Он резко разомкнул веки и дёрнулся. Пот стекал с него ручьями и в лёгких не хватало воздуха. Давненько его не посещали кошмары такого уровня. К нему пришла мысль, что хватит зачитываться в ужасы, описанные на бумаге, но он отлично понимал, что это невозможно. Книги стали неотделимой частью его жизни. Книги ужасов. Он до дыр зачитывался и в Стивена Кинга и Дина Кунца. Не брезговал он и классиками. Говард Филипс, Эдгар Алан По, Брэм Стокер. Он с детства, впитывал в себя все ужасы, которые можно было найти. Книжки, фильмы, игры, истории. Ему было всего семнадцать, а острое зрение было безвозвратно утеряно. Несмотря на то, что его можно было бы считать книжным червём, он был очень общительным и коммуникабельным. Огромное количество знакомых и друзей украшали его жизнь своим присутствием и общением.
Он быстро оделся, оглянул свою комнату. Большой книжный шкаф, заставленный самыми лучшими и уникальными книгами и фильмами ужасов, компьютер, огромный, заваленный учебниками, тетрадями, ручками, карандашами письменный стол.
Кресло украшала огромная гора одежды. Он вышел из своей комнаты и попал в стерильно чистый дом, в котором царил мир и порядок, чего нельзя было сказать о его комнате. Было яркое, воскресное утро и он позвонил друзьям, предложил им встретиться и они чудно провели время. Домой он пришёл лишь к вечеру. Вся семья, включая старшую сестру, которая уже три года с ними не жила, была в сборе. Они устроили воскресный ужин и он, отужинав со всеми, направился прямиком в свою комнату. Его мучило какое - то чувство. Чувство неполноценности. Было такое ощущение, что он что - то пропустил. Что - то необходимо было сделать, но он не мог понять чего. Он так и не нашел себе занятие и решил посетить Морфея пораньше обычного. Следующий день прошёл как обычный будний, школьный день. Он принимал школу как что - то необходимое и уже давно смирился с тем фактом, что надо рано просыпаться и хотя бы изредка делать домашние задания. Но опять его мучило то же самое чувство, что и накануне. Он не находил себе места.
Уже целую неделю он подвергался атакам этого чувства. Сосущее, неприятное липкое ощущение того, что он явно не тем занимается. Наконец он дошёл до компьютера. Он садился за клавиатуру с целью поиграть в игру, но вместо этого он открыл редактор word. Целых пять минут он изучал чистый электронный лист бумаги и, наконец, начал печатать. Три с лишним года просиживания на чатах принесли ему пользу, и он начал излагать свои мысли на электронной бумаге с всё нарастающей скоростью. Поначалу он писал то, что было задумано ранее, но со времен он осознал, что потерял над собой контроль. Им двигало только лишь вдохновение, и сюжет принимал немыслимые повороты и преподносил сюрпризы для него самого. Он не имел малейшего представления, что может ждать главную героиню за поворотом, и ему это понравилось. Ему понравилась власть над тем миром, который он описывал. Он отошёл от компьютера с первыми признаками переутомления. Голова потихоньку начинала болеть и он, не забыв отпечатать то, что было им написано, прилёг. Он принялся за чтение листков формата А4. В них была описана жизнь маленькой девочки, которая видела страшных чудовищ. В его рассказе девочка была десяти лет, и ей никто не верил. Её папа смеялся над ней, а мама лишь только улыбалась и гладила ей по голове. Чем больше она рассказывала про мерзких, скользких, мохнатых, страшных чудовищах, тем чаще они её навещали. И вот в один прекрасный день монстры добрались до девочки, и родители нашли свою дочку растерзанной в собственной комнате. Но рассказ Виктора не кончался смертью девочки. Он читал дальше и удивлялся самому себе. Он продолжал писать про монстров. К нему стало доходить то, что герои его романа отнюдь не являлись всякие там маленькие девочки, а ужасные, могущественные существа, которые держали мир в своих железных когтях. Он ещё никогда не читал такое реалистичное и правдоподобное описание существ, которым не было место в реальном мире.
На следующий день его посетило то же чувство и он, не думая ни о чём, двинулся прямиком к компьютеру. Снова печатанье на бешеной скорости и снова удивление. Он уже описывал мир с точки зрения монстров. Он описывал мир от глаз кровожадных, но хитрых и высокоинтеллектуальных, инопланетных существ, которые получали истинное моральное и физическое удовольствие от человеческого страха. Они впитывали в себя страхи своей жертвы и, насытившись, терзали их своими когтями и зубами. Он показывал изнанку мира. Мир с точки зрения существ, для которых кроме питания и удовольствия ничего не существовало. С точки зрения существ, которые не чувствовали ни любви, ни даже страха. Только радость, предвкушение новой смерти и ненависть, но привязанность друг к другу. Мир приобретал совсем иные очертания, и это уже была не та реальность, в которой он обитал. Жестокие игры и конкуренция правили этой реальностью. Существа делились на кланы и семейства и устраивали грандиозные бои на улицах его собственного города. Для жителей этого мира убийства и расчленения своих жертв было обыденным удовольствием. Люди не видели их, если монстры сами того не хотели. С каждым днём сражения между кланами становились всё жёстче и кровожаднее. Он создавал мир, в котором очень сложно выжить. Мир, в котором убийство было ради потехи. Он создавал мир, похожий на наш. Виктор устал печатать. Он встал и решил выйти погулять. На улице было уже тепло, и он не одел куртки. Чистый весенний воздух пробил его лёгкие как пламенная стрела, и он улыбнулся. Он обожал весну. Всё цвело и благоухало. Он не стал никому звонить, в данный момент ему было необходимо одиночество. Он гулял по улицам и наслаждался погодой, но задержав внимание на луже он вздрогнул. В огромной луже было разлито машинное масло, и разноцветные линии создавали странные узоры. Он видел там одного из детально описанных им монстров. По спине как стадо муравьёв пробежали мурашки, и он поспешил отойти от лужи. Он, возвращаясь домой, ругал себя за наивность и трусость. Неужели он испугался своего воображения. Его опять мучило это чувство. Вдохновение требовало освобождения, и он поспешил. На дороге он увидел достойное граффити на стене старого на вид дома. Он не понял, что именно привлекло его внимание в этой картинке. Он заострил своё внимание, и чуть было не вскричал. На стене была изображена та война, про которую он писал. Был запечатлён фрагмент огромной баталии монстров. Виктор споткнулся и покатился по грязной земле. Это было стартом панического бега домой. Ему везде чудились монстры. Он смотрел на голую стену, и линии трещин образовывались монстра. Проезжающая машина оглушительно рычала, и причиняла ему смертельный ужас. Он, наконец, добежал до дома и, не раздевшись, сел за компьютер. Он осознал, что пишет про самого себя. Он писал про то, как он убегает от всех, им придуманных кошмаров, и ясно представлял, что они уже близко.
Они уже дышали ему в спину, но он не переставал печатать. Пот катил с него градом, и у него появилось ощущение, что если он сможет превозмочь вдохновение и закончить рассказ без своего смерти, то, возможно, всё обойдётся. Он уже слышал рычание, и скрип когтей... Прямо за его ухом клацнуло. Виктор дёрнулся и устремил туда взгляд. Часы. Двенадцать ночи. Он продолжил печатать, всем телом ощущая грядущую опасность. Дышать стало трудно. Воздух сгустился настолько, что его можно было резать ножом. Виктор понял, что настал момент, но он не мог и пошевелиться. Страх полностью сковал эго тело. Сильный удар сшиб дверь в его комнату, и его взгляду предстало существо огромных размеров. Существо из рассказа. Сразу шесть щупалец схватили его за руги и за ноги. Они жгли кожу, но Виктор издал лишь стон, так - как седьмая, острая щупальца на скорости вошла в него через рот и размешала его внутренности, как мы мешаем сахар ложкой.
Для общества и родителей Виктор пропал без вести, а его рассказ был опубликован сразу в нескольких странах. Его признали одним из самых страшных и реалистичных рассказов, и он печатался во всех значимых сборниках ужасов.