Должен Вам сказать, что жизнь советского школьника была тогда не очень-то и радужной. Однако не хочется вспоминать грустное, и о плохом пока ни слова! Расскажу-ка я вам лучше про Семеновну.
Удача, наконец то, улыбнулась и нашему классу. Настоящим подарком судьбы для нас оказалась новая классная, Валентина Семёновна, которая, за невероятно короткое время, как-то остановила все наши мелкие распри и малые войны на территории нашего маленького государства-класса. Являясь абсолютным оптимистом, она буквально излучала вокруг себя только все хорошее и положительное. Самых же непокорных она брала одной единственной фразой: "Иди ко мне, мой любимый, давай я тебя в темечко поцелую".
Это было как хрущевская оттепель для всего нашего, поневоле сбитого в один снежный ком, маленького детского коллектива. Хотя, уже наверно и не детского совсем. Но все равно наша Валентина Семеновна нашла поддержку в сердцах большинства моих однокашников. У нас появился стержень, как бы вторая мама. Отныне она была в курсе всех событий и происшествий. Может именно это и дало толчок всему тому, что впоследствии с нами приключилось.
Как выяснилось, кроме меня в классе музыкой занималось еще множество ребят. Кто-то занимался гитарой, кто-то, также, как и я, на ф-но, нашелся даже один барабанщик. Разведка донесла, что в актовом зале школы, в маленькой каптёрке, справа от входной двери, находятся всевозможные музыкальные инструменты. Замечены были гитары во множестве, ионика (клавишные) и барабаны с тарелками.
Семеновна-таки наши надежды оправдала. Уж не знаю с кем и о чем она договаривалась, но буквально через неделю ключи от заветной каптёрки были у нас в руках. Всю эту неделю мы нетерпеливо делили между собой кто будет будущим Ринго Старом, а кто Ленноном.
Каптёрка показалась нам тогда подлинной пещерой Алладина. В полном восторге были извлечены и установлены на сцене актового зала три усилителя "Электрон", и писклявая ионика "Юность". С небольшими трудностями мы подключили гитары "Урал". Даже с горем пополам настроили бас, гриф которого немного напоминал лук для стрельбы (музыканты понимают, что имеется ввиду). Конечно это были не "Маршалл" с "Ямахой" или "Роландом", и гитары были не "Фендер" или "Гибсон", но тем не менее мы получили в своё распоряжение первую звукоусиливающую аппаратуру и электромузыкальные инструменты.
И вот он, сладкий миг творчества! Правда оказалось, что все далеко не так просто, как мы себе это представляли. Не всем моим коллегам по сцене так повезло в детстве как мне. Я говорю про мою Ильку с пианино. И вообще, ни у кого не было такой Галины Васильевны, как у меня. Видимо им попались в учителя такие же "воспитанники" всевозможных музучилищ, типа моей "медузы Горгоны".
Почти из десятка ребят, еще вчера мечтавших о карьере в музыке, к сожалению, не нашлось хотя бы одного, который смог бы что-то сыграть по нотам, уже не говоря на слух. Последний хит назывался тогда "Беловежская пуща". Прозрение наступило, ну скажем так, минут через 15. И речь шла не о сложности самого произведения. Просто все это очень напоминало розыгрыш духового оркестра перед парадом. Такой себе маленький оркестр- какофония.
Заставить все это заиграть вместе просто не представляло никакой возможности. Я решил как-то упростить ситуацию и сам расписал все аккорды, каждому из присутствующих. Ситуацию это только ухудшило, потому что теперь, в понимании моих коллег по сцене, можно было играть еще громче.
Вокруг актового зала стал собираться люд. По школе пошли нездоровые слухи. В итоге весь этот грохот ввел нашу Семеновну в состояние унылой задумчивости. И, примерно часа через три, нашей изнурительной борьбы с искусством на сцене был положен конец.
И вот когда мы, уже почти занесли все обратно в каптёрку, вдруг объявился хозяин барабанов и тарелок! Довольно высокого роста, темноволосый улыбающийся паренек, явно младше нас по возрасту.
Кстати, барабаны эти все оказались пионерскими, и звучали они все по-разному. Как он оказался в каптёрке было непонятно, может наш "концерт" услышал, но всё, далее последовавшее, привело меня в полный восторг. Самый, казалось-бы обычный, ничем не примечательный юноша, произнес вдруг длиннющую фразу, практически на йоркширском английском, и двумя самодельными палками отстучал по всем этим барабанам вступление к "Полету на Луну", Бони М.
Так в музыкальной каптёрке актового зала мне первый раз в жизни встретился первый "настоящий музыкант". И это был Коля. Да-да, именно тот самый Коля, сын Евгении Павловны, учительницы иностранных языков! Оказалось, также, что Коля был "серым адмиралом каптёрки".
Откуда он раздобыл свой собственный ключ история умалчивает, но сразу стало понятно, что пионерские барабаны построились в правильный музыкальный ряд именно под его командой. Если считать, что наша первая оркестровая репетиция прошла абсолютно провально, то знакомство с "Алладином из каптёрки" было как говорится знаковым. В нашей дальнейшей жизни, разбросавшей нас по всему огромному миру, наши с ним дороги пересекались ещё не раз. Воистину, мир тесен.
Кстати, о построениях!
В те же далекие годы, когда Коля строил в ряд свои барабаны, был в нашей школе еще один знаменитый персонаж, который также строил в ряд, но отнюдь не барабаны, а всю 5-ю школу! Притом строил он в ряд её почти 20 лет.
Звали нашего военрука (а речь пойдёт именно о нём) Константин Константинович. Подполковник запаса, ветеран Второй Мировой войны, войсковая разведка. Он был маленького роста, коренастый, поджарый, спортивного телосложения, импозантный мужчина, в идеально подогнанной военной форме, и остался в памяти всей пятой школы как всеобщая достопримечательность.
Это был единственный военрук в БЦ, получивший звание полковника уже в запасе. Этой чести он был удостоен за огромное количество офицеров-выпускников военных училищ, которые попали туда исключительно его усилиями и наставлениями. И по этой части он наверняка должен был попасть в книгу рекордов Гиннеса.
Несмотря на обидную на мой взгляд кличку "Скотин Скотиныч", и довольно суровый нрав, никто его, по большому счёту, не боялся. Просто надо было знать с какой стороны к нему "подъезжать". Девчонки, например, были уверенны, что все зависит от длины юбки. Особенно если это были занятия по стрельбе в тире, который он умудрился построить прямо во дворе школы. По его команде "огонь из положения лежа", наш слабый пол обязан был шлепаться наземь и стрелять по мишеням в позе "нараскорячку".
После неоднократных жалоб некоторых из девчонок, позже в тире для этих целей завели специальные плащ-фуфайки для маскировки женских ножек, ибо товарищ подполковник не был такой уж сильный ханжа.
Ребята же должны были завоевать его уважение своими действиями или поступками. Например, если бы вы разобрали/собрали АК-47 за 15 секунд, или одели химкомлект за одну минуту. Вся страна тогда играла в большую войну. Весь двор нашей школы был разрисован как плац для парада. Это было похоже на игру в классики. Только игрались в эти классики поголовно все с 8 по 10 класс.
Обычно НВП был первым уроком. И как в армии наш школьный день начинался с утреннего осмотра. Мы стояли в коридоре 2-го этажа, в военных беретах с кокардами, в зелёных рубашках с галстуками.
И вот тут уж наш Скотин Скотиныч пощады не ведал. Девушек он по утрам сильно не беспокоил, а вот будущим защитникам родины доставалось на орехи очень часто. Коньком военрука была наша стрижка.
Уже и сам не знаю из какого расчета он тогда нас отсеивал, но затылки у нас должны были быть выбриты начисто. Я подозреваю, что у него на сей счёт был тайный сговор с местной парикмахерской, которая была расположена рядом со школой. Именно благодаря Скотин Скотинычу парикмахерская на Крыжановского (улица рядом со школой) выполняла и перевыполняла тогда свой дневной план.
Интересно, что привлекали нашего военрука только наши затылки, а что было на самой голове, как бы не сильно его волновало.
Как-то раз, выпросив у кого- то из наших одноклассниц красивый белый бант, я пристроил его на своей макушке и спрятал эту прическу под казенный военный берет.
Константин Константинович внимательно прошелся суровым взглядом по нашим стриженым затылкам. Как обычно пару ребят было изгнано из строя (на поддержку парикмахерского бюджета), но я фейс-контроль прошел.
После утреннего осмотра мы все зашли в помещение класса и только после команды "головные уборы снять", вместе с хохочущим классом, наш военрук заметил на моей макушке большой белый бант. Ох, в тот раз мне пришлось подстричься почти наголо.
Как вы понимаете, уважаемый читатель, все, описываемые мною события, происходили параллельно, поэтому предлагаю Вам, на время, снова перенестись из школы пятой, в школу музыкальную, потому, что в музыкальной школе меня также примерно "стригла наголо" моя Эллочка-людоедка.
Урок начинался обычно с допроса. Что выучил, а что нет. Если в процессе допроса выяснялось , что я ничего не выучил, то сначала из класса в коридор вылетали ноты, а за ними и я.
Как-то, в одно из таких пыток-занятий, не зная куда спрятать взгляд, я разглядел в окно музыкальной школы понтонный бассейн на реке. Это который при спортивном обществе "Авангард" был. И, да простит меня первая музыкальная школа, решил я податься вместо уроков музыки на плаванье. Прогуливать, так хоть с пользой для дела! Благо на дворе стояло тёплое время года. Плавать мы все научились около тарзанки, и я решил, так сказать, повысить своё мастерство.
Тренер недоверчиво посмотрел на будущего чемпиона, но все же решил проверить мои плавательные способности. Мне надо было просто проплыть по одной из натянутых поплавков дорожек. И все. Я же решил его приятно удивить.
Все дело в том, что там, у тарзанки в Парке Александрия, мы все научились не только с нее прыгать и плавать, но ещё и, даже совсем неплохо, нырять. Поэтому, именно исходя из лучших побуждений, я преодолел все расстояние между понтонами под водой! Затем, потихоньку вынырнув на поверхность, я не понял причин паники на противоположной стороне.
А паника была! И только лишь встретившись с бешеным взглядом тренера, где-то спустя минут 10, я понял, что пловец из меня не получится. Как мне сказал тогда тренер на прощание: "Мне водолазы не нужны"...
Но от бассейна я далеко не ушел. Буквально в двух шагах от места описанных выше событий, находился эллинг байдарочников. Таким образом, в поисках места, где можно было "сачкануть" музыку, ноги сами привели меня в "большой" спорт, к моему будущему тренеру Неле Александровне.