Исправить все. Марта. Часть 3. (для любителей Хэ)
Самиздат:
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь|Техвопросы]
|
|
|
|
Аннотация:
Книга одним файлом. Все еще черновик.
|
Оглавление
Глава 1.
В огромном воздушном зале было мало места. Собравшиеся бессмертные тихонько перешептывались, не желая применять ментальную речь. В этом зале обычно проходили занятия с несколькими юными, но сегодня... Сегодня были вызваны все, все, кто смог добраться до Вечного дворца вовремя. Многие из них уже давно не появлялись в этом прекрасном месте и не виделись с подобными себе. Все были изолированы, каждый в своем мире, и теперь, совершенно не отдавая себе отчета в том, что они делают, просто радовались возможности пообщаться с такими же, как они сами, поделиться своими достижениями, погоревать о своих промахах. Они жужжали, словно растревоженный улей. Но все звуки смолкли, все головы склонились, все умы очистились, едва открылась резная дверь и вошел Вестник.
- Дорогие друзья, мы собрали вас...
Гул возобновился, творились небывалые дела. С начала времен никогда не собирали в Вечном замке несколько групп, обучавшихся отдельно.
- Я прошу тишины!
- Вестник, что происходит? По какой причине мы все здесь? Такого никогда прежде не бывало... Где Всемогущий?
- Он сейчас прибудет. Успокойтесь. Я все вам объясню.
В огромном зале с ажурными колонами повисла тишина.
- Итак, вы здесь для того чтобы присутствовать на судебном разбирательстве. Это первый суд, который пройдет в таком... расширенном составе. Я бы сказал, что это показательный процесс. Дело в том, что был нарушен запрет, с которым вас всех отправляют в бесконечность, по окончании обучения.
- Падшие, - прозвучал взволнованный шепоток.
- Именно так.
- Но это не такая уж и редкость, в каждом выпуске находится один-два безумца, готовых пожертвовать всем ради минутной слабости...
- Это дело не совсем обычно тем, что были нарушены сразу оба запрета. Их было трое в одном мире.
Толпа взволнованно выдохнула, бессмертные стали переглядываться и перешептываться. Творились небывалые дела. Такого не было никогда. Иногда нарушали один из запретов, но так чтобы оба одновременно.
- Тишина, тишина... Уважаемые, будьте внимательны. Я пришел сюда, именно для того. Чтобы ввести вас в курс дела и предотвратить нарушение тишины, когда процесс начнется. Я дам вам некоторое время, чтобы вы обсудили между собой эту новость и подготовились. Когда в эту дверь войдет Всемогущий, хотелось бы рассчитывать, что никто из вас не станет выказывать каких-либо эмоций и нарушать тишины. Не хотелось бы, чтобы этот процесс затянулся.
Вестник поклонился слушателям и покинул зал.
- Раньше такого не было, - раздавались приглушенные голоса по всему залу.
- А как обычно наказывают падших? - спросил кто-то из юных.
- Обычно, - поморщился опытный бессмертный. - Обычно их приговаривают к длительному заключению, после которого, их... стирают, все стирают: эмоции, мысли, знания, жизнь. Создают другую личность и начинают обучение сначала. Так поступают обычно...
- Какой ужас, - воскликнула юная, стоящая рядом. - Зачем подвергать себя такому наказанию, ради того, чтобы... просто пасть? Я не могу понять... Зачем они это делают? Они безумны... Я уверена, что стирание - это лучшее, что можно для них сделать. Они явно страдают, им нужна помощь...
- Помощь? Им? Не проявляем ли мы излишнего милосердия к ним? Это дурное племя, их надо искоренять, вырывать с их гнилыми корнями и топтать ногами, чтобы они никогда не могли возродиться в колесе Жизни.
- Нас учили снисходительности и пониманию, и такой процесс, должен послужить наукой всем. Мы должны с благодарностью принять этот урок Всемогущего.
- И сделать выводы.
Некоторое время еще продолжалось обсуждение. Но к моменту, когда открылись створки резных дверей, в зале уже царила тишина, бессмертные уже вернули свою невозмутимость и общались ментально, разбившись на небольшие группы.
Высоко подняв голову в зал вошел Всемогущий. В едином порыве склонились все до единой головы. Для любого из присутствующих, этот старец - был отцом, наставником, примером. Его авторитет был непререкаем, никто не смел даже взглянуть на него, без его на то позволения. И сейчас, они действовали в едином порыве, каждый из них вспомнил, свой первый урок, вспомнил первый промах, первую удачу, первый экзамен, первое задание. Все они снова были просто Юными, впервые стоящие перед своим Всемогущим учителем. Смущенные, благодарные, полные надежд, страхов и мечтаний. Вечность назад это было... Вечность...
Старец занял свое место на мягких подушках в центре зала. В звенящей тишине, даже в самом дальнем углу бесконечного зала, был слышен шорох его белоснежных одежд. Он поднял свои бесцветные глаза на учеников, обвел их строгим, но любящим взглядом. Все они были его учениками, его детьми. Он помнил каждого из них, знал все их слабые и сильные стороны. Знал кто из них сейчас добрый и мудрый правитель, кто стал кошмаром для целого мира. Кто наслаждается своим всемогуществом, кого оно тяготит. Он видел это все в них, еще когда они были его учениками, когда он видел их в первый раз. Но даже он не мог предугадать, кто из них решиться пасть. Этого он не мог в них видеть, не мог понять. Он прикрыл глаза вспоминая тех троих, что сейчас будут введены в этот зал, закованными в кандалы. Он вспомнил как первый раз увидел Элирию. Она не была ослепительно красива, но среди равных она выделялась лишь одним, глазами. Но не это стало причиной, по которой он сразу выбрал ее из десятка других Юных. Она была одной из немногих, кто, даже склоняя перед ним голову, умудрялся смотреть ему в глаза. Да, таких было немного. Он улыбнулся своим воспоминаниям. Он сразу понял, что она станет его любимицей. Такая упрямая, такая целеустремленная, такая настырная, такая любопытная... Из тех сотен юных, что он обучал, она выделялась всегда. Он вкладывал в ее буйную голову знания, но она никогда не была лучшей. Она всегда спорила и сопротивлялась. Она всегда хотела чего-то большего. Он тысячи раз заставал ее уснувшей в библиотеке над каким-нибудь томом, которого не было в программе изучения, но совершенно пренебрегала обязательными заданиями. Вскоре ему пришлось защищать ее от других юных, ибо она никогда не лезла за словом в карман и легко выходила из себя, не стесняясь применять тайные знания и забытые заклинания в поединках. Она легко справлялась с тремя-четырьмя противниками, тогда они объединились против нее все. На следующий день она пришла на занятия с высоко поднятой головой, чем вызвала, недовольное гудение группы, она высокомерно прошла мимо них всех, даже не глядя в их сторону. Но от его глаз не укрылось заклятье, которое поддерживало ее. Быстро распутав хитросплетение чар, он увидел, все ее раны, он увидел, что она едва смогла наколдовать свое выздоровление, он увидел ее в луже ее собственной крови и услышал насмешки и издевки окружавших ее юных. Он не подал вида. Так и повелось. Она лезла на рожон, но не сгибалась, не сдавалась. Так прошли годы ее обучения. Она всегда была одна. Одиночка. Ему было так грустно смотреть на нее... Но никогда он не увидел в лучистых бирюзовых глазах даже намека на раскаянье или сожаление. Она говорила, что думала, и поступала, как считала нужным, несмотря ни на что, вопреки всему, даже здравому смыслу. Любому общению с другими бессмертными она предпочитала неподъемные тома в библиотеке. Она ела за книгами, она спала за книгами, она познавала жизнь по книгам. То и дело, он советовал ей те или иные книги и с радостью вступал с ней в рассуждения после прочтения их. Она разговаривала только с ним. После десятков лет обучения, она так и не смогла найти общего языка с другими Юными, она разговаривала только со своим старым учителем, когда он находил для этого время. Его это и радовало, и огорчало. Ее перестали замечать, она стала изгоем, но это ее ничуть не угнетало, ей было все равно, она была выше этого, она была другой. Когда обучение их группы было завершено, их ожидал лишь последний бал, Всемогущий принял единственно верное решение: он провел последнее занятие, а после, попросил ее задержаться... и сделал то, что должен был сделать... он стер ее... Стер и решил, что ей потребуются совсем другие воспоминания об обучении, и он дал ей радужные и счастливые воспоминания. Теперь она помнила лишь, что ее все любили, поддерживали и угождали. Он никогда не забывал о ней. Таких учеников у него было так мало. За всю вечность, среди сотен Юных, таких было не больше десятка. И вот теперь трое из этого десятка ожидают его суда. Он вспомнил Орлена, его доблесть, честность, уравновешенность и стремление к справедливости. Чистый взгляд голубых глаз, живой ум и уверенность в собственной правоте. Он тоже никогда не отводил взгляда. Теперь он понимал, как были похожи эти двое. Только его дружелюбие, сделало его любимцем всего курса. Ему не пришлось стирать память, его воспоминания и так были очень радужными. А еще была Калисто. Жгучая брюнетка. Яркая, живая, вызывающе надменная и в то же время безупречно женственная. Она была тонким манипулятором. Постепенно ей подчинился весь курс. За все время обучения, даже ему Всемогущему, так и не удалось ни разу ее уличить в каких-либо проказах и выходках, ее вину всегда брали на себя другие. Она была тайным лидером, и ее устраивала такая роль, она упивалась своим могуществом. Она привыкла получать все и сразу, она не терпела неповиновения или инакомыслия. Все должны были быть ее верными слугами и последователями. Другого выхода у них не было. Она была той, по указу которой издевались над другими, приводя их к общему с ней знаменателю, ломая и подчиняя, к концу курса она была всеобщей королевой.
Они все были из разных курсов. И вот как сложилось. Что же их побудило? Он сдержал тяжелый вздох. Нет, пора заканчивать этот затянувшийся эксперимент с обучением бессмертных богов, пора закрывать лабораторию, больше никаких Юных. Все это потеряло смысл. Видимо, не суждено ему воспитать достойного приемника, не осуществиться его мечте. Придется так все и оставить. По окончании этого суда, он отнимет у них всех все их могущество, вернет себе все частицы своей души, которые он вкладывал в каждого из них, создавая. Он не смог, не справился. Из сотен, лишь десяток был достоин, все остальные - просто... бездушные големы, хорошо обученные, наделенные силой, но пустые. А из этого десятка, осталось лишь трое. Трое последних. Которых сейчас введут в этот зал. Что же... Он останется единственным Всемогущим и Вечным. Может быть потом, когда эта боль пройдет, он попробует еще раз. Но сейчас пора заканчивать.
- Введите их, - спокойно произнес он недрогнувшим голосом.
Дверь открылась. Первая в зал вплыла Калисто, блистая своей жестокой красотой и смертельной опасностью. Даже сковывающие ее движения оковы, не делали ее менее привлекательной. Старик внимательно смотрел на реакцию окружающих его учеников. Мужчины едва сдержали возгласы восхищения. Он даже стал опасаться, что может подняться бунт, когда он объявит свой приговор этой красавице, но быстро успокоился, даже их совокупного мастерства не хватит, чтобы противиться ему, да и умертвить их будет делом простого щелчка пальцами.
За Калисто должен был идти Орлен. Но, к удивлению, Всемогущего, он шел не один. Мальчишка посмел ослушаться его приказа. С легкой усмешкой на губах он бодро шагал вперед, держа под руку, улыбающуюся Лири. На их руках не было оков. Они были свободны. Но спокойно шли к месту своего суда, он не видел в их глазах страха или раскаянья, он не видел их глаз. Они смотрели друг на друга, при каждом шаге соприкасались их тела, и с каждым шагом они ближе прижимались друг к другу, не обращая внимания на окружающих. Когда они подошли к возвышению в центре, Орлен нежно обнял Элирию за плечи.
Его голубые глаза обратились к Всемогущему, и он добродушно произнес:
- Прости, нас, отец, за нашу вольность. Но, я думаю, всем в этом зале понятно, что нам осталось не долго, а я не хотел оставлять Лири одну, я хотел быть рядом с ней все оставшееся нам время, мы и так потеряли столько времени. Не будь строг. Лири легко сняла с нас оковы, она много раз это делала во время обучения, так что для нее это не составило большего труда. Я не смог отказать себе и ей в удовольствии, быть рядом, чтобы нам не было вами уготовано, мы с радостью примем наказание, но только вместе.
Орлен озорно улыбнулся, привлекая к себе девушку. Лири светилась от счастья. Ее необычные глаза на мгновенье встретились с глазами учителя, но вместо почтительного поклона, она лишь слегка склонила голову, и вновь, с обожанием смотрела на обнимающего ее мужчину. Орлен же склонил голову в поклоне, но потом тут же прикоснулся к бледной щеке Лири и что-то прошептал ей на ухо, она улыбнулась ему. Они встали рядом с закипающей от гнева Калисто.
- Что же, - всемогущий сдержал негодование. - У меня нет причин вас наказывать за этот проступок, мы здесь будем судить вас за другие деяния. Итак, начнем с Калисто. Объясни мне, дитя, почему ты пренебрегла моими наставлениями и, вопреки запретам, пала, приняв образ хоть и бессмертного, но видимого существа в одном из миров? Разве забыла ты мои уроки, о том, что боги должны оставаться богами: великими, могучими, бессмертными и безликими?
Калисто хотела что-то сказать, но грозным взглядом, учитель приказал ей молчать.
- Это лишь один вопрос, Калисто. Второй вопрос, почему ты выбрала именно тот мир, в котором уже был один из моих учеников? Или ты не знала, что мир занят? Ты не почувствовала присутствия Элирии?
- Я знала, учитель, что она там. Я спустилась в тот мир за ней. Я хотела уговорить ее вернуться, отказаться от своей губительной затеи. Я хотела ее спасти, - Калисто смиренно склонила голову, отвечая на вопрос Всемогущего. - Но она... она обманула меня, она смогла столкнуть меня с дороги благодетели, по которой я шла, наставленная тобой. Я была смущена и напугана, она угрожала мне... Я осталась лишь под воздействием ее силы и странной магии.
Лири и Орлен переглянулись улыбаясь, мужчина прижался губами к волосам девушки и опять ей что-то прошептал. Всемогущий же, закатил глаза и нетерпеливо прервал говорившую.
- Хватит лжи, Кали. Я прекрасно знаю все. Не забывай, что я воспитал каждого из вас и мне известны все ваши способности. Элирия никогда не обладала даром убеждения, ей и простое общение-то с трудом давалось. Так зачем ты ступила на ту землю?
Калисто сверкнула глазами.
- Осознанно, учитель. Я увидела Лири и решила с ней поиграть, как было во время обучения. Мне так нравилось играть, учитель, но вы были непреклонны: "Двое бессмертных в одном месте - это слишком много", так вы нас учили, а мне хотелось вновь ощутить это упоение, когда ты подчиняешь себе другого, равного, а не этих безмозглых, мелких, ничтожных тварей, которые населяют эти малюсенькие мирки. Я знала, что я способна подчинить себе кого угодно, вот я и решила...
- Ты всегда была одержима жаждой власти, Кали. Я знаю это, - кивнул учитель. - Ну и как? Получилось?
- Не совсем, учитель. Я не успела, мне помешал он, - она кивнула в сторону Орлена. - Он появился и все испортил. Точнее, я потеряла интерес к Лири, он стал моей навязчивой идеей.
Учитель кивнул, в знак того, что он понимает и обратился к Орлену:
- А что мне расскажешь ты? Как ты оказался в том же мире, ведь ты был уже третьим бессмертным, почему тебя это не остановило?
Орлен улыбнулся, ничуть не смутившись.
- Все просто, Всемогущий. Я знал, что в этом мире двое бессмертных и мне стало просто интересно, чем их так привлек этот мир, что они нарушили оба строжайших запрета. Это было стремление все исправить, образумить их, пока не случилось беды. Я приблизился, чтобы рассмотреть происходящее и увидел лесное озеро. На берегу лежала девушка, я сразу понял, что она одна из бессмертных, она читала книгу, с упоением переворачивая страницу за страницей. Легкий ветер трепал ее распущенные светлые волосы, а она, то и дело отвлекаясь, поправляла выбивающиеся пряди, закладывая их за уши. Я долго наблюдал за ней, и понимал, что никогда не видел ничего подобного. Ничего такого простого и в то же время захватывающего. Дочитав, она отложила толстый том и легла на спину. Она сорвала свежую зеленую травинку и стала ее жевать, наслаждаясь моментом. От удовольствия, она прикрыла глаза и улыбалась. Тогда я понял, что мне не понять ее, не понять того блаженства, которое она испытывает, и, внезапно, я ощутил, непреодолимое желание понять. Она открыла глаза и улыбаясь обратилась к небу: "Где же ты? Я так тебя жду. Ты так нужен мне". Она не могла меня почувствовать, она говорила с небесами. У меня по телу побежали мурашки, когда я увидел ее удивительные глаза. Цвета океана. Я готов был в них тонуть. Уже в тот момент я принял решение, я хотел присоединиться к ней на этом берегу, я хотел слушать, как она читает, я хотел дотронуться до нее. Я понял, Всемогущий, что, обращаясь к небу, она звала меня, я не мог не откликнуться на этот зов, это было сильнее меня. Я все еще любовался ею, когда на поляне появились эльфы, она приветственно им помахала и поднялась с травы. Забросила на плечо свой лук и колчан, прижала к груди тяжелый том и скрылась в тенистом лесу, окруженная улыбчивыми, дружелюбными спутниками, которые, похоже, ее боготворили. Я не смог улететь. Я наблюдал за всем происходящим в том мире некоторое время. Я видел их ссоры, я видел, как Лири пыталась образумить кровожадность Кали, видел, как она помогала всем обитателям того мира, как она учила их. Я понимал, что она не сможет противостоять хитрости и безжалостности Кали, и я решил ей помочь. Я пал, Всемогущий, чтобы быть рядом с Лири, я откликнулся на ее зов.
- Что это был за зов, Орлен? - удивленно поднял бровь Всемогущий.
- Я не знаю, учитель, - Орлен улыбнулся. - Но противостоять этому было выше моих сил. Я знал, что должен быть рядом с ней. Всегда. А что это было, как я это понял - я не знаю. Но мне жаль всех тех, кто никогда не слышал подобного зова, чем бы это не закончилось для нас, Учитель, я ни на секунду не сожалею о том, что тогда сделал. Каждое мгновение, проведенное с ней, - он нежно прикоснулся ладонью к щеке Лири. - Стоит моего падения, стоит тысяч любых наказаний.
Его голубые глаза светятся нежностью, встретившись с глазами Лири. По залу проносится робкий гул непонимания. Учитель тоже удивлен, он знает, о чем говорит его ученик, когда-то очень давно он испытывал нечто подобное к одной из смертных, но своим ученикам, он никогда не прививал этого чувства, они не должны были понимать и испытывать любви к противоположному полу, потому что это больно. Ему было больно, он хотел оградить своих учеников от такой участи. Видимо, это еще одна ошибка, видимо, совсем искоренить это чувство у него не получилось, или получилось, но не во всех. Впрочем, любопытства, жестокости и стремления к справедливости он им тоже не прививал. Они должны были быть бесстрастны и отстраненны, должны наблюдать, но не вмешиваться. Все это он задумывал лишь для того, чтобы получше разобраться во всех хитросплетениях, составляющих жизнь. С его стороны это была жажда познания. И вот теперь все вышло из-под контроля.
- Элирия, ты была первой в том мире. В отличии от двоих других, ты нарушила лишь один запрет, ты пала. Что заставило тебя? Почему, зная, о неминуемости наказания, ты пошла на это?
Лири смотрела прямо на него. Она не улыбалась, казалось, что она отстранилась от всего, вернулась в далекое прошлое, пытаясь вспомнить.
- Я увидела то самое озеро, на берегу, которого потом увидел меня Орлен. Это было чудесно. После долгих странствий, мне так захотелось почувствовать твердь под ногами, ощутить прохладу воды, прикосновения нежного ветра. Я захотела вспомнить, что значит быть живой...
- Вспомнить? Лири, никто из моих учеников никогда не был живым, в том понимании этого слова, которое ты вкладываешь в него. Вы лишены возможности чувствовать, все вы.
Она сверкнула на него глазами, а потом рассмеялась.
- Ты истинный отец, Всемогущий. И как любой родитель, не можешь почувствовать момент, когда твои дети, вдруг изменяются и перестают быть просто детьми, и начинают выбирать сами свой путь. Ты пытался нас оградить, защитить, но... Стремление к познанию взяло верх. Вспомни, как много книг в нашей библиотеке, вспомни, сколько времени я там проводила... Я нашла их. Нашла, те книги, что ты скрывал от других, книги о людях, о чувствах. Нежность, доброта, любовь... Ты считал, что мы этого не поймем, что нам это не дано? Почему? Почему ты посчитал, что мы не должны чувствовать? Когда я увидела тот мир, то озеро, когда к моей чешуе прикоснулась его холодная гладь, я поняла, как многое мы теряем, отказываясь от эмоций, не зная чувств. Но я решила остаться там, лишь когда увидела эльфов, которые мною любовались, когда я прочла в их глазах восхищение. Я решила, что они достойны того, чтобы получить наши вековые знания, я хотела им помочь, научить их тому, что знала сама и научиться у них... Научиться тому, от чего ты нас ограждал. И они научили меня, - она лучезарно улыбнулась. - С ними я все поняла, я смогла смотреть на все другими глазами, я познала дружбу, преданность, мною восхищались, не зная, что я среди них. Они научили меня ценить тепло огня, вкус еды, красоту природы, а еще меня научили принимать неизбежность смерти. С ними мне было и весело, и грустно, я была счастлива охотясь в лесу, я плакала, слушая их песни. Они дали мне многое, но кое-чего я не могла найти и познать, а мне этого так хотелось. Но я не могла полюбить никого из них, ведь они были просто одними из существ, каких многие тысячи. Именно поэтому, я тогда обратилась к небесам, я ждала любовь. И любовь меня нашла. И тогда я поняла, что я действительно стала живой. Настоящей... Понимаешь, всемогущий.
Она крепче сжала руку Орлена в своих руках и одарила его нежным взглядом. Старец хотел что-то сказать, но она не дала ему начать.
- У меня тоже есть вопросы. Почему ты решил, что мы сможем быть богами, если мы не умеем любить и ненавидеть? Как можно решать чужие судьбы, если у нас нет опыта жизни? Как можем мы ценить то, чего никогда не имели? Ты выпустил в бесконечность жизни всемогущих, но совершенно пустых богов! Ты сделал ошибку! Все мы никудышные боги! Мы сможем быть праведными только когда испытаем на себе все тяготы и лишения жизни, мы сможем ценить жизнь, только когда будем знать, что такое смерть! Мы сможем дарить любовь, только познав, что это такое! Ты жестокий и недальновидный, замкнувшийся на собственном горе старик. Мне жаль тебя! - Она вырвала свою руку, из сжимавших ее рук Орлена и в мгновение ока оказалась на возвышении в центре зала, рядом с разбросанными по нему цветными мягкими подушками. - Мне жаль вас всех, несчастные! Вы все, словно калеки в мире полном живых и здоровых людей, вы слепцы среди зрячих, вы безумцы, наделенные великой силой, не умеющие ее правильно применять, не знающие куда ее приложить! Мне жаль вас! В своем пустом бессмертии, вы никогда не познаете смысла жизни, вы никогда не сможете постичь ее ценности и никогда не поймете почему ни я, ни Орлен не жалеем ни о чем, для вас это так и останется загадкой, вечной тайной...
- Хватит, - резко остановил ее старец. - Прекрати! Ты говоришь о вещах, в которых ничего не понимаешь! Что ты можешь знать о смысле жизни, девчонка? Ты же...
Она вскинула бровь и бросила на него уничтожающий взгляд.
- Кто? Ну, давай, скажи им правду, наконец! Всем им! Скажи им кто они!
Он поднял на нее бесцветные глаза. Обвел взглядом собравшихся вокруг него учеников и прошептал несколько слов. Лири смотрела на него в упор, а когда она сморгнула и оглянулась, замерла.
- Что ты сделал? - она нахмурила брови.
- Я остановил время. Им не нужно слышать, то, о чем я хочу поговорить с тобой. Когда мы окончим, я запущу время.
- Что тебе нужно? - она зло прищурилась, занимая более выгодную позицию для атаки.
- Мне нужна ты, - он устало прикрыл глаза. - Я наконец-то смог добиться результата, ты... Ты именно то, что мне было нужно, именно такого результата я ждал, кто бы мог подумать, что я получу это в последний момент...
- Ты еще ничего не получил!
- Ты не понимаешь? Я объясню!
Он порывисто поднялся с мягких подушек с неестественной для такого возраста ловкостью. Уже через мгновение рядом с ней стоял смуглый, привлекательный, черноволосый мужчина лет 30-35 не более того. Она прищурилась, рассматривая его. Он был молод и силен, это не было иллюзией, его выдавали только глаза, они так и остались бесцветными и бесчувственными.
- Ты все вспомнишь! Я дождался. Я смог. Я обещал, что верну тебя! Теперь уже навсегда!
Он схватил ее за тонкое запястье и привлек к себе, он попытался ее поцеловать, но она ударила его и вывернулась из хватки.
- Вспомню??? Я вспомнила все, что касалось моего существования, когда пала. Твое стирание не подействовало. А вот то, что касается ее жизни я не могу вспомнить, идиот! Я не она. Она умерла! Давно умерла! Я другая! Ты не понимаешь! Ты так и не понял ее... Вспомни ее письма, она писала тебе, что приняла решение, она писала, что познала тайну тайн. Она писала тебе о смысле жизни... а ты так и не смог этого понять! Она хотела умереть, потому что единственным смыслом жизни является смерть! Только она насыщает жизнь, придает ей вкус. Лишь осознание конечности делает ценным каждый день, каждый миг! Лишь зная, что ты все потеряешь, ты можешь истинно наслаждаться каждым моментом. Бессмертие делает тебя пустым, ничтожным и бесчувственным... Она отреклась от бессмертия, она предпочла умереть, она выбрала не тебя, а смертного, а что сделал ты? Ты струсил, ты просто трус! Ты хотел ее воскресить, создавая ее клоны, а мужчины, зачем ты создавал их?
- Я хотел обрести приемника, я хотел все исправить, я хотел...
- Исправить, - Лири улыбнулась, в ее глазах полыхал безумный огонь. - Так ничего не исправишь. Единственное, что ты можешь сделать - это умереть!
- Ты говоришь, как она.
- Она понимала это. Она ждала тебя недолго, но ждала. Я не она, Бран, не она. Я лишь читала ее письма. Я нашла твой тайник в библиотеке, я все знаю о тебе и о ней. Знаю, как ты любил, знаю, как страдала она. Ты же предложил ей бессмертие, но она отказалась и предложила тебе смерть. Но ты испугался. И потом лишь наблюдал, как она живет и умирает без тебя. Ты же так больше никогда и не показался ей. Она прожила свою жизнь, без тебя, а ты мучился от ревности и все равно не сожалел о своем малодушном решении. Ты видел, как она вышла замуж, видел, как родились их дети. Ты ненавидел его, за то, что он делит с ней ложе, а не ты... Но даже тогда ты не решился. Ты видел, как выросли ее дети. Видел, как она состарилась. Видел, как она умирала. Но даже тогда, даже слезы не смыли пелену с твоих глаз! Ты видел, как ее хоронил ее смертный муж, ты видел, как он умер спустя год, не перенеся разлуки с возлюбленной, ты завидовал ему и ненавидел, но даже такого доказательства их любви тебе было мало, ты всегда считал, что придет время и она одумается и позовет тебя, но даже на смертном одре она думала о муже и детях, она забыла тебя, а ты... Ты продолжал читать ее письма. Письма, которые ты писал себе сам... от ее имени! Ведь она написала тебе всего три первых письма, и больше она никогда не вспомнила о тебе! А потом их прочитала я. Я все правильно говорю, учитель! Ведь такова была твоя судьба? А потом ты решил все повторить. Ты решил, дать себе и ей еще один шанс и создавал нас. Женщины, одна из нас, рано или поздно должна была напомнить тебе ее и тогда... Ты бы оставил приемника вместо себя и наконец решился прервать свое бренное, бессмысленное, пустое, тоскливое вечное существование и прожить обычную жизнь, начать все с начала. Безумец, ты пытался бежать от любви, но от нее нет спасения! Теперь ничего не исправить! Она не любила тебя, не она была твоей судьбой, но, чтобы это понять, нужно почувствовать, что у тебя нет вечности. Нужно рискнуть. И тогда тебе повезет! Но не со мной! Моя любовь меня уже нашла, и никто не сможет нас разлучить, никогда! Я всегда буду любить только его! А ты, - она высокомерно смотрела на мужчину, возвышающегося над ней. - Попытай счастья с кем-нибудь другим.
- Лири, я... - он взял ее за локоть и сжал пальцы, так что у нее на руке появились его отпечатки. -Я оставлю его своим наместником. Ты спасешь его. Ты же знаешь, что иначе, вы оба умрете, навсегда, Лири. Спаси его. Будь со мной! Давай проживем смертную жизнь вместе, а потом ты сможешь вернуться к нему.
Она с силой ударила его в сгиб локтя и освободила руку.
- Ты не понимаешь? Ты такой же как Кали... Уже не имеет значения умрем мы или нет... Мы уже нашли друг друга, и теперь, сколько бы оборотов не сделало колесо жизни, мы найдем друг друга и снова будем вместе. У тебя нет ни возлюбленной, ни приемника, у тебя нет ничего, Бран! Ты не можешь мне предложить что-то, потому что у тебя ничего нет из того, что мне нужно! Ты проиграл! Равновесие бесценно. Даже ты, Всемогущий, не можешь спорить с ним.
- Но я ведь убью вас, обоих... - он терял уверенность на глазах, и вместе с уверенностью, его тело покидали силы, он вновь превращался в дряхлого старца.
- Ты думаешь меня этим напугать? Я умирала сотни, тысячи раз, и я помню каждый раз. Для меня смерть станет желанным облегчением, когда я вернусь в колесо жизни, моя память наконец-то будет очищена и я смогу не думать о всех своих рождениях, смертях, взлетах и падениях. Я стану истинно свободной! Смерть освободит меня и его! Ты думал я буду молить о прощении, ради твоего благородного дара бессмертия? Подавись! Мне это не нужно! А теперь, давай продолжим этот бессмысленный фарс!
Она подошла к Орлену и прикоснулась губами к его щеке.
- Скоро все окончится, любимый. Мы будем свободны!
Старец занял свое место на подушках и позволил времени течь. Он понял, что снова проиграл. Ничего не вышло. Лири - не та, кого он хотел вернуть. Она другая, их нужно отпустить. Он склонил голову, позволяя горечи наполнить его душу.
- Калисто, - вновь, заговорил он. - Ты не только приняла облик смертного, ты не только стала второй бессмертной в том мире, кроме всего прочего, ты лишила Элирию бессмертия, на некоторое время сделав ее простой смертной. Такого не бывало прежде, и я надеюсь, после сегодняшнего суда, никогда больше и не будет.
- Учитель, это все из любви к Орлену. Я лишь хотела, чтобы он полюбил меня.
- Возможно. Но это не оправдывает тебя. Ты была создана бессмертной и всемогущей, для того чтобы править мирами, а не жить в них и убивать себе подобных. Я признаю тебя виновной. Ты знаешь, что достойна наказания, я дам тебе возможность выбрать самой кару для себя. Но, выбирая, ты должна знать, что ты, как личность должна быть уничтожена.
Красавица Кали упала на колени и разрыдалась. Она заламывала руки и преклонялась на нижней ступени пьедестала с подушками.
- О, Всемогущий! Молю, оставь мне это тело. Сотри мою память, дай мне возродиться в твоем величественном сиянии, но только в этом теле... Молю...
- Тебя не волнует, что я сделаю с твоей душой? Тебя волнует лишь твое тело?
- О, Всемогущий, душа - это такая малость, я смогу прожить и вовсе без нее, а вот прекрасное тело - это большая редкость. Посмотри же, я прекраснее любой в этом зале, мне нет равных, я - само совершенство...
Она могла бы еще долго продолжать, но ее остановил злой оклик учителя.
- Мне жаль, Кали, что даже спустя столько лет, ты не поняла, что ты и так живешь без души, мне нечего у тебя отнять, кроме одного, - он задумчиво пригладил белоснежную бороду. - Будь, по-твоему. Я лишаю тебя искры жизни, но оставляю тебе твою красоту. С этих пор - ты станешь недосягаемым идеалом красоты и женственности, ты никогда не умрешь, но никогда не будешь жить. Тебе будут поклоняться во всех мирах, но... В наказание за свои поступки ты никогда этого не узнаешь и не почувствуешь ничего, кроме той ненависти, которая переполняет тебя. Тобой будут восторгаться, а ты будешь лишь ненавидеть. Я приговариваю тебя к вечности в камне.
Калисто не успела даже осознать, на что она обрекает себя. Всемогущий не повел даже и бровью, а перед ним уже стояло каменное изваяние прекраснейшей женщины со злыми бесчувственными пустыми глазами. Ее губы так и застыли в презрительной усмешке, она считала себя победительницей, не заметив в своем триумфе, поражения.
- Что же касается вас, - он печально посмотрел на крепко держащихся за руки влюбленных. - Вы умрете. Умрут ваши тела. Я лишаю вас бессмертия, лишаю сил и памяти, я возвращаю чистые души в колесо жизни. Вы не достойны вечности. Да будет это наукой всем и каждому!
Он поднял руку и замер на мгновение, наблюдая как слились в поцелуе их губы, он видел слезы на ее щеках, видел, как Орлен вытирает их, шепча ей на ухо.
- Не бойся, любимая, я не оставлю тебя. И совсем скоро я найду тебя! Мы снова будем вместе, как тогда, ты помнишь? Помнишь Калена и Мирру? Помнишь их поляну? Теперь у нас будет своя поляна, уже в следующий раз, когда мы встретимся. Я обещаю тебе, любовь моя, жизнь моя.
- Я не боюсь смерти, Орлен. Меня страшит лишь разлука с тобой. Но тем приятнее будет новая встреча! Люблю тебя!
Он обнял ее и прикрыл ей глаза своей ладонью, чтобы яркая вспышка смертельного света не помешала их поцелую, чтобы она не испугалась, чтобы не дрогнула ее душа.
Она не почувствовала боли, она ничего не почувствовала, лишь на губах осталось тепло его губ...
Глава 2.
И в этот момент она проснулась... Кто-то из соседей, не смотря на утро выходного дня, опять затеял ремонт... Звук перфоратора, вгрызающегося в неподатливый бетон, никак не способствовал дальнейшему сновидению.
- О, черт! - выругалась она, сбрасывая с себя тонкую ткань, заменяющую ей одеяло в такие жаркие летние ночи. - Как же так? Опять ремонт? Вот найду я на вас управу, дятлы чертовы!
Она опустила ноги на холодный пол и пошевелила тонкими пальцами, пока стопы привыкали к утренней прохладе пола.
Рядом с кроватью, на столике жужжал включенный ноутбук. Она поводила тонким пальцем по тачпаду, возвращая ноут в рабочее состояние. На экране появилась заставка. Экран сохраненных игр.
- Что-то я вчера заигралась, надо быстрее пройти эту игру, а то вон уже сниться черти что. Нет сегодня нужно проветриться. Никаких игр.
Сказала она себе и нажала загрузку последнего сейва.
- Блин, ладно, разочек еще попробую и сразу звонить своим, согласовывать планы на вечер. Так-с, что там я делала?
Игра загрузилась. Ее персонаж, светловолосая эльфийка с выразительными глазами цвета морской волны, послушно подошла к голубоглазому светловолосому громиле, с добродушным лицом и шрамом на верхней губе.
- Привет, дорогой! Поцелуй меня, и я побегу на задание! Как жаль, что ты не настоящий, мне было бы гораздо приятнее проснуться от настоящего поцелуя, чем от звуков перфоратора, но ты само совершенство, таких не бывает в жизни, а другого мне будет слишком мало - девушка улыбнулась в тысячный раз просматривая коротенький ролик с поцелуем.
Она сладко зевнула.
- Ой, вот только кофе выпью и тут же на задание.
Она поставила чайник и заварила кипятком свежемолотый кофе, положила на тарелочку несколько печенюшек и вернулась к ноутбуку. Едва она устроилась поудобнее перед экраном, раздался звуковой сигнал вайбера, кто-то из подруг не решился звонить так рано, и просто сбросил сообщение, она потянулась за телефоном и пока на экране ноутбука медленно ползла полоса загрузки локации, быстро застучала пальцами по сенсорным кнопкам, набирая ответ на телефоне.
Встреча была назначена на 10 вечера, в одном из клубов. Времени хоть отбавляй, можно еще пору квестов осилить, но тут телефон зазвонил, заставляя ее снять наушники.
- Блин, мама, ну что еще? - она торопливо приложила телефон к уху. - Да, мамуль. Нет не разбудила, я уже встала. Нет, мамуль я не играю, кофе пью, а ты хотела что-то? День рождения? Завтра? Черт, забыла. Ладно, сейчас смотаюсь за подарком. От тебя тоже купить что-нибудь? Хорошо. Конечно мне лучше знать, что нужно моей племяннице. Хорошо-хорошо, сейчас доем и выбегаю. А во сколько завтра? К двум дня? Отлично! Да, нет, мамочка, я не собираюсь ни на какие ночные "гули". Просто сегодня разбудили соседи, так хоть завтра хотелось бы выспаться. Все-все. Пока. Уже выбегаю!
Она положила трубку и скорчила грустную гримасу.
- Простите, друзья, придется вам подождать, пока у меня появится время, чтобы спасти ваш мир, сейчас нужно спасать себя. Сестра не простит, если я не явлюсь к племяшке на день варенья, или если явлюсь без подарка. Пока, дорогой! Я скоро вернусь!
Она с сожалением закрыла крышку ноутбука и побежала в ванну. Быстро приняв душ, она критично оглядела себя в зеркало. Короткие светлые волосы, большие зелено-голубые глаза, черные брови и длинные ресницы. Аккуратненькая фигурка. Вроде все на месте. Она одобрительно себе кивнула и пошла одеваться, включив музыку в наушниках, она пританцовывала по дому, выбирая одежду. Денек обещал быть жарким. Летнее солнце уже нещадно светило, пробившись сквозь тонкую щель неплотно задернутых штор. Открыв бездонный шкаф, она с трудом выудила из кучи вещей коротенькие шортики цвета "хаки". Вывалив все вещи с полки на кровать, она искала майку. Когда любимая борцовка в цвет шорт была найдена, вещи безжалостно были свалены в кучу и запиханы в шкаф. Быстро нагрелся дорогой утюг. Она прогладила вещи и натянула их на себя, пока они еще были теплыми. Она взглянула на себя в зеркало, взялась за пудру, чтобы скрыть синяки под глазами, от недосыпа, несколькими махами большой кисти нанесла естественные румяна и накрасила губы блеском естественного оттенка.
- Красотка! - ободряюще улыбнулась она своему отражению.
Выбегая из дома, она сменила домашние тапочки на легкие простенькие спортивные сандалии черного цвета.
У подъезда стоял ее верный конь. Она любовно похлопала старый фольксваген гольф по капоту, звонко пикнула сигнализация.
- Ну что, старичок, сегодня заведешься?
Машина завелась. Она сразу открыла окно. В ее машинке не было кондиционера, а жара уже стояла невыносимая, несмотря на еще довольно ранее утро.
- Поехали, милый.
Выезжая задним ходом с парковки в зеркале заднего вида, она заметила вышедшую из соседнего подъезда женщину, которая надев шлем, садилась на дорогущий харлей. Она осуждающе покачала головой, самоубийца, таких частенько привозят к ним в больницу, и зачастую, помочь им уже не удается. Женщина крутанула ручку акселератора и поставив железного коня на заднее колесо, сорвалась с места, подрезав старенький гольфик.
Она включила первую передачу и уверенно повела автомобиль в сторону кольцевой дороги. Что дарить племяннице она уже давно решила. Но путь был не близкий, умелец, который делал такие игрушки жил в деревушке, до которой по трассе было около сотни километров. Зато таких амулетов не делал больше никто, как настоящие, даже хотелось верить, что они на самом деле магические.
Она выехала на кольцевую и сделала музыку громче. Из динамиков раздались переливы гитары, запел бард. Затем спокойная бардовская песня окончилась и динамик зашелся в рок-басах. Дорога не показалась ей ни длинной, ни утомительной, она любила кататься на своем стареньком автомобиле, она умела наслаждаться одиночеством и дорогой. Каждый раз пускаясь в путь, она надеялась, что именно сегодня произойдет чудо и она встретит своего мужчину. Может быть он будет сидеть в автомобиле, стоящем рядом с ней на светофоре, или она просто увидит его лицо в толпе. Она была уверена, что сможет его узнать даже если лишь мельком увидит, она была полна решимости его отыскать. Ведь не может же быть так, что ей просто так, сниться этот сон раз за разом. Повторяясь каждый год. Наполняясь деталями. Становясь все более ярким и красочным.
Она все еще мечтала, когда машину тряхнуло, и она увидела, как перед ее машиной покатилось колесо. Испугаться она не успела. Постепенно понизив обороты двигателя она остановилась на обочине, включив аварийку.
- Черт, - выругалась она, опустив голову на руль. - Ну, почему так?
Если бы она не уткнулась носом в руль, то непременно обратила бы внимание на двух байкеров, проезжая мимо ее машинки здоровенный детина с яркими рыжими волосами, развивающимися на ветру из-под черного шлема, притормозил, заглядывая в окно. Его нагнала молодая женщина с ног до головы затянутая в черную кожу. Они на ходу переглянулись, не снимая шлемов, и обменявшись кивками добавили газ, поставив харлеи на задние колеса.
Когда опасность миновала ее начала бить дрожь. Адреналин спадал, приходило осознание того, что произошло, становилось страшно. Просидев какое-то время в машине, она решилась выйти и осмотреть повреждения. Старенький автомобиль стоял на трех колесах: заднее правое колесо укатилось далеко вперед и затерялось в ближайшей лесополосе. Она оперлась попой на багажник, достала из небольшого рюкзачка пачку сигарет и с удовольствием закурила. Мимо проносились автомобили. Она даже и не думала голосовать, еще не хватало неприятности накликать на свою голову. Да и не могла она бросить своего старичка здесь, нужно было вызвать эвакуатор. Она достала телефон и набрала номер. На том конце ей сразу ответили и узнали, она была постоянным клиентом. Девушка поздоровалась и сообщила, что сейчас все машинки заняты, придется подождать пару часов. Делать нечего. Придется ждать. Она решила пока поставить запаску, ведь даже на эвакуатор машину нужно как-то закатить, а на четырех колесах это будет сделать гораздо проще. Она нашла, оторвавшееся колесо и прикатила его к машине, изрядно перепачкавшись. Она любила свою машинку и все что могла уже давно научилась делать самостоятельно. Рассчитывать ей было не на кого. Из всего их бабского батальона, мужчина был только у старшей сестры. Мама так и не решилась на повторный брак, после смерти отца, младшая сестра была еще совсем юной, ей еще не полагался мужчина, да и она, никак не могла найти свой идеал, хоть мать ее и подгоняла и пугала, что де возраст уже поджимает, но она знала, что сможет быть счастлива только с одним человеком, с человеком из своих снов. Она пробовала встречаться с другими, но ничего путного из этого так и не вышло. Покопавшись в залежах багажника, она нашла старую наволочку, вытерла руки и достала домкрат. Тяжело вздохнув над своей нелегкой долюшкой, она вспомнила, что стоит под пекущим солнцем и полезла искать в бардачке бандану, которая всегда лежала там на всякий случай. Завязав яркую салатовую косыночку, на голове, она вернулась к домкрату и колесу. Не особо выбирая выражения она изо всех сил давила на домкрат, поэтому она и не услышала, как чуть поодаль остановился дорогой автомобиль и из него вышел молодой мужчина. Он поднял дорогие солнцезащитные очки на лоб и направился в ее сторону.
- Где же ваш рыцарь, милая дама, который должен вам помочь?
Она не оглянулась, продолжая поднимать машину, лишь решила отшить непрошенного помощника. Она не сомневалась в своей привлекательности, но мимолетные романы ее уже давно не интересовали, а таким "помощникам" обычно не нужны нормальные отношения.
- Нет у меня рыцаря. Храмовник есть один и тот нарисованный. Поэтому уже давно сама научилась справляться.
Она услышала смешок.
- Храмовник, значит. Ну что ж, тогда, пожалуй, единственное, чего не хватает прекрасной леди, это грубой мужской силы, позвольте я вам немного помогу и тут же удалюсь, обещаю.
Она презрительно хмыкнула, но поднялась, вытирая руки, чтобы посмотреть на навязчивого типа. Подняла глаза и остолбенела. У нее из рук забирал ключ мужчина ее мечты. Он улыбнулся, глядя ей в глаза. А она растерялась. На нее смотрели яркие голубые глаза. Коротко стриженные светлые волосы, широкие плечи, крепкие руки, высокий и статный. Аккуратная белая рубашка, расстегнутый ворот которой, намекал на игривое настроение владельца, белые легкие брюки и белые же туфли. Она была ослеплена. Стараясь прогнать наваждение, она закрыла глаза и потрясла головой, но открыв глаза, снова увидела его. Ничего не изменилось, он не исчез, не изменился. Он был именно таким, каким она его помнила. Только вместо белой кирасы Видящих, на нем была просто белая одежда. Вместо вороного коня яркий дорогой автомобиль. Но это не имело значения, она должна была что-то сделать. Все еще пытаясь прийти в себя, она не придумала ничего лучше, чем схватиться за ключ, который он забрал у нее и попытаться его забрать, бубня себе под нос что-то несуразное, вроде:
- Не стоит беспокойства. Вы испачкаетесь. Не нужно, я сама справлюсь.
Он вновь посмотрел на нее, совершенно лишив дара речи. Одной рукой он все еще держал ключ, а другой рукой, он прикрыл ее руку, разжимая тонкие пальцы, вцепившиеся в железяку, как в последнюю надежду. От его прикосновения земля уплыла из-под ног и закружилась голова. А он лишь улыбнулся.
- Не волнуйся ты так, не стащу я твой ключ. Я просто хочу помочь.
Она отпустила руку и столбом встала около него. Он быстро сменил ей колесо и взял у нее из рук тряпку вытирая руки. Она больше так и не придумала что сказать и просто молча любовалась на мужчину своей мечты.
- Ну все. Готово. Ты эвакуатор-то вызвала? Или подвезти до города?
- Вызвала, - тихо промямли она. - Скоро уже подъедет. Я подожду, спасибо, за помощь.
Он улыбнулся.
- Я, конечно, не рыцарь, но женщине в беде всегда помогу. Бывай, береги себя.
Он отвернулся и пошел к своей машине. Нужно было броситься ему вслед, догнать, остановить, повиснуть на шее, предпринять что-то, но она так и не смогла двинуться, даже голос пропал. Она молча смотрела, как завелся лимонный Порше, как быстро он набрал скорость, как исчез за горизонтом, всего через пару минут, лишая ее последних сил и надежды. Слезы застилали глаза, она понимала, что это была именно та встреча, предрешенная, это был именно тот человек, и теперь она все испортила. Ей дали шанс, она его упустила, так бездарно... так глупо...Она присела на корточки облокотившись спиной на раскаленное крыло своей машинки и горько заплакала, вытирая слезы грязной наволочкой. Так ее и нашел водитель эвакуатора. Они загрузили машину и отвезли ее на станцию технического обслуживания. Ребята на СТО хорошо знали и машину, и ее хозяйку, но сегодня, обычно веселая и улыбчивая девушка не проронила ни слова. Лишь оформила автомобиль в ремонт и ушла. До самого вечера она просидела за монитором, выполняя миссию за миссией, но так и не решилась вернуться в замок, чтобы не увидеть там его. Она решила, что не пойдет тусоваться с подругами. Настроения не было совсем. Но у ее подруг были другие планы, когда она написала, что остается дома и отключила телефон, они взяли такси и приехали за ней. Они заставили ее собраться, усадили в машину и увезли навстречу ночи.
В клубе было душно. В воздухе клубился тяжелый сигаретный дым. Ее подружки отрывались на танцполе, в обычный день она бы была рядом с ними, но не сегодня. Сегодня не было настроения танцевать, было настроение напиться до потери пульса, и она напивалась стоя у барной стойки глотала коктейль за коктейлем и курила сигареты одну за другой. Ей было так жалко себя. Но она понимала, что даже если бы она бросилась к нему там на дороге, ничего бы не изменилось. У него дорогущая спортивная машина, одет с иголочки, явно непростой смертный, разве он обратил бы внимания на самую обычную девушку из простой семьи, с невысоким доходом. Наверное, по его меркам, она вообще беднее церковной мыши. У нее не было никакого шанса. Она вспомнила его глаза и сердце зашлось от боли. Проглотив ком застрявший в горле, подавив желание снова разреветься, она залпом допила ром с колой из своего стакана и потянулась за сигаретой. Сигарета уже была в руках, но в этой толчее кто-то утащил ее зажигалку. Она повернулась к соседу и попросила прикурить. Тот с удовольствием откликнулся на просьбу симпатичной девушки. Попробовал завязать беседу, но девушка поблагодарила за огонь и отвернулась. Задетый таким невниманием к своей персоне парень схватил ее за плечо и попытался повернуть лицом к себе. Она сбросила руку с плеча, и тут подоспели ее подруги, отодвинув мужчину одна из них уселась на соседний стул.
- Так, Марта, рассказывай, что случилось? Ты сегодня сама не своя. Не танцуешь, сидишь и напиваешься тут со всякими подозрительными типами, - подружка кивнула в сторону несостоявшегося приключения.
Марта залпом допила очередной коктейль и дрожащими руками поднесла к губам сигарету.
- Я сегодня встретила его, на дороге, он помог мне поменять колесо и исчез.
- Кого ты встретила, Мар? - переспросила подруга.
- Его, - ответила девушка так, словно это все объясняло, но заметив непонимание добавила. - Парня из моего сна. Мужчину моей мечты.
-Ооо, начинается, - вздохнула другая подруга, - так, здесь мы точно не сможем разговаривать, предлагаю взять выпивку и отправиться домой, там и поговорим.
Они вышли из клуба и вызвали такси, заехав в магазин накупили выпивки и закуски и поехали к Марте. Устроившись на небольшой кухоньке в ее скромной съемной квартирке, девушки нарезали закуску и наполнили бокалы.
- Теперь, рассказывай, сказочница, что там тебе опять померещилось, - усаживаясь с ногами на маленький угловой диванчик проговорила Элла.
Внимательные серые глаза изучали лицо подруги, светлые короткие волосы растрепались, от вечерней прически не осталось и следа. Марта смотрела на нее и не могла понять, что с ней происходит, почему такая близкая и родная подруга, вдруг стала напоминать кого-то еще, кого-то другого. Призывно зазвонил телефон, и Элла достала трезвонящий телефон из сумки.
- Погоди, не рассказывай, это Алекс, волнуется, - улыбнувшись она поднялась из-за стола. - Привет, дорогой! Нет все в порядке, мы у Марты. Нет, не жди меня, ложись, нам поболтать нужно. Ну, прости, милый, но у Марты так редко выпадает два выходных, она вечно пропадает в своей больнице. Ты - самый-самый, целую тебя крепко. Конечно, Алекс, завтра я никуда, весь день с тобой, обещаю.
- Элка, сюсюкаешься ты с ним, как с дитем, фу, противно, - выпуская сигаретный дым проговорила бойкая Алиса.
- А ты не завидуй, Алька, - показал ей язык Элла.
- Я? Завидую? Было бы чему, - высокомерно прикрывая почти черные глаза, улыбнулась жгучая брюнетка Алиса. - Да у меня мужиков - хоть отбавляй, имена запоминать не успеваю, поэтому всех зову Котиками, чтоб не запутаться.
- Вот именно, Аля, мужиков - куча, а толку нет. В твоей ситуации вообще не понятно кто кем пользуется, - парировала Элла.
- А мы для взаимного удовольствия и здоровья. Я ж не Марта, чтоб ждать единственного, его не ждать нужно, а искать, ну, или на худой конец браться за инструменты и лепит из того, что есть под рукой. Я уже устала это повторять, а вы все меня не слушаете. Ладно, Элка, отхватила себе перспективного парня и возится с ним день деньской, но ты, Марта, не понимаю я. Чего ты ждешь?
- Прекрати, Алиса! Лучше давай послушаем, что там у тебя сегодня приключилось, Мар?
- А? Что? - девушка, любовавшаяся до этого момента в окно на беспросветный сумрак ночи, повернулась к подругам. - Про что вы тут?
- Марта, мы хотим услышать твою историю, что там за принц появился?
- Принц? Ну, да, пожалуй, именно принц, - задумчиво проговорила она. - Нечего рассказывать, девочки. У меня отлетело колесо...
- Говорила я тебе, Мар, избавляйся от этой рухляди, - настоятельно перебила ее Алиса. - Так, не ровен час беда случится, уже непоправимая.
- Тьфу, на тебя, Алиса, - отмахнулась Элла. - Ты рассказывай, Марта, а ты молчи.
Она погрозила пальцем Алисе, разливающей коньяк по бокалам.
- Молчу, молчу.
- Я вызвала эвакуатор, ну а пока его дожидалась решила запаску поставить, ну чтоб тащить было удобнее, - Марта грела в ладонях бокал, с грустью вспоминая каждый момент этой короткой встречи. - Я не заметила, как он остановился. Поднимаю глаза, а там он. Ну, у меня речь и отнялась, вместе с мозгом, ногами, руками, головой...
- Кровь отхлынула от мозга, чуть ниже? - насмешливо спросила Алиса. - А я говорю, разрядка нужна регулярная, чтобы такого не случалось...
- Тихо, ты, - шикнула Элла.
- Он поменял колесо, сел в свою машину и уехал. Вот и все. А я так и не смогла произнести ни слова. Вразумительно.
Она сидела на подоконнике у открытого окна и курила, глядя в ночь. По пустой дороге с оглушительным ревом пронесся мотоциклист.
"Странно, - подумала она, выпуская облачко дыма. - Выехал с нашего двора, у нас вроде таких лихачей прежде не было. А сегодня уже второй раз вижу."
- Марта! - отвлекла ее Алиса. - И как выглядел твой идеал, как само совершенство, небось? Кольцо на пальце есть?
- Я не заметила, я кроме его глаз ничего и не видела считай, - пожала плечами Марта. - Не знаю как выглядит совершенство, Алиса, это по твоей части, по-моему обычный мужчина, таких много, но вот только для меня он - особенный.
- И что будешь делать, Марточка? Искать его? - Элла положила руку на плечо подруги.
- Искать? - задумчиво произнесла Марта и покачала головой. - Нет, не буду, нет у меня на это времени, сами же знаете в больнице операция за операцией, еле до кровати доползаю, вон с лучшими подругами раз в полгода встретиться могу, когда тут поисками заниматься?
- Машина у него какая? Номер запомнила? - деловито спросила Алиса. - Есть у меня знакомый в органах, по номеру хозяина найдем быстро.
- Знаем мы твоих знакомых, Алька, очередной несчастный обманутый.
- Не важно, ради такого дела, я ему даже сама позвоню. В помощи точно не откажет, он мне каждую ночь смски строчит, о том, как хочет встретиться.
- Нет, Аля, я не помню номер. Яркий спортивный автомобиль, кажется "Порше", но я даже в этом не уверена, - покачала головой Марта.
- Порш спортивный? А у тебя губа не дура, подруга, - улыбнулась Алиса. - Я бы в такого тоже влюбилась, даже если бы ему было далеко за пятьдесят и из-за брюшка он собственных колен не видел.
- Дура, ты все-таки, Алька! - бросила Элла. - Не видишь, что с ней творится? Она же влюбилась по уши в неизвестного мужчину. Ты помнишь, что было в прошлый раз, когда она втюрилась? Мы же тогда едва ее успели из петли вытащить, когда ее Роберт себе другую нашел.
- Он не нашел другую, - перебила ее Марта. - Его родители отправили учиться в Европу, да и не пара я ему, отец дипломат, мать искусствовед, а сам подающий большие надежды архитектор, что ему делать со мной? Я же тогда еще только в интернатуре была. И какое у меня бедующее? Всю жизнь руки по локоть в чужой крови за скромную зарплату врача? Нет, все было правильно. А Жульку свою он уже во Франции нашел.
- Марта, я тебя не понимаю, - потягивая коньяк произнесла Алиса. - Сама же понимаешь, что в своей муниципальной больничке ты многого не добьешься, так бросай это и иди в пластическую хирургию. Там совсем другие деньги.
Марта улыбнулась, этот разговор не был первым и точно не станет последним.
- Аль, ты же знаешь, что я не готова променять свою хоть и низкоолпачиваемую, но благородную профессию, на работу по выкачиванию жира и увеличению сисек. Я детей спасаю, понимаешь? А не жопы от целлюлита избавляю. Это разные вещи, я для этого и училась столько лет, чтобы людям помогать.
- Вот и помогай людям быть красивыми и живи в свое удовольствие, - пожала плечами Алиса.
- Да, что ты ей объясняешь, Марта? Она все равно ничего не поймет, а вот я горжусь. Что моя лучшая подруга молодой, но уже известный хирург, на операцию к которому люди стоят в очереди, доверяя самое дорогое - здоровье своих детей.
- Да, только живет этот чудесный человек в съемной однушке на окраине, и ездит на машине, само существование которой ставит под угрозу ее жизнь. А могла бы уже купить себе студию в новостройке и обставить ее по последнему слову, и машину поменять и отдохнуть нормально, а вместо этого... Эх, бабоньки, нельзя так. Ты, Элька, вообще не работаешь, тебя твой Алекс содержит и не отказывает ни в чем, у меня таких как твой, штук пять и поэтому я на работу хожу, только чтобы наряды новые демонстрировать и сплетничать, а Марта вкалывает по тридцать часов в сутки и все задаром. Не верю, чтобы признательные родители не давали тебе денег, дают же наверняка?
- Дают, - согласилась Марта. - Я их в благотворительные фонды отправляю, чтобы у других деток тоже был шанс на спасение.
- Ох и дура же ты, Мартушка. Даже теми деньгами, что сами тебе в руки идут, не умеешь нормально распорядится. Я бы...
- Да знаем мы что бы ты сделала, - фыркнула Элла.
- А зачем мне столько, Аля? Я не понимаю, на оплату квартиры и еду - мне хватает, а больше мне не нужно. Лучше дать тем, кто в этом действительно нуждается.
- Да уж, твоя профессия самая благородная, Марта, и это правильно, таких как ты больше нет. Прям противно становится от твоей идеальности.
- Ой, девочки, Алекс машину выслал за мной. Алиска, давай подвезу? Пусть Марта отдыхает, - засобиралась Элла. - Кстати, Марточка, у нас завтра выезд, не хочешь окунуться в средневековье? У Алекса в клубе есть очень милые ребята?
- Не женатые? - сразу уточнила Алиса. - Ты же знаешь Марту, она строго следует правилам, с женатыми ни-ни.
- Мне одного хватило слихвой, - отмахнулась Марта. - Три года псу под хвост, да еще год потом отходила.
- Есть и женатые, и неженатые, да и там же второй клуб будет, найдется из кого выбрать.
- Нет, Эл, я - пас. Мне в ваших клубах делать нечего, мне руки беречь нужно, а у вас, что луки, что мечи - все слишком опасно для меня, как для хирурга.
- Жаль, - искренне огорчилась Элла. - Ты бы отвлеклась.
- Может быть в другой раз, дорогая, завтра у племяшки день рождения, нужно там быть, а то сестра меня убьет и не глянет, что я - восходящее светило хирургии.
- А меня возьмешь? Я с удовольствием мечом помахаю, если мне его дадут, - весело спросила Алиса.
- Тебе меч в руки давать нельзя, ты и так смертельно опасна. Дам тебе из моего лука пострелять, если обещаешь целиться не в мужчин, а в мишени.
- Обещаю. Ладно, давай по домам поедем, - согласилась Алиса. - А я своему знакомцу все же наберу, не думаю, что у нас в городе очень уж много спортивных автомобилей, особенно "Порше". Раз уж у тебя нет времени заниматься поисками, я это дело возьму на себя, и не говорите потом, что я - плохая подруга и не умею быть благородной. Все, целую, как узнаю что-то позвоню, дуреха!
Алиса чмокнула подругу в щеку и вышла. Элла тоже поцеловала Марту и подхватив Алису под руку, направилась к лифту.
Глава 3.
У стеклянного небоскреба в самом дорогом районе города остановился лимонный "Порше 911 Carrera". Из него вышел мужчина и подняв на лоб дорогие очки оперся на капот машины, поджидая спешащего к нему человека.
- Тайрон, - приветливо улыбнулся широкоплечий шатен с живыми карими глазами, протягивая руку мужчине. - Что это? Ты купил новую машину? Красавец!
Мужчина похлопал ладонью по капоту "порше".
- Нет, Алекс, еще не купил, сосед, ну, у которого автосалон, взял этого зверя покататься. Приехал к себе, напился и попросил отогнать назад в салон. Но я влюбился в эту машинку, попытаюсь с ним договориться. Похоже, эта машина приносит удачу.
- Красота, что ты там про удачу?
- Да, ничего, пошли на тренировку, мне еще потом на работу нужно.
- Какая работа? Сегодня суббота, выходной же, - возмутился Алекс, закидывая спортивную сумку на плечо. - Элла сегодня с подружками встречается, я думал мы с тобой завалимся в баньку, пивка попьем, или еще чего, покрепче. Потому и отпустил ее на всю ночь.
- Извини, Алекс, не сегодня. Это у тебя рядового работника сегодня выходной, а у меня совет директоров, потом нужно к родителям заехать.
- Родительская суббота, - понимающе кивнул Алекс. - Слушай, тебе проще было бы забрать у них сына, парнишка мать потерял, отца почти семь лет не видел, а ты его у бабушки с дедушкой оставил.
- Нет, Алекс, Ким любит дедушку. Да и сестрице моей полезно, пусть привыкает, самой скоро замуж выходить. Нас обоих вполне устраивает сложившаяся ситуация. Два раза в месяц он остается у меня на выходные, и вечера суббот я провожу с ним, боюсь, больше я бы не выдержал этого сорванца, - улыбнулся Тайрон. - Да и моя жена...
- Не хочу ничего слышать об этой мегере, Тай, прости, но как тебя угораздило?