Жаркой сырости духоту.
Однажды уносит ветром.
Сезоны сменяют друг друга.
Мимоходом проносится лето.

А я всё бреду по улице.
Под летящие поезда звуки.
Хотел бы курить да нельзя.
Охота выпить да не с кем.

В любое время дня и ночи.
Тяжкое чувство неуместности.
Как червь глубоко в мозгу.
Грызущий тебя до кости.

Вот твоя голова.
Две ноги, две руки и хребет.
Вот тебе совесть в правую руку.
Вот тебе ярость в левую.

И броди ты ясенем качаясь.
По улицам что тонут в дождях.
Пилигримом утонувшим в ереси.
Под лязг несущихся мимо колесниц.

Похоже чужой ты на празднике жизни.
Изувеченный мир полон радостей.
Недоступных тому кто не прогнётся.
И тому кто чистюля из самых мерзких.

Вот твоя голова.
Две ноги, две руки и хребет.
Вот тебе похоть в правую руку.
Вот тебе горечь в левую.

Перекати полем носись по кварталам.
Что ветрами пыльными обдувает совсюду. 
Словно преступник в оковах стоящий.
Ждущий окончания своей участи.

Похоже не любим ты никем.
Мир твой сжимается вокруг черепа.
Плоть разлетается на части.
Дух в синем пламени выгорает.

Бродячей собакой беги ты по городу.
Юношей с простреленным лицом.
Антигероем, изгоем, отбросом.
И в конечном итоге лишь трупом.

В ночи заблудилось где то милосердие.
Фонари и вывески освещают ей путь.
Она пытается найти дорогу к тем.
Кто этого по настоящему заслужил.

Вот то что от тебя осталось.
Руки как крюки, ноги как косы.
Вот тебе отвагу в правую руку.
Вот тебе любовь в левую.

Распорядись как следует.
И может тогда не исчезнешь.
На улицах словно мираж.
Как призрак в свету фонарей.

Я бреду по улице в ночи.
Вижу тени обычных жизней.
Сумрак в атмосфере сгущается.
И дыхание уже учащается. 

Бардовое небо сокрыло звёзды.
Электрический сумрак поглощает дома.
Миражом ухожу в никуда.
Чёрный пион, наркоман и алкаш.
Нарисованный пеплом силуэт рода.
Придаток миллиардной армии трупов.