Фадеев Евгений Вячеславович : другие произведения.

Ночная ведьма продолжение

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    продолжение истории летчиц 588 полка

  Ночная ведьма часть 3
  
  Враг падет у сожженных домов и монастырей
  Среди пустырей
  И скрывая слёзы, родина их ждёт
  Своих дочерей.
  
  Песня группы Sabaton - Night Witches
  
  Когда среди мёртвых тел Танька нашла еще живого мужчину радости нашей не было предела. Совсем недавно перед нами стояли, казалось бы, неразрешимые вопросы: "Что делать после взрыва биплана?", "Как добираться до родного полка?". Сейчас же на все эти вопросы мы ждали ответа от выжившего разведчика.
  
  Сами мы не были подготовлены к нахождению в тылу противника. Залететь за линию фронта и вернуться это одно. А находится не в воздухе, а лицом к лицу с немецкими захватчиками совершенно другое. Все наши надежды на выживание были связаны с этим мужчиной лет тридцати пяти, покрытым кровью вперемешку с грязью, с коротким ёжиком черных волос и крупным орлиным носом.
  
  Подумав, решили пока дать раненому отдохнуть. Танька пошла проверить что полезного можно добыть рядом с нашим полыхающим самолётом. Я же осталась охранять, опять впавшего в беспамятство, разведчика. Вернулась подружка минут через тридцать, таща на плечах несколько вещмешков убитых фашистов, и сжимая в руках пару винтовок.
  
  - Держи Клавка подарки, - сказала Танюшка, вытряхивая передо мной содержимое немецких закромов.
  
  На земле оказались: подсумок с патронами, несколько сумок с сухарями, бритвенные станки, котелки и ложки, парочка сапёрных лопаток и штык-ножей, один противогаз и самое главное целых шесть перевязочных пакетов.
  
  - Ты, где это добро нашла? - спросила я у подруги.
  
  - Ну я до костров прогулялась, - начала рассказывать Танюшка, - Гляжу около одного из них котелки, опрокинутые валяются, вещмешки лежат. Винтовок парочка там же. Немцы видать харчи грели, когда мы приземлились.
  
  - То есть они нас, что не ждали что-ли? - задаю ей вопрос.
  
  - А чёрт их знает, - легко сказала Танюшка, и махнув рукой в сторону раненого добавила, - Этот очнётся у него и спросим.
  
  Я заграбастала в своё распоряжение перевязочный пакет и тотчас его вскрыла. Внутри пакета оказался бинт и тампон, пропитанный каким-то лекарством. Вспоминая на ходу курс первой медицинской помощи мы с Танькой начали обрабатывать раны солдата. Аккуратно срезав с мужчины одежду, я промокала окровавленные участки тампоном, после чего Танька осматривала их и бинтовала.
  
  Когда нашли первый осколок, торчащий из руки мужчины, Танька попыталась выковырять его немецким штык-ножом. Разведчик вскрикнул от боли и вырвал пораженную конечность из рук Танюшки. Распахнул глаза и уставился на нас тяжело дыша.
  
  - Всё. Всё. Всё. Не бойся. Всё будет хорошо. Мы свои. Свои. Лечим тебя, - успокаивающе шептала я ему, поглаживая по голове. Танька же тем временем пыталась вытащить осколок. Из глаз разведчика шли слёзы, а зубы скрипели так сильно, что казалось сейчас треснут. Не представляю какой силой воли нужно было обладать, чтобы молча переносить нашу помощь.
  
  Только мы вытащили осколок и забинтовали руку разведчика, как в поле раздались крики. Испугавшись, что немцы ищут нас, мы первым делом схватились за оружие. Патронов к винтовкам было мало, автомат я бросила, когда нас накрыло взрывом, а патроны к ТТ кончились еще у самолёта. Кисло глядя друг на друга начали быстро заряжать винтовки.
  
  Крики шли со стороны леса и приближались к горевшему в поле самолёту. Из нашего оврага было плохо видно происходящее там, поэтому Танька выползла наверх и начала всматриваться в ночную мглу, освещаемую парочкой костров и нашим самолётом. Спустя пару минут подружка вернулась.
  
  - Значит так Клав. Там по полю фашист недобитый ходит и своих кличет. Оружия у него вроде нет. Давай как нас учили. Ты справа, я слева. Ты немецкий лучше знаешь - тебе его и отвлекать.
  
  Поползли в сторону объятого огнем самолёта. Вражина тем временем наткнулся на убитых взрывом немцев и склонившись над ними мародерствовал. Видать совсем нет совести у фашистов. Своих товарищей обирают.
  
  Подбираюсь со спины к немчуре и вскинув винтовку кричу, - Хенде хох (нем. "Руки вверх").
  
  От неожиданности, немец при попытке развернуться в мою сторону свалился на задницу. Выставив руки пустыми ладонями вперед, он прокричал, - Нье стрелай. Нье жестем ужброжоны. Нье стрелай. (польск. "Не стреляй. Я не вооружен. Не стреляй").
  
  Было видно, что солдат сильно испугался. Я ткнула винтовкой вверх показывая, что бы он поднялся и сказала, - Штейген (нем. "Встать").
  
  Держа руки перед собой, немец медленно поднялся и уставился на меня. Даже боюсь себе представить каким чудищем я ему показалась. В полу порванной лётной куртке, летном шлеме, из-под которого выбивались рыжие волосы, с измазанным грязью лицом я наверняка была ужасна как какая-нибудь кикимора.
  
  Так мы с немцем и переглядывались, пока позади него не появилась Танюша и не отоварила его прикладом по голове. Склонившись над потерявшим созданием солдатом, мы уставились друг на друга не зная, что делать дальше.
  
  Просто так убить безоружного рука ни у меня, ни у моей подруги не поднималась. Одно дело убивать в бою. Солдатам это привычно. Другое быть палачом. Палачами мы не были.
  
  Я сбегала к оврагу, после чего, отрезав у одного из вещмешков лямки, вернулась к пленному. Скрутив лямками фашисту руки, мы надели ему на шею удавку, после чего Танька несколько раз пнула его в живот будя.
  Пришедший в себя от ударов, немец, кряхтя, расправился и сел. Танька, держа другой конец удавки дёрнула его, призывая встать. Я сопроводила это тычками винтовки и повторила команду, - Штейген.
  
  Парень встал и Танюха, подергивая за удавку, повела его к оврагу, где мы оставили нашего раненного. Дойдя до оврага наша процессия спустилась вниз. Раздетый разведчик лежал и не шевелился. Танька бросилась к нему проверять жив ли он. Я же крикнула немцу, - Ситзен (нем. "Сидеть"), - и, дождавшись, когда он сядет, присоединилась к подруге.
  
  Пока мы хлопотали над раненым, пытаясь привести его в чувство, немчура сидел и пялился на нас. Раненый никак не хотел приходить в себя. Мы уже не знали, что и делать.
  
  - Може помоч (польск. "Могу помочь"), - услышали мы в тот момент, когда уже практически смирились с тем, что не спасем разведчика.
  Повернув головы к источнику звука мы с Танькой уставились на немца.
  
  - Ты чего сейчас сказал? - неуверенно переспросила я.
  
  - Може помоч, - повторил фашист, кивая головой на раненого, - Жестем лекарзем (польск. "Я доктор")
  
  - И чем ты помочь можешь, а? - глядя на немца исподлобья хмуро осведомилась Танька.
  
  - Жестем лекарзем. Лекарзем - твердил солдат, указывая связанными руками то на себя, то на разведчика.
  
  - Лекарь? - уловила суть в словах фашиста я, - Ты лекарь? Вылечить сможешь?
  
  - Так пани (польск. "Да госпожа"), Лекарь. Лесчич (польск. "Лечить"), - радостно закивал солдат, услышав знакомые слова.
  
  Мы переглянулись и кивнули друг другу. Выбора всё равно не было. Странный пленный немец желал помочь и спасти нашего солдата. На войне чего только не случается. Попробовать определенно стоило.
  
  - Ну давай, - ткнула я винтовкой в сторону раненого, - Лечи.
  Фашист замотал головой, кивая на связанные руки, - Розпетац. Увольниж реке (польск. "Развяжите. Развяжите руки")
  
  - Руки тебе гаду развязать, - догадалась Танька, - ладно немчура, черт с тобой. Клав. Ты его на прицеле держи. Если чего вдруг удумает чего, то стреляй сразу же, - обратилась ко мне подруга.
  
  Я кивнула и стала внимательно наблюдать за немцем. Тот похрустев костяшками пальцев разминая руки и подсел к раненному.
  
  - Ну чего там? Чего не лечишь? - не терпеливо вопросила Танька.
  - Напервеж испекция (польск. "Вначале инспекция"), - отмахнулся от докучавшей ему девушке вражеский солдат.
  - Инспекция? А! Осмотр! Тогда ладно, - успокоилась Танька.
  
  Через пару минут немец, осмотрев разведчика обратился к Таньке, - Пани потрезбуе моей торбы (польск. "Госпожа мне нужна моя сумка").
  
  - Чего лопочешь немчура? Лечи давай, - не поняла лопотанье врага Танька.
  - Не може лечить, - попытался объяснить ей солдат.
  - Потрезбуе моей торбы, - тыкал пальцем в сторону горящего самолёта и вещмешков немец.
  
  Посовещавшись решили сходить с немцем в указанное им место. Танька шла за солдатом держа конец удавки, готовая при попытке побега придушить гада. Я же следовала чуть позади, держа врага в прицеле винтовки.
  
  Добредя до одного из костров немец, покопавшись среди брошенным фашистских мешков, выудил санитарную сумку. Танюха сумку сразу же отобрала и засунула внутрь свой любопытный нос. Не найдя ничего опасного и пред рассудительного вернула сумку фашисту.
  
  Немец продолжил копаться в мешках и найдя среди них какую-то бутылку запихнул её в сумку, после чего обернулся к нам и сказал, - Жестем готовый (польск. "Я готов").
  - Ну готов, значит готов, - довольно кивнула я и мы пошли обратно к оврагу.
  
  Вернувшись к раненому, немец достал из своей сумки медицинские инструменты и принялся за дело. Я же продолжала наблюдать за фашистским врачом пока он оперировал разведчика.
  
  Пользуясь пинцетом и чем-то вроде ножниц, немец очистил раны разведчика от металлических осколков. Ран оказалось не много. Пулевых так и вовсе не было. Лишь куча глубоких порезов на руках и ногах с торчащими оттуда осколками.
  
  Закончив чистку, немецкий врач достал из сумки небольшой пузырёк с желтой этикеткой и начал поливать из него раны нашего солдата. Под воздействием жидкости раны шипели и из них лезла белая пена, которую врач немедленно собирал тампоном, а после очистки сразу же накладывал повязку.
  
  Под конец немец достал из сумки еще один пузырек и поднес его под нос бойцу. Через десяток секунд разведчик раскрыл глаза и тяжело задышал.
  
  - Спокойны. Спокойны, - сказал немец, показывая разведчику раскрытые ладони, - Поможецы.
  
  Разведчик недоверчиво глядел на немца, но увидев нас успокоился.
  
  - Ты как? - задала я вопрос разведчику.
  - Живой пока, - прохрипел наш солдат.
  - Живу. Живу (польск. "Живой. Живой."), - радостно закивал врач.
  
  Достав подобранную бутылку, немец откупорил ей, налил полную кружку и протянул разведчику, говоря, - Потрзебны дюже пити (Нужно много пить).
  
  Разведчик, приняв кружку, понюхал ей, скривился, но сделал большой глоток, приложив её к губам.
  
  - Ничего так винишко. Не наше конечно. Но сойдет, - прокомментировал он вкус напитка.
  
  - Добре. Добре, - глядя на это улыбался врач, после чего повернулся в сторону Таньки.
  
  - Помоглем, але требе жо забрат до гиспитала (польск. "Я помог, но его нужно везти в госпиталь").
  
  - В госпиталь - говоришь надо, пробормотал разведчик, - Да где ж я его тебе тут найду то.
  
  - Вы понимаете немецкий? - сразу же уточнила Танька.
  
  - Ага, - кивнул разведчик и добавил, - только этот не немец. Поляк он, судя по говору.
  
  - Так. Правда. Жестем полак (польск. "Да, верно я поляк") - тыкая на себя пальцем проговорил пленный, - Мам на имие Войцех Ожешко (польск. "Мой имя Войцех Ожешко").
  
  - Войцех значит. Ну спасибо тебе Войцех что-ли - кивнул разведчик, допивая вино из кружки, - А я Григорий Котоян. Можно просто Гога.
  
  - Я Таня Дворова, - представилась моя подруга.
  
  - Клавдия Ренатова, - кивнула всем присутствующим и я.
  
  - Добре. Вите и позналисимы (польск. "Хорошо. Вот и познакомились") - улыбнулся мне Войцех.
   Так вчетвером мы и встретили рассвет сидя в овраге. Начинался новый день, и у нас с Танькой теперь была надежда выжить и вернуться домой.
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"