Шмидт Алексей Адамович : другие произведения.

Глаз Дракона

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:

  
  1
  АНТОН
  - Жизнь на нашей планете есть. Но говорить о какой-либо значительной фауне не приходится. Более трех десятков лет здесь просидели разведка и первоисследователи. Мизерное количество видов живых организмов. Ни одного крупнее сурка. Грибы и бактерии.
   -Не исключайте мутацию. - Вставил Глеб.
  - Это несерьезно. Все крупные природные объекты под контролем. Искусственная атмосфера убила все кроме грибов и бактерий.
   Яхта не могла показаться слишком тесной, она вообще не могла показаться тесной, так как стен и крыши просто не было видно. А видно было, как внизу и до самого горизонта простирался огромный Город, разорванный крутыми пиками черных гор. С той высоты, на которой висела яхта, горы не казались уже такими величественными и непреодолимыми. Вернее величие они еще сохраняли, а вот непреодолимость нет. "Величие и Непреодолимость", какие мысли в твоей голове Антон Гамов, из каких-то древних времен. Давно уже нет в этом мире Величия и Непреодолимости. Лишь Сытость и Покой, местами переходящий в обыкновенную, обыденную пошлость. Цветная высокая шапка Сот с множеством хоботов-растяжек раскинутых над Городом, придавала Хребту комичный вид. Вот это в современном духе, правильно журналист Гамов, разговаривал с самим собой Антон.
  - Да оставьте вы эти ваши дискуссии, курите лучше "Боржч", или выпейте местного коньяка, - периодически встревал Жерле, но так как был уже "готов", его никто не слушал. Но он на мгновение перехватывал чей-то взгляд и продолжал, - Привозной коньяк совсем не то. Пусть его даже везут с Земли. Но, пожалуйста, скажите мне! Кто-нибудь?! Что такое при-возной коньяк?
   Глаза слушателя, видимо, терялись. Жерле не в силах встать на ноги, приподнимался в кресле, вращая головой немигающими глазами выискивал очередного слушателя и продолжал:
  - Где уверенность, скажите мне, что они довезут нам коньяк в целости и сохранности? Сколько бед! Просто ужас, сколько испытаний приходится на каждую пинту коньяка, - он картинно закатывал глаза, - прежде чем его привезут к нам. Все эти ускорения, космические поля. Да одна только проце-дура дезаквации ... дезааквации ... Вы поймите! Или здесь, у милого Салеха. Да я за здешний коньяк все!... Вот ты послушай!
   Марино усаживал, разошедшегося товарища.
  - Все верно, друг. Все. Только чуть-чуть потише. Разгонишь всех. Разбегутся и все. Итак редко собираемся.
  - Но утверждать что-либо с полной уверенностью все равно нельзя. Сколько было таких знатоков с твердыми убеждениями, и где они? И, кстати, зря вы с грибами и бактериями, местные сурки тоже сумели приспособиться к новой атмосфере. В каменоломнях обнаружены развитые сообщества этих существ. Они еще создадут проблем в Тоннелях, помяните мое слово, - коньячный бог Салех для пущей убедительности покачал указательным пальцем, толстым как сигары, лежащие в коробке на столике.
  - А я ведь ничего, я же за коньяк... - пьяный стыд не вовремя начал мучить Жерле. Марино стоял за его спиной, легонько удерживая приятеля за плечи, и строил извинительные гримасы собравшимся.
  - Да нет, сурки, бактерии. Дракон не биологическое существо. Мне гораздо легче поверить в то, что он искусственный.
  - Ага! Резиновый...
  - Причем тут... Дракон может оказаться следствием заражения Главного компьютера вирусом. И уж если Главный начнет играть с нами...
  - Из разряда страшилок. Слишком вселенской, поэтому и неправдопобной выглядит такая постановка. Хотя версия имеет право на существование. Антон! Твоя яхта - автономна?
  - Вряд ли. Да и в любом случае всегда необходима связь через сеть. Вы лучше скажите, куда они исчезают. Я лично участвовал в двух поисковых операциях. Мы исследовали, даже противоположную часть Планеты. И ничего.
  - Кстати, а что там? На другой стороне.
  - Да, действительно, как-то и не приходило в голову.
  - Ну, кому надо было, то проверил не один десяток версий.
  - И что? Что там? На той стороне.
  - Смотрите сами...
   Кресла и столики вместе с гостями и содержимым аккуратно поплыли в стороны, образовав нечто разомкнутого кольца, оставив в центре свободную площадку . Антон дал команду, возникло объемное изображение поверхности планеты.
  - Вы уж извините, но без Главного Мозга никак... Территория Заповедник. Неглубокие моря и соленые озера. Изменения рельефа незначительны. Флора и фауна, бедна. В водоемах есть, конечно, жизнь, но - все скромно. Гео-сейсмическая обстановка стабильна...
  - Кто-нибудь объяснит, почему для Города выбрали эти чертовы горы? Вы заметили: какая там красота!
  - Потому и выбрали горы, чтобы меньше испортить. Городу не все ли равно по части пейзажей, а последствия гибели озер для планеты непредсказуемы.
  - Я никогда не видел обратную сторону планеты.
  - Ты давно не был в школе.
  - Правильно, у него ни детей, ни подружки учительницы. Ха-ха...
  - Налить ему коньяку! Два! И учительницу.
  - Это ведь может быть инопланетное существо, и оно может быть разумным! И более того - оно может понимать нас, предугадывать или даже знать следствия наших поступков.
  - Шпиономания. Слишком театрально. Неведомый изверг, изгнаный от своих или посланный своими, в том смысле посланный, что ему дали задание. А не послали на ...
  - Коньяку! - вновь выкрикнул Жерле, чуть только ослабил хватку Марино.
  - Никто не возражает. - Салех решил поддержать порыв Жерле, который, кажется больше притворялся пьяным, чем был на самом деле или постепенно начал трезветь, - чудесный коньяк. Приготовленный, кстати, из водорослей, растущих в этих самых Заповедных озерах. - Глазки Салеха ,узкие как щелки, мерцали на заплывшем жиром лице, - Но настаивают все же сей напиток в настоящих дубовых бочках!
  - Да друзья, - Антон на правах хозяина проследил, чтобы у всех было налито, - я не говорил что этот коньяк - подарок Салеха Морто.
  - У тебя, Салех, есть еще такое вино... - неловко заулыбался скромный Марино и даже отошел от Жерле. - Сам не пробовал, что-то там мне говорили, тоже из местной же фауны. Действия необыкновенного! Ну, в том смысле...
  - Давайте без всяких - приглашаю. - Перебил его Салех. - В конце декады у меня повод. Готовим к выпуску новый ряд вин. Так что пожалуйста. Каждый найдет по своему вкусу. Напробуетесь всякого. Гарантирую! И с действием тоже...
  - Тут мне предложили версию фанатики-террористы, - продолжил болезненный разговор Пино. - Какая-то секта...
  - Чушь!- Глеб даже встал, - не поверю! Откуда? Какой терроризм? Я три года оттарабанил на Баянде, был на Земле, на курсах пивтоников, два раза по полгода. Там да. Там террор имеет место. Но там и жизнь совсем другая, там просто чувствуется расслоение - крутой или неудачник, чужой - местный.
  - Бритый-волосатый! Знаем мы это!
  - Правильно! А здесь - откуда чему взяться?
  - Ну и тут есть некоторая разница, просто все выглядит гораздо мягче. В тихом отсеке черти водятся, слыхали ? И если это человек, то он явно нездоров. А дураку закон не писан.
  - Кстати, сейчас появилась мода на старинное ТиВи. Научились брать слабейшие сигналы с ТВ- спутников других планет, вернее научились-то давно, но сейчас это стало доступно практически всем. Естественно вся поступающая информация безнадежно устарела. Самой свежей передаче с планеты Z1 звездной системы Лебедя более десяти лет. А про Землю или Тьмутаракань что и говорить, чуть ли не двухсотлетней давности...
  - Покрупнее, пожалуйста, вот это озеро... Еще... Еще...
   Вода была прозрачна, озеро сначала показалось мелким. Но цифры показывали 9 метров. Увеличение стало еще более полным. Камни на дне были чисты, никакой тины, налета, обычного склизкого налета, образующегося из осадков частиц водной пыли и пыли занесенной в воду с воздуха. Несколько чахлых кустиков водорослей торчали из серых камней. С одного листочка водорослей сорвался пузырек воздуха.
  - Вот этот камень. Обратите внимание. Немного светлее и более правильной формы. Чуть сдвинуть спектр. - В инфракрасном диапазоне камень действительно выделился. В камне появилось светлое пятно. Сердце животного медленно пульсировало, толкая кровь по сосудам.
   Антон, как самый трезвый, коньяк он не пил совсем, и потому самый любопытный наклонился к изображению и словно спугнул животное. Фырх! Взметнулся фонтан песка. Антон отпрянул. Когда мутное облако осело. Животного не было видно уже ни в каком диапазоне.
  - Так вот, я про что...
   Дискуссия продолжалась. Антон разлил по бокалам остатки коньяка и небрежно бросил пустую бутылку в сторону. Пол беззвучно поглотил стеклянный сосуд. Необычный сосуд, выполненный специально по стариной технологии. Стеклянные бутылки были одной из фишек Салеха, и обходились ему не дешево, хотя в широкую продажу шла имитация под стекло. Антон убрал изображение и отошел к краю палубы.
   Внизу, над плоскими крышами домов кружили черные птицы. Понимая желание хозяина, корабль создал перила. Антон оперся на теплые поручни, свежий ветерок затрепетал его волосы. И ему даже показалось что, он слышит крики птиц. Город дышал, Город двигался. Так приятно было ощущать себя частью Города. Все тело от сердца до кончиков пальцев пульсировало в такт дыханию города. Все вокруг, до самой линии горизонта, и дальше - было Городом. А справа вздымались черные, в лучах заката багрово-красные, вершины гор. Горы вместе с Городом бесконечным зигзагом приходили и уходили за горизонт. Только в диссонанс живому, подвижному Городу Хребет был спокоен и неподвижен. Хребет не казался мрачным или тяжеловесным. Но было в огромных тяжелых каменных пиках непостижимое стремление в высь.
   Да, думал Антон, вот оно! Дракон! В этом есть что-то благородное, что-то завораживающее, что-то такое что пугает и одновременно нравится. Может быть поэтому они так спокойны. Ведь это - Дракон.
   Никто еще из гостей Антона не пострадал от Дракона. Кроме толстого Салеха, у него и вероятность пострадать была больше всех. Ежедневно сотни транспортов уходили с его складов. Один транспорт с более чем тысячей бутылок специального вина стал добычей дракона. Исполнители в страховой компании пытались оспорить сумму ущерба, заявленную Салехом, но тут же потеряли части окладов. Директор страховой компании уважал напитки из погребов Салеха, куда больше чем привозные. Так что Салех пострадал только морально.
  
  
  
  
  2
  
   Загадочное чудовище, то ли местное произведение Оловянной Планеты, то ли пришлое из других миров. Объявилось около года назад, тогда произошло первое необъяснимое исчезновение грузового транспорта в 30-ой линии Х. Случаи исчезновений учащались. Происходили они однотипно, по одному сценарию: локальное средней силы электромагнитное возмущение длительностью от 0,4 до 2,1 секунды и - полное отсутствие каких-либо следов, ни транспорта, ни нападавшего. Была уверенность в том, что нападавший все-таки есть, и не было никаких вещественных доказательств в подтверждение этого мнения. Исчезновение летных машин приписывалось загадочному чудовищу.
   Город не знал страха. Здесь никогда не происходило страшных вещей. Здесь, как и когда-то на планете Злак, все всегда было спокойно и надежно, все строго в рамках определенного плана. Но постепенно появилось беспокойство, как зарождающийся туман, оно охватило транспортников и медленно опускалось в город, заражая горожан, которые так или иначе были связаны перелетами из одной части города в другую. Страха не было. Беспокойство порождало раздражение. Раздражение выливалось в недовольство работой навигационных и контролирующих воздушное движение служб. Там четко вышли из щекотливого положения - организовали группы быстрого реагирования на чрезвычайные ситуации, в которую кроме действительных специалистов входили еще журналисты и активисты из числа недовольных, что бы ни у кого не было повода упрекать в отсутствии профессионализма действительных профессионалов.
   Трагедии происходили всегда в воздухе и только над хребтом Красных гор. Хребтом всех хребтов. Протяженность данного горного массива составляла более трети окружности планеты, а площадь не менее миллиона квадратных километров. Хребет разделял два огромных мегаполиса. А может быть, или скорее всего один на две части.
   Движение в любое время было неимоверным. Летающий город над хребтом. Чтобы упорядочить потоки транспортов, свести к минимуму возможность аварий и заторов, над горами был построен своеобразный голографический мост. Лазерные соты в сотню этажей со знаками и электронными регулировщиками-навигаторами, с полицией и нарушителями, с грузами и пассажирами. Соты распределяли транспортные потоки на входе-выходе в воздушное пространство и непосредственно над горами. Хотя беспредела или громких транспортных инцидентов не было, но в этом пресыщеном и спокойном мире Соты прослыли отчаянным местом. Может быть, потому что кое-кому из молодежи не доставало остроты?
   Со временем Соты стали привычным потрясающим сооружением технического гения человека, золотым водопадом в карманы создателей и владельцев. Лазерные Шоу-Лабиринты и Туристические Каналы в иллюзорном мире немедленно заняли свое место, заслонив собой основное назначение и основную задачу - транспортного коридора. Этот мир - созданный профессионалами-иллюзионистами, вырос и начал самостоятельную жизнь. Световые коридоры обросли как висячими садами заведениями всех типов. За аренду мест в световых коридорах ничего не брали, не то что в Твердом Городе. А расходы на топливо и плата за навигацию была сравнительно невелика.
   Кто-то, какая-то Сила поглощала воздушный транспорт, оставаясь безнаказанной и ненасытной. Раздражение и недовольство переростали в тревогу. Не было способов избежать или противостоять трагедиям. Никто не верил, в благоприятный исход для пилотов и пассажиров исчезнувших кораблей, большинство было убеждено в гибели жертв. Оборудование, поддерживающее Соты, пока не отключали, но световой мост значительно сократили. Наземные, воздушные службы непрерывно отслеживали обстановку над Хребтом. На околопланетную орбиту были выведены два специальных спутника. Безрезультатно. В момент очередной атаки Неизвестного все контрольное оборудование на участке атаки на мгновение отключалось. И этого мгновения оказывалось достаточно, чтобы жертва исчезала с экранов радаров. Ни обломков кораблей, ни каких-либо останков, следов - транспорты и люди словно испарялись. Расчеты , не выдавали закономерностей по времени или цели нападавшего. Известно было только одно, что во время атаки исчезал лишь один транспорт, даже если он был состыкован в тот момент с другим транспортом. Это могло говорить об ограниченной мощи Чудовища. Но атака могла повториться вновь спустя лишь мгновение, и в таком случае объект нападения должен был находиться в непосредственной близости. Иногда цепь похищений прерывалась на срок до одной двух недель, но после все начиналось сначала.
   Очевидцы трагедии, вернее, те, кто находился рядом с жертвой, чаще всего ничего не видели. У большинства в это мгновение обычно возникали разнообразные проблемы, порой до смешного: чесался глаз, либо другое место, кто-то зевал, кто-то отворачивался, кто-то смотрел в встроенный Борт. А если что и видели, то выглядело это как легкая рябь или туман. Особо слабонервные рассказывали про какие-то голоса, вещающие на незнакомом языке. Ходили слухи. Да-да! пошли слухи. Слухи! на этой благоприятной планете. Слухи о том, что неспроста нет свидетелей. Якобы самые активные очевидцы, которым "посчастливилось" разглядеть что-то существенное довольно быстро попадали в списки пропавших без вести. Но за один-два Коридора от жертвы люди, и даже камеры могли запечатлеть нечто вроде головы дракона распахнувшего пасть. Тело самого дракона никогда не проявлялось, но его голова, оплетенная паутиной трассирующих линий световых коридоров, становилась видна. Пасть захлапывалась на жертве и исчезала, втягиваясь обратно, подобно морской мурене, атакующей свои жертвы из засады.
   В следующее мгновение световой мост поднимали по тревоге. В горы, в тот район, где предположительно скрылся дракон, за несколько минут направлялась масса спецтехники. Горы просматривали во всех диапазонах электромагнитного излучения. Не доверяя оборудованию, забрасывался поисковый отряд, состоящий из людей, инопланетников и обученных животных. Ни разу не было положительного результата. Вновь и вновь исследовался весь массив Хребта. И несмотря на пристальное внимание и активное реагирование многих служб атака могла повториться через несколько минут.
   И все же трагедии не могли прекратить полностью движение над хребтом, это могло вызвать паралич всего города. Потери составляли менее одной тысячной процента от всего грузопотока мегаполисов. В горах был специально пробит туннель, еще два готовились к пуску. Но никто не мог дать гарантию, что движение под землей будет безопасней, чем по воздуху. Тем более что земная кора по всей территории Красных гор была не стабильна.
  
  
  3
  ГАРРИ
  1
   Вдалеке вновь возник тонкий протяжный свист, он быстро усиливался. Сейчас будет негромкий хлопок, предсказал Гарри. Еще одна машина пролетела мимо, обдало смесью озона и превосходства. Голографические стены отстойника не защищали от запахов и звуков, идущих от магистрали. Магистраль была скоростная, для элитных авто. Отстойник, так называл это заведение Гарри, на самом деле это был небольшой ресторан, стилизованный под что-то, под что-то незнакомое Гарри, но было здесь необычно, и необычно уютно. Ресторанчик назывался "Черный Мачо". Стены, потолок и вся обстановка, свисающие с потолка украшения, легкие ширмы в нем были прорисованы весьма тщательно, и свежему человеку незнакомому со здешними художниками могло показаться настоящим, хотя кроме пола, столов и барной стойки, ну, и разумеется посуды с пойлом, ничего настоящего здесь не было. Дело в том, что ресторан находился в уникальном в масштабах известной Вселенной месте: в самом большом голографическом городе, в городе иллюзии, созданном из неуловимых субстанций света.
   Пиво, как ему и положено, пузырилось. Газовые шарики тонкими струйками всплывали на поверхность и лопались. Зрелище не завораживало, но взгляд как притягивало к стакану. Пить временно было уже невмоготу. Гарри водил пальцем по запотевшим стенкам стакана, стекающие капли конденсата оставляли темный след на стакане. Череп приятно тяжелило. Он ждал. Три струйки пузыриков, нет четыре, одна у самой стенки стакана, неиссякаемо продолжали стремиться вверх. Нужна была женщина. Но это не чувствовалось как-то конкретно, и не осознавалось четкими образами, а просто исходя из жизненного опыта, следуя старому правилу - когда не знаешь что тебе надо - тебе нужна женщина. Бр-р... Только не вспоминай. Не надо. Прочь эта сладкая задница, всегда согласный взгляд, и рот который хочет все, что ты хочешь. Без слюней! Давай, попробуй без нее, будь мужчиной. В том смысле - что обычным мужчиной, бери все что шевелится. Не нравится мне эта привязанность. Определенно не нравится. Любая привязанность - это зависимость, а зависимость от чего-либо - это всегда плохо, это как наркотики. Отец в свое время говорил: не будь зависим ни от чего - ни от вещей, ни от желаний, ни от людей. Мучает тебя голод, жажда - не ешь, не пей. Чувство голода - оно проходит. И запомни, добавлял старик, у тебя один отец, у тебя одна мать - это Господь Бог! Только он, только Бог имеет значение, потому что он - Все! А все остальное преходяще, все остальное лишь части, малые части целого.
   За спиной хлопнула дверь, но то, что хлопнула дверь, до него дошло только после того, как на плечо упала тяжелая рука.
  - Привет, Гарри! Я знал, что ты здесь. Мачо, пива! - Торжественно сделал заказ Олаф. Он всегда так вкусно это делал, Гарри любил наблюдать за старым приятелем в этот момент. Даже в доску пьяный Олаф так значительно заказывал очередную порцию, что он умилялся. - И это жизнь? - с ходу начал жаловаться Олаф, как будто они и не расставались, а давно уже сидят вместе и разговаривают. Он грузно взгромоздился на высокий барный стул, огромным животом подпер стойку бара. - Опять Компания затягивает с выплатой премиальных. За премиальные они готовы удавиться! Представляешь?.. Мачо, вот тебе полкипа, только налей то, что я люблю, а не из общей бадьи. Для тебя из приемника есть новости. - Как бы невзначай бросил он, смотря куда-то поверх головы Гарри. В его голосе что-то было, а может быть, просто показалось, не хотелось разочаровываться, поэтому Гарри не проявил активной заинтересованости. Мачо поставил перед ним стакан. И Олаф ненадолго замолчал. Гарри тоже пригубил из своего стакана вслед за ним.
   У барной стойки всегда было свободно, если не сказать пусто. Здесь он вообще не видел очередей, и до сих пор не мог к этому привыкнуть. Но столики в зале почти все были заняты. Еще ему нравилось, что здесь никто не курил, по крайней мере, в баре. Они, в смысле хозяева, следили за этим строго. Связано это было с какой-то традицией , а может с работой оборудования, он не знал. Он вообще до сих пор еще многого не умел понять в правилах Большого Города. Табачный дым он просто ненавидел. Запах табака всегда возвращал его к тем долгим пятнадцати месяцам проведенных на карантинной пересылке, в которую он попал в двадцать два или двадцать три года по официальному летоисчислению. Странно, но он всегда забывает, когда это было точно. Хотя если напрячься и сопоставить все факты, один за другим, то можно уверенно сказать в каком году это произошло. Но потом в памяти опять что-то сдвигается, и он снова забывает. А его опять спрашивают, и ему опять по каким-то причинам обязательно надо что-то ответить, но он не может вспомнить, и чувствует себя каким-то ущербным, и злится.
   Он родился и вырос на красивой, тихой, с искусственным климатом планете, среди бескрайних, пшеничных полей, под голубым, с зеленым отливом всегда спокойным небом. У них никогда не случалось природных катаклизмов : ни ураганов, ни засухи, ни проливных дождей, ни каких нашествий, всего в строгой норме в назначенное время : и ветра, и дождя, и насекомых, и грызунов. Практически все природные процессы контролировались планетными метео- и другими службами. Зима и лето ненамного отличались по температуре и продолжительности дня. Их дом, как и многие другие, стоял в окружении вечнозеленых, всегда цветущих и плодоносящих одновременно деревьев. Благодарный искусственный климат и человеческие руки, конечно, позволяли им кормить все космическое сообщество в районе звезды ЕН217. Не было во Вселенной людей более спокойных и миролюбивых, чем жители планеты Злак. Не было людей более уверенных в своем будущем.
   Люди полагали, что они хозяева Вселенной, что у них все есть для спокойной и сытой жизни. А потом пришел вирус. В течении трех месяцев боролись с эпидемией, еще двенадцать никого кроме специалистов не допускали на поверхность планеты. Его, уже без родителей, как и тысячи других фермеров держали все это время на карантине на искусственном спутнике. Его сосед тогда начал курить табак, многие начали курить. С тех пор табачный дым напоминал ему ненавистную пересылку. Эпидемия уничтожила все: его родителей, дом, сад, и может быть главное - уверенность в будущем. Он больше не мог там оставаться. Больше десяти лет бродяжничал он по другим мирам, но нигде не мог задержаться надолго. И с тех пор запах табака был синонимом для него беды.
   Олаф продолжал что-то про работу: как кто-то кого-то или с кем-то, слова его складывались в геометрические фигуры, вытягивались в цепочку, теряли очертания и расплывались в пивном дурмане, снова хотелось в толчок.
  - Ну, а причем здесь новость?
  - От твоей красотки, вернее, от обоих - письмо. Два.
   Он шевельнул рукой в направлении к карману, но остановился. И начал рассказ в своем стиле - ни о чем: о каком-то новом пиве якобы приготовленному его приятелем самостоятельно ( вот придурок!) по старинным рецептам. Длинный рассказ с ненужными подробностями. Было скучно, но терпимо. Это такая игра. Все равно - Олаф приятный парень. Его неуклюжие, деревенские шутки, как будто он не прожил в городе около тридцати лет, напоминали дом, тот дом который...
   Гарри дал допить старику пиво, и еще. Получил, наконец, свои карты, вставил их в борт. Но читать сейчас и в этой обстановке не имело никакого смысла. Здесь их нельзя почувствовать. Эти письма обязательно надо было прочувствовать. Нужно побыть в одиночестве, недолго, он хотел вспомнить. А для полного одиночества придется уехать в город. В летной деревне, как и в любых маленьких поселениях никогда не будешь в одиночестве. Разве только в изоляции. В город все равно надо было скоро лететь, товар, правда, еще оставался, но это уже остатки. Кип на карточке набиралось необходимое количество. Как бы все к одному. Но тревожное чувство, зародившееся в одном из снов, не оставляло.
   Автопилот в две минуты доставил его к дому. "Не называйте эту коробку-чревовещательницу с бесстыдным розовым нутром - домом! Я там только сплю, и то не каждую ночь!" - Кричал он самому себе, уже год намереваясь съехать отсюда в каждый будущий понедельник. Сетевые новости из динамиков машины говорили что-то про очередную акцию Чудовища в Красных горах, когда транспорт, бесцеремонный, но аккуратный вытряхнул его в приемник, предоставленный Домом.
  
  
  
  4
  ЦВЕТНЫЕ
  - Да, - Красный в задумчивости потер лоб, - все в курсе. Собрания не было, но общая договоренность и понимание ситуации есть.
  - Я только Синему, как и договаривались всего не передавал, - сказал Зеленый.
  - Он не догадывается?
  - Слепой следит за ним, пока ничего, никаких подозрительных действий не обнаружил. Синий занят в комитете.
  - Я знаю. Есть еще Белый.
  - Может его убрать? Спишем на Дракона. Хоть какая-то польза.
  - Не болтайте ерундой. И с промышленниками надо поговорить пожестче, последнюю фразу Красный сказал больше для себя.
  - Не уверен, что это поможет. Преценденты были, уже несколько планет-государств претерпели обвал, большинство убеждены, что не за горами и наша очередь.
  - Это упаднеческие разговоры! Как вы можете?! Необходимо собраться, а вы... вы рассуждаете!
  - Я же позволяю себе это только с вами. Для остальных... с остальными...
  - Перемените настроение. Все далеко не так плохо. Вернулся Коммерсант.
  - Правда?!
  - По этому поводу уже готовиться проект, - Красный не обратил внимания на несдержанный возглас Зеленого. - Экспедиция это еще не все. Да расчеты не оправдались. Но у нас есть товар, на который есть и купец.
  - Э-э... то есть?
  - Вот этим, Зеленый, тебе и придется заниматься. За одно, я думаю, и Белого пристроишь.
   Зеленый нервно облизнулся не в силах угадать, что хочет предложить Красный. В кабинете было жарко, Красный почему-то не включал кондиционер. Зеленый начинал задыхаться в этой духоте, вдобавок у него вдруг страшно зачесался глаз, сначала сильно кольнуло, а потом появился зуд, но он не решался шевельнуться под тяжелым, чуть ли не презрительным взглядом Красного. "Не буду же я царапаться перед ним как шелудивый пес!" Пауза затянулась, глаз чесался невозможно, зуд перекинулся и на нос, но теперь казалось и вовсе невозможно что-то сделать для облегчения страданий. Красный отвел от него взгляд, взял лежащую на столе папку, раскрыл ее в самом начале. Зеленый со слабой надеждой смотрел на него в надежде, что тот отвернется, но нет. Он собрал все мужество и стойко терпел.
  - Автоматизированная землеройная машина, предназначенная для работы в скальном грунте - модель такая-то... Изучай, Зеленый. Ты становишься шефом проекта "Глаз Дракона".
   Зеленый на мгновение даже забыл про зуд.
  - "Драконий глаз"? - вырвалось у него, но он тут же поправился. - Понял.
  - Именно на этот минерал есть серьезный покупатель. Ты же знаешь, что мы частично восстановили добычу, правда пока ее проводили руками штрейхеров. Но видишь, ситуация осложняется, объем добычи решено увеличить. В общем посмотришь, согласуешь с Синим, все равно его надо вводить в курс дела. Белого ставь на общее руководство работ. Добыча минерала должна проводиться в режиме строгой секретности! Надеюсь понятно почему?
  - Понятно.
  - Все остальные товарищи в курсе. Никаких обсуждений. Все проблемы - ко мне в любое время суток! Возьми папку, прочитай, принимай оборудование и работать.
  
  Пурпурный плевал прямо в океан.
  - Зеленый?
  - А что?
  - Да нет, может оно и правильно.
  Порывистый ветер завывал, путаясь в оснастке корабля, им приходилось перекрикивать ветер.
  - У нас выход один. Камни. Пока не справимся с драконом. Зеленый займется общим руководством, Белый непосредственно добычей и доставкой на "LN”. Коммерсант организует обмен товара. Видимых проблем пока нет, Пурпурный.
  - То-то и оно - видимых. Я думаю, нас провоцируют увеличить разработки. А это значит, что проблем только прибавится.
  - Мы сумеем организовать все как надо. Опыт у нас есть. Это конечно не решение проблемы, но некоторую отсрочку даст. У них тоже возможности ограничены, иначе к чему все эти картинные декорации.
  - Да, - тяжело вздохнул Пурпурный, - отсрочка нам будет не лишней. Ладно, продолжайте. Главное чтобы ни малейшей информации не просочилось в Мировой Совет! Это будет катастрофа!
  - Единственное плохо то, что Димитров возглавляет расследование и соответственно имеет допуск ко всей информации.
  - Не беспокойся. Я его возьму на себя. Ну, ладно я отбываю. Сыро тут у тебя, - Пурпурный облизал губы, забрызганные солеными каплями океанской волны, еще раз сплюнул в раскрывшуюся волну. - В следующий раз встретимся на моей яхте.
  
  
  5
  АНТОН
   Антон чувствовал некоторое облегчение, когда гости, покинули корабль, это произошло почти на рассвете, но вместе с тем пришло странное ощущение пустоты и одиночества. Как-то было не так. Он приехал сюда полгода назад, но настоящих друзей так и не встретил. И дело даже было не в дружбе, надежности или взаимопомощи, он верил, что все те люди, которые сегодня были здесь, и многие другие, кого он знал, обязательно пришли бы на помощь в трудной ситуации. Дело было немножко в другом, не было единомышленника, то есть такого человека, которому не надо было бы объяснять мотивы своих поступков, объяснять, доказывать свои желания, хотелось, чтобы тебя понимали с полуслова. Чтобы ты потянулся, а тебе уже подавали то что нужно, хотелось точно так же чувствовать другого человека, как самого себя, и этого наверно нужно было даже больше всего. Хотелось чувствовать себя большим, чем просто Антон Гамов, и быть уверенным в том, что ты не один такой на свете.
   Организм выбился из обычного ритма. Надо уснуть, сказал себе Антон, и последний раз посмотрел на Город. Уже светало, верхний ярус Города заалел, отбрасывая длинные узкие тени, но внизу, в глубине была еще ночь. Сон обволакивал туманом размытых образов, закрывал глаза, лишил воли тело, обессилил руки и ноги, и в последний момент, когда Антон был уже почти в его власти : убегал, прячась за случайные мысли, как бы из ниоткуда выплывающие, по большей части, надуманные проблемы, связанные с работой, заботы о неотправленных письмах, еще о чем-то. Можно было "попросить" кибердоктора помочь со сном, но этот шаг был оставлен на потом, на крайний случай. Антон понимал, что это такая игра, просто надо выйти из нее, перестать стараться заснуть, открыть глаза, поработать мысленно над новой статьей, и сон тут же придет. Стало даже смешно, чтобы уснуть надо всего лишь поработать.
   Кают-компания со светопрозрачной крышей, балконом с перилами и прочими излишествами давно исчезла, корабль заботливо укрыл хозяина, поместив его в тесный и уютный кокон, родной для всех путешественников, и раздражающий до неприятия домоседов, земных домашних людей. Теплое, мягкое, щупальце тропоплазмы легло на пах, считывая желания хозяина, лаская мошонку и член. Стало хорошо и вместо сна, Антон окончательно разбудился, теперь захотелось нежной ласки, сладкого девичьего... Я целое утро только и делаю, что хочу, я все время хочу, заворчал Антон на самого себя, то спать, то не спать, то женщину подавай, что за организм! Но останавливаться было уже поздно, и кончать одному совершенно было не в кайф. Антон знал, кто ему не откажет, кто его должен ждать. Он надиктовал пин-код для связи с Вероникой. Девушка, конечно, спала, Антон разбудил ее, но все равно она была рада, и конечно хотела к нему. Потом Антон не понял как, а обнаженная Вероника уже была с ним рядом. Он лежал на спине, а она присела на колени возле и целовала его грудь, облизывала упругие шарики, затвердевших сосков, склонившись сверху, сладкими-сладкими губами, ее нежные теплые пальчики ласкали холодненькие яички, тугой, распираемый горячей кровью, член. Антон лениво водил одной рукой по внутренней, шелковистой стороне бедер девушки, прислушиваясь к своим ощущениям. От прикосновения к ее телу, и от ласк Вероники, томительные и сладостные волны прокатывались через грудь, живот, ноги, почему-то не докатываясь до головы. Антон не помнил, как кончил, как уснул, убаюканный мерным покачиванием в чреве яхты.
   Он проснулся ближе к полудню, совершенно один, в темном и тесном коконе. Похлопал руками вокруг, никого, значит, Вероника приснилась. Он с сожалением вздохнул. Хотел было соединиться с ней, но потом подумал, что она может быть сейчас занята, совсем не хотелось нарываться на отказ. Еще немного повалялся.
   Милон - это было собственное имя яхты и одновременно искусственного мозга корабля, составил для него дневную программу. Все современные корабли, даже простейшие грузовые транспорты, "баржи", являлись единым кибернетическим механизмом с индивидуальной или универсальной настройкой на человека или команду, экипаж. Межзвездные корабли и маленькие катера обладали во многом схожим устройством. Они состояли из твердой статичной оболочки, составляющей около 20% массы. Внутренности были заполнены особым веществом - тропоплазмой, которое играло роль абсолютно всего и даже более того, чем раньше были наполнены старинные корабли. Внутри современных кораблей не было коридоров и кают, но они могли появиться в любой момент по желанию их владельцев. Тропоплазма обеспечивала жизнедеятельность и управляемость корабля, это вещество могло служить стереоэкраном, от небольшого как тетрадь до сферического, и выглядело это - как окно, или полное отсутствие стен, оболочки. Когда надо тропоплазма становилась тверже чем сталь или мягче перины, и одновременно оно являлось искусственным мозгом! Это было по настоящему удивительное изобретение, прорыв в технологии, который значительно повлиял не только на строение космических кораблей.
   Антон проснулся, в теле чувствовалась бодрость, эдакая звенящая активность, готовность к действиям. Это хорошо. Наконец-то! А то последние два дня никак не мог собраться. Как размазня был. Стоит поработать, пока есть желание, накропать пару заготовок, а потом в Город, часа полтора поброжу, надо здесь все-таки осваиваться побыстрее. Потом надо связаться с Вероникой. Или не надо? Как-то слишком быстро все развивается и не совсем в том направлении. " Когда я к тебе перееду?" Антон помнил, как этот неожиданный вопрос, испортил ему все настроение. Они знакомы были только неделю, и за это время он не смог ее понять, хотя обычно ему хватало одного взгляда, ну в сложных случаях несколько часов общения. Девушка была настолько разной, она играла, ей нравилось его путать. А он не любил загадок, он знал, что разберется в ней, нужно было время, и поэтому просто ждал. Но девушка тоже была не промах, она как волна налетала на него с неожиданной стороны и с разной силой, то топила его падая сверху, то выбрасывала на песок, то утаскивала в море. Она была необыкновенна, она любила секс, она кончала вместе с ним, и ни о чем другом с ней ему больше и не хотелось думать. Тогда тоже они по очереди сорвали финишную ленту, сначала один, потом другой, но победителей как и должно быть, было двое, сердца бешенно колотились, руки-ноги не держали, и они повалились набок, находясь в блаженном состоянии покоя. Девушка томно вздыхала, он продолжал ласкать ее, зная что ей это надо, а сам думал совсем о другом, а вот уже не совсем, в голове как всегда, как будто открылся шлюз, и хлынул рой воспоминаний, идей, мыслей. И как струя холодной воды тот вопрос. Она ему нравилась, как женщина, он "чувствовал" ее, и она всегда отзывалась на его желание, но жить вместе? Не знаю? "Я пока к этому не готов". Два дня они уже не встречались. Антон поймал себя на том, что рука его ласкает напряженный член. Было и хорошо и стыдно перед самим собой. "Мужик. 26 лет. А все дрочу как двенадцатилетний пацан". Но остановиться было еще трудней. " Слава богу, никто не видит". Он забыл про Милон.
   На сегодня была запланирована всего одна рабочая встреча, и свободного времени до нее оставалось достаточно. Достаточно для того чтобы осмотреть Северный предгорный квартал города. Этот квартал представлял интерес тем, что большую часть населения в нем составляли леонидяне, разумные гуманоидного типа выходцы из звездной системы Леониды. Антон знал об них, или скажем так, ничего о них не знал кроме того, что леонидяне очень религиозные существа. Их храмы и религиозные традиции внешне сильно отличались от человеческих, что понятно не удивительно, но они не были язычниками. Они веровали в Единого Бога. И этот факт сыграл не последнюю роль в сближении их с людьми. Правда, чужаков, представителей других рас, они в существо своей религии допускали неохотно. Миссионерства у леонидян развито не было. Хотя, что Антон знал о них, чтобы что-то утверждать? Известно ему было лишь, что в с древнейших времен общество леонидян делилось на группы или касты ( подобное деление существовало и на Земле) постепенно цивилизация и время разъели границы между кастами, хотя формально каждый леонидянин знал к какой группе он принадлежит. Принадлежность к группам, кастам выражалась в особых знаках на теле. А так как увидеть леонидянина без скафандра вне его жилища или корабля было невозможно, то кто из них к какой касте принадлежал, Антон не мог даже предположить, да из всех землян это знать могли только секретные спецслужбы.
   Яхта не годилась для движения внутри города, главным образом из-за своих габаритов, хоть и небольшое, а все-таки межпланетное судно. Поэтому он отправился на арендованном птерокаре. С высоты в двести метров квартал не представлял собой нечто особенное. Высотные дома деловых центров, между ними малоэтажные жилые дома, широкие проспекты залитые рекламными огнями, редкие зеленые пятна газонов, и деревьев. Он опустил птерокар на проспект и медленно двинулся вдоль главной улицы через квартал.
  
  
  
  6
  ГАРРИ
   Сигнал будильника прозвучал неожиданно рано, Гарри зло поморщился, какого черта! После вчерашнего мутило, глаза не открывались, пересохли. Он протяжно выдохнул, несколько раз дернул веками, чтобы быстрее пошли слезы.
   Черт! Резко сел и ударился головой в упругую стенку кокона, его отбросило обратно. Черт! Когда я привыкну! О-о! Мне же лететь. Сон исчез. Надо убираться отсюда скорее. Развалился! Мне же к Фредерику, потом на Галкинскую базу, а главное успеть к Бреду взять канцелярию, у него после девяти делать нечего, народу навалит. Черт!
  Похмелье мучило, но он не мог терпеть химии, боялся, поэтому таблетками или там... пользовался в крайних случаях. И не опохмелиться, черт, черт! Он повернулся на живот, приоткрыл рот, оскалил зубы и резко опустил голову в розовую массу внутренностей "дома". Через минуту утренние процедуры закончились. В рту посвежело, даже стало прохладно, от зубов несло хвоей. Черт! Как шишек наелся, залезь, поменяй ты ее на мяту в конце концов! Умытые глаза благополучно открылись, массаж темени почти избавил от головной боли. Похмелье как будто отпустило. Хотелось горячего чаю. Но он решил потом, в транспорте. Надо было улетать, иначе кто-нибудь из соседей мог его застать, а этого он не хотел.
   Гарри был уже в пути, почти, то есть душой он уже летел от Тихого, только туловище немного задержалось, но тоже уже начало перемещение в корабль, когда зазвучал сигнал домофона. Черт! Кого там принесло? Он замер. Вроде никто не должен. Кто же это? Сигнал прозвучал вновь. Гарри щелкнул по обратной связи. У дома стоял Хромой Пан. " Какого лешего, Пан ?" В висках страшно заныло.
  - А я знал что, ты решил уехать не попрощавшись, поэтому я стою здесь ни свет ни заря. Не хочу, чтобы ты грех такой совершил. И не говори, что забыл!
  - Я и не забыл. - проговорил он негромко себе под нос. "Черт! Как я про него забыл! Вот же ж. Старый пердун, ты-то никогда не...!"
  - Давай рассказывай. Уже небось в транспорте сидел? Грех инвалида в заблуждение заводить, мол, убогий человечек чего понимает? Ругаешься почем зря поди?! Выходи уже. Что я с тобой так и буду через эту пукалку разговаривать! Я, значит, стою тут, стою, а он даже открывать не собирается. Перебрал пива с вечера, щас глаз открыть не может. Стыдно молодой человек! Как вы такие вырастаете? Воспитываешь вас вроде, воспитываешь, а все равно никакого проку. Вырастет такое - мышцы есть, а где ум?
   "У-у, началось! Быстро ни за что не отделаться. Может он мне снится?"
   Гарри вышел к Пану.
  - Я тебя принял, обласкал, устроил в бизнес, свою родную дочь за него сватаю, а он! Какая не благодарность! Ты, сынок, не морщи, не морщи, ты слушай, старого да бывалого. Я-то пожил на этом свете, еще до того как здесь все началось, до этого "благополучия". И уж я-то знаю откуда чего, и на чем Город вырос!
   Хромой стоял перед ним в своем "вечном" сером плаще, застегнутом наглухо на все пуговицы, что носил он под этим плащом, Гарри никогда не видел. На голове была серая, в тон плащу, бесформенная шляпа, в руках Хромой держал металлическую трость.
  - Утро доброе, уважаемый, Пан! Я ведь чего, вы человек опытнейший, умный. Все понимаете. Был грех вчера, друга встретил, весточку от родных передал. Ну, мы с ним немного и того. Вот оцените, - Гарри побыстрому вытащил из внутреннего кармана и сунул под нос старику плоскую фляжку, лишь бы тот заткнул свой зловонный фонтан. Приходилось унижаться перед этим уродом. - Попробуйте! Настоящий... Какой вы любите.
   Старик недовольно переложил трость в одну руку, а другой цепко схватил фляжку. В этот момент он как бы раскрылся, и Гарри почувствовал странный запах. Пан уже разошелся, и остановиться сразу ему было невозможно, поэтому он еще что-то бурчал. Но аромат из фляжки заставил его таки заткнуться. Пан отхлебнул, опрокинув фляжку в рот, при этом не отводил глаз от Гарри. Коньяк ему понравился, но из прищуренных глаз все еще выливалась злоба.
  - Коньяк хорош, - признал он, успокаиваясь. - Но ты, сынок, так со мной не поступай! Я ведь, оно конечно, человек маленький, немолодой, сижу на своем месте, низко да только крепко. Снизу-то оно бывает далеко видно до самых верхушек, это главное место такое выбрать, чтоб прострел был. И тебе вот говорю: держись старика, слушай и делай, худого не посоветую.
   Гарри не верил в серьезность угроз Хромого, хотя он догадывался, что старик - фигура. Пану было давно за восемьдесят, но он был крепкий, весь такой узловатый, как сухая коряга. И несмотря на возраст не хотел уходить из бизнеса. Гарри тоже всех карт не раскрывал, он надеялся убраться с Оловянной, но на всякий случай, держался с Паном почтительно. Хромой напоминал старого, в язвах, облезлого зверя, все еще опасного в последнем прыжке, но уже было видно, что недолго ему осталось, и поэтому никто всерьез его не воспринимал. Пан это чувствовал, и бесился.
  - Я человек не злой, я человек очень! добрый. Душа у меня широкая-широкая, как море! Но даже у моря есть берега. И ты плыви лучше не торопясь, не доплывай до берегов, - "берегов" прозвучало невнятно, скомканное бульканьем из фляжки. Хромой, наконец, отвел глаза в сторону, и Гарри позволил себе расслабиться. Он вдруг увидел, что старик еще более слаб, чем он думал. Руки старика мелко тряслись, в складках кожи на худой, тонкой как у ребенка шее блестел нездоровый пот. Ему не было его жалко, но что-то изменилось. - Ты собрался в Тот Город, - часто "Тот Город" говорили про мегаполис за горным хребтом, - захватишь попутный груз. Два места. Сдашь вот сюда ,- Хромой протянул ему магнитный диск, до Гарри вновь дошел неприятный запах, запах шел от старика. Его передернуло от мысли, что придется пользоваться фляжкой после нечистых прикосновений Хромого. - По возвращении получишь премиальные. Вопросы? Ну, и правильно. Обо всем должен знать только один Бог! Товар бери у Бреда Потерра, он должен нам серьезную скидку. Да, поговори с ним о доставке. Чего тебе туда-сюда мотаться. Неспокойно, говорят, стало в этих чертовых Сотах. Брешут, наверное? Не задерживайся там, знаю я тебя, повадился по ихним кабакам шляться. Ну да, ничего. Женю. Остепенишься. Настоящим Бароном сделаю! Заживем! Ты у меня вон какой красавец! - Гарри задержал дыхание, пока Пан фамильярно хлопал его по плечу.
   Гарри покосился на старика, видимо, коньяк, начал действовать. " Старый черт! Конец наверно ему. Воняет как от мертвеца". - Он мысленно сплюнул. Ни страха, ни злости на старика не было, он чувствовал себя как бы стоящим в стороне, и он все уже решил для себя.
  - Пан Хромой, да если б не ты!..
  - Ну-ну, малыш. Верю. Сделай все как положено, и тебе зачтется на этом свете. Действуй. - И добавил. - И возвращайся!
   "Не так уж ты и пьян. Старый черт! Чего щурится!" Хромой как-то непонятно смотрел на Гарри.
  - Да-к , я куда? Здесь мой второй дом. - "Чтоб вас всех!" - Обязательно. Меня ни одна зараза не возьмет...
  - Прикуси язык, сопляк! - неожиданно вскрикнул Хромой. - Думай, что говоришь! - Он быстро несколько раз перекрестился. - Беду накличешь! Ты мне живой нужен. Хоть и ворчу на тебя, но это так, не со зла, по-отечески. Понимать должен! Дуралей! Мать твою. - Лицо Пана, такого же землисто-серого цвета как плащ, в глубоких морщинах, выбритое из рук вон плохо (станком что ли, вручную, бреется?), в кустах редкой, жесткой растительности, выражало тревогу. Хотя старик старался не подавать виду. "Выщипать бы тебе косматые брови! И по ушам! И по носу, по длинному!"
  - Болван, - "признал" вслух ошибку Гарри. - Не язык бы... Немедленно отправляюсь в рейс, - слава богу, что у меня есть мой транспорт. Хоть здесь я могу отдохнуть от ваших рож.
   Очутившись, наконец, в своем корабле, Гарри прочитал инструкции, переданные ему стариком, ввел данные с диска в базу и доверился автопилоту. "А с чего это он доверил мне груз везти?!" С запозданием вдруг дошло до него. И вообще странно как-то он себя вел. Гарри стал вспоминать все по порядку. Пред глазами стоял истоптанный газон, как будто по нему двадцать человек прошло. А ведь он точно помнил, как прошлым утром удивлялся голубоватым, широким листьям, выбивающимся из густой зеленой травы, не истоптанной травы!
   Он давно возле моего дома ошивался, старый гад, по любому. Поэтому весь газон и был так истоптан, он его и истоптал своими протезами. Значит не сразу, он ко мне позвонил. А чего тянул, спрашивается? Не доверяет. Но он и сейчас мне не верит. Может, будить не хотел? Так. Выставьте его за дверь, ерунду городить не надо. Не пойму тогда. Однако от диска егоного лучше избавиться. Жаль от груза избавиться нельзя, найдут.
   Надо сдать груз по месту назначения и как можно скорей. Что мне совсем неспокойно. Вряд ли Хромой думает от меня избавиться, или создать мне проблем. Он оказывается действительно сватал меня за свое чудовище! Бр-р... Гарри отогнал видение уродливой женщины. Говорили это после аварии, а кто-то говорил с рождения. Что ему я? Я чужой, и своим никогда не стану, даже если женюсь. Что я говорю?! Он явственно ощутил вкус губ Мэй, даже рука потянулась приласкать видение. Возможно на них, на этих... не подворачивалось подходящего слова, началась охота, и они не хотели рисковать своими. Гарри послал запрос, вскоре его соединили с Олафом.
  - Гарри! - обрадовался друг, - ты где? Здорово, что ты меня нашел, - Олаф осекся. - Что случилось?
   Они встретились в " Черном Мачо". В баре как обычно было пусто, чернокожий, весь такой крепкий, коренастый, похожий на борца, бармен, неторопливо протирал своими ручищами пивные кружки.
  - Хорошо, как, - мечтательно вздохнул Гарри, - никуда бы отсюда и не уходил. Что за жизнь?
  - Давай, мне не трудно, я возьму пока резервную машину. Мне вопросов задавать никто не будет. Как будто так и надо. - Олаф посмотрел на косившегося бармена, - не нравится, как он на нас смотрит. Чего уставился, не пойму?
  - Не любит наверно, когда у него вместо пива, фруктовый сок заказывают, - ответил Гарри.
  - Ехать надо отсюдова. Ты понял, где стоянка? Ну, тогда через час, сейчас двадцать минут десятого, значит двадцать- тридцать минут одиннадцатого на третьем уровне у самого въезда...
   Часы показывали сорок минут, Олаф задерживался. Стоянка была для грузового транспорта, поэтому здесь было очень оживленно. Прибывали новые машины, перегружали товар, проводили наружные осмотры кораблей, многие были, видимо, знакомы, или просто стояла такая свойская атмосфера, что Гарри здесь понравилось, чувствовалось какое-то единение, но не давала покоя мысль о содержании и предназначении двух ящиков Хромого. Он беспокоился за Олафа, не за то что он где-то задерживается, тут как раз ничего удивительного, быстро перегрузить его машину, как тот говорил, было не реально. Он беспокоился за то, как бы Олаф не пострадал за него чуть позже, когда Они пойдут по следу. А Они обязательно пойдут. Не зря старик так потел. И если его подозрения верны, то за его транспортом может начаться охота. И Гарри будет дичью. Наконец Олаф появился, они вдвоем перекинули ящики из кузова в кузов, молча пожали друг другу руки и расстались. Каждый думал о своем. С высоты своих лет Олаф переживал за Гарри, к которому относился как к сыну. Он видел, что парню тяжело, чужой он в этом городе.
  
  
  
  7
  ПАТРУЛЬ
  - Возвращайтесь на базу, - в третий раз взывал механический голос Директора.
  - Тьфу, ты пропасть! - Молодой парень в комбинезоне патрульного поднялся с колен и бросил вниз, в ноги со всей силы камень, булыжник рикошетом ушел в сторону. - Здесь они!
  - Я знаю. Опоздали мы. Секунд на десять не успели, - ответил Второй, тоже молодой, неопределенного возраста мужчина. Такому на вид лет двадцать, а на деле может оказаться давно за тридцать. Он усиленно морщил лоб, покусывая костяшки пальцев, сжатых в кулак. - Как они отключают "паука"?
  - Паука отключить нельзя.
   Первый отошел к катеру, навалился на него спиной, Второй присел на корточки, автоматически вставив кулак в рот. Какое-то время они молчали, о чем-то напряженно думая.
  - Ну, давай еще раз посмотрим, - предложил Второй, с неудовольствием разглядывая кулак, как бы не совсем понимая, почему тот оказался у него во рту. Первый пожал плечами, и включилась объемная картинка этой же самой местности в сильно уменьшенном масштабе. Ни молодых людей, ни их катера на изображении не было. Вообще ничего не было кроме каменистой пустыни. Потом из легой воздушной ряби рядом с линией горизонта появился темно-вишневого цвета диск. Он стремительно рос и оказался в центре изображения, замер на мгновение и исчез. Ровно через 11,2 секунды над местом исчезновения летающей тарелки зависла точная копия яхты молодых людей. Яхта весьма напоминала хищника, упустившего верную добычу, и растерянно осматривающегося по сторонам, не соглашаясь с потерей верного ужина.
  - Возвращайтесь на базу! - вновь прозвучал приказ, отдаваемый, видимо, автоматическим устройством, слишком бесстрастным был механический голос.
  - Достал он меня! Кто, скажи мне, решил, что время погони и поиска составляет восемь минут? Да я за восемь минут, бывает, в очке управиться не могу, а тут найди, догони и возьми! Ты слышал как, Эндрю, рыжий такой тип из второго отделения, знаешь его, смеется еще так, - Первый мелко закивал головой, в знак что вспомнил, - Из-за этого смеха над ним все отделение ржет. Так вот, третьего было его дежурство, все так же: вызов, погоня. Но им в тот раз больше повезло, чем нам. Они патрулировали и случайно оказались в пределе от них, но в районе предгорья. Те естественно в горы. А в горах сразу не возьмешь, и выстрелить момента не появлялось. В конце концов они зажали "вишню" в Соленом ущелье. Тут Рыжий нажимает на кнопку. Бац! Ничего! Даже не мимо. Те уходят у них из под носа за скалу и исчезают! Все! В чем дело? В программе автомата щелкнуло восемь минут, и он посылал запрос на Базу, и не воспринимал сенсорные ключи. Понял? После этого они сразу переделали программу... Будто сразу не было ясно, но механического дурака оставили с привязкой в восемь минут. Причем здесь восемь минут?
  - ... Поехали, - вместо ответа сказал Первый, смирившись с неудачей. Картинка исчезла, в борту яхты образовалась воронка-вход, открыв нежно-розовые мясистые внутренности корабля. Второй, разгоряченный после монолога, резко встал и почти с места, с одного шага, прыгнул рыбкой внутрь яхты, Первый шагнул следом. Воронка стянулась. Катер в то же мгновение бесшумно взмыл над каменистым дном и четко ушел по параболе вверх, растворившись в легкой белесой дымке нависшей над пиками гор.
  - Я думаю... - сказал Второй и на некоторое время замолчал. Они полулежали на упругой, подстраивающейся под человека тропоплазме, как в коконе, отключив систему видеоизображения, полностью отстранившись от окружающего мира. - Нет, вряд ли, - возразил он самому себе. - Нам никак не догнать их. Только если случайно окажемся рядом. Пока сообщат. Пока то се... У них хорошая машина.
  - Наша лучше, - возразил Первый.
  - Ненамного. Мы более маневренны. И начальное ускорение у нас выше. Но мы же за ней не в Городе гоняемся. И Соты на этой машине пересекать легче. Наша навигационная система дает сбои при пересечении Коридоров. А они могут идти на ручном управлении.
  - При таких перегрузках? - недоверчиво сказал Первый.
  - А кто тебе сказал, что они люди?
   Они опять замолчали.
  - Они крадут наши камни !- ни кому, в воздух сказал Первый.
  - Поймаю, убью, - буркнул Второй.
   Говорить больше не хотелось, и они промолчали до самого прибытия на базу. База размещалась на орбитальном спутнике планеты. Спутник состоял из четырех блоков, внешне разительно отличающихся друг от друга, так как строились они в разное время, и имели различное назначение. Приемник судов располагался в старом первой постройки блоке, здесь преобладали металлические арочные конструкции. В узкие спиральные коридоры рабочих отсеков вел длинный ажурный мост из серебристого металла. Внизу, сквозь решетку моста отсвечивал яркими пятнами светопрозрачный купол, ограждая людей от бездны космоса. Глухое эхо умножало шаги пилотов, как будто шел целый отряд. Молодых людей никто не встречал. Они молча перешли по мосту и скрылись в лабиринте коридоров.
  
  
  8
  АНТОН
   Храм Великого Бога остался далеко позади, когда Антон спохватился и начал осматриваться по сторонам, справа в метрах ста тянулась длинная крепостная стена из белого кирпича, правда здесь она уже заканчивалась, упираясь прямо в стену высотного здания. Между стеной и проезжей частью образовалась площадь, странная площадь, на которой не было обычных для Города газонов, фонтанов, скамеек, просто пустая ровная площадка в ширину около ста метров и в длину не менее тысячи. Посередине площади, вбирая в себя белые полосы стен стоял храм. С этого расстояния напоминающий Антону цветок, или странную четырехкрылую птицу. Широкие, не меньше десяти метров в ширину террасы, волнами, как цветочные лепестки в два уровня опоясывали главное здание. Больше десятка башен, как трубы духового оркестра, широкими раструбами смотрели в небо, излучая в космос беззвучную для непосвященных симфонию.
   Антон пробежал взглядом по пустой, безжизненной, закованной в камень площади, ни одно живое существо не ступало по ней, люди, леонидяне, нередкие здесь домашние животные никто не сходил с тротуара. Вид этой площади вернул его к тем чувствам, которые он испытал вчера, когда проводил гостей. На него вновь нахлынула грусть. "Чего же не хватает?" - думал он. - " Как-то непонятно, не уныло и не серо, но где? Где?.." Хотелось огня, наполненной движением жизни, чтобы ни одной свободной минуты, так же как когда-то на последнем курсе университета, когда выходные дни и праздники были просто наказанием, а ночной сон досадной помехой. Здесь, на Оловянной ему было решительно скучно. Даже погоня... Вот возьмем трагический в полном смысле случай - гибель, возможная гибель людей, исчезновение транспорта с людьми, грузами, на этой сверх благоустроенной планете, где от малого до ... , в общем все продумано, доказывал Антон невидимому собеседнику, где ничего подобного не может быть, и значит должно вызывать бурю, все происходит размеренно и буднично. Пришел сигнал о беде на пульт диспетчера, диспетчер спокойно, даже лениво, я сам это видел! Оповещает группу. Горячности, аврала, страстей у них просто нет. Я уж не говорю про профессионалов, те может быть действительно ко всему привыкли, но активисты или пресса - это же обыкновенные штатские люди. Каждый знает, где у него находится шлем, этот момент особенно злил Антона, оружие, какие-то приборы. Да, у них без суеты, довольно четко и быстро, не придраться. Но не хватает чего-то, как будто все ненастоящее. И с таким настроением им никогда не успеть. Здесь же как, ну про войну я, скажем, ничего не знаю, тогда как в большом спорте. Да, как в большом спорте, сравнение ему понравилось, побеждает не столько физическая сила, в данном случае их безупречная организация, а эмоции. Нужно стремление, нужен дух! Как они на меня смотрели, и Пирси и Глеб, они не понимают. Я для них нечто симпатичного доброго щенка, бросаюсь на них, тащу их за штанину куда-то, пытаясь что-то показать, а они думают, чего это малыш так разыгрался, может дать ему косточку, или шлепка в худшем случае, чтоб отстал.
   Мысли сбились на взаимоотношения с Вероникой. Он вспоминал, как она подолгу сидела перед ним на коленях, что-то рассказывала про свои дела и одновременно лаская его ртом. Иногда она увлекалась рассказом, и забывала облизывать головку пениса, пенис огорченно морщился и уменьшался в размерах. И Антон напоминал ей про своего "друга". Вероника говорила, ну подожди, сейчас доскажу, он делал вид что слушает, но суть ее истории сначала еще понятная, потом безнадежно ускользала. Антон, чтобы не обидеть девушку, смотрел ей в глаза, улыбался, кивал головой при каких-то ключевых фразах, изображая полное участие, иногда даже что-то невнятно буркал, что бы эта милая красавица не дай бог его раскусила и обиделась. Так, о чем ты думаешь? Я же про дух говорю. Да-да, все правильно, только охота ужас. Это очевидно, человек состоит не из одной мышечной и костной массы, его тело всего лишь видимый образ, видимая часть айсберга, а большая часть скрыта. А здесь айсберги есть интересно? Но они же этого не понимают. В своей размеренной жизни у них даже нет возможности заглянуть внутрь себя. А пустыни здесь есть? Ну пустыни-то наверняка есть, где их только нет. А пляжи? Сейчас бы на теплый пляж, на берег синего и необъятного моря, девчонок - штук несколько под большущий, разноцветный зонт, убедительно убеждать их снять купальники. Да! Хотя бы с Вероникой, и на дикий пляж. Стоп! Надо угомониться, так дела не пойдут. В этом их и беда. Я не пророк, конечно, и могу ошибаться. Но когда-нибудь произойдет нечто, чего они не рассчитали. Просто у них всегда, с самого начала на этой планете все шло строго по плану, у них не было повода сомневаться в правильности своих расчетов. Не то что на Земле или других не столь благополучных планетах. Антон огляделся по сторонам. Все интересное я, конечно, проехал. Он вернулся к центру площади, к главному храму, вышел из машины. Мимо спешили люди и леонидяне, в скафандрах почти неотличимые от людей, если не вглядываться, конечно.
   Улицы дышали, здания дышали, впечатлительный Антон видел, что Город живой. Сейчас он представлял Город, как огромное животное, как монстра или спящего дракона. Да, Город-дракон спал, в его жилах текла мутная кровь, легкие дышали выдыхая смрадный воздух, его жизненные органы, клетки жили как бы сами по себе в спокойном размеренном ритме, даже не подозревая, что они части, составляющие тело существа, которое по собственное прихоти или по воле случая может в любой момент расправить крылья и изрыгая клубы дыма подняться над поверхностью планеты, в сущности такого маленького шарика. Антон чувствовал себя песчинкой, но не затерявшейся и беспомощной, нет скорее, как сторонний наблюдатель, как посетитель зоосада в вольере с гигантским животным. Он любил этого зверя, и он верил, что однажды настанет время и дракон проснется, расправит спину, которую все они считают просто горным хребтом, стряхнет с чешуй-скал вековую пыль и прилипших паразитов, взмахнет двумя крылами из городских кварталов. То-то будет шуму!
   Вход в храм начинался с узких, высоких, не меньше четырех метров в высоту, ворот. Ворота примыкали к самому тротуару без ступеней. На каждой створке было по метровой рукояти. Антон взялся было за дверь, но створки сами распахнулись, выпуская верующих. Вышло сразу много, больше двадцати леонидян, Антон посторонился, давая им пройти, одновременно стараясь заглянуть в раскрытые ворота. Из храма лился яркий свет, очень яркий свет, светлой полосой пересекающий проспект. Узкие вытянутые, сутулые фигуры, по очереди черными, крысиными силуэтами проскальзывали по этой полосе. Антону стало не по себе от такого зрелища, но его больше интересовало, что там внутри храма.
   Странно, но яркий свет совсем не слепил глаза, хотя рассмотреть что-либо внутри было совсем невозможно, лишь какие-то неясные очертания. Из ворот все уже вышли, и створки начали медленно закрываться, словно приглашая его внутрь. Его влекло туда и одновременно что-то мешало, словно он уже не принадлежал самому себе, а кто-то, их несколько, как минимум трое, решали между собой за него и не могли договориться. Он нерешительно потоптался у входа, пока створки окончательно не закрылись, а длилось это целую вечность. И когда все-таки произошло, Антону не просто показалось, что он лишился чего-то важного, и появилось неприятное чувство потери, он физически ощутил как из него вытекла часть жизненных сил.
   Я никогда не смогу попасть внутрь! Это был единственный шанс! Тротуар вдруг поплыл в сторону, уши заложило, во рту появился привкус железа. Настойчивый голос говорил ему: уходи, уходи, уходи. Да что это со мной, Антон собрался, но наваждение не проходило. Слюна переполнила рот, стала комом в горле, в глаза будто бросили песку, моргать было больно. Антон в тревоге прислушался к себе, стараясь, во что бы то ни стало удержаться на ногах, потом немного отпустило. Может излучение какое-то? Хотя ни разу о подобном не слышал. Или переспал? Антон не помнил сколько прошло времени, когда он пришел в себя, виновато огляделся по сторонам, он стоял ровно по средине плотного людского потока, поток обтекал его с двух сторон, равнодушный, как большая река равнодушна к случайным мелким предметам, оказавшимся в ее водах. Странно, только что никого не было, один-два прохожих, он недоумевая развернулся и пробиваясь сквозь толпу направился к своему птерокару. Черт их поймет, этих леонидян, или показалось, бормотал он вслух, не замечая этого. Провел рукой по волосам, может перегрелся на солнце, оно стояло как раз в зените. Может, хотя вряд ли, такого со мной никогда не было. А в храм надо будет зайти, упрямо думал он, только не сегодня. Не сегодня. Сегодня мне надо отдохнуть.
  
  
  
  
  9
  ГАРРИ
  Гарри на максимальной скорости зашел в Эскалатор, наивно полагая, раз он такой быстрый, его не опознают и направят в скоростной тоннель, но Регулировщик ориентировался, видимо, не только на скорость машин и перевел его все-таки в медленный грузовой. Впереди двигался такой же древний грузовик как и тот, что доверил ему Олаф. На платформе грузовика висело минимум две цистерны, дальше разглядеть не удавалось, но скорее всего их было больше. На цистерне, что покачивалась перед ним, были какие-то цифры, нанесенные белой, пожелтевшей от времени краской, цистерна вся была в подтеках чего-то черного и жирного, похожего на мазут. Гарри заткнул воздухозаборник, от цистерны несло удушающе-кислым. Обогнать в таких тоннелях не было никакой возможности, слишком мало пространства. Придется ждать, вздохнул Гарри, и от скуки принялся разгадывать, что означают цифры на корме цистерны. Он вспомнил, как впервые прибыл на эту планету. Про сам полет он почти ничего не помнил, так как провел большую часть времени во сне. Разбудили их, когда звездолет находился на околопланетной орбите. В крошечных вагончиках, с жесткими пластиковыми сидениями без излишеств по десять или более человек, их переправили на космодром. Как скот, сказал кто-то вслух, выражая всеобщее впечатление.
   Это был совсем другой мир. Он вышел из вагончика и оступился. В первый момент даже захватило дух. Черт! Пол был абсолютно прозрачен, внизу в метрах десяти, под ними также двигались люди. Проклятые яппи! Ему стало стыдно за свой страх. Гарри коротко огляделся по сторонам. Никто не видел? Круто! На него никто не смотрел, до него никому не было дела, никто не смотрел под ноги, никто не стоял, не вертел головой. Они двигались, Они текли. Это была масса. Гарри сразу же потерял всех "своих", но он не очень-то переживал по этому поводу. Своих у него все равно не было. Встряхнись деревня - это Город! Он старался не смотреть вниз, но это удавалось плохо, зал был слишком велик. Ни карантинного, ни таможенного осмотра, такого привычного для него как на других планетах не было. Из зала космодрома он сразу попал в Город. Вернее на площадь, в ожидании пассажиров стояло два десятка такси, и примерно столько же машин без специальных знаков. Водителя в этих чертовых такси рассмотреть было невозможно, а Гарри хотелось уехать с женщиной. Почему-то он хотел этого еще в звездолете, и кто-то, он не помнил кто, говорил ему: Город - это Великая Сказка, это Мир Исполненных Желаний. Стоит попросить - и любое желание исполняется. И теперь Гарри стоял у ворот Сказки и озирался в поисках того или чего у которого надо попросить исполнения желания. Он хотел уехать с женщиной. Его как заклинило на этом. Поднялся пронизывающий ветер, оказалось что здесь достаточно холодно, Гарри понял - долго ему на таком ветру не выдержать. Черт с этой бабой! Надо убираться отсюда, сказки тоже не сразу с чудес начинаются.
  Да уж, зато потом от чудес не знаешь куда деваться, Гарри грустно ухмыльнулся своим воспоминаниям. Впереди мерно покачивалась старая цистерна, она так намозолила ему глаза, что казалось, он никогда не сможет ее забыть. Не психуй . Подумай лучше о...
  - Знаешь, нам лучше расстаться, - Мэй смотрела мимо него, и в ее прекрасных глазах стояли слезы.
  - О чем ты говоришь? Я люблю тебя.
  - А она? Что с ней?
  - Перестань, ты говоришь не о том.
  - Да? - Голос Мэй сорвался, она не удержалась и заплакала, - не о том.
   Гарри обнял ее вздрагивающие плечи, к нему не прижались, но и не оттолкнули. Он гладил ее по волосам, по старательной, для него, уложенной прическе, по спине, широко разведенными пальцами, чтобы как раньше передать через большую площадь свою нежность.
   Почему это с нами происходит? Куда уходит это необыкновенное сладкое чувство? Почему ты перестаешь чувствовать некогда близкого, близкого даже сейчас человека. Просто не чувствуешь, целуешь, обнимаешь, смотришь в эти глаза. Она стала даже еще красивее, более женственная, но ты ее не чувствуешь. Может я неправильно устроен ?
   Он прогнал прочь воспоминания, они только доставляли боль. Даже странно, а сейчас я совсем ничего не хочу, как будто во мне все атрофировалось. Но так наверное даже лучше.
   Они шли "мясным" тоннелем довольно долго, минут пять, если не десять. Его покачивало, он был пьян, впереди ковылял хозяин. Маленький, старый, щуплый, с-с-страшный... не страшный, но его надо было бояться, он хотел чтобы его бо-я-лись. Гарри не спорил, надо так надо. Будем бояться. Он икнул. Жутко захотелось остановиться, сесть на пол, уткнуться лицом в колени, и не двигаться. Он даже почти сделал это, но вовремя спохватился, выпрямил ноги и заковылял следом за своим проводником. Овальной формы мембрана, розового цвета, нечистая как все здесь вокруг распахнулась, и они оказались в большой, даже огромной в сравнении со здешними коридорами и комнатушками, зале. Чего там стояло, как что там висело, Гарри, конечно, вспомнить был не в состоянии. Но эти глаза... Она начиналась с глаз, с разных глаз, она смотрела на него, а он не мог оторвать он нее взгляд. Хромой что-то сказал. Гарри немного пришел в себя, Хромого он не слышал, не слушал, бесцельно пробежал взглядом по комнате и вдруг снова увидел ее глаза. Она начиналась с глаз, от глаз она растекалась сквозь густо накрашенные, комками ресницы, вверх к странным, стоящим под разным углом, бровям, растекалась по тонкой, гладкой, в бледно-фиолетовых точках кожей, растекалась... Он не мог сказать что в этом лице было не правильно, ее было жалко, и было тошно от одного ее вида, вернее сначала было тошно, потом становилось стыдно за свою брезгливость, и уже потом жалко. Больше он не смотрел в ее глаза. Он что-то говорил, обращаясь к Хромому, даже какие-то комплименты, говорил и думал: нет, не в этом счастье, не в деньгах, не в силе, не в этом. Но ее глаза, он не мог отделаться от ее глаз, он больше не мог отделаться от ее глаз. Я наверное никогда не смогу освободиться от нее.
   Когда же мы выйдем из этих чертовых сот? Гарри посмотрел на часы, они были в тоннеле всего полторы минуты. Черт! Я думал... По обшивке пришелся удар, несильный, но громкий. Началось. Он мгновенно собрался, еще раз осмотрел каюту, как если что метаться в поисках спасения. Не возьмете. По обшивке снова что-то прогрохотало, но гораздо слабее, словно рикошетом. Гарри посмотрел вперед и тотчас включил задний ход. Происходило необъяснимое, но не с ним, за себя он больше не волновался. Его грузовик замедлил ход и остановился. Впереди происходило нечто: правая стена голографического тоннеля изогнулась в сторону, как бы втягиваясь в огромную воронку. Состав с цистернами начало засасывать в образовавшуюся воронку. Состав сложился почти вдвое, и ему стало прекрасно видно, что цистерн действительно было гораздо больше чем две, их было шесть. Напряжение в составе с цистернами нарастало, с хрустом отломились сцепные устройства двух центральных цистерн, по грузовику застучали мелкие обломки. Третья от тягача цистерна оказалась в центре воронки, но ее сцепка с составом была еще цела. Что произошло дальше Гарри не смог увидеть, хвост из оторвавшихся цистерн ударил по тягачу и передним цистернам, потом темная маслянистая жидкость залила весь передок грузовика, иллюминаторы, видеоглазки, на минуту он ослеп. Когда обзор частично восстановился, воронки уже не было. Маленькие, юркие, но мощные аварийные тягачи, уже подхватили разорванный состав. Подоспевший полицейский катер удостоверился у Гарри, что он может продолжать движение, и велел ему выбираться из тоннеля, вслед за аварийными тягачами. Все произошло в считанные секунды, состав был настолько быстро и четко подобран, Гарри даже не знал, что подумать. Про дракона ему даже не пришло в голову. Через пару минут он вышел на белый свет и немедленно попал в объятия полицейских. Кортеж из трех полицейских катеров с включенными мигалками сопроводил его грузовик на ближайшую стояночную площадку.
  - Что находится в этих ящиках? - Полиция обыскала весь грузовик.
  - Без понятия, - в этом Гарри был искренен. - Машина не моя, коллега по фирме, приболел и просил меня передать груз по назначению и перегнать ее на основную стоянку.
  - Вскрывай их, Пол. Видишь, парень темнит. Лицензия у него где? Машина не его, что за груз везет не знает. За кем зарегистрирован грузовик? Звони хозяевам.
  - Погодите, погодите. Поймите, ребята, мы не имели права меняться. И если хозяин узнает об этом, мы оба потеряем работу. Мы не богатые люди, у нас нет запасов, у моего друга семья, дети. Как они? Да и я человек здесь новый, найти другую работу мне будет непросто. Черт бы с этими ящиками, но видите, они опечатаны. Если их вскрыть, то будет видно, придется что-то объяснять, и опять может выскочить что мы... Посмотрите их так, не вскрывая. Взрывчатки, наркотиков там нет - это точно. Это дело можно и не вскрывая определить. Будьте людьми, каждый из вас мог бы оказаться на моем месте. Просто я помог другу, а у вас тут какие-то учения. Кто же знал?
  - Учения, Пол, ты слышал? Первый раз я вижу такого чудака. Ты что из деревни?
  - Почти. Я прилетел сюда со Злака.
  - Понятно. Чего будем делать с ним?
  - Давай я прозвоню ящики, не вскрывая. Но задержать его на некоторое время все равно придется. Надо передать его следственной группе, чтобы записать его показания о том, что он видел в тоннеле.
  - Добро.
   Страх, слабость, и облегчение пришли чуть позже, когда они от него отошли. Настаивать, чтобы его немедленно отпустили, он не стал. Зачем привлекать к себе лишнее внимание, опоздание в полчаса ни к чему не приведет, думал он. По поводу цистерн он так ничего и не понял, все мысли его вертелись вокруг проклятых ящиков.
   Следователи: какая-то настырная баба и очкастый профессор продержали его дольше, чем он полагал. На время передачи груза он безнадежно опаздывал и все же предусмотрительно не полетел кратчайшим путем. Он добрался до ближайшего транзитного пункта, нанял другую машину, перегрузил ящики и только тогда прибыл по указанному Хромым адресу.
   Парк был полным отражением Города, его копией только не из камня, а из растений: прямолинейные аллеи, дорожки, яркие фонари, сверкающая бликами огней поверхность пруда, нагромождение деревьев, кустарников в логике чисто городского архитектора, дизайнера, никогда не видевшего девственной красоты природы. Запах города, шум городских улиц проникал даже в самую глубину парка. Гарри допивал вторую бутылку крепкого пива, он был пьян. Город его душил, он весь пропах Городом. Он все видел, все понимал, чувствовал, но воля от него отступила. Он ослаб, он не знал, не мог, не хотел, он почти умер. Он был спокоен, он хотел умереть. Тихо, тихо раствориться в суррогатном воздухе парка.
   Я не буддист, но как я их понимаю: нирвана, вечный покой, вечная смерть. Но это не правильно друг мой. Я верю, что возможно неправильно, что где-то есть вечный вихрь, вечная жизнь, где все правильно, где всегда хорошо, где все тебя любят, где все твои друзья, где все - это одно, где ты знаешь всех и все. Простите меня и заберите к себе, я так устал. Я так устал! Я виноват. Возьмите меня!
  
  
  10
  ЦВЕТНЫЕ
  - Да не было серьезных исследований по камню. Не было! - Доказывал собеседнику Зеленый. - Кто? Этот Кулибин - Шкловский? Придурошный самоучка!
  - Не брызжи слюной, Зеленый! Было, не было! Запрещено Мировым Советом! И все! Через год выборы! Тьфу! Завел, чертяка! Тоже ору тут сижу, - Синий сделал несколько глубоких вздохов, успокаивая дыхание. Нервно открыл ящик стола, достал цветной цилиндрический футляр с пилюлями, положил таблетку под язык и тяжело откинулся на спинку кресла. - К чему такая спешка? Предложили денег, и что? Значит все бросай, и погнали в полную аннигиляцию? А я жить хочу. Спокойно жить! Пусть подождут до выборов. Сейчас вопрос с этими драконьими глазами поднимать бесполезно. Даже если докажут, что они безопасны или наоборот полезны, все равно. Эти камни как пугало для всего мирового сообщества. И переделать общественное мнение будет не просто! На это потребуется время. Время и деньги.
  - Дак, как раз про деньги и разговор, - вкрадчиво сказал Зеленый. Складывается некоторый дефицит на предвыборную программу.
  - Что?! - Взревел Синий , таблетка вылетела у него изо рта, упала на стол. Он в раздражении смахнул ее на пол вместе с электронной книжкой.
  - Ты понимаешь? - Синий через стол наклонился к Зеленому , размахивая перед ним пальцем. - Что это значит?
  - С экспедицией рисковали все!
  - Я был против этой авантюры!
  - Видимо, недостаточно. И, пожалуйста, - Зеленый сделал умоляющее лицо, - давай не будем. Ничего еще не потеряно. На наш минерал есть серьезный покупатель. Во-первых, у него есть средства, а не один треп. Во-вторых, он выполнит все наши условия, в том плане, что камней не будет на планетах, где присутствует человек.
  - Кто он?
  - В-третьих, - не обращая внимания на заданный вопрос, продолжал Зеленый, - разработан качественный план разработок, полностью исключающий присутствие человека в опасной близости с камнем. У нас есть все возможности хранить в тайне разработки. Всего одна шахта. Проведены соответствующие исследования, оборудование прошло испытательные тесты. Нет, и не может быть никаких сложностей.
  - У вас никогда нет сложностей. То же самое вы говорили и перед экспедицией!
  - Там совсем другая ситуация. Ну, вы же понимаете! На другом краю галактики! А здесь, все под носом...
  - Не знаю, - перебил его Синий. - А кто будет заниматься?
  - Белый.
  - Как это вы решились? - Усмехнулся Синий.
  - Но вы же ему доверяете.
  - Только ему одному и доверяю из всей вашей кучи недоумков. Белый никогда не подводил на моей памяти..
  - Я знал, что вы согласитесь, когда узнаете, что Белый будет заниматься операцией.
   Синий посмотрел на часы, время летело. Он хлопнул руками по столу.
  - Черт с вами! Но я с тобой ни о чем не разговаривал, и все это незаконно. Так что имей в виду!
   Зеленый, не возражая, пожал плечами. Синий в это время нажал на какую-то кнопку, в кабинете наконец-то стало тихо и гораздо светлей, выключилась специальная блокировка.
  - Всего доброго!
  - Всего доброго! - Они пожали руки, дружелюбно улыбаясь друг другу.
  Много позже в кабинете у Белого:
  - Твои орхаровцы опять учудили. Даже метеослужбу на уши поставили. Землетрясение, пылевые облака - от этого у них незапланированные осадки. Они что у тебя, хребет решили в плато превратить? Поставь в патрули стариков. Сколько раз тебе говорю. Эти же быки вообще ничего не соображают. Ура! И вперед! А мне на Совете теперь выкручиваться. - Белый не смотрел на Защитника, он рассматривал на руках ногти. Кабинет Белого был маленький, мебель стояла качественная, но не броская, стандартная. На столе в беспорядке валялось несколько листков исписанных мелкими каракулями, которые хозяин кабинета уже во время разговора кое-как собрал в неровную стопку. Вдоль стен и до потолка стояли стеллажи, выполненные под дерево, они были наполовину пусты, часть ячеек занимали книги, часть непонятные Защитнику предметы и сушеные цветы.
  - Может вообще снимем охрану? - Он повел огромным плечом.
  - А ты мне по дерзи. Это и называется - особыми условиями. Не курорт и не учения! - Белый уныло посмотрел на своего собеседника. С кем приходится работать? Пробежал глазами по столу. Люди совсем ничего не понимают.
  - Пусть Дорожник изменит схему доставки. Иначе, если я еще и парней своих уберу, вообще без камней останемся. Перехватчик с каждым разом наглее становится. У разведки нет по нему никаких данных? - Защитник пытался заглянуть в ускользающие от него глаза Белого.
  - Ладно, Защитник. Вопрос по схеме доставки решается. Разведка ищет, все работают. Никто не отлынивает. Не ищи виноватых. Пока ты крайний. Сегодня я тебя прикрою. Но ты мой должник. - Он, наконец, посмотрел ему в глаза. Рыжее, в крупных веснушках, свирепое лицо Защитника смягчилось, на лбу на пару складок стало меньше. - Секретность - основное условие, в противном случае нам проще будет закрыть шахту. Пока не привлекаем внимания, работаем.
  - Я понял, не привлекать внимания.
  - Вот. Ты же военный человек. Все, я тебя не держу. - Защитник поднялся, сидя он смотрелся гораздо крупнее, большая голова, мощная спина, бицепсы, а ростом не удался. А рост ему и не к чему. Они все там, штурмовики такого роста. - Ты же участвовал в кампании на Триеле? - Спросил он его, когда Защитник взялся уже за дверь. - Так там были инопланетяне или это все-таки слухи?
  - Слухи, - коротко ответил Защитник, и Белый понял - были.
  
  
  
  
  11
  ОЛЕГ
  - Олежик, я так по тебе соскучилась!
  Олег смотрел на экран, следил за движением ее губ и понимал, что он тоже соскучился, соскучился по ее губам, по ее объятиям, по тому ощущению уюта и покоя, которые она дарила ему, по дому.
  - Когда ты вернешься? У нас новая беда, Ксюша упала и ходит теперь вот с таким синяком на щеке, представляешь? Воспитатель сразу ничего не сделала, а я когда увидела, времени сколько прошло, уже ничего не сделать, поздно. Что скажешь? Ни врача не вызвала, ничего! Как ты?
  - Тоже соскучился и по тебе и по Ксюшке. А кикиморе этой надо по ушам, такие деньги плачу, они все равно за ребенком не смотрят. Она мне сразу не понравилась. Ты к врачу с Ксюшкой все-таки сходи, я приеду с заведующей на эту тему поговорю.
  - Да не надо наверно, она так извинялась. Дети же, всякое бывает...
  - Бывать-то бывает...
  - Слушай! Мама была в новом салоне. Ей сделали такую прическу, знаешь так волосы подняли к верху, завили, покрасили в радикальный малиново-желтый свет. Она теперь ходит как будто с пожаром на голове, так забавно! Ты понял как? Я понятно объяснила?
  - Понятно, понятно, - усмехнулся он. "Какая ты у меня все же трещетка".
  - А еще там есть и модельеры, так ей под новый имидж готовят специальный гардероб, кое-что она уже одевала... Ты только не ругайся, я быстренько выскажу все новости и перестану трещать, ладно? Мне так плохо без тебя, я уснуть не могу, ворочаюсь, ворочаюсь. Раздраженная стала. На Ксюшке зло срываю. Ко мне сейчас приходит Лора, мы с ней не то чтобы подружились... Она приглашает записаться в клуб, как ты думаешь?.. Говорит все на уровне, престижно, новые люди. Я боюсь как-то или ничего?
  - Да запишись, конечно, хоть пристанет кто-нибудь пока меня нет.
  "Как так? Нет ее рядом плохо, хочу. Только вместе сразу же начинает раздражать. Почему она так равнодушна к сексу? Раньше же вроде такого не было. - Он снова следил за ее чувственными губами. - Из них бы двоих собрать одну женщину: характер Дианы и страсть Оксаны..."
  - Да ну тебя! Как у тебя дела?
  - Да у меня все нормально. Работы море. Придется здесь задержаться или не задержаться. Сам не знаю. Намечается одно дело. Тьфу, тьфу! Чтоб не сглазить. Кстати, Город - необыкновенный! Может быть сюда приедете? Брось ты этот клуб, Ксюшку отдай мамочке и приезжай.
  - Да ты что? Во-первых, я Ксюшку мамочке не отдам, их нельзя надолго оставлять вместе, потом ни ребенка, ни мамочку не собрать! И я этих звездолетов боюсь! Один раз на Луне побывала, натерпелась, хватит. Там как качнет, потом невесомость, бедный желудок потом неделю в себя приходил!.. Я хочу тебя, ты мне снишься.
  - Я тоже тебя хочу, лапуля. Жаль, что приехать не можешь. Но я тебе сувенир отсюда привезу. Я заказал комплект украшений одному из самых известных местных ювелиров, тебе понравится. Ну, говори, чего еще хотела. А то мне скоро на встречу.
  - Уже? Так заметно?
  - Да уж давно тебя знаю.
  - Мой хороший, я татуировку себе сделала.
  - Что?! Ой, ну и беда же ты у меня. И где? На заднице?
  - Вот еще, что это я еще на заднице татуировок не делала.
  - А что задница не место? У тебя хоррошая задница! Ну, так где, где?
  - Вот. - она повернулась плечом, чтобы ему стало видно и прочитала. -"Я твоя. Я тебя люблю."
  - Да-а. А на каком языке? Впрочем, не важно итак с тобой все понятно.
  - Понятно?
  - Приеду, поставлю тебя кх-м...
  - И на ручки, ага!
  - Вот, вот, этими самыми ручками по одному причинному месту, на котором татуировки нет.
  - Что так плохо?
  - Да нет, я же шучу. Нормально. Она хоть смывается?
  - Сказали через семь месяцев сойдет.
  - А, ну тем более тогда о чем вообще разговор. Я приеду уж ничего и не останется.
  - Как не останется! Ты пораньше приезжай!
  - Да шучу. Ну, все, давай, целую, Ксюшку там от меня. Пока.
  - Пока.
   Олег отключился.
  - С женой говорил? - зашла Оксана.
  Нет! Она не умела ходить. Она плыла. "Или только мне так кажется?"
  - Говорил.
  - Ну, и как она?
  - Скучает, как еще.
  - Что еще?
  - Да много чего. Оксан, отстань с этими вопросами.
  - Уж и спросить нельзя! А как скучает?
  - Все! Я поехал. Ты мне подборку по курсу акций вот по этому списку сделай. Хорошо? Да не дуйся ты! Я тебя люблю!
  - Правда? А ее?
  - Я всех люблю.
  - Ты меня не любишь!
  - Оксана! Я всех люблю, я тебя люблю, - Олег присел рядом с ней на край стола, приобнял ее за плечи, стал целовать ее в лицо, в полные слез глаза. - Окасана, красавица моя, сделай, чего я прошу. Сделаешь? Не плач, я же с тобой. Сделаешь? - она согласно кивнула головой. - Вот и умница, я побежал, а то опять уже хочу тебя. Ты такая сладкая-сладкая, красивая, умная, ты просто золотко.
  - Правда?
  - Конечно, правда? Ты самая сладкая...
  - Ты правда хочешь?
  - А это по твоему что?
  - Останься...
  - Ты не понимаешь? Мне ехать надо.
  - Ну, и иди тогда, что расселся на моем столе!
  - Тьфу! Хочешь чтоб как лучше! Вот это только сделай.
  - Да поняла я! - Стряхнула она его руки.
   Олег злой, в бешенстве вышел из номера. "Как же умеет разозлить! Вот ведь! Сука! И почему я ее так хочу?! Я ее все время хочу, ни одной женщины так не хочу, как наркоман стал!! Черт!"
   В холле гостиницы он попросил у служащего машину без водителя. Ему предоставили сверкающий серебром болид, кожаный салон цвета "бычья кровь". "Приятная забота!" С удовольствием отметил Олег, служащий коротко показал ему на две клавиши и маленький почти микроскопический джойстик управления.
  - В этой машине с Вами ничего не случится, сэр. Будет желание управлять самостоятельно вот эта команда.
  - Спасибо.
  - Счастливого пути!
  
  
  
  12
  ПАТРУЛЬ
   Момент атаки всегда захватывал. Силы притяжения исчезали, перегрузок они не чувствовали. Вперед! Только вперед! Они держали его в перекрестье прицела, но добыча была еще слишком далеко для эффективного залпа.
  - Я с-садану по нему! - предупредил первый, его лицо только что землисто-зеленого цвета, теперь багровое, покрылось испариной от обратных перегрузок. - Мало ли.
   Второй не стал уточнять чего мало, он был согласен с первым. "Надо бить гада!" Вновь "вишня" уносила камни,
  это не должно было сойти им с рук. Первый, буквально, поливал "вишневый" диск огнем из двух стволов. Охота происходила в Кадровом Ущелье Красных гор. Погони всегда случались только в горах. Над городом, жилыми районами, везде где, их могли заметить посторонние зрители, погоня немедленно прекращалась. Это было строжайшее условие. Задача охотников на данный момент сводилась к тому, чтобы "ослепить" жертву и зажать ее в безлюдных скалах, не дать ей вырваться и уйти в жилые районы городских кварталов. Они приближались к противнику, и приближались к Тупиковой скале. Им необходимо было подняться выше и не дать "вишне", как бывало раньше "выстрелить" вверх и над пиком Тупика, резко уйти в сторону. Преследователям никогда не удавалось повторить этот маневр, первый раз когда они попытались сделать это, то чуть не разбились, упав с высоты триста метров на дно ущелья. Спасло их при падении лишь чудо - название, которому тропоплазма. Тогда же стало окончательно ясно, что "вишней" управляют либо дистанционно, либо не люди, люди не в состоянии были перенести подобные перегрузки.
   От преследуемого корабля что-то отлетело, он на время потерял управление, чиркнул бортом по скале, посыпались ярко-белые искры. От напряжения крошились зубы, кажется все! Защита "вишни" дала видимую трещину, первый подкорректировал огонь. Все! Они одновременно выдохнули. И тут что-то произошло. Сначала один, потом второй ствол захлебнулись, дополнительное вооружение где-то потерялось вместе с управлением, "вишня" в этот момент вдруг невероятно ускорилась, расстояние до нее по приборам за одно мгновение стало таким огромным, просто не объяснимо, как?! Из поля зрения они исчезли. Впереди же Тупик? Еще мгновенье и приборы их тоже потеряли.
   Первый очнулся первым, он резко дал задний ход, по катеру ударило несколько камней посыпавшихся сверху, но только они отошли метров на десять, как посыпался целый камнепад. Второй тоже пришел в себя, они подняли катер вверх и отошли на безопасное расстояние. Каменный пик осел, превратившись в громадную кучу щебня.
  - Тупик - придется переименовать, - процедил первый. - Здорово мы его.
  - Боюсь только, переименование нам не понравится.
   У обоих было такое ощущение опустошенности что ли, какая-то непривычная слабость, как будто часть жизненных сил утекла. Время как бы остановилось, уже некуда было торопиться, стало спокойно, так спокойно как никогда не было в жизни. Разве что во время нокаута. Наконец пропали назойливые шумы, наступила полная тишина. Сначала до одного, а потом и до второго дошло, что это были за шумы. Это был голос механического Директора со стандартной фразой.
   Как? Как! Как? Без конца повторял Первый.
  - Саша, успокойся, - он почувствовал как на его руку легла рука Второго.
  - Я говорю вслух?
  - Да. И уже довольно давно.
  - Я не могу понять.
  - А до меня, кажется, дошло.
   Первый недоверчиво взглянул на своего напарника. Он не ждал от него правильного ответа.
  - Смотри сюда, - Второй положил пальцы на клавиатуру компьютера, экран ожил, и постепенно лицо Первого светлело-светлело, пока не расцвело.
  - Серега, это круто! Ты гений!
  - Ты бы и сам до этого дошел, если бы заметил, как они изменили цвет перед прыжком.
  - Все равно. Теперь мы их возьмем.
  - Это точно.
  - Возвращайтесь на базу! - Раздался голос механического Директора. - Возвращайтесь на базу!
  
  
  13
  АНТОН
   Как там мама? Отец, тот конечно в океане, лелеет своих дельфинов. А мама? Добрая, милая, вся такая крепкая и слабая одновременно. Соскучился по ее выпечке. Удивительно, как это она, несмотря, на моду, на весь прогресс, автоматизированные линии приготовления и доставки, сама решилась печь. Я помню, как она доставала из сети старинные рецепты, как отец ворчал, но заказал и привез электропечь. Мама заводила тесто, и как раз за разом, от праздника к празднику у нее получалось все лучше и лучше. Как она замечательно улыбалась, когда мы уплетали ее стряпню, невнятно нахваливая забитыми ртами. Папа тоже хвалил, но при этом шутливо напоминал маме про растущий живот.
   Сухой голос диктора передавал очередную сводку новостей. Восемь исчезновений, отметил Антон, аппетит неведомого зверя не унимается. Он ехал навстречу с профессором Димитровым, ехал наугад, не совсем наугад, а просмотрев в офисе редакции карту города, мысленно составив маршрут, напрочь забыв, что в каждом птерокаре имеется навигатор. Город отличался от того что, было изображено на карте, или он неправильно ее понял. Антон ехал и ругал всех подряд, сначала тех, кто составлял план города, не согласующийся с действительностью, потом самого себя, который никогда не мог понять логику простого картографа. Черная лента дороги, нарядно украшенная яркой белой разметкой, опять завела его в район развлечений, развернуться сразу было невозможно, нужно было искать место разворота. Проспект шириной в добрую сотню метров был переполнен транспортом. Огромные изменяющиеся вывески, движущиеся фигуры, огненные фонтаны, безумные дома, приличных домов в таких районах не могло быть. Все вокруг шумело, гремело, играло, Антон завидовал тем людям, которые искренне здесь развлекаются, отдыхают, потому что он всего этого не понимал и чувствовал что не добирает. Веронике нравилось. Они приезжали сюда несколько раз. С ней действительно было интересно. Она становилась еще более огненной, живой, они часто скрывались от посторонних глаз в бесчисленных "карманах" и целовались, потом выскакивали на "белый свет" и хохоча мчались к ближайшему аттракциону.
   Антон посмотрел на часы, оставалось двадцать минут. Опаздываю! Он начинал нервничать, выбраться на нужную полосу никак не удавалось. Город сиял, но Антона это уже не касалось. Взлететь здесь тоже было нельзя, во всех таких районах двигаться можно было только по дорожному покрытию, потому что улицы по своей сути являлись тоннелями, часто многоуровневыми эстакадами, перекрытыми или образованными рекламными сооружениями, ресторанами, казино, гостиницами. Наконец он заметил разрыв в разделяющей линии, развернулся и минут через десять въезжал в университетский квартал, темный и безжизненный в сравнении с кварталом развлечений Огненный Плачидо. Дома здесь как и везде были высотные, но вдоль верхних ярусов зданий с солнечной стороны, и даже с теневой, и на переходах между зданиями располагались сады. Лучше всего было смотреть на этот квартал сверху, тогда создается впечатление, что внизу волнуются бездонные джунгли поглотившие университетские храмы, кое-где из зеленой пучины еще вырывались к спасительному солнцу острые шпили башен и плоские в белых тарелках антенн крыши, из глубины блестели голубым светом затопленные осколки зеркальных окон.
   Антона, наконец, что-то сподвигло, и он сообразил включить таки бортовой компьютер, назвал машине точный адрес и через три минуты припарковался на нужном этаже в нужном корпусе. Черт меня носил по этому городу!
   Профессор сказал, что им удобнее будет разговаривать в саду и вывел Антона в те самые "висячие" джунгли. Да, сверху сад выглядел более сказочно, чем изнутри, вблизи на деревьях заметны были поврежденные ветви, пожелтевшие кое-где листья, но все равно сад был чудесен. На удивление в нем было достаточно тепло и, несмотря на такую высоту, безветренно. Откуда-то сверху спускался легкий шепот листьев, но здесь внизу, было тихо и неподвижно. Извилистой дорожкой, выложенной узорчатой плиткой они вышли к небольшому бассейну. Димитров усадил Антона на скамейку, а сам неспешно начал прохаживаться туда-сюда перед Антоном. Профессор молчал, Антон терпеливо ждал.
  - Понимаете, Антон, в чем дело, - наконец, сказал профессор, сделал паузу и продолжил, - я подготовился к нашей беседе в том смысле, что навел о вас некоторые справки. Вы уж простите старика, но я в этом городе знаю многих, а вы для меня фигура новая, неизвестная. Я знаю, что мы с вами земляки, это слово земляки как никогда подходяще для нашего случая. Я читал ваши работы, и вижу вы неслучайный человек, то есть в вас есть некий стержень, который будет удерживать вас в определенном направлении, несмотря на достаточно сильные противоположные ветры. А ветров здесь предостаточно. В Городе есть очень мощные, наделенные чрезвычайными полномочиями специальные службы безопасности, с которыми практически в любом деле приходится считаться, согласовывать свои действия, чтобы не попасть в разрез чьим-либо интересам. Я почему вам это говорю, чтобы вы представляли более полную картину происходящего, смотрели бы на сложившуюся ситуацию в общем масштабе.
   Я работаю с группой ученых, которые занимаются научной стороной проблемы "Красного Дракона". Работа над этой проблемой задевает не только прикладную, но и фундаментальную науку. Моя группа пришла к выводу, что в данном случае происходит перенос физических тел, в более общей форме, из одной точки пространства в другую путем трансвентации. Как это происходит? Специальное устройство, имеющее с вероятностью 90% гравитационный захват, сжимая пространство в складку, прокалывает его, захватывает жертву и в уже существующий прокол возвращается обратно. Такой способ характеризуется небольшой мощностью и ограниченным радиусом действия. Вот почему возможно, как одна из причин того, что аномалия встречается только в районе гор. И базу похитителей, и похищенных людей следует искать в относительной близости. Очень важно то что - это незнакомая человечеству технология, мы пока даже в теории не совсем четко представляем возможность прокалывания пространства. Это пока только предположение, но оно хорошо объясняет происходящее. И теоретически такая возможность не опровергается, а напротив!
   Организация и масштабы похищений говорят за то что, здесь действует какая-то международная преступная группа, ни какое-либо государство, ни тем более, целая цивилизация такими вещами заниматься не станет. Разве что отработка технологии. Но я сильно сомневаюсь, что кто-либо решился отрабатывать военные или другие технологии на Оловянной. Город - это мощнейшее государство! И испытывать свое оружие ни одна разумная сила здесь не решится, даже если мы далеко отстаем в развитии науки.
   Специалисты по внеземным цивилизациям составили некую психологическую характеристику похитителей, по той массе фактов нападения. Большая по количеству база данных, качественно совсем ничтожна. Но, тем не менее, что-то пытаются отождествить со всеми известными на сегодняшний день характерами инопланетников, есть еще несколько планет заселенных мутантами разных типов разумных существ, по ним совсем мало данных. Результаты работ специалистов держатся в строжайшем секрете, тем более от прессы, боятся дипломатических осложнений. Поэтому я вам ничего не скажу, кроме того что круг подозреваемых очень узок.
   Есть другая проблема, при тщательном анализе каждого похищения, обнаружилась следующая штука: часть похищений к Красному Дракону отношения не имеет никакого, кроме того, что происходит на его "территории". И на этот раз похищения совершаются преступниками из числа людей.
   Как удивительно гармонична и прекрасна Вселенная, где каждая частичка независимо от объема и массы занимает свое важное место, как красивы и просты необъятные звезды и невидимые атомы, когда смотришь на мир сверху, как бы обнимая взглядом в целом. И стоит только погрузиться внутрь, поставить себя на место единицы, к примеру, возьмите людей или других "разумных", как им надо все извратить, перевернуть с ног на голову, как все у нас непредсказуемо, рассуждал сам собой Антон, слушая профессора.
   Он прилетел на эту известную всему миру планету по приглашению одной из молодежных газет. Приглашение он получил по всемирной сети, посредством которой отправлял свое резюме. Земля казалась ему слишком спокойной, изнывающей от собственного величия и нудности. В его представлении Земля была историческим музеем, населенным почти бессмертными пенсионерами и кишащим туповатыми туристами. А он хотел построить свой собственный мир, или хотя бы принять участие в чем-то большем, в любой из мировой проблеме. И вот пришло приглашение из Города. Больше никуда не приглашали, он не придавал этому факту большого значения, потому что не был еще знаменитостью, и ему надо было просто работать и ждать. Он много слышал о знаменитом Супергороде на Оловянной. По публикациям знал, что это один из процветающих центров во Вселенной, который славится четкой организацией управленческих структур. То есть совсем не то, что ему нужно. Но на Земле он уже устал, а Город был настолько знаменит, что стоил того, чтобы взглянуть на него хотя бы одним глазком. Тем более что, рассуждал он, ждать нужное приглашение я могу и там с тем же успехом.
   Город с порога, то есть с космопорта, начинался грандиозными сооружениями, даже более того, оправдывая свою громкую славу. "Вагончики" с земного космолета доставили его на первую, нижнюю палубу. Зал для вновь прибывших был настолько велик, что дальнюю сторону невозможно было рассмотреть, она скрывалась в легком мареве, поднимающегося к верху теплого воздуха. Над головой было как минимум еще две палубы. Потолки или полы палуб были прозрачны. Множество подошв мелькало над головой, на невидимую преграду ставились сумки, летел мусор, зависая в семи метрах над головой, можно было заглянуть под юбки и определить у какой дамочки какого цвета белье, но Антон этого делать не стал. Во-первых, стыдно, а во-вторых, никто из тысяч людей не глазел вверх, ни вертел головой, вокруг царила деловитая спешка, подчеркивающая что это все-таки не зал развлечений. Когда такси из космопорта доставило его в Город, Антон понял, что такое любовь с первого взгляда. Он полюбил эти каменные джунгли, так необыкновенно рассеченные горным хребтом, укрытые сверху разноцветной мерцающей шапкой Сот, визитной карточкой Города.
   В Информатории в первый момент, правда, получилась некоторая неувязка: редактор, который отправил запрос оказалось серьезно болен, на сам журнал наложены особые санкции, и он временно закрыт. Удивленному и растерянному Антону сухим языком компьютера предлагалось место корреспондента в еженедельном издании "Город", с подробной информацией как туда добраться и к кому обратиться, без каких-либо вариантов. Антон долго не колебался, по большому счету ему было все равно, он ничего не знал ни о той молодежной газете, ни о еженедельнике.
   Газонная травка под деревьями нежно-зеленого цвета расстилалась бархатным ковром, среди мелких листочков деловито сновали насекомые. Антон не выдержал, встал со скамьи, профессор, не прерывая беседы, в некотором возбуждении повел его по саду. Хорошо, а люди, - спохватился Антон.
  - В старину говорили, конечно, не дословно, но в таком смысле что, бояться надо не диких зверей или там драконов, а бояться надо человека! С тех пор в этом смысле мир ненамного изменился, к сожалению. Да, люди может быть не так сильны, но они настойчивы и изобретательны. Для имитации головы дракона создается мощное магнитное поле способное вызвать искривление транспортных линий в сотах, над полной схожестью никто особо не работает, так для вида. Это отсутствие сходства, а следовательно профессионализма или ограниченность возможностей, и дало возможность проследить "псевдодракона" с высокой долей уверенности. Сейчас этим занимаются специальные органы. В действиях "псевдодракона" явно прослеживается цель похищений ради наживы. Эти грабительские нападения сбивали с толку следствие, так как в поступках "Дракона" желание скорее всего запугать.
   Неожиданно для Антона они оказались на краю террасы, но сад на этом не прерывался, дальше между зданиями, от террасы к террасе на специальных сетях продолжали свои побеги зеленые джунгли. Вот почему внизу так темно, а сверху выглядит сплошным зеленым ковром, подумал Антон и с опаской заглянул вниз, в двухсотметровую пропасть. Терраса качнулась под ногами, Антон поспешно отошел назад. Фу! Выдохнул он и смутился под взглядом профессора.
  - А с чем может быть связано желание запугать? - Спросил Антон.
  - Однозначного ответа нет. Но с большой долей вероятности - месторождения редкого минерала пиритацетатдюбонминор, или "Драконий глаз".
  - Первый раз слышу!
  - Это запрещенный к добыче и несанкционированному хранению минерал. Не так давно на этот минерал появился спрос. Покупатель скрывается за множеством посредников.
  - А с чем вызван запрет?
  - Ну, запрет вызван одним, желанием обезопасить граждан. Дело в том, что этот минерал весьма сложный по своей структуре негативно действует на человеческий организм.
  - А какая все-таки связь?
  - Связь? - непонимающе переспросил профессор.
  - Ну-да, желание запугать и месторождения минерала?
  - Я над этим, честно говоря, не думал, не до того. Но можно порассуждать. Необъяснимая природная аномалия, носящая катастрофический характер, возможно развивающаяся. Никто ведь не знает подводных течений этого явления. Акции крупных компаний уже начали опускаться в цене. Только жесткое внимание к прессе и постоянное давление властей на промышленников сдерживает падание курса, но любой толчок извне и...
   Антон еще более получаса разговаривал с профессором, но ничего более существенного профессор передать ему уже не смог.
  
  
  
  14
  ОЛЕГ
  - Борт ЕZ18 технические неполадки в рулевом механизме прошу взять на буксир.
  - Охренел! Ну, куда ты к нам-то лезешь? Не видишь габаритов что ли? - Олег отстранил от себя Оксану, переложил руль в другую сторону, чтобы обойти неисправный корабль. - Чертила какой-то прямо в коридоре встал! Жди аварийку! Я тебя взять не в состоянии! - зло прокричал он в микрофон.
   Оксана с любопытством посмотрела на экран, не выпуская из руки мошонку Олега, но увидела только край оставшегося позади звездолета.
  - Кто это был? - Она вернулась к прерванному занятию, облизывать член своего капитана.
  - Да, урод какой-то! Выпускают на трассу рухлядь, экономят, а потом дороже ее притаскивать, - Олег откинулся обратно на спинку кресла. - Надо будет автомат поставить, а то по таким трассам все время отвлекаться будешь. Тебе удобно?
   Девушка, не выпуская его изо рта, покачала согласно головой.
  - Нравится?
  - Нравится, - она повернула в голову так, чтобы видеть его глаза. Мужчина ей улыбался.
  - Сладкая моя, я тебя люблю.
  - Я тебя тоже, - она энергично погрузила член глубоко в рот.
  - Да это бедлам полный, - не открывая полуприкрытых глаз, стараясь задержаться частью сознания в наслаждающем акте, Олег в негодовании резко поднялся к панели управления, так что больно зацепился плотью о зубы девушки. - Ничего-ничего, продолжай, - положил ей руку на затылок, стиснув зубы, выходить из сладкого ротика не хотелось. - Весь коридор обложили знаками. Скорость не больше двухсот! Они думают, я до пенсии до их дыры добираться буду!
  - У-у, не отвлекайся! Он совсем маленький. Так не интересно.
  - Подожди, хорошая, я с их правилами разберусь...
  - Я десерт хочу!
  - Сейчас милая, уже выходим на околопланетную орбиту. Там десять минут нас покружат, как раз успеем. Я сам уже хочу!
  - Хочешь?
  - Конечно! Полижи там... Как хорошо что ты у меня есть.
  - Правда? - Оксана счастливо улыбнулась.
  - Правда-правда, - ответил Олег, оставив наконец джойстик управления, закрыл глаза и запрокинул назад голову.
  
  - Так, так - повторял Олег, обойдя со всех сторон свою спутницу. - Волосы поправь, чтобы камень в сережке было видно. Держись на полшага позади. Крас-савица! Хочу!
   Он запустил обе руки ей под юбку, с силой сжав ягодицы. Оксана с готовностью выгнула спинку, выпятив попку.
  - Ужас! Я тебя опять хочу. Это никогда не кончится.
  - Это плохо? - девушка повернулась к нему лицом.
  - Да нет, но мешает. Я думать не могу. Ладно, все! - Олег крепко прижал ладони к лицу, какое-то время так постоял. - Все, идем.
   Они приземлились в частном порту, машина и водитель их уже ждали. Они сразу полетели на завод, к главной цели своего визита. - Мне нравится с тобой быть. Столько разных планет, звезд! - Оксана восторженно смотрела на открывшуюся с высоты птичьего полета панораму, пока они подлетали к заводу. - Это так не похоже на Землю. Сейчас бы я ни за что на Земле надолго не осталась.
   Завод оказался чудовищно огромным сооружением, хотя водитель при этом утверждал, что большая часть инфраструктуры завода скрыта под землей, поэтому к долгому блужданию в лабиринте завода они отнеслись спокойно.
  - А я, веришь-нет, так терпеть не могу эти чужие планеты. Вечная дорога. А раньше по несколько суток на "Лебеде" представляешь? С ума сойти! Сейчас хоть другое дело. "Тираст" по сравнению с "Лебедем" просто небо и земля. Да и ты у меня появилась... - Олег наклонился к дувушке поближе и едва слышно произнес. - Хочу тебя.
  Оксана ответила ему долгим взглядом.
  - А что мы здесь делать будем?
  - Да я хочу уговорить мистера Z на скидку и посмотреть реальное состояние завода, и может быть купить часть акций, пока есть деньги. Сейчас хорошо я сел на комитетовский карман, так-то оно гораздо интереснее, да и спокойнее. Но денег все равно не хватает. Надо еще за эту ласточку рассчитаться. Тебя, мою красавицу, приодеть.
  - Нечего меня приодевать! Я и так хороша!
  - Я же не про то. Нам с тобой в этом месяце еще два визита, один из них к братьям по разуму. И везде встречают по одежке. Нужны новые гарнитуры. Эта одежка уже столько съела, что в пору на диету садиться.
  - Да ты и так худенький такой... - глаза у Оксаны возбужденно блестели.
  - Только не здесь - он предупредил ее попытку обнять. - О наших отношениях никто не должен догадываться. Я же объяснял. Ты должна быть красивой и соблазнительной, и свободной. Что бы все мужики тебя хотели, и даже женщины. В руководстве одной из компаний по моим сведениям есть лесбиянка.
  - Откуда такие сведения?
  - От гравилюда...
  - Я не буду с лесбиянкой.
  - Я тебя и спрашивать не собираюсь.
  - Ну, почему ты такой?
  - Какой такой? Сказал и вперед, - его взгляд демонстративно замер на ее декольте. Оксана вновь улыбнулась:
  - Хочешь?
  - Спрашиваешь. По позже... Ты умная, красивая, не замужем. Ты должна их сбивать. Ты мой зам, договариваешься об условиях контракта, фиксируешь это дело на бумаге, подаешь на подпись. А я пока трали-вали со второстепенными лицами. Все на самом деле просто, ничего сложного. Это со стороны только кажется что-то там такое непостижимое, а коснешься... Разберемся, главное будь уверенна в себе.
  - Как-то я это? - Оксана неуверенно улыбнулась.
  - Да там на месте все понятно будет. Я начну разговор, сделаю ему пару уступок, ближе к интересующим нас условиям переведу на тебя, как на соответствующего специалиста. Сам буду рядом, но вроде как отвернулся. А ты постарайся. Ты женщина тебе проще, ноги развела и лежи отдыхай. А вот нам мужикам надо попотеть... И не выпячивай грудь, я и так изнемогаю как тебя хочу. Ты лучше там, перед Дрожем титьки выставляй. А я и так опять уже мокрый. А по условиям - я же тебе цифры сказал, помнишь?
  - Да, помню. Мокрый? - притворно удивилась Оксана, соблазнительно облизнувшись. - Мальчик недотрога. Хочу потрогать, - шепотом добавила она.
  - Только чуть-чуть, - уступил он.
  
  
  15
  ГАРРИ
  
   Груз у него не взяли, нужного человека не оказалось на месте, с ним даже не стали разговаривать, отправили вон и все! Гарри надо было бы выйти на связь с Хромым, но он необъяснимо для самого себя не сделал этого, просто не пришло в голову, он весь уже был далеко отсюда, в звездолете, в нескольких парсеках от Оловянной.
   Когда Олаф пришел к месту встречи, Гарри уже протрезвел и с появлением друга перешел на виски, потому как более слабые напитки на него перестали действовать. На сцене аппетитные девочки изображали канкан, а в перерывах прохаживались между столиками, чтобы каждый мог непосредственно рассмотреть и ощупать их выпирающие из пестрых лент одежды прелести.
  - Перестань облизываться, - одернул Олаф друга, - смотреть тошно.
  - Да ты что, смотри какая куколка, - влажные губки игриво чмокнули его в лоб, оставив на нем красный след, - ап! - Он ухватил девушку за талию и усадил к себе на колени, она была приятно упруга и горяча. Гарри провел обеими руками по ее обнаженным чуть влажным от пота бокам, сжал пышную грудь, от вспыхнувшего желания даже потемнело в глазах.
  - Потом, - Олаф грубо толкнул его в плечо, - потом, Гарри! Красавица, мне надо с ним поговорить.
   Гарри с сожалением выпустил ее.
  - Фу, какой! - Фыркнула девушка. - Я подойду попозже, милый, - она облизала губы Гарри, слезла с его колен, провела рукой по набухшим в ширинке брюкам, игриво выставила попку, демонстративно, перед самым лицом Гарри поправила плавки.
  - Да, - хрипло выдохнул он и с ненавистью повернулся к Олафу. - Да мне на все насрать, Олаф!
  - Ты послушай старика сначала. - Олаф значительно посмотрел на него.
  - Прости ,- через некоторое время напряженного молчания тряхнул головой Гарри, протер рукой глаза, лоб, приходя в себя. - Говори.
  - Меня нашел, Хромой...
  - Черт, черт! Я же совсем забыл ему сообщить про груз.
   Сейчас начнется. Как я так устроен? Не ной! Жаль деньги не все, две, почти три тысячи там остались. Да черт с ними, все равно это не те деньги, которые могут изменить мою жизнь. А уезжать тяжело, всегда тяжело срываться с места. Может это я такой? Я же потомственный фермер: прадед был фермером, дед был фермером, отец был фермером, сам даже был фермером. Но сейчас я к земле не вернусь. Уже не тот, терпения нет. Все быстро должно быть, быстро! Что он там спрашивает?
  - Что с грузом, Гарри? Ты меня слышишь? Гарри? - Олаф теребил его за рукав, - Хромой из-за него не то чтобы сильно волновался, он готов был убить.
  - С грузом? Да ничего? Честное слово, друг, я понятия не имею, что в этих ящиках. А не отдал просто по недоразумению. Тут целая история... И что ты ему сказал?
  - Что сказал, то сказал, - не стал отвечать Олаф. - Я хочу заглянуть в эти чертовы ящики. Они где?
  - В машине? - Удивился вопросу Гарри. Олаф раздраженно помотал головой. - Где же им еще быть?
  - Пошли.
   Олаф решительно, несмотря на слабый предостерегающий жест Гарри, сорвал пломбы, обыкновенным пластуголком вскрыл ящики. Целую минуту они молчали. Олаф первый пришел в себя, захлопнул крышки ящиков.
  - Не смотри. Я знаю про эти камни. Они стоят больших денег и еще больше опасны для человека, какое-то излучение. Видишь, Хромой их даже держит в особой таре. - Для убедительности он хлопнул по засыпным стенкам ящика. - Что ты мне скажешь? - Вся решительность Олафа растворилась. Он стал опять обычным деревенским пентюхом, который привык больше полагаться на другого.
  - Интересная ситуация. Я так понимаю - это огромные деньги, если мы, конечно, сумеем эти камни ловко продать.
  - Хромой сам их добыл нечестным образом, - медленно произнес Олаф.
  - Так что тебе все-таки сказал Хромой? А, Олаф?
  - Да, что-что... Ругался. Если он найдет тебя, он тебя, то вроде как убьет. А найдет везде, где бы ты не прятался.
  - Проклятый старик! Чертовы камни! Черт! Черт! Да за эти бабки я сам его приговорю! Что он о себе возомнил. Старый хрыч! Точно, мы его уберем. Послушай, Олаф, я говорю дело, - Гарри облизнул пересохшие губы.
  - Мы?!
  - Я найду килера.
  - Слава богу! Я думал, ты меня заставишь принять грех на душу. А может договоримся? Я голову даю на отсечение, что он эти камни скрывал от своих. Почему он один ко мне и явился, когда узнал, что тебя не было во время на месте передачи. И почему, кстати, - догадался Олаф, - у тебя не взяли груз, потому что о грузе знал один только человек, один, его на месте не оказалось, а другие понятно не стали с тобой, таким подозрительным типом разговаривать.
  - С чего это я подозрительный? Взяли бы да и все, - неуверенно возразил Гарри.
  - Потому и не взяли, что нечисто они работают. Осторожные. Мало ли кто ты?
  - Все равно непонятно. Ну, ладно... Так, Хромой один, - дальше стал рассуждать Гарри, принимая гипотезу Олафа, - это уже легче... Может действительно договориться? Если он один, то пойдет на переговоры. Этот пенек знает, кому сбыть камни, а мы с тобой на этом засыплемся.
  - Факт, засыплемся, - Олаф незаметно от Гарри перевел дух. Хорошо, что напарник сам пришел к этой мысли, не пришлось его уговаривать. Олаф боялся, что жажда денег пересилит здравый смысл Гарри.
  - Где мы будем его искать?
  - Искать мы его не будем. Пусть сам ищет. Я сегодня уже набегался и натерпелся по горло, - Олаф не любил суеты. - Спрячем камни и вернемся в кабак к девочкам. Они меня здорово завели, давно уже не помню за собой такого. - Олаф заулыбался своим воспоминаниям. - Погоняли мы в свое время девчонок. Давай уберем камни в надежное место. - Вернулся он в настоящее. - Самим надо будет поторчать на людях, но в глаза не бросаться. Хромой сам нас найдет.
   Они разместились в отдельной кабине, за тонкими перегородками соседних кабинок раздавались визги девчонок и пьяные голоса мужчин. У них пока еще было спокойно. На невысоком массивном столе среди початых бутылок и тарелок танцевала стриптизерша, Гарри полулежал на широкой скамье, Олаф сидел с боку на точно такой же скамье, навалившись грудью на стол, и время от времени пытался погладить танцовщицу. Девушка от него ловко уворачивалась.
  - Да, времена, - вздохнул Олаф, оставив свои попытки, - не поверишь парень! Самому приходилось отбиваться. Да я и сам уже не верю, - снова вздохнул он и прогнал танцовщицу. - Брысь отсюдова!
  - Брось, Олаф! Жизнь только начинается. Раньше ты был кто? Вечный тинейджер! А сейчас мужчина, - Гарри вслух не говорил про неожиданное богатство, но все их мысли вольно или невольно крутились вокруг этих денег. Хотя до денег было еще не близко, Гарри и Олаф чувствовали себя совсем другими людьми.
  - Ты прав друг. Гарри, я тебя люблю, - он полез с пьяными поцелуями. Гарри шутливо оттолкнул его.
  - Хорош, нам сейчас вместо герл, мальчиков вот с такими пришлют. - Он изобразил, будто держит в руках огромную дубину.
  - Заказывай баб, Гарри! Я прямо здесь хочу!
  
  
  
  
  
  16
  АНТОН
   Вероника стояла в серебристом облегающем платье чуть выше колен, в цепочках, сережках, вся такая сверкающая в лучах театральных люстр. Нет, Антон не мог описать ее наряд, как она красиво в нем смотрелась, просто она ему нравилась, и факт что рядом с ней не было женщины лучше. Они встретились в фойе Марилинского театра.
  - Привет, - довольно холодно поздоровалась Вероника, но Антон чувствовал, что его ждут.
  - Здравствуй, моя красавица. Ты лучше всех, - он подошел к ней в плотную и прошептал на ухо, - я тебя хочу.
   Руку попытавшуюся лечь на бедро аккуратно, но уверенно отвели. Глаза девушки значительно потеплели.
  - Сегодня будет сам Глинский в роли Вольдемара, - Вероника взяла его под руку, высокомерно осмотрелась вокруг. Антон видел, как рядом с ним девушка становилась внешне еще более гордой и недоступной, но знал, что это совершенно не так. Что эту неприступную красавицу он может зажать где-нибудь под тяжелой портьерой, как она при этом будет говорить - нет, ни сделав ни одной попытки сопротивления. Он уже завертел головой в поисках укромного местечка, но Вероника ему сказала отрезвляющим тоном:
  - Нет. И не думай.
  - Почему? - Огорченно выдохнул он и запоздало удивился. - А как ты узнала, что я хочу?
  - Хм, - усмехнулась девушка.
  - Вот стану старый и не буду тебя хотеть, пожалеешь тогда, что отказывалась.
  - Не дуйся, - улыбнулась она, - успеем, - и украдкой провела ладонью по его брюкам.
   Довольный Антон чмокнул девушку в шею, и она повела его в зал.
   После спектакля они решили пройтись пешком. На улице уже стояла глубокая ночь, Антон декламировал Веронике стихотворение древнего поэта, в котором упоминалось ночное небо и звезды. Но здесь над городом небо было слишком светлым, чтобы свет далеких звезд пробивался на небосводе, и те звездочки, что были все же видны, не впечатляли своим слабым блеском, поэтому у него не получалось закрепить наглядным примером силу стихов и красоту звездного неба. Антон рассказал Веронике о происшествии случившимся с ним у храма Великого Бога.
  - У нас одна девушка, - задумчиво сказала по этому поводу Вероника, - все же зашла в этот храм. В тот день у леонидян был какой-то особый праздник, двери в храм не закрывались. И зайти внутрь мог кто угодно. Она сказала, что зал внутри показался ей сначала пустым, она прошла через зал, остановилась у нечто похожего на алтарь, пытаясь разобраться, где здесь обращаются к богу. Как вдруг почувствовала, что на нее пристально смотрят. Она оглянулась, но никого не увидела. Потом посмотрела под ноги, и тут ей стало плохо. Она стояла на огромном глазе, глазу. Тьфу!
  - Ну, неважно. И что?
  - А ничего, не помнит как оказалась на улице. Она замужем и не может родить ребенка. Врачи говорят у нее какой-то необъяснимый гормональный сбой. А ведь до этого она была абсолютно здорова.
  - Может совпадение?
  - Не знаю. Но ты бы лучше не ходил туда. - Девушка прильнула к его груди. - Эти леонидяне как вампиры! Кто-то даже рассказывал, что в древних историях про вампиров, как раз про леонидян и говорится. Если бы ты посмотрел на их старинные скафандры, ты бы думал по другому, - обиделась Вероника на его недоверчивую улыбку.
  - Не обижайся. - Антон ткнулся губами в ее холодный кончик носа. - Просто ты мне очень нравишься, и я улыбаюсь твоим красивым губам. - Антон плотнее прижал к себе девушку, за такие вдруг хрупкие, тонкие плечи. - Ты не замерзла? - Заглянул он в ее тревожные темные глаза.
  - Нет, - прошептала Вероника, распрямила плечи и ответила на его поцелуй. Они целовались на людном проспекте, любуясь друг другом, стараясь не замечать посторонние неловкие взгляды.
  - Они нам завидуют, - прошептал Антон, непрерывая длинный поцелуй, указывая глазами на проходящих мимо людей.
  - Нет, ты убери с моей ягодицы руку.
  - Да ладно тебе, подумаешь, этого как раз никто не видит.
  - Тогда не верти головой по сторонам.
  - Может ко мне на яхту, - предложил Антон, отрываясь от сочных губ, чтобы сделать вдох. Вероника все еще выглядела встревоженной. - Я покажу тебе настоящее звездное небо, то которое видно только из стратосферы.
  - Покажи, - согласилась девушка, она улыбалась уже по другому, каким-то своим мыслям.
   Рыбка, прелесть, солнышко, зайчик, милая, старательно избегая слов, которые так и норовили сорваться с губ - единственная, любимая. Хотя принципе это правда, но стоит мне произнести эти слова вслух, так сразу падает клетка, мир для меня захлопнется, и должен я буду смотреть на него твоими глазами, через твои милые глазки. Смотреть, наслаждаться и изнемогать в твоем сладком-сладком и невыносимом плену. Думал Антон, уставившись невидящим взглядом в звезды.
   Яхта уже больше часа шла на автопилоте на максимально разрешенной высоте, то есть той высоте, когда еще не беспокоят наземные службы, опасаясь за свои искусственные спутники. Влюбленным пора было сделать небольшой перерыв. Они насытились друг другом, стала заметна окружающая действительность, непроницаемость отсека давила, хотелось осмотреться вокруг, раздвинуть тесные рамки стен. Хотелось обнимать друг друга, и видеть под собой Город, и чувствовать: как новое Желание рождается, растет, захватывает в сладкий плен.
  - У меня все горит. Ужас, как натерли ,- Вероника смущенно улыбнулась.
  - У меня тоже, и даже губы горят.
   Они рассмеялись.
  - Сейчас все пройдет. Давай минут двадцать-тридцать поспим. За это время мой "доктор" нас вылечит.
   Они уснули даже без действия гипнолучей, пока "корабельный медик" вел деликатную процедуру осмотра и лечения.
   Через полчаса Антон проснулся и задействовал систему полного обзора. Внизу простирался океан, и видно было часть побережья южного материка, покрытого редколесьем, как камуфляжем, зелено-рыжими пятнами. Черное небо в россыпи ярких, праздничных огней звезд, манило обманчивым ласковым теплом, ослепительный диск солнца исчезал за краем планеты. Через несколько минут солнце появится вновь и уже перед ними. Видеосистема корабля создавала идеальное изображение, и они чувствовали себя ночными птицами, парящими в стратосфере в стремительных облаках. Сама яхта в этот момент была для них абсолютно невидима. Впрочем, изображение вряд ли было соответствующим действительности, корабль имел возможность создать иллюзию пребывания в любой среде от морских глубин до центра дискотеки или театрального представления в режиме реального времени или в прошлом. Вплоть до периода, когда была запущена программа Мировая Паутина ("паук"). Его яхта имела возможность, благодаря более мощному компьютеру, доставшемуся в наследство от военной начинки, доступа в инопланетные сети и перерабатывать вселенскую базу данных. Поэтому сейчас они в мгновенье ока могли "оказаться" на любой из двадцати ближайших планет.
  - Гамов, - позвала его девушка, она смотрела на него широко распахнув огромные серо-зеленые глаза, приоткрыв ротик, натруженные губы были прекрасны. Она лежала внизу, на его ногах, в ее темных, распущенных волосах запутались случайные звезды, ее стройные, почти съедобные ноги парили над седым океаном. Она была нежна и невесома.
  - Зачем так официально? - Антон поднял ее волосы, выпуская на волю, заблудившиеся рогатые спутники и астероиды. - Тебе со мной хорошо?
   Она согласно кивнула.
  - Хорошо. - Песчаные берега сверкающих серебром озер выплывали из-за ее бедер.
   Они лежали на шелковистом псевдогазоне чуть поодаль друг от друга, над головами у них было ясное ночное небо сороковых широт северного полушария Земли.
  - Как красиво, - удивленно шептала девушка.
  
  
  
  
  17
  ОЛЕГ
  В восьмикомнатном гостиничном номере был оборудован рабочий кабинет и приемная. Олег работал с документами, на экране компьютера появлялись новые таблицы, графики, когда в дверь заглянула Оксана.
  - Ты чего? - не отрывая взгляда от экрана спросил Олег. - Видеофон же есть.
  - Я соскучилась, - муркнула девушка, не решаясь пройти.
  - Солнышко, подожди, мне надо доделать, а потом...
  - Только и слышишь это вечное - потом! Бедная девушка уже вся изнемогает, и ни одного мужчины.
  - Да полная гостиница мужиков! Выставь из двери ногу, штук пять сразу прицепится. Не понимаю я тебя? С такими ножками и одна? Писем не было.
  - Пришло приглашение из городского совета на какую-то презентацию. Я хочу тебя!
  - Полчаса. И узнай про презентацию, - крикнул он в закрывающуюся дверь.
  - Может перерыв? - дверь приостановилась.
  - Сладкая, я сам уже хочу, - усмехнулся Олег. - Это же деньги, на что мы жить будем?
  
  - Тебе нравится? - Олег с удовольствием осматривал зал, где проходила презентация в честь запуска новой производственной линии.
   Оксана неопределенно пожала плечами.
  - Не нравится? А мне вообще Город по душе. Люблю все такое грандиозное, оживленное. А ты что любишь?
  - Я тебя люблю, - она хотела было его обнять, но он отстранился.
  - Ты чего? Здесь нельзя! Я тебя к местному мэру подкладывать собрался, а ты ко мне пристаешь.
  - Ну, что поделать, если я опять хочу.
  - Да ты вот час назад как два раза кончила.
  - Я еще хочу. Ну и ладно! А где их мэр? Веди тогда уже скорее.
  - Сейчас, я сам еще пока не разобрался. Какая у тебя все-таки талия! Встань позади меня, я не могу равнодушно на тебя смотреть.
  - Нет уж смотри! Я мучаюсь, и ты мучайся.
  - Олег Викторович! - Большая теплая рука ухватила его руку. - Вот, познакомтесь. Наши ученые... Они хотели бы обсудить возможность выполнения заказа дорогого исследовательского оборудования. Ваша компания берет заказы на изготовление уникальных приборов. Здесь в Городе, на Оловянной возникла достаточно срочная проблема. Необходима помощь специалистов, таких чтобы в ограниченное время могли решить проблему.
  - А-а, что за вопрос? Для нас ничего невозможного, что в состоянии сделать человек - нет. - Широко улыбаясь ответил Олег и уже почти шепотом добавил, - Дональд, будьте другом развлеките Оксану.
  - Оксану? С большим удовольствием!
   Пусть погуляет, вдруг кто и в правду понравится, а то она на мне чрезмерно зациклилась. Надо ей друга завести, жалко девчонку пропадает. Ты не искренен. А я, я не пропадаю? И я пропадаю. Все пропадают. Как я без нее буду? Даже думать не охота.
  - Вы бы мне, если не трудно, кое-что объяснили. Я все-таки человек больше от производства, чем от коммерции, поэтому могу сориентировать.
  
  - Олег Викторович.
   Вновь теплая рука ухватила его, Олег даже вздрогнул от неожиданности. Он уже минут десять как расстался с учеными, точнее с профессором Димитровым. Профессор оказался приятным человеком, тоже с Земли, он долго, минут тридцать, с некоторыми даже излишними подробностями рассказывал, что его группе требуется, что они хотели бы заказать, Олег довольно быстро ухватил суть вопроса, но из вежливости слушал не перебивая. Наконец, профессор решил, что они в принципе договорились, и предложил обсуждение деталей заказа перенести на завтра. И после этого Олег остался один. Сначала ему это нравилось, он быстро определил, где здесь еда и закуски, утолил первый голод. А потом просто смотрел на присутствующих гостей, от нечего делать сравнивал женщин с Оксаной, ставил себя на место их спутников.
   Все-таки это чувство возможностей, неограниченности в средствах оно как-то поддерживает, заставляет парить что ли, отрывает от мелких, полубытовых неприятностей. Совсем недавно, два или три года, четыре! как время летит, назад я ходил в спецодежде по цеху, думая о том, что может быть когда-нибудь стану начальником цеха, и как я тут все поменяю. Даже и не мечтая о том, что буду стоять в подобном зале, в костюме ценой в годовой оклад начальника цеха, пить вино, бокал которого мне бы не купить за месячную зарплату маленького мастера, наивно мечтающего о карьере. И как все изменилось. И совершенно неизвестно что будет со мной через месяц. Да за два дня никто не поручится. Спасибо утешил. Ну, что ж, выпил, съел, пора развлечься, хоть бы кто-нибудь меня нашел что ли.
   И все же Дональд неожиданно вынырнул из-за чужих спин.
  - Олег Викторович, я Вас ищу.
  - Дональд, зови меня просто - Олег. Ну, что ты в самом деле.
  - Олег, - нараспев проговорил Дональд весь необыкновенно счастливый, - Оксана свободная женщина? Ну, я имею в виду не замужем или...
  - Конечно, - поспешно ответил Олег, испугался своей поспешности и уже совсем спокойно сказал, - Дональд, одинокая женщина! А это поверь мне как, нелегко сносить руководителю. Но в жены без своего напутствия никому не отдам!
   Дональд серьезно посмотрел на него, но увидев, что Олег улыбается, тоже рассмеялся.
  - Пойдемте, Олег, я Вас познакомлю с одним молодым, очень талантливым журналистом, тоже кстати с Земли. Пойдемте.
  - Антон Гамов.
   Красавчик, без зависти отметил Олег.
  - Олег Монц.
  - Ребята, вы знакомьтесь. Я покажу Оксане нашу рулетку, - Дональд оживленно потрепал их по очереди за плечи. Чем вызвал некоторое подозрение у ребят, они посмотрели на него одинаковыми взглядами. "Да нет, вроде не совсем пьян." Потом посмотрели друг на друга и почувствовали вдруг внезапное расположение один к другому. Олег повернулся к Оксане, но веселая улыбка на лице девушки, сияющие в лазерных бликах подсветки зала глаза, даже от длинных ресничек отражались лучики света, ничего ему не сказали, он насколько мог дружелюбно улыбался отпуская ее. Хотя чувство ревности неприятно кольнуло. "Могла для вида и показать, что соскучилась. Ладно!"
  - Вы давно с Земли, Олег?
  - Давайте на ты, Антон, а то как-то... - не уважающий церемонии, сразу же предложил Олег.
  - Хорошо, - улыбнулся Антон.
   Они быстро подружились, через несколько часов настолько привыкли друг к другу, будто были знакомы с детства.
   Когда концерт уже подходил к концу, и первые гости начали покидать вечеринку, Олега нашла Оксана. Она подошла к нему сзади и уткнулась холодным носом в шею.
  - Ты чего? - тихо и сдержанно спросил он, нисколько не удивившись чужим прикосновениям, Оксану он сразу чувствовал. Ему было приятно и одновременно не хотелось раньше времени выносить на публику близость их отношений.
  - Нам надо поговорить? - голос ее дрожал.
   Олег сделал извиняющееся лицо Антону, повернулся, взял Оксану под руку и отвел ее за ближайшую колонну. Заглянул в ее глаза, ожидая увидеть там слезы, но его неожиданно обняли за шею и горячо поцеловали. Оксана смеялась, она смеялась беззвучно. От нее шла такая мощная волна желания, что он не мог сердиться, он чувствовал только одно - он жаждет ее. "Где? Где?"- заработала требующая наслаждения часть мозга, но рассудок, хоть и погруженный в туман желания, взял верх.
  - Слушай, не здесь, - сказал он очень медленно. -А где Дональд?
   Оксана не отвечала продолжая его целовать. Олег ответил на ее поцелуй.
  - Поехали к Гамову. Он приглашал, у него собственная яхта и коллекция вин. Он будет со своей девушкой, познакомишься.
   Утро уже наступило, солнце выплыло из-за горизонта. Все понимали, что наступающий день пропал, тем более что спать почти не хотелось, поэтому совсем не торопились расстаться. Девушки уже дошли до той степени близости и доверия, когда начинается обсуждение интимных проблем. А для Олега Антон оказался настоящим откровением.
  - Я так понял, у вас свой Дракон?
  - Ну, что-то вроде. Правда, не ручной.
  - А в прессе я ничего такого не заметил?
  - Я сам не знаю почему, хотя можно опробовать объяснить. Это же вопрос денег в первую очередь. Итак, все акции медленно, но ползут вниз. Город еще не в кризисе, но в любой момент может туда свалиться. Естественно власти всеми силами стараются скрыть, смягчить проблему.
  - Да? - задумчиво сказал Олег. Шестое чувство говорило ему, что он оказался в Городе в благоприятный для себя момент. Нужны деньги, нужны деньги, нужны деньги!
  - И потом потери составляют сотую или даже тысячную долю процента, потери от обыкновенных транспортных аварий больше.
  - С авариями понятно, а вот Дракон.
  - Не думаю, Олег, что это сильно проблематично. На днях я консультировался с профессором Димитровым...
  - Это тот профессор, что был сегодня на презентации.
  - Наверно, а ну-да! Он там был, точно.
  - Теперь понятно...
  - Что?
  - Да нет, нет. Говорите, Антон.
  - М-м... Как начать? - Антон немного замялся. - Дракон - это не природная аномалия и не живое существо. Это организованные действия - корыстные, враждебные, а с тем же успехом может быть и нет, но организованные внеземным разумом, превосходящим нас по научным и техническим возможностям. Я не смогу внятно объяснить, но Димитров может доказать, что против нас, против Города выступает организованная группа из представителей внеземной цивилизации. Это пока неофициальная версия. Профессор сказал, и я с ним наверное соглашусь, раз под маской Дракона выступают высокоразвитые существа, есть высокий шанс, что пассажиры похищенных кораблей не погибли. Но на Город решили серьезно надавить.
  - И с чем это связано?
  - Этим я сейчас и занимаюсь, но пока ... По крайней мере для меня в густом тумане, и одна просьба: я тебе ничего не говорил, - Антон замолчал, потом резко мотнул головой. - Я же совсем забыл! Но еще не поздно.
   Ему в руки выехала капсула, в которой лежала темная, почти черная бутылка без этикетки. Вынув с необыкновенной ловкостью, какая иногда бывает у выпивших людей, тугую пробку из бутылки, Антон плеснул на два пальца в широкие бокалы темной прозрачной жидкости.
  - Исключительное вино, - он близко наклонился к Олегу. - Салеха! - поднял к верху указательный палец, его качнуло. - Чувствительность обостряется, - Антон покосился на девушек, болтающих о чем-то в другой части зала, - сна ни в одном глазу. На следующее утро как огурчик, как говорил Анастас Петрович, не знаю правда что это такое. Эликсир, не вино!
   Олег тоже посмотрел в сторону девушек и многозначительно произнес:
  - Да, пора, а то красавицы заскучали.
   Они выпили вино, Олег залпом, а Антон лишь пригубив.
  - Оставайтесь здесь, - предложил Антон, он давно понял, что Олег и Оксана вместе. Здесь они этого и не старались скрывать.
   Олегу и хотелось остаться, и в то же время он представил, что утром проснется в чужом доме. Нет.
  - Да мы домой.
  
   Акции падают, то-то я смотрю, им никакие мои уступки не нужны, и на наши условия легко согласились. Черт! Поторопился. Пожалуй, я здесь задержусь.
  - О чем ты думаешь? - Оксана навалилась на него грудью, пытаясь попасть соском в рот. Он облизал ее сосок.
  - Да о работе, о чем же еще. Я и не догадался другие акции посмотреть, надо за правило взять биржевые сводки просматривать. Ну, ладно, еще не поздно.
  - А обо мне?
  - А ты не чувствуешь? - он в качестве аргумента переложил ее руку в пах.
  - Сейчас чувствую, но больше не отвлекайся, ладно, Олег Викторович - попросила она и уже резче добавила - Я хочу уже!
  - Все-все! Садись сверху. Я буду на тебя смотреть. Ты красивая-красивая! Прижмись ко мне на чуть-чуть. Сладкая.
  
   Акции падают, да у них и бюджет городской начинает трещать. Весь Город плывет прямо в руки. Черт! Но у меня нет таких денег! Значит, кто-то целенаправленно терроризирует Город.
   Вот ведь, серьезные ребята. Но зачем им Город? Что в нем такое есть?
   Олег уже несколько часов сидел в "пауке", но действительных причин давления на Город пока не мог обнаружить. Это не то, это тоже не то! Нет, так я ничего не найду. Я не знаю что искать? Может Антона заинтересовать? Не знаю, правда, что ему и предложить. Но надо поторопиться. Очень быстро это станет известно и понятно многим, и это будет обвал! С шефом связаться? Как объяснить? В двух словах, да не в живую не объяснить. Да и свободных денег у него тоже нет, там свой бизнес, ему нет смысла дергаться. Кредит? Кредит это мысль! Оксана!
  - Надо подготовить пакет документов на кредит, чтобы мы могли в любой момент его получить. Может быть он и не понадобится, но все же? - рассуждал он вслух.
  - Так что? - вмешалась в его рассуждения Оксана.
  - Свяжись с Зигмундом... Нет я сам. В общем соедини меня с ним и ... Ну, давай, не стой!
   Оксана круто повернулась, раздосадованная невниманием и резкостью Олега. "Обиделась" - с неудовольствием отметил про себя Олег. - "Ничего, отойдет. Некогда мне с ней церемонии разводить, не в постели".
  - Ну, все! Деньги будут! - крикнул он в приоткрытую дверь, после разговора с Зигмундом. - Красавица зайди сюда! Что я тебя кричу?
  - Не хочу. Видеофон есть.
   "Вот зараза!"
  - Зайди сказал!
  - Что?! - она стояла в дверях красивая и неприступная.
  - Ну прости, пожалуйста.
  - А за что?
  - Вот и я думаю, что не за что.
  - Так?
  - Подойди или я встану.
   Она нехотя подошла, лицо отвернула в сторону.
  - Что случилось?
  - Ничего.
  - Ну, не сердись, пожалуйста. Ничего же не было!
  - Я подумаю.
  - Ну ладно, ты пока думай. А я тебе массаж ягодиц сделаю, - сказал Олег, вставая из кресла.
  - Не надо никакого массажа, - категорично ответила девушка, не сдвинувшись однако с места.
  - Тогда придется со...ать, - выдохнул ей в ухо невнятное, но понятное обоим слово, подойдя к Оксане сзади и обняв ее за живот.
   Девушка какое-то время постояла, словно размышляя, но потом под давлением рук Олега, согнула свои ножки, присев перед ним на корточки.
  
  
  
  18
  ГАРРИ
  
   Хромой выглядел совсем плохо, еще хуже чем момент, когда они расстались, как надеялся Гарри навсегда. Это был признак болезни, не старости - восемьдесят три или восемьдесят пять лет это не возраст, и не от нервов, конечно пятьдесят тысяч карат необработанных камней серьезная сумма для Пана, но это далеко не последние его деньги, думал он. У Хромого дрожали руки, шея была мокрой от пота, Гарри смотрел на него и все больше убеждался, что старик реальной угрозы не представляет. Болеет.
   Когда человек болеет, болезнь все мысли забирает, рассуждал Гарри, конечно, полностью со счетов его списывать не стоит, но все же... Не пойму как к нему относится! Надо быть злее, Гарри. Будь злым и равнодушным, тогда все решения будут приниматься быстрее и легче. Старик попал, он их профукал, камни он потерял, камни теперь мои, и я ему предлагаю заработать. Что не так? Что?
   Противники сидели друг напротив друга в хорошем гостиничном номере в удобных креслах, привычка экономить даже несмотря на свалившееся богатство не позволила Гарри снять настоящий дорогой номер, его хватило лишь на дорогую гостиницу.
   Гарри все еще, по старой привычке, испытывал некоторый трепет перед бывшим директором. Хромой тоже не чувствовал себя хозяином положения, но за свою жизнь он столько провел переговоров, одним больше одним меньше для него не имело значения. Он уже понял свою ошибку, лишнего он сболтнул тогда Олафу в машине Гарри, теперь оставалось возможно малой кровью вернуть свое от этих сосунков.
  - Лет двадцать пять-тридцать назад Мировой Совет признал эти камни опасными для человека. С тех пор добыча их запрещена, все ранее добытые минералы подлежат добровольной сдаче в госхран, либо конфискации. Все действия с этими камнями - несанкционированное хранение, покупка, продажа и тому подобное незаконно. Ты их не продашь, мальчик, - Хромой грустно смотрел на Гарри. - Тебя возьмут в первом же космопорте, если ты попробуешь убраться с камнями отсюда. Но куда? Тебе не продать их ни здесь, ни где-то еще.
  - А ты мне поможешь.
  - Зачем? Тебя посадят. И я скажу - по заслугам. Не пришлось марать о тебя руки.
  - Меня возьмут, и кому надо будет спросят: а где вы их взяли? Как ты думаешь, долго я буду молчать?
  - Твой оговор не доказательство. Мы живем в свободном мире.
  - В спецслужбах серьезные ребята. Такое количество камней добывалось не один день и не одним человеком. Не думаю, что они от тебя быстро отцепятся.
  - Парень, это дьявольские камни, - Пан приблизил лицо к Гарри, - я заплатил за них чрезмерно высокую цену. Я всегда относился к тебе хорошо, я тебе помог устроится в этом Городе. Я! Причем бескорыстно. Ты мне понравился. Я и сейчас вижу, что тебя грызет совесть. Поверь! Поверь опытному человеку! Эти камни Зло!
   Руки Хромого больше не тряслись, лицо как-то посветлело.
  - Ты знаешь мою дочь. Но ты не знаешь еще, что стало с ее матерью, одной из красивейших женщин. - Лицо Пана вдруг перекосилось, глаза поблекли. Он заплакал, но из сухих глаз смогла выбежать только одна скупая слеза, мокрая дорожка пробежала по твердой изрезанной глубокими морщинами, как кора старого дерева, щеке до подбородка и остановилась, ее не хватило, чтобы каплей сорваться вниз. Хромой откинулся назад в кресло.
   Гарри ему не верил, хотя старик был чертовски правдоподобен.
  - Я бы отдал тебе проклятый груз, - сказал он другим, прежним голосом. - Но ты - сопляк ! Тебя возьмут, и ты приведешь ко мне свору псов. Которых я все равно обведу вокруг пальца, но покоя они мне на старости лет не дадут. Только поэтому я пришел сюда, и я помогу тебе реализовать товар. 70 процентов моих.
   Последняя фраза как отрезвила Гарри, он уже попал под гипноз слов Хромого, но последние слова, слова торговца перечеркнули на нет весь эффект.
  - Пятьдесят на пятьдесят.
  - Не подавись таким куском, парень, - желваки его заходили, Хромой вынул из кармана плаща синий платок, протер влажную шею. - Такими деньгами надо уметь распорядиться.
  - Я разберусь. - Твердо ответил Гарри, и не подозревая о какой сумме идет речь, Хромой долго смотрел ему в глаза, словно решая какую-то проблему, пожевал бесцветными губами и неожиданно быстро уступил.
  - Черт, с тобой. Я тебя предупреждал.
   Они договорились, что Гарри вернется обратно в "свой" дом, приступит к старой работе, как ни в чем не бывало. Хромому требовался месяц, чтобы организовать сделку, камни пока хранились в известном лишь Гарри месте.
   Гарри и понятия не имел, что Хромой в свое время был владельцем нескольких рудников и занимался промышленной добычей тогда еще не только разрешенного минерала, но ради этого минерала и началась по сути колонизация Оловянной. Вся его жизнь прошла под черным зрачком драконьего глаза, он был одним из немногих, кто дожил до таких лет. Большинство старателей умерло, вымерли их семьи. Только чудо современной медицины поддерживало в Хромом жизнь, лечение было дорогим и нещадно съедало его немаленькие доходы, а еще беспомощная дочь на руках. Ему нужны были эти деньги.
   Плоды оказались несъедобны, их нельзя даже было выбросить свиньям.
  - Папа, - в отчаянии он посмотрел на отца. И только сейчас заметил, что он уже почти с него ростом, и отец совсем не такой великан, каким он его считал.
  - Сынок, начни сначала.
  - Папа! Это почти год последовательных... - он замолчал, подбирая слово. Присел обратно к злополучным кустикам. - Представляешь, год?!
   Отец философски развел руками, над его головой в бирюзово-зеленом небе светило полуденное жаркое солнце, его лица почти не было видно. На скотном дворе взревел малыш Вист, вспугнул разморенных жарой куриц, хохлатки кудахча заносились по двору, будоража мирно дремлющее население зверинца. Мимо летела красивая бабочка, в поисках достойного ее красоте цветка, не решаясь сесть на его участке, отец заметил ее, и тут же забыл про сына.
  - Ах, ты ж ... Вроде от всех избавился. - Он кинулся вслед за бабочкой, потом остановился, развернулся и быстрым шагом отправился в сторону лаборатории. - Сначала, сынок. Сначала.
   Гарри проводил его взглядом, пока отец не скрылся за сверкнувшей отраженным лучом солнца прозрачной дверью лаборатории среди зелени и пробирок, вздохнул про себя, будем сначала, будем ждать.
  Он присел на сухую землю междурядья, обильная ботва корнеплодов обещала хороший урожай, вдалеке, на краю участка рос дуб, его ровесник и друг. Дуб рос гораздо быстрее, чем мальчик, и в четырнадцать лет был уже крепким деревом, ствол сантиметров двадцать у основания, высота кроны до четырех метров.
   Под этим дубом через три года они целовались с Ванессой, забавные, стесняющиеся своих чувств, движений любовники. Нет теперь моего дуба... И Ванесса, ты теперь так далеко. Кто бы мог подумать, что я - потомственный фермер буду здесь, в Городе, и заниматься подобными вещами.
  
  
  19
  ЦВЕТНЫЕ
  - Зеленый, у тебя новая проблема! - не скрывая злость сообщил Красный. - Крыса завелась.
   Сердце от него болит, доведет он меня. И что я ему плохого сделал? Сволочь он и есть сволочь!
  - Красный! Я делаю все что могу, усилил сопровождение контейнеров, ребята работают - асы! Давно бы от него избавились, но сил серьезных привлечь нельзя!..
  - Я не об этом.
   "Что еще?!" Зеленый мучительно соображал, что так могло разозлить Красного, последнее время он сам был все время на взводе. Непрерывные мелкие проблемы на переработке, пришлось ставить к конвейеру людей, автоматика не справлялась. А человеческий фактор всем известно какая штука. Потом этот проклятый перехватчик контейнеров, просто неуловимый. Он уже патрули посадил на лучшие катера, Дорожник суперпрограмму перехвата разработал. А вишня с ними как с детьми легко и шутя. Он похудел, осунулся и всерьез начинал подумывать, как бы сложить с себя обременительные обязанности, не молодой ведь уже на нервах вытаскивать. Красному хорошо, сидит в кабинете планы строит, одному пообещал, с другим поделился, а Зеленый работай - у тебя опыт, талант руководителя. Талант, но не руководителя, а ... "Что же так давит-то меня? Суки! Никогда не соберусь силами сказать им все как есть в лицо. А что? Куда они денутся? Без меня! Возьму и скажу. Так и скажу: сам попробуй! Попробуй сам, толстая морда! Коньячок трескать и секретаршу мять не велика надсада. Организатор хренов! Главное первым дать команды, всегда был первым. А насрать мне на "ваши" проблемы, насрать на твои команды, устал я. Тоже хочу в мягкое кресло, кофе с коньяком, девчонку под стол, отключить телефоны, задернуть шторы, нет меня, временно вышел. С бабой-то со своей пересобачился, ей внимание видите ли не уделяю, попробуй не удели! И не поменять ни на кого, кому сушеный трюфель нужен? Денутся, может и денутся? А скорее всего останутся, а меня денут. Мы тебе, Зеленый, такое доверие, столько уважения, ты же вроде всегда? Проклятие! Только бы не с шахтой, с шахтой мне еще проблем не хватало."
  - Кто-то кроме тебя камнями хочет торговать. И дело у них неплохо поставлено.
  - Как кто-то? И что Пурпурный об этом не знает. - Зеленого покоробило ударение на слове "тебя", но он решил не обострять внимания.
  - О ком надо, Зеленый, Пурпурный знает! -тоном полного превосходства выдавил из себя Красный. Он сидел и рассматривал Зеленого, как в былые времена крестьянин рассматривал рабочую лошадь, словно надоевшую старую клячу. Да, недолго тебе осталось истощала, бока как у загнанной ходуном ходят, шкура будто молью побита в проплешинах, морда понурая, никакой резвости, где они былые денечки? Смотрел и соображал, как же ей, то есть лошади, то есть Зеленому по доходчивее объяснить, что Пурпурный что надо и кого надо знает!!! А вот кого не надо он и знать не хочет и не должен! Красный пожевал губами, хотелось закричать, но делать этого не стоило, он уперся взглядом в стол, несколько раз сжал-разжал кулаки, переживая вспышку гнева. "Дурачина! Дурачина! Дурачина! Почему он меня так раздражает? Вроде работник ничего, есть конечно, но кто не без этого, старательный, скажешь сделает. Сделать сделает только... ладно, надо быстрей с ним заканчивать".
  - Кто-то предложил Коммерсанту крупную партию камней помимо Гофмана.
   Зеленый тихонько перевел дух, его это не касалось. Он никак не мог быть связан с новыми партиями, он и с Гофманом связей не имел, им Коммерсант сам занимался. С этим Гофманом они сами перемудрили. Зачем ему столько людей, а деньги какие у Гофмана? Да он скоро десять шахт откроет, ему дай волю. Наглючая скотина! Бандит! И интересно, мне-то он чего хочет всучить? Я итак сыт по горло!
  - Твои люди, должны сопровождать его при получении товара.
  - Почему мои? У меня нет никого. Кого я дам? Вы сами подумайте! Тут профессионалы должны работать. Тут... - у него не поворачивался язык назвать Пурпурного. "Вечная эта моя стыдливость! Как можно перевести стрелки на другого? Как-как? А вот так, это его прямая работа". - Тут...
  - Тут, тут, - передразнил его Красный, - кроме тебя тут никого нет, Зеленый! Пойми. Ты один в этой операции. Один. Никто из Цветных в ней не участвует. До тебя дойдет когда-нибудь?
   "Ах, вот как! - Сердце Зеленого захолонуло. - Вот как! Я один - вы думаете? Я один? Нет уж, дудки. Я один! Вы видели его! Я - один. Нормально."
  - В общем, Зеленый, если ты понял... Да не переживай ты так! Вот чертяка, тебе же сразу объяснили: каждый занимается своим делом, никаких отношений друг с другом не имеющим. В этом наша сила и наши возможности. И успокойся! В любой ситуации тебя никто без поддержки не оставит. Хоть раз такое было? Я тебе - "Старой Больной Глупой Лошади! Ослу Такому!" - объясняю: Ты один. На тебе одном все завязано, все что имеет хоть намек на камни. И в твоих прямых интересах...
   Красный говорил, говорил, но Зеленый слушал его уже в полуха.
   Так это что? И Гофманом мне заниматься? А Коммерсант - и эту паскуду? Что-то у меня мысли в разбег, никак не собрать. Подожди. Добыча на мне, безопасность, прикрытия, ведь Гофман - прикрытие, на мне, "вишню" эту, название-то какое придумали! тоже мне искать? На мне что еще... реализация тоже получается на мне. Ребята!
  - А...
  - А у тебя все есть, дорогой.
   Зеленый приготовился, что сейчас Красный хлопнет его по плечу, но тот передумал.
  - Все есть, милый. Любой звук вокруг камней - и у тебя - ничего не будет, - эти слова были сказаны обычным, тихим голосом, как бы невзначай, без напряжения, но после этих слов Зеленый... нет, ему не было страшно, смотрел он в глаза смерти, случалось. Он не испугался, скорее наоборот. Стало так паскудно на душе, паскудно и как-то все равно.
  - Списали? - нет, он не произнес этого слова вслух, он не мог так сразу в это поверить, крест на себе ставить. "Не так я думал, не так... Думал хоть капля уважения ко мне осталась. Совсем значит ни во что не ставят. И в дело это сунули, чтобы руки свои не марать. Вот значит, как они ко мне. А ведь я... пусть не один, но их же и собирал, выпестовал можно сказать, вел, и его кстати вел, по служебным лестницам, оберегал в процессе, препятствия на пути устранял, заботился о них, о своем будущем, о своей старости. На тебе пинка! Получи старикашка! Получи! Мало? Подходи еще! Своя у вас теперь коалиция. Жадность и высокомерие погубят вас ребята. Я, конечно, старый трюфель, но живой, живой, и умирать, списывать себя не собираюсь. В нем уже созрело решение, решение, которое обсуждать с Красным он не собирался, он лишь коротко кивнул головой в знак, что слов больше не надо, разговор окончен.
  
  - Коммерсант, я тебя жду в двадцать тридцать.
   Хендриксу не понравился тон Зеленого, слишком высокомерный, для него, для пустого места. Но Зеленый все-таки был цветным, в отличии от него, и по субординации полагалось молчать. По большому счету эта была ерунда, но Зеленый, отношение к которому было как к овощу, и вдруг такой гонор, обидно задел. И память все возвращала и возвращала к этой фразе, заурядной по содержанию и нормальной по смыслу, если бы не тон... В конце концов в Коммерсанте взял верх профессионал, тонкий психолог, человек который всю свою жизнь ходит на грани, по острому лезвию между жизнью и смертью... Не просто так он взбрыкнул, думал он, отогнав бесполезные обиду, злость, раздражение. Такие как Зеленый просто так не взбрыкивают, что-то изменилось... По внимательнее надо будет с ним, повнимательнее.
   В двадцать один тридцать в небольшой комнате похожей на процедурный кабинет у врача-зуботехника, или исследовательскую лабораторию, заполненную массой приборов, трубочек, шлангов. В большом крутящемся кресле в расслабленной позе сидел-полулежал Коммерсант, голова его была безвольно наклонена набок, руки свисали с подлокотников.
  - Ничего, ничего... - хлопотал вокруг него Зеленый. - Сейчас я тебя соберу, ты мне еще здорово пригодишься. Умник ты мой. А ведь заподозрил что-то, чертяка... Это мне звоночек. Внимательнее надо быть, осторожнее. Камни-то значит из рудников Гофмана. Крыса там значит завелась. Сейчас я тебя, - Зеленый разговаривал сам с собой, Коммерсант ничего пока сказать не мог. - Сейчас, только кнопочку нажму, и ты оживешь, оживешь как миленький.
   Он пристраивал к локтю Коммерсанта какой-то прибор размером с наручные часы, браслет никак не хотел застегиваться. Наконец, он справился, отстранился от Коммерсанта и долго, минуты две всматривался в его лицо, оставаясь неподвижным, пока под веками Хендрикса не заходили глазные яблоки.
  - Вот и умница, - произнес он, - я знал, что ты оживешь, крепкий.
   В его словах звучала похвала, Зеленый продолжал разговаривать вслух сам собой уверенный, что его никто не услышит.
  - Крыса у Гофмана, - повторил он. - А Гофман об этом не знает или знает? Хендрикс, а Хендрикс? Теперь тебя можно по имени называть, все равно недолго осталось. Хендрикс, Гофман знает? Что-то ты совсем плох.
  - Нет, - почти беззвучно шевельнул губами Хендрикс.
  - Не-ет, - протянул Зеленый. - И хорошо и плохо. Хорошо тем, что можно и дальше его не вмешивать. Не хотелось бы с ним связываться раньше времени. С ним надо быстро, врасплолх. Плохо то, что камни... камни... На меня бы не показали, вот что плохо!
   Зеленый два дня сидел над планом в котором, Коммерсанту, ходячему трупу, зомби, придется погибнуть второй раз и на этот раз окончательно Он, Зеленый, получает в свои руки камни, камни благодаря которым, он свернет шею заносчивому бандиту Гофману. Это мое дело сказал Красный, так что я в своем праве обвинить Гофмана в том, что он работал на двоих хозяев. И никто! Никто не будет меня проверять. С какой стати, ребята? У вас своя кухня, у меня своя. Со своими кадрами я сам разберусь. И канал реализации не забудьте назвать, или, впрочем, берите камни делайте с ними что хотите, мое дело маленькое. Как не возьмете? То есть я от начала и до конца?.. Здесь главное палку не перегнуть. Надо остаться для них дураком. Конечно, канал реализации я знаю, но он мне кроме разовой выгоды ничего не даст. Зато все будут знать, что я убил Коммерсанта и украл камни. Мне надо, чтобы Красный или Пурпурный, а может и Черный? Наверно Черный, в экспедициях был только он, он и Коммерсант, остальные и жопы от Города не отрывали. Черный - по любому ( окрепла в нем уверенность). Добровольно назвали этих... этих... Не произноси! Ни вслух, ни мысленно! Я их не знаю, не знаю, не знаю! Только бы канал передали, а это... да, да! Это Касса! Касса! Не совсем, конечно, касса, но извините - это деньги на... На много чего. Я зарываться не буду, не буду. Потому что пока Дракон, я в кресле капитана, нет Дракона, я опять в дерьме. Нет зарываться не надо, но и уважать себя я заставлю. А тебе Красный... будешь ты Красный... Я не мстительный, и это будет не месть, не оправдал ты, не справился.
   Через неделю крыса дала о себе знать. Крыса торопилась, конспиративная крыса, Зеленый выслушал. Места не назвала, ладно хоть на время договорились. Жить хочет крыса, выжить, так вернее, так правильнее будет сказать - выжить. Вокруг пожар, она среди головней и выжить хочет. Она тоже считает меня дураком. Что характерно, все вокруг считают меня дураком, все! Может я и правда похож на придурка? Вот же оно в зеркале обыкновенное лицо, нос, уши, глаза, пусть не самые умные, но и не дебильные же. Почему тогда они меня считают дураком? Обидно становится за себя. Обидно. Главное чтобы крыса не передумала, чтобы она никуда не делась, лишь бы не вспугнул ее кто. Не сегодня, завтра Коммерсанта хватятся, уже может ищут. Завтра. Завтра.
  
  
  
  20
  ОЛЕГ
  Ух-к! Резко выдохнул Олег. Как будто врезали поддых, одновременно в лоб и в пах. Машина резко провалилась вниз, но удара о дно ямы не последовало. Огромная сила распластала его на сидении. Было очень больно, ему тяжело было даже вздохнуть, он не мог пошевелить веками. Что это? Он не испугался. Но принять каких-то мер к улучшению ситуации был не в состоянии, он был беспомощен. Олег не мог понять, что случилось? Только что он мчался по голографическому коридору в сотах, среди цветных трассирующих линий оглушаемый любимой музыкой, и вдруг полная темнота и убийственная сила тяжести. Скорее бы хоть отпустили.
   Неужели это и есть Дракон? Вот это, Олег, и называется Судьба. Пусть я жил неправильно, зато не так уж и плохо. Это ты чего? Речь посмертную готовишь? Рано еще. Поборемся. Поборемся? Еще немного и мои ребра не выдержат! Ходить надо было на тренажеры, а ты все на Оксанке разминался. А причем тут тренажеры. Наоборот, лучше что я такой худой, иначе салом бы задавило. Это точно. Может не убьют? Хотя я бы на их месте убивал. Ни свидетели, ни лишние противники никогда не нужны, тем более если на кону Город. Кто же они? Сразу не убили. Дает шанс. Лишь бы опытов никаких не ставили, это будет по настоящему ужасно! Накаркал, чертяка, служащий. А ведь кольнуло меня в тот момент что-то, когда машину подогнали. Всегда в суете, не прислушаешься к внутренним ощущениям, каждый раз ведь так! Чувствовал что-то не то! А он случайно на них не работает? Да нет, ты чего. Никто же не мог знать, что я полечу в другую часть Города через эти соты, я и сам не знал. Это какая там сотая или тысячная процента? Когда касается неприятностей, то у меня 99,99 процентов их получить, и только остальное... Не стони, а!
   Больно все-таки. Грудь давит, такого я и на тренажерах на курсах не испытывал. Хрень какая! А! Ну и хрень! Все дела насмарку! Дела-а... Что Оксана делать будет? Даже не берусь предугадать, женская логика. Нет, не возьмусь. Деньги... Он о деньгах думает? О семье вспомни! Я о них сразу подумал, деньги в общем-то им и нужны. Диана... Ксюшку жалко, этого ребенка я сам хотел воспитать. Жена не пропадет, Оксана тоже разберется, женщины умные, красивые, найдут себе... А вот ребенка... Да-а, все равно когда-нибудь бы их оставил. Дело безнадежное, но почему-то так не кажется, только не со мной. Господи, спаси и сохрани! Только на тебя уповаю. Ты дал мне эту жизнь, ты и забираешь. А я уже размечтался, как приеду, как возьму свою Оксанку за киску... Интересно, как далеко мы от Оловянной? Если они умеют прокалывать пространство, именно про эту возможность говорил Гамов, очень легко может оказаться, что я теперь очень далеко и от Оловянной и до Земли. Возвращаться как?
   Это не со мной, черт!
  - Ты избран.
  - Но я не хочу, не то чтобы не хочу, я...
  - Ты избран с рождения. Так же как избран с рождения и любой из людей, или других разумных существ.
  - Но почему здесь, сейчас?
  - Ты думаешь это имеет значение? Кто я в твоих глазах?
  - Ну-у... Злобная ящерица, пародия на дракона!
  - Но ты меня не боишься? Нет? Нет. Ты атеист?
  - М-м... Не знаю, я верю что бог есть, но не принадлежу ни к одной из религий.
  - Колесо судьбы указало на тебя, и ты очутился здесь, помимо своей воли, но не вопреки. Ты не предполагал что окажешься здесь и сейчас, но что-то сподвигло тебя оказаться в этой машине в тот момент, когда мой дракон схватил тебя. Я постараюсь сделать так, чтобы ты присоединился к нам. Ты выслушаешь меня и посмотришь на все что я покажу. А после ты примешь решение: остаться или покинуть нас.
  - То есть вы отпустите меня?
  - Никто не в силах держать тебя. Ты сам доверил себя мне. Пока для тебя Истина - как роковая сила, неведомый закон бытия. Но именно Истина, поиски Истины привели тебя сюда. Ты думаешь это Дракон выбрал твою машину, нет, но ты выбрал Дракона. Ты способен познать и осуществить истину, благодаря бесконечной растяжимости и непрерывности своего преемственного сознания.
  - Это сложно для меня. Я не чураюсь философии, многое мне в ней интересно. Вы скажите мне для начала: где я, и кто вы?
  - Ты в центре мироздания.
  - Но центр мироздания везде где нахожусь я.
  - Ты прав. Дело в другом, дело в тебе. У тебя назревает личная драма. Эти женщины, они тебя любят. А как относишься ты к ним? Одна для тебя как полная чаша живого вина, другая как надежность и покой. Они тебя ставят перед выбором?
  - Я не желаю, мне это не интересно обсуждать, и я устал.
  - Пожалуйста...
  Вокруг стояла жара. То есть то что для человека выросшего на пятидесятой широте называется жарой, тридцать градусов в тени по Цельсию. Но ему не было жарко, прохладный воздух кондиционера обдувал его и двух его рыбок, русалочек, нимф, они только что вынырнули к нему из голубого бассейна, струи воды стекали с их волос по телу, он следовал глазами по мокрым дорожкам, восхищаясь красотой их тел, удивляясь тому, что никак не может насытиться ими.
  - Почему ты не ешь, - муркнула одна нимфа, и стала кормить его сладким виноградом, рядом стояло блюдо полное фруктов.
  - Может быть хочешь меня, - спросила другая прикасаясь влажной грудью.
  Он ничего не отвечал, они сами угадывали его желания. Он не помнил сколько дней провел здесь, на берегу спокойного теплого моря. За это время он ни разу до него не дошел, как не дошел до леса окружающего берег. По середине пляжа стоял дворец из нескольких полотняных шатров, по середине бассейн и фонтан. Во дворце жил только он и около двух десятков девушек. Здесь было все что они хотели из еды или вещей.
   Я хочу чтобы это продолжалось вечно.
   Вечно?
  
  
  
  21
  АНТОН
  - Антон, вы когда писали статью о чем думали? - Главный с любопытством, как будто первый раз видит, посмотрел на него. - Мне трудно призывать вас стать патриотом. Слишком мало времени вы провели в нашем Городе, но я надеялся, что за этот отрезок времени вы полюбили его. Из твоих, - Главный перешел на ты, он всегда так делал без перехода, - статей, очерков нам казалось, что ты принял Город, что ты болеешь его болезнями, переживаешь его проблемы, искренне хочешь помочь живущим в нем. Вообще, я и другие члены редакции гордились тобой, молодой талантливый, практически сразу влившийся в коллектив, тонко чувствующий нежную материю Города, свежий взгляд который ты вносил, повлиял даже на рост нашего рейтинга. Я тебе ни в чем не отказывал, давал самые острые, наболевшие, застарелые проблемы, чтобы ты помог нам из них выбираться. Твое удостоверение подписанное министром! С моей подачи! Открывало перед тобой все двери. Ты мог смотреть и спрашивать о чем угодно, плюс твое природное умение добиться доверия у оппонента, и моя безусловная поддержка, хотя, - Главный наклонился к столу, - хотя не все так просто на самом деле! - он откинулся назад в кресло, - сделали тебя чуть ли не звездой. Твоя фамилия на слуху, тебя знают в правительстве! И в каком свете теперь вы выставляете меня, всех нас, САМОГО СЕБЯ?
   Ты знаешь как легко и быстро умирают целые государства, целые планеты? В жизни можно много сделать добра. Всю свою жизнь делать добро, помогать слабым и больным, строить великое и ценное, создавать произведения искусства, но одним поступком, одним движением в критический момент, в решающей ситуации нажать не ту кнопку. И... что тогда? Самое ценное в мире - это жизнь! Жизнь, молодой человек! Может быть поэтому вы ее так не цените? Молодость - все кажется вечным и неизменным. Ладно, садись, - разрешил Главный, и Антон резко опустился на ослабевших ногах на ближайший к столу стул.
   Но тогда почему? Зачем? Сами же меня отправляли к этому Димитрову? Перед глазами стояло смеющееся лицо Олега, таким я тебя и запомню друг! Он встречался с Оксаной, девушка не плакала, внешне выглядела даже равнодушной. Ему даже обидно стало за Олега, вообще за мужчин, за себя, а если Вероника так. Но он поспешил плохо думать о ней. Она действительно его любила, и ей по настоящему было плохо, она растерялась. Она не верила в случившееся, девчонка по сути, даже не знаю есть ей двадцать или нет.
  - Это - бомба, - сказал Главный, подвигая к Антону несколько листков. - А это - запал от бомбы, которая взорвет наш мир, разрушит хрупкое состояние равновесия, счастья и благополучия простых, самых обыкновенных, как всегда ни в чем неповинных людей. Антон, забери ЭТО. И подумай на чьей ты стороне. Те кому надо все это знают, знают и принимают соответствующие меры, и нас они попросили содействовать и понимать.
  - После, когда все кончится, - лицо главного значительно помягчело, - я закажу тебе написать целую книгу об этих событиях. Но не сейчас. Если ты все понял, у меня для тебя новое задание.
   Главный замолчал в ожидании ответа от Антона. Антон понимал, что надо быстрее ответить, и он знал какой ответ даст. Но что-то сдерживало его, может искренняя неискренность в глазах Главного.
  - Я все понял, Аскольд Витольдович. При написании материала я не совсем четко представлял ситуацию. Все понятно, я просто...
  - Хорошо, - Главный перебил его, заулыбался, однако глаза его оставались холодными и внимательными.
  - Я правда... - мотал головой Антон.
  - В общем, Город готовит к вводу в эксплуатацию межпланетную станцию "Звезда-2". Я бы хотел чтобы ты там побывал лично. Там масса интересных проблем и с наукой и с человеками... Я договорился тебя возьмут на ближайший попутный рейс. А, подожди! У тебя своя яхта. Совсем вылетело из головы, сейчас тогда порешаю на нее пропуск, там все строго, - Главный потупился, как будто он виноват в этих строгостях. - Надо успеть дать материал начиная со следующего номера, а времени совсем в обрез. Так что на твоем месте я начал бы немедленно собираться. Некоторое время там придется побыть. По этой базе у нас госзаказ, правительство просило, - Главный как будто его "уговаривал". - О пользе, о надеждах, и побольше человеческого фактора!.
   "Все-таки Главный имеет значительное влияние в верхах, если бы не он, мне ни за что бы не дали пропуск на стратегически важный объект, интересно с чем это связано. Такое ощущение, что он может в Городе все. Всем на станцию общим порядком, а для меня один звонок, и машина заработала". Настроение было отвратительное, хоть Главный и разрешил отправляться в командировку на собственной яхте, все равно ныло и ныло от полученной плюхи. Самому надо было догадаться, но нет, торопился. Казалось-то наоборот, никто же не знает правды, и это незание, неподготовленность может сыграть злую шутку, и что когда люди узнают правду, всех, пусть не всех, большинство организуется, сплотится против врага. Есть агрессор, будет достойный отпор. Или я чего-то не понимаю? Ведь эта беда подбирается к каждому из нас, все ближе и ближе. Оксана...
   Это трагедия, он успокаивал девушку. А как ее успокоить? Олег пропал. Ее любимый человек пропал. Все дела встали, ей чего? Куда? Оставаться? Уезжать домой? Из чрева Дракона пока еще никто не возвращался. И это страшно, вчера он впервые так близко почувствовал как ОН близко! Смрадное чудовище, пожирающее без разбора, и что вызывает еще большее отчаяние так это, то что за всем стоит разум! Больной извращенный разум! Антон потому и статью такую написал, вся на эмоциях.
   Ладно, уеду, жаль Вероники рядом не будет
  
  
  
  
  
  22
  ПАТРУЛЬ
  - Вот он, - сердце почти остановилось от внезапной нагрузки, Второй разгонял катер на максимальном ускорении. Защитник не дал их в обиду штатским. Они никогда не умели оценивать опасность эти штатские, но за то всегда ловко списывали все ошибки на военных. Это же не просто перехватчик. Они ( то есть военные профессионалы) это чувствовали и он, и Первый, и Защитник.
  "Вишня" их засекла, но помня о своей обычной неуязвимости, не оставила контейнер, спокойно взяла груз и устремилась в горы. Пират редко залетал в Город, а с грузом вообще никогда, хотя над Городом они его сразу оставляли. Видимо его "руководству" тоже чем-то не нравился Город.
   В этот раз Второй пилотировал катер, и когда "вишня" оказалась в зоне удара, без раздумий открыл огонь, хотя сегодня поразить цель огневой мощью им не требовалось. Они планировали сесть ей на "хвост" и выяснить, в конце концов, чей это корабль.
  - Не переборщи, - предупредил его Первый, - грохнешь на притчу.
  - Да я их так, поджарю чуток, чтобы не шустрили.
   Они влетели в высокогорный район, под ними сияли алмазным блеском бородатые в стекающих ледниках снежные вершины. "Вишня", дразня, подпускала их все ближе и ближе. Они подыгрывали пиратам, изображая отчаянную готовность схватить их.
  - Заткни ты эти пукалки! Смотреть мешают, - сказал Первый, - и поднимись повыше. Видишь, готовится.
  - Пока мы на хвосте, она никуда не пойдет, - возразил Второй, не ослабляя огня. - Прошлый раз она при нас пошла в подпространство только потому, что мы ее крепко зацепили.
  - Да там пилот ошибся!
  - Может быть. Но почему? С нашей же помощью. Сейчас загоню его с ледника обратно в скалы, там и...
  - Нет, там рискованно, вдруг потеряем. Ей полсекунды хватит. Садани тогда болванкой по макушке, живо зачешется.
  - И то! Получай!
  - Куда ты долбишь, мазила! Давай сразу двумя. Только не торопись, одну пускай вон в ту вершину, впереди...
  - Да, я понял.
   Ледяная вершина перед преследуемым взорвалась белым облаком, "вишня" не смогла от него уклониться, второй снаряд эффектно ударил ее сверху, сбивая с безопасной траектории. На долю секунды они потеряли ее, влетев в самими же произведенное пылевое облако. Преследуемый корабль ... Они не сразу заметили его, он летел в стороне и гораздо выше, чем они ожидали, видимо, отбросило от скалы. Из "вишни" валил дым, и теперь пиратам было не до маскировки.
  - Готовсь, - сказал Второй Первому, покрепче сжимая джойстик.
  - Сразу жми тормоз. Скорее всего влетим в ангар.
  - Не дрейфь, парниша! Главное до восьми минут успели! Ах!
   Они оказались в мощной гравитационной "лапе". Такого им еще испытывать не приходилось. Сила тяжести превышала 6g, двигатели катера не справились, и они "приклеились" к плоскому диску. Про возможность таких вещей подробно говорили на лекциях, но про реальное существование подобных вещей они не слышали.
  - Отключи двигатели, из такого захвата нам не уйти. И поищи более удобный диапазон, не видно ни черта! И полный обзор, - командовал Первый.
  - На автомате, это ультрафиолетовый диапазон, лучше видимо не дает.
  - В метровые, в метровые...
  - Такое впечатление...
  - Вот именно!
  - Как из этого мешка выбираться будем? К Хозяевам на поклон идти бесполезно. Сомневаюсь, что нас живыми отпустят.
  - Но и мы с тобой не курсистки. Выпускай световые ракеты, я попробую крутнуться и вырваться из захвата, - Первый забрал управление в свои руки, - как только разберешься в обстановке, бей вверх, и вниз безосколочным. Надо взять цель и как-то сообщить о себе нашим.
   Пространство ярко осветилось, высветив огромный бокс, где под прозрачными колпаками стояли сотни кораблей, с первого взгляда было ясно, что это в основном воздушный транспорт. Первый на максимум включил двигатели, их медленно, с трудом преодолевая захват, развернуло вдоль вертикальной оси. Второй выстрелами разбил колпак, под который их намеревались посадить, бросил "хлопушку" под катер. Взрывной волной их подбросило вверх, и они вырвались из гравизахвата.
  - Вперед, волки! Рвать будем, - выдавил из легких предупреждение неведомому противнику Первый, резко, рывками перемещая катер по боксу, из уголка его рта стекала струйка крови, - бей все, что шевелится. Потом разбираться будем.
  - Это я всегда! - Второй пустил пробную очередь вверх, по направлению возможного выхода. - Туда?
  - Нет. В потолке люк должен быть, - Первый петлями, но уже без рывков, летал по боксу, пока не нашел то что нужно. - Сюда. Я пролетаю, ты должен успеть дать залп. Потом возвращаюсь, непрерывный огнь, чтобы на голову нам ничего не упало, вылетаем, и разносим их базу ко всем межгалактическим!
   Они влетели в окно в потолке, поливая огнем все впереди себя без разбора, если что-то на них и сыпалось сверху, то до катера не долетало, сгорая в мощных лучах. Не встретив ни малейшего сопротивления, они вылетели наружу и неожиданно для себя оказались в открытом космосе.
  - Бог мой! Где мы? - выдохнул Второй.
  - Не видишь, - буркнул Первый, ему удивляться было некогда, надо было принять моментальное решение. Яркие, размером с футбольный мяч звезды слепили голубым светом глаза, черные небеса перечеркивало узкое розово-зеленое газовое облако. Бортовой навигатор задумчиво гудел, определяя пространственные координаты боевой машины. Первый развернул катер, они удалялись от неизвестной космической базы со скоростью 5 км в секунду. Это было опасно, и он направил катер назад к разлому в обшивке, из которого они только что выскочили.
  - Плотнее прижимайся. Не меньше сорока километров в диаметре! Не часто встречаешь таких монстров!
  - Сесть скорее всего придется, - сдавленно ответил Первый, придавленный ремнями безопасности. - Ответь, они нас вызывают.
  - Нет, это что-то другое. Дай я сначала выстрелю, позже разберемся.
   Они прошлись плотным огнем по части внешней оболочки космобазы. Возможности разрушить столь крупную базу у них не было, но они стремились нанести максимальный ущерб, со слабым противником вероятность договориться всегда была выше. Осколки ломающейся обшивки довольно сильно били по их катеру, но отойти дальше от базы было еще опаснее.
  - Включи контрольку посадки. Она учитывает гравиполе, нам это может пригодиться, если они попробуют нас захватить.
  - Включена! Пока ничего.
  - Смотри внимательно!
  - Вижу объект в секторе N... Опознавательных знаков принадлежности нет, боевой катер-автомат серии Y..., модель X... . Еще два в секторах ... - заработал навигатор.
   Не прошло и получаса, как шестнадцать автоматов плотно прижали их к поверхности базы, вынудив совершить посадку. Механический голос на всегалактическом языке предлагал им прекратить сопротивление под угрозой уничтожения. Первый пока не торопился принимать решения, его удивляла довольно вялая реакция хозяев базы.
  - Выпускай всю имеющуюся имитацию, попробуем вырваться.
  
  
  
  
  23
  ГАРРИ
  - Завтра, - коротко сказал Хромой с экрана.
   Сердце забилось, забилось гулкими ударами, словно в груди вдруг стало пусто. Чего ты заволновался, с усмешкой спросил он сам себя. Но охватившее его лихорадочное возбуждение не отпускало, он всю ночь не мог заснуть, ворочался с боку на бок, в голову лезли воспоминания, он их прогонял, считал до тысячи не помогало, тогда открывал глаза, лежал с открытыми глазами уставившись в темноту, отгоняя прочь мысли, он не любил возвращаться в прошлое, про хорошее вспоминать всегда было грустно - оно уже прошло, и его не вернуть, а плохое только больше загоняло в депрессию, подчеркивая упущенные возможности. Он раз за разом прокручивал в голове ту беседу с Хромым в гостинице, надо было с него больше запросить, жалел сейчас о своей уступчивости. Хромой выглядел неуверенно, надо было его дожать. Да ладно, черт с ним! Говорил он себе, но через короткое время вновь возвращался к тому дню. Перед приходом Хромого в гостиницу он принял душ. Настоящий водный душ. Вот так под струями воды последний раз он стоял давно, еще в родительском доме, на Злаке, воды у них было вдоволь. А в Городе вода, да в общем-то и везде была дорогим удовольствием. Все ощущение свежести и чистоты пропало в момент прихода Хромого. Но второй раз под душ он не встал, настроения уже не было, ограничился ионным.
  - Почему в горы, - Гарри не нравилась эта затея, в горах Олаф его прикрыть не мог.
  - Потому, - неохотно буркнул Хромой, но видя, что Гарри не шевелится, разговорился. - Там у меня оборудована точка. В скале есть лаборатория, покупатель проверит камни, мы деньги, там есть кое-какая защита на непредвиденный случай. Мы прибудем туда заранее и встретим гостя. Покупатель узнает место встречи только после того, как мы с тобой уже будем там. Верь мне, - старик стукнул о пол своей тростью, что обычно у него означало окончание разговора. - Собирайся.
   Гарри постарался перестраховаться, как мог, перед автоматическими камерами хранения, где лежали ящики с камнями, они пересели из его транспорта в арендованную машину, в камеру хранения вошли вместе, он не рисковал оставить Хромого одного. Грузчики донесли ящики до самой машины, хоть какие-то свидетели, думал осторожничающий Гарри. Старик до сих пор не назвал ему координат своей точки. Они поднялись в воздух, и тогда только Пан вставил в навигатор диск. Всю дорогу он оглядывался на ящики с камнями, оставленными за сиденьями в кабине, но Гарри не придавал этому большого значения. Программа вела корабль на небольшой высоте, и большую часть пути они летели в скалистых тоннелях, огибая базальтовые громады. Гарри только сейчас впервые так близко видел горы. Раньше он в пять минут пролетал над ними в сотах, даже не подозревая о величественной мощи угрюмых скал. Впрочем, сейчас ему было тоже не до романтики. Он окончательно потерял ориентацию в горном лабиринте, но сидел с гримасой на лице уверенного в себе человека.
   Наконец, корабль опустился на плоском дне одного из ущелий. Гарри хотел убрать машину с глаз под скальный козырек, но Хромой ему запретил, обозвав при этом придурком. Гарри обиделся и не стал помогать старику тащить ящик с камнями. Пан дергающимися, почти негнущимися ногами, зажав трость подмышкой, переносил себя и камни к заветной лаборатории. Гарри шел за стариком следом и бормотал себе под нос злорадные гадости. Когда они почти пришли, злость прошла и ему в конце концов стало стыдно, но помогать он уже не решился.
   В скале, за хорошо, профессионально замаскированной дверью, им открылась пещера, и была она либо искусственно созданной, либо в ней основательно поработали чьи-то руки, ровные стены переходили в полукруглый, арочный потолок. Они прошли по пещере метров сто, Гарри прошел, его спутник протащился. Наконец, Пан остановился, пещера в этом месте основательно сузилась. Полной темноты в пещере не было, было сумрачно. Лучом фонарика, который ему сунул Хромой, Гарри выхватил из серой тьмы кусок монорельса. Вход в шахту, догадался он. Старая заброшенная шахта. Действительно лучше места не придумаешь. Из глубины тоннеля раздался слабый свистящий звук. Оказывается Пан встал у пульта и, видимо, включил подачу вагонетки. Действительно через несколько минут пришел открытый вагончик с двумя скамейками поперек. Гарри поставил оба ящика на дно вагончика, потом они уселись и минут двадцать с довольно большой скоростью, километров пятнадцать по оценке Гарри ехали в плавно изгибающемуся тоннеле.
   Там где они вышли было абсолютно темно, Хромой быстро расправился с черной мглой. Неведомо чем, Гарри не видел, скорее всего пультом дистанционного управления включил освещение, мягкое, щадящего глаза желтоватого цвета. Стала видна дверь, которая бесшумно отъехала в сторону, Хромой вошел первый, позволяя Гарри самому занести внутрь ящики.
   Внутри горы, в старой шахте в толще базальта был смонтирован лабораторный блок выполненный по типу лабораторий в межпланетных станциях. Предназначение его Гарри не совсем было ясно, но в этот момент его занимало другое. Войдя в дверь, им еще пришлось идти метров двадцать по длинному узкому коридору до пустой овальной комнаты, где сначала даже мебели не было, оснащение лаборатории было скрыто за стеновыми панелями. Хромой убрал одну из панелей, что-то нажал, открылся компьютерный блок и появилось два кресла. Хромой подсел к компьютеру, Гарри видел, что он вошел в "паука". На экране прошла на повышенной скорости запись с высоты, видимо, со спутника того ущелья, где они оставили свой катер. Часа два-три пролетели на экране за одну минуту. Ни Гарри, ни Хромой не увидели ничего подозрительного, Хромой последовательно просмотрел периметр той горы внутри которой они сейчас находились, затем уменьшил масштаб изображения, с тем чтобы подножие вершины им было видно полностью и оставил воспроизведение в режиме реального времени.
  - Ключ.
  - Ключ?
  - Ключ от катера.
  - ..?!
  - Дай ключ бол... - вспылил Хромой, он тяжело дышал, утирая платком мокрую шею, платок был чем-то пропитан ароматическим, но несмотря на это до Гарри дошел дошел знакомый неприятный запах. - Надо отправить катер в Город на стоянку. Маячить ему тут нечего.
   Гарри протянул ему карточку. Пан грубо выхватил ее из его рук, сканировал штрихкод и вышел на связь кибермозгом корабля.
  - Если хочешь можешь лечь спать, - сказал ему Хромой и вернул карточку, после того как катер был отправлен из ущелья. - Раньше чем через десять часов я не выйду на связь с клиентом.
  - Так долго?
   Хромой снисходительно посмотрел на него, вроде как молодой-зеленый. Хоть этот парень и забирал у него половину денег, но злости к нему не было. То есть злость была, но не настоящая, не до ненависти. Такая злость часто возникает у родителей к детям, у мужа к жене, ты злишься на близкого тебе человека и знаешь, что через некоторое время злость уйдет, а человек этот останется и он тебе нужен. Не мог Хромой его ненавидеть. Как будто какое-то чувство подсказывало ему, что Гарри будет еще полезен, вернее что Гарри еще отплатит ему добром, не было в Гарри откровенно чужого. Может быть поэтому он и уступил тогда в гостинице, согласился всего лишь на пятьдесят процентов.
   Все это время в ожидании они провели молча, разговаривать им было не о чем. Каждый думал о своем. Старик полулежал в кресле с закрытыми глазами, но Гарри чувствовал, что он не спит. Он сам хоть и старался не смотреть на Хромого, взгляд нет-нет да привязывался к нему. Старик сменил два носовых платка, утирая пот с шеи, когда платки в кармане плаща кончились, он перешел на бумажные салфетки имеющиеся в лаборатории, хотя в лаборатории не было жарко, Гарри списал это на слишком плотную одежду. Хромой как всегда был в длинном сером плаще, застегнутом наглухо под самый ворот на все пуговицы. Где он такой плащ нашел? Сейчас если что и найдешь с пуговицами, то только на каких-нибудь супермодницах и модниках, старик к таким никак не относился.
   Интересно, как он взял такую уйму камней, на то, что он копил их всю жизнь не похоже, и он их не украл, скорее откладывал. Тогда какой у них оборот! Это же миллиарды! Под крышей мелкооптовой фирмы? Я всего не знаю, но не сходится. Да и черт с ним! Пусть как хотят, взять деньги и улетать отсюда. А ему-то куда такие деньги? Он живет всю жизнь в свинарнике, на что он деньги тратит? Любовниц у него нет, я бы знал, шикарного дома, яхты, тоже нет, никаких драгоценностей, ну разве что кроме камней, которых он не покупал. Дочь? А что дочь? Не знаю? Не хотел бы я так жить. Отстань от него. Как хочет, так и живет, ты с собой разберись.
   Лиа не должна знать про деньги, конечно всего не скроешь, но про все ей говорить нельзя. А может, Гарри улыбнулся этой мысли, махнуть на Новую Аравию? Надо будет только отпустить бороду, на араба я похож, и принять ислам, кто-то говорил, есть такая планета, где живут одни богатые мусульмане, у каждого по несколько дворцов, оазисы, гаремы, слуги, днем они ведут беседы с умными красивыми девушками, по ночам изучают звезды. Красота, покой...
  - Вот он, - прервал его мечтания Хромой. Гарри увидел на экране, как острая тень скользнула по скалам. В ущелье, в противоположном тому где сели они, приземлился похожий корабль, только корпус был более розового оттенка, и хвостовые двигатели говорили, что это более современная модель. Невысокое пылевое облако, вызванное стремительным приземлением катера, осело, открылся боковой люк. Из катера выехала капсула, опустилась на землю, только тогда из нее вышел человек. А у нас обыкновенный трап, автоматически, как человек по профессии связанный с машинами, отметил Гарри и посмотрел на Хромого, слишком напряженно он рассматривал клиента.
  - Это, Хендрикс, - негромко произнес Пан. Гарри по его тону не понял хорошо это или плохо.
   Вновь прибывший был одет в светлый деловой костюм, в руках он держал плоский чемодан. Мужчина огляделся вокруг в поисках входа. Хромой нажал на кнопку, чтобы открылась наружная дверь. Хендрикс чуть замешкавшись вошел в скалу.
  - Побудь пока здесь, - принял внезапное решение Хромой и показал Гарри, как надо уйти за панели, - если что, стреляй, вот пуск. - Он сунул ему в руку термобластер.
   Хромой сделал так, что Гарри мог их видеть и слышать, а сам оставался невидимым за панелью.
  - Здравствуй, Хромой. Не ожидал. Ты еще жив?
  - Не дождешься... - Хромой смотрел мимо оскалившегося в звериной улыбке Хендрикса. - Мне нужны деньги.
  - А мне то, зачем ты меня сюда приволок.
   Хромой показал глазами на ящики, Хендрикс в ответ протянул ему стопку карточек. Пока Хендрикс осматривал и пересчитывал камни, Хромой проверил пластиковые карточки на предъявителя. Торга никакого не было, сумма была оговорена заранее. Несмотря на внешнюю легкость и улыбки, Гарри физически чувствовал, какая напряженность стояла между ними. Еще бы! Гарри даже предположить не мог, что эти камни стоят таких денег, когда увидел, какие суммы высвечивались на экране компьютера! Каждая карточка давала доступ к анонимному счету в одном из пяти Всегалактических банков. Вся сумма сделки была разбита на двадцать равных частей, соответственно на двадцать карточек. Хромой переложил их в особый отсек рядом с собой. Покупатель тем временем пересыпал камни в сверкающий металлическим блеском пакет, закрыл его герметичным образом, положил его в еще один такой же по размеру, но на этот раз черный.
  - А теперь, - Хендрикс выпрямился, в глазах его что-то изменилось, появился машинный блеск, как будто он перестал быть человеком, - передайте обратно мне карточки, их надо еще активизировать.
   Дальнейшие события Гарри видел как показывают в клипах, короткими прерывающимися фрагментами из крупных планов.
  Лицо Хромого крупным планом, огромное, как у статуи, бледно-серого неприятного цвета, покрытое оказывается белыми чешуйками сухой кожи. В глубоких оврагах морщин блестела влага, глаза были в точь в точь как камни, которые он отдал Хендриксу, короткие тощие волоски размазанные по лбу, а за ним стена, панели вздувшиеся кровеносными сосудами. Короткая ослепительная вспышка. И теперь уже холеный Хендрикс страшно улыбется Гарри и в тоже мгновение сверкает пальцем. Летящие вверх и в стороны обломки кресла за которое упал Пан, вокруг зашипело, из стен и пола повалил дым, почти сразу Гарри получил сильный удар в грудь невидимым предметом, такой что его сбило с ног и отшвырнуло к стене. Его словно хватил паралич, он сполз по стене на пол, не в силах шевельнуть ни рукой, ни ногой и произнести хоть слово. Он видел, как Хендрикс продолжал страшно улыбаться, даже когда его лицо горело неестественным пламенем, как сигнальный факел, извергая языки пламени, когда его глаза безумно веселясь вытекали гнойными нарывами, когда нос ввалился, но зубы продолжали оскаливаться в усмешке, продолжая смеяться он медленно наклонялся вперед, потом как стоял на прямых ногах так и рухнул веселящимся лицом вниз в мутную противопожарную пену, стекающую со стен на пол, на ноги Хромого, лежащие почему-то отдельно от хозяина. Хромой нелепо взмахивая руками барахтался в пене, еще живой, пытаясь выбраться на более высокое место.
   Гарри, наконец, удалось остановить чехарду клипов, он с трудом сглотнул, в центре груди стояла ужасная боль, но он уже обрел способность двигаться. Встать удалось лишь с третьей попытки, преодолевая сильное головокружение, на ватных, непослушных ногах он добрался до Хромого и не в силах больше стоять, опустился на колени, поднял голову старика, давая ему возможность свободно дышать. Глаза Хромого были широко открыты, он смотрел на Гарри. Старик закашлялся.
  - Он нас сразу приговорил, как только убедился, что все камни на месте, - тихо, почти шепотом проговорил Хромой. - Ты вот что, - он говорил так медленно, как будто засыпал после каждого слова, - деньги... через несколько минут карточки будут недействительны.
   Гарри медленно поднялся, в глазах плясали черные точки, в ушах гудело, он по-прежнему не мог делать резких движений. Непослушные пальцы недопустимо долго доставали из искореженного перестрелкой отсека карточки, потом он так же долго попадал первой попавшей в руки карточкой в специальное углубление в сканере. Компьютер работал, удивился он и в последний момент поменял номер счета, иначе деньги бы ушли на счет умирающего Хромого. Вторую и все последующие карточки банк не принимал. Гарри устало прислонился лбом к холодному сканеру. А может это и хорошо, что только одна карточка ушла, думал он, глаза закрывались, он жутко хотел спать. Надо было что-то делать и думать надо было о чем-то другом, но он сидел опершись плечом на стену и рассуждал с самим собой: там и так почти в двадцать раз больше, чем у меня было, налоговая бы быстро заинтересовалась. Идите-ка сюда, Скинер. Объясните нам, пожалуйста, какое такое нежданное наследство вы получили? Мне пока хватит. Хватит.
   Хромому надо помочь, - вернули его к действительности сырые брюки, он сидел в луже, - спас старик меня. Где здесь кибердоктор? Микрофон был поврежден, поэтому пришлось постучать по клавишам, чтобы вывести аптечку.
   Хромой лежал на кушетке, по нему тихо жужжа, огромным пауком ползал кибердоктор. Хромой тихо говорил, словно бредил, а Гарри внимательно его слушал, сам не зная зачем. Он наклонился к самым его губам, потому что некоторых слов совсем не было слышно.
  - Он всегда покупал у нас камни... Я приехал сюда разбогатеть. Мне было почти тридцать, и я был никто. А он уже тогда был гораздо старше меня... Я был никто... Но я знал, знал что это не так... Просто не представлялся случай. А здесь, в неразберихе можно было попробовать вырваться... И я это сделал. Я не сидел в шахте сутками, как они... Где они теперь эти наивные Герберты, Уиллисы?.. На их костях стоит Город... Они построили его на костях... Большинству даже наследство оставить некому было. У них и могил-то нет... Сиволапые, неуклюжие... А он все эти годы не менялся... Складывал наши камни, наше проклятие в хлипкий пакетик... В костюмчиках, чистенькие... Я им не завидовал, ну, немного. Не то чтобы им, просто тем обстоятельствам, когда все легко... Я с такой кровью все вырывал. Каждый кусок с кровью у этой проклятой жизни... Где ты моя сладкая? Это хорошо, что ты не знаешь, как Дракон изжевал нашу дочь... Я тебе не буду рассказывать. Мы с тобой так, тихо посидим, - Хромой бредил. - Ты не поверишь, я совсем не хочу... Грустно, правда? Зато гораздо легче... А ты! Ты не улыбайся! Теперь ты не улыбнешься... Я сорвал твою улыбку, без лица она совсем не выглядит, не убедительно. Выходит и тебя в конце концов сожрал Дракон... А я сразу понял, что дело нечистое! - Выкрикнул вдруг старик прямо Гарри в ухо. - Я не смотрел в эти проклятые глаза, я их даже в руки не брал. Но ты меня все равно достал... Все обречены. И Город этот ваш тоже обречен.
   Хромой вдруг совершенно здраво посмотрел на Гарри.
  - Дочь! Гарри, мне конец, не перебивай меня. Мне конец, я сам устал жить. У меня дочь. Я знаю, ты не возьмешь ее в жены, она никогда не выйдет замуж, у нее никогда не будет детей, но я хочу, чтобы она жила. Тогда у нее есть шанс! Позаботься о ней, лечение стоит дорого, но у тебя мои камни, их хватит и тебе и ей. Только не держи их возле себя, убери эти камни. Тебе выйти надо на самого покупателя, и ни в коем случае не давай понять, что у тебя разовая партия, и не жадничай. Я знаю, - Хромой крепко до боли сжал его руку, - они их продают инопланетянам из Метагалактики. Только и там есть свои кланы и партии. Не сделай ошибки, от тебя зависит жизнь моей дочери!
   Пан вытянулся и затих, кибердоктор засуетился на нем, пытаясь совершить невозможное, задержать жизнь в этом ветхом, изношенном теле.
   Гарри смотрел на лежащий рядом с ним труп и пытался оценить свои чувства, но ничего кроме легкой усталости и боли в груди не чувствовал. В нос отдавала слабая вонь от пожара, пена уже под ногами не хлюпала, автоматика навела порядок в комнате, механические руки унесли тело Хендрикса и ноги Хромого. Не было ни страха, ни радости за свою жизнь, никаких переживаний относительно Хромого, как будто старика никогда не было, как будто нет и не было этих камней, денег, не было Хендрикса с его неуничтожимой улыбкой. Ему было все равно! Он думал: как же так, я по идее должен кричать, плакать? А, впрочем, не все ли равно. Либо другие люди здорово лицемерят, либо я кремень человек. Ну, я наверно не слабый мужчина, усмехнулся он своим мыслям. Да, и другие наверно лицемерят.
  
  
  
  24
  ПАТРУЛЬ
   Вот уже вторые сутки их несло по направлению к центру галактики. Первый чувствовал себя намного лучше, чем тридцать часов назад, когда пиратская база вспыхнувшая под ними звездой сожгла боевые автоматы, а их самих выбросила с таким ускорением, что от перегрузок ломались ребра, разрывая легкие. Челюсть распухла, кибердоктор собрал ее из четырех частей. Голова была тяжелая от предельного количества транквилизаторов, но благодаря анестезии боли он почти не чувствовал. Начальное ускорение, слава богу, замедлилось и сейчас составляло не более двух g. Со Вторым все было гораздо хуже, "Славный", так звали катер, собрал его разорванное ремнями тело. Второму не повезло, в момент взрыва он сидел лицом к базе, и хотя тропоплазма сомкнулась вокруг него, но доли секунды хватило разорвать его грудь пополам слишком прочными ремнями безопасности. Пламя в десятки тысяч градусов превратило их некогда стремительный красавец катер в сплющенную каплю. Но современная обшивка сумела сохранить жизнь корабельному телу. А "Славный" в свою очередь спасал людей.
   В момент взрыва Первый сидел спиной к базе. Они выпустили несколько сот призраков, чтобы рассеять боевую мощь автоматов, и в фейерверке разрывов поднимались вверх, когда клубы пламени обогнали их, подхватив тающие автоматы. Вокруг бушевало пламя, больше он ничего не помнит. Сейчас, через тридцать часов он уже мог, хотя и невнятно, говорить со "Славным". Верный друг сообщил, что кроме сигналов о помощи он никак более не может повлиять на изменение ситуации. Их полет был полностью неуправляем, и по всем имеющимся данным они летели с высокой скоростью, не менее двух-трех тысяч километров в секунду по направлению к ядру галактики. В пламени взрыва обшивка спеклась, сгорели все наружные надстройки, рулевые двигатели, локационная система, и они оказались замурованными внутри, лишенные возможности управлять полетом и ориентироваться в пространстве.
   Прошло шестьдесят пять часов после взрыва. Первый окончательно проснулся, транквилизаторов в крови было гораздо меньше, опухоль во рту почти спала, травмированным глазам вернулось зрение, и Первый мог даже смотреть фильмы предлагаемые "Славным". Высокоэнергичные космические лучи проникали сквозь обшивку корабля, хотя и значительно ослабленные, но кибермозг "Славного" мог их регистрировать. Первый помог "Славному" составить программу, и теперь они могли видеть мир в рентгеновских лучах. Пускай не точно, но Первый приблизительно представлял в каком районе галактики они находятся, и как далеко от Оловянной. Это было не просто далеко! "Славный" выдал вероятность спасения меньше одной миллионной доли процента. Судя по всему траектория их полета должна была пройти вблизи от нейтронной звезды, и если они не будут захвачены гравитационным полем звезды, то их убьет нарастающее жесткое излучение. Впрочем, в момент падения на звезду они так или иначе будут мертвы. Второй ничего об этом не знал, он все еще был в коме, кости, поврежденные органы срастались слишком медленно.
   Почему они уничтожили базу, ведь с нами они практически справились? Ущерб причиненный базе не был столь значительным, чтобы из-за этого ее бросать. Мы серьезной опасности не представляли. И вообще, если честно, это была безрассудная затея. Но кто мог подумать? Что за банальным похитителем стоит такая мощная организация. Козлы они! Одни в тихушку копают камни, другие их в тихую тырят, одни готовы примириться с потерей камней, лишь бы не обнаружить себя, другие не считаются ни с какими потерями все с той же целью. Суки! Защитника надо было предупредить. Ну ладно, что уж теперь. Надеюсь, больше камни пропадать не будут. И не спрашивай ради чего мы отдаем жизни, не за ради денег, или этих козлов, а ради... А, не забивай себе голову. "Славный", изобрази чего-нибудь.
  
  
  
  
  25
  ГАРРИ
  - Оставь мне один камень, - попросила она.
   Он стоял рядом не в силах посмотреть на нее.
  - Камень? Зачем это тебе? - в его ушах все еще звучали предсмертные слова Хромого: Дочь! Гарри. У меня дочь. - Эти камни опасны.
  - Но не для меня, - возразила она. И Гарри ей поверил, и даже больше, не то чтобы поверил, а он как будто знал, как будто давно знал, что наступит этот день и он принесет ей камень. - Отец никогда не давал мне камень. Но я знаю, он мне нужен.
  - Мне не жалко. Но представь, если тебя найдут мертвой, а рядом камень? - Гарри не поднимал глаз, он по инерции еще пробовал возразить.
  - Гарри, поверь мне. Я сама не знаю почему, но камень не принесет мне вреда. Я родилась под оком Дракона, мне кажется я даже в чреве матери видела эти глаза, страшные и прекрасные. Я устала мучиться, я хочу получить в свои руки СВОИ КАМНИ! Тебя никто ни в чем не обвинит. Один камень.
   Гарри посмотрел на нее и тут же пожалел об этом. Это было страшно. Не будь таким, не будь такой св... мало ли как она выглядит, она тоже человек. Она человек! Снаружи лишь маска, тело это всего лишь маска, сообщество живых организмов. Бр-р! Но внешне он себя, своей брезгливости не выдал.
  - Хорошо я принесу тебе камень.
   Тина, дочь Хромого дала ему доверенность на ведение своих теперь финансовых дел. Гарри довольно быстро, за неделю во всем разобрался, по крайней мере в основном. У Хромого было порядочно недвижимости, она приносила ему приличный доход, кое-какие ценные бумаги. Гарри, конечно, сравнивал с собой и видел, что это неплохо, не такие уж и маленькие деньги. Но когда он увидел счета на лечение, на лечение самого Хромого и лечение Тины, то ему стало понятно почему старик решил продать камни. Он посчитал и убедился, одной Тине доходов хватит, дополнительно Гарри половину денег с карточки Хендрикса перевел на ее счет, и в общем-то счел свои обязанности выполненными.
   Их был целый взвод, все в черном, лиц не видно. Они выпрыгнули из десантного бота, короткими профессиональными военными перебежками с дурацкими приседаниями приблизились к скале. Гарри не паниковал, но рука дрожала, он не с первого раза попал в сканирующее устройство карточкой, вызвал катер. Надо идти, подгонял он себя, как быстро они здесь появились! Резко поднялся, в глазах потемнело, но он не останавливался, сжав грудь, почти не дыша, чтобы не усиливать боль доковылял до монорельса, упал на скамейку вагончика и вдруг с ужасом вспомнил: КАМНИ! Сердце бухнуло, бухнуло казалось в самый центр боли. Гарри открыл глаза, оказывается он дошел до вагончика с закрытыми глазами. То-то так было темно, подумал он и увидел в руке черный пакет. Сердце снова бухнуло, на этот раз обратно. А карточка?! Карточка была в другой руке. Гарри все еще не веря своей удаче ощупал пакет, тот самый, карточка - она! Поехали. Вагончик не трогался. Сзади раздался глухой взрыв и топот множества ног. Он нажимал на пуск, вагончик не трогался, еще раз! Еще раз! Черт! Гарри взмахнул рукой хлопая себя по лбу, в руке был пакет про который он в этот момент забыл, пакет с камнями больно ударил его по голове. Так тебе и надо! Злобно сказал он самому себе. Придурок! Не зря Хромой обозвал тебя придурком! Придурок! Помолчи! Гарри прислушался, стояла мертвая тишина. Значит топот ног померещился, подумал он, но осталось недолго!
   Гарри выскочил из вагончика, включил рубильник подающий напряжение на монорельс, впрыгнул обратно в вагончик, совсем не чувствуя ни боли, ни усталости. Только бы выбраться отсюда.
   Они не ждали, что там будет третий. Пока они перерыли, раскурочивая оборудование, лабораторию, вскрывали стены и полы в напрасных поисках камней, Гарри ушел, ушел в Город.
  
   Что же это за камни такие? Гарри сидел в своей каюте, в ста парсеках от Оловянной, на "ДжастинLZ", интернациональной космической базе, обращающейся вокруг звезды бета Лебедя (по II принятому каталогу), звезда была бешенным голубым гигантом, характер которой не давал дремать службам "Джастина". Но почему-то, именно, на орбите вокруг этой звезды находилось наиболее выгодное пространственное положение базы. Гарри ждал, он сидел и ждал.
   Вчера опять была крупная ссора с Лиа. Чертова баба! Что за характер! Кто ее выдержит? Перестань! Конечно никто не выдержит. Но ты каждый день, двадцать раз в день думаешь о ней. А на черта она тебе сдалась? Ноги? Как ноги, далеко не самые лучшие ноги, кривые. Рожа! Вчера было милое красивое лицо, глаза... Рожа!.. Глаза необыкновенные... Рожа! Самые обыкновенные выцветенные... Тьфу! Выцветшие глаза, дряблые щеки!.. Это некрасиво! Некрасиво так говорить. Я не говорю. Думать так тоже некрасиво, а баб действительно очень много в этом мире, действительно попробуй к ней не возвращаться. А? Попробуй? Поищи чего-нибудь, хватит вам нервы трепать друг другу. Я не хочу пробовать, я не хочу искать. Я хочу, чтобы эта дура вела себя как положено! Делала чего говорю и не болтала ерунды!
   ...смотри какая женщина, она словно эльфийка из детских сказок, прекрасна, волшебна, земная женщина не может быть так красива. Это чудо! Божественное чудо. Посмотри в ее глаза, не робей, посмотри. Ты видишь эти деревья, эту зелень за ней, это особый сад, она хозяйка этого сада. Посмотри ей в глаза, посмотри, твердил настойчивый голос, до того настойчивый, что Гарри возмутился, тряхнул головой и очнулся. В его руке лежал камень, светившийся внутренним светом, потерявший четкие очертания, а в центре его пульсировал черный зрачок, а на дне зрачка. Хо! Гарри чуть не задохнулся, ему показалось что он проваливается в черный колодец, в бездонный тоннель, стены которого были словно светящийся желто-розовый дым. Он удержал себя на краю обрыва, он знал, что это опасно, что этого делать нельзя, но не мог, не хотел останавливаться. Он хотел знать, почувствовать, что будет дальше. И он упал...
   Навстречу шли какие-то животные, одетые в дурацкие одежды, они что-то пытались сказать, стрекотали на непонятном ему языке, взмахивали своими лапками. Он оказался почему-то среди них. Впрочем, они сильно не мешали, подергав его лапками, похлопав по нему, пострекотав и ни добившись ничего, быстро теряли интерес и шли дальше. Он огляделся и увидел, что стоит в замысловатом, беспорядочно, сложно выстроенном... не подбиралось слово, из таких материалов, что волосы дыбом вставали. Что я здесь делаю? На вопрос не было ответа. Он смотрел дальше, сквозь этот муравейник. Звезда запульсировала! Моя Звезда запульсировала!
   Он вышел из этих тесных, давящих переборок на свободу, глубоко вздохнул. Сквозь него щекоча пролетел рой кометных частиц. Стало так свежо-свежо, грудь наполнялась солнечным ветром подобно огромному шару. Он видел не только яркие, кипящие звезды. Он видел как преображают мир, создавая новую реальность, насытившись и потеряв интерес к старому миру взрослые звезды. Как они скидывают внешнюю оболочку подобно бабочке освобождаясь от куколки, а потом начинают сжимать, собирая вокруг себя энергию и пространство. Хватит отдавать, пришло время брать, пришло время создавать !
   Тут он не к месту вспомнил о тех зверьках, среди которых только что был, просто в его памяти отложилась бессмыслица, в которой он случайно очутился. Это же люди! Поэтому столько бессмыслицы, что ж еще ждать от них! Он понял кто они, и тут же про них забыл. А где мои?
   МЫ ЗДЕСЬ
   И он увидел, что стоит среди них.
   ТВОЯ ЗВЕЗДА ЗАПУЛЬСИРОВАЛА
   Говорили они ему. Он прикоснулся к ним. Но это оказалась она, та прекрасная эльфийка.
   ТЫ ЛЮБИШЬ МЕНЯ?
   Да.
   ТЕБЕ СЛАДКО СО МНОЙ?
   Да.
   ТЫ ЧУВСТВУЕШЬ МЕНЯ?
   Он почувствовал прикосновение, но не к губам, не к телу. Просто как горячая волна, волна возбуждения и экстаза прошла сквозь него, он вдруг увидел сквозь сладостную пелену весь Мир, всю Вселенную. И тихий едва слышный голос сказал:
   ТЫ НЕ МОЙ МУЖЧИНА! НО Я БУДУ ЛЮБИТЬ ТЕБЯ СЕЙЧАС. Я НЕ МОГУ БЫТЬ БОЛЬШЕ ОДНА!
   У ТЕБЯ ЕСТЬ ОНА, ТОЛЬКО ЭТО БУДЕТ ПОТОМ! КОГДА Я ТЕБЯ ВЕРНУ.
   Гарри сидел в своей каюте, в ста парсеках от Оловянной, на "ДжастинLZ", интернациональной космической базе, он сомкнул пальцы на камне, закрывая на время от себя тот мир. Теперь он знал кому нужны камни, и он знал почему Камень не убил его. Тот злополучный вирус, Гарри усмехнулся, как играет судьба. Пути господни... И он знал ту женщину с которой его ждет счастье и дорогу в тот мир, который их ждет!
  
  
  
  26
  ЦВЕТНЫЕ
  Белый был печален, Белый сидел в своем кабинете.
  - Твои орхаровцы опять учудили. - Он грустно помолчал. Защитник тоже молчал, он сидел напротив в низком кресле, опираясь локтями на колени, наклонив вниз голову.
  - Не взяли крысу! - Белый несколько оживленно, театрально удивился.
  - Там был третий, - пробасил из под себя Защитник.
  - Зато вас целая... - Белый покрутил руками в поисках сравнения, передумал и сказал следующее. - Ищите! У тебя пропал патрульный катер вместе с экипажем, контейнер с камнями. Ищи все!
  - Пойми, Защитник, - сказал вдруг совсем другим, сочувствующим тоном Белый и наклонился к собеседнику, - я ведь здесь ни причем. Это твоя работа, тебе за нее отвечать. Две операции и два провала, сто процентный неуспех. Ладно хоть "вишня" пропала, вопрос на как долго? Ты на меня не обижаешься?
  - Бе-е! - издал Защитник.
  - А представь, как мне сегодня с Зеленым разговаривать. Старик сожрет! - Почему-то пожаловался Защитнику Белый, продолжая про себя: "Старик совсем с катушек съехал, за эти камни изживет меня. Ему повод нужен убрать меня. Не нравлюсь я ему, не нравлюсь". - Ищи, брат, ищи.
   Патрульный корабль Мирового Совета курирующий сектор GH2 засек вспышку, источник энергии, как определили, термоядерный взрыв сверхмалой мощности, по всем признакам искусственного происхождения. С небольшой задержкой по времени был получен сигнал о помощи от быстро удаляющегося от места взрыва судна , по характерным позывным было выяснено, что судно принадлежало Комитету Безопасности при правительстве планеты Оловянная. От патрульного корабля до потерпевшего судна расстояние было более двух световых лет. Трагедия произошла в "пустынном" скоплении звезд голубых гигантов Е3, в активном, бурно развивающемся звездном районе галактического рукава А2, не рекомендованном для присутствия кораблей Мирового Совета, кроме специальных экспедиций, из-за своей чрезвычайно мощной космической радиации, губительной для неподготовленных экипажей и кораблей.
   Через сто пятьдесят часов патрульный корабль прибыл на расчетное место взрыва, высадил поисковую группу для сбора данных и отправился догонять дрейфующее с высокой скоростью судно. Еще через сорок часов приборы засекли микровзрыв. Как показали дальнейшие исследования ( по тем остаткам, что удалось собрать), небольшое космическое судно, возможно спасательный шлюп, с большой вероятностью без людей или другой разумной жизни на борту, двигаясь в неуправляемом полете со скоростью 7-10 тысяч километров в секунду, столкнулся с твердым метеорным телом. Взрыв в результате столкновения почти полностью уничтожил судно. Мощный магнитный и высокоэнергичный радиационный фон не позволяли задерживаться в этом районе, убедившись, что помощь опоздала, патрульный корабль, забрав на обратном пути поисковую группу, вышел из опасного района.
   На месте первого взрыва было собрано большое количество останков. Выдержки из общих выводов комиссии (подборка без научных терминов):
  1. Космическое судно не зарегистрированное в базе данных Мирового Совета, произведено внеземной цивилизацией входящей в Мировой Совет (указывается две возможные цивилизации: цивилизация из планетной системы двойной звезды М1 Краолиты и цивилизация леонидян, обе цивилизации активно участвуют в деятельности Мирового Совета, и по данному факту будут проводит собственное расследование);
  2. В разлетевшихся осколках были обнаружены части кораблей предназначенных для околопланетных полетов, и полетов в атмосфере. Данный факт требует дополнительного сбора информации и специального расследования.
   Это сообщение промелькнуло в общей массе новостей незамеченным. От Оловянной до сектора GH2 расстояние было чуть меньше, чем расстояние до далекой Земли, поэтому никто и связать не мог трагедию в далеком космосе с собственными местными событиями. Никто, кроме тех кто ждал чего-то подобного...
   Они вышли на связь одновременно друг с другом, поэтому больше минуты не могли соединиться.
  - Черт! - У Белого первым кончилось терпение, он отпустил кнопку вызова, и тут же раздалась трель звонка. - Да! Защитник?..
  
   Белый подъехал в Капернаутский дворец, в этом здании работали с избирателями, а кто-то и жил, сенаторы, в частности Синий.
  - Вот и возможный ответ на вопрос: что стряслось с патрулем и где базировался перехватчик контейнеров. - Сказал Белый после того, как Синий рассказал ему о смерти Гофмана в резиденции Зеленого и о решении Совета прекратить добычу минерала.
  - Я говорил, ты везунчик, Белый, - Синий довольно рассмеялся. - Подожди. Дай мне пережить эти выборы, и я выведу тебя из тени, введу в ЦВЕТ. Эти меня достали! Если человеку не прет, то и нечего его и держаться, тем более были бы люди, а то так, - Синий пренебрежительно махнул рукой, задумчиво помял подбородок, не решаясь что-то сказать. Белый опередил его:
  - Не говори ничего. Ты знаешь меня - я всегда за тебя, ты ни в какой ситуации не бросал, не подводил меня. Я плачу всегда тем же! К тому же жизнь довольно подлая штука, никогда не знаешь, где подведет, на кого кроме верных друзей надеяться?
  - Ты прав, парень. Как все меняется! Столько потеряно друзей, а сейчас посмотришь, ради чего, из-за таких в сущности мелочей. Все. А по поводу тех ребят? Они? Что?
  - Да, это люди Защитника. Я хотел за него спросить. У них особый принцип: никогда не бросать своих друзей...
  - Что ж это за особый принцип? - Перебил его Синий. - Нормальный принцип. Но что-то я не пойму. Ты же сказал, они погибли?
  - Тела не обнаружены.
  - И-и, не-ет парень! - Синий все понял. - Твой Защитник даже не представляет с кем собирается связаться. Это серьезные дельцы. Не одна карта у них припрятана в рукаве! Пусть забудет. Их кто посылал на задание? Никто? Обычное патрулирование? Отчаянные ребята. Такие сами выберутся. Впрочем, передай ему: сам пусть не дергается. Если только они живы и дадут о себе знать, я приложу все усилия.
  - Говорят и Дракон прекратил свои вылазки? - Синий с любопытством, стараясь не придавать вопросу особой значимости спросил у Белого, уже поднявшегося, чтобы уйти.
  - Да, - остановился удивленный совпадением Белый. - Действительно.
  - Ну, пока, пока! - Синий даже замахал руками выпроваживая гостя. - А вообще ты меня понял!
  - Да!
  
  КОНЕЦ
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"