Дешёвая тёплая водка
на полуночном вокзале.
Саднящей прокуренной глоткой
мне всё обо всём рассказали.

О том, что было и будет
велись хмельные рассказы.
О том, чего стоят люди...
Какая станция? Глазов?

А, может, какой-нибудь Ачинск.
или... нет, я не помню.
Мне было лет девятнадцать.
И был я панцанчик ровный.

На самой заре девяностых,
короче, всё это было.
В общем, я понял, что просто,
куда ни сунешься - вилы.

Но, не вариант вскрываться,
чтоб выломиться из хаты.
Это подход дилетантский -
зашьют, и задвинут обратно.

Короткий срок, или длинный -
давить тебе эти нары.
А если рамсы раскинул,
следи за своим базаром.

Вообще, говори осторожно.
А больше молчи, наблюдая.
Нам всё, что угодно, можно.
Цена только будет любая.

Не верь, не проси, не бойся.
Держи, по возможности, трассу.
А если тоскливо, то просто
на шконке дави на массу.

Пусть время тебя не лечит,
но делает равнодушней.
Проснёшься - уже полегче.
Похавал - ещё получше.

Забудь про такое диво,
как совесть и благодарность.
Забудь про любовь, справедливость,
их вовсе уже не осталось.

И дальше в подобном роде.
сыпались в ночь афоризмы.
Но, многое поздно доходит.
На протяжении жизни

я убеждался стократно,
как прав был мой собеседник.
Одет был в засаленный ватник.
Во рту из зубов штакетник.

Субтильного телосложения,
лицо, как из-под рубанка.
В справке об освобождении
имя: Корнелий Ангел.