Аннотация: Есть задумка на создание цикла "легенд". Каждую легенду рассказывает друг Асторонома, беря за основу историю того или иного артефакта. Артефакт этого рассказа:ледяной меч, на котором вырос живой цветок...
Начало.
Сейчас настало время поведать об истории одного любопытного артефакта. На полутораручном мече, который похож по виду на клинок, сделанный изо льда, а точнее на его рукояти растет самый настоящий цветок, что пламенеет, словно маленькое солнце. Такого цветка больше не найти во всей Спирали, потому что родился он из крови той, что владела огнем и того, кто владел смертью, но заплатил за нее большую цену.
В одном из миров, неподалеку от жилища Астронома, магия работает по своим законам, которые хотя и не отрицают воздействие человека на предметы через эфирные потоки, но значительно это воздействие уменьшают. Маги этого мира многое могли сделать с тем, кто жив, или недавно был жив, но с изначально мертвым материалом, со стихиями, или же с костями земли контактировать могли лишь самые умелые, самые мудрые волшебники, которые посвящали всю свою жизнь только лишь изучению магии. Я, кысс, был чрезвычайно поражен силами этого места, настолько они отличались от пока известного мне участка Спирали. Эти силы создали непередаваемую атмосферу этого места. Этот мир, во время моего посещения, звался Кона, что на языке аборигенов значит "Энергия всех живущих". И теперь я начинаю рассказ о холоде и жестокости, которые были побеждены теплом жизни.
В небольшом и невообразимо далеком поселении за горами Молний жила была девушка-маг, которая владела очищающим огнем. Она могла лечить многие болезни людей, очищать землю от усталости, ну и еще кое-чего по мелочи. В поселении ее очень любили, ибо она всегда была добра к окружающим ее людям. Кстати говоря, она не была красавицей, но не была она и дурнушкой. Но она часто улыбалась, а улыбка преображает всех. Эту девушку звали Ани, а жители деревеньки дали прозвище Тули, что значит "Искорка". Ани с малолетства осталась сиротой. Ее вырастили жители поселения. Каждый из поселян был для девушки родственником. Она очень красиво вышивала, ее работы всегда были нарасхват на ярмарках. На эти деньги девушка и жила. Жила и не знала, что на другом конце мира стали замышляться темные вещи, и чей-то черный взгляд направился прямо на нее.
На Коне живет много народов, которые думают, что они разные, хотя на самом деле это, конечно, не так. И один из них считался очень воинственным и жестким. Этот народ звался Д"жунги. Еще их называли наемным племенем. Д"жунги все были воинами, воспитанными в бессмысленной жестокости, беспринципными и холодными. Они не знали дружбы, привязанности, жалости и снисхождения. Они ни во что не верили, и ничего не боялись.
Главе Д"жунгов К"тону поступил заказ: любой ценой поймать юную волшебницу Ани, поймать живой и здоровой, с нерастраченной магией, дабы сделать ее вечной пленницей. Наниматель был озабочен вечной жизнью, продленной любыми способами. Задаток был воистину королевским. У К"тона не было причины отказывать и на поимку Ани был отправлен один из самых талантливых магов - воин по имени К"артл.
Через несколько недель.
Новое утро Ани, как всегда, начала с хозяйственных дел. Чтобы убраться, нужна вода, поэтому девушка подхватила пару объемистых ведер и вышла на улицу. "Как странно,- подумала она, - в это время у колодца не протолкнуться, а сейчас никого". Смутное ощущение беды кольнуло ее сердце. Никого, пустота и даже больше. Только в тени дальнего дома старосты как-будто кто-то стоял.
- Эй, где все, - крикнула Ани.- Трир, Арна, Геберн, где вы?! - она кричала словно в пустоту.
-Их нет больше, - девушка вздрогнула, потому что тот незнакомец, что стоял в тени дома, внезапно оказался за ее спиной, - если не хочешь, чтобы я причинил тебе боль, то будь умницей и иди за мной, - голос д"жунга, а Ани уже не сомневалась в том кто это, был холодный, резкий и ... немного усталый.
-Кто вы и... что с моими друзьями? - тихо сказала волшебница, отводя руки назад, чтобы незаметно сотворить какое-нибудь заклинание. Помочь другим уже вряд ли чем-нибудь было можно, но отомстить за них она еще надеялась.
-Мое имя ничего не играет сейчас. А твоих друзей - лицо д"жунга исказила гримаса презрения смешанного с усмешкой, - уже нет. А теперь иди за мной.
Воин повернулся спиной к девушке и та, не раздумывая вытянула руку, чтобы хоть чуть коснутся противника, чтобы подействовали чары, чтобы проклятый убийца упал, превращаясь в факел. Но не успела. Д"жунг перехватил ее руку, и в лицо Ани пахнуло нестерпимым холодом. Запястье словно обхватили клещи сделанные из прочного и холодного льда, сжимающиеся все сильнее. Из глаз девушки брызнули слезы.
-Твоя магия бессильна против меня, Ту-ли, но если ты решишься провернуть что-то подобное еще раз, я заморожу одну из твоих дерзких рук: любую на выбор.
Он сжал руку девушки еще сильнее и резко отпустил. Ани упала на землю, прижав больное запястье к груди.
-Вставай, идем. У тебя впереди далекий путь. Наслаждайся видами, пока можешь.
Д"жунг схватил ее за другую руку и потащил за собой.
-Отцепись. Сама пойду. Только вещи свои из дома возьму.
-Ну-ну бери, - ухмыльнулся тот. Ани молча зашла в дом, закрыв за собой дверь. Хотелось побыть одной хоть чуть-чуть одной. Она давно знала, что это день придет и не питала иллюзий, что о ней забудут. Не обманывалась она и на счет несчастных жителей деревни. За д"жунгами всегда тянулся кровавый след. Они не оставляли свидетелей. Никогда. Осталось лишь достать сумку собранную уже давно, да переодеться для дальней дороги, надеясь, что где-нибудь и как-нибудь ей удастся сбежать. Она не боялась, что убийца будет подглядывать. Д"жунги никогда не опускались до простых радостей обычных наемников. Они были воинами высшей категории. Они могли убить безоружных, детей, стариков, беременных женщин... если конечно, таков был данный им приказ. Если был дан приказ доставить в конкретное место, то ничего сверх этого сделано не будет.
Когда Ани вышла из своего бывшего дома, на ней были просторные шаровары, удобная куртка, ну и на плече висела обычная сумка с самыми необходимыми вещами. Она молча подошла к д"жунгу и, когда тот развернулся к выходу из деревни просто пошла за ним. Когда они остановились на привал, была уже поздняя ночь. Весь день они шли без передышки, в молчании, которое нарушал только наемник, подгоняя уставшую девушку. Она хоть и была волшебницей внутреннего огня, но для того чтобы чарами добавить себе сил следовало остановиться хоть на несколько десятков биений сердца. Но видно именно на это и рассчитывал наемник: пока она идет, ей не сплести даже самых элементарных чар. Пока она уставшая, сила не подчиниться ее призыву, и она не сможет ни сбежать, ни, тем более, отомстить.
Схватка.
День проходил за днем, так набежала целая неделя, а они все шли, не заходя ни в крупные города, ни в малые деревни. Иногда д"жунг оставлял ее связанной в лесу, а сам в это время шел в поселение, чтобы запастись провизией. И однажды, во время очередной отлучки, когда Ани была надежно, но бережно привязана к какому-то молодому дереву, в ней подошли трое наглых верзил самого, что ни на есть, разбойного вида.
-Глянь, Хью, какая милашка, и в одиночестве, давай составим ей компанию, чтоб не так було скучно. Чтоб развеселиться, скажем так, - рыжий детина, произнесший эти слова, явно пренебрегал баней примерно полгода.
-Хорошая мысль, Дью. Чур, я первый буду веселиться,- одноглазый разбойник, щеголевато одетый, но явно с чужого плеча хлопнул по спине третьего своего дружка, который подмигнул испуганной Ани, и нагло ухмыльнулся щербатым ртом.
Будь здесь только один разбойник, волшебница смогла бы хорошенько его шугануть, но против троих злобных и наглых типов, ей нечего было противопоставить. Поневоле взгрустнулось о д"жунге: ведь тот посягал лишь на ее свободу, а эти верзилы... Да лучше умереть, чем оставаться с ними с глазу на глаз.
-Ну что, Хью, приступим! - рыжий нервно облизнулся.
-Приступим, - эхом отозвался другой. А щербатый молча положил секиру, которую до этого держал в руках, на землю и вытащил из-за голенища широкий нож, самого зловещего пошиба.
-Я не хочу даже знать, что вы тут собираетесь делать, но предлагаю вам, поганое отродье ведьм Селькута, учесть, что ОНА МОЯ ПЛЕННИЦА. А я очень не люблю, когда к моим пленным тянутся чьи-то чужие загребущие руки. Убирайтесь! - последнее слово резало не хуже королевских сабель.
-Глянь, Хью, еще одно развлечение притопало, - грязный бандюга повел в сторону д"жунга носом, таким образом, наверное, желая обратить на того внимание своих дружков.
-Заметь, Дью, это не просто развлечение, это живой д"жунг, который доставит нам много радостных минут, перед тем, как наш меньшой его убьет.
-Я тебя опять не понял, но то, шо наш меньшой страсть как любит таких пацанчиков обламывать, эн-т я знаю наверняка.
А молчаливый разбойник неторопливо взял левой рукой секиру, а правой подхватил свой нож, который непонятно каким образом удлинился на целую ладонь. Уродливая гримаса, когда-то в детстве служившая этому типу улыбкой, ни на минуту не оставляла его лица, или, вернее сказать, морды. Все это время джунг, со скучающим выражением на лице, стоял на небольшом пригорке, небрежно прислонившись к лесному дереву-гиганту. Потом, он лениво обвел их высокомерным взглядом и... уже через секунду все изменилось: вместо прохожего бездельника на прогалине стоял воин до мозга костей с полутораручным мечом в руках и смертью в промороженных глазах. На поляне явно дохнуло холодом. Меч явно был непростым - когда он покинул ножны, стала слышна его мелодия. Такое звучание могли себе позволить только очень непростые мечи.
-Б..ть, это недомерок владеет магией!!! Хью, мож это, слиняем по быстрому?!
-Не бойся Дью, наш малыш быстро его обломает. Он это умеет. А то что-то слишком много развелось "крутых парней" в нашем любимом лесу. Давай, малыш, и не затягивай.
И "малыш" начал. Скрестились клинки и стало видно, что этот человек во всяком случае не слабее д"жунга. Быстрая скорость не давала магу задействовать серьезную магию холода, и поэтому, когда в бой вступили остальные разбойники его положение было незавидным. Противники кружили по поляне: видно д"жунг решил воспользоваться своим преимуществом в выносливости.
Пока длилась вся эта катавасия Ани решительно дергала веревки, которыми до сих пор была привязана к дереву. Увы, веревки были очень хорошо обработаны: волокна почти не помнили, что когда-то они были живыми. А следовательно и сжечь их одной силой мысли было невозможно. "Думай! Думай!", - кричала на себя, (мысленно!) девушка. И тут свершилось практически чудо! Нет, узы не распались в пепел, просто ее посетила мысль о том, что если она не может вызвать огонь на веревках, то вполне можно попробовать спалить дерево! Есть правда вероятность того, что она получит ожоги, но это не страшно, ведь их потом будет очень легко вылечить!
Мгновенье... Одно! Другое!
Вдох...
Выдох!
Искра... в Дыхании!!!
Есть! Дерево занялось пламенем легко и быстро, будто только этого и ждало. Почти сразу же от него загорелись и путы! Тули осталось немного потерпеть, и потом она будет свободна!
А в это время ситуация на поляне изменилась. В живых остались только двое: д'жунг (что в общем-то неудивительно) и молчаливый разбойник. Хью и Дью лежали под какими-то кустиками в весьма живописных позах, которые (имеются в виду позы) не предполагают наличие в телах жизни.
Впервые за все время, проведенное в пути, у Ани появилась надежда сбежать. Пока д'жунг занят боем он просто не сможет отследить ее. Если раньше о любом ее передвижении воину стало бы известно практически мгновенно, то теперь он вынужден заботиться исключительно о своей жизни. Ни времени, ни возможности у него нет. Так что осталось лишь дождаться... есть! Веревки не выдержали и лопнули! Пора сматываться!
Молчаливый разбойник оказался не так прост. Он умудрялся не только биться с д'жунгом, но, по-видимому, и краем глаза отслеживать перемещения девушки. Широкий метательный нож прошелестел в воздухе: разбойник, хоть и был сволочью, но при этом был нерядовым солдатом, потому что нож угодил девушке в ногу, временно лишив ее возможности ходить. Девушка лихорадочно занялась лечением. Вот только даром для разбойника это не прошло, на мгновение открывшись он попал прямо на меч джунга, нож разбойника дернулся как живой, будто хотел отомстить убийце своего хозяина и... алый кончик лезвия медленно вылез из спины холодного наемника. Разбойник упал первым, нож так и не выпал из его сжатой руки, покинув тело джунга с противным чмоканьем. Но и маг холода не выглядел здоровым. Рана была смертельна, но не подразумевала быстрой смерти. Пара шагов и джунг упал на спину.
Все это время (хотя какое там время, лишь пара мгновений), Ани старательно заживляла ногу, и поэтому не могла двигаться. И вроде бы все хорошо, для нее складывалось: веревок нет, джунг при смерти, и точно за ней не погонится, сама почти не ранена, сил полно... Но что-то не давало ей покоя, какой-то тихий и навязчивый звук. Девушка в последний раз сконцентрировалась на ране. Еще пара мгновений... все! Нога снова здорова! Быстро поднявшись, она осмотрела поляну. Вот разбойники, вот сумка, вот умирающий джунг, а вот лежит его меч. Точно, ведь это именно оружие мага тихонько позванивало, так как находилось вне ножен. Такое оружие было очень необычным и очень опасным. Специально обработанная сталь создавалась специально для открытых сражений, когда нужно не спрятаться, а наоборот заявить о себе, чтобы враги боялись приблизиться. Каждый удар такого мяча по живой плоти сопровождался характерным и резким звуком, и у каждого меча, так называемый "крик" был сугубо индивидуальный. Странно, другого оружия у воина не было, видать был не просто воином, а элитой. Но если... гм, если у него был "поющий" меч, то не услышать его в деревне было просто не возможно, при первом же ударе, даже смертельном, сразу началась бы паника. Но ничего такого в то утро Ани не слышала, из чего можно сделать вывод, что это оружие ножен не покидало. Что же тогда случилось с жителями? Увы, узнать это можно было только у одного человека, если конечно это существ можно так назвать. Ведь джунг все еще был жив, и даже находился в сознании. Неудивительно ведь такие как он поразительно живучи.
Тули зажгла на ладони небольшой огонек: она ведь не дура, подходить к этому убийце безоружной! Да, жив зараза, жив. Зажал рану ладонью, надеясь протянуть чуть дольше. Девушка наклонилась к его лицу, чтобы заглянуть в глаза:
-Скажи мне, что ты сделал с жителями деревни! - несмотря на все ее старания, голосок немного дрожал, выдавая ее страх.
-Почему, я должен отвечать на твои вопросы? - судя по всему, жить ему осталось немного, но голос не потерял своего холодного презрения ко всем окружающим.
-Если скажешь, умрешь как воин, а не скажешь, то я тебя сожгу, как большое бревно, - голосок Ани дрожал все сильнее с каждым словом. Несмотря на то, что джунг лежал перед ней вроде как беззащитный и смертельно раненый, она все равно до одури его боялась.
-Ты сама веришь в свои слова, - он замолчал собираясь с силами, - предлагаю тебе сделать так: я скажу тебе правду, а ты взамен вылечишь меня.
-Что? Я не буду тебя лечить!
-Но для тебя все-таки важны твои друзья?
-Да.
-Поэтому когда ты узнаешь, что все они живы, и даже не ранены, ты все-таки меня вылечишь! - судорожным движением, джунг схватил девушку за руку, кровь хлынула потоком...
Деревня под черным флагом.
Потом, когда Ани сняла последний бинт, и они отдыхали от дневного перехода в какой-то пещерке, Картл (именно так, как оказалось, звали джунга) пояснил притихшей Ани, что и не собирался убивать жителей деревни. Это было ему просто не выгодно. Могла подняться паника, могли быть сбежавшие, особо глупые могли организовать оборону... И воин нашел более элегантное решение. Он просто временно приморозил тех, кто мог бы предупредить Ани, а остальных банально запугал, приказав не двигаться и никуда не выходить из домов до полудня. А девушке он соврал, чтобы та не сопротивлялась, к тому же данный факт, заставил девушку вылечить джунга. Ей больше не надо было мстить ему за друзей, а бросить раненого она не могла. На свою голову.
После того, как отзвучало последнее слово из короткой, но содержательной речи Картла, тишину нарушал только сухой треск поленьев в костре. От входа тянуло сыростью: начался дождь. Внезапно джунг заговорил снова:
-Все-таки люди глупы. На твоем месте, любой джунг, вместо того, чтобы помогать раненому, просто добил бы его. Почему ты вылечила меня, ведь эта смерть была бы тебе на руку - гуляла бы сейчас свободной, пока твои поиски не прислали бы другого воина.
-Ты все равно никогда не поймешь этого, ведь у таких, как ты никогда не было совести, которую подменяют целесообразность и расчетливость.
-Какие слова, какой презрительный тон... И при этом ни капли логики. Кому нужна твоя хваленая совесть, если она мешает тебе жить так, как тебе нужно, - джунг посмотрел на огонь и осторожно оперся о стену пещеры. На его коленях лежал меч, и Картл нежно водил по лезвию точилом.
-Я не думаю, что если бы я убила тебя, то осталась бы собою. Я не люблю убивать, я ненавижу войны, я ненавижу разбойников и джунгов, а потому не хочу опускаться до их уровня.
-Но я ведь тоже джунг.
-Ты неправильный джунг. Все, что я прежде слышала о джунгах свидетельствует о том, что любой другой из вашей братии и вправду убил бы всех жителей деревни, а ты этого не сделал.
-Если ты не расслышала, я повторю: мне не было выгодно их убивать, - после этих слов джунг последний раз провел по лезвию точилом и вложил поющий клинок в ножны.
-А кто тебе сказал, что я тебя не ненавижу, и не попытаюсь сбежать?
-Но ведь ты же меня не убила, и даже не бросила, а вылечила. Нас учили понимать мотивы человеческих поступков. Так что я не удивлюсь, если ты в меня влюбилась, ведь вы люди такие странные: так часто влюбляетесь в своих мучителей, стражников, убийц.
-Так часто происходит с романтичными барышнями, которые не видели в своей жизни ни мучений, ни страданий, ни боли. Ты ошибся джунг: я глубоко не из таких. И еще... Если ТЫ не расслышал: я вылечила тебя потому что не хотела опускаться до твоего уровня.
На этом разговор как-то затих и на следующее утро, они продолжили путь. В этот день Тули пыталась сбежать, правда неудачно, после чего ей правда руки не отмораживали (Картл заявил, что раз она лечит руками, то ему как профессиональному наемнику негоже портить товар. От такого откровения Ани впала в ступор, впервые четко осознав, что ее ведут не на прогулку, а в вечное рабство), но вот связали крепко. Идти она могла спокойно, а вот руки оказались накрепко примотаны к небольшой конструкции, из-за которой вся ее магия оказалась сильно приморожена.
Картл и Ани продолжали свой путь, пока невдалеке не замаячила околица какой-то деревушки средних размеров. Единственным мрачным штрихом пасторальной картинки была черная тряпка, закрепленная на воротах. Черная тряпка как символ черной язвы, одного из самых ужасных проклятий человеческого рода. Ее появление всегда сопровождалось большим количеством смертей и страданий. Селения, в которых начинала проявляться эта болезнь, выжигались до тла, не щадя никого. Никто и никогда не разбирался - здоров ты, или же болен. Сжигали все и всех. Ради спасения других. Ани умела лечить все болезни - в том числе и черную язву. Она могла бы с легкостью вылечить человек двадцать сходу, пятьдесят - подготовившись, после излечения сотни больных ее пришлось бы откачивать и отпаивать специальными зельями. Следующим порогом стала бы ее смерть. Не от истощения, наоборот - ее сожгла бы ее собственная сила. Магия Тули была устроена очень хитро. Например, если бы она стала лечить людей, то ее магия становилась бы все сильнее с каждым вылеченным, а если бы она напала с этой магией на живого человека стремясь причинить ему вред, то очень долго не смогла бы зажечь даже масляный фитиль. В этом и заключалась опасность ее магии. Долгое благое применение магии, в конце концов, так могло накачать ее силой, что в какой-то момент она бы не смогла сдерживать себя и просто взорвалась бы, да так, что ничего бы не осталось ни от нее, ни от чего бы то ни было вокруг в радиусе десятка-другого шагов. Только яма с идеально ровными краями. Таким как Ани приходилось либо сдерживать себя, не проявляя свой потенциал полностью, либо наравне с добром совершать и зло. Закон Равновесия един во всех мирах. Очень небольшое количество людей могут совершать только добрые поступки всю свою жизнь. Зачастую они долго не живут. И в противовес им появляются отъявленные злодеи, губящие все на своем пути. Но таких тоже не очень много в единый момент времени. Иногда пути "святых" и "грешников" расходятся во времени, но при этом они уравновешивают друг друга. Большинство же людей вмещают в себе и Добро и Зло, и Хаос и Порядок - всего понемножку, с разной степенью как количества так и качества. Но мы отвлеклись.
И джунг и его пленница невольно остановились. Часто люди останавливаются видя что-то смертельно ужасное - какой-нибудь смерч, или стихийное наводнение. Повод и причина у всех разные - реакция одинаковая. Ани было очень жаль людей оказавшихся внутри обреченной деревушки, но она не могла ничем помочь - ведь ей даже было неизвестно, есть ли там еще хоть один живой человек.
За ближайшими деревьями послышался очень подозрительный шорох. Джунг положил ладонь на рукоять меча и пробежался взглядом по хитрым узлам, стягивавшим руки Ани - видать хотел убедиться, что не сможет ни сбежать, ни развязаться в любом случае. Шорох повторился - на этот раз ближе. А еще через пару вздохов на небольшую прогалину выбежал взмыленный, что-то невнятно говорящий паренек с безумными глазами. Картл отреагировал немедленно, паренек даже не успел сделать пары шагов, как уже оказался лежащим на земле с лезвием поющего меча у горла.
-Аа-а-а-а. Вы. Не. Вы-ы-ы. Пришли. О да. Все ждут, - паренек хохотал, однако при этом почти не двигался. Его лицо было искажено безумием, но какие-то инстинкты самосохранения еще видимо остались. Смертельно холодное лезвие никуда не делось.
-Кто ты? Что тебе от нас нужно? Не ответишь- укорочу на голову, - холодно процедил Картл. Сумасшедший притих, вслушиваясь в его слова, а потом повернул голову так чтобы увидеть Ани.
-Ты пришла, - голос паренька вдруг стал очень тихим, - Мы ждем. Ведь ты нас вылечишь. Мне трудно говорить, - голова больного дернулась и стали видны черные пятна язв на шее. Судя по всему, такие язвы были и на голове. Возможно, именно из-за них паренек и повредился в уме. Но его дух еще боролся с недугом, - там еще почти все живы... Меня не лечи - не надо. Спаси... сестру... - все тело скрутилось в жестком приступе выгнулось дугой и упало, а голова откатилась в сторону... Джунг не успел убрать меч, паренек сам напоролся на лезвие...
-И как он узнал, что владеешь магией способной лечить болезни? - джунг даже не поморщившись, отошел от трупа и начал вытирать лезвие своего меча.
-Тебя сейчас только это волнует? - Ани стояла с опущенной головой, веревок на ней теперь тоже не было, только пара дымящихся клочков волокна медленно опадали на землю.
-Конкретно сейчас, меня волнует другой вопрос: как ты освободилась от веревок?
-Этот... Он не просто так умер. Он СПЕЦИАЛЬНО, ты понимаешь, специально напоролся на твой меч, чтобы умереть. Чтобы отдать мне всю силу, что у него оставалась. И теперь я могу сжечь все что угодно, - девушка подняла голову, ее глаза... их не было, в глазницах полыхали лишь язычки пламени, - даже тебя и контакт с тобой мне теперь не нужен.
-Такое состояние ведь не долго будет продолжаться? - Картл насторожился и мягко перетек в защитную позицию.
-Недолго... но на тебя хватит.
-Пытаешься мне угрожать.
-Нет. Предлагаю сделку.
-Сделку. Это какую же, - хищно усмехнулся джунг.
-Простую. Ты даешь мне время излечить тех людей, которые находятся в этой деревне. А в обмен... В обмен я поклянусь не сбегать от тебя, не предпринимать никаких попыток к бегству. То есть я добровольно пойду с тобой и буду всячески тебе содействовать.
-И ты сделаешь все, что я тебе прикажу?
-Все, - девушка снова опустила голову, она понимала, что если жителей, точнее живых жителей в деревне осталось немного, то ей придется проститься с надеждой на свободу. Но она не могла просто бросить этих людей после того, что сделал тот паренек. Он знал, что делает. Он знал, что дарит ей возможность сбежать. Он отдал ей свою жизнь в обмен за мысль о том, что Ани поможет. Даже не за надежду. А она не могла просто принять такую жертву.
-Ну что ж, если ты так глупа, то я согласен, - джунг вложил меч в ножны, - идем.
И они направились к воротам.
Людям, проживавшим в этой деревне, повезло, еще очень многие были живы. Ни мародерств, ни убийств пока не было, болезнь и связанное с ней безумие пока не набрали обороты. Староста деревни, узнав о том, что в деревню пришла девушка, намеревавшаяся вылечить всех и вся, немедленно созвал всех кто может передвигаться на небольшую площадь. Всего жителей оказалось не много - не мало, а почти двести пятьдесят человек. В глазах многих начала появляться надежда, которая почти исчезла за те несколько дней, пока на воротах висела черная тряпица. Первым делом всех, кто уже не мог передвигаться снесли в один дом. Потом Ани продезинфицировала несколько самых больших зданий, чтобы там временно могли находиться все здоровые. Люди без признаков болезни, которых оказалось всего пара десятков, выстроились шеренгой, чтобы "юная спасительница" могла устранить какие-либо очаги болезни в их телах. Сил на это потребовалось всего ничего. В одном домике с двумя входами в противоположных концах здания Ани стала лечить самых тяжелых. Их вносили люди, которые точно болели, но до последней стадии еще не дошли, а после излечения, ослабевших, но здоровых людей выводили с другого конца здания те, кто был здоров. Ани лечила и лечила, вновь и вновь зажигая в себе и других огонь. Медленно текущее пламя озаряло комнату сполохами белого света. Свечение стекало с рук девушки и медленно впитывалось в тело больного. Почти сразу человек начинал светиться изнутри - видно было как черная зараза, дергаясь и пульсируя, сгорала в пламени девушки. Огонь не простой - дар Солнца людям в далекие времена за какие-то подвиги, о которых, впрочем, уже никто не помнил. Огонь не успевал угасать, как его зажигали снова. Через какое-то время Ани почувствовала, что стала нагреваться. Медленно, но верно температура ее тела стала подниматься. Волосы заискрились - через них она пыталась вывести избыток тепла. Но девушка была этому чрезмерно рада. Ей так не хотелось становиться чьей бы то ни было собственностью, что она решилась на смерть. Она сознательно доводила свое тело до кипения, чтобы взорваться, вылечив как можно больше людей. Главное, успеть вылечить...
-Госпожа целительница. Уже совсем немного осталось, - жена старосты деревни подошла к сидящей на полу девушке, - может вы немного передохнете?
-Нет, нет. Все в порядке я справлюсь... - Ани сидела посередине тускло освещенной комнаты, перед низкой лежанкой, на которой лежал очередной больной.
После того как выздоровевший старичок поднялся на ноги и самостоятельно поковылял на выход, женщина наклонилась к девушке и шепотом спросила:
-Я понимаю, что лезу не в свое дело, но... Ваш спутник, он ведь джунг, не так ли? Можете говорить безбоязненно, он сейчас вышел и не может услышать нас.
-Да, он джунг. Но он не несет угрозы для Вашей деревни, - Ани очень устала сдерживать силу. От напряжения ей почти отказало зрение. Ноги она тоже уже не ощущала. Слух пока ее не подвел, но до этого уже недолго осталось.
-Для нас... А для тебя? - жена старосты была мудрой женщиной и знала, что просто так джунги людей не сопровождают. Так что девушка была либо пленницей, либо находилась под охраной джунга. Во втором случае тот ни за что бы не допустил контакта с больными. Хоть сами джунги и не подвержены многим людским болезням, но понимают, какую угрозу они представляют для людей. Такую опасность для подопечной охранник просто не мог проигнорировать, и потому контакта с зараженными он бы не позволил. Оставался лишь первый вариант. Но что же могла эта бедная девушка предложить в обмен за спасение деревни?
-Это не важно. Пожалуйста, пригласите следующего заболевшего, - Ани закрыла глаза. Потому что теперь от них не было никакого толка.
-Хорошо. И спасибо.
Прошло еще какое-то время количество заболевших уменьшилось настолько, что пришлось проводить очищение деревни от заразы. С помощью той силы, что передал ей погибший паренек, Ани смогла это сделать, даже не выходя из дома. Медленно поползли по улицам деревеньки языки пламени. Это был особый огонь. Он не опалял ни живое, ни мертвое. Пищей для него служила лишь отрава, вызвавшая болезнь людей. В деревне к тому моменту остались лишь люди - животные быстрей погибают от черной язвы. Трупы неубранных животных тоже горели в очищающем огне. Горела и земля, вобравшая в себя ростки болезни. Люди изумленно смотрели, как отдельные лепестки пламени касались их одежды. В деревне воцарилась тишина, которую нарушал лишь легкий шелест огня. И тихое пение доносилось из домика с молодой волшебницей. Такое действие требовало ее участия, и она тихо пела, направляя свою силу, очищая участок за участком. Потом незаметно угасла последняя нота мелодии, и огонь незаметно растворился, уходя к солнцу.
Ани была на пределе. Ей осталось лишь совсем немного времени. Еще пара людей и энергия, скопившаяся внутри нее, взорвется. Теперь в домике, кроме Тули находился только Картл. Жену старосты удалось выгнать под предлогом сбора особых трав для восстановления равновесия сил волшебницы. Волна жгучей энергии зашевелилась внутри девушки. Уже давно по щекам текли слезы, но их нельзя было заметить, потому что испарялись они быстрее, чем успевали покинуть ресницы. "Еще немножко, - шептала она сама себе, - еще совсем чуть-чуть". Мгновение и... перед глазами лишь поток пламени, что ярче солнце и жарче огня... сознание уже не ощущает тела... лишь боль вокруг...
Но среди огня вдруг появился холод. Он постепенно отстранял, отсекал языки огня. Боль утихала. И вот уже можно ощутить руки и ноги, голову и смертельный холод, пробирающий до костей.
Ани очнулась. Резко словно только что вынырнула с большой глубины. Одежда на ней местами обуглилась, деревянный пол вокруг стал черным, на теле человека остались ожоги. Тули открыла глаза
-Твоя попытка сбежать от меня была наивной. Насколько я помню, я еще при первой встрече пояснил тебе, что твоя магия огня на меня не действует, - только сейчас девушка почувствовала, что на ее плече лежит холодная как лед рука.
Джунг! Так вот почему взрыва не было, и она не умерла. Эта скотина смогла своей ледяной магией приглушить ее огонь. О боги! Как она могла забыть о том, что он тоже маг! Дура! Дура! И еще раз дура! Надо было его тоже выгнать!
Ани обернулась назад. На висках ее противника сверкали капли пота. Видно ему пришлось несладко, пока он понижал температуру.
-Идем. Нам пора, - джунг встал на ноги и сжал плечо девушки.
-Нет, - Тули даже и не подумала вставать, - в деревне еще остались те, кому нужна моя помощь.
-Ты нарушила уговор, поэтому мы уходим сейчас.
-Ничего я не нарушила! Я обещала слушаться тебя ПОСЛЕ ТОГО, как всех вылечу. Про мое поведение ВО ВРЕМЯ лечения ни слова не было сказано.
-Ну, чтож, ладно, - Картл сел сзади нее, прислонившись спиной к стене, - только теперь не надейся на смерть.
Теперь джунг внимательно следил за состоянием девушки. Пару раз во время лечения она чувствовала, как на ее плечо опускалась холодная рука, сбивая огонь бушевавший внутри.
После того как был вылечен последний больной, а последние частицы заразы выжжены волшебным пламенем, жители деревни очень долго благодарили девушку. Жена старосты, отозвав волшебницу в сторонку, шепотом поинтересовалась, смогут ли ей помочь мужики деревни, подняв на вилы ее спутника. На это девушка лишь покачала головой. Чтоб с таким справиться, нужен хороший костер и десяток умелых бойцов, которых не сможет испугать магия.
Финальный аккорд.
Прошло уже несколько недель, после того как они покинули деревню. И Ани и Картл молчали. Лишь один раз в первый же вечер после лечения джунг спросил:
-Почему ты хотела умереть? Я знаю, что люди часто попадают в плен к другим людям, но что-то не припомню больших терзаний по этому случаю.
-Когда я была еще очень маленькой, я видела что делают с пленными волшебниками... Лучше умереть, чем стать такой.
-В рабство попал кто-то из близких. Скорее всего мать, ведь так?
-Так.
-И что же было такого ужасного?
-Она ничего не видела, ничего не чувствовала, к ней тянулись какие-то шланги. Через них вытягивали какое-то вещество, потом перерабатывающееся на эликсир бессмертия. Этот эликсир нужно было принимать регулярно тем, кто хотел жить вечно. Вот его и тянули из мамы. Из-за этого... В общем, смотреть на маму было невозможно, настолько она изменилась. Я благословлю того, кто убьет меня, лишь бы только не стать такой. Ибо такое существование хуже смерти.
Больше они не говорили. После неудавшееся попытки самоубийства Ани стало глубоко наплевать на все вокруг. О чем думал Картл неизвестно никому. Они приближались к горам. Пересекать их по заснеженным перевалам было невозможным даже несмотря на то, что у подножья царило лето. Единственным путем оставались пещеры. Пещеры гор Молний всегда считались весьма опасным местом для путешественников. Джунга эти пещеры не очень пугали - он уже один раз прошел их пока отправлялся на задание. Но теперь он был не один, а с человеческой девушкой, которая являлась довольно слабым существом. К тому же если учесть ее нынешнее состояние, то вероятность того, что она доживет до того момента как увидит небо по другую сторону гор примерно один к двум. А Ани действительно выглядела не лучшим образом. Щеки ввалились, нос заострился, глаза постоянно были красными от проступивших прожилок. Волосы, собранные в пучок напоминали джунгу, обладавшему хорошей памятью, прически тех людей, которые находились в неживом состоянии примерно с недельку. Но самой разительной переменой стало то, что из глаз девушки пропали те живые искорки, которые раньше постоянно плясали в ее глазах. Зрачки стали пустыми, как будто в этой жизни ей стало нечего ждать.
Что еще могу сказать я, кысс, в общем-то, сторонний наблюдатель этой истории. Мне не хочется рассказывать как происходило дальше их путешествии и чем оно закончилось. Много чего произошло в пещерах, например, случилось так, что Ани спасла жизнь своему спутнику. Для джунга этот поступок сначала не оказал никакого влияния, пока он и девушка не прошли сквозь пещеру Оборота. Когда он шел один, то не заметил ничего особенного, потому что для одиноких путешественников эта место было самым обычным, а вот для людей путешествующих парами представляло весьма коварную ловушку. Сознания людей в паре менялись местами, причем, вместе с телами происходил обмен и памятью, и впечатлениями. Так Картл впервые в своей жизни понял, что такое тепло человеческого общения, когда на него неожиданно хлынул настоящий поток из воспоминаний Тули. А вот, например, Ани было очень плохо, поскольку духовной составляющей в воспоминаниях и чувствах джунга оказалось так мало, что ей показалось, будто она оглохла, ослепла, онемела и парализовалась. Будучи в образе джунга она упала замертво, и Картлу находясь в теле хрупкой девушки пришлось тащить себя прежнего к выходу, где неведомые чары пропали. Попутно он чуть не надорвался - как физически, так и морально (особенно, когда увидел все произошедшее ранее со стороны девушки). После той пещеры Картл еще долго морщился дотрагиваясь до головы, которая оказалась украшена помимо синяков еще и больших размеров ссадиной. Когда они вышли из пещер, то стало особенно видно, что они изменились: Ани стала суше, и в ее лице появилось новое выражение - выражение безжалостности, а Картл просто стал задумчивее, но эта задумчивость казалось на его лице ужасно неестественной.
Потом случилось вот что. Картл, как и обещал, сдал девушку на руки Ктону, который через пару дней велел ему доставить "товар" к "заказчику". Что он и выполнил, со всевозможным тщанием осмотрев внутренний двор клиента. А на следующую ночь Картл тайно проник в здание и убил только одного человека. Этим человеком стала Ани. Впервые после начала всех событий она улыбнулась чисто и светло. На рукоять меча упало несколько капель крови. Через несколько мгновений в паре шагов от трупа упал и Картл который оказался буквально нашпигован стрелами. Впервые пренебрежение доспехами в угоду ловкости сказалось ему боком. Кровь джунгов светло красная и холодная оказалась на рукояти льдистого меча. Так и родился этот удивительный артефакт, который потом никто не смог уничтожить. Почему он пришел? Кто знает. По этому вопросу высказывались очень многие. Кто-то говорил, что он влюбился, а кто-то, что девчонка так его достала, что он решил отомстить ей. Но в этих заявлениях нет правды. Я хоть и слабо разбираюсь в людских чувствах, думаю, что он первый из джунгов смог испытать чувство похожее на любовь. Не зная, что делать с собою, и своим преображенным духом, он решил исполнить то желание, которое когда-то прозвучало из уст Ани: "Я благословлю того, кто убьет меня..., ибо такое существование хуже смерти".