Аннотация: Выставлялась на конкурс критических статей
Вероятно большинство начинающих авторов, читая отзыв редактора или просто "доброжелательного" критика сталкивалось с такой, примерно, формулировкой: "В Вашем рассказе (повести, романе) отсутствует идея". Обидно? Конечно - кому же приятно узнать, что вещь, в которую ты вложил душу - нечто ущербное, лишенное того, без чего и произведение - не произведение.... Речь у нас как раз и пойдет об этом малопонятном предмете. Об ИДЕЕ.
Помните у Ильфа-Петрова? Великий комбинатор читает лекцию на тему: "Плодотворная дебютная идея". Применив речение бессмертного персонажа к творчеству пробующих силы авторов фанты, попытаемся разобраться: что есть "идея" и в каком виде она должна присутствовать в трудах дебютантов от литературы.
Солидности ради, сошлемся, для начала, на Платона. "Идея, (греч.) представляют собою вечную, постигаемую только умом, сверхчувственную, истинную сущность вещей, являвшуюся первообразом несовершенного мира явлений. И. существуют сами по себе". (Цитата взята из словаря Брокгауза и Ефрона). Не стало ясней? Ну, да бог с ним, с Платоном. Для нас здесь, пожалуй, важно только "существуют сами по себе". Найдем что-нибудь посовременнее и поближе к интересующей нас теме. "Идея - основная мысль произведения, определяющая его содержание и образный строй, выраженный в соответствующей форме" (интернетовский Глоссарий.ру). Ага - "основная мысль"! С этим вроде бы понятнее. Мысль, она и есть мысль. Присутствует, как нам представляется, в любом, мало-мальски внятно написанном тексте, даже в самом тупом детективчике, напечатанном на третьесортной серой бумаге. Скажем такая: некий негодяй X укокошил хорошего парня Y, а крутой мент Z вывел-таки негодяя на чистую воду, повязал и передал в руки фемиды.
- Позвольте, но ведь это сюжет!- восклицает знаток.
Да. Пожалуй, верно. Может так: основная мысль этого произведения - добро всегда побеждает зло. Слишком обще? Ну, вот так: негодяй не ушел от законного возмездия! Уже лучше?
- А в любимой, нашей, фанте?
Да, пожалуйста! Например: талантливый ученый А изобрел паратрансмодулятор, позволяющий перенестись в параллельное измерение....
- Нет! - возмущается знаток - Знаем мы эти пара.... Этот ваш дистиллятор чистая условность и нужен автору только для сюжета о приключениях в параллельном мире!
Пожалуй, да..., на научную идею "модулятор" не тянет. А почему, собственно говоря, идея обязательно должна быть научной?... Нет, нет - это уже совсем другая тема. Критерии "научности" в фантастике - об этом в другой раз. Дай бог разобраться с "идеей" вообще. Возьмем, в качестве примера, классику: Г. Уэллса. С тех пор, как гениальный англичанин "изобрел" машину времени, пожалуй, ничего лучшего для хронопутешествий не придумано. Идея? Еще какая!!
- Но..., - возражает наш знаток, - главная мысль у Уэллса вовсе не пресловутое путешествие в будущее, а проблема взаимоотношений класса эксплуататоров с рабочим классом - его элои и морлоки...
А вот с этим утверждением можно и поспорить. Да, социальная, так сказать, составляющая в романе папы-Герберта является важной, но не единственной "идеей". Нам представляется, что наряду с Путешественником в качестве главного героя романа можно назвать и саму Машину Времени. Уж больно удачным получился этот аппарат, породивший сонмы потомков в бесчисленных произведениях и новичков в литературе и маститых авторов. Притом Уэллс весьма тщательно подошел к обоснованию возможности хронопутешествий, уделив целую главу лекциям о функции времени как четвертого измерения. Значит, все-таки, идеей романа (оригинальной!) можно считать эту, "научно-техническую" составляющую? К слову сказать, Уэллс, будучи автором, прежде всего, социальной фантастики, был к тому же и популяризатором науки, т.е. последователем жульверновского направления в литературе и мастером интриги. Его "Человек-невидимка" - великолепный сплав научной, авантюрно-приключенческой и социальной фанты. Такая многозадачность, как нам кажется, и есть признак мастерства автора, пишущего то, что мы именуем фантастикой. Но, то Уэллс.... А как быть начинающему автору Васе..., нет к черту Пупкина, назовем его Петей Ивановым. Как быть этому юному, никем еще не признанному гению? Сидит он, болезный, чешет репу, пытается родить идею. А темы все давно уж расхватали, поляны застолбили, поля литературные изгадили. За что не возьмешься, со всех сторон слышно: "Штамп!", "Вторично!", "Это уже было у автора Н., только круче!". Впору опустить руки. А разве вся литература не штамп? Ведь еще лет эдак 2500 тому назад, кто-то сказал: "Нет ничего нового в мире, все уже было до нас". Первый на свете автор был и первым фантастом. А родоначальником фэнтези можно считать Гомера с его циклопами, Сциллами-Харибдами. Но и Гомер сочинял не на пустом месте - он лишь поэтически оформил известные с еще более древних времен мифы. Даже Шекспир "Ромео и Джульетту" списал с более ранней легенды....
- Эк, куда хватили! На Вильяма нашего.... Вы попробуйте написать как ОН!
А ведь верно. Кто-то из великих высказывался так: "Писать надо или о том, о чем еще не писали, или лучше". Совсем беда получается: не можешь обойти Вильяма - нефиг браться за тему "вечной любви", типа - не лезь с суконным рылом в калашный ряд.
Загрустил наш Петя Иванов. И сюжет вроде есть - ну, там ворох приключений в параллельных мирах, а ИДЕИ - нету! Какая, к ляду, идея - тысячу раз писали об этих мирах, еще сто тысяч раз напишут. Что же, так и плестись в обозе литературной вторичности? Полноте, мои юные друзья! Вспомним, опять, мудрого грека: "Идеи существуют сами по себе". Где существуют? Да, вокруг! Жизнь порой круче самой навороченной фанты. Пользуйтесь!
Но, Петя Иванов - фантаст. Или, по крайней мере, видит свое место в литературе именно в этом жанре. Что ж, ему, наступить на горло собственной песне и писать только "реал"? Вовсе нет: и параллельные миры, и хронопарадоксы, и космические приключения, и роботы - все эти темы не закрыты. Что бы там не твердили о "вторичности", полагаем, можно выдать нечто свежее придумав оригинальный сюжет, введя яркие, "незатертые" персонажи, используя красивый, сочный язык. А идея, она же "главная мысль" произведения, обязательно должна появиться!
Попробуем подвести итог. Прежде всего, нужно оговориться, что критерии "идейности" одинаковы для всех: и для Пети Иванова и для мэтра Икса Игрекова. Ну, может, к Пете, как к новичку, более строго отнесутся сердитые дяди из редакции, зато с мэтра - больший спрос. Наличествует ИДЕЯ или нет, в каждом конкретном тексте, решать читателю (редактору, критику). От себя добавим, что идея, как мысль, пусть скромненькая, присутствует всегда. Ну, разве что, кроме случаев явной графомании. Конечно, бывают "идеи" и "ИДЕИ", но.... Если Петя Иванов, с его, быть может несколько наивным видением мира, не способен выдать нечто глобальное, какую-нибудь новую философскую концепцию, как в произведениях Икса Игрекова, это еще не значит, что его творение бездарно и никому не нужно. "Литература... не держится на двух-трех вершинных именах. Писателей... нужны тысячи". (Ю. Никитин. Как стать писателем). Опять же, от себя: писатели - нужны разные. Кроме, разумеется, плохих.