Глава из юмористической повести Холдора Вулкана "Странные письма Мизхаппара"
Восемнадцатое письмо Мизхаппара
Когда нас уникальным способом арестовали менты, мы сначала очень огорчились, особенно Ильяс Иппарович. Потом начали радоваться тому, что мы не покинули Родину. Больше всех обрадовался Курумбой. Осуществилась его давнишняя мечта. Наша четырехкомнатная камера обставлена итальянской мебелью, на паркетном полу дорогие хорезмские ковры, кухня, гостиная, спальная с гардеробами, кладовки, каждому узнику отдельные ванны и туалеты с позолоченными унитазами. Мягкие кресла, камин, домашний кинотеатр и над камином висят старинные часы "Кукушка" в виде скворечника. Эти часы ритмично тикают, считая наш срок, который мы мотаем. Время от времени из дупла скворечника выскакивает кукушка и поет "Ку-ку! Ку-ку!", как бы считая, сколько нам осталось жить в этом безумном мире. Нам особенно понравились широкие окна, которые выходят на Аральское море, где осужденные занимаются "серфингом", катаясь на доске на изумрудных волнах Аральского моря, где шумит прибой и дружно кричат белоснежные и оранжевые чайки. Вдалеке бороздят море корабли, где в пучине синих волн море плавают веселые дельфины, с улыбками на устах показывая мелкие, молочно-белые, детские зубы. Мы иногда часами сидим на шезлонгах, которые находятся на огромном балконе, глядя вдаль, надевая солнечные очки под козырьком бейсболки, которые на летний период выдаются в тюрьме вместе с шортами. Хотя на побережьях Аральского моря была осень, но погоди царила все ещё весенняя, что нам казалась странным. Вот такие условия в наших тюрьмах и лагерях, Сайитмират-ака. Наше государство заботится об осужденных, как о собственных детях. У русских есть такая пословица: "Волка сколько не корми, все равно смотрит в лес". Оказывается это действительно так. Вот яркий пример этому: на днях Курумбой с помощью швабры сбил кукушку, когда она вылетела из дупла скворечника, в надежде предупредить нас, а Курумбой специально подождал в сторонке со шваброй в руках, и - "бац!", она упала на хорезмский ковер. Лежит, бедная, не понимая людей, которые отвечают злом на доброту.
- Зачем Вы убили кукушку, таш каминдон? - спросил я у Курумбоя.
Тот отвечает:
- Да я не люблю кукушек! Эти птицы, которые работают бухгалтером в лесу, отсчитывая наши годы, очень мало кукуют. А, я хочу жить не какие-то там четыре или пять лет, хочу жить 200, а то и больше лет и сидеть на троне, не отдавая никому другому президентское кресло, продлевая с каждым годом свои полномочия любыми способами!
Вчера в тюрьме сыграли свадьбу. Один вертухай-глашатай, разъезжая на велосипеде, зазывал всех узников на эту свадьбу громким голосом. К вечеру мы, надев смокинги с галстуком похожим на бабочку, пошли на свадьбу, чтобы не обиделся наш сосед по камере. Ведь мы живем в одной махалле.
Тот один узник женил своего сына. Они сидят всей семьёй по статье 159. Когда мы подошли к деревянной двери с нарезными узорами, там стояли большие начальники тюрьмы рядом с хозяином свадьбы, сложа руки над своими вздутыми животами и приглашая гостей в камеру, где проходила свадьба.
- Добро пожаловать, узники дорогие, проходите, проходите, пожалуйста, уважаемые осужденные - говорили они, слегка кланяясь.
Мы зашли в камеру, светло вокруг. Сидят гости в новых робах сшитые из дорогого джинсового материала. Выпивают водку, коньяк, ром, виски, саке со шнапсом, кушают, слушают музыку, веселятся, одним словом. На танцплощадке, которая располагалась в центре зала, танцуют молодые осужденные с острыми, звенящими кинжалами в зубах. "Асса-аа-аа! Хайт! Хайт! Жгите, пацаны!" - кричат другие, аплодируя им.
Богатые узники, вытаскивая из карманов свои бумажники, набитые очень твердой валютой, швыряют в воздух доллары. Иностранные деньги лежат повсюду как осенние листья, и их собирают милиционеры. Потом сложив эти деньги в мешок, сразу отправляют их малоимущим, которые трудятся на плантациях и существуют на свободе еле сводя концами. Смотрю, член нашей партии, Доктор химических наук, профессор Ишматов, Ильяс Иппарович, выпив лишнего, захмелел. Вдруг он встал с места и поднялся на сцену, где пел певец и играл вокально-инструментальный ансамбль "Шайтан". Ильяс Иппарович подошел к певцу, который, пел играя на гитаре, и отобрал у него микрофон. Потом спросил:
- Товарищ певец, почему вы поете песни только о свободе, как будто нет другой темы? И у Вас руки в крови, почему? Не пойте вы о свободе! Зачем нам свобода?! Нам и так хорошо! Мы должны сказать спасибо властям за то, что они создали для нас с Вами такие условия! Я вот всю жизнь проработал профессором в университетах и удивляюсь, ответьте, пожалуйста, почему у вас руки в крови? Вы убили кого-нибудь?.. От этого глупого вопроса профессора зал утих. Спустя несколько минут певец взял микрофон из руки старого профессора и заговорил с грустной улыбкой на устах:
- Вы правы, дядя, я пою только о свободе и горжусь этим! Но я, никогда, никого не убивал. Да, мои руки в крови! Это от того, что я играю на гитаре, у которой струны натянуты из колючей проволоки! Вот глядите! Я люблю тюремную свободу, но презираю свободную тюрьму! С этими словами певец поднял свою гитару кверху и при свете прожекторов заблестели колючие струны его гитары. От бурных аплодисментов чуть не рухнула крыша тюрьмы.
- "Браво!", "Браво, маэстро!" кричали люди.
Я не выдержал и тоже быстро поднялся на сцену, и начал делать разминку, потом подпрыгнув до потолка камеры, сделал сальто и нанес ногой молниеносный удар в морду Ильяса Иппаровича. Он точно бы умер, если бы я не промахнулся. Но, в надежде защищаться Иляс Иппарович резко отскочил, и в результате ударился головой о стену. Тут вылетели его вставные зубы и утонули в пруду, где струился фонтан со скульптурой Водолея.
- Ты чего, кайф ломаешь, старый козел?! Кайфалом! Это, ты загнал нас в этот каменный мешок, на красную зону! Мы здесь, кушаем, веселимся, а там народ наш трудится на хлопковых плантациях голодный, дыша пестицидами! Ночуют в холодных хибарах без света и газа, словно бомжи! А мы тебе верили, когда ты сказал что поедем на Запад и там продолжим борьбу с диктатурой. В результате оказались здесь! - заорал я. Ильяс Иппарович сняв свои сапоги, влез в пруд и стал искать свои вставные зубы. Он долго искал и наконец, нашел. Потом помыв их водой, вставил в свои десны. После свадьбы мы снова стали расходиться по своим камерам, и тут из-за башни, где стоял солдат наблюдая в бинокль за дорогой, радостно закричал на вес лагерь:
- Товарищ начальник! Комиссия по правам человека, которая приехала с проверкой, уехала!.
- Ты, уверен, солдат, проверь ещё раз, они уехали, точно?! - спросил начальник тюрьмы.
- Да, товарищ начальник! Клянусь хлебом, они уехали! - ответил солдат.
Тут улыбчивое лицо начальника тюрьмы резко изменилось. От злости его лицо стало зелено-фиолетовым.
- Бейте, всех этих отщепенцев и загоняйте их в подвалы! Сковав руки и ноги кандалами, вешайте! Пытайте! Жгите их раскаленной арматурой и выдергивайте им ногти! Ловите их! Оказавших сопротивление расстреливать на месте как куропаток! Грош им цена! - приказал начальник.
Услышав мерзкий приказ начальника тюрьмы, мы обалдели. В этот момент появились омоновцы вооруженные до зубов, в масках и начали избивать нас дубинками.
-Не бейте меня, я все расскажу! - кричал Ильяс Иппарович. Но омоновцы не останавливались. Били нас, как дикая стая бешеных собак, загоняя в подвал, и мы защищая головы руками, пытались убежать. Нас заперли в полутемный подвал похожий на пещеру, где дышать было почти нечем. Через узкие щели потолка из бетонных плит стекала вода. Видимо, наверху находился бесплатный общественный туалет. Оттуда иногда слышались такие звуки, невольно думали, не порвались ли брюки широким экраном у кого-нибудь посетителей этого общественного туалета. Немного погодя, наши глаза адаптировались в темноте и мы стали различать силуэты бегающих паршивых огромных крыс с острыми, желтыми клыками. Глаза их горели, словно огоньки, и они иногда грызлись между собой, издавая устрашающие звуки. Их было много, и нам казалась, что они изучают нас.
В темноте, блестя глазами, начал говорить Ильяс Иппарович:
- Товарищи соратники, я как вы знаете, не только химик, но и биолог по профессии. Поэтому я больше всех знаю о животных! Например, от укуса крысы человек может взбеситься. Симптомы бешенства заключается в том, что человек, которого укусила крыса, через некоторое время начинает бояться воды, и когда он смотрит в зеркало, то не узнает самого себя, то есть, он видит в зеркале бешеного зверя с кровавыми глазами. Губы его сами по себе натянутся кверху, обнажая зубы, из которых течёт желтая слюна с оранжевым отливом. Одним словом, он превратится в оборотень, который любить лакомиться человеческой кровью! Здесь нет вакцины, чтобы предотвратить бешенство. Поэтому бешеного человека придется убить самим. Потом тело его надо сжечь. Иначе он может укусить другого, заразив его страшной эпидемией. Так что, будьте осторожны и бдительны, товарищи!
А количество крыс в подвале все увеличивалась. Вдруг кого-то из нас укусила крыса и раздался крик!
Мы сразу узнали его по голосу. Это был Ильяс Иппарович. Оказывается, его укусила крыса. Он в панике плакал, стонал от боли и ругал крысу на чем свет стоит.
- Юлдашвой тоже начал плакать.
- Ты чего плачешь, ну, прям как женщина? - сказал Мамадияр.
-Жувонгуль прокляла меня, когда я сбежал от неё. Она сказала, чтобы меня съели крысы в тёмном подвале - ревел он.
- Да? - сказал Мамадияр сверкая глазами в темноте.
- Готовьте больного к операции, пока не началась гангрена. Мы должны немедленно ампутировать ноги комиссара Ильяса Иппаровича! - сказал Курумбой, внимая из голенища сапога без подошвы длинный кинжал. Мы поймали Ильяс Иппаровича и крепко схватили за руки и ноги. Ильяс Иппарович плакал в отчаяние, дергался оказавая нам сопротивление, умолял что бы мы не ампутировали его ногу. Чтобы он не кричал от боли во время операции, Юлдашвой заткнул своей тюбетейкой рот Ильяса Иппаровича. К сожалению, Курумбой не успел ампутировать ноги Иляса Иппаровича. Потомучто из башни где караулит солдат, снова раздался крик:
- Товарищ начальник! Правозащитники из Красного креста возвращаются! - крикнул солдат.
-Точно?! Ты проверь ёще раз! Может не они едут?! - сказал начальник тюрьмы.
-Клянусь хлебом, товарищ начальник, они едут! - воскликнул солдат.
Тут хмурое лицо начальника превратилось в улыбающуюся маску клоуна, и он громко приказал:
- Всех узников выпустите из подвалов, и быстро переведите их в их камеры! Если они спросят о причине загона их в подвал, скажите им, что это была шутка!
После этого нас снова поместили в люкс номера. Ильяса Иппаровича увезли в санитарный город, где лечатся осужденные, больные страшными заболеваниями.
Вот такие дела у нас, товарищ Сайитмират-ака.
Теперь вся надежда от Вас. Пишите всем правозащитным организациям, чтобы они подняли политический шум во всем мире, и пусть окажут давление на администрацию нашей тюрьмы.