Cont Alex : другие произведения.

Ночные шорохи

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Не стоит слишком углубляться в воспоминания, если ночуешь в незнакомом месте.
       Обновление от 7.03.2016.


Вистин вынырнул изо сна посреди ночи и долго балансировал на той грани, что разделяет грёзы и явь. Обрывки сновидений и мыслей мешались в кучу, сплетались и прорастали сквозь друг друга, пока не обратились в сущую несуразицу. Дрёма расцепила объятья. Вистин с трудом приподнялся, сел и огляделся.
Он сидел на деревянной лавке, напротив окна, в старой хижине. Сквозь широкую щель между рассохшихся ставней вместе с холодным ночным воздухом внутрь сочился лунный свет. Тусклая полоса спускалась с подоконника вниз, на земляной пол, и тянулась до открытого очага в середине.
Слева, в дальнем углу, угадывалось бледное пятно. Там, вытянувшись во весь немалый рост, в обнимку с длинным полуторником спал Гутрум. Светловолосый мечник не расставался со своей железкой даже во сне. На лавке у правой стены, лежал Марадак. Он свернулся клубком, словно кот, из под плаща виднелась только кудрявая макушка.
Сапоги высохнуть так и не успели. Едва Вистин натянул их, как ногам стало холодно. Хорошо, хоть чуть холодят, а не хлюпают - во время перехода болотная жижа попадала в них не раз и не два. В иных местах, не смотря на все предосторожности, пришлось погрузиться в воду по грудь.
Где-то справа завёл гнусавую песнью комар. Раздался шлепок - Марадак, не просыпаясь, припечатал кровососа к стенке. Маг что-то пробормотал и завернулся в плащ с головой.
Вистин поднялся со скамьи, привычным движением затянул на бёдрах пояс с ножнами и шагнул к порогу. Дверь скрипнула и в хижину ворвалась волна прохладного ночного воздуха. Вместе с комарами - Марадак снова заворочался, отгоняя кровососов, и Вистин поспешил выйти наружу.
Небо на востоке только-только начинало менять цвет, звёзды ещё и не думали тускнеть. Луна сползала к верхушкам деревьев справа, где по лощине сбегал вниз, в болото, ручей.
Неведомый строитель поставил хижину на гранитных обломках. Один из них, широкий и плоский, выглядывающий из-под юго-западного угла, так и манил присесть. Вистин опустился на камень и прислонился спиной к обомшелым брёвнам.
Ночь была полна звуков. Ветер, словно мелкий зверёк, шуршал тростником на крыше, почти у самых ног в жухлой траве стрекотал сверчок, второй подпевал ему слева. Снизу едва слышно хлюпало болото.
И, конечно же, вовсю звенели комары. Один из кровопийц кружил над самой головой, заходил то справа, то слева, словно прицеливался, куда бы вонзить хоботок. Наконец он решился и сел на правую щёку. Вистин тут же придавил кровососа, уколов пальцы о щетину.
Щетина... Последний раз получилось побриться ещё в Морнболке, а настоящей бани не было и того дольше. И без зеркала можно сказать, что сейчас он выглядит как бродяга: в грязной одежде, с засаленными лохмами и щетиной, лет на десять старше своих двадцати трёх. Словно и так и не выбрался из Лоскутного Угла.
Вистин усмехнулся. Квартал нищих он не видел уже девять лет. Нескладный подросток давно стал ладным мужчиной. Широкие плечи, приятное лицо и серые глаза с искорками легко привлекали женское внимание. Если правильно себя подать, то и за благородного можно сойти. Но не сейчас. Даже князь будет выглядеть не лучше бродяги после трёхдневного перехода через болото...
  
...в которое мы потащились не по своей воле. Самым лучшим выбором было бы обойти его по ничейной земле вдоль эльфийских владений. Когда мы выезжали из Варденфурта, то собирались уточнить в Морнболке дорогу и двинуть дальше на северо-восток.
Морнболк - маленький городишко на самом краю болота. Когда-то через него шла торговля с эльфами, но потом длинноухие закрылись, и город захирел. Последний удар по нему нанёс Северный Мятеж и Война за Наследство. Город выгорел полностью, теперь это всего лишь пригоршня домов, жмущихся к обветшалой крепости. Бургграф такому захолустью не положен, главным считается командир гарнизона.
Трактир в городе всего один, и посетителей у него немного, особенно во время страды. Мы появились там во второй половине дня, общий зал был почти безлюден. По нему гулял лёгкий сквозняк, пятна света из раскрытых настежь окон ложились на дощатый пол и пустые столы. Хозяин, дородный приземистый дядька в кожаном переднике, протирал стойку, в дальнем тёмном углу мужик в расстёгнутом гамбезоне тянул пиво из кружки.
Гутрум сразу же направился к ближайшему столу, где сгрудил на пол перемётные сумы. Полуторник он аккуратно примостил к стене, так, чтоб в случае чего его можно было бы легко пустить в дело. Мы с магом, не сговариваясь, сели напротив.
К нам подошёл трактирщик.
- Не желаете ли чего?
- Да, нам бы пожевать, - сказал Марадак. Гутрум только кивнул.
- Есть жареной колбасы немного, каша. Ежели потерпите с часок, то...
- Каша так каша, - прервал его маг. - Подавай.
Как только мы покончили с едой, к нашему столу подсел мужик в гамбезоне. На вид ему лет сорок, коротко стрижен, дублёная шкура туго обтягивает скулы и тяжёлый подбородок, под левым глазом виднелся старый шрам - тонкая белёсая полоска.
- Откуда будете, ребята?
Марадак было открыл рот, чтобы бросить что-нибудь резкое, но я ткнул его в щиколотку. Гутрум в это время чуть сдвинулся поближе к мечу. Я откашлялся и ответил глядя подсевшему прямо в глаза:
- С юга, из Варденфурта.
- О, вот как. Вы уж не серчайте за интерес, чужих тут мало... Я - Герден, десятник местной стражи, - сказал он и протянул мне руку.
Я пожал её и сказал:
- Вистин. А это Гутрум и Марадак.
- Вы тут по делам Ложи, или как?
- С чего ты взял?
- Кучерявый у вас маг, вы оба - мечники на подхвате. Да ты не зыркай так, я не первый год шлемом макушку протираю, насмотрелся на вашего брата.
- Ладно, ты нас раскусил. Мы тут проездом по делам Ложи, по каким - сказать не могу, сам понимаешь... - я развёл руками.
- Это понятно. А пиво вы пьёте, или на службе не положено?
- Отчего бы и нет? - сказал Гутрум.
- Здорово! - оживился Герден. Он повернулся к стойке и помахал кружкой. - Оддо, на всех!
Трактирщик принёс четыре глиняных кружки, наполненных с шапкой, и выставил их на стол. Наш собеседник сделал глоток, смахнул с губ пену и сказал:
- Пейте, не стесняйтесь. Пиво здесь неплохое... Так вот. Гостей у нас немного, новостями не поделитесь?
- Да какие новости... - начал я. - На севере воюют, благородные что-то втихую делят. Всё, как всегда. В Варденфурте вот пожар был.
- И сильный? Или так себе?
- Да как сказать... Десятка два домов пострадало, и начисто выгорело здание Ложи.
- Вот оно как, - сказал десятник. По его лицу читалось, что он связал наше появление с пожаром, но расспрашивать не стал. - А что там с выборами? А то мы в нашем захолустье и коронацию-то проспим...
- Да ничего. Свист один. Император жив и в могилу не собирается. А вот Ротар Старый умер. Думаю, даже сюда эта новость добралась.
- Точно?
- Точно. Лет-то ему сколько было?
- Ну да... Не, слух-то прошёл, с месяц тому уже, но что-то сомнительно было, - сказал Герден. - Думалось, что он вообще вечный. Значит, теперь в Марке будет Годен заправлять...
- Не будет, - встрял в разговор Марадак. - Убили его.
- Вот те на! - сказал десятник и ударил ладонью по столу. - Как? Когда?
- Говорят, ещё весной, - ответил я. - То ли на засаду напоролся, то ли ещё что... Дело тёмное, и спросить не у кого, всё, что в Марке творится сюда через десятые руки доходит.
- Эх, жаль, жаль! Железный Змей вот такой мужик был! Я под его знаменем начинал, с ним хоть в огонь, хоть в воду, а теперь что? Эх, жаль...
- Если ты под его знаменем начинал, то тут-то что делаешь? - спросил Гутрум. - Годен за своих ветеранов держался.
- Да... По глупости всё. Сам иной раз жалею, - сказал Герден и сделал большой глоток.
- А ты давно здесь? - спросил я.
- Да уж шестой... - десятник прикинул на пальцах. - Нет, седьмой год уже.
- Может, тогда подскажешь кого из местных, кто округу хорошо знает?
- Да я и сам тебе что хочешь расскажу, по-первости, здесь всё излазил, от эльфийской засеки до Карнека.
- Значит, знаешь Ястребиную Скалу?
Десятник сморщил лоб и поджал губы, словно в глубокой задумчивости, а потом заглянул в кружку. Я понял намёк и махнул трактирщику. Когда на столе появилось ещё пара кружек с пенными шапками, Герден сказал:
- Есть такая. За болотом. Приметная, похожа на птичью голову вот с такенным клювом. Я там бывал, последний раз в позапрошлый, что ли, год... - десятник поднял подбородок и почесал заросшую щетиной шею. - Да, по весне.
- И как нам туда добраться? - спросил я. - С востока зайти?
- Неа, не выйдет, - ответил десятник и шумно отхлебнул из кружки. - Длинноухие выставили флажки, там сейчас даже мышь не проскочит.
- Какого цвета флажки? - подал голос Гутрум.
- Такие красные, с чёрной полосой наискось.
Мы с мечником переглянулись. Красное с чёрным означало полный запрет. Если уж эльфы выставили такие вымпелы, то сначала будут стрелять, а потом спрашивать. А может, и вообще не потрудятся разбираться.
- Та-ак... Что там случилось-то? - спросил я.
- Да хрен его знает. Может, внутренние дела, может, гоблины в набег пошли...
- А какой сейчас клан на границе? - поинтересовался Гутрум.
- Бешеные, скорей всего, - ответил десятник. - Их знамёна видели, зелёные с жёлтым.
"Бешеными" в приграничье называли Дом Зелёно-Золотого Листа. Их рейд-мастер, Киллон, уже отметился в истории Котла, и вот опять всплывают его сородичи. Случайность? Совпадение? Я встряхнул головой и сделал глоток. Даже если это всё не случайно, до тех пор, пока мы не доберёмся до мастерской Бриннона, ничего не узнаем.
- Значит, с востока не пройти... А если через болото? - спросил я.
- Да ну не знаю... Лучше б, наверное, через Карнек, - ответил Герден.
Карнек - деревушка с заставой на западе, захолустье ещё почище Морнболка. Ехать туда означало терять время, недели полторы, если не больше.
- Карнек нам не подходит. А если через болото?
- Можете и через болото, только, понятное дело, пешком. Отсюда почти прямо на север. Не сказать, что дорога хорошая, но, думаю, проскочите...
   ...Вистин очнулся от воспоминаний. Они всё же попробовали пройти по краю эльфийских владений, слишком уж подозрительным показался говорливый десятник. Но Герден не соврал - на границе действительно были выставлены флажки полного запрета.
   Луна уже наполовину спряталась за макушками деревьев, стало чуть темнее - усилившийся ветер нагнал облаков. Робкий разговор сверчков потонул в шелесте, и среди шорохов Вистин услышал что-то странное. Что-то, чего совсем не ожидаешь услышать ночью у одинокой хижины на краю болота - звонкое чириканье...
  
   ...стайка воробьёв вилась над дерюжными мешками. Наверное, там было зерно, птички к ним так и липли, пытаясь поживиться. Мы ждали, когда откроются Медвежьи ворота, и коротали время, наблюдая за маленькими наглецами. Полуденное солнце припекало, изо всех сил стараясь высушить мартовскую грязь...
   А началось всё днём раньше. Март мы встретили на зимних квартирах в небольшом городке рядом с Вилебоной, самозваной южной столицы. И страдали от безделья: я пытался разобраться в хитросплетениях политической философии Линтара Терийского, потрепанный томик которого добыл по случаю, Гутрум лишь ел, спал и упражнялся с мечом, а Марадак хандрил. Простой тяготил мага больше, чем нас: он то валялся в постели целыми днями, то шатался по кабакам и нарывался на драку, то баловался с лучинами. Добрым бы это точно не кончилось.
   В один из дней, когда от линтаровых рассуждений о природе власти у меня уже голова трещала, я решил выбраться из дому и послушать, о чём говорят в городе. В последние недели зимы это стало чем-то вроде ритуала, потому как пользы от этого не было никакой. Темы разговоров не менялись: болезнь императора, неурядицы на севере, цены на зерно следующей осенью. В самой Вилебоне было шумнее, скорую смерть властителя считали делом решённым: уличные знатоки спорили о претендентах и возможных альянсах в электе. Нередко споры перерастали в драки и поножовщину.
   В тот раз мне повезло. Местные говорили всё о том же, даже слушать не хотелось, пара угрюмых залётных в дальнем углу молча тянули пиво. "Ещё один пустой день", подумалось мне, но кабатчик, красномордый дядька с седыми усами и огромными ручищами шепнул, когда я собрался рассчитываться:
   - Поговаривают, тебя хочет видеть Леглен-посредник.
   - Спасибо за хорошую новость, - сказал я и положил лишнюю монету.
   Новость действительно была хорошей. Намечалось дело. Заказы от Леглена я получал уже почти два года, а впервые услышал о нём и того раньше, ещё когда работал на купеческий дом Двойной Наковальни. Старик имеет обширные связи и дела предлагает интересные. Если он и не связан напрямую с Советом, то чертовски к нему близок.
   На следующий же день мы двинули в Вилебону. На удивление Марадак был в приподнятом настроении, быть может из-за набирающего силу солнца, а может потому, что у нас наконец-то появилось дело. Гутрум, как обычно, держал всё в себе, но долгий простой утомил и его.
   Первый месяц весны в окрестностях южной столицы сырой и грязный, дороги раскисают, и ехали мы вдвое дольше обычного. К Медвежьим воротам мы добрались только после полудня.
   Из-за распутицы приезжих было немного. Впереди нас стояла телега, запряжённая сонной каурой кобылкой, с десятком дерюжных мешков. Видимо, там было зерно, стайка воробьёв кружила над ними, звонкое чириканье раздавалось на всю округу. Возница пытался отогнать наглецов щелчками бича, но получалось у него плохо. Вскоре к очереди добавились ещё три крытых возка, да чуть позже подтянулась пара конных.
   После того, как с нас взяли пошлину и навесили бирки на оружие, мы въехали в Вилебону. Под стеной караульни я увидел нищенку, укутанная в несколько слоёв рванины, точь-в-точь Лохмутка. Я удивился и даже без нужды дёрнул повод, так, что моя гнедая сбилась с шага.
   - Эй, что с тобой? - спросил Гутрум.
   - Да так, показалось, что увидел знакомого. Не бери в голову.
   Нищенка не могла быть Лохмуткой. Старуха осталась далеко в прошлом, и в неделях пути отсюда, даже если всё ещё жива. Лоскутный Угол жесток к своим обитателям, и выживают в нём лишь редкие счастливчики. Кто знает, если б меня не взял бы под крыло Бледа, радовался ли я весеннему солнцу?
   По городу на лошадях далеко не уедешь. Если внизу, где обитают ремесленники, ещё есть где развернуться, в широких проулках спокойно расходятся две телеги, то выше застройка становится плотнее и, если не хочешь застрять в пробке, лучше идти пешком.
   Мы оставили лошадей у знакомого трактира, в котором уже провели немало ночей, и пошли наверх. Воробьи над головой оглушительно чирикали, радуясь весне. Многочисленные прохожие то и дело оскальзывались - водосточные канавы были переполнены и грязь выплёскивалась на мостовую.
   Марадак с шумом втянул воздух и сказал:
   - А здесь воняет.
   - Ничего удивительного, - сказал я. - Наверное, бургграф снова поссорился с золотарями.
   - Скорей всего, ему-то не пахнет - с его горы всё дерьмо вниз скатывается.
   - Ага, только вот он сам к нему крепко прилип, - поддержал мага я.
   Горожане не особо жалуют бургграфа и их нелюбовь передалась и нам. Сам-то я его видел всего два раза, издалека, во время праздников, и тщедушный мужичок в богатых одеждах не казался кем-то особенно ужасным. Самым приметным в его внешности был нос, длинный и хрящеватый. Но у местных список претензий к чиновнику почти что бесконечен, и внешность бургграфа там далеко не на первом месте: приезжий, выскочка, скряга, наступающий на древние привилегии... Почему-то особенно обидчивыми оказались золотари, их цех частенько от слов переходит к делу, точнее, к безделью.
   Улица Сломанной Подковы располагается на полпути между замком Спящего Медведя, резиденцией бургграфа, и Новыми Стенами. Некогда она была окраиной, где стояли мастерские кузнецов и горшечников. Лет сорок назад Сломанная Подкова выгорела почти полностью и последние ремесленники перебрались на новые окраины, поближе к городским воротам. Теперь улица застроена побелёнными домами, похожими, как горошины из одного стручка. Здесь селятся купцы средней руки, книжники и портные, которые работают на богатых заказчиков.
   Дом Леглена-посредника среди соседей выделяется разве что большим полукруглым окном на втором этаже. Чтобы застеклить его пришлось выложить немалую сумму денег. Вместо вывески у старика на стене у входной двери прибита дубовая доска с изображением раскрытого фолианта. Леглен держит лавочку старых книг и различных диковин, но, по-моему, это лишь прикрытие, и как торговец он давным-давно прогорел - покупателей у него я видел всего лишь два или три раза. Основной доход старику приносит посредничество в разных деликатных делах, вроде того, ради которого он решил со мной связаться.
   Леглену помогают двое: баба лет сорока, большая, как кадушка, с широким некрасивым лицом и распухшими руками прачки, и рыжий юнец по имени Дитц, тощий и лопоухий. Лицо у него сплошь покрывают прыщи и веснушки. Он появился года полтора назад, старик называет его "племянником", но семейного сходства в них кот наплакал.
   В лавке царил полумрак. Две масляные лампы бросали жёлтые отблески на корешки книг, заполнивших полки шкафов, разнообразные фигурки, размером от напёрстка до средней собаки, и всяческие безделушки вроде причудливых древесных корней и чеканных сосудов из потемневшей бронзы. Справа от двери виднелась конторка с письменными набором, посреди комнаты расположились два больших кресла с высокими спинками. Из тени у дальней стены выступала лестница, ведущая на второй этаж.
   У кресел стоял рыжий. За зиму Дитц подрос, и почти сравнялся со мной ростом. Россыпь веснушек на его лице потускнела и сделалась едва заметной, зато на верхней губе начал пробиваться редкий пушок, так что симпатичнее он не сделался ни на волос.
   Ведро с водой, набор разнообразных тряпок и метёлка говорили о том, что Дитц должен был заниматься уборкой. Но вот всклокоченные волосы, закрывающиеся глаза и красный след на щеке свидетельствовали совсем о другом: перед тем, как мы вошли, рыжий попросту дрых на рабочем месте.
   - Малец, позови Леглена, у нас к нему дело, - сказал Марадак. - Да и сам бы делом занялся, вместо того, чтобы ухо давить.
   Рыжий покраснел. Он слишком болезненно относился к тому, что-то кто-то замечал его промахи, а мага его бурная реакция только забавляла.
   - А не ошиблись ли вы дверью... господа? - его слова так и сочился ядом.
   - Эй, Дитц! - раздался голос сверху. - К нам кто-то пришёл?
   - Да, дядюшка! - тон рыжего тут же сделался елейным. - Тут к нам какие-то обор... посетители.
   - Вот ведь паскуда! - прошептал Марадак. - Придушу!
   Осуществить угрозу маг не успел, на лестнице уже стоял Леглен. Посредник сказал:
   - А, это вы... Поднимайтесь.
   На вид старику лет шестьдесят, но держится прямо. Редкие сивые волосы он зачёсывает назад, усы и короткая борода у него совсем седые. В отличие от Дитца у Леглена крупный прямой нос, а уши плотно прижаты к голове, глаза глубоко посажены под мохнатыми бровями. Одет он был по домашнему: в простую рубаху, широкие полосатые штаны и войлочные тапочки.
   Мы поднялись на второй этаж. Под кабинет Леглен занял комнату с большим полукруглым окном, которое занимает почти всю стену. Прямо под ним, где больше света, стоит массивный стол с тремя креслами. Ещё одно было рядом с камином в правом углу, в котором рдели угли. По стенам старик расставил шкафы с открытыми полками. В них он держит книги, с которыми обычно работает и письменные принадлежности.
   - Занимайте места, а я подбавлю жару, - сказал Леглен и пошевелил угли в камине.
   Мы уселись за столом. Старик пододвинул кресло и выложил на стол коричневую папку из тиснёной кожи.
   - Для вас есть дело. Нужно добыть вот эту штуку, - сказал он и достал из папки лист плотной бумаги. - Знаете, что это?
   На листе был только рисунок: большой котёл на подвесе. С особой тщательностью художник проработал детали на стенках котла: орнамент, знаки и многочисленные фигурки людей и животных.
   Гутрум мельком взглянул на лист и лишь пожал плечами - такие вещи его не интересовали. У Марадака лист задержался подольше, маг ухмыльнулся и сказал:
   - Котелок и есть котелок, ты что, совсем прогорел и решил на старости лет харчевню открыть?
   Леглен пропустил его шуточку мимо ушей и обратился ко мне:
   - А ты что скажешь?
   - Первый раз вижу, - признался я. - Котёл как котёл, может, реликвия какая, может - просто безделушка.
   - Это - знаменитый Кипящий Котёл. И кипит в нём не похлёбка, так что можешь держать свои шуточки при себе! - сказал Леглен и зыркнул на Марадака. Тот поднял руки: "молчу, молчу".
   - Котёл сделан лет триста назад, в горах Саккен, на севере... - начал Леглен.
   Марадак тут же закивал, думаю, его так и подмывало сказать: "спасибо, дядя, мы знакомы с географией", но сдержался. Старик прочистил горло и продолжил:
   - Он был реликвией культа Гралла Погубителя, был такой, не то божок, не то демон, так что ещё Котёл называют Котлом Граллингов.
   - Ну и что в этом интересного? В Саккенах культы плодятся, как грибы после дождя, и дохнут, как мухи на морозе, - всё-таки не выдержал маг.
   - Не перебивай, - с нажимом сказал Леглен. - В отличие от многих, граллинги продержались гораздо дольше. Котёл они накачивали силой не меньше двухсот лет.
   - Странно, - заметил я. - Если они продержались так долго, то или были совсем безобидными, или бы ими занялся Корпус Дознавателей.
   - Корпус ими занялся, как только узнал о Котле, - сказал Леглен и откинулся на спинку кресла. - Первые упоминания об артефакте появляются именно в донесениях шпионов Дознавателей. Но разгромить граллингов Корпус не успел. Его опередили гоблины, которые как раз начали очередной Большой Набег.
   - Уж не тот ли, что перерос во Вторую Засечную? - спросил Гутрум. Для него впервые в разговоре прозвучало хоть что-то интересное.
   - Тот самый. Тогда серокожих не могли выдавить с равнины целых три года. Наконец, соединённые силы северных княжеств и эльфов смогли взять последнее становище гоблинов, и Котёл оказался в руках Киллона, рейд-мастера Дома Зелёно-Золотого Листа.
   Гутрум отбарабанил пальцами по столешнице и сказал:
   - Логично. Рейдеры Киллона первыми ворвались в лагерь и имели право выбирать.
   - Так и было, и, среди прочего, эльфам приглянулся Котёл. Вот это изображение, - старик потряс рисунком, - взято из перечня трофеев. Тридцать лет об артефакте не было сведений, пока он не всплыл у Хагабарда Безумца.
   - Хагабард... Что-то знакомое. Он, случаем, не куролесил в Рудном Краю перед Войной За Наследство? - спросил я. - Его ещё разбил Алнейс Огненосный.
   - Да, это так. Цитаделью Безумца была старая крепость Хелльтрудн. На пике своей власти он перерезал основные пути, ведущие в Коварду, и лишил купцов их основного источника доходов - металлов Рудного Края. Алнейс от него избавился, но Котёл не забрал. По моим сведениям артефакт до сих пор в крепости, точнее, в тех развалинах, что от неё остались. Вам нужно лишь достать его и привезти ко мне.
   Дело выглядело простым до безобразия. Требовалось найти место, немного пошарить по развалинам и забрать штуковину. Всё тихо, мирно, почти безопасно, ну, разве что попадётся пара-тройка источенных временем ловушек и что-нибудь из обычных бед Рудного Края, вроде каменных крыс и проглотов.
   - Знаю эти места. Туда раньше мая не сунешься, - сказал Гутрум.
   Я кивнул. Он был прав - делать в Рудном Краю нечего, пока земля не просохнет. А будет это не раньше начала мая.
   - И зачем тогда горячку пороть? - спросил Марадак. - Через месяц и поговорим. Лучше предложи нам что-нибудь стоящее.
   - Выдвигаться нужно как можно быстрее, чтобы вас не опередили. - Леглен упёрся локтями в столешницу и наклонился вперёд. - Грядут выборы императора, а они редко проходят гладко, тем более, сейчас, когда электа расколота и колеблется. Лишний груз на весах совсем ни к чему. Котёл действительно важен и если он попадёт не в те руки...
   - Это барахло-то? - Марадак скривился. - Будь он так силён, то не оказался у какого-то мелкого колдунишки.
   - Недоучке об этом не судить! - прошипел старик.
   Марадак дёрнулся было что-то сказать, но осёкся. Леглен ударил в больное место - наш маг не смог закончить обучение в школе Ложи из-за какой-то тёмной истории и до сих пор переживал об этом.
   - Так вот, - продолжил Леглен. Ноздри у него расширились, а брови сдвинулись к переносице. - Хагабард, ещё до того как заработал прозвище, был самым известным мастером артефактов своего времени. Сейчас, правда, о нём знают лишь историки... И те из магов, кто смог закончить курс!
   - Ближе к делу, - перебил я посредника. Марадак уже покраснел и был готов на глупости. - Мы поняли, что Котёл был у Хагабарда и это ценная штука. Но почему ты думаешь, что после штурма артефакт не попал к победителям?
   - Я думаю, что на Котёл наложил лапу Алнейс, - сказал Гутрум. - Он всегда отличался жадностью, она же его и погубила.
   - Тут ты ошибаешься. - Леглен заулыбался, поскольку представился ещё один случай показать свою осведомлённость. - Есть описание штурма и того, как делили добычу. Что характерно, про Котёл там не слова. Если б артефакт попал к Алнейсу, то об этом все узнали. Теми же Огненными Жезлами, которые, кстати, тоже из собрания Хагабарда, он размахивал направо и налево.
   - Итак, ты хочешь чтобы мы отправились в Рудный Край и привезли тебе этот самый Кипящий Котёл, который никто не забрал, и он ждёт, чтоб его выкопали, - подытожил я. - И сделали это как можно быстрее. Вопрос в том, сколько готов заплатить заказчик?
   Старик встал и отошёл к дальнему шкафу. Оттуда он вытащил объёмистый кошель, которым брякнул о стол. Я приподнял мешочек, чтобы взвесить, потом распустил тесёмки и глянул внутрь - там были полновесные золотые. Более чем щедрый аванс для такого простого дела.
   - И какие же особые условия в сделке? - спросил я.
   - Никаких. - Леглен уже сел в кресло и сложил пальцы домиком. - Только учти, что в этом деле заинтересован Совет. После его успешного завершения, вполне возможно, вас заметят, и ты будешь общаться с ними напрямую. Ну и заплатят вам втрое против аванса.
   Светлый Совет... Навязчивая идея Бледы, который вытащил меня из дерьма, когда я был маленьким бродяжкой и жил в Лоскутном Углу. Он считал что именно Совет дёргает за ниточки и тайно управляет всей империей. Тогда его слова звучали сущим бредом, и я не обращал на них внимания, было достаточно, что Бледа даёт мне кров и еду. Но то, с чем мне пришлось столкнуться во время службы в гильдии Двойной Наковальни и на вольных хлебах, заставило меня задуматься. Что ж, если Котёл действительно мог привести меня к этим людям, то у меня просто не было права отказаться.
   Я взглянул на моих спутников. Гутрум едва заметно кивнул - условия его вполне устраивали. Марадак откинулся на спинку кресла, сцепил пальцы на затылке и внимательно изучал потолок. Мне пришлось хлопнуть по столу, чтобы привлечь его внимание.
   - Да делайте, что хотите, - сказал маг.
   - Хорошо. Мы берёмся.
   К трактиру, где остались наши лошади, мы вернулись уже к вечеру. Выезжать из города было уже поздно, так что нам пришлось там заночевать. За ужином я спросил у Марадака:
   - Ты хоть сможешь отыскать этот Котёл? Или нужно подряжать кого-то ещё?
   Маг замялся, но всё же ответил:
   - Придётся попотеть, но - да, смогу. - При этом он был необычно серьёзен.
   Думаю, он действительно смог бы. Если б в окрестностях Хелльтрудн Котёл действительно был.
   Следующий месяц мы были заняты подготовкой. Гутрум снова принялся за отработку приёмов, Марадак засел за книги, а я решил покопаться в летописях. В общих чертах рассказ Леглена подтвердился. Семьдесят лет назад, перед большой смутой, в Рудном Краю бесчинствовали разбойники, на борьбе с которыми и сделал себе имя Алнейс. Имя Хагабарда упоминалось дважды, по всему выходило, что именно Огненосный его и побил.
   Про Котёл я не узнал почти ничего нового. Самые ранние упоминания о нём, да и о самих граллингах нашлись в небольшой книге "О тайных культах" трёхсотлетней давности, в которой собраны сведения, по большей части отрывочные и противоречивые, о сектах того времени. Потом об артефакте должны были писать в донесениях Корпуса Дознавателей, но у меня не было к ним доступа. Общие хроники ссылались на донесения, но ничего не говорили о Котле, да и сам культ упоминался вскользь. Он был заметен лет сто назад, но почему зачах, и были ли в его гибели замешены гоблины, было неясно. Здесь мне пришлось поверить старику на слово.
   ...даже собственным ушам с усталости верить нельзя. Вистин встряхнул головой и прислушался. Сверчки угомонились, и в шуме ветра был только шорох травы и шелест листьев, и уж совсем никакого чириканья.
   Ветер на время успокоился, стало совсем тихо. Луна почти совсем сползла в лощину, над верхушками деревьев виднелся только жёлтый горб. Вистин встал и потянулся. Нужно выбирать - или идти в хижину, досыпать, или же стряхнуть дрёму окончательно.
   Вистин выбрал второе и для начала решил осмотреться. Вечером на это не было ни времени, ни сил: кое-как счистили болотную тину, пожевали солонины и завалились спать. Хорошо ещё, что Марадак сплёл охранное заклинание.
   Он нервничал и сбивался, совсем как весной, во время вылазки в Хелльтрудн...
  
   ...которая окончилась пшиком.
   До самой крепости, точнее, до того, что от неё осталось, мы добрались быстро, и без особых проблем. Весна выдалась ранней и дружной, земля почти просохла и вовсю зеленела молодой травой. Даже привычные беды Рудного Края, вроде оживших мертвяков, каменных крыс, проглотов и прочих отбросов магических экспериментов нам не досаждали.
   Алнейс с отрядом постарались на славу. Кое-где в окрестностях Хелльтрудн земля выжжена до скалы, и за семьдесят лет подпалины так и не смогли затянуться. Из семи башен уцелела только одна, западная, в стенах зияли бреши, через которые и три телеги проедут, а сами стены по большей части не выше человеческого роста.
   На поиски тайника у Марадака ушло почти восемь дней, ещё два мы потратили на раскопки. Но всё оказалось зря - вместо Котла мы нашли пустышку, кусок известняка с наложенными на него чарами иллюзии. Когда маг понял ошибку, то чуть всех не угробил. Такого огненного шара я ещё не видел: пять локтей в поперечнике и ослепительно яркий. Когда он взорвался, крышу тайника вместе со слоем земли сверху снесло начисто.
   Почти весь обратный путь мы не разговаривали. Впервые за два года наша команда оступилась и провалила задание. "Дерьмо случается, и не из всех схваток можно выйти победителем, к тому же мы живы и лишь потеряли немного времени и денег. Всегда можно начать сначала". Я мог бы успокоиться подобными рассуждениями, если бы сам в них верил.
   Молчание нарушил Гутрум. За день до Вилебоны мы остановились в придорожном трактире, только что поужинали в полной, словно на похоронах, тишине и сидели в маленькой комнатке, в которой едва умещались три кровати. На маленькой тумбочке чадила дешёвая свеча, за окном тихонько потрескивали сверчки.
   Мечник спросил:
   - Что будем делать дальше?
   - Выбор у нас небольшой: или вернуть аванс и забыть об этом деле, или продолжить поиски, - ответил я. - Если, конечно, старик на это согласится. Дело с самого начала казалось подозрительным. Только вот меня беспокоит одна вещь - почему он так упорно утверждал, что Котёл находится в развалинах? Может, его вообще не было?
   - Котёл действительно существует, - подал голос Марадак. - Леглен не стал бы связываться с чем-то, в чём не уверен.
   - С чего ты взял?
   - Понимаешь... Когда я начал копаться в основах поисковых чар, то сам об этом задумался. Без доступа к библиотеке Ложи сложно что-то сказать, да и вообще, не моё это...
   - Про твою тягу к поджигательству мы и так знаем, не тяни, - сказал Гутрум.
   - Я думаю, что у старика был очень хороший наводчик - спец в поисковой магии. Он поймал отзвуки чар Котла, когда артефакт пробудился. Действительно крутой поисковик может это сделать, могущественные артефакты вызывают серьёзные возмущения в магических течениях одним своим существованием. Наверное, по возмущениям их можно найти, только... Я не очень-то силён в таких вещах. Ну, ты понимаешь. - Марадак криво улыбнулся и развёл руками.
   Понять мага было несложно - иногда мне кажется, что кроме игр с огнём его вообще ничего не интересует. Я спросил:
   - А не мог ли этот спец засечь ту обманку? Тогда всё сходится.
   Марадак почесал нос и ответил:
   - Нет. Издалека её не засечёшь, не того калибра вещь. Она рассчитана на дурачков вроде нас, которые будут искать в самой крепости. Думаю, у Леглена было два наводчика. Один из них заметил, что Котёл пробудился, а второй узнал что в развалинах что-то есть.
   - Натяжка, - заметил Гутрум. - Слишком сложно. Зачем ему мы, если он имеет доступ к таким умельцам?
   - Как раз всё просто, - возразил я. - Ему был нужен кто-то, кто сделает всю грязную работу. Ты же не думаешь, что он сам возьмётся за лопату?
   - Да, сам он копать не будет... Но нам-то что делать?
   - Продолжить поиски, - наконец решился я.
   На несколько минут в комнате повисло молчание. Потом Марадак сказал:
   - И с чего собираешься начать? - его голос прозвучал непривычно глухо.
   - Скорее всего, Котёл втихаря присвоил кто-то из команды Алнейса. Остаётся только узнать, кто это сделал, и пройти по его следам.
   - Как ты это собираешься узнать, умник? Семьдесят лет ведь прошло.
   - Да есть одна зацепка. Алнейса нанимали ковардские купцы, так что в архивах гильдий должны остаться записи о его людях.
   Марадак застонал и картинно закатил глаза - его опыт общения с купцами состоял из непонимания, злобы и взаимных придирок. Ковардский способ ведения дел маг считал изощрённым издевательством, придуманным лишь для порчи крови всем адептам волшебных искусств и ему лично.
   Гутрум же лишь хмыкнул. Для него купцы были чем-то вроде стихийного бедствия, как град: если не можешь победить его или избежать - смирись и постарайся сократить потери.
  
   На следующий день мы въехали в Вилебону. Солнце припекало по-летнему, пыльная дорога была заполнена проезжими, и у северных ворот мы простояли без малого час. А вот на улице Сломанной Подковы было непривычно тихо. Все окна дома Леглена были закрыты ставнями, доску с изображением книги кто-то снял, от неё на стене осталось только тёмное пятно.
   - Не нравится мне это, - процедил маг.
   Гутрум жестами показал, что зайдёт сзади. Я постучал в дверь и спросил:
   - Эй, есть кто живой?
   Ответом мне была тишина. Я посмотрел на Марадака. Он пожал плечами и стукнул кулаком в ладонь: "Давай вынесем дверь". Я помотал головой - проблемы с городской стражей нам ни к чему.
   - Идите сюда, - послышался спокойный голос Гутрума.
   Мы обошли дом и увидели, что мечник держит легленова "племянника". Одной рукой Гутрум прикрывал ему рот, да так, что голова пленника была впечатана в стену, второй крепко сжимал худые запястья. Дитц покраснел так, что его многочисленные веснушки стали едва заметны, оттопыренные уши горели огнём.
   - Опа, рыжий! - обрадовался Марадак. - Как поживаешь? Нет ли заминок с уборкой? А покраснел-то как... Ой, говорить не можешь? Печаль-беда!
   - Слушай меня, - сказал я. - Нам нужно только поговорить со стариком. Кричать не надо, тебе ничего не угрожает. Если понял, то... Ну, поморгай, что ли.
   Дитц часто-часто захлопал ресницами и даже попытался кивнуть. Я скомандовал:
   - Отпускай.
   Гутрум разжал руки и отступил на шаг. Рыжий сполз по стене и начал растирать запястья. Дышал он часто и шумно, словно только что вынырнул с глубины.
   - Где Леглен? - спросил я.
   Дитц взглянул на меня и открыл было рот, как задняя дверь скрипнула. Гутрум змеёй метнулся туда и вытащил во двор старика.
   - Он здесь, - сказал мечник.
   За те два месяца, что мы не виделись, посредник постарел лет на десять. Сивые волосы растрёпаны, кожа посерела, морщины углубились, борода торчала клочьями, да и одет чуть ли не в лохмотья. Несколько мгновений Леглен был в замешательстве, потом встряхнулся и сказал:
   - Ну здравствуй, Вистин. С чем пожаловал?
   - Я насчёт последнего заказа. У нас с ним вышла некоторая заминка.
   - Вот как... - протянул старик и пригладил волосы. С каждым мгновением у него прибавлялось уверенности.- И какая же?
   - Твоя наводка не подтвердилась, в указанном месте было пусто. Но мы продолжим поиски.
   - Хорошо. Только учти - денег не дам, до тех пор, пока не получу заказ. - Сейчас перед нами был почти что обычный Леглен, наглый и самоуверенный.
   - Это понятно. А...
   - Слушай, может, сведёшь нас с твоим наводчиком? - перебил меня Марадак.
   - Это невозможно, - быстро ответил посредник. В его глазах снова промелькнул страх.
   - Жаль... Я так понимаю, ты на какое-то время ты покидаешь город? - спросил я.
   Старик только кивнул:
   - Да, здесь чувствуется некоторое напряжение. Надо бы переждать, где потише.
   - Если... Когда мы получим заказ, как с тобой связаться?
   Леглен помолчал, посмотрел по сторонам, одёрнул рубаху и ещё раз пригладил волосы. Потом сказал:
   - Оставишь мне весточку через общих знакомых.
   На этом мы и распрощались.
  
   Всю дорогу в Коварду я пытался сообразить, во что же такое вляпался Леглен, что решил сорваться с насиженного места, но так ни к чему и не пришёл. Деталей в головоломке не хватало. Радовало то, что старик хотел лишь отсидеться в стороне, а не исчезнуть бесследно: поиски нового покупателя для артефакта - задачка не из простых.
   Коварда встретила нас мелким тёплым дождиком. Мы остановились в трактире "Кручёный голавль", и я отправился проведать старых знакомых.
   Почти всеми делами в городе заправляют торговые гильдии. Веса у городского совета и ремесленных цехов немного, а бургомистр - фигура декоративная. Так сложилось исторически, ведь именно деньги купцов, вовремя ссуженные будущему императору, помогли Коварде избавиться от излишней опёки графа Илфера и стать вольным городом.
   Впервые здесь я оказался восемь с половиной лет назад, после смерти Бледы. Смешно: он, сколько его знал, боялся стать жертвой наёмного убийцы, а умер от простого воспаления лёгких. Под конец рассудок моего опекуна совсем помутился, Бледа метался в горячке и бредил, но во время просветления, когда ещё мог удерживать перо, он написал рекомендательное письмо Рёмеру, одному из мастеров гильдии Двойной Наковальни.
   Выбор у меня был невелик: или возвращаться на дно, к прежним приятелям, или попытать удачи с письмом. Я решился на второе и спустя полтора месяца дрожал от холода перед резиденцией гильдии. Тогда здание показалось мне огромным и мрачным, крепостной бастион из серого камня под черепичной двускатной крышей.
   С неба сыпала противная мелкая морось, а я стоял и смотрел, как через главный вход туда и сюда проходит множество разнообразного народу. Особенно меня пугал рослый охранник с дубинкой на поясе, так похожий на стражников, грозу Лоскутного Угла.
   Войти внутрь так и не осмелился, да, скорее всего, меня бы просто выгнали - кто бы поверил тощему испуганному подростку? Пока я колебался, какой-то грозного вида господин в дорогом тёмном кафтане с шитьём, только что вышедший на улицу, окликнул меня:
   - Эй, мальчик! Ты что-то хочешь?
   - Не извольте беспокоится, господин Рёмер! Это всего лишь бродяжка, сейчас я его прогоню, - залебезил охранник и направился ко мне.
   Внутри меня что-то оборвалось. Больше от отчаянья, чем набравшись храбрости, я обратился к господину в кафтане:
   - В-в-вам письмо, господин Рёмер, - и протянул ему пакет, который держал у самого сердца всю дорогу от Рейспира до Коварды.
   Рёмер жестом остановил охранника, и взял из моих рук письмо. Он мельком взглянул на него, а потом сказал:
   - Понятно. Пойдёшь со мной.
   Что было дальше, я почти не помню. Спустя несколько мгновений, показавшихся мне бесконечно долгими, мы вошли в кабинет Рёмера. Мне он сунул в руки половину пирога с рыбой, а сам вскрыл письмо и начал читать.
   - Бледа умер? - спросил Рёмер.
   - Угы, - промычал я с набитым ртом.
   - Как?
   - Простуда, лихорадка.
   - Понятно, - сказал он и отложил письмо. - Что ж, Двойная Наковальня всегда платит по своим долгам. Всегда.
   Так я и оказался в гильдии, в которой и провёл пять следующих лет, сначала как мальчик на побегушках, а потом, когда подрос и окреп, как гильдейский стражник.
   На этот раз я зашёл с бокового входа. Обычно им пользуются приказчики, когда выходят по делам, чтобы не протискиваться через толпу в общем зале. Мне повезло - у самой двери я наткнулся на моего старого знакомого, Хальфреда.
   - Ох ты ж, да это Вис! - обрадовался Хальфред. - Сколько лет, сколько зим!
   - Три года, Фред. Почти четыре.
   - Ты как, опять к нам? Подработать или ...?
   - Да нет, я возвращаться не собираюсь. Пока, - поспешно добавил я. - Думаю заглянуть к Дриксу, раз уж меня занесло в город.
   - У-у-у, - протянул Фред. - Только учти, он теперь не Дрикс, и даже не Тедрик, а "господин Рёмер", или, за глаза, "младший".
   - А... - я поднял глаза.
   - Именно, - сказал Фред. - В зиму стал-таки верховным мастером. Вместе с ним поднялся и Тедрик. Сейчас у него отдельный кабинет и три приказчика в подчинении.
   Тедрик, или, попросту, Дрикс, - мой гильдейский приятель. Тому самому грозному господину, которого я встретил сопливым подростком, он приходится племянником. Мы примерно одного возраста, так что само собой получилось, что сблизились и подружились.
   - И где он сейчас сидит? В седьмой или шестой красной?
   - Ха, бери выше! - улыбнулся Фред. - В четвёртой!
   - Да уж, поднялся. Ты, наверное, спешишь?
   - Да, меня послал мастер Грофер с... Да ладно! Сам-то как?
   - Кручусь, как могу. А ты?
   - Да вот, как видишь тоже. Ох ты, мне пора уже. Рад был тебя повидать!
   Я вошёл в здание. Здесь всё оказалось по-прежнему: бесконечные ряды столов, скрип перьев, шорох бумаг, переговоры клерков, чад лампадного масла и запах чернил.
   Когда-то резиденция гильдии была простым складом. До сих пор большую часть здания занимает общий зал, высокий, до самого потолка, в нём запросто поместится обычный двухэтажный дом. Здесь стоят столы писцов и простых клерков и решаются простые дела.
   Для дел сложных нужно подняться наверх, где вдоль стен над общим залом проложены две широких галереи с дверями. За солидными дубовыми створками находятся комнаты для тех, кто смог продвинуться в гильдии дальше писца. По левой стороне, если смотреть от главного входа, идут "синие" кабинеты, по правой - "красные".
   Дальний конец резиденции занимает сердце гильдии: казна и комнаты мастеров. Чем ты к ним ближе, тем выше поднялся по служебной лестнице. Мой друг Дрикс занял четвёртую красную, значит, поднялся он очень высоко. Глядишь, годам к тридцати он подвинет кого-то из старичков.
   С Тедриком я познакомился на второй день после моего появления в Двойной Наковальне. Мастер Рёмер не стал тянуть, а сразу же пристроил меня к делу - отдал в подчинение Крампу, который командовал мальчиками на побегушках. Ветхий скрюченный старик в долгополом кафтане и с клюкой поначалу показался мне смешным из-за колпака с кисточкой, но вскоре мне стало не до веселья. Крамп, не смотря на возраст, ковылял весьма шустро и не стеснялся пускать в ход клюку. Совсем скоро я познакомился с ней куда ближе, чем мне хотелось.
   Среди двух десятков мальчишек в подчинении Крампа был и Дрикс. Примерно моего возраста, плотный и розовощёкий, он, хоть и приходился племянником третьему человеку в гильдии, вместе со всеми чистил камины, очинял перья, мыл полы и бегал по поручениям, которые нам без конца выдавал вредный старикашка. Я и сам не заметил, как мы сдружились.
   Особой страстью Тедрика были цифры. В общении с людьми, особенно посторонними, он легко смущался, а вот считал легко и быстро, все действия проводил в уме и никогда не ошибался. Именно поэтому Дрикс провёл в посыльных меньше обычного, Фред вот пыхтел в них чуть ли не до двадцати лет, да и сейчас не особо продвинулся. А я, как только подвернулась возможность, перешёл в гильдейскую стражу - возня с длинными колонками чисел всегда казалась мне слишком скучной.
   Я подошёл к двери четвёртой красной и замешкался. С нашей последней встречи прошло уже полтора года. Теперь это не мальчишка-посыльный, с которым мы прятались от Крампа, и не молодой приказчик, а "господин Рёмер".
   - Да наплевать, - прошептал я и постучался.
   - Входите, - послышалось из-за двери. Голос звучал твёрдо и даже вальяжно, за прошедшие годы уверенности у Тедрика прибавилось.
   Комнату мой приятель обставил по своему вкусу. Большую её часть занимали книжные шкафы и большой стол, который был завален бумагами. В углу стояли два стула для посетителей, а между столом и распахнутым настежь окном в кресле сидел хозяин кабинета. Одет просто - в белую рубаху и добротный коричневый жилет, явно в подражании дяде. За прошедшие годы Дрикс набрал вес, но добродушным увальнем его назвать было уже нельзя. Лицо избавилось от детской округлости, а взгляд стал жёстче - передо мной была немного карикатурная копия Рёмера-старшего.
   - Здравствуйте, господин Рёмер.
   - Здравствуй... Вистин. Присаживайся.
   - Как у вас идут дела?
   - Да как всегда, - голос Тедрика звучал холодно, словно и не было долгих лет нашего знакомства - Всю зиму ходили разговоры о болезни императора и возможных выборах. Сейчас вроде бы притихли, но цены скачут туда-сюда, шумиха сильно мешает делу. Но ты ведь не просто заглянул поздороваться? Может, решил вернуться в гильдию? У нас для тебя и дело найдётся.
   - Нет, пока нет. Я пришёл попросить помощи в одном деле, - сказал я и тут же, как увидел сощурившиеся глаза Дрикса, добавил: - Не бойся, интересов гильдии оно не затрагивает, и не навредит ни Двойной Наковальне, ни тебе лично.
   - Хорошо, надеюсь на это. Так что тебе нужно?
   - Семьдесят лет назад город испытывал некоторые затруднения с разбойниками, которые перекрыли тракты и доступ к Рудному Краю. Тогда с ними разобрались при помощи наёмников, один из них впоследствии стал Алнейсом Огненосным. Хочу узнать, кто вёл переговоры с Алнейсом, на чьи деньги его нанимали. Думаю, что-то должно остаться в записях гильдии с того времени, я бы в них порылся - если мастера разрешат, конечно.
   - А, вот ты про что! - немного оттаял Тедрик. - Только тебе нужны не гильдейские, а городские архивы. Такие дела в одиночку не делаются.
   - Можешь посодействовать, ну, или подсказать кого, кто может? По деньгам бы договорились.
   - Так, дай подумать... Есть на примете кое-кто. Говоришь, в средствах не стеснён?
   Я пожал плечами:
   - До известной степени. К имперской казне, сам понимаешь, у меня доступа нет, но так и услуга не такая дорогая - всего-то и нужно, что полистать старые записи.
   - Понятно. Ты где остановился?
   - В "Голавле".
   - Старые привычки просто так не исчезают, да? - он улыбнулся и на мгновение я увидел прежнего Дрикса. Давным-давно, когда нас ещё вовсю гонял Крамп, "Кручёный голавль" был нашим местом, куда мы сбегали при первой же возможности. Там Тедрик впервые попробовал пиво и кое-что покрепче, а позже в этом трактире я останавливался всякий раз, когда приезжал в Коварду. - Хорошо, подожди пару дней.
   Ровно через два дня в меня нашёл вихрастый мальчишка в рубашке с гербом гильдии.
   - Господин Вистин?
   - Да, это я.
   - Вам записка от господина Рёмера.
   С этими словами он сунул мне в руки сложенный вчетверо клочок бумаги и умчался по своим мальчишечьим делам.
   Я развернул записку. "Приходи к двенадцати в "Речную корону". Прихвати с собой наличность. Т. Р.". Вполне в духе Дрикса, коротко и по делу. Про деньги мог бы и не напоминать - "Корона" заведение не из дешёвых, при желании там запросто можно оставить пять золотых и это не считая вина.
   - Ну, что там? - спросил Марадак.
   - Весточка от моего приятеля. Мы для начала пообедаем, а там видно будет.
   "Речная корона" - чуть ли не самый дорогой трактир в городе. Обычно в нём столуются приезжие дворяне, и те из купцов, кто хочет пусть пыль в глаза новым партнёрам. Дрикс бы назначил встречу в "Кручёном голавле" или заведении того же разряда, значит, "Корону" выбрал кто-то другой.
   В трактир мы вошли без четверти двенадцать. Хозяин заведения поднялся с самых низов и оттуда же вынес свои представления о роскоши: в общем зале "Речной короны" всего было с избытком. Столбы, поддерживающие кровлю, сплошь покрыты резьбой, с балок свисают бесчисленные пёстрые шпалеры, которые едва покачивались на слабом сквозняке, и везде, куда не посмотри, бронзовые светильники, уголки, накладки, начищенные до зеркального блеска.
   Зал был наполнен едва ли на четверть, но Тедрика я нашёл не сразу. Он притулился в дальнем углу за небольшим столиком на четверых. Ему явно было неуютно. Я переглянулся с Гутрумом, он кивнул и взял Марадака за рукав. Маг не стал упираться, и позволил увести себя за ближайший столик, а я направился к Тедрику.
   - Здравствуй. Чем порадуешь? - спросил я.
   - Привет. Вот, хочу познакомить тебя кое с кем. Те двое, светловолосый северянин и кучерявый, с тобой?
   - Да, мы работаем вместе.
   - Хорошо. Скажи им, пусть посидят в сторонке, - сказал Тедрик.
   - Да они и так сообразят, не дети. Кого мы ждём?
   - Достопочтенного Хуго Зуппельса, хранителя городских архивов.
   - И с ним можно будет договорится?
   - Ну... - Тедрик замялся. Сквозь маску дельца на мгновение проглянул смущённый мальчишка-посыльный. - Он... своеобразный, но договорится, думаю, можно.
   - Ладно, не напрягайся. Ты нас познакомишь, а дальше уж моё дело.
   Ждать нам пришлось примерно полчаса. Подносчик уже подходил к нам дважды, и мы уже ополовинили блюдо с самыми дешёвыми закусками, когда Тедрик наконец сказал:
   - А вот и он.
   На пороге стоял тщедушный мужичонка с куцей бородкой и бегающими глазками. Его возраст на глаз определить сложно, с равным успехом ему могло быть и тридцать, и пятьдесят. Не смотря на жару хранитель архивов был одет в зелёный кафтан из сукна с вышивкой, из-под которого выглядывала сорочка из тонкого хлопка.
   Зуппельс чувствовал себя в "Короне" куда увереннее моего. Он сразу же заметил Тедрика и направился к нему. По дороге сморчок зацепил одного из подносчиков и что-то ему сказал. Хотел бы я знать, что: от слов Зуппельса служка расплылся в улыбке и умчался на кухню.
   - Приветствую, господин Рёмер, - сказал хранитель архива, усаживаясь за стол. - А это...
   - Это господин Вистин. Я уже говорил вам о нём.
   - Хорошо. Для начала давайте закусим, а потом уж перейдём к делам, хе-хе.
   Теперь я мог рассмотреть достопочтенного Зуппельса вблизи. Его зелёный кафтан знавал лучшие времена, на груди кое-где виднелись плохо отчищенные пятна, во многих местах в вышивке были потеряны стежки. Сорочка дорогая, но старая, за годы носки из белоснежной успела превратиться в бледно-жёлтую, кружева на вороте обтрепались и кое-где аккуратно подштопаны.
   Вслед за Зуппельсом к нашему столу подошли три подносчика. Они по самые плечи были нагружены подносами, блюдами и бутылками, так что на нашем столе едва хватило места.
   - О, ну наконец-то! - сказал хранитель архива и подцепил ломтик копчёного мяса с ближайшего блюда.
   Замухрышка жрал за троих и дорогое вино пил, как воду, кружку за кружкой. Мне показалось, что он даже не чувствует вкуса, да и не важен он ему был - лишь бы побольше и подороже. При этом он ещё и умудрялся вещать:
   - В смутные времена ценность сведений растёт, да-с, а времена настают смутные. Его Величество болен, среди электы нет единства, и к чему всё идёт? Только к новым поборам и убыткам! Но знающие люди, обладающие всей полнотой...
   Тедрик смог выдержать едва ли полчаса и сбежал под каким-то благовидным предлогом. Мне же оставалось только поддакивать и заказывать добавку. Наконец, после третьей перемены блюд и четвёртой бутылки, Зуппельс решил поговорить о деле:
   - Иии... так. В каком роде сведений вы заинтересованы?
   - Мне нужны архивные данные примерно семидесятилетней давности. С кем вел дела городской совет, сколько платил, кому платил, договоры и прочее. От вас потребуется самое малое участие - проводить меня в архив и указать полки. Дальше я сам.
   - Сколько же вы собираетесь копаться в бумагах? - замухрышка старался выглядеть по-деловому, но выходило плохо. Четвёртая бутылка всё же была лишней.
   - Полагаю, мне хватит и трёх дней, может, чуть больше, за неделю всяко управлюсь. Ведь, надеюсь, архив в порядке?
   - О, конечно же! Даже и не сомневайтесь!
   - Итак, сколько? - спросил я.
   - Думаю... Так... - Зуппельс что-то забормотал и начал загибать пальцы. - Это будет... Пять сотен. Так-то шесть, но сотню я вам скидываю за знакомство с Рёмерами.
   Моё лицо окаменело. Сумма была чрезмерной - наш аванс за дело с Котлом был меньше, а сейчас от него осталась едва ли половина.
   - Мне нужно будет посоветоваться с партнёрами. Ваша цена... Несколько великовата.
   - Советуйтесь, сколько вам влезет, но учтите, что я передумать и цена вырастет! - "достопочтенный" так и надулся от собственной важности.
   Мне захотелось ему врезать, тут же, при всех, но я сдержался. Делу бы это нисколько не помогло, и ещё не хотелось подставлять Тедрика, ему-то из города деваться некуда. Я сказал:
   - Обсудим это завтра. Встретимся здесь же, в двенадцать.
   - Хорошо, если вы настаиваете... Эй, подносчик! Рассчитай нас!
   Сумма, названная служкой, заставила меня сжать челюсти. Аппетиты Зуппельса почти опустошили мой кошелёк, хорошо ещё, что я последовал совету Тедрика и взял денег больше, чем хотел. А наглый сморчок смотрел на меня пьяными глазами и улыбался.
   Вечером я встретился с Тедриком в "Кручёном голавле". Первое раздражение уже схлынуло, так что можно было спокойно поговорить.
   - Откуда магистрат выкопал этого сморчка? Он же совсем без головы.
   Тедрик опустил глаза и начал теребить уголок салфетки - старая привычка, так же он себя вёл и тогда, когда его отчитывал Крамп.
   - Зуппельс - родственник одного из мастеров Вышитого Пояса. У него некоторые затруднения... денежного плана. Вот я и подумал, что вы сговоритесь.
   - Родственник одного из мастеров? А почему не в гильдии?
   - Он брат жены. Немного непутёвый, вот и пристроили туда, где от него вреда будет меньше.
   - Немного непутёвый, да? На пять-то сотен? Он что, убил кого-то?
   - Нет, ты что! - Тедрик замотал головой. - Он просто проигрался... По слухам. И долг у него не пять сотен, а полторы, самое большее.
   - А что, родственник из Пояса ему не поможет?
   - Если б это было в первый раз! Сейчас ему и в долг-то никто не даёт, вот я и подумал вас свести. Но пять сотен!
   - Ладно, не переживай. Что-нибудь придумаем.
   - Ты что собираешься делать? Только учти, гильдии это никак не должно касаться, - в голосе Тедрика зазвучала сталь, он отбросил платок и сжал кулаки. - Ты обещал.
   - Помню. С этим сморчком я просто поговорю. Если не выгорит, значит не выгорит.
   На следующий день я появился в "Речной короне" ровно в двенадцать, и приготовился ждать Зуппельса. Однако один из служек направил меня на второй этаж, где хранитель архивов уже занял одну из комнат.
   Большую часть комнаты занимал стол на тяжёлых резных ножках, заполненный блюдами с закусками. Рядом с ним стояли четыре кресла, одно из которых уже занял хранитель архива. Когда я вошёл, сморчок что-то с аппетитом жевал.
   - О, так вы уже успели сделать заказ? - спросил я.
   - Да я вот подумал - чего ждать? - сказал Зуппельс и вальяжно развалился в кресле. Точнее, попытался это сделать. В такой позе он больше походил на маленькую жабку, чем на делового человека. - Сейчас мы обговорим всё, вы внесёте задаток, и отметим это дело.
   - Ну так зря подумали. Наша сделка не состоится.
   - Э, чего это? - с этими словами хранитель архивов сел прямо.
   - Да ничего, - я пожал плечами. - Ваше предложение показалось моим партнёрам чрезмерным, так что позвольте откланяться.
   Зуппельс сглотнул и сказал:
   - Что же, дело ваше, ну, вы бы, это запла...
   Я оскалился по-волчьи, подражая парням из Лоскутного Угла и опёрся на стол, нависая над Зуппельсом. Он тут же сжался.
   - А за это вы заплатите сами. Думаю, вам вполне по карману.
   - Нет, ну да... - проблеял Хуго. - Но вам же нужны эти записи!
   - Да, нужны, - признался я. - Но дешевле будет перекупить твои долги. Или подождать немного и попытать счастья с новым хранителем архива. Я правильно понимаю, что может дойти и до этого? Всего хорошего.
   Зуппельс замер. Его глаза остекленели, а рот приоткрылся - он явно осмысливал мои слова про "нового хранителя архива". С воображением у сморчка всё было хорошо, а задолжал он, судя по всему, серьёзным людям. Спустя несколько мгновений Хуго сглотнул, опустил голову и сказал:
   - П-постойте. Давайте обсудим.
   - Вот это другой разговор, - сказал я и уселся в кресло. - Цена за ваши услуги - сотня. Завтра в десять встретимся в архиве, расчёт после того, как я просмотрю записи. Понятно?
   - Понятно, - его голос звучал едва слышно. - Но...
   - Вы ещё можете отказаться. Вы отказываетесь?
   - Нет, - прошептал Зуппельс.
   - Вот и хорошо. Вот вам задаток, расплатитесь за обед, - сказал я и выложил на стол два золотых.
   Следующие три дня я провёл в городских архивах. Длинное приземистое здание на задворках ратуши было заполнено свитками, фолиантами и бумажной пылью. Недавние записи оказались свалены в одну большую кучу, в которой и за год не разберёшься. То, что мне нужно, нашлось в дальнем закутке. Здесь порядка было куда больше, но и пыли хватало, пока я разобрался с описью, полной сокращений и непонятных пометок, мои волосы из русых стали сивыми, а солнце склонилось к закату. Дальше дело пошло быстрее, всё, что мне было нужно, оказалось на одной полке, сшитое в трёх фолиантах.
   Я расчистил место на захламлённом столе и принялся разбирать документы. Зуппельс тихонько сидел в углу и молчал, лишь иногда позволяя себе бросить на меня взгляды, полные ненависти. Может, я и перестарался с угрозами, но вины за собой не чувствовал.
   Но во мне крепло ощущение, что и ста золотых за старинные бумаги было слишком много. Всё, что нашёл, уместилось на десятке листов: сокращённая копия договора с Алнейсом, несколько накладных и парочка расписок. Для верности на третий день я ещё раз перелопатил фолианты и свитки на заветной полке и в ближайших шкафах, но так и не нашёл ничего нового. Уже на закате бросил бесполезное занятие, рассчитался с Зуппельсом и отправился в "Кручёный голавль".
   В трактир я вернулся в сумерках, поднялся в комнату, где уже сидели Марадак и Гутрум, бросил на стол записи и завалился на кровать прямо в сапогах.
   - Вижу, дело прошло так себе, - сказал маг.
   - Да, только деньги зря потратил. Ничего интересного. Задаток серебром, овёс для лошадей и всего лишь пара имён, которых я даже и не слышал. Пустышка.
   - Может, займёмся чем? А то надоело сидеть без дела.
   - Может, и займёмся. Вот, Двойная Наковальня предлагает подработать - половить проглотов в новых шахтах... Эй, ты что там что ищешь?
   Гутрум оторвался от заметок и посмотрел на меня:
   - Знакомые имена. Кажется, одного нашёл, - сказал он и положил передо мной копию накладной. - Нехта, Быстрый меч из Бруннабурга. Пользовался облегчённым полуторником, оставил что-то вроде дневников, но они занудные, а про технику там почти и нет ничего...
   - Дневников? - переспросил я.
   - Ну да. Нехта строил из себя великого полководца, а про рубку там совсем мало. Трактат Леварта Ангрена гораздо лучше, пусть Нехта дважды его бил на турнирах.
   - Это для мечника они бесполезные, а вот для нашего дела, может, и сгодятся. Где ты их видел?
   Гутрум смутился. Он то ли что-то скрывал, то ли не хотел вспоминать. Я встал с кровати, положил руку ему на плечо и сказал:
   - Обстоятельства мне не важны. Скажи, у кого эти дневники сейчас и можно ли до них добраться.
   - Ну... Дневники были у наследника Нехты. Думаю, они и сейчас у него.
   - И кто этот наследник?
   - Барон Ватринг-Брун.
   - М-да, на такого не нажмёшь, и в гости не напросишься... Как ты к нему попал в прошлый раз?
   Гутрум посмотрел на меня с укоризной и промолчал. Видимо, мой вопрос касался чего-то такого, о чём мечник не хотел вспоминать.
   - Ладно, ладно, я тебя понял, - сказал я. - Тот способ нам не подходит. Но хоть что-то про этого барона ты можешь рассказать?
   - Сейчас, ему, наверное, лет сорок пять. Богатый, влиятельный - один из советников князя Эстринга.
   - А есть у него увлечения какие-нибудь? - спросил Марадак. - Вино, охота, лошади, кречеты?
   - Да как у всех, - ответил Гутрум. - Хотя... Он вроде собирал какие-то резные безделушки. Шкатулки, фигурки. Мне это не особо интересно было.
   Марадак посмотрел на меня и ухмыльнулся. По его довольной роже было видно, что у него созрел план...
  
   ...всё же, огненные чары - самая сильная его сторона. Всё остальное мага интересует постольку поскольку. Иногда он загорается каким-нибудь новым делом, но, не добившись быстрого успеха, быстро скисает и впадает в хандру.
   Вистин обошёл хижину кругом, следуя за извивами охранного заклинания. Крохи таланта, да ещё и без должного обучения не позволяют оценить работу Марадака, плетение видно-то едва-едва. Но и этого хватает, чтобы понять, что заклинание наложено на тяп-ляп. Кое-где не хватает петель, кое-где их слишком много, хорошо ещё, что держится.
   Утихший было ветер поднялся с новой силой. Теперь в нём явственно слышались посторонние звуки: тихое позвякивание, словно кто-то пересыпал из ладони в ладонь пригоршню монет...
  
   ...денег, которых у нас уже не было. Жадность достопочтенного Зуппельса опустошила наши кошельки - от задатка Леглена осталось двадцать золотых и ещё сколько-то серебряной и медной мелочи. Поэтому я и решил принять предложение Тедрика поработать на гильдию Двойной Наковальни.
   В этот раз всё было более официально. Тедрик, точнее, "господин Рёмер-младший" принял нас вместе с мастером Грофером, который занимался новыми шахтами, и Хёхстом, капитаном гильдейской стражи.
   Тедрик нас порекомендовал, потому и отмалчивался, а под началом капитана, тогда ещё лейтенанта, я провёл большую часть моих гильдейских лет. Хёхст знал меня, как облупленного, и, пожалуй, был немного расстроен, когда я ушёл на вольные хлеба, поэтому собеседование вёл Грофер. Мастер, сурового вида дядька лет сорока, кряжистый и краснолицый, с кустистыми бакенбардами и тяжёлым подбородком, дело знал назубок. Он не только задавал вопросы, но и отвечал на них. Управились мы быстро, всего лишь в полчаса.
   - Вы приняты, - сказал мастер и по очереди пожал нам руки.
   Так мы на целых три недели оказались оторваны от поисков Котла. Как я и предполагал, наняли нас для зачистки шахт. В новых выработках, которые открыли в трёх днях пути от города, завелись проглоты, с которыми уже не справлялась гильдейская стража. Мы облачились в казённые бригантины и полезли под землю. Гутрум был немного недоволен, ведь ему пришлось сменить любимый двуручник на укороченную гизарму, а вот Марадак веселился - он уже засиделся без дела и был только рад поджарить кого-нибудь.
   Проглоты, костегрызы, зомби и иная, более редкая нечисть, - дело для Рудного Края обычное. Их так и тянет к подземельям, пещерам и глубоким лощинам, если такого в округе нет, то и шахты подойдут. Конечно, проще и быстрее было бы нанять несколько боевых магов, которые справятся гораздо лучше простых наёмников и недоучек, вроде Марадака, но между Ложей и купцами идёт тайная необъявленная война: маги не признают вины в распространении нечисти, гильдии не спешат удовлетворять "непомерные аппетиты" адептов колдовских наук, и обе стороны только и делают, что копят взаимные обиды. В итоге всегда есть работёнка для людей вроде нас.
   Уж не знаю, сколько просят признанные маги Ложи, но наши труды оплатили более чем щедро, мы восполнили всё, что потратили в Коварде. Рассчитывал нас Тедрик. На нём снова была маска Рёмера-младшего, говорил он сухо и по делу, дважды пересчитал монеты, и заставил оставить расписки о том, что гильдия долгов перед нами не имеет.
   - Захотите подработать ещё - заходи. Вам всегда рады.
   - Угу, - только и смог промычать я. За две недели без солнечного света мы изрядно вымотались. Хотелось ещё посидеть пару деньков на чистом воздухе, побездельничать, но нас ждал Бруннабург и барон Ватринг-Брунн.
   - Да, о твоём заказе... Такими вещами мы не торгуем, но я могу свести тебя с нужным человеком.
   - Надеюсь, не так, как в прошлый раз? - спросил Марадак.
   Тедрик посмотрел на него с укоризной и промолчал.
   - Ладно, ладно, понял. - сказал я. - Так кто?
   - Мейнар, торговец редкостями, держит лавку на Осетровой улице, продаёт разные дорогие безделушки. Если там не найдётся то, что вам нужно, то он подскажет, где можно поискать.
  
   Снаружи лавка Мейнара напомнила мне обиталище Леглена - неброский дом на тихой улице, где селятся уважаемые горожане, простая вывеска... На несколько мгновений я почувствовал себя обманутым, но все сомнения рассеялись, стоило лишь переступить порог.
   Свет полуденного солнца, пробивавшийся сквозь кисею занавесок, освещал большую комнату. Мебели в ней было всего ничего: несколько высоких, под потолок, шкафов, с дорогущими дверцами из цельного стекла, пара кресел по углам и стойка из тёмного дерева напротив двери. Рядом с ней стояли трое в простой одежде приказчиков, белых рубахах и жилетах с шитьём. Двое мужчин средних лет, один из которых уже совсем седой, и молодой, чуть старше Дитца, парень.
   Колокольчик над входной дверью ещё не перестал звенеть, как к нам обратился младший. Он спросил нас:
   - Что-то желаете, господа?
   - Да, - ответил я. - Господин Рёмер-младший посоветовал обратиться к вам. Мы ищем нечто особенное, для подарка...
   - Не слова больше, - перебили меня. Голос подал седой, который, похоже, и был хозяином лавки. - Прошу за мной. Фред, прихвати альбомы и что-нибудь выпить.
   Как и Леглен, Мейнар для особых переговоров отвёл отдельную комнату. В отличие от старика-посредника, торговец не стал забираться на второй этаж, да и обставил помещение по-другому. За простой дверью на другом конце коридора оказался лишь большой стол и две лавки, обитых тканью.
   Мы целиком заняли одну из них, а Мейнар сел напротив. Спустя пару мгновений появился приказчик, с подносом в руках. На подносе стоял тонкогорлый кувшин из чеканного серебра и четыре небольших кубка. Гостеприимный хозяин разлил по чашам питьё и предложил нам.
   Марадак с опаской сделал глоток, вздрогнул и махом допил остаток, после чего сказал:
   - Ещё!
   Я с Гутрумом последовали примеру мага. Питьё, мутноватое, бледно-жёлтое, оказалось кисло-сладким и приятно освежало.
   В дверях снова появился Фред. На этот раз в руках у него была стопа здоровенных книжищ, каждая локоть на два, не меньше, и в три пальца толщиной. Приказчик сгрузил альбомы на стол и встал за открытой дверью.
   - Итак, господа, что именно вы ищете? - спросил Мейнар.
   - Нам нужна вещица для подарка одной персоне.
   - Ну, вы уже об этом говорили, к тому же, за другим ко мне редко приходят. Могу ли я узнать имя этой персоны?
   Я посмотрел на друзей. Марадак скривился, а Гутрум легонько покачал головой. "Не говори лишнего, только если без этого не обойтись".
   - Боюсь, я не могу сказать. Нам не хотелось бы лишний раз трепать это имя, дело тонкое, сами понимаете...
   Мастера Мейнара наша уклончивость нисколько не смутила, словно ему было не впервой общаться с такими покупателями. Он улыбнулся и продолжил:
   - Хорошо. Вы можете хоть что-нибудь мне сказать об этом человеке? Мужчина, женщина, старый, молодой, какие-то особые предпочтения?
   - Это мужчина, весьма богатый и влиятельный. Он собиратель, и достаточно искушённый.
   - И что же он собирает? Могу предложить очень многое. Чеканку альпетто, бурхун, раггерамо, терийское литьё, резные изделия северян из кости... Шитьё изделия из ткани и изделия из драгоценных камней, простите, не моё, но могу посоветовать надёжных людей, которые этим торгуют.
   Я только развёл руками. Большую часть названий мне слышать не приходилось.
   - Понятно, - сказал Мейнар. - Тогда давайте посмотрим альбомы, может, так вам будет проще определиться.
   Торговец снял со стопки первый альбом и раскрыл его передо мной. На первой странице витиеватыми буквами было написано: "Точнейшее и подробнейшее описание собрания вещей редких и глазу приятных". Я перевернул несколько страниц - на каждой из них было изображение застёжки или гребня вдвое-втрое больше истинной величины, потом передвинул книгу Гутруму.
   Мечник просмотрел первые страницы. Серые глаза сузились, между бровей залегла складка - он всё своё внимание обратил на книгу. Затем Гутрум открыл середину, просмотрел несколько листов оттуда. Складка над переносицей стала глубже, он открыл конец, перевернул ещё с пяток страниц в обратном порядке и сказал:
   - Не то. Следующий.
   Мечник забраковал ещё два альбома и углубился в третий.
   Наконец Гутрум ткнул пальцем в рисунок и сказал:
   - Я не уверен, но было похоже вот на это.
   - Это? - переспросил Мейнар. - Понятно. Фред, принеси зелёный альбом.
   Приказчик молча, словно тень, вышел из комнаты. Я внимательно посмотрел на рисунок, который выбрал мечник. На листе была изображена причудливая вещица, вся словно состоящая из ветвей и листьев. Рядом, видимо, для сравнения размеров, нарисована монета.
   Фред появился так же бесшумно, как и ушёл. То, что он принёс, на альбом не тянуло - тонкая книжица в бархатистой обложке цвета весенней листвы. Мейнар раскрыл её на середине и положил перед Гутрумом.
   - Посмотрите.
   - Да, очень похоже.
   - Вот как? - торговец улыбнулся. - Значит, у вашей "влиятельной персоны" весьма утончённый вкус и денег куры не клюют. Это, - Мейнар закрыл книгу и положил ладонь на обложку, - сборник описаний эльфийских изделий, приятных бытовых мелочей. К нам такое попадает редко, но... У меня есть, что вам предложить. Подождите немного.
   С этими словами он встал из-за стола и вышел. К моему плечу наклонился Марадак и шипящим шёпотом спросил:
   - Как думаешь, можно ему доверять? По-моему, он крутит.
   -У него нет причин нас обманывать - он с торговли живёт, - так же шёпотом ответил я.
   - Вот смотри, будет как с этим архивным крысюком, только... - договорить маг не успел. В комнату вошёл Мейнар. Он принёс небольшой сундучок с навесным бронзовым замочком. Не очень тяжёлый, торговец держал его одной рукой и не особо напрягался.
   Мейнар поставил сундучок и открыл замок, потом с осторожностью, словно сырые яйца, вытащил три вещицы. Сначала достал очень светлую, почти что белую пластину с причудливыми краями, покрытая резьбой - среди ветвей и завитков странное длинношеее животное кусало себя за хвост. Далее на стол легла светло-коричневая с прозеленью штуковина размером с ладонь и в три пальца толщиной, похожая на переплетение сучков и отростков живого кустарника. Последним появился золотисто-медового оттенка резной брусок со сглаженными краями, сплошь покрытый резьбой из всё тех же ветвей и завитков.
   - Вот, всё что у меня сейчас есть. Настоящие работы эльфийских мастеров. Накладка на... Впрочем, не важно, можно использовать по желанию, хотя они обычно идут парой. Вот эта вещь, к которой вы тянетесь, господин, одно из церемониальных украшений, застёжка "сплетения лоз". Поосторожней, пожалуйста, здесь это самый дорогой и редкий предмет.
   Марадак смутился и отдёрнул руку, пробурчав что-то неразборчивое. Со стороны он походил на нашкодившего ученика, которого отчитал строгий мастер.
   - А это что за поленце? - спросил я, указав на золотистый брусок. Он чем-то привлёк моё внимание, меня так и тянуло взять его в руки, провести пальцами по завиткам резьбы.
   - Это шкатулка для личных сообщений.
   - Что-то не очень похоже. Ни замка, ни петель, - сказал Гутрум, поднимая брусок.
   - Тут всё просто, когда знаешь ответ. - Мейнар взял вещь у него из рук, что-то нажал, что-то сдвинул, и шкатулка открылась. - Вот. Любимый эльфами потайной замок. У этой простой, всего на три движения.
   - И сколько же вы за это хотите? - спросил я.
   - За накладку пятьдесят золотых, в паре была бы гораздо дороже, за застёжку - двести, шкатулка будет стоить сто. Без торга. Если вас не устраивает, можем подобрать что-то другое. У северян иногда получаются весьма изящные резные вещицы, мало чем уступающие изделиям эльфийских мастеров.
   Я оглянулся на своих спутников. Гутрум отвёл глаза, а вот Марадак скорчил гримасу. Понять его было несложно. "Ну, я же говорил!". По мнению мага, цена за куски дерева была непомерной, кто бы не вырезал на них узоры.
   - Хорошо, мы подумаем. Сами понимаете, такая дорогая покупка, к тому же, у нас с собой нет таких средств.
   - Как скажете. Возвращайтесь, когда захотите.
   Следующие два дня мы потратили на обход лавок попроще. Эльфийских изделий не было ни у кого - слишком редкие, слишком дорогие, слишком мало покупателей. Конечно, если у господ есть желание, то можно поискать, но стоить будет немало. И все лавочники в один голос советовали обратиться к господину Мейнару. Один из ювелиров сказал прямо:
   - Можете не искать, в городе ни у кого такого нет. Время от времени эльфийские штучки попадают в руки случайным людям, но целенаправленно торгуют ими чуть ли не пять человек на всю страну. Мейнар здесь, один южанин в Вилебоне, Гроссен в Бруннабурге. Кроме них разве что в столице и в северных вольных городах такое продают.
   Волей-неволей нам пришлось возвращаться к Мейнару. Когда мы второй раз появились на пороге его лавки, торговец ни словом ни взглядом не показал, что ждал нас и был уверен, что мы вернёмся. Он спросил:
   - Чем могу служить, господа?
   - Господин Мейнар, мы пришли совершить сделку, - сказал я.
   - Прошу, - сказал он и направился в переговорную. Молчаливый Фред пошёл за нами.
   Когда мы уселись на лавки, торговец спросил:
   - Итак, вы решились приобрести что-то из эльфийских изделий, или хотите что-то попроще?
   - Эльфийские, пожалуй. Можно посмотреть их ещё раз?
   - Разумеется. Фред! Третий ящик из хранилища.
   Спустя несколько мгновений перед нами появился знакомый сундучок. Мейнар достал все три предмета и выложил перед нами. Марадак сразу же заграбастал резную пряжку, я взял в руки накладку, а Гутрум откинулся к стене и сложил руки на груди. Решение было принято, а остальное его не особо интересовало.
   Я отложил накладку в сторону и взял шкатулку. Она удобно легла в ладонь, словно мне приходилось брать её множество раз до этого. Марадак же нашёл в застёжке какие-то крутилки и увлечённо вращал их пальцем, словно ребёнок, добравшийся до вожделенной игрушки. Мне пришлось напомнить:
   - Две сотни. Золотых.
   Маг с ворчанием положил застёжку на стол, а Мейнар легонько улыбнулся. Видно, Марадак напоминал заигравшегося ребёнка и ему. Я снова вернулся к шкатулке, ещё раз пробежался по причудливым извивам узора. Что-то меня в ней привлекало, но пока что не мог сказать, что. Я спросил:
   - Кстати, а как она открывается?
   Мейнар подошёл к нашей стороне стола, взял шкатулку и показал:
   - Вот, нажимаем на этот завиток, сдвигаем плод, нажимаем на узелок над ним. Всё, открыто.
   Я заглянул в шкатулку. Она была пуста, её нутро, яркого и более насыщенного, чем верх, медового оттенка, выглажено до зеркального блеска. Цвет был густым и ровным, лишь около замочка виднелись зеленоватые прожилки. Я наклонил шкатулку под другим углом и прожилки сместились и изменили форму, словно ветви ивы под порывом ветра.
   На шкатулке были чары. Самая малость, как раз столько, чтобы такой неуч с каплей таланта, вроде меня, мог её ощутить. Я осторожно закрыл шкатулку и сказал:
   - Берём её.
   - Замечательно, - сказал Мейнар и легонько хлопнул в ладоши. - Прошу рассчитаться. Фред! Можешь забирать остальное.
   Молчаливый приказчик сложил накладку и застёжку в сундучок и исчез, словно тень. Его способность двигаться по-кошачьи бесшумно начинала немного беспокоить.
   Я посмотрел на Гутрума. Он перехватил мой взгляд и выложил на стол заранее приготовленный кошель.
   - Вы не против, я пересчитаю? - спросил Мейнар.
   - Само собой.
   Торговец высыпал монеты на стол и стал складывать из них ровные столбики по десять. Получалось у него быстро, куда быстрее, чем у Тедрика, пальцы так и мелькали, а золотые кругляши складывались словно по волшебству.
   - Всё верно. Ровно сто монет, как и договаривались. Приятно иметь с вами дело.
   - Взаимно, - сказал я. - Не подскажете ли, кто кроме вас занимается эльфийскими вещами?
   - Так вы почувствовали вкус? - Мейнар улыбнулся. - Или хотите проверить стоимость вашей покупки?
   - Это уже не важно. Сделка совершена.
   - Пожалуй. Как бы то ни было, никакого секрета тут нет - крупных игроков в нашем деле лишь пятеро. Думаю, про Терфо из Вилебоны или Гроссена из Бруннабурга вы уже слышали, когда наводили справки. В столице есть ещё двое, Ринель и Бертод, хотя мастер Ринель, по-моему, уже отошёл от дел... Все остальные - лишь собиратели, как, например, молодой князь Эстринг или третий магистр Ложи.
   - Благодарю за правдивый ответ, - сказал я и чуть склонил голову. Мейнар лишь махнул рукой, хотя на мгновение мне показалось, что он разочарован...
   ...даже почувствовал разочарование, когда понял, что это всего лишь журчание ручья. Вистин и не заметил, как подошёл к самой лощине.
   Здесь было заметно холоднее и тянуло сыростью. Ручей, в густой тени похожий на ленту из чёрного атласа, которая собирается в складки у камней, тихонько журчал. Вистин подошёл к месту, которое заприметил ещё вчера. У самой воды из-под дерновины вылез гранитный камень, большой и плоский, словно столешница. Здесь в пологе листвы была прореха, сквозь которую пробивался звёздный свет.
   Вистин опустил руку в ручей. По пальцам пробежала судорога - вода оказалась куда холоднее, чем можно было ожидать. Она журчала, разделившись на струи и...
  
   ...билась о борта баржи. Мы сплавлялись вниз, на север, по Тейну, который для большинства обитателей Коварды, да и для меня тоже, просто "река". Нашей целью был Форсперг, речные ворота княжества Эстринг.
   Город основан у устья Брунны, левого притока Тейна, там, где когда-то было большое торжище. Чтобы приглядывать за купцами, один из Эстрингов выстроил башню, из которой со временем вырос замок, а позже - город. Он рос и богател, но вскоре защита князей стала его оковами, и вперёд вышла Коварда.
   На первый взгляд, заглядывать в Форсперг особого смысла не было. Если сразу выехать на тракт, то к вечеру окажешься в Бруннабурге. Там, как и задумывалось изначально, мы наведались бы в лавку к Гроссену, помахали перед его носом эльфийской шкатулкой и дождались барона. На этом настаивал Марадак, для него остановка была лишь потерей времени.
   По моему же мнению, нашему спектаклю было нужно больше мелких черт, которые сделали бы его более достоверным. А ещё я ставил на то, что кто-нибудь из местных торговцев связан с бароном. И, как только у них перед глазами появится предмет явно эльфийского происхождения, Ватринг-Брунн немедленно получит весточку. И нам не придётся ждать его в Бруннабурге.
   Мы причалили рано утром. Было прохладно, прошедший за ночь ливень сбил жару, а только-только поднявшееся солнце ещё не успело прогреть воздух. Под его лучами вода отливала золотом, отбрасывая отблески на деревянные мостки. Над нашими головами нависали гранитные городские стены, ярких утренних красок перепало и им.
   Марадак спустился с баржи одним из первых и встал на пристани высоко задрав подбородок. В новом бархатном кафтане, штанах в обтяжку, долгоносых сапогах и с мечом на поясе он походил на дворянина с юга, роль которого и играл. Играл даже слишком хорошо. Гордыни в маге всегда было с избытком, а во время путешествия он наслаждался возможностью гонять меня по всяким дурацким поручениям. Дело дошло до того, что я начал ловить сочувственные взгляды случайных попутчиков.
   Гутрум оставался на барже. Как и Марадак, мечник преобразился: сменил одежду, ссутулился, замотал свой любимый клинок тряпками и спрятал его в груде барахла. Он изображал приказчика, который по делам направляется в Иолин, городок дальше к северу. За два дня плавания я видел его только трижды, да и то случайно. Играл он ещё лучше мага, речники и пассажиры втихую посмеивались над долговязым недотёпой, который с трудом управлялся с грудой поклажи и постоянно спотыкался.
   Я свёл по мосткам лошадей и занялся поклажей. Барахла у нас прибавилось, дворяне, даже если путешествуют налегке, берут с собой гораздо больше необходимого. Ходить пришлось трижды, пока к кучке не добавился последний мешок.
   - Ну наконец-то, лентяй! - маг даже говорил с акцентом. - Вы, северяне, все такие медленные, словно замёрзшие. Эх, если б не моя доброта...
   - Да, сударь, как скажете, сударь, - пробормотал я. Мне хотелось его пнуть, но вместо этого начал седлать и вьючить лошадей. Основной груз достался моей гнедой и спокойному чалому мерину, которого мы купили в Коварде. Лошадь Марадака щеголяла новой вышитой попоной и седлом с позолотой, вьюков ей не полагалось.
   - Закончил? - спросил маг, когда я подтянул последнюю подпругу.
   - Да, сударь, - от всех этих "да, сударь", "нет, сударь" меня уже тошнило.
   - Тогда в седло. Едем в город.
   После шумной Коварды городок показался сонным захолустьем. Узкие улочки были почти пусты, когда мы въехали в ворота, местные только-только приступали к раннему завтраку. Среди стен, залитым золотистым утренним светом, прохладный ветерок разносил запах свежеиспечённого хлеба.
   Я едва замечал всё это. Мои мысли были сосредоточены на предстоящей встрече с бароном. Раз за разом я прокручивал в голове возможные варианты. А что, если наши предположения ошибочны, шкатулка не заинтересует барона, или его вообще не будет в окрестностях? Или Ватринг-Брунна свалила лихорадка, а его наследник увлечён соколиной охотой?
   -... ты меня вообще слушаешь? - мои размышления прервал Марадак.
   - Нет. Прости. Ты что-то сказал? - сказал я и натянул поводья. Гнедая остановилась.
   - Да, сказал, - в его голосе слышалось раздражение. - Ты так погрузился в себя, что уже и не слышишь.
   - Прости, задумался что-то.
   - Ты слишком дёргаешься. Всё пройдёт, как мы задумали. И не забывай добавлять "сударь", - маг не смог удержаться и поддел меня.
   - Да, сударь, как скажете, сударь.
   - Так-то лучше. Вот и трактир. Позавтракаем, а там, глядишь, тебе и полегчает.
   После завтрака мне и вправду стало легче. Я отбросил сомнения и полностью сосредоточился на ближайших делах.
   К обеду мы обошли шесть или семь лавок. Марадак успешно изображал скучающего дворянина, случайно заехавшего в городок, вёл пустые разговоры, торговался за разную мелочёвку и, словно бы невзначай, показывал шкатулку. А я следил за поведением торговцев.
   Моя догадка оказалась верной - по крайней мере, один из них работал на Ватринг-Брунна. Или же на Гроссена, что для нас было почти то же самое. Торговец из пятой лавки, мужчина лет тридцати, с цепким взглядом тёмных глаз, сначала попытался купить шкатулку за смехотворную сумму в пятнадцать золотых, но вскоре смирился и с нажимом посоветовал обратиться к "мастеру Гроссену, который может найти настоящего покупателя".
   Марадак посмотрел на меня и улыбнулся. Я в ответ чуть склонил голову. Делать больше в Форсперге было нечего. Рыбка клюнула. Для надёжности мы заглянули ещё в две лавки, пообедали и выехали из города.
  
   Старый тракт, который связывает Форсперг с Бруннабургом, идёт вдоль северного берега Брунны. Земля здесь, хоть неровная и каменистая, целиком порезана на наделы, а из деревьев остались только плодовые.
   Мы неторопливо ехали между полей и виноградников. Марадак с большой достоверностью изображал чуть брезгливое любопытство южного гордеца, а я втихую молился, чтобы на нас не напали какие-нибудь сумасшедшие. Не то что бы из приступа внезапного человеколюбия, нет. Нападающие на магов-огневиков идиоты - всего лишь самоубийцы, которые выбрали общественно-опасный способ расстаться жизнью. Мне было жалко маскарада. В случае появления разбойников он не продержался бы и пяти мгновений.
   На наше счастье лихих людей мы не встретили ни в этот день, ни на следующее утро. Моих ожиданий не оправдал и хозяин придорожной харчевни, коренастый мужик с перебитым носом и бегающими глазками. Он не то что не попытался навести на нас разбойников, но даже и не попытался обсчитать. А за час до полудня мы уже въехали в Бруннабург.
   Самый большой город княжества встретил нас распахнутыми воротами и тремя изнывающими от жары и безделья стражниками. Служители закона и охранители порядка не подкачали. Старший караула, пузан средних лет с двумя нашивками, начал длинную многословную речь, хотя на его красном лице, покрытом капельками пота, ясно читалось одно - желание стрясти денег по-лёгкому.
   Марадак не стал вслушиваться в его слова, а только махнул мне рукой. Спорить ему не хотелось, да и ни к чему. Я залез в кошель и отсчитал запрошенные пять серебряных. По моим прикидкам, это больше обычного воротного сбора чуть ли не втрое, но не к лицу же благородному господину торговаться из-за такой мелочи.
   Стражник ловко поймал монеты и отсалютовал алебардой. На его лице расползлась улыбка, которую он и не думал скрывать.
   - Удачи вам, господа, кому бы вы ни служили.
   Маг смерил его взглядом и послал лошадь вперёд, я двинулся следом. В словах стражника было что-то кроме благодарности за лёгкие деньги. Раскусил ли он наш маскарад? Вряд ли. Марадак играл хорошо, да и лишние монеты должны были притупить остроту зрения.
   Первая подсказка для этой загадки нашлась быстро. Мы успели отъехать от ворот на три квартала, как Марадак заметил:
   - Что-то здесь многовато вооружённых, - и едва заметно указал на кучку крепких ребят с мечами, которые шли к концу улицы. У всех на куртках была вышивка с грифоном.
   - Это ж ленный город, - ответил я. - Здесь благородные чувствуют себя вольготней, чем в Коварде.
   - Да это понятно. Я о том, что их слишком много.
   Я оглянулся. На другом конце улицы, из-за поворота появилась следующая кучка. На их куртках были леопарды, а впереди шёл седой коренастый дядька с переломанным носом. Можно было ставить золотой против медяка, что он не меньше двадцати лет таскает железо на плечах.
   - Пожалуй, - сказал я, а в голове у меня кружилось "кому бы вы ни служили". - Ты лучше держись от них подальше... Сударь.
   - Во-во, и не забывайся, северянин-недотёпа, - сказал маг. Я сморщился. На этот раз он переигрывал. - Ладно. Ищи трактир, твой господин желает вытащить задницу из седла и что-нибудь пожрать.
   - Да сударь, как пожелаете, сударь, - пробормотал я, краем глаза провожая ребят с леопардами, которые как раз проходили мимо. Их старший смотрел на нас, не скрываясь, оценивал, словно барышник скотину.
   - Уфф, аж до костей пробрало. Этот, со сломанным носом, чуть дырку во мне не проковырял своим взглядом, - сказал Марадак, когда мечники скрылись за поворотом. - Ещё немного, и я бы его угостил чем-нибудь погорячее. Не нравится мне лишнее внимание.
   Второй подсказкой стали трактиры. В четырёх нам отказали - не было мест. Ещё над двумя были вывешены знамёна: уже знакомые нам леопарды на зелёном поле и сдвоенные топоры на алом. Туда можно было не заходить, знамя над входом означало только одно: трактир полностью занят каким-нибудь бароном с дружиной.
   - И что этим... дома не сидится? - проворчал Марадак, когда мы подъехали к следующему трактиру, на новенькой вывеске которого красовался золотой кабан с огромными клыками. - Что-то мне не хочется ночевать за воротами.
   - Надеюсь, нам не придётся. Но вот кошелёк жалко заранее - место не из простых.
   Внутреннее убранство трактира напоминало "Речную корону", но здешний хозяин проявил больше вкуса. Украшений не так много и подобраны в одном стиле. Гобелены со сценами охоты и пиров на стенах чередовались с резными панелями с вепрями, живыми и жареными, на блюдах. На спинках скамей и стульев попадались изображения поросят и кабаньих голов, даже пяток бронзовых светильников украшали кабаньи клыки.
   Обеденный зал был полон едва ли на треть. Мужчины в добротных, но неброских одеждах, похожие на зажиточных купцов или разбогатевших ремесленников, по двое-трое занимали столы у окон, распахнутых настежь. Марадак в бархатном кафтане с шитьём выделялся среди них как зимородок в вороньей стае.
   Четверо подавальщиков в белоснежных фартуках сновали по залу, словно тени. Было тихо, я мог разобрать лишь невнятное бормотание и стук ложек о посуду. С поварни тянуло жареным мясом и луком, отчего мой живот начал бурчать.
   Едва мы успели осмотреться, как перед нами появился хозяин трактира, немолодой уже полуседой мужчина в рубахе с подвёрнутыми рукавами и расстёгнутой жилетке с вышитым кабаном. Самой заметной чертой трактирщика были длинные усы с закрученными кончиками.
   - Чего желаете, господин..? - спросил он, обращаясь к Марадаку.
   - Эльсир, сударь Эльсир. Комнату, а потом отобедать, - бросил маг и задрал подбородок повыше.
   - Для вас как раз найдётся замечательная, просторная и светлая. Лошадок ваших разместим, за всё про всё будет всего лишь три золотых в день.
   - Сколько? - возмутился я. - Да за такие деньги можно десяток прокормить, да ещё останется! Нас всего двое.
   - Потому и три золотых. Надо бы ещё и за вашу вьючную накинуть, но из уважения к сударю...
   - Из уважения к сударю можно было бы и скинуть!
   - Уже скинул. Три золотых. Не нравится цена - можешь поискать где подешевле, - сказал хозяин и подкрутил ус. - За стеной там, или в хлев кто пустит... К тому же не думаю, что благородного господина обременит такая сумма, ведь мой "Золотой вепрь" - не какая-то придорожная харчевня, здесь и князья, бывало, останавливались.
   Я понял, что он не уступит и оглянулся на Марадака. Измученный жарой маг только махнул рукой. Понять его было несложно, разъезды по полуденному городу вымотают кого угодно, но всё же я, когда выложил затребованные монеты, не смог удержаться от ворчания. Трактирщик же ухмыльнулся, пригладил усы и крикнул:
   - Вальди! Проводи господ на второй этаж, в зелёную. Потом займёшься лошадьми. Да пошевеливайся!
   Из дальней двери появился долговязый юнец, неуловимо похожий на рыжего Дитца. Спутанные светлые волосы падали ему на лицо и казалось, что он спит на ходу. Он пробормотал что-то вроде "слд замн, сдарь" и повёл нас наверх.
   Комната, в которую проводил нас Вальди, действительно оказалась просторной и светлой. Стену справа от двери украшал большой гобелен, на котором была выткана матка с выводком полосатых кабанчиков. Под гобеленом стояла большая кровать, укрытая роскошным зелёным покрывалом. Напротив - узкая койка и два сундука для поклажи. Из окна, выходящего на восток, видна улица и коновязь.
   Как только мы зашли в комнату, Марадак сразу же растянулся на кровати и сказал мне:
   - Давай за вещами.
   Я придавил рвущееся из груди ворчание и пошёл вниз, вслед за Вальди. Юнец хоть и походил на сонную муху, но двигался споро, и мне пришлось поторопиться, чтобы не потерять его из виду.
   Кроме большой лестницы, по которой мы поднимались, нашлись два хода поуже. Судя по запаху, один из них вёл в поварню, по второму без помех можно попасть к конюшням. Вальди спустился по нему одним махом, а вот я в сумраке получил шишку, к которой вскоре добавился ещё один синяк, когда занялся вещами.
   - Ну и сквалыга! - бросил я, когда притащил наверх последнюю сумку. - Я и не думал встретить здесь такого жмота.
   - Торгаши - они везде торгаши, - заметил Марадак. - Кстати, напомни мне герб Ватринг-Брунна.
   - Серебряный крылатый меч в лазоревом поле. А что?
   - Да вот, пока ты так свирепо бился за пару серебряных, по улице прошёл боец в куртке с похожей нашивкой.
   - Ого. Будем надеяться, что барон в городе.
   - Будем. А теперь, когда ты закончил с поклажей, самое время пообедать.
   Когда мы спустились в общий зал, народу в нём стало ещё меньше. Мы заняли место у окна, из которого сочился слабый ветерок, один из бесшумных подавальщиков выставил перед нами обед.
   Надо признать, что кухня в "Золотом вепре" была отменной: хлеб свежим и пышным, вино - выдержанным и прохладным, а ароматное жаркое так и таяло во рту. После сытной еды мне уже было не так жалко потраченных денег.
   Из "Вепря" мы вышли под вечер, когда жара чуть спала, а мостовая перестала напоминать раскалённую сковородку. Тени от домов удлинялись, прохожих на улицах стало больше.
   Больше стало и крепких ребят с нашивками. Кучки мечников попадались то тут, то там, некоторые из них прогуливались, только это больше походило на патрулирование, другие подпирали стены домов. Городские стражи на их фоне совсем потерялись.
   Марадак держался всё уверенней. Он перестал путаться в мече, спину держал ровно, словно лом проглотил, а подбородок задрал чуть ли ни к небу. Мой страх, что мага раскусят, сменился другим - что с ним завяжут ссору. Я в сотый раз пожалел, что поддался уговорам Гутрума и позволил ему дожидаться нас в Иолине. Но пока что всё было спокойно, встречные вояки лишь провожали нас оценивающими взглядами.
   Мы прошли кварталы, которые в Бруннабурге называют Новым городом, и вступили в город Старый. Улицы здесь заметно уже, а подросшие дома подпирают друг друга боками.
   Лавка Гроссена нашлась рядом со старой башней - всё, что осталось от прежних стен. Торговец облюбовал себе новый просторный дом под высокой черепичной крышей и с двориком - почти что роскошью по местным меркам. Большая вывеска с накладками из бронзы сообщала всем прохожим, что хозяин ведёт серьёзные дела и нужды в деньгах не испытывает.
   Входная дверь оказалась под стать вывеске: сбитая из дубового бруса и окованная бронзой, с ручкой в виде медвежьей головы с кольцом в пасти. Чтобы открыть её, мне пришлось приложить немалое усилие.
   Внутри было просторно, куда просторней, чем у Мейнара и, тем более, Леглена. Света от распахнутого окна было недостаточно, чтобы осветить весь зал, поэтому у дальней стены горели светильники.
   Комната была разделена на две половины. Место рядом с дверью отвели для посетителей: от окна и дальше стояли скамьи, покрытые вышитой тканью, небольшой стол и три стула с высокими спинками. Рубежом был пёстрый половик, за ним начиналась место торговли. Там вдоль стен были расставлены открытые шкафы, заполненные товаром, а прямо перед половиком растянулся широкий прилавок высотой примерно по пояс.
   Приказчиков в зале было аж четверо. Самый старый сложив руки полусидел на прилавке, пока остальные были заняты уборкой.
   Увидев нас, старший приказчик скомандовал:
   - Йонас, посетители!
   Младший из уборщиков, парень, рослый темноволосый парень, поставил в шкаф вазу, которую только что протирал, сунул тряпку за пояс и подошёл к нам.
   - Чем могу помочь, господин..? - обратился он к Марадаку, сразу же определив в нём главного.
   - Эльсир, можно без титулов.
   - Как пожелаете. Мы...
   - Довольно, - прервал его маг. - Я хочу поговорить с хозяином.
   Приказчик переглянулся со старшим, тот едва заметно кивнул. Йонас продолжил:
   - Прошу вас подождать здесь. Хозяин немного занят, я доложу о вас. Что вы хотели обсудить?
   Марадак положил руку на рукоять меча и ответил:
   - Я здесь по совету Мейнарда из Коварды. Хочу поговорить об эльфийских штуковинах. Может, что-то купить, может, что-то продать...
   - Как вам будет угодно, - ответил приказчик и исчез за дальней дверью. Его товарищи вернулись к прерванной уборке.
   Марадак тут же уселся на самый удобный стул, а я встал рядом с ним и осмотрелся. Моё внимание привлекли резные доски по бокам окна, уж слишком они отставали от стены. Приглядевшись, я понял, что это вторая пара ставень, таких же крепких и тяжёлых, как и входная дверь. На которой, кстати, виднелись скобы для большого засова.
   Чтобы меня не услышали приказчики, я склонился к магу и прошептал:
   - Они к осаде что ли готовятся?
   - Не знаю, но явно нервничают. Видно, торговцам здесь живётся несладко.
   К нам подошёл старший приказчик и спросил:
   - Пока вы ждёте, сударь Эльсир, не посмотрите ли другие товары?
   - Нет, - бросил в ответ Марадак и положил ногу на ногу.
   - Как вам будет угодно, - с поклоном ответил приказчик и отошёл к стойке.
   Мгновение спустя из-за двери появился Йонас.
   - Прошу пройти за мной, - сказал он.
   - Можно было бы провести нас сразу, - в голос проворчал Марадак и встал со стула. Как он при этом умудрился не зацепиться ножнами, ума не приложу.
   За дверью оказалась широкая лестница. По поскрипывающим ступеням мы поднялись на второй этаж. Шли в сумраке, света от подслеповатого оконца в дальнем конце коридора хватало только на то, чтобы видеть, куда ставишь ноги.
   Приказчик провёл нас в ближайшую комнату. Она напомнила мне переговорную Мейнарда, такая же небольшая и скудно обставленная, разве что вместо скамей Гроссен выбрал стулья. Здесь было светлее, чем в коридоре, - сквозь распахнутое окно внутрь лились отблески закатного солнца.
   Йонас сказал:
   - Располагайтесь, сударь Эльсир. Мастер Гроссен будет в самое ближайшее время.
   Едва Марадак успел сесть, как в дверях появился торговец. Он сказал:
   - Я уже здесь Йонас.
   На вид Гроссену за пятьдесят. Одет он просто: в тёмную жилетку, штаны в тон и белоснежную рубашку, не смотря на жару застёгнутую до горла.
   - Воды, вина или чего покрепче? - спросил торговец.
   - Спасибо, не стоит, - отмахнулся маг.
   - Ну что ж, тогда приступим. Йонас, можешь быть свободен.
   Приказчик поклонился и закрыл дверь. Я воспользовался моментом и внимательно разглядел торговца. Его макушка успела совсем облысеть, от крыльев массивного носа к гладко выбритому подбородку спускались глубокие морщины, глаза прятались под густыми бровями.
   - Вы словно к осаде готовитесь, тяжёлый засов, дубовые ставни... - начал Марадак, когда Гроссен сел за стол.
   - Вот, приходится, - торговец пожал плечами. - Стоит лишь достигнуть хоть какого-то успеха, как тут же найдутся те, кто позарится на твоё имущество.
   - Неужто всё так плохо? Как я погляжу, у вас городская стража под боком, да и в городе множество баронских дружинников. Все воры и грабители позабивались в глубокие норы и дрожат от страха! - с жаром сказал Марадак.
   Гроссен натужно рассмеялся и отвёл взгляд в сторону. Понять его мысли было несложно - первыми грабителями торговец считал дружинников и баронов заодно.
   - Всё верно, сударь Эльсир! Но немного осторожность не повредит. Итак, что же вас привело ко мне?
   Марадак щёлкнул пальцами. Я тут же достал из сумки шкатулку, завёрнутую в ткань, и положил её на столик перед Гроссеном.
   - Что скажете насчёт этого? - спросил маг.
   Гроссен с преувеличенной осторожностью, совсем как Мейнар несколько дней назад, развернул ткань. Его пальцы пробежались по завиткам узора, затем он поднял шкатулку и поднёс к глазам, словно хотел рассмотреть что-то мелкое.
   - На сколько движений у неё замок? - спросил торговец.
   - Простенький, всего лишь на три.
   Гроссен кивнул и положил шкатулку на стол.
   - Если б вы хотели её продать, я дал бы вам... Семьдесят золотых.
   Марадак покачал головой и развёл руками.
   - Понятно. Так сколько же вы за неё хотите?
   - Думаю, её настоящая цена не меньше ста двадцати золотых, а я не настолько нуждаюсь в деньгах, чтобы уступать за вдвое меньшую цену.
   Торговец почесал кончик носа, посмотрел на мага, потом на шкатулку, глубоко вздохнул и сказал:
   - Да, пожалуй. Если б вы продали её напрямую настоящему ценителю.
   - А это возможно?
   - В мире возможно почти всё, при известных затратах сил и времени... У меня на примете есть один человек, который сможет оценить вашу шкатулку по достоинству.
   - Случаем, не барон Ватринг-Брунн? Слышал, вы ведёте с ним дела, - сказал маг.
   Гроссен натужно рассмеялся и сказал:
   - А вы неплохо осведомлены. Да, я подумываю предложить вашу шкатулку барону, но кроме него есть и другие ценители, даже с более высоким положением.
   - Отлично, - сказал Марадак и сложил пальцы домиком. - Всё же я бы предпочёл иметь дело с бароном. Слухи о его собрании дошли даже до наших мест, да и общаться с ним было бы несколько проще... Ну, вы понимаете.
   Торговец улыбнулся, на этот раз куда искреннее:
   - Да, прекрасно понимаю. Где вы остановились, сударь Эльсир?
   - В "Золотом вепре", - ответил маг, пока я убирал шкатулку.
   - Там? - мне показалось, что Гроссен на мгновение смутился, но тут же взял себя в руки. - Ну что ж. Давайте договоримся так: вы подождёте пару дней, пока я свяжусь с бароном, а там посмотрим. В любом случае, я вас извещу.
   - Хорошо, - сказал Марадак, хлопнув ладонью по столу. - Два-три дня можно и подождать.
   Он жестом подозвал меня и я подал ему кошелёк. Маг выложил перед Гроссеном два золотых:
   - Плата за ваши труды.
   - О, что вы, не стоит, - сказал торговец, но деньги взял.
   - Не стоит смущаться, быть щедрым - обязанность благородных, а услуги должны быть вознаграждены. Если мы с бароном договоримся, то вы получите десятую часть сделки. Надеюсь, вас это устраивает?
   - Вполне, - сказал Гроссен. - Позвольте вас проводить.
   Когда мы спустились, приказчики уже закончили смахивать пыль со шкафов и занялись перекладкой товара на прилавке. Марадак прошёл мимо них с выпяченной грудью и высоко поднятым подбородком.
   - Уфф! - выдохнул маг, после того, как за нами закрылась входная дверь. - Ну, вроде всё прошло неплохо. Как думаешь?
   - Да, прошло неплохо, - ответил я. - Но ты не расслабляйся, тебе ещё перед бароном роль играть. Помнишь, как мы договаривались?
   - А, - отмахнулся Марадак. - Тебе и самому не мешает расслабится. Всё пройдёт как по маслу.
  
   Следующий день я потратил на то, чтобы разобраться, что же происходит в городе. Начал с расспросов в трактире, но почти сразу словно в стену упёрся. Слуги и подавальщики разговаривать со мной не хотели, хозяин отделывался пустой болтовней, а надоедать другим посетителям помешало чутьё. Что-то здесь было нечисто, но понять, что именно, было слишком сложно.
   Я отложил тайны "Золотого вепря" в сторону и отправился гулять по городу. Все кабаки в ближайшей округе были переполнены вояками, немногочисленные горожане и стражники жались по углам и старались не привлекать к себе лишнего внимания.
   Местную геральдику я знал не так хорошо, как мне хотелось бы, но по всему выходило, что в город съехались представители знатных семейств со всей округи. И это было странно. По древнему обычаю Эстринги собирают совет в Нойтене, который считается столицей княжества. Да и середина лета - не самое подходящее время для заседаний, почти всегда они случаются по осени, после сбора урожая. Плохо было то, что баронские бойцы и сами не знали, почему знать собралась в Бруннабурге. Вояки слонялись по городу, умеренно напивались и ждали отмашки начальников.
   Весточка от Гроссена пришла на второй день. Мы только собрались приступить к завтраку, как в обеденный зал "Вепря" зашёл Йонас.
   - Сударь Эльсир, - начал он тихим срывающимся голосом. - Мастер просит передать вам... что назначенная встреча состоится сегодня, в четыре часа пополудни. П-прошу, не опаздывайте.
   - Хорошо, я буду. - сказал Марадак, и отломил кусок булки. - Есть хочешь?
   - Н-нет, спасибо, я пожалуй пойду, - ответил приказчик и опрометью кинулся к двери.
   - Чего это он? - спросил маг, когда Йонас вышел наружу. - Помню, я в его годы от бесплатной еды никогда не отказывался.
   - Я тоже, но, видно, ему не нравятся здешние посетители. Да и мне, признаться, тоже.
   - Так вот откуда внезапная страсть к засовам! - обрадовался Марадак. - А я-то думал...
   - На всякий случай, сударь на всякий случай, - сказал я, вспомнив о роли слуги.
   Следующие несколько часов мы провели, как на иголках. Марадак хоть и бодрился, но нервничал. Он мерил шагами комнату, раз десять проверил шкатулку, что-то при этом бормоча о чарах, и без конца поправлял одежду и пояс. Его беспокойство заразило и меня, чем ближе был полдень, тем чаще билось моё сердце. Я попытался отвлечься делом: проведал лошадей и сёдла, но толку было чуть. Мои руки подрагивали, а мысли были совсем далеко от конюшни.
   Мы проглотили обед, не заметив вкуса, и, лишь наступило три, вышли из трактира.
  
   Продолжение следует.

 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"