Шашкова Лариса Анатольевна : другие произведения.

Дурень Киприан

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:

  Часть I
  
  
  
  Глава 1
  
  Давным-давно, в те далекие времена, когда земле не было ни конца, ни края, в одном крохотном королевстве жило семейство великанов.
  Главой этого семейства, как ты уже, конечно, догадываешься, был самый старший и самый страшный великан - дедушка. В юности он зарабатывал себе на пропитание разбоем на больших дорогах и похищением прекрасных принцесс для небогатых принцев, а когда состарился и сильно одряхлел, забросил это хлопотное дело и нашел своей беспокойной душе неожиданное утешение в виде чтения книг, коих скопилось в его замке несметное количество. Я так и вижу его - согбенного годами старика с буйными серебряными кудрями, сидящего в кресле у камина с трубкой в зубах и книгой в неловких руках, привыкших управляться с секирой, а не с тонкими страницами...
  У дедушки, душа моя, была бабушка - сухонькая старушка, едва достающая своему старику до пряжки пояса, одетая в платье из синей шотландки и ослепительно белый передник. "Какая же это великанша?!" - воскликнешь ты и будешь совершенно прав, потому что когда-то бабушка была прекрасной принцессой! Когда и как свела их судьба, не помнят теперь уж ни он, ни она. Сдается мне, что однажды юной озорнице пришелся по сердцу статный разбойник и она предпочла его тонкому, как тростинка, принцу, только и умевшему, что галантно подать случайно упавший платок... Где вы, принцесса? А-у! Но бабушка не слишком печалится о своем невозвратном прошлом: за домашними хлопотами некогда вспоминать о былом, добраться бы вечером до подушки - а уж тут долгожданный отдых покажется слаще самого пышного бала!
  Живут старики дружно, не ссорятся по пустякам. Только редко-редко, когда дедушка до синевы надымит своей трубкой или забудет оставить у порога облепленные грязью башмаки, бабушка начинает его бранить.
  - Ах ты, великанище - непутевая башка! - уперев кулачки в бока, кричит она. - Ну, на что ты был мне нужен?! Вышла бы за короля южных земель - как, бишь, его? не Людовик ли Кривой? - да заморских послов бы теперь принимала, а не за тобой, как за щенком несмышленым, лужи вытирала!
  Дедушка тогда сидит тихо-тихо, как мышь под метлой. Что поделаешь, виноват...
  Покричит бабушка, поплачет и примется окна открывать да пол подтирать. А после поцелует своего старика в серебряную макушку и сразу простит.
  У стариков было двое внуков, глядя на которых, ребятишки с плачем прятались за спины своих матушек. Вот это были великаны так великаны! В детстве неразлучные и дружные, как дуб и вяз, когда-то выросшие у стен их родного замка, с годами они отдалились друг от друга и стали совершенно чужими, хоть и продолжали жить под одним кровом.
  Старший, Руф, был глуповат и горд, как все глупцы. Ох, и доставалось же от него жителям окрестных деревень! То принесет с Северного моря огромный айсберг и бросит его в озеро. Айсберг-то, конечно, растает, так ведь и озеро выйдет из берегов! То обрушит в пропасть ветхий мост, и бедняки-крестьяне еще долго поминают его совсем не добрым словом. А то возьмется развлеченья ради сдувать со скалистых гор тысячелетние снега. Такую поднимет пургу, что страшно и в окошко поглядеть, не то, что за порог выйти!
  Младший, Киприан, ничуть не уступал брату ни в силушке, ни в росте, но был, что называется, телок телком: что прикажут, то послушно исполнит, о чем попросят, то с радостью сделает. Натворит братец бед - тотчас все исправит и прощенья за него попросит.
  Только так уж странно устроен человеческий разум, что забияку и болвана Руфа хоть и боялись, но уважали и даже гордились им, а его покладистого брата чуть-чуть презирали и называли разве что не в глаза - "дурень Киприан". Вот он-то, душа моя, и станет главным героем моего рассказа...
  
  Глава 2
  
  Как-то раз в том краю выдалась такая суровая зима, какой не бывало там больше ста лет. Казалось, Снегопад и Стужа - древние повелители северных просторов, - устав от бесконечных скитаний по свету, решили навсегда обосноваться среди скромного очарования поросших лесом гор и приступили к возведению подобающих им чертогов с поистине королевским размахом.
  Стужа сковала большой водопад, - грохот его был слышен на многие мили окрест! - превратив его в невиданной красоты дворец, одним дуновением заморозила озеро, сделав из него гладкую, как стекло, дворцовую площадь, и так выстудила все вокруг, что даже воздух стал сверкать серебром.
  Снегопад одел округу в тяжелые белые шубы, придав всему, что видел, такие причудливые очертания, за которыми едва угадывалась первоначальная форма предметов.
  Ах, как красив был этот мир! Какими красками блистал каждый кристаллик снега, отражая лучи низкого зимнего солнца, розового на рассвете, золотого днем и пламенно-оранжевого на закате! Какие яркие, чистые, близкие звезды развешивала ночь на черном бархате небосвода!
  Но это была холодная красота. Налюбовавшись ею, каждый спешил к пылающему очагу и, согревая озябшие руки, думал о лете...
  
  В замке великанов было непривычно тихо. Весь день пробродив по лесу, - Руф - в поисках дичи, Киприан - хвороста, - юные великаны очень устали и были непрочь погреться у камина и послушать старинную сказку.
  Дедушка расположился в своем любимом кресле и, водрузив на нос очки, раскрыл пухлый потрепанный том. Все расселись по своим местам - бабушка уютно устроилась в уголке другого кресла, которое было так велико, что она казалась в нем не больше кошки; Киприан, сидя на низенькой скамеечке, начал чинить рыболовную сеть; а Руф улегся на коврике перед камином и стал от скули дразнить сторожей замка - громадных псов с пушистой светло-серой шерстью, - и приготовились слушать.
  Сказка была волшебная, с необыкновенными приключениями, и, как любила бабушка, длинная-предлинная. Руф вскоре задремал под боком одного из псов. Он был тугодум; необходимость следить за развитием сюжета утомляла его почище трехдневной охоты. Но до чего славно было соснуть под тихую размеренную речь! Киприан вначале слушал очень внимательно, - как и дед, он любил сказки, - но и его мало-помалу охватило блаженное оцепенение - ни сон, ни явь, а так, свободный полет по самому краю сознанья. Только бабушка, стуча спицами в своем уголке, с неослабевающим интересом вслушивалась в причудливую вязь сюжета.
  Как вдруг...
  Зазвенело разбитое стекло и что-то вроде камешка величиной с кулак ударило по носу одного из псов. Пес тут же с лаем вскочил, разбудив сладко спавшего Руфа.
  - Что за чертовщина?! - рассердился молодой великан. - Кто посмел швырять камнями в моих собак?!
  Он схватил разбивший стекло предмет и хотел бросить его в огонь, но вдруг ахнул и поднес руку к глазам.
  - Да это же прица! Воробей! Что там, должно быть, за стужа, если птицы замерзают на лету!
  И Руф швырнул несчастного воробья своему брату.
  - Держи! Ты же у нас жалостливый малый. Поплать над бедной птичкой, глядишь, она и оживет.
  Старый великан дернулся было, чтобы огреть бессердечного Руфа клюкой, но бабушка быстро приложила палец к губам и покачала головой: "Молчи!"
  - Птичка упала подле тебя, - осторожно дыша на бездыханную пичугу, сказал Киприан, - значит, именно в твоих руках искала она спасения. Но ты у нас слишком горд, чтобы помогать маленьким и слабым. Правда, братец?
  Руф не заметил в словах брата подвоха.
  - Уж я-то не стану лить слезы из-за какой-то там птички, - самодовольно ответил он, посвистал псам и отправился спать.
  Вслед за Руфом ушли к себе бабушка с дедом.
  А Киприан еще долго сидел в своем уголке, согревая воробышка могучим дыханием, и к полуночи был вознагражден: птичка открыла глаза, встрепенулась, что-то чирикнула...
  И улетела.
  
  Глава 3
  
  А месяц спустя, когда все напрочь забыли об этом происшествии, в один из погожих февральский деньков Руф взял свое охотничье ружье и отправился в лес подстрелить к обеду зубра или пару кабанов: в семействе великанов у всех был отменный аппетит.
  Стояло хрустально-прозрачное утро. Солнышко грело совсем по-весеннему. Небо было таким голубым, словно его только что умыли первой капелью. И хотя повсюду лежали сугробы, а щеки щипал мороз, чувствовалось, что весна не за горами.
  Давно уже Руф не чувствовал себя таким счастливым! Как всякий, кто не склонен к долгим раздумьям, Руф тяготился однообразием заснеженных просторов, а короткие зимние дни, когда сразу после полудня наступал вечер и он вынужден был слишком рано возвращаться с охоты, нагоняли на беднягу неодолимую тоску. Как ребенок, радовался он теплому солнышку и с песней на устах, которой вторили звонкие трели синиц, вместе со своими свирепыми псами шагал по сугробам, не зная ни забот, ни печалей.
  Но вдруг - о ужас! - огромный снежный холм начал проваливаться у него под ногами, и Руф, вместе с ружьем и преданными псами, рухнул в бездонную пропасть...
  
  - А Руф провалился! А Руф провалился! - кричали крестьянские детишки, мчась со всех ног из лесу домой.
  - Что городят эти сорванцы? - рассердился старый великан. - Куда мог провалиться наш Руф? Разве что в кроличью нору?
  И, очень довольный своей остротой, старик хрипло рассмеялся.
  - Пойду узнаю, - не на шутку встревожился Киприан и, накинув на плечи овчинный кожух, выбежал из замка.
  Дети были уже довольно далеко, когда их окликнул зычный голос юного великана:
  - Ну-ка, пострелы, подите сюда!
  Знакомые с крутым нравом Руфа, ребятишки оробели, но этот другой, золотоволосый великан казался таким добродушным, что один за другим они боязливо приблизились к нему, готовые в любую секунду дать деру.
  - Что это вы кричали, будто Руф куда-то провалился? - присев перед детьми на корточки, спросил Киприан. - Это такая игра, да?
  - Какая там игра! - воскликнул самый старший. - Он взаправду провалился! Раз - и исчез!
  - Провалился, провалился! Мы все видели! - осмелев, загалдели остальные ребятишки. - И он сам, и его страшенные собаки!
  - Я потихонечку подошла, - застенчиво прошептала сероглазая крошка, с головы до пят закутанная в рваный пуховый платок, - смотрю - а там нора. Глубо-окая...
  - Нора? - вздрогнул Киприан. - Ах вы, мышата... Ну, бегите по домам! - велел он, подымаясь, и, когда детишки умчались, озабоченно пробормотал: - А я побегу к себе...
  
  Четверть часа спустя, оставив стариков в страхе гадать, что, в самом деле, случилось, Киприан ворвался в затаившийся, притихший зимний лес.
  Отыскать следы Руфа и его свирепых псов было несложно: Киприан читал написанное на снегу куда лучше, чем дед - свои сказки. Вот Руф сломал низко нависшую над тропинкой ветку ели; должно быть, наступил на нее невзначай да и пошел себе дальше. А тут... Тут подстрелил кабана, но почему-то не взял с собой, а скормил собакам. Бедняги, верно, то вчерашнего утра ничего не ели. Потом довольно долго шел налегке, широко шагая густо обутыми ножищами по снежным сугробам и временами даже пританцовывая: наверное, был рад-радешенек погожему деньку! А вот...
  Киприан успел ухватиться за ветку столетнего дуба, не то тут же сорвался бы в чернеющую меж корней дыру.
  - Вот это да! - ахнул Киприан, осторожно заглянув в нее, и негромко позвал: - Руф! Братец!
  "Ру-у-уф!.. Бра-а-атец!.." - ответила дыра протяжным эхом.
  С бешено бьющимся сердцем Киприан прислонился к корявому стволу.
  - Как не хочется прыгать... - прошептал он, не отрывая глаз от черноты провала. - Ах, как не хочется!
  Постоял, поглядел - и прыгнул.
  
  Глава 4
  
  К немалому изумлению Киприана, упал он не в снежный сугроб и не на острые камни, а в сочную зеленую траву, густо заросшую одуванчиками. Небо было лазурным, в кудрявых кучевых облачках, солнце - золотым и по-весеннему теплым. Поодаль раскинулся хвойный лесок. За ним виднелись островерхие крыши какого-то города. Что говорить, удивительно славный пейзаж!
  Однако от созерцания этого утешительного спокойствия Киприан встревожился куда сильнее, чем при виде самых страшных разрушений: великан - не бабочка, с былинки, не потревожив ее, не вспорхнет, а уж братец Руф и подавно...
  "А вдруг это вообще не то место?! - ужаснулся Киприан. - И бедняга Руф лежит теперь в каком-нибудь горном ущелье, с переломанным хребтом, беспомощный и одинокий, так же далеко от дома, как и я... А бабушка с дедушкой?! Как долго они будут ждать нас, прежде чем поймут, что случилась беда?"
  От этих горестных мыслей Киприан заплакал и плакал бы, наверное, очень долго, будь он поближе к родным краям. А так ему волей-неволей пришлось взять себя в руки. Как там говорится в дедушкиных сказках? "Слезами горю не поможешь..."
  Выпрямившись во весь свой огромный рост, Киприан огляделся. До города, видневшегося из-за вершин пушистых елей, было рукой подать, хотя и подальше, чем показалось, пока он сидел. Солнце припекало все сильнее, так что Киприан поскорее разоблачился, оставшись в полосатых портах, просторной рубахе из грубого полотна и босиком. Так он почувствовал себя гораздо свежей. Теплую одежду и сапоги на оленьем меху он отнес в лесок и повесил на ветку ели, выглядевшей покрепче прочих, хотя и она, сердито скрипя, согнулась под тяжестью великаньих одежек.
  - Потерпи, старушка, - погладив ель по шершавому стволу, попросил Киприан. - Окажи мне такую услугу.
  Разумеется, ель согласилась. И Киприан, не раздумывая более ни секунды, отправился в путь.
  Но, странное дело, чем дольше он шел, тем дальше от него оказывался город. Киприан попробовал прибавить шагу - город отодвинулся на добрую пару миль. Пустился бежать - и разноцветные домики с островерхими крышами стали едва заметным росчерком на линии горизонта. "Да что за наваждение! - рассердился Киприан, останавливаясь (а город между тем стал только что не в двух шагах). - Пойду-ка лучше я в другую сторону!"
  Он круто развернулся и...
  
  ... очутился на шумной рыночной площади. "Вот это да!.. - только успел подумать юный великан, как к нему тут же подскочил торговец обувью.
  - Какой бравый парень - и без башмаков!!! - завопил он, всем своим видом изображая крайнее возмущение. - Ну-ка, подходи, примерь вот эти! Твой размер!
  Киприан ошарашенно повернул голову вслед за торговцем обувью, и в этот миг кто-то брезгливо дернул его за рукав.
  - Что за покрой! - сильно картавя, проговорил продавец готового платья. - Голубчик мой, такое старье тебе совершенно не к лицу! У меня найдется отличный кафтан из темно-синего бархата с золотым позументом. Как по тебе сшитый!
  - А я могу предложить вам батистовую блузу с пышным жабо, в крапинку, капельку или особенно модную этой весной мелкую мушку... - тихонечко прошелестел за спиной Киприана вкрадчивый голосок старушки-белошвейки. - У меня заказывает блузы сам король...
  - Неужто и блузы есть моего размера? - недоверчиво спросил Киприан, начиная что-то соображать.
  - Разумеется, - заверила белошвейка.
  - Но вы сами такие... такие маленькие... - удивился Киприан. - Для кого же тогда у вас вещи такого размера?
  - Да заходил к нам как-то молодец вроде тебя, только с черными волосами да с виду погрубей, - ответил продавец готового платья. - Так три дня пришлось шить не покладая иголок, чтобы не выглядел пугалом огородным...
  - Когда же... Когда это было?! - вскричал Киприан.
  - Да, поди, лет двенадцать назад, - подумав, припомнил продавец готового платья.
  
  Глава 5
  
  - Лет двенадцать назад? - эхом повторил Киприан. - Но это невозможно... Это не Руф!
  - Отчего же? - резонно заметил торговец обувью. - Я прекрасно помню, что его звали именно Руфом. Я сам сшил для него отличные башмаки, а мой старший брат сделал для них именные серебряные пряжки... Ах! Что с тобою, мальчик?! Спасайтесь! Он, кажется, падает!
  Перепуганные торговцы тут же бросились врассыпную. Но волновались они напрасно: Киприан просто присел на свободном пространстве, сломав каких-то два-три прилавка и опрокинув еще с десяток, - сущий пустяк, если учесть его размеры.
  - А где же он теперь? - спросил он наугад, почти догадываясь, каким будет ответ.
  - Этого никто, к сожалению, не знает, - проговорил торговец обувью, глядя на юного великана с искренним сочувствием. - Знаем только, что он направился в королевский дворец, а дошел ли туда, или очутился совсем в другом месте, никому не известно.
  - Королевский дворец... Ну, конечно! - проговорил Киприан, и лицо его слегка прояснилось. - Надеюсь, король у вас тот самый, что был двенадцать лет назад?
  - К несчастью, да. Бодр и энергичен, совсем как в молодые годы... Но тебе туда нельзя! - увидев, что Киприан собирается подняться, запротестовал торговец обувью. - В таком-то виде! Вначале нужно приодеться...
  - У меня и денег-то нет, - попробовал возразить Киприан.
  - На что нам твои деньги! - рассмеялся торговец обувью. - Будешь нам живой рекламой, только и всего!
  - А ну как уйду из вашего города? - не сдавался Киприан.
  - Что ж, прославишь наш товар и за границей!
  И, не слушая больше возражений юноши, воодушевленные торговцы потащили его в баню, потом отдали в руки цирюльника и, наконец, одели в самое нарядное платье, какое у них только нашлось. И все пришлось ему впору: и бархатный темно-синий камзол с золотым позументом, и такие же точно штаны, и блуза с самым пышным жабо, какое только можно себе представить, сшитая из тончайшего батиста в модную мелкую мушку, и замшевые башмаки с большущими пряжками, правда, не именными и не серебряными, но все-таки очень красивыми. И стал Киприан таким красавцем - впору ставить на постамент посреди площади, обсаживать петуньями и по воскресным дням приходить на него любоваться!
  - Ну, вот теперь ты парень-молодец! - вернувшись с ним на рыночную площадь, одобрили торговцы. - Можно и к королю пожаловать! Отсюда до дворца рукой подать...
  Но вдруг над площадью разнесся громовой голос, напугавший, впрочем, одного лишь Киприана:
  - Уважаемые горожане! Через тридцать минут над городом пролетят драконы! Его королевское величество убедительно просит вас принять меры предосторожности!
  Киприан моргнул.
  - Чего-чего?
  - Забирайся под прилавок, голубчик, - со вздохом велел продавец готового платья (прилавок у него был преогромный). - Времени у нас теперь много, обо все тебе расскажу...
  И, устроившись поудобней на груде жилетов, стал рассказывать.
  - Наше величество - Модест IV Кривоногий - заядлый драконовод. Как прослышит про какого-нибудь нового дракончика - ночи не спит, полказны опустошит, но непременно добудет. Другие короли, конечно, рады: драконы им не докучают, все у нас резвятся и улетать не хотят. Да они, по правде говоря, поначалу не особенно-то нас и беспокоили. А как выросли да вошли в силу, тут нам просто житья не стало. Корму им нужна прорва. Пьют, гады, только ячменное пиво. Да еще два раза в день над городом пролетают: один раз утром - на лужок попастись, другой - вечером, в родное гнездышко. Раньше был приставлен к ним пастух, а теперь, как вымахали зверюшки-то, боятся. Ни за какие коврижки не соглашаются в пастухи идти. А ну, как съедят?
  Рассказ продавца готового платья дважды прерывался сообщение о скором вылете драконов. И вот над рыночной площадью одна за другой промелькнули шестнадцать гигантских теней, подняв настоящий ураган из сломанных веток, песка и пыли.
  - Пролетели, родимые, - проворчал продавец готового платья, подымаясь и отряхиваясь. - Все. Теперь до вечера можно торговать спокойно...
  
  Глава 6
  
  Выбрался из-под прилавка и Киприан, отряхнул свое новое щегольское платье, сердечно поблагодарил торговцев и, подробно расспросив, как попасть к королевскому дворцу, пошел своей дорогой.
  Слишком ошеломленный свалившимся на него за одно-единственное утро происшествиями, он шагал по вымощенным камнем улицам, не замечая ничего вокруг. Тысячи вопросов теснились в его голове, но ни на один из них он не находил ответа, только голова пошла кругом... В конце концов, позабыв придерживаться указанного торговцами направления, он потерялся в сложном переплетении улиц и улочек.
  - Все. Хватит! - остановившись, сказал тогда себе Киприан. - Что проку от этих раздумий? Чего не знаю, о том кого-нибудь спрошу, а о чем забуду спросить, то, даст Бог, само собою разъяснится.
  От этих слов у него сразу стало спокойно на сердце, в голове прояснилось и появился волчий аппетит. Но, странное дело, сколько он ни шел, ни разу не уловил запаха съестного.
  - Скажи мне, добрый человек, - обратился Киприан к пожилому горожанину, сидевшему на пороге своего дома с трубкой в зубах и газетой в руках, - где в этом городе можно подкрепиться?
  - Нигде, - пожал плечами горожанин. - Мы съестного не держим уже много лет, с тех пор, как король развел своих треклятых драконов.
  - Но не от воздуха, прости, у тебя выросло такое славное брюшко, - возразил Киприан. - Или, может быть, лунный свет заменяет на вашем столе жирный окорок?
  Горожанин фыркнул от смеха, аккуратно сложил недочитанную газету, выколотил трубку о каблук и гостеприимно пригласил:
  - Милости прошу ко мне! Только пригибайся пониже.
  Киприан с готовностью пригнулся и нырнул вслед за хозяином в распахнутую дверь.
  Несколько шагов они прошли полутемным коридором, потом справа Киприан увидел еще одну отворенную дверь, которая вела в чистенькие, залитые солнечным светом комнаты.
  - Нам не туда, - заметив взгляд Киприана, сказал хозяин. - Там у нас жилые комнаты...
  И повел его дальше, к еще одной двери, плотно пригнанной к проему, обитой толстенными дубовыми досками и, сверх того, полосами железа. Эта дверь была заперта на здоровенный замок, но явно от тех же драконов, потому что хозяин, не таясь, снял с гвоздя такой же здоровенный ключ и стал возиться у замочной скважины. Наконец, с пронзительным скрежетом дверь отворилась.
  - Осторожно. Там ступеньки, - предупредил хозяин, беря с покочки фонарь, и стал спускаться впереди Киприана, освещая ему проход.
  - Вот она, наша жизнь... - пожаловался он, не без труда одолевая крутые ступеньки. - Ни тебе маслица в замок, ни кусочка сыру в мышеловку... Четыре раза в день спускаешься под землю, чтобы поесть, а с набитым животом уж и подниматься назад не хочется...
  Но вот ноздрей Киприана достиг аппетитнейший аромат рисовой каши на молоке и печеных яблок, а уши уловили веселый детский смех. Одолев еще с десяток ступеней, хозяин и гость вошли в просторнейшую кухню с таким высоким сводчатым потолком, что даже Киприан, который был вдвое выше самого рослого мужчины, смог расправить плечи и выпрямиться во весь рост. Здесь было не слишком уютно и - с порога - довольно зябко, но у громадного, как и все в этом помещении очага хлопотала такая улыбчивая хозяюшка (она была намного моложе своего грузноватого стареющего мужа и, в сравнении с ним, на диво хороша собой), а вокруг нее с визгом носилось четверо таких хорошеньких пухленьких ребят, что Киприану эта странная кухня показалась самой замечательной на свете.
  - У нас гость? - целуя мужа в щеку, улыбнулась молодая хозяйка. - Ну-ка, детки, поздороваемся!
  Ребятишки обступили Киприана и закричали кто во что горазд:
  - Здравствуйте, дядя!
  - Вижу, для тебя, гостюшко, нужна тарелка побольше, - улыбнулась хозяйка. - Рассаживайтесь пока, а я обо всем позабочусь.
  
  Глава 7
  
  - Прошу простить меня, добрейший хозяин, - перегнувшись через стол, шепнул Киприан, - но... Мне показалось, что ты держишь свою супругу и детей под замком...
  - А? - не понял хозяин, неотрывно следя за каждым шагом молодой жены.
  - У тебя четверо малых ребят, и небеса вот-вот наградят вас пятым... - продолжал Киприан. - Не кажется ли тебе, что пребывание в этом помещении не слишком полезно для их здоровья?
  В эту минуту хозяйка поставила на стол большой горшок дымящейся рисовой каши и стала по очереди наполнять протянутые тарелки.
  Тарелка Киприана, хоть и щедро наполненная кашей, была все же слишком мала, чтобы ее содержимым мог насытиться проголодавшийся юный великан. Прикусив пухлую нижнюю губку, хозяйка о чем-то крепко задумалась, а затем велела:
  - Ну-ка, поставь ее на стол и отойди подальше!
  - Розетта, родная! Что ты задумала?! - всполошился хозяин. - Не лучше ли... Ах, Боже мой! Детки, бегите ко мне! Мама будет колдовать!
  Перепуганные ребятишки, побросав уже занесенные над кашей ложки, бросились к отцу, обхватили его кто - за руки, кто - за ноги, и в ужасе зажмурились.
  - Беги и ты сюда, сынок, - позвал хозяин Киприана. - Не стоит на это смотреть...
  - А как же ты? - спросил юноша.
  - Я-то привык... - тяжело вздохнул хозяин и загадочно добавил: - Как я могу закрывать на это глаза? Кому-то же нужно будет прибираться...
  Меж тем ясные серые глаза хозяйки словно заволокло туманом. Простерши руки над тарелкой Киприана, она заговорила нараспев:
  
  Дар земли, внемли приказу:
  Больше стань в четыре раза!
  Набухайте, зерна, споро,
  Славный завтрак будет скоро!
  
  - О небо... - только и смог прошептать Киприан.
  Нет-нет, тарелка его осталась прежней. Вот только каша в ней начала на глазах расти и вываливаться на сверкающий чистотой мраморный стол, а со стола - на пол, потому что зерна риса, из которого она была сварена, стали вдруг стремительно увеличиваться. Только что величиною с боб, они на глазах выросли до размера голубиного яйца... перепелиного... куриного...
  БА-БАХ!!! Все, что минуту назад было прозаичной кашей, с оглушительным грохотом взорвалось и исчезло без следа, оставив после себя лишь груду осколков.
  - Что, опять?! - придя в себя, всплеснула руками хозяйка и, спрятав лицо в пышных складках передника, горько зарыдала.
  - Ну, полно... полно тебе, Розетточка! - гладя супругу по уложенным вокруг головы пшеничным косам, ласково проговорил хозяин. - Не расстраивайся по пустякам! Не в первый раз. И, боюсь, не в последний...
  - Прибраться бы ... - встрепенулась хозяйка.
  Ее благоверного даже передернуло.
  - Ступай, родная. Отдохни... - еще ласковее ответил он. - А я пока тут приберусь, и деток накормлю, и гость голодным не останется...
  Сделав Киприану смущенный книксен, хозяйка хлопнула в ладоши и исчезла в облачке тумана, а хозяин, наученный горьким опытом, быстро и умело подмел осколки и подозвал к себе детей и Киприана.
  - Ну-ка, кто чего желает?
  Детишки попросили манной каши (при воспоминании о рисовой их бросало в дрожь), какао и булочек. Киприан, не на шутку встревоженный всем увиденным, воздержался от каких-то пожеланий. Дружески похлопав великана по плечу, хозяин пообещал накормить его как следует, лишь только четверня покушает и отправится к себе. Это, как догадывался Киприан, означало вино и откровенную беседу. Вина наш герой не любил, а от беседы бы не отказался: кто знает, не расскажет ли гостеприимный хозяин чего-то нового о Руфе?
  С приготовлением завтрака хозяин справился на удивление легко: постучал кулаком по плите очага, произнес, чего желает, и на столе тотчас появились заказанные блюда. Это выглядело ничуть не менее волшебно, чем неудачное колдовство его супруги, но уж точно было гораздо безопаснее.
  Детишки быстро справились с обильным завтраком, попрощались с гостем и, хлопнув в пухлые ладошки, так же, как их мать, исчезли в облачках тумана. Хозяин хмуро поглядел им вслед и с чувством грохнул по столу волосатым кулачищем.
  
  Глава 8
  
  - Видал? Все в нее, в Розетту...
  Киприан промолчал.
  "Чего изволит господин?" - пропела вдруг тихим мелодичным голоском плита очага.
  Хозяин словно очнулся.
  - Ну, чего изволишь, гостюшко? - спросил он Киприана. - Не стесняйся! Исполняет все и даром. У нас теперь договор с Подземным королевством... Не жизнь - мечта!
  Киприан задумался. Там, откуда он явился, стояла суровая зима, и не раз, сидя за столом, уставленным сытными, хорошо посоленными и поперченными блюдами, он с грустью вспоминал о лете...
  - Вот так так! - рассмеялся хозяин, когда на холодной плите очага появилась целая корзина спелых груш. - Скромен же ты, гость дорогой! Тогда и мне негоже набивать живот. Вот что... - снова хлопнул он по плите, на сей раз даже добродушно. - Вина баклагу, разных там моченых слив... Ну, и подзакусить, что там у вас есть...
  Тотчас же получив желаемое, - причем загадочное "подзакусить" заняло две трети бесконечного стола, - хозяин налил себе полный стакан (Киприан учтиво отказался), рухнул на стул и стал рассказывать...
  - Далеко-далеко отсюда, в тех краях, о которых знают лишь жители Небесного королевства, есть школа волшебниц. Хозяйка этой школы - злая колдунья Курбетта. Раз в десять лет Курбетта является в наш город на своей зловещей карете, запряженной черными воронами, чтобы отобрать себе десять учениц среди наших девушек, у которых найдет способности к волшебству...
  Хозяин повертел в руках стакан, словно размышляя, откуда тот взялся, и тихо продолжал:
  - Моя Розетта была ученицей этой школы. От ее рассказов о тамошних учителях - старых гадалках и сивых оборотнях, заклинателях змей и сновидицах, - меня до сих пор пробирает дрожь. Но страшнее всех сама Курбетта. Она никогда не снимает с лица белой маски с прорезями для глаз и карает за любое непослушание страшными проклятиями.
  Хозяин залпом выпил вино и поспешно налил себе снова.
  - Надо сказать себе, гостюшко, - продолжал он, - что в этой школе существует странный обычай: прятать лица юных учениц под уродливыми личинами старух, а их стройные спины "украшать" горбами. В таком обличье они появляются за воротами школы, и, если хоть одна осмелится открыть кому-нибудь свое истинное лицо, ее участи не позавидуешь. Особенно жестоко карает Курбетта тех, в чьем сердце рождается любовь... Девушек она превращает в воробьев, в юношей, отважившихся полюбить их, - в черных воронов, чтобы, став птицами, они навсегда позабыли друг друга. Воробьев она выгоняет и те гибнут от голода и холода, от рогатки какого-нибудь сорванца или в лапах своей же любимицы-кошки. А вороны остаются служить своей новой хозяйке - до тех пор, пока ее девятихвостая плеть не оборвет их никчемную жизнь...
  И хозяин рванул второй стакан.
  - Однажды, - заговорил он так тихо, что Киприану пришлось наклониться, чтобы его расслышать, - моя Розетта с подружкой отправились на лужок за какими-то травами, из которых позже им предстояло сварить зелье от бессонницы. День был знойный. Вокруг - ни души. Подружка эта возьми за и сокол личину - дескать, взопрела под ней. Розетта, хвала небесам, была куда робчей и предпочла смиренно обливаться потом. Собрав, какие нужно, травы, подруги зашли в ближайший лесок попить воды из родничка, и вдруг увидели, что у самой воды, положив чернокудрую голову на зеленую моховую кочку, спит красивый парень ростом, должно быть, с тебя, одетый как настоящий щеголь. Розетта испугалась и хотела потихоньку улизнуть, но ее озорница-подружка стала уверять, что так далеко от школы их шалость никто не заметит, и принялась брызгать на красавца-великана студеной водой. Великан тотчас проснулся в самом скверном расположении духа и, не открывая глаз, стал рычать и ругаться, но когда увидел перед собою прелестную юную девушку с розовыми, как заря, щеками и блестящими темными глазами, позабыл обо всем на свете и без памяти влюбился...
  - И что же дальше? - в величайшем нетерпении спросил Киприан.
  - Расплата была скорой и суровой. Не успев опомниться, бедняжка взлетела в него маленькой серой пичугой. А юноша... О-о! Быть может, оттого, что он был великаном, в может, оттого, что чувства его оказались сильней, чем с других, но он превратился не в ворона, в в черного с золотом дракона, и со страдальческим рыком исчез в облаках...
  Киприан сидел, как громом пораженный, в хозяин, как видно, подошел и концу своего рассказа.
  - Розетта, на глазах с которой все это стряслось, как будто слегка повредилась в уме, и Курбетте пришлось отпустить ее к родителям, наградив в качестве, так сказать, компенсации хорошее приданое. За что в нем проку! А дар волшебства... Ни пользоваться им, ни контролировать его она не могла. Отцу и матери только и оставалось, что выдать ее за человека постарше за поумней, чтоб была под присмотром, за поскорее забыть эту историю. Вот уж пятый год, как мы женаты. Почти все, чего она набралась в этой школе, как будто позабылось, но временами нет-нет - да и вырвется наружу, как вот теперь. Особенно удаются ей заклинания учетверения. Видел наших деток?
  Хозяин усмехнулся.
  - Хоть они-то, конечно, всем в радость!
  - А этот дракон... О нем потом кто-нибудь слышал? - с замирающим сердцем спросил Киприан.
  - Не знаю, - ответил хозяин. - Летает, должно быть, сердечный, вокруг того места, если только не запрягла его проклятая колдунья в свою проклятую карету... Эй, что с тобой, сынок? Куда это ты так заторопился? - спросил он, увидев, что Киприан стал подниматься то стула.
  - Спасибо за угощение и рассказ, добрый человек, - низко поклонился ему Киприан. - Только, сдается мне, что тот черный дракон - мой бедный брат, и я должен поспешить ему на помощь.
  
  Глава 9
  
  Хозяин взглянул на юношу с внезапно возросшим любопытством.
  - И как же ты собираешься ему помочь? - спросил он, не двигаясь с места.
  Киприан смутился.
  - Мне говорили, что здешний король - заядлый драконовод... Что он знает всех драконов в округе и, наверное, сможет мне помочь...
  - Сможет, - согласился хозяин. - Если видел его. А если нет?
  Киприан повесил голову.
  - Вот что, - решил хозяин. - Попасть и королю ты всегда успеешь. А пока поговори с моей женой. Не смотри, что она с меня волшебница-недоучка! Она многое может себе рассказать. А может быть, надоумит, как выручить брата...
  Снова путь по крутой каменной лестнице. Он показался юному великану втрое трудней и от съеденных груш, и от тяжких раздумий. Да и хозяин то и дело норовил скатиться вниз: вино из тайных подвалов Подземного королевства было куда крепче, чем казалось на первый взгляд. Несколько раз он ронял свой фонарь, и Киприану только чудом удавалось всякий раз его подхватывать.
  Но все когда-нибудь заканчивается, и крутые ступеньки тоже... Киприан и сам не заметил, как очутился в уже знакомом коридоре, перед дверью, ведущей в жилые комнаты. На этот раз дверь была закрыта. Из-за нее как будто доносился шум дождя...
  - Плачет, - уверенно сказал хозяин, отошел подальше и, разогнавшись, ударил в дверь плечом.
  Незапертая дверь лишь слегка подалась под его мощным напором.
  - Помоги-ка мне, парень! - пропыхтел он, тщетно стараясь расширить образовавшуюся щель хотя бы на дюйм.
  Киприан налег на дверь. Под двойным напором она наконец подалась, и хозяин с гостем, скользя и чертыхаясь, свалились прямо на пол. Вернее, в лужу, растекшуюся по полу гостиной, как небольшое озеро.
  Сидя по пояс в воде, Киприан ошеломленно огляделся и потряс головой, стараясь отогнать наваждение. Но это не помогло: наваждение не исчезало.
  Если бы Киприан не был совершенно уверен в том, что находится в комнате, он решил бы, что попал в чащу леса. Но какого! Это был настоящий тропический лес... А может, и не тропический, а просто сказочный (в таких вещах Киприан был не слишком силен). Он рос прямо из воды, точнее, из темно-зеленого пушистого ковра, устилавшего пол в гостиной, и, должно быть, еще недавно был его узором, - самым обычным узором, которым любят украшать свои изделия мастера-ковроделы. Теперь этот скромный узор рос и разрастался, сплетаясь корнями и кронами, прямо на глазах Киприана. Лопались почки, стремительно разворачивались листья, один за другим расцветали цветы - холодные зеленоватые цветы, в аромате которых явственно слышалась горечь. А под потолком... Киприан протер глаза. Под потолком, прямо в центре комнаты, висела маленькая серая тучка, из которой лился на пол дождь.
  Опомнившись, Киприан вскочил на ноги и помог хозяину, барахтавшемуся с стола на мелководье, принять более или менее вертикальное положение.
  Не мешкая, ибо горький опыт в подобных делах у него уже был, хозяин перебрался в центр комнаты и протянул руки к тучке. При его приближении дождь заметно усилился.
  - Розетта! - позвал хозяин, стараясь перекричать шум дождя. - Розетта, родная! Полно себе горевать!
  Дождь превратился в настоящую бурю, грозя затопить гостиную до потолка.
  - Послушай, Розетточка!.. - закричал хозяин уже не умоляющим, а деловитым тоном. - Нашему гостю нужна твоя помощь!..
  Дождь перешел в мелкую морось; казалось, тучка прислушивается.
  - Помнишь историю о воробышке и черном драконе, которую ты как-то мне рассказывала? - продолжал хозяин. - Наш гость уверяет, что этот дракон - его брат, и всею душою желает его разыскать. Как хорошо, что он зашел именно и нам! Только ты, моя радость, можешь ему помочь!
  Тучка, решил Киприан, была совершенно согласна, потому что через мгновение превратилась в хорошенькую молодую женщину, которая тут же отерла платочком свои мокрые щеки и, взмахом ресниц ликвидировав сотворенное ею же самою безобразие, с самой сердечной улыбкой обратилась к гостю.
  
  Глава 10
  
  - Верно ли я поняла слова своего супруга? - переспросила она, сияя доброжелательностью и искренним сочувствием.
  - Ах! - взволнованно воскликнул Киприан. - Я сам не знаю, что верно, а что нет, что - правда, а что - ложь в вашем загадочном мире! С тех пор, как пропал мой бедный брат, по моим подсчетам, прошло не более двух часов, а торговцы на рынке утверждали, что минуло целых двенадцать лет! Я совсем запутался... Добрая хозяюшка, если вы не разъясните мне это несогласие, боюсь, что я сойду с ума!..
  Улыбка хозяйки стала еще теплее.
  - Не думаю, что кто-нибудь сможет объяснить тебе такую странную вещь, как время... - сказала она. - Вот взять меня... Я пробыла в школе волшебниц целых девять лет, а когда возвратилась домой, оказалось, что здесь прошло всего тридцать дней, и мне по-прежнему шестнадцать. Постарайся принять все как есть, и небеса помогут тебе в поисках брата.
  - Благодарю вас, добрая хозяюшка, - низко поклонился Киприан. - Не сказал бы, что от ваших слов мне стало хоть немного спокойнее, но я постараюсь принять все как есть, хотя бы ради собственного спокойствия. Не расскажете ли теперь, как найти эту школу волшебниц, чтобы я мог, не медля ни мгновения, отправиться туда и призвать злую колдунью к ответу?
  - Увы, - покачала головой хозяйка. - Я не знаю, как попала туда и как вернулась обратно... Нас, будущих учениц, Курбетта заставила выпить какое-то зелье и доставила в школу беспробудно спящими. А назад... Назад я вернулась, ступив правой новой в обручальное кольцо Курбетты...
  - В обручальное кольцо?! - в один голос вскричали Киприан и хозяин.! - прошептал Киприан. - Мой бедный братец!..
  Хозяйка сочувственно помолчала.
  - Так вот, о небесном короле... - заговорила она снова. - Дождись, когда над площадью перед дворцом соберутся грозовые тучи - и не зевай! И, самое главное, ничего не бойся. Правитель Небесного королевства вспыльчив, но добр. Добейся встречи с ним - и, готова поспорить, дорогу к школе волшебниц ты узнаешь непременно!
  - Но как же мне попасть во дворец вашего короля? - вновь загрустил Киприан. - Торговцы рассказывали, как его найти, но сколько я ни блуждал по здешним улицам и переулкам, даже близко не подошел ни и чему, похожему на дворец...
  - Они, вероятно, забыли, что ты чужестранец, - мягко улыбнулась хозяйка, - и не знаком с передвижением нашего города.
  - Передвижением... чего?
  - Ты знаешь, что наш город носит название "Ускользающий"? - спросила хозяйка. - Поверь мне, это неспроста. В те далекие времена, когда на наше королевство без конца нападали полчища врагов, ученые сделали так, что столица королевства стала словно плавать в пространстве и времени. Тайна движения города передавалась под большим секретом старостам всех городов и сел королевства, и когда какой-нибудь маленький городок оказывался в осаде, старосты попросту уводили всех жителей прочь, оставляя неприятелю голые стены... Поняв, что наше королевство невозможно одолеть, враги оставили свои бесплодные попытки и со временем стали нашими друзьями... Хотя секрет движения города по-прежнему известен только избранным. Как говорится, дружба - дружбой, а табачок - врозь!
  И хозяйка залилась веселым смехом.
  - Чтобы быстро попасть в нужное место, проще всего пройти ходами Подземного королевства: так и короче, и скорей. Да и движение нашего города чувствуется там не так заметно, - продолжала она, отсмеявшись. - Конечно, эти ходы - настоящий лабиринт, но человек, хорошо знакомый с ними, в считанные минуты проведет тебя, куда ты только пожелаешь... Правда, любимый? - улыбнулась она супругу.
  Хозяин, промокший до нитки в устроенной супругой купели, подумывал скорее о горячей ванне и большой кружке чая с ломтиком лимона, чем о роли проводника, но отказать своей благоверной не посмел: не ровен час, решит сама проводить дорогого гостя и ненароком разнесет половину Подземного королевства... Вздохнув, он отодвинул совершенно сухой (в отличие от него самого) ковер, за которым скрывался люк, откинул крышку и, ухватив Киприана за пояс, потащил в довольно узкое отверстие.
  - Счастливого пути! - прокричала им вслед веселая хозяйка. - И до скорой встречи!..
  - Ну да, - пожала плечами хозяйка. - А что тут такого?
  - Так ведь она же - злая колдунья! - заикаясь, пробормотал хозяин. - И, к тому же, наверняка ужасная уродина!
  - Что касается первого, тут, конечно, не поспоришь, - ответила ему супруга. - А вот о втором ни ты, ни я не знаем, и незачем попусту злословить. Так что, - вновь обратилась она к Киприану, - дорогу к школе придется спросить у кого-нибудь другого. Например, у правителя Небесного королевства. Он все видит, все знает, везде бывает и уж точно сможет себе помочь.
  - За где ж его найти? - опечалился юный великан. - К тучам лестницу не приставишь и наверх не взберешься!
  - Но можно встретиться с ним на земле, - возразила хозяйка. - Он - добрый друг нашего короля и бывает у него в гостях так часто, как только позволяет погода. Вот что, дружок, я слышала, нашему королю нужен пастух для его "птенчиков", ну, то есть, для драконов. Думаю, ты легко справишься с обязанностями пастуха драконьей стаи, а взамен получишь все знания короля о его любимцах и множество самых разных сведений о драконах вообще. Кто знает, быть может, он видел и того, черного с золотом, в которого превратился возлюбленный моей несчастной подруги... Если тебя это немного утешит, я, так и быть, скажу: его звали Руф... На его башмаках были именные серебряные пряжки, превратившиеся от проклятия Курбетты в широкие кольца, наглухо охватывавшие задние лапы дракона...
  - Это он! - прошептал Киприан. - Мой бедный братец!..
  Хозяйка сочувственно помолчала.
  - Так вот, о небесном короле... - заговорила она снова. - Дождись, когда над площадью перед дворцом соберутся грозовые тучи - и не зевай! И, самое главное, ничего не бойся. Правитель Небесного королевства вспыльчив, но добр. Добейся встречи с ним - и, готова поспорить, дорогу к школе волшебниц ты узнаешь непременно!
  - Но как же мне попасть во дворец вашего короля? - вновь загрустил Киприан. - Торговцы рассказывали, как его найти, но сколько я ни блуждал по здешним улицам и переулкам, даже близко не подошел ни и чему, похожему на дворец...
  - Они, вероятно, забыли, что ты чужестранец, - мягко улыбнулась хозяйка, - и не знаком с передвижением нашего города.
  - Передвижением... чего?
  - Ты знаешь, что наш город носит название "Ускользающий"? - спросила хозяйка. - Поверь мне, это неспроста. В те далекие времена, когда на наше королевство без конца нападали полчища врагов, ученые сделали так, что столица королевства стала словно плавать в пространстве и времени. Тайна движения города передавалась под большим секретом старостам всех городов и сел королевства, и когда какой-нибудь маленький городок оказывался в осаде, старосты попросту уводили всех жителей прочь, оставляя неприятелю голые стены... Поняв, что наше королевство невозможно одолеть, враги оставили свои бесплодные попытки и со временем стали нашими друзьями... Хотя секрет движения города по-прежнему известен только избранным. Как говорится, дружба - дружбой, а табачок - врозь!
  И хозяйка залилась веселым смехом.
  - Чтобы быстро попасть в нужное место, проще всего пройти ходами Подземного королевства: так и короче, и скорей. Да и движение нашего города чувствуется там не так заметно, - продолжала она, отсмеявшись. - Конечно, эти ходы - настоящий лабиринт, но человек, хорошо знакомый с ними, в считанные минуты проведет тебя, куда ты только пожелаешь... Правда, любимый? - улыбнулась она супругу.
  Хозяин, промокший до нитки в устроенной супругой купели, подумывал скорее о горячей ванне и большой кружке чая с ломтиком лимона, чем о роли проводника, но отказать своей благоверной не посмел: не ровен час, решит сама проводить дорогого гостя и ненароком разнесет половину Подземного королевства... Вздохнув, он отодвинул совершенно сухой (в отличие от него самого) ковер, за которым скрывался люк, откинул крышку и, ухватив Киприана за пояс, потащил в довольно узкое отверстие.
  - Счастливого пути! - прокричала им вслед веселая хозяйка. - И до скорой встречи!..
  
  
  Часть 2
  
  
  
  Глава 11
  
  - А-а-а!!! - завопил Киприан, стремительно скользя по гладкому, как стекло, узкому тоннелю, ведущему, как ему показалось, к самому центру земли.
  Это было просто ужасно - лететь, все больше ускоряясь, неведомо куда, до смерти боясь обрушиться на шею гостеприимного хозяина, скользившего прямо под ним. Да не дай Бог стрястись такому - от бедняги даже мокрого места не останется!
  Как вдруг внизу раздался громкий хлопок, а в следующее мгновение Киприан твердо, как скала, встал на ноги. И вовсе не на хозяина, а на исключительно прочный каменный пол, хотя должен был, по законам природы, неминуемо расшибиться в лепешку.
  Начиная понемногу привыкать и здешним чудесам, Киприан захотел оглядеться, но это ему не удалось: голова была словно зажата в тиски; хотел почесать в затылке, но и это было невозможно: руки были чем-то плотно удары. Да что там руки! Весь целиком он оказался как будто вмурованным в камень.
  - С прибытием! - пропел вдруг высокий голосок, и перед изумленным Киприаном возникло очень странное создание - получеловек-полукрот в блестящей черной шубке, со звездообразным органом на рыльце ввиде беспрестанно шевелящихся небольших розоватых отростков.
  - Новичок, - пропело создание; это был не вопрос, а утверждение. - Пожалуйста, кровь для анализа.
  И тут же небольно куснуло Киприана за запястье.
  - Группа крови: третья великанья, - сообщило создание секунду спустя. - Имя: Киприан. Фамилия: отсутствует. Прозвище: неразборчиво. Место обитания: сверхверхний мир. Цель прибытия: поиск пропавшего родственника. Конечный пункт передвижения по Подземному королевству: дворец его величества Модеста IV Кривоногого.
  Тут Киприан сообразил, что стоит с открытым ртом, и поспешно его закрыл.
  - Добро пожаловать в Подземное королевство! - Создание сложило лапки на груди и почтительно поклонилось.
  - Э-э-э... - протянул Киприан. - Здрасте.
  - Позвольте вам помочь.
  Протянув лапку, создание нажало на что-то подле Киприана. Послышалось тихое шипение, и юный великан почувствовал, что совершенно свободен.
  - Эх, хорошо проехались! - раздался рядом с ним довольный голос его хозяина. - Люблю, знаешь ли, братец звездонос, вот так... С ветерком... Удивительно хорошо освежает мозги!
  - Очень рад, что вам понравилось, дорогой Норберт, - откликнулось создание. - Это новая, недавно проложенная высокоскоростная трасса...
  - То-то, я смотрю, в прошлый раз было как будто подольше... - Хозяин, носивший имя Норберт, с удовольствием огляделся. - А теперь - ну просто полет!
  Симпатичная потенциа создания расплылась в самой любезной улыбке.
  - Наука не стоит на месте, дорогой Норберт. Вы давненько у нас не бывали!
  - Разве так уж давно? - изумился хозяин. - Не прошло и двух недель!
  - Это для вас. А у нас минуло два года. За два года многое можно изменить до неузнаваемости! Взять, к примеру, внутреннюю дорогу. Когда вы были у нас в прошлый раз, мы разъезжали по королевству в мягких, удобных, но недостаточно быстрых вагончиках. И не только вы, дорогой друг, тогда заметили это! Наши и нженеры и раньше трудились над этой задачей, а в последние год-полтора создали экспериментальные вагончики на магнитной подушке, весьма скоростные и еще более удобные. Это, строго говоря, и не вагончики вовсе, а небольшие сферы из совершенно прозрачного небьющегося жаропрочного сплава стекла и металла, оборудованные комфортабельными креслами и новейшими пультами управления...
  - Братец звездонос, а почему бы тебе не показать все это нашему гостю? - прервал его Норберт. - Заодно и я прокачусь. Погляжу на ваши чудеса техники...
  
  Глава 12
  
  - Если ему будет угодно, - еще ниже поклонился звездонос Киприану.
  - Конечно, угодно! - воскликнул Киприан. - То есть, простите... Я бы с радостью, но как же...
  - О, не беспокойтесь! - заверил звездонос. - Экскурсия займет не более двух часов; за это время в верхнем мире пройдет всего две минуты.
  - До чего же у вас сложно со временем! - покачал головой Киприан. - Ну, если так, - буду только рад поглядеть да послушать, потому что до сей поры я ничегошеньки не понял...
  Да, такого ни в мире Киприана, ни в Ускользающем городе не было, да и быть не могло. Киприан глядел на все вокруг широко открытыми глазами, пытаясь определить назначение окружавших его бесчисленных предметов, но так и не смог, только загудело в голове да в теле появился странный зуд...
  
  - Вот так волшебство! - ахнул Киприан при виде неведомо откуда прикатившегося к ним огромного прозрачного шара.
  - Это не волшебство, - со вздохом сожаления ответил звездонос. - Наша раса вообще лишена магических способностей вроде телепатии, телекинеза или ясновидения... Зато у нас есть кое-что получше, - по крайней мере, для нас, - техника!
  - Техника? А при чем тут это? - спросил Киприан. - Я что-то не вижу здесь ни полей, ни огородов...
  Звездонос отодвинул прозрачную дверцу шара, которую Киприан попросту не заметил, и с поклоном пригласил своих гостей внутрь.
  - Техника, дорогой друг, это не только сельское хозяйство, - проговорил он, помогая Киприану и Норберту устроиться в мягчайших ярко-красных креслах. - Все, что нас окружает, это тоже техника!
  С этими словами он извлек из-за подлокотника своего кресла что-то, по мнению Киприана, напоминавшее музыкальный инструмент, и поиграл на нем когтями, извлекая тихую певучую мелодию. Повинуясь ей, шар приподнялся над землей и поплыл по воздуху, все быстрее и быстрее...
  У Киприана захватило дух, в глазах зарябило от частой смены тьмы и света. Ухватившись руками за подлокотники, он закрыл глаза и стал вслух считать до двадцати.
  - Да, новичков обычно мутит, - сказал звездонос. - Но многие находят такое состояние необычайно приятным... Ладно, ладно... - заметив полный укоризны взгляд Киприана, замахал он передними лапками. - Молчу! Итак, сейчас мы отправляемся... Дорогой Норберт, мальчик уже бывал у вас на кухне (это так же прозвучало утвердительно) и видел, каким образом вы получаете готовые блюда. Ему, разумеется, показалось, что это - чудо, как показалось бы кому угодно на его месте. Сейчас мы покажем ему, как просто и забавно у нас все устроено!
  Тут движение шара стало замедляться; еще мгновение - и он встал точно в отведенное для него углубление, так плотно, словно стоял тут целый век. Дверца отворилась и пассажиры (звездонос - бодро, Норберт - спокойно, Киприан - пошатываясь и держась за стенки шара) выбрались наружу.
  - Сейчас вы увидите нашу так называемую "кухню", - сообщил звездонос, ведя своих гостей низковатым сводчатым ходом. - Это очень остроумное изобретение наших ученых, предназначенное не только для снабжения пищей жителей верхнего мира, но и для внутреннего пользования... Осторожней, пожалуйста! Пригнитесь!
  Послушно пригнувшись (Киприан - в три погибели), гости один за другим нырнули в круглое отверстие, за которым виднелось просторное помещение, напоминающее бедняге Киприану одновременно королевскую сокровищницу, каземат и бальный зал, но уж никак не кухню. За огромными столами с квадратным вырезом в центре и множеством приборов (вовсе не ножей и вилок, в столь же странных для Киприана предметов неизвестного предназначения) сидели несколько звездоносов и беспрестанно наигрывали когтями по (как это назвал их провожатый) компьютерной клавиатуре. Время от времени над каким-нибудь столом раздавалось гулкое: "Грибной суп и котлеты!" - и сидящий за ним звездонос негромко произносил в торчащий перед самым его рыльцем микрофон:
  - Пункт номер тысяча двадцать семь. Заказ: грибной суп и котлеты, одна порция.
  - Заказ принят, - отвечали словно из недр земли.
  А минуту спустя в квадратном вырезе стола возникал серебристый куб, одним нажатием кнопки взлетающий вверх по прозрачному тоннелю.
  - С момента поступления заказа и до его получения в верхнем мире проходит ровно одна секунда, - сияя улыбкой, произнес звездонос. - Это наша гордость!
  "Гречневая каша, три порции..." - донеслось меж тем с другого стола. "Праздничный пирог со свежими ягодами..." - раздалось над третьим. Над одним из столов повисло молчание. Подождав пять минут, обслуживающий этот стол звездонос нажал на какую-то кнопку, и послышалось уже знакомое Киприану пение: "Чего изволит господин?" Ответа не последовало.
  - Отбой, - буркнул звездонос в микрофон и тут же занялся следующим заказом...
  
  - До чего же у вас занятно! - поглядев на работу звездоносов, проговорил Киприан. - Еда, которую заказывают люди, значит, в тех серебристых коробочках? А как она туда попадает?
  - Пожалуйста, следуйте за мной, - пригласил звездонос и повел своих гостей к винтовой лестнице, расположенной в середине зала.
  
  Глава 13
  
  - Стойте спокойно и ничего не бойтесь, - велел звездонос, когда Норберт и Киприан очутились на лестнице.
  Он поступил совершенно правильно: лестница вдруг поплыла по спирали вниз, хотя никто из них не сделал ни шагу.
  Киприан не испугался. Лестница плыла медленно и плавно, а он уже стал привыкать к чудесам... Но страшная грусть сжала вдруг его сердце, а по щекам потекли слезы. "Руф... Бабушка... Дедушка... Неужели за всеми этими чудесами я стал о вас забывать?!" - подумал он с глубоким раскаянием.
  Звездонос обернулся к нему; в его маленьких черных глазках светилось сочувствие, хотя Киприан как будто не сказал ни слова.
  - Да, мой мальчик, мне тоже становится тоскливо всякий раз, как приходится спускаться по этой лестнице, - проговорил он тихо и печально. - Никто из нас не знает, почему так происходит. Должно быть, это - время...
  Позади Киприана всхлипнул Норберт.
  - Не могу я больше! - вырвался у него сдавленный стон. - Братец звездонос, отпусти меня домой, к Розетте и ребятам!..
  - Поздно, - ответил звездонос еще тише. - Потерпите немного. Скоро это пройдет и, сразу хочу вас успокоить, больше не повторится.
  Бедняга Норберт шумно вздохнул.
  - Все. Приехали...
  Норберт и Киприан поспешно сошли на прочный, твердый, совершенно неподвижный пол - и, в самом деле, сразу все кончилось. Киприан тут же вспомнил, что путешествие Подземным королевством займет наверху пару минут, а, между тем, значительно приблизит его к желанной цели, и воспрянул духом. Норберт приободрился, подкрутил побитые сединой усы и глядел вокруг с видом знатока, хотя разбирался в технике не больше Киприана...
  
  - Вот те раз! - воскликнул простодушный Киприан, когда они попали в следующее помещение. - А я-то думал, что под землей живут одни звездоносы!
  - Эти? Они не живые.
  - Как не живые?! - возмутился Киприан. - Они же двигаются!
  На этот раз они оказались в огромном, ярко освещенном зале, где обитали удивительные существа из отполированного до блеска металла. Что бы там ни говорил звездонос, они жили своей особенной, таинственной и непонятной жизнью. Голов, насколько мог судить наш герой, у них не было, зато руки имелись, и даже в избытке. Снабженные не всегда понятным количеством пальцев, а иногда и вовсе с подобием лопат вместо кистей, они непрерывно двигались, подчиняясь раз навсегда установленному ритму. Киприан уставился на них, завороженный необычайной точностью и слаженностью их действий, и даже вздрогнул, когда звездонос потянул его за рукав.
  - Это механизмы, - пояснил звездонос. - Ими управляет оператор... - Он тяжело вздохнул, пытаясь подобрать слова, понятные далекому от технического прогресса великану, и вдруг оживился: - Ты когда-нибудь марионеток видел?
  - Да сотни раз! - обрадовался Киприан, услышав хоть одно знакомое слово.
  - Тогда ты должен знать, что марионеткой управляет человек: дергает ее за веревочки, и она делает те движения, которых он от нее требует. Так и здесь. Смотри! - Звездонос указал наверх; там, в крошечной прозрачной комнатушке сидел еще один звездонос и, так же, как и другие, наигрывал на компьютерной клавиатуре тихую мелодию. - Вот он, кукловод этих машин!
  - Чем же занимаются эти... м-машины? - спросил, растерянно таращась на них, Киприан.
  - Вон те, что справа, - расфасовкой провизии, заказываемой сверху. А те, что слева, - для внутренних потребностей. То есть, для нас... А теперь, друзья мои, я покажу вам наши сады и огороды, - таща упирающегося Киприана прочь от удивительных машин, проговорил звездонос. - Вы же еще не видели, откуда берутся наши замечательные продукты!
  Но Киприана это уже совсем не интересовало. Он позволил увлечь себя, но мысленно остался там, среди покоривших его воображение живых машин.
  
  Глава 14
  
  Низкий и широкий полукруглый ход вел в глубину - не очень круто, но все-таки шедшим невольно приходилось ускорять шаги. "Никак мы спускаемся к центру земли, - размышлял не блиставший познаниями в области географии Киприан. - Но что же там может расти? Посадишь огурец в тени - и тот едва растет и совсем не плодоносит! А под землей..? Правда, здесь повсюду... Тьфу, даже не знаю, как назвать!.. Допустим, светильники. Но свет от них холодный и неживой. А растениям нужно теплое солнышко..."
  Тут он отвлекся от своих размышлений, заметив, что ход стал значительно шире и светлей, а под ногами захрустел мелкий гравий.
  - Что это, господин звездонос? - изумленно спросил Киприан, из осторожности не веря собственным глазам.
  А глазам его предстала картина, не то сошедшая с полотен старых мастеров, не то виденная в каком-то счастливом сне: серебристо-серые стволы-колонны, возносящие в невообразимую высь купол переплетенных ветвей и плотных темно-зеленых листьев, похожих на листья конского каштана, но уже и острей. А под ними...
  Под ними был сказочный мир всевозможных растений, очень похожих на те, что растут на земле, и все-таки совершенно иных.
  Здесь росли георгины ростом ничуть не меньше самого Киприана. Их могучие стебли сгибались под тяжестью пышных цветов. Рядом - ландыши, которые из-за их размера легко было принять за колокольчики. А там - лимонное деревце, вдвое ниже георгинов, зато увешанное такими крупными ярко-желтыми плодами, что, взгляни на них человек в самом мрачном настроении, ему сразу стало бы гораздо веселей.
  Здесь росло все, что знал Киприан (а знал он множество растений), и то, что было ему незнакомо; росло, на первый взгляд, так, словно кто-то набрал пригоршню самых разных семян и бросил их в плодородную почву, нисколько не заботясь о том, сочетаются ли они между собой. Но, не смотря на кажущуюся беспорядочность, во всем, что предстало глазам Киприана, чувствовалась строгая система. Над каждым растением, будь то обычный горох или роскошное манго, вращалось свое собственное - правда, совсем крохотное, - солнышко, а воздух был наполнен тихим, но отчетливым журчанием ручьев.
  Это было царство звездоносов-дам, которые были гораздо ниже ростом, нежели господа, округлей и милей. Они сновали меж растений, то обрывая сухие листья, то подпушивая почву под каким-нибудь особенно прихотливым экземпляром, то собирая спелые плоды в большие корзины из блестящей белой соломки.
  Не успели Киприан с Норбертом и глазом моргнуть, как получили по такой же корзине (Киприан - так просто преогромную!), доверху наполненной самыми отборными фруктами.
  - Как поживает госпожа Розетта? - осведомилась, вручая Норберту его корзину, симпатичная молодая звездоносиха. - А ваши милые малютки? Это вот им... - Она положила поверх прочих фруктов четыре душистых румяных персика. - А это, - добавила она, пристраивая на опасно шаткую пирамиду искусно составленный и перевязанный ленточкой из той же самой соломки букет цветов, - вашей госпоже...
  - Позвольте... - проговорил их провожатый, осторожно принимая корзину с дарами подземных садов. - Все это будет немедленно отправлено к вам на кухню.
  Киприану же предстояло тащить свою корзину самому, но он ничуть не огорчился: шагая вслед за звездоносом и восхищенно глазея на здешние диковинки, он мало-помалу опустошил ее, а как - и сам не заметил...
  - Мы пройдем только краем сада, - пояснил, оборачиваясь к гостям, звездонос. - Это самый короткий путь. Далее расположены наши поля, но это вам совсем не по пути, да и любопытного в них мало. Наши обычные поля в четыре яруса... Освещаются и обогреваются энергией солнца...
  - Как вы сказали? - встрепенулся Киприан. - Энергией солнца?! А разве мы не под землей?
  - Разумеется, под землей, - заверил звездонос.
  - Тогда как же...
  - А вот об этом мне хотелось бы рассказать поподробнее, - просиял звездонос. - Если вы уже вдоволь насмотрелись на наш сад, прошу пожаловать сюда!
  И, распахнув неприметную дверцу в совсем неожиданно возникшей из ниоткуда стене, широким жестом пригласил их в совсем иной мир...
  
  Глава 15
  
  На миг Киприану почудилось, будто он попал прямо на небо - бархатно-черное звездное небо... Вверху, внизу, со всех сторон то вспыхивали, то гасли, то переливались таинственным туманным пламенем сотни тысяч сверкающих созвездий.
  - Что это? - хриплым от охватившего его необъяснимого волнения шепотом спросил он. - Что это за чудо, господин звездонос?
  - Это - станция распределения солнечных лучей! - с глубоким почтением ответил звездонос. - Приглядись-ка... Что ты видишь?
  Киприан вгляделся в темноту.
  - Какие-то шары... - наморщив лоб, проговорил он. - А в них... Неужто тоже звездоносы?!
  - Если ты постараешься ступать как можно тише и вести себя как можно аккуратнее, я покажу тебе, чем они заняты.
  Киприан с жаром кивнул.
  - Идите, друзья, - сказал им поотставший Норберт. - А я покуда вздремну тут где-нибудь в уголке. Устал я... Годы!
  
  - Это операторы, - взяв юношу за руку и осторожно потянув за собой, стал рассказывать звездонос. - Они в королевстве самые главные...
  - Главнее короля?! - несказанно удивился Киприан.
  - Да, мой мальчик. Король только подписывает указы да открывает торжественные церемонии, а в свободное от государственных дел время преподает в школе рисование. А операторы..! О-о, они заняты тем, что распределяют драгоценную энергию солнечных лучей по всему королевству. Здесь совсем не то, что наверху, дружок! Это там солнце щедро дарит свои лучи любой былинке. А здесь в каждую комнату каждой норы, к каждому колоску и каждому персику поступает ровно столько солнечного света, сколько необходимо. Сотни специально обученных операторов ведают этим тончайшим искусством, проводя значительную часть своей жизни внутри сфер распределения.
  - Какой же скучной и унылой должна казаться им их жизнь! - покачал головой Киприан.
  - Ты судишь о звездоносах по себе, - улыбнулся его провожатый, - что в корне неверно. Операторы - избранные. Элита! Каждая семья мечтает о том, чтоб хотя бы один ее представитель завоевал право на эту почетнейшую обязанность!
  - Вы говорите - семья... - не сдавался Киприан. - Но, если я правильно понял, у операторов нет ни семьи, ни детишек?
  - Для нашей расы главное - служение обществу! - возразил звездонос.
  - Но счастливы ли они? - с сомнением спросил Киприан.
  Он медленно переходил от сферы к сфере, напряженно вглядываясь в отрешенные лица операторов. К их щупальцам были прикреплены тончайшие паутинки проводов, отчего они казались опутанными голубоватыми коконами, когти непрерывно двигались по клавиатуре. Приглядевшись, Киприан заметил, что при малейшем движении щупальцев в кромешной тьме окружающего пространства вспыхивают и гаснут гроздья созвездий. Но теперь это зрелище уже не казалось ему чем-то чудесным.
  - А как они едят? Когда спят? Да мало ли, что еще... - спросил он звездоноса.
  - Они не едят и не спят, - ответил тот. - Стимулирующий обменные процессы раствор поступает к ним в организм через тоненькие трубочки, вживленные в спинной мозг, а продукты жизнедеятельности подвергаются преобразованию в самой сфере, распадаясь на воду и составляющие воздуха...
  - И как долго они... вот так..? - сумрачно глядя на непрерывно движущиеся щупальца операторов, спросил Киприан.
  - Десять лет.
  - А потом?
  - Потом - почет до конца их дней, комфортабельная нора, отлично вышколенная прислуга...
  - И армия любящих родственников, кормящихся с чужого стола? - не удержался Киприан.
  Звездонос рассмеялся.
  - Похоже, это недостаток всех миров! - дружески похлопал он юношу по широкому плечу. - Нет-нет, у нас все несколько иначе. Бывшие операторы окружают себя ДЕЙСТВИТЕЛЬНО любящими родными, осваивают профессию композитора или художника и живут в свое удовольствие. Думаю, мне удастся познакомить тебя с одним из них... Но - тс-с-с! Молчу! Давай-ка разбудим почтенного Норберта и последуем дальше!
  
  Глава 16
  
  Вновь очутившись в подземном саду, Киприан облегченно вздохнул и даже заулыбался, хотя при виде крохотных солнышек, словно пчелы, кружащихся вокруг растений, у него тоскливо сжалось сердце...
  Впрочем, вскоре его внимание привлек какой-то щебет, очень похожий на птичий. Норберт, услышав его, расплылся в добродушной улыбке, а глазки звездоноса умильно сощурились в еле заметные щелочки.
  По узкой тропинке, пробираясь к выходу из сада, двигалась вереница малышей-звездоносиков во главе с пожилой почтенной звездоносихой в серебристой шубке. Позади, пристально следя за порядком и строго попискивая на шалунов, шла остроглазая толстушка намного моложе, очень похожая на почтенную матрону, - несомненно, ее близкая родственница.
  Заметив звездоноса и его спутников, звездоносиха в серебристой шубке приветствовала их радостным свистом и что-то тихо, но внушительно пропищала подпрыгивающим от любопытства малышам. "Это наш гость из сверхверхнего мира! - прислушавшись, разобрал Киприан. - Сейчас вы возьметесь за лапки, подойдете к нему и вежливо поздороваетесь..."
  Больше она не успела сказать ни слова: с истошным визгом, от которого с взрослых заложило уши, малыши ринулись к Киприану и в мгновение ока повисли на нем.
  - Ах... Простите, ради всего святого... - пропыхтела, подбегая к великану, пожилая звездоносиха (ее родственница остановилась в нескольких шагах позади нее и воззрилась на юношу с огромным, хотя и не вполне приличным интересом). - Они вас не напугали? Малыши так непосредственны и эмоциональны...
  - Они просто очаровательны! - горячо возразил Киприан, безуспешно стараясь отодрать от волос цепкие лапки какой-то малютки. - В жизни не встречал более милых крошек!
  - Благодарю вас! - расцвела звездоносиха. - Впрочем, ничего необычного в их поведении нет: от вас исходят положительные эманации такой силы, что их успели уловить, должно быть, жители всего королевства!
  - Вот как? - вежливо спросил Киприан, весьма туманно представлявший, о чем, собственно, идет речь.
  - Несомненно! Дети чувствуют, что их любят! Вот что, внезапно решила звездоносиха, - сейчас мы все идем в школу, и вы будете нашим почетным гостем! И вы, почтеннейший Норберт, тоже. В конце концов, вы же записали своих ребятишек именно к нам. Конечно, они еще слишком малы, чтобы учиться, но посмотреть-то на школу вы можете? Итак, решено! Идемте! Дэзза, дорогая, - обернулась она к остроглазой родственнице, - построй, пожалуйста, малышей попарно и постарайся втолковать им элементарные правила приличия (хотя о чем я говорю...).
  Звездоносиха по имени Дэзза честно попыталась оторвать кое-кого из шалунов от киприанова камзола, но мало в этом преуспела. Совершенно смущенный звездонос попытался их увещевать и также потерпел фиаско. Киприан, которого роль рождественской ели со звездоносиками в качестве игрушек ужасно забавляла, решил внести свою лепту в воспитание подрастающего поколения: откашлялся, сделал страшное лицо и грозно зарычал:
  - А ну-ка, сейчас же слезайте с меня и становитесь в строй, не то съем!!! Это привело малышей в такой восторг, что о школьной дисциплине забыли даже самые послушные. Так и пришлось почетным гостям брести в школу очень и очень странной процессией: впереди, ломая от отчаяния лапки, семенила звездоносиха в серебристой шубке, за ней, ухмыляясь в усы, шагал Норберт, следом - их провожатый, испускавший тяжелые вздохи и сетовавший на современную систему воспитания, далее - Киприан, от всего сердца смеявшийся над своей ролью "почетного гостя", а замыкала шествие трепетавшая от восторга Дэзза, питавшая неодолимую слабость к экзотическим пришельцам из иных миров...
  
  Глава 17
  
  Они вышли из сада совсем не там, куда вошли; по-видимому, выходов отсюда было немало. Не успел Киприан удивиться (хотя ничего удивительного в этом и не было), как за первым же поворотом широкой гравиевой дороги обнаружилось ещё одно чудо. Новое чудо больше всего напоминало изрядно вытянутый мыльный пузырь, прозрачный и блестящий, как тонкое стекло, с двумя рядами тёмно-синих кресел и очень уютным диванчиком.
  - В этом... в этой... - запинаясь, проговорил Киприан, с опаской поглядывая на необычный экипаж, - ... тоже ездят?!
  - Да, - с улыбкой подтвердил звездонос, вспомнив, как тяжело далась юному великану предыдущая поездка. - Но на этот раз волноваться не стоит: это всего лишь школьный сферобус, тихий и совершенно безопасный.
  С тяжелым вздохом, способным вызвать сочувствие даже у холодного и, в общем-то, бесчувственного камня, увешанный мелюзгой Киприан покорно полез в странный экипаж. За ними последовали Норберт, звездонос и обе звездоносихи, с трудом сдерживая вполне объяснимое веселье. Очутившись в сферобусе, малыши-звездоносики, словно кузнечики в летний полдень, брызнули в разные стороны, забрались в мягкие кресла и в предвкушении приятной поездки принялись болтать не достававшими до пола задними лапками. Взрослые чинно расселись на свободных местах. Но Киприан... Ах, бедный Киприан! Школьный сферобус, не в пример своим большим собратьям, был невелик; кресла, бывшие едва-едва в пору взрослым звездоносам, не могли вместить великана! Испустив ещё один вздох, тяжелее прежнего, Киприан уселся на пол, прислонился спиной к находившемуся позади него низкому диванчику и закрыл глаза.
  Ему показалось, что сферобус как будто слегка вздрогнул, но больше ничего не произошло. "Почему мы стоим? Уж не сломался ли этот с... с... странный экипаж?" - подумал Киприан, открыл глаза - и ахнул... Сферобус плавно плыл по воздуху, не касаясь прозрачным брюхом колючего гравия.
  Ничего подобного прежде не видевший, Киприан подался вперёд и зачарованно уставился в пол, но очень скоро ощутил сильнейшее головокружение и тошноту.
  - Не смотрите вниз! - заметив состояние юноши, закричала Дэзза. - Закройте глаза и глубоко дышите!
  Киприан послушался её совета и в самом деле почувствовал себя сносно, но открыть глаза до окончания поездки всё же не рискнул...
  
  Глава 18
  
  Сам Киприан никогда не бывал в школе (грамоте и счёту до двадцати его учил дед), но по рассказам бабушки представлял её, мягко говоря, иной: сумрачные классы с рядами тяжёлых парт, испещрённых чернильными пятнами; огромная чёрная доска, на которой сухонький старичок-учитель выводит мелом уравнения с двумя неизвестными; убаюканные монотонным скрипением мела маленькие ученики...
  Представшее Киприану чудо совершенно не было похоже на безрадостную картину, нарисованную его воображением. Просторнейшие коридоры, огромные классы, зона отдыха, похожая не то на зал с бесчисленным количеством разнообразнейших растений, не то на парк с узорчатыми плитками вместо травы, мягкими светло-серыми диванчиками и маленькими фонтанами, тихо звеневшими в пышной листве... Всё это показалось юноше куда занимательнее прочих чудес. Шагая вслед за говоруньей Дэззой (Норберт с их провожатым устремились за пожилой звездоносихой), Киприан не уставал восторженно ахать открывавшимся его взору всё новым и новым чудесам. За раздвижными дверями из небьющегося стекла (Дэзза назвала его как-то иначе, но Киприан не запомнил, как) он видел классы.
  В одном за маленькими одноместными партами сидели прилежные ученики, сосредоточенно постукивая коготками по клавиатуре, а прямо перед их звездообразными носишками висели в воздухе экраны толщиной в бумажный лист, на которых сами собой возникали и пропадали ряды каких-то знаков, пульсировали, двигались, росли - одним словом, жили! - удивительные изображения...
  В другом - притенённом, словно в сумерки, - парт не было вовсе. Их заменяли удобные тёмно-серые кресла, в которых ученики как будто спали, надев на голову что-то вроде шлема, плотомы закрывающего глаза и уши. На недоумённый взгляд Киприана Дэзза ответила, что это - обучение под лёгким гипнозом. Таким образом в их школах изучают иностранные языки, чтобы они были усвоены как можно лучше, и притом в самый короткий срок, а ребятишки имели бы достаточно времени для освоения других, более важных, предметов.
  Ещё в одном классе, где учились самые маленькие, шел урок рисования. Крупный, величественно неторопливый седоватый звездонос с золотым обручем на лбу водил в воздухе переливающейся крошечными искорками указкой, и тут же, на глазах восторженно визжащей детворы, рождалась сказка - прямо посреди класса возникали запорошенные снегом голубые ели, тонкий серп луны в холодном зимнем небе и настороженно замерший на лесной поляне пятнистый олень...
  Глядя на золотой обруч, охватывавший лоб учителя рисования, Киприан вспомнил, что этот предмет ведёт здесь сам король, и проникся к нему таким уважением, какого не испытывал ни и кому из виденных им в своей жизни высокородных особ...
  - А это кто? - спросил юный великан, подойдя к большому, во всю стену, портрету белого как лунь звездоноса со смеющимися янтарно-жёлтыми глазами. - Какое умное и славное у него лицо...
  - О, это мастер Октавиус, основатель нашей школы, - сияя от гордости, проговорила Дэзза. - Один из самых первых операторов королевства, ещё из тех, что обслуживали примитивные системы и пробыли в операторской сбруе целых двадцать пять лет...
  - Двадцать пять лет?! - ужаснулся Киприан, отказываясь верить собственным ушам. - Да ведь это целая жизнь!
  - Ну, не совсем, конечно, - улыбнулась Дэзза, - но всё же слишком долго. Перестав быть оператором, он так и не смог вернуться к прежней жизни, предпочтя уединение затворника, и посвятил свою жизнь этой школе... Ну что, пойдём дальше?
  - А можно мне ещё немного посмотреть на него? - тихо спросил Киприан. Дэзза понимающе кивнула и отошла в сторонку, чтобы не мешать почтительному созерцанию тени великого звездоноса...
  Но тут ушей Киприана достиг гул голосов и чей-то смех.
  - Это наши выпускники, - оживилась Дэзза. - Сегодня они представляют свои экзаменационные проекты. Хотите посмотреть? Это очень интересно! Киприан ответил вежливым поклоном...
  - Я провожу вас другим коридором, - говорила Дэзза, увлекая его в узкий, украшенный портретами знаменитых звездоносов учительский ход. - По нему мы доберёмся до зала торжеств гораздо скорее, не привлекая к вам преждевременного внимания...
  Дэзза была болтушка, но перебирала задними лапками с такой быстротой, что Киприан при своем огромном росте с трудом поспевал за ней.
  Не успел он оглянуться, как очутился в маленьком помещении с гостеприимно приоткрытой дверью, за которой виднелось несколько крутых ступеней и бархатные драпировки цвета граната.
  - Это потайной ход на сцену, - отряхивая на Киприане камзол и деловито взбивая пышное жабо на его необъятной груди, пояснила Дэзза.
  - Куда?! - ужаснулся Киприан. - Это что ж, меня, как пугало огородное, выставят на всеобщий обзор?!
  - Что-то вроде того, - рассмеялась Дэзза, хитро взглянув на Киприана. - Ну, что ты? Улыбнись! Всё будет хорошо!
  Она на секунду прикрыла глаза, словно к чему-то прислушиваясь, затем кивнула и радостно шепнула:
  - Нам пора!
  
  Глава 19
  
  Всё, что было дальше, - шелковистый шорох раздвигающегося занавеса, гирлянды мягко светящихся белых шаров, восторженные аплодисменты и лица, лица, лица... - слилось в сумасшедший танцующий вихрь. Растерянный, ошеломлённый, сразу ставший неловким, Киприан стоял посреди даже для него огромной сцены и изо всех сил пытался привести в порядок обрушившиеся на его непривычную и потрясениям голову мысли и чувства. В двух шагах от него разливались канарейками знакомая пожилая звездоносиха и весёлая Дэзза, но о чём они говорили, понять не мог...
  Как вдруг всё стихло, и звучный, властный, не допускающий даже мысли о возражении голос у него за спиной негромко произнёс:
  - Довольно, правнучка. Дэзза, ты тоже перестань смущать мальчика! К чему эти церемонии?
  Выйдя из оцепенения, Киприан обернулся и ахнул: тот самый звездонос с портрета... "А я-то считал, что он давным-давно умер... Хвала небесам, хоть не ляпнул этого вслух!"
  - Ну, как? - возвысив голос, вопросил мастер Октавиус, приближаясь к краю сцены и обводя пространство цепким взглядом. - Все разглядели нашего гостя?
  В зале торжеств царила полная тишина, но Киприан ни на секунду не усомнился в том, что старый звездонос ответ услышал...
  - Все, я надеюсь, сняли отпечаток? - ещё громче вопросил основатель школы. Напряженная тишина, казалось, потрескивает от электрических разрядов.
  - Если потребуется, все ли из нас придут на помощь этому благородному и отважному юноше?
  Тут дал торжеств взорвался единодушным возгласом:
  - Все-е-е!!!
  - Отлично, - слегка улыбнулся мастер Октавиус. - Значит, я прожил столько лет не зря... Пойдём в мою ложу, сынок, - велел он Киприану. - То, что ты сейчас увидишь, в самом деле очень интересно. И, приветствуемый шквалом бурных аплодисментов, непринужденно заскользил со сцены прочь...
  ... Следуя за старым звездоносом, Киприан молча дивился поразительной легкости его движений и необычайной плавности походки, пока не опустил глаза и не увидел, что старик вовсе не идёт, а скользит по воздуху в полудюйме от пола. "Ну и чудеса..." - подумал юный великан. Но это было ничто в сравнении с другим: внушительный стан старика охватывал широкий черный пояс, на котором дремотно переливались цепочки огоньков, а книзу шли, точно поддерживая хозяина в воздухе, еле различимые белесые струйки... чего? Даже напрягая всё своё воображение, Киприан не мог на это ответить.
  В полном смятении он проследовал за мастером Октавиусом в ложу, на ходу кивнув находившимся в первых рядах зрителей Норберту и их провожатому, машинально опустился на обширный диван... Для него это было, пожалуй, слегка чересчур.
  - Что тебя так удивило, сынок? - спросил мастер Октавиус, заметно расслабившись, словно только что удобно устроился в мягком кресле, хотя по-прежнему продолжал парить в полудюйме от пола. - Мой антигравитационный пояс? Ухватившись за знакомое слово "пояс", Киприан кивнул.
  - Видишь ли, за четверть века, проведенных в операторском кресле, я... м-м-м... разучился ходить и долгие годы был прикован к инвалидному креслу, функциональному, но очень неудобному. И вот однажды такие же точно выпускники, каких ты увидишь сегодня, преподнесли мне удивительный дар - творение своих талантливых мозгов и гениальных рук, - благодаря которому я получил возможность свободно двигаться и даже летать! Хотя по-прежнему предпочитаю традиционный способ перемещения...
  Тут зал торжеств наполнила негромкая изысканная музыка, сами собою стихли голоса и его величество учитель рисования провозгласил:
  - Итак, начнём!
  
  Глава 20
  
  И тут Киприан позабыл обо всём на свете - о дальней дороге, о страхе перед неведомым будущим, о снедавшей его сердце безысходной тоске... Целительная сила радости, переполнившая огромный зал торжеств, влилась в его душу - и тотчас безысходность сменилась надеждой, глухое отчаяние - верой в собственную несокрушимость, а страх перед будущим - трепетом первооткрывателя и жаждой перемен... Как завороженный, глядел Киприан на сцену, пожирая жадным взором происходившие на ней чудеса. И не было на земле, под землёй и, должно быть, на небе никого счастливее...
  Но вот на сцену вышли два юных изобретателя, ведя за ошейник громадного серебристо-серого волка. По залу пробежал тревожный гул - и сразу стало тихо. Все взоры были прикованы к волку, спокойно стоявшему среди прочих изобретений и казавшемуся на фоне отчётливо технических предметов особенно живым. Киприан так загляделся на прекрасного зверя, что пропустил начало пояснительной речи и опомнился только на словах:
  - ... но прежде всего это друг. Друг, который никогда не предаст и не обманет, который с одинаковым вниманием выслушает не только любой ваш бред, но и скучнейшие рассуждения об устройстве грядок...
  В зале раздался весёлый смех.
  - Это что-то новенькое - беседа с волком об овечках!
  - Ну... ему совсем не обязательно быть волком, - тоже смеясь ответил один из изобретателей. - Он может принимать любую форму и сохранять её неограниченное количество времени...
  - Но почему всё-таки волк? - не унимались в зале. - Разве нельзя было выбрать иную исходную форму?
  - Облик этого существа нам подсказали сказки. Помните, те, в которых волк спасает отважного и благородного, но не слишком удачливого царевича. Масса, плотность и объём... Дальше пошли совершенно непонятные Киприану, но живо интересующие всех остальных зрителей технические подробности, в которые великан вникать не стал, а, пользуясь случаем, постарался как можно подробнее разглядеть диковинного зверя.
  Был он и вправду громаден - размером с пони и уж куда крупней тех тощих серых тварей, что водились в окрестностях замка. Покрывавшая его густая пушистая шерсть даже на вид казалась мягче шёлка и в ярком сиянии белых шаров сверкала серебром. Но удивительней всего были его глаза - смеющиеся янтарно-жёлтые глаза мастера Октавиуса... По чьей прихоти этот дивный зверь получил глаза основателя школы? Кто знает... Только это были самые замечательные, самые зоркие, самые правильные глаза на свете.
  "Ах, кабы мне такого зверя!.. - замечтался Киприан. - Я бы бродил с ним по лесам и горам... Я бы рассказывал ему самые лучшие сказки... Я бы любил его!" И словно в ответ на его горячую мольбу, другой звездоносый изобретатель улыбнулся во всю шить своей забавной мордочки и тихо произнёс:
  - Когда мы узнали о том, какая беда стряслась с нашим глубокоуважаемым гостем, то решили... решили подарить ему своё изобретение! Пусть результат восьми лет нашей работы пройдёт настоящие полевые испытания и, право слово, покажет, на что способны звездоносы! Не веря собственным ушам, Киприан оглянулся на мастера Октавиуса. Тот ободряюще кивнул и похлопал его по плечу.
  Окрылённый Киприан в три прыжка пересёк пространство, отделяющее его от сцены, и, опустившись на одно колено, бережно сжал острую морду волка в своих руках.
  - Сейчас я объясню, как им управлять, - сказал первый изобретатель. - Смотрите, у меня на запястье браслет. М-м-м... Боюсь, вам сложно будет понять принцип его работы... Да вам и нет нужды об этом знать. Достаточно мысленно представить объект и сказать: "Братец волк, обернись!" Ну что, попробуем? Встаньте, пожалуйста, и отойдите на несколько шагов. Великан исполнил всё, о чём просили.
  Юный изобретатель хитро прищурился, изучающе всмотрелся в Киприана и выпалил заветные слова.
  Зал ахнул...
  На сцене, по другую сторону от сияющих, как пятаки, изобретателей стоял Киприан номер два, как две капли годы похожий на оригинал.
  - Вот вам браслет, - радуясь произведённому эффекту, проговорил изобретатель. - Снять его нельзя: я закреплю его намертво. Это для вашей же пользы. Ну-ка, попробуйте его преобразить!
  Киприан поглядел на свою копию, так же застенчиво, как он сам, переминавшуюся с ноги на ногу, на плотно охвативший его запястье широкий браслет, покачал головой и тихо произнёс:
  - Братец волк, обернись!
  И молча прижал к сердцу громадного серебряного зверя...
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"