Рус : другие произведения.

Зверь

"Самиздат": [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Роман доработан и выложен заново. История про то, как парень становится оборотнем...

  Рождение зверя
  Глава 1.
  Центральный государственный архив Республики Мордовия, фонд 1028, опись 123, дело ?67, лист 4. Фрагмент донесения майора Фиглера - командира 2 роты Саранского полка от 16 декабря 1715 г.
  "...Сего месяца 20 дня перешли мы со всею командою через Оку и по сторону оной с малою милю от Мордовское Маскино встали с приказом разорить языческое капище и изничтожить непотребные игрища.
  Округ деревни собрались крестьяне зверинага вида душ около 40, желая учинить нападение...
  Крича ненашега языка атаковали нас с превеликою храбростию. Не единожды не остановились они от огня нашего пушечнага и ружейнага. Даже пиками и багинетами колоты, рычали и бросались аки звери.
  И токо милостию Всевышнего Господа нашего Иисуса Христа спасся я с двумя солдатами".
  
  - Черт побери, еще один! - пробормотал невысокий коренастый парень, изучая исписанный аккуратным почерком листок. С видимым огорчением он отложил опечалившую его бумагу и подошел к окну.
  У него были очень необычные волосы: в полумраке они казались русыми, а на солнце их цвет напоминал ржаную солому. Под стать волосам его лицо было густо усыпано веснушками - особенно досталось носу, который, следует отметить, был далек от классически греческого.
  Довольно высокий лоб прорезали несколько продольных морщин; по-видимому, проблем в жизни паренька было столько же, сколько и у любого из нас.
  Наконец, он вернулся к столу и вновь схватил этот злополучный листок. Необычность заключалась в том, что подобных документов за последнее время ему встретилось уже несколько десятков, и это вносило в его уже практически законченную работу определенный элемент диссонанса.
  На протяжении нескольких лет тщательно подобранный материал, кирпичик за кирпичиком, выстраивался в стройную систему и грозил произвести в научных кругах настоящий фурор. С членами диссертационного Совета уже были "налажены мосты", что обещало почти безболезненную защиту кандидатской. Более того, Сергеем как талантливым и оригинальным исследователем заинтересовался не только его родной институт, но и всем известные и в тоже время секретные "органы". Так вот, все эти результаты последние "раскопанные" им в архиве факты полностью перечеркивали и вежливо намекали на неправильно сделанные выводы.
  - Едрен-батон..., - вновь пробормотал Сергей (он ну просто категорически не переносил мат и все его ругательства были в высшей степени "зеленые" и "не дозрелые" - прим. автора). - Что же мне теперь снова весь диссер переписывать?!
   Вопрос, не смотря на всю свою эмоциональность, был чисто риторическим и поэтому ушел в пустоту. Однако ответ все же был нужен и не когда-нибудь, а в самое ближайшее время.
  Суть вставшей перед Сергеем проблемы состояла в том, что его выводы об успешной и практически бескровной христианизации Среднего Поволжья в свете новой информации оказывались несостоятельными. Выходила полная несуразица: в самом центре Российской империи, почти в её подбрюшье, в расцвет крепостничества и усиления гонений на язычников раскинулась территория, жители которой не только не признавали центральную светскую и церковную власть, но и успешно защищались от всяческих её поползновений. Более того, представлялось невероятным, что безоружные крестьяне в состоянии дать отпор более опытному и искушенному в военном деле врагу. Конечно, в отечественной истории известны многочисленные случаи крестьянских восстаний и волнений, в ходе которых правительственные войска терпели порой и сокрушительные поражения, но ни разу (подчеркиваю, ни разу - прим. автора) российские правители во второй половине XVII - XVIII вв. на долго не теряли власть над территорией, по площади сравнимой с небольшим европейским государством.
  Что со всем этим делать, Сергей просто не представлял... Кроме того, положение осложнялось тем, что почти все эти, так не кстати обнаруженные, документы откровенно "попахивали" мистикой. Везде фигурировали какие-то "звериного вида" люди, которым не причинял видимого вреда ни огонь фузей, ни штыковой удар, а их вопли оказывали на солдат просто ошеломляющее воздействие, вводя их в ступор. Несколько раз, он ловил себя на том, что называл их мордовскими оборотнями, которые днем мирно копались в земле, а ночью оборачиваясь волками резали людей.
  В голове Сергея теперь занозой стоял вопрос: "Как все эти факты могли пропустить наши маститые ученые, сотни раз перелопатившие архивы и написавшие по данным темам не один десяток работ?". Приходило на ум лишь одно - вся эта информация, выходящая за рамки общепринятых в науке взглядов, исследователями оценивалась как иносказательная, не объективная. "Сказка", "сплетня" - вот ярлыки, которые навешивались на все необычные документы. В науке стало хорошим тоном двигаться по уже наезженной другими исследователями колее, практически полностью игнорируя при этом целый пласт богатой и разнообразной информации.
  На этой фразе он чуть не задохнулся от охватившего его возмущения, и ему пришлось прервать свой мысленный монолог.
  Из возникшей ситуации Сергею виделось два выхода: первый - плюнуть на все несоответствия и закинуть увесистый талмуд с готовой диссертацией на проверку своему руководителю и со спокойной совестью готовиться к банкету, а второй - съездить в это самое село (Мордовское Маскино - прим.автора), которое чаще всего фигурирует в заинтересовавших его документах и разобраться с этой проблемой раз и навсегда. Очаровательные (и не только - прим.автора) глаза подруги и желание поскорее разобраться со своей затянувшейся учебой голосовали за первое решение, а теплый летний день, переполнявшая тело энергия и острое любопытство стояли за вторым вариантом решения проблемы.
  Немного поколебавшись и мысленно попросив у подруги прощения, он принял решение и пошел собирать вещи.
  Тельняшка, плавки, шорты, а после некоторого размышления и теплый свитер улеглись на самое дно объемистого рюкзака, за ними полетели зубная щетка и областная карта, а в боковые карманы влезла куча самых разных и нужных мелочей - нитки, иголки, ножницы, бинты и т.д. Через минуту рюкзак уже удобно устроился за плечами Сергея, плотно стиснув его плечи. Темная рубашка военного покроя, потертые синие джинсы и удобные кроссовки завершили экипировку русского Индианы Джонса.
   Подойдя к двери, он оседлал стул и стал названивать по телефону. Весь разговор занял минут 10 - 15, из которых 2-3 минуты были наполнены уверенными обещаниями в самое ближайшее время закончить дисер, а остальное время - нежным воркованием со своей возможной второй половиной. Вторая часть разговора представляла собой интересный диалог, в котором одна из сторон то жалостливо, а то возмущенно сопела в трубку, а другая - пыталась состряпать какое-то более или менее правдоподобное оправдание своей неожиданной поездке. В заключении, Сергей раз пять поклялся не только звонить каждый божий день, но и не смотреть на все проходящие мимо юбки.
  Уладив, таким образом, могущие возникнуть вопросы по поводу его внезапного отъезда, он щелкнул замком и отправился на вокзал.
  Через пару часов нудной поездки, Сергей вылез из душного троллейбуса, попутно ткнув локтем какого-то невежливого и очень спешащего мужчину, и оказался перед вокзалом. Немного обшарпанное здание уже с первых шагов окутало его не только приятной прохладой, но и плотной атмосферой столь свойственных нашим автовокзалам запахов - пахло всем сразу - псиной, напряженно караулящей беляш, упавшим и размазанным по кафельному полу мороженным, резким дезодорантом и тут же легким одеколоном, бензином, принесенным сапогами дворника, немытым телом, а с сбоку вдоль стены убийственно отдавало туалетом и т.д.
  В ходе милой беседы с диспетчером, он узнал всю необходимую ему информацию: автобус на Мордовское Маскино отправлялся только через два часа. Удобно устроившись в кресле, Сергей по старой привычке обежал взглядом зал ожидания. В его противоположном конце обернувшись друг к другу о чем-то беседовали две бабули, похожие на маленьких и злющих собачек. Тут они, вдруг, оправдывая свое внешнее сходство словно по команде повернули головы и с осуждением посмотрели на расположившуюся рядом парочку. Последним не было ни до кого ни какого дела: самозабвенно целуясь они слились в одно существо, которое дрыгало ногами и что-то шептало.
  Рядом с колонной примостился на корточках мальчонка лет тринадцати; он ожесточенно нажимал на кнопки телефона, изрыгавшего из себя звуки автоматных очередей и взрывов снарядов. Чуть дальше оживленно беседовала стайка симпатичных девушек. Предметом их столь бурного обсуждения, судя по доносящимся выкрикам, была очередная серия нового сериала, герои которого определенно переживали такие страсти, что им позавидовали бы и персонажи бессмертных произведений В. Шекспира.
  Презрительно хмыкнув, Сергей тем не менее отметил, что одежда современных подростков, в особенности их женской части, определенно не успевает за ростом их фигур.
  - Да... Во всем виновата акселерация, - задумчиво пробормотал Сергей, продолжая свое наблюдение дальше.
  Словом это была типичная картина обычного провинциального автовокзала, если бы не одно но...
  К кассе уверенной походкой подошел высокий парень и попросил билет тоже до Мордовского Маскино. Едва услышав это, Сергей принялся рассматривать своего будущего попутчика.
  Положив руки в карманы, он изучал расписание движения автобусов. Парень производил крайне противоречивое впечатление: немного детское выражение лица, нос картошкой, классически мультяшные русые волосы выдавали в нем добродушного человека, а мягкие и плавные движения, пружинистая походка придавали ему нечто кошачье и опасное.
  Отметив все это и отложив в свой мысленный загашник намерение присмотреться к нему, Сергей перешел к составлению плана дальнейших действий. Во-первых, ему необходимо жилье: комната в избушке на краю села его вполне бы устроила; во-вторых, нужно было сразу же найти источник информации об истории села, обо всем самом необычном и из ряда вон выходящем. "И то и другое, - рассуждал он. - можно разузнать либо в сельсовете либо в местной школе. Кроме того, совершенно не лишним было бы зайти к местному батюшке, да порасспросить его. Определенно, он смог бы многое рассказать о своем селе и прихожанах".
  Вдруг раздавшееся с улицы тарахтение, прервало его измышления, а для остальных послужило сигналом для немедленных действий. Первыми, как это ни странно сорвались с места бабули: привычно навьючившись все своими баулами, они быстро доковыляли до автобуса и заняли самые "блатные места". Чуть медленнее среагировала молодежь - девчонки, радостно завизжав, припустились следом за пенсионерами, определенно надеясь успеть к дележу свободным мест. Вновь обратив внимание на девчонок, Сергей не мог не отметить, что демографическая обстановка в этом селе не только не ухудшается, но и в скором времени должна кардинальным образом измениться. За "будущим России" неторопливо влезли несколько угрюмых мужиков и с видом неприступных беременных мамаш расселись на оставшиеся места. Общее оживление не могло не коснуться и Сергея, поэтому он, захватив рюкзак, подошел к автобусу и примостился на заднем сидении. Рядом с ним устроился и незнакомец с кошачьей походкой; он вытянул ноги и, облокотившись на сидение, задремал.
  Три часа по проселочным дорогам, лишь изредка скрашиваемые хрипловатым басом шофера, посылающим очередного лихача, отчетливо напомнили Сергею одну из своих поездок на БТРе. Рытвины на дорогах, бросавшие автобус из стороны в сторону и натуженное ревение движка еще более усиливали это впечатление.
  - Да..., - протяжно протянул он. - Кто не ездил по сельским дорогам, тот не "нюхал" жизни.
  Тут словно в подтверждение, водитель резко дал по тормозам и автобус встал как вкопанный. Удивленные, но, как это ни странно, совершенно не встревоженные пассажиры, повылазили из окон. Причина столь внезапной остановки выяснилась довольно быстро: какая-то дворняга пыталась быстро перебежать дорогу. Очевидно, в этот раз его собачий бог решил помочь лохматому и автобус просто чудом не размазал его по дороге.
  Судя по замысловатым ругательствам, которые подобно пулеметной очереди изрыгались из рта шофера, именно это барбос точно в этом самом месте постоянно перебегает проезжую часть. Пообещав в очередной раз дать газу и отправить собаку в "страну вечной охоты", водила уселся на сидение, и поездка продолжилась.
  ...Легкое оживление в салоне, грохот багажа, отчетливое почесывание и даже раздавшееся где-то похрюкивание (скорее всего, это бесилась молодежь - прим.автора) и куча других звуков, к сожалению, не очень приятных, подсказывали, что пункт назначения уже близок.
  Быстрее всех автобус покинули вновь пенсионеры ("они у нас, как самолеты - самые быстрые в мире, - подумал Сергей"), привычно растолкав зазевавшихся у входа. За ними, словно камень из пращи, вылетели девчонки и так же быстро растеклись по разным концам села.
  Оказавшись на дороге, Сергей как гончая взял след и двинулся к приземистому одноэтажному зданию, над которым развивался российский флаг. Глава сельского совета оказалась милой черноволосой женщиной средних лет, что приятно удивило Сергея, которому в силу совершенно объективных причин нравились миловидные женщины.
  Свою просьбу Сергей изложил за 5-10 минут, в течение которых он предстал как минимум ответственным сотрудником Института военной истории, откомандированным для изучения истории села. Столь впечатляющая тирада, подкрепленная для пущей уверенности красной корочкой аспиранта, принесла свои плоды не только в виде целой кучи адресов нужных ему людей, но и в виде приглашения на чай с печенюжками. Первое сразу же было воспринято с должным энтузиазмом, а от второго он вежливо отказался, объяснив это усталостью и желанием поскорее устроиться на новом месте.
  Благодаря информации, полученной в сельсовете, он быстро нашел нужный ему двор. Его взору предстала изумительная картина: в гуще цветущей сирени спряталась небольшая избушка с резными ставнями на окнах. Рядом примостилась увитая плюшем покосившаяся беседка, манящая к себе прохладой и тишиной. Подойдя к калитке, Сергей рассмотрел среди деревьев и баню, что подняло его настроение ну просто до небес.
  - Командировка обещает быть интересной! - проговорил Сергей, тем самым, подведя итог всему увиденному.
  Отворив скрипучую калитку, он по заросшей тропинке подошел к дому и осторожно постучал по двери. На стук вышел вихрастый пацан и едва взглянув на гостя, затараторил:
  - А бабушка вас уж заждалась! Звонила Марья Семеновна (глава сельсовета - прим.автора): говорит постояльца к вам направила....
  Говорил он быстро, проглатывая слова, словно боялся не успеть. Торопыгу прервала вышедшая хозяйка, оказавшаяся на редкость живой и добродушной бабулей:
  - Ну что стоишь, как столб? Я уж комнату приготовила... Скидывай мешок и давай за стол - супцу похлебаешь! А я пока блинов нажарю...
  Сергей от такой встречи просто "расцвел красным цветом и запах розами": улыбаясь, он пристроил рюкзак на диване, а сам мигом за стол. Что тут и говорить, но с едой у него всегда был разговор короткий - сел, принюхался и съел. Дальнейшее он воспринимал не иначе, как сон: густой и наваристый суп, окутавшись непередаваемым ароматом, молил его попробовать, маленькие и пупырчатые огурчики, неторопливо плавая в рассоле, обещали изумительный хруст на зубах, радовали глаз дымящиеся картофелины, густо посыпанные солью и даже нарезанный огромными ломтями черный хлеб, и тот прошибал слюну. Все увиденное, пронюханное и прочувствованное было взято приступом и уничтожено.
  Ну а попробовав толстых и румяных блинов, Сергей понял, что он раньше не жил, а существовал. Еще через некоторое время, изредка прерываемое чавканьем, ему стало ясно, что нужно остаться здесь в деревне и, женившись на местной молодухе, завести кучу толстопятых мальцов. Однако, выпив чашку крепкого черного кофе после столь роскошного ужина, он мигом вернулся к действительности, а точнее к своим делам.
  Он стал осторожно расспрашивать свою хозяйку о селе, его старожилах. Бабулю настолько обрадовало такое любопытство, что через пару минут Сергей понял - словесный поток может снести не только все его планы, но и его самого. Она выложила все сплетни, которые знала: семейная жизнь буквально каждого жителя села, начиная с грудничков и заканчивая старыми маразматиками, была обсосана до косточек и препарирована до самых мельчайших подробностей.
  Услышав такие подробности, Сергей искренне удивился, что наши доблестные органы проморгали подобного ценного сотрудника, способного не только отчеканить мельчайшие биографические данные нескольких сотен сельчан, но и удивить просто парадоксальными наблюдениями.
  Со слов бабули выходило, что "село - это последний райский уголок на земле и живут здесь не люди, а золото":
  - Помогают друг другу... И дров наколют, и воды принесут, и забор поправят... Вчерась только Сашка с братом - сыновья нашего батюшки - валун с усада убрали, а то, проклятый, пол огорода занимал.
   Уже через несколько часов Сергей с некоторой досадой понял, что всё это ему стало напоминать старые советские фильмы о счастливой жизни в одном отдельном колхозе. Поэтому он применил хитрый прием, задав самый беспроигрышный и провокационный для пенсионера вопрос:
  - Ну а молодежь....? Как? Ничего? Поди пьют, хулиганят...?
  Реакцию бабули можно было описать лишь одним словом: взорвалась и огнем своего гнева "опалила" не только собеседника, но и даже стоявшие на подоконнике цветы. Её ответная тирада была настолько сладкой и необычной, что Сергей понял - коммунизм наступил здесь и именно сейчас, а не через 20 лет, как обещал Никита Сергеевич Хрущев.
   Чуть успокоившись, она выдала:
  - Как можно так говорить! Грех жаловаться... Хорошие! Помогают всегда. Чуть, что попросишь, сразу прибегут и сделают. Вон церкву недавно обновили - покрасили, почистили все кругом... Дорожки все песочком посыпали, источник наш вычистили. А все они - ребятишки (в категорию "ребятишек" она включала, определенно, всех начиная с пятилетнего и заканчивая тридцатилетним возрастом - приме.автора)!
   Сергей вновь был приятно удивлен - поведение молодежи, да и похоже остальных сельчан, совершенно выбивалось из колеи. "Черт! - проскользнула у него мысль. - Во всей стране творится бедлам: молодежь спивается, кто постарше - вообще, практически покойники, а тут в поряде!". Вдруг бабуля прервалась и всплакнула:
  - Это все батюшка наш - отец Анатолий! Ему спасибо! Он отвадил от водки проклятущей наших мужиков! А то было пили у нас страшно.... А уж ребятишек как жалко было... и что мы сними не делали, все мимо. Хорошо батюшка приехал...
   Подробный рассказ об отце Анатолии, который далее последовал, вызвал у Сергея непреодолимое желание познакомиться с ним. Уж больно он странен, а это, в свою очередь, прекрасно соответствовало цели его поисков. Сделав мысленную зарубку - напоминание, Сергей стал слушать дальше...
  Поведав историю появления священника в селе, бабуля плавно перешла на пенсии и цены, неравномерный рост которых напоминал плетение черепахи за несущимся вскачь быстроногим Ахиллесом. Вместе повздыхав какое-то время над этим, они разошлись по комнатам.
  Оставшись один, Сергей подвел итог первому дню своей эпопеи: во-первых, он обеспечен жильем, хозяйка которого оказалась одновременно и бесценным источником информации; во-вторых, завел знакомство с местной администрацией, что могло стать хорошим подспорьем в его поисках; в-третьих, его легенда прошла свою проверку и была признана достоверной; и, наконец, в-четвертых, определился первый необычный объект - сельский священник.
  На священнике, насколько он понял, оказалось завязано очень много всего необычного: среди жителей села, отец Анатолий пользовался огромным влиянием, фактически он был центром всей духовной жизни этого малого мирка. Практически каждый житель, со слов бабули, был обязан ему если не физическим исцелением, то как минимум духовной помощью и участием. "Безусловно, - пробормотал Сергей, - это интересный экземпляр. Определенно, фанатик или, чем черт не шутит, инквизитор, решивший в отдельно взятом селе искоренить все зло и пороки". Улыбка чуть тронула его губы, когда он живо представил себе, как высокий человек с горящими глазами и развивающимися волосами, одетый в рясу и потрясающий посохом, изгоняет бесов из местных алкоголиков.
  - Занятно... - вновь усмехнулся он. - Но как он может быть связан с этой долбаной проблемой, ума ни прилажу!
  Промучившись до утра, Сергей наконец уснул....
  
  Глава 2.
  Утреннее пробуждение было на редкость странным... Уже знакомая вихрастая башка осторожно просунулась в окно и отчетливо поинтересовалась, почему он так долго дрыхнет и не собирается на рыбалку.
  Сергей несколько раз порывался дать пацану подзатыльник, но потом рявкнул:
  - Щас!
  Через некоторое время перед Мишкой, а именно так и звали бабушкиного внука, предстал Сергей, одетый в длинные темные шорты и футболку цвета хаки.
  Получив от заботливой хозяйки сумку, полную припасов, рыбаки двинулись на пруд. Проходя мимо огорода, Сергей обратил внимание на огромный, в два-три обхвата, валун. Глыба красноватого гранита с мощными прожилками кварца, перегораживавшая полдороги, явно выглядела здесь инородным телом. Однако Мишку такое чудо природы совершенно не заинтересовало и, обойдя его, он заметил:
  - Кстати, именно этот булыжник Сашка с братом (сыновья отца Анатолия - прим.автора) и убрали с огорода.
  Комментарий мальца был настолько обыденным, что Сергей не сразу сообразил - разговор шел о валуне тонн под пять весом, который нужно было не просто поднять, а передвинуть на десяток метров от забора. Отсюда даже видно было его старое место - свежее углубление посреди огорода, почти уже засыпанное навозом. "Да уж, - подумалось ему. - Занятие достойное титанов. И странно, что титаны нашлись именно здесь, в этом богом забытом краю, и выглядели они уж слишком обыденно".
  Разговор определенно требовал продолжения и он спросил:
  - А как?
  На что он получил вполне закономерный, но в тоже время и обескураживающий ответ:
  - А так! Молча! Пришли в вдвоем, попыхтели, покряхтели ... Да и вечер уже был - ни черта не видно! А с утра мы с бабушкой вышли, а валун уже за огородом...
  Все это было сказано таким нравоучительным тоном, что желание потрепать пацана за вихры становилось все сильнее и сильнее, а веры в воспитательные способности местных учителей все меньше и меньше. Однако начинать утро с мордобоя, тем более одностороннего, Сергей не только не любил, но и считал признаком плохого тона.
  - Ладно, разберемся... - пробурчал он и двинулся следом за своим неразговорчивым проводником.
  По мере приближения к пруду, Сергея почему-то не покидала уверенность, что его копилка с необъяснимыми случаями будет не просто наполняться, а пополняться с космической скоростью. Эта мысль, к его сожалению, оказались просто пророческой... Буквально через несколько минут взору изумленного аспиранта предстало странное зрелище: обширное поле около водоема было со знанием дела превращено в целый спортивный городок. Футбольные ворота, гимнастические брусья, турники всевозможного рода, куча каких-то крюков и канатов, масса пухлых мешков на утоптанной площадке - все это было расположено в каком-то странном порядке, принцип которого Сергею был до боли знаком.
  - Черт! Полоса препятствий! - наконец выдал он.
  Именно на такой дорожке, в свое время, Сергей наматывал десятки километров, ностальгия по которым сразу же заставила остро заныть под сердцем.
  Разинув рот, он мысленно перебирал причины, которые хоть приблизительно смогли бы смогли объяснить появление здесь подобного великолепия:
  - ...Зона для тренировки областного ОМОНа... Да, нет, слишком уж как-то все с любовью сделано, да и близко к деревне. Пожалуй и феэсбешники отпадают - тем вообще подавай безлюдье с рядами колючей проволоки и вышками по периметру (здесь Сергей, определенно, хмыкнул - прим.автора). С другой стороны, все это может быть местом проведения военно-патриотических игр.
  Последнее предположение ему показалось очень даже правдоподобным... Он сразу же представил несколько десятков бегающих, прыгающих и еще черт знает что делающих юнцов, которых оценивали умудренные опытом строгие судьи. "Очень даже неплохо, - сам же и оценил он эту картину. - Еще бы добавить пару тройку салютов, ну может даже фейерверк после награждения и все - разгадка готова".
  Наконец-то закрыв рот (который, кстати, так и оставался открытым на протяжении всей напряженной мысленной работы - прим.автора), Сергей решил приступить к практически действиям: он решил немного "потрясти", на предмет получения информации, своего юного, но в тоже время очень неразговорчивого друга. Мишка, словно предчувствуя шквал вопросов и дружеских, а может и не совсем дружеских тычков, уже давно умчался к пруду и спокойно застыл с удочкой, "гипнотизируя" рыбу. Увидев такой маневр, Сергей тоже решил присоединиться к нему, повременив с вопросами (не только же вынюхивать он сюда приехал? Он планировал и отдохнуть чуток... - прим.автора).
  Только он сел на берег и, размотав удочку, забросил её в воду, как из головы мгновенно вылетели все странности, которые ему встретились. В этот момент все, что не касалось рыбалки, стало для него нереальным... Ощущение зыбкости усиливалось медленно надвигавшимся на них густым утренним туманов. Он был похож на вату, которая мягкой и одновременно плотной ватой окутывала их и скрывала от окружающих. Вскоре, в беловатой дымке скрылись огромные ивы, раскинувшиеся метрах буквально в двадцати метрах, минут через десять Сергей потерял из виду уже и своего соседа... Реальным и настоящим осталась лишь удочка, удилище которой он твердо сжимал в руках... Ему казалось, что выпусти из рук удочку, и он сам сгинет во мгле...
  ...Вдруг поплавок легонько шевельнулся. Совсем чуть-чуть! Сергей мгновенно насторожился и стал во все глаза следить за малейшим его движением. Через минуту поплавок вновь ожил, легко шевельнув самой макушкой... Вокруг него стали медленно расходиться небольшие круги, постепенно переходящие в большие и, наконец, в просто огромные, затухающие где-то около самого берега... Вскоре поплавок стал вести себя, как взбесившийся бык, совершающий непредсказуемые скачки и норовящий боднуть... Сергей взмок... Руки дрожали от желания резко рвануть удочку вверх и убедиться, что на крючке плотно засела долгожданная жертва. Но он ждал, прекрасно понимая, что настоящего клева еще нет... С каждой секундой терпеть становилось все сложнее и сложнее... Постепенно, откуда-то исподволь нарастало уверенность в том, что он может легко и опоздать, если не потянет в эту самую минуту. Вскоре, поведение поплавка резко поменялось - безумные рывки в стороны прекратились, казалось, рыба успокоилась раз и навсегда... Однако, поплавок неожиданно мощно пошел в сторону, практически уходя из виду! Сергей быстро среагировал и рванул удочку в противоположную сторону... Рывок оказался настолько сильным, что бедная рыбка, взлетев метров на пять-шесть, исчезла в кустах...
  Рыбалка оказалась на редкость удачной (по крайней мере, так считал Сергей): вместе с Михой они натаскали штук 20 небольших карасей и с пяток приличных карпов. Однако, едва взглянув на своего напарника, Сергей понял, что для него такой улов явился, чуть ли не оскорблением. Его презрительно опущенные уголки рта, и печальное выражение глаз наводили на мысль, что обычно он ловит раз в десять - двадцать больше.
  - Вот, юный браконьер-любитель! - пробурчал Сергей.
  Так и не дождавшись реакции сматывавшего удочки Мишки, он тоже начал потихоньку собираться. Чуть позже они уже молча вышагивали назад, думая каждый о своем. В таком молчании было пройдено и поле с полосой препятствия и валун с такой интересной историей. Юный браконьер (в чем стал подозревать его Сергей - прим.автора), очевидно ожидавший продолжения вопросов, не выдержал и сам спросил:
  - Ну чё? Видел?
  Задав столь глубокомысленный вопрос, Миха вновь замолк. Через некоторое время он снова поразил Сергея краткостью своей речи:
  - Ну, поле то... как тебе?
  - Видел, - в тон ему ответил Сергей и продолжил, решившись закинуть удочку дальше. - Поле как поле, что я полей что ли не видел?!
  Однако пацан был не таким лопухом, каким выглядел: он точно заметил удивление Сергея на берегу пруда и похоже "тянул резину". В ответ Сергей сделал зверское лицо, обещавшее очень много неприятностей, и пацан "раскололся":
  - Да мы это сделали! Мы! Отец Анатолий сказал, что школе нужна новая спортплощадка. Они с Николай Петровичем (директор школы - прим.автора) попросили мужиков помочь, а сами школьников собрали. Целую неделю мы копали, таскали, прибивали...
  Больше информации из него вытянуть не удалось, да и они, наконец, подошли к дому. Мишка исчез сдавать улов, пообещав вечером уху, а Сергей пошел переодеваться.
  В его руках оказалась еще одна ниточка, потянув за которую, он надеялся, хоть немного прояснить ситуацию. "Директор, - подумал Сергей. - Определенно директор должен быть в курсе всех этих событий. Странная ребятня, еще более странная школьная спортплощадка. Короче, нужна встреча". Сказано (а точнее, выдумано) - сделано.
  Забрав свое удостоверение, он уверенно двинулся к одноэтажному зданию школы. Директора, пожилого, но еще крепкого мужчину с орденской планкой на груди, Сергей нашел в библиотеке. Среди рядов потрепанных книг он кого-то шутливо отчитывал:
  - Олеся, тебе бы не фантастику читать... Вот, возьми, Есенина.
  В ответ из глубины комнаты зазвучал приятный девичий голос:
  - Николай Петрович!!! Она же интересная... Это та же классика, только в ином виде!
  Буквально через мгновение показалась и сама обладательница этого волнующего голоса. Девушке на вид было лет восемнадцать с небольшим. Она стрельнула на показавшегося в проходе Сергея своими пронзительно зелеными глазами и мягко поправила прядь каштановых волос, настойчиво спадавшей на глаза. Очертания её изящной фигурки, сокрытой голубым сарафаном, ненадолго выбило у нашего героя почву из под ног.
  Он никогда не верил в любовь с первого взгляда, считая вероятность возникновения такого чувства очень малой, а для себя совсем нулевой. Но в это мгновение случилось что-то невероятное... Сергей смотрел в её глаза и не мог насмотреться, как не может досыта напиться измученный жаждой путник, прильнувший к колодцу с обжигающе холодной водой. Они притягивали к себе, заставляя забыть обо всем, кроме этой малахитовой манящей бездны... Она моргнула раз, второй, пытаясь, словно стыдливая женщина Востока прикрыться ресницами, как паранджой... Но для Сергея уже было все кончено - он оказался поражен в самое сердце.
  ... Он смотрел на неё и ни как не мог опомниться! Её глаза казались не просто глазами, её губы - не просто губами, а очаровательный носик - не просто обычным девичьим носом... Все это сплеталось в какой-то невероятно гармоничный рисунок, излучавший доброту и нежность... Он в эту же секунду проклял себя, что не владеет кистью и пером и не сможет запечатлеть на бумаге и полотне столь совершенный образец красоты...
  Пожалуй, Сергей мог бы стоять перед ней целую вечность, если бы до него из-за книжных полок не донеслось вежливое покашливание... Собравшись с мыслями, он представился, выдав давно уже заготовленную речь о своей командировке и научной работе. В награду он получил не только одобрительное ворчание своего пожилого собеседника, но и заинтересованный взгляд очаровательных глаз его юной спутницы.
  Директор школы оказался идеальным собеседником: он быстро разобрался в том, какая от него требуется информация. По его словам, молодежь здесь действительно отличается завидным прилежанием, как в учебе, так и в отношениях со взрослыми.
  - Занятия не прогуливают, с охотой учатся... Одно удовольствие с такими детьми работать, - сообщил он.
  - А коллектив как? - постарался как можно более тактично встрять Сергей, чтобы направить разговор в нужное ему русло.
  Николай Петрович особо не обиделся и перешел на другую тему:
  - Хороший... Грех жаловаться. Только молодежи мало. Пока вон у нас одна Олеся осталась - библиотекой заведует. Она вам столько про детишек расскажет, что не на одну книгу хватит. Да, коллектив хороший! Елена Петровна, например, наша "физичка". На ее уроках ученики сидят раскрыв рот и задачи щелкает как орехи. А все ведь просто (тут он сделал хитрое выражение лица и подмигнул Сергею - прим.автора)! Она рассказывает им о природе, о ее законах - это все их окружает, все им знакомо. Или отец Анатолий...
  Услышав знакомое имя Сергей насторожился...
  - ...Чистой души человек, хоть и священник... Я знаете еще с детства не люблю церковников. Но он человек грамотный; историю религии у нас преподает, да и физкультуру, бывает, заменяет. Кстати, сейчас как раз он занятия у пруда проводит! ...И еще чуть не забыл вам рассказать... Вы ведь историей села интересуетесь ?! Так вот, отец Анатолий у нас знатный краевед; только благодаря ему наш музей не только не угас, но и очень даже не плохо смотрится по сравнению с другими.
  Тут Сергей понял, что откладываемое знакомство с отцом Анатолием, состоится в самое ближайшее время, а к этому событию следовало подготовиться по основательнее.
  Заглянув после разговора с директором школы домой, он сменил длинные шорты и майку аля-негр из Гарлема на джинсы и рубашку с короткими рукавами; ручка и клетчатый блокнот завершили все сборы, превратив отдыхающего дачника в серьезного ученого, окунувшего с головой в науку.
  Место, где шел урок физкультуры, очень легко определялось по раздававшимся крикам.
  Поднимаясь на пригорок, Сергей вновь оторопел от увиденного (и это уже в который раз - прим.автора). Его взору предстало (О, ужас!) орущее и визжащее воинство, окупировавшее весь спортинвентарь: одни крутили на турниках солнышко, вторые прыгали через козла, третьи раскачивались на брусьях... Чуть в сторонке от всех группа парней играла в некое подобие регби: куча полуголых и перемазанных парнишек азартно носились по полю. В тоже время, происходящее лишь внешне напоминало хаос; внимательный взгляд Сергея сразу же вычленил человек, который грамотно и незаметно дирижировал всем этим "концертом".
  Отец Анатолий, это именно он был руководителем всего этого действа, оказался крупным мужчиной, одетым в темную сутану, с серебристым крестом на груди и с тренерским свистком в руке.
  Неожиданно раздавшиеся два резких свистка, мгновенно изменили ситуацию на поле: вместо хаотично занимающейся толпы перед священником предстали две стройные шеренги учеников. Отпустив своих подопечных, с радостным воплем помчавшихся по домам, он неторопливо направился к Сергею.
  - Здравствуйте, молодой человек. - поздоровался он, подойдя ближе. - Вы Сергей? Я ведь не ошибся (в ответ Сергей закивал головой и уверил своего собеседника, что никакой ошибки тут нет - прим.автора) ? Бабули уже все уши прожужжали... Говорят, приехал из города ученый; селом нашим интересуется (тут он усмехнулся в усы). В кои то веки кто-то нами интересуется... Ну что мы тут стоим, пойдемте в дом, там и поговорим...
  Скромно промычав в ответ, что определенно должно означать искреннее согласие, Сергей двинулся следом за ним.
  Увидев жилище священника, Сергей тихонько присвистнул... "Да... Руки у святого отца растут именно из того места, откуда и положено" - подумал он.
  Дом напоминал игрушку, украшенную деревянным кружевом. Светлая липа и темно-коричневый дуб, причудливо между собой переплетаясь, длинными косами свисали вдоль окон. По стенам резные животные бродили вдоль резной травы. Мастерство, с которым они были выполнены, порожало и пугало своей выразительностью и правдоподобностью.
  Слово в ответ на то искреннее восхищение, которое определенно отразилось на лице Сергея, отец Анатолий спокойно заметил:
  - Да, балуюсь я маленько...
  Фразу "балуюсь я маленько ..." Сергей обсасывал словно холодное мороженное, пытаясь понять её смысл. "Это он так балуется, вырезая невиданных по красоте зверей. Кого здесь только нет?! И мощный гривастый лев, горделиво повернувший голову, и изящная, тонконогая лань, стремительно мчавшаяся сквозь дремучий лес, и гороподобный тур, настороженно высматривавший опасность... Черт, они что позировали ему... А что получится тогда, когда он действительно захочет что-нибудь сделать" - подумал наш герой.
  Двор священника был весь заставлен деревянными скульптурами. Казалось, это было не жилище священнослужителя, а мастерская какого-то народного мастера, промышляющего вырезанием из дерева чуть ли не в промышленных масштабах... Буквально окинув взглядом двор, можно было мгновенно увидеть весь цикл создания деревянной скульптуры. У самого сарая лежало штук шесть-семь только что ошкуренных бревен, словно ждущих, когда мастер ими займется. Рядом с ними находилось большое количество заготовок в разной степени готовности: начиная с изделий, где были едва намечены контуры, и заканчивая статуями, уже практически готовыми к заключительной обработке...
  Проводив гостя в дом, священник буквально несколькими движениями так накрыл стол, что Сергей в очередной раз ощутил это жгучее чувство зависти.
  Вокруг самовара, пузатым начальником возвышающимся на середине стола, столпились фарфоровые плошки с вареньем, медом и еще чем-то таким незнакомым, но отчаянно будоражащим голодный желудок Серея своим запахом. Две небольшие чашки с душистым чаем, стояли напротив друг друга словно два война, сошедшиеся в поединке. Столь хлебосольную картину довершал разрезанный на несколько ломтей пирог.
  Чай они пили в полной тишине, лишь изредка прерываемой негромким чавканьем и сопением. Тихая идиллия прервалась лишь где-то после пятой чашки, осилив которую Сергей с ужасом осознал, что отец Анатолий останавливаться на достигнутом явно не собирается. Определенно его достижения в этом своеобразном виде спорта были впечатавшимися и Сергей вряд ли мог составить ему достойную конкуренцию.
  - Я аспирант... Приехал изучать историю села... - попытался прервать молчание Сергей.
  В ответ он получил язвительное замечание:
  - Знаю! Сейчас об этом у нас разве что собаки не слышали! Поэтому говори толком, что интересует...
  Не сдержавшись и забыв про оторопь, Сергей выложил все свои соображения о язычестве, процветавшие в этих районах долгое время, о странном бессилии властей, безуспешно пытавших огнем и мечом крестить местных крестьян, о периодически исчезавших здесь отрядах "красных" и "белых"...
  Он говорил с жаром, пытаясь увлечь собеседника рассказом, на что последний то многозначительно хмыкал в бороду и прихлебывал чай, то прерывал редкими репликами о других известных только ему случаях. Закончив через некоторое время монолог, Сергей спросил:
  - А что вы по поводу всего этого думаете?
  Отец Анатолий, немного помолчав, ответил:
  - Да... занятная картина вырисовывается... Но не полная она, не хватает многих деталей.
  Сергей, предчувствуя интересное продолжение беседы, отложил баранку, которую теребил все это время, и приготовился внимательно слушать.
  - Язычество здесь действительно процветало; моления бывало собирали до нескольких тысяч человек... Христианство долго не могло в этих местах закрепится не смотря на все усилия церкви и власти. Дело иногда до настоящих боев доходило: священники приходили во главе целых рот а то и полков, да ничего хорошего из этого не выходило... Скроется местный люд в лесах - у них там целые селения были построены - и пережидает, а то нет да и потреплет солдат... Только ближе к 70 - 80 гг. XIX в. все меняться стало: слаб народ духом стал, мне думается. Соблазнов много душу нашу терзает... Вот и здесь так же было: постепенно, шаг за шагом, все меньше и меньше стало сторонников старых богов, забывать стали свои корни... Люди появились, готовые за червонцы любого провести в заповедные места и осквернить их...
  Странно, но Сергею показалось, что в словах священника звучало сочувствие к судьбе языческих богов. Он говорил так, как говорят о бесславном конце сильного и уважаемого тобой врага... А священник тем временем продолжал:
  - Тут ведь в округе сел 5 - 6 было и народу в них тысячи 3 - 4 проживало... И жили в них почитай почти все родственники; держались друг за друга - кровь чувствовалась... Горячая кровь! Ни пытки ни налоги не могли их сломить! Тут, что ни год, то волнение, что ни год то восстание! Сильно они миссионеров не любили. Да и те, тоже горазды... Им бы не спешить, не торопиться. Так нет, нужно, чтобы быстрее крестились да побольше народу в церкви ходило! А что ни по нраву, так изволь плетей или в костер. Кому думаешь это может понравиться?
  Мы то сейчас думаем, что это только в горах живут свободолюбивые и воинственные люди. Но ведь и здесь, в этих самых местах, люди никогда не любили неволю и несправедливость!
  - Кстати, капище здесь сохранилось. Очень любопытное, скажу тебе, сооружение... Огромные валуны кругом лежат, вокруг дубы чуть не стеной растут; мимо проходить будешь и не заметишь. Если есть время, могу сводить на место...
  Предложение было с восторгом принято...
  Далее разговор стал плавно закругляться, переходить с конкретных тем на более общие. В конце концов, чувствуя, что полученную информацию необходимо переварить, Сергей засобирался домой.
   На улицу к этому времени уже опустился вечер, темную улицу прорезали светлые линии фонарей... Сергей практически уже дошел школы, когда буквально рядом с ним раздался непонятный шум. Через минуту из-за пышно разросшихся кустов сирени нарисовалась изящная фигурка явно чем-то испуганной девушки. Следом за ней выскочила и причина испуга, оказавшаяся большим рычащим рыжим барбосом.
  В Сергее мгновенно проснулся джентльмен, но усилием воли он запихал его туда, откуда он только что выполз. В такой ситуации спасет лишь холодный ум и трезвый расчет...
  ...Быстрый разбег, ловкий замах и блохастая тварь получила такую путевку в небо, что оно ей показалась гораздо ближе, чем это было на самом деле. Как только затихло обиженное скуление, девушка прошептала:
  - Спасибо... - и чуть громче продолжила. - Думала укусит...
  На этот раз, заткнуть рот джентльмену ему не удалось, и он ответил:
  - Ничего... Главное обошлось! - а потом немного таинственным голосом спросил. - Но что же делает столь очаровательная незнакомка в такой поздний час?
  Однако как только свет фонаря коснулся её лица, Сергей понял, что незнакомка оказалась той самой Олесей из библиотеки. Высказанное им предложение проводить её, было тут же благосклонно принято и парочка медленно двинулась по тропинке.
  Если бы кто-то подслушал их разговор, то он сильно бы удивился: они беседовали совершенно не о том, о чем могли бы говорить парень и девушка в столь чудесный вечер. Дело было в том, что коварный Сергей не мог упустить столь удивительно выпавший ему шанс. Он осторожно, вопрос за вопросом, вытягивал из девушки все, что она знала об отце Анатолии и его семье.
  Священник вновь был охарактеризован с самой лучшей стороны и подозревать Олесю в необъективности, не было ни каких на то оснований.
  Список положительных качеств святого отца становился излишне длинным. "Просто какой-то ангел в рясе, - подвел итог Сергей, который с упрямством крота все же пытался что-то раскопать на священника. - Опять тупик! Информации ноль...". Вдруг его размышления были прерваны восклицанием Олеси:
  - Чуть не забыла - он же травник! О каждой травинке может столько интересного рассказать, все и не запомнишь!
  Постепенно беседа (а точнее мини допрос - прим.автора) начала плавно переходить в дано ожидаемое русло: их голоса снизились до полушёпота, шаги замедлились, фигуры сблизились... и темой для разговора стала та милая чушь, по которой легко можно узнать влюбленных или почти влюбленных людей...
  Утро неожиданно преподнесло Сергею очередной сюрприз. Пока он медленно просыпался, наслаждаясь дремотной слабостью и теплом, по стеклу кто-то громко постучал и уверенный бас спросил:
  - И где постоялец?
  Раздавшийся в ответ, голос бабули звучал тона на 2 - 3 пониже:
  - Так спит еще... Умаялся вчерась, видать! Пусть поспит...
  - Праздность - грех божий, Елена Владимировна. С ним бороться надо.
  Столь нравоучительный голос, изрекавший прописные истины, было сложно не узнать. Более того, Сергей легко догадался, в чей огород был этот камень.
  - Ха! Не дождешься! - пробурчал он.
  Одежда по доброй армейской привычке, словно сама прыгнула на него, и вскоре перед священником стоял полностью одетый "боец", лицо которого являло собой полную готовность следовать хоть на край света.
  Не смотря на возражения священника, сердобольная бабуля просто силой заставила Сергея перехватить пару пирожков и залить их парным молочком.
  Отец Анатолий, наблюдая весь этот процесс кормления с некоторым неодобрением, сообщил ему:
  - Пойдем не торопясь... Дорога тяжелая - там троп то толком нет, сплошной бурелом!
  - Не торопясь, так не торопясь, - с готовностью отозвался Сергей, разумно решив довериться своему более опытному напарнику.
  - Кстати, одежонка то слабовата... - собираясь выходить во двор, сообщил отец Анатолий. - Клещи, комары... Короче форма одежды - походная!
  Только теперь до Сергея дошло, что действительно с одеждой он несколько промахнулся. Исправляю эту оплошность он натянул темную рубашку с длинными рукавами (спасибо, бабуле, одолжила из своих запасов - прим.автора), а на голову напялил кепку с непопулярным сейчас логотипом компании ЮКОС.
  Во дворе его ожидал священник. Сам он был экипирован, как отметил Сергей, очень по походному. Его не самую маленькую голову венчала зеленая бандана, похожая на головной убор американских рейнждеров. Внушительных размеров туловище было облачено в джинсовую куртку с таким множеством карманов, что рюкзак за его плечами выглядел явным излишеством. Широкие брюки были заправлены в видавшие виды берцы.
  Первые километров пять дались Сергею легко: он шел, насвистывая, и любуюсь открывавшимися картинами. Посмотреть тут действительно было есть на что. Кругом стеной стояли высоченные деревья (как пояснил отец Анатолий, это остатки реликтовой среднерусской тайги, занимавшей в свое время значительные просторы нашей страны). То там, то сям лежали упавшие деревья, густо поросшие зеленовато-бурым мхом. Вблизи мох был похож на необыкновенную бархатную ткань, шершавую и приятную на ощупь. Местами из кустарников выглядывали пирамиды муравейников, а сами их обитатели (негодяи - прим.автора) так и норовили забраться под штанину и покусать за самые нежные места.
  Однако, пройдя еще примерно с десяток километров, Сергей начал с горечью осознавать, что слишком мало времени уделял длительным пешим прогулкам. Каждое поваленное дерево, незаметная под кучей листьев яма, надоедливый и колючий кустарник - все это просто вопило об отдыхе, ну если не о полноценном отдыхе, то хотя бы о небольшом перекурчике. "Едрен батон, - пробурчал он. - А батюшке хоть бы хны; километров 15 уж отмахали по этим завалам, а он шагает как заведенный".
  Наконец отец Анатолий остановился, прислушался... и спросил:
  - Слышишь? Лес пилят!
  Тут и до Сергея донеслись слабые звуки бензопилы.
  - Сколько раз я их ловил, упрашивал... Все одно: загонят КАМАЗ в чащу и набьют его под завязку...
  Последнюю фразу он уже договаривал на ходу, стремительно двигаясь в сторону источника шума. Сергей двинулся за ним чуть медленнее: ему совсем не улыбалась встреча с "черными лесорубами" (что уж тут скрывать, но лишних неприятностей он никогда не искал и не желал - прим.автора).
  Минут десять они пробирались сквозь чащобу и вскоре выбрались на широкую просеку, в центре которой, действительно, стоял довольно потрепанного вида КАМАЗ.
  Лесорубы почему-то очень опечалились, увидев гостей; или они были слишком нелюдимыми, или прошлая встреча со священником запомнилась не с самой хорошей стороны.
  Пять человек рослых мужиков не торопясь, взяли их в кольцо и что-то в их небритых лицах ясно говорило Сергею, что они очень не любят, когда им мешают. Отца Анатолия, по-видимому, это совершенно не волновало; он с жаром принялся их урезонивать...
  - Ну, что падре, может договоримся?! - предложил хмурого вида здоровяк с неприятным красным лицом.
  - Таможня дает добро? - ухмыльнувшись, поддержал его другой, поглаживая здоровенный топор.
  Сергей чувствовал (а в такой ситуации не надо быть провидцем - прим.автора), что ситуация выходит из под контроля. Сказать, что он был взволнован, это значит ничего не сказать. Сердце работало как бешеное, перекачивая литры крови, в ногах появилась легкая дрожь... Отец Анатолия, несмотря ни на что, выглядел спокойным и даже несколько отстраненным, словно не понимал происходящего.
  Развязка наступила мгновенно, и Сергей запомнил только летящей в лицо кулак... и темноту.
  Пробуждался он медленно. Тело отзывалось как старенький компьютер - по частям и со скрипом: сначала болью откликнулась челюсть, затем заныло плечо. Наконец он открыл глаза и попытался оглядеться, опасаясь увидеть картину, оставшуюся после "избиения младенцев".
  - Лежи пока! - услышал он знакомый голос. От расположенного недалеко КАМАЗа к нему приближался священник с бутылкой воды в руках. Приблизившись, он осторожно потрогал серёгину челюсть и молча начал обрабатывать её йодом.
  Роль медсестры ему, определенно, была знакома, подумал Сергей. Неуловимые движения, легкие касания и челюсть вроде уже болит чуть меньше. Однако он отметил и другое: на святом отце не только не было ни царапины, но и его одежда выглядела достаточно опрятной и чистой.
  Тогда Сергей решил поинтересоваться:
  - А как наши новые друзья?
  - Они осознали свою неправоту и хотели бы извиниться... - заявил отец Анатолий.
  Серж после этих слов, попытался улыбнуться и что-то съязвить в ответ. Но раздавшиеся сзади шаги привлекли его внимание: уже знакомая пятерка любителей "халявного" леса медленно подходила к нему, виновато поглядывая друг на друга. Челюсть Сергея начала постепенное но неуклонное движение вниз, явно не собираясь останавливаться.
  Лесорубы выглядели так, словно их битами отделала банда футбольных фанатов. Здоровенные фингалы, порванные и перепачканные в крови и грязи комбинезоны - выглядели очень внушительно и даже вызывали жалость. Особенно неприглядно смотрелся тот самый красномордый парень с лицом уголовника, что так неприветливо их встретил. Похоже мужик сполна заплатил за свое грубое поведение: его рука была какими-то палками зафиксирована на туловище, лицо кривилось от боли и кажется не хватало пары зубов.
  - Ты... это... браток, извини... - прошамкал он, испуганно оглядываясь на священника. В ответ отец Анатолий спокойно махнул рукой, словно разрешая им уходить. Удивительно, но долго ждать не пришлось: вся побитая братия погрузилась в КАМАЗ и дымя выхлопом стремительно убралась. Вскоре от них остались только сиротливо лежащие бревна, да забытая бензопила с экзотическим для этой обстановки названием - "Дружба".
  Отец Анатолий несколько минут рассматривал Сергея; видно, увиденное его удовлетворило и он, глубоко вздохнув, спросил:
  - Так как не передумал?
  Сергей не спеша посмотрел на свои руки, покрытые бурыми пятнами крови, тронул языком разбитую губу и только потом ответил:
  - Значит, я сюда тащился по бурелому за тучу километров, огреб здесь подарков и что же? Теперь потяпую назад! Нет уж! ... Я если надо на карачках поползу...
  Видимо такая решимость несколько смутила священника и он ни чего не ответив, двинулся дальше. Чуть позже к нему присоединился и Сергей.
  - Еще пару километров и мы на месте. - донеслось до него.
  Лес становился гуще, словно деревья решили не пускать их в чащобу. Все чаще приходилось отыскивать обходные пути; пройти на напрямик мешали то густо поросшие овраги, то колом стоящий кустарник. Эти последние километры просто добили Сергея и он снова начал подумывать об остановке.
  - Может перекур? - с надеждой подал он голос, одновременно отмахиваясь от длиннющей ветки орешника, так и норовившей его хлестануть.
  - Вот мы и пришли... - был ему ответ. Сказав эту фразу, отец Анатолий куда-то ужом протиснулся между двумя дубами исполинами и пропал из виду.
  Только тут Сергей осознал, что буквально метров через пятнадцать за дубами, за которыми так неожиданно исчез его проводник, вырисовывался контур широкой поляны. Через пору минут он тоже воспользовался лазейкой...
  Его взгляду предстал просторная поляна, окруженная деревьями. Поляна имела форму достаточно ровного овала, границы которого со временем потеряли геометрическую четкость и заросли. Зрелище Сергея впечатлило...
  Увиденное наложившись на рассказы священника услуживо рисовало ему величественные картины прошлого. Заполненная людьми поляна, в ожидании чего-то вытянувших к небу руки. Десяток седобородых старцев, окруживших расположенный в в центре поляны огромный валун, взялись за руки и начали громко петь гимны неведомому богу... Неуловимая мелодия, словно так и не куда и не уходила с этой поляны, мощно и настойчиво раздавалась в голове Сергея; ему стало немного не по себе.
  - Сергей! - раздавшийся крик, его отрезвил, наваждение спало и он посмотрел в сторону священника. Отец Анатолий стоял около валуна и что-то энергично расчищал.
  Предчувствую очередную тайну, Сергей быстро подошел к нему и увидел то, над чем так увлеченно трудился священник. На камне сквозь синеватый мох отчетливо просматривался какой-то рисунок. Вдвоем они его быстро расчистили: на них смотрел довольно странный символ, представлявший собой не рисунок, а выбитого в камне человечка. Контур его с небольшими пропусками был обведен три раза; словно старательный ученик медленно раз за разом прорисовывал фигурку своего героя из космического комикса.
  - Интересный символ, - постучал по нему пальцем священник. - Очень интересный...
  - Ничего подобного я раньше не встречал, - проговорил Сергей. - Знаете, мне даже идея о том, что может означать данный символ.
  В ответ отец Анатолий удивленно и пожалуй даже несколько настороженно посмотрел на него.
  - Смотрите, эта поляна, как вы говорили, была тайным местом моления язычников. Поэтому, естественно, что в месте моления должно находится какое-то пусть даже и символическое изображение божества или божеств. Вон у славян на капищах стояли изображения Перуна, Сварога, Рода и других, у половцев - каменные бабы. Скорее всего, фигурка человечка - это изображение божества. Самый большой человеческий контур, похоже, тут главный - эдакий создатель всего на земле, фигурка поменьше - это его сын, покровитель, скажем, людей и посредник между ними и своим отцом, своеобразный Иисус Христос.
  - Ну, а маленький, как укладывается в вашу теорию? - ехидно спросил священник.
  - Все очень просто. Маленький человечек - это и есть человек, самый обычный человек, вот как мы с вами. Скажем, так, мы видим то, как люди представляли себе мир.
  - Очень, очень даже оригинально! - похвалил наконец его отец Анатолий. - Я, кстати, видел уже такой знак... Слышал может быть что-то про альбигойскую ересь?
  Приняв мой недоуменный вид в качестве отрицательного ответа, он продолжил:
  - В средневековой Франции католики так называли учение, которое исповедовали жители южных провинций. Они отрицали власть римского папы и его кардиналов, критиковали богатство католической церкви - это было своеобразным прообразом протестантизма с его аскетизмом и примитивизмом. Новое учение настолько распространилось, что вызвало серьезные опасения в Ватикане. Римский папа посчитал угрозу достаточно серьезной и призвал всех католических государей принять участие в крестовом походе против отступников. А что такое крестовый поход в средневековье? Это не только возможность поучаствовать в богоугодном, как говорили священники, деле, но и прекрасный повод материально поправить свои дела. Тысячи рыцарей стекались небольшими ручейками в Рим, а оттуда прожорливой ордой начали опустошать мятежную провинцию.
  Сергей с интересом слушал этот небольшой экскурс в историю, ожидая когда священник расскажет о символе...
  - Так, вот, это изображение очень часто встречалось на знаменах альбигойских повстанцев. По их представлениям, ты кстати оказался не так уж далек от истины, именно так должна изображаться Святая Троица. При этом самая маленькая фигура, как это ни странно, символизировала божьего сына, а не святого духа.
  Так обсуждая пути проникновения альбигойского вероучения на эти земли, они еще раз медленно обошли всю поляну. В очередной раз Сергей обратил на неестественность обстановки; не смотря на время все таки чувствовалось рукотворность всего сооружения.
  Мощные очень близко растущие дубы высокими стражами охраняли поляну от любопытных сторонних взглядов. Более того, со слов священника еще совсем недавно леса здесь были совсем непроходимы; пару десятков лет назад здесь скрывались бежавшие зеки с недалеко расположенных колоний. Три месяца их ловили. Была проведена целая войсковая операция с привлечением массы войск и техники. "Словом, - подумалось Сергею, - места здесь заповедные, а пару столетий назад сюда вообще добраться мог только знающий человек. Отсюда вывод: язычников здесь не так то просто было взять - партизань, не хочу!".
  Время постепенно стало склоняться к вечеру, да и серегин желудок вежливо, но очень настойчиво намекал на несоблюдение режима дня - обед то уже давно прошел.
  Через полчаса они собрались возвращаться. Обратный путь показался Сергею в несколько раз тяжелее: дыхание его стало сбиваться, ноги отяжелели, неимоверно хотелось пить, но еще больше не хотелось в этом признаваться. В конце концов, его страдания закончились - при взятии очередного бастиона из наваленных деревьев, он неудачно поставил ногу и, подскользнувшись, уткнулся головой в муравейник. Неожиданно рядом оказался священник и осторожно помог ему переползти на ровное место, свободное от муравьев. Здесь отец Анатолий медленно засучил штанину и не торопясь пропальцировал пострадавшую ногу. Выглядела она не очень хорошо (радует, что перелома не было - прим.автора): две большие царапины пересекали немного посиневшую лодыжку.
  - Похоже, ничего серьезного, немного потянул. - вынес резолюцию священник. - Давай ка попробуй встать!
  Сергей, опираясь на него, сделал попытку, но ногу пронзила резкая боль и он мешком сел на землю.
  - Все равно надо идти. - проговорил отец Анатолий. - Оставаться ту нельзя: живность всякая по лесу ходит, да и помощь сюда сама не доберётся. Так, поэтому, придется тебя нести.
  Пострадавший недоуменно посмотрел на него, видимо подумав что ослышался. В Сергее было килограмм 80 - 85 и в то, что священник дотащит весь этот вес всю оставшуюся дорогу, верилось с большим трудом. Отец Анатолий снова удивил его: он ни говоря ни слова осторожно помог ему подняться и усадил его к себе на плечи.
  Следующие примерно пять часов Сергей чувствовал себя наездником, уютно устроившимся на крупе лошади: с плеч открывался хороший обзор, успевай только отбивать так и норовящие ударить тебя ветки. Священник пер по лесу как хороший трактор, который совершенно не чует бездорожье. Складывалось впечатление, что груз на плечах ему совершенно не в тягость.
  За все время пути отец Анатолий так и не проронил ни слова: вообще он был какой-то отстраненный, весь погруженный в себя. Сергей поначалу подумал, что священник расстроен случившимся и злиться за необходимость тащить на себе такой груз. Однако никакой злости не ощущалось, более того, идти он старался крайне осторожно, боясь растрясти пассажира.
  При входе в деревню, Сергей ощутил как что-то случилось: походка священника немного изменилась, стала более неровной и тяжелой. "Наконец-то, устал". - со странным удовлетворением подумал Сергей. В это время отец Анатолий подал голос:
  - Уж не заснул ли ты там, сиделец? А то может укачало?
  Сдав Сергея на руки хозяйке, он поручил ей проследить, чтобы постоялец наложил холодный компресс на ногу. Уже уходя, он проговорил, обращаюсь к Сергею:
  - А на счет дороги не расстраивайся! Не каждый смог бы даже туда добраться! Да, вот еще, что.... хозяйка твоя, ведь, здесь старожил: она из рода первых поселенцев здесь. Поэтому можешь ее поспрашать - глядишь что и помнит. А через пару дней давай приходи ко мне, посидим, поговорим... Расскажу, что сам знаю.
  Уже лежа в кровати и баюкая ногу, Сергей начал приводить в порядок свои мысли, бестолково копошащимися в его голове :
  - Денек выдался занятный! И на капище успел сходить и покататься на священнике удалось, что тут говорить день удался!
  Отец Анатолий и здесь смог удивить его. Он никак не мог успокоиться: как мог, даже пусть крепкий с виду человек, столько тащить на себе почти пять пудов веса? Святого отца, вообще, в двужильности заподозрить трудно. Он просто достаточно широк в кости, чуть оброс мясом, но ни как не богатырь с саженными плечами и огроменной силой.
  Почти сразу же, Сергей вспомнил и другую странность - это полную безэмоциональность священника, словно он вышел на прогулку цветочков понюхать, послушать пение лесных пташек. Ни упрека, ни сарказма, ни тем более мата - ничего этого не было! Отец Анатолий шел так, как будто это был и не он вовсе, а совершенно другой человек или машина, незнающая усталости.
  Сергей и так и эдак пытался составить все кусочки этой мозаики в ясную картину, да выходила какая-то несуразица. Священник-супермен, ну никак не вписывался в его понимание всего здесь происходящего. Он, являясь здесь совершенно инородным элементом по воспитанию, более того, состоянию духа, стал своим среди сельчан, стал для них знаменем, ориентиром в современном жестоком и непростом мире. Такое положение много стоит; достичь его может, действительно, только незаурядный человек, который своими личными качествами выделяется из основной массы людей. Отец Анатолий, похоже, также считал себя именно таким человеком. Об этом говорили все его поступки: и масштабный "крестовый поход" против пьянства (и ведь удался! - прим.автора), и инициатива в строительстве столь невероятного спортивного городка, и лечение сельчан травами и мазями... Словом, все происходящее было похоже на формирование нового центра силы в районе, центра притяжения для людей, которым надоела неустроенность и бардак в головах и на улицах. "А такого народу, - с усмешкой подумалось Сергею, - только в его родном городке и его пригороде легко можно насчитать несколько тысяч. Да, что тут говорить, уверен, что каждый второй с радостью бы поменял свою сегодняшнее существование желудком и гениталиями на жизнь с, действительно, стоящей целью - целью-мечтой".
  В конце концов, итогом размышлений явился скромный план дальнейших действий, первым пунктом в котором стояло окончательное выздоравливание. Во-вторых, ему надо поговорить с бабулей, у которой он квартируется, в третьих - обстоятельный разговор со священником. На закуску он оставил близкое знакомство с внуками отца Анатолия (у Сергея до сих пор из головы не шел их "трудовой подвиг" на огороде).
  
  Глава 3.
  Новый, уже четвертый по счету, проведенный здесь день начался очень умиротворяюще: легкие и озорные солнечные лучи, проникая через оконное стекло, так и норовили попасть Сергею в глаза. Наконец, он устал от них отмахиваться и, со вкусом потянувшись, решил вставать. Не торопясь оделся, он осторожно, немного припадая при этом на правую ногу, пошел на улицу умываться. У двери он, случайно задев ведро, чуть не загремел с крыльца. Услышав шум, из кухни выглянула бабуля и, улыбаясь, заявила:
  - Проснулся уже? Как ноженька то? Болит по - меньше?
  Сергею, в действительности, за ночь сильно полегчало, о чем он и сообщил.
  - Ну вот и хорошо... Я сейчас чайку свежего поставлю, с малиновым вареньем попьем...
  Ради малины Сергей готов был и сам чаю поставить; малину и варенье из неё он просто обожал, за уши не оттащить.
  Вода из умывальника была что-то уж очень холодной и, проскользнув змейкой между лопаток, вызвала дрожь. Растерев до обжигающей красноты спину и грудь, Сергей натянул футболку и помчался на кухню.
  За столом его уже дожидался немного закопченный чайник, из - под крышки которого ароматно пахло смородиной. Он намазал на хлеб огромный слой малинового варенья и с наслаждением откусил от этого бутерброда-мутанта. Бабуля все это время сидела напротив и тихонько прихлебывала чай из блюдца.
  Как только в плошке с вареньем показалось донышко, Сергей решил перейти к расспросам бабули о его предках.
   - Бабуль (он уже с первого дня решил так называть свою хозяйку)! - с вопросительной интонацией обратился он к ней. - А отец ваш с матерью здесь жили?
  Она чуть помедлила с ответом, видимо, не ожидая такого вопроса, искренне удивилась:
  - Здесь жили, а где же им еще жить то! У меня, почитай, в этом селе и ишо и прапрабабка со своим дедом жили. Мы тут первые были. Вон там, у колодца, их домик стоял.
  Сергей обрадовано заерзал, понимая, что она может многое ему порассказать не только о своих родителях, но и о том, кто были первые поселенце здесь и откуда они здесь появились.
  Вдруг бабка поднялась со стула и сказала:
  - Так ведь у меня целый короб фотокарточек есть. Сейчас вытащу их и покажу их всех...
  С этими словами она открыла стоявший у стены здоровенный наверное 60-х гг. сервант; он не смотря на свой возраст так и не потерял свой первоначальный лакированно-торжественный вид. С нижней полки бабка вытащила довольно большой ящик, с верхом набитый фотографиями.
  Убрав со стола следы завтрака, она начала медленно, даже с некоторым почтением, выкладывать фотографии с обязательным комментарием к каждой. Более часа Сергей слушал её рассказы о близких: и о непутевом сыне, что никак не может устроиться на одном месте, и мыкается уже который год по разным предприятиям, и о младшей дочке, которая работает в Горьком оператором банка, и, наконец, о старшей, жизнь которой, в изложении бабули, вообще, была похоже на дамский роман. Они перебрали практически все фотографии, которые находились в ящике, но так и не добрались до главного - до патриархов рода, основателей села.
  Сергей уже почти потерял надежду, когда и недр короба появилась не то фотография, не то литография. Старческие руки бережно держали пожелтевший, обтрепанный на краях листок, с которого на них смотрел бравый солдат с двумя георгиевскими крестами на груди.
  - Вот это Порфирий Силантьевич! - с гордостью произнесла бабуля. - Он как раз и первым здесь первым и построил дом... Тут он в Севастополе с хранцузами воевал (речь несомненна шла о Крымской войне - прим.автора). До унтер-офицера дослужился из рядовых, два георгия получил за храбрость - говорят жутко храбрый был. Ни бога, ни черта не боялся!
  В лице солдата, действительно, было что-то бесшабашное. Казалось, вот-вот сорвется он с места и, схватив оружие, ворвется во вражеские окопы... Пожалуй от точно легко мог стать здешним отцом-основателем, который держал бы в кулаке всю округу.
  Словно в подтверждение бабуля, продолжая свой рассказ, сообщила:
  - Рассказывали, старостой он стал, как только дворов здесь побольше стало... Люди со всей округи стекались сюда. Земли много, лес кругом - места глухие: ни то, что конному, пешему то нелегко было к нам добраться. Да земли эти спорные были - за них аж три помещика судились. Почитай полвека тяжба длилась, да так до революции и не смогли договорится...
  Рассказывая, бабуля вынула последнюю фотографию (скорее всего, это была литография, и описываемые события следует датировать примерно концом 50-х - началом 60-х гг. XIX в. - прим.автора) и положила на середину стола. На снимке была изображена небольшая часовня на фоне леса. Показывая на изображение, бабуля продолжила:
  - Совсем запамятовала ведь старая дура... Когда Порфирий Силантьевич начал избу рубить для себя и молодой жены, тут уж часовенка вот эта стояла. Монах её построил, а сам рядом в землянке жил... (тут бабуля перекрестилась, глядя на образа). Так вот, монах этот родственником дальним приходится нашему батюшке. Хороший, говорят, был: дети так и льнули к нему, а скотина, так с ним как ручная...
  Полученная информация Сергея сильно удивила, так как в его поисках открылись совершенно новые обстоятельства, которые полностью дезориентировали его. "Оказывается, отец Анатолий не только из этого села, но и имеет самое прямое отношение к старожилам этих мест... Более того, чувствуется, что практически весь его род состоял из одних священников. А это означает, что отец Анатолий владеет информацией обо всем, что здесь творилось и твориться... И поди, попробуй, заставь его ею поделиться...", - рассуждал Сергей.
   Бабуля тем временем продолжала свой рассказ:
  - Бабка моя (очевидно, в семье была очень сильно семейная память, если сохранились сведения о предках через столько лет - прим.автора) рассказывала, что уважал Порфирий Силантьевич очень батюшку... И даже немного побаивался, хоть сам то ох как крут бывал...
  "Вот те на! - аж вздрогнул Сергей. - Только показалась, что разгреб весь этот хлам, снова непонятка! Бесшабашный и буйный солдат, прошедший севастопольскую мясорубку, немного побаивался какого-то священника. Даже делая скидку на тогдашнюю религиозность, в такую картину не верилось. Да после пары чарок, Порфирий, похоже строил там все село, как хотел... ".
  Вскоре, летопись об истории её рода закончилась и Сергей поинтересовался о том, знает ли она еще кого-нибудь, с кем можно было бы поговорить об истории села, истории здешних семей. Бабуля не только охотно все рассказала, но и вызвалась сама проводить его к тем, кто еще был в "здравом уме и светлой памяти".
  Таким нехитрым способом Сергей надеялся собрать как можно больше сведений о начальной истории села, в частности, о старостах, и обязательно о священниках местной церкви. Запланировав посещение своих пожилых информаторов, он решил посетить школьный музей, о котором слышал так много хорошего.
  На улице было достаточно жарко. Близился полдень. Деревенские собаки, развалившись в теньке, перестали даже обращать на него внимание. Лишь одна шавка, удивительно похожая на того самого ночного лохматого бандита, увязалась за ним, непрерывно лая и норовя цапнуть за ногу. Наконец, хозяин, выглянув из-за забора своего сада, окликнул свою собаку.
  Дальше можно было идти без опасений, что твоя ляжка может стать добычей беспородного пса. Однако оказалось здесь можно стать добычей не только собак, но и очаровательных девушек: из соседнего дома по направлению к школе шла та самая Олеся, о которой он, со всеми этими пинкертоновскими делами, совершенно забыл. Увидев его, она энергично замахала рукой и улыбнулась. Сергей сразу же почувствовал себя маленьким щенком, так ему захотелось встать на задние ноги и помахать хвостиком (конечно, если бы они у него были - прим.автора). Вместо этого, он просто улыбнулся и чуть прибавил шаг, думая про себя, насколько же он беззащитен перед женскими чарами.
  Непринужденно болтая, они зашли в школу, где Сергей рассказ о цели своего визита. Олеся жутко обрадовалась и сразу же вызвалась быть его экскурсоводом.
  Музей располагался в просторном помещении со стенами, оббитыми евровагонкой. Внутри было тихо - экспонаты со своей вековой историей совершенно не располагали к громкому шуму; хотелось снизить голос до шепота и осторожно красться вдоль стен, чтобы ничего и никого не потревожить. Однако на Олесю эта атмосфера тайны и мхом покрытой истории не произвела такого же впечатления, как на Сергея. Уже одним своим приходом она полностью изменила обстановку, привнеся в неё и шум, и веселье, и настоящую весну.
  Экскурсия в прошлое началась с нескольких банальных предметов, которые заинтересовали бы только, наверное, маленьких деток. Потемневшая от времени, прялка, тусклый самовар, черный утюг, пыхтевший раньше жаром набитых в него углей - мимо всего это они прошли достаточно быстро. К сожалению, современный человек избалован, и ему сложно понять и оценить ту роль, которую играли все эти предметы в жизни их предков.
  Несколько задержалась парочка перед красиво вышитыми женским платьями, богато украшенными блестящим монисто. У Олеси даже тут проявился её непоседливый характер; она все порывалась примерить монисто. Сергею с трудом удалось уговорить её не делать этого - он опасался строго директора.
  Настоящим сокровищем музея Олеся считала чучело здоровенного черного медведя, горой возвышавшего в центре музея. Она, показывая на медведя, с гордостью подчеркнула:
  - Этого медведя убил дедушка нашего батюшки почти 80 лет назад...
  - А как же это случилось? - перебил её Сергей, поняв, что он что то снова нащупал.
   Олеся приняла классическую позу лектора, выступающего перед студентами - руки за спиной, подбородок чуть приподнят, взгляд задумчив и устремлен в потолок - и начала рассказывать историю, ставшую, наверное, местной легендой и поэтому от бесконечного повторения отлетающую от зубов:
  - В 1926 г. из-за сильной засухи в нашем колхозе погиб весь урожай. Не уродились не только зерновые, но и картофель и свекла. Жара страшная стояла: в окрестностях деревни горели леса на протяжении сотен километров. В пруду, что расположен рядом с деревней, вода становилась горячей. Многих животных стихия выгнала из леса на открытые места; на близлежащих полях кого только можно было не встретить - и лис, и волков, и даже лосей. Однажды, ранним утром 15 июля к сельсовету прибежал один из пастухов, который вместе со своим напарником пас деревенское стадо. Пастух был весь в крови и изодранной одежде; он рассказал, что из леса на них напал огромный медведь. Он разорвал его товарища и уволок буренку. Председатель сразу же собрал всех, у кого были ружья и они двинулись на место. Среди них был и священник - отец Михаил, который мог в случае возникновения такой необходимости оказать медицинскую помощь пострадавшим. Коровье стадо нашли совсем недалеко от леса; там же лежали останки одного из пастухов, которому помочь уже ничем нельзя было. Было решено идти по следам медведя... Нашли его в одном из оврагов, где он обгладывал коровью тушу. Начав шуметь, охотники загнали его к стенке оврага и начали стрелять по нему. Медведь словно обезумел; он бросился на охотников и разорвал председателя, стоявшего к нему ближе всего. Ужас обуял людей и они, бросив ружья, побежали к деревне. Одному из них не повезло и он, поскользнувшись, сломал ногу. Только священник не испугался и, выхватив нож, бросился на медведя. Он нанес ему три ножевых удара, попав примерно в область подмышек...
  Пока Олеся рассказывала, Сергея чуть ближе подошел к чучелу. Медведь, действительно, впечатлял: стоя на задних лапах, он достигал около двух метров, лапы с кинжалоподобными когтями вытянуты вперед, словно животное до сих пор пытается дотянуться до человека... Зрелище производило жуткое впечатление - охватывало желание сбежать прочь и где-нибудь подальше спрятаться.
  Сергей протянул руку и дотронулся до брюха медведя - шерсть была густой и приятной на ощупь. Он провел рукой сначала в одну сторону, затем в другую... и тут почувствовал несколько тщательно заштопанных швов. "Странно..., - размышлял он. - Попали ножом примерно около подмышки... А тут здоровенные швы на пузе. Неужто это свежевали так неаккуратно? Да, нет! Не может таксидермист так работать (таксидермист, для того чтобы вынуть внутренности, использует уже существующие отверстия или нанесенные раны; но ни в коем случае он не наносит дополнительные раны на самом видном месте - прим.автора). Надо будет спросить...
  Тем временем Олеся уже завершала свой рассказ:
  - Медведь из последних сил навалился на священника - да так и издох! Потом уж люди вернулись всё это увидели...
  Сергей воспользовавшись небольшой паузой, которую сделала Олеся, задал так интересовавший его вопрос:
  - Олесь, я тут смотрю на животе у него какие-то зашитые раны. Похоже, когда мужики прибежали, то со злости и исполосовали медведя ножами...
  Она как-то странно посмотрела на Сергея, будто решала можно ли ему доверять. Наконец, Олеся сделал выбор и, чуть понизив голос, сказала:
  - Здесь какая-то темная история. Мой дедушка ведь тоже был там; он то как раз и сломал ногу... Его должен был задрать медведь, если бы не святой отец. Вот после того случая он стал немного не в себе; люди говорят дедушка очень сильно испугался и сошел с ума.
  Тут она, зло мотнув головой, проговорила:
  - Только не верю я в этой... Дедушка был сильным и храбрым. Когда он зимой провалился под лед прямо на середине реки, то сумел не только вылезти из подо льда, но и сам добежал до дома. Ну, не мог он свихнуться!
  Она замолчала, а через пару минут снова продолжила:
  - Так вот, он мне один раз, когда немного выпил, рассказывал о том случае... Говорил, у отца Михаила и ножа то не было... Он медведя голыми руками убил - весь живот ему разорвал в клочья. А когда рвал, то страшно рычал. Потом он деда предупредил, чтобы тот никому ничего не рассказывал... Сам же взял у деда нож и три раза сильно ударил медведя в бок.
  Сергея рассказ очень порадовал, так как он давал сильные козыри против святого отца. "Отец Анатолий ничего этого мне не рассказывал, - думал он. - Конечно, я здесь чужой и не сегодня-завтра уеду! Но эта именно та информация, которая мне нужна... Ох, уж не прост наш батюшка!".
  Совместная экскурсия по музею близилась к концу; Сергей был уверен, что после медведя вряд ли остальные экспонаты произведут на него хоть какое-то впечатление. Однако он вновь ошибся: проходя около застекленного стола, он обратил внимание на большие листки бумаги с двуглавыми орлами, аккуратно разложенные на вертикально расположенном стенде.
  Олеся, обратив внимание на его интерес к письмам (эти листы оказались именно старыми письмами - прим.автора), сразу же выдала свой комментарий:
  - Это ксерокопии документов из Центрального государственного архива, где содержится упоминание о нашем районе. Вот смотри (она указала на самый крайний листок) - это сообщение о судебной тяжбе местных помещиков за наше село из газеты "Губернские вести" за 2 апреля 1824 г. Рядом с ним лежит письмо помещика Степанова губернатору, в котором он жалуется, что местные крестьяне побили его лесничих. А это документ с самым первым упоминанием о наших землях: доклад одного из миссионеров, посланных в 1724 г. крестить окрестную мордву.
  Сергей не выдержал (он почувствовал добычу) и спросил:
  - Интересно, и о чем же он пишет?
  Когда Олеся ответила, что не знает, он предложил посмотреть.
  Пока они снимали немного запыленное стекло, пока собирали листки, которые сразу же разлетелись по всему помещению, прошло минут пятнадцать. Наконец, когда вожделенный документ был крепко сжат в руках, глаза наткнулись на непривычный шрифт. Старые яти, корявый почерк - все это сильно затрудняло чтение; разбор буковиц, из которых слагались слова, грозил сильно затянуться. Олеся начала выказывать первые признаки нетерпения...
  Через полчаса Сергей вышел из школы, оставив Олесю в библиотеке. В кармане у него лежал тот самый листок бумаги, который он незаметно позаимствовал со стенда, надеясь дома изучить повнимательнее.
  Время уже перевалило далеко за полдень; "дома уже похоже все стынет, - печально он подумал и прибавил скорость".
  Бабуля долго возмущалась, что он так задержался:
  - Щи то уж давно остыли. Все бегать вам, да бегать! А щи у меня из свежей капустки, наваристые, да с мосолком...
  Из кухни, действительно, доходили удивительные ароматы... Сергей просто "выпал в осадок" и сразу же начал каяться: то да сё, то да это - был в школе, заходил в музей, взял пару книг. Бабуля, видно было, сердилась не со зла, а так для порядка. Есть такая категория людей: они вроде и ругаются и сердятся, да как-то все не по настоящему: поворчат немного и успокоятся...
  Сергей быстро подмел все что лежало на столе и за это заработал бабулину жалостливую реплику:
  - Ишь как оголодал сердешный... Может тебе еще кашки вчерашней разогреть в чугунке?
  Ну, и что на это мог ответить молодой голодный организм, которому природой заложено быть всегда голодным? Короче, Сергей с удовольствием умял и порцию гречневой каши (не позавидуешь тому, кто окажется с ним рядом в голодные годы - прим.автора).
  Лежа на кровати и вдыхая аромат сирени, ветки которой свисали совсем рядом с его открытым окном, Сергей пытался разобрать корявый почерк этого миссионера-путешественника. После часа корпения ему удалось перевести на "нормальный" язык только часть письма, в которой довольно подробно описывались тяготы путешественников. Миссионеры больше месяца перебирались от одной деревеньки, затерянной в лесах, к другой и в каждой из них они проповедовали православие и обличали язычество. Рассказывали они о странном селе, расположенном за труднопроходимом болотом, жители которого "погрязли в мерзком язычестве" и "в многолюдстве поклоняются идолам". Далее текст документа был неразборчив; отдельные предложения смазались, словно сам оригинал заполнялся под дождем на коленке. Тем не менее, смысл отдельных слов ему все таки удалось уловить - на миссионеров кто-то напал и выгнал их за пределы селения. Вроде бы монахам даже удалось кого-то убить... В конце листка все чаще стали встречаться очень образные эпитеты, которыми награждали жителей этого селения побитые миссионеры: "аки звери", "аспиды алкающие крови", "убивцы" и т.д.
  - Да... (протяжно протянул он - прим.автора). Занятные вещи творятся в наших селениях... Медведей рвут как "тузик грелку", миссионерам такого пинка дают, что те аж патриарху жалуются. Не хватало здесь еще упырей и колдунов встретить...
  Проговорив это, Сергей выгнул дугой спину, потом с хрустом потянулся и решил пока оставив свои поиски, пойти размяться. Натянуть кроссовки было делом нескольких минут, поэтому постель на кровати не успела остыть, а он уже шел по дорожке к пруду. Проходя мимо гранитной глыбы, Сергей в очередной раз подивился её массивности и внушительности.
  Спортплощадка выглядела покинутой; ученики, отбегав и отпрыгав урок физкультуры, только что умчались в школу. Сергей сначала немного разогрелся, пробежав пару кругов. Потом, оседлав брусья, он покачал руки. Далее перешел к турнику, на котором сделал с десяток подтягиваний. В конце концов, он переоценил свои силы и свалился с турника. К счастью, все было цело, и Сергей пошел купаться.
  Прохладная вода приятно его освежила, а ссадина на руке уже и не так болела. Расстелив футболку, он разлегся на солнышке и задремал.
  Очнулся Сергей неожиданно, будто кто-то дотронулся до его руки - оказалось любопытная бабочка, порхая рядом, несколько раз коснулась локтя. Неугомонное насекомое, не обращая внимания на проснувшегося человека, стало интересоваться уже не рукой, а его носом. Вдруг, бабочка резко отодвинулась на второй план; в лесу раздался гулкие удары, словно кто-то "лупил" по здоровенной трубе. Сергея обуяло любопытство - кто же это мог там издавать такие странные звуки?
  Поднявшись с импровизированного пляжа, он пошагал в сторону леса. Уже с первых шагов зеленый полог окутал его большими папоротниками, гибким орешником, скрывая все окружающее.
  Прошагав таким образом метров двести, Сергей вышел на небольшую и укромную полянку, где располагались странные сооружения. Ему сразу же бросился в глаза ствол дерева, закутанный в какой-то ватник. Последний выглядел настоящей рваниной, как будто пара питбулей забавлялась с ним. Рассматривая это непонятное приспособление, он чуть не свалился в яму. "Это то еще, откуда здесь? - пробормотал он. - Может ловушка на мамонтенка?". Яма была примерно метр на метр и в глубину вряд ли достигала груди Сергея.
  Последним элементом этой загадки явился здоровенный деревянный чурбак, которому придали форму грубо обработанного шара.
  - Может сразимся в волейбол? - неизвестно к кому обращаясь, крикнул Сергей.
  Он не ждал ни ответа ни привета, однако все это почти сразу же раздалось... Из-за монстровидного раздвоенного дерева вышел русоволосый парень, проговоривший:
  - А что, может и поиграем.
  Сергей сразу же узнал его - автобусный попутчик с кошачьей грацией. Он спокойно прошел мимо него и, непринужденно схватив деревянный шар, спросил:
  - Ну, что предложение поиграть еще в силе?
  Его глаза смотрели серьезно и немного оценивающе... Сергей медлил с ответом: он прикидывал вес мячика (непонятно, как у него язык повернулся назвать этот деревянный чурбак мячом - прим.автора). "Похоже килограмм десять - пятнадцать, не больше! - размышлял он. - Вот вляпался! И отступать не куда, позади... нет не Москва, позади гордость".
  Сергей, наконец, ответил:
  - Можно и сыграть, коли не шутишь.
  - Тогда лови! - фраза и мяч вылетили почти одновременно. Сергей напрягся, вытянул руки вперед и... мощным ударом его чуть не выкинуло с площадки. "Черт побери, да тут точно не меньше пятнадцати кило, - застонал он. - Хорошо хоть устоял".
  - Как мячик, - услышал Сергей насмешливо брошенный вопрос.
  - Пойдет! - выдохнул он и запустил деревяшку назад.
  Парень мягко принял мяч, а затем несколько раз подбросив его над головой, отправил его в яму. Он молча протянул Сергею руку, а после того, как тот её пожал, представился:
  - Александр. Думал, вынесу тебя с площадки этим броском... Выдержал!
  - А я Сергей. Так я почти и вылетел, если бы не сгруппировался, то глотал бы пыль вон под той березкой...
  Немного опомнившись от столь неожиданного знакомства, Сергей спросил:
  - Это все твоих рук дело?
  - Мы с братом все это оборудовали. Отец показал, говорит это получше самбо будет.
  Нащупав общую для них тему, Сергей буквально расцвел - он не только расспросил про назначение каждого из орудий, но и сам их опробовал. Оказалась дерево, обитое ватником - это не что иное как жесткая груша, а яма - прекрасное средство тренировки прыгучести. Александр, в конце концов, показал даже дубину, которая использовалась ими для отработки замаха и удара. Он ухватил средних размеров оглоблю и начал ритмично бить по лежащему на земле бревну. По лесу понеслись гулкие звуки, которые так встревожили вначале Сергея.
  "Короче, рубаха-парень! И что я в нем такого страшного нашел, там на вокзале, - подумал Сергей".
  Беседуя, они вышли из леса и неторопливо побрели к селу. Около гранитного валуна, парень внезапно заявил, что ему пора домой и, поправившись, умчался. Через мгновенье из-за камня показался бабкин внук с удочками. Он шел медленно, по-хозяйски нагрузившись многочисленными инвентарем, который так необходим для успешной рыбалки: тут были и вместительное железное ведро, и пакет с подкормкой (как оказалось, это была та самая вчерашняя каша, которую ему с трудом удалось выпросить у своей бабушки - прим.автора), и ножик, и запасные крючки с разноцветными лесками...
  Он шел, задумавшись, сосредоточенно что-то жуя, пока не налетел на Сергея. Сергей спросил:
  - Чего такой хмурной? В школе что-ли проблемы?
  Он с важностью отвечает:
  - Меня выбрали стражником младшей дружины. Мы в школе за порядком следим.
  Сергей, опешил, подумал: "Что это за фентезийные игры в стражников? Может вскоре учеников поведут биться с нечистью, вооружив амулетами и артефактами?".
  - Давай-ка по порядку дружок. Что это за такая младшая дружина?
  Пацан с гордым видом, словно королевский мушкетер перед оборванным Д,Аартаньяном, разъяснил:
  - В школе уже пять лет действует детско-юношеская организация "Дружина"; она включает в себя два отряда - "Старшая дружина" и "Младшая дружина", в которые могут войти только самые - самые... (тут он поднял вверх палец, видимо желая именно так подчеркнуть важность фразы - прим.автора). Младшая дружина следит за порядком в школе, а старшая - в селе.
  Сергей даже от удивления чуть присвистнул: "Не слабо кого-то колбасит! Задумка просто убийственная - и детей пристроили к полезному делу и в селе порядок! Кто же это такой умный, интересно? Уж не отец ли Анатолий здесь постарался?". Задавал вопрос он уже будучи практически уверен в ответе:
  - И кто же это все придумал?
  С ответом он угадал стопроцентно: оказалось с этой задумкой отец Анатолий вышел сначала на директора школы, а потом и на председателя сельсовета. Идея им понравилась, да и многое уже было готово и опробовано (пионерские организации - прим.автора). Осталось только наполнить все "хорошо забытое старое" новым современным, а главное близким ребятне содержанием. Собралась эта троица активистов и за пару ночей придумала и гимн, и клятву, и даже форму новых пионеров: что-то взяли из Интернета, из компьютерных игр, что-то из Российской истории, что-то подсказала церковь...
  Чувствуя, что пацан, поделившись переполнявшей его новостью, торопиться на рыбалку, Сергей закруглил их беседу. Парнишка, уже уходя спросил:
  - Так ты у Сашки то спросил, как они с братом этот булыжник приперли сюда?
  - А это что был он? Высокий, худощавый, светловолосый? Это он сын отца Анатолия? - несколько растерянно переспросил Сергей.
  На каждый из вопросов пацан утвердительно кивал головой пока не скрылся за поворотом.
  Сергей в тихой прострации дошел до дома и, поужинав, завалился в кровать, которая в последнее время стала для него последним прибежищем от удивительных новостей. Лёжа, он снова пытался собрать всю имеющеюся на сегодняшний день у него информацию: получалось не очень хорошо. И дело было не в том, что не хватало данных; их то как раз было много, но все они были какими-то не форматными, нестандартными. Сергей вновь и вновь складывал два плюс два, а в итоге получал три или, более того, пять. <
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
Э.Бланк "Пленница чужого мира" О.Копылова "Невеста звездного принца" А.Позин "Меч Тамерлана.Крестьянский сын,дворянская дочь"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"