Андреас все еще сидел на кровати перед Биллом. Его руки лежали на столе, чтобы Биллу было намного легче их рисовать. Они старательно избегали зрительного контакта, потому что то, что произошло, явилось, конечно же, шоком именно для Билла. Он не ожидал от самого себя, что так просто сможет позволить совершенному незнакомому человеку нарушить его личное пространство, вторгнувшись в его мысли. Пальцы рук предательски дрожали, а уголки губ были изогнуты в искренней улыбке. Как бы он ни пытался подавить в себе чувство эйфории, у ничего не получалось. Он просто ощущал себя счастливым человеком. Именно в тот момент, когда Андреас был рядом. Он знал, что как только Энди выйдет за порог этого дома, он вновь почувствует себя невероятно одиноким. Сейчас, когда рядом с ним был этот человек, он ощущал себя более или менее в защищенности, словно так и должно быть. Возможно, именно с этим человеком Биллу бы и хотелось провести остаток времени. В голове промелькнула мысль о том, что он хотел бы просто провести с ним ночь, нежась в его объятиях. Духовная близость, которая возможно все бы расставила по своим местам. Но он точно знал, что дальше бы не подпустил к себе этого человека, именно на данном этапе их общения. Он его совершенно не знает, но он вызывает в нем чувство самого настоящего и неподдельного доверия. Возможно, так и должно быть, особенно когда тебя непреодолимо тянет к этому человеку. Билл осторожно положил свои пальцы на выпирающие венки рук Андреаса и провел по ним подушечкой пальцев.
-Это для того, чтобы создать объемную тень и получился эффект, словно это настоящие руки. Не люблю какой-то обман или же фальшь на картинах. Это оставляет после себя довольно-таки неприятный осадок, словно тебя обманули. Хочется, чтобы все было предельно честно. Поэтому я чаще всего дотрагиваюсь до предметов, которые я собираюсь нарисовать, если это, конечно же, возможно, и тогда могу приступать к рисунку. Мне так проще, когда я чувствую фактуру, скажем, кожи человека. - Билл опередил возникший вопрос в голове Андреаса, которому было интересно для чего Билл так нежно и трепетно касается его руки. Затем Билл перевернул руку друга и положил подушечки пальцев на его чуть влажную, покрытую от волнения капельками пота, ладонь. Он прочертил чуть отросшим ноготком по всем его линиям, которые являлись словно небольшими отметинами судьбы. Тень улыбки тронула его губы. При каждом взмахе его пушистых ресниц тень красиво падала на его нежные, чуть пылающие огнем, и слегка тронутые пунцовым румянцем, щеки. Он всегда смущался, когда на него смотрели дольше положенного или дозволенного, словно могли разгадать его ужасную тайну. Проще было не смотреть в глаза, чтобы не выдать свои искренние желания, ведь сейчас ему больше всего хотелось вновь прижаться к губам Андреаса, срывая с них еле слышные постанывания. Совсем, как это было несколько минут тому назад. Хочется вновь провести языком по небу, вызвав легкий смешок.
"Меня тянет к нему. Но это не страсть".
-Как ты догадался, о чем именно я хочу спросить? - Билл вновь поднял свой взгляд на Энди и повел своим ноготком чуть выше к запястью.
-У тебя пульс зашкаливает. Ты что волнуешься? - Билл словно проигнорировал вопрос, который ему был задан
-Да, есть немного. Просто я ощущаю себя немного неловко, когда ты дотрагиваешься до меня именно так. Я ощущаю себя так, словно я....
-Ощущаешь себя так, словно ты раздет. Это непривычно, но ведь это всего лишь прикосновения, которыми я пытаюсь лучше почувствовать тебя, чтобы вложить какие-то особые отличительные черты, которые присущи только тебе одному. А затем я переношу их на бумагу. Все очень просто, хоть и кажется трудным. На самом деле я не имею никакого представления о том, как именно рисуют профессионалы, я рисую душой, если такое вообще возможно в живописи. А как я догадался? Просто те, кого я когда-либо рисовал в клинике, после первых прикосновений сразу же задавались вопросом, для чего я это делаю.
-Никогда не думал, что это может быть таким приятным занятием.
-Ну, ведь я не рисую твой портрет. Только руки. Просто в каждом человеке я вижу что-то особое. Ко мне на выходных ведь придет Том, ну, я тебе про него уже рассказывал сегодня. Вот, его я буду рисовать. Изначально я думал, что хочу нарисовать только его глаза.
-А сейчас что?
-Хочу сделать полноценный портрет. Мне кажется, что у него красивые, идеальные черты лица. Такие люди должны быть запечатлены. Просто, я не знаю, как мне себя с ним вести. Я ведь не могу просто так начать рисовать его, дотрагиваясь до его век, щек, и уж тем более губ. Он решит, что я сумасшедший, хотя отчасти будет прав, и мне не светит поработать с ним.
-Все получится, я тебя уверяю. - Какая-то небольшая тень ревности пробежала во взгляде Андреаса, но Билл этого не видел, так как полностью был поглощен своим рисунком. Он обычно полностью отдавался тому, что делал, и этот случай не являлся исключением. Глаза загорались, когда он вспоминал Тома. Ему казалось, что именно он должен быть изображен на его следующей работе. Последний раз Билл провел пальцами по рукам Энди и полностью погрузился в процесс.
-А ты мне подаришь этот рисунок? - Энди взглянул в глаза Биллу и тепло улыбнулся.
-Если ты хочешь, то могу, но я бы хотел оставить его себе, и убрать в свою папку, где у меня хранятся все мои работы. - Билл сделал несколько завершающих штрихов и критически оглядел свою работу. Он протянул листок Андреасу, дожидаясь его мнения.
-Никогда не видел ничего красивей. Теперь я знаю к кому ходить, если мне вдруг понадобится красивый портрет.
-Я рад, что тебе так понравилось. - Билл пересел на диван рядом с Андреасом. - Прости, что.... В общем, просто мне очень хотелось узнать, что именно я почувствую при этом. У тебя очень нежные губы. - Билл еще раз потянулся к губам Андреаса и накрыл их своими губами. Очень сильно дрожали пальчики. Он медленно выпустил его из своих рук и Энди направился к выходу.
***
"Замена настоящего счастья".
Билл лежал на кровати в своей нынешней комнате и смотрел в потолок. Все мысли спутались в непонятный комок. Он не мог забыть тот момент, когда его губы нежно коснулись губ Андреаса. Такое теплое и невероятно приятно ощущение, словно забытое и потерянное во времени. Но Биллу казалось, что уж кого, а Энди он не мог прежде знать и уж тем более целовать. Все это сейчас было таким странным, что заставляло сердце биться с удвоенной скоростью. Странно осознавать, что ты целовал совершенно незнакомого человека и наслаждался каждым его прикосновением к своей коже. Губы приятно жгло. Нет, между ними не пробежала искра, но сейчас Биллу казалось, что этого должно быть достаточно, чтобы хотеть продолжить общение с Андреасом. Но еще больше его пугал тот факт, что он все чаще думает о том парне с невероятно красивыми глазами. Ему кажется, что он никогда еще не видел человека с таким магическим и теплым взглядом. Ощущаешь себя так, словно ты готов подчиниться ему и его власти, только потому, что этими глазами обладает он. Смотришь, и не веришь, что такое бывает наяву. Андреас ушел примерно пол часа тому назад. Весь вечер они разговаривали о разных пустяках. Он узнал, что Энди увлекается музыкой и играет на гитаре. Ему хотелось бы послушать, какие именно звуки слетают со струн его "малышки", как он ласково ее называл. Он повернулся на бок с твердым решением заснуть. Утром ему нужно было встать пораньше, так как он хотел успеть приготовить что-нибудь вкусное маленькой принцессе, как он прозвал Бетти. Она ему казалось такой родной и заботливой. Когда они ужинали, она специально подсела к нему как можно ближе и под столом щекотала его коленку. Он был ее принцем. Она так радовалась, что теперь у нее появился еще один братишка, который будет уделять ей намного больше времени, чем это делал Густав. Густав все же больше времени хотел проводить со своей девушкой. Ребекка была очень милой девушкой. Черные как смоль волосы, голубые глаза и бронзовый загар делал ее еще более красивой. Идеальная фигура и замечательный характер. Билл лежал на кровати и думал о том, интересно, а был ли в его жизни человек, была ли девушка, или за все свои восемнадцать лет, он так и не встретил ту единственную, с кем бы смог провести остаток своей жизни. Интересно, а кем он был прежде, когда его жизнь имела смысл, когда его окружала семья, когда у него были родственники и, скорее всего, были верные и преданные друзья. Заснуть просто не получалось. Все его мысли так или иначе возвращались к тому, что произошло между ним и Энди. Больше всего Билл боялся того, что в итоге Энди просто посмеется над ним, сказав, что этот поцелуй был просто ошибкой, или желанием посмотреть, как будет себя в этой ситуации вести Билл. Страшно, что он привяжет его к себе, а затем выбросит, подобно надоевшей игрушке. Почему-то ему казалось, что когда-то давно его кто-то мог предать. Кто-то очень важный, но сейчас, скорее всего, это было неважно. Ведь теперь у него появился новый шанс на то, чтобы жить. Жить, не возвращаясь к своему прошлому, не вспоминая всех тех ошибок, что лично совершил, или же его подтолкнули к ним близкие люди.
"Забыть, чтобы однажды вспомнить".
Сейчас ему просто хотелось найти того человека, которому он бы довериться полностью и всецело. Тот, кто не предал бы, и не позволил ему падать в леденящую кровь пропасть. Помог бы выбраться в самый последний момент. Просто не смотря ни на что, ему было жутко одиноко. Его пугал тот факт, что, возможно, он уже никогда не вспомнил, кем был в прошлой жизни, и кто у него семья. Есть ли братья, или сестры. Хотелось вернуться в настоящую семью, где ты не гость, а постоянный и самый желанный человек. Хотелось обнять по-настоящему близкого человека и знать, что и у него сердце бьется так гулко, как у воробушка. Просто знать, что ты кому-то был нужен все это время, и вы вновь вместе. А сейчас он был словно в гостях у знакомых. Это ему почему-то напомнило выражение "счастье на прокат". Словно он его не заслужил, и ему просто дали им воспользоваться на какое-то время. Красивые декорации, которые должны были скрыть шрамы и раны, оставленные на его душе и сердце прошлой жизнью. Ему просто дали возможность почувствовать себя счастливым, но потом ему придется это все возвращать. Это то же самое, что взять платье или костюм на прокат, чтобы блистать перед своими друзьями. Всю ночь ты будешь королем праздничного вечера, затмевая своих знакомых или просто посторонних людей, но по возвращению домой, ты в любом случае снимешь с себя эти роскошные вещи и вновь наденешь старое поношенное тряпье. Это просто возможность хотя бы на время почувствовать себя не таким брошенным. Ведь у него есть своя семья, которую он совершенно не помнит, и боится, что уже никогда и не сможет вспомнить, как они выглядели. Любили ли они его, и вообще, как ты ощущаешь себя в тот момент, когда теплые материнские руки обвивают твою шею, прижимая к себе. Что ты чувствуешь, когда нежный голос матери убаюкивает тебя, исполняя любимую песню. Что это, когда у тебя твоя настоящая семья, а нее временная замена. Он никогда не сможет до конца отблагодарить Дэвида за то, что тот сделал для него. Он никогда не думал, что среди врачей сможет найти себе друга. Он был особенным человеком. Чутким и понимающим. Билл быстро открыл ему свою душу, обнажив все свои страхи. Возможно, это было отчаяние и желание довериться кому угодно, лишь бы не держать всю боль и переживания в себе. Возможно, это было, потому что Дэвид на самом деле был тем человеком, который вызывает доверие, и кажется, что ему можно полностью открыться и довериться, не боясь того, что тебя предадут или причинят боль. В начале он с опаской воспринимал каждую попытку Дэвида сблизиться с ним, чтобы стать ему другом. Но когда в конечном итоге он понял, что боятся ему нечего и он может рассказать этому человеку обо всех своих страхах, ему стало значительно легче. Словно камень с души спал, когда он понял, что теперь у него есть такой друг, о котором можно только мечтать. Друг, к которому он может в любой момент обратиться за помощью.
"Так одиноко".
Когда он все же прикрыл глаза, в голове начали проноситься какие-то образы и голоса. Он вновь и вновь возвращался воспоминаниями в тот день, когда в больнице он столкнулся с глазами Тома, и его словно парализовало. Все его мысли отказались ему подчиняться, впрочем, как и тело. Помнит, как провел пальцами по прозрачному стеклу, чтобы запомнить, как именно выглядят эти глаза, и что именно таят в себе. Помнит, как горели его пальчики рук, когда он словно трогал его кожу. Почему-то ему казалось, что она должна быть невероятно нежной на ощупь, гладкой и чуть солоноватой на вкус. Он достал из-под подушки мобильный телефон, который ему подарил Дэвид. Он открыл новое сообщение и решил поступить так, как, скорее всего не должен был поступать.
"Привет, мне скучно, прости, я должно быть тебя разбудил".- Билл нашел в записной книжке телефон адресата и нажал отправить. Билл, так и не дождавшись ответного сообщения, закрыл телефон и убрал его обратно под подушку. Почему-то стало так тоскливо и грустно на душе. Ему просто был нужен собеседник именно сейчас, и ему казалось, что он является самой подходящей для него кандидатурой. Просто хотелось получить хотя бы несколько строк в ответ на свое сообщение. Но ответа так и не было, а может оно и к лучшему. К тому же, а о чем им разговаривать, они, скорее всего, совершенно разные люди, и у которых даже нет общих точек соприкосновения. К тому же зачем ему вообще разговаривать с ним. Когда Билл практически заснул, под подушкой завибрировал телефон.
"Извини, что не сразу ответил, просто я спал. Как ты себя чувствуешь"? - Уголки губ предательски поползли вверх, он не знал причину своей радости, просто он ощущал себя невероятно комфортно от ощущения того, что он ответил ему.
"Я вроде бы ничего, только как-то уж слишком одиноко и нечем заняться. Я даже не помню, чем я увлекался раньше. Извини, что разбудил, я не хотел"- Еще одно сообщение было отправлено по нужному адресу и он, довольно улыбнувшись, растянулся на кровати. Почему-то хотелось со всеми поделиться тем, что сейчас ему просто хорошо. А ведь он даже не прилагал к этому никаких усилий. Наверное, он волшебник, проскользнула мысль в голове Билла. Ведь только человек, который умеет создавать вокруг себя магию, способен другого человека заставить так искренне улыбаться.
"Да ты что, все в порядке, к тому же мне все равно нужно будет подучить некоторые предметы, а то я совсем запустил учебу".- Интересно, а на кого он учится. Ему очень хотелось знать, кем является этот человек на самом деле. Ему он был невероятно интересен, и он поставил себе цель, во что бы то ни стало узнать о нем, как можно больше правды.
"А на кого ты учишься? Прости, что такой любопытный, просто мне все так интересно".- Сообщение долго не приходило, и он решил, что разговор можно считать оконченным. Он все смотрел на сообщение, которое пришло ему самым последним, и просто улыбался. Грусть, которая тревожила его до этого, заполняя душу, начала постепенно отступать.
"Он и в правду мой волшебник. Интересно, а он способен подарить мне любовь, в которой я так сильно нуждаюсь".
"Я учусь на первом курсе, факультета журналистики. А чем бы ты хотел заняться"?- Все-таки ответил, значит, он ему интересен, проскользнула мысль в голове. А, может, просто не хочет обидеть или задеть отказом, поэтому и пишет. От этой стало мысли немного не по себе.
"Я бы... если честно, то я даже не знаю, кем бы хотел стать, наверное, художником. Да, определенно художником, мне кажется, что я всегда хотел им быть, но возможно так и не стал. Тебе должно быть нравится в университете. А у тебя есть братья или сестры? Прости, если я слишком любопытный и постоянно лезу не в свое дело, просто мне очень важно знать, кем является тот человек, с которым я общаюсь".- Он ощущал, что постепенно засыпает, но ему хотелось еще хотя бы немного пообщаться с ним. Глаза начали постепенно закрываться и он, так и не дождавшись очередного сообщения, заснул, искренне чему-то улыбаясь.
"Я уверен, что все у тебя получится. У меня есть брат. Насчет того нравится или нет, сейчас я уже ни в чем неуверен. Раньше было проще". - Том отправил сообщение и вновь опустился на просторную кровать. Глупая улыбка не сходила с его лица. Так приятно, что Билл сам ищет способы, чтобы общаться с ним, но вот что будет, если Билл все вспомнит, навряд ли он уже когда-нибудь простит, и сможет принять Тома после того, что тот сделал ему. Это замкнутый круг. Ответное сообщение так и не пришло. Том убрал телефон обратно и попытался заснуть. Но теперь у ничего не выходило. Он не мог заснуть, зная, что Билл сам ему написал. Написал, потому что не боится и знает, что может доверять. Ведь для Билла Том это просто посторонний человек, который ему очень запомнился. Практически всю ночь он так и проворочался на кровати, так и не сомкнув глаз. Ему жутко хотелось позвонить Биллу, но он знал, что не имеет на этого никакого права. Доктор не разрешил этого ему, и он выполнял его предписания. Он не мог дождаться того момента, когда, наконец, увидит своего брата, и сможет просто посмотреть на него. Он так соскучился по этому приятному щемящему чувству, которое наполняло его сердце, когда он сжимал в своих объятиях Билла. Он встал с кровати и направился в душ. Прохладные капли воды так приятно остужали влажную, покрытую испариной после ночи, кожу. Рука нежно легла на обнаженную плоть. Пальцы сжали головку в тугое кольцо. Том отодвинул немного кожу вниз и начал скользить пальцами по своему члену. Как же давно он не получал разрядки, которое требует его юное тело. Уже прошло около двух месяцев с тех пор, как он доставляет себе удовольствие только при помощи рук. Девушки сейчас вызывают лишь некое отвращение. Произошло самое настоящее отторжение. Он откинул голову назад, прислонив ее к горячей глянцевой плитке. Дверца запотела, скрывая за собой идеальные изгибы тела Тома. Из приоткрытого рта доносились чуть сдавленные стоны, которые временами больше походили на всхлипы.
Сейчас ему просто хотелось получить разрядку. Чем ближе он приближался к оргазму, тем большее отвращение он испытывал к самому себе. Он чувствовал себя невероятно мерзко. Абсолютно один, но самое противное, что в этот момент, он представлял на месте своей руки руку Билла. От этого хотелось отдернуть самого себя, но зов тела в данный момент был намного важнее того, что ему диктовали чувства и здравые мысли. Сейчас ему хотелось испытать ошеломительный оргазм, накатывающий постепенно волнами, каждая из которых была бы сильнее по своему давлению, чем предыдущая. Хотелось стонать как можно громче, срывая голос, переходя на шепот, и вновь крик. Просто хотелось вновь ощутить это чувство сродни эйфории, когда от невероятного по своей силе оргазма даже трясутся колени, и нет сил, перевести дух, и ты понимаешь, что нет сил ни на что, но от второй порции наслаждения, ни за что не отказался бы. Второй рукой Том начал массировать свои яички. Хотелось быстрее кончить. Как бы он ни пытался вызвать другой образ, перед глазами все равно появлялся его брат. Раскрасневшиеся щеки, чуть приоткрытые губы, прикрытые веки и влажный лоб, с прилипшими волосами к лицу. Именно таким был Билл, когда они в этом самом особняке вновь познавали друг друга путем прикосновений и ласк. Именно этого Тому сейчас и не хватало. Просто ласкать тело брата, срывая с его губ стоны. В ту ночь, ему показалось, что он мог бы зайти намного дальше. Мог бы немного раздвинуть границы дозволенного именно для них с братом. Мог бы расширить рамки, чтобы ощущать всем своим телом своего близнеца. Именно сейчас он осознал, что ведь Билл отвечал на его ласки. В такие моменты он становился похожим на мягкий пластилин, или же глину - лепи все что угодно. Казалось, что Билл мог выгнуться дугой, или же натянуться так сильно, как это возможно сделать только со струной гитары. В тот момент Билл был подручным инструментом и самым главным для скульптора. Он лепил из него своего любовника, и сейчас он отдал бы многое, чтобы вновь дотронуться до кожи брата. Том закусил губу так сильно, как это было только возможно, чтобы заглушить подступающие слезы к глазам. Возбуждение и бессилие - это были два чувства, которые сейчас боролись в Томе. Он стал еще сильнее водить рукой по основанию своего члена. Вновь перед глазами его брат, полуобнаженный, в одних боксерах, с раскинутыми ногами. Как он накрывает его тело собою, стараясь словно сберечь от различных бед. Вспоминает, как отчаянно Билл цеплялся коготками за его спину и плечи, словно боясь, что он сможет теперь уйти от него, навсегда оставив в одиночестве. Слизывал капли пота с влажной, покрытой потом, кожи брата. Наслаждался немного пряным запахом тела брата, иногда смешивающимся с ароматом его дорого парфюма, от которого срывало последние тормоза, и уже становилось неважно, что сейчас под тобой почти неслышно постанывает твой родной брат-близнец. Становится неважно, что ты переступаешь все границы и нарушаешь законы природы, сливаясь воедино со своим братом. В тот момент было неважно, что они практически обнажены и оба хотят сближения, хотят физической близости. Просто хотелось быть с тем, кого ты любишь. Сейчас все уже не имело значения, кроме желания обладать своим братом. Брать его, чтобы ему хотелось отдаваться еще самозабвенней и больше. Он сходит с ума, но ведь мы все отчасти сумасшедшие. Все мысли так или иначе возвращались к брату, и с этим было просто невозможно, что-либо поделать. Это было сильнее его.
"Хочу узнать, каково это врываться до предела в тело своего брата, будучи подгоняемым его стонами и просьбой взять его как можно сильнее"
Том последний раз провел рукой по напряженному и члену, и сильно прогнувшись в спине и, подаваясь вперед, выстрелил спермой, заляпав прозрачную стеклянную дверцу душевой кабины.
"Биии-л".
Вода незамедлительно смыла все следы небольшого "преступления" со стороны Тома. Все, как и прежде, только вот сердцебиение слишком учащенное и пульс зашкаливает. Кровь бежит по венам с удвоенной скоростью, но именно эти ощущения сейчас приносят ему ни с чем несравнимые ощущения. Именного этого так хотелось. Он намылил губку гелем и поднес ее под струю воды, немного вспенивая. Когда пены оказалось достаточно он начал намыливать свое тело. Мыльные пузыри так красиво стекали по его загорелому телу. Буквально через пятнадцать минут Том вышел из душа, обернувшись в полотенце, которое теперь соблазнительно висело на его бедрах. Он услышал сигнал мобильного телефона, который сообщал о том, что ему давно уже пришло текстовое сообщение.
"Прости, я просто заснул, а так хотелось еще с тобой пообщаться. Это хорошо, что у тебя есть брат, должно быть любимый, по крайней мере, мне почему-то кажется именно так. Не получится в журналистике, будешь моим натурщиком. Правда, сомневаюсь, что смогу предложить тебе деньги взамен".-Глупая улыбка играла на губах Тома. Почему-то так тепло от осознания того, что его брат, проснувшись первым делом, отправил ему сообщение. Словно вновь родное, но забытое тепло возвращается к нему и все практически становится на круги своя. В данный момент все было словно, как и прежде, когда Билл болел, а Том, сидя на парах, отправлял ему сообщения, рассказывая о том, что именно здесь происходит, и как ему одиноко, потому что его нет рядом с ним. Билл обычно на эти сообщения редко отвечал, потому что между ними была слишком большая пропасть, переступать которую было практически невозможно, а чаще всего просто слишком страшно. Это чувство сродни полету в пустоту, когда ты не знаешь, как глубоко тебе придется падать, и какое приземление тебя ждет в конечном итоге. Страшно, и слишком непривычно.
"Я так и понял, что ты заснул, но я рад, что ты мне написал. А с чего ты взял, что из меня хороший натурщик, ты ведь даже не знаешь, как именно я позирую. Я прежде так никогда не делал". - Том отправил очередное сообщение и начал натягивать на себя вещи, потому что он уже слишком сильно опаздывал на занятия, а у него итак было слишком много пропущено лекционных часов. Следующее сообщение пришло буквально через минуту.
"Просто ты красивый".- В сообщение Билл добавил картинку смущающегося человека с розовеющими щеками. Том улыбнулся. Сейчас эти слова для него были просто на вес золота. Важнее всего того, что было сказано когда-то прежде, в порыве злости и обиды, боли и отчаяния. Еще через минуту пришло одно сообщение.
"Прости, что так прямо сказал. Как сможешь, ответь мне, а то ты ведь на пару уже опаздываешь. До встречи". - Том захлопнул телефон и, положив его в карман джинсов, пошел на пары. Его друг все еще спал. Том бесшумно вышел из дома и сел в машину, которая стояла возле дома. Это был личный шофер его друга, который должен был подвести его до университета. Все о чем он мог думать - это был его близнец, обнаженный в его горячих объятиях.
***
С самого утра Билл перебирал свои вещи, выбирая, чтобы ему надеть. Рядом с ним сидел Андреас, который наблюдал за Биллом, пытаясь понять, почему его друг так переживает. Билл что-то нашептывал себе недовольное под нос, продолжая выуживать вещи из огромной спортивной сумкой, с которой он переехал в дом семьи Розенталь.
-Билл, ты что ищешь?
-У меня была моя любимая футболка, на ней еще был изображен красивый ангел с черными крыльями.
-Почему ты хочешь именно эту?
-Сейчас придет Том, а я похож, не пойми на кого. Все же не хочу пугать его своим внешним видом.
-Ну, меня же ты не пугаешь.
-Ну, ты уже привык ко мне такому, а меня он видел всего лишь раз в жизни, вот и испугается. У меня лицо очень бледное?
-Да, брось ты. Мне кажется, что все хорошо.
-Спасибо. - Билл нежно поцеловал Энди в уголок рта и продолжил свои "раскопки". На лице Андреаса играла теплая улыбка. А ведь по сути дела это был все тот же Билл Каулитц, хоть и память стерла всю его прошлую жизнь, но вот непосредственность и притягательность осталась прежней, если не стала явней. Он постоянно боролся с собой, чтобы не прижать к себе Билла, но он понимал, что не имеет права давить на него. Сейчас они просто друзья, и Билл постепенно узнает его. Врач сказал, что он обязательно все вспомнит, главное верить, ведь чудеса возможны в нашей жизни. Да, они были возможны, и одно из чудес света сейчас ползало по ковру, подобно котенку, в поисках своего клубка шерсти. Только Билл никак не мог найти одно из потерявшихся колец, которое он любил больше всего. Энди не мог не умиляться тому, каким ребенком еще был Билл, как бы он ни старался выглядеть и быть старше. - Черт, ну почему мне так не везет. Ну, чего ты улыбаешься, лучше бы помог мне в поисках. Это ведь срочно. Он будет с минуты на минуту, а я еще не готов. Что же делать? Я не могу так. Ну, Андреас.
-Хорошо, давай помогу.
-Ну, нет его, и футболку не могу нигде найти. Что же такое? Вот так всегда, ну и в кого я такой невезучий.
"Для тебя я хочу быть лучшим".
Билл все-таки нашел свою любимую футболку и начал переодеваться. На это время Энди вышел из спальни, чтобы не смущать Билла. Его щеки пылали, так как это нежное и гибкое тело, которые было создано специально для ласк, словно манило к себе магнитом. Хотелось ласкать его, ощущая вкус кожи на языке. Внизу раздался звонок входной двери. Билл, сшибая все на своем пути, быстрее всех прибежал к двери. Дышать было просто невозможно, словно воздуха не хватало.
-Привет. - Чуть запыхавшись, произнес Билл, смотря себе на носы кроссовок.
-Привет. - Том протянул руку Биллу. Он старался выглядеть уверенно, хотя его руки жутко тряслись. Пальцы дрожали, потому что он даже не подумал о том, а как же ему теперь вести себя с Биллом. - Билл протянул свою руку и нежно сжал пальцы в ответ, в знак приветствия. Ему показалось, что в этот самый момент они оба перестали дышать, и весь остальной мир просто исчез. Просто отпустить его пальчики, но сделать это просто невозможно. Как можно отпустить руку того, кого чуть было не потерял по собственной глупости, из-за глупой обиды и ревности. Билл первым пришел в себя и нежно высвободил свои пальцы из рук Тома. Он улыбнулся, приглашая его внутрь. Все время, пока они шли до спальни Билла, он улыбался, отмечая про себя, что его руки еще идеальней и нежней, чем руки Энди.
-Располагайся вот на этом кресле. - Том сел перед ним, оглядывая своего брата с ног до головы. Сейчас ему было мерзко оттого, что еще несколько дней тому назад, он представлял, как бы занимался с ним сексом, и онанировал под картинки, подбрасываемые ему воспаленным воображением во время того, как он принимал душ. Перед ним вновь стоял его любимый младший братишка. Он был противен сам себе в этот момент. Ведь это его малыш Билли, который остался все тем же стеснительным, а может даже более нежным и хрупким, чем был прежде до того, как угодил в клинику. - Голову поверни чуть вбок и старайся не двигаться. Билл подошел к нему вплотную и помог принять именно ту позу, которая была сейчас просто необходима Биллу для получения идеального результата. Он провел пальцами по прикрытым векам Тома, затем скулы, шея и, наконец, губы. Его пальцы заметно напряглись, когда он дотронулся до соблазнительного колечка в нижней губе. Затем он медленно, не сводя с него глаз, дотронулся до его рук. Каждый пальчик, костяшки и выпирающие венки, все это ему так хотелось запомнить и сохранить в своей памяти. - Все, готово, а теперь можно приступать. - Билл последний раз провел пальцами по губам Тома и отошел к своему мольберту.
"Его я готов рисовать вечно, потому что его красота сродни маленькому волшебству, которым готов наслаждаться вечно. Он самый красивый...".