Острый как бритва нож срезал грязную кожуру, прихватив добрую часть картофельной мякоти. Плод в агонии закричал, и потекла кровь. Рубиновые капли крапали на трухлявый деревянный пол, моментально, с шумом, всасываясь в доски. Жирные человекоподобные свиньи, одетые в тюремную робу, жрали помои из огромного и ржавого корыта, порой запивая обед мутным и вонючим самогоном. Толстая свиноматка в похоронном саване, сидя на гробу, чистила кричащие овощи. Она подняла свой стеклянный взор и, хрюкнув, произнесла:
- Вам не нравиться наше гостеприимство?- и замахнулась ножом для удара.
Он хотел убежать, но не мог. Там где он оставил свои ступни, их уже не было. Кто-то украл его ступни, и ему не в чем было идти домой. Болезненный удар ножом в живот и вместе с криком, изо рта потёк травяной чай. Он постарался зажать рану ладонями, но чай сочился сквозь пальцы, ароматизируя мятой, мелиссой и клофелином. Ужё удар. Высокий и худой кабан со свастикой на лбу, воткнул ему ржавую вилку между лопаток.
И Михаил проснулся. Он резко приподнялся с постели и рефлекторно схватился за живот, где во сне ему воткнули нож, но, конечно же, не чего не обнаружил. Шумно с облегчением выдохнув, лёг обратно и довольно громко произнёс:
-Ну и ахинея. - но взглянув на настенные часы, подскочил и начал второпях собираться. Ни о каком размеренном завтраке, речи быть не могло. Он опаздывал на встречу с потенциальными избирателями.
Михаил занимал скромную должность мэры. Правда, временно. Что бы полноценно сесть в это кресло, следовало победить на предстоящих выборах в селсовет. Его предшественник, ссылаясь на возраст, сложил полномочия и вышел на пенсию. А после и вовсе уехал из села в неизвестном направлении, со всей семьёй. Михаил не являлся его приемником. Его прислали из города. Так сказать, для наведения порядка.
Бывший совхоз "Ильич", а ныне загибающееся село вдали от города, ни чем похвастаться не могло, кроме безработицы, повального пьянства и периодически возникающих конфликтах, на фоне алкоголя. Любой семейный или межсоседский конфликт становился темой всеобщего обсуждения. Захолустье- есть захолустье.
И Михаил, как исполняющий обязанности мэра, решил это всё исправить, а именно обеспечить людей работой, бороться с алкоголизмом и поднять незнакомое ему село с колен. А в первую очередь реанимировать старый совхоз. Не полностью. Хотя бы запустить свинарник и поля. Парень наивно полагал, что люди получив работу, завяжут с пагубной привычкой и из погибающего села вырастить развивающееся совхоз. И за всем будет стоят он. Молодой и перспективный политик. Сын городского чиновника.
А как настоящий политик, он решил начать с работы с электоратом. Но не просто предвыборной агитации в виде роликов и брошюр, а с личного общения. Он собрался ходить по домам и сам интересовать проблемами жителей. В селсовете, его идею приняли с сарказмом. Как сказал ему отец:
-Миша, какие у этих алкашей могут быть проблемы? Где водку взять? Не занимайся ерундой. Галочку за тебя и так поставят.
Но молодой мечтатель не слушал не кого. Он учился ни по опыту, а по книгам.
Служебный УАЗ "Патриот" кидало из стороны в сторону по расхлябанной дороге. Как только они въехали в село, Михаил попросил водителя остановить, там, "где по суше" и вскоре они оказались возле единственного деревенского магазина. Парень вышел и тут же изумился увиденному. Его удивили ни угрюмые лица немногочисленных жителей, и ни обилие пьяных людей на улице в будний день, а как спокойно ильичёвцы наблюдают за собакой, которая пожирала раздавленный трактором труп своего собрата. А правильней сказать, не наблюдают, а игнорируют ситуацию. Как будто всё в порядке вещей. Не кому не было ни малейшего дела до акта каннибализма среди бела дня.
Вскоре вокруг будущего мэра образовалась небольшая толпа. В основном из стариков. На общение жители шли не охотно. Михаил чувствовал себя не в своей тарелке. Чиновник являлся для них чужаком в слишком чистой одежде и на дорогом автомобиле. Он больше вызывал зависть и агрессию, чем понимание и уважение. И все как один твердили, что ни какая помощь им не требовалась. Разочаровавшись в чиновниках, они не ждали от них не чего. Для ильичёвцев Михаил являлся очередным зажравшимся горлопаном перед предстоящими выборами.
Но тут из небольшой толпы вышла довольно тучная женщина с колючим стеклянным взглядом и без верхних передних зубов:
- Господин мэр, вы просили рассказать вам о наших проблемах. Так они есть. Но кто ж об этом на улице разговаривает? Пойдёмте в дом. За чайком всё и обсудим. Мне есть много чего вам рассказать.
При этом, после появлении данной женщины, жители как то оживились, стали переглядываться, а некоторые поспешили по домам. Это насторожило парня. Как-то это всё странно. А неясного возраста дама с пунцовым лицом, настойчиво предлагала продолжить беседу у неё дома. И пересилив волнение, Михаил согласился. Ведь он должен работать с электоратом.
Водителя он попросил остаться в машине. Если честно попросту опасался за сохранность служебного автомобиля. Бывший телохранитель отца, молча, кивнул и продолжил смотреть сериал на планшете.
По дороге, Клавдия повествовала о тотальном пьянстве, виня во всём отсутствие работы, что мужикам приходиться ездить в город на работу, а они там любовниц заводят, и что молодёжь, уехав на учёбу, не возвращается обратно в деревню. А ведь село нужно поднимать. Тут так не хватает крепких рабочих рук.
Она шла впереди, постоянно оглядываясь, будто проверяя, не сбежал ли мэр. Да и вообще в женщине было что-то отталкивающее, возможно даже пугающее. Но что именно , Михаил объяснить не мог. Всё его нутро вопило отказаться от затеи и, вернувшись в машину, покинуть село. Но парень, ни кого не слушал. Даже самого себя.
Вскоре они подошли к покосившейся избушке с заросшим огородом. Интересно, что собаки на цепи он не увидел, хотя будка была. Крайне не типично для деревни. Они вошли в дом, и тот отозвался измученным скрипом.
Клавдия представила семейству, а вернее внукам, мальчику и девочке лет десяти, "дядю Мишу", и они, пройдя на кухню, сели за стол. А дети закивав , переглянулись и убежали на улицу. Вскоре перед мэром возникли кружка с травяным чаем, от которой сильно пахло мятой и железная тарелка с пряниками. При этом женщина постоянно говорила об алкашах и тунеядцах, ставя в сопостовление им своего зятя и дочь. С его слов, её Люба -трудолюбивая красавица и примерная мать, а Иван- хороший семьянин, работящий и заботливый отец. Да и вообще золото, а не человек. Тем более скоро они сами познакомятся. Дети по делам ушли. Вот-вот будут.
Без умолка болтая, она постоянно интересовалась, почему Михаил не пьёт чай. Но парень, ссылаясь на его чрезмерно повышенную температуру, обещал сделать это позже. А если честно, он с детства не любил мяту. Повествуя без передыха о проблемах села, женщина извинилась, вынув два ведра, и принялась хлопотать по дому.
- Дети скоро вернуться, а у меня ничего ни готово. Понимаете, у нас идеальная семья. Люба с Ваней работают, а я с дедом слежу за домом. Пьём мы редко, ни то ,что местные. - максимально вежливо говорила женщина, при этом было видно, что это давалось ей с трудом.
-Простите, а где ваш муж?- скромно поинтересовался Михаил.
-Да где-то в огороде. Делами занимается. - отмахнулась от ответа Клавдия и парень взглянув в окно ,увидел заросший приусадебный участок. Женщина как будто угадала его немой вопрос- Да это только тут. Так-то у нас много земли. Мы все работящие. Дел много. Вот порой и не успеваем.
Вскоре, женщина села на табурет и поставила перед собой два ведра: одно с водой, а второе с картофелем. И принялась чистить овощи острым как бритва ножом. Михаил моментально провёл аналогию со своим сном, и холодок пробежал по спине. А женщина, ловкая работая лезвием, всё болтала без умолка. Парень, кивая, её слушал и уже начал терять нить повествования, как одна фраза заставила его вздрогнуть от услышанного.
- Наши попробуют вас на зубок.- странно произнесла дама глядя на нож.
- Что вы имеете в виду?- тихо вопросил парень.
-Да я говорю, народ у нас тяжёлый. Пьющий. Неработающий. С такими тяжело будет. - ответила Клавдия, при этом её стеклянные глаза забегали из стороны в сторону, будто её поймали на чём-то постыдном.
Михаилу всё больше становилось неуютней. Всё было как-то странно. Даже можно сказать, пугающе. Да и даже сама атмосфера дома давила. И когда он хотел встать и попрощавшись, покинуть избу, послышалось скрипящие открывание входной двери и вскоре в комнату вошли дочь и зять. Внешность Любы крайне не соответствовала описанию: с обрюзгшим животом и пунцовым пухлым лицом от алкоголя, она больше походила на перезрелый томат с сосульками засаленных и неопрятных волос, чем на молодую и красивую девушку. Иван- крупный детина, без передних верхних зубов и с открытым ртом как у больного дебилизмом. У обоих супругов одежда старая и грязная. Тёща тут же подскочила с места и с наиграно радостным видом, рванул к холодильнику в другую комнату, испуганно лепеча на ходу:
-Вот и мои с работки вернулись. Устали, наверное. А мы тут с господином мэром дела нашего села решаем. Будет, говорит, деревню нашу на ноги ставить.- и вскоре вернулась обратно со стаканом и запотевшей бутылкой без этикетки- Вот. Светка угостила. Говорит, как ты любишь. Уважает тебя.
Зять, молча, взял подношение из рук, и, пройдя к столу, сел напротив Михаила. От тяжёлого взгляда худого детины чиновнику стало ни по себе. Налив самогон в гранёный стакан, Иван осушил его залпом и предложив жестом выпивку, проговорил басом:
-Будите? За встречу.
-Нет. Спасибо. Я вообще не употребляю алкоголь.
-Да вы что? Действительно, хороший самогон. Пол стопарика самое то, для начала общения. Как раз вон пока горячего нет, чаем запьёте.
-...А то он небось уже льдом покрылся.- вставила свои пять копеек Клавдия.
Юноша вновь отказался, и семья наперебой принялись чрезмерно навязчиво уговаривать выпить, но тот стоял на своём. Тогда Иван махнул рукой и приказал, что бы все отстали от "директора" и продолжил пить в одиночестве. А вскоре он начал повествовать о проблемах села, при этом приводя в пример порядок и семейные ценности Германии, особенно во времена нацистов. Он, не скрываясь, восхищался Адольфом Гитлером и прославлял Третий Рейх. А так же высказывал жалость, то Союз принял непосредственное участие в разгроме и уничтожении этого идеального режима. Режима смелых и сильных. Но вскоре всё вернётся на круги своя. Не зря же появилось скинхед-движение?
Женщина, почти дочистив картофель, лишь соглашалась с зятем, хваля его ум и рассудительность. А Люба, облокотившись на косяк, молча, чистила грязные ногти откуда-то взятой плоской отвёрткой.
Ситуация всё больше и больше нагнетала Михаила и он всё таки попрощался и встав направился к двери, но уже почти у выхода, его за рукав схватила Клавдия и злобно улыбнувшись, по-змеиному прошептала:
- Вам не нравится наше гостеприимство?- от наигранной любезности ни осталось и следа, а правая рука с силой сжижала нож, не суля ни чего хорошего.
- Ты спрашивал, есть ли у нас проблемы? Да. Есть одна. Свинина кончается.- встал худой детина из-за стола, сжимая неизвестно откуда возникшую ржавую вилку.- Такая как ты!
И Иван, яростно закричав, кинулся на мэра. И тут как взрыв. Как яркая вспышка. В голове Михаила промелькнул сегодняшний кошмар. Всё досконально. Словно по кадрам. Только ускоренно. А дальше всё происходила как в замедленной съёмке. Клавдия, оскалив беззубый рот, ударила ножом, метя в живот. Но он уже был к этому готов и, отдернув руку, что держала женщина, словно заяц отпрыгнул в сторону. Он взглянул на место, где стояли туфли, но их не было. Взгляд в окно и двое детей, медленно, словно под водой, хихикая, выбрасывают его обувь в заросший огород. В долю секунды, парень схватил почти полное ведро картофеля и швырнул его в голову приближающемуся детине. Тяжелый предмет угодил точно в подбородок и отправил Ивана в нокаут. На грязный пол ещё не упал зять и чищеные овощи с водой, когда перепуганный Михаил уже выскочил на улицу. Он пулей пролетел мимо худого и бледного старика, спрятавшегося на всякий случай за дверью. Муж нанёс удар окровавленной лопатой, что утром закапывал труп, но промахнулся. Адреналин придавал силы и гнал босого мэра, словно до ужаса перепуганного зверя, а жильцы покосившейся избы бежали за ним, явно не поспевая.
Ни на миг не останавливаясь, он вломился в автомобиль и, разбудив ошарашенного водителя, приказал мчать в город. Только на полпути его отпустил адреналин и Михаил, обессилив, моментально уснул.
Уже через пару часов, к покосившейся избушке подкатили несколько черных автомобилей с оперативниками. Мужчина и женщина были застрелены при попытке задержания. Они кинулись на сотрудников с холодным оружием. Ивана и Любовь, что как позже выяснилось, являлись родными братом и сестрой, удалось взять живыми. Оба получили по пожизненному сроку. По меньшей мере, на счету семьи каннибалов оказалось ни менее 21 жертвы. Останки муж Клавдии закапывал на собственном огороде. Как выяснилось со слов задержанных, они в основном убивали алкашей, подпоив их самогоном, или же приезжих, угостив травяным чаем с клофелином. Жертв выискивала Клавдия, возле единственного магазина села и под любым предлогам приглашала в гости. Так же удивительным моментом, стало то, что все мужчины семьи страдали дебилизмом. При всём этом, соседи догадывались о деятельности фамилии, но боялись за собственную жизнь. Некоторые из свидетелей, за несообщение о преступлениях получили реальные сроки, длительностью от года до пяти. А дети, оставшись без родителей, были отправлены в приют. Там они не с кем не общались и вели себя обособлено. И со слов воспитателей, часто вспоминали вкусную мамину еду. А девочка обещала недалёкому брату, что когда вырастут, она позаботится о нем, и будет вкусно готовить, как мама и бабушка.
За семь лет, при правлении нового, но перспективного мэра село ожило. Совхоз заработал с новой силой, поставляя не только свинину и хлеб, но и говядину и молоко. А ещё три года спустя, Михаил Андреевич пропал без вести. Последний раз его видели ,когда он отправляясь с проверкой в совхоз, взял в попутчики парня с девушкой, сильно похожих друг на друга.