Акимов Вадим Вадимович : другие произведения.

Кому на Руси жить хорошо

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 2.72*11  Ваша оценка:

   В. В. АКИМОВ
  
  
   КОМУ НА РУСИ ЖИТЬ ХОРОШО
  
  

ДУШЕРАЗДИРАЮЩАЯ СТИХОТВОРНАЯ ТРАГИКОМЕДИЯ

ИЗ ЖИЗНИ СОВРЕМЕННОЙ РОССИЙСКОЙ ОКОЛОНАУЧНОЙ БОГЕМЫ

в трех частях,

с пространным прологом, шокирующим эпилогом и нравоучительной моралью,

выполненная в жанре подражания Н.А. Некрасову

Трагикомедия легко трансформируется в киносценарий

  
  
  

ВНИМАНИЕ! МИНЗДРАВ ПРЕДУПРЕЖДАЕТ!

По причине особой душераздирательности чтение трагикомедии противопоказано детям до 16 лет, людям с ослабленной нервной системой, гипертоникам и непризнанным гениям с комплексом Герострата.

  
  

ВСЕХ ОСТАЛЬНЫХ ЧИТАТЕЛЕЙ АВТОР ОСОБО ПРЕДУВЕДОМЛЯЕТ:

Все события и действующие лица душераздирающей трагикомедии вымышлены.

Любое сходство, любые ассоциации и параллели с реальными людьми -

абсолютно случайны.

  
   Џ В. В. Акимов 2003ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:
  
   7 МУЖИКОВ
  
   Первые шесть:
   ХАМЕНКО АНАТОЛИЙ - академик, математик и звездочет.
   УХОВСКИЙ ГЛЕБ - не академик, но очень хочет, ибо просто математик
   ВАЛЮЖНЫЙ Д. - думает про себя, что литератор. Говорлив и агрессивен.
   ЛЯГУШИНСКИЙ П. - думает про себя, что культуролог и историк. Молчалив.
   ВАВИДЕНКО И.,
   ДРЮКОВ А. - бескорыстные авторы, издающие за свой счет собственные эпохальные произведения. В силу врожденной скромности в действии участвуют мало.
  
   Седьмой:
   КЕТЛЕР СВЯТОСЛАВ АРКАДЬЕВИЧ - полиглот, доктор ряда технических наук, мечтающий пополнить сию коллекцию и титулом техногенного историка-цивилизационщика. Самый умный, и потому тщательно скрывает свою принадлежность к семерке.
  
   ЯКИМОВ ВАДИМ ВАДИМОВИЧ - Не слишком титулованный, но относительно грамотный историк. Добрый и потому по жизни наивный.
  
  
   ПРЕЗИДЕНТ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ.
  
  

В случае использования в качестве киносценария для съемки одноименного душераздирающего художественно-публицистического фильма

для участия в массовке могут быть приглашены:

  
   - наиболее титулованные и маститые российские историки;
   - массовые посетители псевдоисторических ИНТЕРНЕТ-форумов;
   - все без исключения великие люди всемирной истории от позднего палеолита до XVII столетия включительно.
  
  
  
   ПРОЛОГ
  
  
   1
   В каком году - рассчитывай,
   В какой земле - угадывай,
   На ИНТЕРНЕТ-дороженьке
   Сошлись семь мужиков:
   Сначала шесть их было-то:
   Безграмотной губернии,
   Антинаучной волости,
   Уезда недоученных,
   из смежных НИИДУР -
   Фальшиво-историчного,
   Нервозно-истеричного,
   Амбициозно-наглого,
   Образованца тож.
   Сошлися - и заспорили:
   Кому живется весело,
   вольготно на Руси?
  
   2
   Ни про царей там, батюшек,
   Ни про дворян-помещиков,
   Ни про купчин пузатеньких,
   Речей уж не вели.
   Не та, стал быть, эпохочка.
   На финише столетия
   Ужасного, двадцатого,
   В ходу наука-матушка,
   Поскольку - НТР.
   А посему счастливчиков
   Искали меж учеными.
   Кому из них вольготнее,
   Привольней жить в Эр Эф?
  
   3
   Сказал Толян - ученому.
   Добавил Глеб: историку.
   Валюжный молвил - "хронику",
   Который рассчитал:
   В каком году события,
   Под стать нумерологии,
   Звериной астрологии,
   Скалигер, блин, собрал.
   А Лягушинский мнениев
   Изустно не высказывал.
   Он токмо синусоиду
   На стенке начертал.
  
  
  
   4
   Тут все, врубившись, поняли:
   В крутой дуге-извилине,
   Вот здесь, лежит под нумером
   Шестым или восьмым,
   Вся истина сермяжная
   Про Данте и апостолов,
   Про Гильдебранда-папочку,
   Который есть Христос.
   А Вавиденко с Дрюковым,
   (Те, что издали книжечки
   На собственные грошики),
   В затылках покарябавши,
   Тихонько изрекли:
  
   5
   "А чем мы хуже аспидов,
   Историков со степенью,
   Профессоналов грёбаных,
   Землистых археологов,
   (Что деньги архикрупные
   Гребут большой лопатою)
   Кротов очкастых, лысеньких,
   Пархатых и пузатеньких,
   Богатых и пьяных!
   А уж живут-то, сволочи!
   Кропают монографии,
   Сшибают за них денежки,
   В кабак потом идут".
  
  
   6
   "Мы тоже, чать, историки
   Не хуже" - возопили все.
   "Нам жрать не меньше хочется,
   А выпить - слов уж нет!
   Нам и на водку денежек
   Ну не хватает прям-таки.
   Про закусь уж не вякаем,
   А энти - пьют коньяк.
   А после - рыбкой красною.
   Да и икрой зернистою
   Закусывают, сволочи,
   Историки-враги!
   Возьмемся мы за дело-то,
   Напишем мы историю,
   Которой вовсе отроду
   Никто и не читал.
   Лишь подберем источники,
   Откуда те историки
   Свои черпают знания,
   А там уж и начнем".
  
   7
   Лишь молвили - внезапно вдруг
   Возникло шевеление
   В компьютерных извилинах,
   И новый мужичоночка
   (Седьмой по счету ровненько)
   Откуда-то возник.
   Он Святославом кликался
   По отчеству - Аркадьевич
   И Кетлер - по фамилии.
   Должно быть - иудей?
   (О том спросил Уховский всех).
   "Да нет, ну что ты, Глебушка! -
   Хаменко испугался вдруг.
   - Он корнем из Голландии,
   А вовсе не еврей.
  
   8
   А что косит под русского,
   Так то из конспирации,
   Чтоб те жлобы-историки
   С ментами со московскими
   Его не замели.
   Он в годы своей юности
   Рок-оперу заморскую
   Про Гильдебранда-папочку,
   Который есть Христос,
   Нам перевел на русский-то.
   Старрсм-Звездой нарек его.
   Вот в ком наука-силища!
   Он нам писать историю
   Поможет, мужики!"
  
  
   9
   Коль предки из Голландии,
   Тот Кетлер был воспитанный.
   Не матюгался вовсе он,
   На языках заморских лишь
   Без продыху вещал.
   "Коман сава, ребятушки?
   Хау айю, родимые
   ИшлИр неджэ, ви гейт-с?" -
   - Спросил их Кетлер грамотно.
   "Билл Гейтс-то побогаче их,
   Тех богачей-историков".
   - Ответствовал Уховский Глеб.
   Он туговат был на ухо,
   И брякал невпопад.
   "Дела того, хреновые",
   - Ругнулись вместе грубо так
   Хаменко со товарищи.
   (На самом деле сказано
   Было весьма кручей того;
   Но стихотворец вежливый
   То слово нехорошее
   Чуть-чуть, но изменил)
  
   10
   "Так в чем проблемы, милые?
   Охота вам в историки?"
   Догадливый тот Кетлер их
   Участливо спросил.
   "Охота, ох, охота нам!
   И именно в историки!
   Ведь пьют, едят проклятые
   И крабов, и икру".
   "А я давно уж труженик
   На ниве исторической.
   И собственным-то опытом
   Я с Вами поделюсь.
   Вы то должны в ней выдумать,
   Чего в науке той еще
   Никто и не придумывал.
   Открытье сделать в ней!"
  
   11
   "Ну вот, еще! Открытье в ней!"
   - Вскричали хором, как один
   Все шестеро, и громче всех
   Хаменко, а с ним Глеб.
   "А вдруг затем историки
   Присвоят то открытие,
   И ну кропать статейки-то,
   И деньги получать".
   "А вслед за тем в кабак пойдут",
   - Добавил тут Валюжный зло.
   "Коньяк закажут марочный,
   И рыбку, и икру".
   "А вы, друзья, придумайте
   Такое вот открытие,
   Чтоб невозможно стало им
   Его себе присвоить-то.
   Чтоб было западло".
  
   12
   "А как сие возможно-то?
   Такого не бывало ведь,
   Чтоб нечто не укралося,
   Когда возможность есть".
   Сказал Толян задумчиво,
   На Кетлера внимательно
   Глядя во все глаза.
   Тут Глеб Уховский, карандаш
   Доставши и блокнотище,
   Записывать сготовился,
   Свои два уха, что есть сил,
   Настроив, навострив.
   А Лягушинский с Валюжным
   Врубили диктофон.
  
  
  
  
   Часть I.
   ЗАМЫСЕЛ
  
  
   13
   "Вникайте в суть, ребятушки.
   Соображайте, милые.
   Ведь любят те историки
   Науку-то свою.
   А посему открытие,
   Которым вы прославите
   Всемирную историю,
   Должно быть НЕ ДЛЯ НИХ.
   Должно быть разрушением!
   Науки сокрушением!
   Дискредитейшн, диффамейшн,
   Церштёрен, мерд на копф.
   Мол, не было истории,
   Подделка все. Обман один,
   Фальсификация-с!
   У аспидов-историков,
   Тогда и не получится
   Присвоить то открытие.
   Свое как разрушать?"
  
  
   14
   Тут Вавиденко с Дрюковым
   Сказали осторожненько:
   Да, гениален сей проект.
   Ты, Кетлер, голова.
   Но жалко ведь науку-то,
   Да и героев прошлого!
   Как Минина с Пожарским нам
   Мердом-то поливать?
   Ведь НАША та история!
   Предмет народной гордости!
   Как нам Петра Великого
   Д-и-с-к-р-е-д-и-т-и-р-о-в-а-т-ь?
  
   15
   "Заткнитесь, гниды! Пасть порву!"
   Хаменко хамски выкрикнул;
   Уховский свой блокнотище,
   Дубины наподобие
   Поднял над головой.
   "Так что ж, выходит, дальше пусть
   Икру и крабов жрут они?"
   - Спросил Валюжный злобно так,
   Поигрывая ножиком.
   А Лягушинский камушек,
   Размером с поллитровочку,
   С сырой земли поднял.
  
  
   16
   "Да что вы, что вы! Мы...того...
   Мы с вами, мы готовые...
   Из любопытства...так сказать..."
   "Ну, так фонтан заткните-то!"
   - Хаменко их прервал.
   "Ну, я пошел. Оревуар.
   Гуд бай. Теперь решайте вы
   Уж сами, как вам действовать.
   Идею вам подбросил я",
   - Сказал тут Кетлер им.
   "Свидетелем смертоубийства мне
   Быть вовсе и не хочется.
   А как совет какой мой вам
   Потребуется, так всегда готов
   Помочь, мои друзья".
   Тут испарился Кетлер наш,
   Как будто и не был.
  
   17
   "Ну, все! Бегите в магазин!
   Обсудим тихо, как один
   Тот наш проект и тактику.
   Остыть бы надо нам".
   За водкой двое сбегали,
   Приспела вскоре водочка,
   Приспела и закусочка -
   В томате килек баночка.
   Пируют мужички!
   "Эх, по ведру бы водочки!"
   - Сказали тут охочие
   До водки математики
   И литератор тож.
   - "Да деньги уж кончаются!
   Ну ничего, добудем враз
   Получше и закусочку,
   Получше и питье".
  
   18
   "Остыли? Слушай, братия!
   У вас я буду старшеньким,
   А Глеб - моим помощничком.
   Всем делать, что велю!"
   - Хаменко грозно вымолвил.
   "Теперь давай сгутаримся
   Как нам писать историю,
   Чтоб от неё, фальшивенькой,
   Ни буквы не осталося,
   Ни Бога, ни царя.
   Возьмем ту синусоиду,
   Что Лягушинский вычертил;
   И в дуги те, извилины
   Насыплем от балды:
   Людей, богов, царей, цариц,
   И воевод, и шлюх, и жриц,
   И пирамиды-храмы все,
   И годы и века.
  
  
   19
   Затем нарежем на куски
   Волнисту синусоиду.
   Иль проще: сложим мы ее
   Ну, скажем, этак вшестеро
   И шесть кусков получим так -
   Как будто шесть эпох.
   Одну объявим ИСТИННОЙ,
   Той, что была на деле, мол.
   И скажем: ВСЯ ИСТОРИЯ
   Во том лежит куске!
   А пять других - подделочка,
   То бишь, фальсификация.
   Заявим громко на весь мир:
   "Ведь то по звездам вычислить
   Одним нам удалось!
   КОРОЧЕ ВСЯ ИСТОРИЯ
   Раз в шесть, поди, как минимум;
   Античность и средневековие -
   Придумка лишь одна.
  
  
  
   20
   Ни чёрта в математике,
   Ни беса в астрономии,
   Статистике и химии,
   Все эти-то историки
   Не петрят, не секут.
   За истину считают всё,
   Что ни прочтут в ИСТОЧНИКЕ.
   А что подделан он - того
   Понять им не дано.
   И добрых сотни три уж лет
   Талдычат все одно:
  
   21
   "Ах, Вавилон! Ах, Древний Рим!
   Ах, Византия вместе с ним!
   Ах, Русь! Ах, иго! Ах, Мамай!
   Ах, N-Гирей! Бахчисарай!
   Ах, Кий! Ах, Невский! Ах, Донской!
   Ах, Долгорукий с Калитой!
   Ах, и соборы-храмины,
   Ах, и соборы земские!
   Российские, вселенские,
   Еврейские, ромейские!"
   Про то и монографии!
   Про то статьи научные!
   За то идут им денежки,
   За то и жрут историки
   И крабов, и икру".
  
  
  
  
   22
   "Но ведь, поди, потребуют
   От нас и доказательства?
   Ведь обвинят в безграмотстве
   И дилетантстве тож!
   Ведь скажут - вы в науке той,
   В науке исторической,
   Ни уха вы, ни рыла вы!
   Из пальца высосали вы
   Всю эту лабуду!"
   Хаменко усмехнулся так
   Ехидненько, недобренько,
   И огонек злорадственный
   В глазах его зардел.
   "А мы ответим вот им что:
   Мы скажем - ТО ГИПОТЕЗА!
   Мы скажем что - ВОЗМОЖНО ЛИШЬ,
   НАВЕРНО, - было ТАК!
   Гипотезу ту выдвинуть
   Имеем право полное,
   А коль кому не нравится -
   Давай, опровергай!"
  
   23
   "Не зная астрономии,
   Не зная и статистики,
   Что смогут нам те доказать
   Проклятые историки?
   У них поедет крыша враз,
   Коль прочитают про Шираз,
   Что Новгородской был землей,
   И что Узбек был Калитой.
   А как прочтут, что РУСЬ = ОРДА,
   Начнут икать испуганно;
   Прочтя, что Грозного-царя
   И вовсе как бы не было,
   (Друзей четверка то была:
   Василий, Дмитрий, Симеон,
   Четвертый - марсианский клон),
   Тотчас уйдут на пенсион,
   И пить начнут одеколон".
  
  
  
   24
   "А если не спужаются?
   Где, спросят, доказательства?
   Ведь надо ж знать, что говорить?"
   - Спросил тут Дрюков вдруг.
   "Коль нас уж, вправду, припекут,
   Те наглые историки,
   Мы графики предъявим им,
   Что вычертим в экселе мы,
   И скажем им мы так:
   "Изломанные линии
   Есть графики научные
   Потока династичного
   Всех тех шести эпох.
   А графики позволили
   Нам сделать то открытие,
   Что царские династии -
   Один сплошной повтор.
   Затем чрез астрономию
   Проверили мы графики
   И звезды подтвердили нам
   Их хронолологию".
  
  
  
  
   25
   "Урра, отлично! Зашибись!
   Теперь, историки, держись!
   Нет, надо взять бутылочку
   Еще одну водярочки,
   Да и распить за то".
   "Но, но!! Не кончил я еще!
   Напьетесь, проболтаетесь,
   А сволочи-историки
   Проект нам тормознут!
   Сначала дело завершим,
   А как получим денежки,
   Умоем как историков,
   Тогда-то и гульнем!"
   Хаменко свой стаканчик тут
   Поднял (там оставалося
   Чуть-чуть на самом донышке)
   Да залпом и допил;
   Затем, занюхав килечкой,
   (Не доедать ж последнюю!)
   Продолжил инструктаж:
  
   26
   "В проекте наиглавное -
   Неравным сделать равное,
   И вовсе не совместное
   Найти, как совместить.
   А для того в ряду одном
   С прошедших лет героями,
   Должны стоять мерзавцы все
   И извращенцы тож.
   А праведники добрые
   Пускай все будут - грешники!
   И станут ДУБЛИКАТАМИ
   Друг друга, так сказать.
   И пусть тогда историки
   Дурную чешут голову
   И думают - Кто подлинный?
   А кто - его повтор?
  
  
   27
   Так, со святыми в общий ряд
   И содомитов, и трибад,
   Пап-отравителей, убийц,
   И палачей, и кровопийц,
   Философов, поэтов, нимф,
   И Карфаген (он же - Коринф),
   Преданья ветхой старины,
   С Христом в обнимку - Князя Тьмы,
   Мы поместим. И пусть на смех
   Весь мир подымет дурней тех!
   Чтоб из истории своей
   Не добывали без затей
   Коньяк, икру, и рыбку тож,
   Да и французский макинтош!
   Что в тыщу баксов оценен,
   Иль йен мильончик стоит он.
   У нас же, братия, с утра
   Ни бакса нету, ни евра.
  
   28
   Ох, я увлекся...Виноват!
   Вернемся мы в героев ряд.
   Смешав, разделим по трое
   Их от балды, ребятушки
   И скажем: нам статистика
   Дала такой ответ:
   Во тройке каждой ПОДЛИННЫЙ
   Был лишь один, читатели.
   А двое прочих рядом с ним -
   Его лишь ДУБЛИКАТ.
   Те дубликаты выдумал
   Фальсификатор Скалигер.
   Он с Филаретом водку пил,
   И тыщу рупий получил
   Он на Руси, чтоб доказать:
   Батый был БАТЯ, а не мать.
   Мать был, как ясно нам - МАМАЙ!
   (Валюжный, кильку передай!)
  
   29
   Всё ясно? Ну, прекрасненько!
   Осталось нам последнее
   Проекту ИМЯ ГРОМКОЕ,
   Обозначенье дать.
   Но прежде той истории,
   Что мы порушить вздумали,
   Придумать надо имечко
   Придумать надо, как ее
   Позорней обозвать.
   Пусть будет та ИСТОРИЯ
   Как бы ТРАДИЦИОННАЯ;
   А кратко - традистория;
   Еще короче - ТИ.
   Мол, будто те историки
   (Простите - традисторики)
   Фантазию-традицию
   Наукою зовут.
  
  
  
   30
   А наш проект, ребятушки,
   Мы назовем научненько;
   Мы НОВОЙ ХРОНОЛОГИЕЙ
   Проект наш окрестим;
   И мы - НОВОХРОНОЛОГИ
   (Умнее - НЬЮХРОНОЛОГИ),
   Еще означим кратенько
   Проект наш как НХ.
   Теперь - настало времечко
   Нам сбегать за бутылкою,
   Чтоб выпить за триумф большой
   Науки-хронологии,
   За наш проект НХ.
   Бегом, Валюжный! Быстренько!
   Тащи, пожалуй, гжелочку!
   Не хватит на закусочку??
   Ну, что же делать нам!
   Придется нам без килечки
   Распить ту гжелку-водочку!
   А выпив, закусить ее
   Лишь запахом руки.
  
  
   31
   ЭН-Хисты разбрелись домой.
   А утром и проснулись-то
   Донельзя возбуждённые.
   И в предвкушеньи радостном
   И рыбки, и икры,
   И коньяка французского,
   И монографий пухленьких,
   Да и престижу громкого,
   За дело тут взялись.
   Врубили все компьютеры -
   И застучали клавиши!
   И замигали сканеры,
   И зашуршали принтеры,
   (Бумага терпеливая
   Из них тут полилась),
   И псевдоисторичная
   Дурная информация,
   (Сплошная чушь собачья та)
   Легла на диски жесткие,
   А также на компактные,
   И кратко - на Си-Ди.
  
   32
   А чрез неделек парочку
   Уж вышли из издательства
   Роскошно оформлённые
   Толстенные тома.
   И та сенсационная
   "Наука"-хронология,
   Сверхновая, сверхглупая,
   Сверхдикая, сверхнаглая,
   Товаром шибко рыночным
   Предстала в тот же час.
   Ведь любит любознательный
   Российский обыватель наш
   Любую книжку новую
   (О чем - не важно то),
   Лишь было бы скандальнее,
   Лишь оппозиционнее,
   Лишь бы сенсационнее,
   Да и наглее тож.
  
  
  
  
   ЧастьII.
   ТРИУМФ И ТРАГЕДИЯ
   33
   В те годы-дни веселые
   В одном столичном ВУЗе-то
   В престижной Академии
   С названьем ВГДА
   (В Российской Государственной
   Доходовой) - трудился там
   Один историк опытный
   На кафедре большой.
   Свои читал он лекции,
   Свои он вел занятия,
   И даже и пособия
   Он иногда писал.
   Любил свою науку он;
   Науку ту, историю,
   Как мог, пропагандировал,
   И делу просвещения
   И образованья высшего
   По мере сил служил.
  
   34
   Студентам имя-отчество
   Его запоминалося
   Уж с первого занятия,
   Уж с первого лишь дня.
   Он был Вадим Вадимович,
   Якимов по фамилии.
   (Нет, дело не в фамилии,
   Не в имени его);
   Он хоть разумно-строгим был,
   Но все же и не вредничал,
   И никому не пакостил,
   И не тиранил тож
   Он даже тех студентиков,
   Которые к учебе-то
   С прохладцей относилися,
   Учились кое-как.
  
   35
   В той самой Академии
   Доходовой, работая
   До вечера до позднего,
   Он редко заходил
   Во магазины книжные
   И не всегда новинки все
   (Уж сколь всего печатают!)
   Заметить успевал.
   Но раз Вадим Вадимович,
   Зайдя на книжну ярмарку,
   Такое увидал:
   Кипит, бурлит толпа людей,
   И на прилавок пялится,
   Как будто чудо дивное
   В том месте продают.
  
   36
   Из любопытства чистого
Сквозь ту толпу протиснувшись,
   Глядит Якимов, и своим
   Не верит он глазам:
   Стоят тома роскошные
   Во переплете с супером,
   Рекламный щит-громадина
   Над полками висит;
   Какой-то тип напудренный
   (И пола непонятного),
   Надсаживаясь, громко так,
   Визжит и верещит:
  
   37
   "Спешите, покупатели!
   Не проходите мимо вы!
   Наука вся, история
   С-о-с-р-е-д-о-т-о-ч-е-н-а
   В той новой хронологии!
   А старая история -
   То лишь сплошной обман один,
   Подделка лишь одна.
   Спешите, покупайте вы!
   И денег не жалейте вы!
   Впервые правда прошлого
   Здесь честно названа!
   Спешите, покупатели!
   Товар-то ведь кончается!
   А ну как не успеете?
   Мадам, прошу сюда!"
  
   38
   И из толпы тут выбежал
   Второй такой напудренный,
   И ну товар расхваливать,
   И ну тут верещать,
   Что мол, всю ночь читал взахлеб
   Ту нову хронологию,
   И так увлекся - стал дружка,
   Что рядом, отвергать.
   "Хаменко - гений! Патриот!
   Кто его срочно не прочтет,
   Тот никогда и не поймет
   Историю страны.
   Всего за двести-то рублей
   Вы приобщитесь без затей
   К всемирной мудрости, и тем
   Вы станете умны!"
  
  
   39
   Мы пощадим читателя;
   Не станем мы рассказывать,
   Что наш Якимов чувствовал,
   Пока всё то читал;
   Раз десять бросить он хотел
   Галиматью ту жуткую,
   Но каждый раз он вновь себя
   Продолжить заставлял.
   Не раз от смеха горького
   Со стула чуть не падал он;
   Не раз в виске он пальцем так
   Отчаянно вертел;
   Но все ж к утру все те тома,
   Про те века "фальшивые",
   Про ДУБЛИКАТОВ-двойников
   Осилил, одолел.
  
  
   40
   Идет Якимов поутру,
   Шатаясь от бессонницы.
   От возмущенья сам с собой
   Он диалог ведет:
   "Нет, ты подумай, что они
   В томах сих наворочали:
   Владимир­-Красно Солнышко
   Узбеком-ханом стал.
   А Рюрик - тот стал ЮРИКОМ,
   (И одновременно - Гюргием
   Что означает - Жорою),
   Построившим Москву.
   Помимо тех, был - ХИДЖРОЮ!!
   Иль по другому - ГЕДЖРОЮ
   Тот Рюрик, он к тому же ведь
   И Мекку основал!!
  
  
   41
   Сам Александр Филиппович,
   Который Македонским был -
   Он Тамерлан теперь уже,
   Ну, и Мехмет Второй.
   К тому ж все трое - русские!
   Дебора же библейская
   Предстала враз француженкой.
   Деборой уж не кличется,
   А стала Жанной д,Арк.
   Да что там Рюрик! Чинхис-хан
   - Он Ярославом Мудрым был!
   (Вот почему соскоблены
   Все надписи с гробницы-то;
   Чтоб мы не догадалися,
   Кто там внутри лежит).
   Ахилл - наш, русский!! Каково?
   Ведь он - противник... Франции!
   А-ХИЛЛ... А-ГАЛЛ!! И все дела!
   Доказано вполне,
   Ведь Троя-то во Франции,
   И город тот - ТРУА.
   Вот ведь - триумф невежества!
   И хамства торжество!
  
   42
   А кем же стал силач Самсон,
   Что филистимлян-варваров
   Крушил ослиной челюстью?
   Он стал аж даже...земщиной!!
   С опричниной боролася
   Она в веку шестнадцатом,
   Когда Иван Васильевич,
   Что Грозный по прозванию,
   (Которых было четверо),
   Опричнину создал!
   Ведь филистимлян - тыщи три?
   Три те же ровно тысячи
   Убиты в Новегороде
   Опричниками враз!
   Вот нам и доказательство,
   что тот Самсон был ЗЕМЩИНА.
   А мы - мы, "традисторики",
   Не ведаем о том!"
  
   43
   И до работы лишь дойдя,
   У самой Академии,
   У самых у ворот ее,
   У самой ВГДА,
   Вдруг осенился мыслию
   Тот наш Вадим Вадимович
   Что вся судьба его теперь
   П-р-е-д-о-п-р-е-д-е-л-е-н-а:
   Нельзя душе ведь вытерпеть;
   Нельзя и сердцу вынести,
   Нельзя смириться разуму
   Со всей галиматьей,
   Что те новохронологи
   В сих книжках наворочали,
   Что в толстых тех томах своих
   Зловредно наплели.
  
  
  
  
   44
   И понял тут Якимов наш:
   Ему судьба готовила
   Путь славный, имя громкое
   Истории заступника,
   Проклятья и пинки
   От всех новохронологов.
   А от коллег-соратников
   Его ждали лишь шуточки,
   Насмешки, обвинения
   В том, что он - Дон Кихот.
   Что ветряные мельницы
   Воспринимает так же он,
   И что за правду борется
   Нелепо, как тот Дон.
  
   45
   Работу лишь окончивши,
   До дома лишь доехавши,
   И макинтош не скинувши
   К компьютеру он кинулся
   И ИНТЕРНЕТ врубил;
   В тех книжках ведь указаны
   Все сайты, адресочки все,
   Где те новохронологи
   Свою галиматью
   Вовсю пропагандируют,
   Вовсю и рекламируют,
   Вербуют и сторонников,
   Вербуют всех подряд.
   Пинают всех историков,
   Пинают археологов,
   Пинают всех не-"хроников"
   Всех тех, кто "крабов кушает",
   Всех тех, кто "пьет коньяк".
  
  
   46
   Включил, всмотрелся - Боже мой!
   Каких здесь только не было
   Поклонников науки той
   С названием НХ!
   А имена! А прозвища!
   (Те, что зовут там НИКами)
   Как и НХ та, яркие,
   Причудливые тож:
   Один зовется "Тистом" там,
   Другому "Гисссссся" имечко,
   Там был "Даюк", там был "Асман",
   И даже был "Де-те".
   "Хронолом" кто-то кличется,
   Зовется кто-то "Ряшею"
   "Айгур","Раджер","Партвейн", "Ы-е",
   "Зе-зе", "Му-у", "Бе-зе", "Ве-ве",
   (Не разболеться б голове!)
   Ну, а придумавший себе
   "Из лужи в графы" имечко,
   Тот переплюнул всех.
   47
   И эта вся компания
   Жужжит с утра до вечера,
   Хваля ньюхронологию,
   Хаменку и друзей его
   Подняв на пьедестал;
   А "ТИшников" - историков,
   Проклятых традисториков,
   Шпыняют прям без устали,
   Как злых фальсификаторов,
   Как Скалигера прихвостней,
   И как дебилов тож.
   А заправляет сборищем
   Тех разношерстных "критиков"
   Сам Святослав Аркадьевич,
   Авторитет-эксперт.
  
   48
   Подумал тут Якимов наш:
   "Да, с ними не соскучишься.
   Под стать науке имечки,
   Видать, и люди тож.
   Но ведь, наверное, средь них
   Есть те, кто заблуждается;
   Есть те, кто ошибается;
   Безумными идеями
   Кто просто увлечен;
   А кто из любопытства лишь
   Во тот забрел бедлам.
   Моя задача - ох, сложна;
   Вовек не переубедить
   Хронолов и Даюков мне;
   Но кто с нормальной головой -
   Тем надобно помочь".
  
   49
   И ринулся Якимов наш,
   Как Дон Кихот на мельницу;
   Немедля собеседников
   Заочных всех, невидимых
   К беседе пригласил;
   И начал он им вдумчиво,
   Спокойно и уверенно
   Рассказывать про истины
   Науки исторической.
   Про всё-всё-всё сказал:
   Про источниковеденье,
   Про историографию,
   Про всё то, как историки,
   Историки нормальные,
   Работать-то должны.
  
   50
   Чего он не наслышался
   В ответ от ньюхронологов!
   Каких обидных прозвищ он
   От них не получил!
   И ТИшник он, и бездарь он,
   И хам он, и тупица он,
   И пробка-традисторик он,
   Ну, и еще такое, что
   Ни вслух произнести нельзя,
   Нельзя и написать.
   Но всё же понемножечку,
   Средь голосов ругательных
   И средь проклятий матерных,
   Иное тут пошло:
  
   51
   Отдельные участники
   Того ньюхроносборища
   Легонько призадумались;
   Вопросы с подковыркою
   "Ученым"-ньюхронологам
   Вдруг задавать затеяли.
   Видать - до них дошло:
   Не профессиональная
   Та писанина глупая,
   Ведь ни на чем не зиждется,
   Ничем не доказуется.
   А звезды с математикой -
   Прикрытие одно.
  
   52
   И стали вдруг редеть ряды
   Друзей, ну и поклонников
   Той новой хронологии,
   "Науки" той, НХ.
   Видать, поднадоело им
   Читать про Русь (что есть Орда),
   Про Скалигера-жулика,
   И про Дебору-Жанну д,Арк
   И про А - Хилла тож.
   Стоят тома на полочках,
   Во книжных магазинах всех.
   Но не толпятся толпы там
   Восторженных поклонников.
   Уж мало покупателей;
   Уж не клюют на суперы,
   У кассы не толкаются
   Дурные почитатели
   Всей той галиматьи.
   И типы те, рекламщики,
   (Что пола непонятного)
   Уже не верещат.
  
   53
   Что делать ньюхронологам?
   Встречаться надо срочно им!
   И обсуждать проблемы те,
   Что им Вадим Вадимович,
   Якимов тот, создал.
   Ну, собрались; как принято,
   За поллитровкой сбегали,
   И жаловаться начали
   На тяжкую судьбу.
   "Что ж ты, Хаменко Толенька,
   Наш дорогой начальничек,
   Втравил нас в дело темное?
   А денег - нет как нет!
   Лишь сам ты, Тимофеевич,
   На "Волге" новой ездишь-то!".
   "А у меня десяточки
   Аж даже нету на метро.
   Уж должен и провайдеру",
   - Валюжный заявил.
  
   54
   "Ша! Живо все замолкните!"
   - Хаменко грозно выкрикнул.
   "Мне больше вас положено
   Из прибыли-то всей.
   А что дела идут не так -
   Причину надо выяснить;
   Якимов ли виновен тут,
   Вражина-традисторик наш,
   Иль может, есть ошибочка
   В расчетах и гипотезах,
   В трактовке хронологии,
   Всех тех шести эпох.
   О том спросить у Кетлера
   Нам надо быстро, срочненько.
   И что нам делать с традиком,
   И что с самим проектиком,
   Он враз подскажет нам"
  
   55
   "Ну что ж, раз так - поехали
   Мы к Кетлеру, Аркадьичу!"
   - Сказали хором шестеро.
   "Из нас ведь самый умный он".
   Приехали, поведали
   Как было все задумано,
   И как все то исполнено,
   Ну, словом, про триумф.
   Затем - о всём трагическом,
   О всех проблемах-трудностях,
   Что традисторик им принес,
   (Какой-то там Вадимович
   Нахально придирается,
   В науке слово новое
   Изгадить норовит!)
   Ну, прям-таки - трагедия!
   А в нашей хронологии
   Нет ли какой ошибочки? -
   Осведомились вежливо.
   Забуксовал проект!
  
  
   56
   Подумав, им ответствовал
   Тот Святослав Аркадьевич:
   "Сначала вам ребятушки,
   Эрцеле ихь про фелер ваш,
   А ваша-то ля фот,
   В том состоит, что НЕТ НУЛЯ
   У вашей хронологии,
   У вас нет точки реперной,
   С которой все пошло.
   Нуль абсолютный должен быть
   Во всем, во всем, родимые!
   Ведь даже в физике его
   Лорд Кельвин изобрел".
   "Так что же, снова счет вести
   От сотворенья мира нам?
   Так пишут традисторики"
   - Сказал Валюжный злобно так.
   А Лягушинский фигушку
   Из трех перстов сложил.
  
  
   57
   "О, думмер менш! О, имбецил!
   Зачем от сотворенья-то?
   Я, как историк-техноген,
   Иное предложу.
   Е-с-т-е-с-т-в-е-н-н-о-н-а-у-ч-н-о-ю
   Должна быть грань начальная!
   И к точке реперной вот как
   Я всех вас подведу:
   Примерно в тысячном году
   Иль чуть того поболее,
   На небе взорвалась звезда
   Сверхяркая, сверхновая.
   Полгода посветила всем,
   Ну, а затем без жалости
   По небу эдак расползлась
   Вдруг Крабовой туманностью".
  
   58
   "Да, крабов мы аж до сих пор
   Себе не позволяем ведь",
   - Сказал Уховский жалобно.
   "А энти жрут и жрут".
   "Мон дьё! Мейн готт! При чем они?
   Туманность!! Крабовидная!!
   Читали вы в Писании,
   Что в день Христа рождения
   Над Вифлеемом звездочка
   Внезапно вдруг зажглась?
   Так то и есть - Сверхновая!
   Вот вам и датировочка
   Христова-то рождения!
   Вот вам и абсолютный нуль!
   Вот вам и репер тот!
   Как мне все то открылося,
   С тех пор причастным сделался
   Я к тем старрАм, друзья"
  
  
   59
   "Ох поняли! Спасибочки!
   Писали уже сами мы:
   Исус Христос был папою
   В том самом-то столетии
   Сначала Гильдебрандом был,
   Затем, прозвавшись Гришею,
   Работал римским папою
   Под нумером седьмым.
   Затем он эмигрировал,
   Уехал он во Францию,
   Женившись, там детей родил.
   И первый сын его
   Был назван Меровеем им.
   Тот Меровей Исусович
   Открыл собой династию
   Французских королей".
  
   60
   "Ну, а вот Меровея вы,
   Пожалуй, и не трогайте.
   Зачем вам хлеб чужой-то красть?
   Идея-то французская!
   И вам зачем она?
   Свои ведь есть во Франции
   Такие же ньюхроники;
   Умеют чище вашего
   Науку извращать.
   Еще, поди, обидятся,
   Что их идею свистнули
   Российские ньюхроники;
   Еще и иск вчинят.
  
   61
   Мне лучше покажите вы,
   Какую синусоиду
   Моею точкой реперной
   Хотите вы снабдить".
   Тут Лягушинский с гордостью
   Рулон бумаги ватманской
   Длиной в три метра добреньких
   Пред ним и развернул.
   Зеленой яркой краскою
   На ней та синусоида
   Начертана была.
   И в дугах тех, извилинах,
   Написаны во множестве
   И годы, и столетия,
   И кучей - имена.
   А почитай, над каждым-то
   Чернело краской черною
   Холодное, зловещее
   Словечко "ДУБЛИКАТ".
  
  
   62
   "Зелененько, красивенько,
   Ну и вполне научненько!
   Еще я посоветую,
   Почаще обращайтеся
   Вы к термодинамическим
   Приемам, так сказать!
   Не поняли? Бумажки те,
   Которые все традики
   Считают за ИСТОЧНИКИ,
   Фальшивыми назвать
   Помогут вам лишь доводы
   Моей термодинамики!
   Бумага та, ребятушки,
   Ведь термодинамически
   Она неравновесная;
   И напрочь вся истлеть должна
   За тысячу-то лет.
   И если кто-то вам когда
   Покажет летописный лист,
   Кричите: "То фальшивочка!
   Ей сотня лет всего!"
   Ну, вроде бы я все сказал.
   Что там у вас еще?"
  
  
  
   63
   "Осталося последнее:
   Скажи-ка нам, учитель наш,
   Наш Святослав Аркадьевич,
   Что делать нам с Якимовым?
   (Достал, проклятый, нас!)
   С ученым традисториком,
   С ним, с толстопузым критиком,
   Что ест лишь рыбку красную
   И пьет один коньяк?
   Да не простой, а марочный!
   И крабами с икорочкой
   Закусывает аспид сей
   N- звездное питье!
   Нет, почитай, послушай ты,
   Что в ИНТЕРНЕТЕ пишет он.
   Гляди - один из постингов,
   То есть ответ-послание
   Другому традисторику,
   Такому же хмырю".
  
  
   64
   "Нет, только не подумай, что
   Вступаюсь за цензуру я";
   (Все то - слова Якимова).
   "Коль так кому не терпится -
   Пусть пишут, пусть плетут.
   С ума пусть сходят, как хотят!
   Пусть даже изгаляются,
   Что Цезарь был сардиною
   в консервной плоской баночке;
   Рамзес - тот пепси-колу пил
   из самовара тульского,
   (И тот напиток заказал
   Себе чрез ИНТЕРНЕТ);
   А Филарет - запчастью был
   От бра иль телевизора.
   А ту запчасть от Рюрика
   Дебора родила.
  
   65
   Но пусть всё это издают
   За собственные денежки;
   (Есть подозренье у меня,
   Что спонсоры солидные
   Ту чушь антинаучную
   Оплачивают им).
   И пусть проходит по шкале
   Книг глупо-фантастических
   (Но не научных, как сейчас!)
   Вся эта чехарда.
   Нет, не могу понять того,
   Зачем считать наукою
   То, что наукой никогда
   Не было и не станется;
   И почему никто из тех,
   Из самых уважаемых
   Историков, за честь своей
   Науки-то не вступится?
   Чего сидим и ждем?"
  
   66
   "А мы чего сидим и ждем?
   Пока свое исполнит он?
   Пока сзовет-сокличет он
   Всех гадов-традисториков,
   Ф-а-л-ь-с-и-ф-и-к-а-т-о-р-о-в?
   Ведь враз проект нам тормознут!
   И так уже не платят нам;
   Лишь мафия издателей
   Деньгу гребет лопатою,
   За наш проект НХ.
   А дурни-традисторики
   Как пили, так и пьют коньяк,
   Икру так и едят;
   Видать, Якимов тот, пока
   Нас всех не ухайдакает,
   Ни в жисть не успокоится!
   Так подскажи нам, как же быть
   С тем традисториком?"
  
   67
   Тут Кетлер, поразмысливши,
   В манере завсегдашней им
   Туманно, осторожненько
   Решенье предложил:
   "Сказать по-русски трудно сё;
   Сэтам поссибль, родимые.
   Дас ист унмёглих, детушки,
   Итс импосибыл, милые.
   И я скажу Вам ТАК,
   Что дураку неясненько
   В итоге-то останется,
   А умный - догадается!
   Ведь сапиенти - сат.
   Альзо, того Якимова
   Ман мус тот шлаген, детушки
   Его...того...кранты...чик-чик.
   Лазымдыр жлдюрмэк.
   Дошло до вас, ньюхроники?
   Его...хи маст би килд!"
  
  
   68
   "Кильк? Сколько кильк уж съели мы?
   Сыты по горло самое
   Мы килькой той паршивою"
   - Сказал Уховский сумрачно.
   "А энти жрут икру!"
   "Да мы и не дурны ничуть!"
   - Вскричали ньюхронологи.
   "Отлично мы все поняли;
   Ведь КИЛЛЕР - слово русское,
   Десятка два уж лет!
   Но как же быть нам с Кодексом?
   С тем самым, что нам чтить велел
   Герой литературный наш
   Остап, стал-быть БендИр?
   Ведь мы не уголовники,
   А лишь борцы за равенство
   В науке исторической,
   За крабов, рыбку красную
   За право на коньяк!"
  
   69
   "Мон дьё! Мейн готт, дубинушки!
   Христос спаси, кретинушки!
   Аллах акбар, безумные!
   Пошто вы заподозрили
   Во уголовщинИ
   Меня, самсго Кетлера,
   Советы вам дающего,
   Вас разуму учащего
   И хойте и всегда?
   Ничуть не догадались вы...
   А я не то советовал.
   Похитить осторожненько
   Его я предлагал.
  
  
   70
   А что с ним дальше делать-то
   Решайте уже сами вы.
   Чик-чик! Пиф-паф! Буль-буль! Пыр-пыр!
   Ну что, дошло теперь?
   Нет, не пошло на пользу вам
   Занятие историей.
   Ведь вся она заполнена
   Примерами того,
   Как люди все великие
   Всех тех, кто им мешал когда,
   Каким-то хитрым способом
   Чик-чик! Пиф-паф! И всё!"
  
   71
   "Ох, поняли! Спасибочки!
   Но все равно нам боязно.
   А ну как всех нас вычислят?
   Расследуют, найдут?
   Ведь во Сибири холодно.
   Там кормят лишь баландою,
   И водки вовсе нету там,
   А лишь один чифир!
   И как его похитить-то,
   Вражину-традисторика
   Так, чтобы подозрения
   В наш адрес, обвинения,
   Откинуть, отвести?"
   "А вы у академии
   Доходовой, где аспид тот
   Свои читает лекции,
   Исполните сие!
  
   72
   В той самой академии,
   (Где оный критик трудится,
   В гуманитарной кафедре)
   В самой Вэ-Гэ-Дэ-А,
   Немало обучается
   Студентов с юга Родины,
   С Кавказских гор приехавших,
   Горячих и крутых.
   Учиться не горазды те
   Студенты с юга Родины,
   Но двоек-незачетиков
   Не любят ужас как!
   А тот Якимов чокнутый,
   Тот ТИшник-то, Вадимович,
   По собственной по глупости
   Им понаставил неудов,
   И незачетов тож.
  
   73
   Ох, невзлюбили враз его
   Студенты те кавказские!
   Придурка-традисторика
   Терпеть не могут - жуть!
   Теперь ломают голову
   Над местью изощренною,
   Как пакость традисторику
   Какую сотворить.
   И лишь его похитите -
   На них-то и подумают
   И все менты московские,
   И следователя.
   И так себя избавите
   Вы от ареста-следствия!
   А дурня-традисторика -
   Фью-ить!...Понятно вам?".
  
  
  
   Часть III
   ПРЕСТУПЛЕНИЕ И НАКАЗАНИЕ
  
   74
   В один да распрекрасный день
   (Уж было близко к вечеру),
   Историк наш, Якимов тот,
   С работы уходил;
   С коллегами, студентами
   Он попрощался вежливо
   И двинулся к воротам он
   Той самой Академии
   Доходовой, в которой он
   Доцентом, знамо, был.
   Из проходной лишь вышел он,
   Как сзади - хоп! - мешок ему
   На голову накинули,
   Веревкою опутали,
   Подняли, понесли.
   В багажник "Волги" грубо так
   Как тюк какой, забросили.
   И понеслась та "Волга" вдаль
   Во область, прочь из города,
   Во область во московскую,
   Неведомо куда.
  
  
  
  
  
  
   75
   В багажнике том тесненько,
   Темно и неудобненько,
   В боках весьма болезненно
   Лежалося ему,
   Вадиму-то Вадимычу,
   Историку наивному,
   Истории защитнику
   Борцу за честь её.
   Дышать там было трудненько
   От вони-то бензиновой.
   И от мешка на голове,
   И от веревки тож,
   (Которою от головы его
   До самых ног опутали
   Злодеи-ньюхронологи.)
   Что ждет теперь его?
  
  
   76
   Но, как ни странно, наш герой
   Лежал весьма спокойненько.
   Свою он ситуацию
   Неспешно осмыслял.
   (Он был, сказать вам надобно,
   Не робкого десятка-то.
   Он в разных приключениях
   За жизнь свою богатую,
   И опытом обширную,
   Участвовал, бывал.
   К тому же по характеру,
   По складу по душевному
   (В хорошем смысле) он - слегка
   Авантюристом был.
  
   77
   И первое, что понял он,
   В своей той ситуации,
   Что надо ему вычислить,
   Понять и угадать,
   Кто мог его похитить-то,
   С какими, значит, целями.
   Ну, и какой судьбы ему
   Теперь уж надо ждать.
   О том весьма недолго он
   Лежа во тьме, раздумывал.
   В багажнике той "Волги" ведь
   Отлично слышно всё,
   О чем в салоне сидючи,
   О чем в машине едучи,
   Болтают похитители,
   Не ведая о том.
  
   78
   И слышит вдруг Якимов тот
   Вадим-то наш Вадимович
   Ведут те похитители
   Престранный разговор:
   "А говорили, толстопуз,
   А говорили, что тяжел,
   Ведь жрет лишь рыбку красную,
   И крабов, и икру.
   А он - напротив, легонький,
   Не то, чтоб очень худенький.
   Но в целом нетипичный он,
   Тот традисторик наш".
   "Эй вы, фонтан заткните-то!"
   Старшой на них прикрикнул тут.
   Напрасно не теряйте здесь
   Вы время драгоценное,
   А думайте о том,
   Как реперную точечку,
   Что Кетлер присоветовал,
   Нам вставить в хронологию,
   Чтоб ряд хронологический
   По-умному начать".
  
  
   79
   "Ах, вот тут кто! Приветик вам!"
   Якимов сразу понял всё.
   "Так вот - аргументация
   В дискуссии сторонников
   А также и противников
   "Науки" той, НХ!
   Пожалуй, даже весело
   Дискуссия закончится;
   Что б НХисты не придумали
   - Ведь все равно смешно".
   Машину тут подбросило
   На небольшом ухабике.
   И вдруг - веревка лопнула!
   (Которой был опутан он).
   Видать, прогнила вся.
  
  
   80
   Тут наш Вадим Вадимович,
   Освободившись, думал уж
   На волюшку-то вольную
   Вон из машины выпрыгнуть;
   Но слышит тут: "Приехали!
   Тащи его в подвал!"
   Багажник раскрывается,
   И НХисты изумляются:
   "Гляди-ка, развязался ведь,
   Веревку снял совсем!
   Хоть хорошо - не выпрыгнул!
   Но все, дружок. Приехали!
   Теперь не убежишь".
  
   81
   В подвале шибко темненьком
   Швырнув ему под ноженьки
   Гнилую ту веревочку,
   Сказали НХисты так:
   "Привет, Вадим Вадимович!
   Ну, ТИшник, что? Допрыгался?
   Так ты и есть защитничек
   Дурной науки - ТИ?
   Сейчас ты зачирикаешь
   Иначе, чем на Форуме.
   Посмотрим, как сумеешь ты
   Себя здесь защитить;
   Достал ты нас - слов нету как!
   Проект наш опорочил ты,
   Доходов нас лишаешь ты,
   Ну, и престижу тож.
   Сказали люди умные
   Нам правду-матку чистую:
   Таких, как ты, пора чик-чик
   Иль как-нибудь еще.
  
  
   82
   Еще сказал Аркадьевич..."
   "Эй ты, фонтан заткни-ка свой!"
   - Старшой тут говорящего
   По-хамски оборвал.
   - "А ну-ка, без имен, болван!
   Докончу сам я речь твою.
   Якимов, ты приехал. Все!
   Я так тебе скажу, дружок:
   Кранты тебе, каюк!
   Готовься к смерти лютой ты,
   Что сам себе накликал ты;
   Твоя наука - ТИ
   Отныне будет без тебя
   Кончать свой век тихонечко.
   А наша хронология -
   Напротив, жить в веках!
  
  
  
   83
   Ты только не подумай - нет,
   Ведь мы не уголовники,
   А лишь борцы за равенство
   В науке исторической,
   Во праве на...ну...как его...
   Да ну! На что бы не было!
   Мы судьи, а не киллеры.
   Так слушай приговор:
   Последнее желание
   Свое исполнить сможешь ты.
   Умрешь такой ты смертию,
   Какую сам себе ты здесь
   Придумаешь и выберешь.
   А мы исполним то".
  
  
   84
   Ответствовал Якимов им
   Как будто со смирением:
   "Ох ты, судьба-судьбинушка!
   Увы мне, горемычному!
   Печален мой конец!
   Любил всю жизнь историю,
   И с ней и смерть хочу связать
   Ужасную мою.
   Даете ли вы слово мне,
   Что вы мое желание
   Последнее, заветное
   Исполните сейчас?
   Вы сами предложили то;
   Теперь не откажите уж
   В такой кончине, что я сам
   Назначу здесь себе".
  
   85
   Друзья переглянулися;
   Друзья и пошепталися;
   Затем Хаменко, выступив
   На два шага вперед,
   Промолвил с удовольствием:
   "Коль сами предложили то,
   То стало быть, и выполним;
   Любую казнь, что выберешь,
   Исполним мы сейчас".
   Да, да, исполним тотчас же!"
   - тут подтвердил Валюжный тож.
   "Исполним без сомнения!"
   - сказал Уховский радостно.
   А Лягушинский, рученьки
   Садистски потираючи,
   Поближе подошел.
  
  
   86
   "Хочу я умереть, друзья",
   - Сказал Якимов грустно так,
   - "Лишь смертью исторической.
   И об одном прошу:
   Назначьте вот какую казнь:
   Ту, что была в реальности;
   Ту, что была в истории;
   Которой раньше кто-нибудь
   Когда-то был казнен.
   А коль такой не сыщете,
   То казнь и не исполнится,
   Ваш приговор отменится,
   И тотчас на свободу вы
   Отпустите меня".
  
   87
   "Совсем рехнулся, видимо,
   Наш традик с перепугу-то"
   - Сказал Валюжный злобно так.
   "Скорей всего, он попросту
   Всего лишь мазохист".
   - Хаменко отпарировал.
   - "Да как же так - не сыщем мы?
   Мы тоже, чай, историки,
   Не хуже, чем вы, традики.
   И как Спасителя, тебя
   Решили мы распять.
   Сейчас сколотим крестик мы;
   К нему и ручки-ноженьки
   Твои мы приколотим враз.
   А ну, Валюжный, быстренько!
   Где гвозди, молоток?"
  
  
   88
   Тут наш Якимов радостно
   И даже торжествующе
   Сказал: "Друзья-приятели!
   Никак забыли вы?
   Христос работал папою
   Под именем Григория
   В одиннадцатом веке-то;
   И сам собой скончался он
   В преклонных-то летах.
   Коль смерть такую выбрали
   Вы для меня, ньюхроники,
   Так я пошел домой к себе.
   Привет, мои друзья!"
  
  
   89
   Друзья тут поперхнулися;
   С досады посинели аж.
   Уховский злобно прошипел:
   "И здесь нас обошел!
   И здесь ведь издевается
   Над нами традисторик сей!
   Касаемо распятия,
   То ведь была лишь шуточка,
   Не правда ли, наш шеф?
   А мы тебя не так казним.
   Тебя живьем зажарим мы
   Как инквизиция, тебя
   Мы на костре живьем спалим.
   Как грешнику-еретику тебе
   Устроим казнь мы лютую,
   То есть автодафе".
  
   90
   "А грешнику-еретику
   Пред смертью полагалося
   Смиренно так покаяться,
   Молитву прочитать"
   - сказал Якимов кротко так.
   "Ну что ж, молись, раз хочется!
   А мы пока за спичками,
   И также за дровишками
   В лесок ближайший сбегаем.
   Так что ж ты? Начинай!"
   Якимов усмехается
   Аж даже пуще прежнего:
   "ЛАТИНСКОЮ МОЛИТВОЮ
   Мне каяться должно!
   А ведь латынь - ПРИДУМАНА
   В столетьи во семнадцатом;
   Коль раньше ее не было -
   Где ж тут автодафе!
   Придумка то, ребятушки!
   Ф-а-л-ь-с-и-ф-и-к-а-ц-и-я!"
  
  
   91
   Тут все новохронологи
   От бешеной от ярости
   Чуть даже не полопались.
   "Все! Поняли тебя!
   Хитер ты, традисторик наш!
   Но все же мы хитрей тебя.
   Одно ты не учел:
   Нет в наших сочинениях
   Ни слова про Японию.
   И мы тебя, нахальный наш,
   ПОСАДИМ НА БАМБУК!
   Так делали в Японии;
   Бамбуковое семечко
   Из-под тебя проросши, враз,
   Всего-то и проткнет!
   А ну-ка, возрази-ка нам,
   Что казнь сия - придумана?
   Что не было ее?"
  
   92
   Якимов тут от смеха чуть
   Едва не задохнулся сам;
   "Да где ж, друзья-приятели,
   Бамбук тот самый сыщете
   Вы в нашем Подмосковии?
   Придется вместе вам со мной
   Лететь во ту Японию;
   И цель поездки той, друзья,
   В посольстве указать!
   Бегом, Валюжный, быстренько!
   Сгоняй, дружок, за визами!
   А там уж в путь и тронемся,
   В Японию, друзья!"
  
  
   93
   Унылые ньюхроники
   Совсем упали духом тут;
   Хаменко грустно вымолвил:
   "Какую казнь ни выдумай -
   Найдет, что возразить,
   Сей наглый традисторик наш.
   Неужто не придумаем?
   Неужто оконфузимся?
   Нельзя ведь слово данное
   Назад-то забирать!
   Живее, гады, думайте!
   Не то...меня вы знаете!
   А ты, молчальник, что стоишь?"
   (Последние слова свои
   сказал он Лягушинскому,
   Молчавшему всегда)
  
   94
   Тут Лягушинский молча так
   Поднял с земли веревочку,
   Да и себе на шеечку
   Легонько намотал;
   Ну, а затем другой конец
   Той самой-то веревочки
   Он эдак кверху вытянул.
   "Ура! Ура!! Уррааа!!!"
   Вскричали ньюхронологи.
   "Всё! Поняли тебя!
   Якимов, не придумаешь
   Теперь ты слова умного!
   Готовься, друг, к повешенью!
   Повесим мы тебя!"
  
   95
   "Да мне и не придется ведь
   Тут ни к чему готовиться.
   И мне ТЕРМОДИНАМИКА
Поможет, подсобит.
   Сия, друзья, веревочка -
   Ведь термодинамически
   Она НЕРАВНОВЕСНАЯ,
   Прогнила вся она.
   И лишь меня повесите -
   Веревка и не выдержит,
   Порвется пополам!
   Ну, где тут перекладина?
   Давай, друзья, попробуем!
   А дважды ведь не вешали,
   И отпускали ведь
   Того, кто обрывал ее,
   Веревку, своей тяжестью.
   Ну, что ж, друзья, начнем?
  
  
  
   96
   Стоят, молчат ньюхроники
   Не знают, что ответить им,
   Не знают, что и выдумать!
   А вдруг - опять найдет
   Историк, что ответить им?
   "Да, лучше б традисторию
   Ты лишь одну почитывал!
   А наши сочинения
   Не трогал бы совсем!"
   Сказал Уховский жалобно.
   "Да Бог с ней, с традисторией!
   Я вас друзья, обрадую!"
   - Сказал Якимов тут.
  
  
   97
   "Чем это нас обрадуешь,
   Ты, традик наш увертливый?
   И к казням неподатливый?"
   - Спросили у него.
   "Как, разве не читали вы
   Во всех газетах утренних,
   Что Президенту нашему
   Три дня, как донесли:
   Мол, группа ньюхронологов
   Сумела отыскать-таки
   Идею нашу русскую,
   Идею ту российскую,
   Что нас объединит.
  
  
   98
   Мол, группа ньюхронологов
   В науке исторической
   Сумела слово новое
   Талантливо сказать!
   Страны идеологию
   Теперь мы сформулируем!
   Да и идею русскую
   Идею долгожданную,
   Национальную,
   Теперь запустим в дело мы,
   И чрез нее мы вылезем
   Из кризиса проклятого,
   Что нам всем надоел.
  
   99
   И Президент, услышав то,
   Велел сыскать немедленно
   Всех авторов идеи той,
   Да в Кремль и привести".
   "Что? Что сказал ты...то есть ВЫ?
   Что нас в Кремле заметили?
   Что нашу хронологию
   Сумели оценить?"
   "Да, оценить - оценят-то.
   Но вам ведь не достанется
   Ни славы и ни денежек.
   Украли ту идеечку
   Уже наверняка!
   А не украли - украдут,
   Лишь ваши книги все прочтут.
   Такого не бывало ведь,
   Чтоб нечто не укралося,
   Когда возможность есть.
  
   100
   А вы со мной тут возитесь".
   Услышав то, ньюхроники
   Сказали примирительно:
   "Простите нас, пожалуйста,
   Историк уважаемый
   Вы наш, Вадим Вадимович!
   Ведь Вы, не сомневаемся,
   Наверное, уж поняли:
   Вся та затея с казнями
   Лишь шуткою была".
   Покинули Якимова,
   Гурьбой к машине кинулись,
   И понеслась машина вдаль,
   Из области Московской той,
   Обратно во Москву.
  
   101
   Ох, долго после этого
   Пришлось тому Якимову
   Блуждать впотьмах меж дачами
   В поселке том неведомом,
   Пока не вышел он
   На трассу Ярославскую,
   А может быть - Рублёвскую,
   А может быть - Рязанскую,
   (Во тьме и не поймешь).
   Часа два, голосуючи,
   Пробыл он у обочины,
   - Никто не остановится!
   Но некто все же сжалился,
   И за пятьсот рублей всего
   Доставил до Москвы.
  
  
   102
   А следующим утречком,
   Лишь Президент российский наш
   Приехал в Кремль на службу-то,
   Ему и говорят:
   "Уж два часа на площади
   На Красной, у ворот Кремля,
   Стоит, шумит, ругается
   Компания историков.
   И утверждают, что они
   Нашли ИДЕЮ РУССКУЮ,
   Идею ту, российскую,
   Национальную".
   "Нашли ИДЕЮ РУССКУЮ?"
   - Спросил российский Президент.
   "Ну, неужели - справились?
   Впустить ко мне немедленно
   Всю ту компанию".
  
   103
   Вошли толпой ньюхроники,
   Тихонько поздоровались,
   Стоят, молчат, смущаются,
   Не знают, как начать.
   "Ну что же вы, ученые,
   Меня так застеснялися?
   Я вроде не кусаюся",
   - Им Президент сказал.
   "Ну, с чем пришли - показывай!
   Где там идея русская?"
   Достали ньюхронологи
   Тут до одной все книжечки;
   Раскрыл Хаменко графики
   Да и расчеты тож.
  
  
  
   104
   А Лягушинский с гордостью
   Рулон бумаги ватманской
   Длиной в три метра добреньких
   Пред ним и развернул;
   Зеленой яркой краскою
   На ней та синусоида
   Начертана была.
   И в дугах тех, извилинах,
   Написаны во множестве
   И годы, и столетия,
   И кучей - имена.
   А почитай, над каждым-то
   Чернело краской черною
   Холодное, зловещее
   Словечко "ДУБЛИКАТ".
  
  
  
   105
   Но Президент смотреть не стал
   На даты и на графики.
   Узрев лишь синусоиду,
   Сурово так спросил:
   "Вы шта мне тут подсунули
   Такую загогулину!?
   Ишь, как змея зеленая,
   Аж изогнулась вся!
   Как это нужно понимать?
   Что змий зеленый, стало быть,
   И есть идея русская??
   Есть наша как бы цель?
   Вы хорошо подумали,
   Пред тем, как вам идти сюда?
   Вы что тут накарябали?
   Кто старший? Говори!!"
  
   106
   "Да Вы не так нас поняли..."
   - Сказал Толян испуганно.
   "Вот графики, вот..." "Графики?
   Зигзаги эти? Зубчики?
   Что значат тут они?"
   "Изломанные линии",
   - Сказал Хаменко, весь трясясь,
   "Есть графики научные
   Потока династичного
   Всех тех шести эпох".
   "Потока? Династичного?
   Пожалуй, интересно то!
   Так это всё - династии?
   И в них сидят монархи тут?
   И всех шести эпох?
   А ну-ка, вас проверю я!
   Я сам сочту монархов всех,
   Посмотрим, шесть ли их"
  
  
   107
   И Президент монархов всех
   Тут начал вслух считать.
   "Ну, первый - Ленин, стало быть.
   Второй - тот Сталин. Ясненько!
   Хрущев и Брежнев. Четверо!
   А пятый - Горбачёв.
   Шестой...эээ...да?!...шестой-то КТО?
   Так вот вы шта удумали!
   Змея зачем зеленая
   На графике поганом том
   В шестого упирается,
   На самый верх ползет?
   На шта вы намекаете!?
   И то - идея русская??
   Ну, и нахалы вы!"
  
   108
   "Шестой - один он ПОДЛИННЫЙ..."
   - Сказали хором робко все.
   "А остальные? Дай-ка мне,
   Я сам прочту на графике".
   Тут Президент приблизился
   Вплотную к синусоиде,
   И над змеёй зеленой той
   Прочел он: "ДУБЛИКАТ".
   "Кто?! Горбачёв?? Мой дубликат?!
   Вы что? Совсем уж спятили?
   Да я вас... ньюхреновиков...
   Благодарите Бога вы,
   Что вы пришли не к Сталину,
   Что демократия!"
  
   110
   "Вы нас простите...Мы того..."
   - cказал Валюжный жалобно.
   А Лягушинский рученьки
   Молитвенно сложил.
   "Ведь пьют коньяк проклятые,
   Едят икру и крабов тож".
   Тут Президент смягчился враз.
   - "Вот видите? И крабы есть,
   Есть и икра зернистая.
   Колбаски - сотни три сортов.
   Коньяк, коль хошь - армянский есть,
   А хошь - курвуазьё.
   Заполнены все полочки
   Во всех торговых точках-то.
   И то - плоды реформ!
   А раньше что бывало лишь?
   Да килька только тухлая,
   И водка-коленвал!
  
   111
   Коль даже вам захочется
   Иль устриц там, иль бланманже,
   Так что ж, друзья! Работайте,
   И хоть от пуза ешь!
   Ну, значит так: спрямите-ка
   Вы мне змею зеленую!
   И указует пусть не вверх,
   А в страны иноземные.
   Вон, значит, из страны.
   Не вы, не вы! Спужалися!
   Пусть, став стрелой прямехонькой,
   Не здесь, а где-то вне страны,
   Показывает нам змея сия
   На цель и идеал.
   На ту страну, которую
   В ближайшее-то времечко
   Нам обогнать и превзойти.
   Ну, скажем - США.
   Всё поняли, голубчики?
   Ну - с Богом! По домам!"
  
  
  
   ШОКИРУЮЩИЙ ЭПИЛОГ
  
   112
   Понурые ньюхроники
   Идут-бредут по улице.
   Что с ними-то случилося -
   Никак и не поймут.
   То ль им сушить сухарики,
   То ль им идти в сантехники,
   Иль может, синусоиду
   Быстрее распрямлять?
   "Пошли, ребята, к Кетлеру!"
   - Сказал Хаменко сумрачно.
   "Он самый у нас умненький.
   И нас он вразумит!
   Готовиться ли в зону нам,
   И как же быть с проектом нам?
   Неужли переделывать?
   А как же традистория?
   Что делать нам теперь?"
  
   113
   Пришли друзья к Аркадьичу,
   И рассказали всё, как есть;
   И как везли Якимова,
   И казнью угрожали как,
   И про его слова
   О той национальной-то
   О русской-то идеечке,
   И как в гостях у САМОГО
   Им побывать пришлось.
   Лишь услыхал Аркадьевич
   Про Президента их рассказ,
   То тут же и ответствовал
   Всем шестерым друзьям:
   "Жаль, я не матюгаюся,
   Иначе я вам выдал бы
   Идею ту российскую.
   САМ вам сказал всё правильно.
   А как же тут иначе-то?
   Чего хотелось вам?"
  
   114
   "Нам коньячка хотелось лишь,
   Мы рыбки возжелали лишь,
   Нам крабов бы попробовать,
   Икорки бы пожрать,
   Как подлым традисторикам,
   Как ТИшникам богатеньким,
   Как разным там Якимовым,
   Их в бога-душу мать!
   А славы ведь научной-то
   Да и ученых стИпеней,
   Да и престижу громкого,
   И книг-монографИй
   Нам тоже, блин, хотелося,
   Нам тоже пожелалося.
   Душа к тому стремилася,
   Нет слова, как, сказать
   Под то проект слудили мы
   Про то, пиша, бубнили мы,
   Про то мозги всем пудрили
   Про прошлые века.
  
  
   115
   Так как же быть с проектом-то?
   Ответствуй нам, Аркадьевич.
   Ты самый у нас умненький,
   Языкам обучён.
   Им Кетлер так ответствовал,
   Наш Святослав Аркадьевич:
   "Судьбой того проектика
   Премного удручен.
   Ведь вотр прожэ, ребятушки,
   Ист шон цу энде, милые.
   О гуртарды, о джан верди,
   Эр штарб, Хаменко-френд.
   Исчерпался, окончился,
   Скочурился, скопытился,
   Усоп, растаял, сгинул он.
   Ла морт. жлюм. Зэ энд."
  
  
   116
   Обиделись ребятушки.
   Объяла всех грустинушка,
   Тяжелая кручинушка.
   Повесили кочан.
   "А мы пошто старалися?
   Дурели, изгалялися?
   Трепалися, дурили всех,
   Не спали по ночам?
   Неужли, свет-Аркадьевич,
   ПО-РУССКИ слово доброе,
   Умильное, утешное,
   Не молвишь наконец?
   Наш Кетлер пригорюнился,
   Как и они, скручинился.
   И слово долгожданное
   Он произнес: "П....ц!"
  
  
  
   НРАВОУЧИТЕЛЬНАЯ МОРАЛЬ
  
   117
   Чем нам сию комедию
   (Иль может быть, трагедию?)
   Про новохронологию
   Закончить, завершить?
   Какие утешения,
   И к ним - нравоучения,
   Героям сей истории
   Здесь можно предложить?
  
  
   118
   Якимову, историку,
   Здесь можно посоветовать
   Припомнить из Писания
   Премудрые слова:
   Ох, не мечи ты жемчугом
   Пред свинским стадом бестолку;
   Ведь не поймут, озлобятся,
   И на тебя набросятся,
   И от их злобной ярости
   Спасешься ты едва.
  
  
   119
   Всей ньюхронологической
   Завистливой компании
   Совет еще попроще здесь
   Мы можем преподать:
   Не разевайте, братцы, рты
   На караваи не свои;
   Свое построить не сумев,
   Не следует, придя во гнев,
   Чужое разрушать.
  
  
   120
   А прочим всем читателям
   Запомнить крепко следует:
   Лишь тот - счастливый на Руси,
   Кто делом собственным, своим,
   И в меру собственных же сил
   Ей пользу принесет.
   Историку - история;
   Лишь числа - математику;
   Читать научны лекции
   Должон лишь лекций чтец;
   Шить сапоги - сапожнику!
   Печь пироги - пирожнику!
   Финита ля комедия!
   Комедии - конец.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
Оценка: 2.72*11  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"