Том лежал на свой огромной кровати, в то время, как Мелисса отправилась на пары. Он думал о том, как это должно быть странно, ведь он сам приложил максимум усилий, чтобы Билл осознал, что между ними просто ничего невозможно, но при этом сам же желает до дрожи во всем теле, сжимать его в своих объятиях, покрывая поцелуями его идеальное тело. Как это странно отвергать любовь этого человека, при этом до боли в груди мечтать быть с ним рядом, защищать его и оберегать так, как это и свойственно делать старшим братьям, коим Том и являлся для Билла, к тому же они близнецы. Так непривычно отвергать близость с близнецом, когда ты постоянно только и делаешь, что представляешь себе, как ласкаешь его тело, исследуя губами, пробуя капельки пота на вкус языком. Мечтаешь о том, что однажды будешь лежать между его широко разведенных ног, плавно вторгаясь в его тело. Том не мог не думать о том, как бы ему хотелось вновь оказаться с ним рядом, но он сам дал себе слово, что будет бороться, а значит, как бы сильно ему ни хотелось сделать Билла своим. Но он сможет справиться с этим огромным желанием, заставляющим тепло разливаться внизу живота, а член наливаться кровью. Просто еще слишком рано, как ему казалось на данный момент. Возможно, это было самой настоящей глупостью и ошибкой с его стороны отпускать Билла, давать ему свободу, но ведь, скорее всего, только так они оба могли проверить зарождающиеся чувства Билла, и давно сформировавшиеся у Тома. Только так они оба могли понять, что же им делать дальше, и есть ли вообще смысл в том, чтобы бороться друг за друга. Том до сих пор помнил вкус губ Билла на своих губах. С Мелиссой у него все было как-то иначе. Он действительно ее полюбил, и готов был бы провести с ней остаток своей жизни, если бы не Билл, который буквально каждые пять минут вторгался в его мысли, застревая в них на длительное время. Он бы начал вести прежний образ жизни, пропуская через свою постель примерно по несколько девушек за ночь, но снова все утыкалось в Билла. Вновь причина была в нем, хоть он и не прилагал к этому никаких усилий. Все эти романы на одну ночь и интрижки напоминали Тому о его прошлой жизни, следовательно, возвращая его воспоминаниями в те дни, когда он вместо того, чтобы проводить все свое свободное время с Биллом, ходил по клубам, снимал девушек, а затем трахал их у вас на глазах. Ведь в их компании это считалось по-настоящему круто, если ты завалил девушку, заставив ее при этом, еще и сделать тебе минет, когда вокруг тебя веселится примерно сотню таких же "ненормальных" парней и девушек, как ты. Тебе хотелось быть в их глазах действительно достойным, чтобы ходить на самые шикарные и "закрытые" вечеринки. Тебе нравилось ощущать себя королем вечеринки и положения. Ты никогда не получал отказа от девушки, ведь переспать с тобой так же считалось престижным, ведь ты мог провести девушку на любую вечеринку, о которой ей только приходилось мечтать и видеть сны. Так было всегда, что ты был номером один.
"Когда-то мне по-настоящему сильно хотелось быть частью всех этих школьных банд, чтобы произвести должное впечатление на девушек. Когда-то мне хотелось доказать всем, что если ты Каулитц, то ты не грязь под ногами "крутых" парней, ты такой же человек, как и все они. Когда-то мне хотелось стать значимой единицей в глазах всех этих выскочек и высокомерных девушек, явно завышающих себе цену. Тогда, когда я еще не знал, что люблю тебя. Сейчас я хочу быть просто частью тебя и твоей жизни".
Ты всегда удивлялся тому, что твоего близнеца все ненавидели и любыми возможными способами пытались подмять или да же подложить под себя, что Гансу с его дружками, в принципе и удалось. Каждый второй считал своим долгом унизить Билла, причинив ему самую настоящую боль, а вот с тобой все мечтали дружить, а девчонки встречаться. Ты пользовался ими, выкидывая их за порог своей комнаты, сразу, после того как, достигая оргазма, кончал. Ты не понимал, почему окружающие вас люди всегда воспринимали по-разному, не смотря на то, что вы близнецы.
"Быть частью него, но совершенно другим. Быть его зеркальным отражением, имея свой собственный внутренний мир, совершенно не похожий на его мир".
В тебе всегда видели защитника, и если можно было так сказать в твоем возрасте - мужчину. Про Билла же всегда говорили, что он твоя обуза, младшая сестренка и слабак. Только тебе одному было известно, что его сила заключалась отнюдь не в том, чтобы пойти и подраться. Нет, он всегда был против любого проявления насилия. Ты знал, что он был сильным сам по себе, его невозможно было сломать. Сколько бы люди не пытались это сделать, они всегда терпели крах и неудачу. Он научился бороться против всего мира, когда рядом с ним нет никого, кто мог бы ему помочь. Он научился выживать в то время, когда многие бы на его место давно бы уже сломались и не выдержали. Но ведь он Билл был совершенно другим человеком. У него был стержень настоящего мужчины, который никогда не позволял своим противникам видеть его слезы. Он всегда знал, что именно этого они от него и добивались, а значит, он не ни за что не доставит им такого наслаждения и удовольствия. Даже когда было невыносимо больно и трудно он, сжимая зубы, шел через "живую" толпу, осыпающую его грязными высказыванием, не забыв при этом, ударить его или толкнуть. Он никогда не забудет, как однажды, спускаясь на первый этаж, увидел своего брата, забившегося под лестницу, который очень усердно старался собрать все вырванные листы из книги, чтобы вернуть их на их прежнее и законное место.
Его губы, как и бровь, была рассечена, а на запястье были следы от чьих-то рук и, конечно же, синяки, которые появлялись на его теле практически каждые два дня. Он никогда не называл имен тех, кто это сделал с его братом, но он всегда находил обидчиков самостоятельно. Так было заложено природой, чтобы Том всегда был рядом, пусть да же не физически.
"Намного сильнее, чем кажется на первый взгляд. Борец по жизни".
И вот именно тогда, когда у него появился шанс на то, чтобы проводить больше времени вместе, ему приходится его отталкивать, потому что страх того, что он вновь может стать причиной его боли и слез его не отпускает. Ему до сих пор кажется, что где-то на глубине янтарных, почти черных глаз, он видит, как плещется самый настоящий и неподдельный страх. Больше всего в жизни он боялся стать причиной слез Билла. Боялся, что наступит тот день, когда тот не сможет ему доверять, и будет видеть в нем врага и предателя. Страх.
"Я всегда должен был быть на твоей стороне. Почему ты сопротивлялся?"
Ему казалось, что в любой момент Билл сорвется с места и убежит, не желая больше находиться рядом с тем, кто сломал и разрушил его жизнь. Не захочет и не сможет любить своего близнеца и персонального насильника. Такие вещи не забываются и не прощаются. Со временем шрамы затягиваются, но вот некий надрыв остается уже навсегда.
Сейчас ему до боли в суставах хочется сжимать запястья Билла, проталкиваясь в его тело. Хочется видеть, как он будет стонать и кричать, произнося его имя шепотом. Хотелось сделать его только своим, чтобы больше никому он не принадлежал. Но Том сам осознавал, что сегодня он подтолкнул Билла к Андреасу. Возможно, оно и к лучшему, ведь он сможет сделать его по-настоящему счастливым, отдавая всего себя. Андреас спас его от смерти, дав ему второй шанс на то, чтобы жить. Возможно, так будет действительно лучше. Ему просто нужно время на то, чтобы забыть то чувство, которое вспыхнуло в нем несколько месяцев тому назад. Нужно не думать о том, что его тело словно начинает возгораться всякий раз, когда он находится рядом с Биллом. Трудно придти к осознанию того, что ты любишь своего близнеца, но еще труднее заставить самого себя принять этот факт. Но когда будущего и шансов на существование любви нет, то и нет никакого смысла бороться. Билл забудет его, как только сможет полностью отдаваться отношениям с Андреасом.
"Возможно, мне просто необходимо отпустить тебя именно сейчас, чтобы однажды ты захотел ко мне вернуться. Возможно, мне просто нужно потерять тебя в данный момент, чтобы однажды вновь обрести и сделать своим. Наверное, я просто обязан отказаться от тебя на данном этапе своего жизненного пути, чтобы когда-нибудь в будущем наши дороги с тобой пересеклись. Ты меня отпускаешь?"
Том вертел в своих руках браслет, который ему подарил Билл. Он никогда прежде не видел более красивых вещей, а может, все дело было в том, что это ему принес сам Билл. Сама мысль о том, что он ходил и выбирал ему подарок, заставляла уголки его губ ползти вверх, а глаза предательски наполняться слезами. Он никогда не думал, что сможет полюбить настолько преданно. Никогда не думал, что будет сходить с ума от любви, не имея возможности быть с тем, кого ты по-настоящему любишь, кем дорожишь и ценишь. Прежде, он никогда не задумывался над тем, а во что превратится его жизнь, если из нее уйдет Билл. Никогда не думал над тем, что он может потерять его. Никогда не думал, что будет жить и дышать только в те моменты, когда подушечками пальцев Билла будут скользить по его нежной и иногда чуть влажной после сна коже. Он не задумывался над тем, что его сердце отбивает особенный ритм, когда его за руку держал Билл. Никогда не предполагал, что один человек может управлять его целой жизнью.
"Дотронься до меня".
Он провел пальцами по внутренней стороне браслета, только сейчас заметив, что там была гравировка. Том включил свет, чтобы прочесть, что именно там было написано:
"Возможно слишком рано, возможно не успею. Тебя люблю я, знаешь, и вовсе не жалею".
Том не мог поверить в то, что Билл купил для него браслет с такой красивой гравировкой. Не мог поверить в то, что его близнец, может настолько сильно любить его. Том потянулся за телефоном.
"Привет, как ты?" - Он вспомнил их самую первую переписку по сотовому телефону, а ведь он до сих пор хранит ее в архивах своих сообщений. Она слишком много для него значит. Это словно часть их небольшой и хрупкого мира, который он решили выстроить друг для друга. Он очень надеялся на то, что Билл ему ответит, даст понять, что они по-прежнему друзья, и он не испортил все окончательно. Ему просто хотелось верить в то, что у их дружеских отношений все еще надежда на существовании, и он не растоптал ее сегодня ночью, когда, как оказалось, Билл все видел, слышал, и возможно, даже понял. Понял так, как ему хотелось понять. Услышал то, что хотел услышать и не более того.
"Привет... Том, все хорошо, я думал, что ты спишь, и не хотел тебе мешать". Ты слишком хорошо знаешь его, чувствуешь, когда он лжет и сейчас, как раз один из таких случаев, когда он всеми возможными способами будет пытаться избежать правды.
"Мне кажется, что я тебя обидел. Если это так, прости меня, но я не хочу терять тебя, ты ведь мой друг".- Еще одно сообщение, словно попытка не потерять, при этом отталкивая его от себя. Ему хочется отгородиться от него, но ведь он и сам прекрасно понимает, что это невозможно, потому что бы ни произошло, факт остается фактом, они по-прежнему являются друг для друга близнецами, самыми близкими людьми.
"Том, мне очень жаль, что ты так ничего и не понял. Скорее всего, ты просто хотел поиграть со мной, что ж, тебе это удалось, потому что я действительно повелся на твою искусную игру шикарного актера. Спасибо за весь тот спектакль, что ты разыгрывал передо мной на протяжении этого вечера. Ведь ты общался со мной только из-за Дэвида, и потому что Густав твой друг. Мне не надо этого. Мне не нужна жалость, тем более от тебя".
- Никогда прежде ему не хотелось разреветься настолько сильно, чтобы он видел. Чтобы он знал, что он ему не безразличен, но ведь он не скажет, не сможет. Слишком тяжело в такие моменты переступить через себя. Слишком трудно просто сказать человеку о том, как сильно ты нуждаешься в нем. Не можешь решиться на то, чтобы произнести в слух такие простые слова - признания в любви. Иногда это намного труднее, чем признать свою вину и ошибку. Легче сознаться в содеянном, в чем-то по-настоящему ужасном, чем сказать ему такое простое слово, как "Люблю". Иногда это оказывается слишком трудно, и с губ слетают совершенно иные слова, которые ты не хотел произносить. Не хотел, потому что заранее знал, что они будут лживыми, насквозь пропитанные фальшью. Не желал, потому что боялся, что произнесенной тобою фразы, могут причинить боль.
"Я всегда был другим. Когда надо было сказать "люблю", я кричал "не могу". Когда надо было держать твою ладонь, я отпустил. Когда ты уходишь от меня, я тяну тебя на себя. Я не прав, но ведь я человек".
"Билл, все совершенно не так, как ты думаешь".- Том осторожно застегнул браслет на своей руке, и стал дожидаться очередного сообщения. Сейчас больше всего ты боишься того, что он больше не ответит, не пожелает знать тебя, и ты потеряешь последнее связующее вас звено.
"Тогда объясни мне, чтобы я понял, что именно ты имеешь в виду. Ты лежишь в кровати со мной, целуя и, обнимая. На кухне ты признаешь в любви Мелиссе, давая ей клятву, которая очень много, как я понял, для вас значит. Тогда, раз я такой глупый у тебя, объясни мне, зачем я то тебе нужен, если у тебя уже есть она и сложившиеся прочные отношения. Сомневаюсь, что ты из тех парней, что каждой второй будет говорить о любви. Объясни".- Как сказать то, на что не имеешь право. Доктор запретил говорить всю правду, чтобы Билл сам вспомнил людей, которые окружают его.
"Билл, я и в правду, хотел бы тебе все рассказать, но это намного сложнее и запутанней, чем может показаться на первый взгляд. Я не играю тобой, мне даже никогда не пришло бы такое в голову, просто поверь мне. Однажды, я бы очень хотел сказать тебе все так, как оно есть на самом деле, но еще рано и не время".- Ведь если он сейчас во всем сознается, то разрушит многое. Нужно немного времени, ведь оно, как известно, сглаживает углы, помогая смотреть на определенную сложившуюся ситуацию или проблему с совершенно иной точки зрения и угла.
"Том, ты слишком красиво говоришь. Я бы хотел сказать, что верю тебе, но это было слишком просто и наигранно. Просто признайся, что тебе хотелось развлечься со мной и узнать, а каково это трахать парня. Что-то вроде эксперимента, но я не подопытный кролик, при помощи которого ты можешь убедиться в своей сексуальности. У меня ведь есть чувства. Зачем играешь ими, если я никогда ничего для тебя не значил. Я не хочу, чтобы мне причинял боль, я слишком сильно ее боюсь".
"Я доверил тебе себя, ты только не предавай. Я смог открыть тебе свою душу, ты только не прогоняй. Я поведал тебе о своих страхах, не используй их против меня. Скажи, что любишь так же сильно, как и я люблю тебя. Скажи, просто скажи".
"Билл, если бы мне нужен был секс, я бы добивался его. Не говори глупостей. Все просто слишком трудно, на данный момент. Когда все изменится, ты обязательно узнаешь правду, ты просто не отталкивай меня как друга. Не нашу дружбу, я ведь на самом деле дорожу тобой".
Билл ехал в такси, которое для него вызвал Том, сразу после того, как Билл пошел в душ. За окном была прохладная снежная погода. Зима. Так странно, но она не приносила с собой ничего кроме боли и разочарований. Все вокруг наполнялось какой-то беспричинной тревогой. Билл нажимал на кнопки на своем сотовом телефоне. Он никогда не думал, что будет плакать из-за него. Ему так не хотелось влюбляться, но это произошло. Жаль, что мы не всегда можем контролировать наши эмоции и чувств.
"Том, я просто не понимаю, как это произошло, но для меня ты намного больше, чем просто друг. Да, ты нужен мне. Да, мне кажется, что я люблю тебя, но это не взаимно, я ведь вижу, я то же не дурак. Я не слепой, и не хочу, чтобы ты давил из себя желание быть со мной. Все хорошо, просто давай договоримся, что ты не будешь мне звонить или даже писать, если это не будет что-то важное и экстренное".- Он нажал клавишу "отправить", и прикрыл веки с влажными и немного слипшимися от слез ресницами. Он просто влюбился. Влюбился, хотя до последнего старался это отрицать. Не желал признавать очевидные вещи.
"Та надпись на браслете, мне еще никто никогда не дарил ничего подобного. Билл, я, правда, хочу быть ближе к тебе, быть твоим другом". - Билл усмехнулся, читая очередное сообщение.
"Мне не нужен друг в твоем лице, прости. Встретимся послезавтра у Дэвида дома, в три часа дня, не опаздывай, у нас очень много работы". - Билл отключил телефон и откинулся на сидении. Он знал, что, возможно, позже пожалеет, что отверг дружбу Тома, но ему почему-то казалось, что так он заставит его сделать выбор, хотя где-то на глубине души он понимал, что выбор то уже был сделан, и он явно не в его пользу. Ему ведь хватило и ночи, чтобы понять, что у него нет никаких шансов. Машина остановилась возле дома. Он дал водителю деньги и зашел обратно в дом. Было невероятно тихо, видимо все еще спали. Он сел на диван, вновь прикрыв свои веки. Он услышал детский заливистый смех, а затем топот ножек по лестнице. Он уже знал, что это бежит его маленькая принцесса. Бетти прыгнула к нему на колени и уткнулась носиком в изгиб его шеи.
-Доброе утро, я так скучала без тебя, мне даже было страшно засыпать. Я привыкла, что ты всегда на ночь желаешь мне "спокойной ночи", а перед этим обязательно читаешь сказки. Ты был у своего друга?
-Да, что-то вроде того. Но теперь я весь в твоем распоряжении.
-А ты меня накрасишь, как это обычно делаешь ты. И еще у меня завтра родительское собрание, но отец не сможет придти, и я сказала, что придешь ты. Учительница была не против.
-Но....
-Но ведь ты мой брат.
"Наверное, именно так и ощущает себя человек, которому говорят, что я член их семьи. Боюсь поверить. А вдруг это слишком прекрасный сон, и у меня отнимут реальность".
-Бетти, ты просто не представляешь, как мне повезло, что у меня есть ты. Ты моя семья, я с удовольствием приду к тебе в школу, надеюсь, учителя не упадут в обморок при виде меня.
-Нет, но зато я уверен, что и старшеклассницы будут рады видеть тебя. А я смогу еще и покрасоваться перед ними, что у меня есть такой красивый принц как ты.
-Так, хватит меня смущать.
-Кстати про тебя спрашивал Андреас, он очень волновался, что ты ему даже не позвонил, хотя вы и договаривались с ним. Он сказал, что сегодня заедет за тобой, у него для тебя приготовлен какой-то сюрприз. Он очень хороший, правда.
-Я знаю, просто.... - Билл посмотрел в глаза Бетти и понял, что не может же он ей сказать о том, что любит другого. Все же она ребенок, и не зачем посвящать ее в такие личные и интимные детали своей жизни.
-Ну, ты чего? Я уверена, что он обязательно подарит тебе что-нибудь красивое. - Бетти достала из кармана красивый медальончик. - Это тебе. Отец сказал, что мама купила его специально для меня, чтобы в дальнейшем я подарил его очень дорогому и близкому человеку, скорее всего она имела в виду, детей, которые у меня будут еще очень нескоро. Вот, а ведь у меня на данный момент дороже тебя никого нет, не считая папы и Густава. Туда можно вставить фотографию того, кого ты любишь, и свою конечно же, чтобы вы всегда были вместе. Густав говорит, что это помогает, я верю ему, ведь он старший брат. - Она потянулась руками к его шее и застегнула замочек на цепочке. Она невероятно красиво поблескивала на его загорелой шее, оттеняя оттенок его бронзовой кожи.
-Спасибо, малыша. Ты самая лучшая сестренка на свете. Если бы не ты, я бы точно не знал, что мне делать. А так ты всегда рядом, и помогаешь мне во всем. Кстати, а почему ты не в школе?
-У меня с утра очень сильно болела голова, вот я и не пошла.
-Приступ хитрости, маленькая хитрюга. Знаю я тебя.
-Правду говорю, а вот стоило тебе появиться, как вся головная боль мигом прошла. Возможно, ты моя фея.
-Да, только не хватает пачки и волшебной палочки в руках. Видимо, я слишком много и часто читаю тебе детских сказок и книжек.
-Принцесса, ты уже завтракала?
-Нет, еще. Я ждала тебя. Просто ты же знаешь, что папа и Густав, даже не могут нормальный какао приготовить, что уж там говорить о том, чтобы они бегали вокруг плиты, так только делал наша мама. - Бетти заметно погрустнела и, всхлипнув, прижалась губами к щеке Билла.
-Так, я не хочу видеть свою малышку со слезами на глазах. Разве ты не хочешь вкусный пирог на обед? А может, ты не хочешь мой фирменный молочный коктейль, или днем сходить в "McDonald"s"?
-Хочу.
-Тогда, я не хочу видеть, что ты плачешь.
-Постараюсь. - Она звонко поцеловала его в щеку и начала перебирать его волосы, образуя творческий хаос у него на голове.
-Что ты хочешь на завтрак?
-Хлопья с йогуртом и апельсиновый сок.
-Ну, что пойдем.
-Давай. - Билл взял Бетти за руку, и они вместе пошли на кухню. Билл взял ее любимую мисочку с какими-то мультипликационными персонажами, изображенными на ее поверхности. Хлопья с приятным треском падали на самое дно миски. Затем йогурт. Бетти любила утренний завтрак именно с йогуртом, а все остальные в семье ели только с молоком. Билл взял из холодильника апельсины и начал выжимать их через соковыжималку. Принцесса сидела и довольная уплетала свой завтра за обе щеки. Билл взял стакан, в котором они обычно пили воду. Он на мгновение прикрыл глаза и не заметил того, как стакан покатился по стулу. Он очнулся только тогда, когда услышал грохот битого стекла. Он отпрыгнул от стола, и взглянул вниз. Билл взял салфетки и наклонился вниз с целью того, чтобы вытереть пол, а затем убрать осколки, чтобы никто не порезался. Он дотронулся случайно пальцами до прохладного пола, который был разлит по полу, и у него перед глазами возникли образы. Он увидел перед собой темное помещение, много воды, сыро и очень страшно. Затем крик и боль. Он видел, как лежит на кафельном полу с каплями крови на бедрах, и противный смех какие-то парней, глумливо обсуждающих то, что он получит по заслугам, за то, что просто родился. Он резко дернулся и осел на пол, поджимая колени к груди. Он даже не заметил, как кровь начала стекать по его руке. Билл не почувствовал, что порезался. Он начал раскачиваться.
-Тшш, все хорошо, я с тобой. Успокойся, я сама все уберу. - Бетти обняла Билла и начала раскачиваться вместе с ним. По его щекам текли слезы. Ему никогда прежде еще не было так страшно. Он ощутил это словно все на себе. Он не знает, что это было, но это жутко его напугало. Он шептал что-то еле разборчивое себе под нос. Из всего его монолога Бетти смогла понять только одну фразу:
"Я не хочу, чтобы он знал".
-Все хорошо.
-Прошу тебя, не позволяй им забрать меня. Прошу тебя, не отдавай меня им. Не надо. Они заберут. Я не хочу. - Билл шептал что-то бессвязное. Бетти не знала, что с ним происходит, но знала, что сейчас просто должна успокоить.
-Билл, послушай меня, кто бы это ни был, они не заберут тебя. Хочешь знать почему?
-Почему? - Билл стал еще сильнее рыдать. Он просто не мог контролировать свои эмоции. Не могу понять, почему его трясет, и почему он настолько сильно и явственно ощущает всю эту боль, мерзкие и липкие прикосновения ко всему. Слышишь отчетливо глумливый смех. Все чувствует, даже запах воды на полу, и холод глянцевой плитки, к которой его силой прижимают. Его всего трясло, а слезы так и не прекращали струиться по его щекам. Он до боли впивался в свои ладони, чтобы постараться унять боль и дрожь во всем теле. Паника. Он словно хочется выбраться из того мрачного помещения, но не может. Его не пускают.
-Потому что я всегда рядом. Ты же знаешь, что монстры никогда не тронут тебя, пока ты не один. Тшш, все хорошо, это всего лишь стакан. Я сделаю себе новый сок. Успокойся, билли. - Малышка сама старалась не заплакать. Почему-то впервые ей стало по-настоящему страшно, что она может его потерять.
"Нее-ее-ее-т, только не говорите ему".
Бетти заметила, что у него вновь начался приступ, она начала паниковать, не зная, что ей делать. Билл все тяжелее дышал, стараясь вобрать кислорода в легкие.
-Папа, Густав.... - Бетти побежала в спальню к отцу, чтобы они помогли Биллу. "Только бы успеть" - говорила себе Бетти, ведь она была не готова терять его. Единственная, пульсирующая в тот момент мысль в ее голове была только одна:
"Ты только дыши. Ты ведь не оставишь меня именно сейчас, когда я так нуждаюсь в тебе. Не бросишь, как это сделала моя мама. Я не смогу без тебя".