Рейн Анна : другие произведения.

Незаметное

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Любовный роман про русского разведчика и девушку с противоположной стороны. События "происходят" осенью 2022. Прошу в комментариях не ругаться, иначе придётся закрыть. Роман не закончен, но всё равно решила выложить.

  НЕЗАМЕТНОЕ
  
  Осень 2022.
  Середина октября, северная часть фронта СВО, где-то на восточном берегу реки Жеребец (не под контролем ВСУ, серая зона)
  Русская ДРГ (Азот, Зёва, Боровик, Старк, Кобра)
  
   Боровик и Кобра вернулись к месту расположения их группы под вечер, через полчаса после Азота, Старка и Зёвы. Их временным пристанищем служила пара "нор" посреди леса: то, что своими руками смогли устроить в остатках воронок от взрывов и укрыть поваленным обстрелами деревом и маскировочной сетью за пару часов. Крошечные --- как раз вдвоём-втроём от дождя или зоркого глаза сверху укрыться.
   Основные силы РФ стояли в нескольких километрах восточнее, защищая трассу от Сватово на севере до Кременной на юге. Там уже подошли инженерные войска и сооружались окопы по всем правилам военной науки. А здесь, в нескольких метрах от реки в лесополосе, как смогли себе устроить, так и жили уже второй день. Но работа была наконец выполнена, все мины установлены куда надо, пора было отходить к своим.
   Слишком активно вести себя было нельзя: вражеские беспилотники летали регулярно. К счастью, не летали ночью. Видимо, на этом участке не было коптеров с тепловизором. Пока что. Свой беспилотник разведчики не запускали, опасаясь выдать своё присутствие. Противника вокруг было пока немного, но прибывал с каждым днём, занимая оставленные войсками России позиции. Воодушевленные отходом русских, враги часто были беспечны, ощущая себя в безопасности. Конечно, артиллерия гремела часто и много, била далеко и глубоко, но вот огневого контакта враг не ждал, и "живой" человеческой разведки тоже, ведь русские же бегут, бегут...
   Азот, Старк и Зёва вернулись к логову чуть раньше, они сходили вдоль лесополосы на север. Вышли рано утром, долго наблюдали, ждали, заминировали всё, что хотели. И как раз к их отходу на противоположный берег выехали поляки. Передав координаты артиллерии, тройка разведчиков вернулась к своей "базе" в лесочке под вечер.
   --- В доме без изменений, --- стал тихо докладывать Азоту Кобра. --- Дозорные позорники, нифига не видят, можно сразу положить. "Птичку" они запускали два раза, в основном сразу на восток, берег не осматривают. Командир один. Дозорных двое, и ещё человек семь личного состава, видел кракеновские нашивки. Утром пятеро уходили на север вдоль реки, вернулись к 16 часам. Девка их на месте, на военную не похожа, согласен. К вечеру, когда начали выходить из дома, уже "эльфы" под кайфом похоже, но не так, что без сознания. Скорее, слишком бодрые, к девке очереди выстраиваются. Мет или какая-нибудь похожая хрень.
   Азот и сам всё это видел вчера, когда ходил на разведку к реке. "Эльфы" занимали крайний дом в поселке, прямо на берегу. Маленький бревенчатый дом словно не принадлежал поселку, был слишком далеко от него. По разбитой, полузатопленной лодке на берегу можно было предположить, что это чей-то рыбацкий домик, выстроенный без разрешения.
   --- Подстилка ВСУшная, --- презрительно сказал Боровик своим глубоким, медленным басом, словно из-под земли. Бывалый охотник, в лесу он был своим. Специально будешь приглядываться --- увидишь с трудом, хотя он был большой как лось. А в стандартном маскировочном костюме типа "Болотная Кикимора" Боровик и вовсе сливался с лесом, рядом пройдешь --- не почувствуешь.
   Азот задумался. Нужно было принимать решение по этому "эльфийскому" отряду и отходить к своим.
   --- Вызывать арту? --- спросил Старк.
   --- Девчонку жалко, --- сказал Зёва, высказав вслух мысли командира.
   --- Шо её жалеть, --- снова высказался Боровик.
   --- Значит, так, --- принял решение Азот. --- Перед рассветом пойдём брать сами. Сначала подловим их ДРГ, потом попробуем, по-тихому, девку спасти и взять живым командира их бородатого. Потом возвращаемся на восток.
   Кобра с досады сплюнул, согласный с Боровиком, что надо просто артиллерией всех положить.
   Послышались взрывы севернее. Артиллерия, хотя и с опозданием, наконец-то начала работать по располаге поляков, координаты которых Азот передал сразу, как появилась возможность.
   --- Боровик, Зёва --- дежурите первыми. Я и Старк вторыми. Кобра отсыпаешься, --- раздал приказания Азот и отправился в "нору" готовиться к утренней операции. Дополнительные инструкции по минимуму раздаст утром. Воевали уже давно, друг друга понимали с полувзгляда. Понимали, что девчонкой, возможно, придётся и пожертвовать, если так сложатся обстоятельства. Да может, и к лучшему будет, если помрет. Что у девчонки с психикой сейчас стало, добровольно она там или нет --- фиг её знает.
  
   ***
   На другом берегу реки Жеребец, рыбацкий домик.
  
   Как-то тупо сложилась её жизнь, размышляла Катерина. Сначала, сразу после выпускного, её парень сообщил, что она ему была нужна "для статуса", а теперь он уезжает учиться за границу (за деньги отца), так что прощай, не держи зла, всё равно нам не по пути. Потом не смогла поступить в Харьковский медицинский университет. По баллам вроде проходила, но начались какие-то намеки со стороны приемной комиссии... Катерина поняла так, что намекали на взятку, и большую. Баллов хватало едва-едва. Денег на взятку не было, и Катю не взяли в университет. Было непонятно, что делать дальше. Идти работать, наверное, и готовиться к поступлению на следующий год. И вдруг, словно ответом на невысказанные вопросы, вернулась из Чехии Снежанна --- соседка по лестничной площадке. Она была старше Катерины на год, даже училась в той же школе, вернулась летом из Чехии, привезла родственникам подарков. Красивая, ухоженная. Явно при деньгах. Ни для кого во всей школе, во всем доме не было секретом, что работала Снежанна в Чехии проституткой. Там это был легальный бизнес. Катя знала многих, кто даже не пытался поступать, а сразу ехали в Европу на такие вот заработки. Потом, через два-три года возвращались с деньгами и поступали на те специальности, которые хотели. Но учились ли?.. Катя не сомневалась, что деньги на взятки за поступление, за оценки в зачетках, они давали. Было досадно. Она-то сама хотела и готова была учиться, и работать потом по специальности...
   Когда Катерина в конце лета, когда ей исполнилось 18, сказала матери, что поедет тоже в Чехию на заработки, мать, понимая не сказанное вслух, пожала плечами, не сделав ни малейшей попытки отговорить. Лишь сказала, что у них в семье ещё младшую Олёну устраивать, а денег-то мало...
   Катерина провела в Чехии год, другой... Быстро привыкла к работе. Когда все вокруг считают, что в работе проституткой нет ничего зазорного, то и ты так не считаешь. Чешские девушки-студентки подрабатывали проституцией в том же борделе в центре Праги, где и Катерина, и никого из них это не смущало. Клиенты были разные, много иностранцев, платили щедро. Редко попадались грубияны, но охрана в борделе, куда по знакомству устроила соседку Снежанна, была не зря. Один только раз за всё время Катерина получила синяк от клиента. А так всё в целом было нормально... Но через два года её сестра Олёна поступала, и почти все заработанные деньги ушли на взятки, на оплату съёмной квартиры рядом с университетом. А потом Олёна выходила замуж, и нельзя было ударить в грязь лицом, нужно было организовать церемонию и банкет на уровне. А потом на свет появилась племянница, и стало не до учёбы, а Олёну бросил муж, а племянница болела, и сестра не могла работать... И в какой-то момент Катя осознала, что уже треть своей жизни работает проституткой, забив на свои мечты в угоду маме, сестре и племяннице. Это было ужасное открытие. Девчонки в борделе поздравляли её с 25-м днём рождения --- и это был сбывшийся кошмар. Катерина осознала, что даже со взяткой не сможет поступить, она уже не чувствовала себя способной чему-то учиться. И вся её дальнейшая жизнь прокатилась перед глазами. Самая приличная работа, на которую она могла теперь надеяться --- кассирша в супермаркете. А ведь какие были планы, какие мечты... А выйти замуж? Кто её теперь возьмет замуж, с таким прошлым? Только если скрывать потом всю жизнь... Но ведь от себя не скроешься.
   Возник соблазн остаться ещё на годик, подучиться, подготовиться к поступлению, подзаработать денег... Катя поняла, что не сможет, только обманет себя и потратит ещё год своей жизни ни на что. В сентябре 2021-го года собрала все деньги, все свои сбережения и отправилась домой в Харьков, без предупреждения. Мать и сестра были не очень рады ей, осознав, что поток денег внезапно прекратится. Выдержав несколько скандалов, Катя ушла из дому, нашла себе маленькую комнатку, разделив её ещё с двумя соседками, нашла работу кассира в супермаркете. Стояла поздняя осень --- беспросветная, мокрая. Что делать --- Катя не знала.
   На Новый Год она решила съездить к бабушке с отцовой стороны, та жила в Лимане. Отец умер от рака легких давно, когда Кате было ещё четырнадцать. А Марья Валентиновна с невесткой не ладила, и потому после смерти отца Катя больше у неё не бывала. Внезапно в бабушке Катя нашла родственную душу. Прогостив у бабушки все зимние каникулы, в какой-то момент рассказав всё ей, Катя испытала что-то вроде очищения, прилива сил. Марья Валентиновна не стала осуждать внучку, попросила лишь приезжать почаще.
   Катя собиралась приехать на восьмое марта, но... 24 февраля спутало все её планы. Когда полетели российские вертолёты, пошли колонны, полетели ракеты... Русские двинулись к Харькову...
   Катя побежала к матери и сестре. Они в панике паковались, кричали, плакали. Катя, отдав им почти все свои сбережения, которые каким-то чудом успела снять в тот же день, сумела посадить их на поезд в Польшу. Спустя несколько дней, когда родственники устроились в лагере для беженцев (то был весьма приличный отель, который власти Польши любезно предоставили беженцам из Украины) и смогли с ней связаться, спустя несколько дней, когда в Харькове царил хаос, мародерство, грабежи, а колонна русских десантников была разгромлена у какой-то школы, и другие десантники были разбиты около Киева, Катя поняла, как же ей повезло, что её тогда с такой суммой не грабанули и не убили, свои же или чужие. В новостях царил какой-то ад. И Катя не могла понять, когда же русские вдруг стали такими зверями --- всех насиловали, убивали, мародёрили?.. Правда? Как же это реально возможно? Всё, что она слышала в новостях, несколько отличалось от того, что она видела в городе. Была одна колонна в городе, и она была разбита. А мародерили свои же. Оружие раздавали прямо на улицах, не записывая кому и сколько. Как будто теробороне, но кому на самом деле?.. Соседи, опасаясь говорить громко, передавали друг другу новости, которые не освещались в официальных средствах массовой информации и даже часто противоречили им.
   Катя, опасаясь за свою жизнь, всё же не могла бросить бабушку. И она решила ехать в Лиман и вывозить единственного родного ей человека. Когда состоялась первая серьёзная победа ВСУ, когда войска РФ были отодвинуты от Киева и других городов, на попутках она добралась до освобождённого Лимана. Люди, что её удивляло, двигались семьями в сторону так называемых "ДНР" и "ЛНР", в сторону России по открытым гуманитарным коридорам. В сторону страны, которую в новостях представляли Империей Зла с бешеным карликом во главе.
   Здоровье Марьи Валентиновны сильно подкосилось всеми этими событиями, ей стало тяжело передвигаться даже до аптеки или магазина. Катерина моталась пешком по всему мартовскому замерзшему городу, пытаясь найти элементарные таблетки хотя бы от повышенного давления. Но когда Катерина в Лимане общалась с местными --- в магазинах, аптеках, с соседками и просто случайными прохожими --- она не услышала ни одного подтверждения о массовых убийствах, ограблениях и изнасилованиях со стороны русских солдат. Или же их "боевых бурятов" или "диких чеченцев". А ведь Лиман был под их контролем неделю или около того.
   Все Катины попытки уговорить Марью Валентиновну эвакуироваться --- хоть в Чехию, хоть в Россию, хоть в западные области Украины --- провалились. Бабушка твёрдо намеревалась оставаться в своём доме до конца. Катерина понимала, как ей повезло, что у бабушки был свой дом. Пусть не самый новый, пусть маленький --- но при нём был огород, была дровяная печка, был погреб, в котором можно было спрятаться при обстреле. Эвакуироваться, бросив приболевшую бабушку, она сама теперь не могла.
   В марте Лиман стал заполняться украинскими войсками. Они без зазрения совести занимали брошеные хозяевами дома. И то, что Катерина наблюдала, поразило её до глубины души. По телевиденью рассказывали, как российские солдаты крадут унитазы и стиральные машинки --- а на деле Катерина своими глазами видела, как вдоль улицы ехал грузовик, и украинские солдаты собирали в него с пустующих домов всё, что могли найти ценного. Слава Богу, хоть под дулами автоматов не грабили оставшихся жителей, а довольствовались лишь пустующими домами. Она побоялась куда-то жаловаться. Остальные старики, отказавшиеся эвакуироваться и оставшиеся жить на этой улице, тоже не стали искать правды. Только плевались вслед "защитникам".
   Потом фронт надолго встал. Почти на три месяца. Это было так долго... Семь лет в Чехии пролетели незаметно, а два месяца под обстрелами тянулись так долго... Фронт проходил в километре севернее села. Или в пятнадцати километрах, что, как поняла Катерина, для современной артиллерии было вообще ничем. Громыхало постоянно. Но надо было как-то жить. Дрова были, запасы картошки были, электричество было, туалет деревенский был также в наличии. Со связью иногда были проблемы, но украинское телевиденье ловилось на "отлично". И то, что там рассказывали, было ужасно. Очевидно, привирали в некоторых вещах, но трагедия в Буче и Ирпене потрясла весь мир... Хотя Катя не особо этому поверила, ведь здесь она слышала совсем другое. Может быть, конечно, в Буче стояли какие-то отморозки, дурных людей везде хватает.
   В апреле у бабушки кончились лекарства, и Катя решила пойти к украинским войскам, ведь должен был у них быть медик.
   Все попытки выпросить, купить лекарства, проваливались. Катя не представляла, каково было диабетикам без инсулина, и другим хроникам, если она не могла найти даже лекарство от давления. Гуманитарка в городе появлялась редко и ограничивалась в основном продуктовым наборами, лекарства если и завозили, то Катерина не могла найти, куда.
   В конце концов она сумела договориться с вэсэушником, который возил припасы солдатам на передовой, чтобы он из другого города привёз медикаменты. Вот уж не думала-не гадала, уезжая из Чехии, что её "профессия" вдруг окажется нужной. В чём-то даже уникальной. Не то чтобы ей хотелось этим заниматься. Она попросила шофёра, чтоб он никому не говорил. И как ни странно, он сдержал обещание. Вот уж чего она не ждала. Был довольно нагл, но делиться ею не хотел, пользовался один, тайно. Заезжал к ней раз в несколько дней, собирал деньги на лекарства, в следующий раз привозил всё, что она заказывала. А она уже заказывала не только для своей бабушки, но и ещё для двух-трёх соседей, на сколько денег хватало.
   Бабушка знала, и все соседи знали, как она добывала для них лекарства, но делали вид, что не знают. Сердечно благодарили за лекарства. Некоторые стыдливо отворачивались.
   А потом в мае пришли русские. Страшно было сначала, очень страшно, особенно когда они "зачищали" один подвал за другим. В голове вставали адские картинки из Бучи... К счастью, в Лиман, похоже, зашли группы поприличнее, ни о каких зверствах в городском чате не кричали, хотя призывы выйти на улицы и кидать в российские танки коктейлями Молотова появлялись регулярно. Катя игнорировала подобные революционные призывы, ей, хотя бы ради бабушки, нужно было оставаться живой. Да и какой из нее воин. Но лекарства были нужны, и она пошла в центр раздачи гуманитарки сразу же, как услышала об этом, потянулась вместе с остальными оставшимися жителями, одной из первых. Солдаты, грозно охранявшие периметр площади, где из белого камаза раздавали гуманитарку, казались воплощением вселенского зла. Казалось, чего-то ждут, но чего --- непонятно.
   Ей дали пакет с продуктами.
   --- Лекарства есть у вас какие-нибудь?
   --- А какие нужны? --- спросил солдат, протянувший пакет. Был он какой-то немного грузный, неловкий, явно немолодой, хотя и не особо старый.. Очередь замерла, он заметил. --- Всем нужны?
   --- Да, да. Мне б инсулин... От сердца бы... Щитовидка... --- несмело заговорили люди.
   Солдат вытащил пустой ящик из грузовика, сел на него и стал составлять список людей и нужных им лекарств. Второй солдат в грузовике продолжал выдавать продукты.
   Катерина отошла чуть в сторону и стала наблюдать, слушать разговоры людей, пришедших за гуманитаркой, опасаясь, что охранники прогонят её. В очереди не услышала ничего из того, что ожидала, о "зверствах оккупантов". Оккупанты иногда косились, но не прогоняли, не домогались, не издевались.
   Грузовик довольно быстро опустел, хватило не всем. Солдат до самого конца записывал всех, кому нужны были лекарства. Наконец он встал с ящика. Катерина подошла к нему.
   --- Что, не хватило? Завтра ещё привезём, --- с участием сказал он, не заметив, что она держит полученный пакет.
   --- Нет, спасибо, у меня есть, --- Катерина приподняла пакет.
   --- Тогда что?
   --- А лекарства точно привезёте? --- с осторожностью спросила она.
   --- Конечно, --- безразлично ответил солдат, закрывая грузовик и собираясь подсесть к водителю.
   --- Ну, может быть, я могла бы... --- говорила она с намёком, следуя за ним по пятам. Он вдруг резко обернулся. Лицо его было спрятано под балаклавой, но Катерина видела, как нахмурились его брови и сверкнули глаза.
   --- Что "могла бы"? --- резко и гневно спросил он.
   --- Как-то поспособствовать... --- Катерина старалась говорить нежно, с любовью
   У него дёрнулся глаз.
   --- Отблагодарить, по-женски, всего лишь... --- поспешила она исправить свои слова. Но он отвернулся.
   --- Дура. Жди, завтра приедем, всё привезём, --- и ёмко заковыристо выругался. Сел в кабину, резко хлопнул дверью.
   Ей стало очень, очень стыдно.
   И действительно, на следующий день и привезли, и выдали, и ничего не потребовали взамен.
   Дальше, под русскими, жизнь начала налаживаться. В городе появилась какая-никакая администрация, русские --- чеченские, бурятские, фиг пойми какие ещё --- военные, хотя и ходили с проверками, ни к кому не приставали и никого не обворовывали. Следили за порядком. Регулярно завозили гуманитарку.
   Однажды по площади, где раздавали гуманитарку, вдруг прилетел снаряд. Многих ранило. Солдаты стали командовать, чтобы люди отходили к стенам, сами вставали между людьми и площадью, прикрывая собою мирных жителей предположительно чужого города. Катерина слышала, как они клянут "укропов". Понимала, что прилетело от своих. А потом по Лиману стало прилетать регулярно. Войск в городе практически не было, кроме тех, кто охраняли порядок. Боевые части окапывались за городом. Прилетало и на той улице, где жила Катерина. Там вовсе были одни старики. Причем, каждый раз прилетало в разные дома. Укропы, оставив город, разбивали его. И это так не похоже было на все заявления по телевизору, что Украина заботится о своих гражданах... И совсем не было похоже на "зверства оккупантов".
   Катерина записалась на работу в военно-гражданскую администрацию с тем расчетом, чтобы быть поближе к ресурсам, к гуманитарке. Чтобы иметь возможность помогать людям на своей улице. Потом нашла себе велосипед, начала ездить по городу и к другим старикам, которым трудно было ходить самим, составляла списки, возила вещи, информацию, поддержку. Разговаривая с людьми в администрации, открыла для себя российские телеграм-каналы. Понимая, что там тоже может быть пропаганда, и что не всему надо верить, всё равно больше верила им, русским. С точки зрения украинской пропаганды, многие события вообще не имели смысла. Если же она читала русских военкоров, все события, все причины и следствия выстраивались в четкую систему. С каждым днём всё больше и больше. В том числе эта злополоучная Буча --- постановка, как теперь поняла Катя. Просто те факты, которые изобличали украинскую ложь по этому делу, по украинскому телевиденью не транслировали. Не показывали исследование французских патологоанатомов, указавших главную причину смерти мирных: мелкие "гвоздики" из артиллерийских снарядов. Если в городе стояли русские, они что --- обстреливали сами себя? Эту ещё обмундсменшу Денисову по-тихому уволили, когда она призналась какому-то иностранному телевиденью, что ни одного подтвержденного случая изнасилования у них нет и что она это выдумала, чтоб Украине побольше оружия выдали западные партнеры. Как-то тошно было продолжать слышать по украинскому телевиденью (оно всё ещё ловилось в городе) всю ту ложь, которой граждан Украины кормили первые два месяца СВО, и продолжали кормить сейчас. Она долго не могла понять, почему Украина обстреливает мирный Лиман, нечаянно, не по своей воле оказавшийся в "оккупации"; обстреливает своих же жителей, которых обещает освободить. Ну да. Освободить --- а потом осудить за коллаборационизм. С точки зрения Украины, все, кто остался жить в "оккупации", моментально становились "сепаратистами", а значит, их можно было обстреливать. И при таком отношении украинских властей к своим гражданам освобождения от "оккупации" как-то уже не очень хотелось.
   Катерина поверила, что Россия здесь --- навсегда, как гласили рекламные плакаты. "Слава Богу," --- говорила Марья Валентиновна, искренне радуясь русской власти и ругая украинскую. Глядя, как старики с радостью встречают русских, крестят иногда проходящие через город колонны с буквами "Z", "V", "O," плохо относиться к россиянам было всё сложнее.
   Как работник администрации, Катерина общалась со множеством людей, и видела и слышала всё. И понимала, что если б не эта всеобъемлющая, тонко сплетённая с правдой ложь, украинские солдаты, возможно, давно отказались бы идти на войну. Или толпами бы сдавались в плен. Иногда, слушая украинское телевиденье, начинала сомневаться в том, что видела своими глазами --- настолько умело преподносили информацию когда-то родные ей власти. Это как если бы ты всю жизнь знал, что трава зелёная, и вдруг тебе начали бы говорить все окружающие, что трава оранжевая, а ты сошла с ума, и всю жизнь неправильно видела.
   Был ещё один случай, который надолго врезался ей в память. Она попросила одного солдата --- моложе её самой --- наколоть дров у бабушки. Только получила первую зарплату, а бабушка --- первую российскую пенсию, наличкой. Банков и карточек ещё не было в городе.
   Когда солдат закончил, Катерина спросила его, чем можно отблагодарить, думая, если он откажется от денег, накормить его варенниками с картошкой, они с бабушкой как раз вчера настряпали целый тазик.
   Он подмигнул:
   --- Поцелуй --- и мы квиты.
   Он весь день с ней заигрывал, если подумать. Подмигивал, играл мускулами, шутил, красовался. Катерина подумала, что глупо разыгрывать из себя недотрогу. Денег ему явно не надо было, она знала уже, сколько получали российские военные.
   --- Пойдем, --- пожала она плечами после некоторого молчания и пошла уже проторенной за весну дорожкой в сарай. Но солдат за ней не пошёл.
   --- Да я пошутил, ты чё, --- отрывисто бросил он, одевая резкими движениями сброшенную ранее амуницию, не глядя на неё. Это резкое российское "чё" резануло не только слух, а словно укололо глубоко внутри, в самое сердце. --- Совсем что ли? "Спасибо" хватило бы, --- буркнул он и ушёл. Убежал практически. Его напарник, ждавший с сигаретой у ворот и в целом приглядывавший за обстановкой на улице, вообще не понял, в чём дело, махнул на прощание рукой и вышел вслед за другом.
   Катерина подумала, что надо было побольше радости, что ли, изобразить. Или же гневно отказаться?.. Она слишком много времени проработала в Чехии, и сейчас она ощущала себя испорченной до мозга костей, какой-то позорной.
   Очень интересно было, когда в школу к первому сентября привезли русские учебники --- новенькие, яркие. Учителя, согласившиеся пройти переподготовку в России, и вернувшиеся к сентябрю в Лиман, очень радовались. А у Кати, когда она увидела в школьной библиотеке книги для детей по совместной истории России и Украины, волосы встали дыбом. Даже в комиксах для самых маленьких внушалось, что Россия долгие века разрушает Украину и её коренных обитателей, что в России живут злобные отсталые орки, которым лишь бы уничтожить яркий цивилизованный народ. Как же много она пропустила за семь лет, которые провела в Чехии! Как сильно работала пропаганда ненависти в родной стране! Это было так горько, и объясняло очень, очень многое...
   И когда все уже привыкли, поверили, что навсегда скоро войдут в состав России со всей Донецкой республикой, что несмотря на украинские обстрелы, скоро здесь наступит мир... вдруг началось отступление русских из харьковской области. Из Изюма. Из Купянска. Куча беженцев оттуда проезжали через Лиман. Фронт вновь приближался к Лиману со всех сторон.
   В российских и украинских телеграм-каналах появлялись одни и те же видео с расправами над мирными жителями. Обе стороны обвиняли в военных преступлениях друг друга. Катерина, пожив в Лимане с русскими и не заметив всех этих "зверств", что приписывали русской армии, наблюдая каждый день, как украинская артиллерия разносит город, больше не верила украинским властям, совсем. Понимала, что ей, как работавшей в военно-гражданской администрации, светит в лучшем случае пятнадцать лет тюрьмы. Если до этого не убьют без суда и следствия.
   Лиман к концу сентября оказался уже почти в кольце. Гремело снова со всех сторон, обстрелы города усилились. Бабушка уговаривала Катерину уезжать, эвакуироваться вместе со всеми желающими. А желающих уехать теперь, избежать встречи с украинским "правосудием", было больше, чем весной. Никто не хотел оказаться под статьей о коллаборационизме.
   Катерина в целом была согласна эвакуироваться. Но надо было убирать урожай на огороде, надо было помочь бабушке подготовить дом к зиме. Каким-то чудом дом всё ещё оставался целым, хотя недавно прилетело в соседский, развалило почти полностью. А в бабушкину стену прилетело несколько осколков да взрывной волной стекла в одном окне выбило, наклеенный скотч не спас. Катерина каждый день уговаривал бабушку всё бросить и ехать с ней в Россию, но Марья Валентиновна снова упёрлась.
   И проснувшись однажды утром, отправившись на работу, Катерина обнаружила, что Лиман оставлен русскими. Как теперь можно было покинуть город? Она не знала. В панике она вернулась домой. И тут вдруг бабушка оказалась на высоте. Она достала с чердака старую дедову куртку, в которой он ходил на рыбалку. Катерина не помнила его, он помер от пневмонии, когда ей было пять лет. Как раз на рыбалке и простудился. Куртка была огромная, Катерина в ней тонула, но она была в пятнах маскировочного цвета и защищала от ветра. Рюкзак, коврик туристический --- потрепанные, старые, но вполне годные. Бумажную карту местности, устаревшую, конечно, даже не двадцати-, а тридцатилетней давности. Катерина пыталась отнекиваться, мол, у ней в телефоне есть карта. Бабушка сказала, что на всякий случай. Нашли и дедов спальный мешок, летний и легкий. Всё же лучше, чем никакого, да и погода стояла относительно тёплая. Сверяясь с картами русских телеграм-каналов, показывавших, куда уходят российские войска, попытались с бабушкой составить маршрут до Кременной по карте. Если по прямым дорогам, то тут было всего тридцать километров, за полдня можно дойти. Если повезёт, то можно было бы поймать попутку с отставшими беженцами. Вот только прямая трасса от Лимана до Кременной простреливалась, и они с бабушкой попробовали придумать путь в обход.
   --- Иди вдоль лесопосадок, --- напутствовала наконец внучку Марья Валентиновна. --- Зверей не бойся, бойся людей. Нет хуже зверя, чем человек. А если увидишь, как я проклинаю внучку-коллаборантку по телевизору --- не верь. Пиши, как договорились. Ну всё, с Богом.
   Первые десять километров до Заречного и Торского --- эти сёла, сливаясь воедино, стояли на полпути от Лимана к Кременной --- Катя прошла без проблем за два часа. А потом, заслышав шум приближавшейся колонны техники, нырнула в посадки. Мимо неё прошла пара военных машин с украинскими опознавательными знаками. И она, запаниковав, не решилась заходить в Заречное, стала искать дорогу в обход. Пошла на север, полями, вместо того, чтобы идти на восток.
   Переночевала где-то в посадке, не решаясь зажечь даже спичку, даже глянуть в телефон, отчаянно надеясь, что тут не будут ходить солдаты и летать беспилотник с тепловизорами. А то грохнут, скинув бомбу с коптера, не задавая вопросов. Утром, отправившись дальше в путь, уронила в ручей телефон, выловить не смогла. И вся надежда осталась на бумажную карту. К вечеру стало ясно, что заблудилась она окончательно и бесповоротно. Нужен был хоть какой-то указатель, какая-нибудь дорога. Но её планам не суждено было исполниться, потому что к вечеру второго дня она так никуда и не вышла, вместо этого вышли на неё. Ей скомандовали лечь на землю, руки за голову. По говору она сразу узнала украинских вояк. Как же не повезло... От страха она как-то сразу сообразила отвечать им на немыслимой смеси родного для неё русского, выученного в школе украинского и приобретенного на заработках плохого чешского. Не осмеливаясь поднять голову, она слышала их похабные комментарии её фигуре.
   --- Как же мне повезло, мальчики, что на вас вышла! Я из Кременной от подруги решила к Лиману идти, как услышала, что его освободили, так боялась русню встретить... --- пролепетала она. Очень кстати к глазам подступили слёзы, от обиды, что приходится так врать, обзывая неприятным словом российских военных ради спасения жизни. Солдаты радостно засмеялись. Катерина осмелилась приподнять голову. В глаза сразу бросились нашивки "Кракена". Она, оказывается, влипла сильнее, чем полагала. Кто-то из них подал ей руку.
   --- Ну вставай, вставай, красавица, --- сказал солдат. Он не отпустил её. Подняв с земли, крепко прижал к себе, схватил за зад. Катерина изобразила улыбку. --- Ну что пойдешь с нами? Нам так не хватает доброй украинской ласки.
   Катерина профессионально рассмеялась. Всё, что надо, было в этом смехе в нужной пропорции --- пошлость, готовность, похабность, веселье, легкость. Всё, что так нравилось клиентам.
   Солдаты, конечно, обыскали её рюкзак, но ничего криминального там не обнаружили. Катерина порадовалась, что потеряла телефон. Найди они в телефоне русские телеграм-каналы --- и прибили бы тут же. И ей бы ещё сильно повезло, если б сразу прибили.
   Вместе с кракеновцами, на их бэтээре (или как там эти броневики назывались, Катерина не знала точно) она приехала к этому рыбацкому домику уже четыре дня назад. Домик стоял на берегу. Свой транспорт кракеновцы замаскировали, а в остальном вели себя довольно смело, не боялись ничего. Регулярно выставляли двух часовых. Те честно стояли на посту, обколовшись чем-то энергетическим. Запас наркотических медикаментов у них был, казалось, бесконечен. Так что бежать она не могла. Спасала лишь привычка, приобретенная в борделе: отключить все мысли, чувства, притворяться и работать, работать. Командир, к счастью, не приставал к ней: у него был любовник из бойцов. Так что на её долю приходилось всего восемь человек. Когда утром пятеро уходили на разведку, оставалось и того меньше. Днем она готовила на всю ораву, и была возможность принести воды из реки и немного помыться, передохнуть.
   Увидев водоем, Катерина сразу поняла, куда всушники её привезли. Карту она изучала достаточно долго. На юге видела мост. Или не мост, дамбу. На вид та была целой, хотя движения по ней Катерина не замечала. А вот снаряды по ней прилетали. Иногда с тоской ждала, лежа под очередным желающим утех, чтоб прилетело по избушке, каким-то чудом всё ещё оставшейся целой. Но прилетало куда угодно, только не сюда. Никакого толкового плана побега так и не смогла придумать за четыре дня. Ни один из солдат не относился к ней достаточно нежно, чтобы попробовать его уговорить отпустить её, когда он будет на часах.
   Ничего другого, как героически погибнуть, в голову не приходило. Застрелить командира, а остальные застрелят её. Но она не умела пользоваться автоматом. Или хотя бы гранатой, чтоб подорвать всю эту шайку к чертям. Вот уж гранату можно было стянуть из запасов кракеновцев, они бы и не заметили, там целый ящик стоял. Как жаль, что ей ни пришло в голову попросить кого-нибудь обучить её пользоваться оружием, когда в Лимане стояли русские.
   Теоеритечески, она знала выражение "выдернуть чеку". Но насколько это трудно на самом деле? И сколько времени нужно, чтобы граната взорвалась? Она ведь теперь, пересмотрев за лето множество видео, знала, что можно снять растяжку с уже установленной гранатой с выдернутой чекой. Так что... как? У неё была только одна попытка. От окончательного решения покончить жизнь геройским самоубийством спасали только воспоминания о бабушке. Или то была элементарная трусость?
  
   ***
   Утром, едва рассвело и ушла разведгруппа, Катерина сходила за водой к реке, стараясь не думать, что там, за рекой, всего в десяти-двадцати километрах спасение. Когда она вернулась, один из часовых поманил её к себе, поставил на колени. Этот был "скорострел", с ним было проще всего. А напарник его тоже не из особо активных был, скорее, из наблюдателей. Так что Катерина ждала в каком-то смысле выходной. Ждала, что отдохнув немного, сможет наконец что-то придумать. Кракеновцы собирались уже сегодня вечером уходить отсюда. А ей не хотелось на запад, вообще никак. Да и не факт, что они не убьют её перед отъездом. Так она размышляла, автоматически работая руками и губами.
   Короткий свист, глухой стук --- и солдат вдруг стал падать, оседать прямо на неё. Катерина сначала испугалась, что он придумал какую-то неведомую фигню, чтоб подушить её или что-то ещё, упала на спину, потеряв равновесие, а он --- с окровавленным лицом, открытыми глазами --- падал прямо на неё. Бронежилет с подсумками, с магазинами для автомата, падал вместе с солдатом прямо ей на лицо. И шеврон этот дурацкий кракеновский... как обидно будет увидеть последним перед смертью этот гадский шеврон. Оцепенев, выставив перед собой руки, Катерина смогла только отвернуться и закрыть глаза, с секунды на секунду ожидая смерти. Но смерть всё не приходила. Осмелилась вздохнуть раз, другой... Мёртвое тело придавило сверху, дышать было тяжеловато. Начали появляться какие-то мысли. Кто мог убить кракеновца? Неужели... русские? "Господи, Господи, хоть бы русские," --- взмолилась она, стиснув зубы, чтобы не закричать, притворяясь мёртвой. Там же в доме ещё трое. Она не могла спугнуть их, не имела права. Учитывая бесшумность смерти того, кто сейчас лежал на ней, работали снайпера. Возможно, они ждали, когда выйдут и другие из дома. Не встать бы на пути их пули. Лежать, только лежать... Ещё во время обстрелов Лимана она это усвоила. Главное, лежать, где лёг, как бы ни было страшно, как бы ни хотелось бежать... Внезапно она почувствовала на своей шее чьи-то пальцы, дёрнулась от страха. Слава Богу, что не вскрикнула. Просто солдат проверял ей пульс. Она встретилась с ним глазами. Он приложил палец к лицу, скрытому балаклавой, давая знак сохранять тишину, и показал на землю, лежи мол. Катерина нервно кивнула. На солдате не было никаких опознавательных знаков --- ни повязок, ни ярких шевронов. На груди у него был шеврон с какой-то малозаметной надписью на русском, она не успела прочитать. Но Катерина по глазам поняла, что он русский. Это было странное наблюдение, ещё с Лимана. Когда они не скрывали лиц, то были обыкновенные, иногда даже страшненькие. Но когда оставались видны только глаза, наступало чудо. Что-то всегда светилось в их глазах. У всех них. Какая-то... правда.
   Спустя минуты, она услышала, как со стороны домика послышались два взрыва. Наверное, он кинул гранаты внутрь. Потом крики, короткая перестрелка и тишина.
   Через некоторое время к ней, продолжавшей неподвижно лежать под мёртвым телом, кто-то подошёл, столкнул с неё тело, шепнул:
   --- Идти можешь?
   Она кивнула. Солдат указал ей на домик. Сам шёл вслед за ней. Катерина обернулась. Кракеновец, как-то неловко, словно кукла изломившись, валялся на земле. Второго часового она не заметила. Он оставался в небольшом окопе рядом, когда этот, первый, позвал её поразвлечься. Но наверное, тоже уже был мёртв.
   Краем глаза заметила, что солдат держит руку на автомате. Он что, под конвоем её ведёт? Она пленная теперь? Он кивнул в сторону домика, молча поторапливая её.
   В домике, привязанный к стулу, сидел командир кракеновцев, привязанный к стулу. И был ещё один русский солдат, помимо того, который пленил её.
   Катерину посадили на стул в другом углу.
   --- Руки, --- вежливо скомандовал пленитель. Она протянула руки, он завел их ей за спину и стянул стяжками. Было неудобно. Но честно говоря, ей было настолько теперь плевать на всё. Даже если её теперь пристрелят как ВСУшницу, кракеновцы эти никому больше вреда не смогут принести. А скорее всего в плен её отправят, да и пофиг, честно говоря. --- Ранена?
   Катерина отрицательно помотала головой. Солдат достал салфетки и несколькими движениями попытался стереть кровь с её головы. Катя поняла, что это кровь того кракеновца, который упал на неё. Недовольно вздохнул, поглядев на результат своих усилий, отвернулся и принялся допрашивать пленного. Но какие бы вопросы он ни задавал, командир лишь посылал его на три русские буквы.
   --- Надо чтоб тобой специалисты занялись, --- вздохнул Азот. Это Катерина потом узнала, что его зовут Азот, а второго разведчика в избушке --- Зёва. А сейчас она просто получала удовольствие, что они русские. Это было слышно по их быстрой речи, по едва заметному аканью, по твёрдому "чё". Не надеялась она больше услышать русских.
   --- Чё мы его, с собой потащим? --- усомнился Зёва. --- Уже светло, накроют.
   И взглянул в её сторону, понимая, что и её тащить придётся.
   --- Ты не снайперша, случайно? --- спросил он Катерину. Она поспешно замотала головой, едва сумела выдавить "нет".
   --- Нет, я просто шла, заблудилась...
   --- Куда шла? --- спросил Азот.
   --- В Кременную из Лимана. Заблудилась.
   Командир "кракенов" ругнулся, он-то помнил, что она им говорила другое.
   --- Шлюха она просто. Кто спрашивает, туда и идёт.
   Катерина промолчала. Вот так вот всегда. Сам в безвыходном положении, а всё равно старется нагадить и ей заодно.
   И тут послышался свист и взрыв снаружи. Зёва упал на пол, а Азот повалил Катерину со стула на пол, а сам лёг сверху. Через несколько секунд послышался второй свист --- и второй взрыв пришёлся в угол избушки, взвилась пыль. Третий взрыв послышался снаружи, рядом с домом.
   --- Из миномёта, похоже, --- шепнул откуда-то Зёва.
   --- Цел? --- спросил Азот.
   --- Да.
   --- Ждём, ждём, --- шепнул Азот уже Катерине, прикрывая её собой.
   Ещё два взрыва почти одновременно послышались вдалеке, за рекой.
   --- Блин, --- ругнулся Зёва. --- Куда теперь уходить-то?
   Азот тоже понял, что кто-то набрёл на их минные поля. Видимо, оттуда же и работал по ним миномёт. Значит, по мосту теперь к прошлому лежбищу не вернуться, накроют.
   --- На север, к полякам, --- шепнул Азот и приподнял голову, пытаясь в пыли разглядеть пленного. И надо ж было так получиться, что единственным погибшим оказался пленный кракеновец.
   --- Блин. Через минуту, уходишь первым, --- скомандовал он Зёве.
   Катерина лежала, даже не пытаясь двигаться. Лишь надеялась, что их не накроют. И что значит "к полякам"?
   Она почувствовала, как нож перерезает стяжку на руках.
   --- Бежать надо будет быстро, --- сказал командир девушке. --- Сможешь --- будет шанс выжить. Скорее всего, сверху висит "птичка", рисует нас.
   --- Мой рюкзак... --- заикнулась она. Там был её паспорт. Фиг бы с ним, с рюкзаком.
   Азот с досадой посмотрел на неё. И Катерина поняла, что бежать придётся как есть. А рюкзак был так близко, вот, под лавкой лежал, в двух шагах.
   Азот включил рацию на передачу, сказал "уходим на точку тридцать, точку тридцать", передавая условный сигнал остальным. Дождался в ответ непонятный шорох.
   --- Всё, на старт, марш, --- скомандовал он, дёрнул Катю за руку, очень умело. Она словно взлетела на ноги. Тут же сунул ей в руки рюкзак, который она упомянула. Зёвы уже не было, он уходил раньше них, а она и не заметила.
   Несколько секунд дикого бега до ближайших деревьев --- несколько секунд между жизнью и смертью --- Катя только молилась, чтоб не споткнуться, старалась изо всех сил. Азот бежал сзади. Как она боялась, что ему прилетит в спину... За себя так не боялась, как за него. Она-то что, бесполезный мусор без знаний и профессии, без возможности принести пользу.
   Из-за водохранилища послышался ещё один взрыв. В утренней тишине ругань попавших на минные поля возле лежбища разведчиков было слышно довольно хорошо. Видимо, это отвлекло врагов от стрельбы из миномёта, и Азот с девушкой благополучно укрылись в посадке.
   --- Стой, --- скомандовал он, Катя остановилась, вжалась в дерево, поспешно пытаясь нацепить рюкзак за спину. Азот обернулся, присел на колено и пристально оглядел местность в прицел автомата. На противоположном берегу и на дамбе пока что никого не было. Там, на въезде, их группа, конечно, тоже поставила мины, но вдруг бы враг их миновал. Пока что было чисто.
   Он подошёл к девушке и тихо произнёс:
   --- Идём быстро, но аккуратно. Идешь след в след за Зёвой. Шаг влево, шаг вправо --- могут быть мины. Зёва встал --- ты встаёшь как вкопанная. Зёва присел --- ты тоже. Ветки, кусты не трогаешь. Если чувствуешь, что под ногой растяжка или кнопка, и ты ещё жива при этом --- застыла как вкопанная. Идём по лесополосе около километра, потом овраг, потом снова лесополоса. Ясно?
   Катя кивнула. Мины... Каким чудом, проблуждав полтора дня по территории активных боевых действий, она до сих пор ещё жива?
   Пока Азот говорил с ней, Зёва в свою очередь сканировал местность через прицел автомата. Они с командиром кивнули друг другу. Зёва двинулся вперёд, сделав над головой непонятный жест непонятно для кого.
   Шли они минут десять, когда на мосту послышались взрывы. Азот, не сбавляя шаг, не теряя внимательность, удовлетворенно улыбнулся, надеясь, что мины на мосту сработали под транспортом "эльфов" и тем станет не до преследования.
   Но до того места, где стояли поляки ночью и где тех накрыла артиллерия по наводке Азота, они не дошли. Зашуршала рация, Зёва остановился, припал на колено. Катя тоже присела, пытаясь спрятаться поближе к земле. Из ниоткуда рядом с ней вдруг выросло большое, страшное чудище с корявой палкой. Из "коряги" выглядывало дуло винтовки. Да и палка была не палкой, а чем-то непонятным, намотанным на винтовку ради маскировки. Она сообразила, что это был ещё один разведчик из этой группы, снайпер, судя по длине его оружия. Снайпер в костюме, похожем на бомжатское тряпье, подошёл к командиру, присел рядом с ним, они о чём-то быстро, коротко переговорили --- больше жестами, чем словами. Кажется, дальше вперёд по лесополосе двигаться нельзя. Повернули обратно. Долго лежали около дороги, наблюдая за окрестностями, пока не услышали снова в рациях стук и шум. Кто-то их, видимо, ждал впереди, догадалась Катя. "Чудовище" ушло первым, незаметно испарилось. Зёва и Азот достали голубые тряпки, завязали на рукавах.
   --- По дороге через поле идём быстро, не суетясь, --- шепнул Кате командир. --- Пятьсот метров. Дистанция десять метров.
   И они пошли, словно ничего не боясь --- Зёва, Азот и Катя между ними. Катя не могла удержаться, чтоб не глядеть в небо. А вдруг она сможет увидеть беспилотник, предупредить... Но было тихо.
   Добрались благополучно до следующей лесополосы, снова откуда-то вылезло "чудовище" и повело их налево, совсем в другую сторону от водохранилища. Кате не хотелось туда, ей хотелось на восток в сторону русских позиций. Но командир верил своему человеку, а она верила командиру. Останавливаясь иногда где на две минуты, где на пять, они пришли к небольшой системе окопов. Вход в маленький блиндаж был почти незаметен. Вообще было не похоже, что там мог бы быть блиндаж, слишком уж маленький и узкий вход был. Но там оказалось подземное необжитое в целом помещение размером два на полтора, совсем новое, видимо, только вырытое. Кроватей не было, электричества не было, печки в нём тоже не было. Стены, впрочем, до половины были закрыты стенками от ящиков со снарядами, как и пол, а выше половины шла земля. Ещё стоял у стены стол, сложенный из двух ящиков из-под снарядов, карематы и какие-то вещи в углу. И судя по украинскому флагу на стене, хозяев дома не было. Зато был ещё один член этой группы, тоже в маскировочном костюме. Рядом с ним лежала винтовка болотно-зелёного цвета, в руках он держал автомат. Прислонившись спиной к стене, он дремал, сидя на пенке на полу. Услышав шаги, открыл глаза, кивнул командиру и уставился на неё. Словно ища поддержки, Катя повернулась к командиру. Помещение было маленьким, и она была слишком близко к мужчине. Командир хоть и был размерами поменьше "чудовища", но всё ж довольно крупный мужчина.
   --- Ну рассказывай, --- приказал он девушке. На шлеме у командира была прикреплена камера типа "ГоуПро", и Катерина была уверена, что сейчас велась съёмка. За его спиной в окопе маячило "Чудовище", приложившись к винтовке и пытаясь что-то высмотреть вдали.
   Катя, конечно, не собиралась ничего скрывать, но вспоминая, что она делала в тот момент, когда пришли русские, ощущала жгучий стыд, и не знала с чего начать, тем более на камеру. Попал ли тот момент на съёмки? А надпись на шевроне командира, словно издеваясь, гласила: "сила V правде".
   --- Давно ты с этими? --- спросил командир, кивая головой куда-то назад, помогая ей начать.
   --- Четыре дня. Шла из Лимана в Кременную. Хотела эвакуироваться, но бабушке помогала с огородом, и вдруг все ушли, --- при этих словах у Азота дёрнулся глаз. Разведчик вздохнул.
   --- Когда вышла из Лимана?
   --- Десятого... или одиннадцатого.
   --- Так десятого или одиннадцатого?
   --- Н-не помню.
   --- Угу. Дальше что?
   --- Дошла до Заречного, увидела украинских военных на двух машинах. Спряталась в лесу, побоялась дальше идти в посёлок. Хотела его обойти и уронила в речку телефон. А карта, которую мне бабушка дала...
   --- Бабушка?
   --- Да, у меня бабушка в Лимане.
   --- На какой улице?
   Катя ответила, хотя не поняла, зачем ему эта информация.
   --- Сама откуда? Как зовут? --- продолжал Азот допрос. Он спрашивал коротко, но не грубил и не давил на психику.
   --- Катерина Вдовиченко, из Харькова. У меня паспорт в рюкзаке, украинский. Российский не успела получить.
   Командир протянул руку, требуя её рюкзак. Катерина подсказала, в каком кармане искать паспорт. Военный сравнил образ на фото с её лицом. Катерина сомневалась, что сильно похожа на себя прежнюю. На фото она была красивая, накрашенная, юная. Непонятно, удовлетворился ли командир этим сравнением. Он вёл себя очень ровно --- не враждебно и не дружелюбно. Убрал паспорт в рюкзак, пошарился в нём. Там ничего, кроме футболки и отсыревшей карты, больше не было. Спальник и коврик, некоторые постиранные вещи остались в избушке. Он поставил рюкзак на пол.
   --- Рассказывай дальше, Катерина.
   --- Мама и сестра с племянницей в Польше сейчас, 24-го уехали. А я в марте, когда ваши отошли немного, поехала к бабушке в Лиман. Я давно её не видела. Ездила к ней только под Новый Год, собиралась потом на 8 марта приехать, а тут... СВО началась.
   --- Почему давно не видела?
   --- В... другой стране работала.
   Азот заметил запинку.
   --- Где?
   --- В Чехии.
   --- Кем?
   Кате не хотелось говорить. Но наверное, не было лучшего способа заинтересовать следователя, нежели пытаясь о чём-то умолчать.
   --- На ферме, --- соврала она.
   --- Угу, --- миролюбиво согласился Азот, не собираясь спорить.
   --- Подстилка вэсэушная, --- раздался странный голос, словно подземный. Более того, с характерным тягучим южнорусским акцентом. Катя, вздрогнув, вытянула голову, пытаясь за спиной командира разглядеть "чудовище", которое впервые прокомментировало допрос, не отрываясь впрочем от наблюдения. Катя перевела взгляд на командира, ожидая, что он будет настаивать на ответе. Он же просто бесстрастно смотрел на неё. Хватило нескольких секунд, и Катя сдалась. Опустила глаза и, решив будь что будет, маленькая ложь потом может аукнуться ей стократно, пробормотала:
   --- В борделе семь лет проработала.
   Разведчик, дремавший у стены, многозначительно хмыкнул. Азот даже не моргнул.
   --- Не смогла поступить, и уехала, одна девчонка позвала заработать на учёбу.
   --- И как? --- иронично спросил Азот.
   --- Никак.
   --- Дальше что?
   --- Вернулась в Харьков осенью, нашла работу, потом война. А в марте, когда к бабушке в Лиман приехала, так и осталась насовсем. Пока уже ваши не стали из города бежать. Пыталась уговорить бабушку уехать, но она не захотела. Сказала мне самой бежать. Пока я её уговаривала, все, кто хотел, уже выехали. Бабушка нашла карту старую дедову, мы посмотрели, что до Кременной меньше тридцати километров, и я пошла. Дошла до Заречного, увидела украинских, решила идти в обход. Потеряла телефон, а карта оказалась слишком старой. Или я такая тупая. На следующий день на меня вышли эти.
   --- Они тебя заставили или ты сама пошла с ними?
   Это был сложный вопрос. Кракеновцы же не наставляли на неё автомат, она сама фактически бросилась к ним на шею. Просто побоялась проверять, отпустили бы они её или нет. Страх --- это как? Добровольно или нет?
   --- Сама, наверное, --- пожала она плечами. --- Профессия такая, --- мрачно съязвила она и с опасением посмотрела командиру в глаза. Правда, он стоял против света, глаз не было видно.
   --- Слушай, Кать, --- вдруг заговорил разведчик у стены, --- обслужи по-быстрому, а? Уж несколько недель как-то случай не подворачивался, соскучился, знаешь...
   --- Старк, а выговор за нарушение дисциплины на выходе тебе не выписать? --- язвительно ответил товарищу командир, прежде чем Катя успела понять, о чем ее спросили.
   --- Азот, нам до заката еще тут сидеть, а я надолго ее не задержу, --- нахально, спокойно пытался уговорить командира Старк. Азот, словно засомневавшись, взглянул на девушку. Катерина, вздрогнув сначала от позывного, так созвучного с названием террористического вэсэушного образования "Азов", разбитого весной в Мариуполе, в каком-то оцепенении глядя на него, отрицательно едва заметно качала головой.
   --- Девушка сказала "нет", вопрос закрыт, --- отрезал командир.
   Старк вздохнул, едва слышно ответив "есть", прислонился к стене и снова задремал.
   --- Если хочешь в туалет, сейчас самое время. Уединения предоставить не могу, но вот там недалеко есть закуток в окопе, --- сообщил ей Азот, показав рукой куда-то себе за спину. Катерина поспешно кивнула, воспользовалась его предложением. Хорошо что с утра ничего не успела съесть, обошлась парой глотков воды.
   В закутке --- небольшом ответвлении полметра на метр --- в нескольких метрах от блиндажа уже воняло мочой, бывшие хозяева явно не хотели уходить далеко. Азот прошёл чуть дальше, встал на охрану. Да и "чудовище" так и не покинул своей позиции рядом со входом в укрытие.
   Катерина вспомнила, что кракеновцы не заморачивались охраной в таких ситуациях. Хорошо, что жизнь давно отучила её от стыдливости.
   Через минуту Азот проводил её обратно в блиндаж. Ещё метр окопа над блиндажом кто-то успел накрыть маскировочной сетью. Внутри блиндажа ласково мерцал огонек горелки, над ней стоял маленький котелок с водой. Рядом сидел на корточках, прижав автомат к груди как младенца, тот молодой парень, который был в рыбацком домике. Он стянул балаклаву ниже подбородка, на вид ему было лет двадцать пять. На плече его ярко виден был круглый шеврон с мультяшными Чипом и Дейлом в касках и надписью "слабоумие и отвага". Они почему-то были довольно популярны у российских военных, Катя и в Лимане таких несколько штук видела.
   --- Привет, --- улыбнулся он ей. --- Щас чай сделаем, и тушенку с лапшой.
   --- Я и Кобра на стрёме. Зёва, сменишь меня через полчаса.
   --- Есть, командир, --- улыбнулся Зёва и глянул на часы на руке.
   Вода закипела, зашёл с улицы "чудовище". Значит, это не он "Кобра", догадалась Катерина. Значит, их пятеро получается, как минимум. В блиндаже стало тесновато. Когда вошёл "чудовище", Зёва положил свой автомат рядом со Старком, протянул руку под потолок и выудил оттуда коробку с чаем и пару пакетиков с лапшой быстрого приготовления.
   --- Это ваш блиндаж? --- спросила Катерина улыбчивого парня, устраиваясь, по примеру Старка, у стены, только у входа.
   --- Нет, --- иронично улыбнулся Зёва, доставая уже из своего рюкзака небольшие алюминиевые кружки и ложки.
   --- А... где?... --- она побоялась договорить.
   --- Там, --- кивнул Зёва в сторону выхода. --- Все "двести".
   --- Это вы их?
   --- А кто ж ещё, --- внезапно вместо Зёвы ответил "чудовище" своим густым подземным басом. Он настолько сливался с полутьмой в блиндаже, что Катерина успела забыть про него. Она вздрогнула, подтянула колени к груди, обняла их руками, спрятала лицо. Зёве тоже стало как-то неловко. Молча он заварил четыре "чашки" чая, две отдал сотоварищам, третий протянул ей, четвёртый оставил себе.
   --- Извини, сахара или сгущи нету.
   --- Спасибо, --- она взяла горячий стакан. Старк и "чудовище", чтобы выпить чаю, откинули с лиц капюшоны своих костюмов. Старк был каким-то крайне несимпатичным, несимметричным. У него слишком выдавался вперед подбородок, нос был немного свернут в сторону, темные глаза были глубоко посажены, левый прищурен сильнее правого. А лица "чудовища" она так и не смогла рассмотреть.
   --- Как тебя зовут? --- снова заговорил Зёва, вываливая обе пачки лапши в оставшуюся в котелке воду и вскрывая открывашкой из "мультитула" банки с тушенкой.
   --- Катя, --- ответила она, осторожно дуя на горячий чай. Чай будет слишком крепким, в другое время она бы вытащила пакетик из кружки, но сейчас не хотела быть неблагодарной.
   --- Ясно. А я Зёва. На самом деле Сёва, но поскольку я однажды прозевал весь наш сухпай, то теперь и зовут Зёва. И чтоб привить мне ответственность и чувство долга, доверили мне теперь стаканы и тушняк на всех носить.
   Катерина улыбнулась в ответ. Зёва подошёл к ней и, как и командир чуть раньше, попытался оттереть подсохшую кровь с её волос и шеи влажными салфетками, поливая их иногда водой из бутылки.
   --- А ты с "этими" давно уже? --- спросил Зёва Катю, закончив работу. У девушки пропала улыбка, она наклонилась над чаем, спрятавшись за влажными волосами, которые повисли сосульками.
   Старк хмыкнул, а ответил снова "чудовище":
   --- Подстилка она вэсэушная, принципиальная.
   --- Уу-гу, --- издевательски протянул Старк, --- у русни в рот ни капли не возьмет, только у защитничков своих.
   Зёва ошарашенно обернулся к товарищу. Он знал, конечно, что Старк тот ещё похабник, но всё равно такое было странно слышать.
   --- Слушай, Кать, --- опять продолжил Старк. --- Ну давай сейчас, по-быстрому, пока командир не видит. Какая тебе разница --- одним больше, одним меньше.
   Ей было стыдно, как же было ей стыдно...
   --- Старк, ты охренел? --- вступился за неё Зёва.
   --- А ты думаешь, они её силком заставили? Она сама сказала Азоту, что добровольно с ними пошла, к тому же в Чехии проституткой работала. Так чего ломаться-то? А, Кать? --- всё это Старк проговорил очень добродушно, не вставая со своего места. --- Я заплачу, как на базу вернемся. Тыщ десять дам. Могу даже двадцать.
   Она не отвечала, медленно цедила горячий крепкий чай, надеясь, что при свидетелях Старк не станет к ней приставать.
   Старк вздохнул и быстро допил свой чай.
   --- Ну как знаешь. Если передумаешь, дай знать. Хотя мы твоих тут поперебили за пару дней десяток уже, тебе обидно за них, что ли?
   Катерина не отвечала.
   Старк опять вздохнул:
   --- Ну и фиг с тобой, --- достал свою ложку, подсел к котелку и принялся хлебать.
   --- Часовым оставить не забудь, --- мрачно сказал Зёва, наложил часть похлебки в банку из-под тушенки и протянул вместе с ложко-вилкой девушке. --- Тарелку не рискну дать, извини. У этих были тарелки, но фиг знает чем эти наркоманы болели. А ложка --- моя, запасная.
   Катерина едва слышно прошептала "спасибо" и аккуратно взяла банку.
   Как же ей было больно от обвинений Старка. Но что он сказал неправильно? Зачем было ломаться, действительно? Она просто в душе знала, что может отказаться, что не убьют, не заставят. Да, это был отказ из принципа. Но не потому, что так уж ей дороги были украинские военные. Российские военные были с некоторых пор её сердцу куда ближе. И именно потому и не хотела соглашаться на предложение Старка, помнила, с каким презрением в Лимане её обругали те двое, которым она предлагала себя.
   "Чудовище" и Зёва ушли, но несмотря на наступившее уединение, Старк больше не предпринял попыток уговорить её. Он сидел в обнимку с автоматом, с прикрытыми глазами, но Катерина точно знала, что он как опытный разведчик чувствовал каждое её движение.
   Через несколько минут в блиндаже появились Азот и Кобра. За спиной у Кобры был автомат, а в руке он нёс большую длинную винтовку, примерно как у "Чудовища", только цвет был зеленоватый, а не черный. Костюм маскировочный у Кобры был под фактуру осеннего листа, и закрывал только верхнюю часть его корпуса. Кобра и командир взяли оставшиеся ложки, спустили балаклавы с лиц, принимаясь за еду. Лицом Кобра был похож на бурята или якута, Катя не могла сказать точно. Ростом он был меньше остальных, но коренастый, плотный. Зёва тоже был невелик ростом, но стройный, как... берёза.
   --- Ты поела? --- обратился к девушке Азот, прежде чем приступить к похлёбке. Она кивнула и протянула ему кружку, ложку и банку, послужившую тарелкой, впервые всмотревшись командиру группы в лицо. Симпатичный, даже без балаклавы, выделявшей лишь поразительные серые глаза. Темная щетина немного отросла, как и у всех них, кого она увидела без маски, но ещё недостаточно, чтоб назвать её бородой. Мужественный, честный, настоящий воин и защитник --- как жаль, что не её. Ему на вид было лет тридцать, у таких мужчин всегда есть жена и милая белокурая дочь где-нибудь в середине России.
   Он достал влажные салфетки и принялся вытирать посуду --- её и свою, а потом и пустой котелок. Налил в него ещё воды из бутылки, поджег горелку.
   --- Старк к тебе не приставал?
   --- Нет, --- отрицательно покачала она головой.
   --- Да врёт она, --- хмыкнул от своей стены Старк. --- Не то чтоб приставал, так, чуток поуговаривал. Но не согласилась. Принципы, видите ли.
   --- Ясно, --- коротко бросил Азот. А Катерина не поняла, зачем Старк выдал себя. Наверное, чтобы её выставить лживой тварью. А если бы она сказала, то выглядела бы ябедой. --- Так, Катерина, рассказывай теперь всё, что слышала за четыре дня у этих.
   --- Да я ничего и не слышала, --- растерялась она.
   --- Слышала, просто сходу сложно вспомнить. Они все равно с кем-то переговаривались, куда-то направлялись. Куда-то каждый день ходили их разведчики. Тебе мелочь какая-то может показаться незначительной, а нам поможет.
   Он помолчал, и Катерина молчала.
   --- Если ты только хочешь помочь нам, а не им, --- с каким-то намёком сказал Азот. Он сидел перед ней на корточках, и внимательно смотрел ей в глаза. Он что, на пытки намекал?..
   --- Понятно, --- с едва заметным разочарованием сказал он и отвернулся, чтобы выключить горелку и заварить чай. Было немного обидно, что рисковали жизнью ради упертой украинки. Протянул кружку Кобре, вторую Кате и взял себе третью.
   Катя поняла, что ни на что он не намекал. Её вдруг накрыло, после всего. Они были глубоко в серой зоне, которую постепенно занимали отряды ВСУ, чуть ли не в тылу врага, до спасения было ещё далеко, смерть ходила рядом. Но с русскими разведчиками она была готова и умереть. Готова была на всё, чтобы они не погибли из-за неё, чтобы видели в ней человека, а не безмозглую подстилку, как с презрением называл её тот разведчик. Ну да, нельзя было сказать, чтоб она отличилась умом и сообразительностью, когда поехала в Чехию на заработки. Уж лучше бы отправилась в Россию маляром каким-нибудь. Но тогда, когда чуть ли не каждая вторая её знакомая не видела ничего зазорного в такой работе, она не могла и подумать, что это может ей аукнуться в будущем. Много проституток в Праге было именно из Украины. Что это за страна у неё была такая, сделавшая позорную профессию общепринятым согласием? И её прорвало. Она зарыдала, отвратительно всхлипывая, давясь соплями и слюной, завыла.
   Азот подскочил к ней, обнял, крепко прижал её голову к своей груди. И это было не только утешение, но и попытка сделать её рыдания тише.
   --- Тише, тише, Кать, --- командовал он шепотом, сильной рукой в перчатке прижимая её голову к себе. --- Нельзя плакать, услышат. Тщ.
   Когда она услышала его слова, панически испугалась, проглотила громкий всхлип. Если из-за неё накроют всех... Но рыдания не прекращались, они рвались наружу помимо её воли. Катя каким-то чудом смогла не рыдать в голос, смогла кричать шепотом, хотя никогда не думала, что подобный фокус возможен. Азот гладил её по спутавшимся волосам.
   --- Никто тебя не обидит, не бойся. Всё будет хорошо. Главное, до базы добраться.
   --- Уу-гу, именно так, --- иронически подтвердил из угла, где устраивался поспать, Старк.
   И это вдруг успокоило её. Неизвестно, будет ли всё хорошо. Но надо постараться, чтоб было.
   И она начала рассказывать. Все те мелочи, которые так хотел услышать Азот, всё припомнила, что видела и слышала. Даже то, что и не знала. Она ведь всё время притворялась, пока была в лагере нациков кракеновских, она не могла себе позволить быть собой. Враньё отнимало все её силы. Но оказывается, она многое услышала, и сейчас слова лились из неё бурным потоком, бессвязным, торопливым. Разведчики внимательно слушали. Изредка уточняли какие-то вопросы.
   --- А ещё они сказали, что в Харькове на "Коммунар" завтра приедут два "хаймарса" с ракетами, --- она аж замолчала, вдруг поняв всю ценность этой информации.
   --- То есть, уже сегодня? --- переглянувшись со Старком, переспросил Азот.
   --- Да... то есть... --- Катя попыталась сообразить, сколько времени прошло с тех пор, как она слышала эти слова. --- Вчера вечером сказал, перед сном уже. После сеанса связи.
   --- "Старлинк", --- вспомнил Азот американскую систему связи, стоявшую в углу избушки. --- Какие-нибудь данные об атаке говорили? Где готовятся наступать?
   --- Нет, говорили только, что скоро прибудут из Англии и Германии танки и обученные люди, и вот тогда в наступление пойдут.
   Передавать, что кракеновцы собирались делать с "руснёй" и коллаборантами на вновь отбитых территориях, Катя не хотела. Не хотела вспоминать, как смеялась вместе с ними над ужасными картинами пыток и казней, которые они рисовали вслух.
   --- Старк, --- обратился Азот к товарищу.
   --- Есть, --- тот понял и без приказа, что нужно немедленно обеспечить связь, пусть и рискованно это было. --- Что будем докладывать про то, где мы и какого лешего тут делаем? И когда вернемся?
   --- В серой зоне. Вернемся по обстоятельствам, возможно, сегодня.
   --- Ночной маршбросок? --- с сомнением посмотрел Старк на девушку.
   --- Придется. Ночью коптер поднимем, попробуем посмотреть, что с нашей машинкой. Скорее всего, укровская ДРГ её нашла, да там и подорвалась.
   --- У них бэтээр был, --- подала голос Катя. --- Они на нем приехали четыре дня назад, со мной вместе. Спрятали его в лесу, метров пятьдесят от избушки.
   Разведчики переглянулись, в этот раз с полуулыбками.
   --- Бэтэр? --- переспросил Азот.
   --- Я... я не знаю, если честно. На колесах, сверху оружие какое-то. Но не танк это, не знаю.
   --- Ехали внутри или снаружи, на броне?
   --- Внутри.
   --- Ладно. Что-нибудь ещё?
   --- Они заминировали его. У них сапёр очень хороший был. То есть не знаю, хороший ли, но постоянно всё минировал. Две растяжки и мина перед колесами.
   --- Тьфу, хаааа-роший, --- презрительно сплюнул обычно молчаливый Кобра, легко обезвредивший большинство "секретов", расставленых ушедшей и уничтоженной утром ДРГ.
   --- Больше нет?
   --- Не... не знаю, не уверена.
   --- Значит, минимум две растяжки и одна мина.
   --- Азот, связь есть, --- сообщил Старк.
   Азот коротко доложил обстановку. Докладывая о "Хаймарсах", упомянул, что источник ненадёжен. Потом, завершив доклад, поспрашивал ещё Катю, где запрятана машина, на которой приехали вэсэушники.
   --- Я, Боровик и Зёва охраняем. Вам спать. Через два часа меняемся. Ночью решим, куда дальше уходить. Лишь бы сюда подкрепление с материалами не приехало или кракеновцев бы с поляками кто-нибудь не приехал проверить.
   Когда Азот ушёл, Кобра выставил в нескольких метрах от входа в блиндаж сигнальные растяжки, а потом с гранатами.
   --- Без меня не ходи, --- сказал он Катерине на чистом русском без акцента, --- подорвёшься.
   Она кивнула.
   Старк и Кобра не снимая ни касок, ни обуви, ни маскировки, устроились по разные стороны от двери. Кобра --- сидя, А Старк лёг на каремат. Только оружие сняли, положили рядом с собой.
   Старк оставил место между собой и стеной, похлопал приглашающе ладонью.
   --- Иди сюда, надо поспать. Ночь будет сложной.
   При том, что именно он полчаса назад делал ей пошлые предложения, сейчас Катя совершенно его не боялась. Сейчас в его голосе не было никаких намёков. Возможно, сыграла свою роль та информация, которую она сообщила. Она прижалась к нему спиной. Магазины с патронами в подсумках как-то не особо были похожи на мягкую уютную постель, да и мускулистая рука разведчика, на которой она устроила голову, была не так чтобы мягкой. Старк положил руку ей на бедро, прижался к волосам, шумно втянул воздух. Катерина напряглась, но он пробормотал что-то типа "вот свезло, так свезло" и уснул.
   Потом Старк менялся, рядом с ней лёг кто-то другой, прижался к ней спиной с неснятым рюкзаком, но она была слишком уставшей, чтобы поинтересоваться, кто именно. Для её подсознания они все были абсолютно безопасные.
   Очнулась от глубокого сна, только когда начала замерзать. Вздохнула, попыталась поплотнее закутаться в дедову куртку.
   --- Проснулась? --- услышала она звонкий голос Зёвы. Даже несмотря на то, что он говорил шёпотом, всё равно его голос звенел в вечерней тишине. Солнце уже очевидно село, и выход из блиндажа был тёмно-синий. --- Я тебе броник принёс, давай примерим.
   --- Мне бы в туалет, --- пробормотала Катя. Зёва проводил её в туалет тем же способом, как и Азот днём, показал ей, где переступить, чтоб не задеть последнюю оставшуюся сигнальную растяжку. Остальные они, видимо, сняли уже.
   В блиндаже Зёва зажёг маленький фонарик, начал перекидывать через голову Кати бронежилет.
   --- Чей это? --- спросила она.
   --- Да хозяев бывших.
   --- Не сильно он им помог, видимо, --- с сомнением посмотрела Катя на обновку.
   Зёва хмыкнул.
   --- Ну, у нас было время прицелиться и не в броник стрелять.
   Он закончил подгонять ремни на бронежилете по фигуре девушки. "И даже не облапал в процессе," --- отметила она про себя, поведя плечами, приноравливаясь к тяжести обмундирования. Ей очень хотелось спросить, где бывшие хозяева блиндажа, но она не стала. Повисло молчание, и в этом молчании очень громко прозвучало голодное бурчание из её живота.
   --- Блин, --- ругнулся Зёва. --- Нам сейчас предстоит небольшая пробежка, есть нельзя сильно.
   Он с сомнением поглядел на девушку. Это они все --- тренированные мужчины, а она-то нетренированная девушка.
   --- Или большая...
   --- Я смогу, ничего страшного, я смогу, --- попыталась она сказать твёрдо. Хотя шёпотом разговаривать твёрдо было не так легко. Но вторичное бурчание в животе несколько противоречило её словам. Зёва стянул со спины свой довольно объёмный рюкзак, достал из него уже вскрытый пакет сухпайка и протянул ей из остатков пару сухих галет и джем. Катя не стала отказываться, была слишком голодна. Да и сладкое --- это калории. Если ей бежать надо будет, голодная она далеко ли убежит? Только б не стать обузой... Запила водой из бутылки, которую ей тоже протянул Зёва. Всего пару глотков, ещё не хватало посреди пути в туалет захотеть.
   --- Больше не хочешь, что ли? --- удивился Зёва.
   --- Хочу, но не буду. --- Она даже улыбнулась. --- У женщин мочевой пузырь меньше. Кстати, где все?
   --- На разведке. С коптера рассматривают, куда бежать. Просто от блиндажа отошли, чтоб не прилетело, если засекут.
   --- У вас коптер с тепловизором? --- спросила Катя, обрадованная, что ей попалось продвинутое, обеспеченное подразделение. А то всякое бывало...
   --- Угу.
   Тут снаружи что-то зашуршало, раздался едва слышный шум прыжка, в блиндаже появился Азот.
   --- План такой, --- с ходу начал объяснять он вполголоса. --- Я и Боровик идём первыми, вы вчетвером выходите за нами через двести метров. Мы с ним идём к стоянке поляков, там едва шевелится кто-то раненый. Остальные или сдохли, или сбежали. Вы же четверо идёте за бронёй "укропов", думаю, мы нашли, где она спрятана, но Катерина если что подскажет. Подскажешь?
   Она неуверенно кивнула. Сможет ли она в темноте хоть что-то понять?
   --- Берёте броню, ждёте сигнала, едете на перекрёсток. Мы туда с Боровиком вытащим поляка. Если сигнала не будет, уезжаете через пятнадцать минут, без нас. Командиром назначаю Старка. На перекрёстке забираете нас --- и на всём ходу к нашим. Я сообщил, что возвращаемся, будут ждать нас на блокпосту через полтора часа.
   --- Хороший план, --- невозмутимо ответил Зёва. Он, конечно, тоже знал, что все планы имеют свойство накрываться медным тазом.
   --- С "птички" вдоль дороги за водоемом не увидели никого. Только на нашей стоянке в лесу кто-то копошится потихоньку. На этой стороне в деревне кто-то есть, но вроде не должны вас заметить, рельеф в помощь. За Катю отвечаешь ты. Кобра вас прикрывает, Старк ведёт.
   Азот не стал спрашивать Катю, сможет ли она, готова ли она. Так или иначе, надо было выдвигаться. Он поправил оружие, надвинул на глаза прибор ночного виденья, заменивший камеру, (такой же был и на шлеме у Зёвы) и ушёл.
   Зёва достал откуда-то шлем, надел на Катю, застегнул, подогнал все ремешки.
   --- Жалко, у этих придурков ночника не было, --- с сожалением сказал он в процессе. --- И облачно сегодня, луна не проглядывает. Будем идти быстро, но без команды не бежать, ясно? Буду держать тебя за руку.
   Катерина, в уже застегнутой под подбородком каске, кивнула. Тяжеловато, конечно...
   Зёва вывел её из блиндажа, поставил в метре от входа.
   --- Стой здесь, --- шепнул он.
   Катя понимала, что надо молчать. Зёва поставил простенькую растяжку с гранатой на входе в блиндаж, протянул наискось из правого верхнего угла входа к середине левого косяка. Нацепил прибор ночного виденья, взял девушку за руку и повёл. Реально было ничего не видно уже, ей оставалось только верить разведчику. Он помог ей перешагнуть через последнюю оставшуюся сигнальную растяжку, за "туалетом" подставил руки и одним сильным движением забросил её наверх. Никогда бы она не подумала, глядя на стройного как тростинка Зёву, что в нём есть хоть какая-то сила. Но он же военнослужащий, у них у всех стандартные тренировки. Если бы он не выполнял все нормативы, то не служил бы здесь. Так что не стоило удивляться.
   Старк и Кобра уже ждали их. Катя не видела их, лишь ощутила, как Зёва махнул правой рукой, показывая, видимо, что можно двигаться. Пока они выбирались из посадки ранее проложенной безопасной тропой, Зёва крепко обхватывал её талию своей левой рукой, контролируя и направляя каждый шаг. Через несколько минут выбрались на дорогу рядом с лесополосой, здесь Зёва взял её ладонь в свою. Он был в перчатках, и внезапно понял, что перчатки девушке взять забыл. Впрочем, поздно метаться, надо было идти.
   На дороге Катя по-прежнему не видела толком впереди идущего Старка, иногда только какую-то тень от него и слышала его лёгкие шаги. Или ей казалось, что она его видит и слышит. А Кобры, замыкающего группу, даже и не слышала. Зёва крепко держал её руку, и когда случалось ей споткнуться, довольно ловко уберегал её своей сильной рукой от падения.
   Вышли к полю.
   --- Пятьсот метров, бегом, --- скомандовал шёпотом Зёва, перехватил поудобнее автомат, крепче сжал её ладонь. Кате даже удалось нигде не упасть и не споткнуться, пока они бежали.
   Так --- где пешком, где бегом --- они двигались около получаса. Наконец остановились на дороге рядом с жиденькой посадкой. Зёва жестом потянул Катю вниз, чтобы она присела. К ним подошёл Старк.
   --- Зёва, дай ночник. --- Он перестегнул ночник к шлему девушке. Она поморгала, привыкая к странному зеленоватому обзору, попыталась разглядеть разведчиков. --- Смотри, здесь, метрах в десяти... --- Старк, пристроившись у неё за спиной, поднял её руку налево, --- была ваша избушка у водоема. А там, --- показал под углом направо, --- дорога на поселок, двести метров до крайнего дома. Помнишь, где ваши машину оставили?
   Катя уверенно кивнула и показала на дорогу в поселок.
   --- Где-то посередине между посёлком и берегом.
   --- Кобра, страхуешь Зёву. Катя со мной, --- шепнул Старк, взял девушку за руку. Очень аккуратно, пытаясь не нарваться случайно на мину, прошли поперек небольшую лесопосадку, вышли к дороге. Некоторое время шли, и вдруг Кате в непонятных черных тенях на зеленом фоне показалось что-то знакомое. Она остановилась, оглянулась. Старк тут же дёрнул её за руку, заставляя прижаться к земле, а сам присел на колено между ней и посадкой, направив автомат в сторону зарослей. Точно, это дурацкое поломанное выстрелом дерево она запомнила. Оно тогда показалось ей похожим на сломанный украинский трезубец.
   Поскольку тишина не нарушилась звуками выстрелов из-за засады, Старк спросил:
   --- Здесь?
   --- Да, --- так же шепотом ответила девушка.
   --- Ждите здесь, Зёва, забери у неё ночник, дорога на тебе. Кобра, со мной.
   Катя вновь осталась в полной темноте.
   Тянулись тягостные минуты. Где-то далеко, то там, то тут, шла работа артиллерии. В какой-то момент послышался далекий гул винтов вертолета. Но выстрелы были достаточно далеко.
   Кто-то тронул её за плечо и потянул вверх.
   --- Пойдём, --- шепнул Старк и повёл девушку в посадку. Они остановились у спуска в яму --- неглубокую, меньше метра. Катя помнила, как кракеновцы загоняли сюда машину. И укрывали её двумя слоями маскировочных сетей, набрасывали сверху и с боков ветки и землю, и ставили мину перед колесом. Так как они остановились как раз там, где была мина, Катя поняла, что Кобра и Старк уже сняли опасность.
   Ей не хотелось уезжать без Азота и Боровика, но к счастью, скоро рация прошуршала едва слышным "Старк Азоту плюс", Старк тихо произнес в ответ "плюс".
   --- Поехали, --- скомандовал он, и Кобра, уже сидевший наготове за рулем, завел мотор. Зёва едва успел выдернуть из-под колес поехашего транспорта зазевавшуюся Катю, запихнул её внутрь салона. Старк, судя по звуку хлопнувшей дверцы, сел рядом с Коброй впереди. --- Погнали, погнали! Теперь лишь бы без "френдли файр"...
   --- Это наш "Тигр", что ли? --- с удивлением спросил Зёва, оглядевшись.
   --- Угу, трофейный похоже был. К нам теперь вернулся, нефиг на эльфов работать, --- ответил Старк.
   --- Я задолбался эти хреновы растяжки снимать, чтоб я ещё по ночи этим занимался, --- вдруг начал ругаться Кобра. Потом разошёлся красивым развесистым как клюква матом в адрес "кракена", растяжек и командира с его прекрасным планом. Потом сплюнул в сердцах и замолчал.
   За ту короткую минуту, пока длился разговор, они доехали до условленного места встречи. Распахнулась дверь, запрыгнул Боровик, затащил пленного, вслед за ними вспрыгнул Азот. Не успел он закрыть дверь, как Кобра уже развернулся и погнал домой.
   Внаглую на полной скорости доехали до разбитого посёлка, свернули в нем налево на дамбу. Разведка час назад показывала наличие небольшой группы в поселке и небольших групп на той стороне реки в лесах, в том числе на бывшей стоянке разведчиков. И теоретически, всушники могли услышать "тигра", когда разведчики выводили его из лесопосадки, могли уже поднять птичку и поджидать с каким-нибудь джавелином.
   Азот стал по рации вызывать своих, чтоб сообщить о возвращении в конкретный квадрат, чтоб от своих желательно тоже в бок не прилетело. Ему в ответ сказали, что ждут. Катя только тогда смогла вздохнуть с некоторым облегчением.
   Машина немного замедлилась в конце дамбы --- Кобра объезжал поставленную им самим сутки назад мину. Машина перекосилась набок, чуть не свалившись под откос, но Кобра справился, вывел машину на дорогу. Старк иногда командовал ему, где свернуть и куда ехать, работая штурманом. Судя по качке, тряске и постоянным поворотам, ехали какими-то проселочными разбитыми дорогами меж полей. Раненый поляк был в полубеспамятстве, лишь стонал от боли иногда.
   После минут пятнадцати такой езды, замедлились, поехали зигзагом. Остановились. Азот, Старк и Кобра выбрались наружу, с кем-то переговорили. Вернулись с парой других солдат и носилками, вытащили пленного, унесли за КПП. Катя, спрятав руки между коленей, сжалась, не зная, куда её отвезут и что с ней будет. Да, когда он была в Лимане, русские ко всем мирным относились нормально. Но теперь её привезли... как кого? Как пленную? Беженку?.
   Она услышала, как загудел мотор какого-то автомобиля, видимо, увезли раненого поляка подлечить. Азот вернулся, сказал идти за ним. Зёва подхватил Катерину под руку и помог выбраться из салона "тигра" вслед за Азотом и Боровиком. Они прошли, сворачивая то налево, то направо, мимо блокпоста, загрузились в какой-то гражданский транспорт типа старой маршрутки. В этот раз за руль сел Азот. По голосам и разговорам разведчиков Катерина поняла, что они немного расслабились, оказавшись наконец на своей территории.
   --- Поставил? --- спросил командир кого-то.
   --- Да, секреты под ящиком с гранатами и джавелинами, и на входе. Двухсотых с документами сфотал, минировать не стал. Может, всё-таки похоронят по-человечески, --- ответил Зёва. Под успокаивающий гул мужских голосов Катерина задремала, склонив голову на плечо Зёве, который, продолжая выполнять приказ, был рядом с ней.
  
   ***
   Где-то в районе Краснореченского --- поселка в Луганской области.
  
   Проснулась она, когда Зёва пытался взять её на руки, чтобы вынести из машины. Она дёрнулась.
   --- Кать, Кать, это я, ну спокойно, приехали.
   Она всё-таки настойчиво оттолкнула его руки:
   --- Я сама, спасибо, --- она постаралась улыбнуться. Было всё ещё темно, видимо, совсем мало ехали.
   В дверях "маршрутки" показался Азот, взял её за руку.
   --- Поспим здесь до утра, пока комендантский час. Утром поедем на базу, --- сказал он, помогая ей войти во двор какого-то темного домика. Дверь была не заперта. Зашли акуратно, проверяя на растяжки и сюрпризы. Внутри, убедившись, что всё в порядке, включили фонарь. Катерина, оглядевшись, поняла, что окна брошенного дома заколочены фанерой. Зёва тут же достал из рюкзака и разжёг горелку, поставил котелок с водой. Достал вторую горелку и принялся греть на ней сухпайки. Катерина села на стул. Разведчики не снимали броню, ну и она не стала.
   Оставив Зёву колдовать с едой, остальные вышли. Впрочем, Старк и Боровик даже и не входили, поняла Катя. Несмотря на то, что они уже въехали на территорию, подконтрольную России, бдительности разведчики не теряли.
   --- Сколько здесь до линии фронта? --- спросила Катя Зёву.
   --- Километров десять, может меньше.
   Словно подтверждая его слова, где-то недалеко раздался грохот. Катя нервно поглядела на разведчика.
   --- Наш "Град" работает, --- успокаивающе улыбнулся он, --- далеко, километра полтора отсюда.
   "Град" замолк.
   Вернулись Азот с Боровиком.
   --- В туалет хочешь? --- спросил Азот Катерину. Она кивнула. Туалет был во дворе, обычные деревенские удобства типа "сортир". Азот посветил ей узким точечным фонариком прямо сквозь щель в двери. Пахло соответственно, но тут на стене даже была туалетная бумага. Практически цивилизация.
   Когда они вернулись в дом, Азот позвал её по имени и подсветил умывальник в углу, шепнул "надо?". Кран у умывальника давно отсутствовал, вместо него в стену вкрутили умывальник типа перевернутой железной емкости с болтом снизу.
   Катя с радостью помыла руки с мылом, сполоснула лицо, и тут вода в умывальнике кончилась. Она сообразила, что слишком щедро растратила воду на себя, а можно ли здесь было взять где-то ещё воды? Но Азот ничем не упрекнул её. Они быстро съели согретые Зёвой порции каши с мясом из сухпайка (наверное, получили на блокпосту пакет, решила Катя), выпили кто чай, кто кофе. Катя выбрала кофе. А потом разошлись по своим местам.
   Боров занял угол слева от входа в дом, Зёва лёг в противоположном углу. А Катю Азот увел в маленькую спаленку --- одну из двух в этом доме. Реально маленькую: в спальне помещалась полуторная низкая кровать, шкаф-пенал и пара стульев. Один втиснулся в закуток между шкафом, кроватью, стеной и дверным проемом без двери, другой стоял в проходе между кроватью и левой стеной. Узкое окно у изголовья кровати тоже было заколочено фанерой. Азот снял рюкзак, поставил на стул у шкафа, каску и броник аккуратно положил сверху, стянул балаклаву на шею, как воротник. Помог снять броню девушке.
   --- Остальное снимать не будем...
   Катя нервно посмотрела на постель, потом на него. Фонарик давал тонкий луч, и этот луч светил не на мужчину. Катя разглядела только, что на голове у него был короткий ежик, который отрастает через две-три недели после бритья налысо, черты лица его были правильными, в отличие от Старка. Она и раньше это видела, когда они ели, но сейчас без балаклавы могла наконец увидеть его целиком --- уши, голову, нос, подбородок.
   --- ... не глубокий тыл пока, --- закончил Азот свою речь и положил автомат под кровать с краю, чтоб можно было во сне легко дотянуться. --- Ложись ногами к окну, головой к шкафу.
   Она легла, Азот устроился сзади положил руку ей на бедро. Точно так же делал и Старк, и никто из них этим жестом не приставал к ней, а словно защищал. И всё равно невинное касание Азота казалось жарким, смущающим. К тому же в машине Катя немного подремала и теперь не могла уснуть. Напряжение последних суток, когда она все силы прикладывала, чтобы молчать, чтобы не мешать разведчикам выбираться к своим, дало о себе знать наконец. Пусть это был ещё неглубокий тыл, но всё же какая-никакая безопасность.
   --- Азот... --- прошептала она.
   --- Мм?
   --- Куда вы меня везёте?
   --- В Старобельск. Там сдадим тебя следователю в комендатуру, он немного поспрашивает о всяком, расскажешь ему всё то же, что и нам. Отдохнёшь, выспишься. Туда уже от линии фронта редко долетает. Потом тебя в Луганск или в Россию отправят, не знаю.
   Не самые утешительные новости, приуныла Катерина. Значит она, скорее всего, больше никогда его не увидит. А он, судя по его равнодушным словам, не будет искать встречи с ней.
   --- Как тебя зовут? --- спросила она.
   --- Миша. Спи.
   Но ей не спалось.
   На тесной кровати, цепляясь за карманы на его одежде, она умудрилась повернуться к нему лицом.
   --- Что? --- спросил он.
   --- Ничего, просто так.
   --- А-а. Ну спи.
   Дыхание его почти сразу стало глубоким, он быстро засыпал. В тишине снова где-то далеко послышались выходы, а потом прилеты артиллерии, но его это не тревожило. Катя закрыла глаза, пытаясь заснуть. И уже в каком-то полусне, ощущая его теплое дыхание на своем лице, чувствуя его руку на бедре, она протянула свою руку к его ноге. Вернее, её рука словно сама собой туда легла. Ничего не произошло. Её рука стала потихоньку, потихоньку гладить его ногу, приближаясь к паху. Дыхание Азота участилось, стало прерывистым, он так и не заснул до конца. Он понимал, что надо бы развернуть девушку к стене, чтоб она не шалила тут, но было так тепло и мягко, так сонно и темно, что не хотелось шевелить даже пальцем, даже глаза было лень открыть. Адреналин и напряжение от почти закончившейся трехдневной миссии, где каждый час что-то могло пойти не так, но почему-то пошло более-менее по плану, быстро превращались от её прикосновений в сексуальное напряжение.
   Катя сумела просунуть свою нежную умелую руку ему в штаны, коснулась обнаженной плоти, моментально увеличившейся в размерах, каким-то чудом в такой тесноте сумела погладить член вверх-вниз. Михаил прерывисто вздохнул от острых ощущений и потянул её в свои объятия для поцелуя. Коснулся её губ первый раз аккуратно, пробуя на согласие, на добровольный ответ. Она ответила, тоже потянулась к нему.
   Вспоминая потом этот момент, он думал, может, ему показалось, что она потянулась? Может, он ошибся? Потому что после первого пробного поцелуя дальше всё стало развиваться слишком быстро. Было темно, и он всё делал на ощупь, и ему казалось, что она более чем согласна. Он же не видел её лица, только слышал тихие вздохи. Или то были всхлипы?
   Его руки, расстегнув на ней мужскую тяжёлую куртку на несколько размеров больше, забрались под свитер. Не было ни рубашки, ни бюстгальтера на ней. Снимать всё полностью не было ни сил, ни желания. Он приласкал её груди --- такие нежные на ощупь. Она прерывисто вздохнула. Он снова склонился к её губам, вбирая этот вздох в себя, наслаждаясь её сладкими губами, отвечавшими ему. А через тридцать секунд уже сумел стянуть с девушки джинсы до колен (потому что снимать обувь с неё показалось так долго, так ненужно), освободить свою плоть, повернуть ноги девушки, словно связанные в коленях джинсами, на бок, и ткнуться в её промежность. Тут только он сумел немного притормозить, потому что явственно услышал всхлип.
   --- Кать? --- удивленно, хрипловато спросил он.
   И тут она завыла, заорала в голос, не пытаясь впрочем вырваться. Через мгновение в дверях комнаты материализовался Боровик с автоматом наизготовку, луч его фонарика высветил силуэты на кровати. Поняв общую картину, Боровик коротко и ёмко выругался. Азоту показалось, что его окунули в чан с холодной водой, стало так мерзко от самого себя. Слетев с кровати, поправив штаны, схватив автомат и броню (на всё ушло секунды три), он протиснулся мимо Боровика, застывшего в дверях. Катя взхлёб рыдала на кровати, даже не пытаясь прикрыться или спрятаться, выла как раненый зверь. Надо было, наверно, утешить её как-то, успокоить, но... ему ли?
   --- Кать, я... --- он чуть не сказал "не хотел".
   Сквозь рыдания девушки пробилось что-то похожее на "нет".
   --- Пригляди за ней, --- бросил он Боровику и сбежал во двор. Он был буквально в миллиметре от того, чтобы изнасиловать её. Если бы она постеснялась заплакать, если бы он не услышал...
   Азот сменил на посту Зёву, отправил того спать.
   Терять бдительность на посту было нельзя, но периодически он всё равно отвлекался и думал, правильно ли он всё понял. Она начала сама, ошибиться было невозможно. Неизвестно, чего хотела --- утешения, тепла... денег, в конце концов, или же выпросить, чтоб он не возил её к следователю. Надо было просто остановить её и уйти спать на полу. Но он перехватил инициативу, и сделал это слишком быстро, слишком напористо. Подсознание помнило, кем работала девушка раньше, и не видело необходимости осторожничать. Животное вожделение под воздействием бродившего в крови адреналина вспыхнуло быстро и беспощадно. Под всей этой броней и толстой курткой она на самом деле была маленькая, стройная. Конечно, девушка не могла сопротивляться его сильным тренированным движениям. Он же её как куклу туда-сюда поворачивал, пока раздевал. Да даже, козёл такой, и не раздел толком, не приласкал. В памяти хранились все эти похабные картинки, которые он наблюдал сам целый день, как она обслуживала кракеновцев во всех позах и комбинациях, как улыбалась им после всего. Сознание чудом включилось в самый последний момент.
   Почему она вдруг не захотела проявить свой профессиональный талант с ним --- непонятно. Или сначала захотела чуть-чуть его приласкать, но на дальнейшее, совершенно теперь было очевидно, не рассчитывала. А он налетел на неё, даже не спросив, куда, зачем и почём. Возможно, всё дело именно в последнем, какова была бы цена расплаты для него?
  
   ***
   Когда они с Азотом легли в постель, то легли поверх покрывала, лежащего на постели. Боровик вытянул его немного и накинул угол покрывала на девушку, сел в дверном проёме, перегородив его ногами.
   --- Спи, я покараулю, --- прогудел он. --- Вернёмся на базу --- подправлю ублюдку морду.
   Услышав, что её теперь защищает тот человек, который менее двух суток назад презрительно называл подстилкой, Катя взвыла с новой силой. Хоть бы кто, ну хоть один человек из десятки кракеновцев просто отказался бы от неё, не говоря уж о защите от других...
   Через пять минут рыданий Катя начала судорожно глотать воздух, истерика перерастала во что-то непонятное.
   --- Зёва, --- встревоженно позвал Боровик, включив фонарик, встав на ноги и пропуская в комнату соратника.
   Молодой человек, сев на постели, сграбастал её вместе с одеялом в охапку и крепко поцеловал в губы. От неожиданности Катя замолчала, потом оттолкнула его. От рыданий остались небольшие судорожные вздохи.
   --- Ну вот и славно, --- облегченно пробормотал Боровик, заметив, что метод сработал. --- Что это было?
   --- Похоже на паническую атаку, --- спокойно ответил Зёва, продолжая держать Катю, закутанную в одеяло, в объятьях. --- Или фиг его знает. Просто пощёчину давать не хотелось.
   Повисла тишина. Боровик, посмотрев на пару, решил, что они тут и без него управятся, отправился в свой любимый угол у входной двери. Зёва молча сидел и легонько покачивался, словно пытаясь убаюкать её.
   --- Зёва, --- спросила она. --- Что я должна рассказывать следователю?
   --- Правду. Правду всегда говорить легко и приятно, --- парень улыбкой попытался подбодрить её.
   --- А... про этот... случай?
   Она почувствовала, как он вздохнул и немного даже ссутулился.
   --- Тоже правду, --- сухо ответил он. --- Ни одно преступление не должно оставаться безнаказанным.
   Катя вдруг поняла, чего ему стоил этот ответ. По сути, выбирая между справедливостью и верностью командиру, Зёва выбрал справедливость, в её пользу. В пользу бесполезной проститутки из враждебной страны. К глазам снова подступили слёзы.
   --- Но я же сама начала, понимаешь? --- она подняла к нему голову, пытаясь разглядеть его в полутьме, едва разбавленной фонариком, оставленным на стуле Боровом. --- Зёва, я сама! Я не знаю, почему я потом заплакала, я не хотела плакать, я хотела просто...
   Она обняла его одной рукой за голову, возвращая поцелуй, другой рукой привычно попыталась нырнуть ему в штаны, а сама при этом всхлипывала.
   Зёва поцелуй принял, но едва ощутив её руку, встал, посадил её на кровать и с укоризной сказал:
   --- Кать, тебе правда всё равно, с кем делать это?
   По его повеселевшему голосу девушка поняла, что разведчик рад, что его командир всё-таки не полный мудак. Но почему она полезла и к Зёве приставать минутой ранее, она опять не знала. Наверное, и вправду всё равно. Наверное, тело тянулось к тому, к чему привыкло за семь лет. Она, устыдившись, отвернулась к стене, закутавшись в покрывало.
   Зёва хмыкнул.
   --- Если и правда решишь работать по специальности, оставайся в Старобельске, там наших много, и все при деньгах. За время войны на несколько квартир в Москве сможешь заработать. Тем более, они сейчас подешевели, когда народ от мобилизации за границу рванул.
   Он даже не осуждал её, считая, видимо, что каждый живёт по своему разумению.
   --- Всё, спи.
   Зёва выключил фонарик и сел в дверном проёме, как раньше Боровик, охраняя её сон.
   Катя, покорячившись немного под одеялом, натянула джинсы и заплакала снова, но истерика прошла, и она плакала беззвучно, лишь иногда всхлипывая, стараясь не разбудить разведчиков, которые стали ей так дороги. Без мужчины за спиной было холодно, но теперь никто не рисковал ложиться рядом с ней. Она уснула.
   Утром у неё не было сил проснуться, когда мужчины спрашивали, будет ли она чай или хочет ли в туалет. Кто-то нацепил на неё
   шлем, застегнул броник, довел до машины, усадил на сиденье. Кажется, Зёва. Он сел рядом, приобнял её, она склонила голову к нему на плечо и снова заснула.
   В Старобельске её разбудил Зёва, когда они уже остановились у какого-то здания.
   --- Пойдём, --- сказал он и повёл её. --- Не бойся, никто там тебя не обидит. Документы сделают, поспрашивают обо всём. Главное, не врать. Поспишь, отдохнёшь, --- успокаивал он девушку.
   Прямо на ступеньках её уже встречала женщина лет тридцати в военной форме. У дверей стоял солдат с автоматом.
   --- Катя, --- мрачным голосом окликнул её Азот, который, оказывается, следовал за ними. Катя обернулась к нему, не зная что сказать. --- Прости меня, ладно?
   Она кисло кивнула. За что ей его прощать?.. Надо было попрощаться, обменяться контактами. Но оно ему надо было? И она промолчала.
   Азот посмотрел на неё ещё некоторое время, ожидая ответа.
   --- Удачи, --- наконец отрывисто бросил он и ушёл к машине, где его ждали друзья.
  
   ***
   Через несколько часов в тот же день, на базе разведчиков где-то под Старобельском.
  
   Майор Анисимов внимательно прочитал доклад Азота.
   --- Я не приму этот доклад, --- наконец сказал он и протянул бумагу обратно Азоту.
   --- Почему, товарищ майор? --- мрачно спросил Азот.
   --- "Тигра" перетрофеили, поляка в плен взяли, до пятнадцати человек противника уничтожили, задание по минированию выполнили, девчонку спасли, "Хаймарс" по твоей наводке накрыли, правда, всего один, но и то хорошо. Самое то к награде представлять. И тут ты мне пишешь, что "чуть не изнасиловал" эту Катю? Что это вообще за "чуть"? Было или не было?
   --- Было. Почти. Остановился вовремя.
   --- Остановился он. Твой Савелий пишет, что девушка говорила ему, что сама к тебе приставала. И к нему потом тоже приставала. Если она, как вы говорите, в Чехии проституткой работала, о каком изнасиловании вообще речь? Переписывай.
   Азот не понял, почему Зёва в докладе так странно написал. Вероятнее всего, чтобы выгородить командира. А девушка, оказавшись во враждебной среде, вряд ли осмелится сказать правду. Но не должны такие вещи сходить на тормозах.
   --- Извините, товарищ майор, я не буду переписывать доклад.
   Майор некоторое время сверлил подчиненного взглядом. Если девушка напишет жалобу, то будет, конечно, странно, что в докладах у разведчиков никакой информации об этом не будет.
   --- Свободен.
   --- Есть.
   --- Куда, говоришь, вы её отвезли? --- и майор вгляделся в доклад. --- Всё, вижу.
   --- Товарищ майор, если вы хотите запугать её и отговорить от чего-то...
   --- Свободен, --- твёрдо повторил командир.
   --- Есть, --- мрачно ответил Азот, отправляясь в казарму. Впрочем, казарм как таковых здесь не было. С тех пор, как у противника появились высокоточные "Хаймарсы", у каждого подразделения было своё расположение в городе или деревне. А чаще просто были нарыты окопы с сильно укрепленными, качественными блиндажами, на расстоянии друг от друга, чтоб сотню человек одним ударом не накрыло. Даже здесь, в тылу, приходилось шифроваться, маскировать машину. Сотни спутников Запада внимательно искали ошибки, признаки скоплений русских войск, чтобы украинцы смогли нанести удар.
   Вернувшись в свой блиндаж, забрался на второй этаж на свою койку и провалился в глубокий тяжелый сон.
   Разбудил его Зёва.
   --- Азот, Анисимов за тобой приехал, вставай.
   Совершенно без понятия, что могло ещё понадобиться майору, Азот вышел из блиндажа, по пути только захватив автомат и омыв лицо по-быстрому из бутылки с питьевой водой. Сел к майору в машину, поздоровавшись, но не стал спрашивать, куда едут. Оказалось, в военную комендатуру Старобельска. Прошёл вслед за командиром в комнату для допросов. И только собрался забеспокоиться, как увидел в комнате Катю. Она уже умылась, причесалась, переоделась. Азот хотел было сказать, что к ней, наверное, очереди до самого горизонта в борделе выстраивались, но вовремя прикусил язык. Девушка была очень красива. На Украине, на самом деле все девушки были хороши, но Катя могла бы легко выиграть титул королевы красоты по стране. Вот только круги вокруг глаз выдавали, что у неё выдалась не самая спокойная неделя. От этого её взгляд казался глубже, выразительней.
   --- Привет, --- сказала она. Он посмотрел на её губы, ярко-алые даже без косметики. Вспомнил, как целовал их, сообразил, что это неуместно, и твёрдо посмотрел ей в глаза. Зачем-то же майор Анисимов привёз его сюда.
   --- Катя, я прошу прощения за то, что произошло, --- отчеканил он.
   Она мотнула головой.
   --- Ничего не произошло, ты ни в чём не виноват.
   Он прищурился, пытаясь разглядеть в её глазах намёк на правду.
   --- Ты не стала писать заявление о насилии? Что они тебе пообещали взамен?
   Она недоуменно качнула головой:
   --- Ничего не обещали.
   --- Угрожали, значит, чтоб ты отказалась от показаний?
   --- Что? Нет, конечно, --- она видела в его глазах непонимание. Она и сама толком не понимала, что произошло тогда, хотя уже успела побеседовать с психологом, снова нарыдаться до потери сил. Следователь сначала расспрашивал её подробно, как она жила в Лимане, как шла из Лимана в Кременную, как встретила кракеновцев и как познакомилась с разведчиками. Потом ему позвонили. Она не слышала разговора, так как следователь вышел из комнаты. А когда вернулся, сразу свернул вопросы к тому часу, когда она приставала к Азоту. Тоже задавал наводящие вопросы по-разному. Но она довольно быстро разрыдалась, особенно вспоминая, как Боровик и Зёва готовы были встать на её защиту против собственного командира. Подключили психолога, и Катя продолжила рыдать уже у женщины на плече, рассказывая ей всё --- как сама приставала сначала к командиру, непонятно почему разревелась, когда добилась своего, а потом ещё и к младшему разведчику полезла.
   В общем, ей удалось убедить сотрудников полиции, что Азот только поддался на её провокации и сразу же оставил её в покое, как только понял, что с ней что-то не так. И что, конечно, писать заявление на него она не будет.
   --- Мне психолог объяснил, что это была эмоциональная перегрузка, как-то так. И сначала подключились привычные методы снятия напряжения, как привыкла за семь лет, потом всякие другие механизмы сработали. В общем, когда ты ушел, я ещё потом к Зёве приставала. Это как... ну...--- Катя не знала, куда глядеть, пытаясь объяснить ему своё дурацкое поведение. --- В общем, я расплакалась тогда не из-за того, что делал ты, а из-за того, что вы делали.
   Михаил смотрел на неё как на дуру.
   Она вздохнула и снова попыталась объяснить:
   --- Когда я была у "кракенов", я не могла проявлять свои чувства, я должна была всегда улыбаться. Я даже разговаривать не могла так, как хотела бы. Я должна была держать все свои чувства на замке. После первого дня с вами, там, в блиндаже когда вы спали рядом со мной по очереди, я, наверное, поняла, что в безопасности. Даже рядом со Старком, --- Катя ухмыльнулась, вспомнив некрасивого приставучего разведчика. --- И потому, когда мы уже заехали за линию фронта, решила... Ну я не специально решила, конечно, подсознательно. Что я в безопасности что теперь нечего бояться. И все мои эмоции вырвались наружу. Я даже не могу объяснить, зачем приставала к тебе или Зёве. Психолог объясняет это древним инстинктом --- искать безопасности и защиты у сильного мужчины. Тем более для меня такое поведение... привычно.
   Азот был немного разочарован, что тогда она не сделала выбор в его пользу, а просто у девушки "сорвало башню". Но понял.
   --- Ясно.
   --- Мне сказали, что ты написал про себя много лишнего в докладе. Убери это лишнее. Напиши, как оно было на самом деле. Я к тебе приставала, но ты ушёл. Я так и написала.
   Михаил медленно кивнул, поверив ей.
   --- Что ж, пока. Спасибо за всё, --- улыбнулась она, глядя ему в глаза, стараясь всем своим видом выразить благодарность и спокойствие.
   --- Пока, береги себя, --- ответил он и покинул комнату. А она опять не спросила, как ему позвонить, в случае чего. Но это было бы странно. Вот она такая признаётся, что пристаёт ко всем подряд, эмоционально неустойчива, и потом --- "да, кстати, не созвониться ли нам?" Она даже не надеялась встретить его второй раз. А уж на третий раз тем более можно не надеяться. Он ушёл, а ей надо было теперь начинать жить заново.
  
   ***
   Первое ноября, вторник, Старобельск (примерно в 80 км на восток от линии фронта).
  
   --- Тормози тут, --- похлопал Азот по плечу Старка, заметив кое-кого в сквере на скамейке. Старк не понял, почему вдруг командиру посреди разговора понадобилось остановиться именно тут, где ничего не было, а потом увидел на скамейке цветника, разбитого рядом с каким-то административным зданием, плачущую девушку и усмехнулся.
   Катя даже не обратила внимания, что какая-то машина остановилась рядом с ней, и, только услышав знакомый голос, подняла голову.
   --- Привет, --- поздоровался с ней Азот. --- Что-то я как тебя не увижу, так ты плачешь. Что случилось?
   --- Ничего, --- она попыталась улыбнуться, но улыбка была жалкой. К тому же, она плакала на этой скамейке уже достаточно давно и успела замёрзнуть. Всё же ноябрь наступил, и хотя было относительно тепло, но Катя слишком легко оделась, поверив осеннему ласковому солнцу. Зато расстегнутая куртка Азота выглядела такой объёмной, теплой, надежной. Как и весь он.
   Она заметила, что и его товарищи вышли из машины, решив покурить, пока командир разговаривал с ней. Старк и Зёва помахали ей, Боровик кивнул, а Кобра сидел в машине и разговаривал по телефону. Катя помахала им в ответ. Хорошо, что они все целы. Она слышала, что на этом направлении идут тяжелые бои, украинцы атакуют каждый день.
   Азот снял куртку, накинул её на плечи девушке, сам сел рядом, не касаясь её.
   --- Так что случилось?
   Катя отняла от груди белую сумку, которую всё это время прижимала к груди и достала из неё российский паспорт с красной обложкой и двуглавым орлом, показала мужчине.
   --- Я паспорт получила, --- сказала она и снова завсхлипывала.
   --- И поэтому плачешь? --- удивился Азот, приобнял её и прижал к себе.
   --- Да-а-а... Они нашли женщину, которая работала в администрации Красного Лимана, она вспомнила меня, и мои документы нашла, они их успели эвакуировать, --- всхлипывая объясняла Катя. --- Я думала... я не знала, куда меня...
   Ей было так больно, так непонятно внутри от того, что русские в лице военной полиции снова ей поверили.
   --- Где ты живешь? Может, тебя подвезти?
   --- В ПВР, это общежитие.
   --- Работаешь?
   --- Нет ещё.
   --- Ясно. Выходи за меня замуж, --- без всякой паузы вдруг сказал он. Катя икнула, посмотрела на него и рассмеялась.
   --- Нет, конечно. Ты с ума сошёл?
   Он отстранился, опёрся локтями на колени, искоса глянул на девушку:
   --- Ну знаешь, это было немного обидно.
   --- Но это же бред!
   --- Почему? Ты же не замужем?
   --- Нет.
   --- И я не женат. Так что?
   --- Азот... Миша... Да над тобой же все смеяться будут!
   --- Кто "все"?
   --- Ну все. Все ваши военные, вся армия. Все, кто знают меня.
   --- Здесь никто и не знает. Если ты правду сказала, что не работаешь, --- он внимательно посмотрел ей в глаза, пытаясь получить правдивый ответ. Катя отрицательно качнула головой, криво улыбаясь. Азот помолчал минуту, о чем-то размышляя, потом встал прямо перед ней. --- А хотя знаешь, пофиг. Я не потому предлагаю.
   "Если ты решишь начать работать, я всё равно никак не смогу тебя проконтролировать. Можешь работать, можешь не работать," --- подумал он, усмехнулся, но не стал озвучивать мысль которая пришла ему в голову. Просто ему хотелось верить с той ночи, что девушка не хочет работать проституткой, но у неё просто нет другой возможности заработать. Ему хотелось дать ей шанс. Комплекс спасителя, который, безусловно, больно ударит по нему, если "спасение" не удастся. Как показала практика российско-украинских отношений, добро наказуемо всегда, если "жест доброй воли" проявлять по отношению к жителям страны, которых раньше считали "братьями-славянами". Но вдруг захотелось довести своё предложение до конца. Едва высказав его, Азот понял, что так будет правильно. А они потом ещё всем взводом удивляются "зерновой сделке", "готовности к переговорам", недобитой инфраструктуре, неразбитым мостам и прочим непонятным вещам со стороны правительства. Видимо, это стремление сделать себе побольнее, причинив добро, какая-то дурацкая черта национального характера.
   --- А почему ж?
   --- Тебе как минимум наше министерство обороны должно за уничтоженный Хаймарс. Да, по твоей наводке тогда один-таки подбили, --- пояснил Азот, заметив её удивленный взгляд. --- Иногда надо просто знать, куда и когда смотреть. Возможно, по твоей наводке активировали какого-нибудь местного "спящего агента" в Харькове, которого просто так не светили, а ради Хаймарса решили использовать. Может, ещё как-то решили вопрос, но факт: один уничтожен. И вроде машина ракет к нему тоже.
   --- Это хорошо, --- уныло сказала Катя и отвернулась. Показала снова паспорт. --- Будем считать, что награду мне вручили.
   --- Кать...
   --- Ну зачем я тебе такая! --- всплеснула она руками с отвращением. --- Бесполезная, никчёмная, испорченная... не знаю кто!
   --- Хм. Знаешь такой анекдот? Попадает мужик на небо, спрашивает "господи, зачем я жил на этом свете, какая была цель?" Господь отвечает: "А вот помнишь ты в отпуск с женой ездил в каком-то там году?" --- "Ну помню". --- "И вы в ресторане сидели?" --- "Ну да" --- "И тебя мужик за соседним столиком попросил соль передать?" --- "Ну да." --- "Ты передал?" --- "Да." --- "Ну и вот..."
   Катя даже не улыбнулась, вообще не поняв, зачем Азот это рассказывает.
   --- Ну смотри, --- стал объяснять он. --- Если б мы не вытащили тебя, не узнали бы про Хаймарс в конкретное время в конкретном месте и не смогли бы его накрыть. Не заметь мы тебя в лагере у кракеновцев, мы бы просто на них арту навели. А ты бы не продержалась у них четыре дня, если б не поработала в Чехии семь лет. Так что если говорить о полезности --- то ты спасла много жизней. А не просто солонку передала.
   Катя сначала ошалела от этой логики. С такой точки зрения она на свою жизнь не смотрела. А потом вдруг осознала то, что он сказал между строк. Они могли просто навести артиллерию на кракеновцев и уйти --- безопасно и быстро. И не сделали этого просто потому, что заметили среди врагов женщину. Рисковали всем отрядом ради неё, хотя не могли не видеть, чем она там занималась. Они же тогда не могли знать, что она им сможет выдать информацию про местонахождение ценной западной техники. Да, они тогда попытались взять в плен и командира кракеновского, только его в тот же час и прибило под обстрелом. И их самих чуть не прибило вместе с ней.
   Она словно заново взглянула на мужчин, всё ещё терпеливо ожидавших командира. Им не было никакого смысла рисковать собой ради неё, но они все пошли. Она почувствовала, как снова набежали слёзы, и закусила губу, чтоб не расплакаться.
   --- Мих, ты скоро? --- окликнул Старк.
   --- Сейчас, --- махнул рукой Михаил и обратился к Кате. --- Ну так пошли поженимся? Луганская Республика теперь Россия, так что меня, как военнослужащего по идее без очереди должны поженить.
   --- Зачем тебе это? --- слабо спросила она, силы к сопротивлению слабели с каждой минутой разговора.
   --- Я скорее всего помру тут в донецких степях, так чтоб хоть было кому компенсацию за меня получить. Это несколько миллионов между прочим. Сможешь себе квартиру в России купить. Не в Москве, конечно, но где-нибудь в Белгороде или Ростове --- легко.
   --- Я не хочу так...
   Он понял, что она имеет в виду.
   --- Да не собираюсь я умирать, но всякое бывает. Выживу --- так разведёмся, получишь половину нажитого. То есть, половину всей моей зарплаты с наградными. Сейчас поженимся, сделаем тебе карту, переведу тебе часть своей зарплаты --- и найдёшь себе жилье какое-нибудь, устроишься. Кстати, телефон у тебя есть?
   --- Нет, свой я потеряла в лесу. Мне здесь выдали немного денег, но...
   --- Ясно. В общем, пошли.
   Он потянул её в здание администрации. Там сказали, что ЗАГС находится дальше по улице, двести метров.
   Азот вышел, довёл Катю до автомобиля, на котором они ездили в этот раз.
   Разведчики нестройным хором снова поприветствовали Катю.
   --- Куда едем? --- спросил Старк.
   --- В ЗАГС, вон туда, двести метров, --- махнул рукой Азот в нужном направлении. Повисло неловкое молчание, все переводили взгляд с девушки на своего командира и обратно. --- Да, мужики, я собираюсь жениться.
   Катя ждала, что сейчас кто-нибудь так же, как она чуть раньше, скажет, что он сошел с ума.
   --- Так вооот, как это делается, --- протянул Старк, --- а я-то думал...
   Катя поняла, что он вспоминает, как предлагал ей денег за интимные услуги. Но дурацкая шутка Старка сняла напряжение. Кобра, так и сидевший за рулём с телефоном в руках, отвлекся от него, прислушиваясь к разговору.
   --- Ну, поздравляю, --- с натянутой улыбкой сказал Зёва и пожал руку сначала командиру, потом ей.
   --- Угу, --- скептически сказал Боровик, повторил рукопожатия и с угрозой посмотрел ей в глаза. Катя впервые, собственно, увидела его полностью. Мужчина чуть старше сорока, с густой небритостью, с хмурым тяжелым взглядом. Даже немного страшный. Встретишь такого в темном переулке --- бросишься в противоположную сторону.
   --- Поздравляю, поздравляю, --- с пошлой улыбочкой сказал Старк, тоже пожимая им руки.
   --- Тьфу, --- сказал Кобра, но не стал выходить из машины, чтобы повторить ритуал. --- Поехали.
   Ни один из них не одобрял выбор командира, но ни один из них не сделал попытки отговорить его, чего Катя безусловно ждала. Потому что у неё самой сил сопротивляться такому подарку небес не было.
   А дальше всё завертелось так быстро, что ей не было времени даже подумать. Мужчины очень быстро свыклись с мыслью, что командир решил жениться, и принялись делать всё, чтобы операция прошла гладко. По долгу службы они часто встречались с нестандартными ситуациями, не терялись, а просто начинали работать. Так и сейчас, всё пошло-поехало быстро и слаженно. Приехали в ЗАГС, заполнили заявления. Секретарь, посмотрев их заявления, предупредила об уголовной ответствености за ложные сведения, но больше не стала придираться и сказала подойти через час.
   Мужчины снова погрузились в автомобиль --- с Катей вместе их было шесть человек, тесновато вообще-то. По сути, она сидела на заднем сиденье на коленях у всех трёх --- Старка, Зёвы и Азота. Кобра был за рулем, а Боровик, как самый крупный, занял пассажирское сиденье впереди. "Ну хоть напоследок подержаться," --- прокомментировал Старк позицию Кати у себя на коленях. Таким образом через пару минут доехали до магазина техники, купили Кате телефон и симкарту. Она попыталась отнекиваться, но честно говоря, не очень твёрдо. Старк и Зёва шутили, Боровик их иногда осаживал, как-то по-отечески относясь к Катерине. Старка иногда заносило в его похабных шуточках.
   Потом доехали до Банка (один из российских банков успел открыть свои отделения здесь), оформили Кате карту, на которую Азот тут же положил огромную по меркам Кати сумму --- двести тыщ рублей. Когда ей в Пункте временного размещения выдали пособие в десять тысяч, она уже рассчитала, что ей должно хватить на пару месяцев, а к тому времени она найдет какую-нибудь работу. Она попыталась отказаться, но будущий муж напомнил с улыбкой: "Премия за Хаймарс", после чего вернулись в ЗАГС. Как раз вовремя. Их вызвали, но Старк всех остановил, зашёл первым. Тем временем Боровик выудил из кармана слегка помятую заколку с белым тряпочным цветком с бусинками и неловким движением приколол ей на волосы.
   --- Спасибо, --- поблагодарила его Катя ломким от волнения голосом. За этот час её так окружили заботой, добротой и вниманием, что она в который раз почувствовала, что готова расплакаться от счастья. Кобра презрительно сплюнул, подошёл к Кате и перестегнул заколку более правильно на его взгляд. В движениях бурята чувствовалось опыта побольше, чем в лапищах его огромного сотоварища.
   Тем временем Старк договорился с кем-то, потом распахнул перед ними двери. И в торжественно украшенный зал Катя вошла под руку с Михаилом под звуки гимна Российской Федерации. Интересный выбор сделал товарищ её мужа, с намёком.
   Здесь она впервые улышала его полное имя. Михаил Олегович Портнов. Её муж.
   Потом они пошли в маленькую кафешку, съели всей компанией пиццу. Мужчины смешили её, подзуживали Азота. И так незаметно пришёл вечер. Алкоголь же как будто был у них в группе под запретом, Катя ни разу не увидела никого из них с пивом или вином, и тем более водкой. Им всем было хорошо и без алкоголя, хотя в холодильнике кафетерия было пиво.
   Кате вообще не хотелось думать, чем и когда закончится этот вечер. Так хорошо было впервые за долгое время оказаться в надёжных руках тех, кто обеспечивал её судьбу в ближайшие несколько часов и кто, казалось, был способен решить всё на свете. С разведчиками она чувствовала себя как у Христа за пазухой.
   Когда они вышли из кафе и снова погрузились в машину, дорогу показывал Старк. Они вышли где-то в жилом районе с двухэтажными домами. Старк сказал, что сейчас вернется. Пока он ходил, остальные вышли из машины. Михаил обнимал Катю за талию, и этого ей хватало, чтобы не замерзнуть. Старк вернулся, отвел Азота в сторону на минутку,чтобы что-то ему отдать и шепнуть пару слов. Зёва воспользовался этим и обратился к девушке:
   --- Кать, отнесись к этой свадьбе серьёзно, ладно? По-человечески. По-честному.
   --- Короче, хернёй главно не занимайся, --- прогудел Боровик.
   Катя оглядела их всех, счастливая, немного озябшая. Не было сил даже обидеться на их намеки, да и не хотелось. Она просто кивнула.
   Вернулся Азот, взял её за талию:
   --- Всё, мужики, до завтра.
   Все нестройно попрощались с командиром, и только Старк отстал и не удержался от пожелания, пожав над головой руки:
   --- Удачи тебе, силы тебе, семейного счастья!
   И всю невинность своей речи испортил похабным движением бедрами.
   --- И тебе того же, --- иронично ответил Азот и повел Катю в дом. Открыл ключом, который ему дал Старк, дверь в квартиру, включил свет. Электричество работало.
   Катя оглядела старенькую, советскую ещё квартиру.
   --- Где мы? --- спросила она.
   --- Не знаю, --- ответил Михаил. --- Старк --- мастер находить жильё на одну ночь.
   Катя легко могла представить, как этот "ловелас" пользовался таким умением. Она сняла обувь, пальто, прошла в ближнюю комнату, сжимая в руках сумку с паспортом --- никак не могла выпустить её из рук.
   Азот сходил в ванную, проверил воду. Та шла не сказать, чтоб горячая, и даже не сказать, чтобы шла --- скорее лилась тонкой едва теплой струйкой.
   --- В туалет, в душ не хочешь? --- спросил он Катю, задумчиво осматривавшую советскую ещё обстановку: торшер, диван в комплекте с креслом, ковер на стене и ковер на полу, шкаф-стенка, двойной слой штор на окне. Единственное, что выдавало современность --- тонкий телевизор в проеме "стенки".
   Она отрицательно покачала головой, залюбовавшись мужчиной.
   --- Тогда я пошёл в душ, --- сообщил он и вышел из комнаты.
   Катя присела на диван. Наверное, ей стоило бы побеспокоиться о грядущей ночи, но в голове и на сердце было пусто и спокойно. Она даже не знала, рассчитывал ли её новоявленный "муж" на какие-то супружеские права или нет. Скорее было похоже, что нет. Он касался её целый день до и после бракосочетания --- постоянно водил её за талию, когда они ходили в кафе и выходили на перекур, в машину и из машины. Сам Азот, впрочем не курил. Но поцеловал лишь один раз --- в конце короткой церемонии. Да и то скорее по-братски клюнул в губы, чем обозначил себя как мужа.
   Снова хлопнула дверь ванной. Катя услышала, как Михаил прошёл на кухню, хлопнул дверцей стиральной машины, запустил её. Это было так странно слышать. А с другой стороны, если он сам свою одежду не постирает между выходами, то кто это сделает за него?
   Когда он появился в проеме, прислонился к косяку и посмотрел на неё, словно тоже задумавшись, а что же дальше, Катя спросила:
   --- Когда вам надо возвращаться... туда?
   --- Завтра утром. Я твой телефон командованию передам, если со мной что-то случится --- тебе сообщат. А так у меня там связи не будет.
   Она кивнула. Ей не хотелось думать об этом равнодушном "тебе сообщат". Не должны умирать такие честные, красивые мужчины, готовые отдать жизнь ради спасения невинного человека. Она усмехнулась, поняв, как противоречивы её мысли. "Не должны умирать... готовые отдать жизнь." Всё-таки она не отличалась особым умом. И если бы Михаил не думал постоянно о смерти, то ей не повезло бы заполучить его в мужья. А если он и правда... не вернётся? Или вернётся, поймет, какую дурацкую ошибку совершил, женившись на ней, и подаст на развод? У неё, возможно, единственный шанс быть с ним --- сегодня.
   Михаил подошёл, подвинул кресло, сел и уставился на неё, упершись локтями в колени чуть развинутых ног.
   --- Всё-таки ты невероятно красивая, --- сказал он с непонятной интонацией --- то ли с восхищением, то ли с раздражением.
   Катя вдруг решилась. Отбросила сумку на диван, сделала шаг к мужу. Он отклонился на спинку кресла, предоставляя ей пространство для маневра. Катя оседлала его колени, широко раздвинув ноги. Он чуть улыбнулся, но его руки свободно лежали на подлокотниках кресла. Кате было немного стыдно смотреть ему в глаза. Она положила свои руки на его грудь в тонкой футболке темно-зеленого цвета с длинными рукавами камуфляжной расцветки --- стандартная одежда всех на свете солдат, наверное. Катя на пробу погладила его широкую грудь поверх футболки. При том, что он сидел довольно расслабленно, она чувствовала его сильные тренированные мыщцы.
   --- Знаешь, у меня никогда не было мужчины.
   Он насмешливо хмыкнул, и она поняла, что опять сморозила глупость. Как объяснить, чтобы он понял?.. Она посмотрела ему в глаза и с нажимом повторила:
   --- У ме-ня. Понимаешь? Вот у-ме-ня, моего мужчины. Того, кто не уйдет утром, не оглянувшись.
   Она припомнила, что были у неё постоянные клиенты, но и они чаще всего уходили без предупреждения. Вот он ходит по средам, а потом пропадает, не попрощавшись, не предупредив. Один только был, который посетил её три раза, а потом сказал, что завтра женится и больше не придёт.
   --- Что, вот совсем никогда?
   --- Ну, я в школе ходила с одним своим одноклассником. Думала, что любовь навеки. Но как только мы получили аттестаты, он сразу сказал, что родители его устроили куда-то в вуз за границу, а я ему нужна была для статуса. Как самая красивая девочка класса самому богатому мальчику. Он застолбил меня ещё в девятом классе, сказал, что я его и чтоб никто меня не трогал. А я-то удивлялась, почему это я не пользуюсь успехом у мальчиков.
   --- Ясно.
   --- Ты тоже женился на мне, потому что я "такая красивая"?
   --- Нет. Хотя... --- он усмехнулся, --- может, ты и права. Не думал об этом.
   Катя решила, что не стоит дальше развивать эту тему.
   --- А ты? --- спросила она, продолжая гладить его. Теперь она исследовала его плечи осторожными движениями. Ей не хотелось спугнуть его, напомнить ему о своей "профессии". Но удержаться от прикосновений ей было сложно. Этот мужчина теперь принадлежал ей, полностью. А она никогда не была скромницей в постели, может, потому так удачно и вписалась в новую "профессию". Были клиенты, с которыми можно было приятно провести время, получить удовольствие. Но сейчас, в этой старенькой квартирке, все они казались тенями, мерзким сном.
   --- А у меня была невеста. Не дождалась меня. Я возвратился из командировки в Сирию, а она уже отменила свадьбу и все приготовления. Сказала, что не хочет вечно ждать мужа-военного и беспокоиться, вернусь или нет.
   Почему-то Кате стало очень обидно за него.
   --- Я буду тебя ждать, --- пообещала она очень серьёзно.
   Он улыбнулся ей, хотя глаз улыбка не коснулась.
   --- Только давай ты будешь это делать где-нибудь подальше от линии фронта. Хотя бы в Луганске. Туда укровская артиллерия не достает пока что. А лучше в Новосибирске.
   --- Почему в Новосибирске? --- удивилась она.
   --- Потому что там мои родители.
   Катя опустила глаза, ей было бы очень неловко знакомиться с его родителями. "Здравствуйте, я с Украины, ваш сын женился на мне, хотя воюет с моей страной." --- "А чем вы занимаетесь?" --- "Эм... ну как бы так выразиться поприличнее..."
   Его руки наконец переместились ей на талию. Катя испугалась, что он сейчас просто подымет её со своих колен и всё закончится, так и не начавшись. Наверное, он подумал о том же, что и она --- как представлять её своим родителям.
   Михаил мгновенно заметил её испуг и замер:
   --- Катя... --- осторожно сказал он, немного разочарованный, что, видимо, её поглаживания не были приглашением. А были чем-то вроде разведки, исследованием. Как никогда ощущая, какой он большой в сравнении с хрупкой девушкой. --- Не надо меня бояться. Я ничего тебе не сделаю.
   --- Я знаю, --- кивнула она и решительно прижалась своими губами к его. Да, вот такая она. Если это ему противно, то лучше ей узнать об этом сейчас. Он позволил ей целовать себя, отвечая слишком слабо, но его руки, притянувшие девушку плотно к его телу, окружившие её, давали ей надежду. И особенно та выпуклость, которую она чувствовала через свои джинсы и его штаны.
   Какой же он был... невообразимо притягательный, соблазнительный, надежный. Муж. И стал ещё лучше, когда наконец стал оттаивать и терять осторожность, касаясь её тела, сначала через свитер, а потом забравшись руками под него.
   Прервав бесконечный поцелуй, Михаил чуть отдвинул её от себя и потянул свитер вверх, внимательно глядя ей в глаза, ища следы испуга или отказа. Катя охотно подняла руки вверх, радуясь, что он перехватил инициативу.
   Какие же у него были ласковые руки, сильные и огрубевшие от постоянной войны, но настолько нежные по отношению к ней. Единственно, ей пришло в голову, что бельё у неё не очень подходит для соблазнения мужчины. Чёрный простенький хэбэшный комплект, который она смогла разыскать на складе у волонтеров.
   Мужчина не собирался разглядывать белье, а просто сбросил его на пол, немного повозившись с крючками у неё за спиной.
   Катя улыбнулась: вот опять она думает о всякой ерунде.
   Он одной рукой прижал её голову к себе для очередного поцелуя, другой рукой крепче прижал к себе.
   --- Кать? --- вполголоса шепнул он, немного охрипнув после этого затяжного поцелуя. --- Пойдём в кровать?
   --- Пойдём, --- согласилась она с улыбкой, не сомневаясь ни секунды, что вместе им будет хорошо.
   Михаил ловко встал с кресла, подхватив девушку на руки, и отнёс в спальню. Свет не стал включать, достаточно было света от люстры из зала, освещавшей спальню через открытую дверь.
   Уложив Катю на постель, Михаил быстро, по-армейски, разделся донага, внимательно контролируя настроение девушки, готовый в любой момент пойти на попятный. Не увидев ничего кроме радостной, жадной улыбки, достал из кармана штанов пачку презервативов --- подгон Старка вместе с ключами от квартиры, --- бросил на кровать. Катя проводила пачку взглядом, приподняла бёдра, расстегнула замок джинсов. Михаил отодвинул ей руки и сам стал стягивать джинсы с её ног, сразу вместе с хлопковыми трусами, которых она так стеснялась несколько минут назад.
   Твёрдо решив делать всё, что ей хочется, и пусть муж лучше сразу испугается, Катя, оставшись голой, сама потянулась к пачке презервативов, достала пакетик. И не стала его вскрывать пока что. Муж стоял прямо перед ней, и его член был прямо перед ней, и она прижалась к мужчине своим обнаженным телом, так что его член уютно лёг между её грудей. Михаил охнул, запутался пальцами в её шёлковых тёмных волосах, ласкавших его живот. Катя легонько тёрлась об него, вдыхая его запах, целуя его твёрдый живот, лаская руками возбуждённую плоть. В какой-то момент оторвалась, прервав ласку, ловко натянула презерватив на член --- довольно красивый, кстати. Вот опять ей глупые мысли в голову приходят... Михаил наблюдал за ней, продолжая пальцами массировать ей голову.
   Катя откинулась на постели, приглашающе раздвинув ноги и протянув к мужу руки.
  
   ***
   Спустя некоторе время они, уставшие, лежали рядом, держа друг друга в объятиях. Михаил накинул на них одеяло.
   --- Кать?
   --- Мм? --- ответила Катя, счастливая от того, как всё получилось. Она была почти уверена, что знает, о чём он спросит. И потому перевернулась на живот, чтобы смотреть ему в глаза.
   --- Я слишком поспешил?
   --- Нет, --- улыбнулась она. --- Я получила удовольствие.
   --- Да? --- усомнился он.
   --- Я получаю удовольствие от самого процесса, но редко испытываю оргазм, --- пояснила она. --- Я помню, как старался мой первый парень. Хоть он и собирался меня бросить сразу после школы, но в постели он не был эгоистом, старался всегда, чтоб мне тоже было хорошо. Ему это было важно --- быть героем-любовником.
   --- Насколько редко?
   --- Два раза, --- легко призналась Катя с улыбкой. Он широко открыл глаза от удивления. --- Первый раз --- собственно в самый первый раз, а второй...
   Она вдруг замолчала, отвела взгляд и снова легла, прижавшись к нему, положив руку на его рельефную грудь. Она думала, что Михаил будет настаивать на ответе, в связи с такой её таинственностью. Но он поцеловал её в затылок и не стал ничего спрашивать.
   --- А второй раз в Чехии, тоже в самый первый раз, --- глухо договорила она и замерла, сжалась, ожидая реакции.
   Из кухни донеслось пиликанье стиральной машинки, закончившей программу стирки.
   Михаил снова поцеловал её в волосы, встал с постели.
   --- Никуда не уходи, я скоро вернусь, --- шутливо пригрозил он, и во всем своем голом мужском великолепии прошествовал на кухню. Катя глубоко вздохнула. Без него сразу почувствовалось, что батареи греют кое-как и воздух в квартире довольно прохладный.
   Через несколько минут он вернулся, забрался к ней под одеяло. Она с радостью снова забросила на него руку и ногу. Он не был суперкачком, но явно регулярно тренировался, мышцы красиво двигались под неравномерно загоревшей кожей. Бело-коричневая раскраска кожи действительно был немного смешной, да и то правда --- где там на фронте выравнивать загар. Это напомнило Кате, насколько скоротечно может быть её счастье, и сразу захотелось получить ещё немного воспоминаний. Она приподнялась и не спеша протянула дорожку поцелуев по его груди, потом по животу, но добраться с поцелуями до члена не успела. Михаил перевернул её и стал повторять её поцелуи, спустился с поцелуями до самого её междуножья.
   Катя некоторое время подождала, но он явно собирался остановиться там надолго.
   --- Миш... --- осторожно позвала она. Он поднял голову, с удивлением поняв, что в глазах её нет удовольствия. --- Мне так не нравится.
   После паузы она добавила, потому что муж явно ждал ещё каких-то пояснений:
   --- Скучно. Ну я же знаю, зачем ты это делаешь.
   --- И зачем?
   --- Чтобы довести меня до оргазма, --- печально сказала она. --- Можешь мне не верить, но так --- точно не получится.
   Он послушался и наконец поднялся выше, поцеловал её в губы, утешая и давая понять, что он с ней, что он её слышит. Лёг рядом, обняв её и слегка поглаживая.
   --- А как вообще это получилось в те два раза?
   --- Не знаю. Я часто думала об этом. Ничего особенного тогда не было, всё стандартно, миссионерская поза, обычные поцелуи, ничего такого. Только вот... самый первый раз. Больше ничего особенного. Но с тех пор у меня было слишком много "самых первых раз", а оргазмов больше не было.
   --- А сама себя пробовала ласкать?
   --- Пробовала, скучно. Не помогает, --- цинично ответила она. Потом приподнялась, поймав его взгляд. --- Давай ты просто будешь делать то, что нравится тебе, а я буду делать то, что нравится мне?
   Она улыбнулась с намёком, что не будет стесняться своих желаний.
   --- Но только вот без этой гонки за оргазмом, а то это утомительно --- изображать его, притворяться, думать, как не проколоться. Мне правда очень нравится сам процесс. Я читала, что это нормально, что так бывает у многих женщин. Мне нравится поактивней, поцелуи, --- она поцеловала его в губы, как бы в доказательство, --- касания, всё остальное.
   --- Всё остальное, говоришь, --- он подхватил эстафету, перекатился сам, оказавшись над ней и склоняясь с поцелуем, --- значит, устроим "всё остальное".
  
   ***
   Чуть позже она лежала рядом с ним, разомлевшая, наслаждаясь никогда неведомым чувством, что можно просто лежать рядом с мужчиной, касаться его с нежностью, не следя за временем, не помня о долге или работе, не думая об осторожности. Сегодня ночью он был её. Вся ночь принадлежала ей. Она лежала на его сильном плече, прижимаясь к нему всем телом, закинув на него ногу, слушая глухой стук его сердца.
   --- Миш, а что за татуировка у тебя на груди?
   У него над сердцем был летящий орёл с какой-то надписью, в спешке и темноте она не смогла прочитать.
   --- Орёл. Означает "зоркий глаз", что для разведчика очень важно. А написано "я всё вижу" на латыни. Бывают случаи, когда только по татуировке и можно опознать.
   Катя отмахнулась от очередного упоминания о смерти, приподнялась и стала внимательно рассматривать татуировку, запоминать, водить по ней пальцем.
   --- Красиво. А откуда у вашего Кобры такие познания в причёсках?
   --- В смысле?
   --- Ну он очень ловко мне заколку приколол в ЗАГСе, сразу опыт чувствуется.
   Катя вдруг поняла, что в пылу страсти где-то потеряла единственный предмет, послуживший её свадебным украшением, вместо фаты.
   --- У него две дочки и сын, старшая то ли во второй класс пошла, то ли в третий, --- отвечал Михаил, пока Катя перелезала через него на другую сторону кровати, чтобы попытаться найти заколку в груде одежды на полу. Он не понял, чего она вдруг всполошилась и стала собирать и аккуратно откладывать одежду в другую сторону. Потом побежала в освещённый зал, дав мужу возможность полюбоваться на красивое тело в профиль --- со всеми выпуклостями в нужных местах. Жаль только, что не остановилась, не замерла в полосе света.
   Миша вышел вслед за ней в зал. Катя перетряхивала и выворачивала свою водолазку. Из ткани выпало что-то белое, но девушка не заметила и, очевидно, уже начала приходить в отчаяние.
   Михаил нагнулся и подал ей заколку:
   --- Не это ищешь?
   Она замерла на пару секунд, взглянула на предмет, потом мужчине в глаза и, отбросив кофту, выдохнула с благодарностью:
   --- Да, спасибо, --- и аккуратно убрала заколку в сумку, которая так и оставалась лежать рядом на диване.
   Михаил скептически хмыкнул:
   --- Потом бы другую купила.
   Катя пораженно взглянула на него. Потом сообразила, что для него, конечно, это ерунда, копеечная безделушка, и смутилась, отвернулась.
   --- У меня больше ничего нет на память о свадьбе, пусть останется.
   Михаил только сейчас понял, что надо было, наверно, купить хоть какие-то кольца, хоть самые дешёвые, просто ради символа. Хотя бы простенький букет. Но он упустил момент, пытаясь обеспечить будущую жену более важными вещами на его взгляд.
   Он шагнул к ней, притянул её спиной в свои объятия, снова ощущая, какая же она стройная и хрупкая по сравнению с ним, хотя довольно высокая, всего на полголовы ниже него. Он был не такой лось, как его соратник Боровик, но был довольно крупным и накачанным мужчиной. Никогда не испытывал тягу иметь мышцы как стальные канаты бодибилдеров, но поскольку не был таким ловеласом как Старк, то всю лишнюю энергию с начала боевых действий спускал в самодельной тренажерке на базе. Да и до спецоперации регулярно тренировался. Именно поэтому тогда за поляком отправились они с Боровиком, как наиболее сильные.
   --- Ну как же, ---- хмыкнул он, склонившись к её уху. --- Ещё телефон, карточка с деньгами, свидетельство о браке и штамп в паспорте.
   --- Да, точно, --- потерянно сообразила она. Вот же дура дурой, опять о какой-то глупости думала.
   --- Старк тебе ещё фотографии со свадьбы пришлёт.
   Она решительно развернулась в его объятиях, погладила сурового орла на его груди, а потом взглянула мужу в глаза:
   --- А у нас ещё остались презервативы?
   Он засмеялся и, целуя девушку, помог ей добраться обратно в спальню.
  
   ***
   Михаил проснулся первым. По потолку тянулась едва заметная трещина в побелке. Это было даже по-своему мило. Катя прижималась к его боку спиной. Он повернулся, обнял её, уткнулся носом ей в шею. Хотелось есть, но жаль было вставать с кровати, куда-то идти и упускать это тягучее нежное мгновение. Закрыв глаза, он дремал, оттягивая момент встречи с реальностью. Потом услышал лёгкое шмыганье носом и понял, что Катя плачет, стараясь делать это очень тихо, чтобы не разбудить его.
   --- Ты что, опять плачешь? --- удивлённо спросил он. Катя не повернулась к нему, только съёжилась под одеялом, словно отдаляясь от мужа. --- Кать, это я что-то сделал?
   --- Нет, --- ответила она сквозь всхлипы, прижалась к нему спиной покрепче и попыталась объяснить, --- нет, мне просто надо поплакать, ладно? Ты просто... --- горло сдавило очередным спазмом, она окончательно разрыдалась.
   Михаил крепко сгрёб её в объятья, давая выплакаться, ибо сделать больше ничего не мог.
   --- Извини, что разбудила тебя, --- сказал она спустя долгое время.
   --- Да я уж не спал. Пора ехать, --- с сожалением сказал Михаил. --- Пойдём позавтракаем куда-нибудь, да я поеду.
   --- А может быть... --- Катя повернулась к мужчине и попыталась приласкаться.
   --- У нас презервативы кончились, --- поцеловал он её в нос.
   --- А мы что-нибудь придумаем, --- предложила она, начиная целовать его грудь и спускаясь к животу. Михаил засмеялся.
   --- Ну уж нет, пожалей меня, ненасытная женщина.
   Он откинул одеяло, спустил ноги на пол. Старый советский ковер неплохо спасал от холода.
   --- А разве у вас в стандартном комплекте виагра не выдается? --- невинно поинтересовалась она, опершись на локоть. Он сухо взглянул на неё, собирая одежду.
   --- Не смешно.
   --- Извини, --- смутилась она.
   --- А ты веришь в этот бред? Реально веришь, что нам виагру для изнасилований выдают?
   --- Нет, конечно.
   --- Ладно, --- успокоился он. --- Я мыться.
   Он мрачно усмехнулся, склонился, коснулся её губ в быстром поцелуе и отправился в душ.
   А потом ещё пара часов пробежала в какой-то нелепой суете расставания. Казалось, что можно сказать больше. На языке вертелись и не находили выхода ненужные нелепые пожелания.
   --- Я буду ждать, --- серьезно пообещала она, когда муж напоследок обнял её, уже собираясь садиться в машину к друзьям.
   --- Только делай это где-нибудь подальше, ладно? В Луганске или в Ростове.
   Она кивнула, стараясь улыбаться ему и всей его команде. Надеясь, что это хоть как-то будет согревать его там, в холодных окопах.
   "Господи, убереги от пули и от осколка, от беды и несчастья, от бесчестья и тупого начальства..." --- закрыв глаза, помолилась она, стараясь представить всех их по очереди. Некрасивый приставучий Старк, мрачный Боровик, непонятный бурят Кобра, милый Зёва. И её собственный муж. Михаил. Миша.
  
   ***
   Середина ноября 2022 г.
  
   Катя увидела пропущенный телефонный звонок уже вечером. Весь день телефон пролежал в сумке, а сумка была заброшена в дальнем углу склада с гуманитаркой вместе с её пальто. Увидела, что звонок был от Миши, аж в полдень --- более шести часов назад. Поскорее нажала кнопку вызова, надеясь, что ему выходной дали на весь день и она хотя бы сможет поговорить с ним.
   --- Привет, Кать, --- ответил он почти сразу.
   --- Привет, я не видела твоего звонка, была на работе, --- огорченно сказала она, водя по стеклу остановки пальцем.
   --- На работе?
   --- Ну, не совсем работа. Я устроилась волонтёром, на разгрузке-погрузке гуманитарки на складе работаю. Ты не представляешь, сколько всего едет со всей России!
   --- Немножко представляю. У нас коптер тоже с гуманитарки, да и всякой мелочи приходит.
   --- Понятно, --- ей хотелось говорить, говорить и говорить, но она не знала о чём.
   --- А ты где сейчас? --- спросил он.
   --- В Ростове, который на Дону, --- буква "Z" под её пальцем на подмороженном стекле становилась всё толще и толще.
   --- Ясно, --- разочарованно сказал он.
   Она понимала его разочарование. Если бы она взяла телефон раньше и увидела, что Миша звонил, то могла бы успеть приехать в Луганск к вечеру.
   --- Я через пару недель вернусь в Луганск, --- поспешила сказать Катя.
   --- Не надо, лучше оставайся в Ростове.
   Она понимала, что муж хотел её видеть, безусловно, но ещё больше хотел, чтобы она была в безопасности.
   --- Где живешь? Квартиру снимаешь? --- спросил Михаил. Чувствовалось, что ему тоже не хотелось прерывать разговор.
   --- Нет, в общаге с другими волонтерами. Бесплатно, девчонки помогли устроиться. Кстати, я получила полис и сдала тесты на ВИЧ и всякое такое, --- вспомнила она то, что хотела ему сообщить.
   --- И как?
   --- Всё отрицательно. Но сказали через пару месяцев повторить, на всякий случай.
   Перед её мысленным взором вновь предстали те ужасных четыре дня с наркоманами-кракеновцами. Действительно, просто чудо, что она ничем от них не заразилась. Те не заморачивались никакой защитой, не заботились ни о себе, ни --- тем более --- о ней. А от беременности у неё до сих пор стояла спираль, ещё в Чехии ставила.
   --- Хорошо. Ладно, побегу. Ты пиши в телеграм, если что.
   На заднем фоне послышались голоса.
   --- Ребята тебе привет передают, --- хмыкнул Старк.
   --- И им тоже привет, --- радостно откликнулась Катя. Живые, значит, все.
   --- Денег я тебе ещё кинул.
   --- Да мне не надо, одежду из гуманитарки взяла, жилье-еду мне здесь бесплатно предоставляют.
   --- Деньги лишними не бывают. Ладно, береги себя.
   --- И ты тоже. Пока.
   Он помолчал секунду, прежде чем сказать в ответ "пока" и нажать отбой.
   Михаил был рад, что Катя перезвонила, что с ней всё в порядке. И что она тоже огорчена, что не удалось встретиться сегодня. В голову за шесть часов успели наприходить разные мысли, не самые приятные. Начиная от возможности, что она нашла себе "подработку", и заканчивая попаданием под обстрел или в заложники к украинской ДРГ. И как же хорошо, что ни одна из них даже близко не была к правде.
   Катя, покусывая мизинец, смотрела на телефон, размышляя, почему же не сказала мужу, что она на самом деле делает в Ростове. В её делах не было ничего предосудительного, даже наоборот. Наверное, не сказала, чтобы не спугнуть свою мечту. Ладно, успеет ещё.
  
   ***
   Наступил декабрь --- противный, мокрый и совершенно не зимний. Тянулись дни и недели, муж больше не звонил. Немного успокаивала лишь мысль, что если б с ним что-то случилось, то ей бы сообщили, как законной жене. Правда, война --- дело такое. Бывают пропавшие без вести, бывают безответственные начальники. И всё же Катерина верила, что всё хорошо. Фронт застыл на месте по всем направлениям. Судя по сводкам, никаких прорывов или безрассудных операций ни та, ни другая сторона не предпринимали. Это давало повод для оптимизма.
   Катя вернулась в Луганск, сняла комнату и устроилась на работу. Ночные смены давались тяжело, хоть она и привыкла работать по ночам. Платили мало, но этого как раз хватало на оплату комнаты и еды. Мишину зарплату она старалась совсем не трогать. И всё-таки эта была именно та профессия, о которой она так мечтала. Ну, почти та. Максимально близко к её мечтам. Катя надеялась, что летом ей удастся уже устроиться в Луганский колледж на двухгодичный курс, и тогда будет совсем хорошо. Надо было только немного подучить школьные предметы.
   Она не удержалась, походив по городу, сделала несколько "селфи" с памятниками, отослала в "телеграм" мужу --- но её сообщения так и остались непрочитанными. Уговаривая себя не волноваться, Катя тем не менее поймала себя на том, что молится всё чаще, просит Бога уберечь Михаила от ранений. Будучи крещёной, особо набожной никогда не была. А тут вдруг раз зашла в церковь поставить свечку за здоровье Раба Божьего Михаила, другой...
   Потом числа 10-го наконец-то появились две зелёных галочки, означавших, что владелец телефона увидел её послание. Но ответа ей не пришло.
   Тогда она стала делать по одной фотографии в день и посылать мужу. То у церкви сфотографируется с белым кружевным платком на голове, то в потемневшем парке, то у мощного барельефа на Минэнерго, то с уличным котиком. И вот после фотографии с котиком Миша наконец позвонил.
   --- Привет! --- радостно проговорила она в трубку. Сердце подпрыгнуло куда-то и замерло. Была у неё подозрительная мыслишка, что его смартфон внезапно достался врагу, и именно потому он не отвечает и не звонит. С другой стороны, если б телефон перешёл в руки вэсэушников, они не упустили бы случай сообщить, что бывший владелец уже никому и никогда не сможет ответить, расписали бы в чёрно-алых красках, с подробностями.
   --- Привет, --- довольно сумрачно, напряжённо ответил он. Но это был он!
   --- Я тебе не слишком мешала со своими селфи?
   --- Нет, наоборот. Спасибо тебе за них.
   --- Да не за что. Ты, наверное, не сможешь приехать, да?
   Он подозрительно замолчал.
   --- Нет, не смогу, --- в конце концов сказал он.
   --- Вы далеко сейчас, да? --- пыталась понять Катя. --- Вас на другое направление перебросили?
   Михаил усмехнулся.
   --- Да нет, наши всё там же, на Старобельском. Просто я в Москве сейчас. В госпитале.
   У Кати подкосились ноги, она села на кровать. Значит, муж был ранен.
   --- Миша... что случилось? --- осторожно спросила она, изо всех сил стараясь казаться спокойной. Значит, когда она посылала свои фотографии, он был уже в госпитале, там смотрел их. Раз он сказал "спасибо", значит, есть шанс что её селфи как-то сумели поддержать его в больнице. Иногда ведь важно знать, что кто-то помнит о тебе и ждёт.
   --- Под кочующий миномёт попали на задании, посекло немного, --- попытался уклониться он от ответа.
   --- Миш, если б "немного", то тебя не отправили бы в Москву, подлечили бы здесь.
   --- Кать, да не переживай так, всё нормально.
   Катя нервно усмехнулась. Надо же, он ещё пытается её подбодрить... Почему он не хочет говорить, что с ним на самом деле? В голове начали появляться разные предположения и планы.
   --- Так, завтра я увольняюсь и еду к тебе в Москву ближайшим поездом.
   --- Катя, нет, --- приказал он.
   --- Я еду, --- упрямо возразила девушка. Из глаз её уже лились слёзы. Она никак не могла бросить его там одного. Он, может, даже и двинуться не может, кто-то должен за ним ухаживать, вещи какие-то чистые приносить, бритву-пену-лекарства-апельсины...
   --- Я сказал "нет".
   --- А мне всё равно, что ты сказал. Я твоя жена, и имею право приехать к тебе и... --- она начала всхлипывать, --- ухаживать за тобой.
   Она сбросила звонок и разрыдалась. Невыносимо было представлять сильного, мужественного Азота без рук, без ног, немощно лежащего на кровати в одиночестве. Хотя как минимум одна рука у него, наверняка, осталась --- как-то же он ей позвонил.
   Заиграла мелодия входящего вызова. Катя глянула на экран. Это снова был муж. Она не могла не ответить, конечно же.
   --- Слушаю.
   --- Кать, не дури, не надо ехать в Москву. Где и на какие деньги ты здесь остановишься?
   --- Найду как-нибудь. В крайнем случае у волонтёров угол найду.
   --- Да что ж ты такая упрямая? Со мной всё в порядке, честно.
   --- Ага, --- саркастично согласилась она.
   Мужчина тяжело, раздраженно вздохнул.
   --- Катя, слушай. У меня серьёзно ранена только правая нога, ясно? Протез поставят --- и снова бегать буду. Совершенно незачем приезжать.
   --- Только нога? --- растерянно уточнила девушка, чувствуя, как отпускают её все ужасы, что она успела напридумывать.
   --- Да, причём колено тоже осталось целым. Ну и осколками немного правую сторону поцарапало мне: руку, бедро, бок. Ерунда, в общем.
   --- Ясно.
   Растерянная Катя не знала, что ещё сказать.
   --- Пройду реабилитацию --- и через несколько месяцев вернусь, --- успокоил её муж.
   Катя однозначно решила ехать к нему. Конечно, на работе посмотрят очень косо, она ведь только устроилась --- и уже увольняется. Надо было только поискать работу в Москве, которая бы позволила снимать хоть комнату на окраине.
   --- Я буду ждать встречи, --- немножко уклончиво ответила она.
   --- Я тоже, --- более спокойным голосом ответил он, уверенный, что уговорил женщину. Не очень хотелось, чтобы она видела его таким. После восстановления --- да, может быть, когда он уверенно станет пользоваться протезом и передвигаться без посторонней помощи. --- Пиши мне, я теперь всё время с телефоном.
   --- Да, хорошо. А как остальные? --- Катя, успокоившись по поводу мужа, вспомнила теперь и о его товарищах.
   Он помолчал, потом мрачно ответил:
   --- Зёва погиб. Старк ранен, остальные в порядке.
   У Кати ухнуло сердце куда-то в пятки.
   --- Зёва погиб? --- растерянно переспросила она, чувствуя, как на глаза опять наворачиваются слёзы. --- Не может быть.
   Ей вспомнились его добрые спокойные глаза, его терпение, его мужество. Невероятно. Вселенская подлость.
   Михаил, услышав, как она переживает, почувствовал укол ревности.
   --- Может. Нас эвакуировали вместе с места обстрела. Так что точно.
   Катя тихонько расплакалась, кусая губы.
   --- Мне так жаль, Миш.
   --- Мне тоже.
   --- Я рада, что ты жив, --- с особым чувством произнесла Катя, каждой клеточкой тела осознавая, на сколько близок был её муж к смерти. Он горько усмехнулся.
   --- Да, я тоже. Пиши мне, хорошо? И звони, когда сможешь.
   --- Да, хорошо.
   Он сбросил звонок, не прощаясь.
   А Катя разрыдалась, оплакивая погибшего Зёву. Прекрасного мужчину, доблестного воина. Как же это было несправедливо, что гибнут такие чудесные парни! Убивают друг друга с обеих сторон, каждый сражаясь за правду, за Родину, в которую верят, несмотря ни на что. Кто-то благодаря пропаганде, кто-то --- вопреки. Катя оплакивала обе свои Родины, старую и новую, схлестнувшиеся благодаря лживым политикам в гражданской войне. Славяне убивали и калечили друг друга, а кто-то на "цивилизованном" Западе получал выгоду, радостно потирая ручки, что так всё ловко получилось.
   Но Катерина уже выбрала свою сторону --- ту, где по её мнению было чуть меньше лжи и чуть больше справедливости. Её место было с мужем, с его --- а теперь и её --- страной.
  
   Продолжение следует...
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"