...- Не знаю.

А ты проверяющего видел?

Видел, как-то раз. Их мало, все на перечёт, а этого я раньше встречал. Узнал.

И какой он?

Обыкновенный... Эмпат.

А правда, что если им прикажут, то они всех нас убить на расстоянии могут?

Нет. Эмпат может сделать так, что мы убьём себя сами.

А зачем тогда мы, если он кого хочет может?..

Не может он, кого хочет...

Тихие часы, тренировки в крохотном зале по расписанию, еда и сон. Карантин. Новички - трое совсем молоденьких - нервно смотрят на бочонки мин в центрах всех комнат. Мы привыкли, знаем - не для нас эти мины; если схрон обнаружат, то группа уйдёт через резерный выход, а все следы будут начисто стёрты объёмным взрывом и никто не станет раскапывать взорванный схрон, хватит и тех тел, что найдут в первых трёх комнатах. Карси совсем маленький, он даже пока уважает меня, получеловека. Все дети верят в героев. Так и он, даже после первой зачистке по команде "один", смотрит на меня как на старшего, спрашивает, блестит глазами... Ему бы тоже хотелось побывать во всех делах, в которых участвовал я. Мне немного грустно и смешно. Хорошо, что не безразлично. Значет, я ещё жив.

Единственная отрада - спортзальчик. Тяга к движениям потрясающая. Эндорфины успокаивают, тело живёт отдельно от тебя, то, что оно делает в такие момнты расслабления, очень интимно для каждого. Зайти в такой момент - оскорбление. Мой первый выговор и первая дуэль были из-за этого. Первая и единственная. Старик, чистокровный вампир, просто немного погонял меня по "дуэльному", шлёпая и аккуратно распарывая кожу, а потом галантнейше объяснил, что в другой раз, он не будет столь любезен в исполнении "мести в понимание". Я не совсем его понял тогда, но потом узнал, что он один из бывших членок клуба "Месть" и задумался. Мой психотерапевт на следующем сеансе просветил меня, что я не хотел оскорбить, и просто не знал как себя повести в такой ситуации, поэтому и жив.

А если бы я сразу ушёл, извинившись?

Тогда бы он тебя убил. Медленно.

П-почему?!.

В ответ мой добрый доктор рассказал, что клуб "Месть", в котором мой бывший соперник имел честь состоять на должности одного из судей, был создан много веков назад, когда нравы стали распущены и стихийные драки стали нормой среди молодёжи. Старейшины записали кодекс, который до того был сводом неписанных правил, и открыли дуэльные школы и клубы. Я видел, что вампиры уважают и почитают своих стариков, но вот почему... Первое время, молодёжь не очень-то прислушивалась, и тогда вышло простое дополнение к кодексу - "...всякий, дравшийся на дуэли не по кодексу и выживший, нанёс тем оскорбление старейшине и с ним ему биться должно...". Ни один нарушитель-дуэлянт не выжил в этих поединках. Затем последовало написание "шкалы мести", простого разраничения вины и сатисфакции за неё. За неосторожные слова карали строже, чем за "оскорбление действием", а позже стали учитывать и "злонамерянье" обидчика. Дуэли стали нормальной и неотъемлимой частью жизни, а со временем и узаконились. С тех пор кодекс не нарушался, а особо вспыльчивые стали членами клуба "Месть" и перевоспитались. На вопрос, сколько таких вспыльчивых дуэлянтов бесследно сгинуло в стенах клуба доктор не ответил, а улыбнулся, и спросил, что ещё меня беспокоит.

Радость бега ночью... Воздух, пьянее вина и любви, ослепляющий блеск звёзд и зовущий свет Луны над головой... Лучше не думать о недолгих днях отдыха в таёжной глуши, глотка сама начинает чуть слышно подвывать; но поздно - вой подхватывают все, даже лейтенант, и вот уже весь схрон превращается в волчье логово под полной Луной. Звук вибрирует по тесным коридорам, а над головой мечутся с лаем собаки и людям становится неуютно; к покойнику, к покойнику! - шепчутся старухи... Отпевшись, стихает горловое завывание, сидят молчаливые вампиры и смотрят каждый в свою жизнь...Мы превратились в обычных людей, мужчин племени в далёком походе. Но те кто послал нас сюда, знают, что такое случается и как с этим бороться. Вот и лейтенантский командирский голос.

А потом идут долгие разборки, "кто после обеда сказал: "Ну, тык?..". Виновного ищут, и когда найдут и поставят на вид, оставив без наряда по кухне или перенеся посещение зала на полдень. Виновный - я - найден, но меня не наказывают; лейтенант величаво поднимает бровь и удаляется, сержант покусывает губу и порывшись в рюкзаке протягивает мне флягу.

Успокоительное?

Оно. Пей.

Отхлебнув, задыхаюсь - спирт. Сержант смотрит, под его взглядом отглатываю ещё и ещё... Стены начинают кружиться, родные нары так далеки, что я иду до них целых шесть шагов, падаю и цветные пятна взрываются и кружат меня, кружат, кружат...

Сон мой лёгок и непонятен - я стою на балконе и курю, а за моей спиной, по широкой мостовой идут танки, едут трамваи и почему-то идёт дождь с грозой. Мне очень удобно стоять, облакатившись на загородку балкона, а танки всё идут и идут... И дождь. Капает, капает, капает...

Вставай, - трясут за плечо, - Выпей воды, заешь и свободен до завтрашнего утра.

Мясо по-татарски, тёплый слабый чай, сонная муть вокруг. Времени нет, вспомнить потом, сколько я провёл вне сна... Час?.. Десять минут?.. Не знаю. Вот и снова нары и свежее бельё - спасибо дневальный - и снова сон давит сверху, мягко и сильно.

...И снова танки за спиной, рядом кто-то стоит и спрашивает о чём-то, и я отвечаю. Не слышу не вопросов, ни ответов, понимаю что это важно - слышать, но тишина... И только последний:

Жалеешь, что согласился тогда не ненавидеть?

Не отвечаю. Просыпаюсь. Смотрю на часы, до выхода из карантина меньше пяти часов, по схрону деловито ходят и прибираются мои друзья-вампиры. Меньше чем через сутки мы будем убивать, я не могу назвать это боем, но быть уверенным в том, что не сомневаясь нажму на курок обязан. Идущие на жизнь, приветствуют тебя!.. Я не знаю, если там что-то, но приветствую его, так, как может говорить человек оставшись один на свете, тихо и внятно - на весь мир.