Алехина Оксана : другие произведения.

Часть 1. Подарок

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Версия три в одном. Сбила всё в один файл. Так и не нашла время внести правки в текст.

Летопись Эльрин

Часть 1. Подарок

      Я гостила у Марты - знахарки и травницы. Мне нравилось проводить время с ней. Старушка учила меня распознавать разные травы, рассказывала от каких болезней они помогают, как готовить лечебные настои, отвары и мази. Я обладала хорошей памятью и желанием учиться. А еще Марта как-то сказала, что чувствует во мне дар, которым сама она не обладает. На мои вопросы, что это за дар, она уклончиво отвечала, что не может определить. Во всяком случае, его я никак не ощущала, и это не мешало мне жить.
      Знахарка вырастила и воспитала моего отца, была с ним в трудные годы его жизни. Мои родители считали ее членом нашей семьи, а мне и брату она заменяла бабушку, так как родных у нас не было. Зиму Марта проводила с нами в замке, а летом перебиралась в этот маленький домик посреди лесной поляны.
      Моя семья жила в старом Лесном замке. Когда-то замок был почти полностью разрушен, но стараниями матери ему вернули былое величие. Отец болезненно воспринимал изменения, происходящие с его древним жилищем, и чтобы не ссориться с ней уходил в лес. Иногда он брал меня с собой. Мы долго бродили по еле заметным звериным тропкам. Он мне раскрывал лесные тайны. Он знал многое, рассказывал такие подробности о жизни лесных обитателей, которые не может знать обыкновенный человек. Да мой отец и не был обыкновенным. Он был оборотнем. Я говорю "был", так как любовь матери спасла его, избавила от проклятия, исцелила душу. Мой отец сохранил способность по желанию превращаться в черного зверя, но полная луна уже была не властна над ним и не пробуждала жажды крови. Так что мой отец представляет сейчас собой сто сорока шестилетнего главу семейства. Я унаследовала от него темные, почти черные волосы. А глаза у меня были не серые, как у отца, а темно-синие, как у матери. От нее мне достался и небольшой рост, а вот мой младший брат Сташко, названный в часть воспитавшего папу воина и мужа Марты, обещал стать точной копией отца. Мальчишке исполнилось тринадцать лет, и сейчас он проходил рыцарскую подготовку в Ивере у нашего дядьки Михала.
      А еще у моей семьи есть тайна - наш собственный дракон. Хотя "дракон" громко сказано. Это еще детеныш, которому от роду всего-то четыреста лет или около того. Зовут его Грино. Он считает себя Хранителем нашей семьи, и любит когда его называют Изумрудный Дракон Судьбы. Еще ему нравится превращаться в человека. Отец рассказывал, что во времена своей юности его бес попутал и свел с "этим зеленым наказанием". Тем не менее, он был благодарен Грино за помощь в снятии проклятия и не запрещал дракону навещать нас. "Он всегда где-то рядом. Особого вреда не нанесет, зато в случае необходимости поможет огневой мощью", - говорил отец.
      Так вот. Сегодня, проснувшись, я решила не спешить с подъемом, а поваляться в кровати с закрытыми глазами. Неожиданно что-то тяжелое, но мягкое, ударило в дверь. "Наверно ком земли" - подумала я, с трудом раскрывая глаза: "И кого там леший принес в такую рань?". Раздался еще один удар. Видимо запустили уже чем-то поувесистей: твердым и более звучным. На это безобразие никто, кроме меня не среагировал, из чего я сделала вывод, что хозяйка дома уже ушла собирать травы. А дверь, разумеется, сама открываться не желала. Надо бы встать и посмотреть, кому так не терпится разнести в щепки несчастную избушку, но я продолжала нежиться в теплой, пропахшей лесными травами, постели.
      - А ну выходи ведьма лесная! - донеслось со двора. - Выходи, спящая красавица, сражаться будем!
      Я улыбнулась, узнав знакомый голос. Нехотя попрощалась с уютным ложем и начала одеваться.
     -- Ты, Силь, определись, как меня называть. За ведьму получишь по шее! - крикнула я, заранее предупредив друга.
     -- Ну ладно, шипящая красавица, выползай, - исправился он, и весело засмеялся.
     -- Эль, хватит в постели валяться, - послышался другой голос, спокойный и уравновешенный, - Заждались уже.
     -- Иду. Одеться дайте. Не выйду же я к вам голой, - ответила я, натягивая второй сапог.
     -- Вот это было бы зрелище! - гоготнул Силь.
     -- Ну, хорошо. Смотри, не умри от восторга, - сказа я, выходя из избы и затягивая пояс на кожаной куртке.
      Во дворе меня дожидались мой двоюродный брат Збышек и наш общий приятель Сильвестр.
     -- Опять обманула, - разочарованно сказал друг. - Вот так всегда.
      Его карие глаза, восхищенно (по-другому он просто не умел) смотрели на меня.
      Мы были почти ровесниками. Старшему из нашей троицы, Сильвестру, в середине осени исполнилось восемнадцать, мне завтра стукнет столько же, а вот Збышек зимой отметил свой семнадцатый день рождения. Друзья прибыли на празднование моего совершеннолетия. Юноши, видимо, решили не дожидаться меня в замке, а под их личным конвоем препроводить туда. Не дай бог, я забуду про столь замечательное событие и испорчу им веселье. Они приехали к домику Марты верхом, захватив и мою Стрелку, резвую лошадку соловой масти.
      Я не видела друзей всю зиму и весну. Как-то родители не собирались наведаться в гости к нашим родственникам в Иверу (отец считал эти визиты пыткой), а меня одну не отпускали.
      Збышек, сын маминого брата, лорда Михала и дальней родственницы отца, леди Каи. Мой двоюродный брат в отличие, от нашего балагура друга обладал редкостной выдержкой и невозмутимостью. Что бы не происходило, он умело сдерживал свои эмоции. Этим он был похож на своего отца, от матери он получил доброе и отзывчивое сердце, а так же ее рассудительность. Збышек был достаточно высок и широк в плечах. У него были каштановые волосы и такие же ярко-синие глаза, как у меня.
      Сильвестр обладал высоким ростом, крепким сложением и необыкновенной привлекательностью. Его родители не отличались красивой внешностью. В кого уродился их сын, было загадкой. Но лорд Всеслав, отец Силя, не сомневался, что первенец действительно его, так как юноша являлся единственным из его многочисленных законных и побочных отпрысков, унаследовавшим цвет волос и глаз родителя. Мой друг был необыкновенно светлым блондином с темными бровями, ресницами и почти черными глазами. Силька так же, как и его папаша, страдал повышенной любвеобильностью. Но в отличие от последнего, который любил всех женщин, этот недостаток товарища распространялся только на меня. Друг уже несколько лет дышал ко мне неровно, и это было заметно всем. Язык у него без костей и шутливые объяснения в любви сыпались на меня как из рога изобилия при каждой нашей встрече. Я тоже отвечала шутками, но подозревала, что скоро Сильвестр заговорит о своих чувствах всерьез.
      Наши семьи были связаны одной историей. Отец друга когда-то хотел жениться на моей матери, но на счастье барон Антары был соблазнен прелестями леди Анетты.
      Мой отец настороженно относился к Силю, но не мешал нашей дружбе, хотя, он как-то заметил, что у баронов Антары скоро станет традицией свататься к женщинам из нашей семьи.
      - Милорды, рада вас видеть, - поздоровалась я с друзьями и сделала реверанс.
     -- Вы прекрасны леди Эльрин, - галантно поклонился двоюродный брат.
     -- Вот еще бы помыть, расчесать, одеть поприличней, и за человека могла бы сойти, - выдал Сильвестр.
      Одета я была сносно, а вот волосы не успела привести в порядок. Но моему терпению пришел конец и я, вырвав пук травы вместе с корнями и землей, запустила им в наглую, смазливую физиономию друга. Тот уклонился от моего снаряда и ехидно заметил:
     -- Промазала! Все! С завтрашнего дня приступаем к обучению метанию.
     -- Завтра у Эльки день рождения, - заметил Збышек.
     -- Вот именно, почему бы, не начать обучение прямо за праздничным столом.
      - Угу, - согласилась я. - Прямо за столом и начнем. Только не забудь сесть напротив.
      Я подошла к своей лошади. Та, увидев меня, приветственно заржала и ткнулась своими бархатными губами мне в лицо. Легко вскочив в седло, я тут же пришпорила ее, послав с места в галоп.
     -- До старого дуба! - крикнула я юношам. - Кто последний, тот чистит Стрелкин денник.
      Друзья последовали моему примеру. Лошадка у меня была резвая, поэтому я быстро оторвалась от них. Кобылка не зря заслужила свою кличку. Она, как стрела, неслась по лесной дороге, едва касаясь копытами земли, разрезая широкой грудью воздух. Я пригнулась к шее животного, и не оборачивалась назад. Ветер свистел в ушах, трепал мои длинные волосы. В груди - не передаваемый восторг. Но мое счастье длилось не долго. Меня догнал Збышек. Немного успокаивало то, что Стрелка на полкорпуса опережала коня брата. Силь затерялся где-то позади.
      А вот и дуб. Я ликовала.
      Ура!
      Победа!
      Я резко осадила и развернула лошадь, чтобы посмотреть, куда пропал Сильвестр. Конь друга чуть не налетел на мою Стрелу. Оказывается, Силь все время висел у меня на хвосте.
      - Все дружок! - вскричала я. - Ты честно заслужил право облагородить хоромы моей ненаглядной лошадки.
      Но юноша не унывал и смотрел на меня влюбленным взглядом.
      - За все надо платить, - смиренно сказа он, потупив взгляд. Вдруг он, задорно вскинув бровь, расплылся в улыбке и заявил: - Зато я всю дорогу любовался твоим задом. Эль, знаешь, если ты еще разрешишь за него подержаться, то я готов вычистить всю вашу конюшню.
     -- Вот поганец, - не выдержала я, такой наглой выходки.
      Наша перепалка заставила улыбнуться Збышека.
     -- Силь, - обратилась я к мерзавцу.
     -- Да любимая, - сияя, отозвался он.
     -- Сделай мне подарок.
     -- Какой, дорогая?
     -- Разреши выбить тебе зубы.
     -- Э-э-э, - замялся дружок, не зная, что выдать в ответ. - Я польщен таким вниманием, к своей скромной особе, но я приготовил тебе в дар кое-что другое.
      Я приготовилась услышать очередную гадость и не ошиблась.
     -- Свою любовь, - закончил речь Сильвестр.
      - Ну... если к ней приложить еще, парочку твоих зубиков, я приму этот дар.
     -- Нет. Только любовь в чистом виде, - начал торги друг.
     -- Ну, хотя бы один, - настаивала я.
     -- Нет, - не соглашался он.
     -- Хорошо, зубы оставляем на месте. А как на счет твоего хвоста.
      Сильвестр сник, и чуть не разревелся:
      - А как я тогда тебя любить то буду.
      Збышек от смеха чуть не свалился с лошади.
      Я поняла, что ляпнула что-то не то, хотя подразумевала отрезать у друга волосы. Они у него были красивые, длинные и крупными кольцами спускались ниже лопаток. Силька завязывал их кожаным шнуром в низкий хвост. Мерзавцу эта прическа очень шла.
      - Тьфу на вас, - обиделась я и покраснела. - Вечно меня в краску вгоняете.
      Дружки уже рыдали от хохота.
      - Ладно, веселитесь, - разрешила я и угрожающе добавила. - А волосы я тебе все равно отрежу, паразит белобрысый.
      И пустила Стрелу рысью.
      Первым меня догнал Сильвестр.
     -- Эль, ты что, обиделась? - извиняясь, спросил он.
      Я надулась и не отвечала.
     -- Ну что мне сделать, чтобы ты улыбнулась? - допытывался друг.
     -- Побрей голову налысо, - зло процедила я.
     -- Элька, это жестоко! - он перегородил своим конем дорогу, и мне пришлось объезжать его.
     -- Знаю.
     -- Я не переживу, увидев тебя лысой! - воскликнул Силь, и скорчил трагическую мину.
     -- Глупец! Я говорила про твою голову, - я была в бешенстве и еле сдерживалась, чтобы не впиться, как дикая кошка, в его смазливую физиономию.
      Мы бог знает, до чего договорились бы, но тут показались стены Лесного замка.
      Наш замок был очень древним и небольшим. Его стены густо оплел дикий виноград, из-за чего старое строение казалось сказочным. С тех пор, как я родилась, в нем произошло много изменений. Были достроены два крыла, в старой части здания были расширены оконные проемы, а вокруг замка выросли высокие стены, соединенные сторожевыми башнями.
      Мы въехали во внутренний двор. Дома меня ожидал сюрприз. Оказывается, друзья приехали не одни. Сними прибыли мой родной брат и мать Збышека с его двумя младшими сестрами.
      Мы отвели лошадей в конюшню, где встретили моего брата. Сташко хвастался перед двоюродными сестрами своим двухлеткой. Мальчишке уже исполнилось тринадцать лет. За последние пол года он сильно вытянулся и стал выше меня ростом. Наши кузины Анна и Илона были почти ровесницами Сташко. Анне уже исполнилось четырнадцать лет, а Илоне двенадцать. Обе девочки обладали прекрасными каштановыми волосами, огромными голубыми глазами и обещали в будущем стать если не красавицами, то очень привлекательными особами. У Анны была одна мечта - она собиралась выйти замуж за Сильвестра. Но наследник барона Антарского старательно не замечал ее томных взглядов, которые девушка бросала на него при каждой встрече. То, что Силь увлечен мной, ее совсем не беспокоило, так как она знала, что я не разделяю чувств юноши и надеялась, что он оставит свои тщетные попытки завоевать мое сердце, обратив внимание на нее.
      Не смотря на это, у меня с сестрами были добрые дружеские отношения, и мы не плохо ладили.
      К моему великому разочарованию и огромной радости Силя, конюх только что закончил чистить денник Стрелы.
     -- Ух, и везет же мне сегодня, - изрек друг, наскоро расседлав своего жеребца и явившись в место обитания моей лошади.
      Мне же пришлось повозиться со строптивой кобылкой, которая терпеть не могла, когда на нее надевали или снимали сбрую. Вот и сейчас Стрелка топталась на месте, мешая мне расседлать ее, так вредная лошадка поступала с каждым, кто возжелал сделать это. С каждым, но не с Сильвестром, к которому все лошади проникались любовью и доверием, как только он появлялся в поле их зрения.
      Юноше беспрепятственно было позволено снять седло и отнести на специально отведенное для его хранения место. Вернувшись, парень облокотился о спину моей лошадки и стал наблюдать, как я вычесываю из Стрелкиной гривы, запутавшиеся в ней, мелкие листочки и веточки. Кобылка, от избытка дружеских чувств, ткнулась храпом в щеку Силя.
      - Не приставай! - он легонько отпихнул ее морду. Моя лошадка обиженно фыркнула и в отместку цапнула за плечо парня, который от неожиданности ойкнул.
      - Даже твоя лошадь меня любит, а ты... - вздохнул он.
     -- Я не лошадь, Сильвестр...
      Почему-то мне захотелось сказать женишку какую-нибудь гадость, чтобы стереть самодовольную улыбку с его лица.
      - Кто-то хотел почистить всю конюшню, - напомнила я ему, забыв на каких условиях, он собирался это сделать, и поплатилась за свою оплошность.
      - Так ты согласна? - уточнил друг, не веря своему счастью. Да, он чуть не подпрыгнул от радости. Юноша выглянул из-за деревянной перегородки денника, убедился, что рядом никого нет, а потом тоном заговорщика шепнул: - Давай подождем, когда дети и Збышек уйдут.
      - Забудь, - отрезала я, сразу вспомнив причину его восторга. - Я тебе прощаю Стрелкин денник. Но за тобой должок.
      - Всегда к вашим услугам миледи. В любое время дня и ночи, особенно ночи... - воровато оглядываясь, не слышит ли мой двоюродный брат наш разговор, прошептал похабник.
     -- Силь! - мои нервы сдали. - Если ты не заткнешься я... я... разревусь.
     -- Интересно было бы посмотреть, - это уже родной братец, услышав мой вопль, вставил свою мелкую монетку.
      Он подошел к нам и выжидающе уставился на меня. Дело в том, что я никогда не плакала и ему было интересно, смогу ли я это сделать. Следом за ним явились и мои двоюродные сестренки. Сильвестр, нагло улыбаясь, ожидал зрелища. Збышек с любопытством выглянул из денника, где он расседлывал и чистил своего коня. И вся эта компания ожидала заявленного мной зрелища. Я затравленным взглядом окинула собравшихся зрителей. Так и подмывало выругаться во все услышанье, ввернуть в речь крепкое словечко, забыть на время, что благородные леди так не выражаются. Но вот рыдать, заливаясь горькими слезами, совсем не хотелось.
      На мое счастье на конюшню прибежала служанка, сообщив, что леди Еланта срочно желает меня видеть. Я показала всей компании язык и гордо удалилась.
      В моей комнате меня уже дожидалась мама и тетя Кая, которая совсем не изменилась с момента нашего последнего визита в Иверу. Вид у нее был цветущий и жизнерадостный, а в этом светло-зеленом платье она казалась даже несколько младше своих лет. Мать Збышека обняла меня, наговорила много комплиментов, извинилась за то, что дядя Михал занят и не смог приехать на праздник из-за каких то очень важных и срочных дел.
      Граф Иверский, сколько я себя помню, ни разу не был у нас в гостях. Он и мой отец не очень ладили между собой. Когда-то отец чуть не убил дядьку, но к счастью все обошлось. После того как папа женился на сестре лорда Михала, а тот взял в жены родственницу отца, они заключили перемирие. Но все равно отношения между ними были натянутые.
      Леди Еланта позвала меня для примерки. Мое праздничное платье было почти готово, осталось только подшить подол. Примерки я не любила, да и эти тяжелые официальные наряды меня раздражали. Толи дело штаны и куртка или скромная одежда крестьянки.
      Мама старалась воспитывать меня как леди, но какой-то бесенок сидел во мне, и я часто выкидывала номера совсем не подобающие девушке из благородной семьи. Но это уже в прошлом. Повзрослев, я несколько угомонилась и, если рядом не было моих друзей, вела себя, как подобает истинной аристократке.
      Попав в руки к маме и тетке, сегодня я больше с юношами не увиделась.
     
   ***
      В мой день рождения меня нарядили как какую-то куклу. Вернее это я так считала. На меня напялили верхнее платье из небесно голубого гарджирского бархата с золотой отделкой, с противными длинными и широкими рукавами. Под ним было нижнее одеяние нежно-голубого цвета. На голове соорудили какую-то замысловатую прическу, которая, на удивление, очень мне шла, вкололи в волосы золотые заколки с сапфирами. Я наверно производила убийственное впечатление, так как Силь, при моем появлении в зале, убранном для торжества цветочными гирляндами, замер, открыл рот и не мог его долго закрыть. Он бы так и стоял, если бы не Збышек, который, понимающе улыбнувшись, похлопал его по плечу и проводил за стол. Причем взгляда Сильвестр так от меня не смог оторвать и продолжал пялиться на протяжении всей трапезы.
      После торжественного обеда, были организованы различные соревнования и забавы. Юноши устроили показательные бои на мечах. Особенно старался Сташко, показывая отцу, чему он научился от дядьки. Провели конкурс стрелков из лука, где приняли участие вся молодежь и даже моя мама. Победила, разумеется, я, так как мои друзья признавали, что равный в этом деле мне не найдется. Кузины спели несколько песен под собственный аккомпанемент на лютне. Праздник закончился грандиозным застольем.
      Начало уже смеркаться. А народ еще веселился. Я вышла во двор. Мне нравился наш небольшой замок, нравилось, что он расположен в лесу. Прямо из окна комнаты можно было слушать самозабвенные песни соловья, облюбовавшего одно из деревьев растущих на территории укрепления. Вот и сейчас он выводил свои замысловатые трели. Вдруг пение птицы смолкло, до меня донесся тихий звук взмахов крыльев.
      "Грино", - догадалась я.
     -- Эй, зеленый, ты где?
     -- Да не кричи ты так, еще твой отец услышит, - шикнул на меня дракон появляясь, словно из-под земли, прямо передо мной, в излюбленном облике десятилетнего мальчишки с вечно взъерошенными золотистыми волосами.
     -- Ты чего так поздно? - спросила я.
     -- Да я... - замялся он. - Вот подарочек тебе принес.
      Мальчишка ловко всунул мне в руки перстень.
     -- Спасибо.
     -- Ну, я полетел.
     -- Подожди, а с отцом не хочешь пообщаться? Он, кстати, разрешил тебе одну свинью съесть.
     -- Всего одну... - разочарованно произнес Грино.
     -- Ну... хорошо две, но не больше, - я была уверена, что если бы не сказала про вторую свинью, он бы все равно одной не ограничился.
      Дракон улыбнулся и исчез.
     
      Я осталась стоять одна во дворе, разглядывая подарок. Перстень был массивным и сделан не для тонкого женского пальчика. Ободок был словно соткан из множества золотых нитей, образовывавших кружевной узор. В центре переплетения красовался кроваво красный рубин. За такой можно было купить половину нашего замка.
     -- Эль, ты куда пропала? - услышала я голос Сильвестра, сжала перстень в ладони и замерла.
      "Пришла очередь и для его подарка, - мелькнула у меня неприятная мысль. - Ну, почему он вбил себе в голову, что я непременно должна стать его женой? А вдруг, я смогу и лучше Сильки жениха найти? Главное задаться целью... Может, не такого красивого... Но должен быть у девушки хоть какой-то выбор!"
      "Уходи. Прошу. Не надо"
      Но мой друг не умел читать мысли. Он подошел ко мне. Заглянул в глаза.
      "Силь, прошу ничего не говори. Не порть нашу дружбу. Не сегодня"
      - Эльрин, ты так сегодня прекрасна, даже звезды своим сиянием не могут сравниться с блеском твоих глаз, - начал он "заходить" издалека.
      "Сильвестр молчи! Умоляю!"
      - Ты не обыкновенная. Даже солнце и луна светят не так ослепительно как твоя красота, - продолжал друг и ляпнул. - А не выйти ли тебе за меня замуж?
      "Зачем? Ты же знаешь ответ..."
      Сегодня в моем друге родился и погиб поэт. И я его убила.
     -- Сильвестр, я не выйду за тебя.
      Он сник, отвернулся:
     -- Из-за моего отца? Ты боишься, что я стану таким же?- тихо спросил друг, грустно глядя куда-то в даль. Затем повернулся ко мне и взял за руку. - Я не он!
     -- Знаю. Но я не... Я люблю тебя как брата. Ты мой лучший друг. Мне совсем не хочется замуж. Извини, я говорю что-то не то. Вернее, я ни когда не думала о тебе, как о будущем муже, - я окончательно запуталась.
      Сильвестр смотрел на меня таким взглядом, словно я разрушила всю его жизнь. Это ужасно. Мне было по-человечески его жаль, но я действительно еще не думала о замужестве.
     -- Ничего, я могу подождать, даже если понадобится всю жизнь, -ответил друг. - Подумай, может, ты переменишь свое решение.
      Его пальцы попытались переплестись с моими.
     -- Что это у тебя? - спросил он, нащупав перстень.
     -- Подарок друга, - не подумав, ляпнула я.
     -- Кто он? - впервые в голосе юноши послышались нотки ревности.
     -- Ты его не знаешь, - ответила я, надевая перстень на палец.
     -- Ты любишь другого... - Силь отпустил мою руку, развернулся и быстрыми шагами направился к замку.
      Перстень, сначала свободно висевший на моем указательном пальце, вдруг резко уменьшился и плотно обхватил его. Что-то больно укололо меня. От неожиданности я вскрикнула. Голова слегка закружилась.
     -- Эль, что с тобой! - Силь бросился ко мне.
     -- Перстень...- только и смогла ответить я.
     -- Сними его!
     -- Не могу, - мои силы таяли.
      Рубин вспыхнул изнутри. Потом, стал быстро темнеть, словно насыщался моей кровью. Когда он сделался почти черным, от центра по поверхности камня побежали яркие светящиеся трещины.
      Сильвестр лихорадочно пытался снять перстень с моего пальца, но и у него это не получилось.
      Вдруг неведомая сила отбросила Силя от меня. Из трещин в рубине вырвались несколько молний и устремились в сумеречное небо. Они сошлись в одной точке и, вспыхнув, рассыпались миллионами искр. Мою руку вскинуло вверх, ноги подкосились, но та же сила, что отбросила друга, не дала мне упасть. В небе, где сошлись молнии, образовалась воздушная воронка. Она переливалась разноцветными огнями, манила своей красотой. Теряя сознание, я почувствовала, как мои ноги оторвались от земли, и тело устремилось в небо в самое сердце светящейся спирали.
     -- Эль! - Сильвестр успел схватить меня за ногу, и его увлекло за мной.
     
   * * *
      Я очнулась от резкого рывка. Почувствовала песок на губах. Открыв глаза, увидела копыта и животы вставших на дыбы лошадей. Сильная рука отбросила меня с дороги.
      События развивались с молниеносной быстротой.
      Испуганные лошади попятились назад. Одно колесо повозки, в которую были запряжены животные, попало в выбоину. Повозка с грохотом перевернулась вместе с клеткой и перевозимым в ней заключенным. Раздался треск ломающихся деревянных перегородок ударившегося о землю узилища. Человек, находящийся в нем, быстро сообразив, что происходит, подналег на ослабевшие решетки и вырвался на свободу. Сопровождающие повозку стражники, успокоив лошадей, ринулись вдогонку за беглецом. Все, кроме одного. Он подъехал к нам и замахнулся на Сильвестра мечом.
      - Беги! - крикнул мне друг. Я бросилась через придорожные кусты в лес. До меня долетали звуки борьбы и голос возничего, причитающего: "Оборотень на свободе. Что же это делается. Он на свободе".
      Я бежала изо всех сил, путаясь в длинной юбке, то и дело спотыкаясь. Голоса и звон металла становились все тише и тише. Вскоре они и вовсе перестали доноситься...
     
      ...Я сидела под деревом и медленно приходила в себя. Вытерла с лица ладонью перемешанный с потом песок, скорей не вытерла, а размазала.
     -- Эль, ты где? Эль!
     -- Сильтвестр! - я кинулась на встречу другу. - С тобой все в порядке?
     -- Да, надо уходить с этого места, пока не вернулись другие вояки, - сказал он, останавливаясь и разглядывая меня, затем покачал головой и стер пальцем остатки грязи с моей щеки. - Идем.
     -- Ты убил этого человека?
     -- Нет, только оглушил.
     -- Где мы?
     -- Не знаю, куда нас занесло.
      Я споткнулась о выпирающий из земли корень дерева и, запутавшись в длинном подоле платья, упала. Силь помог мне подняться и, взяв за руку, потянул в глубь леса.
      Через некоторое время, убедившись, что преследователи нам не угрожают, мы сели отдышаться.
     -- Элька, признавайся, где ты взяла эту дрянь!? - строго спросил Сильвестр, глазами указывая на перстень.
     -- Я же говорила, друг подарил.
     -- Когда вернемся домой, покажешь мне этого друга.
     -- Зачем?
     -- Я его убью, - мрачно пообещал мой спутник и многозначительно посмотрел на свой меч.
      Мы помолчали.
     -- Силь, сейчас день...
     -- Да, - он посмотрел на меня как на блаженную.
     -- Я что долго была без сознания?
     -- Нет, - успокаиваясь, ответил Сильвестр.
     -- Но когда это началось была ночь... Не понимаю, - я растерялась.
     -- Не важно день или ночь. Главное мы живы, а уж дорогу домой найдем, - заверил парень.
     -- Ага, особенно после того, что сейчас произошло. Да нас же схватят за помощь в побеге узнику.
     -- Ты права. По дороге идти нельзя. Слушай, а что там про оборотня вопил возничий?
     -- Что он на свободе.
     -- Получается...
     -- Вот именно. Мы помогли сбежать чудовищу, и он гарцует по лесу где-то рядом, - от этой мысли мне стало плохо.
     -- Во всей этой истории есть кое-что хорошее, - оптимистично изрек юноша.
     -- Что? - попалась я.
     -- Мы с тобой вместе и наедине... - началась старая песня.
     -- Силь! Заткнись! - не выдержала я. Мой друг был безнадежен, но он подчинился моему приказанию.
     
      Мы молча сидели на траве. В своем тяжелом бархатном платье я чувствовала себя не уютно. А еще на его глубокий, по моему мнению, вырез время от времени косился Силь. Под этими брошенными "тайком" на меня взглядами, я смущалась, а щеки неизменно краснели. Это раздражало, хотя я знала, что друг никогда не выйдет за рамки приличия, хотя и будет изводить меня словесно.
      И угораздило же меня влипнуть в историю и еще с кем. Нет, на Сильвестра всегда можно положиться, он не подведет в случае чего. Но сколько времени я смогу выдерживать его болтовню? Да уже на следующий день мы скорей всего переругаемся, а он еще замуж предлагал. Все! Как только вернемся домой, я объявлю охоту на Изумрудных Драконов Судьбы. Одолжу у дяди Михала балисту, чтобы уложить этого малолетнего поганца с одного выстрела. Будет знать гад зеленый как дарить перстни сомнительного происхождения порядочным девушкам.
      С такими кровожадными мыслями я сорвала ближайшую травинку и стала ее разглядывать. Невысокое такое растеньице с резными, покрытыми тонкими ворсинками на обратной стороне, листочками, по которым тоненькой полосочкой проходила бордовая окантовка
     -- Силь, - обратилась я к другу.
     -- Да дорогая, - оживился он.
     -- Такие травы не растут в наших краях.
     -- Ты уверена - заинтересовался друг.
     -- Да. Это же черноглазка волчья. Эту траву Марта на ярмарке покупает. Ее, кажется, из Илимии привозят.
     -- Ну вот, хоть теперь знаем, где мы оказались, - облегченно выдохнул Сильвестр.
     -- Ну, если учесть, что до наших мест отсюда приблизительно месяц добираться...
     -- Зато сколько времени мы проведем ... - перебил меня друг.
     -- Силь! Ты дождешься! Я точно тебя прибью, - попыталась я урезонить его.
     -- ...наслаждаясь общением друг с другом, - закончил он мысль.
     -- Ну почему с тобой нельзя спокойно поговорить! - вырвался у меня крик души. - Ты хоть раз в своей жизни был серьезен?
     -- Да. Когда делал тебе предложение.
     -- Ты ненормальный.
     -- Конечно, - спокойно согласился друг. - Я одержим тобой.
      Я промолчала. Сильвестр, видимо, решил нытьем вынудить меня дать согласие на наш брак. Ну что ж посмотрим, как это у него получится, а я вот возьму и не буду с ним разговаривать...
     
   * * *
      Мирослав перевернул весь замок вверх ногами. Збышек уже несколько раз ездил в избушку Марты. Слуги прочесывали лес.
     -- Дожил. Моя дочь сбежала вместе с этим белобрысым обормотом! - вскричал глава семейства, вернувшись в зал, где его ожидала жена.
     -- Он любит ее, - пыталась успокоить мужа леди Еланта.
     -- Его отец тоже любил те...
     -- Причем тут его отец. Сильвестр не такой как барон Антары.
     -- Да не такой. Всеслав честно попросил твоей руки. А этот выкрал мою дочь. Что нельзя было, как положено все сделать? - бушевал Мирослав.
     -- Может он опасается тебя, - заметила супруга.
     -- Как же опасается. Я что, не видел, как он смотрел на Эльрин.
     -- Незачем обвинять мальчика бог знает в чем, - заступилась за Сильвестра леди Еланта. - Наша дочь очень красива. Если бы ее представили ко двору...
     -- Слава Богу, что не представили... - буркнул мужчина.
     -- Отец, - раздался голос Сташко. Мальчика разбудил шум, разносящийся по замку. Взъерошенный и заспанный он решил спуститься в зал, разузнать в чем дело. Сташко, потерев руками глаза, спросил: - Что происходит?
     -- Твоя сестра исчезла.
     -- А это... У Грино спроси, я его вчера видел около замка, - зевая как бы между прочим бросил паренек и поплелся досыпать.
      Мирослав выбежал во двор. Огляделся. Но нигде не заметил дракона. Он мысленно попытался вызвать его. Тот не спешил отвечать на призыв, но вскоре явился и сел на одну из башен замка.
      "Спускайся", - мужчина, послал Грино безмолвный приказ.
      Дракон нехотя соскользнул вниз, и приземлился в облике ребенка около хозяина замка.
     -- Ты виделся сегодня с моей дочерью? - налетел на звереныша Мирослав.
     -- Виделся, - сопя, отозвался тот.
     -- Рассказывай!
     -- Ну... перстень я ей подарил, а что? - Грино невинно взмахнул длинными, темно-золотистыми ресницами.
     -- Какой перстень?
     -- Большой с рубином.
     -- Где ты его раздобыл? - продолжал допрос разгневанный отец.
     -- У дяди.
     -- Выкрал?
     -- Нет, взял без разрешения, - паренек виновато уставился на землю.
     -- Идем за мной, - Мирослав заподозрив не ладное, схватил мальчишку за руку и потащил в подвал замка, где находилась тайная комната.
      Прибыв на место, хозяин Лесного замка запер дверь на засов и приказал дракону:
     -- Факелы зажги!
     -- Сам не можешь? - огрызнулся Грино.
     -- Это по твоей части, зачем мне силы на такую ерунду тратить?
      Мирослав открыл большой старый сундук и начал в нем что-то искать.
     -- Нигде без бедного, несчастного дракона обойтись не могут. Грино - то, Грино - се. А чуть что: "Прибью", - бубнил мальчишка, выполняя приказ. - Мирослав, вот ответь на вопрос: "Почему я до сих пор терплю такое отношение к себе?
      - Нравится тебе мое семейство. Можешь не отпираться, - ответил мужчина, роясь в сундуке. - А еще любишь дармовые харчи. Ты сколько свиней сегодня сожрал?
     -- Ну, две... - нехотя ответил дракон.
     -- А если лучше посчитать?
     -- Три с половиной. Мелкие они у тебя: две идут за одну - солгал Грино.
     -- Вот-вот. А потом удивляешься такому отношению, - Мирослав достал из сундука большую старую книгу. Он положил ее на стол и протянул над ней руку ладонью вниз. Яркий свет сорвался с пальцев мужчины и, проникнув сквозь кожаный переплет, заставил открыться книгу. Страницы замелькали под рукой и остановились на разделе волшебные перстни.
     -- Подойди ближе, - приказал Мирослав Грино. - Скажешь когда увидишь похожий.
      Страницы перелистывались сами по себе.
     -- Вот он! - сказал дракон, увидев знакомое изображение.
     -- Перстень Властелина! Ты маленькая зеленая ящерица, да как тебе в голову пришло подарить его моей девочке!
     -- А что? - прикинувшись самой невинностью спросил мальчишка.
     -- А то, что этот перстень может переносить мага носящего его в любую точку земли. Он усиливает магические способности и делает невидимым своего хозяина для волшебного шара. А Эльрин унаследовала от меня способность к магии, и ты в этом гаденыш виноват.
     -- Да виноват, что как друг, помог снять с тебя проклятие, пожертвовал своей магической силой, кровью...
     -- Ну, извини, погорячился. Моя дочь не умеет пользоваться своим даром и если она надела твой подарочек, то ее могло закинуть куда угодно. Она не знает, как снять перстень, поэтому мы ее не сможем найти.
     -- Я никуда не полечу... - заподозрив недоброе, стал отказываться Грино.
     -- Полетишь, голубчик, к своему Снежному дядюшке и меня с собой прихватишь.
     -- Только через мой труп, - выдал дракон фразу, подхваченную в мире людей.
     -- А вот это я тебе организую, если откажешься, - зловеще пообещал Мирослав.
     -- Дядя меня убьет!
     -- Какая тебе разница кто это сделает, он или я.
     -- И это говоришь ты, мой лучший друг, почти что брат и прочие родственники, - Грино тщетно попытался выдавить из себя слезу.
     -- Ты маленький паршивец ... Слушай, а ты не знаешь случайно где может быть этот женишок?
     -- Сильвестр, что ли?
     -- Он самый, - сказал Мирослав и, поняв, что дракон валяет дурака, приказал. - А ну рассказывай все что знаешь!
     -- С ней он переместился.
     -- Что?
     -- Да дай ты молодежи разобраться в своих чувствах.
     -- Так, ты опять сводничеством занимаешься?!! - возмутился человек.
     -- Жалко парня, - сочувственно произнес Грино.
     -- Господи, и этот зеленый туда же! - вскричал разъяренный отец. - Запомни! Если моя дочь пострадает, я из тебя чучело сделаю!
     
      Разгневанный Мирослав выволок абсолютно расслабленное тельце мальчишки из подземелья.
     -- Делай, что хочешь, можешь меня прибить, если получится, но я к дядьке не полечу! - вопило бледно-зеленое создание, болтаясь в крепкой мужской руке. - Помогите, люди добрые! Убивают!
      Хозяин Лесного замка, не обращая внимания на эти крики, втащил Грино в главный зал.
     -- Что происходит? - спросила леди Еланта. Она была очень расстроена. - Что малыш натворил?
      - Этот "малыш" подсунул Эльрин волшебный перстень, - мужчина рвал и метал. - Теперь наша дочь и Сильвестр находятся Бог знает где! Если вообще еще живы! А этот гад отказывается помогать в их поисках!
     -- Отпусти ребенка, пожалуйста.
     -- Ребенка?!- Мирослав чуть не задохнулся от возмущения. - Ты вот этого бледного гада ребенком называешь?!
     -- Разреши мне поговорить с ним, - попросила Еланта. - Наедине.
      Мирослав неохотно отошел. Он прислонился спиной к стене, сложил руки на груди и, нахмурившись, наблюдал за беседой супруги и зеленого сорванца.
      Леди и дракон долго разговаривали шепотом. По недовольному выражению физиономии Грино хозяин Лесного замка догадывался, что мальчишка упорно держит оборону, и не поддается уговорам, но затем паренек самодовольно улыбнулся, а женщина сказала супругу:
     -- Мирослав, он согласен.
     -- Что ты ему пообещала?
     -- По одной корове в месяц.
     -- Это же разорение, - проворчал мужчина и обратился к довольному дракону. - Ладно, вымогатель. Сколько времени потребуется, чтобы долететь до пещеры твоего дядьки?
     -- Дней пять, может больше, - нехотя ответил Грино. - А если сделать поправку на ветер...
     -- Пять много. Если доберемся за три - получишь прибавку.
     -- Ладно, уговорил. Но в пещеру я к нему не пойду!
     -- Черт, с тобой! Выползай на двор, гаденыш!
     
      Мирослав быстро собрался в дорогу. Он вышел из замка и огляделся.
     -- Грино, ты где?
     -- Тут я, - ответил дракон, выглядывая из-за башни. Он уже приобрел свой истинный облик.
     -- Подставляй хребет Зеленый! - грозно потребовал человек.
     -- И за что мне такое наказание! Издевательство над детьми! Я надорвусь! Мне большие тяжести еще носить нельзя! - страдал Грино.
     -- Ладно, ладно! Надо было раньше думать, что делаешь.
     -- Я еще молоденький. У меня провиснет спина! - стенания продолжались.
      Мирослав критически окинул "тельце" дракона. В холке зверь был раза в два выше мужчины.
     -- Страдалец ты мой...
     -- Страдалец, - согласился Грино, - Из-за такого груза, как ты, у меня гребень на спине не вырастет и я не смогу, когда повзрослею, исполнить брачный танец.
     -- Так ты еще и подругу собираешься к моим потомкам привести? - возмутился хозяин Лесного замка. - Одно успокаивает, что этого кошмара я не увижу. Брачный танец ему... Хватит ныть, а то некому станет гребень отращивать и плясать.
      Дракон нехотя подставил кожистое крыло, по которому мужчина взобрался к нему на холку. Мирослав крепко ухватился за золотистую гриву зверя и Грино бесшумно взмыл в ночное небо.
     
   * * *
     -- Эль, вставай? надо идти, - Сильвестр поднялся и протянул мне руку. Я воспользовалась его помощью.
     -- На сколько помню, Илимия находится на западе. Значит, нам надо идти на восток. Пойдем параллельно дороге, - планировал друг. Вдруг он окинул на меня раздевающим взглядом.
     -- Силь ты что! - в первый раз в жизни я запаниковала, легкий холодок страха мурашками пробежался по моей коже.
     -- Та-а-а-к... Что мы имеем? - спросил он, и тут же сам ответил - Женский золотой пояс с сапфирами - это приблизительно две скромных лошадки и сносная сбруя. Золотые заколки для волос, тоже с сапфирами в количестве пяти штук. Ты не знаешь, сколько надо платить за комнату в этой стране на постоялых дворах? В этой стране, кажись, лимы в ходу?
      У меня отлегло от сердца:
     -- Я, наверно, только и занимаюсь...
     -- Ладно. Хватит приблизительно недели на три. Снимай безделушки. Чуть не забыл. Перстень с рубином... - монотонно продолжал друг с видом купца описывающего товар.
     -- Не снимающийся, - напомнила я, расстегивая пояс. - Не забудь про свою серебряную цепь.
     -- Жалко.
     -- Что?
     -- Цепь мою жалко и что твой перстень не снимается.
     -- Силь! За твою цепь можно купить мне сапоги, штаны и куртку, а еще меч. Свою праздничную одежду ты можешь поменять на скромную. Может на дворянина небольшого достатка и его слугу никто внимание и не обратит. Ведь если нас разыскиваю, то ищут богато одетых юношу и девушку.
      - Меч тебе зачем? - поинтересовался Сильвестр. - Ты ведь все равно пользоваться им не умеешь.
     -- Это я то не умею?! - задохнулась я от возмущения. - Да меня!.. Да меня сам дядя Михал учил! Вот! Или ты забыл?
      - Нет. Не забыл. А ты сможешь убить человека? - спросил юноша. - Можешь и не отвечать. И так знаю, что нет. Значит, воспользоваться оружием по назначению не сумеешь.
      - Да. Убить не смогу, - мне пришлось с этим согласиться: - Но с оружием как-то спокойней.
      - Ладно... Посмотрим по обстоятельствам. Главное выйти к какому-нибудь небольшому селению, - продолжал друг строить планы. Потом, видя, как я безрезультатно пытаюсь вытянуть запутавшуюся в моей гриве заколку, спросил. - Тебе помочь?
     -- Да.
      Силь с таким видом, будто бы ждал этого момента всю жизнь, запустил руки в мои волосы. Мне показалось, что он больше наслаждается прикосновениями к ним, чем помогает отцепить украшение.
     -- Сильвестр! Ты увлекся! - недовольно заметила я.
     -- Ах да, - вздохнул он. Заколка присоединилась к небольшой горке украшений на моих руках.
      - Драгоценности понесу я, они у меня целее будут, - тоном, не принимающим возражений, сказал спутник.
      Я заплела волосы в косу, подобрала волокущийся по траве подол, и мы отправились в путь.
     
      Мы шли молча достаточно долго: лесные полянки сменяли узкие звериные тропы, заросшие травами так, что временами их вообще было тяжело различить. Солнечные лучи, с трудом продирались сквозь густую листву высоких деревьев, повидавших многое на своем веку, и рваными, яркими пятнами падали на землю.
      Я стойко старалась не отставать от друга. Мои ноги путались в тяжелой ткани длинного платья, а неудобные башмачки уже стали натирать пятки. И я сдалась:
     -- Силь! Давай сделаем привал. Это платье меня скоро задушит.
     -- Так сними его, - глаза друга радостно загорелись, и, задорно улыбнувшись, он добавил. - Помощь нужна?
     -- Нет спасибо, - прошипела я. - Потерплю как-нибудь. Но давай отдохнем.
     -- Ваше желание, миледи, закон для меня, - учтиво и с показной галантностью ответит спутник.
      Мы подобрали пригодное для отдыха место на небольшой полянке под необъятным старым дубом, макушка которого возвышалась над остальными деревьями. Я разулась. На моих чулках, на пятках, проступили пятна крови.
      Сильвестр заметил это, озадаченно покачал головой и заявил:
     -- Так, сегодня мы больше никуда не пойдем.
     -- Но...
     -- Никаких но! Ты решила без ног остаться!
     -- Я тут травку посмотрю, может, что найду подходящее, - тихо, словно извиняясь, сказала я.
     -- Посмотри, - разрешил парень и по-хозяйски добавил: - А я делами займусь.
      Пока я, прихрамывая, искала пригодное для перевязок растение, мой спутник, нарубив мечом веток, соорудил, что-то на подобие шалаша.
     -- Ловко это у тебя получается, - заметила я.
     -- Перед тобой великий охотник, привыкший проводить ночи в лесу, выслеживая зверя, - Силь напустил на себя очень важный вид.
     -- Может этот великий охотник раздобудет нам что-нибудь поесть? - спросила я, заметив нужное растение и нагибаясь, чтобы сорвать его.
     -- Может и раздобудет, если найдет, - деловито ответил юноша.
      Вдруг до нас донесся хруст ломающихся веток, словно через кусты, густой природной изгородью отгораживающие поляну от леса, пробирался какой-то крупный зверь. Считанные мгновения и прямо на нас выскочил здоровенный матерый кабан. Мы с другом одновременно увидели животное и замерли. Зверь остановился в нерешительности. Он кидал злобные взгляды то на Силя, то на меня, словно гадая кого себе выбрать в жертву.
      - Кажется, обед сам нашел нас, - тихо сказал друг, и, заметив, что кабан приготовился атаковать, крикнул: - Элька беги к дереву!
      Не обращая внимания на больные ноги, я метнулась дубу. Животное решило не связываться с человеком с какой-то непонятной блестящей палкой в руках и, издав боевой клич и подняв по всему хребту темно-бурую щетину, ринулось за мной. Силь кинулся на перерез зверю. Я шустрой белкой вскарабкалась на дерево и, забравшись повыше, с испугом наблюдала за происходящими внизу событиями.
      Кабан, увлеченный погоней за мной, проскочил мимо юноши, попытавшегося проткнуть его мечом. Животное, краем глаза уловив выпад человека, шарахнулось в сторону, и клинок лишь скользнул по его боку, распарывая шкуру. Это еще больше разъярило зверя, почувствовавшего ранение лишь тогда, когда, взрыв копытами землю, он на всем ходу налетел на ствол древнего дуба. Кабан, тяжело храпя, развернулся и повторно атаковал человека. На этот раз Сильвестр нанес более точный удар, вонзив животному между ребрами меч. Зверь, истошно взвизгнув, сделал несколько неуверенных шагов и грузно завалился на наш шалаш. Мой спутник подошел к кабану, выдернул меч, а затем, для верности, повторно всадил его в еще бьющееся в предсмертной агонии тело зверя.
      Друг, облегченно вздохнул, поднял голову вверх и крикнул мне:
     -- Элька! Все, можешь слезать! Он мертв!
      Я уже хотела начать спускаться, как вдруг мне в голову пришла бредовая идея.
     -- Силь! Я тут решила залезть повыше и посмотреть далеко ли простирается лес, - прокричала я парню и, не дожидаясь его согласия, стала забираться выше.
     -- Леди Эльрин! Ты сошла с ума! - заволновался Сильвестр. - Слезай ненормальная!
      Но я, не обращая внимания на его крики, поднималась вверх по дереву. Лазить по деревьям я научилась в детстве. Длинное платье очень мешало, но я продолжала карабкаться. Достигнув верхушки, я осмотрелась.
      Оказывается, мы находились на большом холме и дуб, на который меня угораздило влезть, рос почти на самой его вершине. С холма змеей сползала дорога, вдалеке зеркальной гладью блестело озеро. За ним, за небольшим леском, пряталась небольшая деревушка. Я невольно залюбовалась красотой природы.
     -- Эй! Силь! - крикнула я другу. - Отсюда такой красивый вид открывается.
     -- А какой открылся вид с земли! - нашелся, что сказать поганец.
     -- Вот сейчас слезу и как врежу тебе, чтоб не подглядывал! - пообещала я и стала спускаться.
      Я уже достигла середины дерева, как вдруг ветка подомной хрустнула и, обломившись, рухнула на землю. Я, удержавшись за верхние ветки, повисла на руках.
     -- Элька держись!!! - перепугавшись за мою жизнь, крикнул Сильвестр и собрался лезть на дерево за мной.
     -- Силь, я долго не продержусь!!! - я с ужасом посмотрела вниз. От высоты закружилась голова.
     -- Тогда прыгай! Я поймаю! - с уверенностью в голосе, заверил меня друг, хотя выражение его лица было неподдельно встревоженным.
      Я поверила ему, закрыла глаза и разжала руки...
      ...Он поймал меня, правда, не удержался на ногах и сел на землю. Я оказалась у него на коленях. Каким то образом широченная юбка моего верхнего платья оказалась на голове Силя. Он кивком головы скинул ее, затем прижал меня к себе, хитро улыбнулся и сказал:
      - Вот так же, почти двадцать лет назад папа поймал маму, когда она летела с лестницы, - юноша вынул запутавшуюся в моих волосах веточку.
     -- И что? - спросила я, медленно выходя из состояния полета и начиная осознавать, куда меня угораздило приземлиться.
     -- А ничего особенного, - как бы между прочим, ответил друг, пожимая плечами. - Их застал дед, и они обвенчались, а через девять месяцев родился я.
      Его взгляд скользнул по моему лицу и остановился на вырезе платья.
     -- На что это ты намекаешь?! - прикинулась я наивной дурочкой. - Быстро отпусти меня!
      Сильвестр нехотя разжал руки.
     -- И запомни, - поднимаясь, сказала я. - Если еще раз замечу, что ты пялишься на мою грудь я тебя прибью!
     -- Тогда нечего выставлять ее на показ! Я ведь не каменный! - возмутился мой спаситель.
     -- Все мужчины только об одном и думают...
     -- Тебе не положено знать, что думают мужчины! Сами нас провоцируете, а потом разыгрываете невинность!
     -- Вот ты и показал свое истинное лицо, дружок!
     -- Элька! Сейчас не время устраивать сцены.
     -- Не время, - согласилась я. - Поклянись, что больше не заикнешься про свое предложение, и не будешь щупать меня взглядом.
     -- Ты... Ты... Ладно клянусь, - выдавил из себя Сильвестр. Потом, немного подумав, добавил. - Хорошо, купим тебе нормальную одежду.
      Он вздохнул и направился к туше кабана. Юноша вынул из нее меч и оттащил подальше от поляны. Вскоре Силь вернулся большими кусками мяса и положил их на принесенные с собой большие листья. Затем он собрал веток для костра.
      Я, обидевшись на него, сидела и молчала. Мой друг оказывается предатель. Я доверяла ему как брату, а он...
      Ну, голубчик, перед нами долгий путь. Уж я то постараюсь отбить у тебя всякую охоту на мне жениться.
      - Что ты делаешь? - спросила я, увидев, как он положил одну очищенную от коры палку на землю, а вторую постави на нее и начал крутить между ладонями.
      - Занимаюсь делом, чтобы не пялиться на тебя, - ответил Сильвестр. - Костер разжигаю. Кто-то обедать собирался.
     -- Ну-ну. Обед мы уже пропустили, теперь бы поужинать.
     -- Может, возьмешь, и сама займешься добычей огня.
     -- Нет, я тебе доверяю, ведь ты у нас единственный охотник привыкший ночевать в лесу.
     -- Эльрин хватит! - одернул меня юноша.
     -- Мы находимся на холме. В лесу есть озеро, за которым, как мне показалось, находится деревня, - решила я сообщить ему увиденное с дерева.
     -- Ты уверена? - заинтересовался Силь.
     -- Я говорю, что показалось.
     -- Что ж, это обнадеживает. А до озера далеко? - спросил он.
     -- Да, наверно, день пути. Я же быстро идти не смогу, - виновато ответила я.
     -- Ничего, я могу тебя нести, - юноша замолчал и вопросительно посмотрел на меня, ожидая моей очередной вспышки злости, а затем вспохватившись примирительно сказал: - Эль извини, это я по привычке ляпнул.
     -- Да ладно. Раз нам выпало путешествовать вместе, не будем ссориться. Только про клятву не забывай, - примирительно сказала я, и, вспомнив, что не успела поговорить с другом о его семье, спросила. - А как там дела в Антаре?
     -- Да, как всегда, - удрученно ответил Сильвестр.
     -- Что, все так плохо?
      Родители парня постоянно ссорились, но эти размолвки длились не долго, очень быстро в замке объявлялось перемирие, так как всю вину на себя брал глава многочисленного семейства.
     -- Да отец в замок очередного отпрыска принес. Мать поругалась с ним и уехала к бабке. Прихватив моих младших сестер. Он съездил туда, и вернулся ни с чем. Любит он ее... Да и она его тоже... Я же понимаю, что дети не виноваты в поступках родителей. Но нас и так уже много: у меня пятеро родных сестер, и еще четверых отец на стороне прижил. А сейчас вот мальчика привез. Это хорошо, что отец не оставляет детей без поддержки, но мама страдает... а он все ссылается на слабость своего характера...
     -- Силь, извини, что я затронула больное.
     -- Да ничего... Меня пугает одно, что я с ними всеми делать то буду, когда родителей не станет.
     -- Девочек выдашь замуж...
     -- Эль, моему отцу еще и сорока нет. Я как представлю, сколько младенцев он еще может в дом принести - волосы дыбом становятся, - грустно сказал юноша. Неожиданно он выкрикнул. - Ура! Получилось!
      Слабенький язычок пламени вырвался из места прикосновения палок и, пробежавшись по сухому мху, устроился в ветках костра, постепенно набирая силу.
      - Сильвестр, я преклоняюсь перед твоими талантами, - похвалила я друга.
      Он улыбнулся, довольный похвалой, и мир между нами был окончательно восстановлен.
      Мы, нанизав куски мяса на палочки, жарили его над костром и разговаривали о всяких пустяках. После ужина мой спутник оттащил подальше остатки шалаша, забрызганные кровью убиенного кабана, и построил новое укрытие.
      Стемнело очень быстро. Яркие звезды бисером рассыпались по почти черному небу. Ночное светило ...
     -- Сильвестр, посмотри на луну, - с тревогой сказала я.
     -- Луна, как луна, - не понимая в чем дело, ответил друг.
     -- Какая она?
     -- Ну круглая... - медленно сказал он, и, наконец догадавшись к чему я клоню, добавил. - Полнолуние...
     -- Именно...
     -- А у нас тут... Тысяча темных духов!... Оборотень...
     -- И много, много свежего мяса, включая нас, - "успокоила" я друга.
     -- Значит, спать нам сегодня не придется. Кстати, слышал, что оборотни любят молоденьких, хорошеньких девиц, - подыграл мне он: - А вот от рыцарей у них портятся зубы, и бывает расстройство желудка.
     -- Это совсем не смешно, Силь! - после его слов мне совсем расхотелось шутить. - Единственная надежда, что его поймали.
     -- Думаю, что все обойдется. Ты ложись спать, а я подежурю, - предложил Сильвестр.
     -- Ты думаешь, я смогу заснуть в такой обстановке.
     -- Попытайся. Вот возьми, - сказал он, снимая свою куртку. - Положишь под голову.
     -- А тебе ночью не будет холодно? - спросила я.
     -- У костра согреюсь, - ответил друг, но по его мельком брошенному на меня взгляду, я поняла, что он предпочел бы другой способ борьбы с холодом. Сильвестр быстро отвернулся, а я немного успокоившись, влезла в шалашик, прикрылась широкой юбкой платья и неожиданно быстро для себя заснула...
     
      ...Меня разбудили звуки борьбы, и я выглянула наружу посмотреть, что происходит. Силь отбивался от нападающего на него обросшего длинной, темной шерстью человекоподобного существа с волчьей головой. Друг ловко увертывался от мощных ударов когтистых лап и наносил меткие удары мечом, но обыкновенное оружие не причиняло особого вреда зверю. Я едва успела выскочить из шалаша, как на него рухнуло массивное тело оборотня, сбитое с ног сильным ударом меча. Чудовище мгновенно подскочило и, громко взревев, ринулось на Сильвестра. Тот увернулся, и противник пролетел мимо. Я метнулась к костру и схватила горящую головешку и бросилась на помощь к другу.
      - Элька, беги отсюда! - крикнул он.
      Силь отвлекся и пропустил удар, отбросивший его к дереву. Ударившись головой о выпирающие из земли корни, он потерял сознание, а зверь обратил свое внимание на меня. В глазах чудовища сверкнул дикий огонь ярости, из пасти потекла слюна. Он глухо зарычал и стал медленно приближаться, не спуская с меня хищного взгляда. Я сделала не несколько шагов назад и, запустив в оборотня горящую головешку, кинулась к юноше. Оборотень прыгнул на нас.
      - Нет! - я в ужасе выставила руку с перстнем вперед. Вдруг по моему телу пробежала волна непонятной силы и сосредоточилась на кончиках пальцев. Камень перстня засветился и из него вырвался яркий поток света. Он окутал взвившееся в воздух чудовище, заставив его зависнуть над землей. Оборотень издал душераздирающий рев боли. Его тело под воздействием силы стало корчиться и извиваться, словно кто-то пытался вывернуть его на изнанку. Это было ужасное зрелище. Я подумала: "Достаточно". Луч света оторвался от перстня. Светящийся шар, с оборотнем внутри поднялся над верхушками деревьев и исчез. Через некоторое время из глубины леса до меня донесся жалкий визг чудовища.
      Я склонилась над другом. Он был без сознания. Мои попытки привести его в чувство не имели должного успеха. Мне ничего не оставалось, как провести остаток ночи, сидя над ним, и охраняя его безсознательное тело.
      Сильвестр очнулся ближе к рассвету.
     -- Значит, тебе на меня пялиться можно, а мне на тебя нет? - сказал он, едва смог открыть глаза.
     -- Силь, ты помнишь, что ночью произошло?
     -- Да. А где зверушка? - оглядываясь по сторонам полюбопытствовал он.
     -- Он испугался меня и убежал. Вставай, надо посмотреть нет ли на тебе ран и царапин.
     -- Мне что раздеться? - издеваясь, спросил друг. - На нее не смотри, а сама до меня добраться решила, развратница.
     -- Успокойся, - проигнорировала я его выпад. - Вчера мы имели честь познакомиться с оборотнем и надо убедиться, что ты не порадуешь нас своим воем в следующее полнолуние.
      Мой спутник поднялся. К моему удивлению на Силе не было ни одной раны. Вся его одежда была целехонька, видимо оборотень нанес парню удар тыльной стороной лапы. Я в очередной раз убедилась, что он родился в рубашке. Для уверенности юноша, спрятавшись в кусты, хорошенько осмотрел себя.
     -- Вот гад! - вернувшись, возмущенно сказал он. - Эта тварь сожрала нашего кабана.
     -- Найдем, что-нибудь еще перекусить. Ну как, цел?
     -- Вроде да. А вот в тебе у меня уверенности нет, - он нагло уставился на меня.
     -- Да он ко мне даже не прикоснулся, - поспешила заверить его я.
     -- А как ты это докажешь? - он хитро прищурился.
     -- Придется тебе поверить на слово.
     -- Еще интересно знать, как ты с ним справилась? - спросил друг.
     -- Это перстень.
     -- Что?
     -- Из перстня вырвался свет и отбросил оборотня далеко в лес.
     -- Оказывается это полезная штучка. Ладно, давай собирать вещички и надо двигаться дальше.
      Мы обнаружили, что остатки нашего ужина, хоть и разбросаны по траве, но все же целы. Собрав их и очистив от песка и травы, позавтракали.
     -- Эль, я влезу на дерево, посмотрю где деревня, - предупредил меня друг.
     -- А мне ты не доверяешь? - обиделась я.
     -- Доверяю, но ты ведь сказала, что тебе показалось...
     -- Ну и лезь, но учти, если будешь падать, я ловить тебя не буду.
      Юноша улыбнулся и ловко стал карабкаться вверх по дереву. Я окинула взглядом старый дуб.
      О Создатель! И как это я на него смогла влезть в таком тяжелом платье, да еще так быстро. Вот что с человеком делает страх.
      Пока Силь с дерева оглядывал окрестности, я с трудом нашла свои башмачки, оказавшиеся после битвы в разных концах поляны и, превозмогая боль, натянула их.
      Сильвестр спрыгнул с дерева.
      - Ты оказалась права. За озером действительно есть деревня, - радостно сообщил он. - Думаю, к вечеру, если ничто нас не задержит, мы до нее доберемся.
      Я в этом совсем не была уверена, но промолчала.
      Мы отправились в путь.
      Сильвестр, сначала задал быстрый темп ходьбе, но, заметив, что я еле за ним успеваю, замедлил шаг.
     -- Как твои ноги? - заботливо поинтересовался он, останавливаясь.
     -- Все нормально, - ответила я, хотя мозоли ужасно болели. - Идем.
      Странный это был лес. Птицы заливались трелями. Наша с Силем болтовня не пугала их и не заставляла прерывать пение. Несколько раз мы натыкались на небольшие стада косуль и оленей. Животные совсем не боялись людей, только удивленно разглядывали нас своими огромными черными глазами. Белки, с любопытством смотрели на нас, спустившись почти до земли по стволам деревьев. Зайцы нагло выскакивали из кустов прямо под ноги и недовольно косились на непрошеных гостей. У моего друга сначала появился охотничий азарт, но потом он признался, что не смог бы убить никого из этого непуганого зверья. С едой решили подождать, пока не доберемся до деревни. К счастью, нам на пути попались большие заросли ягодника.
     -- Их можно есть? - поинтересовался мой спутник, с любопытством разглядывая растения.
     -- Кажется да. Это крупяничка дымчатая. Я ее в книге у Марты видела, - ответила я.
     -- Кажется, или можно? - попытался уточнить друг. Крупные ягоды, выглядели очень аппетитно. От них исходил восхитительный аромат.
     -- Кажется, можно, - сказала я, отправляя сочную ягоду в рот.
      Силь выжидающе уставился на меня. К его удивлению, со мной ничего не случилось. Он сорвал ягоду и осторожно надкусил этот дар природы. Распробовал, и его уже даже за уши нельзя было оторвать от куста. Мы с наслаждением насыщались серо-голубыми ягодами, напоминающими ежевику, растушую в наших местах, но гораздо крупнее и сочнее.
      Мое состояние блаженства прервал громкий крик Сильвестра:
     -- Ай! Змея! Укусила зараза!
     -- Где?! - взволнованно спросила я.
     -- Вот! - он протянул мне руку. На ней, обвившись вокруг указательного пальца, сидела маленькая темно-серая змейка, нагло впившись своими крошечными зубками в его плоть.
     -- Она ядовита?! Я теперь умру?! - продолжал вопить друг.
      Змейка была обыкновенным маленьким безобидным созданием, живущим только в кустах крупянички, питающаяся ею и насекомыми. Ее так и называли крупяничный ужик. О нем я тоже вычитала в книге знахарки. Но я не могла отказаться от удовольствия поиздеваться над другом и заявила:
     -- Умрешь. Кстати, ее теперь не снять, только если палец отрезать. Или дождаться, пока она сама оторвется от уже холодного тела.
     -- Что? - удивленно уставился на меня юноша.
     -- Меч давай!
     -- Ненормальная! Если мне все равно суждено умереть, предпочитаю сделать это целым, - он был так расстроен, что чуть не плакал.
      Мне стало его жалко. Шутка получилась жестокая.
      - Силь, извини, - сказала я, взяв за хвостик ужика и разматывая его с пальца. Змейка была сама так напугана, что впилась еще глубже в палец и не хотела отцепляться. Я аккуратно разжала ее челюсти. - Это всего лишь ужик, он не ядовит.
      - Ты серьезно? - друг не сразу поверил своему счастью. Тут до него дошло, что он стал жертвой моего розыгрыша, и его прорвало. - Ты противная маленькая пигалица! Да я за такие вещи тебя сейчас отшлепаю!
     -- Если поймаешь! - крикнула я, убегая от него. Но мой побег быстро закончился - дали знать любимые мозоли на ногах. Я упала на траву.
      Сильвестр сразу догадался в чем дело. Он подбежал ко мне и опустился рядом на колени. Не церемонясь, сорвал с моих ног башмаки. Увиденное его потрясло.
      - Элька, ты точно чокнутая! Сколько ты еще бы от меня это скрывала! - бушевал он. - Думай обо мне что хочешь, но это орудие пыток ты больше не обуешь.
      Он запустил мои башмачки в куст крупянички.
     -- Силь, но мне же не в чем будет идти, - жалобно сказала я.
     -- А кто тебе сказал, что ты вообще пойдешь? - ответил мой спутник.
      Он подхватил меня на руки и понес. Я вынуждена была смириться со своей участью. Единственное, что меня интересовало, это как долго у него хватит сил меня нести.
      Толи я была очень легкой, толи Сильвестр очень сильный, но ему удалось пройти со мной на руках приличное расстояние. Я подозревала, что это был не предел его возможностей, но он вдруг споткнулся. От неожиданности юноша выпустил меня из рук, и я больно приземлилась на зад. Силь потерял равновесие, выдал фразу, которую порядочным девушкам, таким как я, слышать не полагается, и упал на меня. Причем он уткнулся лицом в ямку между моей шеей и ключицей. Ладно, если бы он только случайно соприкоснулся, но Сильвестр ухитрился меня поцеловать. Это привело меня в бешенство, и я со всего размаха залепила ему пощечину.
     -- Ты что? - друг не ожидал от меня такого. Его глаза удивленно расширились.
     -- Слезь с меня быстро, развратник!
     -- Я же нечаянно! - оправдывался он, совсем не собираясь подниматься.
     -- Воспользовался случайностью, и перешел к активным действиям? Насильник!
     -- Элька, да что с то...
      Договорить фразу он не успел, я, извернувшись, ударила его коленом ниже пояса. Он вдохнул, но выдохнуть не смог. Согнувшись пополам, Силь скатился с меня.
      Я поднялась. Поверженный "враг" жалко корчился у моих ног.
      - Дура! - юноша начал приходить в себя. - В какой забегаловке тебя этому научили?!
      - За эти слова можно и еще добавить! - я чувствовала себя девой-воительницей, решившей жестоко отомстить за поруганную честь, и решила окончательно "добить противника": - Збышек научил. Сказал: "Воспользуешься этим приемом, когда Сильвестр контроль над собой потеряет".
      Мой спутник застонал и уткнулся лбом в землю.
     -- Вот вернемся, я с ним поговорю, - зловеще пообещал он.
     -- Если вернемся, то с тобой, как минимум, три человека захотят побеседовать, - обнадежила его я, и успокоила: - Первым будет мой отец. Если после вашего разговора, что-то от тебя останется, тобой займется дядя Михал. Ну, а уж если ты окажешься таким живучим, то поговоришь по душам с моим двоюродным братом.
     -- Элька, ты кровожадная сте... - он осекся, опасаясь очередных военных действий с моей стороны.
     -- Вот и молчи!
      Сильвестр наконец поднялся, и со злобой в глазах уставился на меня.
     -- Идем! - приказал он.
     -- Я с тобой никуда не пойду! Ты не внушаешь мне доверия! - заявила я и, сложив руки на груди, отвернулась.
      - Ну и оставайся тут, - он плюнул и пошел, бросив на прощание: - Пусть тебя звери сожрут. И если я найду в лесу дохлятину, сразу пойму, что это она при жизни тобой отравилась.
      - Скатертью дорожка! - я чувствовала себя полной дурой, но какой-то дух противоречия вселился в меня и не хотел выходить. Глупо сориться в такой ситуации, в которой оказались мы, но нахала надо было поставить на место. В итоге на месте оставили меня...
      И пускай себе идет, вот задерут меня звери... Интересно было бы посмотреть, как Силь будет оправдываться перед моими родственниками, обвиняющими его в моей преждевременной кончине.
      Долго так стоять и оплакивать свою судьбу мне не пришлось. Силь вернулся. Не смотря на мое отчаянное сопротивление, он, не говоря ни слова, перекинул меня через плечо и понес.
      - Отпусти! - я продолжала брыкаться и стучать кулаками по его спине. Но на юношу это никак не действовало. Он, не обращая внимания на мои выходки, продолжал идти. Мне, видимо, удалось чувствительно стукнуть его коленом по ребрам, так как за этим последовал увесистый шлепок по моему заду. Плотная ткань платья погасила силу удара, но сам этот факт оставил неизгладимый след в моей душе.
      - Нахал! Как ты смеешь так со мной поступать! - крикнула я. "А сама как его отделала. Такое не каждый мужчина простит" - запоздало подала голос моя совесть. Но мне было некогда вести с ней разговоры, и я с силой дернула Сильвестра за завязанные в хвост волосы. Он ойкнул и отвесил мне еще один шлепок, с такой силой, что даже одежда не помогла его смягчить, и из моих глаз потекли горькие слезы обиды. Я обмякла и перестала сопротивляться. Так он нес меня до озера, а я обдумывала план мести. И какие только жестокие пытки не приходили мне на ум, я даже поразилась своей кровожадности. Дружок должен поплатиться за мое унижение. Он должен запомнить это на всю жизнь...
      "О Создатель, молю, дай мне: мудрости, чтобы понимать мужчину; снисходительности, чтобы прощать его и терпения к его выходкам.
      Силы же, заметь, не прошу, Создатель, а то ж убью этого белобрысого паразита".
      С такой ношей, как я, Силь не мог быстро идти. Мы всю дорогу не разговаривали. Для меня вся прелесть ситуации была в том, что он, наконец, заткнулся, и больше не вспоминал про свои чувства. Я даже простила ему и шлепки и теперешнее мое зависимое положение.
      До деревни мы так и не добрались. Начало смеркаться. Пришлось устраиваться на ночлег возле озера. Оно было большим и, вероятно, глубоким. Его покрытая рябью поверхность блестела в ускользающих за горизонт лучах вечернего солнца. Берега водоема густо заросли камышом, из которого слышалось раскатистое кваканье лягушек. Иногда раздавался всплеск от ходящей у поверхности воды рыбы. Вдалеке, ближе к середине озера, грациозно изогнув длинные шеи, .величаво качалась на воде пара белоснежных лебедей.
      Сильвестр собирал ветки, а я сидела на выкинутом на берег плавуне и дулась на друга. Тот, не обращая на меня никакого внимания, занимался разведением костра.
      Пусть продолжает вести себя так, словно меня не существует. Подумаешь, обидчивый какой нашелс!. Я тоже умею обижаться и изображать из себя оскорбленную невинность...
      Я долго смотрела, как юноша с помощью палочек пытается разжечь огонь. Вдруг мне в голову пришла мысль:
     -- Силь, дай попробую, - как ни в чем не бывало, словно мы и не ссорились, сказала я.
      Он бросил не меня уничтожающий взгляд и не ответил.
     -- Разреши попробовать, - повторила я просьбу.
     -- У тебя не получится, - нехотя отозвался он.
     -- Откуда ты знаешь?
     -- Единственное, что у тебя получается - это выводить меня из равновесия. Неважно, каким способом.
     -- Сильвестр, отойди от хвороста, - не сдавалась я.
     -- Ну-ну, - скептически отозвался он и, поднявшись, отошел не несколько шагов.
      Я вытянула руку с перстнем в сторону веток для костра и попыталась сосредоточиться. Мысленно произнесла слово: "Огонь". Я не ожидала, что все получится. Из перстня вырвался огненный поток, с такой силой, что я не удержалась на ногах и упала. Силь уже давно был на земле.
     -- Элька, ты точно ненормальная, - сказал он, поднимаясь и осматривая последствия моих действий. От приготовленной на растопку кучки, остался один пепел. Поток огня выжег целую просеку, и затерялся где-то в лесу.
     -- Так можно и весь лес спалить, - добавил друг, настороженно глядя на меня.
      - Смотри, - указала я рукой, на горящую ветку, случайно отлетевшую в сторону.
      Сильвестр молча подобрал ее и всунул мне в руки, а сам пошел за другими для нового костра.
     
      Спать пришлось под открытом небом, прямо на земле. Силь, все еще обижавшийся на меня, даже не потрудился построить укрытие, или хотя бы нарубить веток. Он даже не предложил мне свою куртку положить под голову. Такое невнимание оскорбляло. Мой внутренний голос опять начал свои проповеди: "Чего обижаться. Как он тебя еще не придушил за содеянное днем. Не бросил на произвол судьбы. А ведь мог и был бы прав". План мести у меня уже созрел, но к счастью для Сильвестра я заснула.
      Среди ночи меня разбудило пение. Я подняла голову. Голос необыкновенной красоты и чистоты разносился над озером. Он словно плыл, перемешиваясь с редкими клочками тумана, прибивался к берегу, путаясь в камышах, и терялся в кромешной темноте леса.
      Я огляделась. Костер оставленный без присмотра начал затухать. Язычки его пламени нервно вздрагивали, отчаянно борясь за жизнь. Силя около него не было. Я вскочила на ноги. Огляделась.
      Куда он мог пропасть?
      Я подошла к воде. Пение не стихало, а наоборот становилось все громче и громче. Ночное облако отслонило начинающее уже убывать бледное светило. Дорожка жемчужного лунного света пролегла по озерной глади. Она вела от берега к центру водоема, где находился источник звука. По этой дорожке двигался Сильвестр. Он шел по воде, как ходят по земле, к манящей своим пением девушке. "Русалка", - догадалась я.
      Она, находилась далеко от берега, почти посередине озера, и словно парила над его зеркальной поверхностью в сизых клочках тумана с протянутыми к юноше руками, изредка делая призывные жесты. Легкий ночной ветерок путался в ее необыкновенно длинных волнистых волосах, колыхал почти невесомую ткань одеяния. Луна освещала ее мертвенно бледное лицо, но, казалось, русалка сама источает неземное сияние.
      - Силь! - крикнула я, но он меня не слышал и безвольно продолжал двигаться в объятия своей смерти. - Стой!
      Я боялась потерять друга, боялась остаться одной. Мое сердце билось в такт с уверенными шагами юноши по искрившейся воде.
      Что же делать?
      Я вытянула руку с перстнем вперед и прошептала: "Сделай же что-нибудь". Рубин в перстне вспыхнул, яркий свет, вырвавшись из камня, достиг середины озера и окутал певицу. Пение оборвалось. Русалка громко вскрикнула и испарилась в мгновение ока. Чары рассеялись. Силь упал в воду и с головой скрылся под ней.
      - Сильвестр! - я была в отчаянье. Попыталась снять верхнее платье, но в спешке только затянула на узел шнуровку на спине. Плыть на помощь другу в таком одеянии - самоубийство: и его не спасу, и сама погибну. На мое счастье над водой показалась голова юноши. Он сильными гребками приближался к берегу.
      Молодой человек вышел на берег совершенно ошарашенным и не понимающим, что же произошло.
     -- Силь, с тобой все в порядке? - спросила я у него.
     -- Если не считать, что промок, то да, - ответил он, направляясь к костру. Вода ручейками стекала с его одежды. Юноша сел на ствол дерева и стал стягивать сапоги. Разувшись, он вылил из них воду и поставил поближе к костру для просушки. - А как я в озере то оказался?
     -- Это все последствия твоей любвеобильности, - не удержавшись, съязвила я.
     -- Что? - не понял он.
     -- Сильвестр, ты, что ничего не помнишь?
     -- Нет, - он похлопал себя по груди, достал из-за пазухи наши сокровища, и всунул их мне в руки. - Держи.
     -- Ты был зачарован пением русалки.
     -- Издеваешься? - он не поверил.
     -- Да. Пока ты спал, я из камыша сплела лодку, отвезла тебя на середину озера, а потом, скинула в воду. Как я оказалась быстрей тебя на берегу додумывай сам.
     -- Вариант чар был лучше, - Силь снял мокрую куртку. За ней последовала рубаха. Он нашел несколько длинных палок и, воткнув их около костра, развесил на них одежду.
      Я смутилась и отвернулась. Леди не положено подглядывать за мужчинами. Но какой-то бесенок подталкивал меня на этот недостойный для благородной девушки поступок, и я поддалась на его настойчивые уговоры.
      Силь сидел в мокрых штанах около костра боком ко мне и дрожал. Его мокрые длинные волосы прилипли к спине, а капельки воды, падающие с них на обнаженную кожу, блестели при каждом движении юноши. Он был прекрасен, и я невольно залюбовалась красотой друга. "Вот-вот", - сказал внутренний голос: "И чем он тебе не угодил? Ведь такого красавчика поискать надо, а этот сам прилип". Я велела голосу заткнуться и больше меня не беспокоить.
      - Сильвестр, - он обернулся на мой голос. Я продолжила. - Может, я сниму верхнее платье, а ты в него завернешься, а штаны повесишь сохнуть.
      Друг немного подумал, махнул рукой:
     -- Давай свое платье.
      Я попробовала развязать шнуровку, но никак не могла распутать сильно затянутый узел.
     -- Ты не поможешь? - спросила я у друга.
     -- Спрашиваешь, - радостно ответил он, поднимаясь. Его глаза довольно заблестели.
      Я подошла к нему и повернулась спиной.
      - Об этом моменте я давно мечтал, - юноша явно смыл в озере всю обиду на меня. Он безрезультатно возился со шнуровкой. - Почти каждую ночь.
     -- Силь! - строго одернула я его.
     -- Эль, она не развязывается, - он взял меч и его острием перерезал шнур.
      Я стянула платье и протянула его другу. Он взял его и выжидающе уставился на меня.
     -- А ты уверена, что одного платья достаточно, - нахал подмигнул мне.
     -- Более чем, - отрезала я.
      Силь снова стал самим собой, и это радовало.
      - Переодевайся. Подглядывать не буду. Спать пойду, - я зашла за плавун, спрятала под него наши украшения и устроилась на траве.
      Только я закрыла глаза, послышалось шуршание одежды и голос Сильвестра, словно думающего в слух:
      - Ну и смотрела бы. Я ж не против... А вдруг бы понравился, и она согласилась бы замуж за меня выйти.
      Я проигнорировала его слова, но покраснела. Мысль о мести окончательно укоренилась в моей голове.
      Послышался треск отрываемой детали от платья.
     -- Силь, что это было? - встрепенувшись, спросила я.
     -- Рукав, - растерянно ответил он.
     -- Ты, что платье натягивал на себя?
     -- Нет. Хотел завязать рукава на талии.
     -- Ремень возьми.
     -- Точно.
      Я не удержалась и, поднявшись, посмотрела на друга. Юноша стоял за костром ко мне спиной, обмотавшись ниже талии широкой юбкой платья. Он слегка согнулся, застегивая ремень. Его длинные волосы соскользнули со спины и обнажили ее. Под смуглой кожей перекатывались хорошо развитые мускулы. В свете костра я различила три темно-розовые полосы, идущие по диагонали от правой лопатки к левому боку.
     -- А это что у тебя? - я подскочила и подбежала к другу.
     -- Что? - смущенно спросил он.
     -- На спине.
     -- А это... Медведь приласкал, - Силь нехотя предоставил спину моему обозрению.
     -- Давно? - шрам был не новый, но побелеть не успел.
     -- Зимой.
     -- И ты ничего не сказал!
     -- А зачем?
     -- У Марты мази есть рассасывающие их.
     -- Шрамы украшают мужчину, - гордо сказал он.
     -- Надо будет запомнить, - я плотоядно улыбнулась. Неожиданно для себя, я провела пальцами по следам медвежьих когтей на его спине. Юноша вздрогнул и застонал, потом повернулся ко мне и посмотрел таким странным взглядом.
     -- Элька, что ты делаешь со мной? - прошептал он, вздохнул и сел у костра.
      Я не поняла его и зло подумала: "Ты еще не знаешь, что я с тобой сделаю" и, не много постояв, легла спать на траву около плавуна.
     
      Проснувшись, я обнаружила, что Силь еще спит. Видимо два напряженных дня нервотрепки и почти бессонные ночи доконали его. Мой защитник и опора дрых, как сурок. Пробеги мимо табун лошадей - он бы и тогда не проснулся. Друг лежал на боку, свернувшись калачиком, у догорающего костра. Меч лежал рядом. Я тихонько подкралась к юноше и завязала его волосы в хвост и взяла оружие.
      Сильвестр неожиданно проснулся и увидел меня стоящей с занесенным над ним мечом.
     -- Элька, сума сошла! - только и успел крикнуть он.
      Меч, свистнув, опустился.
      Силь закрыл глаза.
      Я, отбросив в сторону оружие, подхватила стянутый шнуром пучок волос, который так лихо оттяпала, и побежала вдоль берега озера.
      Юноша подскочил, издал звериный рев и погнался за мной, осыпая разнообразными бранными словами, из которых самыми приличными были: "дура", "ненормальная", "вот только поймаю".
      Я же упивалась своей местью.
      Это тебе за введение меня в краску, за поцелуй, за мои первые слезы, за прочие издевательства, за... еще придумаю за что.
      Силь почти догнал меня. Уже протянул руки, чтобы схватить, как с озера донеслось:
     -- Эй, молодежь!
      По зеркальной глади озера в лодке плыл человек. Погоня прекратилась. Я показала Сильвестру язык, а он мне кулак и прошипел:
     -- Придушу...
      Я швырнула пучок силькиных волос в камыши.
      Лодка причалила. Мужчина вышел и вытянул ее на берег. Прибывший, видимо житель деревеньки, в которую мы направлялись, критически осмотрел нас.
     -- Что вы тут делаете? - спросил он, оглаживая бороду.
      Представляю, что он подумал, увидев наряд Сильвестра.
      Юноша смутился, под строгим взглядом мужчины.
     -- Мы тут рыбу ловили, - нашлась я, отлично понимая абсурдность этого заявления.
     -- Рыбу? - удивился мужчина и покачал головой, давая понять, что сомневается в правдивости моих слов, но, тем не менее, спросил: - Чем?
     -- Его штанами, - не моргнув глазом, солгала я.
     -- И много наловили? - крестьянин, все-таки, усердно делал вид, что поверил очевидной лжи.
     -- Не клюет тут у вас, - ляпнул Сильвестр.
     -- Клюет, да не то, что вы думаете, - серьезно сообщил человек, а потом поинтересовался: - Вы, что, целую ночь тут рыбачили?
     -- Ну да, - ответил Силь.
     -- Всю ночь глаз не смыкали... Ой! - юноша незаметно для незнакомца, ущипнул меня за бок, намекая, что пора прекращать молоть чепуху.
     -- Н-да? Интересно... И кто ж вы такие будете?
     -- Отвечать обязательно? - спросила я.
     -- Не обязательно, если не хотите, - ответил он и подозрительно прищурился.
      Крестьянин видимо решил, что мы два отпрыска из благородных семей, по только известным нам причинам, решили покинуть родные гнезда. В принципе он был не так далек от истины.
      - Меня Вартош зовут, - представился мужчина и добавил. - Можете просто мельником звать.
     -- Эльрин, - назвала я свое имя, а затем представила своего спутника: - А вот этого белобрысого Сильвестром зовут.
      Силь, больше не в силах щеголять, обвернутым в мое платье, перед посторонним, собрал свою одежду и направился в ближайшие кусты переодеваться.
     -- А я вчера вечером пошел проверить, хорошо ли лодку привязал, гляжу, на другом берегу костерок горит. Думаю дай-ка, утречком посмотрю, кто в таком месте на ночлег устроился, - разговорился Вартош.
     -- Да вот пришлось. Не дошли мы до вашей деревни. Я ноги в кровь сбила, - поддержала я беседу.
     -- И как ночку провели? Никто не беспокоил? - поинтересовался мужчина и заметил: - Парень-то какой у тебя видный.
     -- Да я и сама ничего. Вы на русалку намекаете? - спросила я.
     -- На нее, нелюдь окаянную. Почти всех наших деревенских юношей и молодых мужчин извела, проклятая, - пожаловался мне собеседник.
     -- Если она одна в озере жила, то больше вас беспокоить не будет, - уверенно сказала я.
     -- А ты, девица, случайно не ведьма? - неожиданно разволновался Вартош.
     -- Да нет, просто так балуюсь. Кому понравится, что твоего жениха уводят, - поспешила успокоить его я.
      Мужик улыбнулся.
     -- Так это правда? - удивился вернувшийся Сильвестр.
     -- Что? - я не ожидала, что он все слышал.
     -- Про жениха и про русалку, - он всунул мне в руки скомканное платье.
     -- Про русалку, правда. А ты думал я тебя разыгрываю? - ответила я и спросила у мельника. - И давно она тут поселилась?
     -- Уже два года будет. Никто к озеру ночью не подходит. Я удивился, увидев ваш костерок. Думаю, никак нездешние рыбачат. Решил утром посмотреть, кто в живых остался. Места у нас тут красивые, озеро рыбой богато, да вот из-за этой нечисти совсем жизни не стало.
     -- Вартош, а не могли бы вы нас приютить на несколько дней, пока у этой девицы ноги не заживут, - спросил мой спутник и пообещал: - Мы хорошо заплатим.
     -- Отчего ж не смог? Могу. Только платы не надо, - ответил мужик. - Нам бы в пору вам самим заплатить. Ну что ж забирайтесь в лодку.
     -- Подождите.
      Я метнулась к остывающему кострищу, подобрала рукав и, пошарив под плавуном, сложила в него наш скарб.
     
   * * *
      Дом у мельника оказался большой и добротный. Силь внес меня в большую и светлую комнату и посадил на широкую скамью, стоящую возле окна. Около меня сразу захлопотала хозяйка дома. Женщина оказалась запасливой, у нее нашлись все лечебные средства от мозолей.
      Семья у Вартоша была не маленькой. Две девицы на выданье, паренек подросток, девочка лет десяти и малыш, гуляющий пешком под столом. Старшие дочери были сражены на повал привлекательностью моего спутника и нагло, не взирая на мое присутствие, стали строить ему глазки. Силь, отвечал им тем же и очаровательно улыбался. Мне сначала стало обидно, что меня променяли на каких-то крестьянок, но, немного поразмыслив, я решила не обращать на друга внимание. Пусть делает, что хочет.
      Сильвестр первым делом выпросил у девушек медное зеркало, критически оглядел себя и остался недоволен. Еще бы, я ж ведь так старалась! Его красивые волосы были зверски изуродованы. С правой стороны они еле закрывали ухо, с левой - ужасно кривой лесенкой падали на плечо.
     -- Ножницы есть? - спросил он у одной из сестер.
     -- Есть, - ответила та.
     -- Принеси, пожалуйста.
      Девушка мгновенно исполнила просьбу и, глядя на юношу, по-собачьи преданным взглядом, стояла и ждала дальнейших приказаний. Меня передернуло. Я и подумать не могла, что Сильвестр может производить такое впечатление на женщин. Для меня его внешность была привычна, он был просто другом, и в качестве жениха я его не воспринимала.
      - Кто-нибудь может подравнять мне волосы? - спросил молодой человек
      Что-то дернуло меня первой вякнуть:
     -- Я могу! Опыт есть.
     -- Спасибо, - Силь вежливо отклонил мое предложение. - Сыт вашими услугами по горло.
      Желающих заняться стрижкой нашлось еще двое. Юноша доверил свои волосы старшей девушке. Надо отдать ей должное, справилась она хорошо.
      - Ну как? - спросил друг у меня, демонстрируя сою новую прическу. Светлые волосы едва достигали плеч. После стрижки они еще сильней завились, и Силя можно было сравнить с посланником создателя, спустившимся с небес, если бы не его наглая, самодовольная улыбка. Он упивался произведенным на меня впечатлением.
     -- Подлецу, все к лицу, - на зло ему, ответила я.
     -- Рад, что тебе понравилось, - паршивец, просто, светился от счастья.
     -- Спрячь ножницы подальше, - попросил Сильвестр, постригшую его девушку.
     
      Вскоре хозяйка, тетка Рыся, принесла мне свободную обувку. Нас пригласили завтракать. Мы сели на лавку, около окна. Женщина с дочерьми привычно накрывали на стол. У меня потекли слюнки, но я как истинная леди, постаралась стойко выдержать это испытание и не накидываться жадно на еду, как отощавший, бездомный пес. Силь таким же голодным взглядом следил за появлением каждого нового блюда и при случае подмигивал девушкам. А те рады стараться, всю вкуснятину поставили поближе к моему другу. Когда вся снедь была выставлена, все домочадцы мельника уселись за стол.
      Хозяин принес горшок с вином и разлил его в кубки. Поставил их перед нами. Силя покоробило.
     -- Извиние, не пью, - вежливо отказался он.
     -- Что ж так? - мельник подозрительно покасился на моего друг.
     -- По утрам не пью, - уточнил юноша.
      Еще бы. "Он и в обед, и по вечерам не пьет", - захотелось крикнуть мне, но я сдержала этот порыв.
      Да Сильвестр вообще вина на дух не переносит с тех пор, когда четыре года назад Збышек и он проникли в винные погреба Иверы и так напробовались крепкого напитка, что потом еле в себя пришли. Збышек достаточно легко отделался, а Силь отравился, и его мутило дня три. Все уже думали, что не выкарабкается, а священник из Иверской церквушки даже несколько раз порывался совершить отходной ритуал. Хорошо, что моя мама, леди Еланта, была в это время в Ивере и сумела вылечить мальчишку. С тех пор моего друга трясет при виде вина.
     -- Тогда ладно, - отступил Вартош.
     -- А вот этой девице, много не наливать, - облегченно выдохнув, попросил Сильвестр, кивком головы указав на меня. - И так буйная.
      Я ехидно улыбнулась, и пнула под столом его ногу.
      Друг сделал вид, что ничего не произошло, и спросил у мельника:
     -- Кому принадлежит ваша деревня?
     -- Графу Барнскому.
     -- Видимо, добрый у вас хозяин. Богато живете.
     -- Как сказать. Живем в достатке. Про графа помолчу, - нехотя ответил мужчина.
     -- Что ж так, - прицепился Сильвестр.
     -- А... - Ватрош отмахнулся.
     -- Подать большую платите?
     -- Не большую, да неприятную.
     -- Да? - Силь понял, что разговор на эту тему лучше не продолжать, и спросил. - А кузнец в деревне есть?
     -- А как же. Есть, - ответил мельник. - Зять мой. А что?
     -- Да мне бы меч заточить. Еще один прикупить.
     -- И лук со стрелами, - подала голос я. - А еще бы одежду мне сменить, на мужскую. Не удобно в платье путешествовать.
      - Лук я найду, а вот с одежонкой трудновато будет, - Вартош осуждающе посмотрел на меня. - Тебе, девица, грешно в мужских штанах бегать.
     -- Не вам судить, что грешно для меня, а что нет, - огрызнулась я.
     -- Элька помолчи, - шикнул на меня Силь.
     -- Где ты такую языкатую, то нашел? - поинтересовался у юноши хозяин дома.
     -- Сама, как репей прицепилась.
      Я попыталась испепелить дружка взглядом.
      - Да он меня прямо из-под венца выкрал, - солгала я и чтобы еще более очернить юношу, добавила. - У своего лучшего друга из-под носа увел.
      Силь чуть не подавился. Старшие дочери Вартоша перестали жевать и вопросительно уставились на юношу. Он откашлялся.
     -- Эльрин, я с тобой потом поговорю, - сквозь зубы прошипел он и отвернулся.
     -- Так, что там с одежкой? - спросила я у мельника.
      Тот, поразившись такой наглости, смерил меня взглядом и нехотя отозвался:
     -- Возьмешь у моего сына, если подойдет. Слышь, отрок.
      Отрок согласно кивнул.
      - Да я ж не за так прошу, - успокоила я хозяина дома, критически окинув взглядом его дочерей. - Я свою оставлю. Может для младшей вашей сгодится.
      У девочки радостно заблестели глазки.
     -- Какой красавчик! - вдруг воскликнул Силь, глядя в окно, чуть не вывернув шею. Глаза его загорелись.
      На улице симпатичный юноша вел за повод великолепного боевого коня, темно-гнедой масти. Мой друг помешан на лошадях. Он знает о них все. И то, что это любовь с первого взгляда, было очевидно. Теперь молодой человек из кожи вылезет, но приобретет это животное. Тем не менее, я не смогла удержаться и уколоть его.
     -- А ты оказывается извращенец, - шепнула Сильвестру.
      Его глаза угрожающе сверкнули, но он быстро подавил гнев.
      - Молчи, блаженная, - также шепотом ответил он мне. - Я восхищался лошадью.
      Я почувствовала, что с моей стороны это был уже полный перебор, и решила сегодня больше не искушать судьбу. И так натворила достаточно.
     -- Чей это конь? - поинтересовался Силь.
     -- А этот, - ответил мельник, выглянув в окно. - Ничей он. Общий. Стоит в конюшне у моего зятя. В прошлом году, в конце лета, остановился в нашей деревне один рыцарь. Да сгинул в озере. Русалка его сманила. Остался вот только этот зверь. Не конь, а дракон какой-то. Ухаживать за собой разрешает, а оседлать не дает. Только седло увидит - тут же на дыбы и давай денник крушить. В табун его не пустить - он сразу драки с другими жеребцами затевает. Озвереет и носится по селу как разъяренный бык, все на своем пути сметает. И что еще интересно, скинет злость и, как ягненок, в денник свой возвращается. Одна польза - от шести кобыл приплод ждем.
      - А не могли бы вы его продать? За хорошую цену, разумеется - спросил Сильвестр.
     -- Ты, юноша, что самоубийца? - удивленно спросил Вартош, сомневаясь в душевном здоровье парня.
     -- А если я его оседлаю? - настаивал тот.
     -- Ты? Попробовать то конечно можешь. Если уломаешь эту скотину - даром заберешь. Сельчане против не будут, еще спасибо скажут.
     -- Так где, говорите, живет кузнец? - спросил он.
     -- Да на другом конце деревни. Гжесь проводит, - ответил хозяин дома, и обратился к сыну, который вообще не испытывал особого желания выходить куда-либо из-за стола. - Чадо, полусонное, ты меня слышишь?
      Мальчишка кивнул в знак согласия. Мельник вздохнул:
      - Молчун он у нас, слово даже клещами не вытянешь. А если ему, что надо, то такой вдруг разговорчивый становится.
      Силь поблагодарил хозяев за трапезу и удалился в сопровождении мальчишки.
      Он где-то пропадал целый день. Дочери мельника нагло устроили мне допрос. Все пытались выяснить, кем приходится мне Сильвестр. Я не стала их огорчать и рассказала почти всю правду. В то, что мой спутник просто друг и сейчас находится в состоянии поиска невесты, они не сразу поверили, но я смогла их убедить.
      Сильвестр явился только под вечер, когда уже стало смеркаться. От ужина отказался, сказал, что пойдет ночевать на сеновал. Какой именно не уточнил. С видом заговорщика подмигнул девушкам. У девиц заблестели глаза, и они глупо захихикали. Юноша ушел, насвистывая себе под нос какую-то песенку и наивно думая, что я буду ревновать.
      Утром Силь так и не появился на завтрак. Честно говоря, мне было все равно где и с кем он пропадает. Главное, что "потом с тобой поговорю" откладывалось на неизвестный срок. Я стребовала с сына мельника одежду, переоделась. В пелерине с капюшоном, я выглядела как обыкновенный мальчишка. Сапоги были хорошо разношены и почти не доставляли неудобства моим бедным стертым ногам. От нечего делать я решила прогуляться по деревне.
      Селение оказалось значительно больше, чем я предполагала, когда рассматривала его с дерева. Деревня представляла собой одну сплошную улицу. Я, не привлекая внимания селян, шла по укатанной дороге. Деревенские жители занимались своими делами, и им некогда было разглядывать праздно разгуливающую девицу. Обнаглевшие куры, выясняя отношения, почему-то постоянно норовили сбить меня с ног. Я уже не говорю про абсолютно ненормальную черную кошку, которая разлеглась посреди дороги и самозабвенно вылизывала шерстку. Мне пришлось остановиться.
     -- Брысь! - попыталась я прогнать животное.
      Кошка оторвалась от своего занятия и ярко-желтыми глазами уставилась на что-то сквозь меня.
     -- Брысь! - повторила я ей. - А то кто-нибудь раздавит.
      Но она не хотела внимать гласу разума и продолжала свое занятие.
      Мои слова оказались пророческими. На дороге показались всадники. Они стремительным галопом неслись к нам.
      - Прочь пошла! - затопала я на глупое создание, не желающее освобождать им путь.
      Животное, видимо, попалось почти глухое и слепое, и совсем не собиралось уходить с дороги. Оно, вероятно, привыкло, что из-за окраса, все объезжают его стороной, и теперь рассчитывало на это. Но конники неумолимо приближались, совсем не собираясь уступать дорогу зверьку.
      Кошка оказалась полной дурой, и я не умней ее. Метнувшись под копыта лошадям, я подхватила животное на руки. Лошади шарахнулись. Скакавший впереди всех всадник, не справился с конем. Жеребец встал на дыбы и попятился, потом, резко опустившись на четыре ноги, подкинул седока задом. Его хозяин вывалился из седла и упал прямо у моих ног. Я попыталась удрать, но цепкая рука схватила меня за шиворот и оторвала от земли.
     -- Это что еще такое! - рявкнул человек.
      Я попыталась вывернуться, но незнакомец крепко держал мою одежду. Вокруг нас стали собираться люди.
     -- А ну отпусти! - крикнула я.
     -- Ты что, мне своему хозяину приказываешь, ублюдок!
      От громкого голоса у меня заложило уши. Я выпустила кошку из рук, которая с громким криком шлепнулась на землю и убежала.
      - Ты мне не хозяин! У меня нет господина! - я продолжала вырываться. Капюшон съехал с моей головы, и на всеобщее обозрение из него вывалилась толстенная коса.
      - Девка?! - на лице человека промелькнули удивление и восхищение. Я бы сказала, хищное восхищение. Он опустил меня на землю, но все еще продолжал держать за одежду.
      Я бесстрашно уставилась на графа Барнского. Мужчине было около тридцати. Он был высок и широкоплеч. Темно-русые волосы свободно спадали ему на плечи. Лицо суровое, довольно привлекательное. Но его глаза, глаза - убийцы. Два холодных бледно-голубых камешка. Он впился в меня взглядом, словно старался запомнить навсегда мой облик. Вдруг он заметил перстень на моем пальце. Его рука дрогнула. Он отпустил меня.
      Кто-то из воинов подвел жеребца к графу. Он вскочил в седло и, не слова не говоря, пришпорил коня.
      Я облегченно вздохнула. Когда пыль на дороге улеглась, кто-то из крестьян, подойдя сзади, шепнул мне:
      - Пропала, ты девушка.
      Я обернулась, но за спиной уже никого не было...
     
      ...Дорога привела меня к кузнице. Кузнец, рослый детина, увидев мое приближение, вышел навстречу. У него в руках был среднего размера охотничий лук и колчан с двумя дюжинами стрел.
     -- Вот можешь испытать, - сказал он, протягивая оружие мне.
     -- А где?
     -- За домом, возле конюшни.
      Я пришла на указанное место. Первое, что меня удивило, это обилие молодых девиц, толкущихся возле ворот конюшни. Они собрались, видимо, со всей деревни. О причине такого столпотворения не трудно догадаться - внутри был Сильвестр. Дочери старосты, завидев меня, зашушукались со своими подругами. Те повернулись в мою сторону и оценивающе стали разглядывать. Увиденное их явно не обрадовало и они с недовольным видом отвернулись.
      Я выбрала цель в стороне от толпы девиц. Старое мертвое дерево вполне годилось, что бы испробовать лук.
      Выпустив в старый потемневший ствол стрелу, я обернулась. Народ мной заинтересовался. Почти два десятка глаз следили за моими действиями. Подошедший ко мне кузнец сказал:
     -- Не плохо, для девицы.
     -- А как вам это? - спросила я, методично и хладнокровно посылая в мишень стрелы. Они входили в дерево одна рядом с другой, отбивая от него трухлявую кору и щепки.
      Кузнец одобрительно кивнул и вернулся к своей работе.
      Я с чувством собственного превосходства посмотрела на девиц облепивших конюшню и с удовольствием заметила, что их ряды существенно поредели. Гордо прошествовав к дереву, я стала вынимать стрелы.
      Вдруг девушки отхлынули от ворот и из них, слегка пригнувшись, верхом на гнедом жеребце вырвался Силь. Юноше удалось таки уломать строптивое животное.
      Отвыкший ходить под седлом, конь то и дело взбрыкивал и становился на дыбы. Но всадник оказался достойным противником для норовистого животного и крепко держался в седле. Жеребец вскоре сдался, но гневно продолжал коситься на своего седока и грыз удила.
      Сильвестр подскакал ко мне и поднял коня на дыбы, затем развернул его на месте и поскакал в поле.
      Я продолжила вынимать стрелы. Одна из них очень крепко засела в стволе. Моих сил не хватало выдернуть ее из ствола. Я уперлась ногой о ствол и сделала очередную безрезультатную попытку.
      Неожиданно из-за кузницы показался Силь. Он, поравнявшись со мной, резко осадил жеребца, схватил меня за одежду и попытался закинуть на холку коня. Я уцепилась за стрелу, не желая смириться с таким произволом. Юноша дернул меня еще раз. Ему повезло. Я со стрелой в руках мгновенно оказалась поперек лошади вниз животом. В таком положении молодой человек вез меня через всю деревню к дому мельника, привлекая к себе внимание селян.
      Как только Сильвестр остановил жеребца, я тут же соскользнула с животного и попыталась улизнуть от парня, инстинктивно чувствуя, что пришло время "я с тобой потом поговорю". Юноша схватил меня за руку, и, не обращая внимания на мои брыкания, потащил в сарай на виду у проходивших мимо жителей деревни.
      Силь, благоразумно решив, что, тело, находящееся в углу теряет способность к сопротивлению, загнал меня в оное место. Но близко подходить побоялся, видимо, хорошо запомнил ранее полученный урок.
      - Эльрин, сегодня ты перешла все границы, - началась воспитательная беседа. - Кто тебе наплел таких глупостей?
     -- Ты о чем? - наивно спросила я.
     -- О том, что ты ляпнула, когда я восхищался конем! - возмущенно ответил юноша, а затем рявкнул. - Это тебе тоже Збышек рассказал?!
     -- Под пытками признался. А что, правда?
      Даже при слабом свете проникающим в сарай, через маленькое окошечко в стене, находящееся почти у самой крыши, я увидела, как друг сначала позеленел, а потом покраснел от гнева. Кисти его рук сжались в кулаки. Если он меня сейчас убьет - будет прав, заслужила.
      - Под пытками?! - я никогда не видела юношу таким злым. - Ты заставляла его сходить с ума от твоих поцелуев?! задыхаться от страсти в твоих объятьях?! Стонать при каждом твоем прикосновении?! Ты так его пытала?! И как часто?!
      Он смотрел мне в глаза, как змея на мышь. Мне захотелось превратиться в этого самого зверька и забиться в щель между бревнами, чтобы не видеть его гневного взгляда, не слышать боли в его голосе. Я не все поняла из того бреда, что он наговорил, но общий смысл сказанного уловила.
      - Силь, ты что? - я опешила. Он по-своему истолковал мои слова о свадьбе.
      - И как давно это все происходит за моей спиной?! - бушевал молодой человек. - Когда вы собирались посвятить меня в свои отношения ?! Сколько бы вы еще притворялись?!
      - Ты безмозглый дурак! - крикнула я, поняв, что Сильвестра обуял приступ ревности. - Збышек - мой брат, если помнишь!
     -- Двоюродный! При желании, разрешение на брак получить легко! Подай королю прошение, прибавь к нему всего несколько золотых, и тебя женят даже на козе!
     -- Так вот кем ты меня считаешь?!
     -- Тогда нечего блеять всякую ерунду и бодаться без весомой причины!
     -- Сильвестр, ты - дурак! Причем, полный и законченный! Збышек никогда... Слышишь? Никогда бы не подложил тебе такую свинью. Да ему и в голову даже не пришло б такое! Ты со своей ревностью совсем помешался! - тут уже меня прорвало. - Что ж ты к такой строптивой скотине прилип, найди себе другую, покладистую, и корми ее из рук, чтобы знала своего хозяина и не рыпалась. И еще потом хочешь, что бы я вышла за тебя! Да после такого я видеть тебя не могу.
      Я отвернулась от него.
      Приревновать меня к Збышеку! Нет, ну как он смог додуматься до такого!
      Мы с Силем в первый раз в жизни так разругались. Я понимала, что в нашей ссоре виновата только я. На душе было отвратительно и мерзко.
      Я попыталась вырваться из сарая, но юноша не дал мне ни каких шансов избежать продолжения скандала. Он опять загнал меня в тот же угол и, совсем не беспокоясь о своей безопасности, оперся руками о стены, отрезав все пути к бегству.
      - Вот, уж не думал, что можно за несколько дней превратиться в такую изощренную стерву!
     -- Да! Я такая! И буду еще хуже! - проговорилась я. Меня всю трясло.
     -- Ты, как специально вытворяешь разные пакости! Специально... - Силь медленно произнес последнее слово и замолчал. Его лицо прояснилось. Он улыбнулся. - Глупая! Ты, что решила своими выходками заставить меня отказаться от тебя?
      Благодарю тебя, Создатель, что этот влюбленный дуралей быстро отходит.
      Меня разоблачили. Я виновато кивнула головой в знак согласия.
      - Извини. Но есть одна причина, по которой я не хочу выходить замуж вообще. Это касается моей семьи.
      - Ты имеешь в виду слухи о том, что твой отец оборотень? Так то только слухи, - попытался успокоить меня друг.
      Я уставилась на пол, шевеля носком сапога, раскиданную по нему солому:
     -- Это не моя тайна, Силь. Я не могу ее рассказать. Пока не могу.
     -- Ты не доверяешь мне? - юноша уже успокоился.
      - После того, что случилось в лесу, когда ты поцеловал меня без разрешения, мне трудно тебе полностью довериться.
      - Эль! Признаюсь, я тогда был виноват. Но если бы ты знала, как мне трудно держать себя в руках, когда ты рядом, - попытался объяснить свой проступок Сильвестр. - Я так люблю тебя, что перестаю здраво мыслить. Сколько мне терпеть эти мучения? Неужели, мои прикосновения для тебя так неприятны?
      Он попытался привлечь меня к себе. Я отстранилась. Он не настаивал, отпустил.
      В этот момент мне было тяжело, было гадко. Я ненавидела и презирала себя, за то, что заставляю страдать близкого для меня человека. Но я ничего не могла с собой поделать.
      Мы молча стояли и смотрели друг на друга. Это было невыносимо. В глазах Силя отражалась боль и призрачная надежда, на то, что я передумаю и упаду в его объятья.
      - Эльрин, перстень перенес нас сюда, может он поможет помочь нам вернуться домой, - неожиданно сказал Силь, и, тем самым, спас нас обоих от этого кошмара.
      - Я не знаю, как им правильно пользоваться. Все получалось случайно. А вдруг нас выкинет где-нибудь над пропастью или посреди озера, или ударит о крепостные стены. Ты видел, что получилось, когда я попыталась воспользоваться его силой.
      - Да. Жаль. Но ты права. Придется добираться домой обычными средствами, - ответил он, и, улыбнувшись, добавил. - Эх, трудно покидать это селение с его любвиобильными девицами.
     -- Я думаю, ты на сеновале один не скучал. И как ты это объяснишь, после сегодняшнего разговора, мой возлюбленный? - спросила я.
      Сильвестр, прекрасно понял мой иронический тон, но расплылся в довольной улыбке:
      - О, ты делаешь успехи. Видишь, как все просто. "Возлюбленный" - это услада для моих оглохших от твоего крика ушей. Может тебе по чаще надо устраивать головомойку?
      - Проще сказать слова, чем почувствовать и принять это. И не уходи от ответа.
     -- Твои происки. Испытываешь мою верность?
     -- Можно подумать ты не воспользовался случаем.
     -- Почти всю ночь не спал. Все того вот конягу уламывал, а натравленные тобой девицы только мешали нашему общению. Можешь не верить и поревновать. Мне будет очень приятно.
     -- Правда?
     -- Да. Это доказало бы, что я тебе не безразличен...
     -- Силь! Ты мерзавец!
     -- Зато, согласись, какой обаятельный...
     -- Ну, просто душка, идеал скромности и чистоты мыслей, - фыркнула я и вышла из сарая. Сильвестр не стал меня задерживать.
     
      Поставив жеребца в его денник, Силь забрал у кузнеца заказанное оружие и направился к дому мельника.
      Вартош встретил его на крыльце.
      - Сильвестр, нам надо поговорить, - сказал он, отводя юношу подальше от дома.
     -- Что случилось?
     -- Вам надо немедленно уезжать отсюда.
     -- Объясните.
     -- Дело в том, что твоя спутница попалась на глаза нашему графу и поставила в неловкое положение перед воинами и селянами.
     -- Тысяча темных духов и демонов вкупе с ними! Да когда же она это успела сделать? - вырвалось у молодого человека.
     -- Ходят слухи, что наш господин чернокнижник и держит у себя в замке оборотня. Поговаривают, что это даже его брат. А несколько дней назад село облетела весть, что этот оборотень сбежал. Вот теперь наш лорд и рыщет по всем деревням и лесам в поисках беглеца. Селяне говорят, что граф сегодня с утра проезжал по нашей деревне ну и чуть не сбил Эльрин. Девушка она красивая, заметная. Говорят, он так и пожирал ее взглядом. Будь уверен, он вернется за ней, такую не забудет.
      Ты вчера спрашивал, какую подать мы платим. Так вот, раз в два года из деревни в замок графа забирают одну девушку или юношу. Что с ними происходит там, не знаю, но больше их никто потом не видел. В этом месяце мы должны были отдать кого-нибудь из наших молодых людей, но хозяйские воины так и не появились. Думаю это из-за побега оборотня.
      А вдруг наше село эта беда минует. Полнолуние уже прошло, а брата своего граф так и не поймал.
     -- Может и ловить уже некого, - тихо буркнул Силь.
     -- Что?
     -- Да я так. О своем, - отмахнулся парень, и, немного помолчав, спросил: - А вы не пытались разузнать, что с людьми происходит в хозяйском замке?
     -- Мы хотели, да побоялись, а вдруг чернокнижник мор на скотину нашлет или урожай погубит. Останавливает еще и то, что с тех пор, как лорд Веррнон стал хозяином в Барнсе, мы не бедствуем. И скот благоденствует, и хлеб не переводится. Забыли уже, когда голодали. Урожая хватает и в замок отдать, и себе оставить, а излишки продать. Вот и терпим.
      Я вот никак не пойму, почему граф Барнский сразу не забрал твою красавицу. Рассказывают, видели, как он ее неожиданно отпустил, словно испугался чего-то. Если не хочешь потерять девушку, срочно увози ее, - посоветовал мельник.
     -- Спасибо, что предупредили. А Эльрин знает, о том, что ей угрожает.
     -- Не думаю, что ей успели сказать. Ты ее очень любишь? -полюбопытствовал Вартош.
     -- Больше жизни. Жениться на ней хочу, - уверенно ответил Силь.
     -- Вот и увози, спасай свое сокровище. Я там лошадку для нее подобрал. Жена вам еды в дорогу сейчас соберет.
     
   * * *
      Как всегда в горах, где находилась пещера дядьки Грино, бушевала снежная буря. Лететь было невозможно, и уже полдня он и Мирослав шли пешком. Грино, расправив наполовину крыло, защищал своего спутника от ветра и снега. Несколько раз человек спотыкался и падал в глубокий снег, а дракон, ухватив его одежду зубами, помогал встать на ноги.
      - Все, - сказал он, завидев вход в логово Снежного дракона. - Дальше пойдешь сам. Я свое обещание выполнил. Если что буду поблизости.
      - Спасибо, - поблагодарил мужчина, стараясь перекричать завывания ветра. - А может, заглянешь к родственничку? А?
     -- Нет, в другой раз, - отказался дракончик.
      Мирослав, утопая по колено в снегу, стал подниматься по склону к пещере. Шквальный ветер сбивал с ног, рвал одежду, пронизывал насквозь холодом, засыпал хлопьями снега глаза.
      Путник вошел в укрытие. Стены жилища Снежного Господина состояли полностью из горного хрусталя, с частыми вкраплениями драгоценных камней. Они сияли изнутри, наполняя пещеру мягким светом. Здесь было тепло и тихо. Мужчина огляделся. Хозяина не было видно. Гость встал в центр помещения и, опустившись на одно колено и склонив смиренно голову, тихо сказал:
      - О, Великий Господин, Повелитель ветра и снега, Хранитель судеб мира и всего живого. Прошу откликнись на мой призыв. Не откажи в помощи и совете.
      Мирослав замолчал и остался коленопреклоненным дожидаться появления Снежного дракона. Прошло достаточно много времени, но тот так и не появился. Человек уже отчаялся получить ответ. Вдруг в его сознании отчетливо прозвучали слова:
     -- О чем просишь, избавленный от проклятия?
     -- Помощи прошу, о Великий Господин.
     -- Я слушаю. Говори!
     -- О великий господин, - начал Мирослав, так и не подняв головы. -Из-за беспечности моего Хранителя два близких для меня человека исчезли. Прошу помощи в их поиске.
     -- Причина!
     -- Перстень властелина, подаренный на день рождения моей дочери.
      Раздался оглушительный рев. Поверхность одной стены заколыхалась, и от нее отделилось существо.
      Мирослав уже во второй раз поразился великолепию этого дракона. Величественен. Огромен. Человек по сравнению с ним казался отирающейся о ноги кошкой. Тело Снежного покрывала полупрозрачная чешуя, переливающаяся всеми цветами радуги при каждом движении зверя. Белая грива огромного гада свисала шелковистыми прядями, по которым волнами пробегали искры, затухая на концах волос. Белоснежные крылья были полураскрыты.
     -- Где этот зеленый ублюдок?! - прогремел дракон и приблизил к просителю свою голову, увенчанную затылочным гребнем.
     -- Милости прошу для неразумного...
     -- Молчать! - грозный рев сотряс стены его логова.
      Человек еле удержался в коленопреклоненном положении.
      Рык Снежного господина пророкотал еще раз.
      В пещере, словно из воздуха, появился Грино. Немного повисев в воздухе, он шлепнулся на пол прямо на брюхо, расставив в стороны конечности. Зеленый шкодник поднял голову, огляделся и, сообразив, куда его занесла чужая воля, молниеносно подскочил и со всего духу припустил вон из пещеры. Но совершить побег дракончику не удалось - очередной рев, эхом отозвавшийся под каменным сводом, заставил его остановиться. Он смиренно склонил голову и подошел к дядьке. Дракончик привычно подставил холку для трепки. Взрослый зверь схватил непослушного родственничка за загривок, хорошенько тряхнул, подбросил вверх и мощным ударом хвоста откинул к противоположной стене пещеры.
      Мирослав еле успел увернуться, чтобы не оказаться раздавленным драконами.
      Грино, что-то рыкнул. Снежный резко ответил. Разговор двух зверей продолжался достаточно долго. По интонациям человек понял, что зеленый паршивец просит прощения, а дядька не очень то хочет его давать.
      Наконец о мужчине вспомнили.
      - Подойди ближе, избавленный от проклятия! - прогрохотал хозяин пещеры.
      Мирослав выполнил приказание.
     -- Их будет трудно разыскать, - сказал Снежный Дракон.
     -- Я знаю, - ответил человек.
     -- Мне нужна твоя кровь.
      Мужчина без колебаний вынул из ножен кинжал и провел лезвием по ладони. Темно-бордовая струйка побежала по руке, каплями срываясь на пол пещеры.
      - Возьми чашу, Избавленный от проклятия, собери кровь, - последовал очередной приказ. - Видишь медное зеркало? Выплесни содержимое сосуда на него и смотри.
      Мирослав выполнил повеление. Кровь медленно потекла по блестящей поверхности зерцала. Дракон издал несколько шелестящих звуков на своем языке, и из медного диска вырвался яркий свет. Он на мгновение ослепил человека и быстро погас. В зеркале появилось изображение: дикой пляской замелькали города, селения, люди. Неожиданно сумасшедший хоровод застыл.
     -- Что ты видишь, избавленный от проклятия? - прогремел вопрос.
     -- Замок. Герб: химера на кроваво-красном фоне. Подземелье, цепи, боль... - Мирослав в ужасе отпрянул от медного диска.
     -- Твоя магическая сила велика, избавленный от проклятия, - Снежный господин был удивлен. - Ты заглянул в будущее. Ты ощутил страдания другого человека.
     -- Где это? Что ожидает мою дочь? - встревожено спросил человек.
     -- Ты увидел то, что ожидает ее спутника. Она будет где-то рядом. Ты смотрел ее глазами.
     -- Чей это герб?
     -- Ты отнял у меня слишком много времени Избавленный от проклятия. Грино будет сопровождать тебя в поисках дочери.
      Дракон явно давал понять, что разговор исчерпан. Проситель поклонился.
      Когда Мирослав поднял голову, в пещере уже никого не было. Он выбежал из нее и увидел улепетывающего по снегу Изумрудного Дракона Судьбы.
     -- Стой, плесень зеленая! - рявкнул человек.
      Даже завывание обезумевшего ветра, не смогло заглушить его крик. Молодой дракон остановился. Мужчина, с трудом передвигаясь по глубокому, рыхлому снегу, подошел к нему.
      - Что, голубчик, доигрался? - гневно спросил он. - Если что-то с детьми случиться, ты пожалеешь, что когда-то встретился мне на пути. Чей это был герб?!
     -- Какой?
     -- Химера на кровавом поле.
     -- Не знаю.
     -- А если подумать?
     -- Это где-то в Илимии, наверно...
     -- Грино!
     -- Ну да, в Илимии.
     -- Подставляй хребет, гад! - приказал Мирослав. - Летим туда...
     
   * * *
      ...Время уже близилось к обеду. Я сидела в доме мельника возле раскрытого окна и разглядывала ползущую по подоконнику мелкую зеленую казявку. После серьезного разговора с другом мне было трудно успокоиться. Я занималась сомокопанием, и никак не могла отыскать в своей душе, хоть какое-нибудь малюсенькое чувство к юноше, более сильное чем дружба, ну хоть слегка похожее на любовь. Я вздохнула. Мама рассказывала, что она полюбила моего отца с первого взгляда и сразу поняла, что хочет быть рядом с ним до самой смерти.
      Хочу ли я быть всегда рядом с Сильвестром? Не знаю. Но мне хочется, что бы он был где-то поблизости. Это одно и тоже? Тяжело видеть как страдает близкий для меня человек, а сделать его счастливым, как он считает, могу лишь я. Но тогда буду ли я счастлива? А вдруг и я неожиданно встречу мужчину и пойму, что вот он любимый и единственный на всю жизнь. А что тогда будет с Силем?
      Мимо за окном проходил какой-то парень. Он заметил меня и свистнул. Я посмотрела на него и улыбнулась. Юноша ответил тем же, загляделся на меня, споткнулся и растянулся посреди дороги.
      Вдруг в дом, как ураган, ворвался Силь.
     -- Элька, собирайся! - крикнул он и всунул мне в руки меч. - Быстрее!
     -- Что случилось? - удивилась я, не понимая причины такой спешки. - Никак, местные девицы на тебя охоту объявили?
     -- Сейчас не время для шуток, - серьезно ответил он, вешая на плечо лук и колчан. - Если и объявили охоту, то на нас обоих. Так как я тебя без боя никому не отдам.
     -- Силь не начинай.
     -- Я серьезно. Эль, да хватит попусту болтать, шевелись! - Сильвестр нервничал. - По дороге все расскажу.
      Пока я переплетала косу, прикрепляла к поясу ножны, юноша метался по комнате как раненый зверь.
     -- А вторая лошадь? Ты уже купил ее? - спросила я.
     -- Вартош обещал подобрать.
     -- Ты ему доверяешь?
     -- Приходится, - молодой человек остановился и посмотрел в упор на меня. Вдруг он не к месту, словно сам себе, задал вопрос. - Ну почему ты у меня такая красивая?
     -- У тебя? - я еле сдержалась, чтобы не вспылить.
      Он не ответил.
      На пороге появился мельник.
     -- Ну что, готовы? - спросил он.
     -- Почти, - ответила я.
     -- Вот, жена приготовила вам припасы и все необходимое для путешествия, - сказал хозяин дома, протягивая нам две седельных сумки.
      Сильвестр взял их, перекинул через плечо.
      - Спасибо, - сказал он, потом, засунув руку за пазуху, достал оттуда мой золотой пояс и протянул мельнику. - Вот вам за ночлег, лошадей и помощь.
      - Нет, что ты, - стал отказываться Вартош. - Это вам в дороге пригодится. Мне платы не надо. Вы и так много для меня сделали, по гроб обязан.
     -- Да, ведь мы ничего не сде...
     -- С русалкой расправились... Она моего старшего сына сгубила...
      Силь не стал больше настаивать, и направился к выходу, мы с Вартошем последовали за ним.
      Во дворе стояла очень даже неплохая темно-серая кобылка. Во всяком случае, она выглядела молодой и здоровой. Пока юноша прикреплял сумки, Вартош разговорился:
      - Доедете до кузницы, чуть дальше от нее дорога разделяется на две. Одна ведет на королевский тракт, другая, через лес, во владения барона Эйверского. Если свернете на дорогу, что с лева будет, приблизительно к сумеркам доедете до постоялого двора. Но, думаю, что это совсем не то, что вам нужно, так как у графа Барнского везде есть глаза и уши. А вы парочка слишком заметная - светлый юноша, темненькая девушка. М-да... Если же поедете через лес, по правой, то только через день доберетесь до Эйвера. Барон и наш хозяин не очень то друг друга жалуют. Возможно, вы получите помощь от лорда Альтора.
     -- А почему они не ладят? - спросила я.
     -- А кто их знает, этих дворян. Толи девушку не поделили, толи еще что. Люди разное говорят, а истинную причину никто не ведает.
     -- А как лошадь то зовут?
     -- Мышка.
     -- Элька, быстро в седло! - скомандовал Сильвестр.
     -- А где же твой конь? - спросила я, подходя к лошади.
     -- У кузнеца заберем, - ответил он, легко закидывая меня на лошадь. Затем сам сел позади меня. - Спасибо Вартош, за все.
      И заметив, подбегающих к отцу двух сестер, обворожительно улыбнувшись, добавил:
      - И вам девушки.
      Девицы пустили слезу. Я их прекрасно понимала, где ж еще такого жениха найдешь.
      - Элька, сама лошадью править будешь? - спросил юноша, и как всегда, тихо добавил. - Предпочитаешь, что бы я обнимал тебя за талию?
      Я молча передвинулась ближе к холке, а Силь перебрался мое место в седле. Вот ведь хитрый лис! Как не крути, а я все равно оказывалась в его объятиях. Не устраивать же на людях представление с пересаживаниями. Ну да ладно, хоть руки у паршивца будут заняты.
      Юноша пришпорил лошадь. Та была совсем не в восторге, ощущая на спине тяжесть двух человек. Она осуждающе покосилась на нас и, недовольно фыркнув, легкой рысцой двинулась по дороге.
      К счастью для кобылки, ее страдания достаточно быстро закончились. У кузницы Силь соскочил с нее, пошел за своим жеребцом, и долго не появлялся. я подумала, что его конь опять заартачился, подъехала ближе к конюшне. И оказалась права. Юноша никак не мог вывести, уже оседланного, упрямца из ворот, и сочно поминал всю его родню, а особо матушку. Вдруг Мышка приветственно подала голос. Жеребец ответил и, видимо, застеснявшись перед "дамой" своего поведения, покорно вышел на двор.
      - Н-да... А кто-то считает, что может уломать любую лошадь, - не удержалась я от язвительного замечания.
      - Считаю. Я вот только одну породистую кобылку уговорить никак не могу, - ответил друг и многозначительно посмотрел на меня. Затем легко вскочил на коня.
      Я поняла намек, но проигнорировала его. После утреннего разговора, не хотелось опять ругаться.
      Мы попрощались с кузнецом и выехали из деревни. Как и предупреждал Вартош, дорога разделялась на две. Силь смело направил жеребца по правому ответвлению, ведущему в лес. Я последовала за ним.
     -- Силь, может, все-таки объяснишь причину такой спешки! - попросила я.
     -- Да вот захотелось поскорей с тобой наедине остаться, раз уж мы помирились.
      Я пропустила эти слова мимо ушей и потребовала:
     -- Быстро признавайся, что заставило нас на ночь глядя, отправиться в дорогу!
      Друг удивленно посмотрел на меня, почесал затылок.
     -- Ты, - ответил он.
     -- Что я?
     -- Элька, я вот уже в который раз удивляюсь. Объясни мне, глупому, как можно каждый день попадать в разные неприятности!
     -- Можно подумать, что они только у меня, - огрызнулась я.
     -- В основном да. С чего все началось? - задал он вопрос, и сам же ответил. - Тебе подарочек, подсунули. А остальное, как следствие первого. Мало того, ты еще умудрилась оскорбить местного землевладельца. Добавь еще к этому факт, что оборотень, которому мы помогли сбежать и которого, вероятно, ты угробила, возможно, брат графа Барнского. А вдруг хозяин здешних мест нежно привязан к близкому родственнику. Представляешь, сколько у него причин разделаться с нами.
      Я была так потрясена нашей с Силем ссорой, что совсем забыла, про утреннее происшествие. Он прав. Получается, во всем виновата я. А если хорошо подумать, то и не я вовсе, а маленький зеленый выродок. Ну не могу же я рассказать другу, что моя семья дракона прикармливает. А может взять и изложить Сильвестру всю историю своего рода, что бы знал, в какое пекло лезет раньше времени? А вдруг откажется на мне жениться? Но я ведь его знаю, пока сам своими глазами не увидит, в жизни не поверит.
      - И кто это все тебе успел рассказать? - спросила я, чувствуя, что юноша что-то не договаривает.
     -- Вся деревня слухами шуршала. И даже как на тебя этот граф смотрел.
     -- Да, смотрел он действительно...
     -- Элька, прекрати! - Силь ревновал.
     -- Как волк на ягненка.
     -- И после этого ты удивляешься, что я так тебя тороплю, - он послал коня галопом. Мне тоже пришлось пришпорить Мышку.
     
      Дорога постепенно превратилась в узкую тропку, по которой лошади смогли идти только друг за другом. Начало смеркаться. Поскольку никаких признаков погони за собой мы не обнаружили, решено было остановиться на ночлег. Лошадей, на всякий случай, расседлывать не стали. Привязали их к дереву неподалеку от разложенного нами костра. Поводья сделали посвободней, чтобы животные могли пощипать травки.
      Мы расстелили одеяла, поближе к огню, на них разложили припасы. Решили сразу же съесть жареную курицу, так как Силь заявил, что она к утру протухнет.
     -- Надеюсь, этой ночью нас никто не пожелает сожрать, - сказал юноша.
     -- Надейся, - отозвалась я, и впилась зубами в куриную ножку.
     -- И что, это за страна такая, где на каждом шагу, то русалки, то оборотни, то маги, - возмутился друг.
     -- Какие маги? - поинтересовалась я.
     -- Это так к слову. Вот у нас ну никакой нечисти нет. Дракон какой-нибудь бы заявился, что ли. Ну, хотя бы маленький, - жаловался Сильвестр.
     -- И что бы тогда было?
     -- Я бы с ним сразился.
      Я живо представила себе друга гоняющимся за Грино, вокруг нашего замка. Дракончик в моих мыслях почему-то бегал на задних лапах, вытянув длинную шею вперед. Силь наконец-то отлавливает гада, а тот превращается в мальчишку и жалобно просит, абсолютно опешившего молодого человека, не убивать его. Нет, наш семейный секрет нельзя раскрывать юноше.
      Лошади забеспокоились. Жеребец стал оказывать знаки внимания моей Мышке, а та его хорошенько цапнула за холку. Конь рванул повод и обломал деревце, к которому был привязан. Обидевшись, что его ухаживания отвергли, он подошел ко мне, волоча за собой обломок ствола, и нагло вырвал из рук хлеб. Задумчиво прожевал, решил, что ему это понравилось, и схватил лежащую на одеяле ковригу. Я вцепилась в торчащий из лошадиного рта каравай, и потянула на себя. Жеребец резко поднял голову вверх и оторвал здоровенный кусок.
      Сильвестр смеясь поднялся, отвел жеребца от нашего "стола" и привязал подальше от кобылы.
     -- Твой конь такой же нахальный и приставучий как ты, - заявила я другу.
     -- И такой же красивый, - отозвался он.
     -- Силь, скромность не входит в список твоих достоинств.
     -- Если я сам себя не похвалю, то кто это сделает. От тебя ж не дождешься. А вообще достоинств у меня ну очень много, только ты почему-то предпочитаешь их не замечать.
     -- Наверно потому, что их не видно за твоими недостатками.
     -- Их и у тебя тоже полно, - парировал юноша, присаживаясь у костра.
     -- Да? И какие же?
     -- Самый большой, что ты не хочешь выходить за меня замуж...
     -- Силь!
     -- Вот видишь. Ты разбираешь меня по косточкам, а мне даже слова в свое оправдание сказать нельзя. Это следующий...
     -- Если ты не замолчишь, мы опять поругаемся, - предупредила я друга, и меняя тему разговора спросила. - А как твоего коня то зовут?
     -- О, у такого благородного животного и кличка достойная - Гордый.
     -- А мне, кажется, ему бы больше подошла "Сволочь", - сказала я, глядя, как жеребец быстро перегрыз повод и легкой трусцой удаляется в ночной лес.
      Юноша подскочил, и побежал за конем. Из лесной темноты до меня доносились крики друга: "Гордый стой! Стоять скотина! Кому говорю, урод ты этакий! Поймаю - убью, сволочь!"
      Пока Сильвестр отлавливал своего жеребца, я собрала остатки нашего ужина и сложила их в сумку. Из одеял соорудила, что-то вроде постели.
      Юноша вернулся достаточно быстро, один и без коня, на чем свет стоит, понося вредное создание.
     -- И где же твое гордое животное? - поинтересовалась я.
     -- Да ну его, - махнул рукой друг. - Легко пришел - легко ушел. У нас же еще лошадь есть. Почти из всех неприятных ситуаций, вытекает что-то приятное. Что не делается - все к лучшему.
      Он многозначительно улыбнулся.
     -- Ну тебя, - я легла на одеяло. - Я спать хочу.
     -- Ну и спи.
      Я довольно быстро заснула, предоставив Сильвестру право на охрану моего сна.
     
      Юноша долго сидел у костра и смотрел, как тени от пламени играют на лице возлюбленной.
      До чего она прекрасна. Как же я люблю эту ненормальную девчонку. Даже ее язвительный характер. Сума сойти можно, от желания прикоснуться к ней, поцеловать ее губы. Ну, как убедить, уговорить ее выйти за меня замуж. Сколько она будет меня мучить? О Создатель, дай мне терпения, чтобы не наделать глупостей... Хотя бы пока не доставлю ее домой... А уж потом, будь, что будет...
      Девушка заворочалась во сне и свернулась калачиком. "Наверно замерзла", - подумал Силь и заботливо накрыл подругу одним из своих одеял.
   * * *
      Рассвет едва забрезжил над сонной деревенькой, как в дом мельника ворвались воины графа Веррнона Барнского, выволокли из постели Вартоша и представили пред светлые хозяйские очи.
     -- Где девчонка? - спокойно спросил лорд.
     -- Какая? Мои все дома должны спать, или загуляли где? - удивленно ответил вопросом на вопрос мельник.
     -- Издеваться изволишь? Страх совсем потерял? - глаза графа Барнского гневно вспыхнули, но голос не потерял своего уравновешенного тона.
     -- Как можно, мой лорд! Спросонья не ведаю, что говорю! - разволновался мельник
     -- Так, где девка смазливая и черноволосая? Та, что гостила у тебя пару дней.
     -- А эта... Уехала вчера после обеда. А что случилось?
     -- А ты не знаешь? - спросил лорд Веррнон и пристально посмотрел на селянина. - Где вещи девчонки? Я чувствую ее ауру. Отвечай быстро. Иначе у твоих детей будут большие неприятности.
     -- В-в-в сун-д-дуке, - заикаясь под тяжелым взглядом хозяина, ответил Вартош.
      Граф Барнский взглядом приказал одному из воинов открыть сундук и поискать там. Солдат быстро выполнил поручение и предоставил своему лорду одежду девушки.
      Вернон провел по небесно-голубому бархату верхнего платья рукой, закрыл глаза и застыл.
     -- Она не одна? Отвечай! - гневно рявкнул он. - Кто он?
     -- Ее жених...
     -- Жених, - повторил лорд Веррнон. Это слово в устах графа прозвучало как "уже труп". Он положил руку на нижнее платье, хранящее только отпечаток ауры девушки и ее магической силы: дремлющей, огромной. Он даже застонал от волны удовольствия, прокатившейся по его телу. Красота и магия - редкое сочетание. Дьявол, он должен заполучить девчонку и перстень Властелина...
   * * *
      Я проснулась от того, что кто-то теребил меня за волосы. Мне показалось, что это юноша таким способом пытается меня разбудить. Открыла глаза и увидела перед собой наглую морду Гордого.
      - Отстань, - я легонько ударила жеребца по храпу. Тот обиделся и нехотя отошел.
      Я попыталась перевернуться с бока на спину, но почувствовала какую-то тяжесть, навалившуюся на мои ноги. Подняла голову. Силь, укутавшись в одеяло, без зазрения совести дрых, положив голову на мое бедро, как на подушку. Я попыталась освободить ноги, но юноша, что-то пробурчав сквозь сон, крепко обхватил мои голени рукой.
      Я не выдержала такой наглости:
     -- Силь! Убью!
      Юноша вскочил на ноги и схватился за меч:
     -- Где?! Кого?! - спросонья не разобравшись, спросил он. Вид у него был заспанный, волосы взъерошены, один глаз почему-то так полностью и не открылся.
     -- Тебя убью, нахал! - ответила я.
     -- За что? - он так и не мог понять, что же произошло.
     -- Ты где спал всю ночь?
     -- Я вообще глаз не сомкнул, - ответил друг, уже окончательно проснувшись.
     -- Да? Тогда объясни, почему твоя голова оказалась на моих коленях, - потребовала я.
      Тут, наконец, до Сильвестра дошла причина скандала.
     -- Черт, ну надо же, что я пропустил. Наверно слишком устал, что даже не запомнил, как и где заснул.
     -- Да ну тебя. Вечно выкрутишься.
     -- Эль, это надо повторить, что бы я мог осознать, за что удостоился такого пробуждения.
     -- Я тебе осознаю! Вон твой гордый красавец явился!
      Силь расплылся в довольной улыбке:
      - Нет, а сегодня утро выдалось очень удачным. Сразу две приятные вещи... Да... - не обращая на мой гневный взгляд, сказал он. Затем подошел к своему коню, погладил его по лбу. - Я был уверен, что ты вернешься, умница мой. А тебя эта девица случайно не обижала? Я ее знаю, чуть что - по морде надает...
      Я не стала слушать, как друг изливает душу своему коню, и, прихватив на всякий случай лук и стрелы, отправилась в ближайшие кустики...
     
      ...Я, случайно наткнулась на земляничную полянку, сплошь покрытую красной ягодой. Руки сами потянулись собирать ее. Через некоторое время до меня донесся встревоженный голос Сильвестра. Он звал меня. Видимо, я очень увлеклась своим занятием, раз потеряла счет времени и юноша начал волноваться из-за моего длительного отсутствия.
     -- Элька! Ты где?! - опять донеслось до меня.
     -- Иду! - ответила я, поднимаясь с колен.
      Я направилась на поляну, где мы устроили привал. Силь шел мне на встречу.
      - Ты где пропадала? - строго спросил он. - Я уже стал переживать, не случилось ли что с тобой.
     -- Вот, держи, - я высыпала в подставленные ладони горсть земляники.
     -- Ну, это другой разговор. Спасибо, - парень улыбнулся, и тут же засыпал ягоды в рот. - Пойдем, я тебе что-то покажу.
      Он взял меня за руку и потянул за собой. На поляне, где мы устроили себе ночлег, в десятке шагов от костра распустился цветок.
      - Вот, смотри, - сказал Силь, опускаясь перед ним на колени. Юноша не отпустил моей руки, и я была вынуждена сесть на траву.
      Среди трав с заостренными листьями росло растение листочками, напоминающими стрелы и с необыкновенно нежным и красивым, голубым цветком на стебельке-ниточке, колышущимся в такт легким дуновениям ветерка. Я сразу узнала его. Марта показывала мне это растение. Она назвала его "разлучник". Он цветет только один день. Еще она рассказала мне поверье, что, если влюбленные найдут это растение во время цветения, то им предстоит долгая разлука. Я ничего не сказала другу, ведь мы не влюбленная пара, вернее, влюбленная наполовину...
     -- Правда, красивый? - спросил Сильвестр у меня.
     -- Да, - согласилась я.
     -- Он мне напомнил тебя в том нежно-голубом платье. Он так же прекрасен, как твои глаза... Я не стал его срывать: побоялся, что его красота тут же исчезнет, умрет, - сказал он, глядя на меня.
      Я, тоже не отрываясь, смотрела на него. Вдруг лицо Сильвестра стало приближаться к моему.
      - От тебя пахнет земляникой, - прошептал он.
      Еще мгновение и наши губы встретятся.
      Я вырвала свою руку из его руки и вскочила на ноги.
     -- Неплохая попытка, Силь! - крикнула я.
     -- Элька, ну почему ты все всегда портишь?! - вырвалось у юноши. Он от досады ударил кулаком по земле.
     -- А почему, ты никак не хочешь понять, что ты мне всего лишь друг?.. Лучший друг... Ни больше, ни меньше.
     -- Потому что я люблю тебя!
     -- Сильвестр, я устала от этих разговоров. Я хочу домой. Так что давай складывать вещи и собираться в дорогу, - сказала я и стала сворачивать одеяла.
      Раздосадованный молодой человек поднялся и стал молча мне помогать. Мы быстро собрали вещи. Наскоро позавтракали. И отправились в путь...
     
   * * *
      ...Было уже далеко за полдень. Тропинка, по которой мы ехали постепенно начала расширяться. Вскоре она стала достаточно широкой, чтобы по ней могли ехать рядом два всадника. Разговор у нас с Силем не клеился. Мне казалось, что он был смущен своим утренним поведением, а может, злился, что никак не может подцепить меня на крючок своей обезоруживающей привлекательности. Ну, сколько можно ему повторять, что я не собираюсь за него замуж...
      Неожиданно меня охватило чувство тревоги. Я не знаю, почему оно возникло. Все тихо, спокойно... Даже очень спокойно...
     -- Сильвестр, - обратилась я к другу и остановила Мышку.
     -- Да, - отозвался он.
     -- Слышишь?
     -- Что? - спросил он, и тут же продолжил: - Тихо, ничего не слышно.
     -- Слишком тихо, Силь. Даже листья не шелестят.
      У меня, наверно, был очень встревоженный вид, что мое беспокойство передалось и юноше:
     -- Эль, что происходит?
     -- Не знаю...
      Вдруг в землю, около копыт Гордого, со свистом разрезав воздух, вонзилась стрела. Жеребец шарахнулся в сторону. Рядом легла еще одна вестница смерти. Третья стрела прошла возле лица Сильвестра, едва не задев его самого.
     -- Это граф! - крикнул юноша.
      Я пришпорила лошадь. Мышка, учуяв опасность, сорвалась с места в карьер. Я оглянулась назад и увидела, что парень, прикрывая меня, скачет позади. Наш преследователь задался целью убить Силя. Стрелы выбирали своей целью только юношу, но каким-то образом тому удавалось уклоняться он них. Самое странное - мы не видели нападающих. Это было какое-то колдовство... магия...
      Неожиданно обстрел прекратился. Мне показалось, что мы оторвались от преследователей, но впереди показалась преграда - туман. Он загораживал дорогу сплошной молочно-белой стеной, такой густой, что лошади резко остановились и отказались входить в него.
     -- Что это? - спросил у меня Сильвестр.
     -- Чары, - ответила я. - Где ты раньше видел в ясный солнечный день такой туман?
     -- Не видел, - согласился он. - Это опасно?
     -- Не знаю.
     -- Может, воспользуешься своим подарочком, чтобы остановить нападающих?
     -- Попробую.
      Я развернула лошадь, вытянула вперед руку с перстнем и мысленно попросила о помощи. Воздух позади нас заколебался: по нему, как по воде, сначала пошла рябь, потом круги, как от брошенного в озеро камушка. Затем он затвердел, превращаясь в прозрачную стену.
     -- Ух, ты! - юноша дотронулся до нее. - Ты думаешь, это их остановит?
     -- Возможно, нет, но на какое-то время задержит, - ответила я.
     -- Дай мне лук и стрелы, - попросил друг.
      Я выполнила его просьбу. Хоть меня и признавали хорошей лучницей, и с лошади стреляла я не хуже Сильвестра, но я никогда не целилась в людей. Я даже ни разу не охотилась с луком. И не хочу это делать.
      Пока я создавала заграждение, на дороге показались всадники. Впереди всех скакал человек, который вчера намеревался вытрясти из меня всю душу. Они осадили лошадей, немного не доехав до стены. Граф Барнский посмотрел на меня. Его губы искривились в странной улыбке. Не отрывая от меня взгляда, он удостоил меня легкого кивка головы. Мне показалось, что он вполне оценил мои старания защитить себя и спутника.
     -- Силь, надо быстро отсюда убираться, - сказала я.
     -- Это он? Это граф? - спросил юноша у меня.
     -- Да.
     -- Ну что ж, вперед! - крикнул друг и направил своего жеребца в туман.
      Я последовала за ним.
      Лошади нехотя врезались в белесую пелену. Она была настолько густой, что на расстоянии вытянутой руки я не видела своих пальцев.
     -- Силь! - позвала я спутника.
     -- Я здесь, - отозвался он.
     -- Подавай голос иногда.
     -- Дьявольщина какая-то!
     -- Это магия.
     -- Значит, Вартош не солгал, говоря, что их хозяин чернокнижник.
     -- Ты знал?!
     -- Я не хотел в это верить.
      Что-то заставило меня оглянуться назад. Туман за нами был намного реже. Через него проглядывали стволы деревьев, вырисовывалась дорожка, по которой мы ехали.
      - Сильвестр, оглянись, - попросила я друга. - У меня такое впечатление, что не мы движемся в тумане, а он двигается вместе с нами. Он, словно призван нас задержать.
     -- Можешь что-то сделать? - спросил Силь.
     -- Не знаю.
      Я опять обратилась к магической силе перстня. Он засветился. Луч яркого света вырвался из камня и устремился вглубь плотного морока, словно ножом, разрезая его на две части, освобождая дорогу. Какое-то мгновение - и туман растаял. Мы пустили лошадей галопом.
      Дорога вывела нас на залитый летним солнцем бескрайний луг. Наши кони неслись как ветер. Я скакала впереди, Силь немного отстал. Вдруг Мышка споткнулась и перешла на рысь. Я чуть не вылетела из седла. Конь моего спутника вырвался вперед. Следующие события происходили, словно, во сне. Мне показалось, что время замедлило свой бег. Я слышала только стук своего сердца, тупой болью отзывающийся в висках. Я видела, как воздух рассекла стрела, с визгом пронеслась мимо меня и вонзилась в спину Сильвестра, пронзив его сердце. Юноша неестественно дернулся и склонился к шее коня.
      Этого не должно было случиться. Только не с ним.
      - Нет! - вырвался у меня крик отчаянья.
      Я осадила лошадь.
      Что-то оборвалось в груди.
      Мое сердце словно замерло.
      Если бы я только могла остановить время.
      Если бы я могла все изменить.
      Я оглянулась.
      Преследователи неумолимо приближались.
      Я закрыла глаза.
      Мир словно раскололся на две части, и я осталась на темной половине. Одна во всепоглощающей темноте.
      Осталась один на один с этой невыносимой болью утраты.
      Если бы можно было время повернуть вспять!..
     
      ... Мышка летела во весь опор.
      Я открыла глаза. Обернулась назад. Силь, сдерживая Гордого, немного отставал.
      Это уже все было.
      Как это получилось?
      Моя лошадь споткнулась, я чуть не упала с нее.
      Сильвестр обогнал меня.
      Свист стрелы.
      Мой крик.
      Юноша оглянулся назад.
      Стрела вошла ему в левое плечо, чуть выше лопатки.
      Он качнулся, но удержался в седле. По его куртке стало расплываться темное пятно.
      - Силь, держись! - крикнула я, заметив, что друг слабеет.
      Оглянулась назад. Граф с воинами догоняли нас.
     
      На счастье или на беду, впереди показался небольшой отряд всадников. Они заметили нас. Двинулись на встречу. Я не знала, чего от них ожидать. Может быть, это люди нашего преследователя?
      Мне было не до разглядывания отряда, я сосредоточила свое внимание на друге. Силь слабел на глазах, он уже еле держался в седле. Качнулся, точно пьяный. Мгновение - и он повис на шее своего коня. Гордый, почувствовав, что поводья ослабли, перешел на легкую рысь, а затем и вовсе остановился. Юноша свалился с него на землю. Я осадила Мышку, почти на ходу соскользнула с седла и бросилась к Сильвестру.
      Он лежал на спине. Древко стрелы при ударе о землю обломилось, а наконечник застрял в теле. Я упала перед юношей на колени, приподняла его голову. Силь был без сознания. Его лицо побледнело, дыхание стало тяжелым и прерывистым. Бегло осмотрев рану, я увидела, что стрела вошла в плечо под углом, чуть выше левой лопатки. Рана сама по себе не была опасной, но кровь сочилась непрерывно.
      Всадники стремительно приближались. Они обнажили оружие, и лезвия мечей блестели в лучах солнца. Впереди всех скакал богато-одетый молодой мужчина в зелено-красной тунике, надетой поверх кольчуги. Такие же цвета носили и следующие за ним воины. Я догадалась, что это и есть лорд Альтор, про которого говорил Вартош. На владельце этих земель не было шлема, и его длинные темно-каштановые волосы развевались на ветру. Отряд промчался в опасной близости от нас, обсыпав комками земли и обрывками травы, выбитыми копытами лошадей. Я посмотрела вслед воинам. В двух десятках шагов от нас две группы солдат встретились и остановились. Оба отряда были настроены воинственно и только ожидали команды предводителей, что бы ринуться в бой. Но те не спешили начинать сражение. Они приблизились друг к другу. Разгоряченный конь графа Эйверского, отказывался стоять на месте, и хозяину приходилось постоянно сдерживать животное.
      - Я тебя предупреждал, Веррнон, не соваться в мои земли! Предупреждал! - прогремел лорд Альтор.
      - Отдай мне эту девчонку, и я уберусь с твоей территории! - потребовал граф Барнский. - А белобрысую падаль можешь оставить себе!
      - Эти люди находятся в моих владениях и под моей защитой, пока я не решу, что с ними делать, - последовал ответ.
      - Они не просили твоей защиты! Эта женщина моя, она должна стать моей! - вырвалось у Веррнона, но он тут же осекся. - Они преступники. Они помогли сбежать моему брату.
      - А я слышал, что мой др... твой брат удрал без посторонней помощи еще в прошлое полнолуние.
      - Моим воинам удалось его поймать, а вот эта парочка содействовала повторному побегу, - слова графа Барнского прозвучали как оправдание. Он посмотрел в глаза противника и спросил: - Альтор, сколько будет продолжаться наша вражда? Я ведь хотел любой ценой сохранить жизнь своему брату...твоему другу...
      - А заплатить пришлось моей сестре... Этого я тебе никогда не прощу... Забудь, что когда-то мы были друзьями, - отрезал тот.
     -- Я любил Алиси... - прошептал Веррнон.
     -- Но она выбрала твоего брата, и ты отомстил. И ей, и Дариену, - жестко бросил в ответ Альтор.
      - Никто не желал смерти твоей сестре, а тем более я. Это была роковая случайность. Брат вышел из-под контроля... Я же все объяснил тебе тогда, но ты не желал меня слушать.
     -- Ты виноват в том, что Дариен стал чудовищем!
     -- Я лишь хотел спасти его жизнь...
      - Мне надоело слушать твои оправдания! Наша дружба осталась в прошлом! Убирайся из моих владений, Веррнон!- потребовал хозяин Эйвера.
      - Отдай эту девчонку, и я поклянусь, что больше никогда не появлюсь на твоей земле, - граф Барнский еле сдерживал свое раздражение.
      - Какова истинная причина твоего интереса к этой девушке? - спросил лорд Альтор.
     -- Она обещана мне в жены, - ответил лорд Вернон.
     -- Ложь! Ты опять лжешь мне! Впрочем, как всегда...
     -- Я женюсь на ней! Да посмотри же ты на нее и тогда поймешь меня!
      Противники разговаривали громко, не скрывая своих эмоций. Я слышала каждое их слово. Почему-то в данный момент мне было все равно, что случится со мной, но Сильвестр должен жить. Я причина его бед, его страданий.
      Граф Эйверский посмотрел на меня. Он побледнел, словно увидел привидение, но его замешательство быстро исчезло. Мы встретились взглядами. Наверно, в моих глазах он прочел отчаянье, крик о помощи, мольбу о защите. Лорд Альтор отвернулся от меня.
      - Она очень похожа на Алиси, - с трудом произнес он. - Но это не главная причина, по которой ты решился на убийство.
     -- Я не хотел его убивать... - сказал граф Барнский. Вдруг он рявкнул: - Это всего лишь какой-то мальчишка!
     -- Да?! Ты никогда ничего случайно не делаешь! Тебе наплевать на чувства людей! Ты всегда хотел владеть тем, что принадлежит другим! Не думаю, что девушка захочет поехать с тобой добровольно.
     -- Да мне плевать на то, что ты думаешь! Она будет моей! И не важно, согласна ли она на это! - лорд Вернон, решил, что терпения с него на сегодня хватит.
      Два земельных магната спорили, разбирались в старых обидах, а тем временем мой спутник слабел на глазах. Я не знаю, откуда у меня взялись силы, но я, положив голову Силя на землю, поднялась с колен и подошла к рыцарям.
      - Да сделайте же что-нибудь! - крикнула я предводителям, встав между их лошадьми. Наверно, я произнесла эти слова очень решительным тоном, раз наш преследователь поспешил отъехать подальше. Он поступил мудро, решив, что я представляю собой угрозу. Я была в состоянии убить его, если он дотронется до меня, и мне наплевать, что потом со мной сделают его воины. - Лорд Альтор, я прошу у вас защиты от этого человека. Если вы отказываетесь ее мне предоставить, то дайте ему докончить свое грязное дело!
     -- Девушка сделала выбор, Веррнон, - окинув меня взглядом, произнес граф Эйверский. - Она под моей защитой!
     -- Временно, - уточнил его противник и добавил, акцентируя каждое слово. - Только на какое-то время...
      Он странно улыбнулся мне, кивнул лорду Альтору и развернул коня...
     
   * * *
      ...Два путника шли по лесной дороге.
      - Ты не мог приземлиться где-нибудь поближе к селению, - пробурчал Мирослав.
      - Не мог, - огрызнулся его спутник. - Только появись возле какой-нибудь деревни, так сразу людишки орут: "Дракон!", - и начинают всякой дрянью в меня кидать. Пока все обходилось благополучно, но в один прекрасный момент могу нарваться на меткого лучника. А я еще маленький. Я жить хочу! Поэтому, чтобы я не помер, мне надо поесть.
     -- Что?! - возмутился мужчина.
     -- Ничего! Жрать хочу! - рявкнул Грино.
     -- Ну, так поймай себе кого-нибудь, - посоветовал человек.
     -- И на кого мне охотиться?
     -- Хотя бы на зайцев, - отмахнулся Мирослав.
     -- Да одного зайца хватит только на то, чтобы понюхать. Представляешь, сколько мне их надо, чтобы наесться? - заныл дракон. Затем задумчиво прикрыл глаза и предался воспоминаниям: - Мирослав, а помнишь, лет сто назад ты для меня оленя завалил. Я даже тебе оставил кусочек попробовать.
     -- Тогда я был молодым и глупым, а ты выглядел изможденным.
     -- Я и сейчас еле живой.
     -- Ничем помочь не могу.
     -- Или не хочешь? - Грино подозрительно уставился на собеседника.
     -- Или не хочу, - откликнулся тот.
     -- А если я тебя съем? - поинтересовался мальчишка.
     -- Попробуй. У кого ты тогда нахлебничать будешь? - невозмутимо заявил Мирослав. - И потом, слишком ты привязался ко мне.
      - Да, - согласился дракон. - Мирослав, ну ради нашей дружбы, накорми несчастного дракона. Я же в лесу охотиться не могу. Ты же знаешь.
      - Темные духи с тобой, - сдался мужчина. - Это в последний раз! Понял?!
      - Понял, - кивнул головой Грино, в уме прикидывая, который это по счету "последний раз"...
      ...Человек, захватив лук и стрелы, скрылся в лесу. Когда он, с ланью на шее, вернулся на место, где оставил спутника, дракон сидел на земле и пытался плевком сбить жука в полете. Мирослав скинул с плеч дичь прямо перед носом страдальца, спугнув при этом ничего не подозревающую жертву Грино. Мальчишка, рассмотрев принесенную добычу и сочтя ее маленькой, недовольно поинтересовался:
     -- И это все?
     -- Скажи спасибо и за это, - возмутился мужчина.
     -- Спасибо, мучитель. Да тут только...
     -- Не хочешь - не ешь, не настаиваю, - Мирослав взяв тушу за ноги оттянул подальше от мальчишки и принялся ее разделывать.
      Захлебываясь слюной, Грино наблюдал за действиями друга. Вскоре он не выдержал:
     -- Мирослав, я пошутил.
     -- А я нет, - ответил тот.
     -- Хочешь, чтобы я умер от голода? Да? И это ты... - началась старая песня.
     -- И это я, - повторил человек.
     -- Мирослав, прости меня.
     -- Что? - переспросил мужчина, решив, что ослышался.
     -- Прости меня за то, что я твоей дочке волшебный перстень подарил, - попросил прощения дракон.
      Человек опешил:
     -- Ты неожиданно вспомнил, где совесть потерял? Это и есть то место?
     -- Ну, я же дракон, - пожал плечами Грино. - Что с меня возьмешь.
     -- Дармовую тягловую силу, - прямо ответил человек.
     -- Тогда прекрати издеваться и дай поесть.
     -- Ладно, ешь, проглот, - сжалился мужчина.
     -- Спасибо, Мирослав, ты настоящий друг... - довольно пробурчал молодой дракон и направился к туше. Осмотрев ее, он вдруг возмущенно закричал:
      - Ты мне зла желаешь?! Да?!
     -- Что еще случилось? - удивленно спросил человек.
     -- Почему стрелу не вынул из лани? Я тебя спрашиваю! Хочешь, что бы я зубы сломал о ее наконечник?!
     -- Ну, забыл... Что, за зубы переживаешь?! Да они у тебя каждый год меняются.
     -- Вот и я о чем. Они только что поменялись. Мне что, год придется беззубым жить?
     -- Ты ведь, не сломал их...
     -- Но мог... Я же не виноват, что у меня морда растет, челюсти увеличиваются, а зубы нет. Вот и получается, что пока мы растем - раз в год меняются зубы. А по достижении совершеннолетия, они сменяются раз в пять лет, а если быстро стачиваются, то и чаще. С линькой так же.
     -- Да, морда у тебя растет быстрее, чем все остальное. Это я по своему хлеву заметил...
     -- Жалко тебе коров? Да? Вспомни себя в моем возрасте...
     -- Я столько не проживу... Еще раз вспомнишь про мое детство, останешься завтра без обеда!
     -- Понял... Да не мучайся ты с этим костром. Дай-ка я, - мальчишка взял из рук спутника палку с нанизанным на ней мясом и, выпустив изо рта струю огня, поджарил дичь.
      Перекусив, человек и дракон продолжили путь.
     
      - Слышь, зеленый, ты как-то говорил, что в любое живое существо превращаться можешь, - вспомнил Мирослав.
      - Говорил, - подтвердил дракон. - Но это было давно.
      - Давно, - согласился человек. - Значит, ты мне солгал.
      - Я никогда не лгу. Я только не всегда все рассказываю. А это совсем разное.
      - Это ты так считаешь.
      - Так ты к чему про это вспомнил? - спросил гаденыш.
      - Да так. Что-то мне показалось, что не солидно такому представительному, благородному господину, как я, появляться в селении пешком.
     -- А я тут причем? - прикинулся дурачком мальчишка.
     -- Значит, в лошадь превратиться не можешь?
     -- Могу, но не буду.
     -- Это почему? - удивился Мирослав.
     -- А потому, что лошадь из меня никакая, - ответил Грино.
     -- Значит, все-таки обманывал, что можешь принимать облик любого животного.
      - Нет. Просто не хочу. Ты по кабакам шляться начнешь, а мне что, в это время сеном давиться?
      - Овсом, - ответил мужчина. - Зато, представляешь, сколько бы мы денег сэкономили.
     -- И когда это ты таким скрягой стал? - обидевшись, спросил дракон.
     -- Я - не скряга, я - экономный. Неизвестно, сколько еще придется по Илимии бродить, пока Эльрин и этого женишка найдем. Давай, Зеленый, превращайся.
      Дракон что-то обиженно пробурчал, но выполнил просьбу.
      Мирослав критически осмотрел представшего перед ним скакуна. Конь, как конь. Только вот масть у него оказалась необычная - зеленая в яблоках. Мужчина присвистнул.
      - Мда-а-а-а, - протянул он. - Лошадь из тебя, действительно... э-э-э... загадочная... Нет, все нормально... Почти... Почему зеленого цвета, я понимаю...Но вот почему в яблоках?
     -- А что ты имеешь против яблок?
     -- Ничего. Но я против говорящих лошадей. Да... В таком виде тебя к людям пускать нельзя. Превращайся обратно в человека. Жаль, придется теперь идти пешком.
     -- Я же говорил... Ну не умею я еще хорошо цвет изменять... - проворчал Грино и довольно улыбнулся.
     
      ...В ближайшем селении Мирослав выяснил, что здесь его дочери и ее спутника не было. Ничего не удалось узнать и о владельце герба с химерой на кроваво-красном фоне. В таверне, где они остановились поужинать и переночевать, им посоветовали добраться до Эрбрука, небольшого городка, расположенного в дне ходьбы от этого села, и спросить там.
      В Эрбруке ничего определенного им не могли сказать и направили в небольшой монастырь на окраине городка. Лишь только там мужчина узнал, что увиденный им в зеркале герб принадлежит графу Барнскому, а замок Барнс находится где-то на востоке Илимии.
   * * *
      ... Силь лежал на кровати без сознания. Его дыхание было настолько слабым, что едва улавливалось. Я находилась рядом и с болью смотрела на его красивое, но бледное лицо. На лбу юноши, в свете свечей, блестели капли холодного пота, свидетельствуя, что Сильвестр еще жив.
      В комнату то и дело заходили слуги графа Альтора, принося необходимое для извлечения стрелы и перевязки раны. Хозяин Эйвера находился здесь же. Он стоял, вцепившись руками в спинку кровати, и смотрел куда-то сквозь меня. С момента, как Силя принесли сюда, лорд не проронил ни слова.
      - Я послал за знахаркой, - наконец произнес он. Его голос был полон печали, словно вид раненого вызывал у него какие-то тяжелые воспоминания.
      Я посмотрела на него и сказала:
     -- Благодарю вас, милорд, но я сама могу извлечь наконечник стрелы.
      Он кивнул головой, в знак согласия, и продолжил:
      - Тем не менее, вам понадобится помощь опытного человека... Я хочу принести вам свои извинения, леди...
     -- Эльрин, - подсказала я.
     -- Прошу простить, что поддался эмоциям и не сразу оказал помощь вам и вашему спутнику. Я был так зол, застав этого подонка в своих владениях. Подобного не должно происходить на моей земле... - он посмотрел на Силя.
     -- Я слышала весь разговор и понимаю вашу боль.
      Граф Эйверский перевел взгляд на меня.
      - Вы очень похожи на мою сестру Алиси... - прошептал он и вышел...
     
   * * *
      ...Когда мне удалось извлечь наконечник стрелы, пришла знахарка - женщина средних лет. Она представилась теткой Веславой. Ее лицо светилось добротой и желанием помочь. Она похвалила меня, сказав, что я аккуратно выполнила работу, но состояние раны ей не понравилось. Та была неглубокой, кровотечение из нее прекратилось, но кожа вокруг потемнела, приобрела синюшный оттенок. Сильвестру становилось все хуже и хуже. У него начался жар.
      - Возможно, действует яд, - сделала вывод целительница и, вздохнув, сказала: - Я слышала, что его ранил кто-то из солдат, этого чернокнижника. Граф Барнский знает толк в ядах. Боюсь, что я не смогу подобрать противоядия. Мне жаль, деточка, но твой жених умрет.
     -- Не говорите так! - крикнула я. - Я не дам ему умереть! Не дам!
      Я посмотрела на перстень. Он уже столько раз выручал нас из неприятностей, спасал нам жизнь. Может, и теперь поможет.
      Рукой, на которой был перстень, я накрыла рану. Мои пальцы едва касались плеча Сильвестра. Закрыв глаза, я прошептала молитву, и попросила перстень помочь вывести из тела друга яд. Камень засветился, его поверхность разрезала сетка мелких трещин, из которых, словно вода, заструились тонкие ручейки бело-голубого света. Попадая на кожу, они сливались друг с другом и растекались по всему телу юноши, постепенно окутывая его ровным сиянием. Я, не в силах пошевелиться, смотрела на происходящее. Знахарка тоже молчала, пораженная увиденным.
      Когда голубое сияние охватило все тело Силя, перстень погас. Я хотела убрать руку с раны, но магическая сила кольца не дала мне этого сделать. Я услышала, что в комнату кто-то вошел, но не смогла повернуть голову, чтобы посмотреть на вошедшего. Вдруг сияние, окутывавшее юношу, стало тускнеть, впитывая яд, вытягивая его из тела Сильвестра. Вскоре оно превратилось в темную пелену, которая стала исчезать, как будто перстень вбирал ее в себя. И вдруг неведомая сила ударила в меня. Она вышла из перстня, пробежала по моей руке, коснулась сердца и вырвалась из груди, откинув меня от раненого.
      Я упала на спину и сильно ударилась головой о каменный пол. Последнее, что я запомнила, перед тем как потерять сознание, - это женский крик:
      - Альтор!
     
      ... Я очнулась в незнакомой комнате, куда меня перенесли, пока я была без сознания. Сквозь цветные стекла проникали первые лучи восходящего солнца, расцвечивая стены яркими бликами. Возле моей постели, в большом кресле, спала тетка Веслава. Наверно, она провела всю ночь около меня.
      Ощупав голову, я обнаружила на затылке большую шишку. Прикоснувшись к ней, я невольно поморщилась от боли. Еще я обнаружила, что меня переодели в белую сорочку, а мой мужской наряд забрали. В ногах на кровати лежало платье. Выскользнув из постели, я, стараясь не шуметь, чтобы не разбудить знахарку, оделась. Платье оказалось немного длинновато, чуть свободно в груди и талии, но, тем не менее, это было лучше, чем ничего. Нащупав на полу туфельки, я взяла их в руки и на цыпочках прошмыгнула мимо спящей женщины. Петли двери хорошо смазали, и я смогла, не создавая лишнего шума, выйти из комнаты.
      Очутившись в коридоре, я осмотрелась. Оказалось, меня разместили в комнате, соседней с Силькиной. Я вошла в спальню друга. Он лежал на спине. На рану была наложена повязка. Приблизившись к юноше, я заметила, что его дыхание стало ровным, а цвет лица уже не пугал замогильной бледностью. Мне показалось, что он спит. Почему-то мне захотелось разбудить юношу, чтобы лично услышать от него, что он жив. Я опустилась на колени перед кроватью и взяла его за руку. Сильвестр не пошевелился, наверно, еще был без сознания. Я отпустила его ладонь и провела пальцами по предплечью, поднимаясь выше по плечу. Затем коснулась его лба, запустила пальцы в волосы. Они у него оказались очень густыми и приятными на ощупь. Провела тыльной стороной ладони по его лицу. На его подбородке появилась двухдневная щетина. "Силь, ты такой красивый, - подумала я: - Ну почему я считаю тебя братом, почему мы знаем друг друга, как облупленных, почему я не могу переступить через этот барьер и воспринимать тебя, как потенциального супруга?.."
      - Тетя, это твой муж? - произнес детский голосок у меня за спиной.
      От неожиданности я отдернула от юноши руку и обернулась. За мной стояла маленькая темноволосая девчушка в одной сорочке и накинутым на узенькие плечики платком. Ей было около четырех лет, может, чуть больше, но на ее симпатичной мордашке отражалась сосредоточенная работа мыслей. Девочка смотрела на меня огромными серыми глазами, ожидая ответа.
     -- Нет, это не мой муж, - ответила я, поднимаясь с колен.
     -- А кто это? - последовал следующий вопрос.
     -- Это мой друг детства.
     -- Странно, но он похож на твоего мужа, - заявила малышка.
     -- Почему ты так решила? - теперь пришла моя очередь задавать вопросы.
      Девчушка посмотрела на потолок, потом опять на меня и, растягивая слова, произнесла:
      - Ты так за него беспокоишься. Ну, как моя мама, когда папа был ланен. И только у такой класивой тети может быть такой класивый муж.
      Я улыбнулась: ребенок еще не выговаривает все звуки, а уже рассуждает на такие темы.
     -- Тебя как зовут? - спросила я.
     -- Алиси, - ответила девочка и уточнила. - Так звали мою тетю. Она уже на небесах, в золотом дволце Создателя и его суплуги Судьбы. Мне мама сказала. А тебя как зовут?
     -- Эльрин.
     -- А дядю?
     -- Сильвестр.
     -- Как? Сильвестл? - переспросила Алиси.
     -- Можешь звать его дядя Силь, - сообщила я.
     -- Да, навелно, так лучше, - согласилась малышка.
     -- А что ты так рано бегаешь по замку?
     -- Я хотела посмотлеть на очало... очаловательного блондина, - с трудом выговорила сложное слово девочка.
     -- На кого? - я не ожидала услышать такого определения из уст девчушки.
     -- Ну, так дядю Силя назвала моя няня, когда болтала с Анитой, - невозмутимо пояснила она.
      Конечно, как я могла забыть, что внешность моего друга заставляет всех молодых девушек сходить по нему с ума. Почему-то я почувствовала легкий приступ ревности. Нет, так быть не должно. Я не стану ревновать Сильвестра. Не буду. Мне захотелось выпроводить малышку из комнаты, чтобы ее слова не пробуждали во мне это чувство.
      - Тебя, наверно, уже ищут? - спросила я.
     -- Нет, - покачала головой девочка, но как только она произнесла это слово, в комнату вошла служанка.
      - Леди Алиси! Вот вы где! - строго сказала она. - Почему вы заставляете свою няню разыскивать вас по всему замку? Такое поведение не достойно благородной дамы.
      - Я только хотела посмотлеть на... - попыталась оправдаться малышка, но няня ничего не хотела слушать и продолжала ее отчитывать, а сама косилась на моего друга.
      Эта сцена напомнила мне о моем детстве, когда из меня пытались сделать настоящую леди. Боюсь, им так это и не удалось, хотя я очень старалась, по мере своих сил, разумеется.
      Няня увела девочку. Как только захлопнулась за ними дверь, я услышала:
      - Ну, наконец-то мы одни.
      Подпрыгнув на месте я посмотрела на друга. Юноша глядел на меня и улыбался.
      - Силь! - вырвался у меня крик радости.
      - Где мы находимся? - спросил молодой человек.
      - Мы в замке Эйвер. Я так боялась, что ты умрешь! Ты давно очнулся?
      - Достаточно давно, что бы ощутить нежное прикосновение твоих рук, и чтобы мне надоела болтовня это крохи.
      - Поганец, так ты все чувствовал и слышал! - возмутилась я.
      - Мне были приятны твои ласки, а, если бы я сразу открыл глаза, как только ты вошла в комнату, то не испытал бы их, - сказал он.
      - Мерзавец! Я сейчас тебя придушу! - я протянула руки к его шее, а Силь - к моей талии.
      В одно мгновение я оказалась на кровати, а Сильвестр навис надомной.
      - Что ты делаешь? - возмутилась я.
      - Собираюсь поцеловать тебя, - отозвался он.
      - Силь! - я нахмурилась.
      - Ты ведь не будешь пинать, друга, находящегося при смерти? - хитро поинтересовался юноша, приближая свои губы к моим.
      Я перестала сопротивляться. От радости, что Сильвестр пошел на поправку, я была готова разрешить ему это. Подумаешь, какой-то невинный поцелуй! Но как я жестоко ошибалась!.. Поцелуй оказался совсем не невинным. Он показался мне зачаровывающим, приятным, сводящим с ума... Да...Силь, умеет целоваться... в отличие от меня... Мне не хотелось, что бы это захватывающее ощущение исчезло. Я обняла шею юноши и запустила пальцы в его волосы...
      - Тетя, ты меня обманула, - раздался разочарованный голосок Алиси.
      Я оттолкнула от себя Сильвестра и соскочила с кровати.
      - Как ты тут оказалась? - спросила я.
      - Я убежала от няни. Дядя Силь твой муж, - сделала заключение малышка.
      - Ты ошибаешься.
      - Нет. Так папа целует маму. Я видела. Папа мамин муж, - заявила она, придав своей мордашке оскорбленное выражение, и вышла.
      Я повернулась к другу.
      - С ума сойти можно.
      - Вот видишь, даже ребенку понятно, что мы созданы друг для друга, - заявил юноша.
      Я гневно посмотрела на него. Но нахал уставился на меня восхищенным взглядом и улыбался во все тридцать два зуба.
      - Этого больше не повторится, Силь, - сказала я.
      Он сник:
      - Тебе не понравился мой поцелуй?
      - Мне не понравилась вся эта ситуация! - я уже сожалела, что поддалась минутной слабости и разрешила юноше поцеловать себя. Ощущение такое, как будто покормила голодную бездомную собаку, которая теперь никогда не отстанет, будет ходить следом, смотреть преданными глазами и требовать добавки. О, Создатель, ну и сравнение. Зачем я лгу себе? Почему я глупо пытаюсь убедить себя в этом. На самом деле, мне хочется, что бы юноша проявил большую настойчивость и продолжил поцелуй. Но мне стыдно попросить его об этом. Такое поведение не пристало леди. Я вздохнула и попросила парня: - Не будем об этом больше говорить. Хорошо?
      - Ладно, - нехотя согласился он, но его взгляд свидетельствовал об обратном. Он отвернулся.
      - Силь! Не может быть! - удивленно произнесла я, увидев спину юноши.
      - Что? Чего не может быть? - встревожено спросил он.
      - Твои шрамы, оставленные когтями медведя... Они исчезли.
      - Эль, хватит издеваться надо мной! - обиделся друг.
      - Сильвестр, я говорю правду. Их нет, - попыталась я заверить его. - Я не лгу. Они, вероятно, пропали, когда перстень вытягивал из твоего тела яд.
      - Эльрин, это... это... предательство, - расстроено выдавил он из себя. - Чем я теперь перед братом буду хвастаться? Я тебя спрашиваю. Как я ему докажу, что в одиночку завалил медведя?!
      Мне стало жаль парня. Я не думала, что мой друг так привязан к своим сестрам и брату, даже к тем, которых его отец прижил на стороне. Я поспешила успокоить юношу:
      - Силь, ну извини, я старалась любыми средствами спасти тебе жизнь. Я не ожидала, что перстень уберет шрамы с твоего тела. И потом, пока твой брат подрастет и начнет понимать, что к чему, ты, наверняка, обзаведешься другими отметками своей доблести.
      - Ну, спасибо, успокоила, - пробурчал он. - А может, мне были дороги именно те шрамы.
      - Хочешь, я возьму нож и восстановлю их? А? - с видом хищницы поинтересовалась я у друга.
      - Ты такая кровожадная... - он осекся и вдруг, загадочно улыбнувшись, выдал. - Элька, а ты не умеешь целоваться!
      Я не понимающе посмотрела на него:
      - Это причем здесь?
      - Да ни причем, просто я убедился, что у тебя со Збышеком ничего не было! - друг сиял, обрадованный сделанным открытием.
      - Конечно, не было! - ответила я, не зная как отреагировать на эти слова. - Я же говорила, что все придумала... Ты что, не поверил мне?!
      Мое возмущение не знало пределов
      - Ну, раз так, это поправимо, - продолжал нахал.
      - Что поправимо? - не поняла я Сильвестра.
      - Я решил научить тебя целоваться! - торжественно заявил паршивец. - Можешь не благодарить, мне самому будет приятно обучать тебя... Ой!
      Я запустила кружкой с водой в наглеца. Тот не успел увернуться, и она угодила ему в живот, вылив содержимое на простыни.
      - Так и убить можно! - возмутился юноша.
      - Как же, тебя убьешь! Ты у нас везучий, всегда выкрутишься, - парировала я.
      Сильке пришлось выбираться из кровати, но едва он поднялся, его ноги подкосились от слабости, и, если бы я вовремя не подбежала к нему, юноша бы уже рухнул на пол.
      Он обнял меня за плечи. Я помогла другу сесть на кровать, но парень не собирался отпускать меня.
      - Силь! Если ты меня сейчас же не отпустишь, я тебя так ногтями исполосую, что замучаешься придумывать для брата причины появления шрамов.
      - Эх, Элька, ласковая ты, и убеждать умеешь, - выдохнул юноша, убирая руку с моего плеча.
      Я поднялась с постели. И вовремя. В комнату вошла высокая молодая женщина. Она величественно проплыла от двери к нам, словно давая понять, что в этом замке она хозяйка. На ее лице светилась приветливая улыбка. Она с первого взгляда не показалась мне красавицей, но, чем больше я ее рассматривала, тем больше убеждалась, что посетительница необыкновенно привлекательна. Статную фигуру женщины облекало серебристо-серое платье, необыкновенно шедшее к ее голубовато-серым глазам. Темно-каштановые волосы были уложены в причудливую прическу.
      - Я леди Морин, жена лорда Альтора, - представилась она и обратилась ко мне: - Я зашла в вашу комнату, леди Эльрин, чтобы справиться о вашем здоровье, но не застала вас там.
      Ее голос я узнала сразу. Это она появилась в комнате, когда я при помощи перстня спасала жизнь Сильвестра.
      - Я очень волновалась за своего спутника, и, очнувшись, решила посмотреть, как он, - попыталась оправдаться я.
      Леди Морин покачала головой.
      - Мы тоже переживали за вас обоих. Но как видно все обошлось. Это просто чудо, что лорд Сильвестр...
      - Я, слава Создателю, пока не лорд, - поправил ее юноша.
      - Но вы оба благородного происхождения. Не так ли? Я никогда не ошибаюсь, - утвердительно сказала жена лорда Альтора.
      - Да, миледи, не ошибаетесь, - подтвердила ее догадку я.
      - Не поймите превратно, мы всегда готовы оказать помощь нуждающимся, не взирая на их положение в этом мире. Со слов супруга я знаю, что чернокнижник объявил на вас охоту, и причина не только в вашей красоте, леди Эльрин, но и в некой драгоценной безделушке, - женщина глазами показала на перстень, украшавший мою руку.
      При ее словах Силь напрягся, его пальцы сжались в кулаки. Леди Морин заметила это, и успокаивающе произнесла:
      - Я думаю, что вы сделали все, чтобы защитить свою невесту, лорд Сильвестр. Но граф Веррнон очень опасный противник, его, наверно, невозможно победить.
      - Вам неспокойно живется с таким соседом? - поинтересовалась я.
      - Да, неспокойно, - согласилась хозяйка Эйвера. - Но для нас он не опасен. Все дело в том, что у графа Барнского своеобразное понятие о чести.
      Леди Морин опустилась на стул, стоящий возле кровати.
      - Присаживайтесь и вы, леди Эльрин, - предложила она мне и указала, на стоящее у изголовья постели кресло. Затем продолжила: - Когда-то мой муж, лорд Веррнон и его брат-близнец Дариен были друзьями. Дариен и Алиси, сестра моего мужа, полюбили друг друга. Но получилось так, что и Веррнон был пленен красотой девушки. Он попытался отбить ее у брата, но был неприятен Алиси. Она боялась этого человека. Все дело в том, что бабка графа Барнского была ведьмой. При странных обстоятельствах погиб ее муж, дед нынешнего хозяина Барнса, и среди вассалов и крестьян поползли слухи, что именно она сгубила их сюзерена. В один год, когда непогода погубила урожай, начался голод, напуганные люди, подняли бунт. Обвинив во всем свою госпожу, они поймали ее и закидали камнями, а тело сожгли на костре. Потом все затихло. История стала легендой. Но десять лет назад, когда близнецы из Барнса достигли совершеннолетия, у Веррнона проявилась способность к колдовству. Сначала все ограничивалось небольшими проделками, но с возрастом его магическая сила росла. Пять лет назад Дариен женился на Алиси. Но через несколько месяцев после свадьбы чуть не погиб. Я точно не знаю, что произошло, но граф Барнский рассказал моему мужу, что на охоте на его брата напала стая волков. Они почти загрызли Дариена. Вернон попытался при помощи магии спасти брата. Это ему удалось, но тот стал оборотнем. Веррнон, подсыпая какие-то снадобья в еду брата во время полнолуний, пытался скрыть от Дариена, кем тот стал. В одно из полнолуний, четыре года назад, муж Алиси, вышел из-под контроля и напал на нее. Она погибла. Когда Дариен узнал, что собой представляет, и что он сделал с собственной женой, то сошел с ума. Теперь Веррнон держит брата под замком. Альтор не простил ему этого. Он считает, что лучше бы Дариен умер, чем превратился в зверя. Тогда бы Алиси была жива, и вернулась бы к нам. Вы, леди Эльрин, очень похожи на сестру моего мужа. Наверно, даже красивее ее.
      - Очень печальная история, - посочувствовала я леди Морин.
      - Слышал, что в замке Барнс пропадают крестьяне, - сообщил Сильвестр. - И это связано с оборотнем.
      - До нас доходили такие слухи, - сказала жена графа Альтора. - Но мы не можем никак повлиять на соседа. Достаточно, что он прекратил появляться на нашей земле... До вчерашнего дня...
      - Благодарим за то, что ваш муж и вы оказали нам помощь, - сказал мой друг. - Мы не будем долго пользоваться вашими добротой и гостеприимством. Как только я смогу сесть в седло, то сразу покинем вас, чтобы не привлекать лишний раз внимание этого убийцы к вашей семье.
      Женщина кивком головы согласилась с ним, а потом спросила:
      - Если это не мешает вашим планам, могу ли я узнать, откуда вы и куда направляетесь?
      Я посмотрела на друга, тот одобрительно кивнул мне.
      - Мы из Семиры, и туда же возвращаемся. Сильвестр наследник барона Антарского, а я племянница графа Иверского, - не желая вдаваться в подробности своего происхождения, сказала я. Видя, что леди Морин интересуют все обстоятельства нашего появления на землях Эйвера, я продолжила. - Мне на день рождения друг семьи подарил этот вот перстень, и не потрудился объяснить, что он волшебный. Я надела его на палец, но снять уже не смогла. Перстень закинул нас в вашу страну. Вот мы всеми способами добираемся домой.
      - Веррнона и привлек этот магический предмет, - сделала вывод жена графа Эйверского и пообещала. - Пока вы наши гости - вам ничего не угрожает. Выздоравливайте, набирайтесь сил, а мы по возможности поможем вам добраться домой...
  
   ... Силь быстро набирался сил. Его рана затягивалась просто на глазах. На беду юноши, малышка Алиси вздумала играть в "лечение ланеного" и изводила его своей болтовней. Ее няня постоянно разрешала девочке навещать больного. Но служанка больше пялилась на моего друга, чем следила за ребенком. У меня сложилось впечатление, что именно она подговорила девчушку затеять такую игру. Cильвестр - счастливый обладатель почти дюжины сестер - стойко переносил "процесс лечения", и ни разу не сорвался на малышку, как бы та ему не надоедала. Парня спасало только мое или леди Морин появление. На третий день нашего пребывания в Эйвере он поднялся с постели, хотя некоторые добровольные сиделки так и норовили удержать его в ней.
      Первое, что Силь сделал, вырвавшись из-под опеки многочисленных сочувствующих девиц - попросил политического убежища у лорда Альтора. Тот хохотал пол дня, но, тем не менее, навел порядок в своем замке. Приставания к моему другу прекратились, но тут уже я на своей шкуре почувствовала, что "враг" собрал ополчение и приступил к активным действиям: со мной перестали разговаривать, несвоевременно выполняли мои просьбы, могли "совершенно" случайно наступить на подол моего платья. Однажды в мою одежду воткнули несколько булавок, и я, одеваясь, укололась. Как оказалось, масла в огонь подливала малышка, рассказывая всем, что дядя Сильвестл мой муж, и на вопрос: "Почему ты так решила?", заявляла, что видела нас целующимися. Леди Морин пыталась урезонить дочь, но та не поддавалась никаким увещеваниям, даже строгий выговор отца не положил конец ее заявлениям.
      Мне приходилось терпеть косые недоброжелательные взгляды местных девиц, которые явно давали понять, что Силь не поддается чарам соблазнительниц. Сам же юноша проводил целые дни с хозяином Эйвера. Он, почему-то, старался реже попадаться мне на глаза, и если мы встречались, молодой человек держался как можно дальше. Я догадывалась, что он делает это в угоду мне. Случайно столкнувшись с ним взглядом, я поняла, что он боится, что не сможет удержать руки при себе в моем присутствии.
      Я и Сильвестр провели у гостеприимных хозяев почти неделю, но, как только мы собрались в дорогу, зарядили проливные дожди. Начались они странно: необыкновенно чистое небо разорвала вспышка молнии, и дождевые струи, сплошной серой стеной, из невесть откуда взявшихся туч, потекли на землю.
      Уже третьи сутки шел дождь. Он не прекращался и даже не ослабевал ни на миг. Я стояла у окна и смотрела на бьющие с неба на землю потоки воды. "Странный этот ливень, - думала я: - Столько дней льет, как из ведра, а лужи совсем не большие. Дождевой воды пролилось столько, что должно было бы залить подземелье и нижний этаж замка, но этого не происходит... Такого не бывает... Что это?.. Магия?.. Работа чернокнижника?.. Все может быть... Жаль, что здесь нет моего отца, он бы точно определил настоящий этот ливень или результат колдовства.
      В дверь постучали. Не оборачиваясь, я разрешила войти. Я знала, что это Сильвестр. Он подошел ко мне и положил руки на плечи.
      - Надоел дождь, - расстроено сказал он.
      - Это не простой ливень, - отозвалась я.
      - Думаешь, проделки мага? - предположил молодой человек.
      Я согласно кивнула.
      Вдруг парень прижался грудью к моей спине. Я попыталась отстраниться, но его сильные руки удержали меня. Я повернула голову, что бы в лицо высказать все, что думаю про его поведение. Силь, видимо, тем временем решил уткнуться носом в мои волосы... Так или иначе, нам не удалось избежать столкновения. Я ударилась лбом о подбородок молодого человека. Одновременно ойкнув, мы уставились друг на друга. Юноша отпустил мои плечи.
      - Силь, ты обещал! - возмутилась я, потирая ушиб и злясь на друга.
      - Эль, считай меня тряпкой, предателем, невыдержанным, слабохарактерным... но я никак не могу забыть тот поцелуй, - сказа он, глядя мне в глаза. - Ты не представляешь, как тяжело после того, что между нами произошло, находиться рядом с тобой и не прикоснуться к тебе. Руки сами так и тянутся тебя обнять.
      - Поэтому ты и пришел сюда, - буркнула я, соображая, что же между нами случилось, кроме того поцелуя. Наверно, юноша придает ему больше значения, чем следовало. - Ты хоть представляешь, что во время нашего путешествия мне терпеть придется... Да я тебе теперь ни за что доверять не буду.
      - Обещаю, что больше этого не повторится, - поспешил заверить меня друг, пряча руки за спину, а затем, уставившись в пол, еле слышно добавил. - Возможно, не повторится...
      - Силька, ты доиграешься! Учти, я буду защищаться! Ты меня знаешь! А когда вернемся домой - все расскажу...
      - Знаю, знаю... Сначала со мной поговорит твой отец, потом лорд Михал, а Збышек выбьет из меня остатки дури, если я к тому моменту останусь жив. Я ничего не перепутал?
      - Нет, - ответила я. - Память у тебя всегда была хорошая.
      - Так зачем я сюда пришел? - спросил юноша. Выражение его лица было серьезным, и лишь в глазах сверкали веселые искорки.
      - Силь!
      - А, вспомнил. Может, ты при помощи этой волшебной штучки сможешь остановить дождь? - юноша кивком головы показал на перстень
      - В последний раз, когда я воспользовалась его помощью, меня так шарахнуло, что голова чуть не раскололась при ударе о пол.
      - Эль, хочешь, я тебя подержу и прослежу, чтобы ты не упала? Если тебя и шарахнет, то упадешь ты на...
      - Не надо! - я зло уставилась на похабника, расплывшегося в улыбке до ушей. Силь неисправим. - Я, конечно, постараюсь разогнать тучи, но только посмей ко мне прикоснуться. Понял?
      - Понял, - ответил нахал. - Не дурак ведь.
      - Как ты думаешь? Стоит отсюда попробовать, или выйти на крепостную стену?
      - Наверно, отсюда. Дальше стен этой комнаты ты не отлетишь, а вот с крепостной стены и свалиться можно.
      - Заботливый ты...
      - Конечно. Жаль, что ты это только сейчас заметила.
      - Силь!
      - Все, молчу.
      - Отойди подальше от меня, а то неизвестно чем все дело закончиться.
      Друг согласно кивнул, но с места не сдвинулся. Ну, как хочет. Сам будет виноват, в случае чего...
      Я распахнула окно. В помещение ворвался холодный ветер. Крупные капли дождя падали на подоконник и сливались в небольшие лужицы, которые стремились стечь на пол комнаты.
      Посмотрев на перстень, я мысленно попросила его остановить дождь и еще пожелала, чтобы вся магия, если ею был вызван ливень, вернулась назад к чернокнижнику.
      Камень украшения вспыхнул. Из него вырвалась молния и исчезла высоко в небе. Больше ничего не произошло. Стремительные потоки воды так и продолжали падать из темно-серых туч.
      Я оглянулась на Сильвестра. Тот стоял с разочарованным видом, но одобрительно кивнул мне и сказал:
      - Попробуй еще раз.
      - А если этот ливень не результат колдовства? - спросила я.
      - Гляди, - молодой человек указал рукой на небо.
      Я посмотрела в окно. Среди мрачных туч, плотным полотном застилающих небо, я заметила движение. Дождевые облака стали вращаться, словно водоворот на реке, становясь все плотнее и плотнее, пока не превратились в водяной столб, который, оторвавшись от земли, постепенно перетек в серый пульсирующий шар. Он повисел какое-то время в безоблачном небе и исчез одновременно с последней, ослепительной вспышкой молнии и последующим глухим раскатом грома.
      - Вот это да! - вырвалось у моего друга. Он никак не мог оторвать удивленного и одновременно восхищенного взгляда от чистого неба, на котором уже во всю сияло солнце.
      - Да, жаль... - тут же протянул Силь.
      - Чего жаль? - поддалась я на провокацию.
      - Что мне не пришлось тебя спасать...Больно же!
      Это я со всего размаха врезала ногой ему по щиколотке.
      - Давай собираться в путь! Я домой хочу! Если ты забыл...
     
      - Нет! Нет! Нет! Я вас просто так не отпущу, - возмущенно заявила леди Морин, когда узнала, что мы собираемся покинуть замок. - Куда вы поедете, дороги все размыло! Нет! И еще раз нет! Я не разрешаю вам покидать Эйвер!
      - Но ливень был иллюзией, земля совсем сухая, - возразила я.
      - Очень достоверной иллюзией, - добавил мой друг, складывая руки на груди.
      - Не важно. Вы мало у нас погостили. А вы, лорд Сильвестр, еще не совсем оправились от ранения.
      - Я вполне в силах отправиться в дорогу, - заверил юноша.
      - Я понимаю, что вам не терпится поскорей избавиться от надоедливых воздыхательниц и остаться наедине с возлюбленной, но я не позволю вам так беспечно относиться к своему здоровью.
      При этих словах парень виновато улыбнулся и уставился в пол, словно его застали врасплох за какой-то проказой. Я смутилась, но выступила в защиту юноши:
      - Не волнуйтесь за Сильвестра, он действительно здоров. А чем мы раньше отправимся в путь, тем у нас больше шансов избежать преследования лорда Веррнона. Во всяком случае, если он за нами следит, мы выиграем время...
      Леди Морин сникла, поняв, что мы решительно настроены уехать.
      - Альтор! - неожиданно крикнула она и, подобрав юбки, побежала по коридору, разыскивать мужа.
      Вскоре она вернулась в его сопровождении. Супруги негромко спорили. По выражению лица женщины было понятно, что лорд Альтор выигрывает это словесное сражение, но она упрямо продолжала настаивать на своем.
      - Я полностью согласен с вами, - сказал граф Эйверский, приблизившись к нам. - Веррнон не глупец и быстро поймет, что его уловку разгадали. Чем раньше вы отправитесь в путь, тем меньше шансов у чернокнижника догнать вас.
      - Альтор, ты не можешь вот так просто отправить их в дорогу. Ты обязан проследить...
      - Они взрослые люди. Я не буду им нянькой, жена, - отрезал хозяин Эйвера.
      - Но ты можешь хотя бы проводить их до границы наших владений, - настаивала леди Морин.
      - Это я сделаю, - заверил супругу лорд Альтор, и, повернувшись к нам, продолжил. - Я дам вам два сопроводительных письма к барону Меерскому и графу Денсторскому. Вам придется проезжать через их земли. Мы с ними в хороших отношениях. При предъявлении этих писем они окажут вам помощь. Леди Морин, - обратился он уже к жене. - Распорядитесь, чтобы подготовили все в дорогу.
      Молодая женщина, бросила на мужа гневный взгляд, и, гордо подняв голову, удалилась.
      - Прошу извинить мою супругу, - сказал лорд Альтор. - Мы редко принимаем гостей, поэтому она так не хочет расставаться с вами.
      - Нам тоже хотелось бы погостить у вас, но нас ждут дома, - произнесла я. - Благодарим за все, что вы для нас сделали.
     
      Лорд Альтор выполнил свое обещание и проводил нас до границ своих земель. Владения у графа Эйверского оказались очень обширными. Мы достигли их предела лишь к обеду следующего дня. При расставании хозяин Эйвера пожелал нам удачи в дороге, выразил надежду, что мы посетим его в ближайшем будущем, но уже как супруги. А затем отвел в сторону Сильвестра и что-то тихо сказал ему. Тот кивнул, посмотрел на меня. В его взгляде промелькнула тревога, но на лице появилась улыбка. Помимо сопроводительных писем лорд Альтор дал нам еще и карту Илимии, которую мы изучали вчера вечером на привале. Посоветовал двигаться только по Королевскому тракту и никуда не сворачивать. На этом мы и расстались.
     
   * * *
      Мы ехали по высушенной солнцем дороге. Копыта лошадей глухо стучали о землю, поднимая в воздух грязно-желтую пыль. Силь то и дело косился на мои губы, и это меня раздражало. Чтобы как-то отвлечь его от созерцания моего лица я спросила:
      - Силь, о чем ты сейчас думаешь?
      - Естественно, о тебе, - последовал само собой разумеющийся ответ. Юноша одарил меня взглядом, не оставляющим сомнений в истинности его слов.
      - Глупец! - я ударила друга кулаком в плечо.
      Гордый, краем глаза заметив мое движение, шарахнулся в сторону и затрусил рысцой. Молодой человек натянул поводья, и конь перешел на шаг.
      - Что тебе не нравится? - спросил Сильвестр, когда животные снова поравнялись.
      - Почему ты не можешь быть серьезным?
      - Я вполне серьезен. Я не виноват, что уже более двух лет мечтаю только о тебе.
      - Разве тебя в жизни ничего больше не интересует?
      - Ну почему же... Я люблю тебя, хорошую драку, ну, и лошадей... Да. Именно в такой последовательности.
      - А я вот слышала, что парни, которые обучались у дяди Михала вместе с тобой и Збышеком, говорили, что все мужчины любят в первую очередь драку, за ней следуют лошади, а уж только потом женщины.
      - Значит, я не обычный мужчина, - гордо заявил Силь.
      - Вот сейчас опять начнешь петь себе дифирамбы, - я подняла к небу глаза. - Нельзя же быть таким занудным.
      - Я не занудный, я - влюбленный.
      Сильвестр опять оседлал своего любимого конька, и я решила переменить тему разговора:
      - А о чем вы разговаривали с лордом Альтором?
      - Ты действительно хочешь это знать? - физиономия парня приобрела лукавое выражение.
      Я чувствовала, что сейчас он выдаст какую-нибудь непристойность, но, кивнув головой, твердо ответила:
      - Да.
      Юноша расплылся в самой очаровательной улыбке и заявил:
      - Он посоветовал мне в самом ближайшем храме обвенчаться с тобой.
      Я опешила от такого заявления, а этот белобрысый наглец, невозмутимо продолжал:
      - А если ты откажешься добровольно сочетаться со мной священным союзом, то сделать так, чтобы у тебя не осталось выбора.
      - Это как? - спросила я, решив узнать, до чего может договориться мой дружок.
      - Ну... - он замялся. - Самое приемлемое - это соблазнить тебя... Конечно, есть и другие спос...
      - Что?! - вырвалось у меня. Хотя я знала, что он ляпнет что-то в этом роде, но, тем не менее, покраснела, а Силь самодовольно улыбнулся. Он, видимо, получал какое то извращенное удовольствие, когда у него получалось вогнать меня в краску. Вдруг я расхохоталась.
      Сильвестр не ожидал такой моей реакции и заявил:
      - Только не говори, что тебе не понравилось, как я целуюсь.
      Я перестала смеяться. "Мне действительно понравились его поцелуи, но это была мимолетная слабость, - в очередной раз попыталась внушить себе я. - Больше я ему этого не позволю".
      А мой друг продолжал:
      - Неизвестно, как далеко бы мы зашли, если бы не появилась эта маленькая шпионка.
      - Силь, леди не пристало слушать такие речи, - заявила я смутившись.
      - Леди и путешествовать одной в обществе постороннего мужчины не пристало.
      Я обратила внимание, что юноша уже несколько раз назвал себя мужчиной, как бы давая понять, что в некоторых делах у него уже есть опыт, и он не прочь поделиться им со мной. "Нет уж, спасибо дружок, - подумала я. - Я не собираюсь набираться такого опыта до свадьбы, ни с тобой, ни с кем-то другим". В слух же сказала:
      - Ты - не посторонний. Ты - мой друг.
      - Но это не значит, что я монах...
      Разговор приобрел опасный оборот.
      - Сильвестр, мне следует тебя опасаться? - прямо спросила я.
      - Нет... - ответил нехотя он, и вдруг спросил. - Эль, знаешь, я что подумал? Помнишь, вчера мы рассматривали карту Илимии?
      - Да.
      - Там от Королевского тракта ответвляется лесная дорога. Если мы поедем по ней, то сократим путь вдвое.
      - Но граф Эйверский предупреждал, чтобы мы ни куда не сворачивали.
      - Да, но и чернокнижник, наверно, считает, что мы поедем по этому тракту.
      - Не знаю, Силь, что и сказать. Насколько я помню, там, на карте, посреди лесной дороги был нарисован крест. Может там отмечено какое-то опасное место?
      - Опасность нас подстерегает в этой стране везде. Да тут просто нечисть так и кишит. Поедем по лесной дороге. Я уже решил.
      - Но...
      - Не настаиваю, можешь ехать по тракту одна.
      - Ты хочешь меня бросить?
      - Нет. Я хочу, чтобы ты ехала со мной.
      - Хорошо. Я поеду с тобой, упрямый ты осел, но лишь из-за того, что тебя нельзя оставлять без присмотра. Только зазевайся, ты тут же влипнешь в какую-нибудь неприятность.
      Вскоре мы достигли развилки и свернули в лес, густой зеленью покрывающий пологие склоны двух огромных холмов, меж которых и была проложена дорога. По каким-то причинам, ею, ранее очень широкой и ровной, стали очень редко пользоваться, о чем свидетельствовали обширные рваные островки травы, там и сям растущие на ней и заросшие прочей растительностью обочины. Но и теперь здесь могли проехать рядом два всадника. Мы с другом не разговаривали. Я была не довольна, что пришлось свернуть на эту дорогу, и втихомолку дулась на парня.
      Места эти какие-то странные... Как-то слишком тихо... Не слышны трели птиц, да и сами пичуги не попадаются на глаза. Хоть бы ежик какой дорогу перебежал что ли, или заяц из кустов выскочил. И Силь ведет себя как-то странно - молчит, словно воды в рот набрал. Я окинула парня беглым взглядом, и увидела тревогу в его глазах. Он заметил это и тут же весело замурлыкал себе под нос какую-то не совсем приличную песенку. Я хотела попросить его замолчать, но потом передумала. Пусть делает, что хочет, лишь бы не донимал меня своей влюбленностью. Видя, что я не протестую против его пения, Сильвестр стал петь чуть громче. У него оказался очень приятный голос. Я даже и не знала, что он умеет петь. Как-то раньше он не удосужился блеснуть этим талантом передо мной. Закончив похабную песню, парень посмотрел на меня, надеясь на похвалу.
      - Ну, как? - спросил он.
      - Что?
      - Тебе не понравилось мое пение?
      - Ты умеешь петь. Но со своим слабым женским умишком я не в состоянии понять достоинств песни столь глубокомысленного содержания.
      Силь захохотал.
      - Тише ты, - шикнула я на него. - Скоро вся округа будет знать, что мы едем по этой дороге.
      Юноша перестал смеяться.
      - Эль, а как ты относишься к детям? - неожиданно серьезным тоном спросил он, меняя тему разговора.
      - В смысле? - я приготовилась выслушать очередную порцию непристойностей.
      - Ты хочешь иметь детей?
      По выражению лица парня, я поняла, что для него почему-то очень важно это выяснить.
      - Когда я выйду замуж, они у меня, наверно, будут, - смущенно ответила я, гадая, в чем тут подвох, и добавила. - Долг жены дать мужу наследников.
      - Это хорошо, - удовлетворенно сказал парень и счастливо улыбнулся. - Тогда их у нас будет много.
      Услышав это заявления, я чуть не свалилась с лошади.
      - Силь заткнись! - рыкнула я. - Если ты не прекратишь изводить меня разговорами, сводящимися к... ну, ты сам знаешь, к чему, у тебя никогда не будет детей! - я потянула его за рукав, заставив наклониться ко мне. - Потому, что я тебя убью!
      Последнее слово я крикнула прямо ему в ухо.
      - Не надо так орать. Я не глухой, - улыбаясь, сказал паршивец, довольный, что окончательно вывел меня из себя.
      Я обиделась на него, и отвернулась, давая тем самым понять, что на его выходки больше не буду обращать внимание.
      Мы долго ехали молча. Первым тишину нарушил Сильвестр.
      - Кажется, будет дождь, - сообщил он, глядя на небо, затягивающееся темно-серыми дождевыми облаками.
      - Да, - согласилась я.
      - Давай поищем какое-нибудь укрытие, пока он не начался, - предложил друг.
      Почти сразу после его слов раздался раскатистый грохот, а через некоторое время на высушенную солнцем землю, упали первые тяжелые капли. Мы свернули с дороги и углубились в лес, надеясь укрыться под густыми кронами деревьев от дождя, который медленно, но верно набирал силу. Он вскоре, невзирая на обилие листвы над нашими головами, добрался до нас.
      - Эль, посмотри, что это там? - Силь, указывал куда-то рукой.
      Между огромных обнаженных корней невероятно старого дерева зияло очень большое отверстие.
      - Нора? - предположила я.
      - Наверно... Пойдем, - сказал молодой человек, и мы направились к дереву. Когда до него оставалось около тридцати шагов, лошади заартачились и отказались идти дальше.
      - Мне это не нравится, - настороженно сказала я.
      - Я схожу, посмотрю, есть ли в ней кто, - предложил Сильвестр. Он сунул мне в руку повод своего коня и направился к норе.
      - Силь! - крикнула я. - Это может быть опасно!
      Но мой спутник, не обращая внимания на мое предупреждение, исчез в земляной пещере. Я разозлилась на юношу. Этот ненормальный постоянно ищет приключений на свою голову. Вот и сейчас он, возможно, рискуя жизнью, вторгся в логово какого-нибудь зверя. Ну и пусть. Я спасать его больше не буду. Пусть его сожрут, хоть никто тогда не будет забивать мне голову всякой любовной чушью. А если никакой твари он не приглянется в качестве ужина, то я сама его удавлю, за то, что он постоянно втягивает меня в разные опасные истории и заставляет волноваться за него. И почему я согласилась свернуть на эту дорогу? Потому, что Силь - мой друг, и я волнуюсь за него... Хотя, от длительного пребывания в его обществе можно сойти с ума...
      Дождь продолжал усиливаться. Мои волосы и одежда почти полностью промокли, когда у выхода из норы появился Сильвестр. Он бегом приблизился ко мне.
      - Нора пуста, - сообщил он. - Пойдем, спрячемся от дождя. Она достаточно большая. Лошади тоже смогут поместиться в ней.
      Нам с трудом удалось уговорить животных войти в земляную пещеру, оказавшуюся намного больше, чем мне показалось снаружи. Силь сообщил, что она пологим склоном уходит глубже под землю. Поскольку дождь шел уже достаточно долго, молодой человек убедил меня, что это лесное жилище необитаемо, так как если бы у нее был хозяин, он бы непременно уже вернулся домой.
      Мы привязали лошадей к толстенному, оголенному корню, крутой дугой выпирающему из земли. Собрав раскиданные по норе сухие ветки и листья, мы развели костер. Исходящее от него тепло, приятно обволакивая, согревало нас. Мой спутник на удивление вел себя довольно спокойно, и не приставал ко мне с болтовней. Я посмотрела на Сильвестра и увидела, что он, прислонившись к стене, задремал. Мне почему-то не сиделось на месте. Наверно, не давало покоя сомнение, что укрытие, защищающее нас от дождя, не обитаемо. Я решила сама лично убедиться в бесхозности норы и посмотреть, насколько глубоко уходит подземный коридор. Взяв из костра горящую головешку, направилась вглубь земляного тоннеля. Я прошла, наверно, шагов двадцать, когда под моими ногами стало что-то потрескивать. Решив, что это ветки, я бесстрашно продолжала путь, пока чуть не споткнулась о какой-то округлый предмет. Наклонилась посмотреть, что это. От увиденного, у меня волосы встали дыбом. У моих ног лежал еще свежий, полуобглоданный человеческий череп. На его лицевой части вместе с куском кожи сохранился остекленевший глаз, который смотрел прямо на меня. Я огляделась вокруг. Впереди весь пол норы был усеян разными костями, среди которых я разглядела немало человеческих. Я в ужасе закричала. Меня замутило. Я выронила горящую головешку из рук. От страха я не смогла пошевелиться, пока не услышала шаги Сильвестра. Я бросилась к нему на встречу и, крепко вцепившись руками в его покрытую металлическими пластинами кожаную куртку, прижалась к его груди.
      - Элька! Что с тобой! - встревожено спросил он, обнимая одной рукой меня, а в другой держа горящую ветку.
      - Там, на полу... - продолжать я не смогла, так как содержимое моего желудка стало подниматься вверх.
      Сильвестр нежно оторвал мои руки он своей одежды и направился по тоннелю, посмотреть, что меня напугало. Как только он отошел, я упала на колени. Меня стошнило. Мне было так плохо, что я не в силах была подняться. То, что друг увидит меня в таком состоянии, только усиливало дурноту. Я обернулась и посмотрела на юношу. Тот стоял в десятке шагов от меня и, держа в руках напугавший меня череп, спокойно разглядывал его. Я с отвращением отвернулась. Мой желудок свел очередной спазм.
      - Эль, тебе плохо? - сочувственно поинтересовался парень.
      - Убери это... Унеси подальше... Быстрее!.. - еле выдавила из себя я, отвернувшись от юноши и рассматриваемого им страшного предмета.
      Силь выполнил мою просьбу, а затем сбегал к вещам, нашел среди них кусок ткани, в который мы заворачивали хлеб, и смочил его дождевой водой. Вернувшись, он присел рядом со мной на корточки, прижал мою голову к своей груди и стал вытирать мне лицо, что-то успокаивающе шепча. Потом помог подняться и повел к костру.
      Я постепенно стала приходить в себя. Свежий воздух значительно улучшил мое состояние.
      - Ты видел? - спросила я.
      - Да.
      - Оно ест людей, Силь. Ты понимаешь, что мы в логове какой-то твари-людоеда!
      Но друг не успел мне ответить. В норе внезапно потемнело. Вход загородило огромное, покрытое мокрой бурой шерстью чудовище размером с огромного медведя, и из-за своего длинного голого хвоста, напоминающее крысу. У него была очень большая голова, с широкой пастью, густо усеянной острыми зубами. Зверь, заставший в своем логове чужаков, был не менее нас ошарашен, и теперь стоял, рассматривая людей, вторгшихся в его логово. Соображал он, наверное, быстрее чем мы, так как довольно облизнулся, радуясь дармовым харчам, добровольно явившимся ему на обед.
      Сначала тварь, выпучив глазенки, слишком маленькие для такой здоровенной башки, уставилась на моего спутника. Принюхалась... Затем, смачно чавкнув, обратила свое внимание на меня, наверно, выбирая, кого из нас следует сожрать первым. По каким-то причинам чудище игнорировало лошадей, видимо, человечина ей была больше по вкусу, чем жесткая конина.
      Юноша быстрым движением оттолкнул меня в сторону и выхватил меч. Зверь сразу же, встав на задние лапы, развернулся в мою сторону. Сильвестр, улучшив момент, ткнул мечом чудовище в живот, привлекая внимание к себе, и стал отступать в глубь тоннеля, стараясь увести тварь от входа и дать мне возможность выскользнуть из норы. Случайно наступив на костер, тварь, взвыв от боли, пришла в ярость. Она, еще раз громко рыкнув, ринулась за парнем. Вместо того, чтобы покинуть подземелье я решила помочь другу и последовала за ними по тоннелю. Догнав чудище, я со всей силы рубанула мечом по его гибкому, покрытому мелкими, как у змеи, чешуйками хвосту. Мой меч оставил на толстой коже животного лишь неглубокую царапину. Чудовище хвостом, словно хлыстом, ударило меня и сбило с ног. Меня оторвало от земли, и я почувствовала, что лечу по тоннелю. Мой полет закончился прямо под копытами обезумевших от страха лошадей.
      На мое счастье, кони шарахнулись в сторону, рванули поводья и, обломав корень, к которому были привязаны, выбежали из норы. При падении я сильно ударилась о земляной пол. Я попыталась подняться, но от боли, охватившей все тело, у меня это не получилось. Мне ничего не оставалось, лишь бессильно смотреть, как Силь продолжает ловко уворачиваться от острых когтей зверя. На мгновение тело твари заслонило от меня юношу.
      Неожиданно громкий рев сотряс стены пещеры. Я увидела, как чудовище сделало несколько неуверенных шагов и рухнуло на землю у ног парня. С трудом поднявшись, я поплелась к другу. Тот стоял над поверженным зверем и озадаченно рассматривал его. Вдруг Сильвестр стал громко ругаться.
      - Черт! Дьявол задери эту гмору! - кричал он и отчаянно пинал неподвижную тушу.
      - Силь, с тобой все в порядке? - приблизившись к нему, поинтересовалась я и стала рассматривать чудовище.
      - Да! - зло ответил парень, и снова выругался.
      - Оно мертво?
      - Надеюсь, что совсем. Вот зараза! Мой меч! - возмущался друг.
      Я пригляделась к животному. Оно лежало на животе, поджав под себя передние лапы. Рот его был закрыт, а из загривка торчало острие меча.
      - Я воткнул этой твари меч прямо в пасть. Гмора бросилась на меня. Меч вошел глубже в ее шею. Она упала. Я еле успел выдернуть из ее зубов руку, а меч, застрявший между позвонками, так и остался там. И что теперь? Как его достать? - парень был не на шутку озадачен. - Ладно, попробуем разжать челюсти при помощи палки...
      Я молча смотрела то на друга, то на зверя. Вдруг приступ ярости охватил меня.
      - Ты чего? - заметив мой злой взгляд, спросил Силь.
      - А я вот сейчас тебе объясню! - с этим криком я бросилась на юношу. Сбила его с ног, и уселась сверху, изо всех сил молотя по нему кулаками. - Гад! Ты знал! Ты, сволочь, знал, что эта чертова гмора живет здесь! Это ее имел ввиду лорд Альтор, когда предупреждал не сворачивать с тракта. Это ее логово означал крест на карте!
      - Элька прекрати! - пытался успокоить меня друг, не оказывая особого сопротивления, а лишь только прикрывая лицо руками от моих ударов. Но я уже вошла в раж:
      - Ты, придурок, наплел мне разных пошлостей про свадьбу! Ты мне надоел своей любовью! А это за то, что меня вывернуло наизнанку, прямо при тебе! Вот тебе и за мой испуг! Вот тебе за то, что ты постоянно вгоняешь меня в краску и заставляешь смущаться, - я щедро награждала паршивца тумаками, куда могла попасть, не переставая осыпать его разными обидными словами. Наконец мне удалось хорошенько врезать ему в челюсть. От этого стало немного легче, и гнев стал отступать. Силь, воспользовавшись моментом, стряхнул меня с себя и, схватив мои запястья, поднялся на ноги, увлекая меня за собой. Он привлек меня к себе, и мои руки оказались прижаты к его груди.
      - Эль, успокойся. Прошу тебя, - спокойно сказал он, отпуская мои руки и освобождая свои, что бы обнять меня. - Ты права - я виноват, - прошептал он. - И еще... Ты становишься красивее, когда начинаешь смущаться... Я так люблю тебя...
      Он прижался губами к моим волосам.
      - Я тебе этого не прощу, - мой голос дрогнул, и я разревелась.
      Сильвестр взял меня на руки и понес к костру, вернее, к тому, что от него осталось, после сражения с гморой. Он, не отпуская меня, сел около стены. Я продолжала рыдать, обильно поливая его кожаную куртку слезами, про себя думая: "А вот это тебе за мои слезы! Надеюсь, когда кожа высохнет, ты в своей одежонке согнуться не сможешь. Я хоть таким способом, но отомщу". От таких мыслей на душе стало совсем хорошо, но слезы непрерывным потоком текли из моих глаз.
      - Элька, ну что ты? Ну, прости меня, дурака, - Силь пытался успокоить меня и одновременно оправдаться. - Своей болтовней я хотел поднять твой боевой дух... М-да, я этого достиг...
      - Ага. Поэтому ты нес всякую ахинею, и затянул прямо в пасть к этой твари...
      - Я хотел доказать тебе, что могу защитить нас обоих...
      - Идиот! У тебя мозгов меньше, чем под хвостом твоего коня! Да иди ты, знаешь, куда со своими доказательствами?!
      - Не знаю... Но вот с моей любовью ты отправила меня... как там было... а, вспомнил, в зад к моей гморе и приказала жить там. А выражение про кобеля...хм... даже я такого не слышал. Откуда такие познания в словесных оборотах?
      - Я что, все это сказала? - я совершенно не помнила, что говорила, когда молотила кулаками по дружку.
      - У тебя талант составлять ругательства. Научишь на досуге? - улыбаясь, спросил мерзавец. - Ой!
      Я ударила его в живот кулаком, и тут впервые почувствовала боль в кистях. Посмотрев на свои руки, я обнаружила, что кожа на них вся в порезах и сбита о железные пластины на куртке Сильвестра.
      - Вот видишь, до чего ты себя довела, - он взял мои ладони в свои и поцеловал их. - Эльрин, может, помиримся. Все ведь обошлось.
      - Не трогай меня, - я выдернула свои руки из его рук и вскочила на ноги. - Иди, вынимай свой меч. Дождь уже закончился, и я не хочу больше находиться в этом месте.
      - Элька, ты должна быть счастлива, что мы оба выжили после встречи с...
      - Я рада, что мы выжили, Сильвестр, - перебила я парня. - Но меня огорчает то, что ты выжил из ума.
      Юноша, тяжело вздохнув, поднялся.
      - Мне нужен твой меч, - сказал он. - Пойду, срежу подходящую палку, чтобы разомкнуть челюсти этой твари.
      Я протянула ему оружие. Силь направился к выходу.
      - Подожди, я с тобой, - крикнула я и бросилась за ним.
      - Трусиха. Гмора мертва.
      - Не боюсь я вовсе, - заявила я. - Просто, надо лошадей разыскать.
      - Да? - он с сомнением уставился на меня.
      Я ничего не ответила, так как чувствовала, что, если отреагирую на слова парня, то опять сорвусь. Сегодня дружок превзошел самого себя - он довел меня до истерики. Меня, которая никогда не плакала, пока не оказалась в лесу и наедине с этим уродом. Он не дождется никакой любви, никакой свадьбы! Соблазнять вздумал, похотливый козел!
      Я прошла мимо юноши, даже не посмотрев на него. Ливень обильно пропитал землю. Под моими ногами хлюпала грязь. Я шла осторожно, так как приходилось спускаться по склону холма. За мной раздались чавкающие звуки - по превратившейся в кашу земле меня догонял Сильвестр.
      - Ты что? Ты это серьезно? - спросил он.
      - О чем ты? - удивилась я и остановилась.
      - О том, что только сказала... - парень, поскользнулся и сел в грязь, выдав неприличную фразу.
      - Неужели я высказала свои мысли вслух? - спросила я.
      Он согласно кивнул. Я же ответила:
      - Серьезней - не бывает...
     
      ...Мне удалось найти лошадей. На мое счастье, они убежали не далеко и без труда дали себя поймать. Животные отказались близко подходить к норе, и мне пришлось привязать их недалеко от входа. Когда я вернулась в пещеру, Силь, в заляпанной пятнами куртке, сидел у заново разведенного костра и рассматривал свой меч, вернее, то, что от него осталось.
      - Я нашла лошадей, - сообщила я, присаживаясь у костра. - Продукты на удивление не промокли, чего нельзя сказать про одеяла.
      Молодой человек безучастно кивнул, продолжая созерцать обломок клинка на крестообразной рукояти меча. Юноша был откровенно расстроен.
      - Подарок деда, - сказал он, чуть не плача. - Я сломал подарок деда! Дьявол все задери!
      - Может, его можно будет починить? - попыталась я обнадежить его, хотя прекрасно понимала, что это сделать невозможно.
      - ?
      - Как ты его достал из пасти?
      - Как? Как? Разжать при помощи палки челюсти этой твари не получилось. Пришлось отрезать ей голову. Оказалось, что меч сломан. Вот как!
      - Силь, знаешь, как бы мне ни хотелось поскорей уйти от этого места, но скорей всего придется ночевать здесь. Земля в лесу хорошо промокла, да и одеяла влажные.
      Сильвестр посмотрел на меня, но ничего не сказал.
      - Ты согласен? - спросила я у него.
      - Да.
      - Тогда прекрати скорбеть о сломанном мече! Иди и вытащи эту гмору отсюда! Я не собираюсь нюхать вонь от ее трупа! И череп с глазом похорони где-нибудь подальше, иначе я не смогу заснуть.
      К моему удивлению, парень беспрекословно отправился выполнять мой приказ. В конце концов, я имею право покомандовать юношей, а он заслужил наказания...
     
      ...Утром мы покинули место ночлега. При помощи перстня я засыпала вход в это подземное кладбище и мы продолжили путь.
      Весь остаток дня мы с Силем почти не разговаривали. Я никак не могла понять, почему он совершил такую глупость? Это даже не глупость, это сродни предательству. Что заставило его так действовать, рисковать нашими жизнями?
      Силь всю дорогу косился на меня взглядом побитой собаки. Я чувствовала, что он хочет поговорить со мной, но, как только он пытался мне что-то сказать, я отворачивалась, давая понять, что разговаривать нам не о чем.
      - Эль, выслушай меня, - наконец решился он. - Я хочу все объяснить.
      - Что ты можешь объяснить, Сильвестр? Свою глупость? Свою безответственность? Свой эгоизм? Ведь ты хотел порисоваться передо мной, во что бы то ни стало! Я презираю тебя! А я еще считала тебя своим другом! - бросила я ему в лицо. - Ты очень разочаровал меня!
      - Я не мог все тебе рассказать раньше... - оправдывался юноша.
      - А я и теперь не буду слушать тебя!
      - Элька, прекрати орать и дай мне высказаться! Не перебивай меня! - рявкнул молодой человек, потом уже спокойно добавил: - Пожалуйста.
      Затем мой спутник вздохнул и продолжил:
      - Тогда, когда лорд Альтор отозвал меня в сторону, он предупредил о возможной встрече с гморой. Граф сказал, что раньше эта тварь людей не трогала, и все ездили по короткой дороге. Но со временем дичи около логова гморы стало мало и зверь начал охотиться на людей. Причем нападал лишь на одиноких путников, а большие отряды не трогал. Люди стали избегать лесной дороги, и все чаще пользовались королевским трактом. Тварь, лишившись источника пищи, стала охотиться и на тракте. Я не стал тебе говорить про этого зверя, не хотел тебя волновать и пугать. Раз встреча с чудовищем была практически неизбежна, я решил поехать коротким путем, посчитав его более безопасным, ведь зверь прекратил охоту в тех местах. Если бы не дождь, мы бы и не натолкнулись на логово гморы. Но раз это случилось, то чего бегать под ливнем? В норе было сухо...
      - И полно костей...
      - Я не думал, что ты пойдешь обследовать тоннель.
      - Ты, по-моему, вообще ни о чем не думал...
      - После того, как ты обнаружила останки, я хотел все тебе рассказать, но мне помешало появление зверя. Я сожалею, что так получилось.
      - Ты мог бы все рассказать вчера, - я не собиралась так легко его прощать.
      - Мог, - согласился парень: - Но тогда ты была не в состоянии правильно понять мои слова и поступки.
      - Я, наверно, никогда не смогу их понять, Сильвестр. Обязательно было тебе лезть в пасть к гморе, и тащить меня за собой?
      - Эль, раз встреча с ней была почти неизбежной, я решил, что лучше встретить зверя в его логове, где он не ждал нас увидеть, а не дергаться, опасаясь его появления из-за каждого куста.
      - Что, больше некому было избавить мир от этой твари?
      - Лорд Альтор говорил, что он и его соседи со своими солдатами несколько раз пытались выследить и убить чудовище, но оно, учуяв большой отряд, постоянно ускользало от них.
      - И вот появился герой, то есть ты, и решил на приманку в виде меня поймать и убить зверя.
      - Эль, я ведь не мог оставить тебя одну. Тогда мне это показалось правильным решением.
      - А теперь?
      - Даже не знаю...
      - Сильвестр, мне надо время, чтобы подумать обо всем этом.
     
   * * *
      ...Поздно вечером, мы достигли деревеньки под названием Сорми, где и остановились переночевать на постоялом дворе, который почему-то назывался гостиницей. Деревня оказалась не особо большой и богатой, а эта "гостиница" вообще показалась мне отвратительной дырой. Двор, огороженный в некоторых местах покосившимся забором, представлял из себя смесь из размытой дождем земли и разного мусора, в изобилии разбросанного там и сям. Около входа в главное строение величественно разлеглась огромная свинья, которую Силь еле отогнал пинками от двери. Мы вошли в помещение, по чистоте соответствующее двору. Зал оказался практически безлюдным, лишь за одним столиком, положив лицо на столешницу, громко храпел пьяный, весьма сомнительной наружности, посетитель да хозяин "гостиницы", сомнительной трезвости, сидел за столиком в углу над учетными книгами и сосредоточенно разглядывал свои руки. Силь даже шепотом пошутил, что тот никак не может сосчитать пальцы, так как в глазах двоится. Хозяину, видимо, было все равно кому предоставлять ночлег, лишь бы платили за постой, и даже не взглянул на нас, когда мы попросили сдать нам две комнаты, а сразу заявил, что свободная комната всего одна. Мы решили принять это предложение, так как не хотелось опять ночевать под открытым небом. Лишь после этого мужчина оторвался от созерцания своих грязный обгрызенных ногтей, с подозрением посмотрел на нас, прикидывая нашу платежеспособность, и назвал цену. Я хотела возмутиться, но Сильвестр, слегка сжав мое запястье, спокойно согласился.
      Комнатушка, за которую мы заплатили целое состояние, оказалась обыкновенной каморкой без окна и грязными, давно не беленными и местами потрескавшимися стенами. В ней еле помещались одна узенькая кровать и маленький столик, размерами напоминающий табурет, на котором, возле заплесневелой хлебной корки, резвились два откормленных, рыжих таракана. Мой спутник стряхнул их на пол и раздавил. Затем, приказав хорошенько запереть дверь, взял одеяла и отправился ночевать на конюшню.
      Я всю ночь не могла заснуть. Думала о Силе и себе, о событиях последних дней. Я уже стала привыкать к постоянному присутствию юноши возле себя: к его смазливой физиономии, к его улыбке, к его веселому трепу. Когда Сильвестра пронзила стрела, я думала, что умираю вместе с ним. Мне казалось, что я теряю не просто друга, а самое ценное, что у меня есть. Мне действительно понравились поцелуи молодого человека. И я, наконец, призналась себе в этом. Лишь мое упрямство не позволяло мне сказать это другу и сделать его счастливым. И вот позавчерашние события окончательно все разрушили. Может, я правильно делала, что держала юношу на расстоянии, а может, я совершаю ошибку, не веря его объяснениям. Наверно, я зря накинулась на него с кулаками и обругала, вела себя не как леди, а как жена сапожника. Со слов парня получается, что у него, действительно, не было выбора, вернее он пытался избежать опасности, но обстоятельства сложились не в нашу пользу. Наверно, я должна извиниться перед ним, за нанесенные ему оскорбления. Но он сам виноват, что все держал от меня в тайне. Пожалуй, ему надо было все рассказать мне сразу, как только лорд Альтор покинул нас.
      С этими мыслями я и заснула...
     
      ... Только рассвело и в зале постоялого двора, кроме нас, наглой служанки, постоянно мелькающей перед глазами моего спутника, и вчерашнего сонного пьянчужки за столиком напротив, никого не было. Я ковырялась ложкой в миске с тушеной фасолью. Рядом расположился мой спутник и во всю наворачивал еду, не взирая на ее отвратительный вкус. Сразу видна военная выучка - питаться в походе тем, что Создатель послал. Силь бы, наверно, и траву ел с не меньшим аппетитом.
      Я не знала с чего начать разговор, но поговорить с другом было необходимо.
      - Силь, - наконец произнесла я.
      - Да, - не отрываясь от еды, отозвался юноша.
      - Я долго думала о событиях последних дней...
      Парень прекратил есть и посмотрел на меня, а я продолжила:
      - Я склонна поверить, что в случае с гморой, ты считал свои действия правильными, но все же должен был мне рассказать про грозящую нам опасность.
      - Ты права... Я совершил ошибку, и искренне сожалею об этом, - извинился он и снова принялся за еду.
      - Сильвестр... Я хочу... Я не должна была бить тебя и оскорблять. Такое поведение недостойно леди. Даже если в тот момент, я считала тебя виновным, то все равно мне не следовало так поступать. Во время нашего путешествия ты стойко терпел мои выходки, заботился обо мне, а я вела себя как последняя дура. Простишь ли ты меня за мои проделки?
      Молодой человек отодвинул миску и, улыбаясь, сказал:
      - Поцелуй.
      - Что?
      - Один настоящий поцелуй, и я отпущу тебе все грехи, дитя мое, - подражая занудному голосу священника из Иверской церквушки, произнес юноша. Он, видимо, решил, что мир окончательно восстановлен, и вкрадчиво продолжил. - А если ты захочешь большего, я нарисую тебе индульгенцию на несколько лет вперед.
      - Я серьезно...
      - И я.
      - Силь!
      Парень перестал улыбаться и серьезно сказал:
      - Не думал, что услышу от тебя извинения, ведь ты такая гордая. Если бы ты еще смогла справиться со своим упрямством, которого у тебя хватит на табун ослов, ты бы признала, что я идеальный кандидат тебе в мужья.
      - Хвастун!
      - Ну, это не такой серьезный недостаток.
      - Я не упрямая, а рассудительная. И пришла к выводу, что мы оба пока недостойны стать супругами друг друга.
      - Что?! - это все, что смог Силь произнести, перед тем как окончательно потерять дар речи.
      Он смотрел на меня в упор с таким комичным выражением лица, что я не выдержала и рассмеялась. Наконец юноша произнес:
      - Ну, ты, Элька выдала.
     
      В это время в зал шумно ввалились трое мужчин. Они отпускали в адрес друг друга разные непристойные шуточки и громко хохотали. Силь, сидевший к ним спиной, бросил через плечо беглый взгляд и заметно напрягся.
      - Элька, быстро надевай капюшон, - встревожено скомандовал он шепотом. - Наемники.
      - Откуда ты знаешь? - также тихо спросила я, незамедлительно выполняя его приказ.
      - Потом... Делай вид, что ничего не произошло. Веди себя естественно. Надеюсь, обойдется без драки.
      - Но...
      - Молчи...
      Двое из вошедших направились к столику напротив нашего. Один, рыжий, со шрамом через всю левую половину лица, схватил за шиворот прикорнувшего на облюбованном им месте местного пьянчужку и, хорошенько наподдав ему, выкинул из-за стола. Другой смуглый, с жирными темными волосами и на вид очень тщедушный, плюхнулся на табурет и громко потребовал пива, сдобрив заказ порцией неприличных выражений.
      Я осмотрелась в поисках третьего наемника. Он беседовал с хозяином постоялого двора, который, услышав шум, сразу же появился в зале, и теперь заискивающе улыбался, постоянно кланяясь собеседнику. Этот наемник выглядел значительно внушительней и страшней своих приятелей. Ростом выше Силя и даже моего отца, которого я считала самым высоким человеком в мире, с необыкновенно широкими плечами, с на лысо бритой головой и повязкой на правом глазу - он производил ужасающее впечатление.
      Мне стало не по себе и захотелось побыстрей покинуть эту дыру, громко именуемую постоялым двором. Я не замедлила сказать об этом спутнику. Тот согласно кивнул головой и, засунув в рот остатки фасоли, потянулся за пивом.
      Я посмотрела на сидящих за соседним столом, случайно встретилась взглядом с рыжим и быстро отвернулась. Тот, заинтересовался мной, что-то сказал другу и, хотел было подняться, но в этот момент служанка принесла их заказ. Как только еда оказалась на столе, темноволосый наемник усадил себе на колени девицу и что-то прошептал ей на ухо. Она вульгарно захохотала и соскочила с колен, получив шлепок по заду. Рыжий, осушив кружку с пивом, все же встал и, подойдя к нашему столу, уселся на свободный стул.
      - Опаньки! - счастливо выдал он. - Это что за два смазливых цыпленочка?! И это в таком захудалом курятнике?
      - Курятник здесь, действительно захудалый, - отозвался Силь: - Поэтому нам пора. Элв, идем.
      Он специально, назвал меня мужским именем, в надежде, что наемники не проявят большого интереса к двум юношам. Я поднялась, но наемник схватил меня за куртку и с силой рванул вниз, при этом сдернул капюшон с моей головы.
      - Глянь, Джойл! - крикнул он приятелю, расплываясь в плотоядной улыбке: - Баба!
      - Отпусти ее, - спокойно сказал Силь.
      - Слышь, Джойл, тут цыпленок пытается кукарекать! - весело заявил рыжий.
      - Да, ну! - наконец отозвался темноволосый, он прекратил есть и приблизился к нам, встав за спиной моего спутника.
      - Ты, глянь какая краля! Эй, цыпленок белобрысый, ты хоть знаешь, что с такой делать-то надо?! - не унимался рыжий.
      - Знаю. Поэтому мы сейчас уходим, - юноша поднялся.
      Я поразилась спокойствию моего друга. Выражение его лица стало непроницаемым, а глаза приобрели странный холодный блеск. Я никогда не видела молодого человека таким. Я почувствовала, что назревает потасовка и холодок страха пробежал по моей спине. Силь прекрасный мечник, но ему всего восемнадцать лет. Разве сможет он справиться с тремя опытными, закаленными в боях вояками?
      - Слышишь, Джойл, он знает, - загоготал рыжий, ударив ладонью по столу.
      - Найлис, а не его ли гнедой в стойле стоит? - поинтересовался темноволосый, и с силой надавив на плечо Сильвестра заставил юношу сесть.
      - Его. Чего тут гадать, - окидывая взглядом заметно поредевшую публику заведения, заявил Найлис. - Значит, так делить будем: девку мне, коня тебе, а блондинчика, я думаю Зортон оценит.
      - Не согласен! Я тоже девку хоч...
      Договорить он не успел - кулак моего друга врезался ему в лицо. Джойл, закрывая нос руками, завопил:
      - Он мне нос сломал! Зортон!
      Юноша вскочил, схватил миску и запустил ею в голову Найлиса. Тот увернулся и, обхватив меня одной рукой за шею, выволок из-за стола.
      - Силь! Сзади! - крикнула я, заметив, как одноглазый наемник, увидев заварушку, обнажил меч и кинулся на юношу.
      Молодой человек уклонился в сторону и, перехватив руку наемника с оружием, резким движением выкрутил ее. И тут же юноша подставил нападающему подножку. Зортон, взревев от боли и выронив клинок, грузно рухнул лицом вниз на стол, который от удара развалился. Силь подхватил оружие и всадил между лопаток наемника его же собственный меч.
      - Ну, держись, сопляк! - Джойлс, кое-как придя в себя, напал на парня. Хоть наемник и выглядел хлипким, но мечом владел отменно. Сильвестру прихшлось нелегко: яростные атаки шквалом обрушились на моего защитника.
      Я попыталась вырваться из рук удерживающего меня рыжего, но тот только усилил захват. Изловчившись, я впилась зубами в предплечье мерзавца.
      - Сука! - взвыл он, и отпустил мою шею. Воспользовавшись моментом, я исхитрилась и выхватила из-за пояса Найлиса нож. Я всадила его в ногу наемника и повернула. Рыжий, вопя, рухнул на пол. На время он был выведен из строя. Для верности я еще врезала ему между ног и мысленно поблагодарила Збышека, который научил меня некоторым приемам самозащиты.
      Силь продолжал сражаться с темноволосым бандитом.
      Как известно беда не приходит одна. В зал ворвались воины графа Барнского. У меня все оборвалось в груди, а в глазах зарябило от грязно-желтых химер на кроваво-красных туниках. Как графские вояки узнали, что мы здесь? Когда успели добраться?
      - Силь! Солдаты! - закричала я.
      Друг понял меня и его противник, пронзенный насквозь мечом, тут же осел на пол.
      - Элька, держи! - юноша бросил мне свой меч, а сам подхватил оружие наемника. - Справишься?
      - Не знаю... Постараюсь, - пообещала я.
      Я умела пользоваться мечом, но убить человека не могла. Возможно, сегодня мне придется этому научиться. От этих мыслей меня охватила паника. "Я не должна ей поддаваться, - успокаивала я сама себя: - Выбора нет. Другу понадобится помощь. Граф хочет его смерти. Я же нужна чернокнижнику живой". Как лорд Веррнон узнал, что мы здесь? То, что у него везде есть глаза и уши я поняла давно, но каким образом он так быстро настиг нас?
      Сильвестра атаковал один из графских вояк. Юноша быстро выбил из его рук оружие и толкнул на подбегающих солдат. Потерявший равновесие воин упал, сбив с ног двух своих товарищей. Подобрав меч противника, Сильвестр принял боевую стойку, одновременно проверяя баланс мечей.
      - При первой возможности беги! - крикнул он мне, не отрывая взгляда от поднимающихся с пола воинов.
      Я насчитала пять солдат. Еще наемник, приходящий в себя. Вместе - шесть. Мы обречены, но легко лорд Веррнон нас не получит. Жаль, что я не могу воспользоваться силой перстня. В закрытом помещении последствия его действия могут быть очень разрушительными, и погибнут невинные люди, да и мы сами.
      Первый, из поднявшихся, солдат напал на моего спутника. Парень легко отбил атаку и даже ухитрился тяжело ранить противника, лишив его возможности продолжать бой. Но на помощь раненому уже спешили остальные. Один из них напал на меня. Мне удалось отразить несколько выпадов, но силы были неравны и под натиском яростных ударов, я вынуждена была отступать, пока не уперлась спиной о стену. Силь в это время успешно отбивался от трех вояк, ловко орудуя двумя мечами и отпуская в адрес нападающих обидные замечания.
      - Черт возьми! - разнеслось по всему залу.
      Что-то, серебристой молнией мелькнув в воздухе, коснулось руки, на которой был перстень, и, обвившись вокруг запястья, застыло. Одновременно с этим мое тело пронзила невыносимая боль. Если бы я не опиралась на стену, то, наверно, упала бы. Голова закружилась, в глазах на мгновение потемнело. Я выронила меч. Этим воспользовался нападающий солдат, и схватил меня.
      - Все приходится делать самому!
      Я с трудом открыла глаза. В помещении постоялого двора стоял граф Веррнон. В его холодных глазах отражались гнев и раздражение.
      - Девчонка у меня. Брось клинки на пол, и она не пострадает, - эти слова предназначались Сильвестру.
      Воины прекратили атаки на юношу. Тот, тяжело дыша, посмотрел на меня. Я прочла в его глазах досаду, отчаянье, боль, просьбу о прощении. Силь швырнул оружие к ногам чернокнижника, и тут же один из графских вояк ударил рукоятью меча парня по затылку. Мой друг упал, потеряв сознание.
      - Силь... - выдохнула я. У меня не было сил сопротивляться. Веки стали тяжелыми... Ноги подкосились...
      - Теперь, ты, моя! - словно издалека, донеслись до меня слова графа, но мне было уже все равно, что творится вокруг. Я быстро погружалась в сон. Чьи то сильные руки подхватили меня.
      - Не смей к ней больше прикасаться! - это последнее, что я услышала...
     
   * * *
      ...Я с большим усилием открыла глаза. Яркий солнечный свет ослепил меня. Из глаз потекли слезы. Веки сами собой сомкнулись. Я пошевелилась, конечности затекли и были словно ватные. Во рту пересохло, и я, облизнув обветренные губы языком, прошептала:
      - Пить...
      Кто-то поднес к моим губам флягу с водой, и я жадно сделала несколько глотков.
      - Где я?
      - Ты со мной, - последовал ответ.
      Голос мне показался знакомым. Он напомнил мне о недавнем, неприятном происшествии. События прошедших дней, вереницей потянулись в моих воспоминаниях. Да, все правильно: Силя и меня схватили люди чернокнижника.
      Постепенно тело приобрело чувствительность. Я поняла, что нахожусь на лошади, и кто-то удерживает меня в своих объятьях, крепко прижимая к груди. Я подняла голову и посмотрела на всадника. Граф. Это он меня везет. Я попыталась воспользоваться перстнем, и попросила его поразить молнией чернокнижника и всех его прихлебателей, но кольцо не реагировало на мои мольбы. Тогда, собрав последние силы, я попыталась вырваться и соскользнуть с лошади, но всадник удержал меня на месте.
      - Осторожно... Упадешь, - шепнул он мне на ухо и скользнул губами по виску.
      От слабости я не могла сопротивляться, и лорд Веррнон мог делать со мной, что хотел. Неожиданная забота и нежность поразили меня, но размышлять о поведении графа было некогда. Меня волновала судьба друга, и я спросила:
      - Где Сильвестр?
      - Мальчишка? - недовольно уточнил мужчина.
      - Да.
      - Забудь о нем. Ты теперь моя, а он...
      - Что вы с ним сделали! - крикнула я.
      - Пока жив, - последовал безразличный ответ.
      - Я хочу его видеть!
      - Увидишь, когда приедем в Барнс. Осталось только преодолеть холм.
      - Я тебе запрещаю меня целовать! - заявила я.
      Чернокнижник расхохотался.
      - Вы услышали, что-то смешное? - возмущенно поинтересовалась я.
      - Смешно, то, что ты, находясь в зависимом положении, еще пытаешься командовать, - граф продолжал улыбаться.
      - Что, вы, собираетесь делать с Силем? - попыталась я разузнать планы лорда относительно юноши.
      Граф перестал смеяться и серьезно спросил:
      - Тебя интересует судьба мальчишки больше, чем твоя собственная?
      - Да.
      - Ты его любишь?! - рявкнул мужчина так громко, что его конь шарахнулся в сторону, а у меня заложило уши.
      - От моего ответа зависит его жизнь? - попыталась я разобраться в происходящем.
      - Возможно - да, возможно - нет, - раздраженно ответил граф.
      - Тогда я не буду отвечать на этот вопрос, - твердо сказала я.
      - Как вам угодно миледи... А вот и Барнс, - горда произнес чернокнижник.
      У подножия холма, посреди раскинувшейся долины, возвышался величественный замок. Размерами он мог поспорить только с Иверой, крепостью моего дяди Михала. Четырехугольные башни устремляли свои вершины высоко в небо, словно пытались дотянуться до лениво проплывающих над ними облаков. Толстые крепостные стены поражали своей неприступностью. Все укрепление представляло собой внушительное сооружение, лишенное грубости постройки, но, тем не менее, способное выдержать длительную осаду неприятеля, если таковому вообще придет в голову атаковать Барнс.
      - Впечатляет? - поинтересовался лорд Веррнон, у меня.
      - Вполне, - ответила я и полюбопытствовала: - Он действительно такой неприступный, как кажется?
      Граф опять рассмеялся.
      - Ты здорово притворяешься наивной дурочкой, - заявил он. - Надеюсь, что с появлением в нем вас, миледи, он падет не очень быстро.
      - У вас есть основания опасаться? Отпустите меня и Силя, если хотите, чтобы ваше драгоценное жилище осталось в неприкосновенности.
      - Поздно, давать такие заверения, милочка, - улыбаясь, сказал мужчина.
      Я не понимала, что так веселит его. Но когда мы спустились с холма и обогнули замок, что бы въехать в него через центральные ворота, я увидела, что одна из башен, ранее скрытая от моего взора другой, почти до основания разрушена и сейчас активно велись работы по ее восстановлению.
      - Весьма умно было тобой придумано вернуть магическое заклятие его создателю. Как видишь, твое пожелание исполнилось.
      - Жаль, что вас не было в этой башне, когда она разрушилась! - в сердцах вскричала я.
      - Видимо Судьба решила, сделать мне подарок, сохранив жизнь и подарив тебя.
      - Не все подарки приносят радость! Я стану вашим проклятием! - заверила его я, чем вызвала очередной приступ веселья у лорда Веррнона.
      - Ты будешь тем, чем я пожелаю.
      - Слишком самоуверенное заявление. Еще посмотрим, как это у вас получится!
      - Возможно, я уже нашел способ, - сказал колдун, давая понять, что разговор закончен.
      Подъезжая к главным воротам, я увидела над ними родовой герб графа Барнского: химера на кроваво-красном фоне. Сразу вспомнился рассказ мельника о подати, которую взымает лорд со своих деревень. Неужели он на самом деле так жесток и отдает людей на растерзание чудовищу? Да, я склонна в это поверить, хотя бы на основании того, что чернокнижник хотел убить моего друга. Но почему же тогда слуги графа встречают своего хозяина с должным почтением, не выказывая ни страха, ни особой радости. Что за человек лорд Веррнон? То он готов смести все на своем пути, стремясь к намеченной цели, то осторожно шел к ней обходными тропами. Ему нужен мой перстень. Почему он не снял его с моей руки, пока я была без сознания, ведь он маг и знает, что собой представляет это украшение на самом деле? А это проявление нежности и заботы... Это сбивает меня с толку. Неужели графу нужна еще и я, или это просто отголосок былой любви к уже мертвой женщине, ведь все говорят, что я на нее очень похожа. Но еще больше меня волновала судьба Сильвестра. Что чернокнижник задумал в отношении его? И о каком таком способе подчинить меня своей власти он говорил? Об этом браслете, клещами сжимающим мое запястье и не дающим воспользоваться силой перстня?
     
      Мы проехали через внутренние ворота во двор крепости. Сразу же к лошади чернокнижника подбежал юноша и взял ее под узцы.
      - Где капитан Нейвен? - спросил у конюха лорд Веррнон.
      - А вот он идет, - юноша указал на воина приблизительно тех же лет, что и хозяин Барнса, быстрыми шагами приближающегося к нам.
      - Милорд, - поприветствовал капитан лорда и поклонился, затем посмотрел на меня и сказал, - Как вижу, охота прошла удачно.
      - Нейвен, помоги снять девушку с лошади. Она пока не в состоянии сама передвигаться. Отнеси ее в приготовленную для нее комнату. А я загляну к нему.
      - Хорошо, милорд. Он эти дни вел себя очень спокойно и не составлял особых хлопот, - капитан протянул руки ко мне.
      - Граф, вы мне обещали дать возможность увидеться с Сильвестром, - напомнила я чернокнижнику.
      - Я это обещал? - удивился мужчина. - Ах, да! Что-то припоминаю... Капитан, возьми у меня леди.
      Воин выполнил поручение, и я оказалась у него на руках.
      - Эй, Сартон! Приведи мальчишку сюда! - отдал приказ хозяин Барнса, и соскочил с лошади.
      Вскоре я увидела одного из графских солдат, ведущего моего друга за веревку, другим концом которой были связаны руки юноши. Парень еле держался на ногах и выглядел ужасно: несколько дней не бритый; одежда в пыли, словно весь путь от Сорми до Барнса он проделал пешком, а скорей всего так оно и было; ранее очень светлые волосы теперь приобрели какой-то грязно-серый оттенок, а на затылке слиплись от засохшей крови.
      - Эльрин! - крикнул он, увидев меня, и рванулся вперед, но конвоир тут же сбил его с ног. Юноша упал на колени.
      - Силь! - я хотела броситься к нему, но все еще была очень слаба и капитан с легкостью удержал меня.
      - Как видишь, твой дружок жив. И лишь от тебя зависит срок его пребывания на этой бренной земле, - сказал граф.
      - Так вот какой способ вы нашли для моего укрощения! - вскричала я, глядя, как уводят Сильвестра.
      - Укрощения? Да, метко сказано, моя дорогая, - улыбнулся чернокнижник. - Ты все больше и больше нравишься мне, девочка!
      - Наступит день, когда над вами уже буду смеяться я!
      - Миледи, не стоит говорить с милордом таким тоном, - попытался урезонить меня Нейвен. От меня не ускользнула тревога, прозвучавшая в его голосе.
      - Я бы посоветовал, тебе, леди Эльрин, прислушаться к разумному совету, - произнес лорд Веррнон и уже обращаясь к своему капитану сказал, - Можешь уже отнести ее.
     
      Капитан со мной на руках направился к северной башне, в которой, по всей видимости, находилась темница. К моему удивлению мужчина не собирался нести меня в подземелье, а стал подниматься вверх по ступенькам.
      - Вам не тяжело? - мне не нравилось, что со мной обращаются как с куклой и таскают на руках все кому не лень. Да, я очень слаба, но не настолько же...
      - Нет... - последовал ответ.
      - Не будите ли, вы, так любезны, и не поставите меня на пол.
      - Граф приказа вас отнести наверх... - воин явно был не любителем поболтать.
      - А вы всегда бездумно выполняете приказы хозяина? - не унималась я.
      - Я хочу жить, миледи...
      Этими словами было сказано многое. Мне, почему-то, стало его жалко. Глупое чувство, когда оно относится к врагу, но оно было искренним.
      Я не надолго умолкла. А Нейвен продолжал нести меня по извилистой лестнице башни.
      - Куда вы меня несете? - спросила я, так как подъем по лестнице все продолжался и продолжался, что казалось, этому не будет конца.
      - В вашу комнату, миледи...
      - Комнату? - удивилась я.
      Граф, наверно, наивно думает, что я буду, как послушная девочка, спокойно сидеть...
      - Ее специально для вас приготовили. И мой вам совет, не провоцируйте графа. Он не тот человек, который может терпеть разные выходки.
      - А вы давно служите в барнсе? - спросила я, пытаясь разузнать больше о маге.
      - Да... - последовал ответ.
      - Вы знали леди Алиси?
      Воин на мгновение остановился, но затем продолжил подъем по лестнице.
      - Да.
      - Я действительно похожа на нее? - допытывалась я. Мне не верилось, что на свете могут существовать два таких похожих человека. Вернее сестры лорда Альтора уже нет в живых...
      - Вы красивее... - я услышала напряжение в голосе капитана.
      - А брат графа действительно сумасшедший?
      Мужчина замялся, но ответил:
      - Временами он ведет себя так.
      - Сколько человек погибло от его зубов? - не унималась я.
      Нейвен споткнулся и чуть не выпустил меня из рук.
      - Леди, вы задаете слишком много вопросов, - ответил он.
      - Так сколько, капитан? - настаивала я.
      - Я знаю, лишь про один случай, - нехотя ответил он. - Это был последний вопрос, на который я ответил. Удовлетворяйте свое любопытство у лорда Веррнона. А вот и ваша комната.
      Мужчина ногой распахнул дверь. Затем вошел в помещение и положил меня на кровать.
      - Отдыхайте, миледи. Чуть позже к вам придет служанка. И не пытайтесь у нее что-то выведать. Она от рождения немая.
      Нейвен вышел. Я услышала звук поворачиваемого в замке ключа.
      Я хотела сесть на кровати, но не смогла этого сделать. Видимо, этот чертов браслет, так влиял на мое состояние, забирал силы. Вдруг сонливость охватила меня, и я не смогла ей сопротивляться. Вскоре я заснула.
     
      Я бежала... Одна... В ночи... Продиралась сквозь густые ветви кустарников, утыканные большими острыми шипами. Они рвали одежду, ранили кожу, оставляя на ней косые царапины, покрытые бисеринками крови. Я крепче сжала зубы от боли... Кусты остались позади, и я уже неслась по свежевспаханному полю, освещенному бледным светом полной луны. Недавно прошел дождь, и земля еще не вобрала в себя всю влагу. Мои ноги увязали в грязи. Я споткнулась, упала и не смогла больше подняться. От своего бессилия я зарыдала. Вдруг над моей головой раздался волчий вой. Я посмотрела на зверя. Тот сидел, высоко задрав голову. Заметив мое движение, оборотень зарычал и бросился на меня. От ужаса я закрыла глаза и приготовилась ощутить, как острые зубы зверя входят в мою плоть, но этого не произошло. Чьи то сильные руки крепко сжали меня в своих объятьях, и тихий голос, почти шепотом, успокаивающе сказал:
      - Эльрин, я с тобой. Ничего не бойся. Доверься мне.
      А затем последовал поцелуй...
      Это сон...
      Просто сон...
      Я открыла глаза...
     
     И увидела, что нахожусь в объятиях графа, сидящего на кровати и отшатнулась. Он не стал удерживать меня, лишь рассмеялся. Я продолжала ощущать на своих губах его поцелуй. Голова предательски закружилась, неожиданной волной накатила слабость. Мне трудно было подобрать слова, чтобы выразить испытываемое к мерзкому магу отвращение. Оставалось лишь утереть губы тыльной стороной ладони и одарить наглеца, воспользовавшегося моей беспомощностью, полным ненависти взглядом.
      - Это подло, - наконец выдавила из себя я. - Я ведь запретила вам прикасаться ко мне.
      - Маленькая, глупая девочка, неужели ты думаешь, что за время нашего путешествия, я ни разу не поцеловал тебя. Твои губы - искушение, которому ни один нормальный мужчина не сможет противостоять, а особенно маг.
      Мне стало не по себе от услышанного. Неизвестно, что он проделывал со мной, когда я была без сознания. И вообще, что значит "особенно маг"?
      - Вы отвратительный тип, граф. Оставьте меня в покое, - прошипела я. - И если вы позволили себе...
      - Не бойся, я ограничился только поцелуями. И не пытайcя угрожать мне, милочка. Не трать зря силы, - он криво усмехнулся и поднялся с кровати.
      - Не надейтесь, что пленение Сильвестра и меня, вам сойдет с рук. Вы еще не знаете с кем связались!
      - Ты намекаешь, на свою магическую силу? - лорд Веррнон засмеялся. - Да, она у тебя велика, но ты не умеешь ею пользоваться. И не стоит забивать столь очаровательную головку всякой чародейской ерундой? Не так ли? Сегодня можешь отдыхать. Я больше не потревожу тебя. Поговорим завтра, надеюсь, ты станешь более сговорчивой и, возможно, мы придем к соглашению.
      Он поднялся с кровати и направился к выходу из комнаты.
      - Я не заключаю сделок с подлецами и убийцами, - крикнула я ему вслед. Граф остановился, резко развернулся и бросил на меня взгляд, от которого все похолодело внутри, а по коже пробежала волна страха.
      Маг ушел, а чувства отвращения и ужаса еще долго не покидали меня.
     
      Оставшись одна, я встала с кровати и осмотрела комнату в поисках принадлежностей для умывания. Мне просто необходимо было смыть со своего лица ощущение прикосновения губ чернокнижника. Я увидела искомые предметы на стоящем около окна небольшом столике и, еще неуверенно держась на ногах, подошла к нему. На душе было гадко и мерзко. Налив в таз воды, и зачерпнув ее ладонями, поднесла к лицу в надежде, что прохладная жидкость успокоит и освежит.
      После умывания стало намного легче. Теперь надо попробовать разобраться с серебряным браслетом на моей руке. Я попыталась его снять, но ничего не получилось. Чем больше приходилось прилагать усилий, тем плотнее он обхватывал запястье. Видя, что ничего не выходит - оставила тщетные попытки.
      Как только я распахнула окно, в комнату ворвались солнечные лучи и свежий воздух. Перед моим взором предстал необыкновенно красивый вид: залитая золотым светом долина простиралась почти до самого горизонта; где-то вдалеке блестело озеро, возможно, на берегу которого мы с Силем устраивали привал; за озером тянулась длинная полоса леса. Я посмотрела вниз. Место моего заточения находилось где-то на третьем этаже башни. Не очень высоко, но в оконный проем была вставлена решетка из очень толстых прутьев, что сразу исключало возможность побега. Душу охватила безысходность. Вцепившись руками в железные прутья, и приникнув к ним головой, я с трудом сдерживала рыдания. Не давали покоя слова графа, про дремлющую во мне магическую силу. Не ее ли имела в виду Марта, когда говорила, что я обладаю каким-то даром. Если это правда, то почему отец и словом не обмолвился об этом? Почему не стал меня обучать волшебству? Как бы мне оно сейчас пригодилось! Я бросила взгляд на толстую, обитую железными скобами дверь. Да, такую трудно разрушить. Несмотря на богатство обстановки, помещение явно предназначалось для содержания в нем узников. Не может быть, чтобы эту комнату приготовили специально для меня. Видно, что решетку на окно поставили уже давно. Интересно, скольких несговорчивых девиц, граф здесь содержал? А может тут жил сам оборотень? Вон какие прутья толстенные. Чтобы удержать здесь человека таких не надо...
      Сильвестр...
      Мысли снова вернулись к моему другу. Что с ним?.. Жив ли?..
      Я снова повернулась к окну и закрыла глаза. Легкий теплый ветерок обдувал лицо, заигрывал с выбившимися из косы прядями волос. Я устала. Очень устала. Ну, сказал бы кто-нибудь, что это всего лишь сон. Страшный сон... Что сейчас открою глаза и окажусь в Лесном замке, в своей комнате. Отец, мама, я скучаю по вам! Хочу домой! Ну, помогите же нам кто-нибудь!..
      ... Граф сдержал свое обещание и в этот день больше меня не беспокоил. Только немая служанка время от времени нарушала мое одиночество, принося еду. Женщина неизменно появлялась в сопровождении двух воинов, которые, как я подозревала, не смотря на запертые двери, охраняли выход из узилища.
     
   * * *
      ...На следующее утро служанка появилась со свертком в руках. Развернув его, она разложила на кровати платье, голубого цвета. Женщина всунула мне в руки клочок пергамента, и выжидающе уставилась на меня. Я посмотрела на платье, и узнала в нем свой наряд из гарджирского бархата, в котором была в тот злополучный вечер, когда перстень перекинул меня и Сильвестра в эту страну. Платье привели в порядок: выстирали, зашили так аккуратно, что стежки можно было найти с большим трудом. Возможно, тут не обошлось без магии. Пришитый рукав, свидетельствовал о том, что граф завладел и моими украшениями. Гоблины с ними! Сейчас не до сожалений о каких-то побрякушках. Волновало совсем другое: это платье я подарила дочери мельника. Что чернокнижник сделал с семьей Вартоша?! Неужели добрые люди пострадали из-за того, что оказали мне и моему спутнику помощь?
      От этих мыслей стало не по себе. Дрожащими руками развернув записку, прочла ее.
      "Буду счастлив видеть тебя в этом наряде. Веррнон" - было написано в ней.
      Он будет счастлив! Как я его ненавижу! Ни за что не надену это платье и не предоставлю ему такой повод для радости! Пусть даже и не надеется увидеть меня в нем!
      Скомкав платье, я запустила его в один их углов комнаты. Служанка нахмурилась и неодобрительно покачала головой.
      - Я его не надену, так и передайте своему хозяину! - забыв, что женщина, возможно, не могла услышать моих слов, крикнула я, но по выражению ее лица догадалась, что она все прекрасно расслышала. Служанка вздохнула и вышла из комнаты.
      Вскоре в комнату ураганом ворвался граф:
      - Ты отказываешься его надевать?! - гневно прогремел он, окидывая комнату взглядом в поисках платья.
      - Да! - ответила я, делая вид, что не испугалась его рыка.
      - Мне что, применить силу? Переодеть тебя самому?! А может позвать еще стражников себе на помощь?! Им, наверняка, понравится это занятие! - рявкнул чернокнижник.
      - Вам нужны помощники, что бы справиться с беззащитной девушкой?! Трус! Ненавижу вас! - я бросила на него презрительный взгляд.
      - Не провоцируй меня! - лорд Веррнон стал угрожающе приближаться.
      - Только попробуйте прикоснуться ко мне! - крикнула я, отступая на подкашивающихся от страха ногах.
      - Не играй с огнем, девчонка!
      - Предпочитаю с ним играть! А вот вы, точно сгорите на костре! - откуда только взялись у меня силы огрызаться?
      - Придержи язык! - гаркнул он так громко, что я невольно вздрогнула.
      Мужчина заметил это, и видимо, решив окончательно запугать, схватил меня и припал своими губами к моему рту. Опять головокружение, слабость... Я ударила его по лицу и зажмурилась, ожидая ответной оплеухи. Но маг только оттолкнул меня, а затем подошел к окну. Некоторое время он молча смотрел в него, видимо пытался обуздать свой гнев. Внезапно он развернулся, бросился ко мне, схватил за руку и выволок из комнаты.
      Чернокнижник тащил меня вниз по лестнице, крепко сжимая мое запястье и совсем не заботясь, успеваю ли я за его огромными шагами. Я несколько раз оступалась, но он рывками поднимал меня на ноги и продолжал спуск. Маг остановился лишь тогда, когда мы достигли подземелья, служившего темницей.
      - Придется преподать тебе урок, девчонка! Может, после него ты станешь более сговорчивой! - прорычал граф, впихнув меня в одну из камер.
      Помещение было пустым, холодным и мрачным. Только несколько факелов рассеивали давящую со всех сторон темноту. На полу была раскидана полусгнившая солома, забрызганная чем-то темным. В центре камеры находились два столба с перекладиной. В этом ужасном месте витал стойкий смрад смерти.
      - Что... что вы хотите... сделать? - запинаясь от страха, спросила я.
      - Устроить порку, - холодно ответил чернокнижник и его глаза хищно сверкнули.
      - Нет... вы не сделаете это! - я вырвала свою руку из его руки и бросилась к двери, но входящий в камеру огромный человек преградил мне дорогу. Я с разбега налетела на него, но он даже не шевельнулся. Подняв голову, я посмотрела на вошедшего: его лицо было обезображено неровным шрамом, спускавшимся от угла правого глаза до подбородка, а голова обрита наголо. На мужчине был надет кожаный передник, весь покрытый бурыми пятнами крови, а в руках он держал скрученный кнут, что не оставляло сомнений о роде его занятий. Кат плотоядно улыбнулся мне, обнажая неровный ряд почерневших зубов, и оттеснил от дверей, давая возможность своему хозяину снова схватить меня. Следом палачом вошли двое солдат, грубо втолкнув в помещение высокого, обнаженного по пояс и босого человека. Несчастный споткнулся и упал. Он не смог самостоятельно подняться из-за связанных за спиной рук. Слабое освещение мешало мне разглядеть лицо заключенного. Но как только солдаты подняли узника, я узнала его - это был Сильвестр.
      - Силь! - я кинулась к нему, но жесткий рывок графа вернул меня на место.
      - Не прикасайся к ней мерза... - сильный удар по ребрам, заставил юношу замолчать. Прислужники лорда Веррнона привязали его за руки к перекладине. Силь не проронил ни слова, только бросил на чернокнижника полный ненависти взгляд.
      - Нет! Вы не должны это делать! Вы не можете это сделать! - крикнула я магу.
      - А кто мне запретит? - спокойно поинтересовался он, и приказал кату: - Приступай!
      - Нет! - я отвернулась.
      Но он силой развернул меня и прошипел на ухо:
      - Ты увидишь все его муки до конца, ты почувствуешь его боль, и не сможешь заглушить ее слезами.
      Палач развернул кнут и ударил им по спине юноши, оставляя на ней красную длинную полосу. За первым ударом незамедлительно последовал другой, а за ним еще... и еще... Парень не издал ни стона, а лишь плотнее стиснул зубы. А я... Обещание графа сбылось. Меня словно окутало какой-то магической силой, не дававшей возможности ни пошевелиться, ни закричать, ни заплакать. Кнут, хлещущий Сильвестра, причинял и мне невыносимую боль.
      - Прекратите это! - потребовала я у лорда Веррнона, как только почувствовала, что действие заклинания закончилось, и отвернулась, чтобы не видеть страданий друга.
      - Ну, что, ты, милочка, отворачиваешься? Смотри на своих рук дело. Видишь, к чему привело твое упрямство?
      - К этому привела ваша жестокость! - мой голос сорвался на крик.
      - Что ж, я очень жесток, раз кнут гуляет не по твоей спине! - рявкнул маг.
      - Остановите порку! Чего вы добиваетесь?!
      Граф поднял руку, и истязание прекратилось.
      - Чего я хочу? Твоего послушания. Это не слишком большая плата, за жизнь того сопливого молокососа, - медовым голосом сказал он.
      - Я согласна, только больше не причиняйте ему боли, - казалось земля уходит у меня их под ног. Я приготовилась услышать только самое омерзительное.
      - Тогда поцелуй меня, - приказал чернокнижник.
      - Я... я не умею, - вздрогнув, выдавила я из себя признание.
      - А-я-яй! - Граф покачал головой, и с укором сказал Силю: - Какой недосмотр! Ты меня разочаровал щенок!
      Парень, от боли уже не мог стоять на ногах и если бы не привязанные к перекладине руки, он давно бы уже упал. Юноша с трудом поднял голову и презрительно выплюнул:
      - Ублюдок!
      Тут же к нему подскочил палач и ударил кулаком по лицу. Сильвестр потерял сознание. Маг жестом отдал кату приказание, и тот перерезал веревки. Как только юноша рухнул на пол,к нему подскочили солдаты и принялись хладнокровно пинать ногами. Послышался хруст костей.
      - Вы... вы обещали! - крикнула с негодованием я. Мне было больно смотреть за избиением парня. От бессилия чем-то помочь другу, на глаза наворачивались слезы. Я еле сдерживалась, что бы не разреветься.
      - Обещал. Но за язык его никто не тянул. Так, где проявление послушания? - согласился граф и приказал воякам остановиться.
      Кат наклонился над несчастным, быстро осмотрел его и сообщил хозяину:
      - Пока жив.
      - Ну, - маг выжидающе уставился на меня: - Я жду.
      Я с отвращением коснулась губами щеки лорда Барнского, но этого ему показалось мало. Чернокнижник крепко обнял меня и поцеловал, так как ему хотелось. От обжигающего прикосновения его губ мне опять стало дурно: накатила слабость, ноги стали ватными, голова закружилась, казалось, что вместе с поцелуем чернокнижник забирает мои жизненные силы.
      - Для начала сойдет, - удовлетворенно сказал он. Затем приказал своим прихвостням: - Унесите мальчишку в камеру, да проследите, что бы он еще помучился на этом свете.
      Потом опять посмотрел на меня.
      - А теперь я отведу тебя в твою комнату. Отдохнешь, переоденешься и разрешишь Карине причесать себя. Нам предстоит еще долгий разговор...
     
      ...Он вернулся когда служанка прикрепила к моим волосам последнюю заколку. Граф остановился в дверях, прислонился к дверному косяку и, сложив руки на груди, изучающим взглядом воззрился на меня. Я поднялась со стула. В этом платье, я чувствовала себя неуверенно и смущенно уставилась на пол. А он медленно разглядывал меня с головы до ног.
      - Гм... Зрелище превзошло все мои ожидания, - наконец заявил лорд Веррнон, и довольно улыбнулся.
      - Вы хотели изложить причину, по которой мой спутник и я подверглись столь жестокому насилию, - гордо вскинув голову, заявила я.
      - Разве я это обещал? Ну, да ладно... Видишь ли, милочка... - начал мужчина, проходя в комнату. Он кивком головы велел Карине удалиться, и лишь когда та вышла, продолжил: - Меня заинтересовала одна вещичка, которую ты носишь на пальчике. Ты девочка умная, и знаешь, о чем я говорю. Но как только я почувствовал твою магическую силу и увидел, что ты к тому же еще и красива, то решил завладеть всем сразу: и золотой безделушкой, и тобой. Я сделаю тебя графиней Барнской, а ты дашь мне наследника, сильного мага.
     -- Вы думаете, что я добровольно выйду за вас замуж?! - вскричала я, не разделяя его матримониальных планов: - Не дождетесь!
      Лорд Веррнон криво осклабился и сказал:
      - Не забывай девчонка, что у меня есть средство, которое заставит тебя сделать все, что я пожелаю. Помни, кто находится в подземелье этой башни.
      - Вы считаете меня полной дурой? Я прекрасно понимаю, что Силь вам не нужен, и вы избавитесь от него, не зависимо от того стану я вашей женой или нет. Почему вы не сняли перстень с моей руки, пока я была без сознания?
     - Ах, если бы все было так просто! - воскликнул граф. - Перстень волшебный, он усиливает силу мага, владеющего им. Как у каждой магической вещи у него свои особенности. Его можно украсть, продать, подарить, если он не надет на палец хозяина. Но если же перстень уже напился крови владельца, то снять его может только он сам, добровольно и без принуждения.
      - И как его снять?
      - Надо надавить на камень, а затем повернуть его вокруг оси по солнцу.
      - Тогда ничего не получится. Я не дам в руки мерзкого убийцы такое сильное магическое оружие!
      - Даже если, как ты сказала, я буду угрожать жизни твоего любовничка?! - ехидно поинтересовался чернокнижник.
      - Сильвестр мне не любовник! - как этот человек мне надоел со своими неправильными предположениями относительно наших с Силем отношений!
      - Значит он глупец!
      - Я не буду обсуждать это с вами! - я отвернулась от графа Барнского. - Знаю, вы не отпустите моего друга живым, как бы я не поступила. Вы убийца, граф.
      - Кто тебе это сказал? - он положил руку мне на плечо, с силой сжал и резко развернул меня к себе.
      - Вы стреляли в моего спутника отравленной стрелой, вы чуть не убили его...
      - Ты тогда меня здорово разозлила девчонка! Я почти достиг своей цели, а тебе пришло в голову остановить время и повернуть все вспять! У тебя получилось... Ты хоть понимаешь, что это может сделать лишь очень сильный маг и то не всякий! - с искренним восхищением заявил он.
      - Я знаю, что вы сделали со своим братом! Я слышала, что произошло с его женой! К чему привела ваша любовь! И жениться вы решили на мне лишь из-за того, что я похожа на нее! Ваше чувство лишь отголосок той былой страсти! А сколько людей, жителей из ваших деревень, исчезло в стенах этого замка?!
      - Ты ничего не знаешь! - рявкнул граф и, стиснув мое запястье, словно тисками, своими пальцами, вытащил меня в коридор и увлек за собой. На ходу выхватив из крепления на стене горящий факел, маг снова повел меня вниз по лестнице, но на этот раз он не спешил. Мы уже миновали этаж, где в темнице томился Силь, а спуск все продолжался.
      Мне показалось, что лорду Вернону тяжело спускаться в глубь подземелья. Он двигался медленно и часто тяжело вздыхал. Лестница, наконец, закончилась, и мы оказались перед массивной, окованной железом дверью. Странная была эта дверь: ни ручки, ни замка.
      - Что здесь? - спросила я, даже кожей чувствуя присутствие неведомой силы, сродни той, что ощущала во время действия кольца, но гораздо сильнее и...
      - Увидишь...
      Граф отпустил мою руку, и я невольно сделала несколько шагов назад, пока не уперлась в какой-то невидимый барьер, преграждающий путь к лестнице.
      Чернокнижник вытянул руки перед собой и монотонно стал произносить заклинание на непонятном языке. Вдруг он резко вскинул руки вверх, сделал круговое движение и опять вытянул их вперед, выкрикнув последнее слово. С его пальцев сорвалась алая молния, и, ударившись о дверь, ярким светом окутала ее. Створки двери, чуть скрипнув петлями, открылись сами собой.
      Лорд Веррнон взял меня за запястье и ввел в помещение. Сделал пасс рукой и оно осветилась сотнями трепещущими огоньками свеч. В центре комнаты на небольшом возвышении стояло ложе, на котором лежала темноволосая женщина.
      - Подойди и посмотри на нее, - приказал маг.
      Сделав несколько неуверенных шагов к усыпанному свежими розами возвышению, и я взглянула на леди Алиси. Это была именно она. Сомнений не возникало. Наше сходство показалось поразительным, словно, я смотрела на свое отражение в зеркале, только волосы у нее светло-каштановые и короче. Ее поза была так непринужденна, а цвет кожи настолько естественным, что казалось вот сейчас она встанет и улыбнется. Я посмотрела в открытые, безжизненные глаза женщины и ужаснулась: застывший взгляд кричал о помощи. Усопшая была одета в великолепное серебристое платье, расшитое крупным черным жемчугом и стоящее целое состояние. Шею и грудь леди Алиси скрывала полупрозрачная, шелковая, гарджирская шаль, уложенная мягкими складками. Сама не зная почему, я осторожно прикоснулась к ткани, сжала ее в кулак и резким движением сорвала с тела молодой женщины и отшатнулась. Шея и не прикрытый платьем участок груди представляли собой одну сплошную рваную рану, чистую, без малейших признаков разложения. Мне стало не по себе и слегка замутило.
      Неожиданно меня обдало легким дуновением ветерка, и я ощутила, что кто-то невидимый коснулся руками лица, шеи, погладил по волосам и исчез. А потом донесся шепот: "Помоги нам... Умоляю..." Выронив из рук шаль, я отступила назад и наткнулась на графа. Обернулась, посмотрела ему в глаза. Он, по всей видимости, ничего не слышал, и предавался своим мыслям.
      - Это все, что осталось от моей любви, - тихо сказал чернокнижник и подойдя к ложу нежно коснулся руки женщины.
      - Но леди Алиси погибла четыре года назад, а она... Я чувствую, что ее душа еще здесь... Но как это возможно?..
      - Я нашел способ, защитить от тлена тело и удержать душу возле него. Но я недостаточно силен, чтобы их соединить. Для этого мне и нужен перстень Властелина, - не поворачиваясь произнес граф.
      - А ваш брат? Что будет с ним? - спросила я.
      - Возможно, кольцо сможет помочь и ему, - неуверенно ответил он.
      Я с недоверием посмотрела на лорда Веррнона. Разве такое возможно? Никто из людей не способен совершить этот ритуал.
      - Не веришь мне? - грозно рявкнул он.
      - Да! Как можно поверить человеку, который причинил столько зла мне и моему другу! Убийце, который отдал столько людей на растерзание созданному им чудовищу!
      - Замолчи! - он схватил меня за плечи, хорошенько встряхнул и прогремел прямо в лицо: - Я хотел спасти жизнь брату! Четыре года я живу с этой болью! Ты это понимаешь?! Я сделал все, что было в моих силах!- неожиданно он отпустил меня и тихо произнес: - Но что-то пошло не так... Он выжил, но стал оборотнем... Сначала, его удовлетворяла кровь животных, но с каждым новым полнолунием он становился сильнее, росла и его жажда... Пришло время, когда только человеческая плоть могла утолить его голод и укротить ярость... Мы уже не могли его сдерживать... Я был вынужден пойти на такие меры!
      - Но цена его существования - жизни ни в чем не повинных людей!
      - Они - ничто, пыль на моих сапогах! Отдай мне перстень! Прекрати весь этот кошмар!
      - Если я отдам вам перстень Властелина, я и Сильвестр будем свободны?
      - Он, возможно... Но только не ты! Ты моя! Только моя! Даже не представляешь, какое это блаженство ощущать твою магическую силу, прикасаясь... целуя... Я не намерен отдавать тебя какому-то сопливому юнцу!
      - Мне надо подумать... - я хатела потянуть время, чтобы найти выход из сложившегося положения.
      - Хорошо... - нехотя согласился Чернокнижник. - К закату ты должна принять решение, и помни - от него зависит жизнь твоего белобрысого щенка...
     
   * * *
      - Мирослав, я ее чувствую... она в замке и Сильвестр тоже, - сообщил Грино, выглядывая из кустов, на окраине прилежащего к Барнсу леса.
      - Да, они там, - отозвался его спутник. - Им грозит опасность. Я проберусь в замок при помощи волшебного плаща, а вот ты-то как туда проникнешь?
      - Я? - дракон задумчиво почесал затылок, а затем сказал: - Наверно превращусь во что-то маленькое и не заметное, хотя, меньше мышки, наверняка ничего не получится.
      - Ну, смотри... Только попробуй подвести!
      - Мирослав, ты же меня знаешь, - попытался обидеться дракон.
     - Вот именно!...
     
      ... Грино изо всех сил бежал вдоль крепостной стены, в надежде найти хоть какое-то убежище между камнями ее кладки. За ним столь же стремительно, огромными прыжками несся здоровенный полосатый кот. "Какой идиот приручил кошек?" - мелькнула мысль в голове дракона, лавирующего между ногами преследователя. А вот и спасительная норка. Мышонок юркнул в щель. Следом за ним, туда протиснулась кошачья лапа, едва не подцепив зверька за шкурку. Грино развернулся и впился в нее зубами. Кошачья конечность тут же исчезла, а снаружи раздался истошный вопль. Дракон выбежал из укрытия и рванул к входу в башню, в которой располагалась темница. Но гроза мышей не собирался так легко расставаться с намеченным ужином, он возобновил преследование.
      Впереди несущейся зигзагами парочки появилась дородная служанка с бадьей полной воды. Мышонку ничего не оставалось, как только вскарабкаться по широкой юбке женщины и спрятаться в кармане ее передника. Кот с разбега подпрыгнул и повис на одежде тетки. Та от неожиданности с громким воплем выпустила из рук бадью и ухватилась за полосатого охотника. Женщине с большим трудом удалось оторвать от себя вырывающегося и орущего кота, который так и оставил в своих когтях клочки ткани от ее юбки. Служанка перехватила обезумевшее животное за шкирку и со всей силы отшвырнула его от себя. На беду мимо проезжал всадник. Кот описав в воздухе дугу, совершенно случайно приземлился лошади на круп и впился в него когтями. Испуганная кобыла встала на дыбы и, скинув с себя седока, понеслась по двору, сметая все на пути. Воин, не стесняясь в выражениях, высказал служанке, что о ней думает и побежал ловить удравшую лошадь.
      Избавившись от кота и воздав с сторицей вояке, тетка стала недовольно осматривать нанесенный ей ущерб. Она случайно хлопнула по переднику, задев хвост мышонка. От боли Грино истошно пискнул:
      - Осторожно! Прибьешь, дура!
      Он выбрался из кармана и повис на его краю, крепко вцепившись маленькими лапками в ткань.
      - Мышь! - завопила тетка, вытаращив глаза, уставилась на зверька, но когда до нее дошло, что мышонок странного окраса, да еще издает звуки, не свойственные для представителя своей породы, грохнулась в обморок.
      Дракончик взобрался на объемный бюст женщины, с его высоты осмотрел находящуюся в бессознательном состоянии служанку и, вздохнув, сделал вывод:
      - Нервная...
      Скатившись с распростертого на земле большого тела он, не торопясь, направился к щели в двери башни.
      Прошмыгнув незаметно между ног охранника, зверек поскакал по лестничным ступеням вниз. Беспрепятственно достигнув подземелья, по запаху определил, в какой камере содержат Силя. На беду Грино, дверь в узилище была новенькой и хорошо подогнана. Щель между ней и полом оказалась столь узкой, что даже малюсенькое тельце мышонка не могло под ней протиснуться. Дракон озадаченно почесал лапкой затылок и подумал: "Вот бы превратиться в жука, но я еще молод, и такое превращение мне пока не под силу". Он вздохнул и побежал искать щель в стене...
     
      ... Сильвестр сидел на полу, на небольшой кучке гнилой соломы, прислонившись спиной к холодным камням. Его руки были прикованы к стене железными цепями. Из одежды на юноше оставили лишь штаны: куртку и сапоги отобрали, как только привели в застенок, а перед поркой содрали и рубаху. Где-то, не далеко от того места, где находился Силь, подземные воды размыли кладку и просачивались сквозь нее, каплями падая на пол. Холодно. Узник пошевелился, стараясь отодвинуться от ледяной, покрытой какой-то слизью и плесенью, каменной стены. Движение принесло с собой страдания вместо облегчения, казалось, все тело превратилось в одну сплошную рану. Во рту чувствовался привкус крови. Каждый вздох был наполнен невыносимой болью: вероятно сломано несколько ребер. Сильвестр застонал. Он не помнил, когда снова оказался в камере. Наверно во время экзекуции потерял сознание, кажется, палач ударил его. А потом? Били чем-то тяжелым, скорей всего ногами. Сколько он уже находится в темнице? Два или три дня? Что с Элькой? Черт бы побрал этого графа! Как он смотрел на девушку! К физическим страданиям молодого человека добавилась еще и боль ревности. Парень из последних сил рванул сковывающие его цепи, но эта тщетная попытка освободиться, вызвала новые муки, от которых он опять потерял сознание.
     
      Грино выполз из щели в стене:
      - Глупые мыши! - ругался он. - Понаделали ходы! Еле нашел эту камеру!
      Он сел возле выхода из мышиной норки и стал спешно чистить шерстку, стряхивая с нее пыль и паутину. Приведя себя в порядок, дракончик огляделся в мрачной камере. У противоположной стены он увидел Сильвестра, сидящего на разбросанной по полу соломе и безвольно свесившего голову себе на грудь.
      Мышонок-перевертыш, бросил на помещение заклинание тишины, заглушающее все звуки, а затем подбежал к юноше и вскочил ему на ногу. Вскарабкавшись по штанине на колено, Грино сел и позвал юношу:
      - Эй! Сильве-е-стр! Очни-и-ись!
      Но парень не реагировал на его голос.
      Зверек взобрался молодому человеку на плечо и пропищал в самое ухо:
      - Силь! Да, приди же в себя, наконец!
      Узник пошевелился, застонал и, с трудом подняв голову, открыл глаза.
      - Кто здесь? - слабым голосом спросил он.
      Мышонок скатился с голого плеча на согнутое колено и, встав на задние лапки, замахал передними.
      - Я тут! Посмотри вниз! здесь я! На твоей ноге! - уже своим обычным голосом сказал Грино.
      Сильвестр посмотрел на ноги, но ничего не увидел.
      - Где? Не вижу!
      - Сейчас.
      Вдруг около юноши небольшими костерками вспыхнула солома. Он инстинктивно поджал ноги, чуть не скинув с колена зверька, и едва снова не потерял сознание от резкого приступа боли.
      - Огонь!
      - Ну, да! - спокойно согласился дракончик. - Не бойся, он не будет распространяться.
      Парень изумленно уставился на посетителя и не поверил своим глазам: на его ноге сидел зеленый мышонок, который, в довершение ко всему, еще и разговаривал. Говорящая мышь, из ниоткуда взявшийся огонь, освещающий камеру, но не дающий тепла, заставили юношу усомниться в здравости своего рассудка. Он покачал головой и еле прошептал:
      - Бред...
      - Нет! Это я, Грино! - поправил парня дракон и неожиданно чихнул, подпрыгнув на месте. Затем, еще раз и еще... На последнем чихе из носика мышонка вырвалось пламя, а сам зверек шмякнулся кверху лапками на пол.
      Это происшествие еще больше убедило Сильвестра, что все происходящее - видение, вызванное последствиями порки.
      Очухавшись, дракончик возмущенно заявил, потирая отбитое место:
      - Ну и пылища тут у тебя!
      - Извини, прибрать было как-то недосуг, - ответил парень и звякнул цепями.
      - Прощаю, - пискнул мышонок-перевертыш, обрадованный, тем, что дух юноши не сломлен и он в состоянии шутить. Зверька окутала плотная пелена сизого тумана, а когда она опала в камере стоял вихрастый мальчишка.
      - А теперь приступим к лечению, - деловито заявил он.
      Сильвестр не отрываясь следил за происходящим, думая про себя: - "Или я схожу с ума, или это бред, а может сон...".
      Паренек, словно, прочитав его мысли, произнес:
      - Я настоящий.
      - Ты маг?
      - Можешь считать и так, - пожал плечами Грино и, подойдя к узнику, присел перед ним на корточки. - Ты нам нужен.
      - Кому?
      - Мирославу, Эльрин, мне. Кстати, меня Грино зовут. Я друг семьи...
      - Ты перстень Эльке подарил? - поинтересовался Силь.
      - Ну, я... Надо же догадливый какой...
      - Твое счастье, что руки у меня скованы, а то собрал бы последние силы и придушил тебя, маленький гаденыш! - дернулся молодой человек, и сам удивился, что смог произнести это и не впал от боли в забытье.
      - Так ты знаешь, кто я на самом деле?! - встревожился дракон.
      - Знаю... Сволочь, ты, последняя...
      - А... Ладно приступим к делу. Глаза закрой! Закрой тебе говорю!
      Как только юноша выполнил приказ, с пальцев Грино сорвались две молнии и поразили замки кандалов. Руки юноши оказались свободными и безвольно опали.
      - Так, а ну повернись спиной! - приказал дракончик, заметив багровые полосы на теле юноши
      - Не могу, - ответил тот: - У меня ребра сломаны.
      Мальчишка подошел и помог парню лечь на живот.
      - Да... - сказал Грино, увидев, что вся спина Силя представляет одну сплошную рану. - Хорошо они тебя отделали.
      - Спасибо, - простонал молодой человек.
      - Так, будем лечить, - Грино потер руки, и предупредил: - Что бы не случилось, как бы тебе не было больно, постарайся выдержать и не кричать.
      - Но...
      - У нас мало времени, так что...
      - Я понял, - Сильвестр закрыл глаза и приготовился к очередной пытке.
      Вскоре он почувствовал: сначала легкие прикосновения пальцев паренька, потом сильное жжение, которое резко сменилось ощущением холода. А затем все тело пронзила острая боль, от которой юноша потерял сознание.
      Сильвестр очнулся, почувствовав, что кто-то бьет его по лицу.
      - Все. Поднимайся. Хватит отдыхать. Эльрин и Мирослав уже заждались.
      Юноша встал с пола, ощущая себя полностью здоровым.
      - Что с Элькой? - взволнованно спросил он.
      - А я откуда знаю? - Грино прикоснулся к двери рукой и та, прямо на глазах, постепенно теряя плотность, растворилась в воздухе. - Стражник был один. Думаю, ты с ним справишься.
      - А может, ты, им займешься? Ты ведь маг.
      - Я не могу использовать волшебство во вред людям.
      - Кто бы говорил? Мне про перстень еще раз напомнить? - зло бросил Сильвестр.
      Мальчишка засмущался:
      - Не пытайся заставить меня краснеть. Я этого не умею. Пойдем, а то...
      Но Силь уже крался по коридору, направляясь к выходу...
     
      ...Весь остаток дня я искала способ помочь другу и, кажется, нашла выход из сложившейся ситуации.
      Чернокнижник сдержал слово. Как только оранжево-алый круг заходящего солнца стал скрываться за горизонтом, граф Барнский явился ко мне за ответом.
      - Ну, каково твое решение? - спросил он.
      - Милорд, - сказала я, смело глядя в его холодные, колючие глаза. - Я заметила, что у вас много почтовых голубей.
      - Да, мы пользуемся ими, иначе как бы я так быстро узнал о вашем отъезде из Эйвера... Продолжай...
      - Я отдам вам перстень, но не раньше, чем Сильвестр достигнет замка своего отца.
      - Объясни, - потребовал чернокнижник.
      - Вы отпускаете моего спутника, вручаете ему с собой почтового голубя. Как только птица возвращается в Барнс с запиской из Антары, написанной рукой Силя и оттиском его родовой печати, я отдаю вам этот проклятый перстень.
      Граф сложил руки на груди и рассмеялся:
      - Хитро придумано. А что мне помешает убить твоего дружка и подделать его почерк и печать?
      - А какой смысл его убивать?
      - Ты наивная дурочка! Думаешь, этот сопляк отправится домой?! Да его, наверняка, через день-два поймают при попытке проникнуть в замок! - рявкнул мужчина.
      - Сильвестр выполнит мою просьбу. А еще мы с ним договоримся о секретном слове, которое будет должна содержать записка.
      - Не морочь мне голову, девчонка! - маг стал терять терпение. - Я еще способен здраво мыслить! Ты хочешь, что бы этот мальчишка привел мне под стены армию?
      - Он не сделает этого... - а сама подумала, что лорд Веррнон прав, Силь именно так и поступит.
      - Ты слишком завладела его сердцем. По дороге в Барнс я видел, каким взглядом он провожал меня, когда я проезжал мимо, держа тебя в своих объятьях. Его глаза были наполнены бессильным гневом. Он жаждал моей смерти! И ты утверждаешь, что он оставит тебя здесь?! - прогремел граф.
      - Он сделает так, как я попрошу, - не сдавалась я.
      - Ты, маленькая смазливая соплячка! Ты будешь мне еще условия ставить?! - чернокнижник пришел в ярость. - Хватит! Я и так слишком много потратил на тебя времени! Мне надоело разыгрывать героя-любовника, хотя надо отметить, что тебя очень приятно целовать, а еще приятней ощущать твою магию! Перстень, дрянная девчонка! - он протянул руку: - Живо!
      - Перстень нельзя забрать принудительно!
      - Заткнись!
      вдруг за дверью послышались звуки возни, что-то с глухим стуком упало на пол. Необыкновенной мощности удар сорвал дверь с петель, и она с грохотом рухнула на каменный пол. Граф метнулся мне за спину, и к шее, свернув мертвенно-бледным блеском, прижалось острое холодное лезвие кинжала.
      - Убери от нее свои грязные руки, извращенец! - в дверном проеме стоял Сильвестр с двумя мечами в руках, а из-за его спины выглядывала хитрая рожица Грино.
      - Ты?! Как?! Каким образом?!- удивление лорда Веррнона было неподдельным, но он быстро овладел собой и съязвил: - Сторожевой пес сорвался с цепи! Кто тебя спустил, щенок?!
      - Ну, я помог, а, вы, что против? - вякнул из-за спины парня дракон, но никто не обратил внимание на его слова.
      - Отпусти ее! - повторно потребовал юноша. Его лицо было непроницаемым, таким же непроницаемым, как в момент нападения на нас наемников. Он смотрел прямо в глаза мага. Я уже знала, что означает холодный блеск его глаз - Силь приготовился убивать. Но что он может сделать против магии? Мне стало страшно за него.
      Успокаивало одно: отец где-то рядом, раз с парнем был Грино. По своей воле этот зеленый негодник не отправился бы нас искать. Дракон уже проскользнул в комнату и стоял в сторонке, прислонившись к стене, и с интересом наблюдал за развитием событий.
      Я услышала, что чернокнижник стал что-то шептать, а вокруг нас стала собираться магическая сила. Я ощущала ее всем телом и одновременно чувствовала, что граф забирает и мои жизненные силы.
      - А вот колдовать не стоит, - предупредил мага дракон и как-то лениво сделал пасс рукой. Волшебная сила, окутывающая нас, тут же исчезла.
      - Хватит прятаться за спину девчонки! Сражайся как мужчина! Или ты без своей магии ни на что не годен?!! - Сильвестр стал медленно приближаться.
      Лорд Веррнон глухо рыкнул, отступил назад. Лезвие его кинжала впилось в мое горло, рассекло кожу и кровь тонкой струйкой потекла на грудь.
      Дальше события развивались с поразительной быстротой.
      За спиной Сильвестра, словно из воздуха, возник мой отец.
      Лезвие графского кинжала пришло в движение.
      Я ощутила острую боль.
      Кровь хлынула из моего горла.
      Граф отшвырнул меня от себя.
      Падая, я услышала крик отца:
      - Грино!
      Я не почувствовала боли при падении.
      Я задыхалась, ноги и руки потеряли чувствительность...
      Кровь, хлюпая, вытекала из моего горла.
      Холод... Невыносимый холод...
      Рядом упал Силь, видимо отец его оттолкнул.
      Но мне было уже все равно, что творится вокруг...
      Последнее, что я увидела, перед тем как погрузиться в кромешный мрак - огромного зверя, черной молнией метнувшегося к чернокнижнику...
     
      - Эльрин, хватит валяться! Встава-а-а-й! - Грино тряс меня за плечо. - Элька, не издевайся! Мне еще твоего дружка надо в чувство привести!
      Почему-то совсем не хотелось открывать глаза, но я все же сделала это, и первое, что увидела - зеленую листву какого-то дерева, может куста, а надо мной склонился дракон в излюбленном облике мальчишки.
      - Так все чудненько получилось! Мастерская работа! - хвалил он сам себя и довольно улыбался, обнажая два ряда остроконечных, белых зубов.
      - Отец... Силь... - прошептала я.
      - Ты за папеньку не бойся, с ним все в порядке, правда моему дядьке пришлось его немного потрепать... Это мелочи... - деловито сообщил паренек. - А вот женишок твой слабонервным оказался...
      - Где мы? - поинтересовалась я, по мере возможности, окидывая взглядом местность.
      - Когда чернокнижник тебе горло перерезал, Мирослав озверел, приказал мне заняться тобой, а сам оттолкнул Сильвестра, чтобы тот не путался под ногами. Вот я вас обоих и перенес в лес возле замка. Силь начал биться в истерике, мол любит он тебя сильно, жить без тебя не сможет. Но это у него скоро прошло. Потом он налетел на меня с требованием срочно тебя оживить, решив, что раз я маг и смог его быстро вылечить, то и с этим справлюсь. Смышленый парень... Схватил меня за одежду и давай трясти. Да так прицепился, что не оторвать... А время уходило, и я был вынужден немного дыма ему в лицо пустить... Особо объяснять Силю было некогда, кто я и что собираюсь сделать, поэтому ничего не оставалось, как при нем принимать свой истинный облик. Ну, ты ведь знаешь, что такой ритуал как удержание души и воссоединение ее с телом надо совершать в природном обличии. Твой дружок, едва очухавшись от того, что увидел, как я превращаюсь в дракона, сразу с мечом на меня попер... Ну, пришлось его легонько хвостом пристукнуть, чтобы не мешал. До сих пор в себя не придет. Хоть бы умом не тронулся... Зачем тебе сумасшедший мужик в доме...
      - Грино, замолчи... Помоги мне сесть, - я была на столько слаба, что не могла самостоятельно пошевелиться. Получается, чернокнижник меня убил и Силь это видел... О создатель, сколько же всего на плечи бедного парня свалилось. - А что ты о своем дядьке говорил? Что он с моим отцом сделал? И что с чернокнижником?
      Мальчишка помог мне сесть и продолжил:
      - То помолчи, то отвечай... Вы люди какие-то странные... Ну да ладно. Не видел я, что дядька с твоим отцом сделал, но вид у Мирослава был не самый лучший. Они сейчас с графским братом и его женой разбираются. Прошло слишком много времени с тех пор, как душа леди Алиси отделилась от тела. Поэтому нельзя было сразу воссоединить их. Как выяснилось, чтобы это сделать, нужно совершить ритуал, который может повернуть время вспять на год, два, а если его проводит такой опытный и могущественный дракон, как мой дядя, то и на десять лет, может даже и больше. Но, как оказалось, необходимо, чтобы во время ритуала маг, виновник всего происшедшего, должен быть жив. Кстати, у тебя это получилось случайно, и ты повернула время на несколько мгновений. Да... твоему отцу теперь придется тебя магии обучать, может и мне разрешит с тобой заниматься...
      - Почему? - я не совсем поняла смысл его болтовни.
      - Потому, что ритуал воссоединения души и тела не возможно провести без свежей крови дракона. А наша кровь волшебная. При ритуале магическая
      сила передается оживляемому. Так что ты теперь станешь настоящей ведьмой...
      - Грино!
      - А что? Ты вот мне ответь, сколько ты еще будешь парня мучить? Пока он от неразделенной любви руки на себя не наложит?
      - Не твое дело, - ну вот еще и этот зеленый будет меня попрекать.
      - Эльрин, я - Изумрудный Дракон Судьбы и знаю, кому, что на роду предначертано...
      - Ты хранитель отцовской судьбы... не моей... - я устала от его болтовни.
      - Теперь ты мне, как сестра, раз я поделился с тобой своей кровью, а значит, я могу предсказывать и твою судьбу, быть ее хранителем...
      - Спасибо тебе за спасение моей жизни, но обойдусь я без твоих предсказаний, - поблагодарила я болтливого дракона. - Грино, я хочу видеть Сильвестра. Где он?
      - Да вот он тут, почти рядом, валяется шагах в десяти, - мальчишка указал на моего друга рукой.
      Я с трудом повернулась в указанном направлении. Силь лежал в какой-то нелепой, и, на мой взгляд, неудобной позе. В руке он сжимал меч. Грудь парня была покрыта засохшей коркой крови.
      - Он жив? - встревожено спросила я у Грино.
      - Да жив он, - ответил тот: - Это твоя кровь. Когда мы оказались на этой полянке, он сразу бросился к тебе, прижал к груди и орал, что...
      - Он что, так и лежит с того момента, когда ты его оглушил? - перебила я болтливого дракона.
      - А что я и за ним еще ухаживать должен? Сам нарвался! Не надо было на меня с мечом кидаться, - неожиданно обиделся Грино. - Видишь? Он пошевелился. Скоро совсем в себя придет. Ну я пойду... Может дяде помощь какая нужна, а я тут с тобой болтаю?
      Мальчишка тут же исчез. Я, превозмогая слабость, встала, шатаясь, подола к юноше и бессильно пустилась передним на колени. Коснулась рукой его щеки.
      Силь открыл глаза.
      - Эльрин, как хорошо, что мы вместе оказались на небесах у Создателя, - прошептал он и улыбнулся.
      - Глупенький, мы оба живы. Тебе надо было поблагодарить Грино, за помощь, а ты на него с оружием накинулся. Он кстати очень обиделся, - ответила я.
      Парень сел, потряс головой, словно прогоняя наваждение, потер затекшую руку.
      - Где этот гад? - поинтересовался он.
      - Заметив, что ты приходишь в себя, сослался на неотложные дела и исчез, - ответила я, прекрасно понимая, что дракон не хотел встречаться с юношей, пока тот немного не успокоится и не поостынет, а также свыкнется с фактом существования Изумрудного дракона, находящегося в дружеских отношениях с предметом его, Сильвестровых, воздыханий. Я решилась рассказать другу правду о моем отце, так как скрывать ее больше не имело смысла: - Силь, это правда...
      - Что? - удивленно спросил он.
      - То, что говорили люди. Мой отец был оборотнем.
      - Он, кажется им и остался, - спокойно заявил парень, совсем не переживая из-за этого обстоятельства.
      - Нет. Любовь матери и магия Грино избавили отца от проклятия, и он стал магом-перевертышем. Вот такая у меня семья. И еще про дракона... Он у нас, как член семьи, домашний любимец, хоть отец на него постоянно ворчит, но обожает, как брата.
      - Збышек знает про это? - полюбопытствовал друг.
      - Да, и тетя Кая тоже. А вот дядя Михал про дракона не знает. И ты ему ничего не говори, пожалуйста, - попросила я, а потом добавила: - Кстати, это Грино позаботился, что бы твои родители встретились...
      - Да? - задумчиво произнес молодой человек. - Выходит, я еще ему обязан и своим появлением на свет? Ты это придумала, что бы я больше не пытался убить гада?
      - Нет. Все так и было. Кстати, ты ему очень нравишься. Он мне, как я только в себя пришла, уже разнос успел устроить, за то, что не отвечаю на твои чувства.
      Юноша заулыбался:
      - Надеюсь, что с таким союзником...
      - Только не надо про свадьбу, пока домой не вернемся. Я тут только что воскресла, а ты!.. - возмутилась я.
      - Эй, влюбленные! - раздался голос Грино. - Что очухались? А мы уже все тут.
      Мы с другом повернулись на голос. В шагах двадцати от нас стояли мальчишка, мой отец и какой-то молодой мужчина. Незнакомец был необыкновенно красив: открытое лицо с тонкими аристократическими чертами, на котором светилась приветливая улыбка; абсолютно белые, длинные до пояса волосы; высокий, выше моего отца. Одет человек был в одежду из белой, отливающей перламутром, кожи.
      Силь помог мне подняться, и, заметив с каким восхищением я рассматриваю незнакомого человека, недовольно нахмурился.
      Я хотела броситься на шею к отцу, но он, почувствовав, что я не в состоянии этого сделать, сам кинулся ко мне и крепко обнял.
      - Все, доченька, этот кошмар закончился, - сказал он. Затем отстранился от меня и представил своего спутника. - А это дядя Грино, Снежный Дракон.
      После его слов, человек в белом поклонился и сказал:
      - Вы действительно прекрасны леди Эльрин, как и описывал мне вас мой непутевый племянник. А вы, Сильвестр, очень храбрый молодой человек. Мирослав, я слишком долго задержался здесь, поэтому, с вашего позволения перейду сразу к делу.
      Он подошел ко мне и с легкостью разорвал браслет, созданный графом Барнским. В его руках, узкая металлическая полоска заискрилась и, ослепительно вспыхнув, исчезла.
      - Леди Эльрин, я хотел бы получить назад перстень Властелина, столь необдуманно и опрометчиво подаренный вам Грино. Обещаю, что негодник понесет заслуженное наказание за свои проделки. Вы знаете, как снять украшение?
      - Да, - я надавила на камень и повернула его. Перстень тут же соскользнул с моего пальца. Я вернула кольцо его хранителю.
      - Благодарю, вас миледи. А поскольку вы лишились подарка, взамен я выполню любое ваше желание, - Снежный дракон выжидающе смотрел на меня.
      - Я не знаю, что попросить... А не могли бы вы как-то перенести нас побыстрей домой, в Лесной замок, - сказала я.
      - Это - не желание, это - просьба об услуге. Когда вы будете готовы покинуть графство Барнс, Грино отвезет вас домой. И не обращайте внимание на его стоны и причитания, он легко может нести на себе и больший груз. А желание должно быть намного серьезней... Вы можете оставить право желания, на потом, когда в этом возникнет острая необходимость, - молодой мужчина улыбнулся.
      - А если я попрошу не наказывать Грино? Это будет настоящим желанием? - поинтересовалась я.
      - Нет. Мой племянник совсем от лап отбился... простите рук. И он должен понести наказание, но я учту вашу просьбу. Так что желание за вами, леди Эльрин. Мне пора. Мирослав, молодые люди ждут объяснений, - сказал он моему отцу, затем повернулся к юноше и сказал: - Сильвестр, кстати, ты принял правильное решение, относительно пещеры гморы.
      И исчез.
      - Ну что, дети, развлеклись? - спокойно спросил отец и строго посмотрел на моего женишка.
      Под его взглядом Силь занервничал, покраснел:
      - Я...
      - Даже пальцем ко мне не прикоснулся, - попыталась я защитить парня, хотя отлично знала: от отца что-то скрывать бесполезно. Он всегда может отличить, где правда, а где ложь. Я даже подозревала, что он умеет читать мысли.
      - Прикасался, когда это было крайне необходимо, - смело, глядя в глаза моему папе, заявил молодой человек.
      - Да? - отец хитро прищурился, затем рассмеялся и сказал: - То, что произошло в Эйвере, я тебе прощаю, и прошу извинения за все, что моя дочь выкидывала в пути. Я бы на твоем месте снял ремень и хорошенько бы ее им отходил.
      Мы с другом так и замерли, услышав его слова. Откуда он все знает? Ему ведь никто, ничего не рассказывал. Скорей всего, мои предположения, что отец умеет читать мысли верны, иначе как бы он обо всем узнал? Первым опомнился Сильвестр.
      - Лорд Мирослав, я...
      - Нам пора в обратный путь. Но вам дети надо привести себя в порядок. Вернемся в Барнс, его новый хозяин не откажет нам в помощи.
      - Лорд Мирослав, могу ли я попросить, что бы вы больше не называли меня ребенком, - Силь смотрел в глаза моему отцу.
      Тот улыбнулся и ответил:
      - Хорошо, Сильвестр.
      - Может кто-нибудь мне все-таки расскажет, что произошло в Замке чернокнижника, пока нас Грино спасал, - потребовала я.
      - Пойдемте в Барнс, а я вам все по дороге расскажу. Эльрин сама идти сможешь? - спросил папа.
      Я отрицательно покачала головой. Он легко, словно пушинку, подхватил меня на руки и понес. Приятно было вспомнить детство и снова оказаться на руках у отца, почувствовать себя защищенной, нужной и безгранично любимой. Силь шел рядом и с завистью поглядывал на нас. По дороге папа рассказал, чем вся эта история закончилась:
      - Когда я увидел, что сделал маг с моей дочерью, во мне проснулось давно забытое желание убивать. Я превратился в зверя и бросился на чернокнижника. Он не успел даже вякнуть заклинание, как мои зубы коснулись его горла, но тут появился Снежный дракон, схватил меня за шкирку и отшвырнул от чернокнижника, я даже челюсти не успел сжать. Дядька Грино коснулся рукой лба графа, остолбеневшего от страха, забрал у него магическую силу и поместил ее в плотно закрывающийся сосуд. Хозяин Барнса от бессилия рухнул на колени. Дракон отчитал меня за бестолковость. Ведь при убийстве чародея освобождается много магической силы, которая никем не контролируемая, может натворить что угодно. А я сам собой не владел в тот момент, где уж мне было думать о чужой магии.
      Затем в комнату вбежали капитан крепости и несколько солдат, услышавших подозрительные звуки в башне. Увидев, что их господин находится в таком жалком положении, поняли, что происходит и сами сложили оружие. Капитан сказал, что все жители замка находятся под чарами, поэтому беспрекословно выполняют приказания чернокнижника, и попросил освободить людей от них. Что Снежный Дракон и сделал. На мой вопрос, почему граф не околдовал и его, капитан ответил, что тому нужен был здравомыслящий человек для ухода за братом. Еще он сказал, что в подземелье хранится тело леди Алиси, там же маг удерживает и ее душу.
      - А я видела ее, - сказала я.
      - Услышав это дядька Грино, его кстати Грхэмом зовут, - продолжил мой отец: - Приказал проводить нас в камеру, где находится тело женщины. Мы пошли туда, прихватив с собой одуревшего чародея. Оценив обстановку, Грхэм, сказал, что попробует ее воскресить, раз душа девушки все еще находится рядом с телом. Он выставил из помещения меня и капитана, а сам закрылся в комнате с этим демонским отродьем. Что он там делал с чернокнижником - не знаю и знать не хочу, но из-за двери доносились душераздирающие крики и стоны. Капитана Барнса все это время трясло, и он постоянно порывался сбежать от меня.
      Через некоторое время из помещения вышел граф, а за ним Снежный Дракон с молодой женщиной на руках. Леди Алиси была, жива, но находилась под воздействием сонного заклинания. Грхэм пояснил, ошалевшему от увиденного капитану, что так надо. Лучше уж пусть леди проснется в своей комнате, чем в подземелье. И велел показать, куда следует ее отнести.
      Затем мы побывали в камере, где содержали графского брата. Там не было ничего: ни нормальной кровати, ни одеял, ни стола. Миска с водой стояла прямо на полу. Сам сумасшедший бедняга сидел на цепи с железным ошейником, как дворовый пес. Он что-то все время бормотал, и постоянно срывался на рыдания. Отвратительное зрелище... Капитан сказал, что так содержать оборотня велел лорд Веррнон в наказание за побег. Да еще у несчастного узника была вся кожа в волдырях, видно кто-то хорошенько прошелся по нему магическим лучом, раз ожоги долго не заживали.
      - Это Элька при помощи магического перстня его так отделала, когда он хотел нами поужинать, - сообщил Сильвестр.
      - Тут уж и Грхэма проняло. Я не думал, что драконы могут испытывать какие-то эмоции по отношению к людям.
      - Ты глуп, Мирослав, - обиженно заявил Грино. - Больше сотни лет меня знаешь, а говоришь такие обидные слова. Ты же мне, как брат. Я люблю тебя, как родного, да и все твое семейство тоже люблю.
      - Тебе нравится играть на чувстве жалости женской половины моей семьи, и клянчить у них еду. Вымогатель ты, а не "родственничек", - осадил дракона мой отец. А затем продолжил: - И не перебивай меня! Понял?! Потом у Сильвестра на плече поплачешь... Он тебя плохо знает, может, пожалеет.
      - Сильвестр, ты меня пожалеешь и отдашь свой обед? - скорчив невинную рожицу, нагло поинтересовался зеленый паршивец.
      Юноша опешил. Ему совсем не понравилась перспектива утешать "расстроенного" дракона, да еще и отдать еду.
      - Н-н-не знаю... - чтобы не обидеть необычного спутника сказал он.
      - Так вот, - продолжал Мирослав: - Грхем излечил узника от ран и безумия. Я даже и не знал, что последнее лечится при помощи магии, а еще Снежный Дракон сказал, что с лишением графа магической силы, само собой исчезают его чары, и Дариен больше не будет перекидываться. Самого лорда Снежный приказал посадить в эту же камеру на цепь, пока его брат, не решит, что с ним делать дальше. Дариен кое-как пришел в себя, - память, кстати, к нему полностью вернулась, - плюнул на брата и поспешил к жене, сам не свой от радости, что та жива. Да, забыл сказать, что леди Алиси очень на тебя похожа, дочка.
     
      Лорд Дариен и его жена были несказанно рады, что мы остались живы, после всего этого кошмара. Супружеская пара уже успела послать сообщение в Эйвер и к вечеру ждала в гости лорда Альтора с супругой и малышкой Алиси, которую они никогда еще не видели. Новые хозяева Барнса просили нас остаться до приезда гостей, но мой отец настоял на скором отъезде, сославшись на то, что родственники очень огорчены нашим долгим отсутствием. Тут еще Силь наотрез отказался возвращаться домой без своего вредного жеребца Гордого, которого он разыскал в графской конюшне. Грино ни за какие взятки не соглашался прихватить с собой еще и лошадь, но после того, как Сильвестр отвел его в сторону и побеседовал с ним - согласился. Что пообещал юноша дракону, осталось тайной, но конь полетел с нами домой, в цепких лапах зеленого гада.
     
   ***
      Грино приземлился на лесной поляне, не далеко от того места, где стояла избушка Марты. Старушка возилась во дворе и, увидев, как на землю плавно опускается изумрудный дракон, поспешила к нам на встречу. От радости, что все мы вернулись живыми и здоровыми, знахарка прослезилась.
      - Родные мои, - запричитала она: - Я так рада, так рада, что вы все целые и невредимые. Я очень волновалась за вас, а Еланта места себе не находила от тревоги, постоянно ко мне то какого-нибудь воина присылала за новостями или Збышека просила, чтобы он навестил старушку и заодно спросил, не узнала ли я чего-нибудь о вас.
      - А мой двоюродный брат, что еще не уехал? - поинтересовалась я.
      - Нет. Збышек остался дожидаться вашего возвращения, да и его мать настаивала, чтобы он задержался в Лесном замке, - ответила целительница. - А леди Кая с дочерьми и своим эскортом, несколько дней утешала твою маму, а потом уехала, сославшись на то, что лорд Михал, не любит, когда его семья долго отсутствует и находится без его присмотра.
      Затем пожилая женщина строго посмотрела на дракона, который все еще пребывал в истинном облике, и, погрозив пальцем, пообещала:
      - А тебе, зеленый паршивец, все уши пообрываю! Понятно!
      Грино изобразил на зубастой морде подобие улыбки и показал Марте длинный, тонкий, раздвоенный на конце язык, одновременно потрясая золотистой гривой. Это выглядело очень забавно, и все мы дружно расхохотались.
     
      Немного отдохнув у гостеприимной знахарки, мы пешком направились в Лесной замок, вернее, мужчины и дракончик, принявший человеческий вид, шли своими ногами, а я, как единственная леди, ехала на Гордом, который еще никак не мог успокоиться после полета в лапах дракона и постоянно пытался что-нибудь вытворить, чтобы избавиться от седока. Если бы не сильные руки Сильвестра, ведущего под узцы строптивца, конь уже давно бы сбросил меня или ободрал бы мне все ноги, отираясь о растущие вдоль дороги деревья и кусты в надежде, что я исчезну с его спины.
      Как только мы показались из леса, охрана замка сразу заметила нас, и, по всей видимости, сообщила леди Еланте. Мама выбежала нам на встречу, не дожидаясь, когда мы войдем в ворота крепости. Я спешилась, и она обняла меня, а затем повисла на шее у отца. Пока родители приветствовали друг друга, к нам подошел мой двоюродный брат. Я ожидала, что друзья при встрече обнимутся, или хотя бы пожмут руки, но этого не произошло. Они стояли и смотрели друг на друга, как два боевых петуха, приготовившихся к драке, и лишь присутствие моего отца не позволяло им сцепиться на глазах у всех.
      - Нам надо будет поговорить, - вместо приветствия, сухо заявил Збышек другу.
      - Да. Нам есть, что обсудить, - как-то мрачно отозвался тот. - Но не здесь ... и чуть позже.
      - Хорошо.
      - Что это с вами? - я чувствовала, что между друзьями назревает ссора и причина ее - я. Мне не хотелось, чтобы из-за меня юноши выясняли отношения и попыталась воззвать к их гласу разума: - Разве так встречаются друзья?
      - Не так, - бросил двоюродный брат. У меня закралось подозрение, что Силь был прав, предполагая, что Збышек испытывает ко мне чувства более сильные, чем братские. Только этого мне еще не хватало!
      Обстановку разредило появление Сташко, который обнялся с отцом, а затем с детской наивностью потребовал от Силя рассказ о путешествии и о том где и как юноша раздобыл такого великолепного боевого жеребца. Да и мой папа, заметив напряжение между юношами, сказал, что всем нам надо хорошо отдохнуть и о многом подумать.
     
      Лесной замок приветствовал нас боем часов, на главной башне. Отец от неожиданности, чуть не подпрыгнул и строго посмотрел на маму. Та покраснела, пожала плечами и заявила:
      - Мне же надо было чем-то заняться, что бы немного отвлечься.
      - Поэтому, ты решила изуродовать такую замечательную старинную башню и водрузить на нее демоны знают что! - папа делал отчаянные попытки, чтобы при всех не сорваться на супругу. Он терпеть не мог, когда мама затевала какие-то изменения в его некогда древнем и уединенном холостяцком жилище.
      - Это часы, - пояснила леди Еланта.
      - Я знаю, что это. Ты воспользовалась моим отсутствием, что бы воплотить в жизнь свой коварный план!
      - Мирослав, давай потом наедине поговорим, - тихо попросила женщина. А я улыбнулась, зная, чем обычно заканчиваются такие разговоры. Они запрутся в своей спальне, немного громко поспорят, а потом... ну, в общем, не важно... Отец примет новшество, с некоторыми переделками. В данном случае, я уверена, он потребует убрать у часов звук. Мама согласится, но через некоторое время часы снова начнут отмечать каждый час боем, а папа ничего не скажет.
      - Поговорим, - живо согласился Мирослав...
     
      ...На следующий день, по случаю нашего возвращения, мама затеяла целый пир. Стол ломился от разных видов яств. Как только не исхитрялась кухарка, чтобы доставить нам удовольствие от трапезы. Были приготовлены любимые блюда каждого обитателя Лесного замка и даже для Грино специально слегка обжарили целую тушу свиньи.
      Не знаю почему, но все с волнением ожидали именно этого торжества. Казалось, что все были оповещены о событии, которое должно было произойти именно этим вечером. Все, кроме меня. Это заставляло меня нервничать. Я попыталась разузнать, что-нибудь у брата, но на удивление Сташко молчал, как рыба и лишь ехидненько посмеивался. А Грино... Этот подлый зеленый гад, везде сующий свой нос и знающий все на свете, выторговал у меня молочного поросенка, и после этого заявил, что ничего не скажет, даже под пытками. Збышек же слонялся по замку какой-то раздраженный и злой, поэтому я ничего не стала спрашивать у него. Сильвестр вообще пропал на целый день. Самое интересное, что многие видели юношу, но мне никак не удавалось его найти. Я решила расспросить родителей. Мама ответила, что я вечером сама все узнаю, а папа только улыбнулся. После того, как мы вернулись домой, мой отец, почему-то стал более благосклонно относиться к Силю. Это все мне не то, чтобы не нравилось, но как-то настораживало.
      Я еле дождалась вечера. К торжеству, надев платье из серо-голубого бархата, расшитое по подолу серебряными нитями, я распустила волосы, и они легкими волнами свободно струились по спине. Лишь две пряди с висков были закреплены на затылке серебряной заколкой. Посмотрев в медное зеркало и оставшись довольной своим видом, почему-то подумала, что и Сильвестру понравится то, как я выгляжу. Я улыбнулась своему отражению в зеркале и спустилась в зал.
      Все уже собрались за столом, только Збышек и Силь что-то задерживались. Отец наотрез отказался начинать трапезу без юношей. От скуки мальчишки Сташко и Грино, затеяли возню. Порой дракон вел себя, как настоящий человек, и вот теперь он отрабатывал на моем младшем братце какой-то прием, а тот давал ему замечания и указания, подражая интонациям дяди Михала.
      Я несколько раз пыталась пойти поискать друзей, но мама с папой так настойчиво отговаривали делать это, что у меня возникло смутное подозрение, что отец наверняка знает, куда пропали парни, но предпочитает молчать и не вмешиваться.
      Наконец у входа в зал появились молодые люди. Я сорвалась со своего места и побежала к ним, собираясь хорошенько отчитать мерзавцев за опоздание. Но, приблизившись к ним, я застыла на месте от увиденного. Выглядели друзья кошмарно: одежда обоих была в пятнах от травяного сока и земли, у Збышека рукав куртки держался только на честном слове, у Силя были вырваны с мясом почти все застежки. Не менее колоритное зрелище представляли и лица парней: у двоюродного брата под глазом начинал расцветать синяк, а на лбу и щеке виднелись глубокие царапины, словно его протащили лицом по гальке; у нашего общего друга оказалось несколько ссадин на лбу, рассечена губа и разбит нос.
      - Вы... Вы дрались! - крикнула я, с негодованием и уставилась на молодых людей гневным взглядом.
      - Да, - ответил Збышек, а Силь согласно кивнул, зажимая пальцами кровоточащий нос.
      - Вам, что, делать больше нечего? - я была вне себя от злости.
      - Нам надо было во всем разобраться, - заявил Сильвестр.
      - И как, все выяснили?
      - Почти, - одновременно ответили оба друга.
      - Потрудитесь объясниться! - потребовала я.
      Юноши переглянулись, и Збышек, заминаясь, сказал:
      - Ты... слишком долго была с ним наедине...
      - Что?!
      - Он намекает, что я допускал по отношению к тебе слишком много вольностей, - пояснил Силь.
      - Да! Я за это и набил ему рожу! - сорвался двоюродный брат.
      - Могу заверить, что ничего неприличного не произошло, - попыталась я успокоить его, потом строго посмотрела на Сильвестра.
      - А я дрался, потому, что он мне не верит, что я вел себя смирно как ягненок, - выдал он.
      - Ты иногда вел себя, как свинья! - тут уже не выдержала и я.
      - Ах, ты, гад! - Збышек опять напросился с кулаками на друга.
      - А ну прекратить! Никаких драк в этом доме! - прогремел над нами голос отца.
      Мы замерли. Оказывается, пока шло выяснение отношений, вокруг нас собралось много народа.
      - Сильвестр, ты, кажется, собирался что-то сделать, - напомнил лорд Мирослав, строго глядя на юношу и складывая руки на груди.
      - Да, - ответил тот, и, опустившись передо мной на одно колено, торжественно произнес. - Леди Эльрин, я прошу вашей руки. Согласитесь ли вы стать моей женой.
      Я замерла, не зная, как реагировать на происходящее. Потом я окинула взглядом столпившихся людей. Они с надеждой смотрели на меня, в ожидании моего согласия. Я перевела взгляд на отца, но тот только пожал плечами. Мама счастливо улыбалась...
      - Сильвестр, я... Я не знаю... - запинаясь, ответила я. - Мне надо время, что бы подумать...
      - Я все понимаю, - тихо сказал юноша, поднимаясь с колена и снова зажимая пальцами кровоточащий нос: - Да, все правильно... Ты считаешь, что я ни на что не годный пустомеля, не способный защитить тебя... свою семью...
      Он резко развернулся и направился к выходу.
      - Силь! - крикнула я ему вслед, но он не остановился.
      В зале повисла гробовая тишина.
      - Ну, ты, Элька, и дура! - первым нарушил молчание Сташко. Збышек отвесил ему подзатыльник и с укором посмотрел на меня.
      - Зря, ты, с ним так, - сказал он мне и поспешил вдогонку за другом.
      - Но, я лишь, попросила время для размышления, - попыталась оправдаться я перед родителями.
      - Если тебе требуется время, чтобы разобраться в своих чувствах, то ты не достаточно влюблена, чтобы связать с этим человеком свою жизнь, - назидательно сказала мама.
      Отец, покачал головой, тяжело вздохнул и задумчиво уставился на пол.
      Один Грино, радостно улыбаясь, заявил:
      - Вы, как хотите, а срывать мне ужин я никому не позволю...
     
     
      Антара, две недели спустя.
     
      - Я запрещаю тебе, покидать замок!
      - Но отец...
      - Даже не думай меня ослушаться! Ты совсем помешался на этой девчонке! Забудь ее! Вот Марита жалуется, что ты, как вернулся, совсем не обращаешь на нее внимания. Она тебе надоела? Только намекни, и у дверей в твою комнату выстроится целая очередь податливых служанок!
      - Меня не интересуют ни Марита, ни другие девицы, которых ты хочешь подсунуть мне в постель.
      - Если ты решил жениться, во что бы то ни стало, - я найду тебе покладистую бабенку, которая, в отличие от этой смазливой пигалицы, будет боготворить тебя.
      - Отец, мне не нужна племенная кобыла для производства наследников. Мне нужна подруга, женщина, которая умеет прощать, никогда не предаст, всегда будет верна мне. Элька такая. Другой такой не найдешь. Тебе она не нравиться, потому, что ее мать не хотела выходить за тебя замуж!
      - Вовсе нет! Просто я вовремя понял, что мои чувства к леди Еланте всего лишь желание недоступного, а не любовь. К тому же она считала меня своим вторым братом, так же, как и эта соплячка Эльрин считает тебя.
      - Элька не хочет сама себе признаться, что любит меня! Она упряма, как ослица. А ее мать, на сколько я знаю, к моменту твоего сватовства уже обзавелась возлюбленным.
      - Это ты упрямый осел, а не девчонка! - рявкнул мужчина. - И это мой сын!
      - Да! Я не такой, как ты! Мне не достаточно сидеть в замке и соблазнять прислугу! Я хочу чего-то добиться в жизни. Я докажу ей, что могу не только молоть языком, но и быть ее защитником и опорой.
      - В первую очередь ты докажешь всем, что являешься дураком! - лорда Всеслава уже начал раздражать этот разговор.
      - Вспомни себя в моем возрасте! Чем ты занимался? Пьянствовал да за юбками гонялся! - Сильвестр заметил, что отец изменился в лице, но продолжал. - Дед рассказывал... Он надеялся, что я не стану таким...
      - Все! Прекратим этот бесполезный разговор! Ты никуда не поедешь! Ты - мой единственный наследник и ты мне нужен здесь. Я не могу разрываться между Антарой и Вирсаном, - прогремел барон Антарский.
      - Если бы ты больше уделял внимание моей матери, а не своим шлюхам, тебе бы не пришлось метаться между двумя этими владениями! - юноша знал, что перешел все границы допущенного, но что сказано - то сказано.
      Лорд Всеслав напрягся, и со всего размаха ударил сына по лицу. Сильвестр, не ожидая этого, не удержался на ногах и, споткнувшись о стул, чуть не сел на пол, но вовремя уцепился за угол стола. Отец никогда не поднимал руки на детей, а на мать, леди Анетту, даже голоса не повышал.
      - Запомни, сынок, - спокойно, словно извиняясь, сказал овладевший собой барон Антары. - Если ты ослушаешься меня, то я лишу тебя наследства и забуду, что у меня есть единственный законный сын.
      Парень выпрямился, и, сплюнув кровь из разбитой губы сказал, сказал:
      - Я это запомню...
      Он резко развернулся и вышел из комнаты родителя.
     
      По дороге к себе в комнату он увидел Дануту, свою шестнадцатилетнюю сводную сестру, прижитую лордом Всеславом от какой-то служанки и оставшуюся без матери сразу же после рождения. Девчонка обнималась с молодым оруженосцем барона, совсем не обращая внимания на происходящее вокруг. Силь выругался про себя. Вот уж эта отцовская кровь! Ладно, этой девице ничего приличнее, чем такой вот сын обедневшего дворянина не светит, а если его, наследника барона Антары, родные сестры характером в отца пойдут? Бедная мама: разве сможет она уследить за пятью дочерьми, даже если и ее сын будет за ними приглядывать?! Отец-то не особо занимается воспитанием девушек.
      Молодые люди не заметили появления Сильвестра. Наследник хозяина замка громко кашлянул. Девушка отпрянула от своего кавалера и недовольно уставилась на брата, но, заметив его разбитую губу, сочувственно спросила:
      - Что с тобой?
      Юноша проигнорировал ее вопрос. Он толкнул оруженосца к стене и грозно пообещал, растерявшемуся парню:
      - Позволишь себе большее - убью!.. - затем повернулся к сводной сестре и пригрозил: - А ты, Данутка, смотри мне!
      - Силь... - Данута что-то хотела сказать в свое оправдание, но брат не слушал ее и продолжал свой путь.
     
      Этим же вечером Сильвестр покинул отцовский замок. Лорд Всеслав с крепостной стены смотрел в след уезжающему сыну, невольно вспоминая, как почти двадцать лет назад его отец, так же провожал упрямого отпрыска на поиски своего счастья...
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"