Аннотация: Сны видят все. Очень немногие записывают. Я пытался их записывать-вот они. Вообще-то интересное занятие.
Мои сны, пока я спал в Америке.
По телевизору разные люди, в том числе и уважаемые, рассуждают о том, что такое сон. Однажды участники ТВ-передачи Рыбников и Лоза заговорили о том, что если что-то приходит во сне, то это - божий дар. А если все забываешь, что видел, то это наказание Божье. И вот я снова переживаю то, что мне (я убежден) подарено судьбой. Каждую ночь я вижу сон на "свободную тему" - гражданская война, вторая мировая, турпоход - ну, на любую тему. И не обязательно я участвую в этом сне. Но обязательно наступает момент, когда я подключаюсь ко сну и начинаю его писать дальше. И все, что я так литературно очень грамотно и красиво описываю (то-есть диктую, просто пишу вслух), все это проходит перед моими глазами. Это происходит почти каждую ночь. И теперь мне приходится ночью наспех записывать о чем этот сон, хотя бы тему. Я заставляю себя, не включая света, писать на приготовленной бумаге, что же это за сон. Чтобы потом, когда я все записал, снова заснуть. И может быть видеть сны. Но уже не участвуя во всем этом. После "записи" Он отпускает меня на покой.
Сны, но с литературной обработкой, потому что некоторые моменты сна исчезают, а для связности приходится что-то дописывать.
Я в сауне здесь, в Балли. Вернее, я знаю, что я там. Мне жарко (наверное под одеялом) и какая-то черная спрашивает меня, что это у меня с ногой, ВСЕ пальцы оборваны...И тут появляется кто-то вместо меня и коротко отвечает: "Вьетнам". Должен заметить, что я во сне прекрасно общаюсь на американском - английском. Этот "Кто-то" - русский. И он начинает рассказывать, что он стоял на берегу реки (это во Вьетнаме) и вдруг видит двух американских солдат. Один из них держит его на мушке, а другой спрашивает на американском: "Hi, who are you?" и своему напарнику: "стоп, стоп, белый же". И мне (а я вижу дуло как в кино): "Where from?" Я говорю, что из России.- Оружие есть-Есть, отвечаю, гвозди и молоток (на американском, конечно) - Того, что с ружьем заинтересовало, а что я здесь делаю. Мосты, отвечаю, строю. Первый ухмыляется и сообщает мне, что они посланы взорвать мой мост. "Взрывайте - соглашаюсь я - только, давайте я его сначала сдам вьетнамскому начальству, а потом, пожалуйста". Те засмеялись, а второй даже ружье отпустил. Первый говорит - "а мужик вроде ничего". А второй более мрачный говорит мне: "снимай свои тапочки" (это те, в которых я бегаю в спортзале). Снял я, стою перед ними босой, по-моему в прибрежной воде. И этот второй, который мрачный начинает мне отстреливать палец за пальцем. И я вижу в режиме скоростной сьемки, как пуля летит до воды, как она на границе воздух-вода рождает ударную волну, летит до пальца (каждый раз до большого) и рвет, рвет, ломает, срезает мясо и кости и все это выплевывает на дно. Кровь (не красная, а мутная) вытекает из раны и расплывается в воде, растворяется... Мне не больно, а удивительно, что можно вот так запросто, стрелять и ранить. А это не мне, а тому, кто был во Вьетнаме...Бред какой-то, но со смыслом...
В первом случае я нес нашего Микки куда-то лечить и завернул почему-то в какой-то неказистый домик, где я точно знал, что живет лучшая "ветеринарка", это очень пожилая женщина сказала мне, как только я вошел к ней, что у моего щенка плохие уши и их моя жена неправильно лечит, потому что трет, а надо промокать бережно и нежно...А второе, сказала она, у вашей собачки экзема, потому он и чешется. Вот сейчас смажем мазью и все пройдет. Поразительно, Микки спокойно и практически неподвижно (и благожелательно) стоял под руками этой целительницы...Мое продолжение состояло в обсуждении с ветеринаркой особенностей лечения собаки. Откуда я знаю столько медицинских терминов??? - я их принципиально не знал, а здесь использовал во всю. Чудеса!?
А вот я в своем кругу Троицких научных сотрудников, которые обсуждали очень неприязненно то, что я был каким-то редактором местной газеты, даже стенгазеты. Претензия была в том, что я побыл меньше года и больше не стал - что же это, мы все так и будем бегать, говорил мне Леня Большов (откуда он взялся?). Этот разговор, в основном, с их стороны продлился вдруг в каком-то громадном, огромном концертном зале, где люди ждали выхода некоего Маньяни (Модьяни) - лучшего тенора (! - во фантазия) мира и меня кто-то попросил, дескать, ты был редактором - представь его публике. Далее я писал (правильно ударить! На второй слог) во сне текст моего выступления, который состоял из трех фраз. Я сказал - первое, сейчас мы будем смотреть (зал, я вижу затих, - такое невежество - "смотреть"!) великого Маньяни, потому что стоить видеть, КАК он поет. Второе, сейчас мы будем слушать великого Маньяни, потому что это великолепный голос и артистизм. А третье, он сам скажет... И слышу этот "Великий певец" говорит мне - лучше не скажешь, я лучше спою.
Из сна - в тире, где я отлично пострелял из ружья, оказалось - хозяин тира недавно случайно застрелил клиента. А здесь он опять случайно машет ружьем, но уже в мою сторону. Я спокойно уклонился от пули, удивился во сне, что не удивился такой резкости, затем как-то врезал хозяину (наверно одним из тысячи способов, показываемых в современном кино) и открыл дверцу его сейфа, где строем стояло множество боевых ружей. И на каждом ружье, на его деревянном полированном прикладе было написано: "Случайно убито 2", на другом: "Случайно убито 3" итд от одного до семи человек... То-есть, сны идут, интересные с не менее интересным продолжением, написанным мной.
Хочется записать один из еженочных как всегда разорванных, затуманенных снов, который запомнил всего по одному ключевому слову "контр-адмирал". Я - это журналист, пробравшийся на наш военно-морской корабль, новейший корабль, суперсекретный. По чьей протекции я попал на этот "линкор", не знаю, но корабельное начальство страшно боялось, что мое присутствие засекут и поэтому пыталось все-все мне показать и рассказать как можно быстрее и проводить с корабля еще быстрее...Но тут прибегает какой-то чин (у меня в памяти отложился боцман) и кричит что-то вроде, что делать с "этим" (это про меня), так как на борту появился контр-адмирал. Поднялась общая паника. Пытались (это я со стороны вижу) запихнуть меня под койку, потом в какой-то шкаф и причитали, что ОН все равно найдет. Один все же сообразил - пусть, дескать, он разденется до пояса, как и все моряки, которые сейчас швабрили палубу, и с этими моряками займется тем же. И вот я уже голенький и в каком-то помещении мою пол со всеми. И идет этот адмирал и всех разглядывает. А я стараюсь работать как морячки, и эдакий бравый и подтянутый. И он уже прошел мимо, кивнув мне одобрительно... Но теперь моя писательская натура начала писать и, как всегда, с подляночкой в свой же адрес (я уже бросал себя с обрыва, жег плазменной горелкой...ой, да господи как же я измываюсь над собой). Адмирал уже прошел, но что-то задержало его, и вот он (это я пишу) размышляет, что все парни стройные, а этот с жировой прослойкой, явно старый, да еще морда "не морская", подумал контр-адмирал. И начал меня разоблачать. Почему я хохотал во сне, не помню, но был какой-то ход! И его я уже не вспомню...
Сон той ночью состоял из двух частей, а может и больше, но запомнил две части. В первой за мной гонялся некто Боб Билл (реальный резидент из аппартаментов Флоренс), которому сказали, что в моем сером неприметном фургоне товаров на два миллиона. Эта цифра ничего не значит, это никакой не намек, эти миллионы ни откуда у меня не возьмутся, но вот так звучало. И он - этот Билл гонялся за мной, и как же нелепо он терял меня. То я скрылся за громадной фурой желтого цвета (это из фильма "Дальнобойщики"), а потом не появился потому что свернул круто влево и исчез на просеке, то он вдруг увидел, что я еду навстречу, а пока он разворачивался, я почему-то изменил направление движения тоже на 180 градусов и опять же лихо пронесся мимо него. Он на своем что-то вроде "мустанге" вишневого цвета в погоне все-таки врубается в дерево, которое режет машину пополам. И вот я вижу его, уже скончавшегося, зажатого в сиденье... "Его пустые глаза уже глядели в прошлое, которое сразу стало далеким, поскольку он пересек линию, отделявшую эту жизнь от той" (это я уже писал в спящем состоянии)
Вторая часть состояла из одной фразы, которая примерно звучала так: " В футбол играли две команды "Последняя извилина" и "улица Лондона". И все это происходило в Англии. С ума не схожу, у каждого во сне много всякой чепухи, причем совершенно неожиданной.
Это были не крупные лохматые и очень выносливые лошади, они вдвоем целый день шли по бесконечной и очень грязной дороги, не одни шли и по своей охоте, а тащили телегу, в которой сидели кто-то и их было много. Но вот пришла пора и какой-то мужичок сказал, что их пора заменить. (Я ему посоветовал все же накрыть их попоной, вернее я это дописал ко сну). Лошадей сменили, и вот они вдвоем уже идут привязанные сзади к телеге, которую тащит другая пара таких же лошадок. Они иду за телегой не отставая от нее и бережно берут сено с нее и жуют, отдыхают. И одна другой говорит: " Все же лучше, когда телега идет впереди тебя, а не за тобой". Вот тебе точка зрения лошади. А то говорят некоторые: "Да кто же лошадей сзади к телеге привязывает"... Нет, не так. А просто - телега впереди лошади, как обозначение глупости.
Петр в последнее время не очень-то жаловал жену Софью (хотя у него такой жены не было, была сестра), она что-то подурнела, не разговаривала, а мычала...В общем - не жаловал. В этот раз он пришел в едальню, где уже был накрыт стол, начал смотреть, что бы выбрать поесть. И вдруг увидел взгляд Сони, она смотрела на него с какой-то волшебной нежностью. У него колыхнуло внутри - ведь все самое доброе она отдает мне, подумал Петр и сказал: "Пойдем-ка ко мне, там и поедим", схватил своими громадыми ручищами какие-то горшочки с едой, хлеба краюху и пошел. Софья тоже взяла с собой, помнится что-то из овощей, и пошла за ним в его спальную комнату. И государство Российское остановилось на три недели.
Последний сон был связан с большими пробками в южной части России в связи со снежными заносами. Я назвал условно этот сон "яранги". Один, понимаешь ли, очень крепкого характера водитель-дальнобойщик прорвался-таки через сотни километров забитой машинами дороги. Обросший, уставший, грязный он почему-то как только въехал на площадь, где мы его ждали (то-есть я тоже - не спрашивайте почему и я. Сон ведь)...Так вот он сразу же побежал смотреть, чего же это он вез и зачем так прорывался. Вот не знал он - что там у него. И все тут. Открывает. А там теплые дохи из оленей шкуры и оленьи яранги, светло-коричневые и главное теплые. Ни слова не говоря, он сел в машину, развернулся и поехал обратно на трассу. И там всем кукующим на холоде водилам и пассажирам он раздавал свое богатство. И машины как могли уступали ему дорогу, и он прорвавлся снова и опять, но уже до последней машины этого затора. И повернул обратно. И опять все ему помогли дойти до начала затора, где милиция оказала ему нормальный человеческий прием. Он своей этой раздачей теплого практически замерзающим людям, как дождевой червь в необжитой земле разрыхлил закостеневшие души. И люди прежде только матерившиеся друг на друга, вдруг смогли найти, кому хуже всех, смогли пропустить таких по заваленной снегом трассе, где надо протолкнуть на руках. И трасса начала потихоньку оживать.
В конце сна жесткий голос спросил меня: "А весь этот товар - он же не расплатится за всю жизнь?!" - "Знаешь что" - писал (второй слог!) я ему во сне - "Дело было так. Каждый, кто брал у него шубу или ярангу, отдавал ему все сложенным и почищенным. Ему не только все вернули обратно, но кто-то из благодарных шоферов отдал ему свою собственную шубу с ярангой - а вдруг кто-нибудь не вернет". Обычно, чтобы запомнить хоть сколько-то сон, я даю (во сне, т.к. нет сил пронуться) ему название. И как здесь оказались яранги, абсолютно не имею ответа.
Вот такие у нас ребята. Жестокие и добрейшие люди - только коснись его человеческой струны. Но ведь никто примера не показывает (только что разве "дальнобойщики"), а самим уже нет желания это делать. Вот и пролетели либералы с демократами, которые если и не показывали примера, то призывали к этому. И люди становятся все более жесткими и жестокими. А если кто по-настоящему собирается кому-то помочь или уже помогает, сразу (ВСЕ) ищут - чего это он хочет...Зависть, замешанная на безисходности - не здесь ли первые шаги к революциям (где-то вычитал это фразу).
В театре давали какой-то спектакль, но для элиты - ни одного места в кассе не нашлось для нее. Однако ж она пробилась сначала на балкон 3-его яруса, потом оказалась на бельэтаже, а потом вдруг в партере, причем у нее было место прямо-таки перед сценой (почему-то не было оркестровой ямы). На это место ее с почтеньем отвел служитель - а спектакль был шумный и не интересный. "На что мне такая элита" - сказала она старику соседу - "если смотрит такое барахло".
Эту черепаху советский солдат Миллер нашел кажется в глубоком подвале. Туда шли вниз высокие ступеньки, сам подвал был "на сапог" залит водой и на последней сухой ступеньке тихо помирала черепаха. Она видно еще туда смогла забраться по воде. Вверх дороги нет - высокая ступень, и вниз тоже - вода. Помирать пришла пора, и черепаха тихо ждала своего часа. Похоже, что она пыталась соскоблить штукатурку со стенки, но может быть и нет. Миллер поднял ее и удивился нетвердости панциря, он шелушился и было даже немного противно, скорее очень неожиданное ощущение от панциря черепахи... Ей повезло. Солдат Миллер был неравнодушен ко всей живности и у него уже была собачка, которую назвали Миля, хотя она была - он, то есть довольно-таки резвый щенок, который интересовался всем на свете, но признавал только своего Миллера. С остальными был доверчиво ласков (видать не били его всякие встречные - поперечные, война ведь. Хотя замечено опытными военными служаками, во время войны солдат бережет и лелеет любую живую душу, кроме человеческой). Так вот Миля был ласков с остальными, но держался только около своего защитника. И вот из подвала, у входной двери которого сидел по команде Миля, вышел солдат, неся на руках черепаху. Та даже голову не вобрала в панцирь, серо-зеленная головка со сморщенной шеей безвольно висела, вытянувшись из своего убежища. Но лапки пошевеливались. Миллер обтер ее еще молодым лопушком (дело было весной), снял шелуху с панциря и поставил на землю, точнее прямо в высокую одуванчиковую траву. Уже желтели его цветы, но листья же еще не совсем сформировались, были молодого, нежно зеленого цвета - самая пища для черепахи. Головка черепахи долго почти лежала в зарослях одуванчика, потом черепаха шевельнулась и начала щипать нежные одуванчиковые листья... Черепаха выжила, но панцирь ее был долгое время плох. И вылечил ее щенок Миля, который в тот же утренний весенний час начал облизывать черепахин панцирь. Он прямо-таки зализывал его поверхность, в это момент черепаха уже занималась травой. Потом Миля пошел полакал воду и опять начал лизать... И этим он занимался каждое утро, перед долгим походом солдат и каждый вечер, перед сном. Черепаха спала рядом с Милей всегда, где бы он не находился. А Миля спал рядом с черепахой. Миллер на это время был почтительно отстранен от должности смотрители щенка самим щенком. Так и шла рота солдата Миллера по Европе, шла уже к Берлину.
Его кулак уже летел мне прямо в лицо. Долго летел. Я спокойно перехватил этот снаряд левой рукой и сжал легонько. Он вскрикнул. Но этого было мало. Полет кулака остановился далеко от моего лица, он был зажат в моей левой руке и я решил. Что надо задиру серьезно наказать. Я сжал так его кулак, что его пальцы вошли друг в друга, а владелец кулак потерял от боли сознание, но покричать он конечно успел. Когда он пришел в себя, его 8 дружков давно разбежались и перед ним сидел только я. Вот я ему и сказал: "Будешь с людьми здороваться с открытой душой - все будет хорошо. Рука открыта, ничего не болит. Но как только сожмешь пальцы в кулак, они у тебя опять будуть ломаться ... Выбирай."
Мама с дочкой шли по прекрасному грибному лесу, собирали грибы. Но мама уже подумывала о том, что пора бы выбираться из этого уже сто лет знакомого леса. Хотя солнце все еще стояло над головой (а это было очень странно), но время шло и вроде бы уже и уставать начали. Однако в лесу не жарко, не душно. Иногда ветерочек пролетит. Хорошая погода. На еле приметной тропинке стояла крупная овчарка. Она улыбалась им. Маме показалось, что собака мотнула головой вроде бы приглашая их идти. Послышались голоса и вдалеке показались две фигуры в военной форме. Один из них крикнул назад, что-то вроде "товарищ лейтенант, кажется нашлись - женщина с девчушкой". Когда все военние втроем и овчарка с ними подошли к ним, женщина поинтересовалась, что же случилось. Кто -то пропал. Лейтенант спросил сразу же как ее зовут. Женщина назвалась. Ну, слава богу - вздохнул тот - уже двадцатые сутки вас вся область ищет. "Какие двадцатые сутки" - удивилась мама - "мы вышли сегодня в половине восьмого утром, а сейчас и двенадцати нет". "Какая-то несостыковочка выходит, мамаша - командир достал телефон воздушной связи - ваш муж, полковник Череда, вам все и расскажет. А сейчас разрешите я доложу". Через десять минут после телефонного разговора на выбранную лейтенантом поляну приземлился вертолет, оттуда выскочел Митяй, ее муж и побежал к ним. Вид у него был ужасный. "Хорошо, что не в форме - мелькнуло у мамы - а то стыд-то какой". Муж вял дочку на руки с спросил - "как же это получилось, что вы ушли за двести пятьдесят километров от дачи" - "Сколько" -ахнула мама...Лейтенант поправил начальника - "за триста двадцать четыре километра, товарищ полковник". "Вот ты и разбирайся" - сказал мне авторский голос. Я сказал самому себе - "Нашлись ведь, а там, что-нибудь придумаем" - и крепко заснул. Но, конечно, после сна уже никогда ничего не сделал. Так и остался он не оконченным.
(из сна - банальность): Немногие знаменитости интересны. Большинство интересных людей - не знамениты.
Почему-то автобус, набитый пассажирами вдруг остановился. Заглох двигатель. Автобус шел по какой-то почти проселочной дороге, которая вилась среди лесов и сказочгых полян, и вот остановился. Все вышли на поляну подышать летним настоенным воздухом. Прекрасная погода.
К водителю вдруг подошел откуда не возьмись мужик в военной далеко не новой форме и военной фуражке с красной окантовкой: "Ваших пассажиров надо бы препроводить туда - он махнул неопределенно рукой - надо бы им отдохнуть". Я не видел и водитель тоже, но мы знали, что пассажиров повели дальше по дороге. Что-то мучило водителя. И он вспомнил - в последнее время вся пресса и ТВ пестрела информацией о банде, которая называлась Красная Армия. Двигатель уже был починен, шофер влетел в кабину, завел двигатель и помчался вслед за колонной... Людей сопровождали только два мужика в странной форме. Шофер остановил автобус и крикнул в окно, чтобу все заходили. Все заняли свои места, но те двое тоже зашли. Один встал у водительского места, другой в конце. Первый и говорит шоферу: "Я те покажу, где свернуть с дороги - туда и поедешь". Но шофер гнал по дороге, и тогда первый мужик направил на него ружье и сказал - "Слушай меня, а то - хлопну". Дальше все в дыму сна, но первого схватил кто-то из пассажиров, второй пытался выстрелить, но его пассажиры тоже схватили, как я понял обоих избили и выкинули из автобуса... Автобус шел с максимально допустимой скоростью по этой почти проселочной дороге. Впереди показалась деревня, перед ней на дороге стоял танк. Водитель (и я) успел заметить, что танк очень древний, но дорогу он перекрыл наглухо. Тогда шофер в несколько рывков туда- сюда развернул машину и помчал назад. Из леса, перерезая дорогу обратно шел другой танк. Но шел тихо, клевал носом - пушкой. Тоже похоже очень старый. Однако его надо было опередить и водитель крикнув, ну держись, газанул. Машина успела прорваться по дороге за несколько метров от опасного танка. Тот даже бухнул из пушки, но поздно. Задние пассажиры увидели как снаряд снес громадное дерево. Одна тетка взвизгнула - а если бы в нас...
Минут через сорок ворвались в райцентр, откуда выехали пару часов назад навстречу приключениям. Водитель и пару пассажиров побежали к местному военкому, тот охнул: "Опять Красная армия" и начал пробиваться куда-то по своей вертушке.
Новость дошла до боевого генерала, который давно хотел достать эту Красную армию. Он возглавил свою войсковую часть, которую тут же вертолетами перебросили в район той самой деревни. Там удалось отловить одного из двоих захватчиков автобуса и тот показал часть замаскированных укрытий окопного типа... Далее генерал, у которого была еще и интуиция, разглядел за кустами и деревьями, а главное за кажущейся тишиной, целую армию - громадное количество народу, вооруженных как попало, но настроенных побить генералову армию. И генерал, настоящий вояка, пошел к ним один. Многие знали его в лицо по ТВ или газетам, но все воочию увидели его суровое и спокойное лицо и поняли, что это сильный мужик. Генерал сел на высокий пень прямо в середине толпы, закурил и спросил, обращаясь ко всем сразу: " Ну, рассказывайте, что это с вами случилось" ... А случилась ужасная бедность в окрестных 17 деревнях и вот пошли мужики на большую дорогу.
Генерал и сказал им тогда: "А сами-то что. Дома, подворья имеете. Какая-никакая земля есть, огородик там. Вас 17 деревень - так объединитесь, чтобы не грабить, а работать и жить по совести". И продолжил: "Сейчас я вас не трону. Оставьте все ваше оружие здесь и расходитесь по домам. Начинайте жить. Я приеду ровно через неделю. С вами побуду. Разобраться все же надо".
Толпе нужен лидер.
В громадном концертном зале какая-то певица (из сильных, у меня такое впечатление, что Пелагея) поет песню под названием "Московский Кремль со всеми последствиями". Она заканчивает песню, а в зале мертвая тишина. Где-то на втором - пятом ряду (я вижу все сверху) встает Путин и в гробовой тишине говорит, все более распяляясь: "Эту песню сейчас же запретить" и уходит в мертвой же тишине. А песня про то, что если даже Россия вся пропадет, то пусть Путин закроет ворота Кремля и отсидится, а потом от него же и от Кремля начнет возрождаться Россия снова... Напоминаю - это во сне было.
Ночное видение после всех ураганов. На узкой длинной дамбе, с обоих сторон которой безбрежняя и наступающая вода скопилось множество людей. И вот над ними встает волна...
Запомнил стихи - кто-то нараспев читал громко-громко:
Она вздымается незримо
Шипя, виясь как змей клубок
..........
Стена. Ей небо потолок...
Все. Увидели люди, что пришел им конец. Судорожно, тихо рыдая перед лицом неизбежного конца, они схватили, обняли своих детей, взрослые сыновья своих матерей, мужья своих жен...Конец неизбежен. И все скорчились, пригнулись вцепились в бетон дамбы. Волна на секунду нависла над ними. И вдруг она обернулась паром, мелкими брызгами, которые несильным дождем брызнула на обреченных. И волна исчезла. А вода вокруг дамбы начала уходить... И я заснул, глубоко и спокойно.
Все обрушилось так быстро, что они даже не успели выскочить из этой телефонной будки, которая стояля в холле здания. Они сначала хотели разбить стекла, но те были завалены мусором от разрушения, поэтому решили здесь не рваться, надо попытаться открыть дверь. Там была маленькая щелочка. Она сказала, что хочет пи-и...Потерпи, прозвучало в ответ. Мужчина нажимал на дверь, она немного подалась так что можно было высунуть ногу... Послышались голоса, двое мужчин: "Мы ищем мужчину и женщину". "Это мы". Раздался выстрел - пуля ударила в угол будки на высоте головы. Мужчина вскрикнул и шумно упал, сечас же тихо вскочил и прижал онемевшую женщину в углу, где прямой выстрел был невозможен. Нападающие сделали еще несколько выстрелов, вскрикнула женщина... "Ладно, если мы их не кончили, они здесь все равно сдохнут"... Вроде бы ушли. Но мужчина прижав палец к губам попросил женщину не шуметь. Минуты через три один из стрелявших сказал, что вроде бы тихо, и наконец-то они удалились. Дверь была придавлена мощной плитой, которую мужчина был не в силах сдвинуть. Можно было попытаться ломать дверь. В уши узников будки ударил резкий звук мотора, он приближался. Потом двигатель взревел и плита повалилась набок, освобождая дверь. "Бегом, за теми" - мужчина схватил за руку свою жену и поволок, они побежали через мусорные завалы холла и увидели в проеме разбитого окна три силуета - те двое вроде как бы спасали маленького мальчика, они вели его. Похоже было, что мальчик пытается вырваться... Долго они шли к какому-то дому, однако пришли и скрылись в подъезде. Мужчина с женщиной укрылись в полуразрушенном доме напротив, они поднялись на второй этаж и проникли в квартиру, похоже совсем недавно оставленную бывшими жильцами. На полу валялся мусор, какой-то шкаф был опрокинут и из него выглядывало тряпье... Женщина пошла в сторону туалета и вернувшись прошептала, есть вода горячая и холодная. "Ну-у" - изумился мужик, не отрывая взгляда от дверей напротив. Те двое как раз и вышли, и пошли в сторону чего-то освещенного. Наблюдатели бегом и в тот подъезд. В квартире на втором этаже, за приоткрытой дверью они нашли мальчика, сидящего на полу с завязанным ртом. Он был привязан к кровати. И вроде как без сознания. Мгновенно развязали, мужчина взял пацана на руки и бегом на улицу. "Куда?! - Туда же, там не будут искать". Вбежали. Мужчина начал возиться с дверью, чтобы закрыть наглухо и забаррикадировать. Женщина занялась сынишкой. Закрыв дверь, отец подошел к окну и увидел тех двоих, и еще двоих. Кажется они совещались, потом попарно разбежались в разные стороны.
Как обычно начало был сон, а потом я все это дописывал. И чтобы утром не забыть, назвал "телефон-автомат и трое". Вот теперь я записал. Весь сон был в кошмарном полумраке, темно, пыльно, грязно - утром встал и прежде всего пошел мыться, так остро неуютно было во сне.
(Сон есть сон и какой бы он ни был, его надо изложить. Этот был сплошь сексуальный. В качестве предисловия скажу то, чему учит наука: сексуальное состояние мужика во многом зависит от того, насколько заполнен его семенник. У молодых он всегда готов, но с годами время готовности растягивается уже на недели...
У меня такой сон произошел в первый раз за несколько лет, но это не означает, что я готов раз в несколько лет.. И все же, хоть убейте, причину и повод такого сна не могу найти в своем понимании мужской жизни..).
Макарыч, один из последних мужиков мужского населения курской деревни, кончался долго, считай ден пять кряхтел на кровати. Нужду справлять выходил во двор аккуратно, но становился все хуже и хуже. Был абсолютно одинок, о нем заботились три соседские старухи - все сестры, поскольу у них наоборот не о ком было заботиться. (Вот отсюда начался сон, но в сознании до сна было и предисловье). Прасковья в последний раз слегка прикормила его ячневой кашицей и он испустил дух. Не то, чтобы выдохнул, голова откинулась и глаза закрылись. Нет. Он просто застыл да так прочно, что если даже и дергать его, все бесполезно. Застыл.
По русскому обычаю его надо обмыть (для того и баньку растопили) и одеть во все чистое, если можно и белое. Сестры знали все его хозяйство, приготовили белую рубашку, никогда не одеванные кальсоны и начали его раздевать. Но тут-то и произошла заминка. Брюки не снимались как будто зацепились за что-то, и никак. Если бы через голову, то пошли бы, а вниз к ногам не сползают, хотя старшая держала Макарыча за подмышки, а остальные две сестры тащили каждая свою брючину. Решили выяснить, что держит... и застыли. У этого тщедушного, мало заметного и хилого мужичонка вдруг набрало силу и застыло в полной красе его мужское достоинство. А было оно таких размеров, что многое повидавшие в своей жизни бабы так и стояли с открытыми ртами. Было оно размером почти под грудину да и в руку его не взять - пенек длиной чуть не в полметра. Ну про полметра Прасковья лишку сказала, однако ж вот такое чудо торчало в направлении к голове и опускаться никак не хотело. А как его, Макарыча, такого одевать и отпевать? Все же торчит. Пытались было прижать полотенцами к животу - не дается, то есть начинает понимать ноги Макарыча. Грешно, а смеялись до упаду. Еще хуже того, когда хотели к ногам потянуть этот член тела Макарыча, ан не дается. Дубовый сук можно куда-нибудь повернуть? Вот то-то и оно...
Единственный способ - удовлетворить мертвого Макарыча. А кто ж возьмется искусственно это сделать - рука не понимется на это дело да и кулака не хватит. Нужна баба - решили сестры и в один голос сказали - надо звать Марью. Это точная копия жены Сухова, только лицо у нее другое. (Во сне я видел, по крайней мере, несколько лиц. Причем только знакомых и когда-то любимых женщин). Марья была одинока. Жила в достатке поскольку не отказывала ни одному мужику. Но за хороший куш. У нее наверное побывала вся мужская половина деревни, но что удивительно, ее никто никогда не обсуждал. Все было так тихо и достойно сделано, что за долгие годы каждый мужик считал, что он единственный у нее. Все так считали, кроме Макарыча, который даже и намека не давал. Да и Марья внимания на него не обращала - мал как пацан какой-то. Ну что в нем интересного...
Зашла она в залу, где лежал уже голый Макарыч с своим флагштоком стоячим и поразилась. Да что ж я тебя, живого то не разгдядела? Да как же разглядеть-то. Только голого да в своей постели. А такого не было.
-Ну, ладно - сказала она сестрам - попробую помочь, но чтобы никого здесь пока не позову не было. Все удалились, Марья закрыла дверь и плотнее прикрыла занавески и начала готовиться. Однако я присутствовал как бесполый наблюдатель - в этом и есть преимущество собственного сна. Марья потрогала лицо Макарыча - нет, нет той мертвой холодности, прогладила грудь, живот, дошла до объекта, прогладила. Горячий, как живой. Она снова вгляделась в лицо Макарыча, прислушалась. Лицо светлое, задумчивое, не дышит. Если бы хоть затаенно дышал. Нет, не дышит. Прогладила головку, прошлась по корню и к яйцам - не, небольшие. Точно по правилам - или то, или другое большое, но не все вместе. Как-то задумчиво начала снимать с себя все, что ниже пояса. Юбку сбросила, теплые штанишки - дело зимой было, легенькие, с кружевами трусики - все мужики здесь просто теряли сознание - отстегнула чулки от пояса, стянула. Пояс оставила, потому что любила быть с поясом в постели с мужиком. Бояться - не боялась, что-то настороженное сидело в ней, мертвяк все же, но горячий ведь. А аппарат, никогда такого не видела. Еще раз прогладила и вдруг ее пробило. Так захотелось этого мертвого, что чуть не взвыла, а чего шуметь, вот он перед тобой, лежит на столе, в теплой горнице весь готовенький... Марья как-то никогда не интересовалась его лицом, а тут увидела - светловолосый, сивобородый, спокойный и мудрый.... Марья взобралась на стол, зависла над Макарычем и привычным движением начала насаживаться на его инструмент. Торопиться в этот момент она не любила. У нее все уже было влажно и даже немного текло, так что надо было чуть-чуть вибрируя задом заводить его член в себя пока не сядешь на лобок. Тогда и действуй. У Марьи невольно вырвался стон, так она почувствоала твердый и теплый корень во всех местах внутри себя, Марья была заполнена до отказа Макарычем и тогда она шевельнулась. Чуть вперед - назад. Не вверх и вниз, а именно вперед и назад. Член послушно заскользил, да так плотно, так чувствительно, что через пару минут Марья и кончила. Не могу описать ее чувств - не имею возможности, не был в роли женщины. Не успела Марья слезть с Макарыча, как захотела снова. Такие женщины бывают, они кончают раз десять - двадцать подряд и вообще не знают усталости. Но у нее такой болезни не было. Природа - да, а болесть - нет.
Во второй раз решила Марья-чудеснца повернуться задом к Макарычеву лицу и снова сесть наверх, другого варианта пока не придумала. Макарыч-то недвижим. Снова села и долго, сдерживая себя, ходила туда - сюда, пока не почуствовала, что приходит пора кончать, она не стала сдерживатьсвои вопли и хоть тихо, но стонала поддаваясь свербящим чувствам идущим из самого ее заветного места. К ее подвываниям присоединился стон, член задергался, начал ее подбрасывать, затем не ритмично задрожал, бросился вперед, назад и все это в ней... И вдруг внутрь ее потекла горячая река, смешиваясь с ее слизью... Запахло так, что им снова захотелось обоим сразу. Она не заметила как очутилась на полу на спине, широко раздвинув ноги, на нее упал Макарыч и начал медленно и бережно вводить в нее свой член и когда достиг дна, начал ритмичное покачивание. Руки его подхватили Марьину жопу, поднимали вверх и бросали вниз, она была заполнена Макарычем до отказа, такого никогда не было...Потом еще несколько раз один акт за другим, наконец в один из бешенных моментов Марья прорыдала ему - люблю, люблю...
Дальше я дописывал - про то, как они пошли в баньку, как обмывали чудесное оживление с сестрами... Потом они поженились и у них были дети. Машка ему враз родила тройню - так они были готовы к любви... Люди знают - в деревне народ мудрый. Никто, никогда и ни разу не вспоминал прошлое.
А умирать Макарыч действительно решил. Так ему хотелось женщину и такой он был недотепа, что он решил ему и жить-то незачем. Но вот когда он начал умирать, тут-то и сыграла его фантазия, привиделось ему, что он берет Марью, тут его корнь и встал, а он застыл. Пока Маша не оживила его.
И никакой политики. Это только жизнь, то есть то, что каждый из нас делает в хорошие часы своей жизни.
Миллуоки, Висконсин - город, штат (Кстати там живут наши друзья - Барбара и Пит). А так как это северный штат, то видел я зиму и весь засыпанный снегом город, который убирают кто как может. К траку по имени Форд впереди навешен снегосгребающий щит, который шире тротуара и поэтому поставлен под углом. Это то и спасло жизнь маленького щенка, который уже засыпал смеретельным сном, окончательно замерзнув под снегом. Но на тротуаре. Водитель снегоуборщика, некто Том (очень похожий на Юру Кареева, но помоложе) успел заметить, как в снежном отвале мелькнуло что-то темное и кажется с хвостом. Он остановил машину и пошел смотреть и увидел щенка, который дааже хвостом не вилял. Он приоткрыл глаза и снова закрыл, только легкая судорога всколыхнула его тельце. Том схватил щенка, завернул его в куртку, положил на сиденье рядом иначал оказывать первую помощь. Правда он не знал, что делать, а только начал его растирать ну по всякому. В кабине было тепло, запах псины заполонил уже кабину...Щенок молчал, а Том не останавливался. Он решил звякнуть своей подружке Мегги, которая работала на 911 (это наши 01,02,03 вместе взятые). Там правда оказалась другая, новенькая. Она назвалась - Барбара. Том обрисовал ситуацию. Барбара оказалась не промах - сейчас же домой, дать горячего молока, обсушить и положить в нейтральной температуре. Ему будет очень плохо, похоже, что он схватил воспаление легких, но это уже поле действия врачей. Голос был глубокий, мягкий. Такой голос запоминается надолго, если не навсегда. Барбара попросила обязательно сообщить ей о результатах.
Это был щен сибирской овчарки, который умирал почти две недели, но выжил. Барбара не отвечала, она срочно уехала к родителям в штат Огайо. А после этого 911 как-то не был нужен.
А щенок выжил и вырос в крупного лохматого зверя по имени Раша (то-есть русский) Его украшением была абсолютно добродушная улыбка на морде. Его страстью было спасать людей и любую живность в самые лютые морозы и высокие снега от замерзания. Он чуял беду за милю. Однажды он начал среди ночи проситься на улицу, он стянул одеало с Тома (да, они жили вдвоем, потому что с Мегги ничего не получилось), а Том знал, что это не спроста. И он пошел за своим сибиряком, собака шла ни разу не засомневавшись по улицам и переулкам, пока не привела К окраине местного парка. Там Том и откопал безжизненое тело женщины. Большие сани и одеяло у них было. Закутали и вызвали 911. Когда она спросила: "где я?", Том вспомнил сразу этот голос.
Теперь они втроем - Раша, Том и Барбара. В семье конечно будет прибавление. А сейчас для Раша нет дороже Барбары, которая и его в свое время спасла.
Лучшие аттрибуты памяти -запах и голос.
В американском автобусе я ни разу не ездил и не знаю какой он изнутри (внутри). Дж рассказывала, поскольку ей одно время пришлось часто возвращаться с работы на автобусе именно. И еще много фильмов американских, где участвует автобус. Например фильм "Автобус". Так что видимо я что-то представлял, коль скоро я увидел себя внутри автобуса опять же в роли наблюдателя. Какой-то импозантный мужчина (я его вижу только со спины) сел на сиденье где-то совсем впереди. Голос мой, так называемый внутренний, сообщил мне, что у него в руках большой букет цветов и он торжественнен... Водитель автобуса черный мужик (нечто обобщенное) узнал у него, что у него сегодня день рождения. Сейчас же он набрал на пульте перед ним слова поздравления и на табло, что было над головой шофера засветилось: " happybirthda" последней буквы не было, она не уместилась. Кто-то из салона что-то крикнул шоферу, он поигрался с пультом, на экране: "happbirthday". Пассажиры заулыбались. Тогда на табло загорелось: "appybirthday". Послышался смешок. "happybirtday". Смех в салоне. "hapybirthday". В другой раз это бы сошло. Но здесь уже шел накат и салон дружно отдался смеху.
Вот я и думал часть ночи - а какой же вариант был бы здесь хорош, так и не придумал. Хорошо, что это было в ночь на субботу...И утром можно было поспать. Хотя кто в субботу и воскресенье утром спит. Ни в одном глазу.
Совсем черно-белый сон. То, что это происходит в Китае, мне сообщили. Это какое-то очень грязное место. Где работают тысячи черных фигур. Они ходят туда - сюда и что-то делают. А желающих работать еще больше. Но попасть на работу можно. Если пройдешь через какой-то почти кубической формы барак, который тоже забит людьми. Вот если кто оттуда выходит в правую дверь, то в левую пускают новичка. И он уже в этом бараке начинает работать. И что интересно - никто не спрашивает. Что он делает. Сколько он сделал. А просто при выходе дают какие-то деньги. И вот это все и есть вся жизнь людей, встретившихся мне во сне. Получив деньги он снова направляется в очередь в барак. "Эти люди другого просто не знают" - дописывал я во сне в их защиту. А проснулся и тоскливо мне стало. Это что же?...
А эта история приключилась с таксистом Зиной, которая живет в Москве. Я так понял, потому что она промышляла тем, что брала (а попросту крала) полотенца у знаменитых драматических актрис. Во сне я слышал два имени - Пашенная и Зуева. Но попалась Зина на краже полотенца у артистки Полокайнен (такой нет, но эту фамилию озвучили и я запомнил). И вот Зина говорит тем, кто ее задержал с машиной (невидимым и безымянным). Чтобы я, говорит, да взяла что-нибудь у любимых артисток. "А это что" - говорит один из невидимых бойцов, наверное, милиции - "Это же полотенце Пашенной, а это Зуевой...". При этих действиях как раз присутствовала Полокайнен. Когда достали из под сиденья ее полотенце, она сказала невдимкам из МВД, чтобы они ее отпустили, а свое полотенце она дарит Зине. Тут Зина и разрыдалась. "Видите - сказала народная артистка - Эта девочка сейчас снова родилась". Это все звучало и виделось во сне. И действительно Зина больше не воровала - уже писал я, любитель счастливых и добрых концов - она подружилась с артисткой и ходила к ней в гости. А у той дома было много таких, кого она так или иначе выручала. Ну, будьте же добрыми к заблудшим.
Вот те раз, откликнулось мне в полусонной башке - разве сегодня такое может быть. Нет, не может, но должно быть. Должно. Было 6-20 утра. Я проснулся и пошел готовить кашу для жены.
Карта США, которая висит у меня на стенке. Вижу как в фильме, в динамике как она изменяется к 2021году. Вот левая, Калифорнийская сторона начинает вдоль по побережью разламываться. Левая часть медленно, очень медленно, несколько лет валится в океан и наконец остаются небольшие островки, на которых сохранились дома, и я хорошо вижу, как едут машины и ходят люди. Вода бросается в какие-то бреши в правой части разлома, и я вижу как начинает заполняться Большой Каньон. И вот уже почти у ног плещется вода, залившая все ущелья каньона. Все в цвете. Особенно разволновало постепенное изменение зеленого цвета низины южных штатов на голубой... И вот от США остались толко средние штаты. Обратил внимание, что великие озера никак не изменились. Трагическая картина. Я еще пытался заглянуть на другую сторону глобуса - что там у нас?, но кто-то держал шарик и не давал поворачивать и все время жестко мне говорил, что там, дескать, очень темно... В этот раз я ничего во сне не записывал, нечего было писать.
Деревня, где я работаю как пришлый. Но видимо хорошо работаю, потому что чувствую себя уверенно и хорошо. Из знакомых, что в реальной жизни никого. Собрание где-то на поляне, но отдельные дома я вижу, все они сгорбленные, прибитые и неопрятные. Я и говорю всем - пить надо бросать и начинать новую жизнь. Вы же никто ничего уже не умеете, даже если бы и захотели.
Молчал народ молчал, а тут тетка одна выскочила и говорит. Кто за него (показывает на меня) выходи ко мне, будем освобождать наших мужиков от алкоголя... Молчал бы народ и дальше, да вышел один записной алкаш и говорит, дескать у нас свобода и демократия, аль как? Хочу и пью. Вот тут люди как бы проснулись и загалдели на алкоголика. (Далее я писал о красивой жизни в деревне, писал и не верил ни одному своему слову. Проснулся и обдумывал, а что же это можно было бы сделать. И сказал я себе - вали с трибуны, у тебя в заначке всегда водка стоит для "послебани"... Правда я уже не буйный. А тихий. Но с водкой не расстаюсь. Поэтому эту тему закрываю, а записал только, чтобы в другой раз во сне не выступать на эту тему).
Деревня опять же. Я (я внутри героя и снаружи) вроде как приехал домой, стою у калитки и смотрю на громадных размеров собаку. Она даже не громадная. У нее длинные лапы, такие, что собака мне по пояс. А тельце у нее худое и обшарпанное. А морда грустная и глаза...такие глубокие и кажется старческие, хотя я знаю почему то, что еще "паппи" - щенок. На крыльцо выбегает полная женщина, я ее лица не вижу, но знаю, что это мама. Она с ходу начинает кричать на меня на кавказском (точнее не знаю, я автоматически считал - на армянском?) языке: " (обращение по имени, что-то вроде Тофик, а я не Тофик) Опять ты собаку жалеешь, опять с ней разговариваешь, испортишь ты ее мне". Собака пошла от меня вспять, не хочет уходить, а надо. Я и говорю маме: "Мама, это я приехал" - "Ох сейчас возьму очки" -Появляется в очках и уже радостным голосом "Заходи домой. Приехал наконец...". Этот пустой диалог мне запомнился. А дальше во сне я говорил маме о том, что собака ласковая и умная. Ее надо приласкать, поговорить с ней, она тебя же любить будет... Тем временем вижу собака сидит невдалеке и смотрит как я кушаю. И я дал ей большую мясную кость. Взяла она кость осторожно так в пасть, бережно. Смотрит на меня и плачет... Дальше я уже писал, что вдруг я увидел какая она в действительности худая и голодная. Да, она с этой костью поступила как Микки - положила и начала оглядываться не помешает ли кто-нибудь ей. И посмотрела на маму, не отберет ли... И стало так больно за собаку. А концовки я не помню и даже не придумал.
Много миновало снов. Какой-то крейсер "Николаев" почему-то торжественно топили. Народу (я не видел, но ощущал) очень и очень много. И вот этот кейсер как новый корабль спускают со стапелей в воду бухты и открывают кингстоны. Сначала как в кино вода начинает поглощать корабль, но потом все стопорится. Крейсер перстает тонуть, он стоит на дне. Но не валится на бок, а стоит. Народ в полном трансе, кто-то плачет, кто-то кричит, кто-то команды дает...Я говорю - не видите, что ли он не хочет тонуть. А писать я ничего не писал. Я сам ошарашен. Палуба и надстройки над водой. Стоит гордо и не валится...
Пограничная застава. Я в числе людей, которых из советской (точно помню) стороны куда-то выпускают. Все идет спокойно, но вот подходит Некто, дает свои документы...Молодой пограничник возвращает ему его документ с бумагой и говорит, чтобы он заполнил (ну как всем в этой очереди на свободу). Это Некто (грек или армянин?) вдруг вздергивается и кричит молодому погранцу: "Да я же тебя засажу. Я же преступник, а ты меня выпускаешь..." Хватает бумаги и убегает. Однако его быстро ловят и привозят обратно. Здесь уже собрались все пограничники, большой банкетный стол и начальник говорит, что его за честность в любом случае выпускают, куда он хочет. Тронутый Некто говорит, что "только у вас такое великолепное общество и пусть цивилизация знает... и поэтому он хотел бы рассказать немного о себе. И вот в процессе рассказа он упоминает, что он здесь за два дня поставил памятник своему Учителю, которого немцы сожгли во время войны в Зеемане (такого концлагеря не было, но вот так запомнилось). Для доказательства этого факта он показывает этот памятник - два осколка скалы, каждый размером (писал я ) как (не запомнил как), но в общем такие, что и многоэтажный дом кажется небольшим. Все поразились, естественно и хором сказали: "Ну, ты, брат, того-о...". Этого грека (или армянина) понесло и он начал взахлеб рассказывать о своих чудесных кристаллах, об их способностях к переносу громадных и тяжелых предметов. Аудитория затаила дыхание. Только начальник тихо и согнувшись пополам вышел из помещения и сразу же я увидел, как вокруг здания начали становиться танки, побежали (все согнувшись) военные люди. Погранцы чего-то загудели, а наш молодой пограничник подполз к мужику-Некто и говорит ему - пойдем скорее, я тебя выпущу за колючку. Беги скорей. Некто изумился: "Да за что такая помощь от тебя". - "Хорошо ты сказал про наше общество, большинство мы такие... (Сейчас печатаю и ахаю - бред сив оф кейбл).
И вот прополз тот под колючко и пошел быстро, быстро скорее к свободе. Начальник организовал погоню...Далее фантастика более чем я выдерживаю. Этот Некто лепит себе укрытия из нескольких скал, а начальник отгадывает по ходу погони, в которой из них прячется абсолютно интересный для страны человек... Ну, заснуть я уже не смог (потому и запомнил), но и продолжать расхотелось.
Склон глетчера. Известно, что он очень опасен для прохождения, поскольку во множестве мест снег небольшой толщины. Он вязкий. Кто попадает туда, начинает проваливаться и исчезает в бездонной трещине. Не сразу. Но неопровержимо, никто не успевает помочь. А люди идут, им почему-то надо идти , не вниз по склону, а поперек, куда-то в "ту сторону".
Часто про войну. Немцы - целый громадный отряд приехал на машинах в эту местность. Об этом узнали и оповестили всех -будет облава.
Девчушка в белой шапочке с помпончиками. Удирает от немецкой облавы. Находит противотанковую гранату. Граната тяжелая, а чеку вытащить вообще трудн. Но она чеку все же вытащила и убегая подбросила под немецкий, только что подъехавший грузовик. Там оказывается были снаряды. Девочка успела через заснеженную канаву броситься в лес. Раздался взрыв такой силы (я его во сне не слышал, но знаю). Немцы начали стрелять друг в друга. А девчонка вдруг увидела наклоненный ствол дерева. Это же было их убежище в детских играх. Она пошла по стволу и добралась до замаскированной площадочки, сколоченной из досок. Там был стожок сена а в нем - одеяльце. Она залезла в сено, закуталась в одеяло и сказав, ну и наделела делов, погрузилась в сон.
Боб.
Боб - одно семя бобовой культуры. Мы говорим - бобы. Вот "горошек" можно говорить в единственном числе, а если боб, то на ум сначала приходит имя.
Сон был про кучу бобовых. Как они попали в эту семью из мамы и сына - незапомнил. Была какая-то интрига, но в самом начале сна, а сон оказался длинный... Не запомнил. Но вот в эту семью, где чя был и маленьким мальчиком и взрослым сновидящим со стороны, попало девять бобов, которые надо было куда-то высадить. Чтобы они росли. Маме дали какую-то жидкость, которая должна была здорово помочь этим бобам расти в горшочках. Но они не принялись. Один боб с самого начала пропал и обнаружился через долгое время под кухонной тумбочкой. Мама посадила его просто так... А боб начал стремительно расти. Он вдруг дал быстрые побеги, прямо на глазах они змеились и росли, дотянулись до люстры, поползли по потолку, на них появились зрелые стручки...Мама собирала их и клала в большую стеклянную банку... Боб прорастал большим количеством плетей прямо на болкон, пошел по соседним балконам и скоро наш дом стал украшением города...Все приходили и собирали бобы...Но этот боб оказался очень агрессивным. Он обхватил дерево под окном - Здесь я подключился с писанием и определил, что это был небольшой клен - и через короткое время клен отмер и ствол его начал осыпаться... Люди увидели, что клен погиб, а боб направил свои гибкие ветви к ели, которую мы все украшали на новый год. Тогда все жильцы дома вышли -(во сне: кто в какой одежде, будто со сна) - и начали рубить и резать кленовые щупальца. Некоторые обрезались сразу, а некоторые извивались и норовили обвиться вокруг рубильщика. Меня тоже одна плеть обхватила по поясу и мне стало тяжело дышать (это во сне). Тогда я написал, мама взяла ту жидкость, она была в баллончике и обрызгала змеинную ветвь и эта плеть упала...
И вдруг жильцы увидели, что боб как бы собрал все свои ветки и оставил их только на балконе. Присмирел, значит.
Если взяться всем миром, не то что бобы, а любое зло искореним...