Эн Аннибал повернул в замочной скважине старинный ключ - и они оказались вновь в том же кабинете, где почти ничего не изменилось. Разве только кто-то отдернул тяжёлые шторы на окне и сбросил ковёр с одного из сундуков.
- Итак, - проговорил командор, подойдя к столу, где среди бумаг теперь лежал большой потрёпанный том. - Ты всё-таки выдержал испытание.
- Так это, оказывается, испытание? - сказал Гарвел, всё ещё взволнованный и сердитый. - А я было подумал, что допрос!
Командор обернулся, зорко взглянув на него.
- И допрос - тоже. Я не обязан верить на слово всем, на это и высший приказ имеется. Много тут развелось охотников перебегать в другие Замки и особенно - к этому паршивцу Корранго!.. Ты, конечно, волен возмущаться, но учти: у тебя нет никакого права считать себя лучше других.
Он помолчал, постукивая пальцами по столу.
- Кайеровы рога!.. Скажи-ка мне, эн Гарвел, ты и вправду не ведаешь, о чём болтает твой язык?
Гарвел непонимающе посмотрел в ответ.
По лицу командора прошла тень.
- Как же ты наивен и прост! - сказал он. - Даже не знаю, радоваться этому или нет. Несомненно одно: подобная невинность однажды тебя погубит.
Внезапно подойдя ближе, он положил руку Гарвелу на плечо.
Тот дёрнулся, намереваясь её сбросить.
Но командор, казалось, не обратил на это внимания.
- Гхм... Послушай, эн Гарвел. Сказанное тобой мне и на допросе очень серьёзно. Постарайся нигде лишний раз не упоминать о своём Зове. Рядом всегда могут найтись люди, которые легко сложат два и два.
- Не понимаю вас, - растерянно пробормотал Гарвел.
- Чего уж тут понимать. Молоденький рыцарь, внезапно испытывающий зов дороги. Любой догадается. И обереги тебя Акерун, кое-кому это может встать поперёк горла. Настолько, что тебя... убьют.
"Убьют - за Зов? Вот же ерунда!" - Гарвел недоверчиво улыбнулся, хотя в глубине души заскребли кошки; ну не входило в обычай командора говорить так проникновенно и тревожно.
- Не смейся, эн Гарвел. - Эн Аннибал помрачнел ещё больше. - Я говорю тебе от чистого сердца. Знаю, ты бесстрашен. Но только этого мало. Нужна осторожность и... Ты в самом деле ещё не понял, кто тебя призывает?
Гарвел пожал плечами.
- Ну, как - кто?.. Идущий над бездной, так мы его называем. Странник Альзим.
- Да? - прищурился командор. - А вспомни-ка, кому ты клялся служить "верно и честно, имуществом и животом"?.. Вспомнил? То-то и оно!
Сверкни в кабинете молния, она бы не так поразила Гарвела, как эти слова.
Он, словно защищаясь, заслонился рукой.
- Нет!.. Альд Аннибал! Только не это... - заговорил он быстро. - Я всего лишь простой рыцарь, даже не магистр, я и посвящён-то всего несколько дней... Почему именно я? Здесь какая-то ошибка!
Эн Аннибал, усмехнувшись, развёл руками.
- Ты посвящён, и это главное. Перед Ним мы все равны: "рыцарь ты, и рыцарь я"... Он не признаёт рангов.
- Но я... Я слишком молод, у меня нет опыта, - прошептал Гарвел. Мир, казалось, встал на голову, второй раз за эти дни. Он только успел примириться и привыкнуть к мысли о гайнанском Зове, как вдруг...
"Ну как же такое может быть?! - взмолился он небесам. - Скачущий, ну почему?!.. Чем я перед Тобой-то провинился?"
Между тем командор, подойдя к столу, перелистнул в старинном фолианте несколько страниц и кивнул Гарвелу:
- Ну-ка, подойди, прочитай.
Гарвел, ещё не отойдя от потрясения, не сразу сосредоточился, чтобы разобрать причудливую старинную вязь:
"В случае, если данная Мне Клятва будет нарушена, да будешь ты проклят всем Моим рыцарством, и да падёт на тебя Кара Моя Небесная, а имя забыто будет!"
- Теперь ты понимаешь, эн Гарвел? - поинтересовался эн Аннибал. - У тебя нет другого выбора. Ты связал себя Клятвой.
Гарвел сглотнул подступивший к горлу комок.
- Я... готов. Но... что Он от меня потребует?
- Этого никто не сможет тебе сказать. Даже я. Но вот в другом могу тебе помочь. Гхм... Давай-ка сядем и поговорим подробнее о твоей... поездке.
Эн Аннибал вновь сел за стол, задумчиво потирая подбородок; видимо, собирался с мыслями.
- Итак, эн Гарвел... Прежде всего, тебе нужен законный повод уехать из Замка, не вызывая подозрений. И, пожалуй, он у тебя уже есть. - Командор похлопал ладонью по ближайшей стопке бумаг. - Дня через два у меня будет готово донесение для Верховного магистра. А повезёшь его в столицу, конечно, ты.
- Да, альд командор! - Гарвел привычно вскочил и вытянулся в струну. Уставный кивок вышел у него быстрым и чётким, выражая готовность повиноваться, всё тело напряглось и застыло статуя статуей. Ибо, если командор приказывает, перечить - значит лишиться разума.
Эн Аннибал довольно усмехнулся, и продолжал уже более спокойным тоном:
- Гхм... Ты поедешь с пакетом как мой гонец. Дорожную грамоту получишь тогда же... И запомни: я тебе доверяю не только донесение по Замку, но и другие, очень важные бумаги. Ты отвечаешь за них головой!.. Понятно?
- Да, альд командор!
- Хорошо... - Эн Аннибал лукаво прищурился. - Гхм... Давай-ка на время забудем о героических подвигах и подумаем о том, про что обыкновенно умалчивают баллады. Скажи-ка мне, на какие средства ты собираешься жить в Орлисте?
Гарвел немного растерялся от неожиданности, а потом смутился. Речь о деньгах почти всегда ввергала в унижение и стыд: как ни крути, сам он за свою жизнь не заработал и гроша. Вот и сейчас уши начали гореть. Хорошо, хоть под волосами не видно...
- Да... как-нибудь проживу, - выдавил он через силу. - У меня... есть деньги.
Усмешка командора превратилась в смешок. Эн Аннибал поперхнулся и закашлялся.
- Гхм-гхм... И сколько же у тебя богатства?.. Нет-нет, эн Гарвел, так не годится. Твои несколько монет истратятся ещё в дороге, не забывай, что придётся кормить не только себя, но и своего коня. А ещё - платить за ночлег. Не собираешься же ты ночевать в поле, подобно твоим кочевым родичам?.. Как моему гонцу, я выдам тебе жалованье вперёд. Но всё же, надолго ли его хватит? Жизнь в столице дорога.
Гарвел смутился, не зная, что ответить.
А эн Аннибал безжалостно продолжал:
- Никто не знает, сколько тебе придётся прожить в Орлисте. А столичная гостиница быстро съест твои последние деньги. Рано или поздно наступит час, когда не сможешь платить за комнату - и тебя вышвырнут на улицу...
Гарвел попробовал это представить, и понял, что командор прав. В чужом городе вряд ли найдёшь правду. Ведь кто он такой? Всего лишь всадник из Соколана...
- Единственный выход для тебя - продолжал между тем эн Аннибал, - найти постоянный доход. Наняться в охрану к некой частной персоне или же пойти служить королю.
Сразу скажу: частная персона может и не отыскаться, а если и найдётся - одной Владычице ведомо, честно ли тебе заплатят. Поэтому мой совет: нанимайся на королевскую службу. Но прежде всего - не забудь попросить на это разрешение у Верховного. Я напишу ему письмо о тебе, но не уверен, что старик прислушается к моему мнению. Тивер обо всём судит сам, на то он и Великий Аэкс.* И повлиять на него может разве только король... В случае чего, смело проси защиты у Его Величества. Он не откажет.
Король... Гарвелу тут же вспомнился рассказ отца о жизни в Орлисте и о злосчастной королевской охоте. Именно тогда отец сломал ногу, упав с понесшего коня. И именно этот король, Ренгир Маэр, отправил отца в ссылку за дерзкий выстрел в оленя...
"Нет уж, - решил он, - я всяко обойдусь без королевской помощи. Лучше держаться подальше от властителей, с их привилегией одним росчерком пера отправлять в темницу или на плаху... Пусть даже и называют короля Ренгира справедливым, просить о милости я к нему не пойду!"
- Итак, эн Гарвел, - подытожил командор, похлопав ладонью по столу. - пока можешь идти и собирать вещи. Через два дня явишься во мне за пакетом и дорожной грамотой. Желательно - пораньше утром, когда я свободен от других дел. Вопросы есть?
- Нет, альд командор.
- Тогда ступай. Эти два дня ты свободен.
Давая понять, что разговор окончен, эн Аннибал пододвинул к себе какой-то пергаментный свиток и углубился в чтение.
Гарвел уставно кивнул и собрался выйти.
В это мгновение сзади раздался спокойный голос командора:
- Эн Гарвел!
Гарвел быстро развернулся.
- Да, альд командор?
- Имей в виду: о том, что ты - мой гонец, не должна знать ни одна живая душа. Иди.
***
Миновав Малый приёмный зал, Гарвел быстрым шагом прошёл по галерее и завернул за угол. Он уже спускался по каменной лестнице, когда снизу послышались негромкие женские голоса - и навстречу ему стала подниматься высокая девушка в синем плаще, подбитом мехом голубого барса.
Голову незнакомки скрывал капюшон, но вьющиеся чёрные пряди, падавшие на высокий ворот светлого атласного платья, заставили сердце Гарвела стукнуть невпопад.
Девушка шла, опустив голову и придерживая длинный, расшитый серебром подол.
Гарвел не видел её лица, но уже знал, чувствовал: это она, Элиза! Он прижался спиной к стене, не сводя взгляда с приближающейся женской фигуры, и ему казалось, будто это уже происходило когда-то, давным-давно. Сейчас, вот сию минуту она поднимет лицо...
Элиза уже почти прошла мимо, скользнула по нему рассеянным взглядом, отводя волосы ото рта... И вдруг обернулась.
- Гарвел?!.. - выдохнула она. - Ты - здесь?
Он сглотнул, впиваясь взглядом в нежный овал лица, в продолговатые, лукавые чёрные глаза, в красиво очерченные яркие губы, которые, наверно, совсем недавно целовали другого... Элиза стала ещё краше, если только такое возможно, но красота эта стала иной, хищно-самодовольной. Да, вместо прежней шаловливой девчонки перед ним стояла чувственная взрослая женщина.
Она тоже его рассматривала.
- Ты, никак, уже посвящён?! Когда успел, неужели досрочно?.. И что молчишь, наконец?.. У, какие глаза злые! Не можешь простить, что не за тебя вышла?
Он по-прежнему молчал, прерывисто дыша, словно какая-то сила лишила его способности говорить.
Элиза продолжала с издёвкой:
- Да как можно сравнивать тебя - и его?! Жан Арчимбайт - настоящий мужчина, умеет сделать женщину счастливой. - Тут она, словно невзначай, коснулась ворота платья, на среднем пальце блеснул синий сапфировый перстень. - Видишь, какие дарит меха?.. И какое платье?.. - Тут Элиза кокетливо повернулась на каблуках. - А за тобой мне, чего доброго, пришлось бы ходить в заплатах.
И она серебристо рассмеялась.
"И это её я любил? - молча вопрошал себя Гарвел, - ради неё мучился и страдал?.. Да стоит ли она даже моего взгляда? И слава Керу, что эн Аннибал отдал её за другого..."
Но вот высказать это Элизе не получалось. Горло перехватывал спазм, а подбородок от злости вздернулся кверху.
- Что смотришь волком? - фыркнула Элиза. - Не нравится правда?.. Ты-то горазд только мечтать. А мой Жан такой красивый и страстный!.. Только с ним я и узнала, какой бывает любовь. А ты... что ты можешь знать о любви? Который и с женщиной-то ни разу не был!
Это походило на пощечину.
Гарвел судорожно сглотнул, и прищурясь, смерил Элизу молчаливым уничтожающим взглядом. Говорить с ней после всего услышанного не было никакой охоты. Да он и не собирался унижаться.
Просто развернулся - и бросился вниз по лестнице.
"Ненавижу!.. - билось в голове. - Ненавижу!.. Ненавижу!!"
***
Не помня себя, Гарвел выскочил во двор. Лицо горело, ни дать, ни взять - и впрямь схлопотал по лицу. Глаза щипало, кулаки сжимались так, что ногти впивались в ладони.
"И пожалуй, я это заслужил! - гневно думал он, стремительно шагая по серым выщербленным плитам. - Какой глупец! Два года сохнуть по той, которая не стоит доброго слова!.. О, как был прав отец! А я не желал слушать. Ну, вот и получил сегодня... Ненавижу... Ненавижу само её имя!"
Невдалеке послышался густой мужской смех.
Гарвел оглянулся на ходу - и замедлил шаг.
Под тополями, возле оседланных лошадей, стояли трое мужчин. Незнакомый высокого роста стройный юноша разговаривал с двумя коннорами. Светло-каштановые волосы его были слегка завиты, бархатный берет с пышным пером - лихо заломлен набок.
Увлеченный беседой, незнакомец перебросил свой малиновый плащ через руку, открывая взорам дорогой, сшитый по последней моде серебристый дублет и короткие бархатные штаны поверх шосс. Меч висел сбоку; судя по рукояти - обычный, не драконитовый.
Значит, это не рыцарь. И даже не асаван.
Гарвел прислушался - и различил его голос, с отчетливыми хвастливыми интонациями.
-... И вот тогда я рубанул мечом - и голова оборотня так и покатилась по земле!
- Кажется, вы привираете, граф Арчимбайт, - заметил один из мужчин. - Оборотня свалить - это всё же не чарку вина опрокинуть.
- Да пусть разразит меня Перитор*, если я лгу! - с задором воскликнул тот, кого назвали графом Арчимбайтом.
- Поостерегитесь зазря упоминать Его имя, - неодобрительно сказал другой рыцарь. - Шутки с Богами плохо кончаются.
Гарвел остановился, решая: подойти или не стоит? Он не смог высказать своего презрения Элизе, так сможет ли что-то доказать её мужу? Можно, конечно, ввязаться в ссору... Вызвать на поединок... Да ради чего?
Какой смысл, если Элиза теперь потеряна раз и навсегда? Именно сегодня, когда она показала, какая есть...
Сдержав себя усилием воли, Гарвел быстрым шагом прошёл мимо.
"Да будьте вы все прокляты, важные чванливые господа!.. Будьте же вы все прокляты, знатные бессердечные женщины!"
Его гнедой Мартин пасся на лужайке возле внутренних ворот. Увидев хозяина, жеребец обрадованно заржал и потянулся к нему.
Гарвел похлопал коня по бархатистой морде, потом вскочил в седло - и поехал прочь из ворот Замка...
***
Весенняя, желто-бурая степь стелилась под копыта коня, пыльная дорога почти сливалась с жёсткой прошлогодней травой.
Ещё от самого Замка Гарвел пустил Мартина галопом, пытаясь бешеной скачкой заглушить острую душевную боль.
"Элиза, Элиза!.. Когда же ты успела так перемениться ко мне? Неужели одно слово отца значило для тебя больше, чем вся моя любовь? Я не могу поверить, будто хвастун и враль тебе настолько дорог, что ты забыла ради него всё на свете!.."
Ветер, бивший в лицо, трепал волосы, обдувал вскипавшие на глазах слёзы.
"Зачем, за что ты сказала эти жестокие слова?! Зачем перерубила последние тонкие нити, которые нас связывали? И всё для того, чтобы я отошёл прочь и не мешал твоему счастью с другим? Но зачем так жестоко... Так больно... Зачем, Элиза?!.."
Он остановил Мартина только возле самой деревни, перед деревянным мостом через Серебрянку. Мост этот прошлой осенью Гарвелу довелось чинить самому, в наказание за своё лихачество. И теперь он проехал по нему шагом, памятуя, как рассердился в тот раз отец.
Кристэ было уже близко - рукой подать. Взобравшись на косогор, Гарвел услышал во дворе шум голосов и насторожился, прислушиваясь.
Ветер донёс до него гневный рык Андреаса и высокий насмешливый тенорок... Который мог принадлежать только одному человеку.
"Поль приехал!.. - понял Гарвел с досадой. - Вот нашёл же время!"
Поль был женихом Жанны, старшей дочери Андреаса и Мартины. Они познакомились несколько лет назад на Соколанской ярмарке, и смазливый парень успел подобрать ключик к сердцу девушки. А потом стал украдкой встречаться с нею в полях. И вскоре все поселяне в окрестностях Кристэ начали перешептываться и показывать пальцами на живот Жанны... Это весьма не понравилось её родителям и они потребовали от Поля жениться на их дочери честь честью. Но кроме туманного обещания, не добились ничего.
Младший сын булочника, Поль отнюдь не стремился пойти по стопам отца и являл собой тип городского ловеласа и бездельника. Нанимаясь на работу то тут, то там, он нигде не задерживался подолгу, предпочитая постоянному заработку свободу. По этой же причине он не торопился взвалить на себя бремя брака с Жанной, несмотря на прижитых с нею двух малышей.
Подобная легкомысленность выводила из себя Андреаса, принимавшего близко к сердцу судьбу опозоренной дочери. Всякий раз, когда Поль появлялся в Кристэ, будущий тесть набрасывался на него с упрёками, пытаясь пристыдить и заставить наконец узаконить отношения с Жанной. Но Поль неизменно отшучивался и вскоре опять исчезал в неизвестном направлении.
До сих пор Гарвел, как и все, не вмешивался в это дело, справедливо считая, что Поль с Жанной - не дети и сами во всём разберутся. Но сейчас неожиданно понял, что не может оставаться в стороне. Новое, непонятное ему самому чувство бередило и без того растревоженную душу; тёмной волной поднималась холодная злость.
Он спешился и, бросив поводья на луку седла, решительно толкнул калитку во двор.
Дощатый настил двора запружинил под сапогами, черёмуховые ветки хлестнули лицо... Вот и невысокое крыльцо, на котором собрались без малого все обитатели маленького поместья.
Гарвел обежал глазами знакомые лица, на которых читались тревога, любопытство и ожидание развязки. Леонита, Жанна, Мартина и льнущие к ним ребятишки. Старый Сандро, крепко сжавший в руке клюку... Не хватало лишь отца; небось, снова отправился в деревню. Да ещё - Марианны, но старушка давно уже не выходила из своей комнаты.
Перед самым крыльцом стоял побагровевший от гнева отец Жанны - в серой куртке, распахнутой на груди, открывающей шерстяной жилет. Вид обычно добродушного Андреаса был страшен: короткие темно-русые волосы дико встопорщились, лицо исказилось в гримасе. А обычно добрые глаза теперь сверкали неукротимым бешенством. Раскинув руки, он загораживал дорогу к крыльцу, брызжа слюной и изрыгая невнятные ругательства.
Напротив него стоял Поль с раздражающей самоуверенной улыбкой. Ненамного выше Андреаса, он ухитрялся смотреть на будущего тестя свысока. Сегодня он был щеголевато подтянутый, соломенные волосы приглажены, словно для праздника. Зелёную бархатную куртку, видно, нарочно расстегнул, чтобы показать невесте белоснежную вышитую рубашку. Новенькие сапоги блестели начищенными пряжками.
"Явно где-то разжился деньгами", - подумал Гарвел. Ему, как и всем остальным, стало любопытно, чем кончится эта трагикомическая сцена.
Поль всё старался улучить миг, чтобы обойти отца невесты и проскочить к ступеням. Но тот, словно рассвирепевший бык, всякий раз оказывался у него на пути.
- Вон отсюда, кайеров приблудок!.. - орал Андреас в диком исступлении. - Костьми лягу, а не допущу опять позорить мою дочь!
- Отойди, папаша, я не к тебе, а к моей Жанне, - снисходительно отвечал ему Поль. - Видишь, ей подарок привёз...
Он вынул из поясного кармашка что-то, завернутое в плотную серую ткань. Но эти слова только подлили масла в огонь.
Из груди Андреаса вырвался звериный рык.
- Не нужны ей твои подарки!.. И сам ты не нужен!.. Чтоб ты сдох, паршивец окаянный!.. Убью!
И он замахнулся кулаком... Но удар ушёл впустую, а Поль, проворно отскочив, задорно рассмеялся.
- Эх, папаша!.. Где тебе меня достать!
Андреас, потрясая кулаками, двинулся было на Поля, но тут с двух сторон его ухватили за руки Сандро и Мартина.
- Постой, сынок!..
- Андреас, успокойся!
- Брысь отсюда!.. Пустите меня, я ему рыло сверну набок!
Гарвел понял, что пора вмешаться.
Он быстрым шагом подошёл к Полю и рванул его за плечо.
- А ну, отойдём поговорить!
Но парень дерзко стряхнул его руку.
- Это наше дело, не мешайся!
Тёмная злость вскипела в душе ключом.
Гарвел ударил Поля в ухо - быстро и чётко, как учили в Замке.
Поль, немало поднаторевший в драках на городских улицах, мгновенно развернулся и ответил ударом на удар.
Гарвел пропустил летящий кулак мимо себя - и, быстрым точным движением перехватил руку сына булочника, заломив её за спину. Потом, невзирая на стоны парня, повёл его к воротам, держа за вывернутую руку.
- Так его, так! - злорадно приговаривал в спину Андреас.
Гарвел не слушал ни того, ни другого. И ни говорил ни слова, боясь расплескать наполнявшую душу решимость.
У самых ворот он остановился и слегка встряхнул парня, отчего тот заскулил.
- Мне надоело видеть твои наглые выходки, - негромко проговорил Гарвел, наклонившись, чтобы его мог слышать только Поль. - Надоело видеть, как плачет Жанна. Или ты женишься на ней завтра же - или не мозоль глаза ни ей, ни её отцу. Тебе ясно?
- Обещай, что женишься завтра, без всяких отговорок!
- Ой, ну... Я ещё не готов...
Пришлось встряхнуть его снова.
- Я сказал, без отговорок!
- Ой, обещаю... Завтра же женюсь, господин!
Гарвел разжал пальцы, и Поль выпрямился, ощупывая пострадавшую руку.
Злость погасла, и на душе стало пусто и безрадостно.
"Вот так и становятся жестокими, как эн Адальберт, - обречённо подумалось ему, - а я ещё осуждал его... Сам-то хорош..."
Не глядя по сторонам, он молча стал открывать ворота: надо было впустить и расседлать Мартина.
Однако ему не дали этого сделать. На плечо легла тяжёлая мужская рука.
Гарвел обернулся - и увидел рядом с собой Андреаса. Голубые глаза добряка лучились прежним тёплым лукавством.
- Иди-ка лучше за стол, Гарви. Я сам присмотрю за твоим гнедым. Все уж давно отобедали, а ты голодный.
С другой стороны раздался воркующий, заботливый голос Мартины:
- Гарви, иди, поешь. Я приготовила мясо, как ты любишь, с овощами.
Гарвел вздохнул - и понял, что не подчиниться этому голосу нельзя. Мартина хоть кого соблазнит своей стряпней, а в животе действительно уже урчало.
***
- У тебя что-то случилось, Гарви.
Леонита вроде спрашивала, но как будто уже знала ответ.
Гарвел поднял глаза от миски с тушеным мясом, не зная, что сказать. Не вываливать же всё подряд? Да и не маленький уже, нечего искать утешения.
Оставалось только пожать плечами.
- Всё хорошо, Леонита. Не тревожься.
- Уж вижу, как хорошо, - грустно усмехнулась она, подперев рукой щёку. - На тебе лица нет, Гарви. И на Поля сорвался... Похоже, кто-то тебя сильно разозлил. Или... Твой командор не дал разрешение на выезд?
Гарвел вытер губы и бросил салфетку на стол.
- Да нет, Леонита, всё хорошо. Через два дня получу дорожную грамоту... Просто я здорово устал сегодня. Пойду прилягу в папиной мастерской.
И он быстро вышел, опасаясь проговориться и тем нарушить данное эн Аннибалу слово.