Айфар: другие произведения.

Серое небо

Журнал "Самиздат": [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Peклaмa:
Peклaмa:
Оценка: 6.26*197  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Фанфик, конечно, даже солюшн. Плюс попаданство, куда же без него. Все права на мир и персонажей принадлежат гордым германским игроделам. Действие происходит за два года до событий игры. Большое спасибо Седрику за бетство и гаммство, а также за заявку, подвигшую автора на написание сего... собственно, сего...
   Глава 1. По обмену...
  
   - Значит, ты в отставку вышел? - суровая женщина презрительно посмотрела на опустившего голову парня в длинном малиновом халате. Точнее, даже не халате, а мантии.
   - Ну, у меня ведь есть такое право...
   - Перед началом войны? - вскричала дамочка, - Это трусость! Нет, это хуже, это предательство! Ты - дезертир!
   - Но мама, я... - парень пробовал оправдаться, но постоянно сбивался.
   - Не желаю слушать никаких оправданий! Да и какие оправдания могут быть? Отозвано не только твое приглашение на королевский бал, но и приглашения всей семьи! Все возможные партии для тебя теперь недоступны, какая невеста захочет выйти замуж за труса? Друзей у тебя не осталось, покровителей тоже, ты... ты просто позор! А ведь это еще король не знает! Все! Не желаю слушать никаких оправданий! Завтра отправляешься в наше южное поместье. Вон!
   Готовый уже было хлопнуться в обморок парень опрометью бросился из кабинета. Пробежав пару коридоров и буквально взлетев на четвертый этаж, он заскочил в свою комнату, не забыв захлопнуть за собой дверь.
   Но рыдать и лить слезы новоявленный дезертир не стал. Он молча обратился в пустое пространство, будучи уверенным, что я его прекрасно слышу:
   - Ну ты видел? Дезертир! Мне в этой мясорубке делать нечего! И вообще, меня только-только приняли в маги! Я не хочу подыхать от того, что король решил отбить у орков наши земли. Я вообще не хочу!
   - Ладно, прекрати, - сообщил я своему собеседнику по сновидениям, - Ты и в самом деле хочешь поменяться со мной местами? Наш мир гораздо хуже твоего.
   - Да ну, - хмыкнул юный маг, - У Вас королевский произвол закончился три-пять столетий назад. То, что ты называешь произволом, это еще очень мягко. Я вот даже не представляю, чем для меня закончится мой отказ.
   - Из магов вышибут?
   - Возможно, - поморщился парень, - Но это полбеды. Ну, так ты согласен?
   - Погоди, дай подумать...
   Впервые ко мне пришло подобное видение две недели назад. Азшар Лингарро, юный маг и отпрыск богатой аристократической семьи, пробил "окно" в иной мир, чтобы пожаловаться на жизнь своему тамошнему двойнику. Критерии, по которым он открывал "окно" были, в принципе, понятны: подальше от королей, поближе к развитой цивилизации и к тому своему альтернативному я, которое бы захотело поменяться с ним местами. Таким Альтер-эго оказался я. И все эти четырнадцать ночей я наблюдал, как милитаристское общество гнобит ботаника, решившего откосить от армии. Так как я и сам вместо армейки прошел военную кафедру, у меня не было права строго винить парня.
   - Слушай, - решил я наконец, - Твоя карьера мага для тебя, я так понял, закрыта?
   - Ну, выше своего теперешнего положения мне не подняться, - взгрустнул мой двойник, - А ведь я мог бы... Да мне прочили карьеру как минимум Верховного Мага какой-нибудь провинции!
   - А воинская?
   - Ну я не воин, я... Коробит меня это, друг.
   - Вот что, а ты можешь себя трансформировать в воина? Ну, все боевые навыки, к примеру... Есть же такие заклинания?
   - Я могу в овцу себя превратить, - хмыкнул Азшар, - А ты так хочешь железяками крутить?
   - А что мне делать? - мрачно спросил я, - Иначе твоя, то есть, уже моя, последующая жизнь превратиться в кошмар. Весь твой круг общения будет надо мной издеваться, как сейчас над тобой. Так есть заклинания, способное сделать меня навсегда сильнее, быстрее, неуязвимее?
   - Навсегда? - переспросил он, задумавшись, - Такое, в принципе, возможно, но надо прибегнуть к помощи богов. Впрочем, наш обмен тоже может пройти лишь при их помощи. Но это надо посидеть, посчитать...
   - Если нужны какие-то расчеты, могу помочь. У меня есть доступ к более совершенным средствам вычисления.
   - Да, было бы неплохо. Но это надо делать быстро, пока информация о моем мятеже не дошла до короля. Я даже не хочу думать, как он это воспримет!
  
   Расчетами Азшар нагрузил меня по полной. Практически две недели я мучил мозг и компьютер, и хотя по-настоящему сложных задач предо мной не стояло, зато простых было хоть отбавляй. Сам бы маг все это проделал бы за полгода минимум даже при том бешеном ритме работы, который он сам себе задал. Впрочем, лениться ему было не с руки - король не выразил ни малейшего понимания душевного порыва чувствительной натуры молодого человека, а вот гнев монарха был весьма яростным. Пощады от властей ждать не приходилось, но пока шла подготовка к войне, королю было не до возомнившего о себе слишком много аристократика, и отведенное ему время маг использовал по полной.
   По правде говоря, моему двойнику серьезно не повезло. От отправки на фронт он мог отмазаться по-тихому, и у него это уже почти получилось, но... Но завистников везде хватает, и у молодого перспективного аристократа, который вот-вот должен был жениться на красивой и богатой девице, их было более чем достаточно.
   Но через месяц после начала нашего знакомства все приготовления, наконец, были окончены.
   - Ну что, - произнес маг, заметно волнуясь, - Начинаем...
   - А мне что делать?
   - Ничего... Я сейчас обращусь к богам и... В общем, ничего, жди...
   Признаться, выглядел маг не лучшим образом, первокурсник перед сессией и то выглядел бы розовее и бодрее.
   - О Иннос, взывает к тебе недостойный слуга твой!
   - Иннос? - переспросил я, холодея. Уж в "Готику" я играл.
   - Не мешай! О Иннос...
   - А король, случайно, не Робар Второй?
   - Ага, именно этот баран. Ты разве не знал?
   - Ну, так его и не представил. Король и король...
   - Ты не мог раньше задавать вопросы? О, Иннос, обрати на меня свой взор...
   А дальше произошло нечто необычное. Маг в одно мгновение превратился в чистое пламя - и исчез.
   - Азшар?! - выкрикнул я в ужасе.
   - Сам себя зовешь? - поинтересовался сзади чей-то сердитый тяжелый голос. Я обернулся.
   Говоривший предстал предо мною в облике высокого могучего мужчины, облаченного в сверкающие доспехи. Лет ему было около тридцати, лицо у него было волевое и гордое, обрамленное густой светлой бородой и усами. И выглядел воин весьма недовольным.
   В довершение ко всему, обстановка изменилась. Вместо уютной комнатушки, служившей опочивальней моему двойнику, я очутился в огромном, хорошо освещенном каменном зале, абсолютно пустом, если не считать нас двоих.
   - А Азшар где? - не самый разумный вопрос, но все равно важный.
   - Ждет своей участи, - мрачно сообщил мне воин, - Я не слишком люблю, когда мои адепты решают сойти со своего пути.
   - Ты Иннос?
   - А кто же еще? Тот самый Иннос, к которому Азшар имел наглость обратиться, причем после своего предательства. И вот я думаю, что с Вами обоими делать.
   - Эй, Иннос, не хочу хамить, но я разве к твоей канцелярии отношусь?
   - Но хамишь. Да, - усмехнулся воин в усы, - Уже к моей. Но с тобой разберемся позднее. А вот один бывший маг...
   - Подожди, Иннос, - пробормотал я, - Азшар, конечно, не самый смелый человек, но вряд ли самый худший из твоих слуг.
   - Да что ты знать можешь-то? - насмешливо протянул Иннос, - Ты же здесь раньше не бывал.
   Вообще говоря, бывал, но, пожалуй, не стоит говорить об этом ему. Мало кто захочет быть персонажем игры, причем, наверняка абсолютно перевранным.
   - Что все твои маги... ну или почти все... спесивые, самоуверенные и жадные к власти прохиндеи. Или я не прав?
   Лицо Инноса исказилось яростью, он стал медленно приближаться ко мне.
   - Да еще скажи, что я не прав! Твои слуги сами такую систему создали! Они так своих молодых последователей воспитывают, вот и результат! - я даже отступил на шаг, лихорадочно раздумывая о том, как мне спасаться. Но бежать мне не пришлось - Повелитель Огня внезапно остановился и расхохотался.
   - Ну, допустим, и что с того?
   - Отпусти его. Позволь ему завершить ритуал.
   - Много просишь, парень. Ну, перебросить... - Иннос задумался, а затем вдруг рубанул ладонью воздух, - Хорошо. Азшара я прощу, он получит то, чего добивался, хотя такое отношение к занимаемой им должности абсолютно не радует. А вот с тобой что делать?
   - Ритуал...
   - Парень, - терпеливо принялся объяснять мой собеседник, - Между твоим миром, где цифрами описывают людей, и нашим Мордрагом есть некоторая разница. Ритуал вы составили правильно, но негармонично. Преобразовать человека гораздо сложнее, чем превратить его в жука. Из мага сделать воина магией сложно, из воина мага - невозможно практически. А в Вашем мире всему привыкли давать описания и объяснения. Нет, на развитие это повлияло неплохо, но иногда надо понимать, что не всему можно дать полные описания.
   - А паладины? Они же маги из воинов, по сути.
   - Вот! - усмехнулся Иннос, - Азшар понимал, что составленный им ритуал - это сырая наработка, потому и положился на мою волю. Впрочем, если бы он этого не сделал, наказание бы его было не из легких! Так ты паладином хочешь быть?
   - Ну, если нет другого выбора... - я замялся, - Такой вопрос с бухты-барахты не решается.
   - Честный ответ, - довольно хмыкнул Иннос, - Что же... Рискнем. Я допускаю тебя в этот мир. Будут тебе твои проценты, цифры и умения. И даже магия будет.
   - Щедро, - кивнул я.
   - Ты существо из более развитого мира, парень. Потому при переходе я могу тебя так усилить. Даже магию тебе оставлю, правда, остальные пять кругов сам думай, как и где учить, и учить ли вообще. Видишь ли... жалко Азшара, он должен был стать в будущем Верховным Магом Огня Миртаны. Но не справился. А тебе такая участь уже не грозит.
   - Карьера окончена?
   - Именно. Магом Огня тебе не быть. Тебя завтра изгонят. И посадят. И в это вмешиваться я не собираюсь. Мои слуги и в самом деле не идеал... но кто из людей идеал? К тебе это тоже относиться. И если я позволил тебе свободу действий, то почему я должен запрещать ее своим детям? Своего наилучшего мага я вообще отдал Бельджару. Ты с ним, думаю, в Миллентале встретишься. Ксардас его зовут.
   - А что ты о нем рассказать можешь? - полюбопытствовал я
   - Ксардас - это мой наибольший промах, - мрачно произнес Иннос, - Он был лучшим моим слугой за последние сто лет, но возомнил себя равным богам. А все потому, что я решил, что раз он похож характером на меня, то из него выйдет отличный маг огня.
   - А вышел каким?
   - А вышел могущественным и никому не подотчетным колдуном. Надо было подтолкнуть его к выбору пути паладина - тогда бы толку было больше... Но вот и подошли мы к вопросу твоей платы.
   - Я должен убить Ксардаса?!
   - Нет, - расхохотался Иннос, тряся бородой, - Если мой бывший слуга захочет померяться силами, пусть попробует. А вообще говоря, Бельджар, в отличие от меня, не столь снисходителен к дезертирам. Так что мне самому интересно посмотреть, чем все закончиться. Нет, цель моя другая...
   - И?
   - Спящий, этот мерзкий паучишко. Призванный не самыми умными слугами моего брата демон, скованный Барьером, - прорычал Иннос сквозь зубы, - Это из-за него тот Барьер так разросся. Точнее, не совсем из-за него, но держится-то на нем, одновременно его сдерживая. Сейчас этот демон в спячке, но его некие идиоты уже пробуждают.
   - А если он проснется?
   - Это даже лучше! - довольно оскалился Иннос, - Тогда никто из братьев не будет возражать, что я спущусь вниз. И вот тогда получат и Спящий, и Ксардас, и Робар, и еще ряд сущностей.
   - Ну так отчего я тогда должен убить Спящего?
   - Дело в том, что будущее за следующие сто лет было уже в общих чертах предрешено: заключенные шлют руду - король борется с орками. Войнам нет ни конца ни края, а мои слуги все время в тонусе. Вот только организованные мною ордена магов и паладинов окончательно превратятся в то, что у тебя в мире называют военной хунтой. Уже сейчас я вижу, что их сердца преисполнены алчности и жажды власти. Какие уж тут честь и долг? Начнутся бунты, прочие перекосы... И вместо всеобщего почитания я получу всеобщую ненависть, после чего еще сто лет буду восстанавливать свою власть и влияние. Так что лучше спровоцировать всеобщую войну сейчас, доведя Миртану до проигрыша в этой войне...
   - А то, что погибнет море народа, причем твоих же верных почитателей, тебя не слишком волнует?
   - А за сто лет их что, меньше погибнет? А во время череды революций? Такова сущность этого мира, парень. Не тебе судить.
   - Ну не мне, так не мне, - не стал я спорить.
   - Так что делай, что хочешь, но Барьер разрушь. Любыми способами, вплоть до пробуждения паучка. Нам будет интересно посмотреть, сможет ли одна личность, пусть и весьма могущественная, сдвинуть реку истории по другому руслу или нет.
   - Шансы есть...
   - Шансы всегда есть. Запомни это мое напутствие. А сейчас тебя ожидает твой приятель и собрат по духу.
   С этими словами Иннос перевел свой взгляд мне за спину. Я обернулся и увидел радостного мага огня, который бежал ко мне чуть ли не вприпрыжку.
   - Спасибо тебе за него, - сказал я Инносу, поворачиваясь обратно, но тот уже исчез как ни бывало.
   - У нас получилось! - торжествующе засмеялся молодой маг, допрыгав ко мне.
   - Ну что, ты на моем месте справишься? То, что ты доволен, я вижу.
   - Да! Не переживай, не подведу! Во славу Инноса! Я тебе стольким обязан, ты даже не представляешь.
   - Представляю, - усмехнулся я, - Завтра меня судят.
   - Ну, прости, - смутился Азшар, - Этому ублюдку про тебя, то есть меня, донесли мои "доброжелатели". Так бы я без проблем отговорился, но нашлись же твари...
   - А что за твари?
   - Это тот козел Осмонд Валиеро. Мы с ним давние конкуренты. Меня взяли в маги, а его нет, Иркана готова была выйти за меня, а он тоже к ней сватался. Ну и мой род знатнее, без ложной скромности скажу.
   - Так что же ты его в порошок-то не стер, если знатнее?
   - А он с Контрадо договорился.
   - Каким еще Контрадо?
   - Заместителем Верховного Мага Венграда. Тот меня сразу невзлюбил, знал, паскуда, что я его через пять-десять лет обойду в должности... да и в круге тоже. Тот и доложил королю, причем очень хитро, во время пира. Ну Робар и взбесился.
   - Ты это точно знаешь?
   - Иннос подтвердил. Да это и так мне стало понятно еще неделю назад. У нас тут такой гадюшник, ты даже не представляешь. Может и хорошо, что тебя завтра в тюрьму зашвырнут. Если будет возможность, протряси эту парочку козлов за меня. Ну и если нашему венценосному барану выдернешь пару клоков из бороды, я тоже порадуюсь.
   - Заметано, - хлопнул я по плечу своего двойника, - Ну что... Прощаемся?
   - Пора, к сожалению, - взгрустнул этот очень эмоциональный парень, - Рад был с тобой познакомиться.
   - К моему же удивлению, взаимно, - улыбнулся я
   Обнявшись напоследок со своим альтер-эго, мы без лишних слов разошлись в разные стороны: он - к выходу из зала, а я - к вновь появившемуся будто бы из ниоткуда Инносу.
   - Ну что, - весело оскалился этот задиристый и воинственный бог, - Готов встряхнуть мир?!
   - Встряхнуть - дело нехитрое. Вот сделать так, чтобы он уцелел после встряхивания - это гораздо сложнее.
   - Правильно мыслишь! - довольно воскликнул Иннос, покровительственно хлопнув меня по плечу.
   И я тут же провалился в глубокий сон.
  
   Проснулся я от барабанного стука в дверь.
   - Открывай, мерзавец, а то хуже будет! - раздался из-за двери грубый мужской голос.
   Вскочив с постели, я повернул ключ в замке и впустил незваных, но вполне ожидаемых гостей в комнатушку.
   - Что, дезертир, допрятался? - в покои нагло ввалилось четверо стражников. Их командир ткнул меня в грудь, и я попятился.
   - Эй, вяжи его, ребята, и поведем королю на суд.
   - Я сам пойду, - возразил я как можно более миролюбиво. В мои цели входило попасть в Колонию, а не сбежать или быть прибитым при попытке к бегству.
   - Ты осмеливаешься мне что-то вякать? - стражник надвинулся на меня.
   - А если король меня простит, а? - усмехнулся я, нагло глядя в лицо стражнику.
   Но мои надежды не оправдались - конвоир нисколько не испугался угрозы.
   - Давай, чеши еще! Тебя Вешатель судить будет...
   - Судья Лобук, - негромко поправил командира другой стражник. Видимо, судья Лобук не очень любил свое прозвище, зато всячески одобрял доносы.
   - А если король назначает господина Лобука на суд вместо себя, то долбить тебе, мерзавец, руду. Так всегда бывает с теми, кто прогневит короля.
   - Ну Лобук так Лобук, - пожал я плечами, - Может, я оденусь?
   - Ты недостоин носить мантию мага, - прошипел стражник, выпятив челюсть и с вызовом уставившись мне в глаза. И тут же в этот челюсть получивший - хамство ковноиров мне надоело.
   Иннос не обманул. С одного удара откинуть сбить с ног более центнера живого и металлического веса для стройного, даже хрупкого аристократа - это весьма нетривиально.
   - Вот что, слуги короля, - прошипел я застывшим в удивлении стражникам, - Я пока еще маг огня, и пока суд не произошел, им остаюсь. Вряд ли Робар одобрит Ваш самосуд и избиение подконвойного. Не потому, что он так любит меня - потому, что порядок он очень любит. Так что вон!
   То ли моя речь подействовала, то ли вид их отрубившегося приятеля, но стражники, прорычав напоследок несколько крепких ругательств, удалились, вытаскивая своего приятеля, а я спокойно оделся.
   - Ну что, пошли? - я приветственно улыбнулся конвориам, которые приводили своего командира в сознание, - Оставьте его. Это без меня суд не начнется, а без него вполне...
   - Ты не доживешь до суда, - прорычал стражник, положив руку на рукоять меча.
   - Доживу. Король требует суд, а не самосуд. Но ты можешь попытаться и ощутить на своей шкуре магию огня.
   Стражник потянул было меч из ножен, но приятели его остановили.
   - Да оставьте Вашего командира, придурки! - продолжал я давить на охрану, - Робар не шибко любит конвоиров, которых отметелили поднадзорные. Или Вы хотите, чтобы Ваш приятель предъявил начальству свою сломанную челюсть? Да кто его после такого во дворце служить оставит?! Хай полежит, в следующий раз будет подбирать слова.
   Стражники заворчали, но послушались. Оставив в покое бесчувственное тело, они повели меня по коридорам. Причем вели без особого восторга, но вполне вежливо, в спину не тыкали и, вообще, держались на расстоянии, что, признаться, улучшило мое настроение. Настолько улучшило, что в Тронный Зал я зашел с довольной улыбкой на лице.
   Зал был довольно широких размеров. Потолок под десять метров, огромные полотна на батальные тема, стрельчатые окна с правой стороны, два ряда колонн и высокий трон в самом конце зала.
   Трон, разумеется, не пустовал. На нем гордо восседал высокий широкоплечий мужчина в роскошной длинной мантии с надменным и волевым лицом. Лет ему было под сорок, в черной шевелюре кое-где появились уже седые волосы. Чертами лица он напоминал бога, именем которого оправдывал любые свои деяния, вот только такой смеси чванства, спеси и скучающего презрения на лице Инноса я не видел. Скорее уж он походил на Гомеза, каким я запомнил рудного барона по игре.
   - Заключенный Лингарро на суд прибыл! - громко, но скороговоркой, чуть ли не глотая слова от страха, доложил стражник.
   Небрежным кивком Робар дал знак стражникам, что те свободны (служивые, четко печатая шаг, покинули высокое общество) и вперил взгляд в меня.
   - Ну что, думаю, можно начинать, - тяжело произнося каждое слово, будто бы каждый звук был очередным гвоздем в крышку моего гроба, произнес король.
   Я в отчет скучающе оглядел зал. Зрителей на бесплатное шоу собралось несколько сотен, благо зал их всех спокойно вмещал. Кое-где в толпе я заметил обеспокоенные лица родни Азшара, за месяц наблюдения за жизнью молодого мага эти физиономии мне примелькались. Причем, именно обеспокоенные, а не встревоженные или печальные. Обеспокоенны они были, конечно же, именно за свои седалища, а не за мою судьбу. Такова была аристократия при дворе Робара Второго.
   - Внимание! Благородны лорды и леди! - могучим басом заговорил толстый мужчина в длинной мантии золотого цвета, - Слушается дело по статье "Измена Короне". Обвиняемый - Азшар Лингарро.
   - Тише, Вешатель, - я ответил нарочито уставшим голосом, - Судить меня должны маги огня, а не гражданские власти.
   - Государственный обвинитель, - как ни в чем не бывало продолжил судья, даже не смерив меня взглядом, - Королевский судья Игнациус Лобук. Судья - маг огня Бродиус Контрадо. Кто желает быть защитником обвиняемого?
   Ответом ему была тишина. Да уж, уел меня судья. Да и взгляд прошествовавшего к трону неприятного на вид мага средних лет был преисполнен злорадства.
   - Обвиняемый и сам может много чего сказать, - заметил я.
   - Значит, защитником выступает сам обвиняемый. Что же. Обвиняемый, Вы знаете, в чем Вас обвиняют?
   - Уже было сказано.
   - И что Вы можете сказать в свое оправдание?
   - Что у меня есть такое право - перед официальным объявлением войны выйти в отставку.
   - Это трусость! - надменно и презрительно произнес ядовитым голосом Контрадо.
   - За саму по себе трусость не судят! Я же не сбежал до или во время боя. Вышел в отставку до начала боевых действий, когда понял, что не справлюсь со своей должностью. Я же не воин, для двух сотен паладинов, к коим меня прикрепили, я бы стал обузой. И не я один так поступил...
   - Не сметь! - проорал Лобук. Ему явно не хотелось, чтобы я назвал еще десяток известных в Миртане фамилий, представители которых тоже решили втихую пересидеть нелегкое время.
   - Ну, хорошо, не буду, - не стал я чересчур уж наглеть, - Ну так я могу быть свободен?
   - Это решит судья, - усмехнулся Вешатель.
   И "судья" Контрадо двинул речь. Неплохую, кстати, речь, я аж сам заслушался. Но ни единой четкой и ясно выраженной мысли я так и не уловил: водопадом громких слов Контрадо пытался убедить окружающих, что такая мразь как я недостойна носить мантию мага огня.
   - И потому предлагаю, - вещал мой завистник, - Даже требую! Требую от лица всех достойных магов! Лишить этого предателя его высокого сана...
   - Хэй, Контрадо! Лишить меня сана может лишь маг шестого круга. И что-то я его в твоем лице не наблюдаю.
   Маг побагровел от возмущения. Получивший третий круг исключительно из-за занимаемой им высокой должности, на которую, к тому же, пролез хитростью, он не мог не взбелениться от такого намека. Но и слов в ответ подобрать тоже не мог. Я не сторонник кичиться талантами и указывать другим на их бесталанность, но Контрадо заслужил. Его же никто не заставлял топить молодого конкурента, если не считать собственных комплексов.
   - Тогда лишаю я! - глухо произнес Робар, удостоив меня своего тяжелого взгляда.
   - Произвол! - не стал скрывать я своего возмущения.
   - Кто-то еще считает, что это произвол? - громко вопросил Робар у своего двора. Ответом ему была сначала тишина, а затем и одобрительные выкрики:
   - Все по чести и по закону, король!
   - По старым традициям, владыка!
   - Лишить мерзавца сана! Он позорит верное дворянство!
   Толпа загомонила. Каждому вдруг сильно захотелось высказать свое возмущение.
   - Ты не сын мне! - вдруг переорал всех какой-то мужчина. Расталкивая толпу, он вырвался ко мне, - Ты даже не можешь принять достойно уготованное тебе наказание.
   - А кто же я тебе, отец? - мужчина и в самом деле был похож на Азшара, то есть, уже на меня
   - Мы отрекаемся от тебя! Всей семьей!
   Толпа поддержала его одобрительными выкриками, но абсолютное большинство смотрело в его спину насмешливо. Видимо, даже прилюдное отречение не могло укрепить пошатнувшиеся позиции моей семейки.
   - Так что, Лингарро, - влез снова Лобук, в один момент утихомирив гомон. Даже отец как-то быстро смялся и обратно нырнул в толпу, - Произвол?
   - Я бы даже сказал: тирания, - произнес я, скидывая на пол свое облачение, - Это я снимаю с себя мантию, ибо стыдно мне состоять в одной организации с такой сволочью, как Контрадо.
   Дворянство опять стало кричать что-то оскорбительное, но затем вновь раздался голос Робара:
   - Игнациус, раз все понятно, может, можно упростить процедуру?
   - Ну, так как Азшар Лингарро лишен сана, то его дело передается в королевский суд, - важно кивнул головой Лобук, - А тут уже раздумывать не приходиться. Оскорбление короны, оскорбление мага огня, неуважение к суду - все это вместе тянет на вечное заключение в Миллентале даже без учета первоначальной статьи. Так что, вердикт...
   - Меня, вообще говоря, судят именно как изменника, а не как хулигана, Вешатель. Давай, может, проведем нормальный суд, а ты не будешь выдумывать на ходу обвинения? Или хотя бы приведешь какие-нибудь доказательства.
   - А зачем? - судья пожал плечами. Его пузо, три подбородка и самодовольная физиономия могли ввести в заблуждение незнакомого человека, представив Лобука недалеким прихлебателем короля, но дураком он однако не был. Знал Вешатель, что и как надо говорить, знал, - Не пьяную драку в переулке разбираем. И так всем все известно. И мера наказания еще, на мой взгляд, мягка. Так что, Азшар Лингарро, Вы приговариваетесь в пожизненному заключению в Рудниковой Долине, что на острове Хоринис. Вам есть, что сказать в свое оправдание?
   - Тиранов оправдания не интересуют, - начал я тихо, но с каждым словом мой голос усиливался, - Это не суд, это - фарс и произвол. Я выберусь из тюрьмы, и тогда... Игнациус Лобук, Бродиус Контрадо и Осмонд Валиеро...
   - А я тут причем? - изобразил бурное возмущение молодой блондин с бледным лицом молодого прожигателя жизни.
   - А то я не знаю, кто на меня донос написал!
   - Ты называешь меня доносчиком! Ты ответишь за оскорбление!
   - Дуэль хочешь? Мне-то терять нечего. Но я знаю, что донос был твоих рук делом. Все знают. Не пьяную драку в переулке разбираем, - насмешливо повторил я слова судьи, - Так вот... Лобук, Контрадо, Валиеро... Я до Вас еще доберусь. И судить уже буду я Вас, судить так же, как и Вы меня. И мы еще поговорим с тобой, король Робар, когда спровоцированные тобой орки устроят свой лагерь на развалинах Венгарда.
   - Молчать! - рявкнул в бешенстве король, чуть приподнимаясь с трона. - Увести его, чтобы я следа этого мерзавца здесь ни было!
  
   Глава 2. Прибытие.
  
   - ... Я приговариваю этого каторжника, - монотонно бубнил судья, вперив взгляд в развернутый свиток.
   - Меня приговорил лично Лобук Вешатель, ты, старый мешок! - прервал я судью славного города Хориниса, - Не приписывай себе чужие заслуги. А то Вешатель любит доносы, еще как!
   "Старый мешок" недовольно посмотрел на меня, но смолчал. С человеком, приказ о заключении которого был подкреплен королевской печатью, связываться он не хотел. Новости из столицы до глухой островной провинции почти не доходят, вот и судья остерегался меня: мало ли, может, какого-нибудь знаменитого разбойника сегодня отправляют в Колонию, с такого станется еще и судью перед отправкой порешить.
   - ... К заключению в Рудниковой Долине, - судья опасливо отошел на три шага назад и кивнул стражникам. Те достали мечи и двинулись ко мне.
   - Ну, давай, двигай, - ухмыльнулся тот, что был ближе всего ко мне. Его оружие практически касалось моей груди, и было видно, что он и не прочь проткнуть мою тушку, если я не буду поторапливаться.
   Я отступил еще на пару шагов, уже практически дойдя к концу площадки, что нависала над озером, но стражник не отставал.
   - Чего встал, каторжник? - продолжал глумиться верный слуга короны, поигрывая оружием, - Прыгай!
   - После тебя, - я перехватил запястье стражника, вывернул руку (мой конвоир от боли даже выпустил меч), схватил другой рукой за шею и рывком вышвырнул с площадки. С криком ужаса и отчаяния стражник пролетел через Барьер и скрылся в неизвестности.
   Я обернулся к остальным стражникам... и те попятились назад. В Милленталь им очень не хотелось.
   - Застрелить его! - проорал судья, быстро перебирая ногами, - Арбалеты, остолопы! Стреляйте, или он нас всех...
   Стражники отбежали еще на несколько шагов и стали судорожно заряжать арбалеты.
   - Быстрее! - проорал судья, и тут же упал на грязный песок, запутавшись в мантии, - На помощь мне!
   От болтов, если верить Инносу, я вполне мог увернуться. А если верить своим наблюдениям, то мог даже и не уворачиваться, вряд ли эти парни так хорошо стреляют. Но мой путь ведь лежал за Барьер. Подобрав меч незадачливого конвоира и заткнув свое новое оружие за пояс, я, помахав рукой стражникам, развернулся и прыгнул вниз.
   Через Барьер я пролетел за какую-то долю секунды. Один миг - и я уже ныряю в озеро, причем сразу метра так на четыре, благо оно было глубокое.
   Вынырнув и выплыв на берег, я стал наблюдателем занятной картины. Толпа головорезов из Старого Лагеря с хохотом и грубыми шутками раздевала отчаянно сопротивлявшегося королевского стражника. Причем раздевала вовсе не с целью использовать в качестве замены женской ласке, а с вполне прозаической - доспех дорого стоил. Да и пинать чье-то тело лучше, когда это тело не прикрыто кольчугой.
   - А ты лихой парень, - поприветствовал меня темнокожий здоровяк, закованный с ног до головы в тяжелые доспехи с оскаленной мордой на кирасе, - И оружие себе добыл, и врага с собой прихватил. Редко кто прибывает сюда настолько эффектно. А нам лихие парни могут пригодиться.
   - А слишком лихие потом отправляются на одно озера с мешком руды на шее? - полюбопытствовал я.
   - Мешок руды - это слишком расточительно даже для Гомеза. Мы в таких случаях просто выбрасываем труп в ров. Но если не будешь слишком борзеть - ничего с тобой не случиться, - пожал плечами здоровяк, - Эй, Буллит, прекращай уже издеваться над этим королевским прихвостнем, бери пару парней и тащите его в лагерь. А остальные чем заняты? Вперед, парни, работаем.
   Стражники заворчали, но выполнили приказ.
   - Вообще-то я не занимаюсь вербовкой новичков, но ты сильно отличаешься от того сброда, что нам постоянно присылают, - вновь обратился ко мне стражник, - Я - Торус, начальствующий над всеми стражниками Старого Лагеря.
   - Я - Азшар, - вежливо представился я в ответ, - И я благодарен тебе за то, что твои люди не стали обдирать еще и меня, как того скота.
   - Никто не смеет обдирать кого-либо в Старом Лагере без приказа, - напыщенно произнес Торус, отводя меня в сторону от шума пристани, - Мы не какая-нибудь там шайка, Азшар, хотя и начинали именно с этого. Мы - стражники на службе у Рудных Баронов.
   - Много здесь Баронов?
   - Всего пятеро. Самый главный среди них - Гомез.
   - А остальные?
   Торус пренебрежительно поморщился, но ответил очень обтекаемо:
   - Важно понравиться именно Гомезу. Ну и его правой руке, Равену. Именно они решают, кто присоединяется к Старому Лагерю, а кто долбит руду в Шахте. Причем сразу говорю, больше половины тех, кто представлены Гомезу, в Лагерь им не принимаются. А ведь и само представление нужно заслужить. Но ты, думаю, справишься с этим делом.
   - Ты меня видишь первый раз в жизни, Торус. Давай начистоту, зачем я тебе нужен?
   Стражник посмотрел на меня исподлобья, а затем нехотя ответил:
   - Во-первых, последнее, что мне надо - это чтобы деятельный и боевой каторжник присоединился к другому Лагерю. И ладно, если он пойдет в болотники, но каждый лишний головорез в шайке у Ларса - это лишняя стрела в спину моим бойцам.
   - Тогда прирезать меня - и дело с концом.
   - А если я так и поступлю? - Торус злобно усмехнулся.
   - Можешь попробовать. Но я лично не вижу причин, почему два разумных человека должны прирезать друг друга к вящей радости всякой сволочи.
   - Причину я тебе назвал.
   - Я имею в виду основную. Основную не в плане предлога к моему убийству, а в плане твоего радушия. Колись, Торус, я ведь и сам через три-четыре дня обо всем узнаю. Достаточно выяснить, кто в Вашем Старом Лагере занимает какую должность, чтобы понять основные расклады.
   - Ну, - нисколько не обиделся Торус, - Раз ты такой умный, то слушай. Главное, что больше всего ценится в этом месте - это верные друзья. Не руда, не болотник, не хороший меч. Без верных корешей здесь делать нечего.
   - А все Бароны между собой - кореша? - задал я провокационный вопрос.
   Торус на провокацию не поддался. Впрочем, идиоты на посту главного стражника надолго не задерживаются.
   - Можно и так сказать. Тебе об этом еще рано знать.
   - То есть, все они - люди Гомеза, расставленные на относительно важные должности, - очень тихо, чуть ли не шепотом произнес я. Торус лишь усмехнулся, и его усмешка больше всего напоминала оскал.
   - Все здесь именно ОТНОСИТЕЛЬНО, Азшар. Тебе и в самом деле пока еще рано об этом знать.
   - А на уровне стражников?
   - И у стражников, и у призраков, и даже у рудокопов есть свои связи. У кого большие, у кого - не очень. Чтобы вступить в наш Лагерь, новичок должен заручиться поддержкой кого-то из важных людей Лагеря и пройти несколько испытаний.
   - И в результате все чьи-то ставленники.
   - Именно. А если кто-то из стражников обязан своей карьерой не мне, а кому-то еще, то он будет выполнять в первую очередь вовсе не мои просьбы. И каждый старается проталкивать именно своих друзей как можно выше. А толковые парни всем нужны.
   Ситуация прояснилась. Впечатленный моим прибытием Торус решил завербовать перспективного новичка, дабы усилить в случае чего свои позиции.
   - Ты предлагаешь мне стать твоим другом, Торус?
   - Пока еще только дружеские отношения, Азшар. Настоящая дружба возникает только после испытаний.
   Предложение однозначно щедрое. А дружеские отношения с человеком, должность которого соответствует должности начальника районного управления МВД, никогда не помешают.
   - Не вижу причин отвергать возможность хороших отношений с хорошим человеком. И всегда готов помочь такому человеку, - ответил я не менее дипломатично и обтекаемо. Сразу же вешаться на шею главному стражнику с криком "Отец родной!" тоже не стоило, надо сохранять подчеркнутую независимость в поведении, иначе Торус просто сядет на шею и начнет вовсю использовать, - Но должен предупредить о двух вещах. Во-первых, мне не мешало бы восстановить боевую форму, а во-вторых, хороший боец - это не всегда хороший стражник. Стоять часами в карауле, выбивать дань или сортировать хлам мне не слишком по нраву.
   - Первое - подтянем, насчет второго - не переживай. Нам много кто нужен. Любая вакансия, кроме руководящей - на твой выбор. Ну так как?
   - Ты же не ожидаешь, что я дам тебе твердые гарантии, Торус? - я улыбнулся, - Но... Чем я могу помочь тебе на текущий момент?
   - Пока ничем, - пожал плечами главный стражник, - Отправляйся в Старый Лагерь, осмотрись там.
   - А где мне тебя лучше всего искать?
   - Подойдешь к караульным у ворот замка, попросишь позвать меня. Я, как правило, в караулке.
   - Что же, Торус. Рад знакомству.
   - Взаимно, - оскалился темнокожий стражник, - Добро пожаловать в Рудниковую Долину, Азшар.
  
   Мешать дальнейшей работе стражников и призраков, которая однозначно требовала начальственного присмотра Торуса, я не стал. Пройдя мимо хлипкого частокола ворот, перекрывающих выход к озеру, я отправился, в первую очередь, к заброшенной шахте. В Лагерь еще успею, а вот лезть сюда второй раз будет как-то лень: все ценное отсюда вытащили давным-давно, а всякая мелочишка пригодиться разве что новичку. То есть, мне.
   Стоило только свернуть с дороги, как я и в самом деле наткнулся на чьи-то останки. Я даже мог точно сказать, от чего умерли эти невезучие парни: стрелы между ребер прислоненного к дереву скелета однозначно говорили, что умер хозяин скелета вовсе не от стыда за свои разбойные злодеяния, кои, скорее всего, и привели его к такому концу.
   Полуистлевшие останки робы мне были абсолютно не интересны, а вот ржавый меч в потертых ножнах был неплохой находкой. В основном, конечно, из-за ножен - меч-то у меня уже был и, причем, новый. Повыдергивав стрелы - пригодятся, я продолжил свои поиски. Никаких артефактов я, разумеется, не нашел, хотя трупов в окрестностях шахты нашлось немало. Но для меня даже ложка или тупой нож был находкой, чего уж говорить о найденной мной большой сумке, в которой также обнаружилась катушка с нитками и несколько костяных иголок. Мелочи быта на фронтире вовсе даже не мелочи.
   Пользуясь тем, что солнце еще не добралось до зенита, я присел на ближайший пень и стал мастерить из сумки рюкзак.
   До моего попадания в Мордраг я никогда не был силен в кройке или шитье, про Азшара и говорить не приходилось. И даже направляясь сюда, об этом, однозначно важном навыке, я тоже не подумал. Но зато подумал Иннос.
   О том, что же вложил в меня бывший покровитель Азшара, я узнал во время моего путешествия в Хоринис, которое для меня прошло в трюме корабля. Кормили плохо, вода тоже была не первой свежести, и то, что я ничего не подхватил, свидетельствовало, что иммунитет у меня однозначно усилен.
   Возросли также сила, реакция и координация движений. Раньше я вряд ли бы смог отжаться сто раз или ходить на руках по качающемуся полу, а теперь я даже на лету ловил кидаемый мне охраной кусок черствого хлеба. В памяти постоянно возникали обрывки знаний, вложенных мне Инносом. И если наличие магических формул я мог оценить хоть как-то, что мне было делать с тем, что я знал теорию выполнения фехтовальных приемов, было решительно непонятно.
   Так что на протяжении всего своего путешествия я вспоминал рецепты зелий (теоретическая алхимия была, кстати, одним из немногих навыков, что достался мне непосредственно от Азшара, а не по милости Инноса) и формулы заклинаний.
   Сама по себе руна - это проводник магической энергии, достаточно крепкий, чтобы выдержать поток маны. И как я выяснил, можно вполне реально обойтись и без нее - нужно только в момент колдовства очень четко представить в памяти формулу и желаемый результат. А даже самая простая руна - "Свет" - имеет довольно длинную формулу и сложный рисунок. Но опять-таки, заняться во время заточения в трюме мне было нечем. И где-то через неделю тренировок я смог вызывать "Свет", а затем и "Огненную стрелу". Правда, толку от этого было чуть - по сравнению с тем, как колдовал на моей памяти Азшар, я запаздывал секунд на десять. А ценность запаздывающего на десять секунд боевого заклинания равна нулю. Впрочем, лиха беда начало!
   Другие обитатели трюма - пойманные во время облав неудачливые воры и попавшие под каток конфискаций за невыплату налогов крестьяне - мне не мешали. Во-первых, в трюме было темно, во-вторых, там было весьма, на удивление, просторно (похоже, этот корабль был предназначен для перевозки невольников или рабов), в-третьих, абсолютное большинство моих собратьев по несчастью страдали кто лихорадкой, кто - морской болезнью. А ведь им еще пребывать в застенках несколько недель, пока судья не огласит и их приговор. Хоть какой-то был толк от того, что я был важным государственным преступником - мое дело решалось без проволочек.
   Вскоре рюкзак был сшит. Запихнув туда все, что представляло хоть малейшую ценность, я возвратился на дорогу и направился по широкой тропинке вниз. Решить вопрос с заселением в Старый Лагерь стоило засветло.
   По обочине росли всякие полезные травы, причем в гораздо больших количествах, чем в самой игре. В любой другой части страны их бы уже давно вырвали и продали на рынке магам, но в Колонии было туго с рынками, магами, а специалистов в алхимии можно было сосчитать на пальцах одной руки: по одному на лагерь - Галом, Риордан и Дамарок. Вот и росли себе спокойно огненная крапива и драконий корень, не опасаясь юных и не очень юных ботаников. И сие упущение я решил исправить.
   Сбор полезной всячины сильно замедлил мое путешествие. Но и Торус с компанией что-то долго возились. Я бы не удивился, если бы стражники в то время, пока я спускался с горы, делили "лишки". Дескать, "Разбились, барон, все три ящика с пивом. Да, и закуска тоже протухла, и мы ее выбросили".
   Парочку охотников в аляповатой одежде из волчьих шкур я заметил издали. Ни на каких падальщиков они, как и в самой игре, не охотились, а просто трепались друг с другом, зыркая на дорогу. Что было странно: жизнь не игра, чтобы с утра до ночи на одном месте столбом стоять.
   - Эй, парень, - дружелюбно позвал меня смуглый усач, когда я подошел поближе, - Подойди сюда, не бойся.
   Его приятель, белобрысый мрачный тип, только закатил глаза. Он явно не был предрасположен к разговорам.
   - Когда я слышу "не бойся", моя рука тут же ложится на рукоять меча, - уведомил я смуглого. Но встрепенулся именно белобрысый. Хотя он старательно делал вид, что ему нет дела до какого-то там рудокопа, охотник настороженно смерил меня взглядом.
   - Это правильный ход, приятель, - продолжил усатый как ни в чем ни бывало, - Но нас и в самом деле бояться нечего. Я и мой приятель Дракс - охотники.
   Я сделал вид, что поверил тому, что эти двое и в самом деле заняты исключительно охотой на местную живность.
   - Мог бы и без имен, - процедил Дракс сквозь зубы.
   - Ну, почему же? - усач широко развел руками, стараясь дружелюбным жестом сгладить грубость своего приятеля, - Меня вот Рэтфордом зовут.
   - Меня - Азшар, - представился и я, - Откуда вы, ребята?
   - Мы - из Нового Лагеря. Ты что-то уже знаешь про лагеря?
   - Мало. Кому в Новом Лагере лучше жить?
   - Любому, - не раздумывая, ответил усач, поправляя сагайдак, после чего вдруг добавил, - Любому смелому, отчаянному и умному сорвиголове у нас рады. К нам идут все те, кому тесно жить под Баронами или Гуру.
   - А чем плохо жить под Гомезом?
   - Вот ты пойди и спроси, - язвительно влез в разговор Дракс, - Вот стоят два стражника у моста, у них и спроси.
   - Мой друг шутит, - тут же вставил Рэтфорд, - Он вообще шутник изрядный. Но и охотник куда как лучше меня. Если что - мигом научит.
   - У него руда, что ли, есть, чтобы я его учил? - хмыкнул Дракс, - Слушай, новичок, топай дальше. У тебя ведь завтра тяжелый день на шахте. Старый Лагерь - это вот там. Иди дальше по дороге - не заблудишься.
   - И тебе удачной... охоты, - оскалился я Драксу, после чего обратился к его другу, - Спасибо за информацию, Рэтфорд.
   - Пустое, парень, - добродушно махнул рукой вор. Он, хоть и не показывал явно этого, но тоже был рад моему уходу, - Будь осторожнее. Сюда согнали головорезов со всей страны, они готовы перерезать глотку даже за кусок хлеба. И даже хваленая безопасность хваленого Старого Лагеря не гарантирует спокойной жизни. Так что думай сам, куда податься.
   Кивнув напоследок усачу, я отправился дальше по дороге. Деревянная стена и каменные башни замка были видны издали, так что заблудиться и в самом деле было мудрено. Перейдя через довольно крепкий мост через речку (прохлаждающаяся в тени стража даже и не подумала остановить меня), я вышел на широкую дорогу, по которой вполне могли разъехаться две телеги. Более того, на десять метров в обе стороны не было ни единого дерева, а земля была выжжена. Похоже, именно таким радикальным способом гомезовцы боролись с налетами на караваны. К сожалению (для Гомеза и компании), в отличие от редколесья южного берега, овраги, затоки и холмы правого не позволяли таким простым образом решить проблему засад. Но дорога от моста до Старого Лагеря была безопасной, по крайней мере, в дневное время. Конечно, в небольших чащах виднелись мирно щиплющие травку стайки падальщиков, но они не обращали на меня ровно никакого внимания. Как и я на них. Впрочем, надолго оставлять их без своего внимания я не собирался, ибо побывать в Мордраге и не поохотиться на падальщиков - это все равно, что побывать в Германии и не выпить в Мюнхене пива.
  
   Вблизи внешняя стена не смотрелась таким уж монументальным сооружением. Высокая, конечно, метров десять в ней было, и весьма крепкая на вид, но само дерево было местами полусгнившее и с подтеками. Не в лучшем состоянии был и ров, скорее даже в худшем. Собственно, "ров" было слишком громкое название для канавы глубиной два метра, на дне которой кое-где виднелись лужицы воды. Да и стражники у ворот выглядели весьма разболтанно.
   Но и в тени они не разваливались, а стояли, пусть и опершись на бревна барбакана. И меня они, конечно, остановили. Не от того, что я выглядел так уж подозрительно, скорее, им просто захотелось перекинуться словечком с кем-нибудь, что они и сделали в свойственной им манере:
   - Эй, ты куда это направляешься?
   - В Лагерь, - пожал я плечами, останавливаясь.
   - А что ты забыл в Лагере? - ответ стражника не сильно интересовал, но ему захотелось покрасоваться, что службу он, дескать, верно блюдет.
   Можно было, конечно, ответить правду, что встреченные мною по пути люди посоветовали пойти сюда в поисках ночлега и работы, но с языка сорвалась полуправда (а так как правда быть половинной не может, то можно сказать, что я бойко соврал):
   - Буллит и еще несколько человек должны были притащить одного типа, так я прибыл сказать, чтобы его там в темницу бросили для допроса, а не прибили на потеху народу.
   - Аааа, стражника того, - протянул с интересом охранник, - То есть, королевского стражника, мы здесь, парень, понимаешь ли, тоже стражники. Ну, так поздно Торус спохватился, они уже час назад как пришли. И признаться, бедолага тот может и не дожить до допроса. В замок его поволокли. Но тебя туда не пустят.
   - Кто еще тут бедолага? - переспросил его напарник, - Это тем не повезло, кого он в ямах сторожил. А для этой падлы виселица в самый раз.
   - Так я могу пройти? Мне как-то не хочется из-за того ублюдка объясняться с Торусом.
   - Ну, Торус вряд ли расстроится, - первому стражнику явно хотелось еще почесать языком, но он сдержался, - Впрочем, порядок есть порядок. Проходи, чего тут.
   - И к кому мне стоит обратиться с этим вопросом? Сомневаюсь, что Буллит выслушает меня, да и вообще кто-то пропустит меня в Ваш замок.
   - Все такие дела к Диего. Он возле ворот часто находиться. Узнаешь сразу - высокий, чернявый, хвост до плеч.
   - Ну, тогда спасибо.
   Напустив на себя деловой вид, я быстрым шагом пошел вперед.
   Диего и в самом деле обнаружился сидящим на лавочке недалеко от внутренних ворот. Под описание стражника (и под картинку из игры тоже) он подходил стопроцентно. Занят был главный призрак весьма уважаемым для всякого гопника делом. Он лузгал семечки.
   - Ты Диего? - спросил я у этого, без сомнения, яркого человека. В отличие от большинства других обитателей лагеря - хоть рудокопов, хоть призраков, хоть стражников - выглядел Диего весьма опрятно и даже по-пижонски. Обмундирование призрака, будто бы вчера полученное со склада, длинные усы и собранные в хвост иссиня-черные волосы сильно контрастировали с неопрятными бородами рудокопов, бритыми головами боевиков Гомеза и грязными одеяниями практически всех обитателей лагеря. Впрочем, рудокопам некогда и незачем следить за своим внешним видом, а вот представители более высокопоставленных каст как-то подзапустили себя.
   - Да, - просто ответил призрак и протянул мне бумажный пакет, - Будешь?
   - Вынужден отказаться, - с неохотой, причем искренней, ответил я, - Боюсь, я и так опоздал уже предупредить Буллита, чтобы тот королевского гвардейца не порешил ненароком, а в тюрьму его запихнул. Впрочем, я как раз собирался сообщить об этом тебе...
   - Уже, - кивнул головой Диего, щелчком пальцев отправляя в полет шелуху, - Но ты и в самом деле опоздал. Или это Торус поздно спохватился?
   - Ну, начальство не ошибается, начальство бывает слишком сильно занято другими важными делами.
   - Неважно, парень. Но тебе очень повезло, что Равен заметил Буллита, когда тот уже готовил костер. Так что уже сидит тот гвардеец в темнице и ждет своей участи. Но она в любом случае будет незавидна... Значит, это Торус послал тебя сюда?
   - Да. Велел дожидаться его.
   - Значит, он заметил что-то интересное в тебе. Это, в общем-то, хороший знак. После того, как его протеже провалился полгода назад, он не рискует брать на себя новых кандидатов. Да садись ты уже, не стой.
   Сев рядом на лавку и угостившись из любезно предложенного мне пакета, я осторожно поинтересовался:
   - А как его протеже провалился?
   - О таком не принято спрашивать, парень.
   - Азшар меня зовут. И мне не слишком хочется провалиться.
   - Там было такое дело, что непонятно, что хуже: выполнить его или провалить, - вздохнул Диего, - Но раз тебя Торус будет вести, тогда слушай. И учти - я тебе этого не говорил. Тот призрак, которого ввел в наш Лагерь Торус, был послан им убить верховного мага огня. Вот только убить мага не так-то просто. Нашему горячему варантцу сильно повезло, что его помощника убили до того, как допросили, а не после. В общем, все, включая магов, знают, кто виноват, но все делают вид, что Торус тут не причем.
   - И стать бароном ему теперь не светит. Ибо маги огня всегда и везде при власти.
   - Жалеешь, что согласился на предложение Торуса? - буднично поинтересовался Диего, но глаза его смотрели цепко.
   - Думаю, как наводить контакты с магами при дружбе с Торусом.
   - Разумный подход, Азшар. Тут много кто хочет возвыситься, и мало кто думает о сохранении хороших отношений с остальными. У тебя, если дальше будешь проявлять разумную осторожность, есть все шансы стать призраком.
   - А что нужно, чтобы стать призраком?
   - Проявить себя полезным. Ну и пройти испытание. Возможно, даже и не одно.
   - Хорошо. А если немного по-другому поставить вопрос. Кто больше всего цениться в Старом Лагере?
   - Это очень непростой вопрос, парень, - Диего задумался, - Видишь ли, мы живем за счет поставок руды. Причем неплохо живем. Король дает нам все, что мы потребуем. Взамен на руду.
   - Сомневаюсь, что все рудокопы - такие уж богатые и сытые ребята.
   - Верно. Но и никакая специальность с воли здесь толком не ценится. Разве что кузнецом неплохо быть. Зачем покупать оружие или доспехи, если можно выковать их на месте? Есть несколько столяров. Строители ценятся. Или вот Грэхем-картограф неплохо устроился. Но призраком почти никто из них так и не стал. Чтобы стать хотя бы призраком, жесткость нужна. И для воров из Нового Лагеря - тоже. Это только болотники берут в послушники всех подряд.
   - А бойцы?
   - Хорошие - нужны. Но их во всех лагерях хватает. И у них своя иерархия, тебе пока рано об этом думать. Толковый призрак уважается гораздо больше тупоголового громилы.
   - А кто определяет, насколько толковый призрак? Или кандидат в призраки?
   - В твоем случае, - улыбнулся Диего, - Определять, скорее всего, буду я. Но основывать свое решение я буду с учетом мнения остальных призраков. Походи, поспрашивай. Найди нужных людей, заведи знакомства.
   - А какие-то общие правила есть?
   - Как и везде. Не ввязывайся, не нарывайся, не спорь с теми, кто стоит выше. И, кстати, каждый день стражники будут снимать плату за защиту. Лучше плати. Хотя бы потому, что мнение стражника важнее мнения призрака.
   - А кому лучше всего платить?
   - Смотря, где живешь. Наиболее зажиточный район, с торговой площадью, держит Шакал, он нормально отнесется, если просрочишь оплату, хотя, конечно, лучше платить вовремя. Но там все дома заняты, и новый поставить некуда. Есть район Нека, он парень в меру жадный, но там сейчас тоже нет свободных хижин. Можешь, конечно, соорудить свою...
   - Нет, спасибо. Для этого нужны время, руда и умелые руки. А свободных домов нет вообще?
   - Есть. Добротный дом, через один от моего. И от замка близко, и от северных ворот, и подальше от толчеи и лишних глаз. Дверь крепкая, замок сам Фингерс врезал.
   - А хозяин?
   - Казнили позавчера. Постарайся не последовать за ним.
   - Все это очень хорошо, Диего, а где ложка дегтя в этой немалой бочке с медом?
   - Район Бладвин держит. А Бладвин очень не любит должников. И очень любит руду. И, что самое важное, к его мнению прислушивается сам Равен. Так что, никто переселяться особо не хочет. Ну, так что, берешь ключи?
   - А ТЕБЕ я что буду должен? - спросил я, принимая связку из трех одинаковых ключей.
   - Правильный вопрос, Азшар, - усмехнулся в усы Диего, - Мне нужно, чтобы ты кое-что сделал для меня, не задавая лишних вопросов и не привлекая внимания. Справишься - будет тебе мой голос. Ну, и в расчете будем.
   - У меня есть только один лишний вопрос.
   - И какой?
   - Ты уже мне настолько доверяешь, что готов поручить нечто тайное?
   Диего загадочно улыбнулся и произнес себе тихо в усы:
   - Я уже шесть лет как старший над призраками. Не умел бы я разбираться в людях - давно бы уже мои кости волки сгрызли. Это письмо, Азшар, нужно не позднее, чем послезавтра, вручить Горну из Нового Лагеря. Но туда еще надо добраться, а дорога туда не настолько безопасна, как та, которой ты шел до Лагеря. Здесь полно разбойников, либо номинально относящихся к шайке Ларса, либо вообще ни к какому лагерю не принадлежащих. Их выпалывают время от времени, но Долина большая и укрыться в ней есть где. Но я думаю, что ты доберешься.
  
   - Так-так-так, - предвкушающе протянул мрачный крепкий детина в доспехах стражника. Лицо у него было обветренное, взгляд колючий и неприятный, а голос скрипел, как несмазанная дверь, - Ты, похоже, новенький.
   - А ты, я так понял, Бладвин. И вопросов у меня много, но пока задам всего два: сколько и за какой период?
   - Люблю понятливых, - насмешливо окинул меня взглядом стражник, - Десять кусков в сутки, малыш.
   - Рудой или товаром?
   - На кой мне товар, малыш? Меня кормят и снабжают в замке. Рудой, конечно. Это сектанты болотником рассчитываются, а я предпочитаю руду. ВСЕ, - выделил это слово Бладвин, - Предпочитают руду.
   - Держи своих десять, - я высыпал в моментально подставленный стражником кошель заранее подготовленную плату. У одного из обобранных мною скелетов нашелся мешочек с 26 кусками. Повезло, конечно, - И еще, я могу часто отлучаться, на несколько дней.
   - Отлучайся. Я тут причем? Вернешь мне руду за все дни отлучки - и мы снова друзья.
   - А с кого ты НЕ берешь плату за защиту?
   - С тех, кого не защищаю. Со всех тех, кто состоит в нашей большой и дружной компании. Я имею в виду стражников.
   - А призраки?
   - Если не собирать дань с призраков, они окончательно разленятся. Но и тут есть отдельные случаи, - вкрадчиво произнес Бладвин, дыша на меня перегаром, - Как говорит Равен, в любом правиле можно сделать исключения. Но ты ведь не призрак, так ведь?
   - На сегодняшний день - да, - ответил я в тон ему, - Но ведь на сегодняшний день - мы друзья, так ведь?
   - На сегодняшний день, - произнес стражник, смакуя каждое слово, - Я рад, что мы понимаем друг друга, малыш. А теперь извини, мне пора идти. Торус наконец-таки прибыл. Пора получать свою долю.
   И в самом деле, хотя время явно близилось к трем часам дня, стражники только сейчас проталкивали груженные доверху телеги через ворота. Сами проталкивали, благо здоровые были все как один. Похоже, такое важное дело, как доставка грузов, рудокопам не доверялось.
   Бладвин тут же отошел от меня. Но не к Торусу, а куда-то вглубь домов. Причина несвойственной ему скромности стала очевидна сразу же - всех незанятых делом стражников и призраков Торус тут же подряжал заменять своих изрядно уставших людей.
   - Что, Азшар? - Торус снял рукавицу и вытер платком лицо. Даже этот плечистый варантец выглядел измученным, чего уж говорить об остальных стражниках, - Нелегка наша работа, правда? Спустить телегу с горы - это не за пивом сбегать. И не семки лузгать, правда, Диего?
   - Каждому свое, - философски отозвался главный призрак, здороваясь за руку с Торусом, - Кто-то должен и головой работать. Кстати, о пиве. Ян попросил прислать ему еще два ящика пива.
   - Какие два ящика? - Торус уставился на собеседника с удивлением и даже, как мне показалось, с опаской, - Куда ему еще?
   - Он пишет, что есть возможность переманить кого-то из стражей на нашу сторону. А для этого дела щедрое угощение лишним не будет.
   - Не будет ему пива сверх положенного! - резко ответил Торус, - Раньше надо было сказать.
   - Ну, дело-то нужное.
   - У меня и без перебежчиков бойцов хватает, - отрезал главный стражник.
   - Но лишним тот парень все равно не будет, - продолжал упорствовать Диего, - Зря ты так взъелся. Пива должно хватить, я по привычке с запасом заказывал. Ведь как у нас: сколько пива не заказывай - все равно мало будет.
   - Тут насчет твоих запасов дело непростое, - нехотя протянул Торус, пряча мокрый платок в сумку на поясе, - Вот что, Азшар, иди пока... Через два часа подойдешь, и мы с тобой поговорим.
   Я кивком попрощался с обоими и отправился в сторону рынка. В спину мне доносились аргументы обоих спорщиков "А ты утром не мог сказать?", "А если Ян сам прямо Гомезу доложит?", "Да у меня уже все расписано до бутылки!" и им подобные. Признаться, мне было интересно, как два любителя (а скорее даже, и профессионала) коррупционных деяний будут выкручиваться из сложившейся ситуации, но у меня и без того хватало дел на сегодня. Да и в том, что Торус с Диего как-то решат внезапно возникшую проблему, я не сомневался.
   Торговая площадь представляла собой относительно ровную площадку тридцать на тридцать метров, на которой хаотично толклось полсотни человек. Кто спорил с соседом, кто мясо жарил, кто на лютне играл какую-то веселую мелодию. Основную массу присутствующих составляли призраки, хотя мелькали и бритые затылки послушников Братства, и штаны рудокопов и даже волчья шкура какого-то вора.
   - Эй, браток, ты новенький? - высокий смуглый парень в тяжелых доспехах весело улыбнулся, - Я - Шакал, смотрю за рынком. Если вдруг проблемы - обращайся ко мне. Как ты понимаешь, не за спасибо. Ты у Нека поселился?
   - У Бладвина, - невесело усмехнулся я.
   - Тоже ничего, - дипломатично ответил Шакал, - Ладно, я спрошу о тебе. Если с ним проблем не будет, так и я тоже за тобой присмотрю.
   - Буду благодарен, - хмыкнул я, - Скажи лучше, с кем тут всякой мелочью бытовой можно торговать.
   - Ты пришел куда надо, парень! Я - Фиск, - чернявый юркий призрак вскочил со своей лавки и крепко схватил меня за рукав, - А у тебя есть руда? Или есть обменять на руду?
   - А ты прямо из кармана товар достаешь? - удивился я. Никакого мешка или сумки при Фиске не оказалось.
   - Еще чего, у меня лавка есть. Но не торчать же там целый день? Пошли в мой сарай.
   И Фиск потащил меня в сторону низкого длинного строения, прислонившегося к стене замка.
   - Эй, Фиск, у тебя прейскурант есть?
   - Чего?
   - Ну, список цен: закупочные, оптовые, розничные...
   - Я знаю, что это такое, - недовольно произнес торговец, - Тебе-то зачем прейскурант? Ты сам-то читать умеешь, что спрашиваешь?
   - А это мы сейчас и проверим, - ответил я, глядя, как Фиск ковыряется ключом в большом амбарном замке.
   - Ну вот, на двери. Читай, - торговец распахнул дверь и весело махнул рукой, - Заходи.
   Признаться честно, сарай Фиска и в самом деле был сараем. Мне случалось видеть пункты приема металлолома и макулатуры гораздо менее грязные и захламленные. Гнилые доски, поломанные деревянные коробки, грязные мешки, груды оружия, несколько комплектов рудокопских штанов и четыре больших сундука у одной из стен. На внутренней стороне двери и в самом деле было приклеено несколько списков. Я тут же стал внимательно его изучать.
   - Ну что, парень, вываливай свое барахло,- поторопил меня торговец.
   - Негусто, - признался я, отрываясь от чтения и выкладывая на импровизированный из нескольких коробок стол хлам, найденный у заброшенной шахты.
   - Да, негусто, - подтвердил Фиск, быстро подсчитывая в уме общую сумму, - Тридцать два куска за все. Для новичка - неплохо.
   - Новые лица? - раздался вдруг голос от двери. Молодой парнишка с наглой мордой в накидке вора бесцеремонно изучал принесенный мной на продажу товар.
   - Лица новые, дела старые, - пожал я плечами, - Тебе нужно чего-нибудь?
   - Да я к Фиску вообще-то, - протянул парень, - Но если и у тебя есть что интересное...
   - То ты его тут же стибришь, - продолжил я за вора, - Наслышан я уже о шайке Ларса.
   - Да, - важно сказал Мордраг, - Ларс - известная личность. Он и на воле был не последним человеком. А вообще... Фиск, зацени!
   Мордраг картинным жестом кинул на стол кольцо. Я в прошлой жизни, конечно, был явным дилетантом в ювелирном деле, но ведь сам Азшар был аристократом, а потому, с доставшейся мне от него памятью, я смог оценить и изящные руны ободка, и драгоценный камень, переливающийся красным цветом. Дорогая была вещица и явно магическая.
   - Продаю за семьсот кусков! - гордо надув щеки, провозгласил вор.
   Фиск "заценил", но немного не так, как на это рассчитывал вор. Он взял кольцо, внимательно осмотрел его, а затем тихо спросил внезапно охрипшим голосом:
   - Ты где это взял?
   - Где взял, там уже нет.
   - Парень, выйди, - сказал мне Фиск. Но меня вдруг обуял интерес. Да, это были не списанные Торусом ящики пива, это было гораздо более серьезное дело.
   - Э, нет, ребята, - шепотом ответил я, - Я и сам прекрасно вижу, что эта штука гораздо дороже семи сотен. И я хочу знать, за что меня потащат в пыточную. Не знаю, у кого ты это украл, Мордраг, но советую положить обратно.
   - Вот еще, - хмыкнул вор, но гонора в его поведении поубавилось. Он начинал понимать, что дело принимает серьезный оборот.
   - Вот что, Мордраг, - сказал, наконец, Фиск, - Я этого не видел, ты мне ничего не приносил. И я тоже советую вернуть. И если меня спросят - скрывать, что ты его приносил, не стану. А тебе, как тебя...
   - Азшар меня, - мрачно сказал я, - Не потащат на допрос - промолчу. И нет, Фиск, закладывать тебя не буду.
   - Тогда убирайтесь оба и поживее, - ответил торговец весьма грубо, хотя его грубость была вызвана исключительно страхом.
   - Как знаешь, - недовольно сказал Мордраг, забирая кольцо и выходя из сарая. Сгребши свою руду, я попрощался с торговцем и тоже покинул лавку.
  
   Узнав у встречных призраков дорогу, я через десять минут нашел в лабиринте Внешнего Кольца неприметную хижину, где обитал важный для моих дальнейших планов человек. Сам хозяин хижины, седой щуплый старичок лет пятидесяти с гаком, грелся на солнышке, сидя на скамейке у приоткрытой двери своего дома.
   - Привет. Ты и есть мастер замочных дел Фингерс?
   - Именно что "замочных", - хмыкнул призрак, - А что, заклинило?
   - Нет. Просто... - я аккуратно подбирал слова, - Тот, кто умеет врезать замки, умеет их и открывать.
   - Может, у нормальных столяров так оно и есть, а я лично, приятель, научился сначала открывать замки, и только попав сюда - их чинить.
   - А научить можешь?
   - Без проблем.
   - За просто так?
   - Нет, конечно. Но это не твоя забота. Мне каждый месяц стабильно платят, чтобы я обучал воровским делам всех желающих.
   - Странная забота.
   - Равен не оставляет мыслей об ответном ударе Новому Лагерю, - сказал Фингерс, лениво потягиваясь, после чего вдруг резко выпрямился, - Но ты об этом ничего не знаешь!
   - И ты мне не говорил... Так научишь?
   - Без проблем, - пожал плечами Фингерс и повел меня в дом, - Видишь сундук в углу? Бери со стола отмычку и пробуй.
   - А что делать нужно? - спросил я, присев перед деревянным ящиком.
   - Подергай в разные стороны, поводи вперед-назад. Главное - нащупать крючком нужный выступ и повернуть.
   Я рьяно взялся за дело, но через пять минут уже сдался. Проклятый выступ никак не хотел находиться.
   - Не идет? - скучающе поинтересовался призрак.
   - Не идет, - признал я, - В чем секрет?
   - Для разных замков нужны разные отмычки. У опытного взломщика их несколько наборов.
   - А как определить нужную отмычку?
   - Замок надо чувствовать. Нужны чуткие пальцы и хороший слух. Ну и опыт, без него, приятель, никуда.
   Через десять минут дерганья различными крючками я сумел-таки нащупать нужный выступ и, с силой повернув, открыл, наконец, замок.
   - Долго. Очень долго, - резюмировал Фингерс, - И шуму было изрядно. С тебя двадцать кусков.
   - Ты же говорил, что обучение бесплатно?
   - Бесплатно. А набор отмычек - двадцать кусков. Ты его чуть было не угробил. Этот замок открывался "восьмеркой", в крайнем случае - "девяткой". А ты что всунул? "Семерку". Я уже думал, что сломаешь отмычку.
   - А "десятка" бы сломала замок? - спросил я, отсчитывая двадцать кусков призраку.
   - Заклинила бы. Я потом его с трудом бы открыл.
   - А научишь отмычки делать?
   - Научу, - согласно кивнул головой призрак, ленивыми движениями набивая трубку, - Чему знаю - тому научу. У нас мало кто интересуется воровской наукой, хотя много кто сюда именно за нее и попал. И ты не сильно распространяйся, что у меня учишься. Не любят у нас это дело.
   - Отчего так?
   - Долгая история, приятель.
   - Я не спешу. Где у тебя еще замки?
   - Тренируйся пока с этим. Пока не научишься открывать за десять секунд, переходить к более сложным нету смысла, - Фингерс закурил трубку и сладко зевнул, - Тогда слушай. Попал я сюда десять лет назад. Тогда еще Лагерь был один, и во Внешнем Кольце кучковалось просто-таки громадное количество народа. Это сейчас, после двух расколов, у каждого рудокопа по хижине, а тогда в одной по трое-четверо ютились. И далеко не все из жителей были заняты хоть каким-нибудь полезным делом. А жить и жить хорошо, приятель, любили все. Угар тут был дикий, особенно по вечерам. Пьянки, драки, воровство. Самогон рекой тек, убивали за просто так. Сейчас тут полный порядок по сравнению с тем, что было.
   - А кто управлял всем? Чего он порядок не навел?
   - Да Гомез, кто же еще? Но управлял - это громко сказано. На самом деле, бароны контролировали только поставки руды и замок, а жизнь Внешнего Кольца их нисколько не интересовала. Да и как тут наведешь порядок? Головорезов здесь было столько, что попытка зачистить Внешнее Кольцо стоила бы Гомезу всей его гвардии.
   - А нанять их?
   - Нанять-то можно, но уж больно дерзкие были парни. Недели не проходило, чтобы Гомез или Равен не зарубили очередного чересчур обнаглевшего стражника. А уж когда после очередного бунта в Варанте сюда зашвырнули сразу несколько сотен...
   - Сотен? - переспросил я. Число поражало, - Да тысяча-две варантцев вполне могли спихнуть Гомеза!
   - Ну, далеко не все эти парни были из одной армии, и не все они были именно бунтовщиками, кто-то просто под горячую руку паладинам попал. И не все бунтовщики были до бунта воинами.
   - Но даже две-три сотни ветеранов войн с Миртаной - это большая сила.
   - А одиннадцать магов - еще большая. Маги тогда полностью поддерживали Гомеза.
   - Их же двенадцать вроде было? - кинул я пробный шар.
   - Было двенадцать в самом начале, - согласно кивнул призрак, - Потом один то ли ушел, то ли его ушли, но это было задолго даже до меня. И затем три года назад Корристо принял в ученики Мильтена. Но в тот период их было одиннадцать.
   - Хм, понятно... Так что там варантцы делали?
   - Да ничего. Вообще ничего. Все Внешнее Кольцо им дань платило, а сами они ни во что не встревали. Но и стражникам влезать не позволяли. Что-то похожее сейчас и в Новом Лагере твориться, только там они не с дани живут, а на плату.
   - А командовал ими кто?
   - А не было у них единого вождя. А из мелких командиров большая часть уже к Инносу отправилась, их имена тебе ничего не скажут. Ну, Торус держал тогда район, Орик из Нового, Горн, Дракер, сейчас он Гор На Драк в Болотном. Они разделили почти весь Лагерь на районы.
   - А почему почти?
   - А у нас и до прихода сюда мятежников сформировалось варантское землячество. Они и держали под собой где-то пятую часть Кольца. Диего, Кавалорн, Квентин, Ян, Шарки, Роско... Фиск, помнится, на подхвате был. Хватало у них братвы. Самые лютые из всех южан были именно "старики", их же как раз за разбой и брали, так они за кусок руды глотки резали запросто. Кого-то из новых варантских вождей даже на ножи взяли.
   - И мятежники это стерпели?
   - А Диего уже тогда умел договариваться. Со своими "соседями", Горном и Торусом, у него были выгодные и даже приятельские отношения. Светлая голова наш Диего, этого у него не отнять. Да и порядочный он. Редкого вора можно назвать человеком чести, и если про кого можно так сказать, так это именно про Диего. Поверь мне, старому вору, я на бандитов за сорок лет насмотрелся больше, чем самому хотелось бы. Ты, я вижу, сам парень честный...
   - Я по такой статье сел, что рядом со мной любой головорез - честный человек, - усмехнулся я, в третий раз открывая замок.
   - Да никого не интересует, за что ты сел, приятель. Просто не похож ты на человека, который убьет друга за лишнюю монету. И народ это видит. Кто-то будет использовать, а кто-то - и доверять. Блюди честь, паренек, и слово твое будет на вес золота.
   - Жизнь покажет, смогу ли я оставаться честным в этом вертепе, - вздохнул я, - Так что было при варантцах, Фингерс?
   - Я же говорю, разделили они Лагерь на районы, и стали руководить. Если это можно так назвать. Такой кошмар был, что половина Лагеря готова была дневать и ночевать в Старой Шахте, лишь бы лишний раз в Кольце не появляться. Людей тогда положили - не сосчитать. Не знаю, чем бы это все закончилось, но через три месяца после того, как варантцы подмяли под себя Внешнее Кольцо, прибыл, наконец, Ли.
   - Генерал Ли? - переспросил я, хотя и так знал ответ.
   - Именно. Тот самый, герой войны с Варантом. И что ты думаешь? Вся эта пустынная братва ему чуть ли не в ноги кланялась, так его даже враги уважали. К Гомезу на службу он не пошел, но мало-помалу район, где поселился Ли, стал заселяться его почитателями. Ну и какой-никакой порядок он сумел навести, по крайней мере, схватки стенка на стенку прекратились. Каких-то два месяца - и все Кольцо готово выкрикнуть Ли своим предводителем и пойти за ним штурмовать замок. Напряжение тогда царило жуткое, под руку Ли стали варантцы, Гомез тоже массово вербовал солдат. Кое-как шаткий мир продержался, покуда Сатурас вдруг не решил основать новый Круг. Уж не знаю, что они с Корристо не поделили, да и знать не хочу...
   - Так уж и не знаешь?
   - Только слухи. Видишь ли, главным магом считался Корристо, а сильнейшим - Сатурас. Не думаю, что у магов иначе, чем у простого люда. Хотя, может, и еще что было между ними. В общем, Корристо отлучил Сатураса, а тот, недолго думая, взял и сам себя посвятил в маги воды. Оставаться ему и его соратникам в замке было уже никак невозможно, и маги воды решили основать свой лагерь. Как только новость об этом дошла до Внешнего Кольца, тут же нашлось немалое количество желающих поселиться в этом новом лагере. А затем Сатурас договаривается с Ли про наем его и его армии - и все, готов Новый Лагерь. Тот день, когда Сатурас, Ли и прочие уходили, я запомнил на всю жизнь. Процессия из семи десятков человек, причем чуть ли не опаснейших людей во всей Колонии, и все они были счастливые, довольные. И те, кто остались, тоже радостные были. Три дня весь Лагерь пил - с Ли ушла половина всех южан, причем убрались наиболее отмороженные. И весь этот разгул наконец-то прекратился.
   - Да, интересная история, - признал я. И в самом деле, информация была для меня новой - нигде по игре не встречал я этих фактов, выложенных мне словоохотливым взломщиком, - Так почему все же воров не любят? И не уважают?
   - Ха! Так вся та братва, когда уходила, выгребла из чужих сундуков все, что смогла. Говорят, даже Гомеза обворовали в те дни. Почти все стражники были в бешенстве, бароны еле удержались, чтобы погоню не устроить. Это да, не с пустыми руками ушли Ларс и Роско. Но не мне их осуждать. Любой бы не удержался на их месте. Ну, может, не любой...
   - А ты довольно бодро треплешь имя Гомеза, Фингерс, - заметил я, - Нет, я ничего не говорю лично тебе, но... везде есть большие уши и длинные языки.
   - Приятель, мне 56 лет и три срока за плечами. Этот - четвертый и последний. Не знаю, сработает ли план Сатураса по взрыву Железной Горы или нет, но, похоже, я так и умру в этой дыре. Так чего мне кого-то бояться? - призрак закрыл глаза и пыхнул трубкой, после чего вдруг сказал, - Восемь.
   - Чего восемь?
   - Секунд. Чтобы я засчитал тебе экзамен по взлому, этот замок надо наловчиться открывать за десять.
   - Простой что-то экзамен.
   - Для кого как. Кто-то и четыре дня мучился. Некоторые бросали это дело уже через полчаса. Терпение и чуткость - наше все, приятель. Но ты все равно приходи, тренируйся. Ты быстро учишься, но тебе и дальше нужно тренироваться. Я передам Диего, что ты научился взлому. Ты же у Диего?
   - У Торуса, - усмехнулся я.
   - Нехило. Торус - не самый приятный человек, но тертый калач и в людях разбирается. Если не подведешь его - далеко пойдешь. Но задания у него сложные и зачастую самоубийственные. Так что береги себя, приятель.
   - Я благодарен тебе, Фингерс.
   Попрощавшись со стариком, я отправился к своему "покровителю". Что-то мне подсказывало, что стражники уже разобрались с разгрузкой.
  
   Чем ближе я подходил к воротам замка, тем чаще замечал людей с деловым озабоченным видом идущих быстрым шагом мне навстречу. Выражение лица у призраков и стражников при этом было таким же, как и у Бладвина, когда тот заметил въезжающий в Лагерь караван, но с одним лишь исключением: у Бладвина на лице не было заметно ни малейших признаков страха, он просто не хотел излишней работенки на свою голову. А идущие мне навстречу обитатели Лагеря явно были озабоченны лишь одним - переждать где-нибудь в другом месте начальственный гнев. И подойдя к воротам, я увидел, какое именно начальство изволило лютовать. Достаточно было лишь взглянуть на перекошенное от гнева лицо Торуса и бледные физиономии привратников, которых главный стражник и отчитывал.
   - Еще раз здравствуй, Торус, - отвлек я начальственный гнев на себя, - Случилось что?
   - Азшар... Исчезни... - еле сдерживая гнев, прорычал варантец.
   - Может, я смогу помочь?
   - Уйди, - Торусу стоило больших трудов сохранять самообладание и не начать лупить всех подряд, - Это дело не для тебя. И не твое.
   - Но ведь попытаться-то я могу. Мне кажется, мне вполне по плечу.
   - Азшар, - рыкнул Торус, немного успокаиваясь, - Это не та работа, что по плечу ТЕБЕ.
   - Торус, - тихо произнес я, - Либо ты доверяешь мне - либо нет. Дай мне шанс.
   - Ээээ, Торус... А, может, это... Ну... Пусть парень попытается? - влез один из привратников, явно довольный, что внимание начальства переместилось на кого-то еще, - Вдруг он найдет, и проблема сама собой...
   Не знаю, каких трудов Торусу стоило сдержать силу удара. Удар в голову от могучего воина, да еще и кулаком в латной рукавице, мог вполне убить стражника на месте. А так тот даже сознания не потерял. Впрочем, привратник сам был неслабым детинушкой под два метра роста, тяжелый доспех стражника сидел на нем как влитой. Так что хоть и рухнул стражник в песок, но почти сразу же поднялся на ноги и попытался принять бравый вид.
   - Сама собой, говоришь? Без твоего участия? - переспросил Торус, - Асгхан! Да ты со своим дружком у меня на Шахту пойдете служить! Ползунов гонять! Разленились мне тут на замковых харчах!
   - Торус, мы... - начал оправдываться его напарник, но тут же и он получил затрещину.
   - Вот что, Азшар, - сипло произнес главный стражник, глядя, как его нерадивый подчиненный сползает по стене, - У меня украли кольцо. Очень дорогое кольцо. Кто и как, не знаю. Сроку тебе - два дня. И смотри - не подведи меня.
   - Не подведу, Торус.
   Развернувшись, я побежал в сторону рынка. Раз уж золотая рыбка сама плывет в руки, то шансом нужно воспользоваться.
   Золотую рыбку вор, хам и весельчак Мордраг напоминал разве что скользкостью. Но видеть его на рынке я был рад не менее. Сам вор, стоя в темном закутке, что-то яростно втолковывал какому-то крепкому бородатому мужику.
   - Так, Мордраг, - вежливо дожидаться окончания чужого разговора у меня не было ни малейшего желания, - Быстро сюда эту штуковину. У тебя большие проблемы.
   Но не успел Мордарг открыть рот, как его собеседник быстро пробормотал преувеличенно бодрым голосом:
   - А, ну я пошел. У меня ведь дела...
   - Стой, падла! - рявкнул вор, хватая бородача за рукав, после чего крикнул мне, - Это он!
   И в этот же момент бородатый заехал Мордрагу в скулу. Кулак у мужика оказался крепким, удар поставленным, и незадачливый воришка полетел на груду мусора. Бородач бросился бежать, но тут уже схватил его я.
   - Значит, это ты взял у Торуса кольцо?
   - Я? - издевательски спросил бородатый, нехорошо усмехаясь, - Ты, новичок, не с тем связался. Отпусти, а то хуже будет.
   - Как скажешь, - я отпустил рукав куртки - и тут же ударил в челюсть, отсылая наглеца в нокаут. Мужик рухнул на ту же кучу, на которую сам отправил собеседника, причем упал прямо бородой в опилки.
   - Здорово ты ему, - уважительно произнес вор, с трудом поднимаясь на ноги и отряхиваясь, - Вот гад, вся куртка грязная. Вы, в этом Вашем Старом Лагере, как свиньи в хлеву живете.
   - Я, вообще говоря, не из Старого Лагеря...
   - Хм, так, может, и не стоит сюда стремиться. Я бы мог замолвить за тебя словечко Ларсу...
   - Сначала верни кольцо, Мордраг. Из-за него тебя могут повесить.
   - Браток, извини, запамятовал, как тебя...
   - Азшар меня, - нетерпеливо проговорил я, - Мордраг, нет времени, давай сюда кольцо!
   - Азшар, видишь ли...
   - Мордраг, ты можешь внятно сказать, чего ты хочешь?
   - Семьсот кусков, - выпалил вор.
   Кажется, именно таким ребятам и принадлежала фраза моего детства "хотеть - не вредно, вредно не хотеть".
   - А к Торусу на виселицу? - решил я урезонить этого вконец обнаглевшего любителя наживы, но не тут-то было.
   - А у меня есть защита, - вор вытащил из-под куртки симпатичный амулет с символом Аданоса, - Я - посланец магов воды!
   - И это поможет тебе, когда тебя спалят на торговле краденым? - спросил я, - Мордраг, не будь идиотом. Маги магами, но, может, не стоит злить местных, а? Тут нескольких парней из-за этого кольца готовы в Шахту на корм ползунам отправить, как ты думаешь, на сколько кусков они разрежут твою тушку, чтобы остаться в замке? Или я не прав?
   - Да прав, чего тут, - согласился вор, ощупывая здоровенный синяк, - Но и ты пойми, я выложил целых пять сотен. И я хочу вернуть свои средства. А отдавать за здорово живешь такую вещь, это...
   Мордраг на меня смотрел с опаской, но явно не спешил отдавать кольцо даже под угрозой виселицы.
   - Ладно, мой жадный друг, - мрачно произнес я, - Вряд ли эта скотина носит всю руду с собой. Ты знаешь, где он живет?
   - Ну, знаю.
   - Тогда поволокли его.
   - Через весь Лагерь?
   - А что еще остается? Не оставлять же его здесь - очухается и сбежит. Ты же хочешь получить назад свою руду?
   Возразить на это Мордрагу было нечего.
   На то, как мы тащили бесчувственное тело, люди на рынке смотрели кто с интересом, кто с неодобрением, но дорогу уступали все.
   - Шакал! - крикнул я стражнику, пресекая возможные расспросы, - Мы не по грабежу, мы по другому делу идем.
   - Только не убей его, ладно? - без малейшего беспокойства ответил Шакал, - А что Жильбер опять натворил?
   - Скоро узнаешь, - усмехнулся я, - Извини, долго объяснять просто.
   - Ну, это не важно, - спокойно ответил стражник, - Но я был бы не против, если бы он недельку-другую отлеживался дома.
   Я понимающе улыбнулся и поудобнее перехватил плечо Жильбера.
   До конечного пункта нашего маршрута - бревенчатой хижине любителя драк и воровства - мы добрались без малейших проблем, если не считать за таковые предложения помочь, от которых я вежливо отнекивался.
   - Я сорвал куш, Азшар! - присвистнул радостно Мордраг, когда связанная тушка Жильбера была уложена на кровать, а мы осмотрели хижину.
   - Мы сорвали куш, мы, - поправил я вора, закрывая на замок входную дверь - лишние глаза нам был ни к чему.
   - Да здесь не меньше тысячи кусков! - радостно возопил вор, роясь в сундуке Жильбера, - И да, Азшар, мы, мы, именно мы теперь хозяева всего этого! Это же сколько он накрал!
   - Вот-вот, Мордраг. Отсчитывай свои пять сотен...
   - Семьсот! - выдохнул вор, вытаскивая из сундуку отрезок бархата и любуясь им, -Должен же я получить свою прибыль! А еще лучше...
   - Тихо, Мордраг! - грохнул я кулаком по крышке сундука. Сундук захлопнулся, а вор наконец-то заткнулся и обратил на меня внимание, - Во-первых, кольцо. Во-вторых, твоих, ну ладно уж, семьсот, а остальное - вовсе даже не твое...
   - Я понял-понял-понял, - проговорил Мордраг, отдавая мне кольцо Торуса и принимаясь за пересчет руды, - Сейчас я отсчитаю свое, а остальное...
   - А остальное мы оставим здесь!
   - Азшар, да ты что?! - вор был шокирован моим предложением, - Да как же это... все это богатство... оставить можно?!
   - Оно все ворованное.
   - И что?
   - Я не собираюсь ссориться со стражниками. И не хочу, чтобы меня считали прощелыгой вроде тебя. Пусть все ворованное здесь же и остается.
   - И ты думаешь, они уважать тебя за это будут? - изумился Мордраг, - Ты что, веришь их сказкам о порядке и твердой власти Гомеза? Да они сами рады что-то украсть или кинуть своего же товарища! Если ты отдашь им это все, они тебя за идиота считать будут!
   - Ты думаешь? - слова вора заставили меня задуматься. Уж очень они походили на правду.
   - Я не говорю, что все они - воры, - продолжал убеждать меня Мордраг, - Но своего никто из них не упустит. И мы не должны упустить.
   - Хорошо, - согласился я, садясь на самую чистую в хижине табуретку, - И что со всем этим будем делать? Куда мы это загоним? Фиск сразу поймет, откуда мы это взяли. Сам он не скажет, но если его спросят...
   Кроме руды, при обыске хижины обнаружилось еще немалое количество краденых вещей, причем было много оружия: мечи, булавы, кинжалы, стрелы. Разной мелочевки вроде той, что я продал Фиску сегодня днем, было столько, что хватило бы забить большой мешок под завязку, хотя две дорогие чаши из золота и большой серебряный кубок назвать "мелочевкой" язык не поворачивался. Под кроватью обнаружился целый склад выпивки и пакет с куревом. Да и еды недели на две было.
   - В Новом Лагере все это мы можем обменять на руду, - не задумываясь, ответил Мордраг, - Без лишних вопросов. Ну, так что, по рукам?
   - При одном условии, - сказал я после нескольких секунд раздумья.
   - Каком?
   - Мы делаем то, что скажу я. Идет?
   - Ну, - вор задумался, - Это будет справедливо.
   - Тогда вот что. Здесь много мечей...
   - Всего девятнадцать, - с готовностью отрапортовал посланец магов, уже успевший наметанный глазом все пересчитать и оценить, - Этот козел кузнецом в замке работал.
   - Так вот, пять... нет, лучше восемь... надо оставить.
   - Да ты что?! - вскочил вор, - Да такие мечи по семьдесят кусков идут нарасхват!
   - Мордраг! - рыкнул я, - Твое слово в этом Лагере что-то значит?
   - Ну, в некоторых кругах... - протянул вор, значительно качая головой, но я не дал ему договорить:
   - Стражники в эти круги, я так понял, не входят. Так вот, вручаю я это кольцо Торусу и говорю, что это, мол, Жильбер постарался. А Жильбер тут же скажет, что это я отличился. Кому поверят стражники - замковому кузнецу, пусть и с поганым характером, или новичку, только сегодня прибывшему, и вору, уже успевшему насолить местным? А?
   - Ну, так ты же кольцо предъявишь, - вяло возразил вор.
   - И что? А если я предъявлю еще и мечи, которые украл наш друг из кузницы, особенно те, которые он для стражников ковал, то это уже другой разговор пойдет. Но оставить мы должны то, что наш друг явно не мог купить на рынке.
   - Так такого добра тут валом! Что, все это оставлять?!
   - Не все. Сошлемся, что большую часть он уже продал. В том числе и тебе!
   - Мне? - притворно удивился вор.
   - А что, скажешь, не продавал? Так Жильбер тебя на дыбе быстро сдаст.
   - Твоююююю... - протянул Мордраг, моментально помрачнев, - Меня тут точно повесят.
   - Уходить тебе надо, Мордраг, причем быстро. Забираешь товар - и дуешь из Лагеря.
   - Это понятно. А ты куда свою долю спрячешь?
   - А ты ее заберешь с собой. Я приду в Новый Лагерь - вернешь мне мою часть от выручки. До родных краев сам доберешься?
   - За это - не переживай! - заявил вор, гордо вскинув подбородок.
   - И учти, дружище, - добавил я, нехорошо улыбаясь, - Я считать тоже умею. И свою долю я желаю получить в полном объеме, хорошо?
   - Да все чин по чину будет! - бодро проговорил Мордраг, - У нас не принято кидать друзей!
   - "У нас" - понятие слишком растяжимое. Главное, чтобы ты был честен именно со мной.
   - Все будет по чести! Тут по пятьсот на брата точно есть. Правда, надо будет Ларсу отдать долю...
   - Отдашь, это понятно. Значит так. Оставляем: восемь мечей, тех, что используют стражники, бутылку дорогого вина, два куска сыра, еще бутылки две пива, ну и яблоко оставь. Нож, три тарелки, ложку...
   - Это зачем?
   - Ну, мы же не грабили как бы эту хижину. Из чего-то наш друг все же ел и на чем-то спал?
   - Ну да, ну да...
   - Теперь кусков тридцать руды надо оставить... Меньше нельзя - он же не бедняк, больше тоже - при сотне кусков человек не очень-то и пойдет на опасное дело, а так, если он уже почти на мели, то мог и решиться на воровство. И не запихивай ты посуду - мешок не выдержит, оставь все малоценное. Интересно, вот куда он сам это все думал деть?
   - Возможно, к нам думал сбежать, - пожал плечами вор, - Какая теперь разница?
   - Да, теперь это уже не наши проблемы, - согласился я, глядя, как Мордраг старательно запихивает в свой мешок награбленное, - Донесешь?
   - Нужно будет - в зубах поволоку, - пообещал вор, небрежно зашвырнув в угол деревянную кружку и принявшись внимательно рассматривать золотую чашу.
   - Так, подожди чаши забирать.
   - Э, нет, Азшар. Одна пойдет в подарок Ларсу, другая - мне. И не проси.
   - Надписей на них никаких?
   - Да нет.
   - А на кубке?
   - А на кубке... На ножке кто-то "Катэр" выцарапал.
   - Кубок оставь.
   - Да ладно...
   - Мордраг! Кубок именной! Ты хочешь, чтобы этот Катэр тебя по всей Колонии искал?
   - Да понял-понял, - вор нехотя вручил мне кубок.
   - Жадность много дураков сгубила, Мордраг, - заметил я.
   - Это уж точно, - хмыкнул вор, - Ладно, я пошел. Найдешь меня в баре Силаса.
   - Угу. Постарайся добраться до Нового Лагеря целым и с товаром.
   - И тебе удачи.
   Накинув рюкзак на плечи и отперев дверь, вор выскользнул из хижины. Прождав полчаса, за которые мой новый деловой партнер должен был свалить из Лагеря и отойти на приличное расстояние, я привел в чувство кузнеца.
   - Ты пожалеешь об этом, - первым делом пообещал мне бородач, и его глаза зло сверкнули.
   - Да нет, Жильбер, - пообещал я в ответ, - Пожалеешь именно ты.
  
   Когда я доволок брыкающегося Жильбера к воротам замка, обстановка там немного изменилась. Возле Торуса, который уперев руки в боки, мрачно осматривал окрестности, кучковались около десятка стражников, причем среди них я заметил знакомые лица - Бладвин, Асгхан, Буллит, Шакал... Гомезовская гвардия в сборе.
   - Торус, не занят? - поинтересовался я, обращая на себя взгляды всех присутствующих.
   - Эй, парень, - бритоголовый стражник с острыми чертами лица в легких доспехах смотрел на меня очень недовольно, - Жильбер из моего района, так что отпусти его по-хорошему.
   - Не выйдет по-хорошему, - сообщил я, пинком отправляя кузнеца под ноги Торусу.
   - Тогда выйдет по-плохому, - стражник демонстративно вытащил меч, - Ты зачем на кузнеца напал, а?
   - Торус, твое? - не удостоив стражника ответом, я кинул Торусу его вещь.
   - Мое. Нек, спрячь оружие.
   - Торус, он... - возмутился бритоголовый, указывая на меня мечом. Но начальник не дал ему и слова сказать:
   - Нек, тебе лучше заткнуться. Азшар, а тебе - объясниться.
   - Собственно, Жильбер и украл твое кольцо, - объяснил я.
   - Да не брал я его, Торус! - вскричал кузнец, извиваясь на земле, - Ну, падла, дай меня развяжут, и я...
   - Ты уверен в этом, Азшар? - спокойно спросил Торус, пинком сапога по ребрам успокаивая Жильбера.
   - У меня есть, хотя уже, скорее, был, свидетель.
   - Да Мордраг его и украл! А потом сговорился с этим! - проорал кузнец, - Да что я, совсем уже опаскудился, чтобы у своих красть?
   - Осмотри его дом, - кинул я Торусу ключ, - Там много чего интересного есть.
   - Флетчер, Бладвин, гляньте там, - Торус вручил моему "участковому" ключ, и стражники отправились осматривать дом. Жильбер разом забеспокоился.
   - Нек, дружище, развяжи меня.
   - Да вот уже бегу, - издевательски проговорил бритоголовый, - Сначала с твоим делом разберемся, а потом я, может быть, и подумаю, что с твоим обидчиком делать. От тебя и так проблем в последнее время много.
   - Так что там с Мордрагом? - спросил Торус.
   - Да, парень, - нехорошо усмехнулся Буллит, - Больно ты дерзкий и правил не знаешь. Жильбер и в самом деле свой, а вот ты здесь новенький. И уже заявляешь нам, стражникам, что виновата не сволочь из Нового Лагеря, а наш кузнец, имеющий, кстати, доступ в замок. А его любому бродяге не дают.
   - Последнее, впрочем, говорит, не в пользу Жильбера, - заметил Торус, - Мордрага дальше храма никто бы не пропустил, а Жильбер мог ходить, где хотел.
   - Не верю я, что Мордраг не виноват, - сказал Буллит, нехорошо улыбаясь. Мне улыбаясь.
   - Я не говорю, что Мордраг не виноват, - четко чеканя каждое слово, ответил я, - Я говорю, что Мордраг не крал кольцо. Если бы Мордраг его крал, то он бы потащил его к Ларсу похвастаться, а не к Фиску - продавать. Тем более, продавать за семьсот кусков. Что бы про Мордрага и воров не говорили, но эти парни своей выгоды бы не упустили. Я был у Фиска, когда к нему зашел Мордраг, потому и свидетельствую, что Мордраг купил у Жильбера кольцо, не зная, чье оно. Если бы он знал - плюнул бы на руду и побежал бы в Новый Лагерь хвастать своим дружкам. Потом я нашел Мордрага и Жильбера, когда вор пытался продать вашему любимому кузнецу назад кольцо...
   - После чего вор получил в рыло от Жильбера, а Жильбер - от тебя! - добавил Шакал, весело скалясь, - Занятное было представление.
   - Ты уже рассказывал, - недовольно сказал Торус, - А дальше что, Азшар?
   - Мордраг и я потащил кузнецу к нему домой, после чего вор забрал свою руду и ушел, отдав мне кольцо, а я битый час приводил Жильбера в чувство, после чего сразу же потащил к тебе.
   - А Мордраг, значит, ушел? - язвительно спросил Торус.
   - Разумеется, - не стал отпираться я, - Ты же его за торговлю краденым бы вздернул.
   - И поделом! - хмыкнул варантец.
   - Он помог мне с поиском кольца - я его отпустил. Отпустил за то, что помог разоблачить настоящего вора. Торус, тебе была нужна твоя вещь или петля на шее у мелкого воришки, который, к тому же, удрал домой с концами? - спросил я и тут же выложил свой козырь, - Кстати, кто такой Катэр?
   - Ну, есть у нас такой стражник, - ответил сбитый с толку варантец, - А тебе что?
   - Да вот, - сказал я, доставая из рюкзака кубок, - Это, наверное, его.
   - Оооо! - протянул Торус, принимая кубок, - Старик будет доволен. Тоже у Жильбера достал?
   - А где же еще?
   - Да врет он все! Он заодно с этим Мордрагом, - продолжал извиваться Жильбер, - Тот и дал ему кубок!
   - Я нашел кубок в твоем сундуке! На том мое слово!
   - Твое слово, сынок, здесь ничего не стоит, - прервал меня Буллит.
   - А сейчас, дедуля, - я вытащил меч, - Не будет стоить и твое. Мнение мертвеца как-то не интересно.
   Ответом мне стал лязг выхватываемых мечей.
   - Что, сдулся, малыш? - спросил Буллит.
   - Вперед, парни, - рыкнул я, окончательно взбесившись, - Раз вы только силу понимаете, то что еще делать, вобью кому-то мозги на место.
   - Стоять! - рявкнул Торус командирским басом, от которого всех присутствующих встряхнуло, - А ну спрятали оружие. Азшар, ты слишком много берешь на себя.
   - Грубость я переживу, Торус, - ответил я, пряча оружие, - Но ты же первый перестанешь меня уважать, если я буду сносить открытые оскорбления.
   - Ты и не такое перенесешь, - влез опять Буллит, - Если я захочу.
   - А если захочу я - не перенесешь уже ты! - отрезал Торус, - Здесь не разбойничий вертеп, чтобы тащить из ножен железо по любому поводу. Если кто вдруг забыл или не знал, то я напоминаю... А вот, наконец, и Бладвин.
   - Отличный улов, - сообщил стражник, кидая Торусу под ноги связку мечей, - Целых восемь штук. Ну и осмотрели мы там все. Не по средствам живет Жильбер, не по средствам.
   - Как восемь, было же... - пробормотал Жильбер, возмущенный тем, что его ограбили, и тут же замолчал. Но было уже поздно.
   - Так сколько было? - переспросил вдруг Нек, пиная по почкам своего подопечного. Ему не слишком улыбалось предстать перед своими собратьями по оружию как покровитель вора и предателя.
   - Да девятнадцать было! - признался, наконец, Жильбер, - А они все вынесли!
   - Это правда, Азшар? - Торус мрачно посмотрел на меня, тяжелым сапогом наступая на кисть кузнеца.
   - Пока я связывал Жильбера, Мордраг вполне мог прихватить и что-то помимо руды, когда рылся в сундуке, - я безмятежно улыбнулся, - Но не одиннадцать мечей сразу. Да и почему именно столько? Он, если бы смог, сгреб бы все и ничего не оставил бы.
   - Ну, я украл, я! - проорал Жильбер, воя от боли, - А они - у меня!
   - Вот кузнец говорит наш, что ты и твой приятель из Нового Лагеря украли наши мечи.
   - Ну, если ты веришь его слову... - я пожал плечами, - А если ему хочется прихватить на тот свет и меня? Ему-то уже что терять?
   - Разумные слова, - признал варантец, - Но все равно... Снимай сумку.
   Я молча кинул Торусу свой рюкзак.
   - Не переживай, руда нам твоя без надобности, - успокаивающе произнес Торус, роясь в моих вещах, - Вообще ничего, почти пусто.
   - Домой он не заходил, - нехотя добавил Бладвин, - Я там патрулировал час назад, мимо меня бы он не прошел. И туда-сюда прошляться бы не успел.
   - Могу дать ключи.
   - Да без надобности, - сказал Торус, - Я лично тебе верю.
   - Торус, но ведь и кузнец не врет, - сказал вдруг Флетчер, - У нас ведь много чего пропало. Больше восьми мечей.
   - Больше двадцати точно, - добавил Буллит, - А то и тридцати. И где они теперь? Я тебя, новичок, спрашиваю.
   - Понятия не имею, - злорадно ответил я стражнику, - Может, даже и у Мордрага.
   - Ты же говорил, что Мордраг не брал.
   - Не брал ПРИ МНЕ! Что мешало ему купить их у нашего кузнеца заранее? Или даже украсть в отместку, когда тот узнал, что его подставили с кольцом?
   На лицах стражников отобразилось сначала неверие... а затем и понимающие усмешки. Они мне не поверили, но раз доказательств у них не было, кроме слов Жильбера, то и предъявить они мне ничего не могли. А это означало, что я выкрутился. И во взглядах стражников, обращенных на меня, появилась даже некоторая тень уважения.
   - А Мордраг ведь выходил недавно из Лагеря, - сказал вдруг Шакал, весело подмигнув мне. - Но мне не до него было - я драку разнимал.
   - Мы забыли об одном, - Буллит не оставлял намерений привести меня на дыбу, - Мордраг вполне мог договориться с этим парнем за долю.
   - Мог, - согласился я, - Но есть одна маленькая дыра в твоих размышлениях. Руды или товаров, той самой доли, при мне нет. А теперь сам подумай, стал бы ты сам доверять прожженному вору, который бы пообещал тебе, что когда-то в будущем вернет твою долю от подобной сделки? Да где бы я искал в таком случае этого Мордрага? Удрал бы он с рудой, и кому бы я потом доказывал, что он мне должен? Ларсу, что ли?
   Буллит хотел что-то съязвить, но передумал. Крыть подобный аргумент было нечем. Да я и сам не был уверен, что Мордраг мне отдаст мою долю. По крайней мере, добровольно.
   - Не думаю, что парень врет, - вдруг добавил Флетчер, вытаскивая из сумки какой-то сверток, - Это мы обнаружили под матрасом. Никто бы не удержался, чтобы не взять ее себе.
   Торус развернул сверток, и взглядам всех присутствующих предстала кольчуга, как я мог судить, вовсе не миллентальского производства. Не умеют местные кузнецы плести кольчуги, как ни крути.
   - И даже ты бы не удержался, Флетчер? - насмешливо спросил Торус.
   - Полторы тысячи кусков? - спросил в ответ стражник, - Не будь рядом Бладвина - загреб бы себе.
   - А то я не знаю, - хмыкнул варантец, - Потому и послал сразу двоих. Еще удивлен, что не договорились.
   - Не сошлись в цене, - в своей циничной манере ответил Бладвин. Ответом ему был грубый хохот стражников. Да, прав был Мордраг, все они были людьми, ни за что бы не упустившими своей выгоды.
   - Ну что решаем? - спросил Торус, отсмеявшись, - И так много времени потратили... Жильбера вечером в петлю?
   Кузнец хотел что-то возразить, но Нек услужливо стукнул его по зубам сапогом.
   - Но сначала в пыточную, - добавил Буллит, с наслаждением заехав Жильберу в печень.
   - Пусть так, - не стал спорить Торус, - Ты его и потащишь. Ладно, парни, я Вас не задерживаю. Убирайтесь с глаз моих. Жду всех вечером за столом в казарме. Будем гулять в честь прибытия каравана. Есть предложение ухлопать все пиво за один раз!
   - Все сразу? - спросил удивленно Флетчер.
   - А что, не потянем, парни? - весело спросил Торус, - Нам что шесть ящиков, что десять - на один зуб!
   Стражники восторженно загудели, а я с трудом сдержал ухмылку. Ловкий ход придумал Торус, чтобы скрыть недостачу - ибо кто наутро после поистине безудержной пьянки вспомнит, сколько реально было выпито? А ведь еще сколько-то ящиков приумножит желание стражников прихвастнуть лихостью в распитии алкогольных напитков - вот и затерты все следы.
   - Азшар, - обратился ко мне Торус, когда стражники разошлись, - Приходи через час к воротам. Скажешь Асгхану, чтобы позвал меня. Есть пара дел...
  
   Едва только Торус меня отпустил, как я бросился со всех ног к Фиску - человеку, который лучше других мог прикрыть мой поход в Новый Лагерь. Ибо после бегства Мордрага и неудачного выяснения, куда же делась основная масса награбленного Жильбером добра, любое, особенно, как я планировал, завтрашнее, мое путешествие туда будет восприниматься очень подозрительно. К счастью, торговец как раз выпроваживал из лавки очередного клиента, а очереди из желающих что-то прикупить или толкнуть у дверей не было.
   - Фиск, разговор есть, - выпалил я, закрывая за собой дверь. В лавке моментально стало темно: сарай, как и вся торговая площадь, находился в самом низком месте Лагеря, к тому же доступ света ему перекрывали с одной стороны замок, с другой - нагромождение хижин.
   - Не вздумай что-нибудь украсть! - предупредил меня торговец, быстро зажигая свечу, - Я помню, где и что у меня лежит.
   - Да я здесь по другому делу...
   - И по какому же?
   - Мордраг ушел. То есть, правильнее сказать, сбежал.
   - Да? - торговец был удивлен, но старался не подавать виду, - А мне что с того?
   - А он не был твоим торговым партнером?
   - А вот тебе какое до этого дело? И почему ты вдруг решил, что он был моим торговым партнером?
   - Фиск, хватит отвечать вопросом на вопрос.
   - Ты тоже на мой не ответил. А я спросил тебя, парень, тебе какое до этого дело?
   - А ушел он при моем активном участии. И последнее, что мне надо - это разругаться в первый же день с главным торговцем Лагеря из-за того, что его партнер ушел из-за меня.
   - Так, Азшар, если я правильно запомнил... - Фиск дождался моего утвердительного кивка и затем продолжил, - Рассказывай подробно, что ты тут уже успел натворить.
   - Наш общий приятель Мордраг ухитрился купить кольцо, украденное у самого Торуса. Когда я узнал об этом...
   - Решил ухватить удачу за хвост, - продолжил Фиск, уважительно кивая коротко стриженой головой, - Похвально. И что, вернул Торусу кольцо?
   - Вернул и кольцо, и настоящего вора. Но самому Мордрагу оставаться в Лагере было уже нельзя.
   - Да, - оскалился торговец, усаживаясь на ящик, - Если стражники докажут, что товар краденый, то это однозначно виселица. Здесь не вольница Внешнего Мира, за любой серьезный проступок человек быстро становится тренировочной мишенью для арбалетчиков. Когда попадешь в замок - сам увидишь.
   - Если докажут, говоришь? - уловил я подтекст в словах южанина, - А если краденым будет торговать твой партнер... Но партнер, допущенный к торговле твоим начальством... Вроде посланца магов... То ведь тебе выгоден такой партнер, на которого в случае чего можно повесить все грехи?
   - Ты намекаешь на то, что я торгую краденым и нарушаю законы, установленные Баронами? - глаза торговца сузились, а сам он своей позой стал напоминать небольшую хищную птицу, приготовившуюся налететь на добычу. В этот момент я вспомнил слова Фингерса, что десять лет назад Фиск был членом самой "лютой" шайки Старого Лагеря.
   - Разумеется, нет! - воскликнул я, приняв восторженный вид, - Но ведь и ты можешь быть обманут нечистым на руку поставщиком. Ведь сложно сказать с первого взгляда, насколько честен тот или иной человек, а причин не доверять честности того, кого избрали для своей миссии многомудрые маги, у тебя нет.
   Лицо Фиска приняло обычное для него сосредоточенное дружелюбное выражение, а сам он заметно расслабился.
   - Вот это уже деловой разговор. Как говорит наш Диего, стиль. Даааа, - посмаковал необычное для него слово торговец, - Серьезные дела нужно обсуждать в серьезном, деловом стиле... Так что хочешь ТЫ?
   - И я вот подумал... Неужели многоопытный Фиск не знает в Новом Лагере людей, ведущих дела... как бы это поточнее выразиться... безукоризненно?
   - Безукоризненно... - повторил торговец, - Да, это именно то слово, какое лучше всего характеризирует настоящего делового человека. Да, я знаю таких людей. И?
   - Я мог бы передать им весточку от тебя. Сообщить кому надо, чтобы следующий посланник магов был безукоризненной репутации.
   - Репутация и Новый Лагерь, - хмыкнул Фиск, - Вещи мало совместимые. Но... Но я понял тебя. Зайдешь завтра утром, я тебе дам пару-тройку писем. Взамен чего хочешь?
   - Считаться полезным человеком для Старого Лагеря, - ответил я, подбирая каждое слово.
   - Это понятно, - отмахнулся Фиск, - Я про другие вещи. Руда, оружие, доспехи.
   - Доспехи? - переспросил я.
   - Штаны рудокопов. У меня есть пара списанных комплектов.
   - Нет, - ответил я после некоторого раздумья, - Встречают по одежде. Лучше выглядеть перспективным новичком, чем опытным рудокопом.... А руда... Не в руде счастье. Мне достаточно будет знакомства с важными людьми, к которым будут адресованы твои письма.
   - Знаешь, Азшар, - сказал вдруг Фиск, - Какой-то ты подозрительно умный, честный и исполнительный. У тебя очень большие шансы самому стать мишенью для стрел. Но и шансы взлететь вверх неплохие.
   - Это идет рука об руку, - усмехнулся я, - Разве бывает иначе?
   - Бывает, - ответил Фиск, - Можно к цели двигаться маленькими шажками и осторожно. Примером тому Бартоло.
   - Расскажешь? - заинтересовался я чужим опытом продвижения по карьерной лестнице.
   - Это к Диего, - сказал Фиск, открывая дверь и туша свечу, - Рассказывать байки, тем более такие, никак не полезно для дел. До завтра.
   Попрощавшись с призраком, я, уже не спеша, который раз за день отправился к Торусу. За то время, пока я наводил мосты с торговцем, лагерь окутали сумерки. И оглушил шум - со стороны северных ворот тек поток галдящих рудокопов. Часть работяг отправилась на рынок, но большинство потопало к своим хижинам. Я помахал рукой Шакалу, который с довольной улыбкой принимал плату за защиту, буквально текущую в его кошелек, и, выбравшись из толпы, пошел вдоль небольшого озерца, что было расположено у западной стены замка.
   Как я выяснил позднее, под замком протекал подземный источник, из которого обитатели замка и брали воду для кухни и ванн. Рудокопы же и призраки пользовались конкретно этим озерцом, благодаря чему вода в нем была не самой чистой. Но людям, озабоченным исключительно сегодняшним днем, на это было наплевать. Впрочем, и из источника постоянно поднималась наверх свежая вода, взамен той, что массово использовалась обитателями лагеря. Те же, кто о своем здоровье беспокоился, пользовались несколькими колодцами, разбросанными по всему Внешнему Кольцу.
   Обойдя озеро, у которого уже возились с ведрами десяток грязных и усталых рудокопов, я поднялся к воротам замка и обратился к знакомому мне уже стражнику:
   - Асгхан, позови, пожалуйста, Торуса.
   - Торус не любит, когда его беспокоят, - глухим голосом отозвался этот здоровяк с добродушным лицом и коротким ежиком светлых волос.
   - Он сам мне сказал подойти. Скажи, что Азшар пришел.
   - Аааа, - протянул стражник. Соображал он не очень быстро, но для привратника это не такой уж и недостаток, - Да, Торус говорил мне о тебе. Я сейчас его позову.
   Асгхан развернулся и не спеша пошел во внутренний двор, а я остался его ждать. Попытки разговорить его напарника, белобрысого рослого мужика лет тридцати, окончились неудачно, самодовольный стражник не удостоил меня сколько-нибудь внятными ответами. Но заскучать мне не пришлось - Асгхан вернулся довольно-таки быстро:
   - Торус сказал привести тебя к нему. Пошли.
   Несколько десятков стражников, толпившихся во внутреннем дворе, встретили меня не самыми дружелюбными взглядами. А кое-кто - так и вовсе настороженными. Однако широкая спина Асгхана, который без лишних проблем пробивал нам в толпе дорогу, и его невозмутимый вид избавили меня от излишних расспросов.
   Сам замок сильно напоминал свой аналог из игры, разве что был размерами побольше, и подсобных помещений было больше десятка. Посреди двора находилась решетка, через которую в подземелья и поступал свежий воздух, возле нее были вбиты в землю три столба, на которых висели полуразложившиеся истыканные стрелами тела. У северной стены я сразу же заприметил казармы - массивное строение, через двери которого постоянно сновали туда-сюда стражники, и кузницу - открытый сарай, в котором виднелся точильный круг и длинный прилавок. К южной же стене примыкали два здания, которые резко выделялись на общем фоне хозяйственных построек - храм магов огня и резиденция баронов.
   Стоило заметить, что именно эти последние два строения и были наиболее опрятными на вид. По крайней мере, на стенах не было заметно мха, а на покрытой красной черепицей крыше - дыр. За остальными же зданиями явно не было никакого ухода, что, на мой взгляд, лучше всего характеризировало власть Гомеза - все лучшее себе, а остальные пусть рады тому, что дают, а если хотят большего - пусть добывают сами. В тот вечер я понял, что если что и можно точно сказать про Гомеза, так это то, что ему реально наплевать на всех, кроме себя любимого. Чтобы объяснить всю глубину его наплевательского отношения к подчиненным (причем, к наиболее верной ему прослойке лагеря - стражникам), достаточно сказать, что восточная стена была не просто разрушена, она отсутствовала начисто. И я бы не удивился, если бы узнал, что ее разобрали по кирпичику свои же.
   Обнаружился Торус в небольшом строении за кузницей, в северо-восточном углу внутреннего двора.
   - Привел? - спросил варантец из глубины помещения, - Асгхан, возвращайся на пост. Азшар, заходи.
   - Доброго тебе вечера, - поздоровался я, захлопывая дверь и оглядывая комнату. Больше всего помещение походило на смесь склада со штабом: кругом ящики, сундуки, полки, причем далеко не пустые, а посреди стоял большой крепкий стол, за которым и восседал Торус, перелистывающий кипу пергамента.
   - Да, вечер обещает быть неплохим, - согласно сказал Торус, - Караван дошел без проблем, а мы, стражники, никого не потеряли. День прошел отлично. И во многом благодаря тебе.
   - Ну, в меру сил, - скромно ответил я.
   - Надо действовать не в меру сил, а сверх своих возможностей! - наставительно заявил Торус, - Только так здесь можно добиться хоть какого-нибудь признания! Но ты сегодня отлично поработал. Так держать, и ты получишь шанс предстать перед Гомезом и стать призраком!
   - Я понял тебя, - кивнул я в ответ.
   - Ну, хорошо... - посчитав свои обязанности по воспитательной работе и политической подготовке личного состава выполненными, Торус перешел на менее торжественный тон, - Ты, признаться, сегодня даже меня впечатлил. А потому, и ты один из немногих, кто вообще удостаивался такой чести, получаешь право выбрать себе награду. Скажи, чего хочешь, и я тебе это вручу. Или сделаю. Если это, конечно, будет в моей власти.
   Я задумался. Мне, только прибывшему в Колонию, много чего не хватало, в первую очередь - финансов, но это было дело поправимое. Но просьба подсобить рудой вряд ли подняла бы меня в глазах Торуса. А любая дорогая вещь, пусть даже и магическая, могла вызвать зависть ко мне со стороны простых стражников и рудокопов. А потому, пользуясь случаем, требовалось решать сейчас вовсе не материальные проблемы.
   - Ты там ту парочку у ворот хотел в Шахту отправить? - осторожно спросил я.
   - Достоят сегодня дежурство - завтра и отправлю. А тебе что до них?
   - Да как бы Асгхан тебе просто под горячую руку попал. Но попал после того, как к тебе подошел я. Может, отменишь свое решение?
   - Азшар, - снисходительно посмотрел на меня главный стражник, - Если бы наказывал своих парней просто за то, что у меня на завтрак было мясо слишком жесткое, то давно бы уже мои кости гнили бы во рву. Дрейк с Асгханом вовсе не из-за Жильбера наказаны. Жильбер - это так, последний их промах.
   - Ну, они же не могли знать, что Жильбер утащил кольцо, его же в кармане можно легко спрятать...
   - Не могли. Но они должны запоминать, кто и когда выходил. Не так-то часто днем кто-то через ворота проходит. Но Асгхан туп, как пень, мимо него добро хоть сундуками выноси. А Дрейк, когда Жильбер уходил с кольцом, в очередной раз отлучился с поста за выпивкой. Спрашиваю, кто выходил, Дрейк в ответ: "Да никто при мне подозрительный не заходил и не выходил!", а Асгхан брякает: "Да все свои ходили, никого чужого!". И только после того, как ты приволок Жильбера, я выяснил, что да, проходил кузнец. Так что забудь об этих неудачниках.
   - Сегодня они неудачники, завтра - я. Но я не хочу, чтобы два стражника ненавидели меня за то, что я возвысился, когда их понизили.
   - Ну, ты-то в этом не виноват.
   - А их кто убедит в этом? Они же свяжут оба события в одно. Так что просьба моя все та же. Отмени решение.
   На лице Торуса заиграли желваки. Мрачным взглядом варантец сверлил меня где-то секунд десять, после чего вытащил из-под стола сверток и грохнул им об стол.
   - Вот та кольчуга, которую сегодня Флетчер нашел у Жильбера. Мы ее давно списали, я уже без записей не вспомню, кто ее в заказ подавал. Хорошая вещь, не те перелатаные доспехи, которые мы постоянно чиним. Такие королевские стражники используют. Починить немного - будет как новая. Она может быть твоей, ты ее заслужил.
   Я залюбовался блеском металлических колец в неровном свечном свете, вздохнул и ответил:
   - Нет. Откажусь. После такого подарка все стражники взбесятся. Оно мне надо?
   - А выручать этих двух идиотов тебе тоже надо? - съязвил Торус, - Дрейк с Асгханом - вовсе не те люди, чье мнение учитывается в первую очередь. Асгхан - деревенский, случайно убил кулаком сборщика налогов, в стражники попал за силу и сноровку. Дрейк - хороший боец, но ничего особенного. Посредственный стражник, но уверен в обратном.
   - Идиоты они или нет... Но судя по доспехам - идиоты заслуженные! - я скромно улыбнулся, показывая, что это я так пошутил, - А если серьезно... Не мне судить об их способностях, не я им вручал доспехи. А если я думаю присоединяться к этому Лагерю, то мне, пожалуй, не стоит лишний раз идти по чьим-то головам. И своим помогать буду потому, что они свои, а не потому, что это сулит мне мгновенную прибыль.
   Будь бы на моем месте настоящий Азшар, чье тело не было усиленно Инносом, он богатырского хлопка по плечу, которым Торус наградил меня от избытка чувств, он бы слетел со стула.
   - Молодец! Это то, что я ожидал от тебя услышать! Вот теперь ты точно прошел мое испытание. Это призраки могут думать о своей шкуре, а бароны - о своих доходах, а я от своих людей требую лишь одного - чтобы они держались вместе! Мне нужны такие парни как ты!
   - Торус, - я принял смущенный вид, - Вообще говоря, это нормальное отношение к жизни и людям...
   - Не в этих краях и не среди этих людей! - отрезал главный стражник, - Мне половину состава навязали сверху, и ту мысль, что ты только что сказал, мне приходится вбивать им через задницы. Через уши она до их тупых голов не доходит.
   - А кто навязал, если не секрет? - полюбопытствовал я.
   - Кого как, Азшар. Вопрос правильный, так что слушай и запоминай, пригодится. Где-то половина, как я уже говорил, набрана лично мной, но из них мало кто получил серьезное продвижение по службе. И затирают довольно неплохих парней.
   Кто конкретно затирает, Торус не уточнил. У его откровенности были свои пределы, впрочем, это и не было это настоящей откровенностью. Расчетливый (и немало битый жизнью) стражник выдавал строго дозированную информацию нужному и полезному для него человеку. Но своей эмоциональностью, прямотой и грубоватой речью он умело производил впечатление преданного делу служаки, чуткого отца-командира и своего рубахи-парня, причем все это - одновременно.
   - Вот Орри, к примеру, постоянно на дальних постах торчит, - продолжал Торус, - Или Арон, который давно уже должен был перейти со Старой Шахты на более престижную должность. У меня есть определенное число мест в страже, на которые я постоянно набираю состав сам, ни с кем не советуясь. Но тебя по этому списку я вести не буду. Знаешь, почему?
   - Нет, но, думаю, ты мне объяснишь.
   - Объясню. Я постоянно теряю состав: кого воры стреляют, кого киркой по черепу рудокопы в темном углу успокаивают, кого ползуны съедают, а кто и на виселице качается. Раз в месяц стражники отбирают из рудокопов наиболее крепких парней, я проталкиваю их в призраки, затем Скатти их месяц погоняет, чтобы они обрели хоть какие-то навыки владения оружием, а после я быстренько произвожу их в стражники. Выдаю легкие доспехи - и вперед, сторожить рудокопов или смотреть за орками. Вот так я затыкаю дыры. Эти ребята и есть основная масса стражников, и служат они ЗА пределами Лагеря.
   - И там же умирают... - добавил я.
   - Как правило, да. Редко кто получает перевод в более престижное место. Из тех, кого ты видел... Ну, Флетчер и Асгхан. Но тем просто повезло. Если я тебя таким же образом произведу в стражники, тебе придется служить года два непонятно где, пока не подвернется счастливый случай. С утра - на пост, вечером - в казарму. Да, даже самые последние стражники живут по сравнению с остальными жителями Колонии прекрасно, не думают о еде и ночлеге... Но ты же сам утром сказал, что стоять на воротах - это не твое. Да и не тянешь ты на хорошего солдата, Азшар.
   - А кто такой, по-твоему, хороший солдат?
   - Хороший солдат - это человек, готовый в любой момент подохнуть в грязной канаве без всякого толку, ради одного лишь исполнения приказа. И единственное, что ему для этого надо знать - что его смерть не будет напрасной, и дундук-генерал разобьет вражеское войско. А тот, кто готов наплевать на приказ и ринуться на подвиги, тот не солдат. Он или наемник, или рыцарь-одиночка. И только в редких случаях - будущий полководец.
   - А я кто, по-твоему? - нельзя сказать, что слова Торуса меня обидели, но нужно было прояснить до конца, какую же роль уготовил мне главный стражник в своих далеко идущих планах.
   - А это только жизнь покажет, Азшар. Но слушай дальше. Еще человек двадцать протолкнули призраки, у них тоже есть влияние. Или просто какой-нибудь влиятельный призрак вдруг решает сменить статус. Такое тоже, хоть и редко, но бывает.
   - Умному призраку и на своем месте неплохо живется...
   - Именно. Но некоторые сами отчего-то лезут. Из тех, кого так протолкнули, надо упомянуть Нека. Его поставили на это место призраки его района, и они теперь не платят дани за защиту. Зря он вообще полез в стражники. Мои парни его не уважают. Его вообще мало кто уважает... Или Ульберт, заведующий складом на Старой Шахте, за него Ян лично попросил Гомеза. Ян - это начальник Шахты, Азшар, с ним надо дружить. Он бы уже давно стал бароном, да боец из него никакой...
   - А служат эти недостражники, я так понимаю, на теплых местах?
   - Правильно понимаешь. На теплых, но не на важных, никто им ничего важного не доверит. Еще есть человек сорок перебежчиков. Либо наемники, разругавшиеся со своими же, либо стражи, оголодавшие на болотных харчах. Таких мало, но они есть.
   - Ты им доверяешь?
   - Вполне, - оскалился Торус, - Назад им дороги нет. Берем к себе без разговоров, это и повышает нашу репутацию, и добавляет нам отличных бойцов. В отличие от меня, Ангару и Ли требуется гораздо меньше людей, вот и набирают они только обученных воинов. Служат эти перебежчики кто где, но в основном стоят на стене во Внешнем Кольце, следят за порядком.
   - Неплохая работенка, - кивнул я.
   - Не жалуются. Еще человек десять протолкнули бароны Шрам, Арто и Бартоло. Служат в замке, в основном заняты тем, что бегают по делам своих патронов. Ну и доносят им, не без того. Ну и есть еще три серьезные группировки стражников, которые либо на командных постах, либо просто торчат целыми днями в замке.
   Во-первых, это личная гвардия Гомеза, всего их человек двадцать. Заняты тем, что охраняют дом баронов. Парни храбрые, отлично обученные и преданные исключительно Гомезу. Наиболее сильные и умные из них назначаются Гомезом на важные должности. Это бароны Арто и Шрам и очень влиятельные стражники Катэр и Шакал. Вообще, наша гвардия любит использовать прозвища или придумывать себе новые имена. Ведут себя независимо даже с Равеном, но свои обязанности выполняют отлично.
   Вторая банда в тридцать человек - это люди Бронила...
   - Кого? - переспросил я, услышав имя, незнакомое мне по игре.
   - Барон у нас такой был полтора года назад. Натуральный беспредельщик. На воле нордмарским таном был, его за мятеж сюда кинули. Погиб он в землях орков, Бронил любил, как он сам говорил, "поохотиться на нечисть". В общем, сходил раз на охоту со своими людьми - и не вернулся. История темная, и лезть в нее никто не хочет. Признаться, без него как-то легче. Правда, с ним было спокойнее - он несколько шаек из Нового Лагеря истребил.
   Но после него остались его люди, и их теперь помаленьку выживают из замка. Конечно, кто-то пошел на поклон к Равену, кто-то ко мне, а кого-то я и сам с радостью выпихнул куда подальше, ибо этот сброд здорово разленился и распоясался при попустительстве своего лидера. Но две десятка в замке осталось. Единственный толковый из них - это арбалетчик Скорпио. Кстати, Дрейк - именно из этих. Я твою просьбу исполню, но мозги этому парню может вправить только Шахта, он совсем уже обнаглел.
   - А Асгхан?
   - А Асгхану просто в замке делать нечего. Тут надо держать глаза и уши открытыми, а у него с этим не очень... И наконец, сорок человек - ставленники Равена. Или ставленники Гомеза, но прикормленные Равеном. Важных постов для них всех, конечно, нет, но на сержантских должностях - именно эти парни. Тесно спаянная группировка, которой лучше не переходить дорогу. Их мало кто любит, но все боятся. Бладвин, Буллит, Скип, Пако... да полно их тут. Ошиваются в основном в замке или в казарме, иногда бегают по поручениям...
   - Так сколько у тебя людей всего? - удивился я.
   - Три сотни, - усмехнулся Торус.
   - До Бельджара, - подытожил я, - И эти три сотни человек надо кормить, поить...
   - Ты еще забыл про полторы сотни призраков. Они тоже вовсе не руду добывают.
   - Стражников больше, чем призраков? - удивился я.
   - А стражники нам нужнее. В Новом Лагере воров и наемников приблизительно поровну, в Болотном - воинов меньше, чем послушников... Но теперь ты понял, почему я хочу, чтобы ты сначала зарекомендовал себя как достойный кандидат именно в призраки? Там гораздо легче отличиться и стать по-настоящему полезным членом нашего Лагеря. Диего и Ян уже сколько лет призраки, и с ними не рискует ссориться даже Бладвин. А там отличишься где-нибудь - и можно будет поговорить о производстве в стражники, причем сразу на какой-нибудь важный пост. Мне нужны умные парни на важных постах, которые добились своего места сами, а не выполняя чьи-то грязные делишки. Ты понял, что я хотел тебе сказать?
   - Запомнил. Потом переосмыслю, на свежую голову.
   - Хорошо, - подытожил варантец, выглядывая в окошко, - Темно уже, а мы с тобой что-то засиделись. Иди к себе, зайдешь ко мне завтра...
   - Завтра я иду в Новый Лагерь, - сообщил я, прямо глядя в глаза Торусу.
   - Может, подождешь дня четыре, пока страсти не улягутся? - усмехнулся стражник, окинув меня цепким колючим взглядом.
   - Фиск сказал зайти именно завтра, - пояснил я, - Мордраг ушел, а вместо него маги воды могут прислать кого похуже. Я иду передать просьбу от Фиска, чтобы прислали кого-то менее борзого.
   - Аааа, тогда все хорошо, - как-то хитро улыбнулся стражник, такой улыбки я от него еще не видел - Неплохое оправдание заглянуть в логово заклятого врага... Вот что, будешь уходить - загляни ко мне завтра утром.
   - А меня пропустят?
   - Я сам буду у ворот стоять. Только сразу же после Фиска - ко мне. Чем раньше - тем лучше.
   - Хорошо, - сказал я, вставая с табурета, - Веселого тебе вечера, Торус.
   - И тебе, Азшар. И тебе...
  
   Пока я разговаривал с Торусом, сумерки окончательно уступили место ночи. Но для возбужденных от предстоящего веселья стражников это было еще только начало вечера. Аккуратно лавируя между стражниками, я быстро пробирался к воротам.
   Несмотря на темное время суток, внутренний двор был освещен огнем нескольких больших костров, на которых жарились мясные туши. Судя по вытянутым шеям и трехпалым задним лапам, ранее туши были весело пощипывающими травку падальщиками. Не заметить меня было сложно. И, разумеется, тут же нашелся кто-то бдительный.
   - Ты что здесь делаешь? - подозрительно спросил меня Флетчер, заступая дорогу.
   - От Торуса иду. Можешь у него спросить, вот он сам вышел.
   - Не сомневайся, так и сделаю, - пообещал стражник, - А ты убирайся отсюда и поскорее. Сейчас казнь будет, бароны выйдут, Равен суд проведет - а тут твоя рваная роба мелькает.
   - Ну, тогда я, может, пойду? - произнес я, мрачным взглядом сверля стражника.
   - А я что, задерживаю?
   Вообще говоря, Флетчер в данный момент как раз именно этим и занимался, но препираться с ним дальше мне было не с руки, так что я обогнул стражника и направился к воротам.
   Услышав звук моих шагов, "распоясавшийся" (по мнению Торуса) Дрейк стал быстро прятать в сумку бутылку.
   - Ну, доброй ночи, - успокоил я любителя манкировать своими обязанностями. Дрейк проводил меня злым взглядом - для него как для стражника позором было испуганно дергаться при виде меня: если я и считаюсь более важной персоной, чем простой рудокоп, то ненамного.
   - Проваливай! - гаркнул Дрейк, с тоской посмотрев назад во двор, который взорвался торжествующими воплями. Я обернулся и увидел довольно мрачную картину: из резиденции баронов вышло четверо высоких человек в длинных плащах. Судя по всему, это были Гомез и его дружки. И почти одновременно из дверей казармы стражники выволокли двух человек. Если бы я не видел тех двоих ранее, то вряд ли бы узнал их сейчас - даже в неровном свете костров было видно, что и королевский стражник, и вороватый кузнец Жильбер измордованы так, что, похоже, не соображают, куда их ведут. Впрочем, мучения обоих все еще продолжались: пока заключенных тащили к столбам, каждый встречный стражник считал необходимым внести и свою лепту в избиение.
   Рядом раздался печальный вздох - простодушному Асгхану было жалко этих двоих.
   - Чего вздыхаешь? - спросил стражника его напарник, - Они о нас не вздыхали бы.
   - Ну, так это... - Асгхан не мог подобрать слов и снова вздохнул.
   - Что "это"? - передразнил его напарник, - Напомнить, за что ты сам сел?
   Говоря откровенно, я считал, что прав был Дрейк - оба заключенных вполне заслужили свою участь. Но мне не нравилась жестокость, с которой бойцы Гомеза избивали своих врагов: это не был гнев крестьянина, напавшего от безысходности на сборщика налогов и в ярости изрубившего того на куски, это было глумление сильного над слабым. Абсолютно лишнее глумление: просто стражникам Старого Лагеря нравилось измываться над окружающими. И довольный вид баронов, взирающих на это действо, тоже не внушал доверия к их лидерским и моральным качествам. Взглянув в который раз на массивные столбы с перекладинами, я вдруг осознал, не понял, а именно осознал, что в этом замке было жестоко замучено бесчисленное количество людей.
   - Жутковато, - проговорил я негромко, чем отвлек обоих стражников от зрелища.
   - Не нравиться - не смотри, - съязвил Дрейк, - И вообще, ты все еще здесь?
   - Да так, интересуюсь жизнью лагеря, - я невесело покачал головой, - Но уже иду. Удачи, Асгхан.
   - Пока, - великан по-доброму улыбнулся, и я, хлопнув его по наплечнику, выбрался во Внешнее Кольцо.
   Если днем я оценил главный недостаток дома, что сосватал мне Диего - прилагающегося к нему Бладвина, то вечером я оценил и главное его достоинство - под боком были и замковые ворота, и колодец с питьевой водой (которую все равно стоило кипятить), и дом главного призрака Диего. К нему я и направился, когда зайдя домой, оценил свои запасы пищи. К моему счастью, дверь в его хижину была настежь открыта, а сам призрак был у себя дома и жарил на импровизированной плите мясо.
   - Вечера, - поприветствовал я Диего, постучавшись об косяк.
   - А, это ты, - узнал меня варантец, - Заходи. Слышал, у тебя сегодня был насыщенный день.
   - Не то слово, - я зашел за порог и облокотился на деревянную стену. Конечно, у Диего был и стол, и четыре добротно сделанных табурета, но сидеть, когда сам хозяин на ногах, я посчитал излишне наглым - мы пока еще не настолько друзья с Диего.
   - Совсем неплохо для парня, который прибыл только сегодня утром, - продолжил призрак, перевернув мясо и обернувшись ко мне, - У тебя, наверное, какие-то вопросы ко мне?
   - Нет, я чисто по-соседски. Просто Фиск уже, наверное, закрыл лавку, а днем мне было не до готовки. У тебя соли не найдется?
   Диего в ответ только расхохотался. В его смехе не было насмешки или злорадства, его просто изрядно развеселил мой вопрос.
   - Ну, нет - так нет, - я пожал плечами.
   Призрак прекратил смеяться и удивленно покачал головой:
   - Да ты гурман, парень! Теперь я точно уверен, что ты сюда попал не за кражу на рынке. Впрочем, это было и так понятно. А упаковка соли, Азшар, у нас по двадцать кусков руды продается. Второй по цене продукт после дорогого вина.
   - Да, дорого, - признал я, только сейчас вспомнив, что соль в средневековом обществе ценилась на вес золота, - А без нее как обходятся?
   - Так едят, - призрак перестал улыбаться и посмотрел уже серьезно, - Азшар, здесь все быстро привыкают есть то, что под руку попадется. Некоторые бедолаги, случается, по три дня голодают, лишь бы выплатить стражникам за защиту.
   - Я не собираюсь добывать здесь руду. И травиться всякой дрянью - тоже, - мрачным голосом сказал я призраку, - Ладно, вернусь из Нового Лагеря - куплю. Привык я к ней, если честно.
   - А у тебя вообще есть, что солить? - спросил призрак, нисколько не обижаясь (как я мог судить) на мою резкость.
   - Рабского хлеба три штуки, адские грибы, немного зелени, - перечислил я, - В общем, есть что поджарить.
   - Да? Ну, тогда угостишь, - Диего взял с полки скомканный мешочек из серой кожи и вручил его мне, - Там есть еще на дне. Я все равно собирался новый открывать.
   - Спасибо, - я радостно сунул нос в мешочек и с удовольствием вдохнул запах соли, - Сколько должен?
   - Я же сказал. Угостишь своей стряпней, я все равно еще час или два спать не буду.
   - Заметано, - я кивнул в знак согласия, после чего поинтересовался, - А с чего смеялся тогда, если сам покупаешь? -
   - Ну, вообще-то, - хитро улыбнулся призрак, - Я и не говорю, что я ее купил. А смеюсь, потому что новички всегда веселят, когда свои привычки с воли стараются перенести сюда.
   - Ну, я рад, что тебе смешно, - съязвил я в ответ.
   - Не обижайся, парень, беззлобная шутка - это наименьшая неприятность, которая может здесь с тобой приключится.
   - Да я не обижаюсь. Не обижаюсь СИЛЬНО, - сказал я, улыбаясь, - Просто недоволен тем, что сам не сообразил.
   - Ну, ты же из благородных, ты мог и не знать, - пожал плечами призрак, - Тебе еще многое предстоит выучить и понять.
   - А что, так видно, что я - благородного рода? - спросил я у призрака, весьма удивленный. Да, сам Азшар, конечно, был дворянином, но ведь мои манеры гораздо более просты.
   - Это заметно. Ты постоянно рассчитываешь, что твой быт кто-то обустроит без тебя. И ты ведь за день так и не поел, я ведь прав?
   - Прав.
   - Ты не стражник, по крайней мере, пока еще не стражник, но ведешь себя как они: я выполняю свою работу, и не абы какую, а только благородную, а Гомез мне за это - вино, еду, женщин и, если заслужу - территорию, на которой я сам буду полноправным хозяином.
   - Да, - усмехнулся я, про себя соглашаясь с высказанным мнением, - Если бы Гомез вдруг стал королем, из его солдат получились бы неплохие бароны и графы. Из тех, кто выжил бы.
   - Именно, Азшар. Вот ты и ведешь себя как стражник. Даже более, ты ведешь себя как Барон. Торус мне уже сказал, что ты поставил ему условие, что если попадешь в стражу, то на вахтах стоять не будешь. Тут для любого рудокопа попасть в стражу - предел мечтаний, а ты ведешь себя так, будто не сомневаешься, что ты вскоре будешь сидеть на троне Гомеза, лапать его служанок, курить его болотник...
   - И делить его добычу, взятую у короля за руду, между его бывшими, а теперь уже моими, подчиненными. Не переживай, Диего, я пока не стремлюсь на место Гомеза.
   - Здесь с таким не принято шутить, Азшар. Слишком резвых здесь быстро притормаживают, часто - навсегда.
   - Уж такой я есть, Диего.
   - Да, не будь ты таким - не поймал бы Жильбера, - задумчиво проговорил призрак, возвращаясь к мясу, - Приходи через полчаса на полянку, тут неплохая компания соберется.
  
   Готовка заняла у меня минут пятнадцать - почистить, помыть, порезать, посолить, насадить на тонкие железные прутья и поджарить, благо в моем доме тоже был установлен очаг с печной трубой.
   Придя на "полянку" - ровную площадку возле дома Диего, где уже весело горел небольшой костер, я заметил трех призраков, сидящих на траве в окружении мисок и бутылок.
   - Что принес? - улыбнулся Диего, махая мне рукой.
   - На вид лучше, чем на вкус, - признался я, раздавая призракам прутики.
   - Это Азшар, новый порученец Торуса, что говорит о многом, - представил меня Диего, - Азшар, с Фингерсом ты знаком, а это Слай - молодой, но весьма перспективный призрак.
   Я пожал руку молодому нагловатому на вид парню с тонкими усами, придвинул себе ближайшее бревно и сел. Слай, глядя на то, как я тащил деревяшку, пренебрежительно поморщился - он, как и Фингерс, лишними удобствами не заморачивался. Зато Диего восседал на низком табурете, вытянув ноги к костру. Аккуратный призрак явно считал, что пятна от травы будут сильно дисгармонировать с красной гаммой его облачения.
   - Что, приятель, - спросил Фингерс, снимая зубами кусок гриба с врученного ему шампура, - Уже успел обчистить Торуса?
   - Нет. Я посмотрел, что стражники сделали с тем, кто уже так отличился, и решил вести честную жизнь. До конца вечера хотя бы, - мрачно пошутил я, вспоминая с трудом перебирающего ногами Жильбера, которого тащили к столбу.
   - Это кто так? - пожилой призрак встрепенулся и внимательно посмотрел в глаза Диего
   - Жильбер кольцо украл у Торуса, - объяснил вместо варантца Слай, - А этот парень доставил Торусу и Жильбера, и кольцо.
   - Ааа, - облегченно проговорил Фингерс, - Я уж думал кто-то из наших отличился.
   - Да, - согласно кивнул Слай, - Тогда бы нам всем досталось. А так только одному Уистлеру - он же тянул нашего кузнеца.
   - А что с Уистлером? - обеспокоенно спросил старик.
   - Да ничего, даже морду не набили. Но теперь ему лучше в замке не появляться.
   - А ты и рад, - неодобрительно сказал медвежатник.
   - Так это Уистлер виноват, а я здесь причем? - пожал плечами Слай, - В том, что у меня появились неплохие шансы подобраться ближе к пирогу? Но я ведь не полная крыса, Фингерс, я еще буду с Неком говорить, чтобы тот не зарывался.
   - А с Шакалом не хочешь так поговорить? - насмешливо спросил взломщик.
   - Нек - не Шакал, - пренебрежительно сказал Слай, - В общем... Наш крутой стражник получил по шапке от Торуса за то, что прикрывал этого вора, и побежал ругаться с Уистлером. Чуть до драки не дошло, Уистлер как начнет сыпать бранью - так потом не помиришь его ни с кем. Будь на месте Нека Шакал - Уистлер бы все зубы себе заново вставлял за то, что он там наговорил. Но обошлось. Правда, Уистлер плюнул на все и переехал в район Шакала.
   - А хижину-то он где там нашел? - спросил Фингерс, - Там же все нормальные дома разобраны давно.
   - Так он в халупу какого-то своего должника переехал, - пренебрежительно ответил Слай, - Там, где нижние трущобы между озером и рынком. Дыра дырой, каждый день мимо дома толпа туда, толпа сюда. Но назад уже не переедет, упрямый он.
   - Пожалуй, и я поговорю с Неком, - сказал задумчиво Фингерс, после чего повернулся ко мне, - Азшар, не стесняйся, бери, что видишь здесь каждый приходит со своим, а за столом - все общее.
   - Так он тебя вряд ли послушает, - продолжил Слай препираться с медвежатником.
   - А тебя отчего будет слушать? Ты вообще у Бладвина живешь.
   - Ну, мне как бы судьба каждого призрака важна, - с достоинством протянул Слай, на что Фингерс пренебрежительно хмыкнул:
   - Покрасоваться хочешь? Ну, красуйся. Но я, пожалуй, и в самом деле не буду гуторить с Неком. Я лучше шепну пару словечек Скатти.
   - Мудрое решение, - признал Слай, отпивая шнапс из пузатой бутылки и смотря куда-то в сторону, - О, болотник идет!
   - Я, к сожалению, пока еще не член Братства, о, погрязший в невежестве юнец, - человек, приблизившийся к костру, члена Братства Спящего напоминал разве что чисто выбритой головой, по одежде он ничем от простого рудокопа не отличался.
   - Ты не старше меня, - пренебрежительно скалясь, произнес с издевкой Слай, - Да и ничем ты от тех придурков не отличаешься.
   - А Идол Люкор, как, по-твоему, - пришедшего, казалось, оскорбление никак не задело, - Он тоже придурок?
   - Ну, Люкор, - замялся Слай, - Аааа, твоя взяла... Люкор - мужик боевой, нужно будет - на глорха с кинжалом выйдет.
   - Лестер, садись, - влез в разговор Диего, - Знакомься, это Азшар, он прибыл только сегодня. Азшар, это Лестер, мой бывший ученик, но он решил выбрать другой путь.
   - И теперь я помогаю Идолу Люкору, достойному человеку, в его нелегких делах...
   - Болотник, полегче, уши вянут, - прервал речь Лестера Слай, - Твой идол сейчас кальян курит, так что можешь вести себя попроще.
   - Вести себя проще, Слай, - спокойно заметил Лестер, - Еще не означает вести себя как свинья.
   - Слушай, Лестер, ты вроде парень хваткий, - влез и Фингерс в разговор, - Может, не пойдешь на болота? Ну чего ты там добьешься?
   - Не стать стражником - еще не означает быть никем, - нравоучительно заметил кандидат в члены Болотного Братства, - А ты, Азшар, что знаешь о Спящем и его учении?
   Выслушивать громадное количество философский сентенций, особенно после напряженного дня, у меня не было никакого желания, так я что поспешил вежливо заткнуть Лестера:
   - Я знаю, что сытое брюхо к ученью глухо. А потому твои слова, брат Лестер, к сожалению, даром пролетят мимо моих ушей без малейшего толка. Всему свое время, Лестер, и торжественным речам, и философским беседам и просто дружеским разговорам.
   - Есть в твоих словах зерно истины, брат Азшар, - признал Лестер, улыбнувшись, - Да будет так. Слай, я буду благодарен, если ты передашь мне вот то ребро и, пожалуй, вот ту бутылку. И вот тот шашлык из грибов.
   - А ведь всего этого на болоте не будет, - протянул Слай, глядя, как Лестер уплетает жратву за обе щеки.
   - Как знать, - философски ответил почти-послушник, прикладываясь к горлышку, - Но Идол Люкор не оставит меня без своего расположения.
   - А толку-то с того? - продолжал уговаривать Фингерс.
   - Идол Люкор возвращается в Болотный Лагерь, - глаза Лестера торжествующе сверкнули, - Господин Юберион решил посвятить его в Гуру!
   - Вот так новость! - протянул Слай, впервые за вечер поглядев на болотника с уважением, - Тогда, может, ты и правильно решил. Одно дело - траву собирать, и совсем другое - при Гуру ошиваться. Может, и мне...
   - Раньше надо было, Слай, думать, - насмешливо произнес взломщик, - Все прекрасно знали, что Люкор рано или поздно станет Гуру. И только Лестер увидел в этом шанс. Сколько он при Люкоре околачивался? Два месяца. И вот он уже уходит вслед за Люкором и устроится, пожалуй, не хуже тебя.
   - Да, дела, - задумался Слай, - А ведь в любом Лагере так можно устроиться. Главное - при ком-то.
   - А ты при ком, Слай? - быстро спросил я.
   - О, парень, - призрак самодовольно улыбнулся, - Я - при всех сразу. Но реально можно устроиться, так, чтобы хорошо было - только при Равене. Нет, Гомез - главный, никто не спорит, но он не до всякого стражника нисходит, чего уже о нас, призраках, говорить. Остальным трем баронам плевать на всех, кроме самих себя. Торус постоянно своих гоняет на опасные дела. Еще есть несколько важных стражников, но они сами при ком-то.
   - А ты, Слай, именно ты? - продолжал я спрашивать, - Ты при ком? Или это секрет?
   - Да какой тут секрет. Я, браток, при Бладвине. Знаешь такого?
   - Знакомы.
   - А знаешь ли ты, - продолжал просвещать меня Слай насмешливым тоном, - Что Бладвин - четвертый на очереди в Бароны?
   - Четвертый? - переспросил я, изрядно удивившись.
   - Ну, - принялся объяснять Слай, - Торус, Диего и Катэр баронами не станут, есть причины. Выше своего теперешнего места они не поднимутся.
   - Я все еще здесь, Слай, - сказал Диего спокойным голосом, хотя брови его на мгновение гневно нахмурились.
   - Я не хотел тебя обидеть, - сразу же пошел на попятной порученец Бладвина, - Но ты и сам знаешь...
   - Знаю, - согласился Диего, - Но не думаю, что тебе будет полезно трепаться об этом.
   - Да я что? - принялся оправдываться призрак, - В общем, неважно... А дальше по списку идут Шакал, Ян, Буллит и Бладвин. И если вдруг среди баронов появится вакансия...
   - Слай, - одернул разболтавшегося призрака Фингерс, - То, что позволено старикам, не позволено тебе.
   - Это еще почему? - вскинулся Слай.
   - Потому что мы с Диего не прыгаем выше головы. Мы на своем месте, выполняем свою работу и не лезем, куда нас не приглашают. Потому нам позволено тихо ворчать на баронов. А ты, как молодой, за каждым словом должен следить.
   - Да понял я, понял, - все самодовольство Слая испарилось, исчезла даже развязность манер, - Но надо же было объяснить пареньку... О, Декстер!
   Слай вскочил на ноги и в пару глотков допил бутылку.
   - Декстер, подожди, я с тобой! Говорят, сегодня пьют до упада в замке. Тех придурков уже казнили, бароны ушли к себе, а значит, можно нарезаться со стражниками. Так что я побежал.
   Слай и в самом деле приспустил со всех ног к замку.
   - Ты не идешь? - спросил Фингерс у Диего.
   - Ты сам знаешь, что мне там делать нечего.
   - Пьяное веселье - не признак хорошей компании, - сделал очередное замечание Лестер.
   - Да уж, не молодые мы уже с тобой, - посетовал взломщик, поднимаясь, - Я, парни, тоже пошел. Поздно уже. А ты молодец, Лестер, хотя и не одобряю я твой выбор.
   - Я, пожалуй, тоже спать, - сказал я, собирая прутья. Мне еще предстояло мыть утварь и сушить собранные травы, а время было и в самом деле позднее, - Удачи тебе, Лестер на новом месте. Думаю, свидимся. Спасибо за приятную компанию, Диего.
   - Непременно, Азшар, - ответил болотник, прикладываясь к бутылке, - И да просветит тебя Спящий.
   - Приходи как-нибудь вечером, когда будет время, - добавил Диего, - И зря ты так о своей стряпне, неплохие шашлыки получились.
   - Тогда приятного аппетита, уж последний на двоих, думаю, поделите.
   - За это не переживай. Нам еще есть о чем с Лестером поговорить.
   Попрощавшись, я пошел обратно к своему дому. А Лестер с Диего все еще продолжали сидеть у костра и что-то тихо обсуждать...
  
   Глава 3. Бизнесмены миллентальского разлива.
  
   Утром я встал часов в шесть. Похоже, Иннос, кроме всего прочего "подарил" мне биологические часы, по принципу "воин не спит больше положенного". Правда, я и сам всегда вставал рано, когда мне было нужно.
   Но как бы то ни было, когда я выбрался из дома к колодцу, рассвет еще только-только озарял алым светом серое небо Барьера. И почти никто даже и не думал подниматься, даже рудокопы, которым нужно было идти на работу. Хотя, скорее именно для работяг последние минуты сна были наиболее сладостны.
   Впрочем, когда я умылся, поел, снарядился и пришел к Фиску, двери его лавки были уже открыты.
   - Что, прибыл узнать, чем дышит торговля в Долине? - в своей язвительно-грубоватой манере осведомился призрак, вручая мне запечатанный конверт, - Вручишь письмо Шарки, а дальше он сам будет знать, что сделать.
   - А если Ларсу отправить письмо? - поинтересовался я, - У того же влияния больше.
   - К Ларсу никто тебя не пустит, парень. А даже если и пустят, то Ларс это дело свалит на Роско. А Роско пришлет какого-нибудь долбака, от которого придется избавляться уже не стражникам, а нам с тобой. Так что не выдумывай ничего и иди сразу к Шарки.
   - Ну как скажешь, - пожал я плечами и спрятал письмо.
   - И смотри, осторожнее... - начал было Фиск, а затем вдруг поморщился и закатил глаза, - Хотя кому я это говорю... Короче, сначала передашь письмо, а затем уже лезешь, куда захочешь, и задираешь тех, кто тебе не понравиться. Но сначала письмо, а уже затем развлечения. Такие люди, как ты, там легко нарываются на неприятности...
   - Или становятся своими... - усмехнулся я.
   - Или становятся своими, - согласился торговец, усмехаясь в ответ, - А потом все равно нарываются на неприятности. Вор вору - вор, запомни, парень. Там мало кто доверяет "своим".
   - А наемники Ли друг другу? - задал я очередной вопрос.
   - Вот уж не скажу, - торговец задумался, - Но вряд ли и у них всеобщая дружба. Их слишком много для этого, да и сброда хватает... Сброда везде хватает, даже у Юбериона. К Лагерю, любому, присоединяются из-за личной выгоды, а потом уже начинают громко трепать о порядке, свободе или сбрасывании оков рабства. Так что делай, что умные люди говорят, и держи глаза разутыми. И вообще, ты вроде бы в Новый Лагерь собирался.
   - Вежливый ты человек, Фиск, - улыбнулся я, покачав головой.
   - А то! - не поддался на подколку торговец, - Иди уже.
   - И тебе удачного бизнеса.
   Перемолвившись таким образом с Фиском, я зашагал обратно к замку. Торус и в самом деле, как он и обещал, уже стоял у ворот, и вид у него был... героический. Усталое лицо, полузакрытые глаза, выпяченный вперед подбородок и горделивая поза однозначно навеивали сходство с рыцарем, только что вышедшего победителем из боя с драконом.
   - Утра тебе, Торус, - поприветствовал я его.
   - И тебе... и тебе, Азшар, - глухо ответил стражник, обдавая меня волной, даже скорее валом, перегара, - Пошли.
   - Может тебе отлежаться? - дал я совет. Уж больно мой покровитель выглядел плохо, пусть и пытался принять бравый вид.
   - Нормально все, - отрицательно покачал головой Торус, ведя меня по двору, - В Колонии еще никто от пива не умер.
   - А ИЗ-ЗА пива?
   - Из-за? Из-за... такое и в самом деле случалось... Да глорх тебя раздери!
   Последние слова предназначались вовсе не мне, а храпящему прямо на песке бритоголовому кряжистому стражнику, об которого Торус и запнулся. И этот гомезовец был не единственным, кто прошлой ночью решил прикорнуть на свежем воздухе. Кругом валялись его товарищи-стражники, а у кузни я заметил Слая, спящего в обнимку с большим окороком. Окорок и в самом деле выглядел настолько аппетитно, что заслуживал подобной нежности, хотя валяние в песке вряд ли позитивно сказалось на его вкусе.
   - Часто у вас такие пьянки? - поинтересовался я.
   - Раз в месяц, бывает, что и чаще, - пожал плечами Торус, отпирая дверь, - Надо дать парням оттянуться.
   - Совместные пьянки сближают личный состав и повышают верность руководителю, - резюмировал я, отчего Торус только сплюнул в песок.
   - Еще один совет, Азшар - поменьше умных слов. Но я понял, что ты хотел сказать. А вот ТЫ ничего не понял, - проникновенно ответил стражник, - Верность приятелям или лидеру - здесь штука очень сомнительная. Половина заключенных была бандитами на воле, да и здесь не стала вдруг паладинами. Остальные, те, кого замели под горячую руку, тоже быстро оскотиниваются. А всеобщие попойки проводят для того, чтобы дать парням выпустить пар. Заходи.
   Едва мы зашли, Торус быстро закрыл дверь, заставил единственное окошко тут же поставленным на стол ящиком и опять зажег свечу.
   - Значит, в Новый Лагерь идешь... - пробормотал Торус, роясь в своих закромах, - Значит, слушай внимательно. Работа не самая сложная, но ответственная. Знать о ней никто не должен. Взгляни на это.
   Торус достал из кучи оружия большую двуручную секиру. Воинские знания, внедренные в меня Инносом, однозначно говорили, что топор был сделан на совесть.
   - Отличная вещь, - подтвердил я, - Король прислал?
   - Нет, новый кузнец сковал, - усмехнулся стражник, кладя топор на стол и вновь принимаясь рыться в куче.
   - Ты уже нашел? Так быстро? - удивился я.
   - Нашел еще неделю назад. Думал - в подмогу Жильберу, но это настоящий самородок оказался. И после вчерашнего вечера это и будет наш главный замковый кузнец. Правда, характер у него строптивый, но в целом Стоун - неплохой человек.
   - Так что с этим топором? - решил я узнать, наконец, суть дела.
   - Его... и еще три таких же надо отнести в Новый Лагерь наемнику по имени Орик. Высокий, варантец, голову бреет... Да найдешь ты его, Орика все там знают. Он - правая рука Ли. А тебе он должен отдать пять тысяч кусков руды.
   - Сколько?! - выдохнул я, уставившись на Торуса в немалом удивлении.
   - А что, по-твоему, меньше стоит?
   - Возможно и больше. Не в этом дело. Ты мне готов доверить такую сумму руды?
   - Именно тебе, - ткнул меня пальцем в плечо Торус, - И доверяю. Можешь гордиться - я мало кому доверяю.
   - Ага, - кивнул я с преувеличенно восторженным видом, - И в знак такого доверия Гомез нас повесит на соседних столбах.
   - Не повесит, если кое-кто не проболтается, - недовольно сказал стражник, откупоривая бутылку шнапса, - Знать об этом будут три-четыре человека в Новом Лагере, я и ты.
   - А как ты спишешь пропажу оружия?
   - А кто тебе сказал, что я это оружие украл? - самодовольно произнес Торус, отхлебывая рисовый самогон, - Это оружие сковал кандидат в кузнецы Стоун НА ПРОБУ. Нигде эти топоры не числятся. Я - не вор, Азшар! Я просто имею некоторый доход с излишков. Не очень и значительный.
   - Для тебя мало пяти тысяч?!
   - Это много для стражника, - загадочно произнес стражник, - И мало для Торуса. Куда я их дену - это не твоя забота. Не переживай.
   - Ну, топоры я отнесу, - мрачно ответил я, обдумывая ситуацию, - И если что - убегу и от длинных рук Гомеза. Но как я с четырьмя секирами пройду через Лагерь и два поста охраны? Конечно, стражники сейчас думают лишь об опохмеле, но не заметить топоры они не смогут.
   - Да. Это, конечно, проблема, - согласился Торус, нехорошо улыбаясь, - Но это - твоя проблема! Это твое задание, Азшар. Прояви смекалку.
   Я мрачно взглянул на безмятежно пьющего шнапс стражника. В этот момент мне стало абсолютно ясно, почему протеже Торуса один за другим проваливались. Знать со слов призраков, что главный стражник любит давать опасные задания, и получить такое задание самому - разные вещи.
   - Замаскировать есть чем? - спросил я, оглядывая помещение.
   - Возьми тряпки - замотай, - пожал своими могучими плечами варантец, допивая бутылку и доставая из-под стола вторую.
   - Мало, - отрицательно покачал я головой, быстро перебирая в уме различные варианты решения проблемы, - А эти большие факела, вроде тех, что у моста стоят, у тебя есть?
   - Есть фонари из магической руды, - Торус взглянул на меня с уважением, - Их и в самом деле можно прикрепить к рукояткам. Но древки для фонарей нужны подлиннее. По меньшей мере, на метр длиннее секиры.
   - А маленькие фонари где-нибудь так на скале какой-нибудь закрепить? - продолжал я обдумывать свою идею.
   - Можно и маленькие, - согласился Торус, довольно хлопнув ладонью по столу, - По дороге от Заброшенной Шахты в долину всяких выступов в скалах хватает. На обратном пути зайдешь туда, закрепишь, где посчитаешь нужным.
   - В наиболее крутых и опасных для спуска местах, - добавил я последний штрих к нашему плану.
   - Вот и придумали, - весело заявил стражник, в очередной раз заглядывая под стол, - На, хлебни пока пива, а я поищу тебе фонари.
   - Ты еще пару строчек Орику черкни, - заметил я, принимая бутылку, уцелевшую на вчерашнем празднике жизни (а для кого - и смерти), и усаживаясь поудобнее.
   Пока я пил пиво (по сравнению с продукцией пивзаводов родного мира - великолепное), Торус, роясь в своих закромах и аккуратно прикрепляя фонари к рукояткам, просвещал меня в реалиях миллентальской жизни, заодно и скармливая очередные порции политинформации:
   - У наемников мало хорошего оружия. Они не торгуют с королем, а кузнецы у них не приживаются. У них вообще никто не приживается, кроме всяких пройдох и бандитов. Каким бы человек ни был мастером, никто его не ценит. Нет, доспехи им кто-то шьет, да и плотину Гомер, говорят, отличную построил, но это исключения. У нас мастерам гораздо легче.
   - Но в призраки их не производят, - заметил я, вспоминая свой первый разговор с Диего.
   - Нет. А за что их производить? Пусть радуются тому, что могут жить здесь при порядке и заниматься любимым делом. А у воров человека пришить могут за просто так, под плохое настроение. Вот и оружие у них... да нет у них оружия! Вместо мечей они используют шестоперы или булавы, вместо арбалетов - луки.
   - Но владеют они своим хламом как?
   - Получше многих наших, - нехотя признал Торус, - И командиры у них опытные. Но мы вооружены лучше, у нас хорошие доспехи, и те, кто решит напасть на наши посты, получат не добычу, а арбалетный болт в брюхо.
   - Так зачем ты вооружаешь вероятного противника?
   - Орик как раз и не противник. Ему незачем устраивать бучу между Лагерями.
   - Ты хочешь сказать, что верхушки обоих Лагерей теперешнее положение дел устраивает? - я начинал понимать сложившуюся ситуацию.
   - Как раз не устраивает. Положение дел, как ты говоришь, терпимое. Но лучше такой плохой мир, чем очередная заварушка. Бароны не хотят новой войны, лидеры наемников - тоже. Всех устраивает возможность сыто есть, сладко спать и получать свою долю вовремя.
   - Так уж и всех? - усомнился я.
   - А тех, кого не устраивает, могут пойти поохотиться на орков, - отрезал Торус, - Как Бронил. И его нордмарская шайка.
   - То есть, пропавшего барона устраивало далеко не все?
   - Ха, Азшар, к нам семь лет назад забросили несколько сотен нордмарцев, каждый из которых мнил себя храбрым воином, которому не пристало ковыряться в земле. Почему эти бесстрашные мятежники сдались в плен, а не пали в боях, они не говорили...
   - Ты же вроде тоже за бунт сел?
   - Я сел ВО ВРЕМЯ бунта! - прорычал Торус, гневно сверля меня взглядом, - А не ЗА бунт!
   - Ну, прости, не знал, - я примиряющее выставил ладони вперед.
   - Надо меньше слушать всякую ерунду, - хмыкнул Торус, успокаиваясь, - Люди не всегда болтают правду. Я во время этого мятежа служил начальником стражи одного из районов Браги. И не спрашивай, за что сел. Это не твое дело.
   - Так что там с нордмарцами было? - перевел я разговор в безопасное русло.
   - Восстание они подняли. И попали сюда. А здесь уже все были на своих местах. И нордмарцы здесь были не особо нужны. Но и я набирал хороших воинов, и Ли, и так мы их разобрали по Лагерям. Не всех, но самых опытных, а те уж стали своих тянуть.
   - И начали грызться с варантцами за власть?
   - Нет, - отрицательно покачал головой Торус, а затем задумался, - Могли бы начать, если бы мы оставались одним Лагерем. Но Лагерей было два, и эти ублюдки затеяли между нами войну. Но и наши, и ихние нордмарцы своих же, северян, пусть и из другого Лагеря, не трогали. А вот остальных резали за просто так.
   - А Вы что в ответ делали?
   - Вырезали их, - пожал плечами Торус, - А что еще было делать? Потом стали на опасные дела посылать исключительно нордмарцев, чтобы те убивали друг друга, но те подняли крик: что раз сражаемся только мы, то почему не мы правим?
   - И дело дошло до бунта.
   - Не дошло. У нас не дошло, - усмехнулся Торус, - Гомез признал Бронила бароном, и наши нордмарцы успокоились. То есть, они продолжали наглеть, но уже мы их кое-как держали в руках. А вот в Новом Лагере и в самом деле подняли бунт. Но Ли быстро укоротил их. Грязная история там была, о которой эти гордые и вроде как дружные наемники не любят вспоминать.
   - Кажется, вся история Колония - сплошная грязь...
   - А чего ты хотел? Героическую летопись? Здесь собрались самые отъявленные негодяи со всей Миртаны. Но тогдашние события и в самом деле не делают чести наемникам. Когда Ли велел нордмарцам либо слушаться приказов либо проваливать, те устроили заговор. Но один из нордмарских вождей рассказал об этом Ли взамен на высокий пост в Новом Лагере. И когда нордмарцы уже подтянули в лагерь свои силы, Ли нанес удар первым. Полторы сотни человек просто и быстро перестреляли с луков.
   - А с предателем что сделали?
   - Ничего, Ли сдержал свое слово, и теперь эта сволочь - начальник Свободной Шахты. Зовут его Окил, и ни этой мрази, ни его приятелям доверять нельзя. И вообще, держись от Свободной Шахты подальше, Окил терпеть не может чужих, пусть даже и наемников, на своей территории. Считает их соглядатаями Ли. Сколько к его рукам руды прилипает, не хочу даже и думать. А Ли держит слово и не снимает его. Но Окил не бунтует, и своим не дает - понимает, что чуть только он трепыхнется, как его и его кодлу перережут.
   - А ты не любишь нордмарцев, Торус?
   - Я не люблю беспредельщиков, а какого цвета у них рожи или волосы, мне плевать. Были среди нордмарцев и нормальные парни, но им тут было неуютно во время той рубки, и они ушли в Болотный Лагерь. Мы же три года воевали. У нас своя Нордмарская война была, ничем не хуже той, что устроил Робар.
   - Да где вы людей столько набрали на ту войну?! - в который раз за утро удивился я.
   - Спасибо нашему Светоносному Робару, да продлит Иннос его дни! - съязвил варантец, - Миртана большая. По правде говоря, большую часть этого срока шли мелкие стычки. Но пайки рудокопам тогда урезали до предела. А потом Юберион увидел спьяну своего Спящего, и часть рудокопов решила, что им надоело голодать в Старом Лагере и кормить в Шахте ползунов. Они отправились на болота, и теперь все так же продолжают голодать, а кормят уже болотожоров. И с ними ушла куча нордмарцев, из тех, что спокойные были. И теперь все стражи того братства укурков ходят только с двуручниками, даже если и не владеют им толком. Такую северяне привычку ввели, они же в своем Нордмаре помешаны на секирах и больших клинках. Хотя и Дракер со своими, признаться, тоже предпочитал двуручники, но Дракер в гобхарах служил. Отменный был стражник, но ушел вслед за Юберионом. Вот и презирают стражи одноручное оружие.
   - И эти топоры, значит, попадут в руки тех, кто не хочет новой войны.
   - Да, Орик их раздаст среди своих. У них нордмарцы тоже ввели моду на двуручное оружие. Правда, они предпочитают топоры, а не мечи.
   - Отчего так?
   - А их северяне добывали любыми путями. Заказывали, покупали, воровали, даже сами ковали. Для них воин без большого топора - не воин.
   - А почему тогда болотники ходят именно с мечами, если там тоже нордмарцы?
   - А они Ангара очень уважают, а тот именно двуручным мечом орудует. Когда-то на моих глазах Ангар своим мечом за три секунды изрубил луркера на восемь кусков. А вот наемникам Ли после подавления бунта досталась куча топоров, причем неплохих. Сначала носили как трофеи, чтобы позлить парней Окила, а затем и сами привыкли к ним.
   - А у твоих стражников как?
   - Из моих человек пятьдесят орудуют двуручниками. Либо я учу, либо Гомез, если считает нужным взять какого-то стражника в свою гвардию. Но орудовать им тяжело, не каждый потянет. Остальных я заставляю с обычными мечами тренироваться, пусть хоть чем-то нормально дерутся. Четверо баронов из пяти используют одноручные мечи, но любой из них справиться с двумя-тремя стражами, кроме, конечно, самых опасных... Все, готово. Принимай подарок.
   - Подарок? - переспросил я, оглядывая вещмешок из плотной зеленой ткани, из которого торчали замотанные в ткань древки топоров с фонарями на навершиях..
   - А армейский ранец, что, и за подарок не считаешь? - насмешливо спросил варантец, - Получше твоей сумки будет и поудобнее. Но я сегодня добрый, а потому бери еще один подарок - карту.
   - Не знаю, как и благодарить, - выговорил я, обескураженный подобной щедростью.
   - Бери, не думай, сколько оно стоит. Грехэм еще нарисует, а платят за все Бароны. Видишь, как хорошо быть стражником?
   - Да, я буду об этом помнить, когда ползун в Шахте посмотрит на меня, как на сытный обед.
   - Скорее уж ты съешь ползуна, - оскалился Торус.
   - А они съедобные? - спросил я, надевая на плечи ранец и подтягивая лямки.
   - Если долго варить, то и ящера можно съесть. Но это разве что с большого голода. Но если вдруг захочешь поесть по дороге, загляни к Кавалорну. У него своя охотничья стоянка по дороге в Новый Лагерь.
  
   - Значит, у Кавалорна можно закусить? - пробормотал я сам себе, глядя на открывшееся мне зрелище, - Наверное, остатками самого Кавалорна.
   Дела призрака и в самом деле были неважные. Он стоял на крыше своей стоянки и пытался коротким мечом отпугнуть четырех кружащих возле строения глорхов - серокожих тиранозавриков полтора метра высотой и три метра в длину, от пасти до кончика хвоста. Коптящееся у строения мясо хищников не интересовало, скорее всего, из-за обволакивающего разделанные туши дыма, а вот двуногая дичь, к тому же без лука, их весьма интересовала.
   - Парень, беги в лагерь! - проорал призрак, заметив меня, - Скажи Диего прислать пару дюжин стражников, чтобы прогнали. Быстрее, пока они тебя не заметили. Тварь!
   Последний окрик предназначался не мне, а особо резвому глорху, ухитрившемуся подпрыгнуть на два метра. На сторожку ящер, конечно, не запрыгнул, но сам охотник, высокий тощий варантец, отскочил от края крыши на центр настила.
   Вообще говоря, совет Кавалорна был вполне резонным, против таких тварей нужно было не меньше десятка дюжих и смелых бойцов. Но, во-первых, у меня не было времени - путь до стоянки занимал два часа и терять еще минимум четыре на возвращение в Старый Лагерь и обратный путь в компании со стражниками мне было не с руки. Во-вторых, я не был уверен, что стражники согласятся отправиться на встречу с опасными хищниками, а не отмахнуться под предлогом "да побегают там и сами уйдут". И в-третьих, мне нисколько не хотелось лишний раз светить мой груз перед десятками глаз.
   Добежав до ближайшего дерева, я сбросил в заросли рюкзак, подобрал на земле небольшой булыжник и метнул ее в голову ближайшему глорху. Бросок был удачный, глорх дернулся от внезапного попадания, и вся четверка развернулась ко мне.
   - Ну вот на хрена?! - завопил охотник и от досады с силой воткнул меч в крышу, - И теперь нам обоим хана...
   Увидев новую цель, ящеры, чуток раскрыв свои зубастые пасти, медленно, чуть ли не вразвалочку двинулись ко мне. И взгляд хищников на пару секунд даже вызвал у меня оторопь. В первый раз в жизни, что моей, что мага-дезертира, на меня смотрели как на еду. Пожалуй, именно так смотрит напахавшийся на поле крестьянин, когда придя домой на обед, он видит миску борща, причем с уже нарезанным хлебом, салом, луком, да еще и рюмочкой на пятьдесят грамм рядом, естественно, не пустой.
   - На дерево лезь! - орал охотник, отчаянно жестикулируя и дергая себя за волосы. А я тем временем поджидал, пока глорхи подойдут поближе. Едва ящеры преодолели половину пути, как в одно мгновение моментально ускорились. Какие-то три секунды - и вся четверка была на том месте, где я их поджидал. Вот только и сам я уже сидел на дереве, на которое я взлетел, признаться откровенно, от испуга - несущиеся на меня тиранозаврики с широкими зубатыми пастями вызывали даже не страх, а панический ужас.
   Но ящеры замерли под деревом, с интересом глядя на меня, как на высоко висящую грушу, до которой так просто не дотянуться, и я взял себя в руки. С ящерами следовало что-то делать, причем быстро - сидеть и ждать, пока глорхам не станет скучно, у меня не было ни времени, ни желания. Одной рукой ухватившись за толстую ветку, я другой вытащил меч и осторожно взмахнул им пару раз. Один из глорхов, тот самый прыгун, что чуть было не цапнул Кавалорна, вызов принял и подскочил вверх, и я ударил мечом.
   Ящер прыгнул недостаточно высоко для того, чтобы укусить меня - его пасть раскрылась на расстоянии целого метра от моего лица (что, к сожалению, не помешало мне почувствовать вонь из его глотки), но достаточно высоко для того, чтобы мой меч полоснул его по шее. Тело глорха рухнуло вниз, а его приятели отпрыгнули назад и зло зашипели.
   - Отлично, парень! - раздался крик призрака, на который обернулись и я, и глорхи. И если я имел возможность удивиться смелости охотника, который, пользуясь, тем, что я отвлек хищников, спустился и схватил свой лук, то глорхи радостно бросились навстречу своей жертве. Кавалорна нужно было выручать, и я спрыгнул с дерева.
   Развернулся ко мне только один из трех ящеров - и тут же я разрубил ему череп, две других продолжали свою погоню. Но, к счастью, Кавалорн успел взобраться на крышу, и теперь, держа в одной руке лук, а в другой три стрелы, выжидал, когда твари отойдут подальше от его обиталища - подходить к краю настила и бить в упор было смертельно опасно.
   Наступил момент для повторения уже хорошо сработавшего маневра. В глорхов полетел еще один камень, а охотник опять прокричал мне лезть на дерево, причем быстро - в этом раз хищники уже не смаковали момент приближения к жертве, а сразу неслись во весь опор. Но и я не собирался в этот раз лезть на дерево. Я, почувствовав вкус победы, решил узнать, кто быстрее - я или глорх.
   Чем короче становилось расстояние между мною и глорхами, тем сильнее время для меня замедлялось. Я отчетливо видел, как не спеша переставляют свои когтистые лапы ящеры, как медленно в серые спины впиваются стрелы (хотя призрак стрелял так быстро, как только мог, а стрелком, как выяснилось позднее, Кавалорн был отменным) и как чуть ли не бесконечно долго раскрываются пасти. Это был дар Инноса, иначе вряд ли бы я пережил тот день.
   Когда ящеры приблизились ко мне вплотную, они, казалось бы, застыли, и в этот момент и нанес два удара в обе стороны, метя хищникам в шеи. Особо сопротивления клинок не встретил, пусть не как масло, но как хлеб, лезвие тела ящеров разрезало. После второго удара время вновь вернулось к своему прежнему течению, и мимо меня с громких шипением пронеслись две серокожих туши. Пронеслись - и через три метра рухнули на землю, дергаясь в конвульсиях и орошая траву кровью.
   - Охренеть! - высказал свое мнение охотник, опуская лук. Он явно был обескуражен увиденным.
   И я в тот момент его отлично понимал.
  
   - Ты, Азшар, переплюнул почти всех, кого я знаю, - возбужденно восторгался охотник, - Даже не знаю, кто бы так еще смог. Разве что Бартоло или Диего, но тех я на охоте ни разу не видел.
   - Да ладно тебе, Кавалорн, - похвала призрака меня смущала, в конце концов, благодарить ему следовало не меня, а Инноса.
   - Поменьше скромности, Азшар. В этой дыре не так много людей, способных положить в одиночку четверых глорхов. Я дам знать в Лагерь о тебе. В конце концов, ты мне жизнь спас.
   - Ну, положили мы их вдвоем, - возразил я, - И не спорь, если бы они не бегали туда-сюда, вряд ли бы мне удалось их порешить. Да и не загрызли бы они тебя, ты же на крыше сидел. Переждал бы.
   Призрак возражать не стал, и даже расплылся в довольной улыбке, хотя "расплылся" - это громко сказано, с его худым вытянутым лицом расплываться было просто нечему. Но, так или иначе, Кавалорну понравились мои слова.
   - Хороший ты парень, Азшар, - сказал призрак, пережевывая мясо. После победы над глорхами донельзя счастливый призрак угостил меня неплохим обедом из жареного мяса, грибного супа и пива, причем мои возражения, что я спешу, никак им не принимались, - Стражники бы пришли разве что вечером, когда глорхи бы и сами убрались, но зато сожрали бы все мои запасы...
   - Глорхи?
   - Стражники. Глорхи съели бы разве что только мясо, да и то, если бы огонь затух. А вот эти бельджаровы стражники этого бельджарового Гомеза не ушли бы, пока не выпили все пиво и не съели все мои припасы! А что не осилили бы - обязательно бы утащили с собой.
   - А пожаловаться Баронам? У тебя же есть выход на кого-то важного?
   - Гомеза, ползуна ему в зад, не волнуют разборки между его людьми. Разве что кого важного прирежут или просто массовая драка - тогда да, он поднимает свою задницу с трона и идет вершить суд. А то и не встает, и тогда приходиться шевелиться остальным Баронам.
   - Кажется, я понимаю, почему ты здесь, - заметил я, отставляя в сторону пустую миску и откупоривая бутылку.
   - Нет, Азшар, вовсе не за длинный язык. Мне надоело постоянно оглядываться, кто там на меня нож точит.
   - А кем ты был в Старом Лагере?
   - Убийцей я был, Азшар, - призрак неприятно оскалился, - Чистильщиком, как нас принято называть.
   - По тебе и не скажешь, - заявление охотника меня шокировало. В игре этот момент не освещался, но я лично считал, что Кавалорн сел за браконьерство.
   - По Диего тоже, - хмыкнул призрак, - Он не любит рассказывать об этом, но он и на воле работал наемным убийцей. А сам по себе человек приятный и слово свое держит. Хотя при такой работе оставаться чистым невозможно. Если тебе будут предлагать - ни за что не соглашайся, иначе нахлебаешься грязи по полной, потом и руда будет не в радость. И свои сторониться будут.
   - Тут же вроде и так сплошные головорезы собрались, чего им сторониться тебя?
   - Так мы своих убивали, - невесело усмехнулся призрак и сделал долгий глоток, - Тайно. Ночью. Из луков или ножами. Устраняли недовольных властью Гомеза.
   - Это когда такое было?
   - Сразу после Раскола, когда Гомез стал всерьез подминать под себя Внешнее Кольцо. Прогнулись-то все, но вот недовольных хватало. В открытую устранять их Баронам было не с руки, они же обещали взять в свою команду всех, кто останется. Вот Бартоло и набрал нас, после чего начал зачистки..
   - Хм, я думал Бартоло мало что решает в Лагере, только при Гомезе торчит...
   - Так это сейчас, - протянул призрак, - А когда он был главным призраком, то власти у него было ого-го. Брался за любую грязную работу, чтобы выбиться в Бароны. А Гомез его только по плечу похлопывал. Если бы не Бронил, так до сих пор бы и ошивался во Внешнем Кольце.
   - Бронил? - переспросил я, в который уже раз удивившись информации, полученной от старожилов. В той паутине интриг Старого Лагеря, которую я только начал разбирать, запутаться было проще простого.
   - Ага. Бывший Барон. Был таким же жадным ублюдком, что и Гомез, но котелок у него варил. Быстро смекнул, кто есть Бартоло - и протолкнул того в Бароны. Все охренели от такого расклада, а затем началась война с ворами, и убирать Бронила никто не стал. Вот так он и укоренился в Лагере.
   - Бронил, насколько я понимаю, сам и развязал эту войну.
   - Не он один, - покачал головой призрак, - Но, думаю, он тоже приложил к этому руку.
   - Бартоло стал Бароном, а ты ушел? - продолжил я допытываться.
   - А на нас стали нехорошо посматривать, вот мы и разбежались кто куда. Скорпио - под крыло Бронила, Пако и я - за пределы Лагеря ушли, остальных порешили. И только Диего, как ни в чем ни бывало, остался в Лагере.
   - Где его много кто хочет устранить...
   - Хотели. Вот только все желавшие добраться до глотки Диего сами очутились во рву. Но выше поста главного призрака ему не подняться. Его слишком боятся.
   - Странная причина...
   - Это сложно объяснить, - задумался Кавалорн, - Вот смотри, действия Бартоло или Равена понять можно, чего они хотят - тоже. Про Гомеза и говорить нечего - наш главарь хочет всего и сразу, но все, чего он хочет, это вещи понятные - жратва, руда, женщины. Каждый стражник видит себя на его месте, хочет быть как Гомез, но боится его, а потому и служит Гомезу, надеясь, что и ему что-то перепадет. А Диего странный...
   - Что значит странный...
   - Даже я не знаю, чего хочет Диего и к чему он стремиться. А я с ним знаком двенадцать лет. Дольше его только Ян знает. И все равно... Понимаешь, его уважают, даже при том, что он убивал по приказу Бартоло... Нас всех нет, а его да. Он бесстрашный и при этом спокойный, к любому может найти подход... Но он сам сторонится людей.
   - Даже тебя?
   - Даже меня, - устало произнес Кавалорн, - Впрочем, это уже не мое дело, кто, как и чем занят, если мне не мешают жить...
   - Как эти глорхи? - пошутил я.
   - Нет, как те придурки, что их приманили сюда. Пришли ко мне вечером три идиота и стали спрашивать про сокровища в Храмовом Ущелье...
   - Где? - переспросил я.
   - Видишь вот ту дорогу? - призрак указал на тропинку, ответвлявшуюся от основного пути и ведущую куда-то в заросли кустов у небольшой расщелины в скалах, - Она ведет в Храмовое Ущелье. Говорят, там заброшенный храм орков расположен, потому и название такое.
   - А на самом деле?
   - Не знаю, как насчет храма, но всяких тварей там точно навалом. Я туда дальше сотни шагов никогда не лез. Искатели сокровищ время от времени туда приходят, иногда даже возвращаются. Там толпа народа сгинула в чужих желудках. Кое-кто ищет даже не храм, а захоронки других любителей приключений на свою задницу.
   - А сам Храм существует?
   - А Бельджар его знает, Азшар. Когда Лагерь был еще един, а сюда не зашвырнули мятежников из Варанта, стражники отправляли во все стороны разведчиков - исследовать территорию. Один из отрядов и напоролся случайно на тот храм. Но обчистить его не смогли: то ли орки около храма стояли, то ли глорхи, то ли сами стражники побоялись туда лезть, а потом рассказывали невесть что, но когда выжившие вернулись, так и пошли рассказы. Правда все те, кто его видел, уже давно мертвы, и никто точно не знает, есть тот храм или нет. Может, там даже и нет никаких сокровищ вовсе. Но люди любят болтать...
   - А далеко по рассказам до храма?
   - Думаю, немало, - ответил призрак, допивая пиво, - Точной карты тех краев ни у кого нет, но само ущелье достаточно велико. Там можно неделями блуждать.
   - Жаль, - сказал я, аккуратно отставляя пустую бутылку, - Думал сходить, посмотреть...
   - Нечего там смотреть, - отрезал призрак, - Хотя, если ты пойдешь и глянешь, что там с теми идиотами, то буду тебе благодарен. Глорхи из ущелья нечасто показывают нос, я хотелось бы знать, отчего они так всполошились.
   - Я, пожалуй, и в самом деле прогуляюсь, - ответил я, поднимаясь со скамейки.
   - А я пока распотрошу наших зубастых друзей, - призрак кивнул на тела хищников и принялся собирать посуду.
   Первого искателя сокровищ, точнее, лоскуты его робы, пятна засохшей крови и обглоданные кости, я обнаружил сразу же за входом в ущелье. Судя по всему, он, сломя голову, убегал из опасного места к сторожке Кавалорна, но глорхи оказались быстрее.
   Товарищи любителя легкой наживы оставили не менее яркий след на земле Храмового Ущелья. Возле первой же на пути пещеры я обнаружил останки второго. Наколдовав "Свет", я внимательно осмотрел пещеру. Первое, что впало в глаза - сваленные в кучу мешки, похоже, принадлежавшие этой тройке. Скорее всего, пошедшая на корм глорхам компания решила устроить привал в этой пещере, но сэкономила на факелах (их я нигде не обнаружил, ни целых, ни использованных) и не заметила того, что увидел я - темную дыру в дальнем конце пещеры. Вытащив меч и пригнувшись, я прошел через дыру и попал в другую пещеру, размерами поменьше и заваленную грудой костей, поверх которого лежало истерзанное тело третьего приключенца. История незадачливых охотников за сокровищами стала ясна полностью: именно отсюда глорхи вышли на шум - и на любезно поданный им обед. Двоих съели прямо на месте убийства, а одного затащили в логово про запас, после чего решили наведаться в те края, откуда пришла вкусная двуногая дичь.
   Кроме кучи костей в пещерке обнаружился также небольшой сундук, оставленный кем-то в те незапамятные времена, когда хищники еще не поселились в этом теплом месте. Сундук оказался запертым, и я тут же с предвкушением взялся за взлом замка, будучи абсолютно уверенным, что "если что-то усиленно прячут, значит это что-то - весьма ценное".
   Реальность меня, хоть и не совсем, но обломала. Когда я, наконец, нащупал "шестеркой" нужный рычажок и открыл замок, моему взору предстали аккуратно сложенные колчаны стрел. Видимо, неизвестные охотники собирались осесть в Храмовой Ущелье надолго, вот и приготовили себе стоянку, но воспользоваться своим арсеналом им было не судьба.
   Когда я, нагруженный найденным добром, вернулся к призраку, тот уже потрошил третьего ящера - работал Кавалорн на загляденье, быстро и умело.
   - Съели твоих вчерашних гостей, - уведомил я призрака, - Они устроили себе ночлег в логове глорхов...
   - Вот придурки, - покачал головой Кавалорн, аккуратно снимая кожу с головы ящера.
   - Но один из них почти успел удрать из ущелья, вот глорхи и пришли за тобой.
   - Вот так всегда, Азшар, - философски заметил призрак, - Поможешь кому-нибудь - а потом попадаешь из-за него в неприятности.
   - И у меня будут неприятности от того, что я помог тебе? - спросил я, улыбаясь.
   Призрак захохотал.
   - Ну, какие от меня неприятности могут быть? - весело спросил Кавалорн, отсмеявшись.
   - Учитывая твое прошлое, то, как минимум - стрела в спину.
   - Нет, Азшар, - протянул призрак, - Я не это имел в виду. Просто Колония хоть и большая, но все здесь между собой связаны в одну сеть. Или паутину. Связаны, короче. И если поможешь Ли - наступишь на ногу Гомезу. И наоборот. Сильно поможешь одному - сильно наступишь другому. Со всеми последствиями, как говорил Бартоло.
   - И если есть те, кто приходит к тебе - найдутся и те, кто придет за тобой, - процитировал я известную (для некоторых категорий граждан моего прошлого мира) строчку из "Наутилуса".
   - Вот-вот, - подтвердил Кавалорн, - Точно. Так что не спеши очертя голову лезть доказывать свою верность Гомезу. Меньше врагов наживешь.
   - А эти бедолаги кому свою верность доказывали?
   - Своей тяге к наживе, - весело ухмыльнувшись, ответил призрак, - Скорее всего Ларсу, тот берет в банду любого, кто принесет ему достаточное количество руды для этого их вступительного взноса.
   - А испытание на верность?
   - Не смеши меня, Азшар. В Старый Лагерь берут любого изворотливого пройдоху, который умеет хорошо лизать задницы, а в Новый - того же пройдоху, но умеющего ловко обчищать карманы. Вот эти парни и решили испытать удачу и наткнуться на клад. Но Храмовое Ущелье - опасное место...
   Призрак умолк и многозначительно посмотрел в сторону упомянутого им места.
   - Расскажи мне о нем больше, - попросил я призрака.
   - А что я могу рассказать? - пожал плечами Кавалорн, - Я рядом с ним живу, но ничего толком о нем не знаю. В замке у Гомеза есть стражник по имени Катэр. Когда-то давно он был главным стражником Лагеря. Это его люди наткнулись на храм. Расспроси его, он тебе с радостью расскажет, ему одинаково нечего делать.
   - А почему он ушел со своего поста?
   - В Лагере только не додумайся задать этот вопрос. Битву Катэр проиграл, когда мы с ворами воевали. Ушел с отрядом в восемьдесят человек зачищать лагерь бандитов - возвратилось семнадцать, и приволокли с собой изрубленного Катэра. Если бы через пару дней нордмарцы у воров не устроили бучу, а Ли не перебил бы половину своей армии, нам бы пришлось туго. Гомез Катэра не казнил, но с должности снял. А на его место стал Торус, человек битый и осторожный.
   - А почему именно Торус? - полюбопытствовал я.
   - Третьим бароном стал нордмарец Бронил, а Торус - варантец, его назначили в противовес.
   - Я понял тебя... - протянул я, укладывая в голове новую информацию, - И... Научишь разбирать дичь? И продай мне лук. Я в пещере кучу стрел нашел. Да и вот шмотки тех ребят, надо бы разобрать.
   - Нечего там разбирать, - хмыкнул призрак, - Они вчера ко мне пришли с пустыми сумками, а ушли с полными. Мясо там, вчера им продал, на свою голову. А вот лук я сейчас тебе дам, самый лучший. Умеешь пользоваться?
   - Вроде бы умею, - пожал я плечами, прокручивая в голове картинки, заложенные туда Инносом.
   Кавалорн вынес мне лук длиной около полутора метров.
   - Не самый лучший из возможных, - признался охотник, вручая мне оружие, - В Варанте можно достать гораздо лучше, но у меня здесь мастерской, как видишь, нет, чтобы сделать сборный. Хороших миртанских арбалетов или варантских луков у нас мало, нам по обмену в основном обычное армейское барахло присылают... Рукоять нормальная или чуть подправить?
   - Да вроде хорошо, - ответил я, натягивая тетиву и прицеливаясь в далеко стоящее дерево, - Из вяза?
   - А ты, я вижу, разбираешься, - уважительно протянул призрак.
   - Хвала Инносу, - перенаправил я похвалу своему щедрому учителю и спустил тетиву. Стрела вонзилась аккурат в ствол дерева.
   - В Новом Лагере Волк делает из тиса боевые, - нехотя уведомил меня призрак, - Те самые Ваши любимые длинные миртанские луки. Если захочешь, можно у него купить. Но что в луке понимают миртанцы, а, Азшар?
   - Тогда как мои миртанцы завоевали твой Варант?
   - Как-как? - усмехнулся призрак, - А то ты сам не знаешь. Магией. В общем, лучшего охотничьего лука тебе больше нигде не найти.
   - Сколько с меня? - спросил я у охотника. Лук и в самом деле был хорош, в руках лежал как влитой.
   - Это подарок, - хлопнул меня по плечу призрак, - Как другу, что помог мне в беде.
   - Э нет, Кавалорн, так не пойдет, - возразил я, - Пусть я без гроша в кармане, но этот лук дорогого стоит. Ты признаешь меня своим другом, а я не наживаюсь на друзьях.
   - Да, район тебе не патрулировать, Азшар, - протянул призрак, печально посмотрев на меня, - Ты слишком мягкий и добрый, уж не обижайся. Надо жестче быть. Иначе съедят тебя здесь.
   - Надо просто не позволять никому туманить себе мозг, Кавалорн. И почему ты уверен, что съедят именно меня?
   - Да я и не говорю... Я-то как раз не против, чтобы ты оставался живым, а несколько известных мне ублюдков кормили шныг.
   - В общем, Кавалорн, - решил я, - Тут сумки твоих вчерашних гостей, десяток полных колчанов, зубы глорхов, если всего этого мало - я потом донесу рудой.
   - Этого всего с избытком будет. У нас одна стрела или болт идут по цене одного куска руды. Вне Лагерей стрелами часто и рассчитываются. Ладно, будь по-твоему, Азшар, разберем хабар, что ты приволок, и поделим. Но сначала бери нож и стягивай шкуру с этой дохлой ящерицы. Учиться снимать шкуры лучше всего на глорхах и варанах.
   - Почему? - спросил я, взяв нож и присев перед последним неразделанным глорхом.
   - Потому что их шкура на хрен никому не нужна. Защищает плохо, обрабатывать ее сложно, смотрится плохо... Вот луркер - другое дело, куртку из луркера можно неплохо продать. Так, а теперь смотри...
  
   Когда я вышел к Новому Лагерю из того переплетения холмов, оврагов и рощ, по которым и пролегала дорога между двумя враждующими лагерями, было уже около пяти часов пополудни. Хотя изначально я собирался прийти к двум, вынужденная остановка у Кавалорна и сбор увиденных на обочине трав (притом, что я собирал самое ценное - ну какой алхимик пройдет мимо драконьего корня?) съели немало времени.
   Солнце садиться еще не собиралось, но уже чувствовалось приближение вечера, особенно - в ленивых взглядах курящих болотник воров, что якобы охраняли ворота. Моя особа их не интересовала совсем, скользнув по мне равнодушными взглядами, стражи ворот - кое-как сбитого частокола, перекрывающего каменную арку - вернулись к негромкому обсуждению качества спирта в местной таверне. С услышанного мною обрывка разговора следовало, что трактирщик Силас самогон таки сильно уж разбавляет, но пить местным все равно больше нечего.
   Едва я прошел через ворота, так замер на месте - очень уж живописная картина предстала моему взору.
   - Что, парень, круто? - с некоторым превосходством в голосе протянул рядом стоящий вор, - Я, когда в первый раз увидел, сам стоял баран бараном.
   Стоило признать, Ли и Сатурас выбрали красивое место для основания Лагеря, к тому же еще и превосходное в плане обороны. Неизвестно, чьих рук была каменная стена, окружавшая рисовые поля, божественных или человеческих (а то и орочьих), но в ней было всего два просвета, причем через первый из рукотворного озера вытекала небольшая речка, а возле второго местные жители соорудили пропускной пункт, через который я только что и прошел. Большую часть окруженной скалами долины занимало озеро, появившееся здесь благодаря дамбе и почти вплотную примыкавшее к скалам. Тропинка, начинавшаяся прямо от ворот, расположенных в южной части долины, петляла на расстоянии каких-то двух метров от края берега, и вела она в западную часть долины, к террасам рисовым полей, после чего у северного края каменного кольца заворачивала куда-то вглубь горного массива. О том, что она все же куда-то вела, а не просто терялась среди скал, четко свидетельствовал небольшой деревянный форт на горе над рисовыми полями, из которого отлично просматривалась (а при наличии мощных луков - еще и простреливалась) вся долина, и высокие деревянные столбы дамбы.
   Обойдя по этой тропинке озеро, я смог внимательно осмотреть местные сельскохозяйственные угодья. Рисовые поля представляли собой восемь уступов, поочередно поднимающихся вверх, на последнем уступе стояло массивное строение, стоявшее вплотную к горе. Кроме разделения по уровням, поля были разделены глубокими водостоками, огороженными деревянными стенками, по которым вода бурно стекала в озеро. Часть разделенных таким образом секторов была затоплена водой, где и дозревал рис, на других трудились крестьяне - около полутора-двух сотен человек. Стабильно теплый климат и продуманная система выращивания риса позволяли жителям Нового Лагеря получать новый урожай где-то раз в две недели, и, судя по всему, этого урожая было достаточно для того, чтобы не только кормить Лагерь, но и гнать в огромных количествах шнапс.
   - Эй, парень, подойди сюда, - прокричал мне высокий загорелый мужчина в облачении вора, причем довольно потрепанном, когда я поднялся на последний уступ и очутился близко от строения. Через открытые ворота здания я заметил ровные ряды мешков. Такое благополучие в амбаре свидетельствовало, что у Рисового Лорда, местного хозяина, дела шли великолепно.
   - Да? Ты что-то хотел? - я радостно улыбнулся вору, предвкушая возможность начистить Лефти его наглое рыло.
   Так же как Бладвин и Буллит, Лефти был одним из трех персонажей первой "Готики", которого игроки радостно избивали при первом же удобном случае, благо сам сюжет такую возможность услужливо предоставлял. Надсмотрщик, силой удерживавший крестьян на поле и попытавшийся провернуть подобный трюк с Безымянным Героем, получал по сопатке, едва только игрок добывал себе нормальные оружие и доспехи.
   Но вот жизнь не спешила предоставлять мне такую возможность. Лефти цепким взглядом оглядел меня, и его самодовольная ухмылка моментально сменилась лживо-приветливой. За какие-то пару секунд надсмотрщик успел оценить все: сагайдак и армейский ранец за спиной, заляпанную кровью одежду, меч на поясе и ожерелье из зубов глорха, того самого попрыгунчика, что первым пал от моих рук. Кавалорн по своей инициативе сделал мне это украшение, по приметам охотников оно должно было приносить мне удачу. Но для начала ожерелье принесло мне страх и уважение вора Лефти.
   - Ну, я тебя раньше не видел, ты, наверное, новенький... - замялся надсмотрщик, пытаясь подобрать правильный тон разговора со мной.
   - Да, - вежливо ответил я, насмешливо глядя на стушевавшегося вора, еще полминуты назад выглядевшего важной птицей, - Решил посмотреть, как и в Новом Лагере люди живут, чем дышат, что ценят... А ты кто?
   - Ну, я - Лефти, я помогаю Рисовому Лорду, я слежу за крестьянами...
   - Приятная, наверное, работенка, а Лефти? Всегда на виду, всегда на дороге, всегда в курсе всех новостей...
   - Ну, не без того, - ответил вор, обескураженный моей дерзкой фамильярностью, - А ты охотник?
   - И охотник тоже, - продолжал я давить на вора, - А что, ты предлагаешь мне сменить мой теперешний род занятий... скорее даже, все мои занятия... на отличную перспективу выращивать с утра до вечера рис?
   -Э... - замялся вор. Вообще-то, именно это он и собирался предложить, когда обратился ко мне, но мое поведение явно свидетельствовало о том, что за такую пропозицию ему светит искупаться в грязи заливного поля, - Да нет... Хотел просто помочь советом...
   - И каким же? - деланно изумился я.
   - Ну... Раз ты охотник, то тебе лучше обратиться к Волку или Горну, - стоило признать, Лефти быстро нашелся с ответом, - Волк принимает шкуры, а Горн сидит на еде у наемников...
   - Сидит на еде? - переспросил я, не сразу сообразив, что именно имел в виду надсмотрщик, - Может, ты хотел сказать, заведует провиантом?
   - Да, наверное... В общем, он отвечает за то, чтобы у наемников была жратва на столе...
   - Вот и я про то. Ты, Лефти, - я покровительственно похлопал вора по плечу, - Так при наемниках не скажи "сидит на еде". Если Горн воспримет твои слова как намек, что он балуется хищениями, боюсь, Лорду придется искать себе нового надсмотрщика.
   - Ну, я же не хотел его оскорбить...
   - Но ведь оскорбил, Лефти. И чего это ты передо мной оправдываешься? Я же не наемник, и им не скажу. Но и ты мне помог советом, и я тебе помогу тем же. Чем вежливей ты общаешься с людьми, тем больше шансов, что их в случае больших проблем устроит твоя полумертвая тушка, а не целиком мертвая.
   - Ты что... - взвился было вор, но тут же притих, когда я положил ладонь на рукоять меча, - Ну так я же не хамлю, стоим тут, нормально бакланим...
   Морду бить Лефти и в самом деле было не за что, он действительно не хамил. И я решил не нагнетать обстановку из-за одних только игровых впечатлений. В конце концов, рассудил я, в Новом Лагере таких лефти, скорее всего, не один десяток, не резать же их всех?
   - Так я и не за нашу беседу веду речь. У наемников свой жаргон, причем наполовину армейский. И за воровской вояки могут зубы пересчитать.
   - Да они и за так могут... - поморщился вор, видимо, вспоминая какой-то неприятный эпизод из своей жизни под Куполом.
   - Но ведь не стоит лишний раз их провоцировать? И не только их. Мало ли кто тащится по дороге в порванной робе, вдруг этот бродяга - второй Гомез? - я многозначительно улыбнулся вору и еще раз похлопал его по плечу, - Бывай, Лефти. Успешной тебе работы.
   - И тебе, парень, - с искренней радостью (от того, что я ухожу) ответил вор, - Пойду я тоже, посмотрю... А то за ними нужно присматривать.
   Вор, вновь важно выпятив нижнюю губу, с хозяйским видом не спеша пошел вниз по тропинке, а я по той же тропинке направился вверх, к дамбе и самому, собственно, Новому Лагерю. Через несколько десятков метров петлявшая в скалах дорога вывела меня к блокпосту наемников.
   Стоявшие у вторых ворот головорезы Ли в количестве трех человек выглядели куда собраннее и опаснее своих "коллег" из Старого Лагеря, не говоря уже о ворах, что охраняли первый рубеж обороны. Высокие плечистые парни в доспехах, представлявших собой звериные шкуры с нашитыми на них кое-как металлическими пластинами, как и рассказывал Торус, были вооружены большим топорами, которые они носили за спиной на перевязи. Завершали их обмундирование булава на поясе, длинный тисовый лук, колчан со стрелами и небольшая сумка через плечо. Пока я поднимался к воротам, они меня осмотрели с головы до ног: сначала пренебрежительно, затем внимательно, а когда заметили зубы глорха - то и насторожено-уважительно.
   - Ярвис! - вдруг рявкнул один из наемников, двухметровый нордмарец с короткой стрижкой, когда я приблизился к блокпосту, - Вылези из своей берлоги, тут какой-то странный тип приполз.
   - Ползают болотожоры, - я остановился и гордо вскинул подбородок. Никогда не был любителем кидать понты, но короткое общение с Мордрагом и Лефти показало мне, что скромность в Новом Лагере не ценится абсолютно, - А я сюда на своих двух пришел.
   - Сюда, может, и на двух, - флегматично пожал плечами нордмарец, - А как отсюда убираться будешь - одному Аданосу известно.
   - А ты его пророк, что ли? - продолжил я пикировку, - Может, тебе тогда на болота податься?
   - Это мне решать, кому куда податься, - сказал высокий рыжеволосый мужчина, спускаясь по лестнице с наблюдательной вышки, - Меня зовут Ярвис, и я отвечаю за охрану Лагеря.
   В отличие от остальных наемников, Ярвис носил длинные, собранные в хвост волосы, а также усы и короткую бородку. Кроме того, у него не было топора за спиной, а на поясе висел меч, а не булава. Взгляд у начальника охраны был умный, цепкий, без малейших признаков самодовольства или пренебрежения к новичку.
   - И эти два обкуренных вора у ворот - тоже твои люди? - с невинной улыбкой поинтересовался я.
   - Опять обкурились? - хриплым грубым голосом переспросил Ярвис, чуток растягивая слова, - С этих воров толку никакого. Вообще никакого! Да я лучше какого-нибудь крестьянина поставлю охранять эти ворота, а не это жулье.
   - Так почему ты их не сменишь?
   - А я не отвечаю за охрану рисовых полей. Здесь не Старый Лагерь, и здесь нет стражников с их толстыми мордами, которые стремятся нагнуть всех и каждого. И порядка здесь тоже нет. За этими воротами ты встретишь полную анархию. Во всей красе! И такие как ты, рискуют очень быстро заполучить себе целую гору проблем. Не знаю, что там в твоем ранце, но даже украшение на твоей шее не послужит тебе защитой. Где, кстати, ты его достал?
   - Хозяин этих зубов гниет в какой-то канаве недалеко от сторожки Кавалорна. Можешь сходить туда и посмотреть, если мне не веришь.
   - Зачем мне куда-то ходить? - пожал плечами рыжий наемник, ухмыляясь во весь рот, - Здесь всем плевать, кто ты и кем ты был ранее, у нас в Новом Лагере быстро становиться ясно, кто ты есть на самом деле.
   - Так ты, значит, меня не пропустишь? - прервал я речь словоохотливого наемника.
   - Да проходи, мне-то что? Я тебя просто предупредил, что там тебя ждет, а как ты это воспримешь - это не мое дело.
   - Меня один вопрос интересует, Ярвис... Вас, наемников, несколько десятков крепких бойцов. Что же Вы не наведет порядок, раз уже этот бардак Вам надоел.
   - Мы - наемники на службе у магов! - гордо произнес Ярвис. Как-то даже слишком гордо, и у меня возникло ощущение, что сам наемник вовсе не испытывает большое почтение к своим нанимателям, - Здесь всем распоряжаются маги воды, а мы лишь служим им. Мы охраняем лишь магов, Шахту и вот этот пост, а все остальное нас не касается.
   - А как Вы можете нормально исполнять свои обязанности, если благодаря ворам у Вас анархия в самом Лагере и конфликты с гомезовскими за его пределами?
   - А тебе какое до этого дело? - спросил Ярвис, глядя мне прямо в глаза.
   - А все, с кем я до сих пор встречался, - усмехнулся я, - Считали нужным давать мне бесплатные советы. Вот я и одариваю всех в ответ тем же.
   Ярвис, запрокинув голову вверх, расхохотался. Его же примеру последовали подчиненные. На всеобщий хохот со смотровой вышки даже выглянуло вниз чье-то обеспокоенное лицо.
   - Ну и какой твой будет совет? - спросил наемник, отсмеявшись.
   - Напомнить всем, кто мне не нравиться, что чужая свобода размахивать руками заканчивается возле моего носа, - рассказал я классическое определение демократии, - А еще лучше - на расстоянии кончика моего меча. Во избежание.
   - Ха, - усмехнулся Ярвис, - А если вместо меча - лук?
   - А если еще и с вышки? - задал я провокационный вопрос.
   - Тогда это не совсем свобода, - медленно произнес Ярвис, внимательно окидывая меня оценивающим взглядом.
   - И что?
   - А ничего, - отрезал командир, - А тебе лучше поговорить с Торлофом или Ориком, может, им тоже будет интересно...
   - Или с Окилом, - быстро вставил наемник-нордмарец.
   - Или даже со мной, - сквозь зубы произнес Ярвис, одним яростным взглядом затыкая подчиненного, после чего вновь повернул голову ко мне, - Проходи уже. Будь как дома. Если, конечно, получится...
   Грубый гогот наемников заглушил окончание незамысловатой шутки Ярвиса.
   - Может, лучше не надо? - спросил, я, зло улыбаясь, - У себя дома распоряжаюсь именно я. И я решаю, у кого что получится.
   Обогнув резко замолчавших наемников, я прошел на территорию Нового Лагеря.
  
   - Эй, парень, выдай-ка мне на опохмел, - бородатый скребок в грязной оборванной коричневой рубахе до колен, зиявшей дырами размерами с кулак, и зеленых широких штанах, был первым, кто встретил меня, едва только я ступил на деревянный настил дамбы. Признаться, я много чего ожидал увидеть в Новом Лагере, но уж банальный гоп-стоп никак не ассоциировался с моими игровыми представлениями об этом месте.
   - Ты это мне? - спросил я удивленно. Именно удивленно, а не с киданием понтов или угроз - я не сразу поверил, что это именно ко мне обратился рудокоп: не каждый рискнет с голыми руками наезжать на неплохо вооруженного путника.
   - Угу! - подтвердил скребок, приближаясь ко мне и показывая свой немалый кулак, - Во! Видал? Гони руду.
   Перехватив рудокопа за запястье, я молча вывернул ему руку, а после отправил пинком в озеро. Скребок плюхнулся в воду, побарахтался там пару секунд, но затем все же встал на колени и принялся отплевываться.
   - Опохмелился? - поинтересовался я у него.
   - Издеваешься? - хмуро спросил скребок.
   - Могу еще раз помочь так же, - пообещал я, - Во второй раз. В третий раз будет все то же самое, но с дамбы будешь лететь уже в другую сторону. Там тоже холодная вода есть.
   - Нет, не надо, - ответил рудокоп, с трудом выпрямляясь. Перспектива испытать на себе все прелести короткого пути к рисовым полям явно протрезвила его.
   - Ну, тогда, я так понимаю, проблема исчерпана? - спокойно спросил я.
   - Чего уж тут, - пробурчал скребок, после чего вновь опустился на колени и сунул голову в озеро.
   Оставив мужика протрезвляться дальше, я продолжил свой путь, благо свернуть с дороги было некуда. По правую сторону было верхнее озеро, также, как и его нижний собрат, образовавшееся благодаря дамбе, по левую - высокие и толстые деревянные столбы, а в просветах между ними - крепко сколоченный высокий бортик, который, впрочем, нисколько не мешал осматривать окрестности. Любоваться красотами вечернего Милленталя я не стал, и, пройдя через дамбу, очутился у громадной пещеры, в полумраке которой, тем не менее, четко различались хаотично разбросанные белостенные хижины. Сомневаться в рукотворности этого грандиозного образования не приходилось - три яруса Нового Лагеря были явно созданием рук человеческих, усердно перемоловших громадное количество породы, стремясь добраться до такой дорогой магической руды.
   Спустившись с пригорка к пещере, я повернул направо - насколько я помнил из игры, именно эту сторону держали под собой наемники, оставив другую половину ворам. В принципе, это было понятно и без игрового послезнания - на правой стороне было гораздо тише, чем на левой. Но, с другой стороны, едва только я показался на территории наемников, как почувствовал на себе несколько десятков изучающих взглядов - незваных гостей наемники не шибко любили.
   - Парни, - обратился я к первой же компании наемников, рассевшихся возле костра с целью поджарить подвешенную на вертеле тушу кротокрыса, - Не подскажите, где я могу найти Горна?
   - А зачем тебе Горн? - спросил кто-то из боевиков Ли, даже не оборачиваясь ко мне.
   - Исключительно по деловому вопросу.
   - Это по какому такому? - спросил наемник.
   - Это значит, что парень пришел переговорить со мной с глазу на глаз, - раздался приятный хриплый бас. Хозяин этого голоса, высокий варантец, поднялся со своего места, - Я - Горн. Ну, пошли, раз по деловому вопросу. Парни, проследите, чтобы мясо не пригорело.
   Поднявшись по тропке вверх, мы за полминуты подошли к хижине, расположенной особняком в каменной нише. Зайдя вслед за Горном, я плотно закрыл дверь - с заданиями такого рода это скоро должно было войти в привычку.
   - Охотник? - весело спросил Горн, удобно развалившись на широкой скамье.
   - Не совсем, - отрицательно покачал я головой, достал из-за пазухи письмо Диего и вручил его наемнику.
   - Хм, - варантец изогнул бровь, выражая таким образом удивление, внимательно посмотрел на меня, распечатал письмо и принялся за чтение.
   Пока наемник изучал послание друга, я сбросил изрядно надоевший рюкзак и сел напротив Горна, благо хижина была большой, и мебели в ней хватало.
   - Значит, ты - Лестер, новый ученик Диего? - спросил меня наемник, закончив чтение.
   - С чего ты взял? - опешил я, - Меня звать Азшар, и я кто-то вроде адъютанта у Торуса.
   - Адъютант, говоришь? - переспросил Горн, усмехаясь в свои длинные усы, - Занятное словцо, мало кто его употребляет. А на офицера нашей славной армии ты не похож.
   - Образование получил, - сказал я правду, - А это плохо?
   - Пока ты не начнешь этим своим образованием тыкать всем в глаза - все будет нормально. Но есть кое-что интересное в том письме, что ты принес. Там написано, что Диего передаст его именно с Лестером.
   - Мне он ничего об этом не говорил, - ответил я, лихорадочно перебирая в голове возможные причины, почему же Диего мне не сообщил об этом, - А Лестера я видел вчера вечером, причем вместе с Диего, но само письмо Диего передал мне утром. Сам Лестер на днях собирается в Болотный Лагерь переходить.
   - Это твои слова, - заметил наемник.
   - Ну, сходи и проверь в Старый Лагерь, - ответил я раздраженно, - Это Ваши проблемы с Диего, мне он ничего насчет Лестера не говорил, а само письмо я не читал.
   - Это я вижу, - улыбнулся во весь рот Горн, - Знаешь, если бы я тащил куда-то тайное послание в место, где мне могут без проблем отрубить башку, я бы вскрыл письмо за первым же поворотом.
   - Так что там с Лестером? - недоуменно спросил я.
   - Ничего. Там сказано, что письмо Диего передаст с надежным человеком, скорее всего, это будет Лестер. Скорее всего - но не обязательно.
   - Так чего ты мне голову дуришь?
   - Если бы ты работал на кого-то из наших противников, то ты бы вскрыл письмо, прочитал, опять его запечатал, а мне сказал бы, что ты и есть Лестер. Я тебе даже нужный вопрос задал.
   - И что дальше бы было?
   - А дальше я бы отрубил тебе голову, - усмехнулся Горн, - То, что я давно не был в Старом Лагере, никак не означает, что я не знаком с Лестером.
   - Даже не хочу знать, что в том письме, раз ты такие меры предосторожности принимаешь, - мрачно сказал я.
   - И это правильно, Азшар. Как говорит Ларс, чем меньше знаешь, тем спокойнее спишь.
   - Ну, что же, Горн, - сказал я, поднимаясь, - Раз мы все выяснили, я пойду. Не знаю, насколько это этично такое спрашивать, но я буду рад, если ты объяснишь мне, с кем лучше иметь дело - с Ориком и Торлофом.
   Фраза вышла немного невнятной - не люблю спрашивать советов или просить о чем-то, не люблю и не умею.
   - Ну ты спросил, - пришла пора и Горна удивляться, - Лучше всего иметь дело с Ли. А отчего ты это вдруг таким вопрос задался, Азшар?
   - Ярвис посоветовал обратиться к кому-то из них двоих.
   - Интересно, - протянул наемник, - Ярвис, вообще-то, вербовкой не занимается. Да и зачем тебе это, ты же вроде у Торуса служишь?
   - Просто интересно поговорить...
   - Дам тебе совет, парень, - перебил меня Горн, - Мечущихся туда-сюда нигде особо не любят. И если у воров с призраками с этим делом проще, то у нас, наемников, да и тех же стражников все гораздо строже. А ты, думаю, не захочешь застрять в низших чинах на всю жизнь. Нужно для самого себя решить, кто ты и с кем хочешь быть, а уже потом куда-то стремиться вступать.
   - А как же два раскола и постоянные переходы туда-сюда?
   - Ничем хорошим это не заканчивается обычно... Но раз тебе так интересно, то Торлоф обычно набирает состав из воров, тех, кто выполняет его задания. А Орик... Орик оценивает людей не тому, как они полезны, а насколько они могут быть верны Лагерю. И я не знаю, что лучше для тебя. Торус, а я его неплохо знаю, учитывает и надежность, и исполнительность одновременно. Но раз тебе Ярвис посоветовал идти к нам... - наемник задумался, а я снова сел на стул, стоять у двери с рюкзаком было и не слишком вежливо, и не слишком удобно.
   - Ярвис оценивает кандидатов по тому, насколько они могут подходить Ли, - неохотно закончил свою мысль Горн, - Знаешь, если бы ты был не от Диего, ничего бы я тебе всего этого не рассказывал.
   - А Ярвис, значит, верен именно Ли?
   - Да, - согласно кивнул Горн, - Он под его началом воевал. Сюда, когда садили Ли, закинули и его наиболее ярых приверженцев, в основном, конечно, солдат, по пьяной лавочке поносивших короля. Но кроме этих парней здесь полно тех, кто не почитает Ли как великого полководца, для них он просто первый среди равных. А сам Ли хочет во что бы то ни стало выбраться отсюда и отомстить своим врагам. Его сторонники верят, что он добьется справедливости для себя и для них. Силой оружия.
   - А есть те, кому на все наплевать, и их устраивает такая жизнь...
   - И таких большинство. Если хочешь идти вслед за Ли, то отправляйся к Орику, но учти, что его испытания ничем не легче испытаний Торуса. Если хочешь просто гарантировано иметь свой кусок хлеба - это к Торлофу, его задания, думаю, ты без проблем сможешь выполнить. А если тебе вообще ничего не интересно и хочется вольной жизни, то Ларс берет в свою банду всех подряд. За руду или за оказанные банде услуги.
   - А ты к чему стремишься, Горн?
   - Да я парень простой, Азшар, - простодушно сказал наемник, но рот его при этом искривился в хитрющей улыбке, - Я себе такими вещами голову не забиваю. Да и ты не сильно вникай в чужие дела...
   - Ибо Ларс не советует, ты уже говорил... Удачи тебе в твоих делах, Горн.
   - Будь здоров, парень. И если будет что на продажу - смело иди ко мне. У меня самые нормальные цены в Новом Лагере.
   - Не своя руда - казенная, так ведь?
   - Именно! - не стал отрицать варантец, - Но это ведь не твои проблемы, так ведь?
   Я в ответ лишь усмехнулся и отрицательно покачал головой. Это и в самом деле было вовсе не моим делом.
  
   Покинув жилище веселого хитрюгана Горна (сам наемник вышел сразу же после меня - ему не терпелось опробовать мясо кротокрыса, окончившего свой жизненный путь на вертеле наемников), я отправился на второй ярус Лагеря (или третий, если считать за первый решетку в центре Лагеря над Железной Горой). С тропами в Новом Лагере дело обстояло еще хуже чем в Старом: рудокопы туда-сюда по пещере не шастали, а, значит, и не протаптывали, а сами наемники дорожным строительством были озабочены не больше своих "коллег"-стражников.
   - Вот как Вы по ним пьяными ходите? - спросил я у спускавшегося вниз наемника, с которым мы с трудом разминулись на одной такой "тропинке".
   - Мы пьяными не ходим, - гордо заявил наемник, - Мы пьяными лежим!
   - Ну да, - пожал я плечами, - С такой дороги навернешься на чью-то крышу - больше уже не встанешь.
   Наемник загоготал и похлопал меня по плечу.
   - Привыкнешь. Здесь ко всему быстро привыкаешь...
   Орика я нашел быстро, наемники по пути охотно мне сообщали его местонахождение, а на свой вялый вопрос "Зачем?" вполне удовлетворялись ответом "Ярвис послал". У анархии есть свои плюсы, к Равену, например, меня бы так просто никто не пропустил. А здесь я на глазах у десятка наемников зашел в жилище заместителя их командира, и никто даже не попытался меня остановить.
   - Заходи, чего тебе? - так отозвался сам хозяин хижины на мой стук в приоткрытую дверь, - И кто ты?
   - Звать меня Азшар, - устало, ибо в который уже раз за день, представился я, - Официально меня прислал Ярвис, похоже, он считает, что я в очень-очень-очень далекой перспективе смогу стать наемником.
   - Я бы добавил еще парочку "очень", - хмыкнул Орик, - Но ты не должен так говорить о себе. У нас не ценится скромность, тем более, ложная скромность.
   - Я человек не борзый и бандитом никогда не был. И гнуть кирпу ради одного только впечатления на кого-либо не собираюсь.
   - Не путай борзость и уверенность в себе, парень. Но с тем, что ты назвал "официально", мы разобрались. А так зачем завалился сюда?
   Я молча отдал ему записку от Торуса.
   - Занятно, - сказал варантец, погладив свой гладко выбритый затылок, - Значит, Торус в очередной раз проводит свою обычную аферу. Единственный известный мне человек, которого выгнали из двух армий подряд за мародерство и сбывание на черный рынок армейского барахла. Ну ладно, из гобхаров его вышвырнули, но сколько это надо было накрасть, что вылететь из войска этого козла Робара?
   - Понятия не имею, - признался я, - Но Торус не похож на тыловую крысу.
   - Ха, парень, он три войны прошел, причем в первых рядах, - сказал, как плюнул, наемник, - Но это не мешает ему грести под себя все, что на глаза попадется. Среди бандитов ему самое место.
   - Ты его не сильно любишь, - заметил я.
   - Он немало моих товарищей положил, - мрачно процедил Орик, - Мне не за что его любить. Но выбирать не приходиться. Выкладывай свои топоры.
   - А руда? - спросил я, принявшись за разгрузку ранца.
   - Сейчас черкну записку Кроносу, - ответил Орик, макая перо в чернильницу, - Он выдаст тебе необходимую сумму. Или ты думаешь, что я у себя ее мешками держу?
   - Я не думаю, - пожал я плечами, - Мне Торус дал задание принести тебе топоры, а ему - пять тысяч.
   - Вот Хранитель Руды тебе их и вручит, - недовольно ответил Орик, шлепая на исчерканный им листок печать. Самую настоящую печать.
   Аккуратно приняв протянутый мне листок, я внимательно его осмотрел. Записка гласила следующее:
  
   "Хранителю Руды Магу Воды Третьего Круга Кроносу.
   Выдать предъявителю сей грамоты 5000 кусков магической руды. Да, именно 5000. На всякий случай пишу буквами: пять тысяч.
   Внешность предъявителя: высокий, худой, темноволосый. На вид лет двадцать. Миртанец, имя - Азшар. Одет в обычную тюремную робу с заплатками, на шее - ожерелье из зубов глорха.
   Да, мне он тоже кажется подозрительным. Но руду выдай.
   Орик"
  
   Читая письмо, я не смог сдержать улыбки - в чувстве юмора наемнику отказать было нельзя. Да и печать была весьма оригинальной - щит с символом Аданоса и два перекрещенных топора.
   - Удивляешься печати? - спросил Орик, веселясь, - С таким количеством жулья, что собралось здесь, это - единственный выход. Здесь мастеров подделать почерк хватает. Это в Старом Лагере обходятся без нее.
   - А что мешает Гомезу ее завести?
   - Гомезу, похоже, наплевать. А у Равена на моей памяти ее сперли свои же. Это еще до Первого Раскола было.
   - А у тебя не украдут?
   - Нет. Если у нас что-то важное пропадет, то Ларсу дается три дня, чтобы найти эту вещь или самого вора. Иначе он и десять воров на наш выбор будут повешены. Первое время что-то пропадало, но оно быстро находилось - все прекрасно знают, что Ли свои обещания всегда держит.
   - Это да, - раздался самодовольный голос от двери. Лицо Орика в один момент стало жестким, будто бы из камня высеченным, а ноздри его крупного мясистого носа гневно раздулись. Я обернулся и оглядел вошедшего.
   Незваный гость оказался обладателем весьма примечательной внешности. Это был воистину могучий воин. В нем было больше двух метров роста и не меньше метра в плечах, тяжелый доспех наемника, казалось, был ему мал и вот-вот треснет по швам. Его мускулистые руки были, по меньшей мере, вдвое толще моих, и их покрывал не один шрам.
   Лет ему было около пятидесяти, и сложно было сходу определить, то ли его волосы были белы от природы, ибо нордмарец узнавался в пришедшем с первого взгляда, то ли их уже покрыла седина. На меня он с первого взгляда произвел впечатление самоуверенного, жадного, жестокого и при этом абсолютно бесстрашного головореза, и как позже выяснилось, мое первое впечатление оказалось верным.
   - Мне научить тебя стучать в дверь, Окил? - прорычал Орик, удостаивая "сослуживца" тяжелым взглядом.
   - Когда я стучу, то ненароком могу развалить чей-то хлипкий домишко. Как правило, их хозяева тоже не отличаются стойкостью, - приторно-добродушно, с изрядным оттенком насмешки, ответил нордмарец. По стилю ведения беседы он очень напоминал Бладвина, и с первыми же звуками его голоса поверил в то, что Окил - и в самом деле такая первостатейная мразь, как про него говорят.
   - Чего тебе надо? - мрачно спросил варантец, проглотив завуалированное оскорбление.
   Нордмарец не сразу ответил. Он не спеша прошествовал к столу, скептически изогнув бровь, осмотрел выложенные мной топоры, и медленно, чуть ли не нараспев, протянул:
   - Мне кажется, этот парень тебя надул. Нет, мой варантский друг, это вовсе не боевые топоры. А вот Глас Воина...
   Окил левой рукой расстегнул на груди перевязь, правой перехватил древко своего двулезвийного топора, размахнулся и обрушил на стол удар - и все это за какую-то секунду. Орик от неожиданности даже не успел убрать руки (впрочем, Глас Воина их не задел - Окил не собирался калечить "соратника"), что вызвало у нордмарца довольное хрюканье.
   - Жалкое зрелище! - произнес Окил, картинно вздыхая. Что именно он считал жалким - оружие от Торуса, разваленный надвое стол или нерасторопность варантца - он оставил домысливать нам с Ориком.
   - Убирайся! - просипел правая рука Ли, поднимаясь со стула, - Или я тебя вышвырну отсюда.
   - Как скажешь, - пожал плечами нордмарец, пряча за спину топор, - Но я еще загляну к тебе в гости.
   Последние слова прозвучали зловеще. Не удостоив меня вниманием, Окил тихой поступью, необычной для такого гиганта, покинул хижину, оставив нас одних.
   Орик плюхнулся на стул и мрачно стал глядеть на развалины стола. Ему явно было не до меня.
   - Весело живете, - заметил я, чтобы прервать затянувшееся молчание.
   - Тебе вроде бы к Кроносу нужно, - грубо ответил варантец, не поднимая взгляда.
   - И тебе удачи, Орик.
   Ответного прощания я не услышал. Покинув подвергшееся налету жилище высокопоставленного наемника, я отправился на самый нижний ярус Лагеря - к Хранителю Руды.
   Маг Кронос, бледный усатый мужчина с надменным лицом и собранными в хвост черными волосами, бродил вокруг решетки без всякой цели. Кому-то могло и в самом деле показаться, что маг погружен в глубокие раздумья, но его острый, полный любопытства взгляд, которым он окинул мою спустившуюся к решетке персону, однозначно свидетельствовал, что ему дико скучно торчать здесь целыми днями и он рад любому потенциальному посетителю. Просто присущее магам высокомерие не позволяло ему заговорить первым.
   - Во имя магии, Хранитель Руды, - я излишней гордыней не страдаю (да и сам Азшар излишними понтами не отличался), могу и первым поздороваться, - Меня прислал Орик.
   - И чего он хочет? - поинтересовался Кронос, выпячивая нижнюю губу. Получив в руки письмо, он нетерпеливо развернул листок пергамента и быстро пробежал его глазами.
   - Вот за какие это заслуги? - поинтересовался Кронос, дочитав послание. Сумма, затребованная в письме, поразила и его, - Что ты такое сделал для Нового Лагеря?
   Я пожал плечами и посмотрел в сторону. Правду отвечать не стоило, а любой остроумный ответ был бы воспринят магом воды как хамство. А не очень остроумный - тем более.
   - Но раз Орик так решил, то я выдам тебе руду. Следуй за мной, - Кронос круто развернулся и направился к одному из каменных столбов, вбитых полукругом у решетки. Достав из кармана синей мантии рунный камень, Кронос активировал руну, и столб медленно, с тихим скрежетом стал опускаться под землю. Когда верхушка столба сравнялась с уровнем земли, Кронос ступил на нее. Я последовал его примеру, и столб стал опускаться ниже.
   - Тебе есть, чем гордиться! - торжественно произнес маг, когда мы очутились на дне громадной и при этом хорошо освещенной пещеры, - Не многим удавалось увидеть изнутри Железную Гору.
   И как бы сама пещера не поражала воображение своими размерами, сверкающая в неровном свете факелов огромная груда магической руды, занимавшая три четверти каменного мешка, впечатляла гораздо сильнее. Я восхитился Сатурасом и Ли: терпеливо копить в течении десяти лет такое количество руды, несмотря на жуткий бардак внутри Лагеря, отсутствие стабильных источников существования и естественную человеческую жадность устроить себе за эту руду отличную жизнь, не хуже той, что вел Гомез - для этого нужны были нечеловеческая воля, мудрый расчет и непреодолимое желание вырваться из-за Барьера.
   - На нее можно купить Миртану! - выразил я свое искреннее восхищение.
   - Она - ключ, открывающий нашу темницу, - улыбнулся Кронос, - Когда-нибудь мы все вернемся в Миртану. А теперь пошли, выдам тебе твою руду.
   - Да, пересчитывать придется долго, - невесело улыбнулся я, представив себе этот долгий и нудный процесс. Рудный самородок - это маленький (как правило) камешек весом всего в несколько грамм (на один меч таких камешков уходит не меньше пятидесяти), именно потому их и можно использовать в качестве валюты.
   - Еще чего, - хмыкнул маг, - По весу выдам.
   Подойдя к большим весам у стены пещеры, Кронос поставил на одну чашечку пять больших гирек, на вторую поставил мешок, в который стал насыпать руду, используя для этого совок наподобие тех, которыми в моем старом мире насыпали в пакеты сахар или крупу. С работой маг справился очень быстро: за какую-то минуту небольшой мешок был уже полон, и еще две маг скрупулезно добавлял-забирал камешки, стремясь получить точный вес.
   - Забирай, - сказал мне Кронос, закончив, наконец, работу.
   - Запечатаешь?
   - А надо?
   - Вообще говоря, не знаю, - признался я, так как Торус никаких указаний мне на этот счет не давал, - Но все же было бы неплохо.
   Кронос, вздохнув, сунул руку в карман и вытащил оттуда поочередно кусок сургуча и печать.
   - Ты с собой носишь? - удивился я.
   - Я постоянно принимаю-отправляю гонцов, - злобно оскалившись, раздраженно ответил маг, - Тому руду выдай, от этих прими. Через час нужно будет поднимать решетку - Окил и его люди начнут засыпать руду.
   - У тебя важный пост, - заметил я.
   - Да. Даже наиболее надежному послушнику его не доверишь. Да и нет у нас послушников, - вздохнул Кронос, а лицо его на мгновение потеряло высокомерное выражение. Впрочем, он быстро пришел в себя, - Готово. Быстрее упаковывай свой мешок и пошли. Мне некогда с тобой возиться.
   Вывезя меня наверх, Кронос продолжил прерванное занятие - бродить взад-вперед, бормоча себе что-то под нос, а я отправился по делу, которое Фиск, кстати, просил меня выполнить в первую очередь.
  
   - Ты - Шарки? - спросил я плотного варантца в накидке вора с косяком болотника в зубах. Сидел он лавочке возле небольшой пирамиды из набитых всяким добром ящиков.
   - Купить чего-то хочешь? - лениво ответил вор, сбивая пепел с самокрутки.
   - Фиск просил передать тебе это, - я вручил торговцу свой последний конверт из Старого Лагеря.
   - Ну, спасибо, - протянул вор, уставив взгляд своих мутных глаз куда-то мне за спину, - Посмотрю потом...
   - Вообще говоря, дело не терпит отлагательств, - усмехнулся я.
   - И что такого случилось?
   - Мордраг бежал из Старого Лагеря...
   - И Фиск лишился поставщика ворованных товаров, - прервал мой рассказ вор, затягиваясь болотником, - Я об этом знаю. К кому, по-твоему, Мордраг понес на продажу все то добро, что он нахватал в Старом Лагере?
   - И много там получилось? - поинтересовался я как бы между прочим.
   - Да сколько там... - небрежно сказал вор, - Полторы штуки где-то, может, чуть больше.
   - Это, по-твоему, мало?
   - У меня месячные обороты, случается, и десяти тысяч достигают, - пожал плечами Шарки, - А так... Смотря кому... Если жить скромно, то хватит на два месяца, если гулять от души - за месяц можно спустить. Но какому-нибудь скребку такой сумы и на полгода хватит. Жизнь - штука вообще дорогая, особенно в Новом Лагере.
   - Так что там с Фиском?
   - А ничего... - вор с наслаждением затянулся, - Почитаю на досуге.
   - Послушай, Шарки, - начал я проникновенным голосом увещевать собеседника, - Я отправляюсь обратно в Старый Лагерь уже сегодня вечером. И если в ближайшие дни вдруг не найдется другого желающего сунуть свой нос в вотчину Гомеза, а письмо, что я тебе передал, и в самом деле важное, то тебе придется оторвать задницу и доставить свой ответ Фиску лично. Так, может, все же прочтешь?
   - Ну почему ты такой нетерпеливый? - вздохнул вор, туша косяк об лавку и аккуратно пряча его в карман, - Сейчас просмотрю.
   Торговец и в самом деле распечатал адресованное ему послание и углубился в чтение. В отличие от Горна, Орика или Кроноса, читал Шарки долго, и, судя по тому, как поднимался-опускался его взгляд, ему пришлось перечитать письмо, по меньшей мере, раза три, прежде чем вор до конца понял смысл послания. Но из его глаз исчез наркотический туман, и взгляд Шарки стал более осмысленным.
   - Интересно, - резюмировал варантец, внимательно посмотрев на меня, - А тебе до этого всего какое дело?
   - Да я помог Мордрагу бежать. Но и сам поспособствовал его бегству.
   - Подожди, - щелкнул пальцами вор, - Ты ведь Азшар, так ведь?
   - Ого, - усмехнулся я, покачав головой, - Не думал, что я уже так известен.
   - Мордраг о тебе много рассказывал, причем всем желающим слушать, - усмехнулся в ответ торговец, - Эта Колония очень маленькая, все стоящие люди друг друга знают или хотя бы слышали друг о друге. Сейчас он сидит в таверне Силаса и пропивает свою добычу. И тебе туда же.
   - Что мне туда же? - переспросил я, не поняв последней фразы.
   - Идти. В таверне постоянно ошивается один белобрысый парень по имени Сайфер. Скажешь ему, что у него появился шанс гарантировано иметь жирный кусок каждый день, и для этого пусть заглянет ко мне.
   - Ты хочешь его отослать в Старый Лагерь?
   - Агааа... - протянул Шарки, - Именно так. Мордраг - слишком молодой для того, чтобы вертеться среди призраков, но ему доверяет Ларс. А Сайфер - парень ловкий и бывалый, он как раз тот, кто нужен Фиску и тебе...
   - А мне-то он зачем?
   - Ну, ты ведь тоже имеешь какую-то долю от этого дела, - уверенно заявил мне вор.
   - Или буду иметь, - пробормотал я сам себе, после чего добавил громче, - Да ведь и ты себя не обидишь. А сам Сайфер согласиться-то?
   - Если не дурак - то да. А Сайфер далеко не дурак...
   - Ну, тогда я к нему, - сказал я, окинув взглядом лагерь. С каждой минутой разгоралось все больше костров, а, значит, вечер уже вступил в свои права, и мне следовало торопиться: оставаться на ночевку в логове воров с мешком чужой руды было не самым разумным решением, - Постарайся объяснить все Сайферу так, чтобы мне не пришлось еще раз сюда тащиться...
   - А что, тебе тут так не нравиться? - хмыкнул вор, услышав мое напутствие, - У нас вроде весело... И занятно... Приходи еще. И да, Азшар, если что продать-купить - так это ко мне. С рудой или товаром - я завсегда буду тебе рад.
   - С рудой или товаром мне везде будут рады, - мрачно сказал я, - Особенно на большой дороге. Но я услышал тебя, Шарки. До встречи.
   - Удачи, - индифферентно ответил вор, заново закуривая остаток своего косяка.
   Таверна Силаса, она же - Бар-на-Озере, располагалась на небольшом островке верхнего озера. Чтобы добраться до бара, нужно было пройти от середины дамбы по выложенному камнями броду. Плохие сапоги, врученные мне еще в Венгарде, моментально промокли, и необходимость их чинить хорошего настроения мне не прибавила. А еще больше настроение мне понизило наглое выражение лиц громил, охранявших вход в таверну. И этот средневековый фейс-контроль не преминул меня остановить.
   - Эй, бродяга, куда прешь? - лениво поинтересовался тот, что стоял справа. Впрочем, он мало отличался от своего собрата. То есть, хорошо приглядевшись, можно было заметить различия, но оба громилы были высоки, темноволосы, одеты в "тяжелые доспехи вора" - хаотическое облачение из шкур, ремней, металлических пластин и украшений из клыков - и морды у обоих были весьма самодовольными.
   - В бар. У меня там встреча, - ответил я миролюбиво.
   - А нам наплевать! - заявил вор, слегка качнувшись назад, - Вход только для воров и рудокопов.
   - А вот на это наплевать уже мне. Я здесь по поручению Шарки...
   - Да хоть самого Сатураса! - презрительно склюнул в песок громила, - Вход - только для воров и рудокопов, еще раз повторяю для особо тупых.
   - А я еще раз повторю для хамов, - процедил я сквозь зубы, подходя к громиле, - Я собираюсь туда пройти, и мне плевать на то, какие здесь правила. Мне про них никто из тех, кто сюда послал, не говорил...
   - Ты что-то много болтаешь, - громила прищурился и положил ладонь на рукоять булавы, - Вали отсюда подальше.
   - Лучше отойди ты, - покачал я головой и переступил порог. Дальнейший спор я посчитал излишним.
   Вор тоже посчитал, что словесная перепалка завершилась безрезультатно, и потому пора ее перевести в другое русло. Выхватив булаву, он попытался нанести мне удар в плечо.
   Усеянный маленькими шипами шар прошел мимо (я в нужный момент уклонился), а вот сам громила согнулся от удара в печень и повалился на землю, тяжело дыша и выпучив глаза. Это напомнило мне поединок казахстанского боксера Жирова с каким-то негром, где Василий Жиров одним удачным ударом окончил поединок. Удар у меня, пусть и с даром Инноса, был, конечно, слабее, чем у профессионального боксера - я все же вешу гораздо меньше девяноста килограмм - но громиле его хватило однозначно.
   Его напарник сначала поглядел на сидевшего на пятой точке товарища, а затем и сам потянулся за булавой. Не став дожидаться, пока второй громила выхватит оружие, я толкнул вора ладонью в лоб - и тот треснулся затылком об косяк. Переступив тела вышибал, я прошел в таверну.
   - Убирайся отсюда! - сквозь зубы выплюнул мне высокий крепкий варантец в тяжелом облачении вора, стоявший за барной стойкой.
   - Что-то ты не шибко вежлив с посетителями, хозяин, - заметил я.
   - Ты мне не посетитель! - зло заявил варантец, грянув об стол кружкой и наливая туда шнапс, - Держи, Шеньян... А ты давай, шевелись назад. То, что ты вырубил моих охранников, не значит, что я намерен тебя здесь терпеть. Я наливаю только тем, кто ко мне и к моим людям с уважением относиться.
   - Может, тебе еще и в пояс поклониться? Странный ты человек, Силас...
   Трактирщик молча отцепил от пояса топор. Многочисленные посетители бара, воры и рудокопы, тут же прыснули в стороны, освобождая место для драки. Но схватка не состоялась - знакомый голос вдруг громко проорал:
   - Силас, погоди, не надо, это ко мне!
   Мордраг продрался через толпу и положил свою ладонь на плечо трактирщику, стараясь удержать его попытки изрубить меня на корм для шныг.
   - Это - Азшар, мой кореш из Старого Лагеря... Да погоди ты, Силас, говорю же, он ко мне пришел!
   - Да, Силас, погоди его рубить, - поддержал его чей-то еще голос, - Он Мордрагу помог, чего его валить?
   - Я не пускаю сюда непонятно кого, - прорычал Силас, но топор спрятал, - Вот что, бродяга, в этот вечер, так уж и быть, пущу. Разберешь с Мордрагом свои дела - и чтобы твоей ноги больше здесь ни было.
   - Да я не особо и рвусь в твою забегаловку, - пожал я плечами, - Но и хамства не люблю, трактирщик.
   Силас зло прищурился, но ничего не сказал и вернулся за стойку. К нему тут же потянулись посетители, и через десять секунд уже ничто не намекало о почти возникшей ссоре.
   - Горазд ты кулаками махать! - воскликнул Мордраг, хлопая меня по плечу. Взяв меня за руку, вор потащил меня куда-то вглубь строения.
   - А ты горазд находить неприятности себе и другим, - мрачно отрезал я, заходя вслед за своим "партнером" в маленькую комнатушку, где из всех предметов мебели были лишь сундук и кровать, - Не мог встречу в другом доме назначить?
   - Здесь удобнее всего. У меня пока нет в Лагере своего жилья, так я снимаю здесь конуру.
   - Но ты знал, что эти громилы меня не пропустят.
   - За руду бы пропустили, - беспечно ответил вор.
   - За МОЮ руду, Мордраг. Которую бы я потом содрал с ТЕБЯ!
   - Та ладно, не заводись, - примирительно поднял вверх Мордраг, - Вообще говоря, мог бы и представиться на входе...
   - И пропустили бы твои дружки меня? - я насмешливо улыбнулся.
   - Не знаю, - признался вор, - Но вроде все хорошо закончилось.
   - Если не учитывать того, что я вломился в чужой дом без приглашения...
   - Ну, Силас сам установил идиотские правила...
   - Если он здесь хозяин - это его право, - заметил я, перебивая вора, - Хочет терять клиентов из-за хамства громил - это тоже его право. Я сюда вошел, избив двух человек, только потому, что ты забил здесь мне стрелку, Мордраг. Потому, что я думал, что эти двое - обычная шпана, решившая покуражиться, а не охранники, исполняющие приказ хозяина. Да, они оба заслужили по затрещине, но я не люблю с кем-либо ссориться.
   - Ой, да ладно тебе, - вор плюхнулся на кровать, - Вообще говоря, Силас давно нарывается на проблемы, и с каждым днем буреет все больше и больше.
   - Отчего же? - поинтересовался я.
   - Так он еще с Роско и Квентином когда-то вместе работал, еще до основания Лагеря. Сайфер говорил, что опытный был вор. А потом Силас решил осесть, ну и к нему уже отношение не то, что было раньше. Вот он и подчеркивает всем и каждому, что круче него никого нет. Вот бы ему кто рожу набил! - мечтательно завершил свой рассказ Мордраг.
   - Так отчего же ты его остановил, когда он полез в драку со мной?
   - Да ты чего, Азшар?! Он своим топориком на спор тонкую ветку разрубает. Вдоль!
   - Может, он мясником раньше был, - пожал я плечами, - Или забойщиком. Что с того? Ладно, Мордраг, так что там с моей рудой?
   - Восемьсот кусков как один! - Мордраг вскочил с кровати и кинулся к своему сундуку.
   - Ровно восемьсот? - недоверчиво переспросил я, - Что-то круглая цифра выходит...
   - Ну, я немного округлил...
   - И я так понял, в сторону уменьшения. Случайно не с восьмисот тридцати кусков? Или даже с восьмисот семидесяти?
   - Ну, - вор замялся, - Там и в самом деле больше вышло. Но я тебе компенсирую!
   - Чем это? - насмешливо спросил я, нехорошо улыбаясь.
   - Болотником! - воскликнул вор, - Его же продавать не имеет смысла, проще самому скурить! Шнапсом еще. Сейчас я все выдам. Ты пересчитывать будешь?
   - Зачем? - спросил я, принимая протянутый вором мешочек с рудой, - Если там не будет хотя бы одного куска, я тебя даже в Храмовом Ущелье достану.
   - Тогда давай лучше пересчитаем, - сказал вор, - Я мог немного ошибиться.
   Пересчет руды продолжался минут двадцать, во время которого я выяснил, что вор и в самом деле ошибся на шесть кусков. Но так как ошибка была в пределах десяти кусков, то ее можно было списать на обычную оплошность.
   - Разумное решение, Мордраг, - сказал я, когда вор покрыл недостачу.
   - Ну... - "партнер" облегченно вздохнул, - Может, вмажем немного, а?
   - В честь удачного дела? Можно было бы, но я сейчас уже двигаю домой. И насчет "вмажем"... Что ты про болотник говорил?
   Вор опять полез в сундук, и вытащил оттуда сверток и несколько бутылок.
   - Болотник, шнапс, пиво! - провозгласил гордо Мордраг, - Это все - твоя часть!
   - А твоя где?
   - Уже вышла, - усмехнулся вор, - Желающих поздравить меня с возвращением было очень много.
   - За твой же счет.
   - Лучше расщедриться своим на угощение, чем ждать, пока они не решат наказать тебя за жадность и обчистят твои закрома.
   - Весело живете...
   - Не все так плохо, - пожал плечами Мордраг, - Но в банде все равны. И зачастую - все общее.
   - А как же Лорд, Силас или тот же Ларс? Они тоже всем делятся?
   - Ну... - вор замялся, - Умеешь ты задать вопрос, за который ответом может быть удар ножа.
   - Мне об этом уже говорили, - я весело улыбнулся, - Так что там с Ларсом и другими?
   - У них личная охрана есть. Как вышибалы у Силаса. Но для того, чтобы содержать при себе охрану, которая будет следить за твоим добром, нужны и руда, и определенная репутация.
   - Понял я тебя, Мордраг. Ладно, рад я, что ты оказался честным партнером, и мы бы и вмазали, но мне надо назад уже.
   - Ночью? - изумился вор, - Рисковый ты...
   - Доберусь... Слушай, мне еще надо с Сайфером переговорить.
   - На хрена? И откуда ты его знаешь?
   - Я его и не знаю. А познакомишь меня с ним ты.
   - Ну ладно, - согласился вор, - Пойдем вниз, посмотрим. Если он еще трезвый...
   Я упаковал свои вещи, и мы с Мордрагом спустились в общий зал. Пробившись через галдящую толпу, которая буквально заполонила весьма обширную залу таверны, в один из уголков, мы вышли к столику, за которым несколько воров рубились в карты.
   - Сайфер! - окликнул Мордраг, и один из воров, долговязый белобрысый мужик лет тридцати, медленно обернулся. Было заметно, что он уже успел и выпить, и даже выкурить косяк, но судя по оценивающему взгляду, которым вор осмотрел меня, он все еще соображал.
   - Да? - спросил Сайфер, - Садись с нами, Мордраг.
   - Если я сяду, ты без штанов отсюда уйдешь, - самодовольно заявил Мордраг, чем вызвал у приятелей лишь смех, - Но, пожалуй, стоит вам показать, кто тут папочка.
   - Ну так садись, чего ты телишся? - заметил кто-то за столом.
   - Сайфер, это Азшар, он о чем-то хотел поговорить с тобой.
   - И о чем же? - поинтересовался белобрысый.
   - Наедине, - коротко отрезал я, - Пошли, Сайфер, разговор есть.
   - И о чем же? - повторил свой вопрос вор.
   - Правильнее будет сказать "На сколько?", - усмехнулся я.
   - О, с этого и нужно было начинать, - Сайфер, слегка покачиваясь, поднялся с места, - Ну, давай, выйдем на свежий воздух.
   - Бывай, Азшар, - сказал Мордраг, пожимая мне руку и садясь на только что освобожденный стул, - Если будет еще что-нибудь прибыльное, ты знаешь, где искать надежных партнеров. А я пока сыграю партийку-другую.
   Когда я на пару с Сайфером покинул таверну, уже окончательно стемнело. На небе не было видно ни единой звезды, да и луна смотрелась весьма размыто. Впрочем, не пропускавший звездный свет Барьер сам освещал Долину разрывами молний.
   - Слушай, а куда эти громилы уже делись? - спросил я вора, когда мы вышли за порог.
   - Очухались минут десять назад, подошли к Силасу, тот их и отпустил, - пожал плечами вор, - Поползли отлеживаться. Жестко ты их.
   - Я, вообще-то, человек добрый, Сайфер.
   - Возможно, - флегматично ответил вор, - Ну так о чем ты хотел поговорить?
   - Как ты смотришь на то, чтобы стать посланником магов в Старом Лагере?
   - Ха! Я был бы рад, но кто меня туда пустит? А я бы там развернулся...
   - По поводу того, кто тебя и за сколько пустит, тебе стоит поговорить с Шарки. А я лишь выполняю просьбу Фиска, которому ну очень срочно нужен нормальный партнер.
   - Фиск - мужик опасный, дружище, - заметил вор, - Но раз такое дело, что Шарки может меня устроить, то готов рискнуть работать с Фиском. В Старом Лагере такие деньги крутятся, что можно жить припеваючи. Уж, в отличие от Мордрага, я там развернусь...Если, конечно, Шарки Ларса уломает.
   - Ну, если все будет хорошо, увидимся в Старом Лагере, - я облегченно вздохнул. Почти все полученные мною поручения я исполнил, и мог с чистой совестью покидать Новый Лагерь.
   - Счастливо, - кивнул белобрысой головой Сайфер и вразвалочку поплелся к Пещере. А я, перейдя брод (и вновь промочив ноги), отправился в противоположную сторону.
  
   За два дня, проведенные в Колонии, на меня целенаправленно еще ни один зверь так и не напал (в "охоту" на глорхов у стоянки Кавалорна я ввязался по собственной инициативе). Зато среди двуногих относительно разумных относительно прямоходящих (в зависимости от количества выпитого) постоянно находились желающие проверить глубину моих карманов и длину меча. И двое личностей с луками в руках, карауливших мост через овраг, тоже имели подобное желание.
   Подойдя поближе, я в неровном свете одинокого факела узнал тех двоих громил Силаса, что якобы уползли отдыхать.
   - Вот почему я не удивлен? - радостно улыбаясь, я ступил на мост - убегать от луков с тяжелым рюкзаком за плечами было глупо.
   - Снимай с себя все, - коротко приказал один из воров.
   - А что, с трупа лень? Или тебе мои грязные тряпки надо?
   - А вдруг ты спирт от Силаса это несешь, - ответил его товарищ, - Побьется же.
   - Ну, а мне какой резон снимать?
   - А мы пристрелим, а не прирежем, - первый, тот самый, что познакомился с моим кулаком (он даже сейчас стоял немного согнувшись, хотя лук при этом держал уверенно), - И не будешь подыхать часов шесть с выпущенными кишками...
   - Ожидая волков, - добавил второй.
   - Если Вы оба не уйдете с дороги, - сделал я последнюю попытку замириться, - Волков придется кормить не мне.
   Громилы тоже решили, что их лимит добрых дел на сегодня вычерпан, а потому не стали больше тратить времени на слова. В считанные мгновения они положили стрелы на тетивы и натянули луки.
   Вновь время замедлилось, но даже так я не успевал пробежать через мост и ударить бандюг сталью. Вытянув вперед руки, я стал формировать огненные стрелы. И в отличие, от моих предыдущих попыток, маленькие огнешары создавались довольно-таки быстро.
   Выстрелили мы одновременно. Но мое преимущество в скорости позволило мне, несмотря на ношу, отпрыгнуть на пару шагов назад, так что стрелы просвистели хоть и рядом, но все же мимо. А вот ворам уклониться не удалось.
   Тому, чей затылок выдержал знакомство с косяком в таверне, принял огненную стрелу прямо в лицо. Дико закричав от боли, громила выронил оружие и принялся ощупывать пальцами волдыри. На месте он при этом не стоял, а отплясывал от боли джигу, что на краю обрыва было небезопасно. Долго его танец и не продлился: оступившись, бандит головой вниз рухнул в овраг.
   А вот его кореш все же выставил ладонь перед своим лицом, и теперь тряс обожженной правой рукой, одновременно левой вытаскивая булаву. А я тем временем перебежал через мост, на ходу вытаскивая меч. Вор взмахнул своей палицей, изобразив то ли атакующий, то ли защитный прием. Но это было хаотичное движение, совершенное в отчаянии - вор осознавал, что не сможет он нормально драться левой рукой, но все же пытался хоть как-то защитить свою шкуру. От удара я уклонился и, в свою очередь, вогнал бандиту клинок в грудь - жалеть человека, стремившегося меня ограбить, я не собирался.
   Как известно из интернетовского юмора, настоящий ролевик при встрече с грабителем пересчитывает в уме деньги в его кармане, а не в своем. Сам обыск трупов (спустившись в овраг, я смог убедиться, что второй громила при падении сломал себе шею) много времени не занял, а вот с переупаковкой вещей пришлось повозиться. К сожалению, в отличие от игры, носить в кармане сотню мечей было невозможно даже для тролля, если бы тролль, конечно, согласился надеть на себя хоть что-то.
   С огромным удовольствием (хотя Атос такое и не одобрял) я обобрал оба трупа, сгребая все, что под руку попало. Вообще говоря, жадность мне не свойственна, но стабильным источником средств я в первые дни своего "срока" я еще не обзавелся и не научился разбирать, что в колонии по-настоящему ценно, а что можно беспрепятственно достать практически за бесценок, и не имеет смысла забивать сумку этим барахлом. Ну и сам факт наличия трофеев, будь это даже погнутая жестяная ложка, радовал сам по себе.
   Потеря еще получаса времени меня уже нисколько не напрягала. Это пребывая в новом Лагере, я спешил скорее вернуться в Старый, но после встречи с ворами решил с этим повременить - у меня вновь появились дела в логове наемников.
   Гульба в Баре-на-Озере была в полном разгаре, и мое появление поначалу прошло незамеченным - в конце концов, в этот раз "фейс-контроля" не было, а поддатые посетители не особо разглядывали мою персону. И лишь когда я бухнул об стойку отрезанными головами вышибал (у очутившегося рядом со мной Шеньяна желудок враз вернул назад весь самогон, а сам скребок моментально протрезвел), весь зал затих.
   - Доставай топор, Силас, - хрипло (от ярости и волнения) потребовал я, - Решим это дело.
   Силас где-то секунд пять молчал, широко раскрытыми глазами пялясь на мой "подарок", но в себя пришел быстро. Скорее всего, от созерцания его отвлекло журчание самогона, моментально заполнившего стакан в руке трактирщика и теперь беспрепятственно заливавшего деревянный пол. Варантец перевел взгляд на меня и, к моему удивлению, вдруг злорадно улыбнулся.
   - Очередной придурок, - довольно сказал он, наконец, закручивая кран бочонка, - Во-первых, причем здесь я? А во-вторых, раз уж ты не знаешь, то у нас не принято прощать убийство своих.
   - И что с того? - понял я причину довольной ухмылки хозяина бара, - Я ведь пришел сюда по твою голову, Силас. Даже если меня здесь твои приятели и линчуют, то это произойдет после того, как вместо лужи шнапса здесь будет лужа из твоей крови. И даже если эта пара отправилась по мою душу не по твоему приказу, то уж точно при твоем одобрении. И спускать тебе это с рук я не собираюсь. Доставай топор, или я тебя просто как свинью прирежу.
   - А кто тебе позволит это сделать? - ехидно поинтересовался варантец, - Здесь не дворец Робара, чтобы ты там мог на поединок меня вызвать. Сейчас я кликну и тебя повяжут, а затем...
   Что должно было быть затем, Силас не договорил - я всадил ему кулак в солнечное сплетение, благо "доспехи" у воров - одно название, защищают, максимум, от случайного удара ножом. Трактирщик согнулся от боли, а я обоими руками схватил его за голову и с силой опустил на стойку.
   Несмотря на два пропущенных болезненных удара, вор все же попытался вырваться, чтобы хотя бы откатиться под стойку в надежде, что его дружки не дадут мне добить его. Пришлось второй раз представить физиономию Силаса столешнице, после чего вор почти уже потерял сознание и не трепыхался. Протянув руку к поясу трактирщика, я вытащил из ножен его нож и всадил вору в затылок, по самую рукоять. Не издав ни звука, варантец свалился под стойку.
   - Двенадцать лет в Колонии. Война с Гомезом. Добрая сотня разборок. А зарезали, и в самом деле, как свинью.
   Ошеломленные стремительно развивающимися событиями, почти все воры молчали. И только мужчина лет пятидесяти, поправив длинный синий шарф, произнес эпитафию по безвременно почившему соратнику. И головорезы Ларса ожили.
   - Ну, ты сказал, Ведж. Не ты, ни этот... - сидевший неподалеку от стойки молодой вор хотел наградить меня каким-то нелицеприятным эпитетом, но головы на стойке убедили его смолчать, - В общем, не знаете, как убивают свинью. Ее сразу же ножом в сердце.
   - А у нас в деревне глушили, - влез еще кто-то.
   Похоже, не все здесь были "бывалыми", и чужая смерть потрясла кое-кого настолько, что они стали нести неуместную чушь.
   - По хрену, - отрезал Ведж, - Вот что, парень, если по-честному, то мы все знаем, что Силас сам собирался от тебя избавиться. Но он все же наш... был. А вот насчет тебя ходят слухи, что ты за Гомеза.
   - Пустить ему кровь! - выкрикнул кто-то, вскакивая с места.
   - Сиди! - рявкнул старый вор, - Это будет решать Ларс. Мордраг, раз уж это твой приятель проштрафился, тебе и сообщать известие Ларсу.
   Мой "партнер", ни на кого не глядя, шустро выскочил из таверны. Я с уважением посмотрел на Веджа - старик (хотя, вообще говоря, Ведж, несмотря на изборожденный морщинами лоб и седые волоски в шевелюре, выглядел весьма молодцевато) ловко спас молодого коллегу от вполне вероятного самосуда.
   - Ну, я думаю, никто не будет против, если я осмотрю закрома Силаса, - я весело улыбнулся вору, - Не пропадать же добру.
   В ответ раздался хор голосов:
   - Еще чего...
   - Ты не посмеешь!
   - К Бельджару Ларса! Сами порешим!
   - Ну, за такую наглость...
   Я грохнул кулаком по стойке. Воры умолкли и стали ждать моего ответа.
   - Во-первых, это мои трофеи, - уведомил я это сборище головорезов, - А во-вторых... Вы-то чего протестуете? Если я обшарю вещи Силаса, то Вы потом оберете мой труп. А если не обшарю, то кто это все добро унаследует?
   Воры переглянулись между собой. Видимо, они признали резонность сказанного и теперь подумывали, как и в самом деле погреть руки на разделе чужого имущества.
   - Ну, я унаследую, - раздался от двери веселый насмешливый голос, - И ты прав, растащить все это не дам.
   Все дружно уставились на вошедшего, а часть из присутствующих даже непроизвольно вскочили с мест, когда тот переступил порог.
   - Я так понял, ты уже в курсе, Ларс, - сказал Ведж, отступая вглубь толпы и предоставляя место в центре зала лидеру.
   - Да, старый друг, знаю уже. Я как раз собирался переговорить с Силасом, пошел к бару - а тут навстречу Мордраг летит, не разбирая дороги, причем прямо на меня. Вот тут и узнаю, что Силас, оказывается, немного некстати окочурился.
   Вслед за предводителем в бар вошло еще несколько человек, среди которых был и Мордраг. Воры расступились, освобождая место Ларсу с его командой.
   Ларс был вторым после Диего щеголем, которого я встретил в Колонии. Высокий, красивый, стройный молодой человек с тонкими усами и короткой бородкой, он выглядел опрятно даже в том аляповатом облачении, которым щеголяли воры. Его горделивая осанка, спокойное лицо и насмешливый взгляд внушали уважение и симпатию. Смерив меня оценивающим взглядом, он мимолетно улыбнулся, после чего оглядел притихший зал.
   - Ларс, - решил я удивить главаря, - Так, значит, это ты новый владелец этой пивной?
   - Скорее, шнапсовой, - хмыкнул вор, - Ну, я. Дальше что?
   - Я не собираюсь уходить отсюда, не порывшись хорошо в шмотках Силаса, так как он мне немало задолжал. Но и тебе разгромленная таверна, в которую придется немало вкладываться, тоже не слишком нужна. Так что, мне кажется, стоит перетереть, как бы нам решить это дело к обоюдному согласию.
   - Вообще-то, тут ходит мнение, что тебя бы вздернуть не помешало, - вор с интересом поглядел на меня, - А уже потом и делить хозяйство...
   - Всех сторонников этого мнения можешь отсылать ко мне. Я им объясню всю пагубность их заблуждения.
   - Ларс! - не вытерпел кто-то из воров, - Да что мы тут телимся! Давай уроем его!
   - Да?! - главарь смерил подчиненного ледяным взглядом, - Что же ты раньше за нож не взялся, когда Азшар Силаса положил? Так что теперь мы будем его судить.
   - А вот это нет! - влез я в разговор, - Судить вы, парни, можете что угодно и как угодно. Но если, кто думает, что я покорно приму результаты судилища, то он очень ошибается. Силас тоже думал, что я не посмею его тронуть.
   - Тут такое дело, - обманчиво-мягко произнес предводитель воров, - Мы находимся на земле Нового Лагеря. И тут действуют свои законы...
   Я хлопнул ладонью по столешнице.
   - Ларс, - я вежливо улыбнулся, - Я не собираюсь прощать кому-либо попытку продырявить мою шкуру только потому, что желающий этого входит в крупную банду. На удар я отвечу ударом, нравится это хоть тысяче разбойничьих главарей или нет.
   - Мы не разбойники, парень, - проникновенно ответил Ларс, ничуть не обидевшись, - Не какие-то обычные лесные бандиты. Мы - борцы с тиранией Гомеза...
   - А он - защитник простых рудокопов от Вашего беспредела. Знаю, наслышан. Не надо проповедей, Ларс, я их немало наслушался.
   Вор рассмеялся.
   - Хорошо, пошли ко мне, переговорим, - сказал Ларс. И в тот же момент зал накрыл возмущенный гвалт. Воры протестовали против того, чтобы я ушел безнаказанным, но восстанавливать справедливость никто не рвался.
   - Баста! - в голосе главаря отчетливо лязгнул металл, - За Силасом и его парнями такие грехи, как тот, в котором их обвинил Азшар, водились, так что лишь вопросом времени было, когда он на кого-то нарвется. Ведь так, ребята?
   Ребята неуверенно загудели, что да, трактирщик Силас был уж чересчур мстительным человеком.
   - Я еще раньше узнал о том, что за Азшаром вышла погоня, - продолжил Ларс, - И пошел сюда предупредить Силаса, что такое ему прощается в последний раз. Ведь так, Роско?
   Высокий крепкий варантец, стоявший за плечом своего начальника, согласно кивнул и пробасил:
   - Диего уже не раз выражал недовольство тем, что абсолютно ни за что гибнут посредники из Старого Лагеря. Гибнут от того, что Силас боится в них возможных охотников за его головой. А в Старом Лагере не так-то и много людей, готовых решать проблемы миром.
   - Может, Силас был и не самым приятным человеком, - сказал кто-то из толпы, - И свою участь заслужил. Но если мы спустим этому парню его смерть, в Старом Лагере решат, что нас можно резать, как баранов...
   - А вот над этим вопросом нам и стоит поговорить, - усмехнулся Ларс, - Нам с Азшаром наедине.
   - Как скажешь, Ларс, - пожал я плечами, - Вот только насчет таверны...
   - Не переживай, если мы договоримся, твоя доля от наследства Силаса будет в неприкосновенности. Ведж, старый друг, проследишь за этим делом?
   - Прослежу, отчего бы и нет, - хмыкнул в шарф старый вор, - А от Азшара, я так понимаю, проследит Мордраг.
   При упоминании своего имени Мордраг встрепенулся и взглянул на Веджа затравленным взглядом. Он явно боялся попасть в петлю со мной на пару. Старик ему одобряюще кивнул, и бывший посланец магов воды немного успокоился.
   - Хорошо, - подытожил Ларс, - А теперь мы с Азшаром обсудим его дальнейшую судьбу.
  
   - Расходятся, - произнес вдруг Роско.
   Ларс только пожал плечами, причем в темноте его движение осталось практически незамеченным. Так что усатый варантец повторил еще раз:
   - Ларс, расходятся парни...
   - Да? И что с того? - насмешливо спросил предводитель воров, - Роско, дружище, и пусть. Покричат, погалдят в мелких компаниях, выпьют шнапса... Хотя нет, убили же именно трактирщика. Не выпьют.
   - Именно, - согласился Роско, - Да и уж больно нагло этот бродяга прирезал Силаса. А ты его берешь на поруки.
   - А ты, значит, считаешь мое решение неверным? - спокойно спросил Ларс, не глядя на собеседника. Но от этого вопроса, заданного спокойным и даже дружелюбным голосом, варантец вжал голову в плечи.
   - Если я готов спустить Азшару с рук смерть Силаса, значит, я считаю, что от Азшара пользы Лагерю будет больше, - добавил главарь тоном, не допускающим пререканий.
   - Это ничего, что я рядом иду? - поинтересовался я у обоих воров.
   - Да, нет, лично нам ты нисколько не мешаешь, - весело отбрил Ларс.
   - А кому ты мешал - тем уже все равно, - добавил Роско и расхохотался. Идущие позади него воры поддержали его незамысловатую шутку грубым ржанием. Я с интересом осмотрел "дружину" Ларса, провожавшую нас на пути из таверны.
   Все они были высоки, широкоплечи, их одежда пестрела украшениями из рогов и зубов различных тварей. На воров эти парни не походили, они были именно разбойниками, теми, кто привык отбирать, а не красть. Но и на полных сволочей они похожи не были.
   Если кто и соответствовал определению "вольные стрелки", то это были именно эти люди.
   Жилище Ларса было расположено на некотором возвышении и со всех сторон было окружено такими же хижинами. Точнее, не совсем такими. Ни один из домов не был повернут дверью к центру пещеры, а их окна больше напоминали бойницы. Сами хижины вплотную примыкали друг к другу, образуя таким образом некое подобие форта. Более того, вход в это импровизированное укрепление располагался в наиболее удаленном месте от ближайшей тропинки, а на расстоянии минимум двадцати метров в любую сторону от этого поселения было пустое пространство.
   Главарь воров явно не доверял большинству своих подчиненных, и ограждал себя как умел. Впрочем, сами воры ничего не могли ему предъявить - никакого частокола Ларс не ставил.
   Вход в это укрепление охранялся двумя головорезами, причем абсолютно трезвыми. Бойцы почтительно расступились перед вожаком, и "дружина" прошла внутрь.
   - Свободны все, - объявил Ларс, - Но глядите в оба. Азшар, прошу.
   Вор открыл дверь и приглашающее махнул рукой.
   - Я знаю, что ты не ужинал, - сказал хозяин дома, зажигая свечи, - Тебе некогда было. Там возьми сыр, фрукты и вино, разговор долгим будет.
   - Неплохо живешь, Ларс, - заметил я, накрывая стол, - Знаю, что говорю банальность, но из чистой вежливости надо похвалить.
   - И восхититься! - гордо произнес вор, разливая по золотым чашам вино, - Хотя восхищаться особо нечем. Вино хреновое.
   Я пригубил. По сравнению с "кагором" за двадцатку вино было очень даже ничего, хотя всяких эмульгаторов, пожалуй, не хватало.
   - Украсть дорогое вино, то, что к гомезовскому столу, крайне нелегко, - продолжал объяснять Ларс, - А выкупить... да кто нам его продаст?
   - А другая выпивка?
   - С пивом то же самое, его достать немногим легче. В Колонии все, что помогает забыться, расходится очень быстро. Даже болотник, который производим здесь, можно купить только из рук младших гуру. Зато шнапса навалом, но он уже всем приелся.
   - А самогон из чего-нибудь другого? Из яблок, например? Или молодое вино?
   - Если кто и гонит, то только для себя. Заработать на этом не получится. Хлеб, яблоки, виноград - все это стоит дорого. Даже если покупать в Старом Лагере, гнать там и продавать сюда. Чтобы дело хоть как-нибудь выгорело, нужен доступ к замковым запасам. Сам ведь понимаешь, не может стоить яблоко четыре куска руды. Гомез, Равен и компания здорово наживаются на переторговле.
   - И выпивка, если покупать честно все ингредиенты, будет стоить слишком дорого, - продолжил я мысль вора, - Никто ее брать не будет... А кто-то пробовал вообще заниматься такой коммерцией?
   Ларс усмехнулся.
   - Пробовали. У наших наемников руда есть в карманах, это я могу тебе сказать сразу. У нас на еду цены выше, чем в Старом Лагере, и гораздо ниже на оружие. Но руды у наемников на руках валом, а потратить им не на что. Вот и занялось несколько человек этим делом. И очень быстро прогорели - с какой бы накруткой не поставляла нам припасы эта шпана из Старого Лагеря, все равно их забарьерное пиво стоило дешевле.
   - И неужели даже такой лихой вор как ты, не нашел выхода? - пошутил я
   - Нашел, отчего же нет, - весело протянул Ларс, наливая второй раз. За время разговора мы времени зря не теряли, а буквально сметали со стола харч, - Вот ты убрал моего компаньона Силаса, и теперь таверна полностью переходит ко мне.
   - Монополия, - кивнул я, - А Лорд что скажет?
   - А ничего! Его дело - за полями следить. За рис я ему буду платить столько же, сколько и раньше.
   - А ведь наемников в таверну не пускают, - заметил я, - А вопрос в том, как заработать именно на наемниках.
   - Пускают, просто не очень жалуют. И я тоже не буду привечать. Но это Силас боялся проблем и не пускал всех, кто вызывал подозрение.
   - Врагов было много?
   - Именно, парень! Но наемникам и без того нечего в таверне ошиваться. Ли этого очень не любит.
   - А почему?
   Ларс вдруг усмехнулся:
   - Ты много вопросов задаешь, Азшар. А ведь мы еще не разобрались со смертью Силаса.
   - А что тут разбираться? - вернул я усмешку, - Все его агрегаты и алхимический инвентарь - мне. И половина руды.
   - В наглости тебе не откажешь! - радостно улыбнулся Ларс, после чего взгляд его вдруг моментально стал серьезным, - Я знаю, зачем ты ходил к Орику, Азшар. И догадываюсь, зачем к Горну. Ты сам не представляешь, куда ты влез, а точнее, тебя втянули. Есть вещи, которые лучше не трогать. Я знаю, что у тебя в ранце. Пять тысяч, что ты несешь Торусу, можно пустить в дело здесь. Если ты их отдашь шайке как добычу, никто и не пикнет, когда я тебя приму в Лагерь. Буквально завтра ты станешь вором Нового Лагеря, даже больше, ты станешь одним из тех, кто и решает судьбу всей шайки. Так что?
   - Не пойдет, - ответил я, не раздумывая, - Я обещал принести руду Торусу. Я свое слово держу.
   Ларс увел взгляд в сторону и задумался. Так же как и я. Впрочем, мои мысли занимало не разумность или неразумность сделанного выбора (тут я не сомневался), а фантастическая осведомленность главаря воров. О том, что я принес топоры, еще несколько часов назад знали лишь Орик и Окил, о сумме, которую затребовал Торус - только Орик и Кронос. И, скорее всего, знает сам Ли.
   Кто-то из этих людей посчитал нужным рассказать об этом Ларсу. И один сей факт лучше всего демонстрировал влияние этого щеголя в Новом Лагере.
   - Хорошо, - произнес, наконец, вор, - Ну станешь ты призраком, станешь и стражником, сомнений в этом нет. Дальше что? Ты будешь бегать по поручениям, считать пустые бутылки на складе, стоять в дозорах? Вряд ли тебе это нужно. А у нас никто никого не заставляет что-то делать. Подумай.
   - Подумаю, - не стал напрямую отказываться я, - Но после того, как передам руду.
   - Тоже верно! - неизвестно чему обрадовался Ларс, - Ладно, Азшар, спрашивай. Я просвещу тебя относительно истинного положения вещей, пока ты еще дров не наломал.
   Вопросы? Вопросы у меня были. И их было много. Но на глобальные Ларс вряд ли даст ответ. Зато вот о малозначительных деталях он просветить меня мог.
   - Силас был тебе конкурентом?
   - Нет, - усмехнулся вор, - Куда ему. Чтобы спихнуть меня с места главаря, надо сначала свою задницу поднять. А Силас остерегался потерять все, если неудачно пошевелится. Вот и сидел в своем баре, шнапсом барыжил, ждал шансов, чтобы влезть в борьбу за власть. Ну и дождался. Лорд тоже не будет шевелиться лишний раз.
   - А кто будет?
   Честно говоря, я не ожидал правдивого ответа на этот вопрос. Но Ларс, похоже, и в самом деле решил ничего не скрывать.
   - Квентин. Он уже вовсю развернулся и вскоре станет проблемой. Может собрать распоследних бродяг, поднять бучу, заявить, что именно он занимается налетами, а я сижу здесь и пожинаю плоды работы всей шайки.
   - А он прав?
   - Целиком и полностью. И что с того? Даже убрав меня, Квентин не станет вожаком. Его не признают.
   - Воры?
   - Лагерь состоит не из одних воров, - загадочно улыбнулся Ларс, - Тут есть те, кому не по душе будут жадность Квентина, его жестокость, излишняя прямота. Ну и связей у него нет, таких как у меня. Если он придет на мое место, его зарубят. А шайку разгонят. Все умные воры это понимают, потому и готовы стоять за меня до последнего.
   - Квентин, Роско, Шарки, Силас... А как ты вообще возглавил шайку в обход варантской братвы?
   - Я ее не возглавил, я ее создал. И создал для определенных целей, из которых воровство и грабежи - вовсе не самые важные. Если вступишь к нам, я тебе все расскажу полностью.
   - Да и так понятно, что ты ее создал по поручительству Ли и Сатураса.
   - Скорее, это они согласились с моим предложением, - вор весело отсалютовал чашей, - А варантцы уже потом стали перебегать. По отдельности.
   - А как Диего это допустил?
   - А он их и не держал. Он умеет предвидеть последствия. Всегда умел. Еще вопросы?
   - Хм... В каком лагере лучше состоять? - решил я немного похулиганить.
   - В Старом, - не раздумывая, ответил Ларс, - Покуда Старая Шахта дает руду, жизнь там стабильна.
   - Мельница на денежной реке, - пробормотал я, - Главное - быть мельником, а не мукой.
   - Вот! - вожак рубанул ладонью воздух, - Вот ты сам и объяснил смысл жизни обычного солдата Гомеза.
   - Многие в Новом Лагере думают, как и ты? - продолжал я задавать провокационные вопросы.
   - Три четверти, - улыбнулся вор.
   - И Лагерь все еще цел... - последняя моя фраза не была вопросом, это было размышление вслух.
   - А что ему будет? - Ларс закинул под стол пустую бутылку и выудил откуда-то вторую, - Да, в Старом Лагере лучше жить. Но далеко не каждый из тех, кто недоволен жизнью при Ли и Сатурасе, сможет ужиться с Гомезом.
   Я с сомнением посмотрел на вновь наполненную до краев чашу. Иннос, конечно, укрепил здоровье, но это все равно не повод заливаться алкоголем.
   - Пей спокойно, - от всей широты души посоветовал вожак, - Все равно до утра побудешь здесь. Тебе сейчас рискованно ходить по лагерю. За час до рассвета пойдем в таверну, заберешь, что тебе там надо. И раз уж с письмами сюда ходил, то и обратно не пустым пойдешь - я Диего несколько слов черкну, передашь ему.
   - Как скажешь, - я стукнулся с вором чашами, - Так почему, кстати, Ли против того, чтобы наемники общались с ворами?
   - Новый Лагерь основали те, кто собирается сбежать из этой задницы, - проникновенным голосом ответил Ларс. Кажется, хмель все же потихоньку овладевал его буйной головой, - И маги воды, и Ли со своей гвардией, и я, и много кто еще - все мы не собираемся торчать здесь до конца жизни. Но у нас хватает швали и среди наемников, и среди моих соколят. Вот только мы, воры, что бы про нас не говорили, живем не подачками, а сами зарабатываем себе на хлеб. А вот наемникам очень неплохо платят, если брать по меркам Колонии. Альянс воров и наемников приведет к тому, что наша руда потечет не в подземелье к Кроносу, а на сторону. Наемники захотят жить хорошо, не отказывая себе в удовольствиях, и руды у них на это хватит.
   - И будет второй Старый Лагерь...
   - Именно, Азшар! Вот только наши скребки во многом из-за идеи держатся здесь, а не сбегают обратно к Гомезу. Жизнь у нас тяжелее, голоднее, а ползуны очень кусачие, куда тем муравьям из Старой Шахты. И если наемники вконец оскотинятся, то нам придется начинать войну с Гомезом за право поставлять руду королю. Жизнь у нас стремная и нервная, а от очередного мятежа нас удерживают лишь ползуны, съедающие большую часть недовольных наемников, да головорезы Торуса, которые всегда рады сделать дуршлаг из любителей легкой добычи.
   - Ты так говоришь, будто не одобряешь налеты.
   - Открою секрет - мы первоначально не собирались грабить караваны. Но иначе парням не объяснишь, почему они должны жить хуже призраков.
   - А много приносит одно удачное ограбление?
   - Несколько телег еды. На неделю сотне-двум глоток хватит. А если не повезет, то тогда мои парни жуют солонину и запивают ее шнапсом. Те, кто переживут бой. Но все равно нет отбоя в налетчики.
   - Да чего же ты меня тогда в шайку тащишь, если людей у тебя много?
   - В этой дыре мало людей одновременно умных, толковых и принципиальных. Чем больше у меня будет таких подручных, тем меньше придется полагаться на авантюристов вроде Сайфера, ты его уже знаешь. Наш Сайфер - это тот лихач, что ради наживы и дракону в пасть залезет.
   - Если бы я отдал тебе руду Торуса, меня сложно было бы считать принципиальным, - заметил я.
   - А то, что ты на пару с ним кидаете Гомеза, это что, делает тебя честным человеком? - рассмеялся вор, - Мне нужны те, кому будет небезразлична судьба Нового Лагеря, а не отребье, которое думает лишь о своем брюхе, а воры они или нет - дело десятое. Подумай еще раз, у нас жизнь интереснее.
   - Подумаю, - второй раз ответил я, после чего резко сменил тему, - А в Болотном Лагере как жить?
   - Хреново. Ни руды, ни жратвы, ни безопасности. Кормятся с продажи болотника, но все равно этого мало. Конечно, есть еще всякие грибы и рыба, но жить на них постоянно - не велика радость. Половина их армии торчит в Старой Шахте и живет за счет Яна. Бывал я там на болотах несколько раз, жутковатое место. Воздух нездоровый, болото кругом, постоянный полумрак, шершни, болотожоры и дурацкие проповеди гуру. Все без исключения бреют голову, а то и все тело, чтобы их поменьше вши ели.
   - А сходить помыться?
   - Им некогда. Они или работают и мечтают о болотнике, либо курят болотник. Он им и еду, и сон заменяет. Тех, кого уже не штырит даже от трех косяков "северного темного", становятся гуру. Они все уже как-то по-другому видят мир, и их Спящий тут не при чем. Почти все болотники - или фанатики, или тупой скот. Там все держится на языке Юбериона, мече Ангара и мозгах Галома.
   - А плюсы?
   - Есть, как ни быть. С голоду пропасть не дадут, поселят, куревом снабдят. Готовы учить магии любого послушника. Но большей части этих бритоголовых оно не надо, им нужна лишь трава и спокойная жизнь... Это если коротко. Еще какие вопросы?
   - Зачем ты мне вообще помогаешь?
   - Ты помог Мордрагу. Спас его, хотя мог бы и сдать. А Мордраг - один из тех, кому я доверяю. Он тоже мечтает о свободе. Вот я и помогаю тебе... Ну, за взаимопомощь!
   И мы, в последний раз чокнувшись, осушили до дна чаши.
  
   Глава 4. Регистрация по месту жительства.
  
   В Старый Лагерь я вернулся на вторые сутки после получения от Торуса его топоров "на пробу" - закрепление в скалах магических факелов заняло не один час, несмотря на то, что стражники на заставе у подъемника выделили мне помощника. Впрочем, немалую часть времени заняла не сама установка, а необходимость залезать на особо высокие уступы и спускаться обратно. Мой помощник со мной не лазил, просто командовал снизу, куда ставить, да сетовал время от времени, что слишком мало Торус фонарей прислал, мог бы и больше.
   Когда мы закончили, был уже вечер, и стражники гостеприимно предложили мне заночевать у них и даже поделились со мной своим скромным ужином. Впрочем, ужин вышел вполне торжественным, так как я угостил солдат прихваченным из Нового Лагеря шнапсом и болотником. Через какой-то час они ко мне привыкли и, не стесняясь, принялись чесать языками.
   Никакой крамолы никто из них, конечно, не высказал и хулу на Гомеза не наводил. Эти простые и нормальные, в сущности, парни считали, что пусть Гомез жесток и властен, но при другом правителе Лагерь не достиг бы такого положения, а потому надо поддерживать именно Рудного Барона. Признавали стражники также и недюжинные способности Равена. А уж Торуса они искренне любили и уважали. Впрочем, я и не сомневался, что, несмотря на все свои недостатки и любовь к гешефтам, главный стражник действительно отличный командир.
   Зато они не любили многих своих коллег. Кто-то припомнил, как ему пересчитывал ребра Буллит, кто-то - жадность Бладвина, кто-то искренне ненавидел гомезовскую гвардию за их пренебрежительное отношение к простым стражникам.
   А про воров и наемников и говорить не приходилось - не любили на этой заставе людей из Нового Лагеря, причем не любили крепко. Человека в одежде вора здесь могли мгновенно ни за что ни про что нашпиговать болтами, а затем утопить тело в озере - нечего здесь делать соглядатаям налетчиков.
   Утром, дружески расставшись с гарнизоном, я и спустился с горы, весьма нехило нагруженный. Кроме руды Торуса, у меня была в ранце еще и немалая сумма своей (восемь сотен от Мордрага и тысяча в наследство от Силаса). В каждой руке у меня было по тяжелой сумке с необходимым инвентарем для сооружения алхимического стола. Ну и я уже не говорю об оружии и припасах.
   Через внешние ворота меня пропустили без препятствий, стражникам явно импонировало, что я что-то тащу в Лагерь, а не выношу из него добро. Сразу же у ворот я заметил Бладвина: стражник с самодовольным видом дорвавшейся до самого большого корыта свиньи гордо озирал окрестности.
   - Бладвин, - окликнул я "участкового", - Пошли ко мне, сгружу сумки, выдам за три дня. У меня, сам видишь, руки заняты.
   - Мне это нравится, малыш! - стражник неспешно и вразвалочку пошел вслед за мной, - Мне как раз не помешают...
   - Твои законные тридцать кусков, - кивнул я, - За сегодня, вчера и позавчера.
   Я отпер дверь и закинул в комнату инвентарь. Бладвин зашел вслед за мной.
   - О тебе, малыш, слухи ходят. Что твой поход к Ли принес нам пользу.
   - Откуда слухи? - спросил я, вручая стражнику заранее заготовленную плату.
   - Одна маленькая птичка принесла на хвосте, что кто-то помог Кавалорну. А одна большая ощипанная курица из Нового Лагеря - что кто-то завалил Силаса.
   - Быстро, однако, - покачал я головой, - Торус в замке?
   - А где ему еще быть, по-твоему? Ждет тебя, кстати. Еще он велел тебя без остановок пропускать через ворота. Ты не так долго здесь, а тебе уже главный стражник доверяет. Вот и думают многие, к добру это или нет.
   Я уставился стражнику прямо в глаза.
   - Многие пусть думают что хотят. Но на сегодняшний день мы друзья?
   - На сегодняшний? - вкрадчиво переспросил Бладвин, - Да без базара, малыш. Но... Снимай ранец.
   Я спокойно скинул ранец и раскрыл его.
   - Оооо, - протянул стражник, - Теперь я верю, что ты побывал у Силаса. Зачем тебе столько пойла?
   - Мне? Мне как раз не надо. Не я на днях за один присест вылакал все пиво, - ответил я чистую, но, конечно же, не полную правду.
   Памятуя, что мне надо будет как-то протащить руду обратно к Торусу, я еще в Новом Лагере выгреб из закромов трактирщика столько шнапса, сколько влезало в сумы. Поверх запечатанного мешка я накидал своих вещей, а поверх них и положил несколько бутылей. Литра три ушло стражникам у заставы, но все равно у меня оставалось навалом шнапса.
   - Да, вылакали, - подтвердил Бладвин, жадными глазами глядя на выпивку, - Теперь за свои кровные покупаем...
   Не понять намека было нельзя. Наглый стражник прямо требовал взятку.
   - Отчего бы и не помочь хорошему человеку удовлетворить свои насущные потребности! - торжественно произнес я, вручая Бладвину штоф рисового самогона, - Помог бы больше, но в этом Лагере есть еще немало хороших людей. Да что там, весь лагерь прямо лучится добротой!
   Бладвин громко заржал.
   - Ладно, парень, ничего крамольного я не вижу, - дал добро стражник, беря бутыль под мышку, - С возвращением тебя.
   Доблестный защитник рудокопов, весьма довольный полученной взяткой, покинул мое жилище. Впрочем, я задержался не намного дольше.
   - Азшар, - представился я незнакомым стражникам у внутренних ворот, - К Торусу.
   Бородатый мужик лет сорока зло ухмыльнулся и глухо буркнул:
   - Проходи. Торус у себя.
   Пройдя по внутреннему двору под прицелом как минимум трех десятков пар внимательных глаз, я постучался в дверь штаба начальника стражников. Дверь распахнулась, и на пороге появилась мощная фигура.
   - Заходи, - стражник втянул меня за плечо в помещение и тут же закрыл дверь на засов.
   Как и два дня назад, комнатушка, несмотря на позднее утро, освещалась исключительно свечой. Мне даже стало интересно, что думают стражники о такой причуде начальства.
   - Принес, - успокоил я варантца, раскрывая ранец, - Официально я тебе шнапс сюда притащил, если кто спросит. Бладвину уже так и сказал.
   - Не откажусь, - ухмыльнулся Торус, - С выпивкой и в самом деле напряги. А с рудой что?
   - Пять тысяч кусков как один, - гордо ответил я, бухнув об стол запечатанным мешком, - Наверное. Кронос мне по весу отсыпал.
   - Ерунда, - отмахнулся Торус, - У нас большие суммы всегда по весу идут. Если переходить с поштучного учета на весовой и обратно, можно неплохие лишки снять.
   - Сразу говорю, кроме Орика о сделке в курсе Окил, он случайно заглянул к твоему компаньону, и Ларс - тому кто-то сообщил.
   - То, что в курсе Ларс, это нормально, - нехотя процедил главный стражник, - Хотя такое не делает чести Орику. А вот Окил... Думаю, все обойдется, не тот ты пока человек, чтобы его заинтересовать.
   - В принципе, у меня все, - закончил я свой отчет, заново переложив вещи в своем изрядно полегчавшем ранце.
   - Зато у меня не все, - радостно улыбнулся варантец, откупоривая одну из принесенных мной бутылок, - Ты ухитрился поднять здесь шум, даже когда тебя здесь не было. Сначала вчера утром Диего принес весть, что ты помог Кавалорну отбиться от глорхов. Нельзя сказать, что наши обрадовались, этого призрака мало кто любит из старожилов, потому он и торчит в своей сторожке. Скажу даже, никто бы не опечалился, если бы Кавалорна схарчили, разве что только Диего. Но тут к тебе никаких предъяв, ты об этом не знал, так что все сделал правильно.
   - А за что не любят? - поинтересовался я, хотя и знал уже ответ. Было интересно услышать другое мнение по этой истории.
   - Да есть за что. Не стоит там копать, Азшар. Забудь об этом всем... Ну, а в полдень прибыл новый посланник магов воды, он и рассказал всем, что ты устроил в этой грязной дыре. А вот за эту мразь Силаса тебе от лица всего Лагеря большая благодарность. Твое продвижение в призраки очень сильно ускорилось. Но об этом надо спросить Диего...
   В этот момент речь стражника негромкий стук в дверь.
   - Кто там? - рявкнул Торус, быстро пряча мешок под груды хлама.
   - Последние новости, - раздался из-за двери спокойный голос Диего. Вот уж точно, "про вовка промовка - а вовк в хату".
   Торус без промедления отодвинул засов и впустил призрака.
   - Рад Вас видеть обоих. Я как раз по твоему делу, Азшар, - без долгих предисловий начал старший призрак, усаживаясь на табурет, - Вопрос о твоем вступлении в наши ряды решится сегодня.
   - Что?! - лицо Торуса исказила гримаса гнева и недовольства, - Диего, ну вот на хрена это было делать?! Зачем так рано?! Его не знает еще никто толком, все эти тупые и завистливые придурки дружно завалят Азшару голосование.
   - А я здесь ни при чем. Нек все же твой подчиненный, а не мой.
   - Погоди, - варантец замотал головой, пытаясь переключить свое внимание на новые проблемы из ниоткуда, - Что уже стряслось?
   - Не далее как час назад Нек прямо заявил, что он против вступления Азшара, и потребовал решения об этом уже сегодня.
   - Ублюдок! - прорычал Торус в адрес своего стражника.
   - Согласен, - кивнул головой Диего, - И ляпнул он это лично Равену.
   - Идиот!
   - И с этим согласен, не думаю, что Нек сильно вырос в глазах Равена. Но Равен вызвал меня и велел разобраться с этим делом сегодня. Так что до вечера мне и еще десятку призраков придется немало побегать, чтобы узнать мнение лагеря. Но, скорее всего, большинство будет "против".
   - Нек что, не понимает, что я его сгною? - прорычал главный стражник, склонив голову.
   - Верит, что отвертится, - пояснил Диего, - Сгноишь-то ты его не завтра, а я Равену итоги должен принести до ужина.
   - Еще бы хотя бы неделя... - пробормотал Торус, - Никто бы и не пикнул...
   - Не пикнул, - согласно кивнул Диего, после чего повернулся ко мне, - У нас, Азшар, определенные правила приема новичков. У новичка должен быть поручитель, который его продвигает, и испытатель, который и решает, пропускать новичка к Гомезу или нет. Чтобы не было подтасовок, и поручитель, и испытатель должны иметь хотя бы примерно одинаковое влияние. Как-то у нас сложилось, что я испытываю порученцев Торуса, а он - моих. Но даже нам вдвоем будет сложно переломить мнение Лагеря.
   - За неделю бы переломали, - в который раз повторил Торус, - Но нет той недели.
   Оба варантца замолчали, а я, будучи весьма обескураженным таким резким поворотом дел, только и смог пробормотать:
   - Да, этого стоило ожидать. Хорошо, что сумки не распаковал еще.
   - А куда ты спешишь убегать? - спросил Диего, - Я бы на твоем месте подождал бы до вечера. Мало ли, что решит Равен.
   - Диего, ты лучше кого-либо еще знаешь нашу кодлу, - сказал вдруг Торус, - Какие у Азшара шансы?
   - Они есть, и это самое главное, - ответил призрак, - Я уже поговорил со многими людьми. Точно "против" будет Нек...
   - На Нека плевать, он - никто! - презрительно процедил Торус.
   - ... а вот призраки его района, скорее всего, удержатся при голосовании. Они еще помнят историю с Жильбером и не захотят лишний раз рисковать поддержкой Нека, тем более, что часть из них за Азшара. По остальным районам ситуация такая же. Тех призраков, что удержатся, будет где-то половина. "Против" будет не меньше четверти, может и треть. А остальные будут "за". Те, кто не желает кому-либо переходить дорогу. Или те, кто прислушивается к мнению умных людей.
   Еще есть стражники, но те как раз большей частью настроены положительно к Азшару. Он спас своего, он убил чужого - большинству этого достаточно. Ты хорошо их выдрессировал, Торус...
   - Я всегда свою работу выполняю хорошо, - заметил главный стражник.
   - ... но среди твоих парней все же есть те, кто "против". Причем они сами подходили ко мне и говорили, что Азшара надо гнать из Лагеря за то, что он слишком борзый. Их мнение стоит принимать во внимание. Это Флетчер, Дрейк, Грокуб, еще несколько человек, и самое главное - Буллит.
   - Буллит всегда против новичков, - мрачно ответил Торус, - На его "против" уже мало кто обращает внимание. А остальных я возьму на заметку... Видишь, Азшар, не стоит ожидать от людей благодарности. Дрейк ведь только благодаря тебе удержался от вылета из замка, причем знает об этом.
   - На благодарность рассчитывать никогда не приходится, - философски заметил Диего, - Зато всегда приходится учитывать людские зависть, жадность и глупость.
   - Все это лечится угрозой неминуемого наказания, - зло произнес Торус, - А кто "за"? Я имею в виду тех, чье слово хоть что-то значит.
   - Шакал уже выражал свою поддержку. Думаю, если спросим Катэра, тот тоже отдаст свой голос "за". А их мнение Равен не сможет не учитывать. Если верить Слаю, Бладвин тоже "за". И сам Слай "за", ему понравилось, как Азшар ухитрился заткнуть Лестера...
   - Лестер точно уходит? - перебил Торус призрака, - Я же дал добро, ему только разговор с Гомезом остался.
   - На болоте ему будет лучше, он отшельник по характеру. А у нас зато появится друг в Братстве, который с каждым месяцем будет все влиятельнее...
   - Расскажешь это Равену, это он любит интриги, шпионаж, хитрые планы и прочее. Дальше?
   - Декстер удержится, он Азшара не знает. Уистлер "против", считает, что Азшар за его счет поднялся. "За" Фингерс, Азшар прошел его экзамен. В глазах Равена это большой плюс. "За" Фиск, причем его "за" твердое. Он прямо сказал, что такие люди нужны нашему Лагерю. В глаза Фиску никто не рискнул отрицать. И "за" Скатти, он доволен, что кто-то смог прирезать Силаса в его же логове. Ну и самое главное, он выполнил твое и мое задания. Я тоже отдаю свой голос за Азшара.
   - А испытание веры? - спросил стражник.
   - Смерть Силаса вполне сойдет. Сам видишь, шансы есть. Я постараюсь убедить Равена допустить Азшара к Гомезу. А дальше все зависит от парня.
   - Тогда вот что, - решил Торус, когда Диего закончил, - Азшар, иди в свою хижину и постарайся до вечера на глаза никому не попадаться. Если Равен решит вопрос в твою сторону, Диего отведет тебя к баронам. Если нет...
   Стражник не закончил свое предложение, но и так было понятно, что в случае отказа мне придется рвать когти из Старого Лагеря.
  
   День я провел в напряженном ожидании дальнейших изменений в своей судьбе, она, как и у Азшара Лингарро, очень в этот момент зависела от зависти отдельных ничтожеств. Лучшим выбором для меня и в самом деле был именно Старый Лагерь. Не по той причине, которую назвал мне Ларс, а потому что жилетка призрака давала мне доступ ко всем важным людям Колонии. Точнее, почти ко всем, но к Сатурасу, Юбериону или Корристо даже не все свои могли зайти. В одеянии призрака наемники бы меня к Ли пропустили, пусть бы даже им и сильно не нравилась моя красная форма. Стражи на болоте вполне могли мне разрешить пообщаться с Кор Галомом. А вот чтобы попасть к Гомезу, любому необходимо пройти через несколько колец охраны. В замок пропускали только своих. Именно замок был сердцем Колонии. Именно там распределялись товары из внешнего мира, и оттуда же по торговым артериям расходились по всему Милленталю хлеб, вино, соль, ткани и много чего еще, такого легкодоступного на воле, но так облегчающего жизнь здесь.
   Но напряжение напряжением, а заняться мне было чем. Я вымел из хижины весь мусор, почистил плиту от нагара, выбил тюфяк, после чего сходил к Фиску за новыми одеялами и полотенцами (пользоваться чужими я брезговал). Торговец охотно взял постельные вещи бывшего хозяина моего жилища, взамен не менее охотно продал мне новые, причем действительно новые, а не чьи-то перестиранные и перелатанные. Судя по его радостной физиономии, варантец был более чем доволен своим новым деловым партнером.
   - Не беспокойся, парень, - ухмыльнулся торговец на прощание, - Даже если тебя вышибут, дверь моей лавки всегда будет открыта для тебя.
   Больше я ничего в хижине делать не рискнул. Смысл приглашать плотника, чтобы тот помог соорудить алхимический стол, если я сегодня, возможно, буду ночевать не здесь?
   Впрочем, бездельничать мне не пришлось. В час пополудни в приоткрытую дверь моей хижины постучался Диего.
   - Идем, - без долгих предисловий сказал призрак, - Мне удалось убедить Равена допустить тебя к Гомезу.
   - Если не секрет, как именно? - полюбопытствовал я, доставая письмо Ларса и кладя его на стол.
   Призрак молча взял послание, раскрыл его и быстро пробежал глазами. Прочитанное его явно обрадовало - варантец довольно хмыкнул в усы, аккуратно сложил пергамент и спрятал его в карман брюк.
   - Равен сильно сомневался, стоит ли с тобой вообще связываться, - принялся рассказывать Диего, - Но я ему намекнул, что раз уж ты сумел нажить столько недоброжелателей за неполную неделю, то пусть Гомез лично оценит исходящую от тебя угрозу. И если посчитает нужным, то тут же примет меры.
   - Это будет лучше чем, если я уйду на своих двух в Новый Лагерь и начну грабить караваны, - продолжил я мысль призрака, - Какие именно Гомез примет меры, можешь не говорить. Не мне, конечно, обвинять тебя в чем-то, ты мне здорово помог, но... однако удружил ты мне. Гомез теперь меня будет оценивать в первую очередь как источник возможных неприятностей.
   - Но зато он снизойдет до встречи с тобой, - резонно заметил призрак, - Это само по себе немалое достижение. А уж дальнейшее зависит только от того, как ты себя поведешь на встрече с ним. Но не пытайся врать, Гомез отменно чувствует ложь. Ты готов?
   - Нет, но тут лучше не готовиться.
   - Это правильно. Пошли, я отведу тебя.
   Спустя три минуты мы уже были у резиденции баронов. Два высоких бритоголовых стражника в тяжелых доспехах смерили меня цепкими взглядами, но присутствие Диего избавило меня от излишней проверки.
   Дом баронов был гораздо больше своего игрового прототипа и по общей площади, и по количеству комнат. Точнее дом баронов из игры был меньше своего реального прототипа. Кроме оружейной, мы прошли еще через несколько комнат, прежде, чем вышли в тронный зал.
   Выяснилось, что пришли мы к обеду. Разумеется, не поднимавшие голов слуги, что так быстро, умело и, главное, без лишнего шума сервировали стол, старались вовсе не для нас с Диего. Вокруг стола, разбившись на небольшие группки, вели оживленную беседу местные "царедворцы" - шестеро стражников в тяжелых доспехах и трое баронов в своих роскошных нарядах. Едва мы только переступили порог комнаты, гомезовцы, как по команде, повернули к нам головы и почти сразу же вернулись к прерванным разговорам, разве что мой знакомец Шакал весело ухмыльнулся. Для этих высоко взлетевших каторжников я не представлял особого интереса.
   Впрочем, они для меня тоже. Может, я бы и понаблюдал за ними, особенно за баронами, чтобы лично оценить местную "элиту", но меня явно ожидали в другом конце зала. Иначе чего бы это высокий мужчина на троне сидел бы, оперев подбородок об кулак, и прожигал меня острым нетерпеливым взглядом?
   Диего незаметно ткнул меня в спину - "иди, мол, не заставляй ждать". Под прожигающим взглядом рудного барона я чувствовал себя неуютно, но, понимая, что это тоже часть испытания, я спокойным шагом подошел к трону.
   По правую руку Гомеза стояла девушка с опахалом, и хотя в комнате было не так уж и жарко, она медленно махала перьями. Логики и пользы в этом было мало, но Гомезу, похоже, хотелось подчеркнуть этим ритуалом, что он несоизмеримо выше всех собравшихся в этом зале.
   По левую руку стоял крепкий мужчина средних лет с черными волосами, собранными в хвост. Даже если бы я и не играл в "Готику", то все равно бы сразу же признал в этом человеке Равена, заместителя главы Старого Лагеря.
   На своих дружков-уголовников Равен был здорово не похож. Его холеное породистое лицо, выражающее скуку и высокомерие, скорее подошло бы какому-нибудь высокопоставленному чиновнику или богатому купцу. Если стражники и бароны смотрели на меня с насмешливым любопытством - "ну покажи нам, на что ты способен", то взгляд Равена как бы вопрошал: "а какая от тебя будет польза, любезный?". На меня он смотрел внимательно, оценивая каждый жест и слово.
   Гомезу, как и его правой руке, было за сорок. На лице предводителя Старого Лагеря тоже застыло вальяжное высокомерие большого начальства, но в этом лице, да и в манерах Рудного Барона, чувствовалась мощь человека, готового свернуть на своем пути горы. Равена волновала прибыль. Гомез стремился властвовать.
   Все остальные внешние черты были вторичны. Даже если бы вместо тоненьких усиков была густая борода до груди, а волосы были рыжего цвета, а не вороного, все равно каторжники видели бы в нем своего лидера.
   Секунд десять я просто стоял и молчал под изучающими меня взглядами, пока Гомез не соизволил произнести:
   - Есть мнение, что тебя стоит принять в наши ряды. И это мнение многих моих людей. Зато другие мои люди считают, что ты не достоин такой чести. А что на это ТЫ можешь сказать?
   Как и у многих других каторжников, с которыми мне до этого момента уже довелось познакомиться, в голосе у Гомеза постоянно звучала насмешка. В этой насмешке не было ни самодовольства Слая, ни бесшабашной веселости Ларса, ни даже издевки Бладвина - это была чистая насмешка. Гомез просто смотрел на окружающих, как на мясных жуков, которые приползли к нему и вдруг заговорили.
   - Это решать тебе, - ответил я, слегка пожимая плечами, после короткой паузы добавляя, - Рудный Барон.
   - Ты прав, - усмехнулся Гомез, откидываясь назад, - Это решать мне, и исключительно мне. Но меня больше интересует, не будет ли от тебя проблем, раз уж ты тут многим не по душе.
   - Этого я пообещать не могу, - по совету Диего я отвечал чистую правду, - Но если и будут, то вовсе не от того, что я буду грести под себя полномочия, избавляясь от любых обязательств. Или от того, что я буду бездумно удовлетворять свою жажду наживы, даже когда это будет идти вразрез с интересами Лагеря. Или от того, что я буду проталкивать своих дружков на хлебные должности. Или из-за того, что я подниму мятеж, когда мой конкурент обойдет меня по карьерной лестнице. Вот это я могу пообещать и слово свое сдержу.
   - Складно говоришь, парень, - заметил барон, - Из благородных?
   - Да, из дворян, - не стал отпираться я, - Это недостаток?
   - Отнюдь. Иначе Равен бы рядом со мной здесь не стоял. Но я все же хочу понять, кто ты такой и чего тебе нужно.
   Отвечать на эту фразу я ничего не стал. Гомез не задавал вопроса, он просто размышлял вслух, и прерывать его не стоило.
   - Ты много кому помог, многое успел сделать. Ты проявил похвальное усердие. И ничего не требуешь взамен. Что-то слишком много хорошего в тебе: и грамоту знаешь, и оружием хорошо владеешь, и в уме тебе не откажешь, и переговоры умеешь вести. Так что такой замечательный человек делает здесь, в Миллентале?
   На этот вопрос нужно было ответить честно. Даже если бы и не было у Гомеза его знаменитой "чуйки", он бы все равно поймал меня на вранье - что можно правдоподобного выдумать, чтобы объяснить и оправдать проступок Азшара Лингарро?
   - Измена Короне, - назвал я статью, по которой меня официально упекли сюда, - Если о причинах, то они банальны до невозможности - чужая зависть и жажда мести. А если о поводе... Я попытался сойти с того пути, по которому должен был пройти до конца. Не предал, просто сошел. Этого оказалось достаточно, чтобы в правильном ключе доложить обо мне королю. Робар провел показательный суд для поднятия боевого духа дворянства перед очередной войной, и я очутился здесь. А Старый Лагерь я выбрал потому, что здесь я смогу жить нормальной жизнью без постоянного внутреннего напряжения. Дело не в руде или доступа к товарам из внешнего мира, дело в мировоззрении. Я не хочу жить в обществе, где провозглашают одни принципы, а вынуждены следовать другим. Новый Лагерь в открытую говорит о своей свободе, хотя он очень зависим от твоей, барон, торговли с внешним миром. Пусть через разбои, но зависим. Болотный Лагерь примет любого вне зависимости от искренности его веры. Я не собираюсь жить в обществе, где царит обман и самообман. Ты вешаешь за малейшую провинность, Гомез, ты плевать хотел на судьбы рудокопов, и ты без раздумий развяжешь в Колонии всеобщую войну, если это будет нужно тебе. Но ты этого и не скрываешь. Жизнь под твоей властью не легка. Но она нормальна и не отдает лицемерием.
   С каждым моим словом обстановка в зале менялась на глазах. Равен уставился на меня широко раскрыв глаза, а с его лица напрочь исчезло всякое высокомерие. Позади меня вдруг стихли все разговоры - гвардейцы в оба уха слушали мой спич. Даже безучастная ко всему служанка перестала вдруг махать опахалом. Все жадно ожидали реакции Гомеза на высказанную ему в лицо правду.
   А барон молчал, будучи полностью погруженным в раздумья. И все те две минуты, пока Гомез изволил размышлять, в зале царила полная тишина. Даже слуги не рисковали выйти из комнаты, хотя чем они точно владели в совершенстве - это умение тихо передвигаться по дому.
   - Так каким полезным делом ты думал заняться в случае своего вступления? - спросил Рудный Барон после трех минут всеобщего молчания.
   - Если брать ближайшие недели, то это - учиться и наблюдать. Я не так уж и много знаю пока о Долине Рудников.
   - Разумное решение для новичка, - усмехнулся Гомез, после чего повернул голову к своему первому заместителю, - Равен, напомни, так кто там был против вступления Азшара?
   Считать, что последний вопрос был задан исключительно с познавательной целью, не приходилось. Я не сомневался в том, что Гомез прекрасно помнит, чьи голоса наиболее громко ратовали за мое вступление или невступление. Равен, впрочем, тоже. Кроме того, Равен моментально уловил, куда и откуда дует ветер, и ответил то, что желал услышать его патрон:
   - Да есть несколько человек. Дрейк этот, дальше...
   - А что Дрейк все еще делает в замке? - перебил Гомез своего заместителя, - Кости Бронила давно уже кем-то обглоданы. Мы с Дрейком что-то очень уж часто не сходимся во взглядах. А Торус давно уже ходатайствовал о переводе нескольких человек из шахты в лагерь. Вроде все удачно складывается один к одному.
   - Еще вроде и Ян кого-то рекомендует, - заметил Равен.
   - Ну, так у нас и не один Дрейк непонятно чем занят, - усмехнулся Гомез, - Вот и займись этим. После того, как объяснишь парню, что к чему. Выдай ему форму, оружие и подъемные. Потом придумаем, что поручить нашему любителю честной, правильной и, главное, нормальной жизни. Ты в деле, Азшар.
  
   Высказав вслух свое решение, Гомез сразу же потерял ко мне интерес. Встав с трона, Рудный Барон прошествовал к пиршественному столу и без лишних предисловий занял свое место во главе. Его ближние последовали примеру лидера. Тут же слуг из комнаты будто ветром сдуло, Диего, дождавшись вердикта Гомеза, ободряюще мне кивнул и сам неспешно покинул зал, ну и сам Равен, не говоря ни слова, повел меня через боковую дверь.
   Немного поблуждав по коридорам, мы пришли в оружейную - просторную комнату, заставленную различными шкафами, сундуками и стойками с оружием. Из-за очень уж узких окон, которые было бы правильнее называть застекленными бойницами, здесь царил полумрак.
   Расслабленно развалившийся на стуле бородатый стражник, в чьи обязанности входило смотреть за неприкосновенностью собранного здесь барахла, при виде одного из баронов быстро вскочил на ноги и вытянулся в струнку - Гомез неплохо вышколил свою стражу.
   - Клейт, - обратился Равен к стражнику, - Принеси парню стандартный комплект призрака.
   Клейт опрометью бросился к одному из шкафов, повернул ключ в замке, распахнул обе дверцы и принялся в нем рыться с трудолюбием и энергией крота, прокладывающего себе путь в погреб с репой.
   - Барон, если ты спешишь на обед, я могу и подождать, - сказал я негромко. Мне было несколько неудобно, что я выдернул человека с трапезы. Тем более, достаточно занятого человека.
   - По моему приказу ты будешь ждать, сколько будет необходимо, если мне вдруг это понадобиться, - отрезал Равен, - Но провести инструктаж новому члену нашей... "команды" - это очень важно, и это нельзя оставлять на самотек. К тому же я час назад уже перекусил. Но это не самое важное, что тебя должно интересовать. Слушай внимательно, я просвещу тебя, кто ты и какие у тебя теперь права.
   Я обратился весь в слух, стараясь не обращать внимания на мельтешащего туда-сюда Клейта, который носился между сундуками, словно белка по веткам.
   - Как таковых обязанностей у призраков нет. Они вольны заниматься своими делами, но если кому-либо из баронов будет нужно, то призрак обязан появиться перед ним в течение дня. Поэтому обо всех своих исчезновениях больше, чем на день, предупреждай заранее Диего, чтобы мы в какой-то прекрасный момент не объявили тебя в розыск. И вообще, с большинством вопросов подходи к Диего, меня и, тем более, Гомеза по пустякам не тревожь, если не хочешь лишних проблем на свою голову.
   Особо сложной работой тебя нагружать,... хотя нет, именно тебе, скорее всего, что-то сложное и поручат. К тому же, твой покровитель - Торус, он тоже часто поручает нечто опасное. Но если ты будешь исполнять все порученное, а твоя верность нам не будет вызывать сомнений, то ты сможешь рассчитывать на благосклонность первых лиц этого лагеря. И да, контакты с представителями других лагерей ни я, ни Гомез, ни Торус не одобряем. Именно не одобряем, а не запрещаем. Так что думай головой, с кем и о чем болтать.
   А теперь о приятном. Тебе позволяется ходить практически везде в замке, кроме чужих комнат, складов и часовни, но там тебе и так делать нечего. Каждому призраку полагается оклад, который зависит от его стажа и достижений на службе. Для начала это 50 кусков руды, 2 буханки хлеба, 3 фунта мяса, 4 фунта риса, восьмушка сыра и колчан в 30 стрел - на неделю. На мой взгляд, этого вполне достаточно, если не тратить все на выпивку и курево. Выдает Уистлер, ты его, думаю, знаешь или хотя бы наслышан.
   Обмундирование, которое Клейт тебе сейчас вручит, выдается на год, затем возможна замена. Истрепал раньше - твои проблемы. Оружие можно приобрести у Скипа. Цены немалые, но на складе всегда есть отличный товар. У Фиска можно купить дешевле, но что-то действительно стоящее из свободной продажи исчезает очень быстро, если не заказывать заранее. Доспехи купить не пытайся, они выдаются строго по распоряжению сверху. Тяжелые доспехи стражника, к примеру, вручает лично Гомез. У ворот часовни часто торчит маг огня Торрез, если нужны свитки или книги, то это к нему...
   В этот момент Равен прервал свой инструктаж, так как Клейт бухнул на стол передо мной целую кучу вещей.
   - Переодевайся, - сказал барон, после чего продолжил разъяснять политику руководства, - Оружием мы новичков на первых порах снабжаем, причем, вполне достойным. Конечно, призраки получают не самое лучшее из возможного, но оно им и не к чему. Я вижу, что у тебя есть уже и свой лук, и свой меч. Это похвально, что ты сам себе добыл оружие, но учти, что полный доступ ко всему ассортименту Скипа есть только у стражников. Арбалет или двуручный меч он тебе не продаст. И даже если ты сам добудешь себе где-нибудь арбалет, первый же стражник тебя остановит и препроводит к Буллиту. Поэтому не советую прыгать выше головы и, уж тем более, что-то красть. Ты сам помнишь, что случилось с Жильбером.
   - Арбалеты, насколько я понял, есть только у стражников Старого Лагеря? - спросил я, застегивая широкий ремень брюк.
   - Ты все правильно понял, - довольно кивнул барон, - Мы не продаем оружие на сторону. Вообще. И если у наемников Ли или стражей Ангара есть в небольшом количестве великолепные именные клинки еще времен единого лагеря, то арбалетов у них не было изначально. Если увидишь это оружие у кого-то, кто не входит в число подчиненных Торуса, я разрешаю убить ублюдка на месте. Арбалет он мог снять только с трупа кого-то из наших. Ответственность за это Гомез берет на себя лично - такое прощать нельзя. И запомни! Пусть между лагерями и мир сейчас, но мы друг друга ненавидим от всей души. И это я не только про Новый Лагерь говорю. Этому братству укурков я тоже нисколько не доверяю. За пределами Внешнего Кольца глаза стоит держать раскрытыми, а рот - на замке. Ты хорошо понял меня?
   - Я понял тебя, барон, - ответил я, зашнуровывая тяжелые ботинки, - Лук и меч, я так понимаю, ты мне не даешь, раз у меня уже есть?
   - Мы не экономим там, где это не нужно, - усмехнулся Равен, - По инструкции тебе надлежит выдать оружие, а что уж с ним ты будешь делать - твоя забота. Но в твоем случае ты можешь их на что-нибудь обменять.
   - А на правильно выкованное оружие из магической руды?
   - У тебя денег не хватит, - буднично заметил барон.
   - Предположим, хватит, - я вспомнил ту немалую сумму руды, что лежит у меня дома.
   - У тебя есть пятьсот кусков? - ухмыльнулся Равен, явно веселясь, - Это я по минимуму.
   - У Силаса и больше было.
   Барон перестал скалить зубы, на пару мгновений задумался, а затем вдруг сказал дежурному:
   - Клейт, принеси то, что у нас лежит мертвым грузом.
   Стражник без слов отправился к одному из стоящих в дальнем углу сундуков, и уже через минуту передо мной лежал ворох самого разнообразного оружия. Клевцы, чеканы, короткие глефы, протазаны...
   - Все это из руды, все с соблюдением необходимых правил, все из Нордмара, - пояснил барон, - Но у нас никто этим железом не владеет, потому и лежит здесь. Работа - не высший сорт, обычное армейское, но сделано на совесть, на переплавку отправлять жалко.
   Я засек взглядом рукоять какого-то клинкового оружия. Разобрав кучу, я достал оттуда длинную слабоизогнутую саблю со скругленным набалдашником. Рукоять была как у сабель мамелюков, а клинок бы больше подошел казацкой шашке. Впрочем, что я знаю о местных стилях фехтования?
   Тут же перед глазами пронеслись картинки боев и фехтовальных тренировок - Иннос одобрял не только мечи. Судя по этим воспоминаниям, передо мной была обычная сабля варантской конницы, правда из магической руды. Такими была вооружена конная гвардия варантского правителя, пока Робар Второй не покорил южного соседа.
   Вытянув клинок из ножен, я убедился, что оружие было без изъянов. Провел несколько пробных ударов - сабля сидела как влитая. На эфесе не было украшений, на самом клинке - устрашающих зубцов, но все равно это было великолепное оружие.
   - Сколько? - спросил я, задвигая клинок в ножны.
   - Сейчас подсчитаем, - барон явно заинтересовался возможностью успешно сплавить ненужную вещь, - Триста подъемных, которые тебе полагаются. Короткий лук городского ополчения, также полагающийся тебе по статусу. Это сорок кусков. Твой меч, с которым ты пришел. Обычный простой меч, используемый городской стражей. Это еще сто кусков. Меч, который мы обычно даем призракам, "защита землепашца", вариация короткого меча, которую обычно продают гражданскому населению для самозащиты. Еще шестьдесят. Кинжал я не считаю, он тебе точно пригодится. Итого 500 кусков. Заметь, я считаю вовсе не по закупочной цене, а по рыночной. А эта сабля стоит 800 кусков. У тебя хватит руды?
   - Через десять минут донесу.
   - Отлично, - Равен позволил себе легкую улыбку, - Забирай тогда. Жду тебя через пятнадцать минут в своем кабинете. Это вторая комната налево, если идти от входа.
   - Сейчас буду.
   Нацепив саблю, я поблагодарил коротким кивком Клейта (стражник весело оскалился в ответ) и выскочил из оружейной.
   Сбегать туда и обратно, а также подсчитать руду много времени не заняло - еще при переделе имущества Силаса Ведж, Мордраг, Ларс и я использовали мешочки по сто кусков, так что всей работы было - прихватить три таких кошелька. У комнаты Равена я был уже через десять минут. Постучавшись в дверь и получив разрешающий окрик "Входи!", я зашел в кабинет барона.
   Равен был не один. За широким письменным столом спиной ко мне и лицом к Равену сидел Торус.
   - Аааа, - радостно ухмыльнулся начальник стражников, оборачиваясь ко мне, - Кто пришел... Неплохо выглядишь, Азшар. Меч варантский, лук варантский. Настоящий джигит! Еще бы тюрбан на голову - и хоть сейчас в спаги.
   - Неплохо бы еще и коня для этого, - улыбнулся я, - Спасибо, Торус. Барон, я принес.
   - Отлично. Кидай на стол, - кивнул Равен, не глядя в мою сторону, - Можешь быть свободен.
   Это вежливую фразу стоило читать как "выметайся побыстрее, у нас важный разговор". Сгрузив руду, я покинул комнату.
  
   Едва я вернулся в свою хижину и разжег в очаге огонь, как в дверь (которую я, как и почти все жители лагеря, не закрывал, дабы в помещение поступал свежий воздух) вновь постучался Диего.
   - Ты молодец! - похвалил он меня в присущей только ему манере. Таким тоном старый учитель хвалит молодого ученика, который вдруг превзошел свой обычный уровень. Диего умел подобрать и слова, и интонацию для каждого, - Ты сумел заинтересовать Гомеза, и ты вступил в наш Лагерь. Но это только начало, и тебе еще многому предстоит научиться.
   - Если не секрет, - улыбнулся я, - Лестер от тебя научился складно говорить, или это Идол Люкор такой превосходный оратор?
   - Люкор владеет языком не хуже, чем мечом, - усы призрака весело встопорщились, - О себе скромно умолчу. Но Лестер и до попадания сюда произносил речи не хуже, чем большинство гуру. Думаю, сейчас он как раз убеждает Юбериона в том, что у него есть немалые способности, которые точно пригодятся Братству.
   - Лестер уже отбыл?
   - Да, вместе с Люкором. Ждем теперь с болот нового гуру, который будет продавать нашим парням курево, а довесок - нагружать бесплатными речами... Но я зашел по другому вопросу. Равен тебе уже сообщил о твоей доле с обмена?
   - Сообщил, - согласно кивнул я.
   - Долю тебе должен выдавать Уистлер. А у него на тебя зуб. Так что будет лучше, если в первый раз я пойду с тобой.
   - Выручаешь ты меня, Диего, - признал я, - Постоянно выручаешь.
   - Это входит в мои обязанности. Пойдем, а то Уистлер закроет свой склад.
   Склад Уистлера обнаружился на рынке, недалеко от лавки Фиска. Сам призрак, бритоголовый жилистый мужчина, производил отталкивающее впечатление. Он напоминал крысу в облике человека, причем опасную и смелую крысу. Сходство это подчеркивалось острым подбородком с короткой бороденкой, маленькими злыми глазками и мерзкой ухмылочкой. Но и трусливой скотиной Уистлер тоже не выглядел - взгляд призрак не прятал, смотрел дерзко и вызывающе.
   - Кто это ко мне заглянул? - протянул раздатчик товаров, - И кого это ты с собой притащил?
   - Уистлер, это - Азшар, Азшар, это - Уистлер, - спокойно и как-то даже беззаботно представил нас Диего.
   - Аааа, - зло оскалился "крыс", - Это, случайно, не тот парень, из-за которого я с Торусом поругался? Ты, малыш, здесь без году неделя, а уже успел сделать немало ошибок. Тебе стоит оглядываться по сторонам, а то мало ли что может быть...
   - Ну, предположим, с Торусом ты поругался вовсе не из-за меня, - произнес я как можно более миролюбиво. Хоть бритоголовый раздатчик и не вызывал у меня симпатии, но ссориться с ним без нужды, особенно после того, как меня еле-еле приняли в Лагерь, мне было абсолютно ненужно, - Жильбер неудачно загнал кольцо не тому человеку, и его поимка была делом времени. Не я бы схватил за руку - так кто-нибудь другой.
   - Но карьеру на этом деле сделал именно ты! - с откровенной ненавистью прошипел Уистлер.
   - Сделал, - спокойно согласился я, - Но ведь и ты свою не потерял. А стражники на тебя обозлились из-за того, что сами позволили себя облапошить. Тот же Нек, в конце концов, мог бы и поинтересоваться невзначай, как и на какие средства живет Жильбер.
   - Нек - это полный идиот! - не сдержал эмоций кладовщик. Высказанной мной версией недавних событий, специально смягченной таким образом, дабы успокоить самомнение призрака, мне удалось перенаправить злобу Уистлера на другого человека.
   Конечно, я не самым честным образом поступал с Неком, но, во-первых, стражник сам нарвался - никто не просил Нека ставить мне палки в колеса, во-вторых, он и так уже разругался с Уистлером, причем, если верить словам Слая, по своей собственной инициативе, а в-третьих, воровская карьера Жильбера стала возможной вследствие не самого добросовестного отношения стражника к своим обязанностям. Если Шакал замечал все, что происходило на рынке (засек же он мою драку с Жильбером и покидающего Лагерь тяжело нагруженного Мордрага), а Бладвин этим утром пусть и для проформы, но проверил мой ранец, то Нек явно наплевательски отнесся к проверке проблемного подопечного, за что и получил по шапке.
   - Не буду спорить, - я утверждающе кивнул на мнение Уистлера об участковом его бывшего района, - Но все твои неприятности вылились всего лишь в тяжелый разговор с Торусом, а Асгхана чуть в Шахту не отправили...
   - Да их всех надо в Шахту к ... - дальнейшая речь раздатчика состояла из весьма грязных оборотов. Если бы хотя бы половина сказанного соответствовала истине, то на месте ползуна из Старой Шахты я бы с брезгливостью отворачивался от еды в красных доспехах.
   - Уистлер, - мягко произнес Диего, - Конечно, нет твоей вины в том, что из замка, в котором постоянно слоняется не меньше сотни стражников, открыто выносится все, что только найдется там ценного. Но и не стоит так выражаться о защитниках нашего Лагеря.
   Слово "защитники" было произнесено с легкой иронией, так, чтобы далеко не каждый доспехоносец, если бы такой вдруг пробегал мимо и услышал случайно этот разговор, сообразил, что это была именно ирония. Неизвестно, понял ли это Уистлер, но его дальнейшая речь состояла исключительно из площадной брани.
   Матоизвержение продолжалось около минуты, а затем призрак внезапно замолк и в одно мгновение успокоился.
   - Ладно, пожалуй, ты прав, парень, - протянул раздатчик, глядя куда-то назад, в сторону Южных Ворот и района, который охранял доблестный стражник Нек, - Есть кому и без тебя предъявить претензии... Ах да, как это я забыл, ты, я так понял, за своей долей пришел?
   Я без слов кивнул, но Уистлеру даже безмолвное подтверждение не было нужно - он тут же повернулся к своим мешкам и принялся отсчитывать мне мою долю.
   - Ты знаешь, парень, - почти что дружелюбно произнес призрак, - Если тебе руда нужна больше, чем товар, то я могу тут же обменять, и не нужно будет тащиться на рынок.
   - А по какой цене?
   - По обычной, - ухмыльнулся раздатчик, - Многие сразу же отказываются от стрел, вместо положенного колчана берут пятнадцать самородков.
   - Нет, от стрел отказываться не приходится... - я отрицательно покачал головой, - А какой смысл менять у тебя, если Фиск в двух шагах отсюда?
   - А зачем светиться лишний раз, что у тебя с рудой туго? - оскалился Уистлер, - Если не можешь себе позволить роскошь не продавать, то какое к тебе уважение будет?
   - Далеко не все здесь обитающие - те люди, чьего уважения стоит добиваться, - отрезал я, - Но и в самом деле...
   Я задумался. С одной стороны, руда была, и ее должно было хватить надолго. Однако, мало ли чем я буду занят дальше, может, я дневать и ночевать буду в Лагере, а, как минимум, на неделю было нужно 70 кусков чистыми. Чтобы заплатить Бладвину. Я не столько боялся разборок с прихлебателями стражника, сколько того, что Бладвин будет смотреть в другую сторону, если воры вдруг захотят обчистить мою халупу. А под Барьером тот же алхимический стол не так-то просто заказать и почти невозможно купить.
   Кроме того, холодильника у меня нет, и, значит, негде хранить сыр, а восьмушка - это довольно большой кусок, который за день не съесть. Мне такого куска в прошлом мире на две недели бы хватило, а то и на три, правда, там я питался не сыром единым. С мясом ситуация аналогичная. Да и пока я съем одну буханку хлеба, вторая может зачерстветь...
   - Тогда выдай мне руду вместо мяса, сыра и одной буханки... Как, кстати, у тебя продукты не портятся?
   Ответом мне служили вытаращенные глаза Уистлера. В своем безмерном изумлении он даже стал похож на обычного человека, а не на бандита с большой дороги.
   - Азшар за пределы столицы, кажется, и не выбирался, - мягко пояснил Диего, - И не знает, что есть способы, позволяющие хранить мясо и сыры несколько дней. Но этому он быстро научится.
   Придя в себя, призрак, не говоря ни слова, отмерил рис, отсчитал 71 самородок, достал из-под прилавка буханку и вручил все это мне.
   - Тебе еще многому предстоит научиться, - как-то даже печально произнес Уистлер, - Очень многому...
   - А все же?
   - Да ледник у меня там, - усмехнулся раздатчик, издавая короткий смешок, - Обыкновенный ледник. Но и без него есть способы, как сохранить еду свежей, правда, только на несколько дней.
   - Понятно... - пробормотал я, сгребая еду в сумку, - Бывай, Уистлер.
   - Приходи еще, - ухмыльнулся в ответ призрак.
   Покинув склад, мы с Диего отправились обратно в наш квартал.
   - А как и в самом деле хранят то, что скоро портится? - спросил я у Диего, открывая дверь и аккуратно ставя на стол маленький мешок с рисом.
   - А как рубить саблей так же лихо, как кто-то рубит мечом? - улыбнулся варантец, - В любом деле есть свои секреты... Но, как правило, многие призраки скидываются в складчину, каждый забирает свою долю в отдельный день, и тогда сыр или мясо съедается в тот же вечер всем кагалом. А ты, похоже, решил заняться охотой?
   - А это плохо?
   - Нисколько. Скажу даже больше: как только ты начнешь готовить мясо, тут же сбежится толпа советчиков, готовых научить тебя, как с ним обращаться. Не за просто так, но обычного угощения получившейся стряпней хватит.
   - Вот завтра и попробую, - улыбнулся я.
   - Было бы неплохо. Сегодня вечером никто не собирается - все работают допоздна. А вот завтра свободное времечко выдастся.
   - А что такого особенно важного сегодня?
   - Завтра везем провиант на Старую Шахту. Но готовимся к этому уже сегодня. Надо все пересчитать и упаковать, Торусу надо выделить стражников для охраны... Обычная работенка.
   - О! А как каждый день рудокопы ходят на работу, если дорога настолько опасна? - задал я давно интересовавший меня вопрос.
   - А кому они нужны? С них ничего не возьмешь. А если воры начнут стрелять рудокопов, то с шайкой Ларса никто не согласится сотрудничать, и новых скребков им будет искать очень сложно. А вот когда стреляют в нас, то рудокопы только рады.
   - О таком меня никто не предупреждал, когда предлагали попробовать сюда вступить, - пошутил я.
   - Верно, - улыбнулся Диего, выходя за порог, - Но ведь это не слишком большая цена за спокойную и сытую жизнь, правда?
  
   - Ты - Азшар, верно? - спросил щуплый паренек лет 18-ти в облачении призрака, с интересом заглядывая в дверной проем.
   - Именно, - ответил я, внимательно рассматривая гостя: ничем вроде бы не примечателен, из обстановки не выбивается, черты лица, в общем-то, приятные, если не считать бегающего туда-сюда взгляда.
   - Я - Згада, - представился парнишка, протягивая ладонь для рукопожатия, - Денщик Торуса. Он ждет тебя.
   - Срочно или не очень? - спросил я, оглядываясь назад и обращаясь к мастерившему выдвижной ящик плотнику, - Гайлер, долго еще?
   - Минут через десять будет готово, - степенно ответил плотник, помогавший мне с сооружением алхимического стола - высокий крепкий мужчина средних лет с окладистой бородой. Хотя Гайлер и состоял, если можно так выразиться, в "гильдии" рудокопов, но лишнего подобострастия не высказывал и держал себя с чувством внутреннего достоинства.
   - Ну, он просто сказал зайти к нему вечером, - пожал плечами Згада, - Но я бы на твоем месте попросту бы пнул этого кирконоса, чтобы он пошевеливался и не отнимал время у занятого человека.
   - Я предпочту получить качественный результат, - отрезал я, отрицательно покачав головой. В конце концов, хоть Загда и равный мне по положению, но не он же выполняет для меня столярные работы, - Спасибо, что передал.
   - Ладно, твое дело. Приятно было увидеться.
   Гордо задрав нос, паренек развернулся и направился куда-то дальше по своим делам. Я обернулся к Гайлеру и на всякий случай успокоил мастера:
   - Делай, сколько нужно. Десять-двадцать минут, даже полчаса - вполне терпимое время.
   Плотник согласно кивнул. Если высокомерие Згады и задело его, то виду он не подал - привык, похоже, за несколько лет жизни в логове бандитов.
   Работа была закончена даже раньше обещанного Гайлером срока. Я заплатил мастеру запрошенные им сто кусков (пятьдесят - за работу, еще пятьдесят - за материалы), и мы расстались, весьма довольные друг другом и нашим успешным сотрудничеством.
   В этот раз в замок меня стражники пропустили, похоже, вообще не обратив внимания - а чего тут останавливать, если свой?
   "Резиденция" Торуса, как обычно, оказалась запертой, а окошко - зашторенным, но мне стражник открыл.
   - Извини, что задержался.
   - Все нормально, - весело пророкотал Торус, хлопая меня по плечу. Судя по его виду, он уже успел днем "употребить", - Обустроился уже?
   - Думаю, до вечера закончу.
   - Это хорошо. Я тебя должен был первым поздравить, но был занят. Ты мне сегодня принес три хорошие вести...
   Варантец достал с подоконника бутыль и разлил вино в две кружки немалого объема и относительной чистоты.
   - Не все еще разве выпили? - поинтересовался я.
   - С Равеном дернули немного. Потом еще Буллит заскочил, еще пара человек, вот я и прихватил. У Равена еще найдется. А нам есть что обмыть. Три хорошие новости! - радостно и весело повторил стражник, - Первая: ты вступил в наш Лагерь! У нас стало на одного хорошего человека больше. Давай дрогнем за это!
   Мы "дрогнули".
   - Ты чего не пьешь до дна? - поинтересовался варантец, - У нас не слишком доверяют тем, кто только пригубливает. Избавляйся уже от своих аристократических привычек, здесь тебе не дворец.
   - У меня организм не настолько мощный, как у некоторых твоих подчиненных.
   - Ничего с тобой не будет, - сразу же отмел мои возражения Торус, - Разве что окосеешь и будешь лежать головой на столе. Не видал ты армейских пьянок, Азшар. Но еще увидишь. Не бойся, спиться тебе не дадут, у нас нет на это времени, чтобы хлестать шнапс целыми днями. Жизнь в Колонии нелегка, есть возможность врезать - значит, нужно врезать. Хотя до поросячьего визга лучше не доводить себя... Но вот что не советую - это курить болотник.
   - А ты сам? - спросил я и под одобрительный взгляд варантца выпил свое вино.
   - Не курю, разве что по всеобщим праздникам. Курево здорово тормозит работу черепушки, а если и не тормозит, то заносит куда-то не туда. А мне надо думать быстро и решения принимать верные! Так что болотник - это если вечером косяк или другой. Згада раньше любил по утрам дымить, но я его быстро отучил... Так, теперь вторая хорошая новость! Твоя торговая экспедиция завершилась успехом.
   Торус разлил остатки вина и вытащил из стоявшей у его ног сумки увесистый мешочек.
   - Твоя доля от успешной сделки. Триста самородков для тебя лишними не будут. Давай теперь за то, чтобы не последний раз мы с тобой навар получали!
   Едва на стол опустились пустые кружки, как Торус достал бутыль шнапса, похоже, одну из тех, что я ему сегодня вручил.
   - Вино кончилось, но тебе настало время почувствовать настоящий вкус и даже, можно сказать, настоящий дух Колонии! Третья хорошая новость, которую я услышал сегодня - это некоторые перестановки и назначения в нашем дружном Лагере. И за это стоит выпить! За то, чтобы каждый получал по справедливости!
   Я с сомнением посмотрел на заполненную до краев кружку - напиток производства уважаемой (в местном обществе) торговой компании "Силас и партнеры" вызывал у меня вполне обоснованные подозрения. И запах у шнапса был, мягко говоря, ядреный. Но глядя, как Торус лихо опрокинул свою порцию, я все рискнул выпить залпом местный шнапс.
   Выпить-то я выпил, но сразу же после этого я мысленно произнес абсолютно искреннюю хвалу Инносу. В том, что я после этого подвига не утратил способности соображать, и меня не вырвало прямо на стол, была целиком и полностью заслуга Владыки Огня. Вообще говоря, от такой дозы алкоголя, которую я только что принял, можно и в больницу угодить - в шнапсе было где-то под пятьдесят градусов.
   Что же касается вкуса... Думаю, если бы Силасу (то есть, уже Ларсу или тому, кого он поставит "на разлив") вдруг пришла бы в голову мысль кинуть в перегонный вкус старый башмак, то на вкусовых качествах шнапса это сказалось бы, пожалуй, в лучшую сторону.
   - И это очень хорошо, что эта наглая рожа больше не будет постоянно маячить перед глазами, - проникновенным голосом произнес Торус, внимательно смотря на меня. Стало ясно, что он не просто так вливает в меня лошадиные дозы алкоголя, - Я о Дрейке говорю. Это даже хорошо, что ты тогда выпросил для него прощение. Теперь ему уже не на кого пенять, кроме самого себя. Да и остальные притихнут, те, у кого язык очень длинный. Против Гомеза не сильно-то и поворчишь...
   Торус как бы невзначай вновь наполнил тару, после чего продолжил "политбеседу":
   - Мы с Равеном поговорили и решили, что десятку человек в замке делать нечего. Еще пятерых отправлю служить во Внешнее Кольцо. Среди них, кстати, и Асгхан - на воротах от него толку ноль, да и вообще нечего важного ему не поручишь. Я помню, что ты просил, но, поверь, ему так же будет лучше. А из Шахты я перевел взамен пятнадцать человек. Пятнадцать хороших парней, которые кровью заслужили уважение. Завтра я тебя с ними познакомлю, я завтра лично отправлюсь в Шахту посмотреть своими глазами на то, как идут дела у Яна, заодно и познакомлю Дрейка с особенностями его нового места службы. Да и своих заберу. Тебе пора заводить еще друзей, помимо меня и Диего. Но именно правильных друзей. Ты понимаешь, о чем я?
   Торус тут же вновь наполнил кружки. Судя по всему, он всерьез решил напоить меня, чтобы легче было провести идеологическую обработку. Обыгрывать начальство "в стопочки" и уязвлять его самолюбие было крайне нежелательно, поэтому пришлось подыграть.
   - Понимаю, - произнес я медленным голосом, опустив голову.
   - Ты вроде уже себя неплохо зарекомендовал среди простых стражников, но это только начало. Диего уже определил тебя куда-то?
   - Нет еще.
   - А чем вообще собирался заняться в ближайшее время?
   Общие слова об обустройстве тут бы не проканали - Торус ждал именно ясного ответа.
   - Твои парни просили еще факелов. Надо бы их и в самом деле установить, чтобы лишних вопросов не возникло.
   - А ведь точно... - протянул Торус, - Ты - молодец, что об этом подумал. Будет из тебя толк. Вот что, я, кажется, придумал для тебя работу. Прикомандирую тебя к Верхней Заставе. Будешь следить за тем, чего там хватает, а чего не хватает, что нужно починить или подлатать, и докладывать об этом мне. А то стражники, конечно, многое замечают, но мне докладывают лишь в крайнем случае, чтобы всю эту работу на них и не свалили.
   Я без слов кивнул. Это был не тот случай, когда можно было отказаться, хотя и было ясно, что мое новая работенка подразумевает немалую ответственность при ограниченных возможностях. Все найденные мною недостатки, скорее всего, Торус поручит исправлять именно мне...
   - На той заставе несколько смен служит, - продолжал излагать свою идею стражник, - Перезнакомишься заодно с ними. Если будешь успешно справляться, то при случае похлопочу, чтобы тебя перевели на более важный пост... Как тебе такая перспектива?!
   - Великолепно, - ответил я именно то, чего ожидал услышать варантец.
   - Ну, тогда так и сделаем. Давай еще по одной и хватит. А то тебя уже развезло... Хотя ты еще крепко держишься.
   Мы с Торусом распили остатки бутыли, и я отправился к себе домой, заканчивать работу по сооружению алхимического стола, оставив главного стражника готовиться к завтрашнему мероприятию.
  
   - А еще у нас так готовят: разрезают мясо тоненькими ломтиками, в сковороду наливают...
   - Может, сам покажешь? - прервал я словоохотливого вора, который весьма красочно расписывал мне, как в Новом Лагере умеют готовить мясо. Помощь от этого была весьма призрачная, о чем я уже неоднократно намекал собеседнику, но свою совесть и застенчивость Сайфер давным-давно загнал по дешевке (а может, и втридорога, Сайфер был тот еще жук) первому же встречному покупателю.
   Разумеется, вор делился рецептами вовсе не от излишней словоохотливости, а в надежде на угощение. Ради этого он даже временно приостановил свою торговлю на рынке, куда я приволок свою добычу.
   Вообще-то утром я как раз собирался заглянуть на Верхнюю Заставу, чтобы оценить будущий фронт работ, но недалеко от моста заметил молодого неосторожного кротокрыса, который очень неудачно выбрал место и время выпаса. В результате зверь был застрелен, освежеван и частично (исключительно мясными своими частями) отправился в лагерь. А весил он ой как немало. То, что я стал выносливее, не означало, что я стал таким же могучим громилой, как Торус или Асгхан.
   Большую часть мяса я сгрузил Фиску. Сырым. В отличие от игры, здесь его пережаривать не было смысла - это бы заняло у меня весь день. Впрочем, на мясо и кроме Фиска покупатели нашлись быстро - тот же Уистлер вышел из своего сарая, еще несколько человек из призраков и рудокопов купили по фунту-другому. Кротокрыс был взвешен, оценен и тут же раскуплен, правда, самые лакомые куски я оставил, конечно же, себе. Тут же я прикупил моркови, лука и соли.
   И тут же я нашел себе (а точнее, он сам привязался) добровольного помощника, вызвавшегося помочь донести мне это до дома...
   - Неа, - вяло ответил Сайфер, глядя жадными глазами на котелок, в котором варился плов, - У тебя и так все отлично получается... Болотника будешь?
   - Не курю. А ты знаешь, из чего он?
   - Трава с болот и другая дрянь. Правда, точный рецепт только у Кор Галома, но мне для торговли и этого достаточно.
   - Даже не спрашиваю, откуда ты берешь ингредиенты...
   - Вот это правильно! - наставительно заметил вор, одобрительно кивая головой.
   - Но, вообще-то, болотник, насколько знаю я, - это очень сильный галлюциноген...
   - Не пугай меня сложными и страшными словами. Тут всем плевать, из чего конкретно делают дурь, пусть даже из выгребных ям черпают. Курили, курят и будут курить. А я торговал, торгую и буду торговать. Если с Декстером договорюсь.
   - А что за проблемы с Декстером?
   - Конкуренты мы. Он тоже травой торгует, но у меня лучше получается. Я теперь для него - самый главный враг, но и Фиск, и ты в его черном списке идете сразу же за мной.
   Да уж, подумал я, переворачивая деревянной лопаткой мясо, прав был Кавалорн: поможешь одному - перейдешь дорогу другому. Впрочем, Декстер с его торговлей меня волновали мало - у местного наркоторговца и без меня хватало проблем, ему бы для начала от нежданного конкурента избавиться.
   - Но знаешь, - продолжил излагать свои мысли вор, - Мне здесь даже нравиться. Тихо, спокойно. Правда, иногда надо уходить в тень... ну, вот как сейчас.
   Вор внезапно поднялся со скамейки и торопливо проговорил:
   - Я пошел. Дела, знаешь ли...
   Какие у вора объявились дела, мне стало понятно, когда я обернулся к воротам - толпа стражников и призраков с довольными возгласами вталкивала груженные мешками телеги.
   - Азшар, - весело окликнул меня Торус. Стражник выглядел немного усталым, но отчего-то весьма довольным, - Давай сюда, помогай.
   Я убрал сковороду с огня, поставил на лавку у хижины Диего (его уж точно никто не рискнет обворовать) и бросился к той телеге, которую толкал Торус.
   - Сильнее, - гаркнул Торус, ободряя своих, когда я уперся плечом в средневековый ЗИЛ, - Еще сильнее. Навались, ребята, уже точно недолго.
   Со всех сторон подбегали призраки и стражники, заменяли уставших товарищей, и тяжело груженные возы медленно пересекали арку ворот, один за другим.
   - Все! - выдохнул главный стражник, когда Буллит в компании нескольких замковых стражников торопливо отодвинул одну из решеток двора, и мешки один за другим полетели в хранилище, - Сделали дело. У нас сегодня отличный день.
   - Руды больше, чем обычно? - поинтересовался я.
   - Не в этом дело. Сегодня утром на наш караван налетели воры. И как раз сегодня нас было больше, чем обычно.
   - Дрейк и компания?
   - Да. Хоть на что-то они годны. Ну, и Диего прихватил с собой нескольких парней, да и я, чего скрывать, кое-чего стою. Так что воры крепко получили по зубам. Но герой дня у нас Диего. Знаешь, что он сделал?
   - Сам знаешь, что понятия не имею. Ну, колись, чтобы я знал, с чем его поздравлять.
   - Он между двумя залпами добежал до командира налетчиков и крепко его поколотил. Правда, воры его отбили, причем, потеряв троих - наш старший над призраками мечом орудует на загляденье, но все равно - это того стоило. Диего сорвал с того ублюдка шарф. И им оказался Квентин. Слыхал о таком?
   - Доводилось, - пробормотал я, переваривая неожиданную информацию. Уж больно странный был рассказ Торуса. Не верил я, что Квентин мог выйти живым из схватки со старым приятелем, если бы тот захотел его убить. Так что Диего явно пощадил Квентина и позволил тому сбежать. Хотя вряд ли Квентин ему благодарен за разоблачение...
   - И теперь мы выставим Новому Лагерю претензии? - спросил я у Торуса.
   - Уже, - утвердительно мотнул коротко стриженой головой могучий варантец, весело ухмыляясь, - И Квентин со своей шайкой теперь будет жить в окрестных лесах, что очень хорошо.
   - Теперь их будет сложнее отыскать, - возразил я.
   - Теперь их одного за другим переловят местные глорхи, - отрезал Торус и тут же расхохотался, - Здесь не Миртана. Здесь нет ни стражи, ни паладинов, ни даже благородных охотников, которым только дай волю - тут же полезут в чащобу за трофеями. Здесь истребление всяких тварей - сугубо по личному усмотрению и желанию. Если, конечно, не брать во внимание ползунов.
   Картинка происходящего окончательно сложилась, хотя этот паззл был и так довольно прост. Диего прекрасно знал о нападении, и знал от человека, которому не по душе было присутствие вожака разбойников в Новом Лагере.
   - Мы тоже, конечно, потеряли кое-кого, но воров перебили больше дюжины точно, - Торус весело хлопнул меня по плечу, - Этот день можно смело считать удачным...
   Тут Торуса окликнул звонкий нервный голос - свеженький и чистенький Згада с трудом пробился через толпу к своему патрону
   - Комната готова, как ты и приказывал, - бодро доложил денщик, приняв крайне вольное подобие стойки "смирно", - Правда, Катэр недоволен, что ты заставил всех туда-сюда переселяться.
   - Здесь я - старший стражник, а не Катэр! - рыкнул Торус. От этого грозного рыка, пусть и предназначавшегося не ему, Згада даже малость побледнел, - Он что, не понимает, что те, кто пришли из Шахты, не особо будут ладить с теми, кто Старую Шахту раз в год видит, и то - издали? Пусть новенькие пока живут вместе.
   - Думаю, понимает, - чуть запинаясь, ответил денщик, - Но все равно недоволен.
   Торус на это замечание только фыркнул. Згада из-за страха не понял, что пояснение его патрон давал вовсе не для него или меня (чего бы это ему перед нами объяснять свои действия), а для ушей снующих туда-сюда с мешками стражников. Ну, а Катэр, похоже, недоволен тем, что в казарме появилась комната, в которой обитают исключительно люди, верные в первую очередь именно Торусу. Мне стало интересно, а как на такую новость отреагирует Гомез, но, разумеется, задавать такой вопрос я не стал.
   - Пес с ним, с Катэром... - проворчал главный стражник, после чего гаркнул на весь двор, - Хельверт, Арон, дуйте ко мне!
   Через полминуты перед Торусом стояло два стражника. Один из них, темноволосый, бледный от постоянного пребывания в темноте, усталый из-за хронического недосыпа, с буквально приклеенной к его лицу кривой усмешкой, выражающей сильную нелюбовь к окружающему миру и людям в частности, явно походил на свой игровой облик. Но если Арона я уже видел (и неоднократно шарился в его сундуке, причем при прохождении за все фракции), то второй мужчина был мне незнаком. Стройный длинноусый шатен с аккуратной стрижкой, лет тридцати с лишним, своей гордой осанкой и умным лицом резко и выгодно выделялся на фоне своих коллег. Впрочем, как я вскоре узнал, Хельверта, хоть и был он не похож на остальных стражников, все же и уважали сослуживцы, и ценило начальство.
   Как и его напарник, шатен тоже выглядел явно нездорово: как и у Арона, его бледная кожа с легким желтоватым налетом и мешки под глазами свидетельствовали, что свой кусок мяса он получает не за умение льстить вышестоящим.
   - Да, Торус? - произнес сиплым голосом Арон, кашляя в кулак.
   - Згада проведет Вас в Вашу комнату. И расскажет обо всем, что у нас изменилось с тех пор, как Вы в последний раз здесь были. Отведете туда весь наш отряд. Если Катэр будет бухтеть, что что-то там вдруг не положено, сошлетесь на меня. Только вежливо...
   - Зачем? - зло поинтересовался Арон, - Если ты приказал, то он обязан исполнить. Он не может что-то отрицать. Он стражник, а не прощелыга вроде тех прохиндеев-шахтеров.
   Торус лишь покачал головой, не сдержав своего отношения к неспособности честного служаки к интригам. А ведь именно из-за этого Асгхана перевели из замковой стражи во Внешнее Кольцо. Но Арона Торус ценил явно больше, чем злостного налогонеплательщика, а потому ответил довольно мягко:
   - Тут такое дело... непростое... В общем! Хельверт, размещением парней занимаешься ты. Им надо стать на довольствие, отметиться, где нужно... Все, как обычно, только это надо сделать до ужина. После того, как все набьют желудки и натрескаются шнапса, тормошить Буллита и Скипа бесполезно.
   - Хорошо жить в замке, - усмехнулся Хельверт. Голос у стражника был приятный, но в нем отчетливо слышался какой-то хрип. Кажется, Хельверту, как и Арону, надо бы к лекарю, - Сделаю.
   - Отлично! - довольно и важно кивнул Торус, - Чуть не забыл. Это - Азшар, мой порученец. Стал призраком только вчера, но уже успел отличиться. На сегодняшний день прикомандирован к Верхней Заставе. Ему можно доверять.
   Я пожал крепкие ладони обоих стражников, после чего заметил:
   - Парни, простите, если не в свое дело лезу, но Вам бы подлечиться...
   - Это и в самом деле не твое дело, - огрызнулся Арон, - Мы в порядке.
   - Где это твое подлечиться? - спросил Хельверт и расхохотался. Правда, смеялся он недолго, секунды три, после чего стражника скрутил приступ кашля, - У кого?
   - А маги Огня? Они же обязаны помогать...
   - Не смешно, - заметил Арон, - Дурацкая шутка.
   - Азшар из Венгарда, - вступился за меня Торус, - Он многого не знает. Но быстро учится. Видишь ли, Азшар, наши маги в последнюю очередь будут кого-то лечить. Те, кто служит в Шахте, просто пьют обычное лечебное - Дамарок его варит, пусть и нечасто.
   - Легче у барыг из Нового Лагеря достать, - заметил Арон, - Их алхимик не страдает лишней гордостью: зелья для наемников варит.
   - Приятно было поговорить, - вдруг заметил Хельверт, вглядываясь куда-то в толпу, - Но нам, пожалуй, пора. Всем удачного вечера.
   Забрав с собой Згаду, стражники ушли по делам, а сам Торус хлопнул меня по плечу и щедрым голосом сообщил, что я могу быть свободен, аки глорх в чащобах Хориниса. И этой щедростью я сразу же и воспользовался.
   У хижины, куда я вернулся завершить готовку, меня уже ждал сюрприз: Диего с моей сковородой на разожженном мною костре жарил мое же мясо.
   - Ты, конечно, сегодня герой, - мягко заметил я, подходя к призраку, - А я человек не жадный. Но все же меня немного коробит...
   - Это дело привычки, - хитро сощурил глаза варантец, - А то, что ты нежадный - это хорошо. Ты же ведь не съешь сам весь плов.
   - Сам-то я не съем, но можно было бы и меня спросить сначала...
   - Ты неизвестно где, а мясо не готово, - пожал плечами призрак, - Вот я и решил помочь тебе с ужином. Сегодня у нас опять сходка на полянке, ты ведь все равно придешь и угостишь, так не лучше ли все сделать поскорее, чтобы потчевать товарищей сразу же, а не спешно дожаривать под их голодные взгляды.
   - Тебя не переспоришь, - покачал я головой, - А товарищи, надеюсь, не думают, что я их буду кормить все время. А бесплатными советами я могу и сам накормить. Думаю, что даже не хуже Лестера.
   Диего негромко рассмеялся:
   - Все правильно, парень. Нельзя позволять садиться себе на шею... Извини, Азшар, я немного перестарался со своей помощью, вышло немного нагло, тем более, что у тебя пока довольствие весьма скудное. Но сегодня в большей мере выставляюсь я, чем кто-либо еще, а у меня ничего не готово - весь день на ногах. Я немного подзабыл, что ты пока не привык к тому, чтобы жить в складчину. Следующие дни я тебя буду кормить ужинами.
   - Заметано, - кивнул я, удивляясь тому, как ловко старший призрак умеет гасить конфликты. И разводить он тоже мастер, только что сам убедился. Впрочем, он был прав насчет того, что плов я все равно готовил на всех - вчера ведь сам предупреждал о "свободном времечке".
   О том, за что конкретно он выставляется, и как вообще добился такого успеха, мы так и не проронили ни слова. О некоторых вещах лучше молчать.
  
   Глава 5. По чужим следам.
  
   - ... Тогда и поставили частокол на Верхней Заставе, - неторопливо вел свой рассказ Фингерс, набивая болотником трубку, - Как оказалось, зря. В дальнейшем нападений не было, по крайней мере, я про них ничего не знаю. Так что ничего не могу тебе советовать, приятель. Но не думаю, что Равен утвердит предложенную тобой смету. Не нужен никому форт на Верхней Заставе. Ты к Торусу подходил?
   - Три раза, - кивнул я, не отрывая взгляд от замка, в котором очень осторожно ковырялся "двойкой", - Торус сказал, что все это излишне. Но у нас уже закончились все магические фонари, а взять их негде. На следующий месяц записали. Не на этот, а на следующий.
   Провиант и прочие товары из внешнего мира поставлялись каторжанам приблизительно раз в неделю, максимум - раз в две недели. А вот свою руду король получал не чаще раза в месяц. Добывалась она тяжело и в не самых больших количествах, а гонять каждую неделю за ней корабль было даже для Робара слишком расточительно. Правда, сам корабль, насколько я мог судить, загружался до отвала, так как руду для короля поставляли неочищенную - все равно плавка должна была производиться в Нордмаре.
   Следующая поставка руды должна была быть где-то через неделю, совместно с очередной поставкой товаров, вот только на несколько обменов вперед было уже все расписано, кто, что и для чего заказывает. А магические фонари вовсе не входили в список вещей первой необходимости.
   - Ха, могли вообще не записать. Это еще быстрое исполнение заказа, некоторые могут и год ждать, - покачал головой старый призрак, - Но ты пока не сильно радуйся - может, еще вычеркнут твои фонари. Заменят тем, что полезно будет баронам.
   - Утешил ты меня, - усмехнулся я, аккуратно потянул на себя отмычку и тут же резко повернул крючок в сторону. Замок щелкнул и открылся.
   - Неплохо, приятель, - сказал старый призрак, после чего наполнил свои легкие дымом, - Ты быстро учишься. Еще несколько месяцев - и ты любой замок с закрытыми глазами будешь открывать. Отдохни пока, потом возьмешь вот тот маленький, на "единичку".
   - Не сегодня, - сказал я, поднимаясь с лавочки и пряча в карман набор средневекового взломщика, - Я в лес за травами схожу.
   - Если найдешь там что-то вкусное - не забудь угостить старого Фингерса, - пошутил призрак. В нахлебники он нисколько не набивался, так как по меркам Колонии был вполне обеспеченным человеком.
   - Обязательно. Если старый Фингерс найдет время заглянуть в другую часть Кольца, - улыбнулся я, пожимая призраку руку, - Но я именно за травами. А если попадется что, то лук всегда с собой.
   Я и в самом деле постоянно таскал с собой лук, подаренный мне Кавалорном. Для того, кто постоянно мотается туда-сюда по Милленталю, лук или арбалет - вещь необходимая. Только стражи Братства ухитряются обходиться без них, правда, они из Шахты в Лагерь и обратно добираются исключительно по дорогам, и кроме как в Шахту никуда и не ходят. Но я вовсе не страж, меня, как и местных волков, кормят ноги. За три недели, прошедшие со дня моего вступления, у меня уже выработался свой рабочий график.
   Один день я проводил в Старом Лагере и его окрестностях. Чаще всего я был занят варкой лечебных зелий - и Фиск, и Сайфер, и даже Уистлер охотно их покупали. Еще один крупный делец Лагеря, Декстер, вообще отказывался со мной разговаривать, только что-то тихо шипел сквозь зубы неразборчивое. Тихо потому, что, наверное, опасался эти зубы потерять - Сайфера он без лишних моральных переживаний крыл отборной бранью, призывая остальных призраков "выкинуть за ворота" приблудного вора, но пока дальше слов дела не заходили. Но самым большим покупателем зелий был замковый интендант Скип, спокойный, умный, но, правда, несколько нагловатый стражник. Причем, он сам на меня вышел и предложил, а, точнее, потребовал, чтобы в первую очередь зелья поставлялись именно к нему на склад. В принципе, требование было резонное, стражникам лечебные зелья гораздо нужнее, чем призракам, но зная наплевательское отношение местного большого и малого начальства к своим обязанностям, а уж тем более, сослуживцам, я предполагал, что интендантом движут и личные мотивы. Продавая на сторону зелья, полученные в результате обмена с королем, или, на худой конец, сваренные Дамароком, и покупая товар в полцены у меня, Скип вполне мог заработать немалые деньги. Конечно, можно было и самому открыть лавку, тогда руда бы буквально потекла в карманы, тем более, что я был единственным алхимиком во всем Внешнем Кольце, и конкуренцию мне никто не мог составить в принципе. Но, во-первых, рыночные торговцы не слишком жаловали конкурентов, а во-вторых, мне не хотелось проводить целые дни за прилавком.
   Нередко меня вызывал к себе Равен, давал различные документы на переписку или сам что-то диктовал - у Азшара был великолепный почерк. Если писанины было много, она была важной, а сам барон оставался доволен работой, то Равен мог и заплатить 50 или 100 кусков руды. Но главным плюсом этой работы была не руда (ее у меня и так хватало) и не хорошее отношение рудного второго человека в Лагере (в те дни на мою персону Равену было плевать), а беспрепятственный доступ к чернилам, пергаменту и писчим перьям. На мой вопрос при первом же таком задании, а где же все-таки можно купить писчие принадлежности, барон лишь раздражительно махнул рукой и великодушно разрешил мне брать со склада столько чернил, сколько возжелает моя душа, ибо их все равно навалом. Как признался тогда Равен в порыве откровенности, чернила и пергамент - это единственный товар из внешнего мира, который никто не тащит со склада, ибо ни за кем еще из членов Лагеря не замечено особого желания испробовать свои силы в эпистолярном жанре. Даже за магами. В общем, бери не хочу.
   Часто я засиживался у Фингерса, практикуясь в нелегком ремесле взломщика и выслушивая истории о различных жизненных перипетиях старого вора. Отмычкой я орудовал уже немного лучше, хотя до уровня самого Фингерса мне было еще далеко. Призрак был готов обучить меня и воровству, правда, только после того, как я обучусь подкрадыванию. Имя учителя он также назвал, хоть и с неохотой: как и большинство жителей Старого Лагеря, Фингерс тоже не любил Кавалорна.
   Ну, и определенную часть времени отнимала готовка. Готовил я сразу на два-три дня и не только для себя, но и для соседей. Кашеварить в складчину оказалось и в самом деле удобным и по финансовым затратам, и в плане экономии времени. С учетом того, что среди моих соседей была яркая и всем известная личность по имени Диего, да и остальные были не последними среди призраков (иначе бы давно уже убрались из района Бладвина), то проблем с пропитанием не возникало. Когда бы я ни явился в Лагерь (ну, если не посреди ночи, конечно), я всегда мог рассчитывать на то, что без обеда не останусь.
   С утра второго дня и до утра третьего я пребывал на сторожке Кавалорна. Мы с ним охотились, заготавливали мясо, снимали с особо невезучих волков шкуры, и вообще, наслаждались пребыванием на свежем воздухе. Точнее, наслаждался я, говорливому призраку за несколько лет уже порядком поднадоела жизнь отшельника, вот только выбора особого у него не было.
   Впрочем, одиноким и всеми покинутым Кавалорна считать не приходилось: как и в игре, его сторожка была отдаленным торговым постом Старого Лагеря. К охотнику постоянно наведывались гости, деловые партнеры, просто какие-то мутные личности, и почти все они были счастливыми обладателями накидок из волчьих шкур: воры были единственной массовой социальной группой Колонии, чьи представители сновали по округе туда-сюда. Кавалорн меня с ними не знакомил, разговаривал на отдалении, да и сами воры не стремились заводить со мной знакомство - униформа сторонника Гомеза их явно отпугивала. А когда однажды на сторожку заглянул Дракс, то тот вообще сделал вид, что впервые меня видит. Я, конечно, не обиделся, но и особого прилива дружелюбия к белобрысому охотнику не испытал: Драксу наплевать на меня - мне тоже наплевать на Дракса, попадется вдруг на связях с бандой Квентина - сдам без сожалений.
   Посещали Кавалорна и гомезовцы. Если не учитывать команды по 10-15 стражников, приходивших забрать в Старый Лагерь мясо, то это были исключительно его "сослуживцы" по тем временам, когда он занимался отстрелом недовольных властью Гомеза. Эти ребята из чистой вежливости (в одном Лагере все же) здоровались со мной, хотя тоже давали понять, что мое присутствие мешает им поговорить с охотником по душам. Пако, невысокий жилистый варантец с непроницаемым выражением лица, самодовольный Скорпио, крупный мужчина среднего возраста, весь обвешанный оружием, и абсолютно незнакомый мне ранее (и по игре, да и в Лагере я его что-то не замечал) стражник Кургул - мрачный рябой тип с испитым лицом. Ну и, конечно же, заглядывал Диего.
   Так что, проблем, как разнообразить меню, или где достать руду, перед Кавалорном не стояло. Но ходить в гости с пустыми руками было бы неправильно (а я, фактически, именно что заходил в гости), вряд ли моя помощь в забое живности сильно перевешивала преподаваемую варантцем охотничью науку. Потому я приносил с собой виноград, яблоки или сыр - то, что призрак мог выменять довольно редко.
   Мяса мы заготавливали немало, а его закупочная цена была вполне приличной. Охотой в Колонии можно было весьма неплохо зарабатывать, тем более, что охотников было немного - сказывалось зашкаливающее количество различных зубастиков в здешних чащобах. Так что в убытке я не оставался, призрак - тоже, а кто кому обязан больше, мы не считали. Дружба сама по себе бескорыстна.
   На третий день я возвращался в Лагерь, узнавал последние новости, сторговывал Фиску добытые трофеи, а затем сгружал особо лакомые куски жареного или запеченного мясца в ледник к Ребину, нашему с Диего соседу-призраку - тот работал одним из помощников Уистлера, и в подвале его хижины размещался небольшой "морозильник". После где-то до обеда я разбирался с разнообразной мелкой бытовой текучкой, а затем во второй половине дня отправлялся на Верхнюю Заставу.
   По правде говоря, мое присутствие там особо никому не требовалось, и толку от него было немного. Единственным результатом, на который, собственно, и рассчитывал Торус, было около сотни шапочных знакомств с представителями касты стражников. А также некоторое признание с их стороны, когда я приволакивал на заставу тушку какого-нибудь падальщика, неудачно выбравшего себе место для выпаса - сами стражники не могли отлучаться с поста ради охоты, а я был относительно вольной птицей. Ну и, разумеется, они весьма радовались выпивке, которую я приносил с собой. Ведь дозорным перед отправлением на дальний пост алкоголь на руки никто не давал, и, разумеется, с собой брать запрещали. Конечно, особо шустрые стражники могли попробовать пронести пиво в сумах, но время от времени Торус эти сумы шмонал, и попавшийся на нарушении приказа штрафник мог быть моментально переведен служить в "министерство по охране труда" - охранять труд мирных, немирных или даже буйных в меру рудокопов от точно уж немирных ползунов. А с меня взятки гладки - мало ли куда я и кому выпивку тащу, призраков на воротах почти никогда не тормозили.
   Я понимал, что Торус знает о моей посильной помощи его подопечным в нарушении устава - у него наверняка были стукачи среди стражников, но я также понимал, что если я не буду сильно наглеть, то варантец будет смотреть на это сквозь пальцы. Если бы я таскал на заставу алкоголь целыми ящиками или собирал со стражников плату, то Торус бы это дело моментально бы прикрыл, причем с не самыми лучшими для меня последствиями. Кадровый военный, он прекрасно знал, когда и в каких случаях можно нарушить устав, а когда это абсолютно недопустимо. Его вполне устраивало, что стражники согреются стаканчиком-другим, лишь бы только они до поросячьего визга не надирались.
   Переночевав на заставе (а то и отстояв там вахту), я на утро возвращался в лагерь, и весь цикл начинался сначала.
   По правде говоря, этот период моей "тюремной" жизни несмотря на свою весьма скромную продолжительность, был весьма неплох. Меня ценили, меня знали, меня уважали, со мной советовались, и при этом я находился вдали от главных интриг Лагеря. Спокойная, нормальная жизнь.
   Но в тот пригожий день, когда я научился сносно орудовать "двойкой", размеренное течение сменилось бурным потоком, а я об этом и не подозревал, когда весело кивал Фиску, проходя через торговую площадь. Пожалуй, я тогда слишком расслабился.
   Травы я собирал, как правило, в северном лесу - в этой изрытой оврагами местности можно было найти немало чего интересного. К тому же популяции местной живности постоянно прореживались налетчиками Квентина (то же самое можно было сказать и про популяцию самих налетчиков), а, значит, было меньше желающих похрумкать адские грибы.
   Собирательство шло весьма успешно, хотя я не особо далеко углубился в лес. Но когда я в очередной раз нагнулся за рабским хлебом, как услышал невдалеке шум ломаемых веток, причем, с нескольких сторон. Кто-то шел ко мне, причем, скрываться не собирался.
   Вообще-то, у заключенных давно уже выработалась полезная привычка: сначала стрелять во все подозрительное, а затем уже разбираться, кто там чего хотел. Ну, или смыться вовремя, что тоже считалось вполне приемлемым. Подобный подход позволял избежать внезапного нападения, однако у него был один ключевой недостаток - "дружественный огонь". Чаще всего жертвами стрел своих же соратников становились воры и наемники, так как именно представителям Нового Лагеря, как правило, не сиделось на месте. Выстрелив в густые заросли на шум, а затем отправившись поглядеть, кого это принесла нелегкая, можно было обнаружить труп соседа. Недавно Сайфер рассказывал, как несколько месяцев назад отряд Блейда, отправленный на разведку, случайно пересекся с шайкой воров, промышлявших в том районе поиском сокровищ. Первые приняли вторых за лазутчиков, вторые первых - за карательную команду Гомеза, вот и устроили горячие головы перестрелку из луков. Блейд, стоит отдать ему должное, быстро сообразил, что нарвались на своих, потому и обошлось без трупов, но и без того результат "неплох" - пятеро раненых.
   Разумеется, руководство всех троих лагерей эту проблему без внимания не оставляло, и каждый, кто собирался выйти за пределы охраняемой территории, должен был сообщить страже у ворот, куда, насколько и зачем он направляется. А заодно крайне рекомендовалось узнать, кто еще недавно покидал Лагерь. Но, конечно же, на деле никто не спешил просвещать весь лагерь о своих делах, да и часовые не особо допытывались: надо - значит, надо, случится что - сам виноват.
   Необходимо заметить, что если не считать, как я уже упоминал, воров, то большинство тех, кто передвигался между лагерями, и в самом деле делали это, не сходя с дороги и не пытаясь сократить путь. А уж в какие-то дебри по своей воле совались единицы. Так что я лично не удивлялся, почему в игре Юберион с места в карьер доверяет Безымянному найти юнитор. У болотников просто не было другого выхода: Нирас пропал, возможно, что и сбежал с юнитором в другой лагерь, а своего надежного человека, хоть как-то знающего окрестности, под рукой не было.
   Потому доставать лук или саблю я посчитал излишним, убегать - тем более. Отложив ранец под дерево, я скрестил руки на груди и принялся ожидать гостей. Через полминуты на небольшую полянку, где я успешно добывал провиант, вышло пять человек, из них четверо - в форме призраков, и лишь один из них - наемник, правда, тоже знакомый - слишком уж примелькалась в Лагере физиономия гладиатора Харима и его бритая темнокожая башка. В принципе, гостей можно было считать "своими", но мне что-то весьма не нравилась торжествующая ухмылка на небритой морде Декстера.
   - А чего в одиночку не пошел? - поинтересовался я у торговца.
   - Тут одному ходить опасно, - покачал головой Декстер, довольно наблюдая, как его призраки-помощники окружают меня, - Ты сам этому пример.
   - И никто не узнает, что случилось в глухом лесу с алхимиком Азшаром, - серьезно добавил Харим. Что-то в его облике мне показалось странным. Еще раз окинув наемника взглядом, я сразу же понял, что именно было необычным - торчащая из-за спины рукоять арбалета. По-хорошему, эта четверка должна была уже вязать варантца, а не действовать вместе с ним. Но сложно требовать соблюдения законов лагеря от людей, как раз собирающихся прирезать товарища.
   Можно было бы вернуть и торговцу, и наемнику по колкости, но на это попросту не оставалось времени: один из миньонов Декстера зашел мне за спину и попытался полоснуть меня сзади по шее, орудуя своим коротким мечом как кинжалом.
   Нападавшие не учли (да и не знали они), что я гораздо быстрее любого из них. Тот, кто пытался ударить меня сзади, даже не успел сообразить, что я уже развернулся, вытащил саблю и даже полоснул его по кишкам. А потом соображать ему было поздно.
   Второй даже не успел взять в руки оружие, за что и поплатился разрубленной головой. Третий успел и взяться, и сделать выпад, правда, настолько неуклюжий, что его бы и настоящий Азшар отбил, возможно, даже и кочергой. Первый выпад миньона оказался для него и последний - сабля проткнула его грудь насквозь.
   Видя, как в три секунды погибли все три призрака, Декстер оцепенел на месте, а Харим, ругнувшись сквозь зубы, отскочил назад и, сдернув из-за спины арбалет, стал его быстро заряжать. И он действительно это успел, пока я подскакивал к бородачу и отправлял его в беспамятство рукояткой по лбу - Декстер мне нужен был для допроса.
   - Нет, не вышло, - пробормотал Харим, поспешно отступая еще на два шага и наставляя на меня арбалет, - Точно не вышло.
   Варантец спустил курок, а я ударил впереди себя наотмашь, одновременно отступая в сторону. Не так-то легко было отбить несущийся на бешеной скорости арбалетный болт, но немного отклонить его в сторону удалось - меня он не задел, хотя и пролетел в паре сантиметров от бока.
   Смуглый Харим моментально посерел. Этот гладиатор слишком привык к тому, что он - лучший, и сейчас просто не смог представить, что существует кто-то, с кем он ничего не может поделать. Но все же наемник был опытным воином, сразу же отбросил разряженное оружие, вытащил шестопер и сделал небольшой замах для удара.
   Больше он ничего не успел - нордмарское лезвие разрубило ему шею так же легко, словно это был сухой кукурузный стебель.
   - Зато все узнают, что случилось в глухом лесу с наемником Харимом, - ответил я покатившейся по траве голове варантца.
  
   Первым делом я, конечно же, связал Декстера ремнем одного из его миньонов, а затем принялся собирать сегодняшний "улов" - имущество моих несостоявшихся убийц, им в чертогах Бельджара оно уже явно не понадобиться. В кошельках у миньонов было негусто, а вот Харим и Декстер меня "порадовали". В результате сбора трофеев я стал богаче на четыре коротких меча, четыре коротких лука, довольно неплохой шестопер Харима, пакет с болотником, несколько колчанов и 937 (пересчитал я позднее, в тот момент на это не было времени) самородков. Ну, и на арбалет с небольшим запасом болтов, но тот надлежало вернуть Равену, как и форму, которую я снял с миньонов, продать то я ее все равно не смогу. А вот сапоги я забрал себе, они в условиях фронтира вещь необычайно нужная. В Колонии даже истоптанная обувка призрака шла по цене хорошего меча. Сапоги Харима я тут же обул сам, они мне пришлись впору и, в отличие от его лохмотьев, качества были превосходного. Судя по всему, в Старом Лагере он их и приобрел.
   - Так с чего это тебя вдруг потянуло в лес? - поинтересовался я у торговца. Призрак достаточно быстро очнулся, но первым заговаривать не спешил, а только зыркал на меня злобным взглядом.
   - Сам знаешь, - пробормотал бородач.
   - А если не знаю? Я ведь дороги тебе, насколько помню я, не переходил.
   - Да ну, - хмыкнул Декстер, - Ты еще скажи, что Фиск, Сайфер и ты не сговаривались специально и не устраивали картель.
   - Какой еще картель? - удивился я.
   - Который вышиб меня с рынка. Или вышибет скоро. Один крышует, один болотником барыжит, один торговлю зельями почти подмял. И все эта река денег течет через руки Фиска.
   - Так чего ты на меня вызверился, если он твоя главная беда?
   - Думал, тебя легче всего достать. Сайфера Харим пообещал перехватить позднее, на дороге в Новый Лагерь.
   - И платой за мое убийство был арбалет?
   - Да кто ты такой, чтобы я ради тебя так рисковал? - Декстер выдавил на своем лице усмешку, - Это Харим за Сайфера потребовал. Цену этот козел себе набивал, говорил, что не может он соратника пришить.
   - А за арбалет, выходит, можно и убить товарища?
   - За большую цену Харим готов был согласиться, что Сайфер готовился перебежать к нам. Руда этого ублюдка не сильно интересовала, а вот если бы он принес в Новый Лагерь арбалет... Сам понимаешь.
   Ну вот, с мотивами все ясно.
   - Где взял оружие?
   - Не твое дело, - огрызнулся призрак.
   - Как знаешь. Расскажешь Равену.
   - Погоди! - впервые с начала разговора торговец выглядел обескураженным, - Ладно, мать его разэдак...
   - Чью?
   - Харима, - презрительно процедил Декстер, - Этого нашего грозного воина, который давно не бывал в настоящей драке. А я, дурак, ему поверил, что он любого может завалить... Ну, ладно, не тяни уже... Чего ты хочешь?
   - Да ничего, - ответил я, немного опешив.
   - Да кончай уже измываться, Азшар! Назови свою цену. Ты же не просто так меня связал. Чего ты хочешь? Я могу взять тебя в долю, нам с тобой не один Фиск, ни десять Фисков не будут страшны. Мало? Да Бельджар с тобой, у тебя будет главная доля, только отпусти меня! Хочешь, завтра тебя стражником поставят на хлебное местечко, у Бладвина долг передо мной? Ну же!
   Я лишь отрицательно покачал головой, поняв, наконец, откуда росли корни недавней смелости Декстера и почему он сейчас впал в отчаяние.
   - Ты слишком привык к тому, что все вокруг покупается, - ответил я мрачно, - Я и сам нисколько не паладин, но резать ради прибыли... Не бандит я, Декстер, не повезло тебе. Сайфер бы тебя отпустил, но обобрал бы до нитки, с Фиском бы ты до конца дней расплачивался... Пошли в Лагерь.
   - Подумай! - завопил торговец.
   Крикнул бы он "Сжалься!", стал бы клясться, что больше не будет... Возможно, я бы его и отпустил. Не факт, конечно, но если бы этому душегубу удалось меня убедить, что он раскаивается...
   Но Декстер не раскаивался. Он просто пытался меня купить.
   Схватив призрака за шкирку, я потащил его через лес. Трупы я оставил, как они лежали - возиться с ними не было ни времени, ни желания, авось и не съест никто, пока стражники из замка удосужатся прийти.
   На мосту нас не остановили. Стражники, понимая, куда я тащу торговца, не обратили никакого внимания на вопли призрака о помощи, дескать, пусть бароны и разбираются.
   К Лагерю мы добрались молча. Точнее сказать, когда Декстер увидел, наконец, северные ворота, то он заткнулся и перестал клясться, что все произошедшее было в последний раз, и что он меня озолотит. Прекрасно понимая, какая участь его ждет в замке, призрак впал в апатию, и только зыркал задавленным взглядом на стражников, моля даже не о помощи, а о милосердии. Но было поздно.
   - Чего стряслось-то уже? - спросил стоявший на посту Грокуб, ничем не примечательный стражник, про которого я знал только то, что он один из приятелей Флетчера. Ну, и что он был против моего вступления, но сие мало влияло на наши отношения, так как мы не искали знакомства друг с другом. Этот высокий неопрятный мужчина широко раскрытыми глазами наблюдал, как я волоку уважаемого в лагере торговца за шкирку, но останавливать меня не стал. Впрочем, и выглядел призрак не столь респектабельно (насколько это слово вообще применимо к Старому Лагерю), как его привыкли видеть: с шишкой на лбу, всколоченной бородой, измятой одеждой и связанными за спиной руками.
   - Ничего хорошего, - произнес я немного раздраженно, - Равен не занят, не в курсе?
   - Понятия не имею, - пожал плечами Грокуб, - Тебе надо, ты и сходи узнай.
   Я не стал устраивать с грубоватым стражником перепалку и просто провел Декстера во Внешнее Кольцо. И вот тут меня сразу же остановил Бладвин.
   - Знаешь, малыш, - проникновенно обратился ко мне стражник. Его язык чуть заплетался, но глаза смотрели трезво. И холодно, - Ты, признаться, человечек полезный, но иногда от тебя столько шороху...
   Я молча кинул Бладвину сверток с арбалетом, и тот его весьма ловко поймал.
   - А вот это интересно, - протянул "участковый", оглядев оружие, - Это сразу к Буллиту.
   - Может, все же к Равену?
   - Именно к Буллиту, - Бладвин утвердительно кивнул башкой, нехорошо при этом ухмыляясь, - Посидите пока оба в подвале, а затем мы и решим, что делать.
   - Да как скажешь, - не стал я возражать, осознавая, что мои действия и в самом деле вызывают подозрения, - Но в лесу за речкой четыре трупа, и, по-моему...
   - Что там "по-твоему", никого не интересует, - отрезал стражник, - Но не сомневайся, понадобиться - осмотрим и лес, и горы, и даже в самую глубокую дыру в нашей Старой Шахте залезем. А пока давай я тебя проведу к Буллиту.
   Вырвав у меня Декстера, Бладвин сам заломил ему руки (призрак только заскулил от боли) и повел его в замок. Я пошел вслед за стражником.
   От ворот замка до казармы всего лишь несколько десятков шагов, но весть о каком-то выходящем из ряда вон происшествии разнеслась быстрее, чем преодолели половину этого пути. Собственно, у казармы нас встречало два десятка человек, среди которых был и Буллит.
   - Что у тебя стряслось, что такой шум подняли? - главный палач лагеря сделал вид, что не замечает ни меня, ни Декстера, и обращался исключительно к своему приятелю.
   - Пришел Азшар, притащил Декстера и арбалет, - пожал плечами Бладвин, - Теперь это твои заботы.
   - Ну, так я и разберусь... - Буллит злобно ухмыльнулся и вперил взгляд в торговца болотником, - Давай, что ли с тебя, Декстер... Так за что хваталки тебе заломили, говоришь?
   Бородач молчал, свесив голову на грудь. Похоже, он пытался придумать правдоподобную версию произошедшего, что помогла бы ему выкрутиться, но при этом сам прекрасно понимал, что улик против него предостаточно.
   - Ага! - довольно оскалился стражник, очевидно, радуясь возможности отправить кого-то на дыбу, - Молчишь...
   Внезапно Декстер рванулся вперед. Не ожидавший этого Бладвин его не удержал, и торговец врезался плечом в грудь Буллита. Оба рухнули на землю, подняв тучу пыли. Все присутствующие отступили на пару шагов, опасаясь вмешиваться в происходящее - слишком уж яростное выражение лица было у Буллита, когда тот выбрался из-под призрака, сел на него сверху и принялся лупить кулаком в лицо.
   Кулак у стражника был большой, тяжелый, да еще и в рукавице, так что Декстер перестал оказывать сопротивление уже после второго удара. Но Буллиту этого было мало, он явно собирался собственноручно забить до смерти осмелившегося поднять на него руку призрака.
   - Хватит! - гаркнул Скип, хватая приятеля за плечи и пытаясь оттащить, - Да прекрати уже, он же этого только и ждет! Он же просто от пыточной так хочет избавиться!
   Несмотря на кровавый угар, Буллит все же какой-то частью разума воспринял аргумент своего соратника и перестал месить в кровь физиономию призрака. Поднявшись на ноги и отдышавшись, он вдруг повернулся ко мне:
   - А ты, что расскажешь, малыш?
   - Когда я час назад был в лесу, на меня напало пятеро, - ответил я кратко. Жаловаться на произошедшее, описывая досконально события я посчитал излишним, - Четверо призраков и наемник. Один лежит здесь, остальные остались там. У наемника был арбалет, а откуда, знает разве что Декстер.
   - Вот как, малыш, - глумливо протянул Буллит, - Значит, один? От пятерых? Да ты очень крут.
   Стражники заухмылялись, но открыто гоготать никто не рискнул: я все же выявил преступника, и они не особо спешили ссориться с тем, кто оказал услугу Лагерю. Они еще помнили, как влетел в опалу Дрейк.
   - Пойди и проверь, - пожал я плечами.
   - Можешь не сомневаться, мы проверим, - повторил палач обещание Бладвина, - Но и тебе пока лучше посидеть и подумать, что делать и как правильно вести себя.
   Стражник явно провоцировал меня на драку с целью посадить надолго под замок, а то и казнить. И я не собирался ему в этом отказывать, так как не видел ни малейшей пользы для Мордрага в дальнейшем существовании Буллита, зато видел немалую в его скоропостижной кончине.
   - Не тебе решать, что мне делать и о чём думать, - жёстко ответил я, - а если так зудит найти себе новую жертву для развлечений, поищи мясных жуков, как раз сможешь справиться даже если никто не станет предварительно вязать жертве конечности.
   Лица стражников стали напряженными, Скип обеспокоенно завертел головой, а Бладвин даже отошел от меня на пару шагов в сторону. Но когда мы с Буллитом уже приготовились перейти от слов к кулакам, как позади толпы раздался недовольный голос Равена:
   - Что здесь происходит? - холодно спросил барон, мрачно наблюдая, как стражники чуть ли не бегом расступаются, чтобы освободить ему дорогу, - Скип?
   Интендант несколькими короткими фразами ввел Равена в курс дела, не забыв при этом тонко намекнуть, что именно он спас Декстера от поспешной казни.
   - Декстера вниз, - сразу же отдал приказ барон, обращаясь к Буллиту, - Без меня не начинать. Азшар пусть посидит пока в казарме, за пределы замка не выпускать без моего разрешения. Скип, узнай, на ком этот арбалет числится. Торус где?
   - В Шахте, - ответил Хельверт закашлявшись, - Будет к вечеру.
   Равен коротко кивнул, дав понять стражнику, что информацию воспринял, после чего обратился к стоявшему ближе всего стражнику:
   - Мейзис, смотайся по постам, предупреди, чтобы никого не выпускали из Лагеря, и узнай, кто вообще выходил сегодня и когда.
   Невзрачный мужчинка в легком доспехе тут же помчался со всех ног исполнять приказ. А барон окинул подчиненных взглядом, в котором не было ни малейшего понимания того факта, что они все среди белого дня отчего-то маются бездельем. Слов Равену не понадобилось, стражники и сами засуетились и вспомнили о неотложных делах.
   Повинуясь жесту Буллита, двое громил вздернули Декстера на ноги. Впрочем, торговец, несмотря на избиение, оставался в сознании. Подняв лицо, призрак вдруг прошепелявил сквозь поломанные зубы какое-то ругательство и плюнул. Но не в меня, не в Буллита и даже не в Равена. В Скипа.
   Интендант покосился на кровавый сгусток на начищенном до блеска наплечнике, а затем его всегда спокойное лицо исказилось злобой и он, не сдерживая силы, заехал Декстеру в зубы.
   Из поломанной еще кулаком Буллита челюсти вылетело еще несколько зубов, и торговец обмяк в руках конвоиров.
   - Довольно! - резко, словно хлыстом щелкнул, рявкнул Равен, но Скип уже и без того успокоился и отступил назад.
   Равен перевел взгляд на меня.
   - Постарайся не нарываться на проблемы хотя бы до вечера, - посоветовал он мне, после чего вновь обратился к интенданту, - Сходи за Торрезом, пусть подлечит Декстера, у меня нет времени разбирать каждое слово нашего торговца дурью.
   - Сделаю, - кивнул Скип, с досадой и брезгливостью оттирая кровавую слюну с наплечника. Барон поморщился, еще раз окинул всех тяжелым взглядом, резко развернулся и пошел назад в резиденцию, оповещать Гомеза о происшествии.
   Буллит зло оскалился в мою сторону, но ничего не сказал и, махнув рукой помощникам, зашел в казарму. Конвоиры пошли вслед за ним, таща бесчувственное тело призрака. А мне на плечо легла рука в латной рукавице. Я повернул голову и выжидательно посмотрел на седого кряжистого гладковыбритого мужчину пятидесяти с лишним лет.
   - Пошли, парень, - произнес Катэр вполне дружелюбно, - Равен тебя не подозревает, но на всякий случай садит под мягкий арест.
   Я пожал плечами, показывая, что ничего не имею против, и стражник отвел меня в казарму. Но привел не в подвалы, куда отнесли Декстера, а в обеденный зал, где в игре любил восседать Буллит.
   - Располагайся поудобнее, можешь даже поспать, - посоветовал Катэр, - Они не так скоро управятся.
  
   Следуя совету своего конвоира, я все же поспал, да и сам старик последовал моему примеру. После полуденного отдыха мы, наплевав на то, что я вообще-то задержанный, а он - конвоир, вместе принялись за трапезу. И за разговоры.
   - Значит, арбалет у Харима был? - переспросил Катэр, нарезая сыр тонкими ломтиками, - Плохо, если так...
   - А раньше их на сторону разве не сбывал никто?
   - Нет, парень, такого никогда не было точно. Отбирали - случалось, но чтобы продать... Это очень большой риск.
   - И что тогда мог пообещать Декстер за арбалет?
   - Понятия не имею. Но Равен это быстро выяснит. Он у нас головастый, - с уважением в голосе произнес седой стражник.
   - Равен здесь со времен создания Барьера?
   - Нет, его лет через пять забросили. И здесь его чуть было не растерзали, - разоткровенничался Катэр, наливая пиво в кружки, - Он очень непростой человек и до Колонии был. Самый настоящий городской судья, о как! И едва прибыл сюда, как увидел пару человек из тех, кого лично сюда забросил. Но барон не из робкого десятка и потребовал тогда честной драки. Так он всех своих кровников одного за другим и положил в поединках.
   Я понимающе покачал головой. Спрашивать, за какие грехи достойный представитель судейского корпуса отправился сюда киркой махать, было бессмысленно - на такие вопросы не отвечают, а самого вопрошающего шлют куда подальше, и хорошо, если без рукоприкладства. Да и Катэр и так сообщил весьма новую для меня информацию.
   - Так то, парень, чем уж точно хорош наш Лагерь, так это порядком и правилами. Неважно, кем человек на воле был, главное - как он здесь себя ведет. Ну, дрогнем.
   Мы весело стукнули кружками и принялись за ужин. Где-то через полчаса, когда Катэр окончательно расслабился и разговорился, я задал ему давно интересовавший меня вопрос:
   - А что все-таки в Храмовом Ущелье находится?
   - Это очень долгая история, - многозначительно покачал головой седой, - Но Храм Бельджара там точно есть, за это я ручаюсь. Не таков был человек Дарг Охотник, чтобы сказки придумывать. Да и не он один храм видел. А возле храма - орков. Там очень опасно.
   - Но орки оттуда никогда не приходили, насколько слышал я...
   - Там и без орков тварей хватает. Дарг говорил, что по ущелью раньше горная река текла, оттого там такие крутые скалы с обеих сторон. А еще там много глорхов и луркеров, которые могут прыгнуть на тебя в любой момент. Восьмерых тогда потерял Дарг, и Гомез запретил туда ходить.
   - А сам Охотник?
   - А он во второй раз туда пошел. В одиночку. Не вернулся, - лицо старика помрачнело, - Те, кто были с ним, давно уже мертвы. Вот и ходят легенды теперь. Но Храм точно существует.
   Не говоря больше ни слова, Катэр откупорил новую бутылку, но врезать еще по кружке нам не дали. В казарму вбежал Клейт и, увидев нас за столом, проорал с порога:
   - Азшар, к Гомезу!
   - Спасибо тебе за гостеприимство, - пожал я седому стражнику руку, - И за то, что не в темнице сидел.
   - А, ерунда, - махнул рукой старик, - Все хорошо будет, иди, не волнуйся.
   Клейт провел меня прямиком в тронный зал, и сразу же смылся, даже не переступив порога - настолько мрачный был вид у Гомеза.
   - И явился герой, - иронии в голосе самого могущественного человека в Колонии хватило бы на десятерых литературных критиков, - Раскрывший заговор, нашедший тайного врага и вообще... Ведь так?
   - Вряд ли. Как бы ни было печально это признавать, но, боюсь, в наших рядах есть еще немало крыс, готовых убить товарища за жалкие пару кусков.
   - Понимаешь, - протянул Гомез с картинным удивлением, - Парни, он все прекрасно понимает. Надо же.
   "Парни" (за столом также сидели остальные бароны, Торус, Диего, Буллит, Скип, Шакал и еще несколько неизвестных мне человек) молчали и вообще выглядели не так браво, как обычно. Рудный Барон был вне себя от гнева, но самоконтроля пока еще не терял. И случайно привести его неосторожным словом в состояние ража, когда он будет рубить головы налево и направо, не хотелось никому.
   - Садись, - прорычал вдруг Гомез голосом, в котором отчетливо слышалась звериная злоба (а обычная для барона насмешливость вообще начисто испарилась), - К тебе предъяв никаких, но ты мне понадобишься. Угощайся... А вот к кое-кому вопросы... Скип.
   Я сел возле Диего, а Скип, с еле заметной дрожью в пальцах перебирая листы пергамента, поднялся со скамьи и принялся докладывать:
   - Мы допросили Декстера, затем тех, на кого он указал, и выяснили крайне неприятную вещь. На него так или иначе работали восемнадцать призраков и не меньше трех дюжин рудокопов. Часть из них схвачена, часть ушла в бега. Банду Декстер, как он сам признался, создал для того, чтобы держать в кулаке торговлю дурью и зельями. За год он собирался подмять под себя вообще всю торговлю во Внешнем Кольце. Дальше он мог бы стать старшим призраком...
   - Не мог, - с ленцой в голосе заметил Гомез, зло играя желваками при этом, - А как же все-таки Крученый с ним спелся?
   Со стражником по прозвищу Крученый я был знаком исключительно шапочно. Имя этого человека было благополучно забыто еще несколько лет назад, и все называли его только по прозвищу, которое ему действительно шло - он был человеком одновременно и бывалым, и весьма изворотливым, ведь не каждый королевский стражник смог бы в Колонии не просто выжить, но и занять важный пост. Но арбалетчиком, по словам Торуса, Крученый был очень опытным, потому его и поставили на должность инструктора.
   - Проигрался на Арене. Очень крупно. Его проигрыш оплатил Декстер. Изначально Декстер не собирался требовать арбалет, но за меньшую цену Харим просто отказывался браться за работу. А так Крученый просто должен был поспособствовать проталкиванию людей Декстера вверх.
   - Довольно, - Гомез нетерпеливо махнул рукой, - Ну и где теперь нам всем искать нашего главного арбалетчика?
   - Думаю, где-то в Новом Лагере прячется, - рискнул предположить Скип, но это только усилило раздражение Барона.
   - Я не тебя спрашиваю! Равен!
   Пригладив рукой волосы (и это был единственный жест волнения, который барон себе позволил), Равен, не приподнимаясь с места, начал спокойно и неспешно рассказывать:
   - Крученый ушел из Лагеря сразу же, когда увидел Азшара со связанным Декстером. Удрал буквально за минуту до того, как Мейзис передал караульным приказ закрыть ворота. Ушло также и несколько призраков, из тех, кто успел. Остальных мы схватили. Далее Крученый был замечен на Старой Шахте, где он имел долгий разговор с несколькими приятелями Декстера. Ян заподозрил неладное...
   - Задержать не смог, - бесцеремонно прервал речь Равена варантец лет сорока, весьма субтильного телосложения, но с волевым лицом, - Это мне надо было просить стражей, чего наши парни мне бы не простили...
   - Пережили бы, - зло заметил Гомез, - Но ты тогда делал разумно, Ян, это не твоя вина. Продолжай, Равен. И к сути давай, к сути.
   - С Лагеря ушли Крученый, семеро призраков из шайки Декстера, и трое рудокопов, которые были у них на подхвате. Пако удалось обнаружить, что они сейчас на стоянке Эйдана.
   - Что мы можем предъявить Новому Лагерю? - поинтересовался Бартоло.
   - Не думаю, что что-то серьезное, - пожал плечами Равен, - Эйдан со стоянки ушел. Правда, там шестеро воров с луками, но Ларс пойдет в отказ, спишет все на Квентина.
   - Долго они будут там на свежем воздухе лясы точить? - Гомез несколько поуспокоился, но взгляд его оставался злым и колючим, а вопросы он задавал острые и точные.
   - Ночь-две, дальше небольшими группами их спрячут по укрытиям. Одного Крученого они бы уже и спрятали в Лагере, но такую толпу будут допрашивать и проверять несколько дней, на тот случай, если туда затесался наш провокатор. У нас там его нет, но Ли об этом неизвестно. Они понимают, что мы уже знаем, где Крученый. Но и позволить себе тащить в Лагерь провокатора они тоже не могут. Даже ради нашего главного арбалетчика.
   - И тогда чего мы ждем? - насмешливо спросил Гомез, обводя взглядом подчиненных.
   Главарь Старого Лагеря прекрасно знал, отчего это его бравые головорезы до сих пор не схватили Крученого или не внесли сейчас хотя бы такого предложения. Но, тем не менее, ждал, пока они сами в этом сознаются. И интуиция не подвела Рудного Барона.
   - Там как минимум семеро отличных стрелков - воры и сам арбалетчик, - начал было объяснять Скип, но сразу же осекся, увидев полный ярости взгляд Гомеза. Все присутствующие сразу же поняли, что сейчас кому-то будет очень плохо.
   От неминуемой смерти интенданта спасли Арто и Шрам, быстрее остальных уловившие смену настроения вожака и решившие выслужиться. Могучей рукой Шрам вздернул за шиворот Скипа на ноги.
   - Трус! - выплюнул Шрам ругательство в лицо стражнику, после чего ударил его кулаком в зубы, - Предатель!
   Следующую минуту Скип только и делал, что закрывался от ударов, которыми его награждали друзья-бароны. Лупили они его ногами нещадно, а сапоги у Арто и Шрама были тяжелыми. Равен мрачно взирал на экзекуцию, которой подвергали его человека, но не вмешивался.
   - Хватит! - гаркнул Гомез, когда насладился зрелищем, - Урок он получил. Выкиньте эту падаль на улицу.
   - Скип - человек полезный, - рискнул заметить Равен, глядя, как Арто выволакивает избитого стражника из зала.
   - Потому он еще и жив, - усмехнулся Рудный Барон, - Но пусть следит в следующий раз за языком. Отлежится - вспомнит, какие обязанности у стражников. Ну а если не вспомнит...
   Полностью безголовым самодуром Гомез не был, иначе бы не усидел на своем троне и половины срока. Это первостатейный мерзавец отчетливо понимал, что убивать неугодных лучше тогда, когда те себя сами окончательно дискредитируют. Впрочем, если бы Гомез считал, что Скип хоть в чем-то играет против него, интенданта бы сейчас забили сапогами до смерти.
   - Так что же, неужели мне самому надо идти туда, чтобы лично прирезать предателя? - спросил Гомез. Ответом ему было всеобщее молчание.
   - Итак, там группа хороших лучников, - проникновенно стал просвещать нас держатель всея руды, - Возможно, вторая такая группа тоже неподалеку, и ждет сигнала, чтобы прийти на подмогу своим. Воров там может быть до двадцати человек, больше Ли просто не посмеет прислать. Ночью нас ждет довольно тяжелый бой. Может, главный стражник расскажет, как же мы все-таки будем валить Крученого?
   Торус сделал долгий глоток, крякнул, почесал голову, после чего произнес:
   - Многие опытные бойцы на своих теперешних должностях приносят много пользы, и дергать их всех на опасное задание неразумно. Без них, конечно, в таком бою не обойтись. Но! У нас есть призраки, которые как раз готовы стать стражниками, и стражники, которым бы не помешало поразмяться, а то они совсем обленились. Я предлагаю послать на дело пяток опытных стражников, полтора десятка тех, кого надо провести через бой, и два десятка призраков, которые должны получить боевое крещение. Главной тактикой для этого боя предлагаю следующую: взять стоянку в кольцо или полукольцо и попросту перестрелять ублюдков. При нашем перевесе в численности это вполне выполнимо. К тому же нас двадцать арбалетов. Это очень грозная сила, хотя стрелки будут так себе. От арбалетного болта кольчуга, а уж тем более, воровское отрепье, не спасет. И попасть проще.
   Гомез смерил Торуса долгим оценивающим взглядом, после чего одобрительно кивнул:
   - Разумно. Это-о-о-о... да, разумно. Кто будет старшим?
   - Я сам, - неожиданно для всех решил вдруг Торус, - Бой будет опасный, враг может решиться на хитрый ход.
   - Тогда подбирай состав, - самодовольно кивнул Гомез, - Чтобы к завтрашнему дню Крученого и прочих не было среди живых.
  
   - Ну, что ты думаешь о наших парнях? - негромко спросил у меня Торус, когда отобранные им бойцы строились во дворе замка в две неровных шеренги.
   - Что Асгхана ты посылаешь на убой зря, - честно ответил я.
   - Я никого на убой не посылаю! - отрезал варантец, недовольный моей прямотой, - Не хотели упражняться сами - враг научит.
   - В ночном бою перестрелка - бессмысленная трата боеприпасов. С обеих сторон.
   - Вот потому их всех и не убьют, - мрачно усмехнулся главный стражник, - Ночи у нас ясные, благодаря этому распроклятому Барьеру, а дождя не будет. Хороший стрелок в таких условиях не промахнется.
   - А плохой?
   - А плохих будет валом и с нашей стороны, и с ихней. Но они будут стрелять по кустам, а мы - по стоянке. Думаю, по такой громадине не промажут, и кого-нибудь да заденут.
   - Мне кажется, для такой тактики надо бы еще два десятка человек с собой прихватить...
   - Шестьдесят человек будут больше мешать друг другу, чем помогать. Здесь не армия, Азшар, где каждый знает свой маневр. Ну и не забывай, что мы будем действовать вблизи Нового Лагеря. Они могут соблазниться накрыть нас у той стоянки, положить одним махом где-то восьмую часть наших сил, а потом еще и предъяву выдвинуть, что это мы шли такой толпой на штурм Нового Лагеря.
   - Тогда это будет война...
   - Да. А война никому не нужна. И мы, и они знаем, что бой будет, и мы, и они заранее списали часть состава в потери. Скотство это все, но другого выхода нет.
   Я еще раз оглядел бойцов, как раз разбиравших налобные повязки из черной ткани (часть из тех, с кем нам предстояло этой ночью сражаться, будут одеты в наши же цвета, и Торус первым делом позаботился о знаках различия). Асгхан, Нек, Кургул и прочие - все они или не были членами крупных внутри-лагерных группировок, или просто кому-то перешли дорогу.
   - А насчет себя не переживай, - Торус хлопнул меня по плечу, - Ты и так уже на хорошем счету у Гомеза, проявишь себя в бою - жди повышения.
   Я просто пожал плечами. Говорить Торусу о том, что невысока это честь - добиться признания в бандитской шайке, да еще и по трупам своих как бы соратников, я не стал. И хотя я никого не предал и никого не подставлял, ощущение неправильности происходящего не оставляло меня.
   - Выдвигаемся, парни, - приказал Торус, когда все одели повязки, - Двигаемся быстро, двигаемся молча, а после стоянки Кавалорна - еще и тихо. У нас есть шансы застать их врасплох. Но все равно - смотрите в оба глаза и держите уши на макушке. Мы будем драться на территории воров. Но нас больше. Пошли.
   Нестройной гурьбой мы вышли из Лагеря и отправились в охотничьи земли. Вел отряд Кургул - он лучше остальных знал местность, а замыкал шествие Асгхан, следивший с высоты своего немалого роста, чтобы никто случайно не отбился в сторону. Идущий на правом фланге своей маленькой армии Торус время от времени подбадривал личный состав фразочками вроде "Веселей, парни!", "Не дрейфь!" или "Воинская удача любит смелых". Парни особо не приободрились, но ноги переставляли вполне резво.
   Через три часа мы добрались до сторожки Кавалорна. Самого призрака не было, также не был разожжён костер, да и мясо Кавалорн, похоже, отнес в здание.
   - И где эта крыса? - мрачно поинтересовался Торус, дергая дверь, - Закрыта. Удрал, что ли? Эй, Азшар, ты знаешь, куда твой приятель мог деться?
   - Мог уйти за покупками в один из Лагерей. Или на какое задание. А кто считает иначе, - я обвел взглядами сослуживцев, - Может через три дня прийти в одиночку сюда и высказать свои подозрения Кавалорну лично.
   И призраки, и даже стражники промолчали. Но Торуса мое предложение, конечно, нисколько не испугало.
   - Смылся, чтобы под горячую руку не попасть, - усмехнулся главный стражник, - Ларс его предупредил. Наш охотник и вожак воровского отребья - большие друзья, не знал?
   Этого я и в самом деле не знал - Кавалорн о своих связях не распространялся в принципе. Но стало понятным, как именно он позже вступит в Кольцо Воды.
   - И давно? - поинтересовался я.
   - Со времен единого Лагеря, - нехотя ответил варантец, осматривая окрестности, - Привал! Полчаса на отдых. Перекусите, но немного. Скоро бой. Кургул, сходи разведай, что там и как.
   Бывший ликвидатор лениво кивнул и ушел по направлению к Новому Лагерю, а бойцы расселись на поляне и принялись кто есть, а кто чинить амуницию.
   - Старайся отстреливать именно перебежчиков, - сказал мне Торус, отведя меня в сторону от остальных.
   - Воры вроде опаснее...
   - Опаснее всех - Крученый. Его и так собирались снимать с поста, уж больно неприятные шевеления за ним замечены, но дела сложились именно так. Наша задача - не пострелять воров, а уничтожить предателей. Да и воры не рвутся особо их защищать. Уложим прихвостней Декстера - люди Ларса сами отступят. Я не призываю этих козлов жалеть, если один их них на тебя замахнется булавой, то смело отруби ему его дурную башку... Да ты и сам все понимаешь! Но первым делом надо уничтожить Крученого и остальных. Да, и еще, не хотел при парнях говорить, чтобы настрой не сбить, но возможно, что наемники не будут сидеть сложа руки. Прямо в бой они не вступят, но пострелять издалека могут. А стреляют они неплохо, так что следи по сторонам. Раз уж Кавалорн ушел, значит, нас ждут.
   Кургул вернулся минут через двадцать. О чем он доложил Торусу, я не слышал (разговаривали стражники на отдалении), но судя по тому, что настроение у варантца не улучшилось, вряд ли Кургул принес именно хорошие новости.
   - Подъем, - приказал Торус, и все встали, торопливо поправляя амуницию, - Никаких засад разведка не засекла, но это не повод расслабляться. Окружаем их полукольцом, в тыл стараемся не заходить. Для тех, кто не был никогда на той поляне, объясняю: там долина среди скал и два широких прохода, один с нашей стороны, другой - с ихней. И их проход расположен выше, чем наш. Если они у своего прохода поставят хоть пару стрелков, то те, кто зайдут в тыл банде Крученого, рискуют попасть между двух огней. Так что действуем осторожно...
   - А если дождаться утра? - спросил кто-то из призраков, - Больше шансов попасть в цель...
   - И еще больше - быть застреленным самому. А если они утром еще и перекроют проход с нашей стороны, то нам предстоит очень серьезный штурм. Не кричите и перемещайтесь без лишних звуков, тогда противник не поймет, откуда в него стреляют. Да и рассвет через пару часов и так наступит. Но бой мы начнем раньше. Выберемся в долину - рассредоточиваемся цепью. Азшар, ты будешь крайним на левом фланге, Кургул, ты - на правом. Стрелять только по моему приказу. Пошли.
  
   В долину мы вошли двумя колонами, в которых бойцы чередовались по старшинству: призрак, стражник, призрак, стражник и так далее. Выйдя из прохода, мы с Кургулом повели колоны в разные стороны. На удивление, никто не потерялся, хотя ночью на незнакомой пересеченной местности это сделать очень легко. Наверное, ориентир помог - большой сруб стоянки Эйдана был прекрасно виден с любого конца долины.
   Обойдя по широкой дуге стоянку, я оглянулся назад. Идущие за мной бойцы уже успели рассредоточиться цепью, а наиболее опытные стражники так уже и оборудовали себе лежбища. Добравшись до ближайшего укрытия - большого валуна, возле которого росла дикая слива, - я достал лук и натянул тетиву.
   Большинство остальных все еще копошились, создавая при этом немало шума, но первую задачу, поставленную Торусом, мы выполнили - стоянку в полукольцо взяли. В принципе, можно было и дождаться рассвета... Но едва такая мысль у меня мелькнула, как раздался со стороны сторожки раздался вопль:
   - Тревога!
   - Стреляйте по хижине! - проорал в свою очередь Торус, - Не дайте им выйти!
   Воздух наполнился свистом стрел и болтов, причем, обе стороны стреляли без надежды в кого-либо попасть. Но мы были все же в лучшем положении, чем наши враги - мы хоть знали, где они.
   Из сторожки выкатился какой-то мужчина с луком, судя по тому, что я сумел разглядеть в его облачении, - из призраков Декстера. Дождавшись, пока он доберется до ближайшего дерева и начнет готовиться к стрельбе, я быстро натянул тетиву и выстрелил в него. Миньон выронил лук и повалился навзничь, а я тем временем уже целился в другого - противники разбегались из хижины, как тараканы.
   - Кургул, не дай им до скал добежать! - проорал Торус.
   Всадив стрелу в бок второму призраку-перебежчику, я чуть приподнялся над валуном, чтобы осмотреть обстановку. Что гомезовцев, что новолагерников почти не было заметно, лишь изредка чья-то тень перебегала от одного укрытия к другому. Стрельба почти утихла: каждый высматривал себе цель и бил только наверняка. Но на тропинке, вполне различимой в свете голубых разрывов молний, валялось два трупа - рудокопа и вора.
   Кургул и еще двое-трое стражников держали выход с долины под прицелом, а у входа располагались Торус с Асгханом. У воров и перебежчиков оставалось лишь два возможных варианта действий: затихариться до утра в надежде дождаться подмоги или попытаться выбить нас из долины. Нам же нужно было перебить их как можно скорее, но идти с мечом в руках по ночному редколесью, рискуя каждую секунду получить стрелу от притаившегося вора было опасно. Вот и продолжалась игра в прятки, причем довольно успешная: за последующие десять минут мне всего раз удалось засечь крадущуюся неподалеку от хижины тень, но после третьего успешного выстрела я вообще никого не заметил. Правда, мое убежище враги тоже не засекли. Типичный пат.
   Через пять минут напряженного ожидания мне надоело вглядываться в темень, и я лег на землю, прислонив ухо к камню. Кавалорн учил меня различать таким образом звуки, и пусть в этой науке я понял разве что азы, но я мог быть уверен, что никто ко мне не подкрадется.
   Прошло где-то полчаса, и уже даже начало светать, как я услышал осторожные шаги совсем неподалеку от меня. Вытащив саблю, я аккуратно приподнялся и выглянул из-за груши. В тридцати шагах от меня крались двое - вор в украшенной клыками накидке, с длинным ножом в руке, и крупный стражник с арбалетом, в котором я тут же узнал Крученого. Шли они в мою сторону, явно намереваясь вырваться отсюда через другой фланг, поодиночке вырезая нашу цепь. Но меня они пока еще не видели.
   Дождавшись, пока они будут шагах в пяти от сливы, я вскочил на валун, а оттуда прыгнул на обоих врагов. Крученый моментально выстрелил, но его болт я отбил. Разбойник оказался менее проворным, он не успел даже развернуться, и нордмарская сталь разрубила его надвое - за счет прыжка и скорости сила моего удара возросла многократно.
   Крученый отбросил арбалет и вытащил из ножен длинный палаш, после чего еле успел отбить мой первый удар. Затем он отпарировал также и второй, третий... Но не четвертый - сабля проткнула его насквозь.
   - Крученый готов! - крикнул я Торусу и, упав на землю, откатился в сторону, чтобы не получить стрелу, пущенную на голос.
   - Отлично! - прогремел на всю долину радостный бас главного стражника.
   - Торус! - то ли проорал, то ли простонал Кургул - настолько у него был неприятный голос, - Они обратно к сторожке! Рассвет!
   Я вернулся к своему валуну, подобрал оставленный лук, но было уже поздно - те из врагов, кто уцелел, уже заскочили в сруб и даже не высовывались, чтобы выстрелить из окон. Стражники и призраки, уже не заботясь о маскировке, весело гоготали и осыпали стрелами сторожку.
   - Тихо! - гаркнул Торус, прекращая эту вакханалию, - Ждать!
   Ор утих, стрельба прекратилась, и вскоре был слышен только шорох соратников, перемещавшихся поближе к стоянке.
   Ждать пришлось недолго. Через пятнадцать минут стало значительно светлее, и тогда вновь раздался зычный голос Торуса:
   - В атаку!
   С радостными воплями бойцы Гомеза поднялись с земли и побежали к хижине, на ходу выхватывая холодное оружие. Несколько стражников продолжили стрелять из арбалетов по окнам сторожки, чтобы не дать выстрелить противнику, но тот все же смог выдать залп. Двое из бегущих упали, но остальные во главе с Торусом добежали до хижины.
   Ударом ноги варантец вышиб дверь и сразу же ткнул в дверной проем двуручником, пронзая насквозь выскочившего на него вора.
   - Веселей! - прокричал Торус.
   Стражники один за другим врывались в хижину, изнутри которой отчетливо доносились крики и лязг оружия. Когда я сам подошел к эйдановой сторожке, все уже было кончено.
   - Ну все, парни! - провозгласил Торус, - Собрать трофеи и... Эй, Нек, ты отчего это там остался, когда мы все здесь?!
   - Так я стрелял! - крикнул в ответ участковый, причем по его голосу было отчетливо понятно, что он врет.
   - Да неужто?! Ну, тогда стой там дальше! Сторожи тыл! Остальные - за работу!
   Гомезовцы принялись потрошить запасы Эйдана и обыскивать тела врагов (да и про своих тоже не забыли). Я подошел к Торусу, и тот мне торжественно пожал руку:
   - Ты сегодня дважды герой. Без награды не останешься. Завалить Крученого - это не кружку шнапса выдуть.
   - Тот стрелком был получше, чем мечником, - скромно заметил я.
   - Он все равно был очень опасным противником. Четверо наших в этой драке полегли именно от его болтов.
   - Многих мы потеряли?
   - Шестерых. И еще семеро раненых. Пошли бы на штурм утром - потерь было бы больше... Нам сейчас стоит обсудить с тобой, куда тебя продвигать. Есть хороший шанс стать стражником, но среди призраков ты делаешь очень быструю карьеру. Тем более, что у нас очень много должностей освободилось: людей Декстера уж точно попрут.
   - Их всех казнят?
   - Смотря, насколько они виновны. Каждый из них. И что они на допросе расскажут. Не думай об этом, если кого из них и выпустят - им будет точно не до тебя. Сейчас закрома этих бедолаг небось растасканы, и они будут долго бегать по всему лагерю и искать воров. И поделом... Кстати, тебе ведь доля сегодняшних трофеев принадлежит. Все вещи Крученого, кроме арбалета и брони, и еще пара луков. Ну и мелочь разная. Сейчас и поделим, а то крысы вроде Нека все растащат быстро, - в подтверждение своих слов варантец оглянулся на восток, в сторону Старого Лагеря, и вдруг нахмурился, - Вот куда этот идиот уже делся?
   Я оглянулся вслед за ним. По долине туда-сюда сновали гомезовцы, выискивая тела павших в ночной битве, но бритоголового участкового среди них я не заметил. Внезапно Торус снял с перевязи арбалет и, внимательно озирая окрестность, зарядил его. И в ту же секунду второй раз за последние полтора часа раздался крик:
   - Тревога!
   Кричал Кургул, следивший за выходом из долины. Бойцы Старого Лагеря схватились за оружие, но в этот раз фактор внезапности был на стороне противника.
   Из травы внезапно поднялось больше десятка воров с луками, и хотя один из них сразу же получил болт в грудь от Торуса, остальные спустили тетиву. Несколько парней из Старого Лагеря упали, пронзенные стрелами, а воздух наполнился криками боли, ярости и паники.
   - К хижине все! - проорал Торус, перезаряжая оружие и отступая в дверной проем, - Быстрее!
   Влетев вслед за ним внутрь сруба, я быстро натянул тетиву и вытащил из колчана три стрелы.
   - Азшар, к правому окну, - скомандовал Торус, - Микс, к левому. Асгхан, к той стене... Кургул где?
   - Здесь я, - раздалось из-за стены. В хижине было две больших комнаты и три выхода, а также множество узких окон, которые можно было считать даже и бойницами. В каждую из комнат набилось где-то по семь-восемь человек - все, кто был вблизи стоянки и успел добежать. Остальные или схоронились в оврагах, или были уже застрелены.
   - Вот как ты на разведку ходил, следопыт? - зло поинтересовался Торус, - Не стойте у двери никто!
   Совет был резонен: через широкий дверной проем тут же влетела стрела, по счастью, никого не задев. Через выбитую ранее дверь воры могли спокойно держать под прицелом как минимум четверть комнаты. Впрочем, конкретно этому стрелку не повезло - он слишком высунулся из-за кустов, и я наградил его стрелой в живот.
   - Я много исходил здесь, начальник, - голос Кургула приобрел угрожающие нотки, - Они не в засаде были, они шли за нами с начала пути. Собирались добить. Это ловушка. И ты в нее нас завел.
   - Придержи язык! - гнев от допущенного промаха переполнял Торусом, сейчас он был разозлен даже больше, чем в тот день, когда Жильбер украл у него кольцо, - Веселей, ребята, мы в укрытии, а они - нет. Осторожно цельтесь в этих гадов и стреляйте.
   Стремительно наступающий день поменял значение сруба в бою. Ночью это была ловушка для защищающихся: даже если бы нам и не удалось их выкурить, то мы все равно могли подкрасться к хижине близко, после чего шайке Крученого оставалось бы только принять неравный бой. Но сейчас в срубе было наше единственное спасение: мало того, что нас обстреливали с возвышенности у западного прохода, так и перекрыли нам выход через восточный.
   Сложно сказать, насколько верно было, что именно главный стражник виноват, что мы вляпались в ловушку, но командиром Торус проявил себя отличным: тактику он менял сразу же по изменению обстановки, и всегда его решения оказывались верными. Наступление с тыла было остановлено всего за несколько минут, правда, тут была в основном моя и Торуса заслуга, это именно мы уложили еще по два стрелка каждый. Уцелевшие воры залегли, и тогда Торус перевел внимание на "западный фронт":
   - Кургул, положили кого-нибудь?
   - Они слишком высоко, начальник. У нас еще два трупа.
   Торус мрачно оглядел комнату. У нас тоже троих застрелили через бойницы, кроме того, пять человек зажимали раны различной тяжести.
   - Асгхан, к Миксу. Азшар, ты, как я вижу, лучший лучник из нас, давай туда. Они там вверху на скалах, постарайся попасть в кого-либо из них. Если свалим хоть одного, остальные отступят. Только осторожно.
   В соседней комнате обстановка была даже похуже, чем в нашей: у Кургула на ногах оставались лишь он сам и еще двое стражников, ну и трое раненых сидели у боковой стены.
   - Они очень опытны, малыш, - сиплым голосом прошептал рябой, - Это, похоже, не воры.
   Я положил стрелу на тетиву, осторожно высунулся из окна - и тут же отпрянул назад: через окно влетело сразу две стрелы и вонзились во внутреннюю стену дома. Стрелки там и в самом деле были матерыми - попасть в окно, тем более весьма неширокое, мог только хороший лучник.
   Еще не успел затихнуть звук впивающихся в дерево наконечников, а я вновь высунулся. За каменными валунами над западным проходом я заметил трех человек, высунувшихся из-за укрытий где-то по пояс, а один из них как раз сам натягивал лук.
   Но я успел первым. Уже наведший на хижину лук противник получил от меня гостинец в бок и, зашатавшись, рухнул головой вниз, со скал. Дальше я смотреть не стал и отскочил в сторону. В стену, к которой я прислонился, забарабанили стрелы, несколько даже влетело через окна.
   - Здесь все простреливается будь горазд, - просипел сидевший под одним из окон Кургул, - Твари нас ловко обложили. Попал?
   - Сшиб одного, - ответил я, доставая новую стрелу.
   - Дай я гляну, - стражник аккуратно приподнял голову и почти сразу ее спрятал, - Ого! Эй, Торус, а ведь там наемники! Азшар положил наемника!
   - Ты уверен? - ни малейшей радости в голосе варантца от гибели заклятого врага не слышалось.
   - Я их одежку всегда узнаю. Он отсюда хорошо виден, лежит на скалах. Можешь сам глянуть, если голова не нужна.
   Где-то полминуты в хижине царило молчание, пока Торус, наконец, не принял решение:
   - Так, собрать все арбалеты, какие есть. Раненые, осторожно переползайте в эту комнату. Наемники не отступят, пока не заберут тело своего, а они его не заберут, пока не спустятся сюда. И не убьют всех нас. Кажется, шайку, которая напала на нас с тыла, мы прогнали, значит, будем прорываться.
   - Нас положат, - сразу же сказал Кургул, - Они оттуда почти всю долину простреливают.
   - Будем бежать от оврага к оврагу. Толку мало, знаю, но только в этом наш шанс. Кто-то один будет нас прикрывать.
   - Его быстро убьют, - возразил рябой.
   - Да, - не стал спорить Торус, - Но кто-то должен, парни. Здесь я приказать не могу...
   - Прикрою, - влез в разговор стражников я, - Уходите.
   Геройства или желания выслужиться в моем предложении не было ни грамма. Просто я за счет даров Инноса был как раз тем, кто мог продержаться под ливнем стрел дольше, чем кто-либо из присутствующих в этой хижине. И оставлять кого-то другого прикрывать отход я посчитал неправильным.
   - Собираемся, - глухо сказал Торус после нескольких секунд тишины, - Азшар, ты главное не давай им стрелять по нам. Выстрелил - скрылся, выстрелил - скрылся. Конечно, нас все же заметят, тут уж как Иннос решит. Микс, перекинь в ту комнату пару колчанов. Главное - двигайся, чтобы тебя самого не задели. Когда мы доберемся до выхода из долины, я тебе крикну. И да поможет тебе Иннос.
   Шестеро уцелевших бойцов один за другим перебрались вприсядку в другую комнату, а оттуда мне перекинули два колчана.
   - Все, - сообщил я остальным, - Я начинаю свистопляску, а Вы выползайте. Успеха.
   Высунувшись из окна, я выстрелил, не целясь, по валунам, и сразу же получил град стрел в ответ. Переждав пару секунд, я выстрелил из другого окна, и снова по мне стали стрелять. Определенное преимущество (помимо скорости) у меня перед ними было: пусть тисовые луки в человеческий рост били дальше, но при этом наемникам приходилось вставать в полный рост. А на их стороне была численность, и за последующие три минуты я всего лишь задел одного из наемников в плечо.
   Но в какой-то момент шквал стрел внезапно ослаб. Выглянув в окно, я увидел, что лучников на горе стало больше, но целятся они уже не в хижину. Отряд Торуса все-таки засекли. Надо было действовать решительнее, чтобы моих товарищей не перестреляли, как куропаток.
   Прицелившись, я выпустил стрелу одному из наемников в голову. Метнувшись от правого окна к левому, я сделал еще один более-менее точный выстрел. Первый стрелок покатился по склону вниз, второй выпустил из рук оружие и опустился на камни, держась за стрелу в животе. Разозленные внезапной гибелью двоих товарищей, наемники вновь переключились на стрельбу по мне, и пусть их стрелы для моего ускоренного восприятия летели крайне медленно, но и мне достаточно тяжело было прицельно стрелять, когда с периодичностью в секунду через оконный проем пролетает тонкий камышовый прут с прикрепленным спереди острым стальным наконечником.
   Такой по-настоящему ураганный огонь сделал невозможным какую-либо контрстрельбу. Перекатившись в соседнюю комнату, я аккуратно выполз на улицу. Большая часть наемников стреляла как раз по хижине, и так уже истыканной стрелами со всех сторон, и только трое-четверо выцеливали бойцов из Старого Лагеря. На моих глазах один из наемников вдруг покачнулся и упал спиной назад, за камни; кажется, Торус или какой-то еще меткий стражник сумел-таки удачно огрызнуться. А следом за первым получил стрелу и второй - я тоже не терял времени даром.
   Сделав еще несколько выстрелов на скорость и опять кого-то ранив, на этот раз - в ногу, я откатился к ближайшему укрытию - могучему клену, росшему на краю небольшого оврага. Вокруг меня засвистели стрелы - наемники пристреливались по новому ориентиру, так что я по дну оврага отполз еще дальше, и только затем выстрелил из-за кустов.
   После того, как еще один их товарищ упал со стрелой в боку, засевшие в горах головорезы окончательно плюнули на отступление Торуса и его бойцов. Изрешетив стрелами кусты, от которых я уже отполз, они стали выжидать, пока я снова не покажусь в их поле зрения.
   Уползать пришлось очень осторожно - красный цвет моей одежды был хорошо заметен, и только дарованная Инносом реакция дважды спасла меня гостинца сверху (и еще несколько раз наемники просто по мне промахивались). В конце концов, когда я был уже на полпути к тому валуну, у которого этой ночью нашел свой конец Крученый, раздался, наконец, долгожданный крик Торуса:
   - Азшар, уходи оттуда!
   Я лишь быстрее заработал локтями. Некстати возникла мысль, что мало того, что придется залечивать раны на руках от травы (рубашка призрака такой приятной деталью как длинные рукава, не обладала), так еще и одеяние напрочь поистреплется. Но это были и в самом деле мелочи.
   На полпути я наткнулся на труп Нека. Бритоголовый стражник лежал лицом вниз, а его оружия нигде не было видно - похоже, забрали ребята Ларса. Перевернув его на спину, я увидел, что Неку от уха до уха перерезали горло. Да, не лучшего часового назначил Торус, впрочем, он изначально брал с собой тех, кого не жалко. Но претензии к нему выдвинуть было нельзя - Торус лично вел своих людей в бой и рисковал больше кого иного.
   Когда я дополз до западного прохода, то наемники уже спускались вниз по тропе - собрать трофеи. Можно было, конечно, продолжить бой... но смысла в этом уже не было. Драка завершилась не в нашу пользу, и махать после нее кулаками было явно излишним.
   Спустившись по проходу вниз, я увидел массивную фигуру главного стражника, подпиравшую каменистый склон.
   - Живучий ты, Азшар, - устало произнес он, опуская заряженный арбалет, - И я этому очень рад.
   - Где остальные? - спросил я, подходя к нему, - Эти крысы сейчас обирают наших ребят.
   - Они свое получат, - угрюмо пообещал стражник, - А остальные уже тащатся в Лагерь. Их всего десять, с нами - двенадцать. А уходило - сорок один. Одному Бельджару известно, что скажет на это Гомез.
   - Нападение наемников было маловероятным, - попытался придумать я линию защиты, но варантец лишь отмахнулся.
   - Гомез все понимает не хуже нас. Но когда он в гневе... Ладно, пошли, надо догнать остальных.
   Разрядив арбалет и закинув его за спину, Торус зашагал по направлению к Старому Лагерю. Я последовал за ним.
  
   Внешнее Кольцо встретило наш истрепанный отряд тревожным молчанием. Даже бойкий на язык Бладвин не решился спрашивать, почему нас вернулось так мало. У самых ворот замка мрачный, как туча, Торус хриплым голосом сказал нам идти отдыхать, а сам отправился на доклад к Гомезу. Стражники, разумеется, потащились в казарму, а трех уцелевших, кроме меня, призраков тут же взяли в оборот солагерники.
   Диего, без всяких расспросов понявший, что приблизительно произошло этой ночью у сторожки Эйдана, просто сунул мне в руки миску с рисовой похлебкой, весьма питательной по своему составу: в супе, кроме риса, плавали еще и кусочки мяса, зелени и грибов. В полторы минуты умолотив похлебку, я поблагодарил варантца и отправился отсыпаться.
   Проснулся я только часов в пять вечера от стука в дверь.
   - Заходи, Диего, - поприветствовал я разбудившего меня главного призрака, - Все уже в курсе, как я понял.
   - Да, - несмотря на то, что мы пребывали на грани войны, Диего, как и всегда, был олицетворением спокойствия и уверенности в завтрашнем дне, - Гомез долго разговаривал с Торусом, затем еще и Кургула вызвал. Скажу тебе по секрету, тебя в замке очень хвалят.
   - А у Торуса что?
   - Ну, не самые умные головы уже стали чесать языками, что надо гнать в три шеи нашего главного стражника. Но все стоящие люди отлично понимают, что Торус из той ситуации выжал все, что можно было. Гомез не будет снимать его с поста... Но точно это можно будет сказать лишь после сегодняшнего вечера.
   - А что за событие планируется сегодня вечером? - полюбопытствовал я, зашнуровывая ботинки.
   - Совещание у Гомеза. Гордись! Тебя туда тоже позвали.
   - И, раз уж ты меня будишь, значит, оно начнется с минуты на минуту?
   - Верно! - улыбнулся Диего, - Пойдем.
   Прицепив к поясу ножны с саблей, я запер хату и в компании варантца отправился в резиденцию баронов. И хоть путь туда от моего дома был весьма и весьма короток, за полминуты ходьбы я успел заметить, что Лагерь стал похож на растревоженный гудящий улей: то там, то здесь небольшие группки что-то бурно обсуждали, причем это что-то явно не было веселым или радостным. Во дворе крепости ситуация была несколько другой: стражники как народ дисциплинированный не кучковались, но в их быстрых и немного нервных движениях, в мрачном и деловом виде чувствовалось изрядное напряжение. Все ждали решения Гомеза, а он ждал, что скажут ему его самые верные, надежные и исполнительные соратники. Или, точнее, те, кого он мог с некоторой натяжкой считать таковыми.
   В тронном зале к обеденному столу с обеих сторон придвинули еще по четырех собратьев меньшей длины, но несколько большей ширины. Народу набилось человек сорок, фактически все сколь-либо значительные люди Лагеря, и не все из них были мне известны по именам. Во главе совета сидели в ряд пятеро баронов (Гомез, разумеется, по центру), по правую и по левую руку от них расположились стражники, ну а у другого конца стола было место призраков, вряд ли ощущавших себя уютно под прямыми взглядами баронов.
   Едва мы с Диего уселись на скамью, как Равен, внимательно оглядев собравшихся, шепнул что-то Гомезу. Рудный Барон усмехнулся, кивнул заместителю в знак согласия и начал совещание:
   - Сегодня ночью произошло то, чего не было уже давно. Я не вижу никакого смысла восхвалять геройство отряда Торуса: если смотреть на вещи трезвым взглядом, я вижу лишь то, что Торусу и остальным попросту надрали задницу. Они оставили поле боя за наемниками, люди Ли, кстати, приоделись уже в наши кольчуги, играются нашими арбалетами... Так ведь, Торус? Никакие оправдания я слушать не желаю! Мне наплевать, что наемники не должны были вмешиваться, что наемники поступили бесчестно, бросив своих на убой... Все это чепуха, шелуха от семечек, которые так любит Диего. За сутки с лишним мы потеряли сорок девять человек. Именно сорок девять. И лишь одного в наш Лагерь приняли. Чистая прибыль, то есть, конечно, убыль - сорок восемь. Это, надеюсь, каждый понял? И пусть любой, кто будет мне сейчас сказывать сказки, о том, как все будет распрекрасно, как-то учитывает, что, если воевать мы будем, как сегодня ночью, то людей у нас хватит на две недели боев... Равен!
   Пригладив усы, второй человек Лагеря принялся неспешно разжевывать сказанное боссом:
   - Всего произошедшего не случилось, если бы Декстер не захотел вдруг подмять под себя торговый район. Скольких нам пришлось повесить и скольких убить, и во что это нам обошлось, все уже осведомлены. Конечно, основные потери пришлись на долю призраков, причем никого особо незаменимого мы не потеряли... Но сколько раз можно повторять Вам всем?! Взаимное всаживание ножей в спину очень сильно ослабляет Лагерь. Здесь мы не допустим никаких тесных компаний, никаких банд или землячеств. В Старом Лагере есть лишь одна власть, и это власть Гомеза!
   - За Гомеза! - гаркнул Шрам, и стражники в знак согласия заколотили клаками по столу.
   Терпеливо дождавшись, пока верноподданнический гвалт затихнет, Равен продолжил, и с каждым последующим словом его голос становился все холоднее и холоднее:
   - И если бароны решили, что один достоин продвижения, а другой нет, то Ваше дело - молчать и выполнять указания. Свое недовольство можете спрятать глубоко на дно Вашего сундука и никому не показывать. А кому здесь что не нравиться, то ему одна дорога. В Чертоги Бельджара. Замена каждому найдется. Вы, придурки, должны быть благодарны, что здесь сейчас сидите, а не киркой машете! Хотите дальше лопать окорока и лакать вино бочками? Тогда мы ждем от Вас полной лояльности и беспрекословного подчинения!.. Но это так, Вам всем на ус намотать. А сегодня мы разбираем следующее дело: как нам ответить на агрессию наемников. Кто возьмет слово?
   - Ну, я первым скажу, - с непонятно откуда взявшимся превосходством в голосе вдруг заговорил Шакал, - Надо собрать крепкий отряд человек в сто и напасть на Новый Лагерь...
   - Идиот, - негромко, но так, чтобы все услышали, сказал Пако.
   - ...Силенок мало для того, чтобы лезть прямо на Ли и Магов Воды, но передовые укрепления сжечь, как мне вот кажется, у нас выйдет.
   - От первых ворот, - стал объяснять Пако, - Толку никакого, есть они там или нет. А вот над рисовые полями есть небольшое укрепление. Дамбой зовется. И с той дамбы твой крепкий отряд расстреляют, как мишень в лагере лучников.
   - Тогда двести, - упрямо возразил Шакал.
   - Бесполезно, - поддержал своего приятеля Скорпио, - Лезть в лоб на Новый Лагерь - самоубийство.
   - Ловить их разрозненные отряды - тоже бесполезно, - добавил Хельверт, - Следопыты у них лучше. Без обид, Пако. Таких, как ты, у нас меньше десятка, а у воров каждый третий умеет найти в лесу короткий путь. Можно просто перекрыть все пути из Нового Лагеря, но для этого надо по меньшей мере человек триста. И то, Ли может решиться на прорыв.
   Несколько человек покачали головой в знак согласия. Наступившую паузу прервал требовательный и немного ироничный голос начальника Старой Шахты:
   - Парни, я ни хрена, самым ровным счетом ни хрена не понимаю во всей этой Вашей тактике. Зато я понимаю, что если Вы проиграете разборку за северный лес, и воры перекроют дорогу из Шахты в Лагерь, мы там внизу на адских грибах и луннике долго не повоюем. В прошлый раз...
   - Мы все помним, как было в прошлый раз, Ян, - остановил поток претензий Гомез, - Что ты конкретно хочешь?
   - Чтобы, когда Вы захотите поиграть в войну, у меня было под рукой пятьдесят хорошо вооруженных человек. И месячный запас еды. И главное - воды. Бочек двести.
   - Куда столько? - удивился Слай, непонятно как вообще приглашенный на столь важное совещание. Впрочем, в том, что этот молодой, наглый и нахрапистый призрак был большим пролазой, никто и не сомневался.
   - Очень повезет, если в первую неделю не вылакают, - презрительно усмехнулся Ян, - Мы когда-то пять дней подряд выдавали стражникам по глотку вина на сутки. Второй раз такой осады я не хочу.
   - А еще надо бы и о подъемнике позаботиться, - негромко заметил Диего, - Верхняя Застава укреплена символически.
   - А почему это она укреплена так слабо? - Гомез с прищуром поглядел на главного стражника, но тот не смутился.
   - Азшар мне неделю назад принес план постройки форта, весьма подробный. Я его урезал вдвое, но даже в таком виде его не утвердили.
   Во взгляде Равена, которым барон смерил варантца, не было ни малейшего признака любви к своему ближнему. Гомез только усмехнулся при виде такой пикировки, после чего соизволил обратить внимание на одного скромного призрака:
   - Азшар, сколько там по твоему плану руды-то надо?
   - Шестьдесят три тысячи минимум, - цифру я помнил наизусть, - Но в процессе постройки цена может возрасти до восьмидесяти или даже восьмидесяти пяти тысяч.
   - У тебя есть девяносто тысяч и месяц, - огорошил вдруг всех Рудный Барон. Что призраки, что стражники, даже бароны изумленно переводили взгляд с меня на Гомеза. Я и сам был изумлен, но мимику и жесты под контролем удержал.
   - И первоочередное исполнение моих заказов, - добавил я условие, причем вполне резонное.
   - И твоя полная ответственность, - согласился с моим требованием вождь Старого Лагеря, оглядывая нехорошим взглядом приумолкших и весьма изумленных соратников, - Что это, друзья, Вы смотрите на меня, как стадо баранов на сошедшего из своих чертогов Инноса? Вы же сами мне только что доложили, что к войне мы не готовы. Наемники сражаются лучше, это раз... Ведь так, Торус?
   - Я бы так не сказал, - варантец смело взглянул в глаза своему боссу, но тот лишь довольно осклабился.
   - Кургул как раз докладывал, что только трое из твоего отряда дрались с наемниками на равных. Наемниками, Торус, а не ворами.
   - Тогда уж двое, - хмыкнул главный стражник, - Барон, я знаю, что дал маху этой ночью. Но не настолько твои стражники слабы, как ты мог подумать.
   - Я когда-то на догадках решения принимал? Я просто знаю, что так оно и есть. Дальше, люди Ли могут спокойно захватить любой из наших постов, это уже два. И с этим надо что-то делать...
   - Запасы провианта, - напомнил Ян.
   - Успокойся, варантец, - раздраженно ответил Гомез, - Я и так все держу в голове, мне как раз не надо обо всем три раза повторять. Да, провиант - это три. Скип, насколько нам еды хватит, если вдруг обложат Лагерь?
   Хотя лицо интенданта и было багрово-лиловым от кровоподтеков, а плавно наступавшие сумерки давали не самое лучшее освещение, но все равно стало заметно, что Скип сильно побледнел.
   - Замку на три недели должно хватить, - осторожно ответил стражник, - Во Внешнем Кольце другие люди отвечают за провиант...
   - Дней десять, - хмуро отозвался Уистлер, зло прищурившись, - Но рудокопы - не моя забота.
   После этого, третьего по счету, "перевода стрелок" мне ясно подумалось, что с организацией, в которой руководящий состав занят перекладыванием ответственности друг на друга, крайне тяжело достичь какой-либо глобальной цели. Даже без учета того, что каждый при этом тянет общее одеяло в свою сторону.
   Такая же мысль, похоже, посетила и Гомеза, так как уж очень нехорошо он посмотрел на Уистлера, так, что даже этот довольно храбрый человек опустил голову.
   - А поступим мы та-а-а-ак, - протянул Гомез, откидываясь на спинку кресла, - Бартоло и Диего займутся написанием предъяв Новому Лагерю, так чтобы и красиво, и по закону, и по чести. Они, разумеется, требования отклонят... Но войну мы пока не объявим... Потом отомстим. Рано или поздно нам придется стереть воров с наемниками в порошок. Но к этому дню мы будем готовиться загодя... Все можете быть свободны. Азшар, завтра зайдешь к Равену, за всякими мелочами вроде руды обращайся к нему. А меня интересует результат. Надеюсь, это все услышали...
   "Верные соратники" переглянулись между собой. Рудный Барон объявил свою волю, и теперь каждому в своих делах, легальных или нет, необходимо будет учитывать это новое главное направление в междулагерной политике.
  
   Утро следующего дня получилось достаточно насыщенным. Первым делом, едва только забрезжил рассвет, мы с Гайлером отправились на Верхнюю Заставу. Осмотрев фронт работ, столяр уверенно покачал головой и уведомил, что растущих в горах деревьев точно хватит для строительства, хотя вырубить их придется преизрядно.
   Вернулись в Лагерь мы где-то за час до полудня. Столяр отправился заниматься наймом работников, а я пошел к Торусу - тот еще вчера вечером обещал послать мне в подмогу десяток стражников, которые будут защищать строителей на протяжении всего отведенного Гомезом месяца.
   Главный стражник обнаружился во дворе замка, где он что-то втолковывал нескольким бойцам, одетым все как один в тяжелые доспехи. Увидев меня, он тут же подозвал меня, помахав над головой своей широкой ладонью.
   - Ты как раз вовремя, - весело улыбнулся во весь рот варантец, - Парни, это тот самый Азшар, который спас наши задницы в последнем бою. Азшар, я тебе дам под начало десять надежных ребят из Шахты и вот пятерых этих орлов. Асгхана ты уже знаешь, с остальными познакомишься.
   Ни один из пятерки стражников орла собой не напоминал, скорее они были похожи на меланхолически жующих травку носорогов, благо сам рог наличествовал - на оскаленных пастях кирас. Сходство усиливалось тем, что у троих из них были выбритые головы и татуировки на лице - перебежчики из Братства. Но дареному коню, а уж тем более носорогу, в зубы не смотрят.
   - Згада, сбегай за Брендиком, - обратился Торус к денщику, после чего хлопнул меня по плечу, - Палатки я тебе выделю, правда, они кое-где прогнили, но рудокопам сойдет. За едой - к Майко.
   - Нет, спасибо, без жаренных, запеченных и порубленных на бифштекс крыс мы обойдемся, - пошутил я, даже не улыбаясь, так как доля правды в этой шутке составляла процентов семьдесят, - Я лучше у Фиска куплю.
   Торус расхохотался, а "носороги" наморщили лбы - этих ребят отобрали за исполнительность, а не за умение быстро вникать в смысл слов собеседника.
   Призрак Майко Крысолюб был одним из помощников Бартоло - заведовал складом риса, зерна и муки. И если верить тому, что он рассказывал начальству и сослуживцам, то крысы были для Старого Лагеря большим врагом, чем воры, ползуны и ленивые рудокопы, вместе взятые - такой урон серые хвостатики наносили замковым запасам. В качестве доказательства Майко приводил истории о том, как открывает он при стражниках мешок - а там аж три крысы, умершие, судя по всему, от обжорства. Злые языки распускали слухи, что Майко просто перед любой проверкой запихивал в ополовиненные мешки трупы дохлых грызунов, но мне официально верить этим слухам было не с руки: Майко был одним из моих соседей, и благодаря тому, что он принадлежал к нашему маленькому сообществу, питавшемуся в складчину, в последний раз, когда я приходил за своей долей, Уистлер даже не стал выкладывать на прилавок рис, а просто отсчитал за него руду.
   Но одно дело наблюдать ранним утром, как Ребин с Майко тащат из замка полный мешок с рисом самого лучшего качества, суя на ходу взятку в лапы караульных, и совсем другое - вести с Крысолюбом какие-либо дела. Ушлый призрак обязательно попытался бы либо уговорить меня на приписывание лишков, либо впарить мне негодный провиант, а скорее всего - и то, и другое одновременно. Прилюдно обвинять Майко в оголтелой коррупции было бесполезно - его прикрывал лично Бартоло, да и ссориться с соседом не стоило, как сосед Крысолюб меня вполне устраивал.
   Оптимальным решением было, как бы это ни казалось странным, закупать еду для стражников и рабочих на рынке по полной стоимости. Фиск своих покупателей не нагревал, барыши он получал не за счет обмана, а за счет монополии, которая со смертью Декстера, окончившего свой жизненный путь в петле, только увеличилась, причем настолько, что фактически половина торговцев рынка были его ставленниками, включая и нового торговца зельями - переметнувшегося в Старый Лагерь Сайфера.
   Арест Декстера дал пронырливому вору шанс в единый момент стать местной акулой бизнеса, и Сайфер не колебался ни секунды. Разумеется, не он один раздумывал над тем, чтобы перехватить торговлю зельями и болотником, но в плане изворотливости этот вор мог дать изрядную фору всем возможным конкурентам.
   Конечно, без поддержки местных воротил у него бы никак не получилось влиться в финансовую жизнь лагеря - никто бы ему просто не дал возможность замкнуть на себя сколь-либо значимые денежные потоки, поэтому Сайфер пошел на поклон к своему главному деловому партнеру. И Фиск согласился быть для перебежчика поручителем - за сорок процентов прибыли.
   Неизвестно, что именно сказал Сайфер на аудиенции у Гомеза, но бароны все же согласились его принять. Люди старались в разговорах эту тему не затрагивать, но Слай, привыкший к тому, что ему под крылом Бладвина многое позволено, весело сообщил мне, что по итогам беседы с белобрысым вором нескольких рудокопов стражники отвели прогуляться на берег речки. На жаргоне Старого Лагеря это и называлось "скормить шныгам". Судя по всему, Сайфер сдал баронам агентов Ларса, и теперь назад ему пути не было.
   Нового посланца маги воды пока не прислали - они наверняка еще даже не знали о том, что предыдущий их гонец предал Новый Лагерь. Мне даже было несколько интересно - кого теперь пришлет Ларс?
   Пока мы с Торусом обсуждали, что он еще может мне выписать со склада, во двор из казармы вышел крепкий мужчина с хмурым лицом, цепко смотрящими глазами и квадратным подбородком. Вид у него был далеко не самый привлекательный, но тем не менее вызывал симпатию.
   - Брендик, это Азшар, - представил меня Торус, - Гомез поручил ему строительство форта.
   Стражник оглядел меня подозрительным взглядом исподлобья, но руку протянул.
   - Будем знакомы, - приветствовал я Брендика, пожимая широкую крепкую ладонь. Мой новый заместитель явно не был из тех, кто любит празднословия, так что заводить с ним дружескую беседу в честь знакомства не стоило.
   - В общем, Торус, - резюмировал я итог нашего с ним диалога, - Палатки я верну, а вот насчет шанцевого инструмента - увы. Его либо украдут, либо растеряют, либо поломают. Сам понимаешь, все вокруг Гомезово - все вокруг ничье. Я, конечно, закажу у кузнецов, но, скорее, всего ты получишь вовсе не то, что отдавал мне и не того качества...
   Варантец нетерпеливо махнул рукой, показывая, что на лопаты, кирки и топоры ему, в принципе, наплевать, и я продолжил:
   - Что останется от канатов и тросов - тоже, но надо будет заказать еще, как и фонари...
   - Про фонари можешь забыть! - резко прервал меня главный стражник, - И тросы, цепи и прочее расходуй аккуратно...
   - Гомез сказал, что мои заказы будут...
   - Да, сказал! - кивнул Торус, недовольно хмуря лоб, - Вот только тем, кто будет составлять следующее послание королю, на это наплевать. Старая Шахта работает на машинерии еще тех времен, когда небо над головой было ясным. Думаешь, Ян об этом Гомезу не докладывал?!
   Голос стражника гремел на весь двор. Его гневная речь была явно предназначена для широкой публики, но эта театральная игра вполне заслуживала оваций, что, в принципе, было понятным: кривить душой Торусу не приходилось - равеновскую гвардию варантец не любил искренне. И говорить об этом вслух не стеснялся.
   - У нас второй пресс не работает уже полтора года, - Брендик еще сильнее нахмурил лоб, - Починить...
   - Забудь! - еще раз гаркнул Торус, сжимая ладонь в кулак, - И ты, Азшар, забудь...
   - Может, дать заказ магам? - внес я еще одно предложение, которого раньше, зная взаимную нелюбовь Корристо и Торуса, даже не пытался предлагать.
   Главный стражник лишь сердито засопел, а стоявший в десяти шагах Катэр (с немалым интересом слушавший спич начальника), спокойным тоном объяснил:
   - Они полгода будут делать. А если подойдешь, чтобы поторопить - скажут, что слишком заняты. Нам проще заказать у короля, чем у них. Наши маги слишком горды.
   - Так Мильтен вроде же свой? - кинул я пробный шар.
   - Он - хороший парень, - Катэр важно кивнул в знак согласия, - Но ничего там не решает. А Дамарок еще ни разу партию зелий в срок не сделал.
   - Это вообще-то не по уставу, - протянул я, вспоминая красные буквы с завитушками в виде пламени, которыми был усеян катехизис магов огня, подаренный Азшару, когда его только приняли в послушники, - Невыполнение обязательств... Надо бы с Корристо на эту тему поговорить...
   Катэр вздохнул, но продолжил спокойно просвещать относительно юного и относительно неопытного призрака:
   - К нему не прорвешься. И он во всем поддержит своих.
   - Надо быть полным психом, чтобы лезть в часовню без приглашения, - сказал подошедший к нашей компании Микс. Толпа стражников, увеличивающаяся прямо на глазах (языком трепать - не мешки ворочать), согласно загудела.
   - Но ведь как-то Лагерь с ними взаимодействует, - продолжал я упорствовать.
   - Через Мильтена и Торреза, - ответил Катэр, - Корристо с Гомезом разве что раз в полгода видятся.
   - Сама мысль о разговоре с Корристо бредова, - жестко добавил Торус, - Это почти невозможно.
   - А как Мильтен стал магом Огня?
   - Несколько призраков сговорились с ворами и решили обокрасть часовню, - проговорил старший стражник, оглядывая аудиторию, - Мильтен об этом случайно узнал и в ту ночь, когда шайка отправилась на дело, поднял тревогу. Умный поступок. Так он из призраков стал магом. Надо сделать что-то уж очень необычное, чтобы Корристо сам захотел увидеть героя.
   Ничего нового Торус мне не сообщил, то, что Корристо вряд ли снизойдет до разговора с кем попало, и так было понятно. Но, во-первых, форт без должного освещения гораздо легче взять ночным штурмом, а во-вторых, что я ясно осознал в тот момент, другого учителя магии, кроме Корристо, мне в ближайшее время не найти. Раз я иду вверх по административной линии, то вряд ли Гомез будет смотреть сквозь пальцы на мои отлучки к идолам или магам Воды. Постоянные и многодневные отлучки.
   А насчет Корристо у меня с игры осталось впечатление, что он, в принципе, человек правильный, с четкими моральными принципами. Вряд ли ему будет по нраву дезертирство Азшара, но попытаться стоило. Правда, оставалось решить достаточно сложную задачу - прорваться к нему без применения силы.
   - Я все же попробую, - сказал я после нескольких секунд раздумий. Оторопевшие стражники вытаращили на меня глаза, но пока не могли подобрать слов, чтобы увещевать меня не делать настолько рискованного поступка, - Как получиться - так и будет. Надо же достать где-нибудь те фонари... Брендик, в районе Нека, то есть, в том, где раньше Нек собирал плату, столяр Гайлер проводит вербовку. Возьмешь у Торуса палатки, у Фиска - рис, 20 мешков, с ним уже обговорено.
   - А руда? - спросил меня стражник.
   - Я потом заплачу, не беспокойся об этом. Думаю, до Вашего выхода я успею переговорить с верховным магом Огня, нет - отправляйтесь без меня, Гайлер знает, где что делать.
   - Азшар, - тихо и очень серьезно произнес Торус, - Маги Огня могут сжечь тебя на месте и ничего им за это не будет.
   - Я постараюсь справиться без боя с ними, - пообещал я главному стражнику и отправился к часовне. Останавливать меня никто не стал: все они, даже Торус, были уверены, что я представляю себе последствия своих поступков как для себя, так и для Лагеря в целом. И это свидетельствовало о многом.
  
   Пользуясь тем, что Мильтена на посту не оказалось, я, нисколько не обращая внимания на треплющихся Торреза и Родригеза, быстро поднялся по ступеням и вошел в часовню.
   Окрик сзади я ожидал услышать как раз на пороге, но его не последовало - маг-торговец с приятелем были слишком увлечены разговором, чтобы следить за входом, да это и не входило в их обязанности. А еще у них сработал рефлекс любого таможенника или вахтера: на спокойного, уверенного человека, который проходит мимо тебя без каких-либо признаков беспокойства или волнения, внимания не обращаешь и его не тормозишь - иначе на бессмысленные ненужные проверки будет уходить превеликое множество времени.
   В холле меня тоже никто не встретил, и я, не приглушая шага, спокойно поднялся по деревянной лестнице на высокую площадку, которая служила магам Огня святилищем.
   Высокий седой маг стоял у пюпитра, что-то увлеченно читая, и на гулкий стук сапогов не обратил ни малейшего внимания.
   - Во славу Инноса, маг Огня! - громко поприветствовал я его.
   Старик обернулся. За несколько мгновений удивление на его лице сменилось гневом, гнев - холодом, а холод - любопытством.
   - Кто тебя пустил? - требовательно спросил Корристо, резким движением захлопывая фолиант.
   - Я здесь по велению и разума, и сердца, мастер Корристо. Я бы смиренно дождался бы внизу, пока Вы бы нашли время меня принять, но никто меня не остановил, а я не счел нужным отвлекать магов Огня от их дел всего лишь для того, чтобы доложить о посетителе.
   - Хорошо говоришь, - кивнул старик, - Ты явно непрост, призрак. Но это не отменяет того, что тебе нельзя здесь находиться. К тому же я тебе нисколько не доверяю, сколь бы красивы ни были твои речи. Не испытывай мое терпение.
   Что ж, пришло время дипломатии каждого слова.
   - Я бы не осмелился нарушить тишины Храма Инноса, но так уж сложилось, что и мне необходимо встретиться с Вами, да и весь Лагерь нуждается в Вашей помощи, но не осмеливается просить. Вы уже, наверное, слышали о бое на сторожке Эйдана.
   - Такие стычки случаются постоянно. Пока они не перерастают в войну, волноваться не о чем.
   - Этот бой особенный. В нем слишком много убитых с обеих сторон, и более того, Старый Лагерь его проиграл. Гомез решил, что пора что-то в Лагере менять.
   - Это и так очевидно всем. Но пока руда течет в карманы, никто и не пошевелится, чтобы сделать что-нибудь полезное.
   - Уже стали шевелиться. И как Вы понимаете, мастер Корристо, сейчас Бароны заняты вовсе не поиском мирных путей сосуществования с Новым Лагерем. Идет подготовка к войне.
   - С которой мы не хотим иметь ничего общего, - перебил меня настоятель, - Я и Сатурас прикладываем все усилия, чтобы Лагеря жили в мире.
   - Я тоже не сторонник конфронтации с армией Ли. Но это, к сожалению, не тот случай, когда война разгорается из-за пустяка, и остановить ее можно добрым словом. Просто Колония слишком мала для двух стай хищников. Гомез всерьез опасается, что наемники отобьют Старую Шахту, и тогда поставки руды сойдут на нет. Это катастрофа для Гомеза, для Колонии, да и для всей Миртаны. Мне король Робар не нравиться побольше, чем даже генералу Ли. Но поражения Миртане не желаю. Я не собираюсь возвращаться на пепелище, когда выберусь отсюда.
   - Хорошая мечта, молодой человек. Но вряд ли она осуществима.
   - Я знаю, что осуществима. Но дело, по которому я к Вам пришел, носит более прозаический характер.
   - И что же это за дело?
   - Лагерь нуждается в помощи магов Огня. Даже не столько в моральной и духовной, сколько рабочей. Но маги не желают с нами разговаривать и в грош не ставят нас и наши просьбы. Потому мы вынуждены решать проблемы самостоятельно, без того, чтобы обращаться к Дамароку или Торрезу. Мне как ответственному за строительство лицу приходиться раздумывать над тем, как достать магические фонари, командирам стражников - как получить достаточное количество зелий лечения, не закупая их из своего кармана. Ряду бедолаг не помешало бы подлечить легкие. Про помощь в создании магических вещей никто не рискует даже заикнуться. Доходит до того, что приходиться обращаться в Новый Лагерь или даже к гуру.
   - Ты, юный призрак, о Лагере глаголишь. Но когда Гомезу чего-нибудь нужно, он не церемониться. Он или кто-то из его дружков просто нагло заходит сюда и требует.
   - Лагерь состоит не из одних Баронов...
   - Нам не приходиться доверять каторжникам. Они в любой момент готовы перерезать нам горло.
   - Да, - не стал я оправдывать Торуса и других, - Быть добрее к своей пастве не означает быть доверчивее. Мастер Корристо, а ведь другой паствы Иннос не послал, надо как-то находить общий язык с этой. На самом деле, здесь много достойных людей, сумевших сохранить в себе что-то светлое, хотя каждый день им вышестоящие подают множество плохих примеров. Кто-то должен подавать и хороший. И кто, как не служители Инноса.
   Корристо посмотрел на меня задумчиво, потеребил короткую бородку и затем неспешно произнес:
   - Юноша, поверь мне, я здесь пребываю вот уже очень много лет и насмотрелся на всякое. Этому Лагерю не нужно ничего, кроме удовлетворения своих низменных потребностей. Всем, от Гомеза до самого последнего рудокопа. Мы, конечно, вынуждены терпеть Ваше присутствие...
   - Нет, мастер, - принялся я объяснять священнику то заблуждение, в котором он столь самонадеянно пребывал, - Простите, но Вы ошибаетесь. Старые времена, когда власть Гомеза держалась на Вашей благосклонности, уже прошли. Теперь уже Старый Лагерь вынужден терпеть Ваше присутствие... Худо-бедно, но мы решим проблему с фонарями. Даже с зельями решим, с артефактами. У короля будем выменивать, даже у Сатураса. Но решим ее. Просто с Вашей помощью это получиться гораздо быстрее, а маги Огня будут считаться для Лагеря ценнейшим кадровым ресурсом. Ведь когда невозможно положиться на чье-то слово, на первую роль выходит вопрос выгодности. От часовни Лагерю выгоды никакой. Договариваться с Новым Лагерем можно и не через Ваши связи с Сатурасом. Почтение и страх к магам Огня истончается с каждым днем. Вас бояться по привычке, мастер Корристо. Но если в Лагере произойдет что-то из ряда выходящее, то да... Магов Огня перебьют.
   - Мы способны за себя постоять, - мрачно заметил Корристо, играя желваками.
   - Вы уверены, что, ну к примеру, Родригез успеет вытащить из карману руну и направить на меня огненную стрелу быстрее, чем, ну к примеру, я метну кинжал? Ну, уложите Вы два-три десятка стражников, чем эта смерть может послужить Огню? А если большая часть замка будет считать часовню необходимой и нужной частью Старого Лагеря, даже Гомез не будет вести себя бесцеремонно. Но дело даже не в том, что насколько опасны эти головорезы, или насколько нужен Старый Лагерь всей Миртане. Магам Огня стоит проявлять больше человечности просто потому, что именно они должны служить примером для остальных.
   Маг Огня печально вздохнул, после чего устремил взгляд куда-то в стену, видимо, вспоминая давно прошедшие события. Я ему не мешал.
   - Что ж, - сказал Корристо, вновь посмотрев на меня, - Может, нам и пора что-то поменять. Я поговорю с Дамароком. А из тебя бы вышел хороший проповедник...
   - Мне об этом не раз говорили, - ответил я чистую правду, - Я и должен был стать им, но не нашел в себе сил проповедовать то, во что сам не верил...
   Старик встрепенулся, в единый момент выйдя из задумчивого состояния, и требовательно произнес:
   - Выкладывай, кто ты и за какие дела здесь очутился.
   И я принялся ему рассказывать историю жизни Азшара Лингарро до попадания в Милленталь, разумеется, скрыв факт личного знакомства с Инносом. Выгораживать себя я даже не пытался - дезертирство есть дезертирство, но основной акцент сделал не на своем проступке, а на нравах, царивших при дворе Робара Второго. Корристо слушал внимательно и даже благожелательно, ни разу не перебив меня во время повествования.
   - Это история могла бы быть для меня необычной и новой, - сказал маг Огня, когда я закончил свой рассказ, - Если бы я не помнил события давних дней...
   - В Колонии постоянно натыкаешься на обрывки старых легенд.
   - Эта история случилась еще до того, как мы создали Барьер, - невесело улыбнулся Корристо, - Видишь ли, знал я твоего наставника, достойный служитель Инноса. И Бродиуса Контрадо я знал. Хитрый был послушник, подлый. И вот ведь как высоко пролез. И когда мне молодой маг только что из Венгарда говорит о том, что он не хочет служить Огню... Меня это печалит, но не удивляет. Ты знаешь, как был создан Барьер?
   - В общих чертах.
   - Значит, не знаешь. Это мало кто знает. Та история про двенадцать могущественных магов, мне ее когда-то Мильтен рассказывал - интересно было послушать, как люди все это представляют, - всего лишь легенда. По-настоящему могущественным из нас был только Ксардас. Ты о нем ничего не слышал и мало от кого про него можешь услышать. Он и создал Барьер. А мы лишь вызволяли силу юниторов. Для этого много ума и способностей не требовалось. Родригез тогда был юнцом моложе тебя, только-только одевшим мантию. Но отправили на Хоринис почему-то его. Ты догадываешься, о чем я хочу сказать?
   - Что от Вас всех хотели избавиться, - пробормотал я, заинтересованно глядя на собеседника, - За что?
   - Каждого за свое. Я не допытывался, пусть и знаю почти обо всех. Ты, наверное, хочешь знать, почему именно меня отрядили на создание Барьера? Так вот, я как раз расследовал дело о принятии высшими иерархами нашего ордена весьма крупных подношений. Снимать меня с должности было нельзя. А вот организовать несчастный случай и списать на него гибель сразу нескольких магов, которые мешали власти...
   - За этим стоял лично король?
   - Получается, что да, - вздохнул Корристо, - До того, как осудили генерала Ли, мы все же еще верили, что нашу гибель после ритуала хотели подстроить заговорщики среди иерархов. Но верить в то, что второй раз подряд в громком деле король мог проявить легкомыслие и пойти на поводу у кого-то, не приходиться. Тогда у Сатураса и возник кризис веры, и он отринул Путь Огня.
   - То есть, Вы специально сделали Барьер таким огромным? Чтобы избежать гибели от рук убийц?
   - Мы тогда еще ни о чем не догадывались. Один лишь Ксардас все понял сразу, еще до того, как мы прибыли в Хоринис. Он был среди нас единственным магом шестого круга, все расчеты проводил он. Сколько мы его не расспрашивали, он нам так и не сказал, специально он это сделал или нет. Сказал, что нам стоило более сосредоточенно учиться, чтобы не задавать ему глупых вопросов. Он невероятно умен и знает очень много.
   - Он еще жив?
   - Наверняка. Видишь ли, юный Азшар, Ксардас едва ли не в первую неделю после создания Барьера перешел на службу к Белиару. Мы его попросили уйти. Приказать мы ему не могли. Насколько удалось узнать Сатурасу, Ксардас скрывается где-то в землях орков. Но добраться до него пока еще ни у кого не получилось. А я до сих пор не знаю, планировал ли Ксардас, что Барьер так разрастется или нет. Он всегда отвечает на вопросы, но никогда не дает полного объяснения.
   - А сколько Вас изначально было? - задал я вопрос, давно волновавший любого поклонника "Готики".
   - Тринадцать, - кивнул Корристо, - Судьба одиннадцати известна каждому, о Ксардасе я тебе рассказал. А еще был Нейр Алхимик. Ушел на второй год Барьера, сказал, что ни мы, ни Ксардас рушить Барьер не собираемся, и он сам найдет путь, чтобы выбраться отсюда. После этого его еще несколько раз встречал следопыт по имени Дарг, рассказал, что Нейр живет где-то отшельником в восточном лесу. Но это было очень давно... Искать их не стоит, это опасно.
   - Но найти их стоит.
   - Не буду отговаривать, хотя и должен. Сатурас уже много лет ищет возможность связаться с Ксардасом... Но мы с тобой заговорились что-то, уже скоро вечереть начнет. Я могу тебе еще чем-нибудь помочь?
   - Я хочу дальше учиться магии. Красную мантию мне не носить, - я развел руками, - Но это не означает, что я хочу бросить магическое искусство. Я от Огня не отрекался.
   На изборожденном морщинами лице Корристо четко читалось сомнение. Несколько мгновений старик колебался, а затем сказал:
   - Становись в пентаграмму.
   Радостный и довольный, я зашел в центр пятиугольной звезды, и Корристо кинул на меня заклинание-"лакмус", заставляющее мою ауру светиться.
   - Ты уже готов к тому, чтобы быть посвященным во второй круг. И хотя не принято это... но ты более чем достоин.
   Посвящение в более высокий круг сродни получению прав администратора на сайте. Каким бы ты ни был способным, толковым и знающим, самому себя повысить не удастся, нужно, чтобы тебе "дал доступ" маг того круга, в который тебя посвящают, или выше. А еще поднять круг магии может лично кто-то из троицы богов. Или кто-то хоть сколько-нибудь сопоставимый им по могуществу, пусть даже в одну десятую силы бога, как тот же Спящий.
   Корристо вскинул руки вверх, прочитал заклинание, и меня объял огонь. Тело на секунду испытало легкий жар, а затем огонь исчез.
   - Да! - торжественно произнес старый мастер, - Ты не отрекся от Огня, и Огонь не отрекся от тебя! Поздравляю с посвящением во второй круг! И ты уже на полдороги к третьему... У меня есть для тебя подарок.
   Маг открыл один из стоявших в дальнем углу шкафов и вручил мне три руны - "Свет", "Стрелу Огня" и "Лечение".
   - Спасибо, мастер Корристо, - искренне поблагодарил я мага.
   - Тебе нужнее. Заходи, если нужна будет помощь. Я поговорю с Мильтеном, тебя будут пускать без препон.
   - Мастер, - высказал я еще одну просьбу, - Научите меня делать руны. Мне нужно несколько магических фонарей.
   - О, это очень просто, - улыбнулся Корристо, - Вот там рунный стол...
  
   Следующая неделя пролетела быстро. Все вопросы лежали именно на моих плечах, и по любому мало-мальски значимому поводу подчиненные ходили ко мне советоваться. Или советовать. И, что самое главное, никто не пытался замылить мне глаза, чтобы выбить лишние средства или устроить себе внеплановый отдых. Даже воровать не рисковали. И если Гайлер, Брендик и стражники просто считали подобные поступки ниже своего достоинства, то пройдохи из строителей (а такие парни, разумеется, наличествовали) отказались от попыток меня обмануть после первого же рабочего дня.
   Причин такому резкому пробуждению честности было три. Первая заключалась в том, что когда в тот вечер Гайлер выстроил рудокопов перед наполовину вырытым котлованом и принялся распекать наиболее отличившихся в безделье и порче инструмента, я подождал, пока плотник закончит свою прочувствованную речь, а затем распорядился заплатить бракоделам за один рабочий день и прогнать их прочь. Напоследок я во всеуслышание заявил, что Старый Лагерь в услугах этих людей не нуждается, и в дальнейшем они к строительству привлекаться не будут. К любой другой деятельности под моим руководством - тоже. Плохих работников я терпеть не стану, а если учесть, что средняя дневная плата рудокопа составляет 10-15 самородков, то за тридцать кусков в день я без проблем найду тех, кто будет работать добросовестно. И всем, кто решил найти здесь халяву, предлагается сменить место работы.
   Следующим утром Гайлер и в самом деле очень быстро набрал новых строителей, а вот у тех, кого я выгнал, начались некоторые проблемы. Я их не избил, не обругал, не принудил работать за нищенскую плату - я их просто уволил. К этим людям окончательно прикрепилось клеймо не только бездельников, которые нигде, кроме как в Шахте и не нужны, но и неудачников, которые упустили шанс хорошо подзаработать. А второе для Старого Лагеря было куда как хуже первого: у бездельника шансы одеть жилетку призрака есть, но кто в здравом уме будет предлагать на повышение нерасторопного простофилю, который к тому же еще и лентяй? Для Лагеря такие люди окончательно становились последними людьми в иерархии Внешнего Кольца.
   Через три дня некоторые из уволенных на коленях просили меня принять их обратно на работу, на что я ответил, что мест нет. Но те, кто хочет показать Лагерю и мне лично свою полезность, пусть в ближайшие три месяца на Шахте поднимают полуторную выработку в день, и тогда, если стражники подтвердят, что кое-кто проникся моей речью и облагородился трудом, то я, возможно, скажу во всеуслышание что-нибудь лестное о таких достойных людях. Будущие "достойные люди", конечно же, принялись клясться, что они исправятся, но лишь двое из них принялись вкалывать в Шахте, как проклятые. Что ж, тоже неплохо.
   Второй причиной было как раз то, что я и платил вполне прилично, и вопрос питания тоже взял на себя. Рис и овощи закупались у Фиска, а проблем с добычей мяса у меня не возникало.
   Каждый день я уходил с двумя-тремя стражниками на охоту, и возвращались мы, тяжело нагруженные добычей. Стрелял дичь я, парни Торуса мне были нужны лишь для того, чтобы тащить это мясо на довольно крутую гору. Съедалось оно в довольно немалых количествах, но кое-что смогли и засолить.
   А вообще вопрос питания заставил меня даже поменять рабочий план. На второй день строительства Гайлер заметил, что для того, чтобы нормально готовить, нужно ставить большую печь (да и на заставе она затем также лишней не будет) и найти толкового повара. Если с первым Гайлер справился сам - у него знакомств хватало, и печников он нашел быстро, то за повара пришлось идти договариваться на кухню замка. Впрочем, Бартоло лишь насмешливо хмыкнул и тут же прикомандировал ко мне мойщика бутылок Хаммеля - мужчину лет тридцати, не особо умного, не очень расторопного, но как я успел, убедиться, спокойного и вполне надежного. И кашеварить умевшего вполне прилично: своей неудавшейся карьере у Бартоло Хаммель был обязан только тому, что в нем не было подлости и изворотливости, как у того же Майко Крысолюба. Если я не ошибался, Хаммель и был (точнее, мог бы стать в будущем) тем бандитом, что встретил Безымянного после крушения Барьера и рассказал ему, что тот в розыске. Как теперь сложиться судьба этого, в общем, приятного парня после гибели Декстера и перевода на другое место работы, можно было лишь гадать. Я за время своего пребывания здесь уже успел повлиять на судьбы очень многих.
   За три дня мы печь соорудили, одновременно с ней - ледник, а еще за двое суток полностью построили здания кухни и примыкавшей к ней столовой (последняя представляла собой открытую деревянную площадку под навесом с длинным столом и лавками). На очереди была казарма, которую планировалось сделать двухэтажной (и для увеличения жилплощади, и для того, чтобы в случае, если уж враг прорвется в форт, бойцы могли отстреливаться из бойниц второго этажа). Строительство последней затягивалось, так как я приказал сделать печь и там. Конечно, при наличии Барьера, обеспечивавшего вполне приятный климат, печь была излишней, но я знал, что серый купол над головой будет висеть не вечно, и настоял на своем. Гайлер спорить не стал, печники тем более.
   Подобная забота о комфорте подчиненных (даже рудокопам были выделены палатки) приобрела мне немалую поддержку с их стороны: сложно ворчать о том, как тяжело работать, когда тебе обеспечены вполне неплохие условия.
   И третьей причиной, благодаря которой Внешнее Кольцо относилось теперь ко мне с уважением и в некоторых случаях даже с восхищением, было мое состоявшееся знакомство с Корристо. Когда я через четыре часа после своего ухода вышел из часовни целым и невредимым, а затем на глазах у всего Замка принес Стоуну дюжину камней для магических фонарей и попросил сделать завтра к ним держатели, удивление стражников можно было ножом резать. Слух о том, что Корристо меня не то, что не испепелил, а даже помог, разлетелся по Лагерю моментально. Я приобрел репутацию человека, перед которым не существует неразрешимых задач, и который пользуется благосклонностью всех влиятельных людей Лагеря. А уж после того, как я вытащил Торреза зачаровывать ледник (маг Огня довольным не был, но против прямого указания настоятеля выступать не смел), мой авторитет поднялся где-то на уровень если и не Диего, то Яна или Скатти точно. Ни у кого уже не было сомнений, что форт я построю мощный и в срок. Разве что только у одного меня.
   Ресурсы стройка жрала бешено, как пожар сосновый лес во время засухи. Печь соорудить - дело нелегкое, из Внешнего Кольца были вытащены все, кто хоть что-то в этом понимал, к ним в помощь я отрядил еще десяток наиболее толковых работников, и хотя печи строились ударными темпами, их постройка уже влетала по три тысячи кусков каждая. Эти шесть тысяч пришлось занести в неучтенные траты, хорошо хоть, за смету я не вылезал. Здорово удавалось экономить на мясе (я же не знал, кому поручат строительство форта, потому и запланированные расходы на питание были раза в два выше моих) и на фонарях - их я делал сам, под присмотром Корристо.
   Также в больших количествах валился лес - дерева требовалось не просто много, а очень много. Пришлось разделять работников по бригадам - землекопов, лесорубов, плотников, печников (последнюю вскоре можно было расформировывать) и даже кашеваров, назначать бригадиров... Всю текучку я переложил на плечи Гайлера - столяр очень даже неплохо справлялся, и что самое главное, именно руководил процессом, а не лез сам с молотком показывать подчиненным, как надо работать. С каждым днем стройбригада набиралась опыта, а я уже подумывал о том, чтобы нанять еще десяток человек в помощь, чтобы ускорить работы.
   Загрузил я также по полной Хуно с остальными кузнецами Внешнего Кольца (да и Стоун теперь тоже в первую очередь выполнял именно мои заказы). Требовалось все - гвозди, скобы, ручки, замки, засовы. Но эти траты я учел заранее, вопрос был в том, чтобы кузнецы все делали в срок - гвозди расходовались ящиками. Впрочем, растягивать по времени выполнение моих заказов кузнецы не рисковали, чем вызывали даже некоторую ревность у Скипа - закачанные им мечи и детали доспехов Стоун и остальные собирались делать во вторую очередь. По слухам, интендант даже пошел жаловаться Равену, но тот наказал подручному не лезть: первым делом для Лагеря Гомез определил именно форт, а уж мечей можно и потом наклепать.
   Кузнецы стали набирать себе в помощь подмастерьев - череда военных заказов, как это обычно случается, раскручивала маховик производства. Экономика Старого Лагеря начинала ориентироваться на войну.
   Подготовка к будущему противостоянию пусть и велась пока едва ли в треть сил, все равно не могла не быть незамеченной: ни своими, ни чужими. А это означало, что Новый Лагерь обязан принять контрмеры. И они их приняли...
  
   ...Последние дни ложился спать я далеко за полночь. Едва только все укладывались на боковую, и первая вахта заступала на часы, я отправлялся на один из дальних уступов, чтобы там потренироваться в наложении заклинаний, сначала с рунами, а затем без них. "Стрела Огня" и "Свет" получались уже за секунду, заклинания Второго Круга пока еще без рун не давались, но прогресс от своих тренировок я уже ощущал, также как и то, что с посвящением в новый круг простые заклинания стали мне даваться легче.
   А вот на алхимию времени уже не доставало, разве что на теоретическую. Я прикупил у Торреза четыре книги, две из которых были как раз про алхимию, а третья - справочником травника. Четвертая была трактатом о создании заклинаний, использующих стихию Огня, причем довольно сложным для прочтения, с немалым количеством формул. Торрез свое удивление высказал презрительно поднятыми бровями и замечанием, что эту книгу он и сам не до конца понял, а мне бы посоветовал взять что-то полегче. Но абсолютное большинство научной литературы, которое он выставлял на продажу, было, по сути, или обзорным курсом, или схоластикой - и то, и другое Азшар перечитал от корки до корки еще послушником. А сама книга оказалась не такой уж и сложной, где-то как учебник по алгебре для 11 класса, правда, класса с углубленным изучением математики.
   Если книги я мог читать и вечером после ужина, ни у кого удивления не вызывая (в глазах окружающих алхимик всегда человек образованный), то умение колдовать от солагерников скрывал: реакция Гомеза, Равена и даже того же Торуса могла быть далекой от восторженной, они могли посчитать меня чересчур сильным, а потому - опасным для их власти. Хотя маги Огня, причем, в полном составе наверняка уже были осведомлены о моем прошлом, но эта каста была очень малочисленной и крайне обособленной, чтобы информация распространялась далеко за пределы их круга. Разве что Мильтен уже рассказал Диего, Горну и Лестеру, но на отношение ко мне всей четверки это вряд ли повлияет: эти люди были, что называется, и сами с усами, звания и регалии не влияли на их отношение к тому или иному человеку.
   А причины, по которым я каждый вечер отправлялся куда-то гулять, никого особо не волновали. Вдруг я хочу отдохнуть наедине. Или подстраховать часовых, как это случилось в восьмую ночь строительства форта, когда, потушив в очередной раз "Стрелу Огня", я вдруг заметил вдалеке нескольких человек в сине-серых одеждах, бредущих наверх, к нашей стоянке.
   Считать их миролюбивыми торговцами не приходилось. Я быстро спустился вниз. Часовые не спали, но сидели они не так высоко, как я, потому воров пока еще не приметили.
   - Тихо, - шепнул я стражникам, подойдя к ним, - У нас гости. Кофаль, тихо буди остальных и скажи, чтобы не шумели. Пусть все идут сюда. Устроим им ловушку.
   Стражник, стараясь шуметь как можно меньше и при этом двигаться быстро, неуклюже побежал к палаткам, а я приготовил лук и стал ждать. Через пять минут стали подбегать стражники, сначала часовые, а потом уже и те, кого будил Кофаль.
   - Брендик, - шепнул я протиравшему глаза бойцу, когда тот очутился возле меня, - Их где-то то ли двадцать, то ли тридцать.
   - Они должны учитывать, что мы выставим часовых, - резонно заметил стражник, - Я бы послал на их месте егерей, чтобы часовых снять.
   - Тогда придется положить их разведку, а потом устроить с ними перестрелку. Давай всех, у кого тяжелые арбалеты - наверх, а остальных цепью здесь. Не думаю, что они попрутся на наши баррикады, если поймут что мы готовы к бою. Скажи парням, пусть не слишком высовываются, когда будем перестреливаться, - нам рисковать незачем, это им надо сорвать строительство. Стреляем по команде. И еще - пусть не кричат, когда откроют стрельбу.
   - Чтобы себя не выдать? Они и так приблизительно знают, где мы. Здесь не поле.
   - Может, в контратаку удастся перейти. Хотя, наверное, лучше не рисковать, - я и сам не знал, как лучше поступить, мозг быстро один за другим перебирал варианты. К штурмам вообще-то принято готовиться загодя, но я и сам считал нападение на Верхнюю Заставу сейчас весьма маловероятным.
   - Так и есть, - подтвердил мои мысли стражник, - Для того, чтобы самим идти на них, нам надо больше людей.
   - Случалось воевать? - поинтересовался я.
   - Не особо, - шепнул в ответ Брендик, заряжая свой арбалет, - Мы больше тогда в гарнизоне стояли. Но стрелять приходилось.
   - Первая с орками?
   - Да, - мой собеседник отвечал неохотно, и я не стал дальше допытываться. Да и времени особо не было, противник уже наверняка преодолел половину пути.
   - Брендик, воры должны крепко получить по зубам. Давай попробуем их выманить, - и я стал излагать только что придуманный план, - Раз они ожидают единственного часового, так я попробую его им изобразить. Кричать буду, будить - не стреляйте. Надо, чтобы они пошли все же в атаку. Когда выйдут все, тогда скомандую стрельбу. Выманим их на поляну - и положим залпом. А если кто уцелеет - можно и в контратаку.
   - Рисково, Азшар, - сказал старший стражник заставы, - Но ты главный.
   Едва арбалетчики заняли свои места, и Брендик передал указания, как из-за далекого склона показались "синие шарфы" в количестве трех человек. Шли они почти пригибаясь к земле, в руках держали луки и фактически бесшумно. Стражников они пока не видели, так как они были за укрытиями, зато изображавший часового я им был виден издалека.
   Когда егеря преодолели половину пути, один из них стал на одно колено и принялся в меня целиться. В эту же секунду я как бы случайно повернул голову в его сторону и крикнул во весь голос:
   - Воры! Подъем!
   Прыгнув за укрытие, я продолжал вопить тревогу. Со стороны реки раздался топот - воры, сообразив, что их засекли, бросились в атаку. Я высунулся из-за бруствера и прострелил бок одному из егерей - те как раз на штурм не пошли, а бросились искать укрытия: разумное решение для того, кто понимает, что он хорош как лучник и плох в ближнем бою. Двое других до укрытий добежали и даже наставили на меня луки. Первый тут же получил от меня гостинец в грудь, второй выстрелил, но я просто сделал шаг в сторону, и стрела звякнула наконечником об каменный склон за моей спиной.
   Остальные воры числом около двух дюжин бежали на бруствер с булавами в руках - устраивать перестрелку они посчитали излишним.
   - Готовся! - отдал я приказ, одновременно натягивая лук. Последний егерь сделал то же самое, но я успел выстрелить первым. Разведчик получил стрелу в лоб и повалился спиной в кусты, а в следующую секунду стражники высунулись из укрытий и стали наводить арбалеты на воров.
   - Засада! Бежим! - тут же крикнул один из тех, кто бежал впереди. Воры затормозили, смешались, кое-кто из самых сообразительных даже бросился на землю, и в этот момент я скомандовал:
   - Залп!
   Стражники спустили курки. Засвистели болты, и около десяти воров повалились на траву. Оставшиеся под истошные вопли "Прячьтесь"!" кинулись кто назад, а кто и к ближайшим укрытиям.
   Тем временем стражники успели заново зарядить арбалеты.
   - Залп!
   Второй шквал болтов отправил еще пятерых ребят Ларса на встречу с Бельджаром. Остальные залегли, но толку от этого было немного. "Носороги" с тяжелыми арбалетами могли обстреливать практически всю поляну, чем они и занялись.
   - Валим отсюда! - раздался чей-то грубый хриплый голос с другого конца поляны. И воры бросились наутек, причем этот маневр выполнили правильно: короткими перебежками и перекатами, укрываясь за всем, чем только можно, и все это - быстро.
   Стражники, конечно, не дремали, еще несколько воров пропахали носом землю, когда получали по болту-другому в тело, двоих застрелил я, но семи-восьми налетчикам все же удалось один за другим вырваться из западни.
   - Мы их сделали, - негромко произнес сдержанный Брендик, радостно скалясь, - Терпеть не могу воров.
   - Да, их мало кто любит, - не стал я спорить, - Выставляй часовых, я - спать. На рассвете пошлешь гонца к Торусу.
   - Сделаю, Азшар.
  
   Хотя отправленный Брендиком гонец добрался до Замка через три часа, Торус явился на Заставу только через день. И первым делом он высказал свое недовольство хаотично расставленными палатками:
   - Азшар, через два дня мы будем тащить на эту гору руду для короля. И если на нашем пути будет такой вот бардак, кому-то будет худо.
   - Уберем, - кивнул я, - Спасибо, что предупредил.
   - Не за что, - буркнул главный стражник, внимательно оглядывая котлованы для ворот, - Поставь хотя бы пару столбов, чтобы колесо в яму случайно не попало... А теперь давай поговорим подальше от чужих ушей.
   Мы поднялись на один из уступов, которых было множество с обеих сторон горной дороги, и присели на поваленное дерево. Варантец с явным удовлетворением посмотрел на копошащихся внизу рабочих, а затем нахмурился. Насколько я успел узнать Торуса, он в данный момент не был разозлен на кого-то или на что-то, ему просто не нравилось и то, как развиваются события вокруг Старого Лагеря, и то, что он с этим ничего не может поделать. Выражение лица при этом у него было таким, будто ноют старые раны на непогоду. Вот только и погода стояла отличная, и старые раны давно уже зажили, так что и следов уже не осталось. Ныла у Торуса интуиция, подсказывающая, что дело идет к большой крови.
   - Диего по своим знакомствам узнал, что за типы к тебе приходили на огонек. Ты, Азшар, надрал зад Квентину, он лично командовал той шайкой. Жаль, что ему удалось уйти, но это, может, и к лучшему. Знаешь, почему?
   - Лучше известный нам лидер шайки, чем непонятно кто? - высказал я первое пришедшее в голову предположение. И ошибся.
   - Чепуха! - сказал как выплюнул Торус, - Мы знаем всех, кто может стать на место Квентина. Ни один из них пока в подметки не годится этому ублюдку.
   - Тогда единственная выгода для нас может быть в том, что он может сцепиться с Ларсом за место вожака, - сказал я уже то, в чем был точно уверен.
   - Вот это уже верно, - кивнул варантец, - Да, Квентин сам хочет стать атаманом воров, особенно в преддверии войны. А Сатурасу выгодней на этом месте Ларс. И до чего они договорятся, неизвестно. Возможно, Квентина и свои прирежут.
   - Перед началом войны? А на боевом духе это как скажется?
   - Не лучшим образом, - усмехнулся Торус, - Да и не конкурент пока Квентин Ларсу. Квентин то выигрывает бой, то проигрывает, но дерется с нами постоянно. А Ларс редко какие операции проводит, но они всегда нам очень большой урон наносят. Вот как определить, кто из них круче? Не знаешь? Вот и воры не знают. Но у Ларса связи с магами, а у Квентина - разве что с рудокопами.
   - Маги или наемники просто укажут Квентину его место, - предположил я, - Вызовут, двинут пару раз в морду и объяснят, что к чему.
   - Похоже на то, - ответил варантец, - Молодец, Азшар, соображаешь... Скажи лучше, ты что-либо знаешь о наемнике по имени Балоро?
   За время своего пребывания в Колонии я вообще не слышал ничего об этом белобрысом наемнике, в игре отличившегося тем, что пытался развести Безымянного на "печеньки" (после чего, разумеется, бывал бит). Но Торусу я ответил чистую правду:
   - Насколько известно мне, это один из людей Окила. Не лучшей репутации.
   Торус не высказал никакого удивления моей осведомленностью, только кивнул в знак согласия.
   - Теперь это новый посланник магов Воды. Понимаешь, что это означает?
   - Если Ларс доверил такую миссию человеку, которому руководство Нового Лагеря не доверяет в принципе... - протянул я, пытаясь одновременно выстроить логическую цепочку, но почти сразу же сдался, - Торус, это может означать все, что угодно. От внутренних проблем в Новом Лагере до того, что воры попросту послали в Лагерь того, кого не жалко.
   - Вот и я не знаю. И Гомез знает немногим больше. Из того, что стало известным в узком кругу, Окил хочет через этого Балоро наладить на Новую Шахту поставки выпивки и кушаний. За рудой, как ты понимаешь, он не постоит. А хочет ли чего еще Окил, кроме этого, мне пока никто не сообщал, об этом только Бароны в курсе. Этот новый посланник все время торчит у Бартоло.
   - И пока непонятно, насколько ему можно верить...
   - Да. Но уже через Бартоло начались поставки Окилу. Ими занимается твой приятель Майко. Пошел на повышение.
   - Майко мне не приятель, - отрезал я, - Он мой сосед, которого я терплю, пока он откровенного беспредела не устраивает. Тоже самое могу сказать о Бладвине. И даже о Неке, да рассудит Иннос его судьбу... А кого теперь Бартоло рисом поставил заведовать, Балама?
   - Не Балама, а Ребина, и не Бартоло, а Диего. Ты еще одной новости не знаешь: Новый Лагерь отказался продавать нам рис. Вообще.
   - Но воры не были бы ворами, если бы не собирались и на этом заработать, - тут же я выложил первое очевидное следствие из сказанного Торусом.
   - Да. Только это мы сами вышли на Лорда. Диего соорудил какую-то хитрую цепочку из воров и нескольких малозначительных идолов Болотного Братства, которая продает нам рис вполне легально. А замыкает эту цепочку Ребин. Я же говорил, что после того, как убрали Декстера, многих повысят... Риса нам поступает немного, причем по тройной цене, но Равен сказал не мелочиться - чем больше мы выкупим у Лорда, тем быстрее наемники сядут на голодный паек.
   - А если воры начнут массово гнать самогон? Ли ведь тогда придется вводить сухой закон. Или просто закрыть таверну.
   Торус пожал плечами.
   - Ну, это уже не наши проблемы. Ли, конечно, может, если вдруг посчитает необходимым, и запретить гнать шнапс, но тогда ему придется выделять дополнительные силы на пресечение контрабанды и воровства. А ему нет особой нужды ссориться с ворами в преддверии войны с нами. Ему гораздо проще послать их против нас, а тех, кто выживет, принять в наемники. Так постоянно делает Торлоф. Сборище ублюдков! Ничего не могут - только грабить, воровать и нагло скалиться: мол, мы тут ни при чем.
   - Я так понимаю, свою гвардию он в бой не пошлет. Кстати, а кто тогда в нас на сторожке Эйдана стрелял?
   - От воров с тыла зашли люди Джако, а от наемников - отряд Блейда. Ты здорово проредил их ряды, они теперь тебя ненавидят. В Новом Лагере тебе вообще лучше не показываться. Да и никому из наших. Так что заканчивай ты форт, Азшар, быстрее.
  
   За время, прошедшее от нашего с Торусом разговора до очередной поставки руды, которая как раз совпала с поставками от короля, мы сумели доделать печь для казармы (и даже наполовину саму казарму соорудили)... и еще одну печь, третью по счету - я приказал оборудовать также и жилой корпус для "техперсонала" форта: столяра, повара, кузнеца, кладовщика, да и просто тех представителей Старого Лагеря, которым вдруг могло понадобиться посетить Верхнюю Заставу. Сам жилой корпус представлял собой длинное одноэтажное строение, про комфорт которого говорить не приходилось - десять кроватей в ряд и небольшая печка, зато построили очень быстро - всего за полтора дня.
   А еще мы даже немного расчистили дорогу, срыв несколько склонов в трудных для проезда местах, за что Торус высказал мне большое человеческое спасибо. Толпа рудокопов, которые под присмотром стражников толкали телеги с рудой, не высказали мне ничего - они были слишком заняты. Если товары из Внешнего Мира рудокопам волочь Лагерь не доверялось, то на то, что они могут вытащить из телег десяток-другой самородков, стражникам было наплевать: во-первых, руда все равно предназначается королю, а во-вторых, много все равно не утащат, так что пусть радуются бедолаги. Собственно, едва телеги были довезены до озера, как рудокопов Торус отпустил на все четыре стороны и при этом намекнул, что их дальнейшее присутствие на заставе излишнее, причем управился он исключительно одним лишь словом. "Проваливайте!"
   Рудокопы и в самом деле не стали задерживаться и под бдительным взглядом Брендика, следившего, чтобы эта голытьба ничего не сперла, покинули стройплощадку. Дождавшись, пока последний рудокоп скроется за поворотом, я уже намеревался вернуться к работе, как услышал печально знакомый мне гогот Буллита:
   - А ну, парни, тащите сюда этого нахала!
   Подойдя к озеру, я увидел, как несколько стражников тащат за руки какого-то варантца в лохмотьях, а Буллит довольно потирает кулак в кольчужной перчатке.
   - А теперь отпускайте его! - рявкнул я, нисколько не скрывая своей неприязни, - Буллит, здесь тебе не пыточная, а они все - не арестанты. Так что вали с дружками отсюда.
   - Ооооо, - протянул стражник, поворачиваясь голову ко мне, - Кажется, кто-то решил, что стал большой шишкой...
   - А кое-кто давным-давно стал большой мразью, - сказал я, вплотную подходя к стражникам.
   - И кто же это такой? - ласково спросил Буллит. Его лицо на глазах наливалось кровью.
   - Это ты, Буллит. Ты и твои дружки. Или они сейчас отпустят этого парня...
   - Или что, малыш? Побежишь жаловаться Торусу? Так вот он рядом. И он нисколько не мешает...
   - Ты держи язык при себе, - рыкнул Торус, кинув на меня взгляд, в котором отчетливо читалось "не связывайся". Буллит лишь презрительно усмехнулся.
   - Нет, - сказал я абсолютно спокойно. Я для себя уже все решил, и возможная реакция Гомеза была мне до орочьего тамтама, - Я тогда просто прирежу Вас всех. Здесь и сейчас.
   - Ты такой смелый? - усмехнулся стражник, - Ну, доставай ножик, поглядим.
   Я вытащил саблю, и тут же стоявший за плечом Буллита Скип гаркнул:
   - Не дури, Равен с тебя шкуру спустит.
   Одновременно интендант положил руку на плечо своего приятеля, пытаясь его остановить.
   - Именно, что Равен, Скип, - подтвердил я, - А вот ты сам хочешь меня лично сейчас остановить?
   - Да делай, что хочешь, Азшар. Но никто слова не скажет Буллиту, когда он тебя прирежет. Стражники...
   - Буллит - не стражник, Скип, он - законченный психопат и убийца. И либо он сейчас вытащит меч, либо я его прирежу. Силас тоже считал, что никто его не посмеет тронуть.
   - Ладно, поиграем, - Буллит одним движением вытащил меч, - Отойдите все.
   - Убрали оружие! - тут же приказал Торус, но Буллит лишь рассмеялся.
   - Э нет, он поднял руку на стражника, он должен быть наказан.
   И не говоря больше ни слова, он сделал резкий выпад. Я отскочил в сторону, стражники, толкаясь, отступили назад, освободив нам место, и мы с Буллитом начали наш поединок.
   Собственно, атаковал только стражник. Несмотря на то, что из замка он почти никогда не выходил, бойцом он был отменным. И двигался он куда быстрее распиаренного на Арене гладиатора Харима, его длинный меч с узким лезвием так и мелькал со всех сторон, правда, пользы это стражнику не принесло - каждый из его шквала ударов, который он меня обрушил, я отбил.
   Поняв, что победить меня скоростью и сноровкой не получиться, Буллит, когда наши лезвия вновь встретились, с силой надавил на меч, чтобы оттолкнуть назад и вывести из равновесия. Назад я отскочил, но следующий выпад стражника - быстрый, глубокий, - прошел мимо. Удивиться Буллит не успел - моя сабля проткнула его насквозь.
   Я выдернул оружие из тела стражника, и этот психопат повалился спиной вперед в теплую воду озера. Вся схватка заняла секунд двадцать.
   Стражники молчали. Не всем из них нравился Буллит, но на их глазах случилось то, что можно расценивать как попрание основных моральных норм для всех жителей Старого Лагеря, событие, которое не хотелось никому представлять - война между своими.
   - Все, Азшар, ты доигрался, - сказал Скип, - Бароны тебе этого не простят...
   - Знаешь, Скип, - проникновенно сказал я ему, кинув тяжелый взгляд на приятелей Буллита. Те поняли меня правильно и отпустили варантца, которого они держали, - Ты вроде умный мужик, но постоянно делаешь одну и ту же самую ошибку. Ты пытаешься решать за Баронов или говорить за них.
   Скип хотел уже что-то возразить, но вспомнив свои синяки, промолчал.
   - И что теперь будет? - не сдержал вопроса Микс.
   - Как минимум, будет достроенный форт, - ответил я раздраженно, - И, думается, некие хорошо известные мне стражники вернутся к исполнению своих обязанностей.
   Пряча глаза друг от друга и от мертвого тела Буллита, стражники и в самом деле стали расходиться. А вот Торус схватил меня за плечо и буквально поволок куда-то на склоны.
   - Вот зачем ты это сделал?! - дал выход своему гневу главный стражник, едва только мы оказались относительно далеко от чужих ушей, - Кто тебе был этот парень?! Друг, брат?! Ну, двинул бы его Буллит пару раз, ничего бы с ним не случилось! Ты зачем полез?!! У тебя же все на мази было! А ты ради какого-то оборванца пустил все то, чего добился, под хвост!
   - Надоело, Торус, - признался я, - Надоело мне думать, что по Лагерю разгуливает всякая падаль и давит людей лишь потому, что может это сделать, а я никак не вмешиваюсь. Ты сам когда-то мне говорил, что в Колонии правят бал мерзавцы, а те, кто и не был на воле вором, оскотиниваются здесь. Может, пора что-то менять?
   - Этих людей не исправит ничего! - прорычал варантец, - Нельзя быть добрым здесь, Азшар!
   - Да, надо быть суровым, осторожным и внимательным. Следить в оба. То, что нельзя быть дураком, не означает, что обязательно нужно становиться сволочью. Надо давать людям шанс измениться. И карать только тогда, когда они предпочтут разбой чести и совести.
   - Вот откуда ты только выискался? Ты понимаешь, что перешел дорогу Равену?! Что ты убил стражника, который...
   - Торус, - я посмотрел на стражника безмятежно, - Я в свое время угрожал лично королю. Мне глубоко наплевать, кому и как я перешел дорогу. Я делаю то, что считаю нужным. И правильным.
   - Да ты кем себя возомнил? - проорал Торус, брызжа слюной из оскаленного рта, - Паладином Робара? Доблестным рыцарем? Я не знаю, за что ты в колонию угодил, но думаю, ты - далеко не невинная овечка. Почему ты тогда здесь, Азшар, а не на северном фронте? Ты каторжник! Бандит! Если тебе не нравиться, что вокруг тебя сплошные воры, жулики и головорезы, то вали к болотникам - никто не держит!
   Отповедь была неприятной. Варантец был целиком и полностью прав: я нисколько не проявлял себя идеалистом ни на воле, ни здесь, а сегодня вдруг отчебучил благородный поступок, и теперь учу его жить.
   - Знаешь, Торус, - сказал я, садясь на пенек, - Миртану ведь создали не паладины. Ее создали такие, как ты, Гомез, да тот же Буллит. Почему тогда наш покровитель Иннос? Как из разбойников получились благородные рыцари?
   - Нет времени, - отрезал стражник, - К чему ты ведешь?
   - Эти же разбойники и обратились к Инносу, когда создали королевство. Или их сыновья. Для того, чтобы жить спокойно, нужны какие-то правила для всех, чтобы свои же дети могли жить спокойно, не боясь, что награбленное отцами отберут новые атаманы. Для этого самому надо было стать правильным и хорошим и других такими сделать. На заре Миртаны всех этих буллитов, не готовых отказаться от разбоя, казнили их же бывшие товарищи. Да, я не бандит, Торус, хотя и состою в шайке под названием Старый Лагерь. Да, я могу промолчать, когда вижу, как Майко крадет рис, и сам без зазрения совести буду этот рис наминать, но не буду сдерживаться, когда кого-то избивают ни за что. Я не герой, но и мерзавцем становиться не собираюсь.
   - И кому ты этим хорошо сделаешь? Всякому жулью, которое этого не оценит и продаст тебя с потрохами?
   - А ты? - резко спросил я, глядя варантцу в глаза, - Ты меня предашь ради своего теплого места или даже ради повышения в Бароны?
   Главный стражник шумно вдохнул воздух - слов он подобрать не мог. Его могучая ладонь сжалась в кулак, но волевым усилием Торус удержал себя от рукоприкладства.
   - Я, Азшар, из другого теста...
   - Вот и я из другого. И Диего. И те твои стражники, которых ты считаешь правильными солдатами. В этом лагере есть хорошие люди. Или такие, которых можно считать таковыми. А жить, как живут парни Равена - это гибельно для всего Лагеря. Рудокопы и так завидуют стражникам, а благодаря таким как Буллит и Бладвин - еще и ненавидят. Дело не в том, что я убил этого козла. Дело в том, что всякую мерзость нужно валить вообще без оглядки на последствия. Особенно в преддверии войны. Без этого и сам будешь чувствовать себя неправильно, и наша банда проиграет. Скольких Буллит уже подарил Новому Лагерю? А скольких мог еще в дальнейшем подарить? Если мы хотим быть чем-то большим, чем шайка - надо что-то менять. И в первую очередь - в самом себе. Кому-то надо отказаться от шнапса и болотника. А кому-то - от своей любви к безграничной наживе.
   Торус молчал. Я ему привел те самые аргументы, которые он сам, в своем игровом будущем, приводил Безымянному, когда принимал того в стражники.
   - Ладно, - сплюнул вдруг стражник, - Попробую вытащить тебя из петли...
   - Я не баран, чтобы позволить себя зарезать любому, кто возомнит себя пастухом. Гомез может лично попробовать меня повесить, если такое желание возникнет...
   - И что ты предлагаешь? - вдруг прищурился варантец.
   - Ничего. Гомез же еще ничего не сказал. Как и Равен. Торус, ты мой друг и сделал для меня очень многое, и я ценю это... Но всякую мерзость, которую увижу, буду искоренять. Да, как раз без оглядки на последствия.
   - Все, замяли, будет, как Гомез решит, - варантец, кисло улыбаясь, огляделся по сторонам, - У меня к тебе просьба была... Да и есть, хуже уже не будет. Хельверт умирает, Дамарок его поставить на ноги не может. Посмотри его, может, вытащишь. Ты же тоже алхимик. Он сегодня еле на гору взобрался.
   - Я попробую. Пусть остается здесь, мы как раз одно жилое помещение построили. Скоро и с казармой закончим.
   - Да, быстро идет работа. И ведь без тебя здесь все рухнет. Ладно, Азшар, посмотрим, что будет.
  
   Вернувшись к озеру, мы с Торусом застали весьма мрачную обстановку: молчащие стражники, втянув головы в плечи, быстро и споро нагружали телеги припасами, не отвлекаясь на какие-то разговоры. Поверх каких-то ящиков было уложено тело Буллита, накрытое большим куском серой мешковины - тело столь высокопоставленного представителя Старого Лагеря нужно было предъявить Гомезу. Торус резким голосом отдал пару-тройку замечаний чисто для того, чтобы обозначить свое присутствие - подчиненные и так работали не покладая рук. Впрочем, явление начальника, которому первому отвечать за происшествие, заметно успокоило ребят Торуса.
   А вот тех стражников, что были прикомандированы к заставе, и строителей к работе вернул только мой очень серьезный вид. Им всем тоже нисколько не улыбалось попасть со мной под горячую руку баронов. Но дело есть дело, и несколько моих тяжелых слов Гайлеру подвигли его и рудокопов вернуться к своим обязанностям, хотя перешептываться они не прекращали. Удостоверившись, что работа, хоть и не так активно, как обычно, но движется, я подошел к одиноко сидящему на пне Хельверту.
   Стражник выглядел откровенно плохо. Всегда аккуратный, подтянутый и выбритый относительно молодой мужчина сейчас выглядел пятидесятилетним стариком, разве что седины не доставало. Длинная борода, спутанные волосы, запавшие глаза, и согнутая спина четко говорили о том, что туберкулез уже почти затянул Хельверта в могилу, и жить ему оставалось несколько недель.
   - Здорово, Азшар, - прохрипел он, по старой привычке распрямляя усы, которыми так гордился. Правда, те две обвислые щетки, в которые превратились некогда густые и аккуратно подстриженные усы, распрямляться не желали, а упрямо тянулись вниз, - Хреново выгляжу, да?
   - Легким хана, - подтвердил я, - Ничего не обещаю, я не лекарь. Но наварить всякого снадобья смогу. Мы тут достроили одно из жилых помещений, будешь лежать там. Санитаров найдем.
   Я помог Хельверту встать на ноги и повел его в корпус для "служебного персонала", по пути подозвав Брендика.
   - Снимай с себя железо, - сказал я больному, усаживая его на кровать, - В ближайшие дни тебе от него толку не будет.
   - Это точно, - кивнул головой Хельверт, с трудом расстегивая ремни доспехов.
   В этот момент на пороге появился Брендик.
   - Азшар, что мы можем сделать? - спросил бывший солдат, пожимая ладонь соратнику.
   - Пошлешь в Лагерь Цельда, он парень умный, пусть наймет пару человек в санитары, исполнительных и надежных. Питья я приготовлю, что делать скажу, но сидеть у кровати днями я не могу. Заодно пусть заглянет к Сайферу, прикупит кой-чего, а чего нет - закажет, список я составлю... Хельверт, ложись, ты в ближайшие дни никуда не двигаешься.
   Шатен послушно лег и укрылся одеялом, Брендик ушел выполнять указания, а я отправился к себе в палатку за книгами и запасом зелий. Работы предстояло немало.
   О происшествии с Буллитом я перестал думать уже через два часа - забот у меня хватало: нужно было варить Хельверту лекарство и одновременно присматривать за строителями, которые после полудня то и дело поглядывали на дорогу - не спешит ли гонец из Старого Лагеря, а то и сразу целый карательный отряд. Но час протекал за часом, работы меньше не становилось, а я почти все время маячил над душой, и рудокопы мало-помалу вернулись в привычный ритм. А стражники пришли в чувство еще быстрее - люди они были бывалые и к дисциплине приученные, потому быстро выкинули из головы рассуждения о том, какую форму может принять гнев Гомеза.
   К вечеру Цельд, молодой чернявый стражник с умными серыми глазами, вернулся из Лагеря, приведя с собой двух кандидатов в санитары. Узнав их имена, я лишь усмехнулся - еще двое "знакомых", известная каждому по игре парочка Мелвин и Дасти. Пока что эти парни не разочаровались до конца в Старом Лагере, но уже было заметно, что они оба пребывают в глубокой нужде. Мелвин оказался парнем толковым, схватывающим объяснения быстро, и ему без проблем можно было поручить уход за раненым. А вот насчет Дасти игра не соврала - это был плывущий по течению нытик, во всем слушавшийся товарища, и к самостоятельным решениям практически не способный: в игре только весьма реальная угроза голодной смерти заставила его искать пути в Болотный Лагерь, да и то, без помощи Безымянного Дасти наверняка бы отбросил коньки. Впрочем, несложная работа была ему вполне по плечу.
   А еще Цельд принес новости о том, что никаких новостей нет. Из его весьма осторожных объяснений следовало, что из осторожно пересказанных ему самому слухов стражник сумел вызнать лишь одно: Гомез и Равен были настолько удивлены случившимся, что вместо принятия каких-либо решений, на которые бароны были, как правило, скоры, принялись разбираться, беседуя чуть ли не с каждым стражником, который в тот день был на заставе. Так что до завтрашнего дня ждать каких-либо приказов из Старого Лагеря не приходилось.
   Впрочем, на следующий день вестей, связанных со смертью Буллита, тоже не последовало, да и еще через день тоже. Гайлер и Цельд, мотавшиеся из Лагеря на Заставу, тоже никак не могли узнать, что же по этому поводу решили Бароны. Об убийстве Буллита в Лагере, похоже, предпочли забыть, и трепаться на эту тему желания ни у кого не возникало. И на Заставе мудро решили последовать этому примеру.
   Сработавшаяся бригада строителей сооружала здания одно за другим, как Хаммель пек пирожки (я раскошелился на четыре мешка муки), и быстро достроив казарму, два склада, кузницу, штаб (небольшой двухэтажный сруб, одновременно служивший жилищем коменданту форта) и даже баню, принялась сооружать частокол и башни, благо дерева было нарублено вдоволь.
   Так что процесс постройки форта протекал быстро, чего нельзя было сказать о выздоровлении Хельверта. Болезнь была настолько застарелой, что требовалось четыре лечебных эликсира в день, чтобы поддерживать в нем жизнь. Рецепт зелья, излечивающего легкие, я нашел, и после первого принятия этого снадобья Хельверт эти самые легкие буквально выплевывал. Если бы я тут же не принялся кастовать на него "излечение", возможно, он бы так и умер - в луже черной слизи на полу казармы. Фактически, я заклинанием вылечивал ему те части легких, которые он в этот момент и извергал. Валявшегося в беспамятстве на полу стражника прибежавшие на мой окрик санитары тут же умыли и уложили в постель, после чего я дал ему очередной лечебный эликсир и смесь нескольких общеукрепляющих зелий.
   Одного сеанса такой экзекуции оказалось мало - Хельверт как кашлял, так и продолжал кашлять, - и на следующий день я повторил процесс лечения. Стражнику опять было очень плохо, но выбирать ему не приходилось - он и так был уже одной ногой на том свете.
   Кое-как ему полегчало только на пятый день, когда я вылечил, а точнее - создал заново, большую часть его легких. При трех последующих сеансах уже даже не понадобилось заклинание - Хельверт перенес процесс выплевывания черной слизи относительно терпимо, а под конец второй недели даже перестал блевать при принятии лекарства. Легкие восстановились, но ослаб стражник настолько, что ближайшие недели ему любой режим дня, кроме постельного, был недоступен.
   Ну и в начале четвертой недели произошло знаменательное для Старого Лагеря событие: строители установили решетки на обоих воротах: и на тех, которые были у озера (мы разобрали тамошний частокол и соорудили новый, помощнее), и теми, что закрывали выход из Милленталя. Форт был достроен причем достроен раньше срока и с изрядной экономией средств - мне удалось уложиться в семьдесят три тысячи.
   И только тогда я впервые напомнил о себе баронам, послав в замок гонца сообщить Гомезу о приятном известии. В полдень того же дня на заставу, а точнее, уже в форт явился человек, которого я видеть здесь никак не ожидал.
   - Вполне прилично, - без каких-либо эмоций произнес Равен, оглядывая частокол - Никакой шайке не по зубам. А теперь пойдем поговорим.
  
   Перед властным видом барона с нашей дороги убирались все, а кто не успевал, тот либо кланялся в пояс, как строители, либо вытягивался по струнке, как стражники. Но Равен воспринимал такое поведение как должное и не обращал никакого внимания на тех, кто его никак не интересовал. Быстрым размашистым уверенным шагом он пересек внутренний двор частокола и, поднявшись по специально сделанной для этой цели деревянной лестнице, подошел к зданию штаба и выжидательно посмотрел на меня. Говорить что-то он считал излишним, вполне резонно полагая, что я и так знаю, чего он хочет.
   Я отпер дверь и пропустил его внутрь.
   - Закрой на засов! - коротко приказал бывший представитель судейского корпуса, без всякого стеснения усаживаясь в кресло во главе стола, - И садись, не маячь.
   Равен, хоть и был он не самым приятным человеком в общении, но холодный разум всегда в нем одерживал власть над злобой. Он мог вообще не выказывать своего недовольства, даже когда его очень сильно что-то не устраивало, но так делал только с Гомезом. Со всеми другими он не пытался скрывать, что он раздражен или недоволен. Сейчас, и это было видно по нему, он был достаточно зол, о чем и давал мне понять. Но если бы он хотел меня уничтожить, он бы уже отдал приказ, а не пришел бы сюда.
   Раз уж Равен был здесь, это могло означать только одно - он хотел поговорить.
   - Таким как ты, головы рубят, - без обиняков заявил Равен, - Если бы Робар Второй не нуждался в руде, ты бы здесь не был. По такому безмозглому дворянству, как ты, всегда плачет плаха. Ты даже не понял, что натворил...
   - Барон, перестань, - немного нагло с моей стороны перебивать второго человека в Лагере, но в тот момент это было допустимо, ведь он сам захотел поговорить "по душам", - Ты не хуже меня знаешь, что от Буллита были одни только неприятности. Ничего важного ему было доверить нельзя, раздражал он не меньше половины одних только стражников, не говоря уже об остальных, и от бесконечного садизма у него рано или поздно окончательно улетел бы разум. Бойцом он был сильным, но неконтролируемым. Рано или поздно он бы сорвался с цепи. Или бы получил болт в спину от своих.
   Прищурившись, Равен втянул носом воздух, зло встопорщив усы, а затем вдруг резко спросил:
   - А о Бладвине что ты скажешь?
   Барон явно интересовался не тем, насколько я уважаю участкового своего района. Равен хотел понять, насколько четко я понимаю Милленталь и его расклады. Так что я ответил правду:
   - Есть хитрость, есть сообразительность, есть должная доля осторожности и безмерная жадность. Все это заменяет ему ум и смелость. На приступ замка он в первых рядах не пойдет, но как командир небольшой банды сгодится. Как бандит - опасен, а как воин... Он будет беречь свою шкуру. В спину ударит только тогда, когда будет уверен в успехе и безнаказанности, но рука его не дрогнет. Хочет стать как минимум вторым-третьим человеком в Лагере.
   Равен усмехнулся, кивнул, а затем уже спокойно спросил:
   - Скип?
   - Умен. Считает себя умнее других, включая тебя и Гомеза, и поэтому его легко предугадать. Просто так не предаст, он просто не будет защищать до последнего проигранное дело.
   - Надо же... - протянул барон, - Скорпио?
   - Наемник, который хочет хорошо устроиться. Считает себя мастером своего дела, уважает только тех, кто тоже мастер, хоть в чем-то. Рисковать готов только за большую плату. Нос держит по ветру, при очевидных признаках разгрома дезертирует.
   - А ты смел, Азшар, - усмехнулся барон.
   - Хуже, - улыбнулся в ответ и я, - Я настолько смел, что не боюсь думать сам.
   - Это внушает уважение... Торус?
   - Мой друг, - сказал я, прямо глядя барону в глаза, - Как и Диего.
   - Как скажешь... Шакал?
   - Можно вбить и мозги, и дисциплину. Гонора больше, чем нужно, но этот недостаток исправим. Его можно представить рыцарем при королевском дворе, с этой ролью вполне бы справился.
   - Ян?
   - Возможно, самая большая наша удача. Нелегко найти человека, который будет на своем месте, особенно, когда речь идет о настолько весомой должности.
   - Бартоло?
   - Не знаю, - я отрицательно покачал головой, - Я слишком мало осведомлен насчет него, чтобы предугадать его действия в том или ином случае. Но мне кажется, что он все-таки может решиться на опасную и кровавую авантюру, если в случае успеха его будет ожидать большой куш.
   Разговор стал меня забавлять, потому я отвечал честно и открыто, последствий не опасаясь. Мне стало интересно, по своей инициативе меня расспрашивает Равен, или он это делает по согласованию с Гомезом. И что он потом расскажет патрону, а о чем умолчит?
   - Арто?
   - Тебе лучше знать, что он и Шрам из себя представляют. Но каждый из них - сила, хотя бы благодаря своей репутации. Просто верными Гомезу рубаками без особых способностей я бы их считать поостерегся. Думаю, с командованием над сотней или полусотней справились бы.
   - Да, где-то так и есть, - рассеяно произнес Равен, делая некоторую паузу. А затем вдруг наклонился вперед, впившись в меня цепким холодным взглядом, - А о Гомезе что скажешь?
   - Как что, - улыбнулся я, - За Гомеза!
   Равен прищурился как кот, увидевший миску со сметаной, а затем вкрадчиво поинтересовался:
   - А если он сам тебя о таком спросит?
   - А зачем ему спрашивать? - пожал я плечами, - Он прекрасно знает, что я не буду играть против него, чтобы занять его место. И более того, он то же самое знает про тебя.
   Последнее было лишь моей догадкой, для которой не было никаких оснований. Более того, оснований считать обратное было гораздо больше - достаточно вспомнить само существование "равеновской гвардии". Но интуиция подсказывала мне, что Гомез и его заместитель были настолько крепко спаяны, что не могли играть друг против друга в принципе.
   - С чего ты так решил? - вдруг спросил он очень мягким голосом с уважительными нотками, будто бы вербуя нового сторонника, - Ведь есть вещи в Лагере, которые не нравятся ни тебе, ни мне. Я восхищаюсь Гомезом, но иногда его заносит. Я не считаю, что нужно его убирать, я оторву голову любому, кто такое предложит, но мягко направлять, подсказывать...
   - Нет необходимости, - я окончательно убедился в своем предположении, - Извини, барон, провокация не прошла. Не потому, что я боюсь того, что ты меня испытываешь, и не потому, что я - верный цепной пес, готовый порвать за Гомеза глотку любому. Ты мог бы справиться не хуже, и амбиции у тебя есть... Но свои обязанности ты выполняешь не просто качественно - с любовью к делу. Я не знаю, что тебе пообещал Гомез или что он для тебя сделал, но ты не ведешь против него своей игры.
   Равен откинулся назад и посмотрел на меня с не которым, даже можно сказать, изумлением.
   - Так на хрена ты тогда Буллита положил? - спросил он чуть охрипшим голосом.
   - Потому что он был мразью. Ты бы сам от него потом избавился.
   Барон хлопнул ладонью по столу и резко поднялся на ноги, чуть ли не рывком.
   - Пошли в Лагерь. Тебе здесь уже делать нечего.
  
   Пусть это было и не слишком разумно, но я за эти дни настолько уверовал в свою звезду, что позволил себе немалую вольность - поспать в обеденном зале дома баронов. Я и так просидел там целый час, ничего не делая, так как Равен как пошел к Гомезу, приказав ожидать, так и пропал с концами. Так что я нагло оккупировал лавку в углу и, улегшись поудобней, прикорнул. Не знаю, что обо мне подумали игравшие в кости за вином Арто и Шакал, но взгляды у них обоих были весьма удивленные.
   Разбудил меня только звон посуды - служанки накрывали ужин. За десять минут зал наводнили гомезовцы, причем в таком составе, что волей-неволей навеивались мысли об очередном военном совете. Более того, я с некоторым удивлением заметил среди собравшихся Арона и Майко. С другой стороны, ни одно совещание, если оно не формальность, не сопровождается таким количеством еды и выпивки - одного вина втащили ящиков десять.
   Едва все расселись, как Гомез начал речь в своей излюбленной манере:
   - Ну что, верные мои друзья. Меня очень радует, что наши дела, наконец-то, налаживаются. Вопросов у меня к каждому из Вас много, но сегодня мы можем отдохнуть и не напрягаться. Сегодня у нас праздник - на Верхней Заставе построен форт, и за это направление мы можем быть спокойны. Но перед тем, как мы приступим к веселью, давайте обсудим награждение отличившихся.
   Гомезу было достаточно только сделать паузу, и слово тут же взял Равен, который стал читать с исчерканного чернилами пергамента, который он разложил на столе, отодвинув в сторону блюдо с окорочками:
   - Переговоры с Ли зашли, как и ожидалось, в тупик. Война начнется через месяц-другой, и в связи с этим из Старой Шахты будет постепенно выведен гарнизон Гор На Драка. К кому примкнут болотники, пока неясно, похоже, даже Юбериону. Также было принято решение об увеличении реестра стражников Старого Лагеря до трехсот пятидесяти человек. Обучать их некогда, так что почти все призраки, владеющие оружием, будут переведены в стражники.
   - С чем могу, наконец, поздравить Уистлера и Скатти, - легко усмехнулся Гомез, перебивая своего заместителя, - Вы давно этого заслуживаете.
   Оба свежеиспеченных стражника выразили путаницей слов благодарность, хотя особой радости на их лицах заметно не было - им обоим хорошо было и призраками.
   - В связи с нежданной кончиной Буллита, - продолжил Равен, - Начальником гарнизона Замка назначается Шакал. Ему будет подчиняться отряд в тридцать человек. Также в целях повышения обороноспособности Лагеря деление Внешнего Кольца на районы отменяется, дань собирает отряд обеспечения правопорядка Внешнего Кольца под командованием Бладвина, также тридцать человек. Начальником гарнизона Старой Шахты назначается Арон, ему будет подчиняться сорок человек. Гарнизон Верхней Заставы... Верхнего Форта - тридцать человек, командир - Хельверт. Интендантская служба - суммарно около двадцати человек, старшим назначается Скип. Теперь самое главное.
   При этих словах все присутствующие переглянулись между собой. А Равен без паузы продолжал методично перечислять:
   - Против войск Нового Лагеря будет действовать армия в двести человек, разделенная на десять взводов по двадцать человек в каждом. Командир - Торус, начальник штаба - Орри. Из десяти отрядов двое будут гвардейскими, в тяжелых доспехах и с тяжелыми арбалетами, под командованием баронов Арто и Шрама...
   Судя по опешившим лицам обоих, принятое решение оказалось новостью даже для них. Да и Торус тоже призадумался, хотя продолжал внимательно ловить каждое слово Равена:
   ... - Командирами остальных отрядов назначаются Флетчер, Брендик, Гренкрейц, Пако, Кургул, Скорпио, Скатти и Уистлер. Также Торусу дается в подчинение отряд в тридцать призраков для разведки, восполнения потерь, ну и в качестве денщиков, поваров и прочая... Старший над ними - Диего. Что касается остальных призраков, то двадцать точно отправляются на Старую Шахту, Ян себе сам подберет состав. Также создаются две службы, под общим руководством Бартоло: внешних связей, двадцать человек, старший - Майко, и продовольственного обеспечения лагеря - двадцать человек, старший - Балам. Для административного управления Внешнего Кольца тоже создается специальная служба, двадцать человек, старший - Слай. Еще сорок человек пока остаются на своих местах. Это все.
   Едва только Равен умолк, как Гомез махнул рукой и служанка стала наливать ему из кувшина вино в золотой кубок. Насколько бы ни были сбиты с толку его люди, они торопливо стали следовать примеру босса.
   Произнеся короткий тост, Гомез опрокинул в себя кубок, и руководящий состав тут же приступил к пьянке, одни радуясь внезапному возвышению, другие обдумывая неожиданность своего назначения. Наиболее довольный вид был у Торуса. Двое его ставленников пошли на повышение, в подчинении у него будут сразу два барона (которые стоят выше его по служебной лестнице), разве что теперь ослабло его влияние на Замок. Но когда под рукой три четверти всех солдат Лагеря, стоит ли переживать?
   Пользуясь всеобщей суматохой, я пересел к Диего и тихо спросил у него:
   - Опала?
   - Такая же, как и была вчера, - призрак аккуратно и неспешно обгладывал свиную ножку, - Равен просто сделал то, что он давно собирался сделать. Навел такой порядок, который считает нужным. А еще он сейчас снял с меня ответственность за тех ребят, которых я и так не держу под контролем. Мне приятно, что ты беспокоишься обо мне, но для этого нет никаких причин. Попробуй вот ту индюшку, у нее очень нежное мясо - Балам около суток его мариновал.
   Под звон кубков, веселые крики и нетрезвый гогот Диего стал рассказывать о некоторых переменах в жизни Внешнего Кольца, малозначительных самих по себе, но в совокупности говоривших о многом. Равен и в самом деле понемногу закручивал гайки для достаточно свободных в своих делах призраков. Именно с этим было связано создание нескольких служб, а также "повышение" Скатти и Уистлера.
   ... - Бартоло, - вдруг выкрикнул пьяный вдрызг Шакал, - Песню!
   Барон презрительно поморщился, но прямо осадить любимца Гомеза посчитал излишним, поэтому просто грубо отрезал:
   - Настроения нет!
   - А что ж такое? - искренне удивился здоровяк, - Не грусти, Бартоло, жизнь хороша. Эй, сыграйте кто что... Кто на лире умеет?
   - Так это у благородных спросить надо, - ляпнул кто-то из стражников, - О, Азшар, ты же должен уметь на лире пиликать.
   - Эммм, - Колония меня нечасто удивляла, но это был как раз один из таких моментов, - Да когда это было...
   - Давай! - загудели со всех сторон, - Азшар, сыграй, чего тебе...
   Народ, разгоряченный алкоголем, просил развлечений и просил искренне. Отнекиваться не хотелось и я взял лиру.
   - Ну что же, песня о короле Робаре и о том, как он закончит, - сказал я, перебирая струны.
  
  Лорд Джон Бэксворд собирал в поход
  Роту сильденских стрелков
  Лорд Джон Бэксворд был толстым как кот
  А конь его был без подков
  Лорд Джон Бэксворд пил нордмарский эль
  А к вечеру сильно устал
  Он упал под ель как будто в постель
  И там полгода проспал
  
  Эх, налей, налей еще по одной
  С утра я вечно больной...
  
   Припев, как и стоило ожидать, всем присутствующим пришелся по душе. А я продолжал выводить на лире Бартоло переливчатую мелодию, которую слышал когда-то в исполнении "Мельницы".
  
  Король Робар четырнадцать дней
  Ждет Бэксворда отряд.
  Десять тысяч копий и столько ж коней
  Не пьют, не едят и не спят.
  Король Робар восьмого гонца
  Вешает на суку,
  А Бэксворда нет, и вид мертвеца
  Нагоняет на войско тоску!
  
   Больше десятка человек, из тех, кто отслужил в королевской армии, согласно закивали головами. Да, мол, и не такое бывало.
  
  Король Робар подписал приговор
  Пот утерев с лица.
  "Лорд Джон Бэксворд - изменник и вор,
  И плаха ждет подлеца!"
  Лорд Джон в Сильдене спит на траве,
  И шлем у его плеча.
  И не ведает, что по его голове
  Плачет топор палача.
  
   - Эх, налей, налей еще по одной, с утра я вечно больной! - подтянули гомезовцы припев, гремя кубками по столу.
  
  Судья Лобук с войском сильно спешит
  К ущелью, где спит Бэксворд.
  Королевский указ к уздечке пришит
  У каждой из конских морд.
  Войско идет, кончается год,
  В Венгарде войска нет.
  А орочья рать вдруг прошла Нордмар
  И Фаринг взяла чуть свет.
  
   А вот этот куплет, как и следующий - о нелегкой судьбе Бэксворда, заставил много кого призадуматься. Да, такая судьба вполне могла ожидать Миртану. А я, наконец, исполнил последний куплет:
  
  Король Робар в юрту заведен,
  В железный ошейник одет.
  А все потому, что в войске его
  Джона Бэксворда нет.
  А все потому, что забыл король
  Присказки древней слова:
  Что, покуда пьёт миртанский народ -
  Миртана и будет жива!
  
   - Вахаха! - оглушительный вопль, которому позавидовала бы даже орочья орда, сотряс зал. Стражники застучав кулаками и ладонями по столу, выразили полнейшее согласие с моралью песни: и с тем, что не стоит мешать другим в жизненных радостях, и с тем, что не стоит, как один король, чересчур уже жестоко карать подданных.
   Мне пришлось осушить несколько кубков, стукаясь чуть ли не с половиной стола. Песня окончательно перевела гулянку в разряд пьянки: слугам пришлось выкатить еще не одну и не две бочки.
   Но ближе к полуночи большая часть присутствующих храпела на своих тарелках, а те, кто был еще способен держаться на ногах, потихоньку разбрелись, как те же Торус или Диего.
   В конце концов, за столом не спали только трое - Гомез, Равен и я.
   - Пошли, - глухо сказал Гомез, тяжело поднимаясь со своего трона, - Надо многое обсудить.
  
   В доме баронов, огромном по меркам Колонии (да и вообще немаленьком - по любым меркам), в этот час не было заметно ни души: все слуги либо спали, либо были заняты на кухне, перемывая посуду или деля между собой объедки с пира. За весь путь от пиршественного зала до личных покоев Гомеза, куда меня вели немного осоловевшие от съеденного и выпитого бароны нам вообще никто не встретился.
   Гомез без слов распахнул резную дубовую дверь и прошел внутрь своей опочивальни, небрежным взмахом руки приглашая нас к себе в гости. Какая-то полуголая девица из наложниц только заворочалась на кровати, плотнее укутываясь в одеяло (хотя ночи в Миллентале вполне теплые), но не проснулась. Аккуратно закрыв дверь, Равен тихонько подтолкнул меня к заставленной мягкими подушками изогнутой полукругом софе в одном из углов этого огромного помещения, на которой уже расположился Гомез. Судья взял с ближайшего серванта литровую бутыль вина и три стакана и поставил все это на столик у софы.
   Гомез взял бутылку, нетерпеливым жестом сорвал сургуч и наполнил до краев стаканы.
   - Знаешь, кто это? - спросил Рудный Барон, легонько стуча ногтем по стеклу. Я проследил за его взглядом, направленным на висящую напротив софы картину, известную любому, кто проходил первую готику: могучий седой мужчина с гладким лицом опирается на двуручник, а у его ног - две почти раздетые девицы.
   - Бронил, - пояснил Гомез, не дожидаясь моего ответа, - Он всегда считал себя особенным. Этот портрет рисовали три месяца. Ублюдок был еще тот. Но мы друг другу доверяли.
   Признаться, я немного растерялся. Все, что я слышал о погибшем бароне, свидетельствовало о том, что Бронил силой заставил Гомеза с собой считаться. Но раз сам Гомез вдруг заявляет о том, что они с ним, оказывается, неплохо ладили и даже работали в команде...
   - Да, Азшар, - довольно ухмыльнулся Равен, отпив немного из стакана, - Даже так. Никаких терок в нашем узком кругу нет, и даже при Брониле не было. Но нашим приближенным полезно считать иначе. Ты - первый, кто до этого догадался.
   - Второй, - поправил Гомез, - Первым был как раз Бронил.
   - У Вас троих все-таки был какой-то план, - высказал я уже окончательно доказанный для меня факт.
   - Почему был? - Равен смаковал вино, удобно развалившись на подушках, - И сейчас есть. Нордмарец его и предложил...
   - Вообще-то, я сам не уверен, что мы бы с Равеном не сцепились. Если бы ни варантцы, - язык у Гомеза слегка заплетался, этим только и можно было объяснить то, что его сейчас вдруг проняло на воспоминания, - К тому времени, когда он стал моей правой рукой, Внешнее Кольцо уже настолько было переполнено варантцами, что нам некогда было думать о возможном предательстве. Мы были в лодке, которая дала течь. Пришлось соглашаться на основание Нового Лагеря. И едва только мы как-то установили на своей территории порядок, как закинули еще и нордмарцев. Но Бронил оказался умнее Торуса, Горна и прочей пустынной шантрапы...
   - Плевать, сколько лагерей и баронов, если все они заняты одним и тем же делом! - воскликнул вдруг Равен. Он был настолько возбужден, что его не волновало, что он только что осмелился перебить своего патрона. Да и вообще, было непривычно видеть его в таком состоянии, и алкоголь тут был ни при чем, - Пусть будет несколько шахт, над каждой - свой барон, все они добывают руду, а затем получают свою долю от общей торговли. Конечно, тот, кто держит под рукой дорогу к подъемнику и замок, тот и главный, но и остальные будут не в обиде. Миртана нуждается в руде: чем больше руды - тем больше оружия, тем больше выигранных войн, и тем больше новых земель для Робара и богатства для нас. И какая разница, что мы заперты на этом проклятом Бельджаром острове, если короли тут мы?!
   - И мы согласились, - сказал Гомез, - Нам почти уже удалось договориться с теми нордмарцами, что примкнули к Ли, но Окил предал и спутал нам все карты. Сейчас на место Бронила метит он, но я ничего не забыл. Пока пускай верит, что мы его признаем.
   - А если он сам уложит Ли и магов Воды, а затем просто будет торговать с нами? - поинтересовался я.
   - У него сил не хватит, - усмехнулся Рудный Барон, - Без нас он не справится. Но когда в Новом Лагере будет наш гарнизон, Окилу крышка.
   - Можно ведь не одну еще Шахту прорыть! Две, три, сколько надо - горы большие, - Равен вскочил на ноги и залпом допил остатки вина в своем стакане.
   - А где мы столько рудокопов возьмем? - задал я первый же пришедший голову вопрос.
   - Как где? - Равен уставился на меня глазами, полными бешеной веселости, - Орков наловим. Бронил этим как раз и занимался, да и Окил тоже. Нордмарцы же в земле не роются, за них это делают рабы.
   - Люди? - переспросил я, с трудом укладывая у себя в голове ворох действительно новой информации.
   - Какие еще люди? - рассердился Равен, ставя стакан на стол и заново его наполняя, - Азшар, ты хоть что-то про мир знаешь?
   - Я всю жизнь или учился, или в королевском дворце жил.
   Барон рассмеялся.
   - Да, ты, конечно, парень способный, но знаешь так мало... У нордмарцев под ногами богатство - золото, железо, камни, но самим им добывать его лень, да и это сложно. Но орки киркой махают гораздо лучше людей, и у каждого тана обязательно были две-три шахты, на которых орки и добывали нордмарцам их богатства. А сами северяне только воюют, с орками или друг с другом. Точнее воевали, пока Робар все-таки не забрал их шахты в казну. Ну, они и взбунтовались, после чего много кто и очутился здесь.
   - Так орки ведь не только киркой махать могут, - заметил я, пробивая барона на дальнейший пересказ давних событий. Но вместо бывшего судьи ответил Гомез:
   - И вот теперь ты сейчас и узнаешь главную причину первой войны с орками. Зеленорожих достали набеги северян, и они пошли на Нордмар в поход. Против орочьей орды надо было объединяться, но эти дикари не смогли выдвинуть единого вождя, а потому призвали Робара. Тот помог, нашествие орды отбили, но зато паладины понатыкали в горах свои замки. Ну, а когда власть Робара в горах окрепла, тогда король и забрал у нордмарцев их шахты.
   - Так их здесь должны быть десятки тысяч! - я представил себе картину войны с горцами, - Робар что, пол-Севера вырезал?
   - Да почти войны и не было, - ответил Равен, - Всякой бедноте быть под королем даже выгоднее, чем под танами. Много кто в армию пошел служить. Сюда их дворянство только и заслали. Наглых без меры, зато очень опасных.
   Я откинулся на софе, держа ладонями стакан, из которого я так и не отпил. Ряд событий, о которых я и так знал, наконец-то выстроились в строгую последовательность.
   Итак, существует вполне себе приличное королевство Миртана, по своему развитию - где-то на уровне Позднего Средневековья, и существует вполне себе мирно, покуда к монарху Робару Второму вдруг не приходят гонцы из Нордмара, которые предлагают взять их под свою руку. Силой завоевать горы у Робара не могло получиться ни при каком желании, но когда такой лакомый кусок сам лезет в рот, кто может отказаться?
   Нордмар удается защитить и присоединить, а заодно получается и узнать секрет выплавки оружия и доспехов из магической руды. По-хорошему, на этом бы и остановиться, прижать северян, чтобы те не злили орков, и развивать новоприобретенные земли, но королю просто снесло крышу от открывшихся перспектив.
   Золото, металлы и драгоценные камни валяются буквально под ногами, а труд рабов невероятно дешев, к тому же орков требуется не так уж и много. У Робара внезапно появляется очень много золота, которое он решает конвертировать в самое выгодное дело - войну. Но для войны нужна армия (с чем проблемы особо нет, за золото можно нанять сколько угодно новобранцев) и оружие (а вот с этим ощутимая нехватка). Залежи магической руды в громадных количествах есть на Хоринисе, и король, оценив эффективность рабского труда, недолго думая, создает Колонию: все недовольные работают на благо страны, причем почти забесплатно. И хотя первоначальный план пришлось менять, но даже торговать с каторжниками оказалось вполне приемлемо (да и выхода другого не было).
   Создав огромную армию, Робар начинает завоевание Варанта, и пусть долго, тяжело и кроваво, но все же за несколько лет покоряет южного соседа. Конечно, мятежи в завоеванных землях вспыхивают один за другим, но всех мятежников пачками отправляют в Милленталь. Кое-как успокоив варантцев и пережевав новый кусок, Робар заодно прижимает к ногтю и нордмарцев.
   В результате под рукой у Робара Второго огромная империя, причем сильно централизованная, очень мощная армия и громадные богатства. Миртана стремительно развивается, а сам король поглядывает на остальных соседей. Но вследствие беспрерывных войн из хозяйства массово изымаются рабочие руки (многие крестьяне с большим удовольствием идут в солдаты, а не сеют репу), что приводит к некоторому даже упадку страны. Перед тем, как начинать завоевывать западные земли, надо решить проблему с сельским хозяйством и зарождающейся промышленностью. И если миртанцы превращаются в народ воинов, то пусть вместо них кто-то другой работает. Например, орки.
   Никаких других причин для того, чтобы завоевывать орочьи земли, у короля попросту нет: они пустынны, их осваивать лет сто, важны только их жители. И как в моем прошлом мире делали португальцы в Африке, так и решил поступить Робар Второй - поставить работорговлю на поток.
   Вот только, Европу от Африки отделяет океан, а европейцы все же были организованы и вооружены получше негритянских племен. Орки же мало чем как воины уступают миртанской армии, а отделяют Миртану от них только горы. Вторая война с орками, которая с каждой неделей разгорается все сильнее, влетит Робару Второму не просто в копеечку...
   Теперь уже кристально ясны причины, почему Иннос просил разрушить Барьер и готов позволить оркам разгромить Миртану. Ведь если Робар Второй победит, то империя, чья экономика на рабском труде взлетит вверх, начнет, как пожар, расширяться во все стороны. Какая тут защита добра и справедливости, если уже сейчас паладины и маги Огня вырождаются в бюрократические касты, жаждущие лишь власти и богатства?
   Без руды Робар проиграет войну в считанные месяцы. Орки разгромят королевскую армию и захватят страну.
   Мне стало не по себе от осознания этого факта. Конечно, Робар зарвался и вскоре получит по заслугам, но ведь вместе с ним в пропасть рухнет целая страна!..
   - Азшар, очнись, - Гомез, недовольно сопя, крепко двинул меня в плечо.
   Я оглядел собеседников. Оба барона уже успели немного протрезветь, а на лице Равена вновь появилось выражение холодной скуки. Собственно, бывший аристократ и принялся просвещать меня дальше:
   - И я, и Бронил стали подбирать под себя команды, а Бронил уже стал присматривать место для еще одной шахты, как вдруг погиб. Его команду пришлось расформировать, хотя это около года заняло. И за этот год воры Нового Лагеря окончательно осмелели. Вот мы тут и решили, что копать новую шахту сложно. Проще забрать себе Новую Шахту.
   Барон усмехнулся, довольный своим каламбуром, и пригладил усы:
   - В конце концов, они ведь сами нарываются. Хотели бы жить мирно, то мы бы смогли ужиться с этими придурками, которые не понимают своего счастья. Кем мы были на свободе? Ну, не последними людьми, но здесь мы - все!
   - А для остальных баронов что припасено? - задал я очередной вопрос.
   - Бартоло выше своего места не прыгнуть, а эту парочку все устраивает, - пожал плечами Равен.
   - А Торус? Диего? Почему бы им не стать баронами, на них все держится.
   - Это тебе так кажется. Поверь, мы прекрасно отдаем себе отчет, насколько это ценные для Лагеря люди. Но Диего ничего не нужно...
   - А Торусу еще предстоит себя показать, - лениво произнес Гомез, - Пока он ничем особым не отличился. А уж затем, после захвата Нового Лагеря, мы и подумаем. Скорее всего, он уйдет в команду Равена, чтобы не раздражать здесь Корристо. Или один известный мне призрак уладит это дело...
   - Если не уйдет со мной, - усмехнулся судья, - Мне ведь тоже понадобится главный призрак...
   - Решим, - коротко бросил Гомез, - Но сейчас нам очень нужен человек, который будет, как когда-то Бронил, лезть в самые опасные места. Нам нужен еще кто-то, кому мы можем доверять, причем не простой исполнитель, а тот, кто в курсе наших планов. После победы ты вознесешься очень высоко, Азшар. Ты в деле?
   - Я и не выходил из дела, - ответил я, распрямляя плечи, - Я всегда делал все, чтобы Старый Лагерь окреп. А вместе с Лагерем окрепнет любой член нашей команды.
   - Правильный подход, - кивнул головой Равен, - Все бы так думали - давно бы держали в кулаке всю Колонию.
   - Тогда решим так, - Гомез посмотрел на меня долгим взглядом, в котором не было ни тени его обычной насмешливости, - Тебе пора создавать свою команду, так что начинай подбирать состав. Из подчинения Торуса я тебя вывожу, с этого дня ты работаешь непосредственно со мной и Равеном. Пока для тебя будет два дела. Во-первых, надо узнать, что же, в конце концов, случилось с Бронилом. Он был не один, с ним было больше дюжины стражников, и никакой патруль орков ничего бы им не сделал. Он в очень опасное место полез. Второе - надо вызнать настроения воров, возможно, кто-то из них готов предать Ларса. Насчет этого вопроса все отвечают что-то уклончивое, мне же нужен прямой и точный ответ. Постарайся вложиться в две недели.
   - Выполню.
   - Вот и хорошо, - сказал Гомез, приподнимаясь с места, - О нашем разговоре должны знать только мы трое. Если парни узнают о будущем разделе, стычек между своими станет на порядок больше... Все, идите оба спать.
   Равен поднялся с места и тяжелыми шагами направился к двери. Я в несколько глотков опорожнил стакан и уже собирался сам встать с софы, как вдруг барон, едва только отворив дверь, отшатнулся назад.
   - Равен? - лицо Гомеза на секунду побелело, это было заметно даже в неровном свете канделябров, но он моментально взял себя в руки.
   Судья наклонился к полу и что-то подобрал.
   - Свалилось на меня, - сказал он, вручая Гомезу продолговатый предмет. Присмотревшись, я увидел, что это был скрученный в трубочку лист пергамента, на который надели кольцо, - Кто посмел?
   Гомез молча сдернул кольцо и нетерпеливо развернул лист пергамента. Прочитал он его буквально в несколько секунд, однако задумчиво сидел около минуты. Мы с Равеном не стали прерывать его размышления.
   - А вот такого оборота я не ожидал, - процедил сквозь зубы Гомез, - Держи, Азшар.
   И тонкий серебряный ободок, перелетев через стол, упал мне прямо на ладонь.
  
   Глава 6. Тонкие грани.
  
   - Полчаса назад в Лагерь прибыл Кавалорн, - уведомил нас Диего, - Он все подтвердил.
   - Да, событие из тех, которые никто не ожидал, - мрачно сказал Гомез, играя желваками. Нам всем оставалось только с ним согласиться.
   Как гласила реклама унитазов в моем прошлом мире, утро начинается не с кофе. Наше утро началось с того, что я в три часа ночи варил зелья, помогающие снять похмелье и удержать сознание в ясности - необходимо было срочно принять решение, да и новость, полученная в письме, никому бы не дала заснуть. Я еще раз придвинул к себе лист пергамента и перечитал послание.
  
   Рудному Барону Гомезу
  
   Спешим уведомить всех баронов, стражников и призраков Старого Лагеря с тем, что отныне их безопасность зависит от нас. Мы достанем кого-угодно и где-угодно. Старые деньки, когда мы угрожали только твоему кошельку, Гомез, прошли.
   Теперь у воров новый атаман. Теперь мы не будем отсиживаться в лесах и трусливо шариться по сундуках. Мы не боимся твоих солдат, Гомез.
   Узнаешь это кольцо? Теперь мы не крадем, теперь мы свое забираем силой. Пока мы в лесах, не будет тебе спокойной жизни.
   Атаман Квентин
  
   Ларс низложен... Да как такое могло вообще произойти? Ведь Квентин - это одна сотая от Ларса, как у него могло вообще получиться сместить щеголя с его трона? И как Ларс мог позволить себя скинуть с трона, с его-то связями, умом, харизмой и небольшой личной армией?
   Никто из нас семерых не мог ответить на этот вопрос, хотя ранним утром за обеденным столом сидели только те (и именно те) люди, которые и представляли собой мозг Старого Лагеря: сам Рудный Барон со своим заместителем, Бартоло, Ян, Торус, Диего и я.
   - Как они вообще смогли пробраться в замок? - спросил Ян, обращаясь непонятно к кому, - Если они это смогли...
   - Это как раз неважно, - пробормотал Равен, - Это мы выясним. А вот то, что это правда... Ларс бы не расстался с кольцом добровольно.
   - Зато расстался Квентин, - протянул вдруг Бартоло, - И это странно. Он ведь бредил этим кольцом.
   - Да, - подтвердил Диего, - Он считал, что я зря отдал кольцо Ларсу.
   А вот это уже было интересно. И я не преминул спросить:
   - Для тех, кто здесь недавно, это знак статуса?
   - Кольцо короля воров, - усмехнулся Диего, - Когда-то давно оно принадлежало мне, отобрал у одного короля уже здесь. Но когда создавался Новый Лагерь, по моей просьбе меня раскороновали и затем короновали Ларса. По моему совету, не буду скрывать.
   - А много таких королей?
   - По одному в каждом крупном городе, - раздраженно сказал Равен, перетирая зубами стебель болотника, - Диего когда-то прирезал того, который заправлял в Монтере. За Барьером этот парень прожил где-то три дня всего. Азшар, это было давно и никому уже не интересно.
   - А интересно другое, - Бартоло забрал у меня послание и еще раз перечитал, - Это писал не Квентин, тот бы всяких гадостей добавил. И не Ларс...
   - Писал Франко, я его почерк знаю, - кивнул старший призрак, - Казначей у Квентина. Мне тоже это очень не нравиться, но я не пойму что.
   - Подожди, Бартоло, - вдруг воскликнул Равен, - Странное дело, что письмо действительно без оскорблений.
   - И подписано оно честь по чести, - добавил Ян, - С уважением обращается. На Квентина не похоже. Да будь даже между лагерями мир, он бы так не писал. Он же никого в грош не ставит.
   - А меня, получается, ставит? - спросил Гомез, - С чего бы это? Я, конечно, с ним раньше не общался, в отличие от Вас троих, но объясните мне, где Вы там уважение увидели. Там же угрозы. Или это не угрозы?
   Мужчины переглянулись между собой. Догадка, которую выдвинул Гомез, была невероятной, еще более невероятной, чем смещение Ларса. Но раз произошло второе, то почему бы не быть и первому?
   - "... пока мы в лесах..." - процитировал послание Бартоло, - А ведь могут быть и не в лесах, а во Внешнем Кольце, на страже. В конце концов, вряд ли Квентин уж очень сильно любит Ли.
   - Диего, - обратился Рудный Барон к призраку, - Ты лучше всех знаешь этого ублюдка. Насколько он действительно может предать Новый Лагерь?
   Варантец ответил не раздумывая.
   - В любую минуту. Но это не означает, что он не предаст нас. Барон, я тебе честно говорю, что я бы ему не доверял. Он ненавидит Ли, но ненавидит и тебя. Он вообще ненавидит всех, кто стоит между ним и рудой. Но я тоже склоняюсь к мысли, что это послание - хитро запутанное предложение перейти под твою руку. Отдать кольцо для атамана, да еще и добровольно - немыслимо. Не думаю, что Квентин о таком не знает...
   - Он не хочет быть атаманом у воров, - сказал доселе молчавший Торус, - Он хочет стать бароном у бандитов. Это гораздо почетнее среди ворья. А бароном его могут признать только другие бароны.
   - Что делать будем? - спросил Гомез, когда стало ясно, почему мы вдруг получили такое послание.
   - Я отправляюсь в Новый Лагерь и все там разведаю, - озвучил я решение, которое сам для себя принял еще минуту назад, - Пока еще война реально не началась, а, значит, сразу стрелять не начнут.
   - Это слишком опасно, - сказал Торус, - Азшар, на тебя точат зубы сразу два местных вожака - Квентин и Блейд. Не думаю, что они удержаться от драки только потому, что пока еще как бы мир.
   - Ларс защищал меня, когда я убил Силаса. Настало время вернуть долг. К тому же все равно надо увидеть все своими глазами. И отдать ему вот это.
   Я забрал со стола кольцо и спрятал его в карман.
   - Ладно, - сказал Гомез, - В конце концов, никто другой туда просто не пойдет... А что будем делать с Квентином?
   - Надо организовать переговоры, - сказал Бартоло, - Раз хочет предать Окил, то почему бы и Квентину не предать? Надо написать ему послание. Раз Азшар все равно идет туда...
   - Письмо могут и отобрать, - заметил Ян.
   - Так мы напишем длинное, с длинными угрозами, - жестко усмехнулся Бартоло, - Если Квентин прислал нам его, только чтобы покуражиться, то прочтет полстраницы и выбросит. А если нет - то прочтет внимательно и найдет те две строчки, где и будет предложение встретиться. К примеру, поздним вечером в скалах у Старой Шахты.
   - И кто пойдет на встречу с ним? - спросил Равен.
   - А кто ходит на переговоры с Окилом? - усмехнулся Бартоло, - Я и пойду.
   - Сам не ходи, я выделю тебе отряд, - сказал Гомез.
   - Если так, то давай взвод Кургула, - поморщился начальник дипкорпуса, - Только парней туда я подберу сам, не из болтливых.
   - Это разумно, - Гомез подтвердил свое решение кивком, - Торус, командиры уже сформировали свои отряды?
   - Не все, так что определяйте туда, кого хотите. Только вот на хрена мне подразделение, которое будут туда-сюда дергать? - пожал плечами варантец, но было видно, что его это немного задело, - Бартоло, будь любезен, предупреждай заранее, что ты куда-то забираешь Кургула.
   - Да успокойся ты, грозный вояка, - насмешливо ухмыльнулся барон-дипломат, - Я их буду раз в три дня у тебя забирать. Только ты их тоже не определяй куда-то в дальний рейд.
   - Не успели начать войну, а любимчики уже есть, - процедил Торус, - Ладно, будь по-вашему, но, барон, неужели нельзя попросту перебить их всех?
   - Попробуй, главный стражник, - усмехнулся Гомез, - Положишь и Ли, и Квентина, и Окила, и хоть Сатураса - я ведь против не буду. Если вдруг Квентин вдруг начнет из кустов целиться в тебя, ты же не будешь раздумывать над тем, есть ли у него договоренности с Бартоло или нет? Но сначала надо захватить Новый Лагерь, а уже затем и думать, что делать с перебежчиками... Так, Бартоло, дай Азшару перекусить, пока будешь писать письмо, и он отправится туда, а затем готовь отряд Кургула. И вообще, Торус, я очень хочу, чтобы полный реестр, кто в каком взводе, лежал у Равена не позднее завтрашнего вечера. Если в каком-то отряде будет недобор хотя бы в четверть состава, у этого отряда будет новый командир. Ладно, жду всех на завтрак.
   "Планерка" окончилась, и руководство, слегка зевая, потащилось по своим делам. Меня же Бартоло отвел на кухню - слуги моментально соорудили мне потрапезничать, - а сам прямо тут же, на кухонном столе, стал строчить ответное послание Квентину. Писал он очень быстро, красивым размашистым почерком, не особо задумываясь над отдельными словами и предложениями, и когда я насытился, меня уже ждал запечатанный конверт, который барон мне без слов всунул в руки.
   - Удачи, - усмехнулся он и сразу же обратил свое внимание на поваров, которые что-то затягивали с супом. Не став слушать, как Бартоло распекает работников скалки и поварешки, я покинул дом баронов.
   Едва я вышел во Внешнее Кольцо, как ко мне подошел худой рудокоп в заштопанной одежде с коротким мечом на поясе.
   - Азшар-бек, не узнаете?
   Я оглядел рудокопа и признал в нем того самого варантца, которого не так давно спас от кулаков Буллита.
   - Меня зовут Шрайк, я когда-то служил конным лучником у тархана Амира. Умею стрелять, дерусь хуже, но могу. Я много слышал о Вас и хотел бы служить Вам.
   Я внимательно поглядел на варнтца. И в самом деле, угрюмое неприветливое лицо и скрипучий голос навеивали мысли об этом игровом персонаже.
   - За что сюда попал, Шрайк?
   - Тархана убили паладины, когда мы на караван напали. Меня схватили и отправили сюда.
   Все ясно, жертва борьбы феодализма с абсолютизмом. И тут я задал вопрос, который не задать было просто невозможно:
   - Тебе есть, где жить?
   - Да, - варантец ответил серьезно, хотя мой вопрос его удивил (он-то про квест со своим выселением не в курсе), - Гомез-бей набирает солдат, и много хижин незаняты. Но я бы хотел служить Вам, а не ему. Вы - человек чести.
   - Вот что, Шрайк, - сказал я после нескольких секунд раздумий, - Я не могу отказать тебе, ибо вижу твою искренность.
   - Я не подведу, Азшар-бек, - тут же вытянулся во фрунт варантец.
   - И первое, что тебе надлежит сделать, это заслужить жилетку призрака. А ее вручаю не я, а Гомез. Но у меня есть влияние в Лагере и тебе не придется бегать по поручениям любой самодовольной свиньи, чтобы за тебя проголосовало большинство. Тебе предстоит выполнить одно важное задание, - и я понизил голос до шепота, - Надо разведать, как готовятся в Новом Лагере к войне. Ползать на брюхе у скал и без нас разведчики найдутся, а мы пойдем другим путем. Подойдешь к Фиску, скажешь, что я просил подготовить ему письменное предложение по новым ценам для Шарки в условиях будущей войны.
   Шрайк, насколько я мог судить по выражению его глаз, не понимал, как торговец Фиск может помочь в деле шпионажа, но слушал внимательно и не перебивал. Я счел нужным пояснить:
   - Видишь ли, Шрайк, если Новый Лагерь вдруг начнет закупать мясо, значит, все их стрелки где-то в другом месте задействованы. Если рабочий инструмент - значит, где-то строят укрепления. А вот, где и как, пусть следопыты и разведывают. Так вот, я сегодня сам отправлюсь в Новый Лагерь и разузнаю что там, вдруг местного торговца Шарки на ножи подняли, а ты отправишься завтра. Шарки напишет обратное письмо Фиску, его принесешь обратно, и пусть Фиск сделает копию для Равена. Не буду отрицать, это опасно.
   - Я исполню, - проскрипел Шрайк, причем в его глазах я не заметил бравады или страха. Да, неплохой, похоже, был налетчик.
   Хлопнув по плечу варантца, я отправился к северным воротам.
  
   Идти в Новый Лагерь через овраги было неразумно - в преддверии войны эта безлюдная местность наверняка кишела боевиками Ларса (то есть, уже Квентина), которые вряд ли станут утруждать себя проверкой и просто нападут с целью наживы: мало ли кто не выбрался из этих мест?
   Дорога вдоль берега речки была и быстрее, и безопаснее, но те, кто сновали между лагерями, старались ею не пользоваться, чтобы лишний раз не светиться и перед своими, и перед чужими. И чтобы избежать ненужных драк, да и прибыть в логово наемников как можно скорее, я выбрал именно этот путь, благо, как оказалось, он хорошо охранялся. Пусть Торус и не до конца организовал врученную ему вчера вечером армию, но сводный отряд Гренкрейца уже патрулировал дорогу от моста до Старой Шахты.
   - Ну, раз Гомез велел, то иди, - напутствовал меня лично Гренкрейц после взаимных приветствий. Этот сорокалетний сильно заросший стражник с темными глазами страдал от похмелья (вчера бурно отмечал повышение), но лично командовал последним патрулем Старого Лагеря. Ребята устроили себе весьма удобную стоянку на прибрежном холме, из которого отлично просматривались и водопад, и Старая Шахта.
   - Кто бродил по дороге в последнее время туда-сюда? - поинтересовался я у командира.
   - Да почти никого, только воры поодиночке проскакивают. Мы их не трогаем, Торус не велел. Но это не беда. А знаешь, что беда, Азшар?
   - И что?
   - Квентин сейчас, говорят, со своими в Новом Лагере. За пределами их лагеря воров едва ли человек десять наберется. Но они же не будут у себя вечно сидеть? Попрутся обратно в лес мимо меня, а бароны потом спросят: "А чего ты их пропустил?". И что я отвечу? Что у меня четыре арбалета только?
   Я пожал плечами, как бы соглашаясь, чего и добивался стражник своим брюзжанием - сидеть в дозоре скучно, и потравить разговоры командиру хотелось. Попрощавшись с дозорными, я пошел дальше - к водопаду.
   Едва я добрался туда, как несколько наемников поднялись с постеленных в траве циновок и положили ладони на рукояти шестоперов. Ли тоже озаботился выставлением дозоров. Война и в самом деле была близко.
   - Куда это ты направляешься, шавка Гомеза? - спросил меня их командир, нагло скалясь в лицо.
   - В Лагерь, дать пинков жополизам воров вроде вас, парни, - я тоже не стал подбирать выражения, - Уже готовы получить болт в брюхо за право всякой наволочи шарить по нашим сундукам?
   Наемник, вопреки ожиданиям, не то, что не оскорбился - он загоготал.
   - Забудь о своем сундуке, призрак, и думай лучше о шкуре. Время воров кончилось. Скоро Ваша шахта станет нашей.
   На какую-то секунду я замер, ошеломленный услышанным. Ту же самую фразу говорил Бладвин персонажу-наемнику в начале четвертой главы, когда отряд Шакала шел на захват Новой Шахты. Да, сильно неладно в стане наемников, если они о захвате чужих владений думают, а не об уничтожении Барьера.
   Мой обескураженный вид еще больше развеселил наемников: теперь уже патруль смеялся в полном составе.
   - Ну, иди, - махнул рукой старший, - Если голова не дорога.
   Аж до самых ворот в лагерь мне встретилось еще два патруля, но те даже не почесались, чтобы приподнять свои седалища с травы: а чего бояться одинокого путника? Возле прохода к рисовым полям часовые также стояли (разумеется, сейчас это были уже вполне справные воины, а не бритоголовые травокуры), но они лишь глумливо посмотрели, а останавливать не стали.
   Поднимаясь вдоль полей на дамбу, я ощущал на себе десятка три взглядов сверху - наемники пристально следили за моим передвижением. И когда я, наконец, подошел ко вторым воротам, начальник гарнизона встречал меня лично.
   - Ну, привет тебе, Азшар Алхимик, - рыжебородый скалился жестоко и зло, но, тем не менее, действительно был рад встрече. Этот человек был прирожденным воином и умел уважать чужую доблесть, - Мало кто другой из вашей кодлы рискнул бы сюда заглянуть. Жаль, что ты не с нами.
   - Каждый выбирает сам. И я рад тебя видеть, Ярвис, - сказал я, пожимая наемнику ладонь, - Что с Ларсом?
   - Его сейчас судить будут, - сквозь зубы ответил боец Ли, - Воры его вчера низложили, а сегодня судят. Мы не вмешиваемся.
   - А маги?
   - И маги тоже. Это внутреннее дело воров. Ты зря пришел, они сейчас озверелые. Таверна разгромлена, второй день пьют. Им сейчас плевать на Ли, Сатураса, Гомеза... Да хоть на Бельджара, пусть даже тот лично за ними сейчас явится - я лично буду не против!
   - Посмотрим, - пробурчал я, отрицательно покачав головой, и прошел мимо наемников.
   - Удачи тебе, Азшар, - донеслось мне в спину, когда я уже скрылся за поворотом.
   Открывшееся мне зрелище было крайне непрезентабельным. Таверна выглядела заброшенной и покинутой всеми - оттуда не было видно света и не было слышно ни единого звука. Все воры собрались на "майдан".
   Наглый скребок Шеньян опять-таки встретился мне первым, но в этот раз он ничего требовать не мог, так как валялся прямо посреди дамбы, обдавая все вокруг запахами низкосортной сивухи. Перешагнув мертвецки пьяное тело, я пошел дальше, благо огромная орущая непонятно-что толпа была самым четким ориентиром.
   Воры, скребки и даже некоторые наемники столпились на "нулевом" ярусе пещеры (некоторые даже влезли на каменные столбы). На первом, недалеко от небольшой "крепости" Ларса, возле вбитого в камень длинного бревна (и не лень было кому-то долбить породу ради такого дела) стояло несколько воров, из которых особо выделялся своим гордым и самодовольным видом усатый варантец Квентин, ну а к деревянному столбу и был привязан бывший атаман.
   Квентин голосом, знакомым мне еще по той ночи на заставе, что-то вещал, воры что-то в ответ орали, каждый свое, и дело шло к тому... Да непонятно, к чем оно шло: сами решали воры или нет, но на втором ярусе выстроились в два ряда солдаты Ли, возглавляемые лично Ориком, и в руках у некоторых из них я заметил даже арбалеты, которые они даже и не подумали спрятать при моем появлении. У остальных бойцов Орика также была натянута тетива, а вот в кого они начнут стрелять и когда, было непонятно. А лично мне - так еще и решительно неинтересно, так же, как и речь Квентина.
   Я растолкал толпу и подошел к столбу, в качестве награды получив всеобщее внимание к себе. Усач заткнулся, воры тоже приумолкли, а я, не говоря ни слова, достал кинжал и перерезал веревки, которыми был обвязан Ларс.
   - Не могу не выразить признательность, - сказал мне потрясенный вор, - Но это было излишним.
   - Вот мне на этот балаган, видишь ли, плевать, - ответил я, пряча кинжал, после чего развернулся к новому атаману и кинул ему конверт.
   - В следующий раз, - сказал я, глядя в глаза Квентину, - Обращайся, как положено. Гомез не любит, когда ему деловую корреспонденцию шлют тайно и кладут под дверь, как любовную записку.
   На какую-то секунду варантец испытал прилив гнева от услышанной остроты - его глаза налились кровью, а усы встопорщились, но тут же взял себя в руки и даже легонько кивнул: мол, понял я намек. И я тоже понял - мы верно расшифровали его послание. На совести что-то заскребло, но было не время предаваться размышлениям о том, что война должна быть благородной.
   Моя шутка не осталось не услышанной, правда, воры ее не оценили, а только тихо и зло зашипели между собой, наверное, обсуждали, каким путем меня лучше отправить к Бельджару. А вот стоявший неподалеку Горн одобрительно кивнул и улыбнулся усами.
   - Квентин! - раздался чей-то голос снизу, - Вели его казнить! Он много наших убил!
   - Это он Силаса убил! - крикнул еще кто-то.
   - Утопить обоих! И Ларса, и его дружка!
   - Смерть гомезовским крысам!
   Толпа сама себя заводила на самосуд. Все-таки решиться самому подняться к столбу и начать линчевание лично было чревато - мало ли кто захочет тайно отомстить за смерть Ларса. Хотя воры в большинстве своем были не трусы, рисковать ради идеи или из одной только ненависти никто из них не хотел. А вот если ответственность размазать по всей толпе...
   Ждать, пока воры перейдут от слов к делу, я не стал, и просто пошел к выходу из пещеры. Какой-то наглый верзила в меховой накидке выскочил передо мной, но я сразу же ударил его в ухо, и тот повалился вниз.
   Как выяснилось, я недооценил степень возбужденности толпы - Ярвис не зря предупреждал меня, что в этом состоянии перепоя воры были близки к безумству. Едва на ребят в аляпистой одежде свалилось бессознательное тело их товарища, как из толпы раздался чей-то истошный вопль:
   - Бей их!
   Десятки глоток издали восторженный вопль, и десятки мечей, дубин и шестоперов стали извлекаться на свет. В такой толпе не обошлись без случайных порезов своих (что в пьяном состоянии немудрено), но на это никто не обращал внимания: один за другим воры заскакивали на верхний ярус.
   Ларс развернул меня за плечо и указал на хижину.
   - Быстрей!
   Одновременно сверху раздался голос Орика:
   - Всем стоять!
   Но разогретую толпу было уже не остановить. Ответом варантцу служил чей-то дикий вопль ярости:
   - Иди к демонам!
   Мы промчали через проход "крепости" и вбежали в приоткрытую дверь апартаментов Ларса.
   - Вот всегда так, - вор задвинул засов и опрокинул у двери шкаф. В хижине царил разгром, бывшие подельники вынесли даже посуду. В углу, где раньше стояла кровать, виднелся открытый люк, - Все продумываешь, но все срывается из-за одного человека.
   - Ларс, я же сказал, что не буду принимать участия в балагане. Мне наплевать, что ты там за авантюру задумал, но тебя могли казнить.
   - Не могли, - усмехнулся Ларс, - Ли бы не дал. Все на мази, друг. Видел Орика?
   - Видел, - подтвердил я, - Но не слышу, чтобы наемники стреляли.
   И в самом деле, ни единой команды от Орика мы не слышали, не слышали также и шума боя на улице. А вот крики "Круши дверь!" или "Поджигай!" очень даже отчетливо было слышно.
   Ларс на секунду прислушался, но в этот момент дверь сотряс тяжелый удар. Ждать возможную подмогу было некогда, и авантюрист коротко сказал:
   - В люк!
   Спрыгнув туда вслед за Ларсом, я очутился в каком-то подвале.
   - Осторожней, темно! - сказал вор, - Справа лестница.
   Я молча зажег "Свет" и осветил подвал. В одной из стен был пробит проход, по которому шла вниз каменная лестница. Ларс применению магии не удивился, только благодарно кивнул.
   - А еще свитки есть? - поинтересовался он.
   - Уже нет. А у тебя?
   - Найдутся. Здесь раньше штольня была, когда мы только создавали Лагерь, - просветил меня Ларс, когда мы сбегали с лестницы, благо она была без поворотов, - Потом мы здесь общак стали хранить. Квентин уже все разграбил, но те заначки, которые сделал я, сокола мои вряд ли обнаружили. А там и свитки, и многое другое.
   Очутившись в широкой, явно рукотворной пещере, Ларс поднял с кучи факелов у стены один, зажег его и вручил мне.
   - Не учатся ничему, - весело сообщил он, подведя меня к какой-то нише в стене и принявшись там рыться.
   Заначка оказалась немаленькой: меч, пара кинжалов, даже боевой арбалет он вытащил.
   - Без факелов они сюда сразу не сунутся, - сказал вор, успокаивая, похоже, именно себя, - Думаю, уже успели остыть.
   - А если некому было их остудить?
   - Давай не будем думать о плохом, а? - Ларс хоть и не паниковал и страха не выказывал, но все же немного нервничал, так как понимал, что отбиться от всей этой орды практически нереально, - Ты магией хорошо владеешь?
   - Я в мантии стою? - ответил я вопросом на вопрос. Прямо врать человеку, с которым вскоре предстояло драться плечом к плечу, не хотелось.
   - Да я не про то, - хмыкнул бывший атаман, - Я имел в виду, у тебя маны много? У меня здесь есть свитки четвертого-пятого круга.
   - Не буду узнавать, откуда, - сказал я, принимая от него ворох свитков, - Маны на средний бой хватит - моя выучка похожа на ту, что у стражей Братства. Но если нас обложат...
   Ларс, молча улыбаясь, вручил мне несколько эликсиров маны.
   Со стороны лестницы послышался шум, издаваемый стуком десятков ног об каменный пол. Выбрав пару свитков с "Огненной бурей" я подбежал к проходу. Смяв пергамент в руке, я активировал заклинание. Дождавшись, пока пьяные крики и лязг оружия станут слышны совсем близко, я выглянул в проем и швырнул туда "бурю".
   Волна огня пронеслась по туннелю, сжигая все на своем пути - ворам просто некуда было от нее скрыться. По ушам резанул дикие вопли боли, с лестницы обдало жаром, а когда огненная буря стихла, я услышал глухой топот, который с каждой секундой затихал. Пережившие огненную волну головорезы ("буря" прошла где-то шестьдесят процентов длины всего туннеля) со всех ног бежали к выходу на поверхность.
   - А вот это, друг мой, их и должно остудить, - сказал я, садясь на какой-то сундук и выдергивая колпачок из флакончика с эликсиром, - Да, каламбур мог бы быть и удачным, если бы я не сжег больше десятка человек.
   - Теперь надо ждать, - Ларс между делом набивал переметные сумы, - Вина будешь?
   - Перед боем?
   - Да сколько там, бутылка всего.
   Я лишь махнул рукой - разливай.
   Через пять минут мы сидели на перевернутых корзинах возле стола, импровизированного из большого ящика. Ларс даже среди разграбленного склада сумел отыскать пару небольших бокалов из серебра, а я достал взятые в дорогу бутерброды, запеченные с мясом, сыром и грибами.
   - Ну, будем жить! - провозгласил тост Ларс, разом выдувая бокал и впиваясь зубами в бутерброд.
   - Так на хрена ты это все затеял? - поинтересовался я у бывшего вожака воров, - Только не надо мне заливать про свободный выбор и ваше братство.
   - Есть причины, не спрашивай. Все на мази... Хотя, если Орик бездействовал...
   - И что тогда?
   - А ничего, Азшар. Этот Лагерь надо спасать, и стрелял ли Орик, не стрелял - разницы не имеет. Но, если бы не ты, парни бы покуражились, а затем отпустили бы...
   - Не парни, Ларс, - поправил я его, - А ублюдки, сволочи и мерзавцы. Они спокойно предали тебя ради... а ради чего, кстати?
   - Да, Азшар, любишь ты выпытывать, - улыбнулся Ларс, хватая второй бутерброд (первый он поглотил за полминуты), - Со вчерашнего вечера не ел... Торлоф потребовал, чтобы я всех своих ребят загнал в батальоны. А у меня они ведь не только из луков по стражникам стреляют. Кто-то охотник, кто-то замки вскрывает, кто шкуры чинит. Некоторые никакие как воины, но хороши как разведчики. Пообещал выставить три-четыре взвода. А Квентин пообещал Торлофу, что если он возглавит воров, то наемники получат двести луков. Конечно, он это исполнить не сможет, но наемникам понравилось. А затем все как всегда: "мы деремся, Ларс жирует, долой Ларса". Торлоф выдал Квентину несколько бочонков выпивки, тот угощал всех желающих, и где-то в полдень пол-лагеря перепились, даже наемники вмазали. Созвали сбор и где-то 100-150 пьяных рыл меня низложили. И когда это случилось... В общем, таверну разграбили, склады разграбили, Квентин объявил, что отныне все для всех бесплатно...
   - Мордраг жив? - поинтересовался я.
   - Сбежал, хвала Аданосу. Ну, он хорошо, что хоть не предал, а вполне мог сам объявить, что угощает всех в честь избрания Квентина, и таверна бы осталась за ним. Веджу пришлось спрятаться, еще нескольким людям. Волк и еще двое-трое сразу же вышли из шайки, и Ли их принял в наемники. Ну, а остальные, как обычно и бывает... Лорд сразу же присягнул Квентину, и Бастер, и даже, что самое печальное, Роско. А ведь мы с ним начинали вместе.
   - А твоя гвардия?
   - Теперь это гвардия Квентина. Друзья познаются в беде, ничего нового. А еще познаются, когда достигаешь успеха. Меня когда-то властям сдал лично воровской король Венгарда, - ударился Ларс в воспоминания, вновь наполняя бокалы, - Когда я вынес из королевского дворца дорогой светильник. Три дня ходил гоголем - самого Робара обчистил, а он зеленел со злости. А потом, уже здесь, так же и Квентин зеленел. Но вот от Роско - не ожидал.
   - Да, кстати, - вспомнил я про кольцо, - Это твое.
   Но вор не принял положенный на стол серебряный ободок, а вместо этого бросил на меня острый взгляд.
   - Гомез отдал? - спросил он холодно, - Мне?
   - Я его не спрашивал. Просто взял, чтобы вернуть тебе.
   Ларс хмыкнул и покачал сокрушительно головой, но кольцо забрал.
   - Тогда спасибо. А вот Гомез в тебе очень сильно уверен, раз такое позволил. Ты в его планах играешь не последнюю роль. Ты - крупная карта в нашей игре. Интересно, кто об тебя еще зубы обломает?
   - Жизнь покажет... Лучше скажи, войны никак не избежать?
   - Нет, конечно. Слишком много дурных голов в обеих бандах, - Ларс собирался еще что-то объяснить, но затем вдруг застыл, вслушиваясь в полумрак, - Кто-то идет...
   Через две секунды уже и я услыхал шаги. По туннелю шел человек, один, и шагал он уверенно.
   - И кто это настолько смелый?! - во весь голос воскликнул Ларс.
   - Да я, я, - раздался в ответ приятный добродушный бас. В пещеру, чуть пригибаясь (высота потолка не была рассчитана на рост этого мужчины) вошел Горн.
   - О, - обрадовался Ларс вошедшему, - Садись.
   - Вот не стыдно тебе объедать бедного призрака, - сказал Горн, подходя к столу и сам беря бутерброд, - Даже меня как-то совесть начинает мучить.
   - Как любой призрак, я уже списал часть имущества в разряд неизбежных потерь, связанных с деятельностью Нового Лагеря, - пошутил я, - Так что можете ее не пробуждать, ребята.
   Наемник с вором улыбнулись.
   - Да, - сказал Горн, отпивая прямо из бутылки, - Уметь ценить хорошую шутку - это уметь ценить жизнь. Тебя, Азшар, в гости опасно приглашать. В тот раз троих зарезал, сейчас уже тридцать сжег. В следующий раз, получается, уже триста человек убьешь?
   - С такой дружбой, какая царит у Вас, моя помощь Новому Лагерю не потребуется. Скажи лучше, что там воры решили.
   - Воры? Ничего. Стоят, ругаются, но лезть не хотят. Твоего привета им хватило.
   - Может, и поможет. И мозги сами на место встанут, - вздохнул Ларс, - Так что нам делать, Горн?
   - Ну, если хотите, можете сидеть здесь дальше. Я даже по старой памяти Вам жратвы продам в обмен на барахло. Но вообще-то я поговорил с Квентином и намекнул ему, что если второй штурм общака будет неудачным, то воры захотят, чтобы на третий их вел лично атаман. Ну, он со своими посовещался, и они решили, что ты можешь быть свободен, трогать тебя не будут, но и в Лагере чтобы ты не показывался.
   - А какие гарантии, что на нас не набросятся на выходе? - быстро спросил вор.
   - Я пойду с Вами, - серьезно сказал наемник, - Если что - драться им придется против троих.
   Ларс молча протянул Горну ладонь, и тот ее крепко пожал своей лапищей.
   - Не тронут они нас. Пошли.
   Ни в подвале, ни в хижине засада нас не ожидала. Воры вообще держались подальше от "форта", только злобно зыркали. Но два огонька "огненных бурь" в моих руках несколько направляли их мысли в сторону принятия разумных решений.
   Первое, на что мы с Ларсом бросили взгляд - эта на "нулевой" ярус. Но ни единого пробитого стрелами тела, ни одного бурого пятна там не было.
   - Извини, Ларс, - прошептал Горн, - Орик не рискнул отдать приказ.
   Вор ничего не ответил, только помрачнел лицом.
   Едва мы покинули каверну, как я выбросил руки над собой, посылая в воздух прощальный салют - дальше держать заклинание не имело смысла. Наемники у ворот при виде нашей тройки ничего не сказали, они просто молча расступились, лишь Ярвис изъявил желание что-то сказать на дорогу.
   - Заходи почаще, Азшар, - он, как и всегда, весело оскалился и шутя стукнул меня кулаком по плечу.
   Мы спустились вниз и прошли через арку - там нас тоже не стали задерживать.
   - Что будешь делать теперь? - спросил Горн у бывшего атамана, когда мы вышли за пределы лагеря.
   - То же, что я должен делать, - Ларс веселым не выглядел, - Передай Ли, что я понимаю. А вот понимает ли он... Спасибо Вам, парни, у меня не так-то и много друзей.
   - Ты сейчас к Кавалорну? - спросил Горн и после утвердительного кивка добавил, - Азшар, я его проведу, можешь не переживать, ничего с нами в оврагах не случится.
   - Там только парни в волчьих шкурах, которые Вас не тронут. И Вам двоим очень надо поговорить о внутренних делах лагеря, - произнес я недосказанное вслух, - Ларс, передай, пожалуйста, Кавалорну, а то у меня не было времени заглянуть к нему, что я за ту ночь, когда мы Крученого валили, на него не в обиде.
   - Ладно, - согласился вор, - А ты скажи Диего, пусть заглянет на стоянку вечером. Есть то, что надо срочно обсудить.
   Я кивнул, пожал парням руки и отправился в родные пенаты.
  
   Пусть физически от своего похода в Новый Лагерь я устал не сильно, но феерии различных сюрпризов, начавшаяся еще со вчерашней пьянки, мне хватило с головой. Хотелось просто улечься на песочке и ни о чем не думать, но надо было идти на доклад к Гомезу - бароны с нетерпением ждали новостей.
   В Замке я появился, когда трапеза в доме баронов уже подходила к концу, но в текущих реалиях было не до дворцового этикета, подобие которого Гомез у себя завел. Я просто завалился в обеденный зал, сбросил сумку под лавку и принялся поглощать еду, попутно рассказывая о том, что видел в логове врага. Вопросы сыпались со всех сторон - "мозговой центр" в Лагере пребывал круглосуточно, хотя работы у каждого хватало. Но даже Ян, похоже, не собирался в ближайшие дни возвращаться на Шахту, и, сидя сейчас за столом с остальными, время от времени интересовался значительными с его точки зрения деталями.
   - Ничего другого я не ожидал, - уверенно заявил Гомез, когда расспросы закончились, - Можно было предвидеть, что в Новом Лагере станет тесно. Ли готовился отбиваться от нас, навербовал себе армию, а теперь или армию надо распускать, или начать воевать.
   - На Старой Шахте тоже надо обновлять укрепления, Барон, - Ян даже привстал над столом, чтобы добиться большего внимания к своим словам, - И немедленно. Если наемники прямо говорят, что собираются отобрать у нас шахту...
   - Варантец, не зли меня, - Гомез поморщился, как от зубной боли, но в его словах гнева не чувствовалось, - Будут твои укрепления. Азшар позаботится.
   - Где-то пятьдесят тысяч, две недели и три взвода охраны, - сразу же сказал я, оторвавшись от уже остывшего, но все еще вкусного супа - Если они нам дадут построить. Здесь не застава, ударить могут в любой момент.
   - Я поставлю лагерем пять взводов, - сказал Торус, - Но Ли может нанести удар сразу же. А ставить все двести человек, ударит наверняка, чтобы за один раз разбить наш ударный кулак начисто. После чего война будет закончена.
   - Подожди-подожди, главный стражник, - в голосе Гомеза отчетливо звучал неприкрытый сарказм, - Ты хочешь нам сказать, что прямой бой мы проиграем? Возле каких-никаких, но укреплений?
   - Барон, ты и сам прекрасно знаешь, что наша шахта рядом с их лагерем, а не нашим, - Торус нисколько не смутился, - Они ее спокойно могут заблокировать...
   - Один раз уже получилось, - напомнил Ян, на что Гомез лишь раздраженно махнул рукой, подавая знак заткнуться призраку.
   - Да, было, - кивнул Торус, - Если строить форт, то очень быстро. И если на прямоту, этим надо было заниматься раньше. Но никто не чесался...
   - Включая главного стражника, - зло отрезал Равен, - Некогда думать, кто виноват...
   - Если виновны все, - закончил Гомез, после чего обратился ко мне, - Азшар, какие шансы построить там форт за сутки?
   - Никаких, - ответил я честно, - Но вопрос стоит не в том, чтобы быстро построить укрепления. Нам надо, чтобы наемники не напали на нас во время строительства. Предлагаю следующий план...
   Я не импровизировал. За время строительства Верхнего Форта я уже обдумывал программу дальнейшего усиления обороноспособности Лагеря. Мне нравилось продумывать планы строительства хоть чего-нибудь, наверное, во мне как раз сейчас раскрывался инженер-архитектор. А еще мне очень нравилось видеть результат работы своего ума. Дар владения оружием достался мне от Инноса, магия - от реципиента (хотя развиваю я ее не хуже Азшара-настоящего). А вот считать, рассчитывать, продумывать и составлять красивые и при этом выполнимые планы - это уже мое. Без ложной скромности, я умею провести расчеты для экономической или инженерной задачи. И построенный форт - это то, чего я достиг сам, без чьих-то "плюшек" сверху. Да, Иннос дал мне немалые возможности, которые я обязан использовать. Но я больше горжусь тем, что построил крепость, чем тем, что положил утром одним кастом тридцать человек. И это правильно.
   - ... Начать вырубку деревьев на северном берегу, а у стен лагеря построить лесопилку и склад. Пилить доски и ошкуривать бревна можно и не возле шахты. Частокол там очень высокий, я видел, но оборонять его тяжело, так как никаких подмостков там нет.
   - Их сначала мы разобрали, потом воры разломали, что осталось. А вот частокол поломать не смогли, его еще при короле ставили, - просветил меня Ян, - Ты предлагаешь ничего не рыть и не перестраивать, а просто в одни прекрасный день прибить к стенам деревянные лестницы?
   - Да. И установить ворота. Вряд ли наемники соберут армию за день, даже если вдруг увидят нашу активность сразу же. Арбалетчики на стенах, думаю, перебьют желание атаковать сразу же, а за пару дней мы базу у Старой Шахты точно укрепим. Башни уже можно и потом достроить, не особо спеша. А уж всякие казармы...
   - В палатках поживут, - Торус довольно улыбался, - Если нам удастся построить базу прямо под боком у Нового Лагеря...
   - Избежать утечки информации не получится в любом случае, - продолжил я, предвосхищая дальнейшие вопросы, - Поэтому надо распространить информацию, что форт мы собираемся ставить у стоянки Кавалорна, чтобы перекрыть путь там. Пусть наемники копят силы в оврагах. Кстати, сразу же после постройки форта у шахты надо бы соорудить небольшую крепость и у стоянки. Там есть заброшенная башня, ее можно восстановить, а возле нее поставить бруствер. А определенную активность можно начать изображать уже и сейчас.
   Бароны, все трое, переглянулись между собой. Равен пожал плечами, Бартоло лениво махнул рукой, а Гомез, насмешливо подняв бровь, повернул взгляд в мою сторону.
   - Если это у тебя получится... Поверь, без награды не останешься. Равен, руды не жалеть.
   - А я, собственно, собирался как раз об этом всех уведомить, - насмешливая улыбка второго человека в лагере на удивление отлично гармонировала с казенным голосом заправского бюрократа, которым он сейчас обратился ко всем собравшимся, - Дела так себе. Добыча руды упала в дважды, мы слишком многих отрядили на другие работы или в армию, а расходы выросли в трижды. Еще три месяца такого расхода средств и людей, и нам просто нечего будет поставлять королю. Казна пустеет очень быстро.
   - Если останемся вдруг без руды - останемся без товаров, - согласно кивнул Бартоло, - А это - почти что бунт. Или война до победы. Больше десяти недель боев, и мы либо должны забрать себе Железную Гору, либо...
   - Подохнуть при попытке взять Новый Лагерь, - прямо и четко закончил мысль своего подчиненного Гомез, - Значит, будем воевать...
   - Мне кажется, - каким-то мягким и при этом скользким голосом перебил патрона Бартоло, - Что надо соглашаться на предложение Окила.
   - К Бельджару! - тут же возразил Торус.
   - Тогда пойди и захвати Новую Шахту! - закричал на него Бартоло, - Парни привыкли сладко спать и вкусно есть! Ты хочешь им это запретить? А сам что, в казарме на нарах ночуешь? Или на перинке, в отдельной комнате? А кто бочонок медовухи на выздоровление Хельверта заказал? Мне тоже не нравятся эти гниды, ни Окил, ни Квентин. Но если нам в руки упадет такое спелое яблочко, как Новый Лагерь, не все ли равно, что они будут баронами, а?
   - Это не так просто решается, - степенно заметил Ян, - Надо бы обсудить...
   - С кем, мой друг, с кем? - с издевкой спросил самый модный человек лагеря, - С кем ты это будешь обсуждать? С Шакалом, у которого в голове пусто? С этими двумя головорезами? С Ароном может? Или со Скатти? Все тебе скажут, что они одной рукой скрутят шею Ли, а второй - Ангару. Никто же не признается, что стремается лезть штурмовать дамбу. И я не рвусь, мне и так хорошо. Плевать, что там думают остальные, как мы решим, так и будет. Мое мнение - надо делиться, чтобы приобрести потом, чем упорствовать сейчас и потерять все!
   - Все, заткнись, все тебя услышали, - приказал Гомез, и Бартоло тут же сел. Рудный Барон оглядел всех, и спокойно, без каких-либо эмоций сказал:
   - Кто с ним согласен? Кто - нет? И почему? Ты первый, Ян.
   - Если Бартоло обещает, что это поможет быстро завершить войну, я только за, - развел руками призрак, как бы извиняясь за свои слова, - Вы же все понимаете, те, кто перейдут к нам, будут вовсе не моей заботой - не мне придется лицезреть эти рыла каждый день. А так... да, Равен прав. Если торговля с королем остановится, нам крышка. Бунт не бунт, а голод я Вам обещаю.
   - Понятно, - как-то даже буднично сказал Гомез, - Диего?
   - Надо договариваться с Ли, - ответил главный призрак.
   - Ли не пойдет на мировую, иначе у наемников сразу же бунт начнется, - сказал Равен.
   - Надо что-то пообещать, - Диего смотрел перед собой на столешницу, - Разрешить покупать арбалеты, продавать им по заниженным ценам хлеб. Мы особо в накладе не останемся. Если война - прямая дорога к смерти, то надо ее избежать. Ли успокоит потом своих, если добьется от нас сейчас уступок. Лучше небольшие уступки человеку чести, чем дележ власти с бесчестными негодяями, которые будут сеять смуту в наших рядах.
   - Есть в этом зерно разума, - признал Рудный Барон, - Торус?
   - Пережили одного нордмарца - переживем другого, - неожиданно для всех ответил главный стражник, - Как-то потом почистим ряды. Согласен.
   - Равен?
   - Это самый удачный выбор из тех, что у нас есть. Или это, или кто-то пусть придумает, как нам разбить наемников за месяц.
   - Азшар?
   - Против, - ответил я не раздумывая, - Мы потом рискуем до гражданской войны доиграться. Согласен с Диего - надо уступить в мелочах. За полгода мира надо навести порядок, укрепить форты, увеличить добычу руды и одновременно как-то искать пути, чтобы мы стали независимы от короля в плане провианта. А заодно и наладить нормальную торговлю с Новым Лагерем. Проще сделать так, чтобы им самим было невыгодным лезть на нас. Зачем им с нами воевать, если можно спокойно с нами торговать? Мы сейчас держим все денежные реки, но если хотим стабильного мира, то должны, наконец, развивать эту долину. Все что возможно производить здесь, нужно производить здесь. Вложимся в мирное развитие - окупится за полгода. Но это надо говорить с Ли. Я готов еще раз лично туда заглянуть.
   - Не надо, - усмехнулся Гомез, - Так, юноша нас немного просветил, а теперь добавлю я, благо, все, кроме Азшара, должны помнить... В прошлый раз продержались три года, но Ли тогда переколошматил половину своей армии, и ему стало не до крупных сражений. Однако, даже те группы, которые засылали воры, загнали нас до полуголодной жизни. Если наемники возьмут в осаду наши укрепления, то они сдадутся сами - еда закончится быстро. Мы проигрываем наемникам во всем: они сильнее, им терять нечего, и их силы не разбросаны по Милленталю. Их возглавляет лучший генерал Миртаны, так что о битве строй на строй не стоит даже вспоминать... Что ж, скоро у нас будет на одного, а то и на двух, баронов больше. Действуй, Бартоло.
  
   После той тяжелой ночи ни Гомез, ни Равен откровенных разговоров со мной не заводили. Если первое задание - найти воров, готовых предать Ларса, - снялось само по себе, то искать место смерти грозного нордмарца Бронила было необходимо в любом случае. Однако на это надо требовалось выделить время, а у меня каждый день проходил в организационных и даже административных хлопотах.
   За несколько дней, прошедших с изгнания Ларса, случилось многое.
   Во-первых, я выбил у Гомеза для Гайлера и Шрайка жилетки призраков, причем без всяких дурацких условностей, вроде опроса мнения Внешнего Кольца. Да кому какая разница, сказал я баронам, если эти люди приносят пользу Лагерю, хотя бы тем, что они помогают мне. Гомез просто махнул рукой, вызвал обоих, посмотрел на каждого тяжело и жестко, чтобы душа в пятки ушла, а кандидаты почувствовали, кто в замке хозяин, и милостиво разрешил присоединяться к нашей большой и относительно дружной семье. Равен тоже не стал проводить инструктаж, как это случалось обычно, он просто приказал пойти к Клейту и получить обмундирование самостоятельно, что ребята и сделали. И теперь Гайлер тянул на себе вопросы, связанные с деревообработкой и столярным делом, в чем он был отличный мастер, а Шрайк по сути стал моим порученцем - бегал вместо меня по складам и штабам.
   Оба этих человека повидали в жизни немало и цену себе знали, а потому в ноги мне за свое продвижение не кланялись, от счастья не рыдали и в вечной преданности не клялись. Но каждый из них считал меня достойным того, чтобы быть для него лидером, и этого было достаточно.
   Во-вторых, были получены новости из стана противника - Шрайк не за просто так был продвинут вверх. Шарки с превеликой радостью принял посланца от Фиска и первым делом посетовал, что торговля совсем стала, и вообще, Квентин объявил мораторий на какие-либо сделки с представителями Старого Лагеря. Фактически, со слов торговца следовало, что он сейчас распродает старые запасы, а когда они закончатся, то просто где-нибудь тихо заляжет. И пусть я и ошибся в своих предположениях насчет сравнения цен, но зато Шарки выговорил немало полезной информации.
   Новый Лагерь нуждался во всем, и это "все" был вынужден производить сам, причем, как и мы, тоже ухитрялся расширять производство.
   Перешедший в наемники Волк получил возможность заняться любимым делом на более высоком уровне, и у Нового Лагеря наконец-таки появился нормальный кузнец. Теперь целый день с утра до вечера в жилой части лагеря постоянно громыхал об наковальню молот, что с акустикой в той пещере было немалым испытанием для ушей. Кроме того, Волк с набранными им помощниками даже начал мастерить доспехи из пластин ползунов - гораздо раньше, чем в каноне. Самих пластин люди Окила ему поставили чуть ли не воз - эту гору у хижины кузнеца Шрайк видел лично. Как конкретно будет раздаваться хай-тек броня, Шарки не знал - варантец радовался, что остался единственным крупным торговцем Лагеря. Оставалось лишь пережить тяжелое время.
   Проблемы с провиантом заставили пойти наемников на жесткие меры. Конечно, рисовое поле у Лорда никто не отобрал (по крайней мере, пока еще), но вот раскошелиться на общее дело местному олигарху пришлось изрядно. Более того, Лорд за собственный счет собрал и вооружил отряд наполовину из воров, наполовину из кандидатов на вступление в Новый Лагерь, командовать которыми он назначил своего помощника Лефти. Вряд ли, конечно, Торлоф испытывал какие-то иллюзии по поводу боеспособности этой шайки, но и в качестве пушечного мяса она вполне устраивала руководство Нового Лагеря. С другой стороны, на полевые работы наемники принудительно отрядили немало скребков - Железная Гора пока могла и подождать, а вот армию надо было кормить, так что Лорд, можно сказать, даже и расширил производство.
   А еще местные командиры, пользуясь бегством Мордрага, подмяли под себя такое прибыльное дело, как самогоноварение - отдавать столь лакомый кусок никто Квентину не собирался, да тот особо, если верить Шарки, и не протестовал. В Новом Лагере тоже закручивали гайки, причем круто: ворам запретили налеты, вместо этого им была поставлена в обязанность обеспечить лагерь мясом. И теперь по окрестным оврагам начался массовый забой дичи, хоть сколько-либо пригодной в еду.
   Ну и, разумеется, об эликсирах наемники тоже не забыли: мало того, что Риордан был загружен работой до предела, так еще Новый Лагерь сделал крупный заказ Братству Спящего, за который гуру ухватились обоими руками - руды Ли и компания не жалели.
   Но самым главным, что сказал Шарки моему порученцу, были его прощальные слова: "Ничего, парень, Ли надерет Гомезу задницу, и все будет как прежде". Торговец не сомневался в победе своей банды, да и не он один.
   - Они на кураже, Азшар-бек, - сказал мне Шрайк в конце своего доклада, - Эти парни верят в свою звезду. И настоящие джигиты среди них есть. Драка будет тяжкой.
   В преддверии большой бури царил тревожный штиль ожидания. "Джигиты" стали с одной стороны невероятно тихими и осторожными (по одному мимо наших патрулей уже не сновали, из кустов по караванам из Старой Шахты не стреляли), с другой - постоянно маячили вдалеке небольшими вооруженными отрядами, даже не пытаясь маскироваться, чем изрядно действовали на нервы дозорным. Именно действовали на нервы - стражники действительно боялись и не хотели новой войны.
   С каждым днем становилось все более отчетливо понятно, что Гомез в оценке своего воинства нисколько не ошибался - наемники и в самом деле были сильнее и выучкой, и духом. И если не предпринять каких-либо неожиданных действий, Старый Лагерь проиграет. Рудный Барон всем своим нутром чувствовал, как на его шее вот-вот сомкнуться жадные челюсти, потому и искал выход. И, стоило отдать должное его уму, находил.
   Речь шла не только о договоренностях с предателями Нового Лагеря. Прекрасно понимая, что воинский дух стражников уступает боевому задору противника, Гомез, Равен и Торус умело проводили среди личного состава то, что позже назовут идеологической подготовкой. Бодрые речи старшего стражника, что ворам наконец-то пора задать заслуженную трепку, и что люди Квентина сильны только в ударах из засад, перемежались с многозначительным поглаживанием усов Равена и его загадочной улыбкой - "не бойтесь, ребята, все на мази, у нас есть план". Постоянно подчеркивалось, что в боевых действиях примут участие заслуженные и опытные ветераны из гомезовской гвардии под руководством лично Арто и Шрама ("а уж эти орлы легко порвут когтями любого наемника"), что доспехи у нас лучше, стены крепче, а командиры ничем не уступают Торлофу или Блейду. Последнее, кстати, можно было считать справедливым - получившие повышение стражники рьяно взялись за муштрование подопечных, внушая тем необходимый настрой. Армия потихоньку приходила в должное состояние.
   В-третьих, на следующий день после истории с освобождением Ларса исчез и Диего, причем не один, а в компании с Яном, Фингерсом, Фиском, Слаем, Сайфером и еще несколькими влиятельными в Лагере призраками. Уведомил меня об этом лично Равен:
   - Наше жулье отправилось на сходку с остальным жульем этой распроклятой Колонии. Это два дня, не меньше. Пока они все не вернуться, замещаешь Диего ты.
   Так кроме хлопот, связанных с новой стройкой прибавилась еще и административная текучка, правда, в ее облегченной версии - под мое руководство попало лишь восемьдесят человек (а не все сто пятьдесят), а все те призраки, которые могли оспорить мой авторитет, либо перешли в стражники, либо отправились на сходку. Кое-как, но я справлялся.
   И в-четвертых, Бартоло одним прекрасным вечером сообщил, наконец, Гомезу важное известие: договоренности с Окилом и Квентином достигнуты: оба вожака готовы предать Новый Лагерь в обмен на доспехи баронов. Война становилась все ближе.
  
   - Знаете, парни, - проникновенно произнес Гомез, мрачно качая головой, - Повесить Вас всех стоит за саботаж, но других призраков у меня нет. Мы со дня на день ожидаем войны, а несколько человек на ответственных постах исчезли на неделю. И хочу заметить, что Лагерь не провалился к Бельджару, пока Вы где-то шатались... Что Вы хоть вызнали, Диего?
   - Воровская шайка Ларса фактически уничтожена, - сразу же огорошил всех старший призрак, - Все, кто остались с вожаком, сейчас разбили лагерь у сторожки Эйдана и даже укрепляют ее. Им не до краж, думают, как пересидеть сложное время.
   - А сам охотник? - поинтересовался Равен.
   - Убрался прочь. Квентин его десятником поставил...
   - А еще мы вновь короновали Ларса, - вставил свои пять медяков начальник шахты, что опять вызвало у Гомеза гримасу недовольства. Привычка Яна влезать в разговор, перебивая говорящего, раздражала многих, но Яну прощалось, хотя бы по тому, что говорил он всегда по делу, - Квентина, как легко понять, раскороновали. А Квентин на это не обратил никакого внимания...
   Начальник Старой Шахты замолчал и многозначительно усмехнулся: в зале, кроме "мозгового центра", присутствовали также Бладвин, Шакал, Скип, Катэр и оба "боевых барона", не посвященные в тайну переговоров с возможными перебежчиками. Но Гомез лишь махнул рукой.
   - Не до секретов теперь, - махнул ладонью барон, - Для тех, кто не в курсе - Квентин и Окил собираются перейти к нам со своими людьми, потому Квентин и не держится слишком за свое новое место...
   - Новый Бронил?! - у Катэра, в отличие от Яна, не было привычки перебивать вожака, но тут и он засомневался в правильности решений босса, - Барон, я даже не представляю, как мы со всем этим справимся!
   - Тебе и не надо! - грубо отрезал Гомез, - Это уже решенное дело, и я лишь ставлю всех, кто здесь есть, в известность. Бартоло, рассказывай!
   Усач рывком поднялся на ноги. Впервые я увидел, как у этого человека, немало в жизни повидавшего, горят глаза. Бартоло явно чуял впереди большой успех, и когда вел рассказ, не скрывал радостной усмешки виртуоза, обошедшего всех конкурентов с изрядной форой.
   - Я на свой страх и риск свел Окила с Квентином. Они оба даже не удивились - Ли и маги достали обоих. Нордмарец предлагает нам план - он проводит нас по тайной тропе к Новой Шахте, мы ее захватываем, а когда Ли и его люди идут отбивать Шахту обратно, Квентин со своими ребятами бьет в спину. И не надо штурмовать никаких дамб. Все просто и красиво.
   - Погоди, - лоб Торуса был нахмурен, а голос очень серьезен, - Что это еще за тропа на Новую Шахту? Кто о ней знает вообще?
   - Только Окил и его люди. Они именно так доставляли себе товар от Майко. Нордмарец сказал, что покажет нашим следопытам.
   Честно говоря, мое удивление было не меньшим, чем у того же Катэра. Я уставился на Пако, но разведчик лишь пожал плечами:
   - Не смотри на меня так, я об этом впервые слышу. Ни я, ни Кургул там ни разу не были: осмелились бы мы шататься в окрестностях Нового Лагеря, нас бы там уже давно пристрелили.
   - И что? - не сдержал я вопроса, - Об этом и в самом деле никто не в курсе? Даже ты, Барон?
   - Ну, есть дорога и хорошо, Азшар, - ответил вместо босса Равен, - Чему тут удивляться?
   Только тому, подумал я про себя, что именно по этой тропе пройдет отряд Шакала, убьет людей Окила и его самого, и захватит Новую Шахту. Причем, о тайном пути Старый Лагерь будет знать заранее.
   И ведь Ли нисколько не будет торопиться с тем, чтобы отбить шахту обратно. Горн сходит на разведку, убедится, что Окил мертв, и только тогда вместе с Безымянным начнет вырезать один за другим патрули Старого Лагеря.
   Так кто же тогда провел Шакала той тайной тропой? И зачем? Чем больше я узнавал о нравах Колонии, тем больше у меня могло быть версий тех событий...
   - Да особо нечему, - я не стал долго зацикливаться над вопросами, ответов на которые все равно никогда и не узнаю, - Не нравиться мне это...
   - Все! - коротко отрезал Гомез, окинув соратников свирепым взглядом, - Уже поздно метаться. Делаем, как задумано. Азшар, ты за три дня поставишь форт?
   - Думаю, что да. Столярных работ осталось мало, Гайлер справится и без меня.
   - А ты куда уже задумал отправиться? - поинтересовался Рудный Барон, впрочем, без особого интереса.
   - В земли орков, - ответил я, выразительно кивая головой, - Выхожу сегодня вечером, за сутки вернусь.
   Намек, что я иду искать останки Бронила, поняли лишь Гомез и Равен. Остальные же обмен взглядами поняли верно: не ихнее это дело.
   - Это как раз может и подождать...
   - Вряд ли, - я отрицательно покачал головой, - Потом будет не до этого.
   - Делай, как сам считаешь нужен, - вяло отмахнулся Гомез, - Вот только форт все равно нужен - он переключит на себя внимание Ли и Орика. А это то, что нужно... Бартоло, сообщи нашим будущим баронам следующее: на третью ночь после нового форта. Тянуть уже нечего. Ударим первыми.
  
   Из Лагеря я вышел, когда солнце уже катилось за горизонт, а до пограничных столбов, отмечавших конец территории людей и начало владений орков, добрался в сумерках. И хотя еще было достаточно светло, мне все равно пришлось уклоняться от болта, которым меня поспешил наградить излишне нервный дозорный.
   - Службу несешь ты, Мейзис, хорошо, а вот стреляешь так себе, - уведомил я стражника, подходя ближе.
   - Эх да раскудрыть все..., - этот горбоносый коротышка был явно обескуражен своей оплошностью, - Азшар, прости, не признал...
   Я лишь махнул рукой.
   - Ты только следующую смену признай...
   - Да понял уже, - стражник перезарядил арбалет и положил рядом с собой на землю. Вообще-то, тетиву не стоит долгое время держать натянутой, особенно, когда поблизости нет опасности, но и Мейзис, и его напарник Бруно, смуглый великан родом из степей Варанта, были на взводе, - А ты куда, к оркам?
   - Не к оркам, а в земли орков, - уведомил я дозор, - Что-то слышно с той стороны?
   - Пока еще, хвала Инносу, ничего, - Мейзис быстро оглянулся назад и сразу же вжал голову в плечи, - Но если орки полезут... Может, не стоит туда идти, там же зеленых тьма-тьмущая?
   - И все стоят за воротами и целыми неделями ждут, пока кто-то к ним заглянет на огонек с той стороны, - съязвил я, отбарабанив пальцами по дереву пограничного столба. Если судить по виду этого "форпоста", поставили его не менее пятнадцати лет назад, - Мейзис, оркам тоже ведь есть чем заняться, окромя того, чтобы бояться нас. Максимум, что мне там встретится, особенно ночью, - это такой же патруль вроде Вас двоих. Если не лезть к ним в деревню, у них не будет особого желания выискивать по своим угодьям меня. Главное, на их гончих не нарваться. Постараюсь вернуться завтра днем.
   - Удачи, - пробасил Бруно. Мейзис тоже пробормотал что-то ободряющее, а я прошел через местный аналог КПП на территорию чужой расы.
   Небольшой проход между скалами, у которого и был сооружен сторожевой пост, скрывал, как оказалось, свой мир, непохожий на тот, что я видел ранее. Пусть каторжники не обжили и десятой части Милленталя, но земли людей все равно выглядели как-то более мирно и даже, насколько это слово вообще применимо в данном случае, ухожено.
   Фактически нигде не было видно молодых деревьев, кустов и перелесков, не говоря уже о полноценных чащобах, виднелись лишь одинокие великаны с высокими кронами. У ближайшего из них, высокой акации, раскинувшей во все стороны ветви-крючья, ствол был изрублен ударами затачиваемых когтей - местная фауна была далеко не мирной и постоять за себя могла. Падальщикам и кротокрысам в этих землях было не выжить, орки их уже давно всех перебили, и густая сочная трава спокойно себе росла, почти никем не подъедаемая - кусачам, которых гораздо меньше, чем падальщиков, и совсем уж редким мракорисам много не надо.
   А еще в этой траве было удобно прятаться, в чем я вскоре убедился, когда услышал за двадцать шагов от себя тихое урчание. Варги, они же гончие.
   Оркам не нужно самим сторожить местность от незваных гостей: стая прирученных ими гончих без проблем перемелет в фарш любого чужака. А если противник вдруг окажется стае не по зубам, так орочий патруль его подавно не остановит.
   И сейчас восемь буро-черных сторожей орочьих земель один за другим выскакивали на меня из травы.
   В игре, чтобы без особых потерь очков жизни уложить команду варгов, требовались четкий план действий и хорошая реакция. И если с первым дело обстояло плохо - меня застали врасплох, то со вторым проблем не было: первой гончей я разрубил шею, когда та еще была в прыжке.
   А дальше мне пришлось очертить вокруг себя круг саблей (один особо наглый черный нос пострадал, а его хозяин издал даже жалобное скуление, никак не ожидаемое от такого монстра), и, дождавшись, пока гончие отпрянут, выскочить за пределы оцепления. Во время этого маневра ближайший варг попытался меня цапнуть за бок, но сам получил клинком по голове и затих навеки.
   Оставшиеся шестеро тварей отступили на пару шагов назад и вновь прибегли к излюбленной тактике: окружить противника со всех сторон и загрызть всем кагалом. Дожидаться этого я не стал и сам метнулся к крайнему варгу. Тот сразу же бросился на меня, но только напоролся оскаленной пастью на острие сабли. А дальше мне пришлось быстро выдерживать оружие из растерзанной головы, отскакивать в сторону и наотмашь бить по темно-серому боку гончей, решившей поймать меня со спины.
   Варг перевернулся в воздухе и, покатившись по траве, протяжно завыл, а его четверо уцелевших собратьев набросились на меня все одновременно. Двое из них тут же врезались друг в друга, третий вынужден затормозить, чтобы самому не угодить в кучу-малу, а четвертый, тот самый, чей нос я недавно разрубил, этого же носа и лишился - вместе с головой.
   Уцелевшие гончие из кучи-малой выбрались очень быстро. Отскочив в разные стороны, они вдруг протяжно завыли, уведомляя ближайший орочий дозор об опасности.
   Внезапно я почувствовал, что сзади кто-то есть. Развернувшись, я ударил в голову раненую несколькими секундами ранее гончую, которая, вместо того, чтобы уползти, решила все же подзакусить одним тощим призраком. Варг вновь повалился на землю, на этот раз без каких-либо шансов подняться, а я еще раз очертил круг лезвием - его более здоровые собраться опять решили попытать счастья. Клинок у самого носа заставил их в который раз отпрянуть, вот только давать им очередную возможность перегруппироваться я не стал: влетев в их маленькую стаю, я стал рубить саблей направо и налево. Не привыкшие, что жертва может сама превратиться в хищника и сама наброситься на них, гончие даже не попытались меня цапнуть, и за семь-восемь ударов все три отправились в страну вечной охоты.
   Я вытер сталь и с некоторым сожалением оглядел поле битвы. Шкура варга цениться очень высоко, и если бы целью моего похода была бы именно охота... Впрочем, долго сожалеть мне не дали. Сквозь пение пичуг, стрекот насекомых, чей-то далекой вой и прочий ночной шум я вдруг услышал недалеко чьи-то быстрые и одновременно гулкие шаги. Переведя взгляд на ближайший холм, я увидел на нем две могучие фигуры по два с половиной метра каждая и не меньше метра в плечах. Орки.
   Я с немалым интересом разглядывал представителей расы, ни в чем не уступавшей людям - в Старой Шахте я так еще ни разу и не побывал, и не видел до этого момента даже рабов-орков, не то что бы даже и воинов. Мускулистые руки до колен, спутанные, но подрезанные волосы, буро-зеленая кожа, грязные накидки и наплечники, в руках - изогнутые то ли ятаганы, то ли топоры. Пусть выглядели эти двое как дикари (а они и были дикарями из живущей вдали от собратьев племени-секты), но я прекрасно знал, что орки умеют создавать огромные монументальные сооружения вроде Храма Спящего или Залов Иордрата.
   Я поднял обе руки вверх, показывая, что в них нет оружия, а затем указал на северо-запад (именно там находилась гробница Бронила - склеп, в котором спрятан юнитор) - орочья деревня лежала совершенно в другом направлении.
   Более высокий орк прорычал какие-то незнакомые слова, но их я понять не смог. Я указал направление в сторону их деревни (оба что-то прогалдели весьма возбужденно), затем перекрестил руки, пытаясь объяснить, что их земли меня нисколько не интересуют.
   Патрульные переглянулись между собой, поговорили, затем старший из них недвусмысленно показал мне топором в сторону выхода из долины. Я отрицательно покачал головой и вновь показал на северо-запад. Орк оскалился и рубанул воздух сверху вниз: проваливай-ка, человек, целее будешь. Я молча указал на трупы гончих. Орк умолк.
   Не доставая оружия, я уверенно зашагал в обход их холма в указанном мною направлении. Орки поглядели на меня крайне неприязненно, что-то прорычали, но останавливать не стали.
   Дозор исчез из моего вида минуты через три моей ходьбы по местным холмам, и я вскоре и думать о них забыл: куда больше мое внимание занимало осматривание местности: еще раз напороться на местную фауну у меня желания не было. Но кусачи как раз себе спокойно укладывались стайками спать, глорхи наверняка уже были по пещерам, мракорисы еще не вышли на охоту, и я без особых происшествий шел себе дальше по заброшенной дороге, которая вела от блокпоста к большому озеру у Нового Лагеря. Но пройдя где-то полмили, я вдруг заметил вдалеке костер.
   Огонь кто-то разжег прямо у северной гряды, отделявшей земли орков от Храмового Ущелья (конечно, в гряде где-то наверняка были проходы, по которым орки добирались к Храму Бельджара, но в целом она была монолитной). Где-то, насколько я помнил по игре, долина должна была стать более широкой, и мне вскоре надо будет повернуть на юг, чтобы по холмам дойти именно до склепа, но именно сейчас мне надо будет идти недалеко от чьего-то лагеря. Нечего было и думать, что меня не заметят, и я направился прямо к костру.
   Но привал в этом месте устроили не орки. Едва я приблизился к огню, как два человека, шарившие на шампурах мясо, мне приветственно кивнули.
   - Что ж, - сказал я, садясь рядом с ними, - Доброй ночи тебе, маг Огня Мильтен. И тебе, брат Лестер, хотя тебя и не узнать.
   Я не лукавил. Если бы не привычный мне с игры облик, я бы вряд ли узнал в хмуром молчаливом послушнике с татуировками на лице того человека, с которым я еще не так давно в Старом Лагере одним чудным вечерком пил пиво под шашлык из грибов.
   - Да, - улыбнулся послушник, - Вроде и ничего времени прошло, а сколько уже изменилось...
   - Но неспешная беседа в кругу друзей приятным теплым вечером все так ценнее золота, - продолжил я, - Не буду спрашивать, что Вас обоих сюда занесло...
   - А нам нечего скрывать, - резко сказал Мильтен. Пока что маг Огня был единственным из "четверки", с кем я не был знаком лично, - Я по благословению мастера Корристо занимаюсь исследованиями орочьей культуры, и тем же самым занят Лестер...
   - Идол Люкор собирает полный словарь языка орков, - с уважением в голосе заметил представитель Братства, - Мои познания, увы, пока не так велики, как его, но объясниться с обитателями местных земель у меня получается. Представляешь, Азшар, они, возможно, тоже верят в Спящего! По крайней мере, ни разу при мне не упоминали Бельджара...
   - И не стоит его упоминать! - недовольно сказал Мильтен.
   - ... Но всегда говорят о Крушаке. Крушак - это или их вождь, которого они боготворят, или их бог. А кто единственный настоящий бог?..
   - Лестер, давай не будем снова, - ответил маг, аккуратно управляясь с шампурами, - Все и так уже поняли, что местные орки какие-то странные. У рабов на Старой Шахте тоже нет никаких оберегов со знаками ... их обычного покровителя.
   - Моими изысканиями заинтересовался сам господин Юберион! Мне оказывают помощь и Идол Кадар, и Идол Тондрал, и Идол Намиб, не говоря уже об Идоле Люкоре. Ведь если моя догадка верна, мы сможем подружиться с орками! Ведь зачем нам с ними воевать, если бог един?
   - Да даже если и не един, брат Лестер, - ответил я после того, как немного обдумал услышанное, - Все равно война - не выход. Особенно, война за рабов...
   - Да, - согласился Мильтен, - Немало гнилого в Миртане, хотя крепка она...
   - Бывали хуже времена, - потянуло меня вдруг на Некрасова, - Но не было подлей.
   - Ты удивительно точен, - Мильтен посмотрел на меня с уважением, - Недаром мастер тебя отмечает среди остального Лагеря.
   - У него есть чему поучиться, - признал я, - И не только магии... Не поделитесь секретом, как Вы избегаете гончих?
   - Перед походом мажемся зельем из орочьей травы. Его только варги и ощущают, люди почти не могут унюхать, - ответил Лестер, - У Мильтена также есть вырезанная из дерева охранная грамота, которую он нашел в древней книге. Ну а я немного говорить умею на этой тарабарщине. Варги подбегают, обнюхивают, воют, затем подходят орки, мы с ними говорим, и они нас пропускают. А ты, наверное, с боем прорывался?
   - С варгами. Оркам жестами объяснил, что не стоит. Они меня и пропустили...
   - Значит, будут ждать на обратном пути, - серьезно сказал Мильтен, - Они не трогают Лестера, меня они бояться, я для них - шаман, но тебя будет ждать крепкий отряд. Здесь раньше барон Бронил любил гулять, они красный цвет не любят, и воинов Старого Лагеря помнят. Свернешь потом по дороге налево - выйдешь в горы к Новому Лагерю. Там еще дорога мимо озера...
   - И патрули наемников. Не переживайте за меня парни, выберусь.
   - А что ТЫ в этих местах ищешь, брат Азшар? - поинтересовался послушник.
   - Останки вышеупомянутого барона, - не стал я скрывать, - По словам его людей, он как раз вдоль дороги и охотился.
   - Тогда тебе к старому склепу надо, - вдруг сказал Мильтен. Вид его немного переменился: глаза расширились, а голос стал глухим, - Я его видел издали, но мастер, когда узнал, запретил мне туда соваться. Если Бронил и мог где погибнуть, так это в тех развалинах. Но я тебе туда идти не советую. И сам не собираюсь. Мало ли что в здешних пещерах водится. И я не про орков говорю или мракорисов. Заброшенную Шахту тоже закрыли из-за того, что там бесследно пропадали рудокопы. В этих землях таится зло, Азшар. Наверное, расплата за то, что здесь такие богатые россыпи. И местные орки, возможно, и в самом деле не просто так не носят амулеты Белиара. Хоринис заселен людьми не так уж и давно...
   - Мясо готово, - мягко заметил Лестер, - Возможно, зло и таится рядом, но Спящий всех нас выведет. А пока давайте кушать. Азшар, в этот раз я тебя угощаю. Кусач, конечно, жестковат, но таким он уж создан.
   Если мы молча, неспешно пережевывая каждый кусок. Я угостил собеседников своими коронными запеченными сэндвичами, а запивали мы водой из небольшого бурдюка, принесенного магом.
   Утолив голод, мы переглянулись, и я понял, что у них двоих есть свои дела, а у меня свои.
   - Спасибо за приют. Успешного путешествия Вам обоим. А я пойду проверю эти развалины...
   - Желать тебе быть осторожным бессмысленно, - усмехнулся маг Огня, - Ты и так лезешь в любое пекло, Азшар. Так что пусть защитит тебя Иннос...
   - Будешь в Болотном Лагере - загляни, - добавил Лестер, - У нас есть много чего интересного, взять хотя бы наш Храм...
   - Непременно, парни, - ответил я, - Непременно.
  
   Ночной перелесок у старых развалин был тих и спокоен, настолько, что это навеивало жуть. Древние каменные плиты и обелиски казались кривыми зубами какого-то хтонического чудища, прогрызавшего сквозь земную кору себе путь наверх. Никто не хотел приближаться к этой пасти - ни зверь, ни человек, ни орк. Это место буквально говорило "Не лезь!".
   Только разум, ведомый сильной волей, мог заставить приблизиться к старому склепу. Бронила, похоже, заставил полезть сюда только его гонор грозного нордмарского вождя. Безымянного с Мильтеном - лишь чёткое понимание необходимости такого шага. А я делал себе карьеру: начав подниматься вверх по классовой лестнице Колонии, я уже не мог остановиться - ибо взял слишком резвый старт.
   При виде старого алтаря я пожалел, что под рукой нет тяжелого молота, чтобы раскрошить его к бельджаровой бабушке (а она, если судить по внукам, похоже, та ещё старушенция). Отлично бы подошел тот, которым во второй части голема с одного удара можно убить, но и простая кувалда была бы кстати. Иных чувств эта каменная плита, предназначением которой могло быть лишь жертвоприношение, не вызывала и не могла вызывать. Но ещё большее отвращение и ужас вызывала разинутая пасть скособоченного склепа, дышащая подземной прохладой и как будто плотной, тягучей тьмой, которая скрывала даже то, что находилось в нескольких сантиметрах от входа.
   Я вытащил саблю, и её лязг в этой действительно зловещей тишине прозвучал оглушительно. А через несколько мгновений я услышал ответный звук из тёмного провала - неприятный скрип неведомых шестерёнок и гулкий стук металла об камень.
   Мотнув головой (наваждение этого места потихоньку передавалось и мне) и крутанув клинком, я пришёл в себя. Итак, внизу дюжина или больше скелетов, при жизни бывшими неплохими бойцами, а сейчас - так вообще отменными (потеря крови и болевой шок им не грозят), и их лидер - здоровенный и очень крепкий зомби, которого можно поразить или "Уничтожением Нежити", или магией, или клинком из нордмарской стали. А раз у меня есть последнее, то чего мне бояться?
   Я зажёг огонек "Света" и сделал два шага вниз по каменной лестнице.
   - Ну, выбегайте, парни! - крикнул я в темноту. - Настала пора упокоить Вас с миром.
   Через секунду я услышал стук костей по камню, через две - на меня выскочил первый скелет с небольшим топориком - голем, созданный из мёртвого тела, двигающийся и вообще державшийся всеми своими костяными деталями вместе лишь благодаря паутине магических каналов. Управлялся он остатками рефлексов бывшего хозяина тела. Собственно, наилучшие големы - это как раз нежить, им не надо "прошивать" моторику движений и управляющую программу действий на возможные тактики противника.
   С другой стороны, раз нежити никто не "прошивает" программу управления, значит, её действия гораздо легче предугадать. Нежить, созданная из крестьян, легко уничтожается теми же крестьянами, только живыми.
   Все это прочитал года три назад Азшар, мне же оставалось воспользоваться его знаниями с толком.
   Я отбил удар скелета, с силой отталкивая его назад. Конечно, магия придавала этому созданию необходимую устойчивость и крепость, но всё равно груда костей весила слишком мало, чтобы не отступить на шаг-другой. Собственно, в игре скелеты как раз и отпрыгивали после удара назад, чтобы снова наброситься.
   Но на крутой лестнице этому низшему порождению некромантии отпрыгивать можно было только вниз, куда скелет и покатился, на пути врезаясь в спешащих ему на помощь "товарищей". Я сделал ещё один шаг вниз, отбросил выскочившего из темноты второго скелета. Поднимавшийся вслед за ним третий сделал шаг в сторону, избегая столкновения, и я, воспользовавшись предоставленным мгновением, нанес ему рубящий удар сверху вниз.
   Череп треснул, магическая структура разрушилась, и по каменным ступеням покатились уже ничем не соединённые между собой кости.
   В свой первый бой против нежити я очень быстро уяснил следующее: нежить не сильнее любого другого противника, её просто сложнее повредить. Именно повредить, а не уничтожить - лишенные разума конструкты владеют очень небольшим количеством тактик, и если уметь работать не только мечом, но и мозгами, разобраться с ними несложно.
   Окружить меня скелеты возможности не имели - лестница была слишком узкой и подниматься по ней они могли только вдвоем. Когда один из них улетал вниз от сильного толчка, внизу образовывался затор, а я получал несколько секунд, чтобы разобраться с его напарником. Я стоял выше противника, сталь легко рубила как кости, так и магическую паутину конструкта, и черепа проламывались один за другим.
   В конце концов, через две минуты на меня набросился уже один противник, а не два. Отталкивать я его не стал, просто отпарировал замах ржавым мечом и снёс ответным ударом костяную головешку.
   Лестница была чистой. Осторожно спустившись по ней, я очутился в небольшой круглой пещере с круглым же каменным столом посередине. У стола стоял страж этой гробницы. Не просто зомби. Проклятый. Проклятье не просто убило этого человека, оно ещё и приковало его душу к этому месту. Причём не только его, но и тех, кто спустился за ним в этот мрак.
   - Бронил, - негромко позвал я его. Зомби медленно повернул взгляд в мою сторону.
   Смерть и воскрешение в виде живого трупа изуродовали черты лица этого человека, но короткие белые волосы, высокий рост и доспех барона сразу же говорили, кто передо мной. Так же, как он и был изображён на картине в покоях Гомеза, опирался бывший барон на тяжелый двуручный меч.
   Хотя его кожа отливала синюшным цветом, признаков разложения мёртвого тела заметно не было. Остекленевшие глаза смотрели на меня равнодушно и безучастно, но стоило мне сделать ещё один шаг вперёд, как могучие руки перехватили рукоять двуручника и направили лезвие в мою сторону.
   Намёк, данный стражем, был понятен: ещё один шаг - и мне предстоит сразиться с ним. И я этот шаг сделал.
   Проклятый выступил вперед, двуручник описал в воздухе дугу - и мне пришлось уклоняться, парировать такой удар было невозможно. Бронил тут же нанес второй, за ним третий. И пусть махал он мечом не особо быстро (хотя и не хуже того же Харима), зато каждый его удар был смертелен.
   Я в четвёртый раз отскочил в сторону, и двуручник с грохотом врезался в столешницу. Стол содрогнулся, от него откололся изрядный кусок - но зомби это, конечно, не остановило, как и глубокий порез на руке, который я ему тут же оставил своей саблей.
   Бронил ещё несколько раз замахнулся, а я, в свою очередь, уклонился. Мы кружили по всему залу. После очередного замаха, когда мы приблизились к стене, я намеренно снизил скорость движений и открылся.
   Пригнуться я успел в последнюю секунду. Меч, просвистев над головой, врезался в каменную стену. От такого столкновения зомби дёрнулся, отшатнулся, но оружие не выпустил (а вот рукам живого человека было бы больно). В этот момент я пронзил его ногу выше колена.
   Бронил сделал три шага назад, снимая свою ногу с моей сабли, и я нанес третий удар - в бок, где тело защищала лишь кольчуга. Сабля не подвела - кольчугу я пробил. Выдернув из тела нежити клинок, я быстро отпрыгнул в сторону - мой противник вовсе не собирался прекращать поединок.
   Живой бы человек от таких ранений был бы уже не боец, а то и не жилец, но Бронил боли не чувствовал. Тем не менее, часть магических каналов его структуры я перерубил, так что двигался он теперь гораздо медленнее.
   Уклоняться стало совсем просто, после каждого его замаха я сразу же наносил ему порез или укол.
   Вынужденный двигаться медленно, конструкт решил компенсировать частоту ударов силой: ему достаточно было задеть меня хоть раз, хоть кончиком меча. Вот только его удары уходили в пустоту.
   Поединок пора было заканчивать. Я вновь замер и открылся, только теперь уже в центре зала. За моей спиной находился стол. Бездушная машина смерти, ведомая программой, пусть и сложнее той, что руководила скелетами, высчитала, что наступил прекрасный шанс для удара.
   Двуручник поднимался в воздухе чрезвычайно медленно, но в этом движении ощущалась мощь и тяжесть достаточные, чтобы разрубить надвое буйвола. Едва только лезвие устремилось вниз, я отступил в сторону.
   Тяжелый клинок обрушился на каменный стол и разломил его надвое. Впечатляться грандиозностью такого удара я не стал - зомби качнулся вперёд, теряя равновесие, и я, зайдя ему за спину, проткнул вторую ногу.
   Бронил повалился на колени. Встать, а уж тем более поднять меч, зомби уже не мог.
   Я взялся за рукоять двумя руками.
   - Покойся с миром, барон. И да примут твою душу боги! - произнес я, замахиваясь так же широко, как мой противник две секунды назад.
   Проклятый повернул ко мне голову, и на какое-то мгновение мне почудилась в его мёртвых глазах искра благодарности. А затем я с силой опустил клинок вниз.
   Лезвие сабли разрубило шейные позвонки и главный магический канал конструкта. Голова отлетела в сторону, а тело на мгновение вспыхнуло белым светом и опало на обломки стола безвольной куклой.
   Ощущение ужаса и безысходности, немного давившее на разум, сразу же исчезло - проклятие этого места было окончательно разрушено. Бронил и его люди получили упокоение, а я... А я - трофеи.
   В сундуках обнаружилось несколько почти истлевших походных мешков и куча просто так наваленной мелочёвки. Руда, оружие, стрелы, свитки, золотые монеты с профилем Робара, великолепная чаша из серебра, инкрустированная драгоценными камнями, несколько колец, правда, не магических (но всё равно очень дорогих) и много вещей попроще - ножи, тарелки, кружки... Нашёлся также интересный амулет, по виду - орковской работы, видимо тот самый, что в игре давал защиту от огня и который через два года захочет найти в этих краях Мильтен. И в завершение - продолговатая гладкая пятигранная призма - юнитор, резервуар для хранения огромной магической мощи.
   Судя по всему, проклятие активировалось, когда Бронил и его люди уже вскрыли эти сундуки и достали магические предметы, а умирая от проклятия, сбросили туда все свои вещи, включая и бесценный артефакт, из-за которого они были обречены на не-жизнь. Зачем они это сделали - уже не важно, да я бы и не хотел знать, что они в те минуты чувствовали.
   Набив рюкзак самими ценными трофеями, включая доспехи и голову мёртвого барона, и перекинув через плечо перевязь с его двуручником, я в последний раз оглядел пещеру и стал подниматься по лестнице вверх.
   Круг камней встретил меня ночной прохладой и запахом серафиса. Я с удовольствием взглянул на молнии Барьера (возможно, в первый раз за всё время пребывания здесь они меня порадовали) и зашагал по высокой траве на восток, туда, где меня ждал мой Лагерь.
  
   Обратный путь давался легче, так как спускаться с холмов приходилось чаще, чем подниматься. Я спокойно, даже издали не заметив возможных неприятностей, дошёл до места, где несколько часов назад разбили привал Лестер с Мильтеном. Оба уже куда-то ушли, аккуратно затушив угли и убрав весь мусор.
   Сразу же за этой стоянкой редкий перелесок сменился степью, сигнализируя о том, что я вновь на землях орков. Заодно вспомнилось предупреждение Мильтена, что зеленокожие не оставят без внимания шастающего туда-сюда морра в красных одеяниях.
   К сожалению, маг Огня оказался прав: когда я поднялся на высокий холм, то увидел в сотне шагов от меня здоровенного орка, гораздо крупнее моих недавних знакомых. К тому же его облачение составляли не только наплечники, но и панцирь из железа (грубо обработанная пластина, прикрывавшая грудь и живот), а в руке у него был настоящий топор, а не полу-ятаган. Это был именно воин, а не разведчик или охотник.
   Я молча поднял руки вверх, показывая, что неприятностей не ищу, но воин лишь гаркнул и потряс в мою сторону оружием. Справа и слева от меня из травы поднялось ещё по двое орков, причём та двойка, что справа, были теми патрульными, которых я встретил раньше. Оба они, и старый и молодой, аж приплясывали от нетерпения, видать очень хотелось разобраться с наглым человеком, который недавно заставил их отступить.
   По сигналу вожака все четверо кинулись на меня.
   Уговаривать жаждущих моей крови дикарей было бессмысленно. Рюкзак и двуручник полетели на землю, я выхватил лук и натянул тетиву. На это у меня ушло секунды три, и орки, разумеется, не стояли всё это время мезоамериканскими идолами. Мчались они быстро, и когда я уже доставал стрелу, преодолели половину расстояния до меня, благо бежать им приходилось по относительно ровной местности.
   Вжих! - и одному из тех, что приближался слева, стрела прилетела в голову. По инерции сделав ещё несколько шагов, орк, крутанувшись волчком, повалился в траву.
   Будь его товарищи воинами, их бы это не остановило. Но эти зеленокожие принадлежали к низшим кастам орочьего общества и, несмотря на всю свою мощь, рисковать своей шкурой не привыкли. Конечно, кусачи для них были едой, варги - домашними зверюшками, но по-настоящему опасного противника, вроде тех же остеров, они предпочитали обходить десятой дорогой.
   Орки притормозили, на их рожах появилось выражение неуверенности, а я всадил стрелу в горло второму из левой двойки. Двойка справа окончательно остановилась, не сообразив, что их спасение как раз в том, чтобы добежать до лучника, а не крутить беспорядочно ятаганами в двадцати шагах от него. Пусть они замешкались на какую-то секунду-две, но этого времени мне бы хватило, чтобы поразить обоих - от таких ошибок и гибнут зачастую новобранцы.
   Но на то и командир, чтобы подчиненные выполняли боевую задачу. Орк-воин прекрасно понимал, что если броситься на меня первым, то первым же и получит стрелу, а ведомый им отряд попросту разбежится. Кинув своих бойцов под стрелы, вожак получил необходимое время, чтобы приблизиться ко мне. И теперь фактически спас правую двойку: когда против тебя вблизи сразу трое противников, один из которых безостановочно на тебя мчится, то сильно не постреляешь. Лук пришлось отбросить, а самому отпрыгнуть в сторону, уклоняясь от двух широких взмахов этой железной дури, которой орк-воин вертел, как буржуй тросточкой.
   Резанув его по спине, я отпрыгнул назад - старый орк-разведчик, наконец поняв, что надо нападать, тут же кинулся. Но сделал очень широкий замах, провалился вперёд и получил удар саблей в висок.
   Воин тем временем затормозил, развернулся обратно, и коротко гаркнув что-то молодому, вновь кинулся. Я уклонился и в свою очередь бросился на юнца, который успел сделать мне навстречу лишь два шага.
   - И чего Вам обоим не сиделось спокойно лишние полночи? - проговорил я сквозь зубы риторический вопрос, когда пронзил ему горло.
   Вожак, когда увидел, что остался против меня в одиночку, перестал безоглядно кидаться (собственно, не сомневаюсь, что он делал это лишь для того, чтобы связать меня боем и дать возможность остальным нанести мне удар), а его движения стали более осторожными.
   Он сделал несколько пробных замахов, и все они ушли мимо. Поняв, что я ему не по зубам, боец решился на рискованный и неожиданный шаг. Подпрыгнув вверх на полметра, орк крутнул в воздухе топором, но удар нанёс не им, а выкинутой вперёд ногой. Спасла меня лишь скорость - иначе этот средневековый каратист имел отличные шансы сломать мне своей пяткой все рёбра, а то и хребет.
   Подобный кульбит не мог обойтись для него без последствий. Спасая от перелома вторую ногу, он и её выбросил вперёд, и потому грохнулся об землю пятой точкой. А затем попытался повернуться ко мне и одновременно как-то встать, сам прекрасно понимая, что не успеет. Но этот орк и в самом деле был воином, он дрался до конца и даже стоя на коленях, попытался ткнуть меня топором.
   Тычок ушёл в никуда, а я в ответ разрубил ему голову - пусть и был он достойным противником, но жалеть того, кто нападет впятером на одного, я не собирался.
   Забрав лук обратно в сагайдак, я с сожалением вздохнул: орочьи топоры - прекрасный трофей, но мне его не унести. А ведь ещё где-то недалеко лежат восемь туш гончих, шкура каждой цениться очень даже высоко...
   Жадность, напомнил я себе, очень плохое качество - всё мне с собой не унести (одни доспехи Бронила весили, как все эти пять топоров). А вот бережливость - хорошее. Собрав оружие поверженных противников, я отнёс его под ближайшее дерево: авось в траве и не найдут, днем загляну назад и заберу.
   Последние версты пути мне орков уже не встречалось, а варгов - только та стая, что я положил в начале похода. Причём на шкурах можно было сразу ставить жирный косой крест, от них остались лишь ошмётки - на месте битвы пировала стая глорхов, весьма довольных нежданным угощением.
   Можно было, конечно, их пострелять, но разборок на сегодня мне уже хватило и морально, и физически. Видя, что тиранозаврики не обращают на меня внимания, я обошёл их на расстоянии полутора сотен шагов и скоро снова был у ворот.
   - Бруно, это я! - гаркнул я в темноту, предупреждая дозорного о своём появлении.
   - Азшар?! - удивлённо воскликнул варантец, аккуратно выглянув из-за столба. Вид здорового бугая в тяжелом доспехе, пугливо вглядывающегося в темноту мог, конечно, рассмешить, но, во-первых, смеяться было не с чего - скоро война, и вид Бруно навеивал скорее печаль, а во-вторых, в орочьих землях и в самом деле было чего бояться.
   - Всё в порядке, - успокоил я стражу, подходя к пограничному пункту.
   - Что там? - жадно спросил Мейзис, вскакивая с травы.
   - Дикое место, - ответил я чистую правду.
   - А успешно сходил? - продолжал допытываться кучерявый стражник.
   - Вполне, - пожал я плечами, - Ни пуха, парни...
   - К демонам, - ответили оба. Каким бы ни был коротким наш разговор, стражники хоть немного, но приободрились - знание о том, что мир позади них не настолько уж и страшен, подняло им настроение.
   До Лагеря я добрался ранним утром, когда рассветное солнце уже вступило в свои права, но рудокопы ещё только-только принялись за готовку завтрака. Обычно в это время бароны ещё спали, но теперь все люди на ответственных постах вставали очень рано, а ложились далеко за полночь, и первое, что я увидел, когда перешагнул порог резиденции Гомеза - оплеуху, которой Бартоло награждал захудалого мужичонку в фартуке повара.
   - Болван! - свирепо прошипел Бартоло, - Рудный Барон встал, а у тебя ещё ничего не готово? Ты, может, к шныгам захотел, Омид?..
   Дослушивать, как распекают нерадивого работника, я не стал и, приветственно кивнув щеголю (тот лишь раздражённо пожал плечами), отправился в большой зал.
   На завтрак, он же утренняя планёрка, явились три четверти всех командиров высшего и старшего звена. Хмурые плохо выбритые лица не выразили никаких эмоций на моё появление, если не считать Гомеза и его заместителя - те буквально впились взглядом в рукоять двуручника за моим плечом.
   - Завтрака не было? - поинтересовался я.
   - Бартоло обещал очень скоро, - сказал Шакал. - Эти голодранцы совсем охамели. Осмеливаются медлить, когда важные парни жрать хотят.
   - И хорошо, что не было, - уведомил я собравшихся, снимая рюкзак.
   И только тут все заметили двуручный меч за моей спиной. Заметили - и узнали.
   - Снежная Гроза! - воскликнул вдруг Катэр. - Ты его нашел, да?!
   - Что с Бронилом? - резко спросил Скорпио, пожирая взглядам оружие, которое я снял с перевязи и уложил на стол.
   - Мёртв, - прямо ответил я, раскрывая рюкзак и двумя руками бережно вынимая отрубленную голову. - Даже ему был не по зубам этот противник.
   При виде изуродованной головы некогда третьего человека в Лагере все побледнели, но никого, как я опасался, не вырвало. Все молча смотрели, как я ставлю голову на стол.
   - Он попал под проклятие некроманта, когда полез, куда не надо, - пояснил я, вытаскивая поочередно кольца, чашу и доспехи. - Надо бы его похоронить по-человечески. Каким бы ни был он человеком, но за свои грехи расплатился ещё здесь. Стать нежитью - судьба страшная.
   - Иннос защити, - пробормотал кто-то еле слышно.
   - Да, - сказал Скатти, - Упаси Иннос от такой судьбы.
   Все молчали. Каждый вдруг резко представил, что это его могут проклясть и поднять в виде зомби. Возможно, в часовне Инноса с этого дня прихожан прибавиться.
   - Бартоло, вина! - вдруг рявкнул во весь голос Гомез. - Живо! Бочку!
   Через полминуты перепуганные до смерти слуги торопливо вкатили в помещение бочку. Один свирепый взгляд Гомеза на них - и они тут же испарились из зала.
   - Шрам! Шакал! - коротко приказал Гомез своим наиболее сильным и верным соратникам.
   Оба здоровяка быстро перехватили бочку, выбили из неё дно и за какую-то минуту наполнили чаши и кружки.
   - Бельджар раздери! - произнес Бартоло, входя в обеденный зал.
   - Не упоминай, - попросил его Шакал.
   - Так, - тяжело сказал Гомез, неотрывно смотря на голову человека, с которым вместе планировал захватить Милленталь. - Плохая ему выпала судьба. Он потерял своё богатство, свои земли, свою власть, свою свободу, а затем и умер очень плохой смертью. Боги не были благосклонны к тану Бронилу при жизни, да и он никого не жалел. И ни о чём не жалел... Помянем барона и выпьем за то, чтобы душа его обрела в Чертогах Бельджара тот покой, которого ему не доставало при жизни.
   Мы молча осушили кубки до дна.
   - Что именно его убило? - задал вопрос Рудый Барон. Никто другой не осмелился бы нарушить тишину.
   - В землях орков есть старый склеп, посвящённый тёмным силам. На него было наложено заклятье, которое превращает в нежить того, кто первым в него полезет, а затем делает его стражем этой гробницы.
   Я достал из рюкзака артефакт орков (извини, Мильтен, но не юнитор же отдавать) и кинул его барону. Гомез поймал его и осмотрел.
   - Да, - буднично ответил барон. - Было что защищать. Артефакт защиты от огня, важная вещь для любого генерала орков. Для дикарей оно многое значит... Азшар, отнеси сейчас Корристо голову Бронила, тот похоронит его, как следует, чтобы никаких проклятий на нём вообще не осталось. И сразу же назад, как раз завтрак подадут. Если аппетит ещё ни у кого не пропал.
  
   Выйдя из резиденции, я сразу же заметил нервно бродящего по двору Мильтена. Тот, увидев меня, сразу же подбежал настолько быстро, насколько ему позволяла мантия.
   - Ты ведь был там, да? - возбуждённо спросил маг.
   - Нам надо к мастеру, - уведомил я его.
   Не говоря больше ни слова, Мильтен схватил меня за руку и потащил в часовню.
   - Азшар вернулся, мастер! - крикнул во весь голос юный маг, едва мы только переступили порог. - Он побывал там!
   - Не надо так орать, ученик, - спокойно сказал сверху Корристо. - Подымайтесь.
   - Я проверил старые развалины, - сказал я, когда мы предстали очам настоятеля, - Бронил был превращён в нежить.
   Корристо без всякой брезгливости взял в руки мёртвую голову.
   - Плохая участь. Я сниму с него остатки тёмной магии. Ты сделал хорошее дело, но зря так рисковал. А что было в тех развалинах такого ценного?
   Я на секунду задумался. Если Корристо можно доверять и верить, что тот не станет использовать юнитор в своих целях, то что будет делать Мильтен, когда узнает, что возможный ключ обретения свободы близко? Гомез, к примеру, вполне бы стал использовать факт обладания таким артефактом в своих целях. А то и продал Болотному Лагерю в обмен на лояльность, не зная о последствиях.
   С другой стороны, Четвёрка - люди исключительно разумные. Так что рискнём.
   - Юнитор, - сказал я, доставая артефакт. - До этого я видел его лишь на гравюрах.
   Старый маг осторожно взял в ладони призму. У стоящего рядом Мильтена широко раскрылись глаза от возбуждения. Да, он действительно видел в этой вещи ключ к свободе.
   - Не понимаю... - пробормотал Корристо, со всех сторон изучая артефакт. - Что он там делал?... Где именно он лежал? - последнее уже было адресовано мне.
   - В сундуке, у одной из стен.
   - Как выглядел этот сундук? - продолжал допытываться маг.
   - Обычно - округлая крышка, деревянный, обит железом.
   - Вот как... - взгляд мужчины вернулся к юнитору. - Вот в этом вся сила магии Бельджара... и всё её зло. Ксардас мог забрать юниторы и хранить их у себя, а вместо этого он зачем-то оставляет один из них в опасном месте и ставит ловушку...
   А ведь и в самом деле, зачем это некроманту? С остальными местами ещё можно списать опасность на естественные причины, но вряд ли кто-то ещё в колонии мог бы наложить подобное проклятие.
   - Так, может, он просто не хотел, чтобы юнитор кто-то украл? - спросил я. - Вряд-ли решение сделать ловушку Ксардасу надиктовал Белиар. Скорее, некромант просто перестраховывался.
   - Всё равно не понимаю, - покачал головой Корристо. - Ксардас действительно всегда был равнодушен к магическим предметам даже очень большой силы и никогда не испытывал к ним почтения, но зачем он спрятал его там?
   - А он мог сделать это из одной только вредности? - решил вступить в диалог Мильтен, которого, очевидно, тоже очень интересовали события давних дней.
   Корристо над ответом не раздумывал:
   - Никогда. Он выше злорадства. Ксардас безжалостен и бесчувственен, но не жесток.
   Погодите, я, кажется, чего-то не понимаю... Итак, начнём с начала - перед тремя магами огня стоит вопрос: зачем Ксардас наложил проклятие на склеп и вообще, когда он это сделал? Согласно моему послезанию, артефакты размещались в углах пентаграммы, и вряд ли такое размещение было случайным. Более того, логично предположить, что они и служили якорями для Барьера... Секунду... А ведь Корристо не на самом проклятии акцентируется.
   - А при создании Барьера юниторы были в руках? - уточнил я.
   - Нет, Ксардас их разместил в углах гигантской пентаграммы...
   - Одним из углов которой является склеп, - тут же закончил я.
   - Нет, - неожиданно возразил старый маг, - с чего ты взял? В пяти местах вокруг Старой Шахты.
   - Мастер, Вы точно уверены? - осторожно переспросил я.
   - Конечно. Я, Сатурас и Нейр помогали ему в создании алтарей - все они были возле Старой Шахты. А когда Барьер был создан, Ксардас их лично забрал.
   - И лично отнёс... в какие-то другие места? - озвучил витающее в воздухе предположение Мильтен. - А кто ещё знает о том, что юниторы разбросаны непонятно где?
   - Гомезу я сообщил, что там был артефакт орков. Барон сказал, что его использовали орочьи вожди...
   - Для защиты от нашей магии, - продолжил настоятель. - Ты очень правильно сделал. Выходит, знаем мы трое. И вот об этом никому ни слова! Вообще никому! Мильтен, даже Драго и Дамароку. Не хочу думать, как начнут экспериментировать с юниторами Сатурас или Юберион, если те попадут к ним в руки.
   - То есть, если я правильно понял, до сегодня никто не знал, что юниторы не у Ксардаса? - спросил я.
   - Никто! - подтвердил Корристо. - И никто не должен знать.
   - Выходит, их надо все собрать и спрятать в часовне? - возбужденно спросил Мильтен.
   - Да, это будет наилучшим решением, - согласился Корристо.
   В принципе, оба были правы. Но я слишком много знал о будущих (пусть и очень призрачных благодаря мне же, но все же возможных) событиях, чтобы согласиться с ними.
   Итак, Ксардас после создания Барьера собрал все артефакты и унёс с собой. Даже если они ему лично и неинтересны, то оставлять в руках дикарей (а он считает необразованной деревенщиной даже магов шестого круга) атомную бомбу в высшей степени неразумно. Затем Ксардас узнает что-то такое, что заставляет его сменить божественного покровителя, а юниторы он ставит в очень защищенных местах. Склеп и замок защищены нежитью (почти наверняка, лично Ксардасом и созданной), ущелье троллей и монастырь - громадным количеством тварей. Только один артефакт размещён в относительно "лёгком" месте. Хотя, с другой стороны, тот послушник, которого туда направили, там сошёл с ума, да и лес над Болотным Лагерем кишит тварями по мракориса включительно. И что самое главное, все пять юниторов - в лучах огромной пентаграммы, о которой я УЖЕ проговорился Мильтену.
   Вспомним события игры от начала второй главы. Болотники узнают, что буквально над их головой находится юнитор, и посылают своего человека, а затем и Безымянного, его добыть. Затем Юберион проводит ритуал, который его убивает, и Кор Ангар передаёт артефакт Сатурасу. Причём не столько из надежды, что маги Воды разнесут в клочья Барьер, сколько для того, чтобы его не похитили сторонники Кор Галома.
   Относительно Юбериона неясно лишь, кто ему сообщил об юниторе, но вполне вероятно, что лично Спящий. И что ясно наверняка - Юберион знал о расположении лишь одного юнитора, иначе бы Стражи, невзирая на потери, добыли бы все пять, а уж затем стали бы пробуждать Спящего (хотя и 20% - ый результат неплохо "удался").
   Когда Сатурас получает в руки юнитор, он сразу же задается вопросом, зачем Ксардас их разбросал? Полного ответа он не получает (иначе бы сразу оставил идею взрыва Железной Горы), но догадывается, что не просто так. Более того, он тоже не знал, где юниторы, иначе наёмники бы их добыли даже быстрее Стражей. Быстро начертив пентаграмму, он узнаёт, где остальные хранилища, но выделить все силы на их нахождение опасается - впереди война со Старым Лагерем, хотя до этого ничего её не предвещало. И едва Безымянный приносит ему все юниторы, как маги Огня погибают, Старая Шахта рушится, а немалая часть заключённых отправляется на тот свет во время междоусобицы.
   Один забранный юнитор выводит из игры Болотный Лагерь, все пять - фактически ставят Колонию на грань голодной смерти: одна шахта разрушена, во второй надо заново начинать производство, а война и не думает утихать. Это если сопоставить события по времени.
   Сатурас называет Кор Галома корыстолюбцем и лжецом, но, тем не менее, именно Галом вдруг оказывается самым верным последователем Спящего. В Старой Шахте уничтожены ползуны, добыча руды резко выросла, а отношения между Лагерями почему-то только ухудшились. Конечно, Новый Лагерь мог начать бояться, что Гомез резко усилится и пошёл на обострение (или сам Гомез пошёл на обострение, почуяв силу), но не за столь же короткий период времени!
   "...Наши отношения со Старым Лагерем ухудшаются с каждым днём..." - так сказал Сатурас Безымянному. А когда Старая Шахта рухнула, то Гомез даже приказал убить магов Огня, а заодно развязал войну и против Болотного Лагеря. Конечно, Гомез не любит Корристо, не любит Братство и в бешенстве страшен, но он умён, обладает стальной волей и очень хитёр. Даже если и нет другого варианта, кроме войны с Новым Лагерем, вырезать магов и ссориться с болотниками - верх безрассудности.
   Какова цель Ксардаса? Ну, их много, но самая важная на текущий момент - убрать Барьер и отправить Спящего пред очи Белиара. Хотя нет, самая первоочередная - не дать проснуться Спящему. И возможно, юниторы как раз и сдерживают демона. Или не дают ему влиять на чужое сознание.
   И тогда, если следовать элементарным правилам математики, то в центре пентаграммы должно находиться логово Спящего. Пусть вход в его подземелье находится в землях орков, но гробница Спящего тянется на многие мили, и кто знает, где именно заточён этот инсектоид. И если вспомнить карту...
   Восточный лес у Старого Лагеря, точнее, даже его ближняя опушка. А если учесть, что игровая география не совсем совпадает с реальной?
   Ведь Юберион увидел Спящего не на болотах. Он увидел его во сне. В Старом Лагере.
   Я ночью забрал юнитор, а утром Гомеза вдруг пробило на спич по старому "соратнику". Про которого он и так знал, что тот мёртв, и нисколько об это не жалел.
   На какую-то секунду у меня волосы встали дыбом: где-то глубоко внизу, может, даже под этой часовней - логово высшего демона Бельджара. А Гомез очень даже любит подымить болотником.
   - Юнитор надо вернуть! - резко сказал я. Не знаю, какой у меня был вид, но оба мага посмотрели на меня встревожено. - Я думаю, что не просто так Ксардас его там разместил. Я верну на место и, если надо, запечатаю вход. В любом случае, лучше его спрятать там, куда никто не сунется. Мы ничем не рискуем от того, что он там лежит, надо только молчать об этом.
   Оба задумались, и это было хорошим знаком.
   - Я на пути обратно встретился с орками. И в укромном месте спрятал их оружие. Сегодня пойду верну юнитор, а весь Лагерь будет думать, что ушел за трофеями. Я уверен, что то, что я взял без спросу, надо вернуть на место. Если на этот склеп было навешено проклятие, думаю, Ксардас его не зря наложил.
   - Да, логично, - выдавил из себя Мильтен, с сожалением отводя взгляд от юнитора. Казалось бы - вручи его и четыре других Сатурасу, и вот она - свобода, но не признать мою правоту молодой маг не мог.
   - Хорошо, - сказал мастер, - отнесешь его вечером, я подготовлю заклинания, которые запечатают склеп. Становись в пентаграмму.
   - Зачем? - спросил я.
   - Такие заклинания может наложить только маг третьего круга. Ты ещё не совсем готов, но некогда...
   Я стал в пентаграмму, и Корристо сразу же, без лишних слов, прочитал заклинание "расширенного доступа". В этот раз я почувствовал вовсе не лёгкий жар - огонь меня и в самом деле обжёг, но отделался я волдырями.
   Едва огонь спал, Мильтен наложил на меня "Лечение", и за пару секунд ожоги исчезли, как ни бывало.
   - Спасибо, Мильтен, - поблагодарил мастер, - Ну что, Азшар, ты вошёл в третий круг. Пока о четвёртом даже не думай - иначе полностью сгоришь, ты пока не готов к принятию такой силы. Зайдёшь после обеда, заберёшь юнитор и свиток. И... держи.
   Корристо вынул из кармана руну и положил её мне на ладонь. Узнал я её сразу - именно эта руна делала мага из фокусника младших кругов полноценной боевой единицей.
   "Огненный Шар".
   О четвертом круге и в самом деле можно пока не думать - в моих руках уже настоящая мощь.
  
   На завтрак я, разумеется, опоздал. Когда я зашел в большой зал, веселье было в самом разгаре. Именно веселье - еды было навалом, а вина прикатили уже вторую бочку. Я настороженно оглядел сослуживцев: в честь чего они настолько веселы, и не Спящий ли виновен в этом?
   С таким мрачным настроением я сел возле Диего и еле слышно поинтересовался:
   - Повод?
   - Недопитая бочка вина не дает кое-кому покоя, - так же тихо ответил призрак, - А где одна - там и три.
   Тут мое присутствие, наконец, заметил Гомез (или сделал вид, что только сейчас заметил).
   - Азшар, - обратился ко мне Рудный Барон, и все голоса тут же затихли, - Ты нашел Бронила и принес его вещи, хотя мог их продать...
   - Кому? - пожал я плечами, - Кто бы их купил? Разве что люди Ли. А даже если бы и нашелся на них покупатель, продавать такие ценности - позор.
   - Вот так, - с расстановкой протянул Гомез, усмехаясь в свои усы, - Очень умное решение. Должен признать, ты - смелый, верный и умный призрак, Азшар. За твой сегодняшний подвиг тебе полагается определенная награда. Вот, например, доспехи Бронила, которые ты принес...
   Высказав эту неожиданную идею, Гомез тут же взял резкую паузу и острым взглядом оглядел лица опешивших соратников. Я тоже не удержался и сам взглянул на окружающих, читая их эмоции от сногсшибательной новости.
   Большинство этих лиц выражали исключительно шок и неверие, даже Торус удивленно поднял брови, впившись взглядом в Гомеза: шутит тот или нет? Морды других исказились от зависти и ярости - Бартоло, Бладвин, Слай... Равен и Диего остались невозмутимыми - они сразу же догадались, что Гомез специально разыграл спектакль, чтобы увидеть реакцию своих людей.
   И лишь Катэр задумчиво поглядел куда-то за спину Гомеза, а его губы искривились в понимающей усмешке. Никакой злобы лицо честного стражника не выражало и удивления тоже. Что-то свое ему напомнили слова Гомеза, что-то из того, что он уже видел на своем долгом веку.
   - ... их я тебе дать не могу, - закончил Гомез, и все резко выдохнули. До них уже начало потихоньку доходить, что барон их специально провоцировал, - Твое возвышение не за горами, но сначала надо дождаться конца определенных событий.
   Я снова взглянул на Катэра, и старик в ответ понимающе улыбнулся. Мне сразу же вспомнилось, что когда-то этот человек сам был в шаге от того, чтобы стать бароном.
   - А вот его чаша... Думаю, нордмарец был бы не против, что она досталась тебе, - Гомез поднялся с места и сам лично зачерпнул чашей из бочки, - Держи.
   Несколько пар рук передали мне полный до краев кубок. Вообще, ценность такого подарка была крайне сомнительной (куда я дену такую дорогую вещь), но само обладание чашей Бронила официально повышало мой социальный статус в Колонии.
   Тем временем, кубки остальных также наполнились красной влагой, и Гомез громко и даже торжественно произнес:
   - За красу и гордость Старого Лагеря! За Азшара!
   - За Азшара! - проорали "коллеги", радуясь абсолютно искренне: что значит какая-то чаша и публичное воздаяние почестей по сравнению с тем, что я мог стать бароном в обход многих достойных. Достойных и "достойных".
   Стукнувшись серебром со всеми желающими меня поздравить, я под вопль Шакала "До дна!" глубокими глотками осушил кубок, после чего его демонстративно перевернул - ни единой капли не скатилось на стол. Стражники забарабанили ладонями по столу, выражая, хотя бы внешне, полное одобрение.
   Отдав дань уважения моей скромной персоне, завсегдатаи пиршественного зала снова принялись перемалывать челюстями окорока и сыры. Улучив минуту, когда все были увлечены дружественной беседой, я неспешно покинул зал и отправился к Гайлеру.
   Мое относительно недолгое отсутствие нисколько не повлияло на скорость и качество работ, в конце концов, для сработавшейся бригады сбить несколько десятков подмостков плюс ворота не является особой проблемой. Узнав, что материала в избытке и препон никто не чинит, я даже не стал отдавать никаких указаний, а просто предупредил Гайлера и Шрайка, что окончательно я освобожусь только к завтрашнему утру, а вот послезавтра будет самый нервный и ответственный день - ставим второй форт. Никакой тревоги эта новость у моих подручных не вызвала - дело и в самом деле близилось к завершению.
   Когда я вновь вернулся в замок, пьянка уже сама собой почти сошла на нет - из окон дома баронов громкого гула не доносилось.
   - Скорпио, Торус у себя? - поинтересовался я у главного арбалетчика, который придирчиво наблюдал за тем, как десяток недавно получивших повышение призраков учатся натягивать тетиву арбалета.
   - Понятия не имею, - нехотя отрываясь от дела, сообщил стражник, - Вроде в казарме был...
   - Спасибо, - поблагодарил я его, но тот даже не обратил внимания: навязанные ему неумехи требовали постоянного пригляда. Впрочем, скоро эти парни станут неплохими стрелками, знающими, где у арбалета приклад - инструктором Скорпио был многоопытным.
   Зайдя в казарму, я и в самом деле обнаружил главного стражника, правда, ему было не до меня: за обеденным столом собрались он, Хельверт, Орри, Арон, Бладвин и Катэр, и, судя по накалу эмоций, беседа шла явно на повышенных тонах. Моего появления они не заметили, как не заметили и прокравшегося мимо них на цыпочках Кофаля - тот явно не хотел попасться под горячую руку.
   Говорил Арон, причем, даже не говорил, а орал. Стражник сам прекрасно знал, что с его посаженным в Шахте горлом голос лучше не утруждать, а это означало, что он действительно вышел из себя.
   - Знаешь, Катэр, ты - гребанная старая тыловая крыса! Меня трясет от вида твоей грязной морды...
   - Тебя по жизни трясет, малыш, - насмешливо заметил Бладвин, - И не хватайся за меч - отрублю хваталки.
   - А ты давай, отруби, - Арона несло, как лодку во время шторма, - Буллит уже доигрался, скоро придет и твоя очередь.
   Бладвин выкинул вперед кулак, и голова Арона мотнулась от несильного удара. Начальник стражников Шахты за пару секунд пришел в себя и попытался сам кинуться на обидчика, но Торус резко сказал:
   - Хватит!
   Задержавшийся на пороге Кофаль смотрел на действо во все глаза. В компании со мной. Правда, я об этом трепаться не буду...
   Схватив стражника за наплечник, я выдернул его за порог:
   - О том, что видел - ни слова, - шепотом сказал я ему без особой вежливости. Хотя формально Кофаль был выше меня по рангу, но реально это он мне подчинялся при постройке форта на Верхней Заставе. Вот и сейчас он быстро кивнул в знак того, что понял мое указание.
   Я не стал дожидаться того, что до стражника дойдет тот факт, что мне он теперь не подчиняется, и добавил еще жесткости в голосе:
   - Они успокоятся, а кто-то за длинный язык может получить. Иди по своим делам, будто ничего не случилось.
   - Так это... - попробовал возразить стражник, - В казарме там еще несколько парней...
   - Значит, зубы им пересчитают, а не тебе. Иди, я все разрешу.
   Стражник еще раз согласно кивнул и, приняв бравый и беспечный вид (ну, насколько ему позволяли его невеликие актерские способности), отправился к выходу во Внешнее Кольцо. А я вернулся в казарму.
   - ... А вообще, старик, он прав, - теперь говорил уже Бладвин, растягивая каждое слово, - Нам надо больше места. Еще две комнаты всего. А ты дрожишь над старым хламом.
   - Это осталось от людей, каждый из которых был лучше тебя в несколько раз, - хмуро ответил Катэр, - Пока мне лично не прикажут бароны...
   - Не забывайся, друг мой, - неприятно усмехнулся Бладвин, - Ты - всего лишь смотритель казармы. Над тобой начальствуют не только бароны. А еще много кто. Любой из нас, например.
   - Посмотрим, что скажет Гомез, - выкинул Катэр свой главный козырь.
   - А он уже сказал, - смакуя каждое слово, произнес Бладвин, - Торус - старший над армией, я - над Внешним Кольцом, Арон командует в Шахте... Продолжать? А ты тут что-то строишь из себя...
   - Когда-то... - тяжело произнес седой, уставившись в столешницу.
   - Вот что, Катэр, - вставил свое слово Хельверт, - Мы тебя уважаем, но если смотреть на вещи реально, твое время вышло. "Когда-то" уже не вернется. Мы и так тут тебя переубеждаем впятером, будто нам заняться нечем.
   Старик молча потупил взгляд - возразить ему было нечего.
   - Ну, тогда решено, - Бладвин хлопнул ладонью по столу и поднялся со скамьи, - Две комнаты на верхнем этаже...
   - Для отрядов Флетчера и Скатти, - резко припечатал Торус, - А твои люди, Бладвин, могут пожить и на своих старых местах. А склад мы действительно под штаб оборудуем...
   - И растащите все, - с какой-то болью в голосе процедил Катэр, - Бандиты Вы все...
   Теперь уже его собеседникам было нечего сказать против. А Бладвин так и вовсе пожал плечами: "Ну да, растащим, впервой, что ли?".
   Не приглушая стука сапог, я подошел к столу. Стражники посмотрели на меня очень неодобрительно - я лез не в свое дело.
   - Мог бы и не слушать, - хмуро сказал Торус.
   - Без особой охоты, - заметил я, - Арон, тебя слышно очень хорошо.
   - Ну, так заткни уши! - огрызнулся стражник, - Тебе какое дело?
   В принципе, Арон был прав. За столом собрались люди взрослые, бывалые и не без мозгов, они могли разобраться между собой сами. И не мне было решать, кто прав, а кто виноват. Тем более, что Торус вполне мог по собственному усмотрению переоборудовать казарму, и Гомез бы не возразил, но предпочел поставить Катэра в известность, а старик заупрямился и принялся вставлять палки в колеса. Если бы дело происходило не сегодня, я бы, пожалуй, тихонько ушел бы вместе с Кофалем, тем более, что сейчас происходила далеко не первая стычка между Торусом и Катэром.
   Но я помнил кубок старика, который некогда украл Жильбер, а я вернул. Когда-то и Катэра так наградил Гомез, в его честь произносили здравицы, а его слова все уважительно слушали - он был главным стражником. И вплоть до наплыва варантцев он со своими обязанностями справлялся. Более того, именно при Катэре была составлена первая карта Колонии.
   Но затем он не смог успокоить Внешнее Кольцо, и Гомез, похоже, перестал в него верить как в блестящего командира (хотя попробуй успокой одновременно Ангара, Торуса и Горна). Интересно, а что Катэр думал про себя, когда Гомез после Первого Раскола навязал ему толпу варантцев на шею, включая того же Торуса? Мне Торус (по способностям значительно превосходящий Катэра) жаловался, что ему стоит трудов держать в повиновении "приблатненных" стражников.
   Так что Катэр перестал справляться со своими обязанностями и наглому тану Бронилу уже ничего не смог противопоставить. Настолько не смог, что Гомез признал нордмарского вожака бароном. Карьера старого стражника в тот момент окончательно закатилась, и поражение от Ли было лишь финальной точкой. Почетная отставка.
   А теперь, в преддверии новой войны, молодые командиры недвусмысленно ему намекают, что пора бы уже и честь знать. И не мешать зубастым талантам пробиваться вверх.
   Они были в своем праве. Катэр занимает очень незначительную должность, и необходимость общаться с ним вежливо сильно раздражает. А когда он из остатков гордости не уступает в мелочах, которые надо разрешать быстро, даже очень быстро, терпение иссякает моментально.
   Хельверт был абсолютно прав: свою дань уважения они Катэру оказали, теперь очередь за стариком - он сам должен признать, что его время вышло.
   Но я помнил улыбку Катэра. Старика очень часто обходили по службе другие, но зла он ни на кого не держал. Ни на меня, перепрыгивающего по карьерной лестнице по несколько ступенек за раз, ни даже на Торуса, который занял его место. Понимал, что сам виноват в своей отставке.
   Я почувствовал, что должен поддержать старого стражника. Даже не потому, что он не отвел меня в темницу, когда разбирали происшествие с Декстером. Просто так было бы правильнее: не забывать о чувствах тех, кто остался у подножия, когда ты на вершине.
   - ... никакого, Арон, - признал я, - Но сыпать оскорблениями во все стороны, когда тебе возражают, не очень как-то...
   - Иди на болота проповедуй! - легким характером стражник не обладал, а вот эмоциям был более чем подвержен, и, честно говоря, я с трудом представлял, как он будет налаживать отношения с подчиненными. Правда, тут пусть у Торуса голова болит.
   Хельверт похлопал друга по плечу, намекая, чтобы тот успокоился, и принялся объяснять:
   - У нас стало больше людей, а заселять их некуда. Наверху очень неплохие комнаты, в которых жили стражники времен еще до Первого Раскола, раньше они пустовали, но теперь они нам нужны...
   - Там жила гвардия, парни, - сказал Катэр, - Не чета Вам.
   - Да! Но сидим здесь мы, а не они, - возразил Торус.
   - А там есть что-то ценное? - поинтересовался я.
   - Оружие, вещи, записи и всякое барахло, - раздраженно сказал Торус, - Азшар, там всего лишь груды старого хлама, которые никому не надо...
   - Мне, - коротко бросил я, - Мне нужны.
   - Не лезь, куда не просят! - рявкнул Торус.
   - Если там то, что не нужно никому, как ты говоришь сам, значит, отнесем на хранение куда-то на чердак. В интересах Лагеря... Я, конечно, не стражник, но, парни, Вы и в самом деле готовы выкинуть куда-то вещи товарищей?
   Орри и Хельверт смутились - и в самом деле, нехорошо будет. Остальным троим было на этот довод плевать.
   - Малыш, - проникновенно произнес Бладвин, - Ты, конечно, сейчас на коне... Но чем выше взлетаешь, тем больнее падать...
   Хм, Бладвин мог бы стать неплохим журналюгой. Говорить, язвить, намекать и оскорблять умеет.
   - Вот что, - твердо сказал я, глядя каждому по очереди в глаза, - Ближайшие три дня на мне немалая ответственность, и потому - некоторая власть. Эти три дня еще не вышли. Я знаю, что очень грубо раню Ваши чувства, начав тут командовать, но то, что хранит Катэр - важный кусок истории нашего Лагеря, и я своим долгом считаю его сохранить. Комнаты освободить надо, а вещи выбрасывать я не дам.
   - Ну и что ты накомандуешь нам? - насмешливо спросил Торус.
   - Вам пятерым - ничего. Просто комнаты освободятся к завтрашнему утру, и все. Катэр, я пришлю Шрайка с несколькими стражниками из отряда Гренкрейца, перенесете все в другое место. Такой компромисс всех устроит?
   Стражники молча переглянулись между собой. Предложение, внесенное мной, было, как ни крути, разумным, и если бы не эмоции и гонор, они бы и сами пришли к такому же решению.
   - Вот и хорошо, - сказал я, - Полоскать мозги на тему, что Вашу дружескую беседу было слышно всем желающим и нежелающим, думаю, не надо. Парни, мы все на взводе и сцепляемся из-за пустяков. Я не должен был лезть, да и действительно наехал, но давайте без ссор.
   - Та ладно, чего там, - махнул рукой Орри.
   Отлично, а теперь подсластим пилюлю.
   - С меня бочка в казарму, - подсластил я аж на полтысячи кусков. Своих. Мне все равно особо некуда руду пока девать, а вот ради восстановления хороших отношений.
   Бладвин довольно покачал головой. Арон скривился, но возражать не стал
   - ... Торус, - наконец, я вернулся к вопросу, ради которого и зашел в казарму, - Я чего тебя искал: на пятницу готовь людей, это уже точно решено.
   - Отлично! - варантец довольно быстро успокоился от проглоченной пилюли и теперь был готов меня благожелательно выслушать, - Давай вечером обсудим.
   - Постараюсь вернуться. Если что - завтра за обедом... Все, парни, бывайте и извиняйте за резкость. День какой-то сегодня насыщенный...
   - Да, - задумчиво согласился Хельверт, - Все время что-то вспоминается.
   Арон согласно кивнул.
   Да, юнитор пора возвращать.
   Пожав всем руки, я покинул здание и чуть ли не бегом забежал к Корристо. Старый маг меня ждал, стоя у пюпитра.
   - Держи, - сказал он, вручая мне призму и несколько больших свитков, свернутых в трубочку и перевязанных разными ниточками. Тот, что синей - на сундук, тот, что желтой - на дно пещеры, тот, что красной - на вход. Запомнил?
   - Да, мастер, - ответил я, улыбаясь, - Я все сделаю.
   - Да хранит тебя Иннос, - напутствовал меня Корристо, когда я уже сбегал по лестнице вниз.
  
   Что такое интуиция? Это опыт, перешедший в подсознание. То есть, подсознание само анализирует текущую ситуацию, по еле различимым факторам обнаруживая какую-то неправильность в окружающем мире. Человек может не услышать ни шороха за спиной, не увидеть лёгкого покачивания веточек, но всё равно понять натренированным шестым чувством, что за вот этим кустом притаился недоброжелатель.
   У мага интуиция развита ещё лучше, чем у обычного разумного: восприятие магического фона - это, по сути, шестое чувство. Конечно, сильные магические эманации вроде проклятия на гробнице Бронила может почувствовать каждый, но только маг может ощутить рядом ауру другого существа.
   Или даже несколько аур, как ощущал их я, когда накладывал заклинание Корристо на тёмный зев склепа. Знакомых аур, но понять, кто их владельцы, было сложновато - я как раз завершал вычитывать охранное заклятье, когда понял, что среди этих обелисков притаилось несколько человек. Но их ауры негатива не излучали, я не стал прерываться.
   Чувствовать магические потоки я стал относительно недавно - тренировки дали свой результат. К счастью, воспринимать их научилось прежде всего подсознание, иначе жить в замке, полном людей, ауры которых меняются ежечасно, было бы непросто - слишком большой поток информации пришлось бы перерабатывать ежесекундно. К тому же, полностью различать ауры со всеми их оттенками мне пока не светило - это прерогатива исключительно шестого круга, я пока мог определять их наличие и общую направленность эмоций. Хорошее подспорье для интуиции, но не более того.
   Вскинув руки в финальном жесте, я завершил запечатывание гробницы. Теперь это место излучало совсем другой фон, чем ещё сутки назад: вместо зловещего ужаса - строгое холодное предупреждение. Вместо "Ну проходи, если очень смелый, дорогим гостем будеш-ш-ш-шь..." - "Стой! Дальше нельзя! Иннос велит пройти мимо!".
   Вот теперь я уже ясно понял, что аур было четыре. Долго размышлять над тем, кто это мог быть, не приходилось.
   - Мильтен, - не оборачиваясь, обратился я к одному из Четвёрки, - Вообще-то за нарушение прямого запрета настоятеля епитимья полагается. Как старший по рангу маг я вполне могу и наложить.
   В первой "Готике" Мильтен был магом третьего Круга, во второй - четвертого, что, вообще говоря, отличный прогресс для человека, послушничество которого началось лет так в девятнадцать. Но пока его Круг был только вторым, и в ближайшие полгода повышения ему было не ждать.
   - Я знаю, что мне полагается, - ответил юный маг огня, - Но иногда приходится действовать в нарушение всех запретов.
   Я медленно развернулся. Четверка окружила меня полукругом, но никаких агрессивных намерений не выявляла. Стоявший справа Горн многозначительно поиграл бровями, слева, сложив руки на груди, безмолвным истуканом маячил Лестер, по центру стояли представители Старого Лагеря. Мильтен чувствовал себя явно не в своей тарелке: Корристо запретил ему рассказывать о юниторе кому-либо, а он мало того, что наплевал на запрет, так теперь ещё и я могу доложить его наставнику, что совсем нехорошо. Дело, конечно, не в епитимье, а в потере доверия: хорошим, фактически отеческим отношением Корристо его ученик Мильтен очень дорожил.
   - Тебе не стоит особо беспокоиться по этому поводу, Азшар, - Диего, как самый старший, первым завёл разговор, - Всё, что рассказал нам Мильтен, за пределы нашего узкого круга не уйдет.
   - Допустим, - кивнул я достаточно прохладно. При всей моей симпатии к этим людям приходилось признавать, что их методы не всегда не то, что законны, а и не совсем моральны. Да, друзей они никогда не предадут, ради куска руды не убьют и всегда помогут советом. Но насколько широки границы их дружбы, и кого считают они другом своей маленькой компании?
   Я, к примеру, дрался вместе с Ларсом против озверевшей толпы, но мы оба понимали, что каждый скрывает от другого действительно жизненно важную информацию. И что очень вероятно, что в будущем нам придется играть друг против друга.
   А у Четверки, похоже, нет никаких абсолютно своих тайн, или, если выразиться точнее, тайны своих Лагерей не являются тем знанием, которое нужно скрывать от остальных.
   - У тебя, как я понимаю, есть много вопросов, - почувствовав мою холодность, старший призрак ловко перевел русло разговора. - Спрашивай.
   - Вопросов много, на большинство из них ответы Вы дали сами, одним своим появлением, - я усмехнулся, сложил руки на груди и опёрся плечом о каменную стену. - Замечу, Мильтен рассказал Вам по-настоящему конфиденциальную информацию...
   - Которую, кто-то, между прочим, не доложил Гомезу, - настала очередь Диего указывать на моральность моих поступков.
   - Ладно, - вздохнул я, - Не будем ломать голову, кто из нас что сделал правильно, а кто - нет. Вы ходите по очень тонкому льду ребята, и однажды Вам придётся сделать выбор.
   - Возможно, - не стал отрицать Диего.
   Он уже однажды сделает выбор, когда Мильтену придётся сбегать из Старого Лагеря, а Гомез начнёт войну против всей Колонии. Правда, вряд ли уже в будущем всё случится именно так.
   - Я знаю, что никто из Вас не собирается предавать свой Лагерь, - я резко рубанул ладонью воздух, - Просто постарайтесь не заиграться.
   Все, подумалось мне, хватит заморачиваться моральностью их поступков. Я сам делаю то, что считаю нужным, не доверяя своё послезнание никому. И не собираюсь доверять.
   - Если Вы попросите меня достать Вам юнитор, я отвечу отказом. Так как Мильтен мои доводы, думаю, передал, объяснять второй раз, почему я так делаю, излишне.
   - И многое ты знаешь о юниторах? - спросил Горн.
   Многое. И охотно объясню - лишь бы Четверка дел не натворила.
   - Их лучше не трогать. Это штуки, которыми можно направлять магическую энергию невиданной мощи. Сатурас с их помощью может взорвать Барьер, а может, к примеру, обрушить дамбу. Юберион может разрушить случайно храм. И Ксардас не зря такую защиту поставил. Бесчеловечную, но эффективную.
   - И что может произойти, если мы заберем юниторы? - продолжал допытываться наёмник.
   - Понятия не имею, но скорее всего, ничего хорошего.
   - Ты что-то чувствуешь? - взволнованно спросил Мильтен.
   - Нет, - покачал я отрицательно головой. - И мастер не чувствует, вот что плохо... Горн, что либо слышно было от Сатураса за сегодня, что не то, что-то происходит?
   - Ну, мне ведь он не докладывает, - начал было играть простоватого хитреца наёмник, но тревога на лице Мильтена быстро вернула ему серьёзность. - Я сегодня был у него, он мне ничего не сказал.
   - Ты ведь не просто интендант, так ведь? - я не мог не задать этот вопрос: в другом месте и в другой момент он мне ни за что на это не ответит.
   - Да, я - доверенный наёмник лично Верховного Мага Круга Воды Сатураса, - всю эту тираду Горн произнёс без какой-либо напыщенности. - Мне он доверяет те дела, о которых не хочет просвещать Ли.
   Хм, это объясняет, почему Горн в игре многое делал через голову непосредственного начальства, например, лично уведомлял Сатураса про обвал Старой Шахты.
   Что-то такое я и предполагал, потому и задал вопрос о связях наёмника с магами воды. И получил ответ.
   - Ли тебе доверяет? - продолжил я выуживать информацию.
   - Так себе, - нехотя ответил Горн. - Ему не нравятся мои знакомства и отношение ко мне мастера Сатураса, но упрекнуть меня не в чем.
   Похоже, что именно поэтому во второй части игры Ли сотоварищи и не спешили вызволять Горна, когда тот попал в застенки паладинов. Мол, раз такой умник, то сам выкручивайся, как знаешь. А вернувшись на подворье Онара, Горн не стал особо задерживаться среди "соратников" и примкнул к охотникам на драконов. Да и в третьей части (хотя её в качестве сколь-либо каноничных событий учитывать не приходиться) Горн действует автономно от опального генерала.
   - Если Сатурас ничего не чувствует, это плохо, - заключил я, - Мильтен, ты ведь понимаешь, что я имею в виду?
   Маг согласно кивнул.
   - Азшар хочет сказать, - стал объяснять он остальным, - что с юниторами связано заклинание такого уровня, что его никто не может почувствовать, кроме мага шестого круга...
   - Заклинание очень тонкое, и одновременно - очень мощное, - добавил я. - Ночью я забрал юнитор, днём вернул. И никаких возмущений магического фона не ощутил. Только по последствиям понял, что что-то идёт не так. Все сегодня как полупьяные себя ведут и сначала делают, а потом думают.
   Диего с Горном согласно кивнули, а я уже готовился переходить к очередному доводу, почему нельзя забирать артефакт, как Лестер с блестящими от волнения глазами торжественно произнес:
   - Владыке Юбериону сегодня было видение! У нас готовится праздник!
   - Лестер, перестань, - наёмник пренебрежительно усмехнулся. - Не может же Юберион быть сильнее Сатураса.
   - Отчего? - пожал плечами Лестер. - Я же сильнее Мильтена. Он - маг второго круга, и я тоже.
   - А нам ты почему не сказал? - Мильтен уставился на друга во все глаза.
   - А не успел. Идол Кадар меня посвятил всего лишь неделю назад.
   - Получается, - удивлённо произнес Горн, - что Юберион - очень сильный маг? Как такое может быть?
   А и в самом деле? Идолы Братства - маги не хуже тех, что в остальных Лагерях, даже лучше, не говоря уже о том, что их больше по численности. А обучаться магии они стали относительно недавно. Юберион за семь лет прошёл путь от послушника до мага Пятого Круга! Конечно, можно предположить, что Верховный Гуру Братства - исключительно талантливый маг вроде Ксардаса или даже "изначального" Азшара, но остальные-то как получили свои способности? С той скоростью, с которой они постигают круги, абсолютное большинство сгорели бы на полпути! Точнее, развеялись бы прахом, сила-то, по сути, от Белиара, но не суть, главное - при всей крутости Спящего даже он не мог раздавать "админку" от магии всем желающим, если бы...
   Если бы не упрочнение тел своих последователей и их магического ядра. И дело не только в магии гуру, Стражи тоже развивают свои магические способности, укрепляя заодно физическое тело и потому действительно очень стойкие воины, легко машущие двуручниками. Тренировки тренировками, а с рационом Болотного Лагеря они уже давно должны были охлять. Или от эпидемии свалиться.
   Болезни вообще должны десятками косить болотников, если не сотнями. От работы в Шахте рудокопы умирают часто, даже довольно крепкий и следящий за собой Хельверт отхватил туберкулез, который мне потом пришлось выводить, а этим всё нипочем. И ладно Стражи, тех можно принять за аналог паладинов, послушники как не заболевают? Вши и голод - это мелочи по сравнению с тем, что они могли бы отгрести от болотного климата.
   Значит, Спящий и в самом деле изменяет тела своих последователей. Иннос, конечно, тоже укрепил и усилил меня. Но Спящий не может тратить громадные силы на такой альтруизм, как бесплатное усиление всех просящих - в конце концов, он заточён под землей, и ему самому нужны силы вырваться из своей темницы, а заодно и разорвать Барьер. Не может и не будет - он же демон, за просто так ничего делать не собирается. А во что может преобразовать других существ демон Белиара?
   Или в нежить, или в демонов. А скорее всего, в какой-то гибрид вроде высокоуровневой нежити, наделённой магическими свойствами демонов. Вот и готовы Ищущие из второй части серии.
   Избежали становления Ищущим всего три члена Болотного Братства: Ангар, Лестер и Фортуно. Последний - торгаш, в Спящего нисколько не веривший, а своё положение использовавший для торговли болотником, а вот остальные двое...
   Получается, Лестера Ксардас сшивал буквально по частям, восстанавливая ему одновременно магическое ядро, разум и тело. Это заняло довольно большой отрезок времени - целых две главы второй части, но старый некромант, без сомнения, невероятно крут: он остановил и повернул вспять процесс становления лича!
   И не менее крут Ангар - тот ухитрился справиться без Ксардаса. Какие-то части психики остались повреждёнными, последствия остановленной могучей волей "ищущизации" никуда не делись, но дееспособным человеком Ангар остался.
   Магические силы идолов - это вовсе не их силы, это - способности магических конструктов, которые Спящий создает на основе их тел. А инсектоид в такой големистике изрядный мастак, достаточно вспомнить, что он сделал с пятёркой шаманов, додумавшихся его призвать.
   Болотники стали Ищущими не потому, что Спящий их оставил. Спящий их уже почти сделал зомби (достаточно вспомнить неуязвимость апокалиптических стражей Кор Галома). А когда ему пришлось своих последователей оставить, Бельджар лично закончил работу своего слуги...
   - Может! - резко сказал я, воспроизведя в голове всю эту логическую цепочку. - Это называется сила на халяву. Они объединили медитацию с употреблением тяжелого наркотика, открыли своё сознание и душу какой-то сущности, и та стала их корежить, давая взамен силу.
   - Мы и не скрываем того, что Спящий дал нам силу, - наставительно заметил Лестер, пожимая плечами.
   - А что взамен взял? - язвительно возразил Мильтен.
   - Он - наш бог. Единственный истинный. Не будем об этом, - послушник поднял вверх подбородок, дав понять, что продолжать теологические споры не предрасположен.
   - Ладно, брат Лестер, - вздохнул я. - Твоё физическое, душевное и магическое здоровье только в твоих руках...
   Лестер никак не отреагировал на моё предупреждение. А я, наконец, для себя заметил, что тот приятный сметливый парень, с которым я познакомился два месяца назад, превращается в прагматичного расчётливого послушника, каким он встречает Безымянного.
   В четвертой главе он не пошёл на встречу с друзьями - старые книги в горном замке были ему интересней чужих проблем. Правда, желание получить в свои руки документ о владении Милленталем в нём возникло только после крушения Братства (иначе бы сам как-нибудь да прорвался через гарпий и скелетов), а пока думает лишь о продвижении в Гуру. И пусть - с документом я его в ближайшее время однозначно обломаю.
   - Так Спящий существует? - спросил наёмник, который всю эту дискуссию прослушал с явно выраженным интересом.
   Ну что же, можно аккуратно кормить этих ребят кусочками правды.
   - Надеюсь, что нет, - я дважды быстро кивнул, чтобы показать, насколько сильно на это надеюсь. - Все люди Колонии, более-менее осведомлённые в основах магии предпочитают верить, что Юберион всех водит за нос.
   - Ведь если Спящий существует, - сразу же сделал вывод Диего. - Это означает, что вместе с нами под этим Куполом находится невесть-что?
   - Очень сильное невесть-что, - уточнил я. - И по-хорошему, Болотный Лагерь надо бы уничтожить. Паладины бы уже вырезали всех болотников до последнего человека, не считаясь ни с какими потерями. Всё лучше, чем проснётся Спящий.
   - Неверующие боятся правды, когда должны бояться своего невежества, - продекламировал речитативом Лестер, а затем вдруг резко спросил. - Если убрать юниторы, Спящий проснётся, ведь так?!
   - Нет, - ответил я почти что правду. - Иначе бы он проснулся раньше, до Барьера и юниторов. Я не знаю, ради чего Ксардас соорудил здесь ловушку, но не просто так. И рушить без оглядки заклинание мага Шестого Круга я не рискну.
   Уточнять, что Спящий дрых себе спокойно потому, что Юберион не тормошил его, а сейчас может и проснуться или, по крайней мере, сообщить болотникам, как его пробудить, я, разумеется, не стал.
   - Пока мы не доберёмся туда, - я в полуобороте указал на далёкие горы, которые скрывали от нашего взора башню некроманта, - Я ничего предпринимать не стану. И остальным очень не советую.
   - Да мы и так всё понимаем, - Горн невесело усмехнулся, - Сатурас уже многих гонцов туда посылал, но все сгинули без толку.
   - Мне кажется, мы не о том думаем, - задумчиво произнес Диего, - Азшар, мы можем как-нибудь узнать, что собой представляет Барьер, не прибегая к помощи некроманта и бога болотников?
   Правильный вопрос. Интересный вопрос. Сложный вопрос. Мильтен и сам задумался (да, отличный вскоре будет маг, если любит размышлять над сложными задачами), Горн уважительно покачал головой, и даже Лестер прекратил нас игнорировать и с нескрываемым интересом стал ожидать ответа.
   - Да, есть шансы на то, что есть возможность это сделать, - сказал я через минуту. - Если удастся создать измеритель интенсивности магического поля и артефакт, определяющий род Силы - от какого она бога.
   - Погоди, - Мильтен, похоже, не понял половины использованных мною терминов, но суть уловил верно. - Ты хочешь определить, в каких местах какой Силы больше? Для того, чтобы это сделать точно, нужен маг Шестого Круга...
   - Или какой-то специальный артефакт, - ещё раз повторил я свою мысль.
   - И если ты его добудешь, то ты узнаешь, как разнести этот бельджаров Барьер? - уточнил Горн, - Интересно, Сатурас...
   - Знает, скорее всего, так же, как и остальные маги, - подтвердил я. - Но артефакта нет. Да и будь он у нас, это сложно сделать. Кругом орки, глорхи, болотожоры и всякие вооруженные до зубов бродяги. Ксардас, собственно, и сделал это - и ему ни то, что никто не мешал, он мог из Хориниса воинский отряд любой численности взять в помощь. Может, он потому и ушёл в орочьи земли, чтобы проводить измерения. Этим же, наверное, и ещё один пропавший маг занимается, если жив ещё.
   - Нейр был пятого круга, - напомнил Мильтен. - Его ощущение магии не столь совершенно...
   - А мы даже Нейра найти не можем, - заключил я. - В общем, закончится новая великая разборка - можно потихоньку начинать действовать в этом направлении...
   - А если мы быстро заберем юниторы и сразу же взорвем Железную Гору? - перебил меня Горн.
   - Шанс успеха - процентов пять, - опять почти чистая правда. Не говорить же, что шанс на самом деле нулевой.
   - Зря ты так сказал, Азшар, - улыбнулся Диего. - Для тех, кто прожил здесь больше десяти лет, даже пятипроцентный шанс - это очень много.
   - Ну, хорошо, - сказал я устало. - Представим, что разрушили мы Барьер. Дальше что? Парни, Вы опять отправитесь на нары. Может и не будет над головой серого купола, а вот конвоиры с хлыстами - будут. А ещё не будет вина с окороками. Это если ещё паладины не порешат. Ломать Барьер надо с умом, в нужный момент. И к этому надо приготовиться. В идеале - захватить Хоринис до того, как по наши души явятся каратели. Удрать-то отсюда до их прихода не получится - мы на острове.
   - Один человек всегда может ускользнуть... - начал было Горн, но сам же осёкся. - А ведь я и не думал о таком никогда. Ведь да, один я не пропаду...
   - Никто из нас не пропадёт, - сказал Диего, жестким взглядом осмотрев нас всех по очереди. - И из наших друзей - тоже.
   - Один раз уже влипли сюда, - покачал я головой, - У Робара найдутся матерые стражники, способные засечь нас в городе, следопыты - найти наши следы в лесу, паладины, отточившие свое мастерство на орках. Мы здесь привыкли ходить с гордо поднятой головой, а на свободе наш вольный вид будет сразу бросаться в глаза. Если не охота скрываться всю жизнь где-то в глуши, надо подготовиться...
   - Азшар, - перебил меня Диего, - Поверь, не пропадем.
   - Ну, хорошо... Фингерс, - произношу первое пришедшее на ум имя, - Он считает тебя своим другом. И ты его. Для подземелий, воровских сходок и уж тем более - для жизни в лесном разбойничьем лагере - он слишком стар.
   На какую-то долю секунды Диего смутился, но затем вдруг хитро улыбнулся:
   - Ну, я ведь не единственный его друг. Один известный мне влиятельный призрак о нём ведь позаботится?
   - Вот я и забочусь. Потому и против взрывать Барьер без подготовки, - я серьёзно поглядел в глаза каждому, - И Вам не дам.
   - Гомез никогда не пойдёт на крах своей власти, - Диего посмотрел на меня тяжёлым взглядом. Очень тяжёлым. Я впервые увидел в нём того бесстрашного вожака самой опасной банды Внешнего Кольца, о котором я был только наслышан. - Придётся выбирать.
   - Смотря, что мы Гомезу предложим. И когда...
   Диего отрицательно покачал головой.
   Осуждать его неверие в то, что Гомез может согласиться рискнуть всем, не приходилось. Он не знал ещё, что через год орки начнут серьёзно теснить войска Робара, что без двух-трёх поставок фронт рухнет - и тогда королю станет не до Колонии. В такой ситуации, разрушив Барьер и захватив Хоринис, бывшие заключённые смогут диктовать Миртане свою волю. А то и отбить её назад у орков. Захочет ли Рудный Барон Гомез стать Его Величеством Королем Миртаны Гомешом Первым?
   А гораздо правильнее и разумнее разрушить Барьер и захватить Хоринис, не прекращая поставок. Никуда король не денется. Избавимся от орков, доведём до отречения короля - и страна, не разорённая войной, у наших ног. Но для этого надо проделать колоссальную работу, ничуть не менее лёгкую, чем отправить Спящего пред пылающие багровым пламенем очи его начальства.
   - Решаем, - спокойно произнес Диего. - Или рискнуть сейчас, или ждать, пока нам поможет Некромант.
   - Я определю, что юнитор не на месте, - я тоже внешне показывал спокойствие, но внутри был изрядно напряжён. Мне светила очень опасный бой с моими, пожалуй что, и друзьями. Если они решат, что я - единственная преграда на их пути... может, и не убьют, но пленить захотят точно.
   - Я... я не могу! - взволнованно воскликнул Мильтен. - Это же отречение! Если мы вернёмся в Лагерь без него, мастер меня отлучит. Причём не так, как когда-то отлучили Азшара, а по-настоящему.
   - А если никто не узнает? - усмехнулся Диего. - Ну, и Сатурас может принять в Круг Воды...
   - Не могу, - отчаянно мотнул головой маг. - Всё равно не могу. Просто не могу, даже если и не узнает никто.
   - Юниторы, возможно, не дают Спящему пробудиться, - задумчиво произнес Лестер. - А, возможно, они и дали ему силу явиться во сне Господину Юбериону. Нет, убирать их нельзя. Я буду молить Спящего, чтобы он указал мне верное решение. Но я пока очень незрел...
   И надеюсь, не "дозреешь", как Нирас, Люкор и Галом...
   - Валить Азшара - не выход, - прямо сказал Горн. - И неправильно. Надо прорываться к Ксардасу. Но в одиночку я не пойду через эти земли. Да мне и некогда скоро будет.
   Диего посмотрел вверх, на голубые молнии Барьера.
   - Азшар, - сказал он без малейшего добродушия. - Я здесь уже пятнадцать лет. Ты не представляешь, как я хочу отсюда выбраться. У тебя есть какой-то план?
   - Два года, Диего. Я сумею изменить Колонию и найти путь разрушить Барьер. Но нужно время. Ещё два года.
   Призрак печально улыбнулся.
   - Будем ждать, - сказал Диего. - У меня на руках много крови, но я никогда не убивал тех, кто этого не заслуживал. И не собираюсь никогда. Но даже без этого... я верю в тебя, Азшар.
   И у заброшенных развалин древнего капища я и главный призрак пожали друг другу руки.
  
   Глава 7. Когда каждому нужно больше положенного.
  
   За прошедшие сутки мне пришлось наобщаться так, что потом и три дня подряд не захочешь слышать людской речи. А если и слушать, то лишь неспешную беседу о разных пустяках. Но когда маячивший у северных ворот Сайфер искренне обрадовался, увидев неспешно бредущего меня, я понял, что сложные разговоры с дипломатией каждого слова на сегодня не закончены.
   - О, хорошо, что ты уже здесь! - бывший вор даже подпрыгнул от радости на месте, - Хоть ты успокой этого мудака...
   - Что у нас уже с утра стряслось? - поинтересовался я, не пытаясь скрыть психологическую усталость.
   - Слай хочет развести Кольцо на дополнительный налог для... - Сайфер осёкся на полуслове и огляделся. Выражения лиц стражников за его спиной излучали надменность и безразличие, но на торговца они смотрели пристально и зло. - Пошли, в общем.
   Я, слегка нахмурив брови, взглянул стражникам в глаза. Те немного потухли - уже настолько нагло не смотрели, но и доброжелательности в их мимике не читалось. Впрочем, сложно ожидать чего-то другого от состава, который набирал под себя Бладвин. А ведь именно эти ребята теперь отвечают за порядок во всём Внешнем Кольце.
   На связки орочьих топоров, которые я всё-таки забрал из схрона, ни Сайфер, ни парни Бладвина никакого внимания не обратили. Пара дозорных у пограничного пункта, заступившая на смену Мейзису и Бруно - тоже. Абсолютное большинство членов Старого Лагеря просто не знали, что это за железяки я с собой приволок.
   Долго идти не пришлось: больше шестидесяти призраков стояли двумя группами на нашей полянке. Диего бы уже куда-то спровадил эту толпу, чтобы она не вытаптывала травку и вообще, не портила чудный вечерок, но старший призрак вернётся только завтра днём. А это означает, что я опять главный и разгребать возникший конфликт придётся мне.
   А то, что конфликт не просто присутствует, а с каждой секундой разгорается всё сильнее, было видно невооружённым глазом. Во-первых, вокруг не было ни единого стражника и ни единого рудокопа - пусть призраки и считались третьей кастой Лагеря, участвовать в их разборках между собой дураков не было. Поглазеть со стороны тоже никто не решался, разве что стоявшие на стене стражники в тяжёлых доспехах зыркали тревожно. Даже лично Бладвин поостерёгся разгонять этот митинг.
   Во-вторых, обе группы стояли друг напротив друга, зло глядя и растопырив руки в стороны. Казалось, ещё чуть-чуть - и вот они начнут крутить распальцовки и быковать фразами "Ты чё, козёл, не понял?!".
   Первая сторона конфликта была представлена Специальной Службой Административного Управления Внешнего Кольца Старого Лагеря, то есть Слаем и его приятелями, а также - всякими мелкими (в плане значимости для лагеря) про-равеновскими прихвостнями. А вот вторая была сборной солянкой из рыночных торговцев (особо мрачными и решительно настроенными выглядели парни из "картеля" Фиска) и ряда заслуженных призраков вроде Фингерса.
   Сайфер сразу же подошёл к своему патрону, а я остановился на равном расстоянии от обеих групп. Часть призраков обратило на меня внимание сразу, остальные - когда услышали лязг кинутого на землю оружия. С ближайшей лавки неспешно поднялся Шрайк, подошёл и встал сразу за моим левым плечом, как и подобает адьютанту.
   - Мастер Гайлер ушёл домой, - прошептал варантец мне на ухо. - Его сила в уме, а не в мече.
   Я кивнул ему, подтверждая, что всё сделано было правильно, после чего обратился в слух - Слай, едва меня увидев, тут же начал жаловаться:
   - Взгляни на этих крыс, Азшар! Они настолько неблагодарны, что не хотят внести единоразовый сбор для нашей защиты...
   - Кем санкционирован сбор? - сразу перебил его я. В чём общий смысл проблемы я и так понял, но для обдумывания верной тактики требовалось время. Так что пусть пока Слай отчитается малёхо, а я подберу нужные слова.
   - Че? Го? - по слогам переспросило новое "большое начальство". Остальные призраки тоже недоумённо уставились на меня. Судя по всему, слово "санкционирован" было слишком сложным для их восприятия.
   - Кем было утверждено решение о новом сборе? Короче, парни, кто из баронов дал на это добро?
   Слай на пару секунд впал в прострацию, пытаясь подобрать ловкий ответ, а заодно и сообразить, должны ли бароны решать такие дела.
   - Никто, - просмаковав каждую букву, высказал заухмылявшийся Фиск. - Никто из них. Это личная инициатива одной дурной головы. Кому-то захотелось очень низко прогнуться под Бладвина.
   - Мы вполне можем решить это дело сами, добровольно! - нашёлся, наконец, Слай. Пафос, с которым он говорил, явно свидетельствовал, что аргументы он обдумывал заранее и не один раз уже успел продекламировать. А то и не один десяток - лица его оппонентов скривились как от оскомины. - Это будет добровольная помощь стражникам от лица Лагеря! Мы ведь должны быть едины!
   Пафос Слаю не шёл абсолютно, он вообще никак не идёт матёрым прохвостам, о которых всем известно, что они прохвосты. В бескорыстность молодого призрака ну никак не верилось, а вот в резонность слов Фиска - вполне.
   Но дело всё равно надо было спускать на тормозах, причём ради блага самих фирмачей - им тёрки с Бладвином будут ни к чему.
   Уговаривать народ мириться было бесполезно. Оставалось только надавить, а это было сложно - призраки на этой поляне собрались опытные, влиятельные и умные, этих просто так не нагнёшь. Лучше всего будет скопировать (как бы невзначай) манеру кого-либо из начальства. Торуса и Диего, конечно, изобразить не получится, Гомеза из себя строить не надо, а вот бывший судья Равен подойдёт в самый раз. Пусть эти призраки и сметливы, но поток сложных слов, произносимых со скучающим видом заправского бюрократа, они сходу не воспримут. Только в голосе надо будет побольше теплоты - они мне приятели, а не подчинённые клерки.
   - Не имеем, - мягко сказал я, когда Слай заткнулся. - На самом деле, мы не имеем права организовывать добровольный сбор сами. Все вопросы, которые затрагивают сферы компетенций и касты стражников, и касты призраков, должны решаться при непосредственном руководстве баронов. Я уже не говорю о том, что надо бы поставить для начала в известность руководителей обеих фракций, то есть, Торуса и Диего, да и самого Бладвина - тоже...
   - Он-то как раз в курсе, - со смешком произнёс один из подручных Фиска.
   - Он должен принять на себя официальную ответственность за собранные средства...
   Даже подручные Слая заухмылялись (ну, те, кто поняли сразу). Все прекрасно знали, что Бладвин с удовольствием примет на себя эту тяжёлую ношу. Уже есть что-то общее у обеих групп, хорошо...
   - А Торус обязан знать, что на взвод Бладвина выделено дополнительное финансирование из благотворительного фонда, у него своя смета, - продолжил я. - Но утвердить сбор средств должен, как минимум, Равен. Бароны, напомню, очень не любят, когда крупные суммы проводятся по независимым каналам. Более того, они не приветствуют даже обсуждение таких вопросов. То есть, наше незапланированное совещание незаконно. Все те, кто драли здесь глотку, независимо от своей точки зрения, совершали противоправное действие.
   Все, притухли. Понимая общий смысл речи, призраки, пытаясь соображать в рамках навязанной им терминологии, не могли быстро подобрать нужные контраргументы. А теперь добьём их:
   - Парни, - проникновенно произнёс я. - Что бы мы здесь не решили, это не будет иметь никакого значения. Если мы придём к Равену и скажем "Мы решили собрать добровольные пожертвования для наших стражников!", он тут же спросит "А кто разрешил?". Ну, а если мы придём и скажем ему "Барон, ты нас извини, но мы решили не делать добровольные пожертвования для наших стражников!"... В общем, сами представьте.
   "Парни" представили возможный идиотизм второго "если" и окончательно затихли. Часть из них просто были ошеломлены описанной мною вариацией будущего, другие, самые умные, просчитывали в нервной спешке вероятность того, что вся вываленная на их голову демагогия - точное предсказание. Я лично ставил на два из трех - разборки между призраками в тревожное время Равену и в самом деле ни к чему.
   - А если ничего Равену не говорить? - ляпнул вдруг какой-то бородатый сутулый мужичонка со стороны Слая.
   Я посмотрел на этого придурка... ну как на полного придурка. На придурков сложно смотреть как-то иначе. И в этом я был не одинок. Под проникновенными жалостливыми взглядами мужик сдулся и ссутулился ещё больше - сообразил, что же такого он сморозил.
   Я повернулся к Шрайку и нарочито беспечно сказал ему:
   - Извини, что перебиваю, мне просто показалось, что кому-то вдруг стал язык не нужен. Вместе с головой. Или, может, мне крамольные слова послышались?
   - Послышались-послышались, - торопливо сказал Слай как можно более весело. Вопрос сбора средств резко стал второстепенным: его незадачливый подручный вдруг внезапно нарисовал ему внеочередную проблему.
   Призраки, что слаевские, что их оппоненты, расхохотались: дураков не судят. Один из слаевцев, высокий блондин-нордмарец, даже добил собрата:
   - Ну, Вестхель, ты и тупица!
   - Да пошел ты, Куэнца, - огрызнулся бородач.
   Очень зря огрызнулся - Куэнца был и сильнее, и моложе.
   - Да ты, вижу, дружок, и в самом деле нарываешься, - глаза нордмарца опасно сузились, а его голос стал насмешливо-угрожающим.
   - Отвали от него, - отозвался мрачный варантец, стоявший у Вестхеля за плечом.
   - Это не твоё дело, Маурин, - последние слова Куэнца прорычал, но было понятно, что он уже пошёл на попятную.
   - Молчать! - фальцетом крикнул Слай.
   Его подопечные тут же сделали вид, что успокоились (хотя обмениваться взглядами не прекратили). Пусть Слай был слабее и трусливее и Маурина, и Куэнцы, но хитростью и жестокостью превосходил обоих в разы, потому именно он и был доверенным призраком Бладвина. Интересно, что Слай в том канонном будущем не поделил с Неком, что убрал его? Явно ведь не кротокрысы отправили стражника на тот свет. Неужели и в самом деле амулет?
   - Так что, - резюмировал я, когда перебранка стихла, - объявляю каждому из присутствующих устный выговор без занесения в личное дело. А также налагаю штраф в виде шести ящиков шнапса для тех парней с арбалетами, которые смотрят на нас со стен и думают, стрелять по нам или пока обождать. На шнапс сбрасываются все без исключения, ответственные - Сайфер и, пожалуй, Маурин. А что касается предложений по вопросу, поднятому Слаем, то все желающие в течение трех последующих дней подают их в письменной форме Диего, после чего тот будет вести разговор с Равеном и Торусом. Три дня. В письменной форме. Диего некогда будет выслушивать каждого. Возражений нет?
   - Почему сразу шесть? - возмущённо выкрикнул какой-то молодой парнишка из приказчиков Фиска.
   - По одной бутылке на человека, - охотно объяснил я. - В страже Внешнего Кольца тридцать бойцов. И ящик Бладвину. Он вообще-то имеет право отдать приказ на расстрел всех присутствующих, включая Слая.
   - Дело не в шнапсе, всё со шнапсом правильно, - медленно протянул Фиск, а затем скучающим голосом стал намекать на то, о чем все подумали, но никто не рискнул озвучить первым, - Азшар всё сказал правильно, хотя вообще-то не может раздавать приказы. Но он зато говорит верно...
   Что же, настала пора тяжелой артиллерии.
   Больше канцеляризмов богу канцеляризмов! Бюрократии к трону бюрократии!
   - Имею, - улыбнулся я. - Приказом Равена от двадцать четвертого июля этого года, я назначен исполняющим обязанности старшего призрака Старого Лагеря на момент его отсутствия. Приказ до сих пор в силе.
   Я каждому посмотрел в глаза. Твёрдо, но без надменности и холодности.
   - А ведь так и есть, - нарушил непродолжительное молчание Фингерс, - пока нет Диего, Азшар - главный.
   Впервые с начала разговора Фиск и Слай переглянулись без злобы. Они вспомнили, что пока в компании с Диего заново короновали Ларса, Внешнее Кольцо без руководства не осталось.
   - А что мешает дождаться Диего? - спросил вдруг Маурин.
   - Ничего, - я насмешливо ухмыльнулся прямо в глаза варантцу. Хотя выглядел Маурин человеком серьёзным, жизнью битым и поножовщины не боявшийся, но как призрак он стоял ниже меня по рангу, а приятелем мне не был, и позволять ему огрызаться в мой адрес я не собирался. И уж тем более - обсуждать мои указания.
   - Абсолютно ничего, - повторил я, не сдерживая улыбки во весь рот. - Так и нужно было сделать. Но, парни, Вы... Вы дождались? Или начали рубить канаты - отчаливаем, не жди нас, Старый Лагерь. У?
   - Вот тебе и "у", - пробормотал старый взломщик.
   Я выразительно поглядел на Маурина. Варантец на секунду сжал зубы, но потом мускулы его скуластой физиономии расслабились. И он коротко кивнул головой, признавая моё право отдавать приказы. Хорошо.
   - Фиск, - обратился я к торговцу. - Шнапс передавай сейчас, а руду тебе остальные сбросят.
   - А если откажутся? - усмехнулся варантец. Фиск сам хорошо знал, что руду донесут все, он просто пробовал на прочность меня как старшего.
   Я печально развёл руками, подняв глаза к небу: если кому недорога его жизнь или хотя бы благополучие, тот, конечно, может и не скидываться.
   - Всё это желательно сделать в скором времени. А в ближайшем времени - разойтись и не маячить, - и теперь надо сказать что-то ободряющее. - А вопрос сбора решится, но не с наскока. Совещание с участием баронов соберётся, и там будет решено, кто за что платит. Или не платит. И какие основные и второстепенные обязанности у охраны Внешнего Кольца. А когда выйдет постановление, тогда и будем исполнять. Все.
   Последнее слово я сказал хлестко и холодно, дав остальным понять, что митинг закончен и дальнейшие обсуждения бессмысленны. Призраки зашевелились, стали тихо переговариваться
   - Девять кусков, - голосом базарного торговца вещал Сайфер, - всего девять кусков. Стражникам надо больше шнапса! Девять кусков!
   С откровенной неохотой призраки раскошеливались, а затем уходили по своим делам. Компания быстро уменьшалась.
   - Мы перенесли всё на верхние этажи, - уведомил меня Шрайк, - и прикатили от Фиска бочку.
   - Отлично. Посторожи пока рюкзак и оружие, я пойду успокою Слая.
   - Зачем?
   - Чтобы он делал то, что надо. А не, что собирается.
   Слай, раздражённо кинув Маурину руду, резко развернулся и быстро ушёл куда-то в дебри Кольца. Я не особо спеша отправился за ним.
   Нагнал я его через пятнадцать минут в каком-то закутке, в компании Куэнцы и ещё одного призрака - невзрачного темноволосого мужика за тридцатник по имени Шарфич.
   - О, явился! - зло проговорил он. - Зачем? Бладвин тебе уже и так спасибо скажет.
   - Скажет, - подтвердил я. - Причём искренне. Это ведь я сегодня выручил его из неприятностей, в которые ты его чуть не впутал.
   - Я? - удивился призрак.
   - А кто? - я продолжал давить, нацепив маску раздражённого наставника юного баронета, воспитывающего подопечного за допущенные промахи на званом ужине. - Слай, у тебя же хорошие мозги. Какого ты, ни с кем не посоветовавшись, полез выбивать сбор? Чтобы у Равена завтра очередь из ходоков стояла? А также у Торуса. А кто-то ведь и к Гомезу может пробиться...
   - Бладвина Гомез не снимет, - заметил Шарфич.
   - Не снимет. Но и не забудет. И выводы сделает. Не в пользу Бладвина. Если до Вас троих не доходит, так объясняю подробно: Бладвин стал командиром очень приблатненной части чуть ли не вчера. Ему надо показывать результат, а не предъявлять проблемы на ровном месте. Или ты, Слай, хочешь, чтобы его на фронт отправили? Так ведь легко устроится, если пол-Лагеря будет не радо ему здесь. Равен, конечно, заступиться может. Если сами его не разочаруете, иначе тогда он разрешит Вам почувствовать всю соль неприятностей. Помнишь, Слай, как бароны Скипа отделали?
   - Такое вспоминать опасно, - процедил Куэнца.
   - Рудокопам вслух - опасно. А некоторым бестолковым призракам очень даже полезно... Но ты, Слай, пошёл нагибать рынок. И неважно, кто кого сожрёт: Бладвин Фиска или Фиск Бладвина. Победителя в любом случае не наградят. Не то время сейчас.
   - Но ведь наша стража не будет выполнять свои обязанности, если им не будут доплачивать, - заметил нордмарец.
   - Вот ты сейчас сморозил тупость не хуже Вестхеля, Куэнца, - уведомил я призрака. - Им отдан приказ, и они обязаны следить за порядком. Иначе с них жёстко спросят. А вот как они будут следить за всякими мелкими нарушениями и в чью сторону принимать решения, зависит уже от того, кто с ними поддерживает хорошие отношения. И если бы кое-кто не стал вводить сбор напрямик, рано или поздно Бладвин и его люди стали бы негласно получать дополнительное довольствие, которое не по каким счетам бы не проходило...
   - А теперь всё делать надо через баронов, и за каждый кусок надо держать отчёт, - закончил Шарфич.
   Его приятели на него посмотрели очень удивлённо, и тот неохотно объяснил:
   - Да я когда-то приказчиком служил у одного барыги. Немного знаю эту кухню.
   Именно, что немного, иначе остановил бы Слая. Вслух озвучивать Шарфичу своё мнение о его скромной персоне не стал, а просто продолжил озвучивать вероятные последствия:
   - Вот зачем требовать с Фингерса дополнительный сбор? Ему же и так платит Равен и курирует он же. Так можно и с Равена начать требовать... Придётся составлять тарифную сетку. Нагрузил ты, Слай, работой не одного человека.
   - А Фиск? - спросил Куэнца. - Он-то платить может.
   - За что? Если бы Бладвин пообещал картелю, что их собственность под надежным присмотром, тогда да. А сейчас не будет из принципа. Вплоть до распоряжения Равена. А оно будет нескоро - барону сейчас не до этого. И разбираться Бладвин с Фиском в начале большой войны тоже не будет. А если картель сам полностью откажется платить и других подобьёт, то Бладвин не будет ловить их по одному, уговаривать, угрожать - да не до того будет. И тогда страже Кольца даже понизится довольствие.
   - А ведь Равен может... - начал было Куэнца, но я забил последний гвоздь в крышку гроба их воздушных планов:
   - Накрутить хвост Фиску из-за каких-то тридцати кусков?! Да барон Вас пошлёт с такой дребеденью куда подальше! Ему нужны надёжные, исполнительные и ловкие парни, которые не нуждаются в помощи по всякому мелочному вопросу... А Вы, ребята, дело, между прочим, провалили. Конечно, можно будет говорить, что Вам помешал Фиск, помешал Фингерс, помешал Азшар... Но это потом. А так можно сказать чётко: Вам поручили важное и щекотливое дело, а Вы сели задницей в грязную лужу. Вашей задачей было тонко намекать и уговаривать, а не бегать по Лагерю и всех строить. Да, заняло бы неделю, но результат вышел бы отличный... А ещё лучше было посоветоваться с Диего, с тем же Фингерсом... До Вас дошло, что Вы угодили в неприятности, из которых Вас и Равен, и Бладвин не будут вытаскивать? Не потому, что не смогут, а потому, что не захотят. Дошло или нет?
   Последние несколько предложений я отчеканил с таким нажимом, что Шарфич даже побледнел. Да и Слай с Куэнцей явно поникли.
   - И что делать? - развёл руками нордмарец.
   - Прилюдно помириться с картелем, - сказал я уже спокойным голосом. - Чем быстрее станет известно, что вся эта дурная разборка окончилась миром, тем лучше. Слай, извини, но придётся прогнуться перед Фиском. А ещё желательно написать письменное предложение по тарифному плану, о котором я говорил. И тогда, если удастся договориться с Фиском, то можно всё представить, как спор по отдельным пунктам твоего плана, к которому подключились остальные. А моё распоряжение можно представить в таком свете: я закрыл собрание из-за его бессмысленности, так как все представленные проекты не прошли рецензию Диего.
   - Азшар... - честно признался Куэнца. - Вот я сейчас ни хрена не понял.
   - Придётся научиться понимать, - пожал я плечами, - Равен потому и барон, что не только всё это понимает, но и умеет с этим работать.
   Слай в задумчивости поскрёб ногтями прокопченное дымом дерево чьей-то хибары.
   - Ох, ладно, - сказал он после глубокого вздоха. - Разгребёмся.
   Так, а теперь сахар на пилюлю. Я почти что Айболит уже.
   - Слай, я от Бладвина нисколько не зависим. Не сходимся во мнении мы с ним часто. Тем не менее, я ему плачу, ну, негласно, конечно, даже больше, чем когда был простым призраком. Мне не надо рассказывать то, о чем ты сегодня весь день распинался. А остальным надо. Но аккуратно.
   - Да понял уже, - призрак вяло махнул рукой. - Кажись, я реально дал маху.
   - Бывает. Я когда-то тоже дал маху, понадеявшись на неприкосновенность, вот и очутился здесь. Всё, что мы здесь наворотили, исправимо. Главное, картель сам не стал строить козни из-за спины, а полез в открытую. Так что к миру они будут готовы. Завтра или послезавтра... О Фингерсе и думать забудь, старика не трогай.
   - Поговоришь с Фиском? - с надеждой спросил Слай. До него, наконец, дошло, как сильно он зарвался и чем ему это может грозить. Его подручные между собой тут же переглянулись. Если Акела промахнулся, значит, может, пора менять Акелу?
   - Придёт Диего, расскажешь ему всё подробно, он уладит. У меня просто нет и не будет времени. К тому же для Фиска он - большой авторитет. Но если что - тогда ищи меня. Чем смогу - подсоблю.
   - Спасибо, - поблагодарил меня призрак, причём искренне: я спас от лишних дыр самое дорогое для него - его шкуру.
   - Да не за что. Всё уладится как нужно. Гомез и Равен знают, как разрешать такие дела.
   - Великие люди, - торопливо подтвердил Шарфич.
   - Вот именно, - довольно кивнул я. - За Гомеза!
   - За Гомеза! - гаркнули все трое.
   Распрощавшись с незадачливыми рэкетирами, я отправился обратно к своему дому, где меня уже достаточно долго ждал Шрайк.
   Голос своего адъютанта я услышал шагов за сорок.
   - Не ты добыл - не тебе трогать, воин. Убери руки, это трофеи не твои, а Азшар-бека.
   - Призрак, вот ты надоел, - ещё один знакомый голос. Грокуб. Ну да, этот не видел орочьего топора ни разу. - Я ведь не украду.
   - Без разрешения не дам. Даже беку Торусу.
   - Ты забываешься, призрак, - сурово и громогласно высказал своё мнение Флетчер. - Проблем захотел?
   - Если ты устроишь Шрайку какие-то проблемы из-за того, что он стережет мои вещи, я сверну тебе челюсть, - уведомил я стражника, выходя из-за угла.
   - О, Азшар, - весело ухмыльнулся Торус. - Тут твой парень на нас готов уже с мечом кинуться.
   - И правильно бы сделал. Нечего тянуть руки к чужому. В данном случае, гомезовскому - я их собирался сдать Стоуну на перековку. На что-то полезное... Флетчер, Грокуб, мне научить Вас уважать чужую собственность или сами уймётесь?
   - Азшар, так я же ничего... - начал было Грокуб, но закончил за него я:
   - Не успел. И хорошо. Да и не на что смотреть - для человеческой руки подходят как коню сапоги.
   - Ну, Краш Уррок, - Торус пнул лежащую на траве железяку, - это почётное оружие. Ни один паладин не считается таковым, пока не принесёт этот топор из боя. А вот ятаганы - да, для простых орков.
   - Не такой уж, значит, и паладин, - сказал Флетчер.
   На глазах у собравшихся на полянке тридцати с лишним стражников и такого же количества призраков Торус залепил подчинённому затрещину.
   - Если кто мне завтра сходит в земли орков и принесёт хотя бы один ятаган, - Торус зло оглядел всех собравшихся, - послезавтра получит тяжёлый доспех. За мой счёт. Цена этой железяки - кусков тридцать. А в руках у орка - верная смерть для тупой башки. Если двое сходят и вернутся с ятаганами - каждому по доспеху. Да даже если вы мне вдесятером принесёте хотя бы одну такую штуку, Гомез сам всем выдаст по доспеху! Так что заткнитесь все. В этом Лагере от силы десяток людей, способных в одиночку уложить пятерых орков. Несём это всё в замок, Азшар, прихвастнём. Есть, Бельджар раздери, чем хвастать!
   Толпа загудела.
   Я разрешил всем потрогать и осмотреть это железо. Народ рассматривал с видом знатоков, пренебрежительно щурился, но по их возбуждённым лицам было видно, что они сильно впечатлены.
   Пока все желающие восхищались изделиями орочьей металлургии, я поблагодарил Шрайка и отпустил его, занёс рюкзак, забитый собранными по дороге травами, в свой дом, пожал несколько десятков ладоней, и когда поздравления закончились, вместе с Торусом понёс топоры в замок.
   Бароны, конечно, были впечатлены гораздо меньше - для них орки не были страшилкой для крестьян. Да и удивляться им не приходилось, они и так довольно неплохо (хотя, конечно, не полностью) представляли мои способности. Так что, по лезвию ятаганов пальцами никто не проводил, зато относительно рядовой ужин быстро перешёл в застолье.
   Через несколько чаш подряд я улизнул к Корристо - уведомить о том, что склеп успешно запечатан. Мастер в ответ сообщил, что снял остатки тёмной магии с головы Бронила и захоронил череп барона в подвале часовни.
   До хижины я дошёл, когда уже большая часть Лагеря готовилась ко сну. Мне же следующие четыре часа пришлось разбирать и просушивать травы, и лишь далеко за полночь я смог позволить себе такую роскошь, как глубокий сон.
  
   Около четырёх часов ночи я уже застёгивал жилетку. Саблю на пояс, сагайдак за спину, пустой рюкзак на плечи - и вперёд. Шрайк, как верный адъютант, уже должен был меня ждать.
   За дверью бывшего грабителя караванов не оказалось, но, всмотревшись в слабо освещаемую факелами тьму, я увидел быстро идущую по тропе знакомую фигуру.
   - Мастер Гайлер уже поднимает на ноги строителей, - уведомил меня варантец, не понижая голоса. В это утро ранняя побудка предстояла ВСЕМУ Лагерю.
   - Отлично. Буди Хаммеля, пусть начинает варить похлёбку. Да и пусть ребята Гренкрейца тоже просыпаются.
   Так как работы проводились за стенами лагеря, то столярные цеха постоянно охранял один из взводов. Конечно, тяжеловооруженные латники Арто на такую работу не посылались, а вот Гренкрейц, Скатти, Флетчер или Брендик - за милую душу. Этой ночью за сохранность досок и свай отвечал косматый бородач (и отвечал своей косматой бородатой головой). Там же в компании котлов, поварёшек и четырёх помощников провёл на свежем воздухе ночь Хаммель: ждать час-другой, пока стражники, рабочие и рудокопы сами себе приготовят перекус и утолят голод, было слишком расточительно по времени.
   Торуса будить я пошёл лично. Правда, старший стражник уже давно не спал - свет в оконце его штаба горел. Выйдя на стук, варантец был серьезён и напружинен, но узнав меня, ободряющей хлопнул по плечу.
   - Сегодня почти что бой, - сказал он, - А то и важнее. Пойду будить парней.
   Через час лагерь гудел нестройным гулом разговоров, лязгал сталью оружия и легонько тряс землю топотом ног. Все, кто имел хороший слух и чуткий сон, были вынуждены просыпаться.
   Один за другим к кипящему на костре казану подходили стражники и строители - Хаммель только-только закончил готовить плов. Сытно позавтракав (мяса никто не жалел), стражники стали готовить телеги, плотники - собирать пиломатериалы. И только тогда я дал отмашку полусонному, только поднявшемуся с перины Бладвину:
   - Буди рудокопов.
   - За это, - Бладвин довольно усмехнулся и хлопнул ладонью по рукояти меча, - Не беспокойся.
   Беспокоится и в самом деле не приходилось. Что стражники Бладвина, что призраки Слая особой вежливостью не страдали, а вот снобизмом - очень даже. Я бы с удовольствием отправил оповестить рудокопов кого-угодно другого, но это был тот редкий случай, когда Бладвин был полезен: никто другой не обладал достаточной наглостью, грубостью и злостью, чтобы вламываться в дома рудокопов и силой выталкивать их за дверь.
   Один за другим недовольные люди, что-то ворча себе тихо под нос, подходили к Хаммелю за похлёбкой (им предназначался уже суп, правда, мяса там тоже было в избытке). Не нужно было иметь семь пядей во лбу, чтобы видеть, как народу вовсе не нравилось начинать свой трудовой день уже с рассвета да ещё и работать чуть ли не за доброе слово (в случае Бладвина с подручными добрым словом считалось "Шевелись, скотина!"). Но другого выбора, кроме как ЗАСТАВИТЬ рудокопов тащить телеги на Шахту, у нас не было: Торус лишь рассмеялся, когда я предложил выделить на этот день сразу двести стражников, из которых сто должны были катить грузы. В конце концов, рудокопам всё равно "по дороге".
   Если стражником Бладвин был посредственным, то как надсмотрщик - выше всяких похвал. Собрать всех рудокопов, заставить их пойти на каторжный неоплачиваемый труд и проследить, чтобы они не разбежались - всё это Бладвин выполнял с нескрываемым удовольствием.
   Спорить я не стал - Равен всё равно бы подтвердил решение Торуса. Чистоплюйством (по мнению остальных - весьма излишним) из большого и малого руководства Лагеря страдали очень немногие.
   Где-то к шести утра все были накормлены, а телеги собраны.
   - Начинаем! - провозгласил я с ворот (точнее, одной створки), погружённой на особо крепкую телегу. - Курс - на Старую Шахту! Да, именно на Шахту, забудьте о развалинах башни. Брендик впереди, Гренкрейц замыкает. Со стороны леса прикрывают Скатти, Флетчер, Кургул. Именно в таком порядке! Обед и ужин - за счёт Лагеря. Всем! И да поможет нам Иннос! За Гомеза!
   - За Гомеза! - проорали все, от Бладвина до самого последнего бедолаги: вождя любить не обязательно, достаточно ему верно служить.
   И телеги тронулись в путь. Весьма тяжёлый путь.
   Обычно рудокопы телег не тащили, ни на Шахту (вдруг сопрут ещё что), ни с Шахты (они оттуда и так выползали изморённые). Конечно, и среди рудокопов существовала определённая каста приблатнённых (вроде бывших "ребят" Декстера), которым поручалось толкать возы на Верхнюю Заставу или от Старой Шахты, но сегодня слишком много надо было везти, к тому же - малоценного по меркам Колонии, так что любая свободная пара рук была кстати. И любое транспортное средство - мы выкатили из Замка все возы до единого, да ещё и сами соорудили несколько телег.
   Двигались мы, тем не менее, гораздо быстрее, чем обычно шёл караван на Шахту: во-первых, дерево всё же легче большей части продовольствия, вроде бочек с водой, во-вторых, толкатели постоянно сменяли друг друга. И в третьих, рудокопы прекрасно понимали, что если наёмники нас успеют перехватить, то разбирать, кто стражник, а кто нет, не будут. А стрела из лука - тем более.
   Караван, как и стоило ожидать, растянулся очень сильно: когда последняя телега пророкотала колесами по мосту, бойцы Брендика преодолели уже треть пути от моста до Шахты.
   Тем не менее, дорогу к главному источнику благополучия Старого Лагеря преодолена была успешно. Когда мы через час увидели наконец частокол Старой Шахты, у проёма пока ещё отсутствующих ворот нас ожидало два десятка бойцов с арбалетами - Ян озаботился, он единственный в Старой Шахте знал о Дне Икс.
   Брендик и его подчинённые остались караулить дорогу (дозоры противника наверняка уже заметили караван, и их атака была более чем вероятной), а враз повеселевшие рудокопы резво прибавили усилий, так что даже стражникам Скатти пришлось ускорить шаг.
   Прождав, пока проедет середина каравана (та, что охраняли люди Флетчера), я и сам отправился к Шахте. Гайлер там уже распоряжался без меня, но надо было лично всё проконтролировать.
   - В кои-то веки о нас вспомнили! - поприветствовал моё появление начальник стражников Шахты. - Я уже думал, что совсем стало некуда руду девать, только в оврагах вышки ставить.
   Несмотря на всю эту грубость, Арон был рад до несказанности - его шансы удержать вверенный ему укреплённый пункт только что выросли раза так в четыре.
   - Вышек только шесть будет, - уведомил его я. - Одна и так есть у ворот, затем вторую у ворот, одну с левого краю, одну с правого, и ещё две на правом фланге. Извини, больше не стали делать - и так очень подозрительно...
   - Шесть вместо одной! - стражник от радости даже облапил меня, хорошо, что хоть не последовал примеру Брежнева. - Да мы остановим тролля!
   Пока я беседовал с местным начальством, Гайлер времени зря не терял. Собственно, он и был худруком этого "театра" под названием "Стройка века", а я, если продолжать аналогию - директором: я согласовываю, организовываю и решаю дела с начальством, а он непосредственно руководит процессом. Вполне обычное распределение обязанностей: то, что я хороший инженер (по местным меркам), не означает, что я - отличный прораб.
   Так что строители уже прибивали подмостки и рыли ямы для свай, на которых будут стоять вышки.
   - Ох, врежем сегодня, - потирал руки Арон. - Ящиков десять-двенадцать, больше Ян не даст. Надо бы его раскрутить на крепкое, а, Азшар?
   - Двенадцать? - переспросил я, в уме пересчитывая соотношение пива на одного стражника. - Вполне возможно.
   По кружке-другой на стражника это и в самом деле немного. Вполне Ян правильно выдаст. Если выдаст, но тут я его заставлять не стану, пусть Арон уламывает сам.
   Когда в ворота вкатилась последняя телега, на первые доски опалубки уже взобрался первый арбалетчик из ребят Арона (а ещё трое и сами выбрались на единственную вышку, оставшуюся от королевских времён).
   - Мертенс, осторожнее! - крикнули ему снизу, - Эти доски ещё толком не прибиты!
   - Ничего, зато всё видно! - весело ответил сверху лихач.
   - Слазь, стражник! - обратился к нему лично Гайлер. - Мы там сейчас будем молотками стучать!
   Мертенс с некоторым неудовольствием слез.
   Первые надежно прибитые подмостки с перилами наверху появились только через час. За это время рудокопы успели отдохнуть (после чего Арон их безжалостно погнал на работу), Хаммель - развести огонь для готовки супа, а ребята Брендика - вернуться из дозора. Причём вернуться в полном составе: слишком велика была вероятность того, что наёмники плюнут на то, что ещё как бы мир, и попробуют напасть, а в таком случае патруль - это просто смертники.
   Люди Ли замаячили на горизонте лишь к обеду. Нашу активность они, конечно, засекли, но пока доложили, пока решили, что делать, времени утекло немало.
   Я в тот момент стоял на полу-построенной стене и, надо сказать, видел и в самом деле далеко: у водопада собралось десять-пятнадцать наёмников, нервно ходящих взад-вперёд, похоже, обсуждавших, что происходит.
   - А выкусите-ка! - стоявший рядом Мертенс широкими движениями (так, чтобы наёмники точно увидели) изобразил неприличный жест. Боевики Ли и в самом деле разглядели телодвижения стражника и даже показали что-то подобное в ответ. Но Мертенс лишь весело рассмеялся.
   - Будет нас здесь хотя бы два десятка - не попрутся без приглашения! И с приглашением тоже!
   Но нападения всё равно ожидать приходилось в любую минуту. И судя по тому, что наёмники то прибывали на водопад целыми дюжинами, то уходили куда-то, такая мысль в головах вождей Нового Лагеря мелькала. Наконец, к трём часам явилось сразу тридцать человек, как наёмников, так и воров, причём их привёл сюда чётко видный лидер: высокий темноволосый мужчина, черт которого было издалека не разглядеть, что-то говорил, а остальные его внимательно слушали.
   Сомневаться, что посмотреть на форт явился самолично генерал Ли, не приходилось: никого другого не стал бы так слушать Ярвис - внимательно, вытянувшись во фрунт. А никому другому не мог принадлежать этот рыжий хвост.
   Их сомнения разрешила первая поставленная вышка: Ли махнул рукой, развернулся и зашагал обратно. Вслед за ним потянулись его ребята, оставив у водопада только наблюдателей...
   ... Работу мы закончили только в одиннадцать вечера.
   - Ну, принимай, хозяин, - весело сказал я начальнику Шахты, когда мы в последний раз проверили, как открываются-закрываются ворота. - Крепость, сразу говорю, так себе, но шайку-другую остановит. На стене человек пятьдесят разместить можно, не более.
   - Да это просто горный замок в нордмарских горах! - полунасмешливо-полувосхищённо ответил Ян, - Правда, я ни разу их не видел, но и половина тех баранов в волчьих шкурах - тоже.
   - Ворота - не решётка, могут выбить, - продолжил я объяснять. - Решётку ковать не стали, иначе бы любой понял, что не на стоянке Кавалорна ставим форт. Решётка - после войны уже. Так что мы у входа в шахту ещё и бруствер соорудим завтра. И кухню тебе оставим...
   - Да всё в порядке, расслабься, - лениво, в манере, смахивающей на воровскую, произнес Ян. - Держи пиво лучше. И вообще, я тостами не силён...
   - За форт! - гаркнул в темноту Арон.
   - За Гомеза! - крикнул Скатти.
   - И за то, и за другое, - рассудительно произнёс один из призраков Яна.
   - Так! - пришлось брать инициативу в свои руки, - За Гомеза, за нас, за весь Старый Лагерь... И за победу!
   - Вот это правильно! - начальник Старой Шахты наставительно поднял вверх указательный палец, второй рукой стукая своей бутылкой об мою, - За победу!
   - За победу!!!
  
   Первым в Лагерь отправился Ян, а не я, чему можно было только радоваться: не самому же мне хвалить только что построенный форт? Пусть начальник Старой Шахты в компании с командирами вернувшихся в Лагерь взводов этим и займутся, благо и у нас оставалось работы на половину дня.
   Ян ушёл утром (ему надо было срочно переговорить с Диего насчёт поставок провианта), но к обеду не вернулся. Переживать за него не приходилось (без охраны в десять-пятнадцать арбалетов Ян теперь по Колонии не перемещался), и это означало, что его там задержало что-то очень важное. То есть, с вероятностью в три четверти можно было утверждать, что в Старом Лагере опять что-то стряслось, и баронам резко понадобилась ещё одна умная голова для совета.
   На всякий случай посоветовав оставшемуся за старшего Арону глядеть в оба (на что стражник ответил, что и так почти не спит), я в последовавшем коротком споре всё же выгрыз у него взвод Брендика в сопровождение своим строителям. Арон мою логику не понял: зачем я сначала советую быть настороже, и сразу же после этого забираю у него двадцать человек? И он был прав, но наёмники, получив вчера унизительную затрещину по коллективной ново-лагерной морде, могли захотеть отыграться на строй-бригаде. Арону на судьбу всех, кто не ходил в красных цветах, было наплевать (подопечных-рудокопов он вообще попросту ненавидел), и мне пришлось упирать на полученные полномочия: пока новострой баронам в эксплуатацию не сдан (а он ещё не сдан), начальствую здесь я.
   Сильно давить на этого изрядно закомплексованного человека я не стал и вдобавок пообещал вскоре прислать подкрепление. Вообще говоря, подкрепление уже давно должно было подойти: взводы Скатти, Флетчера и Кургула покинули форт ранним утром, и Торус был обязан прислать им замену: у Арона под рукой оставалось всего восемьдесят человек, из которых три десятка точно заняты в Шахте. Так что угрюмый стражник нисколько был не рад, что я забираю ещё и Брендика, оставив его на пару с Гренкрейцем защищать важное укрепление.
   Обратный путь прошёл без происшествий. Увидев, что мост охраняют ребята Пако, я понял, что прорыва через овраги с целью перерезать главную дорогу Ли, к счастью, не предпринял. А это было бы вполне разумным решением: словить на обратной дороге шесть десятков стражников, кативших в лагерь возы. И это бы объясняло, почему нет новостей из Лагеря. Но, похоже, генерал посчитал такой план излишне авантюрным, или же разведка Нового Лагеря откровенно проспала наши передвижения. На это, наверное, и рассчитывал Торус, когда отдавал приказ вернуть ему сегодня три взвода: главный стражник не верил, что наёмники решатся на штурм Шахты, если там будет стоять сколько-либо надёжное укрепление.
   Отправив у моста взвод Брендика обратно (у Арона и в самом деле мало войск), я в компании строителей добрёл до родного деревянного муравейника - если бы не башни замка, сходство с жилищем трудолюбивых насекомых было бы почти полным.
   Муравейник гудел. И гудел нехорошо. В воздухе витало напряжение, и хотя в этом напряжении не чувствовалось панической истерии и разгорающегося гнева, было понятно, что народ сейчас обсуждает вовсе не постройку нового форта. Правда, если сопоставить по времени, то об этом событии сообщили ещё вчера вернувшиеся со смены рудокопы. Значит, случилось за утро что-то другое, что-то такое, что из Лагеря до сих пор не прислали гонца...
   - Умеешь ты встряхнуть весь Лагерь, - приветствовал меня Слай. - Да что там Лагерь - Колонию трясёт!
   - А что случилось-то? - поинтересовался я, окинув взглядом то одну, то другую группку призраков, обсуждающих что-то в узком кругу.
   - Пойдём со мной - сам увидишь, - покачал головой молодой призрак. - Тут такое...
   - Позже, - отстранённо возразил я. - Мне надо заплатить за окончание работ.
   - Ооооо! - протянул Слай, весело разведя руки в стороны, - За это не переживай. Равен дал уже распоряжение Шарфичу... У нас Шарфич теперь - на месте Уистлера...
   Скорее всего, ненадолго. На таком месте нужна не только хитрость и изворотливость, тут ещё и авторитет нужен, причём свой, а не бладвиновский. Вот и проверится на практике, насколько по-настоящему осторожен и умён Шарфич, сумеет ли не перейти никому важному дорогу.
   - Вчера рудокопам четыре бочки шнапса выставили, парни! - Слай обращался уже напрямую к моим подчинённым, - Гомез распорядился. А строителям - ещё по сто кусков руды сверх того, что обещал Вам Азшар. А ещё по фунту жареного мяса и по бутылке пива каждому! Пусть каждый выпьет за Гомеза! А?!
   - За Гомеза! - относительно слитно рявкнули обескураженные строители. Пусть и были они в большинстве своём малограмотными мужиками, но головой думать умели, и напускной пафос Слая верноподданнического восторга у них не вызвал. Мол, знаем мы доброту баронов. Не, ну сто кусков сверху - это очень приятно, кто же откажется. Можно и прокричать здравицу Гомезу, призраки вон вообще живут припеваючи только потому, что громко лижут пятки баронам, чем мы хуже?
   - Выдаёт Шарфич - все к нему!
   - А он знает, - прошептал я Слаю чуть ли не в ухо. - Что обмануть моих людей - это всё равно, что обмануть меня?!
   - Ты что?! - так же тихо возмутился Слай, - Приказ же от баронов.
   - Гайлер, проследи, пожалуйста, - обратился я к начальнику строителей. И когда они стройной колонной отправились на рынок, я вновь повернулся к Слаю. - Ну, и что такое ты не хотел им показывать, что спровадил к Шарфичу?
   - Не я, а сам барон Равен, - покачал головой призрак. - Пошли... Вчера пришли вести о том, что форт почти готов, Гомез расщедрился и хорошо так расщедрился. И когда сегодня похмелились, в полдень явился Бартоло...
   - И явился не один, - заключил я, когда в компании одних только Шрайка и Слая прошёл через ворота.
   Открывшееся зрелище объясняло все недомолвки. Пятый барон и в самом деле явился отчего-то с гостями. Посреди плаца на приблизительно равном удалении от всех построек одной кучей стояли три дюжины воров. А так как посреди двора находилась решётка и виселица, то картина получалась очень даже красноречивой: воры затравленно жмутся к своему последнему пристанищу.
   Боевики Квентина глядели по сторонам (а их отовсюду окружали небольшие компании очень хмурых и очень недовольных стражников) встревоженно, но некоторые из них, нацепив на морды наглые лыбы, беседовали с небольшой группой своих возможных палачей, возглавляемую лично Торусом.
   Во дворе было очень тихо: стражники внимательно слушали, что же скажут воры - готовились разорвать своих вчерашних врагов в клочья за одно только неверное слово.
   - Абреки, - тихо сказал Шрайк. - Петля их ждёт...
   - Я пойду лучше, - прошептал Слай. - Тут они уже несколько часов. А бароны что-то обсуждают и не выходят. И Квентин с ними...
   Слай тихо ускользнул прочь, а я продолжил вслушиваться в диалог.
   - И много Вам платит Гомез? - задал вопрос наглый белобрысый охотник Дракс.
   - А тебе какое дело? - резко, чуть ли не срываясь на крик спросил Микс. - О, Азшар пришёл! Азшар, чтобы ты им заплатил? Стрелу в горло, да?!
   В эту разборку, в отличие от прошлой Фиска-Слая, я вмешиваться не собирался: триста стражников, думается, могут решить свои дела самостоятельно. Но раз спрашивают, значит, можно и нужно повернуть разговор в правильное русло.
   - Это обсуждать бессмысленно. Любое решение баронов обсуждать бессмысленно, так как его нужно исполнять, - вкрадчиво начал я, а затем усмехнулся: холодно, зло и жестко. - Ты неправильно ответил, Микс. Новичка надо учить. Дракс ведь задал неверный вопрос...
   - Почему это? - ухмыльнулся охотник. - Любой наёмник при поступлении на службу...
   - Молодец! - я весело хлопнул в ладоши. - Дракс, ты ведь не наёмник вроде. Наёмники вон у Ли себе сидят, шнапсом солонинку запивают. И не вор. Уже. Или нет? Если нет, то что ты тогда здесь делаешь?
   Дракс хотел что-то возразить, но злые улыбки стражников, явно довольных приведённой аргументацией, в момент убедили его, что свобода слова, особенного необдуманного, есть вещь достаточно дорогая.
   А мне в голову пришла идея.
   - Микс! - громко провозгласил я. - Кубок вина Драксу!
   И стражники, и воры стали переглядываться: с чего это такая щедрость? Микс уставился на меня во все глаза, но Торус, ожидавший продолжения представления, хлопнул его по плечу.
   - Давай, Микс, - весело сказал варантец. - Одна нога тут, другая там...
   Сбитый с толку Микс молнией метнулся в казарму и уже через минуту вынес Драксу здоровый кувшин на полтора литра.
   - Ну, пей, Дракс, - насмешливо сказал я ему. - Ты же сюда за сказочной жизнью пришёл. Так радуйся! Вино есть, и закуски, если надо, поднесём. Пей!
   Охотник был ошарашен не менее стражника, буквально всунувшего ему кувшин в руки. Он бы и отпил, но боялся. Неизвестности боялся: Дракс, как и его дружки, ожидал от новых "сослуживцев" подлянки.
   - А оно не отравлено? - задал вопрос какой-то молодой налётчик в самом дешёвом облачении. Этот парень, похоже, попал в Колонию недавно, в ворах пробыл от силы пару месяцев, а затем купился на сладкие речи Квентина.
   - А почему оно должно быть отравленным? - я весело и безмятежно улыбался. - Если бы мне Микс поднёс вина, я бы с благодарностью принял. И в мысли бы не могло у меня возникнуть, что вино отравлено. Мы с ним служим одному делу, одному Лагерю и одному человеку... А ты кому служишь, Дракс?!
   Последний вопрос я гаркнул голосом армейского офицера, ну, как получилось. Но от резкой смены тона многие из боевиков вздрогнули.
   - Я никому не служу, - вспыхнул Дракс, но увидев, как сузились глаза Торуса, посчитал нужным исправиться, - Я в команде Квентина.
   - Неправильный ответ, - спокойно сказал я, - Рэтфорд, ты же охотник, реакция твоё всё! Отчего это у Дракса голова до сих пор на плечах?
   "Охотник с реакцией" от моих слов ещё более провис - его мозг просто не успевал обрабатывать информацию.
   - Так кому Вы служите, парни? - спросил я уже у всех воров, положив руку на рукоять сабли.
   "Парни" переглянулись. В голове у них вертелось желание ответить дерзко, и если бы кто-то из них решился взять на себя роль вожака-непримиренца, мне бы пришлось отступить - слишком ценны были в текущий момент эти кадры. Или же довести ситуацию до кровавой резни, наплевав на все возможные последствия, включая серьёзное недовольство баронов и провал планов по захвату Новой Шахты (узнав о судьбе Квентина, Окил попросту откажется иметь с нами дело).
   Воры понимали, что сейчас значение их предательства очень велико, а потому можно вести себя нагло. Тем не менее, они боялись. Боялись возможной ловушки от баронов, боялись, что продолжавшиеся битый час кряду переговоры окончатся неудачей, боялись анти-баронского мятежа в Старом Лагере, вызванного их появлением.
   Я шёл по тонкому краю. Эту банду необходимо было нагнуть, иначе потом с ними совладать будет трудно, а у стражников резко упадёт боевой дух. С другой стороны, и потерять ценный в боевом и политическом плане ресурс было нельзя.
   Но мне повезло. Повезло, как я понял позже, благодаря самой личности Квентина: тот не терпел вокруг себя по-настоящему талантливых людей, да ещё и обладавших своей харизмой, и вожака среди этого отребья не нашлось. А вот умный и сообразительный - нашёлся.
   - Барону Квентину, - дал мне ответ невзрачный молодой мужчина то ли 20-ти, то ли 30-ти лет.
   - Правильно, - протянул я. - А он кому служит? Кому подчиняется даже барон Квентин?
   - Гомезу, - ответил умник, и сразу же добавил: - Рудному. Барону. Гомезу.
   - Знаешь! - похвалил я вора. - Микс, по кувшину мне и...
   - Франко, - представился мужчина. - Франко меня зовут.
   - Мне и будущей звезде нашего купечества Франко!
   Почему бы и не сделать комплимент человеку, ухитряющемуся зашибать деньгу с таким начальником, как Квентин?
   Без особого удовольствия стражник отправился за вином.
   Все те две минуты, пока его не было, двор пребывал в нервной тишине.
   - Спасибо, Микс, - сказал я стражнику, когда тот вручил мне в руки кувшин. - Я пью за баронов Старого Лагеря, пью за наш порядок и наши традиции, пью за нерушимость наших правил, пью за честность, дружбу и доверие между своими. Среди нас нет места негодяям, и кем бы мы ни были ранее, в Старом Лагере мы - одна семья. Мы не провозглашаем равенство и не говорим о справедливости, и что у нас всё общее. У каждого из нас есть личное, но главное дело - одно на всех. Мы не спрашиваем, сколько нам заплатит Гомез, потому что он никогда ещё никого не оставил без награды. Мы не наёмники, мы верим своему барону, а он верит в нас. Вопрос платы нас оскорбляет: лучшие из нас едят и пьют с ним за одним столом. Что нам ещё от него требовать? Прав ли я, парни?
   - Целиком и полностью! - ответил Катэр.
   - Красиво сказано. И правильно! - тряхнул головой Торус, моментально изобразив, насколько его прочувствовала моя речь. Варантец чётко знал, чего он хочет от баронов, и ему ещё много чего хотелось добиться в Старом Лагере, но открыто об этом он не объявлял никому и никогда. Наоборот, такие разговоры и такой настрой только поддерживал и сам насаждал.
   - Верно! - гаркнул кто-то ещё.
   В обычной ситуации стражники бы подумали, что я перебрал лишку и впал в неконтролируемый идеализм. Они смотрели на жизнь практично, и сами видели, что коррупция и фаворитизм в Лагере правят бал. Но сегодня, получив от баронов в лицо плевок (стражники прекрасно понимали, что Гомез бы не стал связываться с Квентином, если бы верил в них как в воинов), все они - и гомезовцы, и равеновцы, и торусовцы, и пушечное мясо, и новички - все они готовы были растерзать воров в клочья: Новый Лагерь врагами считал из них любой. И потому мои слова пролились бальзамом на их уязвленную гордость. Даже Флетчера, который откровенно не любил меня, так как считал выскочкой - и того проняло.
   Стражники начали стучать в знак одобрения рукавицами по доспехам. Ещё миг - и они оглушат весь замок воем восторга, который может привести к самым разнообразным последствиям, вплоть до того, что от воров ничего не останется для похорон.
   Я поднял кувшин вверх и продолжил речь:
   - И пусть сегодня мы принимаем просто-таки огромное количество новых людей, мы переплавим их в добрую сталь, в какую когда-то переплавили нас. И я пью за барона Квентина, что он станет опорой Лагеря! Пью за умелых бойцов, сегодня по праву получающих свои доспехи, что они будут верно стоять с нами плечом к плечу!.. Твоё слово, Франко!
   Взгляды более чем двухсот человек сфокусировались на торговце. Самые бывалые из воров побледнели: они видели, насколько мне удалось взвинтить стражников, и понимали, что ошибись сейчас Франко в своих словах - и вся банда Квентина будет уничтожена в мгновение ока, не поможет даже прямой запрет Рудного Барона.
   Налётчик и сам это прекрасно понимал. Он был бледен как мел, когда поднимал вверх кувшин, его рука дрожала, но отвечал он, почти не запинаясь.
   - Я так красиво говорить не умею... И сказать могу только одно. За Гомеза!
   - За Гомеза! - отсалютовал я кувшином. Улыбаясь, я обвёл требовательным и насмешливым взглядом воров: и почему молчим?
   - За Гомеза! - не выдержали нервы у того паренька, который искал отраву.
   - За Гомеза! - прогремел басом Торус. Он чутко уловил то самое мгновение, когда воры дрогнули, и нанёс добивающий удар.
   - За Гомеза! - проорали почти все люди Квентина.
   И почти сразу же за ними потряс весь Старый Лагерь слитный вопль полутора сотен тренированных глоток:
   - За Гомеза!!!
   Пока стихал боевой клич, сопровождаемый лязгом железа об железо, мы с Франко осушили кувшины до дна. Именно до дна, больше литра вина залпом. И если я это сделал без особых усилий (по крайней мере, внешне ничем не проявил отвращения), то Франко осушал свою тару мелкими глотками, не отрываясь, краснея с каждой влитой в себя каплей. Он был бы и рад перевести дух или остановиться уже на трети пути, но стук рукавиц об латы ему всё время намекал, что малейшая остановка может быть расценена как неуважение.
   Допив, Франко перевернул кувшин дном кверху. Одна, две, три капли сорвались в песок. И всё. Стражники одобрительно застучали по доспехам, и успокоившийся вор опёрся плечом на виселицу - ему надо было перевести дыхание. И вообще, хоть как-то переварить выпитое без того, чтобы храпеть в песке через пять минут.
   - Браво! - разрезал едва наступившую тишину насмешливый голос. Все обернулись - на крыльце стоял лично Рудный Барон.
   - Я доволен Вами, стражники, - продолжил Гомез, спускаясь по ступеням. - Представляю Вам нового Барона. Приветствуйте барона Квентина.
   Из дома один за другим вышли остальные бароны, среди них - уже знакомый мне усатый варантец. Доспех барона шёл ему гораздо меньше, чем синий шарф вора. Не по Сеньке шапка.
   То же подумал, наверное, каждый из присутствующих. Но деваться было некуда: ни стражникам, ни, тем более, ворам. "Барон" Квентин, и это уже было понятно, будет играть в Лагере явно второстепенную роль.
   - Слава Барону Квентину! - грянули слитно все, хотя особого восторга не выказали даже его подручные. А кое-кто так и рискнул ухмыльнуться: мол, чего орать, когда мы с бароном - друзяки.
   - Странно, - Гомез не мигая уставился на Дракса. Охотник мигом побледнел. - Кто-то не рад тому, что в Старом Лагере стало на барона больше? Как это так, Квентин? Кажется, твой человечек тебе не особо верен... Может, заменить тебе его?
   Попытался подобрать слова Квентин, попытался подобрать слова Дракс... А вор за спиной охотника к разговорам предрасположен не был, зато свою шкуру и благополучие ценил. Ведь если они сейчас проявят неуважение к собственному лидеру, их судьба - пушечное мясо. Старый Лагерь будет вытирать ноги и об Квентина - и об них.
   В спину Дракса вонзился нож с широким лезвием, прямо под лопатку. Вор повалился в песок лицом вперёд. Треснул о край железной местами заржавевшей решетки кувшин, и кровь Дракса смешалась с разлитым вином.
   - За что?! - выкрикнул Рэтфорд. Ответом ему служили дикие взгляды его друзей, не собиравшихся рушить свою карьеру из-за того, что охотник, шокированный убийством ближайшего приятеля, не смог удержать эмоции в себе.
   - Я потом ему объясню! - поспешил я влезть в разборки воров, - Рэтфорд, подойдёшь потом к Шрайку. У меня будет для тебя задание.
   Оглянувшись на своих ещё минуту назад товарищей, охотник только кивнул.
   Гомез насмешливо изогнул бровь в мой адрес: да зачем тебе этот бродяга нужен? Я пожал плечами: моё дело. Объяснить барону, что я спас Рэтфорда за дружелюбие к новичкам и некоторую безобидность (ну насколько может быть дружелюбным и безобидным состоявшийся разбойник), было бы сложно, так что и незачем пытаться.
   - Мы верны Квентину, - ответил убийца Дракса, вытирая нож. - И верны тебе, Гомез.
   Рудный Барон смерил вора долгим взглядом, а затем милостиво кивнул. Прогиб был засчитан. То, что прогибом служила смерть человека, никого не волновало ни в коей мере. Дракс слишком поздно понял, что вольница закончилась ровно в ту минуту, когда он переступил ворота Старого Лагеря.
   - Скип выдаст Вам доспехи, парни, - буднично заметил Гомез, слегка улыбаясь, - Вы все в деле. С чем я всех поздравляю.
   Последние слова прозвучали иронично, но бывшим ворам было всё равно, они лишь залепетали различные благодарности.
   Стражники тоже расслабились. Минуты позора оказались не такими уж и позорными. Воров-то построили и показали им их место, а, значит, новых брониловцев не будет. Об Окиле они ещё не знали, и уведомлять широкие массы стражников об этом пока никто не собирался. Так что впереди была ещё одна буря возмущения, которая вполне может перерасти в бунт. Но это будут дела следующих дней, а сейчас Гомез лишь укрепил свою власть. Кровью.
   Воры толпой отправились к Скипу, стражники стали расходиться по своим делам, бароны вернулись в своё логово...
   - Что мне указать Рэтфорду? - поинтересовался Шрайк.
   - Нагрузи его чем-то, - негромко ответил я. - Надо для начала точно понять, что он за человек. Если не подойдёт - отправим к Кавалорну на сторожку.
   - Отлично, Азшар! - легла мне на плечо богатырская рука. - Парни, Бельджар раздери весь Новый Лагерь, в восторге!
   - Надо было что-то делать, Торус, - поскромничал я. - У Арона под рукой три взвода, вышли подмогу.
   - Да не посмеет Торлоф напасть, - отмахнулся варантец. - А Ли свою гвардию не захочет терять, да ещё и в бою за цель, которая не представляет в его глазах особой ценности. Генералу-то Старая Шахта нужна, как прошлогодний рис из кладовой Крысолюба. А остальные командиры наёмников лезть под огонь вышек побоятся. Там сильный гарнизон не нужен, нужна ударная часть. А ударный кулак я туда перекину завтра, когда станет ясно, чего ожидать от банды Квентина. Бартоло всем нам устроил весёлый денёк...
   - Хватит уже об этом, - недовольно сказал вдруг из-за наших спин Равен, - Азшар, за мной.
   Через минуту мы уже открывали дверь в опочивальню Гомеза. Равен буквально втолкнул меня туда и затем закрыл дверь на засов.
   - Мать его, еле управились, - выдохнул второй человек Лагеря, чуть ли не валясь на софу.
   - Нечего было голосовать за принятие, - возразил Гомез, снимая с себя перевязь с двуручником. - Ты чего разлеглась, женщина, давай помогай.
   Красивая блондинка в одном неглиже неспешно поднялась с кровати.
   - Ты, Серафия, явно хочешь к Торусу в услужение, - зло сказал Гомез, - А я найду более послушную...
   - Послушнее меня? - выдохнула девица, захлопав ресницами. Гомез скептически усмехнулся, и красавицу вдруг проняло. Она в долю секунды очутилась возле покровителя и стала помогать ему снимать с себя облачение.
   - А знаешь, за что Торус заслужил себе наложницу? - весело поинтересовался у меня Рудный Барон. - Это награда за то, что он привёл в Лагерь тебя. Так что ему теперь отдельная комната, своя служанка, целых двадцать тысяч...
   - ... Последнее - зря, - заметил Равен.
   - Плевать, - возразил Гомез. - В общем всё, кроме панциря барона. Злее драться будет... Равен, ты бы налил.
   - Уже, - ответил судья. - Азшар, кубок. Я неоднократно стучал об твою чашу в этой комнате, не будем нарушать традицию.
   Пришлось доставать из рюкзака чашу Бронила.
   Гомез тем временем, нисколько не смущаясь нас, разделся догола и полез в деревянную бадью. Серафия тут же принялась тереть ему спину.
   - Так что случилось, пока возводились неприступные стены, о милостивые государи? - поинтересовался я.
   - То, что еле пережевать смогли, - раздражённо ответил Гомез. - Серафия, подай бокал и вообще, покинь нас... Наёмники увидели форт, но сами лезть на штурм не решились. Испугались потерь. Торлоф решил послать вперёд тех, кого не жалко. А не жалко ему воров. Квентину это, как легко понять, не понравилось, и он не придумал ничего лучшего, кроме как дезертировать. Утром явился Кавалорн, сказал, что Квентин вызывает Бартоло...
   - Полное нарушение всех правил конспирации, - заметил судья, закрывая дверь за несколько раздражённой девушкой.
   - ... Мы об этом не знали, так как охотник явился напрямик к бывшему начальнику. Бартоло ушёл, вернулся уже с целой толпой. Ну, воров никто сегодня не ждал... Лагерь на ушах...
   - И все готовы резать наёмников, - вновь перебил патрона Равен, - Вчерашний день здорово поднял стражникам настроение. А тут - ребят Ли сразу сорок человек. А мы же не подготовили стражников, что прибудут гости. Диего с Яном куда-то ушли, едва узнав о Квентине, стражники похватались за арбалеты, Торус только то и делал, что пытался удержать всех от драки, а мы сидели и выпытывали из Квентина всё, что он может знать.
   - А ничего по-настоящему важного он не знает, - задумчиво сказал Гомез, - Потому как полный дурак. И если бы не Окил, то во дворе бы сейчас лежало четыре десятка трупов.
   - А потеря репутации? - спросил я. - О перебежчиках можно забыть на долгие годы.
   - Лучше уж потеря репутации, чем барон-кретин, - недовольно дёрнул подбородком Гомез.
   - Да ладно, от него тоже будет своя польза, - возразил вдруг Равен.
   - Такая же, как и от Бладвина, - усмехнулся хозяин Старого Лагеря. - Ладно, это твоё дело. Хочешь - играйся с ним. Видишь, Азшар, бывшего судью тянет отчего-то ко всякому ворью. А их - к нему. И главное, никто не удивлён.
   Как там у классика? "Никто не знает, где кончается Беня и начинается полиция". Да, удивляться и в самом деле нечему.
   А Квентин и Бладвин, если присмотреться к обоим, и в самом деле два сапога пара: оба жадные, жестокие, грубые, наглые и мелочные. Вот и появилась у Равена замена Буллиту.
   - А ещё можно смело утверждать, что мы в тебе не ошиблись, - продолжил Гомез, - Ты вытащил Лагерь из двух разборок подряд. О Слае с его налогом нам уже доложили, а то, как ты ломал через колено воров, мы внимательно слушали сами. Без тебя мы бы несли следующие три недели "случайные" потери...
   - А может, и будем, - буркнул Равен, допивая свой бокал и сразу же наполняя опять. - Ещё же Окил не прибыл.
   - Его парни более дисциплинированы... Кстати, надо бы того парня с ножом продвинуть...
   - Джако? - переспросил Равен. - Торус будет против. На Джако грехов, как блох у мракориса.
   - Против? После личной наложницы? Никуда он не денется. Он тоже наш с потрохами. Все они - наши. Надо только давать им это время от времени понять... А теперь, зачем я Вас позвал. Что будем делать с Бартоло?
   - Хоть ещё один Лагерь создавай, - пробурчал Равен, - Во главе с тем же Торусом. Пусть городят дальше себе ошибку на ошибке...
   - Это будет уже третий Лагерь, после того, как мы отдадим Новый Лагерь тебе, - хмыкнул Рудный Барон. - Не слишком затратно?
   - Тогда сливай его потихоньку. Подстрой случайную гибель. Замечу, что он тебе всё же верен...
   - Пока у власти. Ладно, операция с Окилом - его последнее дело. Дальше потихоньку будем на другие дела переводить. Хотя куда уже, и так кухней заведует.
   - А в чём конкретно его промах? - поинтересовался я. - Что он вместо того, чтобы посоветовать ворам потянуть время, потащил их в Лагерь?
   - Именно, - утвердительно кивнул Гомез. - Когда Бартоло видит впереди большой куш, он срывается и хватает маленький кусок. Хотя мог бы выждать ещё совсем немного времени и ухватить всё. Он на воле подлогами занимался, и на очередной афере прогорел. По собственной вине. И здесь уже один раз очень сильно провалился. Я уже и подзабыл об этом. На свою голову.
   Я вопросительно поднял брови вверх: рассказывай, барон, не томи.
   - После Раскола было много недовольных. Созрел заговор. Я поручил ему этот заговор разрушить. Бартоло высчитал заговорщиков, но вместо того, чтобы накрыть их всех одним махом, поспешил арестовать пару мелких сошек, и начал раскручивать дело. Главари, как ты понимаешь, обрубили концы и стали перед нами чисты и невинны, как маги Огня. Бартоло решил искоренить заговор сталью.
   - Грязно действовал, - добавил Равен. - Очень грязно. Пока не приплелись к нам нордмарцы, нас кровавыми ублюдками считали. Мы, конечно, такие и есть, но Лагерю об этом сообщать каждым действием необязательно.
   - А почему не зачистили самого Бартоло? - спросил я.
   - А кто бы грязную работу выполнял тогда? - пожал плечами Равен. - Бронил, правда, сразу сказал, что начальника чистильщиков надо бы повысить, чтобы он не отчебучил чего, а его команду - слить. И он оказался прав.
   - Бартоло с головой, опыта у него много, - задумчиво протянул Гомез. - Но в ответственный момент жажда успеха сносит ему крышу, и он действует необдуманно. Доиграется когда-нибудь, главное, чтобы Лагерь с собой не утянул. У него нюх на неприятности, только он в них с разгону прыгает, вместо того, чтобы обойти.
   А ведь именно Бартоло ожидал в часовне магов Огня того, кто туда телепортируется. Вероятность этого была крайне низкой, но Бартоло её учёл. И первым погиб от меча Безымянного: барону и в голову не пришло, что тот, кто прибудет таким путем, уж его засаду сметет очень быстро.
   - Ему ведь уже и Окила не поручишь... - продолжил размышлять вслух Гомез.
   - И нельзя, - добавил вдруг его заместитель. - Он уже, наверное, видит в нём нового Бронила. И свой шанс взлететь...
   Прервал барона стук в дверь.
   - Кто там? - громко поинтересовался Равен.
   - Я, мальчики, - раздался из-за двери голосок Серафии. - Пожрать Вам принесла...
   - Ладно, - сказал Гомез, - Потом будем ломать голову. Валите по своим делам. Жду обоих вечером, пировать будем. Чем ближе война, тем больше гуляем...
   Получив подобное напутствие, Равен открыл дверь. Серафия с большим подносом (далеко не пустым) зашла внутрь, а мы вышли. Нам обоим было чем занять себя до вечера.
  
   Назвать мои жилищные условия стесненными мог бы только настоящий Азшар (его личные дворцовые апартаменты состояли из трёх комнат), ну ещё разве что и Гомез. Пусть хижина была деревянной и одноэтажной, однако потолок был высоким, через дверной проём без проблем мог пройти даже бугай вроде Торуса или Окила, а каменный очаг был оборудован дымоходом. И чего это не жилось спокойно бывшему хозяину моего пристанища?
   В единственной комнате без проблем разместились (в порядке обхода от двери, против часовой стрелки): шкаф с открытыми полками, плита-очаг, сундук, затем в углу находился алхимический стол, кровать (изголовьем ко второму углу), небольшой квадратный столик со стулом и ещё один сундук. Всё это великолепие не пустовало, а было заставлено как предметами обихода, вроде кружек и тарелок, так и определённой роскошью - теми же книгами на полках. Над столом висели крест-накрест трофеи: топор Силаса и "Меч Страха" Буллита. Последний мне был вручён лично Равеном, без особого восторга (клинок был очень хорошей работы, не рудный, но на уровне, уж персональное имя далеко не каждый меч даже у хорошего мастера заслуживает), впрочем, и особого сожаления у барона не наблюдалось - "Владей, раз твоё".
   Последние дни пол, столик и даже кровать были застелены циновками, на которых сушились травы. Всё это зелёное великолепие следовало переработать в зелья, чтобы хотя бы освободить жилплощадь, чем я, собственно, и занялся в ожидании пира.
   Первым делом был сварен концентрат зелья от простуды - на алхимическом столе, затем небольшими порциями концентрат был добавлен в кипящий на плите котёл. Туда я также залил сок ягод серафиса - для придания сколь-либо приятного вкуса. Пока антипростудное тихо доходило на медленном огне, я переключился на целебное и так далее.
   За последующие два часа я переработал около трети своего запаса целебных трав и получил на выходе 32 флакона лечебного эликсира, 56 флаконов экстракта и на остатки концентрата - 12 флаконов эссенции (наиболее слабой версии лечебного зелья по сравнению с экстрактом и, уж тем более, с эликсиром). Сайферу уйдет 30 флаконов экстракта и 10 эссенции за 650 кусков в сумме - неплохое подспорье для его торговли, 20 эликсиров и 20 экстракта - Скипу (ещё 850 кусков).
   А десять эликсиров (250 кусков) отправится в закрома Фиска, о чём ни он, ни я не будем особо распространяться, так как Равену не будет по нраву, если эликсиры, нужные в первую очередь стражникам, почему-то вдруг всплывут на общем рынке. Но Фиск и не будет показывать их любому желающему: лечебный эликсир - товар эксклюзивный, и продаваться он будет лишь избранному покупателю. Причина, по которой Фиск готов наплевать на возможные претензии, заключалась в его купеческой гордости: торговцев на рынке много, но если хочешь особый товар, то его можно достать только у Фиска.
   Эксклюзивный поставщик - это в любом случае эксклюзивный покупатель. Когда во время истории с Катэром Шрайк от моего имени пришёл к Фиску за бочкой вина - вино в необъятных закромах самого богатого торговца Лагеря нашлось сразу же. Хотя Фиск вполне мог отказать, ссылаясь на отсутствие товара: ему нисколько не улыбалось светить на весь Лагерь, что он откуда-то (из кладовой Бартоло, вообще-то) достает вино бочками. Мои товарно-денежные отношения с варантцем к настоящему моменту сложились самыми что ни на есть распрекрасными, да и друг друга мы уже считали если и не друзьями, то уж надёжными партнёрами точно. Адекватные и умные призраки Старого Лагеря, имевшие влияние, вообще старались во всём поддерживать друг друга, даже если это могло в какой-то момент лишить барышей - всё равно ведь потом окупится.
   А вот анти-простудное получит Ян, причём заплатит мне по 500 кусков за бочонок. Начальник Шахты был и в самом деле прекрасным управленцем, понимавшим, что кадры решают многое. Если бароны считали, что замена найдётся на каждого, кроме них самих, то Ян отлично знал, как сложно вникать в производственный процесс. Тот же Арон получил свою должность не столько из-за расположения Торуса, сколько из-за решения Яна - этот постоянно кашляющий, бледный и вечно угрюмый стражник всегда мог понять, когда рудокоп действительно уже не может работать, а когда просто отлынивает. Более того, как я случайно узнал от Катэра, именно Арон был главным свидетелем по "делу Декстера": стражник поимённо знал тех рудокопов, которые не долбят руду вообще, но план выполняют с избытком, равно, как знал и призраков, покрывающих это дело. Оттого шайку и накрыли моментально, когда сверху дали на это прямое указание.
   Арон своё повышение, в принципе, заслужил не как воин, а как опытный оперативник полиции. Информация, которую мне сообщил Катэр, несколько заставила меня пересмотреть своё мнение о нём, а заодно напомнила, что каждый человек - личность, незаурядная в чём-то своём. Хаммель тоже ведь оказался хорош как повар, но до того, как я его забрал на Верхнюю Заставу, все считали, что повышение для него - это от мытья бутылок перейти к мытью тарелок...
   Когда я уже доваривал зелье, в приоткрытую дверь постучался Шрайк.
   - Заходи, поможешь мне разлить, - ответил я, туша угли. - Твоё мнение о Рэтфорде?
   - Не разбойник он, - варантец подставил первый бочонок. - В бою немногим хуже меня будет, и он смел.
   - Джигит? - пошутил я, но Шрайк воспринял вопрос всерьёз.
   - Он из Северного Варанта, они не джигиты, они - торговцы. Люди смелые, но воевать не любят. Бей Диего и бей Ян как раз с Севера. Бек Торус тоже, как я слышал, много на Севере прожил...
   - От кого? - удивился я: кто вообще мог трепаться о прошлом Торуса с человеком, который в Лагере недавно?
   - От Фиска. Он, как и я, с Юга, со степи. Мы тех, кто в северных городах живёт, вообще считаем миртанцами.
   - А ты не любишь миртанцев?
   - Только паладинов, - усмехнулся Шрайк, - И сборщиков налогов.
   - А тех, кто с Северного Варанта?
   - А какой смысл любить или не любить человека за то, откуда он? - пожал плечами бывший налетчик. - Смешно ожидать, что Брага или Бен Эрай поддержали бы Бакареш. Им же выгоднее торговать с миртанцами. Да и нам тоже, это паладинам не сидится на месте.
   Ещё одна порция знаний о мире. Опять-таки, поясняющая многое.
   - А как человеку доверять Рэтфорду можно? - вернулся я к сути вопроса.
   - Да, - твёрдо сказал Шрайк. - Мы с ним на охоту сходили. Там человека лучше всего можно узнать.
   А ведь он прав, чётко понял я. Это в том мире я мог не понять такого подхода к жизни, а здесь, незаметно сам для себя, я приобрёл несколько другие взгляды. Другие не в плане того, что можно резать, грабить и убивать, раз уж я в средневековье (скорее наоборот, здесь за такие дела расплата страшная и скорая), а в плане того, что многое, что считал раньше пережитком, здесь в порядке вещей. Те же охота, пиры, феодальная лестница. Конечно, со многим я мириться не собирался - с королевской властью придётся бороться жестко и всерьёз, - но в Мордраге дышалось вольнее. Причём, как мне кажется, что вольнее бы дышалось даже без бонусов от Инноса - если бы я сам взял судьбу в свои руки.
   Кстати, а ведь чиновники, бизнесмены и силовики некогда родного СНГ тоже ведь предпочитают узнавать друг друга не в официальной обстановке, а на охоте и пьянках в сауне. И если у кого-то, облечённого властью (властью оружия или финансов, не важно) репутация идеалиста-бессребреника, то от него будут стараться держаться подальше. А если кто-то честно (в рамках понятий) "решает дела", то он в глазах сильных мира является по-настоящему хорошим человеком.
   А я здесь - и чиновник, и бизнесмен, и силовик в одном лице, КРУ на меня нет. Впрочем, здесь такое совмещение обязанностей - в порядке вещей, а вот существование такой структуры как КРУ (контрольно-ревизионное управление) - как раз нет. Надо будет учитывать, когда официально стану большим начальством...
   - Он здесь неподалеку, мясо разбирает, - добавил Шрайк. - Позвать?
   Я утвердительно кивнул, и варантец вышел, чтобы через пару минут вернуться с товарищем.
   Облачение призрака Рэтфорду шло так себе, в своём старом наряде он смотрелся более живописно и органично. Да и улыбался он как-то нервно и затравленно: ещё вчера он был членом сильной группировки, а сегодня - перебежчиком безо всяких связей, которого еле терпят.
   - Я, выходит так, тебе жизнью обязан, - немного замявшись, произнёс бывший вор. Было видно, что ему не так-то легко давалась необходимость принести присягу (хоть в каком-либо варианте) вчерашнему врагу, да ещё и человеку, который никак и никем не признан как официальный глава какой-либо группировки.
   - А я тебе - добрым словом и честным советом... Помоги, будь другом...
   Рэтфорд тут же кинулся помогать мне наливать антипростудное в последний бочонок.
   Вербовку нового соратника проводить следовало осторожно: конечно, бывший "охотник" был мне и в самом деле обязан жизнью, да и не было у него особого выбора, кроме, как идти под мою руку, но надо было предоставить ему возможность самому определиться со своим будущим. В конце концов, может, ему и не хотелось дальше связывать свою судьбу с моей. Если Рэтфорд согласиться работать со мной (и на меня) при наличии альтернативы, то держаться моей стороны будет гораздо крепче, чем если бы присоединился ко мне вынужденно. Для меня, да и для самого Рэтфорда, будет гораздо лучше, если он сам будет думать "Это было моё решение", а не "Жизнь заставила".
   - Смотри, Рэтфорд, - начал я дружелюбным тоном, - Ты, конечно, ни в чём не виноват, что на тебя окрысились свои. Да и Дракс, в сущности, получил нож в спину за длинный язык и наглый нрав. Не могу сказать, что мне его жаль, но я собирался только вправить ему мозги, да и Гомез тоже. Джако рассудил иначе... Я не одобряю решение Джако, но Вы с Драксом сами выбрали сначала работу на Квентина, а затем и службу Гомезу. Вы сами выбрали Квентина, Джако и солонину в лесах. Сейчас перед тобой снова открывается выбор, и не один, хотя, возможно, кажется иначе. Вот как ты сам видишь своё положение?
   - С Ларсом поругался, с Квентином тоже нелады, Старый Лагерь смотрит волками, - усмехнулся усач, но это была напускная бравада, вид у него был донельзя усталым. - Положение хреновое. Хоть снова в лес с луком...
   - Где тебя уже ждут старые знакомые. Правда, есть ещё восточный лес...
   - А, ну так там тоже есть свои воры, - довольно усмехнулся Рэтфорд, развеивая иллюзии у представителя Старого Лагеря, - Как-то же с болотниками дела ведём.
   - Тогда их придётся зачистить, - пожал я плечами. - Воров, конечно, не болотников. Впрочем, они контрабандисты, а не разбойники - сами уберутся, если не дураки. В любом случае, в восточном лесу тоже можно разбить охотничью стоянку. А если не сильно побил горшки с Ларсом, то и в северном.
   Ларса мне уже хватило по горло. Он - крутой вор, и хитрый, как сто лисиц, но его шайка мне надоела.
   - И того ты поддержал Квентина?
   - Ну, я не мешал, когда скидывали Ларса. И когда ты с ним отбивался в той норе, тоже не лез. Квентин - не лучший вожак, и мы не были очень спаянной шайкой, но как-то в лесах вместе держались. Ворам друг на друга наплевать, за своей шкурой надо самому следить.
   - Здесь несколько по-другому... Вот что, Рэтфорд, предложение о своей стоянке в силе. Ещё есть Верхний Форт, но туда можно будет устроиться только после войны. Теперешний состав тебя не примет, зато, когда война закончится, то многих перебросят на новые места службы, многих наберут из новичков, ты сможешь налаживать отношения с уже другим составом... Охотники и разведчики Лагерю нужны, без дела не останешься.
   - Они мне доверять не будут, - заметил бывший вор, - я для них...
   - Пока не будут. Через три месяца - вполне. За какой-то год врастёшь в Лагерь.
   - Если бароны меня на верную смерть не отправят, - пожал плечами Рэтфорд, - Как этот морской козёл Торлоф.
   - Ты меня извини, но если ты ищешь блатной должности с халявной рудой, то ты пришёл не по адресу, - сразу расставил я точки над немецкой "о". - Я здесь рискую шкурой даже чаще многих стражников.
   - Ты не так меня понял, - смутился Рэтфорд, - Я готов драться. Но помирать, как тупая скотина, которую погонят на бойню, я не собираюсь.
   - Бароны не любят тех, кто не исполняет приказов, - подлил я масла в огонь.
   - Я пришёл к баронам от безысходности. Но я хочу... - немного замялся Рэтфорд, подбирая слова. Не мудрено - вольнолюбивому охотнику должно быть сложно переламывать себя и набиваясь в подопечные. - Хочу, чтобы приказы мне отдавал человек, которому не наплевать на своих людей.
   Ничего необычного охотник не требовал, лишь одной из наиболее важных для человека вещей - уважения к себе. Рэтфорд - парень умный, надёжный, при этом простой и дружелюбный. Вряд ли окрысится и обламывать не придётся. И он готов стать под мою руку.
   - Шрайк, - подозвал я околачивающегося на улице адъютанта, - как закончите с мясом... Много, кстати?
   - Три падальщика, - ответил Шрайк.
   - Ну, тогда то, что не нужно Вам обоим для пропитания, продайте Шарфичу. Я знаю, что особого доверия к нему пока нет, и лучше бы продать кому-либо ещё, но вот такая моя просьба. Посмотрим, как и с кем наш новый раздатчик будет себя вести. Сколько заплатит, будет ли торговаться и прочее. А заодно, Рэтфорд, отметишься у него на довольствии. А затем отнесете эти бочонки Ульберту, помощнику Яна. Он уже должен быть в курсе, заплатит две тысячи. Четверть - вам на двоих...
   - По 250 кусков за доставку мяса и зелья? - удивился Рэтфорд.
   Настало время дать ему понять, что это не халява и не моя попытка купить его лояльность и преданность.
   - Нет, это моё жалованье наперёд, чтобы ты мог затариться нужными вещами до того, как у нас возникнут перебои на рынке, - заметил я холодно. Рэтфорд смутился, а, значит, проникся. - Раз ты будешь носиться, как угорелый, по делам Лагеря то туда, то сюда, то ты не должен думать о том, где достать себе средства на проживание.
   - Я всё понял, - быстро кивнул мой новый сторонник, отчаянно мотнув головой.
   - Новые вводные мы получим на днях, тогда и определимся с нашими текущими задачами, - уведомил я парней, заворачивая флаконы в отдельные свёртки. - А их будет немало. Но на сегодня пока это.
   И мы разошлись по своим делам.
   Свёртки торговцам я занёс лично - хотелось изнутри оценить результат деятельности "мозгового центра" по привлечению новых сторонников.
   Лагерь выглядел успокоенным и сосредоточенным. Нервозности уже не ощущалось, но и чувство ленивой рутины с ожиданием вечерка, когда можно посидеть с кружкой шнапса с дружками и предаваться неспешным разговорам под далекие звуки чьей-то плохо настроенной лютни, начисто выветрилось из призраков и рудокопов. Все неспешно обсуждали, чем могут быть пришельцы полезны, чем вредны, и какую стратегию по отношению к ним занять, но главное, чего мы (Гомез и мозговой центр) добились - никто ребят Квентина уже не боялся.
   Мою роль в этих событиях также успели оценить - на рынке я выслушал благодарность от Фиска, высказанную на публику далеко не самым тихим голосом и не в самых лестных для ребят Квентина выражениях. Фактически, меня благодарил не только варантец, но и весь рынок. Некоторые призраки, присутствующие при этом разговоре, тоже промычали что-то одобрительное, но хлопать панибратски по плечу не решались: из "славного парня" я потихоньку превращался в "важного парня".
   Эликсирам (отдавал я их ему, конечно, на складе) Фиск обрадовался сильно, а ещё немного пожаловался, что товар разметают в последние дни что-то очень быстро. Намёк понят: в последующие недели раскатывать губу на массовую закупку чего-то ценного не приходится, Равен урежет поставки на общий рынок. Торговец знал, что я не буду пользоваться информацией для нагнетания обстановки в Лагере, а воспользуюсь ею в своих целях. Например, закажу полмешка соли - двести сорок кусков, фактически, вся моя выручка за эликсиры. Взял бы и мешок, но столько мне Фиск продать не мог: кроме меня, ещё несколько "важных парней" заказали или закажут "продукт Љ1", варантец ещё неделю назад, оказывается, расписал приблизительные заказы, основываясь на знаниях о своих клиентах. И главное - вытянул из Равена по максимуму. Даже интересно, как с ним Слай бодаться собирался, ещё и без пухлого гроссбуха с компроматом?
   Сайфер пополнению запасов был рад даже больше Фиска, в конце концов, зелья - его официальный товар. А сейчас, что с ними, что с болотником "из-под полы" откровенный напряг. Цепочки, конечно, вряд ли прервались, но то, что поставки осложнятся, а вместе с ними и цены подскочат, сомневаться не приходилось. А сам Сайфер цены поднимать пока не мог - иначе товар бы стал закупаться у Скипа, интенданту то плевать, будут у него покупать или не будут, высокая цена или нет - не его же бизнес, а казны.
   А вот когда начнется война, то у Скипа и самого начнутся перебои, и зелья он будет отпускать только стражникам, да и то - флакона по два в одни руки, вот тогда и Сайфер сможет установить такую цену, чтобы не прогореть. Так что 30 дополнительных экстрактов были ему однозначно нужны, по сути, это была последняя для него крупная поставка по предвоенным ценам.
   Пришлось, конечно, намекнуть ему, что зелья вскоре станут всем нужны, но мне, такому хорошему призраку Азшару, как-то совестно наживаться на своих товарищах. Сайфер, судя по его задумчивому виду, понял, что это не он обувает лоха, а это я выручаю его - своего частого делового партнёра.
   Что, собственно, было правдой. Своему бизнесу этот деляга был обязан четырём людям - Фиску, Шарки, Мордрагу и мне. Больше всех, конечно, Фиску, но и про моё участие в своей судьбе ему забывать не приходилось. Сайфер был единственный крупный рыночник, карьеру которому построил во-многом я, и потому я его поддерживал дальше - он не мог быть мне неблагодарным. Конечно, доверять ему как другу было бы необдуманно, но это и не требовалось, главное, чтобы как партнёр он был готов отстаивать мои интересы.
   Рынок стал моим союзником. Влиятельным, себе на уме, блюдущим свои интересы - но учитывающим моё мнение. Этого для меня было достаточно.
   Тем более, что и я выручил Сайфера, не устраивая для него конфликтов со Скипом и стоявшей за спиной интенданта бандой Равена. И Скип получил эликсиры с экстрактами - последний шанс выжить для тяжелораненых, и Сайфер получил достаточное количество зелий более низкого качества - для бедолаг победнее. Все довольны, никто не обижен, так как оба - люди умные и понимают, что халявная прибыль за счёт монополии - это хорошо, но стабильный доход и хорошие отношения - ещё лучше.
   Скип, которого я навестил последним, действительно оказался доволен, хотя и попросил в следующий раз принести больше. Я лишь развёл руками - меня на все дела не хватит. Интендант попытался, конечно, прощупать тему "Замковый интендант - самый щедрый и стабильный покупатель!", но я более-менее мягко вручил ему губозакатыватель в виде относительно реальной отмазки "Пусть лучше закупают у Сайфера, чем у болотных барыг, а то и тащат со склада". С губозакатывателем пришлось смириться, хотя подошедший Ульберт, искренне поблагодаривший меня за антипростудное, настроения ему не добавил.
   Шрайк с Рэтфордом сначала всё-таки отнесли бочонки - это было дело трёх минут, а вот мясо они разбирали до сих пор, правда, уже заканчивали. Получив от Шрайка сумку с рудой, я отправился обратно в хижину.
   Сегодняшний день меня изрядно обогатил, и мой личный капитал составлял уже 10 000 с "копейками". Месячный оборот Шарки и половина от месячного оборота Фиска. Капитал, конечно, должен приносить деньги, вот только вложить его пока было некуда, даже людей на сбор свежих трав не отправишь. Во-первых, это опасно, причём это и в мирное время опасно - в лесу обычного каторжника запросто сожрать могут, а уж в нынешних реалиях людей и вовсе без охраны никуда пускать нельзя. А во-вторых, рабочих рук и так на все работы едва хватает. В общем, руде придётся подождать до лучших времён.
   Мешок с десятью тысячами (в котором было десять мешков по тысяче, а в них по десять мешочков с сотней кусков в каждом) я запер на дне сундука, "мелочь" (583 куска) отправились в кошелёк, а я уже хотел приняться за готовку, как за мной забежал Слай.
   - Азшар, Равен зовёт срочно! Побежали!
   Бежать я, конечно, не стал - в отличие от Слая. Впрочем, тот побежал не в замок, а оповещать других призраков. Гомез собирал сходку, которая по плану должна была перерасти в пьянку.
  
   В очень интересной игре "Вайс Сити" (одна из частей третьей ГТА) главный герой Томми Версетти посреди сюжета становится владельцем роскошного особняка. Под конец сюжета Томми, не слишком заботящийся о доставшемся ему даром пристанище, превращает свой дворец в самый натуральный свинарник: портреты разрисованы маркером, журнальные столики завалены журналами и недоеденной пиццей, а в каждом углу можно надыбать свою гору мусора, высотой до середины голени. Конечно, итальянская мафия Форелли в последней миссии изрядно покуролесила в особняке (до сих пор помню, как с превеликим удовольствием крошил её из минигана), но и сам Томми использовал особняк как штаб-квартиру для своей банды, а не дом, в котором собирался прожить много лет.
   Старый Лагерь, родной мой муравейник, был, на первый взгляд, грязным и захламленным полу-фортом и полу-деревней. Хотя в некоторых местах, где обитатели были уверены в завтрашнем дне и оттого не собирались постоянно жить, как в хлеву, обстановка даже навеивала мысли о порядке, чистоте и уюте - и это было заслугой живущих там маленьких коммун. Но общим благоустройством Лагеря никто не занимался и даже не собирался забивать себе голову - бароны всё никак не могли заставить себя выделить средства даже на восстановление разрушенной стены замка.
   Хотя за замком пригляд был всё-таки получше, но даже в оплоте гомезовской власти чувствовалось заброшенность. Замок ведь, помимо дыры в защите, нисколько не красили и некоторые неуклюжие кособокие пристройки вроде склада Торуса, а немалую часть юго-западного угла занимала полуразрушенная кухня, служившая сейчас складом для стрелковых мишеней, манекенов для тренировок, поломанных кроватей, сундуков без крышек и просто всякого хлама.
   Но за чем бароны точно следили хоть как-то - так это за своим домом. Резиденция, конечно, уютом тоже не блистала, сложно ожидать такого от жилого здания, используемого ещё и как канцелярия, склад и оружейная, но то, что железный порядок в ней поддерживается, ощущалось сразу же, стоило переступить порог. И дело было не в количестве мордоворотов в тяжёлых доспехах зыркавших подозрительно на всех и каждого, а в том, что хотя бы подметали и мыли пол.
   Предвоенное время не спеша, но неумолимо изменило резиденцию, конечно же, не в лучшую сторону: и баронам было, чем забивать себе голову, и начальствующий над слугами Бартоло был увлечён своими дипломатическими играми, да и слугам сложно нормально управляться в здании, по которому туда-сюда целыми днями снуют десятки стражников и призраков. Слуги, конечно, Бартоло и шныг боялись, но уже позволяли себе слегка расслабиться: полы, конечно, исправно мылись, но в одном из углов я уже и паутинку заприметил. А уж обеденный стол, казалось, неделю не убирался - он так и оставался заставлен недоеденными блюдами, кубками и бутылками. Разве что тарелки менялись время от времени на чистые, да и вино с едой всё время подносилось. Мистеру Версетти такая обстановка, скорее всего, бы понравилась, разве что с Гомезом мог сцепиться за власть - характер у Томми был не сахар. Как и у Гомеза. Ну а как иначе управлять братвой?
   Но кое-какое обновление этим днём произошло: как и в тот вечер, когда мы обсуждали последствия боя на сторожке Эйдана, к пиршественному столу приставили четыре других, ну и, разумеется, донесли ещё лавок. Правда, пусть столешница и увеличилась размерами, но бардак на ней нисколько не упорядочился - подопечные Бартоло то и дело доносили новые блюда, расставляя их хаотично, согласно эстетического вкусу каждого из слуг. Дворецкого, способного обставить всё красиво, в штате не числилось. Не считать же таковым Бартоло? Хотя Гомез, похоже, так уже давно считал.
   В зале уже было человек под сорок народа, и каждые полминуты заходил ещё кто-то. Я по привычке сел рядом с Диего, с другой стороны от которого примостился Ян. Перемолвиться с ними словечком не получилось - все вокруг молчали и только смотрели на торжественное и властное лицо Гомеза, и потому разговоры были бы сейчас неуместны.
   Последним, когда уже в тронном зале набилось под девяносто человек, зашёл запыхавшийся Слай в компании Шарфича, Куэнцы и Маурина. В разных углах зала я заметил и Фиска с Сайфером, и Майко, Балама и Ребина, а также нескольких подчинённых Яна, с которыми я был лишь шапочно знаком. О стражниках и говорить не приходится - Гомез собирал сегодня всех, кто занимал в Лагере хоть какую-либо мало-мальски важную должность. Присутствовали также и люди Квентина, переодевшиеся уже в облачения призраков и стражников.
   Едва только компания Слая, расталкивая себе локтями места, уселась, как Гомез усмехнулся в усы и чуть наклонил голову вперёд, оценивающе оглядывая своих людей. Тишина из полной превратилась в абсолютную.
   - Приветствую всех, - Рудный Барон легко улыбался. - Наши дни пошли один краше другого. И как мне кажется, к войне мы почти готовы. Осталось только начистить кирасы и наточить мечи. И вот с кирас и начнём... Азшар!
   Под выжидательным взглядом барона я поднялся со скамьи, да и сам Гомез привстал.
   - Все и так знают, сколько сделал для Лагеря Азшар. Я обещал ему, что без награды он не останется, - Гомез сделал паузу и хитро усмехнулся, - Но вот не знаю, чем его наградить. Азшару, в отличие от очень многих, достаточно его настоящего положения, чтобы добиваться того, что ему потребуется. И того, что приказывают бароны. Так что...
   Театральность речи Гомеза ощущало от силы человек семь, остальные с каждой секундой всё больше впадали в недоумение. Лидер Старого Лагеря был отличным оратором, умевшим произвести словами, интонацией и мимикой нужное впечатление.
   - ... Так что это не награда для тебя, Азшар, - заключил Рудный Барон, - Это моё признание твоей роли и твоей ответственности. С этого дня печально известный приказ от 24-го июля перестает быть временным и окончательно утверждается. Азшар назначается третьим старшим призраком Старого Лагеря.
   И Гомез окинул зал цепким взглядом.
   Я немного склонил голову в знак благодарности и тоже оглядел сослуживцев.
   А те ни были ни шокированы, ни расстроены. Что-то такое они и предполагали услышать: в конце концов, Гомез и в самом деле не мог не наградить меня за форт. С разных углов стали раздаваться выкрики одобрения и стук кубков, но Гомез вдруг жестко усмехнулся, одним движением усов вновь возвращая тишину.
   - Со всеми надлежащими ему теперь правами, - добавил Рудный Барон, - И правом отдавать приказы всем, кроме старших офицеров.
   Больше Гомез ничего объяснять не стал - особенности иерархии Старого Лагеря каждый из собравшихся понимал до последних нюансов. Он бы и последние слова не произносил, если бы не счёл нужным подчеркнуть стражникам, что мои указания им выполнять придётся, а призракам - что мои вердикты оспаривать будет очень сложно. Для них же напомнил об указе от 24-го, давая понять, что моё решение по слаевской "налоговой реформе" баронами считается правильным.
   А что касается вышеупомянутых прав, то тут всем всё было понятно и так: и Диего, и Ян, и вот теперь и я подчинялись напрямую только Гомезу, Равену, Торусу и в какой-то мере Бартоло. Ни халявной синекуры, ни доступа к кормушке, ни власти над людьми - одна лишь возможность напрямую взаимодействовать с верхушкой Лагеря. И этого, как подчеркнул Гомез в начале речи, умному человеку с лихвой хватит.
   - Теперь о некоторых изменениях, - Гомез вновь умостился на троне и, насмешливо улыбаясь, следил за выражением лиц подчинённых, которым слово "изменения" не нравилось вообще. Изменений боялись многие. - О них нам расскажет Равен.
   - В связи с сегодняшним пополнением личного состава реестр стражников увеличивается до четырёх сотен, - судья не счёл нужным вставать со своего места, да и говорил, не повышая голоса. Равен и так знал, что на него смотрят и его слушают все без исключения. - Структура управления армией изменяется, более того, с этого дня причисленными к действующей полевой армии считаются все отряды стражников. Без исключений.
   Новость понравилась не всем. Бладвин, к примеру, явно не испытывал удовольствия от оказанной чести. А Торус, наоборот, мимолётно улыбнулся, а затем его лицо вновь приняло сосредоточенное выражение - он прекрасно понимал, что сюрпризы от руководства ещё не все выложены на стол.
   - Создаются пять усиленных взводов по 30 человек под руководством баронов Арто, Шрама и Квентина, стражников Шакала и Бладвина, двенадцать взводов по 20 человек под командованием стражников Хельверта, Арона, Флетчера, Брендика, Гренкрейца, Скорпио, Пако, Кургула, Скатти, Уистлера, Джако и Орри. Обязанности интендантской службы и штаба исполнять будет отряд в 10 человек под командованием Скипа. Теперь по поводу личного состава всех взводов.
   Равен оторвал взгляд от пергамента, с которого он зачитывал принятые в узком кругу распоряжения, и обвёл всех мрачным взглядом.
   - У нас полная чересполосица с обмундированием и даже вооружением, - принялся пояснять второй человек Лагеря, - Арбалеты выдадим каждому стражнику, но вот солдаты одного взвода должны быть одеты в одинаковые доспехи, включая командира. Исключения только для баронов, ну и Торуса, конечно. Надеюсь, всем понятно, зачем это делается? Стражник в лёгкой броне может показаться противнику лёгкой мишенью, стражник в тяжёлой - самым опасным бойцом в своём взводе. И в того, и в другого стрелять будут в первую очередь. Я уже молчу о том, что разным по вооружению взводам будут ставиться разные задачи.
   Так вот, три усиленных взвода, а именно, Арто, Шрама и Шакала, будут состоять из стражников в тяжёлых доспехах, вооруженных тяжёлыми арбалетами. Оружие ближнего боя - на собственное усмотрение каждого из стражников этих взводов, так как туда мы определяем лучших из лучших.
   Взводы Квентина, Пако, Орри, Скорпио и Джако - из воинов в лёгких доспехах, вооруженных лёгкими арбалетами и короткими мечами. Их задача - разведка и удары из засад.
   Стражники всех остальных взводов, а это ровно 200 человек. Средний доспех, лёгкий арбалет и длинный меч. Обычный боевой взвод, становой хребет полевой армии.
   Также три взвода по 20 человек формируются из призраков. На них тыловые и инженерные работы, а также разведка. Вооружение - короткий меч, короткий лук. Командирами назначаются Маурин, Киллиан и Ренуа.
   В ближайшие три дня все командиры обязаны привести вверенные им подразделения в надлежащее состояние, предусмотренное этим распоряжением...
   Командиры неуверенно закивали, а сидевший неподалеку от меня Скип не сдержал тяжёлого вздоха - вся эта возня с быстрым приведением армии в надлежащее состояние ложилась на плечи его изрядно уменьшившийся интендантской службы.
   Я с некоторым интересом взглянул на двух молодых призраков с жёсткими лицами, сидевшими возле Джако. В игре эта троица барыжила болотником в обход Братства, после чего была вынуждена сбегать к Квентину. То, что парни это рисковые, сомневаться не приходилось - именно они пытались перекрыть нам отход, когда мы ликвидировали Крученого. Также не приходилось сомневаться в их осторожности и готовности беречь собственную шкуру: они и в игре сбегали от одного только Безымянного, и в том бою у стоянки тоже сбежали, когда потеряли нескольких человек, благодаря чему остатки нашего отряда вырвались из западни. Крысы, но очень опасные крысы. Гомез, похоже, продвигает Джако и его людей как возможный противовес Квентину.
   А ещё раскрылся новый виток маленькой интриги в среде призраков: Куэнца таки сожрал Маурина, раз варантец сидит с разинутым ртом и широко раскрытыми глазами. Интересно, Слай понимает, что раз один его подчинённый подсидел другого, то что мешает тому же Куэнце в компании с Шарфичем подсидеть и самого Слая? Или "администратор" Внешнего Кольца как раз на это и надеется - вызвать на конфликт слишком резвых подчинённых и утопить их карьеру? Впрочем, это мало кому интересно, кроме призраков, да и то не всех.
   - А теперь по поводу армии, - вдруг снова взял слово Гомез. - У нас достаточно бойцов, чтобы разделить её на три части. Первая армия под командованием Торуса будет действовать в направлении северного леса и Старой Шахты. Ему будут подчиняться Арто, Шрам, Хельверт, Арон, Флетчер, Брендик, Джако, Орри и Скатти, а также призраки Маурина.
   Торус искривил в усмешке губы, но ничего не сказал. Двести двадцать человек под рукой, база у Старой Шахты - есть возможность вцепиться в горло Торлофу и компании.
   - Второй армией будет командовать Равен...
   А вот эта новость огорошила всех. Как-то тяжело представлялся насквозь гражданский человек, пусть и великолепно владевший мечом, на посту командира роты. Все знали, что Равен сможет, если что, управлять Лагерем не хуже Гомеза, но сможет ли он вести в бой солдат?
   А с другой стороны, ни у кого не было причин считать, что судья не справится. Равен умён, осторожен и обладает немалой личной храбростью. Может, он и не знает военное дело во всех тонкостях, но разумный совет от опытного воина всегда выслушает.
   И всё равно, для Старого Лагеря это было чем-то из ряда вон выходящим.
   И лишь я один понимал, что Равен таким образом зарабатывает авторитет полководца перед тем, как возглавить свой собственный Лагерь. А может, уже и не один - были в этом зале люди, умеющие просчитывать смысл действий начальства, были.
   - ... Армия будет действовать в районе ущелий между Лагерями, прикрывая этот фронт. В подчинение Равену переходят Квентин, Бладвин, Пако, Скорпио и Кургул, а также Киллиан. И последняя, третья армия пока остается без старшего офицера. Базируется непосредственно в Лагере. Шакал, Гренкрейц, Уистлер и Ренуа. Пока это наш резерв.
   Большинство вновь осталось в недоумении. Ну резерв так резерв, но что мешает назначить туда командира? А вот Торус, Пако и ещё несколько человек, посвященных в тайну перебежчиков, невесело усмехнулись: а что тут было гадать, Окил будет командовать.
   Я проанализировал ситуацию. Итак, Окила заманивают очень большим куском сыра. Свою базу на Новой Шахте он бросит только, если ему пообещать что-то очень вкусное. Например, свою армию. Вот только Шакал верен именно Гомезу, который его усиленно продвигает вверх, и по одному только жесту Рудного Барона без раздумий всадит болт в широкую нордмарскую спину. Остальные командиры третьей армии - люди без особо могущественного покровителя в Лагере, а значит, будут исполнять приказы Окила не сквозь зубы и наглеть перед нордмарцем не станут. Но если из замка придёт указание перерезать глотки перебежчикам, то сомневаться они не будут.
   - И я забыл упомянуть о призраках, - взял слово Равен, отчего-то довольный, как слон, обливший ветеринара водой из хобота, - Их сейчас 150 человек, как обычно, и пока этого количества достаточно. Службы Слая, Майко и Балама уменьшаются по численности вдвое. Вот теперь точно всё.
   С этими словами Равен взял со стола бутылку (настоящего вина элитных сортов, для стола баронов - бывшего высокопоставленного чиновника в таких вещах не обманешь), сорвал сургуч, лихо выдернул пробку и буквально вылил, чуть ли не выплеснул две трети бутылки в кубок Гомезу.
   Старшие и младшие чины тут же последовали примеру большого начальства. Мысленно вздохнув, я выставил на стол свою чашу, которая среди кружек и стаканов смотрелась совсем не в тему. Правда, всем, кто сидел неподалеку, было наплевать - им было что обсудить и на что смотреть, например, на свиной окорок, до которого неплохо бы дотянуться первым.
   - У нас впереди большая война, - громогласно произнёс Гомез, поднимая кубок, - Наёмники сильны, но мы, всё равно, сильнее. Их шахта, руда и лагерь скоро будут нашими. За победу!
   - За победу!!!
   Тост был поддержан вполне искренне, и стражники и в самом деле прониклись торжественностью момента: уверенность Гомеза в победе передалась и им. К тому же, сегодня к Старому Лагерю присоединилось сорок опытных бойцов, и стольких же теперь недоставало в Новом Лагере. Было что праздновать, даже если перебежчики вызывали жуткое желание взять и хорошенько врезать по наглой харе.
   Едва все принялись пережевывать пищу, как Равен махнул мне рукой. Я поднялся со скамьи и вышел вслед за ним.
   В оружейной было пусто и темно, а Клейт отсутствовал.
   - Окил должен провести тебя на Шахту, а сам отправиться командовать Шакалом? - поинтересовался я.
   - Это самый лучший вариант, который может сложиться, - пожал плечами барон, роясь в одном из шкафов. - Он несколько лет в своём логове прожил, всё там приготовил к обороне. Задурить ему голову и выкурить его людей оттуда будет нелегко. Но рано или поздно его бдительность ослабнет... Держи.
   Я взял протянутый мне комплект облачения и принялся переодеваться. Собственно, брюки и рубашка мне достались точно такие же, как были, правда, из другой ткани, более прочной, как пояснил потом Диего. Но вот широкий пояс и кольчужная жилетка были обшиты стальными пластинами и давали куда лучшую защиту, чем моя прежняя униформа. Но по-настоящему великолепной вещью были высокие чёрные ботфорты с нанесёнными на них белыми рунами. В магическом спектре они слегка фонили, и я присмотрелся к рунам - так и есть, усиливают прочность. Зачарованная вещь, которой нет сносу.
   - Забыл сказать самое приятное. У тебя теперь очень высокий оклад. На неделю шесть хлебов, два полных круга сыра, десять фунтов мяса и пять окороков, восемь фунтов риса, четыре бутылки вина и ящик крепкого пива, а также десять фляг родниковой воды и сто двадцать стрел, то есть, четыре колчана. И триста самородков. В общем, всё что нужно, лишь бы ты не думал о том, где добыть себе на проживание. Так что можешь после войны помаленьку приостанавливать свой небольшой бизнес с зельями.
   - Я их и так произвожу немного...
   - Вот именно. А Дамарок уже вторую крупную партию произвёл, сейчас готовит третью. И главное, сдаёт, как обещал. Корристо ему здорово хвост накрутил, благодаря тебе же.
   - Это здорово, - искренне ответил я. Конечно, теперь я уже не мог считаться главным алхимиком Лагеря: Дамарок из лаборатории не выходил и зелья мог гнать чанами, в отличие от меня. Но руда рудой, а чем больше пользы приносят Лагерю маги Огня, тем больше их шансы уцелеть. Да и не скотина же я вроде Декстера - конкурентов ненавидеть и даже резать? Хочешь составить честную конкуренцию - глубже вникай в тонкости своего дела. И пусть зелья принесли мне львиную долю моего теперешнего богатства, но у меня и так есть несколько проектов, как денежных, так и просто исследовательских.
   - Переключусь на другие дела, - добавил я. - Может, даже наладим поставки трав в часовню. Или Ян уже наладил?
   - А почему именно Ян? - полюбопытствовал Равен, - У гуру выкупаем, Мильтен что-то приносит.
   - Декстер же травы добывал в Шахте. Руками своих рудокопов.
   - А я и забыл, - протянул барон. - Хорошая идея, надо будет Яну сказать... Может, зря ты своими идеями разбрасываешься?
   Некоторая еле заметная хитрость в голосе Равена убедила меня, что это очередная проверка "на вшивость".
   - Между идеей и её реализацией - очень большая разница. Это ещё, если идея осуществима, - улыбнулся я. - Я могу выдвинуть идею рыбной ловли, но реки здесь неглубокие и быстрые, а до моря далеко. Я уже молчу о варанах и шныгах... А что касается руды, то всех денег не заработаешь. Получится бизнес у кого-то другого - и отлично. Но даже если и думать о том, как прожить, то даже с тремя такими алхимиками, как Дамарок, свой кусок рынка у меня будет.
   - Разумный подход, - кивнул Равен. По его спокойному голосу и взгляду, я видел, что он был доволен ответом. - Ах да, я ещё должен выдать тебе оружие и подъёмные. Правда, оружие у тебя и так великолепное, а про руду уже и молчу, но на своих не экономим. Штуку самородков завтра выдам. Из оружия что хочешь?
   - Варантские луки есть? - поинтересовался я. В конце концов, у меня двое помощников-варантцев.
   - Для стрельбы с лошади или гвардейские сборные? Обычные пехотные не предлагаю, они у южан препаскуднейшие.
   - Сразу Фиску скидываются? - спросил я, вспоминая, что видел у торговца этот хлам.
   - Да, они никому не нужны, разве что новичкам. Из них же только в сонного кротокрыса попасть можно.
   Кавалорн в те славные дни, когда Декстер ещё не решился на свой нехороший замысел, рассказывал мне о различиях между варантскими и миртанскими лучниками. В армии Робара стрелки из луков в воинской иерархии стояли достаточно высоко, их уважали за мастерство - не так-то легко наловчиться попадать в далёкую цель из длинного лука. Миртанский тисовый лук бил дальше лёгкого арбалета и уверенно пробивал кольчугу с сотни шагов.
   У варантцев элитными лучниками считались в первую очередь гвардейцы - великолепнейшие стрелки, вооружённые составными луками (однозначно превосходившими миртанские тисовые), затем - конные лучники, которых было множество среди кочевников. Но кроме этих двух родов войск был и третий - стрелковое ополчение, и вот эту голытьбу, набранную из бедняков, должников и всякой швали, как раз и снабжали дешёвыми луками, сделанными кое-как.
   - Дай, наверное, барон, лук конника. Шрайку вручу.
   - Твоё право, - пожал плечами Равен.
   Небольшой лук из рогов степного тура был очень даже хорош. Конечно, предназначался он, в первую очередь, для стрельбы с коня на скаку, миртанский бил гораздо дальше, но мой адъютант отличное управлялся именно с тем, что я держал в руках. Он и в игре тоже был вооружен луком конника, но, качеством, конечно же, похуже - его альтер-эго находился в самом низу игровой иерархии Нового Лагеря.
   Через несколько минут мы с Равеном вернулись. Под одобрительные возгласы и поздравления я сел на своё место, выслушал здравицу в свою честь, затем пришлось поддержать здравицы в честь Орри (получение своего отряда было для него повышением из начштаба у Торуса), Джако и его парней, Маурина и всё - народ захмелел, языки развязались. Можно и переговорить с Диего.
   - Ходили узнавать, что в Новом Лагере? - поинтересовался я у главного призрака.
   - Вернее будет сказать, сообщили им, - тихо ответил варантец, - Ларс лишь рассмеялся.
   - И он теперь вернулся назад?
   - Нет, он ведь умеет ловить нужный момент. Ларс ждёт, когда к нему придут на поклон. С извинениями. И только после этого соизволит всех простить и вернётся, как король... Бедняга Роско крепко влип. Мало того, что предал, так ещё и проиграл после этого. Я начинаю склоняться к мысли, что он и с Силасом тайно сносился.
   - А чего не хватало Роско? У него же было почти всё.
   Диего задумчиво посмотрел на блюдо с мясным рулетом, уже на три четверти пустым.
   - Хотелось большего. Хотелось ощутить себя как Ларс - одним из крупных игроков Колонии.
   - Он был крупной картой, а хотелось самому тасовать колоду.
   - Верно, - довольно усмехнулся Диего. - А ты многому научился.
   - Старался, - пробурчал я, после чего выдвинул только что пришедшую в голову идею: - А переманить Роско у нас получится?
   - Вряд ли. Я его хорошо знаю. Он сейчас подавлен, а люди Ли его додавят. Роско теперь будет шёлковым, вышколенным, верным слугой лидеров Нового Лагеря.
   - Мне кажется, - поделился я своими подозрениями, - что Ларс это спланировал. И Квентина, и своё теперешнее возвращение.
   - Ты думаешь, он знал о его возможном предательстве? - задумчиво переспросил варантец. - Сомневаюсь. Не стал бы так рисковать Ларс, не будь у него чёткой уверенности, что Квентин предаст. А такой уверенности быть не могло в принципе - наш новый барон не доверяет даже своим.
   Я оглядел бывших воров. Тесно сплочённую команду они и в самом деле нисколько не напоминали, скорее, были схожи со стаей шакалов, сбившихся вместе из-за необходимости выжить и желания пограбить. Они были бы не страшны, если бы не их острое чутьё и умение стрелять точно в цель - в северном лесу выживали лишь самые осторожные и меткие.
   - Ясно, что ничего не ясно, - пожал я плечами. - Вернёмся к реальным делам. Чем нагрузишь меня, как своего нового заместителя?
   - Могу хоть всем сразу, - улыбнулся варантец. - С меня сейчас немалая часть работы снята. Равен пытается сделать из Слая сильного управляющего. Наш юный друг пока справляется, а я сглаживаю за ним все колючки. Пускай и бегает дальше, разбирая за нас рутину. Задора у него много, пусть ощутит, насколько он важен и незаменим. А нам с тобой есть, чем заняться полезным. Гораздо более интересными делами.
   - Это да, - согласился я. - Кстати, о них... Ян, тут возник вопрос насчёт поставок трав из Шахты...
   - Давай завтра, в тихом месте, - недовольно отозвался начальник Шахты, отрываясь от неторопливого поглощения пищи.
   Диего медленно кивнул, выразительно подняв левую бровь: Ян прав, не забивай себе голову делами во время ужина.
   Пожав плечами (завтра так завтра, заодно, может, не только травы обсудим), я положил себе на тарелку ломоть сыра, ветку винограда (слуги обновили запасы пищи, бешено уминаемые жадными челюстями) и сделал небольшой глоток и чаши. Есть время для дел, а есть и для отдыха.
  
   Утро следующего дня я встречал в казарме стражников, а именно в обеденном зале. Там в этот момент было наиболее тихое место во всем замке, ведь все толковые, не очень толковые и даже абсолютно бестолковые доспехоносцы практически в полном составе были заняты делом.
   Кроме, конечно, интендантского взвода: с нами, тремя старшими призраками, за столом сидели Ульберт, немолодой, весьма мягкий по характеру мужчина, и Катэр, на правах хозяина.
   Вообще-то, они как раз сейчас должны были заниматься выдачей брони, дабы все стражники, как говорил накануне Равен, были обмундированы на один манер, но выдача доспехов была перенесена на вечер. Наемник Балоро ранним утром доложил баронам, что его патрон требует себе арбалеты на день Икс, и Скип лично отправился проконтролировать процесс, а его подчиненные (в интендантскую службу свели вообще всех интендантов и кладовщиков Лагеря - Катэра, Клейта, Мейзиса, Ульберта и прочих) шатались без дела.
   То же со стороны можно было сказать и про Диего, Яна и меня. Вот только, конечно, мы не праздно сидели за сыром и пивом, а занимались планированием.
   - Некого послать за лунником и корнями, некого, - просвещал меня Ян, шлифуя построенные мною воздушные замки, - Не сейчас. Сейчас нужна руда, а потом все остальное. Это я еще про охрану не говорю. Арона-то у меня свистнули, и весь старый состав - тоже. Гор На Драк на болотах со своими парнями, а призраки по ползунам не сильно и постреляют...
   - Вот так уж никто и не охраняет, - проворчал Катэр.
   - Дежурный отряд много ползунов не набьет. Иногда даже и не заметит у себя под носом. Шахту надо знать, - наставительно сообщил Ян, - Стражников, конечно, учить надо, но кроме новичков, должны и те патрулировать, кто знает, где в какой дыре водятся эти проклятые жуки.
   - А еще надо продумать, как держать сборщиков под контролем, - внес предложение Диего, - Те, кто работал на Декстера, делали это, потому что не хотели руду долбить. Чем мы вдохновим сборщиков?
   - А если самых старых и самых слабых рудокопов подключить? - предложил я, - Конечно, под присмотром стражников, чтобы те их прикрывали. А здоровые бугаи пускай как раз киркой.
   - А как мы запретим "бугаям" собирать травки? - едко поинтересовался начальник Шахты.
   - Так же, как запрещаем выносить руду в карманах. Травы собираются для Лагеря и это собственность не того, кто их найдет первым, а всего Лагеря. Ну, ладно, нашел три пучка травы - хорошо, это твое. Но раз ты не сборщик - норму с тебя никто не отменял.
   - А если норму будут выполнять за счет перепродажи? - усмехнулся Ян, - Парни Декстера так и делали. Их же не за то повесили и утопили, что лунник рвали, а за то, что Декстеру помогали. Ну и по мелочи воровали.
   - Кто отлынивает от работы, собирая траву, значит, лишается дневной платы, - сказал Диего, - А если какой-то лихой сборщик в обход монополии Лагеря сможет зарабатывать на перепродажах, то такой человек нам точно необходим. Не так-то легко это и сделать - в дальней пещере нарвать травы, ускользнув от стражников и от ползунов. Большинство нелегальных сборщиков пойдет на обед жукам. По своей дурости, и это печально.
   - Хорошо, допустим, - согласился Ян, - А кого поставим следить за работой?
   - Мне, кажется, ты найдешь нужного человека, - по-хитрому улыбнулся Диего.
   - Возможно, и есть такой, - не стал отпираться начальник Шахты, - Но это дело общее и с магами связанное. Моего человека могут и не назначить. Зато молодежь кругом лезет. Я не про тебя, Азшар.
   Я кивнул: намек на Слая и его приятелей понятен. Даже в присутствии людей, которых не было причин считать наушниками, осторожный варантец предпочел выражаться эвфемизмами.
   - Мы вместе подадим представление, - сказал Диего, - Против слова трех старших призраков вряд ли кто-то будет спорить. Так что за человек?
   - Сантино. Кожевенник из Браги, случайно здесь. Он молчун, но очень исполнительный. Красть не будет, а обмануть себя не даст.
   - Ну, тогда после войны и займемся, - решил старший призрак, - Азшар, у тебя еще были, как я понял, предложения?
   - Сначала надо Шахту осмотреть, - предложения были, но выдвигать я их пока не спешил. Ян прав, сначала надо узнать, что это за место такое - Старая Шахта, я ее только в игре видел.
   - Ясно, - кивнул Диего, - Еще по кружке или расходимся?
   Мы для приличия немного помялись: как бы полдень, а мы тут волыним; с другой стороны, раз уж через час с лишним и так в доме баронов обед (нас туда не звали, но накормить накормят), то и дергаться никуда не имеет смысла.
   И едва мы разлили пиво по кружкам, как входная дверь открылась.
   - Пьете? - недовольно поинтересовался Скип, вихрем врываясь в маленькую столовую. И тут же сам плюхнулся на лавку и в приказном порядке сказал Катэру:
   - Налей и мне.
   - Бутылка в серванте, - холодно отозвался седой стражник. Прислужить интенданту, прожившему в Колонии в три раза меньше, он не собирался.
   Ссору, которая вот-вот могла вспыхнуть, погасил Ульберт, подав Скипу кружку с пенным напитком. Да и тот, видно было, сам не особо стремился всех строить, о чем-то пререкаться или огрызаться на пустяковые замечания: Скип был измотан и просто хотел не спеша выдуть пинту-другую.
   - Двадцать, - выдохнул Скип после долгого глотка.
   - Чего двадцать? - поинтересовался Ульберт.
   - Двадцать, - повторил Скип, - Двадцать. Тяжелых. Арбалетов. Этому. Ублюдку. Окилу. И его свиньям. Грязным свиньям.
   А затем интендант закрутил словесный пассаж о том, что бы он сделал с Нордмаром, если бы корона Робара Второго вдруг водрузилась на его башке.
   - Бароны дали добро? - усмехнулся Ян, - Видать, очень хотят видеть эту морду в Лагере.
   - Да ни хрена никто не давал добро! - истеричным смехом заржал Скип, - Бартоло стоял над душой, орал... Я пошел к Равену, Его Честь был занят, отмахнулся. Ну, я и плюнул, выгреб все, что сказал великий кухонный начальник, и всучил парням Кургула. А те сегодня отдали Окилу. Ох и гады.
   - Ты чего ругаешься столько? - мрачно спросил Катэр. Стражник, не умеющий контролировать себя и свои эмоции, по мнению старого служаки, нуждался в немедленной трудотерапии. Но начальника не пошлешь же отжиматься на кулаках? - Приказали - сделал, нечего рассуждать.
   - Вот тебя забыл спросить, - вяло огрызнулся Скип, - А вообще, чего это я... Сами все увидите... Окил с Бартоло стоят, веселятся. Нордмарский козел только шутит про нас, про стражников, что мы вдесятером от одного ползуна бегаем. Кургуловские уже и желваками играют, а Бартоло хоть бы хны... Зато Равен сейчас ему задает. Бартоло арбалеты без его ведома отрядил, как я и думал. Но поздно уже - уплыли мои красавчики. А я их так хранил...
   Скип и дальше не прочь был позлорадствовать и поиграть несправедливо обиженного и ущемленного честного стражника, но ему не дали. Вновь хлопнула входная дверь, послышались знакомые тяжелые шаги... Прятать кружки мы не успевали никак.
   - Это меня так ждете? - насмешливо поинтересовался Торус. Насмешка звучала зло, а сам варантец выглядел хмурым. Опять что-то стряслось, - Призракам я приказывать не могу, а вот Вы трое что-то рановато расслабились.
   - Войны еще нет, - спокойно ответил Катэр, наливая главному стражнику кружку, - Садись.
   - С удовольствием, но некогда, - садиться Торус не стал, но кружку принял, - Готовимся выдвигаться на позиции. Вернее, должны готовиться...
   - Об арбалетах знаешь? - перебил командира все еще взвинченный Скип.
   Варантец сердито мотнул головой, отпивая из кружки.
   - Что сделано, то сделано. Нам многое другое необходимо бы решить. Через час начнется последнее предвоенное совещание.
   Торус нервничал и легонько кривился, причем не от пива (вполне приличного), а, по-видимому, от очередных предчувствий.
   Напряженность главного стражника передалась нам всем. Разговор откровенно перестал клеиться. Да и что было обсуждать, если вскоре Гомез все переиначит, исходя из новых вводных?
   - Что-то известно новое? - бросил пробный камень Ян.
   - Если кому и известно, то это Бартоло, - усмехнулся Торус, - Мы вынуждены все планы делать под Окила.
   - Так себе война начинается, - многозначительно сказал Ульберт, просто для того, чтобы разрядить тишину.
   - Война вообще хорошей не бывает, - фыркнул Катэр, - Но обычно командиры в начале драки настроены гораздо бодрее.
   - Ладно, чепуха, - отрезал Торус, допивая пиво, - Вот что, парни, давайте-ка Вы возвращайтесь к работе, времени до ночи не так уж и много.
   Оставив Ульберта убирать на столе (ему одному было не по чину заседать у Гомеза), мы один за другим вышли из полумрака казармы на солнечный двор. Погода стояла великолепная.
   - До августа всего ничего, - произнес вдруг Скип, расправляя плечи, - Через месяц нам спелых яблок отгрузят. И мука будет стоить дешевле...
   - Если Робар опять войну ни с кем ни начнет, - хмыкнул главный стражник.
   Скип лишь пожал плечами и побрел к кузнице: у Стоуна уже образовалась очередь в два десятка стражников, желающих переобмундироваться.
   - Пойдем к Гомезу, - предложил я.
   - У тебя дел нет, Азшар? - мрачно спросил Торус.
   - Пока не узнаю последних решений - нет.
   - И в самом деле, пошли, - поддержал мою мысль Диего.
   Определенные изменения со вчерашнего дня произойти все же успели: резиденция баронов охранялась теперь головорезами из взвода Шакала, этих ребят Гомез негласно назначил своей личной охраной. Да уж, Окилу доверять своим будущим подчиненным не придется. Надо будет спросить у Барона наедине, какую роль он отвел для бойцов Арто и Шрама, хотя, скорее всего, Гомез пока еще и сам не решил.
   Рудный Барон нас и в самом деле не очень-то ждал. Он смолил себе болотник, вальяжно развалившись в кресле, а Серафия что-то бренчала на лютне, сидя рядом на небольшом табуретике. Окинув нашу компанию взглядом, он, поняв, что ничего особенного не случилось, лениво кивнул и снова закрыл глаза. Мы уселись за стол, очищенный от всякой снеди где-то так на три четверти и принялись ждать.
   В зал постоянно кто-то заходил и тут же садился. И редко кто был в хорошем настроении - напряжение росло с каждой секундой.
   С появлением Равена, тоже дымящего косяком, народ начал заходить целыми компаниями, причем уже никто себя тихо не вел. Да и сам Гомез отложил на подставку мундштук, шлепнул Серафию по ягодицам, отсылая ее прочь, и пересел за стол.
   - Я, похоже, не последний, - весело заявил Бартоло, гордо выходя из боковой двери в компании Кургула. Сам барон выглядел весьма довольным, чего не скажешь о его доверенном стражнике - рябой зыркал исподлобья и зло покусывал верхнюю губу.
   - Зато наиболее отличившийся, - усмехнулся Равен, - Наслышались уже.
   - Я не хотел тебя отвлекать, - позволил себе огрызнуться Бартоло, - Время не ждало, а Окил должен быть уверен в нашем к нему расположении...
   - Которого нет, и отродясь не было, - еле слышно съязвил Скип.
   - ...К тому же это мелочь как по нашим меркам, - закончил свою мысль пятый барон.
   Обычно невозмутимый Кургул позволил себе фыркнуть: уж он-то точно видел, насколько крутые "машинки" уплыли в чужие руки. По моим приблизительным прикидкам, этой суммы хватало бы на неделю строительства форта на Верхней Заставе.
   - Вы все не доверяете моему решению? - видя, что поддержки его решению никто не спешит оказывать, Бартоло холодно обвел взглядом зал, - Тогда попробуйте сами выполнять мою работу. Любой из Вас уже бы нагрубил Окилу в первую же встречу, и мы бы получили доставкой две его половинки. Да о чем это я? Среди Вас всех лишь человек десять рискнули бы хоть что-то выторговывать у нордмарского тана.
   Никто его словам возражать не стал, и лишь Равен насмешливо поднял брови: ну-ну мол, такой ты, Бартоло, впрямь незаменимый и смелый. Но даже второй человек Лагеря не стал лезть в спор.
   - Заткнись, - лениво, но без всякой злобы произнес Гомез, - Сделано, как сделано, и жалеть мы не будем. Но когда отсчет идет на часы, мелочей не бывает. Тебе надо было дождаться Равена.
   - У Окила терпение не железное, - попробовал возразить Бартоло, и сразу же осекся, когда брови Рудного Барона сошлись у переносицы. Гомез не любил, когда его мнение оспаривалось, особенно, если оно было обдуманным.
   - Не железное, - снисходительно усмехнувшись, произнес хозяин Старого Лагеря с настолько нескрываемым холодом, что "кухонный барон" непроизвольно вытянулся в струнку, - Стальное. Уж кто-кто, а Окил свой шанс ждать умеет. Подождал бы еще, мы ему нужнее больше, чем он нам. И он бы не удивился тому, что его запрос долго обдумывается. Зато теперь у проклятого нордмарца могут возникнуть ненужные опасения. Паранойю вызывают не только плохие события. Когда вокруг все чудесно, битый жизнью человек обязательно будет искать подляну.
   Во время своей речи Гомез не сводил немигающего взгляда с начальника своих спецслужб, и тот с каждым словом становился все более взволнованным. Когда Рудный Барон умолк, Бартоло попытался было высказать хоть какие-то оправдания, но Гомез уже отвел взгляд и протянул руку к золотому кубку. Арто тут же вскочил с места и налил патрону вина.
   Разговор был окончен. Зло оскалившись, Бартоло исподлобья оглядел собравшихся. Нагло усмехаться при виде такого пренебрежения пятым (официально) человеком лагеря никто не рискнул, так что барон моментально взял себя в руки и спокойно сел рядом с Равеном, будто и не было между ними только что недопонимания.
   - И что теперь может подумать Окил? - вполголоса спросил Шакал у сидящего рядом с ним Яна. Начальник Шахты лишь пожал плечами.
   Впрочем, вопрос был услышан не только соседями стражника, но и самим Гомезом.
   - А какая уже разница? - насмешливо протянул Гомез, - Уже никто задний ход дать не может. Вот об этом и поговорим... Кого еще ждем, Равен?
   - Скорпио. Он местность разведывает.
   - Тогда да, без того, что расскажут следопыты, не имеет смысла что-то планировать. Можете насыщаться.
   Дважды предлагать Гомезу не пришлось - все тут же принялись работать челюстями. И через минуту по "закону подлости" зал соизволил посетить Скорпио, весь пыльный, уставший и в траве. Народ уже успел распрощаться с мыслью как следует набить брюхо, но Гомез, чутко чувствовавший настроение своей банды, лениво махнул рукой - и обед продолжился.
   Собственно, двадцати минут нам хватило. Повинуясь коротким и тихим командам Бартоло, слуги быстро очистили стол от посуды и даже его протерли. И вот тогда со своего места неожиданно поднялся Катер.
   - Расстилай, - кивнул головой Рудный Барон, и старый стражник стал аккуратно разворачивать на столе огромную карту, склеенную из восьми больших кусков пергамента.
   - Красота, - выразил я свое искреннее восхищение. Конечно, точность чертежа оставляла желать лучшего, но само количество проделанной работы впечатляло.
   - Когда-то давно вместе с Даргом две недели чертили, - с теплотой и грустью вспомнил Катэр, но ударяться в воспоминания не стал, а медленно вернулся на свое место.
   Я оглядел раритет былых времен.
   Это была почти полная карта Колонии, гораздо полнее, чем те, что продавал Грэхем. Здесь были изображены, пусть и частично, даже орочьи земли и ряд опасных мест вроде заброшенного монастыря. Недалеко от стоянки Кавалорна была пунктирами обозначена тропка ведущая ко значку с изображением ротонды - дорога к Храму Бельджара.
   Заметил я и новые обозначения - вроде форта, построенного на месте Верхней Заставы. Катэр бережно хранил свое сокровище.
   - Рассказывай, следопыт, - Гомез выглядел хмуро и собранно, быстро сбросив с себя маску благородного дворянина, пребывающего в неге и праздности.
   - А нечего рассказывать, - усмехнулся Скорпио. Выглядел стражник далеко не так браво, как приблатненные парни Арто или Шрама: он лучше абсолютного большинства присутствующих понимал обстановку на будущем фронте, - Новый форт перекрыл наемникам дорогу в северный лес. Теперь они ставят свои редуты в оврагах и у водопада. В ряде мест, из которых просматривается вся местность, уже натыкано брустверов. Выбивать их оттуда будет сложно. Вернее, каждый по отдельности взять не проблема, но они легко смогут перебрасывать подкрепления.
   - Что контролируем мы? - тут же спросил Торус.
   - Стоянку Кавалорна и все, что перед ней. Там сейчас Пако со своими расположился...
   - А сам охотник куда-то уже удрал, - мрачно закончил Торус, - Как и всегда. Вот какого демона мы вообще ему доверяем?
   - Как и всегда, - отпарировал Скорпио, - Он верен Лагерю, но подставлять свою шкуру по стрелы не собирается. Другого человека, настолько хорошо знающего окрестности, у нас нет.
   - А толку нам от его познаний, если он нас по оврагам не собирается проводить? - хмыкнул главный стражник, - Да, прав был Азшар, надо было там башню восстановить, Пако было бы легче. Но уже нет ни сил, ни времени.
   - К делу, - прервал Гомез свернувший не в ту степь разговор, - Самые сильные редуты у водопада?
   - Да, там больше восьми десятков наемников, - подтвердил Скорпио, - И больше сотни - в оврагах.
   - Если я все правильно понял в общих чертах, - заметил Равен, - Мы построили крепость, и у Ли мало места для маневров. Теперь Новый Лагерь ощетинился во все стороны, как еж...
   - Есть возможность удачного прорыва, - сказал вдруг Торус.
   Ответом ему было всеобщее внимание.
   - Но действовать надо быстро, - добавил варантец, - И это сегодня сосредоточить у Старой Шахты силы двух армий.
   - Поясни подробнее, будь добр, - мягко произнес Гомез. Идея главного стражника его явно заинтересовала.
   Варантец довольно усмехнулся.
   - Наемники сильно ограничили территорию, которую собираются защищать. Но их земли - это очень пересеченная местность, которую защищать неудобно, - Торус принялся водить пальцем по карте, - Вот их Шахта, от нее до Нового Лагеря и до дамбы сорок минут ходьбы. От дамбы к арке первого входа надо спускаться с горы, от арки до водопада - надо взбираться на гору по не самой широкой тропе. Переброска подкреплений из Лагеря до оврагов может занять часа полтора, до водопадов - полчаса. Это если по меньшей мере... Если нанести быстрый внезапный удар по редутам у водопада и перекрыть тропу в Новый Лагерь, мы отрежем братву в оврагах от их главной базы...
   - Тут проблемы будут, Торус, - возразил Хельверт. Стражник уже окончательно поправился и чувствовал себя очень даже неплохо, - Во-первых, они как раз потому и понаставили редутов, и вывели патрули, потому что опасаются окончательно быть обложенными в своей норе. Внезапный удар маловероятен. А во-вторых, даже если твой план и сработает, то те, кто сидят в оврагах, постараются вырваться оттуда и рассеяться по округе. Мы их не переловим.
   - И в-третьих, - добавил Гомез, - Ли понимает, что через овраги мы не полезем, а будем идти вдоль водопада.
   - А если полезем? - спросил Шакал.
   - Там сложная для наступления местность, - терпеливо пояснил Равен, - Идею одновременного удара с двух сторон, от водопада и через овраги, уже рассматривали. Она будет нам стоить немалой крови. Даже если главный натиск устроить на редуты у водопада, а банды, засевшие в оврагах всего лишь связать боем... Успех вероятен, но потери будут велики.
   - Так и они потеряют часть людей, - влез вдруг в разговор Уистлер, - Может все же надавить на них с двух сторон?
   Многие в знак согласия закивали - идея была хороша и соответствовала правилам военной науки. Но лично мне интуиция подсказывала, что генерал Ли свой контраргумент на этот план найдет. Вернее, уже нашел...
   - Мост! - вставил я и свои пять копеек, - Дорога через водопад проходит через мост. Они его могут разрушить в пять минут. Я бы лично еще вчера перестраховался на этот случай, но у Ли могут быть свои планы.
   Равен и Скорпио согласно кивнули: да, пусть мы и прижали наемников к их базе неожиданным ходом, но они тоже не лыком шиты и к обороне приготовились очень даже разумно.
   - Я это все понимаю, - немного рассержено ответил главный стражник и по совместительству командир первой "армии", - Поэтому удар нужно нанести сегодня ночью, пока они еще разбираются с предат... уходом Квентина. Они ожидают от нас тщательной подготовки к любым операциям. Я бы рискнул и начал действовать быстро. У наемников не так уж и много резервов, а охранять им надо довольно большую территорию.
   - Рисково, - оценил Скорпио, - Дело не в том, что они могут отразить нападение. А если Ли окончательно вышибет нас из оврагов? И у нас тоже очень растянуты коммуникации. Если отряд в полсотни рыл прорвется на дорогу между Шахтой и Лагерем, на его поимку придется выделить целую армию. Мы не держим их в облоге...
   - Потому и говорю, что надо ударить по редутам у водопада как можно скорее, - упрямо проговорил Торус, - Братва, поймите, мы и сейчас не можем перекрыть все их пути. Захотят вырваться - найдут, как и где переправиться через реку. А если вырвутся, то нам действительно придется вылавливать рыскающий вокруг лагеря отряд наемников. И это будет сковывать наши действия. Но ведь сейчас нас вообще ничего не сковывает. Я считаю, что рискнуть нужно: в случае успеха мы возьмем их за глотку. Тогда наемникам будет не до маневров.
   - Допустим, - задумчиво произнес Гомез, - А дальше что?
   - А дальше приводим в исполнение план с Окилом, - пожал плечами варантец, - Штурмовать дамбу нереально.
   Всеобщее внимание переместилось на Бартоло. И тогда тот позволил себе холодную надменную улыбку.
   - И значит, без первоначального плана никак, - бывший главный чистильщик буквально излучал собой высокомерие, куда и делись признаки недавней взбучки от патрона.
   - Никто с тобой не спорит, - мрачно обронил Гомез, - И это, позволю тебе напомнить, наше общее решение. Выкладывай, что сказал Окил.
   - А я и выложу, - усмехнулся Бартоло, - И мы решим, стоит ли добытая мною информация двадцати тяжелых арбалетов. С чего бы такого начать...
   - Не тяни, времени нет, - угрюмо подогнал Торус наслаждющегося моментом мужчину.
   Бартоло снисходительно улыбнулся, но это было последним проявлением его желания покуражиться. Дальше он говорил пусть и с нотками самодовольства от проделанной работы, но все же четко и по делу.
   - Они на фронт выставили на сто человек меньше, чем мы, причем в армию набрали всех, кто хоть как-то умеет махать железяками. Две трети этого воинства более чем хороши, но остальные, по сути, новобранцы.
   Командиры переглянулись между собой, усмехаясь и качая головами - последняя новость вселяла немалую надежду на благоприятный исход дела.
   - Ли разделил армию на двенадцать взводов. Двумя из них, кстати, командуют Окил и Балоро. Это те части, которые перейдут на нашу сторону. Остальные командиры - Ярвис, Горн, Корд, Блейд, Роско, Бастер, Эйдан, Лефти, Бутч и Брюс. О последних трех я лично ничего не слышал...
   - А они - никто! - хрипло рассмеялся Квентин, - Наверняка и в их отряды набрали всякую шваль.
   - Шесть наемников и шесть бывших воров, - произнес Диего, - Занятно. Но взводы Ярвиса, Блейда, и Горна с Кордом - очень крепкий орешек...
   - Не только, - влез я в обсуждение с найденной нелогичностью в словах Бартоло, - Не так уж и много у Окила сторонников, чтобы мы могли надеяться на предательство сразу двух взводов. Вдобавок, я бы на Новой Шахте на месте Ли оставил бы только Окила, а Балоро перевел бы на фронт. В таком случае нам от него толку - чуть... Да и вообще, это очень странно, что Балоро, столько недель торчащему у нас, вдруг доверили взвод.
   - У наемников жесткий недобор капитанов, - пояснил пятый барон, - Это даже на моей памяти впервые, не то, что на твоей, Азшар. Торлоф командует теми, которые засели в оврагах, Орик - укреплениями у водопада, о которых столько разговоров было - и все, опытные люди у Ли закончились. На постах десятников у наемников непонятно кто. Если кратко, то могу сказать одно: второго такого шанса не будет. Наемники ослабли, в их стане нелады...
   Бартоло склонился над картой и стал водить по пергаменту ложкой, показывая возможные маневры.
   - Я ничего не буду советовать насчет штурма укреплений у водопада, но одно скажу точно - люди Балоро нас завтра вечером проведут тайными тропами через овраги... вот где-то здесь, я не следопыт, точно не скажу... к большому озеру, которое разделяет Новый Лагерь и земли орков. Не один Азшар у нас такой умный, Ли и в самом деле отправляет Балоро на фронт. На свою голову...
   - А он свой взвод хотя бы знает? - спросил Диего, - Балоро не так уж и давно вернулся назад.
   - Окил утверждает, что доверять бойцам того взвода Ли не приходится, - усмехнулся барон, - Итак, у озера нас будут ожидать лодки. Мы переправимся через озеро, взберемся по скалам - и захватим Новую Шахту...
   - Погоди, барон! - воскликнул Пако, - Как это заберемся?! Там отвесная стена!
   - Там есть вертикальная шахта, - проскрипел голос Джако.
   Бартоло с досады тихо ругнулся сквозь зубы - перебежчик только что выдал "за спасибо" информацию, стоившую самому барону месяца тяжелого дипломатического труда. И стоило только Окилу просветить своего многодневного визави об особенности тайного пути в Новый Лагерь, как выяснилось, что тщательно оберегаемый секрет, оказывается, не секрет.
   - Ведет из пещеры наверху в пещеру внизу, - продолжал рассказывать Джако, - О пещерах мало кто знает, а кто знает - тот вряд ли знает о люке и тайной двери. Я на нее когда-то случайно наткнулся.
   - А мне почему не сказал? - требовательно спросил Квентин у своего бывшего подопечного.
   - А кому какое дело? - ухмыльнулся Джако, - Все, кто о ней знают - молчат. Лучшего пути доставлять контрабанду в лагерь не существует.
   - Известно, кто ее соорудил? - спросил Диего, - Если Ли знает об этом пути...
   - Ползуны, - оскалился во все 32 бывший вор, - Она широкая, гладкая и немного наклонная, с кучей уступов. При желании можно и так взобраться, но какие-то доброхоты недавно поприбивали скоб. Так как по горной тропе, на которую выводит этот путь, снуют в основном парни Окила, то понятно, чьих рук дело. А вообще в этой шахте есть два боковых ответвления, так что лазить там опасно. Я не так уж часто этим путем пользовался, а когда соорудили лестницу - так вообще перестал.
   - И отчего же? - поинтересовался Квентин.
   - Нарвался бы на нордмарцев из Шахты - они бы меня порешили на месте. Им-то этот тайный путь более чем необходим.
   - Что знаете и ты, и Окил, может знать кто-то еще, так ведь? - высказал я вслух опасения, основанные на игровом послезнании. В конце концов, Старый Лагерь то узнал позже и о тропе, и, похоже, о вертикальной шахте - вряд ли воры не заметили бы отряд Шакала, если бы стражники проходили мимо арки.
   - Ли, если бы узнал о шахте, давно бы приказал ее завалить, - резонно ответил Бартоло, - Итак, захватим мы Новую Шахту, а дальше уже можем попробовать ударить с тыла по дамбе... Мой совет следующий: да, хоть мы и устроили проблем наемникам с нашим новым фортом, но предлагается следовать старому плану, а не выдумывать новый...
   - По старому плану в Новом Лагере Квентин должен был поднять мятеж, - усмехнулся Торус, - Нам уже приходится его переделывать.
   - Полегче, стражник, - бывший атаман неприятно осклабился, - Полегче. Нас к тому времени уже бы вытурили из Лагеря в овраги.
   - Тогда какого хрена мы планируем невесть-что?!
   - Значит, планируем заново, - холодно, с нажимом произнес Гомез, - Замечу, мы идем на очень опасный шаг, и даже в случае успеха меняем ситуацию на фронте не совсем уж в нашу пользу. Все, надеюсь, понимают, что если мы захватываем Новую Шахту, то вторая армия в полном составе суется в окружение. Да, в тылу противника, да, выбить их оттуда будет сложно - но это все равно окружение. Связи со второй армией не будет. И долго они сидеть на Шахте не смогут...
   - Окил накопил провианта достаточно, чтобы два месяца кормить двести человек, - поспешил вставить Бартоло.
   - От этого не будет никакого толку, если они там просто будут сидеть. На мятеж наших сторонников в случае захвата Шахты рассчитывать не приходится... И кого какие идеи?
   - Последовать плану Окила, - убежденно сказал Бартоло, А там - будь что будет.
   - Ну да, - усмехнулся Скорпио, - Не тебе ведь, барон, идти на штурм.
   - Ты, кажется, забываешься, - холеные пальцы Бартоло легли на рукоять его меча.
   - Да как сказать, начальник, - зло отпарировал Скорпио, - Ты лучше владеешь кинжалом, а я - арбалетом. Один раз мы тебе поверили, что все идет по плану. И сколько нас в живых осталось?
   - Выжившие поднялись высоко, - усмехнулся Бартоло бывшему подчиненному.
   - Не твоими трудами, - поддержал товарища Пако, - Нам малость надоело, что ты всегда чистым из воды выходишь, а мы после тебя расхлебываем кашу.
   - Справедливо, - протянул вдруг Равен. Обычно бароны не позволяли себе препирательств в присутствии стражников, но момент был уж очень серьезным, - Бартоло, ты понимаешь, что если ты ошибаешься, то сто сорок человек отправятся прямиком в Чертоги Бельджара?
   - Понимаю, - упрямо кивнул дипломат Лагеря, - Но все пройдет как по маслу.
   Бароны пристально посмотрели друг другу в глаза. В зале воцарилась абсолютная тишина.
   Все ждали решения Бартоло: засомневается тот в лояльности Окила или в успехе операции - и мы вернемся к более безопасному плану, то есть, наступлению с двух сторон. А если нет...
   - Мне не так уж часто случалось ошибаться, - сказал Бартоло тяжелым голосом после минуты молчания, - Гораздо чаще я оказывался прав. И я знаю, что и в этот раз я прав. Да! Я уверен, что план Окила сработает. В случае его успеха наши потери будут несравнимо малы с потерями Нового Лагеря. Я - за риск.
   - Да будет так, - глухо заключил Гомез, - Решение принято. Но, Бартоло... За провал ты отвечаешь головой.
   Последние слова были сказаны настолько сухо и буднично, что пятый барон в один момент побледнел.
   - Я сам пойду на штурм Шахты, - ответил он, - Если что - буду среди тех, кто поляжет в бою.
   После такого ответа лицо Рудного Барона исказилось в гримасе гнева.
   - Да ты отлично придумал, дружок! - похоже, только присутствие подчиненных удержало Гомеза от воспитательного рукоприкладства, - От того, что тебя там пришьют, нам легче не станет. Вот уж нет, так легко ты не отделаешься. Нет, Бартоло, ты не пойдешь на штурм! Ты вместе со своим взводом и отрядом Балоро будете охранять тайную тропу через овраги. Защищать тыл второй армии, если ты не понял. И если ты увидишь, что наемники вдруг отправились по пятам Равена, твоя задача - подохнуть самому, положить всех людей, но предупредить наших!.. Если у Равена получится, и Торлоф со своими козлами начнет прочесывать окрестности, то это будут твои проблемы, как отбиваться от наемников - но ты не дашь им перекрыть нам связь с армией Равена. Под твоей рукой будут пятьдесят сильных бойцов - вот и будешь играть с врагом в кошки-мышки, БАРОН!
   ... Гомез был далеко не лучшим правителем - слишком много в Старом Лагере делалось через пень-колоду. А вот как вожак крупной банды, как вольный барон - он был однозначно на своем месте. И вот именно после тех слов, которыми он психологически просто раздавил своего подручного, я понял, какие качества позволили ему удержаться на плаву, несмотря на ряд провалов.
   А провалы были грандиозными... Экономический потенциал подвластных территорий использовался едва ли на четверть, дипломатия сводилась до обмена угрозами, Лагерь пережил два раскола, большую часть боев стражники проигрывали, коррупция и транжирство не позволяли сделать сколь-либо весомые запасы - и при всем этом Гомез на своем месте держался.
   И не только благодаря уму, решительности и отточенному за годы чутью на опасность. Рудный Барон не мог получить свое прозвище за одно лишь это. Он до сих пор возглавлял Старый Лагерь в первую очередь потому, что четко понимал: быть бароном - значит, отвечать за все первым и по полной. Что надо уметь находить выход (любой возможный!) из самых безысходных ситуаций. Что он не имеет права отступить, сказать себе "ну, не получилось" и умыть руки. Или позволить другим умыть руки - в своей крови. Настоящий феодал за свои права, земли и привилегии должен держаться зубами.
   Гомез не был великим человеком. Но он, без сомнения, был настоящим бароном. И привечал только тех, кто душой и разумом разделял с ним его мировоззрение...
   ... В тот солнечный день я понял, почему Равен и Бронил стали баронами, а Торус и Диего - нет. Не было в двух последних жилки настоящего феодального хищника, а вот ум и способности были. И если вдруг потребуется ради сохранения власти переступить за грань человечности или пойти на самоубийственную авантюру, такие заместители предпочтут сместить лидера и отступить. Лучше уж бароном станет не самый умный, но верный до гробовой доски Арто.
   И в принципе, Барон был абсолютно прав. В первой части игры Диего покинул Старый Лагерь, когда Гомез приказал убить всех магов Огня, а во второй "Готике" Торус дает возможность Безымянному разобраться с попавшим под влияние Белиара Равеном... Едва я поближе познакомился с Гомезом и его заместителем, то засомневался, что первый может начать войну против всей Колонии, а второй - стать игрушкой в руках Бельджара. А вот в этот момент - поверил. Да, они оба более чем трезвомыслящи, умны, практичны и проницательны. Но жажда власти заставит их пойти на любые действия, даже грозящие неминуемой гибелью всем вокруг, включая их самих.
   С этого дня мне придется учитывать приобретенное понимание...
   ... Нет, они не врали мне, когда говорили, что непременно возвысят после победы. Но лишь одно не уточнили, так как не посчитали нужным: стоит мне пытаться ограничить их власть, пусть даже пользы ради - и они сделают все, чтобы меня уничтожить.
   "По такому безмозглому дворянству, как ты, плаха плачет!"
   Так сказал мне Равен в том памятном разговоре на Верхней Заставе. После чего на пути моего карьерного роста исчезли любые препятствия. Ибо бесшабашность, с которой призрак Азшар убил стражника Буллита - это, оказывается, вовсе не проявление бунтовской натуры. Это гонор, настоящий шляхетский гонор! Тот самый, который заставил Бронила сунуться в склеп с юнитором. Вот что во мне разглядел, как он сам решил, Гомез.
   "Из благородных?"
   "Да, из дворян. Это недостаток?"
   "Отнюдь..."
   Когда я убил Буллита, бароны обсуждали вовсе не то, наказывать меня или нет. Они размышляли, действительно ли я смогу заменить им Бронила или нет? А то, что убит начальник охраны Замка, их нисколько не беспокоило и сожаления не вызывало. Второго начальника найти не проблема, а вот второго Бронила... Нет, найти можно, один вот уже сам лезет, предавая своих направо и налево - но не нужен Гомезу партнер, которому он обязан. А вот бывший судья, которого Рудный Барон не дал линчевать, нордмарский головорез, получивший не стрелу в спину, а самые желанные в Лагере доспехи, перспективный талант, которого он лично возвысил - такие соратники ему подходят.
   И пока они действуют в его интересах, пусть делают что хотят.
   Хочется Азшару вести торговлю зельями - да сколько угодно! Полез выручать Ларса и вернул ему кольцо - да пусть играет в свои игры, особенно, если от этого у Ли будет болеть голова! Постоянно общается с Корристо - а что в этом плохого, с интеллигентными людьми тоже иногда хочется пообщаться. Хищнику, тем более молодому, нужна своя территория, на которой он будет резвиться - а как же иначе?..
   ... Прав был Ларс, что у Гомеза на мою не самую скромную персону большие планы. И, похоже, прав Диего - не захочет Гомез рисковать своим положением даже ради призрачного трона Миртаны. А это значит, что рано или поздно мы с ним сцепимся. Безымянного же исключили не за предательство - слишком много Избранный сделал для Старого Лагеря. Просто Гомез понимал, что с момента резни магов ему не пути со всеми, у кого достаточно решимости пытаться изменить Колонию в лучшую сторону.
   Но предавать его первым я не буду. Глупо, конечно, и весьма опасно, но начать спасение Милленталя и Миртаны с ликвидации человека, который для меня немало сделал - это крайне неправильно. Краеугольно неправильно, если можно так выразиться. Ведь понимание этого и позволило Четверке остаться со мной друзьями. Они же тоже могли попытаться порешить меня ради великой цели. Однако сдержались...
   ... Но это я ломал себе голову над вечным вопросом "Что делать?". Бартоло же подобным не заморачивался. Он свою ставку сделал давно - и теперь мог ее только повышать.
   - Я исполню твой приказ, Рудный Барон, - дипломат склонил голову, пригладил усы и спокойно сел на свое место. Дальнейшие события для него были предопределены, и теперь ему оставалось лишь ждать результатов предпринятых им решений.
   - Мне понадобится больше людей, - сказал Равен, - Без взвода Кургула у меня слишком мало бойцов будет под рукой.
   - Сто двадцать наших и тридцать окиловских - этого мало? - удивился Шакал.
   - Для захвата Шахты, может, и много, но для штурма дамбы и Нового Лагеря - очень мало, - пояснил свою мысль второй человек Лагеря, - Если мы сядем в окружение, не факт, что Ли не удастся нас разбить по частям.
   - Согласен, - поддержал патрона Скорпио. Арбалетчику и самому предстояло сунуть голову в пасть льва, - Наши силы будут раздерганы на четыре группы: гарнизон замка, гарнизон Старой Шахты, отряд Бартоло и армию вторжения. Связь между ними прервется очень быстро. Каждая из этих групп может рассчитывать только на себя, если наемники ударят всеми силами. И больше всех рискуют те, которые будут действовать на территории врага.
   Гомез усмехнулся, но милостиво кивнул.
   - Хорошо, - согласился лидер Старого Лагеря, - Равен, я дам тебе пару взводов из армии Торуса...
   - Я не согласен, барон! - тут же вскинулся варантец, - Чем больше солдат в гарнизоне Старой Шахты, тем больше они вынуждены держать сил у водопада. Ударный кулак удерживает их от слишком смелых маневров. Рано или поздно они вызнают, сколько и где приблизительно наших войск, и тогда могут попробовать вторгнуться в северный лес. Заберете у меня три-четыре взвода - Шахту я удержу. Но поддержать наступление Равена атакой с тыла не смогу.
   - Значит, моей армии придется брать дамбу, я об этом уже говорил, - Равен и сам загорелся идеей стать сокрушителем Нового Лагеря, - Твоя задача - удержать северный фронт.
   - Так, - прервал я разговор бонз Старого Лагеря, - Давайте попробуем определиться, что мы теряем в случае провала плана Бартоло-Окила.
   - Всю вторую армию, сводный отряд Бартоло и наши территории в оврагах, - охотно пояснил Гомез, причем его голос излучал иронии больше, чем реактор радиации, - Вдобавок получаем угрозу штурма форта у Старой Шахты и рыскающие по нашим тылам банды наемников. Потому я не собираюсь дергать взводы третьей армии, Торус. Если все полетит вверх тормашками, нам будут нужны резервы.
   Главный стражник лишь вздохнул.
   - Кого хоть забираете, бароны?
   - Арто. Шрама. И Флетчера с Маурином. У тебя, Равен, будет под рукой двести пятьдесят человек. Если все пройдет по плану, Ли просто не сможет маневрировать. Перегруппировка должна закончиться к завтрашнему дню. Завтра с утра выдвигаетесь в овраги, к вечеру должны быть у озера, ночью - взять штурмом Шахту, ранним утром - накинуться на Новый Лагерь.
   - Маги Воды? - сухо спросил Равен.
   - Постарайтесь их не трогать. Чем больше их выживет, тем лучше. В Колонии с магами беда, человечки это неприятные, но нужные... Да и вообще, в первую очередь - возьмите с тыла дамбу, а маги... Маги никуда не денутся. Будут сотрудничать с нами, если мы развесим наемников на всех деревьях.
   Равен коротко кивнул, давая понять, что он понял все указания до мельчайших деталей и невысказанных пожеланий.
   - У кого-то есть, что еще сказать? - решил закруглить совещание Рудный Барон.
   - Есть, - отозвался человек, который на всех совещаниях держал язык за зубами, зато уши открытыми.
   На Бладвина не взглянули удивленно разве что бывшие воры. Доверенный стражник Равена предпочитал делать свои дела тихо и без лишнего шума.
   - Говори, - кивнул Гомез, понимая, что не просто так Бладвин взял слово.
   - Я во Внешнем Кольце держу в кулаке всех крыс, - стражник медленно сжал ладонь в кулак, - Вот так держу. Когда я отправлюсь в Новый Лагерь, они повылезают изо всех щелей и будут по-мелкому пакостить.
   - Ахаха, и что? Ну, так я их всех перевешаю! - сквозь смех проговорил Шакал, - Нашел, чем пугать.
   - Зачем вешать, если среди них есть проворные ребята, - Бладвин неприятно улыбнулся, - Их можно забрать с собой. Выжившие получат жилетки призраков. А мы сохраним жизни стражников. Я могу очень даже большую толпу набрать...
   - А командовать кто этим сбродом будет? - усмехнулся Торус.
   - Куэнца.
   Гомез иронично поглядел на Равена, но тот лишь пожал плечами. Хитрость Бладвина была очевидна всем, кто хорошо знал этого стражника - никогда еще и никому Бладвин не делал добро просто так. Похоже, Равен намекнул своему доверенному лицу, что он по договоренности с Гомезом собирается возглавить в дальнейшем Новый Лагерь, и Бладвин решил подсуетиться - забрать с собой всех прихлебателей. Решение весьма разумное - именно те призраки, которые первыми прибудут в новую колонию, и составят ядро административного аппарата.
   - Ну, раз тебе первым разгребать последствия, - усмехнулся Рудный Барон, - То делай, как знаешь, стражник. Я вообще-то намеревался отправить десяток толковых призраков на Верхнюю Заставу, и Куэнца как раз бы подошел как десятник, но раз на фронте он нужнее... Пусть будет так. Еще есть, кому что сказать?
   Возражений, вопросов и пожеланий больше ни у кого не было.
   - Тогда, - сказал Гомез, - Наливайте до краев. Это последняя чаша спиртного, которую отныне можете себе позволить. С этого часа мы в состоянии войны с Новым Лагерем. С этим нас всех и поздравляю... Выпьем за то, чтобы мы победили, урвали себе Новую Шахту и все, кто здесь сидит, выжили. За Старый Лагерь!
   - И за Гомеза! - гаркнул во весь голос Шакал.
   Под рев десятков голосов чаши, кубки, кружки и стаканы звенели металлом и глухо стучали деревом. А затем мы все врезали... Именно врезали в себя вино - до самого дна. Послезавтрашний день покажет нам и людям Ли, кто действительно самая опасная банда Милленталя.
  
   Глава 8. Бросок тигра.
  
   Военные действия и в самом деле начались буквально через час. И хотя это не повод для гордости, но в начинающейся кровавой карусели первый счет открыл я со своими помощниками.
   Свежеиспеченный стражник Джако в своем таком недавнем прошлом был, без сомнения, отличным вором - этот прохиндей знал море полезной информации, которой делился лишь в нужный момент, конвертируя знания в твердую валюту. А для члена Старого Лагеря наиболее надежное капиталовложение - это благорасположение Гомеза.
   Так что новый комвзвода армии Торуса дождался окончания обеда, после чего и сообщил начальству (в присутствии Гомеза, конечно же) новые данные. В восточном лесу, недалеко от дороги, ведущей в Болотный Лагерь, расположилась небольшая шайка контрабандистов. И по-хорошему, не помешало бы ее зачистить: воевать за Новый Лагерь (к коему они формально принадлежали) эти парни не собирались, а вот поживиться по-шакальему не откажутся.
   Момент этот сволочной тип подобрал идеально: командиры как раз решали, откуда набрать гарнизон на Верхний Форт, не дергая туда-сюда взвод-другой. Большая часть владеющих оружием призраков и так была в армии, а из тех, кого не замели по разнарядке, многие пойдут за Бладвином и Куэнцой.
   Торус, конечно, отругал Джако, но проблему, кого отрядить на ликвидацию шайки, это не решало. И хотя и Гомез, и Равен продолжали сидеть за столом и смолить кальян, обращаться к ним с целью выпросить взвод из второй или третьей армии было откровенно стыдно. Ну, а отводить куда-либо на неопределенный срок свои подразделения Торус не хотел. Вот если бы Джако уведомил о контрабандистах на день раньше...
   Вообще говоря, в масштабах Колонии проблема не стоила выеденного яйца, и на эту мелочь можно было даже и положить (о чем, наверное, большинство слушателей и подумали), вот только подобная мелочевка любит перерастать в большие неприятности. Лично мне смотаться к той дороге, завалить шайку и вернуться назад было делом пары часов, но чтобы не понижать авторитет Торуса неудачными словами, я попросил у него разрешения проверить своих парней в деле. Разумеется, главный стражник разрешил мне эту "тренировку на кошках", и уже через двадцать минут я, Рэтфорд и Шрайк выходили через южные ворота.
   В восточном лесу я бывал редко и, как правило, дальше опушки не заходил. О Шрайке и говорить не приходилось, он в Колонии очень недавно, так что вел нас Рэтфорд - тот местность более-менее знал, хотя тоже посещал восточный лес нечасто.
   Через эти чащобы мало шастали даже воры. На всех картах лесок изображался чуть ли не транспортной развязкой - здесь пересекались и сливались в одну северная и южная дороги в Болотный Лагерь - но это был как раз тот случай, когда "гладко было на бумаге". Густой лес - неудачный вариант путешествия и для одинокого путника (из-за обилия хищников), и для торгового каравана (извилистая неширокая тропа, пролегающая по холмам и оврагам, гробила телеги на раз). Все, кому нужно было попасть на болота, обходили с юга Старый Лагерь (или покидали его через южные ворота), дальше перебирались через реку, благо мостик располагался в двадцати минутах ходьбы от ворот, и шли вдоль берега на юго-восток аж до водопада. А там оставалось подняться на высокий холм, чуть пройтись на север - и выйти на ту самую дорогу в Болотный Лагерь, вполне себе торный путь. Конечно, если двигаться через лес, выигрыш по времени получался в целых три часа, но даже стражи Гор На Драка предпочитали путь вдоль водопада.
   Ну а мы втроем пошли по южной дороге. Двигались быстро и молча: разборки - дело опасное, а уж с теми парнями, кто засел в лесу - тем более. В Миллентале на стезю контрабандиста мог ступить только очень рисковый человек; лидеры любого из лагерей терпеть не могли, когда кто-то крутил гешефты за их счет. А уж что касается болотника... Реальный руководителем Братства во всем, что не касалось армейских дел, был Кор Галом; и он был очень жесток к любым проявлениям конкуренции - под стать заправскому наркобарону из Коулмбии... Те, кто устроил стоянку в восточном лесу, успешно избегая при этом и когтей хищников, и мечей стражей, однозначно умели владеть оружием и пускать его в ход не стеснялись.
   Едва только дошли до опушки, как оба варантца достали луки, натянули тетивы и вытащили из колчанов по две стрелы. Я пока оружие не доставал - в надежде, что дело удастся решить миром. Смелые люди, не слишком любящие Ли, вполне могли бы подойти и Старому Лагерю. Если, конечно, я не решу на месте, что они - полные подонки, которых следует ликвидировать, или они сами не полезут в стычку. Но шанс... шанс на удачные переговоры оставался. Впрочем, в подобных случаях Оливер Кромвель советовал держать порох сухим, а Тео Рузвельт - держать в руках бо-о-ольшую дубинку. Думается, два умелых лучника заменят даже очень большую дубинку, даже в руках у тролля.
   Мы углубились в лес. Местная фауна смотрела на нас неодобрительно, но так как мы ее не трогали, а просто шли своим путем, то немного порычав, пожужжав и поклекотав нам вслед, зверье возвращалось к своим делам. Весьма разумный выбор - адский гриб гораздо питательнее каленой стрелы.
   На следы контрабандистов наткнулись через пятнадцать минут. В глубине небольшого оврага пара кротокрысов поедала чьи-то останки. Крови, однако, было столько, будто бы разделывали мракориса.
   - Волка доедают, - негромко уведомил нас Рэтфорд, - Кротокрысы едят падаль либо неудачливого охотника.
   - Угу, - согласился я.
   Полученные знания не были для меня чем-то новым - азы охотничьей науки мне преподал еще Кавалорн. Да, кротокрысу все равно, чье мясо есть; если им сильно повезет, стая этих тварей завалит даже израненного глорха. Но это только человек может напасть на кротокрыса, не зная, что победит. Волки и глорхи обычно более умны. Так что да, местная братва застрелила волка и содрала с него шкуру, а труп оставили на съеденье более удачливым представителям местной фауны.
   Пройдя по дороге еще метров пятьдесят, мы за очередным поворотом увидели невдалеке большой крепкий мост.
   - Где-то неподалеку - развилка, - тихо сказал я, - Вряд ли воры обосновались далеко от нее. Сходим с дороги, пожалуй, и попробуем обойти.
   Дальше мы старались идти тихо. Хуже всех это получалось у Шрайка, лучше всех - у Рэтфорда. Правда, именно кочевник первым выстрелил по вылетевшему из кустов шершню, чье обиталище мы случайно потревожили.
   - Рэтфорд, заберись аккуратно на тот валун и огляди окрестности, - я аккуратно вырезал жало из тела насекомого, - Они где-то неподалеку.
   Огромный заросший мхом камень имел такую особенность, как относительно плоская верхушка, на которой и улегся ловко вскарабкавшийся туда охотник. Лежал он там недолго, минут пять, а затем сполз вниз.
   - Я в тех кустах заприметил шарф, - пояснил он, безо всяких указаний доставая стрелу.
   Обходя все подозрительные места, мы медленно приблизились к месту, указанному Рэтфорду. Я шел впереди, в десяти шагах от меня в стороны (Рэтфорд слева, Шрайк справа) и в семи назад двигались варантцы с луками наготове. Вскоре, усилием воли вызвав магическое зрение (сему навыку меня за пару часов научил Корристо), я и сам различил наличие человеческих аур. Именно что только наличие - я еще не настолько хорошо научился различать цвета магии, чтобы по одному взгляду на человека понять его намерения. К тому же в лесу любой кустик обладает аурой, и засечь отблески чего-то еще сквозь светло-зеленый туман затруднительно.
   Контрабандисты были здесь и, скорее всего, нас тоже засекли - по крайней мере, мы услышали шум неподалеку.
   А дальше сработала интуиция. Едва только из-за дерева левее Рэтфорда выглянул лучник, причем стрела уже лежала на натянутой тетиве, как я метнул в него кинжал. Впрочем, Рэтфорд и сам кинулся на траву, уходя перекатом за ближайший куст. Немного запоздало это сделал и Шрайк, фактически лишь на полсекунды обогнав стрелу, просвистевшую над его стриженой головой.
   Что ж, мирного разговора не получилось.
   Вор осел с кинжалом в груди, спущенная тетива отправила свой гостинец в крону высоченного дуба, а я с саблей в руках ломанулся в кусты. В меня оттуда выстрелили, но банально промазали, не пришлось даже уклоняться.
   Проломившись через кустарник, я очутился на небольшой полянке, где находилось трое бойцов Нового Лагеря. Вернее, двое - один уже умирал, держась двумя руками за живот, из которого торчала короткая стрела; именно такие и использовал бывший конный лучник Шрайк. Причем, смертельную рану мой адъютант нанес не вору, а наемнику - Торлоф что-то здорово подраспустил личный состав, раз они контрабандой промышляют.
   Остальные двое, вор и еще один наемник, отбросили в сторону луки и потянулись за шестоперами. Ну, вору оружие было достать не суждено - сабля снесла ему голову с плеч. А вот наемник отскочил в сторону, крутнул шестопером - и в этот же момент ему в висок вонзилась стрела. Пара секунд задержки стоили бывшему солдату Ли жизни - Шрайку столь короткого промежутка времени оказалось достаточно и для прицеливания, и для стрельбы. Ничего не скажешь - отменный выстрел.
   Я быстро оглядел окрестности. Больше врагов что-то заметно не было. Включив магический взгляд, я увидел неподалеку ауру человека, правда, без признаков агрессивности.
   - Рэтфорд! - позвал я.
   - Да, Азшар, здесь я, - ответила аура, - Не стрельните в меня.
   Подойдя к охотнику, я увидел его стоящим над телом бывшего солагерника. Пятый противник, вор в "тяжелом" доспехе, был убит наповал стрелой в сердце.
   - Сам подставился, - пояснил Рэтфорд, - Он дважды выстрелил, я не отвечал, и он пошел посмотреть на мой труп. А теперь я смотрю на его.
   - Вроде все уже, - ответил я, - Собирай с него все ценное и пошли искать их стоянку.
   Но первым базу контрабандистов обнаружил Шрайк - как раз за двадцать шагов от места последнего упокоения той троицы.
   Обобрав трупы (ничего ценного, кроме оружия), принялись потрошить склад контрабанды - небольшую пещеру в овраге под корнями широченного старого вяза. За счет чего старый исполин до сих пор не завалился, было непонятно, но как бы там ни было, в глубине норы, вымытой давно иссохшим ручьем, было расположено несколько сбитых на скорую руку сундуков без замков.
   А вот здесь, конечно, и был настоящий клад. Больше трех десятков уже выделанных волчьих шкур, батарея бутылок шнапса (далеко не все из них были пусты), несколько пакетов болотника, небольшой арсенал мечей и шестоперов, пара рулонов мешковины и целый сундук одежды, мешок риса, а также полторы тысячи кусков руды - общак банды.
   - Меняли у сектантов одежду, жратву и выпивку на болотник, - пояснил Рэтфорд, - А затем в Новом Лагере болотник меняли на руду. Хороший бизнес.
   - Но опасный, - пожал я плечами, - Кстати, Шрайк, великолепный выстрел.
   - Повезло, Азшар-бек, - усмехнулся варантец, - Я в плечо метил, но поспешил.
   - Все равно, Шрайк, ты - отличный лучник, - похвалил я его, - Да и ты, Рэтфорд, тоже. Лагерю с Вами повезло, как и мне.
   Варантцы степенно кивнули, но видно было, что похвала им приятна.
   - Итак, здесь пять мисок, - продолжил я, - Столько уже, сколько и трупов. Можно считать, что банду мы уложили полностью. Теперь делим добычу...
   По негласным правилам всего Мордрага командиру доставалась львиная доля. Нарушать его я не собирался, но соратников нужно было наградить щедро.
   - Руду - поровну, - решил я, - Шнапса всего 11 бутылок; по три Вам. Болотник, надеюсь, не курите?
   Шрайк слегка поморщился, а несколько обескураженный Рэтфорд виновато усмехнулся. Все понятно...
   - Так, бойцы, слушаем меня внимательно, так как бек Азшар - алхимик с лицензией на практику, скрепленной печатью Венгардского Круга Огня. Последним, кстати, не хвастаю, и Вас прошу не хвастать даже среди своих. Я Вам об этом рассказал, так как доверяю, - уведомил я ребят после того, как издал длинный глубокий и немного печальный вздох, - Итак, что такое болотник? Болотная трава - сильный галлюциноген сам по себе, но сектантам и этого мало, они туда домешивают слюну ползунов, а она - наркотик гораздо сильнее. О последнем я не говорил, а Вы сами ничего не знаете... Чистый болотник пользы не приносит, но вреда от него немного. Если просто покурить-расслабиться, то подойдет. Для более приятных ощущений можете посушить и смешать, ну, к примеру, с можжевельником... Но не приведи Иннос, увижу, как кто-то смолит косяк, продаваемый гуру. Мне наркоманы в адъютантах не нужны.
   Я выразительно взглянул на соратников, и те медленно кивнули.
   - У нас два пакета необработанного болотника, - сказал я после секундного молчания, - И три обработанного слюной ползунов. Последнее я отнесу на продажу Сайферу, один пакет чистого можете разделить на двоих. На месяц хватить должно. Остальное пущу на эксперименты... Так, оружие забираю себе, Вам светиться с продажи целого арсенала не с руки будет...
   - А тебе, Азшар? - внезапно спросил Рэтфорд.
   Я мрачно взглянул на подручного.
   - Ты считаешь, друг, что я тебе мало доверяю?
   - Бек Азшар, - резко перешел на стиль Шрайка бывший налетчик, - Само вырвалось, забыл, что не в банде. Я помню твои слова про доверие, тогда, на площади. Ты имеешь право вообще ничем с нами не делиться, если посчитаешь нужным. Мы оба тебе очень обязаны...
   - Но голову кружит запах добычи с налета, - усмехнулся я, - Да, Рэтфорд, делить добычу - одно из самых сладких занятий для настоящего мужчины. Нет, я не собираюсь огрызаться. Если хочешь - отдадим это все тебе. Если тебе очень нужно.
   - Ну, столько мне не нужно... - обескураженно отозвался бывший вор
   - Верно! Большое богатство, если человек сам не считает его вполне заслуженным, счастья не приносит. Отчего большая часть добычи бывшей банды Ларса пропивалась в баре Силаса? Никто просто не представлял, куда можно деть такую кучу руды на руках. Богатство опаляло руки, человек становился рабом того, чего владел. И главным для человека становилось либо желание прикопать свое сокровище, чтобы до него никто не добрался, либо как можно быстрее потратить. На себя, как считается, а точнее - на бесполезные увеселения... Я готов дать тебе тысячу кусков. Просто так. И куда ты их денешь?
   Рэтфорд пристыженно умолк. По нему было видно, что моими словами он проникся, и больше сомневаться в моих решениях не будет.
   - А что касается твоего вопроса, то вкратце на него можно ответить так: Гомезу наплевать, что, кому и где я продаю, пока я выполняю все его задания и не преступаю основных табу. Хотя даже мне лучше не наглеть, чтобы не вызывать лишний раз чужую зависть... У тебя есть, что сказать, Шрайк?
  На моего первого адъютанта прозвучавшая над чужим схроном речь тоже произвела определенное впечатление: он явно хотел заговорить, но не знал с какого бока подойти. Так что я разрешил его сомнения как можно более мягким голосом.
   - Один из друзей мастера Гайлера - отличный портной. Но часто был вынужден работать на Шахте, пока мы Верхний Форт не начали строить...
   - Актумин, - вспомнил я веселого рыжего строителя, чинившего товарищам одежду и башмаки, да и на стройке вкалывающего на совесть, - Да, иглой на загляденье работает. Он хочет открыть мастерскую?
   - Хочет. Но у него нет ни денег, ни материалов, ни связей. Он поговорил с Гайлером, Гайлер со мной, а я - с Фиском. Торговец даст половину суммы и поможет Акутмину в продажах, а я дам вторую половину суммы. А если я отнесу ему ткань и одежду, то этим очень помогу.
   - И какова будет твоя доля?
   - Двести самородков в неделю. Немного, но на жизнь хватит. Но все это возможно с Вашего разрешения, Азшар-бек. Актумин готов платить сто кусков в неделю только Вам, больше не получится, Фиску будет уходить триста...
   Очешуеть! Вот уж точно, ничему хорошему тюрьма никого не учит. Если на воле Азшар Лингарро, несмотря на очень "крутую" статью был, по сути, честным человеком, то попав в Колонию, успел поучаствовать в разбое, контрабанде, коррупции, убийствах, торговле оружием, наркоторговле и даже самой настоящей криминальной войне. А вот теперь мне предлагается заняться таким перспективным направлением, как крышевание бизнеса.
   Вообще-то, правило "дают - бери" весьма хорошо, но в данном случае малый бизнес следует поддержать. Итак, призраки Фиск и Шрайк будут крышевать мастерскую Актумина, а старшему призраку Азшару предлагается крышевать в свою очередь их. В принципе, ничего не имею против, но от доли откажусь - если бизнес слишком сильно доить, толку с него не будет. Оба представителя Южного Варанта, да и портной - люди умные, поймут, что я отказываюсь от доли не из бессребреничества, а потому, что не вижу смысла слишком много требовать из них для соблюдения хороших отношений с важным старшим призраком (в случае со Шрайком - еще и из вассальной клятвы).
   - Актумину эта сотня лишней не будет, а я не бедствую, хвала Инносу. К тому же, Лагерю не помешает лишняя мастерская, и я могу только приветствовать ее открытие. У меня как у старшего призрака лишь одно требование - чтобы это не был сарай. Кузницу Хуно видели? Вот чтобы тоже соорудили приличное заведение, с вывеской, думаю, Гайлер построит со скидкой. Лишние две с половиной, надеюсь, найдете, или дать в долг?
   - Да мы как раз собирались занять один из пустых домов, - ответил обрадованный моим согласием Шрайк, - Если бей Диего даст разрешение...
   - Я даю. Не трогайте его лишний раз, у него и так сейчас дел по горло. Нет, он не откажет и ничего в благодарность не потребует... Кстати, о ней. Шакалу - кусков триста, не меньше.
   - Уже подготовили...
   - А выпивку на район? По меньшей мере, это четыре бочонка пива и четыре ящика шнапса.
   Варантец с ответом замялся. Ну да, Фиск не любит выставляться на шару. А вот Актумину не помешало бы - он же не призрак.
   - Дело Ваше, конечно, но мы не лавку открываем, а мастерскую. Не помешало бы устроить маленький праздник. Маленький - в смысле без глобальной пьянки, просто для своих. Сейчас война, а потому весело покутить не выйдет, но если пару стаканчиков народ за успех предприятия пропустит, вреда не будет. Мой совет - не пожадничать. И, Шрайк, нас с тобой объединяет не руда... Сколько нужно - столько дам, чтобы у тебя свое дело появилось.
   - Я очень благодарен, Азшар-бек, - варантец поклонился, - Но в таких делах надо научиться самому справляться.
   - Тоже правильно, - улыбнулся я, - Тогда желаю успеха. В общем, материалы - твои. Рэтфорд же не против?
   - Я только рад, - усач тоже улыбнулся. Я на мгновение включил магический взгляд. И в самом деле - негативных линий в ауре нет, и это хорошо.
   - Так, рис, боюсь, не потащим, - решил я под конец разбора трофеев, - Пусть полежит неделю здесь, авось не сжует никто. А если и сжуют - значит, будем охотиться здесь на особо жирных кротокрысов.
   - А если сгонять кого из рудокопов? - возразил Рэтфорд, не одобрявший такое транжирство, - Из тех, кого надо в деле испробовать. За лишний голос для вступления.
   - Да ты, я вижу, уже здорово обжился, - рассмеялся я, - Хотя да, задание будущему призраку вполне посильное... Так, собираем это все и идем обратно.
  
   У ворот нас ожидал сюрприз - деревянная решетка ворот была опущена, а перед ней маячило пять человек из взвода Шакала; все как один - собранные, трезвые и злые. Чувство дежавю даже заставило меня положить ладонь на рукоять, но почти сразу же я пришел в себя - в конце концов, это же не четвертая глава, в которой Безымянного исключают из Старого Лагеря. Хотя... от Гомеза можно ожидать чего-угодно, кроме бескорыстной любви к ближнему своему.
   А вот мои варантцы нисколько не встревожились: понятное дело, что ворота "на замке" - война-то уже объявлена. Конечно, гонца к Ли с сообщением "Иду на Вы!" никто не посылал, но один только вид перекрытого входа и вооруженного до зубов дозора в тяжелых доспехах яснее ясного говорили о намерениях баронов.
   Сверху с импровизированного барбакана нам издали помахал рукой стоявший там стражник, после чего мои подозрения окончательно развеялись.
   - Что, Дешийон? - обратился я к начальнику патруля, когда мы приблизились к воротам, - Всех впускаешь, никого не выпускаешь?
   Здоровяк лет тридцати с мясистым лицом, не особо отмеченным печатью интеллекта, и гладко выбритой головой на шутливый тон никак не отреагировал - в "гвардейский" взвод Шакала гораздо проще было попасть с полным отсутствием чувства юмора, нежели с наличием оного.
   - Никого не впускаю, - хлестко и резко отрубил Дешийон, - Дан приказ задерживать и обыскивать любого болотника или рудокопа, если те приблизятся к воротам. А воров - убивать на месте.
   С последними словами он колючим взглядом смерил Рэтфорда. К чести бывшего вора, он не смутился, однако посмотрел в ответ безо всякой приязни.
   - Понятно, - я легонько кивнул, - Чего твои так долго открывают?
   - Хе! - довольно оскалился Дешийон, - Без моей команды не откроют никому.
   С этими словами стражник подошел к воротам и два раза увесисто по ним грохнул.
   - Фандер, поднимай решетку!
   Я коротким кивком поблагодарил старшего патрульного. Говорить "спасибо" было излишним - попробовал бы только не впустить. И вообще, надо было дать понять Дешийону, что пусть он и доверенный гвардеец, но в иерархии стоит ниже меня, так что проволочек с его стороны я терпеть не должен и не стану. Впрочем, в случае гвардейца вряд ли поможет даже прямое замечание - этот цепной пес Гомеза грубит даже Торусу.
   - Рэтфорд с парой рудокопов сходит через двадцать минут в лес, - на всякий случай уведомил я патруль, пока решетка, скрипя плохо смазанными шестеренками, медленно поднималась вверх, - Вернется через полтора часа.
   - Только с призраками, - отрезал Дешийон, - А рудокопов мы теперь водим в Шахту и из Шахты под конвоем. Приказ Равена. Рудокопов не выпускать!
   Приказ так приказ. Спорить с человеком-автоматом бессмысленно, да и нет нужды, призракам тоже не помешает прогуляться. Тем временем решетка поднялась, и навстречу мне выступил Фандер, еще один солдат Шакала, более дружелюбный и спокойный, чем его коллега.
   - Азшар, тебя Торус искал, - сразу начал он с известий, - И этот белобрысый рыночник из воров.
   - Спасибо.
   Вот что уже опять стряслось, меня не было всего два часа?!
   Долго размышлять над этим вопрос не пришлось. Едва мы спустились по каменному спуску к рынку, как у подножия этого пандуса меня встречали Сайфер и Фингерс.
   - Давайте, господа, не томите, - мрачно обратился я к ним.
   - Шарфич, - сказал как выплюнул торгаш.
   И одним словом кратко обрисовал ситуацию. Еще вчера, когда Шрайк с Рэтфордом продавали новому раздатчику мясо, тот попытался их нагреть на кусков так на пятнадцать под предлогом "тут одни кости". Не вышло, конечно, равно, как и не вышло нагреть перед этим мою строительную бригаду. Правда, перед рудокопами он пальцы веером крутил гораздо борзее, и возымела на него действие лишь угроза Гайлера сразу же сообщить мне о таком беспределе. А так, похоже, близость к Балдвину и Равену окончательно вскружила Шарфичу голову. Ну, или Куэнца со Слаем постарались - они не настолько осторожны, как раздатчик, зато наглы и нахраписты, а потому могли на Шарфича надавить: "назначили на хлебную должность - изволь отблагодарить".
   - Только что сообщили, что Равен идет штурмовать Новый Лагерь, - неторопливо стал вводить меня в положение дел Фингерс, - Дело-то, может, и полезное, но он сразу же забирает с собой всех своих призраков. И Шарфича тоже. Вот каждый и решил пойти забрать свою долю, пока еще есть, кому раздавать жратву. А ее вдруг не хватает.
   - А по документам что выходит?
   - Что там выходит, непонятно, - хмыкнул Сайфер, - Но я безо всяких документов могу сказать, что крал.
   - Доказать это можешь? - с усмешкой спросил я.
   - А пусть старшие доказывают сами, - отрезал Сайфер, - Но все негодуют!
   - А если все ошибаются, а Шарфич чист и невинен? - выдвинул я версию, в которую сам нисколько не верил, - По крайней мере, по бумагам...
   - А это уже определить сложно, - вздохнул Фингерс, - В дело влезли Слай и Куэнца, да еще и Бладвин смотрит на всех тяжело. Он же сейчас большой вес имеет... В общем, если даже Шарфич и прав, никто ему не верит. Все, как вот Сайфер, думают, что эта кодла решила напоследок хорошо нажиться.
   - Разборка, я так понимаю, сейчас у склада, - уточнил я напоследок, - И Диего сейчас не в Лагере?
   - Он повел новый гарнизон на Верхний Форт, - подтвердил взломщик, - Причем его не будет три дня, ну так он сказал.
   - Я его догнал на северных воротах, - добавил Сайфер, - Но он сказал, что вернешься ты и разберешься.
   Захотелось ругнуться, но я сдержался. К тому же непонятно было, кого конкретно ругать. Разбираться со складскими книгами в окружении галдящей возмущенной толпы я нисколько не желал, но высокий пост - это еще и обязанности.
   - Ладно, - вздохнул я, - Дайте-ка я гляну.
   Сбросив рюкзак, я разбежался по пандусу и запрыгнул на крышу одного из рыночных складов. И с высоты этой смотровой точки я смог издали наблюдать картину у склада Уистлера, то есть, уже Шарфича.
   Ничего хорошего я не увидел: около ста (!) призраков окружили строение и вопили друг на друга. И протестующих возглавлял не Фиск, а Балам и Ренуа. Неожиданно, конечно. Только опасение потерять ни за что ни про что свои кровные, пожалуй, и могло объединить добродушного, в общем, шеф-повара и вечно хмурого оголтелого головореза. Рыночники Фиска также в той толпе присутствовали, а вот их лидер, похоже, не стал позориться разборками за две сотни, ну или, сколько там полагалось по его окладу.
   Но факт оставался фактом - призраки и в самом деле негодовали. Группа поддержки Шарфича, то бишь, банда Слая, значительно уступала по численности возмущенному населению, так что "администратор" вызвал группу поддержки - шпану, набранную в "отряд" Куэнцы, а также своего патрона. Причем, Бладвин пришел не в одиночку, а с несколькими стражниками.
   Что ж, мой бывший участковый реально перегнул палку - он, вообще-то, не в свою сферу компетенции лезет и пытается нагнуть тех, кто ему не подчиняется. Правда, я, конечно, тоже такое время от времени вытворяю, так что не мне осуждать... Но я хотя бы делаю так, как считаю полезным для Лагеря, а Бладвин лишь о себе любимом печется.
   Да в любом случае, пора прекращать этот бардак, причем жестко. Взбеленившиеся призраки явно идут на обострение конфликта, к тому же среди них есть боевики взвода Ренуа, так что заткнуть кулаками недовольные рты у Бладвина не получится. Но и сам стражник уверен, что Равен не то, что десяток-другой проломленных черепов ему простит, но еще и от гнева Гомеза прикроет: все равно они ведь через несколько часов уйдут из Лагеря на новое место жительства. А значит, можно и покуражиться напоследок, и показать, кто главный Папа "на раене". Собственно, именно приближенность Бладвина к высокому начальству и удерживала протестующих от того, чтобы пересчитать зубы Шарфичу и компании.
   Я спрыгнул обратно на пандус.
   - Какие взводы еще в Лагере?
   - Третья армия, часть второй, часть первой, - начал вспоминать Сайфер, а затем вдруг махнул рукой, - Да Вы же опять все перемешали, не поймешь, что там за армии, батальоны, прочая чепуха...
   - Нет взводов Хельверта, Скатти, Арона, Орри, - начал перечислять Фингерс, загибая пальцы, - Пако также нет, Маурина, ах да, и Брендика с Флетчером.
   Значит, выбор тех командиров, которые не побояться наставить арбалет на Бладвина, очень невелик. Да и те, не факт, что послушают...
   - Не было печали, - вставил я не совсем к месту поговорку моего очень далекого прошлого, после чего стал излагать спонтанно приходящие в голову решения, - Так, Шрайк, Рэтфорд, бросайте здесь шкуры и бегом в замок. Подымайте по тревоге взводы Кургула и Уистлера, скажите, что по моему распоряжению...
   - Они далеко не каждого слушают, - заметил взломщик.
   И он был прав. Но и мне на предпоследнем замечании Гомез дал право отдавать распоряжения взводным командирам. Не всем, конечно: Шакалом, Бладвином или Хельвертом покомандовать мне никто не даст. Но Уистлер точно обязан прийти по моему приказу, а насчет Кургула ситуация двоякая: с одной стороны, он - рядовой взводный, с другой - доверенное лицо Бартоло. Но формально послать меня он не может. Просчитать действия рябого для меня сложно - я его слишком мало знаю.
   - Верно, - пожал я плечами, - Но лучше пусть они сразу откажутся следовать приказу, чем начнут вилять, когда дело запахнет жареным... Да, Шрайк, парней Уистлера к складу, а Кургула с заряженными арбалетами - на холм, что над рынком. Сайфер, в замок за Ребином, пусть бросает все и бегом сюда. Быстрее, пять минут на все.
   Трое призраков помчали как ошпаренные вокруг цитадели Гомеза, а я подозвал Фандера. Стражник любезно согласился взять бывшие запасы контрабандистов в караулку на временное хранение. Ну, а я в компании Фингерса не спеша пошел через рынок.
   - Азшар, - тихо сказал по пути старый взломщик, - Одно дело, когда Бладвин прикрывает откровенное кидалово. Это неправильно, но бароны на это могут закрыть глаза. И совсем другое, когда ты отдашь приказ на расстрел. Гомез даже тебе этого не простит.
   - Это точно, - раздался сбоку знакомый сиплый голос, - Я, честно говоря, не знаю, что и делать.
   Я резко остановился и развернулся к Гренкрейцу. Косматый стражник выглядел очень встревоженно и дергано; да, он был надежным солдатом, но переходить хоть в чем-то дорогу начальству опасался. Собственно, это его люди и дежурили на стенах, взвод Шакала, похоже, был полностью переведен на охрану ворот.
   - А если начнется драка? - поинтересовался я.
   - Тогда и дам приказ разнимать, - честно ответил Гренкрейц, - Я уже дважды подходил к Бладвину, просил унять своих. Он сказал мне, чтобы я не беспокоился и не пытался вмешиваться... Козел!
   - Значит, слова уже не помогут... Сколько у тебя свободных людей?
   - Человек шесть наскребу, - пожал плечами стражник, - Азшар, ты уверен?
   - Пока уверен в том, что взбучку точно всем устрою, - усмехнулся я в ответ, - Собирай своих бойцов и на тот холм, туда скоро парни Кургула подойти должны. Когда подойдут - взводите курки.
   - Если будет кровь...
   - Ответственность на мне, ты лишь исполняешь приказ, - жестко сказал я.
   Бородач сокрушенно покачал головой, но голос, которым он сквозь зубы ответил "Сделаю!", был тверд.
   - Ты во многом прав, Фингерс, - ответил я взломщику, когда стражник отправился за подкреплением, - Но раз меня поставили старшим призраком, значит, я должен разбирать дела, не взирая на чины и заслуги.
   - Ох, - вздохнул старый призрак, - Так я и понимал.
   И тут мне в голову внезапно пришла идея, которую я сразу же и озвучил.
   - Кстати, у меня к тебе задание, которое могу доверить только такому опытному призраку, как старый Фингерс.
   - Изрядно польщен, Азшар, - хмыкнул взломщик, - И что это за поручение?
   - Шрайк и Рэтфорд - не столько порученцы, сколько адьютанты...
   - Скорее, телохранители, - понимающе кивнул головой призрак, - За тебя пристрелят кого-угодно.
   - Да... Видишь ли, между адъютантом и денщиком есть большая разница. Ну, как между мной и Згадой, когда мы оба работали под руководством Торуса. А значит, мне нужен тот, кто будет бегать именно по мелким поручениям. Человек тихий, спокойный, надежный, исполнительный, желательно - не старше меня возрастом, и не принадлежащий к никакой из лагерных банд. Если найдешь такого призрака - буду благодарен.
   - Я попробую найти, - кивнул старик, - Может даже среди этих...
   "Эти", то есть призраки-митингари, продолжали препираться со Слаем и Бладвином. Я уже подбирал различные варианты, как бы заставить толпу расступиться, но этого делать не пришлось. Кто-то случайно обернулся, заметил меня - и по толпе пронеслась негромкая весть. "Азшар пришел!".
   Фактически все умолкли, и протестующие быстро расступились, пропуская нас с Фингерсом к виновнику переполоха. Я бы даже ощутил себя героем народа, если бы голова не была занята просчетом различных ситуаций, могущих возникнуть при моем активном разруливании возникшей проблемы.
   - Что уже случилось, я в курсе. Потому кричать не надо, ни всем вместе, ни по одному, - говорил я спокойно, внимательно оглядывая собравшихся. А затем резко уставился на Шарфича и холодно улыбнулся. И без того бледный раздатчик лишь шумно выдохнул.
   - Что же, Шарфич, выкладывай бумаги, будем сверять, что у тебя должно быть, а чего не должно. Комиссия для проверки будет состоять из меня, Фингерса, Балама и Слая. Остальным просьба отойти на десять шагов.
   - Азшар, - вкрадчивым голосом произнес Бладвин. Улыбался он при этом очень нехорошо, - Мне кажется, что проверять нечего. И что не стоит этого делать. Шарфич ведь уходит сегодня в поход, надо бы проявить к нему уважение.
   - Уважение и так проявлено, - усмехнулся я, - Даже излишнее. Наш новый раздатчик, к моему несказанному удивлению, почему-то еще жив. Возможность оправдаться у него есть. Если в накладных и расходных все сходится - подозрение с него снимается. Ну, а если нет...
   - И что будет, если нет? - насмешливо спросил один из бладвиновских стражников. Остальные "приблатненные" тоже заухмылялись, правда, из призраков позволил себе оскалиться только Куэнца, да и то ненадолго - до моего задумчивого взгляда в переносицу.
   - Повесим, - пожал я плечами, - Если за него недоимку никто не выплатит... Шарфич, у тебя минута, чтобы найти складскую книгу... Ты бы пошевеливался что ли?
   Раздатчик затравленно посмотрел на меня, затем на Бладвина, пытаясь сообразить, бежать ему со всех ног за документами - или не уступать, в надежде, что Бладвин от петли отмажет.
   - Давай-давай, - Балам, крупный, плотный мужчина лет сорока, положил Шарфичу свою тяжелую руку на плечо, - Быстрее, парень, мы ждем.
   Видя, что Бладвин не слишком спешит на помощь, раздатчик, с трудом скрывая бившую его нервную дрожь, полез за своим гроссбухом.
   - Да что же это делается, парни! - вдруг поднял голос Куэнца, - Когда часть из нас уходит на войну, находятся те, кто осмеливаются нас обвинять. А что, хоть когда-нибудь было время, когда не было недостач?
   - Заткнись, придурок, у Уистлера всегда был на складе порядок, - рявкнул кто-то из толпы в ответ на эту демагогию.
   - Порядок?! Чтобы с Вами, с крысами, да был порядок?! - рявкнул какой-то блеклый мужчинка из "шпаны" Куэнцы, одетый в полные лохмотья, но с мечом за поясом, - Бладвин, разреши дать им по сусалам - они быстро поймут, что не с теми связались.
   - И кому это ты хочешь дать по сусалам? - поинтересовался я любезно-вежливо, - Ты, видать, болотника перекурил, рудокоп?
   - Тебе!
   - Заткнись, Херек!
   Оба возгласа прозвучали одновременно: Бладвин так и не успел заткнуть полудурка, не от большого ума лезущего на рожон. В первой части, если не платить Бладвину ежедневный взнос, тот нанимал этого Херека разобраться с Безымянным. Разумеется, бывал бит именно сам Херек. Как мне удалось убедиться, этот задира всегда был напрочь невменяемым. Вроде стражника Буллита, который с недавних пор околачивается в Чертогах Бельджара, вот только Буллит хотя бы драться умел.
   - Ну, попробуй, - усмехнулся я, - Доставай меч.
   Прежде чем, кто-либо успел среагировать, Херек выхватил свою ковырялку: просто никто не ожидал от этого дебила настолько идиотского поступка - наброситься с оружием на представителя вышестоящей касты.
   Я резко вломил по его кисти носком сапога. Запястье рудокопа хрустнуло, он издал болезненный вскрик, а его оружие улетело на пару метров вверх. Хереку оставалось только провожать взглядом свой меч.
   В то мгновение, когда эта железяка уже летела на землю, я перехватил ее за рукоять и следующим же движением пронзил Хереку грудную клетку вместе с хребтом.
   Едва лезвие меча с противным хрустом вышло из спины рудокопа, как бладвиновцы отпрянули. Я проводил взглядом грохнувшееся в пыль бездыханное тело и обернулся к Шарфичу.
   - Так что там у тебя по записям должно быть?
   Призрак судорожно раскрыл книгу и стал листать страницы. Я сделал два шага к прилавку - и в ту же секунду загривком почувствовал опасность.
  Сместившись на полметра в сторону, я развернулся и перехватил руку с кинжалом. Лицо высокого белобрысого стражника, пытавшегося таким радикальным образом разрешить возникшие терки, были искажено яростью напополам с изумлением. В следующую секунду я уже выламывал ему руку.
   Сохранять жизнь человеку, собиравшемуся нанести мне удар в спину, я, конечно, не собирался. Но вот покарать его следовало как можно более эффектно - чтобы до вконец распоясавшихся бладвиновцев дошло, что на каждую хитрую сову найдется свой раритет из кабинета географии.
   Ну что же, реслинг так реслинг. Перехватив стражника другой рукой за голову, я в три шага разбежался по траве, затем подпрыгнул и еще три шага сделал по стене склада, пребывая в воздухе параллельно земле. Набранного разгона оказалось достаточно, чтобы сделать в воздухе сальто, точнее фигуру акробатики, похожую на нее. Как бы там ни было, я сделал в прыжке кульбит, вот только стражника из захвата и не думал выпускать.
   Моей инерции хватило, чтобы туша в доспехах также перевернулась в воздухе и грохнулась об землю, подняв клубы пыли. Через секунду все собравшиеся смогли лицезреть затылок стражника, вот только лежал он на спине.
   - А это было зря, Бладвин, - тихо произнес я, не скрывая своего очень большого недовольства, - Очень зря.
   Вид своего подчиненного со свернутой на 180 градусов шеей отрезвил "самого крутого посона на раене". Я, конечно, понимал, что мой несостоявшийся убийца действовал, как и Херек, по собственной дурной инициативе, но отвечать за проступки этих двух ублюдков должен был их лидер. И, судя по тому, как Бладвин осунулся и даже сделал полшага назад, одновременно нащупывая пальцами рукоять длинного меча, он понял, что таки влип в драку с не самыми лучшими шансами на то, чтобы выйти из нее живым.
   Раньше хорошие отношения со стражником были мне выгодны, так что я старался не идти с ним на конфликт так же резко, как я ругался с Буллитом. Но после ТАКОГО происшествия нам уже доверять друг другу не придется никогда - и мы оба это прекрасно понимали.
   Я уже сделал шаг к нему, намереваясь в следующее мгновение достать саблю... и тут же остановился: на холм, громка топоча сапогами и лязгая доспехами, один за другим взбегали бойцы Кургула. Люди Гренкрейца их обогнали секунд разве что на десять, правда, арбалеты у них уже были заряжены. И по тропе между озером и замковой стеной вел свой взвод Уистлер.
   Через полминуты митинг можно было признать вполне состоявшимся. Ведь, как известно, митинг без ОМОНа - что свадьба без баяна; а ОМОНа я нагнал предостаточно.
   Прибытие коллег заметно успокоило Бладвина. Раз уж я не порешил его под горячую руку, то вряд ли стану лезть в бой, когда острая фаза миновала.
   И он был прав: нутром чуяла старая крыса, что убивать его в мои планы не входит. Оставалось только просветить эту сволоту, что с этого дня его безнаказанность не распространяется на мою сферу ответственности. Конечно, он с вечера отбывает в Новый Лагерь, но пока страх миновавшей смерти еще не выветрился, надо было ковать железо.
   - Знаешь, Бладвин, - обратился я к оппоненту проникновенным голосом, - Люди делятся на два типа. Те, кто любит катить бочку на других, и те, кто умеет жить в мире. Вторые живут и дольше, и спокойней. Ну, а насчет первых... На перо поднимают и фраера, кидающего понты под бывалого, и крутого папу, который держит под собой не одну малину. Ты понял, о чем я речь веду?
   - Я, - хрипло отозвался бывший участковый, - Всегда с тобой ладил...
   - Не понял, значит, - я картинно вздохнул, - Я имел в виду, что не стоит давать повода недругам обвинять себя в излишней агрессии и переступания гласных и негласных правил. Пусть лучше они сами первыми проявят свою скотскую натуру, и лишь тогда, когда они только намереваются взяться за нож, перехватить их на замахе. Репутация достойного человека гораздо лучше репутации негодяя. Хотя бы тем, что негодяя не стыдно предавать даже ближайших соратникам. А на убийство негодяя может закрыть глаза... да даже королевский судья.
   Бладвин криво усмехнулся. Он-то как раз был уверен, что Равен, на которого я не слишком-то и тонко намекал, как раз считает именно офицера стражников шибко полезным помощником, а не третьего старшего призрака. Но проверять это, да еще и на собственной шкуре, ему нисколько не улыбалось.
   - Стражник Бладвин, - продолжил я давить, - Может мои слова пропустить мимо ушей. А вот барону Бладвину, ежели такой вдруг появиться, будет полезно об этом помнить. И когда один известный мне стражник вдруг получит долгожданное повышение, то его приятелям будет достаточно нескольких бочек шнапса, чтобы увериться, что старый товарищ их не забыл. А нам, призракам, будет достаточно, чтобы кое-кто не забыл сегодняшний день. Который, я полагаю, не должен повториться. Вот теперь ты меня понял, Бладвин?
   Лицо равеновского подручного по мере выслушивания моего наезда наливалось с каждым словом кровью. Он понял мою высказанную окольными путями мысль: призрак Азшар не побоится, если что, прилюдно заткнуть барона Бладвина, каким бы ни вдруг высоким не стало положение последнего.
   Ситуация снова накалилась. Уистлер обеспокоенно взялся за рукоять, кургуловцы стали заводить арбалеты, призраки, что протестующие, что бладвиновские потихоньку стали отступать от склада.
   Ну, а Бладвин коротко выругался и смачно сплюнул в сторону.
   - Ты всегда брал на себя слишком много, Азшар. И с каждым разом - все больше и больше.
   - А хоть бы и так! - резко рявкнул я, не собираясь больше терпеть бладвиновскую манеру в каждую фразу вплетать намек на угрозу и неприятности, - Ты это собираешься оспорить? Один уже попытался. Если хочешь - дам и тебе такую возможность.
   Бладвин был разъярен, очень разъярен. Но он бы не продвинулся так далеко по карьерной лестнице Старого Лагеря, если бы не доверял своей чуйке, отточенной двадцатью годами не самой честной жизни. Он не собирался участвовать в поединке, в котором у него были слишком большие шансы проиграть.
   - Кургул! - обернулся он вдруг к товарищу по службе, - Ты кого это на прицел взял?
   Рябой сипло расхохотался.
   - Тебя, Бладвин, тебя, приятель!
   - Да ты что, раздери тебя глорх, не видишь, что он зарвался! - проорал Бладвин каким-то не своим голосом.
   - Это ты зарвался! - гаркнул Гренкрейц, наставляя на сослуживца арбалет.
   - Мою смерть Вам не простят! - в надрывном басе отчетливо слышался визг свиньи, которую вот-вот собираются пустить на сало. И я понял, почему его голос показался мне странным - мне вообще раньше не приходилось слышать, чтобы Бладвин кричал.
   - Ну, если тебя это успокоит, - усмехнулся я, - То так тому и быть. А лично я готов проверить твои слова на деле!
   - Да я старший офицер Лагеря! Да кто Вы такие, чтобы мне указывать! - у стражника, начиналась истерика. Перед ним маячила очень плохая вилка возможностей: или отступить, потеряв лицо, или получить несколько болтов в шкуру.
   - А мы и есть Лагерь! - я холодно улыбнулся, - Ну, давай, скажи нам всем, что тебе на это наплевать и что ты нас тут всех строем ходить заставишь и пиво тебе подносить.
   - Ээээ... ыыыы... эээээ, - словарный запас Бладвина иссяк. Я озвучил как раз то, что он действительно думал; но прилюдно подтверждать истинность сказанного ему, конечно, не стоило.
   - Я не самоубийца, - выплюнул он сквозь зубы, от злости пнув носком сапога землю. Стену склада засыпало маленькими комкам земли. И всем вокруг стало ясно, что Бладвин таки спекся.
   - Мы знаем, - подтвердил я, - Тогда как понимать вот это?
   Я ткнул сапогом в мертвое тело.
   - Или вот это?
   Я развернулся к прилавку и резко закрыл гроссбух. Правда, на одной из страниц лежала ладонь раздатчика, и Шарфич громко взвыл от сильного удара по руке, но его проблемы решительно никого не тревожили.
   - Вот на новом месте, Бладвин, ты и будешь командовать, и там ты будешь решать, кто прав, кто нет, и что всем делать. А здесь, прости, свои правила.
   Стражник дернулся, не иначе сказать, что мне, кто здесь без году неделя, напоминать о всеобщих правилах, но сдержался.
   - И все, что связано с делами Внешнего Кольца, помимо, конечно, охраны, лежит на моих плечах. Ты это будешь оспаривать?
   - Нисколько, - пробурчал он, отворачивая в сторону взгляд, - Но я бы... Я бы хотел, чтобы Шарфича не судили сурово. Это излишне.
   - Или судить по справедливости - или не судить вообще, - усмехнулся я, - Я уже сказал: выплатит Шарфич недоимку и пусть валит ко всем чертям.
   - Двух тысяч кусков хватит? - отрывисто спросил Бладвин.
   Нифига себе, подумалось мне, Бладвин пересилил свое на редкость откормленное любимое земноводное; но выбора у него, правда, и не было: казнь раздатчика поставила бы крест на его баронских амбициях. Никто не пойдет за лидером, который сначала обещает надежную крышу своим подопечным в их грязных делах, а потом не может ее обеспечить.
   Я посмотрел в глаза Уистлеру, и тот моментально понял незаданный вопрос.
   - Трех штук должно хватить.
   - Что ж, все ясно, - развел я руками, - Раздатчик Шарфич признан виновным в воровстве и растрате. Если через час названная Уистлером сумма откупа не будет принесена сюда, Шарфич будет казнен. Приговор вынесен, дальнейшие обсуждения считаю бессмысленными... Ребин, принимай склад.
   - Диего меня поставил на рис, - сказал мой сосед, - Это так просто не решается.
   - Времени нет, - покачал я головой, - И это на несколько дней. И мне просто некому еще это доверить. На рис назначь Инверса.
   - За рис в замке решают.
   - Я порешаю. А ты пока принимай склад, возьми пару человек в помощь и готовься выдавать недостачу из той руды, которую внесут за Шарфича.
   - Как скажешь, - пожал плечами Ребин.
   - И последнее... Куэнца!
   Хлесткий окрик заставил нордмарца дернуться, но он быстро взял себя в руки.
   - Если твой сброд, - на призрака я давил без всякой жалости, деликатности и прочих радостей общения, которых после наезда Херека я уже не считал нужным проявлять в общении с Куэнцей, - Еще раз кого-то попробует попугать ножиком, огрызнется или даже что-то вякнет не по делу... Всех, кого посчитаю виновными, оставлю связанными в одну кучу на острове со шныгами. Живыми, хотя это для них будет ненадолго. А конкретно тебя загоню на год в Шахту... И да, ты с ними, кажется, в поход собрался... Постарайтесь за этот день не привлечь снова мое внимание.
   - Все будет в порядке, - пробурчал нордмарец, сжимая ладони в кулаки. Взгляд, которым он одарил подчиненных, заставил эту шпану поежиться.
   Я оглядел взглядом собравшихся. Призраки, стражники, особо смелые рудокопы - все внимательно слушали. И я был уверен, то все, что мне хотелось донести, они осознали. Все, пора заканчивать это несанкционированное сборище.
   - Кургул, Гренкрейц, отбой. Благодарю за своевременное прибытие. Уистлер, тебя я попрошу до полного разрешения дела с компенсацией поохранять склад. На всякий случай.
   - Да без проблем.
   - Тогда все, расходимся. Будет руда - кому нужно, получит или товар, или компенсацию.
   Не говоря больше ни слова (ведь все уже сказано), я отправился в замок, узнать, чего такого хотел от меня Торус и почему это он не вмешался.
  
   Перехваченный мною у замковых ворот Згада сообщил мне, что его патрон уже второй час как заседает с Гомезом в резиденции. О чем толкуют, непонятно, но, похоже, явно не о том, сколько фунтов вяленого мяса надо нагрузить на каждого отправляющегося в поход призрака. Денщик и дальше был не прочь потрепаться, да получил подзатыльник от вышедшего из-за угла Катэра.
   - Меньше говори, быстрее шевелись, - сказал наставительно стражник пареньку, и тот моментально смотался. И тогда Катэр обратился уже ко мне, - Чего стряслось, что ты солдат по тревоге поднял?
   - Разнимал великое бодание Бладвина против Внешнего Кольца.
   - Да? - хмыкнул старикан, - И кто победил?
   - Победил Старый Лагерь. А по рогам получил Бладвин.
   И без того серьезный стражник еще больше помрачнел.
   - Много крови?
   - Один ублюдок из взвода Бладвина и один абсолютно бесполезный и при этом проблемный рудокоп. Могло бы быть и хуже... В свою очередь, я был бы не прочь узнать, где в это время носило Торуса и Шакала. Тем более, что первый меня отчего-то искал.
   - И даже звал как можно быстрее подойти в резиденцию, - понизил голос до шепота Катэр, - Но уже поздно - тебя туда не пустят. Сейчас и он, и наши Шестеро - все сидят там. А вот меня, Бладвина, Джако и Скипа из зала вытурили...
   - Шакал там же?
   - Можно и так сказать, - уклончиво ответил старик, - Сидят и не выходят...
   Катэр слегка повернул голову, окинул острым взглядом охранявшего ворота головореза в тяжелом доспехе, после чего негромко произнес.
   - Пошли, разговор есть.
   И разговор не для чужих ушей.
   Вытурив из казарменной столовой околачивавшегося у серванта Мейзиса, Катэр сел на лавку, и негромко произнес:
   - Нехорошая буря надвигается, Азшар. Может, это и к лучшему, что ты немного дал по мозгам Бладвину.
   - Что происходит? - так же тихо спросил я.
   - Я такое помню, - седой стражник своей оскаленной усмешкой (которую мне было видеть непривычно) и некоторой сжатостью движений напоминал старого волка, внезапно почуявшего, что его след вдруг взяли охотники. Когда непосредственная угроза еще далека, но начинать готовиться к неприятностям нужно уже сейчас.
   - И давно подобное происходило?
   - Через полгода после исчезновения Бронила. Тогда сразу четверо офицеров претендовали на баронские доспехи. Прямо, конечно, не заявляли, но среди стражников ходили всякие речи. И вот Гомез и созвал всех четверых к себе. Тогда тоже два часа сидели. Зашло семеро. А вышли - пятеро.
   - Трое - это те, кто и так был Баронами? - уточнил я, - Гомез, Равен и Бартоло?
   Стражник утвердительно кивнул.
   - А еще двое - Шрам и Арто?
   Еще один кивок.
   - Сейчас их там снова семеро, - усмехнулся уголками губ Катэр, - И одним богам известно, кто оттуда выйдет живым, а кто - нет. Никому, кроме баронов и претендентов, в такие дела лезть не позволено. Это воровских королей коронуют открыто. То Ларс, то Квентин, то снова Ларс... А бароном...
   - Можно стать, только если признают другие бароны, - вспомнил я слова Торуса, произнесенные им в то утро, когда стало известно о низложении Ларса.
   - Это так, - подтвердил стражник, - Но кроме того, коронация в Бароны - это дело Баронов. Кого там хотят видеть у власти призраки и стражники - это их проблемы. Конечно, если есть весомая поддержка за спиной - это хорошо. Но решение все равно за Баронами.
   - Торус это должен понимать... - я встряхнул головой, пытаясь вернуть себе трезвость мысли. Откровения Катэра меня выбили из колеи. Да ну, не может быть, чтобы Торус, терпеливый и опытный головорез, вдруг полез требовать баронский панцирь. О том, что Гомез сам не собирался его повышать, мне было и так прекрасно известно, причем от самого Рудного Барона.
   - У Торуса и надо спросить. Но он сам знает, что никому, кроме Баронов, не известно, как проходит коронация. Те, кто прошел, молчат. А тех, кто не прошел и ушел на своих двух - не бывает.
   Последние слова были сказаны тихо, но в моей голове прозвучали набатом: в любую секунду Торуса, грозного воина, хитрого тактика, умелого командира и просто моего друга, могут вынести из резиденции вперед ногами. У него нет среди остальных надежных соратников, и, если Гомез решит, что его начальник стражи обурел, Торусу останется один против всех. Да, варантец - великолепный боец, но вряд ли он справится сразу против шестерых противников. И мне не особо легче станет, если в Чертоги Бельджара он заберет с собой Квентина, Шрама или Бартоло.
   - Чем я могу ему помочь? - напрямик спросил я у старика.
   Тот лишь пожал плечами.
   - Тебя туда не пропустят. У прохода с кухни стоят сразу трое стражников, у главного входа - лично Шакал. Прибыл бы ты на полтора часа раньше - узнал бы сам, что наш главный стражник затевает.
   - А что известно тебе?
   - Что у Торуса мелькнула какая-та мысль, и тот принял быстрое и возможно опрометчивое решение. Может, он и угадал... Но в любом случае, все верные ему бойцы сейчас у Шахты. Да и они не будут бунтовать, если с ним... что-то случится.
   - Кто еще знает о том, что за разговор сейчас происходит за закрытыми дверями?
   - Не больше десяти человек. Если что-то пойдет не так - то нам только упадочного настроя не хватает.
   Я задумался.
   Разборки во Внешнем Кольце были просто неприятным происшествием: такое себе мелкое событие, о котором будут говорить максимум два месяца. А вот вероятная в ближайшем будущем история с негативным исходом голосования по Торусу однозначно войдет в легенды Колонии. И через год какой-нибудь другой амбициозный новичок будет внимать словам Кавалорна или Фингерса: да, этот наш главный стражник и в подметки не годится предыдущему; вот Торус - тот точно на своем месте был, да гордыня подвела. Самое интересное, что в случае позитивного решения баронов про этот день никто и не будет помнить, кроме самого виновника торжества.
   О причинах, кои подвигли варантца на не самое удачное решение, да и еще в далеко не самый удачный момент, я и сам вскоре узнаю. Вопрос в другом - как мне повлиять на то, чтобы исход голосования был в пользу моего друга?
   - Для чего ты мне это рассказал?
   - Чтобы ты дров не наломал, если Торус вдруг не выйдет оттуда, - Катэр указал большим пальцем в сторону резиденции, - В баронском доспехе. Гомез бесцельно ничего не делает. Ни хорошего, ни плохого.
   - Толпа из сотни стражников под окнами помочь может? - спросил я напрямик.
   - Вполне. Хотя, конечно, Гомез никому из тех, кто будет маячить во дворе, такого не забудет. Повлиять на решение Баронов можно... Но они очень этого не любят.
   - Спасибо за новость, - произнес я, мрачно поглядев в сторону дома баронов, - А если я найду, как повлиять... На тебя Гомез сильно рассердится.
   - Он не злится на тех, кто не прямой виновник. Иначе бы давно без солдат остался. А ты решил вмешаться?
   Я не стал отвечать, что решил об этом еще в начале разговора. А выручить Торуса я мог двумя путями, один из которых уже отпал: снимать сюда гарнизон со Старой Шахты уже и поздно, и бесполезно, и, конечно же, преступно в условиях ведения боевых действий. А вот второй вариант можно было реализовать очень быстро - или не реализовать вообще.
   - Скорее, подтолкнуть, - ответил я со вздохом, - Есть одна вещь, которая способна удивить баронов. А может, даже изумить. Ведь что одно из главных препятствий к тому, чтобы Торус получил вожделенных доспех?
   Катэр размышлял секунд пять.
   - Часовня? - голос стражника внезапно охрип, - Это невозможно!.. Хотя, когда за дело берется Азшар Алхимик, многое становится возможным... Но я бы на месте Корристо отказал бы, даже если бы меня об этом просил собственный сын!
   На мгновение возникла мысль спросить о том, осталась ли у Катэра на воле семья, но я ее безо всякого сомнения подавил: зачем бередить старику душевные раны?
   - Придется попробовать. Сам знаешь, он - мой друг.
   Стражник коротко кивнул. Катэр был одним из немногих людей в Миллентале, который бы не стал ехидно хмыкать на мои слова.
   Через полминуты я уже взбегал по деревянным ступеням лестницы, ведущей к святилищу.
   - Что случилось, ученик? - мое нервное возбуждение не осталось старым магом незамеченным.
   Никаких слов я заранее не заготавливал. А попытка у меня была всего лишь одна. Даже когда я в первый раз "прорвался" на прием к Корристо, и то - у меня были все шансы уйти оттуда на своих ногах даже в случае неудачи. А здесь второго шанса не будет: Катэр прав - редко какой сильный и умный человек готов простить... да даже не простить, простить-то как раз и может... а оставить безнаказанным покушение на себя.
   И я решил говорить правду. И если у меня ничего не получится - значит, так тому и быть. Торус сам прекрасно понимал, какие могут быть последствия его покушения на Верховного Мага Круга. Но надежда все же была: Корристо позже узнал, кто был моим поручителем при вступлении в Лагерь, но на наши отношения это никоим образом не сказалось.
   - Я знаю, что хотел совершить Торус. И знаю, что ничего у его ставленника не вышло вовсе не потому, что Торус вовремя одумался. Сейчас решается, станет он бароном или обедом для шныг...
   - И ты хочешь, чтобы я прилюдно его простил? - раздраженно спросил мастер, - Так он вроде бы не при делах, иначе, сам понимаешь, его бы давно уже казнили.
   - Да, нет доказательств. Но все обо всем знают... Мастер Корристо, я и в самом деле не знаю, что делать... Мой друг далеко не лучший человек, и я даже не пытаюсь утверждать, что Ваше прощение вернет ему благородство...
   - Которого отродясь не было, - хмыкнул маг, - Он и прочая кодла систематически, из года в год, постоянно что-то крали из тех товаров, которые заказывал Круг. У нас крали. По мелочи, конечно. Наши доблестные стражники считали, что часовня в замке для красоты стоит, и на смешных людей в красных мантиях можно не обращать внимания. Как не пощипать высокомерных магов, да и им же, вроде. Нужнее. Мы на это глаза закрывали. Мелкие кражи - зло неизбежное. Но один раз эти варвары взяли артефакт, который нам заказал Сатурас.
   - И что это было, если не секрет?
   - Деталь для измерителя плотности горной породы. Выглядит как небольшой ободок из руды с рунами. Стражники решили, что это обычное кольцо ловкости. А деталь дорогая - такие только в Венгарде и Готе могут сделать. Я сходил к Гомезу, тот послал гонца в казарму, и через час местный начальник стражи вернул нам все украденное, включая даже то, чтобы было взято ранее. При всех вернул, при всей гомезовской банде. Такого унижения он нам не простил.
   Да уж, это называется "незнание не освобождает от ответственности".
   - Он не лучший человек, - признал я, - И не станет лучше, если вдруг возвысится. Не буду говорить, насколько он полезен Лагерю или нет. Но как кажется мне, он умеет помнить добро. Если Вы, мастер, поможете, я беру на себя, чтобы он в дальнейшем понимал...
   - Что мне обязан? Он это прекрасно понимает. Не думаю, что такое понимание вызывает в нем что-либо, помимо гнева.
   - Пожалуй, нет, - растянул эти короткие два слова на целых четыре секунды. Разговор приблизился к действительно кульминационному моменту, - Да, я не могу дать гарантию, что он вдруг поймет, насколько плохо и опасно воровать. Но в случае Вашей поддержки моего решения он точно осознает, что справедливое наказание нужно принимать с достоинством, а не точить в гневе нож на судью.
   - Ты так считаешь? - удивился старый маг.
   - Да. Я ведь с ним поговорю. Надеюсь, что я в нем не ошибаюсь. Я знаю... точнее, думаю, что Вы его простили за кражу, когда он вернул украденное. Наказание ведь уже получено, и Торусу оставалось лишь осознать, что все было по справедливости: совершил проступок - расплатись. Да еще и сообразить, что не в полной мере расплачивается. Он не осознал, он не сообразил - он был в гневе... Вины с Торуса это не снимает. Но у него появился уникальный шанс узнать, что не каждый, кто приносит тебе неприятности, есть твой враг. И что следует отличать неприятности от настоящего зла. А наказание - от преступления.
   Корристо улыбнулся.
   - Ты долго готовил свою речь?
   - Мне не до того было, - улыбнулся я в ответ.
   - Хм... А как сказанное тобой соотносится с магом-дезертиром Азшаром Лингарро?
   Ахаха, вот что значит старая школа! Подловил меня бывший следователь каверзным вопросом.
   - Этот маг целиком и полностью заслужил изгнание в провинцию с запретом в дальнейшем занимать какие-либо важные должности, пока трудом и поступками не искупит себе прощение. Отлучение от двора заслужил. А вот Колонию - нет, считаю, что не заслужил. И уж тем более, это не оправдывает троицу мерзавцев, по личным причинам раздувшим это дело до публичного судилища. Короля я тоже нисколько не оправдываю. Интересы страны, конечно, иногда требуют жестких решений... Но надо различать, где государственная необходимость, а где собственное самодурство.
   Старый маг довольно покачал головой.
   - Да, чего-чего, а твое умение просто и точно объяснять краеугольные принципы, не скатываясь ни в ханжество, ни в лицемерие, ни даже в наивный восторг... Оно приятно поражает.
   Похвала была приятна, и я склонил в знак признательности голову.
   - Хорошо, юный Азшар, - вздохнул наставник, - Если у тебя удастся втемяшить то, что ты сказал, в голову твоего приятеля-головореза, значит, я не зря прощу этого... Торуса.
   Я облегченно вздохнул. Да, у меня получилось. Остается надеяться, что еще для Торуса еще не поздно.
   - Ты им передашь это или мне лично спуститься? - поинтересовался мастер.
   - Лучше всего будет в письменном виде. Это речь я не готовил, а о способе доставки послания я заранее подумал, - сказал я, подходя к узкому окну и открывая ставни. Моему взгляду предстала восточная стена резиденции Гомеза, но окна обеденного зала располагались далеко внизу, и подглядеть, что там происходит, не было никакой возможности, - Сейчас же туда ходу никому нет.
   Корристо лишь покачал головой: все у бандитов не как у людей; но промолчал и взялся за перо, чтобы через минуту вручить мне любопытный документ:
  
   "Сим постановляется, что всякая вина стражника Торуса в пропажах ценных предметов часовни Круга Огня в Рудниковой Долине Хориниса, а также в связанных с ним в последующем событиях, прощается. Круг Огня не видит каких-либо препятствий для исполнения вышеуказанным Торусом любых обязанностей на любой занимаемой им должности в Старом Лагере.
   Верховный Маг Круга Огня Корристо..."
  
   - Спасибо, мастер, - искренне поблагодарил я наставника, обматывая пергамент в трубочку вокруг стрелы.
   Привязав пергамент нитью, я достал лук, натянул тетиву, и тщательно прицелившись, отправил баронам послание.
   Пущенный в упор снаряд вдребезги разбил стекло окна-бойницы обеденного зала. Документ баронам доставлен.
   Оставалось лишь надеяться, что моя выходка не вызовет гнев Гомеза и поможет Торусу.
  
   Если кто из стражников и услышал звон разлетевшегося стекла, то внимания не обратил. Да и в свете последних событий, не так уж и много стражников околачивалось во внутреннем дворе. Тренировки уже были второй день как прекращены - все инструкторы занимали не последние должности в армии, и им было не до того, чтобы спешно натаскивать пополнение. Больше полутора сотен стражников находились за пределами Лагеря, бойцы второй армии в своем абсолютном большинстве отдыхали, а то и отсыпались перед завтрашним походом. Ну, бароны, конечно, не могли не заметить, но пока они сообразили, что за гостинец им прилетел, окно часовни уже было закрыто, а я убирал в сагайдак лук. Понять-то, наверняка, поняли, кто и как им мог доставить письмо, но прерывать обсуждение ради того, чтобы высказать мне претензии, было им невместно. Тем более, что стрелял я под очень острым углом к стене часовни, и пущенный сверху вниз снаряд мог нанести рану только в том случае, если бы кто-то прикрывал ту бойницу своей могучей грудью. А так стрела могла только вонзиться в пол - и бароны Старого Лагеря уж кем-кем, а зажиревшими делягами из верхних кварталов, боящимися любого подозрительного чиха, уж точно не были. Так что никакого покушения на свои драгоценные или не очень жизни предъявлять мне никто не станет.
   А вот мое вмешательство... впрочем, официально я буду все отрицать - не стоит во всеуслышание заявлять, что я нарушил церемониал. Немногочисленные традиции, пусть и уголовной среды, были одним из тех краеугольных камней, которые хоть как-то спаивали воедино все это сборище из бывших кадровых военных, бандитов, наемников, повстанцев, воровской масти и просто случайных людей, из которых прихотью судьбы и волей Гомеза сформировалось ядро Старого Лагеря.
   Попрощавшись с мастером, я спустился во двор. Коротко кивнул встревоженно наблюдавшему за происходящим Катэру, я отправился во Внешнее Кольцо. Никакой попытки остановить меня никто не предпринял и предпринимать не собирался.
   Забравшись в свою хижину, я сбросил куртку и с наслаждением разлегся на кровати. Думать решительно ни о чем не хотелось: текучку я разгреб, Торусу чем мог, тем помог, и ждать на нервах, что там произойдет дальше, я уже устал. Мозгу и психике нужен был отдых. Много кто другой на моем месте уже хлебнул бы несколько глотков шнапса, но таковое было не в моих привычках. Да и разговоры на сегодня далеко еще не закончены. А вот завтра, внезапно подумалось мне, стоит сходить на охоту, лучше всего - в Северный Лес. А сейчас вечерком - собрать нескольких нормальных призраков и малость посидеть на полянке. Диего на Заставе, Ян в своей Шахте, Слай уже из нашей обоймы давно выпал. Можно позвать Фингерса, Ребина, Гайлера, моих адъютантов... вот Фиск вряд ли придет, он не любит посиделок... да даже эту продувную бестию Сайфера я буду рад видеть. Думаю, Уистлер тоже не откажется, пусть он уже и стражник.
   Из полудремы меня вывел приход Шрайка - тот уже отнес Актумину ткань для его мастерской и приволок мне мой рюкзак и походную суму с арсеналом контрабандистов.
   - Заставу Слай внес, - сообщил варантец в первую очередь, - Уистлер отпустил эту бледную жабу.
   - И что они делают?
   - Рядятся. Но не задирают пока никого.
   Что же, это пока лучшее, чего следовало ожидать. Можно считать, что последующие сутки конфликт улажен, ну а дальше - не моя забота.
   - Сходим, пожалуй, завтра на охоту, - сообщил я подручному, - Куда-то в края возле Старой Шахты. Заодно лес прошерстим.
   - "Новые" призраки хвастают, что дичи стало меньше, - произнес Шрайк, усмехаясь в усы, - А Рэтфорд заявляет, что лично он без добычи ни разу не возвращался.
   - Приглядели кого из молодых, кого можно с собой взять?
   - Да вроде есть пара человек. С ними Рэтфорд знаком.
   - Он, похоже, с людьми легко сходиться, - заметил я вслух.
   У охотника был по-настоящему дружелюбный характер. Я с большинством знакомых предпочитал держать вежливую дистанцию, а Шрайк так и вообще был нелюдимом. Впрочем, в компании тех, кому он доверял, южанин мог разговориться и о многом поведать из виденного им на своем жизненном пути. А вот Рэтфорд - тот в силу неистребимого оптимизма изначально видел в каждом встреченном им человеке вероятного товарища, а не возможный источник неприятностей. И многих это подкупало, как, например, меня самого.
   - Да, он - человек веселый, - Шрайк был полностью согласен с моим мнением, - Но в Лагере он недавно. И те, с кем он общается, это рудокопы на подхвате. Вроде не так уж и плохи. Но отменными бойцами их назвать нельзя. Я не уверен, что их можно считать даже и плохими бойцами
   - Если труса не празднуют и вменяемые, то почему бы и нет? Если их с нами из Лагеря выпустят.
   - На северных воротах завтра Фандер. Справный нукер и верен Гомез-бею, но без фанатизма.
   - Вот завтра и посмотрю на них. Да еще и Фингерс пообещал подогнать надежного парня, который курьером от меня будет бегать. Тебе-то уже невместно.
   Шрайк довольно усмехнулся, а затем поинтересовался, надолго ли уходим.
   - На день. Устроим на полдороги до Шахты временную стоянку, туда будем относить добычу. Пообедаем, отнесем мясо гарнизонным...
   - Оно тяжело будет, Азшар-бек, - заметил Шрайк.
   - Твоя правда. Наверное, пошлешь кого-то с самого утра к форту, попросишь у Брендика телегу и Асгхана с тремя крепкими бойцами.
   - Сам схожу. Брендик не слишком доверчив, рудокопа пошлет обратно.
   - Хм, - издав неопределенный звук, я почесал подбородок. Кажется, мозги требовали расслабона и не слишком хорошо соображали, когда дело касалось третьестепенных деталей. Ну, и Ксардас с ним, пусть Шрайк все и утрясает.
   - Тогда организация на тебе. С экипировкой у тех, с кем Рэтфорд сошелся, как дела?
   - На слом, - губы моего собеседника искривились в полу-печальной и одновременно полупрезрительной усмешке, - Но у меня изначально и такой не было.
   Я поднялся с кровати и стал разбирать принесенное оружие. Контрабандисты гребли на свой склад, все, что могло стоить хоть несколько кусков руды, хотя попадались и достойные вещи. Но, конечно, ни единой вещи из нордмарской стали.
   Итак, хлам вроде коротких мечей, дубинок, топориков и откровенно никаких луков - однозначно к Фиску. Но и обижать торговца, вручая ему исключительно ширпотреб, тоже не будем: вот этот великолепный пернач и три добротных клинка пусть тоже отправятся к рыночнику, рано или поздно кто-то их у Фиска да выкупит. А три хороших секиры, двенадцать мечей и две булавы я вскоре отнесу к Скипу.
   - Пернач стоит больше всего остального, вместе взятого, - заметил Шрайк, - Кусков на триста потянет.
   - И ладно. Приобретешь им на завтра нормальные ножи, сумки и какое-никакое оружие, но все по принципу: самое дешевое из того, с чем рудокопу показаться не стыдно. Они должны понять, что это им аванс за завтрашнюю тяжелую работу.
   Варантец кивнул, и, сгребши выбранное для Фиска оружие обратно в сумку, отправился на рынок. Ну а я запер на всякий случай дверь и побрел к Скипу.
   Интенданту, разумеется, было не до меня, пусть бы даже я ему баллисту приволок, так что руду мне выдал Стоун. Кузнец, едва оглядев опытным взглядом разложенное на прилавке оружие, тут же назвал справедливую цену, и я стал богаче на 720 кусков. Скип бы на месте Стоуна однозначно попытался бы сбавить цену на булавы и секиры, мотивируя это тем, что единственный известный ему толковый боец Лагеря на одноручных топорах - это Шакал.
   Собственно, когда мне только вспомнился аргумент интенданта, как раз в этот момент оравшего на Клейта где-то в недрах казармы, смуглый стражник вышел из резиденции и отправился к кузнице, глядя прямо на меня. То, что его послали за одним наглым призраком, было ясно с первого взгляда. У этого парня все его мысли и эмоции были, что называется, на лице написаны.
   - Арто мне все рассказал, - Шакал мне улыбался, и это означало, что на меня Гомез не слишком рассержен, - С тебя сотня самородков за разбитое стекло.
   Красная цена тому окну была 20-25 кусков, но Равен (ну а кто бы еще в тот момент мог подумать о подобной мелочи), похоже, не посчитал нужным унижать меня такой смехотворной платой.
   - А я не причем и вообще не в курсе, о чем ты говоришь, - я хитро ухмыльнулся в ответ, - Но я могу дать некоему стражнику Шакалу безвозмездно сто кусков до получки, а на что он их потратит, это его дело.
   Стражник расхохотался, а вернее даже сказать, заржал, как конь при виде горы овса. Уж кто-кто, а Шакал точно не жил от получки до получки, для него и двести самородков были несущественной сумой.
   - Пошли, шутник. Торус желает тебя видеть.
   Задавленное чувство тревоги вновь проснулось - и сразу же затихло. Торус был жив, и даже если Гомез сильно недоволен наглостью своего главного стражника, шансы уверить Рудного Барона в правильности принятого решения у моего друга были.
   Признаться, Торуса я узнал не сразу. В своем обычном тяжелом доспехе он всегда выглядел каким-то запыленным, серьезным и на редкость деловым. А вот одеяние барона его преобразило.
   Черный бархат поверх металла, шикарный мех на воротнике, отвороты красного камзола. Варантец выглядел великолепно, и как-то даже лихо. Гордо он смотрел в глаза всегда. А вот горделиво - стал только сейчас.
   Я не стал осыпать его словами поздравления, а он меня - словами благодарности. Торус просто обнял меня и громыхнул разок своей широкой ладонью по спине.
   В зале, кроме семи (уже семи!) баронов находились также Катэр, Джако, приведший меня Шакал, Кургул и Бладвин. Последний выглядел крайне кисло, а когда я на него поглядел, предпочел увести взгляд в сторону. Ну что же, крыса отступила в сторону, но ничего не забыла.
   - Азшар, - обратился ко мне Равен, - Ты, получается, опять главный во Внешнем Кольце?
   Вопрос и с намеком, и с подковыркой.
   - Не опять, а по штатному расписанию. И раз уж речь зашла о дневной драке, то скажу, что взводу Куэнцы желательно убраться из Лагеря до темноты. Я не слишком поручусь за их безопасность, и не могу гарантировать, что люди Гренкреца подоспеют везде. К тому же, любую новую стычку я буду изначально рассматривать со стороны того, что виновны именно "бойцы" Куэнцы.
   - Потому что ты с Фиском кореша? - съязвил Бладвин, которому присутствие патрона добавило храбрости.
   - Нет, потому что ни управленцы Балама, ни рыночные торговцы и ни боевики Ренуа мне нож в спину не направляли, - холода в моем голосе хватило бы три таких ледника, как у Уистлера, - Это сделал твой стражник, Бладвин. Еще одно покушение - и я весь твой взвод вздерну сушиться на солнышке.
   - Вот ты так много власти взял, что просто страшно, - как бы укоризненно покачала головой эта блатная скотина.
   Начавшуюся перепалку прервал сам Равен.
   - Советую обоим заткнуться, - крайне раздраженно произнес барон, - Что сделано, то уже не поправить, но я не желаю и дальше слышать о том, что кого-то прирезали по его собственной дури. И мне глубоко наплевать, кто там кого ущемлял, и кто прав, а кто нет.
   - Вот потому и советую убрать Куэнцу из Лагеря, - заметил я, - Ничего с ним за ночь на свежем воздухе не случится. Я не угрожаю, что начну их травить. Они с этим справились и сами, без меня. Вот во избежание пусть забирают вещички и сваливают к Пако.
   Глаза Равена опасно прищурились.
   - Это разве тебе решать?
   - Согласен, - я широко улыбнулся, - Про Пако я загнул лишнего. Не мне решать, куда их выпроваживать, я Куэнце не командир. Зато мне решать, какое наказание им за бузу влепить... Барон, только из уважения к тебе и Бладвин, и Куэнца все еще живы. Мне пришлось изощряться, чтобы казнить тех двух придурков. Если бы я хоть раз обнажил клинок - куча народа посчитала бы это сигналом к действию. Два десятка человек мы бы тогда потеряли...
   - Если не все сорок, - хмыкнул Шакал.
   - Вряд ли, - протянул я, махнув рукой, - Кургул все же уже был близко. С десяток бы положили в драке, еще десяток расстрелял бы Кургул, чтобы эту драку остановить.
   Рябой стражник усмехнулся, и кивнул головой в знак утверждения - да, при виде драки он бы шарахнул болтами по толпе, не задавая лишних вопросов.
   - ... Мне оставалось потянуть четыре секунды, - продолжил я свое обеление пред начальственным ликом, - Наш приятель Бладвин просто до сих пор понять не может, что Кургул спас тогда именно его шкуру, а не рыночников. Если бы три взвода не решились наставить на его полудурков арбалеты, Бладвин наверняка вошел бы в раж, решив, что ему все дозволено. И вот тогда бы мы потеряли где-то с полсотни призраков, десяток стражников, да еще бы могли и нарваться на бунт во Внешнем Кольце... Ну или мне бы пришлось вызывать на поединок Куэнцу, повозить его около минуты, в надежде, что кто-то из главных командиров все же заявится... А так как все бароны были заняты, то и эта минута никого бы не спасла...
   - Тебя так послушать, то и наградить надо, - хмыкнул Бартоло.
   - Пожалуй, не меня, а Кургула, Гренкрейца и Уистлера, - продолжил я убеждать баронов в правильности моих решений, - Вот барон Квентин может рассказать, что происходит, если у стражей правопорядка не хватает решимости утихомирить толпу кровью.
   Усы Квентина гневно встопорщились - ему не понравилось вспоминать, как я отвязал Ларса от позорного столба, а затем мы с бывшим-новым атаманом устроили в Новом Лагере небольшое побоище, после чего безнаказанно ушли. Но мое упоминание о том, что это в первую очередь Орик не смог удержать воров от самосуда, удержало его от ответной реплики и даже вызвало насмешку на грубом лице. Но любви ко мне, конечно же, нисколько не прибавило.
   - Оно-то так, - усмехнулся бывший разбойничий главарь, - Вот только кто-то ухитрился толпу завести.
   - И это сделал Куэнца, - спокойно отпарировал я, - Это он первым подошел выручать Шарфича, вот только не учел, что его веса маловато, чтобы заткнуть всех и всякого. Когда ему на выручку подоспели Слай и Бладвин, толпа уже успела завестись и отступать не собиралась. И когда пришел я, то стороны конфликта уже нащупывали шестоперы.
   Конечно, предысторию конфликта я знал в слишком сокращенной версии, чтобы утверждать сказанное, но раз Бладвин ничего не возразил, это означало, что я угадал. Да и в принципе, нечего там было угадывать - Внешнее Кольцо и расклады в нем я успел изучить уже очень хорошо.
   - И таки снова ты герой, - Бартоло насмешливо ухмыльнулся и покрутил ус.
   - Героем я был бы, если бы не это, - я глянул себе под ноги и негромко стукнул по дощатому полу шикарным сапогом старшего призрака, - А так я просто выполнил свою работу... Ян бы потащил Шарфича сюда, чтобы разобрались бароны... Диего бы среагировал тоньше - обратился бы к баронам изначально, чтобы те уняли дурака... Ну а я действовал по ситуации...
   - Ладно, у нас других дел полно, - прервал меня недовольный голос Гомеза, - Все живы, кроме одного тупого барана, а его не жалко. Мы многое должны обсудить. Садитесь, господа бароны и офицеры...
   Мы быстро расселись вокруг стола.
   - Здесь собрались, как я надеюсь, не дураки... - как по мне, вступление было спорным, но противоречить ни я, ни кто другой не стал, - И все понимают, что Новый Лагерь должен быть захвачен, другой результат нас просто не может устраивать. А раз он БУДЕТ захвачен, то в нем должен будет появиться свой Рудный Барон, и я имею в виду вовсе не Окила.
   Под взглядами всех присутствующих Равен позволил себе легкую самодовольную усмешку.
   - Окила и его помощника Балоро я переманю сюда... В связи с нашими планами мой друг и верный помощник Равен уже собирает свою команду. Под его руку уже согласились перейти барон Квентин, барон Торус...
   Эти слова меня огорошили - Равен с Торусом откровенно не любили друг друга и этого не скрывали. И почему же тогда Торус согласился на подобный "брак по расчету"? Ради вожделенных доспехов, получается?
   - ... Стражник Бладвин, стражник Скорпио, стражник Пако, стражник Скип, призрак Слай, призрак Куэнца, призрак Маурин, призрак Франко. Ну, и те призраки и стражники, которые доверяют упомянутым мною офицерам. У меня вопрос ко всем, кто здесь собрался: кто еще из Вас или тех, кого Вы знаете, готов будет присоединиться к Новому Лагерю Равена?
   - Стражник Орри, - буркнул Торус.
   - Ясно, - слегка кивнул Гомез, - Еще кто?
   - Стражник Джако, - заявил Квентин.
   Первой моей мыслью было: да неужто? И бывший вор меня не подвел:
   - Я отказываюсь. Мне Новый Лагерь давно уже успел осточертеть, и если Рудный Барон Гомез дозволит...
   - Ах ты крыса поганая! - вскинулся с места Квентин, но прежде, чем барон успел что-то предпринять, раздался сухой голос Гомеза.
   - Дозволяю. Сядь, Квентин.
   И усатому варантцу не оставалось ничего другого, кроме как подчиниться.
   - Призрак Киллиан и призрак Ренуа готовы отправиться вслед за бароном Равеном и бароном Квентином. Мне это точно известно, - смягчил Джако свой удар по бывшему патрону (хотя своим "мне известно" еще разок опустил Квентина мордой в грязь).
   - Прекрасно, - процедил Гомез, - Но Ренуа пока останется в составе третьей армии. Мне он здесь нужнее... Еще кто?
   Больше желающих не нашлось.
   - Тогда остается решить вопрос с новым главным стражником. ДВУМЯ главными стражниками...
   - Если у других баронов нет никаких возражений, - сказал Равен, - Главным стражником нового... обновленного Нового Лагеря назначить Скорпио.
   Торус согласно кивнул, а Квентин промолчал. В принципе, спорить было не о чем - более удачную кандидатуру на этот пост Равену найти сложно.
   - Есть предложение, - внес и я свою лепту в общее обсуждение, - Чтобы не ломать себе язык тавтологиями "Старый Новый Лагерь" или "Новый Новый Лагерь", дать название будущим владениям Равена "Озерный Лагерь". Там, в конце концов, три озера.
   - Эээ, - почесал трехдневную щетину не понявший моих слов Шрам, - Вот что такое "тавтологиями"?
   Равен фыркнул.
   - Это означает, что Азшар просит не терзать его изнеженный аристократический слух неблагозвучными названиями... Пусть будет Озерный Лагерь, я не против.
   - С этим тоже разобрались, - буднично произнес Гомез, - А вот кто заменит Торуса на посту главного стражника?
   - Хельверт, - сказал Торус.
   Одновременно с ним высказался Бартоло.
   - Кургул.
   - Кургулу полгарнизона не доверяет, - возразил варантец.
   - А Окилу будет наплевать на Хельверта, - нашел свой резонный довод Бартоло.
   - Да Окилу на всех будет наплевать.
   - Да, но возразить ему мало кто рискнет. К тому же, кто всерьез боится твоего Хельверта? Да, он - отменный воин, но страха не внушает. Ты бы еще Флетчера предложил.
   - Хватит! - рявкнул Рудный Барон, - Пожалуй, мне это самому придется решать. Теперь вопрос о главном призраке будущего нового... Озерного Лагеря. Как считаю я, на эту должность есть четыре претендента. Это Диего, Азшар, Слай и Куэнца.
   - А что мешает нам самим решить? - поинтересовался Торус.
   - Следуя твоей логике, я должен спросить, почему это Вы мне советуете, кто будет у МЕНЯ новым главным стражником, - глаза Рудного Барона на секунду нехорошо прищурились, но изъявлять гнев Гомез не стал, - Это дело всеобщее, не только баронов Равена, Торуса и Квентина. Через старших призраков будут решаться все мелкие ссоры между Лагерями. А они будут, зная всех нас... Сейчас немногие призраки и в силе, и в авторитете... Слушаю предложения.
   Я уже собирался сказать, что отказываюсь, но... но решил послушать, какие аргументы будут звучать за и против. Всегда полезно узнать мнение о своей нескромной персоне.
   - Кто-угодно, кроме Диего, - бухнул сквозь зубы Квентин.
   - А он потому и ушел к Верхнему Форту, - усмехнулся Бартоло, - Что не захотел напрямую отказывать Равену или Торусу. Да и вообще, для него переход в Озерный Лагерь - это понижение.
   - Я был бы не прочь видеть Диего в своих рядах, - задумчиво произнес Равен, - А Рудный Барон готов его отпустить?
   - Он больше работал с тобой, чем со мной, - пробурчал Гомез, - Если твоим старшим призраком станет именно Диего, те, кто останутся здесь, не будут бухтеть, что "озерные" оборзели и зажрались. А самому старому лису везде будет хорошо.
   - Я согласен с Бартоло, - несильно стукнул ладонью по столу Торус, - Я сделал ему определенный намек...
   - Да ты, барон, так был уверен в своей коронации, что даже старшего призрака вербовал?! - деланно изумился Гомез, елейным голосом источая ядовитую иронию, - Матереешь не под дням, а по часам, Торус, молодец.
   - Я же и говорю, - мрачно отрезал варантец, - Что сделал намек. И никого не вербовал...
   - Из-за твоего намека у нас чуть драка стенка на стенку не произошла, - рассмеялся Шакал.
   - Она могла в любой момент вспыхнуть, - хмыкнул Торус, - Сам, что ли, не знаешь?
   - А кстати, хороший вопрос, - взял слово Равен, - Кто должен быть решалой, когда все старшие призраки за пределами Лагеря?
   - Так и есть, - согласился Гомез, - Так что, прекращай ты, Азшар, лично таскаться по местности, и Диего об этом уведомь. Думаю, у Вас хватает подручных, чтобы они вместо Вас бегали по Колонии. У моих старших призраков, как мне кажется, и в Лагере дел полно.
   - Я своих парней пока еще только натаскиваю. Сегодня в восточный лес водил, завтра на всякий случай прочешу северный. Заодно проверю бывшую стоянку Квентина.
   Последнее я делать не собирался, но раз сорваться в охотничий разгул просто так не удалось, придется и в самом деле провести полноценный развед-рейд.
   - Это все я знаю, - Гомез нетерпеливо рубанул ладонью воздух, - Ты лучше скажи, как избежать ситуаций вроде сегодняшней.
   Импровизировать пришлось на ходу - Рудный Барон не любил, когда у подчиненных не было двух-трех планов про запас.
   - Если нет в Лагере никого из старших призраков, все финансовые вопросы ложатся на плечи Балама, для этого прошу выделить ему резервную суму в пять тысяч. Сама сумма может лежать себе в хранилище, просто Балам при необходимости должен иметь возможность снять несколько сотен для общего дела. За каждый самородок, с него, разумеется, спрос.
   - А почему не Ребина? - полюбопытствовал Бартоло.
   Я с некоторым удивлением посмотрел на кухонного барона: да твоего же человека продвигаю, барон, причем безвозмездно, просто потому, что это лучшая из возможных кандидатур, а ты чего-то допытываешься.
   - Можно и Ребина, - пожал я плечами, - Он тоже себя обсчитать не даст. Но у Балама должность выше... Все вопросы конфликтов и предъяв старшим в наше с Диего отсутствие будет решать Фингерс.
   А вот здесь мне удалось всех удивить.
   - А кто его слушать-то станет? - воскликнул Шакал.
   - Все умные люди. А с неумными я сам потом поговорю...
   - Фингерс так Фингерс, - скучающим голосом произнес Равен, - Азшару виднее. Вообще-то мы здесь мне старшего призрака выбираем... Торус с Бартоло уверены, что Диего сам не хочет. Дальше предлагалась кандидатура Азшара. Вот к нему и вопрос...
   - Да я других хочу для начала послушать, - я позволил себе хитрую улыбку.
   - У нас нет на это времени, - отрезал Равен, - За тебя категорически я, Торус и большая часть моих командиров.
   - И против ребята Слая, которых я прижал.
   - Не настолько и против. Они не дураки, понимают, что ты их уже второй раз не растоптал, хотя и мог, - начал мягко давить Торус, - Ты, если не считать сегодняшнего дня, всегда хорошо срабатывался и с Бладвином, и со Слаем.
   Поневоле я задумался. Интуиция подсказывала мне, что переход в Озерный Лагерь ничем не окончиться. Ни хорошим, ни плохим - просто другое начальство будет ставить передо мною другие задачи. По первым прикидкам, возможность неофициально стать третьим лицом Озерного Лагеря после Равена и Торуса была очень даже вероятна, хотя для этого однозначно придется сместить либо новоявленного барона Квентина, либо будущего барона Бладвина. Фактически, если проводить аналогию с раскладами Нового Лагеря, чье место должен будет занять Озерный, мне предлагали позицию, которую не так давно занимал Ларс.
   А минусом была, то есть, будет второстепенность этого нового лагеря. Равен и компания могут сколько-угодно считать себя королями Огромной Пещеры, но в руках у Гомеза будет подъемник, а значит - и торговля с Миртаной. Да, деньги в Озерной Лагере будут крутиться очень немалые, и обустроиться там можно будет шикарно, однако, настоящая власть над Колонией по-прежнему будет оставаться в руках Рудного Барона. К тому же с уходом Равена с прихлебателями и Торуса с подручными, мое влияние и в Старом Лагере станет еще значительней. Вдобавок, я (да и Лагерь) избавляюсь от проблемных раздражителей в лице Квентина, Бладвина, Куэнцы и еще пары десятков быдловатых хамов.
   Зато здесь остается мой друг Диего, которому я, кстати, обещал потихоньку менять Колонию в нужную сторону (и как я это буду делать из Новой Шахты?); учитель и наставник Корристо; толковый деловой партнер Фиск, на пару с которым приходиться следить и поддерживать худо-бедно зарождающуюся экономику Внешнего Кольца; мои помощников, которые только-только наладили свою жизнь в Старом Лагере, навели нужные контакты и переселяться им явно не с руки; Ян с его Старой Шахтой, которую однозначно необходимо будет реконструировать... Раздумывать нечего.
   - Повышение это или понижение для меня, не знаю, - ответил я со вздохом, - Но нужнее я здесь. К тому же у меня есть ряд задумок, за которые никто другой не возьмется.
   - Ты точно решил? - мрачно спросил Торус.
   - Точно. Прости, Торус, но здесь наши пути на время расходятся.
   - Ну, тогда, Равен, выбирай из своих.
   - Я бы посоветовал Куэнцу, - вдруг влез Бладвин.
   Ответом ему служили несколько удивленных взглядов, а я в свою очередь выставил локти на стол и опустил лицо на ладони. Размышлять, почему у Блавдина вдруг сменился фаворит, отчего Куэнца решил сместить Слая, и как ему этого удалось добиться, что предпримет в отместку Слай, у меня не было решительно никакого желания. Мышиная возня вместо реальных дел изрядно надоедала.
   - Ты же предлагал Слая, - холодно заметил своему подручному Равен.
   - И Слай хорош. Но Куэнца решительнее...
   - К Бельджару этого безголового нордмарца, - лязгнул, словно спустил курок арбалета, Торус.
   - Оба подходят, - признал Равен, - Ну, в какой-то мере. Но справиться должны.
   - Тогда лучше Куэнца, - сказал Гомез, - Слай умнее Куэнцы, хитрее и проворнее, но все равно дурак. Вспомни историю с налоговым сбором... А нордмарец - обычный тупой баран, но управлять твоими призраками сможет. И то, что он не додумается до такого бреда, который иногда выдвигает Слай, ему только в плюс.
   - У кого-то есть возражения? - задумчиво спросил Равен.
   Квентин неопределенно пожал плечами, а вот Торус обратился ко мне:
   - Азшар, с кем охотнее будут взаимодействовать старшие призраки Старого Лагеря?
   - Диего - со Слаем, хотя и с Куэнцой найдет нужный язык. Для Яна - они оба никто. А мне лично плевать, чьи слова и цифры мне придется перепроверять по три раза, - ответил я чистую правду.
   Присутствующие, исключая Бладвина, лишь усмехнулись.
   - На том и постановили, - подвел Гомез итог под делением шкуры неубитого медведя, - Бладвин, можешь Куэнцу обрадовать, но пусть учтет, что я не буду за ним горевать, если сегодня вечером его настигнет сабля Азшара, болт Гренкрейца или стрела Фиска.
   Вдруг Рудный Барон взвился со своего трона, а его лицо внезапно побелело от ярости.
   - Я слишком много раздаю наград, чтобы не требовать взамен абсолютную лояльность, смелость и умение работать головой, - прошипел он, проведя ногтями по столу, - Это я являю Вам свою милость, а не Вы чего-то у меня добились. И да упасут Вас боги хоть раз подумать иначе.
   Народ проняло, особенно Бладвина, как раз на многое и претендовавшего. Да и Торус опустил взгляд, правда, сцепил зубы. А вот Равен оставался спокойным.
   - Я хоть раз был неблагодарным? Или подводил тебя?
   - Ни разу, - усмехнулся Гомез, - Вот потому именно ты, а не кто иной, возглавишь Озерный Лагерь и будешь держать его в верности мне.
   - Все так и будет, - кивнул Равен, - Тебе не о чем беспокоиться, Рудный Барон.
  
   Напринимав решений, высокое собрание разбежалось по своим делам. А вот Торус, приобняв меня за плечи, повел на второй этаж.
   - Это теперь мое! - гордо заявил он, открывая настежь дверь одной из комнат, - Что скажешь?
   - Как по меркам Колонии - прилично, - дипломатично ответил я. Для жителя Милленталя подобные апартаменты были, как "трешка" на Печерске для "старого" меня. На втором этаже резиденции, да еще и в отдельной комнате жила только элита элит Старого Лагеря. И вот теперь этого добился и Торус.
   Два громадных шкафа, два серванта, огромная кровать из дуба (способная выдержать кувыркания могучего варантца с различными северными, южными и центрально-миртанскими красавицами), стойка для оружия, деревянная бадья, заменявшая в здешних реалиях ванну, большой письменный стол - да, да, и да, обстановка была более, чем приличной.
   - Чертов аристократ, ничем тебя не удивишь, - усмехнулся Торус, - Небось в личном поместье жил?
   - Да нет, всего две комнаты были - больше дать не могли, - вспомнил я свое бывшие жилище, - Венгардский дворец с пристройками, конечно, громаден, но даже он не вместит всех, кто живет на широкую ногу.
   - Это шикарно, наверное, жить во дворце, - в глазах варантца мелькнул огонек легкой зависти.
   - Да нет, настоящим шиком считается иметь свой дворец в верхнем городе. Во дворце живут лишь те, кому по долгу службы необходимо быть каждый день при дворе. Вроде как Баламу надо каждый день к Бартоло тащиться.
   - Не лучший вариант, - заметил Торус, успокоившись насчет моего излишнего мажорства, - Вот только я не Балам и близко.
   - Здесь многое по-другому. Традиции закладываются обстановкой... Ты мне лучше скажи, зачем тебе это все было нужно СЕЙЧАС?
   Ответом мне был острый взгляд прищуренных темных глаз.
   - А когда это должно было случиться? А, Азшар?
   - Возможно, что и никогда, - признал я, - Но ты сильно рисковал. Тебе вообще несколько раз повезло. Здорово повезло...
   - А как тебе удалось уломать Корристо? - быстро спросил вдруг варантец тихим голосом.
   Ответом ему служили легкий хмык и разведенные в стороны руки.
   - Я вообще не в курсе, о чем ты. Но у меня к тебе единственная просьба: не считай ни мастера Корристо, ни Рудного Барона Гомеза, ни будущего Озерного Барона Равена, ни кучу народа рангом поменьше и мордами попроще теми, кто держит тебя в узде. У каждого свои планы и стремления, но реально зла, как ты и сам понимаешь, тебе не желает никто.
   - К чему эта твоя проповедь? - требовательно спросил барон.
   - К тому, чтобы ты не искал сам себе врагов. Я понимаю, что тебе было тесно на должности главного стражника. Не сомневаюсь, что на новом месте ты станешь правой рукой Равена. Просто не зарывайся выше того, чего достиг. Нужно будет - жизнь сама тебя определит на нужное место.
   - Ты считаешь, мне нужна только власть?! - взревел варантец.
   - Нет, я знаю, что ты хочешь реализовать себя. Как воин ты себя проявил уже давно. Как командира тебя знает и уважает весь Милленталь. Теперь у тебя появился шанс показать себя как отменного руководителя. И только затем, возможно, и если ты сам вдруг захочешь, ты найдешь свой шанс стать Вождем.
   Торус быстро успокоился, но посмотрел на меня скептически и с небольшим недоумением.
   - Почему ты решил, что я не захочу или не смогу сам стать во главе своего Лагеря?
   Хм, подумалось мне, надеюсь, нас не подслушивают. А ведь сие было весьма реально - например, того шпиона, что подкинул нам письмо от Квентина, мы так и не нашли. Хотя, казалось бы, уж Квентин-то должен знать, через кого он послание передал... Но пока дело оставалось темным; ну или никто просто не спешит просвещать меня о результатах расследования.
   - А почему это генерал Ли не слишком следит за порядком на вверенной ему Сатурасом территории? Может, потому, что ему не слишком по душе вникать в дела хозяйственные? Из тебя получится хороший барон, Торус, правда, не уверен, что у тебя есть желание над кем-то властвовать. Не командовать, а именно властвовать.
   - Ты в чем меня хочешь убедить? - раздраженно спросил Торус, нервно меряя шагами комнату, - Ты не представляешь, сколько я этого ждал!
   - Да это была твоя мечта. Ты ее достиг. Но было бы гораздо почетнее, приятнее и достойнее, если бы Гомез наградил тебя в знак признания твоих заслуг, а не потому, что Вы с Равеном выкрутили ему руки...
   - Мечта?! - проорал Торус, уже явно не беспокоясь о том, что нас кто-то слышит, - Приятнее?! Заслуги?! Да эти два зажравшихся рыла и сидят-то на своих тронах благодаря мне!.. Гомез сказал, что это он дарует милость, так ведь?
   Последние слова варантец произнес тихо, но с такой ядовитой насмешкой, что именно этот его вопрос, а не предыдущие возгласы, ударили по моему сознанию громом.
   - Это он для двух молодых идиотов сказал, которые знают его только Великим и Ужасным Гомезом, Рудным Бароном, Повелителем Старого Лагеря, - Торус буквально выплевывал эпитеты, нервно усмехаясь. Он был зол, очень зол, но надо отдать ему должное, злился варантец на мои слова, а не на меня, - Для тебя и для Шакала, а Вы и рады слушать это чепуху, развесив уши. Для Вас одних... Да даже Бладвин помнит время, когда здесь нордмарцы скалили зубы, и Гомез ничего, абсолютно ничего не мог с этим поделать... А остальные... Остальные еще Единый Лагерь застали.
   Насмешливо глядя на меня, Торус вдруг треснул ладонью по стене, и после этого окончательно успокоился. Вернее, внутри он, похоже, продолжал гневаться, но внешне это проявлялось лишь в том, что он рубил фразами, словно стрелял из арбалета.
   - Когда я сюда прибыл, Гомез, Равен, Катэр и прочие напоминали стаю волков, которую со всех сторон окружили охотники. Ты в курсе, ну, к примеру, что Буллит и Торлоф были вместе в одной из банд Внешнего Кольца?
   Ну, ничего удивительного, и даже уже интереса не вызывает...
   - И кто был из них главным? - спросил я безо всякого интереса.
   - Ни тот и ни другой. Вот слышал такое имя - Лайош? Не слышал. Забыли его уже. А когда-то был вторым человеком Колонии после Гомеза. Даже всерьез подумывал над тем, как взять замок, когда половина стражников будут руду к подъемнику тащить.
   - И что с ним случилось?
   Торус усмехнулся.
   - О, это занятная история... Прибыл в Колонии незадолго до меня один бывший офицер бакарешского гарнизона. Умелый, умный и невероятно сильный воин. Вот только он не стал сколачивать свою банду, да и на поклон ни к кому не пошел, а стал промышлять охотой... Кстати, это он первый обнаружил залежи руды на месте Нового Лагеря. Не Дарг Охотник, о похождениях которого любит порассказать старый Катэр, а именно этот человек... Вот Лайош и решил обложить парня данью. Тот в отказ, хоть и вежливо. Лайош не стерпел и вызвал новичка на поединок.
   - Долгий и тяжелый?
   - Да нет, Лайош всего через полминуты лишился верхней части тела. Ну, или нижней, смотря с какой стороны смотреть. В общем, надвое его разрубили.
   - И что случилось с офицером?
   - Много чего... Теперь этого человека знают под именем Кор Ангар.
   А вот это уже и ново, и интересно! Ярко начал свою новую жизнь военный лидер Братства, хотя нисколько к этому не стремился. Я, оказывается, был все же не самым лихим новичком в истории Колонии.
   - Думаю, Вы друг другу понравитесь, когда познакомитесь, - продолжил Торус, - Он, как ты когда-то выразился, тоже предпочитает валить всякую погань, не думая о последствиях.
   - И Буллит перебежал к Равену? - полюбопытствовал я.
   - К Гомезу, причем и большую часть своей банды претянул. С Равеном он уже позже сильно сошелся. А вот Торлоф перешел к Орику, чем только доставил ему проблем. Подбивал моряк моего старого знакомца на не самые хорошие дела, и при этом весьма рисковые... За три дня после смерти Лайоша крепкая банда в пятьдесят человек развалилась - и о ней все забыли. Пятьдесят, Азшар! У меня, на пике моей славы вольного вожака Внешнего Кольца - и то всего пятнадцать бойцов было. У Дракера - десять всего, и ему хватало. У Горна - двадцать два, но к нему ребята Орхуза перешли, после того, как я этого гада порешил... Короче, Азшар, будь уверен, Гомез не держал под собой Колонию ни до наплыва варантцев, ни до появления нордмарцев... Да даже Старый Лагерь и даже сейчас он до конца под контролем не держит.
   - Ты не считаешь, что его власть крепка?
   - Скорее, он ее сейчас только и укрепляет. Кого, как ты думаешь, он на мое место хочет затащить? И тащит, главное, уже давно...
   - Шакал, - даже не спросил, а утвердительно ответил я. Здесь нечего было гадать - этого здоровенного молодого метиса (наполовину варантца) по должностям поднимали, может, и быстрее меня.
   - Верно. И тебя он вовсю продвигает. Для начала - на место Диего...
   - А Диего куда денется? - вот тут я в словах Торуса засомневался: незачем Гомеза убирать своего самого опытного призрака.
   - А почему, ты думаешь, он сбежал сразу же после разговора со мной? - хмыкнул Торус, - Бартоло все же не настолько умен, как сам о себе мнит...
   - Бартоло, скорее, не любит признавать, что кто-то может быть умнее него, - поправил я варантца, и тот лишь согласно пожал плечами.
   - Не любит... В любом случае, мне Диего отказать вежливо мог. И Равену - мог, вот как это ты сделал. А Гомез бы сделал ему очень прямой намек, что Озерный Лагерь он может доверить лишь самому опытному из старших призраков - и тогда пришлось бы подчиняться...
   - А Диего уже слишком обжился в Старом Лагере, - зерно истины, и это приходилось признавать, в словах Торуса было.
   - И я тоже не нужен Рудному Барону, - приглушил барон свой могучий голос до еле слышного шепота, - Раньше я был ему необходим... Из всех крупных варантских вожаков его в конфликте с Ли поддержал лишь я. Диего и Дракер выбрали нейтралитет, остальные - стали под руку Ли, а я, я и только я согласился поддержать баронов... Когда возник заговор, я отказался в него лезть. Когда Кавалорн и Кургул как-то на моих глазах, думая, что никто их не видит, перерезали глотку стоящему на ночном посту стражнику, потому что тот был заговорщиком, я не поднял тревогу... А дальше? Когда две трети стражников буянили и откровенно плевали на приказы Катэра, я и мой взвод были образцом дисциплины. Когда горцы Бронила сутками валялись пьяными в казарме, я по сигналу тревоги от Яна шел закрывать прорыв ползунов. Когда двуручники со склада в открытую менялись на рынке за дурь и выпивку, мои солдаты были одеты и вооружены впору ветеранским частям миртанской армии. Да даже на Крученого идти мне пришлось - любой другой стражник такое дело бы завалил.
   - И ты не прогадал...
   - Да, я не ошибся. Я тяжело работал эти десять лет, и все это было не зря. Если бы я не сцепился с магами, может, доспех бы был мой и раньше...
   - Мастер Корристо согласился забыть об этом насовсем, - произнес я очень недовольно, напоминая Торусу, что не одними его амбициями живет Старый Лагерь, - Вот и ты тоже не вспоминай. Конфликт исчерпан, а ты - уже барон. Я прослежу, чтобы никто о той истории в дальнейшем не трепался.
   Варантец согласно кивнул, признавая резонность выдвинутого мною требования. Да и не в его интересах было продолжать тихую войну мнений с часовней, если лучшим выходом будет обоюдное игнорирование.
   - Не буду спорить, мои шансы на возвышение перекрыли не маги. Вот когда дурная башка Бронила полезла сдуру в тот склеп - тогда все и пошло наперекосяк. Гомезу не нужен стал противовес нордмарцам, хотя их банда все равно долго не спешила разбегаться... Я ведь Дрейка долго здесь терпел. И Гомез терпел, что самое главное. Так насколько велика его власть, а?.. Ну да Иннос с ним, с нашим Рудным Бароном. Главное, после смерти Бронила я стал нужен Гомезу лишь как противовес разросшейся шайке Равена. Это уже здорово снизило мои шансы... А затем прибыл ты.
   Вау, это что-то новое. И главное, это я слышу не от Флетчера или Бладвина.
   - Вот только не говори, что я и тебя обошел на повороте...
   - Никого ты не обходил вообще, - невесело улыбнулся Торус, - И не думал об этом. Ты до сих пор так и не понял, почему Гомез тебя принял?
   - Тогда объясни ты. Мне надоело расплетать клубки интриг.
   - Охотно, - пожал плечами варантец, - Когда стал решаться вопрос о твоем вступлении, Равен очень быстро вызнал о тебе все, что вообще было известно. А известно было многое. Весь Лагерь прекрасно понимал, что ты с Мордрагом обчистил закрома Жильбера. Понимал, и зачем ты поперся на следующий день в Новый Лагерь. Что все подумали? Что Азшар - парень ловкий и с людьми договариваться умеет, причем себя кинуть не даст. А еще через день вдруг становится известно, что ты зарезал Силаса на глазах у сотни воров, не спустив ему покушения. Если бы ты был просто смелым безумцем или уверенным в себе бывшим паладином, твое поведение смотрелось бы естественно. Но для человека ловкого такая четкая готовность лезть в неприятности из принципиальности... Далеко не типична. Диего уже в те дни мне обмолвился, что ты вне всяких рамок. Уж на что Шакал безголовый и смелый парень, но и он считает себя частью личной гвардии Гомеза. Банды внутри большой банды...
   - А я - нет? Я - тоже часть Старого Лагеря. И от порученных мне дел не отказываюсь...
   - Я - третий человек этого Лагеря, - прямо сказал Торус, - И этого положения добивался больше десяти лет. А ты за пару месяцев стал считаться новой независимой силой. Ты же даже не мой ставленник, и даже не ставленник Гомеза. Ты Лагерь, по сути, перед фактом поставил - я, мол, теперь один из Вас. И тебе плевать на то, как какая из наших шаек отнесется к тому или иному твоему решению. Бартоло, готов поспорить, сейчас ломает голову, почему ты назначил своим заместителем Балама. Чего ты этим добиваешься: хочешь дружбы с ним или пытаешься переманить толкового помощника? И ты сам прекрасно знал, какая будет у Бартоло реакция, и что, по-хорошему, с нашим кухонным бароном лучше вообще не связываться лишний раз. Понимал, но тебе на это было наплевать. И это то, что Гомезу как раз и нужно...
   - И чем ему это поможет? - хмыкнул я, - Ну, кроме того, что административная вертикаль будет меньше барахлить. На меня, скорее, народ будет ополчаться.
   - На тебя бесполезно точить ножи, это все уже давно поняли... А Гомезу ты выгоден по двум причинам. Во-первых, для тебя, как и для Шакала, Гомез - полноправный король Старого Лагеря. Его власть для тебя ЗАКОННА... Да что там, ты считаешь, что Гомез сидит на своем троне заслуженно! Твое мнение, поверь мне, разделяют только те, кто здесь меньше двух лет.
   - А во-вторых?
   - А во-вторых, Гомез не может лишний раз давить на старожилов Замка, пусть даже они ему сильно не нравятся. Или ты думаешь, он был слишком рад каждый день видеть Буллита, Дрейка, Крученого? Гомез набрал много кого лишь потому, что ему когда-то нужны были солдаты. Много солдат. А сейчас не может от них избавиться...
   - Один раз уже проводил зачистку, - напомнил я.
   - После чего чистильщиков наполовину перебили из мести. И ни Бартоло, ни бароны ничего с этим не смогли поделать. Ты не представляешь, насколько им были недовольны наши ребята. Просто не нашлось вожака, готового поднять бунт. Но как все ждали того дня, когда Гомез потерпит хоть какое-то поражение... А затем прибыл Бронил, и для Гомеза с Равеном этот нордмарец стал подарком судьбы. Того устраивало каждый день получать еще и еще немного власти, чем поднимать мятеж, а затем делиться с остальными мятежниками... Он не любил делиться.
   И тут я, наконец, понял.
   - Он феодалом был, так ведь? - спросил я, усмехаясь, - Он был настоящим бароном, дворянским. А не бандитским.
   - Вот-вот! - довольно оскалился Торус, - Он был настоящим таном. А Старый Лагерь - это банда, если зреть в корень. Но не может существовать банда в пятьсот рыл, это я тебе как начальник стражи говорю. Причем не местной, а вполне себе законной. Городской...
   - И здесь не банда, а конгломерат банд... - продолжил я мысль варантца.
   - И Гомез - лишь главарь самой сильной и самой успешной. Да, он здесь появился до Барьера. Но не один же он захватывал Замок, а? Просто из тех, кто здесь был с первого дня, он оказался самым дерзким и умным, вот и все. Но этого мало, чтобы полностью держать в железных рукавицах полтысячи головорезов и две-три тысячи просто всякого сброда. Надо с кем-то делиться властью. У Барона немалая власть над бандитами, очень немалая, это так... Но если его деятельность не приносит прибыль банде, то дни такого барона сочтены. Гомез может зарубить любого в этом Лагере хоть сейчас. Но не может прижать даже одну из наших банд. Вернее, может: Шрам, Шакал и Арто за пять минут нашинкуют в капусту хоть Квентина с его шайкой, хоть Равена, да хоть и меня! Но тогда остальные шайки от него отшатнуться. С кем тогда он останется против Нового Лагеря?..
   - И если бы не было внешнего врага...
   - А когда-то это внешнего врага у Гомеза не было? Банда Лайоша, банда Диего, банда Орика, нордмарские таны, затем весь Новый Лагерь... Только дай слабину - и мигом найдется новый Рудный Барон, всех конкурентов не перебьешь. С кем-то надо делиться, кого-то вешать, кого-то изгонять, с кем-то смиряться... Гомез безумно смел. И он решительный человек, способный пойти на крупный риск. Но это только в случае крайней необходимости. А сейчас... сейчас он делает все, чтобы не раздражать нашу братву.
   - Ты же вроде все делаешь для того, чтобы бандитов сделать нормальными стражниками.
   - Да! Но воры есть воры. А рядом с ними и другие оскотиниваются. Я тебе уже об этом говорил. Уж на что умен и порядочен как для бандита наш Диего, но он многое делает, как вор, и считает это правильным. Да и сам Гомез не хочет ничего менять - для него главное, чтобы его банда была самой крутой. А помогаешь ему в этом ты!
   - Я, как и Бронил, воспринимаю Гомеза полноправным владельцем феода? - медленно переспросил я, - Остальные - как крупного бандитского вожака. И потому он доверяет мне больше, чем кому-либо?
   Торус согласно кивнул.
   - Так вот, а во-вторых... - продолжил варантец, - Во-вторых, ты одну за другой обламываешь все наши группировки. Гомез их ломать через колено не может. Но если тот или иной крутой стражник сами нарвутся на одного молодого призрака и получат по голове - то кто им виноват? А уж с учетом того, что ты сам, по собственной придури, делаешь все для укрепления его власти, Гомезу остается только дать тебе полную свободу действий. И когда какой-то дурак вроде Флетчера приходит с жалобами, что "этот наглец Азшар опять все сделал по-своему", Гомез или Равен резонно отвечают что, во-первых, Азшар прав, а во-вторых, надо было выказывать претензии на месте и лично Азшару, а не сейчас шестерить.
   - Ты мне малость льстишь, - заметил я, причем не из ложной скромности. Уж что-что, а идею "золотого моста спасения" - отступление с возможностью сохранить лицо - я предоставлять старался; так что почти никого всерьез я не ломал.
   - Я слышал допрос Декстера. Он ведь обещал тебе главную долю в его картеле... В этом Лагере только Гомез или Равен могли позволить себе отказаться от такого щедрого предложения - контроля над довольно крепкой шайкой... А ты сдал Декстера Бладвину, сдал его прилюдно - и все, шайке пришел конец. Представляешь, насколько доволен был Гомез? Нет, не представляешь... Ты тогда с Катэром пивко попивал, а Барон собрал всех нас, и с огромным наслаждением извалял в грязи... Мол, Декстер со своими считал, что могут плевать на власть баронов - и где теперь Декстер? И что, кто-то еще хочет нарваться? Вы же никудышные стражники, никудышные командиры, даже никудышные клерки и счетоводы! Вы со своими обязанностями справиться не можете, на место главного арбалетчика пропихнули обычного вора. Куда Вам до баронского доспеха?! И, кстати, кто теперь из Вас будет разрешать дело с Крученым?
   - И отвечал ты... - медленно произнес я.
   - А что мне оставалось делать? Чтобы после второго такого провала избивали уже не Скипа, а меня? Конечно, это мне пришлось вести отряд на ликвидацию. А когда три четверти полегли у стоянки Кавалорна, как над нами издевался Гомез? Ведь если мы постоянно целуем мордой навоз, а его бойцы - в блеске и славе, то кто мы все такие, чтобы хотеть себе что-то в ЕГО Лагере?
   Торус умолк, предоставляя мне возможность разложить по полочкам то, что я и так видел, но на что не обращал внимания. Вот как на те помои, что Омид постоянно выливает на заднем дворе кухни.
   Главный стражник... то есть, уже бывший главный стражник, знал о Лагере почти все, кроме секретных договоренностей Гомеза и Равена (варантец тоже считал бывшего судью прямым конкурентом Рудного Барона, наиболее успешным из всех). И этим знанием щедро поделился со мной. Последние паззлы моего понимания внутренней картинки Старого Лагере легли на свое место, и главное, удачно подошли ко всему ранее известному.
   Итак, Гомез... Гомез крут, реально крут. Он без раздумий сокрушит любого ПРЯМОГО конкурента. Но так как в одиночку править не получается, приходится делиться властью с другими крутыми. В общем, нормальная ситуация как для раннего феодализма, вот только на нее накладываются сразу три обстоятельства, мешающие создать в Лагере новую общественную формацию. Во-первых, это нежелание самого Гомеза хоть как-то развивать свои владения и неготовность отказаться от методы "Продай дорогой ресурс - накупи себе ништяков". Во-вторых, уровень сознания руководящей прослойки Лагере на уровне Позднего Средневековья, что как раз работает в минус, а не в плюс. Это варяжский ярл, мечом заработавший баронскую корону, верит в право сильного, а вот рыцарь с десятью поколения благородных предков понимает всю разрушительную мощь искусства интриги. Ну, и в-третьих, дает знать о себе воровская психология "хапнуть - поделиться со смотрящим - пропить".
   И в принципе, текущая обстановка Гомеза устраивает полностью, за вычетом одного: Рудный Барон желает, что ни у кого и мыслей не было посягать на его трон. Для этого ему нужно около сотни не особо умных, но зато сильных и верных стражников (и он их уже набирает!), и отсутствие нездоровых амбиций со стороны старших командиров. И я уже с Торусом, помниться, аккурат после смерти Буллита этот момент обсуждал: бандитский феодализм реформировать необходимо в нормальный. Собственно, этим троица Гомез-Равен-Бронил и занималась. Но для такой реформы нужно расширять территорию до двух-трех Лагерей, а то слишком уж много амбициозных личностей зажато в рамках одного Лагеря.
   Бронил случайно погибает, и дело застопорилось. В игре Старый Лагерь является и стоячим болотом, в котором все решают блат и коррупция, и одновременно - сжатой до предела пружиной, готовый развернуться в любой момент. В игре таким моментом послужило обрушение Старой Шахты, но здесь, благодаря моему вмешательству, поводом стала драка на стоянке Эйдана. По своим причинам наемники не отказались насолить Гомезу, и Рудный Барон с радостью ухватился за повод, стоит признать, вполне весомый.
   Война - это возможность окончательно избавиться от наследия былых времен в виде блатных и тесно спаянных между собой шаек: часть уходит с Равеном, часть поляжет в боях, а кого-то, вот как Декстера, и найдется, за что повесить. Но пока Гомезу приходится терпеть даже покушение на своего старшего призрака посреди белого дня. Не время, еще не время, еще несколько дней - семнадцать лет ведь терпел Рудный Барон! И очень аккуратно, но беспрерывно и неуклонно чистил и тасовал свой состав.
   И что здесь для меня нового? Да ничего... Кроме одного: "блатные" ведь тоже не дураки и прекрасно понимают, что Гомез не желает давать им хоть сколько-нибудь власти. Как он сказал Диего, когда тот вернулся с повторной коронации Ларса? "Повесить Вас всех стоит за саботаж, да других призраков у меня нет..."
   И повесит же! Как только найдет замену и уверится, что никто не будет за старшего призрака мстить. Не доверяет Гомез бывшим вольным вожакам из Внешнего Кольца, не видит в этом смысла. Да, пусть Диего с Яном для его власти уже неопасны, пусть они доказали свою лояльность, но доверять им полностью?! А уж про Торуса, Буллита, Скорпио и прочих и говорить-то не приходится. Да к тому же, стоит Гомезу всерьез проиграть и при этом все равно идти до конца - они его не поддержат, и он об этом знает.
   Но это в случае, если все будет происходить в пределах одного Лагеря. Не настолько мстителен Гомез, чтобы желать смерти Торуса, Бартоло, Яна и прочих. Ему нужно лишь, чтобы у тех не было ни повода, ни возможностей хоть как-то противостоять его власти. Все остальное его устраивает: возможные конкуренты осядут на своих маленьких феодах барончиками-данниками, чем не прекрасно?
   ... Осмыслив все, я стал задавать вопросы.
   - А почему Равен согласился принять твою поддержку и взять с собой?
   - По той же причине, что и Квентина, - усмехнулся Торус, - Чтобы никто его на новом месте не сместил. Случайно, как бы. А так у него под рукой будут Бладвин, Квентин, Скорпио и я, и никому и з нас смещать Равена будет невыгодно...
   - Да Вам вообще надо оберегать его и охранять сутками, - усмехнулся я, - Гомез с удовольствием всех Вас казнит за его смерть.
   - Не думаю, что Гомез так уж сильно Равена ценит, - высказал Торус всеобщее заблуждение, тщательно лелеемое Рудным Бароном и его заместителем.
   - А Вас четверых - и того меньше. И с удовольствием повесит за его смерть, вне зависимости от доказательств вины. Так что взял он тебя, Торус, лишь как защиту от возможной дурной зависти Квентина и Бладвина, - ответил я мрачно, не скрывая усталости, - Это твой выбор, и тебе вновь погружаться в варево интриг и подстав.
   - Если бы ты отправился со мной...
   - Было бы лучше и тебе, и Равену. Вот что, Торус, обижайся или не обижайся, но человек в доспехах барона должен сам в нужный момент проявлять характер, решительность и принципы. Есть ситуации, когда нельзя идти на компромисс...
   - Слушай, вот ответь мне на один вопрос, - Торус нехорошо прищурился, - Почему ты убил Буллита, но не стал убивать Бладвина? Гомез и Равен тебе бы это в очередной раз спустили бы с рук.
   - Тебе правду?
   - Уж изволь.
   - Драка с Буллитом несла угрозу лишь мне, - пояснил я, - А вот сегодня во Внешнем Кольце мы могли бы потерять Балама, Ренуа и много кого еще. Стоило начаться бою - и многие из тех, кто пришел выбивать из Шарфича справедливость, там бы и остались, у того бельджарова сарая... Уистлер и Кургул успели-таки вовремя...
   Варантец глубоко вздохнул.
   - Вот что ты собираешься делать дальше? В Озерном Лагере ты быстро станешь бароном. Здесь же... Гомез может доспех зажать.
   - Дальше? Если брать день грядущий, то свалю отсюда на охоту, ибо мне малость поднадоело тушить за всеми пожары. День-то, я думаю, Лагерь без меня простоит? - ответил я сердито, - Слушай, Торус, я не хочу об этом думать. И уж тем более - что-то требовать для себя. Сами все предложат, да еще и сами все дадут.
   - Когда-то и я так думал, - произнес мой друг.
   - А не дадут - и без этого есть, чем и на текущем месте заняться... Если кратко, то на новом месте смотри в оба, барон Торус.
   Торус лишь усмехнулся.
   - А я ведь должен тебе, Азшар. Гомез был в серьезных сомнениях и тянул время. Если бы не твоя поддержка, не знаю, как бы дело сложилось. Хотя Равен за меня стоял крепко.
   - Можешь и впредь на меня рассчитывать. Но остаюсь я все же здесь. Кстати, я завтра буду недалеко от Шахты охотиться; если несколько парней Брендика...
   - Договоришься с ним сам, - отрезал варантец, - Я иду на штурм...
   - И покидаешь форт?!
   - Хельверт его удержит, - отмахнулся Торус, - А вот там, у дамбы, надо будет с первых минут распоряжаться. Когда Орри, Арон и Хельверт прибудут в Озерный Лагерь, для них я уже приготовлю и места, и должности.
   - Думаю, Гомеза эта новость не обрадовала, - пожал я плечами.
   - Не без того. Но пока ему некуда от меня деться, я это буду использовать.
   - Когда отбываешь?
   - Завтра утром, с основными силами. Мне надо еще своих подготовить к их новому статусу.
   - Успеха тебе там, - пожелал я вполне искренне, но без малейшего энтузиазма.
   - А тебе - здесь, - хлопнул меня Торус по плечу, - Не сомневаюсь, что мы встретимся вскоре после штурма.
   Баронские покои мы покинули вместе: варантец собирался искать денщика, дабы нагрузить того доставкой посланий с радостной вестью, а я отправился готовить ужин.
  
   Собрать большую хорошую компанию у меня не вышло - так как никого я заранее не предупреждал. Ребин с Инверсом были, благодаря мне, здорово нагружены разборкой бухгалтерии, Рэтфорд умотал к знакомым, Шрайк как раз этим вечером "бизнесменил" в компании Фиска и Актумина, Сайфер на скорую руку варил наркоту, собираясь завтра на рассвете впарить три-четыре десятка косяков выступающей в поход второй армии... А вот Фингерс, Гайлер и Уистлер приглашение не отклонили.
   - Нашел я тебе денщика, - уведомил меня седой взломщик, после того, как мы опрокинули в себя первую бутылку пива, - Даже призрака. Зовут Эфем. Молодой парнишка, тихий, наперед не лезет, но руки золотые.
   - Кто рекомендовал?
   - Я сам.
   Ну, тогда не приходиться долго раздумывать, что означает "золотые руки".
   - Сам он не против? Доверять ему можно?
   - Его нужда заставила воровать. Отец погиб на войне, мать умерла, у дяди и без него было пять ртов. В общем, не повезло.
   - Он не из воровской масти?
   - Пока еще нет, - пожал плечами Фингерс, - А тебе это разве надо? Можем посвятить.
   - Не тот случай.
   - И тебя он уважает. Думаю, Вы сработаетесь. Сразу говорю, он слишком хил для драки.
   Старый взломщик решил протолкнуть на относительно спокойное место молодого. Но так как подонка Фингерс мне бы рекомендовать не стал, я лишь согласно кивнул.
   - Пусть завтра с утра ждет у северных ворот. Пойдет с нами на охоту.
   Я достал из ящика еще одну бутылку, и единственный в нашей компании стражник разлил ее по кружкам.
   - Парни интересуются, будут ли их привлекать к строительству в Озерном Лагере? - задал вдруг вопрос бывший столяр.
   - Все уже знают? - усмехнулся я.
   - А чего не знать? - хмыкнул Уистлер, - Ворота же на замке, а большой поход не скроешь...
   - И новое название быстро разлетелось, - заметил взломщик, - Бают, ты предложил.
   - Это правда, - ответил я, беря с большого деревянного подноса грибной сэндвич, - А что, Гайлер, до твоего вопроса, то тут три возможных варианта. Первый - это артель самостоятельно бьет по рукам с Равеном...
   - С Куэнцей я сотрудничать не готов, - хмыкнул столяр.
   - Это понятно, - усмехнулся бывший раздатчик.
   - Второй вариант, - продолжил я, - Я, пользуясь связями, пробиваю нужные заказы. Это реально, но лезть в дела другого Лагеря я не собираюсь. И третий - ждать у моря погоды, как говорят моряки. То есть дожидаться, пока Равен сам нас позовет. Это полгода, не меньше. А что касается новой работы вообще, то у меня есть некоторые задумки. Первая - это система редутов у стоянки Кавалорна, вторая - легкая или даже серьезная реконструкция Старой Шахты. Ах да, еще есть вероятность, что захват Нового Лагеря пройдет не совсем гладко, и тогда будем ударными темпами чинить Новую Шахту... Работу для артели я найду.
   Гайлер степенно кивнул.
   Без лишних слов мы стукнулись кружками, сделали несколько глотков и принялись за еду - всякой снеди я заготовил вдосталь.
   - Эфем твой готовить умеет? - вспомнил я о пусть не самом важном, но полезном как для моего денщика навыке.
   - Не знаю. Может, не так как ты, но научится быстро... Кстати, шашлык из падальщика?
   - Бери выше. Кротокрыс-одногодка. Рэтфорд лежанки знает.
   - Неплохой человек, - кивнул Уистлер, - И чего это его раньше к ворам занесло?
   - А чего мы все здесь вообще? - мрачно ответил я, - Где-то сами виноваты, а где - и Корона. Но здесь я зато хоть делом занялся.
   - А на воле что ты делал? - полюбопытствовал взломщик.
   - Учился. Разному, - ответил я чистую правду.
   - Я и в Монтере был столяром, - сказал вдруг Гайлер, - И здесь этим занимался. Ну, до встречи с Азшаром. На Шахте я только первые два месяца киркой долбил, пока знакомствами не обзавелся.
   - А много Неку за крышу платил? - спросил стражник.
   - Тридцать в неделю. Я же без мастерской обходился.
   - Я слышал, артель не платит за защиту?
   - Смысла нет, мы же на замковых заказах. Азшар как-то с Бладвином договорился.
   - Как раз на период строительства. Проставил три бочонка шнапса, - вспомнил я ту историю, - Но сначала через Равена надавил, иначе с Бладвином вести дела сложно.
   - Некоторые люди доброту и порядочность за слабость принимают, - заметил Уистлер, - Бладвин и Эстебан из таких.
   - Эстебан - это тот высокий, из бывшей шайки Буллита? - переспросил взломщик.
   - Он самый... Долдон долдоном. Сейчас сержантом у Бладвина. Кстати, не очень-то с командиром и ладит. Бладвин-то на его место Семераза толкал.
   - А что Семераз? - спросил я, пытаясь понять, кого из той шайки так зовут. С братвой Равена я был знаком крайне шапочно, и этому нисколько не огорчался.
   - Так ты ему шею свернул днем, - усмехнулся стражник.
   - Ладно, - решил я замять тему, - Забудем об этих козлах... Вернемся, как Фингерс заметил, к шашлыку.
   - К нему бы вина, - намекнул Уистлер, хитро улыбаясь, - Насколько знаю я...
   - Оно входит в оклад старшего призрака, - со смехом ответил я, - Не думай плохого, не зажал.
   Сунув руку за дровешницу Диего, я выудил большую темную бутылку.
   - Оп-па, жизнь хороша. Кто наливает?
   - Самый опытный и ловкий, - ответил я.
   Старый призрак улыбнулся.
   - Хорошо, молодежь, буду разливать я. Хотя мне вино малость вредно... Слай бы уже сказал "Не пей тогда!".
   - Дурак наш Слай, - пренебрежительно сказал Уистлер, - Потому вместо него и Куэнца - старший призрак...
   Гайлер лишь тихо хмыкнул, я промолчал, а вот взломщик сдерживаться не стал:
   - Как из коровы кляча. Его никто за равного не признает, а за старшего - так тем более. Равен ведь сказал Диего, что будет Слая тянуть вверх, и попросил подсобить. Через масть. И масть своим признала, хотя погоняли пацана долго, наглости повыбивали. А теперь вот такой финт ушами.
   - А ведь я сам не из воров... - сделал я намек.
   - Ну, как сказать, - смутился призрак, разливая вино по кружкам, - Ты мой экзамен прошел, значит, кандидат на посвящение. Диего с Ларсом сказали, что ты выполнил их поручение. В общем, мы решили считать, что ты с мастью связан...
   - Воры, - сплюнул Уистлер, - Я знавал одного атамана, который называл Робара Пустоголового "коллегой" и "старшим венгардским паханом". Короче, Азшар, масть тебе должна, против тебя ничего не имеет, а потому и считает за своего.
   - Это плохо? - полюбопытствовал я.
   - Нисколько. Будь ты в масти, к тебе было бы другое отношение. Воры бы тебе постоянно что-то поручали.
   - А ты на воле кем был? - спросил вдруг столяр у стражника.
   - Склады портовые крякал, - усмехнулся Уистлер, - Не настолько круто, как наш Фингерс, что отмычкой враз - и щелк. Так ломом замки срывал. Немало брал тогда в ночь... Но в масти не был - в гробу видал я воровскую жизнь.
   - И потому повязали, - хмыкнул седой призрак.
   - Да нет, случайно, по ходу... Ну, как сказать. Вскрыл я армейский склад. Пошел шарить. А там класснючий моргенштерн за стеклом. Ну и я не утерпел. Разбил стекло, поднялась стража, меня и кинули сюда... Хорошее оружие, господа призраки, чтоб Вы знали - это моя страсть.
   Мне как проходившему игру сомневаться и не приходилось, а вот Гайлер уважительно закивал.
   - Ну, что-то долго говорим, - сказал Фингерс, - Азшар, давай тост, на правах хозяина.
   - Если быстро... То, следуя рассказу Уистлера, пьем за любовь к прекрасному!
   Возражений не последовало.
  После первого стакана красного разговор перешел в еще более приятное русло. За первой бутылкой последовала вторая, вслед за шашлыком и бутербродами я расщедрился на десерт - сыр и виноград, а вечер тем временем плавно перетекал в ночь. Правда, где-то треть Лагеря только-только садилась ужинать - сказывалась всеобщая подготовка к завтрашнему выступлению Равена.
   - Азшар, сыграй что-то, - попросил меня вдруг стражник.
   - Где я тебе лютню достану? - поинтересовался я, - Бартоло-то может и даст...
   - У Инверса хранится. Причем, это не его, а Ребина, тот ее когда-то в кости выиграл. У них часто берут ее, главное, чтобы не сломанной вернули.
   Эх, ладно, подумалось мне, можно и сыграть.
   Вернувшись с лютней, я, перебирая струны, раздумывал над тем, что хотелось бы сыграть. День выдался нервным, и даже приятный вечер не мог перебить усталости от необходимости разбирать чужие амбиции.
   Песня под настроение сама вспомнилась. В последний раз я ее слышал в детстве, в довольно старом вестерне "Золото Маккены". Призрак "золотой лихорадки" Дикого Запада удачно накладывался на текущую жадность заправил Колонии.
  
   Птицы - не люди,
   И не понять им,
   Что нас вдаль влечет.
   Только стервятник,
   Старый гриф-стервятник,
   Знает в мире, что почем.
   Видел стервятник много раз,
   Как легко находит гибель нас,
   Находит каждого в свой час.
  
   Лица моих собеседников стали серьезными. Моего (ну ладно, "Мельницы") "Бэксворда" публика восприняла на ура (вплоть до того, что нашлись люди, утверждающие, что и сами лично когда-то слышали, как Робар казнил сильденского дворянина за неприбытие вовремя на сбор ополчения). А вот песни про жадность и жажду богатства в этом веке еще не пелись. До "йо-хо-хо" публика будет готова лет так через сто пятьдесят.
  
   Не зная, что нас ждет вдали,
   Мы зря сжигаем сердца свои,
   А грифу кажется, что это
   Ползут по скалам муравьи.
  
   Вновь, вновь
   Золото манит нас!
   Вновь, вновь
   Золото, как всегда, обманет нас!
  
   Сидел я, прислонившись спиной к стене хижины Диего, и вид на Лагерь мне открывался прекрасный. Незнакомая песня в незнакомо стиле зацепила многих из тех, кто был неподалеку. Обратившись в слух, скучающие на дежурстве стражники у ворот замка даже выпрямились; трое рудокопов из "взвода " Куэнцы, с тихим матом обматывающие бечевой здоровые тюки, бросили свое занятие; приостановилась послушать пара бредущих к своему кварталу призраков. Припев никого не оставил равнодушным.
  
   Вновь обещает радостный праздник
   Нам бог или черт.
   Только стервятник,
   Старый гриф-стервятник,
   Знает в мире, что почем.
  
   Стражник на стене из взвода Гренкрейца согласно закивал, легонько-легонько, как бы в такт песне, а скорее - своим мыслям. Из двери через дорогу высунулась нечёсаная голова Грэхема-картографа.
  
   Видит стервятник день за днем,
   Как людьми мы быть перестаем,
   Друзей ближайших предаем.
   Прикажет желтый идол нам,
   И мчим навстречу безумным дням,
   А грифу кажется, что крысы
   Бегут куда-то по камням.
  
   Второй куплет, куда более жесткий, чем первый, буквально заставил слушать песню дальше. Если какая песня и могла быть написана именно про Милленталь, так это был "Старый гриф-стервятник"
  
   Вновь, вновь
   Золото манит нас!
   Вновь, вновь
   Золото, как всегда, обманет нас!
  
   И сразу же, после недолго проигрыша, третий куплет, припечатывающий своим четким и однозначным посылом.
  
   За нами гриф следит с небес,
   Чтоб вновь найти добычу здесь.
   И тот его добычей станет,
   В чьем сердце пляшет желтый бес.
  
   Вновь, вновь
   Золото манит нас!
   Вновь, вновь
   Золото, как всегда, обманет нас!
  
   Вновь, вновь
   Золото манит нас!
   Вновь, вновь
   Золото, как всегда, обманет нас!
  
   Доиграв мелодию до конца, я мрачно отложил инструмент в сторону. Публика вокруг потихоньку выходила из легкого транса и нехотя возвращалась к своим делам. Разве что стражникам, до этого умиротворенным вечерней полу-дремой нечем было выгнать из головы лишние мысли. Но это, может, и к лучшему.
   - Правдиво, - заметил взломщик, - Хотя и невесело.
   - Это просто песня-предостережение, - сказал я, - Не больше и не меньше.
   - Надеюсь, его услышали не только мы, - очень тихо промолвил Гайлер.
   - Давайте не о грустном, господа, - улыбнулся я, - Фингерс, друг, стаканы отчего-то пусты...
  
   Охота вышла вполне себе рядовой. Сильно расслабиться не получилось, так как некоторое напряжение вносила необходимость изучить новых претендентов в мою команду. И все трое приятелей Рэтфорда, которых Фандер без особо удовольствия с нами выпустил, и рекомендованный старым взломщиком Эфем были схожи разве что своими охотничьими навыками - у всех четверых они полностью отсутствовали. Мужики стреляли погано, ходить по лесу не умели, зато умели работать руками.
   А вот что касается их личностей... Первый из них, сильденец Таф, был шумным, нагловатым (по отношению к своим приятелям, конечно, меня-то он побаивался) и чем-то напоминал Дракса. О последнем я, конечно, Рэтфорду, говорить не стал, все же он не один пуд соли съел с тем белобрысым налетчиком, павшим от руки товарища в замковом дворе. Но, о чем я точно сказал прямо бывшему вору - Таф нам не подходит. Так что, единственное, что я мог сделать для сильденца - это через Шрайка договориться о том, что Сайфер рассмотрит кандидатуру Тафа на должность мелкого порученца. Конечно, если бы я лично попросил Сайфера, то тот бы без раздумий начал Тафа куда-то пристраивать; но, во-первых, этот рудокоп был не тем человеком, которого я действительно готов был кому-либо рекомендовать, а во-вторых, слишком много парню чести будет. А так... подойдет Сайферу кандидатура - пусть сам и дрессирует.
   Второй, Макластин, был просто нормальный, хороший мужик. Характера он был степенного, умел многое, и в принципе, не пропал бы нигде... Но как призрак или как стражник он не подходил абсолютно. Единственное место, куда я мог его рекомендовать (опять-таки, не лично, а через Рэтфорда Гайлеру) - это разнорабочим в строительной артели. Думаю, Актумина он заменить сможет.
   А третьим был Кирго. Известным на все фан-сообщество джоббером, избиваемым Безымянным еще ДО вступления в любой из Лагерей (причем сам Кирго дерется в легком доспехе стражника, в то время, как Безымянный без брони вообще) ему, конечно, уже стать не светило - Скатти ведь перешел в стражники. Конечно, учебный поединок я с ним не проводил, но и без того было заметно, что реакция и координация движений у парня не ахти. Зато характер, как и в игре, был действительно добродушный.
   Но, с другой стороны, я понял, отчего Скатти его так тянул в игровом будущем. Кирго был тем, кого в школьной жизни называют бесталанным зубром. У него ничего не выходило ни с первого, ни с десятого раза, но вот готовность учиться, несмотря на неудачи, и гигантское трудолюбие вызывали некоторое уважение. Но все равно, тренироваться парню еще и тренироваться, благо этот кудрявый варантец был и молод, и физически силен. И я, как и Скатти, решил предоставить парню шанс; хотя на жилетку призрака я его подам лишь тогда, когда он начнет с одного удара глушить кротокрыса и с одного выстрела валить падальшика.
   Ну, и что касается Эфема. Пацану вряд ли исполнилось хотя бы семнадцать, постоянное недоедание тоже не способствовало набиранию мышечной массы, в общем, был мой новый порученец (а я таки согласился принять его - за сто кусков в неделю) хил до невозможности - тут Фингерс не врал. В общем, держался паренек лишь на закаленном жизненными невзгодами упрямстве. И так же, как и Кирго, готов был и вкалывать, и учиться, лишь бы выбиться вверх.
   Эфем был скромен, молчалив, а в его надежности товарищам и будущей преданности мне я отчего-то не сомневался. А что касается его умений - так и тут Фингерс был точен: моторика мелких движений у парня была великолепной, да плюс внимательность, да плюс хладнокровие. Из него уже вышел отличный вор, а заодно вполне мог выйти хороший часовщик, письмоводитель или даже алхимик. Как и его наставник, подрабатывал Эфем в Лагере установкой замков.
   Наохотились по самое "не хочу" - в лесу убавилось живности на восемь кротокрысов и шесть падальщиков (а также случайно попали под раздачу пара волков и трое шершней). Дичь били, конечно же, мы, призраки. Кандидаты постоянно мазали (правда, и луки у них были варантские-паршивые), так что где-то через час охоты я всех четверых поставил на свежевание - с этим они справлялись без проблем. К Брендику, разумеется, за подкреплением ходил не Шрайк, а мой новый порученец, и, стоит сказать, справился Эфем отлично - ветеран первой нордмарской прислал сразу половину взвода, резонно рассудив, что в случае осады мяса много не бывает. А Хельверт, по словам юного взломщика, из схожих соображений Брендику это разрешил. Реальный боевой опыт был у обоих, иначе бы Торус их не проталкивал.
   Где-то в четыре часа дня мы и стражники перекусили, а затем Асгхан со своими поволок мясо на Старую Шахту, Эфем повел рудокопов (тоже не обделенных сегодняшней добычей) в Лагерь, а мы втроем сходили к старой базе Квентина - раз уж я Гомезу пообещал.
   На гору пришлось взбираться около часа. На каменистой насыпи росли лишь редкие деревья, так что местность была более, чем открытой. В кольце скал, окружающих этот подъем, то там, то здесь виднелись проходы, ведущие в различные горные долины; без Рэтфорда мы бы наверняка свернули не туда, и вышли бы к владениям глорхов, а то и к Ущелью Троллей.
   Сама база налетчиков не впечатляла, но, стоит признать, спрятана среди скал была хорошо. Высоченную дозорную вышку я увидел только тогда, когда мы прошли последний поворот. Но вот и частокол, перекрывающий вход в небольшую изогнутую дугой долину, и курени в ее глубине были сбиты кое-как. Сруб Эйдана и стоянка Кавалорна мало того, что были более ухожены, так еще и производили впечатление более защищенных мест.
   Базу мы облазили вдоль и поперек, но лишь в центральной пещере, где хранился общак, обнаружили шесть все еще закрытых сундуков. Рэтфорд пояснил, что банда перед тем, как полностью покинуть это место ради смещения Ларса, заперла ту часть имущества, которую выкидывать было жалко, а тащить с собой - тяжело и бессмысленно.
   Где что конкретно хранилось, Рэтфорд не помнил (хотя сразу же сказал, что руды мы здесь не найдем ни кусочка), так что взламывать мне пришлось каждый. Сильно мы и в самом деле не разбогатели, но вот Шрайк забрал четыре рулона ткани для Акутмина, а я прихватил ворох инструмента вроде пил и молотков в подарок для Гайлера. Инструмент в Колонии стоил весомо, особенно качественный, но, в принципе, был по карману многим. Ну и разделили на троих по два колчана и по три связки сушеных грибов.
   Пока мы возились, наступили сумерки, и, по-хорошему, стоило бы здесь и переночевать, но я решил рискнуть. Сказав варантцам не лезть в ближний бой, если вдруг нарвемся на глорхов, я повел свою маленькую команду обратно. На нежданные встречи с тиранозавриками нам повезло (то есть, мы их не встретили, все же не так уж и поздно было), и часов в восемь мы уже жали руку Фандеру. Стражник был нашему возвращению рад. Он вообще был рад любой позитивной новости - как раз в эти часы решалась судьба военной операции Равена, и весь Лагерь пребывал в нервозности. Вторая армия вот-вот должна была выйти к озеру.
   Эфем нас уже ожидал нас со сваренным на скорую руку супом. Похлебка вышла не особо сытной, но вполне терпимой - Инверс, к примеру, готовил хуже - так что критиковать парня не приходилось. Уведомив парня, что тот принят, я вручил ему недельную плату и связку грибов, после чего отпустил, наказав завтра с утра ожидать меня у резиденции.
  
   Тем утром, в которое, согласно планам, Равен должен был устроить Новому Лагерю внеплановую (а для кое-кого - и последнюю) побудку, я отправился к Гомезу. Было довольно рано, и мало кто еще покинул свой очаг. Да и к тому же ночью начался дождь, незадолго до рассвета перешедший в ливень, и хотя сейчас непогода немного утихла, население Внешнего Кольца предпочитало слушать мерный перестук капель по крыше, чем самим выходить под все еще ощутимый дождь. В конце концов, иногда себе можно и позволить поспать лишний часик.
   В обеденном зале было пусто, разве что слуги не спеша подметали в дальнем углу. Я вышел в коридор и обратился к ближайшему гвардейцу:
   - Утра, Барсук. Барон у себя?
   - Наверху еще. Но уже встал. Блондинка недавно с кухни с хавчиком поднималась.
   Поблагодарив стражника за предоставленную информацию, я поднялся к покоям Гомеза.
   После того, как я трижды грюканул по дереву кулаком, упомянутая Барсуком "блондинка" Серафия рывком отворила дверь.
   - Чего надо? - требовательно, безо всякого дружелюбия или почтения спросила наложница.
   - Не тебя, - не стал и я проявлять куртуазности с непонятно отчего охамевшей девицей, - Барон не занят?
   - Заходи, Азшар, - раздался из глубины комнаты немного ленивый голос Гомеза.
   Повелитель Старого Лагеря вальяжно развалился на софе с чашей в руке. Он был раздет до пояса, пока еще небрит, и к его могучей волосатой груди прижималась невысокая грудастая брюнетка, как и Серафия, одетая лишь в бикини.
   - Отдай мне указание на ревизию всех складов, кроме оружейных.
   - А не поздновато ли? - усмехнулся Гомез, - Вчера надо было заниматься этим делом.
   - Занялся бы вчера - Равен бы в поход не вышел, - вернул я усмешку, - Сложновато начинать войсковую операцию, если половина сержантов готовится отвечать за растрату.
   Гомез расхохотался и поднял вверх большой палец свободной руки - хороша, мол, шутка.
   - Вопрос не в том, сколько парни Равена унесли с собой, назад мы с них уже не выбьем. Просто мы должны знать, что у нас реально есть на сегодняшний день.
   - Разумно, - согласился с моим доводом Гомез, - Ладно, даю добро. Заодно скажи Катэру, пусть проверит наследие Скипа.
   - А он не рано убрался из Лагеря? - удивился я, - Ренуа-то ты не отпустил.
   - А он меня и не спрашивал. Просто удрал, как крыса. Я позавчера не стал уточнять, что пока не найду ему замены, то Скип - ни ногой из замка, думал, что это и так понятно. Но он частенько любит считать по-своему... Ладно, ушел в Озерный Лагерь, и жалеть я за ним не стану; но Катэр пускай на всякий случай перешерстит, что там от нашего интенданта осталось. Да, и склад Торуса пусть вскроет, у нашего варантца наверняка в загашнике что-то припрятано... И предупреди всех своих - Ребина, Майко и прочий сброд, что если добро и дальше будет пропадать мешками, то уж лишняя веревка в моих запасах найдется каждому.
   Я довольно усмехнулся, показывая, что не меньше начальства рад централизации власти. Торус был прав - Гомез, едва только спровадив своих старших офицеров куда подальше, тут же начал реально закручивать гайки.
   - Да, и еще, - отдал очередное распоряжение Рудный Барон, - Вышли пару-тройку надежных призраков к лагерю Кавалорна. Если что, ребята Бартоло пошлют гонца туда.
   - Я в военные дела лезть, конечно, не собираюсь, но, может, там взвод Ренуа разместить? Как раз легкий летучий отряд...
   - Я не слишком ему доверяю, - поморщился Гомез, - Это раз. И если Бартоло пересечется с Ренуа, он попросту прикомандирует этот взвод к себе. А легкий летучий отряд и Замку нужен. Это два. А забирать твоих порученцев он не станет, понимает, что так и панику может вызвать.
   - Где собирался Бартоло действовать?
   - Сейчас утро... Равен, если все прошло успешно, как раз захватывает дамбу. Наверняка наемники уже подали сигнал тревоги, и Новый Лагерь все войска стягивает к рисовым полям.
   - У Бартоло все равно мало людей, чтобы занять овраги, даже если никого из воров там уже и нет.
   - Он думал занять сторожку Эйдана и западный проход.
   - Верхний который?
   - Да, тот, который ближе к их Лагерю.
   Я оценил ситуацию и вынес вердикт:
   - Рисково. Равена могли и назад откинуть, если, конечно, фактор внезапности нам не помог.
   - А Бартоло по жизни рисковый... Но в любом случае, сам понимаешь, что припасов у него немного, а путей отхода - и того меньше. Так что, между двумя стоянками ему все равно придется маневрировать. Рано или поздно, но на связь он должен выйти.
   Я мысленно вздохнул. Посылать верных людей на настолько опасное дело, как разведка оврагов, не хотелось нисколько, но выбирать не приходилось. Кто-то должен был этим заняться. А Шрайк и Рэтфорд - бойцы с опытом, должны управиться.
   - Ну, давай тогда подкрепись и дуй по делам. На обед жду тебя и Катэра с докладом.
   И утро потекло своим чередом, под мерный перестук дождя и негромкую ругань немногочисленных этим днем стражников, которым в такую собачью погоду предстояло патрулировать Внешнее Кольцо.
   Эфем, как и полагалось, ожидал меня у резиденции, и я тут же припряг его на созыв малого призрачьего начальства.
   Отправив в овраги своих адъютантов (и примкнувшего к ним по собственной инициативе Кирго) с наказом глядеть в оба, но соблюдать предельную осторожность, я принялся за кладовщиков.
   В складском деле я разбирался откровенно не сильно, но считать умел, так что вопросы возникли ко всем, кроме Балама и Ребина. Старший повар замковой кухни крупных хищений не позволял никому, а на складе у него всегда царил порядок (Бартоло ведь следил более чем строго); ну, а Ребину Бладвин совсем недавно полностью перекрыл недостачу.
   Инверс же развел руками - на складе оставалось где-то половина от заявленного количества риса, хорошо, что хоть муки было вдоволь (последнюю никто не крал, так как хлеб печь мало кто умел). Пришлось вызывать Майко.
   Крысолюб, конечно, был несколько в шоке от того, что мы ему выдвинули предъяву - в конце концов, сами же ели его рис! Пришлось ответить, что все это уже в прошлом, так как, во-первых, мы, его четверо соседей, будем все отрицать, во-вторых, мы никак не могли впятером съесть столько риса, сколько Майко его реально загнал на сторону, а в-третьих, Гомез решил круто всех построить, и первого кандидата на петлю искать долго не приходится... И нет, это не тот случай, когда Бартоло выручит. Нет, от петли патрон-то может Майко и спасет, а вот от потери должности - вряд ли.
   Через полчаса на рисовом складе стало вдруг на десять мешков больше. Лиха беда начало.
   После разбора ситуации с продовольственными запасами, я принялся шерстить остальные склады. И на обеде мне было, о чем доложить.
   За столом собралось всего семеро: четверо командиров третьей армии, Катэр, я и сам Рудный Барон. Парни Балама угощали нас мясом, тушеным рисом и капустой, а вот из алкоголя было только светлое пиво и то - в довольно умеренном количестве.
   - Сразу говорю, обстановка на тыловом фронте, как и обычно, терпимая, - начал я свой доклад, едва только слуги накрыли стол, - Похвастать запасливостью матерого хомяка мы не можем, а вот мышке-полевке, может, маленькую фору и дадим. Начну с главного - с еды. Замку ее хватает на две недели без урезания пайков; но стражников, особенно во время войны, кормить надо от души, так что две недели - это все, на что мы можем рассчитывать. Неплохо бы каждый день отправлять на охоту небольшой отряд... А вот у Ребина запасов аккурат на две следующие выдачи пайков. У Фиска и прочих торговцев еду почти все раскупили... Это означает, что во Внешнем Кольце провиант на руках у населения, и им его должно хватить на те же две недели...
   - Не густо, - пробормотал Катэр.
   - Согласен, - продолжил я доклад, - Теперь насчет руды. У нас пятьдесят полных ящиков на обмен и 123 тысячи валютного запаса. Еще есть всякого лома на переработку тысяч на пятнадцать, если брать по весу.
   - Хоть здесь хорошо, - пробормотал Шакал, на что сидевший рядом с ним Уистлер лишь фыркнул. Он-то понимал, насколько сумма в 123 тысячи мала в пределах Лагеря.
   - Средний размер жалованья по Лагерю - 100 кусков в неделю, - пояснил я, - Даже если люди Равена вскоре перейдут на само-обеспечение, финансов у нас всего на три-четыре недели. Но это только жалованье, а если вдруг возникнет необходимость в крупных тратах, то вскоре очутимся на мели... Правда жизни, господа, такова: не хотим финансовой и продовольственной катастрофы - обмен с Миртаной, добыча и транспортировка руды не должны прерываться ни на неделю. Равен не должен проиграть, иначе Лагерь здорово затрясет.
   - А даже если не будет ни руды, ни еды, ни барахла - мы что, так не продержимся?! - воскликнул Шакал, - Почему и Равен, и Ян, и теперь вот ты все время об этом талдычите?!
   - Смотря, кто это - "мы", - невесело усмехнулся Гомез, - Если брать тебя, меня и еще человек тридцать, то да - продержимся, даже если нас здесь в замке обложат. Но стоит возникнуть малейшей проблеме, как все остальные, крысы, начнут обнюхивать чужой корабль.
   - Ну, и напоследок, - продолжил я, дождавшись завершения спича начальства, - Пусть это пока и не важно, но все остальное - детали, цепи, кровати, замки и прочая дребедень - взято под строгий учет. Пропало, конечно, до хрена и больше, но кое-что в закромах и отыскалось. Пока военная кампания не закончится... да нет, даже пока не власть Равена в Озерном Лагере не утвердится, со складов под расписку будет выдаваться все.
   - Да так и должно быть, - пробормотал Гренкрейц.
   Катэр с его немалым интендантским стажем лишь крякнул.
   - Должно, - пояснил седой стражник, - Но надежным людям даешь то, что требуют без излишней волокиты. А если кому не доверяешь - то требуешь по три печати...
   - При крепко укоренившейся бюрократии без печатей выдаются лишь перья, чернила и пергамент, - усмехнулся я, - А вообще-то, распределяется без волокиты тот ресурс, который нужен ежедневно, расходуется в больших количествах, и при этом его не продашь мешками или бочками. То есть, пергамент, пакля, гвозди и так далее... На рынке его продавать не будешь, иначе сразу же возникнут подозрения; а ворам такой товар сто лет не нужен. Так что те же гвозди крадут, но в количествах настолько умеренных, что на это можно закрыть глаза.
   - Ну да, - улыбнулся Шакал, - Я чего-то не представляю человека, ворующего гвозди ящиками и хранящего их в подполе.
   Я не стал спорить, хотя как представитель поколения "игрек" как раз таких людей знал. А вот здешние крестьяне были во много раз беднее горожан 90-ых моего старого мира, но на жизнь роптали гораздо меньше; и если им все же приходилось воровать, то крали самое необходимое, ту же еду, а не волокли домой с работы все, что может пригодиться на бартер.
   - У меня все. Ах да, разрешение о выдаче чего-либо можно получить лишь у трех старших призраков, а также Балама и Ребина, если вдруг Диего или меня нет.
   - А ты куда-то опять решил умотать? - хмыкнул Гомез, насмешливо изогнув брови.
   - Никуда, - честно ответил я, - Не имею никакого желания. Я свое отбегал ДО начала боевых действий, таща на себе определенный кусок подготовки Лагеря к войне. Думаю, управился неплохо; и теперь настала очередь других поработать на благо Лагеря за его пределами. Но, как известно, хочешь рассмешить всех богов - поведай вслух о своих планах.
   - Ты какой-то излишне веселый сегодня, - заметил Уистлер.
   - Это моя напряженность так проявляется. Я тоже жду, чем закончится операция.
   - На войне всегда так, - пробило вдруг Гомеза на воспоминания, - Девять десятых всего времени либо ждешь чего-то поганого, либо куда-то переставляешь ноги, либо дрыхнешь в палатке. Так что ждем, мои верные воины, ждем... Но не сидя спустя рукава, а с пользой... Спасибо, Азшар... Катэр, что там осталось от Скипа?
   Старикан скривился, как от зубной боли, и немного напряженно ответил:
   - По складской книге все верно. Ничего особо дорогого за последние два года почти не списано, если не считать той самой передачи Окилу. Конечно, много-где лишки, похоже, приписаны, но...
   Катэр развел руками.
   - Все настолько умно и аккуратно, - с усмешкой закончил Уистлер, - Что и предъявить нечего. Впрочем, этого стоило ожидать.
   - На людей Равена многое записано, - вдруг добавил седой, - Причем даже не на Бладвина...
   - На Буллита, - ухмыльнулся Шакал, - А вернее, уже на Эстебана.
   - Да, самые лучшие клинки забрали себе они, затем Бладвину выписано много чего дорогого... А по количеству всякого добра лидирует взвод Скорпио - они себе гребли вещи не особо ценные, но качественные. И много.
   - Тот еще хомяк, - хмыкнул Гренкрейц, - Небось, по два арбалета на человека взял.
   - Почти. Тридцать пять на взвод. И главное - есть подпись и Равена, и твоя, Барон.
   - Да помню я, - хмуро отозвался Гомез, - Запасные арбалеты второй армии в любом случае будут не лишними, а кому другому их доверить сложно. Да я и этим не хотел давать - Скорпио набрал туда своих приятелей.
   Свои пять самородков вставил и я:
   - Думаю, нет особого вреда в том, что они вооружились до зубов.
   - Они слишком много оружия прихватили как для боя, - сказал Катэр, - Это если в дальний поход отправляешься, причем не особо тяжелый, набираешь крама с большим запасом. Или если знаешь, что придется осаду выдержать. А толку в бою от пяти мечей, если у тебя две руки?
   - Да ну? - весело выкрикнул Шакал, - Кто это такой запасливый?
   - Семераз, - пожал плечами Катэр, - Да, Азшар его вчера окончательно утихомирил. Но Бладвин этот арсенал и не подумал вернуть на склад. И это еще не предел. Вот у Дрейка вообще шесть мечей и два топора. Не знаю, как Скорпио уломал Скипа.
   - А у нас есть бойцы, владеющие парными клинками? - полюбопытствовал я, - Мне пока они не встречались...
   - Толковых - нет, - буднично ответил Гомез, - Я помню некоторых, которые баловались... Правда, их это не спасло. Так, что у нас с запасом оружия?
   - Еще на полсотни человек хватит, - кивнул Катэр.
   - О, а болты и стрелы? - тут же вспомнил я.
   - На удивление, в избытке. Правда, опять-таки, озеровские нагребли как не в себя, но нагрузили на Куэнцу. Хорошо подготовились, стервецы.
   - Терпимо, если говорить в общем, - резюмировал Гомез, - Что же, будем ждать...
   И в этот момент в зал зашел Дешийон.
   - Простите, Барон, - обратился он непосредственно к своему обожаемому Боссу, - Вернулся разведчик Шрайк, требует Азшара.
   - Сейчас вернусь, - я уже было поднялся с места, но Гомез меня опередил.
   - Заводи его сюда, нечего передавать донесение еще и через Азшара.
   Стражник круто развернулся и быстрым шагом покинул нас - чтобы через минуту вернуться со Шрайком. Тот был мокрый, весь в траве и грязи, но никого его вид не смутил.
   - Докладывай, - потребовал Гомез, и мой адъютант еле заметно сжался. Не из страха, а из боязни ударить лицом в грязь перед большим начальником. Я ему одобряюще кивнул, и варантец заговорил.
   - Гомез-бей, Азшар-бек, - два коротких поклона, за которыми последовала торопливая, но четкая речь, - Никаких следов как воинов Нового Лагеря, так и барона Бартоло с офицером Кургулом замечено не было. Ни возле нашей охотничьей стоянки, ни возле ихней. Рэтфорд остался наблюдать за местностью.
   Мда!
   В несколько секунд в зале воцарилась тишина, пока Гомез не грохнул зло кулаком по столу.
   - Ну, они могли покинуть это место, - неуверенно произнес Шакал, - Если их прогнали.
   - Тогда бы на стоянку Эйдана зашли бы наемники, - мрачным голосом возразил Катэр.
   - Не думай, что не доверяю Вашему уму, но задать этот вопрос нужно... - обратился я к Шрайку, - Западный проход из долины у стоянки Эйдана хоть издалека осмотрели?
   - Ретфорд туда слазил, - удивил нас всех варантец. Да уж, молодцы парни, смелости хватает, - Мы даже прошли на пару десятков метров от выхода. Никого нет.
   - Плохо, - выдавил я из себя. Все планы явно летели наперекосяк, - Западный проход из долины Эйдана - ключевая точка дальних рубежей обороны Нового Лагеря. Даже если предположить, что Равен заставил Ли стянуть в Лагерь вообще все силы, то непонятно, почему там нет Бартоло.
   - Следы крови? - спросил Гомез, вперив в Шрайка колючий взгляд.
   - Никаких признаков, что был бой, мы не обнаружили.
   - Проклятье! - вырвалось у Гренкрейца.
   - Понятно, - процедил Рудный Барон, - Можешь быть свободен, разведчик, но далеко не уходи.
   Еще раз поклонившись, Шрайк в компании Дешийона покинул залу.
   - А ты что скажешь, Ренуа? - обратился Гомез к бывшему вору.
   - Старший призрак прав, - тихо ответил тот, сжав губы, - Не занять тот проход - явная глупость. Оттуда ведь рукой подать до моста.
   - Даже если вдруг Бартоло этого и не понимает, но там есть Кургул, - добавил я, - Уж он-то точно помнит, как оттуда по нам стреляли люди Блейда.
   - А еще он мог сорваться выручать Равена, - заметил вдруг Гренкрейц, - Хотя это тоже не лучшее, что может быть...
   - Не думаю, - возразил Катэр, - Я ведь в тех краях был. Если бы нам удалось поставить башню там, то мы бы держали под ударом с фланга дорогу в Новый Лагерь. Кургул - опытный воин, он это понимает.
   - А если Балоро предал?! - вдруг вскочил со своего места Шакал.
   - Был бы бой, - сказал Гомез, - Была бы кровь... Да Бельджар раздери, куда делся Бартоло?!
   Ответом барону служила лишь тишина. А что мы могли ответить?
   Следующим слово взял я.
   - Есть лишь один выход - полноценный развед-рейд. Кто возглавит, Барон?
   - Будто сам не понимаешь, - фыркнул Гомез, - Здесь сидят три человека, хорошо знающих ту местность, а усы у Бартоло от моего имени вырвешь лишь ты. Если он еще жив... Как ты сказал, Азшар? "Рассмешить богов?" Сегодня у тебя это получилось. Ренуа, собирай свой отряд, переходишь под командование старшего призрака. Катэр, пойдешь с ними - Бартоло может и взбрыкнуть. Азшар, отправь надежных гонцов к Старой Шахте - взвод Скатти срочно сюда...
   - Там останется всего сто стражников, - заметил Катэр.
   - Для защиты хватит, - усмехнулся Гомез, - Все равно Торус ушел со второй армией, и его планы насчет ударного кулака так и остались лишь придумкой. Нам еще двадцать надежных человек нужны как воздух. Еще десятерых призраков - к Диего на Старый Форт, а сам пусть дует сюда. Мне наплевать, Азшар, из кого ты их наберешь...
   - Есть несколько проштрафившихся человек, - пожал я плечами.
   - Вот-вот, - нехорошо улыбнулся Гомез, будто готовил жестокую пакость, - Я не особо желаю дальше лицезреть здесь Майко... Что у нас вообще по призракам?
   - С Равеном ушли взводы Маурина и Киллиана, - стал перечислять я, - И тридцать два просто сбежали с его армией. Последовали примеру Слая и Скипа...
   - Крысы! - хлопнул по столу ладонью Шакал, - Убежали на запах легких денег!
   - Да, - усмехнулся Ренуа, - Ушли даже те, кто еще вчера выбивал из Шарфича свою долю.
   - Двадцать будет на Верхнем Форте, - продолжил я перечислять, - Еще двадцать - и так во взводе Ренуа. Ну и у Яна двадцать человек... Так что в Лагере останутся лишь незаменимые, моя команда и Фиск с парой помощников.
   - Итого, - подвел итог Гомез, - Если брать всех призраков и стражников, то на Старой Шахте - сто двадцать человек, в Лагере - сто сорок, еще двадцать - гарнизон Верхнего Форта, пятьдесят - у Бартоло, ну и у Равена...
   - Сто восемьдесят стражников, семьдесят призраков, тридцать бойцов Окила и сорок человек голытьбы, - закончил Катэр, - Триста двадцать. А у Ли остается всего триста. Я не удивлен, что наемники вытащили в свое логово всех, кого можно. Но куда тогда делся Бартоло?
   - Может, ушел вслед за Равеном? - выдвинул предложение Шакал.
   - Наш судья ему голову открутит, - хмыкнул Уистлер.
   Я ненадолго задумался, да и Гомез тоже. Вопрос стоял следующий: мог ли Бартоло ослушаться приказа? Получалось, что да. Если бы он никуда не увел свою маленькую армию, Шрайк с Рэтфордом уже бы обнаружили либо самого барона, либо его труп.
   - Делать нечего, - произнес я со вздохом, не пытаясь скрыть своего неудовольствия от необходимости переться куда-то по грязи, - Барон, подпиши приказ Хельверту, Шрайк его доставит. Ренуа, через сорок минут у главного входа.
   Худой, изможденный не самой сытой жизнью призрак лишь залпом допил пиво и резко встал из-за стола. Да и я тоже последовал его примеру.
  
   Адъютант в компании денщика ожидал меня у выхода из резиденции. Что ж, как раз есть те, кто в данный момент необходимы.
   - Созываем всеобщий сбор призраков Лагеря, кроме парней Ренуа. Шрайк, оповести замок, Эфем - Внешнее Кольцо. Времени на все про все - пятнадцать минут. После сходки планы следующие: Шрайк, пойдешь на Шахту, отдашь начальнику гарнизона приказ. Иди быстро, но гляди в оба...
   - Я знаю, где Рэтфорд оборудовал лежанку, - возразил варантец.
   - Придется найти самим, впрочем, он нас первым заметит... Если какой-то ушлый наемник решит отстреливать гонцов на дороге, ты его засечешь, а вот Эфем нет. Будь осторожен. Обратным путем вернешься со взводом Скатти. Вопросы?
   - А где пройдет сбор? - поинтересовался денщик.
   - У северных ворот. Все, призраки, вперед.
   То, что я нагрузил подручных срочной работой, не означало, что эти пятнадцать минут я собирался прохлаждаться. Более того, самую сложную часть работы я и так взял себе.
   Свернув на выходе из замка налево, я быстрым шагом направился к хижине старого взломщика. Фингерс не был особо обрадован, что я сказал ему бросать все и идти на рынок, но послушался. На самом рынке я сразу же подошел к Фиску, мирно беседующему с идолом-наркоторговцем.
   - Прости, брат Парвез, дело срочное, да не к тебе...
   Идолы-