Акулов Александр Сергеевич : другие произведения.

Башни

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Нетрадиционные формы
  Книга вторая
  
  
  БАШНИ
  
  
  1976 - 1984
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   ” ”
  
  Мой древний мир заиндевело-тленный
  вступает вновь в обитель ясных снов
  Я жду себя у царства озарений
  и миг ловлю вещания богов
  Мой путь лежит среди долин пропавших
  и берегов исчезнувших немых
  Но знаю тень я павшую паляще
  и эхо тени в запахах цветных
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   ² ² ²
  
  Селена подавляет облака
  фонтанов ропот закрывает тайну
  туманных обликов священная игра
  надмировую усыпляет рану
  и в веянье небесных перемен
  нет волшебства, врачующего очи;
  возносится к вершинам тлен
  и черный дух молчание пророчит
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   * * *
  
  Силуэты темны Силуэты безмолвны
  Одиночества ясный поток к боГу близок
  Эта тьма стоочейная прячет перлы
   вершин отдалённых
  И мелодия слышится в ней исполинно
  
  
  
  Я вздымаюсь по мраку к минутам потери земного
  расступаются стены застывших громад
   тёмной яви
  Запредельность объемлю
  Объемлю алтарь мирового
  И пылающей вечности безмирно царящую славу
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   * * *
  
  Молчание башен с молчанием неба в союзе
  великая немь постигает владенья свои
  молчанье сверкает, молчание голову кружит
  с гигантов-деревьев летят огневые листы
  
  
  Я - тьма сокровенных владений преджизни
  стираю границы змеино-кровавой зимы
  но воля безлико-безумная брызжет,
  в распятье времён увлекая созданья свои
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   { { {
  
  волны вечности в озере неми
  Сон и сумрак. Селены прибой
  красный голос во тьме человечьей
  уносимый в бессолнечный зной
  
  
  
  эхо мира в навиденных звонах
  смерть в воде, проницающей стон
  Свадьба теней. Вещей похороны
  Антибожьей селены прибой
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   ”
  
  Мир безмирия выше высот
  Я стенанья глубин уловил
  Мне понятен затишья намёк
  в красоте улетающих сил
  
  
  
  обрамлённое чёрным огнём
  фиолетовым паром горнил
  мое серое солнце взойдёт
  над неб′ытием воли стремнин
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   * * *
  
  тень убила стеклянные крыши
  взмах крыла разметал небосвод
  мегаястреб астральности вышел
  в мессиански могучий полёт
  в пламя вникли христы и кумиры
  воля влилась в теченье одно
  Антиразума лики поплыли
  в бессознанья слепое пятно
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   * * *
  
  в заснувшем клубке, загоревшемся в неми
  в пеленах
  в туманах, парящих,
  бесплотно сухих, но живых
  в пропавшем цементе единства,
  отброшенном к теням
  Красный дух загорелся бездых
  Дых и дох задохнулись в яреме причастном
  в толоконно-тугих временах без секунд
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   m
  
   Колонны отсветили голос боГа,
   в безмолвии уйдя в родной обман.
   Я зажигаю истину без слова
   Зарин закатный - тающий зоман
  
   За лесом тьмы - видения без меры
   и колокол материи не той,
   что вечно спит,
   но той, что тленна,
   но остается вечностью живой.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   * * *
   Бледный свет. Серость образов мига
   Смутный свод. Заколдованный крик
   Бог покоя ушел в надбезмирность
   увело сокровенности стык
  
  В клочьях мрачных туманов безумье
  пышет кровью убитых зарниц
  
  и зарезано в поле раздумье
  рдяно-тёмных космических книг
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   Z Z Z
  
  
   Вьются змеи в провалах полночи
   Чёрных царств рукава так близки
   Я вздымаюсь в туннеле пророчьем
   На всемирную сущность души
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   3 33
  
  
  я меж деревьев шёл, но падал в глубину
  
  я видел день, но пропадал в тысячелетьях...
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   D D D
  
  
   догораю на черных пространствах
   искры сыпят лиловым дождём
   бог тумана немеет в молчанье
   вседержащую смерть подождем
   подождем приласкаем приблизим
   и гармонию мира сорвём
   бисер рек в зареальных извивах
   озарен зазеркальным дождем
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   w
  
  
  у откровений высокого мига
  дрожащего мига с тонким горлом
  я отнимал лазурную ноту
  и улетал на ней в царства иные
  
  
  боГъ прорастал сквозь колосья мирáжей
  слал паруса в лучесветные реки
  и протянувшись сквозь мир своим эхом
  прятался логос в исчезнувшем тайном
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   s
  
  
   шла эскадра блистательных снов
   пантомима смыкания мира
   этой жизни случайный цветок
   уносила надзвёздная лира
   в высь, где нет ничего и есть всё,
   где положены царства друг в друга
  
   смертной мги ни одно остриё
   не вонзалось в невидимость круга
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   
  
  
  липкое скользкое тёмное сильное
  правит движеньем светил
  скользкое тёмное красит лепнинами
  мира заброшенный тыл
  сильное тёмное топит ветрила
  души выносит людей
  скользкое липкое прячет извивы
  за горизонтом идей
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   * * *
  
   в этой тьме внутри синего неба
   и в огромном пути небольшом
   вижу радость блаженного горя
   и пылание пика времен
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   * * *
  
  шея лебедя хрустнула в тверди стеклянной
  закачался отпущенный мир
  и живущий превечно стих смерти сказался
  пропитал бесконечный эфир
  
  Я высоты смываю гонцами на крыльях,
  умираю на каждой черте,
  воскуренья бегут к алтарю-без-событий
  к внежеланно реальной мечте
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   I I I
  
  
   брошен камень в отверстую тьму
   затаившись сижу в терему
   уперевшись в сияние свеч
   зажигаю неясную речь
   и бессонно бездонно твержу
   чёрной лавой души ворожу
   и поймав непробуженный знак
   бестелесности чувствую лак
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   0 00
  
  вижу я ветер смеется
  синий кристалл горит
  о хрустали разобьется
  тяжесть бетонных плит
  мир нарисован
  не трогая
  зданья проткнуть легко
  воздух окрашенный - город
  время - цветное кино
  
  
  съедобные пляшут площади
  лунные башни цветут
  копытами черные лошади
  лица идущих сотрут
  
  
  
  
  
  
  
  
   ^ ^^
  
   Рога тумана
   черный телец ночи
   свечи мелодий
   пичкают
   пичкают ад
   Разорвались здания
   унесло в запредельность город
   тромбон разразился
   Афинами
   Пальмирой
   обмороченным духом святым
   и медной долиной
   пламенной дикой Долиной
   где шлемы шли с копьями
   в восхода съедающий рот
  
  
  
  
  
   u
  
   Дорога на город Ротгарт
   дерево черешчатый дуб растёт
  серой вороны крика прозрачна прояснительность
  ибо большой кукушки абрис
  - перистые облака
   Верь: тупая гора - прилизанная эта равнина,
   на пшеничных полей однообразие не смотри, не гляди
  хороши глади,
   когда синие холмы за ними,
   а уходящие под горизонт они - дурной и безвкусный цвет
  Ах, когда-то здесь были
  раскидистые колокольчики,
  в ложбинах ливень отмывал
  шампиньоны-грибы
  Правда, не бегали по чьей-то прихоти лоси,
   но вид их угловат и нелеп,
   в Ротгарт они не заходят...
   А стаи волков забегали когда-то,
   январским прохожим меняли обмен веществ.
  Теперь волков нет,
   - истребили за тридцать серебреников,
   а без воя ночного красоты не почувствуешь дня.
  
  
  
  
  
   * * *
   Когда-то
   идя в какое-то общество
   мимо решетки забора учреждения П.
  в сырую осень
   с книгой писателя М.
  чтобы как-то скрасить
  доклад о гистологии крысиной аорты
  я не знал
   что будет туманное время,
  в котором
  мимо этой решетки
  предстоит
  проходить каждый день,
  когда улица Т.
  надоест совершенно
   Не знал я,
  но чувствовал странность вечера
  и сонность деревьев -
  высших существ на земле
  Завывания ветра
   и свет фонарей ослепленный
   сливались в одно,
  в память
  будущих дней
  
  
   Время,
   текущее вспять,
   я не раз замечал в своей жизни,
  и всегда
  колебания веток,
  вечер с погодой больной
  сопровождали его
  
  
  
  
   Ал. Акулов. В поисках беспредметного. .
  
  
  
  
  
  
  
   * * *
  Родная дорога...
  отклонясь от тебя становлюсь полумёртвым
  и совсем умираю, когда прибиться к тебе не могу,
  но идя по тебе
  я не вижу в тебе озарённость
  Лишь в изменах тебя я люблю
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  * * *
  
  Я пламя зову в новый свет, облюбованный мраком,
  завязки узлов перепутанных остротой мечевой
  разрубить.
  Сжигается всё, всё, что отблеском стало пожара,
  непостижно царящего в тишине не-чертогов своих.
  
  
  
  Мутность ясной лазури есть кипящая бездна над миром,
  разливается в жилах обессиленность зрящего бред;
  и безбрежно скрываюсь в золотых и зеленых разливах
  озадаченных радуг, увлекающих вечности свет.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  * * *
  
  Вечер Вечер Топтание ночи
  вены духа наполнены сном
  новый мир незаконченно-прошлый
  умирал в непространстве родном
  скорбных сказок летучие мыши
  прах Диониса в дали влекли
  под единой божественной крышей
  в мифах таяло тело земли
  и в том сне незаконченно-прошлом
  отдалённом к истокам глубин
  млела вечность, глядящая мощным
  бездыханным безумьем благим
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   F
  
  Тиканье. Черные стены
  Домино самозамкнутых букв
  у абсурдов грядущих надежды
  на бессмысленность шёпота губ
  
  
  надмелодия тайны не-мира
  нереальна, но странно живёт
  удалённо от плоти эфира
  мня углём человеческий род
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   w w w
  
  в снежных залах стоит тишина
  зеркала убегают в огромность
  загорается в блестках весна
  и не-наших огней сольсидонность
  
  потревожена пеньем луна
  позаснеженно-ярко-дневная
  забывают приют города
  в старых залах неясного рая
  
  блестки мигов текут не плывя
  зеркала убывают в утробность
  в снежных залах стоит тишина
  и не-наших огней бесподобность
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  O O O
  
  стыд и ложь облаками означены
  в неназначенных мигах - дрожь
  шелк и медь на закатах утраченных
  проспрягают молитвы исход
  
  
  степь времен не случайно разбросана
  не случайно она не нужна
  оттого что из вечности борозды
  прочертились, как контур крыла
  
  
  закатились сапфиры в канавы
  проблеснули Сатурна лучи
  убежать на них в дальнюю славу
  в остановленных дней кирпичи
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   * * *
  
   я верю, что сознание есть богЪ,
   по каплям выступающий из тлена,
   себя преобразивший в сон миров,
   чтоб истина вовеки не затлела
   чтоб спрятались Начала и Концы
   чтобы обман произрастал в реальность
   чтоб самому не созерцать листы
   скрижалей мира - вечности
   усталость
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   ’ ’
  
  тонкие миги уходят
  перегородки встают
  тупая лава эмоций
  в пустом огороде секунд
  
  
  люди стали часами
  Рёв гниет на заре
  и далеко за лесами
  мысль лежит на песке
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   ‰ ‰
  
  тишина взбешённая
  зубатые точки тьмы
  зима оглашённая
  забавами чёрной игры
  
  
  
  волны - качели мути
  Дым. Суть эфира - мрак
  тайны психейной жути
  свет запредельных клоак
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   Œ
  
  Дуновенье. Преткновенье
  сладости о снег
  в бурном море
  бег мученья
  прерывает смех
  
  Трав подводных колыханье
  трогает скользя
  сердце мамонта печали
  в леопарде зла
  
  отойду, вернуться смея,
  от родных кручин
  в позабытое волненье
  подожжённых льдин
  
  
  
  
  
  
  
  
   * * *
  
  я видел чистое небо
  в снежном кольце облаков
  Даль уносила в надбездность
  к статуям светлых богов
  тёмные лодки листьев
  бросали весла теней
  эрос бежал по мистике
  как ветер среди ветвей
  поля и пространства таяли
  волна ударяла в волну
  мельканья намёков изваяли
  вечного сна синеву
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   u w
  
  
   пожар застыл очаровательный
   краденую флейту спрятал
   на виду
   Убегу
   зароюсь в светомраке
   и догонит меня
   чёрный Угу
  Тень моя бессмертная
   завоет
   схватится за столб
   и упадёт
  
  потрясется телебашни колос
  в небеса слепое отойдёт
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   * * *
  я отрицаю
  и называю всё вокруг абсурдом
  и твёрдо знаю
  что надо всем довлеет высшая сила
  - имя которой безличность -
  данная мне не через веру
  и не через познание
  но которую различаю ясно
  незамутненным чувством
   также как
   волю
   небо
   и эрос
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   U U U
  
  мир перевёрнут
  спокоен как сон
  вялостью рос
  
  бдит у ширм миражей
  
  Озеро красное
  льется внутрь "я"
  
   лилии,
   лотосы
   в сне
   наяву
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   * * *
  
  я возлюбил в раннем детстве реку Хуанхэ
  монастырь на её берегах
  бамбуков тень
  близка мне,
  поверь
  
   Остальное -
  
   встревоженный прах
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   €
  
   смеярышня продалась недотыкомке...
   огненный змей упал
   красный смех прозвучал, как далёкий шёпот
   мусикийский шорох пропал
  
   Катафалк фиолетовый
   Прекрасной Дамы
   утонул в маяковской воде
  
   Так кричу я
   о бод-
   хи-
   сат-
   ве...
  
   что уплыл
   на тяжёлой
   ладье
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   q q q
  
   умер наркоз вдохновения
   черти играют в считалки
   был или не был - не знаю
   рядом со мною бог
  
  
   в озере лужеподобном
   свершаю я омовения
   в нём - отражения дыма
   и пьяного блюза чертог
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   k
  
   черно-белые раздумья
   у замшелого колодца
   у избушек темны лица
   луны смотрятся в болотце
  
  
   лета светится в бокале
   горизонт вонзился в сердце
   уплывает
   убывает
   исторический туман
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   ‡ ‡
  
  солнце крапивное
  топит балконы
  свежует тонны ума
  мулы оплошные
  со стягами магов
  топчут большие дома
  
  
  твердь небеленая
  хартией миртовой
  повисла над тетивой
  Пропастью выстрелю
  Выгляну. Выеду
  в Фивы
  тропистой росой
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   * * *
  
  материя земли вливает силы в выцветших бродяг
   оврага склон и небо в вышине
  Пронзительная печальная музыка
   Пепел. Не приходит смерть
  Трава огненна и воздух черен
  стайка ворон над крутой дорогой
  вода в воронке от фугасной бомбы
   Крылья мистики.
  Черная бабочка садится на цветок.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  Вдруг: семь баллов
  
  сохнет забвения ум
  искорежена повесть
  новых не видно начал
  длится лиловь
  
  Крайнее слово весьма мир не приемлет -
  цветных паутин торжество в полусвете вершин
  Ветра порывы несут воздухи жёлтого поля,
  в лопнувшей мари вышло одно из светил
  
   Фразы, в ничто обратив,
   задвигалась почва, как море.
   Сосны поднялись на сосны,
  и зрения сон прорвало
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   * * *
  
  мы намечаем пути переселения душ
  мы намечаем пути
   в глубоком невидном сне
  
  
  переселимся туда
   в совсем другие пространства
  в беспамятной линии жизни,
  в беспамятном
   царстве психей
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   * i *
  
   главное в жизни -
  те сновидения
  что невозможно запомнить
  иначе совсем непонятно
  
   в...
   куда
  
  и для чего мы растём
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   X X X
  
   неслышно летает моль
   иль глюдечка
   или душа
   не верю, что прячет кровь
   невидимые чудеса
  лишь ощущения есть
  сознание те,
   что плывут
  бессмертны они
   или нет
  но в них оконечная суть
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   9
  
  Несуществующее ближе
  Родней
  когда блестит
  брелок циклопа
  среди ночей
  когда отверженный
  молвою
  миров закат
  так виден ясно
  насторожно
  среди Плеяд
  когда из неба
  выплывают
  средь дождя
  раскаты музыки
  не-нашей
   надрыв тая
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   9
  
   ленивая ладья, залив тишайший
   тростник не фиолетов,
  не росист
   заката нет, нет к берегу возврата
   на кончике весла -
   приблудший лист
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   * * *
  вдали Мемфис
  вдали шестая Водолея
  далёко бог, далёк я от себя
  на дереве сознаний блекнут листья
  спадает глушь, мгновенья теребя
  пространства духи стонут в осязаньях
  последнего над нашей рощей дня
  и парки засыпают над вязаньем
  цепь воплощений тающих щадя
  торопится отдать концы озонный пояс
  несется высь стремительно к земле
  умру, когда услышу мира голос
  мировоззрение потонет в нем вполне
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   ]
  
   Азеотропная смесь из души и тела
  взлетела, взорвалась
  Прохладный черный крест
  из железнодорожных путей
   искривил пространство слегка
  сосуды с гудроном под откос понеслись
   радуясь
  трава-мурава покраснела
  и в памяти ночь снеслась.
  
  Голубое яйцо
   волшебного
  застывшего озера
  - tabula rasa новых
   невнятных волн
  Всё совершенство гармонии исступлённой
   - в наклонной плоскости
   зов таящей и звон
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   j
  
  
   деревья бродят вверх ногами
   корни к небу задрав
   гидры оторвались
   и скрылись в тумане
   души смерчей собрали конклав
  
   некий циклон
   в поля опустился.
   открыв фюзеляж, закурил
  взору статуи камень приснился
   и потух исчезающий мир
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  * * *
  
   день прошел в середине дня
   умер медленно неродившийся бог
  несколько мелких психических мин
  выглядывали из воспоминаний сна
  
   в пространстве крошечном дороги заросли
   мосты через болота для красоты стоят
  
  
   верь доброте того, что умер слабый бог
   что существуют ноги, что вязок серый мох.
  
   Ползём мы, многоножки, на запад и восток
   и разные дорожки для каждой пары ног.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   * * *
  
   сознание стремится к двумерности
   забывает вещий шепоток
   семиголовый камень сомнения
   катится точечкой на листок
  
   я убью мудрость кратким ударом
   чтобы ярче видеть мозжечок
   да славится незнания тайна
   родящая движенья ручеек
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   * * *
  
  стройки как руины под портиком заката
  хищно плотоядно пространство на холмах
  в глубине таится греческая проза
  в сандалии зелёной на невидимых ногах
  
  
  путь через вершины неровен и ступенчат
  рвется занавес сколками равнин...
  но суперобложками Олимп
  весь занавешен
  в каждый миг стучится небытия вампир
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   * * *
  
   высший предел сознания
   старая дхьяна-йога
   рождающая психонавтов
   из пёстрой толпы людей
   скажи всем, что не надо
   знать числа, буквы и книги
   что иметь глаза не надо
   чтоб мира видеть предел
  
  
  
  
  
  
  
  
  Œ
  
  погиб мой народ
  за девять тысяч лет до рождества
  Христова
  Чужая родина
   иные люди
  в непонятном маскараде
  заполонили мир,
  но было солнце То,
  откуда протуберанцем
  реликтовым
  я вышел
  откуда волей хаоса
  в чужбину отметен
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   Z Z Z
  
   голубая вата плывет через аллеи
   черти прячут рожки в липовом цвету
   статуя белеет сквозь отеки мозга
   лоб её бледнеет в ужаса поту
   рты пораскрывали не люди и не звери
   пурпура лоскутья шевелит огневик
   сами открываются скважины свирели
  воздух обнимает древний,
   древний сплин
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   v v v
  
   сумма углов треугольника начала
   изменяться и таять
   ау! нет в помине знакомых и твёрдых стен
   сверху и снизу летит снеговая каша
   деревянная музыка падает, как акварель
  
  
   бунт барабанов катится в синие запахи
   вышли из бога фигуры стеклянных акул
   Рассветы сумраков.
   Пожар голубого металла.
   Движется по спирали
   последний солнечный луч.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   E E E
  
   уходит, улетает неостановленность,
   непостижимость
   преисполняется пределами беспредельности
   уши дьявола подкрадываются, закрывают миги,
   в преисподнюю дальнозвонкость унося
  
  
   чаша разбилась, драгоценность которой вечна,
   мощно травы сплелись над челом
   хорошо нам, что жизнь быстротечна
   не надо бездну хранить умом
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   FFF
  тихо смеются камни
  шелест листьев неслышен
  белая статуя плачет
  в воздухе спрятан бог
  
  все повороты дорожек
  все прогалы аллеи
  сон высекают из мира
  еле заметный сон
  
  идущий не видит границы
  идущий себя не знает
  не видно идёт ли идущий
  иль видит себя таким
  
  сон покрывает пространства
  случаен орнамент дорожек
  одно лишь царит не случайно
  что живо секундный век
  
  эфемернее нет постоянства
  красоты - горгоны Медузы
  Кто глядит в щит сознания тусклый,
  тот с поля уйдёт без щита.
  
  
  
  
  
  
  
  
   0 0 0
  
  
   скрипнула уключина колодца
   за пластами воздуха
   в потустороннем мире.
   А здесь, здесь - черноты свежайший сеновал
   Там где-то фиолетовые искры,
   там где-то - полуголые рассветы
   Здесь - потолок шевелится
   и стены не преграда для чуянья
   шарообразности миров
   Всего-то некий скрип родил пространство звука,
  что ярче и цветней,
   и многомерней
   того, что видно без святейшей тьмы
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   L L L
  
  окна замка только в небо смотрят
  окна лучше радости картин
  светлый дух пространства переводит
  в застыванье времени и сил
  голубиные просторы и дымов жилища
  над мансардами придуманных домов
  слабо, очень слабо брезжит истина
  в осязанье башенных умов
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   ll
  
  конденсаторы "Тесла" розово-мёртвы
  электричеству тесно в сетях проводов
  а пространства бедны монотонно-просторны
   вся энергия солнца - сплетенье оков
  
  
  а та сила, что мир закрутила в капризе
  убивает лишь только почуешь ее
  паутина ложится на плёнку сознанья
  на живых ощущений слепое вино
  
  
  чтоб отжать виноградины всех веколюдин
  недостаточно прессов,
  бродильность слаба
  конденсаторы "Тесла" идут в ожерелье
  человечки - в забаву пещерного зла
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  ààà
  видел здание-абстракцию
  где продавались идеи
  у остановки последней
  возможности чувства иметь
  ало пылала РЕКЛАМА
  автобусы-мысли стояли
  прятал живой радиатор
  в себе неевклидовый лёд
  на остановки дрожали
  некие функции-блуды
  чего же они дожидались
  не мог я никак понять
  плыла колесница Солнца
  по кружеву тензорной боли
  постулаты её упирались
  во вспаханный тщетами снег
  шёл мне навстречу прохожий
  так, словно мира и не было,
  шёл, не сдвигаясь с места,
  и в нём я узнал Абсурд.
  
  
  
  
  
   v
  четыре церковных маковки
  меж ними не видны башни
  фигура черного ангела
  как насекомый сон
  направлены жерлами в небо
  трубные прямоугольники
  крыши сомкнули талии
  пряча нагой горизонт
  Рамка то небо, то крыши,
  рамка то вздох, а то выдох;
  искрит то снег, а то звёзды
  частицы эфиров спят.
  Мыслят собою крыши,
  видят в мечтах пальмиру,
  не ту, что была и возможна,
  но ту, что не будет никак.
  
  
  
  
  
  
  
   1
   я ехал медленно
  не замечая переулков
  в каких-то узких улочках
  придуманных домов
  и я заметил
  люди
  идут совсем чужие
  и я заметил странность заборов и кустов
  с горы спускались дворики
  с отсутствием сараев
  и горы высоченные
  из пересохших дров
  палатки распускали
  цыгане-обезьяны
  простые обезьяны
   убившие цыган
  Где перешел границу?
  Где в мир не наш я въехал?
  Как будто постепенно
  сменилась долгота.
  Не верил я в пространство,
  во время я не верил,
  я знал, что только память
  одна протяжена
  
  
  
  
  
  
   * 8 *
  Сюда пришел закрытый красный поезд,
  кирпичики привез для вавилонской башни -
  жилища джина с лимфой термоядерной.
  
  Семь дирижаблей ширму из брезента
  держали, зацепляя облаков кремнистость.
   Фундамент строился из черных пирамид,
   безлюдно
   работали пустые механизмы,
   и поезд разгружался за другим
   и падал в пропасть.
  
   Весь мир свозился к вавилонской башне,
   и ничто не уходило от нее,
   и рос ее могучий механизм
   стремительно, безмерно, бесконечно,
  
   и ветер средь построек пел,
   растущий в мировой сквозняк.
  
  Обрывок жести бился в нем и шлёпал.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   l
  
  Статуи кошек с рубиновым взглядом на снежной тропинке.
  Серая,
  серая кажимость утренней тусклости.
  Желтый фонарь наклоненный лимонность лучей потерял
  половину.
  Свет инфракрасный, идущий от трубного дыма, сильнее.
  Серость лишь кошкам дано понимать,
  осязающим ультразелёность,
  серое - кажимость скрытых восьми измерений.
  Тени - экстазы людей и танцы священных фламинго,
  хищные будды сидят на границе закрытых пространств.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   * * *
   платья дорожек отдали души
  зонтикам дождь перебил перепонки
  крыши мерцали, плывя в океан
  пагоды пили бога
  
  
  ближе к горам не подплыть в джонке сна
  мир не увидеть открытый
  подняли реки свои рукава
  птицы несутся в размытость
  
  
  жди, когда волны уйдут иль взойдут
   криком умоются лица
  жди когда рухнет и верхний приют
  дух в кирпичи превратится.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   # # #
  пустая лабуда дороже жизни
  дороже жизни сладостная месть
  пусть здравый смысл растёт
   в болотной жиже
  и процветает в непространстве жест
  
  
  пусть с городов слетает штукатурка
  и тени львов уходят на погост
  Здоровье душ - подобие окурка,
  дым тающий - угодный Небу гость.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   - -
  Явилась ночь - падение в колодец,
  мех черноты в росинках светляков,
  в блудниц идущих подло и спокойно
  писк комара втыкается легко
  
  
  Деревьев нет - окраина вязанья
  внезапно стала центром,
  разум-враг ушел.
  Без нитей света тешится сознанье,
  сливается с распластанной душой.
  
  
  Парк силуэтов. Пир объемных пятен.
  Плоть ночи пресвежайше холодна.
  Господь велит нам предаваться блядям
  и сокрушать житейские дела.
  
  
  
  
  
  
  
  
   s
  
  Снова, снова на пике волны
  показались и скрылись созвездья.
  Грянул гром, отраженье луны
  разнесло и свело мельтешенье
  
  
  Дух великий издох, словно мир,
  зашипели в туннелях проклятья,
  зашатался сознанья визир,
  ощущенья сменились на платья.
  
  
  К кромке неба взлетел саксофон,
  растворил заколдованный вакуум,
  пёстрой жизни сорвался вагон
  и покрылся несохнущим мраком.
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"