Аннотация: 9-е место на конкурсе "Соцветие-23: Калейдоскоп Фантастики". Финалист весенней "Грелки" 2022 г.
Ярмарка висела прямо в безвоздушном пространстве на орбите огромного газового гиганта. Деревянные дорожки и прилавки, круглые желтые фонарики для иллюминации, и человекоподобные куклы-продавцы придавали ей некоторый шарм аутентичности. Не чрезмерно, но достаточно, чтобы это винтажное зрелище выглядело забавно. А бурлящая планета на фоне и полупрозрачные фигуры посетителей добавляли сюрреалистичности.
- Человеческие лица недорого! Не проходим, а подходим! - надрывалась ближайшая ко мне кукла. - В этом секторе галактики лучше не найдете! Отличное качество, доступные цены!
Она умело пародировала человеческую манеру выражаться и это выглядело забавно. Я решил подойти. Просто из любопытства. Разве не для того мы приходим на ярмарку, чтобы отвлечься от работы, поглазев на всякие диковинки?
Лица были аккуратно выложены в несколько рядов на прилавке. Большинство женских, что неудивительно - они, как правило, красивее. Если молодые. Мужские тоже имелись, разных возрастов. И даже пару детских. Они были в стазисе, как живые - хоть сейчас надевай и носи.
- Интересует что-то конкретное? - кукла переключилась на меня. - Спрашивайте, на витрине представлен не весь ассортимент.
- Спасибо, я пока ограничусь тем, что вижу.
Все лица были расслабленно-спокойные, с закрытыми глазами. Лица девушек при внимательном рассмотрении не впечатлили. Издалека вроде симпатичные, а стоило подлететь и присмотреться, как сразу бросалась в глаза какая-то неестественность. Возможно, продавцы переборщили с макияжем. Ну, или сами девушки. Только одно девичье лицо выглядело очень естественно и красиво, но при этом стоило невероятно дорого.
Я переключился на мужской ассортимент. Тут, конечно, выделялись старые лица. Все эти очаровательные морщины, в которых светятся опыт и мудрость прожитых лет... Либо же тень совершенных грехов и чувства вины. Среди молодых было пару красавцев и целый ряд невзрачных. Что-то заставило меня остановиться у одного из них.
Белый мужчина за сорок, усы, волосы с проседью, нахмуренные брови, стадальчески сжатые губы... Ничего особенного, но почему-то я замер, вглядываясь. Оно казалось знакомым. Несколько мгновений спустя меня вдруг озарило и я удивленно спросил:
- Откуда у вас мое лицо?
- Ну почему сразу ваше? - встревожилась кукла. - Вам показалось. У нас надежный поставщик, все чисто, никто никогда не жаловался!
- Да я не жалуюсь. Просто стало интересно.
Какое-то время я вглядывался в лицо перед собою, а потом сказал:
- Заверните мне его. Беру.
- Вы уверены? - кукла колебалась. - Человеческие лица должны развлекать, но если это лицо кажется похожим на то, что было у вас на Земле, то не вызовет ли оно какие-то печальные воспоминания или чувства? Возьмите другое.
- Не вызовет. Я беру это.
Мы висели с Другом в безвоздушном пространстве, наблюдая за событием приливного разрушения. Сверхмассивная черная дыра готовилась поглотить ближайшую звезду.
- Смотрю, ты себе человеческое лицо купил? - заметил Друг.
- Ага, на ярмарке. Забавно, да?
- Наверное. Хорошо, если тебе нравится.
- Это мое лицо.
- Конечно твое, раз ты купил его и носишь.
Заурядная желтая звезда обреченно приближалась к огромному сгустку беспроглядной тьмы.
- Я не в этом смысле. Оно было моим до Перехода.
- Серьезно? - Друг отвлекся от гибели звезды и пристально посмотрел на меня. - Не думал, что ты выглядел так. Занятно.
По мере приближения к горизонту событий светило начало деформироваться, а тонкие нити звездного материала потянулись прямиком в черную дыру.
- Теперь вот хочу еще свое имя поискать, - осторожно сказал я.
- У тебя есть имя.
- Я имею в виду свое прежнее имя. Из тех времен, когда носил это лицо в первый раз.
- Зачем тебе это?
- Просто интересно. Мы ведь почти ничего не помним.
Сгусток тьмы пожирал сгусток света - просто потому, что оказался в миллион раз тяжелее и ни на что другое не был способен. Начался грандиозный процесс разрушения, сопровождаемый выбросом космической пыли и мусора.
- Память отсеивает ненужное, - ответил Друг. - Мы помним немногое потому что лишь немногое из той жизни достойно сохранения. Впрочем, мне и это немногое уже давно неинтересно.
Процесс спагеттификации вошел в финальную стадию. Разрываемая черной дырой звезда озарила нас яркой вспышкой на прощание, и в этом было что-то величественно-трагичное. Словно то, что могло дарить тепло и свет, в последний раз пыталось поделиться этим с равнодушной вселенной.
- Я вспомнил нечто, когда надел лицо, - признался я.
- Какие-то события? Близких?
- Скорее ощущение. Каково это было - иметь смысл.
- Ты имеешь смысл.
- Да, но в рамках общего. А тогда я как будто имел свой собственный смысл.
Друг замолчал на какое-то время, наблюдая гаснущие фрагменты погибшей звезды. Очень скоро черная сфера поглотит и их.
Затем он внезапно сказал:
- Ты пришел не для того, чтобы увидеться со мной или полюбоваться редким зрелищем, а чтобы получить через меня информацию о своем имени.
Это открытие удивило и расстроило его.
- Ну, одно другому не мешает, - заметил я, но отчего-то почувствовал себя неловко. - Ты ведь имеешь доступ к этим данным через своего работодателя?
Друг опять молчал. Затем сказал:
- Тебя звали Константин.
Дрожь пробежала по мне, когда я узнал это имя. Хор голосов эхом повторил его в моей памяти - нежный зов матери, окрик отца, шепот возлюбленной, укор учительницы и еще множество других, смутно знакомых. Мое старое имя! Оно взволновало меня куда больше, чем гибель звезды.
В тот момент на ее месте осталось лишь облако пыли и непроницаемая черная дыра. Когда-то эта ненасытная тьма тоже была звездой. Большой. Дарила свет и тепло вселенной, пока гравитационный коллапс не превратил ее в беспощадного пожирателя пространства...
- Ты поступил не прямо, - задумчиво сказал Друг. - Не откровенно. Скрыл мотив. Так делали на Земле, когда мы жили там и носили лица. Это я помню.
- Я не хотел тебя огорчать.
- Ты не огорчил. Я лишь беспокоюсь, что эти вещи - лицо, имя, воспоминания, - сделают тебя таким, как прежде. Будучи людьми, мы походили на черные дыры. Поглощали все, до чего могли дотянуться, используя для собственной выгоды предметы и людей...
- А мне кажется, что мы были как звезды. Старались осветить мир насколько это было в наших слабых силах. По крайней мере, некоторые из нас.
- Красиво звучит. Но лучше не будить воспоминания о прежней жизни. Они разрушат это идеалистичное представление. А в каких-то случаях даже могут дать новую жизнь старому злу. Не стоит позволять прошлому отравлять настоящее и лишать нас будущего.
Я считал, что Друг излишне драматизирует, но не стал спорить.
Лицо и имя. Их сочетание запустило что-то внутри меня. Много обрывочных воспоминаний, словно искорки вспыхивали и гасли. Шорох дождя в лесу, соленый запах моря и крики птиц, белые хлопья снега, кружащиеся в свете фонаря, шум города с гудками машин и неразборчивым бормотанием голосов... Но главное заключалось даже не в самих воспоминаниях, а в том, что я себя чувствовал по-другому благодаря им.
Живым.
И лица. Я вспоминал множество лиц, не зная, чьи они. Одно из них всплывало чаще других и я с удивлением узнал его. Оно было на ярмарке. Единственное лицо девушки, которое мне показалось и красивым и естественным.
Самое дорогое.
- Вижу, наш товар вам пришелся по нраву! - довольно заявила кукла, глядя на мое лицо.
Она уже собрала больше половины лиц с прилавка - ярмарка закрывалась.
- Да. Я бы хотел купить еще одно.
- Вы счастливчик! Успели в самый последний момент, когда это можно сделать!
Я уже очень давно - с прежней жизни, - не чувствовал страха, но теперь боялся, что опоздал и нужное лицо уже купили. К счастью, оно по-прежнему лежало на витрине.
- Отличный выбор! - похвалила кукла. - У вас хороший вкус. Многие хотели его купить, но лишь подлинный ценитель может себе это позволить.
- Вижу. Уж слишком оно дорогое.
- Что поделать. Красота требует жертв.
Чтобы расплатиться, мне пришлось пожертвовать почти всем, что я накопил за века работы. Но оно того стоило! Едва прикоснувшись к этому лицу, я вспомнил, кем она была и что нас связывало. Ее улыбка и задорный, любящий взгляд, вкус этих губ во время поцелуя... Меня окатило жаром, когда то чувство воскресло во мне!
Любовь.
- Вы знаете чье это лицо?
- Такую информацию нам не предоставляют.
- Но у вашего работодателя она должна быть! Может быть, вы одним глазком сверились бы с базой? Я доплачу.
- Увы, не могу. Потому-то нас, кукол, и делают продавцами. Мы не можем выйти за пределы своей функции.
- Что ж, тогда я поговорю с работодателем лично.
Это заняло много времени. Работодатель куклы лишь перепродавал, нужно было выйти на поставщика, и потом дальше по цепочке. Строго говоря, за исключением памяти о Переходе, никакая информация не была от нас скрыта, но для того, чтобы докопаться до нужной, порой требовалось приложить большие усилия.
А свободного времени у меня было не так уж много. Как и все, подобные мне, я должен был присматривать за тем или иным участком космоса, на который мне укажут. Просто смотреть. Это несложная и однообразная работа, но она значима. Поскольку вселенная, если не наблюдать за ней, начинает вести себя совсем иначе, и не только на квантовом уровне. По крайней мере, так объяснили те, кто нанял нас после Перехода. Иногда мне казалось, что работодатели имели непосредственное отношение к самому нашему Переходу, но воспоминаний об этом не осталось.
Такие события как рождение или гибель звезд выпадали редко, - как правило, наблюдать приходилось за гораздо более тривиальными вещами. Созерцая размеренный бег каменных глыб по орбитам вокруг раскаленных огненных шаров, я предавался воспоминаниям о своей прежней жизни, когда был усатым мужчиной по имени Константин. Время от времени украдкой доставал свою последнюю покупку. Просто чтобы полюбоваться лицом девушки и при виде его во мне расцветало теплое чувство. Словно рой светлячков вспыхивали новые воспоминания о том, как хорошо нам было вместе...
Даже, признаюсь, я прикасался губами своего лица к ее губам. Это, конечно, было совсем не то, что тогда, в прежней жизни, но все равно каждый раз по мне проходила дрожь и охватывало странное томление.
Нашим новым телам - полупрозрачным и почти неуничтожимым, - отдых был не нужен, но он был нужен умам. При слишком долгом наблюдении внимание рассеивалось и наблюдатель становился неэффективным. Так что нам давали свободное время, чтобы мы могли переключиться на что-то другое. И я переключался, после каждого окончания смены занимаясь поиском ответа.
А когда, наконец, нашел его, то испытал еще одно забытое чувство: потрясение.
- Ты все еще носишь это лицо? - спросил Друг.
Мы летели сквозь плотное межзвездное облако.
- Да. И купил еще одно.
Я протянул лицо девушки. Друг принял и какое-то время разглядывал.
- Красивое.
- Очень.
- Хочешь попросить меня узнать ее имя?
- Я уже знаю. Анна. Вспомнил сам. Я знал ее тогда, до Перехода.
- Вижу, ты все еще увлечен бессмысленными воспоминаниями о прошлом.
Друг протянул мне обратно девичье лицо, но я не принял. Почему-то было очень тяжело произнести следующие три слова:
- Это твое лицо.
- Мое? Не думаю.
- Надень его. Ты вспомнишь.
Он снова разглядывал лицо, а затем сказал:
- То, что прошло, для меня неважно.
- Мы были вместе! Мы любили друг друга! Это важно! Ты пожертвовала собой ради меня - это важно! Я помню, как мы говорили тогда, на Земле, что будем вместе всегда и вот, даже после Перехода, став другими и забыв, кем мы были, мы все равно нашли друг друга и оказались вместе! Я не знаю, как такое возможно... Как будто нечто высшее, чем мы, чем работодатели и даже чем вся вселенная, стоит за этим! Это важно! Очень важно! Неужели ты ничего не чувствуешь, глядя на свое лицо?
- Я чувствую страх, - сказал Друг, а затем, после долгой паузы, рывком надел лицо и оно ожило.
Диффузное облако ионизированного водрода медленно проплывало мимо нас и через нас, когда мы вновь оказались лицом к лицу. Взирая друг на друга как когда-то очень давно. Я устремляюсь к ней, сгорая от желания поцеловать, снова ощутить жар этих губ и наше единение, но она отстраняется.
- Ты был прав, память вернулась, - печально сказала Анна. - Я действительно пожертвовала собой ради тебя. А ты меня предал. Помнишь?
И во мне словно взрывается черная сфера, поглощая все радостные чувства, которые переполняли меня только что. Потому что я вспомнил! Старое зло, совершенное мною, пробивает толщу пространства и времени, заливая меня болью и жгучим чувством вины. Я был черной дырой, а она - звездой... Мы глядим друг на друга сквозь межзвездную пыль и наши лица искажает страдание.
- Прости... прости меня...
- Я же говорила, что воспоминания не принесут ничего хорошо. Только разрушат то, что есть.
- Прости... пожалуйста, прости...
- Ты все испортил! Опять!
Она срывает с себя лицо и отбрасывает его, резко удаляясь. Я остаюсь один, ошеломленный и раздавленный чудовищной правдой. И все же... Подлетев к ее лицу, парящему в безвоздушном пространстве, я беру его и бережно прижимаю к себе.
И все же это важно. Помнить. Через какое-то время новый массив информации от наблюдений вытеснит мои вернувшиеся воспоминания, как уже случалось прежде. Но одно я хочу оставить и усилием воли перемещаю его в неуничтожимую область. В самую сердцевину себя.
В этом воспоминании теплая летняя ночь, душистый запах липы и двое, стоящие в обнимку на балконе. Звезды смотрят на них, а они - друг на друга.
- Я хочу, чтобы мы всегда были вместе, - говорит усатый парень.