Аннотация: Оригинальная версия статьи. Продолжение дня "д".
И вновь война, Россия, горы.
В предыдущей, декабрьской статье, посвящённой годовщине вступления российских войск в Чечню, мы с подполковником Тряпицыным говорили о первой Чеченской кампании, завершив изложение зимними боями в Грозном. Лежащий перед глазами читателя текст является прямым продолжением.
- Итак, после взятия Грозного, какова была дальнейшая ваша судьба?
В марте я оказался в госпитале с воспалением лёгких, что касается полка, то после грозненской операции части 503-го занимались комендантской службой в городе (путём патрулей и блокпостов), позднее, с марта, отдельные части выводились.
(Genstab.RU: на середину марта 1995 полк числился в группировке "Юг". 28 марта части 503 мсп, выполняя задачу по блокированию Шали с запада, завязали бой на западных подступах к Шали и Герменчуку. Блокада Шали осуществлялась до июня 1995. Июль 1996 - блокпосты в Шатойском районе).
- Было ли у взявших Грозный частей некое ощущение эйфории, справедливой победы?
- Нельзя говорить так. Побеждать можно внешнего врага, но здесь... Мы - военные - знали, что выполнили определённые поставленные задачи - и понимали, что предстоят следующие. Словом, чувствовали себя сделавшими свою работу, для которой нас и учили. Хотя, конечно же, любой бы порадовался тому, что остался жив, а люди, с которыми воевал, обезврежены.
- Чем вы занимались после выздоровления?
- Получил назначение в Объединённую следственную группу (совместно с Главной военной прокуратурой), и, оставаясь в полковом штате, занимался расследованием дел, подпадающих под юрисдикцию армейских органов правосудия (в основном, уголовные). Вплоть, практически, до Нового года.
- Да, а вот такой вопрос. В обществе уже сложился вполне оправданный стереотип той войны, как "место для империалистического капитала". В связи с чем стоит упомянуть грозненский нефтезавод - и тот факт, что, якобы с самого верха был спущен приказ Нефтезавод не трогать. Как данная ситуация воспринималась с позиции среднего офицера?
- Хм, ну прежде всего давайте постараемся рассуждать логически. В Грозном, помимо Нефтезавода, были и другие объекты (в частности - Химзавод, во взятии которого мы принимали непосредственное участие), чья сохранность от нас желалась. Интересы олигархов? Может быть - но тот же Нефтезавод был работающим предприятием - а это существенные объёмы аммиака, нефти и прочей отравы. Просто так взрывать и обстреливать всё это явилось бы смертельным безрассудством. Задача в данном плане ставилась такая - по возможности идти на контакт, на переговоры - в противном случае действовать с максимальной осторожностью.
- Кем вы были после участия в следственной группе?
- До конца первой кампании находился на должности помощника командира полка по правовой работе. Что касается штурма Грозного боевиками, то в городе быть не довелось. Когда он начался, то полк большей своей частью уже занимался несколько иной работой. Кроме одного батальона, все остальные подразделения выполняли "задачи по восстановлению последствий Осетино-Ингушского конфликта". То бишь - опять блокпосты. В октябре 1996 полк из Чечни вывели окончательно.
- Изучая чеченские события натолкнулся на слух об участии казачьих отрядов, якобы несколько батальонов воевали на нашей стороне.
- Странно, слух, конечно "хороший", патриотичный. Но никаких таких военных казачьих подразделений не было. Хотя до нас и доходили сведения о том, что какие-то казаки, даже отрядами, помогали в перевозке гуманитарной помощи, служили проводниками на местности. Лично слышал о главе владикавказских казаков Стародубцеве, о том как он сопровождал неоднократно транспортные колонны. Разумеется, с оружием - но оно было почти у всех. В любом случае - помощники у армии были, и никто их не гнал.
- Касательно гуманитарных поставок, опять же в недавней книге "Я был на этой войне" Вячеслава Миронова упоминались факты поставок списанных натовских пайков.
- Ну что вы, если кто и получал такую продукцию, то исключительно в случайном виде - рацион был совершенно обычным, армейским. Гуманитарная помощь почти вся шла местному населению - от носков до баранины.
- Как вообще после Грозного обстояло дело с бытом, с культурной, так сказать, сферой?
- Всё нормально. Баня - организовали завоз веников, дров. Концерты - в порядке очерёдности у военнослужащих была возможность увидеть известных московских звёзд, хотя, конечно же, у частей, находящихся в Ханкале, в охранении штаба Объёдинённой Группировки, шансов на подобные зрелища были больше. Никто, однако, не старался обвинять ханкальцев в тыловом жировании - тыл есть тыл, сытый голодного не разумеет.
- Когда пришло известие о выводе войск, как это всё воспринималось?
- Воспринималось очень отчётливо - с позиции винтика огромной машины, которую вдруг повело не в ту сторону. Впрочем, уверенность в том, что Северный Кавказ всё равно бы остался за нами, не исчезала.
Вторая кампания
- Когда в конце своих "ста дней" в 1999 премьер Степашин в мрачном тоне говорил о своих опасениях по поводу потери Кавказа - как это всё чувствовалось в армии?
- В армии уже готовились. Было лишь недоумение по поводу того, что все эти жёсткие решения смотрелись бы уместнее тогда, в первую войну. К августу 1999 полк уже находился на чечено-ингушской границе одним из своих батальонов (дополнительно усиленным танковой ротой и артдивизионом).
- Отличалась ли армия 1999-го от армии 1994-го?
- Да, хотя и не абсолютным образом. Многие младшие офицеры, что прошли первую войну, ушли на повышение, на учёбу, и младший офицерский состав был зачастую недавно из училища. Им приходилось привыкать. Кроме того, в связи с повышением количества контрактников (до 30% численности полка), возникали некоторые дисциплинарные трения. Не имея ничего против военнослужащих-контрактников в целом, вынужден признать тот факт, что зачастую нанимались на службу сугубо из денежного интереса. Так, к примеру, в бою возле Комсомольского, из-за самовольного отступления контрактников, всю тяжесть удара приняли на себя призывники - и воевали до полного расхода боеприпасов. При том, что во время боя у Первомайского (против Радуева), в первую кампанию, именно несколько контрактников с офицерами практически в одиночку противостояли основному прорыву радуевцев. Так что - контрактник - человек, как правило, очень достойный и умелый, но часты были случаи обратного. С этим ничего не поделаешь. Что касается солдат-призывников, то для некоторых из них непродуманность собственного поведения кончалась плачевно. Любопытство, неуместное любопытство - и солдаты попадали в плен. Кстати, должен отметить, что и призывники попадали в Чечню на добровольных началах. Что же до высшего командования, то оно было представлено целым рядом грамотных генералов (Шаманов, например), были учтены предыдущие ляпы. Вообще, воевать во вторую кампанию психологически оказалось существенно проще. Чёткий настрой общества, однозначная позиция Кремля, проработанная оперативная тактика.
- Каковы, по вашему мнению, "технические" отличия, преимущества этой тактики?
- Вторая кампания велась планомерно - сбор разведданных, обработка целей с воздуха, а также силами ствольной артиллерии (мне, оставаясь на той же "правовой" должности, пришлось осуществлять корректировку артогня - так сказывалась неопытность новых офицеров). В непосредственный контакт вступали с максимально ослабленным противником. Солдат берегли. Там, где требовала ситуация - использовался спецназ. В общем - воевали по уму.
- В каких операциях участвовал полк?
- Брали Бамут, Ачхой-Мартан, Комсомольское. В Бамуте был.
- Был ли штурм Бамута тяжёлым?
- Бамут, конечно же, не сравним по накалу боёв с Грозным или даже Комсомольским, но чеченцы в своей пропаганде называли Бамут крепостью Ичкерии, историческим центром Чечни. Взяли. В среднем, на штурм, начиная с подготовки и заканчивая вводом частей, уходило 2-3 дня. Ещё раз подчеркну, что современный бой в городских условиях совершенно отличается от прежнего образа лихой атаки. Никаких психических атак и тому подобного. Населению и всем желающим даётся возможность выйти. Дальняя,и ещё раз дальняя обработка.
- Но, дальняя обработка - легко же промазать...
- Знаете, вот тот же Бамут - бой был достаточно упорным, но здания поражались исключительно адресно - "лишние" постройки почти всегда оставались на месте. Разумеется - стёкла вылетали, осколками секло. И всё же - наобум, по квадратам, никто не бил.
- Каковы, вообще, ваши выводы от этой второй кампании? Вводы человека, гражданина, офицера?
- Во-первых, контр-террористическая операция ни официально, ни фактически ещё не закончилась. Во-вторых, убеждён в том, что наводить порядок нужно. Тем более, что пример иных северокавказских республик (Кабардино-Балкария, хотя бы) показывает примеры искреннего союза с Россией. Что касается терроризма - то давить нужно, иначе всё это снова начнёт распространяться.
P.S. Далее в серии. "Он не отмазался" - о подвиге обычного сарапульского паренька Дениса Лихачёва, имевшего все возможности к спокойной жизни, бывшего уже студентом - но погибшего в Чечне. Погибшего за нас. Спасибо за внимание.