В канун Судного дня (Йом Кипура) сидели мы в редакции и срочно сдавали материалы на два номера вперед. Я жила в Израиле первый год, и в тонкости иврита еще не вдавалась. А главред у нас был сильно верующий. И вот сваливает он домой в Иерусалим сильно просветленный после дневной молитвы, прощается с сотрудниками, дает последние заветы по номеру, натужно шутит сквозь мысли о последней записи в книге Судеб (Гмар хатиМа това!) и направляется к лифту. Но тут ему вслед несется задорное пожелание новой спецкорши по армии: "Гмар хатиХа това!"
Раздается дружный гогот редакции со всех сторон, потому как голос у меня зычный, командный. Главред возвращается весь красный со слезами на глазах. "Агранат, спасибо, канечна, что Вы в такой день... Но, Вы, сами-то поняли, что пожелали?"
Я: "Конечно!"
Он: "Нет, ну, я же - семейный человек, в возрасте, хотя, спасибо, конечно!" Гогот редакции становится гомерическим.
Я настырно выясняю: "Что?"
- Хорошего "кусочка", Агранат,
- Какого еще кусочка?
- Женского тела! Это же сленговое выражение, как Вам поприличнее объяснить? Хорошей, Агранат, заводной гирлы! - рыдает он. Кипа, пристегнутая на заколку, медленно съезжает с редакторской лысины.
Вот, что мне пожелать в этот Йом-Кипур? Чтобы любой хороший "хатих" в моей жизни был не последним! Ты слышал, мотееек?