Аннотация: Аэробус, на котором Вилла и её друзья отправились в далёкую заокеанскую страну, захвачен террористами. В результате катастрофы она встречается с затерянным в горах племенем - прародителями Правителей.
Глава 4. Полёт над океаном.
В лесу беглецы, не заметные для погони, дождались вечера. Когда потух последний луч Альбуса, и всё вокруг погрузилось во мрак ночи, они тронулись в путь дальше. Быстро набрав высоту, аэромобиль в скоростном режиме полетел в сторону Ирмии.
Под покровом ночи они достигли предварительной точки назначения - небольшого затерянного в ирмийских лесах хутора. Там их уже ждали Анди и Лина, а также два офицера Службы национальной безопасности: старший офицер Сваррис и лейтенант Арниус. Несмотря на ночь, никто не спал.
Молодые люди бросились к приземлившемуся аэромобилю. Лина выглядела заплаканной, но когда она увидела Виллу, то встрепенулась, и в её глазах загорелся лучик надежды. Она стала осматриваться по сторонам в ожидании ещё одной машины, в которой она, несмотря на страшное известие, прозвучавшее в сводке новостей из Арлании, надеялась увидеть своего брата, ведь Вилла, объявленная погибшей, оказалась жива. Но этого не случилось, второго аэромобиля не было.
Уир вышел из машины первым, подошёл к Лине и обнял её за плечи. Девушка разрыдалась. Значит, то, что показывали вечером по телевидению, было правдой, и её брат погиб. Вспыхнувшая было при виде подруги надежда, потухла.
Никто не спал в эту ночь. В небольшом одноэтажном доме, окружённом со всех сторон лесами, был специальный компьютер Службы безопасности. Весь остаток ночи беглецы знакомились с информацией о тех, кем им теперь предстоит быть. Компьютер в пространстве перед беглецами рисовал объёмные фотографии каждого. В базе же данных были легенды с историей жизни всех членов большой семьи Рустерос. Отныне арланийские беглецы станут родственниками, нивийцами по происхождению и месту жительства.
Вилле выпало быть рыжей красоткой с коротко подстриженными волосами и зелёными глазами по имени Джули Рустерос, переводчицей по профессии. Доктору Дарну предстоит стать её мужем - археологом Сольти Рустерос, голубоглазым блондином. Уир отныне будет Берни Рустерос, младшим братом Сольти Рустерос, его профессия - также археолог. Тара - это Чара Рустерос, жена Берни. Малыш Лами теперь будет совсем не Лами, а Рами. Анди и Лина становятся мужем и женой: Руни и Долли Рустерос. Таким образом, три брата Рустерос со своими семьями возвращаются из путешествия по странам Центрального кольца, организованного в честь свадьбы Руни и Долли. Завтра они прибудут домой, в столицу Нивии Ранду, где их ждут родители, близкие и друзья.
Быстро, но внимательно новоиспечённые Рустерос просматривали фотографии своих родителей, друзей, знакомых. И старались запомнить их имена.
Остаток ночи все беглецы, кроме Виллы и доктора Дарна, учили нивийский язык, который с завтрашнего дня станет их родным языком. Как выяснилось, доктор прекрасно владеет нивийским, потому что все дети на его родине ещё в школе изучают язык соседней и дружественной с Ликадией страны.
Среди вещей Виллы, найденных ею в своей комнате, оказалась Великая Книга, которую ей когда-то дала монахиня Дуния. Машинально девушка положила её в дорожную сумку. Сейчас она достала её, но так и не открыла. Просто продолжала сидеть в оцепенении, положа свою ладонь на книгу. Никто не обращал на неподвижную девушку никакого внимания.
Доктор Дарн и офицеры Службы безопасности воспользовались оставшимися часами ночи и решили хотя бы немного вздремнуть. Офицеры спали по очереди. Вилла же так и не сомкнула глаз. Перед рассветом она встала со своего места и вышла из дома, никто не заметил её исчезновения.
Первые лучи Альбуса застали девушку вне дома. Она купалась в небольшой лесной речушке неподалёку от хутора. Холодная, настоянная на лесных травах вода, обжигала тело. Вилла плавала вдоль берега, наслаждаясь свободой, свежим воздухом рассвета, первыми лучами Альбуса и бодрящей пахнущей травами и лесом водой.
Такой её и нашёл доктор Дарн. Когда он проснулся и увидел, что его подопечной нет в доме, то не на шутку испугался. Офицер, который в этот момент не спал, был совершенно спокоен. Он знал, что девушка где-то рядом. Она - зомби, значит, никуда не уйдёт. Вышла подышать свежим воздухом, не больше. Но рядом с домом её тоже не оказалось.
Обходя по кругу территорию вокруг хутора, доктор услышал всплески воды и пошёл на звук. Вскоре он увидел купающуюся девушку. Он сел на берегу и стал смотреть на неё. В этот момент она представляла собой удивительное зрелище. В её иссиня-чёрных волосах, влажных от воды, играли первые лучи Альбуса, образуя вокруг красочные разводы. Прозрачная вода, которая не скрывала её красивого гибкого тела, как будто подсвечивалась изнутри, отражая залитую золотом лазурь рассветного утра. Девушка двигалась красиво и грациозно, от неё расходились в стороны небольшие переливающиеся волны.
Доктор Дарн залюбовался. Вилла его не видела. Казалось, она плавала, погружённая в состояние тишины и покоя, ничего не видя и не слыша вокруг.
Вдруг она поплыла к берегу и быстро вышла из воды, почти рядом с доктором. От неожиданности он вскочил. Перед ним стояла совершенно голая девушка, красивее которой он ещё не видел ни разу в жизни. И с сегодняшнего дня для всех эта девушка будет его женой. А для них самих? Кем будет она для него? Только ли пациенткой, за которой какое-то время следует присматривать и которой нужно помочь восстановить свою личность? Ответа на эти вопросы доктор не знал.
Вилла с удивлением рассматривала его. Затем она, не произнеся ни слова, подошла к своей одежде и быстро оделась.
Только когда девушка скрылась из вида, Доктор Дарн, так и оставшийся стоять на берегу, понял, что сегодня её глаза не были безжизненными, на лице Виллы было отражено чувство. Тепло и удовлетворение вместо холода и равнодушия излучала она сегодня.
"Неужели? - думал он. - Неужели она очнулась? Так быстро? По-видимому, те двое слишком много значили в её жизни, если их гибель в одно мгновение снесла с неё все программы, заложенные психокоррекцией. Её друзья не только спасли ей жизнь, погибнув вместо неё, они её оживили".
В доме все были прикованы к виртуальному экрану. Передавали последние новости из Арлании. Этой ночью в стране произошёл военный переворот. Президент подал в отставку. Весь его кабинет тоже. Министр по национальной безопасности заключён под стражу, так как это по его приказу была уничтожена единственная на всей Альбе женщина - носитель хромосомы древних правителей. Его обвиняют в преступлении против человечества.
Все лидеры оппозиции также взяты под стражу. Среди них Лина увидела на экране и своего отца. Он выглядел совершенно удручённым, но держался с достоинством. Глядя на него, девушка опять расплакалась. Она знала, какого сейчас её отцу: его первенец, любимый сын, его гордость согласно официальной версии вчера погиб вместе со своими друзьями: Виллой Миратеус и Негом Далли. Аэромобиль, в котором они находились, был сбит ракетой, выпущенной из машины Службы национальной безопасности, которую тут же сбили спецназовцы.
Глядя на виртуальный экран, каждый понимал, назад дороги нет. Понимали это и оставшиеся в живых три офицера службы безопасности, трое из семи: старший офицер Сваррис, лейтенанты Арниус и Дункис. Сегодня они также вылетят в Нивию. Браслеты у них по долгу службы универсальные. Их можно настроить на любую личность. На этот раз трём адъютантам министра предстоит стать нивийцами. Что ж! С ними и не такое бывало.
Через несколько часов в аэропорт Пальты - столицы Ирмии вошли люди, совершенно внешне не похожие на тех, кем они были еще сегодня утром. На хуторе - тайной резиденции службы безопасности Арлании - было всё необходимое для изменения внешности. Были здесь и вещи для вновь испечённых граждан Нивии: одежда, средства личной гигиены, пара книжных кристаллов, коммуникофоны. Все вещи - нивийского производства, кроме нескольких сувениров, которые путешественники привезут в свою страну из путешествия. Нивия - режимная страна. Багаж подвергнется тщательному досмотру.
Семья Рустерос держалась вместе, офицеры Службы национальной безопасности разделились и сразу же затерялись среди пассажиров.
Огромный двухэтажный аэробус, совершающий трансальбийский перелёт, резко отличался своей внешностью от его внутриконтинентальных братьев. Даже те аэролёты, которые летали между двумя материками: Центральным Кольцом и Большим Кольцом - ни в какое сравнение не шли с ожидающим своих пассажиров в аэропорту Пальты аэробусом. Почти бескрылая серебристая машина больше была похожа на рыбу, чем на птицу. Вместо крыльев, которые обычно у аэролётов бывают по бокам, на спине и брюхе огромной "акулы" красовались острые "плавники". Передняя часть аэробуса действительно напоминала пасть хищной рыбы, только вместо зубов были иллюминаторы кабины пилота.
Аэролёт-аэробус оторвался от земли и стремительно почти под прямым углом устремился ввысь. На высоте 20000 метров он всего за два часа преодолеет расстояние более чем 30000 километров - именно такое расстояние лежит между столицами Ирмии и Нивии. Аэролёты, летающие с такой скоростью, - это последнее достижение альбийской цивилизации. Ещё пятьдесят лет назад на подобные перелёты потребовалось бы не менее десяти часов. Но плазменные технологии, с помощью которых теперь вокруг аэробусов создаётся специальное плазменное поле, позволяют преодолевать как сопротивление воздуха, так и перегрузки, которым подвергается организм человека при переходе на сверхскоростной режим.
Великую Книгу Вилла положила в личную сумку, которую она не сдала в багаж. Почему-то ей хотелось почитать её в полете. Когда аэролёт взлетел в воздух, девушка достала книгу и принялась за чтение.
Древняя притча рассказывала о пророке Великого Демби Полёне и о том городе, который теперь станет её родиной, её новым домом:
"Иди, Пророк в великий город.
Всем проповедуй обо мне.
За зло нашлю я глад и холод,
И город сей предам войне".
Услышал слово то Полёна,
Решил - почудилось ему.
Порой ночной все кошки тёмны
И не поверил ничему.
Но голос снова раздавался
И по ночам будил его.
Но тот пророк всё не сдавался,
Решил сбежать он от него.
Нашёл в порту большой корабль,
Что отправлялся на Фаршишь.
Куда угодно убежать бы!
Но от судьбы не убежишь.
Воздвиг Бог Демби в море ветер,
И разыгралась буря вмиг.
Все корабельщики в ответ ей
Богам взмолилися своим.
"За что постигло злое горе
Нас в море этом голубом?
Кто не послушал Богов воли
И в море убежал тайком?
Давайте бросим жребий мудрый,
Рассудят быстро Боги нас".
Пал на Полёну жребий судный.
И понял всё Полёна в раз.
Он понял, что бежит от Бога,
От тех, кто создал всё вокруг.
От повелительного слова
Идти и говорить всем вслух.
О том, что люди пали низко.
Живут во злобе и тоске.
Богов что кара очень близко.
Нет покаяния в грехе.
"Что делать нам с тобой, Полёна!
Спроси у Демби своего,
Чтоб стало море вмиг спокойно".
"Что ж. Бросьте вы меня в него".
И корабельщики в ответ
Сильнее начали грести.
Но не забрезжил для них свет,
Не прекращало их трясти.
Тогда воззвали: "Боже сил,
Не погуби нас за Полёну.
Мы сделаем, что ты просил,
И в море выбросим его мы".
Сомкнулись волны над главой,
Над морем замер эха крик.
И ярость кончилась с волной,
И ветер стал вдруг свеж и тих.
Те люди устрашились Бога,
И жертвы принесли ему.
Полёне ж выпала дорога
На завтрак пищей быть киту.
Три дня Полёна был во чреве,
Три дня просил прощенья он.
Три дня он плакал о потере,
О том, что в ад был низвержён.
Но Минту слышал Милосердный,
Поверил в обещанье быть
Пророком в городе заветном,
И этим Всем Богам служить.
Велел тот Бог киту большому,
Полёну выпустить на свет.
Чтобы пошёл он к граду злому,
Назад дороги больше нет.
Пошел по городу Полёна,
Крича: "Покайся, древний град!
Пророк я, вовсе не ворона,
Но сорок дней осталось вам".
Невероятно это чудо,
Что совершилось в граде том.
Люди поверили, что будет
Им наказание за зло.
Снял царь все царские одежды,
На пепле сел и возопил.
Богов он всех молил с надеждой.
И вместе с ним весь люд молил.
Они молили о прощеньи,
Покрывшись вретищем своим.
Чтоб отложили им отмщенье.
Их пост был строгим, длительным.
И Айне - Бог войны - услышал
Молитвы истинной мотив.
Весь гнев его куда-то вышел,
Он город древний сохранил.
Полёна сильно огорчился:
"Мой Бог! Зачем ты обманул?
Зачем я здесь вдруг очутился,
На грех их ты рукой махнул".
И на Восток пошел Полёна.
Устав, уселся отдохнуть.
Вдруг видит, поднялася крона,
Чтобы в тени он мог заснуть.
Понравилось Полёне древо,
Но через день Бог сделал так,
Что солнце жаждой его съело,
Оно засохло, съел червяк.
Увидев дерево то мёртвым,
Полёна плакал и рыдал.
Услышав смерти призыв слёзный,
Верну ему вопрос задал.
"Ты сожалеешь о растеньи,
Что не сажал и не растил,
Которое в одно мгновенье
Взросло и умерло без сил.
Скажи. Могу ли я - создатель,
Свой город древний пожалеть.
Рандувию простить и дать ей
Возможность жить, любить и петь!"
Аэробус был огромным. Больше пятисот человек летело в нем в этот момент в столицу Нивии Ранду, древнее название которой было Рандувия. Город с тридцати тысячелетней историей считается одним из самых красивых на Альбе. Вот только закрыт этот город для туризма. Впрочем, как и вся Нивия. Да и сами нивийцы крайне редко посещают другие страны. Поэтому не так много аэролётов летают в эту страну: только несколько городов Центрального Кольца принимают нивийские лайнеры два-три раза в неделю. Арланийским беглецам повезло, что именно сегодня есть рейс Пальта-Ранду. Следующий подобный рейс будет только через три дня.
Семья Рустерос по меркам нивийцев - просто счастливчики: им удалось выхлопотать разрешение на посещение стран Центрального Кольца. Конечно, без блата здесь не обошлось. Все нивийцы, которые летели в этом аэробусе, воспользовались своими связями, чтобы попасть заграницу. И никому из них, настоящих нивийцев, не приходило в голову, что можно лететь домой, никогда там ранее не бывая, что можно возвращаться из путешествия, которого никогда не было.
Погружённая в чтение Великой Книги Вилла не заметила, как несколько человек поднялись со своих мест и устремились к кабине пилота. Почти никто не заметил этого, потому что большинство людей в этот момент были в специальных очках, исполнявших роль телевизора или компьютера по желанию пассажира. Одни пассажиры смотрели телевизионные программы, другие играли в компьютерные игры. Были и те, кто работал или читал. Но каждый, кто летел в этот момент в аэролёте, был чем-то занят. Даже Уир и Анди были погружены в телевизионные новости, которые сейчас они могли видеть в прямой трансляции из Арлании. Через два часа это будет уже невозможно. В Нивии они будут смотреть только те новости, которые пропустит нивийская цензура.
Молодые люди без отрыва следили за тем, что сейчас происходило на их родине. Военные взяли власть в свои руки, они полностью контролируют армию и службы драконобоя, национальной безопасности, службу надзора и полицию. В ближайшее время будет объявлен новый президент Арлании. Люди с улиц Динуса и других городов разошлись по домам, потому что уже вчера вечером начались массовые аресты. Под арестом сейчас находится и теперь уже бывший Министр национальной безопасности, а также другие силовые министры. Арестованы и все лидеры оппозиции, а также глава службы драконобоев Динуса - отец Уира. Что станет с этими людьми, сейчас никто не знает. Но уже официально заявлено, что всех лидеров оппозиции ждет военный трибунал. По всей вероятности, отцу Лины грозит стирание памяти и перепрограммирование. Раньше бы, лет двести назад, его бы попросту расстреляли.
Лина, потрясённая вчерашним известием о смерти брата и утренним - об аресте отца, сидела рядом с Анди. Её глаза были закрыты, голова откинута назад на спинку кресла, и безудержные слёзы катились по лицу. Нельзя ей в таком состоянии говорить ещё и о трибунале, который грозит её отцу. Так решил Анди. Этого же мнения придерживался и Уир. Немой уговор возник между ними. Их разделял проход. Но когда они оба узнали о случившемся в Динусе, то сняли почти одновременно свои очки и обменялись взглядами, в которых было всё: и ужас, и боль, и тайный уговор не говорить Лине об участи отца. Пусть останется в неведении.
Вчера, когда старший офицер национальной безопасности Сваррис, прибывший за ней, застал её дома одну, она с непонятной для себя легкостью поняла и приняла всё, что тот ей сказал. Возможно, решающую роль сыграло известие о том, что, как только девушка покинет Арланию, она станет женой Анди Поуэрс. Последние недели и месяцы принесли ей много тоски и страха за их будущее. С тех пор, как её любимый оказался замешанным в дело Виллы, родители Лины ничего не хотели о нём слышать. Вейс тоже с подозрением высказывался об Анди. Девушка же металась между двумя крайностями: она любила Анди и хотела всегда быть с ним, но в то же время она с ужасом думала о том, что он, возможно, был влюблён в Виллу, что он был не искренен с ней, с Линой.
Но когда она услышала, что уже сегодня воссоединится со своим любимым, то разом забыла про все свои подозрения. Тем более, офицер Сваррис сказал, что в случае, если Анди не покинет страну, его ждёт суровая расплата, потому что он солгал следствию и на самом деле был соучастником Виллы Миратеус. К нему, как к офицеру полиции, будут применены очень жёсткие меры, вплоть до стирания памяти.
В этот момент Лина совсем не думала о своих родителях. Она быстро написала им записку, в которой сообщила, что на время покидает родительский дом, чтобы выйти замуж за Анди. Того требуют обстоятельства, но какие девушка не стала уточнять. Она не осознавала, что навсегда расстаётся со своими родными. Она была уверена, что пройдёт время, и они с Анди обязательно вернутся в Динус. Под своими родными именами.
Тара дремала вместе с Лами, который удобно прикорнул у неё на руках. Малышам не возбраняется спать при свете Альбуса. Тара же после бессонной ночи не могла да и не хотела бороться с одолевающей её дремотой. Не было у неё сейчас сил для борьбы.
Один доктор Дарн, чьё место было на первом этаже почти сразу же за кабиной пилота рядом с Виллой, с которой он теперь пойдёт по жизни рука об руку в роли её мужа, раздумывал о том, что их ожидает в Нивии. Думал он и о своей жизни, о том, что вот уже второй раз она предлагает ему новую судьбу и новое место жительства. При этом он смотрел в иллюминатор и наблюдал за открывающимися с высоты полёта аэробуса картинами Альбы. Огромные мегаполисы сменяли друг друга за считанные минуты. Неоднородные ландшафты пересекались нитями рек и горными хребтами.
Быстро закончилась суша Центрального Кольца, теперь аэролёт летел над океаном. Прежде, чем аэробус достигнет Заокеанского материка, в центре которого и расположена Нивия, не очень большая, но самая агрессивная страна Альбы, ему предстоит преодолеть два океана и пересечь один материк - Большое кольцо, разделяющий эти океаны.
Доктор Дарн, отныне археолог Сольти Рустерос, скорее почувствовал, чем увидел, движение в салоне аэробуса. Трое мужчин, которые сидели за ними, встали со своих мест и направились к кабине пилота. Один из них поднёс к открывающему устройству какой-то прибор и через мгновение дверь открылась. Мужчины вошли внутрь кабины и плотно закрыли за собой дверь.
Эти люди были одеты в белые костюмы, как все в день Великого Минту, и не имели никакого отношения к обслуживающему персоналу аэробуса, одетому в голубую форменную одежду. Доктор Дарн понял, что это - террористы.
Доктор медленно встал со своего места, потревожив при этом Виллу, которая сидела ближе к проходу, чем он, и направился в сторону кабины пилота. Девушка задумчиво смотрела ему вслед. Она не видела трёх мужчин, которые уже проникли в кабину, но поняла по ауре доктора Дарна, что он был встревожен и очень собран. Такой ауры она ещё не видела никогда: сейчас доктор представлял собой белое пульсирующее яйцо с небольшим количеством чёрных "брызг" вокруг его головы и груди, которые как будто образовывали невидимый щит.
"Как ему удаётся так собрать себя в единое целое?" - подумала она. Все разноцветные энергии, на которые обычно распадается белая энергия первоисточника, сейчас вернулись к своему первоначальному состоянию. Доктор полностью владел своими эмоциями.
Вчера, когда Вилла сквозь лес и расстояние увидела Великого Верну, забравшего души её друзей, с ней в один миг произошла душевная метаморфоза. Как будто пелена спала с её разума, и девушка опять ощутила жизнь во всей её полноте. То ли боль и осознание невосполнимой утраты друзей, помноженная на расставание с прошлым и с родным городом, то ли прикосновение Великого Брата, но к ней в одно мгновение вернулись её способности чувствовать, переживать, быть сопричастной всему тому, что происходит вокруг неё. Она провожала внутренним взглядом своих друзей и ощущала всем телом одновременно и боль утраты, и удовлетворение: их забрал Великий Верну. В этот момент в душе родилась песня, невидимая певица запела в ней, и плавная очень красивая мелодия полилась к Небу. С тех пор Вилла слышит в себе этот поющий голос и необычную для альбийской цивилизации мелодию, которая отзывается в её душе мирным спокойствием, необыкновенной тишиной мыслей и чем-то еще, чего девушка пока что не может понять. Но только теперь её спокойствие окрашено во все краски, которые дарит радуга. Теперь её спокойствие живое. Если бы она могла видеть себя со стороны, то увидела бы прекрасное белое яйцо, которое, подобно граням бриллианта, когда на них попадает луч Альбуса, сейчас переливалось и играло удивительными отблесками алмазного сияния.
Итак, Вилла смотрела вслед доктору Дарну, и вдруг она поняла, что прекрасно видит и то, что творится в кабине пилота. Она видела сквозь стену. Но это новое качество нисколько не удивило её. Гораздо больше привлекло её внимание то, что происходило за дверью, которую как раз в этот момент попытался открыть доктор. Но дверь была заперта изнутри. Три террориста, а это были именно они, стояли рядом с бездыханным телом пилота. У них не было никакого оружия, да и не могли они его пронести на борт аэробуса, ведь служба досмотра невидимо для каждого пассажира обследует его с ног до головы, включая весь багаж.
Пилот был убит надёжным приёмом бойца. Неудивительно, ведь часто оружием террористов является не только то, что стреляет и взрывается, но и их собственные тела.
Один из террористов в этот момент устанавливал автопилоту другую точку прибытия. Мысленно Вилла увидела, что теперь пунктом их назначения стал горный массив на Востоке Большого Кольца.
Доктор Дарн упорно дёргал ручку кабины, чем привлёк внимание террористов. Они переглянулись. Наконец, один из них медленно приоткрыл дверь.
"Что он делает? - подумала Вилла. - Ведь они же его сейчас впустят в кабину и там убьют". Таков был действительно самый вероятный ход событий. Террористы поняли, что их захват кабины пилота не остался незамеченным, и сделают всё, чтобы избавиться от свидетеля.
Так и случилось. Доктора впустили внутрь кабины. Но дальше события развивались совсем не по ожидаемому сценарию. Как только доктор Дарн оказался за дверью, все три террориста сразу странно обмякли. Теперь они стояли и тупо смотрели на него. За каждым террористом Вилла увидела дракона. Доктор вытянул правую руку вперёд и как будто стал ею указывать: рука очерчивала круги и спирали, совершенно не понятные ей, но понятные драконам и, девушка догадалась, бессознательному террористов. Она отчётливо увидела, как сначала один дракон слился с одним из террористов, затем два других буквально "вошли" в остальных. Доктор Дарн продолжал делать странные движения рукой.
- Он чертит символы, - раздался внутри неё знакомый голос Хранителя, - символы - это язык, на котором говорит бессознательное, а значит, и драконы.
Вскоре драконы отделились от тел, и мгновенно исчезли. Но Вилла знала, что внутри этих трёх тел нет сердец. Драконы и души слились в одно целое.
- Как драконы оказались на такой высоте? - возник резонный вопрос, ведь всем известно, что драконы выше трёхсот метров не поднимаются.
- Бессознательное человека и в космосе с ним, - ответил Хранитель, - но умирают люди из-за притяжения Альбы, поэтому драконы обычно забирают сердца на гораздо меньших высотах, чем та, на которой сейчас летит аэролёт. Доктору же с помощью символов удалось вызвать драконов через внутреннюю суть террористов и сказать бессознательному этих людей, что срок их жизни истёк и пришло время слияния.
Объяснение Хранителя породило ещё больше вопросов, потому что девушке было совсем не понятно, почему люди умирают из-за притяжения Альбы, но в этот момент она увидела, что к кабине пилота подошли старший офицер Сваррис и лейтенант Дункис. Естественно, офицеры Службы национальной безопасности, обученные внимательно относиться ко всему происходящему вокруг, обратили внимание на трёх мужчин и доктора Дарна, вошедших в кабину пилота, в которую не имеет права входить ни один пассажир.
Офицер Сваррис поднёс к открывающему устройству свой опознавательный браслет, после чего дверь свободно открылась. Оба офицера скрылись за дверью.
Вилла догадалась, что лейтенант Арниус следит за остальными пассажирами со своего места, которое расположено ближе к хвостовому отсеку и с которого хорошо виден весь салон первого этажа аэробуса. Вдруг не все террористы проникли в кабину пилота и кто-то остался в салоне?
Когда офицеры проникли в кабину пилота, доктор Дарн перестал выполнять свои пассы. Офицеры сразу же поняли, что здесь произошло, но для уверенности проверили зрачки и пульс всех трёх террористов, чьи тела лежали на полу кабины. Доктор подошёл к мёртвому пилоту. Убедившись, что ничем не может помочь этому человеку, он вопросительно посмотрел на офицеров. Все молчали. Любое слово, произнесённое в кабине пилота, сразу же становится достоянием диспетчерской службы. Арланиским беглецам это было ни к чему.
Офицер Сваррис, перешагнув через распростёртое тело одного из террористов, стал тщательно ощупывать обшивку в углах кабины. Чувствовалось, он знает, где надо искать и что он ищет. Через несколько мгновений в его руках оказались три миникамеры, которые записывали всё, что происходило в кабине пилота.
Затем он изучил состояние приборной доски. Ни один из приборов не подавал сигнала о неисправности. Аэролёт мирно плыл в пространстве. Но старший офицер Службы национальной безопасности решил проверить курс, заданный автопилоту. В этот момент раздался зуммер: через мгновение в диспетчерской Ранду возникнет изображение кабины пилота. Все три мужчины, включая доктора, моментально выскочили за дверь.
Никто из пассажиров не обращал на них внимания: на всех, кроме Виллы, были очки-компьютеры. Мужчины в полном молчании, как будто ничего не произошло, разошлись по своим местам.
- Вы - дракономаг? - спросила Вилла доктора Дарна, когда он занял своё место рядом с ней. В её вопросе не было ни осуждения, ни даже любопытства. Она отнеслась ко всему только что происшедшему, как к факту. Доктор почувствовал это по спокойному тону, которым был задан вопрос. И его совсем не удивили открывшиеся ему способности девушки видеть сквозь стены.
- Я - психиатр и психотерапевт. Разбираться в вопросах психики, а драконы имеют к ней прямое отношение, - моя профессиональная обязанность.
- Разве все психиатры могут разговаривать с драконами?
- Те, кто думают и хорошо знают свой предмет, могут.
- И доктор Лэйси?
- Не знаю. О таких вещах не принято говорить. В медицинских университетах мы получаем базовые знания, которые ограничены определёнными рамками. Естественно, в пределах этих рамок представление о драконах мало чем отличается от такового в обществе. Но потом каждый специализируется и профессионально совершенствуется по мере своей практики.
- Вы из практики получили такие знания? - не унималась Вилла.
- И да, и нет. Отчасти в меня многое вложил отец. Если Вы помните, я рассказывал, что он - известный психиатр в Ликадии. Отрицание драконов в этой стране во многом развязывает руки психиатрам. Раз их нет, значит, нечего бояться. Такая точка зрения позволяет с другой стороны посмотреть на психические явления. Умные психиатры всё равно приходят к понимаю того, что драконы существуют, но только теперь они свободны от общепринятых установок альбийского общества и могут взглянуть на это явление, не как на нечто, отдельное от человеческой психики, а как на её неотъемлемую часть.
Девушка была удивлена услышанным. Оказывается, отрицание драконов может принести пользу, потому что освобождает человека от общепринятой программы: драконы - враги.
- Вы сказали "отчасти", - вернулась она к теме разговора.
- Потому что далее я был вынужден идти по своему пути один и делать выводы уже из того, что мне преподносила судьба. А преподнесла она мне немало, в том числе - Вас.
Доктор улыбнулся.
В этот момент в голове Виллы отчётливо возник образ того, как доктор читает древнюю книгу, вроде Великой Книги, которую она по-прежнему держала на своих коленях.
- Вы изучали дракономагию по древним источникам? - и эта её новая способность прозревать сквозь время не удивила девушку.
Доктор внимательно посмотрел на неё. Возможно, он оценивал, до какой степени ей можно доверять. Наконец, он произнёс:
- Да. Мне попадались источники по дракономагии. Есть психиатры, которые предпочитают знания дилетантству, а дракономагия - это, прежде всего, знания о драконах, а значит, и о душе.
Впервые Вилла услышала о том, что среди психиатров, как и среди драконобоев, тоже существует своего рода братство, которое в дополнение к общепринятой психиатрии, изучает ещё и дракономагию. Но эта новость не повергла её в ужас, как это наверняка случилось бы, узнай она такое несколько месяцев назад. Сейчас она её приняла как должное. Действительно, чем ещё заниматься психиатрам и психотерапевтам, как не душой, обратной стороной которой являются драконы. Всё правильно, всё так и должно быть.
- Надеюсь, никто ни о чём не узнает, - размышлял вслух доктор Дарн. - Когда найдут в кабине четыре трупа, я думаю, следствие примет всё происшествие за двойное нападение: террористы напали на пилота, драконы уничтожили террористов. В Ликадии обычно все случаи нападения драконов на человека со смертельным исходом преподносились как внезапная смерть от остановки сердца. Посмотрим, как нивийцы объяснят три одновременные остановки сердца в кабине аэробуса, совершающего трансальбийский перелёт.
И опять доктор улыбнулся, по-видимому, представляя себе, как нивийские власти будут выкручиваться, чтобы скрыть столь очевидный случай драконьей деятельности.
- На такую высоту драконы, если их не вызвать специально, не летают, - задумчиво произнесла Вилла, - власти поймут, что здесь действовал дракономаг. Правда, выяснить, кто именно из пятисот пассажиров аэролёта владеет дракономагией, трудно, но слежка за всеми обеспечена. Это надо иметь в виду.
- Вы знаете, куда мы летим? - спустя несколько мгновений задала Вилла жизненно важный для пассажиров аэролёта вопрос.
- Надеюсь, туда же, куда и летели. Аэролёт управляется автопилотом. Если не случится чего-либо непредвиденного, за чем обычно и следят пилоты, то скоро мы приземлимся в Ранду и...
- Мы летим не в Нивию, - прервала доктора Вилла.
Он растерялся:
- А куда?
- На Восток Большого Кольца. Террористы перепрограммировали автопилот.
Доктор Дарн не сомневался в истинности слов девушки.
- Что же делать? - вслух выразил он общую мысль. Никто из них двоих не знал, как управлять аэробусом. Для этого надо быть пилотом. А пилот мёртв так же, как мёртв и террорист, разбирающийся в управлении аэролётами.
Необходимо было переговорить со старшим офицером Сваррисом, ведь он по долгу службы знает, как перепрограммировать автопилот. Но доктор решил не торопиться: офицеры поняли, что он дракономаг и неизвестно, чем это может теперь для него кончиться. Не стоит рассказывать им ещё и о возможностях Виллы.
Кроме того, сейчас в Ранду уже знают о том, что пилот аэробуса мёртв; всё, что происходит в кабине пилота теперь через спутник прямо транслируется в диспетчерскую службу, поэтому заходить туда беглецам никак нельзя.
Решено было посоветоваться с Уиром и Анди. Неважно, смогут ли они помочь, но необходимо, чтобы они знали, что произошло. На всякий случай.
Сначала Вилла уступила Анди место рядом с доктором Дарном, который объяснил теперь уже бывшему полицейскому всю ситуацию, не вдаваясь в подробности, как случилось, что террористы оказались мертвы. Затем то же самое он рассказал Уиру.
Оба молодых человека также не знали, что дальше делать. Анди, как офицер полиции, был достаточно натаскан на предмет встречи с террористами и методами их деятельности. Он высказал мысль, что, скорее всего, в месте, куда сейчас на автопилоте летит аэролёт, находится база террористов. Цели их очевидны: либо захват аэробуса, тогда всех пассажиров убьют, либо захват заложников. В последнем случае будут выдвинуты определённые требования отдельному правительству или целому сообществу стран, например, Содружеству семидесяти семи. Если эти требования не будут исполнены, заложников также убьют, возможно, не всех сразу, а по мере того, как будет уменьшаться надежда на выполнение требований террористов.
Анди уточнил, что раз террористы решились на такой шаг, как украсть более пятисот человек, то, скорее всего, требования будут неисполнимыми, например, смена политического режима в какой-нибудь стране. Любая страна, а Содружество тем более, лучше пожертвует жизнями нескольких сот пассажиров, чем пойдёт на уступки. Зато террористы после смерти заложников будут во весь голос вещать по своим каналам, что никто в этом мире не думает о людях, и в очередной раз у них появится повод обвинить правительства в античеловеческой политике.
Анди высказал надежду, что как только станет ясно, что курс изменён, диспетческая служба сама изменит курс полёта аэробуса. Возможно, она это уже сделала.
Решено было подождать и посмотреть, как будут развиваться события. Если диспетчерской службе не удастся сменить курс полёта аэробуса, то, скорее всего, все пассажиры погибнут в любом случае, не зависимо от того, какие требования будут выдвинуты террористами.
В этот момент в проходе появился офицер охраны аэробуса, который всё время полёта находился в служебном отсеке вместе с девушками-стюардессами. Он прошёл в кабину пилота. По-видимому, ему уже сообщили, что там произошло.
- Надеюсь, курс уже восстановлен, - вслух произнёс свои мысли доктор Дарн, рядом с которым опять сидела Вилла.
- Нет. Диспетчерская служба не смогла этого сделать. Как только курс аэролёта был изменён, он был пойман в плазменную ловушку. Теперь управление полётом осуществляется с Альбы, с базы террористов, куда мы и летим. Диспетчерская служба дала задание охраннику попробовать перепрограммировать управляющий компьютер вручную. Именно этим он сейчас и занимается: из Ранду ему диктуют каждый шаг.
Через несколько минут Вилла продолжила рассказывать о том, что происходит в кабине пилота.
- У охранника не получается поменять направление полёта. Управляющий компьютер заблокирован террористами. Вместо него работает компьютер на базе террористов, именно он задаёт и поддерживает курс полёта.
Через некоторое время офицер охраны вышел из кабины пилотов. Задумчивый, он внимательно слушал, что ему в невидимую для посторонних глаз рацию говорило начальство.
Подошло время завтрака. В проходах появились стюардессы, они разносили пассажирам пищевые таблетки и напитки.
Люди стали отрываться от своих очков-дисплеев в ожидании завтрака. Стюардессы улыбались, как им и положено, но за этими улыбками чувствовалось напряжение, по которому кое-кто из наиболее внимательных пассажиров понял, что что-то случилось.
Действительно, аэробус уже должен был лететь над сушей Большого Кольца. Однако, по-прежнему, внизу простирался океан. На стюардесс посыпались вопросы, но те ничего не могли ответить, потому что сами не знали, что отвечать. Их предупредили только о том, что возникла серьёзная внештатная ситуация и нужно быть начеку.
Вскоре показалась долгожданная суша.
- Остались минуты полёта, - констатировал доктор Дарн, понимая, что они уже подлетают к пункту назначения, потому что достигли материка как раз на востоке, пролетев большую часть расстояния над океаном.
Вилла задумалась. Она не знала, что делать в такой ситуации. Аэробус, как бабочка в сачке, несётся точно в то место, где его ждут террористы.
- Тут все обречены, - услышала Вилла голос Хранителя, - есть только один выход остаться живыми - это воспользоваться катапультой в момент, когда аэролёт пойдёт на снижение.
Она быстро поделилась этой информацией с доктором, а затем с Уиром и Анди.
Катапульта во всех аэролётах подобного класса представляет собой хвостовой отсек, который при необходимости может отделяться от самого носителя - аэробуса и быть, хотя и неуправляемым, но вполне приемлемым планером, способным приземлить пассажиров живыми и невредимыми.
В этот момент охранник, по-видимому, получивший указания с Альбы, обратился к пассажирам аэробуса. Он был бледен: этот человек отдавал себе отчёт, что вскоре произойдёт с захваченным аэрообусом. Однако его голос был твёрд и решителен:
- Уважаемые пассажиры. Наш аэролёт захвачен террористами. Соблюдайте спокойствие и только спокойствие. Через несколько минут аэролёт приземлится на базе террористов. Необходимо срочное катапультирование. Предлагаю всем пройти в хвостовой отсек.
Голос охранника услышали все пассажиры, потому что он раздался не только в салоне аэробуса, но и во всех наушниках мини-компьютеров.
Первой реакцией пассажиров был шок от услышанного. На миг тишина воцарилась в салоне аэробуса. Однако вскоре салон взорвался от беспорядочных криков и вскочивших со своих мест пассажиров. Одни из них в панике хватали первые попавшиеся им сумки и стремились как можно быстрее достигнуть хвостового отсека, другие в ужасе и как будто парализованные оставались на своих местах.
- Катапультироваться в горах? Это безумие! - раздались крики сразу с нескольких мест. Действительно, аэробус летел над огромным горным массивом - самым большим и высоким на Альбе. И самым древним, как считает наука.
Некоторые из пассажиров, устремившиеся было к хвостовому отсеку, застыли на месте. Они не знали, что делать. Впрочем, как и все остальные. Действительно, катапультироваться на заснеженные вершины горных исполинов грозило не меньшей опасностью, чем попасть в руки террористов. При таких условиях посадки вероятность того, что катапульта разобьётся о скалы, была очень велика.
- Лучше быть захваченными террористами, - кричали люди с одних мест.
- Пусть мы приземлимся на базе террористов. Так хоть есть вероятность того, что нас спасут.
- Я не хочу погибнуть в горах!
Крики раздавались отовсюду. Громко заплакали дети. Офицер охраны пытался перекричать установившийся в салоне аэробуса беспорядочный гам. Но всё было бесполезно. Люди вскакивали со своих мест, и каждый считал своим долгом высказать криком своё мнение.
В этот момент заработали зуммеры, предупреждающие об обязательной фиксации пассажиров к своим местам. Через три минуты аэробус начнёт снижение. Люди быстро стали возвращаться в свои кресла. Никто не хотел остаться в проходе, потому что, когда аэролёт будет почти что падать в пространстве, возникнут перегрузки, и хотя они предельно нивелированы плазменным экраном, всё равно удержаться на ногах в проходе не сможет никто.
Вилла и её новые родственники в отличие от остальных пассажиров стремительно достали с полок свою ручную поклажу и направились в хвостовой отсек. Впереди них следовали оба теперь уже бывших арланийских офицера Службы национальной безопасности: старший офицер Сваррис и лейтенант Арниус. Через несколько секунд рядом с ними оказался и третий адъютант Министра по национальной безопасности - лейтенант Дункис, чьё место находилось в головном отсеке.
Офицер охраны с тоской смотрел им вслед. Он ещё пытался уговорить хоть кого-нибудь сделать то же самое, но всё было тщетно. Пассажиры предпочитали террористов катапультированию в горах. Что ж! Это было их право. Вот только он, офицер охраны, хорошо понимавший, чем кончится весь этот спектакль, устроенный террористами для устрашения альбийцев, был вынужден остаться в аэролёте. Таков его долг. Таково предписание для охранников: всегда быть вместе с пассажирами.
Когда семья Рустерос и три офицера достигли хвостового отсека, глядя на них, ещё несколько человек, а именно; три мужчины и три женщины с двумя мальчиками, - устремились за ними. Едва они успели заскочить в катапульту и занять стоячие места, как крепкие фиксаторы тут же приковали всех, находящихся в хвостовом отсеке к стенкам, а пол салона стал уходить из-под ног. Аэробус начал снижение. Он опускался почти вертикально, также как и набирал высоту.
Старший офицер Сварис нажал кнопку катапультирования. Как только аэролёт пройдёт верхние слои атмосферы и достигнет высоты, когда не нужен будет плазменный экран, катапульта выстрелит в пространство. Плазменная ловушка ей не помеха. Дальше она спланирует и приземлится там, где придётся. Встроенный в катапульту автопилот должен осуществить посадку. Но как он справится с поставленной задачей в горах? Да и что будет после приземления с людьми, оказавшимися без тёплой одежды на заснеженных вершинах древних исполинов? Не зря остальные пассажиры предпочли остаться в аэролёте: они знали, чего лишаются.
Через несколько минут раздался страшный грохот. Катапульта отделилась от аэробуса и начался стремительный, захватывающий дух полёт. Когда падающий вертикально вниз хвост аэробуса снизился достаточно, чтобы смогли раскрыться парашюты, все находящиеся в катапульте люди испытали сильный толчок. Дальше они летели почти с комфортом, катапульта плавно парила в воздухе. И только несильный шум двигателя автопилота нарушал повисшую в небольшом салоне тишину.
Пассажиры, вынужденные совершить столь необычный в своей жизни полёт, стояли, прикованные к вертикальной поверхности салона, и молились. Потому что только молитва могла помочь в такой ситуации не поддаться панике и страху при виде приближающихся огромных и острых горных вершин, разделённых множеством каньонов и пропастей. Молились и люди, оставшиеся в аэролёте, который стремительно снижался на небольшую специально оборудованную для его приёма площадку в горах, где его ждали террористы. Все звали на помощь Великого Верну и других Великих Братьев. Кто ещё может помочь в такой ситуации?!
Когда катапульта коснулась твёрдой поверхности, находившееся в ней люди ощутили толчок, затем ещё один, который перешёл в целую серию толчков и качаний. По-видимому, катапульта приземлилась на склоне и сейчас продолжала спускаться вниз, влекомая силой тяжести и поддерживаемая парашютами и автопилотом, которые не позволяли ей начать кувыркаться подобно снежному кому, которых такое приземление породило немало. Вскоре в ответ на вторжение от заснеженной вершины исполина, по склону которого скатывалась вниз катапульта, отделились огромная снежная лавина, потоки которой быстро настигли планирующий воздушный аппарат, подхватили его, накрыв собой, и понесли вниз.
В глазах у кувыркающихся вместе с катапультой пассажиров всё замельтешило, нельзя было разобрать, где верх, где низ. Неведомая огромная сила грозила вот-вот раздавить очень крепкий корпус хвостового отсека аэробуса, который предназначен для суровых испытаний в слоях атмосферы. Но, сейчас, казалось, корпус просто трещал по швам, которых у него не было. Он был цельной литой конструкцией. Это и спасло бежавших от участи заложников людей.
Когда всё стихло, беглецы смогли открыть глаза, которые поневоле закрылись в таком головокружительном полёте. Они увидели себя, кого висящим под потолком, а кого лежащим на полу, который на самом деле был стеной катапульты. Мощные фиксаторы удерживали людей в таком неестественном положении, но и они же спасли их от травм и увечий, которые были бы непременно, если бы не эти металлические обручи, обхватывающие тела на всём их протяжении.
Спустя некоторое время сработал автоматический разблокиратор фиксаторов. Вилла буквально свалилась вниз вместе с остальными, кто в этот момент оказался сверху. Когда центр тяжести вследствие падения тел изменился, катапульта покачнулась, но с места не сдвинулась. По-видимому, она лежала на склоне, уткнувшись во что-то, что задержало её дальнейшее падение. В иллюминаторы ничего не было видно, кроме снега. Катапульта была закопана снежной лавиной, которая промчалась дальше вниз, оставив виновницу своего возникновения под толстым слоем снега.
Температура в салоне стала быстро падать, но как только она достигла критической точки, заработал обогреватель. Теперь хвостовой отсек аэробуса превратился в маленький домик, в котором было всё: тепло, небольшой запас еды, воды и даже несколько одеял. Вот только места было немного, хотя катапульта и была предназначена для большего количества пассажиров. Если бы все пассажиры аэролёта вошли сюда, они стояли бы вплотную друг к другу, стянутые и поддерживаемые фиксаторами, которые удержали бы людей от сильных встрясок. Впрочем, при падении в толще снежной лавины и фиксаторы не уберегли бы массу народа от переломов и ушибов. Но массы не было, она осталась в аэролёте. Те же, кто был в катапульте, совершенно не пострадали.
Заплакал маленький Лами, который своим детским испуганным криком буквально пронзил тишину. Уир и Анди достали несколько самообогревающихся одеял из встроенного в катапульту ящика и сделали из одного небольшое детское место, где малыш мог бы играть и при необходимости поспать. У Лами в руках даже оказалась одна игрушка: небольшой пушистый иркат. Эти животные, похожие на медведей, но меньшие по размерам и более пушистые, по иронии судьбы в дикой природе обитают как раз на таких заснеженных, диких и нетронутых склонах, где сейчас и застряла катапульта.
Вскоре малыш успокоился. Находящиеся в катапульте пассажиры тесно расселись на одеялах. Всем хотелось расслабиться после перенесённого ужаса. Каждый надеялся на то, что спутники засекут их браслеты, как только поступит соответствующая команда. Наверняка всей Альбе уже известно, что от захваченного террористами аэробуса отделилась катапульта. Остаётся только ждать, когда за затерянными в горах пассажирами аэролёта прибудут спасатели. Другого выхода нет: катапульта замурована в снегу и выйти наружу люди не могут. Впрочем, никто из них не рассчитывал на прогулку высоко в горах и потому не взял с собой ни тёплой одежды, ни специального шлема, защищающего от высокогорных излучений и концентрирующих кислород окружающего воздуха до необходимых для жизнедеятельности организма человека концентраций. Нет и привычных коммуникофонов, с помощью которых можно связаться с любой точкой планеты: при посадке на аэролёт в аэропорту Пальты их забрала Служба безопасности полётов, потому что коммуникофоны могут помешать работе плазменных генераторов. По прибытии в Нивию, все пассажиры получили бы свои приборы назад. Если бы они долетели.
Небольших запасов еды - нескольких пачек таблетированной пищи - вполне может хватить ни на один день. Впрочем, есть никому не хотелось. Наоборот, чувство лёгкой тошноты после головокружительного падения было практически у каждого. Небольшие запасы воды также помогут затерянным пассажирам продержаться некоторое время, даже если не удастся выйти из катапульты наружу, где воды в виде снега предостаточно.
Узники замурованной в сугробе катапульты надеялись, что их спасут гораздо раньше, чем у них кончатся запасы. Так хотелось им верить в то, что самое страшное уже позади, ведь они приземлились.