Паук был чёрный, с огромным пузом и абсолютно лысым черепом, вернее, не череп у него был, а головогрудь, так как у членистоногих отсутствует шея, у них ещё, наверно, отсутствует чувство уважения к окружающим живым существам, совсем не уважает он других насекомых, ловит в свои липкие сети, высасывает их голубую кровь, а куда деваться им, обескровленным, так и остаются висеть, болтаться в его паутине, все более запутываясь в ее нитях во время агонии, судорогами скручиваются их лапы в последних прижизненных вдохах и выдохах, а ему плевать на них, он никогда о них не был хорошего мнения, Тарас Шевченко, так звали одну жужжащую муху, да, он просто был смешон в своих стихотворных байках, а Сраженкин тот вообще примитивен до белых кроликов, а Ольга с земли обетованной книгу ему прислала, а он даже на почту не пошёл, зачем ему всякий мусор, спроси любого паука, что он думает о других, и сразу решай, плести с ним паутину или не годится он в сообщники, не может он стать членом команды, так как не уважает других, а он любил только себя, сидел в в своём тёмном уголке между стен и потолком, читал глухим голосом свои вирши, и говорил, ну, чем не Байрон, даже лучше, гений, сам Пушкин в меня вошёл и забыл, наверно, выйти, Маяковский обдумывал свои стихи неделями, а я раз-раз и настрочил, как не сам бог глаголит моими устами. Любил он ездить на гастроли в соседние углы, города и веси в гости к местным паучихам-поэтессам, свалится, как снег на голову, и молвит хриплым старческим голосом, женюсь я на тебе, старуха, и точка, сбегает в соседний магазин, купит в оловянное колечко, оденет на лапу, всё, дорогая, я женился, а паучиха ждёт от него страстных объяснений в любви и предложения руки и сердца, но наш паук скор во всех делах, не привык он к церемониалам, да, много у него таких браков было, поднадоели ему эти бабы с вечным желанием выйти замуж, за любого, за первого встречного, но только бы выйти, у всех у них синдром жертвы, отдают себя и свою жизнь паукам, как мухи дохнут в их паутинах, задыхаясь от повседневных трудов дичайшего патриархата, а к ним на смену приходят совсем зелёные мушки и тоже хотят дергаться в паутине семейной жизни, так, говорят, принято, стать жертвой, уборщицей, поваром, прачкой великовозрастного паука, так как у него, как он говорит, "нетмон, нема у него мани", поэтому паучихе быть, как коктейлю алкогольному, чтобы и сладко, и весело, и калорийно, а ничего не может предложить дичайший патриархат молодым зелёным ещё мухам, кроме рабства, вот живут они рядом с ними и воспитывают их детей, и пашут, как многостаночницы, такова мораль общества в его вечной бедности большинства, а тарантулы, конечно, живут по-другому, у них и повар, и уборщица, и гувернантка - это не три в одном, но каждому своё, не всем котам масленица, ой, совсем отвлекся я от жизнеописания главного героя, вот так живёт наш паук, путешествуя по городам и весям, но, конечно, любит он поездить по славным городам и углам родного отечества, чтобы на смертном одре не пожалеть, что мало любил и сидел взаперти в своём углу, а ловко он придумал, ездить на халяву и под каждым здесь листком ему готов и стол, и дом, а всего навсего сказать надо серой паучихе, женюсь на тебе, а потом свалить без объяснений, а лучше объяснить всем, что очередная жертва больна на голову, весела жизнь в разъездах, как только летние соловьи запоют, паук уже нашёл свою новую пассию, но стали подводить лапы в старости, болят при ходьбе, доктора, говорят, артрит, но ничего, пролечится он гормонами, от которых ещё тяжелей стал его пузатый торс и и ниже мужская стрелка, но этому тоже помогут в аптеке, жизнь коротка, лови момент, но еще тайная у него мечта есть, созвать стадионы на свои выступления, где он с упоением глухим стариковским голосом будет читать свои стихи и заводить себя песней - 'а Вася еще молодой и юный октябрь впереди', так как человек он рефлексирующий, для него она была, как допинг и его личная марсельеза, перед выступлением он всегда ритмично дергается под эту песню, но странно ему, что на выступления его никто не приходит.