Аннотация: КОР-3. Тема конкурса: маньяк. Чего-чего, а маньяков в рассказе хватает. Получилась полустебная пародия на фильм "Пила"
Свист закипевшего чайника - последнее, что услышала учительница старших классов Инна Игнатьевна перед тем, как тяжелая бита с силой опустилась на ее голову.
Воспоминания отца Алексия обрывались ударом биты на том, как он открыл дверь, поддавшись достойному желанию помочь несчастной попрошайке. Ее жалобный старушечий голосок потревожил не только тишину лестничной клетки, но и доброе сердце священника.
Капитан милиции Сергей Принципов почти догнал мелкого воришку, который минуту назад с немыслимой дерзостью попытался стянуть у милиционера кошелек. Бита вылетела из-за угла неожиданно, и доблестный защитник правопорядка мешком осел на асфальт. Его последние мысли были о работе. Дело о пропавших из цирка двух тиграх висело на нем уже второй день. Милиционер был почти уверен, что животных отправили на мясо, но доказать это пока не мог.
Преуспевающий бухгалтер Игорь Практиков уронил ключи перед своим черным Фордом Капри, и, нагнувшись их поднять, так и не смог выпрямиться. Удар битой по голове уложил его рядом с новенькой машиной.
Леонида Раскольника бита поджидала у выхода из бара. Психолог по профессии, Леонид сумел бы взглянуть на событие с положительной стороны. К сожалению, или, как решил бы пожилой психолог, к счастью, он потерял сознание, так и не успев проанализировать ситуацию.
***
Последней очнулась учительница старших классов. Приложив к раскалывающимся вискам кончики наманикюренных пальчиков, она сжала губы в тонкую линию, как делала всегда, когда собиралась отчитать учеников за их выходки. Но ободранные до кирпичей стены с островками почерневшей от влажности штукатурки, зеленоватый от сырости потолок и холодный бетонный пол - все это не было похоже на привычную школьную обстановку. В маленьком, примерно пять на пять шагов, помещении, без мебели и с одной стальной дверью помимо Инны находилось четверо мужчин. Разных, как по одежде, так и по возрасту, их, тем не менее объединяло одно: все они держались за голову.
Учительница не понаслышке знала, что такое мигрень, поэтому пачка анальгина всегда была под рукой. Две раскрошенные в пыль таблетки привычно горчили на языке. Инна подняла вверх упаковку, предлагая лекарство остальным. От таблеток отказались только психолог и милиционер. Первый решил воспользоваться самовнушением, а второй не доверял лекарствам, полученным из рук подозрительных незнакомок.
- Где я? - наконец смогла выговорить Инна.
- Мы бы тоже хотели это знать. - ответил за всех милиционер.
Секундную тишину нарушил странный шелест, и сразу за ним - нечеловеческий голос. Механический, ровный, он заставил всех на время забыть о головной боли.
- Минутку внимания, пожалуйста! Пока вы были без сознания, я вколол вам смертельный яд тетраметастрептонафтизин, если вам говорит о чем-нибудь название. Это медленнодействующий яд, который начнет вас убивать примерно через десять часов. Одна ампула с противоядием висит прямо у вас над головой. Остальные спрятаны в доме. Найдете их - выживете. Не найдете - умрете мучительной смертью. - потом короткая пауза, после которой в голосе зазвучали еле сдерживаемые эмоции. - Зачем я это сделал именно с вами? Потому что все вы - лицемеры, раковая опухоль нашего общества! Болезнь, которую нужно или лечить или уничтожать. Лживый священник, который проповедует лживые принципы своей лживой религии, училка, которая забивает головы подросткам лживым дерьмом, бухгалтер, котор... - голос внезапно исказился, что-то быстро и нечленораздельно забормотал.
- Пленку зажевало. - отозвался из своего угла психолог. - Ну кто же в наше время пользуется кассетами?
- Ага. - глубокомысленно отозвался милиционер. - Кажется, я понял, что происходит. Какой-то псих запер нас в тут, вколол яд и хочет, чтобы мы сейчас бегали по дому, искали противоядие. Куча ловушек за каждым углом... знаем, знаем. Проходили. Дело Михаила Принципа, ровно двадцать лет назад. Я хорошо помню, как он гонял своих жертв по комнатам полных смертельных ловушек. Только те просто искали выход, а не противоядие. Но все равно в живых не оставался никто. Поэтому давайте успокоимся и подумаем, что делать дальше.
- Тетраметастрептонафтизин? Я слышал про этот яд. - задумчиво произнес священник. - Это ведь от него медленно сходят с ума, желтеет кожа, чернеют ногти и выпадают зубы?
- О боже мой! - учительница в панике поднесла пальцы к самым глазам, ожидая увидеть как под слоем перламутрового лака расползается зловеща чернота.
- Хм, - прочистил горло священник. - Знаете, по странному совпадению, у меня в кармане завалялось несколько ампул с противоядием. Я обычно их ношу с собой. В целях предотвращения, так сказать... - он запнулся и полез во внутренний карман пиджака. - Вот. Берите, не стесняйтесь.
- А вдруг там отрава? Сначала вы. Вот эту. - психолог ткнул пальцем в первую попавшуюся ампулку, на конце каждой из которых была маленькая иголочка в пластиковом футлярчике.
- Давайте я - первый. - предложил милиционер. Уже не один год его долгом было успокаивать людей, первым брать на себя ответственность, бросаться опасностью на грудь, прикрывая мирных жителей.
Он быстро ввел себе в шею противоядие. Остальные, немного подумав, все-таки последовали его примеру.
- Вот и хорошо, не будем впадать в панику. - этот успокаивающий тон за годы службы впитался в плоть и кровь. - Теперь у нас есть время посидеть и подумать, как выбраться из этой комнаты.
Минуту раздумий прервало смущенное покашливание.
- Возможно, ключ где-то в сейфе. - робко подал голос бухгалтер. - Что, если простучать стены?
Из-за отсутствия других, более разумных предложений, мужчины прошлись кулаками по стенам. Учительница старших классов отказалась заниматься делом, способным испортить ее пятидесятидолларовый маникюр, поэтому у нее не было шансов первой найти ключ.
- Дело каннибала - Лектора, кажется? - попытался припомнить милиционер, вертя перед глазами находку.
- Ах да, как я мог забыть! Это тоже было давно. Практик тоже запирал своих жертв в комнате, прятал ключ в стенном сейфе, и наблюдал за жертвами неделями, пока они не чуть ли не заживо сжирали друг друга и последний не умирал от голода. - он повернулся к мужчине в очках. - Вы любите криминальную хронику?
- Не сказал бы. - бухгалтер в смущении снял очки и протер стекла платочком. - Я вообще не переношу насилия. Но моя жена иногда зачитывала мне целые отрывки из этих ужасных газет. Подождите! - остановил он стража порядка, который уже примеривался ключом к замку. - Там может быть проведен ток. Оденьте лучше резиновые перчатки. - бухгалтер полез в потайной карман и вытянул оттуда пару черных перчаток. - Ношу их с собой на всякий случай. Во избежание, так сказать...
Милиционер подозрительно посмотрел на бухгалтера, но перчатки взял.
С той стороны и правда змеились приклеенные скотчем провода. Рывком оторвав от двери, милиционер отнес их подальше, чтобы оградить остальных от случайностей. Вместе с проводами, он случайно повредил электроразводку. Погас свет, обесточились розетки, и минивидиокамеры, спрятанные в каждом уголке заброшенного дома, перестали подавать признаки жизни.
- Ничего страшного, у меня есть фонарик. - успокоил всех голос милиционера.
Через секунду мощный луч света прорезал мрак.
Если брал милиционер перчатки с сомнением, то возвращал уже с благодарностью.
- Спасибо, пригодились. - он оглядел своих подопечных. - Все тут? Никуда не расходитесь. Смотрите в оба. В комнаты не заходим, никуда не сворачиваем, идем по коридору прямо к выходу. Все поняли?
- Ну и в какой же стороне выход? - насмешливо спросила учительница.
"Стерва", - подумали мужчины.
- В той. - милиционер осветил противоположенный конец коридора. - Я хорошо знаю план подобных домов.
Три закрытые комнаты, мимо которых прошли шестеро, скрывали за своими дверями много интересных, но далеко не оригинальных ловушек.
Дверь, которая, по словам милиционера, вела к выходу, оказалась заколочена крепкими досками. Такое я не выбью. - сразу сдался милиционер. Женщина презрительно фыркнула, но промолчала.
- Знаете, могу вас обрадовать. - жизнерадостным тоном последователя Дейла Карнеги провозгласил психолог. - Когда-то я читал весьма занятную историю про одного маньяка, который ходил со своим складным топориком и убивал пожилых женщин.
- А, дело Родиона Раскольникова! - закивал милиционер. - Как же, как же. Помню. И убивал, ведь за копейки! И как же нам это поможет?
- Ну, прочитав про складной тапорик, я решил, что это будет замечательным оружием самообороны. Оно легкое, занимает мало места, собирается за считанные секунды и в тоже время прочное лезвие из хорошей закаленной стали не даст...
- Хватит рекламы. - оборвала учительница. - Топор у тебя с собой?
- Конечно, я с ним не расстаюсь даже по ночам!
- Тогда вытаскивай его поскорее и начинай рубить дверь!
Женщина привыкла командовать трудными подростками, а психолог в глубине души все еще оставался настолько юным, что беспрекословно подчинился строгой учительнице и вытащил из потайных карманов разобранный на части топор.
Дерево было хоть и крепким, но не настолько, чтобы устоять перед заточенной сталью. Во все стороны полетели щепки и Инна на всякий случай спряталась за широкой спиной милиционера.
Панический крик и грохот этажом выше нарушил равномерный ритм ударов о дверь. Милиционер сделал знак психологу прерваться, задрал голову к потолку и прислушался.
- Там кто-то живой. - пробормотал он. И уверенно добавил. - Маньяк.
- Тогда почему он кричит? - бухгалтер вслед за учительницей попытался спрятаться за спиной милиционера. - Может это все-таки еще одна жертва?
- Нет. В Деле Принципа именно на втором этаже находилась студия маньяка. А кричит, потому что у него неприятности.
- Может он боится темноты? - предположил психолог. - Или замкнутого пространства? Или его нервируют громкие звуки? А может он просто сбрасывает лишнюю энергию, чтобы очистить разум от эмоций? Или ...
- Заткните его кто-нибудь. - приказала Инна. Психолог, который учил пациентов самостоятельности, помогал достигать успеха и влиять на других людей, сам был подкаблучником. Поэтому строгого женского голоса послушался беспрекословно.
- Надо сходить посмотреть. Ты, - милиционер обратился к психологу. - Продолжай рубить. А мы с гражданкой поднимемся и проверим, что там и как.
Учительница собиралась снова поджать губы и высокомерно отказаться, но передумала, решив, что в компании с добропорядочным милиционером ей будет проще, чем наедине с тремя озабоченными мужчинами (а то, что все мужчины, даже священники, оставшись наедине с женщиной мечтают залезть к ней под юбку, Инна уверилась еще в школе).
- Идите за мной шаг в шаг и не прикасайтесь к перилам. - предупредил милиионер. - А теперь перепрыгните две ступеньки. Ну вот, как я и говорил. Тут где-то должен был быть запасной рубильник. - милиционер пошарил рукой в темноте и коридор осветила тусклая лампочка.
- Вы подозрительно хорошо знаете этот дом.
"Стерва", - снова подумал милиционер.
- Я знаю, о чем вы думаете. - категорично заявила Инна. - Думаете, я стерва, да? И правильно думаете. Все женщины, которые чего-то добились в жизни были стервами. Я уверена, даже святая Тереза была стервой, хоть история об этом и умалчивает. Стерва - это женщина с сильной волей, а человек без воли - мразь!
За время коротенького монолога Инны, милиционер успел трижды пожалеть, что взял с собой женщину, а не тихого спокойного священника. Священник по крайней мере не жег бы мелиционеровскую спину таким яростным взглядом. И священник молчит, в отличие от этой..., которая своим учительским голоском выдает предполагаемому преступнику их местонахождение.
Еще один испуганный крик отвлек милиционера от мысленного перечислений преимуществ святого отца перед стервозной дамочкой.
За дверью в конце коридора происходило что-то непонятное. Милиционер сделал знак, чтобы спутница помолчала, а сам прислушался.
- Нечего махать на меня руками! Своей жене будете махать! А то размахался, тут, понимаешь. Тоже мне, мент - страж порядка! Хоть бы с женщинами обращаться научился!
- У меня нет жены. - процедил милиционер, тихо мечтая оказаться на месте маньяка, запереть стерву в одной комнате с психологом, который так яростно стучит топором, что заглушает все мелкие шорохи, и посмотреть, как долго они протянут, пока не помрут от голода.
- С таким неуважением это и неудивительно. Прожили всю жизнь бобылем, и так до сих пор и не поняли, что женщины любят, когда им выказывают ува...
Еще один крик и последовавший за ним звериный рык прервали вдохновенную речь.
Человек за дверью находился в беде, и милиционер, как служитель закона просто обязан был что-то предпринять.
Замок поддался после второго удара ногой. Дверь рывком распахнулась и милиционер, отскочивший назад во избежание попадания во всевозможные ловушки, застыл, глядя в дверной проем.
Женщины и кошки - одной породы. Их обеих губит любопытство. Вместо того, чтобы оставаться на месте, Инна высунула голову из-за угла и ахнула.
- Котики! - ее голос словно смазали, как скрипучие петли, маслом. - Рыжики мои хорошие! Идите к тете Инне.
Два тигра, до этого занятые игрой, в которой роль игрушки отводилась спрятавшемуся в шкафу человеку, с готовностью отозвались на ласку, и, как домашние коты, задрав хвосты, подбежали к присевшей на колени женщине.
"Тупые кошки. Ничерта не разбираются в людях. " - подумал милиционер, видя, как животные без возражений подставляют уши и шеи под руки Инны. Обойдя троицу вдоль стены, он распахнул дверь шкафа и выволок наружу молодого парня из той категории людей, о которых ни один потерпевший не скажет ни одного конкретного слова. "Без особых примет". - привычно отметил про себя милиционер.
- Дело Кровавой Мери. - раздался учительский голос. - Где он про него слышал?
- Что? - милиционер, занятый тем, что приводил в чувство испуганного до икоты мужчину, обернулся к Инне.
- Женщина-маньяк, которая скармливала своих жертв голодным тиграм.
- Никогда о такой не слышал.
- В отличие от ваших маньяков, эта женщина умела заметать следы! - она яростно повернулась к милиционеру. - И не оставлять после себя свидетелей!
- Я не читаю иронические детективы. - отмахнулся тот.
- Я тоже не читаю! - отрезала учительница, и, пренебрежительно фыркнув, встала. Прямая, как доска, спина красноречивее всяких слов говорила о презрении женщины ко всем мужчинам мира.
Тигров решено было запереть в комнате, а самим спуститься к выходу. Маньяка пришлось тащить волоком. Он не упирался, но и идти добровольно не хотел. Его еще зеленое от пережитого ужаса лицо застыло, а распахнутые глаза смотрели в одну точку.
- Вот. Виновник. - милиционер швырнул несопротивляющееся тело предположительного маньяка, под ноги психолога. - Что делать будем? Я у него вот что нашел. - он вынул из кармана нож и передал заинтересовавшемуся бухгалтеру. - Что смотрите, хотите прирезать подонка?
На милиционера внезапно обрушилась ностальгия. Вспомнились старые добрые времена и захотелось, как раньше, пустить маньяка в опасный путь к выходу, и насладиться этим долгим смертельным спектаклем. Но вокруг слишком много свидетелей. Он не справится со всеми.
Учительница чопорно поджала губы. Предложение скормить наглеца, который осмелился ударить женщину по голове, тиграм, не прошло бы из-за этого беспардонного мента. Милиционер он на то и милиционер, чтобы заботиться о порядке. Если бы Инна на несколько часов осталась наедине с маньяком, ей хватило бы времени вспомнить свои веселые молодые годы.
Бухгалтер передал нож милиционеру.
- Ну, я ведь всего лишь бухгалтер. -пояснил мужчина. Он и в молодости считал, что убивать жертв собственноручно - очень неизящно. Лучше запереть их в комнате и ждать, пока они не перегрызут друг друга и последний не умрет свое смертью. - Я не привык иметь дела с ножами. Я вообще крови не переношу. Даже фильмов с маньяками смотреть не могу.
- Молодежь сегодня пошла совсем невоспитанная. - неохотно разбирая топор и рассовывая запчасти по карманам, кивнул психолог. Мысленно вздохнул о невозможности хотя бы на минутку окунуться в молодость и насладиться видом крови на остром лезвии, почувствовать ее запах и соленоватый вкус. Если бы на месте маньяка была старушка, его бы не удержал никакой милиционер. - Не понимаю, как можно проявлять такую немотивированную жестокость! Нельзя же потакание собственным комплексам доводить до абсурда! - он подправил очки. - Вам, молодой человек, просто необходима консультация грамотного специалиста, чтобы разобраться в самом себе и своих проблемах. Был бы я вашим отцом, незамедлительно отстегал бы вас ремнем.
- Это очень непедагогично. - поправила прическу учительница старших классов.
Милиционер понял, что на жизнь маньяка никто покушаться не собирается. Оставалось лишь только сдать преступника на руки сослуживцев, допросить как следует и посадить за решетку. Правда, смущало то, что парень помимо самих преступлений мог знать и настоящие имена маньяков, которым подражал. А это уже чревато очень нехорошими последствиями.
- Молодой человек, - сказал милиционер. -Если бы я сейчас работал, то вы бы уже были в наручниках. Но так, как я не на службе, то не могли бы вы просто пообещать больше подобного не делать?
- Да-да, - священник назидательно поднял палец вверх, в тайне даже от себя самого жалея, что в последние годы носит в кармане только противоядие. Мучительная смерть молодого преступника от тетраметастрептонафтизина была бы достаточной платой за грехи и принесла бы священнику давно забытое удовольствие. - Если вы осознаете свою зависимость от дьявольского соблазна, у вас еще будет возможность попасть на страшный суд безгрешным, как младенец. А пока, идите с миром, сын мой.
Остальные закивали, а маньяк, поняв, что его отпускают, сиганул в открытую дверь. Святой отец благочестиво перекрестил спину беглеца.