Шмелев Никита Евгеньевич : другие произведения.

Вожак Кочевников (Глава 16)

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:

  Лагерь был наполовину разрушен, большинство палаток валялось на земле. Когда кочевники покидали свою стоянку, они бросили почти все, взяв самое необходимое. Еще издалека мы увидели, как по лагерю туда-сюда снуют остатки армии противника. Мы прибавили ходу и влетели в лагерь мимо поваленных ворот. Мои бойцы вместе с Робертом сразу кинулись в драку. Противники были несобранны и неподготовлены, но все же дали решительный отпор. Снова началась рубка. Я проскакал чуть дальше и спешился. Хлопнул Стрелу по крупу, чтобы убиралась подальше. Умная кобыла поняла и ретировалась, оставив меня между поваленных палаток. Дальше мне нужно было идти самому, и я точно знал куда.
  
  Центральный шатер стоял нетронутым, и я был уверен, что мой противник там. На меня бросился один из головорезов Тамура. Разъяренный, видимо, как и хозяин, под воздействием шаманских снадобий, он махал булавой, почти не глядя. Я увернулся от удара, скользнул вбок и, оказавшись за его спиной, треснул тупой стороной топорика по затылку. Головорез упал, выронив оружие и тупо посмотрел на меня. Я взял его за куртку и пару раз ударил по лицу, чтобы привести в чувство.
  
  - Где Тамур, Тарик, Трей? - спросил я, глядя головорезу прямо в глаза. Он ошалело моргал. - Где пленники? Говори, или... - я поднес топорик к его лицу. Головорез услышал это многозначительное "или" и затрясся. Квиз говорил мне, что шаманские зелья действуют, если человек решительно настроен убивать. Они проникают в сознание, заполняя его яростью и бесстрашием. В бою человек становится в несколько раз сильнее, потому что забывает о боли, о нагрузке, которую он испытывает. Они проходят незаметно. Но нужно постоянно находиться в движении - точнее, в драке - и не останавливаться. Если остановился, и кровь перестала бешено бежать по жилам, может наступить обратное действие.
  
  Мне повезло, головорез, увидев сталь топорика, испугался, причем не на шутку. Я не могу утверждать, но, похоже, я мог вызывать страх. Почти все чувства мои пропали, осталось только желание поквитаться с предателями. За жителей деревень, за старейшину Нача, за всех, кто пострадал. И за себя тоже. Это чувство было сильным, и, если оно отразилось на моем лице, меня можно было испугаться.
  
  - Там, - пролепетал громила, указав на центральный шатер. - Они там. Не убивай...
  
  Я не дал ему договорить, оглушив еще одним ударом по затылку. "Пусть себе отдыхает, - подумал я, идя к шатру, - очнется, может, поумнеет". По дороге к шатру я сталкивался и с другими головорезами, отмахиваясь от них, как от насекомых (таких злых, вооруженных насекомых). Приблизившись к бывшему месту сбора старейшин, я заорал, чтобы еще больше себя раззадорить:
  
  - Тамур!
  
  Ждать, что он выйдет было глупо, но я продолжал вопить, что было сил:
  
  - Таму-ур!!! Таму-ур!!!
  
  Я вошел в шатер. Сначала я увидел пленников, которые жались к возвышению, с которого старейшины оглашали свои решения. Мне вспомнилось, как я сам когда-то сидел тут под охраной двух орков, ожидая решения своей собственной судьбы. Потом я увидел остальных. Тамур стоял на возвышении, размахивая своей секирой. Видимо, старался разогнать кровь, чтобы шаманское снадобье не потеряло силу. На безопасном расстоянии стоял Тарик, нервно потирающий руки. Старейшина Трей лежал в стороне. Он был жив, но, судя по страшной ране, пересекающей его тело, время его уносилось со скоростью напуганной птицы.
  
  * * *
  
  - Молодой воин? - произнес Тарик, увидев меня. - Пришел один? Глупо, Иоганн, очень глупо.
  
  Мой запал немного угас, я не был готов к разговору. Посмотрев по сторонам, я указал на Трея:
  
  - Вы с ним что-то не поделили?
  
  - Ха, - усмехнулся Тарик. - Сам видишь. Старейшина Трей неосторожно говорил с Тамуром. Что ж, будем вспоминать его, как сильного вождя.
  
  - Ты хоть понимаешь, что теперь твой план потерял всякий смысл, Тарик? Отпусти пленных. Или ты хочешь...
  
  - Они мой щит от войск владыки. Зря, конечно, я не последовал за Ульрихом. Он сбежал. А старейшина Суг, когда я его видел в последний раз, был на последнем издыхании. Он остался там... - Тарик показал туда, где еще шла битва. - У меня были плохие союзники. Один удрал, другой не смог себя защитить. Теперь еще старейшина Трей. Он мог стать хорошим вождем, но не сумел справиться с Тамуром.
  
  Меня не переставало поражать безразличие Тамура. Видимо, ему было абсолютно все равно, что о нем говорят. Или Тарик полностью научился контролировать этого сумасшедшего.
  
  - Снаружи мои бойцы, - сказал я. - А скоро здесь будет армия.
  
  - Да-да, Иоганн, я знаю. Мы будем говорить с владыкой. Посмотрим, насколько ему дороги эти крестьяне. Моя задумка не удалась, но будут другие. А сейчас... - Тарик повернулся к Тамуру. - Великий воин! Я просил тебя пощадить этих крестьян. Но ты давно хотел поквитаться с этим ничтожеством. Вперед.
  
  Тамур сделал еще пару махов секирой, а потом посмотрел на меня, будто только что заметил мое присутствие.
  
  - Наконец-то! - Тамур оценивающе посмотрел на меня. - Я давно мечтал об этом. С первого дня, как увидел тебя. Ты отнял у меня Символ Власти. Ты посмел ударить меня во время набега, когда я вел бойцов в бой. Можешь бежать, если хочешь. Я догоню тебя.
  
  - Нет, бегать от тебя я не стану.
  
  - Ты еще смеешь говорить со мной? - Тамур все меньше походил на человека. Его глаза покраснели, лицо было пунцовым. Казалось, его голова вот-вот разорвется. Жилы на его мускулах пульсировали, мышцы дергались. Сколько же зелья он принял! Тамур вытащил из-за пазухи маленький мешочек.
  
  - Не нужно! - настороженно воскликнул Тарик. Я полностью поддержал его опасения. Тамур запрокинул голову, поднес мешочек ко рту, и струйка коричневого порошка посыпалась в его глотку. "Еще... - пронеслось у меня в голове. - Куда ж ему еще?". На пару секунд Тамура скрутило, он схватился за горло. Пунцовый цвет его кожи сменился на еще более густой. Тамур издал дикое рычание и снова посмотрел на меня.
  
  - Тамур, ты уже съел слишком много, - наставительно сказал Тарик, - хватит!
  
  Тамур посмотрел на своего учителя со звериным оскалом, и тот сразу замолк. Похоже, Тарик уже не владел ситуацией. Он покачал головой:
  
  - Ладно, неважно. Посмотрим.
  
  Он отошел на другую часть возвышения, поигрывая метательным ножом. По его взгляду я понял, что нож предназначался тому, кто останется в живых.
  
  Такой трусливой подлости я не ожидал даже от Тарика. Он побоялся разобраться со мной лично, хотя был намного опытнее в бою. Он остался в стороне, послав на меня своего ручного монстра, да еще собрался в случае чего добивать одного из нас.
  
  Тамур медленно шел на меня. Временами его подергивало и шатало. Я понимал, что долго ему не протянуть, зелье разъедало его изнутри, как несколько раз повторял для меня Квиз. Но пока Тамур настроен на бой, шаманские снадобья делали его поистине страшным противником.
  
  - Это конец, - прорычал гигант с секирой, причем его голос был тоскливым, как вой больной собаки. - Мне не нужно ожерелье. Мне не нужно племя. Я - сильнейший воин. Леро Первый - никто по сравнению со мной. Тебе досталась большая честь, ничтожество. Честь пасть от моей руки. Теперь я буду носить звание Величайшего Воина Во Всем Свете. Все будут знать имя Тамура, а не твое, мерзкий чужак. И что бы ты ни сделал, ничто не поможет. Я убью сегодня еще многих. Ты пришел спасти их, - он показал на пленников, - но все, что ты делал, напрасно. Ты...
  
  - Нет! - неожиданно для самого себя закричал я. Не знаю, что на меня нашло. Задор, угасший, когда я вошел в шатер, вернулся, взвился, как смерч. Не знаю, как и почему. Но меня разозлило то, что я услышал. "Это неправда, - сказал я себе, - я не зря делал то, что делал. Я не зря пришел. Все это было не зря. Я хотел помочь, хотел остановить бойню. И не ему говорить, что все старания были напрасны, нет!".
  
  - Что? - взревел Тамур, которого несказанно удивило чье-то несогласие. Я видел, какой сумбур творился у него в голове, это отражалось в его налитых кровью глазах.
  
  - Я не ничтожество. Я - вожак Иоганн, - громко сказал я, - обладатель Великого Символа Власти. И ты меня сегодня очень рассердил. - Я провел рукой по ожерелью на шее. Снова в памяти возник день, когда я нашел его. Вспомнилась статуя Леро Первого, вспомнились слова на каменном свитке. Судьба или стечение обстоятельств привело меня тогда в ту пещеру? Я не мог ответить, но я знал одно. Я знал и даже сказал вслух: - Это было не зря.
  
  Тамур занес секиру и завопил. Он бросился на меня, а его вой все усиливался. "Леро Первый бы не испугался", - пронеслось в моей голове. И я побежал на Тамура. Секира со свистом рассекла воздух. Последней отчетливо мыслью у меня было: "Не стой на месте, не бей постоянно или напрямую, уходи от удара, обмани противника". То, что говорил мне Маклай во время тренировок, вспыхнуло в памяти и повторялось снова и снова. Это была даже не мысль, а нечто другое, занявшее место в моей голове, как осязание, слух, зрение и остальные чувства.
  
  Дальнейшее я помню смутно. Все крутилось, скакало, вертелось. Звенели лезвия. Для меня повторился бой, который был в степи. Только теперь он умещался в двух людях: в Тамуре и во мне. Не знаю, сколько бой продолжался. Мельком я видел лица пленников, Тарика, Трея. Правда, я не мог отвлечься на них ни на секунду. У меня уже болели мышцы и кружилась голова, но я продолжал уходить от ударов, то приседая, то подпрыгивая. Тамур неистово рубил секирой, оглушая меня диким звериным воем и рычанием. Он казался непобедимым.
  
  На некоторое время я начал думать, что он одержит победу. Но отбежав в сторону на пару шагов, я успел приглядеться к своему противнику повнимательней. Тамур выглядел страшно только в драке. На расстоянии было ясно, что ему, как и мне, очень тяжело. А может, намного тяжелее. Все лицо Тамура, почти почерневшее, дергалось, словно каждый мускул пытался отделиться от тела и убежать. Из одного глаза текла тонкая струйка крови. Да, с Тамуром все было плохо. Только он об этом не знал.
  
  Опять наше оружие скрестилось. И опять я слышал слова: "Не стой на месте! Не бей напрямую! Обмани противника, измотай!" Но я начал бояться, что эта битва будет длиться вечно. Не было видно ни одного шанса нанести Тамуру более серьезный ущерб, чем резаная или рубленая рана. Ими мы обменялись уже достаточно.
  
  Вдруг я оступился и полетел на землю, выронив один из топориков. Я растянулся на спине так резко и неожиданно, что даже Тамур оторопел. Он наотмашь махнул секирой и только потом уставился на меня.
  
  - Ха! - мой противник развел руками, как будто собрался меня обнять. - Вот и все! На что ты надеялся? Чем тебе помогла эта игрушка на твоей шее? - с этими словами он поднял топор над головой.
  
  Я хотел зажмуриться, но не смог. Мой взгляд не отрывался от стали секиры, которая блестела в луче солнца, проникавшем в шатер через вход. И тут я заметил другой луч. На торсе Тамура играл солнечный зайчик. Я понял, что это ожерелье Леро Первого. Я лежал ко входу боком, и на Символ Власти падал солнечный свет.
  
  Тут время для меня остановилось, мысли стремительно замелькали. Символ Власти? Он дает своему обладателю право быть командиром, право вести бойцов за собой. Он делает человека значительным. И не только потому, что так велит традиция. Леро Первый был великим и мудрым воином. И оставляя ожерелье потомкам, он надеялся на их мудрость, смелость, находчивость. "А раз я обладатель Символа Власти, - подумал я в считанные мгновения, - то я не могу осрамить его. Не могу подвести того, кто оставил ожерелье потомкам много лет назад. Оно не должно попасть в жестокие руки. Если Тамур победит, племя снова придет в упадок. А обладатель Символа Власти не должен этого допустить. Я не должен".
  
  Лезвие секиры начало опускаться, набирая скорость. "Не должен", - еще раз пронеслось у меня в голове. Я выбросил вверх ногу, уперев ее в толстую рукоятку секиры. Не дав Тамуру понять, почему его оружие вдруг остановилось, я толкнул секиру в сторону и начал подниматься. Одновременно я нащупал на земле один топорик, а тупой стороной второго ткнул Тамура в живот. И сразу, не останавливаясь, начал наносить удары. Мой противник ошарашенно отступил. Он пытался блокировать удары, нелепо моргая своими красными глазами. Мне удалось вывести Тамура из боевого состояния так же, как я уже осадил одного из его головорезов. Теперь нужно было только не останавливаться.
  
  Я начал кричать, все сильнее и быстрее раскручивая топорики, а на лице Тамура все сильнее выражалась паника. В конце концов, противник уперся спиной в возвышение. Я наносил удары, продолжая кричать так громко, что уши закладывало. Мне удалось исхитриться, и я выбил секиру из рук Тамура. Страшное оружие полетело в сторону.
  
  - Нет! - завопил Тамур. Он был уже напуган по-настоящему. Видимо, ему и в голову не мог прийти такой поворот ситуации. Судорожно он запустил руку за пазуху. Мешочек! Быстро развязав его, он успел проглотить все содержимое, прежде чем кто-либо успел бы его остановить. Я уже собрался нанести удар, но тут Тамур захрипел. Не знаю, подавился ли он или количество зелья было слишком велико. Тамур все хрипел, а потом внезапно ударил меня по лицу. То есть попытался. Я ушел от удара, полоснув по его руке топориком.
  
  Тогда Тамур еще раз крикнул. Это был крик отчаяния, смешанного со злобой. И он побежал к выходу из шатра. Его мотало из стороны в сторону, из горла вырывались хрипы, переходящие в свистящий крик. Не добежав нескольких шагов, он упал. Я поспешил к нему. С усилием развернул лицом вверх. Тамур был мертв.
  
  "Тарик", - мелькнула мысль у меня в голове. Я резко повернулся и еле успел отбить летевший в меня нож. Медлить было нельзя. Когда я добежал до возвышения, Тарик попытался бросить еще один нож. Но мне удалось перехватить его руку и заломить. Тарик скривился от боли и опустился на одно колено.
  
  - Давай, убивай, - зашипел он с ненавистью. - Убей меня. Тамур стал жертвой своей глупости, снадобья убили его. Теперь все равно... - он вдруг осекся, как будто понял нечто важное и пугающее. Ненависть сразу сменилась разочарованием.
  
  - Теперь, - продолжил я вместо Тарика, - твой план точно потерял смысл, да?
  
  - Иоганн, молодой воин Иоганн, - жалобно заговорил Тарик. Я еще не оправился после боя, и его резко изменившийся тон вывел меня из себя. Мне было противно слушать, как этот самоуверенный предатель будет умолять меня о пощаде. Поэтому я занес руку повыше и ударил толмача по голове. Тот тихо охнул и обмяк, потеряв сознание.
  
  - Все, - сказал я, не обращаясь ни к кому. - Все закончилось. Я смог.
  
  Не глядя ни на притихших пленников, ни на валяющихся противников, я вышел из шатра. Там мои бойцы встречали прибывающих солдат, выжившие головорезы Тамура сидели на земле, связанные по рукам и ногам. Все, и правда, закончилось. Я поднял глаза к небу. Облегчение нахлынуло на меня, как теплый летний ветер.
  
  - Как ты, Иоганн? - услышал я. Ко мне подошел Альфред. У него было очень обеспокоенное лицо, что показалось мне немного смешным. И чтобы сразу избавить своего друга от тревоги, я улыбнулся и тихо сказал, положив руку ему на плечо:
  
  - Все хорошо, Альфред. Все, как надо.
  
  - А где Тамур, Трей? Где этот Тарик?
  
  - С ними, - я посмотрел на вход в шатер и сразу отвернулся, - все кончено. Пленники живы.
  
  Дальше, пока выводили пленников, вытаскивали Тарика, который уже пришел в сознание, пока шла вся суета, я сидел у своего шатра. Он, как ни странно, стоял ровно, перенеся все, что случилось в лагере. Я смотрел на чистое небо, ощущая спокойствие. Мне очень не хватало этого чувства, и мне казалось, что я его заслужил.
  
  * * *
  
  Мы стояли над земляным холмиком, под которым покоился старейшина Нач. Его похоронили в нескольких шагах от входа в ту самую пещеру, где я нашел ожерелье Леро Первого.
  - Конечно, это не склеп, - констатировал Маклай, изучив подземное помещение со статуей. - Это тайник. Но все равно, лучшего места не найти. Старейшина Нач - самый верный последователь Леро Первого. И здесь, рядом с тайником, он обретет настоящий покой.
  
  На погребение пришло все оставшееся племя. Потом большинство бойцов отправилось на сборы, а мы вчетвером все еще стояли в лесу, погруженные в свои мысли. Квиз, несмотря на сильные раны и потерю крови, отказался остаться в лагере. Маклаю и Лодану приходилось поддерживать его с двух сторон, чтобы вожак орков мог стоять на ногах. Меня восхитила стойкость Квиза. Его состояние было ужасным, но он сохранял самообладание и держался, как будто и не было у него многочисленных ранений.
  
  Прошло полтора дня с нашей последней битвы. Немногие уцелевшие предатели были отправлены с огромным сопровождением в земли барона Штольца. Там их должны были переправить на имперские каменоломни, рудники или шахты. Племя потребовало лишь отдать им Тарика, главного предателя и заговорщика. Его собирались судить по законам кочевников (я не стал спрашивать, какая кара ему полагалась, не хотел портить себе настроение). Но до суда Тарик не дожил. Видимо, крах всех планов выбил из седла этого коварного и подлого человека. Толмач Тамура свел счеты с жизнью. Дальше прошли быстрые переговоры остатков племени с бароном Вульфгардом. Тот позволил кочевникам похоронить павших бойцов, дав на это целых два дня. И вот настал момент нам прощаться.
  
  - Ты уверен? - спросил Маклай. - Ведь ты можешь свободно быть с нами. И стать одним из новых старейшин.
  
  - Ты настоящий вожак, - продолжил Квиз. - Племя нужно поднимать на ноги. Мы создаем его заново. И ты бы очень пригодился. Ты спас честь племени, покарав предателей.
  
  - Все бойцы хотят, чтобы ты вел их за собой, - добавил Лодан.
  
  - Ну, - Маклай обернулся ко мне, - что скажешь?
  
  - Вы мои друзья, - я посмотрел на них. Да, они были настоящими боевыми друзьями, верными и надежными. В Солнечной Поляне у меня никогда таких не было. - И мне не хочется с вами расставаться. Но я с вами не пойду. Я - чужой в племени, как бы там ни было. Да и в старейшины я не гожусь.
  
  - Но... - Маклай хотел что-то сказать, попробовать убедить меня, но не стал. Он знал, что я не буду чувствовать себя в племени своим, сколько бы времени ни прошло. И он как никто другой понимал, что быть вожаком дальше я не смогу. Я очень привязался к бойцам-кочевникам, но жить по их законам было не в моих силах. Помолчав, Маклай сказал:
  
   - Все равно, что бы ни случилось, ты для нашего племени - свой. Где бы ты ни оказался, мы всегда готовы помочь тебе. Ты доказал, что кочевнику не нужно быть таким жестоким, как Тамур. Это доказывал старейшина Нач, а ты показал на деле. Мы не забудем того, чему научились.
  
  - Куда направитесь? - спросил я. - Осваивать новые места?
  
  - Далеко на востоке, - ответил Квиз, - есть племена, которые когда-то были нашими братьями. Леро Первый соединил их с нами, теперь нужно вспомнить об этой связи.
  
  - Может, - я показал на свое ожерелье, - это вам понадобится? Символ Власти как-никак.
  
  - Нет, - твердо и строго ответил Маклай. - Ты носитель Символа Власти. Он твой по праву. И, - он улыбнулся, - есть же еще два. Думаю, их не так трудно отыскать, если попытаться. Самое главное - это не просто вещь. Главное - вера в то, для чего она предназначена. Для мудрого правления, не забывай. Ты по-прежнему отвечаешь за то, чтобы Великий Символ Власти не был запятнан позором.
  
  Мы еще помолчали. Моим боевым друзьям пора было возвращаться в лагерь. Я протянул руку Квизу. Получеловек-полуорк сжал ее с невиданной для ослабленного ранами бойца мощью.
  
  - Мы будем помнить тебя, вожак Иоганн, - сказал он.
  
  - Мы всегда будем рады встретить тебя снова, - Лодан тоже сжал мою руку.
  
  - И мы обязательно встретимся, - мы с Маклаем обнялись.
  
  - Обязательно, учитель, - я почувствовал дрожь в голосе.
  
  - Конечно, командир.
  
  Они скрылись в лесу. Я продолжал стоять на месте и вдруг услышал, как они поют. Это была та самая песенка, которую я перевел для Маклая. Это был мой ответный подарок за повязку с надписью "Иоганн Вожак". И они втроем затянули эту песенку, идя сквозь лес. Я протер глаза, смахивая слезы, и подхватил веселый мотивчик. Так мы пели вместе, пока голоса кочевников не стихли вдали.
  
  * * *
  
  Еще несколько дней минуло, и снова пришло время расставаний. Мой друг Альфред, получивший офицерское звание за проявленное мужество, был отправлен в соседние баронские земли вместе с новым дипломатическим заданием. Барон Вульфгард собирался продвигать реформы не только в своих владениях, но и доносить их смысл до остальных баронов. Его друг барон Штольц полностью поддержал эту идею.
  
  Но не только переговоры были причиной отъезда Альфреда. Вопреки многим предрассудкам и пересудам, барон Штольц согласился на брак своей единственной дочери Хельги с моим другом!
  
  "Этот малый, - объяснял барон Штольц, - первый, кто так пришелся ей по сердцу. Все эти сопляки, сынки наших соседей, против него и минуты не выстоят. Думал я Хельгу за Роберта выдать, тоже ведь боевой, да и другу моему Вульфгарду племянник, породнились бы. Но Альфред этот... Эх, ну зацепил чем-то. Так что быть им с Хельгой вместе. А прочие, кто до моей дочери сватался, теперь пусть локти кусают. А ежели возражения по поводу его незнатности возникнут..." - и барон задиристо показывал кулак. Условие было таково: сперва Альфред выполнит свою дипломатическую миссию, а после, получив статус помощника посланника барона Вульфгарда, сможет сочетаться браком с Хельгой, одной из прекраснейших девушек в империи. Конечно, это было нарушением старых традиций, но они разбивались о великодушие и непреклонность решения барона Штольца.
  
  Альфред не верил своему счастью. Он снова и снова восхвалял обоих баронов, клялся, что будет предан им до самой смерти. Несколько дней ушло на подготовку соответствующих официальных бумаг, сборы сопровождения корпуса. Наконец, Альфред отправился в путь. Я проводил его до границы. По дороге мы, по заданию барона Вульфгарда, доставили письмо Роберту Кастлгейту. Молодой рыцарь теперь был полностью погружен в дела, ему перешли все хлопоты над владениями его отца. Ульрих Кастлгейт так и не был пойман, он скрылся в пустоши. Бывший советник Нортон сидел в тюрьме, тайной канцелярии барона о многом предстояло расспросить его. Правда, он молчал, пропуская мимо ушей все доводы, увещевания и угрозы.
  
  Кастлгейт-младший встретил нас довольно радушно, но много времени не уделил. Да и мы не захотели тревожить его. Роберт, внешне полностью спокойный, был до сих пор подавлен, и я не мог представить, сколько времени уйдет на то, чтобы он оправился после предательства своего отца.
  
  Была вторая половина дня, когда мы оказались на границе. Дипломатический корпус с сопровождением остановился на некоторое время у крутого обрыва. Недалеко была узкая тропинка, ведущая вниз. Там находилась пограничная застава, а дальше - земли барона Штольца.
  
  - Ну, мой друг... - Альфред вместе со мной смотрел с обрыва на просторные поля вдали, - пора прощаться. Мне будет недоставать тебя.
  
  - Мне тоже, Альфред. Желаю тебе счастья на новом месте. Не забудь пригласить на свадьбу с прекрасной Хельгой.
  
  - Обещаю, - мой друг посмотрел на меня. - Но что теперь будешь делать ты? Кочевники ушли. Вернешься в свою деревню?
  
  - Наверное, нет, - уклончиво ответил я, хотя точно знал, что жизнь в Солнечной Поляне для меня закончилась. Конечно, нужно было навестить господина Уильяма, но вернуться в прошлый быт я бы не смог. Слишком многое изменилось.
  
  - Барон Вульфгард добр, - сказал Альфред. - Он возьмет тебя к себе на службу, если ты попросишь. Там тебе будет хорошо.
  
  - Может быть. Хотя я, по-моему, уже наслужился.
  
  - Неужели ты собрался скитаться в одиночестве?
  
  - О, нет-нет. Судьба странника - это не для меня.
  
  Мы постояли молча. Потом Альфреда окликнули. Мы посмотрели с ним друг на друга, крепко обнялись. Потом я смотрел, как мой друг спускается по тропинке и направляется в новую неизведанную жизнь. Мне тоже предстоял этот путь. Он вел в другом направлении, но был таким же смутным и непознанным. Я взял Стрелу за узду и посмотрел лошади в глаза. Она выглядела готовой к новым испытаниям и, казалось, подбадривала меня взглядом своих больших глаз.
  
  - Значит, пойдем? - сказал я.
  
  И мы зашагали. Я думал о будущем, хотя оно было для меня таким же туманным, как и раньше. Но я знал, что будущее стоит того, чтобы продраться сквозь этот туман.
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"