Чем ближе ко дню рождения, тем больше кажется всё вокруг нереальным. У меня всегда было какое-то недоверие к людям. Они же легко могут обмануть меня, ведь я не помню, когда я родился. И зовут меня, может быть, по-другому. И родители другие. И все рассказы, про то, каким я был в детстве - вдруг не правда? Это же всё фундаментально меняет. Я мгновенно меняюсь, стоит лишь изменить мою историю. Но история совершается каждое мгновение. Я меняюсь каждое мгновение? Но какой тогда смысл в этом я? Я ещё не успел произнести слово "Я", а это самое Я уже поменялось.
Я иду по улице и смеюсь. Я временно пьян и смотрю на качающийся окружающий мир. Вот тётка оррёт другой про то, как её объебало государство, как выросли цены, как ей не дают жить. Но кто такая она и что такое жизнь? Как ей могут не давать жить, как можно убить то, чего, по сути, нет, то, что постоянно меняется, а движение и есть жизнь.
Вот какой-то гоп пытается меня задеть, но меня уже нет. Он пытался задеть кого-то другого. Он обескуражен, ведь я смеюсь. Как они могут таскать с собой тома своей истории, совершенно не нужной, талмуды опыта, который никогда не пригодиться - ведь будущее всегда новое? Природа ни в чём не повторяется. За пылью своих книг они не видят настоящего. Пытаясь придумать себе программу действий на будущее они обрекают себя на провал - будущее предсказать не возможно, но пока они пытаются придумать свои действия в будущем, они пропускают настоящее и так всегда.
Я выкуриваю сигарету, и меня в ноль развозит. Окрикивает друг и даже не понимает, что звук его голоса улетает в бесконечное небо, он не умрёт никогда. Звук это вибрация, мир - это вибрация. Одна вибрация переходит в другую, если, конечно, между ними есть разница. Звук не умирает никогда. Весь мир распадается на атомы, я вижу лишь вибрацию... Алкоголь упрощает задачу проникновения счастья в душу. Видимо, потому, что отключает мозг.
Я вижу окно в московский весенний вечер. Я проснулся. Алкогольная медитация закончена. И пусть я не пробужденный, а протрезвевший, я улыбаюсь. Я наблюдаю боль своего? тела. И я улыбаюсь, ведь я только что понял, что я не тело. Я тот, кто наблюдает этот ноющий мешок костей. Я тот, кто приказывает подняться телу, дойти до кухни и выпить пол бутылки Джин-Тоника. Я нечто гораздо большее. Иногда я забываю про своё открытие и возвращаюсь в тёплую обитель тела, понимаю, что хочу курить, но это лишь глупая привычка - курить, считать, что ты это твоё тело. Я смеюсь над собой.
Нахожу кеды под диваном и на балконе (видимо вчера в Миху кидался ими), пытаюсь надеть, падаю, смеюсь. С трудом обуваюсь. Беру с собой плеер. Спускаюсь в магазин, покупаю сигареты и бутылку шампанского. Поднимаюсь на крышу. Ужасно устаю. Хочется смотреть на темнеющую Москву, но мне мешают мельтешащие в голове мысли. Радости от сделанных открытий уже не осталось. Привычки берут своё. Я снова помню, как меня зовут и помню, что дел по горло, и думаю, что я - это это ватное тело. Но я вижу, как снизу суетятся и мне больше не смешно, мне жаль этих людей, которые даже не знают того, что увидел я. Хотя сейчас мы живём одинаково, моё преимущество в том, что я вижу путь к свободе. И самое стрёмное, что я не могу поделиться с ними. Если даже меня не засмеют, когда начну рассказывать, если даже поверят, веры мало - нужно просто осознать. Я смотрю на их агрессию и понимаю, что она оттого, что они живут не так как хотят. Бедные, они думают, что кто-то вынудил их так жить, следовательно, кто-то виноват в их бедах. Они ищут виновного, и бояться жить так, как хочется, ведь тогда придётся в своих несчастьях винить только себя. Сколько в них агрессии, сколько энергии впустую уходит. Тёплый воздух от крыш поднимается вечером вверх. Они ждут помощи из вне, ничего не знают о солипсизме, придумали себе Я и таскают его с собой, таскают с собой не нужную биографию и отожествляют себя с нею. А настоящее Я так близко. Настоящая свобода так близко. Но как они могут быть свободны, если ждут чего-то из вне, ждут чего-то, что от них не зависит? Кто-то внешний должен позволить быть им свободными. Видимо, поэтому они так бояться быть в одиночестве, им не хватает жизни, которую они отдали на сохранение другим людям. Они уже не могут жить без телевизора, в котором живут их жизнью так называемые звёзды, где в ток-шоу дают пищу для размышления и разжёвывают её. Не могут жить без привычного окружения, без якобы друзей, которые нужны только для того, чтобы убить время и убедить в том, что то Я, которое каждый из них придумывает и есть настоящее, им нужно одобрение, им нужно тешить тщеславие, чтобы придуманное Я было как можно более красивым.
Мне хочется освободиться от этого вороха мыслей. Я открываю бутылку. Мне жалко свой организм - в нём перебор алкоголя. С тех пор как я увидел своё тело со стороны, я его очень полюбил. Просто так случилось, что этому организму хочется шампанского. Я жадно пью и совершенно не пьянею. Это радует - хочется сохранить свежесть головы. Вряд ли я когда-нибудь ещё буду пить алкоголь. Мне дико нравиться состояние света в голове, которое я достиг сейчас. Тот, кто сидел на крыше уже не думал ни о чём, даже о том, что он сейчас ни о чём не думает. Глаза смотрели в бесконечно небо. Он фигарил шампанское из горла. Ограниченный мозг никак не мог принять бесконечность, но бескрайность ощущалась. В душе ощущение праздника. В наушниках альбом "Чужой" группы Пикник. Каждый, кто открывает истину становиться чужаком. Именно поэтому Лао Дзы учил "Говорящий не знает, знающий не говорит". Истину невозможно выразить. Знающий живёт в обществе как чужак. Чужак, который вылез из снов Макса Фрая, коими является мир номер 0, который выбрался из окружения окружающих людей, который продал телевизор и купил гитару, смеялся от души. Душа хохотала радостью. Брызги звёзд ласкали неземным теплом. Очень страшно потерять своё придуманное Я, свою привычку, поэтому обычно смех ограничен телом. Потерять ненужное. Это кажется чем-то неправильным, поэтому видимо так трагично и обречёно звучит песня "А может быть и не было меня". Но в этой жизни стоит рисковать. Этот страх манит. Что чувствовал Моррисон, когда писал свои мистические песни, что чувствовали Вагнер, Дали, Энштейн... Страх перед неизведанной свободой, страх всё потерять. Но вот я снова вижу, что я просто процесс. Со мной ничего не может случиться. Я не боюсь шагнуть с крыши вниз. Мне просто хочется жить, чтобы освободиться от своих идиотских привычек, чтобы умереть в последний раз, растворившись в бескрайности, выкинув навсегда своё придуманное Я.
Безбашенная красота. Ощущение полной свободы и счастья. Экзальтированный курю в тёплое небо. Я вдыхаю его сквозь огонь и фильтр - получается дым. Этот мир задуман сумасшедшим. Я отбрасываю окурок. Всё вокруг живое и движется. Небо дышит как я. С каждым моим выдохом оно вдыхает. Я почувствовал себя в чём-то большом и добром. Этот мир - неисчерпаемая плацента. Каждый вход - это шанс родиться. Каждый вход - выход, выход в бесконечность, в космос, в вакуум, в ум. Ом :-) мани паме хуммммм. Я смеюсь. Я танцую и я танец. Я пытаюсь совершить процесс, увидав себя которым, я смогу сказать, что я - мир. Так что же такое жизнь? Я такой маленький стоял под огромным звёздным небом, на крыше малюсенького дома, над головой вращались галактики, улыбаясь, погибали и рождались звёзды, в наушниках кончилась "Apokalips", я услышал шепчущий город, вспомнил тёплый свет Её окна и улыбнулся в ночь своего рождения.