Стеганцев Александр Викторович : другие произведения.

Раздел Сша или Полный Аминь

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Что произошло в мире, а в основном на территории Северной Америки после краха североамериканского доллара.

   Раздел США - Reparto de Estados Unidos - или Полный Аминь.
  
   Угрюмое серое утро 23-го апреля 2019 медленно, но верно вступало в свои права над землей, которую раньше называли территорией Соединенных Штатов Америки, а теперь просто Территорией. Мутный сумрак отгонял ночную тьму, раздирал в клочья чернильные тени, высветляя их и медленно отодвигая в небытие. Весенние лучи не могли пробить густую пелену низких свинцовых туч, только подсвечивали ее, создавая иллюзию полярного дня. Виной всему был плотный купол, эдакая ветхозаветная твердь, упирающаяся в края горизонта или на плечи могучих атлантов. Что поделать, экологическая катастрофа вызванная то ли ядерными взрывами в Неваде и Аризоне, то ли не прекращающимися и по сей день пожарами в Детройте, то ли пеплом и пылью исчезнувшего Нью-Йорка, то ли всем этим сразу, сильно осложняла жизнь на континенте. Прах, прах старой Америки, прах Нового Света висел в воздухе, закрывал будто шапкой-невидимкой Территорию от Божьего ока - Солнца.
   Плюс ко всему еще и резкое похолодание Северной Америки и Западной Европы, вызванное изменением "курса" Гольфстрима, вызванное в свою очередь опреснением морской воды после схода части шельфов Гренландии и Антарктиды.
   Одним словом утро 23-го апреля 2019 было серым, тусклым и зябким.
   Генерал поежился и отодвинул от себя недопитую кружку кофе. Кофе на сегодня было достаточно - семь или восемь порций за ночь напрочь отбили вкус и сон.
   На столе, в желтом круге света от настольной лампы белели листы бумаги и отсвечивали фотографии. Всю ночь он посвятил изучению личного дела одного из самых влиятельных ныне персон в Центральном секторе, а может и на всей Территории.
   Генерал Санчес. Полное имя Руис Мария Санчес. Родился не то в Аргентине, не то в Уругвае примерно в 1969 году. До середины 90-х промышлял темными делами в Бразилии, хорошо знал сельву Амазонки. Занимался контрабандой и продажей оружия. Имеет многочисленные знакомства в криминальной среде. Знает испанский, португальский и портуньол - смесь обоих языков, на которой говорят на Бразильско-Уругвайской границе. Американский английский выучил в 2000-х, когда путешествуя по Мексике, нелегально перешел границу США и отправился прямиком в Вашингтон. Однако до столицы штатов не добрался, был арестован в Северной Каролине и репатриирован обратно в Мексику. Оттуда он попадает в Колумбию, где его арестовывают за покушение на убийство гражданина США. Поскольку данный гражданин не обычный, а секретный агент ЦРУ, то суд приговаривает Санчеса к высшей мере. Однако расстрел заменяет пожизненный срок и экстрадиция в Аргентину.
  - И тут наступил полный аминь,- подумалось генералу.
   В 2010 случился Судный день, Коллапс, Думмсдэй, Дефтайм... так что сидеть Санчесу оставалось не больше пары лет. Всего-навсего пара лет отделяла его от выхода на свободу.
  - Полный аминь - где я впервые услышал это выражение?- генерал взъерошил короткие седеющие волосы и на минуту задумался,- В Югославии, в 93-м от ротного Василенко, ныне отца Арсения. Только тогда казалось, что полный аминь пришел сербам. А многие офицеры всерьез подумывали, что вслед за сербами полный аминь придет и в Россию. И он чуть было не пришел.
   У генерала была хорошая память. Он помнил и разрушенные бомбардировками НАТО югославские города, и выжженную Чечню, и Дагестан, и Ингушетию, и первую Южную Осетию, и чуть было не начавшуюся вторую...
  - Вернемся к Санчесу,- генерал встал со стула и прошелся по комнате.
   В 2013 году после обьявления амнистии и подписания договора с правительством Республики Аргентина Санчес попадает в лагерь в провинции Чубута - "Исла де дьябло" - Остров дьявола. Оттуда он выходит батальонным командиром интербригады "де Ройо Кастигадос" - Красных Карателей. С первых дней борьбы со штатовскими мародерами проявляет отличные командные навыки, сверхестественное чутье и интуитивное понимание оперативной обстановки. Укомплектованные разным сбродом Красные Каратели за год приобретают авторитет одной из самых опытных, жестоких и слаженных формирований Южной Америки, а Санчес - погоны полковника и должность командира бригады.
   Ну а звездный его час начался 17 ноября 2014 года, в день вторжения на территорию США и начала операции "Рэпрэсалия" - Возмездие.
   Бригада Красных Карателей совместно с "Инфантерия де Марино"-морской пехотой Кубы высадилась на побережье Флориды. Кубинцам было за что мстить: и за 61-й, и за блокаду, и за террористические операции, и за Гуантанамо в конце концов. Красные Каратели заслужили уважение среди кубинских военных, а Санчес стал им и вовсе побратимом. С этого момента Руис Мария носит не снимая кубинский камуфляж "вязовый лист" и мачете из спасательного комплекта советского летчика.
   К декабрю 2017 года Центральный сектор Территории, уже поделенной Китаем, Мексикой, Канадой и Европой, становится прибежищем остатков интербригад. И если "тигрерос" и "эль Койот" довольствуются небольшими зонами, то Красные Каратели берут под свой контроль обширный регион. Генерал Санчес(уже генерал!)реорганизует структуру бригады, превращая ее в некое подобие административно-территориальных подразделений. Бригада делится на пять батальонов, контролирующих каждый свою провинцию и состоящих из пяти рот: разведроты, карательной роты и трех рот "удержания", выполняющих функции местного управления. Таким образом общая численность Красных Карателей по самым скромным подсчетам превышает 3 тысячи штыков.
   Это становится действительно реальной силой, особенно если учесть хорошее знание местности, грамотную работу с местным населением, обученность и боевую закалку, а так же безграничную преданность своему "генерал де бригада".
   И вот с этим "де Ройо Кастигадор" и предстояло сегодня встретится Герою России генерал-лейтенанту Александрову, командующему объединенной миротворческой группы войск РФ Восточного(Европейского) сектора Территории.
   Генерал вздохнул, достал четки, широко перекрестился и принялся вычитывать утреннее правило. Нельзя было сказать, чтобы он был особенно набожным, но еще с училища, с первых прыжков и боевых стрельб, появилась у него привычка молиться перед важными делами. Просто тогда он не знал молитв и молился как придется. Теперь же, после Югославии и Чечни, эти молитвы он выучил наизусть. Кто был на войне, тот не даст соврать - "не бывает атеистов в окопах под огнем". Александров исключением не был, поэтому молился истово, ощущая как уходит беспокойство и мысли приводятся в порядок будто бы сами собой.
   Звонко затренькал будильник, заставив пальцы замереть на деревянном шарике четок, подаренных генералу тем самым отцом Арсением.
  - Шесть утра, подъем.Сейчас начнется...- командующий приготовился к звуку государственного гимна России.
   Однако из зашипевших динамиков раздались не звуки гимна, а рев гитар и грохот барабанов:
  ...Боги прокляли спятивший Рим!...
  - Опять,- генерал подскочил к динамику и убавил громкость,- И когда он уймется?
   Под "ним" подразумевался Коста Дзуцев, он же Костя Цзю, старший прапорщик из 45-го разведполка ВДВ.
   Из динамиков слышался приглушенный голос Беркута:
  ...Твой враг в пыли, жалок и слаб,
   Заганный зверь, раненый раб...
   Генерал мог понять Костю Цзю и понимал прекрасно. Коста был простым осетинским парнем - любил вино и девченок, занимался боксом и плаванием. Отслужив свое в 162-й разведроте ВДВ,он вернулся домой, отучился в пединституте и сам захотел преподавать физру детишкам в Южной Осетии. Особой необходимости получать грузинское гражданство там не было. И вот молодой учитель приехал в одну из школ пригорода Цхинвала. Шел июль 2008 года...
   Для Дзуцева жизнь навсегда разделилась на ДО и ПОСЛЕ. И водоразделом этим, как и для многих других осетин, стало 8-е августа.
   Александров прислушался:
  - Сейчас сделает погромче.
   И точно даже приглушенные динамики "зафонили":
  ...Помнишь, ты ведь помнишь,
   Ты был гордым, мудрым вождем.
   Помнишь, ты ведь помнишь,
   Как вошли солдаты в твой дом.
   Ты встречал рассвет
   Среди выжженых скал.
   Время шло и вот,
   Час расплаты настал...
   Из-за окна раздался оглушительный рев. Так ревут медведи, просыпаясь после зимней спячки и пытаясь выдавить пробку из заднего прохода, образовавшуюся там за долгие зимние месяцы. Обычно от такого рева в тайге осыпалась хвоя и тряслись сопки. Так реветь мог только его "телохранитель" - майор Михайличенко, командир подразделения охраны.
  - Прапорюга!!! Где ты,гнида?! Я с тебя скальп сниму! Два! С головы и с жопы! И местами поменяю!!!
   Костя каким-то, ему одному известным, способом проникал в радиорубку и менял запись с гимном на сингл "Арии". После чего он вызывался к командованию на воспитательную беседу, каждый раз заканчивавшуюся неделей губы. Через неделю он вновь вызывался на беседу, заверял, что такое больше не повторится, а на следующее утро...
   Динамик тренькнул и рок сменился-таки государственным гимном. Генерал посмотрел на командирские часы. До встречи с Красным Карателем оставалось чуть больше четырех часов.
   В дверь легонько постучали и, не дождавшись разрешения, проникли в комнату. Генерал смотрел в окно сквозь щель в жалюзи и не оборачивался. Он знал своих подчиненных. Знал и в лицо, и по привычкам. Кое-кого мог узнать и с закрытыми глазами. Его адъютант относился именно к таким. Хотя слово адъютант генералу не нравилось никогда, казалось ему в нем что-то барское, а он был из самых низов, из крестьян поколений на восемь. Скорее помошник, тем более, что так оно и было. Капитан Носов, помошник, переводчик ну и адъютант, если по должности.
  - Товарищ генерал-лейтенант, кто ж столько кофе-то пьет?- голос у Носова был негромкий, но твердый, да и рявкнуть он тоже умел,- С вашим-то сердцем... Яна Аркадьевна мне голову оторвет, если узнает.
  - Откуда ж она узнает?- так и не оборачиваясь, бросил Александров.- Если ей никто не скажет? Или у тебя с моей супругой телепатическая связь?
  - Скажете тоже,- Носов убирал со стола рассыпаный сахар, электрочайник и кружку.
   В дверь постучали, на этот раз сильнее и настойчивее.
  - Кого там...- подал голос генерал.
  - Разрешите, тащ генерал?- в комнату протиснулся Михайличенко и казалось занял объем половины помещения. Александров сам был немаленьких габаритов, но майор поражал воображение. Было видно, что на него природа не поскупилась - косая сажень в плечах, шея бычья, головой можно двери вышибать. Но самое главное, что вопреки статистике, заявляющей о существовании обратно-пропорциональной зависимости между объемом мышечной массы и умом, Михайличенко был гением тактики. Однако роль туповатого солдафона ему нравилась не меньше, чем первый концерт Чайковского. И играл он ее с огромной любовью и умением. Александров игру эту сознательно одобрял, в конце концов даже Сунь-Цзы говорил, что война - это путь обмана...
  - Тащ генерал,- в глотке Михайличенко казалось перекатывались каменные глыбы,- Че с этим недомерком делать? Задрал уже всех, лягушатники жалуются. Опять же удар по командирскому авторитету. Может оправить его на большую землю? Ну в натуре же задрал!
  - Товарищ майор,- в голосе генерала послышался металл,- Занимайтесь своими делами.
  Михайличенко сник.
  - Ну чего встали? К переговорам все готово?
  - Дак это, тащ генерал...
  - Вот идите и готовьтесь, а Дзуцева ко мне.
  - Есть,- майор козырнул и вышел, аккуратно прикрыв за собой дверь.
   Молитва, прерванная, но все же искреняя, охладила голову. Мысли начинали складываться, будто кусочки мозаики. Единой, цельной картины пока не вырисовывалось, но в общих чертах...
  - Женя,- генерал все-таки повернулся к Носову.
  - Слушаю, товарищ генерал.
  - Сколько у нас осталось хорошей водки?
   Такого вопроса его помошник, переводчик и адъютант не ожидал.
  - Какой водки?
  - Хорошей,- Александров уже с интересом разглядывал замешкавшегося капитана.
   Впрочем Носов уже справился с собой:
  - Хорошей осталось ящик, не больше. Однако я бы не ...
   Генерал не дал ему договорить:
  - Однако найди и подготовь, возьмем с собой на встречу. И вот еще что,- командующий поскреб небритый подбородок,- зайди к начпроду, пусть поищет чего-нибудь повкуснее.
  - Икры?
  - Какой на хрен икры,- генерал нахмурился,- грибочков там, огурчиков соленых. По банке,не больше. Если найдет - возьмешь все сам, лично упакуешь и повезешь во втором УАЗике, с европеоидами. Заодно послушаешь о чем они трепаться будут. Запомни, за груз головой отвечаешь.
   Носов кивнул.
  - И вот еще что,- Александров подошел к капитану и взял его за ворот камуфляжной куртки,- Во время переговоров чтоб рта не раскрывал, пока я не скажу. Понял?
   Носов кивнул.
  - Даже если стрельба начнется. Понял?
   Носов кивнул.
  - Хорошо, что понял,- генерал отпустил куртку своего адъютанта,- Иди, а мужикам скажи - совещание сразу после завтрака.
   Носов кивнул.
  - Че ты башкой машешь, забыл как со старшим по званию разговаривать?
  - Никак нет, товарищ генерал-лейтенант,- Носов вытянулся и даже попытался щелкнуть каблуками десантных ботинок,- Разрешите выполнять?
  - Выполняйте,- махнул рукой генерал.
   Не успела дверь закрыться за капитаном, как в нее вновь постучали. Александров сел за стол лицом ко входу, покрутил головой, разминая ноющую шею.
  - Да,- кратко бросил он.
   В комнату вошел старший прапорщик Дзуцев, стал по стойке смирно и вскинул ладонь к голубому берету.
  - Товарищ генерал-лейтенант, старший прапорщик Дзуцев по вашему приказанию прибыл.
  - Ну, товарищ старший прапорщик,- генерал сдвинул брови,- ничего не хотите мне сказать?
  - По какому поводу, товарищ генерал-лейтенант?- лицо Коста не дрогнуло.
  - Так... понятно. Сядь!
   Дзуцев послушно отодвинул стул, сел,однако спину держал напряженной - готовился вскочить.
  - Значит так, Коста Георгиевич,- Александров понизил голос,- Мне этот ваш цирк уже надоел. Значит ваш враг в пыли?
   Дзуцев почувствовал недоброе:
  - Так точно, товарищ генерал!
  - Значит и делать вам тут больше нечего. Войны нет, а с гражданским населением мы как-нибудь и без вас разберемся. Доходит?
   Вот тут-то и дрогнул матерый разведчик Костя Цзю. Слетела самоуверенность и скулы кажется побледнели.
  - Това-арищ генерал,- уже совсем другим голосом протянул он,- не надо, меня дома не поймут... как же так...
  - А вот так,- Александров был непреклонен,- Вы, Коста Георгиевич, или служите как положено, или раз-два и первым же бортом...
   Дзуцев вскочил.
  - Вас понял, товарищ генерал-лейтенант! Больше ни одного нарекания! Никаких нарушений дисциплины!
   Командующий поморщился:
  - Сядь и замолчи.
   Коста быстро сел.
  - Еще раз я услышу вместо гимна нечто подобное, неважно ты ли будешь виноват или нет, и все, адью. Ясно?
   Старший прапорщик кивнул.
  - Далее. Восьмого августа никаких пьяных дебошей и крестовых походов. Ты меня понял?
   Дзуцев напрягся, но кивнул.
  - Ты в прошлый раз, как мне докладывают, чуть родовой кинжал не сломал, орал, на местных кидался... Че молчишь-то, стыдно?
   Разведчик опустил глаза и снова кивнул.
  - Ты-то че бестолковкой своей машешь, язык проглотил?
   Дзуцев издал какой-то нечленораздельный звук.
  - Че мычишь, не слышу?
  - Стыдно, товарищ генерал...
  - А чтоб тебе родня сказала,- продолжал напирать Александров,- если б оказалось, что кинжал дедовский по пьяни сломан?
   У Коста покраснели уши.
  - Хватит яйца свои разглядывать, на меня смотри,- генерал дождался, когда тот поднял глаза,- Вот теперь вижу, что стыдно.
   И добавил как бы между прочим:
  - С собой кинжал-то?- знал что с собой,- Показал бы...
   Дзуцев тяжело вздохнул, изобразил на лице вселенскую скорбь и полез за пазуху.
   Александров наклонился к нему, внутренне собираясь и концентрируясь... Кинжал меж тем оказался довольно длинным, не меньше полуметра в длинну. Коста держал его осторожно за простую черненую рукоять, кое-где покрытую полустертым серебрением. Но не в рукояти было дело; лезвие,прямое и обоюдоострое, плавно сбегающее от гарды к острию, засверкало под тусклым светом настольной лампы зеркальной полировкой и вычурными арабесками харалужной стали. Клинок был действительно красив, и пока Дзуцев любовно оглядывал его в который раз, генерал выбросил вперед свою правую руку и схватил кисть осетина, прижав ее к рукояти кинжала.
   Разведчик дернулся, негромко выругался от неожиданности, но генерал даже глазом не моргнул, а только усилил хватку.
  - А теперь повторяй,- взгляд командующего говорил о том, что шутки кончились,- Клянусь...
  - Клянусь...- поспешно повторил Коста.
  - Родовым оружием...
  - Родовым оружием...
  - Ну, в чем клянешься?- Александров смотрел на прапорщика не мигая.
   Дзуцев тяжело вздохнул и опустил глаза.
  - Клянусь не менять музыку и не беспределить восьмого числа...
  - Маладэц,- генерал отпустил Дзуцева и, будто потеряв к нему всякий интерес, встал из-за стола.
   Коста первым делом убрал клинок обратно за пазуху и принялся массировать побелевшую руку.
  - Ну и лапа у вас... э-э-э, то есть ну и хватка у вас, товарищ командующий.
   Но Александров уже вновь разглядывал плац скозь щель в жалюзи.Мимо пробежала колонна солдат, не смотря на довольно прохладную погоду в одних майках-тельняшках. Ветер уже нес от столовой запахи мяса и тушеной капусты. Окуда-то слева донеслось урчание УАЗика. Одним словом - начинался обычный день обычной воинской части.
  - А откуда вы, товарищ генерал,- решился наконец спросить разведчик,- про клятву на клинке знаете?
   Александров разглядывал трепещущий на мачте лоскуток российского триколора.
  - Были у меня друзья-азиаты...- после паузы ответил он,- один, кстати, тоже осетинских кровей...
   Дзуцев, почувствовав перемену в настроении командующего, решил немедленно исчезнуть.
  - Разрешите идти?
  - Идите,- кивнул, не оборачиваясь генерал, оставаясь один на один со своими мыслями.
  
   Друзья... Их было трое. Трое Шуриков, хотя Александром был только один из них. Трое друзей...
   Дружба их началась с первого дня знакомства, с первого часа пребывания в легендарном Рязанском дважды Краснознаменном, Командорского креста ордена заслуги Польской Народной Республики воздушно-десантном имени Героя Советского Союза генерала-армии Маргелова. Правда, если быть честным, то Командорский крест родное училище получило лишь в год их выпуска, а именем Василия Филипповича стало называться еще позже, но это не суть важно.
   Итак, Александром по паспорту был из них Испанец, он же Рубен. Почему Рубен? А вот это была действительно захватывающая история. Отец Рубена, капитан ВДВ, по "путевке" 10-го Главного управления Генштаба СССР, был отправлен на Остров Свободы военным советником.
   Там его и застал апрель 1961 года. Он оказался в самой гуще событий, резне в "Байя де Кочинос" - заливе Свиней. Это он с морпехами батальона "Десембарко де Гранма", названного так в честь высадки Фиделя Кастро с яхты "де Гранма", опрокинул в море десант головорезов бригады "Асальто 2506". Это он брал в плен выживших в окопах той огненной ночи кубинских наемников ЦРУ. Это он был удостоен ордена "Плайя Гирон", третьего по значимости ордена Острова Свободы. Правда первый орден достался не ему, а Юрию Гагарину, но он на космонавта не обижался. Тем более что работы было не в проворот: всего за год надо было создать на Кубе подобие регулярной армии. И надо отдать должное капитану и другим советским офицерам, благодаря которым невыполнимая задача была выполнена. Только вот командировка затянулась почти на шесть лет.
   А практически перед самой отправкой в Союз напомнили о себе оставшиеся в живых контрреволюционеры. И каким бы не был воякой капитан-десантник, но пуля никарагуанского снайпера нашла его весной 1967-го года.
   В том же 1967 родился маленький Саша - "последствие" короткого отпуска военного советника. Мать умерла при родах и Александра определили в интернат имени испанского патриота Героя Советского Союза Рубена Ибаррури, погибшего в рядах Красной Армии под Сталинградом. В интернате, в силу специфики заведения, углубленно преподавали испанский язык, который для Саши стал вторым русским.
   Он быстро рос, серьезно занимался боксом и готовил себя к тому, чтобы стать тем, кем был отец : офицером ВДВ.
   В Рязанское десантное он поступил с легкостью: сказалось и не по годам серьезное отношение, и отличные физические данные ну и послужной список отца естественно... А уже в курсантской среде, прожужжав все уши сослуживцам товарищем Ибаррури, своим кумиром, и благодаря некоему налету "чернявости", оставленной в генах бабкой-осетинкой, вполне логично стал Рубеном или Испанцем.
   Вторым Шуриком был Магомед. Мага был родом из небольшого узбекского городка Навои. И если для Испанца обьектом для подражания был Ибаррури, то для него не было никого превыше Александра Македонского. Еще мальчишкой он лазил в горах смотреть на полуразрушенные остатки строений, что возводила армия великого Искандера. Так и сам Магомед стал Искандером, а для простоты Шуриком.
   Ну а Александров, Дмитрий Викторович между прочим, стал Шуриком исключительно из-за фамилии. Было и другое у него прозвище - Удав, следствие железной хватки кандидата в мастера спорта по греко-римской борьбе. Их знакомство с Магомедом и произошло во время активного выяснения, что же все таки лучше - классическая борьба или вольная, которую так защищал Искандер... А уж потом Рубен пытался доказать эффективность фехтования на кулаках...
  
   Генерал закрыл глаза, вспоминая как выглядели все трое на выпуске: молодые, веселые, пьяные от счастья...
   Александров тут же окоротил себя... Пьяные от счастья... Саша Рубен, любивший иногда пригубить винца, получив лейтенантские звезды, будто сьехал с катушек. Начал пить по черному, так что командование отправило его из Москвы, куда он попал по распределению, в тьмутаракань, в Белогорск Амурской области. И кем - взводным парашютно-десантной роты разведбата 35-й общевойсковой армии. Командиром взвода в батальоне, который и к ВДВ-то никакого отношения не имел!
   Для Рубена это был конец. Конец всех его планов и надежд. Конец карьеры и жизни. Крест на отцовском наследии...
   Из армии он все таки вылетел... и умер в начале 90-х то ли от пьянства, то ли от бандитской пули во время многочисленных разборок дальневосточной "братвы".
  
   Не больше получаса потребовалось Александрову, чтобы умыться, побриться, одеть свежую тельняшку и дойти до штабного модуля. Тем временем в класс собирались как раз позавтракавшие офицеры "думы" и руководство базы Франкфорт.
   На территории Восточного сектора было развернуто 15 баз, включая порты и аэродромы. За два года миротворческой операции, как считал генерал, порядок в регионе был наведен и смысла держать на континенте 20-ти тысячную российскую и 5-ти тысячную европейскую группировки не было. Он не раз говорил это и своему начальству, и обьединенному командованию Евросоюза, и даже Серебрякову - командиру дивизии ОДОН-2 "Медведь":
  - Не пора ли, Михалыч , вывезти отсюда наши рыла автоматные и отдать твоим ребятам сектор на растерзание?
   На что неизменно получал ответ:
  - Вы, Дмитрий Викторович, покамест мой командир и оспаривать ваши слова я не буду. Тока скажу, мы с вами солдаты и выполняем приказы. Родина прикажет - танки полетят! А поскольку я танков сегодня в небе не наблюдал, получается, что и приказа-то не было...
   Приказа не было, поэтому морская пехота караулила подступы к побережью со стороны моря, десант охранял сухопутную границу, а внутренние войска маялись бездельем между ними, иногда в качестве забавы выискивая каких-нибудь отщепенцев в развалинах мегаполисов.
   Командующий справлялся со скукой по-своему: оставил ставку ОМГВ "Юэропиан" в Вашингтоне на начальника штаба,а сам принялся колесить из базы в базу, как во времена высадки. Сочетал приятное с полезным - и подчиненные чувствовали присутствие командира (не расслаблялись), и он владел информацией о состоянии дел на его куске Территории, и от докучливых местных жителей проще было спрятаться.
  - Товарищи офицеры!
   Раздался грохот отодвигаемых стульев.Генерал махнул рукой:
  - Садитесь.
  - Товарищи офицеры,- Носов повторил команду.
   Стулья загрохотали, проделывая обратный путь. Александров оглядел собравшихся. Большинство из них составляло его "думу" - оперативную группу управления группировки, офицеров представляющих свои подразделения и сопровождающих его во время "турпоездок" - десять российских и трое европеоидов, каждый от своих контингентов: английского, французского и немецкого. Оставшиеся были из управления местного гарнизона.
   Генерал выслушал доклад командира базы и ежедневные стандартные доклады начальников служб о состоянии дел во Франкфорте. Он словно оттягивал тот момент, когда придется отдавать последние распоряжения по предстоящей встрече. Но момент этот был неотвратим.
  - По подготовке...- буркнул Александров.
  - Тащ генерал,- загрохотал Михайличенко,- колонна в составе двух танков, двух БМП и четырех...
  - Вы, товарищ майор, Курскую дугу тут собрались изображать? На танках дефилировать?- Александров чуть повысил голос,- Слушайте сюда - никакой тяжелой техники... Сколько охраны взять планировали?
  - Взвод охраны,- "телохранитель" принялся загибать пальцы,- Два десантных взвода из местных, группу спецназа, огневой поддержки опять же...
  - Отставить.- лицо командующего стало невозмутимо-каменным.
   "Дума" уже знала - это дурной знак.
  - Как это отставить?- опешил Михайличенко.
  - Да вот так! Идем налегке - БТР впереди и сзади,в колонне три УАЗика - места должно хватить.
   Майор закрыл распахнутый было рот.
  - Что скажет разведка?- поинтересовался генерал.
  - Какая именно?- подал голос подполковник ГРУ Барановский, он же Хмурый.
  - Все!
   Хмурый медленно встал, он все делал медленно, даже когда обойму в пистолет вставлял на стрельбище, казалось, что она из рук у него выскочит. Но она не выскакивала. Никогда. Да и в спарринге мало было желающих с ним постоять. Куда только медлительность девалась.
  - Я вам, товарищ генерал-лейтенант, еще месяц назад докладывал. И сводку готовил. За истекший период наметилась тенденция к улучшению отношений с Красными Карателями. И идея о переговорах исходила от Санчеса, да вы и сами это знаете. Санчес уже выдвинулся к Луисвиллю. Из его пяти батальонных командиров четверо поддержали идею вашей встречи. Они настроены лояльно, но всё, конечно же, зависит от самого Санчеса. Однако он хоть и непредсказуем, итог встречи мои ребята оценивают как положительный примерно на 80 процентов.
  - Садитесь,- генерал будто ждал именно этих слов,- А что разведка на местности?
   В отличии от агентурной разведки, силовую разведку представлял человек быстрый как ртуть - Герман Сапковский, он же Гера. Благодаря польскому однофамильцу-писателю и созвучию имени Гера-Геральт он еще в Новосибирском Военном Институте получил звучный позывной - Ведьмак. А еще этому поспособствовали привязанность к славяно-горицкой борьбе и историческому фехтованию.
  - Товарищ генерал-лейтенант,- голос Ведьмака был резкий и отрывистый, точь-в-точь он сам,- мы внимательно осмотрели место встречи. Во-первых: и мои люди, и Евгения Николаевича,- он кивком головы указал на подполковника инженерно-саперных войск Морозова,- однозначно заявляют, что минирование Красными Карателями не производилось. Что уже странно.
  - А ты бы значит заминировал?- усмехнулся Александров.
  - В обязательном порядке,- сказал Сапковский,- Хотя бы дорогу...
   Генерал с интересом оглядел мускулистую фигуру разведчика. Сапковский был самым молодым из присутствующих, майором он стал в 28 лет. Однако заслуг у него было немеряно. Служил он в 501 отряде легендарной 3-й гвардейской Варшавско-Берлинской бригаде СпН ГРУ. Не случайно, что именно бойцы из этой бригады вошли в российский контингент по борьбе с мародерами Европейского командования ВС США. Многие офицеры еще помнили те времена, когда они стояли в Германских городах в составе ГСВГ. Помнили и места, и язык, и немецкие обычаи... Кто ж думал, что после того, как случился Полный Аминь, им придется вернуться, да еще по просьбе канцлера Бундестага...
   А Гера-Ведьмак там показал себя с наилучшей стороны: и с бюргерами общий язык находил(помогло знание немецкого), и с мародерами(тут уж где знание английского помогало, где АК-107). В Германии он заслужил досрочное звание, орден Мужества и Почетный крест за храбрость из рук самого канцлера.
   А уж потом была Франция, немного Испании и Северная Ирландия. Так что авторитет на момент высадки на Территорию Сапковский имел не по годам огромный, а опыту его могли позавидовать и матерые диверсанты...
  - Далее,- Ведьмак стремительно "перетек" к карте, укрепленной на стене,- мы осмотрели подступы и ближайшие развалины. Ни на маршруте, ни на точке засад не обнаружено. Обнаружено две снайперских пары вот тут и тут, но у них сектора обстрела даже не задевают дорогу. Это опять же странно.
  - А в этом что странного?- поинтересовался генерал.
  - Неправильно расположены пары: они как бы прикрывают место встречи от нападения извне, а не от провокаций с нашей стороны.
  - А вы, товарищ майор, провокации запланировали?
  - Я - нет, но мое слово тут не главное. Если бы я и предложил убрать Санчеса, то лучшего расклада не найти. Я уже выставил две наших снайперских пары, со вчерашнего дня пять групп караулят передвижения Красных Карателей. Если еще задействовать пару "Разрушителей"...
  - Разрешите, товарищ генерал?
   На этот раз поднялся представитель ВВС - подполковник Чернов, он же Черный (по фамилии), он же Серый (по имени).
  - Товарищ генерал, ударная группа из пары Ми-28Н,- Чернов поправил очки с "тонированными" стеклами,- транспортного вертолета с десантом и пары "Аллигаторов" для прикрытия...
   Вот кто всегда вызывал у Александрова особый интерес - Чернов, любимец детей и женщин. Причем сам Черный так любил женщин и детей, что пытался совместить эти две категории, встречаясь практически исключительно с экземплярами, только-только вышедшим из школьного возраста. А те кто знали, как он "оторвался" во Франции, упрямо отказывались верить, что ему скоро исполняется полтинник.
   Ко всему этому Чернов относился с юмором. Он вообще любил пошутить. Но его самая серьезная шутка, принесшая всеобщую известность, была связана с Завулоном...
  
   В ходе первой, морской, части миротворческой операции ОМГВ, войска Великобритании, Франции и России выполняли высадку на восточное побережье Территории.
   Французские морские пехотинцы спецрот РАПАС 1-го парашютного полка совместно со спецподразделением коммандос "Трэпель" высаживались в Северной зоне, граничившей с Канадой.За ними разворачивался 2-й пехотный полк Иностранного Легиона, специализировавшийся на боевых действиях в прибрежной зоне еще с 1855 года.
   На юге 1-я штурмовая группа кораблей морской пехоты туманного Альбиона осуществляла высадку 40-го диверсионно-десантного батальона "Коммандо Роял Маринес", во главе которого действовал отряд 22-го полка специальной авиа-десантной службы. Успех закреплял 1-й "красный" парашютный батальон 16-й воздушно-штурмовой бригады спецназа.
   В центре сводная бригада морской пехоты Северного и Балтийского флотов РФ (874-й, 877-й обмп, 879-й десантно-штурмовой и 886-й разведывательный батальоны), прекрасно зарекомендовавшая себя еще во время Европейской кампании 15-16-го годов, захватывала порты, очищая плацдарм для развертывания второго эшелона.
   В состав второго эшелона входила ударная бригада ВДВ и немецкая группировка. Российская десантная бригада состояла из подразделений 51-го гвардейского полка имени Дмитрия Донского, 234-го гвардейского Черноморского десантно-штурмового полка, 45-го разведполка спецназа ВДВ и 44-й десантно-штурмовой маневренной группы. Немцы подошли к отбору личного состава контингента не менее серьезно. На землю Территории выгружались лучшие из лучших: 1-я Коммандокомпани КСК - Коммандо Специал Крафте дер Бундесвер германского спецназа. За ней готовились 373-й Фалльширмягер батальон - батальон "прыгающих егерей"-парашютистов 31-й Люфтландербригады "Ольденбург" и элитный 1-й егерский полк 1-й Люфтбевеглихенбригады командования специальных операций.
   Уже были произведены парашютные десанты разведгрупп 501-го и 512-го отрядов 3-й гвардейской бригады СпН ГРУ, 173-го отряда 22-й гвардейской бригады СпН, широко известной в узких кругах спецроты "черная лиса" 5-й белорусской бригады СпН.
   Уже все было готово для ввода второго эшелона и подготовки третьего - дивизии внутренних войск ОДОН-2 "Медведь", созданной на базе вновь вернувшейся из небытия 101-й бригады оперативного назначения ВВ МВД РФ. Дивизия имела в своем составе новые 640-й, 641-й и 642-й полки, 30-й, 31-й, 32-й отряды спецназа и 363 разведбат.Личный состав также прошел отличную подготовку, учавствовал в уничтожении штатовских мародеров в странах Восточной и Западной Европы.
   Для начала второй части операции требовался хотя бы один аэродром, способный принять самолеты военно-транспортной авиации. По большому счету необходимо было найти "живую" взлетно-посадочную полосу размером 3 км на 50 метров с более-менее действующей инфраструктурой. Были готовы мобильные приводные радиомаяки, средства связи и руководства полетов, налажен контакт с орбитальной группировкой. Оставалось дело за малым - найти подходящую "площадку".
   В поиск была немедленно отправлена рекогносцировочная группа под командованием подполковника Чернова.
   Для усиления РГ, состоящей из офицеров инженерно-авиационной службы, связи и аэродромно-технического обслуживания, придавались группа спецназа ГРУ, десантная рота и инженерно-саперный взвод.
   На самом побережье ни одного целого аэропорта найти не удалось, ни в разрушенном Вашингтоне, ни тем более в стертом с лица земли, полузатопленном Нью-Йорке. Рекогносцировщики направились вглубь Территории. То ли Чернов обладал каким-то особым "нюхом", то ли просто повезло, но верстах в 180 от побережья, на одном из частных филиалов международного аэропорта Роли-Дюрхэм "дубового" города они нашли, то что искали.
   Не успели авиаторы и саперы осмотреть ВПП, а десантники взять под охрану периметр, как выяснилось, что здесь присутствует местная власть. В прошлом не то капитан полиции штата, не то специальный агент ФБР(выяснять-то было некогда), а ныне главарь банды чернокожих Черный Шериф Зет-Би Джей, заявил,что афро-американское братство "земли дегтярников" не потерпит присутствия завоевателей.
   Чернов предложил переговоры, которые в силу трусости Черного Шерифа проходили при помощи радиостанции. Однако в ходе разговора подполковник совершил три ошибки: сказал, что они русские, пошутил что "черный с черным" всегда договорятся, имея ввиду прозвища их обоих, и в конце концов назвал Зет-Би Джея негром, мол меня так учили: в Китае - китайцы, в Африке - негры... После чего радиоволны принесли полубессмысленную кашу, состоящую в основном из "шит", "буллшит" и "факин шит".
   Короче не заладилось с самого начала. Начались обстрелы блок-постов и появление многозначительных граффити типа "Рашен гоу хоум".
   Десантники могли бы выловить по одному боевиков Шерифа, но дело осложнялось тем, что многие из них были выходцами из правоохранительных органов, в том числе полицейского спецназа СВАТ, и обладали соответствующими навыками. А так же в их распоряжении были подземные коммуникации столицы Северной Каролины, пользоваться входами и выходами которой они привыкли задолго до начала миротворческой операции.
   Операция по нейтрализации Черного Шерифа требовало времени, а его как раз и не было. Командующий торопил с докладом о готовности к приему бортов.
   Что тут будешь делать? В такой ситуации может спасти или вмешательство свыше, или чувство юмора. На вмешательство свыше рассчитывать не приходилось, а юмор...
   Чернов был чуваш, и юмор у него соответственно был чувашский. Он как-то совершенно случайно вспомнил, что спецназ совершенно случайно обнаружил в пригороде законсервированные склады Резерва Армии США. И на этих складах совершенно случайно обнаружились залежи "Би-Зет-Риот".
   Местечко называлось Зебулон, по-нашему Завулон. Чернов начал с того, что через "матюгальники" сообщил мирному населению слова ветхозаветного судьи Дебора. Богобоязненные и зашуганные боевиками Шерифа "дегтярники" попрятались по подвалам, только услышав цитату из Книги Судей Израилевских "Завулон - народ, обрекший душу свою на смерть!"
   После чего солдаты закидали все обнаруженные входы в подземелье шашками с двумя красными кольцами. Оставалось только ждать.
  - Зет-Би Джей должен оценить шутку,- подумал тогда Чернов,- Зет-Би и Би-Зет, Би-Зет и Зет-Би... Нет ну каков перевертыш?
   Часов через пять показались первые не выдержавшие, облеванные, шатающиеся "афро-американские братья". Их загнали обратно автоматными очередями. Еще через пять часов, потерявшие всякий человеческий облик, передвигаясь на карачках боевики Шерифа вновь попытались вылезти на свет Божий. Теперь же их без особого труда вновь загнали под землю пинками и прикладами. Боевики сопротивлялись слабо, практически уже не представляя где находятся.
   Чернов дождался следующего утра. С самого с "ранья" диверсанты ГРУ, одев противогазы, спустились в коммуникации Роли, прошерстили все закоулки и дали сигнал наверх. Сверху спустились "добровольцы", назначенные из числа гражданских, и вытащили всех, в ком еще теплилась жизнь. Жизнь теплилась практически во всех и Чернов приказал разобрать местным боевиков по своим домам. Он порылся в глубинах своего энциклопедического мозга и глубокомысленно заявил переводчику:
  -Денька через два пиндосы эти очухаются, только помнить не будут ни хрена. Да и с башкой будет хреновато... А зато мы в график укладываемся, да и другим м-м-м... камрадам неповадно будет. Такшта... давай переведи им, а я пойду посмотрю, чаво там судья Дебор про них еще накропал...
   И не сносить бы ему головы за нарушение Женевской конвенции, да число жертв с применением запрещенного средства оказалось куда как меньше, чем планировалось после войсковой зачистки. По правде сказать вырезала бы их десантура всех до единого, а так... Да и Женева сейчас особым авторитетом не пользовалась. Да и местные жители, которых Черный Шериф затерроризировал до полусмерти, вздохнули с облегчением и прониклись такой благодарностью, что вызвались сами помочь в "реанимации" аэропорта Завулон.
   А Зет-Би Джей видать все таки чувашскую шутку оценил, поскольку когда по огромному брюху и толстенной золотой цепи опознали его труп, то на его мертвом лице обнаружилась застывшая бессмысленная улыбка...
  
  - Что такое,товарищ генерал?- вернул в реальность Александрова голос Черного,- Маловата авиагруппа? Так можно действительно, по просьбе спецназа, вместе с "Охотниками" еще пару "Разрушителей" поднять, я сейчас отзвонюсь...
  - Не надо,- командующий пришел в себя,- не надо авиации. Вертолеты пусть ждут на земле, на всякий экстренный случай.
  - Не надо авиации?- теперь уже обалдел Чернов,- Почему?
  - Почему,почему...- генерал насупился,- как с малыми детьми с вами... Сергей Васильевич, вы б еще предложили авиашоу с высшим пилотажем! Пять вертолетов! Что они делать-то будут? Пыль поднимать? Обойдемся без них.
  - Это как же понимать, товарищ генерал-лейтенант?- в разговор вступил подполковник морской пехоты СФ Нестерчук, для краткости Чук, а для своих Андроид,- Без брони,без вертушек? Мы к кому, к теще на блины что ли идем? Каратели эти Красные вояки порядочные, их мексы (мексиканцы - прим.автора)как огня боятся. А Санчес ихний вообще безголовый, у него разговор короткий - или мачете по шее, или пуля в лоб. Я бы посоветовал...
  - Я еще раз для военных повторяю, -перебил его генерал,- мы идем на переговоры, а не на штурм укрепрайона. Оставьте свои советы при себе, товарищ подполковник, а вы, Сапковский, продолжайте.
  - И в-третьих,- Ведьмак вновь указал на карту,- Каратели методично отлавливают оставшихся "диких" боевиков, но демаркационную линию не пересекают. Вот с этой стороны и с этой преследовали бандгруппы, но завернули обратно вблизи нашего периметра.
  - И где теперь эти бандгруппы?- поитересовался Александров.
  - Их мои ребята перехватили, я же вам вчера докладывал.
  - Да, действительно,- генерал еще раз пробежал взглядом по всем точкам, что указывал Сапковский,- Что в итоге?
  - В итоге,- ответил Ведьмак,- зона переговоров проверена, ко встрече готова. Источники угрозы локализованы и особой опасности не представляют. К изменениям обстановки мы готовы. В случае необходимости две разведгруппы будут на точке через 30 секунд, еще три через 20 минут. У меня все.
  - Хорошо, присаживайтесь. Михайличенко!
   "Телохранитель" разогнул свое громадное тело:
  - Мотоманевренная группа будет на точке через час, максимум час двадцать.
  - Не понял,- генерал посмотрел ему прямо в глаза,- почему час? На следование нашей колонны вы рассчитали два часа. Танки быстрее УАЗика что ли придут?
  - До окружного шоссе Луисвилля по прямой 85 километров. Танки пойдут напрямик, а мы с вами поедем в объезд по трассе. Так получается около 120 километров, к тому же хайвей местами разрушен, придется крюка давать. Так что ровно два часа, ну от силы 10 минут запаса.
  - Присаживайтесь,- кивнул ему Александров,- Сергей Васильевич!
   Чернов встал, приглаживая не по-уставному длинные волосы:
  - Подлетное время авиагруппы - 30 минут. Только я еще один Ми-17 добавлю. Пустой ,на случай эвакуации.
  - Присаживайтесь. Игорь Алексеевич!
   Хмурый встал еще медленнее, чем в первый раз, однако в целях экономии времени говорить начал еще в процессе движения:
  - Условия для проведения встречи считаю относительно идеальными. Организация войсковой части подготовки Красных Карателей к переговорам говорит о их невраждебном настрое. Повторюсь: аналитики ожидают практически однозначно положительного результата. У меня всё.
   И начал садиться, не дождавшись генеральского "присаживайтесь".
  - Что скажет СМЕРШ?- поинтересовался Александров.
   Майор Резиньков(Злодей), чем-то неуловимо похожий на представителя ГРУ, ответил не задумываясь:
  - Присоединяюсь к предыдущему оратору.
   Генерал хлопнул в ладоши и потер лапищи, стряхивая напряжение:
  - Вот и ладушки! Значит идем налегке, укороченным составом. Если наступит полный аминь, то надо будет продержаться всего полчаса. Продержимся, товарищи офицеры?
  - Ферффлюхтер шайссе...- донеслось до Александрова.
   Он повернулся к сидевшим слева от него европеоидам. Медленно вгляделся в их лица. Ближе всего к нему сидел потомственный дворянин, рыцарь ордена Святых Михаила и Георгия, майор королевских коммандос Ричард Холмс. За ним хмурил брови Франсуа Вэллиант, по документам чистокровный уроженец Аквитании, а по данным контрразведки австриец Конрад Мейтнер, коммандант(майор)Французского Иностранного Легиона. Смена имени никого в Легионе не "колыхала", как и смена гражданства. Не "колыхало" оно и Александрова. Дальше всех сидел сам "матершинник", егер-майор Рейнхарт Рихтер, у которого в роду военных отродясь не было, только пивовары и набивщики колбас. У всех у них были разные судьбы, разные семьи, разное воспитание... Что их обьединяло, так это наличие головы на плечах, неглупость в жизненных и военных вопросах, да еще пожалуй цвет беретов. Так уж сложилось, что английские морпехи, Французский Легион и егеря Бундесвера носили береты одинакового зеленого цвета.
   Генерал сконцентрировал свое внимание на Рихтере.
  - Хер майор, в своем Хаммельбурге будете выражаться. Или для вас, что Франкфорт, что Франкфурт - разницы никакой?
  - Я просить извинить,- вскочил егерь,- но херр генерал, это так необдумчиво, без панцер, без хеликоптер... Я есть не согласен!
  - И я!-, вслед за ним вскочил Вэллиант.
  - Энд ай!,- англичанин встал медленно, с чувством собственного достоинства.
  - У нас тут армия, а не институт благородных девиц. Извольте подчиняться. А не хотите, так связывайтесь с Обьединенным командованием Евросоюза, только не забудьте сообщить, что отказались выполнять приказ прямого начальника во время операции, когда этот же начальник лично гарантировал вам безопасность.
  - Бат сэр,- англичанин изогнул бровь,- как вы мочь гарантировать нам безопасность? Рэд Панишерс не подчиняются вам.
  - Я гарантирую вам безопасность пока жив сам,- с этими словами генерал поднялся и выпрямил спину,- А нет,так нет - ляжем вместе. Не так уж важно от чего помрешь, куда важнее для чего родился. А если еще кто-то хочет выругаться как дома, то ради Бога, тут рядом и Париж есть и Лондон, могу свозить на обратном пути.
   Командующий еще раз оглядел всех собравшихся.
  - Если по существу больше ничего нет, заканчиваем совещание. Кого касается выдвигаемся ровно в 9, никого ждать не буду. Так, прощальных записок не писать, все... Командуйте, товарищ капитан!
  - Товарищи офицеры!
   После слов Носова вновь загремели стулья.
  
   Еле видное сквозь полупрозрачный щит низкой облачности солнце уже поднялось достаточно высоко, чтобы окрасить крыши оставшихся домов, громадный цилиндр обезглавленного Капитолия, погнутые металлические фермы чудом уцелевшего моста через Кентукки-ривер в сероватые отблески нового дня. Ветер вместе с запахом гари, которым казалось была пропитана вся Территория, нес холод с реки, покрывая ее саму мелкой рябью, сдувая дорожную пыль, полоскал бело-сине-красный флаг гарнизона.
   Колонна из двух БТР-90 и трех УАЗиков "Следопыт" тронулась ровно в 9 утра.
   Генерал отказался от бронежилета и автомата, остался в одном комбезе, перепоясанном старой, отцовской еще, портупеей. На предложение Носова "А вы накиньте сверху куртку, Дмитрий Викторович, прохладно ведь... а под куртку "Кору" ... на всякий противопожарный..." он ответил уклончиво, как в известном анекдоте "а не пошел бы ты...". Александров считал, что командующему группировкой, да еще с такой оравой за спиной, было бы по меньшей мере глупо увешивать себя оружием и снаряжением, поэтому ограничился своим неизменным АПБ в потертой кожаной кобуре. Вообще-то табельным пистолетом давно уже стал СПС "Гюрза", но отвыкнуть от старого Стечкина он не мог до сих пор.
   Эх СПС... Прекрасный пистолет, да вот только фамилия конструктора - Сердюков, однофамилец одного из министров обороны, может быть и самого одиозного. Сколько было шуток по этому поводу, даже когда этот министр уже ушел со своего поста. Причем смешно было только самим российским военным, иностранцы, к примеру немцы, ничего не понимали. "У вас что министр оружие разрабатывает?"- спрашивали они. Не помогали ответы "а у вас что, Вальтер Шелленберг пистолет разработал?", "у вас что такого понятия, как наменсветтер(однофамилец(нем.)- прим.автора) нету?". Помогал только как всегда уклончивый.
   Генерал поправил на голове кепку.
   Немцы... Хорошие солдаты, дисциплина, вооружение... Но как они зачистку выполняли... Если в штурмовом режиме - слов нет: грохот, пальба, в дверь сначала гранату, потом очередь, окна обстреляют, дымом окурят... Но если в режиме разведки - как в кино: танцы какие-то, ужимки, позы неестественные, будто ниндзя из гонкогских боевиков. Российские миротворцы сначала бегали "полупиться", а потом некогда стало.
   В начале 2016-го Полный Аминь чуть было не накрыл и Европу. Франция, Германия, Север Италии, Испанская Каталония и Арагон были парализованы. Подача нефти и газа была нарушена штатовскими мародерами. А без энергоносителей промышленные предприятия простаивали, заработную плату рабочим задерживали по насколько месяцев. В жилые дома пришли темнота и холод.Ко всему прочему зимы стали длиннее и среднесуточная температура опустилась ниже всех зарегистрированных до этого отметок. Ко всеобщему европейскому похолоданию, вызванному катаклизмом Гольфстрима, ни отопительная сеть, ни электросеть готовы не были даже при идеальных условиях. А идеальные условия остались в прошлом. В реальности же все было гораздо хуже.
   После входа в СНГ стран Балтии, Украины и Грузии, вызванного падением проамериканских "цветных" режимов и уменьшения роли влияния Евросоюза, положение дел в Польше, Чехословакии и на Балканах было настолько критическим, что правительства этих государств были вынуждены обратиться с подобными просьбами к России.
   В феврале 2016 Западная Европа уже сама приблизилась к такому же критическому состоянию. Мало кто верил, что совместные усилия Содружества Независимых Государств спасут Старый Свет. Но так и произошло. А год спустя обьединенный миротворческий контингент высадился на Территории. Даже оправившаяся Жечьпосполита Польска предложила включить в него свой 1-й спецполк коммандос вместе с "ГРОМ"ом и "Формозой". Однако из Москвы предупредили "Если не хотите вылететь из рублевой зоны - сидите дома,заводы отстраивайте и не лезте куда не просят". Текст наверняка был немного другим, но смысл тем самым.
  
   Головной БТР аккуратно объезжал выбоины и мелкие воронки. Командирский УАЗик шел за ним след в след, протектор в протектор будто привязанный. Особо не торопились, но и не тормозили,чтобы выйти на точку в заданное время.
   За окном простирались заброшенные кукурузные поля, пустыри, похожие на размокшие картонные коробки придорожные строения. Пейзаж был довольно унылый и однообразный.
  - До чего же изменилась Америка,- подумалось генералу.
   Действительно, последствия экологической катастрофы сделали местность безлико-серой. Перед высадкой даже пришлось перекрашивать бронетехнику и менять окрас военной формы.
   Больше всего с этим повезло бывшим военнослужащим Соединенных Штатов, названных с легкой руки Александрова еще в Европе бандерлогами. Принятые на вооружение незадолго до того, как пришел Полный Аминь, "точечный" для армии и "точечно-полосатый" для авиации, камуфляжи будто пророчески были выполнены в серой гамме.
   И если немцы просто переодели своих солдат в пустынный "флектарн", более подходящий к фону Территории, то французам и англичанам пришлось срочно переделывать свои "дагует" и ДПМ соответственно. Что касается российской группировки, то руководство тыла просто поменяло соотношение цветов новой "цифровой" "березки", в которой "миротворили" в Старом Свете, с зелено-серого на серо-зеленый. И не прогадали.
   А "цифробереза", еще в 2013-м начавшая входить в моду по всему миру, к 2015-му достигла бешеной популярности. Солдаты подразделений Евросоюза, действующих совместно с российскими войсками, откапывали из старых запасов голубые береты миротворческой миссии ныне не существующей уже ООН. Такой берет, вместе с накинутой поверх своей униформы куртки-"березки", создавал иллюзию русского десантника. Если европеоид не имел голубого берета, но служил в парашютных частях, то носил вместе с нашей курткой свой берет. Дело в том, что международный цвет берета парашютиста - бордовый. Даже советские десантники впервые примерили именно такие, это уж потом сам Дядя Вася настоял на голубом цвете - цвете неба. Однако в случае с европеоидами бордовый берет напоминал краповый спецназа ВВ, который котировался не меньше.
  
   Они добрались до места встречи практически одновременно с оппонентами. Красные Каратели прибыли на двух хамвиках(и где еще нашли заправку на эти прожорливые чудовища)и трех микроавтобусах. Пока Михайличенко расставлял БТРы и распределял личный состав, бойцы интербригады делали практически зеркально тоже самое - в этом не было ничего странного, поскольку их инструкторы обучались в тех же заведениях и у тех же преподавателей.
   Генерал встал в середине небольшого пятачка, между проржавевшим остовом старого"Доджа" и кучей кусков битого бетона вперемешку со щебнем. Сзади-слева от него стояли европеоиды, а рядом с ними Михайличенко, готовый закрыть их своей тушей в случае непредвиденных обстоятельств. "Телохранитель" хотел так встать, за командующим, но тот заявил ему, чтобы оставался там, где стоит, потому как его следующий шаг станет шагом на трап самолета рейса Роли - Большая земля.
   Справа-сзади стоял Ведьмак, чуть дальше Хмурый, Андроид и Злой. Еще дальше Чернов, Носов и остальные члены "думы".
   Все застыли в ожидании...
   Прямо к ним шел "де Ройо Кастигадор" со свитой.
   Ветер колыхал лоскутья гари, откуда-то издалека доносился протяжный, но еле слышный монотонный скрип. Так могли скрипеть обрывки проводов на столбах или жестяная крыша близлежащей заброшенной автозаправки. Время застыло, окружающий мир ждал развязки.
   Вот Карателям остается десять шагов до невидимой линии... пять... один...
   Руис Мария Санчес, "генерал де бригада", "аргентино карнисеро"-аргентинский мясник остановился прямо напротив Александрова на расстоянии вытянутой руки, оперся на длинную черную трость.
   Командующий смотрел и не узнавал - ни кубинского камуфляжа, ни сетчатого шарфа, ни красного берета: черная штатовская тактическая униформа, черная патрол кэп, большие солнечные очки. Однако Санчес как и он был без бронежилета и разгрузки, только два тонких ремешка, удерживающие широкий пистолетный ремень, отягощенный ножнами со знаменитым мачете на левом боку и здоровенной кобурой на правом. Вероятно при подготовке руководствовался теми же принципами.
   А вот лицо было то же: спокойное, высокомерное, попорченное каким-то кожным заболеванием, переломом носа и шрамом на правой щеке.
   Одним словом - матерый волчара, знающий себе цену и знающий свой вес в трех секторах Территории: Центральном,Северном и Южном.
   За ним встали около десятка его офицеров, сплошь в бригадных красных беретах и бандерлоговских комбинезонах. Двое из них и вовсе были увешаны снарягой, "закованы" в тяжелые бронежилеты и даже поверх шлемов надеты лицевые бронемаски, делающие бойцов похожими на штурмовиков из "Звездных войн". В руках у них командующий заметил пулеметы М-249, и даже, как ему показалось, не простые, а облегченные, модификация для спецназа.
   По поводу этих двоих Александров даже не сомневался - чистая демонстрация, у него за спиной тоже маячили два амбала Михайличенко. С "Печенегами", и даже не в "обвесе" "Бармицы", а в штурмовых бронезащитных комплектах "Панцирь", в сферах с опущенными забралами. Выглядели они тоже внушительно, если не сказать внушительнее.
   Один из приближенных Санчеса сделал шаг вперед, дипломатично оставаясь позади своего командира.
  -Сеньор генерал,- почтительно обратился он к Александрову и неторопливо начал речь...
   Говорил он по испански, красиво поставленным голосом, делая паузы и многозначительно поглядывая на Санчеса. Было видно, как горд он оказанным доверием, как долго готовился, как много это для него значило...
   Однако была одна проблема - Александров испанского не знал и поэтому кроме знакомых уже "де Ройо Кастигадос", "генерал де бригада" и "Эстадос Унидос" ничего не понял. А адъютант Санчеса, закончив говорить, вопросительно поглядывал уже на командующего.
   Александров молчал.
  - Мэ компренде устэ? (Вы понимаете меня?-(исп.)-прим.автора)- адъютант казалось даже обиделся.
   Александров молчал.
  - Хабла устед кастеллано? (Вы говорите на кастильском(испанском)?(исп.)-прим.автора)
   Александров молчал. Он мог бы поддержать беседу на английском, но по всей видимости Красные Каратели считали эту землю своей и предпочитали говорить здесь по своему. Командующий так не считал, поэтому о переговорах на испанском и речи не могло идти. Он ждал перевода, но каратели переводить не собирались, а его личный переводчик Носов стоял далеко позади и молчал, связанный четким и однозначным приказом.
   Молчание обоих генералов становилось гнетущим. В тишине снова завыла то ли проволока, то ли крыша. Было похоже на то, что переговоров не получится. А если не получится переговоров, то останется только одно...
   Ведьмак наклонил голову, обтянутую косынкой, стараясь не шуршать серым брезентом "горки", нащупал за спиной свой "вал" и тихонько снял его с предохранителя. И еще спецназовец порадовался, что не прогадал - на такой дистанции "вал" будет куда эффективнее "калаша", успеть бы только сбить с ног старика Каа, да прикрыть собой...
   Михайличенко чуть развернул свой титанический торс...
  - Приготовились,- одними губами прошептал в тонкую проволочку микрофона Ведьмак.
   Сложно бывает описать то чувство, когда наступает момент истины или Полный Аминь. Вот и сейчас в голове Александрова что-то щелкнуло, будто совпали-сложились все паззлы, будто сверхъестественное откровение пролило свет на его грешную душу. Еще не осознавая что он делает, но уже чувствуя что надо именно так, а не иначе, за секунду до того как началось бы непоправимое...
   Командующий, стряхнув с себя окаменелость, повел головой словно хотел посмотреть себе за правое плечо, однако взгляда от стекол, за которыми скрывались глаза Санчеса, не отвел, а лишь произнес хриплым от напряжения голосом:
  - Посмотри на моих бойцов...
   И уже почти не удивился, когда Санчес снял свои очки, показав такие же усталые, красные от бессонницы глаза, криво усмехнулся и ответил:
  - Целый свет помнит их в лицо...
   Генералы сделали каждый по пол шага вперед и крепко пожали друг другу руки. Рукопожатие пожалуй было излишне сильным и долгим, но этого было достаточно, чтобы напряжение исчезло, все присутствующие свободно вздохнули, а Ведьмак шепнул приготовившемуся к броску спецназу "Тихо.Дружим" перед тем, как поставить "вал" обратно на предохранитель.
  
   Багровое пламя и черные клубы дыма окутали последний оплот наркокартеля "галло де пелея"-бойцового петуха. Фазенда-крепость была самой большой во всем дапартаменте Какета: с грунтовой взлеткой для легкомоторных самолетов, вертолетной площадкой, несколькими опорными пунктами, собственным автопарком, топливным хранилищем, садом, ямой с "апопорис"-кайманами-людоедами и борделем с девочками, говорящими на полудюжине разных языков.
   Некогда красивое здание, развороченное снарядами безоткаток, прошитое насквозь крупнокалиберными пулеметами, обезображенное разрывами мин и гранат, полыхало как карточный домик. Огонь ревел в окнах, расцвечивая все вокруг сполохами, рассыпая клочья сажи. Воздух, разогретый до невероятной температуры, обжигал горло, не давая дышать, превратил мир в адскую баню.
   Где-то вдалеке слышались длинные очереди Калашниковых и одиночные хлопки M4-х Кольтов. Похоже через кольцо оцепления кому-то все таки удалось пройти. Санчес знал кому. На фазенде "галло де пелея" кроме обычного сброда еще обосновалась команда военизированного спецназа ЦРУ, сплошь выходцы из спецвойск США: "морские котики" да "зеленые береты". Наверняка кто-то из этих прорвался с боем в сельву и пытается в ней скрыться. Однако, судя по стрельбе, далеко уйти им не удалось - Красные Каратели к штурму и захвату готовились очень серьезно. За оцеплением дежурили отряды Хорхе Одноглазого из местных индейцев. И как оказалось не зря.
   Санчес отвернулся от пожарища. Невдалеке здоровяк Хесус с охраной прикладами и пинками затыкали рты малочисленным пленным. Прямо перед "коронел"-полковником еще двое: один лежит, а другой стоит, но на коленях.
   Санчес сжал зубами кубинскую сигару "Коиба", втянул воздух, не почувствовав крепости и аромата табака. Перед ним лежал самый дорогой ему боец бригады, а стоял самый ненавистный ему человек на земле.
   Не так должен был закончиться штурм. Все должно было произойти по-другому, наоборот. Стоять должен был Андрес Руисенор-Соловей, а лежать Роберто де Сангре Гонсалес Кровавый.
   "Коронел" имел четкий приказ - захватить де Сангре живым и доставить в Санта-Фэ-Де-Боготу целым и невредимым. Там уже матерые особисты собирались его колоть как секретного агента ЦРУ Роджера Яманауралески. Однако ему непременно была нужна именно смерть Гонсалеса. Не контрразведке, а именно ему. Чего бы это ему не стоило...
   Однако все пошло не так. Оттого и носится Хесус, и орет, пытаясь загладить свою вину, понимая, что полковник по головке не погладит. А у полковника нынче настроения никакого, дрянь настроение у полковника. Он в таком состоянии и самого Хесуса может пристрелить со всей охраной. И никто ему слова не скажет, потому что он - Санчес!
  Прошлого не вернешь, не изменишь. Хесус своими глазами видел, как перекосилось в судороге лицо полковника, как рука его сжимала отобранный у де Сангре пистолет, когда на вертолетную площадку принесли Руисенора.
   Андрей Платонов, прозванный Соловьем за свое пение, старлей из 309-й инженерно-саперной роты 7-й гвардейской Краснознаменной десантной дивизии, виртуоз минно-подрывного дела, российский инструктор интербригады, всеобщий любимец, лежал на маскировочном пончо и пускал розовые пузыри. Он был еще жив, хотя грудь превратилась в кровавую кашу, перемешав плоть с обрывками тропической формы, к которой изнутри был прикручен красный погон, по старой традиции суворовского училища.
   Санчес сам выслушал его последнее "маме... маме скажите, что... как казак умер... как казак... " и закрыл ему глаза своей рукой. А когда полковник посмотрел на свою охрану, то даже у видавших виды волосы зашевелились. Бригадный командир почернел лицом, а челюсти сжал так, будто гвоздь перекусывал.
   Вот тогда-то и погнал Хесус своих ротозеев наводить порядок среди пленных, а Санчес отвернулся к горящей фазенде, чтобы взять себя в руки.
   Теперь полковник пришел в себя и разглядывал серое лицо Роберто-Роджера, больше походившего на Хью Хефнера, владельца "Плейбоя". Седой благообразный старик, ни дать, ни взять телепроповедник или ведущий политического ток-шоу.
  - И почему его не убили при штурме,- думалось бригадному командиру,-В суматохе боя? Как его сейчас тронешь? Его видели среди пленных человек пятьдесят. Вмиг доложат в Боготу, что не выполнил приказ. Кто же работает на особистов? Может сам Хесус? Потому агент и жив?
  - Санчес, не убивай!- в тысячный раз просил цэрэушник,- зачем тебе это надо, русские тебя озолотят за меня. Подумай, сколько денег ты сможешь отхватить, уехать куда угодно, хоть в Европу, хоть в Китай!
   Лицо Красного Карателя в багровых отблесках сделалось похожим на бронзовую ацтекскую маску.
  - Слушай меня, де Сангре,- голос полковника больше походил на скрежет,- Помнишь ли ты, как в 60-е курировал подготовку контрас в Никарагуа?
  - Никарагуа?- лицо агента вытянулось,- Да это было больше сорока лет назад.
  - Значит помнишь?
  - Да что я там помню,- де Сангре честно копался в памяти,- Я там и был-то всего пару лет, подготовил несколько акций...
  - Акций значит?- взгляд Санчеса застыл,- А помнишь ли ты, как руководил разработкой операции "Реплика агуда"?
  - "Реплика агуда"?- Роберто-Роджер обрадовался,- "Меткий ответ"?Конечно помню, так себе операция, всего-то и делов: команда снайперов, да наводка. Это было в шестьдесят...
  - Я знаю когда это было,- оборвал его полковник,- Помнишь ли ты, кто был целью?
  - Хорошо помню,- де Сангре решил, что разговор наладился, даже встал с колен,- Элиас Аудаз.
  - Помнишь ли ты,- Санчес смотрел ему в глаза,- Кем был Элиас Смелый?
  - Я сказал же, что хорошо помню,- де Сангре заговорил мягко, пытаясь войти в доверие к главному "кастигадору",- Он был советским военным инструктором, капитаном из воздушно-штурмовых войск. Его звали... его звали...ах да, Омельенко, точно, Илья Омельенко.
   "Коронел" опустил взгляд на пистолет.
  - Всего и делов-то было,- продолжал говорить цэрэушник, используя все свои знания психологии и актерской игры, понимая что нужно завладеть инициативой, подавить волю собеседника, только надо вот так негромко, монотонно, простыми фразами,- высадить группу, наладить связь, дать выход на местного резидента. А потом отследить Омельенко, да вывести на выстрел. Акция так себе, это штурмовики из 2506, ее оплачивали. Чем-то насолил им этот Аудаз в заливе Свиней, что они решили отомстить. Надо же, Омельенко оставил пленных в живых, хотя кубинцы их и в плен брать не хотели, поддержал идею обмена на продовольствие и медикаменты, а они...
  - Я с самого детства,- вдруг прервал его Санчес,- представлял, как буду мучить тебя. Мне по ночам снилось, как я тебя на куски, вот этими вот руками... Нет, зря ты тогда, в 2009-м, не настоял чтобы меня повесили. Теперь это уже невозможно.
  - Но причем здесь Омельенко?- де Сангре пытался вернуть разговор в более, как ему казалось, мирное русло.
  - Омельченко,- Санчес еле заметно поморщился,- моя фамилия Омельченко.
  - Что?! Твоя?- агент не испытал бы большего потрясения, даже если бы небо обрушилось на землю, а ветер задул факел фазенды,- Так ты...
  - Я Александр Ильич Омельченко,- лицо полковникоа вновь застыло, как маска,- Элиас Аудаз был моим отцом, русским офицером, таким же, как и я. А ты,паскуда,- Санчес вытащил обойму из Кольта "дельта эйлит" цэрэушника, проверил на месте ли все восемь патронов редкого 10-мм калибра, загнал обойму обратно в массивную рукоять и передернул затвор,- готовил его убийство. И подготовил.
   Де Сангре завопил что-то невообразимое, но Санчес уже его не слушал.
  - Я представлял как буду мучать тебя,- Красный Каратель поднял пистолет, почти уперев широкий компенсатор ствола в лоб Кровавому,-Даже тогда, в 2009-м вы взяли меня только потому, что я хотел выкрасть тебя, чтобы смерть твоя была долгой, я не хотел, чтобы ты умер быстро. Но теперь...
   В горле де Сангре раздалось какое-то бульканье.
  - Нет, коронел,- крича бросился к ним Хесус,- Нет!
  - Я много думал и решил, раз смерть моего отца была безболезненной - пусть и твоя будет такой же,- и полковник нажал на спуск.
   Ба-бах! Руку отбросило назад, в лицо брызнуло красно-серым месивом, обляпав почти с ног до головы.
   Бегущего Хесуса остановило окровавленное дуло, направленное прямо в лицо. Тот застыл на месте, понимая что с полковником шутки плохи.
  - Ты, марикон де мьерда,- палец Санчеса выбрал свободный ход спускового крючка,- Ты работаешь на русских?
   Хесус не был трусом, но тут, глядя в черный зрачок ствола, понял, что от его слов зависит его же жизнь.
  - Да, команданте,- произнес он.
  - Правильный ответ,- Санчес опустил "дельта эйлит",- На сегодня расстрел отменяется, но только на сегодня.
  - Команданте,- Хесус перевел дух,- Что дальше? Сейчас прилетит русский вертолет, кого мы повезем в Боготу?
  - Андреса.
  - Андреса? Но зачем?
  - Чтобы похоронить его на правительственном кладбище.
  - А что с этим?- Хесус кивнул на труп штатовца.
  - Кинь кайманам,- Санчес выплюнул потухшую сигару,- И скажи: вете а ла полья...
  
  - А чем кончилась история - ты знаешь,- Санчес повернул вертел, на котором уже покрывались аппетитной корочкой куски телятины.
  - Не знаю,- Александров налил в стальные стопки еще водки.
  - Да, генерал...- протянул каратель,- Информацией вы не владеете... А кто высадился в 17-м на Гавайях?
  - Как кто? 42-я десантная бригада Чавеса, кубинцы и ваш "Черный Глаз".
  - Наш?- Санчес слегка удивился,- Кто тебя информирует? Интербригада "Мал де Ойо" - "Черный Глаз" по-русски - к нам никакого отношения не имеет. Ее и формировали в Гвиане. Но дело не в этом, а в том, что "Мал де Ойо" должны были высаживать во Флориде, а моих карателей на Гаваях.
  - А почему переиграли?
  - Да вот потому. Высадка на Гаваях изначально была как бы поощрением, наградой что ли. Сам посуди: войны там не было, взрывать ничего не взрывали, конфликтов с местными у штатовцев там не было. К тому же из их 30 тысяч там боеспособных солдат было от силы тысячи три. Да и заранее они связывались с нашими, обещали, что не будет сопротивления, лишь бы не трогали.
  - Командировка на курорт?
  - Ага,- согласился Санчес,- А что было во Флориде?
  - А во Флориде,- подхватил Александров,- Собрались все самые отпетые группировки Территории.
  - Вот именно. Я за действия своей бригады в Бразилии и Колумбии должен был удостоиться этой почетной возможности расслабиться на Гаваях, но...
  - Неужели все из-за этого цэрэушника?
  - Да не только,- Санчес помолчал,- я еще нескольких своих парней не выдал, да и с особистами общего языка не нашел, резидент СВР вообще предлагал меня кокнуть, так что повезло еще...
  - Выпьем?- угадал Александров.
  - Выпьем,- согласился Санчес.
   Оба опрокинули стопки и захрустели солеными огурцами.
   Они сидели в одной из гиганских воронок, надежно укрытые от ветра и чужих ушей. Где-то вдалеке слышался рев Михайличенко и гул БТРов. "Дума" не успокаивалась, принимая все новые и новые меры к охране места встречи.
   Небольшой костерок, на котором жарилось мясо, неплохо согревал и создавал атмосферу благоприятную для длительной беседы людей, не видевших друг друга четверть века.
  - Ты лучше мне скажи, Санчес... тьфу ...Саня,- Александров налил в высокий бумажный стакан пенящегося кваса из пластиковой бутылки и подал его собеседнику,- Пьянство это твое, смерть...все так и задумано было? Заранее было известно?
   Санчес посмаковал терпкий напиток, все больше входящий в моду по всему миру, практичеси вытеснивший различные колы.
  - Еще в интернате, Удав.
  - Что?- вот уж чего Александров не ожидал,- В интернате? До нашего знакомства? Так ты все знал? И ни слова...
   Он по новому посмотрел на старого друга, но в его взгляде сквозила не обида, а уважение. А как по другому можно относиться к человеку, который всю свою жизнь шел к цели и добился своего? Как можно не уважать человека, пожертвовавшего всем, ради исполнения своей мечты.
  - Слушай, Рубен,- подумав, спросил Александров,- А как выглядела твоя вербовка? Ты ж еще несовершеннолетним тогда был?
  - Да какая там вербовка,- Санчес вгляделся в костер,- Пришел дядька, седой такой, хотя и не старый, и говорит, мол отца твоего знал хорошо, что мол такой же как я был, мачете его показал и сказал, что отдаст при одном условии...
  - Не может быть...- командующий умел держать себя в руках, но тут...
   Санчес, не говоря ни слова, расстегнул на левом боку ножны и протянул оружие Александрову. Тот аккуратно взял в руки громадный нож с треугольным лезвием. "Второй раз за сегодня"- подумалось ему- "держу в руках родовое оружие." Никакого сомнения не было - "звездовский" нож-мачете из авиационного носимого аварийного запаса, простой, тяжелый и страшный, без нынешних "наворотов" и изгибов.
  - Как ты сказал?- Александров глядел на свое отражение на толстенной стали,- "бразилуш сериалуш"? Это на каком?
  - На португальском.
   Командующий нехотя отдал мачете хозяину.
  - Да, по поводу иностранных выражений... Как по-русски будет марикон де мь...
  - Марикон де мьерде?- Санчес застегнул ножны,- Ну если взять педераста и обмазать гавном, то тогда и будет марикон де мьерде.
  - А вете а ла полья?
  - Пошел на...
  - Надо же как красиво. Вете а ла полья... пошел на... Не, по вашему красивее.
  - По нашему?- хмыкнул Санчес.
  - Ну по-португальски.
  - Это на испанском, Удавчик.
  - А... вете а ла полья,- Александров потянулся за бутылкой "Посольской",- Выпьем?
  - Выпьем,- согласился "де Ройо Кастигадор".
   События разворачивались плавно, после того, как сопровождавшие лица их оставили и они смогли наконец обняться и поговорить, выяснилось, что Санчес приготовил мясо и редчайшее красное вино "Сан Педро де Якочуйя" из заоблачных виноградников аргентинской Сальты. Однако увидев "Посольскую" водку, он позабыл даже то, что завязал с крепкими напитками еще в 1993-м. К тому же командующий ОМГВ "Юэропиан" "краску лупить" наотрез отказался, пришлось драгоценным вином из винограда, лозе которого было никак на меньше сотни лет, поливать телятину на вертеле. Пока разгорался костер, они успели выпить под четыре самых распространенных в армии тоста. Первый - за удачу, которая всем пригодится. Второй - за Бога, все под Ним ходим. Третий... и так все ясно... "третий тост, даже ветер на склонах затих...". Ну и четвертый - чтоб не было третьего. А потом уже развязав языки, принялись обсуждать окружающую действительность.
  - Магу-то видел?
  - А то,- Александров уселся поудобнее,- Только он не Мага нынче, а лива Харис аль-Ирак аль-Джамхури.
  - Тоже под легендой?
  - Нет, в новом Ираке за оказанную помощь генерал-майор Халимов, Герой России между прочим, был с почетом принят в Республиканскую гвардию с сохранением российского воинского звания.
  - Вот оно как, генерал майор...- Санчес покачал головой,- А Героя за что?
  - Еще за Таджикистан в 2013-м.
  - За американский переворот?
  - Скорее за подавление переворота.
  - Это он потом в Афган, оттуда в Иран...
  - Совершенно верно, знаешь как его арабцы прозвали?
  - Как?
  - Не поверишь - аль-Искандер зу-ль-Карнайн, как Александра Македонского.
  - Да уж,действительно "бразилуш сериалуш", а почему так?
  - Ну арабцы считают, что Александр Македонский объединил Европу и Азию, так наш Мага тоже вроде объединил. Знаешь как в 2015-м атмосфера накалилась? Во Франции дело чуть до религиозной войны не дошло.
  - В 15-м Мага во Франции был?
  - Нет, в 15-м во Франции был я, а связь с исламскими товарищами поддерживал через Магу. Знаешь как французские полисы удивлялись? Они на переговорах про свободную Францию чего-то несли...
  - Про взятие бастилии...
  - Во-во, про взятие бастилии...а я им, как наш Искандер учил: именем Пророка Исы(Мир Ему)и Девы Мириам, великой Милостью Аллаха вашей умме... А еще у меня советник был, из башкир, правоверный, так на арабском "шпрехал", закачаешься.
  - Значит во Франции ты своего Героя получил?
  - Знаешь?- ухмыльнулся Александров.
  - Слышал,- в тон ему ответил Санчес,- Это ты тогда амеров бандерлогами окрестил?
  - Кто ж еще,- командующий вновь потянулся за бутылкой,- Было у нас конечно старое название - пиндосы, но приелось уже, да и ... ты, кстати, мультик-то про Маугли помнишь?
  - Помню.
  - Так вот те самые бандерлоги очень мародеров тогдашних напоминали : серые, крикливые, все о себе, как о великом народе трепались, а жили в развалинах, опять же обезьяны...
  - А как они сами, бандерлоги, отзывались?
  - А как же, сначала, конечно, делали вид, что не понимают, а потом и сами привыкли. Были правда и веселые моменты. Вот в Англии ирландцы развыступались...
  - В Англии ирландцы развыступались?,- Санчес удивился.
  - Еще как, это в 19-м веке они из Ирландиии в Штаты перебирались за длинным рублем, а в 21-м назад подались. В Европе ирландские бандерлоги почти все в свою ридну Ирландщину поперли. Там мрак что началось, даже не удивлюсь, если сейчас Чарльз Первый документы готовит, чтоб Северную Ирландию Ирландии отдать.
  - Да ладно?
  - Я тебе говорю, Грейт Бритн скоро Мелкобританией станет.
  - А вот за это можно и выпить.
  - Можно,- согласился Александров,- На стакан, а я пока договорю.
   Санчес осторожно, стараясь не уронить ни капли, принял стопку.
  - Короче, прибыли мы на английскую землю и первый вопрос про бандерлогов. Мол пиндосы - это понятно, а отчего же бандерлоги? А я уже подготовился, говорю что бандер-лох с хинди народ обезьян и что... Тут меня перебивают, спрашивают, это в России каждый знает хинди? С чего вы взяли? Так у вас все солдаты так говорят: то бандер-лох, то просто лох и постоянно какие-то ять и ипать вспоминают. Чувствую все, попал я. А тут мой адъютант выскакивает и как по писанному : чтож вы своих нобелевских лауреатов не знаете? Редъярд Киплинг хоть и родился в колонии, но был подданным Британской короны. Его книжку про Маугли во всем мире знают. Вы тут что не читали "Джангл Бук"? Короче англосаксы теперь уверены, что наш народ так и остался самым читающим, причем на хинди. Выпьем?
  - За самый читающий и Мелкобританию? Обязательно!- Санчес опрокинул водку в себя.
   Тем для разговора было немеряно и они с удовольствием вспоминали прошлое, рассказывали о себе, о своих похождениях, о плохом и хорошем, о врагах и друзьях, выпивали как полагается степенно и неторопливо. Дожарилось мясо, они взялись за ножи, по привычке доверяя им больше, нежели чуждым для них интеллигентным изыскам типа вилок.
  - Подайте еще кусочек, сеньор Санчес.
  - Своих рук что ли нету?
  - Саня, я все таки генерал.
  - Я тоже.
  - Но у меня звезд побольше.
  - Да кто тебя информирует, генерал? Бригада моя хоть и интер, но аргентинская. А в аргентинской армии у бригадного генерала две звезды, как у нашего генерал-лейтенанта.
  - Трепло.
  - Сам ты. Я специально форму эту напялил, чтоб без погон, чтоб ты не завидовал карьерному росту - шесть лет в армии, а уже две генеральских звезды. Ты за свои погоны сколько отпахал? А?
  - Да почитай...
  - То-то и оно.
  - Слушай,- Александров потянулся к вертелу,- хрен с тобой, сам возьму. Был тут прикол с погонами. Прилетал в Москву Мага на доклад. Я с ним в Большом Доме встретился случайно. Он давай орать, прыгать, говорит сколько не виделись, давай встречу обмоем. Я конечно за. Пили с обеда, поспали чуток и опять. Мага даже слезу пустил, тебя, козла, вспоминали, земля пухом и все такое. Он говорит, Рязань бы повидать, после выпуска ни разу там не был. Я ему, да в чем проблема. Садимся в "Волгу" мою, берем водителя, адъютант еще привязался мой, моя жена ему напела, чтоб днем и ночью... как кот ученый...
  - Какая жена-то?
  - Да ты должен помнить, на третьем курсе еще познакомился, Ульяна. Помнишь, ты ржал все : че не Виссариона?
  - Да ладно.
  - Че да ладно, мы как после выпуска поженились, так до сих пор...
  - Давай ближе к теме.
  - Короче приезжаем в Рязань где-то в двенадцать ночи. А лето, тепло, все кафешки забиты. Я ему про ресторан, а он ни в какую. Хочу на улице и все. Короче проезжали мимо "Снежинки", рядом с Почтамптом, напротив Цирка.
  - Понял я.
  - Там, понятное дело, свободных столов тоже нема, но видим наши, десантура отдыхает. Как потом выяснилось один майор из 134-го полка звание обмывал. Подходим. Нельзя ли с вами присесть - спрашиваю. А я забыл тебе сказать, Мага в гражданке был. Он в Ираке этом бороду отрастил и башку налысо побрил - ваххабит плакатный. А мне он в подарок форму привез от главного республиканского гвардейца, сказал что тот уважает меня сильно. И на форме на той погоны генерал-лейтенантские ихние. Нас как ребята эти увидели, представь такую парочку, кровью глаза налились. Майор этот взбеленился - да вы че?Это Усама что ли? А ты, папаша, че за шкурку напялил? И в погон мне тычет. А на иракском погоне чего только нет: и сабли скрещенные, и звезда, и орел... Атмосфера накаляется, гляжу из машины адъютант с водителем вылазят, оба со стволами наголо. Менты уже к нам торопятся и в рацию понятно чего талдычат. И тут от стойки к нам подпол подходит, с ними был, как увидел нас - заикаться начал - та-та-та. Я ему - чего заикаешься, сынок, контузия? А он мне - так точно, товарищ генерал-лейтенант. Короче - Полный Аминь!
  - Да-а-а...- протянул Санчес,- выражение емкое.
  - А то. Как на испанском-то будет?
  - На испанском? Амэн Комплето, но смысла, боюсь, мои головорезы не поймут.
  - Но ты-то поймешь?
  - Я-то пойму.
  - Тогда за понимание...
  
   Они вновь наливали и пили, вспоминали погибших и живущих, события давно минувших дней и буквально позавчерашние. Удав Каа, как это с ним бывало под воздействием больших доз алкоголя, впал в легкую дремоту, которая выражалась в рассудительности и медлительности. Санчес наоборот горячился, сыпал фразами на четырех языках, втолковывая казалось бы очевидные для него вещи.
  - ...О чем речь-то Удавчик? Ты, блин, рыцарь без страха и упрека, жена и двое детей, Герой России, генерал, блин, лейтенант! Кве пор ло менос сабер а травес де ло кве ир?(Ты хоть знаешь через что мне пришлось пройти?(исп)-прим.автора) Я как начал на Дальнем востоке общаться с бандидос, так считай 20 лет с гаком только с ними и общаюсь.
  - Да не кипятись ты.
   Санчес вскочил на ноги, прошелся туда-сюда мимо костра.
  - Но эстрой преокупадо.(Я не волнуюсь(исп)-прим.автора)
   Но было уже поздно. Хорошо хоть оба были старыми вояками и развернулись лицом в ту сторону, откуда мгновением позже послышался легкий шум и через бруствер шебня перетекло безформенное, малозаметное, но довольно объемное создание.
  - Все нормально,- спокойно произнес Александров,- обычный разговор.
   Создание изменило свое положение, чуть развернулось и откинуло полог своей "шкуры". Под серо-буро-непонятной массой костюма Гилли или, как говаривали казаки-пластуны, "мобутой" (от "мобуть не увидют"), оказался один из "упырей" Ведьмака. Он бережно, как ребенка, прижимал к груди здоровенное чудовище АК-108. "Сотый" "калаш", выполненный специально под НАТОвский патрон 5,56, для удобства "добычи" боепитания разведчиками, утяжеленный прибором бесшумной-беспламенной стрельбы, оптическим прицелом, подствольником, обмотанный масклентой походил то ли на бластер марсианина, то ли на вытянувшийся в струнку зародыш чужого. Не смотря на все это спецназовец держал автомат именно по-русски: не стволом вверх, как духи, не стволом вниз, как бандерлоги, а именно по-русски, как живое существо.
   "Упырь" пристально поглядел на Александрова, как-то совсем по-мальчишески несолидно шмыгнул носом, как и все лицо раскрашенным масккремом, и обратно накинул на себя полог маскхалата, вновь превратившись в серо-буро-непонятную массу.
   Когда диверсант покинул их убежище, они вернулись к разговору, который плавно начал затухать.
  -...А почему ты Руис Мария?
  - Руис - второе имя Рубена Руиса Ибаррури, я ж в его интернате жил, а Мария - маму так звали...
  -...А ничего что мы вот так с тобой на русском? Вдруг услышит кто?
  - Да у меня в бригаде есть русские, кто из детей белогвардейских эмигрантов, кто из эмигрантов 90-х. Я у них вроде научился...
  -...Ты квас допил?
  - Сам ты кваздопил...
   И тогда старый мудрый удав Каа решился на главный вопрос. То к чему они шли. То чего миновать было невозможно как ни крути. Он тяжело вздохнул, проговорил про себя "эх, была - не была":
  - Так это, Санчес, что нам с тобой теперь делать?
  - Нам с тобой? - Санчес казалось был совершенно спокоен,- Да я вот думаю, может хорош уже водку глушить? Давай матэ заварим, ты его поди и не пробовал?
  -Хорош шутить,- Александров нахмурился, - с Территорией что мы будем делать?
   Вот тут Кастигадора проняло, он развернулся резко, по его лицу можно было понять, что если он только что и казался спокойным, то это только казалось. Видать тоже готовился к этому вопросу.
  - С Территорией, - протянул он, - Слушай Удавчик, отдай мне Кентукки!
  - Всего-то? -одними губами улыбнулся Александров, - Да забирай ее ради Бога.
   Санчес смотрел пристально и как-то нехорошо.
  - Я не шучу.
   Герой России отвернулся от него.
  - Я так понимаю, спрашивать зачем она тебе нет смысла. Торговаться с тобой смысла я тоже не вижу... Дай что ли сигару.
  - Ты ж вроде не куришь?
  - Ты ж ради меня водку пил, хоть и не пьешь обычно, что ж я ради тебя покурить не могу?
  - Давай не подмазывайся,- сказал Санчес, но "Коибу" подал, самолично откусив кончик и старательно раскурив от уголька.
   Александров втянул ароматный крепкий дым, закашлял, но втянул снова.
  - И все-таки, зачем она тебе?
  - Эх, Удавчик, - теперь уже Кастигадор улыбнулся одними губами, - А тебе она зачем?
  - Ну как же, - опешил Александров, - мой сектор, база у меня здесь, скоро МЧСовцы прилетят народное хозяйство подымать...
  - Дима, - маска начала слезать с лица "аргентинского мясника", - помнишь как мы мечтали с тобой в училище высадиться с парашютом над Америкой? Вижу что помнишь. А помнишь как хотелось пройти по Вашингтону, расстреливая пиндосов из калаша, очередями, от пуза, не целясь? Помнишь как нам хотелось превратить континент в одно сплошное пожарище? Ты то хоть дас Витимос до Комунизмо ... э-э-э ... Виктим оф Коммунизм ... Слушай, как это по-русски?
  - Да чего?
  - Да памятник этот, с богиней демократии?
  - А-а-а, памятник жертвам коммунизма?
  - Вот-вот. Ты хоть его взорвал, а что дальше? Ты ж считай крестовый поход возглавил! Мог ведь тут все вообще снести, всех под корень вывести, наплевав на Женевскую конвенцию. Да и какая к чертям Женева, если все решения принимает Москва? Мог бы? Мог, но не стал. А почему? Я уже знаю твой ответ, но ты сам вспомни, что ты почувствовал на Территории?
  
   Тут и вспоминать было особо нечего. Когда морпехи очистили побережье и высадились десантники он все ждал когда же начнется. Но ничего не началось. Не началось и тогда, когда внутренние войска принялись просеивать местное население, прочесывать местность, по которой армейцы пронеслись, не успев толком изучить. Что такое 25 тысячная группировка? Ничто. Такими силами на вражеском континенте не высаживаются. При желании имея втрое меньшее число бойцов Александров мог бы сам сбросить захватчиков в океан. А потому он все нервничал, практически перестал спать, мотался по всему побережью туда-сюда и все ждал, все гадал откуда же начнется. От канадской границы или от Флориды? Но ничего так и не началось. Ни партизанской войны, ни подрывов дорог, ни обстрелов блок-постов - ничего. Если быть честным, то все таки стычки были, но до того незначительные,мелкие и несущественные, что ни в какое сравнение даже с миротворческой операцией в Европе не шли.
  С одной стороны это было понятно - совсем недавно тут гремели взрывы от техногенных катастроф и гражданской войны. Да и интербригады Южной Америки сделали свое дело - зачистку провели на славу, хоть и от самих осталось считай половина, если не треть, списочного состава. Из остатков и возродилась бригада Красных Карателей, тоже ополовиненная во Флориде.
  С другой стороны ведь было ясно, что мы то пришли именно как оккупанты, а не пограбить, как "латиносы". Должны же были дать какой-то отпор. Но ничего такого так и не произошло.
  А вместо этого увидели российские солдаты забитых, зашуганных, серых каких-то и невзрачных оборванцев. Одно слово - бандерлоги!
  Прошло всего пару месяцев и самые заклятые мстители, те что совсем недавно рвали у себя на груди тельняшки и кричали что-то вроде "сколько раз увидишь пиндоса - столько убей", сами потащили в развалины свои сухпаи, украдкой смахивая слезу, неожиданно показавшуюся в суровой глазнице при виде какого-нибудь грязного мальчонки, до боли напоминающего того, что остался где-то далено в России...
  Что поделаешь, на четвертый месяц операции полевые кухни, словно повторяя заветы генерала Берзарина, выползли на сохранившиеся площади и перекрестки, распространяя все те же ароматные запахи солдатских щей и солдатской же каши.
  Не с кем было воевать. И мстить было некому. И в груди генерал-лейтенанта, замедлившего график своих бросков от базы к базе, холодная рассчетливая злость уступила место противной брезгливости, а потом и вовсе жалости...
  
  -...Ну что пожалел бандерлогов? - , услышал он словно издалека голос Санчеса,- Простил и грехи отпустил?
  - А ты, значит, не простил?
   Кастигадор ощерился так, что даже видавшему виды Александрову стало неприятно.
  - Я?
   Внезапная догадка озарила его:
  - Слышь, Рубен, а не ты ли Нью-Йорк разнес?
  Ощер исчез так же быстро, как и появился.
  -Нью-Йорк? Да вы мне льстите, генерал.
  - Не паясничай. Скажи честно, если знаешь, а если не знаешь...
  - Да никто не знает,- бухнул Санчес и сам достал себе сигару.
  - То есть как это? Ведь ты сюда высадился гораздо раньше и пообщаться наверняка успел с местными. Что они говорили? Кто это сделал - арабы, сами, твои, в смысле интеровцы, или еще кто? Да и что вообще было то - ядерный взрыв, землетрясение, наводнение?
   Санчес неторопливо раскуривал "Коибу"
  - Все сразу,- он сделал паузу и продолжил,- или ничего из того, что ты перечислил.
  - Как это? Ты можешь попроще объяснить?
  - Попроще? Ла ира де Диос.
  - И что это значит?
  - Гнев Божий это значит,- Санчес вздохнул,- или как ты уже сказал Полный Аминь.
   Они помолчали.
   И Александров решился вновь.
  - Так зачем тебе Кентукки? Мне сказали, что с индейского это какя-то территория охоты, то ли темная, то ли кровавая.
   Санчес вновь улыбнулся, но уже по-настоящему.
  - А еще ее называют завтрашней страной,- старый друг смотрел на Александрова так, что у того перехватило дыхание,- Не отнимай у меня будущего...
  - Да ладно тебе, Саня,- наигранно бодро ответил генерал-лейтенант,- какое тут у тебя будущее? Вот на следующий год будет трибунал где-нибудь под Вашингтоном, выступишь там, личину скинешь. Тебе по такому поводу небось, как Гагарину, Героя вручат и через звание прыгнешь. Домой поедем, в Россию...- и внезапно осекся.
   Санчес молчал.
  - Не хочешь в Россию, так в Европу смотаемся, там теперь везде места боевой славы. Или к Маге рванем, он как раз там новый холокост готовит. Его еврейцы даже прозвали Крав-Мага, в честь ихней борьбы. Ух он им там порядки-то навел. Ты ж...
   Санчес молчал.
  - Да что с тобой, Саня?
  - Не скину я уже личину.
  - То есть как это - не скинешь?
  - Да вот так, Удавчик. Это для тебя война закончилась. Сейчас к трибуналу второго Героя получишь, на погоны еще одну звездочку, зачитаешь там по бумажке и домой, сады окучивать. Ты своих врагов извел, ты победитель.
  - А ты что не победитель? Мне говорили твоим именем половину новорожденных пацанов в Южной Америке назвали.
   Санчес отрицательно помотал головой.
  - Да какое мне до этого дело? Мои это что ли пацаны? Ты вообще меня слушаешь? Я говорю, что твоя война закончилась, а моя нет. Или ты думаешь достаточно на Территории высадится и флаги трехцветные везде повывешивать? Вся эта Рэпресалия наша и ваша высадка - это... это,- он на мгновение запнулся, подыскивая слова,- это как облава в малине. Берут всех подряд, только попадается одна шелупонь, а те кто "в законе" давно уже в другом месте чаи распивают. Ну что ты смотришь на меня, ну поймали мы одного полковника, спросили кто Колумбийский наркотраффик контролировал. Он нам ответил. Мы дальше пошли, ГРУ и СВР подключилось... На такие высоты ниточки потянулись, что головы закружились... Некоторым пришлось и вовсе те головы поотрубать из-за того, что вместе с головами и языки кружиться начали. И это только наркотраффик. А все остальное? Манипуляции эти? Игры с долларами? Войны за нефть?
  - Погоди, погоди,- Александров, сам не замечая того, принялся пускать дым как заправский курильщик,- А при чем тут ты? Каким боком ты ко всему этому?
  - Я с ГРУшниками давно уже работаю. Или ты думал, что Рэпрессалия эта сама по себе затеялась, без помощи извне?
  - Да ладно, не последний же я придурок.
  - Вот и я так думаю... Короче, законников-то мы и не взяли, они наверняка еще во время трибунала будут этих судить... этих... ну кого судить-то будут?
  - Генералов несколько, из ЦРУ кого-то, АНБ, аппарата президента, советников еще каких-то...
  - Вот-вот. Прям как в Нюрнберге. Если б не США тогда со своими ядерными запугиваниями, может и довели дело до конца, а так...
  - Но сейчас-то, сейчас-то, что мешает? США уже нет!
  - В том-то и дело. Прошлых ошибок решено не повторять. Поэтому и суд будет юридической формальностью. Я выступлю от имени Аргентины под именем Санчес, ты от имени ЭР-ЭФ и все, осужденных повесят, хотя кто-нибудь обязательно покончит с собой. А я останусь здесь, женюсь на дочери вождя индейского племени и стану поднимать народное хозяйство "завтрашней" страны, заодно поглядывая, все ли сорняки мы выпололи. А поскольку я знаю, что сорняки мы выпололи не все, работа мне здесь найдется, мне и моим детям.
   Сказать что Александров был поражен - значит ничего не сказать. "Вот уж действительно Полный Аминь!"- подумалось ему. Хорошо хоть долгие годы службы и войны приучили десантника владеть собой, поэтому вида он не подал.
  - Слушай, но ведь не твоя самодеятельность, не мог бы ты такие решения...- Александров замялся,- Наверху-то знают?
  - А то? Это ПЛАН и есть. Даже посовещавшись в Кремле решили, что лучше ты это все от меня узнаешь, а не от представителя спецслужбы. Хотя такой уже наверняка летит из Москвы с письменным приказом для потверждения. Ну знаешь такой, чтоб после прочтения съесть... Берегут они тебя. Может еще какой тебе подвиг готовят, Удав, не знаю точно. Но одно знаю наверняка - из Кентукки тебе придется уйти. Так НАДО, понимаешь? И надо сделать так, чтобы это все подозрений не вызывало у законников, поэтому ты и до самого последнего момента не знал, что тебя ждет. Ты ж из Грузии своих десантников выводил? Мог бы Тбилиси штурмом взять и Саакашвили за галстук притащить...
  - О мертвых, Санчес, сам знаешь или хорошо или...
  - Да ладно,- Кастигадор вновь ощерился,- мне можно, я раз мертвым уже записан. Так вот, ты ж сам понимаешь, чтоб тогда началось, в Грузии гражданская война, бандерлоги всюду снуют да и на Россию такие бы санкции наложили и ...Ну ты понимаешь? Это сейчас России никто не указ. Китай может быть, хотя тоже вряд ли...
  - И откуда такая точная и достоверная информация, господин генерал де бригада?
  - Я же тебе сказал, я с ГРУшниками давно работаю. А ГРУ если раньше и была одна из лучших разведок, то сейчас и вовсе - одна.
  - Ну это ты загнул.
  - Чего загнул? Считай: штатовских разведок больше нет, Моссад на поводке, англичанам со своими бы проблемами разобраться. Что отстается? Так что не спорь.
  - Да я и не спорю,- Александров окутался дымом сигары,- Короче мне надо организовать вывод причем сделать это таким образом, чтобы можно было подумать, что я испугался.
  - Вот именно. Стерпишь я думаю да и честь твоя офицерская стерпит. А чтобы было правдоподобнее приготовь деньги...
  - Что,?!- генерал-лейтенант вновь вскинулся,- Деньги?!
  - Деньги, деньги,- успокаивающим шепотом повторил Санчес,- Да не ори ты так, опять чудище это твое приползет. Причем желательно рубли, потому как на амеро хрен тут что купишь, а евро скоро такой же бумажкой как штатовский доллар станет. А еще калашей сотых, патронов к ним, потом скажу сколько, ну и по мелочи: РПГ, "Печенеги", снайперки... Ну что смотришь?
  - Да что смотреть,- Александров кинул в огонь остатки "Коибы",- Выбора, как я понимаю у меня нет, да и не было. Нам нужно с тобой обговорить детали вывода и передачи. Блин, были бы у тебя мои пленные, ну или какие-нибудь шишки из Красного Креста, могли бы обмен совершить, а так... действительно бегство какое-то позорное да еще с откупными...Полный Аминь!
  - Не горюй, генерал, что-нибудь придумаем,- сигара Кастигадора проследовала тем же курсом,- Найдем какой-нибудь повод.
  - Найдем,- с твердой решимостью согласился Александров,- Только сперва расскажи-ка мне, как делался этот Полный Аминь, что ты собираешься делать сам, и кого мы все-таки не выпололи. Да и может тогда чайку?
  - Вот это другой разговор,- словно обрадовавшись, сказал Санчес,- Щас и чаек будет, и все я тебе расскажу: все что сам знаю, все что мне можно знать и что нельзя знать тебе. Потому как мы с тобой теперь в одной лодке, Дима...
  
  А ветер носился над воронкой, завывал где-то в решетчатых фермах осыпавшегося железобетона, скрипел оборванными проводами, колыхал сажу и лоскутья маскхалатов диверсантов "упырей", тянулся ввысь вместе с еле заметным в серых бликах Территории, называвшейся до того, как пришел Полный Аминь, США, дымом от генеральского костра. Ветер поднимался все выше и выше, срывая пыль с оставшихся высотных зданий пригорода Луисвилля и в его вое могло почудится тихое пение старой песни...
  
  Нет в России семьи такой, где б не памятен был свой герой.
  И глаза молодых солдат с фотографий увядших глядят.
  Этот взгляд, словно высший суд для ребят, что сейчас растут.
  И мальчишкам нельзя ни солгать, ни обмануть, ни с пути свернуть...
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"