Глава 3

  

  

  Когда я вышла утром к регистрационной стойке, чтобы отдать ключ от комнаты, девушка-портье в темном костюме и отглаженной голубой рубашке с суровым накрахмаленным воротничком, быстро взглянула на меня, потом покосилась на Охранителей, маячавших за моей спиной, и заученно улыбнулась, принимая ключ. Лишь ее ярко пылающие щеки выдавали неодобрение по поводу моего появления в холле в компании двух симпатичных амбалов, которых во время заселения одинокой постоялицы нигде поблизости не наблюдалось. Впрочем, мне до ее чувств не было никакого дела. Поставив автограф на счете, я, с гордо поднятой головой, продефилировала к выходу. Камилл любезно открыл для меня дверь, и я вышла из гостиницы.

  Любопытные туристы сновали вдоль улицы. Многоголосье речей в кафешках около собора, оживленный смех, вспышки фотоаппаратов внезапно отошли для меня на второй план, в тот самый момент, когда Вэл, протискиваясь с моим чемоданом к такси, ожидавшее нас у гостиницы, случайно докоснулся до моего плеча. Это прикосновение было подобно электрическому току. На секунду звуки дня словно погасли, или я временно оглохла, а может и ослепла, потому что по-другому мое стояние столбом и молчаливое наблюдение того, как Вэл укладывает чемодан в багажник, ощущение завороженности его мускулистыми руками, этим его присутствием, здесь, рядом со мной, сейчас... я не знаю, как описать.

  А еще я не знаю, как смогу находиться в его близости на протяжении нашего нового приключения... Как я смогу слышать его голос, смотреть в его зеленые глаза, затормаживая свое желание окунуться в них, забыться в его губах, растаять в его руках. Быть просто боевой подругой на время исполнения миссии, и отдать его кому-то другой, потому что родители женитьбы потребовали? Серьезно?

   А с другой стороны, я знала, что представляет собой Яарк из наших предыдущих разговоров. Такого конца я бы и лучшему врагу не пожелала бы. А значит придется вести себя прилично. Я подумала о том, что так и не сумела уснуть прошлой ночью, слушая звуки их дыханий, и боясь, что если я засну, Охранители расстворятся в воздухе. А еще я помечтала о том, что когда-нибудь еще вернусь во Францию... Камилл легонько подтолкнул меня к двери машины и, внимательно посмотрев мне в лицо, только головой покачал. Вот его я не могу подвести, ни за что.

  

  Молчаливый таксист без проблем и пробок довез нас меньше чем за полтора часа до небольшого муниципального аэропорта Ле Бурже, на северо-востоке от Парижа, прямо до взлетной полосы, на которой нас дожидался белоснежный Гольфстрим. Себастьян в своем репертуаре.

  Охранители одобрительно оглядывали элегантный салон с восемью широкими кожаными креслами и уютным диваном цвета топленого молока, столиками с букетами пурпурных роз, шедевров Писсарро и Моризо, двух девочек-стюардесс в красной униформе, с подносами в руках и доброжелательными улыбками на устах. Приятная музыка, шампанское, фрукты. Замечательного полета вам, господа и дама.

  

  Господа довольно потягивали шампанское, а я прилегла на диванчике, укрывшись пледом из альпаки, и втихоря наблюдала за Вэлом, словно зачарованная. Жаль, что я тогда не догадалась, как права была в этом заключении. Но всему свое время, как говорится. Я не заметила, как слиплись мои глаза, и я провалилась в темноту. У меня столько вопросов к ним обоим было! Но к сожалению, проснулась я от долгого тяжелого сна без сновидений из-за того, что одна из стюардесс разбудила меня, требуя пристегнуть ремень для посадки в Сан-Франциско.

  Знакомый шофер с Бентли встретил нас у аэропорта и довез до виллы Себастьяна. Домохозяйка проворно расселила Охранителей и меня в гостевые комнаты, сообщая о званном ужине, запланированном в девять вечера на кухне.

  Надо же, Себастьян, по-видимому, серьезно перепсиховал, и до хороших манер, привитых с детства, ему точно наплевать сейчас. Будем есть на кухне. В тесноте, да не в обиде, так сказать. Да и к винному погребу поближе. О, и кухня размерчиками, скажем, не подкачала. Конечно, с каминным залом не сравнить, но я думаю, что президенты дружественных держав в его кухне не будут обижены отобедать тоже.

  Я разделась в своей спальне и прошла в ванную комнату, приняв замечательный контрастный душ. Пламя и лед. Огненные языки желания и холодящая душу ответственность. И я, как пенек, посередине.

  За что люблю Себастьяна, это за легкость, с которой он относится к жизни. И за необузданное желание комфорта себя, себя любимого, и тех, кого он любит. Наверное, это приходит после смерти. Это было сказано вслух охлажденной бутылке шампанского Кристалл в серебряном ведерке со льдом, расположенного на столике у окна с видом на залив. Выпив бокал залпом, и уверенно закончив второй, завернувшись в белый уютный халат, я вышла в коридор и постучала в соседнюю дверь. Никто не открыл. Недолго думая, я вежливо постучала в следующую. Результат тот же. И в третью, что была распахнута Вэлом с полотенцем на бедрах.

  

  Мелкая дрожь, которая пробрала меня от его вида и осевшая там, где ее совсем не ждали, подкосила колени. Я кажется пыталась что-то сказать вразумительное, но так и не смогла. Его мокрые волосы, его плечи покрытые каплями после душа...

  Длинные угольного цвета ресницы и глаза цвета ранней весны.

  Погибнуть мне в этих глазах, а потом... пусть будет как будет... все равно... Как же я тебя ждала... Как же я тебя ждала...

  -- Как же я тебя ждала...

  Вэл втащил меня за руку, словно от полчищ бандитов украл и запер дверь на ключ, пробормотав что-то неразборчивое.

  Где-то, откуда-то, трезвомыслящее состояние ко мне вернулось и отразилось в обратном движении к двери и попытке к бегству. Неудачной.

  Вэл схватил меня за запястья и бережно поцеловал, сначала правую кисть, потом левую. И все...

  

  Я нежно повторяла его имя "Вэл...", словно заново распробывая, когда он дотронулся до моего плеча,

  "Вэл", настойчиво требуя, когда его поцелуи, словно крылья бабочки нежно касались моей шеи,

  "Вэл!", предупреждающе, когда его губы вдохнули мои, и я ответила, только ему, ему одному, наплевав на правила и каноны, Весы, артефакты, богов и богинь, Яхвэ и иже с ним,

  "Вэл, Вэлафар", позвала я его, паникующе, когда я вывернулась от его объятий в огромной с шелковым пологом кровати и увидела настежь распростертую дверь с Камиллом посередине,

  "Вэл!!!" кричала я после того, как полог алого огня закрыл проем двери в ответ, и языки костров начали жадно лизать стены комнаты.