Ришелье : другие произведения.

Тихоокеанская Партия

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Альтернативная история. Первая треть романа.

  ТИХООКЕАНСКАЯ ПАРТИЯ.
  
  
  
  Пролог.
  
  Австро-Венгрия, 1914.
  Владимир Ульянов сидел в душной комнате одного из отделений австрийской контрразведки. Эти идиоты схватили, приняв за российского шпиона. Недоумки - неужели действительно всерьёз считают, что большевик будет помогать царскому режиму? Позволит втянуть страну в войну, которая абсолютно бесполезна? Что за идиотизм?
  Нет, сейчас нужны другие перемены. Надо свергать Романовых и строить наконец нормальное общество, где все равны и никто не может притесняться лишь потому, что он "не дворянин". Смерд, холоп - да кто угодно. Несправедливо, когда одна часть людей с рождения имеет преимущество над другой.
  Да и по упадку в империи ясно: старая система прогнила. Надо разбираться с этим. Со смерти брата разбирался и буду продолжать. К чему иду? Маркс назвал это коммунизмом. Разумеется, утопия, но лучше равняться на неё, чем на окружающую действительность, а то возникает ложное представление, что всё в порядке. Такого быть не должно.
  Ульянов горел желанием отомстить за брата и не допустить всемирной несправедливости, или хотя бы уменьшить её до минимально возможных размеров. Намерения благие, но уж больно часто из них строится дорога известно куда.
  Так уж случилось, что этим честолюбивым и, бесспорно, полезным для простого народа планам не суждено было сбыться. Не повезло.
  Курение - вредная привычка.
  Чья-то неосторожно брошенная спичка пролетела мимо мусорного ведра. Так как час стоял поздний, никто не заметил - все жили в предвкушении окончания рабочего дня. Отделение покинуло большинство сотрудников, и на потихоньку разгоравшийся ковёр не обращали внимания - некому было. К самому Ульянову с секунды на секунду должен был подойти следователь, но тот о чём-то мечтал в туалете. Всё сложилось самым скверным образом - для Владимира, разумеется.
  Когда пожар принял форму стихийного бедствия, угрожая спалить всё отделение, было слишком поздно. Спасать заключённых некогда - самим бы ноги унести.
  Несколько сверхурочников всё же пострадали - ожоги различных степеней. Но больше не повезло Ульянову. Сгорая заживо в намертво закрытой комнате следователя, он думал только одно.
  "Плакали все планы и надежды".
  Его смерть нашла лишь единственное упоминание в одной из местных газетёнок. Даже в России, которая играла роль гигантского парового котла, готового взорваться в любую секунду, было не до него - совсем недавно началась Мировая война.
  
  15 сентября 1916 года, Сомма.
  Война - это плохо. Нехорошо. Люди гибнут, в том числе и близкие друзья, жильё рушится... как, кажется, и мир вокруг. За два года непрерывных действий войну возненавидели практически все. Каждый по-разному. Кто-то за отвратительные условия, когда вошь была главным противником, кто-то терпеть не мог бесконечные смерти, каждая страшнее другой - газ, снаряды, пулеметный огонь... а кто-то просто боялся. Таких было много.
  Но в кайзеровской армии точно существовал человек, ненавидящий войну по другой причине. Да и не войну в целом, а только эту, конкретную, которая, на его взгляд, шла из рук вон плохо.
  Действиям командования, от младших офицеров до генералов, не хватало смелости, граничащей с нахальством. Всё делалось чётко по инструкции. Нет, само по себе это не смертельно, но в условиях, когда сами инструкции составляют идиоты, не спасет и армия отличных исполнителей.
  Кайзер - дегенерат, если вообще допустил войну, такую, как она есть. Такую, какой она является сейчас.
  Разве непонятно, что надо проводить дерзкие операции, атаковать, а не платить жизнями солдат за эту скучную и безрезультативную позиционную войну? Когда половина армии погибнет под снарядами артиллерии, а вторую прикончат вши и прочая антисанитария, что будут делать эти придурки в чистых штабах? Конечно, из Германии легко слать инструкции, и ругать командиров за некомпетентность, но, чёрт дери, что сделали эти умники для нашей победы?
  Да ничего не сделали. А то, что делается сейчас... в общем, умный так бы не действовал. Он бы...
   - Эй, Адольф! - размышления несогласного человека прервал голос товарища по оружию. - Хватит задницу просиживать, твоя очередь на пулемёт.
  Крякнув, ефрейтор встал с лежанки, сооружённой из рваных матрасов, обнаруженных в одном из оставленных полуразрушенных зданий в городишке неподалёку отсюда. Пулемёт, так пулемёт. Вообще-то всё равно, где скучать, но здесь хотя бы не видишь этой слякоти и бардака вокруг.
  По правде сказать, его здесь вообще быть не должно. Но судьба распорядилась иначе. Вот и перевели из связистов в пехоту...
  Всё сильнее укрепляясь в своей способности всё изменить, Адольф продолжал двигаться по траншее, к пулемёту.
  Со стороны, конечно, легко давать советы. Несложно и думать, что ты всё исправишь. На словах всегда всё просто, но на деле...
  Но это в большинстве случаев. А ефрейтор пребывал в стопроцентной уверенности, что он и есть человек, который обеспечит Германии всё, о чём мечтал. Хотя, кто из нас не уверен, в личной-то правоте?
  У пулемёта, надёжно закреплённого на станке, ждали двое - друзья, не друзья, так, приятели. Но больше говорить было не с кем, и выбирать не приходилось.
   - Как, всё спокойно? - задал дежурный вопрос Адольф.
   - Да, - ответил кто-то. - Вроде слышались одиночные выстрелы, но пока всё тихо.
  Кивнув, ефрейтор быстро проверил пулемёт и, здраво рассудив, что в такую слякоть ни один нормальный офицер из блиндажа носа не высунет, он безмятежно заснул, положив голову на руки, которыми обхватил ручку пулемёта.
  
  Проснуться заставил странный, непривычный для ушей железный гул. Скрежет, казалось, отражал стоны и мольбы душ, которым суждено погибнуть сегодня. Но Адольф ещё этого не знал.
   - Проснись, Шикльгрубер! - плечо кто-то теребил. - Англичане атакуют!
   - Англичане???
   - Хрен знает! - надрывался товарищ. - Но кто ещё? Всё равно, готов поспорить, такого ты не видел!
   И, правда - подобный ужас не приходил в голову даже в страшных снах. Как такое вообще могли придумать, и кто? Англичане? Ну и бестии...
   Издалека они казались всего лишь неторопливо ползущими железными коробками, но живое воображение тут же дало понять, что случится, когда эти монстры достигнут позиций немецкой армии.
   Около полусотни - достаточно, чтобы испортить подштанники.
   - Да уж, - согласился кто-то. Наверное, Адольф произнёс эти мысли вслух.
   - Соберитесь! - в один прыжок к компании у пулемёта присоединился лейтенант Зингер. - Нельзя позволить им прорвать линию укреплений. Фриц, Ганс, живо в блиндаж, найдите побольше патронов для пулемёта. Клаус, бери остальных и дуйте на позиции лейтенанта Заубера, у него как раз людей не хватает. Бегом!
   Приказания исполнились быстро - солдаты растворились в траншеях, как в тумане. Впрочем, как у лейтенанта, так и у Адольфа и незнакомого солдата, присоединившегося вторым расчётом, появились проблемы поважнее.
   - Значит, так, Шикльгрубер, - предупредил Зингер. - Стреляй, как будешь уверен, что попадёшь. Не знаю, что это за хреновины на гусеницах, но лучше действовать наверняка.
  Кивнув, ефрейтор продолжил ждать. Всё время, пока бронированные громадины не достигли эффективной дальности огня, он злобно наблюдал через рамку прицела. И вот, наконец, момент настал. Судорожно сжав ручку "Максима", Адольф открыл огонь.
  Он ничего не видел - только трясущуюся ручку пулемёта и свои руки, не отпускающие курок.
  Щедрая очередь на треть ленты расправится с кем угодно - но не с новым изобретением человека. Танк, как известно, пулей "Максима" не остановишь.
  Впоследствии и Германия заимеет такие устройства, которые назовут словом "панцер", или английским "танк", от слов резервуар, бочка - уж больно похожи эти первые Мк1 на большую, неуклюжую бочку, если не сказать больше.
  В этот день впервые применили новый вид оружия. Он распространится по миру, как один из основных. Но простой немецкий ефрейтор Адольф Шикльгрубер этого не узнает - первый же пущенный английскими наводчиками снаряд удачно попадёт точно в стенку траншеи. И, если лейтенант Зингер и второй номер успеют пригнуться, и отделаются лёгкими контузиями, Шикльгруберу так не повезёт. Голова не живёт отдельно от тела. Впрочем, последнему тоже делать нечего - в общем, смерть, гарантированная и бесповоротная. А также целый новый пласт в мировой истории.
  Всё-таки, убийство единственного человека может круто повернуть историю на сотни лет вперёд. А, может, кто знает, и на тысячелетия.
  
  27 июля, 1921. Петроград, императорская резиденция. Комната Алексея I.
   - Последние беспорядки подавлены, - поклонившись, советник принялся отчитываться. - Народ успокоен, и вы можете укреплять позиции страны дальше.
   - Бунтовщики? - резко спросил уже не царевич, но император Алексей Первый. - Зачинщики пойманы?
   - Да, ваше величество, - не забыв поклониться ещё раз, с максимальной почтительностью ответил советник. - Ждут часа в Петропавловской крепости. Мы контролируем ситуацию... впрочем, вам это известно.
   - Верно, - ухмыльнулся император. - И что посоветуешь делать?
   - Как пожелает император, - советник попробовал ограничиться стандартной фразой. Сейчас опасно дёргаться - времена решающие. Лучше отсидеться.
   - Фёдор, - перебил юноша. - Ты мой советник, а не крестьянин. Мне нужно твоё мнение, реальное, а не наиболее туманное. Ну же, говори!
  Фёдор призадумался - да и было от чего. Как ни крути, его позиция оказалось не самой предпочтительной, хотя, бесспорно, лучше смутьянов, отловленных Тайной канцелярией по различным уголкам страны.
  Надо сказать, после смерти отца от рук рабочих, когда Николай попытался выйти и успокоить толпу, Алексей резко поменялся в характере. Робкий, болезненный подросток уступил место волевому и решительному правителю. Молодой, но энергичный и беспощадный к врагам, новый император быстро подавил восставших - сыскарям Канцелярии осталось только довершить работу, растоптав всех, кто хоть в малейшей степени мог повернуть ситуацию в то же русло.
  Изменения произошли довольно быстро, и неожиданно для всех. Наверное, даже для самого Алексея. Нет, хрупкая фигура не выросла в нового Илью Муромца, императора и по сей день приходится тщательно укрывать, лечить от болезней... лучшие врачи мира как-то ухитряются держать его даже не при жизни, а при активном состоянии, позволяющем заниматься государственными делами.
  Но глаза... да и характер. Пётр Первый, Иван Грозный, вот кто приходит на ум при первом же взгляде на императора.
  По сути, сейчас он - единственная надежда для Российской империи, и если поможет Бог, она оправдается.
   - Так что же, Федор, - поторопил Алексей. - Мы что-нибудь решим с этим? Где твоё мнение?
   - Думаю, мы должны наказать этих смутьянов, - начал советник, тщательно подбирая слова. - Максимально жестоко и, разумеется, смертельно. Не знаю, как - возродить четвертование, что ли... очень важно, чтобы все испугались, причём так, чтобы внуков пробирало. Но при этом мы не должны разжечь новый гнев. Лучше не провоцировать новых волнений, ваше величество.
   - Слова разумные, - ответил император. Он уже знал, что поступит по-своему. - Но этого может оказаться недостаточно.
   - Как пожелает император, - кратко поклонился Фёдор. В голове плавала единственная мысль: "Что ему в голову взбредёт?".
   - Мы сделаем кое-что другое, - продолжал тем временем Алексей. - Я преподам народу урок, которого они никогда не забудут. Вернуть крепостное право - каково?
   - Что вы хотите сказать? - осторожно осведомился советник.
   - Выберем из крестьян десять процентов, и распределим между наиболее пострадавшими дворянскими родами, - пожал плечами император. - Идеальный выход из нашей ситуации. Их будут травить все, даже остальная чернь... а помещики и прочие дворяне продавать, дарить, убивать, если провинятся. Всё, что в голову придёт. В конце концов, у людей должны быть игрушки. Мы проведём массовую пропаганду, и через поколение их будет смешивать с грязью вся страна.
  Подумав немного, Фёдор согласился, что такая мера будет держать народ в повиновении, что бы ни случилось. А для политических, или "идейных" преступников появится новое наказание - не каторга, а крепостничество. Рабство, да, но оно необходимо - для блага остальных. В стране должен быть порядок.
  И всё же, советник до конца не определился, чего он хочет. И стал искать контраргументы - для начала.
   - Но, ваше величество, найти среди массы крестьян десять, или хотя бы даже пять процентов точно невиновных будет... сложновато. Были такие проблемы, что определить восставших нельзя.
   - А зачем искать? - искренне удивился Алексей. - Есть такая вещь, как жребий. Да, может, не виноваты, наоборот, помогали нам. Но народ живо поймёт: не боимся бить своих, с чужими - то есть, смутьянами, тем более считаться не будем. Сколько семей сгублю? Много. Да и не сгублю, а всего лишь отправлю в вечное рабство - что такое по сравнению с казнью? Но порядок в стране будет.
  - Но крепостное право всегда тормозило в развитии... фабрикам нужны рабочие руки, да и мир радикально изменился ещё со времён Отечественной войны...
  - Ты не понимаешь, Фёдор - покачал головой царь. - Это новое крепостное право. Главная цель унизить в назидание другим, а не предоставить помещикам подарки. Они убили отца, и заслуживают этого. Европа, демократия... она изжила себя, уже. Погоди, вот возьмёмся за дела, разовьём страну, и они узнают силу самодержавия - исконного, Российского!
  Советнику потребовалось много храбрости, чтобы произнести следующие слова.
   - Ваше величество, вы уверены?
   - Более чем, - без тени сомнения ответил император. - И поручу это дело Тайной канцелярии. Самый надёжный орган в правительстве. Кстати, последнее распускается - нужна новая кровь. И главнейшим в империи буду я и наследники. Остальная часть будет лишь заниматься тем, до чего не дойдут императорские руки. Россия нуждается в крепкой руке, и грех её не обеспечить, когда страна в этом нуждается.
  Алексей говорил властно - что-то во взгляде, голосе и манере держаться образовывало новую, присущую только ему, харизму, которая подчиняла всех вокруг. Народ, окружение, иностранных послов - кого угодно.
  И всё же, Фёдор нашёл силы для последнего аргумента.
   - Ваше высочество, - начал он. - Я всегда был сторонником нашего, исконно православного самодержавия, но... бум так называемой демократии в Европе... новые вооружения... боюсь, другим странам это не понравится.
   - Опять, Фёдор, ты ничего не понял, - с усмешкой прервал император. - Я не собираюсь равняться на Европу. Мы - Российская империя, и я сделаю из нас величайшую державу в мире, тем более, несмотря на потери в Мировой войне и бунты, мы по-прежнему имеем больше всех ресурсов, и людей. Другие страны тоже пострадали - Европу видели? Где нет руин, там паника. Не нравится им. Самое время укреплять позиции.
  Глаза императора загорелись огнём. Несмотря на здоровье и юный возраст, этот человек вполне мог сделать всё, о чём говорил.
  Все планы увенчались успехом.
  
  14 июня 1936. Москва.
  На похороны императора собралось огромное количество народу. Вся страна была обязана Алексею за экономический рост и становление в числе первых держав в мире. Император и так прожил много - врачи удивлялись, как такой болезненный человек не только не умирал, но и активно вёл политику, пускался в рисковые дела, и всегда выигрывал. Судьба страны не раз висела на волоске, особенно первое время после бунта большевиков, но народ верил правителю. Никто не сомневался, что всё получится. И получилось.
  Что заставляло его жить, когда сотни миллионов людей нуждались в нём? Наверное, исключительная сила воли и выдержка, позволившая совершить невозможное. Как он выстоял, как не рухнул под натиском болезней, невзгод и политических опасностей? Как всё получилось?
  Наверное, через какое-то время в каждую страну должен приходить кто-то вроде политического мессии. Чтобы мировое равновесие не нарушалось, всегда должна быть личность, которая поведёт потерявших надежду соотечественников к победе. Вот почему создаются и рушатся империи. Всё начинается из-за таких правителей, да и заканчивается благодаря им же - только в последнем случае они представляют другую сторону. Другой, новой империи.
  И во время, когда в США свирепствовали мафиози и сухой закон, а Европа никак не могла оправиться от войны (да и Алексей не позволял - зачем конкуренты?), Российская империя взлетела на новый уровень. Лучшие учёные создавали и совершенствовали технологии, богатая земля позволяла производить по ним товары, а самые смелые и преданные люди страны охраняли благополучие. Кто-то от внешних противников, служа в армии. Кто-то от внутренних - Тайную канцелярию никто не отменял.
  Но все выполняли единственную цель - продолжать двигаться дальше, обгоняя остальные страны, и сохранить лидерство. Однако никто не забывал, кому все этим обязаны - и по всей стране поставят памятники Алексею I. Хрупкий внешне, но сильный духовно - национальный образ умного, искренне патриотичного царя.
  Но это позже - а пока тело императора возлежало на смертном одре. В храм Христа Спасителя, в городе Москве, куда перенесли столицу незадолго до похорон, пускали всех, кроме крепостных - эти, выбранные жребием, семьи обречены на вечное унижение и нищету. Зачем доставлять радость обречённым - кто-то же должен ответить за погромы в начале века? И за смерть отца императора, кстати, тоже.
  Никому, правда, не приходило в голову, что смерть Николая второго и дала толчок характеру мёртвого императора, но кого это волнует?
  Потребовалось несколько дней, чтобы с царём могли попрощаться все желающие - а сказать, что их было много, значило не сказать ничего. Лучшим гробовщикам пришлось потрудиться на славу, дабы сохранить императора в первозданном виде. Он всегда должен выглядеть безупречно, и смерть вовсе не оправдание.
  Наследник, царевич Даниил стоял со скорбным видом, грустно уставившись в пол. Когда подошёл китайский посол, Хао, будущий император пропустил мимо ушей стандартные слова сожаления и подобное. Но, когда посол дал понять, что переходит к делу, Даниил максимально сконцентрировался. В конце концов, кто, как не он, отвечает за страну.
   - Опустим ненужное, - на хорошем русском сказал китаец. - Вы осведомлены о плане "Атака на материк", разрабатывавшемся параллельно с вашим отцом. У нас есть люди, технологиями мы обязаны вам. Моя страна и я лично безмерно благодарны. Если Российская империя будет нуждаться в помощи, она её получит - от моей страны. Наш император не планирует резких изменений в планах. Я послан узнать, не собираетесь ли вы изменить политику в этом вопросе?
  Хао принял вид внимательно слушающего зрителя. Да и с чего бы иначе? Вопрос и вправду был крайне важным для него, ответ требовалось получить как можно быстрее, но, разумеется, царевича никто не торопил - чревато.
  Даниилу не потребовалось раздумывать над ответом. Отец, чувствовавший, что медленно, но верно движется к смерти, учил сына управлять страной, и к похоронам уже успел ввести того в курс дела. Позиция Даниила была, и она ничем не отличалась от Алексеевской.
   - Нет, - ответил он. - Всё остаётся по-прежнему. Поставки будут продолжаться, вы готовитесь к осуществлению плана - всё по тайному договору от шестнадцатого ноября тридцатого.
  Китаец благодарно кивнул. Он знал, как много Поднебесная должна России, и конкретно Алексею.
   - Ваш отец был хорошим человеком, - сказал Хао. - Он помогал очень многим. И, хотя в политике проявилась некоторая жестокость, не вижу случая, когда таковая не оправдалась. Всё верно - пожертвовать минимумом для торжества максимума. Алексей был великий человек.
  Даниил кивнул - он и сам неплохо это знал.
   - Китайская империя обязана вам всем, - продолжал Хао. - Без вашей страны и Алексея I мы были бы дикой страной, в которой даже до средних веков далеко - по общему уровню. Теперь у нас есть флот, авиация, специалисты... Япония под нашим контролем...
   - Отец не любил вспоминать Русско-японскую, - поднял бровь Даниил. - А нам это государство без надобности.
   - Разумеется, - почтительно кивнул посол. - Когда мы разберёмся с последними могущественными противниками, они не доставят никому проблем.
   - Не могущественными, - поморщился Даниил. - Просто опасными. Нет, я говорю не просто так. Слова "Россия - самая могущественная страна" оставим для армейских патриотов, хотя сейчас это, бесспорно, так. Мне нужны доказательства. Впрочем, вам тоже. Смотрите - Штаты имеют ресурсы и даже кое-какую армию. Но у них нет главного - морального духа. Там собрались изгои из других стран. Америка никогда не станет благородной - смесь из беглецов и каторжников, приправленная пусть и хорошими, но всего лишь купцами никогда не будет иметь ничего вроде нашего дворянства. Их конституционная идея противоестественна, так как идёт против самого Бога. Вот почему они опасны - ничего не сдерживает. Не остановим, может произойти что угодно.
   - Мой император полностью разделяет вашу точку зрения, - поспешил ввернуть Хао, терпеливо дождавшийся конца тирады.
  В любом случае, лишняя территория для богато населённого Китая никогда не будет лишней.
  
  7 декабря 1941. Перл-Харбор.
   - Сэр, похоже, здесь пятно на радаре, - доложился дежурный. - Довольно крупное.
  Офицер насторожился.
  - То есть, как это пятно? - выпучил глаза он. - Прямо сейчас?
  Китай и Америка грызлись между собой, наверное, со времён Китайского чуда, когда не без помощи Российской империи и нового самодержца Алексея в Поднебесной произошёл такой скачок технологий, мощи государства и уровня жизни, что даже закоренелые оптимисты хлопали глазами.
  Офицер не сомневался, что китайцы нападут, рано или поздно. Но когда? Вопрос времени оставался неразрешённым, и для каждого было удобней думать, что не во время его дежурства (а то и жизни).
  Позиция, конечно, удобная, но по-своему удобная.
  А может, вообще не будет ничего? Верха по-быстрому продадут страну узкоглазым взамен на инвестиции или экономические уступки. А что делать, когда такой бардак? Сухой закон дал расплодиться мафии, безработица и кризис не дают и головы поднять, русские Аляску хапнули и пресекают любые попытки вмешательства в другие страны, где бы они не находились... страна большая, могучая, ресурсов много, но вот с политиками и обстоятельствами не повезло. В общем, Соединённые Штаты можно списывать из игры.
  Большинству хотелось, чтобы всё прошло более-менее тихо. Всем давно плевать на родину, патриотизм и прочую ерунду, лишь бы китайцы не начинали войну - шансов нет, уж больно их много, да и поддержка Российской империи, нового Рима, многого стоит.
  Сейчас оправдались худшие предположения.
   - Чёрт! - офицер кинулся к радарному пульту. - Кто это может быть? Посмотри в списках, может, это наши! Никто не должен лететь?
  Предположение было идиотским, насколько и наивным, но как дежурный, так и командир поста предпочли ухватиться за последнюю соломинку, какой бы она не казалась.
   - Нет! - безнадёжно крикнул дежурный. - Это китайская авиация, больше некому!
  Зазвонил штабной телефон.
   - Да? - хриплым голосом спросил командир.
   - Контрразведка... перехватила... - голос в трубке запыхался, как от бега. - Китай начнёт... войну. В любую секунду...
  
  Они летели плотным строем - первая волна, в полторы сотни лёгких бомбардировщиков и торпедоносцев. Новенькие, недавно с заводов, "Шмели". Гордость китайского воздушного флота - фактически, это переделка истребителя Пс-180 русского конструктора Полетаева (ничем не хуже Сикорского, конструирующего бомбардировщики), но очень основательная, с учётом специфики действий и авианосного базирования.
  Красные драконы на серебристом фоне - символ Китайской императорской армии. Строй идеален, лётчики обучены - всё, что надо для быстрой, победоносной войны, по крайней мере, со стороны авиации. И, разумеется, хорошие генералы, как нельзя верно выбравшие цели для первого удара.
  Каждый из пилотов готов умереть за великую родину - взяв пример с России, в китайских школах с детства прививали уважение к государству. Такие вещи, как почтение к старшим, культ семьи, существовали и раньше, но теперь, когда империя едина, как никогда, к этому добавилось и уважение к стране в целом.
  Среди пилотов находились и японцы - с захватом островного государства император не стал никого угнетать - наоборот, от Поднебесной шла только помощь, и теперь, к решающему дню, две нации, и так близкие друг к другу, фактически слились в одну. Лётчики прониклись духом братства, и в этом состояло преимущество перед американцами, этими гайдзинами-свиньями, копошащимися где-то там, внизу. Ничего, до бухты осталось не так уж много.
  Цели уже пометили - шпионы распределили цели ещё за день до атаки, и каждый знал, куда бросать бомбы или торпеду.
  Вообще, в этом сражении преимущество целиком принадлежало китайской армии. Моральный фактор, истребители последних разработок, внезапность... если захотеть, продолжать можно ещё долго, но э этого хватит с лихвой.
   - Смотрите! - в рации ведущего раздался голос одного из пилотов.
  Наперерез армаде мчался одинокий Р-40. "Вархоук", возвращающийся с патрулирования. Пилот решил нанести врагу хоть какой-нибудь урон, чем быть уничтоженным на земле.
  "Да он настоящий воин, - подумал ведущий. - Или просто глупец".
  Всё решилось быстро, хотя и не так хорошо для атакующих - полторы минуты, и к земле несутся обломки трёх самолетов - двух "Шмелей" сопровождения и истребителя американского лётчика.
  В любом случае, это не могло остановить первую волну.
  Впереди показался берег. Пилоты уже видели очертания кораблей. Пять линкоров - главная гордость Америки, Тихоокеанский флот. Главная за отсутствием остальных. Правительство выкраивало деньги на постройку, обделяя и без того, мягко говоря, небогатых граждан. Только так можно было надеяться, что китайцы побоятся напасть.
  "И все надежды были пусты, - мысленно добавил ведущий. - Потому, что мы их сейчас разрушим".
  - В атаку! - прокричал он. - Торпедоносцы, займитесь кораблями. Бомбардировщики, марш на аэродромы! Мы должны очистить пространство для второй волны! Надсадно ревя моторами, самолёты устремились к целям.
  
  Июнь, 1953.
  Сенат - совещательный орган. Вне зависимости от мнения достопочтенных сенаторов, окончательное решение всё равно примет император. Дело учёных мужей - лишь подсказать, попробовать навести на путь, кажущийся им правильным. Но вся власть принадлежит одному лицу. Правда, ответственность тоже, но кто станет судить самого императора? Это же по-заморски, неестественно... демократия называется. А где сейчас демократическая Европа?
  Правильно. И сказать "в глубокой прострации" значит сильно преуменьшить. Упадок и запустение - вот о чём идёт речь.
  После завершения американо-китайской войны (угадайте, в чью пользу) только в Европе остались страны, живущие по демократическому образу жизни. Штаты полностью оккупированы, и китайцы янки просто так не отпустят. А как же - столько территории для огромного числа люде, как не воспользоваться?
  Их решили не трогать - должен быть негативный пример, а то народ может решить, что свобода выбора - не такая уж и плохая штука.
  Бред это всё. Сама по себе, форма государственного устройства ничего не решает. Демократия вещь неплохая... для народа. И не для русского, точно. Вот кому нужна твёрдая рука. Победи тогда, в начале века, большевики, ничего бы не вышло. Не бывать никакому национальному величию.
  Так думал Даниил, сидя в императорской ложе на слушании совещания Сената.
  Пожалуй, единственный случай, когда полностью согласен с остальными.
  Граф Орлов заканчивал речь, касающуюся иммиграционной политики.
  - ...таким образом, господа, мы видим, что в большинстве случаев иммигранты и Европы представляют нищих, спасающихся от безысходности и проворовавшихся чиновников, бегущих от закона. Ни те, ни другие нам, бесспорно, не нужны. Процветающей стране необходимы сильные звенья, а не наоборот. В прогрессивном обществе слабым не место - у нас есть крепостные, и причин надрываться дальше не вижу. Мы уже помогли Китаю, и результаты не заставили ждать. Но рвать пупки на этом направлении - глупость, если не преступление. На эти деньги можно сделать много полезного, от укрепления позиций на нефтеносном Ближнем Востоке до выставления щита против европейцев. Линия укреплений на границе княжества Польского обойдётся дешевле помощи этой черни. С проектом все уже ознакомлены...
  Даниил кивнул - это означало, довольно. Почтительно поклонившись, граф уселся на место.
  Император встал - все напряглись.
   - На сей раз, я согласен с мнением большинства, - уверенно сказал он. - Бессмысленный гуманизм ни к чему в современном мире. Мы гораздо больше можем сделать для себя. Большевики уже показали, к чему может привести излишняя терпимость, зачастую равная бездействию. Сделать всех богатыми нельзя, оставить одних бедны, богатых расстрелять - уже кто-то хотел, не получилось. Уроки извлечены, и их польза не подвергается сомнению. Но я подпишу этот законопроект не только из-за этого.
  Даниил сделал паузу - все заинтригованно смотрели на самодержца.
   - Есть ещё причины, - весомо сказал он. Каждое слово в коротком предложении прозвучало подобно молоту, бьющему по наковальне. - Национальный вопрос. Время, прошедшее даже не с последнего бунта, а с формирования Руси времён Рюрика, сплотило нас. Мы все - русская нация. А народы, живущие в составе империи, от татар до поляков, под нашей защитой. Мы благородные народы. Но Европа, она прогнила. Противоестественные идеи равенства и демократии развратили их, и мы можем видеть, на что они похожи. Во имя нашей государственности... и сохранения величественности и чистоты нации... я поддерживаю законопроект, чтобы чума из-за рубежа не перешла сюда. Мы спасёмся от тлетворного влияния чужих идей. Русские - чистая, здоровая нация. Мы не можем позволять разбавлять кровь грязью. С этой поры сюда смогут попадать только работники дипломатии и небольшие группы туристов. Непослушание будет караться жестоко, подданным какой страны ни был бы чужак. Исключение делается для Китая, и то лишь в размере туристической деятельности. Я, самодержец Российской империи, подписываю этот закон!
  Сказав всё, император устало сел обратно.
  Его мнение разделяли также - Сенат аплодировал стоя.
  Кому нужны иностранцы? Ведь есть крепостные - холопы.
  Даниил сделал всё, чтобы империя не развалилась изнутри.
  
  В дальнейшем Россия стала националистической страной. Не путать с фашизмом - понятия далеки, как север и юг, но лучше от этого не стало. Людям, кое-как пробившимся в "новый рай", как называли империю иностранцы или туристам, на праздниках страдавших от бурного проявления эмоций подвыпивших русских. Всё это поддерживалось царём. Но народу нравилось.
  Патриотизм взлетел на новый уровень - пропагандистская машина работала на полную катушку. Все не только в России, но и в мире были уверены, что именно русскому больше всех повезло в жизни - разумеется, если не крепостной, но кто на такого смотреть серьёзно будет? Раб, он и есть раб. Божья воля... заслужил, значит. Нечего жалеть.
  Культ здоровья, силы тела и духа заполонил всю страну. Служба в армии считалась делом чести. А она появилась и у крестьян - на фоне-то крепостных. Позднее слово "крестьянин" исключили из языка - заменой стало гордое "хлебопашец". Это ещё сильнее отметило границу между крепостными и остальными, хотя она и так была далека, как космос.
  Никто не курил, не пил - юноши в свободное время занимались спортом, ходили в лес, где воздух чище и готовились к службе имперской армии. Повышали кругозор, читая книги. Естественно, патриотические, других не существовало, как класс.
  И все верили в Бога - Православие укрепило позиции не только в России, но и в мире.
  К двухтысячному году никто не предполагал, что произойдут хоть какие-то изменения.
  
  ЧАСТЬ 1: Империя зла.
  
  Нью-Йорк, лето 2001.
  "Таким образом, мы видим, что после захвата китайской армией японских островов, что фактически знаменовало падение империи, китайцы поступили мудро. Они не стали колонизировать захваченную территорию по примеру англичан. Необходимость этого решения подтвердилась сразу к 1927 году, когда от европейских держав откололась сразу половина колонизированных стран. Остальные владения, как известно, были потеряны в течение следующего десятилетия.
  Китайский император понимал, что насильно никого не удержать. И, несмотря на активную помощь России, Поднебесная могла урвать кусок и у Японии. Но наибольший успех достигался в результате сотрудничества, а не оккупации. И поэтому 2 сентября 1945 император объявил о создании общей, Восточной империи. Туда вошли также Монголия и Корея, причём на равных условиях. Что до охоты за колониями, то ими, безусловно, послужили Соединённые Штаты, полностью захваченные китайскими силами год назад.
  Восточная империя, и так богатая ископаемыми, получила "дойную корову" в лице Америки, к тому времени пребывающей в полном упадке. Ситуация обстояла даже хуже, чем в Европе, только начинающей оправляться после Мировой войны. Российский император и самодержец всея Руси Даниил, сменивший умершего отца Алексея, всегда поддерживал Восточную империю. Полное слияние великих народов Азии дало надёжный щит против возможной агрессии США (на период, пока не колонизировали китайцы), и Россия всегда поддерживала объединение востока в единую империю".
  Ремингтон отложил распечатку. Вернее, даже отшвырнул - но дальновидно несильно. Ведь не достанешь в наше время . Да, впрочем, и не в последнее. Со времён Мировой войны Америка жила кое-как, а с падением Вашингтона всё окончательно пошло наперекосяк.
  Скажем, сколько усилий пришлось приложить, чтобы достать труд русского академика Иванова "Становление и развитие Восточной империи"? Тоже вещь не идеальная, патриотизм так и прёт изо всех щелей, пропаганда, опять же. Мол, если не Российская империя, не видать китайцам, а теперь попросту восточникам нынешнего величия. Научная агитка.
  Нет, это правда, конечно. Вряд ли что бы выгорело, без русских-то. Но когда весьма прозрачные намёки на это и воспоминания встречаются чуть ли не в каждом абзаце, начинает здорово надоедать.
  Хотя... не будь в труде научности и реально полезных сведений, не стал бы читать. Так что определённая толика пользы (и весьма немалая) здесь есть.
  Зачем Ремингтон, по профессии более чем далёкий от историка и восточноведа, проводит свободное время за чтением таких книг? Зачем это простому Нью-Йоркскому человеку, не задумывающемуся о геополитических проблемах?
  А не задумывающемуся ли? Как насчёт патриотизма в исключительно извращённой форме?
  Так как, по шуткам самого Ремингтона, только извращенец будет так упорно любить такую страну.
  В каждой шутке есть доля правды - Америка не являлась великой державой. Золотые времена Свободной страны, времена Дикого Запада и Колорадо, прошли. Остались лишь подворотни, наркотики и выпивка. Величественные здания, вроде Эмпайр Стейт Билдинг, да правительственные хоромы выглядят неплохо, так как там сидят восточники. А остальное - полное запустение. Нью-Йорк - клоака, жить в которой значило ежедневно бороться с самыми разнообразными трудностями, от шпаны под окнами до колониальной полиции, имеющей практически неограниченные права. Она приходила после коренной, американской, и всегда справлялась с обязанностями, но лучше было не доводить до этого. После дела солдаты-восточники так гуляли, что гуманнее было бы сбросить на квартал бомбу.
  Преступность не исчезла от такого положения дел - всего лишь скрылась в тёмных углах. Впрочем, наместников это устраивало. Они ведь не помогать пришли, а ресурсы качать. И, разумеется, безраздельно властвовать.
  Всё это не нравилось всем. Но Ремингтону втройне. Его бросало в дрожь от одной лишь мысли, что такое будет продолжаться до конца жизни. Стать колонией для вонючих азиатов - хорошая судьба для страны, некогда подававшей такие надежды!
  Большинство населения привыкло. Ремингтон - нет, хотя с рождения жил в такой обстановке. Отводил душу собиранием и изучением информации о Восточной империи. От армейского устройства до повседневной жизни - но больше всего, конечно, волновали возможности. Ремингтон исступлённо искал слабые места, с такой энергией и злостью, будто завтра поднимать восстание.
  Разумеется, афишировать подобное хобби глупо, и наш герой этого не делал. Пока успешно, притом, что удалось собрать нехилую библиотеку самых различных авторов, объединённых одной темой: Восточная империя.
  Знание русского, обязательное для каждого, кто хотя бы раз выезжал за границу (куда, не важно, общий язык есть общий язык, каждая собака знает), позволило читать труды людей вроде Иванова.
  Короче, Ремингтон мог без угрызений совести носить титул "Лучший эксперт по Восточной империи во всей колонии", но он ещё не сделался окончательным идиотом - скромность первое качество шпиона.
  Это вычитал в каком-то дешёвом романе, но фраза понравилась и была выведена во главу личного девиза.
  И, главное, по ней было удобно жить - в современном американском обществе. Или, скорее, выживать - и у Ремингтона неплохо получалось.
  Зазвонил телефон - пришлось отбросить мысли насчёт дальнейшего чтения. Скорее всего, это шеф, больше некому - родственники или умерли, или разбежались, кто поумнее. Кто-то даже в Россию попал, на постоянное жительство. Вот уж действительно чудо, равное шансу встретить белого медведя в даунтауне.
  - Слушаю, - нехотя подняв трубку, буркнул он. - Детектив Стив Ремингтон у телефона.
   - Детектив! - в трубке раздался хриплый, прокуренный голос начальника отдела. - Ты что делаешь?
  Интонация с каждым словом приближалась к угрожающей.
   - Работаю, - осторожно сказал Стив.
  "Ой, нехорошая история", - мелькнуло в голове у детектива. Но что делать?
   - И над чем работаешь? - доля ехидства явно превысила разумные пределы. Ремингтон точно понял: намечается что-то крупное, и не факт, что ему это понравится.
   - Синдикатом Морелло, - уверенно сказал Стив. - А...
   - Будет тебе, и "А", и "Б", - зловеще пообещал начальник. - А также весь алфавит, да не один раз! Знаешь, что с тобой будет, если через три дня мы не доставим главу синдиката лично наместнику?
   - Наместнику-у? - протянул Ремингтон. - Что-то произошло?
  Интересно, шеф специально учился, или дар так орать заложен с рождения? Так вот по какому принципу отбирают на руководящие должности в полиции!
  - ИМЕННО!!! - рявкнул начальник. - Что-то случилось. Какая догадливость! Поразительная! Да ты прям Шерлок Холмс какой-то, мать твою! Что-то случилось - передразнил он ещё раз. - Гениально!
   - А всё же? - тихо спросил детектив, когда поток ругани ослаб. - В чём дело?
  Выдав напоследок пару безобидных (по сравнению с предыдущими) ругательств, шеф, наконец, перешёл к делу.
  - Взвод восточноимперских солдат, обдолбаный героином по самые уши, - пробурчал шеф. - Наместник грозится спустить с цепи "Волчий клык". Представляешь, что останется от района?
  - Волчий... - у Ремингтона перехватило дыхание. - Они совсем?..
  "Волчий клык". Отряд войск специального назначения. Приписан колонизационным войскам Восточной империи. Экипированы по последнему слову техники, обучены - лучше не бывает. Преимущественно японцы, так уж сложилось, хотя встречаются представители других народов империи. Характерная особенность - эти ребята не щадят никого. Женщина, ребёнок - все жители квартала, подлежащего зачистке, уничтожаются. А масштабы меньше, чем квартал, у этого рода войск встречаются редко. На памяти Стива вообще никогда.
  Этот отряд играл роль пугала, когда "презренные гайдзины" слишком наглели, и болезненной дубинки, если не останавливались в этой самой наглости.
  Тотальное разрушение. Горящие дома, дым, копоть и трупы правых и виноватых, вот что оставалось после "Волчьего клыка". И ещё одно - за историю существования отряд не понёс потерь - вообще. Вот что значит выучка и вооружение. Элита, что не говори.
  И, разумеется, шеф был не в восторге от перспектив появления этих маньяков на территории вверенного ему участка.
   - Пора бы уже привыкнуть, кто здесь хозяин, - с плохо скрытой болью в голосе произнёс начальник. Потеря старшего брата, пилота истребителя, в той самой войне вовсе не прибавила уважения к захватчикам. - Они могут всё... что захотят. Короче, Стив, чтобы через три дня ублюдок, руководящие синдикатом и ближайшее окружение предстали перед наместником. Не нужен ордер - просто пойди и возьми их. Остальное меня не волнует, постарайся только не разнести квартал.
  Слова "Хотя, какая разница?" не прозвучали, но витали в воздухе, как призрак судьбы квартала в случае неудачи. Призвав всю волю, чтобы отогнать навязчивые мысли, Ремингтон что-то коротко сказал и, сжав кулаки, швырнул трубку. С такой силой, будто она и являлась причиной всех бед.
  Ремингтон понимал шефа - больше всех в отделе. Если остальные успокоились, решив, что раз не повезло, значит, не повезло, то Стив никак не мог успокоиться. В конце концов, начальник единственный, знающий об увлечении восточноимперской историей. За это можно и срок схлопотать, особенно в случае Ремингтона, но пока проносило. И начальник даже помогал кое-где в добыче книг и распечаток, хотя и сам мог прогореть.
  "Чёрт, надо что-то делать, - со злостью думал детектив. - Нельзя сидеть, сложа руки". Приехать, поговорить... если за этим Морелло кто-то стоит, получить ублюдка для расправы не составит труда. Ведь после визита "Волчьего Клыка" бизнес заглохнет гарантированно, ещё и люди погибнут. Нет, так дела даже мафия не ведёт.
  Надо ехать, и чем быстрее, тем лучше.
  Ремингтон оглядел квартиру: явно необходим ремонт. Штукатурка потрескалась, стены разве что не обвалились, а обои не были рваными только за шкафами, холодильниками и умывальником. Кухня, в которой детектив сидит сейчас, санузел да комната со старой тахтой. В голову пришла мысль, что состояние страны можно вполне сравнивать с его квартирой: так плохо, что хуже не будет.
  Постаравшись отвлечься от подобных мыслей, Стив стал собираться. Выйдя из подъезда, он сел в старенькую, блёкло-белого цвета "Тойоту". Заводы США не разрабатывали автомобилей, слишком дорого для нищей страны и тем более, слишком жирно для колонии. Судьба сырьевого придатка не слишком завидна...
  Проехав основную часть пути, Ремингтон остановился за пару кварталов до цели - нечего светить коповским драндулетом. В конце концов, он пришёл только поговорить.
  Постоянное местонахождение Морелло удалось выяснить сравнительно недавно - всё-таки, не только книги читал, но и работал. Детектив явился бы сюда в любом случае - но распоряжение шефа приблизило момент.
  Морелло, помимо героинового бизнеса, промышлял отелями. Три раздолбанных вдрызг здания, по состоянию ещё хуже квартиры Ремингтона, что представлялось чем-то фантастичным, нависли перед детективом. В такие минуты особенно часто вспоминается собственная одинокость и беспомощность, и даже пистолет под курткой несильно ободряет. Против толпы бандитов с дробовиками и древними, сохранившимися ещё со времён сухого закона, "Томми-Ганами", один ствол не подмога.
  Глубоко вздохнув, Стив смело шагнул вперёд - в качестве поддержки остался лишь собственный ум, а задание на этот раз обещало быть важным, что дух захватывало не только у новичков из резерва.
  
  Москва, Лубянка. Тайная канцелярия.
  Поручик государственной безопасности заморского отдела Тайной Канцелярии Николай Дубовенко сидел на брифинге. Впрочем, если буквально, то на стуле, но кардинально это ничего не меняло.
  - В Американской колонии восточников что-то происходит, - говорил полковник. - У наших соседей начались какие-то проблемы. Значит, они могут перекинуться и на наши головы.
   - Почему, господин полковник? - перебил кто-то из слушающих.
  Учитывая логичность вопроса, командир не стал устраивать разборок.
  - Так считает начальство, - буркнул он. - У них есть какие-то сверхсекретные факты, доказательства чего-то... но император молчит. Сразу оговорюсь - это не проверка. Мой опыт позволяет так думать. Я это вторым нюхом чую. В общем, слушайте дальше. Нас навели на какую-то организацию в глубине колонии. Они замыслили минимум вмешаться в дела областных восточноимперских наместников, максимум совершить переворот, хотя непонятно, зачем это нужно. Что, Коловаев, ещё вопрос?
  - Да, господин полковник, - сказал перебивший ранее сотрудник. - А если известны координаты этой... организации, почему бы не сообщить восточникам? Неужели сами не справятся?
   - Повторюсь, - начал теряющий терпение полковник. - Мы внешняя разведка, а император решил лично не показывать нашего вмешательства. То есть, вы будете действовать, как обычные туристы. Даже восточники не должны знать истинную цель вашего пребывания в Америке, это понятно?
  Подождав, полковник, очевидно, решил, что молчание знак согласия, и продолжил.
  - В общем, мы вышли на них. Но в противостоящей, чёрт бы её побрал, организации, нашёлся кто-то шибко умный. Слежку выявили, а концы обрубили. На данный момент информации, которой можно реально доверять, крохи, и мы посылаем в колонию лучших. Если сам император с личной разведкой заинтересовался, точно что-то важное. А тем более, если их сил недостаточно. Я понятно выражаюсь?
  - Да, господин полковник, - в едином порыве заголосили подчинённые.
  - Отрадно слышать, - усмехнулся старый разведчик. - В общем, эти ребята могут крупно навредить всем - начиная от себя и заканчивая восточниками. Мы в стороне не остаёмся в любом случае, так что попрошу проявить особое усердие. Они собирали капитал для чего-то. Точно известно, в руководящих кругах Организации - назовём её так - коренные американцы, самые богатые. Их бизнес выходит куда-то за пределы колонии, мы предполагаем, в Африку. Восточники там не очень сильны, а возможности заработать там есть, если вы не из робкого десятка. Дикий континент... просто появляться там опасно, а вести бизнес... короче, ребята из Организации не робкого десятка. Мы должны знать, с кем имеем дело.
  - В чём наша задача? - поймал паузу Дубовенко.
  Полковник быстро глянул в списки.
  - Вы лично, поручик, отправляетесь в Заир, и пытаетесь выйти на Организацию там. В Киншасе вас встретит связной, от него узнаете подробности. След, конечно, призрачный, но это лучшее, что есть. Остальные отправятся в американскую колонию, ждать момента. Если от Николая поступят какие-то сведения, нам понадобится группа немедленного реагирования.
  - Но, господин полковник... - нерешительно сказал кто-то из агентов.
   - Что?
  - Ведь восточники... у них есть "Волчий Клык"...
   - И что? - выкатил глаза полковник. - Вы глухой? У сепаратистов уши развиты лучше, чем у вас мозги! Чтобы они не знали всё наперёд, всё пройдёт по-тихому. Китайцы, да и японцы из "Клыка" ни о чём не узнают, вероятность утечки меньше. Кстати, в случае столкновения с теми же спецвойсками или ареста восточноимперской колониальной полицией придётся несладко. Вряд ли кого убьют или посадят, мы вмешаемся, но лишь после того, как расхлебаем эту кашу. То есть, возможно, очень нескоро. Придётся быть осторожными.
  "Доигрался - подумал Дубовенко. - Лучший агент в отделе, Москве, канцелярии... вот как заканчивают лучшие агенты...".
  Опыт не давал заблуждаться: столкновение с японскими спецназовцами неприятно, но его хотя бы можно избежать. В конце концов, в их случае агентов много, а он, Николай Дубовенко, один.
  И Африка - не лучшее место для лёгких прогулок.
  В Киншасе Николай был всего раз, и тогда он даже не вылезал из "Сикорского", руки сжимали надёжный пулемёт, а в качестве поддержки наличествовала целая дивизия элитных войск Российской империи.
  Но даже после такого, сравнительно необременительного посещения, поручик вовсе не горел желанием возвращаться.
  
  Нью-Йорк. Отель Морелло.
  Детектив сильно удивился, что его пустили на переговоры, причём без возражений и изымания оружия. Такого никогда не было в арсенале банд Нью-Йорка, и это не могло не насторожить.
  То есть его, Стива Ремингтона, ищейку-полицейского, спокойно пропустили к боссу, в святая святых... словно ждали. Оптимизма это не прибавило - уж слишком легко.
  Встретил сам Морелло - усадив за стол, принялся угощать лёгкой едой и сигаретами. Отравлено? Вряд ли, убить детектива можно и проще, столько моментов удобных... да и не в стиле мафии это. Вот изрешетить из "Томпсонов", да, но отравить? Слишком скучно - ни грохота, ни фейерверка...
  Стив не стал отказываться - колонии никогда не шикуют. Всё идёт в страну владельцев, пусть в Америке и больше ресурсов и прочего. Как говориться, у кого сила, тот и заказывает музыку.
  Мелодия не пришлась по душе и воротилам криминального мира. Впрочем, не только им. С этого и начал Морелло.
  - Вы не очень любите восточников, - в лоб спросил мафиози. - Особенно японскую их часть?
  Ремингтон медленно обвёл глазами комнату. Ей не было места в ряду остальных помещений отеля - чистая, убранная, ни одного окурка или пустой бутылки. Всё удобно. Нее стоит путать с излишней роскошью, так любимой наместниками и прочими восточными чиновниками. Нет, комната не давит на случайного посетителя, не показывает, "кто здесь хозяин". Скорее всего, Морелло сам подбирал помещение, причём для переговоров равного уровня. И говорил без угроза или попыток запугать.
  Завершив обозрение на крышке стола с едой, детектив начал лихорадочно соображать.
  Что нужно Морелло, и чего мог означать намёк в виде последней фразы? При чём здесь конкретно японцы, не намекает ли мафиозный босс на "Волчий Клык"? Значит, ему всё известно, но что тогда? Чего хочет лично он? Не ясно, ни черта.
  Пока Стив соображал, Морелло продолжил. Вопрос был риторическим.
  - Конечно, сбор сведений о чём-то является признаком увлечения и обожания, но в нашем случае это, боюсь, не проходит, не тот вы человек, - невинно продолжил мафиози. - Значит, вы тоже недовольны ситуацией в колонии. А ведь когда-то мы были свободной страной...
  Лицо Морелло приобрело раздражённый вид ещё до конца фразы. Он не забыл цветов американского флага, хотя и родился после окончания Тихоокеанской войны.
  "Что ему надо?" - лихорадочно соображал детектив. Такого развития событий он ожидал меньше всего.
  - Буду предельно честен, - наконец решился он. - Скажу в лоб: если вы не сдадитесь властям в течение двух с половиной суток, сюда нагрянут "Волчьи Клыки". Это о чём-нибудь говорит?
  Морелло только улыбнулся. Другого выбило бы из колеи, но мафиози то ли был таким непроницаемым, то ли отлично знал о намерениях восточников.
  - Что вы так напряглись? - только улыбнулся он. - Не желаете сигар с Кубы? Эти островитяне сохранили независимость и пожинают плоды. Отличный пример для подражания...
  Детектив внимательно всмотрелся в лицо Морелло.
   - Вы не понимаете...
   - Намного лучше, чем вы думаете, - резко перебил мафиозный босс. - Я осведомлён лучше вас, и узнал о планах наместника чуть ли не раньше его. "Волчьи Клыки"? годиков пять-шесть назад я бы испугался. Но не сейчас...
  Ремингтон молчал - только вытаращенные глаза выдавали удивление, но какое!
  - Послушайте, детектив, - сказал Морелло. - Я знаю, во что ввязываюсь. Вам тоже неплохо бы. Вы были предельно откровенны, я тоже скажу "в лоб". Вчера говорил с большим человеком. Моя... банда, назовём по-старому, входит в состав некой структуры, ставящей основной целью освобождение Америки от колониального гнёта. Поверьте, не только вы соскучились по звёздно-полосатому флагу.
  - Банда? - только и спросил Стив.
  - Ну да, - пожал плечами Морелло. - Думаете, как я стал большой шишкой? Пять лет назад я был обычным бандитом, боссом криминальной структуры, одной из многих... за власть над кварталом шли войны, а я руководил далеко не самой крупной группировкой. Тогда и обратили внимание люди из той организации. Они нуждались в шпионах. Тогда меня и поставили в известность, оставив выбор: помогать или умереть. Я слишком много знал.
  Пистолет нервно зашевелился под курткой.
  - Вы и мне такую участь готовите? - осведомился Ремингтон. Злее, чем хотел, но не все эмоции удержишь...
  Морелло расхохотался.
  - Да вы и правда честны. Всё говорите в лоб... или не умеете врать?
  "Умею, как же не уметь, - подумал детектив. - Просто надо научиться держать себя в руках!"
  - Необходимости в таких мерах нет. Сейчас, - продолжал мафиози. - Мы покончим с этим, в течение года. Восточники будут отброшены. А потом понадобятся патриотичные и опытные люди, вроде вас. Убивать такого человека, как вы, по меньшей мере глупо, да и выглядит по дикарски. Мы же не восточники, эти "бусидо", смерть за императора... нет, наша сила в другом.
  - В чём?
  - В свежем рассудке и трезвой голове. В любых обстоятельствах. Так вот, в случае отказа вас просто подержат взаперти. Условия не концлагерные, но скука... даже несмотря на библиотеку в отеле, это далеко не лучший выход.
  Ремингтон нахмурился.
  - В случае отказа от чего? - спросил он, хотя и так знал ответ.
  - От сотрудничества, - вновь пожал плечами Морелло. - Вы опытный полицейский. Знаете город, умеете стрелять, а, главное, руководить людьми. Думаете, мы забыли, девяносто девятый и ту переделку?
  - Опять осведомители? - уныло осведомился Ремингтон.
  - Тогда они не понадобились - фыркнул мафиози. - Слухи расходятся быстро. Удивительно, что вас не повысили после того случая. Это придётся сделать нам.
  Детектив скептически нахмурился.
  - Чего боитесь? - ухмыльнулся Морелло. - Думаете, лапшу на уши вешаю? Доказательства будут. Не сегодня, но всё же... через два дня встреча с большими людьми. Они интересуются тобой. Что делать - решать тебе. Зарплата полицейского и подчинение оккупантам или слава и освобождение родины. Что вам ближе?
  - Через два дня здесь будет восточный спецназ, - отрезал Стив.
  Криминальный авторитет улыбнулся.
  - Я не собираюсь сидеть здесь всю жизнь, - многозначительно сказал он. - И наша организация вовсе не ограничивается одним кварталом. Мы не в игрушки играем, Ремингтон, пора бы к этому привыкнуть.
  - Погибнут люди, - с нажимом произнёс детектив. - Невинные.
  - Что ж, - мафиози встал из-за столика, дав понять, что разговор закончен. - Тем страшнее будет наша месть.
  
  Москва, Кремль. Приёмная Его Величества Императора Всея Руси Ивана V.
  Академик Дибров терпеливо ждал очереди на приём - уже два с половиной часа. Что поделать, если деятель массовой культуры для императора дороже учёного, занимающегося, может быть, одной из важнейших задач в стране? Но делать нечего - лучше подождать и, поймав момент, вовремя делать нужный ход. Тогда институт имеет шансы на выживание, а империя - на полезное приобретение.
  Наконец время подошло - и, получив приглашение секретаря, учёный вошёл в приёмную. Снаружи стояли двое телохранителей гориллообразного вида. Руки крепко держали автоматы Федоренко, а каменные лица беспристрастно обозревали каждый угол коридорчика: а вдруг эсеры какие нагрянут?
  Разумеется, сейчас нет эсеров. В стране всё хорошо, а крепостные, единственная категория, которой царская смерть доставит хоть какое-то удовольствие, под таким контролем, что никакая охрана не нужна. Но есть, значит, есть. Императору виднее.
  Разумеется, они не услышат разговоров - звуконепроницаемые стены для этого и делались, так что Дибров спокойно зашёл в приёмную.
  Закончив с церемониями вежливости, учёный перешёл к делу.
  - Наш институт занимается разработкой механизмов, за которыми стоит будущее - вдохновенно начал Дибров. - Таких, как реактивный двигатель, длительные полёты в космос и...
  - Что-то долго будущее стоит, - язвительно перебил император. - Лет пятьдесят как, не меньше. А если глубже копнуть, так со времён Циолковского...
  Учёный пристыжено замолчал. Тщательно подобрав слова, он продолжил.
  - Просто, учитывая объёмы нашего финансирования, - скрестив пальцы на удачу, сказал он. - Высокие технологии - не производство китайских тапочек! Радары нового поколения, новые ракеты для полётов на Луну... это очень сложно, и требует финансовых вложений. Так вот, в связи с этим...
  Государь насмешливо и даже в какой-то степени зло уставился на Диброва.
  - А вы уверены, что они нужны, эти полёты? - резко спросил он. - Спутников телевещания нам хватает. Атомная бомба, обещанная физиками. Отбросим вопрос "где она?". Зададим другой: "зачем?". Мы ни с кем не воюем, люди прекрасно чувствуют себя в подчинении... зачем реактивные двигатели, когда поршневые и турбовинтовые и так прекрасно справляются? Другие направления науки, более выгодные для государства, развиваются.
  Учёный поморщился - нет ничего обиднее, когда твою работу, самую сложную и, несомненно, важную, сравнивают с усилиями "научных бытовиков", вот от кого не дождёшься действительно важных и революционных изобретений! Новый кухонный комбайн пожалуйста, коврик для тапочек - легко, а вот попробуй продвинуться в разработке атомной бомбы при таком скудном финансировании!
  - От остальных есть польза! - продолжал разнос император. - Медики добились увеличения средней продолжительности до девяноста лет, о здоровье уже не говорю. И это в условиях современных городов и всеобщего загрязнения Земли, которым нас все пугают. Компьютерщики умещают базу данных в пачке от сигарет, а вы? Даже если при повышенном финансировании вы завершите разработки, лучше не станет. Зачем нам атомная бомба? Если она попадёт не в те руки? Армии и флота достаточно для контроля за остальными странами, а собственное население не ропщет с императора Алексея. Так для чего нам всё это?
  - Прогресс... - начал было Дибров, но был тут же остановлен здорово разозлившимся государём.
  - Прогресс только мешает, - отрезал император. - Он всегда мешал управлять людьми. А не управлять, причём местами жёстко, для народа это плохо закончится - такой он в России. Так что все ваши новейшие разработки не нужны. Ни союзники, ни потенциальные противники в виде беднейших стран мира не занимаются подобной ерундой, значит, и нам нет смысла тратить ресурсы.
  Дибров ещё надеялся на разрешение ситуации, но слово "ерунда" вывело труженика науки из себя. Нет, он не кидался стульями, не психовал и не обзывал главу страны нехорошими словами. Во-первых, плохо кончится, а еще это всё-таки ниже настоящего учёного. В конце концов, кто император? Человек, которому посчастливилось родиться в нужном месте и в нужное время. А научный труженик меняет будущее, работает на прогресс... но всё же, как обидно создавать никчёмность собственных исследований, пусть и для таких недалёких людей, как эти государственные деятели.
  - Институт будет закрыт, - подвёл черту Иван. - Вы перейдёте на преподавательскую деятельность.
  Дибров поступил, как решил ранее. Заблаговременно, хотя и во временных пределах этого разговора.
  - В таком случае, не смею больше вас задерживать, - встав, учёный коротко поклонился. - Всего хорошего.
  Покинув приёмную с максимальной возможной скоростью, учёный решительно направился к выходу. Голова горела холодной яростью - всё, ради чего жил, всё, на что надеялся, загублено. Разве для этого он тратил лучшие годы, проводя время за учебниками и в лаборантской, когда сверстники развлекались и беззаботно гуляли? Для этого выбрал цели, о достижении которой трудновато и мечтать, для этого проделал титаническую работу по созданию Института Технических Исследований?
  Ради чего отвернулся от родственников, не понявших честных побуждений прирождённого исследователя? Да они сами отвернулись, и Дибров был вынужден жить в маленькой, давящей на рассудок квартирке, потому что в семье, этом стаде узколобых кретинов, единственными развлечениями для которых являлась роскошная, но абсолютно пустая жизнь и издевательства над крепостными.
  И всё ради того, чтобы институт закрыли, когда он близок к цели, как никогда? Да ещё и посмеялись...
  Жизнь потрачена зря? Лучшие годы бездарно проиграны?
  Или просто современное общество не созрело для понимания значимости прогресса? Атомная бомба - страшнейшее оружие, но никто в здравом уме не применит его на практике. Он всего лишь хотел упрочить позиции родной империи на мировой арене, внести посильную... нет, непосильную лепту, и удовлетвориться участием в защите Отечества... но нет!
  Неужели оно, то самое Отечество, настолько тупо и косно, чтобы не понять, не принять усилий настоящих патриотов, отдавших всё для процветания Родины?
  Дибров терялся в догадках. Это дорого стоило беззащитному даже перед лицом собственных мыслей учёному - ярость ушла, и осталась одна кромешная, беспросветная обречённость.
  Домой он добирался окончательно подавленным.
  
  Киншаса.
  Дубовенко спокойно добрался до цели - но на этом успехи и заканчивались. Пять минут назад он покинул вертолёт. Грунтовый аэродром, единственный вид экзотики, не вызывавший неудобств или вообще отвращения, спокойно принял небольшой "Сикорский", которым Николай добирался с относительно нормального аэропорта в Найроби - всё конспирация, неукоснительно соблюдающаяся Тайной канцелярией в операциях за рубежом.
  В местном то ли отеле, то ли гостинице должен встретить связной - кто, он не знал по тем же соображениям секретности. Перед самым отлётом полковник провёл последний инструктаж. Похоже, завербованным местным удалось что-то накопать. Точно неизвестно даже начальству, но Николаю это поможет с высокой степенью вероятности.
  От множества русских туристов, ищущих экзотики и неприятностей на известное место, он отличался лишь превосходным знанием английского. По крайней мере, простому человеку учить чужой язык просто незачем - весь мир общается на русском, отдавая дань уважения сильнейшей державе, или, в крайнем случае, на восточном диалекте.
  И для чего знать язык загнивающей Европы и покорённой Америки, когда в ведущих империях ходят совсем другие? Только специальные агенты различных разведок учат чужие нераспространённые языки: уж больно многое от них зависит.
  В сотне метров от посадочной полосы Николай наткнулся на такси - ржавые "Руссо-балты", поставлявшиеся на широкий экспорт ещё полвека назад. Однако, на ходу - вот что значит русское качество, даже в таких условиях!
  Разумеется, национальность не определяет успех в различных отраслях промышленности. Деньги - вот решающий фактор. Есть средства на хорошие конструкторские бюро и заводы с качественным оборудованием, всё решится. Но никто не может запретить лелеять национальное самолюбие. Вот и лелеют... причём у двух ведущих империй больше всего для этого поводов.
  Таксист, как ни странно, не негр, а вполне обычный белый, призывно машет руками - мол, доставлю, куда угодно, и с ветерком!
  Подумав, Дубовенко не стал отклонять предложение - два бумажных рубля мигом подняли настроение француза, как Николай понял из акцента. Самая желанная валюта во всём мире обеспечит чего угодно, особенно за пределами империи.
  Указав шофёру адрес отеля, в котором ждал связной, агент Тайной канцелярии устало бухнулся на заднее сиденье. Несмотря на подготовку и давнюю службу во флотском спецназе, он вымотался - впрочем, двадцать часов без сна сделают это с любым.
  Что сказать - Дубовенко радовался, что родился в России. Даже крепостные имели условия, за которые с радостью отдаст душу средний африканец. Мимо проплывали ветхие, жёлтые от песчаной пыли домики бедноты, и даже более-менее зажиточные люди могли вызвать лишь жалость.
  В Заире имелось несколько сказочно богатых людей - сколотив состояние на экспорте полезных ископаемых или добыче наркотиков, неукротимой рекой тёкших в Европу или даже некоторые провинции Восточной империи, эти "денежные короли" строили дома, укреплявшиеся по последнему слову техники. По подозрениям Тайной канцелярии, львиная часть богатства обязана Организации, которую и должен ликвидировать отдел, в котором служит Николай.
  Невесёлая картина дополнялась жалкого вида населением, изредка появлявшимся на улицах. Может быть, большинство скрывала пыль, гулявшая по улицам, как ей угодно, а, может, агент канцелярии просто не хотел видеть творящегося вокруг. Когда живешь в раю, не всегда возникает желание спускаться в ад. Николай принялся усиленно думать, что это всё оправдано, что в мире должны быть богачи и бедняки, причём последних большинство, или первые не богачи никакие, но чем дольше думал, тем сильнее осознавал пустоту этих мыслей.
  Даже он, подготовленный человек, в чьи обязанности входила защита империи, любой ценой, он понимал, что вселенская несправедливость таких масштабов просто... нелогична.
  Разумеется, всё логично. Самодержавие на Руси держится прочно, как никогда, но лишние подпорки не помешают, и учёные, параллельно с церковью, до сих пор разрабатывают и изобретают всё новые и новые поводы для оставления такой системы.
  Наука обосновывает многими причинами - от сравнения с демократической Европой, переживающей явный упадок, до теорий о неизбежном "обыдлевании" общества. То есть, если большинство всё равно тупые свиньи, кто-то умный должен их вести . Что характерно, то самое большинство не возражает.
  Православие не отстаёт - основная религиозная догма - смирение. Гордыня - грех, следовательно, стремиться к высоким и сложным целям нет смысла. Смиряйся и повинуйся, без альтернативы.
  Дубовенко испуганно замотал головой - что за ерунда лезет! В конце концов, он обязан империи всем, от относительно безоблачного детства до сегодняшнего положения, а долги надо отдавать.
  Какое-то время Николай был активным сторонником официальной идеологии, поддерживая самодержавие в меру скромных, по сравнению с огромной пропагандистской машиной, сил. В конце концов, любая система держится на людях.
  Но, знакомясь с простым народом, он всё сильнее понимал: система вовсе не старается поддерживать средний класс, не прекращая, впрочем, унижать бедняков и крепостных.
  Она вообще ставит в первую очередь лиц, имеющих к ней непосредственное отношение. К примеру, произойдёт авария: столкнутся автомобили среднестатистического гражданина без опасных связей и московского чиновника или, того хуже, начальника полиции. Как думаете, кто останется в выигрыше, независимо от степени правоты или вины в аварии?
  Между тем Николай прекрасно это понимал. Он знал, ни одна система не может быть идеальной, и не падал в обморок от такой несправедливости. Но одно дело знать, даже привыкнуть, а другое - столкнуться на собственном опыте.
  Задания предписывали и держаться среди низших слоёв населения - работа важная, и кто-то, причём подготовленный и не сомневающийся, должен выполнять. Именно среди крепостных и чернорабочих Дубовенко разрушил свой "Хрустальный дворец", которым представлял Российскую империю до этого.
  Он старался с головой уйти в работу, подобно страусу, зарыть голову в песок, но мысли не исчезали. Тогда агент стал старательно думать о другом, но помогало слабо. Он ходил в церковь, убеждал себя в теориях учёных, и на какое-то время становилось легче.
  Правда, ощущение того, что всё вокруг не так, не пропадало, но со временем Николай научился сводить его до минимума. Вот и сейчас, он занял голову мыслями о выполнении задания.
  - Уже приехали, господин турист.
  "Руссо-балт" остановился у довольно сносного по местным меркам здания. Подняв глаза повыше, Дубовенко узрел вывеску, на которой значилось название нужного отеля. Схватив чемодан, он буркнул водителю "спасибо" и, покинув такси, направился вовнутрь.
  Холл вызвал двоякое впечатление: с одной стороны, помойка, если честно. То есть, полный порядок, но, руку на сердце... не очень красиво. С другой, ковры! В России таких точно нет. Трудно сказать, откуда здесь такое обилие этих предметов украшения, но факт - они есть!
  Самые разные, необыкновенной подчас красоты, совершенно необыкновенных оттенков и узоров. Да ещё и на стенах висят! Мало того, кое-где - и на потолке.
  Разумеется, Николай не "выпал в осадок", застыв с раскрытым ртом - всё же, профессиональная подготовка не удивляться сказывается, хотя внутренне он, несомненно, был поражён. Это не укрылось от досадливого на вид портье. Казалось, кожа негра покраснеет от злости... но, всего лишь казалось. Служащий быстро принял обыденный вид. Главная "фишка" отеля, что называется, не прошла, и остались только номера с ломающимися кондиционерами и фирменной духотой даже с открытыми окнами.
  - Мне нужен номер двадцать девять, - устало выдал агент Тайной канцелярии. - Забронирован на имя Василия Плюшкина.
  Смешная фамилия не вызвала и тени улыбки - очевидно, стандартное, читай, поверхностное знание русского не позволило оценить курьёз.
   - Хорошо, - портье заглянул в толстую тетрадь. - Сударь, могу я видеть ваши документы?
  - Разумеется, - кивнул Николай.
  Руки сами протянули заранее спрятанный в нагрудный карман песочной рубашки с короткими рукавами паспорт на чужое имя. Забавно было, если бы он стал рыться в чемодане, мешая добрый десяток таких же паспортов, только на разные личности. Но, разумеется, опытные агенты таких ошибок не допускают.
  Сверив сведения в документах с записями в тетради, негр кивнул.
  - Всё в порядке, сударь, - портье сделал какие-то пометки. - Вот ваш ключ, номер двадцать девять... второй этаж, налево после лестницы.
  Поблагодарив служащего, Николай направился в указанном направлении. Лестница не вызвала неудобств - скорее, недоумение. Широкая, большая, она была невозможна в России, где в хороших отелях (а этот хороший, по местным меркам) их оставляли только из противопожарных соображений. Основная масса посетителей поднимались по лифтам.
  Отперев дверь, агент смог рассмотреть номер. Ничего резко выделяющегося - быстро адаптирующийся, Дубовенко перестал чему-либо удивляться. Кровать в углу, стол у широкого окна со светло-коричневой шторой да ковёр на полу. Ещё комнату украшал шкаф - большего Николай не ожидал.
  Удобства находились, слава богу, не во дворе, но в его номер точно не входили. Ничего, надо всего лишь дождаться связного, после чего можно будет заняться делом.
  Так как никакой работы пока не предвиделось, агент с чистой совестью бухнулся а грубое покрывало кровати. Долгие часы без сна сделали своё - не прошло пяти минут, как наш герой мирно храпел в углу.
  Дверь, разумеется, запер.
  
  Нью-Йорк.
  Стиву вообще несильно везло в жизни - по его мнению, если и удастся сорвать банк, точно не в этой. Но неудача этого дня имела все основания считаться фатальной - по крайней мере, если судить по нынешнему положению дел.
  Как говориться, "хуже и быть не может, а если будет, уже всё равно".
  Разумеется, Ремингтон отвёрг предложения мафиози, и даже не из-за чести мундира или недоверия. Наоборот, он верил Морелло на все сто. Но только детектив слишком многое повидал, чтобы не понять, что сам босс верит в возможности организации, решившей освободить страну от японских колониалистов, ещё сильнее.
  Это не могло не настораживать - психов, решивших завоевать мир, можно найти практически в любое время, и, если они принимают обличие спасателей, существенно ничто не меняется.
  Пусть они уверенны в себе и своих планах хоть на двести процентов, но как обстоят дела на самом деле?
  В конце концов, наряду с Восточной империей, Стив изучал и историю, тем более, одно без другого не обходилось. Слишком много примеров неудавшихся революций, слишком много портретов казнённых героев вставали перед глазками, чтобы Ремингтон тут же согласился на участие в незнакомой политическо-революционной организации, какими заманчивыми не выглядели бы её цели.
  Да, он мечтал, просто грезил наяву мыслями освобождения Америки - факт "рабства" страны не вызывал сомнений ни на секунду. Но бездарно сложить голову, пытаясь штыком остановит танк? Просто глупо. В конце концов, кто, как не наш детектив, презирал "бусидо"?
  Здравый смысл одержал верх - тем более, Морелло сдержал обещание: Стива в относительном комфорте содержали в одном из отелей, принадлежащих клану. Запертая комната, четвёртый этаж да охранник в коридоре, приносящий еду - три раза в день. Надо сказать, питался Ремингтон ничуть не хуже, чем дома. А, может быть, и лучше. По крайней мере, голодом не морили, а на качество еды не пожаловался бы и начальник полиции, человек, по количеству взяток давно и надолго установивший рекорд - как подозревала половина Нью-Йорка, мировой.
  Стандартный ковёр, шкаф с книгами (Морелло сжалился) и диван - комнату обставили не шикарно, как дом наместника, но получше квартиры самого детектива. В углу притулился ещё комод со всяким хламом - подумав, детектив решил к нему ещё вернуться.
  Гостеприимство хозяина не зависело от согласия на сотрудничество - в этом смысле мафиози характеризовал себя с лучшей стороны. Но Ремингтон не собирался оставаться здесь - просто не имел права. "Волчий Клык" сравняет квартал, а то и два, с землёй, если он, отдельно взятый детектив из Бруклинского отдела, сейчас проявит лень и малодушие.
  Но что можно сделать в безвыходной, кажется, ситуации? Дождаться охранника и, попытавшись размозжить этому дубу голову чем-нибудь тяжёлым, свалить в случае успеха? А остальные, а отель, полный вооружённых до зубов гангстеров?
  К тому же, может оказаться слишком поздно - бежать нужно сейчас, пока есть запас времени.
  Стараясь поменьше шуметь, Ремингтон вытряхнул комод - среди всякой ерунды очень кстати обнаружились старые полотенца. Детектива абсолютно не интересовало, как они туда попали и что там делают. Гораздо большую ценность представляли возможности, открывшиеся для не обделённого смелостью человека, хотя бы пару раз смотревшие русские шпионские фильмы.
  Усмехнувшись, Стив вспомнил непобедимого и элегантного агента Сидорова - эдакого спасителя мира с аристократическими манерами. Агитка, конечно, но иногда и не такое жизнь спасает.
  В этот раз на кону стоят жизни довольно крупного количества не в чём не повинных граждан, и из-за этого можно рискнуть.
  Надёжно связав полотенца вместе, Ремингтон недоверчиво попробовал получившуюся конструкцию на прочность. Шансы, конечно, не ахти, но выбор, как известно, невелик.
  Раньше детектив не отличался особой храбростью. Мало того, в детстве панически боялся высоты - но не пойми откуда появившаяся уверенность позволяла совершать самые немыслимые поступки.
  Тем временем Стив уже крепко связывал получившуюся конструкцию из трёх полотенец с батареей. Насчёт неё вопросов не возникло: крепкая, чугунная, да ещё и относительно надёжно прикреплённая к стене - чего бояться? А если и бояться, точно не на этом направлении.
  Хорошо, теперь главное - не облажаться. Разумеется, импровизированного каната не хватит до земли, но детектив знакомился со схемами зданий такого типа. Все отели строят по одной схеме, даже если они кардинально разные. Ремингтон имел хорошие основания надеяться обнаружить пожарную лестницу где-нибудь этажом ниже.
  "Ну, всё, - подумал детектив. - Ещё не поздно передумать. Но это точно не про меня".
  Усмехнувшись, аккуратно открыл окно - шум в комнате мог привлечь охранника в коридоре. И полез наружу.
  Надо сказать, раньше Стив никогда не спускался на тросе - не специальные отряды же. И сейчас это здорово сказалось - стоило неаккуратно повиснуть, как руки начали уставать. Попытки выправить положение привели лишь к бессмысленному мотанию в пространстве.
  "Проклятье! - ругнулся про себя Ремингтон во время очередного шлепка о стену. - Надо было уцепиться ногами. Балда!"
  Ну, вообще-то упереться, а не уцепиться, но, болтаясь, подобно дерьму в проруби, поздно делать и то, и другое. Хорошо, хоть ночь - нелепо висящий неизвестный человек привлечёт внимание кого угодно, а так сумерки кое-как скрыли незадачливого беглеца.
  Наконец, каким-то чудом, удалось зацепиться за выемку окна третьего этажа. И тут произошло то, чего наш герой опасался менее всего - не выдержала батарея, вернее, её крепления со стеной.
  Уловив характерный треск, Стив побледнел: что угодно, но не это!
  Как-то чугунная конструкция миновала детектива, и он ухитрился влететь в окно внизу. К счастью, это оказалась маленькая комната, практически каморка, с единственным окном - в него и вломился Ремингтон.
  Опять повезло - шум упавшей (может, и на чью-то голову) батареи пересилил звон бьющегося стекла - судя по звукам, все мафиози на этаже дружно затопали вниз, на улицу. Шум шпарящей горячей воды наверху тоже прошёл незамеченным. Но, стоит этим олухам достигнуть места крушения батареи и взглянуть наверх...
  Одним словом, если у них есть хоть капля мозгов, отсюда не сбежать - если оставаться на месте.
  Надеясь, что на третьем этаже пусто, Стив слегка приоткрыл дверь. Вроде чисто... хорошо, вперёд.
  Похоже, упавшая батарея вызвала неподдельный интерес - посмотреть на такое чудо сбежались все, по крайней мере, с этого этажа. Не зная, куда бежать, детектив свернул направо - работающий телевизор в углу и стол с ополовиненными тарелками супа в центре комнаты подтвердили предположения - гангстеры убежали, едва услышав грохот.
  Без боязни выйдя в коридор, Ремингтон миновал уборщицу, принявшую его за одного из мафиози и, после непродолжительных поисков найдя нужное окно - с пожарной лестницей - полез туда.
  На этот раз спуск прошёл без эксцессов - достигнув надёжного асфальта, Стив даже пробурчал "Как здесь ничего не отвалилось..." и, выбрав маршрут минующий мафиози и батарею внизу, скрылся в ночи.
  
  Москва. Кафе "1812".
  - Хорошо, Василий, - кивнул Дибров. - Я почти поверил, но надо быть совсем тупым, чтобы не заподозрить родную Тайную канцелярию. Я не идиот.
  И замолчал, обидчиво уставившись в окно.
  Собеседник вздохнул.
  - Ну, зачем так грубо, - покачал головой он. - В конце концов, там тоже не дураки сидят. Если императору и нужен был повод для вашего заключения, в чём мы очень сомневаемся, он бы, во-первых, нашёл бы его и так, а, во-вторых, это прерогатива личной Его Величества Императорской разведки.
  Учёный чуть не сплюнул - почти как обычный крепостной.
  - Его Величества... - насмешливо протянул он. - С большущих букв, да так почтительно... не надоело возвеличивать людей, которым просто повезло родиться в нужном месте и нужное время? А стране помочь? Так ладно стране, науке!!!
  Не распусти император институт, учёный этого не сказал бы, ни за что. А сейчас... загнали в угол - терять нечего, особенно для идейного человека, для которого вся жизнь крутилась возле того, что разрушило тупое, косное самодержавие. Которому, кстати, наплевать на собственную безопасность - не в мелкой, выражающейся в арестах и растущем количестве опальных, деятельности, а в научных разработках, которые, конечно, сложнее и дороже содержания полицейских дармоедов.
  Вроде этого... умника.
  - А мы что предлагаем? - спокойно спросил Василий. - Я посредник, но за мной стоят влиятельные люди. Им нужны ваши разработки, ваш труд. Заплатят не в пример лучше, но, главное, ценить будут! Не скажу, кто они, пока не согласитесь работать, но ваше участие в работе позволит освободить многих людей от... ну, скажем, зависимости. Точнее узнаете, когда присоединитесь к нам.
  Дибров лишь усмехнулся.
  - Спасибо, не соскучился по Сибири. Тем более, никогда не был.
  - Послушайте, - Василий, по-видимому, начал терять терпение. - Вы потратили жизнь на науку. Лично вами и сотрудниками института разработано столько всего, что хватило бы на маленькую войну. Да что там маленькую - большую. Кстати, ручаюсь, мы не собираемся атаковать Россию - не наша сфера интересов. Но вернёмся: вы всегда мечтали продвинуть как учёных, так и себя лично вперёд. И, когда цель уплывает из-под носа, вы сдаётесь. Но, мало того, не прилагаете усилий, чтобы вернуть всё на места!
  - По-моему, я достаточно ясно выразился, - злобно перебил Дибров. - Провокации никого не обманут... по крайней мере, меня! Если нечего сказать, я ухожу.
  "Эх, - печально подумал Василий. - А ведь и не притронулись к еде - сидим да спорим... вон, люди косятся. Хорошо, не слышат, говорим всё же тихо...".
  - Ну, что ж, - как можно спокойнее и безразличнее сказал он. - Раз так, я продемонстрирую кое-что. Далее, вы совершенно вольны в своих поступках.
  - Только недолго, - с заметными раздражительными нотками попросил ученый. - Время не резиновое, хоть я и безработный теперь.
  Стараясь не потерять маску безразличия, Василий полез в чемоданчик - он уже понял, без тяжелой артиллерии не обойтись. Миниатюрный "Смирнов" уже сиял включенным экраном.
  Несколько секунд ушло на открытие нужных документов и, произведя нехитрые манипуляции, Василий молча повернул ноутбук экраном к Диброву.
  Лицо того вытягивалось по мере просмотра. Становясь мрачнее и мрачнее, учёный наконец закончил чтение.
  - Похоже на правду, - мрачно признал он. - Что предлагаете с этим делать?
  - Сотрудничать с нами, - пожал плечами Василий. - Есть места, в которых императорская разведка и не додумается искать. И нам они известны - мало того, они целиком и полностью наши.
  - И всё же, не сильно верится, - задумчиво протянул учёный. - Всё же... хотя, скорее всего, после таких оснований...
  - Трудно поверить, легко проверить, - с лёгким смешком заявил собеседник. - Прокатимся на моей машине, глянем, что возле вашей квартиры происходит. По последним сообщениям, там два "Казака", серый да зелёный. В салонах по нескольку агентов императорской разведки со шпионской аппаратурой и твёрдым намерением выследить профессора Диброва.
  Учёный выпучил глаза.
  - Но как они, - не сразу нашёлся он. - В смысле, как вы... узнали? И почему вас не это самое?
  - Территория противника потенциально, а зачастую даже сильнее, чем думаешь, опасна. Короче, мы не такие наглые. Машины меняем... раз в четыре, иногда пять-шесть часов. Сами за ними следим. Отвлекающие маневры, опять же... в общем, это детали. Для вас главнее другое.
  - Хорошо, - кивнул Дибров. - Мы проедемся. Чего хотите ещё?
  Василий негромко рассмеялся.
  - Вы забавный, - ухмыльнулся он. - В наших целях помочь - как себе, так и вам. Сотрудничество будет взаимовыгодным. Вы получаете материальную базу и осуществление мечты. Мы - ценного сотрудника и массу изобретений.
  Профессор схватывал на лету, когда горизонт обагряла реальная опасность.
  - Куда поедем? - быстро спросил он. - Вы говорили о каких-то местах, неизвестных полицейским структурам.
  Он отчётливо осознавал, что это может быть хитрая игра спецслужб, непонятно зачем решивших расправиться с ним, хотя бы из-за не слишком почтительного обращения с императором, но риск, связанный с неверием Василию, одному из талантливейших молодых сотрудников в распавшемся и институте, был всё же больше.
  - Стало быть, договорились? - с содроганием в сердце спросил Василий.
  - Глупый вопрос, - улыбнулся Дибров. - Так что будем делать?
  - Это на другом континенте, - пожал плечами собеседник. - Ваши разработки... документация...
  - Теперь у меня дома, - быстро сказал учёный.
  - Их заберёт наш сотрудник. Сейчас позвоню. А у нас мало времени - надо быстро добраться в аэропорт, полетим в торговом самолёте, рейс в Южную Америку.
  - Куда?
  - Конспирация, - пожал плечами Василий. - Потом кораблём доберёмся до одной из наших баз...
  - Их две?
  Василий внимательно взглянул на Диброва.
  - Мне известно восемь крупных. Сколько ещё, не знаю, - честно ответил он.
  Учёный округлил глаза - с этим делом ему везло сегодня.
  - А вы что думали? - ухмыльнулся Василий. - У нас серьёзная организация. А теперь надо шевелиться - или контры поймут, что рыбка сорвалась с крючка.
  - Хорошо, вперёд, - согласился учёный.
  Окончательно плюнув на императора, контрразведку и вообще державу и Отечество в целом, он последовал за Василием - прямиком в новую жизнь.
  
  Киншаса. Отель Дубовенко.
  Николай проснулся от странного ощущения - что-то давало понять, что он не одинок. Какое-то давящее чувство, обычно возникающее при взгляде в упор.
  Подняв слегка голову, агент обнаружил лишь запертую дверь и относительно чистый потолок. "Ничего", - решил Дубовенко и собрался спать дальше.
  - Ага! - раздавшийся голос здорово напугал, внутри всё подпрыгнуло. - Вот и проснулись, сударь!
  Николай резко вскочил, но немного не рассчитал и, не пойми как подвернув ногу, полетел на пол.
   - Что за... - прошипел он, скорчившись на полу.
   - Неаккуратно, - не без некоторой доли ехидства прокомментировал посетитель.
  Растрёпанный, Дубовенко опять вскочил - но на этот раз уже на твёрдый пол и без эксцессов. Перед ним, облокотившись о столик, стоял здоровенный детина лет тридцати. Улыбка во все тридцать два идеально белых зуба усиливалась ещё и контрастом с кожей - посетитель явно принадлежал к коренному населению, то есть неграм.
  - Вы кто?
  - Меня зовут Бен, - пожал плечами гость. - Кстати, какая в Москве погода? Если вы понимаете, о чём я...
   - Нормальная погода... - не понял вначале Николай. Но потом быстро сообразил. - А, это! Метель и вьюги! У Кремля сорвало крышу. Кстати, Бен, кто придумывает эти пароли и отзывы?
  - В данном случае я, - скромно пояснил негр.
  Агент странно посмотрел на собеседника.
  - Да? Ну, хорошо. Вы мой связной, так?
  - Совершенно верно, - кивнул Бен. - Подробности позже, нам нечего здесь делать. За вами может вестись слежка.
  - Уже? - покосился Дубовенко. - Что-то рано...
  - Для Организации не рано, - "успокоил" негр. - По-моему, для этих ребят вообще никогда не рано, особенно если речь заходит о русских или, ещё круче, китайских секретных агентах.
  - Говорите дальше, - посерьёзнел Николай.
  - Не сейчас, - сделал широкие глаза Бен. - Поговорим лучше в машине, хорошо?
  - Тогда пошли.
  Во время спуска по лестнице Дубовенко задал только один вопрос.
  - Как вы вошли?
  - Что?
  - Как в дверь попали, говорю! - повторил погромче русский. - Я запирал.
  Негр негромко рассмеялся.
  - Ну, плохим я был бы связным и вообще проводником, если бы не имел дубликата ключей к комнате, где вы остановились...
  Агент всмотрелся пристальней.
  - Ну ладно, - Бен не выдержал допрашивающего взгляда. - Просто хозяин гостиницы мой друг, устраивает? Было бы неразумно останавливаться в месте, неизвестном мне.
  - Правда?
  - Могу сказать, что здесь чертовски опасно, - пробурчал Бен. - Но тогда солгу. В этой дыре более чем опасно. Человеческая жизнь не ценится совсем, а слова "гражданин" и "дипломатические проблемы" известны только властям и полицейским, мелкое хулиганьё сначала избивает до смерти, а потом разбирается, кто это был. Партизаны делают то же самое.
  - Гражданская война, партизаны... - скептически протянул Николай. - Чего ж сюда туристы валят?
  Бен пожал плечами.
  - Их просто держат в безопасных местах, - пояснил он секундой позже. - Главную статью дохода надо беречь.
  - Но мы не туристы, - тихо сказал Дубовенко.
  - Совершенно верно, - согласился негр. - Поэтому лучше слушайтесь меня. Организация уже знает, кто вы и зачем приехали - ну, или догадывается со стопроцентной вероятностью.
  Они вышли на улицу.
  - Откуда? - удивился Николай. - Внешне я неотличим от обычного туриста!
  - А внутренне? Я имею в виду поведение. Всё-таки вы некоторое время были агентом в Европе, и профессиональный взгляд не скроешь, а так же образ действий. Если заметать следы слишком искусно, так же может возникнуть подозрение. И, хотя действия в Бельгии, ваша самая успешная операция, в целом прошли тихо, это может где-то всплыть, и тогда у Организации отпадут последние сомнения.
  - Понятно, - протянул Дубовенко. - Так что вы на них нарыли?
  - Не здесь, - быстро ответил негр. - У меня дома безопасно, там всё узнаете.
  - Хорошо, - покладисто сказал Николай. - Где машина?
  Вместо ответа Бен поманил в ближайший переулок. Там было тихо - ни души. Куда все делись, агент не понимал, да и не хотел.
  Машиной оказался маленький грузовичок восточноимперского производства. Салатовый цвет обтёрся или выцвел во многих местах, а общий вид не внушал доверия, что этот драндулет вообще способен двигаться.
  - Кр-расиво, - оценил Дубовенко. - На какой свалке откопали?
  Негр только пожал плечами.
  - Можно, конечно, выпросить у руководства новёхонький "Дэу", да хоть президентский "Руссо-балт", но тогда прощай конспирация.
  Николай хлопнул себя по лбу.
  - Привыкайте, - Бен похлопал агента по плечу. - Здесь вам не Европа, где, хоть и хуже, чем в империи, но жить кое-как можно. Это Африка... и для местных это неплохая машина. По крайней мере, ездит.
  Последнюю фразу связной произнёс уже в кабине - и с непередаваемым сарказмом.
  - Вы местный?
  - А, что? - Бен пытался завести мотор. - Да, конечно.
  - И Тайная канцелярия неплохо платит, - с нажимом произнёс Николай. - Не так ли?
  - Ну, - замешкался негр. - Если честно, да. Заработанных денег хватит на оставшуюся жизнь, но...
  Тут связной замешкался.
  - Но остаток жизни хочется провести подальше отсюда, - продолжил Дубовенко. - Тайная канцелярия обещала иммиграцию в Россию?
  Молчаливый кивок целиком и полностью подтвердил догадки агента.
  - Сколько осталось? - сочувственно спросил Николай.
  - Всего ничего. Накроем Организацию, и меня здесь не будет. Но я уже понял, что это будет сложнее всего предыдущего, вместе взятого.
  С этими словами мотор завёлся, машина дёрнулась и, вывернув руль, Бен принялся выезжать из переулка.
  - А что было раньше?
  Негр неопределённо пожал плечами.
  - Да так... пара мелких заварушек. Брали нескольких наркобаронов и грабителей Эрмитажа, которые скрывались неподалёку. А так - шпионская деятельность, отчётность... рутина.
   - Понятно...
  - Не волнуйтесь, - тут же добавил Бен. - Всё же, у нас достаточно опыта.
  - Верю, - отозвался Николай. - Охотно. Но, судя по услышанному дома, да и от вас, Организация тоже имеет опыт... хотя не понятно, откуда он взялся.
  Связной только промолчал.
  Грузовичок ехал через обезлюдевшие к вечеру улицы, к дому Бена - там ждали ответы на большинство вопросов.
  
  Нью-Йорк.
  Ремингтон брёл по ночному городу - пришлось идти пешком, бандиты всё же проявили какую-то разумность, перегнав автомобиль детектива в неизвестное место. Усталость давала о себе знать - хоть и кормили более чем сносно, шок всё же оказался слишком велик.
  По расчётам Стива, он пробыл в плену у людей Морелло около полутора дней. Это не слишком много, хотя могло быть и лучше. За это время "Волчие Клыки" не успевали натворить дел, а Ремингтон мог хотя бы дать точные координаты базы наркоторговцев - по крайней мере, никто не будет "сносить" кварталы.
  Ничего страшного не произойдёт - он просто доберётся до участка и, сообщив шефу об отказе сотрудничать, передаст дело в его руки - да тот и сам вырвет. Когда на карте стоят такие неприятности, лучше сделать всё самому.
  Ветер дул сильнее, чем обычно - подняв воротник куртки, детектив продолжил путь. Ещё чуть-чуть, и в участке. Шеф сидит там круглые сутки, так как, естественно, не хочет вмешательства восточников. Стоит добраться, как решение примут сразу же, без заминок.
  Дальнейший путь не отметился ничем необычным - обычный пеший поход по Нью-Йорку в тёмное время суток, пережитый не раз и даже не два. Тихий, одинокий цокот ботинок по асфальту и равномерное дыхание самого Стива. Ничего странного.
  Кроме одного.
  Подходя к району, где находился полицейский участок, Ремингтон сразу почувствовал: что-то не так. Мало того, это усиливалось с каждой минутой. Что-то реально было не в порядке.
  Миновав Даунтаун, детектив подходил к Бруклину и, соответственно, участку. Обстановка словно давила на Стива, оставаясь обманчиво-привычной, и одновременно в чём-то не такой.
  Наконец, выйдя совсем близко к участку, Ремингтон охнул: на одном из кирпичных отражались яркие огненные сполохи. Что-то горело, и отличное знание окрестностей давало понять: это участок.
  Перейдя на бег сначала, детектив сразу же сбавил ход. Если это "Волчьи Клыки", они могут быть ещё здесь. А больше быть никто не может.
  Аккуратно, прижимаясь к стене соседнего дома, не так сильно освещаемой языками пламени, Стив подошёл поближе. И тут же расслабился - если здесь и были восточники, то не сейчас. Сделав чёрное дело, эти ублюдки уехали, посчитав работу выполненной. Но зачем им понадобилось рушить полицейский участок?
  Опытному криминалисту не составило труда определить приблизительное количество нападавших - судя по отпечатавшимся протекторам, здесь побывало около десятка транспортёров "Волчьих Клыков". Несколько домов рядом с участком горели тоже - и, судя по тому, что пламя сходило на нет, восточники покинули это место сравнительно давно. Хотя, кто знает, может, настоящий пожар ещё и не начинался.
  Здраво оценив шансы, детектив решительно направился внутрь горящего (всё же местами) участка. Вряд ли удастся что-то раскопать, но опыт работы в полиции говорил: чем больше пустышек перекопаешь, тем больше шансов на что-то стоящее.
  Главный вход горел, как Москва перед Наполеоном. Сплюнув, детектив двинулся к запасному - к счастью, там только слабо тлело что-то, и завалов не образовалось. Пока.
  Картина, представшая внутри, могла нарушить душевное равновесие кого угодно. Горящие тела, обожжённые, до неузнаваемости, лица полицейских и всеобщий хаос. Внимание привлёк туп полицейского, лежащий в углу. Тело прислонено к стенке, будто убитый просто сидит. На груди отчётливое ранение пулемётного калибра, в руке пистолет - и лицо, превратившееся в обугленную, местами страшновато отвалившуюся, ненатуральную маску.
  Стив сразу понял, кто это - погоны и форма выдавали начальника отдела. Шефа, который, хоть и бывал груб, но вытаскивал задницу Ремингтона из переделок столько раз, что тот сам не помнил.
  Руки автоматически потянулись к пистолету - глаза проверили. Руки отбросили - магазин пуст. Старший офицер отстреливался до последнего патрона.
  Как это могло произойти? Почему началась стрельба, в результате которой погиб весь участок? С чего бы, и кто спровоцировал?
  Вопросы оставались без ответа, но для детектива так было даже легче - не надо ничего выяснять, никого допрашивать. Просто иди да стреляй. Мсти за друзей-полицейских.
  Голос разума тут же взял слово: ничего не выйдет. "Волчьи Клыки" в броне, и из пистолетика тут не настреляешь. Нужно тяжёлое вооружение. У кого достать?
  Действительно. Где, у кого?
  И тут же нашёлся ответ - самый очевидный из возможных. Морелло! Вряд ли мафиози пристрелят вернувшегося человека, да ещё и с лишним стволом и твёрдым намерением отомстить за товарищей. Значит, надо возвращаться в отель, причём как можно быстрее. Но и сразу уходить нельзя - в полицейском участке есть множество вещей, оставить которые просто глупо. Вряд ли кто-то выжил, но японцы, наверное, не стали уничтожать запасы полиции, оставив всё огню.
  Остается надеяться, оружейка не полностью сгорела. На крайний случай там найдётся несколько неплохих подарочков - считай, Рождество наступило.
  Нельзя сказать, что эти мысли полностью исправили резко упавшее настроение, но кое-какой прилив бодрости всё же произошёл. Детектив уже не собирался сдаваться - напротив, он хотел мстить. Вовсе не будучи уверенным в успехе, Ремингтон, тем не менее, собирался забрать у врага столько жизней, сколько позволят собственные возможности и обстоятельства.
  Об этом он думал уже в оружейном хранилище - комната с несколькими шкафчиками, замки к которым запростяк открывались с помощью небольшого ломика, висевшего на пожарном щитке.
  "Позаимствовав" бронежилет, пару пистолетов и ружье двенадцатого калибра, выстрела которого в упор не выдержит никакая спецназовская броня, и, не забыв запастись патронами, Стив, не медля, направился к выходу.
  На полдороги путь преградил чудом выживший практикант из, кажется, третьего отдела - Джимми. Только недавно поступив в полицию, этот рыжий парень, всего-то девятнадцати лет, отличался воистину нечеловеческим энтузиазмом и решительностью. Всё, правда, сводило на нет отсутствие опыта, но это, как известно, дело наживное. Правда, иногда развоевавшийся Джимми выглядел попросту смешно - как сейчас. Но именно сейчас было не до смеха.
  Он выпрыгнул из какого-то бокового коридора, который Стив по ошибке принял за горящий или блокированный.
  - Стоять, засранец!
  Джимми уверенно сжимал револьвер магнумовского калибра, кажется, австрийского производства. Да, точно такой месяц назад изъяли у одного наркобарона. И, только уже не кажется, выстрел из этой хреновины может оторвать руку или ногу.
  "Да хорошо, если не голову", - пронеслось в голове у детектива.
  - Практикант, ты, что ль? - Ремингтон старался не дёргаться - кто знает, что "сумасшедшему Джимми" в голову взбредёт. - Успокойся, это я.
  - Кто - "я"? - подозрительно спросил Джимми. Револьвер не отпускал.
  - Окосел? - спокойно осведомился Стив. - Ремингтон из отдела наркотиков! Отпусти пушку, а то придётся проводить моё опознание.
  Поколебавшись, Джимми последовал совету - то ли признал, то ли не любил малоприятную процедуру. Но главное - можно было поговорить нормально.
  - Некогда трепаться! - тут же крикнул детектив. - Надо рвать отсюда, эта халупа вот-вот обвалится!
  - А эти? - Джимми неоднозначно покрутил в воздухе свободной рукой.
  Стив тут же понял, что речь идёт о японцах.
  - Уехали, - сплюнул. - Или как бы я добрался?
  Практикант кивнул.
  - Разумно. Есть идеи?
  - Пошли отсюда, расскажу.
  Они выбрались из горящего участка - Ремингтон сразу зашагал куда-то.
  - Мы далеко собрались? - поинтересовался Джимми.
  Детектив расслышал не сразу, пришлось повторить.
  - А, что? - непонимающе уставился на практиканта он. - Идём куда? На автостоянку, неподалёку отсюда.
  - Зачем?
  - Надо рвать отсюда, - пожал плечами Стив. - И, самое интересное, я знаю, куда.
  - Тогда нам надо не сюда, - заспорил Джимми.
  - Почему? - удивился Ремингтон.
  - У тебя есть свой автомобиль, в смысле, прямо здесь и сейчас?
  Детектив мотнул головой.
  - Ага, значит, на взлом и вообще поиск мы затратим время. Что остаётся?
  Стив честно задумался.
  - Не знаю, - наконец ответил он. - Только спереть... то есть, конфисковать транспорт у честных граждан.
  - Зачем у граждан, когда в квартале отсюда пост восточной военной полиции? Вооружены они примерно как мы, то есть хуже "Волчьих клыков", справимся. А их джипы стоят с ключами, чего париться?
  Ремингтон почесал в затылке.
  - Ну, ты лихой товарищ... - протянул он. - Вот так взять и угнать машину у военной полиции, да ещё и нескольких восточников пришить... хотя что-то в этом есть. В любом случае, цветами они нас не встретят. Не знаю, что там произошло в участке, но, по-моему, мы все под ударом.
  - Это мягко сказано, - покачал головой практикант. - Там такое было...
  Детектив оглянулся по сторонам.
  - Стоим здесь, как мозоль на больном месте, - сказал, подумав, он. - Два дебила с оружием посреди улицы. Пошли, по пути всё подробно расскажешь.
  Джимми кивнул - видимо, лезли такие же мысли.
  - Так что стряслось?
  - Я и сам не очень понял, - признался практикант. - Сначала приехали эти "Клыки"...
  - Когда? - тут же спросил Ремингтон.
  - Да, часа четыре назад, - ненавидяще произнёс практикант. - Им поступило приказание разобраться с этим Морелло, как можно скорее. Мол, большая шишка и всё такое. Наш шеф, естественно, не хотел, чтоб эти рожи тотально всё зачищали. Ну, ты знаешь, как они работают. Говорил, наместник обещал три дня, и всё такое. А командир "Волчьих Клыков"...
  Джимми замолчал.
  - Что? - поторопил Стив. - Не время сопли размазывать, действовать надо!
  - А? - не понял практикант. - Извини. Так вот, он сказал, наместник изменил решение, так что или мы тут же подадим ему Морелло, или он начнёт равнять кварталы мафиози с землёй. А там, как знаешь, ещё и простые люди проживают.
  Детектив мрачно кивнул.
  - Дай-ка угадаю, что потом было, - буркнул он. - Шеф от наглости прифигел настолько, что послал японца на три буквы, тому это не понравилось - мол, честь самурая, "бусидо", и всё такое. Пошли разборки... кто первым стрельбу начал?
  - Не помню, - Джимми развёл руками. - Я бумаги перебирал... как всегда, свалили тупую работу... ну, и сидел в другой комнате. Но там весь отдел собрался и давай, значит, ругаться. Восточники, наши, отряд на отряд. Ну, те, естественно, в броне и при оружии, наши тоже за пушками полезли. Шум усилился, я тоже вышел... ну, решил, к двери направился. Тут кто-то пальнул - из пистолета, а точнее по звуку не разобрал, но сдаётся мне, что шеф наш. Дальше вообще что-то страшное пошло - эти ублюдки из автоматов лупят, шеф орёт - вроде столом прикрылся или ещё как отступил... а я залёг, всё равно без оружия. И тут как хренакнет - не иначе, граната или ещё что... я падаю, и полки, значит, накрывают. А потом...
  - Всё ясно, - мрачно кивнул Ремингтон. - Упал, очнулся, глюки... то есть, огонь вокруг и я в коридоре.
  - Угу, - согласился практикант. - Повезло здорово. Мог ведь сгореть заживо... подстрелил бы кто - япошка или ты... так что я теперь второй раз родился.
  - Повезёт тебе, если мы до Морелло доберёмся и после не подохнем, - пессимистично заявил детектив.
   - Поче... - начал было Джимми, но тут же спохватился. - Куда? Ты что, сумасшедший? Я не пойду...
  - Пойдёшь, - отрезал Стив. - Я говорил с ним... кажется, теперь знаю, откуда такая суета вокруг мелкого гангстера.
  Практикант удивленно уставился.
  - Ну, и откуда?
  - Он долго и основательно втирал насчёт организации, готовящей переворот. Они хотят сбросить восточников и восстановить прежние Штаты.
  - Круто... так в чём проблема?
  - Я отнёсся к этому без оптимизма, - неохотно продолжил детектив. - Но, теперь... сопоставив факты и последние события, я понял: этим ребятам удалось добиться хотя бы чего-то существенного. По крайней мере, они здорово мешают восточникам, если такая срочность.
  Некоторое время шли в полном молчании. Наконец, Джимми задал вопрос.
  - И что, мы теперь идём к ним, воевать за "прежние Штаты"?
  Ремингтон неопределённо что-то промычал.
  - Не знаю, - пояснил он. - Ещё неизвестно, что это за шарашка. Но чем больше нас, тем больше шансов насолить противнику. В нашем случае этим грёбаным "Волчьим Клыкам".
  Минуты три-четыре опять же, шли без звуков.
  - Понимаешь, - прервал тишину Стив. - Геройствовать глупо, всегда есть шанс свалить по-тихому, но сейчас... во-первых, не факт, что удастся, а во-вторых, не могу простить этого. Пока не положу командира этих япошек, не успокоюсь. Ты вовсе не обязан идти за мной.
  Практикант покрутил револьвер.
  - Эта хреновина обладает повышенной мощностью, - спокойно сказал он. - И пробьёт спецназовскую броню. Не могу же я её просто так оставить, не применив. Такая пушка пропадёт... кроме того, никогда не думал об отступлении, с того момента, как стрелять начали... эта малышка хочет крови, - Джимми взвесил оружие в ладони. - И получит. Так что о "свалить" и речи быть не может - по крайней мере, до смерти всех ублюдков. До единого.
  В другое время детектив рассмеялся бы - опять голый энтузиазм без капли опыта, читай, мозгов, но сейчас он сам похож на практиканта, да и цели совпадали. Так что не осталось ничего иного, кроме как подбодрить.
  - Мы им покажем, - уверенно произнёс он.
  - Это точно, - поддержал Джимми. - Я захватил около сотни патронов к этой штуке - должно хватить до второго пришествия.
  - Сотню? - ужаснулся Ремингтон. - Где умудрился нарыть? И как поместились?
  - Места надо знать, - ухмыльнулся практикант. - А насчёт размещения... часть в карманах, остальное в рюкзаке.
  Он продемонстрировал небольшую сумку на лямках, висевшую за спиной. Стив, в принципе, мог и сам догадаться, так как переносил патроны к ружью и пистолеты в такой же ёмкости, но голова была занята совершенно другим - и через пять минут хода это самое другое предстало перед восточниками-полицейскими. Во всей красе.
  Пост военной полиции представлял рубку, похожую на аналогичную постройку Дорожной инспекции, только раскрашенную в цвета Восточной империи и эмблему конкретно военной полиции. Вокруг было сравнительно пусто - даже домов в радиусе сотни-другой метров не наблюдалось. Был, правда, небольшой парк, но для разозлённых американцев это не играло большой разницы.
  Сказать, что перестрелка удалась, значило наврать, так как перестрелки как таковой не произошло - так, избиение младенцев. Ворвавшись с оружием, двое разозлённых полицейских, но уже американских, перестреляли клюющих носами япошек. Хотя, нет, "Волчий Клык" преимущественно набирался с Японских островов, а в военную полицию набирали китайцев. Почему, непонятно, да Стив и не горел желанием выяснять.
  Как и предсказывал Джимми, серый джип восточников стоял возле поста, даже с разогретым мотором. На секунду всплыла мысль: "что они здесь охраняют?", но её тут же вытеснили более важные.
  Уровень бензина оказался более чем приемлемым - хватило бы в соседний штат сгонять и обратно вернуться. Наскоро покидав оружие убитых, скорострельные пистолеты-пулемёты калибра "Парабеллум", и патроны, в машину, детектив уселся на водительское место. Практикант примостился рядом - похоже, его совесть н6ичуть не коробило убийство трёх человек, он только жаждал ещё крови. Ярость прошла, остался лишь трезвый, хотя и немного неспокойный рассудок. Со временем из этого энергичного, несколько бестолкового юнца получится хороший убийца - если уже не получился.
  Мотор завёлся с первой же попытки - восточники следили за техникой. Через полминуты двое полицейских были далеко отсюда, оставив только пулевые отверстия, кучу гильз и бездыханные тела в рубке поста.
  
  Где-то в Атлантическом океане. Лёгкий торговый корабль "Леди Лекс".
  Дибров не жалел о согласии на сотрудничество, ровно как и о проведенном на данный момент путешествии. Судно, везущее в Аргентину - старьё, конечно, но комфорт на высоте, ведь это всего лишь прикрытие Корпорации, которая, как сообщил Василий, и завербовало его.
  Эти ребята явно невзлюбили Восточную империю, судя по всему, за захват и переведение Соединённых Штатов в статус колонии, источника ресурсов и дешёвой рабочей силы. Логично предположить, что руководители Корпорации сами коренные американцы, и это так, но даже здесь есть тайна. Говорят, наиболее высшие "иерархи" организации выходят на связь крайне осторожно. По крайней мере, последние пять лет никто не видел их лично, даже руководители Корпорации, получающие указания и финансирование через третьих лиц, которые, в свою очередь... ну, понятно.
  Итог один - Корпорация не имеет понятия, кто им рулит. Это, разумеется, слухи, но под всяким слухом обычно есть хотя бы какое-то основание, и учёный понимал, насколько ничтожна вероятность исключения.
  Выглядит несерьёзно - взрослые люди, подчиняются неизвестно кому... но сомнения отпали, стоило Василию начать рассказ о возможностях и силе Корпорации. Организация достигла мощи, достаточной для основной цели - освободить Америку, и, по словам того же Василия, это вот-вот произойдёт. В течении года точно.
  Насчёт высших руководителей, не скрытых завесой тайных, было известно немного, но достаточно: американские патриоты, европейские миллионеры и беглецы из Российской или Восточной империи, обозлившиеся на режимы и сумевшие доказать свою полезность Корпорации. Все эти люди ждали от организации одного - значимого изменения геополитической картины в мире. Мало того, они делали всё возможное для осуществления планов.
   Вообще, всё происходящее здорово напоминало какой-нибудь фильм про шпионов и стражей безопасности империи, но Дибров не уставал напоминать себе, что всё реально, причем намного более, чем он когда-либо мог представить.
  Получив свободу от государства, учёный был вынужден подчиниться другим людям. Страны Третьего мира намного опаснее всех Тайных канцелярий, вместе взятых. Если Корпорация почему-либо захочет устранить его, сделать это будет более чем легко - за пределами евразийского и частично североамериканского континента жизнь стоит меньше пригоршни серебряных рублей.
  Зачем согласился, надо бежать - наиболее логичные мысли, но не они посещали голову Диброва. Наоборот, он не чувствовал недовольства или даже малейшего дискомфорта, несмотря на то, что условия, предоставленные на корабле, далеко не соответствовали общеимперским стандартам. Наоборот, учёный с нетерпением ждал, когда можно будет взяться за работу. Всё-таки увлечения, на которые потратил жизнь - великая штука. Заставят сделать, что угодно.
  Василий плывёт рядом, в соседней каюте, и за проведённое время успел обрисовать ситуацию. Корпорации нужна техника, на голову превосходящая восточноимперские аналоги. Разумеется, сделать это непросто, у самих только политики и солдаты, вот и приходится искать по миру людей вроде Диброва - обиженных или недовольных, ведь личная злость зачастую аргумент, с которым не сравнятся никакие честь, долг перед обществом и государством и патриотизм. Своя рубашка ближе к телу - вот с нею у Диброва и было худо, причём не в материальном, а духовном смысле. Когда злость делает, чего не могут остальные факторы.
  "Что ж, - рассудил Дибров. - Общество предало меня, и я даже не предаю, а вполне логично ухожу от него. Пусть мои разработки оценят янки, я не против".
  Последний стоп-кран сломался в приёмной у императора, в тот злополучный день, когда власти даже перестали делать вид, что заинтересованы в новейших военных разработках. Может быть, появление нового сильного государства убедит этих заплывших жиром чинуш в необходимости развития армии. Только поздно будет - вместе с основателем-академиком, за кордон отправился весь институт - к слову, добросовестно разваленный самим императором.
  Работы практически закончены, найден верный путь. Дело учёных - разработать эту чёртову бомбу и реактивный двигатель. Решать будут другие.
  Почувствовав моральное удовлетворение от этих мыслей, Дибров приободрился и решил выйти на палубу.
  Море встретило утренним рассветом и криками каких-то чайкоподобных птиц. Облокотившись о поручни, учёный принялся изучать волны под корпусом старого грузовика. Он настолько увлёкся этим занятием, что не заметил Василия, тихо "подкравшегося" сзади.
  - Доброе утро.
  - Чёрт! - подпрыгнул Дибров. - До могилы доведёшь!
  - Извините, - оправдался помощник.
  - Ладно, всё, - отмахнулся учёный. - Как спал?
  - Обычно, - пожал плечами Василий. - Неплохо, но могло быть и лучше.
  - Качка? - понимающе спросил Дибров. - Или ещё что?
  Василий пожал плечами.
  - Скорее, ожидание, - сказал наконец он. - Хочется посмотреть на эту секретную базу. Особенно, учитывая, какими делами будем там заниматься.
  - Тем же, чем и раньше, - пожал плечами учёный. - Судя по твоим словам, разница в одном.
  Василий всмотрелся в лицо собеседника.
  - В чём?
  - Финансирование резать не будут, - начал загибать пальцы Дибров. - Далее, палок в колёсах не будет. Этого хватит, чтобы быстро и качественно доделать работу.
  Василий хитро прищурился.
  - А Родину не жалко продавать?
  Учёный поперхнулся фразой, готовой вот-вот вылететь изо рта.
  - Я на эту, с позволения сказать, Родину... - покачал головой он. - Она первая начала. Знаешь, что... хотел бы император новейшее вооружение, давно получил бы. Но ему это не надо, а утаивать от мира как-то нехорошо. Тем более, тут твои американцы так кстати подвернулись. Чего жаловаться?
  Василий вновь пожал плечами.
  - И действительно, чего?
  В воздухе повисло молчание - вязкое, как смола и неудобное, как последняя модель "Вольво". Та ещё развалюха, между прочим.
  Минут пять так и стояли в тишине.
  - Не знаешь, куда всё же везут? - осведомился Дибров. - Ты вроде общаешься с руководством, так? Значит, многое знаешь. Давай, выкладывай.
  Решив не оригинальничать сегодня, Василий в очередной раз пожал плечами.
  - А что? Так, слухи одни. Дело в том, что команда корабля вплоть до капитана не знает, куда в конечном итоге. Куда сначала, сами знаете. В Аргентину, там ждёт один из тайных портов Корпорации. Затем самолет, конкретнее неизвестно.
  Учёный не удивился - так и предполагал. Корпорация до сих пор существует, значит, к секретности, даже в не самых главных вопросах, там... вернее, уже здесь, относятся с должным уважением. Что ж, вещь не последняя. А теперь остаётся только ждать и надеяться, что восточная или российская разведка не попытается прикрыть лавочку Корпорации.
  Хотя бы потому, что малыми силами разобраться не выйдет - уже. Даже поверхностное знание возможностей организации давало понять: в её силах развязать вовсе не локальную войну.
  Нет уж, лучше быстро разобраться с восточниками, не ввязываясь в затяжные перепалки.
  С внутренней усмешкой убедившись, что мыслит уже как член Корпорации, Дибров отправился завтракать в каюту. Впереди ещё не один день, но потом он сможет осуществить мечты. Уже совсем скоро...
  
  Киншаса. Дом Бена.
  - Кто? - из-за двери послышался приятный женский голос. Говорившая вела речь на местном наречии, но суть вопроса понял бы и дурак, которым Николай, конечно, не являлся.
  - Открывай, дорогая, это я! - на русском ответил Бен. - Со мной важный гость, так что накрывай стол!
  Дубовенко не стал задавать лишних вопросов - очаровательная негритянка поприветствовала его на русском потому, что семья, как и говорил связной, готовилась к переезду в империю, поэтому язык учили все.
  Догадывалась ли она о настоящих занятиях супруга? Наверное, да. Нужно быть очень тупой, чтобы не понять, что Российскую визу просто так не дадут. За одни деньги тоже. Так что работа на Тайную канцелярию или любое другое формирование империи была единственным разумным доводом за такую щедрость русских властей.
  - Папа! - на многострадальной шее Бена повисли двое близнецов - милые двойняшки лет шести, преданно смотрящие на отца любящими глазами. Семейная идиллия, если бы не место жительства. С каждой секундой Николай всё сильнее понимал связного в стремлении покинуть эту страну.
  - Я тоже соскучился, - с улыбкой поприветствовал детей Бен. - Поздоровайтесь с дядей Николаем.
  Выслушав приветствия детей, Дубовенко был приглашён на ужин, который плавно перетёк в ночные посиделки - детей уложили спать, и взрослые спокойно разговаривали о ситуации в мире и рентабельности иммиграции. Николай дал несколько дельных советов по жизни в Российской империи, и на этом жена Бена отправилась спать.
  Негр успокоено вздохнул - глянув в комнату и тем самым убедившись, что милое создание крепко спит, он предложил проследовать на улицу, где к дому примыкала небольшая лоджия.
  Вообще, дом Бена выглядел бедно только за забором. Деньги у связного водились, и Дубовенко знал, откуда. Тайная канцелярия требует большого риска, но и платит достаточно.
  Присев за небольшой столик с лёгкими напитками и парой не более крупных местных блюд, мужчины начали разговор.
  - Хорошо, - начал Николай. - Вы обещали рассказать, что знаете. Я приехал совсем недавно, и с каждым часом понимаю, что брифинга, полученного на Лубянке, недостаточно. Нужна информация - точная, детальная и побольше. Что есть на этот момент?
  - Что-то есть, - развёл руками Бен. - Но могло быть больше. Сейчас расскажу. Слушаете?
  - Весь внимание.
  - Мы имеем дело с противником, опаснее которого не было уже давно. Организация, которой опасаются большие дяди с Лубянки, ставит целью освобождение Североамериканского континента, а конкретно - Соединённых Штатов от статуса колонии Восточной империи. Мы понятия не имеем, какая в этом целесообразность, то есть какого им это сдалось. Но факт бесспорен - перед нами огромная машина, сумевшая скрыться в базах по миру. Совершенно точно известно, они имеют базу где-то на островах Микронезии, здесь, в Африке и небольшой форпост в Антарктиде. Конспирация у них на высоте, потому что, несмотря на всю их мощь, о этих парнях известен только сам факт их существования. И это ещё можно назвать удачей.
  - Какова обстановка здесь? - быстро спросил Николай. - Я имею в виду, как у них с незримой властью в регионе?
  Бен отхлебнул пива из кружки.
  - Могу сказать, с этим великолепно - для них и отвратительно для нас. Их присутствие выражается в самой атмосфере в городах и селениях. Организация дотянется до каждого, поэтому все боятся. В общем, они нигде и одновременно везде. Это ощущение уверенной силы успешно передалось и мирному населению, иначе им было бы сложнее снабжать базы.
  - Снабжать... базы? То есть, военные?
  - Гарантированно, - грустно сказал Бен. - В последнее время куда-то таинственно исчезли торговцы оружием и наркотиками, но банды и правительства банановых республик не ведут войны и стычки луками да мечами. А шпана и прочие отбросы колются не меньше, даже наоборот. О чём это говорит?
  Дубовенко задумался.
  - Я бы сопоставил это с партиями наркоты, поступавшими в Восточную империю в последнее время, - медленно проговорил агент. - По признанию властей, восточники не могут контролировать поток, текущий не только из Африки... а так как главным врагом Организация считает именно их...
  - Правильно, - сокрушённо закивал связной. - Эти ребята не сидят на месте, а берут в руки всё, что можно ухватить. Самое прибыльное - оружие и наркоторговля - уже у них. Причём слухи всё хуже.
  - Например?
  - А что тут? - буркнул Бен. - За примером ходить не надо... говорят, бывшие наркобароны и оружейники вовсе не отправлены в отставку пулей в лоб - они работают на Организацию, причём последние принимают участие в создании армии.
  - Армии? - переспросил Николай. - На Лубянке про это молчали.
  - Местная специфика предполагает работу с... ненадёжными источниками, - поучительно начал негр. - Так как других нет. В частности, это сопоставление тысяч различных слухов, так как некоторые даже имеют основание. Москва на эту информацию чаще всего чихает, даже если это сведения о занесённом топоре над головами императорской фамилии. Но эти слухи настолько профильтрованы нашими... специалистами, что они дороже правды, которая, кстати, любит оказываться элементарной дёзой. По крайней мере, мы знаем, что делать.
  - Хорошо, - кивнул Дубовенко. - И что делать?
  Связной усмехнулся.
  - Как что? - усмешка повторилась. - Работать. В частности, мне стали известны адреса нескольких заводов, продукция с которых идёт прямиком в одну из баз Организации. Я отобрал наименее защищённый - всё-таки невозможно до конца запрятать такую систему.
  Глаза Николая расширились.
  - Предлагаете вломиться на завод?
  - Зачем так грубо? - скривился негр. - Мы же не Владимирский спецназ? Не знаменитый сто восьмой полк. И не располагаем тяжёлыми вертолётами и артиллерией в качестве поддержки. К тому же, даже уничтожив завод, мы ничего не добьёмся - базы всё равно в другом месте.
  - Вот-вот, - закивал Дубовенко. - Так что делать?
  - Можно пробраться тихо.
  "Да он наигрался в компьютерные игрушки, - внутренне вздохнул агент Тайной канцелярии. - Точно, в "тихие стрелялки" про Сеню Рыбкина или Змеелова Оцелотова...".
  - И, - сдержав улыбку, выдавил Николай. - Как же мы собираемся это сделать?
  - Как всегда делают, - пожал плечами Бен. - Прийти ночью, выяснить, что надо, да убраться восвояси.
  - Что-то всё просто... - сомнительно протянул русский. - Прямо как...
  - Ага, - равнодушно отозвался негр. - Прямо как... но помогает?
  - Не факт, - не согласился Дубовенко. - Подобное ведь пока не предпринималось?
  - Почему? - связной удивлённо уставился на агента. - Иначе как бы мы добывали информацию? Слухи нуждаются хотя бы в какой-нибудь проверке.
  - Всё же, слишком много шансов провалиться.
  - Кто сказал, что будет легко? - философски заметил Бен. - И разве вы не проходили спецподготовку там, в России?
  Всё же, Николая слегка вывела такая уверенность в себе. Он предпочитал действовать осторожно.
  - В России, - медленно проговорил он. - В первую очередь учили думать головой. И только потом действовать.
  Помолчали.
  - В любом случае, - разорвал тишину связной. - Это единственный шанс. И ещё, сударь... это Африка. Здесь надо действовать, Или умирать. Особенно в нашем деле. Промедли, и ты труп. Доверьтесь мне. В конце концов, я знаю это место намного лучше.
  - Хорошо, хорошо, - поднял руки Николай. - Не буду спорить - мы идём на завод. Будем надеяться, что вы действительно знаете, что делаете. Когда?
  - Уже скоро, - пообещал Бен. - Завтра ближе к ночи. Часов в одиннадцать, думаю, будет в самый раз. Может, чуть позже - вам надо будет выспаться днём. Мы можем провести там всю ночь.
  - Не бойтесь, - заверил русский. - Уж этой возможности я не упущу.
  
  Нью-Йорк. Квартал Морелло.
  - Они приближаются! - раздались крики с улицы. - Это они, огонь!
  По кузову несущегося джипа забарабанили пули.
  "Не самой трезвой мыслью было вламываться во владения мафии на китайской машине", - пронеслось в голове Ремингтона.
  Но что-то переигрывать было поздно, и он вдавил газ ещё сильнее. Не до упора, конечно - в переулках и на такой скорости гонять опасно. Правда, пули ещё опаснее, но очень хотелось избежать всех опасностей сразу.
  Вообще такие номера проходят крайне редко, но, видимо, полосу невезения осветила крохотная, по сравнению с общей картиной, удача - автомобиль к концу поездки по кварталу напоминал сыр, но Джимми, да и Стив, трясясь от страха, вывалились из джипа невредимые, хоть и перепуганные.
  Чуть ли не до заикания.
  И тут же - в асфальт, стволы в затылки, да на допрос.
  Похоже, бандиты ждали "Волчьих Клыков". Пока, правда, дождались только двух американских копов, но это их не смущало - запихнув детектива и практиканта в какой-то подвал, один из мафиози (видимо, главный) начал допрос.
  С пристрастием.
  - Кто такие? - без переходов главарь заорал в лицо Ремингтону. - Разведка япошек? Восточники подкупили вас? Отвечай!!!
  - Нет, - поморщился Стив. Бандит говорил вплотную, и от перевозбуждения слюна брызгами летела прямо в лицо. - Мы не...
  - Отвечать коротко и ясно! - завизжал мафиози. - Мы вошли в завершающую стадию! Теперь на карте всё, и я убью любого, кто помешает! Не задумываясь!
  Двое с автоматами Томпсона за спиной главаря синхронно закивали головами - мол, верьте, он может.
  Стив охотно верил, да и Джимми, впрочем, тоже. Практикант нехило испугался, но, похоже, это естественное в данных обстоятельствах чувство медленно, но верно уступало место более-менее привычному нахальству.
  В то же время выпендриваться было невыгодно, но не выпендриваться Джимми просто не мог. Ещё больше не мог он сидеть без дела - а верёвки, плотно фиксирующие со стулом, столь же добросовестно прикреплённого к полу, не оставляли иного выбора.
  Моральная дилемма никак не решалась, это было видно по редкому для практиканта думающему выражению лица.
  Дело шло к худшему, так как детектив знал повадки практиканта, пожалуй, лучше его самого. И он ясно понимал: это противостояние может закончиться только одним образом: Джимми разозлится, начнёт нести чепуху или, ещё хуже, прикроется властью и законом (вот что мафиози не любят больше всего!), да предложит сдаться. Учитывая состояние этого кретина, в смысле, допрашивающего, и вообще текущую ситуацию, шансы быть пристреленными зашкаливают уж слишком неприлично. Поэтому надо срочно что-то делать, пока практикант не исчерпал запас терпения.
  - Послушай, умник, - прошипел Ремингтон. - Нам надо увидеть Морелло, это чертовски важно! Если информация не попадёт прямиком к нему, ответишь ты!
  Разозлённый бандит замолчал на секунду - мозг лихорадочно обдумывал происходящее, искал выход. Наконец, процесс завершился.
  - Выкладывайте здесь и сейчас, - потребовал он. - Босс доверяет мне целиком.
  Решив, что это лучше, чем ничего, Стив принялся обрисовывать ситуацию:
  - Мы полицейские, э-э... работающие на Морелло, - выдал детектив, надеясь, что горячий Джимми не запорет игру. - Информаторы. Непонятно почему, "Волчьи Клыки" разрушил участок, и теперь, скорее всего, едут сюда!
  - И зачем примчались? - непонимающе спросил мафиози. - Предупредить? Так мы и так знаем, расскажите что-нибудь поновее.
  "Нет, он всё же тупой, - подумал Ремингтон. - Или экстремальная обстановка так действует?".
  - Эти ублюдки разрушили участок!!! - проревел Джимми. - И что, мы задницы им лизать будем? Я хочу всех их перестрелять, понятно?
  Похоже, столь бурное проявление эмоций убедило бандита - но, к сожалению, не до конца.
  - А где гарантии, что это правда? - оскалился он. - А то знаем таких...
  Стив чуть не выматерился - затея с мафией трещала по швам, не успев начаться.
  "Ну что ж, - философски подумал детектив. - Кто-то в конце концов должен пришить многострадального Стива Ремингтона. Не япошки или другие восточники, так родная мафия... как там у русских - умру, но на родной земле и за родную землю?".
  Умирать, пусть и за родную землю, не хотелось отчаянно, но выхода не было. Разве только чудо...
  Как ни странно, чудо произошло. Неудача взяла отгул, и за вечер повезло дважды: звук открывающейся двери возвестил о пришествии нового гостя.
  - Джек, что ты здесь делаешь? - тут же, с порога, закричал он. - Capo regime с меня голову снимет, но сначала я отыграюсь на твоей!!! Живо на патрулирование!
  Допрашивающий несколько скис, но сдавать позиции без боя не собирался.
  - У нас тут пленные. Надо узнать всё, что можно. Пока фигню какую-то на уши вешали, но я из них правду выбью!
  Гость присмотрелся.
  - Разуй глаза, идиот - негромко, но с непередаваемым сарказмом посоветовал он. - Это же Ремингтон из наркотиков, он разговаривал с боссом! Распоряжение насчёт него помнишь?
  Допрашивающий (вернее, уже никого не допрашивающий) честно попытался вспомнить. Получалось плохо.
  - Ага, - насмешливо кивнул гость. - Мозги прочисть, а потом пленных допрашивай. А ну, живо в патруль! Шевелись!
  Буркнув "Иду, иду", бандит исчез из виду с максимальной доступной скоростью.
  Шкафы с Томпсонами спокойно последовали за ним - видать, подобные картины были настолько привычной, что удивляться перестал бы кто угодно.
  Тем временем уславший бандитов развязывал ошеломлённых детектива и практиканта.
   - Ну что, опомнились? - почти весело поинтересовался он. - Вернулись?
  Стив непонимающе покосился на него.
  - Меня зовут Марк, - пояснил гость. Или, скорее, хозяин. - Я отвечал за ваше... содержание в отеле. Надо сказать, вы человек рисковый. И неординарный - посмотрел бы я, кому ещё придёт идея насчёт полотенец...
  - ...и батареи, - продолжил Ремингтон. - Насчёт последней жалею до сих пор.
  - Знали бы, как я жалею - развёл руками Марк. - Вы-то свалили грамотно, а мне от босса влетело...
  - Хорошо, - в обычной для себя манере перебил Джимми. - Вы оба жалеете. Можете руки пожать и сигаретами обменяться. Но у нас проблемы посерьёзнее - япошки разнесли участок, и сейчас направляются сюда с такими же намерениями. Нельзя просто так сидеть и ждать!
  Марк кивнул.
  - Да, мне доложили примерно, - взгляд на часы. - За пять минут до вашей... э-э... поимки. Надо сказать, я не думал, что кто-то выберется живым - "Клыки" никого не оставляют. Обычно.
  - Как узнали? - спросил детектив.
  - Неважно, - отмахнулся Марк. - Сейчас интереснее другое. Оружие есть?
  - В машине, - пожал плечами Ремингтон. - Сохранилось несколько отличных пушек. Но она...
  Марк опять махнул рукой.
  - Всё в порядке, - заверил он. - Вряд ли эти идиоты удосужились обыскать джип. Сейчас пойдём и всё заберём. Нам надо сдерживать япошек до крупных потерь и убираться отсюда, пока не перекроют отход. Держаться в этой дыре до конца невыгодно - тем более, когда завтра всё равно мы начнём атаку.
  - Атаку? - детектив наморщил лоб. - Что за...
  - Помните разговор с Морелло? - быстро спросил Марк. - Так вот, переворот не шутка. Хотите избавиться от Восточников? Вот и помогайте, тем более, это в ваших планах.
  Ремингтон выглядел, как великий мыслитель, задавший сам себе неразрешимую задачу - по крайней мере, во взгляде было немного оптимизма.
  - Нью-йоркская мафия лишь маленькая часть нашей организации, называющейся Корпорацией. Через полсотни с лишним лет завоевания мы, наконец, можем отомстить. Подробности узнаете позже - пока надо разобраться с текущими проблемами.
  Джимми непонимающе смотрел на Стива.
  - Давай, соглашайся! - подзадоривал он. - Ради чего ехали? Надо действовать!
  Детектив быстро замотал головой, отгоняя сомнения.
  - Ну ладно, - наконец сдался он. - Вперёд, мы должны вооружиться!
  
  - Где эти рожи? - лениво спросил Джимми. - Сколько можно ждать? Тоже мне, японский спецназ, ужас на крыльях ночи...
  - Спокойно, - увещевал Марк. - Их видели в соседнем квартале, пять минут назад.
  Практикант всмотрелся в темноту.
  - Но почему так долго? - не выдержал он после тридцатисекундного молчания. - Взрывов и выстрелов не слышно, значит, задержаться они там не могут, принципиально. Чего делать? Неясно.
  Ремингтон только развёл руками, и опять припал к рамке пятидесятикалиберного "Браунинга".
  - Кстати, Марк, где это достали? - Джимми постучал по стволу пулемёта. И тут же ответил, сам: - Хотя да, у вас серьёзная организация... глядишь, и пару танков откопаете...
  Мафиози (или уже герой-освободитель?) усмехнулся.
  - Пару? - фыркнул он. - Понадобится, мы организуем тысячу танков! А как доберёмся до заводов Америки - так все десять. Но сейчас он нам ни к чему.
  - С чего бы это? - заинтересованно спросил практикант. - Хорошая дубинка никому не мешала.
  - Городской бой, - протянул Марк. - Маневрирование и засады. Нам эта бандура нужна?
  Джимми задумался.
  - Ну, - пожал плечами он. - Кто знает...
  Он вновь прокрутил в руке револьвер. Вообще, броня "Волчьих клыков" благополучно спасала от нескольких попаданий или даже очереди простых пистолетов-пулемётов и штурмовых винтовок. Только дробовик в упор, этот револьвер и пулемёт пятидесятого калибра могли реально задержать спецназовцев. Ещё знание местности. Броня сковывала движения, но при грамотном обращении их просто не требовалось. Capo regime столкнулся с серьёзной проблемой, и вся мафия, ещё не эвакуировавшаяся, подобно Морелло, воспринимала происходящее максимально серьёзно.
  - Мы не собираемся сидеть здесь вечно, - пробубнил Марк. - Корпорация проводит наступление по ключевым объектам страны, Нью-Йорк пока не затрагивается. Мы развяжем локальную войну, или бунт, как нравится. Вся военная полиция и "Волчьи Клыки" сбегутся сюда. Тем временем военные формирования берут власть в стране, и хорошая дубинка, о которой вы, Джеймс, так пеклись, окажется запертой. Город может пострадать, но это самый бескровный способ быстро выиграть войну.
  Стив покачал головой.
  - Война на этом не закончится. Восточная империя вышлет десант, и нас сбросят с материка. Куда, не знаю - может, русские тоже пожалуют, с востока. Кусок урвать хочется...
   - В штабе не дураки сидят, - улыбнулся мафиози. - Всё готовилось не год и не два. Каждому штату подобран губернатор, всё распределено до заместителей важных постов. План разрабатывался с учётом особенностей и реалий современности а также локальной обстановки. Мы возьмём страну за три дня. Удержать? Десант? Не беспокойтесь, у нас есть кое-что.
  - Что? - тут же поинтересовался Джимми.
  - Тихоокеанский флот США, - с гордостью выдал Марк. - Есть и Атлантический, но не такой крупный - нас прикрывает расстояние и Европа.
  Полицейские разинули рты.
  - Это круто, - выдал Ремингтон. - Но где?
  - Основная часть сосредоточена на африканских базах а также в Микронезии, там полно мест, где можно спрятать что угодно. Но сейчас он уже рядом, завтра к утру начнётся высадка.
  - Высадка? - удивился детектив.
  - Вообще-то, здесь, в Америке, есть несколько тайных военных обществ, - развёл руками Марк. - В частности, "Вардоги" , "Нью Америкэн Страйк Форс" и "Саунт Стейтс Юнайтед". Последние, в принципе, не более чем фашисты, но организация и обучение на высоте, а мы должны использовать всё, что есть. Они ненавидят азиатов, и грех этим не воспользоваться. Этого контингента хватит для контроля над страны, они преданы Корпорации.
  - А десант?
  - Подстраховка никому не мешала. Впрочем, основные силы не приму участия в высадке.
  - Почему? - не понял Джимми.
  - Япония, - пожал плечами Марк. - Японская провинция. Вот и всё. Подробности мне неизвестны.
  - Да здесь и без подробностей, - Ремингтон поёжился. - Хватает. Осталась сущая безделица - претворить всё в жизнь.
  - Были бы силы да желание, - усмехнулся Марк. - И то, и другое присутствует.
  - А везение? - усомнился детектив. - Вот что немаловажно. Иначе бы нас не завоевали.
  Мафиози только пожал плечами - и тут же встрепенулся.
  - Фары! - рука взметнулась ввысь, и тут же в сторону главной дороги.
  Чердак напрягся - Стив сразу же схватился за "Браунинг", Джимми судорожно сжал револьвер, а двое громил мафии живо взялись за ящики с патронами - бежать придётся быстро и не бездумно.
  - Мы перегородили дорогу, - прошептал Марк. - За углом, старыми остовами. Кузова, хлам... в любом случае, с ходу сносить не станут. Задержатся, кто-то выйдет из броневиков. Они и станут нашими целями. Впрочем, это я говорил.
  - Да не раз, - пробурчал Ремингтон, поудобнее примериваясь к пулемёту. - Ничего, пятидесятый калибр живо заткнёт этих ублюдков.
  - Но, как скажу, сваливаем, - предупредил главный мафиози. - Понятно?
  - Ага, - огрызнулся Стив. - Помним, помним. Ну, давайте, останавливайтесь, гады... у меня угощение для вас.
  Мафиози всмотрелся в лицо детектива.
  - Только не увлекайся, - встревожено сказал Марк. - Наша задача лишь задержать и оттянуть силы, пока Корпорация занимается делом. Первые приготовления проводятся уже сейчас. В наши цели не входит глобальное мщение или геройские смерти.
  Вместо ответа Стив выдал очередь на три патрона - и сразу же вторую, подлиннее. Марк глянул в окно - оказалось, япошки уже повылезали наружу, и обсуждали, как же избавиться от баррикады.
  Тяжёлые пули если не прошивали насквозь, то кости ломали точно. По крайней мере, раненые точно имелись, а больше оборонявшиеся не в чём и не нуждались. Главное - замедлить продвижение.
  Ремингтон работал молча, короткими очередями, но точно и эффективно. Джимми зачем-то пальнул из револьвера, а Марк крикнул:
  - Сваливаем!
  Громилам второй команды не понадобилось, а вот увлёкшихся, несмотря на предупреждения, полицейских пришлось подгонять. Взвалив нелёгкий пулемёт на плечи, Стив и Марк потащили тяжёлое вооружение к следующей, заранее подготовленной, позиции. Завершающим семенил Джимми, задом наперёд. Водя револьвером из стороны в сторону, он прикрывал. Непонятно, правда, от кого, но надо же было что-то делать.
  Едва они выбежали в коридор, как сразу несколько подствольных гранат разнесли чердак в щепки - старая крышка трёхэтажного дома обрушилась в этом месте, похоронив оставленную позицию.
  - Быстрее, быстрее, быстрее, - пыхтел Марк. - У нас есть ещё пара сюрпризов... но опоздаем, и они не помогут.
  Ремингтон только молчал - так же пыхтя, гориллы тоже, а вот Джимми материл японцев, "Волчьих Клыков" и, чего уж таить, всё, находящееся в поле зрения. Последней досталось неудобной, крутой и длинной лестнице, которую практикант именовал терминами, до коих додумается не каждый грузчик.
  - Стоп, здесь, - Марк опустил "Браунинг" на землю.
  Вернее, на дощатый, местами подгнивший пол в одной из комнат наполовину заброшенного дома. Мафия эвакуировала жильцов за день до этого, и никто не мешал. В частности, пролом в стене, незаметный при взгляде с улицы, позволял контролировать переулок - как пулеметчику, так и подрывнику, в роли которого выступал один из дуболомов мафии.
  - Отлично, они скоро пожалуют сюда, - буркнул мафиозный главарь. - Ждём.
  - Что-то странно, - покачал головой Стив. - Не такие они идиоты, чтобы попасться дважды.
  Марк только пожал плечами.
  Всё же, Ремингтон оказался прав - звуки снизу дали понять: "Волчьи Клыки" хоть и разозлились за первые за всю историю существования потери, но разума не потеряли. Вместо того чтобы ломиться без разбору, они выслали людей, зачищающих здания, одно за другим.
  Все поняли это мгновенно, даже "шкафы", редко отличавшиеся умом и сообразительностью. Марк кивнул и, похватав брошенное было оружие, громилы и Джимми направились к лестнице - встретить гостей свинцом.
  Тем временем основные части на броневиках двигались дальше - восточники пребывали в полной уверенности насчёт способностей высланных солдат и благосклонности случая.
  Оставалось всего лишь развеять их заблуждения.
  Судя по количеству броневиков, в операции принимали участия и подразделения военной полиции - спецотрядами дело не ограничилось. "Ну что ж, - философски подумал Стив. - Тем больше у них потерь".
  Мысли отдавали утопичностью. Нет, они состояли из неё - целиком и полностью. Но надо было как-то успокоиться, настроить себя на боевой лад. И молиться, чтобы Джимми с бандитами справились.
  
  Что до последних, дела обстояли не очень - "Волчьи Клыки", как отмечали почти все обороняющиеся, не были идиотами. Никто не сомневался, что всё обстояло с точностью наоборот. Ожидания оправдались - прежде чем пойти напролом, японцы применили гранаты, в том числе и дымовые. Даже зная о силе брони, они не ставили на случай, предпочитая максимально обезопасить задачу. Даже Джимми стал понимать, отчего в спецназе не было ни одной потери - лет пятьдесят, не меньше.
  Практикант кое-как поднялся - вернее, он только пытался это сделать. Завалило каким-то хламом, рухнувшим в результате одного из взрывов. Джимми кое-как видел одного из громил, поливавшего японца очередями из "Томпсона". Пропадал редко, даже в такой тесноте, но несколько раз всё же удалось. В обычных условиях против обычного врага вполне достаточно - но не сейчас.
  Всё в пыли, уши не слышат - здорово всё же по башке дало. Девятимиллиметровые пули отскакивают от бронированного восточника, как горох. Можно было подыскать менее избитое сравнение, но было не до того. Вот высвободить руку с револьвером из-под обломков - другое дело. Главное, чтобы получилось, а то появятся проблемы, рядом с которыми всё предыдущее так, песочница в детсаду.
  Наконец жизнь мафиози оборвалась, как
  Второй из мафиозных "шкафов", похоже, убит насмерть - впрочем, по иному и не бывает. Обломок упал неудачно, проломив висок. А уж зрелище выглядывающей из другой половины черепа той же балки (вот что это было!) вряд ли номинируют на самый приятный кадр года.
  Эти мысли пронеслись меньше, чем в секунду - в голове стучало "Рука, рука", которая намертво застряла в куче обломков и мусора. Придавило чем-то ровным, но явно неподъемным. Восточник в броне уже приблизился вплотную - Джимми отчётливо видел налитые красным фильтры противогазов. Или это приборы ночного видения? Впрочем, мертвому как-то по барабану.
  Барабану... револьверу, намертво зажатому под грудой хлама. И близко, не то, что под рукой - в руке, а не применишь, как бы не хотелось. Ситуация - дерьмо, если не с казать хлеще, но разве есть выбор?
  Практикант уже подготовился к смерти, поняв, что высвободиться не удастся ни при каких условиях, как из грудных пластин брони японца брызнули искры - много искр.
  Ясно, это не причинило ущерба хорошо упакованному "Волчьему Клыку", но ещё несколько таких выстрелов могли стать финальными - всё же, не танк.
  - Нравится? - тихо, почти неслышно осведомился Ремингтон. О состоянии детектива говорила гримаса ярости, неестественно перекосившая лицо.
  Спецназовец поднял было пистолет-пулемёт, но детектив уже передёрнул затвор. Оставалось только нажать на курок ружья - что он и сделал.
  Мощный удар отбросил "Клыка" на несколько шагов - дальше следовал мощный удар прикладом, сбивший на землю - всё же, в рукопашной янки имеет превосходство над япошкой, хотя бы за счёт размеров.
  - Приготовься умереть, - прошептал Стив, прежде чем всадить заряд дроби прямо в лицо "оппоненту". Разумеется, такого не могла выдержать никакая пехотная броня, и одной проблемой стало меньше - зато добавилось новая. Услышав стрельбу, сбежались товарищи спецназовца, зачищавшие этажи ниже.
  Ремингтон не стал оригинальничать, и швырнул восточникам их же подарочек - дымовую гранату, сорванную с пояса убитого. Те не нашли ничего лучше, кроме как открыть беспорядочный огонь. Выучка выучкой, а первые потери за полсотни лет всё же многого стоят - в первую очередь, в психологическом плане.
  Всё заволокло дымом, и практически сразу же Джимми почувствовал, как некрупные, но сильные руки высвобождают из-под обломков и, поставив на ноги, несильно трясут - убедиться, живой и вообще в сознании?
  Кивнув на какой-то вопрос, практикант рванулся к пулемёту, который уже подхватывал Стив. Марк тем временем искал пульт взрывчатки, потерянный в результате взрыва ещё одой гранаты, пущенной по окнам - наугад, не убившей никого, но оставившей кучу щебня. Здание отнюдь не являлось новым, и каждый толчок или взрыв давал о себе знать.
  Наконец, дорвавшись до желанного пульта, Марк прошипел что-то и, глянув в окно, нажал кнопку. Неизвестно, что там произошло, но пламя от взрыва достигло и комнаты.
  - Кха! Что там было? - осведомился кашляющий Ремингтон.
  - Да всего понемногу, - отплевывался от мусора и пыли Марк. - Напалм, "Коктейль Хаммера", да взрывчатка. Самодельное минное поле - но как рвануло! Уверен, улица полностью выгорела. Это задержит восточников... ненадолго, всё же их слишком много. Мы должны сваливать. Я приготовил ещё несколько сюрпризов.
  
  - Стюарт! - рявкнул Марк. - Долго возиться будешь?
  - Сейчас, босс! - откликнулся водитель. - Почти готово!
  Мафиози покачал головой.
  - Идиот, - пробурчал он. - Не нашёл времени, чтобы запаску поменять. Ну, погоди, погоди, доберёмся до безопасного места! Кто-то здорово получит. Готов поспорить, ты, Стюарт, никогда так не получал!
  На паренька было жалко смотреть, но Ремингтон не дёргался - заслужил. Если через пару минут не справится, погибнут все. Ничего, Марк разберётся - судя по глазам, мафиози удерживался от расправы из последних сил - единственный шанс нельзя просто так отбрасывать.
  - Японцы! - крикнул кто-то.
  Стив почувствовал сильное желание ускорить работы единственным известным способом - хорошо припугнуть парнишку, но и это было слишком поздно.
  Из пятидесяти защитников квартала в живых остался десяток, от силы - на тридцать (от силы) убитых "Волчьих Клыков". Любой с уверенностью мог заявить: это успех, причём фантастический. Подготовка, помноженная на вооружение и боевую технику, не должна оставить и тени от бунтующих мафиози. Так думали восточники-штабисты. Они ошиблись - мафия не позволила себя растоптать. Мало того, она выполнила основную задачу, возложенную Корпорацией, ещё до боя: сюда, в Нью-Йорк, стянули силы военной полиции и тех же "Клыков", слегка ослабив присутствие в других городах, не менее важных. Тоже ключевых. Значит, меньше солдат нового правительства погибнет в предстоящей операции. Меньше потерь, больше ресурсов для следующих битв.
  Больше шансов на успех - мелочь, конечно, но Корпорация предпочитала заручиться максимальной поддержкой. Благоприятные условия наступили - время за действием.
  А выжившим осталось только исчезнуть, спасая жизни. О да, они понадобятся в следующей мясорубке.
  Японский колёсный транспортёр выехал, поблескивая серыми плитами брони. Они отражали пламя горевшего квартала - не дожидаясь, пока это сделают нападающие, мафиози сами устроили пожар. И на фоне непрекращающегося буйства красного, оранжевого и жёлтого цветов никакие суперсовременные тепловизоры не могли обнаружить засады. Несколько бандитов в горящих домах засели с умом - так, чтобы не задело пламенем и рушащимися перекрытиями. Можно было просидеть так несколько минут, не подвергаясь опасности. Большего и не требовалось - стоило нескольким транспортёрам приблизиться на дистанцию залпа, как сразу несколько огнемётных струй вырвались из пустых, казалось, чердаков, окон, да и просто из-за удачно разбитых стен.
  Головной броневик остановился. Пламя проникало в щели, люки, смотровые отверстия, не щадя внутри никого. Горящие люди прыгали на улицу, под пули, которые, впрочем, не сильно-то и помогали - восточники прекрасно горели и так.
  Следующий транспортёр, тоже попавший под удар, не успел затормозить - в головную машину врезался горящий остов - видать, сдетонировал боекомплект. Маленькая башня взлетела, как пушинка, чтобы хлопнуться где-то в горящей многоэтажке. Колонна снова встала на время, требуемое для очистки горящих домов - гораздо большее, чем для обычных.
  - СТЮА-АРТ!!! - громогласно проревел Марк.
  - Запрыгивайте! - готовый к поездке грузовичок призывно взревел мотором.
  - Ну наконец-то! - улыбнулся мафиози. - Твоё убийство откладывается. Ребята, отступаем, быстро! Шевелись, или все здесь останемся!
  Повторять дважды не потребовалось - скорости, с которой выжившие попрыгали в "Форд", позавидовали бы знаменитые русские спортсмены, а внезапно проявившееся мастерство водителя сделало бы честь самому Ли Ханю, непревзойдённому автогонщику. Как бы то ни было, от возможной погони ушли, и быстро.
  Машину припарковали в гараже на противоположном конце города, принадлежавшему мафии.
  - Уф, - Марк вытер пот с лица. - Славно поработали. Дело завершено. Что ж, ребята, отдыхайте все. Потерпите денька три, а потом насладимся шоу. Уж оно обещает быть интересным.
  
  Чикаго. Татр Восточных искусств.
  Хунь Сунь, наместник Северо-Восточной Америки, очень любил свой народ. И, как следствие, превозносил всё, этим самым народом произведённое и построенное. Не было исключением и искусство. В частности, Хунь обожал китайский театр, народный, развившийся до профессионального, обожаемого ещё и всем миром. В Америку труппа приезжала редко, так что такое событие не подлежало пропуску и, конечно, сам наместник находился в почётной ложе театра искусств.
  Все почтительно кивали, если видели такую особу; коренное (в представлении китайцев, американцы двухсотлетней родословной) население вообще гнули спину в специально отведённом месте. Не признавшему таким образов высшую власть наместника полагались палки - но недовольных не было. Только попасть в такое место уже считалось высшей точкой престижа - для американца, конечно. Ханьцы и японцы ценились куда больше. Раса господ. До крепостничества, как в России, не дотягивало, но этот омрачал факт поголовного подчинения. Каково жить, когда рабы - всё?
  Пьеса шла довольно долго. Настал кульминационный момент - музыка замерла, звучал только какой-то струнный инструмент - пронзительно, но в то же время неслышно. Этот звук сопровождал сцену умирающего самурая, отдающего жизнь за феодала, которому поклялся служить. Да-да, пьесу написал японец, но её ценности и силы воздействия это не уменьшило. Весь зал, в том числе и наместник, не могли сдержать слёз - настолько великолепной оказалась пьеса в совокупности с небесной мощи игрой актёров, виртуозов своего дела. Лучшая труппа восточной империи, как-никак.
  Прослезились все, кроме двоих американцев в серых костюмах-тройках. Мало того, эти нахалы ещё и встали в этот захватывающий момент, оскорбив актёров, а вместе с ними и китайское искусство.
  Ну, и заодно - Восточную империю. Хунь заметил это далеко не сразу - был поглощён бесподобным театром. А как заметил - рассвирепел. Тем более, презренные гайдзины...
  Но не успел и пискнуть - в руках нахалов оказались автоматы Томпсона, вытащенные из-под стульев.
   "Наверняка, у негодяев были сообщники из персонала театра", - подумал Сунь, прежде чем длинные очереди вдавили уже мёртвого наместника в роскошное кресло. Охрана рванулась было к пистолетам, но стрелявшие не спали: стопатронные магазины позволили покончить и с китайцами, защищавшими большую шишку.
  Бандиты спокойно встали и, никем не остановленные, прошествовали к выходу. По пути они застрелили ещё нескольких людей, причастных к вертикали власти в Северо-Восточной Америке.
  Выпустив последние патроны в и без того мёртвые тела, стрелявшие ушли из театра, оставив всех в полнейшем шоке. Сев на улице в машину, убийцы скрылись в неизвестном направлении.
  Подобные убийства произошли по всей Американской колонии. Высшая власть восточников стала медленно крениться в сторону, по причине смерти самых важных чиновников.
  Менее чем через полчаса в города вошли войска и военные гражданские объединения. Ещё через пару морские пехотинцы и десантники эйрборн успешно высадились на всех основных побережьях и объектах. Фактически к вечеру руководство страной перешло в руки Корпорации.
  
  Микронезия.
  Гидроплан коснулся воды - вначале лишь краешком плавников, а потом плюхнулся уверенно, всей тушей. Пробежав нужное для посадки расстояние, небольшой самолёт замер - как раз возле импровизированного причала. Внешне он выглядел старым, заброшенным и вообще без пяти минут разбитым - никто не хотел, чтобы огромную базу Корпорации обнаружили из космоса или иными путями.
  Василий, Дибров, а также двое мрачных типов в камуфляже покинули гидроплан - стоило ноге последнего пассажира коснуться старого, но усиленного снизу, дерева, как самолёт начал разбег. Через несколько минут он скрылся в облаках - впрочем, процессию это не волновало - камуфлированные типы повели русских вглубь джунглей.
  Четверть часа блужданий, и они уже в самом помещении базы, вход в которую располагался в одной из пещер.
  Дибров не успевал удивляться - всё самое современное, компьютеры, устройства, да и просто материалы, было использовано в постройке. Изнутри подземный комплекс выглядел, как межпланетные корабли из фантастических фильмов японцев - всё белое или, на худой конец, серое, идеально чистое и максимально автоматизированное.
  - Доставили? - охранников окликнул один из множества людей, сновавших вокруг, как тараканы в тихом месте. Очки, бородка и белый халат выдавали учёного. - Вот и молодцы, пока свободны. Вы академик Дибров? - человек крепко пожал руку русского. - А вы Василий? Очень приятно. Я руководитель одной из научных групп, Доркинсон. С ударением на первый слог.
  Василий и Дибров переглянулись.
  - Занимаюсь взрывчаткой, - продолжал тем временем новый знакомец. - Всё на войну, знаете... но это оправдано. Что до вас, разработки распущенного института - атомная бомба, реактивный двигатель и что-то там ещё, признаны ведущими. Я должен показать вам всё. Потом академик сформирует научную группу из бывших работников вашего института, перешедших на нашу сторону, и просто наших ребят. Ну что, приступим к экскурсии?
  Русские, ошеломлённые размерами и оснащённостью комплекса, только кивнули.
  - Ну, тогда за мной, - махнул рукой Доркинсон. - Время дорого.
  Сначала зашли в доки, боевую часть. Огромное пространство пустовало в связи с начавшейся операцией по освобождению североамериканского континента, но кое-где всё же приткнулись боевые корабли - резерв или проходившие регулярные ремонтно-профилактические работы. Диброва и Василия поразил размах действа - только в этой части работало не меньше тысячи людей, причём, это ещё не был весь комплекс.
  - Мы имеем около десятка таких баз по всей планете, - заумным голосом начал Доркинсон. - Эта строилась последней, и поэтому лучше всех оборудована. Флот сейчас на войне... как видите. Остались лишь корабли конвоя и неисправные или слишком старые. Вон, пара эсминцев, тяжёлый крейсер, да подводная лодка. Ещё линкор "Алабама", но он устарел, причём не только морально. Авианосцы, линкоры и эскортные корабли вместе с транспортниками проводят высадку на юго-западном побережье.
  Слова потрясали воображение сильнее, чем визуальный ряд. Только представить, что всё это лишь крохи мощи, которая обрушилась на головы несчастных восточников в Америке! С каждой минутой, если не секундой, Дибров понимал, что выбрал очень удобную сторону. Не трогать Россию? Да пусть и трогать, там не осталось ничего. Главное, его, Диброва, мечты наконец-то сбылись. Наконец-то можно ощутить реальную силу на своей стороне!
  - А сколько у нас кораблей? - в лоб спросил ошеломлённый Василий. - Ну, только на этой базе, до войны?
  Доркинсон честно задумался.
  - Сразу и не прикинешь, - пожал плечами он. - Ну, посмотрим на главное. В проигранной войне главной действующей силой были авианосцы. Учитывая, что после захвата Штатов ни восточники, ни ваши соотечественники не занимались улучшением военной техники, за ненадобностью, принципы не должны измениться. А по авианосцам... на этой базе располагались тяжёлые "Лексингтон", "Йорткаун" и "Саратога" нового поколения и пяток эскортных класса "Эйрфорс кауэр"... силу такого соединения прикиньте сами. Тем более, эсминцы, подлодки, крейсера, да всякой шелупони по мелочи... транспорты с десантом чуть не забыл, а это сейчас главное. Делайте выводы.
  Диброва как током ударило. Если это лишь одна из десяти баз... да и хотя бы половина слов правда, что же выходит? Сколько стоит строительство такой армады? А содержание, с персоналом и ремонтами?
  Естественно, все эти вопросы были заданы Доркинсону.
  - Точно не скажу, не специалист, - усмехнулся тот. - Но вообще-то довольно много. Откуда всё это? Ну, люди - потомки сбежавших военных, которых из "горящей" Америки вывозили целыми семьями. А ресурсы, деньги... Всё из Африки, Колумбии и так далее. Рабочая силы дешева, как нигде. Деньги? Я же говорил. Да, наркотики, да, контрабанда, оружие, запрещённые препараты. Убийства, грабежи, продажа полезных ископаемых... те же алмазы. Может, не всё хорошо, но... мы же должны что-то делать! Этот бизнес всё равно кто-то проконтролирует, а в нашем случае он работает на благое дело.
  Дибров предполагал, и, в отличие от потерявшего дар речи Василия, задал вопрос, занявший с самого начал последней проповеди Доркинсона.
  - Семьями? - переспросил он. - Военных? Поподробнее, пожалуйста. Хотелось бы знать, как эти базы вообще образовались.
  "Экскурсовод" только пожал плечами - смирился с ролью разжёвывающего до последней крошки ещё до прибытия русских на базу.
  - Ладно, слушайте. Историю войны все помнят?
  Дибров кивнул - как человек, разрабатывающий средства ведения войны, они интересовался всем, что с этим связано. Разумеется, самой войной тоже. Последняя крупная стычка произошла между Восточной, а тогда ещё Китайской империей и США, разваливавшимися тогда от безработицы, глупости и лени чиновников. Армия американцев большей частью состояла из неумех-призывников, а технический парк безнадёжно устарел. Сейчас в это трудно поверить. По крайней мере, Корпорация умеет делать выводы.
  - В общем, как только генерал Макартур, командующий сухопутной армией, понял, что война окончательно проиграна, он договорился с адмиралом Хаузером. Погрузив всё, что осталось, а заодно и золотой и культурный запас Штатов - не отдавать же узкоглазым - они спешно отступили в Южную Африку. Там основали первую базу. Насчёт семей - в оккупированной Америке было много недовольных, и многие военные сами хотели покинуть страну. Им помогали, вывозя всех потихоньку, вместе с родным и близкими. Таким образом, сейчас мы имеем целую армию, которая сегодня отвоёвывает страну обратно.
  - А Корпорация? - спросил Дибров. - Она же не образовалась сама по себе, да и тогда не было сегодняшних глобальных планов. Так ведь?
  - Так, - лениво согласился Доркинсон. - Мы стали силой этой самой Корпорации - головой была группа европейских миллионеров и просто предприимчивых людей. Это вы знаете. Не знаю как, но они добрались до нас. Тогда военные просто сидели на главной и вспомогательных базах. Они накапливали злость и силы. Причём первая набиралась настолько быстрее, что несколько раз чуть всё не испортили. Слишком ранний выход равен поражению. Но теперь... у нас есть шанс. Да что там шанс? Это у них, у восточников он есть. Хилый и незаметный. А вот у нас - реальная вероятность, отнюдь не маленькая. От неё не отмахнёшься просто так, и восточники будут считаться.
  "Интересно, они все так патриотически уверенны? - подумал Дибров. - Впрочем, я, кажется, этого и хотел. Так что жаловаться не на что".
   - Что насчёт слухов, что Корпорация не знает, кто ей управляет? - осведомился русский учёный.
  - Ерунда это всё, - отмахнулся Доркинсон. - Полнейшая. Конечно, знает, просто "мозг" так ценен, что не знают только те, кому это не нужно. Высшие чины прекрасно осведомлены. У нас серьёзная организация.
  Будь здесь Ремингтон, зевнул бы от неизлечимого дежавю. Впрочем, организация имела все права называться серьёзной, а тем паче сильной - скромная демонстрация возможностей выбивала спесь из кого угодно. А заодно и вправляла мозги.
  Потом Дибров с Василием испытали ничуть не меньшее потрясение от продолжения экскурсии. Всё, от казарм рядовых до конвейеров производства (одежда, концентраты и мелкие бытовые вещи) заставляло проявлять уважение к проектировавшим и строившим базу.
  Как сказал потом Доркинсон, база занимала огромную площадь сразу под несколькими островами. Сеть подводных коридоров соединяла их между собой. Взять базу с воздуха или кавалерийским наскоком не получилось бы ни у кого: зенитная артиллерия и последнее новшество, только поступившее на вооружение Корпорации - управляемые ракеты "Водомерка" и "Шершень-1", всё стояло на страже и могло отразить или хотя бы задержать нападающих до подкрепления с других баз.
  - Это как такое возможно? - ужаснулся в конце Дибров. - Построить такую сложную махину, частично под водой, да ещё и незамечено? Восточные и русские спутники тысячу раз могли заметить работы! В конце концов, самолёты, случайные корабли... немыслимо!
  "Экскурсовод" хитро улыбнулся.
  - Видите, народ не жалеет ничего, чтобы отомстить завоевателям. Надеюсь, вы будете работать с не меньшей отдачей.
  - Работать? - рассмеялся русский. - Это мечта, а не работа! Да я всё сделаю, чтобы доказать, что разработки были бесценны.
  - Вот и великолепно, - улыбнулся Доркинсон. - Похоже, совсем скоро нам понадобится всё, что вы сможете дать.
  
  Киншаса. Дом Бена.
  - Да? - осведомился сонным голосом Дубовенко. - А, вы, господин полковник? Как что делаю? Занимаюсь, конечно. Этой... проблемой. Какой? А какую должен решать. Да, господин полковник. Так точно, господин полковник. Ну зачем же так грубо?
  Из трубки посыпались совсем уж нехорошие слова.
  - Поручик, твою мать! - разъяренно рычал полковник. - Ты там что пинаешь? У нас экстремальная ситуация, надо что-то делать! Хотя, в принципе, уже поздно!
  Николай недоверчиво уставился на спутниковый телефон.
  - К-какая ситуация? - слегка заикающимся голосом спросил он. Не отошёл ото сна, а тут всякие ситуации под нос суют!
  - А такая! - стиснул зубы полковник. - Хуже не бывает! Восточников выгнали из американской колонии!
  - Чего? - теперь агент Тайной канцелярии просто-таки вылупился на ни в чём не виноватую трубку. - Как?
  - Нам на Лубянке неизвестно, - ехидно ответил полковник. - Не сообщают бунтовщики, не отчитываются. А вот ты можешь и раскопать что-нибудь... если не уснёшь опять!
  - Секунду! - Дубовенко оправился окончательно. - Как это произошло?
  - По имеющимся данным, - буркнул начальник. - Последовал шквал убийств по всей колонии. Целью восставших были крупные чиновники, наместники и люди, которые вообще хоть как-то могли повлиять на исход дела. Затем появились войска - из ниоткуда. Там, где их не было, народ разбирался с восточниками сам. Сейчас власть в колонии полностью принадлежит Организации - кстати, мы узнали их название. Корпорация. Выступили их лидеры, рассказав всему миру то, что ты узнал только что.
  - Стоп! - перебил Николай. - У восточников были реальные силы... один спецотряд "Волчьих Клыков" или "Церберов" стоит больше тысячи солдат! Броня, вооружение... а ещё военная полиция, десять тысяч контингента!
  В трубке покряхтели.
  - Они разбиты, - похоже, полковник взял себя в руки, и уже не так орал. - Спецотряды ломанулись в Нью-Йорк, искоренять мафиозные структуры.
  - Все двести человек?
  - Да, чёрт возьми! - полковник опять стал срываться. - Все двести человек.
  - А потом? - обеспокоено спросил Дубовенко. Он знал нескольких ребят из "Волчьих Клыков", спасших ему жизнь. Около года пришлось работать сообща, выслеживая поставщиков на гавайских островах.
  - Потом? - скрипнул зубами полковник, прекрасно знавший о дружбе нескольких японцев и лучшего агента Тайной канцелярии. - Их конвой уничтожили атакой с воздуха.
  - Что???
  - Разбомбили! - крикнул полковник. - Думаю, вряд ли кто-то выжил...
  - Откуда у них вообще самолёты? - удивлённо спросил Николай.
  - Боюсь, это не самая дурная новость, - сокрушённо вздохнул полковник. - Размахивающие штатовскими флагами люди и военные, подготовленные не пойми как и не пойми кем - не проблема рядом с другой.
  - Что на этот раз? - обречённо выдохнул агент.
  - Мы могли бы помочь восточникам. Для того и заваривали кашу с дипломатией - чтобы две империи рядом не воевали, а наоборот. Но подходы с наших баз намертво блокировали неизвестные корабли. Целый флот. Тоже, кстати, под американским флагом.
  - Звездно-полосатым? - задал глупый вопрос Дубовенко.
  - Не, - Николай так и представил, как командир на другом конце связи хитро мотает головой. - Конфедератовским, он у них теперь для флота.
  - Каким?
  - Конфедератовским! - повторил полковник. - Южные штаты в Гражданской войне в США! Ну, вспомни историю!
  Агент помнил плохо - эта тема не входила в список известных исторических событий. Нехорошо с точки зрения правящей, оккупирующей империи напоминать населению колоний, что у них есть какое-то прошлое и вообще, своя история.
  - На наш Андреевский похож, только полоски синие со звёздами, фон красный - подсказал полковник. - Но это не важно. Вступать в войну сейчас глупо - кто-то хорошо готовился, и это точно не мы. У них три авианосца, пара линкоров классом не меньше нашего "Князя Невского" и до чёрта сопровождения. Уже сейчас они могут устроить нашим базам на Аляске второй Перл-Харбор. Полсотни лет не было войны, и они там стоят чисто для галочки. Лётчики, артиллеристы, моряки не имеют ровно никакого опыта.
  - А угрожающие имеют?
  - По крайней мере, они готовились, судя по всему, долго. В любом случае, мы опоздали и второй Перл-Харбор нам не нужен!
  Дубовенко задумался.
  - Но Перл-Харбор устроили не нам! - довольно быстро нашёлся он.
  - Почему-то, - усмехнулся полковник. - В штабе никто не горит желанием проверять. Никто не знает, на что способен новый враг. Да и враг ли он вообще.
  - Это как? - не понял Николай.
  - Лидеры Корпорации объявили, что их ни в коей мере не интересует война с Россией, они просто возвращают американскому народу землю. Как говорят, глядишь, пронесёт. Главное - не атаковать заведомо превосходящие силы противника.
  "Пронесёт, не пронесёт, - мрачно подумал Дубовенко. - А империя в опасности, и рисковать не хотелось бы".
  Но всё же, начальству виднее. Это каждый только думает, что верхи работают по-идиотски, а сам бы он сделал всё лучше в сотни раз. Брехня всё это - и агент был последним, кто в неё поверил бы.
  - И что делать мне? - спросил он.
  - А что затевал связной, то и делай, - спокойно, собранно ответил полковник. - Как понимаю, вы хотели раскопать какую-то информацию. Сейчас этот продукт в дефиците, мы нуждаемся в нём, как в воздухе.
  - Понятно, - кивнул Николай. - Сообщу Бену, решим, что делать - может, кое-что можно провернуть быстрее. Хотя, с такой ситуацией всё еще задержится на несколько дней.
  Попрощавшись с полковником, агент повесил трубку. Впереди маячили долгие безрадостные размышления.
  
  Нанкин. Императорский дворец.
  - Что? Как это произошло? Как подобное вообще могло произойти? Позор!!! Позор на меня, вас, на всю страну - и это великая империя Востока!
  Отличное утро было омрачено одной-единственной новостью, для всей Восточной империи. А особенно для императора, который вполне логично считал западную цивилизацию отмершей, её представителей законченными идиотами и трусами, а сам никогда не упускал случая посмеяться над Европой или Америкой - восточники обогнали последних как в экономике, так и в искусстве. И, в конце концов, не янки захватили Китай, об этом тоже не стоило забывать.
  Увы, с этого дня красивые слова превращались в пустой, как выпитая кружка, звук. Факт потери контроля над Американской колонии много значил сам по себе, даже в отрыве от сырьевых возможностей и прочих выгод, предоставляющих завоевать и Европу. Какой удар по репутации! Как раз, когда только начинали готовиться планы по высадке на английские, французские, испанские и португальские берега. Но откуда теперь высаживаться?
  Восточная империя не раскинется на весь мир - по крайней мере, не в этом столетии. Не выйдет - после такого сокрушительного поражения.
  Вначале император был готов делать что угодно, только стереть наглецов-бунтовщиков, идущих против правил Конфуция, с лица земли. Как посмели оспаривать великое "Государь должен быть государём, сановник - сановником, а сын - сыном"? Это был наезд на святое.
  Разумеется, восточный правитель и думать не хотел, что американцам плевать на древние учения - с высокой колокольни. Они их не касаются.
  Правда, пыл остудили первые сообщения разведки - бунтовщики выставили флот и армию такой мощи и численности, что взять наскоком не получилось бы ни при каких условиях. Откуда это взялось и как снабжалось, не знал никто - пока. В любом случае, бездумно бросаться в бой не следовало. Император понял - придётся готовиться к большой войне.
  Разумеется, её не избежать - может, дешевле будет и отступить: янки не полезут в империю, своих дел полно. Но вопрос встал ребром и, наверное, на горе, которого никто не исключал, это был вопрос чести. Настоящий восточник никогда не отступит, когда речь идёт об этом. Тем более, когда силы есть.
  Оставалось только перевести страну на военные рельсы - увеличить и без того огромную армию, организовать строительство боевых кораблей, подстегнуть науку, в военной области молчавшую со времён оккупации Соединённых Штатов.
  Которые сейчас так глупо потеряны.
  Немного успокоившись, правитель уже набрасывал мысленный, первичный план подготовки к войне. Надо работать, или мечты о всемирной, непобедимой империи, центр которой будет здесь, в Нанкине, окажутся не более, чем анекдотом.
  Одно он знал точно - американцы заплатят за наглость. Неважно, кто прав, кто виноват - победит Восточная империя.
  
  Нью-Йорк. Мостик линкора "Джордж Вашингтон" ВМС США.
  Ремингтон стоял у открытого окна (иллюминатором это стекло метр на два язык назвать не поворачивался) и курил, выпуская дым наружу. Никто и подумать не мог, что всё обернётся так удачно. Да что там - лучше, похоже, ничего в этой жизни не было. Мечтая о мести узкоглазым, во возвращении стране независимости, о том, чтобы эта чёртова страна обрела силу, Стив ни на секунду не мог представить, что это хотя бы на процент окажется правдой.
  Это оправдалось на сотни процентов. Больше, чем, может быть, представляли руководители Корпорации. Желать лучшего - наглость, и бывший детектив прекрасно понимал это, вдыхая морской воздух и вообще наслаждаясь жизнью.
  Надо сказать, получалось - к хорошему легко привыкнуть.
  - Ну что, видите? Я не обманывал.
  Ремингтон вздрогнул - меньше всего ожидал голоса сзади.
  - Как погода? - непринуждённо осведомился Морелло. - По-моему, нам дует попутный ветер перемен.
   - Да уж, - кивнул опомнившийся Стив. - С этим повезло. Не ожидал.
  - Я тоже, - согласился мафиози. Тоже бывший, наверное. - Готовился к кровавой гражданской войне... а тут раз - и всё. Мы победили.
  - С этим спорить трудно, - улыбнулся Ремингтон.
  - Но ничего не даётся даром, - Морелло резко посерьёзнел. - Я пришёл не просто так. А с предложением.
  Стив пожал плечами - другого, как всегда, не ожидал.
  - Захватить страну мало, - Морелло развёл руками. - Потом надо ещё удержать. В нашем случае эта проблема никуда не исчезает. Восточники не будут сидеть и наблюдать, как их колония обретает независимости. Жаль, конечно, но чего мы ещё хотели? Мы все должны делать для страны максимум возможного.
  Стиву очень понравилось это "мы". Причём он сам не знал, в каком смысле - "понравилось".
  - И что вы предлагаете? - спросил он, внутренне готовясь ко всему. - Конкретно мне?
  - Нам нужны хорошие командиры. Не боящиеся участвовать в настоящих боях, смелые, находчивые...
  - Я? - опешил Ремингтон. - Ну, какой из меня военный?
  Морелло звучно рассмеялся - непонятно, в насмешку или ещё по какой причине.
  - Ну вы даёте, детектив... вообще, мало кто знает себе цену, полностью. Одни преувеличивают, другие преуменьшают... и, хуже всего, так и думают. Первые просто болтуны, вторых надо... э-э... разбудить. Они спят, не зная своих возможностей. Вы тоже спали, хотя за последние события слегка оправились от дрёмы. И теперь страна, та, о которой так мечтали, нуждается в вас... как и в остальном народе.
  "И, правда, - подумал Стив. - Что ещё делать? Дальше быть детективом, полицейским из отдела по борьбе с наркотиками? Но вот дадут ли работать восточники, если у них получится вернуться? Неизвестно".
  Но надо быть более осторожным - вначале неплохо узнать конкретнее, чем придётся заниматься.
  - И чего во мне такого? - спросил вслух Ремингтон. - Раньше не замечал н7ичего выдающегося...
  Морелло рассмеялся повторно.
  - Хорошо, разжую, до мелочей... считайте. Во-первых, опыт. Работа детективом в таком месте, как Нью-Йорк... в конце концов, вы вышли на меня, мою структуру. А это, пусть и не самая важная и лучшая, но часть Корпорации.
  - Этого мало, - пробубнил Стив. Морелло услышал.
  - Мало? - усмехнулся он. - Ну, ловите продолжение. Вы не боитесь убивать. Но вовсе не ломитесь через трупы, разбираясь, где и когда следует применить оружие или тяжёлые кулаки, а где нет. Вы не тупой убийца, не гангстер с автоматом Томпсона, убивающий, кого прикажет босс. Мыслящий человек, короче. Нам нужны такие. Потому, что босс не всегда будет рядом. Говоря понятным языком, нам нужны... боссы, мафиозной терминологией. Но предупреждаю - государство не мафия.
  Ремингтон медленно кивнул. Потом ещё раз, и ещё.
  - Хм, - детектив щелчком пальцев отправил недокуренную сигарету в воду. - Уж извините за нахальство, но чем будете заниматься вы? Просто любопытно.
  - Я? - Морелло зевнул не от скуки, а от недосыпа. Последние дни выдались особо тяжёлыми. - Ну, от вас секрета нет - вижу, согласны работать. Я сформирую и возглавлю управление по борьбе с организованной преступностью, или что-то вроде того. Мой опыт в этом деле, - тут бывший мафиози позволили себе лёгкую ухмылку. - Позволяет успешно работать в данной области.
  - Да, - кивнул Стив. - У вас-то получится... но что буду делать я? На этот раз конкретно.
  Похоже, Морелло предполагал подобный вопрос - более чем естественный. Прямо-таки напрашивающийся, и не в последнюю очередь.
  - Корпорация формирует контрразведывательные подразделения и добытчиков информации, - начал он. - Нам нужны, как я говорил, сильные, умные люди. Придётся пострелять, но без работы головой ничего не получится. Короче, спецы широкого профиля. У русских есть тайная канцелярия, восточники славятся неуловимым Орденом... что-то вроде ниндзя, о них вообще почти ничего неизвестно. Нам нужны наши, американские сотрудники, превосходящие как тех, так и других.
  - В чём это будет заключаться?
  - Вас обучат, как военному делу, так и шпионской работе. Помножив на опыт, который у вас, разумеется, присутствует и нужные психологические качества, мы получим ценного оперативника. Разумеется, оплата будет на высоте - десятикратная ставка детектива, и это только вначале. Как это вам?
  - Смотрится неплохо, - задумчиво проговорил Ремингтон. - А почему это сообщаете именно вы?
  - Просто мы с вами хоть как-то знакомы, - добавил Морелло. - Да, ещё... на всякий случай. Мы не бросаемся ценными сотрудниками. Вас никто не собирается посылать в места, откуда никто не выбирался.
  - Хорошо, - пробормотал Стив. Мозг работал на лихорадочных оборотах, пытаясь взвесить предложение итальянца со всех сторон. - Можно подумать?
  - Нет, - быстро ответил Морелло. - Кстати, ваш друг Джеймс уж дал согласие.
  - Джимми? - опешил Ремингтон. - Я думал, его переехало японским броневиком, не далее, как вчера!
  - Повезло. Отделался парой ушибов и сломанным носом. Кажется, только задело лобовой бронёй, а она довольно крепкая. Но жив-здоров, по крайней мере, в больничный буфет бегает не хуже остальных.
  - Слава богу! - выдохнул Стив. - Хорошо, я согласен.
  С этих слов и без того нескучная жизнь простого нью-йоркского детектива Стива Ремингтона, как пишут во всяких приключенческих книжках, круто изменилась.
  Куда уж круче?
  
  База Корпорации в Микронезии.
  В столовой русского учёного ждало множество сюрпризов.
  - Мистер Дибров?
  - Да, кто эт... а, вы, Доркинсон... доброе утро.
  - Уже день, - поправил собеседник. - Ну, как у нас? Хорошо работается?
  Русский улыбнулся - не останавливаясь на этом, засмеялся, и смеялся, пока колики в животе не подсказал прекратить. Учёный-химик терпеливо ждал.
  - Ну, - отдышавшись, ответил Дибров. - Я же говорил: не работа, а мечта. По сравнению с Москвой, где большую часть времени занимала банальная канцелярия, просто рай. И, надо сказать, очень продуктивный.
  - У нас тут секретов нет, - заметил Доркинсон. - Думаю, командование предупредило. Почему? Ну, куда с атолла денешься? Так вот, хотелось бы побеседовать по душам. Не против?
  Русский повеселел - радушное общение с человеком, который тебя понимает (брат-учёный в данном случае) явно вписывалось в национальный характер.
  - Да пожалуйста! - учёный пребывал явно в приподнятом настроении. - О чём хотели поговорить?
  - Ну, о погоде бессмысленно, - пожал плечами Доркинсон. - Не сказать, что всё идеально, но кондиционеры справляются. Отпугиватели насекомых тоже, так что - курорт! Давайте лучше о науке.
  - О науке, так о науке. Но только несекретная информация - всё растрёпывать командование не позволяет.
  - Да-да, конечно, - учёные подошли к столику с подносами - каждый взял по одному. Пошли дальше. - Как вы могли... да и не нужны мне эти технические подробности - что, больше голову нечем забить? С этой новой взрывчаткой и так много проблем.
  - Проблем? - переспросил русский. - А каких? Без технических подробностей, разумеется.
  - А, - махнул рукой Доркинсон. Другая перекладывала на поднос тарелку с салатом. - Есть у нас химик, Стэнли фамилия. Способный парень - во внерабочее время вывел формулу для нового вида взрывчатки. Для развлечения, говорит. Ну, на самом-то деле просто премии давно не видал - денежки хочется потратить, как выберемся на континент. Но фишка в другом.
  - В чём? - Дибров последовал примеру товарища. - О, а это что такое?
  - Что? - взгляду предстала тарелка с большими белыми... колбасками, что ли. Только маленькими.
  - Это вот, - указал на ряд тарелок русский. - макароны какие-то...
  - А-а, - протянул Доркинсон. - Лучше не притрагивайся.
  - Это почему ещё?
  - Ты не вегетарианец? Впрочем, всё равно - это, как ты, сказал, ха-ха, макароны на самом деле черви.
  - Чего?
  - Ага, - рот химика расплылся в улыбке. - Черви. Для местных. Несколько, из самых способных работают на нас. В моём отделе есть один. Но всё равно, уже десяток лет это только как деликатес.
  - Зачем готовят?
  - Раз готовят, значит, есть спрос, - философски сказал Доркинсон. Но я о взрывчатке. Так вот, на первых испытаниях образец показал себя превосходно. При меньшей массе мощность возрастает в разы. То есть, если мы набьём снаряды, ёмкости для ТНТ и патроны взрывчаткой, составленной по этой формуле, получим преимущество по огневой силе даже при меньшем калибре! Ну, пуль это почти не касается, так как там основное регулирует масса. Но снаряды и сапёрное оборудование! Мины!
  - Да, это хорошо, - признал Дибров. Руки потянулись к ароматной курице, поджаренной до хрустящей корочки. Ещё одна тарелка отправилась на немаленький поднос. - Огневая мощь ещё никому не мешала.
  - Да не только в этом дело! - воскликнул химик. Остальные учёные разом обернулись на возбужденного, размахивающего свободной от подноса рукой, Доркинсона. Потом, когда всё стихло, он продолжил, уже не так громко. - Надо смотреть шире. Вот, скажем, солдат. Несёт несколько взрывпакетов общей массой... ну, полкиллограмма, от балды, как вы, русские, говорите. Этого ему достаточно для выполнения боевой задачи активно воюющего подразделения - учти, цифры не реальные, так как я не знаком с армейцами. Но возьмём это за реальность, пока.
  - Ну, - сосредоточенно кивнул Дибров. - Дальше.
  - А дальше-то вот что выходит, - увлеченный рассуждениями, химик набирал продукты, совершенно "не связанные" друг с другом, например, атлантическую сельдь со стаканом молока. Впрочем, это его не волновало. - Вес-то выигрывается! Соответственно, не надо таскать столько взрывчатки! Это и к гранатам относится, они также станут легче. Так вот, встаёт вопрос: в каком направлении пойти? Взять побольше взрывчатки? Или несколько магазинов для оружия? А может, не брать ничего, и меньше уставать в переходах? Мы создали всего лишь, казалось, новый тип взрывчатки, но из-за этого будут пересматриваться уставы и военные теории! Понимаешь?
  Дибров и не заметил, как перешли на ты - объяснения нового друга оказались интересными на самом деле.
  - Да уж, подкинули задачку - улыбнулся он.
  В голову влезла мысль: "Да уж, а как всё перевернут реактивный двигатель и атомная бомба...", но её тут же перебили дальнейшие словоизлияния химика, который, конечно, на месте не стоял, а продвигался вперёд в своих рассуждениях.
  - Но это вершина айсберга! - от невозможности махать руками Доркинсон начал слегка потряхивать головой, в такт своей мысли. Сказать, что это смотрелось комично, значило не сказать ничего. Очередь заволновалась, стали показывать руками, но ничего - начальника отдела взрывчатых веществ это отвлекало несильно. - А артиллерия? Сколько можно сэкономить на производстве снарядов меньшего калибра, но с такой же разрушительной силой? Сколько можно сэкономить на их перевозке? А на производстве орудий под такие снаряды? В конце концов, в погребах, вагонах и укладках их просто элементарно больше поместится! Всё это принесёт плоды, о которых мы и мечтать не смели!
  - Погоди, кажется, мы кое-что забыли, - Дибров заметил хмурую рожу буфетчика, как раз возле кассы, которую они, похоже, миновали. Увлеклись, называется...
  Расплатившись магнитными картами Корпорации, химик и физик заняли место за одним из свободных столиков. Тема и образ разговора не изменились, разве что за аленьким исключением: когда наступало важное место, а есть Доркинсон не мог по моральным соображениям (надо же такие перспективы обрисовать!), он мычал с набитым ртом.
  Химик говорил активно и долго.
  ... вообще всех! - закончил речь он. - Понимаешь?
  - Не совсем, - Дибров с сожалением отложил только что начатую куриную ножку. - Ты же проблемы расписывал вначале... а сейчас всё вообще замечательно...
  Доркинсон разом погрустнел - радость как ветром сдуло.
  - Это всё, - начал объяснять он. - Омрачается одним обстоятельством: взрывчатка чрезвычайно опасна. Это, конечно, разумно - чего ещё ожидать от бомбового наполнителя? Но, когда её трясёшь, да ещё и несильно, а она взрывается... это слишком.
  - Были жертвы? - настороженно спросил Дибров.
  - Не-а, - мотнул головой химик. - И назвать это иначе, как офигительно везучим стечением обстоятельств, я не могу, так как в чудеса не верю. Вот мы и доводим... до ума, - энтузиазм и оптимизм быстро возвращались, так что последние слова Доркинсон произнёс голосом, который минуту назад распугивал мирных учёных, пришедших перекусить. - Мы всё сделаем, максимум через месяц! Правильный путь уже найден, так что беспокоиться не о чем! Далее испытания, ну а потом, как примут на вооружение... вот путь только восточники попробуют отобрать назад континент! Уж там-то посмотрим, что может наука!
  - Ясно, - кивнул русский. - Ну, я не могу похвастаться... в ближайшее время. Через годик посмотрим, а пока...
  - Но всё хорошо? - жуя, спросил Доркинсон.
  - Ага. На родине и десятой части не получилось бы, всё из-за этого наплевательского отношения!
  - Ничего, - хохотнул химик. - Вот пройдёт время, появятся реактивные самолёты и эта супербомба, они ещё пожелают вернуть вас обратно. Только поздно будет.
  - Да уж, - усмехнулся Дибров. - А поезд уехал...
  Некоторое время ели молча.
  - До меня слухи дошли, - нарушил молчание русский. - От конструкторов-оружейников - уж очень громко трепались в коридоре.
  - Ну, и что там? - с интересом спросил Доркинсон, наворачивая спагетти на вилку.
  - Делают... вернее, уже сделали новую штурмовую винтовку. Всё-таки, "Гаранды" и "Карабины" даже более чем прошлый век, а мы не какая-нибудь Африка. Это я от них услышал, - пояснил русский, уловив удивлённое выражение лица химика. - Так вот, у них та же ерунда - все хотят уменьшить вес и размеры снаряжения. Только в данном случае не за счёт мощности, а наоборот.
  - Ну-ка поясни, - заинтригованно проговорил Доркинсон. - Не совсем понимаю.
  - Хорошо. Ну, какой в мире калибр для винтовок - снайперских, штурмовых, любых. Какой?
  - Ну... - неуверенно предположил химик. - Вот вчера были 7.62 и 7.92. Что там выдумали наши конструкторы, мне неизвестно - не интересовался. А что?
  Дибров медленно, растягивая ожидание, дожевал кусок курицы.
  - Они перешли на 5.56.
   - Хм, - задумался Доркинсон. - А зачем? Это же слабый калибр, разве не так?
  - Так, - кивнул русский. - Но смотря для чего. Например, городской бой редко вынуждает стрелять на дальние расстояния. А повышается, как ты, кстати, упоминал, и лёгкость патронов, и их количество в магазине - вот что в ближнем бою главное.
  - Но, если восточники не примирятся с первыми поражениями, а они не примирятся, основные сражения будут проходить на островах. Только потом, если захватим все прилежащие к побережью базы... но этого надо сперва достичь. Первое время будет востребован старый калибр, как ни крути.
  - Да, - согласился Дибров. - Именно об этом они и спорили.
  - И кто одержал верх?
  - Да, никто, - пожал плечами русский. - Они собираются поставить на конвейер винтовки двух типов, для обоих калибров. При этом они будут идентичны, за вычетом размера пуль.
  - Рискованная практика, - заметил химик. - Так может возникнуть крупная путаница.
  - Не-а, - закончив с едой, Дибров принялся за чай. - Не возникнет, если они этого захотят, на самом деле. А они хотят - во время беседы здорово напоминали тебя у буфета.
  Доркинсон смутился.
  - Да ладно... подумаешь, увлёкся... с кем не бывает? В конце концов, мы делаем революцию в технике!
  Русский позволил себе лёгкий смешок.
  - Что? - подозрительно спросил химик. - Скажешь, не так?
  - Так, - улыбнулся Дибров. - Просто у тебя революция в желудке свершится.
  - Ты о чём?
  - Рыба и молоко...
  - Чего? - Доркинсон оглядел пустые тарелки и стакан, покрытый непрозрачным беловатым осадком. - О, чёрт! Проклятье, я, пожалуй, свалю... то есть, покину это место, как можно быстрее. Подготовлюсь к революции, - нервный смешок. - Увидимся завтра, хорошо?
  Дибров пожал плечами - мол, как хочешь, только "революцию" прямо здесь не устраивай.
  Химик быстрым шагом покинул столовую - расставшись с собеседником, Дибров принялся изучать содержимое тарелок, оказавшихся почти пустыми. Быстро прикончив остатки, он тоже последовал к выходу - отлынивать от работы не любил, а от такой, которая была увлечением по жизни тем более.
  Основываясь на теоретических выкладках и опытах, деньги на которых Корпорация выделяла в огромных количествах, он мог сделать двигатель реактивного типа через год, а атомную бомбу - через пять-шесть лет, и не видел смысла терять это время, пусть и на несколько минут.
  
  Окрестности Киншасы. Африканский завод "Армалит".
  - Поднимайся! - негр принялся расталкивать Николая. - Хватит спать, мы идём!
  - Что, уже? - агент Тайной канцелярии с трудом разлепил глаза. - Проклятье, Бен, я же только... погоди, ночь не наступила! Какого тогда...
  Напарник молча швырнул пакет с одеждой - тот упал рядом с кушеткой.
  - Тебе придётся примерить это, - прокомментировал он. - Планы меняются.
  - То есть? - Дубовенко непонимающе уставился на негра - ещё не оправился ото сна. - Что всё это значит?
  - Многое, - буркнул Бен. - Я нашёл способ пробраться без ухищрений.
  Николай тоскливо покосился в угол, на ящик, куда складировали униформу для ночных вылазок, КПК и приборы ночного видения.
  - Так что, всё это... - ещё один взгляд на ящик. - Отменяется? - спросил агент. Тон так и не определился между обнадёживающимся и разочарованным, так что вышло нечто среднее.
  - Ага, - кивнул напарник. - Говорю же, есть способ получше.
  - Например? - Дубовенко невесело глянул в окно микроавтобуса, припаркованного недалеко от нужного завода, но так, чтобы никто не заподозрил выжидающее чего-то транспортное средство.
  - План есть, беспокоиться не о чем. Один мой, - Бен запнулся. - Ну, скажем, знакомый, даже друг, работает там охранником. Может помочь. Разумеется, не просто так...
  - Если мы добудем там хоть что-то стоящее, думаю, полковник упрямиться не будет, - пообещал Николай. - Заплатит рублями, золотыми. Только информацию добудьте!
  - Во-во, - поддакнул негр. - Я ему то же самое пообещал. Этот человек уже помогал, и несколько раз по-крупному, так что ничего случиться не должно. Мы пройдём через чёрный вход... он проведёт. И, нацепив униформу младших инженеров, посетим кабинет директора или, на худший случай, заместителя. Обычно в таких местах много бумаг, в том числе есть и возможность найти связи с главными... ну, или, по крайней мере, посредниками. Останется сфотографировать это вашей шпионской камерой, и свалить подальше.
  - Звучит красиво, - пробурчал Дубовенко. Да уж, это лучше игр в спецназ, пусть и без стрельбы. - Но получится ли?
  - Шансы высоки. Завод, как ты успел заметить, немаленький. Затеряться в такой махине не так ужи сложно. А информация нужна быстро.
  Агент покивал.
  - Да уж, - медленно проговорил он. - В штабе некоторые горячие головы твердят, что мы на пороге войны, мировой. Второй. А, учитывая последние события в американской колонии восточников, их слова приобретают смысл. И я больше всего хочу, чтобы они ошибались.
  - Вот, я и говорю надо идти.
  - Уверены? - спросил напоследок Николай.
  Негр изобразил усмешку.
  - Иначе и не пробовал бы.
  Подумав секунд пятнадцать, русский вынес окончательное решение:
  - Всё. Идём. Переоденусь в этого младшего инженера, и - вперёд.
  
  - Я же говорил, не тормозите, - буркнул Нед вместо приветствия. - Сказано в полчетвёртого, значит, в полчетвёртого!
  Бен представил Николая и помощника, то есть, Неда, секунду назад. Нельзя сказать, что русский тут же проникая симпатией к другу напарника, но выбирать не приходилось.
  - Да ладно, - примирительно сказал Бен. - Две минуты прошло...
  - Две минуты? - взвился друг. В отличие от Бена, он не был негром - скорее смесь араба и европейца. Подробнее Дубовенко не рассматривал. - Две минуты? Да ты знаешь, в каком концлагере я работаю? Здесь такой режим... а охрана - толпа, надо сказать, обученных громил с оружием! В прошлом месяце пристрелили одного за попытку вынести какую-то деталь! Попытался по-тихому... так бы задержали, но нет, убежать удумал! Только от пуль-то не побегаешь...
  Бен тупо уставился в землю - агент тут же понял, кто посылал несчастного, зачем и с какими целями.
  - В концлагере? - не удержался русский. - А что терпишь?
  "Арабоевропеец" сплюнул.
  - Платят, - буркнул. - Неплохо. Вот и терплю.
  - Значит, мало, если нам помогаешь, - удовлетворённо кивнул Николай.
  - Ну, знаешь... - Нед чуть не задохнулся от возмущения. - Я тут задницу подставляю... могу забить на вас обоих...
  Резкий тычок под рёбра со стороны напарника заставил охнуть.
  - Успокойся, Нед, всё хорошо, - уладил ситуацию Бен. - Ты очень нам поможешь. А потом тебе заплатят рублями. Настоящими, а не местными ассигнациями. Понятно?
  - Что ж тут непонятного? - буркнул Нед. - Но чтобы вы не это самое...
  - Да-да, - сахарным тоном уверил негр. И, злобно зыркнув на агента Тайной канцелярии, продолжил. - Вот сделаем то, о чём договорились, и непременно...
  Недоверчиво покосившись сначала на одного сотрудника русской разведки .затем на другого, Нед пробормотал что-то вроде "Ладно", а затем просто махнул рукой: мол, следуйте за мной, и быстро зашагал к корпусам завода.
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"