Глава из юмористической повести Холдора Вулкана "Странные письма Мизхаппара"
Двадцать пятое письмо Мизхаппара
Надев ватные брюки и фуфайку и нахлобучив на голову зеленый берет, я наносил удары по воздуху ногами, с надетыми кирзовыми сапогами без подошв, усовершенствуя свой боевой опыт в области Кунг Фу. Когда я собрался поломать десять жженых кирпичей ребром ладони, я услышал топот ног и шум людей на улице. Думал, что теперь точно приехала оппозиция и совершила революцию во главе с Сайтмиратом акой. Посмотрев через низкий глиняный забор нашего двора на улицу, я увидел там много людей, бежавших, перегоняя друг друга.
- Что случилось?! Революция что ли началось?! - закричал я.
- Нет, Мизхаппар! Какая революция?! Наоборот, Каримов приехал в наш колхоз! - ответил парикмахер Комиль Кашшей.
- Неужели!.. - удивился я.
- Да, Мизхаппар, сам Каримов приехал и говорят, что он спросил у людей мол, как поживаете, получаете ли вовремя зарплату и пенсию, не дорогие ли продукты первой необходимости, такие как мука, сахар, хлопковое масло, мясо, рис, картофель и тому подобное! Даже спросил о том, как учатся ученики в школах, тепло ли им в учебных классах! И что самое интересное, он приехал в наш колхоз без охраны! - подтвердил слова Комила Кашшея могильщик Тулан .
- Не может быть! - сказал я.
- Почему, не может быть а, почему?! Вы сволочи, скрываясь в свинарнике, занимаетесь день и ночь антипропагандой, распространяя ложную информацию среди населения, будоража мнение общественности! Вот же, приехал Каримов! Вы сказали, что он диктатор, а он оказался демократом! Разговаривал с простым народом без всякой охраны. Даже телохранителей у него не оказались рядом, когда встретился он с колхозниками. Теперь народ не поверит вашим словам никогда! Вот я тоже бегу, чтобы увидеть нашего незаменимого президента-демократа с близкого расстояния и сфотографироваться с ним! Я бы разбил тебе голову камнем, жаль, что сейчас нет времени на это, отщепенец хреновый! - сказал Дурмейл Эъвогар, продолжая бежать.
- Ну и дела... - сказал я сам себе, удивленно глядя за бегущей толпой. Потом побежал, чтобы обрадовать отчима с мачехой.
- Давайте, собирайтесь, отчим, побежали в колхозный клуб! Началась настоящая демократия, которую мы долго, очень долго ждали! Мачеха, Вы тоже одевайтесь потеплее! Идемте скорее, Каримов приехал - сказал я им.
- О, господи Иисуси, неужели?! - сказал отчим, перекрестившись.
-О, Аллах! Наконец то! Я всю жизнь мечтала увидеть Каримова с близкого расстояния! Моя мечта сбылось - заплакала моя мачеха от радости.
Отчим с волнением начал собираться. Он искал свои валенки, нагнувшись под раскладушку, но ему удалось найти только один. И то с отрезанным голенищем. Он надел его на левую ногу, а на правую надел резиновый тапок гостарбайтеров. Потом сказал:
- Вперёд, Мизхаппар!
Мы быстро вышли на улицу и, слившись с толпой, тоже побежали в сторону колхозного клуба, чтобы увидеть своими глазами Каримова с близкого расстояния. В центре села мы догнали многих, и я увидел среди них своих друзей. Они тоже бежали как древнегреческие спортсмены на соревнованиях по марафону в Олимпе.
- Здравья желаю, товарищ каминдон! - сказал я Курумбою!
Тот краем глаза бросил на меня взгляд, продолжая ехать на телеге с запряженным в неё Юлдашвоем.
- Вольно, красноармеец Мизхаппар, вольно!
Ну, как, теперь вы поверили моим предсказаниям ? Помните, я всем вам говорил, что придет время, и в нашей стране тоже будет процветать демократия? Вот, пожалуйста, мои предсказания осуществились! Теперь новое поколение которое придет, назовет меня не Курумбоям, а Курумтродамусом! - сказал наш вождь, вытаскивая из внутреннего кармана шинели охапку сено, заправляя ею свою трубку и закуривая на ходу. Разговаривая, мы прибежали в клуб, где толпилось море людей. Телега, то есть, служебный транспорт Курумбоя, остановилась. С большим трудом, пробираясь сквозь толпу, мы зашли в клуб, где не было мест не то что бы сесть, даже стоять было невозможно.
Гляжу, Курумбой начал тихо плакать.
- Что с Вами, товарищ коминдон, почему Вы плачете?! - спросил Мамадияр.
-Эх, товарищ Мамадияренко, как же мне не плакать? Глядите, нет ни одного солдата вокруг, ни охраны, ни оцепления! Такой дерьмокурятии нет даже в Америке! Ну, Каримов, молодец! Если дело пойдет таким образом, то я даже готов уйти из политики! У меня даже есть интересная идея. А что если мы напишем Каримову обращения от имени нашей партии?! - сказал Курумбой.
- Неплохая идея - сказал я и вытащил из кармана ватных брюк бумагу с ручкой. И дал их Курумбою. Тот разложил бумагу на спину Юлдашвоя и начал писать на старинном диалекте. Поэтому оно прилагается к моему письму без перевода, так как я боюсь, что оно при переводе потеряет свою смехотворность.
Письмо выглядело так:
"Ордадин Чапайип қорғониға кирип раийят ила бир кессак отим масопада мундоғ мутаяққинлиғ азиматиға мутаважжух Султон Шохбоз Кокалтош Қаландар Шайх Каримдод доғлат Искандари сонийға пешкаш қилинмишким, ушбу қоғоз қоп парчасиға путип давлатхохлиғ ила изҳори қуллиқ қилғойбиз. Эрса бир коз югиртиғайсиз бу мактупниким, одам қойип ичкариға киюрғойбиз. Магар монеълиғ болғойдир бул тадбирғаким, Мизхаппар Ҳожа Дарвеш Тахта ва Мирзо Йолдашбой Доғлат Чаповул ва ҳам Шайх Мамадиёр шиғовул ила буронғор, жувонғор, ғул - ясол бирла толғама қилғойбиз. Итмомиға етти.Тарих санаи икки мингу тоққуз. Тонғизхона.
Подписав обращение, Курумбой хотел было передать его через людей, которые стояли впереди, но Дурмейл Эъвогар неожиданно бросился к нему и отобрав у него обращение двинулся вперед, как атомный ледокол в Северном Ледовитом океане.
- От винта! Дайте, дорогу! У меня в руках очень важный исторический документ, и я хочу вручать его нашему мудрому Каримову! Потом сфотографируюсь с ним на память! - закричал он.
Тут могильщик Тулан схватил его за горло цепкими пальцами, как орел, и стал душить его перекрывая ему воздух:
- Куда прешь, анонимщик несчастный?! А, ну-ка дай сюда исторический документ! Я сам вручу его нашему президенту и сфотографируюсь с ним! Потом этой фотографией буду пугать чиновников, банкиров, прокуроров, милиционеров, говоря им о том, что Каримов мой близкий друг. Если откажете мне предоставить беспроцентный денежный кредит колоссального размера или не дадите мне миллион гектаров земли на фермерское хозяйство, то вам хана! Позвоню по сотовому телефону Каримову и лишь намекну о ваших злодеяниях, вы тут же расстанетесь со своим креслом! Потом я прихватизирую все кладбища и дам объявление по телику и по радио о том, что отныне тот, кто хочет быть похороненным, пусть платить наперед баснословные деньги в американских долларах! Конечно, не забуду при этом из гуманных соображений построить для малоимущих специальные крематории, где будут сжигать тела бедных колхозников! Кроме этого, я построю целые торговые центры, где буду торговать надгробными камнями из гранита, малахита, графита и так далее. Буду продавать богатым людям гробы из красного дерева с холодильником и сигнализацией. Средним - из дуба, из струганных досок, из железа, из резины и пластмассы, а бедным, разумеется, буду продавать гробы из наструганных досок! С витрин наших магазинов будут смотреть трупы-манекены одетые в саваны различного размера, цвета и цены! В других отделах можно будет купить деревянные, металлические, каменные и пластмассовые кресты различного размера! - орал на вес зал могильщик Тулан. Но около сцены его задержал Дурмейл Эъвогар, который схватил его за ноги, когда он поднимался на сцену:
- Куда! Постой, могильщик ты вонючий! Отдай сюда документ! Отда-а-аай, кому говорю...
Дурмейл Эъвогар схватился руками за сапоги могильщика Тулана , не давая ему подняться на сцену. Но могильщику удалось выпутаться из объятий Дурмейл Эъвогара, и его сапоги с брюками остались в руках Дурмейл Эъвогара, который прыгнул босиком на сцену в белых кальсонах. Люди в зале дружно засмеялись, думая, что артисты художественной самодеятельности показывают смешные представлении. На сцене появился директор колхозного клуба и начал успокаивать могильщика Тулана:
- Дядя, как Вам не стыдно?! Такой уважаемый человек, а вышли на сцену босиком, да ещё в кальсонах. Ещё деретесь словно перепелки! Что у вас в руках?!
- Это важный документ, я должен передать это лично в руки товарища Каримова! - ответил могильщик Тулан, пряча за спиной, как маленький ребенок, наше обращение.
- Дайте мне, документ, и я сам передам его Каримову - сказал директор клуба.
- Нет! Ни в коем случае, слышите?! Я сам, и только сам, должен вручить этот документ товарищу Каримову! Если вы попытаетесь отнять у меня письмо насильно, то учтите, я являюсь великим анонимщиком века, и я буду жаловаться иностранным правозащитникам и журналистам! Не ущемляйте мои права! - кричал могильщик.
- Ну, дядя, оказывается, Вы не понимаете простого человеческого языка! Не стыдно? Что скажет наш многоуважаемый гость товарищ Каримов, если увидеть Вас в таком виде?! А ну-ка, освободите сцену немедленно, пока я не вызвал участкового Шгабуддинова! - рассердился директор клуба.
В этот момент на сцену ловко прыгнул мой отчим - на одной ноге валенок с отрезанным голенищем и на другой - резиновый тапок гостарбайтеров. Люди в зале засмеялись ещё сильнее. Хотя мой отчим никогда не занимался дзюдо, но он всегда мечтал участвовать в международных соревнованиях по самбо. Такая у нас спортивная семья. Короче говоря, отчим рывком бросился на могильщика Тулана, как лев, который бросается на антилопу у водопоя в долине Серенгетти далекой Африки. Он свалил Тулана на пол и стал душить его. Но могильщик тоже оказался не антилопой, наоборот, как огромный бизон, не хотел сдаваться, оказывая сопротивление. Продолжая душить свою жертву мой отчим закричал:
- Мизхаппар! Сынок мой приемный, что ты смотришь?! Помоги мне, отними у Тулана этот важный, секретный документ!
Я быстро вынул из кармана своих ватных брюк зелёный берет и надел его на голову. Я хотел, сделав двойное сальто с пируэтом, попасть на сцену, но тут директор клуба объявил важную информацию, и я решил не трогаться с места.
- Хорошо, хорошо, дядя! Я сейчас позову товарища Каримова на сцену, и Вы сами отдадите это письмо ему! Только перестаньте драться как мальчишки! Как вам не стыдно?! - сказал директор клуба.
Услышав слова директора, мой отчим с Туланом перестали драться.
- Вот это другое дело - сказал могильщик, заправляя в кальсоны свою белую и широкую рубаху что называется "Яктаг", похожую на кимоно
-Товарищи чапаевцы! Сейчас я хочу пригласить на сцену нашего большого и дорогого гостя товарища Каримова! Ваши аплодисменты!..- объявил директор клуба.
От обильных аплодисментов чуть не свалился потолок.
Наконец на сцене появился Каримов, махая руками, приветствуя нас, и люди начали аплодировать ещё сильнее. Потому что на сцене стоял не президент Каримов, а великий узбекский юморист Эргаш Каримов. Несмотря на сопротивление директора, Дурмейл Эъвогар все же поднялся на сцену и обнял Эргаша Каримова. Либо он перепутал юмориста Каримова с президентом Каримовым, либо просто не знал о столь яркой звезде эстрады. Он обнимая Эргаша Каримова заплакал.
- О, товарищ Каримов, как вы похудели! Оказываются, телевизионщики обманывали нас, все это время, показывая Вас толстым и жизнерадостным. На самом деле Вы сильно похудели, работая день и ночь, порой питаясь только водой, хлебом, рискуя своим здоровьем в холдных кабинетах, где нет атапления, ради оздоровления экономики ради предотвращения коррупции в нашей стране! О, как вы поседели, заботясь и думая о нас - сказал Дурмейл Эвогар.
Потом могильщик обнял Эргаша Каримова и тоже заплакал. Затем вручил ему наше обращение, словно посол, который вручает верительную грамоту своей страны президенту другого государства, где он сам работает.
- Разрешите, господин Каримов, вручить вам этот исторический документ от имени нашего многострадального народа и лично от своего имени! И пожалуйста, товарищ Каримов, разрешите нам сфотографироваться с Вами!
-Хорошо, я не против. Давайте сфотографируемся - сказал Эргаш Каримов весело улыбаясь.
После этого мой отчим, могильщик Тулан и Дурмейл Эъвогар сфотографировались с великим юмористом - Эргашем Каримовом. Тот, развернув бумагу, начал читать наше обращение:
"Ордадин Чапайип қорғониға кирип раийят ила бир кессак отим масопада мундоғ мутаяққинлиғ азиматиға мутаважжух Султон Шохбоз Кокалтош Қаландар Шайх Каримдод доғлат Искандари сонийға пешкаш қилинмишким, ушбу қоғоз қоп парчасиға путип давлатхохлиғ ила изҳори қуллиқ қилғойбиз. Эрса бир коз югиртиғайсиз бу мактупниким, одам қойип ичкариға киюрғойбиз. Магар монеълиғ болғойдир бул тадбирғаким, Мизхаппар Ҳожа Дарвеш Тахта ва Мирзо Йолдашбой Доғлат Чаповул ва ҳам Шайх Мамадиёр шиғовул ила буронғор, жувонғор, ғул - ясол бирла толғама қилғойбиз. Итмомиға етти.Тарих санаи икки мингу тоққуз. Тонғизхона.
Қурумшох Мирзо Корамой Гуталин Мориқултезак Таппитутуний."
Услышав обращение в исполнение великого Юмориста, наши друзья по колхозу от души захохотали. Они долго смеялись.