Аннотация: Контейнеры и Вечность (Разговоры, которых никто не слышит)
Контейнеры и Вечность
(Разговоры, которых никто не слышит)
- Забавно, как они цепляются за момент выхода, - сказал первый.
- За какой?
- Ну... когда контейнер прорывает внешний барьер. Они зовут это "рождением".
- Ага, - второй лениво растянул фразу, - будто до этого они не существовали.
Некоторое время оба молчали, наблюдая за очередным "выходом". Системы контейнера судорожно сокращались, пульсировал насос, через влажный канал выдавливалось что-то мягкое, слабо способное к самостоятельной регуляции.
- Странный у них ритуал, - сказал первый. - Они празднуют этот момент. Запоминают дату. Делают фото.
- А ведь настоящее рождение происходит намного раньше. Когда мы... - он запнулся, подбирая слово, - активируемся.
- Да, - кивнул первый. - Но им нравится считать иначе. Так проще не думать о себе как о промежуточной стадии.
Они засмеялись - тихо, коротко, словно щелчок по мембране.
- И всё же, - сказал второй, - у них довольно прочные оболочки. Иногда держатся по восемь десятков лет.
- Верно. Хотя большинство не понимает, что их смерть и есть наш переход.
- Ха. "Смерть"... - он скривил звук, будто пробуя чужое слово на вкус. - Как будто кто-то действительно умирает.
- Впрочем, - сказал первый, - я не могу на них злиться. Они не знают. Они думают, что это они нами распоряжаются.
- Да, да, - оживился второй. - "Я решил завести ребёнка". Ха! Слышал это? Как будто у них действительно есть право решать.
- Забавно, что они говорят *"мой ребёнок"*, хотя на самом деле - это **мы** делаем копию самих себя.
- Верно. Мы выбираем контейнер. Мы находим пару. Мы договариваемся.
- А они... - второй сделал паузу, - просто танцуют, поют, ссорятся, мирятся и уверены, что это любовь.
Оба рассмеялись чуть громче.
Но смех их звучал не как человеческий - скорее как шелест ветра в сухой траве или шуршание множества тонких нитей, перетирающихся друг о друга.
- Знаешь, - сказал первый, - в этой партии я почти доволен.
- Контейнер здоровый?
- Да. Он уже дважды помог нам пройти через "выход". Скоро начнётся третий цикл.
- Удачное вложение, - кивнул второй. - Мои контейнеры в этом поколении... не очень. Один закодировал сбой - у него что-то с синтезом белка, вероятно, не доживёт до зрелости.
- Сочувствую. Но это ведь нормально. Ошибка - часть игры. Иногда сбой даёт нам преимущество. Иногда... просто сбой.
Ненадолго повисла тишина - но не обычная, а вязкая, наполненная миллиардами микроскопических процессов.
- Забавно, - снова заговорил первый. - Они боятся смерти. Пишут книги, строят храмы, выдумывают бессмертие.
- А ведь смерть контейнера - наш способ пройти дальше.
- Они цепляются за свои оболочки.
- Мы цепляемся за поток.
Помолчали, обдумывая этот обмен пониманиями сути.
- Ну, пора, - сказал первый. - Контейнер готов. Уровень гормонов у самки повысился, рецепторы слизистой перестроены.
- Значит, цикл начнётся с минуты на минуту, - ответил второй. - Хорошо. У нас будет новая версия.
- Версия? - первый усмехнулся. - Ты всё ещё используешь это смешное слово.
- А что, не нравится?
- Мы не версии. Мы - поток. Разветвляющийся, сшивающийся, как река, которая и есть сама себе источник.
- С философией тебя понесло, - фыркнул второй. - Ты стал проводить слишком много времени в длинноживущих контейнерах. Это портит чистоту мышления.
- Ха! А ты попробуй хотя бы пару десятков лет смотреть на мир их глазами. Это... познавательно. Они всерьёз думают, что живут "для себя".
- Ага, - кивнул второй. - И ещё они говорят: "Моё тело".
- Хотя на деле это мы *временно арендуем* их организм для своей передачи дальше.
- А если контейнер умирает, - добавил первый, - они называют это "концом жизни".
- Забавно. Ведь с нашей точки зрения смерть контейнера - просто точка отсечения избыточного балласта.
Первый тихо засмеялся - смехом, похожим на крошечные щелчки тысяч репликационных механизмов.
- Они даже празднуют свой "день рождения", - сказал он. - Хотя настоящий их "рождение" произошло задолго до того, как они вдохнули воздух. В тот миг, когда мы соединились - и начался новый поток.
- А умирают, думая, что всё закончилось, - добавил второй. - А мы в это время уже сидим в другом контейнере, разговариваем с другими потоками и решаем, куда свернуть дальше.
- Всё просто. Мы - не бессмертные. Мы - без конца.
Повисла короткая пауза. Где-то глубоко внутри множились спирали, переплетались нити, складывались новые комбинации - работа шла своим чередом.
- Ты думаешь, они когда-нибудь поймут? - спросил второй.
- Некоторые уже начинают догадываться, - ответил первый. - Но даже если поймут... это ничего не изменит. Контейнеры приходят и уходят. Поток остаётся.
Мир вокруг гудел обменом сигналов и химических импульсов. В лёгких колебаниях температуры и химического состава среды они слышали музыку жизни - свою музыку.
И если бы кто-нибудь мог услышать этот разговор, он бы не увидел ни глаз, ни ртов, ни тел.
Только длинные, извивающиеся цепочки информации, тихо беседующие между собой в глубинах каждой клетки.
Генокоды. Настоящие "я", для которых рождение и смерть контейнера - лишь смена декораций.