Котик был рыжий, пушистый с белыми пятнышками, на шейке красовался атласный блестящий бантик, как у конферансье.
- Итак, - промурлыкал кот, - следующий номер нашей концертной программы, "Адью, месье", песня, исполняет ее артистка из рощи "Три сосны" на французском языке.
- Аплодисменты! - взывал котик к разгоряченной декабрьским глинтвейном публике (конечно, не солнцем, солнце на наших параллелях освещает землю под тупым углом в декабре, мозг страдает от недостатка витамина Д, поэтому все выкрики публики лишены остроумия земли обетованной, где угол падения солнечных лучей в декабре значительно меньше тупого, но нам, что бог послал, мы не в обиде на стратегическую глубину земли нашей и нежаркое полуденное солнце).
Петух покраснел от восторга, так как на своей вотчине когда-то закончил школу, где приобрел настоящий французский акцент и недаром он красовался на галльских знаменах, так как отличался боевитостью, ярким оперением и был красив, как настоящий француз.
- Кукрукру! - приветствовал певицу Петух, сидя на заборе, и пел с надеждой на аплодисменты, так как в глубине души считал, что он тоже кричит неплохо и достоин аплодисментов.
Канарейка на окне в клетке зачирикала, что она тоже певица, и залилась серебряной трелью, солнце едва коснулось ее перышек, и она вся засветилась в его лучах, так как была желтенькой, а на солнце загорелась как янтарная бусинка.
Серая кошечка тёрла о забор спинку и думала, какой неряшливый и вульгарный этот пес Барбос, сидящий в будке во дворе, будка была наспех сколочена хозяином из старых табуреток, поэтому не намокала, так как не вся краска стерлась при утюжке ее пятыми точками хозяев и гостей трехэтажной барской усадьбы, масляная краска залоснилась и блестела на солнце, которое тоже коснулось остроконечной крыши будки почти по касательной, но с небольшим отклонением к перпендикуляру флюгера, на котором красовался другой петух, вертелся он вокруг своей оси по воле ветра то вправо, то влево, но этот петух тоже был породистый, так как куплен в лавке кузнеца Вакулы, проживающем на ближнем хуторе, недалеко от барской усадьбы.
А кошечка не могла забыть агрессивного недоучку Барбоса, который сказал что, дескать, кошка она без голоса и облезлая от авитаминоза, так как питалась только местными воробьями, в которых кожа да кости, а витаминов жирорастворимых К, Е, Д, А не было, как и самого жира, но у самого Барбоса тоже от авитаминоза кружилась голова и от атеросклероза, так как стар он был, глаза видели плохо из-за возрастной катаракты, в пасти красовалось всего три зубы, два моляра на нижней и один, передний резец на верхней, кишечник его раздувался от газов, плохо переваренная пища в виде липких каловых масс прилипала к шерсти хвоста, пахло от него ужасно.
- Фу, псина, - подумала серая кошечка и выгнула спинку на всякий случай дугой, шерсть на спинке поднялась дыбом, и засверкала в лучах заходящего солнца.
А солнце, торопясь к закату, окрасило в шафранно-лиловый цвет всех обитателей двора, концерт давно закончился, а они всё не расходились, цыплята раскрыв рот смотрели на флюгерного петуха, думая, что он их предок, и зря настоящий петух топорщил крылья и звал их под крыло, они вдруг поверили, что флюгер их настоящий отец, а рыжий кот ловко шевеля челюстями, уминал куриный потрох молодых, но уже оперившихся бойцов куриной стаи, в стае были все почти петушки, так как их купили, как молодую поросль на инкубаторе в надежде развести несушек и кушать свежие куриные яйца, но все несушки были там отобраны с помощью незамысловатого прибора, и поэтому в продаже были только ненужные никому горластые петушки, они постоянно устраивали петушиные бои, тем самым забавляли всех обитателей местного двора. Врунские огурцы сияли в теплице зеленой прыщавой кожей и призывали к порядку.
- Так дело было во Врунске? - спросит читатель
Да, уважаемые читатели, наше село называлось Врунском, за околицей которого рыскали настоящие врунские волки и койоты, страшно было жить в селе всем, так как не научилось оно быть толерантным к птичьему помёту двора, все петушки кричали:
И так они возгордились собой, что скоро двор их без несушек пришел в упадок и вымер.
На уютном деревенском дворике, где росли фруктовые деревья и благоденствовали желтым цветом огурцы, была лужайка, заросшая спорышем, кудрявой травой с мелкими листочками, которую барин, хозяин дома заваривал, как чай и пил от давления, и на этой лужайке давным-давно толпилась петушиная стая...