Аннотация: Полная версия романа. New 20.12.08г. Исправлено и дополнено. Спасибо всем, кто поддерживал меня в этом начинании, делился знаниями, помогал вычитывать и искать ляпы. :)
Тень луны
пролог
Светало.
Туман с торфяников неохотно уползал в лес, цепляясь за густые, пушистые лапы ельника, и сумеречный свет мягко стягивал плотное одеяло темноты с сонной крохотной деревеньки в неполный десяток дворов, черными покосившимися заборами отгородившейся от холодного, хмурого леса...
Сонная тишина вместе с туманом отползала в чащобы, укрываясь в оврагах прелыми листьями, путаясь в их тихих шорохах, отзывающихся утреннему ветру, и дробясь редкими криками лесных птиц.
Внезапно безмятежную дремоту рассвета разорвал гулкий топот: отряд вооруженных всадников галопом ворвался в мирно спящую деревеньку. Во всех дворах тощие плешивые собаки подняли отчаянный лай, и в окнах ветхих перекошенных домишек замелькали тусклые огоньки лучин. Всадник во главе отряда резко осадил коня, поднял вверх руку, и конники остановились.
Случилось то, чего боялись все жители деревни: приехал сам хозяин, лорд Гиранд. Его появление не сулило ничего хорошего. Графа Энторского боялись пуще самого Маренга, бога раздора: уж больно скор был на расправу, а если затягивал с наказанием, то жди неминуемой беды. Да и прозвище у него соответствующее - Волк. Наградили такой кличкой лорда Гиранда из-за отрубленной волчьей головы на кроваво-красном поле родового герба и за лютый характер. Не только крестьянам внушало страх это имя, его опасались владельцы земель, примыкающих к обширным владениям графа Энторского. Даже дальние соседи не осмеливались затевать с ним ссору: нанесет удар и затаится до поры до времени, а потом добьет измотанную жертву, когда она этого меньше всего ожидает. Дикий зверь, иначе не назовешь.
Более трех месяцев, как не платили обитатели деревеньки своему хозяину подать. А чем тут платить? Год-то выдался неурожайным, большую часть посевов захлестали дожди. Того, что удалось спасти, едва набралось, чтобы прокормиться несколько месяцев. Часть отощавшего скота уже забили, а на оставшийся - рука не поднимается: надо же чем-то детишек кормить. Впереди долгая лютая зима. Вот и решились с отчаянья мужики в графском лесу охотой промышлять. И все это время крестьяне жили в страхе: не приведи Создатель, хозяин узнает о браконьерстве. Все надеялись, что лорд забыл об их поселении: да разве это деревня - всего около десятка дворов? Смех, да и только! Среди тридцати более крупных селений, принадлежащих графу Гиранду - капля в озере. Для благородного лорда, богатого дворянина - мелочь, можно и руки не марать. Так вот нет, вспомнил. Видно, лесничий, гад, доложил. Пожаловало солнышко наше ясное, благодетель...
Люди выглядывали из окошек домов, боясь выйти на улицу.
Терпение графа истощилось, и он коротко отдал приказ своим воякам.
Начался погром.
Вооруженные воины врывались в дома, хватали людей не разбирая: женщина ли, ребенок - выталкивали их на деревенскую площадь, швыряли прямо в грязь...
На колени перед благородным господином!
Граф молча взирал на происходящее. Его темная массивная фигура на огромном боевом коне внушала страх жителям деревеньки. Женщины и дети плакали, мужчины и старики молчали, опустив головы. Графский суд скор, виновных искать не станет.
И не ошиблись.
Последний житель деревни предстал пред светлые очи хозяина.
Лорд Гиранд безразличным голосом отдал распоряжение - и навстречу алому свету зари, зажегшей небо, с земли вскинулось алое зарево пламени.
Черный дым тяжело стлался по земле, путаясь в гудящих столбах ревущего огня...
Отчаянно кричала, металась, задыхаясь в дыму, запертая в курных избушках-развалюхах скотина, где-то истошно мяукала погибающая в пламени кошка. Псы с диким воем, поджав хвосты, носились черными тенями в огненном кошмаре горящих дворов, уклоняясь от падавших с треском бревен...
Багряное солнце вставало, свет дробился в раскаленном струящемся мареве над деревней.
Смрад горелого мяса витал в воздухе, смешиваясь с горьковатым запахом обугленного дерева, пепел кружился хлопьями в воздухе, забивался в нос, скрипел на зубах.
Потом всех мужчин связали и погнали... в сторону болота.
Женщины голосили, а которые посмелей, падали под ноги шарахающейся лошади хозяина, не боясь угодить под копыта, хватались за стремена, умоляя пощадить их мужей. Это вывело графа из себя.
- Пошли прочь, быдло!
По худым женским плечам заплясала плеть. И ее жестокий танец разрывал грязные лохмотья, оставляя длинные кровавые следы.
Молча взирала на происходящее лишь одна старуха, которую деревенский люд почитал как колдунью-знахарку. Но и она не выдержала:
- Прекрати, душегуб! Мы голодаем, без кормильцев все погибнут!
- Ты, ведьма, посмела перечить своему хозяину?! - прогремел лорд Гиранд. - Учить вздумала? Схватить ее, проучить, как следует!
Двое самых ретивых графских служак схватили старуху, связали ей руки, а конец веревки привязали к седлу. Протащили ее волоком вокруг горящей деревни и бросили в грязь посреди площади.
Знахарка тяжело подняла голову.
-Смотри-ка, живучая, карга! - загоготал один из графских вояк.
Но старая женщина не обратила на эти слова внимания. Ее взгляд был прикован к виновнику всех несчастий.
- Проклинаю тебя! Тебя и твое потомство, Волк! Взрастишь ты волчонка, и умрешь от волчьих зубов! И на этом род твой прекратится!
На красивом жестоком лице графа появилась хищная брезгливая улыбка:
- Заткнись, ведьма! Как ты смеешь мне угрожать?! Прикончить ее! Затоптать лошадьми!
Проклятье совсем не волновало графа: мало ли что болтает выжившая из ума бабка. Но в одном она права: род его скоро угаснет. Не дал Создатель ему наследника. Вот уж как двенадцать лет он женат. Женат на самой красивой и доброй женщине в мире, которую любит и почитает всем сердцем. Только она может спасти его взбалмошную, мятежную душу - приласкать и успокоить просыпавшегося в нем зверя. Видимо, Судьба мстит ему за грехи.
Через год граф погиб. Графиня уже носила под сердцем долгожданного первенца, о котором ее муж так и не узнал: во время охоты он оторвался от свиты, и нашли его с разорванным горлом только через сутки.
Проклятие вступало в силу.
1.
127 лет спустя.
Свет полной луны едва проникал через густую чащобу леса. Но глаза зверя, пробирающегося сквозь заросли, отлично видели даже в полной темноте. Путь не из легких, но так спокойней и незаметней. Какая-то неведомая сила выгнала его из теплого спокойного убежища и заставила двигаться вперед, напрягая все силы. Только бы успеть... Пошел первый в этом году легкий снег. Снежинки, сумевшие пробиться через мохнатые лапы елей, таяли, едва коснувшись темной шкуры животного.
Наконец он вышел на лесную поляну. Сделав еще несколько шагов к ее середине, зверь сел и принюхался. Чуткий нос уловил волнующий сладковатый запах. Запах смерти... Не выдержав, зверь поднял голову вверх и издал душераздирающий вой, полный боли, одиночества и отчаянья... И эта песнь, песнь луне - его молчаливой спутнице и проклятию - отозвалась гулким эхом во всех уголках дремлющего леса.
Из темноты послышалось тихое ржание. Зверь принюхался еще раз и бросился туда, куда вело его чутье. Чем ближе он приближался к лошади, тем сильнее становился другой запах, заставляющий терять контроль над собой, словно балансировать на тонкой грани лезвия: шаг - и возврата не будет... Но сначала он должен утолить свой голод, иначе...
Вот она...
Лошадь лежала на земле спиной к нему.
Прекрасное благородное животное... Сломаны передние ноги. Как же это произошло?
Он бесшумно двинулся в сторону кобылы. Та, почуяв опасность, попыталась приподнять голову, но последних сил хватило только чтобы издать тихий храп и скосить глаз в сторону надвигающейся смерти.
Зверь приближался к своей жертве.
Сегодня судьба к нему благосклонна: он не должен убивать сильное, здоровое животное, чтобы утолить свой голод. Он даст своей жертве освобождение от страданий...
Мощные челюсти сомкнулись на шее лошади, огромные желтые клыки легко пробили шкуру, и теплая кровь потекла в пасть зверя, пробудив животный инстинкт...
Теперь можно продолжить свой путь, не опасаясь, что жажда крови выиграет схватку с разумом.
Вскоре он вышел на лесную дорогу и увидел следы стычки: утоптанная копытами лошадей земля, отпечатки колес и несколько темных холмиков в лужах замерзающей крови. Пять тел - трое мужчин и две женщины - лежали на холодной земле. Вот это место, куда его направляла неведомая сила, может, Судьба.
Принюхался. Нападавших было трое. Возможно разбойники, но засады не было. Следы указывали на то, что эти трое ехали вместе с путниками. Сделав свое черное дело, они забрали уцелевших лошадей, повозку и все ценности, а трупы просто бросили. Через несколько дней ничто уже не напомнит о разыгравшейся тут трагедии: пятна крови прикроет снег, а тела растащат и растерзают животные.
Осматривая печальное место, зверь поочередно обошел и обнюхал каждое тело. Четверо мертвы уже около суток. На залитых кровью туниках мужчин можно было различить вышитый герб какого-то рода. Воинов застали врасплох, они были убиты ножами в спину и даже не успели вытащить оружие, чтобы оказать сопротивление. Явное предательство. Несколько в стороне от своих спутников лежала на животе пожилая женщина. По одежде видно - служанка. Похоже, пыталась скрыться в лесу от нападавших. Из ее спины торчали две стрелы, которые убийцы даже не потрудились забрать.
Он подошел к пятому, последнему телу, телу молодой женщины, почти девочки, в плече которой застряло древко стрелы. Она лежала на спине около дерева, и снег уже успел присыпать тонким слоем ее богатую одежду и светлые волосы. Что-то перевернулось в груди у зверя, когда он взглянул в лицо девушки. Таких красавиц он никогда не встречал даже в свои лучшие времена. Снег прекратился, и легкий ветерок нервно трепал выбившиеся из кос волосы девушки. Свет луны придавал ее лицу мертвенную бледность, которая нисколько не портила, а скорее, подчеркивала тонкие черты, подтверждая благородное происхождение женщины. Пожухлый лист, так долго удерживавшийся на ветке дерева, не выдержал тяжести снега и, кружась, с тихим шорохом опустился на грудь девушки. Странно, но от нее не исходил запах смерти. Это удивило и заинтересовало зверя. Он еще раз принюхался и ткнулся носом в ее щеку. Чуткие уши зверя уловили еле слышное дыхание.
Жива! Но как?! Она ведь провела столько времени на холодной земле и потеряла много крови! Будь на ее месте здоровенный мужик, давно бы вознесся в небесные дали, а она... Надо спешить, сам он ничем не может ей помочь. Если Судьба будет и дальше к девушке благосклонна, она выживет. Он просто не даст ей умереть!
Развернувшись, зверь хотел было двинуться в обратный путь, но знакомый неприятный запах резанул ноздри: волк...серый одиночка... Все волки глупы и жестоки. Как он их ненавидит!.. Пришел поживиться плешивый выродок?! Пусть даже не рассчитывает на легкую добычу! Он ее не получит! Пришло время разобраться, кто в этих лесах хозяин.
Серый приближался, оскалив пасть и прижав уши.
Глупец! Если ты жаждешь смерти - приготовься встретиться с ней!..
Волк прыгнул. Черный зверь встретил его, припав всем телом к земле. Как только Серый поравнялся с ним, противник сделал рывок навстречу и вцепился снизу в волчье горло. Два звериных тела сплелись в один клубок, но перевес сил явно был не на стороне Серого. Несколько секунд - и на поле битвы осталось лежать бездыханное, изорванное в клочья тело волка.
Теперь никто и ничто его не остановит.
Еще немного- и я достигну своей цели.
Серый все-таки успел зацепить кожу на голове, и теперь кровь тонкой струйкой стекала на левый глаз, мешая смотреть.
Успеть бы до рассвета... Ненавижу рассветы после полнолуния...
Вот, наконец, и место, где можно надеяться на помощь.
Он подошел к двери ветхого, покосившегося от времени домика и стал скрести ее лапами. Наконец она со скрипом отворилась. Зверь вошел. Пожилая женщина, захлопнув за ним дверь и даже не взглянув на своего нежданного ночного гостя, занялась своими делами.
- Ну заходи, заходи, Черный... Ложись ближе к огню... Ты вот старую Марту не забываешь... Сегодня что, полнолуние? - спохватилась вдруг знахарка.- Ох, не люблю я, когда ты в таком виде вваливаешься ко мне, да еще в такую ночь... Да знаю, знаю, что ты не причинишь мне вреда... И в другом виде ты не лучше? Главное, душа...
Отложив в сторону пучки трав, которые перебирала, женщина повернулась к зверю:
- Ты что, подрался с кем-то? Да, с Серым давно пора было разобраться... Сколько кур этот вор у меня стянул. Куда спешить? Я не думаю, что еще смогу ей помочь. Ты же говоришь, что прошли сутки... Ну и что, что я знахарка и лечить умею? На все воля Судьбы... Тебе вот помочь не могу... Ну ладно, пойдем, посмотрю на твое сокровище.
Марта подошла к большому старому сундуку и, с трудом подняв тяжелую крышку, принялась что-то искать. Наконец она достала черный длинный плащ. Отряхнув его от пыли, женщина подозвала зверя.
Черный подошел и сел у ног Марты. Женщина накинула плащ на плечи так, что он закрыл и зверя. Короткое заклинание - и они оказались на месте трагедии.
Марта осмотрела девушку, удивленно покачала головой и, немного поразмыслив, произнесла:
- Странно, что она все еще жива... Очень странно... Что ж, раз Судьба даровала ей возможность продержаться до сей поры, попробую помочь бедняжке. Но вот смогу ли я удержать ее душу на земле, не знаю. Ты куда? Месть самое последнее дело... Скоро рассвет... Не буду спорить... Береги себя, Черный...
Уставшее красное солнце, опускаясь за горизонт, лениво посылало лучи сквозь верхушки высоких деревьев. Скоро совсем стемнеет.
Три путника устроили привал прямо в лесу. Опасно двигаться с таким добром открыто по дороге и останавливаться в корчме: повозка с узнаваемым гербом, на лошадях тавро графское. Не по хозяевам имущество. У людей возникнут вопросы, а привлекать внимание не хотелось.
Холодно. Мерзко. Хорошо, что хоть снег прекратился.
Костер, на котором жарилась дичь, весело потрескивал, распространяя вокруг себя уютное тепло и запах долгожданного ужина. Мужчины сидели, греясь около огня, и тихо беседовали.
Стемнело.
Где-то далеко послышался вой волка - лошади тревожно захрапели, но вскоре успокоились. Мужчины переглянулись и лишь поближе подвинулись к огню. Самый молодой, не старше двадцати лет, щербатый, с взъерошенными соломенными волосами, давно не знавшими гребня, спросил:
- И какого демона этот высокородный молокосос приказал нам тащиться в такую даль? Что, раньше прикончить их нельзя было?
- Лучше заткнись, Янош! Мозгов у тебя, как у этого вот дуба, - осадил парня мужчина постарше и посолидней, судя по властному голосу - предводитель. - А ты, Чтан, вшей тебе в штаны, о чем только думал, когда в графскую девку стрелял?
- Да не целился я в нее, Якуб. Я не виноват, что эта дура свою служанку хотела телом закрыть, - виновато начал было оправдываться детина, которого назвали Чтаном.
- Да, тело было у нее, наверно, что надо... - мечтательно заметил Янош.
- Что ты, болван, понимаешь в графских шлюхах, ты их хоть без одежды видел? - спросил Чтан, отвешивая брату подзатыльник. - Да что с такой мелкой худышкой в постели можно делать? В простынях потеряешь. Пока найдешь - перехочется.
И загоготал, довольный своей грубой шуткой.
- Да заткнитесь вы оба! Мало ли кто услышит, незачем внимание привлекать, - не выдержал старший. - Не шлюха она вовсе, а сестра нашего графа.
- А кто нас может услышать, разве что звери да деревья, - не унимался Янош.
- Дурак ты, Янош, и у деревьев уши бывают.
- С каких пор ты, Якуб, таким трусом стал? А? - поинтересовался Чтан.
- А с тех пор, как к нашему графу на работу подрядился, - ответил Якуб, оглядываясь вокруг. - Да и предчувствие у меня нехорошее.
- И чем это графу сестра не угодила? - спросил Янош, переворачивая жарящееся над костром мясо.
- А тем, что уж больно жаден наш хозяин, а сестрица заладила: "В монастырь уйду". И все тут. А графу - что в монастырь приданное сестры отдай, что - зятю, если замуж выдаст. Одинаково жалко. Вот и решил ограбление разыграть. Только девушку не велел убивать, а где-нибудь рядом с монастырем бросить, чтобы наверняка до него добралась. А вам, дурням, поторопиться надо было! Вот теперь как будем перед графом ответ держать? Дознается ведь, если из монастыря вестей не будет.
- Так что ты нам сразу не сказал, чтобы девчонку не убивали? - возмутился Чтан.
- Да говорил он, - напомнил брату Янош. - Ты просто в ночь перед отъездом так морду вином злил, что я тебя еле до дома доволок.
Вдруг лошади заволновались, начали ржать, рвать поводья, вставая на дыбы. Языки костра затрепетали. Мужчины быстро поднялись и бросились успокаивать лошадей.
- Маренгова свора! Что за?.. Чтан, посмотри, что там! - отдал приказание Якуб.
- Не вспоминай отступника - беду накличешь! - взяв горящее полено из костра, Чтан стал вглядываться в безмолвную черноту леса.
Тишина.
Вскоре мужчинам, хоть и с большим трудом, удалось успокоить лошадей.
- Не к добру это, - мрачно сказал Якуб, снова подсаживаясь к огню. - Ох, не к добру. Ну да ладно. Что делать-то будем?
- Ну, продадим лошадей, а вырученные деньги и золото высокородной девки поделим между собой, а к графу и носа не покажем, - предложил Чтан.
- Уж больно гладко у тебя получается. Продадим... Поделим... Я вот сам не рад, что в это дело ввязался. Нрав у графа такой - из-под земли достанет, - мрачно промолвил Якуб. - Да и за работу не все деньги заплатил, - добавил он, подумав, что подвернулся удачный момент утаить от подельников часть золотых.
- Твою мать! Как не все?! - возмущенно вскричал Янош, вскакивая на ноги. - Ты!.. Ты - гоблин мохнозадый!.. Ты же говорил, что расчет полный!
- Сядь! - прикрикнул на него старший. - Это я, чтобы вас уговорить на дело, так сказал! Если бы чисто сработали, получили бы все обещанное золото. А так...
- А так сделаем, как я предложил, - с явной угрозой произнес Чтан, поигрывая, как бы между прочим, ножом.
Якуб не ответил, лишь плюнул в сторону.
Пара горящих красным огнем глаз следила за происходящим у костра, пара чутких ушей слышала все, о чем говорилось...
Что ж, старший прав, и в лесу есть уши, которые услышат, и глаза, которые увидят. Так значит, вон тот здоровый, белобрысый, которого Чтаном назвали, в девушку стрелял. Ты будешь первым... Теперь надо к ним выйти...
- Да что ты, в самом деле, перед сопляком струсил? - спросил Чтан. - Поздно теперь локти кусать. Дело сделано. Плюнь ты на этого графа. Пока нас найдет, состарится. А ты что, Янош, челюсть отвесил?
- Я... Там, в лесу, два красных глаза, - заикаясь, начал лепетать младший брат, с ужасом глядя в темноту леса.
- Да брось, ты. Лошади вон спокойно стоят. Если бы зверь какой тут появился - они бы вмиг почуяли, - успокоил его Чтан.
Из леса к костру двигалось существо, очень похожее на помесь волка с собакой, но значительно крупнее их обоих. Блики пламени мягкими переливами скользили по черной шерсти, заглушали алое мерцание глаз...
Зверь спокойно, лениво виляя хвостом, подошел к костру, и, окинув людей безразличным взглядом, растянулся около него. Тепло, исходящее от огня, приятно согревало.
Мужчины, как завороженные, смотрели на ночного визитера. Первым не выдержал Янош:
- О, Создатель! Какой огромный! Может, он бешеный?
Слишком уж спокойный он для бешеного. Да и лошади на него не обращают внимания. Может, этот пес из какого-нибудь замка сбежал? - предположил Чтан.
- Не к добру это... И замков поблизости здесь нет, а этот, видишь, какой холеный! Шерсть так и блестит,- заметил Якуб.
- Может, он на запах еды пришел?- предположил Янош.
- Кинь ему пару костей, - приказал брату Чтан.
Янош нехотя приблизился к собаке и осторожно бросил несколько обглоданных костей перед мордой зверя. Пес посмотрел на еду, принюхался... Затем отвернул морду от пищи и уставился цепким взглядом на Чтана, заставив того поежиться. Потом лениво зевнул и закрыл глаза.
Люди подвинулись поближе друг к другу с противоположной стороны костра и, продолжая наблюдать за ночным визитером, тихо переговаривались. В обществе незваного гостя не спалось, поэтому мужчины договорились дежурить по очереди. Первым выпало караулить Чтану. Зверь вел себя тихо и смирно, казалось, что только тепло огня привлекло его в это место, а люди и лошади его совсем не интересуют. Вскоре усталость взяла свое. Сон окутал своим одеялом путников, и Якуб с Яношем дружно захрапели.
Чтан, чтобы не заснуть, нервно ходил какое-то время около костра, с опаской поглядывая на загадочного зверя, но вскоре и его начал одолевать сон. Он присел на корточки около огня и принялся подкладывать в него ветки. Неожиданно караульный почувствовал, что пес не спит, следит за каждым его движением. Подняв голову, мужчина столкнулся взглядом со зверем. В темном волчьем взоре отражалась пляска пламени. Ужас охватил Чтана, сердце на секунду замерло. Хищный, цепкий взгляд зверя связывал волю в неподдающийся тугой узел. В этих жестоких, не по-звериному умных глазах Чтан прочел свой приговор и понял, что умрет... Сейчас... Он вскрикнул, но его крик захлебнулся в яростном реве зверя, черной молнией вонзившегося ему в горло.
От шума проснулись Янош с Якубом. Янош, схватив меч, бросился на выручку к брату. Но было уже поздно. Зверь оторвался от разорванного тела и, оскалив пасть, ринулся на Яноша. Меч замер на мгновение в воздухе, так и не достигнув своей цели, и глухо упал на землю, лишь немного опередив своего хозяина.
Якуб, не переставая молиться Создателю, бросился к лошадям, которые в ужасе, почувствовав запах крови, нервно ржали, рвали поводья и норовили ударить человека копытами. Страх сковал разум, руки дрожали, пальцы отказывали повиноваться, и узел повода никак не хотел развязываться. На мгновение Якуб оглянулся, но так и застыл на месте.
Светало.
Пепельные рассветные сумерки выпили яркость огня. Костер поблек, хотя еще рьяно лизал обугленные головешки. Там над жаркими алыми сполохами стоял зверь. Черный убийца. В глазах метались блики пламени. Якуб не был уверен, что это всего лишь отражение...
Морду зверя покрывала кровь. Он тяжело дышал. Из открытой пасти, перемешанная с кровью жертв, сорвалась слюна. Хищник облизнулся. Человеческое выражение жестокой насмешки в темных глазах чудовища сковало волю несчастного человека.
Желтые зубы в алой пасти. Ироническая ухмылка...
Прыжок.
Якуб рухнул на колени, закрыв голову руками. Верная смерть. Пощады не будет...
Гигантская тень взметнулась над костром и растворилась в его рыжих искрах. Волчий образ растаял в очищающем дыхании огня, и над Якубом встал человек.
- Подними голову, ничтожество! - раздался над скрючившимся в ужасе мужчиной властный презрительный голос...
2.
Острая боль пронзала тело при малейшей попытке пошевелиться.
Как больно...Не могу даже разомкнуть веки... а тем более позвать на помощь. Что со мной? Тепло... Но ведь на дворе конец осени. Надо посмотреть, где я нахожусь. Собраться с силами и открыть глаза...
Девушка с трудом приоткрыла веки. Перед глазами все закружилось и поплыло. С обветренных губ сорвался еле уловимый стон...
- Очнулась, деточка, - мягкий успокаивающий голос придал девушке немного уверенности. - Ты сильная, я знала, что справишься. Молчи. Не трать зря силы, они тебе ух как пригодятся. Не бойся, тебя никто не обидит. Меня зовут Марта, я помогу тебе поправиться. Вот выпей отвара из трав, он поможет отдохнуть и набраться сил.
Девушка закрыла глаза: нет сил бороться с болью и усталостью. Чьи-то нежные руки приподняли ее голову, и в рот потекла, приятно согревая, теплая терпкая жидкость. Одновременно с ней подкрался сон, расслабляя раненое тело и прогоняя жестокую боль.
Громкий звук, словно кто-то скреб чем-то твердым по дереву, заставил девушку проснуться. Сквозь пелену слабости и усталости, застилающую глаза, девушка увидела, как пожилая женщина, открыв дверь, впустила огромную темную собаку. Тусклый свет одинокой свечи не дал возможности лучше рассмотреть хозяйку дома и животное.
Нет сил... Веки сами собой сомкнулись. Словно издалека доносились слова женщины, отчитывающей за что-то собаку, но девушка не могла уловить их смысл. А затем опять нахлынуло спокойное забытье.
Впустив зверя, Марта оглядела его со всех сторон. Вид Черного совсем не радовал. Она ненавидела, когда он убивал, пусть даже из чувства справедливости... Это уничтожало все лучшее, что она смогла возродить в его искалеченной душе. И вот опять шальной блеск в довольных глазах, следы крови... человеческой крови на шерсти. Слишком хорошо знала Марта характер зверя. Теперь за ним нужен глаз да глаз. По крайней мере, до утра. Глубокие шрамы от зубов Черного на ее плече постоянно напоминали, что, пока он рядом, нужно быть начеку. Но сдержаться не смогла.
- Ты что, не мог себя в порядок привести, перед тем, как ко мне заявиться? - начала ворчать Марта. - Что значит, "было некогда"? Торопился? Ах, беспокоился! Жива. Она сильная девочка, но понадобится время, чтобы залечить телесные и душевные раны. Что ты говоришь? Родной брат? Не подходи к ней близко, вдруг очнется, а ты ее своим видом напугаешь. Ах, ворчать прекратить! Не командуй мной! Утром приходи. Нет, не прогоняю совсем... да не боюсь, знаю, что ты тогда молодой был... Давно простила... В том случае сама виновата - зазевалась. Все, уходи, утром все расскажешь.
В мрачном холодном зале старого, небольшого, давно опустевшего замка, затерявшегося в глуши древнего леса, уже несколько дней назад умер огонь камина. Вместе с ним сгинули последние крохи тепла и уюта. На темных стенах еще кое-где горело несколько факелов, но их тусклый свет был бессилен осветить мрачную глубину помещения.
Мирослав проснулся от холода и тошноты. Казалось, что его сейчас вывернет наизнанку. Все тело ломило, голова кружилась. Как он ненавидел эти рассветы после полнолуния, особенно,когда он убивал.
Вчера, вернувшись от Марты, он настолько подчинился звериной сущности, что даже не стал подниматься в спальню - так и уснул в зале на холодном полу, очень довольный собой. Он чувствовал себя героем. Хм... Защитник... Создатель! Что он сделал с теми людьми!
При этом воспоминании его желудок снова свел спазм.
Пора бы привыкнуть, но он не хочет и никогда не примирится со своей участью! Мерзко...
Это были преступники, но они не заслужили такой смерти. Чем он лучше их? Такой же безжалостный убийца! Нет, хуже. Он - чудовище! А так долго держался, даже гордился собой, что может, перекинувшись, контролировать своего зверя. Демоны!Как больно!
Первая попытка подняться не принесла желаемого результата. Тело отказывалось повиноваться.
Кажется, он надерзил Марте, и та его выставила... Мудрая старушка, правильно сделала. Он уже и сам был не уверен в благополучном исходе визита. Мирослав вспомнил лицо раненной девушки. Редкая красавица. Небесное создание. Он бы все отдал, чтобы только она выжила...
Давно забытое чувство растревожило душу. Любовь... С первого взгляда... Такое могло произойти только с ним. Судьба опять устроила ему очень хитроумную ловушку, и он в нее благополучно попался, как неопытный сопливый мальчишка. Хм, как давно это было.
Воспоминания накатили новой волной...
Ее звали Ярина. Она была простой крестьянской девушкой. Он познакомился с ней, когда ему было всего пятнадцать, а ей, кажется, семнадцать. Они повстречались в лесу, неподалеку от Лосиного Лога, когда Ярина собирала землянику. Она ее очень любила... Его тогда удивило, что девушка совсем не испугалась незнакомца.
Они стали встречаться...
У Ярины были светлые волосы, зеленые глаза, заразительный смех и лучистая улыбка. Когда она улыбалась, ему казалось, что весь мир радуется вместе с ней: птицы поют звонче и радостней, цветы раскрывают свои венчики только для нее...Для них...
Как-то она заметила, что он странно выглядит.Ее несколько смутила его улыбка. Ярина тогда сказала, что его улыбка похожа на оскал. Это задело его, он смог подавить обиду, но с тех пор перестал улыбаться.
Ярина любила петь. Ее красивый, нежный голос он мог слушать часами. Во время ее пения ему казалось, что он обыкновенный человек, а родовое проклятие всего лишь старая легенда, не имеющая к нему никакого отношения.
В нем зарождалось совсем неведомое прежде чувство. Ярина сказала, что это любовь, и рассмеялась...
Он считал себя самым счастливым человеком на свете.
Как он был молод, наивен и глуп...
Они встречались несколько месяцев, а потом она сказала, что выходит замуж и очень любит своего жениха. Тот другой мужчина даст ей безбедное существование. Спросила, что он сирота без роду без племени, кроме любви, может ей предложить? Он не нашелся, что ответить. Девушка попросила оставить ее в покое и больше не искать с ней встреч. Никогда...
Он вспылил. Сейчас он не помнит, что тогда ей наговорил, но Ярина убежала в слезах...
Он был зол...Разъяренный зверь вырвался на свободу. Тогда он еще не мог, перекинувшись, контролировать разум животного...
Марта сразу поняла, что происходит, но зазевалась, и вот на всю жизнь у нее на плече остались глубокие шрамы от его клыков. Как это произошло, он и сам не понял. Опомнился лишь, когда ощутил вкус крови. Тогда он сбежал из замка и несколько недель скитался по лесу. Но душевная боль не утихла, а переросла в ярость.
В полнолуние, выйдя на лесную дорогу, по которой несколько часов назад проехали телеги, среди множества запахов он учуял один, до боли знакомый... И впал в бешенство... Взял след, который привел к небольшой деревеньке, в самый разгар свадебного веселья и разгула...
Судьба явно решила развлечься за его счет...
Он плохо помнит, что тогда натворил, но до сих пор в ночных кошмарах его преследуют крики людей, кровь... много крови... и мертвые остекленевшие глаза Ярины...
От этих воспоминаний Мирославу стало еще отвратительней. Он с трудом поднялся, и, шатаясь, подошел к столу, на котором стоял кувшин с водой. Оборотень поднял его и вылил себе на голову.
Нет, сегодня к Марте он не пойдет... Может, завтра...Надо окончательно привести себя в порядок и "посадить на цепь животное".
Яркий солнечный луч проскользнул через небольшое окошко избушки и, задержавшись на лице мирно спящей девушки, разбудил ее. Еланта открыла глаза.
Уже утро. Раненое плечо все еще болит, но не так сильно, как раньше. Наверно, напиток хозяйки подействовал. Действительно, стало намного легче.
Девушка огляделась. Скорей всего, это крестьянский домик. Стены сложены из цельных бревен. Грубая мебель: стол и несколько лавок, огромный сундук. Повсюду развешены связки каких-то трав и кореньев, расставлены какие-то баночки и горшочки. Хозяйка, что-то бормоча, суетится у печи.
Еланта села. Голова закружилась от слабости, и девушка прислонилась спиной к стене.
- Доброе утро, матушка, - поздоровалась она с женщиной.
Хозяйка обернулась. На ее лице, еще хранившем признаки былой красоты, засияла улыбка. Было очень трудно определить ее возраст: на вид около пятидесяти, а в глазах отражается глубокаямудрость. Темно-русые, едва тронутые сединой, волосы собраны на затылке в тугой узел.
- Доброе утро, девочка. Как ты себя сегодня чувствуешь? Осторожно, не делай резких движений, а то рана откроется. Меня зовут Марта, если помнишь, - ласково поприветствовала девушку хозяйка.
- Да, - ответила Еланта и спросила. - Кто вы? Вы меня нашли? А мои спутники, где они?
В последнем вопросе девушки прозвучала неподдельная тревога и надежда...
- Погоди, погоди, не надо так спешить. Я все расскажу потом. Пока давай осмотрим твою рану и сделаем перевязку, а там и завтрак подоспеет. Как тебя зовут?
- Еланта.
- Вот и познакомились. Красивое у тебя имя. Ну, сегодня у нас дела куда лучше, - размотав бинты, удовлетворенно произнесла Марта.
- Почему вы не хотите отвечать на мои вопросы? - нетерпеливо перебила ее девушка.
Женщина вздохнула.
- Ну, хорошо... Они все погибли. И ты уже была бы мертва, если бы не Черный. Он нашел тебя.
Плечи девушки дрогнули, она отвела взгляд. Марта заметила, с каким трудом Еланта пытается сдержать слезы, но та справилась.
- Черный - это ваша собака? - подняв глаза на женщину, спросила девушка.
- Собака? Ну, в некотором роде, да.
- Я люблю собак, но брат не разрешает их держать в замке, - грустно произнесла Еланта.
- В замке? - переспросила Марта.
- Да. Я сестра графа Михала Иверского, - ответила девушка и поинтересовалась. - А кто вы?
- Знахарка. Живу одна в этом лесу, помогаю нуждающимся... Я вот как знала, что ты сегодня очнешься. Водицы нагрела... Освежишься, волосы помоем. Я помогу, - женщина занялась приготовлениями к купанию.
- Спасибо, что вы обо мне заботитесь, матушка, - поблагодарила Еланта, прислонившись к стене.
- Да не за что... Ну вот, все готово. И не называй меня матушкой. Зови просто Мартой. Внешность иногда бывает обманчивой, - в последних словах знахарки прозвучали недовольные нотки.
Девушка сползла на край кровати, попыталась подняться и пошатнулась. Марта подхватила ее.
- Не спеши. Лучше сядь, а я займусь твоими волосами, - знахарка усадила раненую.
Когда грязь и пот с девушки были смыты, пожилая женщина расчесала ее влажные волосы и, разложив на столе какие-то баночки и бинты, принялась за перевязку.
Сначала Марта промыла рану странной, приятно пахнущей жидкостью, потом положила на нее бурого цвета мазь и прикрыла тампоном из чистой, светлой ткани.
- Вчера мне было совсем плохо, а после вашего отвара стало намного лучше, - признательно сказала Еланта.
- Вчера? Что ты, деточка... Прошло уже пять дней, как ты попала ко мне. А тот отвар хороший... Да... Силы восстанавливает, раны заживляет, простуду лечит и от других хворей помогает, - похвалила Марта свое снадобье и, заканчивая перевязку, добавила: - Я тут привела в порядок твою одежду, пока наденешь ее, а потом что-нибудь придумаем...
- Спасибо.
- И как это тебя занесло в наши глухие края, девушка? Да еще с такой малочисленной охраной? - поинтересовалась пожилая женщина, помогая одеваться Еланте.
- Я направлялась в монастырь Святой Тарисы. Его настоятельница согласилась принять меня. А по дороге на нас предательски напали наши же охранники. Польстились на мои деньги.
- Да, знаю этот монастырь, но он находится совсем в другой стороне. Видимо, вас намеренно увели с правильной дороги. Тебе не нравится мирская жизнь?
- Да нет. Я просто устала от постоянных споров и ссор с братом и от его друзей. Михалу все равно: что в монастырь я уйду, что он замуж меня выдаст. Я предпочла монастырь, - смутилась Еланта. - Теперь меня без платы туда не примут.
- Ничего, не переживай. Незачем такую красоту в монастырских стенах скрывать. Вот поправишься, и, если захочешь, вернешься к родственникам, - попыталась успокоить девушку хозяйка.
- Мы с братом сироты, кроме него, у меня никого больше нет...
- Давай я тебе помогу волосы просушить. Есть у меня полотенце, которым что ни вытрешь, мгновенно сухим становится, - Марта, чувствуя, что разговор перетекает в неприятное для собеседницы русло, поменяла тему разговора.
Девушка удивленно посмотрела на нее и с детским восхищением полюбопытствовала:
- Волшебное?
- Волшебное, - подтвердила Марта, доставая из сундука белое льняное полотенце, с вышитыми рунами на кайме.
- Но оно же стоит целое состояние! - воскликнула Еланта, не веря, что простой женщине принадлежит такое сокровище. По каким-то причинам отец нынешнего короля ввел закон о магах и волшебных артефактах, согласно которому заниматься магией позволено только человеку благородного происхождения после уплаты огромного взноса в королевскую казну. Простолюдины обязаны были сдать короне, за исключением различных мелких амулетов, все волшебные предметы, которые позже описывали и продавали знатным волшебникам. Тем, кто не соблюдал этот закон, грозило наказание: от огромного штрафа вплоть до смертной казни. Был даже создан королевский Совет магов, которому было вменено в обязанность выявлять утаенные артефакты. Но некоторой части волшебных предметов все равно удавалось ускользнуть от поисковых заклинаний. - Откуда оно у вас?
- Оно принадлежало моему мужу, - ответила знахарка, умолчав о том, что сама же и вышила на полотенце магические знаки.
- А где ваш муж? - последовал вопрос.
- Умер... Давно... Он был воином...
Марта принялась вытирать девушке волосы, которые и вправду быстро высохли.
Мирослав подошел к домику Марты. Как там девушка? Жива ли? Он не появлялся у старушки почти неделю. Опять будет ворчать и отчитывать...
От волнения сердце начало отчаянно биться в груди. Немного помедлив, Мирослав толкнул дверь, которая со скрипом отворилась. Переступив порог, он замер от представшего перед его взором видения. На кровати Марты сидело небесное создание. Распущенные волосы густым каскадом золотисто-русых завитков рассыпались по плечам и спине девушки.
Она обернулась... Огромные синие глаза на бледном, осунувшемся, но прекрасном лице с интересом рассматривали незнакомца. Мирослав не мог оторвать восхищенного взора от такой красоты, которую даже болезнь не испортила.
Ее глаза в темном бархате длинных ресниц, синие, как небо, и такие же завораживающие, манящие: так и хочется раствориться в их бесконечной синеве, забыть все и наслаждаться счастьем. Неужели на свете существует во плоти такое совершенство?..
Еланту поразила внешность гостя. Одетый во все черное человек был высок и статен. Девушка сразу не смогла определить возраст мужчины, но, приглядевшись, решила, что ему лет двадцать пять - двадцать семь, не больше. Волосы цвета безлунной ночи слегка волнистыми прядями падали на широкие плечи. Длинная челка, повинуясь порыву ветра, ворвавшегося в избушку через открытую дверь, скользнула на лицо гостя, и он откинул ее назад. Еланта заглянула в его глаза. В их серой дымке отражалось неподдельное восхищение. Это был не тот похотливый взгляд, которым провожали ее дружки брата. Нет. Незнакомец смотрел не нее, как на что-то неземное, божественное.
Марта прервала молчание.
- Ну, что стоишь, как истукан? - начала ворчать она. - Дверь закрой, холода напустил.
Человек кивнул, и, захлопнув дверь, с какой-то странной, звериной, грацией прошел через весь дом. Усевшись в углу на лавку, он принялся заворожено наблюдать за работой старой женщины.
- Ты как раз к завтраку. Чего молчишь, поприветствуй девушку. Что с твоими манерами, мальчик? - продолжала Марта, заплетая волосы Еланты в толстую тугую косу.
Мужчина не ответил, лишь недовольно нахмурился.
- Нашу гостью зовут Еланта, - представила девушку Марта, и, сделав паузу, многозначительно добавила. - Ее Черный в лесу нашел. Она сестра графа Иверского.
Еланта заметила, как при этих словах Марты сверкнули глаза человека, и на его лице мелькнула тень волнения.
- А вот этого бессловесного увальня зовут Мирослав, - закончила свою речь Марта.
- Рад, что с вами теперь все в порядке, миледи, - наконец произнес Мирослав, и посмотрел в глаза девушке.
Приглушенный, с легкой хрипотцой голос и пристальный взгляд мужчины заставили Еланту смутиться, и ее бледные щеки покраснели.
- И как вы оказались в наших лесах? - поинтересовался гость.
- Зачем расстраивать лишний раз девушку, я сама тебе потом все расскажу, - ощетинилась Марта.
- Потом так потом... Надеюсь, Черному за недельную отлучку нагоняя не будет? - с неожиданным лукавством спросил Мирослав.