Под теряющимся в темноте потолком кружила та самая пыльная тишина, свойственная всем помещениям, где долгое время хранились книги и древние свитки; единственный источник света - масляная лампа, создатель которой приложил все усилия, чтобы из нее не вылетело ни одной искорки - аккуратными золотистыми мазками вырисовывал очертания старого рабочего стола и лежащего на нем фолианта. Чернила выцвели, и торопливые записи давно умершего мага едва заметно проступали на пожелтевшей бумаге, грозящей рассыпаться в прах от неосторожного прикосновения, - заклинания, пояснения, идеально ровные схемы; только вот среди всех этих символов и линий нужного знания не обнаружилось. А это значит - еще одна ночь впустую. Всего лишь очередной бесполезный сон, от которого не избавиться раньше рассвета.
Инари подняла голову и привычно запустила руку в волосы, еще больше растрепав и без того не слишком аккуратно заплетенную косу. Верно рассчитать время наведенного сна ей пока не удалось ни разу, - наверное, и впрямь стоило подучиться. Глядишь, и не придется часами скучать над древними фолиантами, разбирая почерки мертвецов.
Ночь за огромным окном мерно переливалась всеми оттенками черноты, расчерченной прозрачно-золотистыми линиями дождя; монотонное небо и не думало светлеть. Темный силуэт статуи вспарывал спокойную размеренность заброшенного города - вскинутые бессильные крылья, руки, лицо, искаженное не то криком, не то яростным, извечным стремлением ввысь - за мокрое покрывало облаков, за магический экран, выше, до инея в отяжелевших перьях, до боли в опустевших легких - выше, выше...
...по рукам сбегали дождевые капли; с бесполезных мраморных крыльев лились целые потоки воды. Вокруг постамента образовалось небольшое озерцо. Фанатичное, сумасшедшее стремление к небу, воплощенное в камне, одиноко стояло во внутреннем дворе вымершего дворца, всеми забытое.
Инари отвернулась; подумав, взяла лампу и медленно побрела между стеллажами. Неяркий золотистый свет выхватывал из пыльного мрака корешки книг, хрупкие бока свитков, прочно связанных между собой замысловатой паутиной. Названия давно стерлись; прошедшие века затаились в темных углах и тихо шелестели за спиной.
Некоторые книги зачем-то приковывали к полкам - если закрыть глаза, то покрытые пылью цепи на фоне опущенных век едва заметно светились золотистым сиянием сдерживающих заклинаний. Но в фолиантах силы уже не было - те же стершиеся записи, пожелтевшие от времени страницы; если создатели и вкладывали в них магию, то она погибла вместе с ними.
Тени дрогнули и сдвинулись на звеньях цепей. Инари застыла, неуверенно покосившись на свою лампу.
А потом в ставшую привычной пыльную тишину прокрались звуки шагов.
Ведунья вскинула голову, и в то мгновение, когда вошедший понял, что он в библиотеке не один, и собрался было обернуться, сквозь пелену дождя в окна пролился рассвет.
Первое мгновение после пробуждения - слепая паника: реальность такая твердая, жесткая, - не вдохнуть, не выдохнуть; ослепляющий, яростный, настоящий свет ударил в глаза, и где-то внутри тянущая боль скрутилась в тугие жгуты, предвещая скорые слезы. Потом все же удалось вспомнить, каково поначалу барахтаться в слишком мягкой иллюзии наведенного сна, и объяснить себе, что эта холодная и густая штуковина вокруг - как раз-таки то, чем нормальные люди привыкли дышать.
Инари быстро зажмурилась и - то ли для надежности, то ли от испуга - положила руку на глаза.
- Там кто-то был, - сказала она в темноту.
- На Туманном-то острове? - отозвалась темнота насмешливым женским голосом. - Да еще в библиотеке? Или ты наконец поняла, что всякие книжки - это не совсем то, ради чего обычно наводят сны?
Инари неопределенно дернула одним плечом и попыталась приоткрыть правый глаз. Попытка закончилась неудачей.
- Там был кто-то настоящий.
- Никого настоящего там быть не могло, - уверенно заявила темнота. - На Туманный остров можно пробраться только во сне - иначе Пресвятая Прозревшая не пустит. Да и кому надо под тамошние дожди во плоти попадать?
Инари раздосадовано поморщилась и наконец-то сумела поднять отяжелевшие веки.
Темнота оказалась светловолосой женщиной неопределенного возраста, которая сидела рядом с ее кроватью, чуть-чуть улыбаясь одними уголками губ - взгляд слегка раскосых прозрачно-золотистых глаз мигом пригвоздил ведунью к подушке, будто был таким же реальным, как запертая изнутри комната постоялого двора и солнечные лучи, пробивающиеся из-за занавесей. Инари невольно сжалась и натянула одеяло до подбородка.
Наставница, подруга, старшая ведьма - называть можно как угодно, суть не изменится. Призрак, обманка. Самой Гионы, разумеется, рядом не было.
- Ну, не морок же это! - пробормотала молодая ведунья, глядя в сторону. - Уж ты-то знаешь.
- Знаю, - женщина тяжело вздохнула и поднялась. - Ладно, вставай. Потом разберешься - не на пустой же желудок всякой оккультной чушью заниматься, в самом-то деле.
Инари усмехнулась.
- Интересно, в какой стадии разработки находилась эта непреложная истина, когда меня в период ученичества выгоняли на рассвете за лекарственными травами, а?
Вопрос адресовался пустоте - ненастоящая женщина с тяжелым и теплым взглядом уже растаяла в солнечном свете: была - и нет, только пылинки взвихрились в золотистом луче.
* * *
Пейзаж выглядел так, будто неизвестный художник написал на половине неба золотисто-сиреневую полосу, предвещающую рассвет, а потом, поленившись завершать работу как следует, сложил мир пополам, как лист бумаги, отпечатывая прежнюю картину на зеркальной глади озера. Берега тонули в ровной тьме; со стороны Пустого потока осторожно подкрадывались истонченные перья облаков.
Предрассветное сияние бережно раскладывало сиреневые отсветы на камни и пики далеких гор, постепенно подбираясь к моей шкуре, но так и не решаясь нарушить угольную черноту недавно сотворенной шерсти; зато оно отлично отыгралось на сидящем рядом высоком человеке. Возражать тот не мог. По техническим причинам.
Золотые разводы на горизонте разрастались, все дальше и дальше отгоняя ночную темноту; ровный полукруг сиреневого сияния медленно отступал по озеру, приближаясь к дальнему берегу. И в то мгновение, когда первый солнечный луч нехотя выполз на разведку, прощупывая реальность, которую ему предстояло освещать, сидящий на камнях человек заторможенно и ошалело моргнул, - точно задремал на лекции, а теперь вот занудливый сосед ткнул его острым локтем в бок. Пробуждение от наведенного сна в его исполнении оставалось неизменным.
- Ну ниче так, - хрипловатым - будто действительно спросонок - голосом возвестил Тауро, зажмурившись и потерев переносицу.
Поленившись уточнять, что именно заслужило подобную характеристику, я подобрался поближе и с наслаждением почесал за ухом. Крылья немного мешали, но в другом облике повторить трюк с ногой в районе виска вообще не представлялось возможным.
- Книжки там нет, - вздохнул Тауро, покосившись на меня. - Зато обнаружились гости. Причем они, видимо, прибыли с той же целью...
- Что, не успел еще соскучиться по здоровой конкуренции? - поинтересовался я. Мысленно, разумеется. Собачья морда не слишком-то способствовала нормальной человеческой речи.
Он отвернулся и, кажется, всерьез задумался. Хотя черт его знает - мыслезащита у него в такие моменты почище вакуумных пробок будет.
- Успел, - чуть удивленно признался Тауро через минуту.
Я скептически оглядел радостно улыбающуюся рожу друга. Вроде не тронулся. По крайней мере, не больше, чем обычно.
- Ладно, - я даже мирно повилял хвостом, дружелюбный милый я. - И куда идти дальше, знаешь?
- Не-а, - отозвался Тауро, комично пожав плечами.
Другого ответа я, впрочем, и не ждал. По техническим причинам.