Оробинский Станислав Сергеевич : другие произведения.

Потерянный

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Несколько дней из жизни трех героев. Абсолютно разных, но оказавшихся в одно время в одном городе. Но рядом ли? Повесть о человеке. Его слабостях и стремлениях.


ПОТЕРЯНЫЙ

  
  

ЧАСТЬ 1. ДЖОН ЛАСТМАНН

   Он проснулся от пронзительного звона в ушах и сильнейшей головной боли. Резко поднявшись с кровати, он почувствовал, как бешено колотится сердце. Машинально проглотив таблетку, лежащую на небольшом столе, расположенном у изголовья кровати, и запив ее холодным сладким чаем, он встал с кровати и медленно направился в ванную комнату. По дороге попытался вспомнить, настолько ли хорошим выдался вчерашний вечер, принесший ему настолько плохое утро, но усилия были потрачены зря - мужчина не помнил ни того, где он был, ни того, кто составлял ему компанию. Предположив, что предыдущий день был прожит исключительно на позитивной волне, он усмехнулся и взялся за зубную щетку. Осматривая себя в зеркало, только что проснувшийся мысленно отвесил себе ряд комплиментов - статный, молодой, хорошо сложенный, темноволосый, с аккуратной бородкой, он был близок к идеальному, на его взгляд, типу мужчин.
   После освежающего утреннего душа он почувствовал некоторое облегчение, головная боль отступила, звон в ушах утих. Однако их место заняла какая-то непонятная тревога, источник которой был для него абсолютно непонятным. Мужчина пытался вспомнить, что было вчера, позавчера, на прошлой неделе, в прошлом месяце, но тщетно... Все вокруг казалось ему знакомым и почти родным, но то, как он здесь очутился, и живет ли он здесь один, он вспомнить не смог. Пытаясь не впадать в панику, он решил тщательно все обдумать. Поскольку по ходу своих размышлений он передвигался по небольшой квартире и, сам того не желая, оказался уже на кухне, он решил собраться с мыслями, сев за обеденный стол.
   Глубоко вздохнув, мужчина начал выстраивать цепочку.
   - Это место мне знакомо, я чувствую себя в нем уверенно и защищено - это, бесспорно, хорошо. Вместе с этим, я понятия не имею, что это за место, что я делал вчера и должен делать сегодня, и, что самое ужасное, кто я такой.
   В сложившейся ситуации мужчину еще больше пугала непонятно откуда взявшаяся самоуспокоенность - несмотря на весь трагизм происходящего, он был почему-то уверен, что раньше он уже попадал в аналогичные ситуации и, так или иначе, находил выход из них. С этой мыслью он вышел из кухни и направился через достаточно тесный коридор к гардеробному шкафу, занимающему почти четвертую часть спальной комнаты. Несмотря на относительную простоту интерьера и скромные размеры квартиры, набор костюмов, открывшийся его взору в гардеробе, мог принадлежать только весьма состоятельной особе. Уверенно опустив руку во внутренний карман одного из пиджаков, он вытащил оттуда бумажник. Удивившись этому факту, мужчина быстро распотрошил свою находку, обнаружив среди денежных купюр, представленных по большей части фунтами стерлингов, и кредитных карт пропуск в компанию First British Insurance Company со своей фотографией, рядом с которой красовалась надпись "Джон Ластманн, специалист по страхованию от пожаров".
   "Хм... Джон... Похоже на правду", - подумал он.
   В дальнем углу гардеробной, под костюмами, Джон обнаружил какой-то небольшой коричневый кейс. Несмотря на то, что в этом углу было достаточно пыльно, кейс был абсолютно чист. Видимо, он попал сюда сравнительно недавно. Открыв кейс, мужчина опешил - он был доверху забит деньгами. После подсчетов Джон определил, что в нем было около 50 тысяч фунтов. Находясь в состоянии эйфории от своей находки он, тем не менее, решил пока вернуть кейс в дальний угол гардеробной. Возможно, потом он ему пригодится.
   Поскольку идентифицировать себя мужчине удалось достаточно быстро, следующей задачей, поставленной им самим, было определить, где он находится. Оглядев в очередной раз квартиру, он увидел небольшие, но уютные двухкомнатные апартаменты. В одной комнате была расположена двуспальная кровать, письменный стол, заваленный бумагами, тумба с телевизором и кресло, на котором небрежно лежал ноутбук. Вторая комната вмещала в себе большой книжный шкаф, пару коричневых диванов, смотрящих друг на друга через низкий стеклянный стол, и удобное кресло в углу комнаты. Однако самыми заметными в этой комнате были обои бестолкового оранжевого цвета. "И как можно было испортить квартиру этой эту безвкусицей", - про себя заметил Джон.
   Стандартные коридор и кухня дополняли интерьер. Единственное, что выделялось из него, это достаточно богато наполненный гардеробный шкаф, выступающий своеобразным соединительным элементом между коридором и спальной комнатой. Дважды обойдя квартиру, и поняв, что никаких новых воспоминаний это у него не вызывает, Джон облокотился на широкий подоконник.
   За стеклом необыкновенно яркое солнце освещало небольшую ухоженную улицу, находящийся напротив пятиэтажный дом серого цвета, построенный в духе викторианской эпохи, а также продуктовый магазин неподалеку. Джон поймал себя на мысли о том, что он точно знает, где находится.
   "Лондон, Фулхэм, Барлингтон роуд", - как бы проверяя себя, произнес он. После чего к своему удивлению на автомате выпалил: "Вечером нужно не забыть, как всегда, пробежаться до Темзы и обратно". Удовлетворившись тем, что память начала возвращаться к нему, Джон накинул на себя джинсы и ветровку и направился на улицу. Непонятно откуда, но он доподлинно знал, что сейчас середина мая, выходной день, и на улице около 15 градусов по Цельсию. "Странно, вчера обещали дождь, а на улице светит солнце", - на ходу подумал он.
   Спустившись с четвертого этажа и выйдя на улицу, мужчина не без удовольствия вдохнул прохладного утреннего английского воздуха. Прогулка, как он предполагал, вернет ему все воспоминания после слишком удачно проведенного вечера. Путь Джона лежал по Нью Кингс роуд по направлению к кафе, в котором он нередко завтракал и коротал холостяцкие вечера. На пересечении Барлингтон и Нью Кингс он отметил единственный в районе строящийся кирпичный дом. "Надо будет узнать, сколько стоят здесь квартиры, а то уже надоело жить в съемных апартаментах", - пронеслось у него в голове.
   Неторопливо прогуливаясь, он бросил взгляд на электронные часы, навешенные над одним из небольших магазинчиков. "Пятнадцать минут второго, - про себя подумал он, - надо же, как быстро летит время".
   В какой-то момент своего путешествия окружающая тишина, часом раньше способствовавшая успокоению Джона, начала тревожно давить на него. Озираясь по сторонам, мужчина начал искать взглядом случайных прохожих, но ни торопящихся в школы и университеты учеников и студентов, ни бизнесменов, неспешно усаживающихся в свои Мерседесы и БМВ, ни праздно прогуливающихся пенсионеров видно не было. Даже дети, использующие каждое весеннее солнечное утро для веселых уличных игр, по каким-то причинам сегодня решили остаться дома.
   На минуту остановившись в тени огромного раскидистого дуба, Джон решил обдумать сделанное открытие. Причины безлюдности неожиданно быстро родились в его голове. Во-первых, и Джон почему-то не сомневался в этом, именно в это время играется матч английской футбольной лиги Челси-Фулхэм, который, помимо всего прочего, является противостоянием двух лондонских команд, что особо привлекает всех болельщиков, коих в данном районе города подавляющее большинство. Сам Джон с детства болеет за Манчестер Юнайтед, представляющий его родной город, поэтому лондонское дерби не представляет для него особого интереса, хотя фирма, в которой он работает, и предлагала билеты на данный матч. Во-вторых, Джон предположил, что остальная часть жителей решила использовать первые теплые дни для семейного времяпрепровождения. В-третьих, в своих размышлениях мужчина банально забрел в не самую оживленную часть Лондона.
   Частично сняв все подозрения, Джон все-таки решил убедиться в населенности одного из крупнейших городов Европы и торопливо пошел в сторону Темзы, которая, по счастливой случайности, находилась совсем недалеко от того места, где он был сейчас. Отсутствие людей по дороге нисколько не усилило его тревогу, поскольку его путь лежал через парк, не пользующийся особым спросом среди местных жителей, предпочитающих Бишопс парк. Выйдя на набережную, он первым делом бросил взгляд на саму реку. Та ответила ему холодным молчанием - на всей доступной для взгляда длине не было ни единой лодки или яхты, не говоря уже про грузовые судна, проходящие ранее здесь с завидной регулярностью. Построенный еще в XVIII веке живописный мост Путни, хорошо обозреваемый с того места, где находился Джон, также не подавал признаков жизни - создавалось впечатление, что его закрыли на реставрацию после повреждений, полученных в 2007 году. Церковь Всех Святых, находящаяся на северной стороне моста, несмотря на исключительную ухоженность, выглядела брошенной. С учетом этого поиск прогуливающихся по набережной людей был обречен на провал.
   По мере совершения открытий кровь приливала к голове Джона, руки и ноги холодели, тело теряло устойчивость, лицо покрывалось холодным потом, дыхание учащалось. Вдруг Джон осознал, что он не может найти не только людей, но и животных. Даже птицы, раньше любившие греться в послеобеденном солнце на набережной, куда-то исчезли. Если бы не ветер, мгновенно сбрасывающий капли пота со щек Джона и запутывающий его волосы, он бы подумал, что мертв.
   Получив сильнейший эмоциональный заряд, Джон вдруг сорвался с места и бросился бежать. Особо не задумываясь о том, куда бежать и что делать, он приближался к своему дому, точнее к дому, в котором он сегодня проснулся. Пробегая по парку, он не замечал, как ветки деревьев иногда хлестали его по телу, вслед ему выл усиливающийся ветер, Джону казалось, что все вокруг насмехалось над ним и это его еще больше пугало. Не заметив, как оказался около двери дома, он резко рванул ее и мгновенно поднялся на четвертый этаж. Открыв дверь квартиры ключами, вытащенными по дороге из кармана, он тут же захлопнул ее за собой, как будто боялся чьего-то преследования. В панике, предавшей ему столько сил, он схватил сотовый, лежавший неподалеку на коридорном столике, и попытался его включить, но мягкий и чертовски спокойный для текущей ситуации женский голос сказал ему, что связь временно не может быть установлена. Это еще больше взбесило Джона и он, двумя шагами преодолев коридор и ворвавшись в комнату, включил телевизор. Звуки, в которых мужчина сначала услышал рев футбольных болельщиков после забитого их командой гола, оказались лишь бессмысленным шипением - ни один из каналов не показывал ничего кроме черно-белой ряби. Обессилев, он рухнул на кровать и тотчас провалился в сон - вероятно, его организм почувствовал, что пока с него хватит новостей. За окном небо затянулось тучами, по карнизу застучал крупный дождь, более привычный для весеннего Лондона.
   Проснувшись через пару часов от нестерпимого холода, Джон обнаружил, что одно из окон было открыто. Когда он успел его открыть, непонятно. Несмотря на почти вечернее время, на улице было еще достаточно светло. Небо по-прежнему было затянуто тучами, слегка полегчавшими из-за вылившегося из них дождя. В отличие от дневного безумства, и на небе, и на земле царствовал штиль - складывалось впечатление, что Джон оказался в центре сказочной планеты, вечно окутанной безжизненной серостью. Дополняли и без того невеселую картину не подававшие признаки жизни деревья и кусты, брошенные машины и пустые улицы - будто музей мадам Тюссо устроил выездную монументальную экспозицию.
   Сдержав очередной приступ паники, Джон взял себя в руки. Первым делом он решил освежиться, ведь еще его отец говорил, что душ - залог хорошего настроения на весь день. Несмотря на сомнительность данного утверждения в свете сложившейся ситуации, Джон решил не нарушать своих традиций. Ванные процедуры заняли у него не более 10 минут. После этого он без особой надежды в очередной раз выглянул в окно, и, не увидев каких-либо изменений, проследовал на кухню. Настало время для первого за последние два дня приема пищи, о чем Джону не преминул напомнить его желудок. В холодильнике не оказалось ничего, кроме завяленного куска колбасы, тут же отправленного в мусорное ведро, пары снеков и неоткрытой бутылки молока. Последние и составили его завтрак. Доедая второй снек, он систематизировал свои воспоминания, частичную утерю которых уже глупо было списывать на бесшабашно проведенный вечер. К числу установленных фактов он отнес полное понимание своего географического местоположения, знание собственного имени и некоторых фактов своей жизни. Среди главных же вопросов, мучавших Джона, были: во-первых, что здесь случилось, во-вторых, остались ли еще люди помимо него и, в-третьих, почему он не помнит, что привело к тотальному исчезновению обитателей города. Кроме того, он не мог вспомнить, есть ли у него семья и друзья - и это, пожалуй, расстраивало его больше всего.
   Джон решил начать с самого начала и обследовать свою квартиру - может быть, удастся найти какую-то деталь, способную разбудить его воспоминания. Практически пустая кухня не могла долго выступать объектом исследования, равно как и небольшой коридор. Поэтому внимание Джона достаточно быстро переключилось на две оставшиеся комнаты. После недолгих поисков в "оранжевой" комнате он понял, что она не содержит в себе сколько-нибудь интересную для него информацию. Рассчитывая отыскать-таки что-то полезное, он погрузился в гардеробный шкаф. В карманах многочисленных костюмов Джон отыскал несколько замятых денежных купюр, после утренней находки вызвавших у него ироническую улыбку, и пару визитных карточек, имена на которых ни о чем ему не сказали.
   Ощущая сильнейшее разочарование, Джон наконец-то покинул столь уютный уголок своих апартаментов и расположился на краю кровати. Все говорило о том, что в эту квартиру он переехал недавно и еще не успел обжиться очень бы пригодившимся ему сейчас хламом.
   Внезапно его взгляд упал на кожаный портфель, мирно лежащий под телевизионной тумбочкой. От резкого выброса адреналина в кровь у Джона похолодели руки - он предчувствовал какую-то судьбоносную находку. Среди бесконечного множества страховых полисов и прилагавшихся к ним документов он нашел свой паспорт, записную книжку и ключи. Единственной полезной информацией, которую он почерпнул из паспорта, была дата его рождения - 01.09.1979, место рождения и имя совпадали с уже имеющимися у него данными. Ключи, судя по всему, должны были заводить какой-то автомобиль, но вот какой, Джон не имел ни малейшего понятия. Записная книжка содержала лишь одну надпись, небрежно сделанную черной ручкой: "Пилгрим стрит". Джон не знал зачем, но он точно понимал, что ему необходимо оказаться там, в центре Лондона, как можно раньше.
   Захватив наудачу найденные ключи, он выбежал на улицу. В некотором отдалении от его дома, прямо на улице неприметно стоял серый Ford Focus. Джон интуитивно направился к автомобилю, нажал на кнопку на брелке и дверь приветливо открылась. Через секунду ключ был уже в замке зажигания, и машина сорвалась с места. В какой-то момент времени отсутствие скоростных ограничений и каких-либо препятствий на дорогах даже позабавило Джона, но суровая реальность быстро его отрезвила. Путь, который в обычное время занял бы никак не меньше 40 минут, Джон планировал преодолеть максимум за 15.
   По дороге его наблюдения и размышления привели к рождению очередного вопроса, ответ на который мог бы помочь в объяснении происходящего: почему улицы практически пусты? Стоящие машины уже не выглядят брошенными - скорее наоборот, они кем-то аккуратно припаркованы. Никакого хаоса, идеальный порядок.
   Пребывая в своих размышлениях, Джон не заметил, как достиг пункта своего назначения. Его взору предстала ужасная картина - большинство домов в центре города было выжжено и разрушено, вместо машин стояли оплавившиеся груды железа, безжизненные деревья напоминали кладбищенские насаждения. Джон был настолько поражен увиденным, что моментально затормозил, едва не врезавшись в светофор, и вышел из машины, чтобы осмотреться. Фаррингдон стрит и Нью Бридж стрит, оставшиеся у него за спиной, оказались своеобразной разделительной полосой - все, что было за ними, напоминало картины ада из голливудских фильмов начала 2000-х. Дополнял эту жутчайшую картину разрушенный почти до основания Собор Святого Павла, являвший собой один из символов Лондона уже не одно столетие.
   Потратив еще минут 10 на осознание того, что это не сон, Джон не нашел ничего лучше, чем попробовать проехать дальше на восток. Однако ни через 5, ни через 10, ни через 40 минут после возобновления поездки виды города не изменялись - вся центральная его часть была выжжена и сметена какой-то необъяснимой силой. Поняв, что в этом районе делать больше нечего, Джон решил вернуться обратно.
   Всю дорогу до своего дома мужчина старался справиться со своими эмоциями. Горечь и грусть от наступления чего-то разрушительного и неотвратимого сменилась злостью на свою беспомощность. Потом Джон начал жалеть себя, единственного человека, выжившего после какой-то необъяснимой катастрофы. Как и зачем ему теперь жить? Что делать? Неужели это конец для всего? Эти и еще многие другие вопросы разрывали голову Джона изнутри, не давая спокойно вздохнуть. Такое состояние напомнило ему что-то из недалекого прошлого, что-то, что он хотел быстрее забыть, но теперь не может вспомнить.
   После прибытия на место, он решил зайти в ближайший продуктовый магазин. Но даже не для того, чтобы найти себе ужин или завтрак, а для того, чтобы обеспечить скорейшее обезболивание своего многострадального организма. "Интересно, все холодильники в полном порядке", - сделал он очередное открытие. Прихватив с собой каких-то полуфабрикатов, овощей и две бутылки виски, он неспешно направился в сторону дома. Уже смеркалось, когда Джон вошел в квартиру, разделся, набрал целую ванную воды и, желая быстрее забыться, залез в нее в обнимку с Джонни Уокером.
   Утром, когда вода стала уже несносно холодной, Джон с трудом вылез из ванной, умылся и нехотя проковылял на кухню. Сегодня завтраком для него служили захваченные накануне в магазине котлеты, выглядевшие в утреннем свете не так привлекательно. Однако в связи с отсутствием иных вариантов набить желудок, Джону пришлось довольствоваться разогретыми в микроволновой печи полуфабрикатами.
   После не очень вкусной, но, тем не менее, достаточно сытной трапезы Джон начал строить очередные предположения, хотя этому всячески препятствовало вчерашнее "снотворное". Первым объяснением увиденного вчера в центре Лондона был конец света, вызванный стихийным бедствием. Подтверждением этого варианта развития событий были прогнозы резкого повышения активности Солнца, о которых он где-то слышал и которым почему-то полностью доверял. Солнце своими вспышками должно было буквально выжечь большую часть планеты и предопределить ее гибель. Однако случиться это должно было не ранее конца следующего года.
   Кроме того, данная гипотеза не давала ответы на достаточно большое количество вопросов. Почему нигде нет тел погибших людей, не видно признаков хаоса, а часть города осталась нетронутой? Почему сохранилась инфраструктура города - работает электричество, есть горячая вода? И, наконец, где он, Джон Ластманн, был во время конца света? Все эти вопросы могли значить только одно - конца света не было. Во всяком случае, в том виде, в котором Джон его изначально описал сам для себя.
   Отбросив одну из версий, Джон начал разрабатывать вторую, на первый взгляд показавшуюся ему такой же бредовой. Отсутствие людей и мертвенность выжженной территории может быть объяснена уже давно ожидавшимся посещением нашей гостеприимной планеты инопланетными созданиями. Вполне возможно, что в качестве посадочной полосы для своих сверхмощных тарелок и звездолетов гости использовали центр Лондона. Также вероятно, что все люди из этого города были безжалостно истреблены, или, того хуже, похищены и в настоящее время используются для экспериментов. Либо, что было бы также логично, они покинули Лондон в поисках надежных укрытий.
   Если предположить, что данная версия верна, то почему нигде не видно этих безжалостных визитеров и почему он остался здесь в одиночестве, обреченный на построение различных гипотез, которые еще в недалеком прошлом он сам бы высмеял? Наконец, какая же роль в данном сюжете отведена ему? Может быть, он один из аборигенов, в пылу борьбы частично потерявший память и не придумавший ничего лучше, нежели чем укрыться в своей квартире? Но в этом случае нужно понять, почему же на оставшихся нетронутыми улицах города не видно следов этой борьбы. Либо он один из тех, кого поработители решили оставить на Земле, чтобы род человеческий мог продолжить свое жалкое существование? Может быть, напротив, он один из этих поработителей и его оставили на Земле, чтобы он начал ее колонизацию? Или его сослали на эту планету за какие-то серьезные проступки?
   Последние мысли испугали Джона больше, чем все его наблюдения предыдущих дней. Его ужас тем более нарастал, чем больше он находил подтверждений своей устрашающей теории. Частичная потеря памяти уже воспринималась им с другой стороны - вероятнее всего, его инопланетные коллеги наделили Джона чьими-то обрывочными воспоминаниями. Тем самым они не хотели, чтобы он так быстро идентифицировал себя. Может быть, для того, чтобы быстрее обжиться на этой новой для себя планете. Руководствуясь этим, они заточили его в тело землянина и дали ему имя, фамилию и даже место работы. Вполне возможно, что им пришлось даже убить настоящего Джона Ластманна...
   Пытаясь опровергнуть губительную для себя версию, Джон лихорадочно начал искать ее слабые места, но очередной надвигающийся приступ паники никак не позволял ему это сделать. Эмоции? Но кто знает, насколько развиты инопланетяне, возможно, они даже также чувствительны, как и люди. Потребности? Но ведь в том, что им, как и нам, нужна пища, вода и воздух, также нет ничего необъяснимого - вполне вероятно, что не в нашей, так в соседней, галактике существуют планеты, аналогичные Земле, что обуславливает и схожесть потребностей их обитателей. Физиология? Вполне вероятно, что под достаточно человеческой кожей скрываются совсем не человеческие органы. Но для того, чтобы определить их состояние, Джону обязательно необходим помощник - не будет же он резать себя сам. К тому же, ввиду отсутствия медицинского образования, кроме того, где должны находиться сердце, почки и печень, больше он ничего не знал. Даже то, как выглядят человеческие органы, оставалось для него тайной - слишком уж велика была боязнь вида крови и всего, с ней связанного. Он понял это, когда в университетские годы его друзья из Лондонской школы медицины и стоматологии показывали ему на видео отрывки операции по удалению опухоли мозга, сопровождая просмотр не менее красочными комментариями о действиях хирургов. Хотя, опять же, не понятно, насколько верны эти воспоминания...
   Как бы то ни было, Джон решил в который уже раз попробовать найти ответы на свои многочисленные вопросы на улицах города. Памятуя о неблагожелательности природы, он оделся, взял ключи от машины, и вышел из дома. Сотовый телефон, который он попытался повторно включить минутой ранее, так и не ответил.
   На улице его встретил сильный ветер, резкий порыв которого заставил Джона закрыть глаза и отвернуться, чтобы беспрепятственно сделать вдох. Неспешным шагом он направился по направлению к Темзе - вид воды успокаивал его, что было просто необходимо для выстраивания своих мыслей.
   Проходя по перекрестку Барлингтон и Нью Кингс, он кинул взгляд на строящийся дом.
   "Вчера он был однозначно ниже, - подумал Джон, - кто и когда его строит?? Или мне это все просто кажется?". Последняя мысль была прервана внезапно раздавшимся треском - порыв ветра сорвал с находящегося неподалеку дуба ветку и беспощадно бросил ее на автомат по продаже газет и журналов, находящийся на другой стороне улицы. Почему раньше Джон не замечал его? Он даже разозлился сам на себя за такую невнимательность. Подойдя к автомату, он обнаружил свежую The Times, недоумение по поводу появления которой тут же сменилось ужасом от увиденного на первой полосе. Несколько фотографий недавней катастрофы в центре Лондона демонстрировали массовость и трагизм произошедшего. На первой фотографии были запечатлены уходящие вдаль безжизненные руины. Черный ворон, пролетающий над одной из разрушенных церквей, необыкновенно гармонично вписался в безмолвный пейзаж. От поля безжалостных средневековых сражений картину отличали только видневшиеся предметы цивилизации - спутниковые тарелки, автомобили, пластиковые окна... На второй фотографии трое мужчин достают из-под развалин окровавленное тело беременной женщины, на третьей - в многочисленные машины скорой помощи санитары спешат положить еще небезнадежных пациентов. На последней, четвертой, фотографии крупным планом запечатлено лицо плачущего пятилетнего мальчика на фоне еще не осевшего облака пыли и убегающих непонятно куда людей.
   Под фотографиями была опубликована статья, в которой выдвигалось несколько версий трагедии. Джон жадно проглотил текст статьи за считанные минуты. Главной версией автор колонки видел террористический акт, проведенный с целью устрашения населения города, страны и всего мира. И, надо сказать, это устрашение осуществившим взрыв людям удалось гораздо лучше, чем летом 2005 года, о котором большинство лондонцев пытались забыть, как о страшном сне.
   На второй полосе были приведены интервью со свидетелями трагедии. Большинство из собеседников корреспондентов потеряли кого-то из родственников или друзей в этом кровавом месиве. Но одно интервью, с молодой двадцатипятилетней девушкой, приковало внимание Джона больше остальных. Девушка рассказывала, что пошла со своим отцом, ветераном войны, передвигающимся на инвалидной коляске, за свадебным платьем в салон, расположенный на первом этаже торгового центра "Лондонс гифт", в котором их и застал взрыв. На мгновения потеряв сознание от сильного сотрясения, она пришла в себя и взглядом начала искать отца. В облаке пыли и при диком шуме разрушающихся конструкций торгового центра и человеческих криков, она, наконец, увидела его, лежащего под упавшей с третьего этажа дверью, и бросилась на помощь. По дороге девушка услышала детский плач и, остановившись, обнаружила младенца, заботливо укрытого, будто крылом, рукой матери. Остальное тело женщины было скрыто под громадной плитой, упавшей с потолка одного из крупнейших торговых центров города. Промедлив пару секунд, девушка схватила ребенка в охапку и рванула к выходу. Выбежав из едва стоявшего центра, она передала свою ценную ношу только что прибывшим пожарным и, преодолевая мощнейший встречный людской поток, ринулась обратно. До лежащего отца она добралась, несмотря на всеобщую панику и еще не осевшую пыль, очень быстро. Неожиданно легко скинув с него дверь, девушка попыталась поднять отца, но все ее усилия были тщетными. Внезапно на помощь к ней пришел мужчина, в момент перебросивший руку едва дышащего старика себе через плечо и направившийся к выходу. Вместе они доставили отца девушки к выходу. Покинув торговый центр, в одночасье ставший кладбищем для людей всех возрастов и многих национальностей, за мгновения до его полного обрушения, девушка почувствовала резкую боль. Немного выше колена из ноги у нее торчал металлический прут, вылетевший из какой-то конструкции. Увидев это, девушка уже второй раз за последние минуты отключилась. Очнулась она уже в больнице, где и давала интервью. С отцом и с ребенком было все в порядке.
   Проникнувшись страданиями свидетелей трагедии и поразившись геройством отдельных людей, Джон, между тем, подумал, что ему картина происшедшего предстала совершенно в ином свете. В ней были громадные разрушения, но не было человеческих жертв. Людей не было вообще... Как будто он был наполовину слеп - видел произошедшее, но не замечал участников.
   На следующей странице газеты был опубликован список пропавших в результате взрыва людей. Этот список устрашал своим размером, от чего Джону стало совсем не по себе. Еще больший ужас он ощутил, поняв, что среди исчезнувших немалую долю составляли дети и старики.
   Пролистав неинтересные для себя статьи про запуск американцами очередного беспилотного марсохода, обсуждение результатов каких-то спортивных состязаний и премьеры очередного блокбастера Гая Ричи, а также пополнение Красной книги несколькими видами млекопитающих, Джон обнаружил новость про испытания какой-то ракетной системы над Черным морем, в результате которых был сбит неопознанный самолет. "Как можно случайно сбить самолет и как можно его не опознать?" - искренне удивился он.
   Однако достаточно быстро Джон вернулся к ранее появившейся мысли - почему при активности описываемой жизнедеятельности он ничего из этого не видит? Он живет в том же окружении, что и другие люди, он питается, гуляет, спит, но почему-то не видит себе подобных. Как будто существует параллельно. Последняя мысль сначала обескуражила его, но, спустя некоторое время, начала его несколько радовать. Мысль пребывания в параллельном мире была для него куда более приятной, чем заточение на Земле в виде инопланетянина.
   Тщательно пережевывая только что полученную информацию, Джон направился на набережную, а по ней спустился по направлению к парку Бишопа. По дороге он заметил заброшенное трехэтажное здание. Едва сохранившаяся вывеска указывала на то, что в этом здании когда-то располагался теннисный клуб. Однако сейчас оно не подавало признаков жизни, хотя все окна, за исключением одного на втором этаже, были нетронуты. Обойдя почему-то заинтересовавшее его здание, Джон не заметил ничего особенного, что даже немного его расстроило. Вернувшись к главному входу и подойдя ближе к разбитому окну, он наступил на что-то мягкое. Мужчина нагнулся и поднял с травы немного потрепанную куклу. Длинные светлые волосы, большущие зеленые глаза, красивое красное вечернее платье - в фигурке Джон неожиданно для себя самого узнал хит прошлого года - куклу Маргариту. Она привлекала детей не только своей идеальной красотой и кучей нарядов, которые можно было купить во всех торговых центрах, но и возможностью записать на встроенное устройство некоторое количество звуков. Достаточно быстро найдя на спине куклы едва заметную кнопку, Джон нажал на нее и через мгновение от неожиданности вскрикнул - из миниатюрного динамика раздался всхлипывающий детский голосок. "Боженька, помоги мне, пожалуйста, я заперта в этом страшном доме, я не могу отсюда выйти, мне очень хочется кушать, я боюсь и хочу к маме и папе домой", - эти слова пролились ледяным дождем на него. Невесть откуда появившаяся на секунду радость от человеческого голоса, которого Джон не слышал уже достаточно давно, сменилась на страх за неизвестную девочку, оставшуюся одной в этом огромном для нее здании. Чувства, охватившие его, показались Джону почему-то очень знакомыми, как будто дорожка, по которой они попали в его душу, была уже протоптана. Однако объяснять это сейчас у мужчины не было ни желания, ни времени.
   Он рванул к двери дома и попытался ее открыть. Но все его усилия оказались напрасными - железная дверь не поддавалась ни под каким предлогом. Выход из положения нашелся достаточно быстро - одно из окон первого этажа было с первого раза разбито брошенным в него булыжником. Вспомнив о своем не всегда покладистом детстве, Джон ловко забрался в дом, несмотря на то, что окно находилось достаточно высоко. "Есть здесь кто?" - крикнул мужчина, осматриваясь на бегу. На секунду остановившись и прислушавшись, он понял, что никто ему не отвечает и продолжил свои поиски. Дверь, которую он не мог открыть снаружи, не могла быть отперта без ключа и изнутри. Первый этаж дома походил на штаб-квартиру какой-то секретной организации - затемненные изнутри окна, многочисленные развешенные на стенах карты, небрежно брошенные на столах расчеты и диаграммы говорили именно об этом. Не вникая в суть найденных документов, Джон тремя шагами поднялся по винтовой лестнице на второй этаж. Большинство дверей, обнаруженных мужчиной, были закрыты. Однако это не помешало ему осмотреть все комнаты - замки этих дверей оказались достаточно податливы, а сами двери не отличались крепостью. Помещения второго этажа походили на жилые - в комнатах стояли кровати, шкафы, кресла, стулья и прочие предметы мебели. В одном конце коридора была расположена ванная комната и туалет, в противоположном - кухня с большим круглым столом, пятью стульями, холодильником, плитой и микроволновой печью. В общем, достаточно цивильные и пригодные для жизни помещения. Однако ни в них, ни на третьем, складском, этаже, Джон не нашел никого живого.
   Разочаровавшись, он спустился на первый этаж и машинально сел в одно удобных мягких кресел. Сомнение относительно кажущейся пустоты дома никак не покидало его. Девочку, от отчаяния выбросившую из окна куклу, явно здесь кто-то оставил. Зачем или почему, непонятно. Внезапно Джона осенило. Людей на стройке дома он не видел, но это не мешало дому постепенно расти. Развалины в центре Лондона также казались ему безжизненными, но они были наполнены людским горем и слезами. Продукты в магазине опять же появлялись не по какому-то волшебству, а по объяснимым и очевидным причинам. На этом фоне он почувствовал себя брошенным, изгнанным из реального мира. Человеком, вынужденным жить в одиночестве при одновременном соседстве с другими людьми. При соседстве иллюзорном, безрадостном и бесперспективном.
   Вспомнив события последних дней, Джон предположил, что его мир соприкасается с миром реальным лишь изредка. И именно в эти нечастые моменты все изменения, произошедшие в реальности, будто закачиваются, переносятся в его мир. Поймав последнюю мысль, он резко встал с кресла и начал кругами ходить по комнате. Если результаты труда соседей проецируются на его действительность, то, возможно, и то, что он делает, переходит в зримую и осязаемую форму для проживающих в другой реальности людей. А это значит, что Джон может попробовать помочь по каким-то причинам забытой в этом доме девочке.
   На этой мысли он вылез из окна и быстрым шагом направился по направлению к ближайшему магазину. Там он набрал то, что, по его мнению, должно было понравиться маленькой девочке - несколько йогуртов, пару шоколадок, пачку кукурузных хлопьев, пакет молока и одно большое яблоко. Вернулся Джон к дому уже в сумерках, в которых здание смотрелось гораздо более грозным и неприступным, чем при дневном свете. Но, несмотря на это, он уже привычным движением буквально запрыгнул в разбитое окно, нащупал выключатель и поднялся на второй этаж. Повторно обойдя все комнаты, он остановил свой выбор на самой маленькой, единственной, кровать в которой была не заправлена, резонно предположив, что именно в ней, скорее всего, живет девочка. Джон принес из кухни тарелку, пару ложек и разложил все принесенные продукты, в том числе помытое яблоко, на столике, расположенном у изголовья кровати.
   Затем он с некоторым удовлетворением спустился на первый этаж и устало сел на кресло. Решив во что бы то ни стало не спать, чтобы увидеть момент соприкосновения двух миров, который, как он предположил, происходит каждую ночь, он придвинулся к столу и начал копаться в бумагах. Большинство графиков и диаграмм было для него непонятным - они показывали тенденции и динамику каких-то химических соединений и отдельных элементов. Рядом с графиками лежали аналогичного рода расчеты, в которых Джон не увидел ничего интересного для себя. Однако под расчетами и диаграммами он нашел документы, моментально приковавшие его внимание не только многочисленными штампами "Совершенно секретно" и "Строго конфиденциально", но и содержанием. Согласно отчетам агентов английских спецслужб крупнейшими и самыми влиятельными странами мира с начала XXI века были разработаны самые разные виды оружия массового поражения. При этом данные средства уничтожения не фигурировали ни в официальных документах, ни в новостных изданиях. К отчетам и аналитическим материалам прилагалась карта мира, на которой большая часть территории за исключением самых удаленных уголков планеты была окрашена в ядовито-красный свет. Джон поднял глаза на заголовок карты и ужаснулся - "Предполагаемая зона тотального уничтожения". Почему-то идея самоуничтожения человечества была для него знакома. "Не является ли разрушение центральной части Лондона элементом этого уничтожения?", - подумал с нарастающим страхом Джон.
   Ознакомившись с большинством найденных документов, он нашел на углу стола черную папку с распечатанными статьями некого Р. Синклера. В статьях подробно описываются многочисленные испытания различного оружия массового поражения, проводимые в том числе английскими службами. Большое внимание в статьях уделяется тому, как результаты проводимых испытаний прячутся правительствами различных стран за землетрясения, ураганы и другие природные явления, а также за повсеместные террористические акты. Некоторые выводы мистера Синклера показались для Джона настолько очевидными, что он даже удивился, почему он сам до них не додумался раньше. Желая получше познакомиться с судьбой автора статей, Джон еще раз обошел первый этаж дома в поисках компьютера, позволившего бы ему выйти в Интернет. Однако после того как его поиски не привели к искомому результату, мужчина вернулся в кресло и устало откинулся на спинку. На следующий день он вернется домой и воспользуется собственным ноутбуком. Старинные часы, стоявшие в углу комнаты, показывали три часа ночи. Их размеренный ход заставил Джона на мгновение закрыть глаза.
   Внезапно какой-то глухой стук заставил его вскочить с кресла. Напротив него в ярком свете Луны появился силуэт высокого мужчины. Мужчина развернулся к Джону спиной, шагнул в направлении окна и жестом пригласил его проследовать за ним. Джон поймал себя на мысли, что ему следовало бы обрадоваться тому, что он встретил в этом мире еще одного человека, но он скорее крайне удивился и одновременно испугался гостю. Однако, несмотря на недоверие к появившемуся из неоткуда мужчине, Ластманн вылез из окна вслед за ним. Неподалеку от дома, под одним из высоких деревьев, стояла черная стеклянная будка с человеческий рост. По дороге к будке Джон пытался рассмотреть гостя, но ему это никак не удавалось - лицо высокого мужчины оставалось всегда скрыто, широкие поля нелепой шляпы отделяли его от лунного света. Подойдя к странному стеклянному сооружению, гость спросил у Джона:
   - Ты хочешь вернуться домой?
   - Домой? А разве я не дома? - вопросом ответил Джон.
   - Нет, ты не дома. Тебя отправили на другую планету для изучения возможности ее заселения - ответил гость.
   - Я не дома? - одновременно с недоверием и некоторой надеждой уточнил Джон - тогда отправь меня обратно!
   После последней фразы одна из стеклянных стенок поднялась, и гость жестом попросил Джона войти внутрь. После того как мужчины оказались в стеклянной будке, она мгновенно приняла форму конуса и резко рванула вверх. Стекла при этом потемнели так, что ничего вокруг видно не было. От необыкновенно быстрого подъема Джон припал на одно колено, закрыл глаза, его голова готова была лопнуть. Однако через несколько секунд странный аппарат приземлился, стекло просветлело, Джон приподнялся и ахнул - конус стоял на воде, конца и края которой видно не было. Яркий свет озарял этот бесконечный пейзаж - на голубом небе не было ни единого облака.
   - Где я? - только и смог выдавить из себя он.
   - Ты на своей родной планете, недалеко от своего дома. От жены и дочки, - ответил гость.
   Свет наконец-то упал на его лицо, и Джон увидел своего спасителя - высокого светловолосого мужчину не примечательного ничем, за исключением роста и желтого цвета кожи.
   - У меня есть жена и дочь? - задумчиво спросил Джон. - Но я их не помню!
   - Это все из-за твоих перелетов, - прокомментировал собеседник, - увидишь их, и все встанет на свои места.
   - Как же я найду их?
   - Беги по воде до того дальнего острова, первый дом на набережной с зеленой крышей и есть твой дом. Там тебя ждут родственники. Но бежать придется быстро - эта вода будет держать тебя ровно час, потом ты провалишься в ее толщу и вряд ли сможешь выбраться.
   Джон увидел вдали какую-то черную точку, на которую указывал гость, и уже сорвался было бежать, но жест высокого мужчины заставил его остановиться.
   - Имей в виду, Джон, - произнес он, - ты путешествовал по галактикам достаточно долго. На себе ты этот срок не ощутил - ты практически не изменился. Однако все твои друзья и родственники стали на 26 лет старше. Некоторых из них уже нет в живых. Я подумал, что ты обязательно должен знать об этом до долгожданного возвращения.
   От неожиданной новости Джон присел и обхватил голову руками. Боль пронизывала все его тело, сердце беспощадно билось, рот безостановочно поглощал воздух, практически не закрываясь. В глазах от очень частого дыхания потемнело. В голове крутился только один вопрос: "Зачем я согласился улететь от своих родных, с какой целью их покинул?". Решив спросить об этом возвратившего его мужчину, он встал и открыл влажные от слез глаза, но гостя перед ним не оказалось. Не было его и в видимой близости. Почему-то Джона это не слишком удивило.
   На секунду задумавшись, он все-таки бросился по направлению к черной точке. Подумать только, он не видел жену и дочку уже целых 26 лет! Как он по ним соскучился! Даже несмотря на то, что узнал про их существование всего несколько минут назад. Джон бежал, как он считал, достаточно быстро, но точка практически не увеличивалась в размерах.
   Между тем жизнь в кристально чистой воде кипела - под ногами у возвращенца плавали, то и дело меняя направление, тысячи рыб. Хищники, не стесняясь его, Джона, присутствия, безжалостно поглощали своих мелких собратьев, последние, используя весь свой потенциал и применяя различные хитрости, всячески пытались избежать этой безрадостной участи. Однако по другую сторону поверхности воды, затвердевшей и превратившейся в стекло по велению желтокожего великана, царствовали безмолвие и безжизненность. Ни одной волны, ни одного всплеска. Только один отчаянно бегущий человек, придающий пейзажу какую-то динамику и определенную надежду.
   По мере бега черная точка увеличивалась и принимала форму острова и находящегося на нем дома. Джон не знал и не мог рассчитать, какое расстояние он уже преодолел, и какое время на это потратил. Также он не понимал, за сколько он доберется до своего пункта назначения. В процессе своего движения Джон постепенно терял не только силы, но и уверенность в правильности своих действий. За длительное время своего отсутствия супруга постарела на 26 лет и годится теперь ему в матери, мать и отец, в лучшем случае, уже состарились, дочь выросла и выглядит, вероятно, как он сам. Не говоря уже о том, что все они наверняка считают Джона умершим и давно свыклись с его отсутствием. Хорошо ли эти люди его встретят и примут ли? Ждут ли они его вообще и нужен ли он им? На все эти вопросы уже изрядно уставший мужчина, к сожалению, не мог ответить положительно. Сколько им пришлось пережить в связи с его предполагаемой гибелью и принесет ли сколько-нибудь радости его возвращение? Вряд ли...
   На последних мыслях Джон остановился и, нагнувшись, принялся тяжело дышать. До супруги и дочери было максимум 15 минут быстрого шага - вдали уже виднелись их силуэты, но он уже знал ответ на вопрос, продолжит ли он свое движение. Внезапно где-то вдали он услышал всплеск воды, чуть позже увидел в двух десятках метров от себя выпрыгнувшую из воды и полсекунды спустя вернувшуюся в свою стихию рыбу ядовито красного цвета. Как будто стекло, удерживавшее Джона этот час, превратилось в лед и начало таять. Удивительно, но мужчину это уже нисколько не пугало. Доселе абсолютно пустой воздух наполнился многочисленными всплесками. Через мгновение твердая основа ушла из-под ног задержавшего дыхание и закрывшего глаза Джона, и он провалился в водную толщу.
   Открыв глаза, он увидел, что сидит на кресле напротив разбитого окна на первом этаже бывшего теннисного клуба. "Так это был всего лишь сон? - подумал Джон - Если так, он выглядел чертовски реально". По впечатлениям мужчины, он проспал гораздо больше, чем одну ночь - во всяком случае именно об этом говорила дикая головная боль и жесткая щетина на подбородке. "Почему для меня одинаково реально как то, что у меня есть семья, так и то, что я ее давно потерял?" - задал он вопрос сам себе. Вопрос, на который ответа у него не было...
   За окном ярко светило солнце и он с сожалением осознал, что достаточно долго спал, хотя и планировал этого избежать. С некоторой надеждой он поднялся на второй этаж и зашел в комнату, в которой накануне заботливо оставил немного еды. Подойдя к столику, он с радостью увидел, что шоколад и йогурт были съедены, яблоко надкушено. "Видимо, слегка переборщил" - удовлетворенно подумал мужчина. Посуда была аккуратно составлена рядом с надкушенным яблоком. Под тарелками лежала короткая записка, написанная детской рукой. Взяв листок бумаги, вырванный из какого-то ежедневника, Джон прочитал: "Спасибо, Боженька, что услышал мои молитвы. Верни мне моих папу, маму и Рэйчел, чтобы они забрали меня домой и не подпускай больше ко мне тех двух дядек".
   "Значит, еще жива" - подумал Джон. В его голове уже родился план. Только для его успешного завершения нужно было, чтобы девочка продержалась еще один день. Мужчина привычно вылез из окна и направился в полицейский участок.
   На выходе из парка на первых же домах он заметил наклеенные ярко-красные листовки с угрожающими надписями: "готовьтесь к смерти!", "конец уже почти настал!", "мировая война близится!". Раньше этих листовок Джон не замечал. Или они появились только накануне? Проходя мимо недавно разбитого автомата для продажи газет, мужчина заметил, что его уже отремонтировали и наполнили свежими изданиями. На первой странице The Times он увидел фотографию едва уцелевшего темно-синего джипа на фоне каких-то трущоб лондонского пригорода и заголовок: "Корреспондент Ричард Синклер, автор скандальной статьи "Это только начало" был расстрелян у себя в автомобиле". Это имя Джон уже где-то встречал. "Вчера в теннисном клубе!" - вспомнил он. Связаны ли как-то увиденные им документы с упомянутой в газете статьей? Не поспособствовала ли сама статья гибели ее автора? Какую роль во всем этом играет запертая в доме девочка? Эти вопросы, накладываясь один на другой, практически одновременно возникли в голове Джона. При этом он осознал, что судьба девочки для него в настоящее время важнее чего бы то ни было. Может быть, на это повлиял его необыкновенный сон?
   Отказавшись от идеи разбить автомат, чтобы взять газету и ознакомиться с подробностями смерти Ричарда Синклера (денег он по понятным причинам с собой не носил), Джон быстрым шагом направился к полицейскому участку, находившемуся неподалеку. Там он оставил записку с указанием адреса теннисного клуба и просьбой забрать оттуда запертую маленькую девочку. Описывать, почему он сам не мог этого сделать, он, конечно же, не стал. Чтобы заставить полицейских отреагировать на его письмо как можно более оперативно, он оставил его на столе в кабинете у начальника участка, скинув все прочие документы на пол.
   С удовлетворением почувствовав, что сделал что-то очень важное, Джон вышел из участка и направился к своему дому. По дороге он зашел в магазин и набрал с собой немного еды - пустой желудок давал о себе знать все чаще и чаще. Там же он захватил свежий выпуск The Times, оставленный кем-то на прилавке. На улице было удивительно тепло и тихо - ни ветер, ни дождь не нарушали сложившегося умиротворения. Или это было только временным затишьем?
   Дома Джон первым делом попробовал включить ноутбук, но он, как и сотовый телефон, никак не отвечал своему хозяину взаимностью - только кряхтел, урчал и сразу же выключался. "Наверное, не судьба" - подумал Джон и пошел ставить в микроволновку котлеты. Их вкус ему не очень нравился, их состав - тем более, но последнее, что он хотел бы сейчас делать, это готовить. Он и перекусить-то решил не для того, чтобы побаловать себя чем-то вкусным, а просто, чтобы забить свой желудок и устранить проблему голода на ближайшие несколько часов. Эта проблема казалась Джону минимальной из всех, с которыми он столкнулся, но, между тем, единственной, с которой он мог хоть что-то сделать.
   Достав разогретые и непонятно чем пахнущие котлеты, Джон взял газету и сел за стол. В статье на первой полосе описывалась гибель Ричарда Синклера, расстрелянного в своей собственной машине. Приведенное досье на корреспондента содержало описание его деятельности и в том числе пересказывало содержание нескольких его статей. В большинстве своих работ мистер Синклер описывал процессы вооружения различных стран и прогнозировал начало очередной мировой войны с использованием мощнейшего оружия массового поражения. Вместе с тем, общий тон статьи The Times позволил Джону сделать вывод о том, что исследования умершего корреспондента не встречали одобрения во властных структурах и не пользовались особой популярностью среди местного населения, а за пределами Лондона он и вовсе был никому не известен. Его профессиональные и личные качества ставились под сомнение, в подтверждение чего приводились данные о том, что холостой тридцатипятилетний мужчина не задерживался ни в одном издании более 7-8 месяцев, а на момент гибели и вовсе был якобы безработным. Единственной причиной, по которой его смерть была описана на первой полосе самой уважаемой газеты Англии, было то, что автомобиль, в котором расстреляли Ричарда Синклера, по цвету и марке совпадал с машиной сына мэра Лондона, а место убийства было максимально приближено к загородному дому его невесты. Эти факты позволили автору статьи сделать вывод о том, что политика градоначальника по значительному ужесточению наказаний для преступников, совершающих грубейшие правонарушения, была явно не по нраву определенным категориям граждан. О чем последние пытались не слишком мягко ему намекнуть.
   Несмотря на подобные выводы, Джон на минуту предположил, что Ричард Синклер прав. А что если правительствами и министерствами обороны разных стран на самом деле разработаны смертоносные орудия? Во всяком случае, это было бы похоже на правду. Что если конец на самом деле близок и его предвестником являются разрушения в центре Лондона? Что если большинству жителей на планете согласно карте Синклера грозит смертельная опасность? При этом люди даже не подозревают об этом - ходят на работу, гуляют, играют с детьми, занимаются спортом. Какая роль в этом всем отведена ему, Джону Ластманну, обреченному до конца своего существования быть отрезанным от всего мира и скитаться, подобно призраку, по безжизненному и пустынному Лондону? Есть ли в мире еще такие же, как он, бесконечно одинокие, люди? Что ему делать и стоит ли вообще в таких условиях существовать?
   Задавая себе один за другим эти многочисленные вопросы, и не желая отвечать на некоторые из них, Джон равнодушно перелистывал страницы газеты, пока не обратил внимания на одно объявление. В нем описывалась трагедия отдельно взятого человека - Евы Райт. Сорокалетняя учительница недавно узнала, что смертельно больна, а сбережений ее семьи, включавшей ее и супруга, обычного рабочего одного из судостроительных заводов города, явно недостаточно для проведения дорогостоящей операции. Объявление, заказанное мужем Евы, Уильямом Райтом, содержало мольбу о помощи, обращенную к жителям города. Вспомнив про чемодан, содержимое которого принесло ему огромную радость несколько дней назад, он решил сделать свое пребывание в городе максимально полезным. Полезным не для себя, а для других. Для людей, которых он не знал и уже не мог узнать. Второй раз пересчитав деньги, он с грустью осознал, что у него есть только половина требуемой суммы, в поиске оставшихся 50 тысяч фунтов семья Райт должна была полагаться на кого-то еще.
   Однако, несмотря на это, Джон аккуратно уложил купюры обратно в кейс и, захватив с собой газету с адресом семьи Райт, вышел на улицу. Добраться до пункта своего назначения было несложно - он почему-то хорошо знал этот район, к тому же пустынные улицы города лишили его возможности постоять в пробках. За пятнадцать минут достигнув искомого дома, Джон оставил кейс у его крыльца, однако потом, подумав, что в таком случае деньги могут не дойти до адресата, открыл дверь сплетенной проволокой, которую обнаружил под одним из окон. Мужчина сделал один шаг в дом, написал короткую записку, которую оставил вместе с кейсом, вышел и запер дверь. Затем он медленным шагом проследовал к машине, сел в нее и направился к дому. В этот раз он решил вернуться домой по длинному пути, так что поездка заняла у него больше часа. В ходе поездки Джон не озирался, как раньше, по сторонам, окончательно потеряв надежду увидеть хоть какое-то движение, имеющее человеческое происхождение. Вернувшись домой, он без каких бы то ни было эмоций лег на кровать и заснул, несмотря на то, что за окном только начало темнеть. Предыдущая ночь была для него слишком насыщенной, чтобы во второй раз бороться со сном.
   Поутру, проснувшись, Джон первым делом вспомнил про маленькую девочку, которой он дал шанс на спасение накануне. После всех наскоро принятых утренних процедур, он вышел из дома и устремился к теннисному клубу. По дороге он поймал себя на мысли, что совсем недавно он похожим образом бежал в направлении своего счастья. Однако в отличие от событий своего сна, чем ближе он оказывался к пункту своего назначения, тем быстрее ему хотелось бежать и тем больше у него появлялось сил. Порывы нехарактерного для весны холодного ветра словно облепляли его тело, сковывая движения, но Джон не обращал на это никакого внимания.
   Оказавшись, наконец, рядом с клубом, он позволил себе остановиться и отдышаться. Дом был оцеплен желтой полицейской лентой, железная дверь, казавшаяся ему неприступной, была выбита. Зайдя в дом, он сначала не обнаружил ничего необычного - всё осталось на своих прежних местах. Всё, за исключением документов, графиков и расчетов. Однако их отсутствие нисколько не озаботило Джона, ему было важно совсем другое. Он спешно поднялся на второй этаж и направился к уже знакомой ему комнате. Кровать была также не заправлена, на столике осталась аккуратно стоять посуда, в одной из тарелок сиротливо лежал яблочный огрызок. Увидев его, Джон улыбнулся, по его щеке скатилась одинокая слеза. Судя по всему, девочку нашли и забрали к родителям. Джон на пару минут присел на кровать. Он не понимал, что заставило людей похитить ребенка и продержать его в заточении в этом здании. Кроме того, он хотел знать, сможет ли девочка быть счастлива при том, что она слишком рано узнала о несовершенстве мира и безжалостности отдельных его представителей. Его также интересовало, что будет с Евой Райт, которой он пожертвовал 50 тысяч фунтов. Не слишком ли поздно он сделал свой подарок и сможет ли она растопить сердца других людей? Судьбы абсолютно незнакомых людей, которых он никогда не видел и, вероятнее всего, не увидит, волновали Джона гораздо сильнее собственной. Неужели человек способен на такое только в условиях осознания собственной бесполезности и неизбежности бесконечного одиночества? "Конечно же нет! Любой на моем месте поступил бы также" - с уверенностью подумал он. При этом Джон полностью отдавал себе отчет в том, что он, по сути, не сделал ничего сверхъестественного. Все его сознательные лишения - будь то подаренные деньги, или потраченное на девочку время - не были для него критичными в текущих условиях. Однако он был уверен, что если бы масштаб собственных потерь необходимо было бы существенно увеличить, чтобы сохранить жизнь другим людям, он бы с готовностью сделал это. В мире же, с которым он пересекается лишь единожды в сутки и где он вынужден лишь созерцать происходящее, его руки связаны.
   Когда Джон вышел из дома, некоторое время назад служившего тюрьмой для маленькой девочки, он ощутил, что ветер еще больше усилился. Солнце, практически полностью спрятавшись за тучами, отвернуло от него свои лучи. Как будто вся природа демонстрировала несогласие с вмешательством Джона Ластманна в судьбу проживающих в параллельном мире людей. Но ему было наплевать. Он не хотел идти домой, равно как и не хотел оставаться в этом доме. Он не знал, что его ждет и ждет ли что-то вообще. Может быть, его удел скитаться по пустому городу в поисках того, что не заметно людям, проживающим в параллельном мире? Того, на что люди не обращают внимания за всеми своими многочисленными делами и о чем не задумываются? Вполне возможно.
   Накрапывал дождь. Джон не заметил, как дошел до Темзы. Вода успокаивала его. В непогоду река принимала особенно таинственный, но вместе с тем живописный вид. Большие небесные капли оставляли на воде причудливые узоры, мгновенно превращающиеся в круги. Круги накладывались друг на друга, искривлялись, увеличивались и постепенно исчезали. Удивительно, какие изменения водной глади может вызвать одна маленькая капля. И какими незначительными эти изменения кажутся самой водной стихии. Наверное, в этом и состоит относительность бытия.
   Дождь усиливался, и Джон зачем-то решил прилечь на весеннюю, уже ставшую мокрой, траву. Его спина почти мгновенно промокла, но это не доставляло ему никакого дискомфорта. Взгляд Джона был направлен в небо сквозь серые облака, и только все учащающиеся капли дождя изредка заставляли его опустить веки. Солнце уже окончательно скрылось за тучами, которые приняли угрожающий серо-оранжевый оттенок. Джон уже практически не открывал глаза - настолько сильным и настойчивым был дождь, уже перешедший в ливень. Приподняв голову, он увидел, что пейзаж со всех сторон скрывается за водяной стеной. Вот исчез из вида противоположный берег, а за ним бесследно пропал мост. Дождь как будто пожирал всю реальность. Но Джон был спокоен, так как знал, что он сам из другой реальности.
   Снова положив голову на мокрую траву, мужчина закрыл глаза. Он продолжал думать о той девочке, а также прокручивал в своей голове сон, в котором он бежал по воде в поисках своих родных и в стремлении воссоединиться с ними. Неужели он всегда был одинок и никогда не заботился ни о ком и не чувствовал на себе заботу и любовь других?
   Внезапно до его руки кто-то дотронулся. Джон резко открыл глаза и приподнялся. Ни реки, ни травы уже видно не было, его окружала кромешная темнота, его тело ощущало вокруг себя огромное количество влаги. То, на чем он сидел, Джон описать не мог. Он как будто плыл под водой. Рядом с ним в аналогичной позе находился какой-то седой дряхлый старик. Его глаза были удивительно выразительными, они смотрели буквально в душу Ластманна. Лицо старика показалось Джону поразительно знакомым, но вспомнить, где он его видел, Джон не смог.
   - У меня была безумно красивая и добрая жена, которая родила мне замечательную дочь, - медленно произнес старик.
   - Что случилось с ними? - спросил Джон, нисколько не удивившись и не испугавшись появлению очередного гостя. Он либо спал, либо окончательно сошел с ума, что должно было рано или поздно случиться.
   - Они сгорели в собственном доме в Ливерпуле, и я не смог их спасти, - сказал старик и печально опустил голову, - я слышал, как они звали на помощь, но не успел.
   Услышав последние слова, Джон почувствовал резкую боль во всех конечностях. Его сердце было сдавлено так сильно, что он сделал невероятное усилие над собой, чтобы не закричать.
   Подняв на Джона свои глаза, полные уныния, и увидев его состояние, старик поинтересовался:
   - Понимаешь ли ты, почему мои слова приносят тебе такие страдания?
   - Нет, - едва смог выдавить Джон из себя, превозмогая боль.
   - Потому что я - это ты, - спустя мгновение ответил старик и тут же испарился.
   На некоторое время Джон вспомнил все - свою драгоценную жену, любимую дочь, их дом в Манчестере, потом жилье в Ливерпуле и, наконец, злосчастный пожар. Который превратил их совместную счастливую жизнь в его непонятное жалкое существование. После этого его сознание отключилось.
  
  

ЧАСТЬ 2. АНЖЕЛИКА ФЛАК

  
   Анжелика проснулась в очень хорошем настроении - сегодня был ее седьмой день рождения и родители обещали отвезти ее в парк развлечений и купить куклу, о которой она давно мечтала. На улице ярко светило солнце, по-весеннему щебетали птицы. Девочка спрыгнула со своей кровати, быстро переоделась и побежала вниз. Еще на лестнице она уловила запах своего любимого яблочного пирога. "Как хорошо, что в этом году мой день рождения пришелся на воскресенье, и мы всей семьей сможем его отметить" - радостно подумала она.
   Внизу, на кухне, Анжелику уже ждала мама, Дженнифер Флак, которая тут же схватила девочку на руки и начала целовать, поздравляя с праздником. Анжелика искренне и по-детски рассмеялась.
   - Ну и большой же вы стали, мисс Флак, - в шутку сказала мама, чмокнув дочурку и вернув ее на пол.
   - А теперь марш умываться, - с улыбкой добавила она.
   - Ну, мама!! - уже начала было канючить девочка, но увидев настойчивость во взгляде матери, развернулась и покорно пошла в ванну, хоть это и не приносило ей никакого удовольствия. Уж в свой-то день рождения можно было разрешить ей не чистить зубы этой противной зубной пастой!
   Вернувшись на кухню, она увидела, что к матери присоединился и отец. Как только он смог выкроить время для своей дочери пусть даже и в выходной день? Он ведь вечно занят!
   Семья уселась за стол и позавтракала еще теплым пирогом. Лучшего начала дня Анжелика и представить себе не могла!
   После завтрака глава семейства, Примус Флак, скомандовал скорейшее отбытие подведомственного ему численного состава по направлению к парку развлечений с предварительным посещением торгового центра "Лондонс гифт". Этого дня Анжелика ждала долго!
   Дорога до магазина казалась ей бесконечной. Но вот, за поворотом, показался этот многоэтажный торговый центр, на втором этаже которого было то, о чем она мечтала уже не один месяц. На секунду Анжелика испугалась, увидев толпу людей в центре - вдруг ей не достанется то, ради чего она вела себя хорошо последние четыре недели?! Ей все казалось медленным - как папа выходил из машины, как они шли к "Лондонс гифт", как их вез эскалатор. Но наконец они оказались в магазине ее мечты! На прилавке Анжелика увидела ее - Маргариту - светлые ровные волосы, зеленые глаза, длиннющие ресницы, красивейшая модельная фигура. Маргаритами были заполнены все полки магазина - опасения Анжелики были абсолютно напрасными. При этом куклы были разбиты на несколько видов - одна спортсменка, одна модница, одна будущая мама и так далее. Всех этих кукол объединяла одна замечательная особенность - они умели говорить голосом своей хозяйки. Внутри у каждой из них находилось звукозаписывающее и звуковоспроизводящее устройство, на которое достаточно просто и быстро можно было записать какие-то звуки или слова. Анжелика выбрала себе Маргариту-модницу в красном вечернем платье - к ней можно было докупить огромное количество разных нарядов.
   Выйдя из магазина, Анжелика почувствовала себя самой счастливой девочкой на планете! При этом она четко осознавала, что посещением торгового центра этот день не ограничится. И это ее еще больше радовало.
   Следующим пунктом назначения для Анжелики и ее родителей стал парк развлечений, до которого пришлось добираться из-за пробок достаточно долго. Но девочку это уже нисколько не волновало - сидя на заднем сидении машины, она упражнялась в смене кукольных нарядов и записывании всяких смешных приветствий. Она думала, что у ее Маргариты должен быть еще более детский, чем у нее, Анжелики, голос.
   Добравшись до парка, девочка ахнула от количества аттракционов и окружающих красок и веселья. Ей даже показалось, что в какой-то момент она вскрикнула, но никто из окружающих этого не заметил. Анжелика на правах именинницы потребовала у родителей взять билеты чуть ли не на все аттракционы. Мама и папа передавали дочь друг другу - у девочки оказалось гораздо больше энергии, чем у них. И это забавляло всех, в том числе саму Анжелику. Детские веселые горки, комнаты смеха, лабиринты, качели сменяли друг друга, а Анжелика от каждого следующего развлечения получала большее удовольствие, чем от предыдущего. Даже комната страха, в которую с ней побоялась пойти Дженнифер, не стала исключением. При этом девочка не расставалась со своей новой подругой - Маргаритой.
   Так, незаметно для Анжелики, день подходил к концу. Уставшее, но удовлетворенное семейство решило напоследок перекусить в кафе, в котором специально для нее, Анжелики, заранее был приготовлен огромный торт с семью свечками. Об этом девочка даже не догадывалась, что ожидаемо принесло ей еще больше радости.
   Сытые и довольные, Примус, Дженнифер и Анжелика вышли из кафе, когда на улице уже смеркалось. Парк изрядно опустел, но это нисколько не печалило девочку - она провела потрясающий день со своими родными. По пути домой отец рассказывал матери о том, что на начало следующей недели намечены какие-то важные испытания и, в случае их успешного завершения, ему выплатят большую премию, которой должно было хватить на покупку нового большого дома поближе к центру города. Однако большей части диалога Анжелика уже не слышала - она заснула прямо на заднем сидении машины. Даже самые счастливые дни не могут длиться вечно...
   Следующим утром Анжелика проснулась от громкого стука на улице - кто-то сильно захлопнул дверь машины. Однако такое пробуждение не лишило ее отличного настроения, рядом с ней всю ночь находилась ее новая подруга - кукла Маргарита, заботливо уложенная накануне мамой. Спустившись на первый этаж, Анжелика увидела собирающуюся на работу Дженнифер.
   - А где папа? - спросила она.
   - Он уже уехал на работу, у него там очередное важное совещание - ответила мама, - а ты иди умывайся, ведь тебе нужно показывать Маргарите хороший пример, а потом завтракай - хлопья с молоком уже на столе. Через минутку должна прийти Рэйчел.
   - Ура, Рэйчел!! - обрадовано воскликнула Анжелика. Она очень любила свою няню, которая сидела с ней уже 3 года. К тому же она ожидала от своей взрослой подружки какой-нибудь подарок.
   Как только Анжелика вернулась из ванной и села за стол, раздался звонок в дверь. Дженнифер открыла дверь и впустила в дом Рэйчел. Анжелика тут же спрыгнула со стула и побежала к входной двери. Увидев ее, няня достала из пакета огромный торт, в который чуть было не вляпалась, оступившись, девочка.
   - С днем рождения, пчелка моя! - умиленно сказала Рэйчел, чмокнув девочку в щеку и передав торт стоявшей рядом Дженнифер.
   - Спасибо! - радостно вскрикнула Анжелика.
   - Ладно, девочки, развлекайтесь, - сказала на прощание Дженнифер, - буду как всегда.
   - До свидания, миссис Флак, - произнесла Рэйчел, - не беспокойтесь, все будет хорошо!
   - Пока, мама, - бросила Анжелика, утягивая няню за собой на кухню.
   В этот день Рэйчел показалась Анжелике особенно красивой - высокая, белокурая, с большими глазами, она даже напомнила ей Маргариту. Подумав об этом, девочка хихикнула, уронив ложку в тарелку с хлопьями. Рэйчел была студенткой последнего курса одного из местных университетов и подрабатывала в свободное время, присматривая за Анжеликой. Скоро девочка пойдет в школу и будет видеться с няней реже и это немало огорчает их обеих.
   - Чем, дорогая моя, займемся сегодня? - спросила Рэйчел, помыв за девочкой тарелку.
   Дженнифер Флак позволяла няне ласково обращаться к дочке. Она нисколько не ревновала, поскольку знала Рэйчел достаточно давно, а ее родителей - еще со школьной скамьи. Такая няня была просто подарком для нее, Примуса и, конечно, Анжелики.
   - Сегодня мы будем играть в бал! - на ходу придумала Анжелика и добавила - а для того, чтобы нас пустили на бал, мы должны нарядиться и накраситься!
   С этими словами девочка побежала в свою комнату и уже спустя несколько мгновений спустилась вниз с куклой и целой коробкой детской косметики. Они расположились в зале - там было больше всего места. К тому же там находился единственный в доме телевизор, благодаря которому можно было совместить приятное с приятным - посмотреть телевизор и поиграть в куклы.
   Не успели они открыть коробку, как в дверь позвонили. Рэйчел пошла открывать дверь, Анжелика включила телевизор - в 11 часов должны были показывать программу про животных, которую она очень любила. На следующий день рождения она хотела попросить у родителей маленькую собачку.
   Сквозь мелодию начинающейся передачи девочка услышала звук открывающейся двери и, через секунду, какое-то шуршание и стук. Потом послышались быстрые шаги, переходящие в бег. Анжелика не успела вскочить с дивана, как на пороге комнаты появился облаченный во все черное мужчина, лицо которого скрывала странная маска. Какая-то возня, доносящаяся из коридора, не утихала. Девочка перепугалась и тут же бросилась бежать в обратную от него сторону, однако не успела она сделать и пяти шагов, как ее под мышки подхватил страшный человек. Анжелика пыталась закричать, но ее рот тут же заткнули чем-то мягким. Она начала брыкаться и царапаться и в какой-то момент времени ей удалось вырваться из цепкой хватки незваного гостя, но ему на помощь пришел еще один, одетый в какой-то грязный джинсовый костюм и также с маской на лице. Вместе они взяли бедную плачущую Анжелику и понесли ее к выходу, по дороге связывая руки и ноги. Перед незапертой входной дверью девочка увидела связанную и лежащую с закрытыми глазами Рэйчел. "Наверное, они убили ее!" - подумала Анжелика и от этого ее страх бесконечно усилился. Раньше такое она видела только в фильмах, которые ее папа не разрешал ей смотреть. Анжелике было очень жалко свою няню, она ее очень любила.
   Уже обессилевшую и смирившуюся со своей незавидной участью девочку вынесли из ее собственного дома и положили на заднее сиденье стоявшего рядом темно-синего джипа. В машине было достаточно темно - стекла почти не пропускали света. Или это только казалось до смерти перепуганной Анжелике? Через мгновенье все двери захлопнулись, и автомобиль резко рванул.
   - Ричи, не гони, нам нельзя привлекать к себе внимание, - сказал один из мужчин, стягивая с себя маску. Девочка могла видеть только часть его лица. По изрядно вспотевшему лбу и частому дыханию было видно, что она, несмотря на свою молодость, измотала его.
   - Отстань, Билл, я сам знаю, что делать, - практически прокричал второй мужчина, невидимый для Анжелики из-за сидения.
   Однако, несмотря на такую резкую реакцию, водитель слегка сбавил скорость.
   Подумав, что это, вполне возможно, сон, девочка закрыла на минуту глаза. Однако, после того, как Анжелика их вновь открыла, она увидела всю ту же картину, что ее безумно расстроило. Девочка вновь горько заплакала. Что с ней будет? Почему ее похитили? Убьют ли ее, как убили Рэйчел? На эти вопросы она не могла ответить, но само их возникновение пугало ее так сильно, как не пугало ничто в ее пока еще короткой жизни.
   Разглядывая одного из мужчин, сидевшего в джинсовом костюме, она почему-то подумала, что ему сейчас тоже страшно. Видимо, она прочитала это в его взгляде, на секунду обращенном на нее, связанную и страдающую девочку. Они ехали уже минут десять, когда он спросил у водителя:
   - Ричи, ну давай хотя бы развяжем ей руки? Мы же не монстры какие-то, она не убежит никуда, двери закрыты.
   - Ладно, только руки, - после некоторого обдумывания ответил тот и тут же более жестко добавил, - но если она попытается убежать или хотя бы вытащить изо рта кляп, мы свяжем ее вновь.
   Задавший вопрос мужчина на ходу перелез на заднее сидение, развязал Анжелике руки и шепнул на ухо:
   - Ничего не бойся, все с тобой будет хорошо, мы не причиним тебе боли. Не вытаскивай изо рта эту штуку, а то Ричард разозлится и может тебя ударить. Мне бы этого очень не хотелось.
   Девочка послушно привстала и вытащила развязанные руки из-за спины. Ее нежная кожа, не привыкшая к такому жестокому обращению, уже начала болеть, и это освобождение было как нельзя кстати. Только теперь она заметила в своих руках Маргариту, которую не выпускала из рук с того самого момента, как к ней домой ворвались незваные гости. Почему куклу у нее не забрали, Анжелика не понимала. Возможно, никто из мужчин просто ее не заметил. Однако после этого страх, овладевшей ранее бедной девочкой, немного отступил. Между тем Билл вернулся обратно на переднее сидение. Было видно, что он тоже немного успокоился.
   В течение последующих двадцати минут никто из находившихся в автомобиле людей не проронил ни слова. Анжелика пристально рассматривала Билла и боялась даже кинуть взгляд в сторону Ричарда. Ничем не приметный мужчина, Билл почему-то внешне напоминал ей фермера Джо из вечернего сериала, который так любит ее мама. Не слишком опрятно одетый, с коротко стриженными темными волосами и щетиной, он, вместе с тем, не производил вид какого-то злого персонажа. Анжелика со своей детской интуицией почему-то не опасалась Билла, однако очень настороженно относилась ко второму похитителю, Ричарду. По дороге она однажды поймала его глаза в зеркале заднего вида. Предельно жесткий, пронзительный и бескомпромиссный взгляд мужчины прошел по ее телу электрическим разрядом и заставил моментально отвернуться. Он был каким-то антиподом Биллу - гладко выбритый, с длинными для мужчины светлыми волосами, собранными в хвостик, одетый в темный спортивный костюм, Ричард не вызывал в Анжелике ничего, кроме страха и постепенно зарождающейся ненависти. В некоторые моменты времени девочка уже готова была вытащить изо рта надоевший ей кусок ткани и закричать, но, памятуя о совете Билла, она каждый раз одергивала руки и продолжала сидеть смирно. Путь, по которому они ехали, не казался ей знакомым. Более того, она была уверена, что ни разу не бывала в этих местах. Страх в ней вновь нарастал.
   Ричи внезапно сбросил скорость и съехал с главной дороги в какую-то парковую зону. Проехав еще сотню-другую метров, машина затормозила у какого-то трехэтажного серого здания. Вокруг здания виднелся лишь достаточно густой для парка лес. Мужчины вышли из машины, Ричард направился открывать дверь дома, Билл помог Анжелике выбраться из джипа и настойчиво за руку повел девочку в устрашающее здание. Своей серостью, размером и нахождением среди деревьев дом напомнил девочке замок из сказок, которые папа читал ей перед сном в те дни, когда возвращался домой с работы засветло. Массивная железная дверь дома и черные деревянные оконные рамы дополняли этот безрадостный и тяжелый образ.
   Послушно войдя в дом, Анжелика бросила взгляд на достаточно объемную комнату первого этажа. Большую ее часть занимал письменный стол, на котором лежала куча бумаг, и приставленные к нему стулья и пара кресел. В углу комнаты она заметила большие часы, похожие на часы, стоявшие у ее бабушки. Темные обои и интерьер помещений усилили вновь нарастающий страх девочки, и она опять заплакала.
   - Веди ее наверх в ее комнату, - бросил Ричард, закрывая входную дверь и направляясь в дальний угол комнаты.
   Билл послушно повел Анжелику в сторону лестницы.
   - Не бойся, все будет хорошо, - повторил он слова, сказанные в машине, будто чувствуя боязнь девочки.
   Они поднялись на второй этаж, и Билл проводил Анжелику в одну из комнат. Большую часть небольшой комнаты занимала аккуратно заправленная детская кровать. У ее изголовья находился столик, в другом конце помещения располагался одежный шкаф, рядом с которым на стенке висело зеркало. Мужчина усадил девочку на диван, вышел из комнаты и закрыл ключом за собой дверь.
   Подождав минуту, Анжелика встала и попробовала открыть дверь. Ее попытки оказались тщетными, дверь была надежно заперта. Неизвестно зачем, она открыла шкаф, в котором зияла пустота. Затем девочка забралась на маленький подоконник и стала смотреть в окно. С высоты второго этажа парк казался не таким уж большим, за деревьями виднелись современные постройки и снующие туда-сюда автомобили. Внизу, под самыми окнами, стоял тот самый темно-синий джип, на котором Анжелику привезли в эту темницу. Девочка спрыгнула с подоконника, бросилась на кровать и опять заплакала. Где она? Почему ее забрали у родителей? Когда ее вернут? Ответы на эти вопросы она не знала. Одиночество, это угрюмое здание, темный джип и, наконец, злой Ричард безумно пугали ее. Она не знала что делать. Казалось, что солнце, наполнявшее ставшую темницей для принцессы Анжелики комнату, насмехалось над девочкой и нисколько не жалело ее. Чтобы не видеть ничего этого, она перевернулась на живот и уткнулась лицом в подушку, которая через некоторое время стала влажной от ее слез. В таком состоянии она пролежала какое-то время до тех пор, пока не услышала быстрые приближающиеся шаги по коридору. Анжелика села на дальнюю часть кровати, подобрав под себя ноги и постаравшись спрятать голову. Ее сердце отчаянно билось. Девочка не знала, кто это был и зачем сюда направлялся.
   Дверь резко открылась, на пороге оказался Ричард. Двумя шагами он добрался до края кровати, на котором сидела перепуганная Анжелика, и сунул ей под ухо телефон.
   - Поговори с отцом! - сказал он, - но только без глупостей!
   - Алло, - послушно, но робко сказала девочка.
   - Анжи, дорогая, привет! Как у тебя дела? Как они с тобой обращаются? - засыпал ее вопросами Примус. Только он называл девочку "Анжи".
   - Папа, это ты! - только и успела вскрикнуть Анжелика, после чего Ричард грубо выхватил из ее рук трубку.
   - Мистер Флак, вы слышали свою дочку! С ней все хорошо, но в ближайшее время все может измениться, если вы не выполните наши требования! - сказал уверенно Ричард и вышел из комнаты.
   Разговор на этом не закончился, но Анжелика из своей комнаты уже не слышала его продолжения. Неужели она стала жертвой похищения с целью наживы? Но у ее отца никогда не было достаточно много денег, нередко по этому поводу между ним и мамой разгорались нешуточные споры, в течение которых девочка предпочитала закрываться у себя в комнате и прятать голову под подушкой подобно тому, как она сделала сейчас, будучи в заточении. Вместе с тем, она верила, что в данном случае папа с мамой обязательно найдут нужную сумму денег. Если дело заключалось только в этом.
   Через некоторое время в коридоре раздались очередные шаги по направлению к ее комнате. Однако в этот раз дверь открыл не Ричард, а Билл. Мужчина появился в дверном проеме с тарелкой каши и грушей.
   - На, это тебе, - сказал он, - покушай. Наверное, дома ты не успела этого сделать до нашего э-э... Прихода.
   Девочка, не сказав ни слова, отвернулась на другой бок. Она обиделась на Билла за то, что он позволил Ричарду так грубо с ней обойтись.
   - Ну тогда позже перекусишь, - увидев реакцию Анжелики, сказал Уильям, заботливо поставив принесенную еду на стол возле кровати прямо перед лицом девочки.
   После этого он вышел, привычно закрыв за собой дверь на ключ. Подождав несколько минут, Анжелика привстала с кровати и взяла в руки грушу. Она была не настолько голодна, чтобы есть кашу, которую не любила с детства, но полакомиться фруктами она была всегда готова. Даже в этот очень грустный для нее момент. Откусив грушу в третий раз, она услышала звук заводящейся под окнами машины. Через окно девочка увидела, что мужчины сели в автомобиль, который спустя несколько мгновений отъехал от дома и скрылся за деревьями. После этого она в очередной раз подошла к двери и попробовала ее открыть. Но дверь не поддавалась ни на какие, даже на самые серьезные для семилетней девочки, уговоры.
   - Помогите!! Пожалуйста!! Кто-нибудь!! - закричала Анжелика, но даже пролетающие мимо птицы не изменили своего полета. Ее мольбы остались незамеченными.
   От одиночества девочка вновь села на кровать и взяла в руки Маргариту.
   - Вот и остались мы с тобой одни, - сказала она кукле, начав заботливо кормить ее остатками груши и предложив ложку каши. Однако, как и любая другая уважающая себя девочка, Маргарита от каши отказалась.
   - После обеда полагается поспать, - тихо, почти шепотом, произнесла Анжелика, вспоминая наставления родителей. Девочка легла на кровать, положила рядом с собой куклу и накрыла себя со своей подопечной одеялом. Однако, в отличие от Маргариты, она так и не смогла сомкнуть глаз. Как более старшей, Анжелике нельзя было показывать свои страх и беспокойство.
   Через какое-то время похитители вернулись в дом, девочка слышала их приезд и видела подъезжающую машину. Однако, судя по шагам, они остались на первом этаже и решили не навещать Анжелику, что ее ни в коем случае не расстроило. Она так и не поняла, что можно ожидать от этих людей и предпочитала по возможности их не видеть и не слышать.
   Внезапно раздался оглушительной силы взрыв, весь дом затрясся, на кухне раздался звук падающей посуды, что-то большое и увесистое упало и этажом ниже, на пару секунд комнату осветил ярчайший свет, затем все стихло, за окном потемнело. Анжелике повезло, что во время всего этого она лежала на кровати в практически пустой комнате, что избавило ее от каких-либо травм. Исходя из того, что с ней уже случилось в этот день, девочка никак не могла подумать, что может быть еще хуже. Однако встав и выглянув в окно, она ужаснулась и сначала даже не поверила своим глазам - на улице стоял беспросветный темно серый туман, какими-то непонятными осадками опадающий на недавно выросшую траву и деревья. Складывалось впечатление, что шел грязный крупный снег, все небо затянуло насыщенными, практически черными, тучами, конца и края которым видно не было. Анжелика не встречала такого никогда в своей жизни, а сейчас ей приходилось переживать это одной, вдали от родителей и без присутствия постоянно выручавшей ее няни. Жизнь за окном будто остановилась - сквозь хлопья непонятно откуда взявшегося снега не было видно практически ничего. Зато на самом окне девочка обнаружила трещину, идущую строго из одного угла в другой. Вероятно, она появилась благодаря землетрясению. В какой-то момент времени Анжелика предположила, что от взрыва начали осыпаться облака и тучи, и небо предстало в своем истинном, черном и неприглядном, виде. Что же теперь будет с ней? Найдут ли ее здесь папа и мама? Девочка в очередной раз попробовала открыть дверь, била и стучала в нее изо всех сил, кричала, чтобы ее выпустили, но безжалостные похитители даже и не думали подниматься на второй этаж. Может быть, они опять уехали, а перепуганная Анжелика этого даже не заметила? Или, что также вероятно, злодеев засыпало чем-то, или они как-то иначе травмировались в результате кратковременной, но безумной тряски. Ей было их ни капельки не жалко. Разве только немного. Разве только Билла. Но Ричарда уж точно ни капельки.
   В этот момент где-то вдалеке стали слышны какие-то звуки. Это мужчины перекрикивали друг друга этажом ниже. Были ли они недовольны друг другом, непослушным и вечно плачущим пленником, случившемся на улице взрывом или чем-то иным, Анжелика не понимала, разбирая только часть слов. Внезапно она услышала приближающийся топот и тут же отпрыгнула от двери. Она едва успела это сделать до того, как дверь распахнулась, и в комнату заглянул переполошенный Билл.
   - Все нормально? Жива? - спросил он у девочки, и, увидев ее, стоявшую прямо напротив него с куклой в руках, удовлетворился и закрыл комнату, так и не дав Анжелике ответить.
   Девочка хотела было попросить мужчину вернуть ее домой, но не успела отреагировать.
   - Неужели теперь Ева обречена на гибель? - достаточно громко воскликнул Билл, спускаясь по лестнице. Его голос был проникнут горем и безнадежностью.
   - Не только она, - ответил ему Ричард, ожидавший своего подельника на первом этаже, - теперь всем придет конец и мы уже не в силах это остановить! Почему никто меня не слушал раньше...
   На этих, сказанных одновременно со злостью и огромной обидой, словах мужчины вдвоем выбежали из дома, смачно хлопнув входной дверью. Подбежав к окну, Анжелика увидела, как засыпанная непонятными осадками машина сорвалась с места. На улице уже заметно просветлело, облака перестали крошиться на землю. Однако то и дело поблизости проносились машины, движение которых сопровождалось громким пронзительным звуком, характерным для автомобилей службы спасения. Анжелика не понимала, что происходило, ее не покидало ощущение нереальности происходящего. В дополнение к тому, что ее беспощадно выкрали из собственного дома, за окном творилось что-то невероятное, чему ее детское сознание никак не могло найти объяснение. Девочка отошла от окна, забралась на кровать, укрылась с головой непомерно большим для такой кровати одеялом и затащила к себе в уголок Маргариту.
   - Вот и остались мы с тобой, малявка, вдвоем, - всхлипывая, сказала она кукле, гладя ее по голове. Так часто называла девочку мама, укладывая ее спать.
   - Не бойся, все будет хорошо, - продолжила она, сама не слишком веря в свои слова, - мама с папой за нами обязательно придут.
   Анжелике было безумно обидно от того, что она сидит одна в большом недружелюбном доме, на улице происходят какие-то непонятные, и от этого еще более страшные, вещи и лишь только кукла Маргарита готова ее выслушать и как-то поддержать. Может быть от своей обиды, может быть от того, что она почувствовала, наконец, себя слегка защищенной в самостоятельно сооруженном уютном домике, девочка заснула в обнимку с куклой. Возможно, ее организм решил хотя бы на время заменить суровую действительность сладким вымыслом. За окном потемнело. Однако теперь уже из-за того, что небо затянуло серыми грозовыми тучами, начал накрапывать дождь.
   Проснулась Анжелика, когда на улице было уже достаточно светло. Оглядевшись по сторонам, она вспомнила, что с ней приключилось накануне. Надежда на то, что все произошедшее было лишь сном, окончательно растворилась. Девочка встала и подошла к окну. Кусочков выпавших облаков видно уже практически не было - вероятно, ночной ливень растворил их.
   Дверь в комнату была по-прежнему заперта, никаких звуков снизу, подтверждающих присутствие двух мужчин, Анжелика не слышала. Несмотря на перенесенные переживания, девочка ощутила чувство голода. Однако грушу она съела еще накануне, а мерзкую кашу не собиралась есть ни при каких обстоятельствах. Обойдя вокруг кровати, она попыталась заправить постель, но у нее это получилось не самым лучшим образом - дома за нее это делала мама или няня. "Ах, няня, - вспомнив про Рэйчел, всхлипнула Анжелика, - что же они с тобой сделали, увижу ли я тебя еще?". Девочка не понимала, почему Ричи и Билл обошлись с ней так грубо. Что заставило этих людей убить ни в чем не виноватую девушку и забрать у родителей ребенка? Откуда у людей появляется такая злость? Неужели какая-то жажда денег могла вызвать такое поведение, не достойное настоящих мужчин? Анжелика не понимала нестерпимого желания многих взрослых обогатиться. Она видела это в фильмах, но и предположить не могла, что такая зависимость бывает на самом деле. Может быть, она была еще слишком мала, чтобы осознать, что именно деньги являются главным в жизни и без них счастья быть не может. Однако в данном случае она ни за что не хотела взрослеть и превращаться в своих родителей. Если даже эти люди, которых она так сильно любит, предпочитают ей работу, хоть и приносящую им доходы, то что говорить об остальных!
   Одолевавшая Анжелику накануне обида плавно переходила в злость. Она была зла на всех, начиная от своих родителей, бросивших ее и ушедших на работу, и заканчивая Ричи и Биллом, которые сначала жестко ее похитили, безжалостно разобравшись с Рэйчел, а потом и сами покинули ее, не оставив даже ничего покушать. Вернутся ли они? Найдут ли ее родители, либо кто-то иной? Не увидев за проведенное в этом доме время ни единой проехавшей рядом машины, за исключением синего джипа Ричарда, она не без сожаления поняла, что спасения особо ждать неоткуда.
   Выглянув в очередной раз в окно, Анжелика посмотрела на трещину в нем. Возможно, если она разобьет окно, ей удастся докричаться до кого-нибудь? Оставалось только найти подходящий предмет. Ее взгляд упал на тарелку с кашей, но воспользоваться ей она не решилась - родители с малолетства учили ее, что еду выкидывать нельзя. Несмотря на всю исключительность происходящего, она не могла не принимать во внимание наставления самых родных людей, с которыми, возможно, она больше никогда не увидится. Неужели такое на самом деле может быть? "Все будет хорошо, - успокаивала себя и оставшуюся лежать на кровати Маргариту Анжелика, - я сейчас позову кого-нибудь на помощь, меня вызволят отсюда, приведут к папе и маме, и все будет, как раньше". С этими мыслями она заглянула под кровать и, о чудо, нашла там какую-то странную небольшую железную коробку и старую пожелтевшую газету. Коробка была пустая, но ее потенциальное содержимое никак не волновало девочку. Равно как и то, зачем она нужна. Ее родители не курили, и потому она нигде раньше не видела портсигаров.
   Спрятавшись за шкафом, чтобы в нее не попали осколки, она ловко бросила коробку в стекло, которое тут же с треском разлетелось. Девочка от неожиданности вскрикнула. В прошлый раз, когда она случайно разбила дома вазу, ей досталось от папы по первое число. Но в данном случае, как показалось Анжелике, никто не сможет ей ничего сказать. Она всего лишь хочет вернуться к своим родителям! Аккуратно подойдя к окну, девочка собрала на газету лежащие на подоконнике осколки и выбросила их на улицу. Затем она забралась на подоконник и приготовилась кричать.
   - Помогите!!! - прокричала девочка что было силы.
   Ей казалось, что на другом берегу находящейся неподалеку Темзы должны были услышать ее голос, но спустя 5 и даже 10 минут никто так и не подошел к дому. Она еще несколько раз попробовала повторить свои попытки, но все они оказывались тщетными. Поняв бесполезность своих усилий, она, плача, спрыгнула с подоконника и плюхнулась на кровать. Только сейчас она осознала, зачем ее привезли именно в этот дом. Даже если бы все люди в городе замолчали, птицы бы перестали щебетать и ветер бы стих, ее все равно бы никто не услышал. И это было безумно грустно, поскольку Анжелика искренне рассчитывала на спасение.
   Она вытащила из-под одеяла Маргариту и крепко сжала ее в своих объятиях. При этом была случайно нажата кнопка воспроизведения и из мизерного динамика послышалась знакомая речь. Девочка вспомнила, как два дня назад мучила куклу, записывая на нее свой голос. На секунду Анжелика даже улыбнулась, вспомнив, как хорошо она провела свой день рождения, но потом опять заплакала. Внезапно в ее голову пришла идея. Что если попросить Маргариту помочь ей? Для реализации своего замысла Анжелика три минуты обдумывала текст своего послания, затем нажала на кнопку на кукле и продиктовала "Боженька, помоги мне, пожалуйста, я заперта в этом страшном доме, я не могу отсюда выйти, мне очень хочется кушать, я боюсь и хочу к маме и папе домой". По ходу записи она не могла сдержать слез, потому что понимала, что ей придется на некоторое время расстаться со своей последней подругой. Пару раз прослушав запись, она убедилась в том, что ничего лучше уже не придумает. Затем она подошла к окну, поцеловала Маргариту, попросив ее не хныкать и помочь им обеим выбраться из этой западни, и выбросила ставшую любимой куклу из разбитого окна. Маргарита упала в траву в нескольких метрах от входа в здание, но на большее Анжелика рассчитывать и не могла.
   Девочка села на кровать и вновь заплакала. Как она могла ради своего спасения выбросить свою лучшую подругу? Наверное, Маргарита сильно ударилась - ведь еще не лето и трава не слишком высокая. Скорее всего, ей сейчас также одиноко, притом, что у нее, в отличие от Анжелики, нет крыши над головой. Почувствовав холодный поток воздуха из разбитого окна, девочка целиком забралась на кровать и укуталась в одеяло, которое, при желании, можно было трижды обернуть вокруг нее. На улице заметно похолодало, вновь стал накрапывать дождь, от чего девочке стало особенно грустно - она могла, как минимум, завернуться в теплое одеяло, в отличие от мокнущей и мерзнущей Маргариты. Неужели Анжелика зря выкинула свою подругу, и ее затея не увенчается успехом? Девочка не могла и думать об этом.
   Следующий час Анжелика провела, неподвижно лежа на кровати и смотря в потолок. Она боялась выглянуть в окно и увидеть среди травы мокрую и обиженную Маргариту. К ней приходила в голову идея выпрыгнуть из окна, но она ее отметала - было слишком высоко, девочка могла разбиться. Это был крайний вариант для нее.
   Между тем дождь немного стих, Анжелика выбралась из-под одеяла и принялась обшаривать шкаф. Что она хотела в нем найти, она не знала. Открывая одно за другим его отделения, она видела только пустоту и ничего больше. Однако выдвинув один из последних отсеков, она обнаружила в нем какой-то ключ. Ее удивлению не было предела - девочка уже смирилась с тем, что поиски не увенчаются успехом. Не может быть, чтобы этот ключ подходил к двери ее комнаты! Анжелика взяла ключ и решила все-таки попробовать. Ключ без проблем вошел в замочную скважину, дверь легко открылась. Девочка от неожиданности подпрыгнула и радостно вскрикнула! Какой же глупой она была, что не проверила этот шкаф раньше! Откуда там появился этот ключ, она не знала, да и ей было это не важно.
   Оказавшись в коридоре, Анжелика увидела несколько дверей. Открыв ближайшую из них, она оказалась в ванной комнате. Соседняя дверь привела ее в туалет, чему девочка несказанно обрадовалась. Она вспомнила, что в последний раз была в аналогичном месте дома в день своего похищения. Выйдя из туалета, она продолжила свои исследования. Несколько следующих дверей были заперты, ключ от ее комнаты не подходил к замкам. Может быть, за каждой из этих дверей страдают такие же как она девочки, похищенные у своих родителей? Но в этом случае она бы, вероятно, слышала их голоса. В противоположном конце коридора Анжелике удалось открыть еще одну дверь. Попав на кухню и открыв большой холодильник, она поняла, что уж в этот день она будет сыта - на нижних полках лежали фрукты и йогурты, в двери стояла пара бутылок сока. Наверху тоже было что-то съестное, но девочка не могла дотянуться до лежавших там пакетов, тарелок и всевозможных коробок. Увидев всю эту провизию, Анжелика предположила, что ее пребывание в заточении должно было по плану похитителей продлиться достаточно долго.
   Перед тем, как поужинать, девочка решила обследовать первый этаж - может быть, ей удастся найти выход из этого замка. Анжелика осторожно дошла до винтовой лестницы и прислушалась. Поняв, что внизу никого нет, она медленно спустилась. Весь устрашающий интерьер, который она уже имела несчастье наблюдать в день своего приезда, сохранился. Плотные шторы, практически не позволяющие солнцу проникать в помещение, угрюмые обои, огромный письменный стол с какими-то бумагами, стоящие рядом стулья и кресла, большие коричневые часы в углу комнаты - все это напоминало какую-то тюрьму. При этом в комнате было много незанятого пространства - складывалось впечатление, что из первого этажа дома уже давно вынесли всю мебель, а новым квартирантам было достаточно того, что осталось.
   Анжелика подошла к входной двери, но сразу поняла, что без ключа открыть ее не удастся. Естественно, ключ от ее комнаты не подошел к массивной железной двери. Этот факт серьезно опечалил девочку, недавно сделавшую сразу несколько важнейших находок. В поисках ключа она обшарила тумбочку, стоявшую неподалеку от входной двери и небольшой одежный шкаф. Но ни среди бесполезных на ее взгляд железяк и грязных перчаток в тумбочке, ни в карманах плаща, висевшего в шкафу, она его не обнаружила. Анжелика подбежала к окну, предполагая, что можно выбраться через него. Однако оно находилось слишком высоко для нее - даже встав на стул, она не смогла забраться на подоконник. План побега через окно был нереален.
   Сообразив, что самостоятельно выбраться из дома ей не получится, Анжелика бросилась на поиски телефона. Обежав все углы на первом этаже, она поняла, что телефона в этом доме, к величайшему сожалению, нет. В процессе поиска ей встретились еще две двери, но, естественно, и они были заперты. Вероятнее всего, за ними не было ничего, что могло бы представлять для нее интерес, поэтому Анжелика не слишком расстроилась по этому поводу.
   С сожалением поняв, что только чудо может помочь ей сбежать из дома, она решила поужинать. За последние часы, проведенные в постоянных переживаниях и поисках, она сильно устала и не возражала против легкой трапезы. Поднявшись на второй этаж, она зашла на кухню, взяла из холодильника йогурт и пару бананов, помыла фрукты и тут же съела. Затем Анжелика вернулась в ставшую своей комнату и уже готова была лечь, но вспомнила родительское настояние умываться и чистить зубы дважды в день, и пошла в ванную. Зубной пасты и щетки она не нашла, поэтому просто умыла лицо и вернулась в постель. Это будет вторая ночь без родителей. Без родителей и няни. И первая ночь без родителей, няни и Маргариты. Теперь ни ей не расскажут сказку, ни она этого не сделает. "Бедная Маргарита, лежит сейчас одна в темноте и холоде, никто ее не укроет и не накормит" - подумала девочка. "Когда же за мной придет кто-нибудь?" - заплакала она. Однако, несмотря на все свои переживания, через несколько минут Анжелика все-таки заснула.
   Проснувшись от того, что вся комната наполнилась светом, девочка буквально остолбенела. На столике рядом с ней лежало несколько йогуртов, шоколад, кукурузные хлопья, пакет молока и просто огромное яблоко. Анжелика потерла глаза руками, не поверив в увиденное, но даже после этого продукты не исчезли. Девочка естественно несказанно обрадовалась такому подарку судьбы. Неужели, Бог услышал ее? Маргарита все-таки донесла до него всю важную информацию? На этой мысли девочка спрыгнула с кровати, забралась на подоконник и выглянула на улицу - куклы нигде не было видно! Значит, кто-то ее забрал! Может, она уже на небесах? "Где бы ты не была, - подумала Анжелика, - я надеюсь, тебе хорошо".
   Спрыгнув с подоконника, и направившись к кровати, чтобы позавтракать, девочка задумалась. Вероятно, эти продукты были принесены кем-то, не имеющим божественного происхождения. Может быть, Билл и Ричи вернулись? С одной стороны, эта версия по понятным причинам ее сильно обеспокоила, с другой даже слегка обнадежила - возможно, они наконец-то отпустят ее. Хотя в таком случае они вряд ли бы так щедро кормили ее...
   Тем не менее, Анжелика, так и не поев, решила проверить дом и вышла из своей комнаты. Первым, что бросилось ей в глаза, были открытые двери всех помещений на этаже. Казалось, что кто-то что-то искал. Или кого-то. Девочка по очереди заглянула в несколько рядом расположенных комнат, но никаких принципиальных отличий от места своего заточения она не заметила. Такие же, как у нее, только побольше, кровати, аналогичные шкафы и столики. Однако дальняя комната существенно выделялась на фоне остальных - в ней не было кровати, зато вдоль двух стен стоял большой красный угловой диван, рядом с ним располагался обеденный стол, противоположный угол занимал большой шкаф, неподалеку от него на стене висел телевизор. Анжелика задержалась в этой комнате немного дольше, чем в остальных, но, осмотревшись, решила продолжить свои поиски. Она аккуратно спустилась на первый этаж и первое, что бросилось ей в глаза, было разбитое окно. Поняв, что в доме никого нет, девочка забыла об осторожности и буквально помчалась к окну с надеждой наконец-то выбраться. Однако ее ждало разочарование - окно находилось слишком высоко, а рядом расположенные кресла и стулья были слишком тяжелы для нее. Свобода с одной стороны была рядом, с другой - недосягаема. Анжелика предприняла еще несколько попыток подвинуть находящееся неподалеку кресло, но вскоре, обессилев, рухнула на него. Как же ей не везет! И почему она еще такая маленькая и слабая?!
   Однако, несмотря на обиду из-за невозможности вернуть себе такую близкую свободу, запах которой она уже почувствовала в буквальном смысле слова, Анжелика к своему удивлению поняла, что не хочет плакать. Да, уже третий день она находится вне дома, без папы и мамы. Да, по каким-то непонятным для девочки причинам родители не приходят за ней. Да, уже два дня Анжелика не видела ни одной живой души. Все эти обстоятельства огромным недетским грузом давили на нее. Но ведь не все так безнадежно - и разбитое окно, и открытые двери на втором этаже, и, наконец, щедро оставленная еда были ярким тому доказательством. Другой вопрос, кто же является этим помощником и почему он просто не может вызволить бедную девочку из заточения? Если он человек, то почему она не видела, как он заходил в ее комнату, принеся с собой еду, и не слышала, как он врывался в соседние комнаты? Если он посланец небес, то непонятно, зачем было разбивать окно, чтобы попасть в дом. "Бог, хоть он и не Санта Клаус, вероятно, должен обладать какими-то необыкновенными способностями" - резонно предположила Анжелика. Однако после того, как ее похитили Ричи и Билл, по ходу безжалостно убив няню, бросили ее, как собачку, в какую-то конуру, а любимые родители не сделали ничего, чтобы ее спасти, девочка никак не могла заставить себя поверить в первую версию.
   С этой мыслью Анжелика решительно встала с кресла и подошла к столу в поисках бумаги и какого-нибудь пишущего предмета. И того, и другого было там в избытке. Схватив листок и карандаш, девочка уже готова была бежать наверх, но ее внимание привлек какой-то светлый хвост, видневшийся из-под папки на другом конце стола. Тремя шагами обойдя его и приподняв бумаги, Анжелика вскрикнула от радости - там лежала грязная и промокшая, но улыбающаяся Маргарита!
   - Ах ты, моя маленькая бедняжка! - заботливо прижав куклу к себе, произнесла девочка.
   Теперь в достоверности версии, к которой человек не имеет никакого отношения, она уже не сомневалась. Ведь какой человек принесет в дом, пусть даже и в чужой, найденную где-то в траве грязную куклу? Причем принесет не в угоду себе, а для поддержания и развлечения ранее ни разу не встречавшегося ему ребенка? После пережитого в последние дни, Анжелика однозначно могла сказать, что, к превеликому ее сожалению, таких людей не существует.
   Обо всем этом девочка думала, бегом поднимаясь по лестнице. Один раз она даже споткнулась, припав на колено, но даже не заметила полученной ссадины и помчалась дальше. Вбежав в свою комнату, она села на кровать и подвинула тарелки с едой на угол столика, освободив место для листка бумаги. Затем Анжелика взяла в руки карандаш и на несколько минут задумалась, после чего медленно печатными буквами написала на листке записку: "Спасибо, Боженька, что услышал мои молитвы. Верни мне моих папу, маму и Рэйчел, чтобы они забрали меня домой и не подпускай больше ко мне тех двух дядек". Посчитав, что незримый помощник захочет вновь ее проведать, девочка решила оставить записку на прикроватном столике.
   Получив удовлетворение от своих, как она считала, абсолютно правильных действий, Анжелика ощутила чувство голода, ведь утром ей так и не довелось позавтракать. Поэтому следующие двадцать минут она с нескрываемым наслаждением потребляла принесенные ей продукты. Однако, несмотря на свой аппетит, девочку хватило только на половину йогурта и часть шоколада. Затем, взглянув, на свою подопечную, оставленную на другой части кровати, Анжелике стало стыдно. Маргарита, пролежавшая в мокрой траве непонятно сколько времени, вымокшая и грязная, сейчас смотрела на девочку грустными и отчего-то даже больными глазами и уже не улыбалась. Анжелика тут же взяла куклу на руки и, поглаживая ее по голове, понесла в ванную. Там она аккуратно раздела Маргариту, помыла ее и постирала маленькое платье, как учила мама.
   Затем девочка отнесла платье сушиться на подоконник в своей комнате, а сама взяла куклу, оставшийся йогурт и шоколадку и пошла смотреть телевизор в одной из открытых кем-то комнат. Пульт от телевизора был обнаружен достаточно быстро, на его освоение времени также ушло немного. По одному из каналов рассказывали про какой-то взрыв, якобы унесший жизни сотен людей, но девочке было это неинтересно, и она быстро переключила на детский канал. По ходу просмотра мультфильмов Анжелика заботливо расчесывала волосы Маргариты найденной в какой-то из комнат расческой, параллельно откусывая шоколад и запивая его йогуртом. В какой-то момент времени ее одиночество даже начало приносить ей какое-то удовольствие - ближайшие люди, злые и коварные, были только в телевизоре. Все, что ей нужно, она либо возьмет в холодильнике сама, либо ей будет ниспослано небесами. Нет рядом людей, способных обмануть и принести боль - нет проблем. Однако Анжелика отогнала от себя эти несвойственные для семилетней девочки мысли. Ведь есть еще люди, которые ее ждут и, как она все-таки надеялась, ищут. Равно как существуют люди, с которыми сама Анжелика хотела бы проводить все свое время - каждую минуту каждого вновь приходящего дня. При этом она со своей детской наивностью считала, что в эти группы входят одни и те же люди.
   Просматривая один мультфильм за другим, изредка спускаясь на первый этаж в ожидании спасителя, девочка не заметила, как начало смеркаться. Анжелика выключила телевизор и уже в который раз попробовала позвать на помощь через оба разбитых окна, но ее попытки ни к чему не привели. Тогда она вернулась в свою комнату, одела уже высохшее платье на чистую и довольную Маргариту и приготовилась лечь спать. Перед этим она составила всю посуду на столик рядом с кроватью и напоследок откусила яблоко. Девочка положила куклу рядом с собой, накрыла ее одеялом и заснула. Засыпать в одиночестве стало для нее горькой обыденностью.
   Проснулась Анжелика от сильнейшего стука во входную дверь.
   - Полиция, откройте! - закричали внизу.
   После этого повисла безмолвная пауза. Девочка испугалась. Кто бы это мог быть? Полиция? Но откуда и зачем она здесь? А если не полиция, тогда кто?
   Через несколько секунд голос громко повторил:
   - Это полиция, мы входим.
   Послышался легкий звон стекла и топот - вероятно, они воспользовались в качестве входа уже разбитым окном. Девочка услышала переговоры нескольких человек, активно передвигающихся по помещениям дома.
   - Здесь никого нет, - говорил один голос, выходя из очередной комнаты.
   - Здесь тоже, - отвечал ему второй, - может, это опять чья-то злая шутка?
   - Может быть, но нужно обязательно проверить, - пробасил третий совсем рядом с дверью в комнату Анжелики. Услышав голос так близко, девочка села на кровать и закуталась по горло в одеяло. Спросонья она не понимала, радоваться ей или бояться.
   Через мгновение дверь открылась, и на пороге комнаты появился высоченный усатый полицейский. Увидев девушку, он крикнул:
   - Ребята, я нашел ее. Нас не обманули.
   В комнату тут же вбежали еще два человека. На их лицах было написано неподдельное удивление.
   - Постойте, - вскрикнул один из вновь вошедших, - это же девочка, которая потерялась еще до взрыва! Кажется, ее зовут Анжелика Флак, у нас практически ночует ее няня!
   Услышав это, Анжелика вылезла из-под одеяла и выпалила:
   - Да, это я, Анжелика Флак! Отвезите меня, пожалуйста, к родителям! Я не видела их уже несколько дней!
   Полицейский, узнавший девочку, с сожалением всхлипнул и отвел взгляд, но ничего не сказал в ответ. Он отошел в сторону, по рации отрапортовал о находке и уточнил адрес проживания семьи Флаков. Двое его коллег в это время начали расспрашивать Анжелику о том, как она здесь оказалась и куда уехали ее похитители. Девочка, все еще пребывая в оцепенении, достаточно сбивчиво рассказала свою историю. Понимая, что ей нужно слегка отойти от произошедшего, мужчины вывели ее из дома и посадили в машину. Не успела она отъехать, как к дому подъехало еще три похожих автомобиля. Водители быстро обменялись несколькими фразами, и машина с Анжеликой, включив сирену, умчалась. В первые мгновения девочка боялась обернуться и посмотреть на место своего трехдневного заточения и лишь когда дом остался далеко позади, она на секунду оглянулась и с облегчением выдохнула. Все это было как страшный сон, который ей нелегко будет забыть.
   - Вы везете меня к маме и папе? - повеселев, спросила Анжелика.
   - Мы везем тебя домой, - почему-то достаточно сухо ответил девочке водитель.
   На улицах, по которым ехала их машина, в рядом расположенных магазинах, офисах и парках, в отличие от того страшного дома, кипела жизнь, туда-сюда сновали люди. Анжелика как будто вернулась в реальную жизнь. Через несколько минут полицейский автомобиль подъехал к ее дому. Девочка сама мгновенно выскочила из машины и бросилась бежать к входной двери, которая, не дожидаясь ее, открылась. Из дома вышла няня и тут же поймала девочку, прижав ее к себе. По щекам Рэйчел текли слезы.
   - Ну наконец-то, дорогая моя, ты нашлась! Мы уже потеряли всякую надежду на это!
   - Рэйчел, а где мама и папа? - только и смогла выдавить из себя сжатая в особо крепких объятиях девочка.
   Рэйчел еще больше расплакалась.
   - Их больше нет, пчелка моя, - тихо промолвила няня, - они погибли, так что теперь мы с тобой остались вдвоем...
   Услышав это, Анжелика горько расплакалась. "Лучше бы я осталась в том страшном доме, там никто не доставлял мне боль!" - подумала она - "Почему именно я? Почему именно они!! Это несправедливо!!" Ее плач перешел в рев, когда Рэйчел произнесла:
   - Анжи, все будет хорошо, моя дорогая, не переживай.
   Но Анжелика не слышала свою няню, она переживала худшие моменты своей пока еще недолгой жизни. Будет ли она еще когда-нибудь радоваться и смеяться, как раньше? Может ли она быть с кем-то искренней? Может ли кому-то доверять? Наверное, только тому, кто вызволил ее из плена, кем бы он ни был. Но пока у нее была только няня. И никого больше. Анжелика еще крепче обняла Рэйчел. Девочка и девушка плакали. Полицейские стояли в стороне, не зная как поступить в данной ситуации. На щеке одного из них сверкнула скупая мужская слеза. Вероятно, это была капля начинающегося дождя, который, судя по тучам, обещал быть очень сильным.
  
  

ЧАСТЬ 3. УИЛЬЯМ РАЙТ

  
   Оглушительная сирена возвестила рабочих лондонского судостроительного завода об окончании рабочего дня. Несмотря на практически полную автоматизацию производственного процесса, несколько десятков человек все-таки вынуждены были копаться в грязи и обеспечивать непрерывность работы оборудования. Одним из них был Уильям Райт, в отличие от большинства своих коллег воспринимающий наличие хотя бы такой работы в кризисное для всего мира время как дар свыше. Единственное, что его раздражало, было то, что из-за постоянных сокращений приходилось работать чуть ли не каждый день.
   Услышав ожидаемую сирену, Уильям снял перчатки и спешно пошел в раздевалку. Сегодня у них с супругой был юбилей - они прожили в браке уже 15 лет - потому он хотел попасть домой как можно быстрее. Уильям принял душ, переоделся и, попрощавшись с другими рабочими, планировавшими совместно провести вечер в питейном заведении, покинул здание завода.
   Решив порадовать жену, Еву, своим скорейшим прибытием, Уильям от края дороги вскинул руку вверх, подзывая такси, и через несколько мгновений прыгнул в остановившийся рядом с ним автомобиль характерного желтого цвета. Мужчина аккуратно закрыл за собой дверь и назвал адрес водителю. Однако когда машина уже тронулась с места, Уильям изменил заказ, решив сначала заехать в цветочный магазин. Действительно, не подарить любимой жене букет ее любимых лилий в такой день было бы, по меньшей мере, глупо. Уже через 10 минут автомобиль остановился возле магазина, а еще через 15 пассажир вернулся на свое место с шикарным красно-белым букетом.
   - Провинился что ли? - бесцеремонно спросил водитель, явно недовольный распространившимся по салону сладким въедливым запахом.
   - Почему же? Нет. У нас с женой сегодня праздник, - ответил, улыбнувшись, Уильям. Ругаться с каким-то таксистом и тем самым портить себе настроение он решительно не собирался.
   Машина вновь тронулась. Довольный собой Уильям наслаждался последними лучами вечернего солнца, которое казалось ему особенно теплым.
   Через несколько минут такси подъехало к дому Райтов, Уильям расплатился, не поскупившись на чаевые, и вышел из машины, в этот раз из-за спешки сильно хлопнув дверью. Водитель в ответ выругался, но бывший пассажир его, к счастью, не услышал. Мужчина быстрым шагом подошел к двери и моментально открыл ее заранее приготовленными ключами. На пороге он на секунду остановился и прислушался - в доме царила тишина. При этом в большинстве помещений, как мог судить Уильям, было темно - и только лишь из-под двери на кухню струился свет. "Наверное, она готовит мне сюрприз", - подумал мужчина и тихим шагом, стараясь не скрипеть, направился на кухню. Около двери он вновь встал и услышал едва уловимое потрескивание в духовке. Поняв, что его любимая супруга находится именно здесь, он резко открыл дверь и тут же отпрянул. Ева лежала на животе на кухонном полу, вокруг нее были рассыпаны осколки посуды. Уильям отбросил букет и подбежал к жене.
   - Ева, Ева, что с тобой?! - закричал он, переворачивая женщину на спину. Но Ева предательски молчала.
   Нет, она не умерла, это чувствовалось хотя бы по теплу ее рук и дыханию, но что с ней случилось? Уильям обтер ее лицо холодной водой, однако Ева так и не пришла в себя. Тогда мужчина вскочил, рефлекторным движением выключил плиту и, подняв жену на руки, вышел вместе с ней на улицу. По какому-то странному и счастливому стечению обстоятельств такси, доставившее Уильяма домой, еще не успело отъехать. Водитель, увидев мужчину с супругой на руках, сразу понял, что что-то случилось, и моментально вышел из машины. Уильям увидел его и побежал к автомобилю.
   - Быстрее! - прокричал он на ходу, - отвези нас в ближайшую больницу, у меня что-то случилось с женой!!
   Мужчины вдвоем аккуратно уложили Еву на заднее сиденье, и, спустя мгновенье, машина рванула с места. Десять минут, потраченные на дорогу, показались Уильяму целой вечностью, но требовать от водителя еще больше ускориться он считал некорректным, поскольку тот и так по пути нарушал многие правила дорожного движения. В пути Уильям пытался предположить, что же могло привести к потери его женой сознания, вспоминал, чем она недавно болела. Но все его размышления не приводили к какому-либо выводу. На сердце Ева не жаловалась, в последнее время не перерабатывала, изменяющееся давление ее вроде бы тоже не беспокоило. Мужчина не отводил глаз от своей супруги, но не знал, чем он может ей помочь. Все правила первой помощи, которым так настойчиво пытались обучить весь персонал на заводе, вылетели у него из головы. Уильям впервые пожалел, что не обращал на это обучение сколько-нибудь существенное внимание, считая его абсолютно бесполезным.
   В своих размышлениях Билл не сразу заметил, как таксист по рации передал администратору информацию о своих пассажирах и пункте назначения. Видимо, для него такие форс-мажорные ситуации не были в новинку. Смысл диалога Уильям понял лишь тогда, когда автомобиль подъехал к зданию больницы - у ее дверей их уже ждали два санитара с тележкой, на которую тут же положили Еву. Затем процессия бегом направилась в главный корпус в отделение реанимации. По дороге санитары пытались узнать у Уильяма, что могло стать причиной беспамятства супруги, но мужчина не смог дать какие-либо внятные комментарии. В саму реанимацию его не пустили и настойчиво попросили отпустить руку жены, которую он, сам того не замечая, держал всю дорогу от машины. Осознавая, что от него самого толку мало, и лучше доверить Еву профессионалам, Билл не стал спорить и на один шаг отошел от двери, заглядывая в небольшое окошко вслед быстро удаляющимся санитарам.
   Тем временем водитель такси поправил накидку на заднем сидении автомобиля, захлопнул все двери и, подобрав очередного пассажира, отправился выполнять заказ. Он посчитал, что у него нет морального права требовать денег от своего предыдущего клиента - во-первых, судя по всему, у того случилось серьезное горе, а во-вторых, он был чрезвычайно щедр в первый раз, когда таксист доставлял его домой.
   "Что же с ней случилось? Что я сделал не так? Выздоровеет ли моя Ева?" - истерично перебирал в голове вопросы Уильям, наматывая круги возле двери в реанимацию. В какой-то момент времени он не заметил вышедшего оттуда врача и практически сбил его с ног.
   - Мужчина, возьмите себя в руки! - достаточно жестко и настойчиво сказал человек в белом халате - присядьте вон туда, когда с вашей женой закончат, к вам обязательно кто-то выйдет. Не мешайте работать!
   Уильям извинился и послушно побрел по указанному врачом направлению к ряду стульев, стоявших у противоположной стены. Только через несколько минут он смог более-менее придти в себя и осмотреться. Несмотря на то, что эта больница была ближайшей к их дому, он был здесь впервые. Она была небольшой и работала лишь в нескольких направлениях, в том числе в кардиологии и онкологии. Хорошо освещенные коридоры практически пустовали, особой суеты не было. Может быть, еще и это помогло Уильяму немного успокоиться. На двух рядах стульев, напоминающих зал ожидания в провинциальном аэропорту, помимо Уильяма размещались еще два человека. Молодая девушка на находила себе места и также, как и Билл минутами раньше, периодически вставала со своего места и сновала туда-сюда по узкому коридору в ожидании чего-то. Мужчина лет пятидесяти, напротив, вальяжно развалился на стуле в самом углу и лежал, закрыв глаза. Складывалось впечатление, что он находился здесь не первый день и пока не собирался домой. А может быть, у него и вовсе не было этого дома.
   Внезапно из реанимации вышел высокий темнокожий врач и взглядом начал кого-то искать. Ни девушку, ни спящего мужчину этот человек не заинтересовал, поэтому Уильям решил к нему подойти.
   - Меня зовут доктор Дэвид Рэмзи, - вежливо представился он, - Ева Райт - ваша супруга?
   - Да, доктор! - воскликнул Уильям, - что с ней?
   - Мистер Райт, - выдержав паузу, начал отвечать доктор, - к вашей жене вернулось сознание, но она чувствует себя неважно. По ее словам, у нее сильно болит голова и ее тошнит. Мы пока не выяснили, в чем причина такого состояния, проводим дополнительные анализы. Результаты будут готовы не раньше завтрашнего утра, так что вам не обязательно здесь находиться, можете ехать домой и отдыхать.
   - Как вы себе это представляете?! - нервно и чуть крича спросил Уильям, но тут же осекся и продолжил, - простите меня, но я хотел бы побыть здесь и подождать, дома я все равно вряд ли смогу заснуть. Могу я побыть с ней? Хотя бы одну минутку?
   - Понимаю ваше беспокойство, можете остаться. К сожалению, комфортных условий мы предложить вам не сможем - можете устроиться, как и этот мистер, на стульях вон там. Его сестра уже неделю лежит в коме, а он все это время находился здесь. Если хотите, можете перейти в VIP-зал на втором этаже, мы вас там найдем. К супруге мы пустить вас не можем, пока не установим ее диагноз. Приношу извинения.
   После этих слов доктор Рэмзи зашел обратно в реанимацию, Уильям вернулся на свой стул. С одной стороны, пробуждение Евы его порадовало, длительное бессознательное состояние никогда не сулит ничего хорошего. С другой стороны, неясность причин болезни супруги оставляла его в подвешенном состоянии и не добавляла оптимизма. Что же все-таки послужило причиной ее болезни? И что же это за болезнь и как ее лечить? Ответы на эти вопросы должны были дать ближайшие несколько часов.
   Осознавая свою беспомощность, Уильям откинул голову назад и закрыл глаза. Уснуть ему не удалось, хоть таким образом он и скоротал минут тридцать-сорок. Через некоторое время он почувствовал некоторый дискомфорт, который объяснялся достаточно просто - последний раз он ел в два часа дня на работе, сейчас же было около девяти часов вечера, и голод таки настиг его. Понимая, что следует все-таки перекусить, он спросил в расположенной рядом справочной о том, где это можно сделать, и направился по указанному направлению к кафе, находящемся на третьем этаже здания. Несмотря на поздний вечер, практически все столики (коих, признаться было не так много) были заняты. За одним из них в одиночестве сидела девушка, которую часом раньше он наблюдал рядом с реанимацией. Уильям решил подсесть к ней, потенциальные соседи за остальными столиками откровенно отталкивали его. Он взял гамбургер и чашку кофе и направился по направлению к выбранному месту.
   - Можно к вам присесть? - вежливо поинтересовался Уильям у сидящей и пьющей чай девушки.
   - Да, конечно, - даже не поднимая глаз, ответила она, немного подвинув чашку к себе.
   Уильям сел и без особого аппетита откусил гамбургер.
   - Что за ирония, - внезапно хмыкнул Билл, - в заведении, в котором должны лечить людей, их убивают этими безвкусными гамбургерами и искусственным кофе.
   Его соседка понимающе кивнула, но так и не посмотрела в его сторону. Было видно, что ее что-то угнетает. Но не мог же Уильям просто так заговорить с ней и спросить о причинах ее грусти!
   - Меня зовут Уильям, - неожиданно даже для самого себя произнес он.
   Девушка наконец-то посмотрела на мужчину, и, выждав небольшую паузу, в течение которой, вероятно, оценивала его и всю ситуацию в целом, ответила, слегка улыбнувшись:
   - Рэйчел. Рада познакомиться.
   Билл слегка опешил. Уже давно прошли те времена, когда он мог спокойно познакомиться с девушкой. Тем более что он так и не понял, с какой целью он представился этому созданию, которое было моложе его как минимум лет на десять. Повисла неловка пауза. Уильям не находил слов для возобновления диалога, Рэйчел, вероятно, вообще не видела в этом необходимости.
   - Вы здесь один? - внезапно спросила девушка.
   "Наверное, она уже давно ни с кем не общалась", - подумал Билл.
   - Хотел бы я оказаться здесь в одиночестве, - ответил мужчина, опустив глаза, - у меня жена лежит в реанимации. А вы?
   - А я по своей части. Сдала анализы и жду результата. Это очень важно для меня, - сказала Рэйчел.
   Уильям из вежливости понимающе кивнул, хотя отдал бы все, что угодно, чтобы быть сейчас на месте девушки или, как бы эгоистично это не выглядело, на месте своей Евы.
   - А что с вашей супругой? - продолжила диалог Рэйчел, но тут же осеклась, - извините, это не мое дело, простите меня, пожалуйста.
   - Эх, если бы врачи знали, что с ней, - с сожалением выдохнул Уильям, никак не отреагировав на вторую часть фразы собеседницы.
   Вдруг по громкоговорителю раздался приятный женский голос:
   - Рэйчел Фелз, пройдите, пожалуйста, в справочную! Рэйчел Фелз, просим немедленно явиться в справочную!
   Девушка быстро встала из-за стола и, извинившись, практически бегом направилась вниз по лестнице.
   - Удачи, - бросил ей в след Уильям, но Рэйчел уже не услышала этого.
   Уильям допил уже остывший кофе и заметил группу из трех человек, ищущих, куда бы можно было присесть. Оглянувшись и поняв, что свободных мест в кафе так и не появилось, он решил вернуться к реанимации и заодно освободить столик для вновь пришедших.
   Он встал из-за стола и неторопливо пошел в направлении лестницы. Спустился вниз Билл достаточно быстро. Без особой надежды он подошел к стойке в справочной и поинтересовался:
   - Подскажите, пожалуйста, нет ли результатов анализов Евы Райт? Я ее муж.
   - Одну секунду, - вежливо ответила медсестра и начала копаться в каких-то бумажках.
   Неподалеку, за колонной был слышен диалог между врачом и пациенткой. Сам того не желая, мужчина услышал его завершение:
   - Мисс Фелз, я понимаю, что вы рассчитывали на благоприятное развитие событий, но, к нашему общему глубочайшему сожалению, все именно так, как я описал. Но вы не переживайте, пожалуйста, существует множество способов искусственного оплодотворения. Если вы хотите, я прямо завтра проконсультирую вас по этому поводу. Совершенно бесплатно. Плюс усыновление.
   - Спасибо вам, доктор Кройц, - всхлипывая, тихо сказал знакомый Уильяму голос, - я, пожалуй, пойду домой. Мне нужно подумать. До свидания.
   - Нет, по Еве Райт пока ничего нет, результаты будут готовы не раньше восьми утра завтра, - оборвала медсестра диалог, невольным слушателем которого стал Билл.
   - Спасибо, я подожду, - ответил Уильям и направился к стульям, на которых он сидел по приезду в больницу.
   По дороге его обогнала Рэйчел, с заплаканными глазами направившаяся к выходу. Он не знал, как ее остановить, и целесообразно ли вообще это делать. Сев на ранее уже облюбованный стул, Уильям вытянул ноги. Он был твердо намерен дождаться результатов анализов и не засыпать. Однако уже через час сон накрыл его, и он захрапел в унисон никуда не уходившему соседу.
   - Доктор Бэдньюс, пройдите, пожалуйста, в операционную! - раздалось из динамика недалеко от того места, где спал Уильям.
   Мужчина открыл глаза. Несмотря на отсутствие окон в этой части здания, он сделал вывод, что было уже утро. Уильям быстро встал со стула и пошел по направлению к справочной. По дороге его слегка пошатнуло от резкого пробуждения и активных действий, последовавших сразу после него, но мужчину это не остановило.
   - Скажите, известно ли что-то по моей жене, Еве Райт? - спросил Уильям у стоявшей в справочной молодой девушки.
   - Да, мистер Райт, - посмотрев в записи, ответила она, - пройдите, пожалуйста, к доктору Крэйвену. Дальше по коридору, кабинет 113. Он ждет вас.
   Уильям тут же развернулся и пошел в указанном девушкой направлении. Его очень обеспокоил взгляд, которым медсестра сопровождала свои объяснения. Он не был хорошим психологом, но почувствовал в этом взгляде какую-то тревогу и жалость. Это было плохо, очень плохо.
   Перед кабинетом номер 113 сердце Уильяма начало беспощадно колотиться. Табличка, висевшая на стене рядом с дверью, буквально ударила его сильнейшим разрядом тока. Она гласила: "Заведующий отделением онкологии, доктор Рудольф Крэйвен". Уильям на секунду закрыл глаза, глубоко вдохнул и попытался успокоиться. Затем он открыл дверь и вошел в кабинет.
   - Мистер Крэйвен, здравствуйте, - произнес мужчина нервным голосом, увидев сидящего за столом врача, - разрешите к вам зайти? Мое имя Уильям Райт.
   - Да, конечно, проходите, я вас ждал, - ответил доктор, отложив в сторону какие-то бумаги и сняв очки.
   Седовласый мужчина среднего роста одним своим видом произвел на Билла впечатление человека, которому можно и нужно доверять. На вид ему было где-то около пятидесяти, на лице уже безвозвратно поселились морщины, но это его только украшало. В глазах человека в белом халате не было ни нотки беспокойства и волнения, только уверенность в себе. Высокая квалификация доктора подтверждалась многочисленными наградами, висевшими в рамках на ближней к столу стене. Среди них была одна даже от самого мэра Лондона.
   - Мистер Райт, пожалуйста, присаживайтесь, - сказал доктор Крэйвен, прервав повисшую на какие-то секунды паузу.
   Уильям сел на предложенное место и нетерпеливо спросил:
   - Мистер Крэйвен, скажите, что с моей женой? Что-то серьезное? Иначе меня, вероятно, не пригласили бы к вам в кабинет.
   Теперь уже доктор на мгновение задумался, вероятно, подбирая слова.
   - Мистер Райт, - начал он, - вынужден рассказать вам все, как есть. У вашей супруги достаточно тяжелая и, к тому же, запущенная форма рака. Вам повезло, что болезнь не беспокоила ее до вчерашнего дня. Вероятно, вы и не подозревали о ее существовании. И нам, признаюсь, до сих пор непонятно, почему она не проявлялась все эти годы.
   Такого развития событий Уильям даже и предположить не мог. Перепады давления, сердце, пищеварительная система - все что угодно, но только не рак! По его мнению, это был наихудший из возможных вариантов. Мужчина опустил голову, обхватил ее руками и заплакал.
   - Но почему она, доктор? Почему? - перебивая мистера Крэйвена, всхлипывал Уильям.
   Доктор ничего не ответил, лишь отвел свой взгляд. Видимо, для него такие разговоры были уже чем-то обыденным, однако стало видно, что, несмотря на свой большой опыт, он пока так и не научился от них полностью абстрагироваться.
   - Неужели ей никак нельзя помочь? - пытаясь взять себя в руки, спросил Уильям.
   - Можно, - ответил доктор, - я уже позвонил сегодня в лучшую лондонскую больницу по этой части. Они готовы в ближайшее время провести операцию. Но есть одно большое "но". Стоимость операции и всех сопутствующих процедур составляет 100 тысяч фунтов.
   Приподнявшись было при первых словах доктора, Уильям безнадежно опустил голову, услышав окончание фразы.
   - У нас нет и никогда не было таких денег, - едва слышно произнес он.
   - Попробуйте обратиться к родственникам, друзьям, знакомым, - начал советовать мистер Крэйвен, - может быть, банки отнесутся к ситуации с пониманием.
   - А если нет, доктор? - не слыша последние слова собеседника, задал очередной вопрос Уильям, - что, если я не смогу найти достаточно средств на операцию? Что тогда будет с Евой?
   - К сожалению, в данном случае мы сможем продержать ее на этом свете не больше шести месяцев, - последовал неутешительный ответ, - а если вы захотите забрать ее с собой домой, то и того меньше.
   Уильям беспомощно откинулся на спинку стула и закрыл глаза. Правда, преграда в виде век не могла удержать то и дело проскальзывающие наружу горькие слезы мужчины. Он чувствовал в этот момент примерно то же самое, что шесть лет назад, когда узнал, что в автокатастрофе погибли его родители.
   - Я плохой муж! Мне нужно было зарабатывать больше, чтобы чаще отдыхать со своей Евой, с которой я проводил очень мало времени! Может быть, в этом случае я бы смог оплатить эту чертову операцию!
   - Вы ни в чем не виноваты, - как-то дежурно попытался успокоить убивающегося мужчину доктор Крэйвен.
   - Я хотел бы увидеть ее. Это возможно?
   - Да, но ненадолго. К тому же она спит, постарайтесь не беспокоить ее, - сказал доктор и, вставая со своего кресла, добавил, - я провожу вас, пойдемте.
   Вдвоем они вышли из кабинета доктора Крэйвена и поднялись по лестнице на третий этаж. Уильям шел за доктором на автомате, даже не пытаясь запомнить дорогу. По пути ни один мужчина не проронил ни единого слова. Подойдя к палате номер 307, мистер Крэйвен остановился и напомнил Уильяму, что через 5 минут его попросят выйти.
   Уильям нетерпеливо зашел в палату. Ева лежала с закрытыми глазами, к ее носу и рукам были подведены какие-то трубки. Уильям сел на стул рядом с кроватью и взял супругу за руку. Он не знал, что нужно говорить в таких случаях, поэтому поцеловал Еву в ладонь и произнес:
   - Я очень люблю тебя, дорогая, и сделаю все, чтобы ты была со мной.
   Еще минуты три Уильям сидел рядом, не отводя от женщины взгляда, но потом резко встал, вышел из палаты, а через минуту и из больницы. Он решил, что нужно что-то делать.
   Где можно за короткий промежуток времени найти такую большую сумму денег? Вариант с родственниками отпал сам собой, поскольку ни у Евы, ни у Уильяма в Лондоне никого не было, дальние же родственники, проживавшие в соседних городах, особой отзывчивостью не отличались. У друзей? Но среди его знакомых не было китайских миллионеров и, тем более, российских олигархов. У предприятия-работодателя? Но оно никогда не было замечено в расточительстве и безвозмездной помощи своим сотрудникам. Может быть, взять у него средства не просто так, а под какой-то процент? Но тогда лучше сразу обратиться в банк. Этим кровопийцам не придется объяснять свои проблемы и плакаться в дорогие костюмы, для них главным являются цифры, проценты и доходность. Плюс в таком случае Билл не будет привязан к заводу, который он собирался покинуть при первой же возможности.
   Решив использовать сразу все возможные варианты, Уильям направился к ближайшему банку. По дороге он позвонил на завод и предупредил начальника, что не сможет сегодня прийти на работу. Заодно поинтересовался возможностью получения кредита на любых условиях. Начальник, как человек понимающий, разрешил Уильяму не появляться на работе до конца недели и пообещал выяснить про возможность финансирования. Потом он успел набрать еще пару своих друзей, но никаких результатов эти действия не принесли.
   В банке он оформил заявку на так называемый экспресс-кредит, решение по которому должно якобы приниматься в течение часа. Попросив связаться с ним по телефону, Уильям для сокращения времени зашел еще в два близлежащих банка и проделал там аналогичные действия. Девушка, принимавшая у него заявку в последней из посещенных кредитных организаций, посоветовала дополнительно ко всему дать объявление в газете. Билл сначала отбросил эту идею, но затем, поняв, что это не тот случай, когда нужно включать свою гордость, зашел в офис The Times и заказал публикацию объявления, которое обещали дать через 1-2 дня. На более раннее время все полосы были якобы заняты. Еще одни бездушные капиталисты! Ничего не интересует этих толстосумов, кроме денег. Их денег и денег, которые почему-то до сих пор не принадлежат им.
   Затем Уильям сделал еще несколько звонков своим друзьям, но все его собеседники в лучшем случае брали некоторое время на раздумья, но спустя некоторое время перезванивали и вежливо отказывали. В качестве последнего возможного помощника выступал его давний хороший приятель Ричард Синклер. Билл не хотел прибегать к помощи Ричарда из-за его не слишком хорошей в последнее время репутации. Несмотря на работу корреспондентом в уважаемом издании, он нередко публиковал статьи сомнительного содержания. Большая их часть касалась обличения разных высокопоставленных чиновников и топ-менеджмента крупнейших частных и государственных компаний Англии. При этом многие читатели предполагали, что статьи были заказными и перестали воспринимать их всерьез. Непонятно было лишь то, почему при всей жесткости и прямоте материала, его автор чувствовал себя более чем вольготно. Уильям поначалу не желал использовать лживые и беспринципные деньги, но затем переступил через себя и позвонил Ричарду. Тот, однако, также, как и все остальные его друзья и знакомые, выслушав слезливый рассказ, отказал.
   После очередного фиаско Уильям направился домой ожидать новостей от банков, на которые он очень рассчитывал. По дороге его в очередной раз огорчил телефонный звонок. На этот раз - от начальника, которому не удалось получить акцепт на финансирование, пусть даже частичное, операции Евы. Несмотря на то, что это было для Билла ожидаемо, он чрезвычайно расстроился. Видимо, количество отказов превысило виртуальный критический уровень, что вызвало у мужчины сначала обиду на всех и вся, впоследствии переросшую в агрессию. Ах, если бы ему сейчас по дороге встретился кто-то из отказавших! Дерек, дочку которого он устроил три года назад на завод, или Майкл, которого он спас в прошлом июле на рыбалке от верной гибели. Как же все-таки люди эгоистичны!
   С этой мыслью Уильям преодолел уже добрую половину пути до дома. Внезапно позвонил телефон. Номер не удалось определить, и Билл предположил, что звонят из банка. Однако на другом конце провода оказался Ричард, с которым он общался полчаса назад.
   - Билл, это ты? - спросил он.
   - Да, Ричи, конечно.
   - Ты будешь дома минут через сорок?
   - Да, думаю, да.
   - Отлично, тогда я к тебе заеду.
   Уильям не успел спросить про цель визита, как собеседник прекратил разговор. "Может быть, это шанс?" - подумал он. Однако, учитывая свое недоверие по отношению к Ричарду, Уильям не стал раньше времени радоваться, а лишь поспешил домой.
   Придя домой и увидев накрытый в гостиной стол, практически приготовленного гуся, настолько полюбившегося ему еще в первый год знакомства с Евой и лежащие на полу в кухне завядшие цветы, Уильям присел на корточки и с новой силой расплакался. Однако не прошло и десяти минут, как он постарался взять себя в руки, убрался на кухне и в гостиной, выкинул уже испортившуюся нетронутую еду и помыл посуду. Раньше посудой всегда занималась Ева. Неужели, теперь ему придется делать все самому? Одному просыпаться, завтракать и ужинать, одному ложиться спать. Это было крайне эгоистично с его стороны, но он не представлял себе жизни без любимой супруги.
   Уильям едва успел поставить цветы в вазу с водой, как в дверь позвонили.
   - Кто там? - подходя к двери, поинтересовался он.
   - Билл, это я, Ричард, открывай, - раздался голос с улицы.
   Уильям впустил товарища домой, двое мужчин прошли в гостиную и сели на диван.
   - Билл, мне жаль тебя и твою Еву. Ты знаешь, что я к вам обоим отношусь очень хорошо. То, что случилось с ней, несправедливо, - начал гость.
   - Да, Ричи, спасибо. Разреши спросить, что привело тебя ко мне?
   - Я могу тебе помочь.
   На этих словах Уильям встрепенулся и подвинулся ближе к товарищу, наклонившись вперед.
   - Но мне в ответ нужна будет твоя помощь, - продолжил Ричард.
   Этого Уильям и боялся. Но, поскольку других вариантов у него не было, мужчина спросил:
   - Что нужно сделать? Что ты задумал и как это может мне помочь?
   - Сначала пообещай, что наш диалог останется между нами, - ответил Ричард, посмотрев в глаза Биллу.
   - Ну, хорошо, - вздохнул Уильям, - но я надеюсь, что ни о чем противозаконном ты меня не попросишь.
   - Ничего страшного, не переживай и послушай. У меня есть информация о том, что в Лондоне завершается разработка нового сверхмощного химического оружия, которое, скорее всего, на следующей неделе будет испытано на каком-то поселении одной из стран третьего мира.
   - Но откуда?..
   - Не спрашивай, тебе это не нужно. Просто послушай. Возглавляет данный проект профессор Примус Флак. На понедельник назначена важнейшая встреча мистера Флака с руководителями нескольких английских министерств. На ней должны быть подведены итоги кампании и составлен план мероприятий на ближайшее время.
   - Что-то я про это ничего не слышал, - попытался возразить Уильям.
   - Ха, ты думал, что об этом будут трещать по телевизору и в интернете? Глупости. Проект секретный. Другие страны вообще не знают, что мы этим занимаемся!
   - Но все-таки откуда ты знаешь?
   - Говорю же тебе, не спрашивай. Меня могут наказать только за то, что я тебе сказал про Флака и оружие, а если я тебе еще укажу на свой источник, тогда я даже боюсь предположить, что они со мной сделают!
   - Наказать? Кто такие "они"? - испугался Уильям.
   - В общем, моя задача - сделать так, чтобы Примус Флак не попал на завтрашнюю встречу, - будто не услышав вопросы собеседника, продолжил Ричард, - тогда, вероятно, окончательную подготовку оружия и его испытания можно будет отсрочить.
   - Когда ты успел податься в "зеленые"?
   - "Зеленые"? Они тут ни при чем. Ты же знаешь, что для меня важны совсем другие "зеленые". На которые можно купить новую машину, дом в центре Лондона и обеспечить безбедное будущее своим детям.
   - Но в чем твоя выгода?
   - Мои работодатели готовы мне щедро заплатить за срыв мероприятия.
   - Твои работодатели? - спросил было Уильям, но тут же осекся, - забудь, мне это не интересно.
   - Уловил, молодец! - одобрил Ричард.
   - Что же ты придумал? Надеюсь, не убить этого профессора? И зачем мне все это рассказал?
   - Вот, теперь самое главное. Убивать его мы не планируем. Во всяком случае, пока. У Примуса Флака есть семилетняя дочь. Похитив и продержав ее некоторое время, мы сможем "занять" профессора. Ему будет попросту некогда ездить по всяким встречам. Если, конечно, он не полный дурак и эгоист.
   - Подожди, но неужели без него это важное совещание не состоится?
   - В том-то и дело, что, скорее всего, не состоится. Он был наделен слишком большими полномочиями и обладает слишком большим количеством информации в отношении проекта, чтобы без его доклада принимались какие-то серьезные решения.
   - А как же структуры, которые стоят за ним? Неужели ради своего дела они не попытаются ему помочь?
   - Безусловно, попытаются, но на согласование всех вопросов им понадобится как минимум пара-тройка дней. А мы с тобой завтра заберем их девчонку, а уже через день-два отпустим ее. Они даже понять ничего не успеют.
   - Ох, во что ты меня втягиваешь, - произнес Уильям, нервно встав с дивана и подойдя к окну. Он мог на многое пойти ради своей любимой жены, но эта идея ему совсем не нравилась.
   - Хорошо, а что изменится после того, как мы вернем девочку? Почему они не назначат повторное совещание?
   - А это уже, друг мой, не наши с тобой проблемы. Мне заплатят лишь за два дня паузы. Наверное, мои работодатели дальше будут заниматься проблемой самостоятельно. Или опять попросят меня. Но это уже, естественно, за отдельную плату.
   - Ричи, но почему ты выбрал именно меня?
   - Билл, я ждал этого вопроса. Во-первых, немногим людям в этом мире я могу доверять. А ты - один из этих немногих. Плюс тебе сейчас нужны деньги и ты готов на многое пойти ради них. Эта решительность мне сейчас нужна. Вот так вот мы друг другу поможем.
   На последних словах Ричард улыбнулся.
   - Какова цена вопроса? Сколько мне причитается за этот беспредел?
   - Мне обещали заплатить только через две недели. Почему, я не знаю, но вопросы в нашем деле задавать не принято. Для тебя, насколько я понимаю, это будет поздно. Поэтому предлагаю тебе другой вариант. Чтобы занять профессора надо не просто похитить его дочь, но и выдвинуть какие-то требования. Сколько тебе нужно на операцию? Сто тысяч?
   - Да.
   - Так вот. Требуем с него сто двадцать тысяч фунтов. Когда он нам их заплатит, а он это непременно сделает, сто тысяч ты забираешь себе, остальные двадцать - мои.
   - А если все-таки не заплатит?
   - Если не заплатит, а мы все-таки выполним задание, я отщипну тебе твою долю через две недели от своей зарплаты. Твоя задача - не дать Еве умереть в течение этого срока.
   - Доктор сказал, что время пока есть. Немного, но есть.
   - Вот и славненько.
   - Когда мне нужно дать ответ? - спросил Уильям.
   - Я в любом случае это сделаю. С тобой или без тебя, но сделаю. У меня нет выбора. Хотя от помощника в твоем лице я бы, естественно, не отказался. Сейчас семь часов. В восемь я тебе позвоню. Чтобы тебе легче думалось, я уеду. К тому же у меня запланирован ужин с одной красоткой из России. Она попросила устроить ее на работу, хочу сам провести с ней собеседование, - засмеялся Ричард.
   - Ричи, последний вопрос. А где ты хочешь ее держать, эту девочку?
   - Есть у меня одно местечко. Но пока тебе я о нем не скажу. Вдруг ты откажешься, и у тебя проснется жалость. Ты же у нас такой. Ладно, счастливо. Думай. Кстати, не звони мне по этому поводу сам.
   Уильям ничего не ответил на последнюю реплику Ричарда, который, в свою очередь, поднялся с дивана, вышел в коридор, а затем и из дома. Билл не провожал гостя. Он сел на стул, обхватил голову руками и погрузился в мысли. Красть маленькую девочку, вымогать деньги! Кто бы мог подумать, что он докатится до такого. С другой стороны, они не собираются никому причинять боль. К тому же их с Ричардом действия, вероятно, сорвут или, по меньшей мере, оттянут создание химического оружия. И, главное, тем самым он спасет свою жену. Никто не пострадает, а один человек будет спасен! Он уже практически принял решение, но озвучить его ему самому было страшно.
   Внезапно раздался телефонный звонок. "Неужели уже восемь часов?" - сказал про себя Уильям. Нет, оказалось, что звонят из банка. Очередной отказ. А спустя десять минут и еще один. Таким образом, количество вариантов свелось к одному. Было, конечно, и еще два - продажа квартиры и его, Уильяма, органов, но их реализация выходила за желаемые временные рамки.
   В ожидании звонка Ричарда Билл зашел на кухню, открыл бар и достал оттуда бутылку виски. Повертев ее в руках и взвесив все "за" и "против", он вернул ее на место. Никакие проблемы она не решит. Уильям пошел и лег на диван в гостиной. Ложиться на кровать он не хотел. Ему было бы там слишком тяжело в одиночестве. Из полудремы Уильяма вывел телефонный звонок. Телефон не определен. "Наверное, Ричард" - предположил он. Ровно в восемь, как и обещал.
   - Ну что?
   - Я готов.
   - Я в тебе не сомневался. Завтра к десяти часам я заеду за тобой.
   Понимая, что вот-вот отключится, Уильям поставил будильник на девять часов и разделся. Его жизнь перевернулась буквально за два дня. Еще вчера он был добропорядочным гражданином своей страны и любящим мужем, завтра же он станет похитителем детей. Вероятно, через некоторое время он останется в одиночестве. В данном случае его нисколько не интересовало, где коротать свою жизнь - в тюрьме, или дома. Он хотел использовать каждый шанс оставить Еву рядом с собой. Скорее всего, на его месте так поступил бы каждый. Только эта мысль немного успокаивала Уильяма. Несмотря на все свои переживания и беспокойные мысли в отношении завтрашнего дня, через несколько минут Билл все-таки уснул.
   В восемь часов утра звонок будильника безжалостно разбудил Уильяма. Был будний день, и накануне он не учел, что сегодня ему не нужно идти на завод. Сегодня Билл будет зарабатывать деньги иным способом. Естественно, он очень переживал по этому поводу, в его голове все еще были сомнения в отношении правильности запланированных действий.
   Уильям умылся и принял легкий завтрак. На часах было 08:30. "За полтора часа я успею повидать свою Еву" - подумал он, затем быстро собрался и вышел из дома. Пойманное неподалеку такси достаточно быстро домчало мужчину до больницы. Войдя в нее, Билл по уже знакомым коридорам направился к доктору Крэйвену.
   - Мистер Крэйвен, разрешите войти, - произнес Уильям, нагло без стука ворвавшись в кабинет доктора.
   - А, мистер Райт, - надевая халат, ответил доктор, - да, проходите. Только я смогу уделить вам не больше пяти-семи минут - у меня утренний обход больных. Прошу меня простить.
   Судя по всему, доктор недавно пришел в больницу. Странно, но Уильям даже не подумал о том, что его еще может не быть на месте, ведь было достаточно рано. Билл зашел и сел на вчерашнее место.
   - Подскажите, доктор, как там моя жена? - начал он.
   - К ней я уже успел сегодня забежать. Пока нет изменений ни в лучшую, ни в худшую сторону. Она мучается и ей очень нужна ваша помощь.
   - Да, конечно, я помню об этом. Надеюсь, в ближайшее время средства удастся достать, один из банков уже дал предварительное добро на выдачу кредита, - соврал Уильям.
   - Ну, если так, тогда нет причин для беспокойства. Подобные операции в настоящее время достаточно распространены, проблем быть не должно.
   - Доктор, могу я ее увидеть?
   - К сожалению, не сейчас. Ей дали обезболивающие препараты и она уснула. Пусть отдыхает. Приезжайте завтра во второй половине дня - если ничего не случится, в это время она готова будет с вами пообщаться.
   - Спасибо, доктор, что уделили мне время, - сказал Уильям, вставая со стула и направляясь к выходу, - до завтра.
   - Всего хорошего, мистер Райт, - ответил ему доктор.
   Уильям вышел из кабинета, на секунду задумался и все-таки поднялся на третий этаж. Там он быстро нашел нужную палату. Только он потянулся к ручке двери, как из палаты вышла молоденькая медсестра с какими-то препаратами на разносе.
   - Извините, туда сейчас нельзя, - достаточно резко сказала она мужчине.
   - Да, я знаю, - ответил Билл, - я только минуточку посмотрю на нее через дверное окно.
   Девушка ушла, но по дороге в соседнюю палату постоянно настороженно оглядывалась на посетителя. Войти в палату он не мог, поскольку не имел электронной карты доступа, но уж слишком решительным был его взгляд. Однако все ее подозрения были беспочвенными, Уильям стоял возле двери и издалека разглядывал свою жену. Бедную, больную, но от этого ни в коем случае не менее любимую. И почему только эта болезнь не проявилась раньше, когда для ее лечения не нужно было прибегать к столь радикальным средствам? В какую-то секунду жалость к Еве и нестерпимое желание всегда быть с ней выдавили из его души оставшиеся сомнения. Вероятно, именно из-за этого Уильям и решил ранним утром, до запланированного мероприятия, посетить больницу. Он посмотрел на часы и направился к выходу.
   Домой он добрался к 09:40. Возле дома уже стояла машина Ричарда - темно-синий внедорожник. Водитель вышел из машины, чтобы поприветствовать Билла. Он был непривычно для себя одет во все черное, что сразу же бросилось в глаза его другу. Догадавшись о причинах такого облачения, Уильям поинтересовался:
   - Что мне нужно взять с собой?
   - Ничего, у меня все есть, - ответил Ричард, - прыгай в машину.
   Уильям обосновался на пассажирском сидении, после чего автомобиль тронулся.
   В течение следующих пяти-семи минут мужчины не проронили ни слова. Несмотря на то, что Билл для себя уже все окончательно решил, он не мог оправдать свой будущий поступок, уже заранее чувствуя себя виновным в противозаконных действиях. Какая-то часть его даже желала, чтобы у них ничего не получилось. Но это все были эмоции, он осознавал, что другой возможности спасти жену ему не представится. Уильям сожалел, что похищать им придется не взрослого человека, а ребенка, которому можно нанести психологическую травму на всю оставшуюся жизнь. В своих размышлениях он дошел до того, что после того, как все закончится, и Ева выздоровеет, он сдастся полиции, чтобы понести наказание. При этом он успокаивал себя тем, что тот, ради кого Билл старается, его в конце концов поймет и простит за это смелое, но, вероятно, глупое решение.
   В отличие от Уильяма Ричард был совершенно спокоен - казалось, что он делает подобные вещи каждый день. Неизвестно почему, но это чрезвычайно разозлило Билла.
   - Слушай, неужели тебе абсолютно все равно? Мы едем, чтобы похитить маленького ребенка, который еще лет десять как минимум не поймет, зачем мы это делаем. Зато ненавидеть нас он будет всю жизнь. Может быть, он вообще не станет нормальным, адекватным человеком. Тебе на это наплевать?
   - Да, - не отводя взгляд от дороги, резко ответил Ричард, - пусть привыкает к суровой реальности с малых лет. Этот ребенок послужит достижению благих целей. Помни это.
   - Как же жестоко обошлась с тобой жизнь, - отворачиваясь от водителя, произнес Уильям, - что ты так просто говоришь об этом.
   Ричард никак не ответил на эту реплику. Да и Билл не ждал от него никакого ответа. Ему и так было все понятно.
   Машина мчалась по направлению к дому Флаков. Уильям понимал, что они приближаются к точке невозврата, после которой все сомнения станут абсолютно бесполезными. При этом он поймал себя на мысли, что не знает, что конкретно нужно было делать.
   - Значит, план такой, - предвосхищая вопрос своего друга, сказал Ричард, - мы подождем, пока родители уйдут из дома, и придет няня. Затем врываемся, усыпляем няньку и забираем девочку. Все предельно просто.
   - Усыпляем? - удивился Уильям.
   - Открой бардачок.
   В бардачке Билл обнаружил небольшую коробку, похожую на портсигар, в которой лежал шприц с прозрачной жидкостью.
   - Что это? - спросил он.
   - Понятия не имею, - ухмыльнувшись, ответил Ричард, - мне его дал знакомый доктор. Сказал, что моментально усыпляет человека на 15-20 минут. Нам должно хватить.
   - Понятно, - вздохнул Уильям.
   Через считанные минуты они оказались на месте. Выходя из машины, Билл сильно хлопнул дверью.
   - Ты что, сдурел? - моментально отреагировал Ричард.
   - Прости, это вышло случайно, - извинился Уильям.
   Мужчины подошли к автомобилю сзади, Ричард открыл багажник и достал из-под каких-то коробок и одеял две черные маски и пистолет.
   - Не переживай, он стреляет резиновыми пулями, - видя смятение Билла, сказал он.
   - Чего мы ждем? - спросил Уильям.
   Билл посмотрел на часы.
   - Минут через 10 должна придти нянька. Когда мать оставит их вдвоем, тогда и начнем, - сказал он.
   - А как же отец?
   - Отец? Ха, он давно уже в своей лаборатории! В будние дни для него семьи не существует. И все ради чего? Неужели он не понимает, в чем участвует?! Убил бы!
   Уильям на это ничего не ответил, его переживания касались совсем иных материй. Их, абсолютно разных, сейчас объединяло только одно дело. Каждый из будущих преступников по своим причинам хотел бы, чтобы это закончилось как можно быстрее.
   Через некоторое время к дому подошла какая-то девушка с большим пакетом.
   - О! - воскликнул Ричард - Нянька пришла! Скоро начнем, готовься.
   Взглянув на девушку, Уильям еле сдержался. Это была Рэйчел, с которой он познакомился в больнице! Удивительное стечение обстоятельств! На всякий случай, он решил ничего не говорить Ричарду и постарался сбросить со своего лица изумление.
   Спустя несколько минут, как и ожидалось, дом покинула женщина, которая, очевидно, являлась супругой господина Флака. Ричард заметил это, но не сдвинулся со своего места.
   - Нужно немного подождать, - объяснил он свое бездействие, - чтобы быть уверенными, что она не вернется.
   Уильяму это и в голову не могло прийти! Неужели Ричард действительно проделывал это не в первый раз?! Но поскольку время для обсуждения этого вопроса было явно неподходящее, мужчина промолчал.
   - Ты берешь девчонку или усмиряешь няньку? - внезапно спросил Ричард.
   - Лучше няню, - после секундного раздумья ответил Билл. Почему для него это лучше, он не смог бы объяснить и сам.
   - Ладно, надевай, - уверенным голосом произнес Ричард, протягивая подельнику маску и взявшиеся непонятно откуда перчатки, - не забудь шприц. Колоть надо в плечо.
   Уильям кивнул, послушно натянул на лицо маску, надел перчатки и взял из бардачка коробку. Ему казалось, что это все происходит во сне и не с ним. Затем, последовав примеру Ричарда, он вышел из машины и направился к дому.
   - Ты готов? - спросил Ричи.
   - Давай, - выдохнув, ответил Билл, - поехали.
   Ричард позвонил в дверь. Как только кто-то подошел, он резко толкнул дверь ногой и она с глухим стуком открылась. Уильям, согласно плану, первым ворвался в дом и схватил не успевшую закричать девушку.
   - Дай мне шприц, - тихо бросил Ричард, понимая, что Билл один не справится с сопротивляющейся няней.
   Через секунду он сделал укол, вытащил из кармана несколько кусков плотной веревки и бросил их на пол, а на их место на ходу положил использованный шприц.
   - Свяжешь ее потом, - объяснил Ричи сообщнику, со спины державшему уже ослабленную девушку.
   После этих слов главарь недавно созданной банды рванул вглубь дома в поисках девочки. Спустя секунды он бросился в одну из комнат, в ней раздались быстрые шаги двух человек. "Он все-таки нашел ее", - подумал Уильям. В этот момент сопротивление няни окончательно испарилось, и мужчина аккуратно положил ее на пол. Затем он быстро связал ей руки и ноги, но заботливо проверил, чтобы жесткие ткани веревки не впивались в кожу. Уильям не хотел вредить еще и ни в чем не виноватой няне. Поняв, что девушка дышит, он побежал в комнату, где минутой раньше исчез его друг. Сразу за порогом прямо к нему в руки прибежала маленькая девочка, которая тут же была схвачена. Билл и Ричи вдвоем взяли ее и понесли к выходу, по дороге связывая руки и ноги. Ричард заткнул рот девочке кляпом, поэтому она не могла кричать. Выбежав из дома, они огляделись по сторонам и быстро направились к машине. Там они усадили пленницу на заднее сиденье, сами запрыгнули в автомобиль, который тут же рванул с места. Уже по дороге мужчины стянули с себя маски и перчатки.
   Сердце Уильяма беспощадно билось. Он не думал, что все пройдет так быстро. Ему было жалко напичканную лекарствами няню, ему было жалко связанную девочку, наконец, ему было жалко себя. Но больше всего ему было жалко свою любимую Еву. Ему было страшно. Очень страшно.
   Изредка Билл поглядывал назад проверить состояние девочки. Он попросил у Ричарда разрешения развязать ей руки и, после получения одобрения, перелез на заднее сиденье. Распутывая веревки, Уильям попытался успокоить Анжелику, пообещав, что не причинит ей боли. Мужчина заметил в руках девочки куклу, которую она чудом удержала в процессе налета, но решил не отбирать ее. Затем он вернулся на свое место и откинул голову на сиденье. Почему-то стало немного легче и спокойнее. Самое тяжелое было сделано.
   Дальнейший путь прошел в мертвенной тишине. Уильям даже не спрашивал Ричарда, куда они едут. Ему это было безразлично. От его сомнений не осталось и следа, он был выхолощен. Ричи смотрел прямо перед собой в лобовое стекло автомобиля. В его глазах читался едва сдерживаемый гнев. Не на него, Уильяма, а на кого-то другого. Обсуждать это было не время и не место.
   Спустя некоторое время автомобиль добрался до какого-то трехэтажного серого здания, окруженного со всех сторон лесом. Мужчины вышли из автомобиля, Уильям помог девочке вылезти, пока Ричард открывал входную дверь. Через несколько секунд вся троица оказалась в доме. По просьбе Ричи Билл отвел плачущую пленницу в одну из комнат на втором этаже, по дороге пытаясь ее успокоить. Затем он захлопнул за ней дверь и закрыл ее на ключ.
   Спустившись на первый этаж, Уильям увидел своего друга, развалившегося на кресле с бутылкой пива в руках. Теперь можно было осмотреться. Минимум мебели, темные окна, большой стол с несколькими стульями и креслами, старинные часы в углу - вот и все, что было представлено его взору. Плюс куча каких-то непонятных карт и бумаг на столе. Ему было здесь крайне неуютно.
   - Хочешь пива? - спросил его Ричард.
   - Что это за место такое? - будто не услышав друга, задал встречный вопрос Уильям.
   - Да какой-то заброшенный теннисный клуб.
   - И часто ли ты тут бываешь?
   - Да, иногда захаживаю. Никто про это место не знает, я тут работаю.
   Уильям подошел к столу и среди графиков и диаграмм увидел карту мира, на которой лишь небольшие, особо удаленные, уголки планеты не были окрашены, все остальное резало глаз красным цветом.
   - Что это? - удивленно и с некоторым опасением поинтересовался он.
   - Это, друг мой, как раз то, о чем я тебе говорил, - начал Ричард, покидая удобное кресло и отставляя в сторону начатое пиво, - разрабатываемое нами химическое оружие - лишь часть массового вооружения мировых держав. Каждая из них старается как можно быстрее создать то, что может разрушить, уничтожить, стереть с лица Земли своих конкурентов. Так вот, если все страны, владеющие соответствующими технологиями, приведут их в действие, будет примерно такая безрадостная картина, как ты видишь.
   - Боже мой... Может, ты ошибаешься? Откуда у тебя такая информация?
   - Эх, ты даже не представляешь, как я хотел бы ошибаться. Но в этом я уверен даже больше, чем в успехе нашего сегодняшнего мероприятия. Притом, что сомнений в том, что у нас с тобой все получится, у меня нет никаких. Поможет ли это, вот в чем вопрос...
   - Что же творится в мире? Как же нам быть теперь?
   - Все как всегда, Билли. Борьба за власть и деньги. За тотальную власть и огромные деньги. Которых нам с тобой никогда не суждено увидеть и, тем более, заработать. У нас есть небольшой шанс минимизировать потери. Мы с тобой попробуем сделать это в нашей стране, другие делают то же самое у себя дома. Разными способами, с разной степенью успеха, но делают.
   - Кто же координирует действия этих людей? Кто стоит за всем этим?
   - Билл, я же тебе уже говорил, что этой информацией я с тобой поделиться, к сожалению, не могу. Так будет лучше для тебя. Но поверь, это очень серьезные люди из очень серьезных структур.
   - Но что же движет ими? На чьей они стороне?
   - Ты можешь не поверить мне, но ценности у них ровно такие же, как и у большинства сознательного населения мира. Деньги, деньги и еще раз деньги. Плюс власть. Исключительно как средство получения больших денег. Их отличие от "злодеев" состоит в том, что они зарабатывают в мирных условиях, которые нужны им как кислород и вода нам с тобой. Хотя методы работы этой группы товарищей тоже далеко не всегда отличаются гуманностью.
   Уильям не хотел верить Ричарду, но ряд найденных на столе секретных документов, подтверждавших некоторые высказанные другом тезисы, заставляли его задуматься. Теперь уже была очередь Билла сесть на кресло. Он закрыл глаза. События последних дней и только что полученные знания буквально сшибли его с ног. Как он хотел остаться простым рабочим завода в сером, но способном на разные редкие приятности, мире. Который оказался гораздо жестче, чем он предполагал.
   - Ладно, бери себя в руки, - сказал Ричард, похлопывая Билла по плечу, - звоним мистеру Флаку.
   Не дождавшись ответа от Уильяма, Ричард вытащил из кармана телефон и набрал номер. Увидев вопросительный взгляд друга, он прокомментировал:
   - Специальная сим-карта. Номер отследить невозможно. Не переживай.
   Через несколько секунд на той стороне взяли трубку.
   - Добрый день, мистер Флак, - уверенно начал Ричард - я не буду вам представляться, вам незачем знать мое имя. Дело в том, господин Флак, что у меня находится ваша дочь, Анжелика. Не переживайте, с ней все в порядке. Я требую, чтобы в течение суток вы заплатили мне сто двадцать тысяч фунтов. Наличными денежными средствами. Завтра утром я позвоню и скажу, куда и когда привезти деньги. Все ясно? Что? Вы хотите услышать свою дочь? Резонно. Один момент.
   - Билл, дай мне ключ от комнаты, - прошептал Ричи.
   Получив ключ, Ричард бегом поднялся на второй этаж и открыл дверь. Уильям услышал короткий диалог, затем дверь вновь была закрыта.
   - Вроде Примус все понял, - сказал Ричард, спустившись на первый этаж и вернув ключ Биллу, - теперь он должен начать активно искать деньги. Собственно, это нам и нужно. Давай немного отдохнем. Хочешь перекусить?
   - Да, я бы не возражал против чего-нибудь съестного.
   - На втором этаже есть кухня, в холодильнике полно всего. Не скромничай.
   Уильям поднялся на второй этаж и быстро отыскал кухню. Холодильник был действительно полон. На самом деле, есть он не хотел, адреналин загнал голод куда-то очень глубоко внутрь его организма и не давал ему показаться оттуда. Билл хотел лишь накормить бедную Анжелику. Он достаточно оперативно сделал кашу, помыл грушу и понес все это девочке. Однако, увидев его, лежащая на кровати пленница отвернулась и закуталась в одеяло. Уильям оставил тарелки на прикроватном столике и вышел из комнаты, закрыв за собой дверь. Он предполагал, что Анжелика находится далеко не в лучшем состоянии, но сделать что-то он не мог, потому что не знал, как подступиться к ребенку.
   - Зачем ты ходил к ней? - резко спросил у Билла Ричард, когда тот вернулся на первый этаж.
   - Оставил ей немного еды, - оправдался Уильям, - не забывай, она всего лишь ребенок. Не перегибай палку. Мы не террористы.
   Ричард согласно кивнул и извинился за грубость.
   - Что у нас дальше по плану? - поинтересовался Билл.
   - Мне нужно съездить в редакцию, - ответил Ричард, - мое отсутствие не должно бросаться в глаза.
   - Можешь добросить меня до больницы? Хочу повидать Еву.
   - Да, конечно. Ты тоже делай то, что ты бы делал, не будь этого похищения.
   - Ричи, ты правда думаешь, что нас не найдут? Девочка видела наши лица и запомнит, где ее держали, мы оставили здесь миллион отпечатков. Вероятность того, что мы избежим наказания, минимальна!
   - А ты не показывай ей свою физиономию лишний раз. По статистике, в таких ситуациях дети запоминают и могут опознать только одного из десяти человек. Надеюсь, мы с тобой попадем в оставшиеся девять. Эту хижину после окончания нашей операции я планирую спалить. Если все закончится успешно, она мне будет уже не нужна.
   - Ладно, поехали, - прервал друга Уильям. Он не боялся ареста и даже полагал, что было бы лучше, если этим бы все и закончилось. Главное до этого успеть заплатить за операцию.
   - Только до этого нужно переодеться. Вон в том шкафу есть подходящая одежда, - указал Биллу Ричард.
   Мужчины переоделись, вышли из дома, сели в машину и уехали.
   - Через час жду тебя на этом же месте, - предупредил Ричард Билла, высаживая его около больницы.
   Уильям потратил этот час на очередную консультацию с доктором Крэйвеном, который в очередной раз не пустил его к супруге, а также на чашечку кофе в кафе, где его собеседницей накануне была няня похищенной девочки. Понимая, что в момент вторжения в чужой дом он был в маске, и узнать его не представляется возможным, Билл, тем не менее, решил не сидеть долго в том месте, где потенциально могла оказаться Рэйчел. Он не смог бы смотреть ей в глаза. В оставшееся до встречи время Уильям решил зайти в находившуюся неподалеку мастерскую, и сделал копию ключа от комнаты, в которой они держали Анжелику. У девочки должен был быть шанс спастись, если с ними что-то случится.
   В обозначенное время Ричард забрал Уильяма, и друзья-похитители направились по направлению к тюрьме, в которой они держали единственного заключенного. Ричи показался Биллу каким-то излишне нервным, но вопросы по этому поводу он решил не задавать. Скорее всего, на них он не получил бы никакого ответа.
   Через какое-то время автомобиль подъехал к тайной резиденции Ричарда Синклера, люди, сидевшие в нем, неспешно зашли в дом и уселись на первом этаже возле стола. Они дико устали, но ложиться спать было еще рано. Несмотря на то, что план на день был выполнен. Уильям надеялся на то, что на следующий день он получит необходимые средства и привезет их в больницу. Ева выздоровеет, и он заберет ее обратно домой. С учетом неутешительного прогноза Ричарда не факт, что им удастся прожить долго, но он сделает все возможное, чтобы этот короткий срок был как можно более позитивен для них обоих и, в первую очередь, для своей любимой супруги.
   Из легкой дремоты мужчин вывел резкий громогласный взрыв. Дом затрясло, где-то наверху был слышан звон разбитой посуды, с глухим стуком грохнулись стоявшие в углу часы. Уильям и Ричард подскочили со своих мест.
   - Что это за хрень?! - испуганно прокричал Билл.
   - Не знаю пока - ответил Ричард, подбегая к окну.
   Уильям последовал его примеру. На улице висели облака неизвестно откуда взявшегося пепла, хлопьями падающего на землю. Все небо заволокло серостью, через несколько мгновений видимость упала до минимальной, от взора исчез даже автомобиль, стоявший в двух десятках метров от окна.
   - Неужели оно?! - запаниковал Уильям.
   - Да черт его знает! Вполне возможно! Но почему так рано?! - кричал ему в ответ Ричард.
   Внезапно Билл сорвался с места и побежал на второй этаж. Он хотел проверить, все ли в порядке с девочкой. Открыв дверь и увидев ее перед собой, здоровую и невредимую, хоть и полностью заплаканную и ошалевшую, он прямо перед ее носом захлопнул дверь и вернулся вниз. По дороге он сокрушался:
   - Неужели теперь Ева обречена на гибель? Теперь даже если наш план сработает, это вряд ли кого-то спасет.
   - Если этот взрыв пришел оттуда, откуда я думаю, не только ей, теперь всем придет конец, и мы уже не в силах это остановить!! Почему эти ослы не хотели слушать меня раньше?! - сокрушался Ричард - поехали!
   Мужчины выбежали из дома, захлопнули дверь и сели в засыпанную пеплом машину.
   - Куда мы едем? - спросил Билл.
   - Посмотрим, что произошло и вернемся, - последовал ответ Ричарда.
   Уильям попытался позвонить с сотового в больницу, но связь не работала.
   - Давай проедем мимо больницы. Хочу убедиться, что там все нормально.
   - Не вопрос. Пристегнись, я почти ни черта не вижу из-за этого пепла.
   Билл выполнил рекомендацию друга. Машина с ревом выехала на дорогу, ее дворники чистили лобовое стекло с максимальной частотой. То и дело им встречались аварии, вызванные либо землетрясением, либо последствиями страшного взрыва. Через некоторое время небо начало понемногу проясняться, однако, уже выпавший к этому времени пепел окрасил улицы города небывалой серостью. Создавалось впечатление, что все цвета знаменитого Лондона были словно сдуты с него сильнейшим всепоглощающим ураганом.
   Ловко объезжая столкнувшиеся друг с другом и придорожными сооружениями машины и периодически возникающие пробки, Ричард вскоре доставил друга до больницы. Не принимая во внимание легкую панику, в ней все было в порядке. Доктор, вышедший из основного здания, подтвердил полную работоспособность всех служб и всего оборудования больницы. Притом, что рядом находящиеся дома погрузились в беспросветную тьму, это было, по меньшей мере, странно. Однако Уильям не стал задаваться лишними вопросами и вернулся в автомобиль.
   - Все нормально, можно ехать дальше, - отчитался он перед Ричардом.
   Машина тронулась с места.
   - Это случилось в центре города, - констатировал Ричи.
   - Откуда ты знаешь?
   - Мне удалось дозвониться до редакции. Говорят, весь центр разрушен.
   - Лучше бы ты мне этого не говорил...
   По мере приближения к центру города увеличивалось количество пробок, аварий, автомобилей службы спасения. В какой-то момент на пути следования автомобиля возник полицейский, преградивший путь выставленной вперед ладонью.
   - Господа, мне очень жаль, но дальше ехать запрещено, там работают спасатели, нельзя блокировать их машины, - объяснил он.
   Ричард припарковался рядом с перевернувшимся школьным автобусом. Следующие триста метров мужчины преодолевали бегом. Картина, которую они увидели, потрясла их до безумия. Полностью разрушенные дома, выкорчеванные с корнем деревья, разбитые окна в уцелевших зданиях. И покалеченные люди. Везде. Ни один человек не прогуливался по улицам без дела. Более здоровые тащили пострадавших через лужи крови в машины скорой помощи. Везде сновали медики, но и их не хватало для обслуживания всех потерпевших, таких грандиозных масштабов были разрушения, спровоцировавшие бесчисленное множество жертв. И все это сопровождалось дикими криками и ревом. Детским, взрослым, старческим. Иногда будто нечеловеческим. Невыносимым.
   - Боже мой, Ричи, что здесь происходит? - подергивающимся голосом спросил Уильям.
   - Это оно, Билли. Это только начало.
   - Что же нам делать?
   - Поехали, мы им уже не поможем.
   - Но ведь столько раненых! Давай останемся, надо спасать людей.
   - Поехали, говорю! - прокричал Ричард, возвращаясь к машине, - мы им поможем иначе.
   На секунду задумавшись, Уильям проследовал за своим другом. Они добежали до машины, развернулись и поехали в обратном направлении. Начал накрапывать дождь, который придавал картине особый трагизм.
   - Куда мы? - спросил Билл.
   - Я заброшу тебя к девчонке, проследишь, чтобы она не делала глупостей. Сам поеду э-э-э... по делам. Узнаю, как там и что. Потом придумаем, что делать.
   Через некоторое время Ричард подъехал к бывшему теннисному клубу, передал ключ от входной двери Уильяму, сказав:
   - Будь на связи, я тебе позвоню.
   После чего автомобиль удалился из виду.
   Уильям обреченно вошел в дом, включил свет и сел на кресло. Дождь на улице усиливался. Становилось темно.
   Что делать, он не знал. Был ли это единичный взрыв, или за ним последуют еще более страшные разрушения? Смогут ли они добиться от Примуса Флака обещанного вознаграждения? И есть ли вообще смысл делать жене операцию? В свете неутешительных прогнозов Ричарда, ответов на эти вопросы у него не было.
   Через минуту Уильям вспомнил, что сделал для Анжелики копию ключа от ее комнаты, которая в текущей ситуации была очень актуальна. Он поднялся на второй этаж и открыл комнату. Девочка спала, с головой укутавшись под одеяло. Мужчина убедился, что с ней все в порядке и, не желая ее будить, аккуратно положил ключ в шкаф. Безумно жаль, что он не подумал про ключ от входной двери! Глупец!
   Затем он зашел на кухню, зачем-то собрал и выкинул разбитую посуду, после чего спустился вниз, еще некоторое время посидел на кресле, обдумав дальнейшие шаги, и решил поехать к жене в больницу. В, вероятно, последние для Лондона минуты он хотел быть рядом с любимой. Билл поставил на место упавшие старинные часы, а затем вышел из дома. До дороги он брел пешком и в течение семи минут жутко промок. Однако это нисколько не пугало его. На попутке он добрался до больницы, но каково было его разочарование, когда в больницу его вообще не пустили.
   - Извините, до завтрашнего утра мы закрыты для посетителей, - объяснил охранник.
   Выругавшись на себя, на него, на Ричарда, на всю ситуацию в целом и, в конце концов, на погоду, Уильям направился домой. Также пешком. Он думал, что предыдущий день был для него самым худшим в жизни. Однако этот день, клонившийся к окончанию, был куда более страшным. Поскольку он практически обрушил надежды, которые еще были у Уильяма вчера.
   К тому моменту, как он открыл дверь своего дома, на нем уже не было ни одного сухого места. Вода стекала с Билла ручьями. Он медленно, опустив голову, зашел и закрыл за собой дверь. Приняв душ и переодевшись, Уильям вспомнил про бутылку виски. Через час потерявший чувство реальности несчастный мужчина уснул.
   Разбудил Уильяма телефонный звонок. За окном уже вовсю светило солнце.
   - Где тебя черти носят?! - раздалось в трубке. Это был Ричард.
   - Я дома. У себя дома. Только что проснулся, - ответил Билл.
   - Приеду через пятнадцать минут. Будь готов.
   К чему он должен быть готов, Уильям спросить не успел. Однако он встал и пошел умываться. События предыдущего дня казались ему страшным сном. То ли от всего случившегося накануне, то ли от количества выпитого голова Билла безумно трещала, от чего все его движения были скованными, и он старался лишний раз их не совершать. Мысль о завтраке даже не приходила мужчине в голову.
   Не успел Уильям одеться после выхода из ванной, как в дверь позвонили.
   - Что случилось? - спросил он у вошедшего Ричарда.
   - Есть новость, которая меня несколько обрадовала, но тебе придется явно не по душе.
   - Ну?!
   - Как мне удалось выяснить, вчера мистер Флак договорился о выдаче кредита и даже поехал с женой в банк с целью его получения.
   - Но ведь это как раз то, чего мы и добивались! Разве нет?
   - В целом да. Но проблема состоит в том, что он почему-то решил обратиться в Лондон-Сити-Банк.
   - И что?
   - Думай, Билли, думай! Лондон-Сити-Банк находится в самом центре нашего города! И эта семейка идиотов была там как раз в тот момент, когда нас тряхануло!
   - Неужели?..
   - Да, - сев на диван и опустив голову, ответил Ричард, - они так и не вышли из банка. Их имена в списке погибших, их тела нашли.
   - Да что же это такое! - в сердцах воскликнул Билл и грохнулся на стул - чем же я заслужил такое невезение?!
   - Не переживай так, Билли, - начал успокаивать его Ричард, - мое задание было выполнено, мы не позволили Флаку присутствовать на совещании. За это я буду вознагражден. Твою долю - сто тысяч фунтов - ты получишь, как я и обещал, через две недели. Только заставь Еву продержаться это время!
   - Хорошо, я постараюсь - отрешенно сказал Уильям.
   - Ладно, а теперь поехали, - вставая с дивана, произнес Ричард.
   - Куда?
   - По дороге объясню. Хочу, чтобы ты это слышал.
   Мужчины вышли из дома и подошли к автомобилю Ричарда. Открыв переднюю пассажирскую дверь, Уильям увидел на сидении какой-то постер формата А4. Угрожающая надпись на нем гласила - "конец уже почти настал!".
   - Что это? - спросил Билл, взяв бумагу и залезая в машину.
   - А-а, это наше очередное предостережение. Пусть люди понимают, что творится в мире. Впечатляет?
   - Нет, больше пугает.
   - Тоже неплохо. Главное, чтобы заставляло задуматься. Сегодня будет напечатано еще несколько видов постеров и листовок. Уже в массовом варианте.
   Ричард взял постер и кинул его на заднее сидение. Автомобиль тронулся. Несмотря на неясность пункта их назначения, Уильям уже не переживал и не боялся.
   - Скажи, а известно ли что-нибудь о причинах вчерашнего? - спросил он - Это и правда было испытание нового орудия?
   Ричард на минуту задумался. Было видно, как он собирает мысли в кучу и тщательно подбирает слова.
   - У меня нет однозначного ответа на твой вопрос, - неожиданно спокойно произнес он, - мы еще не собрали все обстоятельства, да и то, чем мы уже обладаем, еще должно быть тщательно проанализировано. У того, кто мог бы создать такое орудие, явно не было никаких мотивов. Так что пока не знаю, что это было...
   Уильям ушел в себя. Он не мог придумать оправдания для тех, кто поверг жителей Лондона в шок, от которого они еще не скоро оправятся. Столько смертей, неоправданных и бесполезных. С другой стороны, может ли вообще смерть быть оправданной и полезной?
   Внезапно у Билла затрезвонил телефон.
   - Алло, это Уильям Райт?
   - Да, я слушаю.
   - Вас беспокоит Би-энд-Эйч-Банк. По вашему требованию был открыт счет у нас в банке. Сообщаю вам, что на этот счет поступили денежные средства на операцию вашей супруги.
   - Не может быть! - не выдержал Уильям - вы не шутите?!
   - Нет, что вы! Ни в коем случае! Жители города оказались чувствительны к вашей проблеме.
   - Скажите, а какая сумма сейчас на моем счету?
   - Простите, но эту информацию я не могу разглашать по телефону. Единственное, что я готова сказать, что эта сумма пока, к сожалению, существенно ниже того, что вам необходимо. Вы можете прийти и снять денежные средства, либо попросить связаться с нами медицинское учреждение, в котором планируется проведение операции, чтобы мы самостоятельно, после получения вашего согласия, оплатили выставленный счет.
   - Спасибо вам огромное за хорошую новость!
   - Ждем вас, мистер Райт. До встречи.
   Вмиг просветлевший Уильям убрал телефон в карман.
   - Представляешь, кто-то пожертвовал денег не операцию Еве! - радостно поделился он с другом.
   - Поздравляю, - как-то удивительно безучастно ответил ему Ричард, не отводя взгляда от дороги.
   Такая реакция показалась Уильяму странной, но он промолчал. Он уже не старался понять Ричарда, голова которого была забита более глобальными проблемами. Билл в очередной раз поймал себя на мысли, что жизнь Евы ему в тысячи раз важнее жизни остального населения города и страны в целом. На второй план ушли переживания Билла как лондонца, англичанина и жителя мира, на первом плане были переживания Уильяма как любящего супруга и семьянина. Правильно ли это? Вероятно, нет. Хотя, с другой стороны, скорее всего, любой на его месте выстраивал бы свои приоритеты аналогичным образом. При этом нашлись же люди, готовые подарить сколько-нибудь денег абсолютно незнакомому человеку. Что двигало этими людьми? Скорее всего, их доброта не станет достоянием общественности, поэтому говорить о какой-то славе или просто повышенному вниманию в данном случае не приходится. Получить взамен что-то от него, Уильяма Райта, не так-то просто. И не потому, что он не готов чем-то жертвовать или что-то сделать (в какой, если не в этой, ситуации можно было бы пойти на жертвы), а только лишь потому, что ему нечем делиться, и полезен он может быть лишь при ограниченных обстоятельствах. Неужели на самом деле эти люди не преследуют никаких корыстных целей и помогают исключительно для того, чтобы помочь? Потрясающе! Уильяму вдруг стало как-то неудобно и даже противно. Противно от самого себя. Ни разу за свою уже достаточно долгую жизнь он не перечислил ни одного пенни остро нуждающимся в этом людям, он отгонял от своего дома попрошаек и равнодушно проходил мимо инвалидов и беспризорников, он яростно перелистывал страницы газет и журналов, содержащие объявления, аналогичные тому, которое недавно дал он сам. Однако это был старый Уильям, новый будет вести себя иначе. У нового Уильяма ценности будут совершенно другими. Этим он себя несколько успокоил.
   Автомобиль вскоре подъехал к какому-то высокому офисному зданию.
   - Пойдем со мной, - выходя из машины, сказал Ричард.
   Мужчины поднялись на седьмой этаж. Выйдя из лифта, Уильям увидел группу людей вокруг входа в какое-то помещение. Это помещение при ближайшем рассмотрении оказалось залом, в котором большая часть мест уже была занята.
   - Где мы? - спросил Билл.
   - На презентации одной социальной организации. Садись здесь, - ответил Ричард, указывая на один из стульев в средних рядах.
   - А ты здесь зачем? - покорно занимая место, продолжал допрос Билл.
   - Это моя работа.
   Уильям даже не пытался поинтересоваться, о какой именно работе идет речь. Скорее всего, Ричарда попросили осветить это мероприятие в прессе.
   - Но зачем я здесь? - поинтересовался он.
   - Помолчи, - прошептал Ричард, указывая на первого выступавшего.
   Уже далеко не молодой мужчина рассказывал о необходимости помощи больным детям. Его речь то и дело прерывалась аплодисментами.
   - Что-то его лицо мне знакомо, - тихо произнес Уильям.
   - Это председатель совета директоров Джи-Би-Эйрлаенс, - прокомментировал Ричард, - еще час назад он был в больнице, но ради такого случая приехал сюда. У него смертельный диагноз. Ему остался максимум год.
   Уильям замолчал. В течение следующих полутора-двух часов выступавшие сменяли один другого, все говорили о важности предпринимаемых в части организации какого-то фонда мер. Хоть Уильям и не понимал, зачем Ричард взял его с собой, он разделял позиции всех участников собрания. Помогать детям можно и нужно даже не только в том случае, если они больны, но и если они здоровы и полны сил. А уж если у них возникают какие-то проблемы, то это обязанность всего взрослого и самостоятельного населения планеты! Некоторые речи проникали Уильяму в самую душу. Так, что он готов был отдать последний цент ради выздоровления маленьких людей. Чтобы через некоторое время они могли стать большими. Было видно, что такую реакцию произносимые слова вызывали не только у Билла. Некоторые присутствующие едва заметно плакали. Скорее всего, от удовлетворения от того, что они делают. И Ричард, на удивление друга, не был исключением.
   Когда мероприятие закончилось, он подошел к Биллу и спросил:
   - Ну что? Как тебе?
   - Ты знаешь, то, что делают эти люди, впечатляет. И воодушевляет. Немногие по всему миру, даже самые богатые, готовы тратить деньги на неизвестных им людей, при этом оставаясь за кулисами и не выставляя свою помощь на всеобщее обозрение.
   Ричард в ответ довольно кивнул. Мужчины направились к выходу из здания.
   - Но я все еще не понимаю, - продолжил Уильям, - зачем ты меня сюда привел?
   - Чтобы подарить надежду, дружище. В мире есть адекватные и понимающие люди. Хоть их и становится все меньше и меньше.
   Билл задумался. Может быть, эти люди поучаствовали в сборе средств на его Еву? Нужно было каждому из них сказать спасибо! Однако было уже поздно, они вышли на улицу. Садясь в машину, Уильям попросил друга:
   - Ричи, можешь докинуть меня до Би-энд-Эйч-Банка?
   - Не вопрос, мне как раз по пути.
   Большая часть обратной дороги прошла в полной тишине. Только начинающийся дождь выбивал чечетку по крыше автомобиля, что придавало мыслям каждого из мужчин какой-то ритм.
   - Мы же совсем забыли! - внезапно чуть ли не вскрикнул Уильям, - как там Анжелика? Она же совсем одна в закрытой комнате пустого дома! Нельзя обрекать на смерть ни в чем не виновную девочку!
   - Согласен. Я сейчас еду в редакцию, по пути заберу ее. Только отдай мне ключ.
   - Да, конечно, пожалуйста, - Билл протянул ключ от квартиры другу, который тот тут же кинул себе в карман, - но что ты собираешься с ней делать?
   - Думаю, отвезу ее няньке. У тебя есть какие-то другие пожелания?
   - Да нет. Она вроде бы неплохая девушка, должна позаботиться о малышке, - удовлетворенно ответил Уильям, вспоминая знакомство с Рэйчел.
   Через некоторое время автомобиль остановился у главного офиса банка. Мужчины попрощались, и через минуту Уильям уже подошел к стойке обслуживания физических лиц.
   - Добрый день, Мэри, - обратился он к девушке, бросив взгляд на ее бэйдж, - меня зовут Уильям Райт.
   - Здравствуйте, мистер Райт. Чем я могу вам помочь?
   - Дело в том, что я хотел бы посмотреть состояние своего счета. Больше всего меня интересует остаток на нем.
   - Хорошо. Не могли бы вы дать мне свой паспорт?
   - Конечно, возьмите, - Уильям протянул документ Мэри.
   - Минутку, пожалуйста.
   Билл был нечастым посетителем банков, но каждый раз, когда ему приходилось заходить туда, он поражался вежливости и приветливости сотрудников. Естественно, это было напускное. Но ему, как и, наверное, всем остальным клиентам было очень приятно такое корректное и ненавязчивое обращение.
   - Мистер Райт, баланс вашего лицевого счета составляет двадцать две тысячи сто четырнадцать фунтов стерлингов. Вы хотели бы провести какие-то операции? Может быть, снять средства?
   - Нет, спасибо, - ошарашено сказал Билл. Это превосходило все, даже самые смелые, предположения мужчины.
   - Скажите, пожалуйста, а что мне нужно сделать, чтобы оплатить счет за лечение?
   - Ничего особенного. Принесите нам счет от медицинского учреждения и поставьте на нем свою подпись.
   - Понял, огромное спасибо, ближе к вечеру я к вам загляну еще раз.
   - Не за что, будем ждать вас, мистер Райт, - услужливо проводила Уильяма сотрудница банка, - всего хорошего.
   Билл радостно вышел из банка и направился к остановке. Он хотел как можно быстрее добраться до больницы, чтобы повидать свою Еву, голос которой он не слышал уже несколько дней, и взять счет на частичную оплату лечения.
   Через тридцать минут он уже подходил к кабинету доктора Крэйвена.
   - Можно войти? - приоткрыв дверь, спросил Уильям.
   - Да, мистер Райт, конечно. Господа, - доктор посмотрел на двух стоящих возле двери полицейских - уже уходят.
   Посетители, которых Билл сначала не заметил, что-то буркнули в ответ и вышли.
   - Проходите, присаживайтесь, пожалуйста, - обратился Рудольф Крэйвен к Уильяму и, как бы объясняясь перед ним, с сожалением выдохнул - у нас часа три назад пропал очень важный пациент, и теперь наши доблестные служители порядка пытаются выяснить, не помог ли ему кто-то из персонала.
   Уильям понимающе кивнул. Но сделал он это лишь в качестве проявления такта, на самом деле ему не было никакого дела до этого пациента.
   - Доктор Крэйвен, - выждав некоторую паузу, спросил Билл, - как там моя жена?
   - За последние сутки никаких изменений не произошло. Состояние удовлетворительное, но стабильное. При этом, как я вам и говорил, без операции в данном случае, к сожалению, не обойтись.
   - Этот момент я и хотел обсудить с вами, доктор. Мне удалось собрать двадцать две тысячи фунтов. Остальные семьдесят восемь будут в течение двух недель. В связи с этим, я хотел бы узнать, возможно ли начать подготовку к операции?
   - О, это серьезный прогресс! - удивительно искренне обрадовался врач - Поздравляю! Признаться, не ожидал от вас такой оперативности. Да, конечно, можно начать осуществление некоторых мероприятий и процедур. Однако сами по себе, без завершающей операции и курса реабилитации, они практически бесполезны. Поэтому нужно четко понимать, что в течение двух недель вы сможете достать оставшиеся средства.
   - Да, конечно. Они у меня будут.
   - В этом случае, я назначаю процедуры. Через час можете забрать счет в справочной. Вам нужно будет отвезти его для оплаты в банк. А это время можете провести с супругой, она как раз готова будет вас принять.
   - Спасибо вам, доктор, - поблагодарил Уильям, вставая со стула, - до встречи.
   Он спешил увидеть свою ненаглядную Еву. Не прошло и минуты, как он стоял у входа в ее палату.
   - Мистер Райт? - спросила вышедшая из палаты медсестра, и, услышав положительный ответ, добавила, - доктор предупреждал о вашем визите. Пожалуйста, проходите. Но только ненадолго - вашей супруге не рекомендуется напрягаться и переживать.
   - Хорошо, - пообещал мужчина, с нетерпением и усиливающимся волнением заходя в палату.
   До кровати он еле дошел на ватных ногах, его трясущиеся руки были как никогда холодны. Ева лежала, закрыв глаза. Но когда она услышала приближающиеся шаги, она приоткрыла их и, увидев мужа, улыбнулась. В этой улыбке Уильям увидел все. И радость от встречи с любимым человеком, и переживания за него, и грусть от пережитой разлуки, и нестерпимую боль от предстоящей трагедии. Она все понимала. Она старалась быть сильной, но сверкнувшая на ее щеке слеза выдала женщину.
   - Привет, дорогая, - сев на рядом стоящий стул, начал Уильям, - как ты?
   - Нормально, - едва слышно ответила Ева.
   Было отчетливо видно и слышно, что женщина говорит неправду. За прошедшие три дня морщины на ее ставшем бледном лице еще больше врезались в кожу, бывшие еще недавно гордостью Евы прекрасные русые волосы беспомощно скатывались по подушке. Уильям взял супругу за руку. Он чувствовал ее боль, она ощущала его переживания.
   - Любимая моя, не грусти, - прошептал мужчина, - я сделаю все, чтобы вернуть тебя домой.
   - Я знаю, дорогой, - опять улыбнувшись и поглаживая мужа по руке, ответила Ева.
   В ее глазах не было никакой надежды.
   - Я нашел часть необходимой для операции суммы, - видя это, уверенно произнес Уильям.
   Ева никак не отреагировала. Было видно, что она не верила в то, что говорил ее муж. Поэтому для нее была ценна каждая минута, проведенная с ним.
   - Как с тобой здесь обращаются? - после паузы спросил Билл.
   - Хорошо. Здесь все очень внимательны ко мне. Особенно доктор, мистер Крэйвен.
   - Да, он отличный малый, - подтвердил Уильям, - что тебе завтра принести?
   - Не беспокойся, милый, мне ничего не нужно. Приходи сам - этого будет достаточно.
   Билл слегка улыбнулся. Еще около получаса он сидел возле Евы, держа ее за руку. За это время никто не проронил ни слова. Слова были бы лишними - они просто наслаждались друг другом, понимая, что, вероятно, таких моментов в их совместной жизни осталось не так много.
   - Мистер Райт, вы еще здесь? - удивленно спросила вошедшая в палату медсестра, - Прошу вас, езжайте домой. Если доктор увидит вас здесь, мне попадет.
   - Но я ведь только пришел! - попытался было возразить Уильям, но, увидев грозный взгляд девушки, понял, что лучше было бы действительно уйти.
   - До свидания, дорогая, - сказал он Еве, нежно поцеловав ее в щеку, - отдыхай, я приду завтра.
   - Пока, любимый, - ласково ответила она.
   Уильям вышел из палаты, забрал в справочной оставленный для него счет и направился его оплачивать. В банк он успел незадолго до его закрытия. Девушка, проконсультировавшая его несколькими часами ранее, помогла мужчине достаточно быстро осуществить операцию, и он, довольный собой и бесконечно благодарный пожертвовавшим средства людям, покинул здание.
   Капли дождя пронзали сумерки, Уильям с некоторым облегчением ощущал их на своем лице. Домой он не торопился, больше идти было некуда, да и незачем, поэтому он решил прогуляться пешком. День заканчивался на порядок успешнее, чем предыдущий. Наконец-то появились какие-то отчетливые шансы спасти Еву. Если Ричард выполнит свое обещание, а доктор Крэйвен - свою работу, то жизнь опять приобретет для него смысл. Ни в одном из мужчин Уильям не сомневался, поэтому его настроение было лучшим за последние три дня. Внезапно он вспомнил про Анжелику и связанное с ней обещание своего друга. Билл попробовал дозвониться до Ричарда по известному ему телефону, но безрезультатно - на другом конце виртуального провода никто не брал трубку. Предположив, что в случае возникновения непредвиденных обстоятельств, Ричи бы обязательно дал ему знать, а также вспомнив про то, что он пользовался другим телефоном с засекреченным номером, Уильям оставил свои попытки.
   Через час уставший мужчина добрался до дома, зачем-то слегка прибрался и принял душ. Потом он еще раз попробовал связаться с Ричардом и после нескольких тщетных попыток лег спать. Достаточно долгое время он не мог заснуть, однако потом ему это все-таки удалось.
   Ранним утром Уильям проснулся от яростного стука в дверь.
   - Ну что случилось, Ричи, - протирая глаза и плетясь к двери, пробормотал он.
   - Открывайте, мистер Райт, это полиция! - прокричали по ту сторону.
   От сна у Уильяма не осталось и следа. Что случилось? Неужели они так быстро нашли его? Неужели Анжелика сдала его? Да нет, так быстро это не могло произойти. Наверное, что-то другое. Если бы что-то случилось с Евой, ему позвонили бы из больницы, но никак не пришли бы из полиции. Соответственно, дело явно не в этом. А все остальное было неважно. Спустя несколько секунд Билл открыл дверь. В дом вошли двое полицейских.
   - Уильям Райт? - спросил один из них.
   - Да, все верно, - ответил Билл.
   - Уделите, пожалуйста, нам немного времени.
   - Да, конечно, проходите.
   Трое мужчин проследовали в одну из комнат, где один из полицейских тут же достаточно бесцеремонно плюхнулся на кресло.
   - Чем могу вам помочь? - начал Уильям.
   - Меня зовут Крэйг Бэрри, - сказал расположившийся на кресле служитель порядка и, показывая на своего коллегу, продолжил, - это Дэйвид Браун. Вы знакомы с Ричардом Синклером?
   - Да, конечно, это мой хороший друг. А что с ним?
   - Зачем вы звонили ему вчера вечером? - продолжил допрос полицейский со странной фамилией Бэрри.
   - Э-э... - сначала потерялся Уильям - он обещал занять мне денег.
   - Зачем?
   - У меня жена лежит в больнице, у нее рак. На операцию необходимо сто тысяч фунтов. Я таких денег не зарабатываю, а друг обещал помочь.
   - Запиши, Дэйв, это надо проверить. А откуда Ричард планировал взять эти деньги?
   - Вы знаете, такой информацией я не обладаю, - соврал Уильям, - да мне, по большому счету, все равно. Для меня главное - здоровье любимой Евы.
   - Он ведь был только корреспондентом и пописывал статейки?
   - Да, насколько я знаю. А почему был??
   - Его убили вчера поздно вечером, - вступил в разговор младший, Дэйвид Браун.
   - Что?! - вскочил со стула Уильям - Как убили?!
   - Как, как, расстреляли в собственной машине, - спокойно объяснил Бэрри.
   - Не может быть! - воскликнул Билл.
   В его голове никак не укладывалось, как такое могло случиться. Только вчера Ричард был рядом, а сегодня его уже нет. Как так? Чем он заслужил это? Может, Ричарда достали те, против кого он боролся? И неужели это ставило крест на дальнейшем лечении Евы? Откуда он возьмет почти восемьдесят тысяч фунтов? Ведь только вчера все начало налаживаться! А сегодня все его мечты полетели в тартарары!
   Уильям вновь сел на стул и обхватил лицо руками.
   - Он был в машине один? - вспомнив про Анжелику, спросил он.
   - Да. А кто мог бы быть с ним?
   - Не знаю, - выкрутился Билл, - какая-нибудь очередная пассия.
   - Когда вы видели его в последний раз? - не унимался Бэрри.
   - Вчера, - не поднимая головы, ответил Уильям, - я видел его вчера. Он приезжал сюда по моей просьбе. Я как раз обратился к нему за помощью.
   - И что?
   - Он обещал помочь. Обещал занять денег. А сейчас все пропало. Теперь моя жена умрет... Никто и ничто не смогут ей помочь...
   - Понимаю ваше горе, мистер Райт, - после небольшой паузы произнес Дэйвид Браун, - но позвольте все-таки уточнить еще раз, не знаете ли вы, чем занимался мистер Синклер, что могло бы позволить ему безболезненно одолжить восемьдесят тысяч фунтов?
   - Говорю же, не знаю! - с накатывающей злостью чуть не прокричал Уильям.
   - Хорошо, мы поняли, спасибо за информацию, - сказал Бэрри, вставая с кресла, - пойдем, Дэйв.
   Полицейские вышли из дома и захлопнули за собой дверь. Уильям и не думал их провожать. Что же, черт возьми, случилось? Чем же он провинился перед Господом? Может быть тем, что решил похитить девочку? И теперь ему надо за этот грех заплатить. Черт возьми, но чем виновата Ева?!
   Внезапно завибрировал телефон.
   - Алло, - еле слышно произнес Уильям.
   - Мистер Райт, это вас беспокоят из Би-энд-Эйч-Банка.
   - Слушаю.
   - Вам поступили средства на счет. Можете их использовать.
   - Спасибо! - немного отходя от очередного полученного удара, сказал мужчина - я обязательно в ближайшее время приеду.
   - До встречи, мистер Райт.
   Неужели еще не все потеряно? Эти качели доведут Билла до инфаркта! Хотя, возможно, это был бы далеко не худший вариант.
   Уильям умылся, привел себя в порядок и направился в банк, в котором уже знакомая ему сотрудница обрадовала мужчину наличием еще двадцати восьми тысяч фунтов на его счете.
   - Кто же такой благородный? - не надеясь на ответ, спросил он.
   - Судя по поступлениям на счет, таких людей больше тысячи! - улыбаясь, прокомментировала Мэри - каждый направляет небольшую сумму, а в итоге набирается достаточно серьезный объем средств. Кстати, мистер Райт, вчерашний счет был успешно оплачен. Что мне делать с новой суммой?
   - Я позже привезу вам очередной счет. Спасибо большое, Мэри.
   - Не за что. Будем рады видеть вас снова!
   После получения такой позитивной информации Уильям решил отправиться в больницу за вторым счетом. Его одолевали неоднозначные чувства. С одной стороны, систематически пополнялся его счет в банке, что приближало столь необходимую Еве операцию и, в связи с этим, обнадеживало и радовало Уильяма. С другой, единственный верный источник средств накануне был убит, и уверенности в том, что итоговая сумма будет в итоге собрана, у мужчины не было абсолютно никакой. И понимание этого его безумно тяготило. Как же теперь быть? Рассчитывать только на милость окружающих людей? Честно ли это? Может быть, среди них могли бы оказаться мистер и миссис Флак, которые погибли не без его, Уильяма Райта, участия. Почему, на каком основании он ожидает помощи от людей, по отношению к которым он сам не милосерден и даже жесток? Может ли Билл вообще просить что-то у них? Ему было безумно стыдно. Стыдно за то, что он сделал и за то, что не делал никогда. Ему казалось, что все прохожие сверлят его глазами и, поняв, каков он изнутри, недовольно отворачиваются. Он готов был провалиться на месте, но это было невозможно. Зато вполне реально было прямо сейчас пойти и сдаться полиции. Может быть, хоть так он мог бы отдать часть своего долга окружающим. Но без него у Евы почти нет шансов выжить. Не для этого Уильям заваривал такую горькую кашу! Не ради этого умер Ричард! Билл вдруг осознал, что он воспринимает убийство корреспондента исключительно с точки зрения решения своих задач. Как только он узнал об этом происшествии, в первую очередь он подумал об обещанных деньгах! Однако могло ли в данной ситуации быть иначе? Конечно, могло! Иное восприятие не только могло, но и должно было быть! Ведь Ричард Синклер не только и не столько корреспондент и человек, пообещавший Уильяму помочь, но и его друг! Причем единственный, протянувший руку, когда он бесследно утопал в беспросветных океанских глубинах! Возникавшие между ними разногласия и случавшиеся ссоры - все прочь! Как можно было даже не подумать о том, что такого человека больше не было в этом мире? Единственное, чего страстно желал Уильям в этот момент, было исчезнуть куда-нибудь. Бесследно и безвозвратно. Но это было бы подло и нечестно. В первую очередь по отношению к Еве - единственному человеку, ради которого стоило жить.
   В больнице Уильям взял второй счет, чем несказанно и необъяснимо обрадовал доктора Крэйвена, и сразу отвез его в банк на оплату. Учитывая события последних дней, он хотел как можно быстрее перечислить средства. Выйдя из банка, он остановился и задумался. Домой ему абсолютно не хотелось, в больнице были неприемные часы. Чтобы немного успокоить свою совесть и себя вместе с ней, Билл решил навестить мать Ричарда, жившую на окраине Лондона. Кроме него у бедной женщины никого не было. И теперь уже никто не появится. Уильям поймал такси и указал адрес, по которому проживала Елизавета Синклер. Он хорошо его помнил с самого детства, когда они с Ричи гоняли неподалеку мяч с мечтой стать чемпионами Англии по футболу в составе обожаемого обоими Арсенала.
   Через двадцать минут автомобиль подъехал к облупившемуся дому, Уильям заплатил водителю и вышел. Дом будто уменьшился и усел за прошедшие годы. Может быть, просто он сам вырос? Мужчина подошел к двери и постучал в нее. Спустя почти две минуты, когда уже казалось, что дома никого нет, дверь открылась. На пороге стояла постаревшая женщина лет семидесяти. Ее седые волосы были хаотично разбросаны по голове, скрывая лишь часть морщин, которые беспощадно разрезали некогда красивое лицо, халат был небрежно запахнут. Женщина едва скрывала слезы.
   - Миссис Синклер? - спросил Уильям, узнав в ней мать Ричарда.
   - Да, - всхлипывая, ответила она, - а кто вы? Мне ничего не нужно.
   - Миссис Синклер, это я, Уильям Райт, старый друг вашего сына, - приближаясь к двери, сказал мужчина.
   - Билли? - женщина с надеждой начала всматриваться в лицо собеседника, и, видимо, поверив ему, сделала шаг назад - Да, ты похож на него. Пойдем в дом.
   Интерьер дома нисколько не поменялся за три десятка лет - все те же диваны и столы, стулья и кресла, все тот же огромный раритетный шкаф в углу комнаты. Все то же, но только изрядно состарившееся и кое-где потрескавшееся. Уильям почувствовал, что чего-то не хватало. Чего-то, что должно было обязательно быть, но почему-то не было. Только через несколько секунд он сообразил, что дом не заполнен сладким пряным запахом от только что испеченных миссис Синклер булочек. Для него десятилетнего этот удивительный и ни с чем не сравнимый аромат был неотъемлемым атрибутом уютного дома на окраине города. Но сейчас хозяйка этого дома, вероятно, уже никого не радует своей некогда изумительной выпечкой. Уильям был уверен, что она еще вполне могла бы замешать тесто, слепить из него причудливые фигурки, начинить их секретным ингредиентом, аккуратно посыпать корицей и поставить в заранее приготовленную духовку. Однако уже не было тех, ради кого женщина готова была бы стараться. Как это должно быть страшно - пережить собственного сына.
   - Билли, где ты потерялся? - раздался голос из кухни.
   - Иду, миссис Синклер, иду, - ответил застрявший посреди коридора Уильям.
   Мужчина вошел на кухню и сел за стол на то место, которое он выбрал для себя давным-давно. Миссис Синклер поставила две чашки чая, одну из которых подвинула в сторону Уильяма, и небольшую вазочку с конфетами.
   - Угощайся, мой мальчик, - произнесла по привычке она.
   - Спасибо, - смущенно ответил он.
   - Я слышал, что вчера убили вашего сына, - после повисшей паузы сказал Уильям.
   Женщина расплакалась.
   - Почему он, Билли? За что? - всхлипывала она - Он же только писал статьи?
   Уильям не стал разубеждать миссис Синклер. Некоторые вещи про своего сына ей точно знать не стоило.
   - Не знаю, мэм, - опустил голову мужчина, - я хотел бы принести вам соболезнования по этому поводу. Ричард был мне очень близок, и для меня это очень болезненная утрата. Если бы я узнал, кто стоит за всем этим, я бы с ним разобрался!
   В последней фразе Билл, безусловно, слукавил, но он чувствовал, что должен был это сказать.
   - Ричи не сделал никому ничего плохого! И не мог сделать! - продолжала женщина, утирая слезы платком. Было видно, что это далеко не первый платок, использованный за этот день.
   Уильям никак не прокомментировал высказывание собеседницы, а только лишь отвел взгляд в сторону. Врать он не мог, а говорить правду не хотел.
   - Он был так близок к исполнению своей мечты - произнесла с сожалением миссис Синклер.
   - Ричард все-таки дописал свою книгу? - поинтересовался Уильям.
   - Какую книгу?! - с некоторым возмущением спросила женщина - его фонд почти заработал!
   - Его фонд?!
   - Да. Неужели ты о нем ничего не знал? Фонд помощи детям, страдающим от смертельных заболеваний. Последние три года он только о нем и говорил... Ричи даже название придумал - "Диана". Так звали его дочь, которая погибла в два года от какой-то неизлечимой болезни крови.
   - Дочь?! Он мне ничего про нее не рассказывал!
   - Это было пять лет назад... И вот теперь еще одно несчастье в семье...
   - А где же ее мать?
   - Эх, Билли... Это, наверное, какой-то злой рок. Она погибла при родах, подарив шанс малютке Диане. Однако Бог предпочел этот шанс в скором времени забрать...
   Полученная информация тяжеленным молотом обрушилась на голову Уильяма. Сначала он даже предположил, что речь идет про какого-то другого Ричарда. Из параллельного мира. Но оснований не верить миссис Синклер не было никаких. Он понял, что абсолютно не знал человека, которого считал своим другом. Оказывается, он был не просто посетителем на вчерашнем мероприятии, а выступал его организатором. Странно, почему он это не афишировал? Наверное, потому, что его целью было не засветиться, как это в нынешнее время очень модно, а реально помочь нуждающимся в этом. Если Ричард достоверно знал, что скоро на всей Земле начнется хаос и всеобщая бойня, и остановить это практически невозможно, зачем тогда он давал кому-то надежду? Может быть, все средства, полученные от своих истинных работодателей, он планировал направить на формирование фонда для того, чтобы помочь хотя бы кому-нибудь? Как это не похоже на того Ричарда, которого знал Уильям! И как бы он хотел, чтобы настоящим Ричардом был тот, о котором говорила его мать.
   Уйти сейчас и оставить миссис Синклер в одиночестве Уильям не мог. Поэтому еще часа полтора они вспоминали давно прошедшие годы и маленьких Билли и Ричи. Как они бесились, дрались с мальчишками с соседнего квартала, ходили вместе в школу, которую однажды даже попытались сжечь. Тогда, двадцать пять лет назад, это казалось чем-то ужасным. Сейчас об этом инциденте можно было вспомнить с улыбкой. Если бы таким удручающим не был бы повод погружения в прошлое.
   Пообщавшись с миссис Синклер, Уильям попрощался с ней, пообещав иногда проведывать, и направился в больницу. Добрался до нее он уже вечером, однако это не помешало ему напроситься к доктору Крэйвену и к своей супруге. Доктор не сказал ничего нового, за исключением того, что оплаченные процедуры проводятся в срок и, в случае получения оставшейся суммы, операцию можно назначать на текущий месяц. С Евой Уильям провел достаточно много времени. Чтобы не расстраивать и без того невеселую женщину, он решил ничего не рассказывать ей про Ричарда и его дочку, которая сейчас была бы ровесницей Анжелики. Боже, Анжелика! Что же с ней? И как он посмел забыть про несчастную девочку? Она, безусловно, проживет в этом доме еще несколько дней, если найдет оставленный им ключ от комнаты и догадается залезть в холодильник. А если нет? Уильям дал себе обещание завтра обязательно посетить бывший теннисный клуб. А сегодняшний вечер он хотел бы провести наедине с Евой. Как и накануне, он сидел рядом, взяв ее за руку и нашептывая всякие нежности, а она в ответ улыбалась. Эти мгновения, которые на самом деле были минутами, приближавшимися к часам, были как будто спасением для каждого из них. Болезненное одиночество Евы, сопровождающееся бесконечными уколами, анализами и таблетками, и трагическое одиночество Уильяма с преступлениями и наказаниями в эти минуты уходили прочь. Он хотел, во что бы то ни стало, вернуть Еву домой и провести с ней остаток своих дней. Сколько бы этих дней им ни было отведено.
   Выйдя из больницы, когда на улице было уже темно, Уильям устало побрел домой. По дороге он подумал, как ничтожна и мимолетна человеческая жизнь. Сегодня у тебя есть все, о чем можно мечтать, но ты это не ценишь и в итоге теряешь. Может быть, не по своей вине и без непосредственного участия, но теряешь. И тогда начинаешь вспоминать, как хорошо было тогда, когда твоя жена по вечерам встречала тебя на работе, когда ты готовился к рождению дочки или когда ты с другом прибегал после школы домой, где твоя мама кормила тебя самыми вкусными булочками на планете! Жизнь всех людей, так или иначе, заканчивается одиночеством. Каждый должен определить для себя, какое одиночество ему ближе.
   Погруженный в эти размышления, Уильям дошел до своего дома, немного перекусил и лег спать. Чем он будет заниматься завтра, он не знал. Возможно, он опять посетит миссис Синклер и постарается поддержать женщину, тем самым сделав хоть что-то полезное. Однозначно, он съездит к Анжелике и освободит ее из плена. Что он будет делать с ней потом, Уильям и предположить не мог. Наверное, отдаст няне, с которой он познакомился в больнице. Или отдаст в детский дом. Решение в любом случае принимать нужно будет по ситуации. Завтра со свежим разумом к нему обязательно придет какая-нибудь гениальная идея. Билла угнетало, что в своих мечтах вернуть Еву домой он мог теперь полагаться только на добрых и милосердных жителей города. Удастся ли им всем вместе собрать нужную сумму? Очень хотелось бы в это верить...
   Пробуждение Уильяма на этот раз было достаточно мягким. Во всяком случае, по сравнению с предыдущим днем. Мужчина встал и привычно направился умываться. На обратном пути он вдруг увидел какой-то большой предмет в коридоре возле входной двери. Он точно помнил, что ничего туда не ставил. Двумя шагами подбежав к нему, он обнаружил коричневый кейс. Дверь не была сломана, в доме он был один и еще не настолько сошел с ума, чтобы забыть о каких-то своих действиях. На таинственном кейсе лежала записка, состоявшая всего из двух предложений: "Мне они больше не нужны. Это ваш шанс". Кто они? Забыв о возникшей было боязни, Уильям открыл находку и то, что он в ней обнаружил, заставило его отпрянуть. Деньги! Очень много денег! Фальшивка? Шутка? Если шутка, то очень плохая! Просмотрев пару бумажек на свет, он убедился в их подлинности. Или ему так хотелось, чтобы они были подлинными? Открыв дверь и выглянув на улицу, он не увидел ни одного прохожего и автомобиля, из которого могла бы вестись слежка. Билл закрыл дверь на защелку, которой пользовался чрезвычайно редко, взял кейс и понес его в комнату, где достаточно быстро пересчитал купюры. Около пятидесяти тысяч фунтов!! Именно столько, сколько ему не хватает! Не может быть! Просто фантастика! Уильям сначала даже не поверил своему счастью! Совпадение? Да ну и черт с ним!
   Предусмотрительно переложив все деньги в другую сумку, мужчина вызвал такси и буквально полетел в банк, хотя ему и казалось, что машина еле едет, пропуская всех на своем пути. Все та же Мэри помогла ему внести их, удостоверившись, что все купюры настоящие. В кейсе оказалось пятьдесят тысяч сто четырнадцать фунтов! Прямо в точку! Подписав необходимые бумаги, Уильям направился в больницу за очередным счетом. Через тридцать минут он был уже вновь в банке, где просил, почти умолял, оплатить привезенный с собой документ как можно раньше. Получив заверение, что все будет сделано в кратчайший срок, он удовлетворенно покинул здание.
   Узнав по телефону, что доктора Крэйвена еще час не будет на рабочем месте, он решил доехать до места заточения Анжелики. Такси по просьбе Уильяма предусмотрительно остановилось достаточно далеко от дома. Билл потратил не меньше семи минут, чтобы дойти до него пешком. Однако в его случае эта осторожность никак не могла ему помешать. Каково же было удивление мужчины, когда он обнаружил, что дом оцеплен полицейской лентой! Девочку нашли? Это было бы просто превосходно! Может быть, ее не удалось спасти? Ответы на эти вопросы могли бы быть получены на втором этаже дома, но Уильям не хотел даже приближаться к нему. Не теперь, когда их счастье с Евой было уже так осязаемо. Через разбитое окно той комнаты, где держали Анжелику, девочка явно не могла выбраться. Так что, скорее всего, с ней все в порядке. Во всяком случае, именно на это надеялся Уильям.
   Через десять минут он вернулся к ожидавшему его такси, и машина вновь покатила в больницу. После получасового ожидания в приемной Уильяму удалось дождаться доктора Крэйвена.
   - О, мистер Райт! - увидев его, радостно произнес доктор - Пройдемте ко мне в кабинет, мне уже рассказали о ваших подвигах.
   - Доктор Крэйвен, - воодушевленно ответил ему Уильям, - самое интересное, что все эти деньги мне подарили!
   - Кто же? - удивленно спросил доктор, открывая дверь в кабинет.
   - Не знаю! Жители Лондона! Самые добрые люди на Земле!
   - Хм, действительно. Неожиданно.
   - Ну да ладно, доктор. Я оплатил все счета. Что теперь?
   - Я назначу операцию на следующую субботу. Больница, про которую я вам говорил, готова будет принять ее в срок. Раньше что-то делать смысла нет, поскольку Ева прошла еще не все подготовительные процедуры. А вот в следующую субботу будет нормально.
   - Отлично! Скажите, волноваться за исход операции стоит?
   - Вы знаете, ни один доктор не даст сто процентов вероятности, что любая, даже самая простая, операция будет завершена успешно. Так что немного поволноваться можно. Но немного. Думаю, все будет хорошо.
   - А можно сейчас повидать Еву? - видя пребывание доктора в хорошем расположении духа, поинтересовался Уильям.
   - Нет, к сожалению, нет. Она сейчас отдыхает после очередного курса уколов. Приходите как всегда во второй половине дня.
   - Хорошо, обязательно! Передайте ей, пожалуйста, что скоро она вновь будет смотреть на меня не с больничной койки, а со своего любимого домашнего кресла.
   - Договорились! Все будет хорошо, - повторил доктор.
   Уильям вышел из кабинета самым счастливым человеком на Земле. Понятно, что предстояла еще операция и реабилитация. Но то, что ему удалось собрать нужную сумму денег при полном отсутствии предпосылок для этого еще несколько дней назад, просто окрыляло мужчину. Теперь на вопрос "можно ли побороть смерть и повернуть линию жизни в нужную сторону?" у него был однозначный положительный ответ. А как же события, о которых предупреждал Ричард и которые уже начали набирать силу? Уильяму хотелось верить, что каким-нибудь хорошим людям удастся это предотвратить. Ведь нашлись же хорошие люди, которые спасли его любимую жену! Да и вообще всеобщий коллапс сейчас казался ему чем-то нереальным и далеким. Возможно, он задумается об этом через месяц за обедом или ужином, который он непременно проведет с Евой. На улице начал накрапывать дождь. Каждый воспринимал его по-своему, для Уильяма Райта это был дождь новых надежд и свершений. Дождь новой жизни.
  
  
  
  

ЧАСТЬ 4. ДЖОН ЛАСТМАНН. ПРОБУЖДЕНИЕ

  
   Джон ощутил, что его тело как бы парило в безумно влажном воздухе, при этом все конечности были обездвижены. Воздух был проникнут пронзительными звуками, похожими на звон бьющегося хрусталя. После нескольких неудачных попыток ему удалось неимоверным усилием приоткрыть слипшиеся глаза, в которые тут же ударил яркий красный свет, после чего глаза сами по себе мгновенно закрылись. Никакой боли тело не ощущало, единственным неудобством для него была невозможность двигаться.
   Начавший было раздражать его звон, переходящий в скрежет, вдруг начал превращаться в более приемлемое для слуха бульканье, клокотание и, что более всего ошеломило Джона, в человеческую речь. Поняв, что рядом с ним происходит активное общение, он опять предпринял попытку открыть глаза, но ослепляющий ядовито-красный свет повторно заставил его отступить. Голоса беседовавших вызвали у Джона огромный поток воспоминаний, но структурировать их он по каким-то причинам не мог. Главными эмоциями, которые буквально насытили его, были горечь потери чего-то очень важного, бесконечная грусть и беспросветность. Между тем один из окружавших его голосов не без сожаления изрек:
   - Опять ему удалось вернуться. Это происходит уже в седьмой раз! Причем опять всего за три дня до истребления того мира!
   - Я предупреждал, что сознание этого вида обитателей достаточно устойчиво. Это позволяло им страдать, любить, фантазировать, творить, а также отличать реальность от вымысла, - пояснил второй голос, показавшийся Джону необыкновенно знакомым.
   Последние слова сопровождались нарастающим гулом, от которого голова Джона была готова лопнуть. Однако громогласный бас заставил всех моментально замолчать.
   - Эксперимент уже в который раз ни к чему не привел, - сказал третий собеседник уже в полной тишине, - хотя в этот раз мы были как никогда близки к разгадке этого вида. Давайте сменим среду жизнедеятельности данной особи - из сорокавосьмилетнего периода одиночества нужно перенести его в прошлое, к его семье, в период до Величайшего взрыва. Может быть, это вызовет в нем эмоции, которые, наконец, дадут нам понять, почему же при всей жизнерадостности, оптимизме, человеколюбии и гуманности большинства особей, человечество истребило само себя. При этом помните, что находящийся в нашем распоряжении экземпляр является последним представителем этого вида обитателей, только чудо помогло нам его спасти. Так что будьте с ним предельно аккуратны - мы уже и так превысили срок его использования на сто пятнадцать лет. Начинайте эксперимент!!
   Последние фразы раскаленным мечом прошли сквозь сердце Джона, вызвав безумную боль по всему телу и нестерпимую тошноту. От этой боли Джон резко вскочил, пытаясь закричать, и раскрыл влажные от слез глаза.
   - Дорогой, не кричи, дочку разбудишь, - раздался успокаивающий бархатный женский голос рядом с ним, - это всего лишь страшный сон. Ложись спать.
   Джон, обессилев, рухнул на кровать. Его глаза начали привыкать к темноте, он увидел просторную спальню с задернутыми шелковыми шторами, большой зеркальный шкаф, стоящий в дальнем углу, небольшой столик, расположенный напротив него, и несколько неразобранных коробок. Все это было для него настолько близким! Он вспомнил, что только два дня назад перевез свою семью из родного Манчестера в Ливерпуль, где ему предложили хорошую работу в крупной страховой компании. Удовлетворенно повернувшись на левый бок и убрав локон волос с лица спящей красавицы-супруги, он нежно поцеловал ее в щеку и закрыл глаза. Перед уходом в царство Морфея, Джон было с тревогой подумал об эксперименте, но тут же отогнал эти мысли, и, ухмыльнувшись про себя по поводу нелепости собственных сновидений, сладко заснул.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  


1

  
  
  
  

 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"