Аннотация: Мир так устроен: каждый в нем играет какую-то роль. Но иногда этот "каждый" играет ее не только в своем мире. Как сказал один человек, жизнь это игра в которой ставки очень высоки.
Маленькая комната, где сейчас спал Игорь, была завалена коробками - свидетельство недавнего переезда. Третьего за этот месяц. Много переездов. Но это не волновало Выборгского. В принципе ему было на это плевать, как и плевать на то, что в соседних квартирах, сразу после появления нового жильца, начинали пропадать люди.
Впрочем, в городах много чего происходит странного - беслледно исчезают люди (спустя неделю чудесным образом обнаруженные в лесном овраге, расфасованными по черным пакетам). Разные бывают дела.
Как-то раз за решетку попала одна женщина, внезапно из матери-одиночки (с 4-мя полугодовалыми карапузами на руках) ставшая солидной особой. У ее знакомых поползли разные слухи. Но на этом дело не кончилось по видимому. Совсем скоро в местной газете появился кричащий заголовок - "Мать-одиночка стала убийцей". Оказалось, что эта миловидная особа прикончила своих детишек, чтобы получить за них солидную страховую выплату. Правда как именно она все это сделала и "доказала" страховой компании - непонятно. Но Выборгскому, листавшему неделю назад тот самый выпуск газеты в кафе, было и на это начхать. Просто он машинально делал то, что было обычным для всех делом.
Сотовый телефон на спинке дивана завибрировал. Сыграл будильник. Игорь уже лежал с открытыми глазами час.
Ему вспомнилось его "детство".Детский дом. Подъём как в тюрьме -- дрибежжание указкой по железным ножкам кроватей. Пока в общую спальню не вошел воспитатель, растягиваешь каждую секунду до того, как начнется новый день. Этот новый день тут же становился старым. И так 15 лет. Хотя, если бы не приют, Выборгский не был бы собой. Именно приют раскрыл в нем талант. Единственное, что он умел делать лучше всех. Главное -- ему нравилось это делать.
Тем временем Игорь был уже на ногах с чашкой чая . Он стоял перед окном и просматривал старенький журнал за прошлый год. "Аргументы и факты". В свободное время, которого практически не было, Выборгский только и занимался, что листал мукалотуру. Квартиры, которые снимались, обычно выставляли старые люди, а сами они перебирались к внукам или куда-то еще. Нехватки в бумаге для Выборгского не возникало.
Телевизора, как и холодильника в квартире не было, но это мало растраивало нового жильца. Выборгский заявлялся сюда разве что ночевать. И то не всегда.
На улице моросил дождь. Из окна девятого этажа детская площадка перед многоэтажками была залеплена туманом.
Последние 5 лет жизни Выборгского были однотонными. Они мало чем отличались друг от друга. Разве что он стал себе хозяином. Именно хозяином. Но как он стал независимым скорее было похоже на собаку. Ее кормили чтобы она охраняла, вдруг стройка, где была ее будка, закончилась, собака стала не нужна и ее просто выбросили на обочину. В детском доме мало кто заботился о маленьком Игоре. Туда он попал, когда ему было 3 года. Автокатострофа. Их было трое, выжил только он. Других родных у него не было.
Сейчас было семь утра. Вторник. Сегодня у него был выход. Его выход. . Ничего нового.
Выборгский не любил появляться в одном месте несколько раз. Он не любил выделяться среди всех. Он знал одно: выделяющиеся -- помеха. Много внимания.. Зачем это ему нужно?
В без пяти 11 Выборгский накинул черное пальто и вышел на улицу, прихватив с собой телефон. Он прошел через детскую площадку к двухэтажному дому напротив, обогнув улицу, он вышел на дорогу. Уже накрапывал дождь, когда он остановил
такси. Салон пахнул перегаром и чем-то странно напоминающим мочу. За рулем сидел кавказец.
--
До верхового перекрестка. - Выборгский протянул водителю полторы сотню.
Верховой был спальным районом города. О нем ходило много разных слухов. Говорили, что это место "теневое", по ночам туда лучше не ходить..и днем желательно тоже. В чем-то эти слухи были правдой. Тут нередко можно было встретить так, невзначай, парня со стеклянным глазами и трясущимися руками со следами от иголок. Но это было везде. Обращают не все на это внимание. В остальном район как район..почти. Еще Верховой был известен другой вещью - здесь собирались игроки.
Карты так таковые были запрещены законом 20 лет назад. Как и прочие похожие игры, а вместе с тем казино и прочее этого рода.. Но это не значит, что их не было. Они были повсюду. Подпольные, какие-то оригинальные частные...Но чаще всего игроки собирались в компании у кого-то одного. У них было своего рода подполье- клуб "Галатерий", на Комсомольском проспекте. Он работал только днем, с часу до четырех.. С часу до четырех он работал для них. Остальное время, с часа ночи, до четырех утра -- для обычных поситителей.
Игрок заходил в клуб, подходил к бармену. Если он был новым, то говорил, кто именно ему рассказал об этом месте. И говорил что-то похожее на пароль. Просто комбинацию букв и цифр. Далее ему выдавали список игр на неделю.
К этому моменту Выборгский уже шагал по Верховому. Верховой -- те же трущобы. Большие застройки, никакого места, очень бедный район.
Кривые улицы, через которые проходил Игорь, были усеяны графити. Кое-где стены многоэтажек были расписаны свастикой.
Выборгский здесь пробудет недолго. Ровно столько, сколько ему нада, не больше, и не меньше. Он это знал. И он никогда не терял контроль над собой. Там где есть способ быстро заработать, есть и способ быстренько все проворонить. Он не раз это видел, когда сидел за столом. Выборгский всегда действовал по одной схеме -- никогда с собой не уносил больше половины того, что приносил. Иногда он уносил столько, сколько приносил. Причина простая -- не нада выделяться. Много внимания, поползут слухи. К тому же он играл не по крупному. Может потом, но не сейчас.
Выборгский свернул в подъезд одного из домов. В подъезде была выбита плитка и двери, стоял противный запашок. Игорь поднялся на второй этаж, повернул направо и позвонил в тринадцатую квартиру.
Дверь открыл широкоплечий блондин в черной майке. Секунду он помедлил, осматривая гостя.
-Выборгский..мм..Игорь?
-Он самый. - Выборгский зашел в дверь, блондин тут же ее закрыл за ним.
- Все на месте, ждем только вас.
Парень отправился обратно в гостинную. Игорь посмотрел ему вслед. Накаченные мышцы выпирали сквозь спортивную майку. С таким мясом можно потягаться и со Шварцнегером.
Прихожая была небольшой. Игорь повесил пальто и вошел в гостинную.
Комната явно не вписывалась в местный интерьер дома. На стенах просторного зала висели картины пейзажей, в левой стене был устроен камин с мраморной отделкой, на потолке висела большая люстра, прям таки мамонт из XIX века, только разве что свечи в нем горели от подачи электропитания. На полу был огромный узорчатый шерстяной ковер.
Посреди всего этого стоял игровой стол. За ним пустовало только пятое место.
--
Здрасте что ле.
--
Привет, Игорь -- за всех ответила молоденькая девушка, сидевшая рядом с пустым креслом. Выборгский ей подмигнул и и сел на своё место.
Игорь был неплох собой. Средне сложен, узкое лицо, глубокий взгляд ни раз заставляли девушек изподтешка на него смотреть. Внешне это был очень симпатичный молодой парень, легко располагающий к себе несколькими словами.
Но когда он садился за стол, то становился машиной. За игрой мир Выборгского превращался в овальную зеленую доску с фишками . Остальное что творилось вокруг для него не имело значения. Он ставил перед собой определенную цель и выполнял ее. Все. Тихо, без эмоций. Карты для него были единственной вещью, которую он любил. Больше Выборгского ничего не интересовало. В этом плане круг его общения тоже мало чем отличался от него.
На середине стола лежал банк из фишек . Обычная процедура. 2% от всех денег, которые приносили игроки, - оренда стола. Сдавали все, кроме хозяина квартиры. Начался пересчет купюр и обмен на фишки. Выборгский глянул на мужчину , сидящего напротив. Офицер, только без фуражки. Спокойный. Положил на стол небольшую сумму.
Справа от офицера сидел Парень лет 20. С виду та же уверенность, как и у Игоря, но он то знал, что это чистая фальшь. Он новичок. Видно по глазам. Растерянность, едва уловимая. Его можно придавить, и он не будет с тобой тягаться дальше, хотя ты блефуешь, и все знают..кроме него.
Настю, сидящую возле себя, он знал. А вот четвертый игрок у Выборгского вызвал неопределенность. Пожилой господин. Неприметный ничем, только глаза. Что-то такое, необычное. Бирюзовское.
Игорь обменял только половину денег, которую принес. Принес 15 тысяч рублей. Не густо, но зачем ему больше? Одну половину он менял, вторую оставлял как есть, просто одна из странных привычек.
Начальные ставки небольшие, в пределах пару сотен. Начали с двух..
Выборгский -- психолог. Он не играет на деньги. Деньги для него это вторичное. Он играет на нервах других. В этом его отличие от тех, кто сидел с ним за одним столом.
С точки зрения Выборгского, играть на деньги было все равно что отправлять дешевые миниатюры большим издательствам. Суть в принципе одна и та же -- что так рано или поздно сольешь все в никуда, что этак -- никто не будет тебя печатать. Философия Игрока была в другом -- он получал удовольствие от игры. У многих жгло нутро при факте, что одним словом вабанк они могут забрать с собой целое состояние. Но не Выборгского. Это была другая птица.
На протяжении всей партии Игорь не делал чего-то необычного. Не хотел. И не было зачем. Все-таки он решил для себя, что нада выбираться из того же Верхового куда-нибудь в более "высокие" места, и он слышал, что среди игроков ходил слух о Международном чемпионате. Естественно подпольном.. и так же был слух, что он будет здесь, в его городе. Хотя это был слух, но этого хватило, чтобы у той самой "темной половинки" Выборгского начало жечь мозги от любопытства. На 13 тысячах он остановился, дальше больше наблюдал, чем играл.
... Молодой парень поднял ставку. Мужчина со странными глазами удвоил, парень не сробел -- вабанк. "Пижон" - подумал Выборгский. До этого этот самый молодой человек выиграл 10 тысяч у офицера, последний вышел с игры, но пока еще сидел за столом.
Удача штука относительная. Если она и есть, то редко останавливается дважды на ком-то. Выборгский не верил в удачу. Он вообще ни во что не верил, и только в этом убедился еще раз. Пожилой мужчина уравнял. Треть его фишек ушла на середину стола, остальная, большая часть, осталась при нем -- офицеру жутко не везло сегодня. В момент, когда парень поднимал ставку, у него на руках были два туза. Редкие пары. Обманчивые пары. У пожилого господина -- две тройки. Настя, она же сегодняшнее крупье, вскрыла первые три карты. Первым на стол лег червоный туз. Парень просиял в улыбке. Сет готов. Победа..или почти победа. По крайней мере сейчас парень ерзал в кресле. Крестовый король. Червоная двойка. Мужчина улыбнулся. Вскрыли четвертую карту -- пиковая петерка. Последней была положена четверка крести. Стрит до пяти. Парень схватился за свои волосы. Его последние деньги сменили озяина. Там было 50 тысяч рублей.
--
Спасибо за игру. - мужчина снова улыбнулся и потянулся за фишками. Выборгский подавил в себе желание заржать. Для него, пожалуй, на этом красивом моменте, сегодняшняя игра закончилась. Он встал.
--
Вынужден откланяться -- он бросил томный взгляд на Настю, вернее на средние две округленные части Насти, выпиравшей из белой блузки. Настя смущенно покраснела.
--
Уже уходите? - Мужчина казался разочарованным.
Игорь виновато развел руками и подошел к Насте менять фишки на деньги. Его рука плавно положила их перед девушкой на стол, другая незаметно для всех, обняла Настю за талию и медленно прижала к себе.
Игорь спустился по ступенькам и собирался открывать дверь подъезда, когда почувствовал на себе в упор чей-то взгляд. Тяжелый. Он обернулся -- пустая лестничная клетка. Пахло кубинскими сигарами и чем-то еще, горло жгло при каждом вдохе воздуха. Выборгский вышел на улицу, словил такси и поехал к себе на квартирку.
Верховой район. Ночной клуб.
На сцену, где обычно зажигали диджеи, редко, но были -- рок группы, выходит Он. На нём черная рубашка с закатанными рукавами и спортивные брюки. Его любимая одежда Тут. Там, откуда он, таких не носят. И сигар не курят. Там делают кое-что другое.
Горит свет, странно для ночного клуба. Толпа замерла на месте. Светом можно много что сделать. Заставить остановиться в нужную минуту, сбить с толку, привлечь внимание... Что Он и сделал.
-Дамы и господа! - Он говорит шепотом, но шепот разносится по всему залу, как с громко-говорителя. - Сегодня у нас вечер фокусов!
Он достает колоду карт, Свою колоду.
- Минуту внимания! - в толпе послышался чей-то смешок. Но тут всех приковало к Нему. Он хотел, чтобы все смотрели на Него, но не только в этом было дело. Это было человеческое любопытство, которое Он любил, и которое никогда не чувствовал на себе.
В клубе настала гробовая тишина. Он начал тасовать колоду вслепую. Карты так и играли в его руке, скользя по пальцам. Он закончил, и вытащил из колоды одну карту, показал им всем -- джокер. Для всех, кто находился в клубе, мир стал одним джокером, который был зажат в двух пальцах.
Он бросил колоду карт на пол, и спустился со сцены. Подошел с соседнему мужчине, взял его руку. Бездушное тело подняло по чьей-то команде руку вверх, Он вложил в неё джокера и сказал наушко :
-Действуй.
Выборгский держал у себя в руке "Вести". Свежий выпуск. Первый свежий выпуск за месяц, который ему попадался в руки. На первой странице - "массовое убийство в "Кобыле"..." Игорь развернул газету и нашел эту статью.
"...Вчера, предположительно в 3 00 в Районе Верхового перекрестка, в ночном клубе "кобыла" было совершено страшное преступление.." Выборгский дочитал до конца.
43 тела. У каждого узкая рана в области шеи, от уха до уха, судя по снимкам.. На теле ни у одного не было обнаружено каких-либо следов борьбы. Ничего. Вообще ничего. "Хм". Это заинтересовало Игоря. Только вчера он проходил мимо этого клуба. Сегодня он уже был оцеплен желтой лентой и омоном, а в нем самом копошились криминалисты.
Выборгский представил себе зал клуба. Он там был. Все замерли и чего-то ждут. Кто-то уходит, хлопает дверью. В этот самый момент откуда-то доносится бой древних часов, и все 43 посетителя достают из своих карманов по одной карте, подставляют к горлу, резко опускают -- и вуаля. "Бреед".
-Ну почему же бред? - В оконном стекле напротив Игоря что-то отразилось. Или кто-то. Выборгский обернулся -- гладильная доска. Ее железные ножки отражали лучи утреннего солнца.