Многоликий остров
Самиздат:
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь|Техвопросы]
|
|
|
Аннотация: Если попытаться определить жанр, то кто-то решит, что это киберпанк, кто-то RPG. И все ошибутся. Сразу предупрежу, что ни то, и ни другое. Элементы есть и от фентези, и от научной фантастики, и от социальной, и просто фантастики в чистом её виде. Но чего больше? Определить не берусь. На мой взгляд РПГ больше, но и это не факт. Кстати, любителям постельных сцен сообщаю, что их здесь не будет. Сцен, имеется в виду. Хотя!.. Смотря что считать постельной сценой. Нынешние цензоры обычный поцелуй в рамки порнографии определяют. Говорить о том, что имена и герои все вымышленные, что совпадения случайны (если вообще они есть) на мой взгляд глупо. Конечно же все выдуманные, на основе существующих прототипов. Как это понимать? А понимайте как хотите. Даю полную свободу фантазии. Правда, некоторые события взяты из реальной жизни. А в остальном фантазируйте в своё удовольствие. Не стесняйтесь. Вот, наверное, и всё. Если сказать больше, то читать будет не интересно.
|
Алан Аюпов
Многоликий Остров
Краткое вступление или неправильный анонс
Если попытаться определить жанр, то кто-то решит, что это киберпанк, кто-то RPG. И все ошибутся. Сразу предупрежу, что ни то, и ни другое. Элементы есть и от фентези, и от научной фантастики, и от социальной, и просто фантастики в чистом её виде. Но чего больше? Определить не берусь. На мой взгляд РПГ больше, но и это не факт.
Кстати, любителям постельных сцен сообщаю, что их здесь не будет. Сцен, имеется в виду. Хотя!.. Смотря что считать постельной сценой. Нынешние цензоры обычный поцелуй в рамки порнографии определяют.
Говорить о том, что имена и герои все вымышленные, что совпадения случайны (если вообще они есть) на мой взгляд глупо. Конечно же все выдуманные, на основе существующих прототипов. Как это понимать? А понимайте как хотите. Даю полную свободу фантазии. Правда, некоторые события взяты из реальной жизни. А в остальном фантазируйте в своё удовольствие. Не стесняйтесь.
Вот, наверное, и всё. Если сказать больше, то читать будет не интересно.
И ещё. Хочу выразить благодарность за идею, высказанную много лет назад, Александром Романовым. Это он хотел написать сценарий о странном острове. Это к его идее присоединились Аня Мухина, Светлада Светленова и автор данного текста. Однако преждевременная смерть оборвала все связи. Осталась лишь задумка, которую я попытался воплотить в этом романе.
Спасибо.
Многоликий Остров
Пролог
Олег
-- Остановись, Олег. Давай садись, и поговорим спокойно. - Попросил профессор.
Курчавый, высокий Олег падал на край стула, начинал говорить и в горячке спора снова вскакивал и бегал по комнате. Бегать в кабинете главного врача областной психиатрической клиники профессора Ивана Павловича было негде, но находчивый Олег обежав вокруг профессорского стола, резко сворачивал к окну, от него к двери, и весь маршрут повторялся сызнова.
-- Такой шанс нельзя упускать! Да поймите же, Иван Павлович! - восклицал он, взмахивая рукой и сметая со стола профессорскую ручку.
-- Это антинаучно. - Возражал профессор.
-- Антинаучно?! А разве не вы рассказывали нам на лекциях, как антинаучное становилось прорывом и единственно возможной истиной? И что такое антинаучно? Докажите мне, что это антинаучно! - патетически кричал Олег.
Иван Павлович кашлянул и надел очки.
-- Если не ошибаюсь, учёный совет утвердил тебе тему... Ты сам-то помнишь?
-- Ну... - смешался Олег.
-- "Навязчивые галлюцинации, наблюдаемые у некоторых больных, - прочем профессор, глядя в записную книжку. - На фоне приёма нейролептиков группы "А". Как твой научный руководитель, я должен с грустью констатировать, что первой главы, которая по плану должна была быть закончена ещё в прошлом месяце, я так и не видел.
Олег снова присел, преданно глядя на профессора.
-- Всего один эксперимент, Иван Палыч, - сказал он умоляюще. - Только один.
Профессор поморщился:
-- Какой ещё эксперимент? Ты же знаешь процедуру оформления: научная целесообразность, цели, средства, лояльность, то есть... ну, что я тебе объясняю. Сам должен знать, не маленький. Да, и бюджет, конечно...
-- Никакого бюджета! - воскликнул аспирант. - Все расходы я беру на себя.
-- Гм... - Сказал профессор с улыбкой. - Богатый американский дядюшка? Внезапное наследство?
Вместо ответа Олег выложил на стол лист бумаги голубого цвета, из которого выходило, что аспирант медицинского института Олег Шушариков честно победил в конкурсе на получение гранта, проводимого фондом Пост-Скриптум среди аспирантов трёх институтов города.
-- А тема? - спросил профессор и брови его поползли вверх. - "Исследование гипнотического воздействия... - читал он нетерпеливо. - Фактор ментальности... Определяющая последствий... Бета-поле..." - Большая ладонь накрыла голубой лист, пальцы забарабанили по столу. - Профессор посмотрел в потолок, потом на сияющего аспиранта. - Детский сад, - наконец изрёк он задумчиво. - Они там что? Уже не знают, куда деньги девать?
-- Я понимаю, вам дико это слышать, - быстро заговорил Олег, время от времени вскакивая со стула и порываясь сделать круг по комнате. - Но ведь ещё в Евангелии было сказано: "Ищите и обрящете" или "по вере дано будет вам". Что это? Скажете, конечно - мол, метафора. Ведь так всегда и говорили. И только сегодня многие начинают открывать глубокий тайный смысл этих выражений. А вспомните, например, стигматы и йоговские практики усмирения плоти. Или то, что показывает нам современность. Разве это так уж далеко от тех "метафор"? Страх, озлобленность, агрессия больших городов. Наркоманы, алкоголики, маньяки...
-- Ну уж, - произнёс профессор почти добродушно. Взгляд его становился всё печальнее и печальнее. Из уютного кресла перед громоздким письменным столом он как-то незаметно пересел на колченогую табуретку, стоящую на просторной и неопрятной кухне студенческого общежития при том же мединституте. Такой же стремительный и немного непутёвый Ванька Дашков, мечтающий о подвижничестве, аскетизме, силе духа и открытиях, которые потрясут... Уж конечно, потрясут, никак не меньше.
"Мальчишка. Не ты ли завёл нынче грузное тело, немецкий кожаный пиджак, жену, собаку модной породы, трёхкомнатную квартиру на третьем этаже, серебристую ауди в гараже, должность и кабинет, звания, почёт и награды... Куда же делись стигматы твоей юности, Ванька?"
-- А я утверждаю, что понятие "вера" имеет не только общественное значение в узком применении национальной идеи! - воскликнул разгорячённый Олег, и профессор машинально подхватил узкую маленькую вазу с одиноким карандашом. - Вера, связующая внутреннее и внешнее, их же в конце концов и определяет. Доказать только один аспект этой глобальной темы призван мой эксперимент.
-- Что тебе нужно, Олег? - устало спросил профессор. - Больных не дам. Извини, не имею права.
Олег сложил кисти в замысловатый замок и засмеялся.
"Жизнелюб, - снова с печальной завистью подумал профессор. - Мог бы улыбнуться, а засмеялся. Мог бы говорить, а кричал. Всё в нём бьёт через край, всего много".
-- Не надо больных, Иван Павлович, - ответил он. - Только лабораторию энцефалографии, несколько удобных кресел. Больше ничего.
-- Может тебе ещё и ключи от дачи? - С подтекстом поинтересовался профессор Дашков.
Аспирант замер, будто наткнувшись на препятствие. Потом медленно повернулся.
-- Чулан дайте... Чулан... В подвале...
-- Антисанитария. - Веско заметил профессор.
-- Я сделаю ремонт за свой счёт. Я закуплю оборудование. Дайте помещение и возможность провести под вывеской института эксперимент.
Профессор обречённо вздохнул.
"Ну что ты с ним будешь делать?", - и вслух добавил:
-- Подготовь к завтрашнему дню полную развёртку плана эксперимента, включая смету на ремонт и закупку оборудования. Не успеешь - пеняй на себя.
--- Спасибо, профессор. - Принялся благодарить Олег. - Всё сделаю Всё успею. В лепёшку разобьюсь, но сделаю.
-- Разбиваться не надо. - По-доброму улыбнулся профессор. - Ты мне живой нужен, а не в виде форшмака. Доведи хоть одно дело до ума. А то за всё хватаешься, а результат на нуле. Всё. Беги.
И аспирант, окрылённый профессорским благословением, на крыльях счастья вылетел из кабинета.
Зоська
Дребезжа и захлёбываясь, прозвенел звонок, возвещавший об окончании учебного процесса. Вместе с небольшой горсткой о чём-то оживлённо переговаривающихся студентов, она вышла в коридор и направилась к установленному на этаже кофейному автомату. Возле него вечно толпилась огромная очередь из любителей дешёвенького напитка и тусовалась большая часть факультета. В сумке настойчиво запищал мобильник, требуя к себе внимания.
-- Алё! Прокуратура на проводе! - Едва взглянув на высветившийся номер, бросила она в микрофон. В её озорных бархатисто-карих глазах прыгали весёлые чёртики. Светло-русая прядь шелковистых волос упала на лицо, заставив резко мотнуть головой, отбрасывая непослушную чёлку назад.
Зоська, а именно так все привыкли называть эту сорви-голову, была студенткой четвёртого курса факультета журналистики и литературоведения. Общительная, бесшабашная, смелая и уверенная в себе она всегда и везде оказывалась в центре событий, участвовала во всевозможных мероприятиях и вечеринках, была украшением и гвоздём программы в любой компании. Казалось, без её ведома, как в городе так и в университете, не происходило ровным счётом ничего. Если кому-то из однокурсников или соучеников требовалась самая свежая информация из мира сплетен, последних политических новостей, мероприятий и происшествий из культурной жизни города или криминальной хроники, они тут же направлялись к Зоське, не умевшей кому бы то ни было отказывать в помощи.
Факультетская достопримечательность, вместе с тем, была и всеобщей любимицей. Даже не смотря на заносчивый вид, всегда высоко вздёрнутый курносый носик и немного насмешливый взгляд, которым девятнадцати летняя девушка смотрела на жизнь. К ней относились с должной мерой уважения и нескрываемой симпатией. Преподаватели откровенно восхищались старательной, прилежной студенткой, а друзья с приятелями боготворили сверх меры шаловливую подружку, являвшуюся заводилой всевозможных проказ и шалостей. К её детской непосредственности и постоянной тяге к авантюрным приключениям, которыми будущая журналистка просто бредила наяву, добавлялся острый ум и недюжинный литературный талант, что было весьма немаловажно для приобретения избранной профессии и карьерного роста.
Выросла Зоська в интеллигентной семье, где была младшим ребёнком, которому как в детстве, так и девичестве, многое сходило с рук. Старшей сестре - Марине - повезло куда меньше. Их мать работала в районной поликлинике заведующей терапевтическим отделением. Отец служил в армии в чине подполковника, редко и очень ненадолго появляясь дома. Маринка, с малолетства желавшая подобно матери, посвятить себя медицине, став детским доктором, по настоянию родительницы была вынуждена отказаться от своей затеи. Заботившаяся об их будущем Лариса Васильевна заявила дочери, что в наше время быть детским врачом не прибыльно и не перспективно, а потому она пойдёт учиться на экономиста, если, конечно, не хочет сделаться гинекологом или дантистом. Марину такая участь нисколько не прельщала, но зная железный характер матери, девушка возражать не рискнула и сейчас заканчивала факультет народного хозяйства, прозываемого в народе нархозом.
У младшей из сестёр никогда подобных сложностей не возникало. Ей достаточно было посмотреть в глаза матери своим невинным, обезоруживающим взглядом, и та моментально прекращала всякое сопротивление, в очередной раз махнув рукой на проказы своей очаровательной малышки. Наверное, именно поэтому Марина была более замкнутой, подчёркнуто строгой и предельно вежливой, а Зоська отличалась буйным нравом и полным отсутствием логики в некоторых поступках.
Так, например, однажды утром она явилась в университет заспанная и взъерошенная. Под глазами залегли синие тени от недосыпа, а причёска более всего походила на "рассвет двадцать первого века в элитном курятнике". Впрочем, никого это не удивило: после очередных бурно проведённых выходных и не такое можно было увидеть. Мило о чём-то беседуя, подружки, уже прощаясь с Зоськой, едва не получили удар.
-- А вы знаете?.. - Немного таинственно заговорила она, стоя в дверях аудитории и придерживаясь за косяк. - Я вчера замуж вышла. Правда, что-то мне уже надоело, и я к маме хочу!..
Ничем хорошим идея с ранним замужеством, естественно, не закончилась. Прожив несколько месяцев вместе на дорогостоящей съёмной квартире (новоявленный муж был частным предпринимателем, державшим несколько торговых точек на базаре и по городу), Зоська скоро заскучала и разочаровалась в роли послушной жены. Тем более, что ни готовить, ни убирать она не умела, да и не любила, а всю работу по дому всякий раз спихивала на своего благоверного, которого в свою очередь, подобное положение вещей не удовлетворяло. Развод и передел имущества по брачному контракту, на заключении которого в своё время настояла Лариса Васильевна, прошёл спокойно и воспринялся всеми, включая саму виновницу, словно нечто само собой разумеющееся. А по поводу своего освобождения от брачных уз, Зоська устроила грандиозный пир в ресторанчике местного спорткомплекса, в тренажёрных залах которого проводила не один час в свободные дни.
Девушка тряхнула головой, сбрасывая секундное оцепенение. В трубке мобильного телефона надрывался голос её давнего приятеля из МедИна - Максимки. Когда-то в незапамятные времена (ещё на первом курсе) он пытался за ней ухлёстывать, но быстро понял, что ему ничегошеньки не светит в конкурентной борьбе, и как-то очень легко отступился. С тех пор они с Зоськой сделались закадычными приятелями, часто вместе пропадали в кинотеатре или на дискотеках, прогуливали особенно ненавистные пары или просто сидели в баре с бокалом слабоалкогольного коктейля. Помимо всего прочего, Максим был одним из лучших Зоськиных осведомителей, хотя сам зачастую об этом даже не подозревал. Вот и теперь он звонил, чтобы поделиться очередной сногсшибательной новостью.
-- Алло-алло! Зосик, ты меня слышишь?
-- Естественно, не ори! Если будешь так кричать, то я оглохну и ничего услышать уже не смогу! - Несколько раздражённо отозвалась девушка.
-- Так вот! - Как ни в чём ни бывало продолжил Максим, не обратив внимания на недовольство своей подруги. - У нас рассказывают, будто в научно-исследовательском институте, что в переулке, эксперимент ставить будут на людях!
-- Не на людях, а с участием людей. - Поморщившись, поправила его Зоська. - А кто говорит-то?
-- Да сегодня случайно услышал разговор нашей профессуры! Они только головой качают. Это наш аспирантик чокнутый задумал осуществить свою гениальную идею. Помнишь, я тебе про него говорил?
-- Это тот, который на мыслеобразах всяких помешанный?..
-- Ага! Он самый! - радостно подтвердил Максимка.
-- Гм... И ему позволили проводить опыты? - Задумчиво проговорила девушка, что-то быстро прикидывая в уме.
-- Ещё бы! Ходят слухи, будто он грант выиграл. Тут, поди, откажи!
-- Ну, спасибо, Макс! Буду знать!
-- А ты... - Начал было молодой человек, но Зоська не дала ему закончить фразу.
-- Лады, приятель! Давай, до встречи. Увидимся позже. А то у тебя бабки на мобильнике капают! Связь, чай, не халявная! - с этими словами она нажала на сброс. Мобильник коротко пискнул и умолк. Девушка хитро прищурилась, улыбаясь собственным мыслям. Через пятнадцать минут, позабыв о том, что сегодня намечалась ещё одна пара и всеобщий поход в библиотеку, она уже мчалась в маршрутке в МедИн, где намеревалась разузнать все подробности.
Людмила
Её жизнь явно не задалась. И хоть многие подруги и бывшие одноклассницы тайком завидовали: семья, муж, сын... Однако, в действительности, завидовать было нечему. Некогда активная, весёлая, неунывающая, сейчас она превратилась в самую обычную. Дом и заботы, семейная жизнь и воспитание ребёнка наложили на неё свой отпечаток. Замкнувшись на тревогах и хлопотах, Людмила постепенно перестала появляться в дружеских компаниях, ходить в гости, мало бывала на улице - разве что до ближайшего супермаркета приходилось прогуливаться. Кухня, уборка, закрутки на зиму, редкие посещения родственников и ещё более редкие звонки оставшихся друзей - это стало смыслом её жизни и воплощением потускневших с годами радужных надежд.
Выросшая с томиком Пушкина в руках, увлечённая и романтичная, сентиментальная и хрупкая, Людмила так и не сумела поступить в университет, хотя всегда об этом мечтала. Сразу после окончания школы она с родителями, изрядно помотавшись по стране, поселилась в этом захолустном городишке, где тогда ещё и университета не было. Прошло пять лет прежде, чем здесь появилось первое и пока что единственное высшее учебное заведение. Однако к тому времени у Людмилы уже не было никакого желания учиться.
Пройдя специальные трёхмесячные курсы продавца-консультанта, она без особых сложностей (при помощи внушительных связей своего отца) устроилась на работу в приличном магазине, где и проработала несколько лет до того, как встретилась со своим будущим мужем. Произошло это тривиально и вполне стандартно. Общие знакомые пригласили их на вечеринку по случаю дня рождения. Спустя год, молодые люди официально зарегистрировали свои отношения, пышно отпраздновав свадьбу. А ещё через полтора года на свет появился их любимый сынишка Святослав.
Людмила с энтузиазмом и радостью восприняла свою новую роль и социальный статус. Ей нравилось быть женой: заботится, ухаживать, следить за чистотой, поддерживать в доме порядок и лад. Но счастье её оказалось кратковременным.
Мужу никак не удавалось найти постоянную работу. Он метался от одного предложения к другому, брезгливо морщил нос и выбирал так, как будто мог себе это позволить. Начались перепалки, выяснения отношений, иногда доходившие до драки. Родители Людмилы, с неудовольствием посмотревшие на её скоропостижный брак, помогать молодожёнам наотрез отказались. Приходилось выкручиваться самостоятельно. Как назло, вступая в брак, Людмила уволилась из магазина, полагая, что супруг в состоянии будет обеспечить семью всем необходимым. А привыкла она к относительному достатку и благополучию. Но разочарованию и неудовольствию молодой женщины не было предела.
Рождение сына на некоторое время примирило разваливающуюся супружескую пару. Но этого запала нежности и взаимопонимания хватило ненадолго. Уже через пару лет неприязнь вспыхнула с новой силой: скандалы, ругань, обливание друг друга грязью. И тогда Кирилл занялся мелкой коммерцией, вложив небольшой капитал в собственное дело. Сняв лоток на центральном рынке, закупил первую партию товара. Дело постепенно стало налаживаться. В доме появились деньги, Людмила несколько успокоилась: муж работает, сынишка подрастает... Однако и на этот раз её надеждам не суждено было сбыться.
Пропадая целыми днями то на рынке, то в налоговой инспекции, то в администрации города, Кирилл пристрастился к выпивке. С друзьями они часто прикладывались к бутылке на базаре, согреваясь таким образом. Постепенно это сделалось нормой. Не бывало дня, чтобы муж приходил домой трезвым. Деньги, которые он зарабатывал, уходили на спиртное и сигареты. Дальше - больше. Напряжение в семье нарастало, грозя вылиться во что-то необратимое.
Но этому воспрепятствовало два обстоятельства. Первое заключалось в том, что мелкий бизнес неожиданно стал рушиться, аренда лотков сделалась непосильной, а продажа товара не окупала затрат. Второе же было более существенным: Святослав, на которого оба родителя, не смотря на все разногласия, не могли нарадоваться, неожиданно и очень опасно заболел. Несколько месяцев, проведённых в больнице и неделя в реанимации, вернули утраченный мир в семью, сплотив и воссоединив Людмилу и Кирилла, готовых было уже подавать на развод.
Жизнь вернулась в привычное русло. Муж опять не работал, просиживая дома, зато перестал пить. Сын, закончив школу, поступил в университет, а Людмила всё также хлопотала по хозяйству и практически не занималась собой. На её плечи легли заботы по дому, обязанности помогать сыну, охаживать и оберегать супруга, увлёкшегося вдруг написанием прозаических трудов. С каждым днём Кирилл делался всё более раздражительным и нетерпимым, снова начав повышать голос на жену, а Святослав, плюнув на всё, почти не объявлялся дома, ночуя то у многочисленных подружек, то у друзей и однокурсников.
И вот теперь, когда этот непосильный груз давил на плечи, вынуждая Людмилу сгибаться, она поняла, что дальше так жить не может и не имеет права: хотя бы ради себя самой, если не ради сына и мужа.
Будучи женщиной умной и образованной, не смотря на отсутствие диплома, Людмила выбрала грамотный подход к наметившимся переменам. Просидев, для начала, несколько часов с телефонным справочником на коленях, нашла и собрала в аккуратно подобранный список номера и адреса реабилитационных центров. Затем спустилась на первый этаж за почтой. Вернулась с кипой свежих газет и рекламных проспектов. Пробежалась по графе "ОБЪЯВЛЕНИЯ. ИЩУ РАБОТУ", маркером пометила несколько приглянувшихся записей. После чего уже совсем, было, вознамерившись закрыть газету, рассеянным взглядом скользнула по странному объявлению об эксперименте в научно-исследовательском центре их городка, помещённое в колонке "ДРУГОЕ". Несколько раз перечитав строгие прямые строчки печатного текста, как заворожённая, нашарила телефонный аппарат на тумбочке и, продолжая смотреть в газету, набрала заветные цифры. В трубке что-то щёлкнуло, и раздались длинные гудки вызова...
Мишка
Мишка стоял, облокотившись на кирпичную стену, изнемогая от ожидания. Казалось, что из мединститута вышли уже все кто мог, а Катьки всё не было и не было.
Дверь изредка хлопала, выпуская на крыльцо задержавшихся студенток. Мишка мельком поглядывал на выходящих и, удостоверившись, что это не катя, Принимался равнодушно рассматривать улицу. Студентки тоже бросали на мишку любопытные взгляды и проходили мимо. За всё время пока Мишка стоял на углу мединститута, он ощутил на себе столько пристальных глаз, что будь взгляд чем-нибудь овеществлённым, то от этих многочисленных прикосновений, Мишка бы давно превратился в один огромный мозоль.
Вот и сейчас Мишка повернул голову на скрип двери и ощутил на себе Удивлённо радостный взгляд вышедшей девчонки. Он и сам сначала обрадовался, поскольку принял её за Катьку. Уж сильна та была на неё похожа. Потом радость сменилась разочарованием. Погас и удивлённый восторг в глазах незнакомки. Окинув его равнодушным взглядом, она прошла мимо. Видно так же, как и Мишка её, девушка спутала его с кем-то другим.
"Симпатяга", - подумал Мишка и невольно оглянулся вслед уходящей студентке. К его удивлению девушка тоже обернулась. Встретившись с ним взглядом, она смущённо улыбнулась и замедлила шаг. Мишкины губы непроизвольно растянулись в улыбке. Захотелось вдруг оттолкнуться от этой ненавистной стены, и подойти к ней... Но, в этот момент снова хлопнула дверь, и Мишка резко обернулся к крыльцу. Опять напрасно. По ступенькам с профессорской степенностью, спускались двое пожилых мужчин. Мишка отделился от стены и обернулся к незнакомке... Но, увы! Той уже не было.
-- Вот, блин! - Только и сказал он, провожая взглядом, убегающий вдоль улицы, троллейбус. Он вернулся в прежнее положение и, хотя от никотина щипало кончик языка, с досады достал из пачки последнюю сигарету и закурил. Вдыхая в себя не очень ароматный дым (сигареты всё же были не из дорогих), он рассматривал приближающихся мужчин.
-- Пётр Сергеевич,- а что если с возрастом проекционный коэффициент снижается. Что если это напрямую связанно с детскими фантазиями. С возрастом человек перестаёт фантазировать, начинает мыслить логично и консервативно, а посему и теряет возможность к спонтанному проецированию? - Спрашивал один.
-- Кирилл Викторович! При чём здесь детские фантазии! Ну, скажите, при чём? Всё зависит от глаза. От его качественного состояния. Он у нас выступает условно аппаратной частью. Ну и от нервной организации, конечно. - Отвечал другой.
-- Хорошо, хорошо. Это не моя епархия. Вам решать. Знаете, мне кажется, Вашей основательности и методичности не хватает элемента случайности. Вот, посмотрите на этого молодого человека. Каким взглядом он смотрит на нас. Разве что не буравит дыры. Здесь проекция под сто будет. Возьмите и включите его в эксперимент. -
-- Молодой человек, не желаете послужить науке? - Обратился к Мишке тот, кого называли Кириллом Викторовичем.
-- это что, как собака Павлова? - Решил сострить Мишка.
-- Что-то вроде того. - Усмехнулся учёный. - Сходство лишь в одном, кормить Вас будут хорошо. А разница в том, что Вам за это ещё заплатят, да и к тому же получите удовольствие. -
--Что-то нет желания. - Отмахнулся Мишка.
-- Ну что же? Никто Вас насильно не тянет. Вот Вам на всякий случай моя визитка. Если передумаете, подходите. - Сказал бородач и сунул мишке в руку глянцевую картонку.
Мишка скользнул глазами по визитке, выхватывая из всего текста витиеватое название: "НИИМП, пер. Аниловой 4", - и механически сунул её в карман. А профессорская пара двинулась дальше, продолжая свою прерванную беседу...
Ещё с полчаса Мишка проторчал на своём посту, но Катьки так и не дождался. По всему было ясно, что сегодня он девушку не увидит. Либо Катерина не была в институте, либо он её пропустил, а может эта молодая особа ухитрилась покинуть стены учебного заведения не заметно для него. Наверняка ведь имелся чёрный вход, И, вероятно, не один.
Мишка достал сотовик и ещё раз глянул на свой баланс. Чуда не случилось. На счету было минус 50 рублей. Вот так некстати он остался без связи. А пополнить счёт ближайшее время у него никак не получится. После недавнего посещения ночного клуба, денег у него осталось, как говорится, только для поддержания штанов. Мишка горестно вздохнул, сунул телефон обратно в карман и поплёлся прочь от института.
Катю он встретил в бассейне полторы недели назад. Так случилось, что оба посещали его в одно и тоже время. Трудно не приметить девушку, которую каждый день встречаешь у спорткомплекса, вместе плаваешь по водным дорожкам, прыгаешь с вышки, а после вместе шагаешь на остановку. Вот только Мишка останавливался на трамвайной, а Катя переходила на автобусную. Уже на третий или четвёртый день они стали приветствовать друг друга кивками. Правда, кто начал первым, мишка сказать бы не смог. Потом они стали обмениваться общими, ни к чему не обязывающими, фразами. И неизвестно, сколько бы это ещё продолжалось, У мишки не было никакого желания идти на сближение. Если бы позавчера, между ними не завязался разговор, и катя своим вопросом: "что ты делаешь вечером", - не напросилась на приглашение в "Голубую устрицу". А вот в ресторане у Мишки сложилось ощущение, что катя торопится оторваться по полной. Нет, вечер они провели классно. Пили вино, пели караоке, танцевали и разговаривали, разговаривали, разговаривали. Выяснилось, что она фанат фентези. Перечитала кучу книг. И что порою ей кажется, что она ведьма. Мишка слушал её да посмеивался. От фентези он не фанател, но благодушно слушал её лепет. Оказывается, он уже поймал искру её блестящих, карих глаз.
-- Ну ты, Катёнок, даёшь! - Только и сказал он.
-- Катёнок?! - Рассмеялась она. - Мне нравится. Зови меня так всегда.
А мишке понравилось это "всегда".
В завершении вечера, уже в последнем танце, он ощутил тесное прикосновение её бёдер, увидел, как призывно приоткрылись её тонкие губы, как затрепетали прикрытые ресницы...
Почему он её тогда не поцеловал?!
А потом Катька словно очнулась, взглянула на часы, вспомнила, что ей пора, и, не давая себя задерживать объяснениями на его вопросы, словно золушка, торопливо покинула клуб. Это, конечно, порядком его озадачило. Но большее удивление его ожидало на следующий день. Катька не пришла в бассейн. А вот теперь её не оказалось и в институте, где, по её словам, она училась.
"И где теперь её искать? ", - задумался он. Мишка хотел закурить, но пачка оказалась пуста. Он перешёл перекрёсток и купил в торговом киоске сигарет. После этой покупки денег у него осталось 87 рублей. До стипендии было далеко, а родительский перевод придёт, пожалуй, через недельку. Мама сказала по телефону, что деньги она уже отправила. Срывая целлофановую обёртку с пачки, Мишка поднял голову, в глаза бросилась новенькая табличка на противоположном доме: "Пер. Аниловой 25". Сразу вспомнилась собака Павлова и слова бородача, что за участие в эксперименте заплатят.
"Почему бы и нет? - Мелькнула шальная мысль. - Ведь сдаёт же народ кровь?!" Вполне могло оказаться, что там прилично платят. В любом случае стоило выяснить, тем более что этот самый НИИПР где-то здесь. Мишка достал визитку. Оказалось, что ему нужен дом под номером 4. Он под углом перешёл перекрёсток и двинулся вдоль зданий.
Ваха
Мы сидели в небольшом ресторанчике, пристроившимся строго в центре между бизнес районом, где кучно расположились банки с конторами, биржа с одной стороны, и примыкающим к нему торговым центром с другой. Где сияли красочными витринами гипермаркеты, внося разнообразие в скучный пейзаж промышленного района, где давно не портили воздух своими дымовыми завесами полуразвалившиеся заводы и фабрики, и спальным районом города, где должны были бы, по идее, находиться жилые дома горожан. За окнами, пылила и воняла грузовыми монстрами, трасса, соединяющая в единое целое эти узлы людской жизнедеятельности.
В этот час народу в общем зале было не много. Прямо у двери обедали два работяги в спецовках, через пару столиков от них сидел забулдыга завсегдатай этого местечка. У самой стойки бара устроились две девицы, тянувшие пиво прямо из горлышек пластмассовых бутылок. Пустые чистые стаканы сиротливо ожидали своего часа, а переполненная пепельница дымила окурками. За самой стойкой никого не было, зато из подсобки доносились женские голоса. Где-то из-под прилавка, дурным голосом не выспавшегося ди-джея, вещало радио.
Я, программист с многолетним стажем, и мой друг бета тестер Васька Скобкин (по кличке Ваха, и не меньшим стажем), лучший геймер на всём пост пространстве бывшего великого, устроились в кабинке на двоих в самом дальнем углу. С трёх сторон нас окружали стены, с четвёртой прикрывал здоровенный фикус в громадной кадке, с тёмно-зелёными, почти коричневыми широченными листьями.
Разговор у нас не клеился. Надо было на что-то отважиться, Но уж очень трудно было сделать этот шаг. Нет, с меня подписки о разглашении не брали, и, тем не менее, не моя тайна. Однако иначе решить проблему не получалось. Надо было решаться.
-- Понимаешь, Ваха? - Вещал я. - Дело ведь в том, что ничего особенного в этой игрушке нет. Поэтому-то я и не предлагал тебе её тестировать.
-- Слушай, давай-ка по порядку. Начнём сначала. - Предложил Ваха. - С чего началось?
-- Что ты имеешь в виду? - Не понял я.
-- Замысел расскажи. - Предложил Ваха, откупоривая бутылку тёмного.
-- Ты знаешь?.. Я в общем-то не задумывался над замыслом. Идеи там никакой особой не было. просто я хотел создать что-то не совсем стандартное.
-- То есть? - переспросил Ваха, наполняя свой стакан.
-- Ну, я не знаю, как тебе это объяснить?..
-- Да уж постарайся. - Усмехнулся он.
-- Понимаешь... Все привыкли к обычным методам борьбы. Ну, скажем, вначале игры простые ловушки. Далее, волки, быки, гарпии, ну, в общем, всякая мишура по нарастающей. Но ведь смысл в том, что везде разные монстры. А я решил сделать одного, но имеющего возможность менять личину.
-- Оборотня? - Уточнил Ваха.
-- Да. Но не обычного. У него есть ряд запретов.
-- Та-ак! Это уже интересно. Как это? монстры предназначены для того, чтобы убивать, какие же у него могут быть ограничения, кроме возможности убивать?
-- В этом-то и закавыка. Мой монстр не должен был убивать. Вернее, он может убить, но лишь в двух случаях: первый, когда ему грозит опасность, то есть в качестве самообороны; и второй, если ему нужна пища. Причём, не просто необходима, а без неё ему, опять же, грозит гибель, то есть жизненная потребность.
-- Ничего не понимаю. - Честно признался Ваха.
-- Да погоди ты понимать. Я же поясняю. Смотри. Оборотень может принимать любые формы, какие он пожелает. Он может быть человеком, змеёй, бараном, волком, бабочкой, в общем всем, кем пожелает, хоть камнем.
-- Ну, это понятно. Хоть и не понятно, как камень будет убивать.
-- А ему и не надо убивать. Он питается людскими эмоциями. Точнее, их отрицательными сторонами.
-- Не понял. - Помотал головой Ваха. - Пока не врубаюсь.
-- Ну, смотри. Берём хотя бы тебя. Ты боишься, значит, ты излучаешь флюиды страха, что и является средством питания для моего монстра.
-- Это я уже где-то читал.
-- Да, но мой монстр питается не только страхом. Для него любая отрицательная эмоция - еда.
-- И воспоминания? - Встрепенулся Ваха.
-- Наконец-то! - С облегчением вздохнул я.
-- Ну? и что дальше?
-- А дальше всё очень просто. Чем больше питания, тем больше возможностей у моего монстра.
-- Так ведь у него и так практически все возможности имеются. - Опять не понял Ваха.
-- Не скажи! - Улыбнулся я. - Он, как я уже говорил, может стать человеком, но задача как раз и состоит в том, чтобы мой монстр стал человеком в полном смысле этого слова. А личину человека он может брать далеко не сразу, а лишь после определённых навыков.
-- То есть, он, как и игрок, должен чему-то учиться, развиваться, достичь определённого уровня и лишь после этого он может превратиться в человека? - Уточнил Ваха.
-- Ну, практически любой образ монстр может принимать и на более ранней стадии игры. Но там его легко распознать и попробовать уничтожить. - Пояснил я. - Гораздо сложнее сделать это, когда оборотень уже имеет кое-какие навыки, не говоря уже о более продвинутых способностях.
-- Ну? - Поторопил меня Ваха.
-- Что ну?
-- Ну и что дальше? Смысл-то какой?
-- Смысл?
-- Смысл существования монстра?
-- Я же сказал, оборотень должен стать человеком.
-- А игроки должны его уничтожить?
-- Да.
-- Каким образом?
-- Освобождаясь от стрессов. Монстру нечего будет есть, и он погибнет.
-- но ты же сам сказал, что он может убить, чтобы получить необходимую порцию пищи?
-- может. А игроки, разумеется, должны защищаться, при этом не бояться. То есть, не распространять отрицательные эмоции. Они должны перейти в другое качество.
-- Ты сам-то понимаешь, что это не реально? Надо стать рыцарем без страха и упрёка, чтоб не бояться, когда тебя убивать будут.
-- Ну-у-у... - Замялся я. - Убивать, может и не надо. В смысле, игроков. Они же могут убежать, спрятаться.
-- И как ты себе это представляешь? Не боясь, удирать?
-- Можно и не удирать. Просто постараться после первой встрече с монстром больше не попадаться ему на пути. Таким образом мой подопечный теряет пищу, и погибает.
-- Он у тебя дебил?
-- Почему?
-- Он что? Будет сдыхать с голоду, зная, что где-то недалеко живое, вкусное мясо бегает? А твои подопечные отправятся на другой материк или планету по соседству?
-- По идее, он не агрессивен. Гоняться за добычей не должен. Нет в нём такой функции. И космических путешествий я не предусматривал.
-- Ага. А животный мир твоей игры, разумеется, отсутствует.
-- Именно! - Обрадовался догадливости друга я.
-- Ладно. Проехали. - Махнул рукой Ваха. - Ну? И что дальше?
-- А то, что монстр мой повёл себя совсем не так, как ожидалось.
-- Не понял? - Насторожился Ваха.
-- Ну, я думал, что оборотень начнёт снимать стрессы с игроков, тем самым освобождая их от психологических перегрузок. Своеобразный аутотренинг. Прежде чем стать сильным, он так и должен был поступать.
-- Ты что, для медиков делал? - Догадался Ваха.
-- В общем... Да. - Признался я.
-- Ну-ну! И что же далее?
-- А ничего. - Выпалил я.
-- А коли ничего, так какого хрена ты меня сюда затащил? - Удивился Ваха.
-- Ничего, Василий, это значит, что ничего. То есть, мой монстр растворился среди игроков, и я теперь не знаю, где он, а где игроки?
-- Чего-о? - Чуть не выронил пакет с анчоусами Ваха. - Ты что, считать не можешь?
-- Могу, дорогой, конечно же, могу. - Усмехнулся я. - Только вот игроков как было семь с самого начала, так их столько же и осталось.
-- А где монстр?
-- А если бы я знал?
-- погодь, погодь! - Замахал руками Ваха. - Ладно, на мониторе их семь. Но ты же можешь видеть то, чего не могут видеть игроки?
-- Я то же так думал. - Тяжело вздохнул я.
-- Это как? - Даже испугался Ваха.
-- А так, Ваха. Проблема в том, что я не могу проникнуть в код запущенной игры.
-- Ты хочешь сказать, что не сделал контрольного доступа?
-- Сделал, а как же! Только вот в процессе игры этот вход приобрёл не совсем те качества, которые я пытался туда заложить.
-- Слушай, мы, кажется, разговариваем на разных языках. Я тебя совсем не понимаю. Ты можешь изъясняться доступнее?
-- Ладно, попробую ещё раз. - Вздохнул я, залпом осушая свой бокал. - Обратились ко мне несколько человек из аспирантуры медицинского университета. Объяснили, что к чему, и для чего. Ну, я по их шаблонам, точнее наброскам, накидал общий план. Им понравилось. А далее, дело техники. Я сделал движок, Верунчик сообразила графику, и получилась игрушка. Средненькая такая, ничем не примечательная. Правда Веруся расстаралась, и картинки там получились такие потрясающие! Голограммы и те рядом не стоят. Короче, получился у нас остров, на котором и должен быть этот самый монстр. Люди туда попадают не по-одному, группой. Здесь игра не одиночек, игра команды. Выйти из игры просто, стоит лишь научиться освобождаться от отрицательных эмоций и гуляй себе.
-- А монстр? - Не удержался от вопроса Ваха.
-- А монстр должен был учиться, чтобы стать человеком.
-- Скажем, он уже достаточно научился, то есть материала, чтобы стать человеком, для него хватает. Что тогда? - Уточнил вопрос Ваха.
-- Вот в этом-то и проблема. - Тяжело вздохнул я. - Беда в том, что это бета-версия. Я думал посмотреть, как всё будет идти, исправить баки, додумать концовку. Ну, запустил туда семерых, а программа возьми и закройся.
-- То есть как?! - изумился Ваха.
-- Да если бы я знал, как? - Недовольно поморщился я.
-- Игорёк, ты чего-то не договариваешь. Игрушка у тебя на компе. Значит, если даже ты не можешь прекратить игру через командную строку, есть такая кнопочка "reset" называется.
-- Попробуй нажать эту кнопочку сразу на нескольких тысячах компах одновременно. - Предложил я.
-- Ты что?! В нэт её выложил?
-- Хуже. - Ответил я. - Я имел неосторожность сделать так, что игра рассыпалась на сотни кусочков и копий. Сейчас невозможно узнать не только на каких именно серверах находятся её осколки, но и сколько всего существует копий.
-- То есть как?
-- Да очень просто. У меня винт вот-вот накроется. Ну, я и решил, чтоб не потерять данные, жалко, всё-таки почти три года заготовки делал... Выложил её в нет, а чтоб обезопасить себя на тот случай, если вдруг сервак накроют, разбил программу на семь независимых модулей, могущих себя копировать и распространять по всем доступным серверам. В результате каждый модуль накопировал себя так, что выяснить, какой сейчас работает, и с какого сервера просто нереально. Стоит мне выяснить, откуда послана команда, как этот адрес немедленно прекращает существовать.
-- Ты хочешь сказать, что программа сама отслеживает возможные атаки на себя?
-- Ну, не атаки, а возможную агрессию на уничтожение. - Поправил я.
-- И ты не предусмотрел вариант уничтожения? - Аж подпрыгнул Ваха.
-- Предусмотрел. - Поморщился я. - Только этот вариант был экспериментальным, то есть игру можно уничтожить лишь в одном случае - победы.
-- Победы кого? - Уточнил Ваха.
-- Любой победы, либо игроков, либо монстра.
-- Не понял. Если победа за игроками, то ясно, они выходят из игры, освободившись от отрицательных эмоций. А что произойдёт, если монстр победит?
-- Теперь не знаю. - Честно признался я.
-- А как же твой контрольный доступ?
-- Васька! - Взмолился я. - Именно поэтому я тебя и вызвал.
-- Ты хочешь, чтобы я выключил программу?
-- Именно.
-- Каким образом?
-- Ты войдёшь в игру. Найдёшь эту компашку и объяснишь им, что это игра, а не реальная жизнь.
-- Обана! - Воскликнул Ваха. - Так они что, даже не знают, что это игра?
-- Нет.
-- погодь, погодь. А в реале, где их тела? Что с ними там происходит? Может их просто вывести из игры, отключив их компы?
-- Ваха! Я же тебе говорил! Это медицинский центр. Какая-то спец лаборатория при университете.
-- Ты хочешь сказать, что эти люди...
-- именно. Напрямую подключены к сети. Выключение их маршрутизаторов приведёт к немедленной смерти в реале.
-- А если сбой? Это же риск! - Ужаснулся Ваха.
-- Ну... Я ведь этого не знал, когда запускал программу. Тогда можно было бы прямо на их серваке поставить и не париться. Я то думал, что они играют в реальном времени, то есть сидят дома за компами, и в любую минуту могут выйти. А тут!
-- Охренеть! - Выразил свои чувства Ваха. - Так ты предлагаешь мне войти в игру, как и они?
-- Нет! Боже упаси! - Вздрогнул я. - Ни в коем случае!
-- Корректировать программу, как я понял, ты не можешь?
-- Нет.
-- Тогда зачем я тебе в реале?
-- Здесь мы сможем консультироваться со специалистами. Ну, психологами, и кто там у них ещё... Я же их программы, тесты и прочую чушь не проверял! Поверил на слово.
-- Ты имеешь в виду стандартные типы поведения?
-- Нет. Я имею в виду критерий человечности для оборотня, и степень определения, или уровень освобождения, от отрицательных эмоций.
-- Гениально. - Выдохнул Ваха. - В таких играх я ещё не участвовал. А ты можешь отслеживать, что там и как происходит?
-- Это единственное, что я могу. Кроме всего, у меня постоянно включена видео запись всего происходящего. Для этого меня подключили напрямую к целой системе, обеспечивающей возможность записи и контроля, а так же энергетической независимости от спец линии. Так что даже если весь город окунётся в темноту в полном смысле этого слова, в том числе и информационном, то есть без связи, у меня она останется. И десятки винтов, которые ведут запись, так же сохранятся.
-- Ты хочешь сказать, что винты не у тебя пишутся?
-- Да.
-- Ладно, тогда пошли.
-- Куда?