Фергус : другие произведения.

Как рождался дракон - 3. Змей (отрывок)

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Прошу заметить, это - НЕОКОНЧАТЕЛЬНЫЙ вариант. Выкладывается для тех, кого интересуют планы на продолжение. Так что возможны сюжетные правки.

  Как рождался дракон
  
  Книга III
  Змей
  
  Пролог
  Вук, крадучись, пробирался к своему временному убежищу. Вот сейчас повернуть налево, потом вниз под откос, вброд через речку до маленького островка, и там, среди густых зарослей, будет брошенная медвежья берлога, в которой он жил последние несколько дней. Осталось совсем чуть-чуть.
  За пазухой надёжно пряталось послание, написанное князю Каприко собственной рукой князя Ариеса д"Агни - неопровержимое доказательство его неверности. Но самые ошарашивающие сведения о планах де Монтиума Вук хранил в голове, и он едва не расстался с жизнью, добывая эти сведения. Князь Фенрис и магистры останутся довольны своим следопытом.
  Охотник съехал вниз по крутой тропинке. Вот уже показалась река, которая смывает запахи. Ещё немного, и он будет в относительной безопасности.
  - Так-так-так, кто это у нас здесь? Маленькая крыса?
  Вук вздрогнул. Прямо перед ним из кустов на тропинку вышел змей. Толстая зелёная чешуя покрывала его лицо, руки, шею - все части тела, не скрытые одеждой. Длинные ядовито-зелёные волосы были перевязаны лентой, чтобы не мешали двигаться. С нечеловеческого лица безжалостно смотрели узкие и раскосые зелёные глаза с золотыми зрачками. За спиной маячил гибкий зелёный хвост.
  Аспид, спутник принца-змея. Его советник, хранитель и правая рука.
  - И что же ты делаешь, крыска? - глумливо продолжил нелюдь. - Я давно заприметил, как ты шныряешь по округе. Вынюхиваешь, да? Для княгини де Солис и её мужа-кочевника? Или для князя Тавра д"Агри?
  Вук сжал зубы. Похоже, придётся драться. Он обязан любой ценой доставить добытые сведения в Солей.
  Змей сделал резкое движение, и следопыт мгновенно выхватил меч. Он рубанул мечом змея наотмашь, но противник уклонился, прикрываясь рукой. Острое лезвие прочертило на ней ярко-красный след. Обычному человеку клинок, зачарованный колдунами ордена, отрубил бы руку, но толстая чешуя змея уберегла его. Аспид зашипел, показывая кончик раздвоенного языка.
  - Ах ты, мерзкое создание!
  Он выпустил длинную струю пламени. Вук на волосок отклонился, огонь едва не подпалил ему одежду. Ситуация выглядела всё хуже и хуже. Убить змея и так непросто, а ведь нужно было торопиться, пока их драку не заметил кто-нибудь из воинов Каприко и не позвал остальных.
  Змей выплёвывал один сгусток огня за другим, Вук едва успевал отпрыгивать. Внезапно его противник остановился и закашлялся. Дыхания не хватило, догадался Вук, этим существам необходимо делать передышки между огненными залпами. Вот она, возможность! Занеся меч, Вук прыгнул на врага.
  Но неожиданно толстый гибкий змеиный хвост метнулся ему под ноги. Вук на мгновение потерял равновесие. Этого мгновения хватило, чтобы змей поймал его руку, державшую меч, и вонзился клыками ему в шею.
  "Проклятье!" - подумал Вук. Боль обожгла всё тело. Чудовищным усилием он оторвал от себя змея и отшвырнул его в сторону, а потом развернулся и, спотыкаясь, побежал к реке. Ноги будто налились свинцом.
  - Куда это ты собрался, крысёнок? Тебе не убежать далеко! - яростно и одновременно торжествующе крикнул змей. - Яд из моих зубов скоро начнёт действовать!
  Вук и сам это понимал. Перед глазами уже расплывалось, вся шея онемела. Из последних сил он бултыхнулся в реку и, шатаясь, добрёл до островка. Здесь, скрытый от глаз змея кустарником, он оторвал клочок от письма князя д"Агни к старому Каприко - письмо ему всё равно уже не донести, а бумага была нужна - и достал стилос.
  Мазнув кончик стилоса собственной кровью, сочившейся из раны, Вук начертал на чистой стороне клочка круг в виде змеи, глотающей хвост, символ Некс, а посередине - два скрещенных меча над глазом, и произнёс заклинание-молитву. Это было очень древнее и страшное заклинание, которое Вук выучил, пока учился у Охотников в лесу Сильве. Вук был единственным из того набора, кому Морбус предложил его.
  Немота распространилась от шеи вниз по всему телу. Следопыт слышал плеск воды под шагами змея. Тот не торопился, зная, что жертве уже не спастись. Перед глазами стало темнеть, но на душе, как ни странно, было спокойно. Вук опустил веки и потерял сознание.
  Он сдержал слово, данное нанимателю. Теперь даже после его смерти князь Фенрис и магистры узнают всё о замыслах старого Каприко де Монтиума. Они узнают, что все те слухи, которыми тайком обменивались тролли на рудниках, и страшные сказки, которыми мамаши пугали детей, оказались правдой.
  Король-змей наконец восстал из пепла.
  
  Корникс I
  Сегодня ей пришлось сидеть в одном из закрытых павильонов и давать советы прихожанам, пришедшим исповедаться в своих бедах. Обычно послушниц к такой работе не допускали, но мать настояла.
  - Я подумываю над тем, чтобы сделать тебя жрицей, Корникс, - сказала она. - Поэтому мне нужно проверить, готова ли ты.
  Остальные послушницы ей завидовали.
  - Боюсь, наш дом стали посещать навии, госпожа, - рассказывал крепко сбитый бородач, сидящий на скамеечке у её ног. Он был торговцем из деревни на границе с княжеством д"Агни. - Моя дочь их видела, они напугали её до полусмерти. У нас в роду бывали проклятые души, возможно, кто-то из них решил вернуться...
  Корникс слышала таких историй сотни. Гули, упыри, теперь вот ещё навии... Хотя навии из всех бродячих мертвецов были самым безопасным видом. Обычно они никого не трогали и только пугали живых неожиданным появлением и призрачным обликом. Корникс дала просителю листьев плюща, благословлённых старшими жрицами.
  - Вот повесьте несколько над дверью, по одному над каждым окном, несколько над очагом, и остальное над изголовьем кровати, - объяснила она. - Благословенный плющ умиротворит ваших семейных духов и прогонит бродячих. Ещё молитесь почаще за упокой всех родственников, обычно это помогает им найти дорогу в солнечное царство.
  Торговец почтительно поблагодарил и откланялся, сжимая в руке листья. Его место занял тощий деревенский крестьянин в пропахшей козами куртке. Садясь на скамеечку, он снял шапку и стал нервно теребить её.
  - Мой сын недавно вернулся с дальнего промысла, - так начал он свой рассказ. - И сразу же слёг с лихорадкой. Мы боимся, это - бледная падь. Его лицо пожелтело и всё в пузырях.
  Корникс дала крестьянину флакончик с живой водой и наказала напоить больного, смочить ему лицо, но немного воды оставить на случай, если кто ещё в семье подхватил заразу. Крестьянин весь засветился от радости и ушёл, а Корникс, наоборот, погрузилась в мрачные размышления. Гоблины поставляли в храм живую воду не так уж часто, число больных же всё возрастало. И другого средства против бледной пади не было.
  - Вы снова где-то витаете, моя госпожа, - произнёс тягучий голос, и Корникс с удивлением увидела на скамеечке у своих ног принца Секста.
  - А вы что здесь делаете, ваше высочество?
  Принц-змей усмехнулся. Его глаза цвета крови или красного вина не отрывались от лица юной послушницы. Корникс подумала, что он выглядит гораздо приятнее, чем его спутник, Аспид. Красная чешуя принца казалась тоньше грубой зелёной чешуи Аспида, и хвоста у него не было.
  - Я принёс подношение Некс, как послушный её сын, - он достал из кармана в рукаве изящную статуэтку змеи из драгоценного нефрита с малахитовыми глазами. Действительно подобающий дар для богини. Корникс церемонно наклонила голову, принимая его.
  - И всё же, принц, разве вы не должны сейчас обсуждать дела с князем и его приближёнными? - Корникс слышала, что в Горнем Гнезде каждый день проходят совещания, на которых присутствуют сам Каприко, его сыновья, его сьерды, в числе которых её отец, Мамерк де Лапидис, и, конечно же, гости-змеи.
  Секст поморщился.
  - Терпеть не могу всю эту болтовню, переливание из пустого в порожнее. Лучше уж я проведу время, любуясь вашей красотой, леди. Аспид прекрасно сможет передать князю пожелания моего почтенного родителя и без меня.
  Он очень похож на Брена, подумала Корникс. Тот тоже всегда предпочитал серьёзным разговорам развлечения.
  - Я слышала, король-змей, ваш почтенный родитель, хочет вернуть себе трон Ланда. Это правда?
  - Конечно, иначе зачем бы мы сюда притащились? - Секст беззаботно пожал плечами. - Каприко обещал помочь. Собственно, он уже помогает. Скажу по секрету, моя леди, - он заговорщицки улыбнулся, - всё, что произошло в Ланде за последние два года, в точности соответствует их с моим отцом замыслу.
  Очевидно, он не видел никакого вреда в том, чтобы поделиться этим с Корникс. Девушка не знала, чему удивляться более: его доверию или его беспечности.
  - Всё? И война д"Агри с де Солисами? Но как они могли такое спланировать?
  - Очень просто. Старинный спор за корону между двумя этими княжествами никогда не забывался окончательно, и нужна была всего лишь искра, чтобы разжечь вражду. Гибель наследного принца и стала такой искрой. Тавр д"Агри просто не смог проигнорировать возможность.
  - Так значит, убийство принца - тоже часть плана? - ахнула Корникс. Она слышала, что Лео де Солиса задрал на охоте бродячий мертвец...
  Секст таинственно подмигнул ей.
  - Змеи были королями Ланда. Ничто не происходит на их земле без их ведома.
  Похоже, он говорил правду. Тогда что насчёт холодов, бродячих мертвецов и бледной пади? Это всё тоже дело рук короля-змея?
  - Но ведь Скорпион д"Аренэ и Тавр д"Агри не уступят трон просто так. Чтобы отвоевать его, нужно сильное войско. Не кажется ли змеям, что их слишком мало? Допустим, князь Каприкорнус поможет вам, но наше княжество тоже не может похвастаться богатством или многочисленным населением. В основном, здесь живут полунищие охотники и козопасы. Этого явно недостаточно, чтобы угрожать правящим домам.
  - Может быть, нас и мало. Несколько столетий змеи прятались в самых глубоких норах, но теперь настала пора выйти на свет. Помимо нас, в горах живут и другие существа, которые не очень-то довольны людским правлением. И к тому же, - Секст понизил голос, - у короля-змея уже есть сильное войско. Более того, страшное войско, войско холодных убийц, перед которыми все живые побегут в трепете. Вот увидите, леди, скоро придёт время, когда Ланд склонится перед своим истинным королём! И вы, моя дорогая, будете на стороне победителей!
  Он притянул её руку и жарко поцеловал. Красные глаза змея полыхали в полутьме исповедальни. Корникс смутилась.
  - Ваше высочество, а вы женаты?
  - Что? Да, женат, уже второй раз. А почему вы интересуетесь? - судя по его ухмылке, принц явно понял вопрос неправильно.
  - Хочу получше узнать династию будущих повелителей Ланда, - Корникс одарила его улыбкой. - У вас есть дети?
  - Да, двое, Децем и Кезо, - второй вопрос ему понравился меньше, чем первый. - Но к чему говорить о детях? Если хотите поближе познакомиться с наследником престола, я всегда к вашим услугам.
  Он медленно провёл рукой по её колену. Корникс содрогнулась.
  - Очень лестное предложение, мой принц, но боюсь, время вашего посещения истекло. Моего совета ждут и другие страждущие.
  - Как скажете, - Секст ничуть не рассердился. Похоже, он всё в жизни воспринимал легко, даже отказы.
  Побольше бы встречалось таких мужчин.
  
  ***
  Вечером после дежурства Корникс зашла в материнские покои. Стела де Лапидис, как верховная жрица, занимала лучшие комнаты в доме жриц. В этот поздний час она сидела в кресле перед очагом и гладила свою ручную черепаху - крупное флегматичное создание с круглым панцирем грязно-зелёного цвета, которое, несмотря на кажущуюся неповоротливость, довольно резво бегало.
  - Как прошёл день? - бросила мама. - Мне сказали, ты неплохо справилась со своими сегодняшними обязанностями.
  - Я старалась.
  - Молодец. Ты знаешь, я горжусь тобой. Ещё мне сказали, к тебе заходил принц Секст. Это правда?
  - Да, - Корникс не сомневалась, что матери уже всё донесли. - Он принёс подношение богине. Я немного порасспрашивала его о планах короля-змея, и он сказал, что у них есть какая-то жуткая армия. Ты что-нибудь об этом знаешь?
  - Нет. Каприко знает, но ничего мне не говорит, - мама с раздражением мотнула головой.
  Мать Корникс и отец Брена были братом и сестрой, когда проходили посвящение в лесу Сильве. Поговаривали, что в те годы между ними случился роман, который продолжался даже после их возвращения из школы. Якобы по этой причине князь Каприко женился так поздно. Он всё надеялся, что красавица Стела согласится стать его княгиней. Но мама предпочла быть жрицей Некс.
  - А что обсуждали на совещании? - спросила Корникс.
  - Планы выступления. Каприко и его величество король-змей всё никак не могут договориться. Король-змей устал ждать, а Каприко считает, что нужно подождать ещё немного, пока д"Агри и де Солисы не измотают друг друга. Тогда-то змеи и вступят в игру.
  - Звучит довольно разумно.
  - Да, но вот только, если они будут чересчур медлить, либо д"Агри, либо де Солисы что-то заподозрят и успеют подготовиться к нападению, - возразила мама. - Сегодня утром Аспид убил лазутчика.
  - Правда? - Корникс навострила уши. - Его послали де Солисы?
  - Возможно. Он сдох до того, как Аспид успел его допросить. Но де Солисы и раньше посылали к нам своих соглядатаев. Сегодняшний опять был Беспалым. На его теле нашли письмо, компрометирующее князя д"Агни, и он определённо видел змеев.
  Корникс погрузилась в раздумья. Она не знала, как относится к тому, что змеи вернулись. С одной стороны, как будущая жрица Некс и дочь верховной жрицы, она должна была почитать их, потомков самой богини. Она знала историю их правления, легенду о Серпенсе, все песни о подвигах короля Арто наизусть, ещё с раннего детства. Но с другой стороны, её пугали участие в войне и вся та кровь, которую придётся пролить, чтобы змеи смогли снова надеть корону.
  Что если они не победят? Что если разгневанный лев де Солисов, объединившись со скорпионом д"Аренэ, или длиннорогий бык д"Агри сотрут маленькое княжество де Монтиум с поверхности гор? А если победят, то что? Уничтожат всех, кто откажется поклониться им?
  - Я думала над тем, что ты мне рассказала, - нарушила тишину мама. - О твоём сне в ночь летнего солнцестояния.
  Корникс действительно рассказывала ей, что увидела во сне огненного змея, молившегося Некс, а также что она видела его не в первый раз. Но она не рассчитывала, что маму это так заинтересует.
  - Знаешь, я пожалела, что не дала тебе напитка провидения вместе со жрицами.
  Сердце Корникс кувыркнулось в груди. Никогда ещё за всю историю существования храма послушница не получала наравне со жрицами волшебного зелья. Так неужели она действительно особенная? И Некс отметила её так, как не отмечала остальных?
  - Думаю, мне стоит исправить свой промах.
  - Ты дашь мне зелье провидения? - затаив дыхания, спросила Корникс.
  - Не совсем. Спустись, пожалуйста, в сад и принеси мне розу с заповедного куста.
  Корникс бегом бросилась исполнять поручение. Когда она вернулась, на огне в очаге стоял котелок, в котором медленно закипала вода. Мама кинула туда грибы, которые уже успела порезать, добавила засушенных и измельчённых листьев плюща, потом налила кроваво-красного сока сангвий, волшебных ягод из леса Сильвы. Такого рецепта Корникс у неё в запасе ещё не видела.
  - Разве ты не собиралась дать мне то зелье, которое вы все пили на солнцеворот?
  - То зелье используют только в священные ночи, Корникс, когда Некс сама идёт навстречу своим служителям и приоткрывает им завесу незримого. Просто так оно не подействует, - невозмутимо ответила мама. - Ты принесла розу? Отлично, давай сюда.
  Корникс протянула ей огромную красную головку цветка. Бестрепетной рукой мама оборвала нежные лепестки и стала толочь их в ступе. Сладковатый аромат поплыл по комнате. Закончив, мама вывалила содержимое ступы в котелок.
  - Я дам тебе другое зелье, - сказала она, помешивая. - Его используют в случаях крайней необходимости, когда жрице нужно получить видение, а ждать до следующей сакральной ночи нет времени. Вот, оно почти готово.
  Мама достала с полки хрустальный флакон, в котором хранила мёртвую воду, и отмерила ровно три капли, после чего сняла котелок с огня.
  - Так что это за зелье? - нетерпеливо спросила Корникс.
  - Оно покажет тебе дорогу в иллюзорный мир.
  - Иллюзорный мир?
  - Именно. Иллюзорный мир - часть нашего мира, мира живых, но незримая для глаз того, кто бодрствует. Там души бродят во сне. Однако ты должна быть осторожна. Иллюзорный мир связан с границей миров, и если ты случайно забредёшь туда, то можешь не вернуться обратно. Знаешь поговорку, сонный что мёртвый?
  Корникс эти слова не напугали. Она уже бывала на границе миров во время посвящения и благополучно вернулась. Едва ли прогулка в иллюзорный мир окажется страшнее.
  - Держи, - мама налила зелье в хрустальный кубок и протянула ей. - Выпей перед тем, как лечь в постель. Если хочешь, можешь сегодня ночевать подле меня.
  Наверное, всё-таки беспокоится, как бы с дочкой чего ни случилось.
  - Благодарю, матушка, но я справлюсь, - твёрдо ответила Корникс, принимая кубок. Если она хочет перейти из послушниц в настоящие жрицы, то не должна цепляться за материнскую юбку. Теперь она взрослая.
  Люцена, её соседка по комнате, уже спала, когда Корникс вернулась, сладко посапывая на своей кровати. Девушка тихонько, чтобы не разбудить, поставила зелье на столик и взяла в руки волшебное зеркало, подарок Урсуса. Ей захотелось посмотреть перед сном, как и в ночь солнцеворота, что поделывают её братья. На удачу.
  - Покажи мне Корвуса.
  Блестящая поверхность стекла пошла кругами, точно вода, когда в неё бросают камень, потом потемнела, и Корникс увидела двух своих братьев: Корвуса и Гая. Гай неспешной рысью ехал на лошади, Корвус, не отставая, бежал рядом. К седлу были приторочены дорожные сумки.
  Куда они направляются? Судя по тому, что Корникс видела в зеркале в прошлый раз, Гай крепко поссорился с дядей. Возможно, они с Корвусом не хотят больше делить с ним кров. Но тогда куда они решили податься теперь?
  Радостное предвкушение вспыхнуло в груди. Корникс поспешила загасить его холодной мыслью. Даже если Гай и Корвус не хотят оставаться в княжестве Грейс, это ещё не значит, что они пойдут в княжество де Монтиум. Перед ними открыт весь Ланд.
  - Покажи мне Флора.
  Третий её брат тоже пребывал в пути, как и в прошлый раз. Сегодня он ехал по мощёной дороге через широкое поле, темневшее под звёздным небом. За спиной у него висела мандолина, на охотничьей рукавице сидел сокол, которого Корникс уже видела в зеркале. Следом ехал мальчишка, похожий на оруженосца. Сыну сьерда Грифа ведь полагается оруженосец, правильно? Флор скакал быстрее Гая. Его породистый жеребец двигался в ночи лёгкой тенью.
  Куда же всё-таки он торопится?
  - Покажи мне Урсуса.
  Поверхность зеркала снова зарябила, пошла кругами, и отражение в нём изменилось. Теперь оно показывало широкий мощёный двор перед белой башней. Во дворе сражались два воина: Урсус и тот самый рыцарь, с которым Корникс видела его в прошлый раз. Похоже, это был тренировочный поединок.
  Разглядывая, Корникс не могла не залюбоваться движениями рыцаря. Несмотря на то, что он сражался против Беспалого, прошедшего посвящение в святилище богини Некс, рыцарь нисколько не уступал ему. Он легко уклонялся от ударов смертоносной булавы Урсуса, пытаясь достать противника своим длинным мечом. В какой-то момент незнакомец позволил цепи закрутиться вокруг меча и вырвал булаву из рук Охотника. Отбросив её в сторону, он сделал резкий выпад, отчего кончик клинка почти уткнулся в грудь противника.
  - Сегодня победа за мной, Урсус.
  - Что ж, Фенрис, вполне неплохо для князя, - Урсус насмешливо поклонился.
  Так этот юноша - князь? Такой молоденький? Но Корникс не знала ни одного князя по имени Фенрис. Тавр д"Агри, Скорпион д"Аренэ, Вирго де Виртутис, Геминус Дейнер, Аквариус Вейл, Кансер де Марис, Пицес д"Акве, Ариес д"Агни, Люций Грейс и Каприкорнус де Монтиум, конечно же. Все они были старыми, и Фенрисов среди них не было.
  Однако потом она вспомнила. Князь Люций Грейс ведь погиб два года назад в битве с войском вольных городов! Этот Фенрис, должно быть, его наследник! Князь Фенрис Грейс... Вот уж не ожидала она, что увалень Урсус подружится с князем!
  Корникс не отказалась бы ещё немного понаблюдать за ним, но князь Фенрис пожелал Урсусу спокойной ночи и ушёл, исчезнув из поля её зрения. Корникс разочарованно вздохнула. Смотреть на одного Урсуса ей было неинтересно.
  - Покажи мне Вульпес.
  Сестра сидела в белом платье на кушетке возле подоконника и читала при свете лампады какую-то книгу. Её незаплетённые волосы густой волной рассыпались по плечам, рыжее на белом. У её ног свернулся преданным клубочком лис, которого ей принёс из леса Урсус. Пока Корникс смотрела на неё, Вульпес вдруг подняла голову и обернулась, как будто почувствовала чужой взгляд. На её губах мелькнула ухмылка.
  Корникс этого было достаточно. Все живы-здоровы, и братья, и сестра. Дальше подглядывать ей незачем. Она отложила зеркало и залпом выпила своё зелье.
  Сон накрыл её почти мгновенно, едва она успела добрести до кровати. Корникс очутилась в мире, окутанном серебристым туманом. Под ногами развернулась дорога, вымощенная белым кирпичом. Корникс решительно зашагала по ней в глубь тумана.
  Однако вскоре она обнаружила, что не она следует за дорогой, а дорога следует за ней. Куда бы девушка ни сворачивала, белые кирпичи услужливо появлялись перед ней из туманной дымки. Корникс это начало беспокоить. Как же она тогда определит, куда ей идти? А вдруг она таким манером и забредёт на границу миров?
  Что вообще она здесь ищет, в непроглядной мути?
  Неожиданно Корникс услышала голос, тонкий старческий голос, уже знакомый ей по предыдущим снам. Только раньше он читал молитвы, а теперь будто бы зазывал кого-то.
  - Эй, здесь есть кто-нибудь? Кто ты, бредущий в тумане? Отзовись!
  Подумав немного, Корникс пошла на голос. Вряд ли, старик сможет навредить ей здесь, в иллюзорном мире, пусть даже он и змей. По крайней мере, лучше держаться чего-то знакомого, чем брести в неизвестном направлении. Вдвоём проще не сбиться с пути.
  По мере того как она шла, впереди заблестел огонёк костра, совсем как в том сне, когда Корникс впервые увидела старого змея. Она ускорила шаг. Но, к её удивлению, вместе с ней, только с противоположной стороны, вышел ещё один человек, высокий мужчина с белокурыми волосами, доходящими до плеч. Он был ещё не стар и не уродлив, но его правую щёку пересекал длинный безобразный шрам.
  - Кто вы? - спросил змей, переводя взгляд с Корникс на незнакомца.
  - Сначала мог бы и сам представиться, - с холодной невозмутимостью ответил незнакомец. - Ты ведь позвал нас сюда.
  - Меня зовут Ангвис, - представился змей. Это Корникс уже знала. - Больше двух столетий я служу Некс верховным жрецом в её древнейшем храме на озере Лаохом. Но я не призывал вас, вы пришли по собственной воле. Я лишь разжёг костёр, потому что чувствовал, как вы бродите рядом в тумане.
  - Я Ликос, - сказал незнакомец. - Сир Ликос Джой, один из трёх магистров Волчьего ордена.
  - И вы Охотник? - уточнил змей. Вместо ответа сир Ликос Джой показал ему четырёхпалую ладонь.
  Надо же, этот человек из самого Солея, более того, из ордена, призванного выслеживать сверхъестественных тварей. Значит, они с Ангвисом должны быть врагами. Да и с Корникс тоже, раз её князь отрёкся от Солейской королевы.
  - А я Корникс де Лапидис, - в свою очередь назвалась девушка. - Я прохожу послушание в жрицы при храме Некс возле Горнего Гнезда де Монтиумов.
  - Какая странная компания, - усмехнулся Ликос. - Все дети Некс в сборе: Охотник, колдунья и огненный змей.
  - Я так понимаю, мы все собрались здесь с одной целью, - сказал Ангвис. - Испросить совета у Некс. Я прав? - он по очереди обвёл глазами Корникс и Ликоса.
  - Вот уже два года мне снится кошмар, - ответил магистр. - О том, как земля покроется льдом и наполнится чудовищными тварями, которые будут убивать живых. И над всем этим воцарится злой король. Я хотел узнать у богини, нет ли способа предотвратить беду.
  - А я видела сон о том, как два короля сражаются на усеянном костями мёртвых поле, и ни один не может победить другого, - рассказала Корникс, вспомнив, что снилось ей перед тем, как она в первый раз встретила Ангвиса. Она решила сделать вид, что тоже пришла обратиться к Некс. Тем более, всё происходящее вокруг действительно её тревожило.
  - Неестественный холод, усиливающийся из года в год, возвращение мёртвых с того света, а теперь ещё бледная падь. Ничего удивительного, что те, чьи глаза открыты, стали видеть тревожные знамения. Но мне, в отличие от вас, не снилось кошмаров. Я доподлинно знаю, что сейчас происходит в Ланде.
  На этих словах Ангвиса Корникс и Ликос переглянулись.
  - Что же такое ты знаешь, жрец? - спросил Ликос. - Поведай нам!
  - Как вам, быть может, известно, в горах Монтес, недалеко от озера Лаохом, есть дверь между мирами. Когда она открыта, смертный холод сочится в мир живых, восстают мертвецы и вспыхивают чудовищные болезни. И если не закрыть её вовремя, на земле наступит новый Ледяной век.
  - Мы с братом и сестрой уже думали об открытых вратах, - признал Ликос. - Но ты, наверно, знаешь, кто именно их открыл?
  - Конечно. Это сделал Магнус. Кто же ещё?
  Ликос недоумённо нахмурился. Очевидно, имя было для него в новинку. Но Корникс уже слышала его раньше.
  - Вы имеете в виду Магнуса Серпентида, отца принца Секста? Нынешнего короля-змея?
  Глаза Беспалого магистра расширились.
  - Король-змей?
  - Кто же ещё? - повторил Ангвис. - Только у короля-змея есть власть над вратами. Только он может открыть их. И только он может закрыть.
  - Но зачем?
  - Магнус хочет вернуть себе то, что отняли у его предков, - корону Ланда. Но, чтобы победить д"Агри и де Солисов, ему нужна армия, могучая армия, а не просто горстка троллей и гоблинов да рыцарей Каприко. Поэтому он открыл врата и вызвал из глубин Ледяного Хеля лемуров.
  Корникс содрогнулась. Слова женщины-ши из леса на границе миров всплыли в памяти.
  "Им всегда холодно, поэтому они убивают ради тепла. Никогда не связывайся с лемурами!"
  - Лемуры? - растерянно переспросил Ликос. - Но я думал, что они всего лишь древняя сказка!
  - Увы, сказка о лемурах, как и большинство сказок, реальна. Они уже вырывались на поверхность во время Ледяного века, но Серпенс загнал их обратно, как говорят, пожертвовав при этом своей душой. А теперь Магнус по легкомыслию выпустил их снова!
  - Как долго врата уже открыты? - спросил Ликос.
  - Магнус снял печать почти восемь лет назад. Но такие вещи не происходят мгновенно. У него ещё было время передумать! Я столько раз пытался увещевать его! Говорил, что, если лемуры обезумят от жажды крови, он может потерять над ними контроль. Говорил, что пока он завоюет трон, его королевство превратится в ледяную пустыню. Но он не слушал. А теперь уже слишком поздно!
  - В таком случае, нужно любой ценой закрыть врата, - решительно заявил магистр.
  - Всё не так просто, - Ангвис вздохнул. - Закрыть их и наложить новую печать может только король-змей, потомок Серпенса, и никто другой.
  - Что же тогда делать? - прошептала Корникс. Даже если люди победят змеев, нашествие холода это не остановит.
  - Честно говоря, у меня были кое-какие задумки, - Ангвис вздохнул снова. - Но я не знаю, как осуществить их, и... меня гложут сомнения. Поэтому я хотел попросить Некс о помощи.
  - Тогда давайте все вместе попросим, - Ликос встал на колени перед костром и раскинул руки. - Возможно, тогда богиня услышит нашу мольбу.
  Ангвис, кряхтя, сделал то же самое, взял Ликоса за руку и протянул вторую руку Корникс. Корникс не стала возражать. Опустившись на колени, она сжала их ладони: старческую змеиную и крепкую мужскую ладонь Охотника. Ангвис стал громко читать молитву.
  Внезапно пламя взметнулось, рассыпалось искрами, и из огня поднялась обнажённая женщина. Длинные зелёные волосы прикрывали её голую грудь, вместо ног под ней свилось зелёное и чешуйчатое змеиное тело. Глаза женщины таинственно мерцали в отблесках костра. Над нижней губой нависали острые клыки. Корникс едва удержалась от вскрика.
  Это - Некс?
  - Хммм, и снова просители, - пропела богиня. - Что же вы хотите на сей раз? Хотя, постойте, я знаю! Один из вас, живых, напортачил, и теперь вы взываете ко мне, чтобы я всё исправила.
  - О Некс! - почтительно воскликнул Ангвис. - Мир стоит на грани гибели. Если ты не вмешаешься, он рухнет.
  - И почему я должна это делать? Я - Некс. Я начало и конец. Огонь и вода. Я дух мужчины в теле женщины. Я мать, и я смерть, и я жизнь после смерти. Я - Некс. Вы допустили, чтобы один из вас поставил мир под угрозу, а я должна вмешаться? Не много ли чести?
  - Но он слишком могуществен для нас, о Некс, - возразил Ангвис. - Без твоей помощи мы не справимся. Ты начало и конец, воплощение гармонии. Неужели ты допустишь, чтобы мира не стало?
  Богиня грациозно изогнулась змеиным телом, приближая к нему своё бледное лицо с выпирающими клыками.
  - Хочешь, поведаю тебе тайну, Ангвис? - промурлыкала она почти шёпотом. - Мир вечен. Этот свет, тот ли - они лишь части единого бытия. Даже если землю заполонят мертвецы, а души живых перейдут в солнечное царство или рухнут в чёрну бездну, я останусь Некс.
  Старик-змей удручённо потупился.
  - Значит, ты не поможешь?
  Богиня вздохнула.
  - Я уже давала подсказку одному из вас, - она обвела глазами лица троицы и остановилась на Ликосе. - Разве это не помощь? Если есть злодей, должен быть и герой. Ищите Дракона, дети мои!
  И под треск пламени и оглушительный хохот она исчезла. Огонь внезапно вырос, заполняя собой всё вокруг, рассеивая серебристый туман иллюзорного мира. Сноп искр брызнул Корникс в лицо. Испуганно отшатнувшись, она проснулась.
  Ищите Дракона... Что Некс имела в виду?
  За стенами дома жриц пронзительно завывал ветер. Подойдя к окну, Корникс увидела, что тьма ночи скрыта под белой пеленой. Начало червеня, срединного и самого тёплого месяца лета, ознаменовал снегопад.
  
  Фенрис I
  - Господин князь, вас срочно хочет видеть леди Люпа! - настойчивый голос посыльного пробился в оцепенелый разум Фенриса, выдирая его из мира снов на поверхность реальности. Рыцарь поднял голову и огляделся. Оказалось, он провёл ночь, полулёжа на письменном столе, заваленном картами Ландского королевства и донесениями следопытов.
  - В чём дело? - недовольно пробубнил он, протирая глаза.
  - Пожалуйста, господин князь, она велела немедленно привести вас! - взвыл посыльный из-за двери.
  Фенрис не стал его мучить. Наскоро умывшись, переменив одежду и оседлав коня, он направился к белой башне ордена. Посыльный на своей лошади семенил за ним попятам.
  - Что случилось? - спросил его Фенрис, но юнец лишь пожал плечами.
  - Понятия не имею. Что-то очень важное.
  Когда Фенрис спешился во дворе, к нему подошёл Беспалый Галбаций, один из следопытов, с просительным выражением на обычно угрюмом лице.
  - А тебе чего? - устало бросил Фенрис.
  - Извините, господин князь, если отвлекаю, я только хотел узнать, не получали ли вы известий от Вука, - пробормотал следопыт.
  Беспалые Галбаций и Вук были друзьями, вспомнил Фенрис. Их часто посылали вдвоём на задания, да и в свободное время они почти не разлучались. Фенрис слышал, что они вроде бы были погодками и вместе прошли через школу Беспалых.
  - Нет, не получал.
  Ему жаль было разочаровывать Галбация, но что он мог поделать? Все шпионы, которых Фенрис посылал в княжество де Монтиум, исчезали бесследно. Вук ушёл последним, и вот уже полтора месяца Фенрис ничего о нём не слышал.
  Галбаций ещё раз извинился и, почтительно поклонившись, отступил в сторону. Фенрис прошёл в особняк рядом с башней, где жили магистры. Посыльный услужливо подсказал ему, что леди Люпа ждёт в будуаре. Фенрис постучал в дверь и, назвавшись, услышал в ответ напряжённое:
  - Входи!
  Фенрис вошёл и остолбенел.
  Перед самым креслом леди-магистра, слегка колыхаясь, висела призрачная фигура, будто сотканная из тончайшего тумана или явившаяся из глубин сна. Полупрозрачное лицо повернулось в сторону двери, и Фенрис с ужасом узнал Вука.
  - Приветствую, князь.
  От потрясения Фенрис растерял все слова и лишь беспомощно посмотрел на леди Люпу. Та мягко улыбнулась.
  - Это действительно Вук, Фенрис.
  - Но... почему...
  - Он погиб при выполнении задания. Перед нами сейчас его душа, она стала навью, чтобы после смерти принести нам сведения, ради которых он отдал жизнь. Полагаю, ты использовал определённое заклинание, Вук?
  Призрачное лицо колыхнулось в кивке. Фенрис медленно подобрал отпавшую челюсть. Его разум стряхнул оцепенение и теперь жаждал подробностей.
  - Кто убил тебя? И что ты узнал?
  - Во-первых, я перехватил послание от князя д"Агни, в котором тот предоставляет в распоряжение Каприко де Монтиума свою верность, свои услуги, а также своё золото.
  Фенрис кивнул. Золото, которое Ариес д"Агни перестал поставлять королеве. Последние сомнения рассеялись, он тоже стал предателем. Но почему Каприко? Почему он отдал свою верность Каприко, а не д"Агри?
  - Всё это ещё цветочки, - на призрачных губах Вука мелькнула тень усмешки. - Вторая новость гораздо важнее. Я узнал, кого Каприко собирается посадить на трон Ланда.
  - И кого же?
  - Короля-змея.
  В комнате стало очень тихо, только где-то в трубе засвистал ветер. Фенрис почувствовал, как его челюсть снова стремится к полу. Такой кандидатуры он точно не ожидал! Зачем Каприко вытаскивать на свет пропитавшиеся пылью древности?
  И сколько же теперь в Ланде королей? Скорпион д"Аренэ, супруг королевы Леы де Солис, потом изменник Тавр д"Агри, потом Кансер де Марис, который объявил, что отделяется от Ланда и будет править Приморьем, и теперь ещё огненный змей... Четыре короля на одно королевство!
  - Помните слухи, которые ходили среди троллей несколько лет назад? - задумчиво протянула леди Люпа. - Король-змей собирается восстать из пепла...
  - Ну так он восстал, - мрачно подтвердил Вук.
  - Ты точно уверен? - спросил Фенрис.
  - Абсолютно. Он прислал в княжество де Монтиум своего сына, Секста, я видел его. Его прислужник убил меня, змей по имени Аспид.
  Теперь Фенрис уже не удивлялся, почему все посланные им Беспалые пропадали. Каждый взятый в отдельности змей был смертельно опасным противником. Но ведь в целом змеев осталось так мало! Он слышал, что они ютятся возле озера Лаохом и не осмеливаются даже соваться к южной границе гор. Как Каприко рассчитывает с такими малыми силами завоевать королевство?
  И всё же, даже если их мало, они представляют угрозу, с которой необходимо немедленно разобраться.
  - А князь Ариес имеет представление о том, кому на самом деле предназначены его услуги и его золото?
  - В письме этого прямо не сказано, но я уверен, что имеет.
  - Мы должны сейчас же сообщить его величеству, - решил Фенрис.
  - Сначала нужно обсудить с остальными магистрами, - возразила леди Люпа. - Тем более, с братом Люпусом, он же отвечает за происходящее в горах Монтес.
  - Моя леди, - негромко вмешался Вук. - Могу я прежде попросить вас об услуге?
  Леди посмотрела на него с состраданием.
  - Конечно. Ты с честью выполнил свой долг, Охотник, и сдержал обещание, данное нанимателю. Теперь будь свободен.
  Откинувшись в кресле, она негромко запела на незнакомом Фенрису языке. И по мере того, как её мелодичный голос плыл по комнате, переплетая слова, призрачная фигура Вука всё более бледнела и расползалась, пока не развеялась, словно дым.
  - Его душа отошла на тот свет, - сказала леди Люпа, закончив песнь.
  Фенрис с горечью подумал о том, как расстроится Галбаций, когда узнает, что его друг никогда уже не вернётся с задания. Вук был отличным следопытом. Его смерть стала тяжёлой утратой для ордена.
  Леди Люпа послала за своими собратьями-магистрами. Когда они явились, Фенрис передал им слова Вука. Сир Люпус казался не менее потрясённым, чем он сам, а вот сир Ликос воспринял новость с удивительным хладнокровием.
  - В чём дело, Ликос? - похоже, леди Люпу это тоже насторожило. - Такое ощущение, будто всё, что Фенрис здесь рассказывает, для тебя давно не секрет.
  - В самом деле, - с видимой неохотой ответил сир Ликос. - Я уже знаю про короля-змея.
  - Что? Откуда?!
  - Недавно я ходил в иллюзорный мир и там встретил старого жреца-змея, Ангвиса. Он рассказал мне, что король-змей - его зовут Магнус Серпентид, кстати - собирается вернуть трон Ланда. Для этой цели он открыл врата между мирами и призвал армию лемуров, попутно впустив в королевство всяких приблудных мертвецов. Смертный холод и болезни тоже ползут из врат.
  У Фенриса от обилия новых сведений голова пошла кругом.
  - Подождите, подождите! - взмолился он. - Что ещё за иллюзорный мир? И кто такие лемуры?
  - Иллюзорный мир - это часть мира живых, где души бродят во время сна. Но он также связан с границей миров, поэтому там можно встретить разных духов, навий и даже богов, - леди Люпа внимательно посмотрела на сира Ликоса. - Чтобы попасть туда и сохранить ясность мысли, нужно зелье. Ты сам его сварил?
  - Не хотелось утруждать тебя, - сир Ликос улыбнулся одним краешком рта.
  - А лемуры? Кто это? - настойчиво повторил Фенрис. Что ещё за тварей призвал король-змей? Ответ подтвердил его худшие опасения:
  - Это - чудовища, которые живут в Ледяном Хеле и не могут проникнуть в наш мир без приглашения. Они повинуются, если вообще могут кому-либо повиноваться, только королю-змею.
  - Но мне всегда казалось, что лемуры всего лишь вымысел древних, - неуверенно заметил сир Люпус.
  - Мне казалось то же самое. Однако старый жрец утверждает, что они реальны.
  - Зачем он вообще рассказал вам всё это? - нахмурился Фенрис. - Он ведь и сам змей. Зачем ему выдавать их тайны?
  - Он хочет остановить своего короля, пока тот не погубил весь Ланд.
  Фенрис в сомнении покачал головой. Откуда у огненного змея такое благородство? Что-то здесь нечисто.
  - Принц Лео! - неожиданно воскликнул сир Люпус. Все присутствующие резко повернулись к нему.
  - Что с принцем Лео? - спросила леди Люпа.
  - Помните, мы решили тогда, что тварь, убившая принца, не похожа ни на упыря, ни на гуля? Так вот, это был не упырь и не гуль! Это был лемур!
  - Так значит, его подослал не Тавр д"Агри, а король-змей, - медленно протянул Фенрис. Фрагменты мозаики в его голове стали складываться в цельную картину. - Нужно рассказать королю! Если змеи виноваты в гибели принца и у них есть армия нечисти, которую они собираются напустить на Ланд, нужно всех их уничтожить!
  Сир Люпус, кивнув, встал с места. Однако сир Ликос вскинул руку, останавливая их:
  - Подождите! Давайте, не будем спешить.
  - Где вы видите поспешность, сир?! - вспыхнул Фенрис. - Мы и так слишком долго медлили! Или вы предпочитаете дождаться нападения?
  - Если врата не закрыть, наступит новый Ледяной век. Но только король-змей может закрыть их.
  - И вы предлагаете смиренно попросить его об этом? - съязвил Фенрис.
  - Я предлагаю последовать совету, который дала мне Некс! Она сказала, ищите Дракона.
  - Дракона? И чем нам поможет сказочный персонаж, который если и существовал, то тысячелетия назад?! Вот вздор! Идёмте, сир Люпус!
  Он вихрем вылетел из будуара. Сир Люпус последовал за ним.
  Его величество Скорпион I вместе с королевой принимали вестника от княгини Сагитты Арчер, поэтому рыцарям ордена пришлось дожидаться за дверьми тронной залы. Сир Люпус сидел насупившийся, скрестив руки на груди, и о чём-то сосредоточенно размышлял. Фенрис и сам до конца не переварил мысль о змеях. Кто бы мог подумать, а ведь он даже не рассматривал возможность их появления!
  - Ты заметил, что брат Ликос последнее время ведёт себя странно? - неожиданно спросил сир Люпус.
  Фенрис неуверенно кивнул. Хотя они с сиром Ликосом и раньше не сходились в суждениях. Из всех магистров ордена с ним у Фенриса были самые отстранённые отношения.
  - Когда он ходил в иллюзорный мир, почему он сам сварил себе зелье? - задумчиво продолжил Беспалый.
  - А что здесь не так? - нахмурился Фенрис. Сир Люпус бросил на него косой взгляд.
  - Мастерица зелий у нас Люпа. Она их варит лучше всех. Поэтому, когда нам что-то нужно, мы всегда обращаемся к ней. Но сейчас Ликос предпочёл сделать всё сам, хоть он в этом и не силён. Как думаешь, почему?
  - Чтобы не рассказывать...
  - Именно. И почему он сразу не сообщил нам, что выяснил про короля-змея и лемуров?
  Теперь Фенрис видел, куда клонит сир Люпус. И это предположение ему совсем не понравилось. Неужели сир Ликос - предатель? Да нет, не может быть, Беспалые никогда не нарушают слова, данного нанимателю.
  Двери в залу распахнулись, выпуская предыдущего посетителя, и рыцарей пригласили внутрь. Его величество с мрачным видом восседал на троне, соседний занимала королева Леа. Чуть поодаль сидел неизменный канцлер королевской четы, старый сьерд Манус Хэнд. При виде Фенриса Леа просияла улыбкой, и Фенрис почувствовал, как, несмотря на все тревожные вести, теплеет у него на душе.
  - А, князь Фенрис, - Скорпион тоже улыбнулся, только мрачно. - Не хочешь ли услышать последние новости? Княгиня Сагитта заключила-таки мир с д"Агри.
  - Неужели?
  - Именно. Трусливая баба! - король с грохотом опустил кулак на золочёный подлокотник.
  - Её тоже можно понять, ваше величество, - заюлил сьерд Манус. - Всё-таки д"Агри взяли в плен её наследника, Дукса Арчера...
  - Что с того? У неё есть и второй сын! Нумерий Арчер!
  Да, новости были малоприятные. Княжество Арчер лежало между княжеством де Солис и войсками д"Агри. Теперь, когда мир заключён, ничто не мешает врагам подойти к самой границе.
  - А что говорят о Ламиане? - спросил Фенрис, не сумев сдержать предательского замирания сердца при мысли о бывшем друге.
  - Отбыл со своим личным отрядом на восток, до сих пор не вернулся. Понятия не имею, что ему там понадобилось. Боюсь, как бы д"Агри не заинтересовались твоими землями, Фенрис, - король в упор посмотрел на князя. Фенрис нахмурился.
  - Моя мать верна законным королю и королеве. Она никогда не подпустит предателей к Либре.
  Сьерд Манус довольно красноречиво хмыкнул.
  - Ваше величество, - сир Люпус откашлялся, не давая Фенрису ввязаться в словесную перепалку. - Вообще-то мы сами пришли рассказать новости. О событиях в княжестве де Монтиум.
  Дополняя друг друга, магистр и Фенрис поведали королевской чете, что рассказали им Вук и сир Ликос. Слушатели отреагировали по-разному. Сьерд Манус явно был растерян, Леа побледнела, а Скорпион, к удивлению Фенриса, лишь расхохотался.
  - Змеи? О боги, похоже, Каприко де Монтиум окончательно скатился в старческое слабоумие! Откуда он только их выкопал?
  - Змеи могут стать серьёзной угрозой, ваше величество, - хмуро заметил сир Люпус. - Они опасны и сами по себе, к тому же их под их началом войско демонов. Предлагаю нанести по княжеству де Монтиум упреждающий удар. Мы бы и сами справились, но сил Волчьего ордена не хватит. Если бы вы дали нам ещё несколько отрядов...
  - И оставил без внимания д"Агри? - перебил Скорпион. - Не шутите так, сир.
  - Какие шутки, ваше величество? Я прошу всего лишь несколько отрядов. Если всё пройдёт гладко, мы вернём их вам ещё до того, как д"Агри продолжат наступление!
  - Почтенный магистр может оказаться прав, ваше величество, - вставил сьерд Манус. - Когда-то огненный змей считался опаснейшей тварью Ланда.
  - Вот только ты не учи меня, старик. В искусстве ведения войны ты ни шиша не смыслишь.
  - Ваше величество, - внезапно заговорила Леа, и король притих. - Если змеи виновны в гибели Лео, я хочу, чтобы они были наказаны.
  Скорпион казался смущённым. Но даже её слова его не убедили.
  - Мы обязательно накажем их, моя прекрасная королева. Но только потом, когда разберёмся с д"Агри. Клянусь, я лично насажу головы мерзкого старого Каприко и змея, возомнившего себя королём, на копья.
  - Но... - предпринял ещё одну попытку сир Люпус.
  - Всё, моё решение принято! - вспылил король. - Если так необходимо уничтожить змеев немедленно, сир магистр, то сделайте это сами! Волчий орден для того и создавался, чтобы монарх не тратил своё время на всяких там сказочных чудищ.
  В разгар его гневной тирады в тронную залу заглянул королевский секретарь.
  - Ваше величество! - подобострастно воскликнул он, бросаясь к трону, словно в оправдание непочтительного вторжения. - Прибыл гонец со срочным донесением от вашего брата, княжича Сайгака д"Аренэ!
  Король жестом велел впустить. Вновь прибывший рыцарь выглядел так, будто явился прямиком с поля брани: на лице измождение, сапоги заляпаны, доспех помят и в пятнах крови. Опустившись на одно колено, он протянул королю свиток, скреплённый гербовой печатью, и заговорил, не дожидаясь, пока тот прочтёт:
  - Ваше величество, случилось непредвиденное! Войска под знамёнами Вейлов неожиданно вторглись в княжество д"Аренэ и захватили несколько пограничных крепостей! Сир Сайгак движется им навстречу, но мы остро нуждаемся в подкреплении.
  - Что?! - король подскочил. - Они же должны были осаждать крепости д"Агри! Это всё происки проклятого Тавра! И как ему только удалось переманить Аквариуса Вейла?
  Фенрис потрясённо застыл. Неужели ещё одна измена? Что, теперь и князь Вейл? Но почему?
  - Они хотят захватить ваши родные земли, мой король, - продолжил гонец. - Мало того, что вы лишитесь своих ресурсов, так помимо прочего, это ещё и серьёзное оскорбление.
  На слове оскорбление лицо Скорпиона потемнело.
  - Ничего, они ещё пожалеют о своём решении, - процедил король. - Я сам поеду в княжество д"Аренэ и разберусь с ними.
  Все присутствующие ахнули. Фенрис не верил своим ушам. Король хочет покинуть столицу?!
  - Но ваше величество! - возопил сьерд Манус. - Вы не можете! Вы же король! Что если в ваше отсутствие люди Тавра вторгнуться в княжество де Солис?
  Его слова подействовали отрезвляюще. Скорпион задумался. Фенрису уже казалось, что он готов переменить решение, как вдруг заговорила Леа.
  - Всё в порядке, ваше величество, - сказала она спокойно. - Д"Агри и сами понесли потери, они не двинутся с места в ближайшее время. А даже если и нападут, с нами по-прежнему остаются Дейнеры, квадральоны из Фарвеста и все сьерды и рыцари княжества де Солис. И, в конце концов, я - королева! Я сама могу позаботиться о своей земле. Так что езжайте спокойно, дорогой супруг, и разберитесь с предателями Вейлами.
  Скорпион благодарно улыбнулся.
  - Обещаю, я не задержусь надолго, - он окликнул секретаря. - Эй ты, передай сиру Сервусу Уору, чтобы созывал всех наших воинов. Мы возвращаемся в Степь!
  Секретарь бросился исполнять поручение. Старый канцлер скорбно вздохнул.
  
  Рин I
  Червеньское солнце неожиданно решило показаться из-за туч во всём блеске и теперь так некстати слепило глаза, но даже его жизнерадостные лучи не могли разогнать царившего на земле, совсем не летнего холода. Кутаясь в шерстяную накидку с прорезями для рук, Рин стояла на стене замка и смотрела, как далеко внизу триумфально ползёт войско под началом Ламиана, направляясь к городским воротам. Солнечные блики играли на металлических шлемах и ярко освещали длиннорого быка на красном поле, гордо реющего во главе процессии.
  Двухлетняя война с Союзом вольных городов наконец завершилась, однако нигде не было слышно радости. После неудачного мятежа город как будто вымер. Смолк прежде казавшийся неистребимым гомон торговцев, мальчишек и нищих, плотно сомкнулись ставни на окнах, и наводнившие улицы вооружённые стражи ничуть не рассеивали мрачной атмосферы.
  Мирный договор был подписан вечером в тронной зале замка Грейс, в присутствии Рин, Рены и сьерда Публия. С одной стороны его подписала делегация Урбса, как главного города Союза, с другой - леди Лекс, регентша княжества Грейс, и Ламиан д"Агри. Княжество Грейс отдавало Урбсу свои пограничные земли, жители Урбса же должны были выплатить за них контрибуцию. В условия договора входило и такое, что Союз вольных городов признавал Тавра д"Агри единственным королём Ланда. Мир был заключён именно с ним, следовательно, де Солисы оставались для вольных городов врагами.
  Если так и дальше будет продолжаться, сторонники де Солисов определённо останутся в меньшинстве.
  После подписания договора начался пир в честь победы. Необходимость отдать часть земель никого из правителей, похоже, не расстраивала. Взамен они получали купеческое золото. По сути это была сделка по купле-продаже. Тем более, кому нужны эти пограничные земли, разорённые недавними боями и залитые кровью?
  За пиром последовал бал, на котором Рена танцевала с Ламианом, а Рин пришлось танцевать с сьердом Публием. Все вокруг веселились. Никто, даже домашние рыцари князя Грейс, даже сир Аппий с сиром Хомо, не обращал внимания, что они сейчас совершают предательство.
  Хоть Рин никогда не считала себя ревностной приверженкой законной королевы, её душила злость. Как смели они все забыть про своего князя?! Хотя, Фенрис, сам виноват, что бросил княжество...
  На следующий день в храме Матери-Земли в Либре прошла церемония присяги, на которой присутствовали многие сьерды, рыцари и горожане. Главный священник храма прочитал над Ламианом, стоящим на возвышении перед алтарём, молитву, а потом леди Лекс встала перед ним на колени, поцеловала ему руку и произнесла положенные слова обета:
  - Я, Лекс д"Акве, полноправная регентша княжества де Солис, клянусь в том, что отныне моя воля принадлежит королю. Клянусь именем Триады, жизнью и жизнью моих потомков.
  - Я, Ламиан д"Агри, принц и наследник короля, принимаю вашу присягу, леди.
  После чего подошёл черёд Рин и Рены. Но им не нужно было произносить никаких слов, лишь поклониться наследнику Тавра и поцеловать ему руку. Рену, похоже, нисколько не коробило происходящее. Улыбаясь Ламиану, она сияла, словно новенькая золотая монета. Рин же отчаянно хотелось высказать своё возмущение. Её удерживало лишь понимание, что открытым бунтом она ничего не добьётся.
  Вечером леди Лекс опять устроила пиршество. Ламиан восседал на почётном месте и принимал заверения в верности от приглашённых. Рена ходила за ним по пятам, словно преданная собачонка.
  В какой-то момент, когда гости разбрелись из-за стола в разные стороны и на них никто не смотрел, Рин схватила её за руку и оттащила в тёмный угол:
  - Ты хоть понимаешь, что мы сейчас совершаем измену? - прошипела она. - Фенрис, наш законный князь, поклялся в верности нашей законной королеве. То, что мы сейчас делаем - предательство и по отношению к ней, и по отношению к нему.
  - Да, конечно, - беззаботно отмахнулась Рена. - Но ведь Ламиан положил конец этой ужасной войне. И он спас нас с тобой от мёртвых тварей. К тому же Фенриса сейчас здесь нет. Все решения принимает леди Лекс, и нам с тобой остаётся только подчиняться ей.
  Подчиняться? Вот этой черты в характере сестрёнки Рин отказывалась понимать. Неужели ей нравится, когда всё за неё решают другие?
  Пока они разговаривали, Ламиан вдруг сделал знак остановить музыку и вышел на середину залы, где все могли видеть его:
  - Благородные леди и сиры, пользуясь случаем, я хочу сделать объявление, - громко сообщил он, поднимая бокал. Рена тут же застыла, вся превратившись в слух, чтобы не пропустить ни слова из речи её прекрасного рыцаря. - Княжна Рин Грейс приняла предложение руки и сердца сьерда Публия Гранда, и теперь их благородные семьи готовы объединиться!
  Гости разразились бурными, хоть и несколько удивлёнными рукоплесканиями. А Рин застыла, как громом поражённая. Когда это она давала согласие сьерду Публию?! Нет, она, конечно, не забыла, как позволила леди Лекс думать, будто покоряется её воле, лишь бы та не мешала поискам Рены. Но этого недостаточно, чтобы объявлять о свадьбе во всеуслышание!
  Тем более простое прикосновение сьерда Публия вызывало в ней неудержимую волну гадливости. Как она сможет быть ему женой?
  Оставив Рену, Рин метнулась к Ламиану и негромко пробормотала ему на ухо:
  - Сир, мне нужно немедленно поговорить с вами. Пожалуйста, выйдем.
  Удивлённый Ламиан последовал за ней из залы в княжеский кабинет. Едва дверь за ними закрылась, Рин тут же набросилась на него с протестом.
  - Я не принимала руки сьерда Публия! По какому праву вы делаете такие объявления, не спросив сначала меня?!
  Ламиан выглядел сконфуженным.
  - Но леди Лекс, ваша опекунша, утверждает, что вы согласны. Она сама попросила меня сообщить новость подданным княжества Грейс.
  - И вы поверили ей на слово?! Леди Лекс солгала вам, сир! - Рин уже не заботило, что её крики разносятся, наверно, по всему замку.
  - Ах вот, как дорогая? Солгала, значит? - дверь открылась, и на пороге появилась леди Лекс собственной персоной. За её плечом маячил сьерд Публий. - Мне казалось, мы пришли к договорённости. Ты сама сказала, что выйдешь замуж за сьерда Публия, жениха, которого я тебе выбрала, когда истечёт срок траура по Рене.
  Растерянность на лице Ламиана сменило раздражение.
  - Так соглашались вы или нет, княжна? - бросил он с упрёком. - Разберитесь уже!
  - Ничего я не соглашалась! Я сказала только, что не могу думать о браке, когда Рена пропала! Я не виновата, что она неправильно всё поняла!
  - Бросьте, княжна, неужели вы так уж не хотите выйти за меня замуж? - спросил сьерд Публий с недоверчивым смешком. Рин едва сдержалась, чтобы не наорать на него. Она лишь глубоко вдохнула и повторила:
  - Я не давала своего согласия.
  - Ну и отлично! - тут вспыхнула уже леди Лекс. - Тогда за тебя его даю я. Я твоя опекунша, и мне решать твою судьбу! В конце концов, его высочество лично объявил о свадьбе. Не может же он сейчас выйти к гостям и сказать: "Извините, я ошибся! Княжна Рин передумала!"
  Так Ламиан теперь его высочество? Что ж, если Тавр д"Агри стал королём, то это действительно делает его принцем.
  - Тем более мой отец лично дал согласие на свадьбу, - вставил его высочество. - Сьерд Публий написал ему о своих желаниях ещё даже до того, как пропала княжна Рена.
  Судя по недовольному лицу леди Лекс, она ничего о действиях сьерда Публия не знала. Рин почувствовала укол мстительного злорадства. Возможно ли, что леди Лекс бесится, считая, что юная княжна украла интерес её любовника? Рин никогда раньше не рассматривала ситуацию под таким углом.
  Но даже злорадство не в силах было примирить её с мерзкой свадьбой. Да пусть леди Лекс подавится своим сьердом Публием! Лишь бы оставила её, Рин, в покое...
  - Послушайте, княжна, этот брак выгоден обеим сторонам, - продолжил Ламиан. - Дом Грандов самый богатый в долине Агер после дома д"Агри. А ваши собственные владения разорены войной, неурожаями и этим злополучным мятежом. Сьерд Публий поможет вам навести порядок. Вы же украсите собой его двор...
  - Хватит её уговаривать, - перебила леди Лекс. - Не принцесса! Назначим свадьбу через месяц, к этому времени она успеет одуматься.
  - Месяц? - ахнул сьерд Публий, в то время как Рин с надеждой вскинула голову. - Месяц - это слишком долго! Я готов жениться на ней хоть завтра!
  От такой перспективы Рин чуть не стало плохо.
  - Завтра?! О чём ты говоришь, Публий? Мы не крестьянку замуж выдаём, а княжескую дочь! - возмутилась леди Лекс. - Месяц - наименьший срок, за который я успею подготовить достойную церемонию.
  Сьерд Публий приготовился, было, спорить, но непреклонный голос Ламиана заставил его сникнуть:
  - Неделя, самое позднее. Через неделю я должен буду выехать обратно в долину Агер. Надеюсь, Урбские послы к тому времени успеют подвезти выкуп за землю.
  Последние слова привели разговор к неожиданному повороту. Леди Лекс нахмурилась. Её лицо приняло цепкое выражение.
  - Вы собираетесь забрать деньги с собой? Но они принадлежат княжеству Грейс! - все матримониальные замыслы совершенно очевидно вылетели у неё из головы.
  - Не забывайте, леди, что сьерды и рыцари моего отца помогали вам все эти два года. Теперь он требует помощи от вас, как от верной подданной. Хотя можете так не волноваться, я заберу только половину. Если послы Урбса не успеют привезти деньги, сьерд Публий доставит их нам позже. Я не могу ждать долго, - Ламиан резко развернулся в сторону двери. - Они поженятся на седьмой день после сегодняшнего и ни днём позже. Постарайтесь устроить всё, как подобает.
  Он громко хлопнул дверью кабинета. Вслед за ним, шипя, как потревоженная гадюка, вылетела леди Лекс. Сьерд Публий подал Рин руку.
  - Не стоит так переживать, дорогая, - проворковал он, точно престарелый голубок. - Вот увидите, мы отлично поладим. Вообще-то, я всегда слыл любимчиком женщин...
  Рин задыхалась от отвращения.
  И только поздней ночью, когда она осталась одна в своих покоях, княжна полностью осознала глубину своего несчастья. Ей хотелось крушить всё вокруг, бить, ломать, метаться по комнате, как раненный зверь, или забиться в уголочке, как брошенный котёнок, и прорыдать всю ночь. Она то вскакивала, исступлённо хватаясь за волосы и бросая на пол вещи, то снова валилась на кровать и содрогалась всем телом. Омерзительное лицо сьерда Публия стояло перед глазами.
  В конце концов, она закончила тем, что просто заплакала с лицом в подушку. С тех пор как Корвус улетел, она стала какой-то размазнёй, часто плакала по ночам. Вспомнив о Корвусе, Рин потянулась к ящичку, где хранила украшения, и достала оттуда чёрное, как ночь, воронье перо, которое он оставил ей на прощание.
  Бросьте его ветру, если попадёте в беду, так он сказал. На какую-то долю мгновения Рин охватило неудержимое искушение воспользоваться его помощью. Вновь расслабиться и просто положиться на его силу. Она бы заплатила любую цену, лишь бы Корвус спас её от ненавистного брака!
  Но нет, он давно ушёл, улетел в тот сказочный мир, откуда явился к ней в первый раз, когда она стояла в одиночестве на крепостной стене. У него свои заботы, ему нужно найти отца, принца-змея. Хватит уже Рин полагаться на его силу. Она должна сама спасти себя.
  Она сама должна уйти! Мысль неожиданно забрезжила в её голове, ясная, словно лучи рассвета, обрисовывающие очертания предметов, скрытых до этого в ночной тьме. Да-да, она должна уйти, как Корвус, и тогда никто уже не принудит её к свадьбе! Невеста просто исчезнет! Сьерд Публий и леди Лекс останутся с носом!
  Рин порывисто вскочила и закружилась по комнате. Ликование охватило её с ног до головы. Но новый поворот мысли резко охладил безудержную радость. Рин остановилась.
  Куда же она пойдёт?
  К дедушке с бабушкой? Но там её будут искать в первую очередь. Конечно, Рин может укрыться у них ненадолго, прежде чем решит, что делать дальше. Бабушка вряд ли откажется помочь. А потом куда? Кто ещё у неё есть, кроме родственников Блейнов?
  Ну, конечно же, Фенрис! Рин даже удивилась, как это она про него забыла. Если она доберётся до Солея, Фенрис обязательно защитит её. И тогда она расскажет ему и королеве о предательстве его матери. Но путь в Солей долог и труден. Нужно обязательно сначала попросить помощи у дедушки с бабушкой.
  Тем временем очередной поворот мысли привёл её в ужас. А что делать с Реной?! Рин никак не могла оставить сестрёнку на произвол судьбы, в руках злобной и корыстной опекунши. Нет-нет-нет, это исключено!
  А значит, выход был только один - бежать вместе.
  Засыпала Рин уже успокоенной. В её голове постепенно стал формироваться план.
  
  ***
  Наутро леди Лекс занялась своими приготовлениями, а Рин своими. До свадьбы оставалось шесть дней.
  Первым делом следовало позаботиться о преследовании. Рин прекрасно помнила, как Ламиан отыскал их с Корвусом, когда они отправились спасать Рену, с помощью исключительного обоняния своего гоблина. Если она заранее не примет никаких мер, то далеко уйти они с Реной не успеют. Их найдут и силой приволокут обратно.
  Самостоятельно разобраться с гоблинским носом Рин не могла. А ведь в замке ещё и полно собак, которых специально натаскивают, чтобы выслеживать добычу! Значит, нужно было найти пособника. Рин решила обратиться к Беспалому. В случае с Корвусом она уже убедилась, насколько эти наёмники исполнительны и надёжны. Беспалый наверняка придумает какое-нибудь волшебное средство, отбивающее нюх.
  Когда Рену похитили, сир Аппий дал ей адрес Беспалого-посредника, живущего в Либре. Рин тогда им так и не воспользовалась. Наёмника звали Люмен Ханц, он жил в крошечном двухэтажном доме, зажатом между лавкой аптекаря и сукнодельной мастерской и полностью терявшемся на их фоне. Основной задачей Рин стало попасть туда незамеченной.
  Всю первую половину дня она не могла выбраться из замка: сначала леди Лекс пригласила к ней ткачиху, чтобы та сняла мерку, потом ювелира, потом заставила вместе с ней выбирать блюда для праздничного пира. Рин не понимала, какое желание движет регентшей - наказать непокорную подопечную или помочь ей свыкнуться с мыслей о свадьбе. И только ближе к вечеру княжне позволили заняться собственными делами. Но когда она уже седлала во дворе лошадь, чтобы ехать в город, её снова перехватила леди Лекс.
  - Куда это ты собираешься? - с подозрением спросила она, как будто видела Рин насквозь. Рин стало очень неуютно под её нахмуренным взглядом.
  - Всего лишь в город, развеяться, помолиться в храме Матери. Мне осталась одна только неделя свободы! Я не могу растратить её на сидение взаперти в четырёх стенах.
  - Ладно, - решила леди Лекс. - Езжай. Но только возьми с собой сира Хомо! Он за тобой присмотрит.
  Если бы Рин начала возражать, леди Лекс непременно что-нибудь заподозрила бы, поэтому девушке пришлось покориться. Ехать к Беспалому на глазах у сира Хомо не имело смысла, он бы всё передал своей госпоже. Поэтому Рин вместе с начальником стражи, который следовал за ней будто хвост, болталась бесцельно по улицам Либры, не зная, что предпринять.
  Чтобы не разрушать легенду, она заехала в храм Матери и поставила свечу перед алтарём. Но молитвы на ум не шли. Закрыв глаза и сложив руки в молитвенном жесте, она думала о том, как бы ненароком заехать по нужному адресу, не вызвав при этом ничьих подозрений.
  И придумала! То ли тишина храма, спокойная, умиротворённая, пропахшая ладаном, подействовала благотворно, то ли богиня помогла, но только Рин знала теперь способ обхитрить сира Хомо.
  - Не пора ли нам домой, госпожа? - робко спросил рыцарь, когда девушка свернула на нужную улицу. Рин заговорщицки понизила голос.
  - Понимаете, сир, мне просто необходимо заехать к аптекарю.
  - Что случилось, вы заболели? Плохо себя чувствуете? - тут же встревожился сир Хомо.
  - Простите, мне не хотелось бы обсуждать этот вопрос с мужчиной. Это по женской части, - Рин потупила глазки. Сир Хомо тут же покраснел и смутился.
  Когда она, спешившись, зашла в аптеку, он, как и подобает благородному рыцарю, остался снаружи. На что Рин и рассчитывала.
  В тесной комнате, загромождённой к тому же шкафчиками и полками, пахло лекарствами. Толстенький коротышка в больших очках суетился за прилавком над какими-то склянками. Услышав звон колокольчика, он смешно вздёрнул голову, отчего очки едва не соскочили с его крошечного носа.
  - Чем могу быть полезен, благородная леди? - спросил он с достоинством, однако, разглядев Рин получше, выскочил из-за прилавка и согнулся в поклоне. - Госпожа княжна! Простите, не признал вас в этом проклятом богами освещении! Чем могу помочь? Какое-то недомогание? Голова болит?
  Рин прервала его словоизвержение, вытащив из заранее собранного кошелька серебряное кольцо с сапфиром. Увидев камень, аптекарь запнулся и сглотнул.
  - Хочешь подзаработать? - ей даже не нужно было дожидаться его кивка, чтобы понять, как сильно он этого хочет. - Ты знаешь, что рядом с тобой живёт Беспалый?
  - Как не знать, госпожа, - вздохнул аптекарь. - Довольно беспокойное соседство, должен заметить.
  - Из твоего дома можно попасть в его не через главный вход?
  - Можно, госпожа, через заднюю дверь, дворами, - ответил аптекарь с некоторым удивлением. Рин бросила ему кольцо, которое он довольно ловко поймал в воздухе.
  - Тогда сходи к нему и попроси его зайти сюда. Скажи, что с ним хочет встретиться клиент. Только учти, тебя не должны видеть с улицы. Там сейчас стоит мой рыцарь, и, если ты сделаешь что-нибудь неправильно, снисхождения от него не жди.
  Аптекарь побледнел. Наверняка, после череды наказаний, последовавших за злополучным мятежом, горожане боялись господ рыцарей сильнее бледной пади. Рин была уверенна, что теперь аптекарь постарается не попасться сиру Хомо на глаза.
  - Конечно же, я мигом, госпожа, - толстячок, кланяясь, стал задом отступать в глубь комнаты. - Прошу принять во внимание, ни я и никто из моей семьи не принимали участия в этом мерзком мятеже!
  - Разве я обратилась бы к тебе иначе? Я верю в твою преданность нашему дому, - Рин ободряюще улыбнулась, надеясь, что он перестанет мешкать.
  И коротышка действительно перестал. Гордо засветившись от осознания собственной полезности благородным правителям, он скрылся за задней дверью.
  Долго ждать Рин не пришлось. Вскоре аптекарь вернулся, ведя за собой своего соседа.
  При первом взгляде Беспалый не производил внушительного впечатления. Он смотрелся откровенно тощим, не то, что Корвус, худоба которого ничуть не умаляла красоты развитых мускулов. Вытянутое лицо очень бледное, даже с каким-то зеленоватым оттенком. Волосы серые, то ли седые, то ли с рождения мышиного цвета. Одет он был, как обычный городской лавочник, ничего пугающего или таинственного. Пожалуй, о его сопричастности миру волшебства говорили только глаза: один зелёный, вполне человеческий, а другой сиреневый, покрытый по радужке золотистой вязью, будто клеймом.
  Глядя на клеймо, Рин окончательно уверилась, что этот человек именно тот, кто может помочь ей.
  - Я полагаю, вы клиент? - спросил Беспалый каким-то пресным голосом, отлично подходившим всему его обыденному облику и никак не вязавшимся с разноцветными глазами. Рин посмотрела на аптекаря.
  - Теперь, если хочешь сохранить оплату, иди наверх и не подслушивай.
  Низко поклонившись, аптекарь скрылся с глаз.
  - Вижу, дело серьёзное, - хмыкнул Беспалый.
  - Вы господин Люмен Ханц?
  - Зовите меня просто Люменом, княжна, - Беспалый откинул левой рукой жидкую чёлку, и Рин не преминула заметить отсутствие мизинца. То, что он сразу распознал, кто она, её не удивило.
  - Мне нужна помощь особого рода, Люмен. И я готова оплатить ваше время и ваши услуги.
  - Вижу, вы уже имели дело с Охотниками, - Люмен одобрительно кивнул. - Но надеюсь, вы знаете, что обычно я не беру заданий. Я лишь свожу заказчика с исполнителем. Сейчас в Либре и её окрестностях других Охотников нет.
  Ещё одно подтверждение тому, что Корвус ушёл окончательно. Рин не могла избавиться от мыслей о нём, хоть ей и нужно было сосредоточиться на том, как заинтересовать Люмена и заставить его принять её дело. Вдруг он откажется? У неё нет времени ждать, когда в Либру забредёт ещё какой-нибудь Беспалый!
  - Задание нужно выполнить в течение пяти дней после сегодняшнего. На шестой день будет слишком поздно, и тогда вы вообще ничего не получите, - с этими словами она высыпала на аптекарский прилавок из кошелька все свои украшения.
  Беспалый подошёл ближе. Первым делом он поднял старинное сапфировое ожерелье, передававшееся в роду Блейнов из поколения в поколение, пока не попало к матери Рин, а от неё к ней самой, и одобрительно цокнул, поглаживая изящные завитушки, обрамляющие камни. Потом коснулся набора из бриллиантового кулона и серег к нему, который князь Люций заказал для княгини Реи в Солее, когда представлял свою новую жену ко двору. Остальные украшения удостоились лишь пренебрежительного взгляда.
  - Я возьму вот это, - заявил Люмен, указывая на ожерелье, кулон и серьги. - Теперь расскажите мне суть заказа.
  В общих чертах Рин обрисовала ему ситуацию, объяснила, в чём трудности. Люмен слушал внимательно, лишь изредка задавая уточняющие вопросы. Когда Рин закончила, он сказал:
  - Я дам вам настойку, которая отпугнёт собак, и они откажутся идти по запаху. Но на гоблина настойка не подействует. Придётся вам, княжна, бежать по реке. Я позабочусь о лодке. Кстати, а что насчёт аптекаря? Вы уверенны, что можете доверять ему?
  - Я ему заплатила, - нерешительно ответила Рин. - Но под угрозами регентши он может меня выдать.
  - Хорошо, я позабочусь о нём, - решил Люмен. - И вы должны также покрыть все расходы.
  - Берите, что считаете нужным.
  Беспалый сгрёб несколько колец. Ожерелье, кулон и серьги по-прежнему лежали на прилавке. Как поняла Рин, она должна отдать их, только когда задание будет успешно выполнено. Именно это качество ей и нравилось в Беспалых. Они никогда не стремятся надуть нанимателя.
  - Теперь вам пора идти, княжна. Я видел перед входной дверью рыцаря. Думаю, он уже начинает нервничать. Вы же не хотите, чтобы он заглянул сюда и увидел, как мы разговариваем?
  - Конечно же, нет, - Рин сбросила украшения обратно в кошель. - Тогда я рассчитываю на вас, Люмен. Только запомните, бежать должны двое: я и моя сестра.
  
  Корвус I
  - Принеси мне её запах.
  Ветер покорно зашелестел над верхушками деревьев в сторону княжества Грейс. Корвус остался на земле. Он подошёл к крутому обрыву и посмотрел вниз, на склоны гор, пологие и отвесные, голые и покрытые лесом. Солнце разбрасывало по ним свои последние красноватые лучи. А впереди вздымались другие, ещё более высокие, и низвергались вновь глубокими ущельями.
  Дома, он вернулся домой. Пусть Корвус раньше думал, что дом есть только у других, но он ошибся. Горы Монтес были тем самым местом, которому он принадлежал душой и телом. Корвус глубоко вдохнул их свежий разреженный воздух. Никаких больше отвратительных запахов, что так раздражали его внизу, ни сажи, ни отбросов, ни людского пота, ни нечистот. Только упоительное дыхание гор.
  И лишь по одному запаху из княжества Грейс он скучал.
  Ветер вернулся. Сегодня его пришлось ждать дольше, чем в прошлый раз. Корвус жадно втянул носом аромат, который тот принёс с собой - тёплой девичьей кожи с ненавязчивыми нотками лимона и мяты. Запах Рин.
  С тех пор как они с Гаем покинули Либру, парень часто обращался к ветру с подобной просьбой. Он понимал, как это глупо, но ничего не мог с собой поделать. Потребность чуять её запах превратилась в цепкую привычку, привязанность вроде той, которую вызывают грибы в лесу Сильве. Однако чем дальше они отходили от замка Грейс, тем больше времени тратил ветер и тем слабее был приносимый им аромат. Скоро Корвусу и вовсе придётся от него отказаться.
  Наверху зашумело, и с ближайшего склона вместе с грудой щебёнки скатился Гай.
  - Ну что, разобрался? - кисло спросил Корвус. Гай удручённо замотал головой. Корвус вздохнул.
  Сначала их обратное путешествие шло как по маслу. До Финиса они добрались легко, по очереди садясь на ту самую лошадь, которая везла их по дороге в Либру. На золото глава семейства Граллей не поскупился. В Финисе они продали кобылку и, наполнив свои вещевые мешки всем, что могло пригодиться, стали подниматься в горы.
  А вот дальше появились сложности. Начать с того, что парни очень рассчитывали на возвращение единорогов, тех самых, что признали их своими хозяевами, ещё когда они учились в школе. Но единороги не вернулись. Сколько Корвус ни принюхивался к ветру, надеясь уловить знакомый запах, он ничего не чувствовал. Только изредка им попадались какие-то чужие, мирно пасущиеся под сенью деревьев в глубоких лощинах.
  Возможно, благородные звери уже успели позабыть Охотников.
  Пешком идти было долго и муторно, даже несмотря на их сверхчеловеческую выносливость. Но всё же они неуклонно продвигались вперёд, каждый день приближаясь к своей цели - пока не пересекли Флюмен. И вот здесь-то, за этой чертой, номинально ограничивающей территорию князя Грейс, и возникла главная трудность.
  Они заблудились.
  - Думаю, нужно идти на запад, - предложил Корвус, решив, что лучше придерживаться некого общего направления.
  - На западе у нас обрыв, - напомнил Гай.
  - Тогда давай возьмём севернее. Где-нибудь обязательно же должен быть спуск!
  Дорогу на лес Сильву они, конечно, хорошо помнили. У Гая даже возникло настойчивое желание свернуть ненадолго и проведать наставников, которое он и исполнил бы, если бы Корвус не воспротивился задержке. Однако где находится княжество де Монтиум, ни один из них не имел внятного представления.
  Несколько суток парни провели, карабкаясь то вверх, то вниз, блуждая по кругу. Погода стояла отвратительная. Ночами иногда выпадал снег, хотя утром, под солнечными лучами, он таял. Провизия, закупленная в Финисе, медленно, но верно подходила к концу. Не то что бы Охотники боялись голода, в случае нужды они всегда могли поймать какую-нибудь дичь. Вот только, по подозрениям Корвуса, они с Гаем снова запутались в ценах и позволили торговцам из Финиса надурить их, как малых деток.
  Некоторое время они брели вдоль обрыва, пытаясь найти менее крутой участок, пока, наконец, не спустились в ложбину.
  - Не могу больше! - простонал Гай. - Эти камни меня доконают! Давай, остановимся и поедим? Ночью идти гораздо приятнее.
  Корвус не стал возражать. Бессмысленное топтание на одном месте утомило и его.
  Гай стал выкладывать снедь из мешка: хлеб, сыр, вяленую рыбу. Корвус занялся костром. В таких случаях ему очень не хватало Брена, который превращал малейшую искру в буйное пламя одним щелчком.
  - Так почему всё-таки ты изменил решение и согласился идти со мной в княжество де Монтиум? - спросил Гай, когда они закончили с приготовлениями и сели перед огнём, поджаривая кусочки хлеба. - Это как-то связано с твоими родителями?
  Корвус, только что поднёсший к губам фляжку с вином, дёрнулся и едва не поперхнулся.
  - Ты что, копался у меня в мыслях?!
  - Нет, нет, успокойся, - Гай примирительно поднял руку. - Тебя не так-то легко прочитать, знаешь ли. Просто я тут подумал, ты ведь шёл в Либру, главным образом, чтобы узнать о родителях. Потом ты куда-то исчез из города на несколько дней, а когда вернулся, неожиданно решил идти со мной. Я думал, ты откажешься. Может быть, ты что-то узнал? Что-то связанное с княжеством де Монтиум?
  Корвус задумался, стоит ли открыть Гаю свою тайну. Рассказывать о Рин и её чёрном зеркале ему определённо не хотелось. Слишком личное воспоминание. С другой стороны, Гай правильно подметил, если бы он вообще ничего узнал, он не ушёл бы из Либры. А значит, он так и будет приставать к Корвусу с расспросами, пока не изведёт их обоих.
  И Корвус решился.
  - Только учти, я доверяю тебе страшный секрет, - предупредил он. - Мою мать повесили за то, что она спала с огненным змеем. По всему выходит, он мой отец.
  - Это точные сведения? - ахнул Гай.
  - Точнее некуда.
  Гай ненадолго замолчал, закусив губу и глядя в костёр. От огня его лицо слегка раскраснелось, сближаясь по цвету с рыжим ёжиком на макушке.
  - Знаешь, я не очень-то и удивлён, - сказал он, хотя выражение на его лице говорило обратное. - Ты всегда был другим, не таким, как мы. И эта метка в виде змея у тебя на лопатке... Так что ты собираешься делать теперь? Искать его?
  Корвус пожал плечами.
  - Не знаю.
  Он действительно не знал. С тех пор как братья ушли из Либры, он часто задумывался, а что теперь. Искать своего отца? Корвусу известно было его имя, известно, кто он. У него не возникло бы затруднений в поисках. Вот только с какой целью?
  Никогда, за всю его шестнадцатилетнюю жизнь, у Корвуса не возникало потребности в отцовской заботе. Отец как таковой ему был не нужен. Однако, возможно, змеи помогли бы снять печать, не дающую пробудиться его второй половине. Осталось решить, хочет ли он её снимать.
  Корвус решил, что хочет. Пусть Сильван и советовал ему оставить вторую половину в покое, мало ли что там бормочет дерево. Во всех песнях, легендах и сказках утверждалось, что змеи обладают особыми силами. Все последователи Некс чтили их, как потомков самой богини. Так неужели он добровольно откажется от этих сил, принадлежащих ему по праву рождения? Корвус готов был пойти на риск.
  Тогда он будет силён вдвойне. И как Охотник, и как огненный змей.
  К тому же его одолевало любопытство. Каково это - быть змеем?
  - Пора идти, - сказал он Гаю.
  Братья затоптали костёр и продолжили путь. Солнце скрылось за горизонтом, небо побледнело, взошла луна. Вскоре Корвус увидел впереди довольно ровную дорогу, на которой сохранились даже следы копыт и тележных колёс. Рассудив, что если есть дорога, значит, она должна куда-то привести, братья зашагали вдоль обочины на северо-запад.
  Не успели они далеко уйти, как от дороги отделилась другая, более узкая, и побежала, петляя, в сторону. На перепутье лежал серый камень с отчётливо вырезанным на нём изображением змеи, глотающей хвост. Само изображение, а также то обстоятельство, что на гладкой поверхности не было ни мха, ни грязи, ясно давали понять, что камень очутился здесь неслучайно.
  - Похоже на знак Некс, - заметил Корвус, склоняясь над змейкой.
  - Думаю, это для путников, - предположил Гай. - Я слышал, на перекрёстках часто оставляют образы богов, чтобы можно было помолиться о благополучном завершении пути. Значит, мы уже пересекли границу де Монтиумов. В любом другом княжестве здесь висели бы лики Триады.
  - Пожалуй, ты прав, - кивнул Корвус.
  Ободрённые, братья зашагали ещё быстрее. Между тем совсем стемнело. Послышались первые нежно-будоражащие напевы. На дорогу из-за смутно различимой во мраке громады камней вылетело несколько сияющих точек и закружилось в безудержном танце.
  - Как же я скучал по ним... - мечтательно протянул Гай. Он попытался коснуться одной из крошечных фигурок, но плясуны лишь мелодично рассмеялись и брызнули в стороны.
  - Ты заметил, что их стало как-то меньше? - спросил Корвус. Гай нахмурился.
  - Теперь, когда ты сказал, заметил. Интересно, с чего это?
  Корвус понятия не имел. Ему очень хотелось встретиться с Медб и рассказать ей, в чём она была права, а в чём ошиблась, но на все расспросы о белокурой плясунье её сородичи отвечали лишь звонким полубезумным смехом. Возможно, сейчас она танцевала где-нибудь под сенью леса Сильвы.
  Неожиданно в потустороннюю мелодию ночных плясунов вплелась ещё одна, резко отличающаяся от них, земная, хотя оттого не менее прекрасная. Вслед за музыкой появились и слова. Знакомый голос пел где-то неподалёку:
  Тени на земле,
  Голоса во мгле,
  И глаза горят,
  Плясуны летят.
  
  Звёзды скрыла ночь,
  Гонит с неба прочь,
  Но в ночной тиши
  Вспыхнули огни.
  Плясуны летят.
  
  А ты, танцуй,
  Ночной плясун!
  Пусть мрак кругом,
  А ты пляши!
  - Вот так встреча! - воскликнул Гай, растянув рот до ушей.
  Свернув с дороги, братья поспешили на звуки голоса. Через несколько шагов перед ними возникло маленькая деревянная хижина. На ступеньках перед дверью сидел златовласый музыкант, его пальцы проворно перебирали струны мандолины, а звонкий голос разносился по округе. И Корвус только сейчас понял, как сильно соскучился по его песням.
  - Флор! - возопил Гай, бросаясь к брату. Музыкант с удивлением отложил мандолину.
  - Эй, ребята, а вы что здесь делаете?
  - Как это что? Мы идём к Брену, в замок де Монтиумов. А вот что здесь делаешь ты?
  - То же самое! - Флор засмеялся и обнял Гая, потом с некоторым смущением обнял Корвуса. - Слушайте, я безумно рад вас видеть!
  - Что это за место? - спросил Корвус, оглядывая хижину.
  - Придорожное святилище Некс, для путников, чтобы они могли переночевать и помолиться. Здесь полно таких, - объяснил Флор. - Ну и чего вы стоите? Давайте, заносите вещи и выпьем уже за встречу!
  Сквозь раздвижные двери Корус с Гаем вошли в единственное квадратное помещение. Внутри не было почти никакого убранства: только свиток с изображением Некс на голой стене, крошечный алтарь под ним и свисающая с потолка лампада. На полу валялись дорожные сумки Флора, между ними - колчан со стрелами и боевой лук из тисового дерева, больше и внушительнее, чем тот, с которым Флор уходил из школы.
  Бросив поклажу так же на полу, братья вернулись на улицу и сели на ступеньку. Флор достал довольно увесистую флягу с вином.
  - Жаль, немного осталось, - сказал он извиняющимся тоном и протянул флягу Корвусу.
  - Ничего страшного, у нас тоже есть, - успокоил его Гай. - Так расскажи нам, почему ты решил вернуться?
  - О, мне было убийственно скучно, - охотно начал Флор, вытягивая ноги. - Дома я продержался меньше недели. Конечно, поначалу всё казалось потрясающим, и я снова увидел свой родной замок и обнял леди-матушку и моих дорогих сестёр, одна родилась уже в моё отсутствие. Сразу как я приехал, отец закатил пирушку, на следующий день он посвятил меня в рыцари, а потом снова была пирушка и вслед за ней бал. Но утром четвёртого дня я понял, что больше не могу. Представляете, меня покинуло вдохновение!
  - А разве эта песня, которую ты сейчас играл, не новая? - удивился Гай. - Очень красиво.
  - Я сочинил её, уже когда вернулся в горы. Там, внизу, у меня не выходило не строчки. И спасибо. Тебе, правда, понравилось?
  - Действительно красиво, - подтвердил Корвус, передавая вино Гаю. - Так твой отец-сьерд не стал возражать? Я думал, он пошлёт тебя воевать за князя д"Агри...
  - Он считает, я слишком молод, чтобы управлять отрядом, - пожал плечами Флор. - Поэтому мне удалось отвертеться. У князя Тавра, точнее его величества короля Тавра, и без меня полно рыцарей. Хотя, конечно, я посетил его замок и выразил своё почтение. Видел там княжича, то есть принца, Ламиана перед его отъездом на восток. Вы ведь знаете, что мы дальние родственники?
  - Конечно, знаем, ты ещё в школе всем об этом растрезвонил, - хмыкнул Гай. - Так что ты будешь делать у де Монтиумов? Поступишь на службу к старому Каприко?
  Флор сделал глоток. Вино, описав круг, вернулось к нему.
  - Пока не знаю. Де Монтиум вроде бы не враг д"Агри, хотя он ничего не ответил, когда его величество Тавр предложил заключить союз. Да и какая разница? Думаю, на месте определюсь. А вы? Что там у вас происходит, в княжестве Грейс?
  - Полная разруха, - мрачно ответил Гай. - Грязь, голод, болезни, нищета, да к тому же ещё и мятеж вспыхнул. Хотя его быстро подавили. Корвус так вообще, пока где-то шатался, всё пропустил.
  - И поэтому вы решили вернуться? Знаете, парни, честно говоря, я не ожидал вас здесь встретить. Особенно Корвуса.
  Гай бросил на старшего брата быстрый вопросительный взгляд, Корвус украдкой покачал головой. Он не хотел никому рассказывать о своём отце, даже Флору, Брену и Корникс. Достаточно уже и того, что Гай знает.
  - Ну, - ответил Гай, заминаясь. - Я не мог больше оставаться в доме у дяди, а Корвусу просто захотелось сменить обстановку.
  Флор кивнул, принимая объяснение.
  В темноте послышался шум крыльев, и с неба спикировала тень, вблизи оказавшаяся охотничьим соколом. Ничуть не удивившись, Флор протянул руку, и птица опустилась на неё, признавая хозяина. Острые когти впились в незащищённую кожу.
  - Это твой? - Корвус вздёрнул брови.
  - Да, отец подарил, когда я показал ему свою сущность, - ответил Флор и с гордостью добавил. - Одна из наших лучших птиц!
  - Не понимаю логики, - пожал плечами Гай. - Зачем дарить тебе сокола, когда ты сам в него превращаешься?
  - Так, может, это - самка? - фыркнул Корвус. - Чтобы не так одиноко было летать под облаками.
  Флор запустил в него флягой.
  Они ещё долго сидели в ночи, разговаривая, делясь воспоминаниями, передавая друг другу вино. Флор рассказал, что оставил лошадь вместе со своим оруженосцем внизу, как и Гай с Корвусом. Он тоже надеялся на появление единорогов. Потом братья попросили его снова сыграть ту песню, про ночных плясунов, уже от начала и до конца. Долго уговаривать певца не пришлось.
  - Ты заметил, что их стало меньше? - повторил Гай вопрос, который Корвус задал ему самому. Несмотря на то, что ночь ещё длилась, мелодия стихла и светящиеся точки исчезли.
  - Не только их, - кивнул Флор. - Пока я добирался сюда, я слушал шёпот деревьев. Они рассказали, что некоторые горные народцы: тролли, гоблины, ночные плясуны - покидают свои дома и собираются на севере, возле озера Лаохом. Деревья говорят, они уходят целыми селениями и всегда берут с собой оружие. В горах стало неспокойно. Что-то надвигается.
  - И здесь тоже всё изменилось. Стоило только ненадолго отлучиться! - простонал Гай.
  А Корвус задумался. Почему возле озера Лаохом? Ему вспомнилось, как несколько лет назад, ещё до посвящения, они с Урсусом встретили трёх гоблинов, и один из них - кажется, его звали Ройгом - уговаривал остальных идти к озеру Лаохом и поклонится королю-змею. Король-змей, дескать, защитит их от могильного холода и восставших мертвецов.
  Озеро Лаохом! Так, может, Корвусу тоже нужно было идти туда, а не в княжество де Монтиум? Но раз уж он решил, ему не хотелось сворачивать с пути. Стоило увидеть Брена и Корникс. Возможно, от них он узнает какие-нибудь полезные сведения об огненных змеях. Да и вообще, раз он уже здесь, почему бы просто не посмотреть, как они?
  - Нужно идти спать, скоро светает, - сказал Флор и вопросительно посмотрел на Корвуса. - Проспим рассвет и двинемся дальше после полудня?
  Корвус кивнул. После полудня солнце не будет так обжигать глаза.
  Охотники заснули на жёстком голом полу святилища, подложив под голову свои тюки. Гай, перед тем как улечься, помолился Некс. Утро встретило их холодом, очевидно, ночью снова шёл снег. Поднявшись, братья стали увязывать сумки.
  - Так хочется обмыться, - тоскливо вздохнул Гай. - Последний раз мы мылись ещё в Финисе.
  - Ничего, скоро будем на месте, - жизнерадостно откликнулся Флор. Гай расцвёл улыбкой.
  - Правда? Ты знаешь дорогу?
  Флор посмотрел на него с удивлением.
  - Эммм... А вы, ребята, не знаете?
  - Мы заблудились, - нехотя признался Корвус. Выражение удивления на лице Флора усилилось.
  - Ты же разговариваешь с ветром! - воскликнул он. - Как ты мог заблудиться? Он-то уж точно всё знает!
  Вместо того чтобы спрашивать ветер о дороге, Корвус гораздо чаще посылал его в замок Грейс за запахом юной княжны. Но делиться этим с Флором ему не хотелось. Гай и тот ничего не знал.
  Пора уже завязывать с дурацкой тоской по её запаху. Хватит оглядываться! На него это не похоже. В конце концов, он не благородный рыцарь, служитель прекрасной дамы, он убийца.
  - Мы не то что бы совсем заблудились, - попытался объяснить он, чувствуя себя непривычно неловко. - Общее направление мы взяли верно. В конце концов, мы же как-то добрались сюда!
  - Не так-то легко следовать указаниям ветра! - вступился Гай. - Здесь, в горах, всё так запутано. Вот идёшь, идёшь в нужную сторону, а потом - хлоп! - и впереди отвесный склон.
  - Стоило купить карту, - вздохнул Флор, доставая из сумки свиток пергамента. Корвус с Гаем переглянулись.
  - Мы купили.
  Флор только головой покачал, очевидно, поражаясь их тупости. Корвус ещё в школе разбирался в картах очень приблизительно, и так с тех пор ничего не изменилось. Гай вообще на географии, как и на остальных уроках Цитуса, слыл идиотом.
  - Вот смотрите, - Флор раскатал перед ними пергамент. - Здесь граница княжества де Монтиум. А здесь мы, мы уже пересекли её. Теперь, если мы выйдем на эту дорогу, то упрёмся прямо в Горнее Гнездо.
  - Знаешь, - Гай почесал затылок. - Давай, ты просто пойдёшь впереди?
  Закинув вещи на спину, Охотники покинули гостеприимное святилище. Сокол гордо ехал на плече у Флора. Вскоре они оставили дорогу, по которой шли, чтобы через узкую лощину срезать путь на дорогу, которая приведёт их к замку Брена.
  Неожиданно Корвус почуял запах, густой, терпкий, сладковато-приторный, словно увядшие цветы. И очень-очень знакомый. Сердце забилось быстрее. Но не успел он сказать остальным, как Флор воскликнул:
  - Этот звук! Громозвон!
  Впереди послышался дробный перестук, эхом отражающийся от каменных склонов. Из-за деревьев вылетели четыре единорога, на их серебристых боках играло солнце, из-под копыт разлеталась щебёнка. Гость, единорог Корвуса, скакал впереди.
  - Рожек! - завопил Гай, бросаясь навстречу. Его единорог, невысокий, с сиреневым отливом, резко остановился и ткнулся мордой ему в шею. Гай неприлично взвизгнул от восторга.
  - Рожек? - скептически переспросил Флор. - Гай, ты прямо как ребёнок, - он повернулся к своему единорогу и взъерошил ему гриву, золотистую, в отличие от остальных, похожую на его собственные волосы. - Здравствуй, Громозвон.
  Корвус подошёл к Гостю. Тот наклонил свою прекрасную крутую шею, признавая хозяина. Корвус провёл ладонью по незапятнанной белой шёрстке, впитывая его тепло, заявляя свои права. Огромные серебряные глаза лошади смерти скрестились с его глазами, совсем как в их самую первую встречу, только сегодня в них не было настороженности. Сегодня в них читалось приветствие. Добро пожаловать домой, казалось, говорили они.
  - А это ещё кто? - Флор кивком указал на последнего единорога, державшегося в стороне. Из четверых тот был самым крупным.
  Корвус присмотрелся внимательнее.
  - Это же Иней, единорог Брена!
  - Что он здесь делает, разве он не должен быть с Бреном, в Горнем Гнезде? - удивился Гай.
  - Сомневаюсь, что единорог станет покорно жить в стойле вместе с обычными лошадками, - фыркнул Корвус.
  - Может быть, он пришёл встретить нас? - предположил Флор.
  Иней негромко заржал и мотнул головой, будто изъявлял желание проводить их. Остальные единороги в нетерпении забили копытами. Охотники вскарабкались на их гладкие серебристо-белые спины и поскакали, следуя за Инеем. Ветер засвистел в ушах.
  Вперёд, в замок старого Каприко. Туда, где их ждёт Брен.
  
  Рена I
  До свадьбы оставалось четыре дня. В замке вовсю кипела бурная деятельность. Толпы служанок носились по залам и галереям, натирая серебро до блеска и выколачивая пыль из старых гобеленов. Вереницы телег ежедневно въезжали в крепостные ворота, чтобы доставить провизию для свадебного пира, и сталкивались с посыльными, выезжавшими из этих же ворот, чтобы доставить знатным гостям приглашение на торжество. Во дворе царил нескончаемый шум и гам.
  И все, казалось, ждали предстоящего события с радостным нетерпением. Фрейлины леди Лекс горячо обсуждали, какие новые украшения им удалось раздобыть к празднику. Замковых рыцарей больше привлекала возможность выпить за счастье новобрачных. Сьерд Публий сиял, как начищенный башмак.
  Одна лишь Рин ходила угрюмая и несчастная. Рена искренне сочувствовала сестре. Хоть саму её, в отличие от Рин, и привлекала мысль о замужестве, но даже она была бы несчастна, если бы в женихи ей навязали сьерда Публия. Мало того что старый, в отцы годится, так ещё и совершенный урод. И все его попытки казаться красавцем лишь выставляли его в нелепом виде.
  Поэтому Рена старалась хоть как-то скрасить сестре последние дни её девичества.
  - Слушай, нам нужно поговорить, - сказала Рин, когда леди Лекс отпустила их после очередной примерки. Свадебное платье невесты шилось с запредельной скоростью, над ним работали сразу шесть портных. Наряд для Рены готовили поскромнее, но даже очень красивый, из нежно-жёлтого атласа, с корсажем, расшитым мелким жёлтым кварцем.
  - О чём? - спросила Рена. Вообще-то она сейчас собиралась недолго отойти и посмотреть, чем занимается Ламиан, но сестра определённо нуждалась в поддержке, поэтому Ламиан мог подождать.
  К её удивлению, Рин порывисто обернулась, будто хотела убедиться, что их никто не слышит, и ответила, понизив голос:
  - Не здесь, в моей комнате.
  Снедаемая любопытством, Рена последовала за ней. Похоже, Рин не просто собралась излить наболевшее, она что-то задумала.
  Возле двери в свои покои Рин пропустила Рену вперёд, потом ещё раз оглядела пустынный коридор и закрыла за собой дверь на засов. Рена забралась с ногами на широкий подоконник, а Рин стала ходить взад-вперёд, очевидно, не зная, как начать. Всё это было так необычно, особенно то, что её всегда такая уверенная в себе старшая сестра, не могла подобрать слов, что мысли о Ламиане окончательно вылетели у Рены из головы.
  - Так в чём дело? - спросила она, надеясь подтолкнуть Рин. Та крепко стиснула руки и подошла ближе.
  - Рена, нам нужно бежать отсюда!
  Чего только ни ожидала она от сестры, но явно не этого. Рена застыла, сидя на подоконнике, не зная, как ей реагировать, что ответить.
  - Я не могу выйти за сьерда Публия, - Рин снова зашагала взад-вперёд по комнате. - Мало того, что он мне отвратителен, так ещё эта свадьба - та же измена. Только у Фенриса есть право распоряжаться нашей рукой, и он не давал своего согласия. Если сьерд Публий женится на мне, он будет заправлять всем княжеством Грейс. Ты ведь понимаешь, что он делает это ради выгоды, он не любит меня?
  Рене всегда казалось, что Рин очень нравится сьерду Публию, хотя это не делало брак с ним менее неприятным.
  - Если он женится на мне, княжество Грейс будет и дальше поддерживать д"Агри, - с нажимом продолжила Рин. - Возможно, завтра наших рыцарей пошлют воевать против королевы Леы и против Фенриса. Против их собственного князя! А Фенрис об этом даже не подозревает!
  Такой исход Рене не понравился. Несмотря на всю её благодарность Ламиану, ей не хотелось, чтобы люди её брата сражались против него.
  - И что ты предлагаешь? - робко спросила она. - Бежать? Но куда? Здесь наш дом, Рин. Куда нам ещё податься?
  - Есть только одно место, где мы будем в безопасности, - почти прошептала сестра. - Солей! Мы должны поехать в Солей и рассказать Фенрису о том, что здесь творится. Он должен знать правду.
  Повисла тишина. Рене казалось, что она ослышалась или как-то неправильно всё поняла. Рин действительно предлагает ехать в Солей? Им вдвоём - двум девушкам! - в Солей?
  - Рин, но это же очень далеко, - растерянно пробормотала Рена.
  - Я уже всё обдумала, - теперь Рин заговорила твёрдым, собранным голосом. - Я договорилась с Беспалым, он поможет нам обмануть преследователей. Сначала поедем к бабушке с дедушкой, переждём у них немного, попросим совета. Они дадут нам рыцарей. С сопровождением это будет не так опасно.
   - Не так опасно? - простонала Рена. - Рин, идёт война! Нам придётся пересечь кучу воюющих княжеств! И что это за Беспалый? Тот же самый, которого ты наняла спасти меня от Несса?
  Ей показалось, что Рин слегка покраснела.
  - Нет, другой.
  Рена покачала головой.
  - И где ты только их находишь?
  - Послушай, речь сейчас не об этом. Мы должны бежать. Побег - единственная возможность для меня спастись от брака с сьердом Публием! Фенрис - наш настоящий опекун, он защитит нас, он никогда не заставит нас выходить замуж за наших врагов.
  Ну конечно, всё дело было в свадьбе, в чём же ещё? Вряд ли бы Рин так пылала верноподданническими чувствами, если бы леди Лекс оставила её в покое. Все эти разговоры об измене - просто уловка, чтобы убедить Рену поступить так, как нужно старшей сестре. В конце концов, ещё недавно Рин злилась на Фенриса за то, что он оставил их, и не хотела даже разговаривать о нём. Это Рена скучала по нему, а не Рин.
  Но с другой стороны, как бы сама Рена поступила, если бы её насильно выдавали за старика? Когда леди Лекс заводила разговоры о замужестве, она всегда представляла, что ей выберут прекрасного рыцаря, желательно голубоглазого и со светлыми волосами. Но что если всё будет совсем не так, как в мечтах? Что если леди Лекс поступит с ней так же, как с Рин?
  - Пожалуйста, сестричка, помоги мне, - прошептала Рин, будто прочитав её мысли. - Это - мой единственный шанс.
  Рена посмотрела ей в глаза, чувствуя, что ещё немного и она уступит. Она всегда уступала Рин, всю жизнь, с самого детства. Рин была старше, умнее, Рин всегда знала, что для них лучше.
  - К тому же разве ты не хочешь снова увидеть Фенриса? - продолжила сестра с нажимом. - Кто знает, когда леди Лекс позволит нам это и позволит ли вообще? А так мы снова были бы вместе, как в детстве... Втроём. И Фенрис имеет право знать, что происходит на его земле.
  Рена очень хотела его увидеть. Она, в самом деле, скучала по брату. Она помнила, как плакала первое время, когда он уехал от них в Солей, как целовала его письма, как ждала весточки о его возвращении каждый день со смерти отца. И Рин права, Фенрис имеет право знать о том, что леди Лекс открыто присягнула Тавру д"Агри. О том, что все они: и его мать, и его сёстры - совершили измену.
  Но почему-то перспектива снова быть вместе, втроём, уже не казалась ей такой соблазнительной, как раньше, а мысль об отъезде из Либры вызывала непреодолимое отторжение. Последние недели, с того дня когда Ламиан спас её от нежити, она впервые после объявления войны была по-настоящему счастлива. Его смеющееся лицо в обрамлении белокурых волос вспыхнуло перед глазами. Рена стиснула зубы.
  Почему она всегда делает то, что хочется Рин? То, что Рин считает правильным? Почему у неё никогда нет своего мнения?
  - Послушай, это будет совершенно безопасно, я обещаю, - тем временем говорила Рин торопливо. - Бабушка с дедушкой помогут...
  Её пылкую речь прервал стук в дверь, за которым последовал голос старой Синиллы:
  - Прошу прощения, княжна, к вам аптекарь!
  Рена с удивлением посмотрела на сестру. Она больна? Рин тем не менее удовлетворённо кивнула, как будто ждала этого визита, и поспешно открыла дверь. На пороге показался низенький толстячок в больших очках, которые придавали его глазам слегка испуганное выражение. Синилла попыталась зайти в комнату вслед за ним, но Рин заступила ей дорогу.
  - Сходи, узнай у леди Лекс, когда привезут образцы цветов, - велела она. - Хочу сама выбрать букет для своей свадьбы.
  Старая служанка с поклоном удалилась. Рин повернулась к аптекарю.
  - Ну?
  Аптекарь смерил Рену настороженным взглядом. Его круглое лицо с пухлыми щеками выражало сомнение.
  - Можешь говорить при ней, - нетерпеливо бросила Рин.
  - Господин Беспалый просил передать вам это, госпожа княжна, - толстячок достал из-за пазухи два пузырька, в которых плескалась какая-то густая янтарная жидкость. - Один для вас, другой для госпожи княжны Рены.
  Для госпожи княжны Рены? Они что не могли хотя бы приличия ради дождаться её согласия, прежде чем варить для неё всякие сомнительные зелья? Рена почувствовала себя оскорблённой.
  - Вы должны обмазать содержимым всё тело перед, - аптекарь понизил голос до едва различимого шёпота, - вашей затеей. Его запах отобьёт у собак желание преследовать вас.
  - Отлично, - Рин положила пузырьки в шкатулку с украшениями. - Что-нибудь ещё?
  - Он также просил передать, что будет ждать вас в условленном месте послезавтра, после захода солнца.
  Рин кивнула и, покопавшись в украшениях, бросила ему тонкую серебряную цепочку.
  - Вот, держи за труды.
  - Благодарю, госпожа, - аптекарь поклонился. - Должен предупредить, госпожа регентша очень заинтересовалась вашим предположительным недомоганием. Я заверил её, что там ничего серьёзного, что вы просто переживаете перед первой брачной ночью.
  На словах "первая брачная ночь" он позволил себе легчайшую ухмылку. Жители Либры уже знали о том, что их старшая княжна выходит замуж. Леди Лекс сделала официальное объявление для горожан вчера, как подобает, на ступенях храма Матери-Земли.
  - Но боюсь, она решила отправить своего личного лекаря осмотреть вас. Если он вдруг появится, скажите, что у вас начались женские дни и он не может вас осматривать, иначе наш маленький обман раскроется.
  Рин снова кивнула. Её лицо, как обычно, было бесстрастным, но Рене показалось, что сестра напряжена. Слишком много случайностей могли помешать успеху предприятия. А провал неминуемо оставлял её во власти ненавистного жениха.
  Вернувшаяся Синилла сообщила, что, когда привезут цветы, леди Лекс обязательно пошлёт за Рин, и проводила толстячка к выходу. Сёстры снова остались наедине.
  - Так ты уже всё решила, да? - выпалила Рена, едва только затих звук шагов. - Ты уже всё решила за меня? А если я не согласна?
  Рин смерила её очень странным взглядом, в котором, казалось, сочетались мольба и раздражение.
  - Ты действительно не согласна? Хочешь остаться и повеселиться у меня на свадьбе, когда меня будут продавать этому мерзкому самодовольному слизняку? Что, расскажешь обо всём леди Лекс?
  - Нет, - тихо ответила Рена. Она никогда бы не выдала родную сестру. Она никогда не смогла бы веселиться, пока сестра страдает.
  - Значит, ты договорились?
  Рена закусила губу. Вряд ли Ламиан думает о ней так же часто, как она о нём. Да и не стоит рассчитывать, что он сам останется в княжестве Грейс надолго. Его возвращения ждут в долине Агер родные и подданные.
  - Хорошо.
  Рин вздохнула с облегчением. На некоторое время они обе замолкли. Рена не знала, о чём думает Рин, наверное, о предстоящих трудностях и о том, как сильно придётся постараться, чтобы леди Лекс ничего не заподозрила. Сама она пыталась осознать мысль, что, возможно, уже послезавтра она покинет родной замок со всеми его обитателями, постоянными и временными, и отправится в опасное путешествие через всю страну. Наконец, она спросила:
  - Что это за условленное место?
  - За крепостной стеной, - с готовностью ответила Рин. - Там, где выходит подземный лаз, через который вы тогда бежали с Нессом.
  Рена вытаращилась на неё.
  - Рин, но мы не сможем снова им воспользоваться.
  - Почему нет?
  - Потому что леди Лекс приказала повесить замок. Как мы его снимем? Ключа нам никто не даст.
  Рин резко побледнела. Её лицо застыло, отчего у Рены создалось жутковатое ощущение, будто оно превратилось в маску.
  - Что же нам делать? - в отчаянии прошептала сестра. Рене стало её жалко.
  - Не переживай, я знаю ещё один.
  - Правда?!
  - Но я очень давно им не пользовалась, - задумчиво продолжила Рена. - Нужно сходить и проверить, в порядке ли он, не заперт ли вход. Это на оружейном складе.
  Проверять они пошли после ужина. Рене пришлось, скрепя сердце, отказаться сыграть с Ламианом партию в висельника. Ламиан казался расстроенным, и от этого у Рены тоже испортилось настроение.
  Пока всё общество рыцарей и дам предавалось в большой зале вечерним утехам, сёстры, крадучись, пробрались через крытую галерею в главную башню. Оружейный склад находился в одном из подвалов, рядом с зернохранилищем и комнатой стражи. Рена опасалась, что на двери будет висеть замок, но, похоже, судьба благоволила замыслам Рин. Дверь не только была не заперта, но даже слегка приоткрыта. Хотя чего удивляться, зачем замок, если стражники всё время рядом, в соседней комнате? Сёстры тихонько, чтобы не привлечь их внимания, прошмыгнули внутрь.
  Внутри хранились сотни мечей, копей, луков, алебард и старых потрёпанных хлыстов. Рена вспомнила с улыбкой, как в детстве мастер над оружием учил её стрелять из лука. Она уже давным-давно забросила эту забаву. А ведь у неё неплохо получалось.
  Рин же мастер учил бить хлыстом. Интересно, она до сих пор упражняется? Рена поймала себя на мысли, что не так уж и хорошо знает об увлечениях собственной сестры. Слишком много времени прошло с тех пор, как они играли вместе.
  - Ну, и где твой ход? - шёпотом спросила Рин.
  - Подожди, сейчас, - пробормотала Рена. Она осторожно, стараясь не уронить ничего грохочущего, прошла вдоль стены, заставленной копьями, к пыльному выцветшему гобелену, изображавшему двух рыцарей, бьющихся на турнире. Отодвинув гобелен в сторону, она обнаружила то, что и ожидала - проржавевшую решётчатую дверь, а за ней темноту.
  - Почти никто не знает о нём, кроме старых стражников, - довольно улыбнулась Рена. - Да и откуда им знать? Здесь никто не убирается, пыль из гобелена не выколачивает, видишь, какой грязный? Мне о нём рассказал колченогий Ридик, может быть, помнишь, был у нас один такой. Он умер три года назад.
  - Это потрясающе, Рена! - выдохнула Рин. - Как я рада, что ты в детстве бегала поболтать со стражей! Ну что, проверим?
  Сёстры переглянулись.
  - Ты предлагаешь пройти по нему? - уточнила Рена. - Сейчас?
  - Да, конечно, а вдруг в день побега окажется, что он наполовину завален или выход заперт? Нужно знать наверняка.
  Рена с сомнением посмотрела в темноту. Конечно, сёстры захватили с собой в подвал лампу, но всё же вход в тоннель выглядел неуютно. Из него ощутимо тянуло сыростью.
  - Мы быстренько, - подначивала Рин. - Давай, где же твоя знаменитая любовь к приключениям?
  И Рена сдалась.
  Замка на решётке не было, только засов, проржавевший до такой степени, что сёстрам с трудом удалось сдвинуть его с места. Когда они толкнули дверь, петли душераздирающе заскрипели. Сёстры, пыхтя, навалились сильнее. Они смогли лишь слегка приоткрыть её, когда из коридора за складом донеслись голоса.
  - Быстрее, - прошептала Рин. Втянув животы, они просочились сквозь приоткрытую щель и задёрнули за собой гобелен. Едва они это сделали, как за гобеленом послышался звук шагов.
  - Ты точно уверен, что тебе не померещилось? - недовольно спросил мужской голос, должно быть, принадлежавший одному из стражей.
  - Говорю тебе, я слышал скрип, - проворчал другой.
  - Но здесь никого нет.
  - Может быть, крыса?
  Рена затаила дыхание. Сейчас, когда они уже зашли так далеко, быть пойманной ей категорически не хотелось. Рин рядом с ней застыла, будто восковая статуя. Но, похоже, никому из стражников и в голову не пришло, что подозрительный скрип мог идти из-за гобелена. Поворчав ещё немного, они вернулись к прерванному ужину или чем они там у себя занимались.
  Рин глубоко вздохнула.
  - Напомни мне смазать петли, - прошептала она.
  Дальнейшее путешествие через туннель обошлось без приключений, хотя Рена с трудом переставляла ноги, панически боясь наступить на змею или крысу. Но, несмотря на нескончаемый шорох где-то за пределами отбрасываемого лампой круга света, никаких живых тварей им не попалось. Этот ход был короче, чем тот, что открывался из винного погреба. Наружу они вылезли довольно скоро, сквозь дыру в склоне рва, почти над самой водой. Рин скептически оглядела окрестности.
  - Нужно быть осторожнее, чтобы нас не заметили вон с той смотровой вышки, - пробормотала она. - Думаю, я не буду предупреждать Беспалого, что план немного изменился, пусть ждёт, где договаривались, а мы выйдем отсюда и дойдём до условленного места. Как тебе такая мысль?
  Рена что-то неразборчиво промычала. Никакого определённого мнения у неё не было. Рин спланировала этот побег, пусть и решает.
  - Ну что, обратно? - улыбнулась сестра, расценив её мычание, как знак одобрения.
  Так же осторожно они вернулись сквозь туннель на склад, тихонько прокрались мимо комнаты стражи и, никого не встретив, разошлись по своими покоям.
  
  ***
  Весь следующий день Рена провела в мыслях о грядущем побеге, едва различая, где она ходит, что она ест и кто с ней разговаривает. Рин велела взять всё самое нужное и главное побольше драгоценностей, которые можно обменять на еду, потому как денег у сестёр не было, но в то же время не брать ничего, что могло бы помешать в дороге. Ещё она сказала, что им придётся замаскироваться под мальчиков, то есть раздобыть мужскую одежду и отрезать волосы. Рена не могла сдержать несчастного вздоха каждый раз в течение дня, когда видела в зеркале свою густую каштановую гриву.
  "Уже завтра", - думала она за ужином, уныло ковыряясь в своей тарелке. Уже завтра вечером она попрощается с леди Лекс, со старой Синиллой, с рыцарями и слугами, с родными стенами и с Ламианом. При мысли о Ламиане тоскливо защемило в груди.
  После ужина, вместо того чтобы идти в свою комнату, она сказала Рин, что хочет подышать свежим воздухом, и вышла во двор. Было холодно. Далёкое червеньское небо затянуло тяжёлыми тучами. Зябко ёжась, Рена подошла к псарне, где ей так нравилось проводить время в детстве, потом к конюшням, где она впервые увидела Несса.
  - Что грустишь, гномик? - прозвучал из-за спины голос, заслышав который Рене каждый раз хотелось улыбаться. Она порывисто обернулась. Ламиан неторопливо шёл по направлению к ней, его белокурые волосы казались особенно красивыми в ночном полумраке.
  - Не возражаешь, если я составлю компанию? - спросил он. К Рин он всегда обращался подчёркнуто вежливо, с тех пор как прибыл в княжество Грейс, с Реной же разговаривал запросто, как будто всё ещё видел в ней маленькую сестрёнку своего лучшего друга. Рена не знала радоваться ли этому или огорчаться.
  Она кивнула. Вдвоём они сели на лавочку под крепостной стеной, ту самую, возле которой познакомились шесть лет назад на празднике в честь дня рождения Фенриса. Ламиану тогда стало плохо от перебора с вином, и Фенрис пытался привести его в чувство. Рена помнила, что ей показалось в первое мгновение, когда она увидела его, будто этот белокурый мальчик сошёл к ней с картинки.
  - Так почему ты грустишь? - повторил он.
  - Я не грущу, - Рена с усилием улыбнулась. Ламиан посмотрел на неё с очевидным недоверием.
  - Это из-за свадьбы?
  Рена вздрогнула. Неужели он что-то подозревает? Хотя нет, не должен. Откуда ему знать, что Рин готова на такие крайние меры, как побег, чтобы избежать ненавистного замужества?
  - С чего мне грустить из-за свадьбы? Рин выходит замуж, а не я, - ответила она с деланной беспечностью. Ламиан вздохнул.
  - Но ты так любишь сестру, а княжна Рин очевидно недовольна выбором жениха. Ничего удивительного, если вы обе злитесь на меня.
  - На тебя?! - воскликнула Рена потрясённо. Она никогда бы не подумала, что Ламиану может прийти в голову такая мысль. - За что нам на тебя злиться? Ты тут совсем не причём.
  Ламиан криво усмехнулся.
  - Что не мешает княжне Рин каждый раз при встрече прожигать меня убийственно холодным взглядом. Не понимаю, чем её так не устраивает сьерд Публий?
  - Он старый. И некрасивый, - ответила Рена, прежде чем успела прикусить язык.
  Ламиан, вместо того чтобы нахмуриться, рассмеялся.
  - Да, точно, старый и некрасивый. Знаешь, я ожидал бы таких претензий от тебя, гномик, но уж никак не от твоей сестры. Мне казалось, что княжна Рин не из тех девушек, которые слишком много внимания уделяют красоте.
  - Вы хотите, сказать, ваше высочество, что, в отличие от меня, она не поверхностная? - надулась Рена.
  - Нет, нет! Я имел в виду... - Ламиан запнулся. - Понимаешь, она всегда казалось мне такой разумной, такой сдержанной. Я думал, она не из тех, кто ищет в браке, скажем так, нежных чувств. А сьерд Публий - выгодный жених, он из старинного рода, богат, с большими связями...
  - Рин была бы против любого жениха, - ухмыльнулась Рена. - Ты слишком плохо её знаешь. Её бесит сама необходимость выходить замуж, особенно за того, кого ей выбрала леди Лекс. Она всегда слишком высоко ценила свою независимость. Хотя ты прав, она не из тех, кто ищет нежных чувств. Её вообще не интересуют мальчики.
  - Вот оно что, - протянул Ламиан с выражением понимания на лице. - А тебя они интересуют, гномик? Ты была бы не против выйти замуж?
  - Смотря за кого, - её губы против воли сложились в лукавую улыбку.
  - И за кого же, например? - он улыбнулся в тон ей.
  - Хм, ну, мой жених должен быть молодым и красивым, конечно же. И смелым. Доблестным. Благородным, - она посмотрела на смешинки, пляшущие в его голубых глазах. - А ещё весёлым. Обаятельным.
  - Ха, внушительный список требований. Даже не знаю, где тебе такого найти, - он неожиданно перестал улыбаться. - Слушай, гномик, вообще-то я хотел с тобой поговорить.
  Его тон очень напомнил Рене Рин, когда она днём раньше сказала ей почти то же самое.
  - И о чём же?
  - Сразу, как закончится свадьба, я должен буду уехать. Я нужен моему отцу, понимаешь?
  Рена кивнула. Ну да, конечно, война с де Солисами. Значит, даже если побег не удастся, расставание всё равно неизбежно. Днём раньше ли, днём позже, какая разница?
  - И я подумал, может быть, ты захочешь поехать со мной?
  А вот этого Рена не ждала. Она уставилась на него, не смея поверить своим ушам. Он действительно предлагает взять её с собой? Но куда?
  - В долину Агер?
  - Да, в замок моего отца, - поспешно ответил Ламиан. - Моя мать сделает тебя своей фрейлиной. Будешь жить при ней, она о тебе позаботится, и больше тебя не посмеет похитить никакая тварь. А главное, я всегда буду знать, где ты и что с тобой.
  Он переживал за неё. От этой мысли у Рены на душе потеплело, несмотря на зябкий воздух вокруг. Положение фрейлины при дворе княгини д"Агри не так уж плохо для младшей дочери князя Грейс. А если князь Тавр победит де Солисов, Рена будет фрейлиной королевы.
  И ей не нужно будет расставаться с Ламианом. Она будет жить у его родителей, сможет видеть его каждый день, а когда он уедет от неё на войну, станет получать весточки. Она тоже будет знать, где он и что с ним.
  Ламиан внимательно смотрел ей в лицо.
  - Ну так что скажешь? - спросил он терпеливо.
  Рена уже открыла рот, чтобы согласиться, как вдруг вспомнила о побеге. Сердце будто стиснула ледяная рука. Она ведь ясно дала понять Рин, что убежит вместе с ней! Если она теперь откажется, сестре придётся выйти за ужасного сьерда Публия!
  Что же ей делать?
  
  Брен I
  Сегодня он снова проснулся рядом с Амице. Это уже становилось традицией. Брен перевернулся на бок, разглядывая бывшего конюха, а теперь своего оруженосца, свернувшегося клубочком под простынёй, будто котёнок, рот по-детски приоткрыт во сне. На мгновение в нём шевельнулось непривычное чувство нежности, но почти сразу же улетучилось. Брен толкнул Амице в бок.
  - Доброе утро, господин Брен, - мальчик сонно разлепил глаза. - Как спалось?
  - Хорошо, - Брен прислушался к собственным ощущениям, пытаясь подобрать слово. - Спокойно.
  Да, с Амице ему было спокойно, поэтому он и держал его при себе. Никаких гнетущих снов, никакой тоски, которая так изматывала его первое время, как он вернулся, никакого отвращения к самому себе и к остальному миру по утрам.
  - Иди, скажи им, чтоб принесли мне завтрак в постель, - зевнул он. - А потом проведай Огонька.
  Хоть Амице уже не был конюхом, Брен всё равно требовал, чтобы он следил за его жеребцом. Хороший оруженосец ведь должен ухаживать за лошадью господина так же, как за его бронёй и оружием, правильно? И только меч, подаренный Урсусом, Брен предпочитал чистить сам.
  - Слушаюсь и повинуюсь, господин Брен, - Амице ухмыльнулся. Вскочив с постели, он принялся собирать разбросанную по полу одежду.
  Брен закрыл глаза, слушая, как мальчик насвистывает, приводя себя в порядок. Амице всегда казался бодрым и жизнерадостным, словно жаворонок - полная противоположность ему самому. За время, проведённое дома, Брен стал настоящей размазнёй. Корвус скривился бы в презрительной усмешке, если бы увидел.
  Дверь за маленьким оруженосцем захлопнулась, но вскоре открылась снова, пропуская служанку с тёплой водой для умывания, одну из тех, кого Брен не успел ещё затащить в постель. При взгляде на него, едва прикрытого простынёй, девушка покраснела и старательно отвела глаза. Брен усмехнулся. Дождавшись, когда она уйдёт, он неторопливо поднялся, потянулся и, довольно улыбаясь, выглянул в окно.
  Утро было солнечным и даже, кажется, не слишком холодным. После завтрака он вышел на прогулку по замку, размышляя как бы убить ещё один день. Спускаясь по лестнице, он столкнулся с матерью в сопровождении змеев, которые, очевидно, занимались тем же. Завидев Брена, принц Секст коротко кивнул, Аспид поклонился.
  Брен тоже отвесил поклон, прилагая все усилия, чтобы он выглядел почтительно. Змеи не вызывали у него ничего, кроме раздражения. Вели себя в Горнем Гнезде, как хозяева, а отец позволял им это, даже поощрял их. Брен только не мог определить, кто раздражает его сильнее, принц Секст или Аспид. Принц Секст всё-таки был принцем, сыном короля-змея, поэтому Брен признавал за ним право на высокомерие, но то, как его высочество увивался за Корникс, неизменно выводило его из себя.
  Хотел бы Брен посмотреть на самого короля-змея, того, кому отец хотел вернуть трон Ланда. Ходили слухи, что он очень суров, что даже собственные приближённые боятся его. Пожалуй, перед таким королём Брен смог бы склониться без усилий. Лишь бы он не увивался за девушками.
  - Чудесно выглядишь, милый княжич, - протянул принц Секст в своей обыкновенной ленивой манере. Аспид ничего не сказал, только смерил Брена пронизывающим взглядом.
  - Вы тоже, ваше высочество, - ответил Брен. - Надеюсь, вам хорошо спалось?
  - О, прекрасно.
  Мама подошла к Брену и поправила золотой локон, след от посвящения, блестевший у него на лбу между чёрных прядей.
  - Ты уже поздоровался сегодня с отцом, дорогой?
  Брен замотал головой. Мама слегка нахмурилась, очевидно, в укор его сыновней непочтительности.
  - Тогда сходи к нему сейчас. Он в тронном зале.
  Брен поплёлся в сторону тронного зала, нехотя переставляя ноги. Последние дни отец вечно смотрел на него с неудовольствием, почти как на Квинта, когда тот с позором вернулся от Беспалых, не пройдя отбора. Но Брен-то прошёл! Он вернулся домой полноценным Охотником, он сделал всё, что от него требовалось. Так неужели этого не достаточно?
  Отец, похоже, считал, что недостаточно. Он постоянно напоминал, что Брен должен быть серьёзнее, меньше бездельничать, проявлять больше энтузиазма в деле возвращения змеев на престол. И больше почтительности.
  Когда он подошёл к тронному залу, из-за дверей выскользнул Квинт. Увидев младшего брата, он растянул губы в какой-то ехидной усмешке. Брен коротко кивнул в ответ и протиснулся мимо него внутрь.
  Князь Каприкорнус де Монтиум стоял у окна возле трона в своей любимой и оттого изрядно поношенной мантии. Его взгляд был устремлён куда-то вниз, по ту сторону стекла, на его княжеские владения. Брен пересёк зал, звук шагов эхом отразился от каменных стен. Отец даже не повернулся.
  - Как кстати, что ты зашёл, я как раз хотел тебя видеть, - сказал он, не успел Брен даже рта раскрыть. Парень с трудом сдержал горячее желание бросить ему в ответ, что если бы он действительно хотел его видеть, мог бы и посмотреть на него.
  - В чём дело? - вместо этого спросил он.
  - Квинт рассказал мне о твоей связи с мальчишкой-конюхом, - отец наконец-то повернулся. Взгляд его бледных глаз был жёстким.
  Брен в ярости сжал кулаки. Пламя в камине, отвечая на его гнев, взметнулось выше. С каких это пор Квинт стал доносить папочке обо всём, что происходит в замке? И какого демона он суёт нос в его, Брена, дела?! То, с кем он проводит ночи, касается только его самого!
  - Что с того? Это преступление?
  Отец с мягким интересом посмотрел на разбушевавшийся огонь.
  - Ты даже сделал его своим оруженосцем, - продолжил он, не отвечая.
  - Ты сам велел мне найти оруженосца, забыл?
  - Конечно, нет. Но я рассчитывал, что ты выберешь его за более подобающие качества, чем готовность тебе отдаться.
  - Амице - хороший оруженосец, - процедил Брен, стиснув зубы. - Он исполнительный, у него ловкие руки, и он очень старается. Может быть, раньше у него было мало опыта в обращении с оружием, но это - его мечта, заслужить рыцарство, поэтому он ни за что не позволит себе напортачить.
  - Хм, что ж, - отец задумчиво погладил подбородок. - Если всё так, как ты говоришь... Вообще-то мне плевать, кто твой оруженосец, лишь бы он как следует выполнял свои обязанности, когда ты отправишься на войну.
  - На войну? - Брен слегка приоткрыл рот. Удивление возобладало над злостью, и огонь в камине опустился до своего первоначального уровня.
  - Не делай вид, будто ты не понимаешь, о чём я, - отрезал отец. - Ты встанешь под знамёна короля-змея от лица нашего княжества, когда войско его величества спустится с гор.
  - И когда это будет? И в каком месте?
  - Мы ещё не решили, - отец подошёл к вышитой на гобелене карте Ландского королевства. - Его величество хочет сначала захватить княжество де Виртутис и вернуть свою прежнюю столицу, Ром, и свой замок, Каструм.
  - А ты с ним согласен?
  Отец поджал губы.
  - Я не знаю. Конечно, уничтожение потомков Виртуса и возвращение в Каструм смотрелось бы очень символично и произвело бы большое впечатление на всех врагов короля-змея, но настоящую угрозу представляют не Виртутисы, а д"Агри и де Солисы... Хотя в любом случае это решать королю, - отец снова повернулся к Брену. - Я ещё не закончил разговор о мальчике-оруженосце.
  - Я имею право спать, с кем захочу! - прорычал Брен. Хоть однополые связи в горах, как и на равнине, были редкостью, в отличие от богов Триады, Некс никогда не ставила для своих детей здесь никаких ограничений.
  - Конечно, имеешь, - губы отца искривились. - Развлекайся со своим мальчишкой, сколько пожелаешь, Брен, но запомни одно. Ты - сын князя де Монтиум. Ты обязан взять жену и завести наследника. Чем скорее ты это сделаешь, тем лучше. И я не хочу, чтобы твои игры с всякими оруженосцами или конюхами, кем бы они ни были, этому помешали.
  - Но ведь Квинт - твой первенец, а не я, - возразил Брен. - Хоть я и сын князя, сам я князем никогда не буду. Квинт будет. Ему и заботиться о продолжении рода.
  - Если я говорю, что ты обязан жениться, значит, ты обязан! - рявкнул отец. - И не смей мне перечить!
  Брен вышел от него в растерянности. Творилось что-то непонятное. Квинт родился старшим, он должен был стать следующим князем де Монтиум после смерти отца. Тогда почему отец так озабочен, чтобы Брен завёл семью? Может ли такое быть, что он решил передать трон ему, а не Квинту? Брен слышал где-то, что в княжестве де Монтиум есть древняя полузабытая традиция, по которой князю позволялось самому выбирать себе наследника, но он никогда не встречал никаких упоминаний о том, чтобы кто-нибудь этой традицией воспользовался. Наследниками всегда становились старшие сыновья, как и в остальных княжествах Ланда.
  Но с другой стороны, все князья де Монтиум, и отец в том числе, в своё время прошли через посвящение. А Квинт продержался в школе Беспалых не больше года. Значит ли это, что теперь Брен, вместо Квинта, стал для отца главным сыном?
  Это предположение доставило ему мрачное удовлетворение. Брен всё ещё злился, что Квинт нашептал отцу про него и Амице. Он решил выплеснуть свою злость, вызвав брата на тренировочный поединок.
  Квинт согласился сразу же. Похоже, он тоже за что-то злился на Брена, хотя Брен не мог определить за что. Оруженосцы принесли им мечи, и двор наполнился звоном стали. Брен заметил, что Квинт в перерывах между ударами бросает на Амице, который тем временем болтал с его собственным оруженосцем, раздражённые взгляды.
  - Что сказал тебе отец? - спросил он Брена, переводя дыхание.
  - Что я обязан взять жену и завести наследника, - ответил Брен, с мстительным удовольствием наблюдая, как лицо брата застыло и рот сомкнулся в узкую полосу. Кажется, Квинт пришёл к тем же выводам.
  Брен удвоил натиск, чтобы Квинт перестал глазеть по сторонам и сосредоточился на схватке. Во двор вышел отец. Заметив, что его сыновья сражаются, он остановился посмотреть на них. Ещё Брен чувствовал рядом запах змеев, хоть и не видел их.
  Лязг от ударов эхом отдавался в ушах, постепенно поднимая Брену настроение. Этот бой длился дольше, чем все предыдущие. Брен дрался яростно, непрестанно вращая свой двойной меч, поворачивая его то одним лезвием, то другим, но Квинт научился довольно ловко справляться с его самыми хитроумными приёмами.
  Сквозь крепостные ворота во двор прошла Корникс. Её голубой балахон послушницы слегка развевался на ветру. От удивления Брен едва не пропустил удар. С тех пор как они вернулись из Сильвы, Корникс была так занята своими послушническими обязанностями, что ещё ни разу не навещала брата сама. Это Брен всё время заходил к ней.
  - Что ты здесь делаешь? - крикнул он. Корникс остановилась рядом с Амице и оруженосцем Квинта и повернулась, разглядывая дерущихся.
  - Отпросилась из храма встретить гостей.
  - Каких ещё гостей? - Брен нахмурился. Меч Квинта снова едва не задел его по бедру. Корникс загадочно улыбнулась.
  - Увидишь.
  В недоумении Брен продолжил схватку. Квинт понемногу начинал выдыхаться. Сказывалось то, что он всё-таки был обычным человеком и не обладал сверхъестественной выносливостью Охотника. Брен уже рассчитывал на скорую победу, когда внезапный порыв ветра взъерошил ему волосы, застилая глаза.
  Часовые на крепостной стене обменялись громкими возгласами. Княжичи опустили мечи.
  - Кажется, кто-то приближается, - сказал Квинт, глядя в сторону ворот.
  Брен посмотрел туда же, потом на сияющую Корникс, и в его груди родилось предчувствие, слишком хорошее, чтобы оказаться верным. Вряд ли это кто-то из его братьев, вряд ли это вообще к нему, скорее всего, пришелец или пришельцы, кем бы они ни были, хотят, как обычно, видеть отца... Пытаясь умерить вспыхнувшие ожидания, чтобы смягчить разочарование, которое представлялось ему неизбежным, он снова посмотрел на ворота, откуда только что вышел Кинос, главарь отцовской дружины.
  - Что там? - нетерпеливо крикнул Квинт. Кинос подошёл ближе, но ответил не ему, а Брену.
  - Там три Охотника, княжич. Утверждают, что они ваши братья.
  Сердце Брена болезненно подскочило и забилось где-то в горле. Они всё-таки не забыли его предложение, они пришли! Но только трое... Кого не хватает? Урсуса, который наверняка присягнул де Солисам и стал королевским Гончим, как его отец? Или Флора, который вряд ли захотел бы расстаться с уютом родного замка и леди-матушкой? Или Гая, купеческого сыночка? Или Корвуса?
  Корвуса, который слишком любит свободу, чтобы променять её на возможность снова встретиться с Бреном... Что значат братские узы для того, кто следует за ветром?
  - Так что прикажете, княжич? - поторопил его Кинос. Брен обернулся на Корникс, та ободряюще улыбнулась ему. Её глаза сверкали.
  - Думаю, Брен захочет самолично встретить их, - негромко вмешался отец. Они с Квинтом даже не заметили, как он подошёл. Под его пристальным взглядом Брен смутился. Он горячо понадеялся, что страх и предвкушение, попеременно берущие верх у него в груди, не отражаются на лице так очевидно, как он это чувствовал.
  - Да, конечно, - неловко ответил он и, с замиранием сердца, направился к воротам. За спиной послышалось шарканье шагов. Обернувшись, Брен увидел, что Корникс, улыбаясь, последовала за ним, а за ней - отец, Кинос, Квинт и оруженосцы, все с выражением любопытства на лице.
  По мере того как тяжёлые, обитые железом, створки приближались, его сердце колотилось всё сильнее. В лицо ударил порыв бодрящего ветра, и Брен жадно принюхался, пытаясь вычленить из мешанины знакомых запахов те, которые стали ему такими родными за шесть долгих лет. Флор, определённо Флор, Гай и... Корвус! Корвус здесь, в княжестве де Монтиум! Брен перешёл на бег, чувствуя, как по лицу растекается ухмылка, которую он при всём желании не смог бы скрыть.
  И вот, обогнув раскрытую створку, он увидел их, ждущих под сенью крепостной стены, в сопровождении единорогов. И они тоже увидели его. Гай что-то радостно вскрикнул, Флор, который был ближе всех, раскинул руки в приветствии. Брен быстро обнял его, потом обнял Гая, не отрывая глаз от своего старшего брата.
  Он действительно был здесь, стоял позади всех, лениво прислонившись к единорогу, приподняв уголки губ в рассеянной, чуть насмешливой улыбке.
  - Ты вернулся, - сказал ему Брен, глядя в непроницаемые белые глаза.
  - А ты обещал меня ждать.
  - Я ждал.
  Звук шагов и голосов за спиной сообщил ему, что подошли остальные. Корникс вскрикнула, совсем как Гай, и принялась по очереди обнимать братьев. Когда она повисла на шее у Корвуса, исступлённо целуя его в обе щёки, и он обхватил её руками за талию, Брен слегка поморщился, но тут же расслабился, чувствуя себя слишком счастливым для ревности.
  Они снова вместе. По крайней мере, пятеро из них.
  - Что ж, представь нам своих братьев, Брен, - донёсся до него голос отца, и Брен вернулся с небес на землю. По-прежнему ухмыляясь, он подвёл к отцу каждого.
  - Это - Флор Гриф, единственный сын сьерда Флориана Грифа из долины Агер. Это - Гай Гралль из Либры, а это - Корвус, он был у нас старшим братом. Я тебе обо всех них рассказывал.
  Взгляд отца задержался на Корвусе, потом переместился на Амице и снова вернулся к Корвусу, сравнивая, его лоб пересекла задумчивая морщинка, и Брен ощутил внезапный укол беспокойства. Он тоже посмотрел сначала на Корвуса, потом на Амице, чувствуя, как в груди холодеет и кровь приливает к щекам.
  Почему он раньше не замечал столь очевидного сходства? Амице казался младшим братом Корвуса, более хрупким, более ребячливым, улыбчивым, с глазами более тёмного оттенка, но всё же очень похожим. Отец уж точно не мог не заметить. И судя по его сосредоточенному взгляду, он явно сделал неправильные выводы.
  - Старший брат, значит... - протянул он. - И ты голосовал за него?
  Брен кивнул, мучительно пытаясь согнать краску с лица. Это - совпадение, всего лишь совпадение. Амице привлёк его внимание своей широкой, тёплой, полудетской улыбкой, своим солнечным настроением, а вовсе не тем, что похож на Корвуса. Корвус в жизни ему так не улыбался.
  - Ребят, это - князь Каприкорнус де Монтиум, мой отец, - продолжил он церемонию знакомства, стараясь держаться, будто ничего не случилось. Братья поклонились, Флор и Гай - почтительно, Корвус - с обычной невозмутимостью.
  - Это - Квинт де Монтиум, наследный княжич, а это - Кинос де Канис, глава княжеской дружины.
  Оруженосцев Брен обошёл вниманием, не желая, чтобы Корвус посмотрел на Амице и тоже увидел сходство между ним и собой.
  - Добро пожаловать в Горнее Гнездо де Монтиумов, - снисходительно молвил отец. - Брен, не держи гостей у ворот.
  - Да, конечно, проходите. Амице, позови слуг, чтобы занесли вещи и приготовили комнаты.
  Мальчик поспешно убежал исполнять поручение. Брен уже повернулся, чтобы проводить братьев внутрь, как вдруг Корвус сказал:
  - Подожди, ты забыл ещё кое с кем поздороваться.
  Брен обернулся с недоумением, понятия не имея, о ком он, и только тут заметил то, на что не обратил внимания раньше.
  Единорогов было не трое, а четверо. Позади тех, что привезли его братьев, терпеливо держался ещё один, единорог, на спине которого Брен вернулся вместе с Корникс в Горнее Гнездо и который покинул его на этом же самом месте, возле крепостных ворот.
  - Иней! - воскликнул Брен, бросаясь к нему. Единорог приветливо всхрапнул и положил голову ему на плечо, позволяя рукам Охотника гладить шелковистую гриву. Брен с наслаждением зарылся в неё пальцами. - Я думал, ты больше не вернёшься! - он посмотрел на Корвуса. - Но... почему?
  Корвус пожал плечами.
  - Он встретил нас вместе с остальными. Наверно, хотел тебя увидеть.
  Брен почувствовал, как по лицу снова растекается ухмылка. Беспокойство из-за внезапно открывшегося ему сходства между его оруженосцем и старшим братом испарилось без следа. Какая разница, как выглядит Амице? Какая разница, что по этому поводу могут подумать отец, и Корникс, и даже сам Корвус? Значение имело лишь то, что его, наконец, покинуло гнетущее ощущение, будто что-то неправильно, ходившее за ним по пятам со дня возвращения в отцовский замок.
  Всё снова было, как надо, всё на своих местах.
  Он вскочил на спину Инея, ухмыляясь, как безумный, и поймал взгляд Корвуса.
  - Хотите, покажу вам владения де Монтиумов?
  Братья переглянулись, потом рассмеялись и стали сбрасывать вещевые мешки на руки подошедшим слугам. Брен заметил, что Флор не преминул захватить из дома свою ненаглядную мандолину.
  - Позаботься об их оружии, - приказал он Амице.
  - И о моём соколе, - добавил Флор, передавая мальчику птицу, которой Брен раньше у него не видел.
  Освободив единорогов от поклажи, братья запрыгнули на них и вместе с Бреном пустились вскачь по круто уходившему вниз склону горы, на которой стоял замок де Монтиум. Мимо замелькали домики простолюдинов и сами их обитатели, открыв рты, глазевшие на всадников. Ветер полетел навстречу, развевая белоснежные гривы лошадей смерти, выдувая из головы Брена все мысли, кроме одной.
  Они вместе. Они снова вместе.
  
  Рин II
  Всё было почти готово. Она собрала в узелок вещи, которые могли пригодиться: тряпьё, немного еды, своё волшебное зеркало, - потом выгребла из шкатулки в кошель украшения и воронье перо, которое дал ей на прощанье Корвус. Мужскую одежду должен был обеспечить Люмен. Волосы Рин решила отрезать уже за пределами замка, чтобы её не заметил в таком виде никто из слуг.
  Осталось только последний раз поужинать с леди Лекс, захватить Рену и добраться до подземного хода.
  За ужином её одолевали странные ощущения. При взгляде на ненавистную регентшу и её мерзкого любовничка, которые даже не подозревали, что птичка вот-вот выскользнет из клетки, Рин хотелось петь от счастья. Она даже держалась исключительно любезно с сьердом Публием. Сьерд Публий, несомненно, приписав перемену в её поведении своему искусству обольщения, весь раздувался от самодовольства. Рена же, напротив, была подавлена. Она ела, уткнувшись в тарелку, и по какой-то причине старалась не встречаться взглядом с Рин и с Ламианом.
  Наверно, переживала, не поймают ли их.
  Из-за стола сёстры встали в разное время, чтобы никто ничего не заподозрил. Вернувшись в свою комнату, Рин быстро переоделась в платье попроще, взяла приготовленный узелок, зацепила за пояс хлыст и прокралась к покоям Рены. Настучав, как было условлено, гимн Ай по двери, она тихонько шмыгнула внутрь.
  Рена сидела на кровати в том же самом платье, в котором ужинала, и разглядывала сцепленные на коленях руки. Никаких вещей рядом с ней Рин не заметила.
  - Ты ещё не собралась?! - возмутилась она. - Но, Рена, нам же уже пора идти! Нужно выйти пораньше, на случай если оружейная заперта и нам придётся искать способ её открыть.
  - Рин, - Рена подняла голову. Её голос был тихим и каким-то пустым. - Я никуда не пойду.
  - Что? - Рин показалось, что пол уходит у неё из-под ног. - Но мы же уже всё решили! Всё приготовили! И Люмен будет ждать!
  - Мы? Это ты всё решила, Рин. Ты ни разу так и не спросила меня, чего я хочу.
  - И чего ты хочешь?! Чтобы я вышла замуж за сьерда Публия?! Побег - мой единственный шанс избежать этого брака!
  Повторялся тот самый разговор, который произошёл у них, когда Рин убеждала Рену в необходимости побега. Только сейчас выражение лица Рены было гораздо твёрже и, что удивительно, взрослее. Когда она заговорила снова, её голос больше не казался пустым.
  - Ну так беги. Разве я тебя останавливаю? Тем более, ты сама сказала, всё уже готово. Просто я с тобой не побегу.
  - Что? - Рин показалось, будто её ударили. Она уставилась на Рену неверящим взглядом. - Ты предлагаешь разделиться?
  - Почему нет? - невозмутимо спросила Рена.
  Они никогда ещё не расставились надолго, с самого рождения Рены, кроме того случая, когда Рену похитили. И это Рин тогда нашла её. Рин наняла Охотника, чтобы тот спас Рену. Рин готова была рискнуть ради неё жизнью, когда смотрела в чёрное зеркало.
  А теперь Рена хочет бросить её?
  - Но я не могу оставить тебя одну, тем более, вместе с леди Лекс! - горячо возразила Рин. - Слушай, я знаю, ты считаешь её другом, и, возможно, ты ей тоже нравишься, но если встанет выбор между твоим счастьем и её интересами, она, не задумываясь, продаст тебя. Кто защитит тебя, если меня не будет?
  - Ламиан. Он предложил мне поехать вместе с ним к его родителям.
  Ах, Ламиан, ну конечно же. Теперь Рин всё стало ясно. Её сестрёнка влюбилась в принца д"Агри, только слепой бы этого не заметил.
  - И ты согласилась?
  - Ещё нет. Я сказала, мне нужно подумать, прежде чем идти на такой решительный шаг. Но я соглашусь.
  - Значит, ты готова предать Фенриса? Нашу законную королеву? Меня?
  Рена вздрогнула. В первый раз с начала разговора на её лице мелькнула тень неуверенности.
  - Я ни за что не предам тебя, Рин. Ни за что в жизни, - с нажимом ответила она. - Я никому не расскажу о твоих планах, о том, как тебе удалось сбежать и куда ты отправилась. Но с тобой я не побегу. Прости.
  Рин открыла рот и снова закрыла, на миг утратив дар речи. Впервые её младшая сестра ей перечила, да ещё с таким решительным видом.
  - Ты не можешь ехать с Ламианом, - наконец, сказала она. - Каким бы милым он ни был, он всё равно наш враг. Он сын предателя, Рена!
  Рена вскочила с кровати. Ростом она давно уже была выше Рин на треть пальца. Голубые глазища гневно сверкнули.
  - Может быть, но это - моё решение! Я уже не ребёнок, Рин. Ты не имеешь права мне указывать. И если ты не поторопишься, твой тщательно спланированный побег сорвётся и тебе придётся стать леди Рин Гранд!
  - Но ты хоть понимаешь, что, если ты поедешь с Ламианом в замок д"Агри, а я попаду к Фенрису в Солей, мы окажемся по разные стороны?
  - Я знаю, - ответила Рена, и её лицо ясно сказало Рин - ей всё равно. Больше Рин не знала слов, с помощью которых могла бы уговорить сестру. На душе стало пусто.
  - Иди, Рин, - настойчиво сказала Рена.
  Рин посмотрела в её голубые глаза, возможно, в последний раз.
  - Прощай.
  До оружейного склада Рин добралась, почти не замечая ничего вокруг. В голове металась всего одна мысль. Рена бросила её. Рена променяла её на красивого мальчика. Они больше не вместе, они больше не вдвоём. Кто теперь знает, когда они увидятся снова?
  Дверь на склад, как обычно, была не заперта. Рин уже протянула к ней руку, когда неожиданно услышала оклик:
  - Леди Рин? Что вы здесь делаете?
  Рывком обернувшись, она увидела молоденького пажа леди Лекс, Клайна. Рин бросила быстрый взгляд в сторону комнаты стражи, откуда доносился раскатистый смех, и прижала палец к губам.
  - Тише, Клайн, пожалуйста! - прошептала она, едва шевеля губами. - Что ты сам здесь делаешь?
  - Леди Лекс послала меня к сиру Хомо, - ответил мальчик в замешательстве. - Но почему вы здесь? Вы прячетесь?
  - Нет, у меня здесь дело. Пожалуйста, Клайн, иди, куда шёл! - взмолилась Рин, лихорадочно соображая, стоит ли ей попросить его держать язык за зубами о том, что видел её здесь, в подвалах. С одной стороны, выйдет крайне неудачно, если Клайн ненароком расскажет сиру Хомо, и старый рыцарь преисполнится подозрений. С другой стороны, даже если она его попросит, исполнит ли Клайн её просьбу? Возможно, он, наоборот, решит тут же донести на неё своей госпоже.
  Но не успела Рин определиться, как юный паж сказал то, чего она совсем не ожидала от него услышать.
  - Может быть, вам нужна помощь? - спросил он, заговорщицки понижая тон. - Это как-то связано с предстоящей свадьбой?
  От удивления Рин приоткрыла рот, не в силах выдать ни звука.
  - Я понимаю, почему вы не хотите выходить за него замуж, - продолжил Клайн и покраснел. - На самом деле я всегда считал, что это ужасно несправедливо - заставлять вас! Поэтому если вам нужна помощь, можете распоряжаться мной, как вам будет угодно, княжна!
  Рин вспомнила свои давешние предположения о том, что она нравится Клайну, о том, что этот тихий мальчик может быть влюблён в неё. Вспомнила, как робко он всегда с ней заговаривал, как следил за ней глазами на приёмах и балах. Неужели она оказалась права? И по этой причине он не хочет, чтобы она выходила за сьерда Публия?
  Похоже, старая Синилла знала, о чём говорит. Мужчины действительно иногда готовы идти на глупости ради красоты. И она, Рин, тоже обладает этой властью, властью заставить их отбросить рассудок.
  - Клайн, - сказала она, стараясь, чтобы голос её звучал как можно мягче и обольщающе. - Ты прав, я лучше умру, чем стану женой сьерда Публия. И ты действительно можешь помочь мне избежать этой свадьбы.
  - Приказывайте, - прошептал юный паж, затаив дыхание.
  - Иди к сиру Хомо, как велела леди Лекс, и проследи, чтобы он не заглядывал сюда в ближайшее время. А главное, никому не говори, что видел меня здесь, особенно леди Лекс и сьерду Публию!
  Покрасневшее лицо мальчика выразило сомнение.
  - Но что вы собираетесь делать? - неуверенно спросил он.
  - Спастись. Завтра ты всё узнаешь, обещаю. А теперь ступай, Клайн, пожалуйста!
  Паж бросил на неё последний неуверенный взгляд, почтительно поклонился и медленно побрёл по коридору, прошептав на прощание:
  - Удачи, княжна!
  Рин с облегчением выдохнула.
  Когда светловолосый затылок Клайна скрылся за поворотом, она нырнула в оружейную. На миг ей стало жаль бедного мальчика, когда она представила, что он почувствует, узнав об её исчезновении. Станет ли он винить себя, сочтёт ли, что поступил неправильно? Вряд ли он расскажет обо всё леди Лекс. Впрочем, не имеет значения. Даже если его чувство вассального долга по отношению к регентше возобладает над любовью, Рин это уже не помешает. Она будет уже далеко.
  Подземный ход, как обычно, встретил её тьмой, затхлостью и неприятными шорохами. Идти по нему в одиночестве было страшно. В прошлый раз, когда она выбиралась из замка через подземный ход, у неё была твёрдая цель - спасти Рену, цель, которая захватила её настолько, что она не замечала тьмы. У неё было место назначения, она точно знала, куда идёт. Теперь же она шла навстречу неизвестности, одна, без сестры, без поддержки. Дрожащий круг света, отбрасываемый лампадкой, ничуть не придавал ей смелости.
  Солнце уже почти скатилось с небосклона, когда она снова вылезла из-под земли на свет. Рин с тревогой посмотрела на крепостные башни, где стояли на посту невидимые снизу часовые, потом помчалась к назначенному месту. Люмена здесь не было.
  "Возможно, я пришла слишком рано", - подумала Рин, отчаянно стараясь не поддаться панике. Её тщательно скроенный план побега, казалось, трещал по швам. Рены нет, Люмена нет... Что дальше? Но не успела она в смятении сотворить какую-нибудь глупость, как вкрадчивый голос произнёс из-за плеча:
  - Вы без сестры, княжна?
  Рин рывком обернулась. За спиной стоял Беспалый и вежливо улыбался одними уголками губ. Облегчение затопило девушку с головой, но вместе с ним и изумление. Откуда он взялся?! Вырос из-под земли?!
  - Я вас не видела, - ответила она напряжённым от сдерживаемых эмоций голосом. Беспалый улыбнулся чуть шире.
  - Конечно. Это - способность, которой одарила меня Некс.
  - Ты можешь становиться невидимым?! - Рин была впечатлена.
  - Не совсем так, - снисходительно пояснил Люмен. - Я сам не меняюсь и не исчезаю, я всегда такой, какой я есть. Но я как бы сливаюсь с окружающим миром и становлюсь незаметным для чувств живых. Ваши глаза, ваши уши не воспринимают меня, и даже если вы меня коснётесь, вы об этом никогда не узнаете.
  - Какая полезная способность.
  - Вы думаете? К сожалению, не всегда. Тех, кто побывал в ином мире, мне не одурачить.
  Рин так и не поняла, кого он имел в виду. Не успела она уточнить, как Беспалый задал вопрос, от которого у неё кольнуло в сердце.
  - Так где ваша сестра?
  - Она остаётся, - ответила Рин, стараясь, чтобы её голос звучал безразлично.
  Лицо Беспалого не выразило ни удивления, ни заинтересованности, ни сочувствия. И Рин была этому рада. Меньше всего на свете ей сейчас хотелось, чтобы её жалел наёмник.
  - Надо идти, - бросила она резко. - Иначе нас заметят со стен. Я, в отличие от вас, не могу сливаться с окружающим миром.
  Люмен кивнул, и вдвоём они стали спускаться по склону холма туда, где, укрытые от постороннего глаза, ждали лошади, которые должны были отвезти их к берегу Флюмена. Здесь Беспалый приготовил лодку. На дне лежали узлы с вещами. Рин заметила, что узлов двое, и у неё снова закололо в сердце.
  - Будет лучше, если вы попытаетесь заснуть, - предложил Беспалый, помогая ей забраться. - Нам далеко плыть.
  Но заснуть Рин не смогла бы ни за какие сокровища, даже несмотря на мерный плеск вёсел. Мысли о долгом и опасном путешествии, лежавшем перед ней, и о том, что она оставляла позади, метались в её голове. Тем более на реке было холодно. Едва они отплыли от берега, как он исчез в промозглом тумане. Рин дрожала. Ей казалось, будто они качаются по волнам целую вечность, не двигаясь с места.
  Совсем стемнело. Замерцали звёзды, и ветер стих, отчего поверхность воды превратилась в тёмное зеркало. Потом ночь снова стала бледнеть, неуклонно приближаясь к рассвету. Люмен налёг на весло, подгребая к берегу. Их монотонное плавание подошло к концу.
  - Переоденьтесь в лодке, - велел Беспалый. Сам он вылез на галечный берег и отвернулся, глядя в сторону тёмных полей.
  Рин послушно развернула один из узлов. Внутри были плотные бриджи, какие мог бы носить паж из знатного, но небогатого дома, а ещё сапоги, мешковатая рубашка, достаточно просторная, чтобы скрыть грудь, такой же просторный плащ и мужская шапочка с пером. На всякий случай Рин обмотала грудь бинтами, плотнее прижимая её к телу. Когда она завернулась в плащ и пристегнула к новому наряду хлыст, Беспалый достал кинжал из-за пояса.
  - Позвольте помочь вам с волосами, леди.
  Она подчинилась беспрекословно. Тяжёлые белокурые пряди волнами упали на дно лодки. Рин не чувствовала сожаления. Она даже радовалась избавлению от волос, как будто они были путами, державшими её в зависимом положении, привязывавшими к сьерду Публию и леди Лекс. Теперь же она свободна.
  Как птица. Как ветер. Как Беспалые Охотники.
  Вот только почему так нестерпимо колет в сердце?
  Люмен надел ей шапочку и, забрав за ухо обрезанный локон, лихо заломил её набок. Потом помог княжне вылезти из лодки. На его губах играла улыбка.
  - Из вас получился вполне правдоподобный мальчик, - одобрил он. - А от этого, - он кивнул на её сброшенное женское платье и пряди волос, - я избавлюсь. Лучше не оставлять преследователям подсказок, что вы путешествуете в мужском образе.
  - Вы ещё обещали достать мне коня, - напомнила Рин.
  - И я достал. Прошу сюда.
  Он отвёл её к тополиной роще в стороне от берега. Здесь, привязанный к самому высокому дереву, нетерпеливо рыл копытом землю низкорослый жеребец неприметной окраски. Рин он показался довольно выносливым и не слишком буйным - как раз такой, как нужно. Она раскрыла кошель и высыпала из него сапфировое ожерелье, бриллиантовый кулон и серьги к нему - те украшения, о которых они договаривались.
  - Благодарю за труды. Держите.
  Беспалый принял свою награду, но лицо его в этот момент неожиданно выразило сомнение, чем живо напомнило Рин лицо Клайна.
  - Вы знаете, что делать дальше? - спросил он с тенью неуверенности в голосе.
  Рин была поражена. Неужели наёмник беспокоится о ней? Все рассказы, которые девушка слышала о Беспалых, сводились к тому, что они исполняют задания быстро и точно, не проявляя при этом лишних чувств.
  - Поеду к Блейнам. Они мои родственники, они помогут.
  Люмен помолчал. Потом произнёс:
  - Будьте осторожней, княжна.
  Рин подавила ухмылку. В чём дело? Неужели в его грубую душу оборотня тоже запала красота? И захотелось пожалеть хрупкую, попавшую в беду девушку?
  Но Рин не нужно, чтобы её жалели. Она со всем разберётся сама.
  - Прощайте, Люмен. Может, ещё увидимся, если я когда-нибудь вернусь в княжество Грейс.
  Она вскочила в седло, изо всех сил ударила коня пятками в бока и, не оборачиваясь, понеслась по просёлочной дороге.
  Первые розоватые лучи заиграли на нижних краях облаков. Поля, рощи, перепутья дорог и глухие деревушки проносились мимо. Рин скакала, не останавливаясь. После бессонной ночи её охватило тяжёлое оцепенение, руки-ноги закостенели и едва слушались, глаза стали слезиться. Ей очень хотелось отдохнуть, перекусить чем-нибудь, но она усилием воли заставляла себя погонять коня. В замке уже должны были заметить её исчезновение. Возможно, прямо сейчас леди Лекс высылает погоню. Нужно как можно скорее добраться до Блейнов.
  Границу их земель она пересекла уже после полудня. Вскоре показалась первая деревенька, платившая подати сьерду Блейн. К этому времени тело Рин онемело настолько, что она испугалась, как бы не выпасть из седла. Бедное животное под ней после многочасовой скачки покрылось мылом. Рин спешилась и повела коня к колодцу, чтобы напоить его и напиться самой.
  Она не могла не заметить оживления, казавшегося непривычным даже в эти тревожные времена. Тощие крестьяне и их тощие кумушки, которым вообще-то полагалось работать, с хмурым видом слонялись от дома к дому и то вполголоса, то на повышенных тонах передавали друг другу какие-то новости. Рин услышала, как один из них упомянул сьерда. В этот момент со стороны деревенской часовни послышался мрачный звон.
  Заинтригованная, Рин обратилась к тётушке, которая выглядела наименее враждебной по отношению к расспрашивающим путникам.
  - Прошу прощения, хозяйка, не объясните, что здесь происходит?
  - А ты кто такой, мальчик, и куда, интересно, путь держишь? - с подозрением спросила тётушка.
  - Везу письмо сьерду Авлу Блейн, - не моргнув глазом, соврала Рин.
  - Так он скончался, - сообщила тётушка. - Только что гонец ихний приезжал с объявлением, - и, подумав, добавила. - Да здравствует сьерд Филиус.
  Рин показалось, что земля под ней уходит. На негнущихся ногах она отошла от тётушки, забыв поблагодарить ту за откровенность.
  Дедушка Авл умер. Рин знала, что к этому всё идёт, ведь он долго болел и становился слабее весь последний год, но никогда не верила, что это случится. Бедняжка Рена, она, наверно, будет горько плакать. В конце концов, именно она сидела с дедушкой чаще всех, когда он не мог встать с кровати. Рин обхватила коня за шею и стала рассеянно гладить спутанную гриву, не чувствуя её под пальцами.
  Что делать? Ехать дальше? Но бабушка Риана, наверняка, убита горем, ей сейчас не до внучки. А дяде Филиусу нужно заботиться о своей земле и о своей семье, о тёте Вите, о детях, о вдовой матери, ведь он теперь стал сьердом Блейн. К тому же их замок - первое место, где леди Лекс будет искать беглянку. Если Рин там появится, то поставит родных под удар. Леди Лекс всё-таки регентша, она может подвергнуть своих вассалов любому наказанию, какое пожелает. Им сейчас и так нелегко, когда старый сьерд умер, а новый ещё только вступает в свои права.
  И Рин решилась. Она снова вскочила в седло и погнала измученного коня прочь из деревни. Впереди показалась развилка: правая дорога вела к замку Блейн, левая - на север, в сторону гор Монтес. Рин, не замедляя галопа, свернула налево.
  Вот и всё, больше никого не осталось. С раннего детства близкие люди один за другим покидали Рин. Первой ушла мама, потом Фенрис, папа, Рена, ради которой она готова была пожертвовать жизнью и с которой никогда не ожидала расстаться, и наконец, дедушка, глава её рода по материнской линии. С его смертью порвалась последняя ниточка, привязывавшая Рин к семье. Корвус как-то сказал, что одиночество - одно из трёх главных условий свободы. Рин не согласилась с ним тогда.
  Теперь же она прочувствовала его слова на собственной шкуре. Она осталась одна. Совсем одна. И перед ней был открыт весь мир.
  
  Корвус II
  Приходилось признать, что жизнь в княжеском замке не лишена приятностей. Все, начиная с челяди и заканчивая самим старым Каприко, обращались с посвящёнными братьями Брена, как с почётными гостями. Им отвели прекрасные комнаты. Их ни в чём не ограничивали - даром, что они приехали из враждебных княжеств - разрешали ходить куда вздумается и заниматься чем душа пожелает. Маленький оруженосец Брена, Амице, предупредительно заботился об их оружии и о соколе Флора. Сам Брен весь светился от счастья с того момента, как они встретились с Корвусом взглядом у крепостных ворот.
  Но гораздо сильнее, чем все развлечения, которые могло предоставить княжество де Монтиум, чем возможность снова видеть брата и сестру, юного Охотника интересовал ещё один почётный гость, всегда занимавший в обеденной зале место на возвышении, по правую руку от князя. Его высочество огненный принц-змей, Секст Серпентид. И по совместительству отец Корвуса.
  Правда, сам принц об их родстве, по-видимому, даже не догадывался. За все дни, проведённые под кровом старого Каприко, Корвус ни разу не приближался к нему, за исключением того самого первого дня, когда Брен представил его высочеству всю компанию. После этого он лишь наблюдал за принцем со стороны, гадая, стоит ли раскрыть перед ним свою тайну.
  Он достиг своей цели слишком рано, ещё прежде чем успел придумать как достичь её, и теперь не знал, что делать дальше. Подойти к Сексту (в мыслях Корвус называл отца только по имени) и рассказать ему всё напрямик? Но фраза "Здравствуй, я твой сын!" звучала слишком глупо, и он бы никогда не заставил себя произнести её. С другой стороны, если он так и продолжит молчать, ничего не изменится.
  Печать на его лопатке сама собой не снимется и силу огненных змеев он не получит.
  Об их родстве Секст не догадывался, но не заметить настойчивых и не слишком почтительных взглядов, которыми провожал его Корвус, не мог. Сложно было определить, как именно он к ним относился, потому что на чешуйчатом лице принца обычно не отражалось ничего, кроме ленивого интереса к окружающему миру, но его верного спутника, Аспида, явно возмущала подобная наглость. Он в свою очередь прожигал дерзкого Охотника глазами, в которых недвусмысленно читалось предостережение.
  Корвусу на мнение Аспида было плевать. Так же, как и на мнение старого Каприко, который сразу же обратил внимание на это игру в гляделки. Похоже, князь де Монтиум, как и Аспид, считал поведение Корвуса вызывающим, потому что каждый раз хмурился при виде его. Впрочем, иногда Корвусу казалось, что неприязнь к нему старого князя объясняется не только его непочтительностью в адрес принца. С самого начала без видимой причины князь относился к старшему брату Брена холоднее, чем к остальным, хоть и старался это скрыть. К тому же в его поведении сквозила странная настороженность, будто Корвус был лесным дикарём, от которого не знаешь, что ожидать.
  Брен тоже вёл себя странно. Конечно, за последний год в школе они почти перестали ссориться и пререкаться по мелочам, но всё же Корвус не мог припомнить, чтобы его высокомерный и вспыльчивый брат-княжич когда-либо держал себя с ним так дружелюбно. Чтобы так приветливо обращался к нему, так весело смеялся над его шутками, так смущался от похвалы. Брена словно подменили.
  Хотя возможно, здесь не было никакой тайны. Возможно, Брен просто соскучился. Корвус мог это понять, он и сам был рад его видеть. Но почему тогда княжич не выказывает повышенной приязни ни к Гаю, ни к Флору, с которым в школе даже делил одну комнату? Их ведь он тоже давно не видел. Почему именно Корвус?
  Загадочное поведение брата, однако, мало занимало мысли Корвуса, которые почти постоянно кружили возле личности его отца. Корвус не мог определить, нравится ему Секст или нет. Постоянная невозмутимость змея, его насмешливая вежливость, плотоядные взгляды, которыми он провожал хорошеньких девушек, бесили его настолько, что хотелось врезать по красной чешуйчатой физиономии, но в то же время именно эти качества невольно вызывали его одобрение.
  Что уж говорить, Секст казался парню крутым.
  Однажды после обеда, во время которого Корвус, как обычно, не сводил с отца глаз, они со змеями одновременно встали из-за стола и, как следствие, столкнулись на выходе из залы. Корвус отступил на шаг, вежливо наклонив голову, ожидая, что принц и его спутник пройдут мимо, но Секст неожиданно остановился.
  - Тебе что-то нужно от меня, мальчик? - спросил он.
  У Корвуса внутри всё вспыхнуло от бешенства, когда он услышал эти слова, сказанные небрежно-снисходительным тоном. Мальчик?! Как смеет этот нелюдь, будь он хоть трижды огненный змей, смотреть на него свысока?! Корвус уже совершеннолетний! Он прошёл посвящение! Он упокоил гуля-Охотника, который был силён вдвойне, и как Охотник, и как гуль! И после этого высокомерный принц называет его мальчиком?
  - Ничего, ваше высочество, - процедил Корвус сквозь зубы. Его ответ не сошёл бы за почтительный даже для глухого. Зелёное лицо змея Аспида исказилось.
  - Следи за манерами, крысёныш! - прошипел он, делая шаг к Корвусу. - А не то...
  Секст вздёрнул руку, останавливая разбушевавшегося приближённого.
  - Мальчик, думаешь, я слепой? Я видел, как ты на меня смотришь. И в твоих глазах читалось вовсе не любопытство, вполне извинительное, когда обычный человек встречает змея. Но ты ведь не обычный человек, правда? Ты сын Некс. Ты вполне отдаёшь себе отчёт, кто перед тобой.
  - Вы очень наблюдательны, ваше высочество, - ответил Корвус, даже не пытаясь сдержать насмешки.
  Аспид чуть не разразился пламенным столбом, да и у Секста дёрнулась бровь. Довольный произведённым эффектом Корвус прошёл мимо них сквозь дверь. Переступая через порог, он чувствовал, как враждебные глаза прожигают ему спину. Интересно, чей это взгляд? Аспида? Или старого Каприко? Или ему наконец-то удалось стереть хладнокровную мину с лица самого Секста?
  Впрочем, хорошее настроение быстро улетучилось. Выйдя из залы, Корвус погрузился в уныние. Только что он упустил такую прекрасную возможность рассказать Сексту правду! И ведь принц сам с ним заговорил... Но в ту минуту Корвус был слишком взбешён, чтобы мыслить разумно.
  Он заглянул в конюшни и велел услужливым конюхам оседлать свободную лошадь. Единороги, как и ожидалось, не пожелали жить в стойлах и, покинув своих хозяев у ворот в замок Брена, умчались в неизвестном направлении. Но теперь Корвус даже не сомневался, что они ещё вернутся. Пока посвящённые в горах Монтес, волшебные кони будут служить им.
  А пока же он пользовался лошадьми старого Каприко, специально натасканными возить Охотников.
  Одинокий солнечный лучик, умудрившийся пробиться сквозь тучи, скрашивал своим светом холодные стены храма Некс. Корвус спешился и вошёл в обитель богини. Народу было не так чтоб уж много. Пожилой козопас преклонил колена возле изображения Капера, духа гор, младшие жрицы в павильонах-исповедальнях, окружавших нефритовую статую Серпенса, принимали просителей, бледно-голубые послушницы снимали нагар со свечей. Корвус окликнул одну из них:
  - Эй! Не подскажешь, где Корникс?
  Послушница одарила его кокетливой улыбкой. Новые братья Корникс пользовались среди младшего населения храма популярностью.
  - Она на третьем этаже, господин Корвус. Но вам нельзя сейчас туда заходить, её посвящают в младшие жрицы!
  Корвус довольно присвистнул. Похоже, на улице Корникс случился праздник. Стоит поздравить её. Он послал девушке ответную улыбку.
  - Не составишь мне компанию, пока я жду?
  Маленькая послушница довольно вспыхнула.
  Корникс появилась позже, одетая в новый тёмно-синий балахон, сияя улыбкой до ушей. При виде её Корвус тут же оставил свой флирт.
  - Пойдём наверх, там никто не помешает, - сказала она, протягивая ему руку и бросая на послушницу строгий взгляд. Та, обиженно надувшись, вернулась к свечам.
  - Ты скоро всех друзей растеряешь, если будешь так шпынять их, - заметил Корвус со смехом. - Только стала жрицей и уже почуяла власть, да?
  Корникс пожала плечами.
  - Ты же пришёл ко мне, а не к Люцене.
  На втором этаже вообще не было прихожан. Брат с сестрой устроились на одной из скамеечек, рядом с алтарём. Корвус чувствовал смущение, которого никогда ещё не испытывал в присутствии Корникс и даже не предполагал, что будет когда-нибудь испытывать. До этого он навещал её в храме только вместе с братьями. Сегодня они впервые с момента расставания встретились наедине.
  Что-то изменилось между ними. В школе Корвус обязательно поцеловал бы её, попробовал вкус её губ и тепло её тело. И он знал, что она поцеловала бы его, может быть, даже не дожидаясь, пока он сделает первый шаг. Но сейчас такое приветствие казалось неуместным. Не таким, какие положены между братьями и сёстрами в большом мире.
  - Теперь я должен обращаться с тобой, как с леди? - спросил он, пытаясь усмешкой сгладить неловкость. Корникс улыбнулась, и её улыбка тут же вернула всё на свои места. Пусть правила поведения и изменились, они по-прежнему останутся братом и сестрой.
  - До тебя дошло быстрее, чем до Брена.
  В этом обстоятельстве Корвус даже не сомневался.
  - А что, Брен пытался приставать к тебе в людных местах?
  - Не без того. Бедняга! - Корникс тяжело вздохнула. - Знаешь, ему было очень тяжело до того, как вы приехали. Особенно, - она бросила на него испытующий взгляд, - он скучал по тебе.
  Корвус нахмурился.
  - Не пойму, с чего бы. Мы никогда не были такими уж друзьями в школе.
  - Неужели ты не заметил? - Корникс всплеснула руками, как будто он был полным идиотом. - Ты же видел его оруженосца?
  - Ну, видел. Славный мальчик, хотя, мне казалось, Брен выберет себе кого-нибудь помужественнее. Что с того?
  - И ты не обратил внимания, на кого он похож?
  Корвус нахмурился ещё сильнее.
  - На кого?
  - А, ладно, - Корникс закусила губу. - Не думай об этом.
  Они немного помолчали. Потом Корвус сказал:
  - Знаешь, я встретил девушку, - почему-то ему хотелось с ней этим поделиться. - То есть я и раньше её встречал, ещё до посвящения, но тогда она была ещё девчонкой. А теперь выросла.
  - И стала красавицей? - лукаво спросила Корникс.
  - Красивее я не видел. Ну, если не считать тебя, конечно.
  Сестра заливисто расхохоталась. А потом протянула:
  - Забавно. Я ведь тоже встретила парня, молодого рыцаря. Точнее, я увидела его в зеркале, когда наблюдала за Урсусом, - она совсем нехарактерно для неё покраснела.
  И у Рин было зеркало, вспомнил Корвус. Только опасное, гораздо опаснее, чем те зеркала, которые Урсус сделал для сестёр. Интересно, как она, всё ли с ней в порядке? Корвус надеялся, что гордость не помешает княжне воспользоваться его пером, если она попадёт в беду.
  - Много чего случилось, пока мы были в разлуке, - сказал он вслух.
  - А ведь, если подумать, не так уж много времени прошло. Меньше двух месяцев. Тогда был конец травеня, когда мы всю нашу последнюю ночь просидели в святилище. Помнишь, как мы смешали кровь?
  Корвус кивнул. Эту ночь он не забыл бы никогда в жизни.
  - Но если учесть, что до этого мы мозолили друг другу глаза каждый день, то два месяца покажутся долгим сроком.
  Корникс хихикнула.
  - Кстати, поздравляю. Ты теперь жрица.
  - Младшая жрица, - скромно поправила Корникс. - Мать посвятила меня, чтобы отправить вместе с посланцами ко двору короля-змея.
  Корвус снова нахмурился. Трудно было не заметить, кому князь де Монтиум присягнул на верность, но всё же подробностей он не знал. Каприко не делился с почётными гостями своими замыслами, а Брен терпеть не мог разговоров о политике. Поэтому слова "посланцы" и "двор короля-змея" Корвус слышал впервые.
  - Ты имеешь в виду на озеро Лаохом? Что за посланцы?
  - Брен должен был тебе рассказать, - сердито бросила Корникс. - Хотя из его пустой головы всё наверняка уже вылетело. В общем, старик Каприко отправляет к королю одного из своих сыновей со свитой, чтобы тот принёс формальную присягу перед королевским троном вместо него. После этого король-змей вместе с войском и со всеми вассалами выступает на Ланд. Похоже, они решили, что время пришло.
  - Но тебе-то зачем ехать?
  Корникс вздохнула.
  - Это будет долгое объяснение. Ты знаешь, что в мире три главных места поклонения Некс? Наш храм, святилище в лесу Сильве и храм на озере Лаохом. Все три выстроены ещё до нашествия Ледяного века, но из всех трёх храм на озере Лаохом - древнейший. Там приносили жертвы Некс ещё во времена Феникса и Дракона. Поэтому он считается самым главным. Но в том храме заправляют змеи. И пока де Монтиумы служили де Солисам - в течение целых столетий, представь себе! - наши жрецы не поддерживали никаких отношений с храмом на озере Лаохом. По крайней мере, в открытую. Теперь мать отправляет меня туда, чтобы наладить старые связи. Ну и конечно, я должна буду поклониться королю-змею.
  Корвус попытался переварить полученные сведения.
  - Но почему именно ты? - спросил он с сомнением. - Разве такие задания доверяют младшим жрицам, тем более, только что посвящённым?
  - Дело в том, что я уже знакома со старшим жрецом. Это - змей, его зовут Ангвис. Мы встречались в иллюзорном мире.
  Корвус вздёрнул бровь.
  - Что такое иллюзорный мир?
  - Что-то вроде мира снов. Не забивай голову. Главное, я сама хочу поехать и ещё раз поговорить с Ангвисом.
  - А, ну раз так... - Корвус неопределённо пожал плечами и погрузился в молчание.
  Мимо проплыла верховная жрица Стела, мать Корникс, в колышущемся белом балахоне, с золотыми письменами, вышитыми по краю подола. При виде парочки на скамье она улыбнулась. Она, в отличие от Каприко де Монтиума, явно одобряла старшего брата дочери.
  - Зачем ты приехал сюда, Корвус? - внезапно спросила Корникс. Корвус посмотрел на неё с удивлением.
  - Повидаться с тобой, конечно.
  - Не обманывай. Ты же знал, что Каприко отказался присягнуть королеве де Солис. Что он поддерживает кого-то другого. Думаешь он позволит тебе покинуть своё княжество, после того как ты видел змеев? Все шпионы, которых поймали его люди, мертвы. Тебе, как и остальным, придётся поклясться змеям в верности, а иначе вы станете пленниками в замке, если не что похуже. Ты не мог не понимать этого, когда ехал сюда. И я сомневаюсь, что ты променял бы свою свободу только ради возможности увидеть сестру.
  Что ж, она права. Корникс всегда понимала его лучше всех, хоть и не владела способностью Гая читать чужие эмоции. Глупо было рассчитывать, что она позволит ему скрытничать.
  И Корвус решил выложить правду. Он рассказал сестре всё, что узнал в княжестве Грейс о своей родословной. О том, что его бабка по материнской линии была чернокнижницей, а его дед - Охотником. О том, что его мать повесили за связь с огненным змеем, ту самую связь, которая стала причиной его рождения. Единственным, о чём он умолчал, было имя отца.
  Слишком рано открывать эту тайну. Сначала он, по крайней мере, должен открыть её Сексту.
  - Значит, ты полукровка?! - ахнула Корникс. - О Некс, Корвус... - она не нашлась, что сказать, и потрясённо замолчала, глядя на него во все глаза.
  - Только никому не рассказывай, - быстро предупредил Корвус. - Гаю уже всё известно, но с Бреном и Флором я пока не хочу делиться.
  - Почему? Брен расстроится, если узнает, что ты скрыл от него такой...
  - Да с чего бы ему расстраиваться? Я просто не хочу никаких сплетен! Я и тебе не собирался рассказывать! - вспыхнул Корвус. Корникс виновато прижала ладонь ко рту.
  - Извини. Конечно. Я буду молчать, как рыба.
  - Ты извини, - Корвус перевёл дыхание. Ему всегда казалось неправильным кричать на сестру.
  - Ничего, всё в порядке. Знаешь, наверно, в такой ситуации тебе действительно будет лучше присягнуть змеям. Тогда ты сможешь поехать с нами на озеро Лаохом и найти своего отца. Подумай об этом.
  Корвус честно постарался подумать на обратном пути в замок. Предложение Корникс выглядело вполне обоснованным. Там, на озере Лаохом, у него, несомненно, будет больше возможностей разузнать о своей второй половине и снять эту дурацкую печать. И если он зарекомендует себя на службе принца, ему потом проще станет рассказать Сексту правду. Не исключено, что змеи тогда признают его своим.
  Но всё же что-то глубоко внутри отчаянно противилось этим доводам. Необходимость поклониться змеям казалась почти невыносимой. И дело было не только в свободе, которую он неизбежно терял. Корвус не отличался наивностью. Он знал, что в мире живых истинной свободы не существует, и каждому Охотнику приходится кому-то служить, хотя бы время от времени, чтобы заработать себе на пропитание. Так чем же змеи хуже какого-нибудь толстого князя или сьерда? Чем король-змей хуже Леы де Солис с её мужем-кочевником или Тавра д"Агри?
  Ничем, казалось бы. Мысленно Корвус это понимал. Его мало волновало, кто в итоге окажется на Ландском троне. Почему бы не король-змей? Но всё его естество бунтовало против разума. Всё его естество скручивало от ярости при одной мысли, чтобы присягнуть на верность принцу Сексту Серпентиду, его отцу, который даже не подозревал о существовании сына.
  Вот только, если он не присягнёт, он окажется в тупике.
  Вечерело. В воздухе пахло листвой, и цветами, и тёплой после солнечного дня дорожной пылью. Когда Корвус добрался до конюшен в замковом дворе, он обнаружил, что его там ждёт Брен.
  - Где ты был? - спросил княжич, как показалось Корвусу, укоризненно.
  - Ездил поболтать с Корникс. А что, соскучился?
  - Мне нужно с тобой поговорить. Со всеми вами, - Брен ответил хмурым взглядом.
  Один из конюхов принял у Корвуса лошадь. Потрепав животное по холке на прощание, Корвус зашагал вслед за Бреном в замок. Напряжённое лицо брата не оставляло никаких сомнений в том, что разговор будет касаться серьёзных материй.
  - Кстати, отец велел мне проследить, чтобы ты вёл себя учтивее.
  - В чём дело? Его высочество жалуется?
  - Послушай, мне он тоже не нравится. Но нужно себя сдерживать. Будь благоразумнее. Он всё-таки принц, а ты... - Брен неожиданно запнулся и слегка покраснел. - Ты только не обижайся, но твои родители явно были не из благородных.
  Вот это да! Определённо с Бреном творилось что-то странное. Раньше он никогда не стеснялся тыкать Корвусу в нос недостатками его происхождения. Что изменилось?
  - Знаешь, я постараюсь. Если уж ты меня просишь.
  Брен покраснел ещё сильнее.
  Остальные братья ждали их в покоях княжича. Флор задумчиво перебирал струны, сидя на подоконнике - его любимая позиция, Гай разглядывал старые гобелены с изображениями Беспалых воинов на охоте или в битве. Тут же крутился и Амице, маленький оруженосец Брена.
  - Поставь вино и ступай, - отрывисто бросил Брен своему оруженосцу. - Мы сами нальём.
  Мальчишка с поклоном удалился. Корвус поймал себя на том, что гадает над вопросом Корникс. Худощавый, тёмные волосы, серые глаза. На кого же всё-таки он похож?
  - Так о чём таком важном ты хотел поговорить, Брен? - спросил Гай. Струны мандолины последний раз тренькнули и затихли. Флор с подоконника посмотрел на княжича.
  Брен глубоко вздохнул.
  - Я предлагаю вам стать моей дружиной. Вы будете исполнять мои приказы и воевать под моими знамёнами, а взамен я буду делиться с вами всем, что у меня есть.
  - Под твоими знамёнами означает под знамёнами короля-змея? - уточнил Флор. По-видимому, он уже успел поразмыслить над сложившейся ситуацией. Что ж, Флор всегда быстро соображал.
  - Именно. Вы ведь уже поняли, что отец признал его величество Магнуса Серпентида своим господином. Послезавтра принц Секст уезжает обратно на озеро Лаохом, и я еду с ним, чтобы присягнуть королю от имени княжества де Монтиум. И для путешествия мне нужны спутники. Соответственно, если вы согласитесь служить мне, вы тем самым согласитесь служить змеям.
  - А если мы откажемся? - спросил Гай. - Что тогда?
  Брен отвёл взгляд.
  - Вы останетесь почётными гостями в замке.
  - Другими словами, мы больше не сможем отсюда выбраться, - фыркнул Флор. Брен посмотрел на него почти умоляюще.
  - Соглашайтесь! Вы не пожалеете. Когда король-змей победит Тавра и возьмёт княжество д"Агри, все твои земли, Флор, останутся в неприкосновенности и твоих родных пощадят. Ты, Гай, получишь столько золота, что твой дядя покажется нищим. А ты, Корвус... - Брен осёкся, поймав взгляд брата. Корвус мысленно усмехнулся, ожидая, чем княжич собирается прельстить его. - Тебе будет весело, обещаю.
  Весело... Брен придумал неплохой довод. Пожалуй, Корвус мог бы согласиться. Вот только Брену было невдомёк, что его удерживают личные мотивы. На какое-то мгновение Корвус даже почувствовал раскаяние. Наверно, Корникс права, и Брен действительно расстроится, когда узнает, что брат скрыл от него правду.
  - Хм, знаете, почему бы и нет? - протянул Флор. - Мой отец поддерживает князя Тавра. Если бы я остался дома, он бы и меня заставил воевать за него. Мне так и так суждено предать нашу законную королеву. Но ты можешь дать слово, что мои земли не тронут и что я стану следующим сьердом Грифом, если король-змей победит?
  - Конечно! - воскликнул Брен, как показалось Корвусу, чересчур поспешно. - Принц утверждает, что король-змей готов щедро наградить всех своих сторонников.
  - Мне нет дела до награды, - пожал плечами Гай. - Как, в принципе, и до королевы. Я сын купца. Мои родные никогда не присягали на верность, как рыцари. Тем более в княжестве Грейс сейчас такая неразбериха, что уже непонятно, кого оно поддерживает. Единственное, чего я не хочу, так это возвращаться домой. Так что я не против остаться с тобой, Брен.
  Брен посмотрел на Корвуса.
  - Ну а ты? Что думаешь?
  Корвус отвернулся, чувствуя на себе внимательный взгляд Гая. Наверняка Гай догадывается, какие сомнения его гложут.
  - Я понимаю, это странно. Ты был нашим старшим братом, а теперь тебе придётся мне подчиняться, - похоже, Брен, истолковал его молчание неправильно. - Но я обещаю, я никогда не забуду, что ты мой старший брат. Я никогда не поставлю тебя ниже себя.
  Корвус не знал, что ответить. Он ещё ничего не решил.
  - В общем, думай, - сказал Брен, прерывая затянувшееся молчание. - У тебя есть время до завтрашнего утра.
  
  Рена II
  Исчезновение Рин перевернуло всё в замке с ног на голову. Сьерд Публий рвал и метал, леди Лекс тоже. Даже Ламиан был раздосадован. Кажется, то обстоятельство, что невеста сбежала из-под венца, именно после того как он лично объявил о помолвке, больно задело его гордость.
  Беглянку искали круглыми сутками, без отдыха, не жалея ни людей, ни коней. Собаки, как и предрекал толстячок аптекарь, не пожелали идти по запаху, а вот ручного гоблина Ламиана сбить оказалось не так-то просто. С его помощью Ламиан выяснил, как Рин выбралась из замка и куда дальше направилась. Однако, дойдя до маленькой речной пристани вне городских стен, след оборвался.
  - Сбежала по воде, хитрая девчонка, - сообщил Ламиан леди Лекс. - Думаю, подготовилась заранее. И поскольку она ни разу не отлучалась из замка без присмотра, то, скорее всего, ей кто-то помог.
  - Мы найдём её сообщников, кем бы они ни были, - мрачно пообещала леди. - Так просто им это с рук не сойдёт.
  Рене от её слов стало страшно.
  Дальше потянулись допросы. Допрашивали всех: часовых на стенах, лодочников в окрестностях Либры, сира Хомо, который сопровождал Рин, когда она ездила к аптекарю, замковых слуг - всех, кто мог видеть княжну в ту злополучную ночь и кто мог знать её тайну. Наведались даже к Беспалому, о котором Рин рассказал сир Аппий, как он сам признался с дрожью в голосе. Впрочем, плодов этот визит не принёс. Все соседи единодушно утверждали, что наёмник дома, но сколько бы раз солдаты ни врывались к нему, они никого не находили. Беспалый как будто растворялся в воздухе перед самым их появлением.
  Аптекаря допрашивали одним из первых. Рене жалко стало маленького толстячка, который бледнел, потел и трясся в зале, битком набитой рыцарями, перед лицом суровой регентши, и даже как будто сбавил в весе, поэтому она решила вступиться.
  - Он не врёт, госпожа, - сказала она, приседая перед княжеским троном и леди Лекс на нём. - Я была вместе с Рин, когда он принёс ей лекарство.
  - Не врёт, значит? - неожиданно прошипел сьерд Публий, стоявший по левую руку от регентши. - А может быть, это ты врёшь? Может быть, ты и сама была с ней в сговоре?
  - Нет, конечно, нет, - пролепетала Рена.
  Сьерд Публий шагнул к ней, протягивая руку, и прежде чем девочка успела отстраниться, пальцы цепко впились ей в плечо. Холёное светское лицо сьерда как будто облезло, открывая прятавшуюся под ним уродливую маску.
  - Маленькая лгунья. Рин не могла тебе ничего не сказать. Отвечай, где она! - он резко встряхнул её. - Говори, лживая дрянь!
  - Хватит! - Ламиан в мгновение ока очутился рядом. Перехватив руку сьерда Публия, он крепко сжал её, заставляя обезумевшего от гнева придворного выпустить Рену. - Выйдите вон, сир!
  - Что?! - вспыхнул сьерд Публий.
  - Я сказал, выйдите вон, - отчеканил Ламиан. Никогда ещё Рена не видела своего принца таким злым. Красивые губы сжались в узкую полосу, голубые глаза сверкали льдом.
  - Но ведь эта девчонка наверняка знает, где её сестрица! Не может не знать! - на губах сьерда выступила пена.
  - Вы забываете, с кем говорите. Мой отец - ваш король. И вы находитесь здесь, в княжестве Грейс, с его разрешения. Если вы позволите себе хотя бы ещё раз проигнорировать мой приказ, я попрошу его прислать леди Лекс нового советника.
  Кажется, эти слова привели сьерда Публия в чувство.
  - Прошу прощения, ваше высочество, - процедил он и, развернувшись на каблуках, вылетел из тронной залы. Ламиан хмуро посмотрел ему вслед, потом перевёл взгляд на княжну. Напряжённая линия его губ чуть дрогнула, расслабляясь.
  - И ты, Рена, тоже. Иди к себе.
  Рена не осмелилась возразить.
  Несколько часов она просидела одна в своих покоях. На душе было муторно и вовсе не из-за грубости сьерда Публия, хотя она порядком напугала девочку. Нет, сейчас Рена думала только о Ламиане. Что если он тоже не поверил ей? Что если считает предательницей? При одной мысли о такой возможности у Рены разрывалось сердце.
  Ламиан зашёл к ней незадолго перед ужином.
  - На сегодня с допросами всё, - сказал он, присаживаясь на кушетку.
  - Что-нибудь узнали, ваше высочество? - робко спросила Рена.
  Принц покачал головой.
  - Ничего. И я же говорил тебе называть меня по имени. Мы всё-таки старые друзья.
  - Друзья ли? - Рена просто не могла не задать этого вопроса. Ламиан посмотрел на неё и неожиданно хитро улыбнулся.
  - Гномик, ты ведь знала о планах своей сестры?
  Рена потупилась. Врать было бесполезно. Так она бы только ещё сильнее испортила его к себе отношение.
  - Конечно, знала. Рин никогда бы не ушла, не попрощавшись со мной. Вы разочарованы?
  Прежде чем ответить Ламиан мягко провёл рукой по её волосам.
  - Ты, гномик, говори мне ты. И я рад, что ты осталась.
  
  ***
  Несколько дней спустя Рин так и не нашли. Рыцари Ламиана, леди Лекс и сьерда Публия без устали обшаривали берег Флюмена и все деревни вдоль реки, расспрашивая, не видал ли кто белокурой девушки. Регентша отправила доверенных посланцев к дедушке с бабушкой в замок Блейн. Посланцы вернулись со скорбной новостью: дедушка скончался. Новым сьердом Блейном стал дядя Филиус. Рин на его землях не объявлялась.
  Однажды утром на дороге показалась делегация из Урбса, везущая первую партию золота, которое так ждал Ламиан. Сразу же вслед за этим люди принца приступили к сборам. Тяжёлые ящики, полные монет и слитков, переместились на ладьи под знаком длиннорогого быка, ожидающие возле речной пристани в Либре.
  - Больше мне нельзя задерживаться, - сказал принц сьерду Публию. - Когда доставят оставшуюся сумму, разделите её на две части. Одну переправьте через Флюмен к Пицесу д"Акве, вторую используйте по своему усмотрению для восстановления княжества Грейс.
  - Как скажете, ваше высочество, - сьерд Публий сухо поклонился. С той самой его вспышки во время допроса он держался с Ламианом подчёркнуто предупредительно, не скрывая, впрочем, холодности.
  Принц предпочитал смотреть на его поведение сквозь пальцы. Коротко кивнув в ответ на поклон, он повернулся к Рене.
  - Завтра утром мы отплываем, гномик. Будь готова к этому времени.
  Вечером Рена с помощью служанки увязала в тюки все свои самые красивые платья, сшитые лучшими портнихами города, все украшения, которые подарила ей леди Лекс, все мази и притирки, которыми регентша научила её пользоваться. Она не собиралась выглядеть при дворе отца Ламиана замызганной провинциалкой. И пусть вокруг леди д"Агри собрались все самые красивые фрейлины княжества, Рена готова была пойти на любые меры, чтобы не уступить им.
  Последним она спрятала в шкатулку засохший венок из белых роз, главную свою драгоценность, тот самый, которым Ламиан короновал её когда-то и который она поклялась хранить вечно.
  А следующим утром, едва взошло солнце, её тюки погрузили на одну из ладей. Обитатели замка Грейс во главе с леди Лекс и сьердом Публием столпились на пристани, чтобы проводить отплывающих. Ламиан отрывисто давал сьерду Публию последние наставления. Рена присела перед регентшей в почтительном реверансе и совершенно растерялась, когда та неожиданно крепко, почти по-матерински, обняла её.
  - Возможно, я не была хорошей опекуншей, девочка моя, - торопливо заговорила леди ей на ухо, обдавая её ароматом своих духов. - Я ничего не сделала, чтобы спасти тебя тогда от нечистой твари. И я очень сожалею, поверь мне, Рена! С Рин мы не всегда ладили, но тебя я люблю, как любила бы родную дочь, если бы она у меня была.
  - Конечно, госпожа, я верю вам, - пробормотала Рена, вжимаясь носом ей в шею. Леди отстранилась и обхватила её лицо руками.
  - Послушай меня. Ты должна пообещать, что кое-что для меня сделаешь. Это крайне важно!
  - Что именно? - этот настойчивый тон слегка испугал девочку.
  - Принц Ламиан очень бережно к тебе относится. Пообещай мне, что замолвишь перед ним словечко за Фенриса. Ты ведь любишь своего брата, правда? Его величество Тавр I дал мне слово пощадить моего сына, но если вдруг он передумает, тогда судьбу Фенриса сможешь изменить только ты.
  Всё-таки Рин была не права, леди Лекс - хороший человек. И в эту минуту Рена чувствовала самую горячую к ней привязанность. Ей даже грустно стало, оттого что надо расстаться.
  - Конечно, обещаю, - искренне ответила она. Леди Лекс могла бы и не просить, Рена никогда не допустила бы гибели брата. К тому же, если Ламиан действительно трепетно к ней относиться... Но Рена предпочла не думать об этом, чтобы не слишком обольщаться.
  С палубы самой большой ладьи загудел рожок, возвещая отплытие. Леди Лекс снова торопливо обняла Рену, Ламиан подхватил её за локоть и помог забраться по трапу. Облокотившись о борт, Рена стала махать платочком оставшимся на берегу.
  И вот гребцы налегли на вёсла, пристань медленно подалась назад, и ладьи стройной вереницей заскользили по течению, разрезая носами волны. Второй раз в жизни Рена покидала свой дом по воде, но только теперь она не знала, когда вернётся и вернётся ли вообще. Что ждёт её впереди? Сердце защемила тоска. Неожиданно все, кто остался на пристани, показались ей до боли близкими и родными, даже сьерд Публий.
  Интересно, а что чувствовала Рин, когда бежала из дома в ночь? Боялась ли неизвестности? Или сестра была счастлива? Теперь их раскидало по разным сторонам и неизвестно, когда они снова увидят друг друга.
  - Волнуешься, гномик? - Ламиан встал рядом и коснулся её плеча. - Всё будет хорошо, вот увидишь. Моя мать о тебе позаботится.
  - Надеюсь, я ей понравлюсь, - Рена застенчиво улыбнулась.
  - Даже не сомневайся. Как ты можешь кому-то не понравиться?
  Некоторое время они молча смотрели на проплывающий вдали берег. Гребцы затянули меланхоличную песнь. Ветер скрипел в парусах.
  - Скажи, Ламиан, - позвала Рена, вспомнив разговор с леди Лекс. - Что будет с Фенрисом?
  Ламиан нахмурился, но не от того что рассердился. Рене показалось, что этот вопрос беспокоит и его самого.
  - Он получит помилование. Когда мы победим, разумеется. И вернётся в княжество Грейс, как ему следовало сделать уже давным-давно.
  Рена вздохнула с облегчением. Хоть он говорил и неуверенно, но искренне и в его голосе ей послышалась неподдельная забота. Ламиан с Фенрисом когда-то были не разлей вода. Конечно же, они не могли так быстро охладеть друг к другу. Даже если князь Тавр решит нарушить слово, Ламиан не допустит, чтобы с Фенрисом случилось что-то плохое.
  - И тебе не жаль воевать против него? И против королевы? Ты ведь когда-то был в свите её брата, вы все дружили, ты, Фенрис, принц Лео, принцесса Леа... По крайней мере, так Фенрис нам писал.
  Уже спросив, Рена подумала, что совершила ошибку. Судя по лицу, вопрос Ламиану не понравился. Но всё же он ответил.
  - В жизни есть более важные вещи, чем дружба. Я сражаюсь за своего отца и свою семью, их враги - мои враги, кем бы они ни были.
  У Рены в груди сжался комок.
  - Но ты ведь всё ещё любишь Фенриса? Вы провели вместе столько времени... Ты ведь не можешь просто взять и забыть, правда?
  Суровое выражение на лице Ламиана смягчилось. Его взгляд стал почти печальным.
  - Мне действительно жаль, что Фенрис выбрал не ту сторону. Хотя... от него я другого и не ожидал. Он с детства свято верил в свои вассальные обязанности. Но ты не волнуйся, гномик, я сделаю всё от меня зависящее, чтобы твой брат выжил и спокойно правил в своём княжестве.
  И Рена поверила. Как она могла не верить своему принцу?
  Сначала их путешествие протекало спокойно. Они плыли всё дальше на юг, держась противоположного берега Флюмена, где лежали владения князя Пицеса д"Акве. На борту с Реной обращались, как с коронованной особой, ей выделили отдельную, очень уютную, каюту рядом с каютой Ламиана, и все окружавшие её мужчины стремились выполнить малейшую её прихоть. Рена решила, что причиной подобного поведения служит не столько её красота и княжеское происхождение, сколько благоволение к ней со стороны принца, чему её сердце не могло не радоваться.
  Дни походили один на другой. Утром Рена вставала рано и сразу же выходила на свежий воздух. Качка нисколько ей не досаждала. Всё своё время она проводила на палубе в беседах с Ламианом или, когда он был занят, разглядывая речных чаек, проплывающие мимо острова и отражения облаков на водной глади.
  Но вот однажды, когда они с Ламианом, стоя на носу, обсуждали, какие платья в моде при дворе д"Агри, послышался крик вперёдсмотрящего:
  - Пять боевых ладей под знаком де Марис!
  На палубе началось волнение. Ламиан негромко выругался, и Рена вздрогнула, впервые услышав от него такие грубые слова. Вскоре она сама уже видела приближающиеся к ним ладьи, совсем крошечные издалека. Их паруса были не белыми, как положено, а розовыми, и на каждом - гигантское изображение перламутрового краба.
  - Они нападут на нас? - испуганно спросила она у Ламиана.
  - Скорее всего, - бросил Ламиан напряжённо. - Гномик, спускайся вниз и не высовывайся, пока я не позову тебя.
  - Но...
  Ламиан сверкнул глазами.
  - Живо!
  Рена послушно подобрала юбки и бросилась к трапу. Ламиан никогда ещё не говорил с ней подобным тоном, и эта неожиданная перемена напугала её куда сильнее, чем вид вражеских кораблей. Внезапно ей вспомнилась история князей де Марис, ведущих свой род от береговых пиратов, которые с незапамятных времён властвовали над морем и над рекой, нападая на мирных путников, грабя и убивая. А ведь князь Кансер присягнул королеве де Солис, значит, все, кто служит д"Агри, враги для него.
  "Сейчас они будут сражаться", - в панике подумала девочка. Сможет ли её принц победить? И что будет с ней, если не сможет? Мелькнуло воспоминание о всепоглощающем, животном ужасе, охватившем её, когда она была во власти Несса, и Рену затошнило.
  "Пожалуйста, пусть он победит!"
  По трапу кубарем скатился сир Хумус, один из самых доверенных рыцарей Ламиана, лязгая своим боевым железом. Пробегая мимо Рены, он едва не сбил её с ног, когда ненароком задел стальным плечом. Зычный голос сира, созывающий других рыцарей, эхом разнёсся по деревянным внутренностям ладьи. Наверху, между тем, всё звенело и грохотало, палуба содрогалась под топотом многочисленных ног.
  Рена в нерешительности остановилась у двери своей каюты. Сейчас, в разгар хаоса, её помещение показалось девочке пустым и холодным, беззащитным перед натиском диких пиратов. Ей было бы страшно сидеть здесь одной. Подумав, Рена приоткрыла дверь в каюту Ламиана.
  Его каюта тоже была пуста, если не считать гоблина, прикованного в дальнем углу. Рену всегда удивляло, как это Ламиан держит подобное существо в своей спальне, но в целом опасности гоблин не представлял. Держался он вполне смирно, и длина его цепи ни за что бы не позволила ему загрызть своего владельца, пока тот спит. К тому же из-за низкого роста и тонких черт лица, гоблин казался почти эфемерным. Сложно представить, что такое хрупкое создание может навредить.
  В общем, гоблина Рена боялась куда меньше, чем людей князя де Мариса. Поэтому она проскользнула внутрь, задвинула дверь на засов и плюхнулась на койку.
  - Княжна? - гоблин поднял голову. Его остроконечные уши чуть подрагивали. - Что происходит? Отчего весь этот шум?
  Он ещё никогда раньше не заговаривал с ней. Но Рена ничуть не удивилась и не оскорбилась от такой дерзости со стороны нелюдя, всё-таки ситуация была чрезвычайная, любой бы спросил. К тому же его голос, переливчатый и меланхоличный, звучал довольно приятно на слух.
  - В нашу сторону идут ладьи князя Кансера де Мариса, - ответила она. - Скорее всего, будет битва.
  - Понятно, - гоблин снова опустил голову. А Рена обхватила себя руками и прижалась спиной к стене.
  Посидеть в молчании им пришлось недолго. Шум на палубе всё усиливался, Рена напряжённо прислушивалась к нему, гадая, началось или ещё нет. В какой-то момент стало тихо, а сразу вслед за тем послышался ужасный треск и вся ладья содрогнулась. Рена непроизвольно вскрикнула.
  - Не бойтесь, княжна, - сказал гоблин. Жёлтые кошачьи глаза отчётливо выделялись на его бледном лице. - Принц Ламиан - умелый воин. Он уже не раз побеждал в сражениях.
  Рена посмотрела на него с любопытством. Только сейчас она полностью осознала, что впервые в жизни говорит с гоблином, и эта мысль, интерес к новому неизведанному существу заставили страх отступить, совсем как тогда, с Нессом.
  - Как тебя зовут? - спросила она.
  - Майне, княжна, - гоблин слегка поклонился.
  - И как давно ты служишь принцу, Майне?
  - Уже почти два года, наверно. Сначала меня отправили работать на полях с остальными, но я родился слабым для нашего рода и плохо справлялся с работой, поэтому, когда принц решил завести следопыта с хорошим нюхом, меня предложили ему.
  Рабство, Рена никогда раньше не представляла себе, каково это. Неожиданно её охватило сочувствие к этому существу, к этому нелюдю, увезённому из диких гор для того, чтобы быть посаженным на цепь. Вспомнилась казнь беглого раба, которую она видела в княжестве де Марис, и жинщины, которая полюбила его.
  - Ты скучаешь по родине? - спросила она.
  Гоблин невесело усмехнулся.
  - Тот же вопрос я могу задать и вам. Вы скучаете по вашему замку в княжестве Грейс? Мы, гоблины, не похожи на людей, но не думайте, княжна, что мы не можем чувствовать.
  Эти слова имели смысл. Рена кивнула, признавая его правоту.
  - Прости, не хотела тебя обидеть. Но как ты попал... на службу к князю д"Агри?
  Гоблин снова усмехнулся.
  - Не можете заставить себя произнести это слово, княжна?
  Рена вспыхнула.
  - Нет, я...
  - Всё в порядке, - перебил он её оправдание. - Так же, как и остальные, однажды угодил Гончим в сеть. Ничего занимательного. Помню, в тот вечер я собирался с другом на рыбалку, половить речных форелей во Флюмене. Мой друг Ройг, он всегда говорил, что я неудачник и, скорее всего, закончу свои дни либо в желудке у мертвеца, либо в княжеской сети.
  - Но твои дни ведь ещё не закончены! - воскликнула Рена. - Да, может, ты и вынужден служить против воли, но никто ведь не собирается тебя убивать!
  - Думаю, для Ройга неволя хуже смерти. Если бы перед ним поставили такой выбор, он бы выбрал желудок мертвеца. Вот только он не такой неудачник, как я, он бы им не дался. Из нас троих я был самым слабым.
  - Троих? - рассказ гоблина казался юной княжне всё интереснее и интереснее. - Вас было трое?
  - Уснех, Ройг и я, - Майне улыбнулся своим воспоминаниям. - Всегда мотались по горам вместе. Но незадолго до моей поимки Уснех исчез. Как сквозь землю провалился, ни слуху, ни духу. Боюсь, не случилось ли с ним беды.
  Рена не знала, что на это ответить. Сказать, что она сочувствует? Ей действительно жаль было это желтоглазое существо, так не похожее на человека и на поверку оказавшееся таким милым. Но что ему даст её сочувствие?
  - Может быть, его тоже поймали? - предположила она. Майне пожал плечами.
  - Если так, даже не знаю, радоваться или огорчаться. Тогда, по крайней мере, он жив. И, возможно, однажды мы могли бы снова встретиться, - он неожиданно задрал голову и втянул носом воздух. - Кажется, битва подходит к концу.
  Девочка только теперь осознала, что пугающий шум, доносившийся с палубы, начинает стихать. Разговор с существом настолько поглотил её, что она и думать забыла об опасности. Но теперь страх вернулся. Чем всё закончилось? Вдруг Ламиан ранен?
  - Как думаешь, кто победил? - спросила она дрожащим голосом.
  - Принц Ламиан, разумеется, - Майне даже не задумался над ответом. - Говорят, морские пираты свирепы в бою, но им не справиться с его людьми. Этот отряд, с которым вы путешествуете, княжна, избранные воины долины Агер, сливки её военной мощи. А мощь её велика. Князь де Марис вообще поступил глупо, сделав своими врагами и д"Агри, и де Солисов.
  - Что? - не поняла Рена. - Но разве князь Кансер не присягнул королеве? Почему это де Солисы - его враги?
  - Ваши сведения устарели, княжна, - гоблина, казалось, позабавило её неведение. - Не так давно де Марис объявил себя морским королём. Теперь его боевые ладьи плавают по Флюмену и по Аурее, топят корабли, жгут береговые селения, в общем, занимаются откровенным пиратством, совсем как встарь.
  - Но откуда тебе это известно?
  - О, его высочество держит меня на коротком поводке, как вы могли заметить, - он обвёл свою цепь и каюту выразительным взглядом. - А когда ты служишь принцу, до тебя часто долетают обрывки важных разговоров.
  Рена даже позавидовала ему. Всегда находиться рядом с Ламианом, видеть его в пылу сражений, знать о его планах, мыслях, чувствах! За такое не страшно рискнуть и собственной безопасностью.
  - Он ведь хороший хозяин, правда?
  Майне не успел ответить. Дверь со стуком распахнул, и на пороге предстал Ламиан собственной персоной. Волосы всклокочены, одежда вся в мелких брызгах крови, но сам он казался невредимым, и у Рены отлегло от сердца. Его глаза вмиг обежали помещение и остановились на её лице.
  - Гномик, ты в порядке? Почему ты не в своей каюте? - он перевел взгляд с Рены на гоблина. - Эта тварь ничего тебе не сделала?
  - Нет, нет, вовсе нет! Мы просто болтали, вот и всё.
  - Хорошо, - Ламиан вздохнул, как показалось девочке, с облегчением, потом расплылся в довольной улыбке. - Представляешь, кого мы сцапали? Самого Фишера де Мариса?
  - Фишера де Мариса? - бестолково переспросила Рена.
  - Ну да, тебе ведь уже известно, что старик Кансер отказался повиноваться де Солисам и объявил себя королём Приморья? - Рена кивнула со знанием дела, и Ламиан продолжал. - Он выдал свою дочь, Люну де Марис, за своего племянника, Фишера, и сделал его своим наследником. Понимаешь, да? Наследник Кансера в нашей власти!
  Рена попыталась вспомнить всё, что знала об этом Фишере де Марисе. Не так уж много, ведь отец никогда не вёл никаких дел с приморским княжеством. Она видела его на том памятном турнире в княжестве де Марис, где она стала Королевой Красоты, но единственное, что ей в нём запомнилось, это то, что, как рыцарь, Фишер не произвёл на неё ни малейшего впечатления.
  - Поздравляю, - пробормотала она. Ламиан, сияя, потрепал её по волосам.
  - Не выходи пока на палубу, ладно?
  Рена кивнула.
  
  ***
  Следующие дни прошли без приключений. Когда Рена вновь поднялась наверх, кровь с палубы уже отмыли, раненых унесли, убитых сбросили в воду и пленных приморцев затолкали в трюм. Ладьи Ламиана продолжили свой путь вниз по Флюмену, а когда добрались до места слияния рек, свернули в устье Ауреи. И вот, спустя несколько дней, отряд наконец высадился на берег. Теперь их путь от места высадки до княжеского замка лежал посуху.
  - Приветствую тебя на моей земле, гномик, - улыбнулся Ламиан, помогая ей спуститься по трапу.
  От открывшейся картины захватывало дух. Перед Реной, насколько охватывал взгляд, простирались бескрайние поля и зелёные холмы долины Агер.
  
  Корвус III
  Утро наступило, а он так и не принял решения. Этой ночью Корвус почти не спал, сидя на подоконнике, прислушиваясь к мерному дыханию братьев и думая, думая... Как поступить по-прежнему оставалось неясным, но, по крайней мере, он знал, чего ему хочется.
  Рассветные лучи позолотили гобелены, скрывавшие холодные каменные стены замка. Гай сонно заворочался, когда один лучик упал ему на лицо. Флор разлепил глаза.
  - Уже утро? - спросил он хрипловатым со сна голосом. Корвус кивнул. Брат смерил его внимательным взглядом.
  - Ты вообще не ложился?
  - Смотрел на звёзды, - Корвус пожал плечами. - Ты ведь у нас понимаешь, какое увлекательное это занятие.
  - Мне звёзды нужны для вдохновения, - возразил Флор. - Не можешь решить, что выбрать?
  - У меня ещё есть время подумать, - ответил ему Корвус тоном, пресекающим дальнейшие высказывания.
  Звук их голосов разбудил Гая. Братья вызвали служанок с тёплой водой и, позёвывая, принялись приводить себя в порядок. Несмотря на бессонную ночь, Корвус не чувствовал тяжести в теле. Наоборот, каждая его частичка звенела от напряжения, и все ощущения были кристально ясны. Пожалуй, сейчас он смог бы убить с десяток гулей и даже не запыхаться.
  Едва они успели натянуть свою лучшую одежду, как в их покои ворвался запыхавшийся Брен. На его лице читалось волнение, золотой локон прилип к вспотевшему лбу.
  - Быстрее, нас все ждут! - заявил он с порога. - Мой отец, мать, змеи и ещё куча народу собрались в тронной зале. Я должен спросить у вас при всех, согласны ли вы служить мне, дому де Монтиум и королю-змею, а вы должны принести присягу. Готовы?
  Гай с Флором переглянулись. Корвус видел, что за ночь они не изменили своего решения. Самого его всё ещё глодала неуверенность, но желание встать перед принцем-змеем лицом к лицу было сильнее. Хватит мяться, хватит ходить кругами и смотреть искоса, со стороны, пришла пора поговорить с отцом.
  - Готовы, - ответил он за всех. Брен посмотрел на него с благодарностью, и за этот взгляд Корвусу стало больно. Возможно, действительно стоило рассказать брату правду, а то выходило, будто Корвус использует его. Впрочем, парень быстро отогнал ненужную мысль.
  Потом он извинится. А сейчас, что бы ни происходило между ним и Секстом, Брена это не касается.
  Народу в тронной зале собралось не то что бы "куча", но всё же вполне прилично. Сам князь Каприкорнус на каменном троне, княгиня Жасмина с парочкой фрейлин, княжич Квинт, принц Секст с верным Аспидом, Корникс с матерью, свора юных оруженосцев и вся дружина Каприко в полном составе, не говоря уж о некоторых из гостивших в Горнем Гнезде сьердов и замковых рыцарей. Братья-Охотники остановились в середине залы, лицом к княжескому трону, Брен - на несколько шагов впереди.
  - Досточтимый князь и родитель! - заговорил он, кланяясь. - Прошу вашего соизволения принять в свою дружину моих братьев, которые вместе со мной прошли посвящение и получили благословение Некс!
  Корвус фыркнул про себя. Дружина из трёх человек, не очень внушительное приобретение! Но что бы ни думал по этому поводу старый Каприко, он лишь милостиво улыбнулся.
  - Я дарую тебе своё соизволение, Брен де Монтиум, если твои братья согласны служить верой и правдой нашему дому и его величеству Магнусу Серпентиду, единственному истинному корою Ланда.
  Брен повернулся к братьям. Его смуглое лицо ясно отражало все эмоции, обуревавшие его: волнение, даже боязнь и в то же время радостное предвкушение от того, что скоро они все навеки будут связаны с ним присягой верности дому де Монтиум.
  - Сир Флор Гриф! - заговорил он торжественно. - Согласны ли вы присягнуть мне, моему князю и моему королю?
  - Согласен! - Флор вышел из ряда и, приблизившись к Брену, опустился на колено. - Клянусь служить верой и правдой моему господину, Брену де Монтиуму, хранить и защищать его самого, его честь, его добро, его семейство, а также служить верой и правдой его господину, князю де Монтиуму, и королю Магнусу Серпентиду. Клянусь именем Некс.
  - Встаньте, сир Флор Гриф, - Брен подал брату руку, помогая подняться на ноги. На его лице медленно зацветала победная улыбка. Когда Флор отошёл в сторону и нашёл себе место рядом с дружинниками Каприко, он посмотрел на остальных. - Гай Гралль! Согласен ли ты присягнуть мне, моему князю и моему королю?
  Принц Секст смотрел на происходящее со снисходительной скукой, опершись на подлокотник кресла и опустив изящную голову на ладонь (помимо Каприко, сидели в зале только они с княгиней). Наверняка, юные Охотники казались ему всего лишь глупыми мальчишками, которые, тем не менее, могли пригодиться в надвигащейся войне короля-змея. Корвусу отчаянно хотелось стереть с физиономии отца это скучающее выражение, увидеть, как исказятся от ярости эти утончённые черты.
  Гай подошёл к Брену и опустился на одно колено. Когда он начал говорить слова присяги, Корникс с матерью обменялись улыбками. Но не все в зале были настроены так же благожельно, как они. Корвус заметил, что некоторые сьерды презрительно морщатся. Возможно, благородных господ покоробило отсутствие перед именем Гая титула "сир".
  - Клянусь служить верой и правдой моему господину, Брену де Монтиуму, хранить и защищать его самого, его честь, его добро, его семейство, а также служить верой и правдой его господину, князю де Монтиуму, и королю Магнусу Серпентиду. Клянусь именем Некс.
  Надо же, Гай не перепутал ни слова, не похоже на него. Наверно, переволновался перед церемонией. Брен помог ему встать, как ранее Флору, и перевёл взгляд на Корвуса. Его улыбка светилась счастьем.
  - Корвус из Либры! Согласен ли ты присягнуть мне, моему князю и моему корою?
  Присутствующие зашептались. Если родовое имя Гая звучало не слишком внушительно, то у Корвуса его вообще не было, родового имени. И зачем Брен приплёл это "из Либры"? Зачем обязательно нужно привязывать его к какой-то точке во времени и в пространстве, будь то имя предков или название местности? Он родился не в Либре, он провёл там всего лишь несколько лет своей жизни. Он Корвус из ниоткуда.
  "Прости меня, Брен".
  - Нет! - громко и отчётливо произнёс он. По рядам зрителей прокатился вздох. - Я не согласен служить дому де Монтиум. Единственный здесь, кому я готов предложить свою верность, это принц-змей.
  Брен выглядел оглушённым. Счастливая улыбка так до конца и не угасла на его губах. А вот во взгляде Секста впервые за церемонию появился интерес.
  - Желаешь служить мне, мальчик? - прошипел он. Над нижней губой мелькнул кончик раздвоенного языка.
  Корвус приблизился к нему, обходя стороной Брена, и, встав перед его креслом, посмотрел отцу в кроваво-красные глаза.
  - Только, если докажешь, что ты достоин.
  Аспид и старый Каприко одновременно вскинулись с места.
  - Кинос! Схватить его! - завопил с перекошенным ртом Каприко.
  - Тебе это так не сойдёт, крысёныш! - зарычал Аспид.
  Секст поднял руку, останавливая их.
  - Не вмешивайтесь. У этого человеческого ребёнка дело только ко мне. Так что же ты хочешь, мальчик?
  Корвус отыскал взглядом своих братьев. Флор смотрел на него с удивлением, Гай - с сочувствием, а Брен - с ужасом. Корникс стояла, прижав ладони ко рту. Но она понимала его, и она точно знала, что он сейчас сделает, единственная из всех.
  - Сразись со мной, - ответил он Сексту. - Если ты победишь, я клянусь служить тебе верой и правдой, тебе и твоему королю. Если проиграешь, я потребую от тебя исполнить одно моё желание.
  - А если ты погибнешь? - спросил Секст невозмутимо.
  - Тогда проиграю я.
  Змей медленно улыбнулся.
  - Идёт.
  
  ***
  Местом поединка стала огороженная площадка за стенами замка, вниз по склону горы. Корвус подумал, что, скорее всего, её и создали для подобных целей. Все присутствовавшие в тронной зале теперь разместились на галерее, вытянувшейся вдоль одной из сторон площадки и возвышавшейся над ней, так что зрители смотрели на бойцов сверху вниз. Судя по оживлённым шёпоткам и пересудам, большинство из них предвкушали увлекательное зрелище. Ещё бы, церемонию присяги, наверно, никогда раньше не нарушали столь грубым образом! Княжеская семья же была мрачнее тучи. Корвус ухмыльнулся, представив, какие жуткие казни Каприко мысленно обещает ему.
  Бедняга Брен. Наверняка, ему тоже достанется.
  Помимо них с Секстом внизу остался лишь Аспид. Бойцы выжидающе застыли друг против друга. Ветер вокруг стих, будто умер. Зелёный змей взмахнул рукой:
  - К бою!
  Ни один не шелохнулся. Красные глаза принца чуть сощурились. Оба они неотрывно следили друг за другом, готовые ответить на любое резкое движение, каким бы неожиданным оно ни было. Каждый хотел, чтобы противник сделал первый шаг.
  "Вот уж не дождёшься", - подумал Корвус угрюмо. О могуществе змеев ходили легенды. Глупо было бы нападать сразу, раскрывать свои трюки, не зная, чего ожидать в ответ. Где-то глубоко внутри зашевелилось предвкушение. Совсем скоро он самолично проверит, стоит ли верить этим легендам и так ли уж хороша сила змеев, как её превозносят!
  Секст чуть шевельнулся, лёгкое, текучее движение, закончившееся переходом в боевую стойку. Корвус в свою очередь согнул колени, занося ладонь над рукоятью меча, чтобы, будь на то необходимость, как можно быстрее обнажить его. И тогда змей выдохнул пламя.
  Огненный столб с рёвом понёсся на Корвус. В то же мгновение ветер ожил. Свирепый порыв сдул огонь в сторону свай, на которых держалась галерея. Зрители сверху обменялись испуганными возгласами. Красные глаза змея чуть расширились. Впрочем, они почти сразу сузились снова, и Секст улыбнулся.
  - Неплохо, малыш. Как тебе это?
  Следующий залп был дольше и мощнее предыдущего. Корвус не шевельнул и пальцем. Ветер вокруг него разбушевался, совсем как тогда, во время битвы с Нессом. Ограда, чахлые деревья за оградой, сваи под галереей со зрителями и сама она - всё заскрипело и закачалось под его жестокими руками. Потоки воздуха обернули Охотника со всех сторон, словно невидимый кокон, не пропускавший пламени. Корвус не чувствовал даже жара.
  Пора переходить в нападение. Стремительным движением выхватив меч из ножен, он оттолкнулся от земли в прыжке лосося. Ветер услужливо развеял перед ним огненную стену. Секст в ответ крутанулся на месте, не давая противнику опуститься у себя за спиной. Меч пришёлся на его скрещенные руки и со звоном отскочил, даже не поцарапав, словно столкнувшись со сталью. Неужели чешуя этой твари такая прочная?!
  - Обычной железкой меня не ранить, - насмешливо прошипел змей.
  Корвус сердито цокнул. Свой школьный меч, заговорённый Морбусом, он бросил на поле битвы с Нессом вместе с одеждой, луком и всем остальным. Новый же, купленный в Либре на денежки Патера Гралля, не обладал волшебными свойствами. Возможно, Корвус погорячился тогда. Но он всегда относился к мечам без особого трепета, в отличие от того же Брена, полагаясь больше на собственное тело.
  Отшвырнув бесполезный кусок стали, Корвус перешёл в рукопашный бой. Секста это, похоже, вполне устраивало. Противники обрушили друг на друга град ударов: коленом, локтем, голенью, ребром ладони, снова коленом. Ветер завывал между ними, мешая змею, сдерживая его удары и придавая Охотнику скорости. Почти каждый удар Корвуса попадал в цель, тогда как сам он по большей части парировал и уклонялся.
  Один раз Сексту, однако, удалось пнуть парня так, что тот отлетел в сторону. Ветер замедлил его полёт, и Корвус не упал, а, перекувырнувшись, пружинисто приземлился на четвереньки. На мгновение он замер, переводя дыхание, и посмотрел на змея. Тот выглядел удивительно бодрым, на красной чешуе ни синяка, ни кровоподтёка, ни намёка на повреждения.
  Корвусу увиденное не понравилось.
  - Ты хорош, признаю, - Секст будто прочитал его взгляд. - Скорость, ловкость, боевые навыки, да ещё и трюк с ветром в рукаве. Видно, Некс сильно любит тебя. Но человеческое тело слабо, по сравнению с нашим. Тебе никогда не нанести мне вреда, человечек.
  Дело принимало скверный оборот. Корвус понимал, что Секст говорит правду. Даже если все его удары достигают цели, какой в них смысл, если противник их едва ли чувствует? В конце концов, Корвус выдохнется, устанет, даже с поддержкой ветра, а Сексту нет нужды выкладываться по полной. Змей может продолжать бой в своём неспешном ритме, пока на его стороне не окажется решающее преимущество, а потом нанести один-единственный смертельный удар.
  Но нет, ещё рано сдаваться. Должен же быть способ победить. Мысли Корвуса лихорадочно завертелись. Совершенной неуязвимости не бывает. Например, горло. Трахею он, конечно, не пробьёт, но вот замедлить, причинить боль, если повезёт, даже вырубить... Или глаза. Глаза не защищены чешуёй. Глаза - слабое место любого существа. Может быть, стоит превратиться в ворона и выклевать ему глаза, как тогда с Нессом?
  К сожалению, достаточно времени подумать ему не дали. Секст ринулся на него, снова вовлекая Корвуса в бешеный танец прыжков, ударов, разворотов и захватов. Огненные залпы полетели ему в лицо, ветер расшвырял их в стороны. Где-то что-то, кажется, загорелось: Корвус слышал треск и чуял запах палёного в воздухе.
  Один сгусток пламени отбросило обратно в Секста, одежда на нём вспыхнула, но змей даже глазом не моргнул. А вот Корвусу, уже замахнувшемуся для очередного удара, пришлось отскочить в сторону. На мгновение он лишился устойчивости, и именно в этот миг Секст метнулся вперёд, быстро, слишком быстро, быстрее, чем выпущенная из лука стрела. Его тело на ходу изменилось, превращаясь из человеческого в длинное гибкое красное змеиное. Чешуйчатые кольца обвились вокруг Корвуса, и, не успел он ничего предприняться, как острые клыки впились ему в плечо.
  Корвус не удержался от хриплого возгласа. Боль пронзила плоть, и, словно в ответ на неё, новый взрыв боли, ещё сильнее предыдущей, обжёг лопатку в том самом месте, где была его татуировка. Змеиные кольца разжались, и Корвус упал на колени, содрогаясь всем телом.
  - Сейчас ты умрёшь, если я не дам тебе противоядия, - довольно прошипел Секст. Он снова был в человеческом облике, и только его одежда после превращения сидела криво.
  Вместо ответа Корвус протянул руку за спину, лихорадочно шаря по ней пальцами. Метку на лопатке как будто пытали раскалённым железом, как будто прожигали на ней дыру, идущую в самую глубь его тела. Он рванул за край рубашки, с треском обнажая кожу.
  - Что это? - выдохнул Секст, наклоняясь ближе.
  Корвус поднял голову и встретился с ним взглядом. Его глаза горели и слезились, пульсировали в такт боли, отдававшейся в его спине. Секст отшатнулся.
  - Кто ты такой?!
  Корвус хотел ответить, но его поглотила тьма.
  
  Фенрис II
  - Знаешь, Фенрис, у меня будет ребёнок, - сказала Леа.
  Они гуляли вдвоём по дворцовой стене и смотрели на просыпающийся город. Солнечные лучи, ослепительные, но холодные, отражались в его витринах и стёклах. Леа куталась в подбитый мехом плащ. Каждый раз, когда ветер чуть шевелил её белокурые волосы, Фенрис украдкой вдыхал нежный аромат её духов и чувствовал себя несчастным.
  - Поздравляю, - неловко выдавил он. Королева одарила его улыбкой, нежной и невинной, не ведающей о том, что творилось у него на душе.
  - Ты один из первых, кому я рассказала. Кроме тебя, знают только мама и леди Люпа. И мой светлейший супруг, конечно же, - тут её улыбка стала немножко проказливой, как у девчонки.
  Фенрису было больно. Так больно, что на мгновение ему даже захотелось спрыгнуть со стены и забыться. Почему-то он ещё ни разу за всё время, что прошло с того дня, когда они выбрали князя Скорпиона мужем для Леы, не задумывался о том, как будет чувствовать, если Леа забеременеет. Но ведь он понимал, что это неизбежно, королевскому роду нужны наследники. Его вассальный долг требовал от него радости, а не страданий.
  - Как долго? - спросил он, изо всех сил пытаясь держать голос ровным.
  - Уже около месяца. Я не говорила сразу, боялась сглазить. Знаешь, Фенрис, ведь я так переживала, вдруг я бесплодна. Уже год как прошёл со свадьбы, а всё никаких намёков. Даже попросила у леди Люпы волшебное зелье. То ли оно помогло, то ли боги смилостивились.
  Точно, Леа и Скорпион поженились больше года назад. Как быстро летит время! Фенрис должен был уже свыкнуться с мыслью об их близости.
  - Уверен, у вас родится чудесный здоровый ребёнок, - ответил он искренне.
  - Надеюсь, это будет мальчик, - мечтательно протянула Леа. - И когда он вырастет, ему не придётся столкнуться с теми же трудностями, что выпали мне.
  - У вас будет много детей, - подбодрил её Фенрис. - И мальчики, и девочки. Девочки выйдут замуж за чужеземных принцев, а мальчики станут опорой вашему первенцу, наследнику престола.
  Леа посмотрела на него внимательно.
  - Спасибо тебе. За то, что ты всегда рядом.
  Они остановились между двух башенок над распахнутыми воротами. Больше недели минуло с тех пор, как они стояли здесь, провожая войска короля Скорпиона в поход на предателей Вейлов. С тех пор от его величества пришло несколько писем. Степные кочеты княжества д"Аренэ летали исправно и были гораздо быстрее и надёжнее голубей, которыми в основном пользовались в Ланде, но всё же Скорпион не доверял им важной информации, справедливо опасаясь, что птиц могут подбить. Поэтому Фенрис с королевой знали только, что он в порядке и полон решимости покарать врагов.
  - Наверняка, он уже достиг границ княжества д"Аренэ, - вздохнула Леа, с очевидностью думая о том же, о чём и её рыцарь. - Скоро Вейлов вытурят из захваченных крепостей, и он вернётся к нам.
  - Как знать, - усомнился Фенрис. - Пока люди Тавра сидят на землях Арчеров, чтобы добраться до Степи, нужно идти в обход через Дейнеров. Даже при том, что основная часть армии его величества состоит из конницы, это может занять больше времени, чем кажется.
  Леа поджала губы. Его доводы ей явно не пришлись по вкусу.
  - Кстати, раз уж мы об этом заговорили, - спросил он, когда они возобновили ходьбу. - Не слышно чего нового о войске д"Агри?
  Недавно шпионы Каге сообщили, что армия Тавра, до этого намертво застрявшая в княжестве Арчер, неожиданно сдвинулась с места.
  - Всё по-прежнему, они идут к Железным холмам, - пожала плечами Леа. - Похоже, Тавр решил, что, пока короля нет, нужно брать княжество де Солис за горло.
  - И вы говорите об этом так спокойно?! - воскликнул Фенрис. - Мы должны уже сейчас думать об укреплении обороны. Прошу, ваше величество, позвольте мне взять людей и отправиться на границу!
  - Нет, Фенрис, я же говорила, - в голосе королевы прорезалась сталь. - Оставайся с Волчьим орденом.
  Фенрис сник. Хоть угроза вторжения д"Агри и казалась более осязаемой, он не забыл о грязных интригах старого Каприко с королём-змеем. Его непосредственной задачей было разобраться с ними. Но всё же Фенрису трудно было выкинуть Тавра д"Агри из головы насовсем.
  - Каге не говорил, кто командует войском?
  - Говорил, - Леа кивнула. - Сьерд Апис Окс, один из кузенов Тавра.
  - Сьерд Окс? А как же Ламиан?
  - Если верить шпионам, Ламиан ещё не вернулся оттуда, где он сейчас пропадает. Возможно, Тавр дал ему другое задание, потому что решил поставить кого-то поматёрее и поопытнее руководить нападением на Железные холмы. Всё-таки Ламиан ещё слишком молод.
  - Ему через полгода исполнится двадцать, - возразил Фенрис.
  - Я и говорю, слишком молод, - Леа бросила на него косой взгляд. - Как и мы с тобой.
  Фенрис не ответил. Некоторое время они шли в молчании, королева - опустив голову, князь - подставив лицо лучам солнца, бесплодным, как все те вещи, которые не выполнили своего предназначения. Предназначение солнца - греть землю, правильно? Но прекрасная девушка рядом с ним ёжилась от холода, и самому ему, несмотря на постоянное закаливание, которому он подвергался с тех пор, как вступил в орден, было неуютно.
  - Наверно, Тавр хочет выиграть войну до наступления настоящих морозов, - нарушила тишину Леа. - Каждая новая зима истощает его запасы. Да и наши тоже, если быть честными.
  - Наши в меньшей степени, - Фенрис смерил её взглядом. От холода она казалась бледнее, чем обычно. - Пойдёмте вниз?
  Леа кивнула. Фенрис не мог припомнить, когда у него появилась эта привычка, гулять по стене. Прохладный воздух наверху освежал голову, и вид на город с высоты разгонял туман в мыслях. Последнее время Леа частенько составляла ему компанию, но ей это занятие явно нравилось меньше, чем ему.
  - Фенрис, ты по-прежнему считаешь Ламиана другом? - спросила она вдруг, когда они спускались по лестнице. От неожиданности вопроса Фенрис даже опешил.
  - Нет, - ответил он решительно и добавил. - Я убью его, если он будет угрожать вашему спокойствию, ваше величество.
  - Он уже угрожает, - возразила Леа, но улыбнулась. - Хорошо.
  Внизу они расстались, Леа вернулась во дворец, Фенрис же поехал в башню ордена. Ему хотелось бы присутствовать на совете, где будут меры по обороне княжества от надвигающейся угрозы д"Агри, но королева ясно велела ему сосредоточиться на его прямых обязанностях. Фенрис знал, в глубине души мысль о том, что убийство Лео осталось безнаказанным, постоянно грызёт её, не давая покоя.
  В стенах Волчьего ордена состоялся собственный совет. Здесь были только магистры с приестами да парочка слуг, чтобы наливать вина. Леди Люпа явилась вместе с Урсусом, который незаметно стал её правой рукой.
  - В прошлый раз, мы так и не пришли к единому мнению о том, что предпринять по поводу змеев, - сказал сир Роар де Леони, принимая из рук слуги полный кубок.
  У них с Фенрисом были натянутые отношения. Сир Роар служил приестом в ордене ещё задолго до приезда Фенриса в Солей, поэтому к назначению молодого рыцаря на эту должность отнёсся, мягко говоря, прохладно, тем более что Фенрис сразу же получил больше полномочий, чем он сам. Сказывалась и родословная. Фенрис как-никак был княжеской крови, хоть и самой зелёной, а семья де Леони вела происхождение от внебрачного сына Леона VIII, короля, знаменитого своим обильным потомством.
  - Хорошо, давайте ещё раз вспомним, кто что предлагал, - вздохнул сир Люпус.
  Дело это, как ни удивительно, касалось всех ветвей и подветвей ордена. Фенриса, которому поручили разобраться с изменой де Монтиумов. Сира Арга, который отвечал за проживающих в горах Монтес нелюдей. Сира Ликоса, заботой которого были восставшие мертвецы. Фигура короля-змея объединила всех.
  - Я уже рассказывал, что велела мне Некс, - угрюмо сказал сир Ликос. - Искать Дракона.
  Присутствовавшие не-Беспалые с раздражением переглянулись. Да даже сир Люпус с леди Люпой казались уставшими от его упрямства. Фенрису и вовсе не было дела до чуждой ему богини и до её туманных слов. Чем в этой нескончаемой усобице, раздиравшей страну, смогла бы помочь старая сказка?
  - Мы даже не знаем, где искать Дракона и что делать, когда мы его найдём, - осторожно, чтобы не вызвать вспышку, возразила леди Люпа. Последнее время сир Ликос воспламенялся с лёгкостью сухого дерева. Хотя, признался себе Фенрис, про него можно было бы сказать то же самое.
  - Ты передал нам слова Некс, мы их услышали, - поддержал сестру сир Люпус. - И когда придёт время, мы выполним её волю. Но сейчас нужно придумать более насущный план действий.
  - Итак, какова ситуация? - подытожил сир Роар. Он следил за разговором магистров с презрительной усмешкой, приподняв кубок, как будто был не участником событий, а всего лишь зрителем. - Король-змей набрал армию демонов с того света и собирается напасть на Ланд. Когда и где неизвестно. Хотя, осмелюсь предположить, если конечная его цель - корона, то рано или поздно он покажется пред воротами Солея. Его зовут Магнус, я правильно запомнил?
  - Да, - рассеянно кивнул сир Ликос. - Магнус Серпентид.
  - Интересно, насколько велика эта армия демонов, - задумчиво протянул сир Арг Броккен. - Сил ордена, вряд ли, хватит, чтобы дать им бой, даже с присоединившимися Гончими.
  - К тому же, помимо демонов, у короля-змея есть ещё воины Каприко и, наверняка, какие-нибудь нелюди, - добавил сир Лу Вольф, наследник старого сьерда Вольфа, ещё один приест. - Тролли там, например.
  - Ночные плясуны, - фыркнул сир Роар.
  - Я серьёзно, между прочим, - обиделся сир Лу.
  - Хватит, хватит, - сир Люпус поднял руки в упреждающем жесте. - Напоминаю, почтенные господа, мы собрались здесь не для того, чтобы предаваться мелочным ссорам. И сир Лу прав. Этот змей, Магнус, не мог не созвать всех, кто хоть как-то его поддерживает. А значит, в бою нам с ним не справиться, если не попросить у королевы ещё людей.
  - У её величества лишних людей сейчас нет, - вставил Фенрис. - Войска д"Агри наступают.
  - К тому же все эти ратные дела не наш метод, - леди Люпа обвела мужчин взглядом. - Вы что, забыли, господа? Мы - Волчий орден. Мы не полководцы, мы охотимся в ночи, мы выслеживаем тварей, которые смущают покой королевства.
  - Вот, вот, - не выдержал сир Ликос. - Я твержу то же самое уже второй год. Наша служба не в том, чтобы разбираться с мятежниками.
  - Нет, брат, ты меня не понял, - леди покачала головой. - Я вовсе не против сражаться за нашего нанимателя, со старым Каприко ли, с королём-змеем, даже с Тавром д"Агри, всё равно. Но другим способом. Мы Волчий орден. У нас есть умелые воины, - тут она послала улыбку Фенрису, - следопыты, Гончие, кузнецы, но у нас нет армии.
  После этих слов воцарилась тишина, только слышно было, как цедит вино сир Роар. Фенрис сам сделал глоток, обдумывая, что она сказала. Последний год он столько грезил о битвах и столько раз представлял себя во главе победоносного отряда, что совсем позабыл об истинной цели создания ордена, которому он посвятил себя. Уничтожать тёмных тварей. Таких, как бродячие мертвецы и огненные змеи.
  - Кажется, я понимаю, куда вы клоните, уважаемая леди, - медленно заговорил сир Арг. - Тогда что вы предлагаете сделать? Подослать убийц?
  - Это уже больше похоже на наши методы, - кивнула леди Люпа. - Перед нами очередная тварь. Выследить и убить её - вот что предпринял бы орден в обычной ситуации.
  Убить змея... Мысль всколыхнула в душе Фенриса ворох воспоминаний, спрятанных на самом дне, погребённых под тяжестью тревог и обязательств последних лет. Воспоминания о мечтах, которые пьянили его, вчерашнего мальчишку, накануне рыцарской присяги, накануне вступления в орден. Вот он, совсем как старинный герой Виртус, побеждает огненного змея, вот он пронзает мечом змеиное сердце, вот он вздымает змеиную голову на копьё. А вокруг рукоплещет толпа, и Леа в слезах благодарит его и нарекает своим самым доблестным рыцарем.
  Фенрис Отважный. Фенрис Змееубийца. Он уже и позабыл, как сладок бывает звук этих прозвищ, даже если они звучат лишь в его воображении.
  - Значит, мы посылаем убийц, - задумчиво повторил сир Люпус. - Как вам такое предложение, господа?
  Приесты заговорили хором, перекрикивая друг другом. Поднявшийся гвалт навёл Фенриса на мысль, что это первый раз на его памяти, когда все семеро собрались в одном помещении. Сир Лу стал горячо отстаивать достоинства предложенного плана, сир Роар слушал его, насмешливо кривя губами. Сир Арг с мрачным видом потёр щетинистый подбородок и изрёк:
  - А получится ли у нас? Помнится, князь Фенрис послал в княжество де Монтиум уйму следопытов и все сгинули. И ведь они были Беспалыми, не обычными людьми. Если с ними так легко справилась охрана Каприко, то как тогда они подберутся к королю-змею?
  - Можно послать больше людей, - предложил Фенрис. План казался слишком завлекательным, чтобы от него отказываться. Мысленно он уже начал прикидывать, кто из его людей лучше сгодится для ответственного задания.
  - Слишком большой отряд тоже плохо, - покачала головой леди Люпа. - Легче обнаружить. Нет, если мы всё же решим послать убийц, то отряд должен быть небольшим, но тщательно отобранным. Лучшие воины с лучшими следопытами и лучшим снаряжением. Возможно даже, один из магистров, - она посмотрела на сиров Люпуса и Ликоса.
  - Всё же? - переспросил Фенрис. - Я считаю, этот ход идеален. Одним махом мы разрушим планы де Монтиумов, обезглавим вражеское войско и покараем убийцу Лео! И тогда их величества смогут спокойно сосредоточиться на д"Агри.
  - Вы, князь, носитесь со своей карой, как хозяйский пёс с костью, - поморщился сир Ликос. - Тех надо покарать, этих. Д"Агри, де Монтиумов, короля-змея.
  - Все они враги королевы, - вскинулся Фенрис.
  - Знаю. Но мы не можем убить короля-змея. Только у него есть власть над вратами смерти. Без него нам их не закрыть.
  - И что теперь, вы предлагаете нам мириться со змеиными непотребствами?! Пусть они разгуливают на свободе, убивают, кого им вздумается?! Может, нам ещё самолично положить к их ногам корону?! Придите в себя, сир!
  - Нет, это вы придите в себя, князь! - в свою очередь вспыхнул магистр. - Выгляните в окно! Гули, упыри, холода, бледная падь, королевство бьётся в агонии. Какая разница кто усидит на троне, если некем будет править? Нужно закрыть врата, пока ещё не поздно. И только король-змей в силах это сделать.
  - Но он не станет, - мягко сказала леди Люпа.
  - Кажется, вы с Люпой упоминали, что у короля-змея есть сын, - сир Люпус посмотрел на Фенриса. - Если король-змей умрёт, он станет следующим королём. Возможно, с ним мы могли бы договориться.
  - Ага, сначала убиваем его отца, а потом просим помочь нам, - едко выплюнул сир Ликос.
  Леди Люпа задумчиво прижала ладонь ко рту.
  - У нас слишком мало сведений, - её взгляд устремился в одну точку. - Возможно, нам стоит отправить к ним посланцев.
  - Посланцев? - Фенрис не верил своим ушам. - Ко врагам королевы?
  - Заладил тоже, враги, враги, - буркнул сир Ликос.
  - Чтобы разведать, - леди Люпа перевела глаза на молодого князя. - Каков из себя сын короля-змея. Что если он не поддерживает отца? Вдруг он даже обрадуется его смерти? Каков из себя сам король-змей. Какова численность его войска, наконец.
  - И если ситуация будет благоприятствовать, посланцы легко могут превратиться в убийц, - медленно продолжил сир Люпус. - А что, дельная мысль.
  - Поддерживаю, - мрачно заявил сир Ликос.
  Фенрис тоже согласился. То обстоятельство, что план включал в себя возможное убийство, говорило в его пользу, и Фенрис не мог не признать правоту леди Люпы в том, что они действительно почти ничего не знают. Возможно, посольство окажется более действенным способом раздобыть информацию, чем отправка одного за другим соглядатаев. В конце концов, не станут же люди Каприко и змеи убивать послов.
  Теперь, когда все трое магистров приняли решение, никто из приестов не дерзнул спорить с ними, хотя некоторые, как казалось, отнеслись к затее скептически. Осталось лишь решить, кто отправится в путешествие.
  - Давайте, повременим пока с этим, - предложил Фенрис. - Нужно сначала поговорить с её величеством. Неизвестно ещё одобрит ли она наш план. Не возражаете, если я это сделаю?
  - Конечно, Фенрис. Ты самая подходящая кандидатура для разговора с королевой, - ответил сир Люпус, и некоторые приесты заухмылялись. - На этом, думаю, мы закончим. Расходитесь по своим делам.
  Фенрис сразу же направился к королеве. Уже в дверях, покидая зал собрания, он обернулся и посмотрел на Урсуса. Молодой рыцарь-кузнец сидел в углу, угрюмый и мрачный, гораздо мрачнее любого из присутствующих. Одобряет ли он план? Или ему всё равно? Наверно, беспокоится о своём учителишке-тролле, подумал Фенрис. Пора уже Урсусу забыть старых друзей, как Фенрис забыл Ламиана. И чем скорее, тем лучше.
  Её величество он нашёл в тронном зале. Леа как раз распустила собственное собрание. Столкнувшись в дверях с её неизменным канцлером, сьердом Манусом, Фенрис обменялся со стариком холодноватыми поклонами.
  - О, Фенрис, - девушка улыбнулась ему, но как-то напряжённо, совсем не так, как прощалась с ним сегодня утром. - Заходи. У меня для тебя новости.
  Должно быть, новости неприятные, раз у неё такое выражение лица. Фенрис попытался представить, что там, но не смог. На ум приходил только Тавр д"Агри. Неужели его войско движется быстрее, чем они рассчитывали?
  - Что случилось?
  - Птица прилетела с письмом к тебе и ко мне от леди Рианы Блейн, - Леа подала ему свиток со сломанной печатью.
  При взгляде на печать - знак дома Блейн, порождение льва, змеи и чёрной козы - у него ёкнуло сердце. Но не успел он развернуть послание, как королева сказала:
  - Твоя мать принесла присягу на верность Тавру д"Агри от имени твоего княжества.
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"