Аннотация: Вы верите в приметы?
Говорят, что собаки воют к покойнику - предчуствуют чью-то смерть. Может они ее видят, и пытаются нас предупредить?
Лада.
Мама не могла выздороветь уже месяц. Ее тихие стоны за ширмой не давали ему уснуть. Он ворочался с боку на бок и не мог представить себе, как это быть сиротой. Под утро он забылся, и ему приснилось, как он босиком бежит по траве. За ним бежит Лада и не может догнать. Он падает в пахучую дремотную постель из одуванчиков и клевера, а Лада настигает его и лижет своим влажным языком. Затем он бежит за Ладой, понарошку отставая от нее, но Лада останавливается, как вкопанная и превращается в волка, страшного и чужого. Лишь глаза выдают в нем Ладу. Это, несомненно, ее глаза, но в них нет того задора и преданности за которые он так ее любил. В них лишь тоска... Он вскакивает. Вой заполняет все. Тоскливый, протяжный вой...
...Лекарства никак не хотели помогать, а врачи разводили руками. Народные средства тоже были бессильны. Все близилось к развязке...
... Лада выла уже третий день. Когда он выходил во двор, старушки сразу умолкали, жалостливо глядя на него. Но он слышал, приближаясь, их разговор о том, что не к добру этот вой - жди покойника, и о том сиротинушке бедненьком, что останется один одинешенек.
Он шел в сарай, где жила Лада. Давал ей еду. Смотрел, как она ест. Когда он был здесь, Лада не выла. Она просто жалобно виляла хвостом и поскуливала, зная о надвигающейся беде...
...Антибиотики не приносили ни пользы, ни вреда. Мама просто угасала, с каждым днем все быстрей и заметнее...
...Однажды он начал упрашивать Ладу. Просил, чтоб она не выла больше, чтоб стала, как раньше облизывать его руки, когда он приходил к ней. Но Лада лишь уткнулась ему в колени, вильнула пару раз виновато хвостом и отошла в угол. Там она легла и печально смотрела на него...
...В обед он опять пошел к Ладе. Он ненавидел ее. Обвинял, выносил приговор... Он выскочил из ее сарая. Его руки тряслись, глаза блестели, губы дрожали.
Мама опять всю ночь стонала. К утру утихла, но ее сменила Лада, снова начавшая выть. Утром он пошел в чулан и отыскал там веревку...
... Лада встретила его тоскливым поскуливанием. Она подошла к нему и уткнулась носом в колени. Он снял с нее ошейник и приказал идти за ним. Лада пошла как положено: у левой ноги, ни на шаг не отставая от хозяина. Они вышли в сад. Лада послушно села в тени небольшой яблони. Он связал веревку петлей, подозвал к себе Ладу и надел ей петлю на шею.
Лада доверчиво смотрела в глаза хозяину и ждала от него приказов. Он присмотрел удобный сук, перекинул через него веревку и потянул. Лада чуть приподнялась, думая, что это очередная веселая игра, но петля захлестнулась, и она ощутила ее тонкую грань на своей шее...
Он тянул веревку, пока задние лапы Лады не оторвались от земли, затем закрепил ее. Над поселком разлетелся предсмертный визг, разбудивший жителей соседних домов, перепугавший кошку, гревшуюся на утреннем солнышке, и голубей, ворковавших на крыше. Всюду залаяли собаки. Лада же затихла. Начала конвульсивно дергать лапами, затем перестала. Под ней образовалась лужа, ее язык посинел, тело обвисло, глаза остекленели. Голуби снова уселись на крышу, а кошка, до этого пугливо поджимавшая уши, опять запрыгнула на забор. Он обрезал веревку и ушел. Тело Лады осталось под яблоней.
Он сидел на скамейке, а в ушах его был ее визг. Он взял лопату и сходил в сад, затем вернулся, зашел в дом, вымыл руки по локоть, свалился на диван и уснул таким крепким сном, в котором нуждался уже давно...
К вечеру Мама встала. Она была еще слишком слаба, но нашла в себе силы подойти и накрыть одеялом своего мальчика, который крепко спал и видел сон, о том как падает в постель из пахучих одуванчиков и дремотного клевера, а Лада настигает его и лижет своим влажным языком.