Быть мертвым... точнее числиться мертвым - не так и плохо, если поразмыслить. Тебя нет. Тебя никто не ищет. Враг расслабился. И удар, который ты нанесешь - будет для него полной неожиданностью.
Из города мы выехали просто: на автобусе. Поддельные документы были и у Араба и у меня - не подкопаться. Все-таки мы были не салагами - мы были травленными, битыми, стреляными волками, за милю чующими стальной дух капкана. Мы были такими же, как все - бородатыми, загорелыми, с небольшими сумками через плечо, деньги нас тоже были - успели схватить. В этих местах - электронику не уважали, поэтому продали нам отрывные билеты старого образца, и вместе с ними мы вошли в старый, с высокой посадкой Зубр. Водила оторвал контрольные талончики, насадил на подставку с гвоздем и кивнул - проходите, садитесь. Тягучая, восточная мелодия сочилась из динамика подобно каплям меда...
Зарычал мотор. Автобус тронулся. Мы молчали - меня уже потряхивало, Араба тоже - отходняк начался. Но показывать это нельзя...
Мысли ворочались в голове подобно камням.
Невеселые...
Quis custodiet ipsos custodes?
Как получилось так, что офицеры, клявшиеся в верности Престолу - стали убийцами, террористами и заговорщиками? Как получилось так, что они получили контроль над столь важными частями государственной машины, что сумели совершить то, что совершили в Туркестане...
Что произошло - я знал... догадался, не дурак. Араб не знал, у него допуска не было, да и не очень то он любил все эти электронные штуки и шпионские игры - а я все знал, потому что и допуск к меня был, и к созданию этой системы я имел самое непосредственное касательство.
Протокол Эпсилон. Четвертый, совершенно секретный уровень реагирования на угрозу. Практически абсолютное оружие, никакого документирования, никакого разбирательства по поводу применения, абсолютное убийство. Ты набираешь нужный номер - сам номер тоже государственная тайна - произносишь в нужном порядке несколько слов, даешь координаты цели - и врагу конец. От боевого беспилотного аппарата не убежать, не спрятаться, к смерти невозможно подготовиться, сам аппарат невидим, он может парить над заданным районом несколько десятков часов. Абсолютное оружие, которое мы создали для того, чтобы убивать своих врагов - но как-то так получилось, что оно теперь убивает нас. Правда, для активации этого оружия нужно иметь очень серьезные полномочия, их доверяют считанным людям. Если по нам нанесли удар беспилотником - значит дело о коррупции и измене, какое мы раскопали в Кабуле - затрагивает интересы старших офицеров арии и спецслужб. Это один из небольшой группы посвященных, которая никогда не была больше двадцати человек. Может - и не один.
Quis custodiet ipsos custodes?
Так, в невеселых мыслях и размышлениях - не знаю, сколько мы проехали. Пришел в себя от того, что Араб ткнул меня локтем в бок, совершенно не соблюдая субординацию.
Пора...
Переступая через стоящие в проходе большие, из плотной пластиковой ткани сумки, мы добрались до водителя, Араб постучал по перегородке, бросил пятирублевую монету в копилку рядом с водителем...
- Высадите нас здесь, эфенди, и да сделает Аллах вашу дорогу легкой и приятной...
Водитель пожал плечами, начал перестраиваться в крайний ряд, чтобы на ближайшем кармане остановиться. Ничего удивительного нет - может, люди свой кишлак увидели или надо им что-то. Главное, что без билета не едут, билеты до Термеза, а ехать до него или сойти по дороги - это уже их дело...
С шипением отошла дверь.
- Рахмат эфенди... - поблагодарил Араб
- Рахмат... - сказал и я, выбираясь из автобуса...
Взревев мотором и окатив нас на прощание сизым облаком дыма из плохо отрегулированного двигателя - автобус тронулся в путь. Мы остались на бетонной площадке кармана.
- Долго? - спросил я Араба
- За пару часов дойдем... - Араб закинул на плечи свою сумку, чтобы легче было нести, перепрыгнул через ограждение на насыпь - раньше выйдем, раньше дойдем.
- Погранцы на нас внимания не обратят? - я кивнул на висевшую над горами в отдалении серую тушу дирижабля...
- Нет. Они обращают внимание на тех, кто с той стороны идет. Да и что мы несем? Так, слезы одни...
- Логично - признал я
До караван- сарая дошли как Араб и говорил - за два часа. Теперь - оставалось только ждать нужного человека.
Говорили, что как только мы возьмем Афганистан - куча людей у границы потеряет работу. Ха, как бы не так! Потребность в перевозках не только не уменьшилась - но и увеличилась, теперь надо было снабжать наш контингент там. Появились частные военные компании... они вообще то давно появились для конкуренции казакам, но сейчас, с тех пор, как неспокойно в Персии, теперь и в Афганистане, как появилась потребность замирять Белуджистан с его огромными запасами газа, строить там порт способный принять два авианосца... и все эти частные компании тоже нуждались, как говорят североамериканцы в "логистическом обслуживании". Поэтому - на стоянке было еще больше машин, чем раньше, среди бронированных грузовых мастодонтов выделялись бронированные, вооруженные пулеметами и гранатометами внедорожники и легкие бронетранспортеры, их было так много, что места на стоянке не хватало. Часть из них были русскими, часть - афганскими из дружественных, прежде всего северных племен и племенных групп. Русских на стоянке было не отличить от афганцев - бородатые, с цветастыми платками, прикрывающими рот и нос от пыли. Мы тоже повязали шемахи, чтобы не выделяться.
Половой предложил номер, предупредив, что вечером может и не быть. Мы отказались - но оставили для него десять рублей, чтобы придержал, если останемся ночевать... деньги здесь текли просто бешеные. Прошли в трапезный зал, заказали плов. Смешно, но афганцы здесь все ели плов с диковинной для них курятиной, а русские - налегали на баранину, которую в средней полосе и не найдешь вовсе. Свинины, конечно, не было...
Десятку отдали просто так: Тихонов появился на удивление быстро, повезло просто. Он был в компании таких же, как он караванных водил: жесткие, как свитые стальные тросы мужики, которые так, наверное, и умрут за рулем. Если не погибнут до этого...
Араб вышел из-за столика, привлек внимание своего контактера, маякнув каким-то принятым у них способом. Тот пообнимался еще на арабский манер с кем-то, потом - отошел от своей компании, оказался у нас за столиком
- Салам алейкум.
Тихонова я тоже знал... не знал, скорее, встречался несколько раз, он был кем-то вроде старшины у большой группы водителей. Ему было за пятьдесят, причем далеко за пятьдесят, но менялся со временем он мало - только морщин на обветренном лице стало больше. Человек из тех, которые умирают на своем посту - умирают, но не сдаются. Тонкие, обветренные бледные губы, настороженные глаза. А седина... он был весь седой, в Афганистане я видел людей, которые в двадцать с чем-то лет были седыми.
- Ва алейкум ас-салам - ответил Араб - присоединяйтесь к нашему столу. Знакомы?
- Да - ответил я
Тихонов ел плов как местные, руками. Если бы не глаза, явно русский, светлые - не отличишь от афганца.
- Что-то произошло?
- Произошло... - сказал Араб - слышали уже, господин подполковник?
- Мельком. Слухи быстро расходятся.
- Так вот теперь правду послушайте...
- Невеселая история... - подвел итог Тихонов, отпив из своей кружки свежего кваса. Квас научились делать прямо здесь, в караван-сарае, шел он хорошо. Пить что-то надо было - а выпив спиртного можно было не вернуться...
- Какая есть, господин подполковник... - невесело сказал Тимофеев, перебирая ставшие уже привычными четки.
- Да какой я тебе господин подполковник. Ты меня уже в и звании обогнал... Араб. И в делах своих.
- Какое там обогнал... Смотрите, что делается...
- Да, невесело. В мое время такого не было.
- Было - сказал я - мой отец погиб. И мать тоже.
- Было - согласился Тихонов - но не так. Чтобы целая организация, чтобы весь советнический аппарат
- Я подозреваю, что не все, но значительная часть... - сказал я - следы уходят наверх. На самый верх. Идет грызня за власть. За деньги - многие из тех, кто в это влез, отродясь больших денег в руках не держали. А тут целая страна на кормление. Соблазн был слишком большой. Афганистан, если и не козырный туз - то точно немалый козырь в этой игре. Картинка*, не меньше...
- Что нужно конкретно от меня?
- Пока просто пересидеть. Потом оружие. Хорошее. Мы готовы заплатить за него. Форма. Документы если есть - левые. Заплатим золотом...
- Не в золоте дело.
- В нем... - я отхлебнул чая, местного, с жиром и солью, такого, какой пьют все караванщики - я не хочу вас обидеть или унизить, предлагая плату. Просто мы идем в последний бой. И золото нам - на том свете будет ни к чему.
Подполковник перевел взгляд на его ученика, ставшего уже полковником
- Ты тоже так думаешь?
- Да... - Тимофеев продолжал перебирать четки - нас предали все, кто только мог предать. Предали не нас - предали наше дело. У нас больше нет чести, нет Родины, нас сделали преступниками. Наше дело оболгали и разрушили, нас использовали против нас же. Самое время... свести счеты.
К нам подбежал местный, кланяясь. Затараторил что-то на фарси... Я разобрал слово "хатарнак" - опасность!
Тихонов выслушал, сказал "ташаккор, дуст", поблагодарив местного, потом встал.
- Здесь жандармерия. Кого они могут искать...
Нас...
- Не знаю
Тихонов понимающе хмынул
- Не знаете... Ладно, уходим.
Следуя за местным - мы прошли в заднюю часть караван-сарая, там, где готовили еду, хранились припасы, наверняка можно было тут найти и наркотики. Очевидно - здесь умели тихо препровождать нежелательных гостей так, чтобы этого никто не видел.
- Стоп! - сказал я, когда мне в голову пришла очень невеселая мысль
- Что?
- Там могут быть беспилотники. Они могут искать нас с помощью беспилотника!
Я бы - повесил над объектом беспилотник, а потом так и сделал - подвел жандармов и посмотрел бы - какие крысы и в какую сторону кинутся. Это избавляет от необходимости предпринимать штурм здания, опасного во многих отношениях. Опасного хотя бы потому - что за него надо будет отчитываться и начнут задавать вопросы.
Но нам от этого не легче. Если нас засекут - то нам не уйти.
- И что будем делать?
У всех у нас были пистолеты - я не видел, чтобы пистолет был у Тихонова, но он у него точно есть, к гадалке не ходи. И у меня и у Араба были по две гранаты. Сдаваться - нам не светило...
- А вот что. Ты - понимаешь по-русски? - спросил я нашего провожатого
- Да, господин... - ответил тот
Я достал из кармана несколько ассигнаций, по пятьдесят рублей каждая - деньги пока были. Демонстративно порвал их пополам.
- На, держи. Принесешь сюда два костюма. Два никаба, женских. Глухих. Получишь оставшиеся половины. Понял?
- Да, господин.
- Если приведешь жандармов, клянусь Аллахом, ничего не получишь...
- Я понял, господин...
Бача - отправился зарабатывать деньги. То, что я ему предложил - было больше, чем десять цен за самый дорогой никаб.
- Как нас выследили? - спросил Араб
- Через него - я показал на подполковника - давно его знаешь? А...
- Он преподавал в Отдельном учебном центре
Я вспомнил.
- Через него и выследили. У них есть доступ к базам. И есть беспилотники. А может быть - это просто жандармы завалились сюда. Хочешь проверить, какая из двух версий верна?
Женщина на Востоке неприкосновенна, даже русские не смогли это изменить - верней, смогли сами восточные женщины, но не везде. Если женщина надевает никаб, глухое одеяние до пят с волосяной вуалью, прикрывающей лицо - ни один мужчина, дорожащий своей жизнью и не желающий дать повод к массовым бесчинствам - не решится ее досмотреть. Даже если ясно, что эта женщина шармута**.
Что же касается жандармов - то я не был уверен, то ли они искали нас, то ли просто зарулили сюда для поддержания порядка, для получения мзды, а возможно и просто - чтобы цивилизованно поужинать. Двое сидели в зале, еще один что-то заказывал, еще один - пялился на шалаву на сцене, последний сидел в машине и ждал, пока друзья ему принесут поесть. Это была всего одна машина, жандармский Егерь и на нас никто не обратил особого внимания, кроме одного из жандармов - тот присвистнул.
Служитель и вывел нас из здания. Сцена была проста и понятна. Раз сюда завалились жандармы - нормальной работы не будет. Вот бача и решил вывести шармут, которые подрабатывали в нумерах на втором этаже - от греха подальше, тем более что заведение могли закрыть за то, что здесь устроили бордель. Шармуты - надели никабы для того, чтобы не позориться самим и не позорить их семьи, возможно - они так зарабатывают на приданое и если кто-то увидит их лица - ни про какую свадьбу не может быть и речи. Нравы здесь по сравнению с прошлым веком стали лишь немного свободнее - хотя и в России никто не станет брать замуж женщину, относительно которой известно, что она подрабатывала проституцией.
Вышли, в общем.
Уже темнело. На стоянке перед караван-сараем висело облако тяжелой, дизельной гари - машин было много, так много - что почти и места не было поставить, разве что у самых ворот. Идущие поужинать водители приветствовали нас свистом.
- Сюда... - глухо сказал Тихонов, он сориентировался в этой мешанине машин, увидев свой грузовик.
Я вручил баче вторые половинки купюр - честно заработал.
- Ташаккор.
- Хода хафез... - пожелал нам счастливого пути бача.
Мы вышли к выезду со стоянки перед караван-сараем. Через несколько минут - туда подъехал и Тихонов
Машина была обычной для таких путей - бронированный армейский тяжелый грузовик, с кабиной, переделанной под спальное место. Сзади места мало, но две кровати есть, между сидениями - небольшой холодильник, под кроватями - резервный бак для воды. Все что нужно для многодневных странствий по Афганистану, по Зоне Племен. Единственна примета того, что на дворе двадцать первый век - ладошка коммуникатора на гибком кронштейне около руля, который может быть и навигатором, и телевизором, и компьютером.
Я лежал сзади, на кровати. Араб сидел на пассажирском сидении - он не мелькал на телеэкранах, не избирался в Государственную Думу, и потому было меньше шансов, что его случайно опознают. Тихонов - гоня машину привычным курсом, успевал напевать себе под нос, отхлебывать из бутылки минералку и еще что-то делать в коммуникаторе, кликая на нужное пальцем...
- Кстати, друзья, у меня есть новость - сказал он внезапно - одна хорошая и одна плохая. С какой начинаем?
- Например, с хорошей - сказал я с походной кровати - хорошие новости в дефиците.
- Вас разыскивают. По всей России...
- Ну, это не новость - вяло отреагировал Араб - это мы и так знаем.
- Если это хорошая новость, тогда какая плохая? - поинтересовался я
- Плохая в том, судари любезные, что вы уже мертвы.
- О как! - удивился Араб - а подробнее?
- Да ради Аллаха...
Тихонов, напевая, передал нам смартфон. По нему - он зашел на сайт полицейского управления, посмотреть свежие данные по розыску - они вывешивались на общий доступ, чтобы каждый мог помочь полиции. И почти сразу нашел то, что искал.
Александр Владимирович Воронцов, дворянин Империи, князь, адмирал в отставке. Разыскивается Управлением полиции Санкт-Петербурга по подозрению в убийстве ротмистра гвардейской кавалерии Саида Алим-Бека. Особо опасен.
Розыск отменен в связи со смертью.
Тимофеев Александр Савич, личный дворянин, полковник казачьих войск в отставке. Разыскивается Управлением полиции Ташкента. Обвинение - создание террористической организации, совершение террористических актов. Особо опасен.
Розыск отменен в связи со смертью.
Молодцы, нечего сказать - кто-то, кто сохранил способность рационально думать - очень дозировано дает информацию в розыск. Меня обвиняют в убийстве Саида Алим-Бека, наследника Бухарского. Мотив - как на ладони, вражда из-за женщины, личная неприязнь, возможно - служебный конфликт из-за того, что Алим-Бек сменил меня на посту в Афганистане. Я был в тот день в Санкт-Петербурге? Однозначно был - есть свидетели, можно поднять билеты с рейсов. Я был около дома Алим-Бека, когда там произошло убийство? Был, и тот полицейский, который видел меня - это подтвердит. И женщина, которая видела мою перестрелку с милейшим графом Сноудоном. Супругу Алим-Бека купят или заткнут, если уже этого не сделали.
А даже если я сумею оправдаться в убийстве Алим-Бека - мне светит еще одно обвинение. Почему я отпустил установленного британского шпиона? Почему я позволил ему выехать из страны? Может потому, что я и сам - британский агент? И в таком случае - все наши действия в Кабуле и в Ташкенте получают свое, крайне зловещее объяснение: британский агент создал свою сеть и ведет подрывную деятельность в зоне интересов британской разведки.
Меня не обвинили ни в убийстве Панкратова и его людей, ни в убийстве Зубова. Хотя, может, и обвинят - как только установят мою принадлежность к британской разведке. Британский шпион уничтожил людей, которые разгадали суть его предательских действий.
Тимофеев. Разыскивается по обвинению в создании террористической организации и совершении терактов. А что - не так? Взорванные взлетные полосы, поврежденные самолеты, сообщения о заложенной взрывчатке, перестрелка в Голубых куполах, наконец. И все остальное, что за этим последовало.
Все можно толковать двояко. Трояко. Как угодно. Как нужно. Оболгать, оболванить, обезличить.
Битва твоя безнадежна, подвиг твой - бесславен, имя твое - опорочено
- Кстати, телевидение сейчас показывает? - спросил я
- А как же. Его Высочество Наследник и Ее Императорское Высочество, Регент престола совместно приняли морской парад в Кронштадте. Правда, непонятно, к чему этот парад был приурочен.
Тихонов помолчал и добавил
- Говорят, даже в Неве парадировали. Слухи такие ходят, нехорошие.
Понятно, путч значит подавлен. И судя по упоминанию Кронштадта - именно в нем укрылась Ксения и укрылась вовремя. Заговорщики - оказались лицом к лицу с мощнейшим флотом и не смогли разыграть свои козыри. И судя по всему, пришли к какому то соглашению. Это вполне в духе Ксении. Она не уронит суверенный рейтинг, это плохо скажется на проценте по государственным заимствованиям. И Николо Макиавелли тоже был бы рад такому решению. Она их потом передушит. По одиночке.
А теперь самое интересное - пометка, что розыск наш прекращен в связи со смертью. Поставлена - всего два часа назад.
Интересно, они действительно верят в то, что убили нас там, в Самарканде? Да нет, навряд ли. Мы вывернулись в Кабуле, с чего бы нам и тут не вывернуться? Наверняка - знают, что мы живы и хотят притупить бдительность - чтобы мы решили, что розыск отменен и сделали глупость. Ведь наш полицейский розыск - оружие обоюдоострое. МВД - это не армия, не военная разведка - они сами по себе, и подгадить военным очень даже будут рады. А мы можем многое рассказать, очень многое...
- Примета есть - объявил Араб - кто на собственных похоронах был, тот до ста лет не умрет.
Дай то Бог, дай то Бог...
* Имеется в виду валет, дама или король - старшие карты
** Проститутка
Где-то в Туркестане
Оставленная территория военного городка
Ночь на 02 июня 2017 года
После серьезного сокращения армии в конце восьмидесятых - тогда сильно шагнула вперед авиация, технологии разведки, появилась возможность не держать такое количество личного состава, да и бронетанковые части тогда сильно подсократили. Переходили на преимущественное развитие авиации и флота.
Вот тогда то и остался здесь этот военный городок. Раньше - здесь стоял целый танковый полк, от него все и осталось - казармы, ДОСы*, плац, усиленные ангары для танков, небольшой танкодром. Все солидно построено, из бетона, навека. Когда часть расформировали - то знамя сдали в музей, технику отвезли на базу длительного хранения, личный состав отправили на переподготовку, а территорию части - записали в разряд невостребованного государственного имущества. Но невостребованным оно было очень недолго: отставные офицеры, которые начали зарабатывать перевозками грузов в Афганистан на списанных армейских машинах - договорились с генерал-губернатором о долгосрочной аренде городка бывшего танкового полка сроком на сорок девять лет. Сорок девять - вполне достаточно, там либо шах помрет, либо ишак. Но время шло, а что шах, что ишак - были очень даже живы...
Этим местом владел, как и другими подобными в Афганистане владел не кто-то конкретно - а товарищество водителей грузовиков, которые скидывались, чтобы заплатить в казну арендную плату, и на то, чтобы сделать здесь что-то нужное. Община - как часто это и бывает в России. Когда ты вступал в сообщество водителей грузовиков - ты обязывался платить от своих заработков сбор в общую корзину - на уплату аренды, на компенсацию потерянного товара и транспортных средств, на помощь погибшим и умершим - что-то вроде кассы взаимного страхования, без лишних формальностей. А зарабатывали хорошо - потому территория бывшего танкового полка превратилась в такое, что не замышляли даже строившие ее военные строители...
От большой трассы, ведущей к термезскому переходу - теперь шли три километра бетонки качеством не хуже, чем на самой трассе - сами водители скинулись и сделали. Территорию обнесли от воров высоким забором, в ДОСе сделали гостиницу, в казармах - тоже гостиницу, но похуже классом, просто с койко-местами, в столовой теперь был чуть ли не ресторан. Стратегическим преимуществом этого места было то, что сюда подходила ветка от Туркестанской железной дороги - но станцию сильно расширили, теперь здесь было целых двадцать путей, на которых разгружались вагоны, все - с козловыми кранами. На месте танкоремонтной мастерской - теперь была ремонтная база на два десятка постов, на которой и капремонт можно было сделать. Были здесь и склады - тоже списанные, быстровозводимые, купленные на распродаже ненужного армейского имущества и установленные здесь. За два десятка лет - это место превратилось в крупную коммерческую станцию и удивительно было то, что она не была, в чьей то конкретной собственности: ей владели все и никто и все зарабатывали благодаря этому месту.
Тихонов довез нас до складов, сказал пока сидеть в машине и не высовываться, что мы и сделали. Вернулся он - со здоровяком, чисто выбритым, лет сорока. Он не пытался сойти под афганца, наверное потому, что был отчаянно белобрысым - афганцев таких не бывает.
- Медведь - прогудел он, протягивая руку
- Араб - Араб ответил на рукопожатие
Я представляться не стал, и Медведь не обиделся. Раз не представляется человек - значит, есть тому серьезные причины.
- Мои друзья. - отрекомендовал нас Тихонов - помочь им надо. И продать, что попросят. Там есть?
- Есть, как нет... - отозвался здоровяк - поможем. И продадим.
Ночь на 02 июня 2017 года
Жизнь на территории городка текла своим чередом. Неспешно и основательно. Варили плов - здесь его варили, считай постоянно, используя огромный казан, который покрылся нагаром и пригорелым маслом с палец толщиной, да еще с камнями*. Пили ок-чой, узбекский черный чай с сахаром, солью и топленым маслом, жирный и хорошо подкрепляющий и кок-чой, зеленый местный чай, сильно напоминающий по внешнему виду анашу. Никто не обращал на нас внимания и особо ни о чем не спрашивал - интересоваться и лезть лишний раз к человеку здесь было не принято. Ремонтировали машины, рассказывали друг другу новости, договаривались. Тут ведь вот какое дело хитрое: большинство из караванщиков - они сами по себе и водители, и купцы. Чаще всего и машина полностью выкупленная, здесь почти нет людей, ходящих в рейс на наемных, потому что опасно очень, ни жизнь, ни здоровье за деньги не купишь. Кто рискует - тот рискует сознательно, и работает на себя, а не на дядю. Мы были свои, русские, нас привел один из своих - и никто не обращал на нас внимания. Свои есть свои...
Мы ждали человека
Человек - появился ночью. Его знал Тихонов, он и мигнул нам, когда тот появился. Такой же грузовик, как и у всех, с высокой платформой - фыркнув, остановился у темных ангаров и двое - подошли к костру. Кому то пожали руку, кому то хлопнули по плечу, зачерпнули плова из казана висящим рядом черпаком.
Я пригляделся. Один - здоровый, вислые усы, малоросс, наверное. Второй - поменьше ростом, но видно, что резкий, крученый, спуску не даст, если чего. У него были короткие офицерские усы по моде семидесятых - восьмидесятых и настороженный, вонзающийся в собеседника как лезвие кинжала взгляд.
- Вольному народу привет.
- Как сходил? - спросил Тихонов. Мы сидели у костра на корточках, подобно афганцам. Опыт Персии или Афганистана - здесь был у всех...
- Норма... - здесь не принято было жаловаться - на Саланге только простоял, долго не пускали...
Тоннель на Саланге - был иголочным ушком, в нем было только одно направление движения, разъехаться - современная техника не могла. Планы расширить тоннель или создать струнную дорогу - пока реализованы не были, Салангом пользовались не все, сейчас - основное снабжение шло со стороны Персии. Был и еще один путь - трансатлантическими сухогрузами до Карачи и дальше - коротким путем до Кандагара и Кабула. Но все это намного дольше. Далеко не каждый - рисковал идти через Саланг.
- А по дороге чего?
- Тихо пока...
И это - при том, что в России - ощутимо пошатнулась власть. Можно конечно разные догадки и предположения строить - но возможно, то, что мы убили Панкратова, а неизвестные - похоронили под обломками виллы Ширази - сказалось на финансировании бандгрупп самым плачевным образом. И пока не будут отлажены новые каналы финансирования, пока не будет понятно, кто есть кто - будет тихо. Старая аксиома: хочешь победить врага, бей по линиям его снабжения - срабатывала и здесь, в неконвенциальной войне...
Поговорили еще, водители брали мясо и рис руками, как это и принято на Востоке. Потом - Тихонов поймал взгляд усатого, кивнул ему, положил блюдо, канул в темноту. Через пару минут - отошел и усатый, потом Араб, потом я. Никто не обратил внимания - поговорить людям надо - опять таки их дело...