Абердин Александр : другие произведения.

Исповедь охотника на вампиров

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Правда, о вампирах, а также о том, как именно эти гнусные кровососы мешают всем людям жить. Поиски те, кто действительно виноват во всех бедах людей, а то вечно всё валят на евреев, как на крайних, а ведь есть враги куда страшнее и опаснее. Вдруг это вампиры?

Александр Абердин

ИСПОВЕДЬ ОХОТНИКА НА ВАМПИРОВ

  

Роман

Пролог

   Ранним утром одиннадцатое октября, рейсовый экранолёт Нью-Йорк - Лондон - Париж пересёк Атлантический океан, промчался над Северным морем, плавно и величаво замедлил ход и замер на стояночной площадке, расположенной в море, в десяти милях от Лоустофта. Как и до Парижа, до Лондона он не долетал. Огромной машине, несущей на пяти этажах три с половиной тысячи пассажиров, час спустя предстояло совершить последний бросок через пролив Па-де-Кале до Дюнкерка. Туда летела лишь десятая часть людей. Все остальные торопливо покидали экранолёт, чтобы через семь минут добраться пневмотрансом до Лондона, отправиться на работу, а вечером вернуться в Нью-Йорк, ведь полёт через океан занимал всего полчаса. Очень удобно, если бизнес требует твоего присутствия в Европе.
   Пассажир четырёхместного купе класса люкс Эжен Макс, молодой, красивый мужчина в зеркальных очках, с загорелым лицом и длинными, тёмными волосами, стянутыми на затылке золотым кольцом, летел в Лондон. Высокий, всем своим видом выражающий уверенность и независимость, он был одет неброско, но дорого. На его стройной и гибкой фигуре ладно сидел элегантный костюм тёмно-синего цвета, отливающий изумрудным оттенком. Рукава и лацканы костюма были украшены тонким золотым шитьём, что выдавало в нём не просто европейца, а парижанина из высших кругов общества. Массивная золотая брошь с большим изумрудом, стягивающая ворот бирюзовой шелковой рубахи вместо галстука, и туфли из натуральной кожи, подчеркивали его достаток.
   Эжен Макс поднялся из кресла, достал из шкафа синее кашемировое пальто, надел его, и, взяв в руки дорожный кофр натуральной воловьей кожи, с улыбкой сказал спутникам:
   - Всё, ребята, я пошел отчитываться перед людьми, а вы отправляйтесь в Париж и будьте на связи. Скоро мы снова соберёмся все вместе, и, надеюсь, совершенно открыто.
   В каюте, кроме Эжена Макса, сидело двое молодых мужчин примерно такой же комплекции, как и у него, и красивая девушка лет двадцати пяти, шатенка с короткой стрижкой. Все трое были одеты также дорого и изысканно, по последнему слову парижской моды. Мужчины молча кивнули, а девушка порывисто вскочила и шепнула:
   - Эжен, скажи, почему я не могу поехать с тобой?
   - Джессика, милая, ты и так в последнее время слишком часто находилась рядом со мной. - с виноватой улыбкой ответил Эжен - Поэтому давай хоть сегодня не станем нарушать правил конспирации. Не волнуйся, со мной ничего не случится. Полиция меня никогда не поймает, а мне будет намного спокойнее, если ты будешь дожидаться меня в безопасном месте.
   Девушка шагнула к Эжену Максу, поцеловала его в щёку, с глубоким вздохом села в кресло и отвернулась к иллюминатору. Эжен широко улыбнулся, пожал руки остальным своим спутникам и вышел из купе. Через пару минут, спустившись на лифте, он уже садился в вагон пневмотранса вместе с двумя десятками других пассажиров, прибывших из Нью-Йорка в Лондон. Он положил саквояж на багажную полку, сел в кресло и закрыл глаза. Посадка быстро закончилась, и один из двух десятков пневмопоездов, тот, который направлялся в центр города, помчался в Лондон.
   В вагоне шумело сильнее, чем в каюте экранолёта, но, не смотря на лёгкое гудение, он хорошо слышал, о чём разговаривали пассажиры. Всех волновало только одно, кто взорвал недавно под Нью-Йорком и ещё шестью крупнейшими городами планеты атомные бомбы, и, главное, зачем, если всё дело закончилось лишь выбитыми стёклами, да, ещё паникой в подземке. Эжен Макс усмехнулся и подумал про себя: - "Дайте мне только добраться до моего лондонского убежища, господа, и вы обо всём узнаете. Вот только понравится ли вам то, что я вам расскажу? Думаю, что не очень".
  

Глава первая

Несколько слов о вампирах

  
   Вампиры. Ожившие мертвецы, встающие по ночам из гробов и пьющие кровь людей. Вам страшно встретиться с ними? Или телевидение, Интернет, театр, литература, все прочие виды и жанры искусства уже сделали их для вас привлекательными и даже обаятельными? Вот лично вы, кем их считаете? Кто такие вампиры для вас? Реальные существа или же персонажи фильмов и книг, живописных полотен и компьютерных игр? Вы действительно думаете, что вампиры это всего лишь миф, выдумка, продукт фантазии, как отдельно взятых авторов, так и коллективного творчества многих народов? Затрудняетесь ответить? Что же, я постараюсь расставить всё по местам и рассказать, кто такие вампиры на самом деле. Как вы, наверное, уже знаете, семнадцать часов назад сейсмологи зафиксировали семь подземных атомных взрывов, одновременно произошедших глубоко под землёй. Многих людей это сильно напугало, а потому считайте мой рассказ исповедь. В ней я поведаю вам о том, какова истинная причина этих взрывов, имевших термоядерную природу. О том, что это были именно термоядерные, а не атомные взрывы, некоторые телевизионные каналы сообщили несколько минут назад.
   Чтобы привлечь ваше внимание, признаюсь, это именно я взорвал семь мощных термоядерных устройств, называемых нейтронной или чистой бомбой. Что послужило тому причиной? В первую очередь то, что только таким образом я мог уничтожить всех обитателей подземных городов-убежищ и нисколько об этом не жалею. Все они были древними вампирами и такими фамилиарами вампиров, многие из которых страшнее их хозяев. Под землёй я взорвал чистые бомбы, поэтому взрывы не привели к большим разрушениям и не причинили городам никакого материального ущерба. Уже через несколько дней туда смогут спуститься команды специалистов и увидеть всё своими собственными глазами. О, там их ждёт много интересного и такого, что заставит каждого человека затрепетать перед мощью чужой цивилизации, так долго тайно существовавшей рядом с нами. Последние три века очень многие люди мечтали о встрече с инопланетянами, с представителями чужой цивилизации, а на самом деле они всё время находились рядом с нами и я хочу рассказать вам о них.
   Надеюсь, что мне удалось заинтриговать хоть кого-то, кто заглянул на этот и многие другие информационные порталы, где я время от времени размещал последние шесть лет скандальные сенсации. Последние годы многие люди знали меня, как Корсара, но сегодня настал день, когда я представлюсь вам не своим ником, а полным, настоящим именем. Моё имя, дамы и господа, Евгений, - Евгений Игоревич Максимов. В Париже, где в последние двадцать семиь лет я появлялся чаще всего, многие люди знают меня, как Эжена Макса, торговца антикварными ювелирными изделиями. Однако, интересен я вовсе не этим, а тем, что родился двенадцатого января одна тысяча девятьсот двадцать шестого года. Сегодня у нас одиннадцатое октября две тысячи сто девяносто девятого года, двадцать второй век на исходе, и мне, таким образом, минувшей зимой стукнуло двести семьдесят три года. Не спешите называть меня старейшим человеком Земли. Да, и не человек я, по большому счёту, причём уже довольно давно.
   Вся моя долгая жизнь оказалась разбита на несколько этапов и о них я вам обязательно расскажу хотя бы потому, что являюсь убийцей огромного количества живых разумных существ, пусть и не людей. Тут я сразу сделаю оговорку, моя главная профессия, страсть, хобби, а также дело всей моей жизни - охота на вампиров. При этом сразу же спешу признаться, что я и сам являюсь вампиром, вот только вампиром не пьющим кровь. В это трудно поверить и, в первую очередь, мне долго не верили самые древние вампиры, вечно мучимые жаждой крови, но именно так оно и есть. За всю свою долгую жизнь, полную неприятностей, я ни разу не пил крови, как человеческой, так и животных. Ни разу в жизни. Однако, признаюсь честно, кровь я всё-таки пил, но только вампирскую. Так уж случилось, что я выпил досуха нескольких вампиров, причём очень старых и потому матёрых, но об этом я подробно расскажу несколько позднее и даже покажу видео. В некотором смысле я не вампир, но вместе с тем и не человек, но вам не стоит меня бояться, ведь я ваш защитник.
   Итак, я вам представился - Эжен Макс, вампир не пьющий крови и охотник на вампиров. Сразу же возникает вопрос, почему я, вампир, превратил охоту на вампиров в дело всей своей жизни и добился на этом поприще колоссальных успехов, уничтожив едва ли не восемьдесят процентов этих тварей? Всем остальным я сохранил жизнь. Для этого мне сначала нужно будет рассказать, кто же они такие, вампиры. За последние пятьсот лет вампиры предприняли множество усилий, чтобы окружить себя огромным числом мифов и тем самым придать своему неискоренимому племени вид сугубо мифологических существо, вымышленных героев многочисленных легенд, романов, фильмов и прочих произведений искусства. Тут можно сказать только одно, главная задача дьявола тоже ведь заключается в том, чтобы доказать людям, будто его не существует и вовсе, но даже дьявола, как и бога, придумали вампиры, существовавшие с древнейших времён. Тем не менее, род людей гораздо древнее вампирского рода.
   А теперь давайте разберёмся, кто же они такие, вампиры, и чем прославили свой род. Вот уже почти четыре тысячи лет принято считать, что вампиры являются потомками первого убийцы, Каина, убившего брата своего, Авеля. О, вы даже не представляете себе, сколько их жило в глубокой древности, людей, носивших имя Каин. А сколько было таких, кто убил своего брата? Наверное, сотни, вот только к появлению на свет вампиров, они не имеют никакого отношения, а потому Красный род нельзя называть каинитами. Это всего лишь сказка вампиров, далеко не самая красивая, придуманная ими для людей. Точно такая же байка, как и те глупые и наивные бредни, будто вампиры не отбрасывают тени, не отражаются в зеркале и боятся святой воды, равно как креста и прочих святых предметов христианского культа. Смешно сказать, но несколько Римских Пап были вампирами, а, уж, сколько вампиров носило монашеские рясы и одеяния епископов, наряды высших иерархов других религий, не перечесть. Да, вампирами были очень многие известные люди.
   Солнечный свет вампиры переносят совершенно безболезненно, если они, конечно не смертельно голодны, но и в таком случае им достаточно просто уйти в тень. В физическом плане, вампиры совершенные существа, обладающие, помимо огромной физической силы паранормальными и магическими способностями. Фактически вампиры почти бессмертны, но им так и не удалось достичь полного бессмертия. Им не дано только одного, размножаться нормальным, человеческим образом и даже банальным почкованием. Всё дело в том, что вампиризм сродни болезни и им заражают, причём это довольно сложный процесс. Вот только расхожая шутка, что половым органом вампира являются зубы, не имеет под собой никакой почвы. На самом деле, половым органом вампира является язык, а точнее то, что находится внутри него - эластичная, но прочная игла для забора крови, имеющая своим продолжением кровеносный сосуд и особый внутренний орган, по сути, мощный насос. С его помощью вампир способен всего за две, три минуты высосать всю кровь из человека, убив его тем окончательно и бесповоротно, без всякой надежды на то, что тот станет вампиром. Хотя обычно всё происходит безболезненно, человек часто находится в бессознательном состоянии, это самое настоящее безжалостное убийство, форменная казнь.
   Язык вампира, это не единственное, что отличает его от человека внутренне. Внешне подавляющее большинство вампиров, за исключением тех, которым перевалило за пять тысяч лет, мало чем отличаются от обычных мужчин и женщин. Но только внешне. Вампир это перерождённый, модернизированный человек и истинная его сущность заключается в том, что он является сосудом, внутри которого живёт огромная колония микроскопических существ даже меньшего размера, чем самые маленькие вирусы. Вампиры называют их пиронами. Симбиоз человека и колонии пиронов, как раз и порождает вампира. Пироны, эти крохотные существа, совершенно ничтожные поодиночке, хрупкие и уязвимые, поселившись в теле человека, при благоприятных обстоятельствах начинают бурно размножаться и буквально пронизывают его насквозь, поселяясь по несколько штук в каждой клетке тела. Если колония пиронов размножилась и окрепла в теле человека, то она тут же начинает благоустраивать свой "дом" и укреплять его по максимуму, делая практически вечным и неуязвимым.
   Пироны по своей биологической сути, крошечные живые кристаллы, которые при благоприятных условиях способны жить вечно. Как и все живые существа, они питаются, и их пищей является кровь, причём не кровь их симбионта, а та, которую тот для них добывает. Поэтому, попав в тело человека, способного стать симбионтом для отпрыска вампира, пироны, быстро размножаются. Заполнив собой его тело полностью, от ногтей и до волос, они сразу же начинают модернизировать человека. Весьма быстро, всего за двое, трое суток, пироны превращают человека в вампира и выращивают в его теле инструмент для забора крови и пункт переработки добытой "пищи", ячеистый кокон облегающий сердце. Пироны не слишком прожорливы, но обладают способностью на все сто процентов усваивать чужую кровь и потом ещё и кормить симбионта, если тот решает полностью отказаться от обычной пищи, но так вправе поступать только очень старые вампиры, лорды, князья и монархи племени кровососов.
   Пироны живут в теле своего симбионта, то есть вампира, самостоятельной жизнью, неведомой для него и почти ничего ему не диктуют. Единственный диктат пиронов, когда они голодны, это жажда крови. Лично я её никогда не испытывал, но мне не раз приходилось допрашивать вампиров, да, к тому же я получил информацию о жажде вампира из другого, куда более достоверного источника и могу утверждать, что вампирская жажда это серьёзно. Сначала пироны подают вампиру сигнал, что они голодны, лёгкими покалываниями по всему телу, но если их не обеспечат питанием, то начинают буквально поджаривать вампира и дело доходит до того, что кровосос испытывает нестерпимый, болезненный жар. Для любого вампира, особенно для старого, это самая страшная пытка. Вампир, охваченный жаждой крови, пойдёт на всё, что угодно, лишь бы присосаться к кому-либо, как можно скорее и утолить жажду.
   Вот уже многие тысячелетия между вампирами идёт спор, разумные существа пироны или нет. Единой точки зрения на этот счёт у них нет. Некоторые вампиры считают, что пироны не просто разумны, но ещё и являются великими гениями и мыслителями, другие же, наоборот, полагают, что они подобны ульевому сообществу, а третьи предпочитают не забивать себе голову подобной ерундой. Главным является одно, - пироны обладают способностью общаться друг с другом и передавать информацию своим потомкам, то есть новым колониям, по наследству, а также передавать эти знания своим симбионтам, если те, конечно, способны воспринять их. Именно таким образом пироны обеспечивают кровную связь между поколениями вампиров, хотя она и не даёт стопроцентной гарантии мира даже между вампирами одной линии крови. Пусть и не с той интенсивностью, как это делают люди, вампиры враждуют между собой. Довольно часто случается так, что они убивают друг друга.
   Теперь скажу о главном, почему этих крохотных живых существ называют пиронами, то есть огненными. По одной единственной причине, если пиронов не покормить кровью примерно полгода, то вампиру лучше не загорать на пляже - сгорит, как свечка. Для этого даже спички не понадобятся, сам загорится потому, что с годами вампир приобретёт самое лучшее свойство напалма - вспыльчивость. Поэтому вампиры предпочитают никогда не голодать и не реже раза в неделю высасывают минимум литр живой, тёплой крови, правда, в рот и, тем более, в желудок, она никогда не попадает. Вампиры, сосущие кровь, испытывают при этом ни с чем несравнимое наслаждение и буквально впадают в экстаз, противоположный по физическим ощущениям сильнейшей жажде. Кстати, я ещё ни разу не встречал вампира с такими клыками, с какими обычно изображают Дракулу. Зубы у вампиров самые обыкновенные, да, и язык у них точно такой же, как и у любого другого человека. Забор крови у "коров", так вампиры между собой называют людей, происходит следующим образом: вампир парализует жертву взглядом и, приоткрыв рот, целует в то место, где под кожей находится кровеносный сосуд подходящей толщины, нащупывая его кончиком языка, после чего выпускает иглу и дальше действует по обстоятельствам.
   Процесс проходит следующим образом. Сначала вампир впрыскивает под кожу "коровы" десант из нескольких тысяч пиронов-камикадзе и те раскрывают кожный покров, чтобы в вену могла войти игла. Какую пить кровь, венозную или артериальную, вампиру всё равно, пиронам подходит любая. Обычно вампир выпивает не более ста пятидесяти, двухсот миллилитров крови и направляется к следующей "корове". За исключением тех особых случаев, когда речь заходит о каком-нибудь ритуале на крови, а их у вампиров много и все они отвратительны по своей сути, поскольку в таких случаях кровососы безжалостно убивают свои жертвы, а также поедают их тела. Увы, такое случается, точнее случалось раньше, довольно часто. В иные годы вампиры убивали на планете до пяти миллионов человек за год. В последние годы они убивали не двухсот тысяч человек и тут ничего не поделаешь. Действуя в глубоком подполье, мы, то есть я и мои помощники, не могли полностью обезопасить всех людей на планете и за её пределами. Вампиры считали человечество дойным стадом, и только поэтому я их ненавидел и убивал без малейшей жалости.
   После того, как вампир высосал из "коровы" порцию крови, пироны быстро сводят ткани, залечивают ранку так, что не остаётся даже следа, а затем погибают, точнее их убивают лейкоциты. Вот тут-то и начинаются удивительные вещи. Вампиром практически невозможно стать по собственному желанию. Для этого должны совпасть очень многие факторы. В том числе и такой, как иммунитет. Человеку с мощным иммунитетом, стать вампиром не просто. Каждый вампир внимательно отбирает своего будущего потомка. Он делает этот выбор исходя не только из своих собственных амбиций и пристрастий, но и клановой целесообразности. Вампирские кланы существуют на протяжении добрых десяти-двенадцати тысяч лет, но вампиры существовали и раньше. Просто тех, древних вампиров, апологетов каменного века и матриархата, их же собственные отпрыски истребили примерно одиннадцать-двенадцать тысяч лет назад. Между прочим, даже само слово отпрыск, весьма созвучно слову впрыскивать и, как бы говорит о способе производства потомка, хотя то же самое в равной степени относится и к традиционному способу рождения детей.
   У вампиров имеются сотни способов понизить иммунитет избранника до такого уровня, когда пироны смогут без малейшей помехи, поедая больные клетки крови и другие больные клетки, стремительно размножиться в теле избранного вампиром человека и заняться его преображением. Позднее, когда вампир научится понимать "голос крови", он получит от пиронов сначала самые главные, а затем и все прочие знания своего клана, не потеряв при этом своей прежней, человеческой памяти. Вампиры никогда не знают отказа хотя бы потому, что своё предложение они, как правило, делают смертельно больным людям, стоящим одной ногой в могиле. При этом вампиры корчат из себя эдаких благородных рыцарей, поборников чести, для которых ложь неприемлема. Ага, как же! В мире нет существ более лживых и коварных, нежели вампиры. Единственное, что их хоть как-то сдерживает, это страх перед своим кланом фратрией, да, и то не всегда. Поэтому среди них насчитывается немало отщепенцев, образовавших свои собственные мини-фратрии, но и они со временем возвращаются в отчий клан, ведь жизнь вампиров исчисляется многими тысячелетиями и таких ещё совсем недавно насчитывалось немало.
   Теперь, когда подавляющее большинство кровососов из числа самых древних и старых вампиров сгинуло, те вампиры, которым посчастливилось избежать смерти, если не принять срочных мер, начнут отстраивать свою цивилизацию заново. Более того, я уверен, что все оставшиеся в живых вампиры мне благодарны, хотя и мечтают меня поймать и уничтожить. Ну-ну, пусть попробуют. Раз уж я со своими соратниками смог проникнуть в их подземные города-убежища и заложил в них термоядерные заряды, чтобы взорвать одновременно, то и с ними как-нибудь справлюсь, если люди не поймут, что их нужно уничтожить почти всех до единого. Сохранить жизнь нужно только тем вампирам, которые не совершали преступлений против Человечества, не истязали людей и не поедали их тела.
   Вы спросите, почему с ними нужно так поступить, ведь вампиры обладают колоссальными знаниями? Постараюсь дать вам на это простой и ясный ответ, рассказав о том, кем были вампиры для человека и человечества все годы его существования. В первую очередь я хочу рассказать вам о том, что некоторые вампирские сказки имеют под собой реальную основу, в частности та, которая рассказывает о кланах вампиров. Она, как это известно довольно многим людям, такова. На нашей планете существует семь кланов вампиров:
   Бруха, Бруджи или просто Совы. Сильный и злобный клан, наследники древнего могущества, которое в настоящее время не способны удержать по причине дурного характера. Совы - это беспредельщики, преступники и главари группировок, контролирующих преступный бизнес на улицах. Совы - это хулиганы, террористы, революционеры, анархисты, признающие только страх физической расправы. Совы, вопреки Маскараду, не останавливаются перед убийством смертных. Кроме того, стоит Князю, особенно если он не из клана Сов, выказать слабость, как в результате интриги, сплетенной Совами, Князь теряет не только власть, но часто и жизнь.
   Гангрелы или Бродяги. Извечные враги Сов, от открытых стычек с которыми их удерживает лишь уважение к Князю. Причина войны Бродяг и Сов проста: и те, и другие отличные воины, но, если у Сов злоба исходит из идеи беспредельной анархии, то у Бродяг злоба происходит из их животной сущности. Бродяги часто путешествуют в одиночку. В компании себе подобных, Бродяги любят рассказывать истории, забывая о времени. Это клан вампиров, которые могут превращаться в летучую мышь или волка и даже сливаться с землей, чтобы поспать, если день неожиданно застал их вдали от дома, хотя слово "дом" в лексиконе Бродяг иногда просто не существует. Бродяги могут научиться управлять животными, но может случиться, что именно из-за общения с животными на ментальном уровне Бродягам становится тяжело управлять Зверем внутри себя.
   Тореадоры. Самый изящный клан из семи. Тореадоры - это поэты, художники, музыканты, все те, кто связывает свою вечную жизнь с искусством. Что бы ни делали Тореадоры, они делают это страстно и всепоглощающе. Но у медали есть и обратная сторона - любовь Тореадоров к искусству так велика, что может привести к дегенерации, когда, например, любимое место у Вивальди прослушивается по тысяче раз или же когда Тореадоры долгими часами смотрят на одну и ту же картину. Тореадоры - это гедонисты. Мужчин и женщин из клана можно сравнить с инкубами и суккубами.
   Вентру, Клан Судьбы. Клан аристократов и прирожденных властителей. Выходцы из Вентру чаще всего занимают места Князей. Вентру одновременно и старомодны, и современны. Они лучшие политики и дипломаты, умеющие не только улаживать споры между Совами и Бродягами, но и решать сложные вопросы с кланом Носферату, которые выше общевампирских канонов (Шесть Традиций) ценят честь и достоинство собственного клана. Ортодоксальность и верность Маскараду делает Вентру наиболее ответственным кланом.
   Носферату. Страшный, древний клан вампиров. Только совершенно безумные смертные становятся Носферату. У этих вампиров острые уши, чудовищное лицо и они полностью лысые. Сотни лет, проведенные в катакомбах и канализации, обезобразили Носферату, но в душе они не такие злобные, как могут показаться. Унижение и насмешки со стороны других кланов сделали Носферату чувствительными и "человечными". Однако еще никто, будь то смертный или вампир, оскорбивший Носферату, не ушел от страшного возмездия. Если сделать зло одному Носферату, то весь клан объявляет обидчику войну и он обречен на смерть.
   Треме, Тремеры. Тремеры произошли от могущественных смертных волшебников, которые раскрыли секрет вампиризма, несмотря на сопротивление со стороны Рода. Тремеры могут научить, как убивать с помощью слов или жестов, но взамен Клан требует полного подчинения и отречения от собственных интересов. Тремеры - опасные противники и могущественные союзники, но их склонность к предательству заставляет многих вампиров из других Кланов мечтать о прекращении рода Тремеров.
   Малкавиане. Некоторые вампиры лишаются рассудка от ощущения вечности, некоторые помешаны от природы. Последние, и есть Малкавиане, чье безумие усугубляется Голодом. В Клане Малкавианов можно встретить представителей всех смертных рас и выходцев из абсолютно всех социальных уровней. Ни один нормальный смертный не может стать Малкавианом, но стоит ему хоть немного помешаться, Поцелуй вампира сделает свое дело и сумасшедший новый мир откроется Новорожденному, мир, который не видит ни один вампир из других Кланов. Однако, в безумии Малкавиан есть глубокое видение и восприятие мира. Их можно сравнить с оракулами, которые в провидческом экстазе узнают и рассказывают вещи, известные только богам.
   Ничего не скажешь, весёленькая сказочка. Да, именно такие сведения вы можете найти в Интернете на сотнях сайтов, а также в десятках книг и журналов, причём это можно было сделать на протяжении более, чем двухсот лет начиная со второй половины двадцатого века, но и до этого о вампирских кланах было написано немало всяческой чепухи. Что тут можно сказать? Всё, кроме того, что семь кланов именно так и называются вот уже добрых двенадцать тысяч лет, враньё. За исключением одной очевидной и двух скрытых способностей вампиров. Старые и самые опытные вампиры могут превращаться не только в огромных летучих мышей и волков, но и в иных чудовищ, но даже не это главное. Вампиры обладают паранормальным способностями, такими, как левитация, в той или иной степени ею владеют даже молодые вампиры, телекинез, пирокинез, телепатия и даже телепортация. Но и это не всё, некоторые из древнейших вампиров являются ещё и самыми настоящими магами.
   Когда-то, на заре Человечества, неизвестно кем, семь наших пращуров в разных частях света, а если точнее, то Евразии и Африке, были инфицированы пиронами и стали вампирами. Что это им дало? Во-первых, они стали во много раз сильнее физически. Среднего роста вампир с лёгкостью отбросит в сторону на несколько метров тяжелый грозовой флайер. Во-вторых, они обрели мощнейшие способности к гипнотическому воздействию не только на своих соплеменников, но и на самых опасных хищников, не говоря уже про самого опасного врага кроманьонского человека - неандертальцев. В-третьих, обрели способности если не к полноценной левитации, то к совершению очень высоких и дальних прыжков, любой кенгуру позавидует, ведь такие прыжки действительно больше похожи на полёт. В-четвёртых, при очень глубоком сосредоточении, они если и не читали открыто, то очень точно улавливали чужие мысли. Так те семеро кроманьонцев сделались чуть ли не богами.
   Самыми первыми вампирами стали семеро мужчин в возрасте от двадцати пяти до тридцати лет. Первое время они внешне ничем не отличались от своих соплеменников, но уже очень скоро с их тел сошли все шрамы, а через некоторое время, когда их сверстники стали стареть, их самих старение никак не затронуло. Однако, вместе с тем они сделались полностью стерильны и навсегда потеряли способность иметь детей. Увы, но в том числе и это отличает вампиров от людей и плюс к тому бешеная регенерация. В итоге первые вампиры уже очень скоро сделались в глазах соплеменников богами, а когда спустя какое-то время умерли все те, кто им были хоть как-то дороги, стали одинокими бродягами, охотившимися исключительно на неандертальцев и выпивавшими их досуха. Мне достоверно известно, что первые вампиры бродили так более пятнадцати тысяч лет и только после того, как все неандертальцы вымерли, вернулись к людям.
   К тому времени первые вампиры обрели такие знания, что действительно повелевали людьми, словно боги. Поняли они и то, что людей очень мало и что они их коровы, которых нужно доить, но не убивать ради мяса, но поскольку им надоело одиночество, то они породили по несколько десятков отпрысков каждый и установили над ними жесточайший контроль. Ещё в те незапамятные времена они установили пресловутые шесть правил вампирского бытия, которые спустя многие тысячелетия превратились в Шесть Традиций. Вампиры всегда при каждом удобном случае выдавали себя за богов или за их помощников, но в силу своего исключительного таланта к лицедейству и приобретённой способности к трансформации тела, старались жить среди людей тихо и незаметно, ни в чём им не помогая, но и не причиняя какого-то очень уж большого вреда. Так было на первых порах, пока людей на Земле жило немного.
   Позднее, повзрослевшие и вошедшие в силу отпрыски, перебили Патриархов, державших их в чёрном теле, и вздохнули полной грудью, но не бросились во все тяжкие. Число вампиров, после убийства Патриархов, к тому времени окончательно выживших из ума, если и увеличилось, то крайне незначительно. На Земле же тем временем заканчивался каменный век, и человечество уверенной поступью вошло в эпоху бронзы, неся на своей шее вампирское ярмо. С наступлением бронзового века, семь кланов вампиров стали быстро увеличиваться, но их всё равно не стало больше одного процента от общего числа людей. Вампиры прекрасно понимали, к чему их приведёт бескормица, а ещё они на тот момент очень сильно обогнали в своём развитии человека и стали оказывать на людей всё большее и большее влияние с целью увеличения стада. О, вампиры в конечном итоге сделали очень многое для людей. Тут им нужно отдать должное.
   На совести вампиров лежат следующие главные изобретения: они изобрели государство, тиранию, демократию, армию и войны, а также ростовщичество, банки, акции и фондовые биржи, финансовые махинации, политические технологии, эпидемии, дали человеку идею оружия массового поражения, придумали извращения, научили пить вино и принимать наркотики, создали вирус СПИДа и гепатита С, проституцию, педофилию, а также многие другие пороки, масонские ложи, ложь, клевету и все политические доктрины, насаждали мракобесие и инквизицию, но ещё раньше создали все религии и религиозные секты, вампиры также изобрели журналистику, лживые исторические хроники и зрелища. А ещё вампиры изобрели кризисы, как средство создания всеобщей паники. О, вампиры за минувшие тысячелетия много чего изобрели и придумали, в том числе они побудили человека развивать науки и искусства, но к этому он и без них пришел бы, самостоятельно.
   Зато, вопреки вампирам, человек пришел к идеям самосовершенствования и гуманизма, а также наполнил глубоким смыслом созданные вампирами религии и верования, породил философию и много чего другого, что очень не нравится вампирам. В том числе и самое страшное оружие против них - источники ультрафиолетового и рентгеновского излучения, а как венец всего - нейтронную бомбу. А ещё, время от времени, люди всё-таки вычисляли вампиров и убивали их, правда, это делалось по наущению других вампиров, да, и то очень давно. Райские времена для вампиров настали в середине семнадцатого века и вот уже более пяти столетий, вплоть до вчерашнего дня, они жили счастливо и беспечно, полагая, что так будет длиться вечно. Ещё бы, ими пронизаны все спецслужбы и полиция, армия и они фактически управляют, точнее управляли, миром, из-за чего наше общество, как не старается, так и не становится совершеннее. Это вампиры окончательно устранили угрозу самоуничтожения, но ведь именно они навязали человечеству её идею.
   Все войны, которые когда-либо случались в истории человечества, инспирировали вампиры, и делалось это с одной единственной целью - сделать людей покорными их воле и управляемыми. Хотя некоторые вампиры кичатся своей психоментальной мощью, всегда находились такие люди, которые одним единственным взглядом могли заставить вздрогнуть десяток вампиров. Правда, таких они стремились либо иницировать и превратить в вампиров, либо свести в могилу до срока, если у них не имелось возможности выпить их досуха, а затем пожрать их тела. Вампиры, не смотря на то, что они имели куда большие, чем у остальных людей, возможности к самосовершенствованию, бесконечно эгоистичны. Они спесивы, чванливы, лживы и коварны, а потому являют собой абсолютное зло. А ещё они презирают и ненавидят всех людей и терпимы к ним только потому, что не могут жить без живой человеческой крови. Имей они возможность кормить пиронов иным образом, то давно бы превратили в вампиров всех мерзавцев, а остальных людей сожрали.
   То и дело появляются фильмы, в которых вампиры показаны эдакими трогательными зубастиками, чуть ли не рыцарями без страха и упрёка, способными любить людей и даже сострадать им. Бред! Чушь! Если они кого-то из людей и любят, то только, как свиную отбивную или стейк. Любимое лакомство вампиров, это плоть молодой девушки или юноши, вкуса крови они ведь не знают, поскольку вся она достаётся пиронам, но человеческую плоть они предпочитают есть сырой и к тому же полностью обескровленной. И это при том, что самим пиронам как раз по вкусу кровь смертельно больных людей, алкоголиков и наркоманов и это их им легче всего превратить в вампиров и таким образом исцелить от любого недуга, но подобного рода маргиналы вампирам не нужны ни в каком качестве. Своими отпрысками они предпочитают делать только тех людей, которые достигли высоких постов и имеют большое влияние в государстве.
   Вампиров не интересуют поэты и музыканты, писатели и художники, выдающиеся артисты и учёные. Они заскорузли в своём мироощущении и застыли в развитии на уровне раннефеодальных отношений. Хотя вампиры и любят красивые интерьеры и ювелирные украшения, изысканные наряды и вообще обожают роскошь, к числу особых ценителей искусства их никак нельзя отнести. Вампиры убогие и глубоко ущербные существа, хотя и прекрасно разбираются, как в современной науке, так и в технике. Однако, это достигается тем, что они превращают в вампиров учёных, работающих в важных для них областях, и потом получают знания с обратным током крови с содержащимися в ней пиронами. Зато все они пекутся о соблюдении пресловутых Шести Традиций, хотя и понимают их весьма своеобразно. Чтоб не возвращаться к этому, я расскажу о них сейчас. Они таковы:
   Первая Традиция, - Маскарад, гласит: Ты не будешь раскрывать Твою природу тем, кто не одной с Тобой Крови. Это правило вампиры соблюдают очень строго и даже тогда, когда молодые вампиры уже обрели способность вернуть себе молодость и возможность снова занимаются по привычке сексом, они не делают этого до того момента, пока не разыграют сцену своей собственной смерти и похорон. Только после этого, восстав из гроба, вампиры преображаются и начинают вести себя, как обычные люди.
   Вторая Традиция, - Владение, гласит: Твоё владение - Твоя собственная забота. Все другие оказывают Тебе уважение, пока они в нём. Никто не может оспаривать Твоё слово в Твоём владении. Если у тебя хватает на это сил и ума. В противном случае другие вампиры мигом вышвырнут такого лорда из его владения, а то и того хуже, убьют без малейшего сожаления.
   Третья Традиция, - Потомство, гласит: Ты будешь повелевать другим только с разрешения Твоего старейшины. Если Ты создашь другого без позволения старейшины, Ты и Твоё потомство будете убиты. Враньё! Вампиры живут по правилу прямой вассальной зависимости, вассал моего вассала не мой вассал, а потому всегда помнят, что для убийства вассала нужно иметь очень серьёзный повод, иначе вассалы убитого могут накинуться на тебя всей кодлой и тогда гореть князю синим пламенем. Поэтому даже монархи вампиров действуют очень осторожно.
   Четвёртая Традиция, - Расчёт, гласит: Те, кого Ты создаёшь - Твои отпрыски. Пока Твоё потомство не будет отпущено, Ты направляешь их во всём. Их грехи искупать Тебе. Есть такое дело, но князья и монархи не вершат суд, этим занимается Высший Трибунал Вампиров. Всё ещё занимается, но уже очень скоро мы сами им займёмся. Точнее уничтожим его раз и навсегда.
   Пятая Традиция, - Гостеприимство, гласит: Уважайте владения друг друга. Когда Ты приезжаешь в другой город, Ты представишь Себя Тому, кто правит там. Без его согласия Ты ничто. Применяется избирательно, а вообще-то вампиры на неё давно уже наплевали.
   Шестая Традиция, - Разрушение, гласит: Тебе запрещено уничтожать другого из Твоего рода. Право уничтожения принадлежит только Твоему старейшине. Только старший из вас объявит охоту на Кровь. Хотя Разрушение прерогатива Высшего Трибунала Вампиров, вампиры убивают друг друга почём зря, если кто-то дал к этому повод и оказался слаб.
   Так что вампиры неукоснительно соблюдают только одно правило из шести - Маскарад, да, и то лишь потому, что боятся быть раскрытыми, ведь нормальные люди их тут же убьют. Если они, конечно, не журналисты, ведь те точно захотят взять у вампира интервью. Правда, первого же такого журналиста обязательно убью уже я, и жалеть его точно не стану. Впрочем, среди журналистов часто встречаются вампиры, а потому я и мои друзья убили их уже не один десяток, правда, все они считаются пропавшими без вести. В любом случае вампиры, особенно лорды, очень любят поговорить о Шести Традициях и постоянно сетуют на то, что вампиры нынешнего времени трактуют их так, как им вздумается и что на них нет никакой управы. Тем не менее, они соглашаются, что жизнь вампиров стала намного приятнее и интереснее. Со своей стороны я добавлю, и намного короче, потому, что однажды трём кровососам очень сильно не повезло.
   Последнее, о чём я хочу сказать в самом начале своей исповеди, прежде чем перейти к главному, - о расовом составе вампирского племени. Вампиры космополиты и их не волнует, какого цвета кровь у человека. Они охотно высасывают любую, и когда выпадает такой случай, поедают плоть человека с любым цветом кожи. Точно так же вампиры делают своими отпрысками кого угодно, выбирая для этого не чёрных, белых или желтых, а тех, кто обладает нужными качествами - имеет большой вес в обществе и государстве, но при этом совершенно аморален, а ещё лучше обладает преступными наклонностями и готов идти к своей цели по трупам. Именно такие дамы и господа привлекают к себе внимание вампиров и из-за некоторых они иной раз даже сражаются насмерть. При этом нужно ещё сказать, что хотя все вампиры и стерильны, на первых порах, по молодости, они ещё занимаются сексом. Мужчин и женщин среди них примерно поровну. Рано или поздно либидо проходит, и они становятся жуткими на вид бесполыми монстрами с лысыми черепами.
   Вампирам всё равно, какого цвета твоя кожа, лишь бы ты не был безнадёжно туп и не заморачивался на таких глупостях, как мораль, нравственность, этика, доброта, сердечность и все прочие качества, которые делают человека человеком. В первую очередь потому, что всех этих качеств они лишены сами. Благодаря просто редкостной беспринципности своих неофитов и особенно некоторых выродков, вампиры в последние годы окончательно озверели и обнаглели. Некоторых моральных уродов вампиры ещё людьми вводят в свой круг и те до глубокой старости претворяют в жизнь их планы, хотя и не все становятся потом вампирами. Использовав их по полной программе, вампиры без зазрения совести отказывают этим выродкам в бессмертии, если выясняется, что не все их планы удалось претворить в жизнь. Это лишний раз доказывает, что верить вампирам нельзя, а полагаться на них, тем более. Зато когда речь заходит о том, чтобы запудрить человеку мозги красивыми сказками о крепости вампирской клятвы, тут кровососам просто нет равных.
   Поэтому нельзя сказать, что какой-то отдельно взятый народ любим вампирами и именно его представителей в племени кровососов насчитывается особенно много. Естественно, что китайцев и индийцев среди них намного больше, чем, к примеру, цыган, румын или евреев. Оно и понятно, что Китай с его тремя миллиардами, что Индия со своими двумя миллиардами человек, лидируют в вампирском сообществе, но в том-то всё и дело, что вампиры не делают различия между народами и их не волнует национальный вопрос. Хотя нужно признать, все они придерживаются европейских традиций в своём быту, причём таких, какие бытовали в девятнадцатом веке во Франции и Англии, причём в аристократических кругах.
   Для начала, уважаемые дамы и господа, этой информации вам хватит. В дальнейшем я расскажу вам о некоторых других особенностях быта и поведения вампиров, но самое главное, раскрою несколько секретов, как можно легко и быстро определить, кто он, ваш сосед, вампир или нормальный человек, пусть и с отвратительным характером? Более того, я расскажу вам о том, как можно без особых хлопот убить вампира и при этом полиция, примчавшись по вызову, не сможет предъявить вам никакого обвинения даже не потому, что вы убили вампира. Просто тем, чем можно убить вампира, нормального человека не убьёшь, а если полиция попытается предъявить вам обвинение в убийстве вампира, то любой адвокат, если он сам не вампир, быстро докажет в суде всю абсурдность действий полиции, да, и не верю я в то, что полицейские захотят встать на защиту вампиров.
  

Глава вторая.

Как я стал вампиром

  
   Теперь, когда вы имеете хоть какое-то представление о вампирах, я расскажу, как меня самого сделали вампиром. Я родился и вырос в Москве, в семье инженеров. Мой отец воевал в гражданскую, был коммунистом. Он закончил московский университет, как и моя мать, и они вместе работали на автозаводе. Закончив восемь классов перед Второй мировой войной, для меня она была Великой Отечественной, я пошел работать на тот же завод и продолжил учёбу на вечернем отделении фабзавуча. В начале войны наш завод эвакуировали на Урал. Моим родителям, как коммунистам, поручили новое дело, и они сменили профессию, вместо автомобилей стали конструировать танки. Вместе с ними пошел на танковый завод и я, где работал по двенадцать часов и больше. В начале сорок четвёртого, когда мне исполнилось восемнадцать, меня призвали в армию и сразу же отправили на фронт механиком-водителем танка "Т-34", который я знал, как свои пять пальцев, поскольку последние полгода испытывал танки перед их отправкой на фронт, а также ремонтировал подбитые машины.
   Воевал я в танковой армии генерала Рыбалко, в разведроте, освобождал Прагу от фашистов. Сделаю небольшое пояснение для тех, кто не знает, кто такие фашисты, это точно такие же твари, как и вампиры, а может быть и хуже. После войны я служил в танковых войсках ещё два года, а демобилизовавшись, поступил в тот же университет, где учились мои родители. Женился, закончил университет, работал на автозаводе, ставшем для меня родным, но в семьдесят втором, когда мне исполнилось всего сорок шесть лет, у меня обнаружили рак и я целых два года лечился. За время болезни из высокого, цветущего мужчины, я превратился в худого старика с обритой головой. Правда, врачи говорили, что болезнь побеждена. Впрочем, я и сам это почувствовал, так как действительно пошел на поправку. В начале семьдесят четвёртого года я поехал в гости к своему фронтовому другу, жившему на Украине, в недавно построенном городе Припять. Мой друг стал учёным-атомщиком и в те годы строил Чернобыльскую АЭС. Да, ту самую, которая потом взорвалась.
   На пятый или шестой день, когда мой друг ушел на работу, я отправился погулять. Зима в тот год выдалась почти без снега, но по-московски, если не по-уральски, морозная и реку Припять, на берег которой я пришел, сковало льдом. Только на середине реки во льду зияла большая прорубь. Минувшей ночью рыбаки ставили сети. Утро в тот день выдалось солнечное, ясное и морозное. Мне дышалось легко и свободно, я чувствовал, что иду на поправку и радовался новому дню своей жизни.
   Около десяти утра, когда я прогуливался по берегу реки и дышал свежим воздухом, подъехал новенький "Уазик", это такой русский вездеход того далёкого времени. Из него вышло трое. Моложавый полковник в серой шинели и папахе, такой же моложавый мужчина в чёрном кожаном пальто и норковой шапке, и красивая женщина в роскошной песцовой шубе. Мне тогда сразу же подумалось: - "Надо же, такое высокое начальство и без охраны". Эта троица прошлась вдоль берега несколько десятков метров, постояла, поговорила о чём-то и направилась ко мне. Вид я тогда имел вполне приличный, на мне была надета добротная дублёнка, шапка из рыси, на ногах тёплые бурки, сапоги из толстого фетра, крытые внизу кожей.
   Женщина, лет тридцати на вид, очень красивая, высокая, черноволосая, с непокрытой головой, обогнала своих спутников и подошла ко мне. Повернувшись к ней, я вежливо кивнул, но как-то приветствовать её не стал. Я сразу же подумал, что она какая-то актриса, очень уж холёным оказалось у неё лицо. Несомненно, её следовало бы назвать красавицей, вот только её красота мне показалось слишком жесткой, можно сказать, хищной, хотя она и улыбалась. Она приблизилась ко мне, улыбка сошла с её лица, а тёмно-карие глаза, вдруг, увеличились. Что произошло дальше, я знаю лишь потому, что восстановил всё в своей памяти, а в тот момент она меня просто парализовала взглядом, лишила возможности сопротивляться. Снова улыбнувшись, она сказала:
   - Он готов, господа. Какие будут предложения?
   Полковник с хищной улыбкой сказал:
   - Выпьем его, раз уж мы обо всём договорились, а тело сбросим в полынью, на корм ракам, леди Изоилла.
   Женщина усмехнулась и ответила:
   - Согласна лорд Сервен, хотя я и не испытываю жажды.
   Тут я должен сделать одно пояснение. Молодые вампиры первым же делом просят своих творцов дать им новое имя и в общении между собой никогда не называют своего собеседника прежним, человеческим именем. Поэтому и эта троица называла друг друга своими тайными, вампирскими именами. Третий подошедший, внимательно осмотрел меня, кивнул и сказал:
   - Я тоже согласен выпить его, господа. Есть такое, слуга покорный, ни за что не стану, а вот накормить пиронов, пожалуйста. Наш союз отныне станет вечным, так мы скрепим же его кровью этого больного старика. - женщина отошла чуть в сторону, а мужчина в чёрном кожаном пальто расстегнул верхнюю пуговицу дублёнки, сорвал с меня кашне, обнажил мне шею и сказал, смещаясь влево - Прошу, леди Изоилла. Старик, к моему удивлению, чист и хорошо выбрит, так что вам это понравится.
   Мужчины сорвали с моих рук тёплые перчатки, подняли мои исхудалые, костлявые руки с вздувшимися жилами и поднесли их к своим губам, а женщина сказала:
   - Гангрела, Тореадор и Малкавиан, теперь мы вместе.
   В следующую секунду все трое прильнули ко мне своими губами, нащупали кончиками языка жилы и вонзили в них иглы, но всё произошло совершенно не так, как они того желали и виной тому были их пироны. В моей крови, за время лечения рака, после химиотерапии и радиотерапии произошли большие изменения. Все эритроциты в ней оказались деформированы, что привлекло к ним пиронов, и они буквально хлынули в мою кровеносную систему, причём вопреки желанию двух вампиров и вампирши. Это произошло так стремительно, что они не смогли этому никак воспротивиться, да, они, собственно, не сразу поняли, что произошло и всего за несколько секунд в мою кровеносную систему проникли миллиарды пиронов трёх различных линий крови или трёх кланов. Если раньше я стоял перед этой троицей, как столб, из-за того, что меня пригвоздила к тому месту своим взглядом дама в песцовой шубе, то после тройного поцелуя вампиров, впал в кататонию и не мог ни моргнуть глазом, ни пошевелиться.
   Ещё одна их ошибка заключалась в том, что они вонзили кровеотборники в мои вены, а не в артерии. Поэтому пироны хлынули в моё тело особенно стремительно, а поскольку трое вампиров присосались к ним в трёх разных местах, то эти крохотные существа не почувствовали присутствия друг друга в одном сосуде сразу и их проникло в меня даже больше, чем требуется для инициации нового вампира. Гораздо больше. Уже много позднее, вспоминая и анализируя события того злосчастного дня, мне в голову пришла мысль, что пироны просто решили покинуть своих симбионтов навсегда. Это, разумеется, шутка, но в любой шутке есть доля правды, а правда заключается в том, что моя кровь оказалась для них очень лакомым блюдом. Однако, уже несколько секунд спустя вампиры, напавшие на меня, поняли, что кормление пошло совсем не так, а точнее вообще превратилось в обряд инициации, причём совершенно противоестественной, а точнее несанкционированной ими и потому неприемлемой. Они отшатнулись от меня и женщина испуганным голосом вскрикнула:
   - Что это лорд Генуар? Он не отдал мне свою кровь, а наоборот, сам забрал у меня огромное количество пиронов вместе с моей кровью! Такого не должно быть.
   Полковник и мужчина в кожаном пальто быстро переглянулись. Холёный тип в штатском злорадно ухмыльнулся и указал рукой на прорубь. Лицо полковника на мгновение сделалось задумчивым, словно ему не понравилась эта идея, но они схватили меня за руки и быстро потащили к проруби. Полковник всё же спросил на бегу своего напарника по вампирскому обряду:
   - Генуар, мы всё правильно делаем? Может быть, нужно забрать его с собой и сообщить об этом нашим лордам?
   - О чём? - изумился тот - О том, что мы хотим создать свою собственную фратрию и решили стать лордами? Так нас за это точно по головке не погладят, могут даже продержать полгода на хлебе и воде, а потом выставить на солнце, друг мой. Ты этого хочешь? Давай уж лучше убьём и утопим этого старика.
   Полковник на бегу сказал:
   - Но это же совершенно невероятный случай, Генуар. Корова вместо того, чтобы доиться, чуть было не выпила нас сама. Думаю, что его нужно отдать в руки учёных.
   - Нет уж, лучше не надо, Сервен! - испуганно воскликнул Генуар - Давай сделаем так, как я предлагаю. Пока что убьём этого странного старика и утопим, а потом, когда я вызову свою группу и вертолёт, они найдут его труп и где-нибудь надёжно захоронят. Хотя бы забетонируем его в фундаменте АЭС. - и озабоченно спросил - Или мы уже не лорды фратрии?
   Полковник ответил повеселевшим голосом:
   - Ну, если замуровать его в фундаменте. - и добавил - Не волнуйся, Генуар, я не намерен отказываться от твоего предложения. К тому же никто не может запретить нам создать новую фратрию вампиров там, где её никогда не было.
   Вампиры, дотащив меня до проруби, швырнули моё парализованное тело на тонкий ледок и Сервен, вытащив из кармана шинели пистолет "Макарова", выстрелил мне в грудь. Пуля калибром девять миллиметров с мягким свинцовым рыльцем, угодила в портсигар, изготовленный из танковой брони, который подарили мне друзья, провожая меня на фронт, а потому ледок, и так треснувший подо мной, проломился, и я тут же ушел от сильного удара в грудь под воду. Течение Припяти быстро увлекло меня под лёд и две другие пули пролетели мимо. Хотя Припять не горная река, её течение стало быстро уносить меня от проруби. Ледяная вода ненадолго привела меня в чувство, но моё парализованное тело не могло дышать, и я стал погружаться в беспамятство, но всё же увидел сквозь прозрачный лёд, лишь местами присыпанный снегом, как надо мной проплывают в синем небе белые облака. На меня навалилась тьма, я впал в полное беспамятство, а моё тело превратилось в арену сражения между пиронами Гангрелов, Тореадоров и Малкавиан.
   Хотя я и не дышал, сердце моё продолжало биться, да, и пироны двигались в моей крови, пожирая лейкоциты и эритроциты, пораженные химиотерапией и радиацией, с огромной скоростью, а потому вскоре встретились. Войной это всё же нельзя было назвать, но, тем не менее, пироны трёх разных видов, как бы бросились в рукопашную схватку, и только то, что все они уже успели вкусить моих красных и белых кровяных телец, по странной прихоти судьбы заставило их слиться воедино, но не уничтожить друг друга, а образовать пиронов совершенно нового вида. Они тут же начали с бешеной скоростью делиться и, поедая больные клетки в моём теле, одновременно преобразовывать его, но уже совсем не так, как это делалось раньше. Они каким-то образом сумели оценить обстановку и понять, что моему телу остро не хватает кислорода и сделали так, что мой мозг не погиб. Всё это произошло очень быстро, к тому же через несколько минут, благо я плыл подо льдом лицом кверху. Пироны подняли меня ко льду, и мне удалось несколько раз вдохнуть воздуха, ведь даже в реке подо льдом встречаются воздушные пузыри, их нужно лишь дождаться.
   Вскоре пироны и вовсе стали получать кислород прямо из воды, через мою кожу, которую они сделали подобной коже лягушки, но я всё равно не очнулся. Наверное, мой мозг отключился намеренно, чтобы я не сошел с ума от такого страшного потрясения. Течение реки уносило меня всё дальше и дальше от проруби, пока не прибило к острову. Небо затянуло тучами, мороз всё крепчал и крепчал, но он уже не был мне страшен, ведь пироны продолжили свою работу, хотя я ничего не ощущал и не осознавал, продолжая пребывать в полном беспамятстве. Так прошел день, за ним ночь, а я всё лежал напротив строящейся Чернобыльской АЭС. Моё тело за это время вмёрзло в лёд. Генуар вызвал своих потомков, он оказался крупной шишкой в правительстве тогда ещё Украинской ССР, те прилетели на вертолёте и, пролетев над рекой несколько раз, вскоре обнаружили меня.
   Вертолёт совершил посадку на острове, прямо над тем местом, где я лежал, вампиры поставили армейскую палатку и вскоре вырубили меня изо льда. Они даже не стали проверять, жив я или мёртв, но опасаясь того, что я мог превратиться в вампира, положили моё тело, вмёрзшее в лёд, вместе с большим куском льда в большой стальной контейнер, да, ещё зачем-то налили в него воды. Видимо для того, чтобы я не ожил и не попытался выбраться из контейнера, чтобы сбежать от них. Вампиры ждали, когда стемнеет и вскоре я оказался полностью вморожен в лёд. В таком виде они и погрузили меня в вертолёт. После этого они перевезли контейнер в котлован, где уже заканчивали монтировать арматуру, выгрузили его в специально выкопанную яму и присыпали землёй. На следующее утро котлован начали заливать бетоном. Так я, вдобавок к ледяному плену, оказался ещё и под шестиметровым слоем прочнейшего железобетона. Позднее, как раз на этом фундаменте и был установлен реактор четвёртого энергоблока, который впоследствии взорвался, но это случилось через восемь лет.
   И снова произошло чудо. Правда, на этот раз вполне укладывающееся в понятия вампиров. А может быть, мне просто повезло, что я попал в лапы к молодым вампирам, которые в то время ещё не постигли всей вампирской грамоты, "читая" кровь. Сами того не подозревая, они сделали всё, чтобы я смог впасть в состояние долгого вампирского сна, обеспечили мне полную темноту, высокую влажность и прохладу, но самое главное, мой желудок и кишечник на тот момент оказались пустыми. Не хватало только одного, специальных консервантов, но мои пироны быстро произвели их, и как только вода растаяла, они выделились в неё. Вот так и получилось, что я, едва став вампиром, сразу же залёг в спячку, словно древний вампирский князь или лорд. Вампирский долгий сон это особое состояние в жизни вампира, потому что он является самой лучшей школой жизни.
   Оказавшись в стальном гробу, я не очнулся даже тогда, когда вода полностью растаяла, но вместе с тем всё же пришел в себя и, словно бы погрузился в долгий сон, ушел в мир грёз, но это были очень странные грёзы. Ничего не зная о существовании вампиров, меня ведь никто не посвящал в эту тайну, я сразу начал читать кровь, а если выражаться точнее, пироны трёх кланов, трёх линий крови, принялись передавать мне знания, но на первоначальном этапе это происходило странным образом. Не знаю почему, но я превратился в бесплотного духа, летающего над Землёй. Правда, летал я не по собственной прихоти, а переносясь туда, где обитали Гангрелы, Тореадоры и Малкавиане, которые тогда ещё не называли себя так. В те времена и человеческой речи, как таковой, ещё не существовало. Людям той далёкой эпохи только начали её создать, но вампиры уже разговаривали на языке, созданном Патриархами.
   Моё путешествие по миру вампиров началось с появления на свет вампиров четвёртого поколения, после убийства Патриархов и вампиров второго поколения. Тем не менее, я каким-то образом знал, что до той поры, пока Патриархи не уничтожили всех конкурентов человека - неандертальцев, они не породили ни одного отпрыска. Почему они не торопились, я не знаю, но всё же имею одну догадку. Мне кажется, что Бруджи, Гангрелы, Тореадоры, Вентру, Носферату, Тремеры и Малкавиане, это инопланетяне, посетившие нашу планету. Из двух имеющихся видов тогда ещё полуразумных существ, неандертальца и кроманьонского человека, они выбрали вид, который сейчас называется Homo Sapiens. В сознание первых вампиров они вложили приказ, не создавать потомков до тех пор, пока те не уничтожат полностью всех неандертальцев, кровь которых вполне годилась в пищу пиронам. В итоге произошло примерно то же самое, что сделал мифический герой Ветхого Завета Моисей, сорок лет водивший евреев по пустыне вокруг страны обетованной, вытравляя из них раба и в итоге пироны Патриархов попросту забыли всё, что они знали о тех, кто их породил. Однако, как выяснилось намного позднее, не полностью, а точнее самые древние и могущественные вампиры попросту придерживали кое-какие знания для себя и ни с кем ими не делились.
   Не думаю, что это произошло случайно и мне видится здесь тонкий расчёт инопланетян, посетивших Землю от шестидесяти, до семидесяти тысяч лет назад. Моя вампирская память уносит меня в древние времена только в тот период, когда появилось на свет четвёртое поколение вампиров, предки которых убили большую часть Патриархов, хотя я и знаю, что происходило раньше, но только со слов творцов и их творцов. Зато я, словно бы являюсь свидетелем восстания Древних против Патриархов. Ещё перед моим мысленным взором прошла вся история вампирского племени, начиная с того момента, когда были созданы первые кланы. Увы, но историю людей я знаю намного хуже, да, и та представлена мне с точки зрения вампиров. Впрочем, читая линию крови Гангрелов, Тореадоров и Малкавиан, пироны не слишком-то злоупотребляли моим терпением и не вдавались в особые подробности, я узнал кое-что и о том, как в действительности жили люди в те древние времена, о которых мало кто знает. Уже много позднее я в деталях изучил по линиям крови историю всех семи кланов. Естественно, что первыми были три названных мною клана.
   Когда ко мне пришло осознание того факта, в какой переплёт я угодил, мой возмёщённый разум негодовал. Я чуть ли не рыдал, когда перед моим мысленным взором появлялись различные сцены из жизни вампиров и вампирских кланов. Честное слово, так сильно, как я ненавидел, да, и ненавижу, вампиров, я не ненавидел даже фашистов, когда воевал с ними. Возненавидел я, поначалу, и пиронов за то, что они питаются кровью других людей. Спешу сразу же предупредить всех, ни в какой прямой диалог с этими разумными вирусами я не вступал, всё происходило и проще, и сложнее. Как это ни странно, но уже довольно скоро я выяснил, что пироны реагируют на эмоции, а они у меня, как вы понимаете, в то время были очень сильными. Выяснив это, я сделал одно важное открытие. Даже больше, чем в пище, пироны нуждаются в благожелательном эмоциональном климате и их можно уничтожить в себе элементарной лютой ненавистью к ним. Мне (ко мне довольно быстро вернулась способность рассуждать, причём рассуждать вполне здраво) вскоре стало понятно, что ненавидеть их, как вид живых и разумных существ, с моей стороны будет просто глупо.
   Ещё раз предупреждаю, ни тогда, ни в последствии, я не вступал с пиронами в прямой диалог и не задавал им никаких конкретных вопросов, но если начинал о чём-то думать, то в моём сознании иногда появлялись очень яркие образы, объясняющие мне тот или иной аспект жизни пиронов и вампиров. Моя ненависть к вампирам заставила пиронов искать выход из сложившейся ситуации, тем более, что жрать нам в стальном контейнере размером два с половиной метра в длину, полтора в ширину и метр двадцать в высоту, почти доверху заполненном водой, насыщенной мощным антисептиком, было нечего. Вот тут-то мне и пригодились знания, полученные в университете, а затем в конструкторском бюро. В итоге я предложил пиронам таким образом сбалансировать все биохимические процессы в моём организме, чтобы он смог использовать в качестве пищи то, в чём я вышел минувшей зимой из дома и они приступили к работе. В это время я лежал на дне контейнера недвижимый, сердце моё совершало десять ударов в минуту, и наблюдал внутренним зрением за тем, как из клеток моего тела то в одном, то в другом месте вырастает маленькое щупальце с крохотным ртом и ест одежду.
   Так прошло несколько лет, и всё это время я думал, как выбраться из своего железного склепа. Разговаривая с Иваном, так звали моего фронтового друга, я узнал, какой будет строящаяся атомная электростанция и даже её примерную планировку. Когда атомный реактор начал работать и через фундамент от него пошел пусть слабый, но всё же довольно чувствительный поток нейтронов, я сразу понял, что меня погребли прямо под ним. Вот ту-то мне повезло, не знаю, в какой уже раз. Любое ионизирующее излучение достаточной мощности, начиная с ультрафиолетового, смертельно губительно для пиронов, но мои-то спасители к этому времени давно уже переродились. Случилось так, что слабый поток нейтронов подействовал на них весьма благотворно, и в первую очередь это выразилось в том, что они резко сократили потребление моих, а не чужих, лейкоцитов и эритроцитов. Заодно они, в который уже раз, принялись преобразовывать мой организм, так и не ставший до конца вампирским, но зато сделавшийся чрезвычайно живучим и выносливым.
   Наблюдая за их работой, не знаю как, но я научился, словно бы видеть не то что каждый внутренний орган своего тела, но и чуть ли не отдельные клетки. Более того, я научился его видоизменять. Не сам, конечно, но отдавая чёткий мысленный приказ пиронам, заодно объясняя, зачем это нужно сделать. Так мне пришла в голову мысль превратиться в крота и выбраться наружу, ведь что ни говори, но в почве, даже в самой плотной, есть воздух, а также вода и поэтому не всё так плохо, как мне уже стало казаться. Однако, наступил одна тысяча девятьсот восемьдесят шестой год и тот печальный день двадцать шестого апреля, когда в один час двадцать три минуты взорвался реактор четвёртого энергоблока. Лично я ничего, кроме весьма ощутимого толчка, не ощутил. Правда, поток нейтронов в момент взрыва увеличился, но не смертельно для пиронов, что я сразу же почувствовал. Даже наоборот, им понравился этот освежающий "душ", хотя я пришел в ужас, поняв, что в тот момент творилось снаружи. Ведь я даже в то время оставался, прежде всего, человеком.
   Прекрасно зная, что там происходит, я сразу же раздумал превращаться в крота и решил подождать. От моей одежды к тому времени мало что осталось, и я лежал в своём склепе, заполненном водой, в одном тёплом егерском белье, пробитом множеством дырок, и доедал воротник дублёнки и свои бурки. В правой руке я сжимал своё единственное оружие, тяжелый, стальной портсигар, прогнутый пулей, выпущенной из "Макарова". Вскоре я стал слышать шум и вибрацию, где-то совсем неподалёку пробивали туннель под фундаментом, чтобы проникнуть в зал реактора. В тот момент я понял, что медлить нельзя и принялся за работу. Сталь контейнера оказалась не такой уж и толстой, а силы мои были уже совсем не те, что раньше. Поэтому я быстро прорезал в нём дыру, нацелившись туда, откуда доносился шум подземных работ, и, вскоре, зажав портсигар в зубах, стал копать землю руками, на которых вырастил когти, увеличив толщину пальцев, свой собственный тоннель.
   Менее, чем за сутки, к тому времени я уже научился довольно точно определять время, мне удалось прорыть лаз к тому тоннелю, который пробивали ликвидаторы, чертовски мужественные люди. Вот тут-то действительно стало "горячо", но мои пироны держались молодцом и даже не собирались вспыхивать. Вскоре я проделал отверстие и стал наблюдать, как идёт ход работ. На это у меня ушло почти двое суток. Увы, но я прекрасно понимал, что в том виде, в котором я вылезу, мне лучше никому не попадаться никому на глаза. В конце концов, улучив момент, когда в тоннеле никого не было, я выбрался из своей норы и бегом бросился туда, откуда в него приходили люди. Худой, лысый, грязный и, наверное, страшный, как чёрт, я всё же сумел незаметно выбраться из тоннеля и вскоре смог одеться в чей-то белый комбинезон и сапоги. Надев на шахтёрскую каску и респиратор, я вышел из опасной зоны поздней ночью и сразу же бросился к каналу, чтобы покинуть территорию АЭС под водой.
   К счастью мне удалось сделать это незаметно и вскоре, переплыв под водой пруд-охладитель, я вынырнул, огляделся вокруг, мои глаза могли к тому времени видеть ночью ничуть не хуже, чем днём, и, вылетев из воды, перелетел через ограждение, нырнул в Припять и поплыл под водой вверх по течению, к городу. Пробегая по территории АЭС, я уже понял, каковы масштабы аварии и осознавал, что вся местность вокруг заражена продуктами распада. Лично мне радиация уже не могла ничем повредить, разве что очень сильная, ведь я мог довольно быстро очистить от неё организм, но мне в тот момент срочно требовалась одежда, о документах и говорить нечего, а так же еда. Впрочем, с едой дело как раз обстояло просто, она плавала в реке и уже очень скоро я, восстановив свой желудок и кишечный тракт, вволю наелся сырой рыбы, пусть и зараженной радиацией. Через несколько часов я добрался до города Припять и вскоре понял, что зря пробирался туда. По городу ездили патрули. Махнув на всё рукой, я снова нырнул в реку и поплыл вниз по течению.
   Через неделю я добрался под водой до Киева и, пользуясь своими вампирскими способностями, раздобыл одежду и даже отобрал, пользуясь гипнозом, у одного приезжего парня паспорт. Так я стал, на некоторое время, Виктором Бойцовым, поселился на чердаке дома, стоящего на окраине Киева, и стал думать, как жить дальше. Позвонив домой, в Москву, я узнал, что моя жена умерла. Детей у нас не было, а родителей я похоронил ещё в своей прежней жизни. У меня к тому времени не осталось никого из родных, а являться к друзьям и рассказывать, что со мной произошло, мне не очень хотелось. В то время все мои мысли сводились только к одному - убивать вампиров. Сказать это легко, но трудно сделать. Хотя я и знал о жизни вампиров достаточно много, никакой конкретной, точной информации всё же не имел. К тому времени я выяснил, что не чувствую голоса крови, по которому все вампиры легко находят друг друга, да, оно и понятно, ведь в моём теле жила колония пиронов новой генерации.
   Тем не менее, ни о чём другом, как об охоте на вампиров, я в те дни даже и не помышлял, вот только охотник из меня оказался паршивый. Поэтому я решил вернуться в Москву и чтобы заработать денег, пошел разгружать вагоны. В Советском Союзе в это время началась перестройка, но мне она была до лампочки. Все мои мысли занимали одни только вампиры. Можно сказать, я из-за них тронулся умом. Поработав на товарной станции несколько месяцев, я немного приоделся, купил самый дешевый билет, сел в общий вагон и поехал в свой родной город, даже не зная, как мне там закрепиться. Раньше в моей жизни всё было простым и ясным, я всегда знал, что со мной будет завтра, послезавтра и через год. Теперь же всё изменилось, я, словно бы выпал из жизни, и, право же, растерялся и не знал, что делать. Хотя если честно, мне было, отчего впасть в уныние.
   Приехав на Киевский вокзал, я целый час бродил по нему, как неприкаянный. Войдя в метро, я машинально поехал к себе домой, и лишь выйдя на "Павелецкой", понял, что у меня больше нет дома, хотя ноги и понесли меня к нему. Эта мысль, а ещё то, что я, вдруг, остро осознал своё одиночество, повергла меня, чуть ли не в ужас. Как жить дальше? А ещё в моей памяти всплыли лица, а точнее, холёные рожи Изоиллы, Сервена и Генуара, отчего моё собственное лицо так исказила гримаса ненависти, что от меня стали шарахаться люди. Нужно сказать, что к тому времени лицо моё довольно сильно изменилось, ведь я подогнал его к фотографии, вклеенной в паспорт, выданный в далёкой Инте Виктору Бойцову. Опять-таки ради придания паспорту вящей подлинности, на вид мне было не более тридцати двух лет, вот только ростом я был на полголовы выше реального Виктора Бойцова, отработавшего два месяца на ликвидации последствий аварии и возвращавшегося домой.
   Вспомнив про эту троицу, я жутко разозлился, дошел до ближайшей столовой, в Москву мой поезд приехал утром, заставил весь поднос общепитовской стряпнёй, сел за столик в самом дальнем углу, и принялся с мрачным видом поглощать пищу. К тому времени мне давно уже было всё равно, что я ем. Лишь бы еда оказалась хотя бы минимально пригодной для желудка. Всё равно он мог переварить всё, что угодно, и никакие яды мне теперь стали не страшны. Вскоре ко мне подсел какой-то мужчина, как-то странно улыбнулся и спросил:
   - Что, недавно откинулся?
   Бросив на него быстрый взгляд, я сразу же почувствовал, что передо мной вор. Вспомнив, что вампиры контролируют криминальные элементы, я слегка улыбнулся и ответил:
   - Дядя, откинулся я уже давно, ещё пять лет назад, а сейчас еду домой из Чернобыля. - вор, услышав это, отшатнулся, а я коротко хохотнул и спросил - Что, боишься заразиться? Не бойся, дядя, радиация это тебе не сифон и не грипп, ею нельзя заразиться вот так, запросто, через рукопожатие. Да, и дозу я хватил так себе, детскую, не то, что некоторые идиоты.
   Вор от моих слов, подкреплённых пристальным взглядом, быстро успокоился и спросил:
   - Ну, и откуда ты откинулся, брателла? Хаза, башли нужны?
   - С башлями у меня всё нормально, дядя, - ответил я вору с насмешливой улыбкой, - а вот перекинуться пару деньков не помешало бы, но ты учти, я завязал. Нет перспектив. Так что я посмотрю на столицу и домой, в Инту, подамся.
   Вор цыкнул зубом и заметил осклабившись:
   - Это ты зря говоришь, если голова работает, перспективы есть всегда. Особенно сейчас, когда Горбач перестройку затеял. Если хочешь, могу тебе их обрисовать. Мне сейчас как раз нужен надёжный парень, которого муровцы не знают. Можно сорвать хороший куш, причём чисто, без мокрухи. Что скажешь?
   Несколько минут я молча ел тройную порцию свиной поджарки с картофельным пюре, словно обдумывая его слова, не забывая про двойной салат "Столичный", после чего спросил:
   - Что нужно будет сделать?
   Вор наклонился и с улыбкой сказал:
   - Я тебя уже почти час пасу, ещё с Киевского вокзала за тобой иду. Парень ты, как я погляжу, на вид ловкий, и, главное худой. Силой, похоже, тебя бог тоже не обидел.
   Ещё на фронте, в сорок четвёртом, я познакомился с несколькими уголовниками, а потому немного разбирался в воровских делах. Усмехнувшись, я спросил:
   - Что, в Москве форточники перевелись? Вот уж никогда бы не подумал. Такой знатный город и остался без форточников.
   Вор кивнул и с готовностью пояснил:
   - Нет, их в первопрестольной хватает. Просто та фатера, которую я присмотрел, принадлежит одному подпольному ювелиру и чёрт его знает, кто он такой, но только рыжья и брюликов у него, хоть завались. Ювелир этот имеет мохнатую лапу на белом телефоне, а потому сразу же к ментам помчится и те всю Москву на уши поставят, а лезть нужно именно через окно, так что всех московских форточников они первым делом и заметут.
   Вы спросите, почему это вор, подсевший ко мне в столовой на Садовом кольце, так разговорился? Я вам так отвечу. Даже перед новорожденным вампиром, ещё не умеющим читать кровь, разговорится любой супершпион. В том числе и такой, который способен обмануть любой детектор лжи, и противостоять самой современной сыворотке правды. Вот потому-то вор, положивший на меня глаз, сразу же выложил всё. Я ему просто приказал это сделать. Пристально посмотрев на него, я спросил вполголоса:
   - Сигнализация есть?
   Вор со вздохом признался:
   - Есть, но если изловчиться и пролезть через форточку на кухне, то в фатеру можно войти без лишнего шума. Надо только дождаться, когда ювелир поедет в Питер за золотым песком и самородками.
   Честно говоря, идея ограбить подпольного миллионера, тем более ювелира, мне сразу понравилась, но меня интересовало, что из этого выйдет в денежном выражении и я спросил:
   - Ладно, допустим, я выгреб рыжьё и брюлики из хаты твоего ювелира. А дальше что? Куда мы добро сбагрим?
   Вор усмехнулся и ответил:
   - С этим проблем не будет. Есть у меня подход к одному барыге. Он готов купить всё, что я ему принесу и заплатить этими, как их, баксами. - увидев удивление на моё лицо, он с улыбкой объяснил, понижая голос с просто тихого, до шепота - Ну, долларами. Хотя валютную статью не отменили, сейчас за них уже не сажают и один надёжный человечек мне говорил, что их и у нас будут тоже продавать. Перестройка. Зато с баксами можно и за кордон майнуть, но мне и здесь хорошо. Так что ты мне скажешь, брателла? Войдёшь в дело?
   От таких слов у меня, честно говоря, внутри похолодело. Для меня жизнь остановилась в начале семьдесят четвёртого, и я даже слышать о том, что в Советском Союзе скоро появятся доллары, не хотел потому, что был коммунистом, фронтовиком. Правда, вместе с тем я к тому времени уже почти девять лет, как перестал быть человеком и стал вампиром, хотя и не высасывал из людей кровь, но это всё равно ничего не меняло. Благоразумие взяло верх над эмоциями и потому я молча кивнул, протянул через стол руку и сказал:
   - Ты меня уболтал. Виктор.
   Мой собеседник меня немного не понял и ответил, машинально пожимая мне руку:
   - Вообще-то я Николай, брателла. - потом стукнул себя по лбу и воскликнул - А, понял! Виктор это ты? Ну, раз так, тогда поехали в одно место, я хочу проверить, чего ты стоишь. Работать тебе придётся на большой высоте и без страховки.
   В принципе, я мог бы и не позволять Николаю выступить с таким заявлением, но, подумав, дал ему возможность сказать то, что он хотел. Молча кивнув в знак согласия, я съел сочень с компотом и мы вышли из столовой. Мой будущий подельник, взявший себе шницель с гречкой и стакан компота, лишь поковырял его вилкой, но есть не стал. Это был плотный, коренастый парень лет тридцати пяти, с воровскими наколками на руках, но я в них так и не удосужился разобраться в те далёкие уже времена, а сейчас эта братия украшает свои тела совсем по-другому.
   Николай поймал такси и мы поехали за город, на полигон для обучения и тренировки строителей-монтажников. Мой подельник был одет франтовато, в новенькие джинсы, спортивные туфли и кожаную куртку. Рядом с ним я в своем простеньком, ношеном демисезонном пальто, купленном в киевской комиссионке, и дешевом, неказистом костюме, также с чужого плеча, выглядел неказисто, хотя и привык в прежней жизни к добротным, дорогим вещам и костюмам, пошитым на заказ. Увы, но от моей прежней жизни у меня остался один только портсигар, да, сильно пострадавшая от воды фотография, на которой я был сфотографирован с женой. Чуть ли не прочитав мысли Николая, я, как только мы въехали на полигон, вышел из машины, снял с себя пальто и пиджак, хотя погода стояла холодная, заканчивался октябрь месяц, и подошел к опоре ЛЭП. Закатав рукава рубашки, я сбросил туфли, высоко выпрыгнул и, ухватившись руками за холодный металл, стал подниматься по опоре с такой скоростью, что и сам удивился.
   Минут двадцать я показывал онемевшему от удивления Николаю, его знакомому сторожу и таксисту, чудеса ловкости, граничащие с фантастикой. То что я делал, с точно такой же лёгкостью вам покажет любой вампир, если не того больше. Впрочем, я тоже не стал показывать всего, на что способен, но не отказал себе в удовольствии пробежаться по толстенному электрическому проводу от одной опоры до другой, вернулся обратно и быстро, чуть ли не свалившись камнем вниз, спустился на траву, обулся и подошел к Николаю. Тот, глядя на меня с изумлением, покрутил головой и спросил, обалдело моргая:
   - Ты что, циркач?
   Надев пиджак и пальто, я буркнул в ответ:
   - Ну, что, поехали на хазу?
   Николай хохотнул и воскликнул:
   - Не, Циркач, сначала метнёмся на одну точку, я тебя приодену. Тебе же клифт нужен новый, прохаря, котлы и всё такое.
  

Глава третья

Ограбление

  
   С ограблением квартиры ювелира Бирштейна вышла загвоздка. Этот пожилой еврей почему-то отложил свою поездку в Ленинград, намеченную на середину ноября, и нам пришлось ждать того дня, когда он уедет, до конца апреля, но оно и к лучшему. Ювелир жил на девятом, предпоследнем этаже дома на Кутузовском проспекте, а потому залезть в его квартиру с крыши зимой, на взгляд нормально человека, не представлялось возможным. За это время я освоился в Москве восемьдесят шестого года и даже сдружился с Николаем, показавшимся мне сначала обычным уголовником. Хотя этот тридцатишестилетний парень и отсидел пять лет в колонии, уже в первый день нашего знакомства выяснилось, что на самом деле он вовсе никакой не вор, а подпольный торговец антиквариатом и сидел за то, что продавал иконы иностранцам и попался на этом.
   На поверку Николай оказался неплохим художником, превосходным реставратором и большим знатоком древнерусского искусства, да, ещё и верующим человеком. В отличие от многих других торговцев иконами, он не обворовывал храмы и деревенских стариков, а покупал за вполне приличные деньги настолько "убитые" иконы, что на них, как ни вглядывайся, ничего не увидишь. Как это ни удивительно, но я со своим прошлым, которым, не скрою, гордился, даже в мыслях не стал его осуждать, хотя, как коммунист, вроде бы должен был, так сильно изменились мои взгляды.
   Однако, он в своей домашней мастерской каким-то образом умудрялся смывать с икон всю копоть от лампад, въевшуюся в них за десятки и сотни лет, умело восстанавливал красочный слой, реставрировал и в конечном итоге они сверкали, словно новые. В отличие от других торговцев, он никогда не называл иконы досками, и брал их в руки, только перекрестив свой лоб, что для меня выглядело чем-то диким. Увы, но я родился в семье атеистов, воспитан атеистом и таковым являюсь по сию пору, особенно после того, как узнал, кто на самом деле написал все священные книги и зачем. Меня не раз подмывало рассказать об этом Николаю, которому воры дали кличку Богомаз, но я всё же сдержался. В конце концов всё то, во что верил я, и за что сражался, вступив на фронте в партию, тоже придумали вампиры. Тем более, что он, по моей просьбе, наведался к моему соседу, проводившему мою жену, её сердце не выдержало, когда она узнала о моём бесследном исчезновении, с ней случился инфаркт и она умерла через полтора года, в последний путь, и выведал у него, что тот сохранил некоторые наши вещи. Вскоре уже я посетил его и забрал альбом с фотографиями, а также свои ордена и медали, внушив, что являюсь родственником жены.
   Николай жил в пригороде Москвы, в Королёве, в большом двухэтажном доме, причём один. Он тоже похоронил своих родителей. У него-то я и поселился. Николай в первый же день нашего знакомства помог мне приодеться, а потом, в ожидании того дня, когда ювелир уедет, мы стали вместе мотаться по Подмосковью и соседним областям. У моего нового приятеля действительно имелись связи в среде коллекционеров, готовых платить большие деньги не только за старинные иконы, но и за прочий антиквариат, так что мы не бедствовали. В этих поездках я оказывал ему, как он самговорил, неоценимую услугу, сидя за рулём его машины. Когда нас останавливали гаишники, я сразу же отбивал у них охоту интересоваться, кто мы и откуда едем. Со стариками на счёт продажи или обмена старых икон он договаривался сам, а иногда выменивал их на отреставрированные даже у священников, после чего обычно ворчал, говоря, что иконы нигде так сильно не портятся, как в церквях.
   Однажды Николай рассказал, что в московской канализации можно найти чуть ли не тонны золота и меня это очень увлекло. В те дни, когда мы не отправлялись в очередную экспедицию, я брал его "Ниву", выпускалась когда-то в России, бывшей тогда ещё Советским Союзом, такая машина, небольшая, но обладавшая очень хорошей проходимостью. На ней я ехал под вечер в Москву и, переодевшись в костюм химзащиты, спускался в канализационные коллекторы в центре города, чтобы бродить по ним всю ночь. Мне, с моим зрением, обострёнными в десятки раз чувствами, а также способностью не обращать никакого внимания на вонь нечистот и грязь, и в самом деле удалось найти несколько десятков старинных, золотых и серебряных ювелирных украшений, хотя искал я там, совсем другое. В то время мне почему-то казалось, что там, тёмных и мрачных вонючих подземельях, я смогу найти хоть одного кровососа. Увы, но их мне следовало искать вовсе не там. В Москве кровососы вращались в куда более высоких кругах, куда я не имел доступа, а прорываться туда с боем даже мне оказалось бы весьма затруднительно.
   Зато я смог и без ограбления хорошо поправить своё финансовое положение, так как во время одной такой ночной экспедиции нашел пусть и небольшой, но всё-таки ценный клад, состоящий из полусотни золотых царских червонцев и пригоршни ювелирных украшений с рубинами и изумрудами. Николай тут же их продал за довольно приличные деньги и я, на радостях, тоже купил себе "Ниву", только не вишнёвого, а синего цвета. Мы с ним совсем уже разуверились в том, что Бирштейн когда-нибудь уедет в Ленинград, как двадцать пятого апреля Николаю позвонила его пассия, третий член нашей воровской шайки, и сообщила, что ювелир наконец-то уехал.
   Лариса, подруга Николая, жила в том же доме и из окон её квартиры была видна квартира ювелира, которого она люто ненавидела за то, что из-за него посадили её отца. Она-то и являлась инициатором ограбления и познакомилась с моим подельником, точнее напарником, только ради этого. Ну, меня это обстоятельство нисколько не расстроило, ведь её отца действительно посадили ни за что. Тот просто высказал ювелиру претензию, что автомобиль нельзя ставить прямо посреди проезда и вскоре его обвинили в злостном хулиганстве.
   Сидя по вечерам с биноклем у окна, Лариса часами вглядывалась в окна квартиры, находящейся наискосок от её комнаты, и сумела составить хорошее представление о том, какие ценности хранил у себя дома Наум Моисеевич Бирштейн. Этот худой, сутулый еврей с крючковатым носом, устроил на дому ювелирную мастерскую и чуть ли не ящиками каждый день отгружал продукцию курьерам, приходившим к нему по вечерам. Девушка часто видела, как ювелир рассматривает и сортирует крупные бриллианты и золотые самородки.
   Бирштейн жил один в пятикомнатной квартире. Лариса специально побывала в точно такой же квартире двумя этажами ниже и составила точный план, но он мне мало что давал, кроме того, что я узнал, где в ней находится вентиляционная шахта. Влететь в квартиру через форточку с вентилятором вместо стекла, я мог играючи и к тому же практически незаметно, а вот выбираться из квартиры с хабаром, увы, представлялось делом очень сложным. Было проще проломить стенку вентиляционной шахты и выбраться через неё на крышу, пусть потом муровцы гадают, как вор-форточник сумел это сделать. Причём практически бесшумно, не разбудив соседей.
   Когда Лариса позвонила и сказала Николаю, что Бирштейн уехал, мой напарник велел ей брать чемодан с вещами, ловить такси и срочно ехать в Королёв. Делалось это предосторожности ради. Вдруг муровцы догадаются, что за квартирой ювелира велось наблюдение и выйдут на нашу наводчицу? Мы сели в мою "Ниву" и поехали в Москву. Уже через час, ещё засветло, я заехал во двор по соседству и остановился в трёх домах от П-образного дома Ларисы, поставив машину так, чтобы можно было сразу же выехать. Делая вид, что мы ждём товарища, я дождался, когда окончательно стемнеет. Велев Николаю сидеть в машине, я вышел из неё и направился вовсе не к тому дому, где жил ювелир. Завернув за угол, я огляделся. Убедившись, что за мной никто не наблюдает, я взвился вверх и мягко приземлился на крыше. На мне были надеты чёрные джинсы, рубашка и теннисные туфли. Под рубашкой, я обмотал вокруг тела два узких, но длинных мешка, пошитых из прочной чёрной ткани и капроновый шнур, покрашенный в чёрный цвет.
   Поднявшись на крышу, я бесшумно побежал по ней, перепрыгивая с одного дома на другой и через пару минут оказался на месте. Рассматривая окна квартиры ювелира, я мысленно не один десяток раз проигрывал в уме, как буду действовать, и потому, не мешкая, нырнул с крыши вниз. Изогнувшись в воздухе, я ухватился за металлический отлив подоконника и тут же снова взвился вверх. Не задерживаясь, схватив руками вентилятор, я влететь вместе с ним в квартиру. Кусок фанеры, с дыркой для вентилятора, держался всего на четырёх гвоздях, и они вылетели из рамы без лишнего шума. Так я очутился в просторной кухне ювелира, превращённой в маленький литейный цех, в котором он плавил золото. На большом верстаке я сразу же обнаружил эмалированную кастрюлю, тянувшую килограмм на десять, на треть заполненную совершенно однотипными, недавно отлитыми и даже не обработанными, ювелирными изделиями - египетскими крестами. Они отличались друг от друга только тем, что имели пять разных размеров, от трёх, до десяти сантиметров в длину.
   Не включая света, я огляделся, нашел на другом верстаке полиэтиленовый пакет, пересыпал в него кресты, достал из-за пазухи мешки, шнур и принялся планомерно обследовать квартиру, а точнее маленький ювелирный заводик, на предмет, чего бы хорошего украсть. Повсюду я натыкался на одни только египетские кресты. Похоже, что помимо Бирштейна, в его квартире работало ещё трое подмастерьев. Вскоре я добрался до его комнаты, в которой, помимо верстака у окна, стояло два металлических шкафа, кушетка, платяной шкаф, холодильник и кухонный стол с электроплиткой. Да, ювелир жил небогато и мне его стоило пожалеть, а не грабить, и ещё внимательно присмотреться к тем курьерам, которые забирали у него товар, очень уж все эти кресты напоминали знаки отличия. Вот только я не сразу догадался тогда, что они имели прямое отношение к вампирам.
   Открыв оба железных шкафа, я чуть было не присвистнул от удивления. Один оказался доверху заполнен роскошными футлярами для крестов, а во втором лежало почти две сотни готовых изделий, украшенных бриллиантами, и три картонные коробки с бриллиантами. Сложив всё во вторую сумку, я задумался. В ювелирной мастерской, устроенной в московской квартире, да, ещё в том доме, в котором жили далеко не самые простые москвичи, я нашел добрых сто килограмм золота и с полкило бриллиантов, причём не маленьких. Всему золоту, за исключением двадцати с чем-то килограммов самородков и золотого песка, Наум Моисеевич придал форму одинаковых египетских крестов, украшенных пятью крупными бриллиантов и двумя дюжинами поменьше. Зачем? Это что, нечто вроде погон или лычек? На ордена они не тянули, поскольку к ним прилагались ещё и массивные плоские цепочки разной длины, одни длинные, видимо для мужчин, другие короткие, для женщин, или наоборот, что не играло никакой роли.
   Продавать такие украшения барыгам, означало явку с повинной, ведь тут речь явно шла о существовании в стране какого-то тайного ордена (тогда я сразу же подумал о масонах), причём очень могущественного и богатого. Такой орден обязательно должны были контролировать вампиры, а потому меня сразу обеспокоила судьба моих, теперь уже точно, подельников. Однако, делать было нечего, я уже влез в квартиру ювелира, а раз так, то хорошенько упаковав награбленное, подошел к вентиляционной шахте, быстро вырастил себе длинные, острые и очень прочные когти на пальцах, сделавшихся толщиной с сосиску. Стараясь не шуметь, я принялся осторожно царапать оштукатуренную стену, стараясь оставить как можно больше следов от когтей. Через пять минут, выломав кирпичи, я влез внутрь и выбрался на крышу. Оставив мешки возле трубы, я помчался по крышам к ближайшей сберкассе. Мне срочно требовались деньги, чтобы было с чем отправить куда-нибудь Николая и Ларису. Муки совести меня нисколько не терзали. При мысли о том, что вампиры сделают с моими друзьями, они отступили прочь.
   Спустившись вниз, шел второй час ночи, я подошел к входу в сберкассу и требовательно постучал кулаком в дверь. Минут через десять к ней подошел милиционер, посмотрел на меня через стекло и, повинуясь моему мысленному приказу, открыл дверь. Чтобы у молодого сержанта потом не возникло никаких неприятностей на службе, я погрузил его в беспамятство и слегка приложился к нему, оставив ссадину на скуле, после чего когтём взломал замок. Кроме него в сберкассе больше никто в ту ночь не дежурил и я, взломав голыми руками несколько сейфов, нашел тот, в котором лежали деньги, а не папки с бумагами. Пошарив в столах операционистов, я нашел матерчатую сумку и полиэтиленовый пакет, и набил их пачками с купюрами по сто и пятьдесят рублей. Всего в сберкассе набралось четыреста тысяч рублей, сумма по тем временам огромная. Облегчённо вздохнув, я аккуратно прикрыл за собой дубовые филёнчатые двери. Выйдя из сберкассы, я снова взвился вверх и побежал крышами к дому ювелира. Через двадцать минут я спустился вниз, подошел сзади к машине, положил в неё награбленное, сел за руль и тихо сказал Николаю:
   - Всё, едем домой.
   Тот уснул и не слышал, как я сел в машину. Встрепенувшись, он спросил меня шепотом:
   - Ну, как всё прошло, Витёк?
   - И хорошо, и плохо, Коля. - ответил я ему - Мы взяли квартиру не того ювелира, с которым следовало бы связываться. Тебе и Ларке нужно срочно сваливать из Москвы и ложиться на дно где-нибудь в провинции, в маленьком, тихом городке. Ладно, поехали домой, там я вам всё и объясню.
   Вернувшись домой, Лариса не спала и ждала нас, я вывалил награбленное на стол и объяснил своим подельникам, что с ними сделают члены тайной масонской организации, когда поймают с украденными у ювелира регалиями. Мне даже не пришлось применять свои гипнотические способности, они сразу же всё поняли. Девушка, глядя на пачки денег, спросила:
   - Нам что, даже нельзя ехать вдвоём?
   Кивнув, я сказал:
   - Будет лучше всего, если вы уедете порознь, Лариска, хотя, Микола, если ты сможешь заменить фотографии в паспортах, то вы можете уехать на моей "Ниве" и вдвоём, но как только отъедете от города подальше, вам её лучше бросить и купить себе новую машину. Я оставлю себе кресты с брюликами и немного денег, а вы забирайте золото, его нужно переплавить, и остальные камни. Коля, займись этим немедленно, а я метнусь кое-куда и раздобуду для вас паспорта. Ты сможешь аккуратно переклеить фотографии и как-нибудь оттиснуть на них штемпель?
   Николай ухмыльнулся и ответил:
   - Не волнуйся на этот счёт, я же ещё и гравёр. Хотя и не часто, я подделывал паспорта и военные билеты.
   Мне оставалось надеяться только на то, что тюрьма его чему-то научила. Этот парень мне нравился и я не хотел, чтобы он попал в лапы вампиров, да, и Лариса, жившая с мачехой и сводным братом, тоже мне нравилась. Да, озлобленная, да, ненавидящая этого чёртового Наума Моисеевича, но всё же нормальная деваха, учительница русского языка. Поэтому я сел в машину Николая и снова помчался в Москву, на Казанский вокзал. Там я оставил "Ниву" Николая на площади, не закрыв дверь и оставив ключи в замке зажигания, надеясь, что кто-нибудь её угонит, и сразу же пошел на вокзал. Мне снова повезло, я как раз успел к отправлению поезда Москва - Красноярск, вошел в купейный вагон, а когда поезд тронулся, принялся заглядывать в каждое купе, и вскоре в кармане моей рубашки лежало два паспорта и военный билет, принадлежащие мужчине и женщине подходящего возраста. На всякий случай я прихватил ещё два паспорта, но уже для себя и когда поезд миновал Мытищи, и до Королёва оставалось пара километров, выпрыгнул из него на ходу и бегом направился к дому Николая. Было половина восьмого утра.
   Весь день Николай и Лариса собирались в дорогу. Богомаз сложил в прицеп все самые ценные иконы, свои картины, рисунки и прочие дорогие ему вещи. У Ларисы с собой было всего лишь два чемодана с личными вещами. Мой подельник уже успел не только расплавить кресты и отлить несколько слитков золота, но и сделать фотографии для паспортов и даже изготовил штемпель, а потому, как только собрался, сразу же занялся паспортами и подклеил фотографии так ловко, что я, как ни старался, не смог распознать подмены. Поздно ночью они уехали, а я остался в большом двухэтажном доме один, изображать из себя капкан и приманку. В своих силах я нисколько не сомневался, но всё же немного нервничал из-за того, что не имел никакого оружия. Поужинав и немного поспав, я собрал свои вещи, пошел на станцию, сел на электричку и поехал в Москву, где первым делом, зайдя в туалет на вокзале, принялся, внимательно рассматривая фотографию жителя Красноярска Алексея Федорова и, поглядывая в зеркало, принялся изменять свою физиономию. Из привокзального сортира я вышел уже совсем другим человеком.
   Ещё через четыре часа я уже обустраивался на съёмной квартире в Перово. Это была обычная московская однокомнатная квартира на десятом этаже, с телефоном и даже телевизором. Полежав пару часов на диване, я посмотрел телевизор, но в программе новостей об ограблении сберкассы, а тем более квартиры ювелира, не сказали ни слова. Зато очень много говорили о перестройке и гласности. Одевшись, я закрыл квартиру, спустился на лифте и, погуляв вокруг дома, нашел подходящее место, чтобы спрятать ключи. В квартиру я ещё надеялся вернуться. Вернув себе прежний, курносый облик, Алексей, в отличие от Виктора, красотой не отличался, я поймал такси и поехал на Кутузовский проспект. Ювелир ещё не вернулся из Ленинграда, и я облегчённо вздохнул, у Николая и Ларисы имелись шансы спокойно доехать до Белоруссии. Что с ними стало в дальнейшем, я не знаю, но в лапы вампиров они точно не попали. Надеюсь, что они прожили свою жизнь счастливо и безбедно. Золото никогда не падало в цене, а бриллианты тем более.
   В Королёв я вернулся поздно вечером и потом пять дней только и делал, что уходил из дома утром, а поздним вечером возвращался, весь день мотаясь по всей Москве с другой физиономией, хотя и в той же самой одежде. Николай дал мне несколько наводок и я, встретившись с двумя его дружками по колонии, наконец-то обзавёлся оружием - пистолетом "ТТ", тремя обоймами и полусотней патронов. На шестой день, возвращаясь домой, я угодил в засаду, причём устроенную так ловко и профессионально, что даже не успел выхватить пистолета, как меня скрутили два здоровенных парня. Третий приложил мне к лицу тампон, смоченный остро пахнущей жидкостью и я сделал вид, что отключился. Меня быстро вынесли из дома, засунули в подъехавший "Рафик", и уже с руками, скованными за спиной наручниками, куда-то повезли. В "Рафике" меня положили на пол лицом вниз, да, ещё и накрыли одеялом. Ехали мы долго, часа два, и всё это время бойцы, повязавшие меня, упрямо молчали, но я всё же улавливал угрозу, исходящую от всех пяти человек и даже водителя.
   Машина остановилась, меня грубо вытащили за ноги из неё и с одеялом на голове потащили в дом, пронесли по коридору и спустили в подвал, однако, я сразу же понял, что оказался где-то в Подмосковье, в сосновом лесу, на какой-то даче. Так что вряд ли меня арестовали муровцы. В том, что это кагебешники, я тоже очень сильно сомневался и потому улыбнулся. Вскоре меня усадили на стул, забросили мои руки за его спинку и привязали ноги к его ножкам, а руки к спинке толстым и жестким шнуром, хорошо, что не стальным тросом. Чтобы не давать своим тюремщикам лишнего повода для беспокойства, я закрыл глаза, моё тело было расслабленным с того момента, как только меня усыпили. Вскоре трое бугаёв вышли, один явно сел на стул, а второй рыком сорвал с моей головы одеяло и принялся приводить меня в чувство нашатырным спиртом. Сделав пару вдохов, я поморщился, замотал головой и открыл глаза. Напротив меня сидел за старинным письменным столом какой-то моложавый тип, одетый в чёрный двубортный костюм, который вертел в руках большой египетский крест с бриллиантами. Пристально глядя на меня, он прорычал:
  
   - Рассказывай, как ты пробрался в ювелирную мастерскую, где прячутся твои сообщники и куда ты спрятал остальные изделия?
   Улыбнувшись, я с насмешкой поинтересовался:
   - А больше тебе ничего не нужно? Ты ещё спроси, где я прячу ключи от квартиры, в которой брюлики лежат.
   Красавчик с аккуратно уложенными волосами улыбнулся и приказал типу, стоящему справа от меня:
   - Врежь-ка ему по рёбрам.
   Верзила тут же с разворота ударил меня справа в область солнечного сплетения, но его здоровенный кулак, словно встретился с кирпичной стеной. Зашипев от боли, он затряс рукой, а я, взглянув ему в глаза, строго рявкнул:
   - На колени! Замри и не двигайся!
   Сказал я это, в общем-то, не особо надеясь на успех, но этот парень, почти двухметрового роста, и в самом деле тут же рухнул на колени. Я перевёл взгляд на красавчика и грозно прорычал:
   - Встань!
   Однако, тот лишь ухмыльнулся и пробормотал:
   - Я так и думал. Так кто же ты такой, раз я не могу услышать голос твоей крови? Ты хоть понимаешь, что я с тобой сделаю за нападение на моего раба и за кражу того, что принадлежит мне? Ты сдохнешь в муках, если не вернёшь мне всё.
   От его слов я радостно заулыбался и спросил, не веря себе:
   - Вампирюга, кровосос поганый?
   Красавчик сердито нахмурился, опустил руку вниз и поставил на стол какой-то большой и явно тяжелый фонарь. Глядя на него, я сразу же нахмурился и подумал: - "Ультрафиолет. Сейчас начнёт пытать им меня, морда вампирская." Красавчик, словно прочитав мои мысли, кивнул и сказал с улыбкой:
   - Да, это действительно ультрафиолетовый фонарь. Причём очень мощный. Если на коже двуногого червя или раба вроде того, которого ты поставил на колени, он просто оставит сильный ожог, то твоя шкура от него вспыхнет, словно порох, но даже не это самое страшное, а то, что ты испытаешь сильнейшую боль во всём теле. Пиронам лучи этого фонаря нравятся ещё меньше. Так что хорошенько подумай, стоит ли тебе подвергать себя таким страшным мучениям. Если ты дикий вампир, я готов принять тебя в свою фратрию. В качестве раба, а потом посмотрим, может быть, ты ещё и возвысишься. Если, конечно, назовёшь мне имя своего творца и расскажешь, как ты смог погасить голос крови и сделал так, что я его не слышу.
   Состроив задумчивое выражение лица, я посмотрел в потолок, вздохнул и поинтересовался:
   - Ну, и почему ты привёз меня в этот лес?
   Красавчик с готовностью ответил:
   - По следам когтей, я сразу же понял, кто поработал в мастерской моего раба, а потому решил не привлекать к поискам своих отпрысков и обойтись только помощью рабов. Моё имя Геллад, я лорд фратрии из клана Носферату, а ты кто такой? Как тебя зовут? Или твой творец даже не дал тебе имени?
   Отрицательно помотав головой, я насмешливо ответил:
   - Меня никогда не зовут, я всегда прихожу сам, кровосос. Ладно, раз ты допустил такую оплошность, то с моей стороны было бы глупо не воспользоваться этим.
   Лицо Геллада скривилось в презрительной усмешке и он, всплеснув руками, весело воскликнул:
   - О, ты не просто дикий вампир, но к тому же ещё и крайне самоуверенный тип. Ну, ничего, я быстро приведу тебя в чувство и подчиню своей воле. Дикие вампиры это огромная редкость в наши времена и меня ждёт великая награда.
   К этому моменту я успел вырастить на пальцах рук острые когти и перерезал ими толстую, альпинистскую верёвку. Порвать такую даже я вряд ли смог бы. Одновременно я вырастил на икрах точно такие же ножницы, но ещё не пустил их в ход. Чтобы усыпить бдительность этого самоуверенного и болтливого вампира, я кивнул, широко заулыбался, и спросил:
   - Хорошо, Геллад, не будем ссориться раньше времени. Ты же понимаешь, что я сам сдался. Объясни мне, кто такие твои рабы и как ты их приручил? У меня вечно с этим проблемы.
   Вампир заулыбался и ответил:
   - Я так и подумал, что ты ищешь себе повелителя, дикий вампир. Очень уж нарочито ты обставил ограбление моей ювелирной мастерской. Ну, а что касается рабов, то всё очень просто, они сотрудники КГБ, бойцы спецподразделения "Альфа", я их запрограммировал подчиняться мне. Я время от времени вызываю их, когда мне нужны опытные помощники. Возвращаясь домой или на службу, они ничего не помнят и думают, что пьянствовали в ресторане. Сейчас они считают тебя своим злейшим врагом.
   Усмехнувшись, я ответил:
   - Мудро. Похоже, ты большой специалист по части гипнотического программирования и самое главное, в твоей фратрии никто не догадывается, какие делишки ты проворачиваешь. Интересно, эти крестики, которые я у тебя недавно украл, действительно имеют цену? Вот бы не подумал, что египетский анх в почёте у вампиров.
   Насмешливо фыркнув, вампир ответил:
   - Я бы этого не сказал, но сейчас мои анхи пользуются большим спросом во многих кланах. Мой раб прекрасный ювелир и многие лорды хотели бы найти и забрать его себе. Поэтому я и прятал его так тщательно, но ты смог его найти.
   Глядя на Геллада, я подумал про себя: - "Интересно, далеко ты сможешь уйти без ног?", после чего резко встал со стула, разорвал наручники и шагнул вперёд. Розовощёкий блондинистый вампир, увидев, что кисти рук у меня превратились в блестящие, синеватые клешни, побледнел от ужаса. Он даже не успел вскочить со стула, как я отбросил в сторону, словно пушинку, тяжелый дубовый стол, клешнями правой руки ухватил его за шею, а левой отстриг ему ноги по колено, после чего сказал:
   - Геллад, ты посиди тут, а я сначала займусь твоими ногами, после чего немного поиграю в Спартака и освобожу рабов.
   Ультрафиолетовый фонарь, размером с ящик для слесарных инструментов, к счастью не упал на пол и не разбился. Отпихнув отрезанные ноги вампира в угол, я быстро превратил клешни в нормальные руки, взял фонарь и, осмотрев его, увидел, что у него имелась диафрагма. Сузив её до размера рублёвой монеты, я нацелил фонарь на вампира и демонстративно поднёс палец к кнопке. Тот моментально закрыл лицо руками и громко, чуть ли не навзрыд, воскликнул, прося у меня прощения:
   - Князь крови, помилуй меня! Мне и в голову не могло прийти, что кого-то из Древних заинтересуют мои побрякушки. Я немедленно отдам тебе всех рабов, которые их изготавливают. Прими их в дар, князь крпови, и прости меня.
   Из того, что он говорил, я сразу сделал вывод, что с древними вампирами мне всё же лучше не искать встречи до тех пор, пока я не разберусь, как их легче убивать, иначе влипну в неприятности. Позднее, я на своей собственной шкуре убедился, что был полностью прав и не раз пожалел о том, что сделал такую глупость, сунулся в вампирское логово без надлежащей экипировки и надёжного, мощного оружия. В тот момент я просто направил фонарь на отрезанные ноги вампира и включил его пару раз. Стоило только лучу света попасть на окровавленные обрубки, как они, громко зашкворчав, вспыхнули и быстро сгорели. Хорошо, что пол в подвале оказался мраморным, а то я точно устроил бы в нём пожар. Поставив стол на место, я сел на стул, забросил нога на ногу, положил на колени ультрафиолетовый фонарь и строгим голосом сказал:
   - Позови сюда своих рабов и немедленно отпусти их. Освободи навсегда и прикажи им забыть, что они когда-либо видели тебя, а потом мы поговорим с тобой по душам, щенок. - повернувшись к парню, стоявшему на коленях, я приказал строгим голосом - Очнись и встань. Ты меня никогда не видел.
   Бледный, трясущийся Геллад, из ног которого пролилось на пол всего лишь несколько капель крови, моментально исполнил всё, что я ему приказал и пятеро парней, одетых в джинсы и спортивные куртки, выслушав его, молча вышли из подвала и уехали на "Рафике". Больше я с ними никогда не встречался. Презрительно скривив губы, я сказал вполголоса:
   - Теперь, Геллад, расскажи всё о себе, своём творце, своей фратрии и остальных фратриях, которые находятся по соседству. А также о своей торговле египетскими крестами.
   Геллад, с перепугу, тут же принялся рассказывать мне историю своей жизни, а она оказалась довольно занимательной, ведь он родился ещё во времена императрицы Елизаветы Петровны и в молодости был придворным. Я не перебивал его, но время от времени задавал уточняющие вопросы. Так продолжалось чуть более четырёх часов, пока вампир не спросил меня:
   - Зачем я должен рассказывать то, о чём ты и так знаешь?
   Скорчив высокомерную гримасу, я прикрикнул:
   - Ты задаёшь неуместные вопросы, рассказывай всё, что знаешь о фратрии северо-востока Москвы!
   - Кто ты такой? - взвизгнул вампир - Как твоё имя и на каком основании ты вмешиваешься в дела моей фратрии, которую я получил в управление от князя крови Волдара Носферату. А он, между прочим, тоже принадлежит к числу Древних и наградил меня за особые заслуги перед кланом. Если у тебя есть ко мне какие-то претензии, то я стану отвечать только в его присутствии.
   Наклонившись вперёд, я угрожающе сказал:
   - Не советую упрямствовать. Продолжай свой рассказ, чтобы я мог выявить несоответствия с тем, о чём мне доложили.
   Увы, это не помогло. Вампир, успевший отрастить себе тощие ноги, почему-то пошевелил под столом пальцами ног, видимо для того, чтобы полностью восстановить их чувствительность, гордо вскинул подбородок и ответил:
   - Я больше не скажу ни слова. - немного помолчав, он сказал угрожающим тоном - Назови своё имя, чтобы я мог обращаться к тебе подобающим образом.
   - Тебя интересует моё имя? - спросил я недовольным голосом, улыбнулся и ответил - Меня зовут Евгений, кровосос, и я не вампир и, тем более, не древняя сволочь. Да, во мне, как и в тебе, полным полно пиронов, но они не такие, как у тебя. Поэтому я никогда не чувствую жажды, а ты не слышишь моей крови.
   Повернув ультрафиолетовый фонарь чуть в сторону, я включил его, но перед этим подставил под луч руку. Её, конечно, малость обожгло, но она не вспыхнула и даже не задымилась. Зато на вампира моя демонстрация подействовала очень сильно. Геллад взревел, словно медведь, выпустил из пальцев когти, гораздо короче моих, и бросился на меня. Однако, сделал он это недостаточно быстро, а потому я успел повернуть фонарь в его сторону и луч ослепительно яркого света ударил ему в лицо, отчего голова вампира немедленно загорелась. Оно и понятно. Срочное выращивание ног ослабило вампира, пироны отдали ему слишком много своей энергии и он вспыхнул, словно соломенный. Вампир метнулся в сторону, упал на пол, вскочил на ноги, но процесс цепной пирокинетической реакции мало того, что пошел, так уже и приобрёл необратимый характер, а потому он сгорел за считанные секунды, оставив после себя лишь кучу золы.
   Огорчённо вздохнув, я встал и первым делом принялся осматривать ящики письменного стола, но не нашел в них ничего интересного. Так, всякий мелкий мусор и пара клочков бумаги. Прихватив ультрафиолетовый фонарь, я вышел из комнаты, осмотрел в подвале все помещения и поднялся наверх. Лорд Геллад, похоже, привёз меня в свой загородный особняк, и это была не какая-то там дача, а трёхэтажный домина, настоящий дворец, причём обставленный роскошной старинной мебелью, да, ещё стоящий посреди соснового бора на участке размером гектаров в двадцать пять. Такую роскошь я, признаться, видел только в Эрмитаже. У меня не укладывалось в голове, как такой дворец можно иметь в Советском Союзе. В тот момент мне было ещё невдомёк, что из пяти миллиардов человек, живших в то время, пятьдесят миллионов являются не людьми, а вампирами и эти мерзкие кровососы считали всё, что создали на Земле люди, своей личной собственностью, как и их самих. Мне об этом ничего не было известно и поэтому я удивлялся такой несусветной роскоши.
   В подвале я не нашел ничего интересного, кроме небольшой тюрьмы с десятью камерами. Узников я в ней не обнаружил, зато нашел большой набор инструментов для пыток и даже дыбу. Осмотрев тюрьму, я пожалел, что вампир сдох так быстро. Хотел бы я подвесить его на дыбе и испробовать на нём все те инструменты, которые эта тварь аккуратно разложила на большом столе и развесила по стенам. Поднявшись из подвала наверх, я не спеша и не зажигая света, обследовал все комнаты в лесном дворце лорда Геллада. Посмотреть в нём было на что. Особенно меня поразило множество картин в бронзовых, позолоченных рамах, и антикварных изделий. Некоторые из них явно имели древнеегипетское, древнегреческое и древнеримское происхождение. Осмотр дворца я начал с кухни, где обнаружил большой холодильник, битком набитый продуктами, а потому предварительно плотно поужинал, после чего нашел кладовую, а в ней немалое количество кофров. После этого я не спеша приступил к грабежу и все самые красивые и дорогие на вид украшения тут же упаковывал и складывал в кофры. Покидать этот дворец без сувениров, я счёл глупостью.
   Вообще-то я не спешил покидать дворец лорда Геллада, надеясь, что к нему в гости заявится кто-нибудь из его друзей или преданных вассалов, но этого так и не случилось. Правда, все те две с половиной недели, пока не кончились продукты, я не скучал. В гараже, стоящим за домом, я нашел целых три автомобиля, два легковых, "Мерседес" и "Кадиллак", а также большой японский вездеход "Нисан-Патруль". Его я полностью забил кофрами с драгоценностями. Именно они, а не золотые египетские кресты с бриллиантами, положили начало моей коллекции антикварных украшений, которыми я потом торговал. Помимо этого я две недели просидел в кабинете лорда Геллада, изучая не столько его богатую библиотеку, сколько дневники вампира, родившегося в одна тысяча семьсот пятнадцатом году и сосавшего кровь из людей на протяжении более, чем двухсот лет подряд. Из его дневников я узнал много интересного, но, к сожалению, мало что могло мне пригодиться в охоте на вампиров.
   В итоге я хорошо прибарахлился во дворце вампира. Геллад был немного выше меня ростом, но мне не составило особого труда слегка вытянуть себя в длину, а потому его гардеробчик, пусть и не идеально, мне всё же подошел. Так и не дождавшись в сосновом бору ни одного вампира, я придал своей физиономии вид розовощёкой рожи вампирского лорда, даже изменил цвет волос, выехал за ворота. Их я не соизволил их закрыть, вдруг кто захочет чем-нибудь поживиться, и поехал по лесной дороге. Через пару километров я подъехал к шоссе и долго гадал, куда же мне ехать, направо или налево, пока мимо меня не промчался членовоз, так в то время в моей стране называли правительственные лимузины, в сопровождении трёх чёрных "Волг". Подождав несколько минут, я поехал за ними следом и через пару километров подъехал к шлагбауму. Средних лет капитан милиции, едва только взглянув на меня из своей будки, тут же поднял шлагбаум, и я выехал из лесного, правительственного дачного посёлка, горестно вздыхая и тихонько матерясь. Наверное, тот деятель, который сейчас поехал в Москву, считал себя вершителем судеб, хотя на самом деле он был всего лишь марионеткой в руках вампиров.
   В конечно результате я всё же разузнал кое-что о том, кто такие вампиры и чем они живут. Хотя я читал кровь довольно долго, какой-то конкретной информации, связанной с именами вампиров и местами их постоянной дислокации, мне так и не удалось из неё выудить. По всей видимости, пироны либо не запоминали такой ерунды, либо мои пироны всё же кое-что утеряли в результате братания в моём теле. От вампирского лорда, и особенно из его дневников, я и то узнал гораздо больше, но всё же Геллад не сказал мне главного. Эта сволочь так и не назвала мне ни одного адреса и тех имён, под которыми вампиры живут в мире людей. Правда, кое-что я всё же узнал. Вампиры часто собирались в нескольких загородных резиденциях, а их я мог найти, следуя за теми "Чайками" и иномарками, которые выезжали из Москвы. Это уже давало мне шанс найти их логово, а потом и выследить, где они живут. Вампирская фратрия это не бог весть какая крупная община вампиров, что-то вроде горкома партии в небольшом городке, и вряд ли рядовые члены фратрии жили, как и Геллад, на правительственных дачах. С такими настроениями и мыслями я въехал в Москву.
  

Глава четвёртая

Первый удар по вампирам

  
   Всё лето я разъезжал по ближнему Подмосковью в поисках вампирских вертепов. Для слежки за ними я купил себе мотоцикл "Ява-Спорт" и автомобиль "Жигули" модели универсал, но до этого приобрёл целых три капитальных гаража неподалёку от снятой квартиры, причём расположенных рядом. В один я загнал экспроприированный японский джип, во второй "Жигулёнок", а в третьем устроил автомастерскую и по винтику перебрал мотоцикл, доставшийся мне почти новым, и форсировав его двигатель так, что угнаться за мной можно было только на самолёте. В чём-чём, а в автомобилях, мотоциклах и танках я знал толк, не зря четырнадцать лет проработал ведущим конструктором на автозаводе. Всё лето я только тем и занимался, что сажался на хвост каждому автомобилю из числа тех, на которых не ездили простые москвичи и результате мне удалось вычислить четыре таких загородных объекта, куда и муха не залетит без специального разрешения. Все они стояли в отдалении от жилья и дорог с оживлённым движением. Охранялись они ничуть не хуже, чем правительственные дачные посёлки, если не лучше, а потому пробраться туда я даже не пытался.
   Помимо этого я усиленно питался, преимущественно одним мясом, очень часто сырым, чтобы набрать массу, но толще от этого не стал, хотя и обрёл более рельефную фигуру. Кроме того постоянно тренировался, но не занимался всякой мутью, вроде вошедшего тогда в моду карате. При той быстроте реакции, которую я имел, стремительности движений и физической силе вкупе с тем, что мне ничего не стоило превратить свои руки в страшное оружие, мои когти царапали даже сталь, карате мне уже ничего не давало. Вместо этого я учился чуть ли не мгновенно делать свою кожу настолько плотной и прочной, что от неё даже нож отскакивал и весьма преуспел в этом. Я готовился к тому, чтобы рвать вампиров в клочья голыми руками. То, что мне удалось справиться с вампиром только что начавшим входить в пору зрелости, неизвестно как ставшим лордом фратрии, вовсе не говорило, что я смогу завалить матёрого зверя. Читая вечерами дневники Геллада, я не раз наталкивался на описание поединков между такими зверюгами, и они произвели на меня очень большое впечатление.
   Не стану врать, в то время вампиры пугали меня, и их действительно следовало бояться. Чего только стоило одно наблюдение Геллада, сделанное им в какой-то Келлатии, где он видел, как один вампир, примерно его телосложения, встал на весы, и выяснилось, что этот ровесник Карла Великого весит сто восемьдесят три килограмма. Вспомнив сожженного мною кровососа и представив себе плотность и прочность тела, упомянутого им монстра, я пришел в ужас. Такой зверь порвёт меня, как промокашку. Поэтому я предпринимал титанические усилия, чтобы сделать свою плоть прочной, как стальной канат, совершенно не зная, что тот придурок, для увеличения массы, просто заменил в своём теле кальций на какой-то металл. Я пошел другим путём, сделал свои кости плотнее и оттого в несколько раз прочнее. В итоге к середине сентября я смог увеличить свой вес до ста сорока четырёх килограммов, а плотность моих мышц стала такой, что даже в расслабленном состоянии мне не удавалось воткнуть в себя нож глубже, чем на сантиметр, полтора.
   Если я "напрягался", то за каких-то три секунды моя кожа становилась синеватой и тогда, наверное, от меня отскочила бы и пуля, выпущенная из пистолета, хотя вряд ли, но попади она мне в лоб, то точно черепа не пробила бы. В лоб я себе не стрелял, но однажды выстрелил в ногу. Пуля срикошетировала, но я стрелял всё же не в упор и под наклоном. Это был не единственный эксперимент подобного рода. Огнём, серной кислотой и ультрафиолетовым фонарём, я тоже пробовал свои преобразованные конечности на прочность и стойкость. Больно, но терпеть можно. Всё же гораздо чаще я забирался в какую-нибудь глухомань и, убедившись, что поблизости никого нет, принимался носиться по лесу, словно Тарзан, только намного быстрее и, порой, нанося по старым дубам или камням удары страшной силы. Это у меня получалось неплохо, как и поднятие гранитных валунов. Да, имелся бы в Красной армии, в сорок первом году, хотя бы полк таких солдат как я, то фашистам пришлось бы не сладко, но, увы, бойцами, подобными мне, были одни только вампиры, а эти господа не для того развязали ту войну, чтобы помогать Советскому Союзу. Им просто нужно было двинуть науку людей вперёд.
   Может быть не все вампиры были монстрами, я всё равно долго не решался нанести визит нескольким известным мне господам, явно знатным кровососам, хотя и не лордам крови. В конце концов, выпив для храбрости бутылку армянского коньяка, спиртное на меня теперь действовало гораздо слабее и просто бодрило, я отправился на дело. Мой первый клиент жил в высотке на Котельнической набережной, а работал в министерстве внешней торговли. Кем именно, я точно не знал, но возили его на "Чайке". В подъезд я вошел без особых проблем, поднялся в лифте на девятнадцатый этаж и довольно легко открыл дверь отмычкой. Замок оказался довольно простым, хотя и внушительным на вид, импортным. Оказавшись в квартире, я сразу понял, что попал туда, куда нужно. Вампиры большие любители роскоши, антиквариата и драгоценностей, а этого добра в той квартире оказалось предостаточно. Странно, но хозяин квартиры не побеспокоился о такой мере предосторожности, как сигнализация. Впрочем, не думаю, что советский вор отважился бы обворовать квартиру в этом доме, но я собирался сделать в том числе и это. Главным образом для того, чтобы дать вампиру застукать меня и заставить его проявить себя.
   В квартиру я проник в половине четвёртого дня и первым делом внимательно осмотрелся в этом маленьком филиале Эрмитажа. Мне сразу же бросилось в глаза две вещи - отсутствие в квартире действительно древних ценностей, все золотые и серебряные изделия, мебель и фарфор датировались максимум восемнадцатым веком, и одна фотография в дорогой, изящной рамке в стиле модерн. На ней я увидел страшную сцену - двое обнаженных мужчин, с прибитыми большими гвоздями к их плечам царскими погонами, были распяты на бревенчатой стене, их животы вспороты и кишки вывалились под ноги. Между ними стоял в позе Наполеона, сложив руки на груди, пожилой мужчина в комиссарской кожанке. На его некрасивом, одутловатом лице, смуглом, с густыми, сросшимися чёрными бровями и мефистофельской бородкой, сверкало пенсне. Мне почему-то сразу же стало ясно, что это прижизненный снимок того вампира, в квартиру которого я пробрался, и сразу захотелось точно так же приколотить его к стене и вспороть брюхо. Немного подумав, я отказался от этой мысли, так как мне нельзя шуметь, ведь это не лес, а квартира в одном из самых элитных домов Москвы.
   Поджидая хозяина, я нашел две большие, кожаные сумки и принялся складывать в них самые ценные вещи, тщательно обматывая их туалетной бумагой. За этим занятием меня и застал хозяин квартиры, плотный, широкоплечий мужчина пониже меня ростом, черноволосый, явно не русский на вид, хотя его фамилия и была Леонов. Он, как ему казалось, бесшумно вошел в зал, где я трудился в поте лица, и тихим, вкрадчивым голосом спросил:
   - Так-так, кто же это пожаловал к нам на ужин? - я выпрямился, стремительно повернулся, с хищным оскалом глянул на господина Леонова и выхватил финку, а тот прошипел - Замри и не шевелись, гадёныш. Ты явился вовремя, мои пироны голодны. Брось свою финку, она тебе уже не понадобится.
   Как меня попросил об этом вампир, я послушно замер и финка с глухим стуком упала на персидский ковёр, а вампир, уверенный в своих силах, шагнул в комнату, посмотрел мне в глаза, приоткрыл рот и даже высунул кончик языка, из которого сразу же показался кончик иглы, толщиной с карандаш. Вампир приблизился ко мне, положил руку мне на плечо и даже зашипел, видимо от радости. Чтобы не выглядеть полным идиотом, я ухмыльнулся и, с вызовом в голосе, сказал господину Леонову:
   - Ты прав, финка мне не понадобится.
   Едва войдя в квартиру, я снял одежду и остался в спортивном трико и майке, обув шикарные хозяйские тапочки, чтобы не перепачкать в случае чего, вампирской кровью свою одежду. Ответив вампиру, я тут же с силой вонзил правую руку, из пальцев которой стремительно вырастали когти, в верхнюю часть живота, проткнул мышцы, схватил его сердце, находящееся в жестком коконе, и резко дёрнул вниз, одновременно хватая левой когтистой лапищей за горло. Я не хотел давать вампиру ни одного шанса затеять борьбу, оттолкнуть меня и выпрыгнуть в окно. Тем не менее, вампир не отбросил копыта немедленно. Он чудовищно напряг не только свои мышцы, но и внутренности. Зажав мою правую руку мышцами пресса и чуть ли не окаменевшими внутренними органами, он ухватил меня руками, на которых тоже выросли когти, за шею и принялся колотить ногами. Правда, я вырастил на коленках длинные, острые шипы и не только успешно отбивался, но и потащил хрипящего вампира в ванную комнату, оторвав его от пола. Он оказался не таким уж и тяжелым.
   Там я с огромной силой сжал правую руку, и его окаменевшее сердце треснуло, как гнилой орех, но он не помер и после этого, а продолжил отчаянно сопротивляться. Затащив вампира в ванную, я дал ему побарахтаться ещё минут десять, чтобы он почувствовал приближение смерти. Эта хрипящая сволочь даже и не собиралась подыхать. Когти вампира царапали мою бронированную шкуру не в пример лучше, чем финка, но все порезы на ней мгновенно стягивались и даже не кровоточили. Отпусти я этого гада, и он моментально удрал бы, но я держал его мёртвой хваткой. Хотя этот юный вампир и прожил в вампирском обличье гораздо дольше меня, он не мог равняться со мной в силе. Пироны внутри моего тела мобилизовались и образовали в нём, а также во внешней броне, мощнейший силовой каркас и он делался всё прочнее и прочнее. То же самое сделали пироны моего врага, но до моих им было далеко. Окончательно убедившись, что мне по силам порвать этого вампира, я превратил левую руку в клешню, обезглавил его и тут же принялся обыскивать карманы и выбрасывать в коридор их содержимое. Бумажник, толстую записную книжку, визитки в черепаховой визитнице и прочие мелочи.
   Пока я шмонал обезглавленного вампира, тело его ещё продолжало жить, да, и голова, валявшаяся в ванне, глядела на меня с ненавистью, но помалкивала. Последним в коридор полетел трёхсантиметровой длины египетский крест с бриллиантами, то есть самый маленький. Вырвав вампирское сердце, я бросил трепыхающийся труп в большую ванну, швырнул туда же сплющенное сердце, смыл кровь над раковиной, вытер руки полотенцем и вооружился ультрафиолетовым прожектором, принесённым в ванную комнату заранее. Вскоре от трупа вампира, а также моего изодранного трико и майки, в ванне осталась лишь куча золы. Я прошелся по пути своего следования в ванную и прижег ультрафиолетом все капли вампирской крови на полу и стенах. Она вспыхивала, как магний. Покончив с этим делом, я оделся и продолжил собирать самые ценные вещи в сумку, после чего, дожидаясь глубокой ночи, долго ужинал, треская деликатесы, и выпил целых три бутылки отличного французского коньяка.
   В половине третьего ночи я открыл настежь окно и встал на подоконнике с двумя тяжеленными дорожными сумками в руках и третьей за спиной. Мне очень понравился тот коньяк, который пил господин Леонов, а он затарился им весьма основательно, так почему бы не воспользоваться этим? Любой воин, победивший своего злейшего врага, имеет право на трофеи, это раз. Ещё я тогда подумал, что после второго убийства вампира, отягощённого весьма основательным ограблением его жилища, все остальные вампиры невольно задумаются, это два. Поэтому я не испытывал никаких угрызений совести. Когда речь заходит о вампирах, о совести можно смело забыть. В борьбе с ними любые средства хороши. Между прочим, вернувшись в Москву с вампирской дачи, я первым делом освободил его рабов, изготавливавших кресты, и не стал применять к ним никаких санкций, хотя они и работали на вампира. Вот этого от меня потребовала как раз именно моя совесть, пусть уже и не человеческая.
   Поэтому в ту ночь, стоя на подоконнике и внимательно вглядываясь вниз, я радовался, что ликвидация вампира прошла так хорошо и совесть меня совершенно не беспокоила. Как только я убедился, что меня никто не увидит, то сразу же мощно оттолкнулся от подоконника и по пологой траектории быстро полетел вниз, прямо к своему "Жигулёнку". Через пять минут я уже ехал домой. Поставив машину неподалёку от дома, я не пошел с сумками к подъезду, а с хода запрыгнул на крышу и уже с неё влетел в заранее открытое настежь окно. Вернувшись домой, я сел на кухне с бутылкой коньяка, парой плиток швейцарского шоколада, также позаимствованного у господина Леонидова, и принялся рассматривать содержимое карманов покойного вампира. В его бумажнике я обнаружил две с половиной тысячи рублей и тридцать четыре тысячи долларов пятисотдолларовыми купюрами, а также банковские карточки "Америкэн Экспресс", совершенно бесполезные, как мне тогда показалось.
   В записной книжке я обнаружил множество записей, в основном номера телефонов и имена, некоторые явно вампирские, вычурные и звучавшие весьма необычно. Ещё я нашел пять паспортов, два советских, зелёный внутренний и синий, дипломатический, на имя Константина Леонидовича Леонова, грека по национальности, а также французский, немецкий и американский паспорта на разные имена, но с его холёной физиономией. Куда интереснее оказалось содержимое черепаховой визитницы. В ней я нашел двадцать одну визитную карточку, и все они оказались вампирскими, это я определил по именам и званиям, три принадлежали лордам крови, а все остальные кавалерам крови четырёх разных рангов. Все с телефонами и домашними адресами. Эту находку я счёл самой ценной. Теперь у меня появилась возможность отправить в ад минимум двадцать одного вампира, если я, конечно, стану действовать аккуратно и осмотрительно, не жалея времени и сил на подготовку операций.
   Уверовав в свои силы, а эта ликвидация показала, что с мелкой вампирской сволочью я смогу справиться без особых проблем, меня тут же начали обуревать наполеоновские планы. Однако, уже начав вынашивать замысел нападения на один из вампирских вертепов, к слову сказать самый маленький, в который никогда не приезжало больше десятка вампиров, я всё же решил сначала найти себе надёжное убежище, где меня никто не смог бы застать врасплох. Ещё мальчишкой, вместе с друзьями, жившими по соседству, я несколько раз забирался вглубь большого лесного массива Лосиный Остров. Дворник нашего дома, старый татарин Рифат, однажды рассказал нам, что где-то там, под развалинами старого монастыря, находится подземная сокровищница царя Ивана Грозного и что от неё в Москву, прямо в Кремль, проложен подземный ход, по которому в старину могло проехать сразу три телеги в ряд. Мол, там царь хранил сокровища, вывезенные из Казани. Мы целых три лета подряд чуть ли не каждую неделю отправлялись туда. Хотя точных координат монастыря мы не знали, нам всё-таки повезло.
   На невысоком холме, поросшем елями, мы действительно в первое же лето наши даже не развалины, а остатки фундамента монастыря и принялись его исследовать. Мы изрыли чуть ли не весь холм и только на третье лето, уже в августе, вырыв особенно глубокую яму, наткнулись на большую гранитную плиту, причём совершенно плоскую и ровную, со следами ручной обработки. На следующий год я пошел работать на завод и навсегда забыл о наших детских археологических изысканиях, а теперь вспомнил, и мне захотелось проверить, что же находится под той плитой. Через пару дней, вооружившись сапёрной лопаткой, прочной, стальной кирочкой с победитовой напайкой на длинном, узком жале, взяв с собой сумку с продуктами, я сел на мотоцикл и отправился на поиски того холма, который мы раскапывали в детстве. Его я нашел быстро, но последние несколько километров мне пришлось тащить на себе мотоцикл через ельник, такая за прошедшие годы там выросла чащоба.
   Затащив мотоцикл на холм, густо заросший высокими елями, я вскоре нашел под еловым пологом старый раскоп и через несколько часов, вырыв глубокую яму, добрался до гранитной плиты, расширил раскоп и тут же принялся проделывать в плите дыру. Как и тогда, в детстве, меня охватил азарт, только в те времена, выкопав яму четырёхметровой глубины и постучав молотком по зубилу по паре часов каждый, мы вскоре поняли всю бессмысленность нашей затеи и стали уговаривать друг друга, что это просто огромный валун со стёсанной верхушкой. Так мы готовили себя к мысли об отступлении. На этот раз я не собирался отступать. Настойчивости мне было не занимать, а силу, благодаря пиронам, я обрёл такую, что смог бы продолбить насквозь и гранитный валун, но уже через семнадцать часов работы, утром следующего дня, мне удалось продолбить дырку размером метр на метр в гранитной плите, толщиной сантиметров в семьдесят. Да, работал я тогда с бешеной интенсивностью.
   Пирамидальной формы кусок гранита провалился в чёрную, квадратную дыру и мне в лицо пахнуло затхлым запахом, я заглянул в пролом и увидел внизу пол, мощёный каменными плитами. Не долго думая я спрыгнул вниз с пятнадцатиметровой высоты и увидел, что оказался почти в самой середине здоровенного квадратного подвала размером метров двадцать пять на двадцать пять, с парусным сводом, перекрытым в самом центре квадратной гранитной плитой метров пяти в поперечнике. Подвал этот оказался пустым и с одной стороны из него действительно в юго-западном направлении, как раз в сторону Москвы, вёл подземный ход, причём это была лестница шириной в четыре метра. Не знаю, располагалась ли здесь в древности сокровищница или нет, но судя по груде ржавчины, подвал этот когда-то запирался железными дверями. Радуясь своей находке, я спустился по длинной лестнице почти на восьмидесятиметровую глубину и увидел, что к Москве действительно ведёт роскошный, широкий и прямой подземный ход, облицованный камнем.
   Вёл он и в противоположную от Москвы сторону, но примерно в трёх километрах оканчивался завалом. Однако, метрах в пятидесяти от главной лестницы, находилась вторая. Она вела в тот древний монастырь, который когда-то стоял на холме, а может быть это был и не монастырь, а какая-то крепость. Во всяком случае, эта лестница почти до низу тоже оказалась завалена землёй вперемешку с камнями и её я не стал раскапывать, как и никогда и не раскопал завал в подземном ходе. В основном по той причине, что через него я и так смог прекрасно доехать почти до самого центра Москвы на мотоцикле,. Выход на поверхность находился где-то на территории Андроникового монастыря, но был заложен древней каменной кладкой. Не думаю, что этот подземный ход имел хоть какое-то отношение к династии Романовых. Скорое всего его построили всё-таки монахи даже не той, а куда более ранней эпохи, иначе, зачем тогда в нём нужно было устраивать под землёй кельи и церковь? Во всяком случае московские вампиры моего подземного убежища так никогда и не нашли, а они очень старались и это говорит о том, что им не было ничего известно и в те далёкие времена, но я не стал делать из этого никаких выводов.
   Первым делом я провёл изыскания и нашел в Москве дома, стоящие точно над подземным ходом, причём выбрал из пяти такой дом, из квартиры которого, расположенной на первом этаже, смог бы беспрепятственно спокойно выкопать шахту. Когда большая четырёхкомнатная квартира в доме сталинской постройки стала моей, я приступил к работе. Через полгода, с помощью бригады шабашников, потом забывшей о том, где они работали, пробив шахту глубиной сорок три метра, смонтировав в ней грузовой лифт, я смог перетащить в подземелье все свои сокровища.
   Их к тому времени прибавилось, ведь мне удалось убить и ограбить ещё троих вампиров, и на этот раз, матёрых зверей. После пятого убийства, когда я грохнул лорда крови, вампиры переполошились и превратили свои городские квартиры в настоящие крепости. Кровососам не понравилось, что кто-то стал убивать их прямо в квартирах, а потом ещё и выносил из них всё самое ценное. В Москве появились отряды вампирской полиции и прочих спецслужб кровососов. К тому времени я уже выяснил, что в моём родном городе окопалось тридцать с лишним тысяч вампиров. Они были объединены в пять фратрий. Гораздо меньше, чем во многих других крупнейших городах и столицах остального мира. Оно и понятно, Москва в годы перестройки была местом неустанных трудов вампиров, но не привольной жизни.
   Меньше вампиров, в процентном отношении, тогда жило только в Северной Корее и на Кубе. Оно и понятно. Вампиры были очень недовольны результатами своего собственного социального эксперимента с коммунистическими идеями, которые в этих странах зашли слишком далеко. В первую очередь потому, что они очень любят развлечения, играть в казино, ходить на бега и наблюдать за прочими массовыми зрелищами, а с этим в Советском Союзе и других странах ортодоксального коммунизма, было туго. Помимо этого, начиная с восемнадцатого века, вампиры начали печься о чистоте своего стада и объявили настающую охоту на маргиналов, но при этом делали всё возможное, чтобы их с каждым годом становилось всё больше и больше. С той поры они стали прививать человеческому обществу наркотики, а также пропагандировать всяческие извращения. Всё это я узнал, читая дневники вампиров, а также три весьма занимательные книги, посвящённые тому, как вампиры управляли стадом. Честно говоря, с этого момента я стал ненавидеть кровососов намного сильнее и потому ликвидировал ещё семерых, не смотря на то, что по всей Москве шныряли вампиры-ищейки.
   После этого мне пришлось залечь на дно. Нет, не в том смысле, что я спрятался от них в своём подземелье, а просто перестать их убивать. Я отошел от этого дела на целых три года. Зато вампиры времени зря не теряли, и перестройка закончилась путчем, после которого тогдашнего президента Горбачёва отстранили от власти, и начался развал страны, которую я долгое время считал великой. Увы, но это было не так. На нашей планете нет ни одной великой страны только потому, что политику каждого государства, даже самого маленького, выстраивали вампиры. Раз так, то о каком величии может идти речь вообще? Если бы вампиры того захотели, то в те времена они за каких-то пять, десять лет сделали великой державой любую страну точно так же, как однажды породили Чингисхана и тот, направляемый ими, сколотил великую империю. На политическом поле вампиры не играют ни в какие игры. Они чётко, планомерно и очень скоординировано проводят в жизнь свою собственную политику, направленную на то, чтобы стадо росло и прибавляло в весе, да, при этом ещё и создавало материальные ценности, но я немного отвлёкся от своего повествования.
   За те три года, что я сидел тихо и не трогал вампиров, они малость успокоились, хотя и создали в Москве нечто вроде своего полицейского участка. Его я обнаружил едва ли не сразу же, как только он появился под видом кооперативного охранного агентства и немедленно взял на карандаш. Меня очень заинтересовало, чем вооружены вампиры и имеется ли у них на вооружении какие-то технические средства, которыми можно отбить паморки у вампира. Чтобы приблизиться к этому охранному агентству, я воспользовался старой заготовкой. Ещё в начале восемьдесят девятого года я нашел парочку крайне неприятных и жадных типов, которым и сам с удовольствием свернул бы головы, ловко подчинил их своей воле, ссудил деньгами и надоумил создать строительный кооператив. В начале девяносто второго года это уже была крупная строительная компания. В неё-то я и устроился на работу коммерческим директором, чтобы иметь возможность однажды явиться в вампирское охранное агентство и заключить с ним договор об охране строительных объектов. Вампир, с которым я завёл разговор на эту тему, сначала не понял меня и спросил:
   - Извините, Сергей, зачем это вам нужно? Мы охранное агентство и предоставляем персональных телохранителей тем, кто может за это хорошо заплатить.
   Улыбнувшись, я принялся заискивающим тоном объяснять:
   - Виктор Борисович, так я почти о том же самом и говорю. Понимаете, мы взяли несколько крупных подрядов, а это очень большие деньги, поэтому боимся, что найдутся такие господа, которые захотят нас ограбить. Мы предлагаем вам десять процентов от прибыли, ставка Чингисхана, за то, что вы направите к нам в офис своего человека. Если такое, вдруг, случится, то он позвонит вам, вы пришлёте нескольких парней, и они быстро объяснят тем ребятам, что к чему. Если ничего не случится, то вы получите свою десятину, ничего не делая, а это пятьсот, шестьсот тысяч рублей каждый месяц. У нас большая компания и мы имеем очень хорошие заказы на строительство.
   Мои разъяснения понравились вампиру, и он тотчас повёл меня к своему боссу, тоже вампиру, но к моему удивлению отнюдь не высокопоставленному. Тот внимательно выслушал меня и кивнул:
   - Мне нравится его предложение, Виктор, займись этой строительной компанией лично.
   Так я заполучил себе очень матёрого вампира для дальнейших исследований и изучения. Этот тип, назвавшийся Виктором, сразу же показался мне старым вампиром, жестоким, беспринципным и очень властным. Я, в свою очередь, сделал так, чтобы он не встречался с прорабами и бригадирами, а общался исключительно с двумя хозяевами кооператива и их ближайшим окружением, состоящим, преимущественно, из одних только подонков. Виктор тут же сделал их своими рабами, но при этом не учёл одного момента, я их уже запрограммировал на это. Он считал, что сделал рабом и меня, но сильно ошибался на мой счёт. Зато я, быстро выяснив, что интересует вампира больше всего, принялся водить его по всем злачным местам, которые росли и множились в Москве, словно поганки после тёплого дождя.
   Прикармливал я своего вампира больше года и так втёрся к нему в доверие, что тот даже стал приглашать меня к себе домой, ну, а квартиру этот кровосос оторвал себе просто шикарную. Как коммерческий директор кооператива, я мотался по всей Москве, заключая всё новые и новые договоры, вырывая самые выгодные заказы и халявные деньги потоком текли в карманы вампиров. Не думаю, что они им были очень уж нужны, но на шармака и уксус сладкий, тем более, что я тоже за это время многому научился, в том числе и проворачивать аферы, а потому через год мой вампир во мне души не чаял. Мои труды не пропали даром, и, в конце концов, в мои руки попал небольшой, но тяжелый, вампирский пистолет без дырки в стволе. К тому времени у меня был готов план своего собственного отхода, а также отвода людей на "зимние квартиры". Незадолго до той ночи, когда мы, за полночь, приехали в шикарную семикомнатную квартиру Виктора, я тайком собрал всех прорабов и вручил каждому по пакету документов и целой сумке денег, фактически разбив компанию на части.
   После этого вампиры долго ломали голову, куда делись деньги, люди и строительная техника их дойной, в смысле денег, коровы, но так ничего и не нашли. Под их удар попадали одни только рабы Виктора, да, только с них взять-то было нечего. Обо мне они знали лишь то, что я сам им сказал, да, ещё то, что вписал в свой паспорт, выкраденный из паспортного стола, и ещё адрес съёмной квартиры. Поэтому ничто мне не помешало в тот момент, когда Виктор снял с себя сначала пиджак, а затем оперкобуру, прежде чем отправиться в ванную, взять его ствол и войти в неё вслед за ним. Увидев вампирский пистолет, нацеленный ему в лоб, вампир оскалился, но я, не дожидаясь, что он скажет мне что-нибудь, нажал на спусковой крючок. Послышался шелестящий звук, на лбу вампира высветилось фиолетовое пятно, и он тут же осел, не издав ни единого звука. Времени до понедельника у меня было целых двое суток, а потому я, выдав себя за него, умудрился вывезти на пяти мебельных фургонах всю обстановку из квартиры Виктора, а не только его самого.
   Перебросив вампирское добро в подземное убежище, благо в моём подъезде имелось два входа, и один из них я сделал отдельным входом в свою квартиру, мне ничего не оставалось делать, как ещё целых три дня, до самой среды, ждать, когда вампир, пристёгнутый к массивному стальному креслу коваными зажимами, очнётся. Когда он очнулся, то увидел перед собой вовсе не своего любимого холопа и раба Серёжу, над которым так любил подтрунивать и кому выболтал множество вампирских тайн. Увидев перед собой совсем другого человека, вампир сначала громко застонал, а затем спросил:
   - Так ты и есть тот самый таинственный дикий вампир, убийца вампиров в этом проклятом городе?
   Кивнув, я ответил:
   - Угадал. Давай знакомиться, меня зовут Евгений и я необычный вампир. Точнее я вообще не вампир, поскольку не пью человеческой крови. Моим пиронам она не нужна. Но во всём остальном я такое же существо, как и ты, вот только ни один кровосос не может заподозрить во мне вампира потому, что совершенно не слышит голоса моей крови. Поэтому вампиры вроде тебя, меня попросту не видят.
   Вампир пристально осмотрел небольшую камеру, в которую я его поместил, сваренную из стальных плит размером метр на метр и толщиной в пятьдесят пять миллиметров, броневая сталь между прочим. Стальное кресло было изготовлено из того же материалу, как говаривал когда-то наш ротный старшина по фамилии Небаба, особенно внимательно поглядел на мощные ультрафиолетовые лампы и датчики на тонких стальных штангах, приклеенные к его телу, и мрачным, замогильным голосом отозвался:
   - Судя по всему, эта информация мне уже никогда не пригодится, но и ты больше не услышишь от меня ни слова. Надо же, мне довелось повстречаться с вампиром, не знающим, что такое жажда и к тому же умеющим изменять свою внешность, словно он Древний. Что же, значит, мне просто не повезло. Ладно, включай лампы и смотри на то, как я сгорю. Пытать меня бесполезно.
   Негромко рассмеявшись, я отрицательно помотал головой и жестким, безжалостным голосом сказал:
   - Нет, тебе не удастся уйти из жизни так легко. Сначала ты посидишь полгода на одном хлебе и воде, а потом расскажешь мне всё, что я хочу знать, и только после этого умрёшь.
   Лицо вампира от моих слов исказила жуткая гримаса, его обнаженное тело всё посинело, он напрягся и пару раз дёрнулся, но тщетно. Быстро взяв себя в руки и просветлев лицом, он усмехнулся и почти весёлым голосом сказал:
   - А ты, оказывается, не такой уж и дикий, раз знаешь о подобных вещах. Что же тогда мне есть смысл поговорить с тобой, вампир не сосущий крови. Признаться, я сотни раз подвергал такой пытке оступившихся вампиров и мне даже интересно, смогу ли я выдержать её. Ни один из них не смог. Позволь задать мне вопрос. Какой ты крови, вампир. Ах, да, извини, я тебе не представился, - улыбнулся вампир и, вежливо склонив голову, представился - Моё имя Иноир Носферату, я верховный лорд и старший следователь Высшего Трибунала. Послан вместе с группой следователей в Москву изловить тебя, но вместо этого попал в расставленную тобой ловушку. Признаюсь честно, только потому, что я не распознал в тебе дикого вампира.
   Я сел в кресло и коротко рассказал ему, что во мне смешалась кровь Гангрел, Тореадоров и Малкавиан. Никаких других подробностей я рассказывать не стал, чтобы он не воспользовался моим опытом и после этого спросил:
   - Иноир, когда ты был инициирован и за какие заслуги?
   Мой пленник улыбнулся и ответил:
   - О, это произошло очень давно, почти четыре тысячи лет назад в Египте. Я был жрецом в храме какого-то бога, придуманного моим творцом, и проявил твёрдость по отношению к тем людям, которые недостаточно рьяно ему поклонялись. За ум и настойчивость, мой творец преобразил меня ещё в возрасте сорока трёх лет. Ему очень понравились мои методы. С тобой, похоже, всё произошло по-другому и ты относишься к той породе людей, которые верят в свободу, равенство, братство и прочую ерунду, которую мы стали пропагандировать сравнительно недавно, чтобы расшевелить людей и заставить их работать ещё активнее. Скажи мне, Евгений, что заставляет тебя ненавидеть нас? Разве ты не видишь, что люди нуждаются в нашем управлении гораздо больше, чем мы в их крови? Полагаю, что ты прожил уже достаточно долгую жизнь, чтобы понимать, насколько ничтожна подавляющая масса людей. Почему же ты видишь в нас своих злейших врагов, которых нужно убивать?
   Всплеснув руками, я воскликнул:
   - Ну, надо же! Мне попался вампир-философ! Иноир, старина, всех вампиров я ненавижу, прежде всего, за то же самое, за что ненавижу тебя, за твои методы убеждать людей и ту настойчивость, с которой ты это делал. Не вдаваясь в детали, я скажу тебе так, верховный лорд, в этом подземелье ты сполна ответишь за мученическую смерть всех тех юношей и девушек, которых ты сожрал ещё живыми, доставляя им при этом страшные мучения.
   Вампир вздохнул и сокрушенно признался:
   - Каюсь, грешен. Такое со мной случалось частенько. Увы, но это издержки традиционного вампирского воспитания и сугубо гастрономические пристрастия. Полагаю, что лет через семьсот, когда тебе окончательно надоедят людишки, Евгений, тебе тоже захочется испытать то блаженство, которое охватывает тебя, когда ты высасываешь кровь из человека полностью. Сама по себе кровь отвратительна на вкус, но зато, какая же вкусная и ароматная тёплая человеческая плоть, особенно если ты успел вовремя заменить кровь специальным раствором со специями. Так ты считаешь, что только за одно это вампиров нужно убивать, Евгений? Но если бы не мы, человечество давно уже уничтожило себя своими собственными руками. Люди стократ более хищные звери, нежели львы и тигры.
   Отмахнувшись от слов вампира, я с иронией сказал:
   - Иноир, не разочаровывай меня. Тебе не помогут такие дешевые уловки. Как бы ты не витийствовал, я не приду в бешенство и не убью тебя. Видишь ли, Иноир, я действительно знаю о вампирах очень мало, а хочу знать о вас, кровососах, всё. Ты первый вампир, которого мне удалось захватить в плен, но не последний. Поверь, ты проведёшь в моей тюрьме не один месяц, а пробудешь здесь гораздо дольше и расскажешь мне всё, что тебе известно. И знаешь, Иноир, я даже не стану убивать тебя специально. Просто однажды наступит такой день, когда я не смогу сохранить твою жизнь. Поверь, те пытки, которым ты подвергал других вампиров, ничто по сравнению с тем, что придётся испытать тебе, ведь я давно уже не человек, а вампир, не нуждающийся в крови других людей.
   Иноир нахмурился, вздохнул и проворчал:
   - Твои угрозы звучат многообещающе, Евгений, но я всё же постараюсь проявить твёрдость духа и силу воли, чтобы не дать тебе той информации, в которой ты нуждаешься.
   Вставая, я пообещал ему:
   - А я постараюсь сломать тебя, Иноир, даже не потому, что хочу это услышать именно от тебя, вампиров ведь в Москве вполне хватает, а в память о тех людях, которым ты причинил столько зла, что тебе и ста подобных смертей мало. Надеюсь, что это хоть как-то утешит их души и они будут ликовать на небесах.
  

Глава пятая

Вкус вампирской крови

  
   Язык мне попался может быть и не самый информированный, но всё же очень полезный. Через два с половиной месяца, проведённых на одних только сухарях и воде, с Иноира сошел весь лоск. Вампир, до этого имевший цветущий вид и румянец во всю щёку, побледнел, осунулся, а его кожа приобрела зеленовато-землистый оттенок. Не смотря на это он держался вполне бодро и довольно охотно общался со мной, пытаясь завербовать в кровососы и постоянно приводя мне примеры того, как низко способны пасть люди даже тогда, когда на них никто не оказывает никакого давления. Честно говоря, меня это не очень-то впечатлило. На фронте мне и не таких гадов доводилось видеть, да, и власовцев я пару раз расстреливал из ППС. Тоже были ещё те подонки. Ещё через два месяца Иноиру стало не до бесед, а вскоре он уже так визжал от боли, что хоть уши затыкай, но всё же молчал и на мои вопросы отвечать не желал. Этим он меня не очень-то удивил, хотя и имел в то время весьма неприглядный вид. Всё его тело покрыли гноящиеся язвы, он весь распух и постоянно орал от боли, но моей решимости это нисколько не поколебало, как и в самом начале, я хотел узнать о вампирах как можно больше.
   Раскололся же этот верховный лорд после того, как я воспользовался, в качестве доноров, тремя бездомными алкашами и сцедил из каждого по сто граммов крови прямо в его присутствии. Самих же алкашей я запрограммировал на трезвый образ жизни, вручил каждому по крупной сумме денег, приказал уезжать из Москвы, осесть в какой-нибудь деревне и заняться фермерством. Думаю, что именно так они и поступили. Во всяком случае, двоих из них я потом как-то раз видел, в разное время по телевизору, и обоих было не узнать, такими трезвыми и рассудительными господами они сделались. Триста граммов тёплой человеческой крови заставили Иноира начать говорить, и он не остановился даже тогда, когда высосал её из полулитровой банки всю, ведь эта порция всего лишь приглушила его боль.
   В конечном итоге допрос вампира продлился почти три года и довольно часто я при этом даже не присутствовал. Вампир без меня рассказывал всё о себе, своих соплеменниках-кровососах и службе в Высшем Трибунале, а его пламенные речи записывались на магнитофон. В то время я был студентом третьего курса медицинского института и занятий не прогуливал. Пару раз я откармливал вампира кровью и мясом, свининой и говядиной, естественно, но затем снова сажал на диету. Как я ему это и предсказывал, однажды в жизни Иноира наступил критический момент, и он вспыхнул, словно бочка с бензином, в которую бросили горящий факел. К тому времени в соседних с ним камерах сидело на стальных креслах ещё два вампира. Один уже почти дозрел, а второй, коллега Иноира, продолжал хорохориться. Смерть верховного лорда произвела на обоих неизгладимое впечатление. Хотя оба вампира и прожили очень долгую жизнь, умирать, тем более вот так, в жутких муках, они не хотели и умоляли меня убить их тотчас, как только ответят на все мои вопросы.
   Естественно, я пообещал им быструю смерть, но своего обещания не сдержал и вовсе не стыжусь этого. Мне плевать на все их проклятья, как и плевать на то, что по этому поводу скажут защитники прав и свобод вампиров. Попадись я им руки, они бы со мной тоже не стали церемониться, да, они и не церемонились, когда именно так и случилось, но об этом вы узнаете позднее. Правда, я, в отличие от пойманных мною вампиров, остался жив. Тогда я всё же получил от захваченных в плен вампиров очень много полезной и ценной информации, так что мой Париж вполне стоил мессы. Всего мне удалось поймать и допросить двенадцать матёрых старых вампиров.
   От них я, во-первых, я узнал о новейших разработках в области специального антивампирского вооружения и даже заполучил себе два лептонных пистолета-парализатора и несколько дюжин мощных световых ионизирующих гранат, этого чуть ли не антивампирского оружия массового уничтожения. Во-вторых, я узнал, что у вампиров на Земле, а точнее глубоко под землёй, имеется семь больших городов в Евразии, Африке, Северной и Южной Америке. Хотя я и не получил координат их точного местонахождения и не узнал, как в них можно пробраться, в этом уже была польза. Так я узнал о том, что в семи огромных подземных городах живут в обстановке роскоши, самые старые вампиры, так называемые Древние. Эти вампиры крайне редко выбираются на поверхность и отличаются от остальных вампиров тем, что их возраст приближался к десяти-одиннадцати тысячам лет.
   В-третьих, я хорошо изучил быт и привычки вампиров, включая самые мерзкие. Таковых, кстати, насчитывается очень много и вот почему. Все вампиры жуткие эгоисты и эгоцентристы, а потому живут поодиночке, хотя и общаются друг с другом. У вампиров нет друзей и сердечных привязанностей, и если они собираются где-то вместе, то лишь потому, что их сгоняет в кучу зов крови. Естественно, что при этом они, волей-неволей, вынуждены общаться между собой. Однако, вампирское сообщество это клубок целующихся змей. Вампиры уже давно, ещё в глубокой древности, перебили бы друг друга, если бы не одно обстоятельство, кровососы являют собой лучшие образцы высочайшей дисциплины и самодисциплины, солидарности и единения во имя коллективного выживания. Зато они не имеют никакого понятия о сострадании друг к другу и взаимовыручке. Поэтому они никогда не идут по горячим следам тех, кто их убивает. Ага, как же, я погонюсь за злодеем, а он возьмёт и убьёт меня. Однако, почуяв опасность, они принимают самые серьёзные меры для обеспечения своей безопасности, чтобы продолжить своё мерзкое и подлое существование.
   Все вампиры равны между собой и ни один вампир не может послать на верную смерть другого. Вместе с тем их сообщество жестко структурировано, и все вампиры объединены во фратрии, причём не всегда по клановому, кровному принципу, а их кланы это не более, чем факт рождения. Все кланы равны между собой и довольно строго соблюдают численный паритет. Вопрос создания отпрыска не является у вампиров личным делом каждого и подлежит строгому регулированию, но на равных для всех условиях. Каждый вампир через определённый промежуток времени, он рассчитывается исходя из общей численности стада, имеет право превратить выбранного им фамилиара в самостоятельного вампира. Зависимость отпрыска от творца велика, но не бесконечна и не безгранична. Творец не вправе произвольно карать и наказывать своего отпрыска. О родительской и сыновней или дочерней любви в вампирском сообществе не идёт и речи, но все вампиры свято чтят заслуги вампиров перед фратрией и всей вампирской кодлой в целом, но особой роли это не играет, хотя и даёт кое-какие права и привилегии, пусть и незначительные.
   У вампиров действительно есть Князья и даже Великие князья, они же Монархи, но Москвой моего времени правил даже не Князь с большой буквы, а князёк средней вшивости, которого я в конечном итоге грохнул к радости многих вампиров. Каждый вампир вправе иметь столько рабов, работающих на него, сколькими сможет повелевать, но при этом должен строго исполнять возложенные на него Князем или взятые самостоятельно обязанности. Так лорд Геллад, возглавлявший фратрию центра Москвы, контролировал деятельность КГБ и даже имел звание полковника, а верховный лорд Иноир, не смотря на свой почтенный в вампирской среде возраст, не имел своей собственной фратрии и хотя работал всего лишь старшим следователем в Высшем Трибунале Вампиров, обладал куда большей властью. ВТВ это тебе не какое-то КГБ, а куда более серьёзная и зловещая организация. Он мог спокойно учинить допрос любому Князю. Именно за следователя Высшего Трибунала принял меня лорд Геллад, за что и поплатился. Впрочем, старший следователь, да, к тому же работающий в составе большой следственной группы, это никто по сравнению с независимым прокурором этой конторы.
   Вот это действительно монстры, возраст которых превышал пять тысяч лет. На моём счету имеются и такие, причём не один, но первого такого зверя я грохнул только через полторы сотни лет после начала своей охоты на вампиров. Впрочем, все вампиры очень опасные соперники даже для меня нынешнего и убить их в открытой схватке чрезвычайно трудно. Нет двух одинаковых вампиров и далеко не всегда самое мощное оружие, если это, конечно, не нейтронная бомба, заставляет кровососа превратиться в пылающий факел. В моей практике не раз случалось так, что вампир вроде бы вспыхивал, но затем гасил пламя и сбегал, после чего удирать приходилось уже мне, ведь он бежал за подмогой и всегда приводил с собой ораву соплеменников. Удирать от вампиров я научился очень хорошо и потому сумел избежать даже массовых облав, которые они устраивали на меня.
   В истории вампиров насчитывается не одна тысяча случаев, когда вампиры, вдруг, объявляли войну своим соплеменникам и убивали их десятками, так что кровососы умели бороться с Чикатилами и Джонами Потрошителями вампирского племени. Дикие вампиры, жившие вне кланов, не были такой уж редкостью. Как правило, все они оставались людьми даже став вампирами, но в начале моей личной войны с вампирами, такие мне не встречались, и это сослужило мне в дальнейшем хорошую службу. Случалось и так, что дикие вампиры тоже вставали на тропу войны. Относительно меня вампиры так и не разобрались, кто же я такой, удачливый дикий вампир или слетевший с катушек Древний.
   Впрочем, рассматривали они и совершенно особый случай, считая меня "вторым Я" какого-то Древнего, специально созданным им только с одной единственной целью, не давать вампирам расслабляться и заставить их ещё сильнее консолидироваться. В этом они не находили ничего предосудительного. Скажу пару слов по поводу "второго Я" или "Alter ego", говоря на древней латыни. Иногда, выбрав подходящий объект, многоопытный вампир, постигший все секреты управления человеком, полностью стирал его память до инициации и затем закачивал в него такое количество пиронов, что практически мгновенно превращал в вампира и, вдобавок ко всему, наделял его теми качествами ума и той личностью, которую желал получить. Как правило, творец наделял своё "второе Я" какой-то собственностью, поручал особо важное задание и тот приступал к его исполнению. На такое было способно лишь считанное число вампиров.
   Однако, вернусь к своей истории. В то время, когда я допрашивал узников своей подземной тюрьмы, у меня уже сложился определённый стереотип поведения. С утра и до вечера я был прилежным студентом мединститута и полностью погружался в гематологию, физиологию и вирусологию. Кровь, вот что полностью завладело моими мыслями. Попутно я создал три фирмы, обналичил банковские счета лорда Геллада и не то что бы стремительно богател, но всё же зарабатывал деньги для создания гематологической и микробиологической лаборатории. Даже купил сканирующий электронный микроскоп, чтобы с его помощью изучать пиронов. Со своими у меня дело пошло, а вот с пиронами тех вампиров, которых я захватил в плен, поначалу ничего не получалось, очень уж быстро они сгорали. Со временем я научился препарировать и их, замораживая жидким азотом, и стал создавать картотеку этих удивительных существ, но это, по большому счёту, мне мало что дало. Биологического оружия против вампиров я создать так и не смог, да, и не очень-то пытался это делать, так как сразу же понял всю бесперспективность такого занятия, хотя одно время и мечтал о таком, но, как говорится, дурак думками богатеет.
   Поняв всю бессмысленность этой затеи, я всё же закончил мединститут и впоследствии довольно часто работал в своей лаборатории и даже собрал коллекцию живых пиронов и кормил их кровью, своей собственной, в которой не было моих пиронов, а также донорской. Хранились в ней и образцы крови вампиров, правда, поначалу только в замороженном виде. Более всего я в то время хотел создать детектор вампиров, и, в конце концов, в перерывах между операциями по их уничтожению, а я стал охотиться на них и за пределами Москвы, мне удалось сделать это. Увы, но такого прибора мне так и не удалось создать, его мне пришлось вырастить в своём собственном теле. Вот тогда-то я и услышал голос крови, а также понял, что такое зов крови. Внутри своего тела, прямо на сердце, которое оставалось похожим на человеческое, ведь его не облекала собой скорлупа пункта кормления пиронов, прикреплённого к позвоночнику, я вырастил небольшой дополнительный сердечный мешочек, в который попросту вводил иглой размороженную вампирскую кровь.
   В итоге у меня внутри, как бы появился крохотный, безмозглый вампир, прямое порождение одного из семи кланов племени кровососов, причём не пустой, а с пиронами. В любой момент я мог уничтожить этот детектор, отдав его кровь и пиронов на съедение своим пиронам, а её в нём содержалось всего лишь семь миллилитров. Примерно три месяца я учился воспринимать этого маленького вампирчика, то есть слышать голос его крови и вскоре настал день, вернее ночь, первого эксперимента. Надев на себя элегантный чёрный смокинг и кашемировое пальто, на дворе стояла осень, я отправился в один ночной стриптиз-бар в центре Москвы, где любили собираться вампиры. Раньше я даже не пытался соваться в него из-за фейс-контроля, устроенного вампирами на входе. Теперь же я надеялся выдать себя за приезжего вампира и мне это удалось. Четверо вампиров на входе, молча кивнули мне и предложили пройти через магнитную рамку. Похоже, что с оружием внутрь никого не пускали, да, я его с собой и не взял, поскольку не собирался устраивать с вампирами потасовку и правильно сделал, очень уж много их там собралось.
   Не знаю почему, но даже вампиры среднего возраста любят заниматься сексом, причём не столько друг с другом, хотя и такое случается, а с людьми, что полностью лишено смысла. Все вампиры совершенно стерильны, так что это выглядит странно. Как бы то ни было, вампиры тратят на это время, силы и деньги. Заниматься сексом с рабами они считают чем-то противоестественным, а потому просто покупают себе самых красивых женщин и жиголо. Правда, получая всё больше и больше информации о вампирах, я всё же уразумел, что вампиры, во-первых, относятся к этому очень серьёзно, хотя и без малейших признаков страсти и не имея глубокой привязанности к своим сексуальным партнёрам, а, во-вторых, кичатся друг перед другом своими достижениями. Из этого я сделал вывод, что все они пытаются оспорить лавры Казановы, хотя тот и не был вампиром, если речь идёт о вампирах мужского пола, а также Клеопатры и подобных ей дам вроде Таис Афинской. Вампиры издревле занимались этим делом и весьма в нём преуспели.
   Для меня это в то время было дикостью. Начиная с той поры, как я приехал из Киева в Москву, у меня и в мыслях не было познакомиться с какой-нибудь девушкой с такими целями. Когда я учился в институте, то мои однокурсники считали меня чокнутым ботаником, а однокурсницы подозревали во мне гея. Всё дело заключалось в том, что я мало того, что уже не ощущал себя человеком, так ещё и не чувствовал никакого влечения к женщинам, хотя находился в превосходной физической форме. Никакого, даже самого малейшего. Более того, я даже друзей себе не заводил, но уже потому, что боялся поставить их под удар, а потому прослыл нелюдимым, мрачным и неразговорчивым парнем с невыразительной внешностью, одетым серо и неприметно. Так мне просто было удобнее изучать те дисциплины, которые я считал для себя самыми важными. Правда, закончив мединститут, я отказался проходить ординатуру и попросту исчез. Вне стен института я чуть ли не каждый день менял свою внешность и внимательно наблюдал за вампирами, убивая их время от времени.
   Действовал я крайне осмотрительно, чтобы моей жертвой случайно не стал человек, а потому подолгу присматривался к очередному клиенту. Теперь же, едва только подойдя к дверям стриптиз-бара, я сразу почувствовал, что передо мной находятся четыре вампира. Приняли меня за своего и они, и как только убедились, что я пришел без оружия, пропустили внутрь. Войдя в зал, я нашел свободный столик подальше от эстрады с тремя полированными латунными шестами, вокруг которых извивались обнаженные девушки, и сел за него. Ко мне подошла официантка, я сделал заказ и принялся исподволь наблюдать за посетителями, их, не смотря на позднее время, оказалось немного. Всего восемь вампиров и дюжины полторы людей. Судя по поведению мужчин разного возраста, никто из них даже не подозревал, что рядом с ними находятся вампиры. Находилась в зале и одна вампиресса, причём, как и я, она сидела за столиком одна. Зачем она пришла в стриптиз-бар, я, поначалу, не понял, но стал за ней наблюдать, поскольку все остальные вампиры находились здесь в компании с людьми и не подходили для моего эксперимента.
   Не знаю почему, но я почти сразу же определил, что она родом из клана Вентру, что меня полностью устраивало. Рассеяно поглядывая на эстраду, я принялся прикидывать, как бы мне подобраться к этой дамочке поближе. Подходить к ней с целью познакомиться, не имело никакого смысла. Это не в правилах вампиров. Вампиресса, сидевшая через два столика от меня, оказалась на редкость красивой женщиной с русыми волосами. Высокая, с полной грудью и холёным румяным лицом. Настоящая русская красавица, жаль только, что из породы кровососов, и, скорее всего, редкостная мерзавка в своей прошлой жизни, может быть даже пламенная революционерка и даже террористка-бомбистка, если она ещё молода, но скорее всего всё же аристократка, умная, жестокая и циничная. Именно таких дамочек вампиры, если те были их любовницами, чаще всего инициировали. Однако, вполне могло быть и так, что она какая-нибудь деревенская колдунья-травница, ловко изводившая односельчан и их скотину. Уже довольно скоро я намеревался познакомиться с ней поближе и разузнать, кто же она такая. Немного подумав, я решил, что если всё и так ясно, то мне нет никакого смысла задерживаться в стриптиз-баре.
   Всех вампиров я уже "срисовал", вдруг ситуация изменится, а потому мог смело переходить к фазе выслеживания. Поэтому, поужинав, я расплатился с официанткой, дал ей щедрые чаевые и ушел. На стоянке перед заведением, помимо "Мазды", угнанной мною несколько часов назад, стояло полтора десятка дорогих иномарок и я стал гадать, на какой же из машин приехала привлекшая моё внимание вампиресса. Гаданием на ромашке я занимался недолго и вскоре сел в машину, отъехал от стриптиз-бара, остановился и принялся ждать. Часа через два вампиресса вышла из заведения вместе с охранником и я тут же приуныл, но когда тот просто довёл её до синего "Ягуара", вздохнул с облегчением. Вампиресса выехала со стоянки и сразу же помчалась по ночному, пустынному Садовому кольцу на большой скорости. Из-за этого я чуть было её не упустил, но, поехав в ту же сторону, через несколько километров нагнал её. Она сбросила скорость и ехала уже не так быстро, и я заулыбался, поняв ход её мыслей. Если кто-то тут же сорвётся с места и помчится следом, значит его нужно опасаться, а этого-то как раз не произошло.
   Вскоре я, не сильно увеличивая скорость, приблизился к "Ягуару" и поскольку мы ехали по практически пустой улице, в районе Садово-Черногрязской улицы, обгоняя вампирессу, я выстрелил ей в голову из парализатора, да, ещё и ударил её машину в левое крыло. Через несколько секунд "Ягуар" врезался в столб, раздался грохот, и вампиресса вылетела на дорогу через лобовое стекло. Для любого вампира это не смертельно. Когда я выскочил из "Мазды" и подбежал к дамочке, она, не смотря на то, что потеряла сознание, приходила в себя. Механизм регенерации ведь включается независимо ни от чего. Быстро перебросив её через плечо, дамочка тянула килограмм на сто тридцать, я мгновенно взвился вверх и побежал по крышам стремясь удалиться от места аварии. В городе по-прежнему зверствовала вампирская полиция и следователи трибунала.
   Через полчаса я осматривал с крыши своего дома подходы ко второй парадной, которой кроме меня никто не пользовался. К тому времени уже весь дом, после расселения жильцов, принадлежал мне одному и в нём полным ходом шли строительные работы, ведь я решил превратить его в офисный центр. Внизу я никого не увидел, а потому слетел с крыши и, никем не замеченный, вошел в свою бывшую квартиру, уже превращённую в современный офис, чтобы спуститься на новеньком финском лифте вниз. В подземелье я сел в небольшой открытый электромобиль и поехал к своей тюрьме. Парализатор я отрегулировал так, чтобы вырубить вампирессу часов на шесть, не больше, но она, судя по всему, могла очнуться и раньше. Поэтому я так торопился, что раздевая её догола, просто разорвал на ней одежду, и вскоре эта роскошная дамочка заняла своё место в стальном кресле, а я смог перевести дух. Сидя в удобном кресле, я пил апельсиновый сок и наблюдал за вампирессой. Часа через полтора она пришла в сознание, глухо зарычала, тут же начала синеть и через пару минут предприняла попытку вырваться из оков. Минут через десять, поняв, что у неё из этого ничего не выходит, она заорала:
   - Подлая тварь! Рано или поздно ты за это заплатишь!
   После этого вампиресса принялась крыть меня отборным матом на нескольких европейских языках, но лучше всего это у неё получалось на русском. Я терпеливо сидел и ждал, когда моя пленница угомонится и когда она через час умолкла, спросил:
   - Ну, что, выгавкалась? Может быть, задашь мне вопрос, что я собираюсь с тобой сделать?
   Вампиресса мотнула головой, убирая с глаз прядь волос, одарила меня тяжелым взглядом, полным ненависти, сказала.
   - Как будто это и так не ясно. Подвергнешь пыткам.
   - А вот и не угадала. - насмешливо откликнулся я и немедленно прояснил ситуацию - Я намерен сделать с тобой то же самое, что ты сотни раз проделывала с людьми. Высосать из тебя всю кровь до последней капельки, но оставить в твоём теле большинство пиронов, после чего ты сгоришь. Как тебе нравится такая перспектива?
   Вампиресса испуганно вздрогнула и воскликнула:
   - Ты не сможешь этого сделать! Ни один вампир не сможет этого сделать. Такое просто невозможно.
   - А вот тут ты ошибаешься, моя дорогая. - поспешил я успокоить вампирессу - Ты удивишься, красотка, но я сумел найти такие химические соединения, которые заставят твоё тело расслабиться, и ты ничем не будешь отличаться от обычного человека. В принципе я мог бы остановить свой выбор и на вампире, но, подумав, решил заняться тобой. Говорят, что вампирессы более жестокие кровососы, чем вампиры, так что у меня есть повод сделать с тобой то же самое, что ты делала с людьми. Это произойдёт точно так же, когда ты высасывала вместе с такими же тварями кровь из своей жертвы, одновременно замещая её физиологическим раствором, а потом вы терзали её живьём и поедали. Как и все твои жертвы, ты тоже будешь находиться в сознании. Вся разница заключается только в том, что когда я высосу из тебя всю кровь, ты сгоришь и, как я предполагаю, довольно медленно.
   Вампиресса, выслушав меня, снова посинела и принялась вырываться из оков с утроенной силой, но их сталь оказалась прочнее. Не смогла она ничего сделать даже вырастив когти. Не самые длинные, но и не маленькие. Любой тигр или лев точно удавился бы от зависти. Пока она бесновалась, я демонстративно готовился к предстоящему эксперименту. Опытным путём я уже выяснил, что внутривенная инъекция героина, растворённого в смеси морской воды и плавиковой кислоты, действительно действует на тело вампира очень расслабляющее, хотя по мозгам и не бьёт. Пока моя пленница бесилась, я переоделся в домашнюю одежду, взял в руки большой шприц с толстой и очень острой иглой, изготовленной из особо прочной стали, и, не смотря на все её попытки воспротивиться этому, всё же вкатил ей сто кубиков той дьявольской смеси, которую изобрёл. Она порычала ещё несколько минут и тоскливо завыла, а её тело быстро приобрело нормальный вид, но вампиресса меня совершенно не интересовала, как женщина, а потому я сказал ей:
   - Полежи полчасика, расслабься и приготовься к смерти.
   Она перестала завывать и воскликнула:
   - Почему ты хочешь убить меня? Ведь мы же никогда не встречались, и я ничем не могла тебе навредить!
   Посмотрев на неё, как на чугунок или полено, я сосредоточился и уничтожил крошечного вампира, прилепившегося к моему сердцу. Вампиресса, перестав слышать его, вздрогнула, с ужасом посмотрела на меня и спросила:
   - Как ты сделал это? Такого не может быть.
   Усмехнувшись, я ответил ей:
   - Очень просто, я только маскировался под вампира. Я не такой, как вы, кровососы. Своих пиронов я кормлю собственной кровью и не убиваю людей, а вот вас я убиваю потому, что вы хищники, а люди ваши жертвы. Так что можешь даже и не мечтать, что тебе удастся избежать своей участи. Я высосу из тебя всю кровь, и ты сдохнешь медленно и мучительно. После этого я прочитаю твою кровь и узнаю, кто ты такая и чем знаменита.
   Больше я с ней не разговаривал, так как начал выращивать в языке сдвоенный кровеотборник, а ниже сердца вампирский желудок. Увы, но на этот раз мне нужно было превратиться в настоящего вампира, чтобы высосав из вампирессы кровь, прочитать линию крови Вентру. Полностью расслабленной сейчас полулежала в стальном кресле не только моя пленница. Её пироны также пребывали в точно таком же состоянии. Как только иглы кровеотборника высунулись из моего языка, я подошел к креслу сбоку, наклонился к красотке, и вонзил их в её шею. Они сами нашли её вену и артерию. Мощно заработал внутри моей груди насос, и кровь пульсирующими толчками стала покидать красивое, без малейшего изъяна, тело вампирессы. Она громко застонала и принялась осыпать меня проклятьями, но это длилось недолго. Вскоре её язык стал заплетаться, и она захрипела, а её тело конвульсивно задёргалось. За каких-то пять минут я высосал из вампирессы почти всю кровь, и теперь смерть подобралась к ней вплотную. Я выпрямился и отошел в сторону.
   Агония длилась недолго. Тело вампирессы стало быстро покрываться тёмно-багровыми пятнами, из них показались язычки пламени, и оно стало медленно разгораться, одновременно обугливаясь. Умирающая вампиресса взревела диким зверем, потом захрипела и умолкла, но её тело продолжало содрогаться ещё около получаса. Это действительно оказалась медленная и очень мучительная смерть, но меня она нисколько не взволновала. В это время я знал, что передо мной лежала и умирала в корчах весьма древняя особа, родившаяся на заре эпохи бронзы в Прикаспийских степях. На её совести было столько преступлений, что если бы бог действительно существовал и помиловал её, то я его обязательно возненавидел бы за это. Таких мерзких тварей нельзя прощать ни в коем случае. Я чувствовал это подспудно и потому с самого начала действовал хладнокровно, а когда начал с помощью пиронов читать её кровь, то понял, что нисколько не ошибся в своих самых страшных предположениях. Между прочим, мои пироны не уничтожили захваченных в плен пиронов линии крови Вентру и я, так сказать, весьма существенно обогатился.
   В тот момент я даже не помышлял о том, что когда-нибудь мне доведётся встретить таких вампиров, к которым можно относиться вполне снисходительно. Впрочем, это отдельный разговор. В тот же момент я не испытывал никаких чувств, кроме ненависти и даже пожалел, что не провёл её через все круги предсмертного ада. Правда, мне больше никогда не приходилось подвергать вампиров столь долгим мучениям. Нет, я не стал к ним добрее. Просто мне удалось изобрести более совершенные пытки, которые оказались намного эффективнее во время допросов. Поэтому, из соображений целесообразности, через некоторое время я добивался тех же самых результатов, что и раньше, всего за каких-то пять, шесть дней. К этому я пришел позднее, а тогда вышел из камеры, на подгибающихся ногах добрался до лаборатории, кое-как слил половину крови и заложил пластиковые ёмкости в холодильник. После этого я доковылял до комнаты отдыха и рухнул в ней на кушетку.
   Когда я сливал кровь из второго желудка, несколько её капель попали мне в рот. Вкус вампирской крови показался мне совершенно отвратительным, зато пользы от неё я получил очень много. Княгиня Телурия, правительница Ленинграда, ставшего Санкт-Петербургом, прибывшая в Москву инкогнито, обладала весьма обширными знаниями. Может быть далеко не всеми её знаниями я мог воспользоваться, но зато теперь гораздо лучше представлял себе, чем является вампирское сообщество и какие цели оно преследует. Относительно целей вампирских монархов и князей я сразу скажу, ничего хорошего людей в будущем не ждало. Вампиры поставили перед собой такую задачу, довести с помощью людей науку и технику до такого состояния, чтобы начать совершать межзвёздные перелёты, и потом окончательно низвести человека до положения домашнего скота, выращивая и развивая элитные породы, чтобы создавать из них уже исключительно "второе Я", а остальных просто есть.
   Если честно, то такая людоедская концепция меня нисколько не удивила. Всё правильно, точно так же человек поступает в отношении кроликов, овец, свиней, коров и всех остальных домашних животных, используя при этом собак, чтобы ему было легче пасти стада. Почему вампиры должны быть лучше людей? Тут я могу сказать только одно, коровы всё же не построили Руанский собор, и ни одна свинья не написала "Мадонну Литту", как ни один козёл не сочинил "Ромео и Джульетту". Во всём остальном люди, в глазах вампиров, мало чем отличаются от домашних животных, мясо которых они с удовольствием трескают, а добрая половина, если не больше, вдобавок ко всему ещё и пьёт вместе с человеческой кровью, кровь свиней и крупного рогатого скота. Более того, оказывается, встречаются и такие вампиры, которые отказываются от человеческой крови и пьют только кровь домашних животных. Их мало, они вынуждены прятаться от остальных вампиров, и подвергаются не просто гонениям, а поголовному истреблению, если традиционные вампиры находят их поселения. И вот что удивительно, такие вампиры, оказывается, существовали всегда и при этом никогда не были врагами людей.
   Высосав кровь из старой вампирской княгини, я целых пять дней лежал пластом, а в моей голове с огромной скоростью крутились зрительные образы и гудели тысячи голосов. Удивительно, как я не сошел с ума. Наверное, потому, что я постарался отнестись ко всему отстранённо. Правда, потом я долго только тем и занимался, что погружался в чужие воспоминания, преимущественно самые свежие. Именно они интересовали более всего по той причине, что позволяли планировать новые операции. В последующие три года я высосал ещё нескольких вампиров и вампиресс и вскоре имел полную коллекцию крови всех семи линий, а потому мог выдавать себя за кровососа из любого клана. Пользуясь своим детектором, я выслеживал вампиров везде, где они оказывались одни и безжалостно убивал. К тому времени вампиры уже покончили с демократией в России, а я научился так ловко подделывать паспорта, что ни на одной таможне меня не задержали ни разу и потому убивал вампиров не только на своей родине.
   Порой всего за день мне удавалось грохнуть сразу троих, четверых кровососов. В итоге вампиры не на шутку переполошились, ведь счёт потерь уже перевалил за три тысячи, и объявили на меня охоту по всему миру. Что же, я не завидовал охотникам. Свой внешний облик я менял, чуть ли не ежедневно и нигде не задерживался больше, чем на сутки. Поэтому вампиры сбились с ног, разыскивая меня, но более всего меня выручало то, что и они стали расправляться со своими врагами, делая это так, чтобы все подозрения пали на Бродячего Убийцу. Что же, это в известной степени выручало меня и вместе с тем сорвало масштабные планы монархов, и они не смогли претворить их в жизнь. Время от времени я посылал вампирам лазерные диски с видеозаписью сгорающих трупов, чем заставлял их нервничать. Однако, рассказывать людям о том, что бок о бок с ними живут вампиры, я не решался. Это могло бы вызвать всеобщую панику.
   Хотя мне и приходилось находиться среди людей довольно часто, я всё больше и больше отдалялся от них не смотря на то, что постоянно думал о их судьбах. Чтобы не подвергать никого опасности, я ни с кем не заводил не то что дружбы, а даже просто знакомств. Тем самым я не давал вампирам ни одной ниточки, которая могла бы привести ко мне прокуроров Трибунала. Зато я несколько раз давал вампирам сбежать и потому они знали наверняка, что Бродячий Убийца это вампир не пьющий человеческой крови, а потому и не искали меня среди людей. Перемещаясь с места на место, я всегда выдавал себя за вампира из какого-нибудь клана, но всё же гораздо чаще проникал на территорию других государств нелегально, либо пользуясь документами недавно убитого вампира. В итоге я здорово поднаторел в этом деле и превратился в профессионального киллера, охотящегося на вампиров. Ассортимент орудий убийства я имел весьма впечатляющий и использовал всё, вплоть до крупнокалиберных снайперских винтовок с разрывными пулями, способными разнести голову вампира.
   Главным же результатом моей деятельности стало то, что вампиры перестали чувствовать себя в безопасности и большинство тех кровососов, которые жили на поверхности, а не в подземных городах убежища, боялись, что однажды повстречаются со мной. Если раньше вампиры редко имели при себе оружие, то в те времена они с ним не расставались и стремились вооружиться как раз именно тем, которое убивало вампиров наверняка и очень быстро. Тем самым они избавили меня от необходимости посещать вампирские оружейные магазины. Ещё мне играло на руку правило вампирского Маскарада. Монархи племени кровососов так и не отважились объявить тотальный розыск и привлечь к нему рабов, имеющих прямое отношение к спецслужбам, а без этого поймать меня они не могли. Трудно искать иголку в стоге сена не имея под рукой магнита. Так что в те времена я чувствовал себя довольно комфортно и лишь сожалел о том, что у меня не хватало духа отважиться на крупную операцию.
  

Глава шестая

Готесса Джессика

  
   После долгой командировки в Индию, незадолго до своего столетнего юбилея, под Новый год, в конце декабря две тысячи двадцать пятого года, я вернулся в Москву. Столица за те семь лет, что я отсутствовал, похорошела, но вместе с тем в ней появились самые настоящие трущобы. Мой офисный центр, к счастью, по-прежнему находился в привилегированном районе, но к тому времени я мог добраться до своего подземелья и через другие входы. Два находились в районе трущоб на востоке Москвы. Город, в котором я родился и вырос, из столицы России превратился чёрт знает во что. После нескольких войн, прогремевших в разных частях света, инспирированных, как всегда, вампирами, и масштабного финансово-экономического кризиса, кровососы решили, что стаду пора дать передышку и в мире довольно быстро воцарился порядок, а вместе с тем начался бурный экономический рост. Он проходил под эгидой всеобщей модернизации промышленного комплекса на всей планете и нового мирового порядка, что в первую очередь ознаменовалось введением единой мировой валюты - энерго, эквивалентом которой явился самый обыкновенный киловатт-час электроэнергии.
   Энерго и то, как им распорядиться, придумали не вампиры, а люди, но именно вампиры заставили все правительства и всех глав государств пойти на отмену своих национальных валют, отказ от границ и создание единой системы безопасности. Началось повсеместное сокращение численного состава армий и их перевод под единое командование мирового правительства. Переход на безотходные, ресурсосберегающие технологии потребовал колоссального количества трудовых ресурсов, а смещение центра тяжести экономики из крупных городов в малые, полная ликвидация огромных производственных комплексов с переносом некоторых из них в пустыни и полупустыни, положили начало процессу быстрого перемешивания людской массы. Люди стали осваивать Африку и Австралию, куда устремился огромный поток китайцев и индийцев. В этом новом глобальном эксперименте вампиров, нацеленном на новую, постиндустриальную научно-техническую революцию, для войн и терроризма места не нашлось.
   Во всём остальном, кроме того, что из больших городов начался отток населения в провинциальные города, ничего особенного не произошло. Вампиры потуже закрутили гайки в государственной системе, но вместе с тем не сильно-то снижали темпы маргинализации и явно готовились к демографическому взрыву в своих рядах. Они пересмотрели свои собственные доктрины и теперь считали, что численность вампиров может быть доведена до пяти процентов. При десятимиллиардном населении планеты получалась огромная цифра. Вместе с этим они положили начало гигантской стройке глубоко под землёй и принялись расширять все семь подземных городов-убежищ. Для того, чтобы этого не заметили люди наверху, они загнали под землю десятки миллионов рабов и те расширяли их города практически вручную. Полагаю, что эти подземные стройки были намного страшнее, чем концлагеря фашистов. На фоне того, что происходило на поверхности планеты, люди так ничего и не узнали. Оно и понятно, ведь на Земле всё пришло в движение.
   Работая последние семь лет в Китае, а затем в Индии, я почти ничего не знал о том, что происходит в России и Москве. В России каких-то очень уж больших перемен не произошло, зато Москва очень сильно изменилась. В пределах Садового кольца русских ещё жило достаточно много, более того, большинство принадлежало к среднему и высшему классу, зато несколько окраинных районов полностью заполнили мигранты и они превратились в форменные трущобы, хотя и не все. Более того, город стремительно отгораживался от них стеной. Зато для вампиров эта территория сделалась охотничьими угодьями и люди исчезали там каждую ночь чуть ли не тысячами. При этом численность населения в Москве сократилась на треть и люди продолжали уезжать из города. То же самое происходило во всех крупных городах, они попросту начали потихоньку умирать, а вот деревни росли и быстро обустраивались, превращаясь в небольшие города с пятью, шестью крупными предприятиями каждая.
   Если бы я не знал, какие планы вынашивают вампиры на самом деле и какая роль уготована людям по истечении каких-то двухсот, двухсот пятидесяти лет, то кричал бы "Ура!" вампирам и тому, что они делали. Что ни говори, но жить людям на всей Земле стало значительно лучше, если не считать тех бедолаг, которые, подавшись в большие города в самый разгар кризиса, угодили в настоящую западню. Более всего меня поражало то, что они сами не хотели возвращаться в родные места, хотя и могли. С каким-то маниакальным упорством они цеплялись за свои трущобы и выживали там только за счёт гуманитарной помощи. Поэтому я не испытывал к ним жалости, но ещё сильнее возненавидел вампиров, охотящихся в этих гетто на людей по ночам. Правда, они не оставляли там никаких следов своей охоты. Люди в трущобах просто исчезали бесследно, а разыскивать их было некому.
   С другой стороны обитатели московских трущоб то и дело пробирались по ночам в "чистую" часть города, чтобы воровать, грабить и даже убивать. Поэтому городские власти и отгораживались от всех четырёх трущобных районов высокой железобетонной стеной. Что делать с этой напастью, городские власти якобы не знали, а на самом деле просто исполняли приказ вампиров не искать никакого решения проблемы. Ситуация сложилась кошмарная. К тому времени я давно понял, что бороться с подобными вещами у меня нет никакой возможности, а потому мне оставалось только одно, продолжать убивать вампиров и делать это, как можно чаще. В Москву я приехал только потому, что хотел задержаться там на пару лет и хорошенько поохотиться. Очень уж много в ней развелось вампиров, да, и чувствовали они себя в моём родном городе слишком привольно. Это, во-первых, а, во-вторых, в Москве развелось множество вампирских клубов и группировок, причём их членами были люди, а не вампиры.
   Домой я возвращался на перекладных и последние три тысячи километров проехал на старом, малоприметном джипе, который бросил на дороге, не доезжая до города Ногинска. Погодка выдалась отвратительная, как раз такая, как нужно, сильная метель со снегопадом. Съехав около полуночи на обочину, я переоделся в белый маскхалат, достал из багажника большой, тяжелый рюкзак, также белого цвета, забросил его за спину и длиннейшим прыжком добрался до ближайшего леса. После этого, не обращая никакого внимания на глубокий снег, словно ополоумевший кенгуру, я помчался к Москве, полностью уверенный в том, что метель быстро заметёт мои следы. Через четыре часа, ещё затемно, мне удалось добраться до родного города никем не замеченным. Ещё через полчаса я добрался до своего подземного убежища, включил свет и облегчённо вздохнул. Теперь можно было передохнуть, хотя последние километры дороги меня нисколько не утомили. Пускай мне пришлось помучаться, зато ни один вампир при всём своём желании не сможет узнать, что я вернулся, чтобы продолжить убивать кровососов в бывшей столице бывшей России.
   Целых три дня я не выходил наружу и занимался тем, что наводил порядок в своих подземных хоромах, питаясь одними только консервами и замороженными полуфабрикатами. Весь четвёртый день у меня ушел на пополнение запасов продовольствия, как-никак приближался Новый год, а потому вампирами почти не интересовался, да, они почему-то и не попадались в поле моего зрения. Тем же самым, закупкой продуктов к новогоднему столу, занимались все москвичи. Встречать Новый год мне было не с кем, а потому я решил отправиться в какой-либо ночной клуб, чтобы хотя бы посмотреть на то, как веселятся люди, из самого тёмного угла. Наряд себе я выбрал самый непритязательный - чёрные джинсы, чёрная вельветовая рубашка, большие зеркальные очки и колпак Санта-Клауса, да, и в ночной клуб неподалёку от Красных ворот, тоже приехал на чёрном кабриолете "Ауди" с откидывающимся верхом. Причём старом, который был не электромобилем, а ещё с гибридным двигателем. Вид у меня в ту новогоднюю ночь был непрезентабельным.
   Большой зал ночного клуба, в который я купил билет днём раньше, устроители новогоднего праздника превратили в филиал тропического острова с пальмами вместо ёлок, но мне понравилось. На втором ярусе мне удалось найти такое место, откуда, спрятавшись в пластиковых кустах с висящими на них настоящими бананами, я мог видеть почти всех посетителей, оставаясь практически незаметным для большинства людей, кроме полуголой официантки в белой шапочке с длинными, пушистыми ушками и заячьим хвостиком на практически обнаженной попе. Зато заказ я сделал такой, что девушке пришлось подходить к столик четыре раза, но мои чаевые, радужная купюра в тысячу энерго, ей очень понравились. Ровно в полночь, как и у всех людей, в моей руке оказалась бутылка французского шампанского, но когда, хлопнув пробкой, я стал наливать вино в бокал, рядом с ним появился второй, а вслед за этим послышался весёлый, дружелюбный девичий возглас:
   - С Новым годом, мистер в чёрном!
   Я поднял глаза и увидел перед собой прелестное юное создание с огромными смеющимися глазами и счастливой улыбкой. Меня разыскала в кустах какая-то юная девушка лет семнадцати на вид, правда, одетая довольно странно, в чёрное, с фиолетовой отделкой, атласное платье с короткой юбкой с оборками, в чёрных сетчатых колготках, бело-чёрно-фиолетовой, короткой причёской и совершенно невероятным макияжем в стиле вамп. Типичная готическая нимфетка, которой давно уже нужно было лежать в кровати, и, выпив на ночь стакан йогурта, спать крепким сном. С унылым вздохом я налил девушке бокал вина, снял с лица очки, и, взяв свой бокал чокнулся с ней, после чего мрачным голосом строго ответил:
   - С Новым годом, фея из готического замка. Быстро выпила бокал шампанского и брысь отсюда. Домой, к маме, спать!
   Ага, как бы не так. Как мой демонический взгляд, так и мощнейший приказ, отскочили от этой юной, но уже вполне развитой девицы, причём совершенно непорочной, как горошина от танка, а не то что от какой-то там стенки. Обиженно надув свои очаровательные губки, это милое дитя огрызнулось:
   - Ты мне не отец, чтобы указывать, когда я должна возвращаться домой. Не хочешь веселиться, сиди в своих кустах молча, а другим не указывай, что они должны делать.
   Выпив шампанское и слопав тартинку с чёрной икрой, девушка круто развернулась и помчалась искать веселья и приключений на свою попку, которую она показала мне на мгновение. Моё благодушное настроение тут же улетучилось, я встал из-за столика, немного сдвинулся в бок и, прихлёбывая "Мартель" из горлышка литровой бутылки, водрузив на нос зеркальные очки, принялся пасти юную готессу. В ночном клубе я засёк десятка три вампиров, но все они явились в него парами и целыми компаниями, причём со своими любовниками и любовницами человеческого рода, но слишком уж аппетитно выглядела эта юная девица, а потому за ней нужно было присмотреть. Ну, а эта готическая фея с обалденной фигуркой, челноком сновала по всему большому залу и веселилась без всяких задних мыслей. Вот и довеселилась. Часа через полтора её приняла буквально только что, наспех образовавшаяся компания, состоящая из трёх вампиров и двух вампиресс. Все пятеро выглядели просто обворожительно и моментально стали обольщать свою жертву.
   Холодея от ужаса, я быстро спустился вниз, подчинил себе нескольких человек и под их прикрытием продолжил наблюдать за юной готессой. Это поветрие, готы, начавшееся лет сорок назад, прочно укоренилось в молодёжной среде и очень привлекало к себе вампиров. Да, они, собственно, и породили его на свет точно так же, как породили байкеров, хиппи, люберов, панков и все прочие молодёжные тусовки и движения. Моя мимолётная знакомая, имени которой я даже не знал, вовсю веселилась в новой компании. Этой глупышке очень понравилось, что ею так восхищались молодые, импозантные господа, одетые не просто дорого, а роскошно. Вскоре она поднялась вместе с ними из-за столика и направилась к выходу. Я немедленно последовал за хищниками, но на выходе передо мной выросли два вампира квадратного телосложения и один из них тихо сказал:
   - Парень, не мешай лордам веселиться. Тебя они не приглашали присоединиться к своей кампании.
   С ними обоими я и вышел из зала, причём обе мои руки по локоть вошли им в грудь и хотя их сердца не смогли выдержать моего рукопожатия, они ещё не умерли. Стряхивая их с рук, я ответил им мрачным, но всё же наставительным, тоном:
   - Никто не вправе посягать на то, что принадлежит мне.
   Думаю, что они оба выжили, раз после того, что случилось в эту ночь, вампиры не переполошились. Тем не менее, из-за этих болванов я потерял несколько драгоценных секунд, а потому, чтобы поскорее выбежать на стоянку автомобилей, просто проломил простенок, заложенный кирпичом и облицованный с обоих сторон изовером. Зато я увидел, как девушку, видимо всё-таки почуявшую неладное, заталкивают в чёрный "Роллс-Ройс". К своему "Ауди", припаркованному неподалёку от выезда, я мчался по крышам автомобилей. "Роллс-Ройс" сразу же помчался в сторону Сокольников, а я, дурак, не сообразил сразу, что мне нужно было напасть на вампиров немедленно. Понял я это только тогда, когда лимузин, въехав в парк, остановился. Вот тогда до меня и дошло, что эти твари уже пьют кровь этой девчушки. Первым я убил водителя, хотя тот и был человеком. Судя по тому, с какой рожей он смотрел на то, что творилось в салоне, этот мерзавец относился к числу фамилиаров. Вырвав дверь, я тремя движениями руки буквально разорвал его в клочья, после чего сорвал с лимузина крышу и принялся кромсать вампиров, склонившихся над девушкой.
   Юная глупышка, смотревшая на мир хотя и через стёкла фиолетовых готических очков, но видевшая его чистым и светлым, мечтавшая о том, чтобы её все любили и обожали, представляла собой страшное зрелище. У неё уже не осталось сил кричать, но она ещё громко всхлипывала. Вампиры, вонзив когти в тело девушки, нанесли ей множество страшных ран и даже успели вспороть живот, но внутренности ещё не вырвали. Подняв её на руки, я бросился к своей машине, швырнув через плечо в изуродованный лимузин мощную световую, ионизирующую гранату новейшей модели. Положив девушку на капот своей машины, в свете вспышки гранаты и затем горящих вампиров, я погасил огонь на рукавах своей рубахи, загорелась вампирская кровь, и, оставшись в рубашке с короткими рукавами, быстро осмотрел раны своей мимолётной знакомой и понял, что медицина ей уже не поможет. Вампиры выпили из неё не всю кровь, они явно торопились, и потому примерно половина осталась. Эти хищные твари нанесли девушке смертельные раны, но она ещё была жива.
   В той ситуации я мог сделать только одно, убить эту девочку, как человека, но дать ей возможность жить, превратившись в такое же существо, как и я, без малейшей надежды на то, что она сможет стать матерью. Прильнув к её белой шейке со следами когтей и вампирского поцелуя, мне тоже пришлось поцеловать её, но с чувством печали и глубокого сожаления. Пироны буквально хлынули в неё вместе с моей кровью, а она из меня чуть ли не фонтанировала, поскольку мой организм, повинуясь приказу, стал её вырабатывать очень активно. Из-за этого я за каких-то полторы минуты похудел на добрых четыре килограмма, зато и юная готесса, которую мне пришлось погрузить в глубокий сон с помощью гипноза, стала преображаться буквально на глазах. Пироны мгновенно принялись за работу, а поскольку это были мои пироны, невероятно могучие и устойчивые ко всему, то я, как бы видел, что они делали. Между тем яркая вспышка света и начавшийся вслед за эти в "Роллс-Ройсе" пожар, привлекли внимание людей. Поэтому я, подхватив находившуюся в беспомощном состоянии девушку на руки и швырнув в салон "Ауди" ещё более мощную, но уже обычную гранату, тотчас взвился вверх и помчался по кронам деревьев, обрушивая вниз снег.
   Последним прыжком я перелетел через улицу, запрыгнул на крышу дома и помчался к ближайшему входу в своё подземное убежище. Вскоре мы оказались глубоко под землёй. Добравшись до своих роскошных, буквально царских, покоев, я вошел вместе с обнаженной девушкой на руках в душевую кабинку. Поставив красотку, на теле которой красовалось множество наклеенных татуировок и пирсинги, снял с себя рубашку и смыл с неё и с себя кровь, после чего поднял девицу на руки и вышел из душевой кабинки. Вытерев тело юной готессы, и упаковав её в синий махровый халат, я отнёс это мирно спящее чудо в спальную и уложил в кровать. Дело было сделано и потому, невесело усмехнувшись, мне ещё предстоял разговор с этой красоткой с разноцветными волосами, я покинул спальную, переоделся и отправился спать в другую спальную комнату, надеясь, что пироны обеспечат моей гостье глубокий сон без сновидений.
   После всей этой нервотрёпки мне показалось полезным хорошенько выспаться, и потому проснулся я только в полдень, но девушку будить не стал и первым делом поднялся наверх, в свой офисный центр. В нём, в числе прочих арендаторов, имелся бутик женской и мужской одежды, на склад которого я и отправился. Охрана уже находилась под моим контролем, а потому ничто не помешало мне зайти на склад и подобрать там подходящее обмундирование для юной девицы. Спустившись вниз, я занёс большой ворох белья и одежды в спальную комнату и отправился на кухню, где принялся готовить праздничный обед, хотя настроение у меня в тот день было отнюдь не праздничное. В спальную я вошел только в половине четвёртого, сел в кресло и приказал пиронам разбудить девушку. Она проснулась минуты через три и тут же испуганно завопила и только потом открыла глаза и посмотрела на меня. Чтобы не пугать свою гостью, я оделся точно так же, как и вчера. Девушка, узнав меня, облегчённо вздохнула, закрыла глаза и сказала:
   - Уф, это был всего лишь страшный сон. - открыв глаза, она одарила меня сердитым взглядом и немедленно приступила к допросу с пристрастием - Кто ты такой, как я здесь оказалась и что ты со мной сделал? Изнасиловал, да? Воспользовался тем, что я перебрала?
   В её голосе, хотя и строгом, отчётливо слышались насмешливые нотки. По всей видимости, девица имела на минувшую новогоднюю ночь свои собственные взгляды, но меня её проблемы не волновали. Сняв очки, я сердито нахмурился. В то время у меня был точно такой же облик, как и сейчас - красивый, загорелый мужчина лет тридцати пяти на вид с длинными, тёмными волосами, собранными на затылке в пучок и заколотые заколкой в форме массивного, золотого кольца с выгравированными на нём древними, скандинавскими рунами, восхваляющими бога Локки. Одарив девицу недобрым взглядом, я мрачным тоном ответил:
   - Отвечу тебе по порядку, юная готическая фея. Меня зовут Евгения и я вампир, но не обычный, а такой, который не пьёт человеческой крови. Ты находишься в моём подземном замке на правах гостьи, но домой попадёшь не скоро. Я с тобой ничего не делал, так что можешь успокоиться, никто тебя сегодня ночью не насиловал. Половое влечение мне неведомо с тех пор, как я стал вампиром. Попала же ты сюда не по своей воле. Сегодня, в начале четвёртого, ты влипла в скверную ситуацию, и чуть было не стала для пяти вампиров их новогодним ужином. Они выпили едва ли не большую часть твоей крови, но я успел вырвать тебя из их когтей ещё живой, правда, они нанесли тебе такие раны, что с ними тебе грозила быстрая смерть. Ты уже буквально билась в конвульсиях. Поэтому, чтобы спасти тебе жизнь, я был вынужден влить в тебя свою кровь, и ты тоже стала вампиром. Надеюсь, что, как и я, ты тоже не станешь пить кровь. Именно из-за этого тебе придётся задержаться в моём подземном дворце, но ты сможешь позвонить своим родителям, чтобы успокоить их.
   Проговорив всё мрачным тоном, я пристально уставился на девушку и принялся ждать, что та скажет в ответ. Она сказала, но то, что я услышал, меня, честно говоря, не обрадовало.
   - Ни **я себе! - громко воскликнула девица - ***ть можно! Женя, ты, часом, не обкурился? Какие вампиры? Ты что, дебил, ужастиков насмотрелся? Это же всё детские сказки! Иди ты... - и застыла с открытым ртом, пораженная донельзя, отчего всхлипнула - Мама...
   Договорить моя гостья не успела, так как я отдал её пиронам через своих пиронов приказ, и те обрушили на сознание девушки воспоминания о минувшей ночи. Между прочим, то, что промелькнуло перед её мысленным взором, увидел и я, а это, начиная с той минуты, когда уже на выходе из ночного клуба она решила отказаться от поездки на лимузине по ночной Москве, нельзя было отнести к приятным и радостным впечатлениям. Девушка снова почувствовала всю ту боль и весь тот ужас, которые её охватили тогда, и пережила всё заново. Кусая губы, она громко зарыдала, но кричать не стала. Более того, моя гостья хотя и находилась почти в беспамятстве, хорошо рассмотрела, как я рвал своими длинными, саблевидными когтями вампиров на части, как отрубал им головы, и, как, выпрыгнув из салона лимузина, предварительно отбросил в сторону почти оторванную, изуродованную крышу, взял её на руки и бережно понёс к своей машине. Запомнила она и яростную вспышку ослепительного бело-голубого пламени, после которой вспыхнули мои руки и рукава рубашки, обагрённые вампирской кровью.
   Несмотря на полусонное состояние, девушка запомнила мой поцелуй, вернувший её к жизни, а потом то, как я запрыгнул на верхушку дерева и помчался по кронам через парк, прижимая её к своей груди, в которой громко стучало сердце. Она снова увидела, как я бежал по крышам, перепрыгивая с одного дома на другой и перелетая схода через улицы и проспекты в свете праздничных фейерверков и салютов. Увидела, как я спрыгнул с крыши двенадцатиэтажного дома в Лефортово, и внёс её в кабину лифта. Потом мя долго спускались вниз, и я всё время держал её на руках. Видела моя гостья и то, как я мчался на электромобиле к своему подземному дворцу, как обмыл её тело под душем и как уложил в кровать, поцеловав в лоб, а потом смахнув с него свою слезинку. Что ни говори, а мне было очень жалко эту девушку, и я корил себя за то, что не пригласил её к своему столику. Перестав рыдать, она всхлипнула пару раз и спросила:
   - Неужели, это всё правда? Они действительно хотели меня съесть, Женечка? - горестно вздохнув, она сказала - Да, так оно и было. Та рыжая ведь сразу сказала, что моё сердце съест она. Что же мне теперь делать, Женя?
   Я вздохнул, пожал плечами, улыбнулся и ответил:
   - Привыкать к новой жизни, моя девочка, а она у тебя будет очень долгая, если ты не станешь делать глупости. Поэтому позвони, для начала, родителям и скажи им, что... Ну, в общем, придумай, куда ты могла уехать и скажи это строгим, жестким голосом. Думаю, ты сможешь этим их успокоить, ведь ты теперь больше не человек, а вампиресса, чему я совсем не рад, хотя ты и являешься моим первым потомком. Ведь я твой творец.
   Девушка слабо улыбнулась и представилась мне:
   - Меня зовут Джессика. Джессика Никитина. - немного помолчав, она добавила - Мои родители сейчас строят какой-то завод в Сахаре, а я живу с бабкой. Хотя она и вредная, от неё даже дед сбежал, ей всё же нужно позвонить. Отцу с матерью сейчас не до меня, они с моими младшими братьями нянчатся.
   Кивнув, я бросил ей смартфон и сказал:
   - Звони и одевайся, Джессика. Хотя всё это чертовски неприятно, делать нечего, нужно жить дальше. Поэтому давай сначала покушаем, а уже потом займёмся разговорами, я приготовил настоящий новогодний ужин.
   Девушка выпростала руку из-под одеяла и взяла смартфон, а я вышел из спальной комнаты и сел на кресло в большой прихожей. Вот теперь я прекрасно чувствовал близость родственного мне существа и даже мог, при желании, подслушивать её, но не стал этого делать. Минут через двадцать, надев красивое вечернее платье, тёмно-синее, всё в блёстках, Джессика вышла из спальной и принялась красоваться передо мной. Она вела себя нарочито весело, но я чувствовал, что на душе у неё скребёт не один десяток кошек. Чтобы хоть немного порадовать девушку, я отвёл её в свою сокровищницу и там сказал:
   - Джессика, ты можешь выбрать себе любые украшения.
   Девушка быстро огляделась, огромная комната, заставленная по всему периметру стеллажами, с длинным и широким столом посередине, была завалена драгоценностями. Повсюду в ней стояли открытые сундуки, доверху забитые украшениями, но самые ценные всё же лежали на стеллажах и я подвёл её к тем, на которых лежали действительно драгоценные изделия, изготовленные в глубокой древности. Глядя на них, Джессика потрясённым голосом спросила:
   - Женя, откуда у тебя это всё?
   Улыбнувшись, я небрежно махнул рукой и ответил:
   - Так, трофеи, Джессика. Видишь ли, девочка, я уже почти сорок лет только тем и занимаюсь, что убиваю вампиров. Очень часто я нападаю на кровососов в их же собственных домах, они ведь любят жить, как и я, в полном одиночестве, вот и прибарахлился немного. Не оставлять же добро другим вампирам.
   Девушка покрутила головой и прошептала:
   - Ты убиваешь вампиров сорок лет? Никогда бы не подумала. На вид тебе не больше двадцати семи, максимум тридцати.
   Усмехнувшись, я поспешил внести ясность:
   - Джессика, через полтора месяца, в феврале, мне исполнится ровно сто лет. Ну, давай, выбирай всё, что тебе нравится. Если хочешь, то я тебе помогу. Вот эти украшения когда-то принадлежали Нефертити. Думаю, они тебе подойдут.
   Как я и думал, моя юная гостья не осталась равнодушной к украшениям, а потому в обеденный зал мы вошли только через полтора часа. Зато Джессика сияла, как в прямом, так и в переносном смысле. Мы оба проголодались и потому ужинали долго и выпили бутылки три коньяка, но девушка от него если и захмелела, то совсем чуть-чуть. После ужина я предложил ей проветриться, и мы отправились на автопрогулку по ночной Москве. В подземном гараже, расположенном неподалёку от моего офисного центра, у меня стояло несколько автомобилей, в том числе и спортивный "Ламборджини" не пойми какого цвета, в общем, полный хамелеон, да, ещё и старой модели, с бензиновым двигателем. Джессика пришла от машины в полный восторг, и я невольно подумал: - "Какая же ты ещё молодая, девочка моя и сколько неприятностей свалилось на тебя из-за моей оплошности. Не прогони я тебя вчера и пошла бы ты через несколько дней в свой колледж, и не случилось бы с тобой вчерашнего кошмара".
   За ужином я долго расспрашивал Джессику, и она рассказала мне, что ей недавно исполнилось семнадцать лет, что у неё нет парня, и что ей плохо жилось без мамы и папы с ворчливой, вечно сердитой бабкой. Назло ей она покрасила свои волосы в эти дикие цвета и стала изображать из себя готессу, хотя ей самой это не очень-то нравится. Мне было трудно понять её, ведь своих детей мы так и не смогли завести, как я не старался. Правда, меня сразу же насторожило, что Джессика после того, как я обвешал её старинными ювелирными украшениями, сразу же стала посматривать на меня с отнюдь не детским интересом. Оказавшись в машине, где нас не разделял большой обеденный стол, она, поначалу, попыталась было снова начать клеиться ко мне, но спортивная машина с ручной коробкой передач и мой агрессивный, типично танковый, стиль езды быстро поставили девушку на место. Все улицы в городе были тщательно очищены от снега, машин по городу ездило крайне мало, а потому я временами ехал со скоростью в двести пятьдесят километров в час. Несколько раз меня останавливали гаишники того времени, но после моего единственного взгляда тут же брали под козырёк и забывали обо мне. Джессику это очень удивило, и она спросила:
   - Женя, почему тебя не штрафуют за такую езду?
   Она почему-то, а точнее ясное дело почему, упорно не хотела видеть во мне столетнего старика. Усмехнувшись, я ответил, притормаживая на смотровой площадке Воробьевых гор:
   - Потому, что я вампир, девочка, а взгляд вампира могут выдержать лишь немногие люди. Когда ты была человеком, то тоже могла это делать, что и привело к таким печальным последствиям. Вчера, когда я отдал тебе приказ немедленно отправляться домой, мой взгляд тебя никак не подействовал и поэтому с тобой случился весь этот кошмар. Я, как мог, прикрывал тебя, но в самый последний момент мне преградили путь два вампира и поэтому я не успел вовремя прийти к тебе на помощь.
   Однако, девушка так уже не считала и сказала мне:
   - Женя, но я же какой была, такой и осталась. Вот ты говоришь мне, что я стала вампиршей, но ничего подобного я не ощущаю. Ну, кроме того, что меня тянет к тебе, как магнитом, а вот ты точно вампир. У тебя вчера даже огромные когти выросли, как в том кинофильме, где вампир дрался с оборотнем.
   На смотровой площадке никого не было. Народ либо отсыпался, либо похмелялся после вчерашнего застолья. Я вышел из машины, помог выбраться Джессике, одетой в норковую, не застёгнутую, шубу распахнул её на девушке и насмешливо спросил:
   - Ты чувствуешь холод? - она отрицательно замотала своей разноцветной головкой - Это один из первых признаков того, что ты изменяешься, Джессика. Уже сейчас ты можешь совершенно спокойно переносить температуру от минус семидесяти до плюс ста пятидесяти градусов. - сказал я и властным голосом приказал девушке - Протяни мне свою руку ладонью кверху.
   Девушка, не подозревая никакого подвоха, так и сделала, по всей видимости, полагая, что я сделаю ей ещё какой-то подарок, но ошиблась. Вместо этого я взмахнул рукой и её нежную, бархатистую ладошку перечеркнули три глубоких пореза. Джессика испуганно вскрикнула, но порезы затянулись так быстро, что у неё тут же округлились глаза и она воскликнула:
   - Что это, Женя? Гипноз?
   Отрицательно помотал головой, я спокойно ответил:
   - Нет, это всего лишь ещё одно вампирское качество, ускоренная регенерация. У тебя она почти мгновенная и это говорит, что пироны уже полностью взяли под контроль твоё тело, Джессика. Благодаря тому, что в теле каждого вампира живут десятки миллиардов крохотных существ, пиронов, они почти неуязвимы. Именно эти существа делают вампиров - вампирами и придают им совершенно феноменальные способности. Вампиры во много раз сильнее людей, быстрее, выносливее и, как это не прискорбно, умнее. Как биологические существа, они совершенны, но самое главное, они обладают способностью подчинять себе любое живое существо, имеющее более или менее развитый мозг, начиная от лягушек и даже аквариумных рыбок. Вампиры никогда и ничем не болеют, они практически всеядны. Лично я, однажды, когда мне нечего было есть, сожрал свою дублёнку, валенки, габардиновый костюм, бумажник со всеми деньгами, шапку и даже байковую рубаху. Целых восемь лет я был погребён под фундаментом Чернобыльской АЭС и выбрался из-под земли только после того, как она взорвалась. Поэтому, а также ещё из-за того, что меня пятьдесят лет назад покусали сразу трое вампиров, которые тоже хотели высосать из меня всю кровь до последней капельки, я стал необычным вампиром. Лучше бы они меня убили и съели. Вот только съедать меня они даже не собирались, им больше нравятся юноши и девушки твоего возраста, желательно чистые и здоровые, которые не употребляют спиртного и наркотиков. Тогда у тех вампиров, которые хотели выпить из меня всю кровб, всё пошло наперекосяк. Меня долго лечили от рака, и потому моя кровь была испорчена. Поэтому не вампиры выпили меня, а я хлебнул их кровушки, после чего вмёрз в лёд и залёг в долгий вампирский сон. Так что мои пироны совсем другие. Теперь они живут и в твоём теле. Пироны очень любят тебя, Джессика, и они уже сделали всё так, что тебе не нужно пить человеческую кровь, чтобы кормить их. Твой организм вырабатывает лишние красные и белые кровяные тельца, и ты теперь для них мать-кормилица. Мои пироны очень крепкие ребята и никак не реагируют на то, что заставляет всех остальных вампиров вспыхивать, словно порох, даже очень сильное ионизирующее излучение и жесткий ультрафиолет. Поэтому убить тебя вампирам будет очень сложно, но всё же можно.
   Рассказав это Джессики, я замолчал. Она давно уже забыла про порезы на своей ладошке и смотрела на меня со странным, непонятным мне восторгом во взгляде. Улыбнувшись, она, вдруг, задала мне совершенно неожиданный вопрос:
   - Женя, но если вампиры лучше людей, почему ты их так ненавидишь, что убиваешь. Судя по тем сокровищам, которые ты у них отобрал, на твоём счету уже сотни вампиров.
   - Многие тысячи, Джессика. - спокойно ответил я девушке, усмехнулся и стал объяснять - Девочка моя, кровососы относятся к людям намного хуже, чем люди к домашнему скоту, но что самое страшное, они ждут того дня, когда люди откроют дорогу к звёздам и тогда для всего человечества наступит кромешный ад. Они загонят людей в клетки и окончательно низведут их до уровня животных, а для продолжения своего вампирского рода станут содержать особое, элитное стадо людей, но опять же в клетках. У меня, как только я это пытаюсь представить себе, кровь в жилах закипает. Кроме того старые вампиры очень любят истязать людей и поедать их живьём. При этом они делают так, что когда от человека остаётся один только скелет, он всё равно ещё жив и испытывает чудовищные страдания. Поэтому я плачу вампирам той же самой монетой. Может быть, тебе покажется это ужасным, но иногда я подвергаю их, куда более страшным мучениям и они длятся по несколько дней подряд. Я самое настоящее свирепое чудовище, Джессика. Правда, сейчас появилась новая генерация вампиров, которая наотрез отказывается от таких зверств и предпочитает пить не живую кровь, а консервированную, полученную от доноров. Помимо этого есть ещё и такие вампиры, которые, как и я, не пьют человеческой крови по каким-то религиозным, насколько я знаю, соображениям. С ними мне всё как-то было недосуг встретиться, а надо бы. Ну, ничего, ещё успею, я ведь не собираюсь умирать на следующий день после своего столетнего юбилея.
   Джессика улыбнулась и радостно воскликнула:
   - Да, Женечка, по тебе точно не скажешь, что такое с тобой случится. - она явно положила на меня глаз, но затем, неожиданно для меня, задала совсем иной вопрос - Женя, а кем ты был раньше, до того, как стал вампиром?
   Подойдя к балюстраде, я указал рукой на огни того дома, в котором прошло моё детство, он был виден с Воробьёвых гор, хотя и не полностью, и сказал с печальной улыбкой:
   - Вот в тот дом отец привёз меня и мою маму из роддома, Джессика. Девочка моя, я как был танкистом, так и остался им на всю жизнь. Только в Великую Отечественную я воевал с фашистами, а сейчас воюю с кровососами иного рода. Когда-то я проектировал автомобили, но это всё в прошлом. Теперь же я просто охотник на вампиров и живу только этим.
   - Мне жаль тебя, Женя. - сказала девушка и неумело поцеловала меня, но я не ответил на этот поцелуй и убрал её руки со своей шеи, тогда она сказала мне весёлым голосом - Ну, ничего, теперь нас двое. Старый танкист и юная готическая девочка. Вот теперь мы обязательно зададим вампирам жару.
  

Глава седьмая

Семьдесят лет одиночества

  
   Мы прожили с Джессикой в Москве и других городах двадцать три года, и она так и не стала моей девушкой. В то время я окончательно уверовал в то, что секс вампира и вампирессы это совершенно противоестественное, богомерзкое, отвратительное и грязное дело. Правда, я вовсе не уверен в том, что мне удалось внушить точно такое же отношение к сексу Джессике. Зато я полюбил этого удивительного человека всей душой, и она во многом изменила меня, научив смотреть на мир своим чистым, незамутнённым ненавистью взглядом и привила массу хороших привычек. Вместе с тем Джессика быстро стала отличным солдатом и охотником на вампиров, но не на всех подряд, а только на самых гнусных и страшных тварей, к чему приучила и меня. До этого я палил всех вампиров подряд, не сильно-то интересуясь их мыслями и чаяниями. Более того, Джессика очень часто захватывала вампиров в плен и они проводили в разных подземельях, а мы с ней работали по всему по всему земному шару, по несколько месяцев, после чего мы их отпускали на все четыре стороны, даже не дав пинка под зад. Джессика подвела под это просто несокрушимую идеологическую базу, сказав мне ещё в первый год:
   - Женя, убивать нужно не всех вампиров подряд, а только самых зловредных. Тех, кто вынашивает против людей зловещие планы. Убивать и извещать вампиров, почему мы убили какого-то лорда или князя. Тогда молодые вампиры задумаются, а старые обязательно подожмут хвост и станут действовать с оглядкой на нас с тобой. Ты же у меня умный и сможешь сделать так, что мы подберёмся к любому из них, и убьём каждого гада.
   На счёт того, кто из нас двоих был умнее, это ещё нужно подумать. Джессика вместе с моими пиронами впитала все мои знания и на зависть мне очень быстро во всём разобралась. Поскольку разбираться было с чем, то уже очень скоро она в нашей команде сделалась стратегом, а я перешел в разряд грубой физической силы и главной броневой мощи, как танк "ИС-2", механиком-водителем которого я стал в начале сорок пятого. Первой крупной операцией, которую спланировала Джессика, стало полное искоренение трущоб в Москве и всех маргиналов, но не путём сноса одних и физического уничтожения других, а совсем по-другому. Мы просто внушили городским властям и сотням тысячам москвичей, равно как и самым отпетым типам с другой стороны новые идеи и всего лишь за полтора года произошла смычка, срастание и взаимное примирение. Вампиры, относящиеся к числу правящих монархов, посмотрев на наше начинание, вскоре стали внедрять то же самое повсеместно. На земле набирала темпы постиндустриальная научно-техническая революция, а она требовала колоссального напряжения всего людского потенциала планеты.
   В конечном итоге убивать вампиров мы действительно стали меньше, зато толку от этого стало намного больше. Вампиры, окончательно просчитав все возможные варианты, а у них этим было кому заняться, в две тысячи тридцатом году определи такую дату первого межзвёздного перелёта - две тысячи двести пятидесятый год. В две тысячи тридцатом году первые люди, экспедиция из шестнадцати космонавтов, восьми мужчин и восьми женщин, на двух громадных космических кораблях, "Invitations" и "Springflower", долетели до Марса и создали там первое космическое поселение. Хотя вампиров в числе этой интернациональной экспедиции не было, только благодаря им, люди совершили этот космический полёт и положили начало широкомасштабному освоению космоса, а Джессика, вооружившись новым аргументам, принялась убеждать меня в том, что вампиры, до определённого периода, были для человечества благом.
   В принципе я соглашался с ней, тем более, что за их зверства она ненавидела кровососов ничуть не меньше, чем я сам. Однако, при этом она буквально потребовала от меня, чтобы мы вели охоту целенаправленно и уничтожали только самых опасных старых и особо мерзких тварей. Из-за этого нам постоянно приходилось захватывать в плен вампиров, чтобы выпытать из них информацию о том, чем живёт та или иная фратрия. Джессика, окончательно посрамив меня, создала великолепную сыворотку правды, действующую практически безотказно. Однако, довольно часто после очередного допроса она и сама отказывалась вводить в кровь кровососа антидот и тот на пятые сутки вспыхивал и в жутких муках сгорал. Всё это были, как правило, вампиры старой закваски, участвовавшие в оргиях, связанных с поеданием захваченных жертв. Таких, как мы вскоре выяснили, насчитывалось не так уж и много. И всё же мы убивали даже тех вампиров, которые предпочитали человеческой плоти морковные и свекольные котлеты, но уже по совсем иным причинам. Некоторые из них ещё при жизни совершили такие преступления, которые нельзя прощать ни в коем случае, ни при каком раскаянии.
   С тех пор, как я так опрометчиво прогнал от своего столика в ночном клубе эту удивительную девушку, ставшую ослепительно яркой красавицей и моим единственным другом, моя жизнь изменилась коренным образом. Довольно скоро Джессика поняла, что я сделался за сорок лет аскетом и монахом, а потому, помучавшись со мной пару лет, вскоре успокоилась и перестала меня домогаться. Поскольку нам иногда всё же приходилось спать рядом, забравшись в какую-нибудь трубу или того хуже, зарывшись в песок, землю или гальку, то я знал наверняка, что она так и не завела себе любовника. В то время меня это волновало меньше всего. Она, как я уже говорил, быстро стала превосходным бойцом и сражалась с вампирами очень умело, не страшась лезть вместе со мной буквально к чёрту в зубы, а такое случалось довольно часто. Верховные лорды, всякие там князья и монархи, как правило, предпочитали окружать себя не молодыми вампирами, а матёрым зверьём, которое мы никогда не щадили. Всё, что появилось до начала девятнадцатого века, честно говоря, подлежало тотальному уничтожению.
   Да, за редким исключением, подавляющее большинство вампиров отличались каннибальскими наклонностями и были звёрьём, к тому же отягощённое пусть и недюжинным, но всё же извращённым интеллектом. Но с другой стороны вампирами ведь стали многие великие учёные и мыслители древности, начиная с эпохи эллинизма. Правда, вот они-то как раз никогда не грешили каннибализмом и всегда призывали вампиров убивать в себе зверя. К счастью, судьба уберегла меня от убийства таких вампиров, и хотя я призываю всех людей к тотальному уничтожению кровососов, всё же вкладываю в это совсем иной смысл. Подавляющее большинство старого зверья мы уже уничтожили, так что теперь осталось разобраться со всеми остальными. Среди них, между прочим, имеются такие, которые никогда не пили крови людей, не говоря уже о том, что некоторые и вовсе вегетарианцы, хотя это и звучит совершенно невероятно и похоже на дурной анекдот. Имеются и такие вампиры, с которыми я воевал рука об руку после своего пленения и чудесного, иначе и не сказать, освобождения.
   Да, двадцать три года с того дня, когда я решил взять Джессику на дело, мы с ней счастливо избегали любых, даже самых хитроумных, ловушек и всегда выходили из воды сухими, хотя иногда и изодранными в клочья. Так уж получалось, что нам как-то не приходило в голову слишком уж осторожничать и если мы ставили перед собой какую-то задачу, а они всегда оказывались серьёзными, то всегда шли до конца и выполняли её. Зато Древние сочли за благо скрыться от нас под землёй, где мы уже не могли их достать. Не могли мы взять штурмом и самые хорошо укреплённые крепости вампиров, находившиеся на поверхности Земли, но уже по иным причинам. Просто это привело бы к гибели множества ни в чём неповинных людей. Самое милое дело, это штурмовать те вампирские замки, которые располагались в отдалённых местах, во всяких там джунглях или горах. Вот там можно развернуться и даже выстрелить по врагу из гаубицы или того веселей, запустить тактическую ракету. Если сможешь найти их, ведь оружия в мире становилось всё меньше и меньше.
   Последние полтора года мы убивали вампиров очень часто, но вместе с тем я охотился на Древних, чтобы выпить их досуха и проникнуть в самые сокровенные тайны вампиров. К тому времени мы уже знали, что вампиры весьма преуспели в самой настоящей магии, но не имели понятия, в чём это выражается. Мне посчастливилось выпить шести Древних, которые не спрятались в подземных городах, но прочесть их кровь я не успел. У меня на это просто не было времени. Образцы их крови я постоянно носил с собой, ведь мы с Джессикой нигде не задерживались надолго и постоянно находились в пути, чтобы сбить со следа прокуроров трибунала. Те постоянно охотились на меня, а мы наносили по ним контрудары, причём успешно. Один из выпитых мною Древних, как раз и был прокурором.
   Рано или поздно, это должно было случиться. Почти сорок лет я охотился на вампиров в одиночку и потом ещё двадцать три года вдвоём с Джессикой. За это время мы оба приобрели огромный опыт и стали самыми опасными киллерами, но и вампиры прекрасно изучили наши приёмы. Когда ты столько лет делаешь одно и то же, то у тебя обязательно возникает определённый modus operandi, эдакий набор стереотипов. На этом вампиры меня и поймали. Они вскорее выяснили, что я стал охотиться избирательно и убивал преимущественно тех кровососов, который не только истязали людей сами, но и считали их мерзким отродьем и требовали как можно скорее загнать всё население Земли в клетки. Они даже старых вампиров-беспредельщиков презирали, считая их слюнтяями, и постоянно вели охоту на тех вампиров, которые отказывались пить кровь. Замечу, что в связи с развитием технологий, они имели очень хорошие шансы. Понимали вампиры, охотившиеся на меня, что информацию о своих жертвах я получаю в их среде и начали со мной игру.
   Уже в начале девяностых годов двадцатого века вампирский Интернет получил очень широкое развитие и именно в нём я находил всю нужную мне информацию. Кроме того мы часто посещали закрытые вампирские клубы, да, к тому же мы ещё и частенько брали во вражеском стане языка и допрашивали его. От недостатка информации мы не страдали и всегда точно знали, кого нужно покарать и за что именно, то есть действовали точно так же, как польские и белорусские партизаны, убивавшие фашистских палачей. В ноябре две тысячи сорок восьмого года нашей целью стал князь Оброуз Тремер. Князь без маленькой буквы, которого сами же вампиры выперли из Кордовы, той, что в Аргентине. Там же в Аргентине этот упырь и остался, заранее построив себе хорошо укреплённый бункер высоко в горах. Где именно, никто толком не знал. Оброуз был очень старым вампиром. Эта тварь несколько тысяч лет измывалась над индейцами Южной Америки и его боялись даже сами вампиры. Прокуроры Трибунала, охотившиеся на меня, ловко слили в вампирский Интернет информацию, но не полную, заставив нас приложить усилия, чтобы окончательно убедиться в том, что Оброуз обосновался рядом с вулканом Люльяльяко в Андах.
   Мы порознь прибыли в город Сан-Мигель-де-Тукуман и провели в нём трое суток, собирая информацию. Джессика никогда не шла в логово врага вместе со мной. В её задачу входило страховать меня и не давать вампиру, ставшему нашей очередной мишенью, сбежать. Она рисковала ничуть не меньше, чем я сам. Именно так мы и действовали в тот раз. По полученным нами сведениям, Оброуз находился в своём бункере вместе с пятью своими приспешниками, такими же старыми кровососами, как и он сам. Его убежище представляло собой пещеру, вырубленную в горе, находящейся рядом с вулканом, руками многих тысяч рабов ещё полторы тысячи лет назад. Сутки спустя, мы добрались до места, и стали наблюдать за заснеженным склоном интересующей нас горы. По целому ряду примет, вроде груд щебня, носившего на себе следы кирок, нескольких старых троп, заваленных местами камнями, нам сразу стало ясно, что мы не ошибись и стали искать, где находится вход.
   Его мы обнаружили довольно быстро. В одном месте на склоне мы увидели скалу, а на её верхушке небольшую площадку, покрытую плотным, снежным фирном, но на ней всё же остались следы вертолета. Скалу с площадкой отделяла от почти вертикального, всего в складках и, словно измятого, склона горы, глубокая расщелина шириной метров в двадцать, но на склоне отчётливо виднелась наклонная каменная полка, также покрытая плотным фирном. Вы вышли к вулкану со стороны Чили, он находился как раз на границе с Аргентиной, хотя какая граница могла быть в таких горах? Пройдя по склону вулкана, мы приблизились к вампирскому убежищу на расстояние в семьсот метров и залегли в расщелине. В горах стояла холодная погода, дул сильный ветер, но нас это нисколько не смущало. С нашей экипировкой даже люди, родившиеся и выросшие где-нибудь на юге, не почувствовали бы холода. Разглядывая в мощный электронный бинокль, оснащённый тепловизором, тот каменный кошмар, который лежал перед нами, я нашел не только хорошо замаскированный вход, но и вентиляционную шахту, находившуюся метров на семьдесят выше.
   Внутрь я решил пробираться через неё, но сначала принялся готовить позицию для Джессики. Мы взяли с собой в горы добрый, старый "Выхлоп", крупнокалиберную винтовку бесшумной стрельбы. Пули для неё, калибра двенадцать и семь десятых миллиметров, мы изготавливали особые, разрывные, которые при взрыве, как и световые ионизирующие гранаты, давали не только яркую вспышку, но и облако ионизированной плазмы. Отличное оружие против вампиров, если стрелять точно в голову или грудь. Даже против очень старых. У нас имелись снайперские винтовки куда более крупного калибра, и мы их иногда использовали, но в той операции почти бесшумный, беспламенный "Выхлоп" был намного предпочтительнее и первым делом я вырыл для Джессики под трёхметровым слоем плотного фирна длинный узкий проход. Он заканчивался небольшой пещерой с амбразурой, через которую была хорошо видна гора Оброуза. Джессика могла оттуда не только наблюдать за горой и вести огонь, но и просто спрятаться, что её потом выручило и дало возможность спастись.
   Как только я приготовил огневую позицию для своей напарницы, то сразу же отправился на ту гору, внутри которой засел князь Оброуз. Для этого мне пришлось сделать большой крюк, но ещё затемно я добрался до вентиляционной шахты, и там мне преградила путь старинная кованая решетка. Зато эта наклонная шахта квадратного сечения, имела приличные размеры, полтора на полтора метра. Из неё мне пахнуло в лицо тёплым воздухом и вкусными запахами. На стенах виднелась сажа, ведь она, по сути, являлась дымовой трубой этого старинного вампирского замка, высеченного внутри горы. Внимательно осмотрев решетку и шахту, я вскоре убедился, что там нет никакой сигнализации. По всей видимости, самой лучшей защитой старый кровосос считал то, что никто не знал о месте нахождения его убежища. Если бы один вампир, пилот вертолёта из Сан-Мигель-де-Тукумана, не написал своему приятелю в электронном письме, что он отвозил князя Оброуза в горы, а тот не проболтался об этом в одном клубе, то мы бы им так никогда и не заинтересовались. Самого пилота мы не нашли, но зато смогли допросить его штурмана, человека, отъявленного мерзавца и фамилиара, и тот мне перед смертью всё рассказал.
   Стараясь не шуметь, я проделал в решетке большую дыру и стал осторожно спускаться вниз, гадая, куда приведёт меня эта штольня. Метров через девяносто она повернула направо и я, согнувшись, перепрыгнув через каменный мешок, полный воды, пошел вперёд по уже горизонтальной штольне, к чёрной дыре, ведущей куда-то вниз. На середине пути длиной метров в сорок, довольно длинный, метров пяти в длину, участок каменного пола подо мной стремительно провалился. К тому же ещё меня что-то с силой треснуло по голове, и я свалился в мешок, но уже не каменный, а стальной, и над моей головой с грохотом захлопнулась его крышка. Меня поймали, как мышонка, польстившегося на кусок сыра. Достав из нагрудного кармана рацию, я уже через несколько секунд понял, что моя связь с Джессикой оборвалась. Я огляделся и увидел, что нахожусь в стальном кубе размером четыре на четыре метра. С силой ударив ногой по стене, я понял, что стены моей камеры очень толстые.
   Судя по их полированной поверхности и тому, что я не нашел никаких отверстий, меня ждал здесь далеко не самый ласковый приём. Если за мной не придут немедленно, то уже очень скоро я просто задохнусь. Правда, я был одет в армейский боескафандр, изготовленный из наноматериалов. Ещё у меня имелось с собой два баллона со сжиженным кислородом. В вакууме его мне хватило бы на шесть суток. Времени на принятие решения у меня было в обрез, и я не стал терять его даром. Первым делом, я разделся догола, сел посреди камеры и стал разбирать свой боескафандр. Разрывая его хамелеоновую оболочку, я принялся поедать кремнийорганическое, светло-коричневое желе, наполненное наноматериалами. Я очень торопился, чтобы успеть проглотить всё до того, как израсходую кислород в камере. Вскоре восемнадцать килограммов желе, способного в доли секунды превратиться в броню прочнее, чем у танка, оказались в моём желудке. Одновременно с этим я принялся приводить свой организм в режим глубокой сухой спячки и, как только затолкал в себя последний комочек желе, заправился ещё и пятью литрами питьевой воды.
   После этого, аккуратно постелив выпотрошенный боескафандр, я лёг на него, скрутился в комочек, загнал баллоны со сжиженным кислородом в своё тело и принялся выращивать на себе прочнейшую броню. В результате я превратился в нечто совершенно непонятное и весьма отдалённо напоминающее человеческое тело. Только после этого мне стало интересно, что же теперь будут делать со мной вампиры. Вряд ли они когда видели такое чудо. Вместе с тем я сразу же погрузился в начальную фазу глубокой спячки, чтобы узнать, как со мной поступят вампиры, и не ошибся.
   Прошло три дня, а воздух в моей камере всё не иссякал. Она попросту не была герметичной. Пораскинув мозгами, я принялся поглощать обрывки своего боескафандра, изготовленного из фуллеренов. Вскоре ещё двенадцать килограммов прочнейших материалов очутились внутри моего тела, и я вырастил себе очень толстую, миллиметров двенадцать, и прочную кожу. На это ушло две недели, а меня, по-прежнему, никто не тревожил. Уже много позднее выяснилось, что вампиры не успели смонтировать систему видеонаблюдения, а потому просто боялись входить в камеру.
   Воздух, поступавший в камеру, содержал в себе немало влаги, так что я стал запасаться ею впрок. Мой организм к тому времени перешел на замкнутый цикл жизнедеятельности. Хотя я не погрузился в глубокий сухой сон, тем не менее, практически не шевелился. Вскоре меня заинтересовала моя камера. Точнее, из чего её сделали. Поначалу я подумал, что она стальная, но вскоре выяснил, что это был сплав вольфрама и рения. Вот тут-то я и задал своим пиронам работы, велев им треснуть, но поглотить как можно больше вольфрена, что они и стали делать. Через три с половиной месяца подо мной образовалась лунка весьма внушительной глубины. Если точнее, то я проел дно камеры на двадцать один сантиметр, и теперь моя шкура не только имела толщину в двадцать семь миллиметров. Она была выращена из очень сложного композита, на семьдесят процентов состоящего из карбида вольфрама и карбида рения.
   Вот теперь я уже мог не опасаться за свою жизнь, а поскольку мне больше нечем было заняться, то стал читать кровь Древних. Поначалу мне было очень трудно войти в контакт с их пиронами, хотя они не слишком уж сильно отличались от моих крошек. Наверное, они не могли простить мне смерть Древних, и тогда я стал их обрабатывать, показывая то, как эти упыри поступали с людьми. Вскоре это возымело действие, и я понял, как мне повезло с прокурором из числа даже не Древних, а Патриархов, которого звали Квилион. Он был единственным вампиром второго поколения, то есть Патриархом, и обладал просто невероятными знаниями.
   Квилион маскировался под куда более молодого вампира, но в то же время любил показать свою крутизну, на чём и погорел. Приняв нас с Джессикой за молодых лордов, он просто подставился под выстрелы лептонных станнеров. Мы же, не раздумывая, пустили в ход своё самое мощное оружие. Промедли мы пару секунд, и Патриарх растерзал бы нас. Завалив Квилиона и расстреляв трёх его подручных, один из которых сумел погасить пламя и сбежать, мы тоже сбежали, но перед этим уничтожили радиомаячки Патриарха. Уже через три часа я его выпил досуха и он загорелся. Перед смертью Квилион пришел в себя, но уже ничего не смог поделать, хотя и пытался.
   Часть пиронов этого Патриарха погибла, остальные присоединились к моим пиронам, а их самая малая часть сохранилась. Всего у меня было двести граммов крови Квилиона, содержание пиронов в которой было втрое выше, чем у обычного вампира. Когда пироны поняли, что в мои планы вовсе не входит уничтожение не только семи линий крови, но и всех вампиров, они стали делиться со мной своей самой сокровенной информацией. Не сразу, и не в полном объёме. Так я узнал, что Квилион, оказывается, был магом. Причём магом настоящим и его магические способности были весьма сильными. Завалить его мы смогли только потому, что сначала выстрелили ему в голову из двух лептонников, а уже потом поняли, что он был Древним.
   Пироны Квилиона затеяли со мной весьма интересную игру и первое, что они мне показали, так это то, как Патриархи убивали неандертальцев, пуская в них с рук шаровые молнии размером с грецкий орех. Похоже, что их интересовало, каким образом такую магию стану использовать я, если ею овладею. Во мне сразу же проснулся инженер, и я изобразил следующую картину. Представив, что передо мной стоит тигель, наполненный кусками чугуна и железа, я стал пускать в него одну за другой шаровые молнии, пока не расплавил металл, после чего отлил из него лемех плуга. Пироны поначалу не поняли, что это, и мне пришлось изготовить не только плуг, но и трактор к нему, после чего я вспахал поле и засеял его кукурузой. В отличие от пшеницы, она вырастала в куда более высокое растение с большими початками.
   Пиронам Патриарха этого было мало и мне пришлось здорово потрудиться, хотя и мысленно. Забыв обо всём, я принялся не только плавить металлы и изготавливать из них различные машины и механизмы, но и сваривать стальные листы, изготавливая корпус космического корабля. Для него я даже изготовил реактивный двигатель, работающий на энергии плазменных шаров, что, конечно, было полнейшей чушью, но пироны, похоже, и от этой глупости пришли в восторг. Они стали показывать мне другие картины и вскоре я выяснил, какими магическими способностями обладали Патриархи. Также я выяснил, что именно послужило причиной их гибели и гибели их Творцов.
   Творцы попросту одичали на нашей планете. Правда, я так и не понял, прилетели они из космоса, или же на Землю прилетели пироны, которые вселились в семерых мужчин. Патриархи были детьми уже изрядно ослабевших Творцов, которые окончательно выжили из ума и превратились в овощи. Надо сказать, Патриархи ушли от них не так уж и далеко, а потому и их участь была предопределена потому, что они породили не творцов и исследователей, а самых банальных хищников. Квилион выжил только потому, что он один был из всех Патриархов самым слабым, а потому недоверчивым и очень осторожным. Именно поэтому он вовремя сбежал и не был растерзан Древними, чтобы позднее присоединиться к ним.
   Магические знания не были дарованы Квилиону, как мне. Он обрёл их, читая свою собственную кровь, а также постоянно экспериментируя. Патриарх был редкостным мерзавцем, но зато очень могущественным вампиром. Среди Древних вампиров имелось много таких, которые были гораздо сильнее его, но только не хитрее. Впрочем, помимо хитрости ему помогали ещё и магические способности, а они были таковы. Помимо того, что Квилион умел стрелять по врагам шаровыми молниями, он ещё и умел призывать духов. Мне стало не по себе, когда я узнал, что помимо людей и вампиров на Земле есть ещё и духи, бестелесные разумные существа, живущие там, где редко появлялись люди и вампиры.
   О происхождении духов Квилион ничего не знал, но, действуя методом проб и ошибок, всё же научился их призывать и те становились на время его лазутчиками. Правда, не очень часто, ведь с духами ему приходилось расплачиваться своей кровью, точнее тем пламенем, в которую та обращалась, а по сути, жизнью пиронов. Куда чаще Патриарх использовал другой трюк. Квилион умел разделять своё сознание. Большая его часть оставалась в теле, а меньшая вселялась в какое-либо животное, птицу, рыбу, более слабого вампира или в человека. Такие лазутчики были куда более полезными. С их помощью он следил за своими врагами, но однажды всё же не уберёгся.
   Самым удивительным магическим даром Квилиона было то, что он умел исцелять раны людей и возвращать их к жизни, но только в том случае, если душа человека не улетела в небеса. При этом он ещё и порабощал людей полностью. Со смертью Килиона умерло несколько десятков его фамилиаров, каждый из которых прожил очень долгую жизнь и был силён, почти как вампир. Только читая кровь Патриарха я, наконец, понял, что пироны вовсе не в восторге от того, во что превратились люди под их влиянием. Увы, но только я мог кормить их своей собственной кровью и только во мне они не могли бояться погибнуть от ультрафиолета и жесткого излучения. Более того, если к ультрафиолету они не сильно тяготели, то не слишком сильная радиация их бодрила и освежала.
   Поэтому три с половиной года спустя, когда я находился уже в куда более надёжной тюрьме, они присоединились ко мне и вскоре мои пироны стали ещё более могущественными. От пиронов Килиона я узнал, что Древние владеют телекинезом и пирокинезом, телепатией и телепортацией, но на небольшие расстояния, максимум на сотню метров. К тому же многие Древние в совершенстве освоили магию, а потому были очень опасными противниками, правда, живущими своей собственной жизнью в подземных городах. Однако, если Джессика возьмётся за вампиров всерьёз и сделает то, от чего я её постоянно отговаривал, то есть породит потомков, они обязательно вылезут наружу и вступят с нею в бой. От мыслей о том, к чему это может привести, я чуть ли не кричал, но в то время ничего не мог поделать, как и позднее, ведь я был захвачен вампирами в плен.
   Стараясь не думать о самом страшном, я продолжал изучать пиронов Патриарха, а точнее втираться к ним в доверие. Это получалось у меня всё лучше и лучше. Пироны, наконец, начали передавать мне знания Килиона. Поэтому остальные пять образцов крови были прочитаны мною без особого труда, а содержащиеся в ней пироны присоединились к моим пиронам беспрекословно. Так я обрёл весьма недюжинные силы, вот только сбежать уже не мог, так как меня поместили в самую совершенную тюрьму в мире. Сбежать из неё было невозможно даже в том случае, если бы я освоил все способности Патриархов и Древних в совершенстве. Увы, но тогда я имел только одно, практически несокрушимое тело, а ещё способности к пассивной защите и выживанию в куда более жестких условиях.
   Когда вампиры через три года заглянули в камеру, изготовленную специально для меня, то обнаружили в ней нечто такое, что более всего походило на скульптуру Генри Мура. Со всеми мыслимыми и немыслимыми предосторожностями они достали меня из камеры и переправили в Лос-Анжелес, в научную лабораторию Высшего Трибунала, там они поместили меня в клетку, состоящую из мощных силовых полей, и принялись изучать. Впрочем, все их усилия сводились
   Уже очень скоро вампиры поняли, что ни ультрафиолет, ни жесткое рентгеновское излучение на меня никак не действуют. Меня пытались разрезать лазером и алмазными фрезами, но и это ни к чему не привело. Генерируя вокруг себя силовые поля, я успешно отражал все их попытки уничтожить меня. Все попытки сжечь меня с помощью плазменных горелок, также не увенчались успехом. Поскольку в результате я стал излучать радиацию, точнее это делала моя броня, то меня просто сковали силовыми полями и подвесили в самом центре весьма просторной камеры с множеством манипуляторов и забыли обо мне на добрых сорок лет. Моя тюрьма находилась глубоко под землёй, и хотя я находился под неусыпным надзором, ничто не мешало мне начать постигать самые сокровенные вампирские тайны.
   Своими экзерсисами, связанными даже не с ультрафиолетовым излучением, а с облучением меня рентгеновскими лучами, они зарядили моих пиронов энергией по самое некуда. Так ведь вампиры после этого не угомонились и потому время от времени стреляли по мне, то плазменными пучками, то из нейтронной пушки. Ни одно, ни другое не приносило мне никакого вреда. Моя броня успешно отражала все их попытки убить меня, а вместе с тем запасалась энергией для пиронов. Поэтому мне ничто не мешало постигать новые знания, и вскоре я впервые попытался призвать какого-либо духа. После множества неудачных попыток мне удалось это сделать, вот только дух попался очень уж несговорчивый. Он наотрез отказался провести для меня разведку и единственное, что я от него узнал, так это то, что меня привезли в Лос-Анжелес, но это мне было известно и без него.
   Только на сорок четвёртом году моего заточения в мою подземную роботизированную тюрьму, наконец, прибыло семеро Древних. Более того, двое из них осмелились войти в мою камеру и я, наконец, смог пустить в ход телепатию. Увы, проникнуть в их сознание мне не удалось, оно было защищено мощным ментальным щитом. Точно такой же был и на моём сознании. Зато я смог уловить их мысли во время разговора. Одного древнего звали Мифуро, а второго Онест. Кем они были в вампирском сообществе, я так и не узнал, зато мне удалось подслушать то, о чём они говорили:
   - Мифуро, как могло получиться, что мы ничего не знаем об этом Древнем и почему он стал убивать вампиров, живущих наверху? Ведь для этого должна же быть хоть какая-то причина?
   - Сложный вопрос, Онест. Да, и Древний ли он? Это чудовище, вырастившее такую мощную броню, что её ничто не берёт, не имеет знаний Древнего, и совершенно не сведущ в магии. Иначе потери среди наземных вампиров были бы гораздо больше.
   - Согласен, Мифуро, но чем тогда объяснить, что этот вампир не пьющий крови умеет так ловко маскироваться? Ему ничего не стоит выдать себя за представителя, какого угодно клана, а также за человека. Какое объяснение ты находишь этому?
   - Признаюсь, меня это тоже удивляет, Онест. Но ещё больше меня удивляет то, что он чуть ли не насквозь проел своим телом пол ловушки Ормуза. Ещё немного, и он выбрался бы из неё. К счастью, здесь такого не произойдёт. Он подвешен между потолком и стенами, да, к тому же скован мощными силовыми полями. Как ты думаешь, если мы сбросим его на Солнце, это убьёт его?
   - Не будем рисковать, Мифуро. Доставить его на Солнце будет крайне затруднительно. У нас ещё нет таких мощных термоядерных реакторов малого размера, чтобы удерживать его во время полёта в силовой клетке. В космосе он быстро придёт в себя, и я не позавидую тем вампирам, которые поведут этот корабль к Солнцу. Поэтому давай оставим всё, как есть. Через несколько тысяч лет он обязательно ослабнет, и тогда мы сможем без особого труда покончить с ним. А пока что он нам не по зубам. Сожрав почти три четверти тонны сплава вольфрама и рения, которые этот монстр превратил в ещё более прочные и тугоплавкие материалы, он сделался практически неуязвимым. Если он сможет вырваться, то произойдёт нечто ужасное.
   - Нет, Онест, он не сможет выбраться ни отсюда, пока подвешен в воздухе, ни из собственной брони. Для этого ему придётся нагреть её до температуры в три с половиной тысячи градусов, чего, как ты понимаешь, он не сможет сделать, ведь он не владеет техникой пирокинеза. Даже если этот монстр оживёт, он будет двигаться слишком медленно. Именно в невероятной силе заключена слабость этого вампира. Он просто переусердствовал, а избавиться от лишней массы ему будет весьма затруднительно. Тем более, здесь. Пусть Трибунал и дальше наблюдает за ним, а через три с половиной тысячи лет мы покинем эту планету, и он останется на ней один.
   - Именно это обстоятельство меня смущает более всего, Мифуро. Обладая немалой силой и весьма изощрённым умом, этот вампир допустил настолько нелепые ошибки, что над ним можно только посмеяться. Что же, это всего лишь говорит о том, что он может быть и Древний, чего я не исключаю, но не из числа Посвящённых. Что же, очень жаль, что никто из вампиров нашего круга не смог обнаружить его раньше. Лично я не отказался бы иметь такого ученика.
   - А может быть это и к лучшему, Онест. В любом случае теперь он не представляет для нас никакой опасности, хотя, конечно, я был бы не прочь проникнуть в тайну его неуязвимости. То, что выдержал здесь он, не способен безболезненно перенести ни один из нас. Что же, это лишь говорит о том, Онест, что у нас теперь появилась ещё одна цель. Нам нужно обязательно достичь точно такой же степени совершенства и тогда мы сможем завоевать всю галактику.
   Своими последними словами Мифуро очень порадовал меня, хотя и заставил насторожиться. То, что Древние начали мечтать о завоевании галактики, мне не понравилось. Правда, ещё больше мне не нравилась моя полная беспомощность в сложившейся ситуации. Если раньше я старался выдать себя за вольфреновое изваяние, то после их визита решил плюнуть на это. Когда Древние, которые очень настойчиво пытались залезть в мою голову, удалились ни с чем, я попытался пошевелиться, но из этого у меня ничего не вышло. Стремясь обезопасить себя как можно больше, я превратил свою броню в куда более надёжную тюрьму, нежели та, в которую я угодил в Аргентине. Однако, всё было не так уж и плохо. Если мне удастся вырубить местный источник питания, то я точно смогу хотя и медленно, но всё же двигаться. Делая отчаянные попытки пошевелиться, я ведь смог слегка пошевелить мизинцем правой руки, стиснутой в кулак и прижатой к груди. Силовые поля не давали мне ни двигаться, ни даже пошевелиться.
   Теперь мне оставалось надеяться только на Джессику, так как в счастливые случаи я никогда не верил. Хотя со дня моего пленения прошло уже сорок четыре года, я продолжал верить в то, что моя боевая подруга и напарница не сдалась. Мифуро и Онест ни словом не обмолвились о том, что кто-то ещё охотится на кровососов, как не обмолвились они о том, что Джессика погибла. Да, но при этом Мифуро открытым текстом сказал, что Древние должны достичь точно такого совершенства, которое было отличительной чертой меня и Джессики. Из этого прямо следовало, что моя готическая девочка, как и прежде, рвала кровососов в клочья и те не могли с ней ничего поделать.
   Что же, в таком случае мне только и оставалось, что дождаться того дня, когда она освободит меня из подземной тюрьмы Высшего Трибунала Вампиров. Поэтому я с удвоенной силой стал постигать сакральные вампирские тайны. Попутно я продолжил вызывать духов и если те отказывались общаться со мной, то грозил им самыми страшными карами. За сотрудничество я обещал им золотые горы, но духи были упрямы. Зато я набил руку хотя бы в деле призыва и духи хотя и нехотя, всё же телепатически отвечали мне уже через полчаса. Правда, обложив меня матом, они тут же смывались.
  

Глава восьмая

Медовый месяц на Луне

  
   Джессика, моя готическая девушка Джессика проявила себя со своей лучшей стороны. Когда вампиры захватили меня, она не стала биться в истерике, а принялась внимательно наблюдать за вампирами, прилетевшими в горы и всех их срисовала. После этого, улучив удобный момент, она незаметно выбралась из-под снега и покинула Аргентину никем незамеченная. вскоре нанесла в Нью-Йорке по вампирам очень сильный удар, забросав гранатами одну виллу за городом, на которой собралось более полусотни матёрых, старых кровососов. Затем Джессика в течении трёх лет убивала вампиров и грабила их жилища, вынося из них всё самое ценное в лучших традициях Одинокого Бродяги. Особенно активно она действовала в первые полгода и это нельзя было называть яростью.
   Джессика не давала спуска вампирам целых три года, и, в конце концов снизила накал своей борьбы с кровососами. Наконец, окончательно махнув рукой на всё, что я ей говорил, она решила создать большой отряд охотников на вампиров. Для этого она перебралась в Старый Свет и обосновалась в Праге. Я много рассказывал ей о том, как мы освобождали этот город от фашистов, и о том, какие замечательные люди пражане. Да, весна и начало лета сорок пятого года были для меня особенными, самыми счастливыми днями моей жизни. Молодой, красивый и жизнерадостный старший сержант Максимов пользовался успехом у девушек и, вообще, молодость есть молодость, а мы одержали победу над врагом. В Праге тогда жило немало русских, но Джессика зачисляла в свой отряд людей всех национальностей и он быстро увеличивался. Вместе с тем она подходила к делу очень осторожно и лично отбирала каждого кандидата, обращая особое внимание на моральные качества своих бойцов.
   В результате всего за год она смогла создать военизированную организацию, состоящую из двух с половиной тысяч прекрасных бойцов и замечательных людей. Увы, но все они стали её детьми и моими внуками. Более того, Джессика сумела найти в самых отдалённых уголках планеты диких вампиров, никогда не пивших человеческой крови. Её организация протянула им руку помощи, но и на этом она не остановилась и к тому моменту, когда ей, наконец, удалось выяснить, куда меня отвезли, под её флагом стояла целая армия, состоявшая почти из тридцати пяти тысяч вампиров новой генерации, готовых отдать за каждого человека свою жизнь. Так уж получилось, но их флагом с первого же дня стал Эжен Макс по прозвищу Танкист. Такое прозвище дала мне сама Джессика. Она сделала всё, чтобы превратить меня в живую легенду, впавшую в спячку, найти то место, где меня держали в плену, прорыть подкоп под неприступную крепость в Лос-Анжелесе, тайком вытащить меня из камеры, а затем стремительно ретироваться.
   Это случилось буквально через три недели после того, как во мне, после упорных тренировок, открылось новое телепатическое качество. Хотя в моей камере постоянно горел свет, мои глаза, закрытые массивными веками, его не видели. Мне очень хотелось вырваться мыслями за пределы темницы собственного черепа, и я включил телепатию на всю мощность. Вскоре я увидел свои коренные зубы, после чего стал расширять сферу своего телепатического видения и, наконец, добрался до стен своей камеры, а потом выбрался мыслью за их пределы и вскоре наткнулся на подкоп и работающих в нём молодых парней. Едва коснувшись телепатически их сознания, я понял, что их послала Джессика. Решив не мешать им, я с удвоенной силой двинулся дальше и вскоре обнаружил термоядерную мину.
   Разобраться в её устройстве было не трудно, и я обезвредил мину в тот самый момент, когда парни добрались до восточной стены моей камеры. Бойцы Джессики действовали быстро и тихо. Они отключили питание генераторов и даже не дали мне упасть мне на пол, подхватили небольшим вилочным погрузчиком и тот первым въехал в штольню, пробитую в граните. С собой парни притащили второе термоядерное устройство, которое было раза в три мощнее уже имеющегося. Мы ещё не выбрались на поверхность, как они взорвали его. Всё было хорошо рассчитано, и в итоге подземная тюрьма вампирского Трибунала рассыпалась, как карточный домик. Несколько сотен вампиров сбежало из неё вместе со мной, но тому способствовало то, тюрьма располагалась почти на километр выше, а взрывов было произведено почти два десятка. Бойцы Джессики пришли на помощь вампирам и те благополучно покинули Лос-Анжелес.
   Когда меня доставили в Прагу, в большое подземное убежище, последователи Танкиста ликовали от восторга, хотя вид у меня, честно говоря, был совершенно неприглядный. Зато я мгновенно почувствовав всем своим нутром такое множество родственных мне существ. Ещё в камере, пусть и с огромным трудом, я всё же сумел открыть глаза, встретился взглядом с Джессикой и вступил с ней в телепатический контакт. Первым делом я сказал ей, что нужно делать. В подземном убежище, расположенном под островом Штванице, меня положили в ванну-джакузи, наполненную горячей водой, продуваемой кислородом, и Джессика принялась ждать, когда я отмокну и приведу себя в порядок. На это у меня ушло всего три дня. Большую часть тех материалов, из которых состояла моя броня, я велел поместить в стальные ёмкости. Хотя моим самым большим желание было снова стать человеком, я всё же решил остаться несокрушимым вампиром.
   Всё это время Джессика находилась рядом и когда я, наконец, со старческим кряхтеньем выбрался из ванны, со слезами на глазах бросилась обнимать и целовать меня. Не знаю почему, видно в своём долгом сне я слишком часто видел её, но в моей душе в тот вечер вспыхнули сугубо человеческие чувства, причём вовсе не отеческие, как того следовало бы ожидать. Вскоре Джессика представила меня своим, точнее нашим, соратникам. Честно говоря, я не был готов к роли живой легенды, флага, символа и тому подобного, а потому очень смутился и вместо ответной речи лишь промолвил что-то извиняющееся, вроде - ребята, простите, что я так облажался. К счастью меня не осмеяли. Выслушав моё жалобное блеяние, Джессика немедленно сказала суровым тоном:
   - Дети мои, теперь вашему Патриарху нужно хорошенько отдохнуть после всего того, что он пережил в застенках вампирского трибунала. Поэтому каждого, кто только сунется на моё лунное ранчо, ждут крупные неприятности. Вам всё ясно?
   В ответ несколько сотен мужчин и женщин бодро гаркнули:
   - Да, мать Джессика!
   Моя напарница, которая сделалась за это столетие ещё краше, затолкала меня в скоростной флайер, села в кресло пилота и мы немедленно вылетели из огромного ангара, стоящего на окраине Праги. Джессика специально сделала несколько кругов над городом, чтобы я полюбовался Златой Прагой. Как моя напарница, так и этот старинный город очень похорошели за минувшие сто шесть лет. Правда, город, словно отступил назад, и я видел Прагу почти такой, какой она была в сорок пятом. Из Праги мы полетели в Крым, где находился самый крупный в Европе космопорт "Яйла". Джессика вела флайер со сверхзвуковой скоростью и через полтора часа мы уже были на месте. Космопорта, как такового, я не увидел, поскольку был сразу же заложен в стальной контейнер, в котором и был доставлен на борт космического ракетоплана, совершающего регулярные полёты на Луну. Не увидел я космического корабля, как и лунного космопорта, так как вылез из контейнера только на лунном ранчо Джессики.
   Если бы я не верил своей напарнице безоговорочно, то чёрта с два залез бы в этот комфортабельный стальной гроб. На протяжении всего полёта до Луны, продлившегося семнадцать с половиной часов, Джессика всё время разговаривала со мной и мне, честно говоря, не очень понравилась сама тема разговора. Она только и говорила о том, как соскучилась по мне, и как сильно любит меня. Я, конечно, пытался что-то бубнить ей в ответ, но эта красавица с яростью отметала все мои возражения и даже более того, сказала мне нечто такое, от чего быстро растущие волосы на моей голове тут же встали дыбом. Да, признаться честно, мне было непросто услышать от неё такие слова:
   - Женя, ты не понимаешь, мы полностью изменились! Пойми, благодаря тебе, теперь даже самый закоренелый вампир может стать нормальным человеком. Понимаешь, любимый, теперь вампиры обрели способность к зачатию. Сломана последняя преграда, которая отделяла их от обычных людей.
   Вот этого я никогда не ожидал услышать, а потому всё остальное время молчал и лишь изредка вздыхал. После того, как космоплан совершил посадку на Луне, было четыре часа полёта на пассажирском ракетном катере до купола Джессики. Наконец, крышка моего гроба открылась и я увидел свою напарницу одетую точно так же, как и в ночь нашей первой встречи, да, ещё с бутылкой шампанского и двумя бокалами в руках. Поднимаясь, я растеряно сказал:
   - Джессика, милая, я понимаю, чего ты ждёшь от меня, но поверь, я давно уже забыл, как это делается. Ну, в том смысле, как ухаживать за такими красивыми девушками, как ты.
   Готическая девушка вздохнула и ответила:
   - Женя, представь себе, я тоже.
   Начиная с этой минуты, мы вели себя, словно двое подростков, которые имели весьма смутные представления о том, что такое любовь. Правда, мы быстро нашли как нужные слова и жесты, а также догадались о том, что должно последовать за ними и потому провели на Луне два чудесных месяца. Признаться, в моей памяти уже изрядно потускнели все мои прежние воспоминания о любви. Поэтому всё у нас было, как в первый раз. Для Джессики всё действительно было в первый раз. Да, как это ни странно, но даже узнав, что мои пироны способны сделать вампиров самыми обычными людьми в смысле зачатия и деторождения, она за семьдесят лет даже близко не подпустила к себе ни одного парня. Впрочем, зная о том, что её единственная любовь это никто иной, как сам Патриарх Евгений, или попросту Великий Эжен, никто даже и не пытался подкатывать к ней с такими предложениями. Как сказала мне об этом Джессика, смерть такого наглеца была бы хотя и быстрой, но всё же очень и очень мучительной, и я почему-то сразу ей поверил.
   Любовь Джессики не только быстро поставила меня на ноги, но и вернула молодость. А ещё я перестал чувствовать себя несчастным и обездоленным человеком. Хотя нет, человеком я всё же себя не чувствую, да, и как может быть иначе, ведь только с себе подобными я могу вступать в тесные физические контакты, занимаясь любовными играми с Джесс или тренируясь в вампирских боевых единоборствах со своими потомками, отпрысками моей... Ну, скажем так, невесты. Жениться и заводить детей мы с Джессикой так и не стали, ведь у нас впереди немало времени, почти целая вечность или что-то около того. Правда, несколько десятков моих потомков по линии крови уже создали семьи и воспитывают детей, но делают это в нашем собственном клановом Убежище, скрытом как от остальных вампиров, так и от людей. Мы не хотим подвергать их опасности.
   Земля за семьдесят лет изменилась чуть ли не радикальным образом и всё благодаря тому, что Джессика создала новый клан вампиров не пьющих крови, маленький, но не смотря на это, очень сильный. Под его ударами вампиры медленно сдавали свои позиции на поверхности Земли и постепенно уходили под землю, но их влияние всё ещё оставалось очень сильным. Вампирам это, естественно, не нравилось, но поскольку клан, который назвал себя в мою честь Максимилиан, находился в глубоком подполье и обладал способностью к мимикрии, то есть любой член нашего клана мог выдать себя за какого угодно вампира, то они не могли его уничтожить иначе, как устроив Третью Мировую войну, а для этого им нужно было нарушить правило Маскарада. Они, может быть, и пошли бы на такой шаг, но люди к этому времени обладали таким оружием, что вампиры их, откровенно говоря, стали побаиваться. По сути дела у вампиров осталось одно единственное оружие против людей - гипнотическое воздействие, а его действие ограничивалось прямым контактом вампира с относительно небольшой группой людей.
   Два месяца, между тем, промелькнули, как один день и Джессика, которая за это время обрела не просто командирский, а, воистину, маршальский голос, сказала, что нам пора улетать с Луны на Землю. Хотя мне хотелось совсем иного, я был вынужден согласиться со своей напарницей, но при этом строго сказал:
   - Хорошо, Джесси, но ты должна ввести меня в курс дела.
   Девушка, пристально посмотрев на меня, со вздохом медленно кивнула головой и спросила:
   - Женя, ты снова хочешь стать прежним Танкистом?
   Широко ухмыльнувшись, я проворчал:
   - Девочка моя, прежним Танкистом я уже точно не стану, но вот кем я точно не буду, так это Патриархом клана Максимилиан. На первых порах. В первую очередь потому, что у тебя, скорее всего, уже имеется прекрасно подготовленный штаб. Так ведь?
   Джессика кивнула и ответила:
   - Примерно так, Танкист, но помимо штаба и нескольких сотен отличных штабников, в нашем клане имеется ещё и прекрасная группа учёных-разработчиков. Да, их у нас ещё не так много, но мы отлично организованы. Что тебя интересует?
   Я задумался. Действительно, что могло интересовать старого килюгу, превратившегося в каменное изваяние, подвешенное между потолком и полом в стальном сейфе? Немного подумав, я спросил:
   - Джесси, как вы воюете с вампирюгами? Наверное, совсем не так, как это делали когда-то мы с тобой? Полагаю, что вы нашли какие-то новые способы борьбы с ними.
   Девушка улыбнулась и быстро ответила мне:
   - Нет, Женя, те времена уже в прошлом. Мы теперь не только воюем и разрушаем, но и созидаем. Хотя знаешь, при этом мы ещё и ведём разъяснительную работу среди вампиров, особенно среди тех, которых инициировали по той причине, что они достигли огромных высот в науке и технике. Таких мы стараемся всяческими путями выдернуть из вампирских шаражек и надёжно спрятать.
   - Шаражек? - удивился я, услышав старинное, давно забытое словечко из сталинских времён - Неужели монархи и князья вампиров снова взяли на вооружение такую форму научного рабства? Впрочем, я не скажу, что слишком удивлён.
   Джессика усмехнулась и сказала ехидным тоном:
   - О, Женечка, какой же ты у меня дикий. Милый мой, всех своих учёных вампирские патриархи всегда держали в рабстве, так что в этом нет ничего удивительного. Поверь, когда-то мы очень помогли древним тварям, ведь все наши акты террора только укрепляли их позиции. Особенно перед вампирской научной элитой. Самых несговорчивых из них устрашали угрозой лишения надёжной охраны и изгнания из крепостей. К счастью, никого из них мы не убили.
   Вздохнув, я развёл руками и со вздохом промолвил:
   - Даже если бы и убили, милая, ничего не поделаешь, лес рубят, щепки летят. Хотя это и не оправдание, но ничего не попишешь, невинных жертв нам будет не избежать. - и тут же, видя недовольство на лице Джессики, поправился - Если вы, конечно, не придумали что-то новенькое. Хотелось бы услышать, что именно.
   - Мы придумали, Танкист, но сможешь ли ты со своим бронебойным характером, и ненавистью к кровососам понять, что далеко не все из вампиров, это зло в последней инстанции? - без тени насмешки спросила меня Джессика - Ты ведь, как я погляжу, рвёшься в бой и мечтаешь отомстить вампирам за свои семьдесят лет одиночества. Кстати, Женя, извини, но я, как ни старалась, так и не смогла проникнуть в твои мысли дальше того радостного восторга, который тебя охватил от встречи со мной. Особенно от того, что мы, наконец, сделали то, что должны были сделать в тот день, когда я проснулась в твоём подземном убежище в Москве.
   Немедленно приосанившись, я с видом победителя сказал:
   - Как видишь, эти семьдесят лет не прошли для меня даром, моя девочка. - и признался - Вообще-то я не прохлаждался в тюрьме Трибунала, Джесси. Не смотря на некоторые неудобства, я кое-чему всё же научился. В том числе тому, как можно защитить своё сознание и память от телепатического сканирования. Как видишь, мне удалось научиться этому весьма неплохо. Надо сказать, что твоё сознание тоже защищено, хотя и намного слабее, но я не стал проникать в него, как не стал читать сознание твоих ребят. Мне вполне хватило того, что все они очень искренние и отважные парни и девушки.
   Джессика тут же насупилась и проворчала:
   - Танкист, я вовсе не сканировала твой мозг. Всё, что я пыталась сделать, так это уловить твои мысли. Хотя знаешь, если бы я занялась сканированием твоего мозга, то может быть у меня из этого что-нибудь и получилось.
   Похоже, что Джессика за эти годы тоже сделалась телепатом. От такого открытия я мысленно присвистнул, но не огорчённо, а обрадовано и тут же решительно потребовал:
   - Джес, я не стану слишком уж защищать своё сознание и память от телепатического сканирования, а ты немедленно приступай к нему. Поверь, я буду всё это время думать о чём-либо красивом. Мне хочется проверить, какой телепат из тебя получился.
   Думал я, естественно, о Джессике, а точнее вспоминал дни и ночи, проведённые с нею. Она, в свою очередь, напряглась так сильно, что на её лбу даже выступили бисеринки пота. Через несколько минут она шумно выдохнула и пробормотала:
   - Нет, ничего не выходит. Я не могу разобрать ни одной твоей мысли, кроме ощущения радости. Интересно, о чём ты думал?
   - О тебе, моя девочка. - ответил я и сказал, - Я обязательно научу тебя глубокому, но очень осторожному телепатическому сканированию, а также научу полностью закрывать своё сознание. Впрочем, иногда куда полезнее создавать ложный поток мыслей, а также ложное сознание и память. Когда-то мне это очень помогло, что я смог прикинуться чугунной гирей. Те уроды из вампирского трибунала, которые сцапали меня, так и не поняли, во что я превратился всего за три с половиной года, а уж ты поверь, они приложили немало усилий, чтобы расколоть или хотя бы убить меня. После этого об мою броню обломали свои зубы двое Древних, которые решили, что теперь я уже не представляю для них никакой опасности. Представь себе, Джесс, так всё и было. Между прочим, я обнаружил твоих парней, роющих подкоп, ещё за двое суток до того, как они добрались до моей камеры. Мне удалось найти термоядерную мину и отключить её всего за шесть часов до того, как они стали резать сталь плазменными резаками.
   На глазах Джессики немедленно появились слёзы:
   - Я знаю о том, через что тебе пришлось пройти, Женя. Нам удалось перехватить отчёт о тех опытах, которые над тобой проводили. Как тебе удалось выдержать такое, Женя?
   Пожав плечами, я ответил:
   - Моя выносливость объясняется очень просто. Понимаешь, Джесс, сначала я слопал восемнадцать килограммов наножеле моего боескафандр, потом его, а затем ещё и семьсот с лишним килограмм сплава вольфрама и рения. Из всего этого я и вырастил себе прочную носорожью шкуру, которая меня и спасла от всех напастей.
   Джессика удивлённо воскликнула:
   - Женя, но у нас многие бойцы имеют почти такую же защиту, но никто не способен выдерживать такие, как ты говоришь, напасти! Тебя ведь пытались разрезать даже лазером, не говоря уже о том, что облучали мощнейшими потоками нейтронов.
   - Вот и спасибо им за это! - рассмеялся я - Тем самым они кормили моих пиронов досыта. Впрочем, Джессика, это всё шутки. На самом деле всё намного проще. Ты помнишь того прокурора Трибунала, с которым мы столкнулись нос к носу в Майями?
   Моя девушка улыбнулась и уточнила:
   - Того, в которого мы выстрелили из лептонников одновременно, как только он вошел в бар, а после этого изрешетили его телохранителей и удрали через канализацию? Конечно, помню.
   Налив в свой и её бокал ещё шампанского, я негромко сказал:
   - Его звали Квилион, Джессика, и он был из породы Патриархов клана Носферату. Более того, Джесс, он был Посвящённым, то есть владел всеми тайными знаниями вампиров, развил в себе, хотя и не очень сильно, паранормальные способности, но что самое главное, он был магом, как и те два Древних, которые навещали меня в тюрьме Трибунала и сочли безопасным для вампирского племени.
   Глаза девушки расширились и она спросила:
   - Ты смог постичь вампирскую магию, Женя?
   Выпив шампанское, я бросил в рот виноградину и ответил:
   - Постиг, но ещё не практиковался в ней. На мой взгляд, в магии вампиров нет ничего такого, что было бы нам полезно в войне против них. За исключением того, что мы сможем исцелять людей и даже воскрешать их, если душа человека не улетела на небеса или ещё куда-либо. Вызывать духов, это вообще бессмысленное занятие, я так и не смог ни о чём договориться, ни с одним из них. Очень, уж, велики были у них запросы. Каждому обязательно подавай горящую вампирскую кровь или плоть. Знаешь, Джессика, во время моего освобождения мне показалось, что твоих бойцов сопровождала целая толпа духов, и они были очень раздосадованы, что твои парни не завалили ни одного вампирюгу. Ничего, позднее я с ними обязательно разберусь.
   Джессика восхищённо прошептала:
   - Неужели ты действительно можешь воскрешать людей, Женя? Это же просто замечательно. Хотя жить сейчас им стало значительно спокойнее, а медицина развита не в пример той, которая была в наше время, люди по-прежнему часто погибают. Ты обязательно должен научить нас воскрешать людей.
   Пожав плечами, я сказал:
   - Это не составит большого труда, Джесс. Моя кровь самый лучший учитель, но было бы неплохо, если я сначала сам во всём разберусь и хорошенько преуспею как в одном, так и в другом. По этому поводу можно даже временно приостановить активные операции.
   - Пожалуй, именно так мы и поступим, Танкист. - согласилась Джессика и задумчиво спросила - Интересно, а на Луне духи есть?
   Купол Джессики находился в небольшом ударном кратере в Море Дождей неподалёку от кратера Архимед, где строился большой город. Мы прилетели в него из космопорта Птолемей. Абсолютно круглый глубокий кратер с весьма высоким валом, имел в диаметре сто двадцать метров и был перекрыт стеклянным куполом. Помимо этого он был дополнительно защищён от метеоритов мощным силовым экраном. Под куполом располагался красивый сад с лужайкой, бассейном и небольшим бунгало неподалёку. Запасов воды и воздуха могло хватить для полусотни человек года на три. Купол принадлежал Джессике с момента постройки вот уже двенадцать лет и предназначался для отдыха её бойцов. В условиях низкой гравитации вампиры быстро приходили в себя после самых тяжелых невзгод.
   Мне уже выправили все необходимые документы, и сегодня вечером мы должны были улететь на Землю. До прибытия космокатера оставалось пять часов, и я решил попробовать вызвать лунного духа. Ничего особенного для этого не требовалось. Налив в бокал ещё шампанского, я сосредоточился и стал говорить слова совершенно дурацкого, но весьма действенного заклинания вслух:
   - Шаамаш, шаамаш, шамааш уиррут шамааш. Уирут конегурт шамммаш. Уирут кохнум, шамааш.
   Как это ни странно, но уже через пару минут дух откликнулся у меня в голове тихим шелестом:
   - Аммерат кохнум.
   На что я громко сказал:
   - Тахриурт, шамааш. И хватит валять дурака, проявись и отвечай мне по-русски, а не на этой древней абракадабре. Есть разговор.
   Дух, которого я заставил покориться мне последними двумя словами, правда, всего на пять минут, заклубился над нашим столом зеленоватым облачком и вполне внятно ответил:
   - Ты какой-то странный Патриарх, раз требуешь разговаривать с тобой по-русски. Накорми меня, если хочешь, чтобы я говорил с тобой, Патриарх. Желательно досыта.
   Джессика, сидевшая в шезлонге напротив, посмотрела на духа исподлобья и мрачным тоном сказала:
   - Досыта я тебя накормлю только кровью обычного вампира, дух. Зато у тебя есть выбор, кровь какого клана тебе нравится?
   Дух сгустился и ответил:
   - Любого, но мне всё равно нужны пироны твоей крови, Патриарх. Если, конечно, тебе нужно от меня что-то важное.
   Джессика пошла к холодильнику, а я поставил на центр круглого плетёного столика блюдце, царапнул по указательному пальцу когтем и выдавил несколько капель крови. Чтобы воспламенить её, я выпустил из пальца крохотную шаровую молнию и кровь ярко вспыхнула. Через минуту к столу вернулась моя девушка с небольшим контейнером в руках и налила полное блюдце крови. Её я воспламенил точно таким же образом, чем заставил Джессику вздрогнуть. Кровь занялась быстро и вскоре сгорела, оставив на белом блюдце грязный, серовато-бурый налёт. Зато дух буквально преобразился, вырос, чуть ли не вдвое, и сделался плотнее на вид. Подумав, я спросил:
   - Что ты за существо, дух?
   Похоже, что мой вопрос привёл духа в замешательство. Он как-то странно задёргался и после небольшой паузы ответил:
   - Дух он и есть дух. Ты что, никогда до этого дня не общался с духами, Патриарх? По тебе этого не скажешь, очень уж мощный у тебя призыв. Хотя я не хотел лететь к тебе, всё же был вынужден подчиниться. Извини, но мне не понятен твой вопрос.
   - Хорошо, я сформулирую его по-другому, дух. - согласился я, пожав плечами, и спросил - Как ты появился на свет и почему обитаешь на Луне, а не на Земле, как все остальные духи?
   На этот раз дух ответил быстро и чётко:
   - Патриарх, как и все духи, я рождён Солнцем и прилетел сюда вместе с солнечным ветром очень давно. В те времена, когда на Земле ещё не было людей, а обитаю я тут потому, что здесь кормёжка лучше. Солнечный ветер приносит много пиронов, хотя они и не такие, как твои. На Земле тоже неплохо жить. Особенно теперь, когда одни вампиры стали убивать других в таком количестве. К тому же там много термоядерных реакторов, а это тоже хорошая пища для духов. Мы также питаемся разрядами молний и подземным вулканическим теплом, но самая чистая и полезная пища для нас, это всё-таки магическая плазма. Впрочем, определение магическая плазма, не совсем точное, но пусть будет так. Так, лекцию о духах я тебе прочитал. Какие ещё будут просьбы, Патриарх?
   Мне стало любопытно, и я выпустил из ладони шарик не слишком горячей плазмы размером с шарик для настольного тенниса, который стал плавно подниматься вверх. Дух завертелся вокруг него волчком и вскоре стал слегка светиться. Меня заинтересовало следующее:
   - Дух, скажи мне, того, что я тебе дал, хватит земному духу, чтобы тот согласился выполнить мою просьбу?
   - Смотря какую. - ответил дух - Если проследить за каким-либо вампиром, который не является магом, то вполне. А ещё ни один дух не станет убивать для тебя какое-либо живое существо. Зато мы, духи, охотно помогаем Патриархам исцелять людей и животных, вот только они после этого делают их своими рабами, что никуда не годится. К тебе и твоей подруге это не относится. Я давно уже знаю Джессику, она убивает старых вампиров-убийц и спасает молодых и ни в чём неповинных вампиров. Похоже, что ты тот самый вампир, который породил её и научил с ними бороться. Так ведь, Танкист?
   На этот раз мне попался очень осведомлённый дух, и я сказал:
   - Да, так оно и есть. Скоро я посвящу в тайны вампирской магии всех друзей Джессики и научу их исцелять людей. Интересно, как к этому отнесутся духи Земли, дух? Да, кстати, у тебя есть имя?
   От моих слов дух подпрыгнул вверх чуть ли не под самый купол, но быстро спустился и ответил:
   - Духи Земли отнесутся к этому благожелательно, Танкист, а что касается моего имени, то даже не проси меня, его называть. Мне вовсе не хочется стать твоим рабом. Так что если хочешь, назови меня так, как тебе вздумается, но учти, прилетать на Землю с Луны я не стану, хотя иногда наведываюсь туда.
   - Понятно, - ответил я и усмехнулся, - хорошо, тогда я стану называть тебя Джонни Лунатиком. Скажи мне, чем обычно занимаются духи и где они живут? Вы часто общаетесь друг с другом?
   На этот вопрос Лунатик ответил охотно:
   - Танкист, у нас, детей Солнца, то есть энергетических сущностей, имеются практически точно такие же органы чувств, что и у вас, людей. Правда, мы бесполы. Древние вампиры называют нас всеведущими и это так. Хотя я редко покидаю Луну, мне известно об очень многих событиях, происходящих на Земле, от других духов. Получение информации, и её передача друг другу, самое любимое занятие духов после еды. Вкусно поесть, мы тоже очень любим. Особенно если речь идёт о пиронах, покидающих тело вампира. Они ведь, как и мы, тоже бессмертны. Интересно, тебе хватит этой информации, чтобы ты сделал самый главный вывод из всего сказанного мною?
   Своим вопросом Лунатик заставил меня не столько удивиться, сколько насторожиться и я тихим голосом спросил:
   - Неужели единое информационное поле Земли действительно существует, Джонни? - дух издал смеющийся звук, а я продолжил рассуждать вслух - Но тогда наша душа также может быть хранилищем информации, и после смерти просто вливается в него. Это так?
   - Да, так оно и есть, Танкист, - подтвердил мою догадку солнечный дух и добавил, - советую тебе подумать об этом всерьёз тогда, когда ты станешь практиковаться в магии вампиров. Правда, если ты отнесёшься к ней не так, как они, и поймёшь, в чём заключается её глубинная суть, то твои успехи будут куда более впечатляющими.
   - Спасибо за совет, Джонни, - поблагодарил я духа, - не смею тебя больше задерживать. Как я полагаю, тебе хватит этой трапезы надолго. Захочешь ещё, найдёшь меня на Земле и без призыва. На всякий случай запомни на будущее, мои ученики никогда не станут призывать духов по пустякам. В основном только тогда, когда потребуется ваша помощь для исцеления человека и его воскрешения. Или для того, чтобы срочно позвать друзей на помощь. Для разведки в тылу врага у меня имеются другие средства, Джонни Лунатик. Прощай, до встречи на Земле, но может быть, я буду прилетать на Луну.
   Дух стал быстро бледнеть, и мы услышали:
   - Прощай, Танкист, прощай, Джессика...
   Потрясённо глядя на меня, Джессика спросила:
   - Женя, это не сон?
   - Если и сон, то очень полезный, Джесс, - с улыбкой сказал я в ответ и задумчиво добавил, - надеюсь, ты всё поняла, моя девочка. Теперь вам придётся многому научиться. Правда, сначала мне придётся изучить магию вампиров самым капитальным образом. Впрочем, я согласен с Лунатиком. Это совсем не та магия, которую мы знаем из фантастических фильмов, книг и компьютерных игр. Тут дело заключается в чём-то другом. Скорее всего, в том, Джессика, что мы все, в том числе пироны и духи, дети Солнца.
   Джессика была согласна со мной и сказала:
   - Да, Женя, нам всем нужно будет учиться очень многому заново, и я очень счастлива от того, что нашим учителем станет сам Великий Эжен Макс по прозвищу Танкист.
   Вскоре за нами прилетел космокатер. За те два месяца, что я провёл на Луне, мои волосы стали длиной гораздо ниже плеч, именно такими, какие они сейчас. Джессика одела меня по последней парижской моде, уверив в том, что элегантнее парижан на Земле больше никто не одевается. Мне было всё равно. Тем более, что под лунным скафандром ничего не было видно. Лунный ракетный катер представлял собой серебристую платформу размером десять на пятнадцать метров с десятью опорами. Под ней размещалось множество хромированных шаров с топливом и шесть дюз. Платформа была огорожена решетчатыми бортами высотой в полтора метра. К бортам были присоединены маневровые и маршевые двигатели.
   Суперкарго ракетного катера аккуратно разместил наш багаж в багажном отсеке, посадил нас сразу позади пилота, уравновесил это весьма нелепое транспортное средство, и оно взлетело. Полёт проходил на высоте примерно в пять километров и летели мы не очень быстро. Сделав по пути три остановки, мы подобрали ещё несколько пассажиров с багажом, и вскоре добрались до космопорта Птолемей, далеко не самого крупного на Луне. Через два часа, сменив скафандры серебристого цвета на оранжевые, мы сидели в креслах рейсового ракетоплана "Коперник". Это был один из шести рейсовых ракетопланов, летавших по маршруту Птолемей - Яйла.
   Единственное, чем мне понравился полёт с Луны на Землю, это тем, что он продлился всего семнадцать часов. Нет, полёты в космосе это не моё, хотя сегодняшние космические корабли, не чета тем, которые были в две тысячи сто восемнадцатом году. В туриста, интересующегося абсолютно всем, я превратился только при подлёте к Земле, вокруг которой мы сделали, плавно снижаясь, шесть витков. Меня, прежде всего, поразило то, как много огромных космических станций было выведено на различные орбиты вокруг планеты. Некоторые из них служат людям до сих пор. Ракетоплан, построенный в Самаре, мог совершать посадку не только на Луне, но и на Земле. Он нырнул в атмосферу над Атлантическим океаном, пролетел над Северной Америкой и Азией, чтобы совершить посадку в Европе, на космодроме Яйла.
   На борту "Коперника" находилось четыреста двадцать пассажиров, но высадка заняла всего полчаса и вскоре мы поднялись на борт сверхзвукового флайера Джессики. На этот раз мы отправились не в Прагу, а на Алтай. Там у Джессики было большое поместье, расположенное в высокогорной долине Северо-Чуйского хребта на берегу Шавлинского озера. Это были чудесные безлюдные места. Красивые горные леса, скалистые заснеженные горы и ледники, исключительно чистый воздух и полное уединение. Значительная часть долины вплоть до ледников находилась в частной собственности и принадлежала Джессике. Здесь располагалась одна из множества тренировочных баз маленькой армии моей преданной ученицы.
   В Шавлинской долине находилось всего пятьдесят шесть мужчин и женщин. В основном это были новобранцы и четверо инструкторов. Поскольку они уже прошли курс начальной подготовки, то и без нас вскоре должны были отправиться в другой учебный лагерь, но уже более суровый, расположенный на Памире. В то время на поверхности Земли обитало немало древних и все они облюбовали высокогорья, где построили себе немало пещерных крепостей. Разумеется, но в этой части Алтая, ни там, куда должны были отправиться молодые бойцы, вампирами даже не пахло. Они предпочитали более "цивилизованные" места на планете в Европе, Северной и Южной Америке, а также в Южной Африке и других частях света. В частности в горе Фудзияма было скрыто целых три вампирских замка.
   Джессика объяснила новобранцам, что Патриарх нуждается в уединении, но это вовсе не означало, что они должны были немедленно убраться. Молодые неовампы, так они себя предпочитали называть, хотели было показать мне, чему научились, но я рассмеялся:
   - Ребята, по сравнению с вами я безнадёжно устарел. Поэтому не надо меня пугать. Надеюсь, что ваши инструкторы и Джессика меня быстро научат вашим приёмам борьбы с кровососами, а сейчас давайте просто веселиться и радоваться жизни.
   Признаться, мои слова их очень удивили, но никто не стал возмущаться. Джессика также не стала мне пенять за то, что я расхолаживаю молодёжь. Поэтому мы действительно устроили вечеринку, но без воспоминаний не обошлось. По просьбе Джессики я рассказал им о нескольких наших совместных операциях, а также о том, как стал неовампом назло трём тупым кровососам. Рассказал я им и о том, как сражался с фашистами и освобождал Прагу. Тем более, что в этой группе было семнадцать старых пражан, но все они были очень молоды по сравнению со мной. Однако, не смотря на это, они с огромным уважением относились к русским людям именно за то, что когда-то танковая армия генерала Рыбалко спасла их город от разрушения и огромных человеческих жертв.
   На следующий день новобранцы улетели, и мы с Джессикой стали планировать, чем я буду заниматься дальше. По моей просьбе она вызвала в свою долину тридцать шесть своих самых близких помощников и соратников, которые, вместе с ней, вскоре должны были стать моими первыми учениками. Правда, на начальном этапе им нужно будет выступить в качестве свидетелей моего становления, как мага-неовампа. Поэтому я попросил, чтобы это были такие неовампы, которые не просто имели высшее образование, а были учёными и, в первую очередь, опытными врачами. С этим проблем не возникло.
  

Глава девятая

Научные основы магии

   Вампиры отличаются от большинства нормальных людей одним прискорбным свойством своей натуры. Всё, чего они только касаются, обязательно будет извращено. Такой, уж, у них извращённый ум и такая натура, эгоистичная и мелочная. Больших мизантропов, нежели вампиры, невозможно найти, как и больших схоластиков в само негативном смысле этого слова. Причём этим грешит подавляющее большинство вампиров, но более всего Древние. Впрочем, и среди вампиров насчитывается немало пытливых личностей, нонкомформистов и настоящих талантов не только в области науки. Есть среди них и Древние, которые ещё во времена античности были большими учёными, но в итоге стали рабами вампиров. Всего таких Древних немногим более шестидесяти пяти тысяч и они примкнули к нам. Главным образом потому, что нам удалось очистить вампирскую магию от тысячелетних наслоений глупости, косности и извращённости.
   Когда Джессика стала создавать свою военизированную организацию, то в первую очередь обратила взгляд на людей высокообразованных, учёных, не стяжавших мировой славы и не ставших чиновниками от науки. Более всего её интересовали технари и медики, имевшие военное прошлое. Тут сработало то, что именно таким был я сам. Правда, у неё перечень дисциплин получился более широким. Вот так и вышло, что из тридцати шести её первых потомков, одиннадцать были учёными-медиками разных национальностей, жившими в Праге, а все остальные учёными полутора десятков направлений. Все они были до знакомства с Джессикой глубокими стариками и старухами, которым удалось сохранить живой и ясный ум. Отличными бойцами их сделала кровь моего потомка и моя собственная.
   Трое суток у меня ушло на то, чтобы хорошенько всё осмыслить, после чего мы собрались в большом зале горного шале Джессики, и я рассказал им, чем намерен заняться в их присутствии и с их помощью. Сказать, что восторгам неовампов не было пределов, грубо погрешить против истины. Они чуть было не задушили меня в своих объятьях. Моя ученица быстро навела порядок, и я сказал, достав из внутреннего кармана полторы дюжины листов бумаги, сложенных вдоль, над которыми корпел все три дня:
   - Ребята, здесь довольно сухо описано всё то, на что способна вампирская магия. Правда, я поспешу сказать, что магического во всём этом одно только название, а всё остальное следует отнести к области непознанного. Обычный человек не способен воспользоваться этими знаниями, которые очень сильно искажены и извращены Древними в силу их скудоумия. Главным образом нам придётся погрузиться в совершенно новый для нас мир тонкой материи и высоких энергий, в котором даже не пахнет магией. Долгое время меня смущало то, что в вампирской магии есть методики призыва духов, но оказалось, что духи это вполне материальные существа, рождённые на Солнце и прилетевшие к нам вместе с солнечным ветром. Пироны, это создания того же порядка, и как знать, не были ли первые вампиры всего лишь сосудами для невероятно мощных и много знающих духов. Вряд ли мы сможем узнать это, но давайте не зацикливаться на этом аспекте. Нас должно интересовать другое. Мы должны постичь саму природу вампирской магии и превратить её в новый инструмент творения. Для начала я попрошу вас размножить мои записи и внимательно изучить, после чего мы приступим к работе.
   Таким было начало. Уже через неделю план исследований был готов, и мы приступили к работе. Нам не требовались никакие другие инструменты и научные приборы, кроме нас самих, а мы были синтезом человека и пирона. Надо сказать, что начиная с этого момента, наши пироны сделались необычайно отзывчивыми и часто вступали с каждым из нас в диалог. Стояла середина лета, и мы часто отправлялись высоко в горы, на ледники, где подставляли свои тела солнцу. На высоте в три с половиной километра ультрафиолета на сорок процентов больше, а потому наши пироны от этого просто млели. Особо не мудрствуя, я передал своим ученикам знания вместе с кровью, после чего мы стали вместе разбираться с тем, что же представляет собой пресловутая вампирская магия.
   Первый вывод, к которому мы пришли, был таков. Вся солнечная система наполнена помимо элементарных частиц ещё и куда более тонкой, да к тому же ещё и разреженной материей, а также действительно пронизана энергией. Подумав, мы назвали эту материю астральным веществом. Соответственно, энергию мы тоже назвали астральной. С телепатическим сканированием я познакомился, находясь в полном одиночестве в подземелье. Именно поэтому я сумел развить свои телепатические способности. Они присущие каждому вампиру, но у меня они намного сильнее, ведь я, в отличие от Древних, не впал в тупую и бессмысленную спячку, как в первый, так и во второй раз. Спало моё тело, но не спало моё сознание.
   Астральное вещество наполняет собой не только всю солнечную систему, но и всю материю в ней. А вот с этого момента, начинается самое интересное. Плотность астрального вещества в вакууме практически одинакова везде, что возле Солнца, что на границе астральной сферы нашего светила, а это даже дальше, чем облако Орта. Много дальше, ведь астральная сфера Солнца имеет в диаметре полтора световых года, хотя как раз скорость света для астрального вещества и астральной энергии не имеет никакого значения. Сила взаимодействия астрального вещества в астральной сфере мгновенна.
   Астральное вещество и астральная энергия могут оказывать воздействие на всю остальную материю, зато материальный мир, наоборот, никак не может воздействовать ни на астральное вещество, ни на астральную энергию. Астральное вещество, если к нему будет приложена астральная энергия, может сгущаться и увеличивать свою плотность до весьма значительных пределов. Более того, любое живое существо, будь то вирус, микроб или кит, имеет своё собственное астральное тело, накапливающее и хранящее вечно информацию о жизни физического тела. Однако, только три типа "сгустков" астрального вещества способны жить вечно - разумные существа, духи, рождённые на Солнце, и пироны. Собственно пироны являются начальной стадией астральной жизни вне Земли. На нашей планете, а также, по всей видимости, на любой другой планете астральное вещество сгущает жизнь, то есть белковые тела.
   Душа человека действительно бессмертна, но только в одном случае, если этот человек при жизни не был законченным мерзавцем и негодяем. После смерти биологического тела, такое астральное тело подвергается нападению других душ и они уничтожают моральных уродов, высосав из них всю астральную энергию. Нацеливают же их на это солнечные духи, которые "берут на карандаш" каждое наше деяние и потом суммируют. Правда, нужно очень постараться и стать такой тварью, чтобы тебя разодрали в клочья ещё на Земле. Какое-то время душа ещё находится на Земле, но через несколько десятков, а иногда и сотен лет всё же улетает на Солнце. Лунатик покривил душой, по сути, сказав мне, что он, дескать, рождён на Солнце, а на Луну прилетел только из-за кормёжки. На самом деле он представляет собой совокупность нескольких душ, которые на Солнце превратились в солнечного духа. Дух полетел вместе с солнечным ветром, со скоростью в один миллион километров в секунду прямиком на Землю.
   Кроме Земли и Луны солнечные духи живут только на Марсе, где тоже есть земная колония. Астральные духи, это, можно сказать, ангелы, ведущие подсчёт всего того доброго и злого, что свершили люди на протяжении всей своей жизни. Они же и наши защитники после смерти. Прекрасные телепаты, способные мгновенно изучить человека, они никогда не дадут душам порвать в клочья ту душу, которая натворила ещё тех дел по ошибке и давно уже искренне раскаялась. Зато если какой-либо злобный мерзавец якобы уверует в бога и раскается в последнюю минуту, то его жизнь после смерти будет очень короткой. К тому же кончина его будет весьма мучительной. Вот потому-то все Древние из числа Посвящённых так боятся умирать, ведь по совокупности зла их ждёт ещё и окончательная смерть.
   Человек при всём своём желании не может оказывать на астральный мир никакого воздействия, хотя некоторые люди имеют паранормальные способности, правда, очень слабые. Только пироны при условии, что человек имеет соответствующие знания, способны наделить человека действительно мощными паранормальными способностями. А ещё они дают человеку возможность использовать астральную энергию и астральную материю, как мощный инструмент творения и воздействия, как на живую, так и на мёртвую материю. Как только мы это уяснили, всё сразу же стало на свои места. Правда, нам пришлось привлечь к своей научной деятельности ещё пятьдесят семь учёных из самых разных областей науки, и далеко не все из них были неовампами клана Максимилиан.
   Впрочем, никаких трудностей при этом не возникло. Когда один физик-ядерщик, светило в области физики высоких энергий и термоядерного синтеза узнал, чем ему предстоит заняться, то даже пошел на то, чтобы погибнуть в лучших традициях вампирского Маскарада. Ровно через год после смерти Джека Томпсона, во время поминального семейного обеда вся его семья, жена, двое детей, студентов Оксфордского университета и четырнадцать ближайших родственников трагически погибли, отравившись блюдом из рыбы-фугу. Это событие назвали величайшей научной трагедией двадцать второго века. Больше всего по этому поводу горевало несколько Древних, зато в клане Максимилиан прибавилось талантливых учёных.
   Изучению магии, это словечко всё-таки прижилось в нашей среде на весьма продолжительное время, мы посвятили шесть и достигли в ней без малого наивысшего совершенства. Надо сказать, что помимо нашей научной группы, состоящей из девяноста пяти учёных самого разного ранга, в этой работе принимало участие огромное количество духов, а также ещё семьдесят девять воскресших учёных. Именно столько душ, сведущих в науке, нам удалось привлечь. Некоторые из душ уже находились чуть ли не на полпути к Солнцу, но нам удалось уговорить их вселиться в искусственно выращенные человеческие тела, которые уже через несколько минут стали телами неовампов. Когда человек, особенно учёный, осознаёт, что ждёт его впереди, то не очень-то рвётся снова заковать себя в белковую оболочку.
   Признаться честно, когда я "показывал" нескольким десяткам миллионов пиронов Патриарха Квилиона для чего мне нужны магические знания, то со слов Джонни Лунатика я сделал всё правильно и они не просто поняли, а поверили в меня. Только занявшись изучением магии вампиров, уже я сам понял, что каждая колония пиронов обладает коллективным разумом, которому отнюдь не безразлично, чем занимается их симбионт. Поставив перед собой цель, сохранить жизнь всем тем вампирам, души которых не были отягощены злом, и сделать их всех неовампами, мы, наконец, обрели внутри себя союзников.
   Неовампами мы называли себя недолго и уже через полгода после начала исследований, стали называться соларами и соларинами. Это было куда более правильное самоназвание нашего вида разумных существ, произошедшего от людей и видоизменённых пиронов. Первой назвала нас так Джессика, которую весь клан Максимилиан считал своей матерью, называя меня Патриархом. Мы были весьма кропотливыми и пунктуальными исследователями, а потому сделали соларионику настоящей наукой, хотя обычному человеку она может показаться самой настоящей магией. В первую очередь потому, что её возможности практически безграничны. На базе самых последних достижений созданы такие космические корабли, которые перемещаются в пространстве почти мгновенно. Благодаря этому мы уже семь лет изучаем планеты, находящиеся от нас на расстоянии до трёхсот световых лет, но для того, чтобы добраться до любой из них, нужно обязательно быть соларом, человеком нового вида.
   Всё дело в том, как именно мы летаем к звёздам. Наши космические корабли не имеют огромных маршевых двигателей и оснащены только двигателями взлёта, посадки и маневрирования. Это пока что относительно небольшие космопланы, базирующиеся на Марсе. Преодолев атмосферу Красной планеты, штурман нацеливает космоплан на нужную звезду и включает астральный прожектор, который соединяет на несколько тысячных долей секунды две астральные сферы коридором. За одно мгновение ракетоплан добирается до выбранной астральной сферы, после чего совершает ещё несколько уже куда более коротких прыжков внутри астральной сферы, затем входит в атмосферу и совершает посадку на планете. Планет, населённых разумными существами мы ещё не нашли, но зато обнаружили три, на которых есть не просто жизнь, а прекрасно развитая биосфера.
   Таковы наши последние достижения в области исследования дальнего космоса, который, благодаря соларионике, оказался таким близким и доступным. Восемьдесят лет назад, когда мы делали в соларионике первые шаги, наши достижения были гораздо скромнее, но только по сравнению с нынешними возможностями. Уже тогда мы могли показаться любому человеку магами и волшебниками хотя бы потому, что стали не только оборотнями, но и научились лечить любые болезни, делать без хирургических инструментов сложнейшие операции и за считанные часы выращивать пациентам не только внутренние органы, но также глаза, руки и ноги. Такими были наши первые шаги в прикладной соларионике. Несомненно, очень важные, но всё же далеко не самые существенные.
   Зато никакой боевой магией, если не считать целого комплекса специальных мероприятий, направленных на совершенствование тел соларов и придания им почти полной неуязвимости, мы не занимались. Такого раздела в соларионике просто нет, ведь максимум, на что способны солары, это генерировать астральную энергию различной степени мощности. От пламени свечи, вплоть до энергии взрыва небольшого термоядерного заряда. Когда я убивал какого-либо гнусного кровососа, то с одной стороны выпускал всех его пиронов на волю, а с другой лишал его душу белковой оболочки и та становилась добычей душ ранее умерших людей. Если, конечно, у неё не находился солнечный дух-защитник. Однако, если поджечь вампира с помощью астральной горячей плазмы, то все его пироны также сгорят.
   Астральная плазма пригодна только для плавки металлов, да ещё в качестве пищи солнечным духам. Впрочем, астральная энергия, конечно же, используется нами очень широко. В том числе и для создания астральных коридоров в безвоздушном пространстве. Когда основные исследования в области соларионике были завершены, каждый из учёных передал мне все свои научные материалы вместе с десятью граммами крови. Через пять суток, когда я разобрался с их трудами, и они отложились в моей памяти, уже мне пришлось целых три дня передавать им обобщённые и собранные воедино знания новой науки. Так на Земле появились первые девяносто шесть солнечных магов, после чего наши знания стали достоянием уже семидесяти восьми с половиной тысяч соларов. Вот теперь нам было чем привлечь к себе даже Древних, не говоря уже о всех остальных нормальных вампир, для которых человеческая жизнь имела ничуть не меньшую цену, чем их собственная. За жизнь каждого из них мы боролись не щадя сил.
   Первое, чем я занялся после того, как передал вместе с кровью обобщённые знания в области соларионики, это воскрешениями. Как, впрочем, и большинство моих учеников. За минувшие шесть с половиной лет я сдружился с Джонни Лунатиком, старым плутом и редкостным пройдохой. Солнечные духи только делали вид, что они повинуются Древним. На самом деле они таким образом просто резвились от безделья, но с того момента, как мы осознали себя соларами и стали развивать и совершенствовать соларионику, у них тоже появилась масса интересных дел. Хотя солариары не в состоянии генерировать астральную энергию большой мощности, их сил вполне хватает на множество таких дел, где та просто не нужна. К тому же они всегда могут запастись её у любого из соларов, а как аккумуляторы они всегда отличались весьма большой ёмкостью. Джонни Лунатик один из семи духов, которые сопровождают меня постоянно, но при этом он в этой команде не просто командир, а настоящий лидер.
   Джонни никогда не сидится на месте, и он вечно в поиске неприятностей на мою, пардон, задницу. В этом ему нет равных. Правда, в тот раз Лунатик подвигнул меня на очень важное, нужное и благородное дело. Такую работу почту за честь не только я, но и любой и соларов, а нас уже многие миллионы, хотя мало про кого вы скажете, что они хоть в чём-то отличаются от обычных людей. Кроме довольно большой группы нашего спецназа, вы знаете их всех. После того, как я влил свою кровь в последнего ученика, мы с Джессикой поужинали и легли спать. Разумеется, уснули мы не сразу, а через какое-то время. Но, буквально через четыре часа, не было ещё и пяти утра, в нашу спальную просочился Джонни и радостно гаркнул у меня в мозгах:
   - Жека, подъём!
   Хотя я нацелился спать часов до десяти, мне пришлось встать, тихо взять свою одежду и телепортом переместиться из спальной на кухню, где я поинтересовался недовольным голосом:
   - Джонни, тебе что, больше заняться нечем, идиот? Между прочим, я весь последний месяц спал вполглаза.
   - Не тошни, Танкист, а не то я тебя в Таксисты разжалую, - с неожиданной жесткостью сказал дух, - тут одна девушка решила с жизнью расстаться, поэтому срочно двигай в гараж и лети к ней. - остатки сна от таких слов мгновенно развеялись, я быстро оделся и совершил второй телепорт, в гараж, где Джонни сказал мне - Садись в медицинский флайер, Жека. Тебе нужно срочно воскресить одного парня, а не то точно быть большой беде.
   Лететь было совсем рядом, в небольшой город Курай, раскинувшийся в очень красивой местности по оба берега реки Чуи. В этом красивом, современном городе, сверкающем в предутренние часы стеклом, полированным камнем и металлом, несколько месяцев назад произошла трагедия. Молодой парень, Дмитрий О'Рейли, не справился с управлением спортивного одноместного флайера и разбился насмерть так сильно, что его похоронили в закрытом гробу. Самое обидное заключалось в том, что он был профессиональный спортсмен, чемпион Азии по скоростному пилотажу. Парню было всего двадцать шесть лет, и за две с половиной недели до этого он женился на девушке, которую знал и любил всю свою короткую жизнь. Джулии Карповой незадолго до свадьбы исполнился двадцать один год. Увы, их счастье было недолгим, а теперь ещё и девушка решила уйти из жизни.
   Когда я подлетел к лоджии их отличной трёхкомнатной квартиры, душа Димы находилась в комнате и с ужасом наблюдала за тем, как его вдова пишет записку, в которой объясняет, что не может жить без любимого. На письменном столе лежал старинный наградной пистолет "Макаров". Ещё в комнате находилось трое моих друзей, разумеется, солариаров. Ещё готовясь к вылету, я не только надел поверх обычной одежды длинное белое одеяние с широченными рукавами и большим капюшоном, но и отрастил бороду длиной ниже солнечного сплетения. Во время полёта мои волосы сделались белыми, как снег, брови кустистыми, а загорелое лицо избороздили глубокие морщины. В итоге я стал похож на мага из какого-нибудь кинофильма.
   Обычно души избегают нас. В основном потому, что мы считаем своим долгом вселить их в новое тело, чего они не хотят. На этот раз всё было по-другому. Душа Дмитрия О'Рейли, едва почуяв моё присутствие, сама бросилась ко мне с горестным воплем:
   - Человек, останови Джулию! Она не понимает, что совершает страшную ошибку, ведь на неё сразу же набросятся другие души и за то, что она совершила самоубийство, разорвут её на кусочки.
   Включив стояночный антиграв, я сказал вполголоса:
   - Во-первых, Дмитрий, этого не произойдёт потому, что мои друзья-солариары не допустят такого дикого мракобесия, а, во-вторых, это будет лишь временная мера. Для того, чтобы не произошло ещё одной трагедии, тебе нужно вернуться в жизнь. Именно для этого, воскресить тебя, я сюда и прибыл.
   Надо сказать, что новости среди душ умерших людей распространяются куда быстрее, чем не то, что обычные сплетни среди людей, но и информация среди солариаров. Узнав о том, что солары стали выращивать самые совершенные мужские и женские тела, а потом принялись, чуть ли не пинками, загонять в них души, эти вредные и сварливые существа на первых порах объявили нам бойкот. Они сразу же объявили наши тела ущербными и ни на что не годными, а потому наотрез отказывались в них вселяться. Правда, так было только первые двадцать пять, тридцать лет. И вот ведь что обиднее всего, мы при всём свеем желании, не можем загнать душу в тело. Душа Дмитрия отпрянула назад и завопила ещё громче:
   - Что? Да, ты с ума сошел, солар! Я ни за что не влезу в сотворённое тобой тело. Оно же будет не моё, это раз, и к тому же суррогатное, это два. Я просто прошу тебя объяснить Юльке, что она обязательно встретится со мной после своей естественной смерти.
   - Дима, ты идиот? - строго спросил я душу - Неужели ты думаешь, что я позволю тебе обречь Джулию на такие мучения? А теперь слушай меня внимательно, дубина. Я собираюсь достать из могилы те ошмётки, которые от тебя остались, полностью привести их в порядок, после чего занесу твой трупик в эту квартиру и завершу свою работу на глазах у твоей вдовы. После этого ты воскреснешь и больше никогда не сядешь в кресло пилота гоночного флайера потому, что из тебя пилот, как из говна пуля. В общем, найдёшь себе новое занятие.
   Душа подлетела ко мне чуть ли не вплотную, и заявила:
   - А вот это не тебе решать, солар. Я отличный пилот и разбился только потому, что у меня внезапно вышел из строя антиграв, а машина в это время пикировала к земле. Я даже знаю, почему это произошло. Виной всему бракованный блок сопряжения силовых полей.
   - Хорошо, - согласился я выбираясь из флайера, - тогда я сделаю тебя соларом и ты после этого можешь разбиваться столько, сколько тебе вздумается. Джулии тоже придётся стать солариной.
   Душа Дмитрия О'Рейли снова возмутилась:
   - Ага, как же, делать мне больше нечего, как воевать с вампирами под руководством какого-то психованного Танкиста. Можешь воскрешать мня, солар, так уж и быть, но в мою дальнейшую жизнь я не позволю тебе лезть. У меня нет никакого желания становиться солдатом, хотя, конечно, вампиры это зло и с ними надо бороться.
   Джонни, клубившийся едва заметным облачком неподалёку, приблизился и негромко сказал:
   - Дима, ты как раз разговариваешь с Патриархом соларов, то есть с самим Танкистом. Между прочим, он тебя даже под угрозой смертной казни не зачислит в бойцы армии Матери Джессики, так что тебе лучше заткнуться и молча согласиться.
   - Ну, если меня не загребут в армию, то я согласен, - пошел на попятную знаменитый гонщик.
   Приказав ему быть рядом, я вошел с лоджии в комнату. Ночь выдалась тёплой и дверь на лоджию была открыта настежь. Подойдя к девушке, то и дело шмыгающей носом, я сказал мягким голосом:
   - Сотри всё, что ты написала, девочка, я пришел, чтобы вернуть тебе твоего мужа. Уже к вечеру он воскреснет.
   Наверное, только из-за того, что я вложил в эти слова мощный вампирский приказ, девушка не забилась в истерике, а лишь спросила, быстро повернувшись ко мне:
   - Вы, правда, сделаете это, дедушка? А вы кто, маг?
   Вопрос был настолько наивным, что я даже опешил, но вовремя вспомнил о своей длинной седой бороде и белом одеянии, а потому сдержанно улыбнулся и с достоинством ответил:
   - Хотя в это трудно поверить, девочка моя, я маг, и зовут меня Эгенион. Тело твоего покойного мужа находится в ужасном состоянии, а потому я сначала приведу его в нормальный вид, после чего прямо на твоих глазах оживлю каждую клеточку. Ты же ляг, поспи, дитя моё. Ты измучилась и тебе нужно отдохнуть.
   Девушка провела рукой над браслетом, украшенным маленькими разноцветными побрякушками, лежащим перед ней на письменном столе, и стерла своё незаконченное послания с голографического экрана, затем встала, сделала несколько шагов и рухнула на кушетку. Чтобы окончательно обезопасить её, я вынул из "Макарова" магазин с четырьмя патронами, привёл оружие в негодность, попросил духов присматривать за Джулией и направился к лоджии вместе с желтоватым облачком души Дмитрия. Через несколько минут мы были на местном кладбище. Могильный холмик аэрогонщика был весь усыпан цветами. В могилу опустили деревянный, покрытый тёмно-вишнёвым лаком красивый гроб, внутри которого находился герметичный дюралюминиевый контейнер, заполненный аргоном. В нём находились изуродованные останки парня, чья душа находилась рядом.
   Переместив телепортом дюралевый гроб из могилы в просторный медицинский отсек флайера, я улетел подальше в горы, совершил посадку на леднике и приступил к работе. Первым делом я вскрыл гроб, лежащий на белоснежном хирургическом столе, и поразился тому, как страшно изуродовано было тело. Превратив дюралюминий в слиток, я отправил его в кладовку, в инструментальный шкаф на самую нижнюю полку. Глядя чуть ли не на фарш, лежащий передо мной на хирургическом столе, я принялся удалять из него куски гоночного комбинезона, а вместе с ними обломки металла, пластика и даже камня. С этим я покончил быстро и объяснил душе:
   - Хорошо, что твой гроб был заполнен аргоном, а не то ты провонял бы мне весь флайер. Это всё, что от тебя осталось, парень.
   Дмитрий недовольным тоном сказал:
   - Кажется, они собрали меня не полностью. С мусором объём моего тела точно был раза в два больше.
   - Молчи и наблюдай за тем, что я буду делать, - пресёк я болтовню души, - сначала я восстановлю твоё астральное тело, а потом займусь материальным. В этом медицинский отсеке плотность астрального вещества раз в сто выше, чем в вакууме, поэтому ты скоро сам всё увидишь. Сейчас твоё астральное тело просто сжалось в комок и потому ты его не видишь в этой мешанине из костей и плоти.
   Выбросив мусор в утилизатор, я приступил к более сложной работе. Астральное тело уже почти лишилось энергии и мне предстояло аккуратно "зарядить" его, но сделав это так, чтобы ничего не испортить. Из моих пальцев вылетели тонкие синеватые паутинки, которыми я принялся распрямлять и растягивать астральное тело. Действовать нужно было не спеша. Поначалу дело продвигалось медленно, но через полтора часа всё изменилось. Астральная "плоть" сделалась значительно прочнее и податливее, теперь её уже можно было растягивать смелее, что я и стал делать. Ещё через полчаса на хирургическом столе лежало синеватое полупрозрачное астральное тело, и оно было практически точно таким же, как и при жизни. Душа Дмитрия помалкивала, и я негромко сказал сам:
   - Дима, если ты хочешь внести изменения в своё тело, самое время этим заняться, но в пределах разумного.
   Просьбы посыпались, как из мешка, но большую их часть я отмёл, так как они противоречили здравому смыслу. Спрашивается, зачем становиться на кого-то похожим, если ты и сам не урод? Но некоторые пожелания я всё же выполнил. В частности астральное тело сделалось на двенадцать сантиметров выше ростом и стало более широкоплечим. Некоторые изменения коснулись также формы черепа и нижней челюсти. В итоге лицо гонщика сделалось более мужественным. Больше всего Дмитрия волновало то, что его белковое тело, в отличие от астрального лишилось множества фрагментов, о том, что плоть была мертва, он пока что даже не задумывался.
   Наступил самый ответственный этап работы по возрождению тела. Мне предстояло не только вырастить недостающие его части, но и заменить полностью деформированные клетки и даже внутренние органы. Особенно сильно пострадал мозг. Ко мне на помощь пришли пятеро солариаров. Открылись дверцы множества ящиков, в которых стояли ёмкости с биологическими материалами, и они, превращаясь по пути в тончайшую пудру, полетели к изуродованному белковому телу, лежащему на столе. Астральное тело действовало, как магнит, притягивая к себе клетки белкового тела в том порядке, в котором это было запрограммировано родителями парня и записано на его ДНК. Солариары, открывая сотни тысяч проходов в белковом теле, сделали его пористыми, а я запитывал процесс его возрождения астральной энергией, которая была квинтэссенцией жизненной силы.
   Весь мусор и шлак одновременно двигался в обратном направлении, и его было немало. Начав работу в половине шестого утра, я закончил её в семь часов пять минут вечера, но оно и понятно, очень, уж, сильно изуродованным было тело парня. Зато у меня всё получилось так, как надо. Не знаю, каким Дмитрий О'Рейли был при жизни, но сейчас предо мной лежало тело парня ростом один метр девяносто два сантиметра с широкими плечами и отлично развитой мускулатурой. Его лицо было мужественным и довольно красивым, гласа имели серовато-голубой цвет, а волосы были светло-русыми. Всё, можно было сдавать работу генеральному заказчику, и я сказал:
   - Дима, жене ты можешь рассказывать всё, что ты пережил после смерти, а вот остальным людям пока что рано знать об этом. Пойми меня правильно, пока мы не покончим с вампирами, о таких вещах лучше помалкивать. Поэтому ты скажешь, что очнулся на кладбище лёжа на куче цветов и понятия не имеешь, как ты выбрался из могилы, но сразу же побежал домой. Как только ты воскреснешь, я отвезу тебя на кладбище, чтобы ты добрался до дома уже сам.
   - Ты что же, предлагаешь мне идти домой голым? - недовольным голосом поинтересовался Дмитрий - Дай мне хотя бы одеться в лётный комбинезон. Их у меня дома штуки четыре и один как раз был мне очень велик. Думаю, что он мне подойдёт.
   Вернувшись к дому Дмитрия, их квартира находилась на самом верхнем двадцать пятом этаже, я застал его жену спящей. Телепортировав в квартиру полностью восстановленное тело вместе с хирургическим столом, я осторожно разбудив девушку и тихо сказал:
   - Можешь полюбоваться на своего балбеса, Джулия, я собрал его тело по кусочкам, и мне осталось только оживить его. Только не вздумай вопить и обнимать его. Он ещё не воскрес окончательно. Наберись терпения, тебе осталось ждать недолго. Лучше пойди на кухню и поужинай. До полуночи я управлюсь. - девушка послушно ушла, а я тихо, но строго сказал аэрогонщику - Быстро забирайся в тело, сейчас начнётся самый сложный этап моей работы. Мне нужно будет соединить твою душу сначала с астральным телом, а потом с белковым. Проще всего это сделать, влив в тебя моих пиронов. Тогда ты станешь соларом и через некоторое время сделаешь солариной свою жену.
   Душа вздохнула, точнее изобразила звук такого рода:
   - Да, работу ты проделал очень большую, Патриарх. Интересно, если я стану соларом, смогу этому научиться?
   - Сможешь. - сказал я уверенным тоном - Ведь я передам тебе все наши знания, Дмитрий, и даже снабжу точно таким же медицинским флайером. Снаружи он выглядит, как обычный грузовой фургон, но будет заполнен внутри всеми необходимыми белковыми материалами. Кроме них тебе больше ничто не понадобится. Мы не собираемся немедленно превращать всех людей в соларов только потому, что в таком случае вампиры развяжут на планете тотальную войну. Термоядерного оружия у них хватит для того, чтобы уничтожить на Земле всё живое несколько десятков раз подряд. Они же спрячутся в своих подземных городах, в которые мы так до сих пор не смогли проникнуть и даже толком не знаем, как к ним подобраться. Поэтому мы должны действовать очень осторожно.
   - Понятно, - ответила душа Дмитрия, располагаясь над своим телом, - а как, в таком случае, вы собираетесь объяснять людям моё воскрешение из мёртвых? Вампиры ведь о нём обязательно узнают, они же не дураки, как я это понял, поговорив с некоторыми душами.
   Вопрос был задан по существу, но я лишь усмехнулся:
   - А, никак. Пусть и люди, и вампиры считают это чудом и божественным вмешательством. Первый же вампир, который с тобой столкнётся, сразу поймёт, что ты ему не по зубам. Если ты не будешь дураком, Дима, то не станешь показывать всей своей силы. Просто настучишь ему по голове и всё. К тому же тебя и Юлю будут сопровождать несколько солариаров, которые владеют телепатией гораздо лучше нас, а потому вампиры не застанут вас врасплох. Поверь, как только кровососы почувствуют, что вы переродились, но при этом не стали вампирами, они постараются держаться от вас как можно дельше.
   - Хорошо, Патриарх, делай меня соларом, - согласилась душа и вошла в тело, - а здесь хорошо, уютно.
   Приложив указательный палец к сонной артерии, я впустил в тело парня своих пиронов и те моментально принялись за работу. Уже чрез несколько минут Дмитрий начал дышать, а ещё через пару минут его ноздри зашевелились, и он громко сказал:
   - Юля, я есть хочу, словно волк.
   На этот раз я не стал девушке мешать и позволил ей обнять своего воскресшего мужа. Тот действительно был очень голоден, а потому сразу же направился на кухню, ворча при этом:
   - Юлька, не реви, я снова живой и жутко хочу жрать.
   Его слова возымели действие, и девушка помчалась на кухню, а Дмитрий бросился к шкафу и достал из него сумку со своим гоночным комбинезоном. Тот пришелся ему впору. Признаться, я тоже был голоден, а потому присоединился к ребятам. За ужином мы продолжили разговор. Дима чуть ли не сразу сказал своей жене, что он стал соларом и хочет сделать её точно такой же, но это произойдёт только через несколько дней. Чтобы Юле не пришлось ждать, я попросил её протянуть мне руку и передал девушке своих пиронов. После ужина мы проговорили до полуночи. Единственное, о чём я попросил ребят, это жить прежней жизнью и ни о чём не рассказывать даже самым близким друзьям. Воскрешать людей я им разрешил только в том случае, если их похоронили совсем недавно и души не отлетали от своих могил ни на шаг. Всеми остальными воскрешениями, а также исцелениями, пусть занимаются маги вроде меня.
   В полночь я отвёз Дмитрия на кладбище, и он побежал с него домой к жене. Как я и предполагал, вампиры, едва приблизившись к ним, моментально почувствовали, что им нечего ловить в Курае, и с тех пор обходили этот городок стороной. Что было дальше, вы и сами прекрасно знаете, ведь за минувшие годы якобы воскресло больше ста двадцати миллионов человек. Все эти люди стали самой главной опорой Человечества. Мы находились в глубоком подполье, а они были всегда на виду. Люди так никогда и не узнали, почему воскресали некоторые из умерших. Не узнали они того, каким образом это происходило. Воскресшие поднимались из могил в полночь и продолжали жить с того момента, когда закончилась их жизнь. Случалось это не часто, и иногда воскресали люди, умершие довольно давно, но всё же гораздо чаще это происходило через два-три дня.
   С лёгкой, так сказать, "руки" Джонни Лунатика, была решена самая острая проблема, защита от вампиров малых и средних городов. Дмитрий О'Рейли после своего воскрешения больше не гонял на флайерах. Он создал небольшое предприятие по производству спортивных флайеров и сосредоточился на том, чтобы сделать их максимально безопасными для пилотов. Он и сейчас живёт в Курае, давно стал прадедом, даже немного постарел, хотя и может выглядеть очень молодо. То же самое уготовано и всем вам, дамы и господа, если вы того пожелаете. Сегодня, когда не стало кровососов, об этом можно говорить открыто, а тогда, семьдесят пять лет назад, всё обстояло иначе и ни о чём подобном мы даже не думали.
   В две тысячи двести двадцать четвёртом году вампиры были очень грозной силой. Их насчитывалось сто семьдесят восемь миллионов и нам удалось за минувшие годы договориться менее, чем сорока одним миллионом преображенных. В ряды же вампиров добровольно влилось свыше семидесяти миллионов человек, а ещё почти девяносто шесть миллионов было их преданными фамилиарами, готовыми совершать любые преступления. В те годы в подземные города не могли проникнуть даже солариары. Мы ведь только полтора десятка лет назад узнали, что в семи подземных городах начиная с времён раннего средневековья проживало свыше сорока миллионов Древних, возраст которых превышал полторы-две тысячи лет.
   Почти две трети Древних были Посвящёнными. Они с помощью вампирской магии смогли надёжно закрыть свои города от солнечных духов. После того, как люди стали внезапно воскресать на всех континентах планеты, число посвящённых резко увеличилось, а вместе с этим выросла физическая сила и мощь вампиров, а их броня сделалась невероятно прочной. К тому же вампиры обзавелись новыми видами оружия, такими, как плазменные огнемёты огромной мощности, не говоря уже о термоядерном оружии и боевых отравляющих веществах нового поколения. Тотальной войны они боялись даже больше, чем мы, но всё же были готовые её развязать в случае малейшей опасности для подземных городов. Правда, вампиры по-прежнему были восприимчивы к мощному потоку ультрафиолета и ионизирующему излучению - рентгеновским лучам, гамма-излучению и потоку нейтронов. Это было самое надёжное оружие против вампиров и именно им мы недавно воспользовались.
   Мы же в то время уступали в физической силе Древним, хотя и обрели куда более совершенные и мощные тела. Соларионика почти ничем не вооружила нас, хотя телепорт, пусть и на небольшие расстояния, был весьма полезным приобретением. Астральную энергию мы не могли, не имели права применять в открытом бою, да и сам по себе открытый бой был для нас недопустимой роскошью. Состязаться в силе мы могли только с теми вампирами, которые были не старше тысячи лет. Все остальные достижения этой науки не имели никакого практического применения в войне против вампиров. Поэтому нам оставалось уповать только на одно, загнать их всех под землю и там уничтожить, взорвав мощную нейтронную бомбу, которой у нас в то время ещё не было. Создать её было не так уж и сложно, но как вправиться с самой главной задачей, мы не знали.
   Именно поэтому за основу был принят план действий, разработанный штабом Джессики ещё до моего освобождения. Согласно нему нам нужно было как можно скорее начать переманивать умеренных вампиров на свою сторону и превращать их в соларов. Если делать это так, чтобы все остальные считали их погибшими от рук сбежавшего Бродячего Охотника, то можно было пусть и не сразу, но всё же заставить их скрыться под землёй. Тем более, что мы точно знали, подземные города имеют огромные размеры и полностью самодостаточны. Отказываться от уничтожения самых злобных кровососов, мы даже и не собирались, хотя и были намерены объявить амнистию тем, кто резко умерил свои зверства не год-два, а несколько десятилетий назад.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"