Люди - самые быстроразмножающиеся среди известных рас, оставшихся на планете после катаклизма. Их способность к воспроизводству себе подобных поражает и своей простотой, и своей быстротечностью. Они могут, поселившись на новой местности освоить ее лет через пятьдесят, из одной семьи превратиться в пять-десять, и так до бесконечности.
Для любой другой расы это невозможно. Гномы, для продолжения рода уходящие в горы, остаются там на несколько месяцев, и лишь через два года возвращаются на сокрытое от посторонних место для оплодотворения заложенной кладки. Поэтому они и роют там норы и ходы, запутывая непрошенных гостей.
Гномы однополы. Они ведут свой род от основателя, каждый новый его представитель должен быть похож на прародителя, как две капли воды. Если имеются изменения, пусть незначительные - гном становится прародителем нового рода. Чем старше род - тем больше у него представителей. Каждый из них носит то же имя, что и прародитель, добавляя к нему порядковый номер. Этот ритуал, образовавшийся на их родной планете, люди не стали искоренять.
Как и тот, что присущ всем эльфам. Они являются гермафродитами и меняют свой пол с ежегодной регулярностью. Однако, сложные узы брачных отношений не дают им размножаться так, как люди. Обычно, эльф верен своему избраннику, а совпадение их циклов - довольно частое явление. К тому же эльф вынашивает ребенка в течение трех лет, не меняя свой пол.
Строение их тел, хоть и усиленное людьми для проживания на земле, все же менее прочно, чем у нас или тех же гномов. Рожденные при меньшей гравитации, их предки подарили им узкие кости таза, что на Земле часто приводит к детской смертности и заставляет эльфов рожать в воде. Поэтому каждый новорожденный эльф - сокровище не только для рода, но и для всей их расы.
Летопись Иллариона - орка
настоятеля монастыря потерявших надежду
1213 год от рождества Великого
Глава 8. Дальше.
Элионор проснулся в темноте, с трудом ориентируясь, где он находится. Причиной его пробуждения стал звук шагов, приближавшихся к его кровати. Эльф нащупал метательную звездочку, закрепленную на внутренней стороне куртки. Спать он лег не раздеваясь, хотя в комнате было довольно жарко.
Приготовившись к отражению нападения, эльф бесшумно сдвинулся в сторону и стал ждать. Ожидание затянулось. Кажется, вошедший в комнату о чем-то размышлял. Глаза Элионора привыкли к царившей тьме, и он разглядел силуэт человека.
Это была женщина, эльф понял это по длинной косе, перекинутой через левое плечо. Вероятно жена, либо дочь Эсса. Обеих он видел в таверне во время выступления. Но особо не присматривался, не до них было. Вот сейчас и гадал, кто же пришел в комнату.
Положение было не очень приятным. Неизвестно, что у нее на уме, чего следует ожидать. Не раз он слышал рассказы о девушках-вампирах, пьющих кровь, об алчных трактирщиках, убивающих постояльцев, но куда больше рассказов ходило о ненависти людей к другим расам. Неприятные мысли прервал вздох, гостья развернулась и ушла из комнаты, тихо прикрыв дверь и оставив эльфа размышлять над этим визитом. Только сон и утомление брали свое, и через пару минут он уже тихонько посапывал.
Оставшуюся часть ночи Элионор не просыпался, лишь под утро его разбудили вернувшиеся из таверны хозяин и его жена. Они, подняв сына и прошептав ему наставления, улеглись спать. Эльф через некоторое время, когда на улице уже рассвело, тихонько вышел из комнаты и спустился вниз. За стойкой дремал хозяйский сын, посетителей не было, а постояльцы еще не проснулись. Зал был прибран, как будто совсем недавно тут не отдыхали одновременно больше сорока гуляк.
Эльф вышел на улицу, поморщившись от утренней прохлады, забившейся под рубашку и брюки, потянулся и, оглядевшись вокруг, прошел в маленький дворик за зданием таверны, закрытый от улицы забором. Нашел на земле под раскидистыми липами пару суховатых веток и, поблагодарив солнце за новый день традиционной молитвой, начал разминку воина с Берега Янтарных Слез.
Перетекая из стойки в стойку, совершая немыслимые прыжки и отражая вероятные атаки противника с помощью подобранных палок, эльф совершенствовал свое мастерство и отдыхал от однообразного путешествия, где не было возможности размяться. Он чувствовал, как утренняя энергия солнца переходит в застоявшиеся мышцы, наполняет их, делает более эластичными суставы и связки, позволяя под невероятными углами наносить и отражать удары, защищаться и нападать самому.
Полчаса разминки пролетели незаметно. Эльф, утирая выступивший пот, огляделся, но никого поблизости не было. Оставив свои палки-мечи на земле, он двинулся в сторону таверны, когда заметил на крыльце таверны сидящую девушку. По переброшенной через плечо русой косе он признал в ней ночную гостью.
Ей оказалась девушка лет шестнадцати. Запачканное жиром и местами залитое красным вином изношенное платье, натруженные руки и красные от недосыпания глаза не умаляли ее красоты. Синие глаза, русые волосы, убранные в косу, чуть полные щеки, которые еще больше скругляют черты лица, превращая его в сердечко, стройный стан и плавность движений, когда она вскочила при приближении эльфа, превращали ее в сказочную принцессу.
- Доброе утро, мастер, - пряча руки за спину и заливаясь румянцем, обратилась к Элионору девушка.
- И вам, но лучше бы вам поспать, чем сидеть и любоваться утром. Хотя ваше присутствие скрашивает мое одиночество.
От этих слов эльфа девушка еще больше смутилась и, с нескрываемой надеждой в голосе, обратилась к нему:
- Мастер, не могли бы вы пообещать мне?
- Что именно, - опешил эльф.
- Я тут ничего не вижу, кроме работы и пьяных рож в зале. А мне хочется путешествовать. Так интересно увидеть мир, другие города Пограничья, Империю, побывать в столице. Вы возьмете меня с собой? - как на духу выпалила дочка Эсса.
Элионор задумался.
- Я и мой спутник - легионеры. Мы двигаемся в Кий, в расположение Легиона особого назначения. Там, поверьте мне, не место для молодой девушки, к тому же такой красивой, как вы.
- А мне что прикажете, тут сидеть. В этой глуши? И замуж за сынка ота-мена? За этого прыщавого Юрася? Ну уж нет, я вон тогда к вампирам убегу, те хоть летать могут! - последние слова она высказала сквозь слезы.
- Да я бы уже давно убежала, но одна я не выживу, а местные никто не берет, бояться ото-мена. Все знают, что тот сватался к отцу. И отец его боится, не смог отказать, - утерев слезы, продолжила она.
- Но что ты будешь делать одна в чужом городе? - сдаваясь под напором и слезами девушки, спросил эльф.
- Я могу работать в таверне, стирать белье, шить, - всхлипывая, ответила та.
- А еще я могу петь песни. Мне понравилась твоя музыка, но вот было бы лучше, если бы кто-то пел. У меня хороший голос, так говорили все менестрели вашего народа, гостившие у нас. А еще я знаю много людских песен. Мы бы составили хорошую пару менестрелей, - уже шепча, закончила она.
Эльф промолчал, подбирая слова для ответа. Очень трудно было решится на что-либо в данном случае. Он понимал, что взяв ее с собой, приобретает помимо имеющихся проблем, еще несколько. А с другой стороны, оставлять ее тут, значит обрекать на жизнь с нелюбимым или на лютую смерть у вампиров.
Но вмешиваться в жизнь людей, ему не хотелось. Пограничье славилось крутым нравом своих жителей. И если Эсс может был бы и рад тому, что его дочь увезут, то вот местный ото-мен придет в ярость. А связываться с каз-заками на их территории было равносильно самоубийству.
Видя замешательство на лице эльфа, девушка сказала:
- Я сама к вам приду, когда будете уезжать. Родные не будут против, все-таки породниться с Арсланом мало хочет. А тот положил глаз на таверну и, не нарушая закона, приберет ее как мое приданное. Если вы выедете до обеда, то мы сможем миновать земли каз-заков за два дня. И нас они не догонят.
Столько в голосе хозяйской дочки было надежды, что эльф не выдержал и кивнул ей, соглашаясь.
Она улыбнулась и сказала:
- Я вас найду, когда будете отъезжать, - и, развернувшись, пошла в таверну.