Ирине Чудновой.

Буквы в твоих стихах - это сухие слезы.
Это капли дождя, мартобрем превращенные в крупку
неурочной метели. 
Надо было верить в Христа, а не в Деда Мороза.
Тот воду в вино обращал. А теперь колючий и хрупкий
ледок, вместо Ркацителли.
А представляешь, было бы здорово: холодает -
и вместо воды вино течет из под крана и в реках
с ноября и до мая?
Агрегатное состояние, сиречь метаморфоза другая:
льда нет ни с неба, ни под ногами, ни меж человеков.
Я представляю,
когда читаю тебя, что ты здесь, на расстоянии разговора.
Я бы вином и теплом обратил твои буквы в слезы 
и подставил жилетку.
Чтобы плакала по-человечьи, а не как мандрагора,
эмо-полем накрывая континенты и представляя угрозу
целой планетке.
Думаю: нужели у ноосферы, тентуры или там ойкумены
такая нужда в хороших рифмованных строчках,
что как лягушку
человека живого распять на событиях и переменах,
и потрошить? Гори оно все - проживем и на кочках!
А.С. Пушкин
вопрошал "Где же кружка?" тоже с горя, а не от скуки.
Эх, прожить бы эту жизнь заново, но не наощупь,
а всё о тебе зная.
Как я мечтаю обнять!.. Всё-все, убираю руки.
И держу их над одеялом. До тебя дотянуться не проще
чем до Китая.

17.03.2017.