Сергеев Игорь Валентинович : другие произведения.

Адамар: Путь

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:


Пролог.

  
  
   Пасмурный вечер, моросящий дождь, еле заметные в тумане газовые фонари, осенняя слякоть, возвещавшая приближение зимы вот, что видел перед собой, идущий по улицам Марселя человек в сутане. Четко выверенной армейской походкой, подбивая при каждом шаге полы своей рясы, даже изредка не смотря на одиноких прохожих, он как мог торопился несмотря на то, что предпочел бы сейчас оказаться в любом другом уголке вселенной но только не там куда шел. Священник направлялся к дому, в который его попросили прийти, часом ранее прислав записку с посыльным. Ему был хорошо знаком этот милый дом, с ресторанчиком в цокольном этаже, стоящий так близко к гавани, что из его окон две крепости форта Сен-Жан были видны как на ладони, знал он много лет и хозяина, а так же и то, что ему предстоит сегодня. Ему придется отвечать на вопросы, главный из которых заключался в единственном слове "Почему?"... Отцу Батисте, не раз приходилось отвечать прихожанам на подобные вопросы: " За что? Почему именно мне? Неужели Бог меня оставил?". Он всегда находил к вопиющим нужные слова. Может они (его слова) и не отвечали, на все вопросы, но всегда утешали тех, кто мог утешиться лишь словами служителя Господнего. Именно поэтому он был так востребован, когда было необходимо сгладить боль родственников перед наступлением "неминуемого", и агонию отчаяния человека готового предстать перед Всевышнем.
   Высокий, крепкий в плечах со шрамом на лице от брови до середины щеки с сурового вида глазами. Он вступал по укрытым ноябрьской слякотью мостовым города с тяжелым сердцем.
   Каждый метр, который он преодолевал по столь знакомому маршруты, в этот раз давался ему с трудом. Ему предстояло исповедать перед смертью дочь трактирщика, которую по иронии, звали Марселла, она умирала от чахотки и оставались-ли часы или минуты, этого сказать не мог ни кто. В сознании Батисты рождались фразы, которые могли напугать любого служителя церкви, но только не его!!! "Разрази вас гром, научились убивать самыми изощренными способами, вы можете делать всё, дабы разрушать и уничтожать!!! Так научитесь, в конце - концов, спасать жизни, а не отнимать!!! А что же остается тем, кто считает последние вздохи единственного дитя?! Затертая до дыр книжонка с псалмами!? Пустая болтовня про любовь Создателя, да еще россказни про какой-то там лучший мир!?". Эти мысли мешали сосредоточиться и подготовиться к ожидавшей его миссии, которою он всегда считал карой. Гнев, негодование и лютая ненависть ко всем "учёным умам" и беспомощности церкви кипятили его душу!
   Он знал малышку Марселлу уже много лет. Она не раз подавала ему еду, когда он заходил ужинать в трактир к ее отцу. Всегда вежливая, приветливая. Она как маленький лучик солнца, сверкала в свете ламп своими золотыми волосами и глазами цвета неба. Даже самый пасмурный день не мог оставаться таковым, если она, заметив грусть в глазах, присядет рядом, одарит лучезарной улыбкой и спросит: " А, я новую шутку услышала, хочешь, расскажу?", глядя в наивные, верующие в мир глаза Марселлы, нельзя было не улыбнуться, и не важно, что там у тебя сегодня было. Этот маленький тринадцатилетний ангелок одной своей искоркой лазурных глаз мог развеять гнет лежавший на душе. Батиста крестил маленькую Марселлу, когда ей от роду было пятьдесят дней, а теперь ему предстоит отправить ее в последний путь и утешать Поля и Жанну - родителей Марселлы. "Что за вздор! Да как можно утешить родителей, которые теряют ребенка!? Как это жестоко!!!" проорал про себя священник.
   Отказать в просьбе Поля он не мог, но и впервые слов не находил. Он твердо решил отвечать честно на все ее вопросы и рассказать, всю правду понравится она ей или нет. Последние шаги отделяли его от дома, когда послышались колокола собора Нотр-Дам-де-ла-Гарде, чарующие раскаты, что так нравились Батисте, сегодня звучали, как "гимн беспомощности человека перед роком". Священник подошел к той самой двери, которая столько раз гостеприимно открывалась перед ним, минуту помедлив, он дважды ударил в дверное кольцо. Мгновение спустя дверь отворилась. На пороге за ней стоял человек седой, сутулый, с красными от рыданий глазами. Батиста даже не сразу узнал в нем того веселого трактирщика, который всегда был не прочь поставить бокал вина лишь бы с ним поболтали.
   - Отец Батиста, спасибо что пришли, Марселла наверху. С этими словами он отвернулся, дабы священник не увидел его слез. Сжимая свой светильник в руке, словно цепляясь за последнюю надежду, он тихо произнес:
   - Помолитесь за нее.
   Священнику было безмерно жаль бедного Поля, но и ложных надежд он давать не мог - это было бы слишком жестоко. Он просто произнес, спокойным грудным голосом:
   - На все воля Всевышнего. И помедлив, добавил: - Я очень люблю, тебя и Марселлу, вы светлые люди и в душах ваших свет.
   Зная, что подобрать слова не удастся даже ему, он положил руку на плечо Поля и тихо сказал:
   - Проведи меня к ней, я обещаю, что останусь с ней до конца. Потом добавил: - А ты лучше ступай к Жанне, вам не надо там быть, я знаю что, утешить твою жену не сможет и сам Господь, но тогда постарайся разделить с ней боль...как сможешь, боль разделенная на двоих - вдвое меньше.
   Заливаясь слезами, трактирщик чуть слышным голосом смог сказать:
   - Да, святой отец, идемте.
   Всхлипывая Поль, повернулся и направился вверх по лестнице. Скрипучие ступени под его ногами словно рыдали вместе с ним. Батиста задался вопросом "Что тяжелее? Утешать или нуждаться в утешении?"
   Подойдя к двери комнаты, за которой была Марселла, священник вдруг почувствовал легкий холодок, сейчас ему предстоит не просто пережить смерть светлого человечка, а вновь прожить все, что когда-то пережил. Он боялся вопроса, который ему задаст девочка, а он знал, что она его задаст. Все его задают. "Что там по ту сторону?" Врать? Нет! Но и правду сказать будет непросто.
   С печальным скрипом дверь отворилась. Комната простая в убранстве была погружена в полумрак. Трюмо с двумя горящими свечами, простенькие шторы на окне, серые стены и кровать с умирающей девочкой все в комнате было пронизано скорбью и печалью. Робко сделав шаг через порог, Батиста тихонько сказал:
   - Марселла, ты спишь?
   Минутная пауза, повисшая в воздухе, тревогой отозвалась в его душе - "Неужели опоздал?!"
   - Отец Батиста... вы пришли...я знала, что вы придете...вы всегда были так добры ко мне... Девочка говорила едва шевеля губами. - Я ведь умру? Слова девочки довались с трудом. В испарине, бледная как мел, с потемневшими веками, она стала лишь тенью той звездочки, которую знал Батиста... Видавший то, о чем многие даже не слышали, он был настолько опечален, что казалось еще мгновение и слезы потекут по щекам. Вот только на это он не имел права, если он сейчас даст слабину, поддастся эмоциям, он сделает только хуже и себе и ей. Он не выполнит долг, а она отойдет в мир иной со слезами на глазах, а не со спокойствием и миром в душе.
   Подойдя к кровати Марселлы, он медленно взял ее за руку горячую, словно уголь из горна, потом присев рядом на край заботливо вытер пот с ее лба. По-отцовски посмотрев ей в глаза, тихо произнес:
   -Дитя, всем нам это предстоит, кому-то раньше, кому-то позже. Я не стану скрывать, надежды на продолжение твоей земной жизни нет, вот почему здесь не лекарь, а я, дабы помочь тебе обрести наследие отца нашего небесного и отправиться в мир куда как лучший чем этот. Говоря это Батиста чувствовал, что снова пытается отделаться стандартными церковными штампами, от чего на душе стало пакостно.
   Откашлявшись с трудом, девочка сказала чуть дыша:
   - А вы точно знаете что "он" есть...и что в этом мире все хорошо?
   Вот он тот самый вопрос который, пусть разными словами, но задавал ему каждый лежа на смертном одре! "Да, простит меня Бог, но я скажу правду", произнес про себя Батиста.
   - Я не знаю, девочка моя, есть ли Бог и есть ли рай, но поверь, я точно знаю, что это не конец. Ты уж мне поверь. С грустной едва заметной улыбкой сказал отец Батиста.
   - Отец Батиста, о чем вы? Сквозь кашель произнесла Марселла.
   - Я хочу рассказать тебе одну длинную историю и то, как эта история повлияла на мою жизнь. Батиста померк взглядом. "Как-то это похоже на трусость, открыть то о чем молчат столетия той, которая не доживет и до рассвета" подумал священник.
   - Святой отец я, вас не понимаю... Малышка, была даже немного испугана, и казалось, что побледнела еще больше.
   - Я ни кому никогда не рассказывал кто - я, а главное, почему стал таким!
   Девочка подняла на него удивленный взгляд. Она думала, что бредит, ведь именно он должен был исповедать, а не наоборот!
   - Я вас совсем не понимаю. В полном недоумении повторила Марселла.
   Он снова вытер пот с ее лица, и тихо произнес:
   - Для начала хочу сказать, что я не всегда был священником, и даже звали меня совсем по-другому. Тут Батиста сам понял, что его слова попросту пугают девочку. Марселла, не то что суть, и нескольких слов не поняла из сказанного. Он поспешил исправиться:
   - Марселла, все, что я скажу - чистая правда, хоть порой мне и самому в это не вериться. Эта история началась очень-очень давно, задолго до рождения Христа, лет так эдак за шестьсот. Слега, помедлив и еле заметно ухмыльнувшись, он добавил: - Хотя нет, пожалуй, еще намного раньше.
   Бедная девочка посмотрела на него, даже приблизительно не понимая его, но каждым укромным уголком своей души чувствовала, что он говорит правду.
   - Расскажите мне. Ослабленным голосом прошептала Марселла.
   Чуть помедлив Батиста, уставился в пол и грустным голосом заговорил:
   - Иногда в нашей жизни происходят вещи, на которые мы не обращаем особого внимания, считая, что все идет так, как должно и лишь возвращаясь спустя время в своей памяти к какому-то моменту мы начинаем понимать, что все что до селе мы считали мелочами и случайностями неминуемо вело нас к повороту в нашей судьбе. Тогда-то эта случайность или мелочь обретает значение судьбоносного знамения. Так и произошло с одним юношей без роду и племени, не знавшим кто его родители. Да что там, он и имени то своего настоящего не знал. Помнил только, как все детство его продавил то одному хозяину, то другому и так он "пропутешествовал" от Ниневии до Таниса. Батиста сделал небольшую паузу дав возможность девочке осмыслить услышанное.
   Никогда, ничего подобного, Марселле слышать не доводилось, хотя работая у отца в трактире, к своим тринадцати годам успела услышать и наслушаться такого, что могла дать фору в своих "познаниях" и баснописцу и пьяному боцману. Болезнь словно отступила перед пробудившимся в девочки интересом или сама смерть захотела узнать, что же такого собирается поведать священник.
   С первых шагов своей жизни она была крайне любознательным ребенком, все новое и непонятное рождало в ее душе непреодолимую тягу узнать, понять и рассказать кому-нибудь еще, правда уже в своей редакции видения сути вещей. Слова Батисты так ее заинтриговали, что она старалась кашлять как можно тише, чтобы не пропустить ничего из сказанного священником. На мгновение, Марселла даже забыла, зачем пришел к ней этот человек в сутане. Батиста посмотрел на девочку и увидел в ее глазах отблеск того огонька, который всегда рождал в душах улыбку. Хорошо, что она так заинтересовалась, уж лучше провести последние часы, внемля повествованию, чем напоследок слушать заунывное: "...и если пойду я долиною смертной тени..." с грустной иронией подумал Батиста. Он не разделял архаичных воззрений института церкви, более того видя творящиеся изнутри он понимал насколько же в своем стремлении к власти может далеко зайти человек. Среди "своих" он слыл "белой вороной", и на вопрос часто задаваемый себе самому "зачем он пошел служить Богу?" всегда находил один и тот же ответ "Церковь - это единственное в этом мире место где я могу лечить и спасать то, что по настоящему представляет ценность - души". Нежно поглаживая ручку девочки, лежащую в его ладони, он спросил:
   - Марселла, может, ты хочешь пить?
   - Нет, святой отец я хочу услышать, что случилось с этим юношей. Немного даже капризным голосом сказала Марселла.
   "Если судьбе будет угодно, я успею" подумал Батиста. Поправив девочки одеяло, он посмотрел на горящую, на трюмо свечу и заговорил:
   - Ну что ж, пожалуй, все началось в песках пустыни где-то между древними городами Аварис и Гелиополь ...
  
  
  
  

***

  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

Книга 1.

Глава 1.

  
  
   Бесконечное море песков было еще укрыто ночной мглой, тысячи звезд смотрели на безмятежность спящей пустыни. Все вокруг казалось безжизненным - ни ручейка, ни деревца, ничего, за что можно было бы зацепиться взглядом. Только едва розоватая полоска на востоке возвещала приближение рассвета.
   Может именно поэтому, а может в ожидании более серьезных событий молодой ассириец вглядывался в ночную мглу, устремив свой взор на восток. Подобно каменному сфинксу, он стоял неподвижно, преисполненный величия и мужества. Мускулистый торс, могучие руки, обветренная смуглая кожа и бесчисленное количество шрамов, все в его виде выдавало воина, и человека, повидавшего на своем веку многое. Хотя "век" его был не так уж и велик, при всей воинственности ему нельзя было дать больше двадцати лет. В одной руке он держал копье с бронзовым наконечником, в другой овальный щит. Тело покрывала легкая туника, сандалии защищали ноги, вот и все что спасало его от холодной ночи пустыни.
   Его спутники еще крепко спали в наскоро разбитом лагере, за его спиной шагах в пятидесяти, у подножия высокой дюны. Приближение рассвета становилось все заметнее, и долгие часы ожидания, наконец, были вознаграждены. На фоне светлеющего неба он заметил силуэт бегущего человека. Не было сомнений, что это разведчик, но вот какие вести он несет? Минуты, за которые он пересекал расстояние, разделявшее их, казались вечностью. Каждый шаг человека отдавался в груди ассирийца ударом сердца... шаг-удар, шаг-удар. Наконец, когда он приблизился, его можно было видеть отчетливо, воин вскинул руку в знак приветствия.
   - Адамар! - Обратился гонец к ассирийцу, едва дыша. - Караван собирается в путь, и похоже они очень спешат.
   - Еще бы! С ухмылкой ответил Адамар, и взгляд ассирийца наполнился огнем азарта.- Везти подать со всего Авариса в Мемфис. - Благодарю, тебя Тхал, ты справился. Пусть не без презрения, но все же сказал Адамар.
   - Но все как то странно, большая часть стражи почти готова и одна из повозок.- промямлил Тхал не зная важно ли то что он сказал или он попросту тратит время самого лучшего из всех разбойников низовья Мисры - В то время как остальные только собираются. Добавил он с еще меньшей решительностью в голосе. Адамар смерил нубийца долгим задумчивым взглядом, казалось он смотрит сквозь его тщедушное тело.
   - Действительно странно. Разделять обоз, тем более стражу... Ладно будь, что будет, пойду будить Адру.
   - Ты скажешь повелителю Адру, что это я заметил все? Со взглядом шакала пропищал Тхал.
   Не оборачиваясь, Адамар ответил:
   - Не спеши мечтать об объедках со стола предводителя, не известно еще, что сулят нам твои новости!
   Весь недолгий путь к лагерю Адамар размышлял над услышанным, Тхал конечно не был хорошим разведчиком или воином, вот вскрыть замок или подрезать кошелек это по его части, так что немудрено что он в потемках мог все напутать, но если то, что он сказал - правда, и обоз разделился? Это может значить только одно - они везут не все фараону в Мемфис, часть предназначена для кого то еще. Сборщики подати фараона прекрасно осознают, как это может быть опасно. В пустыни таких грабителей как Адру пруд пруди! Не говоря о прочих опасностях. Вести золото, медь, масло, вино и еще Боги знают что! Случалось что и сами конвоиры из числа наемников и даже стражи фараона, прихватив с собой часть даров предназначенных для их владыки, исчезали в неизвестном направлении. Все это не давало покоя Адамару, но в тоже время ничего не говорило. Он мало знал о грабежах обозов. Все время, что они с Адру и сотней законченных головорезов бесчинствовали в низовьях Мисры, довольствовались в основном тем, что можно было "раздобыть" у кочующих племен, в маленьких поселениях раскиданных как бусинки вдоль всего Нила. Реже удавалось напасть на корабль торговца приставшего к берегу пополнить запасы или вставшего на ночлег. Но ограбить обоз фараона! Это сулило большую беду, каждого кого, поймают ждет не просто смерть, но нечто более ужасное. Он не раз слышал о том, как государственных преступников замучивали до смерти раскаленным свинцом или высушивали им глаза на солнце. Эти мысли не прибавляли боевого духа, а вот мысль о том, что помимо смерти их вылазка может сулить несметные богатства, подбадривала куда как сильнее, чем все напутственные речи перед боем!
   Подойдя к лагерю, Адамар окинул взором спящих людей, дремлющих лошадей и один единственный шатер, где спал их "главарь" Адру. Ассирийцу не по вкусу было то, как Адру отделял себя от остальных, спал в шатрах, ел досыта даже когда во время перехода всем остальным приходилось голодать, ходил в дорогих нарядах словно какой то купец а не разбойник но, тем не менее, всегда шел в бой первым и рисковал не меньше остальных чем и снискал себе уважение, а своей неимоверной жестокостью заполучил страх и своих и чужих.
   Под стать полководцам царской армии или самого фараона он всегда выставлял караульного у входа в шатер, который правда тут же засыпал, как только за предводителем опускалась завеса шатра. Подойдя к такому спящему стражу Адамар ухмыльнулся, и отодвинув завесу он шагнул в шатер и при этом ему пришлось так сильно нагнуться что голова оказалась чуть ли не на уровне пояса. Адамар был действительно высок в сравнении со всеми остальными воинами в банде, будучи почти пять локтей ростом он был минимум на голову выше любого, но и шатер не отличался особой просторностью в высоту примерно шесть локтей и в диаметре не более десяти. Стоя посреди этого сооружения из дерева и тряпок Адамар сразу обратился к Адру:
   - Повелитель, время пришло, дозорный Тхал, вернулся с вестями, что обоз готовится двинуться дальше. Спокойный глубокий голос Адамара наполнил сонную темноту шатра.
   - Адру! Позвал по имени предводителя Адамар.
   - Я слышал тебя! Дай мне, Апоп тебя побери, проснуться! Адру бывал в особо дурном расположении духа, когда его будили или мешали уснуть. Приподнявшись и сев на подушки, он вяло зевнул и прохрипел чуть слышно.
   - Ну что ж, вот и пришло время узнать чего ради, мы столько дней мотаемся по пустыне.
   - Тхал еще сказал, что обоз похоже собирается разделиться. С неуверенностью и легким смущением сказал Адамар.- Чтобы это могло значить?
   Помолчав с минуту Адру сонно произнес:
   - А ничего это не значит! Это либо твой Тхал болван, либо ты что слушаешь его, либо они действительно собираются разделиться. Спокойствие, даже безразличие с которым об этом говорил Адру, возмутило ассирийца. Можно было подумать, что главарю вообще плевать на то, что твориться вокруг и ему совсем не интересно чем закончится их сегодняшние предприятие. Они готовились к этому дню больше месяца. Рисковали быть схваченными нанимая людей в Аварисе. Выложили уйму золота на задаток наемникам, и еще больше потратили на подкуп мытарей, которые сообщили где, когда и что будут собирать сборщики податей для королевской казны. А последнее отдали, за информацию наиболее ценную, сколько будет конвоиров и в какой день, каким маршрутом двинется обоз в Мемфис. Правда, на этом Адру немного сэкономил, убив осведомителя. Потом долгий переход и томительные несколько дней ожидания, и вот теперь уж точно не хотелось рисковать всем затраченным из-за какой-нибудь мелочи, которую они могли не учесть.
   - Мда, значит, говоришь, разделились? Вдруг задумчиво произнес Адру. - Ладно, в любом случае мы будем действовать, так как и планировали, уже поздно что-то менять и позови этого спящего шакала ко мне! Нарочито грозно сказал Адру, имея в виду часового, при этом вставая на ноги. Он был, порядком ниже Адамара, но шире в плечах и руки его были заметно крепче, Адру создавал впечатление великого эпического воина, если б не одна деталь его фигуры, его живот был самой заметной частью тела он и ноги то свои наверно не видел, не говоря уже о "мужском достоинстве".
   - Кхарон! Крикнул Адамар.
   В шатер тут же вошел абсолютно бодрый человек, и Адамар мог бы поклясться, что Кхарон действительно нес вахту, как подобает, если б своими глазами не видел его мирно спящим.
   - Да повелитель? Тихо сказал вошедший.
   - Поднимай всех, мы выдвигаемся. Было видно, что Адру недобро смотрит на Кхарона, но выговаривать его не стал. Может, он ценил этого воина, который однажды спас ему жизнь, может потому, что считал его одним из лучших, а может попросту боялся, кто знает, что он может выкинуть. Ведь Кхарон двенадцать лет отслужил в армии фараона, а потом дезертировал, убив своего командира за то, что тот приказал высечь его. Кхарон не поприветствовал его, не заметив своего командира в толпе. Должно сказать Кхарон снес наказание достойно, но отреагировал на него как счел нужным. Будучи умелым воином и опытным следопытом он очень быстро стал одним из приближенных к главарю.
   - Да повелитель. С этими словами египтянин вышел из шатра, за которым тут же послышался его голос приказывающий подниматься и собираться в путь.
   Адамар все еще стоял посреди шатра в ожидании распоряжений от Адру. Главарь, повернулся к ассирийцу спиной, поправил масляный светильник, свисавший с потолка шатра, и задумчиво провел по подбородку рукой. Адамар смотрел на него и чувствовал, что Адру хочет, что-то сказать, но почему-то не знает, как начать.
   - Адру, тебя, что-то тревожит? Тихо спросил Адамар, уже буквально кожей чувствуя нависшую в воздухе напряженность. Бросив слегка растерянный взгляд через плечо в сторону молодого воина, Адру чуть нахмурившись, ответил:
   - Нет, сынок, все в порядке. Просто мои сны опять не дают мне покоя. Я чувствую, что что-то сегодня пойдет не так, а что именно не могу понять? Адру и вправду видел порой вещие сны, но по большей части их можно было толковать двояко или потом вовсе списать на совпадение. Адамару еще не приходилось видеть "вожака" в столь растерянном состоянии из-за его снов.
   - Что ты видел, предводитель? Уже не на шутку насторожившись, спросил Адамар.
   - Мальчиков, двух мальчиков. Загадочно произнес Адру.
   - Мальчиков!? С изумлением переспросил Адамар. "Ну, вот только этого не хватало, чтоб этот боров, за минуты до боя, раскис из-за дурацкого сна, про каких-то там мальчиков!" негодовал про себя Адамар.
   - Да, сынок, именно, ты не ослышался. Это были не великаны, не ожившие мертвецы и не сам Сет, это были просто два мальчика, которые оба смотрели на твой труп. В голосе Адру слышались нотки тревоги и нервозности.
   - На мой труп? Опешил ассириец. - Но, нам ведь сегодня предстоит бой и ничего удивительного, если мне не повезет и меня убьют. Без особого энтузиазма сказал Адамар. Вот, что ему точно не хотелось слышать перед боем так это пророчество о собственной смерти.
   - Нет, Адамар в моем сне ты лежал посреди пустыни, а не на поле боя, а чувствовал я к тебе гнев, презрении, ненависть, страх и все самое паскудное, что может только поселится в человеческой душонке.
   - И что может это значить?
   - Понятия не имею. Адру глубоко вздохнул, словно сбрасывая со своего сознания оковы сновидения и резко повернувшись к Адамару, бодрым голосом сказал:
   - Ладно, давай поторапливаться, а то НАШИ сокровища достанутся законному владельцу. Ухмыльнувшись, сказал Адру, и слегка подтолкнув Адамара к выходу, хлопнул его по плечу.
   Уже через пару шагов Адамар перестал придавать значения словам Адру, его всецело волновало только предстоящее сражение. Нужно было проверить, что все четко помнят свое место, сколько стрелков остается на краю дюны, на случай если понадобится прикрывать отступление, кто атакует стражу, кто отрезает пути отхода и еще множество мелочей, любая из которых могла поставить крест на всей операции. Ассириец быстрыми шагами догнал Кхарона и постучал пальцем по плечу, что бы тот остановился.
   - Да, братишка? С улыбкой обернулся египтянин.
   - Послушай, Кхарон, проверь, готовы ли лошади и люди с припасами, не хотелось бы весь путь до логова проделать без еды и воды. Сам понимаешь после боя переход по пустыни во сто крат тяжелее, а я пойду, проверю свору и построю их к маршу. С такой же легкой улыбочкой сказал Адамар.
   - А ты так уверен, что нам пригодятся эти припасы? С иронией в голосе спросил Кхарон, намекая на то, что "может они все полягут на поле боя".
   - Ну, пес его знает, как повезет. Подмигнув ответил Адамар.
   - Как скажешь, Ад ах Омар! Изображая притворную почтительность, ответил Кхарон, нарочно назвав его полным именем, зная как Адамару это не нравится. - Мне все равно какую собаку пинать, пойду, проверю лошадей от них хоть не так воняет как от этих ублюдков. Усмехнувшись, добавил он.
   Адамар только улыбнулся во след египтянину. Тут ему в голову пришла не лишенная сарказма мысль "Это наверно самый веселый и жизнерадостный убийца, каких я когда-либо встречал!".
  
   - Не понимаю, почему нельзя было на них напасть, когда они встали на ночлег? Собирая свой нехитрый скарб в мешок, бормотал Эф не то рядом стоящему северянину Хеймишу, не то себе под нос. - Наверняка это идея этого слащавого мальчишки. Имея в виду Адамара, сказал он.
   - Если бы в твоей лысой черной башке были мозги, а не коровий навоз ты бы сам догадался. Слова Эфа достигли слушателя, вот только не того на которого были рассчитаны. Его негодования услышал подошедший Адамар. Эф был нубийцем, не просто темнокожим, а черным как смоль, его тело было настолько идеально сложено, что под лилово-черной кожей виднелся каждый мускул и, хотя Эф и был невероятно силен, но в технике боя он значительно уступал Адамару. Нубиец поднял на сказавшего столь оскорбительную фразу взгляд полный ненависти. Он так сильно сжал древко своего копья, что было слышно, как хрустнули костяшки пальцев. Не обращая ни малейшего внимания на подобную демонстрацию силы, Адамар продолжил тоном, каким обычно объясняют детям, что нельзя совать руки в костер:
   - Ночью, вокруг всего лагеря выставляют посты, местно расположения, которых неизвестно, и даже один может поднять тревогу задолго до того как мы подойдем на тысячу шагов, и тогда у конвоя будет время принять оборонительное построение и укрывшись за повозками оказаться недосягаемыми для наших стрелков. Можно конечно напасть на них во время перехода, вот только передвигаются они днем, и мы снова будем замечены задолго до того, как наши стрелки выйдут на огневую позицию, так что единственный момент это когда караульные посты сняты, а солнце еще не выдает наше присутствие. За всю речь Адамар ни разу не отвел взгляд от Эфа, тот тоже буравил его глазами, но когда до него дошло, что Адамар прав, просто плюнул на песок и развернувшись зашагал к точке сбора на краю дюны.
   - Напрасно ты его задеваешь. Спокойным голосом сказал невозмутимый Хеймиш. - Кто знает, что он может выкинуть?
   - Я его не боюсь и давно выпустил бы этой свинье кишки, но он может еще пригодится. Провожая взглядом Эфа ответил Адамар.
   - Тебе виднее, и все же будь начеку. Хеймиш погладил свою седую бороду и потянулся кряхтя. - Ох, старые кости уже не та прыть. Переводя разговор, с усмешкой сказал северянин. Адамар с доброй улыбкой посмотрел на уже далеко немолодого воина и сказал:
   - Прекрати жаловаться, ты еще здоровее всех нас вместе взятых. По какой-то необъяснимой причине Адамар испытывал очень теплые чувства к этому чужестранцу, просто сыновью привязанность. Дело даже не только в том, что он никогда не знал своего родного отца, а что-то в грустном и добром взгляде этого человека отличало его от всех, кого он когда-либо видел. В голубых глазах Хеймиша была видна душа познавшая боль, горечь утраты и тысячи бед но, не смотря на это не озлобилась, не потеряла то, что отличает людей от зверья - веру. Адамар вдруг заметил, как Хеймиш разжал кулак, мгновение посмотрел на деревянную фигурку человечка, лежащую на ладони, и спрятал фигурку под одежду.
   - Это твой Бог? Спросил Адамар.
   - Нет. Улыбнувшись, ответил Хеймиш. - Эта игрушка принадлежала моему сыну, теперь только она и еще воспоминания - это все, что осталось от моей семьи и прошлой жизни. Адамару стало немного стыдно, ведь он даже ни разу не удосужился расспросить у человека, к которому он испытывал дружеские чувства, о его прошлом. Все, что он знал о Хеймише - это то, что он родом оттуда где "так холодно, что вода превращается в камень".
   - Я не зал, ты никогда не говорил... Неуверенно начал было ассириец.
   - Да ты и не спрашивал, ладно после боя поболтаем. Хеймиш улыбнулся и зашагал к дюне, четко вступая след в след Эфа. "Интересная привычка" подметил про себя Адамар, "Сколько же я про тебя не знаю добрый старик!".
   Несколько минут Адамару потребовалось, чтобы проверить готовность остальных, с теми, кто был с ними в банде вопросов не было, все они не первый раз шли на "дело", а вот отребья, которое они набрали в Аварисе, вызывало у Адамара беспокойство. Адру бы в жизни не пошел на то, чтоб взять их с собой, но у них было слишком мало людей для нападения на хорошо охраняемый обоз. Большинству наемников отведена роль стрелков, но все равно идти в бой с непроверенными людьми совсем не улыбалось.
  
   Едва заметная полоска света на востоке стала отчетливо светлее и приобрела малиновый оттенок. Воздух все еще был холодным и на небе вовсю красовались звезды, но песок уже становился влажным от росы. Адамар и Адру, стоя на краю дюны, смотрели вместе в сторону восхода, практически не шевелясь, не разговаривая, не замечая суматошных сборов в лагере, каждый думал о чем то своем. Адамару снова вспомнился разговор с предводителем: "Мальчики, пустыня, мой труп? Ну ладно можно было бы понять, если бы он увидел меня с копьем в груди на поле боя, но просто в пустыне?!". Ассириец, даже был немного разочарован, что Адру напророчил ему смерть какого-то заблудившегося козопаса, а не разбойника. Гоня от себя дурные мысли, Адамар обернулся в сторону лагеря, каждый из воинов заметно нервничал, ведь обоз для фараоновой казны это не стадо коров, для многих этот еще не наступивший день станет последним.
   - Сколько до обоза? Спросил Адру
   - Он совсем, рядом. Ответил невесть, откуда взявшийся Тхал и указав рукой на большую дюну виднеющуюся на горизонте добавил: - Сразу за ней, они разбили там лагерь.
   Слегка прищурившись, Адру прикинул расстояние, потом молча, едва заметно покивал головой, словно соглашаясь со своими вычислениями. Повернувшись к своим разбойникам, набрал полную грудь воздуха и крикнул :
   - Вперед псы пустыни, в объятия богатства или лапы смерти!!! Он взмахнул копьем и, повернувшись, побежал в сторону восхода. Весь отряд как единый организм устремился следом за ним вослед, для многих предстоящий бой был не первым, вдобавок Адамар всех четко проинструктировал так, что все прекрасно знали и свое место на марше и не мешались под ногами друг у друга.
   Адамар бежал по правую руку от Адру, взгляд его был устремлен в сторону дюны, за которой расположился обоз. Он весь был уже там, в битве. Рассчитывал, представлял, моделировал возможные неожиданные повороты. Сердце у него в груди билось ровно, ноги пружинили при каждом шаге, стопы даже сквозь сандалии чувствовали прохладу песка. Ему казалось, что с каждым шагом становилось все светлее, рассвет неумолимо приближался. Если не настигнуть обоз до восхода солнца эффект неожиданности будет утерян, пока они двигаясь восходу навстречу оставаясь в тени запада их практически не было видно. В авангарде отряда кроме него и Адру были еще три человека, остальные бежали на некотором расстоянии. Глухой звук шагов, еле слышное постукивание камней в кошелях пращников и прерывистое дыхание более не единого звука эта сотня человек не издавала. Бесшумные словно кошки, невидимые как тени в темноте они имели все шансы на успех. "По крайней мере первая из четырех частей плана удалась" -подумал Адамар: " Подкрасться максимально близко незамеченными им удастся". Дело за малым: перебить конвой, уйти с добычей от преследования и не поубивать друг друга при дележе - подумаешь какие пустяки!
   Поднимаясь и спускаясь по бесконечным дюнам, они очень скоро достигли края одной из них. За ней вдалеке начиналась, немногим лучше пустыни, саванна. Адру подал сигнал всем притаится, и все в один миг припали к земле, не произведя практически ни звука. Аккуратно подойдя к вершине дюны, Адамар и Адру, стали всматриваться в происходящее внизу. Там прямо под ними дорога уходил в крохотное ущелье с высотой стен не более человеческого роста, шириной шагов двадцать и длинной не более двух сотен. Именно это место они выбрали, что бы напасть.
  
   План был таков пропустить их в ущелье, дождаться пока впереди идущая стража пройдет через него и в этот момент обстрелять охрану из пращей и луков после чего завязать бой прямо в ущелье, разделив таким образом охрану на две части. В общем план незамысловатый, но могло сработать. Какого же было их удивление, когда один из фургонов в сопровождении нескольких десятков солдат уже не спеша, двигался по дороге, подходя все ближе ко входу в ущелье, следом за ним тянулись еще человек пятьдесят. Остальные три повозки и охрана в человек сорок только-только двинулись в путь.
   - Теперь ты видишь, о чем говорил Тхал? Прошептал Адамар на ухо главарю.
   - Да-да я это сразу понял. Громким шепотом прошипел Тхал, услышав, о чем говорил Адамар.
   - Куда они направляются? Что везут? А главное что будем делать?! Нервно спросил Адамар, игнорирую реплику Тхала. Он прекрасно понимал, что время на раздумья осталось немного. Вот уже три оставшиеся повозки двинулись в путь унося, возможно, несметные богатства, о которых они так грезили все последнее время. Ради которых, они пустились в столь рискованное предприятие.
   - Куда-куда? Ты что сам не видишь?! Нервно прохрипел Адру. - Может в Акхетатон, может в Эдфу, а может еще куда, иди спроси у них сам!
   Адамару не очень нравилась, когда с ним разговаривали в подобной манере, но возражать было бессмысленно, на все его замечания: " что он не раб, и требует большего уважения" Адру всегда отвечал, что: "ты и не царевич, все они псы пустыни".
   - Ладно, все это слова, что делать то будем? Спросил Адамар.- На какой обоз нападем?
   - Я полагаю, что на тот, который лучше охраняется, тем более что они почти в ущелье. Ответил Адру, и бросил на Адамара взгляд, словно хотел сказать "ну, что малыш, время пришло".
  
   Адамар посмотрел на отставшую часть обоза. "Что ж нам даже не пришлось их разделять!" подумал он, даже если они кинуться на подмогу, к тому времени как первые бойцы добегут до нас, мы перебьем половину конвоя. Так что при любом раскладе все складывается удачно. Немного привстав Адамар, глянул на идущих по ущелью солдат, все достаточно крепкие, хорошо вооружены и более того их нарядам можно было только позавидовать: сандалии из дорогой кожи, на голове у каждого был белый чепец расшитый золотом, а главное на щите у каждого красовалась эмблема - голова кобры. Боги всемогущие!!! Вскричал про себя Адамар, это же личные телохранители фараона, как он сразу не узнал в них лучших из лучших солдат империи. Каждый из таких бойцов мог убить ни одного и не двух грабителей. Адамар приблизился к Адру, который уже собирался отдать приказ лучникам и пращникам обстрелять конвой.
   - Там внизу, те полсотни, что идут за повозкой, это телохранители фараона. Взволнованно прошептал Адамар.
   - Да что ты говоришь, а я думал, что это пастушки идут коров доить! Со злым ехидством ответил Адру. - Я знаю, кто они, сам чуть не лопнул от удивления - тут голос главаря стал очень серьезным, - Если я скажу этой безмозглой своре, что им предстоит драться с элитой императорской армии, как ты думаешь, в какую сторону они побегут? Адру смерил взглядом ассирийца, - Так что пусть это будет пока, нашей маленькой тайной, Кхарона я уже предупредил, чтоб держал рот закрытым.
   Немного подумав, Адамар пришел к выводу, что предводитель как всегда прав. И как только в одном человеке умещается столько качеств: хитрость лисы, алчность гиены, свирепость льва и обжорство свиньи?
   Недолгие размышления Адамара, прервал свист, который издало копье Адру, и на край дюны тут же подбежало около тридцати человек вооруженных пращами в подвесных карманах у них побрякивали камни, а следом за ними выступили лучники, которые могли стрелять "навесом". Адамар знал, что сейчас произойдет и поэтому присев накрыл на всякий случай голову щитом. В ту же секунду град камней и туча стрел подняли в воздухе шум подобно завыванию ветра. Адамар был не очень набожным, поэтому все, что смог он произнести про себя, хотя бы отдаленно напоминающее молитву: "Ау, Боги, какие вы там есть, самое время нам помочь!". Нападение, что планировалось столь долго и тщательно началось и теперь ни Адамар, ни Адру и никто из "своры псов пустыни" не мог изменить этого, равно как никто в целом мире не мог предсказать его исход.
  
  

***

  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

Книга 1.

Глава 2.

  
  
  
   Сонно перебирая копытами песок, две запряженные в повозку лошади, плелись по дороге. Позади повозки не менее сонная и уставшая плелась "элита императорской армии". Вот уже несколько дней они потратили на то, чтобы дождаться и сопроводить груз неизвестно куда и неизвестно для кого? Таинственность, которой была укутана их миссия, рождала самые разные слухи. По одним слухам они сопровождали копье самого Сета, по другим пояс Осириса. Были, конечно, и более безумные предположения, например, что они везут скарабея который превращает песок в золото. В любом случае, все версии начинались со слов: "Истину говорю, я лично слышал...", но то, что все "истины" имели религиозные почву, было объяснимо. Помимо солдат груз сопровождали два жреца Сета, оба в годах и оба ни с кем не разговаривали на протяжении всего пути, чем еще больше подпитывали любопытство. Но не это больше всего сводило с ума молодого Менеса, а то обстоятельство, что в качестве конвоиров назначили полсотни телохранителей Фараона. Груз не был специально сформирован и из Авариса вышел вместе с регулярной платой в казну, не были привлечены и дополнительные силы - лучники, колесницы. Они ожидали обоз в двух атурах от Авариса. Им также настрого было запрещено показываться вблизи дороги в одеждах императорской стражи, даже часовые охранявшие периметр переодевались в просторные балахоны и прятали оружие под одеждой. Все делалось так, чтобы не привлекать к этой повозке никакого особого внимания, но тем не менее охрану доверили именно им. Весь этот рой вопросов и несоответствий просто жужжал у Менеса в голове.
   - Нет, я все-таки не возьму в толк, если там действительно, что то такое бесценное, тогда почему только пятьдесят человек? Громким шепотом сказал Менес своему товарищу по оружию. Дав ему, как следует, поразмыслить над своим вопросом, целых два шага, Менес решил ускорить мыслительный процесс друга - Озаз, ты в ночном карауле язык отморозил? И при этом подтолкнул его щитом под локоть.
   С выражением лица "как же ты мне надоел " Озаз посмотрел на него и ответил:
   - Тебе не надоело несколько дней кряду болтать одно и то же? Ну, узнаешь ты, что и куда везем, тебе от этого полегчает?
   - Ты скучный до невозможности! Резко, с обидой в голосе, сказал Менес. Обида так же продлилась мучительно-долгих два шага и сменилась новым вопросом. - Тогда ответь мне, почему нам запрещают высылать вперед обоза разведку, а?
   Явно теряя терпение, Озаз набрал в грудь воздуха и, стараясь сохранять самообладание, процедил, чуть шевеля напряженными губами:
   - Все только для того, чтобы ты загнал себя вопросами в могилу - это они над тобой решили поиздеваться...
   Озаз, собрался продолжить гневную и оскорбительную речь, но вдруг резко замер, мгновение спустя он выронил из рук хепеш и упал на колени. Менес уставился на него испуганным взглядом, и хотел было уже спросить "что с ним?", как Озаз повалился на бок, а из подмышки у него торчала стрела. В эту же самую секунду он услышал крик: "Засада!". Одновременно с ним раздалась команда к оборонительному построению. Менес инстинктивно припав на одно колено, подхватил друга. Он поднял взгляд в сторону возможного нападения и ничего не увидел кроме едва заметных силуэтов на фоне темного неба. Мысль как молния сверкнул в его голове "Занять оборону!". Он отпрянул от тела Озаза, и уже было кинулся к остальным занять свое место в обороне, как на секунду замешкавшись, бросил взгляд через плечо на друга в надежде, что он еще жив. Резкая боль пронзила его, он даже не смог определить точно в какую именно часть тела пришелся удар, в голову или в шею? Было такое ощущение, что все тело разрывалось от боли, а потом в глазах стало темно и разноцветные вспышки раскрасили все вокруг. Звуки вокруг слились в единый протяжный гул. По щеке, словно горячий воск, полилась кровь.
   - Кровь... тихо сказал Менес и толи рухнул как камень, толи опустился плавно как пушинка он так и не понял, но последнее что пришло ему в голову это осознание того, что он лежит на песке...
  
   До укрывшихся на дюне разбойников донеслись первые крики раненных, приказы командиров и звон щитов. Адру отсчитал три удара сердца и описал копьем круг над головой. Привязанная к древку возле самого основания наконечника, полая тростинка издала звук, похожий на птичий свист - это был сигнал к наступлению остальным войнам. Лучники перестали стрелять, пращники отбросили кошели с камнями и обнажили мечи и хепеши, теперь мешкать было нельзя, счет в буквальном смысле, шел на секунды. Грузный главарь, первый вскочил и бросился вниз по склону дюны издавая только ему понятные крики : "Йап-йап-йап...йаапиии!!!". Остальная свора в ту же секунду бросилась следом за ним.
   В глазах молодого ассирийца сверкнула искра мгновенно преобразившая его. Взгляд его стал хищным, каждый звук стал четче и громче, казалось, он слышит, как бьются сердца, как по венам течет кровь. Жажда убивать, пробудившиеся в его душе не оставила там ни страха, ни жалости, ни сомнения. Эта непреодолимая тяга сеять смерть заставляла сердце биться в безумном ритме, распаляла душу, но в тоже время, делала сознание ясным, как капля росы. Во рту появился соленый металлический привкус крови. Только в такие минуты он чувствовал себя полноценным, тем, кем являлся по своей сути, тем, кем был рожден - истинным убийцей! Адамар встал в полный рост и бросился, вперед прикрываясь щитом выставив перед собой копье. Слева и справа от него бежали недавние пращники, теперь они вовсю размахивали короткими мечами, хепешами, булавами, кто то был со щитом кто-то без оного. Позади них бежал весь остальной отряд, остались лишь пара десятков лучников, на случай если придется прикрывать их отступление. Сбегая по склону, Адамар первый раз бросил взгляд на позиции противника.
   Телохранители фараона были не только хорошо экипированы и физически развиты, но и прекрасно организованны. На земле вокруг повозки лежало не более десятка убитых, раненных не было видно. Непострадавшие охранники выставили вперед заслон из человек тридцати в два яруса расположенных полукругом. Первый ярус бойцов стоял на одном колени уперев щиты в землю, второй над ними в полный рост, держа щиты таким образом, что нижний края их щитов соприкасался с верхним краем щитов "нижнего яруса". Все это напоминало спину панголина, с той разницей только, что данная конструкция "ощетинилась" копьями. Сразу за ними по левую и правую сторону стояло несколько отрядов человек по десять человек вооруженных мечами. Все из числа "бывалых разбойников", восхитились выучки и дисциплине противника, ведь с момента атаки не прошло и минуты, а конвоиры уже были готовы к нападению с четко организованным планом действий.
   Адру сразу понял, чего добиваются охранники, они надеялись таким образом разъединить нападающих на две части и тем самым свести на нет численное преимущество. Два узких фронта куда как проще отбить в условиях ущелья, чем один широкий. Расстояние стремительно сокращалось, но Адру успел скомандовать и весь поток нападающих направился на правую часть заслона. В глазах ассирийца горела ненависть, черная как крыло ворона борода придавала еще более пугающий вид, он мчался прямиком на копья, казалось он бежит навстречу смерти. Вот он уже заглянул в глаза тому кто направил копье прямо ему в открытую грудь. Страж фараона отвел свое оружие назад, что бы поразить наглого ассирийца, как в одно мгновение Адамар выбросил руку держащую щит вперед, пуская по касательной острие копья, ногой с разбега ударил в щит сидящего на земле стражника, а своим копьем метко ткнул прямо между глаз телохранителя стоявшего в полный рост. Инерция предала ему сил и скорости, и его нога, ударившая в щит противника, сработала как пружина, подпрыгнув, он сделал кувырок и оказался за спинами оборонявшихся. Адамар даже не пытался вытащить свое копье из черепа противника. Не успев приземлиться, он выхватил короткий меч, развернулся и нанес ближайшему солдату удар от бедра до середины спины. Острейшее лезвие без труда рассекло плоть, и оставила глубокую, безусловно, смертельную рану на теле стража сделав число противника меньше еще на единицу. Он прорвался через "щит", но душераздирающие вопли вокруг говорили, что не все его товарищи были столь же удачливы. Крики, проклятия, вопли умирающих и звон оружия наполнили рассвет - вот та песня битвы, которую так любил Адамар! Распаленный битвой он стал подобно пауку с восьмью глазами - улавливал малейшее движение перед ним, по бокам и чувствовал, что сзади. Слева и справа от него завязался бой, кто-то, как и он пробился через построение стражников, кто-то дрался перед заслоном, часть нападавших теснила оборонявшихся с правого фланга. Краем глаза Адамар заметил Эфа, который неистово орудовал своим копьем с двумя длинными наконечниками по оба конца древка. "Если Боги есть, ты оставишь сегодня свои кишки на песке!" мелькнуло в голове у Адамара и, припав на одно колено одновременно прикрывая голову щитом от летящего на него хепеша, воткнул меч в пах напавшему на него стражнику по самую рукоять. Острее меча прошло через плоть и застряло в позвоночнике, так крепко, что выдернуть сразу его не удалось, а на вторую попытку времени уже не оставалось. Подбежавший телохранитель со всей силы ударил ассирийца копьем, Адамар успел закрыться щитом, но удар был настолько сильный, что копье пробило бронзовый щит и вонзилось в плечо. Острие вошло в плоть Адамара, всего на глубину в полпальца, но и этого хватило, чтобы боль сковала тело. Издав то-ли крик, то-ли рев он ухватился за древко копья и вытащил одним движением его из своей руки, и пока противник успел хоть что то предпринять, что есть сил, рванул копье на себя. Стражник крепко держал копье, но боль придала Адамару сил, противник, уцепившись за копье, подался вперед и, сделав неуверенную попытку сохранить равновесие, упал на песок, ослабив хватку. Адамар воспользовался мгновенной слабостью противника, вырвал копье из его руки и в ту же секунду воткнул его в голову упавшего стража.
   В какой-то момент битвы у каждого одержимого воина наступает состояние исступления, когда перестаешь отдавать себе отчет в том, сколько прошло времени, сколько получил ран, скольких убил и главное - зачем? Первоначальная цель, ради которой взял в руки оружие и пролил чью-то кровь отходит на второй план, а потом и вовсе теряется в безумном вихре смерти. Адамар уже давно сбился со счету скольких он убил. Одного, десяток, или тысячу? Это давно перестало иметь значение. Время для него, как для любого "одержимого", остановилось или пошло своей, непостижимой разумом, траекторией - удар сердца тянулся бесконечно, а вечность сжалась до мгновения.
   Ослепленный безумием, Адамар выхватил меч, торчащий из лежащего на песке тела, и одним прыжком достиг ближайшего к нему противника. Ассириец не просто проткнул стражника в спину, а ухватив его левой рукой за горло, просто насадил его на острие меча и так же быстро скинул его с клинка. Тело стражника еще не успело упасть, как обезумивший воин вскинул клинок, чтобы поразить следующего, кто стоял рядом, но вовремя остановил руку.
   - Эй, по-тише, эдак без головы оставишь! Хеймиш смотрел на Адамара с легкой улыбкой, но меч держал наготове, чтобы отразить удар. Адамар резко посмотрел влево, потом вправо, обернулся и бросил взгляд назад. Вокруг повозки по оврагу все было усеяно трупами. Бой закончился так же стремительно, как и начался. Он понял это и потому как скомандовал Адру:
   - Шевелитесь, Эф, ты отвечаешь за повозку, Адамар не стой столбом, живее, второй атаки нам не пережить. Голос Адру был полон решительности и лишен всяких ноток сомнения. Это битвы между армиями длятся часами, даже днями, а они "псы пустыни", изгои, чей удел умереть, грабя очередных бедолаг, либо от рук палача. Налет на охраняемое "добро" длится несколько минут, при желании весь бой можно провести задержав дыхание, а выбора у них нет, быстрота и внезапность - вот единственное их преимущество. Быстро напасть, быстро убить и так же быстро скрыться.
   Только теперь Адамар начал приходить в себя, усталость волной нахлынула на него, ноги обмякли, в руках не оставалось сил держать клинок. Он наклонился чуть вперед и уперся ладонью в колено, переводя дух. Сердце потихоньку успокаивалось и начинало биться ровнее, дыхание приходило в норму. Адамар осмотрел себя: руки, ноги живот грудь - все было в крови. Он попытался предположить, где его кровь, а где чужая только так он сейчас мог понять ранен он если да, то сколько раз, куда и насколько серьезно. Мысли в голове то путались, то еле тянулись, все тело пульсировало не то болью, не то от усталости. Раз, другой он провел по груди, попытался ощупать живот. Ничего. Он не мог понять дотрагивается до тела вообще или нет, а не то, что ранен ли он.
   - Бесполезно, надо отмываться. Сказал Хеймиш, поняв смысл телодвижений Адамара.
   - Да, вот только не загнить бы пока до оазиса доберемся. Ответил Адамар.
   - Цел будешь, таким, как ты Боги не дадут умереть от болезни или старости, твой удел пасть на боле боя, как воин, а потом вечность пировать у Одина в Валгалле, ну или куда ты там собрался после смерти. Северянин хрипло засмеялся и хлопнул Адамара по плечу. На что плечо ассирийца тут же отозвалось острой болью. "Так, точно, плечо - это я еще помню. Куда еще?" теперь, по крайней мере, одно поврежденное место на теле Адамар определил.
   - Спасибо, старина, благодаря тебе я теперь знаю, что был ранен в плечо. С натянутой улыбкой проговорил он сквозь зубы.
   - Ты не чувствуешь боли в бою!? Сказал Хеймиш. В голосе северянина звучало удивление и настороженность. - Я слышал про таких воинов, в наших землях таких называют берсерк "медвежья шкура".
   - Какая шкура? Без особого интереса спросил Адамар. Хеймиш собрался уже повторить, но его перебил подошедший Кхарон.
   - Адамар! Окликнул он. Адамар бросил взгляд на египтянина тот, смотрел в сторону отставшего обоза.
   - Это как понимать!? Вскрикнул Адамар. Вторая половина обоза и стража развернулись и поспешно направились назад в сторону Авариса. Дальнейшее развитие событий могло быть любым, но только не таким! Теперь оставшейся стражи с лихвой хватило бы, чтоб перебить всю "свору", но они не попытались этого сделать. Можно было бы даже ожидать, что обоз отклонится в сторону и продолжит свой в Мемфис, где по дороге заручились бы поддержкой сторожевого гарнизона, который располагался пяти атурах от них.
   - Адру! Увидев это, он сразу позвал предводителя. Медленно Адру подошел и встал плечом к плечу с Адамаром.
   - Ничего не понимаю... Тихо и даже растерянно произнес вожак. Спешить теперь было некуда. Они все смотрели в след уходящему обозу.
   - Разве это не мы должны сейчас сломя голову удирать от преследователей? Нас осталось человек двадцать, не считая стрелков за дюной? Спросил Кхарон.
   - Что распротак тебя верблюдом мы ограбили?! Прошипел Адамар глядя на Адру, глазами полными ярости.
   Для любого, кто промышляет разбоем, страшнее всего была неизвестность. Когда ты в бою все просто и ясно: вот "ты", вот "враг" и точно знаешь, что происходит, что может произойти и что тебе со всем этим делать. События, которые не вписываются в рамки представления о порядке вещей, как правило, ничего хорошего не предвещали. В такие моменты сдавали нервы даже у "лучших из лучших". Адамар уважал своего предводителя и даже по-своему любил, ведь именно Адру подобрал его - тринадцатилетнего беспризорника слоняющегося по улицам Таниса в поисках пропитания. Он научил его держать оружие, вырастил из него отличного воина, показал, как выживать там, где другие не смогут, но главное, именно Адру раскрыл истинный талант Адамара.
   Секундная растерянность Адру, с которой он посмотрел на Адамара, сменилась суровым взглядом "вожака".
   - Найдите выживших, стражников, погонщиков хоть кого-нибудь заберем их с собой. Громко злобным голосом скомандовал Адру. - И если они не ответят мне на все вопросы, то сильно пожалеют, что не сдохли вместе с остальными!
   У разбойников не было понятий о благородстве, чести и милосердии, с пленными всегда был разговор короткий. Вернее будет сказать вообще, не было, потому что и пленных как таковых, тоже не было. Все кто не погибал в бою, тут же отправлялся к праотцам, как только складывал оружие в надежде на пощаду. Выход был теперь только один, осмотреть всех на поле боя и найти раненных или трусов, которые притворились мертвыми. Адамар вместе со всеми отправился переворачивать тела, прощупывать пульсы и прослушивать дыхания. Все это было не вкусу молодому ассирийцу, его с души воротило от самой мысли, что он копается среди трупов, как какая-то гиена. Подобрав копье, он "тыкал" им в тела и смотрел на реакцию.
   - Адамар, вот объясни мне, что ты делаешь? Кхарон смотрел на него, как на дурачка.
   - Ищу хоть чуть-чуть живых. Не убирая с лица гримасу брезгливости и недовольства, ответил Адамар. - А, что?
   - Тогда за каким ты тычешь в "наших" покойничков, нам вроде про обоз узнать нужно. Издевательским тоном сказал Кхарон. Секунду, поразмыслив над словами Кхарона, Адамар пришел к выводу, что и впрямь сглупил.
   - Э, ну да точно. Дернув щекой изображая, что то напоминающее улыбку, он согласился. Теперь он направился к ближайшему телу телохранителя фараона и ткнул.
   - Да ты что совсем мозгов лишился!!! Вскрикнул Кхарон, когда увидел, что делает Адамар.
   Ноющая рана, усталость, загадки с обозом, сон Адру про его смерть и теперь "ковыряние" в трупах, все разом навалилось на его нервную систему.
   - Да теперь тебе что не нравится, мошонка ты обезьянья!!! Взревел Адамар.
   - Лишенец, ты зачем в него наконечником тычешь, добить решил!?
   - Все, пусть кто хочет тот и изображает из себя трупного червя! С этими словами Адамар отшвырнул копье в сторону и собрался уже уйти, но копье упало на тело какого-то стражника, а в ответ послышался легкий стон. Они с Кхароном переглянулись, секунду помедлив, оба подошли к простонавшему. Молодой телохранитель лежал на спине, половина лица была залита кровью. Осмотрев беглым взглядом его тело, Адамар не заметил на нем больше никаких ран. Кхарон медленно поднес меч к горлу раненного, потом посмотрев на Адамара, едва заметно кивнул. Без слов поняв, что он имеет в виду, Адамар присел на корточки рядом с телом. Осторожно поднеся руку к глазам стражника, приоткрыл ему веко. Зрачок тут же сузился, верный признак того, что стражник жив.
   - Вроде живой и не истекает кровью. Сказал Адамар, осматривая его голову.
   - Похоже, ему камнем от пращников досталось в самом начале боя. Наклонившись вперед, чтобы лучше рассмотреть рану, предположил Кхарон.
   - Ладно, закинем его в повозку, идти он все равно не сможет, и будем молиться, чтоб он не улизнул на свидание с Анубисом. Одновременно с этими словами Адамар ухватился за плечи телохранителя фараона и кивнул головой, чтоб Кхарон взял раненного за ноги.
   - Молится? С усмешкой переспросил Кхарон. - Ты хоть знаешь, как это делается?
   - Нет, поэтому молиться будешь ты, чтобы он не помер, и чтобы я не прирезал тебя за твой длинный язык. Слегка кряхтя от тяжести стражника, ответил ассириец.
   Подойдя к повозке, они положили стражника рядом с колесом. Окинув взглядом выживших "собратьев" Адамар позвал главаря.
   - Адру, мы нашли одного, он правда пока без сознания, но жить будет. Адамар, махнул в сторону раненного стражника. - Телохранитель фараона, кому как не ему знать "что к чему"?
   - У нас тоже есть один, но ему недолго осталось, так что возьмем вашего. Ответил Адру, а потом крикнул одному из "псов".- Лизимба, не тащи его, мы нашли другого, поживее. Лизимба бросил тело еще живого стражника на песок, как мешок с бесполезной поклажей. Упав, стражник уперся торчащей из под руки стрелой в песок и застонал. Лизимба не обратил на это никакого внимания, с такой раной фараонову стражу было не суждено дожить и до полудня. Ему еще повезет, если он умрет от потери крови, если нет - полуденное солнце или падальщики сделают его последние мгновения жизни просто невыносимыми.
   - Киньте эту египетскую тушу в повозку. Адру еще раз глянул все ли в порядке: оружие и доспехи собрали, раненных добили, языка взяли - пора и честь знать.
   - Хорошо бы наших нагнать побыстрее, жрать хочу просто умираю. С этими словами Кхарон с энтузиазмом ухватился за ноги плененного телохранителя.
   Адамар снова взял стража за плечи, и они, раскачав на "раз-два-три", закинули тело в повозку прямо через опущенный полог.
   - Странная повозка, не видел еще таких. Между делом подметил Адамар.
   - Смотри на вещи проще - это четыре колеса, тряпки и две кобылы. С усмешкой сказал Кхарон, подмигнув Адамару.
   - Уходим в Оазис Селима, как и планировали. Скомандовал Адру, а потом чуть тише добавил. - Заодно там и посмотрим, ради чего мы сегодня поливали кровью песок.
  
  
  
  
  
  
  

***

  

Книга 1.

Глава 3.

  
  
   Солнце было уже высоко над горизонтом. Ночной холод сменился рассветной прохладой, вслед за которой пришло утреннее тепло. Легкий ветерок приятно освежал, а ласковое солнце дарило нежное тепло изможденным и израненным телам. В пустыне подобное блаженство крайне скоротечно, уже менее чем через три часа небесное светило взойдет в зенит и все вокруг превратится в пылающий зноем кошмар. Зная о приближающимся полуденном пекле оставшиеся в живых "псы пустыни", быстрым шагом шли следом за похищенной повозкой.
   - Как же это утомительно, долго и неудобно. Вздыхая сказал Хеймиш.- Путешествовать пешком, вот куда лучше передвигаться, используя милых лошадок.
   - Ну, старина, тут уж ничего не поделаешь. С улыбкой сказал Адамар.- Чем крупнее животное тем, больше ему нужно воды, а она в пустыне - роскошь. Так, что приходится терпеть.
   - Адамар, я старичок, а не дурачок. Усмехнувшись, с назидательным тоном ответил Хеймиш. - И не смотря на то, что я родом из северных фьордов, живу в этих землях чуть-ли не столько же, сколько ты вообще на свете. Адамар почувствовал себе неловко из-за того, что решил поучать человека, который ему в отцы годится. Он понимал, сейчас надо бы что-то сказать, так как повисшая пауза заставляла смущаться еще больше, но не мог подобрать слов. Положение спас Кхарон. Он подбежал к ним сзади и просто повис на них, с довольным лицом.
   - Чего такой счастливый, раздобыл вина и шлюх? Недовольно спросил Адамар.
   - А мы ведь даже не удосужились проверить, просто поверили на слово информатору, которому Адру всецело доверял, настолько, что потом перерезал бедолаге горло. Сказал Кхарон, пропуская мимо ушей слова Адамара. - А может это вовсе и не обоз с податью?
   - Я тоже об этом думал. В полголоса задумчиво проговорил Хеймиш. - Сами посудите, ну чего ради было снаряжать обоз, если груз из Авариса в Мемфис можно было отправить вверх по реке, а не тащится несколько дней в отдалении от нее. Тем более в таком отдалении, что аж в пустыню забрались!
   - Ага, да не просто забрались, а на день пути в нее углубились. Так что вряд ли они вообще в Мемфис топали. Подметил Кхарон.
   - Так-то оно - так, но может было что-то срочное, а корабля не было ну или, не знаю... Подключился к разговору Адамар, пытаясь найти, хоть какое-нибудь, оправдание, как их безумной вылазке, так отсутствию логики в действиях мытарей. - А таким кривым путем пошли, чтоб сохранить все в тайне и избежать грабежа.
   - Не было кораблей? В Аварисе? Ты сам-то в это веришь? С усмешкой спросил Кхарон и не дожидаясь ответа продолжил. - А вот твое замечание по поводу избежать грабежа, мне особенно понравилось.
   - Да с этим у них точно ничего не получилось, чтобы они не везли "оно" теперь наше. С довольной улыбкой ответил Адамар.
   - Мне, вот например, до жути интересно, что же там такое бесценное в этой повозке? С лисьим прищуром Кхарон посмотрел на повозку. - Давай во время привала глянем одним глазком?
   Услышав слова египтянина, Адамар вмиг стал серьезным, и негромким голосом сказал:
   - Даже не заикайся об этом, если Адру услышит, жди беды, а если еще раз услышу я, то лично голову тебе оторву. Все сказанное было произнесено тоном, не терпящим возражений. Кхарон тоже стал серьезным, а в глазах загорелся недобрый огонек. Он еле заметно притянул их головы поближе и тихонько сказал:
   - Не бойся братишка, я закон стаи помню "Добыча делится только в логове". Затем бегло глянув по сторонам добавил: - Кстати, когда доберемся до оазиса, держитесь поближе к Адру. Египтянин посмотрел на Адамара, словно хотел сказать "Да-да, ты все правильно понял". Все троя переглянулись, никто не проронил ни звука и лишь Хеймиш едва заметно покивал головой.
   Долгое время они, и весь остальной отряд шли молча. Всем было не до разговоров, усталость, напряжение повисшие в воздухе, и приближающийся полдень не способствовали беседам. Дорога, если можно ее было так назвать, пролегала по самому краю пустыни, и чтобы выбраться из нее, нужно было идти день строго на запад, но они двигались на юг. "Логово" было очень удачно расположено, всего в десяти атурах от Мисры - великого Нила. Торговые пути и поселения скотоводов были относительно недалеко, но тем не менее, их оазис никто не навещал. Он располагался в низине, у подножия огромной дюны закрывавшей его с юга и востока. Также он не был виден ни с одной из дорог, по которым проходили люди, к северу от него и хоть это и странно в такой местности про него вообще мало кто знал.
   - Нет, оно конечно грамотно придумано, не брать с собой на дело ни еды, ни воды, после боя "пустым" в пустыне долго не протянешь, так что удрать не получится, но можно было бы хоть маленький кувшинчик припрятать, просто горло смочить? Устав от долгой тишины начал сокрушаться Кхарон. - Знал бы, что мой рот станет похожим на пустыню, бат воды в себя влил бы перед боем!
   - Ладно, теперь то, что говорить попусту, через пару атуров схрон. Сказал Адамар стараясь упредить египтянина, потому что если его вовремя не заткнуть сам он не остановится, а хуже его болтовни, только его нытье. Ассирийский воин, быстрый как гепард никогда не успевал вовремя закрыть рот бывшему солдату, не успел и в этот раз, Кхарона понесло:
   - Да если только эти безмозглые шакалы не забыли условленное место, где нужно оставить припасы или им не хватило мозгов отыскать его. В этом случае, дружище, тебе придется молить Богов о том, чтобы они тебя накормили. Со своей вечной улыбочкой сказал Кхарон, а потом с притворно обеспокоенной гримасой добавил.- Ой, ты же не веришь в Богов и молится не умеешь, ну все приятель не мучь себя переходом ложись здесь помирай.
   - Вот какая ты язва на пятке, можешь ты хоть когда-нибудь не плюнуть желчью!?
   Адамару нравился юморок Кхарона, но иногда он просто бесил. Не было ничего, что бы этот египтянин, не попытался высмеять или омрачить сомнениями.
   - Хотя может так было бы даже лучше, не подкрепившись и не утолив жажду раненные до логова точно не дойдут, а значит и делиться придется меньше. С умным видом продолжал сотрясать воздух своими умозаключениями Кхарон. - Кстати, дружок, как ты себя чувствуешь, рана не пульсирует, в глазах не темнеет, ну может хотя бы голова кружится?
   Пытаться парировать его иронию, было бессмысленно по двум причинам: он все равно ответит что-нибудь еще и это только раззадорит и откроет новую ниву для болтовни. Поэтому Адамар, одну руку положил Кхарону на плечо, другую на набалдашник меча, висевший у него на поясе, и тихо по "доброму" сказал:
   - Заткнись, пожалуйста.
   - Тише! Вы слышите!? Кхарон мгновенно насторожился и стал вслушиваться.
   - Что? Также насторожившись, тихо спросил Адамар.
   - Странное постукивание. Шепотом ответил Кхарон.
   Адамар напряг свой слух и стал прислушиваться, но ничего кроме шагов и скрипа колес не услышал. Кхарон, с видом человека познавшего сакральный смысл мироздания, шепотом заговорил:
   - Это у Богов от страха зубы стучат, так сильно они перепугались, узрев гнев великого Ад ах Омара.
   - Тьфу! Адамар плюнул на песок под ноги египтянину, вне себя от злости. - Когда ж ты уже, наконец, заткнешься или хотя бы сдохнешь!
   В ответ Кхарон только рассмеялся, и не обращая ни малейшего внимания на гнев Адамара, ткнул пальцем ему в грудь: - Ты бы видел свою рожу, такое зрелище от запора хорошо может помочь! Египтянин залился довольным смехом.
   Видя, что Адамар теряет остатки самообладания, а Кхарон и не думает останавливаться, Хеймиш решил разрядить обстановку, пока дело и впрямь до драки не дошло.
   - А, что за имя такое Ад ах Омар? Спросил северянин.
   Адамар был безмерно благодарен седому воину. Представилась прекрасная возможность отвлечься и перевести разговор на другую тему, а заодно заткнуть этого болтуна не выбивая ему зубы. Ассириец еле заметно улыбнулся, словно извиняясь, и пожав плечами заговорил:
   - Да, я и не знаю имя ли это вообще? Когда я был ребенком у меня шее висела бечёвка с костяной пластинкой, на ней было написано " Ад ах Омар анх Амун". Адамар дернул бровями, словно сомневаясь в своих словах. - Ну, по крайней мере, это то, что можно было разобрать, так мне сказал мой первый хозяин, которого я помню. Вздохнув с грустной улыбкой добавил: - Сам-то я читать не умею.
   - А вот знаете мое настоящее имя? Кахотеп! Влез в разговор Кхарон.
   - А вот знаешь? Всем на это плевать! Прервал его Адамар. Хеймиш также проигнорировал встрявшего в диалог египтянина. Какое-то мгновение он загадочно смотрел на Адамара, а потом вдруг спросил:
   - Ты помнишь, как я назвал тебя после боя?
   - Берсерк, что "по-вашему" означает "медвежья шкура". Удивленно ответил Адамар, не понимая, к чему он вдруг это спросил.
   - Хорошо. Сказал Хеймиш и одобрительно покивал головой. - Даже правильно произнес.
   Не желая прослыть невежей, Адамар не стал спрашивать "что к чему", мало ли, что это могло означать, если надо северянин сам даст пояснения. Но пояснений не последовало, и поэтому они опять продолжили путь в тишине, чему он был вполне рад.
   За все годы, что Адамар с бандой Адру занимался разбоем, он так и не смог привыкнуть к пустыне. Она поражала его своей безбрежностью и пугала безжизненностью и беспощадностью. Он ненавидел ее и одновременно испытывал перед ней благоговейный трепет. Переходы по ней давались всегда с большим трудом, и дело было даже ни в изнурительной жаре и ни в неимоверной усталости. Его угнетало осознание собственной ничтожности перед ее величием. Все что он видел это бесконечность. Лазурный свод над головой не имеющий не начала ни конца, а под ногами песок который не может напоить или утолить голод, что с ним не делай, как не моли Богов, он так и останется - квинтэссенцией смерти. "Да, сколько можно поить пески кровью?! Все хватит, пора остановится, вот насобираю достаточно золота и уберусь из этих проклятых мест. Отправлюсь на Крит или еще куда-нибудь!" сотни раз Адамар проговаривал эти слова, сотни раз обещал себе, что покинет пустыню, но всегда его утопиям приходилось терпеть поражение пред лицом суровой действительности. " Даже если я и смогу живым сбежать от Адру, даже если меня не поймают, и я доберусь до Крита или хоть до стен Рима, что я буду там делать?". Одна черта еще отличала Адамара от прочих "романтиков разбоя", кроме роста, силы и боевого мастерства он умел взглянуть на вещи реально " Ты беглый раб, разбойник, убийца, а теперь еще и государственный преступник, чудом будет, если ты вообще доживешь до следующего разлива. А кроме как убивать, чем ты еще умеешь заниматься?". Задавая себе эти вопросы Адамар задумался "Так ну в детстве птиц кормил, папирус мял, после того, как сбежал воровал и... и в общем-то - все." Размышления о не очень радужной перспективе своего существования прервал, идущий рядом, Кхарон:
   - Наконец-то! Он слегка толкнул задумавшегося ассирийца и указал рукой вперед. Только сейчас Адамар заметил, что они пришли к месту, где их собратья должны были оставить для них припасы. Условленное место было трудно не заметить или перепутать с другим. Одна единственная скала, торчащая из песка посреди пустыни, насколько хватало взгляда. Мысль о привале, о том что сейчас можно будет испить воды и несколько часов провести дремля в тени "Пика Осириса", так прозвали скалу кочующие племена, приятно отозвалась в душе и наполнила ноги тяжестью. Стопы еле отрывались от песка, казалось, вся тяжесть многочасового перехода только сейчас рухнула на плечи. Адру огляделся по сторонам, внимательно посмотрел на отряд и скомандовал:
   - Отгоните повозку в тень, Эф отыщи метку и в первую очередь напои лошадей, а потом раздели остальное! Потом добавил. - Да, и проверь пленника, если он сдох закопай его, если нет напои и свяжи.
   Эф, махнул рукой двум разбойникам, и они отправились к подножию скалы. Кто-то взял поводья и повел лошадей в тень, остальные устало побрели следом искать себе местечко для отдыха в теньке. Треугольная напоминающая по форме наконечник копья, скала возвышалась над землей довольно под острым углом, образуя естественный навес. Такое расположение было просто идеальным, даже когда солнце поднималось в зенит и всё прятало свои тени, здесь всегда можно было укрыться от его лучей.
   - Знаешь, в наших краях старики подкладывают себе в постели горячие камни, чтобы погреть старые кости. С улыбкой сказал Хеймиш, положа руку на плечо Адамару, увлекая его за собой приглашая таким образом занять место для отдыха.
   - Да уж здесь бы они точно отогрелись. Ответил ассириец и последовал рядом Хеймишем.
   Кхарон подбежал к ним и всучил Адамару свое оружие, щит и небольшой мешок.
   - На держи, займи мне местечко поуютнее, а я пойду нам воды раздобуду, этого дурачка поставили на раздачу, сейчас полакомимся! Вручив свою поклажу Адамару, он быстрым шагом чуть ли не бегом отправился вслед за Эфом. Не став спорить Адамар с Хеймишем подошли к скале и побросали свои вещи. Наконец присев Адамар вытянул ноги и с блаженной улыбкой на лице простонал:
   - Как же все-таки порой мало надо для счастья.
   - Ох, и не говори. Согласился с ним Хеймиш, усаживаясь рядом. - Как это важно - уметь радоваться мелочам. Они, улыбнувшись, переглянулись и, откинув головы, стали наслаждаться долгожданным покоем.
  
   - С какой это радости я тебе отдам целую амфору? Нахмурив брови, спросил Эф, наглого как муха, Кхарона. Эф понимал, что египтянин, возможно, его обманывает. Как любой человек, не отличающийся большим умом, нубиец отличался избытком подозрительности и обидчивости.
   - А теперь напряги этот ком навоза у себя на плечах и вспомни, что сказал предводитель перед боем про то, как делятся припасы из тайника? Хотя Кхарон прекрасно знал, что Адру вообще не давал распоряжений на этот счет, он смотрел на Эфа с укоризной и крайне недобро. Держа в одной руке, честно отбитые у нубийца: небольшой мешок с пшеничными лепешками, здоровый кусок сушеного мяса и горшок с финиками под мышкой, второй рукой он намертво уцепился за амфору на добрый бат воды. Эф также вцепился в глиняный сосуд, но при этом явно уступал египтянину в решительности. Он не мог найти логичных обоснований "почему он не отдаст целую амфору", но и идти на поводу у Кхарона тоже не хотел.
   - Хотя знаешь, чего я с тобой вожусь, лучше пойду к повелителю Адру! В этой профессионально сыгранной фразе Кхарон с особенным оттенком благоговенья произнес слово "повелитель". - И скажу, что тебе просто чхать на его слова, ты забываешь приказы, через мгновение после того как их услышишь. Или может, ты не хочешь подчиняться потому, что сам метишь в главари? Кхарон понимал, что действовать надо быстро, пока к их милой беседе и впрямь не подключился Адру, появление предводителя никак не вписывалось в сценарий маленького спектакля, который он разыграл перед не шибко сообразительным нубийцем. Все мыслительные процессы Эфа были видны на его лице, губы чуть шевелились, брови поднимались-опускались, а глаза все также, попеременно, выражали то сомнение, то ничего. Наконец мозг нубийца сгенерировал мысль, а речевой аппарат сложил слова в предложение:
   - А что я? Ты сам-то это! Откуда ему куда знать?
   Кхарон конечно ожидал, что Эф сейчас выдавит из себя какую-нибудь глупость, но такое!!! Эта не обремененная смыслом фраза являлась верхом тупости, даже по меркам Эфа. Поняв, что после такого "силлогизма", Эф еще долгое время будет прибывать в ступоре, переваривая им же сказанное, Кхарон просто выдернул амфору из его рук со словами:
   - Дай сюда, недоумок! И, довольный собой, зашагал к растянувшимся в тенечке Хеймишу и Адамару. Подойдя к своим товарищам победоносной поступью, Кхарон сиял, словно полководец увенчанный величием и славой:
   - Вот, держите, Хеймиш дели ты на троих. Я не доверяю этому бородатому прохиндею. С этими словами он поставил перед северянином почти честно добытые "трофеи". Адамар с Хеймишем, чуть не смеясь, переглянулись. Зная упертый нрав Эфа, можно было только диву даваться, как Кхарону удалось выжать из него столько снеди.
   - Ты что поцеловал его и пообещал провести с ним ночь? С усмешкой спросил Адамар.
   - Пф! Призрением фыркнул Кхарон. - Просто пойми, мальчик мой, слово дядюшки Кхарона в стае много значит! С притворно назидательным тоном ответил египтянин. Ассириец более не стал вдаваться в подробности битвы умов и красноречия между Кхароном и Эфом, зная что этот хитрец все равно наврет с три короба.
   - Ну, ты и прохвост! Усмехнулся Адамар, принимая от Хеймиша свою порцию. - Но все равно - молодец!
   - Знаю-знаю, перестань так унижаться предо мною, хвалу доблести моей воспевая! Отмахнулся довольный Кхарон, понимая, что сейчас как раз тот самый момент, когда он может безнаказанно городить все, что ему в голову взбредет. Разлив часть воды по плошкам они дружно принялись за обед.
  
   Полдень был уже давно позади, но жара стояла еще слишком сильная, чтобы двигаться дальше. Мирно дремля в тени "Пика Осириса" люди из банды Адру наслаждались заслуженным отдыхом. Только часовые на верхушки скалы испытывали всю "прелесть" дневного зноя. Смоченные водой платки на голове и частые смены дозорных облегчали положение, но все равно это изнурительно сидеть на скале, как орел и, подставляя тело солнечным лучам, только и делая, что всматриваться в бесконечность пустыни. Вернувшись из такого караула, Хеймиш, кряхтя, уселся на свое место между Адамаром и Кхароном.
   - Ну и как там наверху, видел что новенькое? Не открывая глаз, поинтересовался Кхарон.
   - Нет, солнце по-прежнему светит, небо голубое, а египетские дезертиры все так же задают много глупых вопросов. Спокойным тоном ответил Хеймиш.
   - А вот про дезертиров, было ну очень обидно. Кхарон посмотрел на северянина глазами обиженного ребенка и с заговорщицким прищуром добавил: - Сам-то, пади тоже не развлечения ради на другой конец света деру дал? Что, поимел чью-то жену? Украл что-то? Или убил кого-нибудь?
   - Не то, не другое, не третье. Сказал Хеймиш и посмотрел куда-то вдаль.
   Адамар бросил беглый взгляд на северянина и сразу понял, что разговор на эту тему ему не доставляет особого удовольствия.
   - Отстань ты от человека, по закону "стаи" каждый, кто вступает в наши ряды, хоронит свое прошлое и вправе не вспоминать о нем, даже если его донимает такая надоедливая зараза, как ты! Ассириец постарался уберечь Хеймиша от назойливых расспросов. Но куда там?!
   - Нет, правда, Хеймиш, как случилось, что ты оказался так далеко от дома, да еще в такой
   сомнительной компании, один Адамар чего стоит? Съязвил Кхарон, на что Адамар состроил злобную гримасу и замахнулся на египтянина.
   - Все в порядке, Адамар, здесь нет никакой тайны от вас. Хеймиш взял горсть песка, и слегка ослабив кулак, смотрел, как он струится подобно маленькому водопадику. Повторяя это действие, он начал говорить непривычно грустным голосом. - Когда-то, очень давно я был рыбаком. У меня был домик у самого моря, в котором я жил со своей любимой женой Ингри и сыном Рууни. Как-то я с остальными мужчинами, нашей деревни, был в море, Гуннар глава соседней деревни, напал на наши владения. Мы считали всегда их своими друзьями и не ожидали от них подобного вероломства. Тут Хеймиш сделал глубокий вздох, было видно, как и спустя столько лет, ему тяжело говорить об этом. - Убили всех, стариков и тех немногих из мужчин кто остался в деревне убили быстро, а над женщинами глумились. Ингри я нашел... Он сглотнул ком, подкативший к горлу, и сдавленным голосом закончил предложение. - Я ... ее голую повесили за волосы на козле для сушки шкур и распороли живот, Рууни мучился меньше, ему отрубили голову. Нас осталось слишком мало, чтобы нанести ответный удар, и на совете было принято решение уйти на север в поисках нового дома, но моя душа требовала только одного - мести. Ночью я пробрался в их селение и под покровом темноты проник в дом Гуннара. Я хотел у него на глазах убить его жену и детей, чтобы он также страдал, как я. Я уже замахнулся, мечем, чтобы убить младенца, но женщина взмолилась и просила убить ее, но пощадить дочь. Тогда я сказал Гуннару, что не трону ни жену, ни детей, если он убьет себя сам, и дал ему нож. Но вместо того чтобы спасти свою семью он выпрыгнул в окно и убежал зовя на помощь. Я не тронул ни его жену, ни детей. Осознание того, что никакая месть и море крови не вернет мне Ингри и Рууни отняло у меня последние силы. Меня схватили. Утром собирались казнить. Я не боялся смерти и даже ждал ее в надежде, что на том свете я снова обниму жену и сына, но Аннеша, жена Гуннара, помогла мне бежать за то, что я пощадил ее и детей. Своего мужа она прирезала тем самым ножом, который я ему дал убить себя, как она мне сказала: "Лучше быть вдовой, чем женой труса!"
   Хеймиш сделал паузу и натянуто улыбнулся: - Ну а после побега, я почти двадцать лет скитался, пока не добрался до Таниса, где и встретил Адру. Сначала мы с ним подрались, затем напились, после чего я примкнул к его "своре", ну это если коротко и не вдаваться в подробности.
   Минуту все сидели молча, размышляя над словами северянина. Адамар задумался над тем, как бы он поступил на месте Хеймиша? Ему, конечно, было трудно понять боль от потери жены и ребенка, ведь у него их никогда не было, но все же во всех сценариях, которые он проиграл у себя в голове, места милосердию не находилось и в живых ни оставалось, ни кого. Общее задумчивое молчание нарушил Кхарон:
   - Зарезала собственного мужа... Растягивая слова, словно не веря своим ушам, сказал египтянин, а потом с усмешкой резюмировал, как будто остальной рассказ не слышал вовсе: - Ну и бабы у вас - просто звери!
   Больше никто не проронил ни слова. Жаркий воздух, сытый желудок и усталость вскоре сделали свое дело - все задремали.
   Спустя часа два, Адамар открыл глаза и посмотрел в сторону остальной своры и повозки. Все вставали со своих мест и шли к Адру, стоявшему чуть в отдалении, чтобы всех видеть.
   - Поднимайтесь, мы выдвигаемся. С этими словами, хлопнул Кхарона по животу, поднялся и начал собирать свою поклажу.
   - О, Гор, клюнь меня в зад! Жалобно застонал Кхарон, перспектива снова топать по пустыни ему явно не улыбнулась.
   - Давай-давай, не сокрушайся так, уже к закату мы будем на месте, а там отоспимся вдоволь! Сказал Хеймиш и дружески похлопал Кхарона по плечу.
  
   Когда все собрались вокруг предводителя, он их осмотрел, словно пересчитывая и сказал:
   - Пошевеливайтесь, ну же соберитесь, знаю-знаю все устали, солнце еще высоко, но надо идти! Адру чуть склонил голову к рядом стоящему Тхалу и тихо сказал: - Замкни колонну и смотри, чтоб никто деру не дал, скажи Адамару с дружками быть начеку рядом с тобой. Да, вот еще что возьми кого-нибудь из лучников, например Телемаха.
   - Да, господин! С поклоном ответил Тхал и направился исполнять приказ Адру. Сам же предводитель повернулся спиной к собравшимся и махнул рукой, мол "догоняйте!". Пройдя пару шагов, не оборачиваясь, скомандовал: - Эф, замети следы!
   Тхал подошел сзади к Адамару и негромко, так чтобы кроме ассирийца его услышали только Кхарон и Хеймиш сказал: - Адамар, повелитель сказал, чтобы мы шли в конце колонны и присматривали за возможными беглецами.
   - Хорошо, в "наших" я уверен, а вот от наемников можно ждать чего угодно. Ответил ассириец. Засунув меч за пазуху, поудобней перехватив щит и копье, Адамар с остальными "псами пустыни" зашагал по дороге к их Логову, что немногими, еще звалось "Оазис Селима". Адамар как, наверное, и все был в предвкушении богатства, которое с таким трудом им досталось сегодня утром.
  
  

***

  
  

Книга 1.

Глава 4.

  
  
  
   Натянутая тетива въедалась в пальцы лучников. Ладони, сжимавшие рукояти мечей и хепешев, были влажными от волнения. Каждая мышца, каждого пса пустыни была напряжена, сердца лихорадочно бились о ребра, как пойманные птицы о прутья клетки. Страх и неведение сковали всех и только глаза лихорадочно бегали из стороны, в сторону ища хоть какую-нибудь подсказку на вопрос "Что произошло?". Картина, открывшееся перед ними, порождала в душах только одно желание - бежать, но тот же страх заставлял оставаться на месте. Стоя в боевых стойках, готовые отразить удар с любой стороны разбойники смотрели на свое логово. Единственное место в этом мире, где они когда-то могли почувствовать себя в безопасности, теперь предстало перед ними совсем в ином свете. Райски пейзаж оазиса чудовищно изменился, дополнившись четырьмя разрубленными пополам трупами, двумя убитыми лошадьми и догорающей повозкой. Их собратья, которые пошли вперед их, оставляя припасы, были мертвы. Манера в которой их убили, не отвечала на вопрос: "Кто мог это сделать?". Это не солдаты, не другие разбойники и уж точно не кочующие скотоводы.
   Осторожно ступая, держа меч на изготовке, Адру подошел к Хеймишу:
   - Ну, старина, твой ход, сейчас нам понадобятся твои навыки. Северянин глянул на предводителя и едва заметно кивнул. Внимательно всматриваясь в песок, двигаясь плавно и осторожно словно кошка, он направился к сгоревшей повозке. Все остальные, застыв на месте, смотрели на него, стараясь даже дышать, как можно тише.
   - Что за навыки? Шепотом спросил Адамар у предводителя.
   - Потом сынок, все разговоры потом. Тихо ответил Адру, не отрывая взгляда от крадущегося северянина.
   Далеко немолодой воин двигался на удивление проворно и грациозно. Подойдя к телам, лежащим на песке, Хеймиш присел на корточки и внимательно осмотрел место вокруг. На его лице четко читались озадаченность и настороженность. Он долго рассматривал линию среза на телах. Было странно и то обстоятельство, что разрублены тела поперек в области живота, словно серп срезал тростинку. "Это какой же силой, и каким оружием надо обладать, что бы вот так вот разрубить человека?" подумал Адамар. Он видел много трупов: изуродованных множеством ударов меча, до ужаса опаленных огнем, разбухших в воде до омерзительного состояния, но никогда не доводилось видеть ничего подобного. Между тем Хеймиш, крадучись, стал передвигаться к небольшому пруду оглядываясь по сторонам и временами приседая, чтобы потрогать песок. Дойдя, таким образом, до края воды он встал на колени и положил обе ладони на водную гладь.
   - Что он делает, молится? Не в силах сдерживать любопытство спросил Адамар.
   - Почти. Не шелохнувшись, ответил Адру. - Он говорит с Богами, и пусть он это отрицает уж я то, точно знаю.
   - С Богами? Недоумевая переспросил Адамар. Ответа не последовало. "Ладно, расспрошу его самого, с кем он шепчется" сделал памятку у себя в голове ассириец. В это время Хеймиш встал и, как ни в чем не бывало, спокойно зашагал к остальным. Спокойное выражение лица воина послужило командой всем остальным. Не совсем понимая почему, но Адамар тоже успокоился и опустил меч.
   - Что скажешь Хеймиш? Спросил Адру, когда северянин подошел к ним.
   - Ашур и Отис лежат у воды их убили первыми, остальных меньше чем через минуту почти одновременно. Оружие тонкое и длинное, у всех шестерых смерть была мгновенной, от одного единственного удара и вот еще что... Тут Хеймиш сделал паузу, подбирая слова.
   - Ну, говори не тяни. Чуть ли не крича потребовал Адру.
   С некоторой толикой тревоги в голосе Хеймиш закончил фразу:
   - Нападавших было всего двоя, и никто из наших не успел даже достать оружие. Тревожные нотки прозвучали в голосе: - Кто бы они ни были, они пришли с юга, они следили за нами.
   Оторопев от услышанного, Адру растерянно стал смотреть по сторонам. Тяжело вздохнув, он суровым взглядом посмотрел Хеймишу прямо в глаза:
   - Ты уверен, сомнений быть не может?
   -Нет. Не отводя взгляд от предводителя, ответил Хеймиш, потом добавил:- Они следили за нами от лагеря, если бы они шли от Авариса - я бы заметил.
   - А куда они ушли и вообще здесь сейчас безопасно?
   - На запад и сюда они не вернутся. Уже спокойней ответил северянин.
   - Ладно, после поболтаем, мне нужны детали. Адру похлопал по плечу Хеймиша, дав таким образом понять, что разговор окончен.
   "И мне тоже нужны детали, ох как нужны!" сказал про себя Адамар.
  
   Следующий час у всех ушел на то, что они хоронили своих убитых собратьев подальше от логова. Рядом с телами убитых нашли приют и две лошади. Нельзя было оставлять их рядом так как падальщики все равно отыщут их тела, а делить с ними убежище не хотелось. Этот день щедро одарил разбойников усталостью, загадками и страхом. Многие были близки к срыву. А ведь это был еще не конец! Псам предстояла еще одна очень важная и неприятная задача. По закону стаи, перед тем как начать делить добычу все складывали свое оружие и доспехи в общую кучу. Только Адру и два телохранителя, которых он назначал, оставались вооружены. На этот раз избранниками стали Кхарон и Лизимба. Когда подошла очередь Адамара, расстаться с оружием, он не бросил свой меч, как все, а воткнул его. Задержавшись на секунду, он подметил, что из песка торчат еще четыре клинка и одно копье с наконечниками по обе стороны древка. Отойдя в сторону, он встал с небольшой группкой из пяти псов пустыни по правую руку от Адру прямо напротив сложенного оружия. С ним рядом стояли: Эф, Дакарэй, Низам, Донкор и Хеймиш. Все они отличные воины не раз доказавшие свое умение держать оружие. Адамару было не по душе то что ему сейчас предстоит сделать, но и моральных терзаний он не испытывал, по большему счету ему было плевать.
   - Братья! Обратился с воодушевлением Адру к разбойникам. - Мы сегодня рисковали, проливали кровь, многие из тех, кто встретил рядом с нами рассвет, не смогут вмести с нами, встретить сегодня закат! Когда вы брали плату, согласившись с нами пойти на дело, вы знали, что возможно вам будет не суждено потратить эти деньги. Это было адресовано уже только к наемникам из Авариса. Адамар с остальными переглянулись. Постепенно, едва заметно, псы стали отступать в сторону. Двадцать шесть наемников, которым посчастливилось выжить, теперь стояли отдельно от тридцати одного пса пустыни. - Я благодарен вам за ваш вклад в наше предприятие, но... Тут взгляд Адру стал хищным, а голос наполнился зловещей хрипотой. - Но пришло время прощаться... После этих слов, наемники стали испуганно переглядываться, а Адамар одним прыжком гепарда подскочил к сваленному оружию и схватил торчащий из земли меч. Следующий его прыжок уже отнял жизнь, какого то наемника. Хеймиш с остальными, а также Адру Лизимба и Эф, бросились вслед за Адамаром. Кто-то бросился убегать, кто-то из наемников взмолился о пощаде, но все - тщетно. Через минуту все двадцать шесть человек были мертвы. Адамар, даже не запыхался, убивать безоружных куда проще, чем вооруженных телохранителей фараона. Окинув беглым взглядом тела наемников, он убедился, что все мертвы и, оторвав кусок туники кого-то из убитых, стал спокойно и не спеша оттирать кровь с меча.
   - Надо было их прикончить еще у Пика Осириса, жестоко было тащить их столько времени по солнцепеку. С умным видом сказал Кхарон.
   - Ох, раздери меня блохи! Это ж в ком милосердие проснулось!? С ироничным изумлением ответил Адамар, не переставая протирать клинок.
   - Кхарон! Раздался басистый голос, который нельзя было перепутать. Адру стоял возле повозки, а вокруг уже толпились разбойники. Подойдя к Адру он спросил: - Ты звал меня повелитель?
   - Справишься? И Адру кивнул в сторону повозки, за откинутым пологом которой виднелся здоровенный сундук, а рядом с повозкой на земле сидел связанный пленник.
   - Открыть сундук? Неуверенно спросил Кхарон.
   - Нет, отыметь лошадь! Съязвил Адру. - Ну, разумеется сундук, что ты тупые вопросы задаешь!
   - Попробую. Неохотно сказал Кхарон и полез в повозку.
   Адамар подошёл ближе. "Даже трупы не успели убрать, вот неймется кущ поделить" с долей иронии отметил про себя Адамар. Он окинул собравшихся и поискал глазами Хеймиша, но его не было видно, едва заметно пожав плечами, он подошел к Адру и стал вместе со всеми ждать.
  
   Заметно нервничая и постукивая себя пальцами по животу, Адру прохаживался вперед-назад. На очередном "развороте" он, наконец, не выдержал и сказал
   - Ты откроешь этот треклятый сундук, или мы состариться успеем!?
   Кхарон, спешил как мог, но замок нельзя было не поддеть мечем, ни не сбить секирой...он как влитой впился в сундук. Совсем запыхавшись, Кхарон спрыгнул с повозки и уже открыл рот что то сказать но не успел...
   - Кхарон, сзади!!! Вскрикнул Адамар, но было уже поздно. Из груди Кхарона, торчало жало клинка. Недоделки, они даже не удосужились проверить повозку!!! Какой-то жрец все это время прятался за сундуком!!! Адамар, кинулся вперед и успел перехватить руку жреца, прежде чем тот достал меч из тела Кхарона. Одним взмахом клинка Адамар отсек высушенную временем руку, престарелому служителю Богов, но вместо воплей и проклятий жрец изрек:
   - Глупцы, если бы вы только знали!!! Не имея не малейшего понятия, о чем говорил жрец, Адамар без всякого сожаления воткнул меч ему в грудь. Он убил его товарища, это первое о чем думал Адамар, и только потом пришло осознание того, что слова жреца имели смысл...
   - Замечательно! Нет на самом деле великолепно сработано, этот бедняга не пожалел собственной поганой жизни, чтобы убить этого лишенца! Его последние слова были "если бы вы только знали"! Адамар, может расскажешь мне "если бы мы знали что"!? Адру смотрел на него, как лев на гиену. Во взгляде читалась - ненависть, презрение и жестокость.
   - К Тифону, все эти разговоры!!! Тут Адамар не сдержался. - Этот ублюдок, убил Кхарона...
   - Но, этот "ублюдок" хотел что-то сказать! Адру был настроен решительно.
   - Да мне гнилью полить, что он хотел сказать! Мне вообще плевать на то, что ты, жирная свинья, говоришь!!! Или в этом сундуке окажутся несметные богатства, или я тебе скормлю тебе твои кишки!!! Адамар был в полном бешенстве, Адру его таким никогда не видел. В какой-то момент, Адру подумал, о том, чтобы убить бунтаря...но, вожак - он на то и есть вожак, чтоб принимать мудрые решения. Он спокойно подошел к ассирийцу и сказал:
   - Сынок, ты помнишь, как я подобрал тебя на улицах Таниса? Тихим отцовским голосом проговорил Адру. - Вспомни, как мы с тобой много раз смотрели смерти в глаза, когда подыхали в пустыне? И теперь, мы одержали победу, и все что нам нужно - узнать какую!
   Адамар немного смутился, он вспомнил себя в тринадцать лет, когда он не помня ни отца, ни матери был беглым рабом, промышлял мелким воровством, спал за конюшнями. Адру забрал его с улиц, он учил его как сына. Надо сказать его почти, что приемный отец, никогда не вспоминал о своем благородном поступке, за что Адамар был ему благодарен.
   - Пойдем, откроем этот сундук. Сказал предводитель и положил ему руку на плечо.
   - Адру, прости я не хотел, просто этот жрец...Кхарон... я с тобой, ты ведь мне веришь? Чуть не со слезами на глазах произнес ассириец. События этого злополучного дня могли
   - Ну все малыш, хватит мне расу в оазисе разводить! Тут и так воды хватает. С усмешкой произнес он. - Иди и открой для меня этот ящик! Адру улыбнулся, и это придало оптимизма Адамару.
   Если ящик нельзя взломать, есть только один вариант - его можно вскрыть! Тхал! Этот пес, мог открыть любой замок!
   - Тхал!!! Голосом громовержца позвал Адамар.
   - Да, великий Адамар? "Распротак его верблюдом!!! Как он умудрялся быть везде?" Адамар ненавидел этого труса и вора, но его умения были всегда полезны.
   - Открой этот сундук, или я тебе гарантирую уютную могилу в этом оазисе!! Сквозь зуб прошипел Адамар.
   - Да, воитель пустынь, я с радостью окажу услугу и покажу, что могу быть полезен! Тхал, произнес это с такой гадливой улыбочкой, что Адамар чуть не плюнул ему в рожу.
   Достав, из кошеля две проволочки, он принялся за работу. Приложив ухо к замку, он усердно начал ими вращать.
  
   Время шло. Часть разбойников ушло на охоту, часть на сборы всего, что может переварить желудок.
   Вот солнце, продолжая свой ход к западу, наполовину скрылось за горизонтом. Тхал все еще ковырялся в замке, а Адамар и пять воинов, которые следили за борьбой сундука и худощавого нубийца, думали лишь об одном: "Как бы его помучительнее убить?"
   - Тхал, а у тебя есть дети? В полудреме спросили Адамар, когда солнце почти зашло до половины.
   - Нет, я пока не завел семью! все с той же гадливой улыбочкой пропищал Тхал.
   - Это и к лучшему, значит, таких никчемных уродов, будет меньше. Уже почти сквозь сон проговорил ассириец. Вдруг все услышали щелчок и волнение обуяло всех. Жрец так старательно до последнего вздоха охранял этот сундук, что казалось из сундука, вырвется злой дух!
   Второй, третий, четвертый ... и наконец, восьмой!!! Влитой замок откинул душку, и все замерли в ожидании...
   -Назад!!! Все назад! Приказал Адру, доставая меч. Делая шаг за шагом приближаясь к повозки, он думал лишь о том, чтобы в сундуке оказались золото и драгоценности. Взявшись за ручку он обернулся и внимательно осмотрел своих разбойников. Минутная пауза всем показалась вечностью.
   - Да, открой ты этот сундук! Теряя терпение, сказал критский наемник Телемах, осипшим голосом, почти не шевеля губами.
   - Закрой рот, псина, или я лично тебе язык вырежу!!! Во всем естестве Адру полыхала уверенность и гнев, но не смотря на это он был встревожен. "Если, там нет ничего за, что стоило умирать, меня самого пустят на корм шакалам" признался себе Адру.
   Раздался скрип открывающейся крышки сундука... Адру заглянул во внутрь ... Все стояли в ожидание чуда...
   - Адру, стой! Адамар все понял по выражению лица предводителя.
   Прежде чем, Адру успел сообщить о содержимом сундука, Адамар уже закрывал его спиной...
   - Если какая-нибудь собачья рожа сделает шаг!!! То клянусь он сдохнет!!! Ассириец, стоял как вкопанный. Ему было все равно, что в сундуке, за который они воевали, главное было предотвратить бунт.
   - Сынок, мы повидали вместе многое. Давай теперь посмотрим и на это? Впервые в глазах этого могучего человека Адамар увидел печаль.
   - Меч. Тихо сказал Адру. - Меч!!! Проревел он, как раненный буйвол. - Здесь только поганый меч!!!
   С этими словами он швырнул на землю содержимое сундука. Длинная полоска сверкающего металла воткнулась в песок.
   Они потратили все награбленное за последние время, на провиант, на подкуп информаторов, скитались по пустыням, недоедали, рисковали собственными жизнями в бою и все ради этого.
   Никто толком даже не взглянул на меч, но каждый окинул взглядом рядом стоящего. Раскол! Вот только кто на чью сторону пойдет? Убить этого неудачника, или остаться в "стае"? Теперь вопрос стоял именно так, а скоро еще вернуться разбойники с охоты, каков же для них будет сюрприз! Ведь никто не хотел уходить, пока не разделят добычу, и если бы не авторитет Адру, недовольных разбойников сейчас было бы больше. Большинство были все еще не вооружены, но опытные воины могли очень быстро вооружится и перебить их будет не так просто, как наемников. Ситуация осложнялась еще и тем, что толком никто не знал, что взбредет в голову тем немногим у которых все-таки было в руках оружие. Адру мог им всем доверять, но сейчас совсем другое...
   - Адру, когда ты повел нас на это дело, ты говорил нам, что нападение на обоз сулит нам богатство такое, что мы сможем больше не шататься с Тифоном по пустыне. Вперед выступил черный как смоль Эф. Гнев этого воина не хотелось вызывать ни кому. Высокий, сильный, он владел копьем так хорошо, как мытарь цифрами.
   Адамар сильнее сжал рукоять меча, все шло к бунту и теперь все считают, что Адамар и Адру заодно.
   - Где!? Где наши таланты золота? Где россыпь камней, что свет Ра затмевают? Телемах выступил вперед в полной решительности убить горе - вожака.
   - А ты думаешь, я за этим гонялся!? Предводитель разбойников заорал, и ткнул пальцем в торчащий из песка меч.
   Только теперь Адамар обратил внимание на то, что меч торчащий из песка не был медью, золотом или железом хоть и цветом был похож. Отливая серебром тем не менее, был сделан не из серебра так как блестел переливаясь бликами которых ассириец еще не видел. Все внимание воина было приковано теперь к клинку, который на половину воткнут в песок.
   - Я не знаю, почему элита армии фараона, так сильно оберегала этот сундук! У Адру оставались мгновения, чтобы предотвратить бунт. - Но если эта поганая штука так важна, важнее, чем все прочее, значит, мы сорвали куш!!!
  
  
   Все время пока продолжался спор, Адамар, как зачарованный смотрел на клинок. Слегка изогнутый, с круглым эфесом. Длинна клинка была примерно с человеческую руку, а рукоять в три ладони. Ассириец был поглощен великолепием этого оружия. Сделав шаг вперед, он слышал собственное сердце, чувствовал, как песок скользит под его ногами. Несколько шагов, которые он преодолевал, слились в его сознание в вечность. Осторожно дотронувшись до рукояти, он еще не знал, что делает первый шаг к таким переменам в его жизни о которых не ведали мудрецы и ни один из народов не слагал легенд.
  
  

***

  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

Книга 1.

Глава 5.

  
   Сквозь хаос, царивший в сознании, начали всплывать отдельные образы и звуки, имеющие хоть какой то смысл. Кусок тряпичного покрывала, висевший над головой, деревянные жерди слева и справа, спина человека. "Маленькая спина, наверно ребенок" предположил Озаз. Следующая за осознанием того что он жив в голову пришла мысль - пить! Он набрал в грудь воздуха и, как мог, постарался сказать "воды", но вместо этого его горло издало похожий на змеиное шипение звук. Мальчик, сидевший на козлах повозки, резко обернулся, а потом закричал:
   - Папа-папа, человек очнулся.
   - Ох, хвала Богам! А я уже начал сомневаться. Сказал сиплый голос.- Фаюм, остановись здесь.
   Когда повозка остановилась, в голове у Озаза начало шуметь, как будто он вынырнул с большей глубины. Он почувствовал, как повозка просела, и кто-то положил его голову себе на ладонь.
   - Пить. Простонал Озаз, на этот раз более внятно.
   - Сейчас-сейчас! С этими словами его голову приподняли, и он увидел лицо человека, с которым разговаривал. Это был пожилой мужчина почти старик, высушенное временем и солнцем лицо было испещрено морщинами. Он смотрел на Озаза добрыми заботливыми глазами, чем то похожими на сухие финики. Озаз даже попытался улыбнуться, но ему не дал этого сделать кувшин, который поднесли к его рту. Зная, что много и сразу пить нельзя, Озаз начал смаковать воду маленькими глоточками, словно пил божественный нектар. По сути это и был божественный нектар пустыни, в местности, которая может убить тебя за несколько часов, важнее золота и всех безделиц мира - глоток воды.
   Старик отнял кувшин от лица телохранителя фараона и спросил:
   - Кто ты, как тебя зовут?
   - Озаз, я страж императора, на нас напали разбойники. Вода начала оказывать свое чудесное воздействие, в тело начала возвращаться жизнь, а язык снова стал произносить слова нормально.
   - Да, я так и понял. Мы с сыном нашли тебя чуть живого, это он тебя заметил, вернее услышал.
   Старик осмотрел стражника и сказал: - Чудо, конечно, что ты вообще выжил, но теперь твоей жизни ничто не угрожает, стрелу мы достали рану прижгли, тебе повезло, что ты был без сознания, иначе намучался бы вдоволь! Эта мысль старику показалась на редкость забавной, и он залился, толи тихим лаем, толи странным блеяньем, в любом случае это наверно в его понимании был смех.
   - Кто ты и где мы? Спросил Озаз и попытался привстать, чтобы оглядеться, но сразу понял что это плохая идея так как рана тут же отозвалась пронизывающей болью.
   - Тише, лежи, тебе пока рано вставать. Сказал старик, придерживая Озаза. - Я - Рафи, а это мой сын Фаюм. Мы движемся в сторону Нила, примерно через два атура будет сторожевой пост, там мы тебя и оставим. Глаза Рафи, как то странно сверкнули и почти шепотом он спросил: - Как думаешь, за спасение твоей жизни меня ждет награда?
   Милосердие?! Ну конечно! Вот она омерзительная сущность человеческой натуры, за звон монет тебя готовы вырвать из лап смерти, а если за твое спасение не светит ни гроша, твой удел - подохнуть! Но как не сокрушайся, а самому Озазу, до своих было не добраться, и он решил немного приврать:
   - Даже за спасение простого солдата предусмотрена плата в размере трех драхм, а я - телохранитель фараона! Разумеется, ни какой конкретной платы не было предусмотрено, с собой денег у Озаза не было. "Бедный Рафи, тебе придется поверить мне на слово, что отплачу тебе за свое спасение, когда мы доберемся" сказал про себя Озаз.
   - Значит, ты еще дороже, эм в смысле более важен для армии? Ну да конечно, можешь не отвечать, достопочтенный страж, Рафи все понимает, тебе не стоит говорить, надо силы беречь. Довольный, человек с "финиковыми газами" поставил рядом с Озазом кувшин с водой и опустил в него полую тростинку.
   - Фаюм, мальчик мой поехали скорее! По-видимому, спеша получить свою награду, Рафи стал поторапливать сына. Фыркнув явно не от восторга вол, запряженный в двухколесную повозку, грузно зашагал по дороге. " Не самый быстрый способ передвигаться, но это лучше чем пешком со стрелой в боку"- подумал Озаз и мысленно возблагодарил Богов за свое спасение.
   Через два часа такой вот неспешной езды Озаз услышал голос Рафи обращённый явно к кому то из солдат:
   - Мне нужно видеть вашего самого-самого главного командира! Голос Рафи звучал уверенно и даже немного грозно.
   - Что-то случилось старик? Спросил сонный голос кого-то из солдат.
   - С тобой юноша мне не о чем говорить, у меня дело государственной важности! Это было сказано таким важным голосом, что казалось еще немного и его словам начнет вторить громовое эхо. Без всякого благоговенья и трепета солдат зевнул и все тем же сонным голосом ответил:
   - Ну, ладно. Затем солдат крикнул, куда-то в сторону. - Барути, с тобой хотят говорить. В ответ послышалась фраза, вероятно Барути интересовался, кто именно хочет с ним говорить? - А, я знаю что ли? Дурак какой-то! Ответил солдат. Озазу, конечно стало жаль утраченную важность послания Рафи, но все происходящее выгладило настолько комично, что он прикрыл рукой рот, и еле сдерживая смех, корчился в повозке. Озаз сквозь боль привстал, что бы посмотреть на лицо Рафи и не пожалел об этом, хватая ртом воздух, как рыба на берегу, он от возмущения не просто покраснел, а стал багровым. Морщины, которыми столь щедро одарило его лицо время, то разглаживались, то становились глубже обычного. Глядя на это диковинное зрелище Озаз забыл обо всем на свете и о том, как ужасно обстоят дела с дисциплиной на этой заставе и наконец, окончательно забыв о боли, разразился хохотом.
   - А ты еще кто такой? Заметив его, спросил солдат. Мгновенно став серьезным, и не смотря на боль в боку и слабость в ногах, он слез с повозки и встал перед солдатом в полный рост.
   - Для тебя псина, я господин Озаз, достопочтенный страж, что волею самих Богов имеет радость и честь отдать свою жизнь, стоя на страже у ног божественного Псамметиха! Оторопев от такого ответа, солдат робко склонил голову и сказал:
   - Простите достопочтенный господин Озаз, в своем невежестве я обратился к вам неподобающе вашему положению. Удовлетворившись таким ответом, Озаз оперся рукой о край арбы.
   - Позови мне командующего гарнизоном. Сказал Озаз, чувствуя, что силы снова начинают покидать его. Не дав бедолаге открыть рта, Рафи вставил свое веское замечание:
   - Ты что не слышал, что тебе приказали? Давай пошевеливайся!
   Не в восторге от того что какой то бродячий барахольщик им командует, солдат развернулся и побежал в сторону глиняной стены с деревянными воротами. Явно довольный, как все прошло, Рафи улыбнулся во все свои шесть передних зубов и деловито подпер бока.
   Не разделяя его оптимизма Озаз, с серьезным видом присел на колесо арбы. Как телохранитель фараона он был выше в иерархической лестнице любого командира, любого охранного гарнизона и мог отдавать приказы. Но вот какие приказы отдать сейчас? Это если конечно его уже не объявили дезертиром или пленным, что в его случае собственно одно и то же.
   На бегу одевая нагрудный доспех, в их сторону торопился полный человечек. Росточком чуть выше Фаюма, сына Рафи, с ножками похожими на поросячьи и настолько радостной улыбкой как будто к нему мама приехала с гостинцами. Следом за этим воплощением приветливости шел уже хорошо знакомый солдат.
   - Позвольте отрекомендоваться, Я - Барути, командир этого гарнизона, счастлив служить вам господин. Выпалил на одном дыхании толстячок. Выслушав приветственную речь с таким видом, будто это все говорилось ему, Рафи набрал в грудь воздуха и уже собирался, что то сказать, но его жестом остановил вставший с колеса Озаз.
   - Я - Озаз! С трудом сказал он командиру. Видя немой вопрос в глазах Барути понял, что он ждет продолжения: - Личный страж нашего божественного повелителя и царя царей Псамметиха! Командир еле заметно кивнул и продолжал молча смотреть на Озаза: - Это Рафи, благородный муж, спасший мне жизнь, да благословят его Боги! Услышав это Рафи деловито кашлянул, а Барути продолжал смотреть на него не моргающими глазками поросенка. Теряя терпение, Озаз закончил представление, указав рукой на оставшихся членов группы: - А, это его сын Фаюм, а это его бык, как зовут, не знаю, не успел познакомиться! Словно дожидаясь когда ему, наконец-то представят быка, Барути радостно улыбнулся и развел руки в стороны:
   - Добро пожаловать на заставу Неби, чем мы в силах помочь вам господин Озаз?
   - Для начала мне надо оправится от ран, умыться и поесть. Устало проговорил он.
   - Конечно - конечно, простите мне мою нерасторопность и забывчивость, идемте в мои покои, там вы сможете отдохнуть. И хоть мне безмерно стыдно приглашать такого важного гостя в свою обитель, что не достойна быть и стойлом для вашего коня, но иной обители у меня нет, я всего лишь бедный солдат, а солдатам в гарнизонах так мало платят. С такой детской обиженной мордашкой сказал Барути, что ему нельзя было не посочувствовать.
   - Рафи, подожди меня здесь, тебе не следует слушать наши разговоры. Сказал Озаз.
   - Да-да, я все понимаю, конечно, Рафи на всякий случай останется здесь. С заговорщицким прищуром ответил он.
   Озаз, чуть переставляя ноги, поплелся за любезным Барути. Зайдя в "скромную обитель бедного солдата", он подумал, что неплохо все-таки живут "бедные солдаты". Просторная комната с большими окнами, занавешенными белоснежными шторами, огромное ложе "усеянное" подушками всех цветов и размеров, четыре резных стула с позолотой, огромный бронзовый светильник с четырьмя рожками под расписным потолком и роскошный резной столик. Стены тоже были искусно расписаны сценами битв, так что не всякий купец или мытарь мог себе позволить такую "скромность".
   - Прошу вас господин Озаз располагайтесь, а я сейчас распоряжусь позвать лекаря и собрать ужин. Он указал рукой на ложе и с поклоном удалился. Накидав под спину подушек, Озаз с удовольствием растянулся на ложе. Проворный толстячок вернулся буквально через пару минут. Вместе с ним в дом вошли сухой и тощий как палка старик и молодой солдат с корзиной и кувшином в руках. Старик, не размениваясь на любезности, сразу подошел к Озазу и сдвинул повязку в сторону
   - Так. Протянул он. - Ну, что могу сказать, рана не глубокая, но легкое немного пробито, поэтому пару недель похаркаешь кровью. Потом бесцеремонно опустил Озазу веко и стал всматриваться в левый глаз. - Крови потерял немного, больше пострадал из-за обезвоживания. В общем, я здесь не нужен. Ешь побольше гранатов и пей побольше воды, все, что могу сказать. С этими словами он развернулся и направился к выходу и уже на пороге повернувшись, сказал: - Если рана начнет чесаться, не пугайся, но как только хотя бы покажется что бьется вместе с сердцем, сразу обращайся к лекарю, или к парасхитам.
   Последние слова не очень воодушевляли. "Старый козел! Мог бы и промолчать про парасхитов, можно подумать без тебя не знаю!" выругался про себя Озаз. В это время солдат начал разбирать содержимое корзины и выкладывать его на стол с маленьким ножками, стоявший возле самого ложа. Наблюдая за манипуляциями солдата, Озаз еще раз отметил, что неплохо быть "бедным солдатом". Из корзины на стол помимо упомянутых лекарем гранатов перекочевали: козий сыр, апельсины, мед, печеные ребрышки, пшеничные лепешки, две плошки пареной чечевицы. Когда стол был накрыт, радушный хозяин поставил на стол две кружки и разлил по ним пиво, запах которого не оставлял сомнений что сей ячменный напиток был сварен совсем недавно.
   - Прошу, господин, ешьте, пейте. Мой дом - ваш дом! С поклоном сказал Барути.
   - Благодарю тебя, ты очень радушный хозяин! Вежливо ответил Озаз, и принялся за трапезу.
   Вкушая яства, предложенные Барути, он вспоминал вчерашний день и утро сегодняшнего дня. Что на каком этапе пошло не так? Он думал и над тем, что вызывало у него подозрения во всей операции в целом и в частности? Надо было отправить солдат на место нападения, но теперь торопится особо некуда. О других выживших Рафи ничего не говорил, а пускаться в погоню, за пустынными разбойниками спустя целый день не было никакого смысла: во-первых - они передвигались быстрее, чем любой воинский отряд (пустыня их дом), и во-вторых - любой поднявшийся ветерок за считанные минуты скроет все следы и узнать куда они ушли, становится просто невозможно. Съев очередное ребрышко и допив кружку пива, Озаз почувствовал себя значительно лучше и довольный откинулся на подушки. Все это время пока он ел, Барути молча потягивал пиво и смотрел по сторонам комнаты, дабы не смущать гостя. Наконец, заметив, что гость сыт и готов к разговору он осмелился заговорить:
   - Господин, Озаз, расскажите, что произошло?
   - Мы конвоировали особо ценный груз из Авариса, и сегодня утром подверглись нападению. Ровным спокойным голосом ответил Озаз. По застывшему в глазах немому вопросу было видно, что Барути ждет продолжения. Деловито кашлянув, Озаз добавил: - Прости, но большего я тебе сказать не могу - это государственная тайна. Хотя, по правде сказать, больше ему особо добавить было нечего, так как он и сам знал не намного больше, разве что получил приказ от самого Сефу командира императорских телохранителей.
   - Да-да, я все понимаю. Закивал головой Барути. - А чем я смогу быть полезен для вас, господин?
   - Скажи, что ты слышал о нападениях разбойников в ваших краях?
   Барути вздохнул и цокнул языком, было видно, что говорить на эту тему ему было не очень приятно: - Ну, что могу сказать, да особо и говорить нечего наверняка какая-нибудь парочка лиходеев и бродит по округи, но так ничего что могло бы вызвать тревогу. Со смущенной улыбкой закончил он фразу. Озаз понял, что этот толстяк явно не договаривает.
   - По-твоему, на нас напала и перебила полсотни телохранителей фараона и несколько десятков солдат регулярной армии - парочка "лиходеев"!? Чеканя каждое слово, сердито спросил Озаз. Понимая, что разговор переходит в недоброжелательное русло Барути, вжался в кресло. Ссорится с личным стражем фараона, последнее чего ему хотелось, на карьере это точно положительно не скажется, надо было спасать ситуацию:
   - Помилуй господин, я вовсе не это хотел сказать, я просто не хотел оскорблять тебя, сообщая досужие слухи. Сказал Барути, ерзая на стуле. Решив "не загонять крысу в угол" Озаз, более мягким голосом сказал:
   - А ты все-таки, поведай мне. Ведь слухи на пустом месте не рождаются.
   - Говорят, в окрестностях лютуют бандиты, которые называют себя "псами пустыни", они как смерть приходят из неоткуда и уходят в некуда. Говорят, нападают на рассвете, потому что они твари не из мира сего и при свете полуденного солнца обращаются в камень, а как только солнце садится за горизонт они вновь приобретают человеческий образ и всю ночь молятся своему кровожадному Богу, он то и говорит им на кого напасть, дабы ему принесли кровавую жертву. Барути тяжело вздохнул и с нотками театрального трагизма закончил: - Они не оставляют никого в живых, убивают всех женщин, младенцев, стариков - всех!
   Было не совсем понятно говорит он то, что слышал или сам приукрасил эту историю чтобы найти оправдание своей неспособности справится с ситуацией, так или иначе банда есть. Это уже кое-что!
   - Скажи, а кто их видел? Спросил Озаз.
   - Говорю же, их никто не видел, а кто видел - все мертвы! С неподдельным испугом, ответил Барути.
   - Если их никто не видел, как о них вообще стало известно? Спокойно продолжил расспрашивать Озаз. Барути набрал в грудь воздуха, чтобы выпалить ответ, но вдруг понял, что ничего вразумительного не может сказать.
   - Мне рассказывали солдаты, им кочевники, а откуда те узнали, я не знаю. С виноватым видом заключил он.
   - Думаю, тебе в скором времени придется разузнать об этом более подробно. Сказал Озаз.
   - Я приложу все усилия господин. Обрадовавшись возможности закончить этот неприятный разговор, закивал Барути.
   Еще одно не давало покоя Озазу, когда его ранили, он провалялся на песке не известно сколько, а затем кто-то его поднял и куда-то потащил, в следующий раз он очнулся уже в повозки Рафи. Все это он помнил смутно как в тумане, но в этом промежутке он слышал одно имя или прозвище, когда один из разбойников позвал другого, и это точно было не во сне. Очнувшись от воспоминаний и размышлений, Озаз вспомнил про Рафи и Фаюма.
   - Любезный Барути не мог бы ты позвать человека, который меня привез сюда.
   - Конечно, господин. Охотно согласился он, и подскочив со стула вышел из комнаты. Не прошло и минуты, как в комнату вошел Рафи, с довольным лицом явно предвкушая приятный разговор.
   - Рафи, я безмерно благодарен тебе за спасение моей жизни, но у меня при себе нет денег и на этой заставе их взять негде, поэтому пока я распоряжусь, чтобы тебя с сыном накормили и оставили на ночлег, а когда будешь в Мемфисе, навести меня и я щедро отблагодарю тебя. Слушая эту речь, лицо Рафи приобретало разочарованное выражение по мере того как до него доходила мысль, что денег ему не дадут, во всяком случае сейчас.
   - Поговорим сутра, где и как, а главное, сколько я получу. С видом обиженного ребенка Рафи вышел из комнаты. "Да, как-то некрасиво получается, ладно найдет меня в Мемфисе, отдам ему свое месячное жалование, а если нет - значит нет" подумал Озаз. В комнату снова вошел Барути и с порога заявил:
   - Господин, не угодно ли будет тебе, отправится ко сну, день выдался сегодня не простой? При этом он указал рукой на занавес, которая скрывала проход в соседнюю комнату.
   - Да, пожалуй, пора, я слишком измотан, чтобы сегодня решать вопросы или думать о чем-то. Вставая с ложа, ответил Озаз. - Прошу тебя, распорядись, чтобы этого человека и его сына накормили и отвели им место для сна.
   - Конечно, как вам будет угодно.
   - И еще. Сказал Озаз уже стоя в дверном проеме. - Мне нужно сообщить моему командованию о том, что произошло.
   - Завтра мы обязательно придумаем, как это сделать. С поклоном уходя, сказал Барути
   Озаз растянулся на кровати и закрыл глаза. В голове он еще раз проигрывал события сегодняшнего дня, все было по-прежнему туманно непонятно и странно. Глаза даже закрытыми пощипывало от усталости, словно в них попал песок, тело полностью перестало подчиняться, а в голове не переставая звучало только одно странное имя - Адамар!
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

Книга 1.

Глава 6.

  
  
   Ночь выдалась необыкновенной. Звезды казались огромными алмазами, сверкающими на небосводе, млечный путь был так отчетливо виден, что хотелось протянуть руку и прикоснуться к нему. Луна печально смотрела на уставшую за день землю, ее серебро мягким светом разливалось повсюду: по широким пальмовым листьям, делая их похожими на купола сказочных замков, песок под ее лучами приобретал загадочное мерцание, а зеркало пруда отражало великолепие "ночной царицы" - это время принадлежало ей. Ночь в оазисе отличались от ночи пустыни, в этом островке рая была жизнь. Стрекотание цикад, хлопанья крыльев, шуршание и вскрикивания ночных обитателей. Весь оазис, который "псы пустыни" избрали своим "логовом", был наполнен звуками. Не смотря на то, что его можно было перейти минут за десять вдоль, и минут за пять поперек, это был совершенно другой мир, так разительно отличавшийся от пустыни, как полночь отличается от полудня. "Оазис Селима", как его называли когда-то жившие неподалёку скотоводы, имел форму капли и, в сущности, являлся финиковой рощей с небольшим прудиком в центре. С тех пор как сюда последний раз приводили скот на водопой, минуло много лет, об этом райском уголке незаслуженно забыли, а вместе со скотоводами, ушла и легенда, почему это место назвали "Оазис Селима". Словно зачарованный Адамар смотрел на то на тлеющие угли, то на бесконечность вселенной простирающуюся над ним. Ночь тянулась медленно, до смерти хотелось спать, а дежурить еще оставалось час. Протерев лицо водой, он лишь на секунду закрыл глаза ладонями, а когда снова открыл перед ним стоял Хеймиш.
   - К тебе несложно подкрасться. Присаживаясь рядом, с улыбкой сказал северянин.
   - Это удается только тебе, уж как ты это делаешь, лишь Боги знают? Улыбнувшись, ответил Адамар.
   Какое то время они молчали. Адамара переполняли вопросы, но он соображал с чего начать.
   - Спрашивай то, на что больше всего хочешь получить ответ. Глядя на угли сказал Хеймиш, словно почувствовав причину терзаний ассирийца. Адамар хотел спросить что-то другое, но почему-то с его губ слетели слова:
   - Кто ты вообще такой?
   - На этот вопрос, я пока не могу тебе ответить, не потому что это секрет, а боюсь, ты просто не поймешь. Пусть пока останется все как есть Адамар, я - Хеймиш. Странное чувство было у Адамара на душе, казалось бы этот ответ должен был породить еще больше вопросов, но ассириец не почувствовал жажды раскрыть тайну. Спокойствие и уверенность что он узнает ответ на этот вопрос пришли на смену любопытству.
   - Адру сказал, что ты общаешься с Богами - это правда? Спросил Адамар
   - Разумеется, нет! Усмехнулся северянин. - Вернее не в том понимании как об этом принято думать.
   - Пояснить не хочешь? Слегка недовольно попросил уточнений Адамар.
   - Я умею чувствовать некоторые вещи, своего рода следы.
   - Следы?
   - Да, так например, если ты наступишь на песок, останется след и его можно увидеть, если ты коснешься водной глади, то пойдут круги и их тоже можно видеть, но недолго, так и события оставляют свой след в пространстве, но увидеть его, дано не каждому. Хеймиш сделал паузу, дабы Адамар мог задать поясняющие вопросы, если понадобится.
   - Ты умеешь видеть события, которые произошли когда-то? Недоверчиво нахмурился Адамар.
   - Скорее чувствовать, чем видеть - это трудно объяснить.
   - И как далеко в прошлое ты заглядываешь? У Адамара смешались сомнение и удивление.
   - Насколько угодно, эти следы не подвластны времени, только не все события оставляют достаточно яркий отпечаток.
   - Так ты видел, кто напал на наших людей, и кто же это был? Спросил Адамар.
   - Адру я сказал, что наемные убийцы, в сущности, так оно и есть, но это не совсем обычные убийцы, боюсь, с ними не смог бы справится даже ты, во всяком случае, сейчас. Ответил Хеймиш.
   - "Не сейчас", "потом", "пока" - вот нагнал тумана! С усмешкой сказал Адамар.
   - Поверь, придет время, и ты все узнаешь. Все не так как тебя заставляют думать.
   Пару секунд Адамар смотрел на Хеймиша, выражая на лице то недоверие, то откровенный скептицизм, в конце концов, он зевнул и мысленно заключил: "Значит наш Хеймиш не совсем простой старик или не совсем здоров". Ему доводилось слышать об оракулах, провидцах и колдунах, многое походило на правду, многое просто было откровенной чушью, с детства он привык не верить в существование того, что нельзя потрогать, услышать, увидеть или хотя бы понюхать.
   - Если ты видишь прошлое, скажи, кто за нами следил, и главное для чего на нас напали? Продолжил расспросы Адамар.
   - Есть люди, которые хотели, чтобы этот фургон добрался до побережья...
   - До побережья!? Так они шли к морю!? И ты знал!? Перебил Адамар, таращась на Хеймиша возмущенным взглядом.
   - Начал подозревать, как только стал известен их маршрут, ну а когда увидел содержимое сундука, сложил факты, и все встало на свои места. Ответил Хеймиш и спокойным голосом продолжил: - но это еще не все, есть люди, которые хотели, чтоб этот меч остался тайной, пока, но есть и те, которые хотели его заполучить и стереть даже воспоминания о первых, о вторых и о нас заодно.
   - Почему тогда они напали только на тех, кто вез припасы, а не перебили всех?
   - Они и собирались, только не нас, а солдат и не двумя воинами, а большим числом, но появились мы, и звеньев в цепи стало слишком много. Поэтому планы им пришлось переиграть, но действовать все ровно тайно. Вот они и решили, убить шестерых человек, которые пошли вперед, и отравить остальных.
   - Отравить?! Не поверил своим ушам Адамар.
   - Да, отравить, но нам помогли, убийц изгнали, а отравленные припасы сожгли, чтоб мы ими не могли воспользоваться. Ответил Хеймиш.
   -Помогли, кто?
   -Те, кто хочет, чтоб содержимое сундука, не попало не в те руки.
   -Да, что вообще в этом мече такого сверхценного!?
   - Ты видел его и остальное содержимое сундука?
   - Меч знатный слов нет, ну кроме него в сундуке была куча папирусов. С долей сомнения проговорил Адамар. - Ну, на мой взгляд, нет ничего, что могло бы стоить таких усилий.
   - Так вот вся суть в этой, как ты ее назвал, "Куче папирусов". Посмотрев прямо в глаза Адамару, сказал седой воин.- Там описано - как и из чего делать такие мечи, но самое главное там есть подробные инструкции, как пользоваться таким оружием, и стать воином который одним взмахом меча может убить противника, так быстро, что тот и глазом моргнуть не успеет. Я мог бы рассказать тебе все и подробно, но боюсь, ты двух слов не поймешь. Тихо сказал Хеймиш.
   - Да-да, знаю-знаю. Недовольно покачал головой Адамар. - Еще не пришло время.
   - Именно так.
   Адамару было над чем поразмыслить, тот поток информации, который на него обрушил седой воин вогнал ассирийца в ступор, так же на повестке оставался вопрос - верить в услышанное или нет.
   - Первые, вторые, третьи, сколько вообще народу вовлечено в этот спектакль? Нервно спросил Адамар.
   - В той или иной степени весь мир. Таким спокойным тоном ответил Хеймиш, как будто рассказал, что ел на завтрак.
   - И еще, почему я, что то со временем должен узнать - я, что какой то особенный?
   - Нет, ты самый обычный человек, но я, почему то уверен, что так или иначе тебе предстоит узнать, чуть больше чем ты знаешь сейчас. С хитрым прищуром человека, который что - то не договаривает, ответил Хеймиш.
   "И зачем спрашивал? Вот же натура взял да еще больше запутал" сокрушался Адамар, понимая, что задав еще вопросы, получит еще больше загадок. Сидя молча рядом они продолжали смотреть на угли и бегающие язычки пламени. Огонь гипнотизировал, успокаивал, притягивал взгляд. Тишину нарушили шаги. Подошедший, Дакарэй обратился к Адамару:
   - Иди спать, я постерегу.
   - Да, Адамар ступай, отдохни, кто знает какие сюрпризы, принесет следующий рассвет.
   По-отцовски добрым голосом сказал Хеймиш.
   Возможные сюрпризы Адамара, мало беспокоили, а вот спать и в правду жутко хотелось. Не слова не говоря, он встал и поплелся к месту, где из пальмовых листьев обустроил себе лежанку. Недолгий путь, который он проделал, показался дорогой от Таниса до Абу-Сибела. С блаженным видом, растянувшись на своем "ложе" Адамар положил руку под голову и закрыл глаза. Какое то время у него в голове, путаясь, шевелились мысли, но изможденный событиями мозг не мог выстроить, из них связанную концепцию. Он попытался еще раз прокрутить все события сегодняшнего дня, но примерно на том месте, где Адру рассказывал ему о своем сне - уснул.
  
   Ночные и дневные переходы по пустыни, вдоль Нила между городами, ночные караулы, бои, часы неподвижного ожидания и еще тьма неприятностей и невзгод которые изматывали молодого ассирийца последние месяцы дали о себе знать. Впервые за долгое время он проснулся от того что просто выспался. Именно этого так не хватало организму. Чувствуя, как солнце припекает его правый бок, пробиваясь через листву пальм, он ощутил невероятное блаженство. Проснутся то, он проснулся, но вставать и открывать глаза не спешил. Желание выспаться впрок конечно глупое, но не преодолимое. Шум обычной суеты в лагере говорил о том, что все в порядке, не нужно было вскакивать и тыкать кого-нибудь мечом. "Жаль Кхарон не дожил до этого, но может и к лучшему этот болтун точно не дал бы выспаться" подумал Адамар. Вчера в суматохи никто не допросил пленного, было не до него. Адамар был уверен, что Адру не расспрашивал плененного телохранителя фараона, потому что иначе его бы позвали. Адамар обладал еще одним навыком, он умел причинять людям нестерпимую боль но всегда чувствовал тот момент когда нужно остановится, что бы человек вдруг не умер. В банде этим ему приходилось заниматься всего пару раз, но Адру с тех пор доверял это только ему. Как то они ограбили торговца, который утверждал, что кроме шкур в его арбе, у него ничего нет, тут то два "гения" и соединили свои таланты, Адру понял, что торговец врет, а Адамар сделал так, чтоб тот рассказал правду. Особо не утруждая себя в выборе экзекуции, ассириец просто начал нарезать ему палец "колечками". Сначала мизинец, потом безымянный и когда дошел до указательного, оказалась что оглобля в арбе полая, а в ней лежала пригоршня драгоценных камней и двадцать драхм золотом, о которых торговец забыл упомянуть.
   Повалявшись так еще минут пять, Адамар лениво потянулся и сладко зевнул, зажмурившись от удовольствия. Открыв глаза, он увидел нависшую над ним рожу Тхала.
   - Тьфу! Испуг от неожиданности, сменился отвращением. - Да, чтоб ты сдох, урод!
   Непробиваемый Тхал, не перестал гадливо улыбаться, услышав такое "с добрым утром".
   - Повелитель Адру зовет тебя, Адамар. Елейным голосом почти пропел он.
   Сев и оглядевшись вокруг, Адамар снова обратился к Тхалу:
   - Сказал? Проваливай!
   Не выказав и капли недовольства Тхал развернулся и ушел. "Чего ему понадобилось?" гадал Адамар, направляясь к месту на краю рощи, где обычно располагался их вожак.
   - Да, чтоб тебе вжилось хорошо! Когда ж, задери тебя блоха, успел то только!? Выругался Адамар, увидев, что Адру несмотря ни на что, все-таки установил свой шатер. Предводитель стоял перед входом, задумчиво жуя инжир, уставившись рассеянным взглядом в пальму.
   - О! Адамар, мальчик мой, ты ко мне? Адру это так сказал, как будто они сто лет не виделись.
   Ассириец смерил его долгим взглядом:
   - Ты же сам за мной послал это ничтожество. Имея ввиду Тхала сказал Адамар тоном, в котором явно слышался вопрос "Дурак, что-ли?"
   - А да точно! Адамар, для тебя есть работенка, надо бы допросить нашего пленника, но это потом, сейчас самое главное провести разведку. Адру был явно озадачен. - Ты понимаешь, наша вылазка оказалась не совсем прибыльной.
   - Да вообще провальной! Поправил его Адамар.
   - Спасибо, что перебил и напомнил, а то я уже глупец - в неведенье счастливый, и забыл совсем! Раздраженно парировал главарь, потом смягчившись чуть тише согласился. - Ну да провальной. Так вот надо что бы ты разведал местность. Может, какие кочевники в паре атуров отсюда разбили лагерь, или прогуляйся до поймы, глядишь, какая деревенька приглянется. Тут идти то всего день. Как бы невзначай предложил Адру.
   - Ты что головой стукнулся!? Забыв про всякую субординацию, изумленно спросил Адамар.
   - Послушай, нам сейчас позарез надо отвлечь эту свору от мыслей о бунте, а новый безопасный набег как раз то, что нужно, и дурь всякая в голову лезть не будет и как ни как поживимся.
   - Ну, так давай снарядим отряд. Отправимся на несколько десятков атуров вверх по реке, разведаем, сколько воинов, сколько можно будет выручить с набега, давай сделаем как обычно. Возмущенно сказал Адамар.
   - Нельзя, на это пара недель уйдет, а то и месяц, они за это время и меня и тебя и... друг друга под нож пустят.
   Конечно, можно было еще поартачиться, поспорить, но что толку? Адру - главарь, и в последнее слово всегда остается за ним. Посему Адамару ничего не оставалось, кроме как согласится:
   - Ладно, прогуляюсь к западу, может, что полезное и разведаю. Только, я что совсем один пойду?
   - Ага, большой отряд - слишком приметно и подозрительно. Не забывай, мы вчера стражу самого фараона перебили, так что нас наверняка уже ищут все кому не лень. Два, три бойца в большой беде не подмога, а с маленькой ты и сам справишься. Оружие не бери, сделай вид, что ты паломник. Так тебя накормят, приютят, и расскажут все, что тебе надо знать. Адру произнес эти слова с легкой усмешкой.
   - Да восемь раз тебя под дых!!! Может вообще голым пойти!? Приказ Адру просто взбесил его. Отправиться на разведку без оружия - форменное самоубийство!
   - Адамар, надо будет, и голым пойдешь. Ты знаешь с чем тебе придется встретится? Нет. И я не знаю. Непреклонным тоном, сказа Адру. - Можешь взять с собой кинжал.
   Грязно выругавшись, Ассириец развел руками, это был жест недовольства и беспомощности здравого смысла.
   - О! Надень-ка тунику этого урода. Сойдешь за жреца. С этими словами Адру поднял с земли, лежавшие все это время рядом с ним одежды убитого служителя Богов.
   -А тебя не смущает большая дырка и кровь на ней? Адамар посмотрел на вожака как на умалишённого.
   -Пустяки, вываляешься в грязи, никто и не заметит.
   Делать нечего. Он не спеша стал напяливать на себя лохмотья убитого им же жреца. Идея конечно не плоха, прикинуться жрецом, но само переодевание в тряпки покойника бесило до невозможности.
   -А, что тебе даже идет. Адру пытался не то приободрить Адамара, не то подшутить над ним, когда превращение разбойника в жреца закончилась.
   - Еще одно слово и я тебя закопаю в этой сутане. Прошипел сквозь зубы ассириец.
   - Нет, а правда тебе подходит. Тхал видимо хотел сделать комплимент, но... "Как же я давно этого ждал!" произнес про себя Адамар, и что было силы саданул этому лизоблюду по лицу.
   Лишившись двух передних зубов и приобретя свернутый набок нос, Тхал со стонами поднялся с земли.
   - Я тебе это припомню, ассирийская шлюха! Заливаясь кровью, проорал вор. Первый раз кто-то услышал, что этот бесхребетный осмелился выругаться.
   - Ну, все мразь - тебе конец. Адамар выхватил кинжал, но Адру успел перехватить его руку.
   - Так успокоились оба! Тхал - сучий ты сын, думай на кого рот открываешь! А ты тоже держи себя в руках, нас и так мало осталось. Вожак притянул голову Адамара чуть ближе и прошептал. - Потом его убьёшь, все давай, ступай. Наши охотники вернулись почти с пустыми руками, а эту свору надо чем то кормить.
   Адру был прав, еще не хватало голода, как дополнительного повода для бунта. Надо было срочно раздобыть еды. Адамар кивнул в знак согласия и неспешно зашагал на запад.
  
  

***

  
  
  
  
  
  

Книга 1.

Глава 7.

  
   Шаги гулким эхом раздавались в сводчатом коридоре казармы, при императорском дворце. Каменные стены с барельефами, искусно выполненными из песчаника, увековечивавшие великие подвиги воинов Египта, теперь вторили звукам шагов человека покрывшего свое имя позором. Озазу казалось, что легенды прошлого презрительно отворачивались от него, когда он проходил мимо их изображений, свет факелов вдоль стен не хотел отбрасывать от него тень, на каменный пол, по которому ступали его прославленные предки. Желая только, чтоб его казнили и похоронили в безвестности, как бродягу, дабы его позор не лег клеймом на его род, он направлялся в покои командира императорской стражи - генерала Хету.
   - Я - Озаз, благородный господин, генерал Хету приказал мне явится. Глядя перед собой, чеканя слова, сказал Озаз, двум стражам, стоявшим у дверей в покои генерала. Один из них, смотря сквозь Озаза, потянул за дверное кольцо и высокая деревянная дверь отворилась.
   - Ты можешь войти, генерал Хету ожидает тебя и отдал приказ впустить тебя, как только ты явишься.
   С трудом преодолев себя, Озаз сделал шаг через порог. Виски пульсировали, воздуха не хватало, сердце бешено билось в груди. Огромная комната с одним единственным окном напротив двери, была наполнена мягким янтарным светом множества светильников. В конце длинного стола, склонившись над картами, стоял генерал Хету, высокий, седовласый мужчина. Потрепанная временем и боями, его бронзовая кожа напоминала высохший на солнце папирус, который был, обернут вокруг твердых, как мрамор мышц. Он оторвал взгляд от лежащих перед ним карт и смерил Озаза, долгим задумчивым взглядом. Озаз стоял, склонив голову, моля Богов, чтоб это все быстрее закончилось, повисшее молчание становилось невыносимым, но он не имел права открыть рта или хотя бы шелохнуться пока его командир не обратится к нему.
   - Когда-то, очень давно, я был простым рекрутом в армии императора. Заговорил генерал хриплым голосом. - У меня был друг, Одит. Я любил его, как брата и когда он умирал у меня на руках, он просил только об одном, чтобы я воспитал его сына, как своего собственного и он мог бы гордится им, глядя на него с того света, и я поклялся, что выполню его просьбу. Скажи мне Озаз, выполнил ли я свою клятву данную твоему отцу?
   - Господин, вы воспитывали меня, как сына о большем нельзя и просить. Сдавленным голосом ответил Озаз.
   - А может ли, твой отец гордится тобой?
   - Нет, мой господин, я должен был умереть в бою вместе со всеми. Озазу не хватило мужества даже взглянуть на генерала Хету.
   - Да, так можно было бы подумать, но я рад, что ты выжил. Хету обошел вокруг стола и приблизился к Озазу. Какое-то время он смотрел на него, не говоря не слова, потом приподнял его подбородок и взглянул в глаза: - Это не твой позор, мальчик. Никто не виноват в том, что произошло. Я долго анализировал произошедшие, искал виновных, начиная с себя, но их нет. Приказ сопроводить обоз из Авариса, я получил лично от императора. Озаза удивленно посмотрел на Хету. Ему еще не доводилось слышать, чтобы император лично отдавал подобные приказы своим телохранителям.
   - Все, что мне он сказал: "Отправь пятьдесят человек, пусть ждут близ Авариса обоз, сопроводите его, куда скажет жрец". Сказал Хету с озадаченным видом, было видно, что и по сей день покров тайны не дает покоя.
   - Это все что сказал император? Осмелился спросить Озаз.
   Генерал глубоко вздохнул, и отвернулся к окну. Сделав пару шагов вперед он, наконец, ответил:
   - Да, больше вводных не последовало. Резко повернувшись, он посмотрел на Озаза: - Озаз, я скажу это только тебе, мне не отдавали никаких приказов, более того, узнав о случившимся, император даже ничего не сказал. То зачем я тебя позвал, должно остаться между нами.
   - Да, господин! Сказал Озаз, начиная кожей чувствовать, напряжение, повисшее в воздухе.
   - Я хочу, чтобы ты отыскал тех, кто это сделал - это вопрос чести. Нашей чести, чести императорской стражи, а стало быть всей армии Египта! В голосе генерал Хету послышался звон стали. - Мне плевать, что и куда они везли, я хочу лишь одного, чтобы все, слышишь меня, ВСЕ знали!!! Глаза генерала вспыхнули яростью. - Напасть на императорскую стражу - подписать себе смертный приговор!
   - Господин, я выполню ваше поручение или умру, выполняя его. Клянусь, меня ничто не остановит и не свернет с пути. Озаз был горд и безмерно счастлив. Ему представилась возможность не просто вернуть уважение человека, которого он почитал, как Бога, но выполнить важнейшее задание всей его жизни.
   Хету подошел к столу и взял один из папирусов, лежавших на столе, с минуту посмотрев на него проверяя то ли это документ, что нужен, он протянул его Озазу со словами:
   - В твоей миссии ты будешь не одинок, я везде не зримо буду следовать с тобой. Возьми этот папирус, в нем моя воля, теперь ты вправе распоряжаться всем, чем сочтешь нужным: любой корабль, любое воинское подразделение, любые средства, над которыми я вправе повелевать, отныне обязаны подчиняться тебе. Не веря собственным ушам, Озаз лишь смотрел на генерала, открыв от удивления рот.
   - Мой господин, могу ли я? Я ведь просто солдат. Еле шевеля губами, промямлил Озаз.
   - Нет, теперь ты не просто солдат, ты моя карающая десница и моя воля.
   - Пусть меня постигнет самая мучительная смерть, если я заставлю вас хоть раз пожалеть о том, что вы доверили мне эту честь. С поклоном благоговейным тоном произнес Озаз.
   - Я верю в тебя мой мальчик. Генерал Хету стиснул своей могучей ладонью плечо Озаза. - Теперь ступай и без промедления приступай к поискам, да благословят Боги твой путь!
   Не слова более не говоря, Озаз с поклоном покинул покой генерала Хету. Как только за ним закрылась дверь, он спешно зашагал по коридору, сжимая в руке распоряжение командира императорской стражи. Озаз, начал выстраивать план действий, первым шагом в поимке грабителей - сбор всей информации. Надо было разузнать еще кто такой Адамар, найдя его можно найти и всех остальных. Размышляя над этим, он вышел из дворцовой казармы. Прохлада и тишина каменных стен в тот же миг сменилась зноем и шумом столичных улиц. Отовсюду раздавались крики торговцев, смех, из всех трактиров доносилась музыка, а все вместе это сливалось в одну городскую какофонию.
   - Господин Озаз, не желаете ли гранат, сладкий как мед!
   - Нет, Рафи благодарю.
   - Как все прошло, смотрю, вы в добром расположении духа, может закроем наш маленький
   вопросик? С любезной улыбочкой сказал Рафи, следя внимательно за выражением лица Озаза.
   - Что? А, да конечно. С этими словами Озаз извлек из подвесного кармана маленький кошелечек и протянул его Рафи. Ушлый старичок один еле заметным молниеносным движением взял кошелек и спрятал его под одеждой.
   - Благодарю тебя любезный господин, вот бы все люди в нашем мире были столь честны и благородны, как вы. Чуть ли не нараспев, как молитву поблагодарил он Озаза. - Жаль, что пришло время расставаться, у вас очень важная служба, а Рафи нужно ехать дальше, товары сами не продадутся...
   - А что если я тебе предложу работу? Вдруг сказал Озаз. Он руководствовался следующей логикой: одному ему будет тяжело, нужен помощник, хотя бы решать самые элементарные задачи, связанные с провиантом, лошадьми и так далее, ко всему прочему, потребуется человек знающий дороги и имеющий опыт путешествий по ним. Все эти функции можно возложить на Рафи, кто как не странствующий торговец знаком со всеми тонкостями кочевой жизни, ну а то, что этот ушлый хитрец сможет посреди пустыни родной маме песок продать, Озаз даже не сомневался. Так что Рафи был идеальной кандидатурой на должность компаньона в предстоящем мероприятии.
   - Работу? Мне? Радостно воскликнул Рафи, и тут же деловито нахмурился. - Ну, даже не знаю, господин Озаз, мне так не хотелось бы огорчать вас отказом, но дело в том, что я планировал отправиться в Дашур, там, в следующем месяце пройдет большой праздник в честь Баст, так что сами понимаете не в моем положении упускать такую выгоду, да еще ...
   - Пять драхм в неделю.
   - По рукам! В двух словах, что надо делать? Мгновенно расставшись с сомнениями, спросил Рафи.
   - Ах, если б я только знал, что именно нужно делать? Задумчиво ответил Озаз. - Нам надо вернуться на заставу Неби, для начала.
   - Осмелюсь предположить, вы хотите отыскать тех, кто на вас напал?
   - Да.
   - Вернуться на заставу конечно можно, еще раз поговорить с этим толстяком, потом можно вернуться на место нападения, но ... Сказал Рафи и скептически скорчил морщинистое лицо.
   - Говори. Озаз понял по его глазам, что у него есть более рациональное предложение, а сейчас сгодится любая идея.
   - Если это не совпадение, значит, на вас напали опытные, хорошо осведомленные и подготовленные люди, те, кто давно промышляет разбоем.
   - Допустим, и что это нам дает?
   - Кем бы они ни были, питаться золотом и серебром они не могут, так же им надо оружие, если улов невелик: козы, коровы, зерно, с этим тоже надо что-то делать.
   - Ты хочешь сказать...
   - Да. Не дождавшись пока Озаз сформулирует фразу, подтвердил невысказанную догадку Рафи. - Им нужен скупщик или несколько, человек необремененный благочестием, тот, кто не спрашивает, откуда кровь на монетах. Где ближайший, от места нападение, город, кишащий нечистыми на руку торговцами всех мастей?
   - Аварис! Воскликнул Озаз.
   - Именно.
   - Так и груз, который мы должны были сопроводить, вышел из Авариса! Осененный догадкой Озаз, ухватился за плечо Рафи.
   - Это упрощает задачу. Загадочно сказал он, задумчиво прищурив свои "финиковые" глаза.
   - Каким образом? Озаза слегка смутило, то, что он соображает значительно медленнее, чем этот торговец. Рафи посмотрел на него, словно сказав "Ну, давай соображай тут и младенцу все понятно".
   -Думаю, надо вернуться к самому началу. Вы сказали, что вышли из Авариса. Кто знал об этом? Кто мог знать ваш маршрут и рассказать о нем грабителям? Этот кто-то явно находится в упомянутом городе. Ответил на свой же вопрос Рафи. - Так что как не крути, все сводится к этой "колыбели беззакония".
   - Значит, наш первый пункт - Аварис! Заключил Озаз, пока еще с трудом представляя, что он будет делать, когда доберется дотуда.
   Озазу, вдруг показалось, что сама судьба его ведет в каком-то неизвестном направлении для выполнения какой-то неизвестной миссии и поимка грабителей лишь часть этого вселенского замысла. Он был отправлен в числе пятидесяти в поход, а мог бы остаться в гарнизоне, он единственный выжил при нападении, генерал Хету вместо того чтоб обвинить его в трусости поручил ему столь важное задание, наделив безграничными полномочиями. Даже тот факт, что судьба свела его с Рафи, чьи навыки в этой ситуации оказались, как нельзя, кстати, более не казался простым совпадением.
   - Ну, что друг мой не будем тратить время. Сказал воодушевленный Озаз. - С чего начнем, в подготовке таких походов у тебя опыта поболей.
   - Господин Озаз, я вызвался вам помочь в вашем нелегком деле не корыстью ведомый, а только потому, что глубоко уважаю вас ... Начал Рафи явно куда-то клоня.
   "Ну да это конечно, исключительно по доброте душевной!" с сарказмом подумал Озаз, он был молод, но не глуп.
   - К чему ты клонишь, говори не стесняйся? С участием спросил он.
   - Нам предстоит непростое предприятие, а я - отец. Я не могу подвергать Фаюма, опасностям он ведь еще слишком мал. Рафи казался озадаченным.
   "Да, как то я об этом не подумал. Брать с собой мальчика нельзя, Фаюм еще ребенок, пусть не по годам смышленый, но ребенок" Озазу даже стало немного стыдно.
   - А у тебя есть родственники, у которых ты мог бы его оставить, я оплачу его проживание. Предложил Озаз выход из положения.
   - Боюсь, на сотни атуров вокруг Мемфиса нет ни души у кого можно было бы оставить Фаюма.
   Немного подумав, Озаз нашел решение, в конце концов, он теперь наделен властью командующего телохранителей фараона.
   - Хорошо, Фаюм останется на содержании при гарнизоне императорской стражи, ему обеспечат безопасность и питание, обещаю, с ним будет все в порядке и, если мы не вернемся из нашего похода, по достижению шестнадцати лет его зачислят в королевскую гвардию. Озаз посчитал, что это единственно верное решение в данной ситуации. Рафи как-то не очень обрадовался перспективе "не вернуться", но с другой стороны с сыном все будет хорошо при любом раскладе.
   - Благодарю, господин Озаз, теперь моя душа спокойна и мы можем незамедлительно выдвигаться в Аварис. С поклоном ответил Рафи
   - Что для этого потребуется?
   - Только деньги. Улыбнулся Рафи.
   - С этим проблем нет. Озаз знал, что все расходы по их предприятию будет нести казна, ему лишь достаточно показать распоряжение генерала Хету.
   - Тогда я отправляюсь в порт, подыщу подходящий корабль до Авариса, встретимся здесь за час до заката, я приведу Фаюма.
   - Хорошо, на том и порешили. Сказал Озаз и пошел вниз по дворцовой аллее к рыночной площади, перебирая в уме, что ему потребуется купить перед отправкой из Мемфиса.
   На рынке в Мемфисе можно было купить все, если чего-то нельзя купить на рынке в Мемфисе - этого просто не существует на свете. Торговцы, со всех стран проделавшие путь по таким морям о которых многие даже не слышали, находили в этом городе всегда что искали: и покупателей на свои диковинные товары и диковинные товары, дабы привести их домой. Здесь можно было встретить кого угодно от фризов до сарматов. Много городов на свете славились своим величием и богатствам, но Мемфис по прежнему считался величайшим из всех, и по праву назывался - дар Нила. Храмовые комплексы, дворцы, площади поражали своим великолепием, а знаменитые рынки разнообразием. Прогуливаясь вдоль торговых рядов Озаз, понятия не имел, что ему нужно. Он хотел приобрести, что то полезное для путешествие, но что может пригодиться в путешествие имел весьма призрачное представление. Поэтому к концу второго часа у него уже было: нож с обоюдоострым лезвием, покрывало из верблюжьей шерсти, заплечные мех для воды, трут, огниво и моток веревки. С трудом представляя, как это может оказаться полезны в поимке разбойников, он решил оставить это пустое занятие и отправится к ближайшему святилищу Пта, дабы вознести молитвы и попросить удачи в предстоящем деле. Проталкиваясь сквозь толпу, уже у самого выхода он заметил барахольщика, который продавал обувь. Озаз настороженно подошел к его арбе и взял в руки пару сандалий, он сразу узнал форменную обувь телохранителей фараона, но пара, которую он держал в руке, была испачкана кровью:
   - Откуда это у тебя? Схватив за грудки барахольщика, гневно спросил Озаз, ткнув парой сандалий ему в лицо. Перепуганный до смерти пожилой торговец начал что-то лепетать на ломанном арамейском языке активно мотая головой из стороны в сторону, мол, знать ничего не знает.
   - Врешь, мразь! Это форма императорских стражей и если ты мне сейчас все не расскажешь, клянусь, ты закончишь свои жалкие дни на кольях в подземелье! Гнев просто сочился из глаз Озаза и торговец понял что отпираться - себе дороже. Его арамейский тут же стал значительно чище и он, всхлипывая, сказал:
   - Я купил партию этих сандалий под Аварисом, встретил такого же, как и я торговца. Он дешево попросил за них, и я согласился.
   - Как, его звали?
   - Клянусь, не знаю! Да и к чему мне его имя? Он был уже не молодой, волос почти не осталось, и у него был только один глаз - левый. Трясясь от страха, ответил торговец.
   Озаз оттолкнул его и продолжил свой путь. "Врать ему незачем. Только что это дает? Скорее всего, мародер набрел на место нападения. Ну, может он что-то знает или хотя-бы слышал о грабителях? Надо будет поспрашивать о нем, когда доберемся до Авариса" размышляя об этом, он дошел до святилища, Бога-покровителя Мемфиса, Пта.
  
   Солнце уже клонилось к западу, раскрашивая стены и без того пестрого города причудливыми оттенками розового. Озаз не спеша шел к казармам императорской стражи, где они договорились встретиться с Рафи. Его компаньон уже ждал сидя на ступеньках, заметив Озаза, он быстро подскочил и улыбаясь помахал рукой, Озаз так же приветственно вскинул руку. Фаюм стоял рядом с отцом с грустным и обиженным видом, прижимаясь к нему щекой. Подойдя к ним, Озаз погладил мальчика по голове и добрым голосом сказал:
   - Фаюм, я вижу, ты печалишься, но мы не можем тебя взять с собой - это слишком опасно.
   - Я уже не маленький, и отец меня всегда брал с собой и я никогда не доставлял хлопот. Фаюм старался сдерживать слезы и казаться взрослым. Озаза очень умилила такая привязанность к отцу. Фаюм был хороший мальчик и нравился ему, но брать его с собой на поиски грабителей, которые смогли перебить императорских телохранителей - элиту армии Египта, было бы верхом безрассудства.
   - Я верну тебе твоего отца в целости и сохранности, как можно скорей, а пока ты поживешь вместе с императорской стражей. Ты увидишь, как они тренируются, как маршируют, и сможешь, возможно, увидеть самого фараона! На секунду у мальчика сверкнули глаза азартом, он сможет увидеть то о чем раньше и мечтать не мог. Посмотрев в глаза Озаза с прищуром, оценивая, не врет ли тот, через мгновение стал улыбчивым и милым:
   - Господин, Озаз я вам безмерно благодарен за оказанную честь. Вкрадчивым шелковым голоском проговорил он с поклоном. Озаз усмехнулся, и про себя сказал "Весь в папашу!", потрепав мальчишку по волосам, он обратился к Рафи:
   - Ну, мы пойдем, назначу опекуна и передам Фаюма ему.
   - Спасибо, господин. Ответил Рафи и подтолкнул к нему сына.
   Пристроив мальчика и убедившись, что смотритель казарм хорошо понял все его распоряжения, Озаз вернулся к, ожидавшему его, Рафи.
   - Все в порядке, Фаюм в надежных руках, так что мы готовы выдвигаться.
   - Корабль финикийского торговца из Библа, возвращается домой. Его капитан - Гахиджи, намерен отплыть на закате, что бы добраться до Авариса к завтрашнему полудню.
   - Сколько он возьмет с нас? Догадываясь, что Рафи уже договорился, спросил Озаз.
   - По две драхмы с каждого, да я понимаю, этот финикийский ублюдок совсем совесть потерял, но это единственный корабль который сегодня отправляется в Аварис. Сказал Рафи и менее уверенно добавил: - Я уже согласился с его условиями, но если угодно можем подождать до завтра и отправится за меньшую цену.
   -Нет, ты правильно все сделал, не будем терять время из-за каких-то денег.
   Сама фраза, услышанная от Озаза " ... из-за каких-то денег" божественной мелодией приласкала слух Рафи, и целительным бальзамам растеклась по истосковавшейся по деньгам душе.
   - Сегодня на рынке я встретил торговца, который среди прочего барахла продавал сандалии императорской стражи, явно с места нападения... Задумчиво проговорил Озаз.
   - Скорее всего, мародер или он их перекупил у мародера. Предположил Рафи, не дав ему закончить.
   - Я тоже так думаю. Согласился Озаз. - Но он описал мне человека, у которого он их купил неподалеку от Авариса.
   - Угу. Задумчиво промычал Рафи, соображая, что делать с этой информацией.
   - И еще, когда я подстреленный валялся на песке, я запомнил имя одного из бандитов. Озаз на секунду задумался, еще раз переживая те жуткие моменты. - Адамар.
   - А вот это уже кое-что! В глазах Рафи появился интерес. - Не каждого встречного-поперечного так зовут, и если кто-то о нем слышал - мы его найдем.
   - И так друг мой, в путь! Как минимум две зацепки у нас уже есть - одноглазый торговец и разбойник по имени Адамар.
  
  

***

  
  
  
  
  
  
  
  
  

Книга 1.

Глава 8.

  
  
   Окружающий пейзаж сильно не радовал глаз разнообразием, где то вдалеке сквозь висевшее марево можно было различить отдельно стоящие, то тут-то там, каменистые холмы, высохшие деревья, но они, казалось, все время отодвигались так и оставаясь просто ориентиром. Почва ближе к пойме становилась тверже, и можно было спокойно идти, не тратя лишних сил, как это приходилось делать, передвигаясь по зыбкому песку пустыни. На этом радости путешествия Адамара заканчивались. Полуденный зной истязал молодого ассирийца, раскаленный песок норовил поджарить ему пятки. Положение его усугубляло подавленное эмоциональное состояние, он шел, понятия не имея куда, в грязной жреческой тунике с дыркой посередине, но главное без оружия. Тот факт, что он отправился на разведку без меча, копья или хепеша, создавал ощущение наготы, от чего на душе становилось все поганей и поганей. Если же ему кто и встретится, Адамару нужно будет изображать жреца-паломника, а об этом он вообще ничего не знал. В совокупности все эти негативные моменты складывались у Адамара в голове в единую безрадостную картину, что он не просто дурак, а голый дурак. Перебирая в голове оскорбительные эпитеты и проклятия, адресованные Адру, он не заметно для себя дошел до одиноко стоящей раскидистой акации в окружении зеленой травы и кустарников. Адамара нельзя было назвать опытным следопытом, но даже он сразу смекнул, что сия зеленая благодать может произрастать только возле источника воды, а это означало - отдых или даже ночлег в более или менее человеческих условиях. Забыв про все терзавшие его дурные мысли, он бодрым шагом направился к этому маленькому островку блаженства. Когда до акации оставалось шагов сто, он заменил, что прямо над ней в небо уходят струйки дыма, еле заметные, но это однозначно был дым от костров. Солнце слепило в глаза и определить сколько примерно до источников дыма не представлялось возможным, но одно можно было сказать наверняка - раз он его видит, значит, он сможет до него дойти. Он стал передвигаться чуть более осторожно, когда миновав первые кустарники, приблизился к акации. Предположения оказались верными, практически из под самых корней многовекового дерева, журча по камням, тек источник. Кому то он мог показаться жалкой струйкой воды, но здесь в пустыне это был просто поток - щедрый дар самих Богов. Бросив на землю свой нехитрый скарб, он упал на колени и принялся жадно пить прохладную воду. "Жаль, что нельзя напиться впрок, на год, нет, на всю жизнь! Вот были бы у людей горбы как у верблюдов, хотя за каким чертом нам горбы есть же другие способы воду переносить. Вот чего мне стоило взять не один мех а два или три?" увлекшись своими размышлениями и продолжая хлебать воду, Адамар растерял остатки бдительности и не заметил, что за ним следят. Молодая девушка, прислонившись к стволу акации, наблюдала за этим чудаковатого вида жрецом. Без страха или сомнения она смотрел на него по-детски наивными глазами. Первое что услышал от служителя Богов этот нежный цветок "Хапи говнюк ты эдакий, спасибо - я напился!". Немного удивившись такой постановки обращения к Богу-покровителю Нила, девушка чуть подалась вперед, чтобы получше рассмотреть этого странного жреца. Адамар потянулся как проснувшийся кот, сладко зажмурился, а открыв глаза, встретился взглядом с прекрасной девушкой.
   - Чтоб я сдох! Единственное что смог сказать Адамар, остолбенев от удивления. Соображая с чего бы начать соображать, а потом уже говорить, ассириец на мгновение забыл, что при этом процессе надо бы еще и дышать. Первая мысль, претендовавшая на титул "здравой" - мираж, следом на это же звание номинировалась - "голову напекло", на этом поток здравых идей иссяк. Адамар, все также таращась на девушку с открытым ртом, провел рукой по бороде и, наконец, изрек:
   - Э-э-э, вот. Феноменальная по своей содержательности фраза, заставила Адамара почувствовать себя дураком. Видя растерянность на грани смятения в глазах жреца, девушка взяла инициативу в свои руки. Легкими пружинящими шагами она преодолела расстояние, разделявшее их, когда между ними осталось буквально пара шагов, она поставила кувшин на землю, и приветливо улыбнувшись, сказала:
   - Доброго вам дня почтенный господин, меня зовут Анакса!
   Напрасно девушка полагала, что подойдя и представившись, она развеет неловкое молчание глубокого ступора, в котором находился жрец. Услышав ее голос, звучавший как серебряный колокольчик, Адамар к своему глупому выражению лица добавил еще один немаловажный элемент, он приподнял брови и выпучил глаза. Судорожно соображая "что делать" он пришел только к одному выводу "надо представиться, но называть свое имя нельзя, надо, что то выдумать":
   - У-ууу...Удамар, меня зовут - Удамар! "Ты не Удамар - ты баран! Вот уж изменил имя, так изменил!" оценил сам себя Адамар.
   - Я рада нашему знакомству, достопочтенный Удамар. С легким поклоном ответила девушка и, склонив набок свою очаровательную головку, с неподдельным интересом, спросила. - А что вы здесь делаете?
   "Хороший вопрос, дорогуша! Чтоб я еще сам знал что, я здесь делаю. Вот Адамар ищет какую-нибудь деревню, чтоб совершить на нее набег, а жрец-недоумок Удамар понятия не имеет, но если эта скотина быстро не сообразит мы оба засыпимся к чертовой матери!" Адамар снова сопроводил свой мыслительный процесс задумчивым мычанием.
   - Я совершаю паломничество в Мемфис, вот зашел воды попить. По крайней мере, это хоть отдаленно напоминало правдоподобность, хотя пояснение "зашел воды попить" как то отдавала бредом от солнечного удара, но все равно довольный собой Адамар смог выдохнуть и его лицо приняло нормальное выражение. Немного успокоившись, он посмотрел на девушку более внимательно. Высокая с длинными вьющимися волосами цвета ночи, убранными назад, совершенными чертами лица, безукоризненными линиями тела, она была воплощением красоты и грации. Ее темно-зеленые миндалевидные глаза притягивали взгляд как магнит. Дыша через раз, Адамар как зачарованный смотрел на нее боясь шелохнуться, чтобы прекрасное видение не исчезло. Он видел много женщин и соблазнительных танцовщиц и похотливых жриц любви, но никогда ему не доводилось любоваться такой красотой, которой Анаксу так щедро одарила природа. С каждым вздохом с каждым ударом сердца в нем крепло желание смотреть на нее, весь мир все его существование свелось к этой минуте . В один миг он превратился из безжалостного "пса пустыни" беспощадного убийцы в мальчишку. Новое чувство, которое без остатка заполнило его душу, пугало, удивляло, радовала, восхищало - все сразу! Ему хотелось бежать! Бежать на край земли и спрятаться в самом дальнем углу самой глубокой пещеры, и в то же самое время он готов был не задумываясь отдать жизнь лишь бы продлить это мгновение.
   - А я пришла за водой, мы остановились неподалеку. Прервала неловкое молчание Анакса, и с этими словами начала наполнять большой глиняный кувшин водой, зачерпывая из источника воду маленькой плошкой и выливая в сосуд. Адамар следил за каждым ее движением, ему казалось, что даже эти незамысловатые действия были преисполнены грацией. Через минуту любования Анаксой в голове Адамара родилась леденящая душу мысль "Она сейчас наполнит кувшин и уйдет, и ты больше ее никогда не увидишь!". До смерти испугавшись, Адамар неожиданно для себя вскрикнул:
   - Подожди! Девушка подняла на него удивленный взгляд. "Удамар ты точно - баран!" выругался про себя Адамар. Снова перебирая в голове тысячу возможных вариантов, почему именно она должна "подождать", он рефлекторно потянул себя бороду. Выкручиваться надо было быстро: - А откуда и куда вы идете? Анакса мило улыбнулась и сказала:
   - Мы гоняли скот на продажу в Гелиополь, вот теперь возвращаемся назад, мы живем неподалеку от Бени-Хасана.
   - Да, неблизкий путь, а почему так далеко? С деловитым видом знатока дела спросил Адамар.
   - Там цены намного выше, рядом порт и люди богаче, в Бени-Хасане мы не выручили и половины бы. Анакса прекратила наполнять свой кувшин и выпрямилась в полный рост, демонстрируя все изящество и красоту стана юной девушки. Адамар вдруг почувствовал горчинку во рту, ведь тем самым она приближала их расставание. - А вы, с какой целью путешествуете?
   Невесть откуда в Адамаре проснулось красноречие, и он понес отборную чушь, вообще лишенную смысла:
   - Мне было видение, в котором ко мне явился Осирис и сказал, отправится в Мемфис, где люди чтут Пта, совсем забыв о том, кто им дарует пищу, разливая каждый год воды священной Мисры, Осирис очень сокрушается, что люди забыли про Хапи.
   - А почему Осирис явился к жрецу Сета?
   "Удамар, ну ты понял, кто ты!" Адамар совсем забыл об одной маленькой детальки, жрец которого он отправил на тот свет и в чьих лохмотьях сейчас находился, служил брату упомянутого Осириса, Сету. Насколько помнил не очень набожный Адамар, братской любви между богами, мягко говоря, не было, они настолько недолюбливали друг-друга, что один убил другого, кто-кого Адамар точно не помнил, вроде Сет Осириса, но теперь это было не особо важно. Надо было снова выкручиваться.
   - Воля Богов не постижима умам простых смертных, у Богов свои резоны. С загадочным видом ответил Адамар.
   - Простите достопочтенный Удамар, конечно, кто мы такие, чтоб спрашивать разъяснений у Богов. Слегка виноватым голосом сказала Анакса. Когда Адамар слышал, как звучит его новое имя ему казалось что это нечто среднее между: удавом и уродом.
   - А ты умная девушка, расскажи мне о себе. Вдруг спросил Адамар.
   - Что обо мне рассказывать, я сирота с семи лет, моих родителей убили грабители, с тех пор меня растил дядя, его зовут Кароан. Я помогаю ему растить скот, мы вместе потом продаем его в разных городах. Анакса пожала плечиками: - Вот собственно и все. У вас жизнь куда более увлекательная и интересная.
   - Да ты и не представляешь насколько...Тут Адамар вспомнил, кто он на самом деле и что ищет в пустыне. - Как бы мне тебя еще раз увидеть?
   Анакса удивленно посмотрела на него, не зная, что он имеет в виду, она сказала:
   - Мы будем здесь еще несколько дней, компаньон дядюшки Кароана отстал от нас, мы будем ждать его здесь у оазиса, мы остановились вон там. Она указала рукой на место, откуда поднимался дым костров.
   - А я наверно заночую здесь, до заката я вряд ли найду что-нибудь более подходящее для ночлега. С печальными нотками сказал Адамар.
   - Ой, правда!? Воскликнула девушка.- Я скажу, дядюшки Кароану, что вы встали здесь на ночлег и попрошу, чтоб он дал вам приют на ночь.
   Все сложилось как нельзя лучше, и приют нашел и ничем не рискуя есть возможность разведать, но несмотря на то, что все произошло как сказал Адру, Адамар неожиданно резко сказал:
   - Нет, ничего ни кому не говори.
   - Но как же, ведь негоже служителю Богов отказывать в такой малости. Удивилась Анакса.
   - Просто поверь мне, я не могу сейчас тебе ничего объяснить. Адамар заметно нервничал.
   - Хорошо, тогда после захода солнца, я принесу вам поесть, в этом же ничего нет страшного? С притворной укоризной спросила Анакса. "Боги она необыкновенный человек!" восхищению Адамара просто не было предела, эта девушка, которую он первый раз видел, вдруг стала самым главным человеком в жизни!
   - О, я буду тебе очень благодарен! Поклонился Адамар.
   Анакса подхватила свой кувшин, и уже уходя, обернулась и сказала:
   -Я вернусь после захода солнца или раньше, а вы пока отдохните в теньке, постарайтесь поспать.
   - Я буду ждать тебя. Еще раз поклонился Адамар. Анакса грациозной походкой направилась к своей стоянке, а ассириец завороженно смотрел ей вслед, как прекрасно и соблазнительно легкая туника скользила по ее упругим бедрам. У Адамара стучало в висках, дыхание перехватывало и сдавливало горло, ему хотелось закричать остановить ее, мысль о том, что он не увидит ее до захода солнца, казалась невыносимой.
   Адамар прекрасно помнил, зачем он здесь, что он ищет и что произойдет с теми, кого он найдет. Там на востоке остались его братья по стаи голодные и озлобленные, им сейчас как никогда нужен был вот такой вот "дядюшка Кароан" продавший скот, с деньгами и слабой охраной, но он даже мысли не допускал, чтоб привести псов к Анаксе. Его сейчас всецело занимало другое - как пережить эти несколько часов до заката? Он прилег на мягкую траву положив заплечный мех под голову и закрыл глаза, но несмотря на то, что он прошагал сегодня большое расстояние, на сон не было и намека. Как то все это странно, его жизнь до этого дня состояла сплошь из боли, лишений и убийств, и вот теперь, на тебе! Одним махом все, что составляло суть его бытия, перестало иметь значение. Ему не хотелось ни денег, ни мрачной славы самого свирепого убийцы низовья Мисры, Адамару грезилось, как по ночам он засыпает, обнимая Анаксу. В его сознание уже рисовались образы их счастливой жизни: дом, хозяйство и дети. "Кажется Удамар, мы влюбились!" сказал себе с ноткой иронии Адамар и, улыбаясь, счастливый заснул.
  
   Солнце едва коснулось горизонта, и длинные тени пролегли через весь оазис. Удивительные оттенки заходящего солнца раскрасили, и без того, удивительную акацию. Дневной жары уже не было и, казалось бы, можно наслаждаться и радоваться такой восхитительной поре, но Адамар, словно как на иголках прохаживался, назад бубня себе под нос:
   - Анакса, милая ну где же ты? Я соскучился и кстати проголодался. Говорил он, идя направо: - Вот где можно столько времени шляться? Неужели на стоянки может быть столько неотложных дел? Говорил он, идя в обратную сторону. - Все с меня хватит, да что в ней вообще такого? Вернусь с братьями и вырежу их всех к чертям...Анакса, молю Богами, приди скорее! Настроение у него менялось как окраска хамелеона, изобилуя сразу всеми оттенками, какие вообще свойственны людям. - А вдруг что-то случилось? Амат меня побери, да как же я мог не проследить что все в порядке!? В этих местах полно всяких подонков! Воскликнул он и тут же осекся, ведь он и сам был не божий муж, а тот самый вышеупомянутый подонок. Секундное замешательство тут же прошло, и он кинулся в направлении стоянки "дядюшки Кароана". Добежав, вернее допрыгав до акации, и обойдя ее ствол, он нос к носу столкнулся с Анаксой. Волна облегчения и радости пронеслась по душе.
   - Вы куда-то собрались господин? Нежным голоском райской птички спросила Анакса.
   - Да мне просто скучно стало вот, решил осмотреть окрестности. С отстраненным видом ответил Адамар, и для пущей убедительности начал рассматривать кору дерева, как будто в жизни не встречал ничего более увлекательного.
   - Хм, ну тут в общем нечего особо осматривать, эта акация единственная достопримечательность на сколько можно видеть вокруг. Немного удивившись, сказала Анакса, и заботливо спросила: - Вы наверное голодны? Вам хоть удалось поспать?
   - О, я не голоден, я вот только что проснулся и поел немного. Все с тем же отстраненным видом сказал Адамар. Хотя "только что проснулся" означало: "я уже три часа как ужаленный тут хожу", а небрежная фраза "немного поел" в действительности должна была звучать так: "перехватил то, что взял с собой из логова, но это было еще до полудня, и теперь у меня уже живот к спине прилип".
   - А я вам поесть принесла, может, осталось еще местечко для сыра, хлеба и свежего пива? Растерянно с нотками огорчения сказала Анакса: - Мы только вчера покупали, все свежее и очень вкусное...
   Услышав предложенное меню, у Адамара рот наполнился слюной, кадык стал совершать непроизвольные глотательные движения. Стараясь сохранить остатки своего образа сытого человека он, промычал: - Ну, если только чуть-чуть...
   Анакса воспряла духом и радостно протянула ему корзину. Адамар, улыбнувшись, принял из ее рук предложенный ужин и, не утруждая себя в выборе места для трапезы, плюхнулся прямо там где стоял. Девушка присела рядом и с умилением начала смотреть как "неголодный жрец" уничтожает содержимое корзины. Когда "только чуть-чуть" полностью опустошило корзину, девушка спросила:
   - Ну, как понравилось?
   "Мне кажется, я в жизни не ел ничего вкуснее" хотел сказать Адамар, но у него получилось издать только набор звуков вообще никак не напоминающих речь, зато его довольное лицо и активное кивание головой прекрасно все объясняли.
   - Вот и славно, негоже такому красивому мужчине, худеть. Кокетливо улыбнувшись, сказала Анакса.
   Это был первый комплимент, который Адамар слышал в своей жизни. Замерев со все еще набитым ртом, Адамар залился густым румянцем и стал напоминать перезревший гранат. Усилием воли он совершил завершающие жевательные движения и проглотил остатки ужина.
   - Благодарю тебя Анакса. Сказал он, не то благодаря за ужин, не то за комплимент.
   - Во здравие господин Удамар.
   Анакса уселась поудобнее и оперлась на руку, при этом она оказалась так близко к Адамару, что он касался ее своим плечом. Прерывисто дыша, Адамар старался придумать, как сделать так, чтобы она задержалась рядом с ним как можно дольше, желательно на всю жизнь.
   - Мы будем здесь еще три дня. Нарушила тишину Анакса.
   - Почему так долго? Спросил ассириец.
   - Один из волов намяла копыто, дядюшка умеет врачевать скот, и он сказал, что еще дня три ему нельзя ходить.
   - А почему вы возвращаетесь по краю пустыни, а не ближе к реке?
   - Так намного быстрее. Ответила Анакса и посмотрела прямо в глаза Адамару: - А вы когда продолжите свой путь?
   - Думаю что завтра.
   - Как завтра? Анакса не удержалась и произнесла эту фразу слишком эмоционально, чем следовало бы. Адамар понял, что он ей тоже не безразличен. Радужный фонтан ударил в голову и, потеряв разум, он, будучи не сильно искушенным в подобных делах, схватил ее за плечи и, задыхаясь от волнения, сказал:
   - Анакса, одно твое слово и я подарю тебе всю свою жизнь без остатка!
   Опешив от такого признания, Анакса открыла рот и только после этого поняла, что не знает что сказать, пришла ее очередь терять дар речи. Минуту она никак не могла подобрать слов и просто смотрела на жреца, широко раскрыв свои прекрасные зеленые глаза. Адамар замер в ожидании он меньше волновался если бы сейчас решалось вынесут ему смертный приговор или нет. Наконец Анакса собралась с мыслями и ответила:
   - А как же ваше служение и миссия, с которой вы шли в Мемфис?
   - Да плевать я на них хотел! Нервно ответил Адамар не получив доступного для понимания ответа.
   - Но как же так вы же жрец...
   - Да какой я к чертям жрец! Брякнул, не подумав, Адамар.
   Вот теперь Анакса не на шутку удивилась и даже встревожилась. Слегка подавшись назад, она смотрела на Адамара уже настороженно.
   - Что вы хотите сказать? Медленно и вкрадчиво спросила она.
   Снова отождествив себя-Удамара с парнокопытным животным, ассириец, не скрывая зажмурился и стукнул себя по лбу. Лжецом он всегда был никудышным, ему чаще приходилось убивать людей, чем обманывать. Делать нечего теперь все или ничего, тем более что врать Анаксе он больше не хотел:
   - Анакса, клянусь тебе своей душой, я не причиню тебе вреда, и никто не сможет этого сделать пока я способен держать в руках меч, ты вправе встать и уйти и я не стану тебя останавливать или осуждать, но умоляю тебя, выслушай меня! Сказав это, Адамар почувствовал на душе какое то облегчение, гнет лжи более не довлел. Он вверил свою жизнь в руки этой девушки и теперь только ей решать вознести его на вершину счастья или ввергнуть в бездну презрения.
   - Успокойтесь господин Удамар, я вижу, вы хороший человек, говорите не бойтесь. Неожиданно спокойно сказала Анакса, проведя ладонью по его плечу. Лучше бы она обругала его последними словами, лучше бы вскочила и убежала прочь, он бы понял ее, но в голосе Анаксы не было и нотки злобы, нежность, доброта, сострадание, что с этим делать? Адамару было незнакомо такое отношение к нему. Став мрачнее тучи, Адамар уставился себе под ноги, и с трудом подбирая слова заговорил:
   - Вот об этом я и хотел тебе сказать, я не жрец Удамар, и уж точно меня нельзя назвать хорошим человеком. Он посмотрел на девушку, дабы увидеть ее реакцию, но она все так же спокойно смотрела на него добрыми глазами. "Да что же это!? Сколько доброты может вместить твоя душа!?" от этого Адамару стало еще труднее говорить правду, но он собрался и продолжил:
   - Меня зовут Адамар, скорее всего это не мое имя, данное мне от рождения, но так меня все называют в стае псов пустыни, и всю свою сознательную жизнь я промышлял разбоями и грабежами. Адамар не знал, что еще добавить к своей исповеди, да и что тут еще скажешь? Он влюбился в девушку, которую видел первый раз в жизни, раскрыл ей свою темную суть и на что он только рассчитывал когда делал это? На что угодно только не на это!
   - Как это, наверное, ужасно, когда твоя жизнь - это бесконечные убийства и грабежи, когда у тебя нет ни дома, ни семьи и в целом мире нет никого, кто тебя любит и кому ты был бы дорог. Ее восхитительные глаза цвета изумруда светились добротой и сочувствием. Адамар смотрел на нее, окаменев, в душе была полнейшее смятение, мысли спутались в единый комок не в силах, что-либо еще сказать он зажмурился, закрыв лицо ладонями, а по его щеке потекла слеза. Он впервые любил, он впервые плакал, он впервые стал человеком. Анакса обняла его руку и прижалась щекой к его плечу. Адамар открыл лицо, посмотрел на прильнувшую к нему зеленоглазую Богиню и тихо спросил:
   - Ты не отвернешься от меня, зная кто я? Адамар давно собирался оставить разбой, и сейчас настало самое время, сделать первый шаг. Он слабо представлял, как он это сделает, как уйдет из стаи, да это для него, в эту минуту, было и неважно. Анакса посмотрела в его глаза, провела ладонью по щеке и поцеловала - это было красноречивее любых слов.
   - Кем бы ты ни был, ты человек с доброй душой, просто кого-то Боги заставляют брать в руки плуг, а кого-то меч. Адамар обнял ее за плечи, все его тело напряглось, каждый мускул стал подобно камню, но впервые не для убийства, а во имя спокойствия любимого человека. Плохо соображая от внезапно нахлынувшего счастья, он спросил:
   - Как ты думаешь, твой дядюшка позволит мне взять тебя в жены и остаться с вами, скот я выращивать не умею, но думаю, научусь. Ты только может, не говори ему, что я, ну - разбойник. Говоря это, Адамар чувствовал себя несмышленым ребенком.
   - А меня достопочтенный господин разбойник спросить не забыл? Игриво спросила Анакса, затем легонько стукнула пальцем Адамару пальцем по кончику носа. - Дядюшка любит меня, мы его уговорим.
   Удовлетворившись таким ответам, Адамар покрепче обнял Анаксу, и стал наслаждаться счастьем, что даровал ему сегодняшний день...
  
  
  

***

  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

Книга 1.

Глава 9.

  
  
  
   Этот предрассветный час был более прекрасным, чем его могло представить самое богатое воображение. Восхитительные краски восходящего солнца царствовали повсюду, листва акации, стебли тростника, до блеска отполированные камешки в ручье, все чего касался взгляд было наполнено великолепием природы. Где-то в кроне дерева райская вдовушка исполняла свою необыкновенную оду восхваляющую восход солнца, вторя птичьему пению радовался ручей журча у корней дерева. Ароматы трав паполняли воздух делая его насыщенным и терпким, им хотелось дышать полной грудью. Адамар лежал наслаждаясь феерией пробуждающегося дня, никогда он не чувствовал себя более счастливым, но ни какое буйство красок и ароматов не могло наполнить ликованием его душу так сильно как девушка мирно спящая на его плече. Анакса еще крепко спала, но даже во сне она излучала неземное очарование. Адамар любовался ей, он старался даже дышать как можно тише дабы не потревожить сон возлюбленной. Он думал о многом, главное что сейчас занимало его мысли - как остаться навсегда рядом с любимой. Для этого нужно было сделать две вещи: договориться с опекуном Анаксы Краоном и уйти из стаи, живым и так чтобы его не пытались найти и убить. Если с первым он вообще не видел никаких трудностей, пусть он только попробует встать между ними, то вторая часть была более сложной в исполнении. Адру со своими псами так долго умудрялся безнаказанно творить бесчинства, только благодаря тому что про него никто не знал, все на кого они нападали - умирали, а тех кто имел неоторожность хотя бы заикнуться о том чтобы уйти из стаи - постегала таже участь. Адамар не боялся смерти но он не мог, просто не имел права рисковать Анаксой, подвергнув ее хоть тени опасности. Анакса еще не открыв глаза потянулась как кошка, ее гибкое упругое тело при этом так соблазнительно вугнулось что у Адамара перхватило дыхание и так забилось сердце, что он слышал его стук. Посмотрев на Адамара, она мило улыбнулась:
   - Я так сладко спала, ту часть ночи когда удалось поспать. Она кокетливо подмигнула Адамару. - А ты давно проснулся.
   - Как только солнце начало вставать, меньше часа назад. Адамар погладил ее локоны, он не обращал внимания на что его рука затекла так что он ее уже не чувствует, ему хотелось продлить эти минуты блаженства. Анакса приподнялась и встревоженно огляделась по сторонам:
   - Солнце уже встало, Боги дядюшка наверно с ума сходит не зная где я!
   - Кстати а что ты ему вчера сказала, куда идешь? Тут только Адамар сообразил что не поинтересовался об этом раньше.
   - Как что? Правду! Недоуменно ответила Анакса.
   - Ага, правду значит. Адамару вдруг представилась картина, как Анакса подходит к своему дяде и говорит: " Дядюшка, я тут встретила разбойника переодетого жрецом, пожалуй пойдука я проведу с ним ночь!". Прибывая в неком замешательстве он попросил уточнить: - А что именно ты ему сказала?
   - Что познакомилась с очень хорошим человеком, умным красивым, который совершает поломничество в Мемфис, и я хотела бы побеседовать с ним, расспросить про его странствия. Анакса говорила это так убедительно что он и сам начал верить в то что он такой прям расчудесный. Минуту помолчав она продолжила пересказывать их с дядей диалог. - Я сказала, что пригласила этого милого человека к нам на ужин, он ко всему он оказался еще и очень скромный, и предпочел остаться на ночлег в оазисе, дабы не смущать нас своим присутствием.
   Все это действительно выглядело очень безобидно, а главное правдоподобно, но если добавить сюда некоторые детали, о которых она забыла упомянуть своему дядюшке, картина резко менялась. Вряд ли бы дядюшка Краон был бы в восторге узнай он, что его любимая племянница влюбилась в грабителя и собирается провести с ним ночь а может и всю жизнь.
   - Ну так то оно звучит не плохо. Все равно с легким сомнением сказал Адамар. - И как он к этому отнесся?
   - Абсолютно спокойно, я сказала что не задержусь очень долго, а ложиться он рано так что врядли заметит что я не ночевала в своей палатке, а охранники ничего не скажут им нет до этого никакого дела. Только когда Анакса упомянула про охранников Адамар вспомнил про псов и про его задачу.
   - Скажи а сколько человек охраняют вашу стоянку?
   - Шестеро, а ты что собрался нас ограбить? Шутя спросила Анакса, но Адамару было не до шуток. Шесть человек, хорошо если они знают с какого конца нужно за меч браться. Скорее всего это такие же скотоводы, а не профессиональные наемники, хотя даже будь это и так, положение это особо не меняло, он один сможет их перебить особо себя не утруждая, а что тогда говорить про три десятка отборных убийц? Прикинув такой расклад, он очень серьезно сказал:
   - Я нет. А вот мои собратья по стае - да!
   Анакса посмотрела на него испуганным взглядом, она очень внимательно всматривалась в его глаза в надежде, что он просто шутит.
   - Адамар, я тебя не понимаю. Дрожащим голосом сказала она. Адамар сел и уставившись в одну точку заговорил четко выделяя каждое слово:
   - Моя стая меньше чем в одном дне пути отсюда, меня вырядили жрецом и отправили найти кого-то вроде вас, скотоводов, караван торговцев или еще кого, для того чтобы совершить набег. Я послан в разведку. Адамар на секунду замолчал, глубоко вздохнул и продолжил. - Но я встретил тебя, и полюбил, даже представить себе не мог, что такое может случиться, и теперь мне без тебя нет жизни, я хочу остаться с тобой.
   - Так оставь разбой, пойдем с нами, Адамар я тоже не хочу быть больше не с кем кроме тебя. Анакса говорила все это по детски воодушевленно. - Прямо сейчас пойдем к моему дядюшки и скажем что ты берешь меня в жены, он не будет противится если увидит как сильно я этого хочу!
   Предложение Анаксы было по истене великолепным, но Адамар знал что не все так просто.
   - Анакса, если я не вернусь в стаю, они подумают что я погиб или сбежал, в любом случае они пошлют тогда по моему следу отряд, даже если мы выдвинемся прямо сейчас, они смогут отыскать следы и нагонят нас менее чем за день. Адамар точно знал, что именно так и будет, поэтому говорил с абсолютной уверенностью.
   - Как же нам тогда быть? Растерянно спросила Анакса, а потом с недоверием в голосе спросила: - Ты что хочешь меня покинуть?
   - Анакса, я должен это сделать, я должен вернуться в стаю и сказать что ничего не нашел и отправить их в другую сторону, а вы тем временем собирайтесь и отправляйтесь дальше. Адамар сделал умоляющее лицо. - Прошу Анакса, любимая, я клянусь тебе, что вернусь, как только буду уверен, что они не нападут на ваш след, я не смогу один с ними со всеми справиться.
   Говоря это у Адамара не возникло и тени сомнения относительного того чью сторону он примет случись ему выбирать. Видя не наигранные душевные стенания которые терзают ассирийца, Анакса смягчилась и погладила его по щеке:
   - Не переживай так. Все будет хорошо, раз Боги нас свели они не дадут нам просто так расстаться.
   "Осирис, Гор и весь ваш божественный выводок, доводилось ли вам когда-нибудь видеть столько доброты, понимания и любви в одном человеке!?" Адамар просто восхищался этим человеком. Он с каждой минутой чувствовал что любит ее сильнее и сильнее. Он не удержался и поцеловал ее, их долгий и страстный поцелуй заставил на мгновение забыть Адамара о предстоящих трудностях.
   - А когда ты вернешься в мои объятия? Спросила Анакса, чуть отстранившись. Адамар еще продолжал закрыв глаза тянуться к ней губами, ему потребовалось какое то время что бы вернуться в реальность.
   - К заходу я вернусь в стаю, скажу что ничего не нашел. А дальше... Тут Адамар задумался дальнейшее развитие событий могло быть совершено различным: Адру мог отправить его вновь, но уже в другую сторону, мог послать в том же направлении куда ходил Адамар кого-нибудь другого или всем отрядом отправиться к ближайшему городу поджидать караван. - Дальше не знаю, сделаем так, завтра на заходе солнца я вернусь сюда, если же меня не будет, утром собирайтесь и уходите.
   - Но... Начала было Анакса.
   - Любимая, прошу не спорь все это очень серьезно, дядюшке своему скажешь что человек которого ты встретила, сказал тебе что неподалеку видел банду грабителей. Не дав ей возможности возразить сказал Адамар.
   - Какой человек? Не сообразила Анакса.
   - Который тебе встретился в оазисе - я!
   - А, все, ясно. Анакса поняла о чем он говорит и кивнула головой. - Тогда, не будем терять время чем раньше ты уйдешь тем скорее вернешься, а я не получу нагоняй от дядюшки.
   - Хорошо. Адамар поднялся на ноги и протянул руку помочь Анаксе. Он притянул ее к себе и еще раз поцеловал. - Я вернусь как только смогу и не секундой позже.
   - До скорой встречи мой воин пустыни, я буду молить Богов чтоб они вернули тебя в мои объятия невредимым. Она повернулась и быстро направилась в сторону своей стоянки, Адамар провожал ее взглядом не в силах оторваться от ее изящного силуэта. Когда Анакса скрылась из виду, Адамар тряхнул головой чтоб слетела блажь, ему нужно было собраться теперь от того как он себя поведет зависело не просто его жизнь, но нечто более ценное для него. Набрав полный мех воды он поспешил оставить приют у акации, что даровал ему такой бесценный дар.
  
   Обратный путь Адамар проделал со скоростью антилопы, даже когда солнце поднялось в зенит и воздух прогрелся до предела, он не замедлял шаг. Пил он тоже на ходу, ему надо было как можно скорее добраться до логова. Кто знает, что там произошло за день его отсутствия? Солнце висело еще высоко над горизонтом за спиной у Адамара, когда он смог различить знакомый пейзаж. На горизонте показалось "логово". Сколько раз это зрелище означало для Адамара, долгожданный отдых и спокойствие после полных опасностей набегов, но сегодня все изменилось. Он был напряжен и встревожен, теперь этот островок надежности совсем его не радовал. Нападение неизвестных воинов, которые вдвоем так быстро уложили шестерых его собратьев, что те и оружие не успели достать, а теперь еще его замысел обмануть Адру и сбежать из стаи к Анаксе. Немудрено, что все это заставляло биться сердце чаще при виде "Оазиса Селима". Приблизительную историю он придумал еще по дороге, но только в общих чертах, Адру был невероятно хитер, так что знать наверняка, о чем он будет спрашивать нельзя, придется импровизировать.
   Подойдя примерно на тридцать шагов к оазису Адамар громко крикнул свое имя, чтобы не получить стрелу от часового. В ответ часовой выкрикнул свое имя, в знак того что он узнал его и не станет стрелять. Он прошел к своему месту, где он обычно устраивается на ночлег, ни с кем не поздоровавшись, ему было не до того. Ужасно устав от перехода, за время которого он ни сделал, ни единого привала, он мечтал только о том, чтоб поскорее пустить Адру по ложному следу, и как следует, набравшись сил, вернуться назад к Анаксе.
   Адамар решил сразу направиться к Адру, а уж потом поесть и отдохнуть. Он застал главаря там, где и рассчитывал, возле шатра.
   - О! Адамар мальчик мой, а мне буквально минуту назад сообщили, что ты вернулся. Я думал, ты сначала отдохнешь, а потом уже доложишь мне, как прошла разведка. С улыбкой сказал Адру, скрестив руки н груди.
   - Отдохнуть еще успеется, а разведка никак не прошла. Адамар поддался усталости, и присел под пальмой, прислонившись спиной к стволу.- Я ничего толкового не нашел.
   - Ты меня огорчаешь, я очень на тебя рассчитывал. Нахмурился Адру.
   - Ну, с этим ничем помочь не могу я шел день строго на запад, потом заночевал под какой-то акацией и утром пошел назад.
   - Так что неужели совсем ничего? Адру сохранял остатки надежды.
   - Возле той самой акации я нашел оставленную стоянку, кострища еще не замело, и повсюду были следы пребывания людей, возможно скотоводы или торговцы я разминулся с ними меньше чем на день. Адамар старался говорить как можно увереннее. - Я прошел по их следам немного, они однозначно пошли на север, может в Аварис, а значит, везут что-то на продажу.
   Адру слушал Адамара, задумчиво покусывая нижнюю губу, затем он смерил его долгим взглядом и сказал:
   - Да новости не радостные, сколько их человек, по-твоему?
   - Около десяти, и три колесные повозки. Скрывать волнение становилось все труднее, Адамару казалось, что Адру что-то подозревает.
   - Сегодня уже все равно ничего не предприми так что иди поешь и отдохни немного, а потом побеседуй с наших новым приятелем, мне было не до него. Сказал Адру, имея в виду плененного ими телохранителя. - Пусть он, все-таки расскажет нам, что и куда они на самом деле везли.
   "Было не до него, как-же! Провалялся целый день, грея брюхо на солнышке, да совсем забыл про него - боров!" но вслух Адамар сказал совсем другое:
   - А разве ты его еще не допросил?
   - Говорю тебе, мне было не до него, да и снимать кожу с живых людей у тебя лучше получается. Адру счел это смешным и, хохоча, махнул рукой Адамару, чтоб тот уходил.
   - Как скажешь предводитель. Без особой почтительности буркнул ассириец.
   Адамар направился к своему местечку, прикидывая дальнейший план, Адру крикнул ему вслед:
   - А я пока подумаю, что мне делать с тем, что ты рассказал.
   Если Адру решит отправиться в погоню за обозом, все будет просто замечательно. Завтра до полудня Адамару нужно покинуть стаю и добраться до Анаксы, выследить следы одного человека просто невозможно все, что нужно, чтобы почувствовать себя в безопасности это скрыться за горизонтом.
   Поспать удалось не больше часа, когда Адамар открыл глаза, небо на западе окрасилось багрово-красными тонами. Где-то там вдалеке Анакса сейчас наверно готовится ко сну, а может, уже сладко спит в своей палатке. Адамару так сильно захотелось снова обнять ее, что аж сердце защемило.
   - Акил, где пленный? Спросил Адамар, подойдя к своему собрату разводившему костер.
   - Вон там за тремя пальмами сидит привязанный, вроде еще живой. Ответил Акил, не переставая чиркать кремнием.
   - Как он вообще, говорил что-нибудь?
   - Да пес его знает, мне с ним болтать не о чем, а так молчит все время. Акил не продемонстрировал ни малейшего интереса, говоря о пленнике.
   - Ладно, посмотрим. Адамар дружески похлопал его по плечу и пошел к пленнику.
  
   Связанный, грязный, уставший он представлял собой жалкое зрелище. Отсутствующий взгляд не моргающих глаз, говорил о том что он не проявляет никого интереса к своей судьбе и не питает пустых иллюзий относительно своей участи. Адамар долго смотрел на него, не скрывая отвращения. "Вот она элита императорской армии!" презрительно сказал про себя Адамар.
   - Ты можешь молчать, можешь говорить. Ты не дурак и должен понимать, что шансов на то, что ты останешься в живых - нет. Адамар присел на корточки и заглянул ему прямо в глаза. - Но то как ты покинешь этот мир зависит от меня, от того как я решу тебя убить, а мое решение зависит от тебя, от того насколько сильно ты меня разозлишь.
   Адамар схватил его за подбородок и сквозь зубы сказал:
   - Надеюсь, ты понимаешь, что меня лучше не злить, своим упрямством ты ничего не добьешься. Знаешь, с каким звуком сползает кожа, если ее мелкими лоскутками срывать с живого человека? Никто не знает, потому что при этом люди орут, так что в Дуате слышно.
   Адамар еще сильнее стиснул подбородок стражнику, а потом резко оттолкнул его лицо.
   - Не думай, что мне доставляет удовольствие мучать людей, просто я умею это делать, я более охотно просто убил бы тебя. Адамар встал и повернулся к нему спиной:
   - Для начала как тебя зовут?
   Пленный стражник помолчал минуту, прикинув все варианты, скрывать ему было особо нечего, а посему и страдать зазря не имело смысла.
   - Менес. Едва слышным осипшим голосом сказал стражник.
   Адамар, резко повернулся и посмотрел на него. То что он заговорил - хорошо, значит, его не придется мучать. По звукам, которые издавал стражник, когда говорил, было понятно, что горло его пересохло до невозможности. Адамар крикнул человеку разводившему костер:
   - Эй, принеси воды.
   Акил тут же принес небольшой кувшин и отдал его Адамару. Не спрашивая, хочет стражник пить или нет, он поднес кувшин к его губам. Когда пленник утолил жажду, Адамар спросил:
   - Менес, я просто хочу, чтоб ты рассказал мне, что и куда ты сопровождал, почему груз пошел таким путем, почему его сопровождали телохранители фараона?
   - Мне, правда, нечего сказать. Менес кашлянул и размял пересохшие губы: - Командир, приказал нам выдвинуться в направлении Авариса и ждать дальнейших приказаний, к нам должен был прийти человек с распоряжениями. Мы прождали несколько дней, потом появились жрецы и две повозки в сопровождении нескольких десятков солдат из числа регулярной армии и приказали нам следовать на юг. Он задумался на секунду и добавил: - Это все что мне известно, клянусь.
   Адамар внимательно смотрел на Менеса. Информация, которую он сообщил, была просто бесполезной и не проливающей не капли света на "тайну обоза". Подумав еще какое то время он пришел к выводу что стражник, похоже, говорит правду.
   - И вам ничего больше не сказали ни что везете, ни куда?
   - Клянусь Пта, ты можешь замучать меня до смерти, подвергнуть самым зверским пыткам, но больше ничего не смогу сказать - потому что не знаю!
   - Ладно, оставлю тебя пока. Задумчиво произнес Адамар. Он сам удивился, с какой легкостью он поверил этому пленнику. В былые времена он обязательно отрезал бы ему пару пальцев, чтоб убедиться в правдивости его слов, но сейчас ему было просто все равно. Для него уже не имели никакого значения: ни обоз, который они ограбили, ни тайны связанные с этим. Адамар хотел лишь одного, поскорее заключить в объятия свою любимую и уже никогда не отпускать ее. Он как будто переродился, и все что ему оставалось сделать - это сбросить с себя старую шкуру "пса пустыни".
  
   Вернувшись к своему месту, он улегся и стал смотреть на костер. Языки пламени зачаровывали, взгляд замер наблюдая танец огненных лепестков. Мысли его были уже в завтрашнем дне, размышляя, как и что лучше сделать, Адамар на секунду закрыл глаза, но его тут же вернули на землю:
   - Не разбудил? Спросил Хеймиш. Адамар вздрогнул от неожиданности, а когда короткая вспышка испуга прошла, он спросил с легким недовольством:
   - У тебя в привычку вошло ко мне подкрадываться или ты так развлекаешься?
   Слегка усмехнувшись в ответ на его ворчание, Хеймиш не спросив уселся рядом.
   - Ну, как сходил в разведку?
   - Ничего не обнаружил, а у вас что слышно? Адамар не очень хотел врать Хеймишу и поэтому постарался перевести разговор на другую тему.
   - Совсем ничего? Северянин с хитрым прищуром посмотрел на Адамара.
   - Совсем. Осторожно ответил Адамар, внимательно вглядываясь в седого воина, он пытался угадать, почему тот переспрашивает. Если что-то знает то, что именно? Хеймиш развеял его сомнения:
   - Как ее зовут? С доброй отцовской улыбкой спроси он.
   - Ты о чем? В конец недоумевая, постарался увернуться от ответа ассириец.
   - Я же видел каким ты вернулся, и не забывай Адамар, я умею видеть, чуть больше, чем все остальные. Хеймиш хитро прищурился и подмигнул ему.
   Северянин все знал, врать ему не было смысла. Адамар прекрасно помнил то, что ему рассказывал о своих умениях Хеймиш. Он посмотрел на него и произнес:
   - Она - племянница кочующего скотовода, я встретил ее у небольшого оазиса к западу отсюда. С отчаянием в глазах он посмотрел на северянина: - Хеймиш, что мне делать? Я люблю ее!
   - Когда-то я тоже полюбил всем сердцем свою будущую жену, лишь только увидев ее. С задумчивой грустной улыбкой ответил он. Тряхнув головой, Хеймиш, покинув плен воспоминаний, посмотрел Адамару в глаза и сказал: - Беги! Если любишь - беги! Забудь обо всем, что было с тобой до этого дня, кем ты был, забудь про стаю, про Адру! Любовь это единственное ради чего стоит жить и умирать.
   - Я так и сделаю. Шепотом сказал Адамар.
   - Кстати расскажи мне, что ты там придумал? Вдруг с недоверием спросил Хеймиш.
   - Завтра я постараюсь убедить Адру отправится на север за караваном торговцев следы которых я якобы нашел, а сам отправлюсь на юг, к Анаксе, по-моему, неплохо придумано?
   - Ну и как ты рассчитываешь улизнуть при свете дня?
   Адамар вдруг понял - про это он как раз и не подумал.
   - Ну, значит убегу, когда встанем на ночевку.
   - К тому времени Адру поймет, что никаких следов - нет, и если он тебя сразу не убьет, то наутро повернет обратно.
   - Амат подери этого проныру! Что же тогда мне делать!? Адамар был в панике.
   - Тебе надо бежать прямо сейчас! Адру доверяет моим способностям, и я смогу послать его по ложному следу. Хеймиш был так спокоен, как будто умел видеть не прошлое, а будущее.
   - А как же ты? Что будет с тобой когда Адру не найдет меня? Адамар растерялся, когда Хеймиш проявил столько участия.
   - За меня не волнуйся, с твоим уходом я надолго здесь не задержусь. Он похлопал Адамара по плечу.- Давай, мальчик, не теряй время зря, через час моя стража тогда и уходи.
   Хеймиш поднялся и пошел в сторону пруда, когда ночь почти поглотила его силуэт, он повернулся и сказал:
   - Адамар, все не так, как тебя заставляют думать.
   Адамар не успел ответить. Хеймиш бесшумно растворился темноте.
  
  

***

  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

Книга 1.

Глава 10.

  
  
  
  
   Последние голоса в лагере разбойников стихли. Костер уж еле горел, луна направилась к горизонту. Мимо Адамар, чуть волоча ноги, прошел Дакарэй, возвращаясь с ночной стражи. Время пришло, час томительного ожидания завершен, осталось только незаметно пробраться к западному краю логова, и отправится навстречу новой жизни. Вряд-ли Адамар мог припомнить час более сильного волнения. Позади он собирался оставить жизнь полную смертей и опасности, устремившись вперед к новой жизни и не менее пугающей неизвестности. Адамар уже приготовил тайком запас воды и еды, которые ему потребуются, так же с собой он прихватил все деньги, которые удалось скопить за время разбоя, а сумма это была не маленькая. Он крался, аккуратно ступая по песку стараясь случайно не наступить на какую-нибудь веточку и не шелестеть опавшей листвой. Будучи уверенным, что пока все идет хорошо и его никто не заметил, обошел пруд и направился к западному посту, как вдруг услышал тихий оклик:
   - Стой, подожди! Раздался громкий шепот. Адамар резко остановился и испугано стал оглядываться по сторонам, в кромешной тьме он не сразу заметил, кто его остановил. Это был пленник, он по-прежнему сидел привязанный к дереву. Адамар немного успокоился, ведь он считал, что плененный стражник не представляет для него никакой угрозы:
   - Заткнись! Рявкнул он на пленника.
   - Прошу тебя подожди, возьми меня с собой, иначе мне не пережить завтрашний день! Взмолился Менес.
   - Что ты несешь, ты по нужде со мной захотел сходить? Адамар постарался изобразить как можно больше пренебрежения в голосе.
   - По нужде? Ты всегда по нужде с заплечным мешком ходишь?
   Адамару показалось что Менес, как то слишком дерзко с ним заговорил.
   - Я тебе ничтожество сейчас глотку перережу!
   - Перережешь не сомневаюсь, но тогда я умру быстро и не приму лютую смерть, которую мне завтра уготовили, но перед тем как я умру от твоего меча, я успею проорать твое имя так громко, что его на Крите будет слышно. Адамар подозрительно посмотрел на него, в самом деле, терять этому бедолаги нечего и если его сейчас убить, то для него это будет даже к лучшему.
   - Думаешь, я не видел, как ты два раза ходил к западному краю с мешком, а возвращался без него? Я догадался, что ты готовишься бежать, тебе не по нутру жизнь разбойника, и то, что ты не стал мучать меня, говорит что ты - хороший человек.
   "Да что они все сговорились, Анакса, теперь этот!? Может убийц теперь принято называть - хороший человек?" Адамар злился, что попал в такую дурацкую ситуацию еще в самом начале своего побега, но вспомнив Анаксу немного смягчился. Достав нож, он медленно подошел к Менесу, и присел на корточки рядом с ним. Менес посмотрел на Адамара с нескрываемым испугом в глазах и вжался насколько это возможно в дерево.
   - Если только мне покажется или я вдруг хотя бы подумаю что ты собираешься выкинуть какой-нибудь номер... Адамар не стал заканчивать и без того понятную фразу. Он резким движением перерезал веревку связывавшую руки Менеса.
   - Благодарю тебя великодушный Адамар. Захлебываясь от переполнявших его эмоций, сказал Менес.
   - Иди за мной, только так тихо, чтоб даже я тебя не слышал.
   Адамар еще до конца не решил, сохранит ли он стражнику жизнь или нет, но выбираться из лагеря придется вместе. Крадучись под покровом ночи, они подошли к западному краю оазиса.
   - Адамар!? Хеймиш смотрел на эту парочку с нескрываемым удивлением, в его глазах читался вполне резонный вопрос. Адамар уже привык к тому, что Хеймиш появляется просто из неоткуда, поэтому не стал тратить времени на лишние объяснения и просто сказал:
   - Этого пришлось взять с собой. Хеймиш продолжал смотреть на него с укоризной.
   - Будет мешаться - убью. Закончил Адамар.
   - Клянусь, я не создам проблем, и уйду, как только господин Адамар мне велит! Протараторил Менес.
   Хеймиш посмотрел сначала на стражника, потом на Адамара. Его долгий пронзительный взгляд явно что-то означал, в этот момент седой воин думал о чем-то своем, но вслух произнес:
   - Что ж может оно к лучшему!
   Адамару вдруг стало неимоверно грустно от того что он прощается с этим человеком, единственным другом который у него остался в целом свете. Задержав дыхание чтоб сдержать порыв нахлынувших эмоций, ассириец обнял Хеймиша, секунду спустя он отпустил северянина и Хеймиш сказал:
   - Поторапливайтесь, до восхода вам надо скрыться за горизонтом.
   - Мы еще встретимся? С болью спросил Адамар, зная, что шансов на это практически нет, скорее всего, он видит этого доброго старика последний раз.
   - Только Богам это ведомо, но я почему-то уверен, Адамар, что все еще только начинается. Все с тем же хитрым прищуром ответил Хеймиш.
   Не слова больше не говоря, Адамар толкнул Менеса вперед, и они зашагал на запад. Когда они прошли несколько шагов Хеймиш крикнул им вслед:
   - Менес, ты уж присматривай за ним!
   Черное покрывало ночи расшитое звездами скрывало побег двух столь разных людей, что при других обстоятельствах, трудно вообще представить, чтобы их могло объединить? Однако, разбойник и стражник сейчас бок о бок спасали свои жизни, торопливыми шагами отмеряя свой путь. Когда небо на востоке посветлело, Адамар бросил взгляд на Менеса, и ему в голову пришла не лишенная иронии мысль: "В прошлый раз, я скрывался в тени запада, чтобы убить его и таких как он, а теперь мы вместе удираем от тех, кого я считал братьями". Менес заметил на себе его взгляд и неуверенно заговорил:
   - Ты хотел что-то спросить?
   - Нет. Коротко отрезал Адамар.
   - Тогда наверно сказать? Начал гадать Менес.
   Адамар молчал и лишь недовольно рыкнул. Словно не замечая этого, бывший пленник продолжил перебирать варианты:
   - Тоже нет? Может, настал тот момент, когда ты захотел пролить свет на то куда мы идем?
   - Нет, этого я тоже не хотел! Адамар почувствовал волну накатывающегося раздражение, но это чувство ему оказалось на удивление знакомо, этот говорливый фараонов страж кого-то сильно напомнил Адамару: "Интересно в армию фараона, кроме болтунов, что вообще никого не берут!?".
   - Послушай, Адамар...Начал было Менес.
   - Заткнись! Просто заткнись! Куда я иду тебе знать не обязательно, а ты, когда встанет солнце, повернешь на северо-запад, так ты не встретишься с Адру и если не совсем болван выйдешь к Гелиополю.
   Менес посмотрел на ассирийца глазами виноватого ребенка. Был еще один вопрос, который интересовал его, пройдя какое-то время молча и тщательно формулируя вопрос, чтобы не раздражать разбойника лишними словами, он осмелился спросить:
   - Адамар, последний вопрос - откуда, часовой Хеймиш знает, как меня зовут? Мое имя спрашивал только ты. Он даже слегка зажмурился после того как спросил, ожидая оплеуху или чего похуже.
   Адамар, пристально посмотрел на Менеса. Он точно помнил, что не говорил Хеймишу, как зовут пленника, и если сам Менес не называл своего имени, значит... "Вот старый лис, да в тебе тайн больше чем пчел в улье!" усмехнулся про себя Адамар.
   - Не знаю, может он просто услышал случайно от меня. Слукавил Адамар, чтобы не нагнать таинственности и не вызвать новый шквал вопросов со стороны стражника.
   - Наверно. Тихонько согласился Менес и больше не рисковал открывать рот.
   Кода солнце показалось из-за горизонта наполовину, Адамар прикинул расстояние, идти еще оставалось часа четыре, так что к полудню он будет у акации и если скотоводы уже ушли к ночи он их нагонит. Адамар, остановился и посмотрел на Менеса, надо было отметить, что тот хорошо держался, вряд-ли его кто-нибудь вчера кормил, но, тем не менее, стражник весь путь не сбавлял темпа. Ассириец указал рукой на северо-запад и сказал:
   - Тебе туда.
   Слегка испуганным взглядом Менес посмотрел в направлении, которое указал разбойник и спросил:
   - Понятно, а далеко не знаешь?
   - Если будешь идти в том же темпе, к обеду доберешься. Адамар снял с плеча один мех с водой, достал из заплечного мешка немного фруктов и жареного мяса, и протянул стражнику. Менес приял сии дары с неподдельным удивлением в глазах:
   - Это мне? Я даже не знаю, как тебя благодарить - великодушный спаситель!
   Адамар смерил его взглядом и немного подумав, достал из заплечного мешка еще большой круглый хлеб. Он разломил его ровно напополам и отдал половину Менесу. Все-таки они теперь были братьями по несчастью, а братья должны делиться друг с другом.
   - Подкрепись, и иди дальше. Постарайся не задерживаться. В Гелиополе ты будешь в безопасности, и еще сделай мне одолжение...
   - Все что попросишь только скажи! Менес аж духом воспрял.
   Недовольно цокнув языком, что его перебили, Адамар продолжил:
   - Забудь, что когда-то видел меня. Когда будешь рассказывать о своем "приключении", просто скажи, что ночью тебе удалось сбежать.
   - Хорошо, обещаю. Менес был даже немного расстроен, что его спаситель попросил лишь о такой малости, ведь он ради него был уже готов сразиться с Апопом.
   - Ну, тогда прощай.
   - Прощай. Ответил Менес и отправился в сторону Гелиополя, вернее будет сказать в направление, которое ему указал разбойник, потому что сам с трудом представлял, где он и где Гелиополь.
   Проводив его взглядом, Адамар продолжил свой путь навстречу новой жизни, о которой он так мечтал. Быстрой пружинящей походкой, он как антилопа преодолевал расстояние, не зная усталости. Солнце поднималось выше, а Адамар шел дальше. Наконец, через пару часов спешной ходьбы, он увидел впереди знакомую акацию. Мысленно похвалив себя, что и на локоть не отклонился от курса, он вприпрыжку помчался к оазису. Пройдя кустарник, окружавший источник он буквально на ходу зачерпнул воды из ручья и прямиком направился к стоянке Анаксы. Потушенные кострища и видневшиеся на песке следы свидетельствовали о том, что он разминулся с ними всего на несколько часов. Проследив направление следов, Адамар убедился, что они действительно отправились на юг. Закаленный сотнями переходов по пустыне, местности куда как суровее этой, он был уверен, что без труда нагонит их еще сегодня. В целом довольный, как складываются дела, он отправился к ручью, чтобы спокойно поесть и передохнуть, может пару часов поспать. Адамар достал свой нехитрый провиант и принялся за трапезу. Тень от акации и прохлада от ручья, делали его пребывание здесь поистине прекрасным. Он не спеша наслаждался покоем, предаваясь мыслям об Анаксе. Покончив с едой, он с наслаждением растянулся на траве и заснул. Чуткий сон Адамара прервал звук ломающейся ветки, он подскочил и выхватил меч. Звук повторился, потом еще и еще, кто-то явно пробирался через кустарник. В два прыжка, Адамар бесшумно достиг дерева, тихонько начал обходить его, чтоб оказаться у неизвестного гостя за спиной. Когда Адамар оказался полностью за деревом, он ничего не видел, но судя по звукам, можно было быть уверенным, что кто-то пьет воду из ручья, кто-то один. Выскочив из своего укрытия, Адамар выбросил вперед меч, готовый поразить неведомого гостя, но вовремя остановился:
   - Менес!? Крикнул он, задыхаясь от удивления, возмущения, ярости и еще целой гаммы эмоций. - Что, будь ты проклят, здесь делаешь!? Адамар растерянно посмотрел по сторонам, словно хотел убедиться, не привел ли он с собой еще "Менесов".
   - Ой, Адамар, вот так встреча. Плюхнувшись задом в ручей, промямлил стражник.
   - Отвечай, каким сквозняком тебя сюда надуло!? В какой-то момент Адамар подумал уже просто прикончить его.
   - А, я шел в указанном тобой направлении, потом мне показалось что я иду немного не туда, потом решил вернуться к месту где мы расстались, но его я тоже не нашел и пошел, ну вот вообще пришел сюда... Менес смотрел на Адамара, как нашкодивший ребенок.
   - Ты что заблудился?! С нескрываемым удивлением спросил Адамар.
   - Ну, вот как-то - да. Пожав плечами, ответил Менес.
   - Как!? Как, побери тебя Тифон, ты умудрился заблудиться!? Все что тебе нужно было делать это идти прямо, так чтоб тень падала слева от тебя!!! Адамар уже просто хотел понять, как можно быть таким болваном, как Менес.
   - Ну, ты же про тень ничего не говорил... Еле слышно промямлим Менес, и хотя это казалось уже невозможным, принял еще более виноватое выражение. У Адамара, просто не было слов, он воткнул в землю меч и в полном недоумении сел рядом. Разведя руками, он удивленно поднял брови пытаясь сообразить, как такое вообще возможно?
   - Адамар, а возьми меня с собой, ну, пока не дойдем до какого-нибудь города, а? Чуть не плача сказал Менес: - Я не умею ориентироваться в пустыни, да и вообще не умею, я погибну без тебя.
   - Ну, уж нет. Отрезал Адамар. Тащить этот балласт к Анаксе, никак не входило в планы ассирийца.
   - Тогда я просто пойду следом за тобой. В голосе Менеса прорезалось что-то похожее на уверенность.
   - Тогда я тебя убью.
   - Хорошо, умереть от твоего меча лучше, чем подохнуть от жажды и зноя. Менес демонстрировал полную безразличность к своей судьбе.
   Адамар, сидел и соображал, что с ним делать. Убить его конечно можно, но почему-то не хотелось, привести его к Анаксе? Для нее это не создавало угрозы, но как он ей объяснит, что пришел с компанией? Менес прервал размышления разбойника.
   - Я не буду в тягость, наоборот! Я понесу твои вещи и воду, если ты устанешь, а если ты поранишь ногу - я понесу тебя, если нам по дороге встретится патруль, скажу - кто я и что ты помогаешь найти мне дорогу к ближайшему городу, если тебе напечет голову ...
   - Хватит! Прервал его бормотания Адамар. Не смотря на то, что Менес сейчас представлял из себя жалкое зрелище, он все таки был стражем самого фараона и мог действительно оказаться полезным.
   Менес с надеждой смотрел в глаза Адамара, его поджатые губы, чуть прищуренные глаза и приподнятые треугольником брови, делали его похожим на мальчишку ожидающего наказание.
   - Располагайся, поспим пару часов и пойдем, я доведу тебя до Бени-Хасана, если раньше по дороге не встретим ни кого из "ваших".
   - Ты себе и представить не можешь, как я тебе благодарен, Менес отныне твой самый верный друг! Телохранитель фараона, воспрял духом и засиял ярче полуденного солнца.
   - Не заставляй меня пожалеть об этом, молча развернулся и пошел спать на другую сторону оазиса. Скомандовал Адамар, до конца еще, не будучи уверенным в правильности принятого решения.
  
   В белых платках на голове, с подведенными углем глазами, они представляли собой весьма колоритную парочку, и если Адамару этот наряд и подходил к амплуа разбойника, то видок Менеса никак не вязался с телохранителем фараона. Внешне они были невероятно похожи, те же миндалевидные глаза, смуглая кожа мужественные черты лица, даже рост у них был примерно одинаковый. На этом сходство заканчивалось, Адамар был более угрюмым и неразговорчивым, а вот Менес, бедолага - Менес уже два часа шел молча, что стоило ему невероятных усилий. Он был готов посадить разбойника себе на плечи, лишь бы Адамар не орал на него всякий раз, когда он пытался заговорить. "Все так больше нельзя" решил Менес и, набравшись храбрости, заговорил:
   - Адамар, а ты слышал, что путь короче, если его проводить за беседой?
   - Нет, и не начинай. Буркнул Адамар.
   "Должно же быть что-то, что ему интересно?" Менес начал перебирать в голове все возможные темы для разговора:
   - А у тебя есть возлюбленная или возлюбленный? Стражник решил, что эта тема уж точно его заинтересует.
   - Какой возлюбленный!? Ее зовут Анакса! Ляпнул, не подумав, Адамар.
   - О! Так это же прекрасно, ты к ней идешь? Ну и правильно, такому славному человеку как ты подобает занятие подостойней, чем по пустыне бегать да людей грабить! Менес уцепился за возможность поболтать с этим угрюмым ассирийцем.
   - Помалкивай об этом, а еще лучше забудь, не то...
   - Можешь не продолжать, твоя тайна умрет со мной, я же твой друг! Он сказал это так, словно это была прописная истина.
   - Да уж, друг. С такими друзьями - врагов не надо. В какой-то момент Адамар почувствовал, что ворчит, на этого балабола, уже просто по привычке, а не по тому, что он его на самом деле раздражал. - А ты как попал в телохранители императора? Адамару на самом деле было интересно, за какие заслуги попадают в воинскую элиту, но он забыл, у кого он спрашивает!
   Менес был, рад, счастлив и горд, что его спаситель проявил к нему интерес. Адамар кинул беглый взгляд на Менеса и тут же пожалел что спросил, стражник с довольным лицом набрал полную грудь воздух, что предвещало подробный, очень подробный рассказ.
   - Еще три года назад я был рекрутом в сторожевом гарнизоне Мехена. Наш пост стоял на самом краю Нубийской пустыни, тридцати атурах от Асуана. Нам часто приходилось отбивать атаки нубийцев, но это все были незначительные набеги, и существенного ущерба не причиняли. Все шло, своим чередом, день-ночь, караул - сон. Так и гнил бы я там, по сей день, но однажды к нам на заставу примчался гонец, со срочным сообщением. Эскорт номарха Чензира попал в засаду, охрана держала оборону, а его отправили к нам заставу за подмогой. Мы срочно выдвинулись боевым построением в шестнадцать колесниц, а пешие отряды пошли следом, со мной на колеснице были...
   - Не надо вдаваться в такие уже подробности. Перебил его Адамар, опасаясь, что он сейчас поименно начнет перечислять весь гарнизон.
   - Ну, да! Так вот, когда мы до них добрались, их осталось несколько человек, надо отметить что сам Чензир сражался отважно. Я думал, что налетчики сейчас бросятся в рассыпную, но нет. Они перегруппировались и встретили нас отпором, оказывается к ним тоже шла подмога...
   - Ближе к сути! В очередной раз прервал его Адамар.
   Немного помолчав Менес, прокрутил в голове события того героического дня и закончил рассказ:
   - Когда подошло наше пешее подкрепление нас осталось только четверо я, Чензир, и еще два человека. В награду за свое спасение, номарх замолвил за меня словечко, и мне нашлось место в императорском гарнизоне.
   - Ясно, просто душераздирающая история. С сарказмом сказал Адамар.
   Около часа они шли, не сбавляя темпа. По подсчетам Адамар они очень скоро должны были нагнать Анаксу, от чего сердце в груди начинало волнительно биться. Скотоводы не путешествовали налегке и никогда не торопились, часто делая привалы в своих переходах. И вот на фоне марева показались очертания повозок, и можно было видеть людей около них. Непроизвольно Адамар ускорил и без того быстрый шаг.
   - Ты думаешь там твоя Анакса? С интересом спросил Менес.
   - Я это чувствую!
   Подходя ближе и ближе, он внимательно всматривался в силуэты, ища глазами свою возлюбленную. Сердце бешено забилось, он бросил свою поклажу и стремглав помчался навстречу Анаксе. Она заметила его чуть раньше и тоже побежала к нему, радостно крича его имя. Когда они встретились, Адамар подхватил ее на руки и, кружа пылко поцеловал.
   - Ты нашел нас! Я думала, нет, я была уверенна, что именно сегодня мы снова увидимся! Ее прекрасные зеленые глаза светились счастьем.
   - Я не мог иначе, минувший день был просто пыткой! Адамар опустил ее на землю и крепко обнял.
   - А это кто? Тихонько с настороженностью спросила она. Адамар обернулся и увидел довольного Менеса. Он жизнерадостно улыбался, сверкая жемчужно-белыми зубами, и при этом у него было такое выражение, как будто он смотрел очень трогательную сценку в театре.
   - А, это... так сразу и не расскажешь. Недовольно ответил Адамар.
   - Я - Менес, лучший друг, достопочтенного Адамара. С поклоном заговорил он. - Представляете, госпожа Анакса, я сбился с пути, и тут... о, чудо! Я встречаю своего старого друга, ну он, разумеется, любезно предложил составить мне компанию до Бени - Хасана!
   Адамар слушал и ушам своим не верил! Во-первых, он не как не мог припомнить, когда они стали лучшими друзьями, во-вторых как-то пропустил тот момент, когда предлагал ему составить компанию. Менес конечно соврал, но Адамар был ему даже где-то благодарен, весьма правдоподобная история и самому ничего сочинять не надо.
   - Я рада приветствовать вас господин Менес. С учтивым поклоном сказала Анакса. Затем она посмотрела с загадочной улыбкой на Адамара. Играя глазками, она просто цвела, всем своим видом показывая, что знает, что-то очень важное, интересное и приятное.
   - Ну, говори уже, я же вижу тебя так и подмывает! Улыбаясь, сказал, заинтригованный Адамар.
   - Я рассказала про нас с тобой дядюшке. Он, конечно, сильно сомневался, что стоит связываться с первым встречным, но в качестве веского аргумента я привела, что мне уже девятнадцать лет. Он, немного, помялся, но согласился с тобой поговорить.
   - Прекрасно, думаю, мне будет, чем его удивить. Адамар огляделся, ища мешок в котором он припрятал здоровенный кошель набитый золотыми драхмами. Менес подобрал все его вещи и теперь держал их перед собой с такой умиленной улыбкой, что Адамар с трудом подавил соблазн, врезать ему. Выхватив из его рук нужный мешок, он раскрыл его и показал содержимое Анаксе.
   - Я не хочу знать, откуда это, но думаю, дядюшку это убедит. Сказала шепотом она.
   - Ну, что тогда пошли знакомиться. Сказал он, слегка волнуясь и нервно улыбнувшись. Повернувшись к Менесу, он уже открыл рот, что бы что-то сказать, но он его опередил.
   - О, не стоит беспокоиться, я лучше подожду тебя здесь - это ваше семейное. Говоря это, он подмигнул Анаксе.
   "Ладно, Менес, пусть ты выглядишь в этой ситуации до омерзения хорошим, но делаешь все правильно" подумал Адамар и, взяв за руку Анаксу, пошел на первые в своей жизни смотрины.
  
  

***

Книга 1.

Глава 11.

   Аварис приветствовал гостей из Мемфиса, криком чаек и шумом портовой жизни. Толпы людей всех цветов кожи и национальностей и вероисповеданий, сновали по пирсу, создавая общую атмосферу суеты. Кто-то грузил свои корабли, кто-то разгружал, кто-то устраивал торги, покупая и продавая товары прямо с борта. Этот древний, как мир город предоставлял возможности всем, кто переступал его границы. Бесчисленное количество ростовщиков, торговцев, воров, распутных женщин чувствовали себя в этом городе, как рыбы в воде. Воспитанному в славных традициях императорской гвардии Озазу, даже смотреть на этот город было противно, а вот Рафи наоборот, сходил с корабля довольный, как будто приехал в гости к старому другу. Он всегда любил бывать в Аварисе, не принципов, не морали, зато есть вино женщины и деньги.
   - Рафи, ты займись скупщиками краденного, а я отправлюсь к командующему городской стражей.
   - Хорошо, господин. Ответил он, а потом, посмотрев на Озаза спросил: - Может, вы выделите мне незначительную сумму, на непредвиденные расходы.
   Ничего страшного Озаз в просьбе не усмотрел, не только страх и боль развязывают языки, люди порой куда охотнее "поют под звон монет".
   - Да, конечно. Он протянул три золотые драхмы. - И устрой нас куда-нибудь на ночлег. Постарайся найти место по приличней, если конечно такое в этом городе вообще есть.
   - Не извольте беспокоиться, господин. Рафи знает старый - добрый Аварис, как никто другой. Улыбаясь, Рафи принял монеты и поклонился.
   Тут только Озаз вспомнил, что он то "старого - доброго" совсем не знает. Ухватив за рукав, уже готового исчезнуть Рафи, он сказал:
   - Но сначала, знаток Авариса, проведи меня к зданию городской стражи.
   - О! Да, с превеликим удовольствием! Радостно воскликнул Рафи.
  
   Озаз только потом понял, почему Рафи так радостно и охотно согласился составить компанию до здания служителей правопорядка. Выйдя с набережной, они пошли узкими запутанными улочками. Пестрые здания и не менее пестрые жители уже порядком поднадоели Озазу. Кругом была грязь, мусор и нищие просящие милостыню демонстрируя свои уродства и увечья. Этих несчастных Рафи распихивал чуть ли не ногами, при этом треща без умолку, рассказывая о местных достопримечательностях. Да как это не показалось странным Озазу, были здесь и достопримечательности, таковыми правда они являлись только в глазах Рафи. К тому моменту когда они вышли на городскую площадь Озаз уже знал о всех кабаках, борделях, где кого убили и еще много абсолютно ненужной а подчас просто омерзительной информации. Впечатление о городе у Озаза сложилось такое, что закона здесь вовсе не существует.
   - Вон здание, которое вам требуется, думаю, там вы найдете нужного сановника. Рафи показал рукой на единственный приличный дом. Высокий в два этажа с огромной террасой, этот дом больше напоминал загородную виллу, а не "форпост закона".
   - Спасибо, Рафи. Ты тогда ступай, думаю я надолго, так что через пару часов жди меня здесь.
   - Хорошо. Ответил Рафи и растворился в толпе.
  
   Подойдя ко входу Озаз обратился к двум полусонным охранникам:
   - Мне нужно видеть командира городской стражи!
   - А ты кто такой и зачем он тебе? Зевая спросил охранник.
   - Я Озаз телохранитель царя Псамметиха, ныне десница и воля самого генерал Хету, а зачем он мне нужен, тебя не касается! Твердым командным голосом сказал Озаз.
   Не ожидав такого ответа, охранник подавился и, откашливаясь, принял подобающий вид, вытянувшись по струнке, ответил:
   - Командир Низам у себя наверху, позвольте сопроводить вас достопочтенный господин Озаз, десница и воля командующего Хету!
   - Веди меня. Сурово сказал десница.
   Они поднялись по широкой лестнице к большой резной двери, у которой сидел секретарь. Увидев, что охранник в сопровождении какого-то человека и не собирается останавливаться, уже было открыл рот, что-то сказать, но охранник, сходу открыв дверь, продекламировал:
   - Десница и воля командующего императорской стражей генерала Хету, страж великого императора Псамметиха, достопочтенный господин Озаз, испрашивает аудиенции.
   Услышав как его представили, Озаз сам по неволе испытал трепет перед своим столь высоким чином. Командир городской стражи, так же был немного ошарашен столь высокопоставленным визитером. Подскочив со стула, он оббежал стол и поспешил лично в дверях засвидетельствовать свое почтение. Он так сильно какого-то напомнил Озазу, что он чуть не спросил, нет ли у него брата на заставе Неби?
   - Я Низам, командующий городской стражей Авариса, чем могу служить. Говоря это, он взял Озаза под руку, а второй рукой сделал нетерпеливый жест охраннику, чтобы тот уходил.
   Когда за охранником закрылась дверь и Озаза любезно разместили на удобном кресле. Низам спросил:
   - Итак, господин Озаз, чем могу быть полезен?
   "Ах, ты наглая свинья! У тебя подносом грабят императорский обоз, а ты еще спрашиваешь!?" но Озаз понимал, что от ругани будет мало толку, поэтому сказал:
   - Совсем недавно на обоз, который вышел из вашего города, было совершено разбойное нападение, генерал Хету поручил мне расследовать это преступление, найти и жестоко покарать всех, вы слышите - всех! Чья вина в этом есть, хоть капля вины! Озаз намекнул тем саамы что просто отмахнуться от него не удастся и с головой расстанутся не только грабители, но и предатели помогавшие им, а также все кто мог этому помешать, но не сделал этого. Низам стал серьезным, даже угрюмым, было видно, что это его обеспокоило.
   - Сибил! Крикнул он, и в комнату вошел секретарь. - Принеси вина и фруктов пока, и распорядись насчет ужина! Потом посмотрел на Озаза и добавил. - Разговор у нас будет долгий.
   Когда за секретарем закрылась дверь, он вернулся на свое место за столом. Немного помолчав, он тяжело выдохнув заговорил:
   - Да, я слышал про нападение. Про то как пропала одна из повозок обоза, который якобы шел на Мемфис.
   - Вы сомневаетесь?
   - Перестаньте. Низам недовольно махнул рукой.- Я не вчера родился. Я десять лет прослужил колесничим, и поверьте, в конвоирование кое-что смыслю.
   Не смотря на внешнее сходство, Низам существенно отличался от Барути, Озазу было видно что он разговаривает не с кабинетной крысой, а с человеком, знающим толк в своем деле.
   - Что могу сказать обозы грабят, такова суровая жизнь, но я никогда не слышал, что бы кто-то осмелился напасть на пятьдесят телохранителей фараона.
   У Озаз глаза на лоб полезли! Они не заходили в город, перед тем как встретить обоз, все держалось в строжайшей тайне! Видя удивление на лице у своего гостя, Низам пояснил:
   - Да, мне и про это известно. Да, что там говорить полгорода кипит слухами, про это нападение.
   - А кто мог это сделать, слухи не говорят?
   - Здесь все сложнее, у каждого своя версия. Сказал Низам и развел руками.
   - А как бы найти источник этих слухов?
   - О, это не сложно на восточной окраине есть базар, там есть барахольщик - Суди, он то и говорит, что видел сотни трупов, в том числе и телохранителей фараона.
   - Дайте-ка угадаю, он одноглазый? Озаз начал подозревать, что знает о ком идет речь.
   - Да, верно, не стану спрашивать, откуда вы о нем слышали, вероятно, это тайна вашего расследования. Сказал Низам и, вдруг смутившись, добавил: - Есть еще один момент, который не дает мне покоя, барахольщик - барахольщиком, но ходят слухи, что обоз попал в засаду на рассвете и самих фараоновых стражей перебили за считанные секунды.
   - И что в этих слухах такого особенного? С подозрением спросил Озаз. - Слухи, как слухи.
   - Так, то оно может и так, но откуда мародеру знать об этом? Нет, это мог знать только человек, который там был! С уверенностью сказал Низам и хлопнул ладонью по столу.
   Картина стала проясняться. Банда, во всяком случае, как минимум один человек из нее, находился в городе или может до сих пор находится. Прикидывая варианты как поступить с имеющейся информацией, Озаз задумался. Низам молча сидел за столом не вмешиваясь в ход его размышлений. Тишину нарушила открывшиеся дверь и в комнату вошел секретарь держа в руках кувшин и две чаши, следом шел человек неся небольшой столик а другой вошедшие держал два подноса. Низам жестом показал расставить ужин и вышел из-за стола. Озаз не хотел продолжать этот разговор пока в комнате посторонние. Поэтому спросил:
   - А как вы попали в магистрат?
   - Мы сражались с нубийцами, и стрела попал мне в колено, воин я стал никакой, но у меня есть другие таланты - я быстро соображаю. Ответил он и подмигнул.
   Дверь закрылась, и они снова могли продолжить беседу. Низам увидел в Озазе настоящего солдата, родственную душу и поэтому перестал расшаркиваться. Они уселись за маленький столик друг напротив друга и принялись ужинать.
   - Скажи, а тебе не доводилось слышать имя Адамар? Вдруг, спросил Озаз.
   Низам вдруг побледнел и замер. Озаз сразу понял, что он не просто слышал это имя но и знает кто это такой, поэтому отложил утиную ножку и пристально посмотрел ему в глаза.
   - Лет десять назад у меня был раб-мальчонка с таким именем, я продал его купцу из Таниса, ну как продал, в кости проиграл. Было видно, что это не конец истории. Озаз продолжал смотреть на него. - А полгода назад я встретил его на восточном рынке, возле таверны одного проходимца, он выглядел явно не как раб. Он вырос, очень возмужал, на нем была добротная одежда и не клейм ни ошейников, из таверны вышел какой-то человек в годах очень полный и они затерялись в толпе.
   Сами Боги вели Озаза, у него было уже две хорошие подсказки, а еще час назад только две призрачные зацепки.
   - Как зовут этого проходимца, которому принадлежит таверна? Спросил Озаз.
   - Суди.
   - Хорошо, благодарю тебя Низам, ты оказал огромную помощь в моем расследовании. С этими словами Озаз встал. - Мне понадобятся твои люди, сколько и когда я тебе сообщу чуть позже, пришлю помощника с распоряжениями.
   - Как будет угодно господин Озаз. Низам тоже поднялся и поклонился.
  
   Выйдя на улицу, Озаз с удовольствием вдохнул полную грудь свежего вечернего воздуха. Срочных дел на сегодня больше не было и осталось только найти Рафи, и как следует выспаться. Своего спутника Озазу долго ждать не пришлось, через полчаса Рафи показался на площади и сразу направился к нему.
   - Прошу простить господин, Озаз, что заставил вас ждать. Небрежно сказал Рафи, и с интригой в голосе добавил: - Я кое-что разузнал про вашего Адамара.
   - Я тоже. С долей гордости за себя сказал Озаз, наконец, он выглядел не полным олухом на фоне пронырливого торговца.
   - Тогда идемте, поговорим обо всем в более спокойной обстановке, я договорился о двух комнатах на постоялом дворе.
   Идея была просто прекрасная, потому что Озаз чувствовал, что сил у него оставалось только на то чтобы добраться до постели.
  
   Вытянув ноги на кровати, Озаз закрыл глаза и протяжно выпустил воздух из легких. Немного насладившись приятной истомой, он обратился к Рафи, сидевшему на стуле в углу комнаты.
   - Ну, выкладывай.
   - Ходят слухи, что он ошивается вместе с неким Адру, чем этот Адру занимается толком никто не знает, но явно чем-то не чистым. Рафи подался вперед, собираясь сообщить что-то очень важное. - Но, он частенько наведывается в город и привозит товары самые разные, одежду, украшения, даже просто шкуры и дорогую посуду, сам не торгует, а сбывает все у нескольких барахольщиков, которые славятся тем, что занимаются скупкой краденного.
   Одного такого, Озаз, кажется, знал - это Суди, владелец таверны. Что ж день оказался более чем плодотворным для Озаза, и Рафи тоже порадовал бесценной информацией. Адру - это наверно главарь, а Адамар один из его подручных. Кольцо вокруг банды, явно сжималось.
   После коротких раздумий, Озаз в свою очередь поделился с Рафи тем, что ему удалось узнать. Немного поразмыслив над тем, что у них уже есть, они обсудили примерный план действий на завтра. В заключении Озаз сказал:
   - Отлично, Рафи, мы оба сегодня прекрасно потрудились, давай отдыхать завтра у нас много дел.
  
   Утром едва только солнце показалось из-за горизонта Озаз отдохнувший и полный сил зашел в комнату к Рафи:
   - Рафи, я знаю, как лучше поступить! Гордый собой сказал он, одновременно открывая дверь, и тут же осекся, Рафи вовсю развлекался с молоденькой девушкой. Прикрыв дверь, он в щелочку сказал:
   - Я жду тебя внизу в таверне! Не было ничего постыдного в том, что он застал своего помощника за таким деликатным занятием, просто смотреть, как Рафи совокупляется, Озазу совсем не хотелось.
   Спустившись вниз, он заказал себе и Рафи пива и сыра, через минут десять он появился, довольный и счастливый.
   -Хватит лыбиться, садись у нас много дел. Сказал он наигранно серьезно похотливому торговцу и, пододвинув к нему кувшин, добавил: - Держи, подкрепись.
   - Надеюсь, мы не будем в одиночку разгуливать по задворкам Авариса, допрашивая скупщиков? Поинтересовался он и отхлебнул из кувшина.
   - Не волнуйся, ты сейчас отправишься к командиру городской стражи, и скажешь ему что мне нужно пять человек вооруженных и посмышленей, а я пока отправлюсь, поищу одноглазого барахольщика. Встретимся через час возле таверны Суди.
   Быстро прикончив легкий завтрак, Рафи не слова не говоря вскочил и помчался к Низаму.
  
   Поиски одноглазого не увенчались успехом и поэтому Озаз направился в таверну Суди, дожидаться Рафи с подкреплением. Сидя на лавке в обшарпанной лачуге именуемой таверна, Озаз пытался справиться с отвращением перед висевшей в воздухе вонью. Складывалось ощущение, что здесь готовят разложившихся слонов.
   - Господин будет есть? Спросил подошедший хозяин таверны.
   Озаз видел разных людей, но этот тип возглавлял парад уродов, которых ему доводилось встречать. С огромным животом, выпученными глазами, обвисшей кожей на лице, изуродованном оспой, и просто гигантским ртом. Запах в помещении и вид этого чудовища, не то что не вызывал аппетит, Озаз подумывал, как бы не вывернуть то что он съел сутра.
   - Я думаю...Начал было Озаз, зная что так просто в таверне сидеть нельзя, надо что-то заказать, но в этот момент Рафи с пятью стражниками пришел на помощь показавшись в дверях, и Озаз закончил фразу - Я думаю нам надо поговорить, выгони всех отсюда, вряд ли ты сегодня будешь еще работать.
   Суди испуганно смотрел по сторонам на вошедшую стражу, на Озаза, ему не пришлось никого выгонять, те полдюжины посетителей которые пили за соседними столиками сами как-то растворились, лишь увидев патруль.
   - Садись. Озаз указал ему место напротив себя. За спиной у него стояли охранники, а Рафи встав рядом с Озазом, стал пристально всматриваться ему в глаза.
   - Сейчас только от тебя зависит, куда ты отправишься в камеру пыток, где тебя замучают до смерти или я передам тебя городской страже с просьбой поступить с тобой помягче или вовсе помиловать. Озаз говорил очень твердо. Помявшись немного Суди понял, что юлить и врать себе дороже.
   - Спрашивайте господин, я расскажу все что знаю. С обреченным видом сказал он.
   - У меня всего два вопроса, кто такие Адру и Адамар, и где их найти? И если ты скажешь что не знаешь таких, увидишь, как твоя кожа сползает с рук в кипятке.
   - Почему же не знаю? Отлично знаю. Адру еще лет десять назад промышлял в Аварисе тем, что грабил запоздалых прохожих, так ничего серьезного, но потом сколотил шайку, и стал грабить всех подряд от Авариса до Асуана, промышляя не только в пустыне и по берегам Мисры. В города он больше не совался.
   - Дальше! Приказал Озаз.
   - Адамар, это его лучший воин и правая рука, он его подобрал его в Танисе еще мальчишкой, лет пять-семь назад. Сколько их всего не знаю, да и не к чему мне это. Он иногда наведывается, привозит мне разные товары, покупает провиант...Суди поджал губы и приподняв брови развел руками давая понять что не знает, что еще добавить.
   - Как часто он появляется в городе?
   - Да как захочет! Иногда по несколько месяцев не бывает, иногда пару раз за неделю, все зависит от разбойничьей удачи. Последний раз был с месяц назад или около того.
   - Где он обитает? Есть же место, где он выжидает, хранит награбленное? Озаз уже чувствовал, что этот разбойник у него в руках
   - Нет, об этом я ничего не знаю, хотя если только ... Суди начал изображать на лице процесс генерации воспоминаний. Озаз понял, к чему он клонит.
   - Тебя поместят в городскую тюрьму. Я дам приказ отпустить тебя как только мы поймаем этого негодяя, даже таверна твоя останется нетронута. Ну что припоминаешь?
   - Прямо никто ничего не говорил, но однажды Адру как то поторапливал своего подручного и случайно обронил: "Нам с таким багажом до Оазиса Селима, год топать придется". Наклонившись вперед полушепотом сказал Суди.
   - Оазис Селима? Растерянно переспросил Озаз.
   - Я знаю, где это! Ну, не то чтобы точно, я слышал про это место еще ребенком, когда жил в Бубастисе. Оно атурах в десяти, может меньше, южнее Пика Осириса. Вскрикнул Рафи до невозможности довольный собой.
   - Пик Осириса? Еще более растерянно переспросил Озаз.
   Рафи посмотрел на него, как на полного болвана, потом махнул рукой:
   - Я тебе потом расскажу где это. Все забирайте этого бегемота, он больше не нужен.
   Озаз, конечно был не в восторге от того что торговец раскомандовался, но Суди и в самом деле больше был не нужен.
   - Отведите его тюрьму, и пусть остается там пока, я не вернусь в город или пока до вас не дойдут вести, что разбойник по имени Адру мертв. Скомандовал стражникам Озаз.
   Суди поднялся и пошел к выходу, боятся что он убежит было излишним, с его брюхом хорошо если он без посторонней помощи до тюрьмы дойдет.
   - Пойдем отсюда, а то меня сейчас стошнит. Сказал Озаз и скорчил гримасу отвращения.
   - А по-моему здесь мило. Не понимая негодования Озаза, ответил Рафи.
  
   - И так нам известно, кто напал и где они теперь, дальше все просто, завтра выдвинемся на заставу к нашему старому знакомому и с их отрядом сотрем эту мразь в порошок. Сказал Озаз, довольно потирая руки.
   - Надо выдвигаться прямо сейчас! Причем на самой быстрой колеснице. Озаз, еще не видел, что бы Рафи говорил так эмоционально.
   - К чему такая спешка? За нами никто не гонится. Удивился Озаз.
   - А тебе не кажется странным, что этот Адру был так известен в городе, что мы его за день нашли? Что-то мне подсказывает, что кто-то ему покровительствовал. Так что надо торопиться, чтоб его не успели предупредить. В конце своей речи Рафи перешел на шепот.
   Торговец был в чем-то прав, очень велика вероятность что у Адру есть сообщник облеченный властью, а значит надо действовать незамедлительно.
   - Ступай, собери наши вещи, встретимся через час у южных ворот. Сказал Озаз похлопав, Рафи по плечу.
  
   Спустя час, они уже мчались во весь опор на колеснице, запряженной двумя быстроногими гнедыми. За спиной в облаке пыли исчезал Аварис, впереди их ждала безжизненная пустыня. До заставы Неби, нужно было добраться как можно скорее, теперь исход операции зависел от того насколько быстро они смогут найти Оазис Селима. Если до Адру дойдут слухи, что по его следу идут и вплотную подобрались, он раствориться в неизвестном направлении, а найти пустынного разбойника, если он не хочет чтоб его нашли, не смогут и сами Боги!
  

***

  
  
  
  

Книга 1.

Глава 12.

  
   Азарт, близость скорой победы и лавры победителя, ожидавшие его в конце пути. Мысли об этом пьянили, как вино. Свежий ветер нес аромат триумфа. Озаз был близок, как никогда к самой великой победе, кою до селе удавалось ему одержать в качестве стража фараона. Что он видел за время, которое носил щит с королевской эмблемой? Парады, караулы, казармы да бесконечные тренировки, и вот он сможет проявить себя и гордо посмотреть в глаза генералу Хету.
   Руфи стоял рядом и молчал всю дорогу, говорить особо было не о чем, и только когда на горизонте показалась уже знакомая застава, он спросил:
   - Надеюсь, нас ждет сытный ужин и мягкая постель?
   - Нет, друг мой нас ждет, дорога и бой. С гордостью в голосе ответил Озаз.
   - Как мы откажем славному Барути в такой малой любезности, как принять его гостеприимство? Обиженным голосом спросил Руфи.
   Озаз, прищурясь посмотрел на торговца:
   - Ох, хитрец! Не бойся, мой верный спутник, твоя награда не пострадает от того что мы столь скоро одержим победу, я пересмотрел наш договор.
   Фраза "я пересмотрел наш договор", как нож резанула слух Руфи, обычно это не сулило ничего хорошего, но Озаз закончил фразу: - Даже, если сегодня, мы поймаем этих ублюдков, ты получишь тысячу драхм и тебе больше никогда не придется таскаться со старым барахлом по городам!
   Голова у Руфи закружилась, ноги стали обмякшими в глазах поплыли круги. Он встряхнул головой, чтоб прийти в чувства, но потом представил, как примерно выглядит такая куча денег и голова снова закружилась и круги вернулись. Видя обомлевшего Руфи, Озаз разразился громким хохотом.
   Подъехав к самым воротам, Озаз спрыгнул с колесницы, и сходу приказал стражнику:
   - Командующего Барути, живо!
   - Да, господин! Без лишних вопросов солдат бросился исполнять приказ, узнав не то Озаза, не то довольную физиономию Руфи. Торговец от всего происходящего испытывал неимоверное удовольствие, солдаты, городская стража все те, кто его всегда гнобили и шпыняли, теперь бегали вокруг, лебезили и всячески пытались угодить.
   Не дожидаясь пока "любезный Барути" соизволит к ним выйти, они направились вслед за солдатом в расположение гарнизона. Пройдя ворота, они увидели бегущего к ним навстречу Барути, он опять застегивал доспех на ходу.
   - Интересно он, что все время голый разгуливает? Язвительно спросил Руфи. Озаз усмехнулся в ответ.
   - О! достопочтенный, господин Озаз, какое это счастье снова лицезреть вас! Подбежав, с поклоном пролопотал Барути. По опыту общения с мелкими военными чинами Озаз знал, что подобная любезность в их устах рождается в двух случаях, когда им что-то нужно, и когда они в чем-то провинились и хотят это скрыть. Барути должен будет выполнить любой приказ его, но как именно он это сделает, зависит от заинтересованности. Озазу меньше всего хотелось ставить под угрозу всю операцию из-за лени, недовольств или просто плохого настроения начальника заставы, поэтому он не размениваясь на приветствия обратился к нему:
   - Командующий Барути, мой визит принес вам две вести, тревожную и радостную!
   Лицо Барути резко изменилось, любезное выражение пропала без следа, а на его место он водрузил неподдельную обеспокоенность.
   - Внимательно вас слушаю, какую же тревожную весть вы принесли с собой достопочтенный господин Озаз?
   - Мы, я имею в виду себя, вас и весь состав заставы выдвигаемся на опасное и ответственное задание по поимке банды преступников под командованием головореза Адру! Озаз так громко и четко это продекламировал, что было видно, как Барути потихоньку начинает терять сознание. Видя это, Озаз поспешил приободрить бедного толстяка: - Но есть и хорошие новости, в случае успешного завершения операции я буду ходатайствовать перед генералом Хету за ваш перевод в Мемфис, в чине командира гарнизона дворцовой стражи.
   А вот эта новость бальзамом, разлилась по ранимой душе Барути. Функция дворцовой стражи заключалась в том, чтобы красиво смотреться вдоль стен и возле дверей императорского дворца, охранную функцию выполняли уже сами телохранители. О более тихой и сытной должности и мечтать нельзя было. Расплывшись в довольной улыбке, он сказал:
   - Как вам будет угодно, господин. Когда мы выдвигаемся?
   - Сейчас!
   - Как сейчас? Скоро закат! Опешил Барути.
   - В самом деле, Озаз, ну давай хоть поедим, да передохнем, а потом выдвинемся. Я поведу отряд по звездам до "Пика Осириса", там заночуем, а с восходом отправимся на поиски оазиса. Вмешался Руфи который уже изрядно проголодался. Подумав над словами торговца, Озаз пришел к выводу, что тот прав, можно было и в самом деле немного передохнуть.
   - Хорошо, командующий вы займитесь пока сборами отряда, и предоставьте нам возможность умыться с дороги и поужинать.
   Барути не предполагал, что события будут развиваться столь стремительно, но спорить не стал.
  
   - Я примерно представляю, куда нам нужно идти от Пика Осириса! С набитым ртом умничал Руфи: - Этот Оазис Селима, не такое популярное место, о нем мало кто знает, поэтому грабители и выбрали его своим убежищем. Значит от пика нам надо строго на юг.
   - А почему не на юго-запад ближе к Нилу? Просто ради спора сказал Озаз, он уже начинал неловко себя чувствовать от того что по сути Руфи является мозгом операции.
   - Э, нет! Ближе Нилу полно мелких деревень и стойбищ, так что про него прознали-бы и жук и жаба. С хитрецой в глазах ответил Руфи.
   - Тогда восток или юго-восток? Не успокаивался Озаз.
   - Может, быть и так, но слишком далеко от реки. Мне кажется такое местечко должно располагаться где то посередине. Ладно, будем искать, сколько до него мы примерно знаем, вернее я знаю, а там найдем.
   Тут Озазу немного взгрустнулось, радужное настроение спало. Отклонится от курса в пустыне проще простого, даже когда хорошо знаешь куда идти, а в их ситуации кроме направления, да и то примерного им вообще ничего не было известно. Его невеселые мысли прервал Барути:
   - Шесть колесниц в два колеса и еще восемь в четыре, готовы выдвинуться по вашему приказу, интенданты и пехота могут следовать за нами следом.
   - Хорошо, мы выдвигаемся колесницами немедля, сообщите остальным, что мы идем к Пику Осириса. Потом смерил Барути взглядом и с иронией спросил: - Надеюсь не надо объяснять, где это?
   - Нет, господин, я знаю, где это.
   "Чертов Пик Осириса, неужели каждая собака знает, где это? Только я не знаю?" возмутился Озаз.
   - Хорошо, Руфи проверит, знают ли ваши люди как найти к нему дорогу по звездам.
   Барути, от возмущения, стал багрово-красным, но сдержался и промолчал. Он теперь был готов хоть расцеловать этого торговца, если понадобиться. Руфи же оказался еще той язвой, деловито подперев бока, он с ног до головы медленно осмотрел Барути и очень презрительным тоном сказал ему:
   - Ладно, веди, показывай. Посмотрим на что твои бестолочи способны.
   Озаза, очень забавляла дерзать Руфи, он держался как мог, но видимо недостаточно. Когда Руфи с Барути вышли за дверь, командующий гарнизоном отчетливо услышал громкий смех. Несложно было догадаться, над кем потешался Озаз?
   Когда все приготовления были готовы, они выдвинулись с заставы. В авангарде было две колесницы, на первой помимо колесничего ехали Озаз и Руфи, слева от них Барути с двумя стрелками.
   Светило неуклонно завершало свой ход к западу, еще час и оно совсем скроется за горизонтом. В какой-то момент Озаз усомнился, стоило ли покидать заставу в такой спешке или лучше было дождаться восхода? Заметив напряженный взгляд на его лице, Руфи поспешил его успокоить:
   - Большую часть, пути мы проделаем при свете, а потом появятся звезды, и найти дорогу будет еще проще, на месте будем до полуночи.
   - Хорошо, что ты в этом так уверен! С улыбкой ответил Озаз.
   Торговец не обманул. Когда солнце скрылось за горизонтом, он сказал колесничему уступить ему вожжи и зажечь факелы, чтобы другие могли на них ориентироваться.
   Управляя колеснице, Руфи то и дело оглядывался назад, внимательно всматриваясь в ночное небо. Его действия обеспокоили Озаза:
   - Мы не заблудились?
   Руфи не отвечал, он еще раз бросил взгляд назад, а затем начал всматриваться в ночную мглу впереди. Через пару минут томительного ожидания он, наконец сказал:
   - Вон он, Пик Осириса! И указал рукой вперед. Озаз напряг зрение и на фоне темно-синего неба увидел черные контуры скалы.
   - Наконец-то. Выдохнул он с облегчением.
  
   Лошадей выпрягли из колесниц, солдаты начали располагаться на ночлег. Остальная часть отряда с четырех колесными колесницами и фургоном с провиантом доберется до них часа через два, так что к тому времени многие будут уже спать. Озаз выставил караульных, проследил, чтоб костер был, как следует, виден и приступил к трапезе в компании Руфи. Говорить особо никто не хотел, все чувствовали усталость и под конец Руфи, зевая, заявил:
   - Все - я спать! Чего и вам советую.
   - Я дождусь остальных, хочу убедиться, что завтра нам не придется вступать в бой двумя десятками, кто знает, сколько их там на самом деле? Ответил Озаз и подбросил пару сухих веток в костер.
   - А вы уверены, что вообще придется вступать в какой-то бой? Скептично спросил Руфи.
   Озаз посмотрел на него сердитым взглядом. Он, конечно, не был полностью уверен, что они смогут отыскать банду, и это его тревожило, но слышать и думать об этом он не хотел.
   - Да, не переживайте так! Найдем мы ваших разбойников. Решил его успокоить Руфи, видя, как он переживает. - Все, вы как хотите, но Руфи больше бодрствовать не может.
   Руфи растворился в темноте, как только вышел из круга света образованного слабым костром, и Озаз остался один на один со своими мыслями. Ему было о чем подумать, слишком многое было поставлено на карту, его честь, его компетентность, его карьера.
   Гоня от себя эти мысли, он незаметно для себя буквально на секунду закрыл уставшие глаза. Какое-то время он еще удерживал связь с реальностью и старался не поддаться чарам сна, но усталость одерживала верх, и когда он уже совсем сдался, вдруг услышал голос:
   - Доброй ночи тебе храбрый воитель!
   Озаз встрепенулся, перед ним стоял человек в белой тунике. Кожа его была неестественно белая, глаза настолько темные, словно сама ночь смотрела на Озаза. Минутное замешательство быстро прошло, и Озаз хотел уже выхватить меч, но не успел он сделать и движение рукой, как человек ему сказал:
   - О! Это совершенно лишние, я не причиню тебе вреда. Я просто пришел поговорить, всего лишь. Голос его звучал, как-то странно не высокий и не низкий, слова, которые он произносил, были отчетливо понятны, но звучали совершенно незнакомо. Да и сам он был более чем странный, Озаз мог бы сказать, что перед ним стоит мальчик лет тринадцати, но в то же самое время его образ создавал ощущение, что это старик, хотя ни единой морщины на лице не было. На лице, вообще не было каких бы то ни было признаков возраста, национальности или даже пола.
   - Ты кто? Тревожно спросил Озаз, садясь так чтоб можно было в случае опасности мгновенно вскочить на ноги.
   - Хороший вопрос, часто его слышу, но так и не знаю, что на него ответить. Сказал человек, усаживаясь у костра напротив Озаза. - А ты знаешь ответ на этот вопрос, кто - ты?
   - Я - Озаз. Он нерешительно ответил.
   - Нет. Так тебя называю другие люди, а кто - ты? С добродушной улыбкой переспросил человек.
   - Я телохранитель фараона, десница и воля генерала Хету! Озаз постарался придать голосу решительность.
   - Снова нет. Это всего лишь твоя должность которую ты занимаешь, чтобы получить плату которую ты сможешь потратить для того чтоб не умереть с голода и немного потешить свое самолюбие одевшись подороже. Человек наклонился вперед и снова повторил вопрос: - А кто ты?
   Озаз был в легком замешательстве, казалось простой вопрос, над которым он даже никогда не задумывался всерьез, поставил его в тупик:
   - Я не понимаю тебя.
   - Вот! Никто не может понять, кто он есть! Пока не увидит, чем он был, и не узнает, чем он будет. Все! Абсолютно все и цари и нищие считают себя с тем кем их видят другие. Имена, звания, молва о человеке это все не его, так что же получается, тебя вовсе нет?
   Озаз не знал, откуда взялся этот странный человек, и на секунду подумал, что говорит с умалишенным, но задумался над его словами:
   - Хорошо, но может, назовешь хотя бы свое имя?
   - Меня зовут Бритху. Ответил человек с легкой улыбкой.
   - Ну, это уже кое-что, а теперь скажи мне Бритху, откуда ты здесь взялся, и кто ты или говоря твоими словами, назови мне свою должность и расскажи что о тебе говорят другие?
   - Когда-то я здесь родился - это к вопросу откуда я здесь взялся. А кто я? Ответ на этот вопрос тебя удивит.
   - Я постараюсь понять тебя. Сказал Озаз.
   - Я спасение, я путь, я прошлое, настоящее, а главное будущее. Скажи мне Озаз, вот ты человек военный, ты каждый день получаешь и отдаешь приказы, строго следуешь им, а представь, если солдаты на войне вдруг начнут рассуждать стоит ли выполнять полученный приказ или нет, если - да то, как именно, сможет ли такая армия победить?
   - Конечно, нет, она будет обречена на поражение, даже малым числом можно одержать верх над противником, если командир мудр, а солдаты организованны и тренированны! Ответ на этот вопрос даже сомнения у Озаза не вызывал.
   - Вот! Вот о чем я и пытаюсь всем сказать, всех научить этому, всех организовать! Тем же тихим голосом сказал Бритху.
   - Кому всем?
   - Всему миру! Озаз, даже если ты этого не видишь, идет война. Она идет каждый час каждую минуту в каждом крохотном уголку мира и каждый вносит в нее свою лепту даже того не ведая. Вот ты, например, преследуешь разбойника Адру, стараясь отомстить за смерть товарищей и нанесенное оскорбление... да-да, я знаю зачем ты здесь, и нет я не продажный сановник из Авариса.
   Озаз, был ошарашен, не в силах даже звук произнести так сильно его поразили слова Бритху. Он мог предположить, что о его миссии кому-то станет известно, но как этот странный человек мог узнать о чем он подумал в эту минуту?
   - Не удивляйся, это еще далеко не самое удивительное, что ты можешь открыть для себя. Словно продолжая читать его мысли сказал Бритху.
   - Открыть? Поразился Озаз, неужели он сможет открыть для себя еще что-то более поразительное.
   - Да, и я с радостью тебе помогу. Пусть ты этого пока и не знаешь, но мы с тобой сражаемся на одной стороне. Я помогу тебе найти того кого ты ищешь, если ты встанешь под мои знамена и возглавишь мои легионы, когда придет время. Можешь пока не отвечать. Просто впусти меня в свою душу, и мы станем неразлучны на веки. Время выбора настанет очень скоро - уже завтра.
   - Встать под знамена, но я служу своему императору и только. Я дал клятву! Озаз был растерян, ему безмерно хотелось заглянуть за эту дверь, на которую ему указал Бритху.
   - Отлично, вот и продолжай служить. Продолжай делать все то, что ты сейчас делаешь, ты прекрасный солдат, верный сын империи, твой отец гордился бы тобой и я горжусь тобой, вот почему я выбрал тебя. Я хочу помочь, чтобы ты и дальше смог быть таким же примерным воином - вечно!
   - В загробном мире? Озаз уже не знал удивляться или паниковать.
   - Я тебя умоляю! Бритху махнул на него рукой: - Нет, никакого загробного мира. Нигде не течет никакая река, грешников нигде не жарят на сковородках, не замораживают в ледяных пещерах и никто не бражничает на пирушке у одноглазого парня - это все иносказание действительности, воспринятое темными умами слишком буквально.
   Бритху посмотрел на вытянутое лицо Озаза, и дал ему время усвоить услышанное. Когда буря в голове стражника, наконец, улеглась он продолжил:
   - Не будем пока говорить про вещи, лежащие за гранью твоего понимания, вернемся к нашему общему делу - Адру. Бритху не сводил глаз с Озаза, от чего тому становилось не по себе. - Ты уже знаешь про Оазис Селима, но там ты его не найдешь. В оазисе будет всего с дюжину разбойников, ты сможешь их потом пленить, без своего командира они с места не тронуться. Если тебе нужен Адру, отправляйся в Бени-Хасан, ты застанешь своего разбойника в небольшой деревеньке, не доезжая города буквально атур, там не ошибешься и не промахнешься. Колесниц, которые в твоем распоряжении вполне хватит.
   Озаз уже перестал удивляться, он внимательно слушал ночного гостя, испытывая все больше благоговенья перед этим человеком.
   - А что тебя нужно взамен?
   - Ничего я просто хочу помочь тебя, чтобы ты понял, что мне можно доверять и верить и когда придет время, ты принял бы меня.
   - А как я узнаю, что момент настал, и как я смогу это сделать? Озаз был заворожен этим великим человеком.
   - Не нужно, приносить особых клятв или совершать таинственных ритуалов, все это требуется лишь дремучим дикарям, чтоб сильнее поверить и добиться результата. Тебе достаточно будет пожелать этого, и тогда ты почувствуешь это сам. Ты останешься со мной навечно в тот момент, когда ощутишь что, то что причиняло боль начинает радовать, то что жгло душу начнет дарить умиротворение. В этот момент просто постарайся ни о чем не думать, я все сделаю сам.
   - Бритху, так кто же ты? Ты Бог? Бедный Озаз не знал что делать.
   - Нет, про них я тебе расскажу когда, ты найдешь меня в Фивах. Бритху смотрел на Озаза добрыми отеческими глазами. Минуту подумав, он сказал: - Озаз, есть только одна мелочь. Если получится... Сказал он оглядев небосвод, и чуть громче словно обращаясь к кому то еще: - Я подчеркиваю, если получится! Потом снова посмотрел на Озаза и тихо продолжил: - Убей Адамара.
   Давно перестав удивляться тому, что Бритху все знает, Озаз просто воскликнул:
   - Так я и собираюсь, только благодаря тому, что слышал его имя, я и смог выйти на эту банду!
   - Пришлось тебе немножко помочь - это я тебе его назвал. Бритху посмотрел на костер и сказал. - Теперь ты понимаешь, что все было предопределено?
   - Да. Озаз вспомнил то ощущение, когда ему казалось, что словно сама судьба его ведет.
   - Но, его будет не так просто убить.
   - Ну, здесь можешь не волноваться, каким бы ни был он воином, одному ему со всеми не справится! Может Бритху и может, творить вещи поражающие сознание, но что касается боев, Озаз тоже кое-что смыслил.
   - Дело не в этом. Ему помогают. Задумчиво сказал Бритху, а потом с улыбкой сказал - Ладно, пес с ним с этим Адамаром, убьешь, так убьешь. Не будет получаться, не рискуй зря, такая возможность тебе еще представится не раз.
   - Хорошо. Сказал Озаз и в легком недоумении и пожал плечами.
   Бритху, поднялся и отряхнул песок с одежды. Оглядевшись по сторонам, он сказал: - Тебе еще столько предстоит узнать Озаз. Делай, что хочешь, но не смей умирать, пока не разыщешь меня в Фивах.
   - Как я тебя найду?
   - Все просто, в храме Амона, у верховного жреца спросишь, как меня найти. Улыбнувшись, сказал Бритху: - Я в тебя верю, Озаз.
  
   - Господин, Озаз. Озаз, очнись!
   Вынырнув из какого-то забытья, Озаз поднял глаза и увидел Руфи и Барути которые с испугом смотрели на него. Минуту приходя в себя, он просто моргал, пытаясь понять, что произошло ночью и произошло ли вообще.
   - Господин Озаз, солнце встает, нам пора выдвигаться до оазиса путь не близкий. С не проходящим беспокойством напомнил Руфи о предстоящей миссии.
   Но Озаз точно знал, что и как делать, ощущение уверенности придавало ему сил. Он почувствовал, как прекрасно жить без сомнений в правильности сделанного выбора.
   - Мы не идем на оазис. Мы отправляемся в Бени-Хасан.
   - Но ведь вы говорили... Начал было неуверенно мямлить Барути, но Озаз его резко оборвал.
   - Вот именно, командующий Барути - я говорил! И теперь я приказываю вам и вашим людям немедля собраться и выполнять приказ.
   Барути немного опешил от такого, но перечить не стал, он просто молча поклонился и бросился выполнять приказ.
   - Озаз с тобой все в порядке, ты какой-то странный? Руфи испугавшись за него, забыл про почтение и уже говорил с ним как с равным. Но Озаз не обратил на это внимания, положил руку на плечо торговца, и еле сдерживая радость, сказал:
   - Все прекрасно, друг мой! Я точно знаю, где они! Так что готовь свои карманы, к завтрашнему вечеру ты будешь богатым человеком!
   Озаз по-дружески похлопал его по спине и пошел проверять, как идут сборы.
   - К завтрашнему вечеру мне хотелось бы быть еще и живым человеком. Тихо сказал Руфи глядя вслед преобразившемуся стражу императора.
  

***

  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

Книга 1.

Глава 13.

   Менес сидел на песке, поговорить было не с кем и поэтому единственным развлечением, которое он себе смог найти, что бы скоротать ожидание, была "охота" на ткачиков, шумными стайками кружащих вокруг волов. Приметив очередную птичку, присевшую на спину вола, он метнул в нее плоский камешек, но промахнулся и попал волу прямо в ухо. Животное разомлевшее на солнце не ожидало подобного посягательства на свою персону и взревев, что есть силы бросилось прочь. Не на шутку испугавшись, впасть в немилость местного населения, Менес подскочил и спешным шагом направился к хижине, в которую часа три назад зашел Адамар. Менес не планировал мешать своему новому другу, но так получилось, что налетел на него, когда тот выходил на улицу.
   - Опять, ты! Недовольно сказал Адамар.
   - Да я просто в тенек шел. Безобидным голосом ответил Менес, оглядываясь не решил ли вол вернуться чтоб наказать обидчика. - Ну, как все прошло? А, можешь не говорить по твоему довольному лицу и так все ясно! С улыбкой добавил стражник.
   - Я остаюсь, у меня будет свой дом! Адамар просто сиял от счастья, он схватил Менеса, встряхнул его за плечи, а потом обнял. Он был так искренне счастлив, что готов был расцеловать корову не то, что болтливого стражника. - Ты слышал? У меня будет свой дом!!!
   Менес был безмерно рад, за ассирийца, ему выпала уникальная возможность получить все и сразу: начать новую жизнь, получить в жены любимую женщину и пустить корни.
   - Ну, поздравляю, я в тебе не сомневался! Менес дружески похлопал Адамара по спине.
   Все с той счастливой улыбкой задыхаясь от радости, Адамар продолжил:
   - Хоть я тебя терпеть не могу, и вообще не понимаю, почему не убил тебя, ты первый кому я это сообщил! "Да, если честно, единственный кому смогу вообще это сообщить" добавил про себя. - Так что ты будешь почетным гостем на моей свадьбе, и раз больше некому будешь моим поверенным, мы будем делать по всем традициям, с составлением договора.
   - Ух, ты! Значит, ты меня больше не гонишь, как собаку? Удивился Менес.
   - Нет.
   - И я буду спать в хижине?
   - Да.
   - И ты прилюдно назовешь меня братом?
   - И не мечтай! Адамар решил, что Менес уже совсем обнаглел.
   - Ладно, уговорил, меня наверняка считают мертвым, так что приду я в Бени-Хасан сегодня или через неделю, разницы никакой нет.
   - Дядюшка Анаксы, Кароан расположит нас на постой. До новой луны мы будем спать в разных домах, ну а завтра мы с тобой пойдем к пойме, настреляем цапель или гусей, тут как повезет. Адамар снова улыбнувшись, по дружески хлопнул Менеса по плечу, только постарался чтоб "дружеский шлепок" был поувесистей.
  
   Адамар всю ночь ворочался не в силах уснуть, то проваливаясь в забытье, то снова просыпался. Так в волнениях и предвкушении он и встретил рассвет. Не смотря на все изматывающие события последних дней, он чувствовал себя полным сил, готовым сразиться в одиночку с целой армией демонов. Вот только воевать ему больше не придется, теперь он мирный человек и возьмет в руки меч только чтоб научить, как с ним обращаться своего сына, а у него будет сын и не один, Адамар был в этом просто уверен! Новизна его положения была волнительна, сознание рисовало самые радужные картины, с этими мыслями он вышел из дома и увидел стоящего рядом со входом Менеса.
   - Ну, что я подготовился, пора выдвигаться! И он кивнул на сложенные, на земле, луки колчаны, заплечные корзины и мешки.
   - И где ты их украл? Сонно буркнул Адамар.
   - Украсть это по твоей части, а мне все это любезно предоставила Анакса! Ответил Менес и, подмигнув, добавил: - Она, такая хорошенькая!
   Кровь хлынула к лицу, Адамар в одну секунду рассвирепел, схватился за пояс инстинктивно пытаясь нащупать рукоятку меча.
   - Эй, тише-тише, я просто пошутил! Ошарашенный такой реакцией Менес, поспешил остановить взбесившегося ассирийца.
   - Дошутишься! Немного успокоившись, сказал Адамар.- Ладно, сейчас пойдем, только на минутку загляну к Анаксе. Просто поздороваюсь! Уточнил он, видя какое хитрое недоверие, появившееся на лице у Менеса. - А за одно, меч прихвачу, неуютно мне без него.
   - Ты цаплям головы рубить собрался? Не понимая, зачем брать с собой лишний вес, крикнул вдогонку Менес. Более он решил не искушать судьбу, пытаясь подшутить над Адамаром, и поэтому, когда тот вернулся, они просто молча пошли на охоту. До реки идти было всего, часа три, поэтому новоиспеченный жених со своим поверенным не спеша, вразвалочку шли, коротая время за беседой. Адамар открыл для себя, что Менес может быть не только назойливым как муха, но и приятным собеседником. Ему самому было особо нечего рассказывать, о своем прошлом он с недавнего времени предпочитал вообще не вспоминать. Зато Менес поведал много интересного о столичной жизни, службе в императорской армии и о своих планах на будущее.
   - Ну, что предлагаю расположиться здесь. Сказал Адамар, когда они подошли к краю разлива. Над поймой тут и там кружили цапли небольшими стаями. Многие птицы, вальяжно прогуливались, по травянистому мелководью. Дичи было более чем достаточно, и охота обещала быть славной.
   - Да согласен, давай ты вверх, я вниз по реке, после полудня возвращаемся. Сказал Менес, приложив руку ко лбу осматривая изумрудно зеленый разлив.
   Взяв с собой лук со стрелами, Адамар закинул за плечи огромную корзину и, шлепая по воде, отправился к небольшой возвышенности, шагах в ста от него. Менес, взяв с собой тоже вооружение, пошел вверх и вскоре скрылся в зарослях тростника.
   Охота и впрямь оказалась очень удачной, когда солнце миновало зенит и перевалило в западную часть небосвода, Адамар решил, что уже хватит, да и в корзину больше не вмещалось, там лежало семь тушек без голов, ног и потрохов. Взвалив ее на плечи он пошел к месту сбора. Менес уже сидел возле их поклажи, жуя сладкую сердцевину тростника, перед ним был разложен их нехитрый завтрак: сыр, хлеб, фрукты и две фляги.
   - Ну как успехи? Спросил он, когда Адамар сбросил корзину на землю.
   - Семь.
   - Шесть, но очень жирных. Похвастался Менес. - Садись, подкрепимся да пойдем назад.
   - Слушай, а мы случайно ничего не забыли? Вдруг спросил Адамар.
   Секунду подумав, перебирая в памяти все, что должны были взять или сделать, Менес ответил: - Вроде нет, а почему ты спросил?
   - Меня не покидает чувство беспокойства, а что его причина, я не знаю. Озадаченно произнес Адамар.
   - Что могу сказать? Тебе сейчас в пору паниковать, ты женишься! Не забыл? Постарался объяснить Менес, а заодно подбодрить товарища.
   - Да, наверное. Задумчиво произнес Адамар.
  
   Обратная дорога заняла чуть ли не вдвое меньше времени. Ноги сами несли Адамара, его гнал неведомый страх и тревога, он был близок к панике. Дыхание Менеса сбивалось с ритма, он едва поспевал за ассирийцем:
   - Послушай, не сходи с ума! За нами, что Амат гонится?
   - Я тебя с собой не зову. Зло ответил Адамар.
   На горизонте показалась деревня Анаксы, и теперь Менес не на шутку встревожился. До нее еще оставалось прилично, но уже отсюда можно было заметить странное спокойствие, царившее в ней.
   - Адамар молю тебя не беги так! Давай подойдем незаметно, может, они просто скот погнали? Менес схватил за руку Адамара, пытаясь его остановить, но тот так резко отмахнулся, что задел Менеса по лицу.
   - Адамар, ты можешь не считать меня другом, но я это буду делать! Ты можешь пытаться погубить себе, но я не позволю! Прошу тебя послушай меня, ты сейчас встревожен и не можешь нормально соображать! Менес говорил без обиды, умоляющим голосом. Адамар, смотрел в глаза стражника и видел в них искреннее неподдельное участие.
   - Так уж и не позволишь? Внял он словам Менеса, затем он осмотрел внимательно деревню. Опыт налетчика помог ему быстро сориентироваться: - Обойди, деревню справа, продвигайся к центру вдоль стойл, я пройду между вон теми хижинами.
   Менес сбросил корзину с дичью достал стрелу и приложил ее к тетиве. Кивнув Адамару в знак того, что все понял и направился к правому краю деревни. Ассириец, сбросив все на землю достал висевший на поясе короткий меч, лук был не его оружием. Слегка пригнувшись, он как гепард берущий разгон для атаки помчался в сторону двух одиноко стоящих домов. Последние метры, отделявшие его от деревни, он проделал бегом. Оказавшись между двух домов, он выглянул из-за угла и осмотрелся. Все выглядело совершенно спокойным, вот только не было видно ни одного живого человека. Тревога нарастала с каждым ударом сердца, в голове творился сумбур, смятение и страх царили в душе.
   - Анакса!!! Позабыв про осторожность, он вышел из своего укрытия и, сжимая меч, пошел вдоль стойл, в которых абсолютно невозмутимо стояли коровы.
   "Будь ты сам Апоп, выходи мразь и сразись со мной! Анакса если вы всей деревней решили отправиться на рынок, всем по ушам надою и тебе первой! Боги молю защитите ее..." слова, мысли и чувства все смешалось. Ему хотелось взвыть от бессилия, он был готов принять смерть в бою, попасть в руки стражников и умереть от веревки палача, но неведение было невыносимее самой страшной пытки. Адамар был готов встретить лицом к лицу с самым худшим своим кошмаром. Самым худшим, но только не с таким!!! Пройдя буквально несколько шагов Адамар услышал знакомый голос. Все внутри сжалось, дыхание перехватило, а руки и ноги словно налились свинцом...
   - Адамар, сынок, неужели ты решил оставить меня? Меня, человека, который тебя подобрал, вырастил, как сына, воспитал из тебя настоящего мужчину? Это так жестоко с твоей стороны, бросить меня - старика!
   Адамар повернулся на голос, Адру стоял возле дома слева, ассирийцу достаточно было сделать два-три прыжка и его клинок навсегда заставил бы замолчать этого душегуба, но он знал, что этого делать нельзя:
   - Адру, я ...Начал было Адамар
   - Заткнись! Заткнись неблагодарный шакал! Ты был мне, как сын, моей правой рукой, ты отрубил мне ее! Ты променял меня, меня того кто создал тебя, на эту безродную сучку!!!
   С этими словами Адру подал жест и Телемах за волосы выволок из хижины Анаксу.
   - Только тронь ее гнида, и ты труп!!! Теперь уже ничего не имело значение. Адамар поудобнее перехватил меч, мысленно простился с миром и тихо сказал: - Адру, если в тебе осталась хоть капля чести, молю тебя сохрани ей жизнь и забери мою!
   Все в Адамаре вопрошало к небесам. Он смотрел на любимую, стоящую на коленях и не мог ничего поделать.
   - Ну, зачем же рисковать? Я убью вас обоих! Адру сказал это без всякого сожаления.
   - Видишь, я говорил правду! Послышался писклявый голос. "Тхал, но почему я тебя не убил!?" сокрушал себя Адамар. Адру, Тхал, Телемах, Эф все они здесь, почему же он не убил их ночью, когда была возможность!? Что стоит опытному убийце перерезать пару десятков глоток, а остальные сами разбежались бы по пустыне?
   Взглядом, окинув ситуацию, Адамар понял, что живым ему не уйти. По левую руку от него стоял Эф с копьем, прикрыв могучий торс щитом, по правую стояли полтора десятка псов пустыни. Он мог убежать, прихватив с собой десяток жизней, но оставить Анаксу он не мог.
   - Адру, не смей трогать ее! Все, что он мог сейчас сделать это молить и угрожать.
   - Ты ее так полюбил? Спросил Адру. - Что ж мальчик мой, знай, что именно ты ее и погубил. Тхал проследил за тобой и когда ты вернулся и сказал, что ничего не нашел - я понял что ты меня предал.
   - Адру, не делай этого!
   - А почему нет? Ты предал меня, я тебя убью, но перед этим ты полюбуешься на кишки твоей ненаглядной, раскидаются по земле... все по-честному ...
   "Анубис, сукин ты сын, если тебе так не терпится встретиться со мной, то я приду с компанией этих тварей!!! Пусть мне суждено сдохнуть, но я подороже продам свою шкуру!!!" Рев гнева в его душе затмил голос разума.
   Вскинув клинок, он сделал прыжок и нанес удар по древку копья Эфа, а ногой пнул его в живот. Эф так и не успел даже сообразить, что произошло, клинок рассек ему переносицу, так что оба глаза брызгами вылетели из орбит. Адру стоявший следующим в очереди на встречу с Анубисом, успел прикрыться Тхалом, толкнув его на Адамара. Испуганный нубиец налетел на клинок ассирийца и, выкатив глаза, беспомощно обмяк. Адамар просто смахнул его с меча.
   - Убейте его!!! Адру закричал как резанный, понимая, что гнев ассирийца возвещает неминуемую смерть. Спешно отступая назад, он крикнул Телемаху: - Что, встал? Прикончи девку!
   Приказ Адру, коснулся ушей Адамара и страх ледяной стрелой пронзил душу. "Я успею, я смогу ее спасти!!!" Вскрикнул про себя Адамар, толи Богам толи себе.
   Телемах занес руку, чтобы нанести смертельный удар Анаксе, но захрипев, выронил меч и захлебываясь кровью, рухнул на землю, ухватившись за торчащую изо рта стрелу.
   С десяток наемников кинулось на Адамара, но первый же кто подбежал, получил удар мечом. Еще один разбойник был сражен стрелой в грудь. Менес спеша Адамару на помощь стрелял из лука, практически на ходу. Остальные оказались не столь решительные и стали окружать Адамара. Скалясь, как загнанный зверь, он поднырнул под летящий на него хепеш и в ту же секунду оказавшись за спиной противника, перерезал ему горло.
   Менес подбежав к товарищу, подхватил меч, висевший на поясе у мертвого Эфа, и встал рядом с Адамаром. Решительность и опыт сотен битв, помогали ассирийцу. Адру хорошо знал своего воспитанника, и с какой легкостью он может отнять любую жизнь знал, и был уверен, что следующая жизнь, которую он захочет отнять - его. Не дожидаясь подобного исхода, он кинулся на своего приемыша. Адамар видел его выпад, и парировал без особых усилий. Кааст воин из Фракии, воспользовался тем, что Адамар, припав на одно колено, парирует удар Адру, вонзил ему копье прямо под лопатку. Все что смог сделать Менес, стоявший слева от Адамар, дотянуться мечом до стоявшего справа от ассирийца, Кааста и достаточно серьезно ранить его, чтоб тот отступил. Фракиец не завершил начатое, не успел вонзить копье достаточно глубоко, чтоб убить Адамара.
   Боль пронзило все тело Адамара, но как и любая другая из его ран это была всего лишь вспышка, моментальная потухшая в пылу битвы.
   Всего одно мгновение, короткий взгляд, который Адамар бросил в сторону - убили его. Весь мир в мановение ока обратился в руины, день обратился в ночь и душа умерла! Из груди Анаксы торчало острие меча, бедная девочка растерянно смотрела на Адамар своими прекрасными зелеными глазами, а из уголка рта текла струйка крови. В ее взгляде не было ни злобы, ни ненависти, даже в смертный миг она смотрела на него с любовью. Опустив меч и уже не ведая, что он творит, Адамар просто пошел к ней, ему было все равно убьют его или нет. Он просто хотел еще раз поцеловать свою единственную любовь. Жизнь медленно покидала его, но не из раны - умирала душа. Он не смог уберечь ту единственную, которая растопила сердце разбойника, душегуба и убийцы!
   Такого удара судьбы ему было не пережить, но кое-что напоследок он все-таки сможет сделать. Адру постарался ударить его мечом, Адамар инстинктивно отклонился назад, но вожак стоял слишком близко к нему и рассек кончиком меча бровь и оставил глубокую рану на левой щеке. Боли не было, но неистовство и гнев вспыхнули в его груди. Сила всех тысяч ударов, которые он когда-то наносил, отняв сотни жизней, вся она сейчас текла в руке Адамара сжимавшей меч. Один яростный удар и Адру, человек давший ему жизнь убийцы, пал от рук чудовища которое он породил. Ассириец разрубил его от левой ключицы до правого бока. "Вот теперь - все!" сказал себе Адамар. Он выронил из рук меч, начал чувствовать боль от копья, соленый вкус крови во рту. Звуки, образы они вроде и были, но Адамар не придавал им никакого значения, он просто шел к своей любимой Анаксе. Последняя мысль в его голове была "Анакса, я ..." после чего наступила темнота, путь безжалостного убийцы был завершен.
  
   Минутное смятение, наступившее в рядах псов пустыни, сменилось всеобщей яростью. Менес, который парировал удары двух разбойников, периодически отступая, уличил момент и проткнул одного разбойника. Вся сила отряда уже была готова обрушится на Адамара.
   В этот момент, когда первый из псов собрался нанести смертельный удар, откуда не возьмись, появился Хеймиш. Воткнув копье в грудь нападающего, он выхватил "странный меч" и проорал:
   - Первая псина, которая к нему подойдет - сдохнет!!! Хеймиш стоял над телом раненного ассирийца словно каменный. Ему было все равно, что будет дальше.
   - Вот говорила мне мама, не доверяй тем, кто родился севернее Крита! С усмешкой сказал Афон, потом добавил: - Шучу, я и мать то свою не разу не видел.
   Это было последнее, что успел сказать Афон, прежде чем рухнул замертво пронзенный стрелой. С севера к ним во весь опор неслась колесница за ней на расстоянии пятиста шагов еще четыре. Неминуемый исход для всех разбойников - смерть от руки закона. Озаз с сотней бойцов заставы Неби был на расстоянии полета стрелы от деревни.
   Псы в панике бросились в рассыпную, теперь им было не до мертвого предводителя и его жажды мести. Теперь каждый сам за себя.
   Хеймиш подскочил к телу Адамара и приложил руку к его шее, повернувшись к Менесу крикнул:
   - Скорее у стойл моя лошадь, живо приведи ее!
   Менес бросился к стойлам за лошадью, а Хеймиш подхватил тело Адамара и взвалив его на плечо направился следом, чтоб не терять время.
   - Садись верхом! Сказал северянин Менесу, тот послушно вскочил на лошадь не совсем понимая, что происходит, ведь через мгновение здесь будут войска и все будет хорошо.
   Закинув тело ассирийца, как мешок, Хеймиш протянул Менесу меч добытый псами при ограблении обоза, и сказал:
   - Теперь все зависит от тебя, слушай и не перебивай! Скачи что есть сил в Ахетатон, в храме Атона верховному жрецу скажешь, что тебе нужно видеть Артара, передай ему Адамара. Тревога в голосе Хеймиша, не оставляла в душе Менеса места сомнениям. - И запомни Менес, чтобы ни случилось - Адамар должен выжить!
   Менес, не был до конца уверен, что ассириец до сих пор жив, но вслух этого говорить не стал, а только спросил у северянина:
   - А как же ты? Они убьют тебя!
   - За меня не волнуйся, все не так, как тебя заставляют думать .
   Секунду пока он разворачивал лошадь, Хеймиш не был в поле зрения, а когда Менес снова повернулся северянина уже не было, но его ушей коснулся знакомый голос.
   - Менес! Нотки удивления и радости звучали в голосе: - Боги всемогущие, ты жив!?
   - Озаз!? Удивлению Менеса так же не было предела.
   Внимательно посмотрев, на происходящее Озаз нахмурился, его боевой товарищ, телохранитель фараона, брат по оружию был залит кровью, а с лошади рядом с ним свисало тело человека.
   - Менес, друг мой, что происходит? Что ты делаешь и кто это с тобой на лошади? Осторожно посматривая по сторонам, спросил он своего друга.
   Менес испытывал чувство вины перед своим другом, за то что не может сейчас ничего объяснить:
   - Озаз, друг мой поверь - это очень важно, мне надо срочно спешить!
   - Кто этот человек? Менес сжал рукоять меча и слегка приподнял щит, подозревая самое худшее.
   - Это, мой друг, он спас меня, его зовут Адамар. Менес мне, правда, больше нечего добавить, я должен торопиться.
   Имя, которое произнес рядом со словом "друг", резануло слух Озазу.
   - Этот человек, разбойник, он вместе с остальными, напал на нас и убил наших братьев, а ты называешь его другом!?
   - Он спас мне жизнь и я поклялся ему, что буду ему верным другом! Не в силах, что-либо объяснить Менес терял контроль над собой. Ему пришлось выбирать между Озазом - братом по оружию и Адамаром - человеком, который спас ему жизнь. Выбор был сделан!
   - Прости Озаз, мне надо спешить! И он повернул лошадь.
   - Менес если ты сейчас уйдешь ты станешь предателем! Я не могу позволить тебе уйти!
   Менес немного поразмыслил над тем как звучит "Менес - предатель" . "Да, плевать, я правильно поступаю!" без особого сожаления он принял новый статус и хлопнув лошадь ладонью по крупу помчался прочь, лишь только крикнув своему бывшему товарищу:
   - Прощай Озаз!
   Остальные колесницы въехали в деревню, солдаты принялись осматривать дома, раненных и убитых. Озаз стоял, опустив меч, и еле шевеля губами произнес:
   - Ты сделал свой выбор - предатель.
   Барути подошел к Озазу и проследил направление его взгляда. Встав рядом, он без особого энтузиазма в голосе спросил:
   - Отправить за тем человеком погоню?
   Провожая взглядом силуэт бывшего друга, Озаз чувствовал, как в его душе зарождается ненависть, это была не огнедышащая ярость, а спокойное умиротворяющее чувство как глоток холодного вина. Жажда мести которая кипятит людям кровь ослепляя их и лишая рассудка, вселилась в душу Озаза совсем иной. Его ум уже начал рисовать картину как он будет планомерно выслеживать Менеса, как придаст его в руки закона и как лично казнит его, как преступника отняв у него не только жизнь, но и честь
   - Нет, всадника колесницей не догнать, зря силы потратим. Он повернулся к Барути: - Собирай своих людей, мы возвращаемся, соберите трупы мы добавим их головы к остальным если есть выжившие, будет очень хорошо, я хочу чтоб они лично поведали генералу Хету о том как они занимались разбоем и как их разбил - беспощадный Озаз!
  
  

***

  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"